Бесплатный фрагмент - Царица Тамара

От автора

Тамара — имя царицы, жившей в домонгольский золотой период истории Грузии. За редкостное боголюбие Она была причислена церковью к христианским святым, оттого и популярность имени в православии, в том числе русском. Мне захотелось узнать подробнее о славной грузинской царице и выразить Ей своё восхищение через предлагаемое читателю произведение.

Я выражаю глубокую благодарность Грибниковой Вере Петровне за рецензирование поэтического текста и ценные замечания, а также Серову Виктору за выход сборника в свет.

Эта книга не о политике, а о любви.

О себе. Увлекаюсь литературой и историей.

Автор зарегистрирован на Стихи. ру и Проза. ру как Владимир Ершов 5.

Стихотворение «Царица Та-ма-ра»

Царица Тамара огнём

Жжёт сакли, сея войну,

Витязи длинным мечом

Озолотили казну.

Правителю нужен закон,

В горах непокорен люд,

Но мысли её далеко,

Не видят цепей и пут.

Дышит наследница гор

Розами и мечтой,

Что пронзает простор

Молнии быстротой…

Волны бьются в скалу,

Где Демон с ветрами ревёт,

Не подчинён никому,

Лишь Тамару зовёт.

А, та, шелками горя,

Плывёт, тонка и легка,

Придворные говорят —

Знойный мираж Песка.

***

Себя же на троне являя,

Духом и статью сильна,

Она судьбой управляет.

Царица Тамара Она!

Коварны ласковый голос,

Взгляд горячее вина,

А чёрный с отливом волос

Не распускает она.

Сочувствует Демон подруге,

Завистников ширится тьма,

Волнения здесь и в округе,

Пощады не знает молва.

Царица грозна и в чертогах

Повелевает одна,

Смело! Но за порогом

Её не слышит страна.

«Зачем мосты и дороги?

Спокойствия нам. Тишину!» —

Закоренели тревоги,

Сбрасывая новизну.

Тамара не кажет вида,

Не шевельнётся бровь,

Правнучке от Давида

Ещё не знакома Любовь.

Дева жестка и жестока,

Но не гордится она,

Что вовек одинока,

Предназначенью верна.

Тамара давала обеты,

Не спрашивай лексикон,

Церковь ей молит приветы,

Грузия — низкий поклон.

Горят над страною зарницы,

Но помнит её народ —

Святой, православной царицей

История назовёт.

P.S.

А доля поэта иная,

Поэту претит мишура,

И МаРа Та принимает

Благословенье Пера.

Царица Тамара

Роман в двух частях

«Востока ясное светило

На небо юное взошло

И моря синее стекло

Лучами утро озарило.

Вот милый берег! Вот она

Обетованная страна…»

«И Божья благодать сошла

На Грузию — она цвела…»

(«Демон»)

Лермонтов М. Ю.

«Высоко над семьёю гор,

Казбек, твой царственный шатёр

Сияет вечными лучами.

Твой монастырь за облаками,

Как в небе реющий ковчег,

Парит, чуть видный, над горами.

Далёкий вожделенный брег!»…

(«Абрек»)

Пушкин А. С.

На знании эпох, наук

Мои теряются года,

Лишь вспыхивает иногда

Прозрение —

           Небесный звук

Слов, затерявшихся во мгле.

Они печалят разум мне

И радуют нежданно вдруг.

Вдруг я меняюсь от зари,

Пылаю от девичьих глаз,

Мне сверху будто бы указ

Писать,

       Искать,

              Творить

Слова. Они не для себя? —

Другим раздумья и судьба,

И счастие, и розмарин.

В сомнении несущих сил

Пытаю ждущие листы,

Которые читаешь ты,

Быть может.

           Чувствуется пыл,

Быть может. А Любовь не скрыть.

Года летят… теряю прыть…

…Зачем я, отрешённый, жил!

Грузия

Между морей Большой Кавказ,

Висят снега на тучах белых,

Долины наполняют сказ

О Грузии в седых пределах.

