Бесплатный фрагмент - Ближе глубине

Молчит одиночество

Тихо-тихо молчит одиночество,

исподлобья буравя душу.

Отвести взгляд в сторону хочется,

слезы горло от страха душат.

Мысли мечутся пристально-пристально,

освещая нутро все изношено.

И закончить вмиг хочется выстрелом,

слишком мало мной изложено.

Мелко-мелко витают желания,

приземленно маня за низменным.

Не хватает глубины знания,

насладиться суровым, жизненным.

И врезается точечно-точечно

острым скальпелем внешняя критика.

Эгоист под ударами корчится,

обнажая труса и нытика.

Быстро-быстро ища оправдание,

избегая ответа за подлое,

полной чашей хлещешь раскаяние,

променяв святое на модное.

Понимание медленно-медленно,

оседает на стенках черепа.

Как же было все в жизни ветрено,

словно мелких рисунков череда.

Бывает

Я постоянно ощущаю, что иду не туда.

Бывает грустно. Бывает просто вода.

Бывает страшно, мерещатся тени в углах.

Бывают перья. Бывает хлопьями прах.

Бывает: «Мама!». Бывает: «Что я несу?!»

Бывает больше чем людям, доверяешь псу.

Бывает стрелки приклеены к циферблату.

Бывает, выпадают целые года куда-то.

Бывает записной книжки не виден край.

Бывает «занято», кому только не набирай.

Бывает грустно, когда тебе вручают приз.

Бывает легкая щекотка от падения вниз.

Бывает жуткая изжога от «роскошных» блюд.

Бывает, слюни от простого сухаря текут.

Бывает деревянный пол нежнее пера.

Бывает холод по коже, когда внутри жара.

Бывает, вяжется беседа без капли вина.

Бывает, тишина и нет ей ни края, ни дна.

Бывает, пение птиц дополнит шум реки.

Бывают старики-дети, дети-старики.

Бывает весело, хоть вы и видитесь впервые.

Бывает теплые слова, но глаза пустые.

Бывает больно и хочется надрезать пульс.

Бывает «встретимся», да, все никак не соберусь.

Бывает зависть от того, что у других бывает.

И это чувство держит долго и не отпускает.

Бывает, задаешь вопрос на исходе сил:

Почему я все, что было, мимо пропустил.

Диагностирование усталости

Я очень устал: от жизни, от смерти,

от звуков, молчания, от круговерти,

от пошлости, похоти. Просто поверьте,

я очень устал, танцуя на жерди.

Я не перестал замечать постоянство,

спиральность, обыденность, чопорность, чванство,

консервативность и скуки убранство.

Всем этим пронизано рядом пространство.

Я часто гонюсь за пустыми вещами.

Я падок на все, что пустыми речами

течет в мои уши и тянет камнями

на дно. Я потребительством ранен.

Я гол под ударами низкой культуры

и бездуховности грубой текстуры.

Я уязвим, я карикатура,

я штамп! я клише! я трюизм! я купюра!

Я лишь регистратор мира снаружи.

Тренды на вертикальные лужи.

Это на завтрак, обед и на ужин.

Пальцы — сувениры. Я безоружен.

Задержите мне сердце на вдохе

Задержите мне сердце на вдохе.

Я хочу насладиться весной.

Как бы дни, не казались мне, плохи,

запах жизни приносит покой.

И пускай канула безвозвратно

череда ярких, солнечных дней.

До сих пор мне, увы, не понятно,

как я жизнь пропускаю, а с ней:

Песни птиц невидимых взору.

Нет в них боли от доли в неволе.

Каждый щебет, как нитка в узоре,

добавляет капельку в море.

Лучик, юрко листву огибая,

все старается кожи коснуться,

а прильнув, теплом угощает.

Так и тянет ему улыбнуться.

Мельтешат с высоты самолета,

пятна ярких полей, вереница.

В танце волны качаются дружно,

стебли ржи и травинок ресницы.

Шаря взглядом бескрайнее небо,

удивляешься мелким деталям.

Кто-то смог бело-серой пастелью,

целый мир «поселить» в эти дали.

Ориентируясь на бормотание,

среди леса находишь криницу.

Неустанное это сердечко,

продолжает уверенно биться.

Обними меня ветер покрепче,

и ударим руками по-братски.

На секунду меня сделай легче,

закружи звуки, запахи, краски.

В этот миг я забуду диагноз,

и покину больничный покой.

Задержите мне сердце на вздохе.

Я хочу, насладиться весной.

Сообщение

Кому-то из вас придет сообщение:

Радости, бодрости, трели весенней,

Любви, понимания и настроения.

