1
В тишине не большой комнаты, звук будильника раздался, как всегда, неожиданно. Звонил он не долго, захлебнулся уже на второй попытке. Сейчас из-за ширмы появится мама и наигранно бодрым голосом начнёт будить своего восьмилетнего сына. Сын, это Генка, его белобрысая макушка выглядывает из-под натянутого одеяла и делает вид, что ничего не слышит. За ширмой послышался скрип панцирной сетки и через минуту Вера с взлохмаченными с ночи волосами и в шлёпанцах на босу ногу предстала во всей своей красе. Молодая женщина, лет тридцати не была красавицей, но её миловидное лицо, украшенное небольшой родинкой над верхней губой располагало к себе. В больших голубых глазах пряталась усталость матери-одиночки, но вместе с ней пробегали огоньки, указывающие на весёлый нрав их хозяйки. Русые волосы слегка вились и свободно спадали на плечи.
— Генка, не прикидывайся, что не слышишь. Даю тебе пять минут на размышление, потом защекочу до смерти, — и Вера вышла из комнаты, направляясь в ванную комнату.
Генка спрятал ногу под одеяло, повернулся на спину и уставился в потолок. Когда это ему надоело он перевёл взгляд на картину, которая висела на противоположной стене от его кровати. Так он делал каждое утро, пока мать прихорашивалась в ванной. На картине был изображён старинный парусник, который боролся с волнами во время сильного шторма. Особенно Генка переживал за матроса, тот из последних сил держался на самой макушке мачты и пытался закрепить порвавшийся парус. Генка не был трусом, он даже ходил в секцию бокса, но представить себя на месте матроса, как-то не решался. В комнате, где они обитали с матерью, не было ничего лишнего. Возле окна стоял стол, где он делал уроки, а мать иногда подшивала прохудившиеся вещи. Когда стол не был занят, он был накрыт кружевной салфеткой, на ней располагалась вазочка. Два стула: его и мамы были задвинуты под стол. Двухстворчатый шкаф, приткнувшийся в угол комнаты, вмещал весь их гардероб, включая и зимнюю одежду. На небольшой тумбочке устроился старенький телевизор «Рекорд», который больше злобно рычал, чем показывал передачи. Книжная полка на стене, завершала убранство комнаты. На ней расположилось несколько книг, которые однажды Генка решил почитать, но не нашёл для себя ничего интересного.
— Ну я тебя предупреждала! — мама, с улыбкой на лице, бросилась к Генке.
Генка жутко боялся щекотки, сбросил на пол одеяло и вскочил с кровати с поднятыми руками.
— Сдаюсь, пощадите!
Вера обняла сына и чмокнула его в тёплую макушку. Погладила его по голове и шутливо хлопнув по попе отправила умываться. Вот уже третий день она брала Генку с собой на работу- в его классе объявили карантин по-поводу ветрянки, а оставить дома его было не с кем. Муж ушёл от неё ещё четыре года назад, не сошлись характерами, так говорят. А на самом деле он ей изменил, а она об этом узнала, и он ей стал невыносимо противен. Генка, как и положено, считает отца пропавшим без вести геологом. Ничего, пусть подрастёт, а потом она ему всё расскажет. Пока же никто ей кроме Генки не нужен. Заправив кровать сына, она отправилась на кухню варить кашу.
— Опять овсянка! Мам, мы что, лошади что ли? — недовольный Генкин голос раздался от двери.
— Это ты зря. Очень вкусная и полезная каша. И потом ты же знаешь, что у нас с тобой не так уж много денег, чтобы шиковать, –мать протянула руку к настенному календарю и оторвала листок: 19 мая 1991 года.
Про то, что денег у них не много Генка знал хорошо. Вот только он всегда удивлялся, как такое может быть. Мама работает в ювелирном магазине, кругом золото и другие драгоценности, а зарплаты хватает только на овсянку. А фамилия? Они с мамой Золотарёвы. З О Л О Т А Р Ё В Ы. Это ведь от слова золото. Ничего не понятно, подумал в очередной раз Генка, размазывая кашу по тарелке.
— Вот вырасту мам, буду такую зарплату получать, что на завтрак будем есть одни конфеты с пирожными.
— Давай, давай работник мой, поторапливайся, нам уже пора выходить, а то я на работу опоздаю и меня уволят.
Магазин «Рубин» располагался не далеко от дома, буквально в десяти минутах ходьбы. Его открыли на первом этаже жилого дома, выкупив две однокомнатные квартиры. Хозяин привозил товар в основном из Турции, был прижимист, зарплату Вере и её сменщице платил не большую. Ещё в штате был охранник Николаев Фёдор Фомич, бывший военный, теперь на пенсии. Он больше выполнял функцию представительскую — какой уж там охранник — лет то ему было под семьдесят. Однако, надпись на спине и военная выправка делали своё дело. На ночь магазин сдавали под охрану ЧОП. Ключ от магазина был у Веры, так что каждое утро Фёдор Фомич поджидал её сидя в своём стареньком «жигуле» не далеко от входа. Вот и сегодня, держа во рту свою неизменную сигаретку, Фомич шелестел газетой «Пенсионер», которую ему бесплатно бросали в ящик каждое утро. Дверь машины была приоткрыта, да и то сказать, весна в этом году ранняя- на улице больше десяти градусов тепла. На чистом, синем небе солнце горело как отполированный медный пятак, снег уже повсюду растаял, и только кое где под кустами, сохранились его серые, какие-то вяленые пятна. Асфальт на тротуаре уже совсем высох и хранил следы от метлы дворника, старающегося убрать песок, оставшийся после зимы.
— Доброе утро Фёдор Фомич. Мы не опаздываем? — весело окликнула его Вера. Фомич, приветливо улыбнувшись, кивнул и поглядел на свои командирские часы, которые так нравились Генке.
— Всё в порядке, до открытия ещё десять минут. Привет Генка. Ну что, прогуливаешь школу?
— Ничего не прогуливаю, у нас в классе карантин — с достоинством ответил парнишка и с интересом посмотрел на свёрток в руках Фёдора Фомича.
— Вот принёс шахматы. Ты как относишься к шахматам?
— Я к ним никак не отношусь, я играть не умею.
— То-то и оно, пора бы уже и научиться. Вот я с тобой займусь, как время будет, — с этими словами Фомич вылез из машины и запер дверцу. В это время Вера, позвонив на пульт охраны, открыла дверь магазина. Раздался резкий тревожный звонок — сработала внутренняя сигнализация, которую мама мигом отключила, чтобы не беспокоить жильцов дома. Хотя и этот короткий звонок раздражал престарелых активисток.
Рабочий день приближался к обеду. Посетителей было не много. Мама скучала за кассой изредка поглядывая на часы. Генка с Фомичом расположились за его столом у входа. На доске хаотично были расставлены шахматные фигуры и Генка, высунув от усердия язык пытался запомнить, что куда ходит. Фомич изредка напоминал и показывал ходы. Из радио, висевшего на стене рядом с часами, доносились звуки классической музыки. Над входной дверью мелодично зазвенели модные китайские трубочки и в помещение магазина быстро вошли три человека. Их лица были скрыты под масками. У первого в руках был пистолет, двое других несли спортивные сумки внушительных размеров, сшитые из ткани цвета хаки.
