Бесплатный фрагмент - Чехарда

Чехарда

Бобёр ловил цветы в пруду,

А курицы играли в чехарду,

И гвалт стоял такой, что Пёс

Не удержал свой мокрый нос

В глубоких недрах будки.

Он выглянул… у будки шутки

Загомонили, словно утки,

Они сказали хором псу:

«Не спим уж мы вторые сутки,

Когда же сходишь ты к пруду

И поглядишь на ту красу,

Что курицы устроили на бреге,

Ну, поучаствуй ты в забеге,

Сыграй с весельем в чехарду,

Или цветочки полови с бобром в пруду,

Беги, ведь чудеса тебя давно там ждут».

Читать

«Читать, читать, читать»! — кричала Белка,

Неслась к дуплу она как метеор, как Стрелка,

И хоть дупло заполнено почти что целиком,

Стремглав бежала Белка к дому прямиком.

Она ведь знала, что для книжек полно мест,

Она кричала: «Ура! Как хорошо, что книги есть,

Они прекрасны, они волшебны, они the best».

Я верю Белкам, любящим читать, мечтать,

И сам надеюсь я таким когда-то стать.

Мы с Колобком

Мы с Колобком однажды пили чай,

И Колобок сказал (ну как бы невзначай):

— Котеич, а давай читать Эзопа басни,

Лиса мне говорила, что они прекрасны.

Ну невзначай тут был как раз наш чай,

И он сказал нам с Колобком: — Прощай.

Мы баснями Эзопа зачитались до утра,

Вот славная, скажу я вам, была пора.

С тех пор, как с Колобком встречаюсь,

Ему я радуюсь и несказанно удивляюсь.

Ведь Колобок меня оборотил к Толстому,

И к веку светлому, он говорит — Златому.

Я благодарен Колобку сердечно и конечно чаю,

И знания любые я отныне с радостью встречаю.

Учёба (или разговор медвежонка с мамой медведицей)

Ну, мама, отпусти, ведь мне щекотно!

Послушаю тебя, родная, я охотно,

Но только через полчаса иль час,

Прости, но не могу сейчас.

Меня вон ёлка та далёкая зовёт,

Она сама ко мне ведь не придёт,

Давай я сбегаю и с ней поговорю,

Скажу ей всё и подарю любовь свою.

Ну а потом бегом, бегом к тебе,

Доверюсь я тебе, своей судьбе,

Скажу тебе: давай же, щекочи,

И за ухо кусай, и жизни ты учи.

Мотылёк

Малыш пушистый мотылёк

На подоконник мой прилёг,

«Прости, — сказал, — что я не смог

Надеть пиджак, и без сапог,

Но торопился я, летел как мог,

И я любви тебе принёс цветок».

Баллада про избушку

— А почему есть дом на курьих ножках?

А кто там, кто там в маленьких окошках?

А почему избе на месте не сидится?

А сон избушке этой волшебный снится?

— Ну Маня, ну, вопросов сколько! Тьма.

Ну потерпи чуток, узнаешь всё сама.

— Ну почему сама? Как правду я узнаю?

Я, бабушка Яга, сейчас хочу всё знать, ты понимаешь?

— Ну, что ж с тобою делать, мил моя?

Ну ладно, объясню, как знаю:

Изба моя такая ж, как и я,

А я, мил дева, многое скрываю.

Но узнают про лес чудной и про Ягу

Лишь те, которые прошли сквозь горы и тайгу,

Которые на месте не сидели,

И отдавали всё, что за душой имели.

Их так притягивала тайна курьих ног,

Что не пугал их тяжкий рок —

Они бежали, под собой не чуя ног,

Туда, где занималось утро, где Восток,

Яга их волновала, то есть мудрость,

Их не устраивала знаний скудность,

Они (любители чудес и волшебства),

Искали в сказках путь добра.

И знаешь, Маня, ведь нашли они ключи

К тем тайнам, к тем дверям, но… ты пока молчи,

Дорасскажу тебе, погодь пока,

Ведь сказочка моя довольно коротка.

И бабушка Яга, погладив Маню,

Нашла в своем переднике в кармане

Фиалку нежную, лиловый цвет,

Сияющий ну прямо как рассвет.

— Вот, Манюшка, смотри: изба стоит,

И от тебя избушка не бежит,

И я с тобою рядом, тронь рукой, —

И видишь-видишь — в руках моих огонь.

То огнь не жгучий, не кусачий,

Но он нуждается в отдаче,

Чем больше ты огня подаришь,

Тем больше ты сама узнаешь.

А мудрость мудрая в лесу — так надо,

Лес мудрости лишь как ограда,

Найдут избушку с курьими ногами

Лишь рыцари, благословлённые Богами,

Ну и конечно дети, как без них.

