Бард и его сны

Глава 1. Сны Барда

Вся наша жизнь — колесо и дорога, полная неожиданностей!

По длинной грунтовой дороге тащились два фургончика, запряжённых лошадьми. Солнце клонилось к закату, тёплый августовский вечер наконец-то принёс некоторую прохладу и облегчение после очень жаркого дня. Холмы почти закончились, дорога свернула в сторону леса.

— Ещё чуть-чуть, и будем располагаться на ночь, только выберем поляну, — сказал пожилой человек с аккуратной каштановой бородкой в коричневом кожаном камзоле.

— Наверное, вон та нам вполне подойдёт, что думаете?

Ему ответили несколько молодых голосов:

— Да-да, это место нам очень подойдёт!

Через несколько минут повозки остановились, лошадей распрягли и пустили пощипать сочную травку. Пожилой человек распорядился:

— Маркус, Нис, соберите хворост и разожгите костёр. Эльза, помоги маме вытащить продукты, и займитесь приготовлением ужина. Мазу, Ход и Ули, посмотрите фургоны, нужно починить колёса и прочее осмотреть, а то мы и сюда-то доехали кое-как.

Все быстро разошлись и занялись делами. Так, за хлопотами, прошло время, и на лес опустилась темнота. Путники уселись вокруг жаркого костра, сытые, довольные прошедшим днём. Обсуждали, насколько им удалось сегодняшнее выступление в небольшом, но весьма красивом городе Имлан. Подсчитывали собранные на последнем выступлении монеты. В общем, всё как обычно. Темноволосый четырнадцатилетний паренёк с серьёзным взглядом, которого звали Маркус, обратился к пожилому мужчине, настраивающему свою великолепную серебряную арфу:

— Дядюшка Бард, расскажи что-нибудь, так хочется послушать…

— И обязательно, чтобы было страшно! — встрял рыжий мальчуган Нис.

Бард улыбнулся:

— То, что будет страшно интересно, — обещаю!

Он неторопливо взял наизготовку арфу и, когда все успокоились, спросил:

— Бывают ли у вас цветные, красивые сны?

Актёры вокруг переглянулись и закивали в ответ. Маркус вздохнул:

— Да, бывают, но так редко. Если видишь такой сон, то испытываешь настоящий восторг, и совсем не хочется просыпаться.

— Верно замечено, молодой человек. Такие сны порой стоят того, чтобы их запомнили, — промолвил Бард и продолжил:

— Сейчас я расскажу о моем сне, где я увидел три необыкновенных места, а вы выберете, какое из них вам особенно понравилось, хорошо? — увидев, как его спутники снова закивали, начал петь:

Закрой глаза, представь себе

У скал высоких утро.

Река и сосны, а везде

Туман всё-всё окутал.

Ты слышишь шум воды, что вниз

Летит с высокой кручи.

Но блеск её и чудных брызг

Не видишь из-за тучи.

И всюду здесь густой туман

И цвет, как у сирени.

А ты стоишь и словно пьян,

Заслышав звук свирели.

Закончив на красивой ноте эту часть своего рассказа, Бард сделал небольшую паузу, затем перешёл к описанию второго сна:

Сон теперь другой скажу —

Это дивный сон!

Мне приснилось, что в лесу,

У зелёных крон,

Видел танец юных фей —

Танец огоньков!

А вокруг, вокруг, вокруг —

Множество цветов.

Нежным взором увлечён,

В этот танец вплыл…

Ими разум мой пленён

Без остатка был.

Бард вздохнул… В этот момент ребята почувствовали, насколько сильно он сам воспринимал эту чудесную картину. Вокруг костра царила тишина, все ждали продолжения. Дети слушали каждое слово и представляли себя в этих картинах. Ночь стояла очень темная, огонь был ярким, и от этого стихи старого Барда еще сильнее захватывали слушателей.

А третья картина совсем о другом,

Там вроде как ночь, но светло словно днем.

Там замок вдали и месяц над ним,

В гармонии мир тот прекрасен, един.

Там Дева на арфе играет порой,

В цветах голубых и с верной совой.

И кто бы ни слышал той арфы напев,

Тот мир получал, забыв ярость и гнев.

