Пролог
«Среди невзрачных чаще всего и попадаются маньяки»
Харуки Мураками.
«У каждого человека есть хобби»
Эд Гейн.
Тяжело быть замкнутым первоклассником, все на тебя косятся, хихикают за спиной над твоим носом или ушами. Воде как украдкой толкают, а ты не можешь им сказать ни чего в ответ. Нет, не потому, что ты слаб, а потому что трус, но страшно в этом признаться самому себе. И приходится ссылаться на слабость, головные боли и состояние здоровья. А если еще и ростом не вышел — пиши пропало. Комплексов у человека, в его рюкзаке, может накопиться за всю жизнь огромное количество. Каждый по своему к ним относится, одни плюют на это и живут дальше, другие остерегаются их раскрыть и проживают с этим всю жизнь. Все по разному относятся к своим недостаткам. Но иногда комплексы, заложенные со школьной скамьи, делают страшные вещи с психикой человека.
Вот и маленькому мальчику выпала доля стать объектом для издевок в школе. С самых первых дней приходилось испытывать на своей шкуре самые изощренные издевательства от сверстников. Что только они не делали и дразнили, и кидали его портфель по кругу когда он пытался у них его вырвать, и пенки под зад приходилось терпеть. А однажды они застукали его за тем делом, которое все называли плохим, но ему приходилось это делать, что бы не отставать от них. Трое мальчишек избили его за это. Один даже помочился ему в портфель.
Он шел по пустырю после очередного дерьмового учебного денька. Слезы катились по щекам. Сашка опять разорвал рисунок, над которым пришлось изрядно потрудиться, а Каринка, самая бойкая девчонка среди вторых классов, навешала подзатыльников за то, что он случайно задел ее плечом в коридоре. Обида раздавила его, словно букашку.
На встречу бежал щенок, высунув язык. Глазки — бусинки блестели от счастья, гладкая шерсть переливалась как глянец. Вот оно — любимое занятие, сейчас он возьмет его на руки и заберет с собой. В этом он весь, это помогает ему справиться с трудностями.
Мальчишка не замечал как за ним наблюдал молодой человек, стоящий возле дома. Может он хотел узнать в нем кого-то? Хотя скорее взгляд его был наполнен печалью и усталостью. Явно этот парень не желал ни кому ни чего плохого. Можно было сказать даже что он просто стоит и думает о своем, если бы зрачки не рассматривали мальчишку с ног до головы. Нижняя века время от времени подергивалась. Когда школьник взял щенка на руки, незнакомец погрузив кисти в карманы пошел в его сторону.
— Привет парень — с каким то сожалением сказал чужак и присел на корточки.
— Здрасте — сказал мальчик.
— Твой щенок малыш?
— Теперь да.
— Не ври, давай-ка его отпустим. Лады?
Мальчик послушался, наклонился и поставил на лапы милое создание, тот вильнув хвостом, побежал по пустырю в сторону домов. «Ладно если что найду его» — подумал паренек.
— Что ты хотел с ним делать парень? — спросил незнакомец и вытер слезу со щеки парня.
Мальчик молчал. Повисла пауза, лишь ветерок колыхал золотистые волосы школьника.
Неизвестный резко схватил его за руку и кинул лицом вниз в холодную сырую землю. Школьник только открыл рот что бы закричать. Тяжелый вес придавил его сверху, сильная рука обхватила шею и начала душить, с каждым мгновением сжимая захват туже и туже. Мальчишка не мог не произнести не слова, он просто хрипел и пытался оттянуть за железный захват. У молодого человека накатывались на глазах слезы. Когда руки ребенка ослабли и рухнул наземь незнакомец бросил бездыханное тело и вскочил на ноги. Теперь он явно плакал смотря вниз вытирал слезы. Рука на автомате подхватила с земли кирпич и начала в дребезге разбивать маленький череп, кровь брызгала молодому человеку в лицо, на одежду, липкая жидкость полностью промочила волосы. Он рыдал и продолжал бить изо всех сил…
Адресату. Надеюсь он поймет
Прошу, тем, кто читает эту рукопись доставить ее 23 сентября 2016 года по адресу указанному в конце.
***
Я четко помню тот осенний вечер — 24 сентября 2016, хоть и был изрядно пьян тогда. С самого утра в тот день лил крупный дождь, как из ведра, город затопило за считанные часы, сливные шахты не справлялись и улицы чем-то стали напоминать не большие речки. Воды было так много, что в маршрутных автобусах набегало по щиколотку. Кто-то был в гневе от такой погоды, опаздывая на работу, выходя из колом вставших машин, c злобной гримасой на лице, набирали полные ботинки грязной ледяной воды. Некоторым ливень был в радость, подростки снимали шуточные видео для ютуба в лодке с удочкой и бутылкой спиртного. В самых низменных местах бездомные собаки не ходили, а плавали. Наверное, именно в тот вечер я понял, что действительно зависим от наркотиков и вряд ли могу совладать с собой что бы бросить.
С чего началась эта наркотическая карусель? Да кто бы его знал… Все происходило постепенно. Закончив колледж, я не мог найти себя ни в одной профессии, хотя скорей всего и не искал. Толчок этому круговороту дала компания, в которой я находился. Как это обычно бывает попробовал легкие наркотики — понравилось, дальше — больше. Потом компания разошлась кто-то переехал, кто-то образумился, обзавелся семьей. А я… О чем тогда только думал. Нет, не сказать, что я был один из тех кто обитает в притонах, в обгаженных штанах ловящий приход на засс… ом матраце. Все конечно было не на столько плачевно, но зависимость была сильна, не заметна, но сильна. Словно внутри жил какой-то маленький, прожорливый зверек который просил постоянно порцию наркотика. Были паузы, не больше трех месяцев, когда я пытался убить внутри себя этого зверька, но в те моменты он превращался в сильного и страшного зверя с неимоверным голодом. 24 сентября я хорошенько выпил, что бы заполнить пустоту, но алкоголь не мог убить это животное, он только его разозлил. Телефон словно сам оказался у меня в руках. Перед тем как набрать номер парня торговавшего наркотиками, как раз закончилась четырехнедельная пауза. Пальцы сами нашли его номер, на третьем гудке он поднял трубку и мы договорились о встрече.
По затопленным тротуарам я, можно сказать плыл к дилеру (в прямом и переносном смысле), его дом был через две улицы, как раз самых критичных по уровню воды, но как говорится — пьяному море по колено. Да и черт возьми, желание употребить очередную дозу было на столько сильным, что меня не остановило бы тогда и тройное торнадо.
Под ногами окурки, чеки из супермаркетов и банкоматов, как маленькие лодочки уплывали куда-то вдаль. Стены домов шатались, словно не я был пьян, а они. Что творилось в голове в тот момент сложно вспомнить. Все мысли, раздумья были окутаны в густой серый туман. Туман это часть того самого животного. Оно специально выпускает его, дабы запутать свою марионетку, когда та пытается скинуть с себя веревки привязанные к рукам и ногам. Пасмурная погода добавляла еще больше серости в мглу. Все казалось мрачным и черно-белым. Хороший денек для самоубийства не так ли?
Фарик как всегда был на веселе, он явно употреблял не то, что продавал нам.
— Вкинешь и запьешь горячим чаем мужик и все станет нормально — сказал он протягивая мне пакетик с не понятным содержимым.
— Что это за дрянь Фара — сказал я разглядывая сквозь пакет что то похожее на три четвертинки ядра гретского ореха — ты же сказал по телефону все нормально будет.
— Это все что есть чувак, до тебя Гера заходил остатки порошка забрал.
— Ладно давай. Сколько с меня?
— Треха.
— Сколько? — я сильно удивился — но у меня с собой только косарь.
— Тогда ни чем помочь не смогу — он резко выхватил пакетик у меня из рук.
— Ладно Фарик что ты хочешь в добавок к касарю?
Он бросил не однозначный взгляд на мое левое запястье, на котором были защелкнуты дорогие часы Касио — подарок жены на годовщину.
— Да ладно… Они стоят гораздо дороже мужик — он не отводил от меня взгляд и еле заметно улыбнулся явно с мыслью — «Этот торчок сломается».
Около пяти секунд я мешкался, но все таки расстегнул застежку и снял часы. Он не скрывая улыбнулся, отдал мне товар и хлопнул дверью практически перед носом.
Путь до дома оказался быстрым. Супруга в это время была на работе. Кстати говоря о ней, она на тот момент являлась директором страховой компании, сейчас я понятия не имею где она, вряд ли она существует вообще на данный момент. Cкорей всего поэтому я не работал, средств, что она зарабатывала, было достаточно. Будучи на шесть лет старше меня и занимая руководящую должность она была довольно мудрой. Единственное я не понимаю: почему она за меня держалась? Зачем вкладывать душу и средства в такую не благодарную тварь? Любовь… «Любовь» — говорила она при очередных наших ссорах. Если говорить честно я не считал себя альфонсом (мужчиной который живет за счет женщины), но на данный момент, вспоминая те времена, я думаю совершенно иначе. Ольга единственный свет в моей жизни который я игнорировал.
Вернувшись домой я сделал все как мне сказал Фарик. Первые пол часа были мысли, что он меня обманул, совершенно ни чего не происходило. Закрались мысли — пойти и разобраться с ним, но желание быстро отпало и я решил разборки перенести на завтра. Вместо этого достал из холодильника бутылку пива и включил телевизор. По первому каналу шло теле-шоу, о грязных подробностях личной жизни простых людей. Очередная женщина забеременела не понятно от кого. «И этим пичкают домохозяек, которые потом ревнуют своих мужей к каждому столбу» — хихикнув в голове подумал я. Всегда смеялся над этой телепередачей и в этот раз решил не переключать, дабы получить очередную порцию позитивных эмоций. В следующее мгновение после того как очередной сельский парень вышел в зал где происходили дебаты по поводу того чья эта девушка, я переместился прямиком в студию и встал рядом с ведущим ток-шоу.
— Что вы можете сказать об этом Игорь Дмитриевич — спросил он меня протягивая микрофон.
Если сказать что я удивился, это значит ни сказать ни чего. Все было на столько реально, что я чувствовал запах одеколона ведущего теле шоу. Губы онемели, точно весь рот был обколот местной анастезией. Помимо того, что не возможно было обронить ни слова, были ощущения словно в мышцах застыл свинец и конечности оказались неподвижными и тяжелыми. Я с округленными глазами стоял и смотрел на всех участников съемок. Вокруг кричали, ругались, даже драка намечалось.
Один из тех кто молча сидел на диване — мужчина в сером вязанном свитере с лицом запитого алкоголика с яростью закричал: «Да что вы его спрашиваете — это иуда. Сжечь его». Все кто был в зале обратились в коричневые рясы с глубокими капюшонами и начали спускаться с трибун. У ведущего из под капюшона виднелись два горящих красным огнем глаза, а микрофон вытянулся в длинный деревянный посох с петлей на конце. Меня словно статую подняли над головами и понесли на улицу с криками — «Сжечь, сжечь, сжечь».
Прямо возле башни «Останкино» стоял огромный деревянный крест, под которым было набросана огромная куча хвороста. Я пытался изо всех сил кричать, мотать головой, но ни на йоту мое тело не поддавалось мне. Меня распяли словно Иисуса Христа на этом кресте и тогда главный ударил посохом об асфальт петля вспыхнула синем пламенем как пропитанная спиртом тряпка. Вождь произнес свою речь:
— Смотрите братья, сегодня мы сожжем не верного который надсмехается над проблемами других людей, пусть его плоть сжирает огонь чем он будет ходить рядом с нами смеясь нам в лицо.
Он поднес факел к хворосту и тот вспыхнул словно спипчка. Боль сначала пронзила мне ступни за тем поползла выше к коленям, паху, животу. Дикая, жгучая, пронзительная боль вскоре заполнила все тело. Все происходило как наяву. Но в один момент стало очень холодно…
***
Это не было похоже на обычное утреннее пробуждение. Я словно вылез из темной, холодной бездны. Тело охватил жуткий озноб. Суставы выворачивало наизнанку. Дикая ноющая боль посилилась в каждом атоме мышц. Пришлось потрудится чтобы открыть глаза из-за скопившегося гноя слепившего ресницы. Я лежал на панцирной кровати укрытый, нет, завернутый в белую простыню пропитанную холодным потом. Рука коснулась головы, теперь уже лысой головы. Всплыла мысль — «куда делись волосы?» — как это не парадоксально звучит, но я подумал сначала о волосах, а не о том где я.
Полумрак не давал в полной мере понять, что это за место. Через узкое прямоугольное окно под потолком, пробивался холодный свет луны, падая на железную дверь напротив. «Тюрьма» — первое, что пришло тогда в голову. После я заглянул под простынь, одеты были лишь трусы. Присмотревшись, до меня дошло, что двери явно не тюремные, а обычные входные квартирные. От души слегка отлегло, но теперь было вообще не понятно куда я попал.
Что-то заставляло подняться и дойти до двери, но попытки были тщетными, лихорадка сковывала движения. С трудом получилось сесть на кровать и поставить ноги на бетонный пол. Озноб опять пробежался по телу, я накинул липкую простыню на плечи. Ноги не слушались, шаги давались с огромным трудом. Зубы отбивали барабанную дробь, на секунду мне показалось, что вот-вот эмаль начнет крошиться. Как не странно дверь была заперта, не знаю на что я надеялся решившись пойти к ней. В раз силы улетучились, так же легко как дым в ветреную погоду, колени подогнулись, и я рухнул на пол. С полу, я увидел камеру в углу с моргающей красной лампочкой. Последние силы истратились на пинок ногой в дверь, это была огромная ошибка, большой палец ноги пронзила острая боль, он словно загорелся огнем.
Дверь распахнулась, зашли два здоровых парня в белых халатах. Они резко подхватили меня под руки и бросили на кровать.
— Вы кто такие? Где я? — только и мог пробормотать я — Дайте воды. — в этот момент (когда я впервые разлепил губы) я ощутил во рту пустыню.
— Тихо парень, мы тебя подлечим. Жора принеси воды — сказал один из жлобов. Второй резко исчез.
Тот который остался со мной из кармана халата достал шприц.
— Сейчас тебе надо расслабится и сразу станет легче — большой палец надавил на поршень выпустив контрольную струю из иглы.
Он вколол мне содержимое шприца внутримышечно. К этому моменту прибежал Жора и сунул мне открытую бутылку воды.
— Пей и расслабься — сказал он.
Я подчинился, а что оставалось делать? После нескольких глотков прохладной жидкости сознание само начало уходить, словно я снова проваливался в темную яму, только уже не холодную, а такую мягкую и теплую.
Во сне я шел между сосен, стояла тихая безветренная погода. Лучи солнца пробивались между веток, своим теплом касались моего лица. Аромат хвои витал в воздухе — «порфюм» здешних мест. Протоптанная тропа, петляла между деревьев, заводя все дальше и дальше в этот таинственный лес. Я шел по ней как одержимый чем-то, будто не ведомой силой напоминающей наркотического зверя сидящего внутри. Определенной цели не было, но я знал, что эта тропа приведет меня туда, где мне нужно оказаться.
Впереди, между деревьев, начали пробиваться солнечные блики. Стало ясно — очень скоро покажется водоем. Внутри словно щелкнул тумблер, покой переключился на постоянно нарастающую тревогу. Появилось чувство, что кто-то следит за мной, в буквальном смысле идет по следам. Между деревьев мерещились силуэты снующие и прячущиеся за стволами. Тяжелое прерывистое дыхание разносилось эхом по сосновой чаще.
Я ускорил шаг и показалось через мгновение тропинка вывела на прибрежную лужайку озера. Сочно-зеленая трава казалось мягким бархатным покрывалом. Лес остался позади и чувство тревоги утихло. Что-то казалось не так в этом на удивление спокойном месте. Одна маленькая деталь: на другом конце поляны догорали угли кострища, на последнем издыхании испуская характерный дым, достигнувший моих органов обоняния. «Тебе нужно туда» — прошептал внутренний голос. Я как заколдованный зашагал в ту сторону.
Остатки костра располагались прямо возле дерева, за которое я тот час же заглянул и встрепенулся от ужаса. Волна мурашек прокатилась по всему. Высоко на ветке висели три висельника, возможно это была семья — мать, отец и дочь. На каждом было по одному башмаку. Их лица уже покрылись трупными пятнами, у маленькой девочке меж синих губ виднелся кончик языка. Лица женщины не было видно, его закрыло копной волос свесившейся низ. У мужчины были связаны за спиной руки, он вероятнее всего сопротивлялся больше. Страх сковал движения я хотел закричать, но проснулся.
Все оставалось таким же незнакомым как и прежде та же комната та же дверь. Единственное что изменилось это то, что теперь на мне лежало ватное одеяло. Возле кровати стояла бутылка с водой. Прохладная жидкость была кстати. Я снова уснул.
Калейдоскоп ужасов продолжался, на этот раз я смотрелся в зеркало. Все бы ни чего да только отражение почему то разозлилось на меня и схватило рукой за лицо затянув за cобой в зазеркалье. Там был мой клон только правая сторона лица опухшая и посиневшая. Он говорил мне или я говорил сам себе, не знаю как правильно выразится, примерно следующее: «Хахаха Ты еще не знаешь через что тебе предстоит пройти… Через Ад…». Я снова проснулся, в голове эхом отдавался страшный голос…
***
Морозное утро выдалось в тот день, когда я покинул стены подвального лазарета. Температура на улице стояла около минус пяти. В той злосчастной комнате казалось столько же. Озноб пробежал по телу в первое мгновение после того как сознание вырвалось из калейдоскопа снов (или ведений), что мне мерещились в отключке. В течении трех минут пришли те самые двое — Жора и тот кто мне сделал укол. Они смерили давление и температуру тела — «Как у космонавта» — сделал заключение Жора — «Звони наверх, пусть забирают». Кто и куда меня должен забрать я конечно не знал. Да и было все равно ведь я снова услышал голос того самого зверька, пока еще тихий и мягкий — «Тебе нужно утолить голод» — твердил он — словно мурлыкал.
Спустя какое-то время дверь распахнулась — в нее зашел сухощавый мужчина лет сорока, среднего роста, одетый в синие ватные штаны и пуховик такого же цвета, шея была закрыта длинным воротником шерстяного свитера. Он кинул на кровать сверток одежды — «Минуту тебе на сборы» — сказал он низким голосом — «Жду за дверью». Поразил факт, что одежда была ни что иное, как солдатская форма времен второй мировой войны. Естественно без пагонов и прочих знаков отличия. Вместо кирзовых сапог — берцы которые очень сильно давили мне распухший палец. Я накинул телогрейку и прихрамывая покинул комнату.
Он повел меня по длинному коридору до лестницы, ведущей к выходу. Вскоре подвальная сырость сменилась свежим морозным воздухом. Иней на высохшей траве поблескивал в первых солнечных лучах. Я обернулся взглянуть на здание из которого вышел. Рядом с входом в подвал находился вход в одноэтажное строение покрашенное белой известью, с надписью над дверьми — «Медпункт». «Двигай за мной» — пробормотал незнакомец. Шли молча. Я решил не задавать лишних вопросов. Пустота внутри подвигла пустить все на самотек. Точнее сказать было практически пусто, за исключением того самого зверька.
