Бесплатный фрагмент - Бог есть молчание

БОГ ЕСТЬ МОЛЧАНИЕ

Пьер Лаку

Пьер Лаку родился в 1923 году в Родезе на юге Франции. С ранних лет влекомый мистической жизнью, он, получив образование, вступает в Орден кармелитов, где и начинает свой поиск Бога в школе Св. Терезы Авильской и Св. Хуана де ла Круса.

Он готовился к принятию сана священника в Риме и в своей епархии на юге Франции, где позже должен был преподавать теологию. Там, в кармелитской «пустыне» Рекбрюнсюр-Аржана, он открыл глубокое значение уединённого размышления. Курс психоанализа Международного института психологии и психотерапии в Женеве привёл его к пересмотру своего призвания и веры. В это время он постепенно перешёл от католичества к квакерству. Как молчание кармелитов, так и молчание, практикуемое в Религиозном обществе Друзей (квакеров), это поиск Бога в простоте, смирении и любви. Поэтому искания Пьера Лаку могли продолжаться и расширяться, приближаясь к религии без границ. Пьер Лаку стал членом Швейцарского Годового собрания квакеров в мае 1964 года и принадлежит к группе Друзей в Лозанне. Он женат и преподаёт французскую литературу в колледже Пьера Вире.

1. Бог есть молчание

Человек упорно пытался усложнить Бога, самую простую из всех реальностей. Бог становился предметом споров, причиной братоубийственных войн. По вине человека Бог перестал быть объединяющим началом и превратился в знамя, водружаемое на полях сражений.

«Бог умер», — слышим мы сегодня. Такое заключение было неизбежным после стольких лет сектантства. Но если Бог действительно мёртв, мёртв в сердцах и умах человеческих, так это потому, что Он был смят и раздроблен под тяжестью неудобоваримых абстракций и бесконечных обсуждений.

Дабы избежать прибавления новых ошибок к уже совершённым, давайте называть «Молчанием» то, что другие предпочитают называть «Словом».

Речь имеет свойство разделять тех людей, которые больше полагаются на слова, чем на значения, стоящие за ними. Слова способствуют возникновению догм, претендующих на то, чтобы считаться утешительно достоверными. Слова дают начало религиям и церквям, разбивающим великую семью простых душ, для которых было бы достаточно любить Бога и поклоняться Ему, на отдельные, соперничающие между собой группы.

Слова разделяют, Молчание объединяет. Слова рассеивают. Молчание собирает. Слова будоражат, Молчание примиряет. Слова порождают отрицание и отречение. Молчание даже отрёкшегося и отрицающего приглашает обрести новую надежду в уверенном ожидании тайны, которая может исполниться внутри него.

Практикуя активное молчание, я приготовлю себя к тому, чтобы услышать Молчание Бога. «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».

Так я постигаю смысл, стоящий за словами, дающий им жизнь, вечное Евангелие, которое открывается в каждый момент истории каждой душе, независимо от расы, традиций или условий жизни. Равенство становится реальностью в молчании благоговейного ожидания. С привилегиями покончено. Если кто и обладает преимуществом, так это самый смиренный и восприимчивый.

Глубокое молчание — это непременное условие религиозного опыта. В глубокое молчание приходит ещё более глубокое Молчание, которое и есть чистейший религиозный опыт. Чтобы рассказать о нем, я ищу подходящие слова. И самыми богатыми из тех, что я нахожу, оказываются самые простые, самые молчаливые слова: Присутствие, Внутренний Свет, Любовь, Жизнь. Но всё же я сознаю, насколько молчание предпочтительнее слов.

И если я всё-таки говорю, то лишь для того, чтобы сообщаться с теми душами, чьё молчание созвучно моему, и которые слышат Молчание Бога в моих словах. И если я опять говорю, то это затем, чтобы побудить к молчанию души, готовые принять его. Но я убеждён, что ни произнесённое, ни написанное слово никогда не может быть так драгоценно, как молчание. Ибо для души, пребывающей в молчании, сам Бог есть Молчание.

2. Молчание наше насущное дай нам на сей день

Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет вопя Твоя и на земле как на небе; молчание наше насущное дай нам на сей день.

Внутреннее молчание может и должно стать реальностью каждого мгновения нашей жизни. Если же оно нам не свойственно, то потому, что мы привыкли жить в состоянии духовной неосознанности. Многие люди, духовно спящие, позволяют своей жизни заполняться обыденностью. Их умы и сердца слишком суетны, чтобы Внутренний Свет ярко воссиял в них.

Ни один подарок не может быть более щедрым, чем этот Внутренний Свет; но нет ничего, в меньшей степени осознаваемого нами. Многие ли из нас готовы копать глубоко, чтобы найти спрятанные сокровища? Многие ли способны продать все, что имеют, чтобы овладеть им?

«… подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое нашед человек утаил, и от радости о нём идёт и продаёт всё, имеет и покупает поле то».

Жить так, словно в каждом из нас нет сокровища Внутреннего Света, — все равно, что жить так, как будто оно вовсе не существует.

«Ещё подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который нашед одну драгоценную жемчужину, пошёл и продал всё, что имел, и купил её».

На пороге молчаливой жизни мы должны быть готовы поставить на карту всё. Вот почему начинающие боятся, вот почему они колеблются, вот почему многие отказываются от поиска.

Невозможно быть духовно сознательным без выработки сознательности. Мы должны принять твёрдое и добровольное решение, выделять ежедневно определённое время для такой молчаливой жизни. Не нужно удивляться, встречая трудности на пути внутреннего молчания, если мы, недокормленные, обходимся по пени всего лишь еженедельными собраниями, а иногда не имеем даже этого. Каждый из нас должен спросить себя, чего он хочет, и затем желать этого всем своим сердцем.

Очень важна регулярность практики. Дух дышит, где хочет, но он наполняет лишь те паруса, которые уже подняты. Спортсменам известна по опыту ценность тренировки. Они упражняются каждый день, чтобы улучшить свою форму. Стоит ли предполагать, что наша духовная форма будет процветать за счет небрежения или благих помыслов? Даже если мы начинаем духовные упражнения без намерения достигнуть сверхъестественных результатов, мы, тем не менее, должны осознать, что, только делая все возможное, следует ожидать наилучших для себя результатов.

Ежедневное молчание, практикуемое с усердием и в смирении, как незаменимое для духовного питания упражнение, постепенно создает внутри нас уже неизменное состояние молчания. Душа открывает в таком молчании неожиданные возможности. Она понимает, что жизнь может быть прожита на различных уровнях. Соединение действия и созерцания, столь трудно достижимое и столь плодотворное, — происходит именно благодаря этой возможности одновременно пребывать на различных уровнях.

В молчании религиозного опыта душа не замыкается обособленно. Это молчание, которое открывается бесконечному в подлинной общности душ и сердец, в истинном единении, основанном на взаимоуважении к частным различиям. Индивидуальное молчание, практикуемое ежедневно, — это подготовка к совместному молчанию на молитвенном собрании и, в то же время, его расширение. Душа, участвующая в молчаливом богослужении никогда не остаётся одна с Богом. Она всегда пребывает в общении с душами всех других молящихся; собственное молчание погружает её в тот Внутренний Свет, который просвещает всякого человека.

3. Подготовка к молчанию

Подготовка к практике молчания необходима для того, кто хочет ощутить тихое веяние Духа.

Эта подготовка требует смирения души и сердца и способности ко внутреннему уединению. Само же молчание готовит нас к Молчанию.

Даже в деятельности присутствует молчание. Мы достигаем его, когда смотрим сквозь внешние проявления, когда расширяем свои горизонты, когда наши слова проникнуты тайной Бога. Слова должны быть средством выражения для молчания, если мы хотим стать посланниками Бога. Деятельный человек достигает этого молчания, когда забывает о себе и видит только других людей, а в них Единого, ищущего то, что от Него в каждом из нас.

Необходимо готовить себя к молчанию не один раз в день или неделю, а в каждое мгновение, проживаемое с верой, в нищете духа, любви и надежде. Такое мгновение свято. Это — Присутствие, сама жизнь Бога, Его дыхание, веющее сквозь дыхание человека, бракосочетание вечного и временного, воплощение Бесконечного Слова в наших бренных делах; трагедия жизни отступает перед радостью самоотдачи.

Как может человек, расточающий такое мгновение, быть готовым в полноте прожить драгоценные мгновения молитвенного собрания, которые должны быть подчинены одному Богу? Дух будит нас и прощает нас. Но, хотя мы уже разбужены и прощены, Дух требует нашего неусыпного внимания.

Осознав всю ценность молчаливого богослужения, мы стремимся «приготовить путь Господу, прямыми сделать стези Ему». Мы поднимаем наши паруса, чтобы уловить веяние Духа. Мы трудимся, прокладывая свою дорогу к Богу.

Для начала мы выбираем предмет, который может собирать воедино, а не рассеивать наши духовные силы. Такая подготовка может быть бесконечно разнообразной в соответствии с индивидуальными склонностями, характером, призванием и религиозным опытом.

Это может быть чтение. Есть книги, в которых Дух ждёт нас. Они не будут одинаковы для всех. Каждый из нас должен составить собственную антологию книг, освящённых прикосновением Духа; почему бы не использовать те места в них, которые помогают душе воспарить? Кому-то может подойти слушание музыки, созерцание произведений искусства или творчество. Всё достойно, ничто не исключается, берите на вооружение любой метод, который может быть плодотворным.