— Граждане, без паники — это ограбление. Всем оставаться на своих местах!!! — голос человека с пистолетом не предвещал ничего хорошего.
— Вы что, с ума посходили. Да я сейчас милицию вызову, — раздался голос Фомича, который вскочил со своего стула и пытался расстегнуть кобуру, в которой обычно носил сигареты.
— Ворон, успокой старика, пусть заткнёт свою глотку.
Один из парней выхватил из-за пазухи обрезок трубы и замахнувшись ударил Фомича по голове. Охранник не охнув осел на пол. Кровь из раны тоненькой струйкой потекла на кафель, образуя причудливой формы пятно.
— Что ты стоишь глаза вылупила. Быстро открывай кассу и сейфы. Не вздумай включить сигнализацию, порешу на месте. — Мужик направил пистолет на Веру, а сам обернувшись крикнул сообщникам: «Бейте витрины, что застыли. Лёва сгребай всё в сумки.»
И в эту секунду громко зазвенел звонок сигнализации. Это Вера, ничего не соображая, выполнила автоматически должностную инструкцию. Теперь она стояла, прижавшись спиной к стене и удивлённо смотрела на свою руку. Казалось, она не понимала, как это могло произойти.
— Дура!!! — прохрипел в бешенстве налётчик и раздался выстрел. Запахло пороховыми газами. Пуля попала в грудь и на кофточке Веры стало проступать красное пятно, похожее на кляксу от разбившегося пузырька с чернилами. На её лице застыло выражение крайнего удивления, а тело сползло по стене, правая нога подвернулась и мама села на пол в таком неудобном положении, её голова упала на грудь. Всё случилось так быстро, что Генка почти ничего не понял. А когда понял, ему стало так страшно, что он юркнул под стол.
Налётчики очень спешили. Со звоном разлетелись осколки витрин, ювелирные украшения сваливались в сумки без разбора. Тот, что был с пистолетом наклонился над Верой и вытащил связку ключей, которую она носила в кармане своей рабочей кофты. Вскрыв сейф, начал доставать оттуда деньги и кое какие наиболее ценные украшения. Где-то, ещё очень далеко, послышалась сирена.
— Пацаны, заканчиваем. Как-бы жадность фраера не сгубила, скоро менты будут здесь.
— Крюк, что будем делать с пацаном? Гляди под стол забился волчонок.
— Оставим, лиц он наших не видел, так что в свидетели не годится. Всё сворачивайтесь, рвём когти. — он взглянул на часы, и Генка увидел у него на запястье голову змеи, выглянувшей из-под манжеты рубашки — никогда он ещё не видел такой татуировки. Налётчики схватили заметно потяжелевшие сумки и под мелодичный звук китайского чуда, выбежали из магазина. Всё остальное вспоминалось Генке, как в тумане. Двери магазина опять распахнулись и в него влетело несколько человек с автоматами и в броне. Они осмотрели помещение и застыли по углам. Затем вошли люди в форме милиции и начали делать своё, только им понятное дело. Генку пробовали опросить, только ничего у них не получилось и скоро пришла женщина тоже в милицейской форме, которая его вывела на улицу и пыталась успокоить. Подъехала скорая и мужчины в белых халатах вынесли из магазина сначала Фомича, а потом и маму. Маму он узнал по руке, которая безжизненно свешивалась с носилок. Здесь у него началась истерика, и он больше не помнил ничего.
2
— Валентина Андреевна, доброе утро. А я смотрю, у вас дверь приоткрыта — Стас, одетый в джинсы и камуфлированную футболку с укором смотрел на свою будущую тёщу.
— Это ты скажи спасибо своему любимому криминалисту –уже не первый раз забывает закрыть дверь на ночь. Заходи, ты к Альке или к Шварцу?
— Ну Валентина Андреевна, сегодня же выходной, кабинет закрыт на внушительный замок.
— Значит к Альке. Алька, к тебе пришли. Долго ты ещё собираешься валятся? Твой принц сгорает от нетерпения.
— Это какой принц? — раздался весёлый голос. — Не тот ли, что поставил своего железного коня у нас под балконом и затоптал всю траву?
— Алька, ты помнишь, что у нас пикник? Мне на улице подождать, или как? — Стас топтался в прихожей в ожидании ответа.
— Квартира наша не такова, чтобы мне пройти в ванну не замеченной. На мне слишком мало одежды. Так что думаю, что лучше на улице. Я не заставлю тебя долго ждать.
Мать, следившая за этой перепалкой, только развела руками, затем ободряюще кивнула.
— Я там вам собрала кое- что, так что голодным не останешься. Иди уже к своему коню.
— Спасибо, а где же Владимир Николаевич?
— За молоком я его отправила, теперь быстро не придёт, завернёт на бульвар в шахматы поиграть с такими же бестолковыми.
Стас вышел на улицу. Буцефал, принявший вчера душ на мойке за сто рублей, поблёскивал хромированными деталями на солнце. И то сказать, погода выдалась, как на заказ. Вчера было пасмурно и хмуро, а сегодня синее небо без единого облачка. Ещё только девять часов, а росы на траве и след простыл. Пожалуй, сегодня не грех и купальный сезон открыть. Алька сказала, что ей всё равно куда ехать, а вот у Стаса было на примете одно любимое местечко. От города, правда, далековато, километров двадцать пять, но Буцефал домчит быстро. А там такое озеро, глаз не отвести. Вода чистая, кругом сосновый лес, песчаный пляж, одним словом, курорт.
— Принц, ты собираешься мне помогать? Не понимаю, ещё не зять, а уже пол холодильника мать загрузила, — Алька высунулась из подъезда, согнувшись под тяжестью пляжной сумки. Легкомысленная жёлтая футболка и короткие джинсовые шорты, солнечные очки завершали её гардероб.
— Прекрасно выглядишь. Думаю, в дальнейшем тебе придётся предпринимать усилия, чтобы соответствовать моему идеалу, — Стас подхватил сумку, та и правда была довольно увесиста.
— Интересно, кто же это твой идеал, — Алька нахмурила брови.
— , Ты, ты мой идеал, и всегда им будешь, пока у меня глаза смотрят.
Алька направилась к Буцефалу, который выглядел очень довольным. Стасу показалось, что будь у него хвост, он бы обязательно им помахал.
— Привет Буцик, как ты поживаешь и не обижает ли тебя хозяин? — Алька похлопала его по бензобаку. Буцик, как всегда, промолчал.
— Для его возраста, он чувствует себя прекрасно. Ладно, садись уже, поедем в одно местечко, как увидишь-ахнешь.
Мотоцикл, как всегда, завёлся с пол оборота. Мотор мягко и довольно заурчал, уже через минуту Буцефал аккуратно влился в поток машин на проспекте. В выходной день машин в городе не много, так что через полчаса наша пара уже рассекала загородное шоссе, ведущее к темнеющему вдалеке зелёному массиву. Тёплый встречный ветер приятно холодил кожу на руках и норовил забраться под футболку. Алькины волосы из-под шлема развевались как флаг неизвестного государства. Говорить было совершенно невозможно. Через пятнадцать километров полёта перед табличкой д. Сучково, Стас сбросил скорость и свернул на просёлочную дорогу, которая очень скоро превратилась в лесную. Стройные сосны по обеим сторонам дороги, золотились на солнце, запах разогретой смолы, приятно щекотал нос. Кое где между соснами завоевал себе место кустарник, а заросли папоротника встречались практически повсюду. Тихий стук мотора перекликался дробью дятла, пытающегося добыть себе пищу.