Окончив петь, пожилой Бард опустил арфу. Слушающие до этого в немом молчании люди жарко захлопали ему, а у кого-то даже выступили слезы. Бард спросил детей:

— Ну и кому какая картина из сна понравилась?

Маркус ответил первый:

— Первая, я очень бы хотел побывать у тех скал, где сиреневый туман и звуки свирели.

— Ты обязательно побываешь там, ведь такие места существуют на земле. За кажущейся вначале мрачностью порой прячется потрясающая красота. Такое бывает и с людьми. Иногда молчаливый и скромный человек скрывает в себе очень красивый внутренний мир.

— А я хотел бы потанцевать с феями, ну или хоть одним глазком посмотреть на них, — сказал двенадцатилетний Нис.

— В наших сказках много рассказывается о них, хоть и вряд ли кто-то их видел на самом деле. Люди представляют фей светлыми, мудрыми, с веселым нравом и другими хорошими качествами и способностями — со всем тем, чего не хватает нам самим. Развивай подобные качества в себе, и ты почувствуешь, как сам становишься таким же светлым и хорошим, как те феи. К тебе потянутся люди.

— А я бы хотела иметь такую арфу, чтобы никто-никто не злился, и все, кто её слышал, становились бы добрыми людьми! — прошептала маленькая Эльза, ей исполнилось десять лет, но чувствовала она себя уже взрослой и самостоятельной.

— Ты такая умница, — ласково сказал Бард. — Знай, что если ты будешь говорить уважительно, по-доброму, с лаской, никогда не отвечая на зло злом, то ты сможешь сохранить мир со многими людьми, но что более важно — ты сохранишь мир внутри себя.

На этом уставшие дети попрощались и пошли спать, а пожилой Бард еще долго сидел у костра, о чем-то размышлял и улыбался.

Глава 2. Воспоминания

Без прошлого нет настоящего.

Следующее утро выдалось хмурым, дождь моросил без остановки, было прохладно, и дети, закутавшись в небольшие клетчатые пледы, ехали в одном фургончике, вместе со своим наставником. Лошадь, которую звали Ларса, медленно тянула их «домик на колёсах» (так дети сами называли свой фургончик с разукрашенным тентом) по старой и грязной дороге. Бард сидел впереди и что-то тихонько напевал.

— Дядюшка, а ты где-нибудь учился? — полюбопытствовал Нис, ещё плотнее закутываясь в мягкую ткань пледа.

— Что значит учился? — немного ворчливо отозвался Бард, но посмотрев на смутившегося мальчугана, добавил:

— Я и сейчас учусь.

— Как это? — не понял Нис.

— Например, сейчас я учусь терпению, чтобы не раздражаться на любопытных ребят, которые мешают мне сочинять новую песню! — засмеялся Бард и озорно посмотрел на всех троих.

— А-а… ну, это понятно, — сказала Эльза. — Но нам так хочется узнать больше, а ехать ещё так долго… Дядюшка, расскажи, где ты учился? Пожалуйста…

Бард задумался, решая, как бы ответить детям и что стоит рассказать.

— Ну, ладно, расскажу. Только будьте терпеливы, договорились?

Маркус, Нис и Эльза радостно сказали: «Да!» И новая история началась.

— Это было давно. Тогда правил храбрый король Бэрр Справедливый. Однако, какой бы справедливый он ни был, сделать так, чтобы справедливость была бы во всей стране, во всех людях, он не мог. Школ было мало, обучение обходилось дорого, и позволить себе его могли только дети знатных вельмож и богатых купцов. Простым людям приходилось отдавать детей в ученики к различным мастерам гильдии ремесленников, в стражу в качестве оруженосцев или в монастыри послушниками. Так было до тех пор, пока не вернулся из дальних стран Биаггар Смеющийся, великолепный певец и мудрый учитель.

— Я где-то слышал о нём. Кажется, его убили… — хмуро заметил Маркус.

— Да, это правда. Но до своей смерти он сумел угодить королю, открыть свою школу для детей простолюдинов и преподавать там целых тридцать лет!

— Здорово! Наверное, многие смогли там учиться? — спросила Эльза.