Ну что, ребёнок, ты чего затих?

А, мил моя, красавица-девица,

Ты спи, ты спи, пусть радость тебе снится.

Барсук-поэт

Барсук в норе своей зимой

Читает книги день-деньской,

Он топит печку, чайник кипятит,

И очень-очень, очень мало спит.

Однажды мне он говорит

(Я был у барсука в тот вечер):

Пишу стихи, брат, — душа горит,

И думаю, что мир наш вечен.

Я так хочу, мой друг, звездою быть,

Светить хочу всем ярким светом,

Я быть хочу, да быть — не слыть, —

Небесной радостью, поэтом.

***

Не знаю, сколько лет пройдёт,

Но в этом точно я уверен —

Звездой поэт на небосвод взойдёт,

Открыты им врата и двери.

Кузьма и Василий

Рассказывал Кузьме Василий,

Что красота в борьбе и в силе,

Что миром правят только силачи,

А если слаб ты, то сиди-ка у печи.

Василий кипятился, возражал,

Он говорил: взгляни на речку, луг и сеновал!

Он говорил, что сила — это вздор,

На красоту, он говорил, ты устреми свой взор.

Ты понимаешь, говорил Василий,

Всё, всё, что окружает нас, красиво:

Река, Мурёнка, мыши, даже люди.

Давай, Кузьма, добрее лучше будем.

Листья

Кто-то рыбу удит, а я —

Бестолковая, говорят, моя голова —

Листья в лужах ловлю,

Знаешь, я их люблю.

Я сушу их потом под ёлкой,

Я в хвою их кладу, под иголки,

Им тепло там и очень уютно,

А про меня опять: «беспутный».

Знаю, знаю давно про себя я,

Что глава моя то ли простая,

То ли просто худая, но вот стая,

Вчера надо мной пролетая,

Сказала, что голова у меня золотая…

Как ты думаешь, так бывает?

Хомяк и квокка

«Необыкновенно вкусные листики», — говорю хомяку,

А хомяк (хоть и маленький) закричал: «Смотри, что могу!»

И на полном разбеге, на полном бегу,

Подпрыгнул и сливы ветку пригнул к земле, в траву.

«Угощайся, — говорит, — Квокка, жуй вкусноту,

Приходи и завтра, посидим в саду».

Фортепьяно

Шарик подошёл ко мне скуля:

«Юля, милая, ведь не проходит дня,

Чтоб играть я не хотел как ты на фортепьяно,

Научи прекрасному ты хулигана».

Тапочки

— Смотри, — кричу я дяде Ване, —

Два тапочка шагают по дороге сами,

Не надо им ни ног, ни пассажира,

Ну кто ж их выбросил? Какой транжира?

А тапки суще золотые, с пряжкой,

В таких ходить бы нашей Глашке,

Видать, они пошли во двор к царю,

И тапкам я с улыбкой говорю:

— Вы, пара близнецов чудесных,

Скажите мне, мне очень интересно

Куда, да и зачем без путника идёте,

И не боитесь, что утонете в болоте?

И тапки, тапки, ведь не зря же золотые,

Ответили: — Нам не к лицу слова пустые,

Мы по делам идем своим, их много,

Вопросов нам не задавай, и нас не трогай.

Я тапкам всё же помахал вослед,

Они подпрыгнули мне радостно в ответ.

Малышка

Малышка еловая шишка

На ветке колючей висела,

Решила, висит долго слишком,

И тут же летать захотела.

Так сильно хотела, очень хотела, —

В сову превратилась и полетела…

Мистер Ларсон

Мистер Ларсон — друг комаров,

Мистер Ларсон — болотослов,

Он исследователь, он учёный,

Болотною наукой увлечённый.

На болоте, что Вязким зовётся,

Лишь жук-Жуль над мэтром смеётся,

Говорит, что не надо большого ума —

Толковать про болотца и комара,

Сам же толком читать не умеет,

Но указывать на ошибки всем смеет.

Но случилось однажды так,

Что попал Жуль-жук впросак,

На болоте конгресс был комариный,

Там были мудрецы, и пиявки в тине,

А тема та была не по уму жуку,

И он ворчал и говорил «жу-жу-му-му».

Он не смеялся, он забыл слова,

И долго-долго у него болела голова.

Он разучился вроде бы летать сперва,

А уж потом о Жуле шла молва,

Что умничал он очень сильно,

Но это, право, не умильно —

Ведь жук и пары слов не мог связать,

Но всем советовал к нему бежать.

Коль спор научный у кого возникнет,

То жук во всё, во всё проникнет,

И трудную задачу разрешит легко,

Ведь знание его обширно, глубоко.

И говорили Жулю: «Умничать не надо,

Тебе бы научиться надо делу, ремеслу,

Ведь если ты и белая ворона, а не стадо,

То всё равно не стоит подобным быть ослу.»

Крошка Ам

Жил-был на свете великан,

Звали его крошка Ам.

Любил Ам поесть и попить,

Любил песни петь и шутить,

Но однажды, так бывает,

Захотелось крошке каравая.

Захотеть-то можно, а где взять?

И остановил великан свой взгляд

На елях, на солнце лучистом,

На озере синем и чистом.

«Эх, — Ам сказал миру, — я съем

Кусок облаков и с них крем,

А закушу крем лесным бисквитом,

Ох, буду я очень и очень сытым».

Потом он решил озерцо слизать,

Его за речку как за хвост он хвать, —

Она как раз впадала в озерцо.

Ах, глупым стало Ама тут лицо.

Он ел и ел, он пил и пил,

И мир, едва не съеденный, заголосил:

«Ну кто-нибудь, спасите вы меня!

Я жить хочу, красою всех маня,

Но перестать быть точно не могу,

А-у-у-у, богатыри!» И глас: "- Я помогу!»

Раздался из леса глухого.

«- Спасу я мир от великана Ама злого».

И великан, тот самый крошка Ам

Упал вдруг к витязя ногам,

А витязь строго-строго Аму наказал:

«- Не надо мир съедать!», и показал

Ему волшебное окно на небе,

И вырос к небу волшебный стебель,

За стебель ухватился крепко Ам,

Взлетел на небо он, да и остался там.

Пушок

«Я помогу тебе вязать, бабуля»,

Однажды мне сказал Пушок,

Глаза его так радостно сверкнули,

Что отказать ему никто б не смог.

И вот уже десятый день подряд

С Пушком мы вяжем первый ряд.

Ну вы бы видели Пушковый взгляд,

И сами бы вязали всё вот так…

Бабочка и хамелеон

«Ты кто?» — спросил меня хамелеон.

— Я — бабочка, красотка Махаон.

— Ты бабочка? А кто они такие?

И всё ли вы, как ты, цветные?

— Конечно, милый мой хамелеон,

Нас много — целый легион,

И все красавицы, летучи и цветны,

Ведь мы — посланники весны.

А знаешь, милый мой дружок,

Мне кажется, и ты бы смог

Цветным и радужным вдруг стать

И людям о весне напоминать.

Молоко убежало

Вы говорите, у нас молоко убежало,

А у вас улетела вчера простыня.

Но молоко мне сообщение прислало:

«Вернусь не позже завтрашнего дня».

А простыня вам ничего не присылала?

Она вчера как раз над нами пролетала,

Вжик, фьють, ж-жжу-х, ну прямо как пчела,

И кстати была она уж очень весела.

Пирог

Немного ванили, корицы, душицы,

Щепотку какао и ложку горчицы,

Муки граммов двести и пачку дрожжей,

Ох, будет пирог мой вкусней и пышней,

Чем у вельмож иль самих королей.

И этот пирог, самый славный пирог

Я отнесу, положу на порог

У дома того, где грусть проживает,

И пусть она больше совсем не вздыхает,

А лишь веселится, играет, мечтает.

Весна

Открыла книгу я случайно, а оттуда

Неведомое показалось чудо:

Из книги лезли лебеда, укроп и колокольчики,

Ирисы, астры, клевер, резеды бутончики,

Стремились к свету юные, весёлые растения —

Им солнце нравилось задорное, весеннее.

Светлячки

Дедуль, смотри, взлетают звёзды,

Смотри, смотри, мой миленький, смотри!

Ой, деда, милый, видишь, закачался воздух

И засияли над землею фонари.

Кот и Макарий

Кота учёным сделать захотел Макарий,

Он счёты выложил на стол, достал тетрадь,

Учебник биологии нашёл, гербарий,

Коту сказал он: «Ты за столик сядь».

Вначале кот грустил — учёба нелегка,

Но через месяц, Макария завидев издалека,

Стремглав бежал к столу — готов к ученью,

А вскоре сам дивился своему уменью.

Читать умел котейка так, что звёзды

На небе почти что не дышали,

Соседи из ближайших сел — их гости —

Вниманье всё повествованью отдавали.

Кот знаменитым стал, но этим не гордился,

Он у всего всему всегда учился,

Макария же любит как отца, как брата,

И говорит ему, что вся его учёба свята.

Что лишь учение ему явило мира лик

И научило понимать живущего язык.

Завтрак снеговика

На завтрак сегодня снег —

Пушистый, холодный, свежий,

И если ты снеговик, а не человек,

Ты веки от неги смежишь

И скажешь: «О, снежная каша,

Тебя бы вкушал я всегда,

Ты счастье, ты радость наша,

И нет от тебя вреда.»

Булочки

Я булки сладкие люблю очень,

Меня сластёной называют между прочим,