Бесплатный фрагмент - Блуждающий бар

БЛУЖДАЮЩИЙ БАР

мистический роман

Часть I

Глава первая

О том, что нечисть любит непогоду, я никогда не задумывался и даже не догадывался о присутствии этих самых сил в нашем мире. Гулял себе спокойно в сквере недалеко от дома. Привычка «подышать воздухом» перед сном осталась с детства, когда родители принуждали меня выгуливать на ночь собаку. Собаки уже нет, от родителей съехал, а привычка, будь она неладна, осталась. Из-за нее я вляпался в историю, конца и края которой не видать.

Итак, гуляя, я как-то незаметно потерялся во времени и местности. Помню только, что сумерки стали насыщенными как мокрая вата, и куда-то исчезли все звуки вечернего города. И люди. Лениво вылезла мысль о наступившем часе «пса и волка», вильнула хвостом и растаяла. Я даже не успел осознать ее. Настолько заторможенным был. Или в прострации, не знаю. Вроде бы ощущаю себя и в то же время, будто грежу наяву. Состояние тягучей дремы: еще не спишь, а сон уже видишь.

Дождь внезапно припустил, ливень прямо. Видимость, практически, нулевая. А мне все равно. Хотя шаг прибавляю. Или мне так кажется?

Смотрю, впереди женщина идет под зонтом. Неспешно. Променад устроила под разверзшимися небесами. Экстремалка что ли? Словно и нет светопреставления вокруг в виде разгулявшейся непогоды. Само собой, я за нею устремился, как за путеводной нитью. Ведь, куда-то же она идет? Почему мне это стало интересно? Что заставило меня пойти за нею? Не слышу шум дождя, мое ухо улавливает только цоканье ее каблучков по асфальту. Прямо наваждение какое-то.

Иду и любуюсь. Какая грация! Длинное платье (кажется, у женщин оно называется коктейльным) обволакивает изящную фигуру струящимся переливающимся перламутром, будто вторая кожа надета. Я — парень молодой и удалой, так что дамские штучки в виде «походки от бедра» действуют на мой мозг как взгляд кобры на кролика — завораживающе! Я — как то дитя из сказки! — иду, пуская слюни и хлюпая по лужам, за дудочкой Крысолова.

Яркий цвет зонта не позволяет потерять из виду незнакомку в дождевой завесе. Там наверху кран, что ли, забыли закрыть? Так и простудится недолго. Или кто-то предусмотрительно пытается охладить мою голову? Ведь известно, что сказки не всегда заканчиваются «и жили они долго и счастливо»…

Завела меня провожатая в тихий тупиковый переулок. Оглядываюсь вокруг в предвкушении неповторимой развязки путешествия. Правда, на такое продолжение отношений я не рассчитывал. Но все по порядку…

Подходит моя ночная Ариадна к кирпичному строению, темному как ее прошлое. Но, стоило только ей подойти, стена вспыхнула неоновыми огнями, замигала зазывной вывеской: «Коктейль-бар «Синий кот». Женщина отпустила зонт, он взлетел и пристроился к рекламному бокалу декоративным зонтиком с трубочкой. Жирный котяра цвета линялых джинсов, сидящий спиной к городу, повернул голову, скосил подсвеченным глазом на клиентов и, как мне показалось, брезгливо шевельнул усом. Меня это не удивило, не напугало, лишь позабавило. Усмехнувшись, я проследовал за таинственной красоткой вниз по лестнице.

За «Леди Совершенство» я спущусь в любое подземелье, она — мой идеал! То ли пел я, то ли мечтал, то ли гусаром себя увидал…

Промеж ног у меня кошка — мокрая и облезлая — прошмыгнула, едва не упал из-за нее на ступеньках. Тоже в бар намылилась? Или нечаянно заблудилась?

Витраж на входной двери изображал черную аристократическую мурку с ошейником из драгоценных камней. Янтарные миндалевидные глаза хитро моргали. В свете происходящего это не показалось мне странным. Скорей наоборот, я бы удивился, перестань сказка сказываться.

Дверной колокольчик мелодично тренькнул, сообщая о нашем прибытии. Тихая музыка заиграла в полутемном баре, приветствуя первых посетителей. Приглушенный свет рассеивался по залу, а старинные лампы, на цепях свисающие с потолка, загорались от стука каблучков дивной волшебницы: где ступила, там посветлело.

Интерьер в готическом стиле из темной древесины и кованой фурнитуры добавлял бару таинственности и погружал меня в атмосферу убранства средневекового замка. В угол четко вписался тяжелый винтажный сундук, накрытый меховой накидкой, на которой спал, свернувшись калачиком, пушистый белый кот.

Так мне тепло и уютно стало, что я сразу плюхнулся в объемное кожаное кресло за столиком, пригрелся и почти засыпаю.

Мокрая кошка вальяжно прошествовала мимо меня, запрыгнула на барную стойку и нагло разлеглась на ней. А моя попутчица походкой пантеры направилась к винтовой лестнице, ведущей наверх. Я вяло удивился наличию второго этажа, так как снаружи здание выглядело заброшенным одноэтажным бараком.

— Мяу-ркиз, — прозвучал ее голос мягко и нежно, будто сытое мурлыканье, — бар скоро открывается, нужно приготовиться.

«Владелица бара, — догадываюсь я и умиляюсь, — бездомных кошек в округе подбирает, чтобы обогреть и накормить. Такая красивая и такая добрая!» Не в силах оторвать глаз от грациозной осанки Багиры, рассуждаю: где я ее видел? Ах, да! Черная аристократка на входной двери. Верно, с нее рисовали картину. Эта кошатница определенно повернута на них.

И, правда, панно, статуэтки, фужеры, салфетки — все выполнено в кошачьей тематике. «Надо отблагодарить хозяйку, заказать что-нибудь». Но мысль тает, не сформировавшись: лень катком по телу проехала и обездвижила, так, что и руки не поднять. Я почти отстраненно наблюдаю женщину-загадку, поднимающуюся по лестнице в свои апартаменты. И не она уже поднимается, а черная кошка с витража на входной двери.

И белый кот, спрыгнувший с сундука на пол, встает в полный рост статным блондином с благородными чертами лица и волнистыми до плеч волосами — ну, настоящий маркиз! Он на ходу застегивает белую шелковую рубашку и совсем недружелюбно смотрит на драную кошку, развалившуюся на стойке, будто на хозяйском диване. Ой, пардон, на голую девицу с мокрыми волосами.

Понимаю, что зазеркалье накрывает, но думать совсем не хочется. В такой парализующей полудреме пребываю непонятно сколько времени. И проснуться не могу, и полностью в сон провалиться не получается. Все вижу и слышу. Только определиться не могу: мне все это в кайф или напрягает?

Наблюдаю, как мягкой ленивой походкой белокурый красавец идет за барную стойку. Как недовольно косится на него рыжекудрая растрепа, развалившаяся на столешнице. Как спускается со второго этажа моя провожатая — изящная брюнетка с мягким прищуром глаз на бледном лице. Платье другого цвета и кроя, но такое же облегающее и сверкающее. Длинную тонкую шею обнимает черная бархатная повязка с кулоном в виде капли. Мечтаю стать этим самым чокером, чтобы бесстыдно касаться губами сладко-манящей шелковистой кожи. (Неужели в этом зазеркалье я становлюсь вампиром?) Сквозь тяжелые веки слежу за каждым движением королевы мурлык и восхищаюсь: «Совсем как настоящая женщина: и наряды любит, и брюлики».

— Как зовут нашу новую красоту? — приглаживая вьющиеся волосы и широко улыбаясь голопузой нахалке интересуется симпатяга, которого я сразу невзлюбил, ибо иззавидовался его внешности.

Пришлая срамница, упираясь лицом в ладони и помахивая согнутыми ногами, подает голос:

— Мяу-руся, это твой бойфренд?

— Мяу-руся, ты оставишь эту прохиндейку здесь?

Улыбка на лице красавчика становится еще шире.

«Маруся, — догадываюсь я, — мою нечаянную любовь зовут Маруся. Коты мяучат ее имя».

Прелестница, укравшая мое сердце, присаживается за барную стойку, принимает из рук Маркиза бокал молока и отпивает из него. Обцелованная веснушками рыжая бестия облизывается на лакомство и злится, но из гордости или норова, ничего не просит. А разговор между теми двумя продолжается.

— Иногда клиентам приятней общаться с барменшей. Не согласен?

— Сначала она должна заслужить это место.

Щеголь-дворянин достает из-под прилавка тряпичный сверток. Играет с ним, как с мячиком на резинке. Новенькая напрягается, переключая внимание на прыгающий сверток. И когда парень кидает его вглубь зала (я уж было подумал, что в меня), девица в прыжке тут же перехватывает его и падает с ним на пол. Поднимается в бирюзовом комбинезоне с логотипом синего кота на груди.

— Я тебе не собака, — огрызается на шутника за стойкой, разочаровано разглядывая одежду.

Маруся усмехается на замечание про собаку, и, допив молоко, встает.

— Сделай Мя-лиссе, — говорит, — наш фирменный кот-тейль. Ей нужно приободриться. Слишком долго она пряталась от меня в подворотнях.

И уже поднимаясь по лестнице, роняет небрежно:

— Скоро откроется бар. Не передеритесь к этому времени. И еще, Маркиз, налей ты уже этому приблуде чего-нибудь. А то так и будет скулить до судного дня.

У меня в животе потеплело от этих слов, я даже на ярлык «приблуды» не обиделся, которым наградила меня хозяйка. Но почему она все время куда-то уходит? Я разочарованно вздыхаю и ожидаю фирменного обслуживания.

Но не тут-то было! Эти двое, как только стихли шаги руководства, накинулись друг на друга с неистовством гладиаторов. Возня тел на полу и кошачий визг вывели меня из оцепенения.

Хотел было улизнуть по-тихому. Но передумал: а как же коктейль?

Выпивка задарма, кто от такого откажется? И про оплату владелица котобара ничего не сказала. Нет, думаю, дождусь обещанного. И желание увидеть обворожительную красотку еще хотя бы раз не позволило ногам сбежать.

Взлохмаченные, расцарапанные, в порванной одежде вояки, наконец-то, успокоились. Сели на стулья, сверлят друг друга взглядами. Позы напряженные, в случае провокации снова готовы ринуться в бой. Уличная забияка первой выдыхает согласие на прекращение боевых действий.

— Мяуруся велела…

— Только ради мямули перемирие, — перебивая, уточняет Маркиз.

И двоеперстием указывает на свои глаза, затем тычет пальцы в лицо рыженькой. Та отшатывается, теряет равновесие, заваливается назад. Он ловко хватает ее за волосы и возвращает в исходное положение.

— Помни об этом!

Понтяра обходит барную стойку, наливает в два бокала с забавными котятками что-то мутное и зеленое. Ловким движением отправляет по столешнице бокал к Мелиссе, из другого пьет сам и хмелеет.