— Далеко ещё, Сусанин? — Алька крепко держась за Стаса непрерывно вертела головой.
— Потерпи, ещё минут десять и будем на месте, — Стас внимательно следил за дорогой, которая незаметно превратилась в тропинку. Наконец лес расступился и перед глазами ослепительно засеяла водная гладь озера. Небольшая рябь на воде переливалась под солнцем разными цветами, но золотой, явно преобладал. Мотор утих, Буцефал расположился на отдых.
— Вот это да! — Алька не отрываясь смотрела на озеро, — Это почему же я здесь никогда не была? Ты скрывал от меня такую красоту. Да ты, просто не хороший человек!
— Прости, но ты уделяешь мне слишком мало времени. Мы с тобой, вообще, первый раз выехали за город. А это место я знаю со школы- нас сюда физрук в поход водил. По-моему, ничего не изменилось, разве что, камыша стало побольше.
Алька потянулась, подняв руки над головой и огляделась по сторонам. Её весёлое лицо, вдруг изменилось.
— Похоже, не ты один знаешь это место. Да здесь присесть даже негде. Ты посмотри сколько мусора кругом. Как тебе нравится вон та живописная кучка из консервных банок и осколков бутылок. А вон тот бугорок из пакетов и ржавых железок, а вон ещё и ещё, — Алька опустила руки, на лице её появилась гримаска отчаяния.
— Да, раньше здесь было почище… Ничего Алька, не унывай, давай поищем другое место.
Алька направилась к мотоциклу, взяла сумку и углубилась в изучение её содержания. На свет божий появилось свёрнутое покрывало, два пластиковых контейнера с бутербродами, один с нарезанными овощами, термос, пластиковая посуда, пакетик с яблоками и бананами — всё это небрежно было отложено в сторону.
— Вот он, мама молодец позаботилась о природе, — в Алькиной руке красовался чёрный пластиковый рулончик, который немедленно превратился в большой мусорный пакет. — Вот что Стас, наш пикник начнём с уборки территории. Надеюсь ты не возражаешь. В противном случае, я объявляю тебе бойкот.
— Ещё бы я возражал- что бы со мной было, — вторая часть реплики прозвучала на десять тонов ниже. — Давай свой мешок, надеюсь у него достаточный объём. А купаться будем?
— Будем, обязательно будем, но сначала уборка. У тебя есть перчатки?
— Сейчас погляжу, кажется, пара найдётся, — буркнул Стас и отправился к Буцефалу.
— Давай, давай пошевеливайся, что-то я не вижу энтузиазма в твоей фигуре. Да нет, снимай — перчатки это для меня, ты что не видел какой у меня классный маникюр?
Через пол часа работа была закончена. Большой мусорный мешок был забит до отказа, Стас с трудом перетаскивал его с места на место. Прибрежная полоса заметно похорошела, глаз больше не упирался в разбросанное повсюду безобразие. Стас вытер пот со лба и пристроил мешок на выезде с пляжа, прислонив его к великолепной сосне, потирая руки и с надеждой глядя на лотки, которые так и лежали кучкой, рядом с притихшим мотоциклом.
— Алька, ну может мы, наконец, заморим червячка? Ну, правда, есть хочется. — В голосе Стаса прозвучали жалобные нотки.
Алька, не обращая на него внимания, подобрала возле когда-то погасшего костра обломок доски, вытащила из кострища уголёк и начала, что-то быстро на нём писать. Потом она подбежала к сосне, где нашёл своё успокоение мешок с мусором, прижала дощечку к груди и повернулась к Стасу.
— Стас, нужно немедленно меня сфотографировать. Давай, доставай свой телефон.
— Зачем это Алька. Что ты ещё придумала, опять собираешься куда-нибудь влипнуть? Я Волошину пожалуюсь, так и знай.
— Возможно, у меня и будут неприятности за организацию несанкционированных митингов, но, кажется, это не уголовное преступление, так, что вас это никак не коснётся. Снимай уже, эта фотография будет лицом моего блога, который я намереваюсь завести.
— Да уж, это точно, что-то новенькое. Я подчиняюсь. Может ты улыбнёшься?
— Ты, вообще, надпись прочитал? Что здесь смешного?
Стас увидел на экране смартфона серьёзное лицо Альки. К груди она прижимала дощечку с надписью: «Руки прочь от природы». Сделав для верности ещё два снимка, он опустил телефон. Алька улыбнулась, закрепила дощечку на ближайшую ветку сосны, полюбовалась своей работой и, как ни в чём не бывало, начала расставлять посуду на покрывале.
— Ну что ты стоишь, присоединяйся. Кажется, ты есть хотел, — и повела рукой в сторону импровизированного стола. — Налей чайку, что-то меня жажда замучила.
— Ты, что же, всерьёз хочешь заняться этой ерундой?
— Ну, если для тебя ходить по кучам с мусором это ерунда, то я и сама себе чаю налью.
— Не злись. Я просто хотел бы знать, где и когда будут проводиться упомянутые митинги — хотелось бы быть рядом, может быть помощь понадобится.
— Стас, пошли купаться, — и сбрасывая с себя на ходу одежду, Алька бросилась к озеру. С тоской поглядев на аппетитные бутерброды, Стас в том же темпе отправился в воду.
3
Кафе «Престиж», расположенное не далеко от центрального парка, начинало свою работу в десять часов утра. Примерно до двенадцати, редкие прохожие заходили в него выпить чашечку кофе или чая, большинство жителей микрорайона традиционно завтракали дома. Это и стоит дешевле и сделать это, можно не приводя себя в порядок, согласитесь, что домашние тапочки удобней чем кроссовки, а, тем более туфли. На входе в кафе появился мужчина и осмотрел зал. Вдоль стены с просторными окнами, расположились столики. Выглядели они весьма добротно-натуральное дерево, а не какой-то там пластик. По поверхности стола разложены симпатичные салфетки приглушённых тонов. На каждом столе вазочка с небольшим букетиком цветов. Слева и справа от столов, расположились такие же добротные диванчики с мягкой обивкой. Их высокие спинки, отгораживали клиентов от других посетителей и образовывали как бы отдельный кабинет. На стенах были развешаны копии работ известных художников, приглушённые звуки музыки неназойливо заполняли зал. Одним словом, внутреннее убранство старалось соответствовать вывеске над входной дверью. Мужчина улыбнулся официантке, которая несла поднос с грязной посудой, и прошёл за столик у второго окна. Усевшись он поглядел на часы и повернулся в сторону барной стойки. На вид ему можно было дать около сорока лет. В тёмных волосах, кое-где уже проглядывала седина, которая в сочетании с грустными серыми глазами наводила на мысль, что человек прошёл через какие-то испытания. Такие же тёмные усы под прямым носом, были аккуратно пострижены.
— Здравствуйте, что будите заказывать? — молоденькая официантка Лёля, работала в кафе уже второй год, отлично знала, что закажет этот посетитель, но правила есть правила.