Бард горько покачал головой и ответил:

— К сожалению, нет, моя дорогая Эльза, он был один, другие учителя не хотели преподавать в такой школе, так как им нужны были деньги и слава, к тому же они свысока смотрели и на Биагарра, и на его учеников.

— Ты, значит, учился у него?

— Не сразу, далеко не сразу, к моей великой досаде.

— А почему, Дядюшка? — недоумевали дети.

— Потому что у меня были богатые родители, которые отправили меня учиться в столичную школу для филидов — поэтов высших сословий.

— О-о… ну ничего себе! Ты был из богатой семьи? С ума сойти… — дети были настолько потрясены, что не могли найти подходящие слова. Ведь, сколько они себя помнили, этот пожилой человек всегда находился с ними рядом, делил все тяготы кочевой жизни. — Но как так получилось? Почему ты стал бродячим певцом? И почему стал учиться в школе Биаггара, которая для бедняков

Бард несколько опешил от такого напора и даже неловко дернул за вожжи, подгоняя лошадь Ларсу, отчего та недовольно захрипела, как будто обидевшись на не ловкое обращение.

— И на какой вопрос, позвольте вас спросить, мне отвечать?

— На все! — дети засмеялись и ещё ближе придвинулись к Барду.

— М-да, ну и любопытные же вы. Впрочем, раз уж я начал рассказывать, то надо продолжать — а вы извольте слушать. — Бард правой рукой погладил свою бородку, поправил шляпу с ястребиным пером и продолжил:

— Получилось так, что группа знатных вельмож и филидов договорились вызвать Биаггара на поединок поэтов. Они пришли к королю Бэрру и настояли на том, чтобы этот поединок проходил перед его величеством. Бэрр согласился, но сказал, что судьёй будет он сам. Король считал себя истинным знатоком поэзии, чем весьма гордился. Было обговорено, что если победит Биаггар Смеющийся, то за ним будет закреплено право преподавать в своей школе пожизненно, а если выиграют его противники, то Биагарр должен будет закрыть школу и навсегда прекратить обучение кого бы то ни было.

— Неужели он согласился на это? — тихо спросила Эльза. — Ведь при таких условиях победа зависела бы от мнения одного человека — короля!

— Ты такая умная девочка, — с гордостью и нежностью в голосе сказал Бард своей любимице. — Смотри-ка, ты сразу поняла всю опасность этого мероприятия. Толпе легче склонить на свою сторону одного, даже справедливого человека. Биагарр это отлично понимал, однако и отказаться от поединка не мог.

— А что дальше?

— Дальше был назначен день турнира. Многие знатные и богатые пришли в королевский дворец посмотреть, кто же победит. Простых же людей не пустили, однако их собралось очень много на главной площади — надо ли говорить о том, как они сильно переживали и молились за успех своего любимца? Мне тогда было всего двенадцать лет, вот как тебе, Нис. Мне говорили, что я был очень способным и талантливым учеником, отчего у меня развились гордость и высокомерие. Я, как и многие присутствующие в королевской Зале, сильно хотел, чтобы этот выскочка был посрамлён. Затрубили герольды, возвестив о начале состязания. Первыми выступали самые именитые поэты наших школ, всего их было шестеро. Каждый из них исполнял свой панегирик в честь короля. Его славили и так и эдак, пели о его мудрости, силе, победах…

— Наверное, король был доволен? — с иронией промолвил Маркус.

— О, да! Вначале он упивался своей значимостью и тем, как его превозносили, но после четвертого выступления настроение короля постепенно начало меняться. Ему стало казаться, что его намеренно обманывают, а толпа придворных тихонько посмеивается над ним. После шестого выступающего у Бэрра было самое хмурое и раздражительное настроение. Когда и тот откланялся, с самодовольной улыбкой отступив в сторону, пришло время Биаггара.

— А что, он тоже славословил короля? — спросил Нис.

— Знайте, дети, что Биаггар Смеющийся был не только великим певцом, а ещё и весьма проницательным человеком! Он не сводил глаз с лица короля и отлично понимал, что тот чувствовал. И ещё, не знаю как, но ему стало известно о заговоре некоторых вельмож против Его Величества. Он смело шагнул в центр Залы и начал свою песню. Вы простите меня, но при всём желании я бы не смог повторить её. Спеть так же, как Биаггар, было бы слишком самонадеянно с моей стороны. Сначала его песня звучала тихо, очень тихо, однако все, кто до этого находился в Зале и переговаривался, обсуждал выступивших поэтов или отпускал колкие шутки в адрес Биаггара, — все они тут же замолкли. В потрясающей тишине было слышно каждое его слово. Он рассказывал о старом времени, когда правил один король, побеждавший всех врагов. Но однажды слуги короля задумали погубить своего господина и посадить на трон другого человека. И вот эти подлые люди начали повсюду славить своего повелителя. Где бы король ни был — всегда находился кто-то, кто говорил ему, какой он сильный, великий и славный. Постепенно бдительность короля притупилась настолько, что этим нечестивцам удалось подсыпать отраву в его любимый бронзовый кубок, и король умер. Голос певца, до этого похожий на журчащий ручей, в конце стал таким сильным, что многим казался ничем иным, как громом. Но внезапно всё смолкло. Песня была закончена. Я и другие не могли ничего произнести, настолько это выступление поразило нас!

— А что король? — дети тоже были заворожены рассказом Барда.

— Что король? Внезапно Бэрр встал с трона, подозвал Биаггара, и они вместе вышли в другую комнату. Тут заговорщики, которые прекрасно поняли, зачем король вышел с Биаггаром, незаметно удалились из Залы и скрылись. Говорят, что в другую страну сбежали. Когда же король и певец вернулись, настроение у Его Величества было очень серьёзное, а лицо жёсткое, как из камня. Бэрр объявил:

«Я, повелитель этой страны и судья этого турнира, признаю учителя Биаггара величайшим поэтом и самым преданным слугой нашего королевства! Победа в этом соревновании присуждена ему. За ним будет закреплено право преподавать в своей школе пожизненно, а также Я дарю ему тысячу золотых монет!»

Биаггар вежливо поклонился королю и поблагодарил. После устроили шумный пир. При всех Биаггару была подарена шестицветная одежда, золотой перстень, и восседал он отныне рядом с королём. А сотни людей на площади ликовали и веселились до утра, празднуя победу Биаггара.

— А ты тоже веселился? — спросила любопытная Эльза.

— Нет, я не мог. Мои чувства были подобны множеству осенних листьев, которые сильный ветер закрутил в вихре. Сначала горькая обида за наших «великих» поэтов, разочарование, стыд за них и за себя, но наравне с этим — чувство глубочайшего восхищения мудростью, достоинством, способностями Биаггара. Я понял, какого человека встретил в своей жизни. Желание учиться у него жгло меня изнутри. На следующий день я отправился в его скромную школу под названием «Блэйз», то есть «цветы», располагавшуюся в соседней деревне.

— И он тебя, конечно, сразу принял? — последовал вопрос от Ниса.

— О нет, мне пришлось много раз приходить к нему и упрашивать, — улыбнулся Бард. — Биаггар не хотел меня брать, ведь я был из очень богатой, известной семьи. Но, в конце концов, видя моё искреннее желание учиться у него, он согласился и дал мне новое имя.

— Новое имя? Но зачем? — воскликнули все трое. — А нам ты его скажешь?

Пожилой человек засмеялся:

— Скажу, так и быть, но особо не рассказывайте никому, не всем его надо знать. Был такой обычай в этой чудесной школе. Каждому ученику давали новое имя, связанное с каким-нибудь растением или животным. Меня назвали Эрика, то есть вереск.

— Самый обыкновенный вереск?

Бард сердито посмотрел на задавшего вопрос Маркуса:

— Да, самый обыкновенный! В этом был особый смысл: несмотря на способности или богатство, необходимо быть смиренным человеком. Это одно из самых сильных качеств, которое может пригодиться в жизни. Я осознал это только со временем. Моё имя напоминало мне о том, что нужно проявлять смирение каждый день. Оно помогло воспринимать обучение и исправление от учителя.

Эльза приподнялась со своего места, обняла за шею пожилого Барда и нежно чмокнула его в щеку. — Я так рада, что ты с нами!

Бард, держа в руках поводья, даже немного растерялся. С особой нежностью он посмотрел на маленькую девочку. — Дорогие мои, я ни за что не променял бы наш фургончик и нашу семью на целый королевский замок.

Дети улыбнулись, представив огромный королевский замок и Барда, который решительно делает свой выбор в пользу их «домика на колёсах». Дождик закончился, серое небо уступило место солнцу, становилось теплее и уютнее. Они миновали широкую вспаханную полосу — знак того, что они пересекли границу нового туатаТуат — административная территориальная единица, имеющая своего правителя.. Мимо медленно проплывали зелёные холмы. То тут, то там путешественники могли видеть выложенные кем-то очень давно каменные кольца. В стороне паслось стадо овец, а впереди стали заметны крестьянские домики с круглым основанием, конусными крышами, покрытыми тростником или соломой. Огонь разводили в середине помещения, а дым выходил в отверстие наверху. В городах, конечно, подобных домов давно не было, там строили основательно, порой в два или три этажа, с камином, печной трубой, но простые крестьяне предпочитали жить по старинке, поэтому почти всегда от их одежды несло дымом. Ещё через час стали видны высокие башни города ТалавТалав — перевод. «земля»., к которому и направлялись бродячие актёры.

Не доезжая примерно пятьдесят перчейЗдесь один перч равен 21 футу или 6 м 40 см. Пятьдесят перчей = 320 м. до каменных городских стен, фургончики съехали с дороги и остановились около красивых деревьев. Через минуту силач Мазу подошёл к уже спустившемуся на землю Барду и сказал: — Думаю, мы это… сегодня въезжать в город… э, не станем. Заночуем, м-м… в буковой роще, а… тут… Нужно, это… э, подготовиться к выступлению и… хорошенько отдохнуть… как это, а? Без лишней суеты, что ли. Ух-х… — договорив, он облегченно выдохнул и вытер ладонью пот со лба.

— Да, это правильно, — поддержал решение Мазу пожилой Бард. — Кто пойдёт за разрешением?

— Ну, это… мы обсудили… и думаем… — неуверенно пробормотал силач.

Бард поднял брови в притворном удивлении, выдержал паузу, а затем громко рассмеялся, хлопнув Мазуина по плечу. — Ты никогда не умел гладко говорить! Ха-ха… Мне идти, значит?

— Э, да-да… — радостно закивал головой Мазу и посмотрел на прыснувших со смеху троих ребят, которые наблюдали за этой забавной сценой.

Весь остаток дня актёры провели за репетицией к завтрашнему выступлению. Бард ушёл в город ещё днём и до темноты не вернулся. Маркус, Нис и Эльза так утомились во всех этих приготовлениях, что быстро уснули, не дождавшись возвращения своего наставника.

Глава 3. Где же Бард?

Мы всегда чего-то ищем или кого-то.

— Ну и как быть?

— Не-не… не знаю, может… это… пойти, э… поискать его?

— Ну да, это самое оригинальное решение, — проворчал женский голос. — А если он задержан стражей и находится в темнице? То есть большая вероятность, что кто-то из нас тоже там окажется.

Троица внимательно слушала разговор взрослых через тент фургона, в котором они спали ночью. Конечно, ребята сразу догадались, кто разговаривал и о чём. Оказалось, что с рассветом Бард не вернулся. Маркус приложил палец к губам, показывая, чтобы Нис и Эльза ничего не говорили — нужно было узнать побольше, а для этого следовало больше слушать, пока взрослые думали, что ребята спят. Тут послышались голоса Хода и Ули: — Но мы должны же что-то предпринять, Аби? К тому же деньги кончаются и выступление просто необходимо, а значит, нужно раздобыть разрешение у главы города.

— Я… это… сам должен, как его… пойти, — попытался убедить остальных Мазу и напряг огромные мышцы рук — наверное, для пущей убедительности.

— Ну уж, нет! — сердитый голос Абиагил был твёрдым и решительным. — Ули и Ход тоже не годятся — расспрашивающие на улице приезжие мужчины всегда подозрительны. Выходит, придётся идти храброй женщине…

— Ни… за что! Э… не годится! — громко запротестовал силач.