Шумят Арагва и Кура*,

И виноград с росой на ветке,

Лоза собрала сласть утра,

Надев зелёную жилетку,

А в небесах парит орёл,

И зоркий взгляд скользит по склонам;

Возвышенно стоит собор,

Царица-дева на поклоне.

Елейный дым и медный звон,

Застыли витязи в молитве,

И эхо раздаётся в тон —

Мир и душа на горней битве…

Часть 1

Любимой Грузии привет

Через года, через века

Решил послать один поэт,

Услышав зов издалека…

…Красавица внимала

Ниц лежащему с копьём в груди,

Он к ней не поднимал ресниц

И умирал…

          Что впереди?

А дальше поведём рассказ

О старине из лет иных,

И автор позабавит Вас,

Придерживаясь новизны…

С рассветом колокольный звон,

Бурлит отважная Кура,

В тумане уходящий сон,

Свежо от белого утра.

Не дремлет горная страна,

Уж снег очищен от домов,

А гор сияет вышина,

Клубятся облака дымов.

Георгий* — царь на царстве том,

Тамара* — Их младая дочь —

Наследница, и высший трон

Ждёт девушку…

           Уходит ночь.

Тамара спит. Царевны рок —

Хороший сон, любовный миг.

Ложится утро на порог…

Звезды дневной

           Чуть позже лик…

          Во дворце

…У замка с раннего утра

Торги… толпа… зевот гримасы

Везут съестное.

              Повара

Скупают свежее в припасы.

Им лучший надобен товар

Определяют вкус продукта,

В движении временный базар,

И быстро наступает утро.

Снуют торговцы, крики, гам,

С дровами валится телега;

Разделка мяса по кускам,

Грязь непролазная из снега,

Мелькают пятки поварят:

Туда-сюда кули, корзины…

Всходила из-за гор заря —

Писала заревом картины.

…Меж снежных, освещённых гор

Рождён оранжевый восход,

В белёсых облаках узор,

Ударит острый луч вот-вот,

И вспыхнет белоснежный свет!

Ослепнет разом горный склон,

Заледенится снежный след

Создателем сиих Времён.

Скрипят повозки,

              И висят

Дымы на солнечных лучах…

Покой Тамары тих и свят,

Лишь треск стоит — искрит очаг.

Камин протоплен и тепло,

Девица ясно видит сны,

Февраль стоит, белым-бело,

Но слышен резвый звон весны.

С крыш талая вода бегом,

И днём от солнца пышет жар,

В горах тепло звенит ручьём,

Снег яркий, дым и сизый пар.

Через неделю талый март,

Густеет синий небосвод,

Дан снеготаянию старт

И быстро сходит с камня лёд.

Зимой подводится итог:

Зачем живёшь и почему

И передумываешь срок —

Быть миру иль вести войну.

Зимой враг тоже долго спит,

Давно здесь не было войны,

Отец Георгия, Давид* —

Строитель этой тишины.

Он витязей тех мест собрал,

Вооружил, зажёг сердца,

К защите Родины призвал

Под флаг Небесного отца,

И край объединил в страну

Грузинскую —

            Боялся враг.

Давид не прекращал войну,

Сражений и кровавых драк.

Обезопасив свой народ,

Границы новые чертил,

А через год трубил в поход

И вновь соседей жёг и бил,

Чтобы боялись, и не зря

(Легко свободу потерять!)

Бежали, глядя издаля

На грозную Давида рать.

Не раз восставших усмирял,

И дань рекой пошла в казну,

По смерти сыну доверял

Уже богатую страну.

***

Тамара родилась в тиши,

В декабрь, в рождественскую ночь

Пришла царю глотком души —

Георгий громко славил дочь.

Он был к врагу жесток, суров:

Походы, сечи, всюду кровь,

А тут жена, ребёнок, кров —

Святая женская любовь!

Георгий много воевал,

Росла грузин отвага, мощь,

Рубил соседей и бивал,

Но дома… нежно тискал дочь,

Потом стал брать её с собой,

Когда жена почила вдруг,

Тамара — дочь ему и друг —

Довольна выпавшей судьбой.