Стремление к Богу делает нас изобретательными. Кто ищет, тот находит. Давайте же не пренебрегать, насколько это возможно, подобной подготовкой к совместному Молчанию. От неё зависит пророческая достоверность нашего свидетельства. Слова, произносимые на Собрании, могут выплёскиваться из чистых или замутнённых источников, из глубин или с поверхности.

Но независимо от того, была ли проделана подготовка, мы не должны идти на молчаливое собрание, скованные чувством своей недостойности. «Бог есть Бог настоящего момента, — пишет Мейстер Экхарт, — там, где ты пребываешь, Он находит тебя и забирает тебя, не только такого, каким ты был, но и такого, какой ты есть в данный момент».

4. Психология молчания

Созерцательное молчание является особого рода вниманием. Чем лучше мы постигли второе, тем более мы преуспеем в практике первого. Мальбранш говорит, что подобное внимание — это «естественная молитва, посредством которой мы можем получить просветление от Высшего Разума». Хуан де ла Крус пишет, что созерцание — это «любящее внимание». Философ такое внимание считает молитвой, мистик — высшую форму молитвы — вниманием. На мой взгляд, такое сопоставление наиболее выигрышно.

Быть внимательным — значит смотреть глазами духа. Это — внутреннее отношение. Такой способ видения, такое отношение предполагают попытку концентрации на объектах своего рассмотрения, чтобы лучше понять их, проанализировать, проникнуться ими. Наши глаза могут быть обращены в сторону внешних вещей, к материальному, а могут — вовнутрь, к психологическим реалиям: идеям или состояниям души. Не является ли созерцательное молчание взглядом вовнутрь, в глубокие реалии души? Молчанию свойственно искать скрытые предметы, оно — пристальный взгляд, направленный на невидимое. И в пространстве нашего сознания, пребывающего в молчании, не должно быть ничего, останавливающего внимание. Это пристальный взгляд, который не может и не должен иметь конечного объекта.

Человек, остановившийся на своих представлениях о Боге, пусть даже очень высоких, будет отвращен от Бога. «Мои мысли — это не твои мысли». Человек, жадно стремящийся к сладости, которая может исходить от Бога, отвращается от Бога, дабы напитать себя в своём духовном состоянии. Множественный свет — это не Единый Свет. Отдельные приятные ощущения — это не те радость и мир, которые выше любого удовлетворения чувств. Созерцательное молчание — это видение, которое не нуждается в объекте. Он может быть лишь обозначен как направление. Это взгляд в сторону чего-либо, а не на что-либо. Представления о Боге хороши, только если от них я быстро продвигаюсь дальше. Сладость, исходящая от Бога, хороша, только если мы оказываемся впереди неё. Мы всегда должны идти дальше. Пространство Внутреннего Света безгранично.

Для начинающих трудность молчания заключается именно в отсутствии конечного объекта. Начинающий нуждается в объекте. Перед созерцанием он должен размышлять. Пусть начинающий возьмёт Евангелие или другие духовные книги и питает себя словами о Боге. Пусть начинающий пытается смотреть на то, что стоит за словами. Скоро духовное понимание начнёт пробуждаться в нём, и он сможет отличать слова, ведущие в Молчание, от тех, которые сверкают фальшивым блеском. Священное Писание — это молчаливые слова, способные ввести душу в молчание. Именно по такому признаку друзья Молчания узнают их.

Среди разнообразных форм внимания психологи выделяют отличные друг от друга «спонтанное» и «волевое» внимание. Спонтанное внимание порождается объектом самим по себе. Объект навязывает себя нам без каких-либо усилий с нашей стороны, иногда даже вопреки нам. Внимание в этом случае оказывает гипнотическое действие, заставляющее нас смотреть. Реклама является искусством, подвергающим нас такому воздействию. Определённый продукт должен как-то проникнуть в нас через наши глаза и уши. Те, кто занимаются рекламой, знают, что внимание — это всегда внимание к чему-либо, и что необходима мотивация. Они стараются поэтому сыграть на той или иной нашей склонности, привычке, даже на нескольких одновременно. Некоторые психологи отказываются называть «вниманием» подобную низшую и, зачастую, упадочную его форму. Это — состояние ума, а не жизнь духа. Истинное внимание всегда является результатом движения воли: это духовное состояние, для достижения которого требуется усилие.

Жизнь молчания — это всегда волевое внимание. Она требует продолжительных усилий и всегда сопряжена со смирением и самоотдачей. Но личность может иметь склонность быть захваченной, загипнотизированной этим.

Полностью развившаяся религиозная жизнь становится мистической жизнью. Для некоторых мистическое — синоним «необычного», предполагающего видения, трансы, левитацию… Такой подход отодвигает на второй план важный аспект, перемещает центр на периферию. Для Павла мистик — это личность, постигшая полноту Христа, которая живёт, наполняясь Святым Духом: «И уже не я живу, но живёт во мне Христос»; «Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии».