О книге
Без дудочки — это привилегия оставаться собой.
O`кей
о`кей, о вечном: как твоя погода?
как будто солнце — милость кукловода,
как будто от повтора эпизода
появится та самая свобода,
которая секунду до восхода
надеется на тайну перехода…
мы влипли в жизнь:
ни выхода,
ни входа.
3
Одиннадцать
печать на запястье — проверка на прочность.
такая тяжёлая, круглая, злая…
а небо роняет на утренник мая
свою невозможную радугу.
срочность —
меня вызывают, смотреть и дивиться,
дышать от цветного, на выдохе веры.
а радуга плавится — впаяна в тело.
наверно, теперь я немножечко небо…
на вдохе безверия что-то не спится.
одиннадцать.
сущность, привычка пустая?
дышу через раз.
ничего не меняю.
Если ещё не поздно
если ещё не поздно — положите мир в психушку.
там на него наденут белую хрустящую рубашку,
только что из стирки,
глажки и парилки,
очень хорошую рубашку, с длинными рукавами.
но мир, как колобок, возьмёт и выкатится.
может, выдав себя за чью-то голову,
потерянную/отрубленную, ясно, что по полу.
просочиться сквозь дверь всегда можно попробовать.
эта длинная тропинка никогда не закончится,
если только не захочет спать и не свернётся калачиком.
тогда мир притворится маленьким мальчиком
и потребует погремушек,
сказок,
колясок.
На дверном позвоночнике
на дверном позвоночнике замерло,
ощетинилось жёлто-болезненно
вертикальное.
солнечным таймером…
— ты не бойся (себе) — всё естественно.
рассыпаться в бесформенных пятнышках
и тянуть изнутри до беспамятства…
на дверном позвоночнике в катышках
закрутилось…
— не трогай, пожалуйста!
(не себе)
раздвоение личности?
растяжение связок, как струнное.
почему-то в раздетой типичности
очень хочется вычленить умное.
— не смотри!
я сейчас некрасивое.
и забилось в тени, и прощается…
показалось — такое ранимое
на дверном позвоночнике прячется.
В яблоках
тонет октябрь в яблоках.
а хочется ещё и больше,
можно вагонами,
с теми самыми
маленькими тележками
на сдачу.
— нет.
вы ошибаетесь.
мне имя не Ева.
— да.
вероятно, просто похожа.
— грузите, не отвлекайтесь,
адрес доставки дам позже.
тонет октябрь в рыжем
и во всём остальном.
не знаю, столько оттенков,
сделаю фото,
после спрошу у Яндекса.
он теперь в ответе за Бога.
— грузите, не останавливайтесь.
листьев мне тоже хочется.
в них можно спрятать яблоки
или себя, когда совсем надоест
быть.
Сон
не безупречна — надо ли?
крыши, как яблоки, падали,
стены сжимались до точечки.
небо садилось на корточки.
я залезала на облако,
тенью тащилась, волоком,
нехотя.
злобно таращились
встречные.
многие прятались.
видела Пушкина:
— здравствуйте,
только стихами не хвастайте!
тут замерла, удивлённая —
он танцевал!
не минорные
вальсы и даже не полечку,
не был он скучным нисколечко!
а кренделя так выкидывал,
что ему каждый завидовал.
стало легко и раскованно,
жаль, оставаться рискованно…
медленно с облака съехала.
не безупречна — смехом ли?
Белая Цапля
бегу.
вернулась.
не по кругу,
зигзагом.
не дошла до точки,
споткнулась (прилипалы-кочки!),
глаза закрыла.
от испуга —
ко мне?
знакомые знакомых,
ступайте мимо!
на болоте
не говорится о погоде
(не помню тем иных и добрых).
лечу.
к чему всё время бегать?
магнитит небо.
ярким, синим.
на высоте любой невидим…
…и я.
Переменная Икс
вот сегодня прорезались крылья (в районе лопаток).
так щекотно, легко и беспечно давно не бывало,
виновата весна — ей из куколок бабочек мало,
виновата сама — я бескрылой, наверно, устала,
переменная Икс (переменная ввысь) — не пропала.
…и устроили
крылья
вселенский
такой
беспорядок…
Пропажа
белая комната боли чистит сознание хлоркой,
сыплет высотную горку в уши, глаза и ладони.
тычется носом пропажа — не существую отныне.
в белой тарелочке стынет белая манная каша,
комьями, холодом, бездной — целая комната в белом.
просто уйти между делом.
просто вернуться на место.
Импровизация
ты, возможно, удивишься, обнаружив,
как желтеют листья среди лета,
как становится всё меньше света
и как небо топчется по лужам.
ты, возможно, удивишься, обнаружив,
что сбежали дни с настенных чисел,
и записку на столе — сегодня вышел,
и что выход из окна стал уже…
это я придумывала осень.
Твои карманы полны серебра
твои карманы полны серебра:
монет, колечек и даже вилок.
и ты, по сути, ещё не жила,
но хочешь сделать
рентгеновский снимок —
себя увидеть со стороны
(гораздо глубже любого фото).
твои карманы тревог полны
(тебе их просто подсунул кто-то).
Соло
почтальон принёс письмо в конверте
почтальон стыдливо крылья спрятал
от конверта сильно пахло адом
от конверта сильно пахло смертью
адресат пил кофе на веранде
адресат искал в кофейной гуще
судьбоносный (лучший, светлый) случай
адресат пил кофе на закате
а потом упала чашка гулко
откололась ручка у фарфора
и над морем взвыло чьё-то соло
и замолкло.
Чёрточки
каждая чёрточка…
вычерчен твой силуэт
чёрными углями.
вычихан прямо в трубу.
я прикоснулась.
теперь никуда не уйду.
экая невидаль — тени плетут менуэт!
медленно.
всеми поклонами движутся вспять.
выпрошу.
выскользнешь картой червонной на гриф
(ты не умеешь пока не скрипуче звучать).
черти, учтите!
отныне, навеки — не миф.
Гранаты
тоненькой
змейкой
стекая,
липнет
гранатовый сок.
и разлетается стая
безостановочных строк…
безоговорочно нужен,
без уточнений причин.
вертит, бросает и кружит:
я не одна…
…не один.
Сальто
может, начать свои годы считать по открыткам?
осенью даришь мне имя и капельку звука.
…имя врывается (настежь открыто) без стука,
имя стреляет из острого красного лука,
целится в спину.
не обернуться — наука.
мне не идёт этот цвет…
а вообще, я улитка.
…вечно которая лезет, и лезет, и лезет,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.