С отцом объехала страну,

Высокая звезда звала,

Снега молила и Луну

И, хорошея, наяву

Вдруг в одночасье расцвела:

И волос чёрный, и бледна,

И благодать завидна в Ней,

И в рассуждениях умна…

Под сенью дорогих камней,

Янтарные блестят глаза,

Когда  в Ней страсти говорят,

А щёки пламенем горят,

И взгляда отвести нельзя.

Тонка и в жестах, и в речах,

Спокойно судит, кто не прав…

Фелонь и бармы* на плечах

Подчёркивали строгий нрав.

Для всех девица из девиц —

Смущались пришлые послы.

Она затмила всех цариц

Той переменчивой поры.

Теперь гостей не перечесть,

Толпятся в залах женихи,

Волнуются кругом верхи

Из северных и южных мест.

Тамара не торопит рок,

Ведь люди, принцы на виду…

Всему всегда бывает срок

(Вот я к Нему Вас и веду)

Сосед… случайно посетил,

Царевич грозный, Арарат,

О нём советник говорил.

…Он всех превосходил стократ.

Тамару взор его очей

Смущал. Он был высок, красив,

За фразами его речей

Она забыла про часы.

Он с головы до пят блистал,

Самоуверен и умён,

Вдруг в душу девице запал,

И жданным очень стал в Приём…

***

Влюблённость встретила Она,

И просыпалась утру в лад.

Прекрасна дева влюблена!

Красив избранник, Арарат!

Словно покинула тюрьму,

Тамара будто не своя,

Невольно тянется к Нему

(Как автор здесь бессилен я).

Влюблённость

…Влюблённости мы ждём порой,

Порою серою, ненастной,

Она нарушит Ваш покой,

Захватит неизвестной властью.

Стрекочет меткий друг Амур —

Крылатый, беспокойный гений,

Он часто бьёт по одному

Стрелою острой и мгновенной.

Любовь — немыслимый огонь,

Вмиг вдохновляет и сжигает

То нежно согревает он,

То мучает и завлекает.

Влюблённость — шелест огневой,

Но крылышки её трепещут,

И чувствуется жар живой,

Простые исчезают вещи.

Ты сразу  жертва и герой,

В душе смятение и тайна…

Влюблённости мы ждём порой

И открываем настежь ставни…

…Влюблённость — юности венец

На испытании сердец…

Подсвечник

Восковым свечам в подарок

Маленький подсвечник…

Даже небольшой огарок

Согревает Вечность.

Разожгла его Тамара

У родной иконы,

Что сияла нынче странно,

А, скорее, ново.

Мысли перешли границы

Наставлений рая;

Бьётся сердце у девицы,

Но мольба пустая.

Да, она горит любовью,

Не вместить стихию,

Замерли в изгибе брови,

«Ахи» и стихи, и

Выпорхнула из часовни,

Не остановиться,

Пролетела до балкона

Выпущенной птицей,

На просторе отдышалась,

Счастьем ветер веет,

Понимает, что попалась,

И любовь сильнее.

Белый шарф не поправляет —

Статуя в движении,

Снег, соприкасаясь, тает

На слезе мгновенной,

Улыбается в восторге

И боится, хмурясь,

Не заметила, как зорька

Разгорелась бурей,

Громовой разряд окликнул,

Грохота добавил…

Возвернулася богиней

На часы мечтаний,

Но румянец не покинул,

Явны очертанья,

Няня, что за ней следила,

Пепелила взглядом.

Та счастливо и греховно

Шла, не видя люда,

Что в почтительном поклоне

Становился всюду.

И Тамара «отогрелась»

От привычной «дани»,

Почему-то есть хотелось

В ужин долгожданный,

Но, отведав по кусочку,

Словно ма'ла птичка,

Улетела в спальню дочка

С няней для приличья,

Приготовили засовы,

Балдахин и свечки.