Асфальт лежал кусками, он был точно вмят в землю, трещинами создавая узорчатый рисунок. Мы обошли вокруг медпункта по когда-то целой, пешей дорожке. На одной линии с лазаретом, напротив, стояло двухэтажное здание. Их разделяло огромное кольцо диаметром примерно метров десять, в центре которого стояла старая высокая сосна. К стволу зачем то привязана веревка. Напротив кольца перпендикулярно медпункту стояло еще двухэтажное здание точная копия второго. Мы шли к зданию которое находилось на одной линии с тем строением, из которого вышли. Перпендикулярное строение носило название блок номер один, то к которому мы направлялись — блок номер два.
Он провел меня на второй этаж, вход находился с улицы. Длинная прямоугольная комната была поделена на четыре. В каждой из них стояло по шесть двухъярусных кроватей, полностью сделанных из под топора, и по четыре тумбы.
Меня определили во второй блок в восьмой отряд. Дали место на втором ярусе и полку в тумбочке. После, неизвестный ушел. В восьмом отряде заняты были все койки. Все вокруг напоминало отель в стиле «Хостел». Только посетители — не вольно прибывшие алкоголики и наркоманы. По рассказам главного в отряде распорядок дня таков: подъем в шесть тридцать, завтрак в семь часов, работа над собой, обед, уборка территории и помещений — хоз час, далее ужин, снова работа над собой и отбой в десять.
— Куда я все-таки попал? — не мог я не задать этот вопрос.
— Ха а тебе не сказали? — со смехом сказал Вася — ты в «Соснах» — по статистики самый эффективный центр реабилитации в Сибири.
Мы стояли возле рукомойников на первом этаже когда я узнал малую долю правды о «Соснах».
— А где мне взять зубную щетку?
— Зубную щетку, полотенце и другие средства гигиены надо заслужить — не без улыбки сказал он — пасту и мыло можешь пока брать у меня, только экономно пользуйся.
— Заслужить как?
— Ты должен доказать что чем-то полезен
— Тебе?
— Нет. Я тут просто за порядком слежу, новым рассказываю что да как. Помнишь того кто тебя сюда привел? — я кивнул — Это управляющий блоком, он время от времени проводит занятия по работе над собой, наказывает за косяки, следит в принципе за всеми работами. Мужик он нормальный, но требовательный. Самое обидное, что мне приходится рассказывать про все что происходит в отряде — голос его слегка надломился — ни когда крысой не был ни где. Если я про что-то не расскажу, он все равно это узнает и меня будет ждать двойное наказание. А поверь наказания тут далеко не из приятных. Так что лучше не косяч и все будет ништяк.
Мы вышли из своего блока и направились в столовую. Солнце уже поднялось и заметно потеплело. Иней местами превратился в росу.
— Кстати после отбоя можно почитать если весь блок не против того чтобы горел свет. Книгу можно взять в хоз блоке — Вася ткнул пальцем на большое трехэтажное здание — кстати, там же проводятся различные занятия.
В столовой пахло мягко говоря не очень. Да и завтрак был не совсем питательный. Два вареных яйца, три ложки квашеной капусты, щепотка соли и практически бесцветный чай почти не сладкий. Ели многие стоя, места в столовой практически не было для такого количества человек.
Первый завтрак в столовой хорошо запал в мою память. Там я узнал, что на календаре было уже второе октября. Мысленно пришлось неделю вычеркнуть из жизни. Там же Вася рассказал, почему все в военной форме. Все элементарно, у директора хорошие друзья в мин обороне и его дело выиграло их поддержку. И большинство гос запасов со времен советского союза, за символическую плату, перешли прямиком в центр реабилитации «Сосны».
На мой взгляд глупо одевать и обувать наркоманов. Хоть и говорят, мол они больные люди и не могут сами справиться. Все это чистой воды ложь. Все зависит только от нас.