— Здравствуйте Лёля, прекрасно выглядите. Мне всё, как всегда. Надеюсь меню у вас не изменилось? — прозвучал в ответ приятный баритон.
— Да нет, всё у нас по-старому, через минутку принесу, — и девушка лёгкой походкой скрылась за дверью на кухню. В ожидании заказа Иван Сергеевич, а так звали посетителя достал телефон и углубился в новостную строку.
— Крюк! Ну, наконец-то ты пришёл. Мы с Лёвой уже заждались. Извини друг, по одной уже пропустили, — голос с хрипотцой раздался из-за соседнего столика. Иван Сергеевич непроизвольно обернулся и увидел парочку мужчин, которые ожесточённо обнимались. Оба были коренастые, только один с заметно обозначившимся животом, а второй, всё ещё поддерживал своё тело в приемлемых рамках, по возрасту, примерно одинаковые- по шестьдесят, это точно. Тот, что только вошёл в кафе был обладателем седых, кустистых бровей над карими, глубоко посаженными глазами, мясистый нос нависал над неожиданно тонкими губами, второй подбородок глубоко врезался в воротник рубашки, широкий двубортный пиджак был расстёгнут, на ногах красовались туфли известного бренда.
— Меня зовут Анатолий, — недовольно пробасил вновь прибывший, -сколько раз тебе повторять. — Голова уже лысая, а ты всё, как мальчишка.
— Ну ладно тебе Крюк, сегодня можно, всё-таки тридцать лет, это солидный юбилей, сам понимаешь, — второй вытер лысину не слишком свежим платком и засунул его в карман брюк.
— Где вы приземлились? Давай, веди, а то во рту пересохло. Эй Лёва, где ты? Наливай-ка мне стаканчик, — мужчины скрылись в одном из импровизированных кабинетов.
Тем временем, официантка принесла заказ, освободила свой поднос.
— Может быть, что-нибудь ещё? — с улыбкой спросила Лёля.
— Нет Лёлечка, ничего не надо, спасибо. — Иван Сергеевич отхлебнул из чашки и принялся за свой скромный обед. Его и обедом-то назвать было трудно: сэндвич с ветчиной, булочка с джемом и чашка кофе. Сам для себя он определял его, как второй завтрак. Его можно было бы назвать завсегдатаем кафе с тех пор, как он приобрёл квартиру в одной из новостроек неподалёку. Работа была близко от дома, так что кафе между двумя этими объектами оказалось очень кстати.
— Да, если бы не тот случай, ещё неизвестно, как бы обернулась наша жизнь. А теперь мы солидные люди. Вот ты Толик поишь здоровой водой весь город, Лёва держит несколько ресторанов, у меня автосервисы. Жизнь улыбается нам во весь рот. Так давайте ребята выпьем за тот незабываемый денёк. — Раздались характерные звуки сдвигаемых стаканов.
На пороге возник новый посетитель. Девушка, обладательница светло-русых вьющихся волос и зелёных глаз, стремительно вошла в кафе. В руках она держала штангу, на которой был закреплён её телефон. Модель не очень дорогая, но, видимо, с хорошей камерой. Медленно поворачиваясь вокруг своей оси, она, что-то говорила. Вышедшая в это время в зал Лёля, всплеснула руками.
— Алька, я же тебе говорила, что у меня на работе, тебе нечего делать. Да выключи ты свой телефон. У нас вся посуда или керамическая, или из нержавейки, стаканы из самого натурального стекла.
— Лёлька привет. Прости, я тебе не поверила, но, кажется, я ошиблась. Хотя, в других кафе, ты не представляешь, сколько используется пластиковой посуды. Причём, выбрасывают её в обычные контейнеры, — девушка свернула свою аппаратуру и осмотрела зал. Свободных столиков к этому времени уже не было. Одиноко сидящий мужчина, показался ей подходящим вариантом.
— Вы не будете возражать, если я присяду за ваш столик? — и не дожидаясь ответа, шлёпнулась на диван. — Лёля, пожалуйста, чашечку кофе и, какое-нибудь не жирное пирожное.
Иван Сергеевич, а именно к нему подошла Алька, с интересом рассматривал девушку.
— Знаете, а ведь я видел ваш канал. Должен вам сказать, что вы занялись очень полезным делом. Так много мусора скопилось на планете, что скоро трудно будет найти подходящий пляж, да и водоём, для купания.
— Вы не поверите, но, именно, с пляжа всё и началось. Как вы догадались?
— Ну это не сложно. У вас замечательный золотистый загар. Такого можно добиться только при периодическом смачивании кожи.
— Вы, что же, косметолог?
— Нет, к этому я не имею никакого отношения. Я преподаю. Веду курс о лекарственных растениях. Вы извините, я не представился, меня зовут Иван Сергеевич. А вас зовут, по всей видимости — Алевтина. Будем знакомы.
— Всё, что ты просила, — Лёля поставила на стол чашечку кофе и блюдце с пирожным картошка.
— Спасибо, это то, что надо, — и Алька откусила сразу половину. Иван Сергеевич улыбнулся. Из-за соседнего столика доносились громкие голоса. Похоже, что компания отмечавшая какой-то юбилей, весьма преуспела в этом. Бросив взгляд в их сторону, Алькин собеседник заметил руку с бокалом возвышавшуюся над высокой спинкой дивана и так и застывшую в момент произнесения тоста. На указательном пальце поблёскивала внушительная золотая печатка, а из-под манжеты рубашки, выглядывала татуировка.
— Скажите, Иван Сергеевич, а не могли бы вы мне помочь в деле защиты природы, — Алька, наконец, проглотила первую половину пирожного. Иван перевёл на неё взгляд, но ещё некоторое время мысли его витали, где-то далеко.
— Простите, что вы сказали? Я немного отвлёкся, очень шумно ведут себя наши соседи.
— Ну да, рановато они начали употреблять. Я подумала, что могла бы взять у вас интервью на камеру. Вы бы рассказали, как стремительно сокращается количество полезных растений и не без участия человека.
— Пожалуй, такая катастрофа сильно преувеличена, но, кое- что, я бы мог рассказать. Мне сейчас необходимо уйти. К сожалению, мой обеденный перерыв почти закончился. Вот, — Иван достал из кармана блокнот к которому на шнурке была прикреплена малюсенькая, не длиннее обычной спички шариковая ручка. Он быстро, что-то черкнул в блокноте, вырвал листок и протянул его Альке.
— Вот возьмите, здесь записан мой телефон. Позвоните и мы обязательно договоримся о встрече.
Шумная компания соседей подозвала Лёлю рассчитаться.
— Возьми девочка. Обслуживание на высоте. Здесь тебе хватит на целый мешок шпилек, надеюсь ты не в обиде. А нас жди через год, в это же время. — лысый пытался похлопать Лёлю чуть ниже спины, но промахнулся и влекомый ускорением чуть не упал. — Вот чёрт!!
К выходу троица отправилась изрядно пошатываясь. Лысый достал платок, вытер взмокшую от пота шею и постарался засунуть его в задний карман брюк, но опять промахнулся и тот застыл на полу, когда дверь за весёлыми посетителями закрылась.
— Вот здорово, что я вас здесь встретила. Это будет первое интервью на таком высоком уровне. Я вам обязательно позвоню.
— Ну тогда я пошёл. Доедайте своё пирожное, только пожалуйста не набивайте в рот так много пищи, это же опасно, можно подавиться. Всего хорошего. Приятно было познакомиться. –Иван положил на стол деньги и отправился к выходу. Алька провожала его задумчивым взглядом. Как всегда, неожиданно включился сигнал телефона. Алька взглянула на экран.
— Стасик, привет. А я, как раз, думала о тебе. Ты сегодня во сколько заканчиваешь?
— Аля, я тебя разочарую, это я твой папа. Ты, представляешь, я забыл телефон дома, так Стас любезно предложил свой аппарат. — донёсся голос Владимира Николаевича Шварца.
— А что случилось папуля. Даже не припомню, когда ты последний раз звонил мне.
— Та ничего такого не случилось. Надо маме вечером передать, что я сегодня задержусь после работы. Можешь себе представить, что я сегодня случайно встретил моего старинного друга. Да мама его знает- это дядя Сёма, мы с ним выросли в одном дворе. Так что, посиди, поговорим, повспоминаем.
— Выпьете, конечно, то да сё. — В голосе Альки появились весёлые нотки. — Эх ты, конспиратор. Телефон, похоже, дома остался не случайно. Мамы опасаешься?
— Ну есть не много. Ты же знаешь, как она к этому относится. Так что, лучше уж от тебя выслушать. Я тебя от дел не отвлекаю?
— Ладно пап, всё обязательно передам, подготовлю тылы. Где там Стасик?
— Да здесь он, сидит бумажки перекладывает.
— Дай ему трубку пожалуйста.
— Аля, я тебя целую. Всё-всё, передаю.
— Привет Алька. Как проводишь свой первый день отпуска? Наверно, на диване с книжкой? Или у тебя шопинг?
— Сразу видно работника правоохранительных органов — вопросами так и сыпет. Могу тебя расстроить, ничего не угадал. Я начала рейд по кафе и столовым на предмет использования в оных пластиковой посуды и уже успела познакомиться с приятным мужчиной, который согласился дать мне интервью.
— С этого места прошу поподробней. Что ещё за мужчина и почему он к тебе пристал в кафе? — Стас изобразил в голосе металлические нотки.
— Вообще-то, это я к нему пристала. Он оказывается специалист по лекарственным травам и считает, что плохая экология плохо влияет и на его травку. Очень приятный молодой человек.
— Ты говорила мужчина, теперь молодой человек. Алька, колись, ты, что на него глаз положила.
— Стасик, ты что, дурак? Во-первых, он для меня уже старый, а во-вторых, — он белобрысый, а это, вообще, не в моём вкусе. Успокойся, пока я тебе верна. А сейчас мне некогда, я ещё должна посетить одну помойку, очень она мне не нравится.
— Не забудь по дороге купить себе дезодорант, а то тебя, пожалуй, домой не пустят, сама понимаешь…
— Очень мило с твоей стороны, так и сделаю. Всё пока, некогда мне, — и Алька выключила телефон.
4
Сувенирный магазин «Подарки» существовал на улице Чкалова ещё с советских времён. В преддверии праздников 23 февраля и 8 марта сюда захаживало не мало посетителей. Тогда сделать подарок, вообще, было трудно –ассортимент был не велик. С тех пор многое изменилось. Заходя в магазин, не знаешь, что там найдёшь. Вместе с продуктами могут продаваться и одежда, и хозяйственный инвентарь, и, в том числе, и подарки. И, хотя поток посетителей уменьшился, магазин продолжал свою работу. Правда один из своих залов директору пришлось сдать в аренду, какие-ни какие, а деньги. Там теперь расположился предприниматель, который товар свой привозил из Турции, очень даже не плохого качества. У него даже появилась постоянная клиентура, в основном из женщин, конечно. Во второй зал теперь захаживали гости города в надежде приобрести сувенир с символикой местных достопримечательностей. Постоянными посетителями этого отдела были и мужья тех, кто интересовался турецким ширпотребом. Правда эти ничего не покупали, а расхаживали по залу с одной лишь целью-скоротать время. Наталья Григорьевна, женщина за пятьдесят, полная с копной крашенных волос на голове и пухлыми губами, сидела за прилавком и протирала очки. Она была смотрительницей и продавцом этого зала. Пришла сюда работать после окончания ПТУ, где готовили кассиров-продавцов, да так и проработала здесь, как она надеялась, половину своей жизни. Сегодня, как и вчера, и позавчера, в общем все дни кроме субботы и воскресенья, всё было, как всегда. После открытия, хотя прошло уже два часа, посетителей было не много: какой-то юнец приобрёл значок общества трезвости, да ещё дама в летах долго крутила в руках пудреницу с миниатюрой на крышке. Слава богу, всё же решилась купить. Перед обедом, когда Наталья Григорьевна уже с нетерпением поглядывала на часы, в магазин зашёл пожилой мужчина с тростью в одной руке и потёртым портфелем — в другой. На входе он осмотрелся, поправил большие очки в роговой оправе, провёл рукой по пышным усам, слегка прихрамывая, двинулся в сувенирный отдел.
— Здравствуйте, — поздоровался посетитель. Голос его прозвучал глухо.
— Добрый день, — заучено откликнулась Наталья Григорьевна, не отвлекаясь от своего занятия. Мужчина не торопясь прошёлся по залу, внимательно осматривая выставленные на витринах маленькие произведения. Остановившись возле витрины с подарочными охотничьими ножами, внимательно их рассматривал, читая ценники и их названия.
— Будьте любезны, не могли бы вы мне помочь, — его взгляд остановился на Наталье Григорьевне.
— Спрашивайте, я тут всё знаю наизусть, — С трудом поднявшись, суставы замучили, Наталья Григорьевна подошла к покупателю.
— Скажите, вот эти ножи, написано, что подарочные — они, что не настоящие.
— Отчего же, самые, что ни есть настоящие. Просто оформлены красиво. Да вы посмотрите, какие ножны и на лезвиях гравировка. Любо дорого посмотреть. Отличный подарок для мужчины. И ничего, если он не охотник. Хотя я считаю, что все мужчины охотники.
— Что правда, то правда. Приятно поговорить с умной женщиной. Я бы хотел приобрести три, вот таких. Найдётся?
Наталья Григорьевна посмотрела на ножи, потом на покупателя и отправилась в подсобку. Через пару минут она вернулась.
— Если будите брать с витрины, то, как раз три. Как будто вас ждали.
— Я возьму. Дорого, конечно, но друзья у меня такие, что ничего не жалко, — мужчина достал из пиджака портмоне и зашуршал банкнотами. Наталья Григорьевна открыла стекло витрины, достала выбранный нож и убрала в карман халата ценник.
— Будите покупать пакет? Бесплатных у нас нет.
— Нет, пожалуй, пакет не понадобится. Специально портфель прихватил. Спасибо.
Коробки одна за другой исчезли в стареньком портфеле, посетитель приподнял кепку и, как говорили в старину, откланялся. Наталья Григорьевна посмотрела ему в след и вздохнула. Вот ведь у людей друзья на которых не жаль истратить такую сумму, а она одна одиношенька. И, как так получилось в её жизни не складно. Подумав ещё минут пять о своей неудавшейся судьбе, она одела очки, открыла модный журнал и погрузилась в чтение, на время забыв об обеде.
5
Крюков Анатолий Сергеевич, владелец фирмы по производству питьевой воды «Ключ здоровья» начинал свой день с зарядки. То, что это зарядка, можно было сказать с большой натяжкой. Бумажку с упражнениями вручила ему докторица из поликлиники, куда он обратился из-за болей в шейном отделе позвоночника. Вся зарядка занимала не более пяти минут, но и она требовала от Анатолия Сергеевича большой силы воли. Результата он не ощущал, но делал её по инерции. Вот и сегодня, встав, как обычно в девять часов, потянулся и нащупав босыми ногами тапочки, приступил к упражнениям. В свои пятьдесят с хвостом он выглядел лет на десять старше. Грузное тело, отвислый живот. Черты лица крупные, глубокие морщины пересекали щёки от носа ко рту, не менее заметные морщины избороздили лоб, глубокий шрам над правым глазом приподнимал бровь и придавал лицу странное выражение, недобрые карие глаза и изрядная седина в волосах завершала картину. Картину он эту видел каждый день — напротив стаял шкаф- купе с огромным зеркалом. Куда всё подевалось? — этот вопрос Анатолий Сергеевич изредка задавал себе по утрам. Но в целом, на жизнь жаловаться не приходилось: хорошая квартира в престижном районе, загородный дом в уютном посёлке, необременительная работа в собственной фирме. Последние тридцать лет он вёл честный бизнес, который не требовал никаких волнений, никаких разборок. И то правда, вода она и в Африке вода, о чём тут волноваться. Периодически на его жилой территории появлялись молодые девочки, правда долго не задерживались: и надоедали, да и возраст уже не тот. С этими мыслями он прошёл в кухню-гостиную, оборудованную по последнему слову техники, выпил чашечку кофе и заказал такси. Нет, собственная машина у него, конечно, была, но ездить он на ней не любил. Ещё инструктор по вождению сказал когда-то ему, что это не его и не стоит испытывать судьбу. Можно было бы завести служебный автомобиль с водителем, но это уже геморрой, да и пустая трата денег. Зазвонил телефон, такси ожидало у подъезда — вот это точно не геморрой. Выйдя из подъезда, он направился к чёрному мерседесу, такси должно было быть представительского класса.
— Нахимова двадцать, — выдавил он из себя и захлопнул дверцу. Вслед за такси тронулась с места зелёная «Шкода», стоявшая поблизости от подъезда.
В это же время, или, может быть на пол часа раньше, в квартире номер семьдесят два по улице Шевченко вышел из душа подтянутый, спортивного вида моложавый мужчина энергично растирающий лысую голову. В это же время он умудрялся очень достоверно насвистывать весёлый мотивчик. Игорь Михайлович, он же господин Воронцов, владелец нескольких крупных автосервисов никогда не унывал, даже тогда, когда по молодости лет с такими же, как он желторотыми юнцами, получил три года колонии за налёт на продуктовый ларёк. В его голубых глазах, широко посаженных над курносым носом, всегда играли чёртики, а правильно очерченный рот, готов был улыбнуться в любую минуту. Конечно, возраст наложил на него свой отпечаток, но главное его проявление — это полное выпадение волос уже к пятидесяти годам. Когда это началось, Игорь Михайлович сильно расстраивался, но потом его новый облик ему понравился и другим он уже себя не представлял. Подойдя к журнальному столику, он взял внушительного вида серебренную печатку и одел её на палец правой руки, включил телевизор и выбрал новостной канал, сунул в микроволновку три пирожка и протянул руку к телефону. Телефон в его руке ожил и на экране появилась фотография руководителя нового автосервиса, который он недавно открыл на южной окраине города.
— Какого чёрта Михалыч, что может случится в такую рань? — недовольно прорычал в трубку Воронцов. Он не любил, когда звонили ему, предпочитал звонить сам, так он держал руку на пульсе своего дела.
— Игорь Михайлович, тут такое дело, не знаю важно это, или зря я вам позвонил. Но вы сами говорили докладывать о происшествиях…
— Не тяни кота за хвост. Что случилось?
— Понимаете, утром сегодня нарисовалась девочка, на самокате приехала, так что не клиент. Мы вначале и внимания на неё не обратили. А потом смотрю я в окно, а она ходит по территории и всё снимает на телефон — особо заинтересовалась отходами нашего производства.
— Ну, а ты?
— А я, что. Я к ней. С какой мол целью тут крутитесь и на каком основании производите съёмку?
— А она?
— А она начала мне сказки рассказывать, что она блогер, борец за чистоту планеты, и, что таких как мы надо бы немедленно закрывать, да ещё взять штраф побольше на восстановление экологии.
— А ты?
— Сказал, что б подождала, что начальству доложить надо.
— Ладно, всё правильно сделал. Задержи её, я скоро подъеду. От этих блогеров могут быть большие неприятности. — Игорь Михайлович в сердцах бросил телефон на столик. Микроволновка напоминала о себе мелодичным позвякиванием. Наскоро покончив с завтраком и разыскав ключи от машины, завалившиеся за тумбочку с обувью, вышел из дома. Игорь Михайлович всегда мечтал о хорошей машине, он любил машины с юности, даже в своё время закончил автотранспортный техникум, правда по специальности работать ему не пришлось. Зато теперь он владелец нескольких автосервисов и это грело ему душу. Его серенький «Вольво» приветливо мигнул ему огнями сигнализации. Устроившись за рулём, Воронцов любовно огладил обивку сидений и завёл мотор. Машина беззвучно тронулась. Из-под колёс выскочила ошарашенная рыжая, с чёрными разводами кошка, сказала протяжное мя — у и переключилась на стаю воробьёв, неосторожно присевших на нижние ветки куста сирени. Зелёная «Шкода», медленно набирая скорость спугнула незадачливых птиц и расстроила сладкие планы доморощенной хищницы.
Алька нетерпеливо поглядывала на часы. Начальство не опаздывает, оно задерживается, так думала она, допивая уже второй стаканчик кофе из автомата, который припарковался не далеко от въездных ворот в сервис. Изредка, появляющийся в окне второго этажа местный воротила, сочувственно пожимал плечами. Когда терпение её перевалило за рубеж дозволенного, наконец, появилась начальственная машина — почему-то Алька сразу её узнала, хоть и серенькая, но от дорогого производителя. И она не ошиблась из открывшейся двери появился жизнерадостный лысый человек и одарив её улыбкой, извинился за задержку.
— Вы уж меня извините, но пришлось по дороге заехать в банк, срочно нужно было оформить кое-какие документы. Кстати, -давайте познакомимся: я хозяин, в том числе, и этого автосервиса Воронцов Игорь Михайлович. Как мне обращаться к вам?
— Можно просто, Алевтина.
— Ну, что же Алевтина, очень приятно. Предлагаю пройти в кабинет и обсудить ваши претензии, сами понимаете, мне неприятности не нужны, да и вам, я думаю тоже.
— Звучит впечатляюще, особенно про мои неприятности. Тем не менее, я пройду с вами. Только, если не возражаете, я сделаю один звонок.
— Как я могу возражать такой приятной девушке, это ваше полное право. Кстати, пока мы будем беседовать, мои ребята могут сделать профилактику вашего железного коня.