Было выпрыгнуть готово

Девичье сердечко,

Вмиг надела без подмоги

Длинную сорочку

И, поджав по-детски ноги,

Окунулась в ночку…

…Он возник в её виденьях

С властным, гордым взглядом

И достойным поклонения

Боевым нарядом.

Вспоминала голос принца,

Тон, манеры, жесты,

Что сказал и сценки в лицах,

Где и в чём протесты:

«А какой был свет глубокий

Глаз, и кари очи!

Отвечал конкретно, чётко,

Голос низкий, сочный,

Мало пылкости и скупость

На слова и речи,

Но учтив и прям, не глупый…»

И плясали свечи.

На иконе лик бескровный,

Тень и зайчик плавный,

Теплился в её покоях

Образ православный.

«Я же только и краснела,

Медлила и злилась,

Долго думала и млела,

Что-то говорила.

Он хороший собеседник,

А рука «стальная»,

Перед свитою вельможей

Будто бы сияет,» —

Заполняются мгновения

Памяти Тамары,

И опять без дуновения

Словно умирает,

Но счастливая улыбка

На устах играет,

И не сразу, долго, зыбко

Дева засыпает…

…Как люблю влюблённых лица,

Милых и духовных,

Богом красота струится,

Жар несут ладони,

Кровь то вверх, то вниз несётся,

Мысль — пульсаций взмахи,

И душе легко поётся…

С разумом на плахе…

…Восковым свечам в подарок

Маленький подсвечник,

Даже небольшой огарок

Приближает Вечность…

***

…Меж тем у Ангелов утра

Родилась новая заря,

И вскоре засияет Ра*,

Валяться не пристало зря.

Тамара улыбнулась сну,

Уж птицы рано-высоко,

И, словно чувствуя войну,

Кинжалы тронула рукой,

Умылась, сделав туалет,

Красивых не чернила глаз,

Душистый оставляя след,

Гляделась в зеркало не раз,

Затем в молельный дом пошла,

Вскочил высокий страж в дверях:

«Проводит взглядом до угла,

Зовут Ваграм? — Не… помню я.

Стоит и смотрит, не дыша.

Какая разница сейчас!»

По лестнице в два этажа

Быстрей к иконам добралась…

…Да, это был слуга Ваграм

При дочери и при отце,

Он заступил на пост вчера —

Начальник стражи во дворце.

Ваграм

…«Ну вот, прошла, мельком взглянула.

Как привидение в шелках!

Ведь будто бы тебя каснула,

А пот холодный на руках.

Мелькнула в отражении зала,

Мигнули свечи на стенах,

Затихла музыка хорала,

Почудилась в полутонах.

Как обратить Её вниманье?

Случайно обронить кинжал

Или красивым жестом, плавным

Определить страстей накал? —

Не знаю. Я боюсь и грежу,

Бессонный пост минутой был,

И, только вдруг ответ забрезжил,

Свою задачу не решил.

Красавица! Ну, что за мука?

Какая сладкая она!? —

И просвещенье, и наука,

И чувства, и букет вина!

Известно всем, она — царица,

Ей не пристало флиртовать.

Поэты пишут небылицы,

Что могут звёзды доставать».

В окно смотрел Ваграм полночи.

Как хорошо в тиши мечтать!

Так ночь становится короче,

Зелёная горит «Печать»:

Луна в созвездиях зажата

И дует мягкий ветерок,

Она взошла против заката,

Огромным диском смяв восток.

«Страшенная, зачем пугаешь?

Что ждать с Востока, знак беды? —

Неведомо, и полагаешь,

Так надо?» — (Вести впереди)

…Спустилась чёрная тревога

Что метеоры в небесах,

Мы ищем помощи у Бога —

Всё у Фортуны на весах…

…Сменился на посту, надежда

На новый день и новый рок.

Уже не будет всё, как прежде,

Всему судья — всесильный Бог…

***

Ваграм ушёл в свой скит холодный,

В одну из комнат во дворце,

«Мне надо отдохнуть сегодня,» —

Лёг, и забота на лице.

«Любовь пришла, мельком взглянула,

Повисла на концах ресниц,

Хвостом волос слегка качнула,

И на щеках огонь зарниц.

Румянец выдаст — не спасётся,

И взор, мечтательный, далёк,

Священно время, что несётся,

Когда влюблён — не одинок.

Пленительный момент незнанья,

Душа надеждами полна,

Приходят, но бегут страданья,

И закаляется она.

Любовь пришла — тебе спасибо

За приглашенье и визит,

Спасенье ты или погибель? —

Никто, мой друг, не объяснит.»

Почти заснул. Как озарение:

«Что я теперь? Я где? — Нигде.

Произошло землетрясенье

В моей печаленной судьбе.»

Нигде

«Мне кажется, ты — наважденье,

Мираж морозной пустоты,

Явилась без предупрежденья

Из царства белой красоты.

Зима мгновеньем заблистала,

Ты оглянулась, почему? —

Не потому ли, что устала

Робеть и доверять всему?

Порыв снежинки с ветки талой,

Ты искрой промелькнула путь,

Забился пульс мотивом звонким

И хочется в глаза взглянуть,

В твои глаза (Как ясны очи!)

И ожиданье оправдать.

Я счастлив и не счастлив очень,

Теперь покоя не видать.

Ты полюбилась тихой тайной,

Но где ты, в воздухе, в воде,

В картине с розой бело-чайной

Или в фантазии? — Нигде.»

…Ты здесь и вроде бы нигде,

И так бывает по судьбе…

***

…Когда-то рос он в нищете,

Армянский мальчик, крова нет,

Любил коней, скакать, лететь,

Мечтал… о золотом ремне.

Ваграм был принят при Дворе

Мальчишкой в семь неполных лет,

Отважен был, как горный лев.

Его учили жить в седле,

Искусству боя, ремеслу

                Сраженья,

         Хорошо стрелять,

Доверили солдат ему,

Возглавить стражу,

                Охранять

Царя покои в той поре.

Он был высок, силён… без прав,

Его любили при Дворе

За преданный и умный нрав.

Ваграм — начальник и слуга,

Отличный воин в тридцать лет…

Бурливая неслась Кура

Вниз по теченью

              Вех и мет.

***

Тамара молится весь день;

Над башней грянула гроза,

И прыгают и свет, и тень,

А у неё бежит слеза,

Тревога не уходит прочь,

Зачем она вселилась в грудь?

И за окошком день, как ночь,

Случиться может что-нибудь.

Георгий в горы ускакал —

Охотится была пора,

Там барса след пастух видал,

И царь не ожидал утра,

Умчался с горцами отец,

Туда лежал далёкий путь,

Но что же болью давит грудь,

Что дальше будет, наконец?

…Стояла в замке тишина

Под всполохи и гул в горах,

И пляски света на стенах —

Твердила вслух теперь она:

«Отец силён и очень смел

(Арабский конь его горяч),

Он не жалеет копий, стрел

И гонит друга с ветром вскачь.

Вернётся — с ним десяток слуг,

Знакомы скалы и места,

Где будешь защищён, мой друг!

Пусть будет лёгкая верста!»

Пошла к себе, над Нею гром,

Но цокот по камням внизу!

С добычею вернулся Он —

В пещере переждал грозу!

Спустилась вниз, там мокрый весь,

Георгий, а глаза горят,

У барса золотая шерсть —

Довольны платой егеря.

Погода на неделю — дрянь,

Лавиной дождь, метель и гром,

Не выйти со двора, но… глянь!

Камин горит и тёплый дом…

Восстание Арарата

Но, чу! Беги, встречай гонца:

С границ восточных супостат,

Гонец оповестить спешит —

Война! Помилуйте Отца!

Спокойной жизни не видать

(Не даром за кинжал бралась),

Восстала за грядой орда,

И пыль дорогой поднялась.

***

Царевна в горнице своей

Глядит в окно за горизонт,

Не спится, не сидится ей —

Армянский принц идёт во фронт.

«Не в первый раз летит стрела,

Чего бояться? — Мы сильны,

Несокрушимы, как скала,

Готово войско для войны,

Но как посмел напасть герой,

Избранник чувств её и грёз?»

К потоку, звонкому Курой,

Добавились потоки слёз.

«Что делать мне? — Жестокий рок

Вмещает ужас и любовь!» —

Вскипел обидами Восток,

Пролилась на каменья кровь.

Тамара, плечи опустив,

Стояла горько у окна

Железный слышался мотив,

И набегала зла волна.

Кассандра  представлялась ей:

«Не жди от недруга добра.

Красавец он, но и злодей,

Забудь и прокляни Врага!»

Встряхнулась, подняла чело

И гордый устремила взор:

«Ну, что же, то произошло,

Что характерно духу гор».

Объём амбиций в дикий зов

Поднялся пылью из долин:

«Из существующих призов

Вам будет смерть, вперёд грузин!»

***

…Армяне — родственный народ,

Единый предок славен их,

Он рядом издавна живёт,

И также по натуре лих.

Однако, мощный султанат,

Сельджукский, победил армян

И обложил людей стократ,

А где взять деньги и… семян? —

Соседей грабить, воевать…

На зло решился Арарат.

Собрав блистательную рать,

Он двинул на грузин с утра.

«Георгий стар, — подумал он —

Я две объединю страны»

И выставил себя на кон

Непредсказуемой войны.

…Богатство многие хотят,

Дрожала древняя земля,

Силён и славен Арарат,

Ведёт воинственных армян.

Принц во главе своих вояк,

Прекрасен, в теле кровь бурлит,

Над ним армянский веет стяг,

Он взором горизонт сверлит,

Но… рассчитать не смог удар

(Георгий опытен и смел),

И был разбит, умолк дутар*

В лавине смертоносных стрел,

Упал, расстроились ряды.

Георгий молнии метал

И с боковой напал гряды,

Колол копьём, конём топтал,

И опрокинул строй армян,

Погнал к бушующей реке,

И тыщи приняла земля,

В повал лежали на песке.

Кровавая текла вода.

Армяне не сдавались в плен,

Но проиграли навсегда…

Орлы кружили, чуя тлен.

Казнили многих, страшный суд,

Отец Тамары был жесток.

Ты можешь выбраться из пут —

Попробуй одолеть Восток!

…Георгий в веренице дней

Венчал Тамару на престол,

Как чувствовал, что мир Теней

Ему определил Число.

Он слёг в пути, отмерив год,

Он был хорош в делах,

Мужской переменился род…

Кура весну несла…

Пристанище

Мы все уходим и уйдём,

Кто в небо, кто-то в Стикс*,

Прольёмся призрачным дождём

На скромный обелиск.

Испив паров последних вин,

Вверх просится душа,

И, повинуясь тьме причин,

Уходит не спеша.

Увидим ли своих родных? —

Ведь стёрлись письмена,

Пристанищ много, но видны

Лишь звёзды и Луна.

Потусторонний мир — запрет,

К нему не видна нить.

Загадочный большой секрет

При жизни не открыть…

***

…Рекли Тамаре пантеон,

У тётки Русуданы дар,

Примером был ушедший царь…

Её готовили на Трон.

Дарбази* деву не томил,

И помнили Её отца,

Царицу дух веков кормил

По плану Высшего творца.

Усилив нравственный нажим,

Убрав налог с монастырей,

Тамара изменила жизнь

Соборов, храмов и церквей,

Прекрасна в мудрости своей,

Она сияла красотой,

Легко пленяла ум людей,

Слыла доступной и простой.

При Ней был укреплён кордон,

В границах — крепости, валы;

Любовный отменила тон,

Но не торговые столы.

Шли караваны, и купцы

Везли заморские дары,

Верблюды, кони под уздцы,

Навьюченные до поры,

Заполонили города.

Тамара строила мосты,

Дороги.

        Славилась тогда

Земля Её — венец мечты.

Ум, сердце отдала краса

На государственный устой.

Ей пели гимны голоса

И восхищались красотой.

Ей было не до женихов,

Забыт презренный Арарат,

Молилась — все не без грехов,

Но жизнь — могучая игра.

«Успею, — думала она —

Моя страна — мой муж и стих!

И не беда, что я одна,

Достойный сыщется жених»…

И витязи спешили к Ней,

Служить стране привык грузин,

В турнирах, не щадя коней,

Они сражались, что есть сил.

Позариться на женский трон

Могли соседи и враги,

Соблазн — богатый регион —

Вскипают жадностью мозги…

…Не зря готовилась Она,

Пылала за горой война…

Крепость

…Из выстроенных в мире сцен

У крепостей отличье — флаг,

Пытается измерить враг

Защиту осаждённых стен.

Бойниц пугает чёрный мрак,

С рифлёных башен тучи стрел,

Движения бренчащих тел,

Каменьев строенный предел

Решится одолеть не всяк.

В ночь страшно: очертания стен

Небесную пугают синь,

И месяц среди звёзд один

Изгибом лучным будет нем.

Ночь забирает крепость в плен,

Ютится в бастионе тишь,

Заснул набор шатровых крыш

И бесконечность

             Спит у стен.

Мечтается.

           Как будто сон

Снисходит с верхотуры стен,

Но слышится мертвецкий тлен,

Металла скрежет, чей-то стон.

Ночь притаится возле стен,

Страшенных, башни на углах,

Разваленных, видавших крах,

Дающих трещины и крен,

А днём недремлющий дозор,

Сменяют часовые пост,

Подъёмный охраняя мост,

Следят за состояньем гор.

У крепостей налёт измен,

И камень холодит, и тень,

Короче у подножий день,

Но длинен список перемен…

***

Там на границе турки шли,

Уж пала пара крепостей,

И мчались бешено в пыли

Посланцы с сумками вестей,

С приказами держать рубеж,

Не сеять смуту и раздор,

И споры отложились меж

В защите Грузии родной…

Рубеж. Цитадель

…Гудели трубы на стене,

В руках пехоты луки, стрелы,

Ветрились флаги в вышине

И латы лязгали на теле.

Горели факелы, костры,

На женской половине страхи,

Сегодня гибель у бойниц,

У лестниц, только не на плахе.

Врага не видно — он в ночи :

«Нахрапом взять и кончить дело!»,

Но башен крепки кирпичи,

А мы — уверены и смелы.

Металла стон и звон мечей,

Предсмертный крик и ор атаки,

Но крепость не отдаст ключей —

Рассеем наступавших враки.

Глубокий ров, мост раздвижной,

Ворота крепкие, в металле,

Горят посады, снизу вой,

И искры сыпятся по стали…

Чу! Слышен рог из темноты.

Откатывают вражьи волны.

Отбили штурм! Смеёшься ты,

И мы, уставшие, довольны.

Обнялись, скинули тела

И здесь же, пьяные, заснули.

Заря уже лучом вела,

И ветры радостные дули…

…«Людей полно, но время жаль,» —

Сельджуки обошли заставу,

Кавказская манила даль,

Мол «будут сроки для расправы».

***

Кто может Грузии помочь? —

Тамара зрит — идёт беда,

Однако, нечего рыдать!

Даёт подумать злая ночь.

Их много, в шестеро сильней,

Но это наши горы, край,

Вот соберётся рать с утра,

И будет дух борьбы видней…

***

…Будут белые туманы

На опушках по-за лесу,

Призрак выглянет из грани

Кварца

В белой занавеске,

Облаком всплывёт, клубами,

Пустит дымную завесу,

Склоны пробуя губами,

Проверяя камни — здесь ли?

Выпадет росой, прохладой —

Белый плат на зорьке синей.

Ночи остудиться надо,

Сгинуть в пелене красивой…

***

От гор прекрасна тишина…

На Грузию идёт война.

Война

У войн альтернативы нет.

Как стать богаче? — Путь простой,

Вооружиться всем во вред,

Нежданно выступить войной

И захватить получше дом

Или отнять чужой дворец,

Историю попрать мечом,

Унизить, запугать в конец,

Закон установить везде

Себе во благо, если нет —

Восставших уничтожить впредь,

Казнить или отправить в клеть,

Самим об идеалах петь,

Исконный образ оболгать

И заставлять других терпеть…

Вот и придумана Деньга!

Война — убийства, слёзы, кровь,

Насилие и произвол,

Она уродует Любовь,

Война душе и лжец, и вор.

Объединялся люд в ответ,

У войн альтернативы нет!?

***

Теперь весь мир сошёл с ума,

Оружия уже не счесть,

Нормальной кажется война,

Обманы, кровь, грабёж и спесь.

***

…Очнулась в шуме, крик и гам —

Внизу в долине море войск,

Дымы, огни то здесь, то там,

Свободен только узкий мост.

Царица вышла на балкон,

Как раз затеплилась заря,

Приказ бить перса оглашён

Под дружное кругом «ура»…

***

…Спадают волосы на грудь,

Царица смотрит в восхищении.

Вдох затаился у Вселенной,

Молочный проливая путь.

Наездницы молчат слова,

Лишь слышен цокот оглушённо,

Затмила взглядом обронённым,

И ты как зелена трава!

Остановился мир вокруг,

Она же в тайне не мгновенной —

Сознание слепит нетленно

Тот витязь, проскакавший вдруг.

Кто он?! На Ней златой наряд,

И лучшие блестят каменья!

Царица смотрит вожделенно

На выстроившийся парад…

***

Заколыхался дол-подол,

Залязгал живо сталь о сталь,

Поднялись рати и пошёл

Отряд разведки скрытно вдаль.

Они смелы, его ведёт

Отважный воин, страж Ваграм.

Никто не скажет наперёд,

Что сильный враг готовит нам.

Умчалась рота ловкачей,

И трубы остальным трубят,

Затих лес копий и мечей,

Солдаты в ряд уже стоят.

Тревожен чёрный горизонт.

Увидим ли потом ребят?

Тамара двинулась вперёд,

Военный начался обряд.

Сигнал рожка погнал гонцов,

Объявлен громко общий сбор,

И гул в семь тысяч голосов

Вступает в общий разговор.

Шатры слагают на возки.

«Не забывай меня, краса!», —

Прощальный взмах его руки,

Катится девичья слеза.

В движении кони, крики, лязг,

Налево-право хлещет плеть,

Уже не до любви и дрязг,

Зурны* готовы песни петь.

Клич прозвучал, идут ряды

Походной, длинною змеёй,

Царица в центре — позади

Обоз Её, Её конвой.

Кавалеристы в авангард,

И массы плавно потекли —

Могучий разноцветный старт

В поднявшейся густой пыли…

Шамхор*

А между тем разведотряд

Скакал навстречу мгле,

Им помогал орлиный взгляд

И горец на скале.

Под вечер вражеский дозор

Был вычислен и снят,

И обеспечен коридор,

Свободный от засад.

Погнал лазутчиков Ваграм

По тропкам через лес:

Чалмами колыхался Стан,

Спокоен наглый перс.

Темнеет быстро в тех местах,

Но ловки пластуны,

Где на скаку, где на руках

Поднялись вверх они.

Как на ладони лагерь их,

На выгодном холме.

Громады войска! «За троих

Придётся биться мне!», —

Ваграм гонца своим послал,

Установил посты,

Запасные настлал мосты,

(От дум губу кусал).

Приказы чёткие даёт,

Тут промедленье — смерть,

Как два в одном, азарт и лёд

Соединил в себе.

По тайным тропам в тыл врага

Направил он стрелков,

Окрест высокие снега

Встречали смельчаков.

Спустились скрытно позади

На лучный верный бой,

«Теперь замри и тихо жди

Условный звук трубой.

У персов караула нет», —

Ваграм послал дружка,

И вскоре получил ответ —

Сигнала ждать рожка.

От гибели, как амулет,