***
Огромный лекционный зал вместил бы еще полсотни человек. Стояло три ряда парт. На первом и втором сидели первый и второй блок, третий ряд пустовал. В конце стояла не высокая трибуна. На ней читал лекцию высокий седовласый мужчина, широк в плечах, одет в ватный комбинезон и серый свитер с высоким воротом. Все внимательно слушали курс избавления от зависимости алкогольной и наркотической. Все что помню с того дня это о том какую боль зависимые люди причиняют родным и близким. Тогда я пропустил много информации, ведь голос зверька на поверхности сознания стал более настойчивым.
После часа чтения лекции мужчина сказал:
— Теперь дадим слово каждому из вас. Начнем с первого блока.
Ни кто не мог отказаться, иначе последует наказание. Первый вышел алкоголик неопределенного возраста, худой, скрюченный, словно высохшая ветка. Представившись, он начал свой рассказ. В крации: он начал употреблять алкоголь еще в школе, потом начал воровать, так как родители не давали денег на выпивку, потом тюрьма. Оказывается ему тридцать пять и его туда засунули родные. «А кто же меня сюда определил?» — подумал я в тот момент — «Ольга наверное… А кто ж еще?». Кроме нее вряд ли кто-то мог. У матери не хватило бы средств да и не знала она про мои дела. Я был зол на жену… Нет… Не я… Зло было то чудовище сидевшее внутри.
Я, как глупый маленький ребенок молился, что бы до меня не дошла очередь. Должно было случится все что угодно — землетрясение, метеорит, наводнение, апокалипсис в конце концов, но только не выход на публику в первый же день. К сожалению, сей момент был неизбежен. Шагая к трибуне, я чувствовал как ладошки становились влажными. Со стороны выступление явно выглядело смешно, но стоя за деревянным столом и смотря на своих слушателей, не у единого на лице не присутствовала даже легкая ухмылка. Все внимательно ждали начала. Я не знал с чего начать. Как и все, представился, а дальше рассказал практически всю свою жизнь.
За занятиями последовал обед. Остывшая перловка очень тяжело прошла по пищевому тракту и весом кирпича легла на дно желудка. Во время обеда Василий поведал, что бежать отсюда некуда. «Забор хоть и не большой, но за ним тайга Игорь — самая настоящая, — говорил он — Заблудится на раз плюнуть. Были чудики пытавшиеся сбежать из этих мест. Некоторых говорят не находили, тут болот тьма вокруг, а зимой так вообще замерзнешь. Вот-вот уже мухи белые полетят — словно забыв о разговоре, он задумчивым взглядом посмотрел в окно». Забавно, на тот момент начальник моего отряда проходил курс в третий раз, курс рассчитан на год.
— Чем можешь быть полезен? — грубо спросил Виктор Сергеевич (тот самый мужчина который привел меня в блок), когда мы вышли из столовой — Что умеешь?
Я смотрел в его суровые, повидавшие жизни глаза как дурачек. Действительно, что я умею? Я же ни где не работал после колледжа. Прошло уже восемь лет, а умения, навыки и знания все так же равны нулю. И вот я стою перед человеком старше меня неизвестно на сколько и смотрю на него как маленький нашкодивший мальчик на своего отца. Пока я обо всем думал, резкий удар в грудную клетку сбил меня с ног, ушанка слетела с головы. Дыхание перехватило не сразу — секунд через пять после того как я упал.
— Встать.
Я с трудом поднялся, удар был очень тяжелым, не смотря на худощавое телосложение начальника.
— Не люблю повторять, но для особо одаренных — что ты умеешь делать.
— Ни чего — хриплым голосом ответил я.
— Ну какие то таланты у тебя есть?
«Ага есть — пить, курить, нюхать, колоться. Они тут у всех есть.» — Подумал я тогда. В этот раз удар ногой в бедро (в детстве мы называли такую процедуру «спустить шину»). Я замычал от боли, в свою очередь Виктор развернулся и пошел, не оборачиваясь сказал — «за мной». Я с трудом захромал, ведь на правой ноге жутко болел палец, а левое бедро было «отсушено».
***