Кому же из вас я послал сообщение?

Кому-то из вас отправлял сообщение

и текст написал в виде стихотворения.

Желал исцеления от шквала сомнения,

Не помню, кому же послал сообщение.

Я, кажется, слал уже текст сообщения:

Мурашек от солнца прикосновения.

Мгновения забвения в конце приключения,

Ну, ждите, кому-то придет сообщение.

А в общем, не важно. Летит сообщение.

В нем капелька грусти и сожаления,

кипение страстей, батарей отопление.

P.S. читайте свое сообщение.

Куда-нибудь

А так хотелось, закидывать себя листвой.

И прятать нос в воротнике, пуская пар.

И где-то глубоко в карманах носить покой.

Переступая лужи, мерить планеты шар.

Но нерушимый дисбаланс вступил в права.

И снова ночь сменяет день, и снова ночь.

И там, где раньше было озеро, теперь трава.

И все привязанные тени разлетелись прочь.

Непостоянство — нескрываемая суть вещей,

как мельтешение протонов внутри орбит.

Мелькают звездами синапсы внутри цепей,

рождая признаки улыбок, грез, обид.

Боясь поломки агрегата, рвешься ввысь:

Погромче выстрелить, поярче освещая путь.

И забываешь, наслаждаясь, просто жить.

Идти не «потому что нужно», а «куда-нибудь».

Кулаки понимаем связаны

Не козыряйте своими кумирами.

Не унижайте чужими примерами.

Мы не обязаны жить одинаково.

Мы все из разного теста сделаны.

И каждый цель, для себя выбирая сам,

Забытый сотнями путь прокладывал.

И только ближе к концу «своей» тропы

следы предшественников угадывал.

Сомкните критики крепко уста свои.

Вы все равно для меня обыватели.

Не попытавшись построить своей судьбы.

Вы человеческой сути предатели.

И вроде хочется спорить, ломая кость.

И бестолковым ребятам доказывать.

Вот только мудрость давно победила злость.

А кулаки пониманием связаны.

Любили жить

Любили жить — даже те, кто только мог по течению плыть, время не просто растрачивать, а без меры сорить.

Жить — те, кому не получалось копить, и отдавать приходилось, едва смог получить.

Любили жить — те, кого не успевали сломить или давно все изломано и не важно, куда теперь бить,

Жить — те, кто не переставали молить, или молиться за того, кому следует жить.

Любили жить, кто не имея право судить. Вокруг себя сумели мир пополам разделить.

Любили жить — на словах себя прося отпустить, глаза отчаянно шептали: «Один миг погодить».

Любили жить, кто любовь умел ценить и хранить, достойно в жизнь свою вплетая пульса новую нить.

Любили жить, если это означает творить, играя создавать новое и миру дарить.

Любили жить, говоря, что невозможно: простить, промыть, проныть, запить, залить и не казнить.

Любили жить — те, кто по пути успели остыть, но эти пару шагов их не позволят забыть.

Любили жить, кто сумел верой в чудо простыть, и не пытался сам в себе этот «недуг» излечить.

Любили жить и теряло время галопа прыть, миролюбиво вечность продолжала счастьем манить.

Оранжевая любовь

Девочка хорошая спит с хорошим мальчиком,

все у них получится — только не мешай.

Романтично встретятся, звонко разругаются.

Имена их даже ты не запоминай.

Вечеринки для своих. Ты красива, он красив,

и разлиты по чекушкам Б-52.

Алкоголь опередив, цепи рвет аперитив,

прячет эту парочку в глубине угла.

Тишина сменила трек. Страх сгустился в тени век

и достигла капля паники пустого дна.

Смысл длился пять минут: закопают, помянут,

среди ласк расслышал только, что она больна.

За

Среди веселья гаснет разум,

знакомых лиц не узнаю.

Я вспоминаю, почти сразу

бессмертные слова Камю.

— Пустите воздуха по венам.

Отправьте хитрость за порог.

Почувствуйте, что значит смелым

побыть немного. Хоть часок.

Смеяться вдоволь шуткам пошлым.

Дерзить возвышенным чинам.

Пить через край, так чтобы тошно

стало и белкам, и чертям.

Смывайте алкоголем маски.

Стирайте уважения грань.

Вгоняйте свои мысли в краску,

здоровьем отдавая дань.

Следите мутными глазами,

как тает в голове морок.

И знайте, что без вашей воли

он вас поработить не мог.

Вам злоба пальцы разжимала.

Обида раскрывала рот.

И слабость рюмку наливала,

беря за ворот в оборот.

Глумясь над теми, кто непьющий

и трезво ощущает мир,

и перегара дух гниющий,

не создает во рту сортир.

Да, что это я, на самом деле?!

Морализирую? А сам?!

Неужто, капли не блестели

на чуть видневшихся усах.

Неужто, не борол похмелье,

кляня себя за перепой.

Не превращал себя в растение,

после животного, порой.

Раз грешен сам — теряю право,

клеймить иных за хмель в глазах.

Так, выпьем же, за то, как мало

его в поступках и делах.

С Днем рождения

C днем появления в мире обмана,

с днем открывания темных сторон.

С днем узнавания солнечной ласки,

с первым в твоей жизни радужным днем.

С днем окрыления властью над телом,

с днем угасания веры в людей.

С днем понимания, что поздравляют честно —

лишь мелкая кучка друзей.

С днем, когда завтра не скоро начнется.

С днем, когда ты улыбаешься всем.

С днем нахождения простого ответа,

на серое множество серых проблем.

Всё! Я поздравил, а ты ломай голову —

где я стишок, такой раздобыл.

Выдумал сам? Или в старом журнале

в этом… блин, как там… название забыл.

У тебя деградация

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация счастья.

Меряя пальцами глубину дня,

ты тонешь у паники в пасти.

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация веры.

Он затерялся в густых облаках,

а тебя окунул прямо в серу.

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация смысла.

Стрелки торопятся в старых часах,

убивая поступки и мысли.

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация страха.

Дрожь замирает на тонких губах,

как пронзенная в полете птаха.

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация чувства.

Все, что ребенок умел ощущать — пропало.

От этого грустно.

Ты в четырех стенах.

У тебя деградация воли.

А за окном тянет руки весна,

крася крылья комнатной моли.

Ты в четырех стенах.

У тебя любви деградация.

В комнате нет пола и потолка,

а стены — галлюцинация.

С другой стороны сна

Мимо каждого из нас не проходит ясный взор,

Попадая под него, чувствуем себя нужней.

Забываем все обиды, улыбаемся прохожим,

А когда любовь встречаем, замираем перед ней.

Провожаем её взглядом и идем. Куда? Не помня.

Оставляя тротуары за собой струйкой тонкой.

Перешагиваем лужи… Стоп! Вернулись — смотрим в небо.

Что на небе происходит? Кто смеется трелью звонкой?

С места резко побежали. Поворот. Другой, вдруг запах

свежепеченного хлеба, из той, булочной напротив.

Детство, двор, скрипят качели, дед ломает хлеб руками.

Мама с папой, это точно, никогда тебя не бросят.

Растопыренные пальцы, солнце мягко огибает.

И расчесывая ветер, чувствуешь в себе свободу.

Мысли только на полшага. Завтра снова будет завтра.

А сегодня можно с криком: «Расступитесь!..» — прыгать в воду.

«Ойкая» бежать по шишкам, глаза к небу задирая,

И опять бежать, вприпрыжку обгоняя облака.

Наблюдать за окуньками, что стоят против течения,

Разбавлять букет ромашек синим цветом василька.

Теплый вечер, так спокойно и ты вроде столько сделал.

Твое маленькое тело примостилось на топчан.

Досчитав до двадцати, сбившись где-то по пути,

на другой стороне сна просыпался мальчуган.

Выбралась

Сидит на корточках, у костра греется,

Сушит волосы, ливнем намочены.

Завтра будет иначе — ей верится,

Да, и стихи её пока не окончены.

Да, и увидеть еще много хочется,

как улыбнется ребенок, взрослеющий.

Узнать, как сердце от счастья колотится.

И что чувствует веру лелеющий.

Как заплетают косы из радуги,

И как пьянит травы запах, скошенной.

И как кружат возле лотоса мотыльки.

И как рисует круги — камень брошенный.

Огонь играет в глазах затуманенных.

В её мечтах — рядом его плечо.

Одиночеством души изранены,

но ради встречи, готовы терпеть еще.

Угли мигают, одна прядка выбилась,

пересекая лик спящей красавицы.

Она уснула. Она уже выбралась

Из невезения и неурядицы.

Любви на свете не бывает

Любви на свете не бывает много.

Нет эталона, чтобы взвесив раздавать.

Лучами обращенная к любому.

Она обогревает, не давая увядать.

Любви на свете не бывает мало.

Она бывает просто к вам не обращена.

Тогда мы замечаем, как холодно нам стало.

И кажется, что всё «зачем?», и жизнь обречена.

Любви на свете не бывает в меру.

Так, чтобы человек сказал: — Мне на сегодня хватит.

А, если есть такие, что же приму на веру.

Пусть только сберегут подольше, сразу всю не тратят.

Смеешься и умираешь

Остались следами на небе.

Дымом рисованы мысли.

Капли чертили тропинки.

Пели грустные песни.

Взгляды молча, кричали.

Руки теряли сноровку.

После, было неважно —

кто добежал стометровку.

Позади много растений

воздушные корни пускали.

Их без труда выдирали

под звуки трубы и рояля.

Мошкара бьется у лампы,

крылья и ноги сжигая.

Каждый поступок оправдан

фразами, мол, жизнь такая.

Привыкнув к субординантам

наперед знаешь исходы.

Перевязав сердце бантом,

преодолеваешь невзгоды.

Открещиваясь от породы,

уверенно имя меняешь.

Героя себе выбирая,

смеешься и умираешь.

Ты меня слышишь

Эхо шагов, после десяти вечера.

Свечи на подоконнике. Койка. Курить нечего.

Плечи худые. Густые тонкие волосы.

Вены лиловые — утонувшие в коже полосы.

Маскарад масок: отца, матери, брата.

Сироп от кашля. С него начинали когда-то.

Палата клиники. Картинка не держит удара.

Утрата циником его беспокойного дара.

Бром в чай без сахара. Холсты верните!

Ну, раз мечтам моим не верите, так уходите!

Знайте у каждой постановки есть свой зритель.

Я долго текст учил… Простите?!

Вы не ко мне? Как жаль, ребенком расплачусь.

— Сестра, впусти радугу внутрь — никак иначе.

Развейте мне тоску электрическим током.

Несмелый, затравленный взгляд в сторону окон.

Оставлен Богом среди себе подобных.

Вроде заключенных, а на деле свободных.

Тупой ложкой своё тело уродовал,

Потом кричал, что ты «…хотя бы попробовал!!!»

А, нужно много ли, чтобы не оказаться у края?

А, так уж сложно ли, жизнь прожить не ломая

тонкую, временами шаткую, детскую психику,

избегая попадания в желтую клинику.

Зажигают свет. Обход. Халаты мелькают.

Выводят к завтраку. В палате кого — то ругают.

Мне не доносят письма, но я знаю, из пишут:

— Малыш, я тебя люблю. Ты меня слышишь?

Руки

Я смотрю на свои руки: глубоко морщины впились,

Есть мозоли, шрамы эти, все откуда появились?

Руки сильные, но жалко, что терпеть им приходилось,

и жару свечи горящей, и морозную немилость.

Их стегали, их ломали, их кололи, их ругали,

посыпали раны солью, водкой пальцы растирали.

Эти пальцы от бессильной злобы, столько раз сжимались.

Кулаки подвластны воле вновь на пальцы распадались.

А еще я помню время, эти руки целовали,

и в порывах чувств обильных, к лицам женщин прикасали.

А бывало кисть держали, карандаш или гитару,

Пели песню, что хозяин «никогда не будет старым».

Эти руки аккуратно, бритвой мне лицо кромсали,

И в минуты тихой грусти, нежные стихи писали.

Под водой бывали часто, и раскапывали глину,

или из каштанов старых резали фигурки сыну.

Ими я сажал деревья, ими строил дом у моря,

голову держал в кручине, ими рвал цветы на поле.

Сколько раз я свои руки отдавал на отсечение.

Боже! Как я был не прав, примут пусть моё прощение.

Благодарен им за все, прожил ими ощущая,

Умер… и свеча в руках тает, тает, тает, тает.

Фотография

Однажды ангел фотографию прислал:

улыбка «засветила» объектив.

И на обратной стороне мне написал:

«…ты сам играешь жизненный мотив…»

Я долго размышлял, сопоставлял

моменты прожитые: в чем их суть и толк?

И в каждом постепенно узнавал:

то грубый гарус, то нежнейший шелк.

От понимания секунда длилась миг.

Понятны стали ангела слова.

Я пожалел, что понял их старик,

а не ребенок. Кругом голова:

Что можно изменить и как сказать

всем людям сразу: не терять и дня!

Осталось только фото рассылать

с пометкой: «Все зависит от тебя!»

Давит Глубина

Мной, после третьего десятка, потерян к жизни интерес:

не важно, сколько денег в банке и, в принципе, не важен секс.

Не важно, кто рулит баркасом, что называется страна.

Не важны имена актеров, не важно, что вместо вина.

Концепт гигантских автопромов, по сути, тоже ни о чем.

Все те же колеса четыре закрутят гаечным ключом.