— Нет спасибо. У меня есть кому о нём позаботится. Аллё, это полиция, — улыбка потихоньку ушла с лица Игоря Михайловича, а в глазах появилась, плохо скрытая насторожённость, — Пригласите пожалуйста капитана Крутикова. Да, я подожду.
— Алька, ты что, умом тронулась, что случилось и, когда это мне присвоили капитана? — Голос Стаса в трубке выгнулся в форме вопроса, — ты что, не можешь нормально говорить?
— Стасик это я. Я тебе звоню вот по какому поводу: я нахожусь по адресу, — Алька повернулась к Воронцову, — какой у вас тут адрес?
— Кузнечная улица, 4. Кажется, она называется именно так.
— Улица Кузнечная, 4. Если я долго не буду выходить на связь, ты уж проверь тут всё как положено. А беседовать я собираюсь с Воронцовым Игорем Михайловичем.
— Алька, куда ты опять вляпалась? О каких страхах ты говоришь?
— Стасик, ты не беспокойся, я тебе потом всё подробненько расскажу.
— Может мне уже сейчас подъехать?
— Да нет, я справлюсь сама. Спасибо дорогой, — Алька выключила телефон и опять повернулась к Воронцову. — Показывайте свой кабинет.
Воронцов оценивающе оглядел непрошенную гостью и указал рукой направление движения.
— Прошу, прямо и по лестнице на второй этаж. Самая красивая дверь, вы не ошибётесь. Вы там располагайтесь, а я пару минут задержусь с местным управляющим. Бизнес требует непрерывного участия.
Алина прошла через мастерскую, где на подъёмниках висели сразу четыре автомобиля. В нос ударил характерный запах места, где работают с железом. Натужно гудел компрессор, но люди в голубых комбинезонах этого не замечали и что-то крутили под животами машин. Она поднялась на второй этаж и вошла в кабинет. Ясно, что это был кабинет не хозяина, а его руководителя на этом участке. Стол возле окна, у стола крутящееся офисное кресло, с другой стороны- два обычных стула обтянутых дерматином. На стене красовался большой календарь, естественно с фотографиями автомобилей и ещё, какой-то график, наверно, сроков исполнения работ. Под потолком, лампа дневного света и вешалка при входе — вот и всё убранство кабинета с самой красивой дверью. Да, ещё на столе лежала амбарная книга учёта, но она была закрыта. Оглядевшись, Алька выбрала стул почище, положила телефон на стол и стала ждать. Снизу доносился непрерывный гул.
Воронцов не заставил себя долго ждать, стремительно вошёл, стремительно пересёк небольшое помещение и с размаху плюхнулся в кресло за столом. Посмотрел на Альку, улыбнулся.
— Ну рассказывайте дорогая Алевтина, что привело вас к нам. Я постараюсь ответить на все ваши вопросы. Вы не поверите, я уважаю активистов общественных движений. Да, и не нужно включать диктофон, я так понимаю, вы не являетесь аккредитованным журналистом издательства.
— Вы правы, я не журналист. Я просто снимаю и рассказываю о безобразиях с экологией в нашем городе. И должна вам сказать, что большое количество людей заинтересовалось моим блогом. А масса организованных идеей людей — это большая сила. Вы не находите?
— Да, это здорово. Но не могли бы вы Алевтина, ближе к делу, у меня сегодня запланировано несколько встреч и я, к сожалению, ограничен во времени.
— А я много время у вас не займу. Начнём прямо с помойки. Вы туда, когда последний раз заходили?
— Я туда, вообще, никогда не заходил — это, знаете ли не барское дело.
— А напрасно. Вы знаете, что отработанное масло у вас хранится в бочках, из некоторых оно уже нашло дорогу на выход. Вокруг на земле обширные масленые пятна. Думаю, что вы в курсе, какими штрафами это грозит, вы ведь лицо не физическое, а юридическое.
— Честно говоря, никогда не вникал в этот вопрос, но у меня нет оснований вам не доверять, что вы предлагаете? Надеюсь мы с вами найдём точки соприкосновения для взаимовыгодного сотрудничества. В конце концов, те пятнышки, которые вы видели, вряд ли нанесут катастрофический ущерб нашей планете.
— Беда наша, что все так и думают, а знаете ли вы, что один литр отработки может загрязнить целый гектар земли и отравить миллион литров питьевой воды? Я уверена, что вы знаете о законных способах утилизации этой отравы и впредь, будите ими пользоваться. Вы правы, я лицо не официальное, но думаю, что чиновники от экологии воспользуются моими материалами, — Алька откинулась на спинку стула и посмотрела в окно — небо начало затягивать тучами, жалко не взяла дождевик.
— Ну, что же спасибо вам за заботу. Вижу, что компромисс предлагать бесполезно. Будем работать над недостатками, но всё же, просил бы вас не выкладывать ваши материалы, мне такая реклама ни к чему.
— Тут вам помочь ничем не смогу. Люди должны знать тех, кто отравляет их жизнь, поимённо. Сожалею, но это моя принципиальная позиция.
— Ну, что же, я тоже сожалею. И, всё же, предлагаю вам хорошенько подумать стоит ли игра свеч.
— Это похоже на угрозу, но вы ведь в курсе, что у меня тыл вполне надёжен.
— Обязательно подумаю над этим на досуге. Больше вас не задерживаю, — и Воронцов, поднявшись указал Альке на дверь. Алька обворожительно улыбнулась, положила телефон в сумку и её каблучки весело застучали по лестнице. Воронцов в задумчивости теребил свою печатку на пальце, встал и выглянул в окно. Блогерша оседлала свой самокат, видимо, взятый на прокат, оглянулась, заметила его в окне и помахала ручкой. «Вот пигалица» — подумал Игорь Михайлович и взял в руки телефон.
— Привет Крюк, как поживаешь, как здоровье?
— И тебе не хворать. Не иначе, что-то случилось. Давай жалуйся.
— Слушай, у тебя нет знакомств в экологии, а то у меня тут неприятность образовалась?
— Да нет, как-то не было нужды. Я среду не загрязняю, продукт мой на 100 процентов чистый, с большой глубины добываю. Кто там на тебя наехал?
— Пигалица тут одна нарисовалась –блогерша. Нашла у меня протечки масла на помойке, хочет экологов натравить. Принципиальная оказалась, взяток не берёт, чтоб ей пусто было.
— Ну окунул бы её в то масло, да и дело с концом. Сто раз бы подумала, что можно снимать, а, что нельзя.
— Так бы и сделал, да выяснилось, что у неё корешок в полиции, при мне ему звонила. Хотя, может и на понт берёт.
— Тогда не знаю, что тебе посоветовать Игорёк. Ты вот, что позвони Лёве, кажется он в теме. Давай, будь, некогда мне.
А ведь и правда, как это он не сообразил. Лёва, он же держит два ресторана, наверняка с мусором пересекался. Однако, нужно всё же подстраховаться. Воронцов открыл дверь на лестницу.
— Михалыч, а ну-ка поднимись ко мне! — крикнул и закашлялся. Через минуту местный бос предстал перед хозяином.
— Вызывали Игорь Михайлович?
— Проходи, садись. Вот, что Михалыч, разберись куда отработку можно сдать и, что бы впредь бочки эти возле сервиса не задерживались. Надеюсь, ты всё понял.
— Всё понял Игорь Михайлович, сейчас организую.
— Вот и хорошо, свободен.
Выезжая из промзоны, Алька внимательно следила за дорогой. Территория была захламлена, того и гляди, влетишь в какую-нибудь яму. И только выбравшись на ровный асфальт решилась позвонить.
— Стасик, всё в порядке, я еду домой, — она одной рукой держала руль самоката, в другой у неё был телефон.
— Ну слава богу, а то я уже начал волноваться. Это было похоже на работу агента под прикрытием. Тебе помогло?
— Хочется надеяться. Но если у меня будут неприятности, ты знаешь куда обратиться за разъяснениями.
— Тебе, что угрожали? Мне это не нравится, давай я сегодня же разберусь.
— Не стоит, как сказал мой оппонент — игра не стоит свеч. Ой! Ой! Ой! Стасик, заканчиваем трёп, а то я сейчас упаду с моего ослика.
— Какого ещё ослика? — Связь неожиданно прервалась. Стас пару раз набрал номер, но вызов был сброшен. Доехав почти до самого дома, Алька решила пройтись пешком. К вечеру жара спала и тёплые лучи закатного солнца, приятно обволакивали тело. Подвернувшаяся скамейка, была очень кстати. Она с удовольствием присела на край и подумала, что и в блогерской деятельности, надо назначать себе выходной. Пожалуй, после завтра она так и сделает, а вот на завтра у неё назначена ещё одна съёмка. Надо, наверно, одеть высокие резиновые сапоги, и одежду попроще. Хорошо бы завтра же встретиться с тем ботаником из кафе, может получиться полезное интервью. Так думала Алька, наслаждаясь спокойствием тёплого вечера. Покопавшись в карманах джинсов, она извлекла на свет листок из блокнота: фамилия, имя отчество и телефон, никаких званий и указаний на занимаемую должность. Надо ему напомнить о себе, и Алька достала телефон. Он долго не отвечал.
— Слушаю вас, с кем я говорю, — раздался в трубке знакомый голос.
— Иван Сергеевич, здравствуйте — это Алина, помните такую, мы с вами в кафе познакомились.
— Да- да, отлично помню. Вы же борец за чистоту планеты.
— Вот именно, и вы знаете, на этой неделе, я неплохо поработала, вы, наверно видели мои сюжеты.
— Вы уж извините, но на этой неделя я был плотно занят, так, что к сожалению, ничего не видел, но обязуюсь наверстать упущенное.
— Иван Сергеевич, а могли бы мы завтра встретиться с вами? Вы ведь обещали, помните?
— Алина, дорогая, конечно, я помню. А раз обещал, так обязательно выполню. Единственное, завтра я никак не смогу, а вот после завтра — пожалуйста, в любое время.
— Давайте встретимся в том же кафе, скажем после двенадцати. Только, если не возражаете, интервью запишем на улице. Там рядом есть замечательная скамейка на фоне сирени и это будет смотреться — глаз не отвесть.
— Договорились, я буду ждать вас у входа. Рад буду помочь в вашем благородном деле. Всего хорошего. — И абонент отключился.
6
Алька открыла глаза и посмотрела на часы, которые висели, как раз напротив кровати. Вот те на, часы показывали половину восьмого. Пятый день в отпуске, подумала лениво, а просыпаюсь, как будто нужно идти на работу. На кухне засвистел чайник — мать громким шёпотом обрушилась на отца: «Ты, что не мог свисток снять, Алька в отпуске имеет право поспать подольше».
— Ну я же не специально, склероз старческий приближается неумолимо, — отец шептать не умел, но говорил тихо.
— Ладно, старичок, тебе яичницу, или бутербродом обойдёшься?
— Я обойдусь яичницей, а потом чай с бутербродом. В отличии от памяти, аппетит меня пока не покинул. На работе, сама знаешь, какая у нас столовка, заходить можно только с прищепкой на носу.
Молодцы ребята, не теряют чувства юмора и к надвигающейся старости относятся равнодушно, подумала Алька и повернулась на другой бок в надежде ещё подремать. Сквозь сон она слышала, как хлопнула дверь и в квартире воцарилась тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом форточки на кухне, которую отец обещал отремонтировать. Видимо, это было раньше, чем три года назад, потому, что он искренно верил в то, что обещанного три года ждут. Когда телефон в очередной раз тихонько дзикнул, сообщая об очередных обновлениях, Алька твёрдо решила сегодня же попросить Стасика разобраться в этом вопросе и села на кровати. За окном весело чирикали, какие-то птахи, солнце уже без всякой скромности заглянуло в окно и норовило подобраться к её лицу. Алька улыбнулась, одела свои тапочки в виде двух рыжих щенков и отправилась в ванну, не забыв по дороге нажать на кнопку электрочайника. Минут через двадцать умытая, причёсанная и со следами косметики на лице, она выходила из подъезда откусывая от сдобной булочки, которые мама спекла вечером специально для неё. Вот бы и мне научиться такие печь, подумала она без всякой связи со Стасиком.
— Здравствуй Алечка. Куда это ты так рано, мама говорила, что ты в отпуске? — Антонина Андреевна, соседка с пятого этажа, уже заняла свой пост на лавочке у подъезда.
— Доброе утро Антонина Андреевна. Дела вы знаете, дела. Вы, я вижу, тоже при деле — на посту.
— Да какой же это пост, так вышла воздухом подышать, опять же почтальон скоро должен прийти. Когда за муж-то соберёшься, вон уже, какая вымахала. Я в твои годы уже ребёночка нянчила.
— Сейчас времена другие Антонина Андреевна, успеется ещё. Тем более, говорят, что чем позже родишь, тем умнее ребёнок получается.
— Для этого дела, все времена одинаковые. Жених то твой, полицейчик — небось по- другому думает.
— Об этом в другой раз поговорим Антонина Андреевна, а то спешу я, боюсь опоздать. — и Алька быстро сбежала с крыльца. В надежде на то, что её ослика никто не забрал, она прибавила шаг и скрылась за углом. Антонина Андреевна смотрела ей в след и укоризненно качала головой. Всё- таки хорошая услуга кикшеринг, при условии, конечно, что хорошая погода, а погода сегодня выдалась на удивление, на небе не облачка. На стоянке стояло четыре самоката близнеца-брата. Алька проверила на сколько они заряжены, и выбрала самого накормленного. Став на подножку и оттолкнувшись ногой, она нажала на газ — ослик резво побежал по дороге. Сегодня она запланировала себе посещение острова погибших кораблей, а по-простому свалку отслуживших свой век и ожидающих разделки на металлолом речных плавсредств. Свалка эта находилась, практически в черте города, на южной его окраине. За многие годы, там накопилось не мало разных посудин: небольшие теплоходики, катера, буксиры и довольно крупные баржи. И, хотя их должны были утилизировать, никто из граждан города такого процесса не наблюдал. Поездка к месту съёмки не заняла много времени, уже через пол часа ослик домчал её к импровизированному причалу. Кружившие над рекой чайки своими криками приветствовали неожиданного посетителя. Редко кто забирался сюда, в основном бомжи в поисках носимого металлолома, хотя и они здесь были редкими гостями, потому что за многие годы, всё, что было плохо закреплено, уже давно унесли.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.