«Бр-р, такое я пить не хочу. Это же валерьянка», — мелькает мысль в моей голове, и я продолжаю изображать сон.

— Мяуруся — кошачья богиня, а ты — беспородная тварь с городской помойки. Да и со мной тебе не сравниться! Ты даже в хвосте моей родословной не стояла. Просто смирись, не бузи и проявляй уважение.

— Не хочу, — шипит недовольная девица, — я гуляю сама по себе. Никто мне не указ.

— Вот как? — злорадно скалится в ответ бармен. — Тогда вперед! Чего сидишь? Вон она — заветная дверь. Беги.

Мелисса залпом выпивает свой бокал и со стуком ставит обратно. Смотрит исподлобья на Маркиза.

— Знаешь, что не сможешь выйти? — ехидничает тот.

— Как долго я должна горбатиться в этом баре?

— Ты согрешивший дух, привязанный к телу животного, — слышится голос моей чаровницы, спускающейся по лестнице. — Работа в баре — твое наказание. И покаяние.

— Не надейся, что легко отделаешься, здесь та еще работенка!

Бывшая беспризорница презрительно фыркает на реплику Маркиза, а Маруся продолжает:

— У нас особые клиенты. К ним требуется деликатный подход.

Хозяйка замирает, прислушиваясь к чему-то снаружи.

— О! Скоро войдет наш первый на сегодня «цуцик».

— Кто? — шепотом переспрашивает у бармена новенькая.

— Человеческий детеныш, которому опротивела жизнь, — едва слышно отвечает тот, наклоняясь к ней, — и который планирует свой уход.

— Что?! — рыженькая шарахается в изумлении.

— Тсс! Не бойся, этого не произойдет. Мяуруся не позволит. Сама со временем узнаешь.

Владелица бара строгим взглядом пресекает пересуды за своей спиной, командует:

— Все по местам!

Кошачья братия мгновенно рассасывается. А я вжимаюсь в кресло, желая утонуть в нем или раствориться.

Глава вторая

За барной стойкой расположился прилизанный Маркиз в белой рубашке, темной жилетке и при галстуке-бабочке. На улыбающемся лице проступили тонкие царапины от когтей Мелиссы, которая неподалеку от него хмуро с тупым упорством натирала салфеткой чистые бокалы.

Тренькнул колокольчик на входной двери, заиграла тихая приятная музыка, и в бар вошел щуплый неуверенный в себе инфантил лет шестнадцати. Затравленно оглядевшись, он засеменил к стойке, присел на краешек барного стула, кашлянул, прочищая горло.

— Добрый вечер, — прозвучал его голос тихо и осторожно.

Кот-дворянин, понимающе улыбаясь, ответил:

— Вижу не для всех вечер добрый.

Юноша горестно вздохнул, кивнул и задумался.

— Что будем пить? — вторгся в его одиночество дружелюбный бармен, улыбка которого разрослась до ушей.

Молодой человек устремил взгляд в потолок, словно хотел вычитать на нем меню бара, напрочь позабыв про витрину за спиной улыбахи. А там каких только бутылок не стояло!

— Могу предложить «Синий свет» на основе синего тайского чая, — и Маркиз из дальнего угла стойки придвинул к себе поднос с кувшином в окружении керамических пузырьков с болтающимися на веревочках этикетками и непонятными надписями. — Он одновременно и успокоит, и приободрит.

Но парень не оценил совета, опустил глаза в столешницу и стал ковырять на ней несуществующую зазубрину. Все понимающий человек за стойкой, улыбаясь, отодвинул поднос и взял с витрины бутылку ликера.

— Большой популярностью у наших клиентов пользуется коктейль «Сиреневый туман», — нахваливал продукцию обаятельный красавчик, пока открывал бутылку и колол лед. — Говорят, что с него улетают в космос.

Поставив на стойку глубокий бокал с блудливой рожицей милой кисы, замер в ожидании указаний посетителя.

Гость прилип взглядом к бутылке, сглотнул слюну в пересохшем вдруг горле и неуверенно кивнул головой в знак согласия. Счастливый котяра тут же начал священнодействовать над созданием обещанного коктейля.

Злобно фыркнув и отбросив салфетку, Мелисса с противным визгом придвинула к подростку соседний стул, села и бесцеремонно уставилась на него. Юноша смущенно отвел глаза. Это не остановило норовистую мурлетку.

— Эй, пацан! Не рановато ли за стакан хватаешься?

Онемевший от такой наглости Маркиз, еще сильнее затряс шейкером. Его растерянный взгляд в сторону винтовой лестницы будто искал там выхода нестандартной ситуации, которую создавала неугомонная новенькая.

— Мне уже есть восемнадцать, — еле слышно проблеял парнишка.

— Брешешь, поди? — не сдавалась разбушевавшаяся обслуга, еще даже не зачисленная в штат.

— М-могу паспорт показать…

Спас положение бармен, со стуком поставивший перед клиентом бокал сиреневой жидкости со льдом.

— Не стоит. Я верю вам, — успокоил бедолагу и обстрелял бузотерку злобными взглядами.

Посетитель схватил бокал и жадно, со скоростью света, выпил. В это время Маркиз знаками показывал Мелиссе убираться подобру-поздорову. Она в ответ ядовито ощерилась, придвинулась к мальчишке еще ближе и вдруг… лучезарно ему улыбнулась:

— Скучно пить одному?

Тот, приободренный пониманием, радостно закивал головой.

— Да, конечно. Прошу составьте мне компанию.

Опешивший разливальщик всплеснул руками. А мурка из подворотни включила все свое обаяние и беззастенчиво изливала его на неокрепшую мужскую психику:

— Такой молоденький и такой умненький! Такой воспитанный и такой вежливый! Я обожаю таких… мур… няшных мальчиков.

Рыжая царапка в человечьем обличье одной рукой повернула лицо парня к себе, а другой поглаживала его руку. Усилившееся мурлыканье привлекло внимание гостя, он стал искать глазами кошку. Хотел оглянуться, да не смог: девица крепко держала его лицо в своей ладони и сверлила взглядом.

— Молодежь нынче вежливо не говорит. Все больше матом кроют и ногами пинают.

— Я не такой. Моя мама — учительница.

Польщенный неожиданной похвалой, юнец просиял и, скосив глаза, щелчком пальцев заказал шейкерных дел мастеру второй бокал для компаньонки.

— О! Да ты крут, малыш.

Паренек, возгордившись, протянул руку.

— Я — Веня.

— А я Мя-лисса, — томно закатив глазки, пропела фальцетом пройдоха.

Они пожали друг другу руки, и повисла неловкая тишина. Юный пикапер еще не освоил методы съема.

— Какое странное имя, — наконец произнес Вениамин, чтобы хоть что-то сказать.

— Да у всех у нас тут странные имена, — согласилась Мелисса, бросив на Маркиза неприязненный взгляд. Тот беззвучно зашипел на нее и с силой толкнул бокал с коктейлем в ее сторону, который она ловко поймала и накрыла своей мягкой лапкой. Утробное урчание озлобленного виночерпия вырвалось наружу. Лапка тут же превратилась в ладонь.

— Вы что-то сказали? — поднял голову от столешницы пригорюнившийся клиент.

— Давай на «ты»? — бодрым выкриком предложила плутовка.

Парень расплылся в улыбке:

— Давай.

— Тебе я даже разрешаю звать меня «Лиссой». Ну, знаешь, как лиса. Я, ведь, рыжая.

— Вам идет, — согласился он и, спохватившись, тут же исправился, — ой, тебе идет.

Снова тренькнул колокольчик, и в бар котов-перевертышей ввалилась веселая парочка в обнимку. Обернувшийся на звук Веня вдруг изменился в лице. Вот уж кого он не хотел сейчас увидеть так это своих школьных друзей, тем более что ими оказались Ксюшка с Романом! Молодой человек чуть ли не в панике склонился и съежился над барной стойкой, желая одного: исчезнуть!

Перемены в клиенте не ускользнули от глаз обслуживающего персонала, они переглянулись, и Лисса тихо и быстро отъехала на стуле к краю столешницы. Забытый ею бокал Маркиз ловким щелчком отправил по назначению. Тот заскользил по гладкой поверхности и уткнулся в подставленную ладонь девушки-кошки.

А парочка меж тем осматривалась в незнакомом месте.

— Я не знала про этот бар, — удивилась уверенная в собственной неотразимости модница Ксюша. Видимо, родительский кошелек позволял ей экспериментировать с нарядами. На мой взгляд, выглядела она чрезвычайно многослойно, хотя я совершенно не разбираюсь в молодежной моде.

Белобрысый спутник с дымчато-серым цветом глаз не смотрелся рядом с ней луковицей, если не считать яркого шарфа, замысловато повязанного узлами на груди поверх тонкого серого свитера. Он легонько подтолкнул подругу в спину: вперед-де шагай! — и громко засмеялся:

— А ты все бары в округе уже облазила? Когда успела?

Девушка презрительно фыркнула, дернула плечом, смело зашагала к барной стойке. Остановилась, заметив и узнав в одиноком посетителе однокашника Веньку — недоумка и приставалу. Насупила татуажные бровки, надула кукольные губки, топнула ножкой, резко развернулась и столкнулась со своим провожатым.

— Ты чего? — удивился дружок.

— Пошли отсюда, — ответила ему громким шепотом.

— Почему? — не унимался тот, выглядывая из-за ее плеча. Близоруко сощурившись, всматривался в глубину зала. — Здесь не наливают?

Ксюша разворачивала к выходу сопротивляющегося приятеля:

— Пошли, говорю!

— Да что не так? Здесь прикольно. Как в склепе.

— Дурак! — ругалась подруга. — Этот урод здесь.

— Кто?

— Идиот, совсем не догоняешь кто?

— Венька что ли? — обрадовался Роман и, обойдя Ксюшу, заспешил к однокласснику.

Буфетчик широкой улыбкой приветствовал гостей:

— Добро пожаловать, господа! Вы не ошиблись баром. Поверьте, вам у нас понравится.

Бармен виртуозно жонглировал шейкером в руках, не отводя взгляда от новых посетителей.

— Вкус нашего «Полуденного солнца» вы не забудете никогда, уж поверьте на слово.

Подбросив шейкер вверх, он крутанулся вокруг себя, поймал его и длинной булькающей струйкой ловко разлил в два бокала оранжевого цвета жидкость. Подмигнув, подвинул бокалы в их сторону, жестом приглашая отведать содержимое:

— Первая порция за счет заведения.

— Я проглочу ваше солнце, — весело заржал разбитной гость и обернулся к подружке, — и твое тоже, если хочешь.

Он хлопнул Веню по спине, отчего тот сжался еще сильнее, и плюхнулся на соседнее место. Взял бокал, покрутил в руках, посмотрел на свет, понюхал и заглотил. Удовлетворенно крякнул:

— Круть!

Прокрутился на стуле, попутно заговорщицки толкнув тихоню школяра в плечо, махнул девушке рукой:

— Эй, Ксюха, камон сюда, а то праздник пуза пропустишь.

Та, потоптавшись, направилась к ним и села рядом с веселым Романом, подальше от дебильного слюнтяя Веньки. Мелисса исподлобья наблюдала за молодежью, постукивая ноготками по столешнице. Маркиз настороженно кидал в ее сторону взгляды, в которых читалась просьба не вмешиваться.

— А ты что за сиреневую муть пьешь?

Ромка бесцеремонно сунул нос в бокал приятеля, нюхнул, скривился было презрительно, но аромат его порадовал.

— Тоже, видать, не хило, — прокомментировал и выпил остатки.

В руках наливальщика появилась пузатая бутыль с дымчато-серым содержимым.

— Неоспоримый бренд этой недели…

Официант за стойкой сделал паузу, встряхнул бутыль, жидкость стала зеленой.

— «Малахитовый сказ»!

— Берем! — радостно завопил заводила. — Венька платит!

И вновь его рука с силой опустилась на спину горемыки.

Лисса-Мелисса скривилась. Ксюша надула губки. Маркиз наполнил бокалы.

Глава третья

Время шло, шалопаи раскрепощались: громче становился смех, оскорбительней звучали шутки, чаще вспоминались школьные проказы. Бармен, отвернувшись, расставлял бутылки и поглядывал на посетителей через зеркальную витрину. Мелисса, нахмурившись, рисовала на столешнице круги, периодически смачивая палец в бокале. Коты держали нейтралитет. Хотя первому клиенту не помешала бы поддержка, все развязней и назойливей одноклассники наседали на него. Отчего бедолага выглядел еще затравленней.

— А, помнишь, когда ты Веньке прицепил на спину записку «я дебил», — хохотала раскрасневшаяся Ксюша, — он полдня не въезжал, чего с него все ржут?

— А прикол с подгузником помнишь? — зашелся смехом школьный пранкер. — Помнишь его рожу, когда он воткнул пальцы в отходы моей сестры в своем рюкзаке?

— Фи, — девушка скорчила брезгливую гримасу и, смеясь, стукнула его кулачком в грудь, — самому не в лом было тащить дерьмо в школу?

— Оно того стоило! — не согласился приятель и, повернувшись к несчастному, поинтересовался — Ты же не в обиде?

Веня кивнул и опорожнил свой бокал. Захлебнулся, закашлялся, судорожно стал вытирать ладонями мокрый подбородок.

— Ауф! Ну, ты краш! Взял стакан на абордаж! Прямо впечатлил меня, шкила, — восторженно орал одноклассник ломающимся голосом, не забывая тычками по Венькиной спине выражать свою радость. Поддельную, конечно.

Маркиз морщился от молодежного сленга как от запаха душистого перца, который на дух не переносил. Будь сейчас на лице его безупречные кошачьи усы, они бы опали как мертвые листья с деревьев. Ему положена двойная порция молока за вредность! В его дворянские уши не должно вливаться столько словесных помоев. Иначе ему не дожить до пенсии.

— Че, лохозавр, мужиком стал? — не унимался хулиган. — Че ж на физре висишь на кольцах как зомбяк на дыбе?

Ксюша в голос расхохоталась:

— Ты не про тот случай, когда штаны с него стянул? Во-о ржака была: все зады поразрывали!

Новый взрыв смеха неожиданно вывел из себя конопатую девицу по соседству.

— Эй, шантрапа! Вы так счастливы тем, что постоянно унижали человека? И еще друзьями его зоветесь? Вот наглые рожи!

— Отвали, тетка, пока не огребла, — развязно огрызнулся дебошир.

Рыжая киса-лиса с размаху отвесила ему звонкую оплеуху и на щеке у того проступили три глубокие царапины. Шкодник, не ожидавший мгновенной ответной реакции, ошарашено уставился на нее. Опешивший бармен замер с открытым ртом. Начищаемый им фужер выпал из рук и разбился вдребезги. Ксюша ахнула, а Веня испуганно отшатнулся.

— Шкварня! — завизжал Рома на обидчицу. — Прав не имеешь бить малолеток!

Вскормленная улицей царапка не собиралась придерживаться этикета. Придвинув стул с перепуганным грубияном к себе ближе, наклонилась и прошипела ему в лицо:

— У папашки учишься всех ненавидеть? Он тебя лупит, что ты не его крови: мать нагуляла, пока он сидел в тюрьме. А Венька тут причем? Завидуешь, что у него нет отца? Или что он один у матери и вся ее любовь достается ему одному?

Мелисса резко оттолкнула стул от себя. Он проехал по полу и уперся в колени Вениамина. Оба подростка проигнорировали столкновение, потому как в это время в рабочем состоянии находились только уши.

— Думаешь, не знаю, как ты подкупал пацанов постарше, чтобы они не задирали тебя? Как тырил для этого мамашкины чаевые, которые она прятала от благоверного своего?

Маркиз, собирая с полу осколки фужера, укололся о стекло, мяукнул от боли и нечаянно превратился в кота. Обреченно махнул лапой и решил остаться в таком состоянии пока не стихнет буря.

Кошка-обличительница очень наигранно встала в позу мыслителя, подперев склоненную голову рукой. Рыжие кудри скрыли лицо, но Веня подозревал, что она хихикала. Постояв так с минуту, нечаянная его защитница изобразила искреннее удивление, обращаясь к пристыженному однокашнику:

— Ромка, а почему ты никогда не выпендриваешься перед теми, кто сильней тебя? Боис-ся?

В ее глазах бутылочного цвета, если приглядеться, плясали бесенята и Вениамин понял, что был прав. Случайная знакомая просто издевалась над его мучителем, когда он сам лишь мечтал о подобном. Ну, что сможет когда-нибудь вот так открыто высказать в лицо придурку все, что о нем думает.

— Что в тебе не так? Когда стал таким? Может, ты уже родился с поврежденной башкой?

Нахалка будто на суде присяжных выступала с обличительной речью в мундире грозного прокурора. А еще на каждом слове она указательным пальцем тыкала в Ромкин лоб, словно сваи вбивала в его глупую черепушку. Отчего у того появились красные вмятины на коже, почему-то показавшиеся Венечке двойками в дневнике, размашисто и недовольно нарисованные строгим учителем.

Лисса, брезгливо морщась, оглядела всю троицу и изрекла:

— Вас всех это касается. Вы все — неправильные!

Застывшая с открытым ртом Ксюша не подозревала, что вскоре очередь и до нее дойдет. Развязная кобыла в отстойном комбинезоне развернулась к ней, оценивающим взглядом окинула с ног до головы, презрительно цокнула языком и заявила:

— Подруга, вот смотрю на тебя и не пойму, что такого нашел в тебе Венька, чтобы жить ему расхотелось, когда ты его отшила?! Умом не блещешь, а норова, как у борова. Ты же заноза в заднице для любого парня. И чего только они крутятся возле тебя?

— Ну, знаете ли!.. — задохнулась от возмущения первая красавица в школе. По крайней мере, так она думала о себе.

Девушка стала искать глазами бармена, который обязан, в конце концов, навести порядок в этом заведении! Будут тут всякие старые кошелки оскорблять порядочных людей! И куда только подевался этот улыбчивый милаха за стойкой? Не корова же языком его слизала?

— Бармен! — заверещала она фальцетом. — Уберите эту гадину от меня! Беспредел, а не бар! Спокойно посидеть не дают всякие… любители лезть в чужие разговоры!

Маркиз выпрыгнул из-под прилавка, как джин из бутылки. Широко раскрытыми глазами, в которых, как моль в банке, металась паника, уставился на негодующую клиентку. Вспомнил, что забыл надеть улыбку, стал пальцами растягивать губы. Другой рукой указал Мелиссе на выход, с усилием выдавливая из себя звуки:

— М-мадам…

— Сударыня! — грубо поправила она его. — Я в России живу, а не в какой-нибудь Франции. И не гони меня, у нас — свобода слова!

Разъяренная критиканка требовательно указала пальцем на свой бокал. И пока снова уронивший улыбку кот наполнял его, накинулась на Вениамина:

— А ты что за размазня такая? Если боишься быть битым, записался бы в спортивную секцию. Научился бы боксировать или ногами драться.

Деваха для наглядности даже побоксировала воздух и сделала пару выпадов ногой перед носами троицы.

— Знаешь, в жизни оно так: или сам бьешь, или тебя бьют! Синяки сходят и перестают болеть, а униженная душа болит всегда.

Она снисходительно похлопала пугливого кролика по имени Веня и уточнила: «Усек?». Кролик икнул. И согласно кивнул. Но вряд ли чего понял.

Пока внимание бой-бабы было приковано к слизняку-нищеброду, Ксюха стала тормошить заступорившегося Романа и звать его к выходу. Ругнулась негромко, развернулась… и наткнулась на подбоченившуюся дикую замызгу, странно покачивающую головой из стороны в сторону и сверлящую ее взглядом исподлобья. Юная барышня завизжала от страха и неожиданности.

— Да позовите уже главного! — истерично затопала ножками. — Здесь есть главный?

Я в предвкушении триумфального выхода моей богини… «Или кошачьей?» — никак не мог решить мой рассудок.

— Да без разницы! — уже вслух делаю вывод и устремляю взгляд на винтовую лестницу. Оттуда должна спуститься загадочная котовладелица.

Мои пальцы сами собой забарабанили по столу бодрый марш. Перстень на пальце — подарок брата — бликовал в кривых лучах светильников странного бара. Гравировка на нем в виде собачьей морды словно ожила: ощерилась и заклацала клыками котам-перевертышам. Известно ведь, что те извечные враги собак.

Пока я мысленно отвлекался на всякие умозаключения, шалопутная парочка антидрузей заспешила к выходу, надеясь втихаря покинуть негостеприимную забегаловку. Но там их поджидала Маруся.

«И как я пропустил ее выход?» — попенял себя мысленно.

— Уже уходите? — мягко пропела она подросткам. — Ах, как жаль, что вы ничего не видели, не слышали и не помните о нашем заведении.

Администраторша пристально уставилась на уходящих гостей. Ее зрачки пожелтели и заискрились, будто пожар в них разгорелся.

— Для вас наш котобар закрыт. Ясно?

Зачарованные ребята послушно закивали головами. Кошачья богиня ласково улыбнулась: «Милые детки!» и отступила в сторону.

Глава четвертая

Маруся присела рядом с Веней, попросила показать запястья (они были чистыми), спросила:

— Сам решил расстаться с жизнью или кто надоумил?

На растерянного мальчишку жалко было смотреть, его сбивали с толку события вечера. Он пытался совладать с чувствами и разумом, чтобы понять происходящее. Кто эти люди? Как они умудряются так за всеми подглядывать, что их никто не замечает? По крайней мере, он уж точно их не видел раньше. И как стыдно, что они стали свидетелями его унижений.

