Царское имя

Глава I

Забывшему свое вчера

наивно говорить о завтра.

Интересно, знает ли кто-нибудь, где зимует лето. Если такие счастливчики и отыщутся, то ни за что не откроют свой секрет. Кому же тогда захочется оставаться в осенней слякоти или зимней стуже, и тогда укромный уголок в какой-нибудь знойной пустыне станет Меккой для почитателей тепла. Впрочем, было похоже, что кто-то этой весной все-таки пробрался тайными тропами в то заповедное место и шепнул лету, что пора, и оно, не задумываясь о сроках, тут же ворвалось в старый город на семи холмах. Незримое лето растекалось долгожданным теплом по его широким проспектам, узким извилистым улочкам и бульварам с литой витиеватой оградой. Весна пыталась протестовать, да куда там. Ошалелые жители столицы в миг поверили, что так и должно быть, забыв, что толком не видели первых ручейков среди рыхлого снега, не слышали звонкой капели и не мокли под весенними дождями. Просто однажды утром наступило лето, несмотря на то, что календари указывали на конец апреля.

Ясное голубое небо и необычно жаркое солнце кружили голову не только школьникам и студентам, но и огромной армии офисных работников, которые уже считали дни до весенних каникул, желая поскорее вырваться из каменного мешка шумного города на дачу, где с наслаждением ходить босиком по зеленой траве и слушать тишину. Более успешные в жизни граждане напоминали перелетных птиц, которые на пару недель собирались в теплые страны. Предвкушение удовольствий и томительное ожидание приключений вызывали у многих странное состояние. Чем-то оно напоминало предстартовое волнение спортсменов, которые замыкаются и настороженно высматривают одним им известные приметы и тайные знаки судьбы. Это потом, вернувшись в свой коллектив после праздников, туристы будут наперебой рассказывать о том, сколько успели за эти дни испытать и повидать, подтверждая все фотографиями, видеосюжетами и сувенирами. А пока на их лицах блуждают загадочные улыбки, и веки невольно прикрывают блестящие от томящегося внутри азарта и жажды удовольствий глаза.

В читальном зале районной библиотеки на востоке Москвы все было как обычно. Те, кто там работал или приходил за книгами, думали о своем. На праздники были запланированы творческие вечера начинающих поэтов и прозаиков, встречи с которыми в основном посещают родственники и знакомые авторов да завсегдатаи библиотеки. Впрочем, уже появились литературные кафе, куда из библиотек перебираются молодые таланты, чтобы почитать свои шедевры и сразиться с оппонентами. Иногда дебаты бывают жаркими, оставляя участникам в качестве трофеев не только яркие эмоции, но и прядь волос с головы своего противника. Очень удобна всемирная паутина, позволяющая желающим публиковать свои опусы, искать электронные книги и обмениваться мнениями о прочитанном и, пользуясь анонимностью, покуролесить, являясь в самых разных лицах.

Но что заменит библиотеку! Там, как и прежде, пахнет настоящими книгами и сохраняется атмосфера почитания мудрости выцветших строк. Магия книги манит новичков, завсегдатаев и фанатов. Последних всегда выдает взгляд горящих глаз. Жаждущий и неутомимый. Заметив такого посетителя, работники библиотеки внутренне напрягаются, готовясь к обороне своих богатств, потому что фанаты обладают особым чутьем на редкие книги и не останавливаются ни перед чем, дабы заполучить раритет безвозвратно. Во многих европейских странах с давних времен действуют суровые законы, охраняющие книги в библиотеках. Так, например, долг за утерянную книгу всегда превышал ее стоимость и переносился на родственников непорядочного читателя. Александрия, Рим, Берлин, Лондон… но в России все было проще, и охотники за ценными книгами встречали отпор только в лице бдительных библиотекарей.

Девушка, выдававшая книги у широкой отполированной прикосновением тысяч и тысяч рук стойки, строго глянула на очередного посетителя и растерялась. На нее смотрели умные, чуть грустные глаза. Настойчиво и не мигая.

— Здравствуйте, Варя…

Неловкая пауза повисла в нагретом весенним солнцем воздухе читального зала. Пенсионерка, стоявшая за молодым симпатичным мужчиной, деликатно отвернулась, рассматривая выставленные на стенде новинки.

— Здравствуйте. Что будете брать?

— Лиза пропала, — мужчина сглотнул, пытаясь побороть волнение. — Мне нужна Ваша помощь, Варя… Очень.

Девушка нерешительно оглянулась, будто ища поддержки или совета, но рядом никого из коллег не было. Заметив, как сжались пальцы мужчины, обхватывающие край стойки, она заколебалась. Лицо необычного посетителя выглядело спокойным, но взгляд был умоляющим.

— Через полчаса у меня обеденный перерыв, — тихо прошептала она, зачем-то поправляя свою аккуратную скромную прическу.

— Спасибо, — его глаза блеснули радостной надеждой. — Я подожду у входа.

Едва появившаяся листва на деревьях еще не закрывала бульвар от полуденного солнца. Дорожки и скамейки просто утопали в непривычном тепле, которое манило к себе прохожих. Одни замедляли шаг, едва ступив на чистенькие асфальтовые дорожки, другие решались присесть на еще пустующие скамейки и, зажмурившись, подставить лица под теплые лучи яркого солнца.

Порывисто открыв входную дверь библиотеки и оказавшись на шумной весенней улице, девушка остановилась в нерешительности.

— Варя!

Молодой мужчина вскинулся ей навстречу. Он сидел на скамейке бульвара, как раз напротив входа в дом, где на первом этаже располагалась библиотека. В несколько прыжков он легко пересек пешеходный переход и оказался рядом с ней.

— Спасибо, что откликнулись…

— Что случилось, Иван? — девушка остановила поток его любезностей. — Говорите прямо.

— Варя… — он замялся. — Я, право, и сам толком не понимаю… Может быть, мы пообедаем вместе. Тут кафе недалеко.

— Кафе не для моей зарплаты, а быть у Вас в долгу мне неудобно.

Он странно улыбнулся и приподнял красивый деловой портфель, указывая на него взглядом.

— Я утром так и сказал Лизиной маме, что Вы в кафе не пойдете, — девушка удивленно вскинула брови. — Тогда Валентина Владимировна сделала несколько бутербродов и положила мне в «дипломат».

— С огурцами? — Варя улыбнулась и кивнула головой. — Я помню…

— И еще чай с мятой. В термосе.

— Сдаюсь.

— Слушай, давай на «ты» а то как-то официозно.

— Давай.

Девушка взяла кавалера под руку, и они направились через дорогу на поиски свободной скамейки. Со стороны эта пара выглядела довольно странно. Спутница была невысокой, очень просто одета, да и внешностью не блистала, а вот парень был просто загляденье. Не то чтобы красавец, но женщины всегда обращали не него внимание, отмечая удивительную мужскую привлекательность, обаяние и надежность. Молодой человек у представительниц прекрасного пола вызывал одинаковые мысли о возможной семье. Если перефразировать известную поговорку, то с таким многие пошли бы под венец… Варя не оборачивалась, но могла бы поспорить, что у окон библиотеки, скрываясь за занавесками, притаились сотрудницы, наблюдавшие за ними.

— Придется сделать тебя троюродным братом, — вздохнула она. — А то мне прохода не дадут расспросами.

— На двоюродного не потяну? Ну, хотя бы из Урюпинска.

— Я подумаю… Вот свободная скамейка. Присядем, и ты мне все расскажешь.

Иван по-хозяйски быстро извлек из своего «дипломата» все необходимое и превратил его в импровизированный столик. Матерчатая салфетка с вышитыми по краям цветочками вызвала у Вари улыбку и воспоминания о чужом доме. Она мельком глянула на лицо молодого мужчины. Он был сосредоточен, тем не менее, трудно было определить его возраст. Лет двадцать пять — тридцать. Это зависело от улыбки. Когда Иван улыбался, то более походил на подростка.

— Надеюсь, они не будут нам заглядывать в рот? — смущенно спросила девушка, беря большой, аппетитно пахнущий бутерброд.

— Если бы мы пили водку, тогда другое дело, — пошутил он, наливая в стаканчики чай.

— Тогда рассказывай.

— Ситуация странная, — начал Иван, так и не развернув свой бутерброд. — Мы с Лизой договорились поехать на неделю в Испанию. На праздники. А перед этим у меня как раз была командировка. Вернулся во вторник, а ее нет. Валентина Владимировна говорит, что у Лизиной подруги, Натальи, в выходные была свадьба. А жених, Сергей, заядлый диггер. Он и Наташку пристрастил к этому делу. Вот они и решили в пятницу перед венчаньем отпраздновать свадьбу по-своему. В подземелье. Ну, у них, у диггеров, есть такой обычай.

Иван помялся, взвешивая что-то, но потом быстро продолжил.

— Я с детства не люблю всякие подвалы, а уж в подземелье меня калачом не заманишь. Вот Лиза и решила, пока я в командировке, одна с ними под землю спуститься. Ну, чтобы меня не напрягать. С Наташкой она давно дружит, и отказывать для Лизы было бы очень некрасиво. В прошлую пятницу их было человек десять, и они вечером после работы забрались куда-то под Кремль. Наташка мне потом рассказала, что у диггеров есть какое-то особое место под Успенским собором. Они его называют «Алтарь». Там что-то вроде большого тайника, где якобы московские цари прятали свои сокровища. Ну, сокровищ нет давно, а место якобы благое, и там до сих пор живет дух Кремля. Предание гласит, что тех, кто побывает у того Алтаря и ничего с собой оттуда не возьмет, ангел-хранитель всю жизнь оберегает. Можно принести туда монетку и попросить о чем-нибудь незримого хозяина подземелья. А вот если новобрачная пара положит золотой у Алтаря перед венчанием (в подарок кремлевскому духу), то их ждет долгая счастливая жизнь. Говорят, что подарков там с каждым годом прибавляется, и никто ничего не уносит.

Варя с удивлением посмотрела на Ивана, то тот серьезно продолжил.

— Так вот. В пятницу они принесли к Алтарю монетку и выпили там шампанского. В субботу расписались в ЗАГСе и венчались в церкви. Вечером в ресторане был свадебный банкет. В воскресенье продолжили праздновать, катаясь на теплоходе по Москве-реке. Наташка с Сергеем в один голос утверждают, что вечером довезли Лизу в такси до самого подъезда и видели, как в ее квартире загорелся свет. Потом поехали домой. А в понедельник Лиза не пришла на работу. На звонки не отвечала. Все подумали, что она приболела после активных праздников.

Иван ненадолго замолк, глядя куда-то вдаль.

— Я прилетел во вторник, а квартира пустая. Наша машина стоит во дворе. Поехал к теще на дачу… Помнишь, ты как-то была у них в Черновке? Лизы там тоже не было. Обзвонил всех знакомых. К молодоженам заезжал. Никто ничего не знает… Два дня ищу.

— Почему ты решил, что она пропала?

— Билеты на завтра в Испанию… Да дело не в этом. Понимаешь, мы всего полгода женаты. За это время не то, чтобы поссорились, и она, например, сбежала бы — мы даже никогда голос не повышали друг на друга… Ничего не понимаю.

— Когда ты ей звонил в последний раз?

— В воскресенье вечером. Она уже была дома.

— А что говорит Лизина мама?

— Тоже ничего не понимает. Да мы с ней вчера полночи обсуждали это, но так ничего и не смогли объяснить.

— Ну, а я…

Девушка не успела договорить. Иван резко обернулся к ней и посмотрел прямо в глаза.

— Я чувствую, что ты сможешь… Если захочешь.

Они замолчали, думая о своем и не обращая внимания на прохожих, которые с любопытством оборачивались в их сторону. Девушка вернула Ивану стакан с недопитым чаем и, размышляя, прикрыла глаза. Так продолжалось несколько минут.

— Я тебе верю, — не глядя на собеседника, произнесла Варя. — Но пока не представляю, что в моих силах… Впрочем, если только побывать у вас дома. Это удобно?

— Конечно! — горячо откликнулся молодой человек.

— Вот только сегодня вечером мы организуем встречу автора с читателями, — она поколебалась минуту. — Ты свободен сейчас?

— Абсолютно, — в голосе Ивана прозвучали нотки надежды.

— Тогда сделаем вот что, — Варя уже имела план действий. — Идем к нашей директрисе, которой срочно что-то нужно привезти. Ты помогаешь ей, а она отпускает меня сразу после работы.

— Согласен, — он начал поспешно собирать все в «дипломат».

Девушка улыбнулась, с интересом подмечая, как ловко молодой человек управлялся со всеми салфеточками и свертками. Заметив это, Иван пошутил серьезным тоном:

— Я очень хозяйственный… И полезный в быту.

— Надеюсь, ты очаруешь Анастасию Палну?

— Это директриса, от которой зависит твоя свобода? — девушка утвердительно кивнула. — Можешь рассчитывать на неделю отпуска.

— Обойдется без жертв?

— Даже моральных…

Он закрыл «дипломат» и показал открытые ладони с растопыренными пальцами, словно фокусник, демонстрирующий недоверчивой публике свою искренность перед отработанным трюком.

Когда вечером к библиотеке подъехал серебристый «Фокус» и симпатичный молодой мужчина, сопровождаемый директрисой, внес какие-то коробки внутрь, персонал только и обсуждал дальнего родственника их скромной сотрудницы, который так неожиданно появился, заинтересовав всех и сразу. Раскрасневшаяся отчего-то Анастасия Пална, встретив Варю в коридоре, широко улыбнулась полными накрашенными губами и шепнула:

— Если понадобится, можешь задержаться на недельку… Потом подменишь кого-нибудь… А сейчас иди. Вечер проведем без тебя.

Глядя, как идут рядом двое «родственников», таких непохожих друг на друга и таких молодых, она невольно потянулась к сумочке и достала надушенный платочек. Прижав его попеременно к уголкам щедро подведенных глаз, директриса так томно вздохнула, что стоявшие рядом сотрудницы учтиво отвернулись. Весна и вечное ожидание чуда делают многих отзывчивее и добрее.

На улице мнимый родственник галантно распахнул дверцу машины и помог девушке сесть. При этом он спиной ощущал жадные взгляды оставшихся в библиотеке сотрудниц. Не все из них были разведены или несчастливы в браке, но в этот момент все ощущали себя одинокими. Находясь большую часть своей жизни среди выдуманного мира книг, они искренне верили в принца на белом коне и наряду с серьезными произведениями умных авторов тайком продолжали читать любовные романы, уклончиво называя их женскими. Неутоленная жажда романтических отношений с годами не затихала, а лишь умело скрывалась. Но весной…

— Если у человека существует аура, — Иван не отрывал взгляда от узкой асфальтовой полоски бульвара, свободной от припаркованных машин, — то с меня содрали все ее оболочки. Кожей чувствовал взгляды твоих коллег.

— Ты переполошил женский коллектив и хочешь выйти сухим из воды, — улыбнулась девушка на пассажирском сидении. — Как говорит Анастасия Пална, к нам легко попасть, но трудно уйти.

Он лишь иронично улыбнулся и кивнул в ответ. В другой раз Иван по-детски рассмеялся бы этой шутке, одаривая собеседницу искренней улыбкой, и легко подхватил бы разговор. Дорога всегда кажется короче и не тяготит заторами и хамством на столичных улицах, если можно пошутить, вплетая в разговор фразы с полунамеками, анекдотами и выдуманными тут же историями. Да, именно в другой раз. А сейчас… Сейчас у него было ощущение растерянности, вернее потери. Лиза так быстро и легко вошла в его жизнь, что казалось, всегда была там. С тех самых пор… Последние же два дня он только и делает, что вспоминает. Сколько же они вместе… В октябре будет два года. Семнадцатого октября… Тогда на столицу опустилась осенняя сказка. После унылых серых дождей ненадолго вернулось тепло. Короткое бабье лето закончилось листопадом. Яркая листва засыпала бульвары и улицы, а удивительная красота растопила сердца вечно спешащих москвичей. Иван заметил Лицу издалека. Она шла по бульвару, мечтательно глядя по сторонам и не замечая прохожих. Что-то было необычное в ее образе, и он сразу понял, вернее, почувствовал это. Незнакомка была из его снов.

Собрав дюжину больших разноцветных листьев, он пошел к ней навстречу. За несколько шагов остановился и встал на одно колено, протягивая девушке импровизированный букет. Забавно, Лиза тогда едва не налетела на него, остановившись в последнее мгновенье. Они молча смотрели друг на друга, а прохожие деликатно обходили странную пару. Сколько бы так продолжалось, неизвестно, но чей-то женский голос нарочито громко и обиженно произнес:

— А ты так никогда не делал…

Лиза рассмеялась и, отступив на шаг назад в шутливом реверансе, придерживая край невидимого пышного платья, снисходительно взяла протянутый букет.

— Берите и сердце, — улыбнулся Иван. — Оно уже принадлежит Вам.

Все решилось само собой. С того октября они вместе, но теперь эта нелепая история…

— Это ваш двор? — Варя с интересом разглядывала огороженный со всех сторон невысокими жилыми домами асфальтовый пятачок, на котором умудрялись помещаться маленькая детская площадка, пара деревьев и десяток машин. — Обожаю старые московские дворы.

— Мне тоже нравится, — Иван виртуозно припарковал свой «Фокус» между двух джипов. — Хотя и не очень удобно. — Он оценил расстояние до соседней машины. — Пожалуйста, не задень дверцей этот «крейсер».

— Я худенькая, — успокоила его девушка. — Проскользну в щелку.

— Ты тоже выгодная в хозяйстве?

— Нет, готовить совсем не умею. Клюю сухой корм.

— Тогда ужин за мной… В ресторан ты, конечно, не пойдешь, но, думаю, в холодильнике что-нибудь найдется.

— Надеюсь, Серая Мышка вроде меня не способна скомпрометировать женатого мужчину?

— Наоборот, сразу видно, что мы маскируемся. И это очень подозрительно.

— Я не сообразила, мне стоило бы взять какую-нибудь деловую папку, и я сошла бы за техника из ЖКУ.

— Хорошая мысль, — Иван открыл дверь в квартиру на третьем этаже. — Прошу…

Девушка остановилась в нерешительности у порога и тихо прошептала:

— Прости меня, ибо вхожу с чистыми помыслами.

— Ты что, верующая? — удивился парень.

Она неопределенно кивнула и как-то боком прошла в прихожую. Осмотрелась и решительно направилась к окну. Некоторое время неподвижно простояла у полупрозрачной занавески, глядя на улицу и дома напротив.

— У нас балкона нет, дом старый, — извинился Иван. — Зато район очень тихий, даже не верится, что это Москва… Я сварю кофе.

— Спасибо… А можно я посмотрю спальню?

— Конечно, — донеслось из кухни. — В соседней комнате.

Варя очень осторожно заглянула в открытую дверь. Большая кровать занимала почти половину спальни. Вдоль стены современный раздвижной шкаф с зеркалами во всю стену. Это создавало иллюзию простора, да и свет из окна делал комнату светлой и уютной. Телевизора не было. В изголовье кровати стояли две лампы с большими абажурами в старинном стиле. Под одной из них на тумбочке с резной дверцей лежала книга. Девушка заинтересовалась и, аккуратно открыв ее, начала перелистывать.

— Я сварил без сахара, сливки… — он не договорил, остановившись у входа в спальню. — Что-то не так?

— А? — девушка словно очнулась ото сна, растерянно глядя на хозяина квартиры.

— Кофе остывает…

Варя не ответила, а лишь рассеяно осмотрелась вокруг, останавливая взгляд на зеркальной поверхности раздвижного шкафа.

— Вас не смущает, что в зеркало вся кровать видна из окна?

— Нет. Как-то привыкли и не думаем об этом. Мы живем на последнем этаже. А что?

— С чердака того дома, что напротив, кровать как на ладони.

— Думаешь, какой-нибудь маньяк будет подглядывать?

Она опять не ответила, поискав что-то взглядом, и заметила сотовый телефон под той же лампой.

— Это Лизин?

— Да.

— Можно проверить входящие звонки?

Иван быстро отыскал нужную запись в справочнике маленького умного аппарата.

— Вот, — он протянул девушке тонкий изящный корпус. — Последние звонки с работы, и мой в воскресенье после десяти вечера. Мы тогда минут десять поговорили. Лиза уже была в постели. Она обычно читает перед сном.

— Кто-то звонил после тебя. Около одиннадцати.

— Я видел. Номер незнакомый… Ты хочешь сказать, что кто-то приходил и она открыла дверь?

— Наоборот, — девушка помедлила, но потом решительно добавила. — Думаю, она сама ушла.

— Лиза?

Варя закрыла книгу, но не вернула ее обратно под лампу, а осторожно держала обеими ладонями вертикально, словно из переплета капала вода. Подойдя к изумленному молодому человеку, встревоженно посмотрела снизу вверх и спросила:

— Откуда это?

— Наверное, купила или кто-то дал почитать… Лиза увлеклась историей своей фамилии.

— Это не просто книга «Знаменитые фамилии России».

— Что ты нашла?

— Мантра, — ее голос был тихим и серьезным. — И очень сильная.

— Что ты имеешь в виду?

— Если эту мантру правильно прочесть, то можно на время попасть под вербальное влияние.

— Что сие означает?

— То, что увидевший в окно результат воздействия мантры позвонил по сотовому телефону и отдал приказ.

— Какой приказ?

— Любой…

Напряженная пауза повисла между ними. Первым не выдержал парень:

— Что за чертовщина! Ты хочешь сказать, что, прочитав пару страниц из этой книги, я буду выполнять чей-то бредовый приказ по телефону.

— Достаточно правильно прочесть лишь одну фразу.

— Варя, ну ты послушай, что говоришь, — Иван нервно улыбался. — Тысячи людей будут читать эту книгу, и…

— Страница вклеена.

Эти слова прозвучали так категорично, что у оппонента разом исчезли все аргументы в намечавшемся споре. Он потянул к себе злосчастную книгу и стал дрожащими пальцами перелистывать. Потом, что-то заподозрив, подошел к окну и стал внимательно разглядывать.

— Похоже, что страница действительно вставлена в блок позже, но, может быть, заменили дефект…

— Заменили умышленно. С тонким расчетом.

— Каким?

— Кто-то знал об интересе Лизы и то, что она перед сном читает.

— Почему именно перед сном?

— Постель — самое безопасное место в доме. Человек расслабляется и непроизвольно снимает защиту. Это в метро он готов к агрессии, а в постели он беззащитен. Через окно видно, когда начнет действовать мантра и можно звонить.

— Все просто, но… как-то нереально, — не сдавался хозяин квартиры.

— Хорошо, — Варя решительно взяла Ивана за руку и увлекла к креслу в гостиной. — Сядь и прочти вот это, — она указала место на открытой странице, — только внимательно. Тут напечатана четкая инструкция, как читать текст на картинке.

Безобидная фраза сообщала, что в одном из столичных архивов обнаружена грамота, выданная купцу Данилову. «За усердие и честность перед отечеством великий князь купцу чин жалует и земельный удел». Представленную ниже кириллицу следует читать, делая ударение согласно меткам над гласными. Именно так в XV веке глашатай произносил высочайшие указы на городских площадях.

— Ваня… Ванечка, — ласково и нараспев позвала девушка. — Кофе совсем остыл…

— Что? — парень открыл глаза. — Давай еще сварю.

— Не нужно, — она пододвинула к нему листок бумаги, лежащий на журнальном столике у кресел, в которых они сидели. — Лучше прочти вот это.

— Я, Иван Александрович Дружинин, находясь в здравом уме и твердой памяти, подтверждаю, что взял у Варвары Николаевны Орловой в долг один рубль…

— Ну, сумма может быть любой, — девушка улыбнулась. — Надеюсь, свой почерк и подпись узнаешь?

— Д-да, — растерянно протянул молодой человек.

— Думаю, это подтвердит любая экспертиза.

— А что тебя удивляет? — он внимательно разглядывал расписку, ища подвох. — Я помню, что взял у тебя в долг… Только зачем же расписку писать. Впрочем, все правильно.

— На дату посмотри!

— Воскресенье…

— А ты когда пришел в библиотеку?

— Что за чушь!

— Это не чушь, Ванечка. Это солидный аргумент для любого суда.

— Ну, я не знаю…

— Хочешь, скажу, что ты сейчас чувствуешь? — девушка увидела замешательство на лице Ивана и продолжила: — Сейчас логика подсказывает, что ты не мог меня встретить в воскресенье и написать это, — Варя взяла листок и разорвала на кусочки. — Но память упорно подтверждает, что все случилось именно так. Ты даже можешь вспомнить детали.

— Да, действительно… Ощущение очень странное. Я осознаю, что тут что-то не так, но противиться этому не могу. Да, именно так, сам себе запрещаю в определенный момент рассуждений объяснять противоречие.

— Но тебе повезло.

— В чем?

— Не волнуйся, пожалуйста, и поверь мне. Посмотри на свои часы. Дождись, когда секундная стрелка поравняется с цифрой девять.

Напряженная пауза длилась недолго. Парень откинулся на спинку кресла и расслабился. Потом испуганно и настороженно глянул на Варю. Та сидела вполоборота к нему и улыбалась.

— Все прошло? — она обращалась с молодым человеком, как с ребенком.

— Да, я вспомнил, как десять минут назад мы решили проверить эту несчастную мантру. Я сам согласился участвовать в нелепом эксперименте.

— Так уж и нелепом? — девушка коснулась руки парня и посмотрела ему прямо в глаза. — Ты обещал не держать на меня зла.

— Да, — он потянулся к чашке с остывшим кофе и залпом выпил его.

— Гипноз?

— Ну, что-то вроде того.

— Тогда зачем этот… ну, кто приказывал, оставил страницу. Это же улика!

— Думаю, он оставил ее для тебя, — девушка испытующе глянула на растерянного собеседника. — Мужчины более логичны, чем женщины, а значит, и более предсказуемы. Он дал тебе три дня на беготню по всем знакомым и родственникам. Когда ничего не найдешь, вернешься в спальню и будешь копать тут. Ведь так все и было до этого момента? Книга лежала том самом месте, где ее оставила Лиза.

— Да.

— Ты не стал искать зацепочки в спальне. Ты побежал…

Иван уставился на девушку, будто увидел привидение. Его лицо побелело.

— Ты… сама все это сделала?

— Ну как тебе не стыдно, — она укоризненно покачала головой. — Я понимаю, что ты сейчас растерян и сознание мечется. Именно на это рассчитано. Тебе нужно собраться. Только, пожалуйста, не пей алкоголь, как это делают все мужчины в подобных ситуациях. После него человек еще более беззащитен, им легче манипулировать.

Хозяин квартиры молча перевел взгляд на пустую чашку. Потом медленно закрыл глаза и неподвижно просидел так минут пять. Гостья тактично отвернулась.

— Я успокоился, — Иван открыл глаза, но расслабленной позы не поменял. — Извини за незаслуженное подозрение и нападки.

— Прощаю, — тихо отозвалась девушка. — Главное, чтобы ты верил в это искренне. Если останется подозрение, мы рано или поздно будем врагами.

— Нет. У меня очень сильное чувство, что ты друг. Потому и отыскал тебя.

— Обойдемся без клятв и признаний. Все должно быть построено на логике. Правда, если она верна.

— Хорошо, — он помолчал, обдумывая что-то. — Если кто-то хочет воздействовать на меня, он рассчитывает добиться желаемого, похитив Лизу. Потом предложит вернуть ее на определенных условиях.

— А есть причина? — быстро спросила Варя.

— В принципе, да. Я работаю аналитиком в небольшой фирме, которая консультирует крупный бизнес.

— Насколько крупный?

— Самый крупный в России.

— То есть речь может идти о сделках на миллионы долларов?

— Миллиарды…

— Извини, я могу путаться в таких цифрах, потому что для меня сто долларов — большие деньги.

— Поверь, что гонорар за твою работу… — он не успел договорить…

— Ванечка, ну, я же не коммерсант. Не нужно со мной торговаться. Вы с Лизой однажды очень выручили меня, и я сделаю все, что в моих силах. Ваши деньги мне не нужны. Хотя, если придется куда-то ехать, то средства понадобятся.

— Извини. Можешь себя ничем не ограничивать. Я в состоянии достать значительную сумму.

— Пока мы знаем очень мало, и конкретного плана нет. Одно могу сказать: наш противник — игрок.

— Что ты имеешь в виду?

— Нестандартность. Ты ведь читал детективы и сам можешь предложить несколько проверенных вариантов воздействия на жертву.

— Жертва — это я.

— Необязательно. Ей могу быть и я.

— Ты наследница арабского шейха?

— Нет, но такой вариант предлагаю оставить… Итак, нам известно оружие противника.

— Эта чертовщина?

— С ее помощью можно приказать даже забыть собственное имя… Ладно-ладно, проверять не будем. Мантра очень сильная.

— Варя, ты хочешь сказать… — его взгляд остановился на аккуратной горке мелких обрывков листа на журнальном столике, и возражение так и не прозвучало.

— Инициатор хорошо подготовился. Вклеенный в книгу лист легко свести к шутке, а звонок, скорее всего, был сделан из соседнего телефона-автомата. Мало ли кто там звонил…

— Да, у булочной, напротив, есть телефонная будка.

— Там Лизу и поджидали.

— И что теперь с ней?

— Этого мы еще не знаем, — Варя вздохнула. — А вот с тобой беда.

— То есть…

— Боюсь, следователь не будет глубоко копать. Сам сказал о чертовщине. А вот ты станешь первым подозреваемым.

— Опаньки!

— Логика проста. Незаметно приехать в Москву на несколько часов ради такого преступления, а потом скрыться в суете выходного дня очень просто. Думаю, это классический пример из учебника милицейской школы. А зная твою порядочность, можно с уверенностью предположить, что вечер прошедшего воскресенья ты провел один в гостинице, — Иван утвердительно кивнул. — Значит, алиби у тебя нет. Остается найти двух «бомжиков», которые подтвердят, что видели тебя именно в интересующее следствие время около своего дома. Этого достаточно!

— Но есть же билеты на самолет. Всех пассажиров регистрируют.

— А можно на хорошей машине ночью, когда дорога пустая, нарушая правила, часов за десять — двенадцать доехать из того города, где ты был в командировке, в Москву и вернуться?

Он кивнул и уныло прикрыл лицо рукой.

— Заметь, я импровизировала, как дилетант, в течение минуты… А что сможет опытный следователь, которому уже все ясно? Существуют мелочи, которые в умелых руках могут доказывать абсолютно противоположные утверждения. В случае необходимости их можно подбросить… Как эту книгу Лизе.

Тягостное молчание повисло в комнате. С каждой минутой оно становилось осязаемым.

— Ну, не стоит отчаиваться, — девушка ласково посмотрела на собеседника. — У нас есть немного времени. Использовать его нужно с умом.

— Что ты предлагаешь?

— Давай максимально подробно раскрутим последние три дня до исчезновения Лизы.

Девушка внимательно осмотрела на собеседника, предлагая приступить к делу.

— Да я был у нее на работе. Расспросил всех, кто с ней общался. Даже на листке план всей пятницы набросал.

В подтверждение Иван достал из внутреннего кармана пиджака сложенный пополам лист бумаги и протянул девушке. Та изучала список несколько минут, потом вернула.

— Профессионально. Но ничего интересного для нас. Разве что два телефонных разговора с Натальей. Похоже, это были планы на вечер.

— Я же тебе говорил, Лиза в ту пятницу лазала с диггерами куда-то под Кремль.

— Можешь найти этих ребят по телефону?

— Только не говори, что мы пойдем с ними…

— Боишься?

Иван замялся. Покрутил в руках маленькую кофейную чашечку, разглядывая рисунок, и поставил обратно на стол.

— Я вырос в детдоме. Там у меня был конфликт с директором. Однажды, уезжая в областной центр, он хотел меня взять с собой — таскать мешки. Я заартачился. Тогда директор тайком запер меня в подпол своего кабинета и уехал в центр с ключами. Там ему кто-то набил морду, и он попал в больницу. Все решили, что я сбежал, и в кабинете не искали. Директор вернулся через неделю. Этот гад знал, чего я боюсь больше всего на свете… Мне было три года, когда я с родителями на машине попал в аварию. Они погибли сразу, а я бился в истерике часа два в искореженной машине, пока не вытащили… С тех пор завалящий подвал для меня как могила. Люблю альпинизм и горные лыжи, второй дан по карате, а в погреб спуститься проблема.

— Ванечка, без тебя мне не обойтись, — девушка осторожно погладила его по плечу. — Никак не обойтись.

Он горько усмехнулся и кивнул.

— Да, понимаю я… Лизу выручать нужно.

— Тогда звони своим диггерам.

— Своим?

— Нашим, Ванечка. Нашим… Сдается мне, что найдем там какую-нибудь ниточку.

Глава II

Неожиданное апрельское тепло манило на улицу. Очищенная от зимнего мусора и свежеокрашенная к праздникам столица сияла в свете ночных фонарей и ярких реклам. Молодежь парами и стайками бродила по бульварам и улочкам старого города, мало чем отличаясь от своих родителей в таком же возрасте. Разве что одежда была иной, да вместо гитары у каждого бубнил свой плеер. Около полуночи к одной из скамеек на Цветном бульваре, где сидели хрупкая девушка и высокий стройный парень, подошел крепыш лет под сорок в туристической экипировке с огромным, видавшим виды рюкзаком.

— Это ты что ль, Иван? — коренастый остановился и небрежно бросил свою ношу под ноги.

— Да, а это Варя.

— Привет, бродяги, я — Сергей. Погоняло Серый Волк, — он окинул насмешливым взглядом парочку и добродушно продолжил: — Вообще-то надыбать «химку» каждому из вас такая мутатень… И не влом тащиться с нами? Там, звиняйте, амбрэ и дерьма по колено… Ну, подружке мы штанишки на шее бантиком завяжем и в один «кирзач» оба копытца упакуем, а вот тебе, паря, «химка» маловата будет. Испачкаете свои джинсики — не взыщите.

— Договорились, — коротко бросил Иван.

— А в лавку заскочили? — хитро улыбнулся Серый Волк.

— Десяток больших батареек и пять пластиковых двухлитровок «Клинского».

— Канает, — парень плюхнулся рядом на скамейку и закурил. — Это я так, для понта, выпендриваюсь. У нас свой жаргон, вам придется привыкнуть. А народ вполне интеллигентный: «универ», «бауманка», «плешка», «МИФы». Обычно мы «забрасываемся» в парах, много — по трое, а я так вообще предпочитаю один бродить, но теперь диггеры вошли в моду. Я даже стал экскурсии проводить. Сто баксов с носа — и Неглинка от Цветного бульвара до Каменного моста на пару часов ваша. По окончании действа — церемония вручения сертификата московского диггера и медаль «золотого вантуза».

— Пользуется популярностью? — поинтересовался Иван.

— А то!

— Ну, мы, собственно, по другому вопросу.

— Я в курсе, Наташка говорила, — диггер чуть убавил гонор. — После экскурсии мы с вами заглянем к Алтарю. Только уговор: ничего оттуда не тащить!

— Сережа, — вкрадчивым голосом обратилась к предводителю Варя. — Можно мне отыскать пару сапог?

— Да я шалю, — он глубоко затянулся и мастерски выпустил аккуратное колечко дыма. — Экипируем по первому разряду. Это я снаружи грозный, а внутри добрее крысолова не найти.

— Крысолова?

— Дык завалит где-нибудь на недельку, вот и приходится отлавливать братьев наших меньших на прокорм, — насладившись произведенным эффектом, добавил: — Шутка. Хотя случай на флоте был… — не дождавшись ответной реакции, сам продолжил: — Вот тут вам следует спросить меня: «А Вы были на флоте?». На что я вам гордо отвечу: «Нет. Но случай был».

Уже не рассчитывая на аплодисменты, командор встрепенулся:

— Выдвигаемся, «эксы» подгребают.

— Кто? — насторожилась девушка.

— Экскурсанты, шерри. Не путать с экстремистами и диггерами.

Человек десять молодых людей приближались к ним по бульвару. Двое молча тащили огромные рюкзаки, остальные возбужденно переговаривались. Полуночная Москва не думала засыпать. Конец рабочей недели и предстоящие праздники, словно катализатор, подстегивали процессы, бродившие в юных телах, жаждущих приключений.

Оратор щелчком отправил окурок в урну и очень проворно для своего крепкого тела вскочил со скамейки навстречу прибывшим. Он молча и коротко обнял по очереди двоих с рюкзаками, демонстрируя публике скупые чувства крепкого диггерского братства. Потом окинул остальных цепким взглядом и приподнял руку в скромном приветствии:

— Бродяги, слушайте мудрые советы Серого Волка — и вернетесь живыми. Закидываемся через «бомбарик». Вперед!

Словно партизаны, все выстроились в колонну по одному за предводителем и молча втянулись цепочкой в один из соседних дворов. Две пары быстрых привычных движений «проводника» морзянкой ударили по кнопкам кодового замка на двери подъезда, и он дружелюбно открылся, поглощая скользнувшую внутрь змейку юных тел. Вход в бомбоубежище охранял огромный навесной замок, который польстился на притертую отмычку и легко сдался. Тяжелая герметичная дверь тоже оказались грозным сфинксом лишь с виду. Бесшумно и плавно она отошла в сторону, даже не скрипнув на заботливо смазанных петлях, открывая черное окно в незнакомый мир. Осторожно закрыв дверь, замыкавший колонну диггер стал быстро вращать рукоятку колеса запирающего механизма. Очевидно, этим путем пользовались часто, и все работало безотказно. Зажглись электрические фонарики, подсвечивая ступеньки лестницы, круто уходящей вниз, к коридору, который, вильнув двумя зигзагами, уперся во вторую дверь. Впрочем, и этот стальной мастодонт тоже быстро признал «своих», не издав при этом ни единого звука. Сработанное в пятидесятых годах детище холодной войны исправно служило своим новым пользователям. В небольшой комнате с деревянными лавками команда остановилась.

— Бродяги, «химки» травят, — Серый Волк начал распаковывать свой рюкзак. — «Капусту» и «ксивы» «ныкайте» в этот «гермик». «Выкидываемся» около библиотеки, там все верну.

Диггеры быстро надели поверх своей одежды костюмы химической защиты, болотные сапоги и шахтерские шлемы с фонарями. Затем стали помогать одеваться остальным, извлекая из своих бездонных рюкзаков все необходимое.

— У служивых норматив для «химки» три минуты, — попутно просвещал новичков Серый Волк. — Вам даю пять, а то не успеете обернуться к последнему метро.

Народ пыхтел, посмеивался, но одевался. Труднее всех пришлось Варе. Самый маленький размер был для нее безмерно велик, и двое диггеров вспотели, пока подгоняли снаряжение. В итоге получился округлый человечек с отвислым задом.

— Ну, вот и Карлсон готов, — не упустил случая посмеяться предводитель. — Если кто застрянет, он вытащит… От винта!

Один из диггеров уже открыл запасной выход из бомбоубежища в какой-то темный тоннель, откуда тянуло сыростью и неприятным запахом. Все притихли, отправляясь в подземелье. Командор напоследок пробежал по опустевшему залу лучом своего мощного фонаря, таким же, как у героев голливудских фильмов о полицейских, и запер за собой солидную дверь.

Пропетляв минут десять по сухому зигзагообразному проходу метра два высотой, искатели подземных приключений уперлись в еще одну герметическую дверь. Повинуясь ловким, уверенным движениям диггера, она отворилась, открывая любопытному взору каменное русло Неглинки. Гуськом группа втянулась в довольно грязный сырой тоннель с приплюснутым овальным профилем. Посредине лениво протекал мутный поток воды, а по краям было что-то вроде дорожек с метр шириной. Кирпичный свод тоннеля кое-где прорезали большие отверстия сливных колодцев, через которые доносился шум улицы и проникал тусклый свет.

— Бродяги, не парьтесь, «зырьте» под мокасины и на Серого Волка, — атаман медленно шел впереди. — Слизывайте трассу, а то будете там, — лучом фонарика он показал на поток метра два шириною справа от себя. — Послушайте профи.

Луч оратора скользнул влево по стене, выхватывая из темноты боковой слив и скользкие наросты на полу, предупреждая следовавших за ним об опасности. При этом он не умолкал, хотя сменил жаргон на вполне приличную речь экскурсовода.

— Сейчас мы проходим под Трубной площадью, название которой дано из-за большой каменной трубы под башней Белого города, куда впервые стали прятать реку Неглинную в период большого строительства нашей столицы после пожара при Наполеоне. К 1819 году тогдашняя перестройка была в основном закончена.

Одним прыжком Серый Волк перемахнул через широкое ответвление, по которому с основным потоком сливался боковой, проходящий в тоннеле с метр высотой. Подсвечивая фонарем сухое место, куда следовало прыгать остальным, он не останавливал своего экскурса в историю.

— Когда-то от Трубной площади начинался цветочный рынок, тянувшийся достаточно далеко по засыпанному оврагу. Потому и бульвар до сих пор называют Цветным. Позже, в тридцатые годы прошлого века, на Трубной был Птичий рынок. Кстати, это единственная площадь белокаменной, где сходятся три бульвара: Цветной, Петровский и Рождественский.

Словно в подтверждение этим словам, шум сверху усилился.

— А вот голову задирать на ходу не следует. Настоящий диггер сначала остановится и только потом будет глазеть по сторонам.

Очевидно, предводитель досконально изучил маршрут, поскольку предупреждение было весьма кстати. Позади захихикали, но никто не упал. Намеренная пауза была использована для преодоления следующего препятствия, заблаговременно подсвеченного ярким пятном электрического фонаря.

— Наверху Напрудный переулок, названный так по имени притока Неглинки — маленькой речушки Напрудная. На ее берегах еще в 1328 году было село Напрудное, а с XVII века начала строиться Напрудная дворцовая слобода… Здесь осторожно!

Он посветил фонарем на сводчатый потолок. Кирпич почти до самого верха был покрыт мхом и плесенью. Уловив интерес, гид прокомментировал:

— Неглинку не зря решили убрать в каменное русло. Этот приток Москвы-реки иногда выходил из берегов. Когда здесь были огороды, с этим мирились, но после того как по берегам оврага выросли дома, наводнения затапливали первые этажи и подвалы, принося немалые убытки купечеству.

С противоположной стороны тоннеля зашумело, и по бетонным кольцам бокового слива, врезавшегося в основной, полилась вода. С двухметровой высоты она падала на дорожку, обдавая все в округе брызгами и неприятным запахом. Новичкам стало понятно, почему маршрут проходил слева от потока.