Этот Ромка найдет его хоть на краю Вселенной, нюх как у собаки. А Ксюша… ах, Ксюша! Она окончательно разбила его сердце на мелкие осколки. Днем она публично высмеяла его ухаживания, обозвала разными плохими словами, а затем ушла в обнимку с Трофимом, который добил его презрительным взглядом и угрозами переломать ноги, если только он подойдет к ней ближе, чем на сто метров. Тогда почему вечером она гуляет с другим? Неужели встречается сразу с двумя, а он сам… был третьим?

— Из-за чего ты больше расстроился? Из-за предательства любимой? Или из-за того, что не можешь дать отпор обидчикам? А их число растет. — Маруся стала загибать пальцы. — Роман, теперь еще Трофим. И будь уверен, что при встрече он будет тебя оскорблять и высмеивать, потому что ты без боя отдал ему свою девушку.

— Да была ли она его девушкой? — усомнилась Лисса.

— Я думал, что была, — выдавил из себя смущенный Венечка.

— Это когда ты ей пива купил, а она тебя чмокнула в щечку? И ты решил, что вы стали парой? — от смеха «сама себе гуляка» в веснушках согнулась пополам. — Да у нее башка болела с похмелья. Ну, и недотепа же ты!

— Я ей еще покупал.

— Да-да… — соглашалась скандалистка, запрыгивая на барную стойку. Усевшись, развязно болтала ногами, едва не задевая горемыку.

Неудачник опустил голову и прошептал едва слышно:

— Она и в губы меня целовала.

— Что? — наклонилась к нему хитрая бестия.

— Однажды поцеловала в губы.

— Недоросль! — поставила диагноз девица. — Продолжаешь сказки читать на ночь? Поцелуй в наше время ничего не значит.

Она спрыгнула на пол, присела на корточки перед «Митрофанушкой», снизу заглянула ему в глаза. Почти мягко объяснила:

— Тебе просто повезло, это был знак благодарности за пиво.

Инфантил еще ниже опустил голову. Уличная киса, которая когда-то что-то слышавшая о дипломатии, видимо, решила применить ее на практике. Она заглотила ртом воздух, замерла на секунду, затем выдохнула. Так она изобразила крайнюю степень своей терпеливости. И была этим горда. Очень недолго, кстати. Она еще не все сказала недалекому парнишке. И жестокая стерва внутри нее рвалась наружу.

— О таком раскладе ты не догадывался? Совсем тупой?

Мелисса резко поднялась и неожиданно замахнулась на парня. Он тут же скукожился и прикрыл голову руками. Переменчивая в настроениях кошка отступила, презрительно фыркнула:

— У-уф! Так и чешутся руки на тебя! Вот прекрасно понимаю, почему всем хочется тебя дубасить.

Она снова на него замахнулась, но натолкнулась на суровый взгляд Маруси. Выдержав взгляд начальства, новенькая дерзко парировала:

— И что?! Я бы и тех двоих не отпустила бы, пока не проучила бы. Всем троим не помешала бы порка. Никчемныши, одним словом.

— Кто учил тебя манерам? — задохнулся от возмущения Маркиз.

Хозяйка остановила его взмахом руки и терпеливо растолковывала невеже:

— Не в нашей компетенции вершить правосудие. Этим занимается другое ведомство. Они не уйдут от наказания. Каждый в этой жизни получает то, что заслужил.

Рыженькая недоверчиво хмыкнула:

— Ага, как же!..

— Ксюша не найдет настоящей любви, потому что будет выбирать не тех мужчин…

Пока кошачья богиня внушала растерянному мальчику расклад взрослой жизни, шустрая царапка прошла за стойку, шумно подвинула бармена со своего места, налила в бокал кот-тейль из-под прилавка и жадно опустошила его.

— Валерьянки захотелось? — не преминул я позлорадствовать в своем закутке. — Нервишки сдают?

— Твоя зазноба сопьется к сорока годам, ага, — прокричала разоблачительница оттуда и громко отрыгнула.

Я был взбешен! Я категорически не приемлю подобное поведение, а по отношению к предмету своего обожания тем паче! У меня самого зачесались кулаки на вздорную охальницу. А та, как ни в чем не бывало, продолжала:

— Ее лишат материнства и отберут детей. В опеку. Ага.

И снова рыгнула. Мою утонченную королеву передернуло. Мелькнувшая на ее лице брезгливость тут же исчезла, и она вновь обратила на парня взгляд полный сострадания и понимания. Тот даже вспотел. Ему показалось, что Ниагарский водопад скатился по спине. И лицо в придачу накрыл. Утереться бы, да носовой платок мама всегда в задний карман брюк кладет. Ему не достать: руки предательски дрожат.

— Но ни разу!.. Ни разу она не вспомнит о тебе. Ни-ког-да! Ты понял, что это значит?

Раздавленный любовью подросток едва выдавил из себя:

— Пустое место?!

Пробежался глазами по странной компашке всезнаек, втайне надеясь услышать, что Ксюша просто психанула на него, а когда остынет, то позовет обратно. Он бывает приставучим, он это знает. А она девушка гордая. Мама говорит, что люди с трудом притираются друг к другу. Просто нужно время для этого. Стерпится — слюбится!

Нет, не слюбится! Ее взгляд сегодня днем был таким злым. За что она его так ненавидит? Он всегда был добр к ней. И внимателен. Так его мама учила, — чтобы вежливым был с людьми.

Пока юноша боролся со своими чувствами и сомнениями, персонал хранил молчание. Даже пришлая новенькая притихла. Никто не хотел сыпать соль на рану взрослеющему человеку, только-только познающему несправедливые законы этого мира. Наконец он поднял глаза на изысканную администраторшу и, заикаясь, поинтересовался.

— Это правда? Ну, что она… сопьется?.. А Ромка? — спросил и тут же осекся. Стало стыдно, что он хочет услышать плохие прогнозы и на его счет.

— Роман-то? — красавица с пониманием пожала его руку. — Он задолжает беспринципным людям, и они его сделают калекой. Жизнь проживет в инвалидном кресле.

Маруся помолчала, давая парню возможность переварить услышанное. И когда на его лице расцвела удовлетворенная улыбка, она, не повышая голоса, строго спросила:

— Полегчало? Тогда выворачивай карманы.

Веня отшатнулся, засуетился, начал что-то мямлить в ответ. Но его осадили: «Живо!» и руки сами стали выкладывать на столешницу таблетки из бабушкиной аптечки. Пока росли пилюльные россыпи, Лисса не удержалась, чтобы не прокомментировать:

— Обул бабку! Вот оболтус!

Уличная сорвиголова едва не залезла на барную стойку, чтобы злорадно прошипеть ему в лицо:

— Девчачий суицид! На том свете засмеют. Ничего по-мужски сделать не можешь!

Маркиз стащил безобразницу на пол и, удерживая за плечи, заметил ей:

— Как мальчику научиться мужским поступкам, если в семье одни женщины?

Бойкая киса рывком высвободилась из его захвата, с недовольным видом оправила униформу, пробурчала сквозь зубы:

— Он как фикус в их квартире. Не умеет дать сдачи.

— Он не изменится, как ты его не подстрекай, — охладила ее пыл начальница.

У мальчишки навернулись слезы на глаза.

— Я… меня… всегда будут бить?

— Вырастешь, — перестанут.

— Но я не хочу так жить! Не могу больше! — и он… заплакал.

Женщина гладила его по голове, шептала:

— Запомни это состояние. Запомни все свои страхи и душевную боль! И как обидно бывает, когда постоянно шпыняют ни за что, ни про что. Это поможет тебе в будущем стать хорошим специалистом.

— Я стану врачом?

— Можешь стать хоть врачом, хоть еще кем-то, но что-то мне подсказывает, что ты пойдешь по стопам мамы.

— Что?! Учителем? — Венечка чуть не задохнулся от возмущения. — Я ненавижу школу!

— Поверь, дружок, ты станешь не просто хорошим специалистом. Ты станешь отличным учителем. Первым в своей профессии! Тебя будут ценить и уважать, а детки просто обожать.

— Да ладно! Ни разу не поверю!

Смех из Вени выплеснулся сдавленной горькой отрыжкой, смешав слезы, слюни и коктейль. Маруся отвела взгляд в сторону, но гадливое чувство все же тронуло ее губы. Она рассердилась на себя, что не смогла обуздать отвращение. Голос стал еще мягче и убедительней.

— Ну, и не верь! Все равно жизнь твоя сложится удачно. И такую жизнь ты хотел загубить? Пообещай мне, что глупых мыслей о самоубийстве ты больше не пустишь в свою голову, как бы плохо не было на душе. Обещаешь?

Парень заторможено кивнул головой, и было непонятно, соглашается или нет. Его мучил совсем другой вопрос.

— А девушка? У меня будет девушка?

— Какой же ты дурачок, — взлохматила его волосы управляющая баром, — конечно будет. Однако, — ту единственную! — тебе придется ждать. Ничего не поделаешь, — судьба! Просто подожди ее.

— А сколько ждать? Долго? До конца месяца? Больше? Год?

— Какой ты нетерпеливый! Все узнаешь в свое время. А сейчас тебе пора. Мама с бабушкой волнуются.

— А как я узнаю ее? Ну, что она… та самая?

— Глупыш, — засмеялась хозяйка, — обязательно узнаешь. Твое сердце скажет об этом.

— Правда? Лишь бы оно не ошиблось. А она красивая?

Осчастливленный утвердительным кивком, раскрасневшийся Венечка неуклюже откланялся и заспешил домой. И то верно, что за дурь ему лезла в голову в последнее время? Все хорошо знают, что жизнь зебра. Еще с утра она у него была черная, сейчас посерела, а завтра станет белой или розовой. Хиляк он и трус, это и ежу понятно. Надо закалять волю! И на фитнес записаться. Или в бассейн. А можно и туда, и туда, лишь бы на все времени хватило. Может, он в бассейне встретит свою русалку?

Коты с улыбкой наблюдали как пританцовывающий клиент покидал бар.

— Будто и взаправду захмелел, — усмехнулась Мелисса. — А я поначалу подумала, что вы настоящее спиртное детям наливаете.

— Чтобы в сверхъестественном баре подавали обычные напитки?! Совсем не уважаешь нас.

Маркиз пренебрежительно передернул плечами и с досадой посмотрел на глупую новенькую. Это сколько же с ней придется повозиться, чтобы вышколить до приличной прислуги?

— Наш бармен маэстро в коктейлях. Для любого настроения он подберет свою музыку. А хмелеют детишки потому, что им этого хочется.

— Если бар — значит, уже взрослые. Значит, все можно. Даже напиться.

— Навроде самогипноза? Ну, и хитрюги же вы!

— Мы просто подыгрываем, — пожал плечами породистый француз.

— Мы усмиряем человеческие страсти, а не разжигаем их. А что весь вечер делала ты?

Глаза богини потемнели. Лисса испугалась, попятилась.

— Ты провоцировала парня, который планировал свой уход! Дети хотят покончить с собой от безысходности, от того, что больше не видят мир в красках. За исключением черного цвета, которым ты так обильно поливала всю троицу.

— Но я ведь была права! Плохишам надо давать ремня.

— Я тебе уже говорила: за ремень у нас отвечает бюро кармических наказаний. Не суйся не в свою епархию.

— Ладно, поняла. Мы — пряник, они — ремень. Наверное, тебя надо поблагодарить. Ну, что не они, а ты первой нашла меня. Иначе мне бы не поздоровилось? Ведь так?!

Глава пятая

Очнулся я возле какого-то заброшенного барака на лавочке без перекладины, почти вросшей в землю среди бурьяна в пояс и больших луж после прошедшего накануне ливня. Занималось хмурое утро, настолько безрадостное, насколько и мое настроение.

Мокрый, голодный и злой я отправился домой и всю дорогу проклинал дождь, цоканье каблучков, все кошачьи породы сразу и отвратительное обслуживание, ибо обещанный коктейль я так и не получил. Или получил? Ведь по итогу я не помню, как очутился на пустыре, напоминающем скорее апокалипсическое запустение, чем городскую окраину. О том, что где-то рядом кипит жизнь, сообщали мужские голоса и захлебывающийся рык двигателя, который никак не хотел заводиться, если исходить из сопроводительных реплик автолюбителей к моторному чиху.

…Отогревшись в горячей ванне, мысли в моей голове сменили курс: а был ли мальчик Веня? Не привиделся ли мне мистический котобар? И не был ли отравлен вчерашний дождь какими-нибудь наркотиками? Может, в небе взорвался самолет с картельным грузом, и весь кокаин разметало по облакам? А они — одурманенные — изрыгнули свои иллюзии на меня?

Весь день я был занят телефонными разговорами с метеорологами, лаборантами, экологами. Никто из них угроз не обнаружил. И тревожных сигналов в их службы не поступало.

Ближе к вечеру я поклялся не ходить больше на вечерние прогулки перед сном, убеждая себя в привлекательности собственного балкона. Для этого прибрался на нем, закупил цветы в горшках в ближайшем магазине и расставил их по периметру.

Притащил из комнаты кресло-качалку, кинул в него плед на всякий случай. На кухне заварил чай, чтобы не спеша насладиться чаепитием на облагороженной территории. Добавил кексиков на поднос, отнес. Постоял, вдыхая полной грудью влажный сгущающийся сумрак…

Вдруг обнаруживаю, что бегу в то место, где увидел вчера красотку под зонтом. Пусто! То есть люди присутствуют, гуляют себе или по делам торопятся, неважно. Важно, что ее там нет!

Как гончая нарезал круги по городу не одну неделю. Поиски не давали результатов. Отчаялся совсем. Хотя однажды мне даже показалось, что ухватил синюю птицу удачи за хвост.

Я тогда, помнится, запыхавшись от поисков, присел на лавочку в сквере собраться с мыслями. И — о чудо! — вижу, идет в глубине аллеи моя заветная мечта, каблучками цокая по асфальту. Музыка Шопена для меня.

Помню, задохнулся от счастья и глаза прикрыл: вдруг просто мираж? Так бывает, когда очень сильно чего-то хочется, то объект желания появляется. Правда, заканчиваются подобные видения в палате №6 после укола санитара.

Но, чур, меня! Прочь дурные мысли… Впрочем, я согласен на шизофрению, если мифическая богиня-кошка и меня сделает котом, своим рабом… На худой конец, барменом в своем призрачном питейном заведении.

Очнулся от собственного всхрапа… и видение растаяло. Так умаялся, что, присев, задремал. Любовная горячка в итоге сыграла со мной злую шутку, подарив чудесный сон, а вот пробуждение принесло горькое разочарование. Синяя птица счастья упорхнула, не оставив даже слабой надежды.

Все реже стали сниться мне стройная фигура в перламутре и благородный овал очаровательного лица. Чаще во сне вдруг стал гонять кошек у подъездов и мусороприемников. Просыпаясь по утрам, ощущал противную вонь то ли свалки, то ли канализации. Подскакивал, обнюхивал себя, постельное белье, одежду. Извел кучу денег на шампуни, дезодоранты, освежители воздуха всех мастей. Ничего не помогало.

Так я понял, что схожу с ума. Записался на прием к психиатру. И на курсы барменов.

Конечно, настроение у меня отвратное, депресняк в динамике. А тут еще мяса в холодильнике не оказалось, когда я решил воскресным днем побаловать себя обедом. Делать нечего, отправился за продуктами.

Кепку на лоб, куртку на плечи — чай, бабье лето уже закончилось. И холодов-то еще нет, но ветер неприятный. Осенняя погода непредсказуема. Не ровен час под дождь угодишь! Под тот, что с сюрпризом.

Чтобы срезать путь до супермаркета, решил пройти дворами мимо площадки с мусорными контейнерами, будь они трижды неладны.

Вот недаром я морщился только при упоминании про них! Еще не доходя, услышал жалобный собачий скулеж, истошный кошачий крик, напоминающий плач младенца, детский смех.

Захожу за стену навеса, специально построенного вдоль баков, и вижу: два пацана лет десяти устроили дуэль между щенком самоеда и взрослой кошкой, предварительно посадив зверье на поводки.

В сторонке тихо плакала девочка-пятилетка. Ее собачке брат устроил показательный бой с извечным врагом. Мальчишки восторженно спорили, кому достанется победа, злились, что схватка затягивается. Ну, никак не хотел дружелюбный пес нападать на соперницу по рингу! Проказники не собирались сдаваться. Они стравливали животных заранее припасенными палками, подталкивая их одного к другому.

Я остановился, обомлев от жуткой сцены. До этого домашние любимцы, а сейчас пинаемые, затравленные зверьки, вынуждены были драться, кусаться, царапаться. Скулящие израненные пушистики взирали на мучителей так жалобно, что даже камень бы заплакал. Но только не юные исследователи дикого мира. Их глаза горели азартом, щеки пылали, эмоции зашкаливали. Да понимали они что делают?

Пришлось приводить бесенят в чувство. Схватив обоих за уши, спросил:

— Больно?

Пацанята заойкали, заныли, выронили из рук палки и поводки. Малышка сразу же кинулась к своему питомцу, сняла ошейник, стала гладить и целовать любимое создание и, пригрозив брату: «Я все маме расскажу!», убежала с ним домой.

Кошка быстро юркнула за угол строения, и там, видимо, пыталась освободиться от ненавистной удавки. Глухой шуршащий шум и пыхтение наводили на эту мысль.

— Следующий раз уши оторву, — заявил болельщикам боев без правил и продолжил путь.

Краем глаза видел, как отбежавшие подальше мальчишки гримасничали мне в спину и грозили кулаками. Усмехнувшись, повернулся, чтобы припугнуть детвору, и… увидел ее! Она уходила по тротуару в другую сторону, завернула за угол и исчезла.

Я несколько раз пробежался вокруг высоток в этом районе. Но мою богиню как ветром сдуло. Подчистую, даже с собаками не сыскать.

Уже и сумерки упали на город, а я все брел в поисках счастья и не находил его. Среди множества неоновых огней не светилась заветная надпись «Синий кот» сколько бы я не всматривался в тут и там загоравшиеся вывески.

Огляделся и удивился: эко меня занесло! Улицы совсем незнакомые. Уличная реклама зазывала прохожих посетить бутики, кафе-мороженое, супермаркет на худой конец. Но мне туда не надо. Хочу странный бар, в котором меня обслужат коты-перевертыши.

Не помню даже как оказался в хвосте шумной компании молодых людей и как долго за ними шел. Поднял голову от земли только когда услышал радостный возглас: «Парни, бар! Завалимся?» и глазам не поверил. Но это был он — жирный синий котяра, облизывающийся на бокал с зонтом-трубочкой. Вот как нечаянно сбываются мечты!

Войдя следом за веселой молодежью внутрь заведения, я устроился за самым отдаленным столиком. Снял кепку и куртку, давая понять персоналу, что задержусь здесь надолго.

Глава шестая

Ввалившаяся шайка-лейка разномастных друзей позабавила Маркиза. Он с ухмылкой наблюдал, как они сразу же сдвинули столы, расселись шумно и вольготно, позвали официантку.

На роликах выкатилась Мелисса и… у меня отвисла челюсть. Как же она преобразилась! Если бы не рыжие волосы и веснушки не узнал бы растрепу. Волосы собраны в пучок. Забавный ободок в виде кошачьих ушек на голове. Синяя блузка и короткая юбка с белоснежным передником. Гольфы выше колен. Определенно, сама выбирала наряд, усмехнулся я про себя, это в ее стиле: вульгарно и безвкусно. Не то, что моя королева стиля! Впрочем, если быть честным, помойка никому еще не привила изящных манер.

Меня обслуживать она не торопилась, да я не был в претензии. Пускай себе! Для меня главная награда полюбоваться Марусей. Это для котов она начальство, а для меня — отрада, услада глаз, песня! Не уйду, пока не увижу.

Парни меж тем громко обсуждали новую машину какого-то Леньки Тузика, ее лошадиные силы, подвеску, посадку и прочую ерунду, приятную сердцу автолюбителя. Мое ухо равнодушно ловило термины, характеризирующие авторысака неизвестного мне человека.

— У него в салоне совсем бесшумно — гибрид! — восхищался эпатажный молодец с обесцвеченными волосами и сверкающими на ушах клипсами. — И микроклимат автоматически регулируется. Прикинь!

— А правда, что навигатор у него выводит маршрут движения на лобовое стекло? — заинтересованно блестел глазами блеклый на его фоне дружок с одной лишь серьгой в ухе. — Клево: едешь, а во все стекло тебе карта…

Я слегка даже заскучал, пока разговор не свернул в привычное русло мужской беседы.

— Тузик замутил с Катькой Метелицей, — поделился новостью крепыш с внушительным торсом. «Качок!» — отметил я про себя, а он под удивленно-недоверчивый гул друзей продолжал, — сам видел.

— Она же только недавно вернулась с кубка Европы. Серебро, кажется, привезла.

— Да они еще до ее отъезда снюхались, — вяло подтвердил слова культуриста долговязый лохматый нигилист. Он нарочито развязно развалился в кресле, вызывающе устроив ноги на столе. Всем своим видом парень подчеркивал пренебрежение нормам поведения, такой «вечный протестующий», как я их называю. Эти ребята отвергают все, что устоялось, жизнь без протеста для них пресная и скучная. И еще они почему-то считают, что все им должны. Просто так, должны и всё! Весь мир!

Мелисса, подкатив на роликах, выкладывала с подноса тарелки с закусками и фруктами. Нечесаный лохмач протянул грабли и шлепнул официантку по пятой точке. Я замер в предвкушении развязки. И не ошибся. Рыжая царапка резко развернулась на роликах и удержала поднос от лица наглеца лишь в нескольких сантиметрах.

— Чего-нибудь еще хотите? — плотоядно улыбаясь и зыркая глазами, поинтересовалась по-прежнему необузданная в страстях кошка. Длинные клешни худого домогателя замелькали в отказе. Девица ехидно хмыкнула и укатила назад за барную стойку. Меня она, кажется, напрочь не видела. Я так и сидел за пустым столиком. Хотя не отказался бы от пары глотков освежающего напитка.

— Вот бы на такой покататься, — запоздало размечтался мальчишка лет тринадцати, неуместный в этой компании взрослых парней.

Он, конечно, говорил о машине. Но громкий взрыв мужского гогота показал, что его слова были истолкованы иначе.

— И я бы не отказался покататься на такой кобылке!

— О, да! Она же спец в этом: вверх, вниз, вверх, вниз…

— Дурило, она в длину прыгает, а не в высоту.

— Да? А я — не против! Нет, я даже хочу, чтоб она прыгнула на меня с разбега.

Смех оседал по-пьяному долго. Однако я услышал разговор качка с патлатым циником:

— Не рано брательника на выгул вывел?

— Я не выведу, так и будет пианино мучить, мать радовать. Да и вообще, самое время из ботана в мужика вырастать.

За малого вступились другие ребята.

— Пускай чилит с нами. Не запаривает он.

— Мы ж не гопота! Плохому не научим.

— А если научим? — среди гвалта возвысился голос долговязого. — Малявка покататься хочет. Может, устроим покатушки?

Повисла неловкая тишина. Друзья пока не определились, как реагировать на вызов товарища: шутка это или предложение?

— Ты чего задумал? — подозрительно сощурился атлет.

— Да ничего страшного, не очкуй заранее. Просто прокатимся на новой тузиковой ласточке.

Парни враз загалдели: кто в запале — радостно, а кто-то — осторожно, отговаривая от глупой затеи.

— А Тузик разрешит? — вновь внес свой вклад в общий спор наивный мальчишка.

— А нам нужно его разрешение? — удивился тощий подстрекатель.

— А как тогда?!

— Не парься, малявка, и не грузи голову мусором. Где причалился наш кабриолет я знаю. Ты лишь вспорешь тачку. Мы загрузимся и поедем кататься. Ты же этого хотел?

— А ключи?

— Без ключей. Дон Педро Старший разве не научил тебя открывать машины без ключей?

— Да это один раз было, когда я ключи на даче потерял, — чуть не плача оправдывался малой.

— Меня он не учил, — отрезал старший брат, — так что вся надежда на тебя. Нам всем хочется кататься, — развел длиннющие руки, указывая на братву, — не подведи меня.

Крепыш придвинулся к приятелю и как бы на ухо втихомолку поинтересовался:

— Братишке уголовку клеишь?

Тот тоже тишком ответил:

— Да что ему будет, даже если поймают? Он еще не подсудный. А пупок слабый надо криминалом укреплять.

Я оживился в кресле, вечер переставал быть томным. Кто одержит верх: Бицепуха или Тощий? Превратив уши в локаторы, вслушивался в каждое слово.

— Не пойму, — говорил атлет, — в кого смачнее плюнуть хочешь? В Леньку Тузика, который выпер тебя из клуба? В Катьку Метелицу, с которой любовь расклеилась? Или в брательника? А он-то чем тебе насолил?

— А он мне только наполовину брат, лишь по старухе. Так что он родня неполноценная.

Двое сцепились взглядами. Один с сожалением, другой со злобой.

— Сволочной ты! Ошибся я в тебе! — резюмировал спортсмен, поднимаясь. Достал деньги из кармана, кинул их на стол и ушел.

За ним потянулись к выходу и все остальные. Верзила хмуро смотрел вослед ушедшим. Не иначе тоже какую-нибудь пакость для них обмозговывал, предположил я.

— Ну, и катитесь!.. — прокричал вослед друзьям брошенный товарищ и переключил внимание на брата, который потянулся в этот момент за канапе на шпажке. Подзатыльник от родни едва не окунул его голову в бокал. Пацан сглотнул обиду, но не заплакал. Что за поганец этот Старшой?! Даже у собаки еду не забирают изо рта.

— Доволен? Испортил вечеринку!

— Я?! — искренне удивился малец. — Я тут причем?

— Распалась компашка, но покатушки остаются в силе. Раз увязался за мной, то греби по полной. Пошли!

Пока я наблюдал за братьями, не заметил, когда появилась моя сказочная пассия. Она нетвердой походкой и с неадекватной улыбкой на лице двигалась вдоль столов. Я аж подскочил от удивления! Сегодня вечер вывертов что ли? Сначала Мелисса, теперь Маруся. Что за необычные причуды у этих кошек?

Поравнявшись с младшим братом взъерошенного клиента, она вдруг пьяно оступилась и стала заваливаться на сидящего мальчонку. Кресло покачнулось, подросток взвизгнул и оба с шумом рухнули на пол.

Я, обомлевший, опустился назад в кресло. Вместо того чтобы бежать к упавшей богине и поднимать ее! Что ж это я так растерялся?..

Выяснилось, что падая, тинэйджер повредил руку. Он стонал и ойкал, крепко зажмурившись, чтобы слезы не капали, пока его всегда недовольный брат вправлял вывих.

— Не давись соплями, шкет, жить будешь, а вот вписка накрылась.

— Что? — не понимал мальчик молодежного сленга чисто из-за возраста. Не дорос пока.

— Да ничего! Сворачиваем вечеринку. Топаем «нах хаус».

Таким образом, покатушки отменились сами собой. Ведь идти под статью за угон автомобиля бунтарь-сородич явно не собирался. Но и уйти просто так, не оставив последнее слово за собой, не мог.

— Эй, чика, меньше за губы заливай! — цыкнул на сидящую на полу Марусю. — Детей калечишь, — и уже тише (себе под нос) пробурчал, — и мне праздник портишь.

Но прежде чем покинуть кошачий бар он скосил глаз на стол. Поковырялся в купюрах, оставленных мускулистым дружком. Прикинул, хватает ли денег на оплату заказа? Бросил ехидный взгляд в сторону официантки, которая, по его мнению, обошлась с ним нелюбезно, и забрал одну бумажку. Компенсирует моральный ущерб, догадался я. Затем он решительным шагом направился к выходу.

Малой плелся за ним, опустив голову, кривился от боли и вздыхал. О чем были его горькие вздохи? О том, что брат разрушил весь его мир, в котором он был для него героем и примером? Мне было искренне жаль мальчишку.

Как только гости ушли, Маруся совершенно трезвая поднялась с пола, отряхнулась и спокойно направилась к барной стойке, попутно указав Мелиссе на уборку зала. Но та не спешила выполнять поручение хозяйки. Насмешливо захлопала в ладоши.

— Какой артист погибает!

Она все больше ассоциировалась у меня не с кошкой, а с лисой. Хотя и тех, и тех я считаю непредсказуемыми, хитрыми и коварными. За исключением, конечно, моей богини.

Неожиданно для меня Маркиз накинулся на начальство с упреками.

— Я не вправе указывать, но самоубийцы среди них не было. Нельзя было вмешиваться. За это по головке не погладят. У тебя будут неприятности.

— Знаю-знаю, душа моя, — мягко пропела своим бархатным голосом кошачья королева, — но как я могла пройти мимо такого чудовищного безобразия? Он погубил бы брата, не вмешайся я. Не перестаю удивляться, сколько оттенков грязного наслаивается в человеческой душе?! Старший брат, называется. Сплошное разочарование от этих людей!

Усатый дворянин протянул благородной красавице стакан молока и, когда она взяла его, накрыл ее руку своими ладонями. Заверил:

— Что бы ни случилось, я всегда с тобой.

Маруся благодарно кивнула в ответ. А мне до хруста в челюстях захотелось укусить его. Кажется, не только мне. Лисса будто невзначай задела поднос на столешнице, он с грохотом упал на пол. Эти двое вздрогнули, а бузотерка разразилась тирадой:

— А я-то думала, что вы тут все такие правильные и безупречные, не тупите, не совершаете ошибок…

Маруся улыбнулась, перебивая:

— Тебе стало легче от моего несовершенства?

— В принципе, да, — немного помявшись, согласилась беспородная мурка.

Глава седьмая

Я с вожделением пялился на очаровательную похитительницу моего сердца, задыхался от счастья и старался не моргать, чтобы ни единого мига созерцания не потерять. Сейчас она смирно сидит у барной стойки, не убегает наверх по лестнице в свои апартаменты (кстати, очень интересно, что в них такого, чтоб безвылазно там находиться?), дружески болтает с персоналом и мило улыбается. «Если поместить ее улыбку над Северным Ледовитым океаном, льды, определенно, растаяли бы от такой теплоты» — расчувствовался я в сладкой истоме и отчасти понял Мелиссу: иззавидуешься чужому совершенству!

Хихикая и толкаясь, в бар вошли две малолетки с разноцветными волосами и разрисованные косметикой под взрослых роковых женщин. Молоденькие вамп сразу, будто завсегдатаи, проследовали к барной стойке, взгромоздились на высокие стулья и прилипли взглядами к красавцу бармену, манерными позами обещая тому незабываемые наслаждения. Породистый кот — в отдачу — одаривал их своей неотразимой улыбкой, в которой читалось больше насмешки, чем доброжелательности. Девчушки либо не замечали его иронию, либо привыкли к ней.

— У меня новая татушка. Хочешь посмотреть? — предложила одна из вурдалачек и, оголив запястье, протянула руку Маркизу.

— И у меня! У меня тоже добавлено тату, — подключилась к разговору вторая, показывая симпатяге за стойкой свое запястье.

— О! — удивился тот, небрежно окинув взглядом протянутые руки, — перешли на новый уровень? Далеко до финиша?

— Я даже до половины не дошла, — отмахнулась первая и, указав на подругу, поведала, — а Ники уже на четвертом.

— О! — снова удивился хитрый кот. — А сколько их всего?

— Пять уровней по десять квестов. Мне куратор скучный попался, без фантазии. Вот у Ники, — вздохнула словоохотливая готка, — задания всегда прикольней, поэтому она ушла вперед.

Томно улыбающаяся куколка, с лица которой еще не спали пухлые щечки, пожирала глазами кудрявого блондина, наклонившегося, чтобы наполнить ее бокал. Разговорчивая приятельница с таким же не сформировавшимся взрослым овалом тут же подставила ему свой (наполовину полный) бокал. Перевертыш усмехнулся и наполнил.

— А как называется ваша игра? — поинтересовался.

— Марик, — надула губки Ники, — ты такой забывчивый!

— «Синий кит», — встряла болтушка, явно не желая делить бармена с подружкой.

А я мысленно поздравил себя с детективными способностями. Ведь я сразу понял, что расфуфыренные тинэйджеры здесь не в первый раз. Даже имя Маркизу придумали. Возможно, охмурить кота является для одной из них квестовым испытанием?

— Думаешь? — прозвучал голос Мелиссы над ухом.

Я вздрогнул от неожиданности, ибо не видел, когда официантка на роликах подкатила ко мне. Наверное, даже покраснел. «Неужто сам с собой разговариваю?» Поднял глаза. Рыжая обслуга задумчиво смотрела на девчуль с разноцветными начесанными лохмами. Недавнюю себя, что ли вспоминала?

— Что? — удивился я, будто не понимая о чем разговор, и взял предложенное меню.

— Фу! И где они набрались такой пошлости? — ответила она вопросом на вопрос, и, повернувшись, указала пальцем на коктейль в списке. — Этот сегодня в тренде.

Я, было, сосредоточился на ингредиентах (в волшебном баре следует быть бдительным, а то проснусь в другой раз в канаве, если, вообще, проснусь!), а беспардонная мурлыка уже выхватила меню из моих рук и укатила.

Увлекшись наблюдением за раскрепощенными девчушками, я давно потерял из виду мою Венеру. Ее не было в зале. Не иначе опять она у себя наверху. Спустится ли?

— После школы, — слышалось от барной стойки, — поменяю имя в паспорте. Добавлю букв. Мне не нравится — Вера. Вероника мне больше идет. Так будет по документу. А для друзей я будут по-прежнему Ники. Мне ведь идет это имя, правда?

— А мне мое имя без разницы. Я привыкла к нему. Марик, мне идет имя Юлия? Тоже четыре буквы как у «Веры». А играю я под ником «Джули». Мне идет «Джули», Марик?

«Сущие дети, — размышлял я, слушая разговор, — имена, как одежду, примеряют».

Внезапно на винтовой лестнице застучали каблучки хозяйки котобара, спускающейся вниз. И пока я отваливался на спинку кресла, чтобы в расслабухе насладиться созерцанием «Мисс Совершенство», она бегом пересекла зал и устремилась к выходу, на ходу приказав: «Маркиз, за мной!»

Бармен быстро скинул жилетку, кинул ее в лицо официантке, которая катила уже ко мне с подносом, и убежал. Мы с Мелиссой разинули рты от удивления. Она вернулась обратно за барную стойку, а я бросился догонять свою любовь.

В дверях я столкнулся с заплаканной девушкой и будто поймал разряд электрошокера. В прямом смысле! Меня едва не закоротило, словно потекший электрический чайник. Я вторгся без разрешения в чужое личное пространство и меня за это наказали. Так мне показалось. Всему виной эта заколдованная кафешка. Право слово, раньше подобные мысли мне бы даже на ум не пришли. Потому что это мистика. А кто в наше время верит в мистику?

Извинившись за столкновение, выскочил наружу. В разные стороны от шинка убегали черная и белая кошки. Всплеснув руками от отчаяния, я горестно вздохнул и решил вернуться. Но не тут-то было! Вместо неоновых огней витрины, каменных ступеней спуска и входной двери с витражом… я увидел обыкновенную кирпичную стену неосвещенного темного строения, расположенного в глухом тупике на краю города.

Глава восьмая

Неудачи с заколдованным баром, который каждый раз исчезал в одном месте и появлялся в другом, словно гуляющий призрак, так меня раззадорили, что я решил во чтобы то ни стало докопаться до истины.

Где-то должна быть постоянная их стоянка. Основное место приписки. Как у подлодок. Они же не пресловутый бар на колесах? Или?.. Да нет! Даже у избушки на курьих ножках есть определенное место размещения — лесная опушка. А эти чем хуже? Вроде как доброе дело творят: детишек от самоубийства отговаривают!

Всему свету известно, что на всякую добродетель найдется свой соглядатай. Тот, кто тайно наблюдает и сообщает, кому следует. А тот, кому доносят, должен отправлять ревизоров, аудиторов, санэпидстанцию, наконец. Разве не так устроен мир? Посему должен быть головной офис и логистика услуг. Вот кочующий табор не обложить налогами… Стоп! О чем я сейчас? Что за каша, вообще, в голове?

Я вконец запутался и обозлился:

— Шутки со мной шутить?

Не на того напали! Ни за что не позволю растреклятым котам себя дурачить! Обязательно разберусь, что они надо мной вытворяют? Я настоящий дока в головоломках. И вариантов не так уж много. Они или в гипноз меня погружают и всякие видения внушают. Или мозги обрабатывают каким-то сверхсекретным оружием и моими галлюцинациями управляют.

И тут я взбесился всерьез. Против моей воли запихнули меня в научный эксперимент? Вот уж дудки! Носом землю буду рыть, но выведу на чистую воду всю кошачью братию. Может, и любовь к своей королеве они мне нарисовали в голове?!

Мне сразу полегчало, когда я разозлился. И план действий сам собой наметился.

Перво-наперво нужно проверить квартиру на предмет шпионских штучек. Прослушку, например. Я так тщательно искал микрофоны и лишние провода, что ко мне заявился разгневанный сосед снизу. Увидел сдвинутую мебель и оторванные обои, поздравил с началом ремонта, взял бутылку пива за беспокойство и удалился. А я перешел на кухню, чтобы досконально изучить дымоход. Вдруг меня через него во сне одурманивают газом? Тогда понятно, почему мне снится, будто я бегаю по городу за котами как злая дворняга. Однако ничего подозрительного не нашел. Обыск санузла также не дал результата.

Всё одно, я не тот человек, который останавливается на полпути. Если квартира безопасна, это еще ни о чем не говорит. Просто нужно искать в другом месте. Или переходить в наступление.

Так решил и отправился к старшему брату в его полуподпольную мастерскую, где доморощенные кулибины могли предложить мне такие товары и услуги, что вам и не снилось.

Не подумайте плохого! Мой брат не бандит, не преступник, — просто обыкновенный непризнанный гений. Его уникальная голова никаким НИИ не пригодилась, патенты на изобретения пылились на полках, а он все продолжал рожать идеи одна другой интересней. Постепенно к нему примкнули единомышленники, самородки в разных науках, отвергнутые академическими светилами. Но даже уникумам хочется кушать, и они наладили свой бизнес. Особо не отсвечивали, к клиентам подходили с осторожностью, закон не нарушали. Но их опережающие время гаджеты, технические придумки и оригинальные решения, как по мне — тянут на Нобелевку! Хотя я не знаю, дают ли награды такого уровня хакерам, отладчикам-программистам и иже с ними. Но ребята они толковые, уж поверьте на слово.

Так вот, не вдаваясь в подробности, я попросил установить мне в тачку такое устройство, чтобы она, машина, как послушная собака, ходила за хозяином, если он отдалялся от нее больше чем на сто метров. И чтобы я видел при надобности свое авто, находясь, к примеру, в кафе. Парни ни разу не хмыкнули, равнодушным кивком дали понять, что задача выполнима, обещали управиться к вечеру.

Пока мою автокрасавицу начиняли всякими прибамбасами я решил воспользоваться какой-нибудь программой, чтобы сделать фоторобот девушки, с которой столкнулся, выбегая из бара. Ее отчаяние было так велико, что я резонно рассудил: мысли о суициде привели ее в заколдованное место. Бар открывается самоубийцам, в этом у меня уже не было сомнений. А так как профессионалы по отговариванию детей от последнего шага отсутствовали (ну, не Мелиссе же, в самом деле, можно доверить столь деликатную работу?), то бедняжке помощь не оказали.

Следовательно, если еще не поздно, то коты-перевертыши будут колесить там, где она проживает. Район поиска для меня определился, и упустить такую возможность я не мог.

Художник из меня никакой, рисую как курица лапой, поэтому приходилось компилировать лицо царевны-несмеяны из разных источников. Казалось бы, чего проще: вставить в соответствующий овал глаза, нос, губы и будет тебе «вуаля»! Сошло семь потов с меня, пока не получилось нечто похожее. Разглядывая сделанную работу, пришел к неутешительному выводу, что и с умными программами мне не по пути. Тем не менее, загрузил картинку к себе в телефон, чтобы озадачить ребят из мастерской еще одной головоломкой: отыскать человека в реальном мире, если самостоятельно не получится найти блуждающий бар. Плачущая незнакомка — девочка яркая, обещает вырасти в настоящую красавицу. Такие симпатяжки любят селфиться и выкладываться в сетях. Что же касается котобара, то он убегает от меня прямо как злостный алиментщик от судебных приставов.

Как мне завоевать сердце красавицы, если мистика встает между нами? Или мне только кажется, что я одержим кошкой-перевертышем? Я хотя бы должен пообщаться с нею, чтобы определиться.

Я парень не урод собой, образован, при хорошем окладе. Девушки, если хотите знать, сами кидаются мне на шею. Но не Маруся! Стряхивает меня с хвоста как надоедливого сталкера. Только разжигает во мне инстинкт охотника. Да кем она себя возомнила? Подумаешь, кошачья богиня! Я тоже не лыком шит. Вот найду способ покорить неприступную гордячку и поселиться в ее сердце, и тогда посмотрим, кто за кем будет бегать?

Мне бы только внутрь попасть еще разок. А я уж найду способ следить за питейным заведением, находясь снаружи. Брат мне в помощь в этом деле.

Глава девятая

Я припарковал автомобиль неподалеку от места, где объявлялся гуляющий бар в тот день, когда мы столкнулись с девушкой в дверях. Тогда еще забавные вампирюшки клеили Маркиза. Невольно хохотнув от всплывших воспоминаний о девочках, возомнивших себя взрослыми искусительницами, как тут же увидел их наяву. Просто невероятно, но они прошествовали мимо меня во всей своей субкультурной красе! Их веселое поведение ну никак не вязалось с мрачным мифом о кровопийцах. И на самоубийц они не похожи. Тогда зачем их привечает кошачья братия?

Быстро выскочив из машины, я отправился за ними, удивляясь стремительно развивающимся событиям. Думал, что врасту корнями в асфальт, пока буду ждать появления знакомых лиц. Ан, нет! Определенно каким-то сверхъестественным силам я нравлюсь. Иначе как объяснить такое везение в слежке? Только надеялся я на другую встречу. Однако дареному коню в зубы не смотрят. Буду использовать то, что имею. Без разницы, какие завсегдатаи бара меня туда приведут.

Оживленно щебечущие девчули останавливались практически у каждой витрины бутиков и салонов, громко смеялись и обсуждали всех и вся, что видели и слышали. Неожиданно они тормознули у аптеки и, заглядывая внутрь через витрину, стали удивленно перешептываться. Пришлось подойти поближе, чтобы быть в курсе их разговора.

— Смотри, Емеля опять с фингалом!

— Угу! Опять отчим избил.

— Наверно, мазь от синяков покупает.

— Кажется, нет. Кажется, это тест на беременность.

— Да иди ты!..

Девушка у кассы, про которую они говорили, обернулась, и я увидел ту, что искал. Мои провожатые «вурдалачки» быстро присели, чтобы не быть увиденными своей знакомой. На корточках они миновали аптеку, и, хихикая, шустро скрылись в дверях ближайшего магазина. А я, как баран, замер с открытым ртом, разглядывая удачу во плоти.

Спохватившись, сделал пару шагов в сторону. Еще не хватало, чтобы меня обвинили в преследовании малолеток. Понял, что ничего не смыслю в тайной слежке. Напряг извилины в мозгу, вспоминая киношных детективов. Выплывали кадры с газетами, за которыми прятались сыщики. В моем случае это не сработает: мои руки пусты. Увы! Ничего другого не вспоминалось. А потенциальная суицидница, которую девчушки назвали «Емелей», уже прошла мимо меня с низко опущенной головой. Кажется, она, вообще, никого не замечала вокруг. Я выдохнул с облегчением и на некотором расстоянии последовал за ней. И к своей машине заодно, ибо шли мы в ту сторону, где я ее оставил.

Девушка свернула в переулок раньше, чем я добрался до припаркованного автомобиля. Не слишком меня это озаботило. Машина была в пределах ста метров. Следовательно, уже можно включать автопилот. Что я и сделал.

Мой кабриолет подкатил ко мне тихо и плавно. Никто даже не обратил внимания, что машина без седока. Я сел в нее и продолжил наблюдение уже в комфорте. И от всей души мысленно благодарил брата со товарищи за предоставленные возможности.

Мы недолго следовали друг за другом в игре «проводи меня домой». Я понял, куда направляется Емеля, когда она свернула во внутренний двор многоэтажек спального района.

Перед подъездом одной из высоток мой объект слежения поджидала молодящаяся сорокалетняя женщина приятной наружности и окружности, нервозность которой угадывалась в каждом движении. Догадавшись, что это мать девочки, я обрадовался. Сейчас они поговорят, все обсудят и проблемы разрешатся. Ну, не просто так, ведь, она встречает дочь на улице? Скорей всего для приватного разговора. Потому как в квартире с глазу на глаз нет возможности поговорить.

Быстренько припарковался у тротуара, опустил окно, навострил уши. (А мне начинает нравиться эта работа!) Увидев дочь, мамаша набросилась на нее с упреками.

— Чего ты добиваешься? Мне опять пришлось отпроситься с работы из-за вашей войны с отцом. Ты достала уже! Он усталый с дороги вернулся из рейса, и вместо того, чтобы отдохнуть и поспать, ты устраиваешь ему концерт. Он мне все рассказал. Почему ты так делаешь? Зачем злишь его? Вот он и не сдержался. Дай посмотрю.

Женщина приподняла голову Емели, откинула прядь с лица, увидела кровоподтек под глазом. Ахнула, отвесила дочери пощечину. Охнула и прижала родимую к себе. Заплакала.

— Почему вы как кошка с собакой? Почему не живете мирно?

Причитая, она подвела понурое дитя к лавочке, усадила, стала рассматривать синяк внимательней. Ребенок не сопротивлялся, не ругался, не плакал, просто пристально смотрел ей в глаза. Отчего сердце матери разрывалось от жалости и к себе, и к дочери. Она присела рядом на скамейку. Сжала руку дочери-подростка, с которой так тяжело разговаривать в этом возрасте. Помолчала, собираясь с мыслями, и выплеснула на нее собственные обиды.

— Знаю, он тебе не нравится. Но ради меня ты можешь постараться подружиться с ним? Твой родной отец даже алименты не платит. А этот хорошо зарабатывает. Вон, какие подарки тебе делает! Старается. А тебе что — тяжело? Я долго ждала такого мужчину, чтобы любил и деньги в дом приносил. Нам ведь легче сейчас живется, правда?

Мать рыдала на плече дочери, которая молчком гладила ее по спине. И сколько же отчаяния и безысходности просматривалось у обеих, что даже мое равнодушное сердце накрыла тоска.

— Просто молчи, не огрызайся на него. Он и не будет драться. Хорошо? Ладно, пошли домой. Я вкусненькое что-нибудь приготовлю.

Эти двое ушли, а я бестолково продолжал сидеть в машине.

— Что это было? — искренне не догонял. — Почему не расспросила дочь? Даже на суде выслушивают обе стороны.

Все-таки странные существа эти женщины. Нам, мужчинам, их не понять. Однако дядьке (даже при деньгах!) нельзя поднимать руку на чужого ребенка. И своего тоже, кстати. Это неправильно. Взрослые одной только массой тела больше детей. Даже спортсменов делят по весу, чтобы победа честная была. Когда пришлый мужик боксирует ребенка, маманя взашей выгнать его должна: такому не место в ее семье! Это же очевидно. Что не так с людьми?

С тяжелым сердцем я отправился восвояси. Сомнений не оставалось: у девочки не сиюминутное злоключение или подростковый выпендреж, а затянувшаяся депрессия. Надо честно признать, я тогда еще почувствовал эмоциональный выплеск, когда мы столкнулись, но не был готов принять чужую боль. В отличие от дверей блуждающего бара, которые обязательно откроются на пути Емели и позовут войти. Главное, оказаться поблизости в это время и следком за ней прошмыгнуть в ускользающее от меня заведение. Вполне реальный план. Но почему тогда я чувствую себя так паскудно? Из-за того, что хочу воспользоваться отчаянием ребенка, чтобы добиться своей цели? Наверное, я такой же подлец как ее отчим.

Глава десятая

Я колесил по городу в поисках загадочного пристанища котов довольно долгое время. Кажется, у меня это вошло в привычку. Ученица со странным именем Емеля не показывалась на улице уже давно. Не ходила в школу или в магазин. Не гуляла с подружками. Может, просто заболела и отлеживалась дома? Лишь бы худшего с нею ничего не случилось. Меня не отпускала мысль, что я должен был что-то сделать для отроковицы в беде, но не сделал. И меня это не красило.

Я восхищался Марусей, которая была учтива и заботлива с детьми, даже если они не вызывали симпатии. Воистину благородное сердце! Самое обидное, что признавал я это не под гипнозом или кошачьим дурманом. А всамделишно ощутил собственную никчемность в сравнении с великодушием перевертышей. Даже Маркиза — совсем чуть-чуть, на кончике мизинца — зауважал за улыбчивое терпение к пустоголовым клиентам.

Только лису Мелиссу не могу принять в качестве ценного работника в баре. Хотя (если уж у меня случился вечер откровений) у нее есть неоспоримый талант: бесить клиентов! Иногда это срабатывает на общее благо. Интересно, почему она так рьяно ненавидит людей? Верно, пинали ее бессчетное количество раз, когда была бездомной кошкой. Как тут не озвереть?

Приблизительно так проходили мои поисковые рейды: в раздрае и спорах с собственной совестью. Вконец измучился и всерьез задумался бросить эту затею и вернуться к нормальной жизни. В сердцах развернул машину и поехал в сторону автомастерской своего брата. Чтобы вернуть ребятам все шпионские игрушки коими они меня снабдили. Надеюсь, рабочий день у них еще не закончился.

И тут я увидел ее!

Маруся изящным шагом пантеры переходила улицу. Как же она хороша! Во рту мгновенно пересохло, дыхание перехватило. Глаза не хотели видеть никого кроме нее. Поэтому чуть не заехал на зебру на красный свет и не огреб по капоту тяжелого костыля от бабки, семенившей в потоке пешеходов.

В мозгу разбегались мысли в поисках решения. Мой автомобиль ехал не в том направлении. В каком месте мне следует развернуться для обратного хода, чтобы не потерять хозяйку котобара и не нарушить при этом правила дорожного движения? Город будто изрыгнул все машины разом в одном месте. Назло мне! Пресловутый «час пик». Поэтому на маневры с разворотами ушло неприлично много времени. И я уж было подумал, что потерял красавицу.

Но нет! Она остановилась возле школьницы с оторванным ремнем на рюкзаке, которая по этому поводу рыдала навзрыд. Кошачья богиня, как всегда, пришла на выручку. И как ей удается своевременно оказываться там и тогда, где и когда ребенку требуется помощь?

Котовладелица махнула рукой на вывеску своего бара в ряду ярких витрин, взяла у девочки ранец, и повела чинить испорченную вещь. «Скорей всего Маркиз возьмется за ремонт», — обиделся я ни с того, ни с сего на симпатягу бармена. Вот дался он мне со своей красотой! И вообще у него лапы, а не руки. Только шейкер держать.

Раздражение разрасталось: я проезжал улицу совсем недавно и, могу поклясться, что «Синего кота» не было и в помине. Опять эти мистические штучки! Лучше б расчистили места для парковки своими уловками, а то пока буду искать свободный карман, призрачный бар снова пустится в бега.

И что интересно, стоило только подумать, как я увидел отъезжающую машину в веренице припаркованных авто. Так и знал! Без стеснения ковыряются в моей голове и читают мысли. Ох, уж эти коты! Хотя за место, конечно, спасибо.

Глава одиннадцатая

Я влетел в бар со скоростью пули и с порога прокричал: « Я сделаю все красиво!», потому что не сумел отвязаться от мысли о кошачьих лапах бармена. У него от моего ора выпал стакан из рук и разбился вдребезги. «Что ж ты пугливый такой?» — позлорадствовал я про себя. Нет, не стать тебе, Марик, настоящим мужиком! Аристократ, одним словом.

И только теперь я оглядел всех присутствующих, разинувших рты на мое появление.

Застывшая на корточках Маруся, потому что чистила щеткой забрызганную грязью одежду школьницы. С утра прошел дождь и на тротуарах не просохли лужи. Видимо, девочка упала в одну из них.

Зареванная ученица лет двенадцати с перепачканным лицом и заляпанными очками и стесанными до ссадин ладонями.

Склонившаяся над рюкзаком Мелисса за столиком. Кто бы мог подумать, что она на такое способна? Я про иголку с ниткой в ее руках. Хотя не понимаю, чего она там шить собралась? Я бы просто клеем обошелся. Сейчас можно небо с землей склеить, да так, что и не разорвать!

Бармен, как и положено на рабочем месте — за стойкой — с пакетиком чая в руках. Собирается заваривать чай для ребенка.

И вот он я! «Здрасьте!» Выскочил черт из табакерки! Конечно, у всех челюсти отвисли. А как иначе? Прямо немая сцена из пьесы.

Фу-ты ну-ты, я кретин! Лоханулся по полной! От собственного недотепства не знал, что сказать или сделать, чтобы обратить все в шутку.

— У вас здесь красиво! — переиначил фразу, типа обмолвился. Потоптался, руками развел. — Ну, если вы заняты…

«Что за бред я несу?» — ругался про себя. Все еще топчусь, не ухожу. Не могу же просто так сбежать из бара от конфуза?! Не тинэйджер я, в конце концов.

— А мне чаю можно? — смущаясь, промямлил, приклеив взгляд к чайному пакетику в пальцах Маркиза.

Ёшкин кот, чего заискиваю? Надо брать себя в руки. Развязной походкой (да что ж такое!) направляюсь к любимому столику в углу. Едва мимо кресла не сел, так распереживался. Вот было б смеху, если б я еще на полу раскорячился как медуза на суше.

— Или хотя бы воды?