Ули тоже выразил несогласие:

— Мы не можем согласиться! Если с тобой что-нибудь случится — мы этого не переживём! А про Эльзу ты подумала? Нельзя так рисковать…

Спор ещё продолжался, когда из фургона на землю спрыгнул Маркус. К удивлению взрослых, он уже был одет в новую красно-коричневую кожаную куртку с желтыми шнурками (паренёк очень гордился этой одеждой, подаренной ему пожилым наставником на четырнадцатилетие), поношенные, но крепкие сандалии, небольшую охотничью шляпу, а на поясе в ножнах висел кинжал. Через плечо он перекинул зелёную походную сумку.

— Мне идти в город! — коротко бросил он.

Стоящие трое мужчин заворчали на него, однако Абиагил прикрикнула на них: — Тихо вы! Мальчик всё верно решил. Он сможет всё узнать, не привлекая лишнего внимания. К тому же у него ясный ум и ловкие руки. — Она посмотрела на смелого паренька и сказала: — Где находится Бард — неизвестно. Прежде всего, тебе стоит пойти в таверну и послушать, что говорят люди, какие там новости, что в городе творится. Ты должен просто узнать — и всё! Сам ни во что не вмешивайся, понял?

— Да, понял! Постараюсь…

Мазу подошёл к нему и обнял за плечи. Тихонько, чтобы мама Эльзы не заметила, протянул пареньку несколько серебряных монет. — Пригодятся, — шепнул он.

Из фургона показались две обиженные головы. С кислыми физиономиями они возмущённо высказывали Маркусу и всем, кто мог слышать: «Сам собрался, а нас не взял! Чем мы хуже? Мы тоже хотим в город, разыскивать Барда!»

— Нет, ну вы только посмотрите на них?! — Абиагил сверкнула прекрасными зелёными глазами и от раздражения аж топнула ногой. — Это что ещё значит? Что за ропот? Если вы хотите неприятностей, так я вам их устрою прямо сейчас и без всяких походов в город!

Нис с Эльзой скорчили недовольные рожицы, но спорить не стали, предпочитая быстро исчезнуть из поля зрения раздражённой Абиагил.

Маркус тем временем отправился в путь. Весело шагая по дороге, при этом чего-то напевая, он принял вид весьма беззаботного юноши. Так и должно быть. Для всех. Однако внутри Маркус был очень сосредоточен. Ему важно узнать хоть что-нибудь, любую мелочь о Дядюшке. Разные мысли и чувства, подобно надоедливым жужжащим пчёлам, донимали его весь путь до городских ворот.

— Кто такой? Куды направляемся? — довольно громко окликнул его крепкий и высокий стражник. В руках он держал копьё, а рядом, около стены, находился его круглый красно-серый щит с блестящим умбономУмбон — металлическое полушарие, предназначенное для защиты от прямых ударов — оружие противника соскальзывало по нему, теряя силу. в центре. Одет он был в узкий кожаный камзол двух цветов — вертикальные полосы красного и серого определяли его принадлежность этому городу. Флаг на высокой башне тоже был двухцветным. На поясе у стражника висел короткий меч.

— Я это… в таверну! Хочу повеселиться в вашем замечательном городе, — задорно ответил паренёк и улыбнулся.

— А не больно ли ты молод, мальчуган? Там дядьки с бородами, смотри, зашибут, с пьяну-то! — захохотал второй стражник. Высокому эта шутка понравилась, и он поддержал товарища. Они ещё продолжали смеяться, когда Маркус, усмехнувшись, проскользнул мимо них в открытые широкие ворота. «Ничего…, — думал он, — пусть смеются — на то я и артист, чтобы веселить людей». Юноша быстро зашагал по длинной улице, застроенной невысокими грязными домиками простых ремесленников и торговцев. Очевидно, богатый квартал располагался ближе к замку местного правителя. Невдалеке бегали ребятишки, увлечённые какой-то забавной игрой.

— Эй, мальчик! Подскажи, где находится таверна? — окликнул он босоногого паренька лет девяти.

— А что мне дашь, если отвечу? — отозвался тот.

Маркус понял, что так просто ему вряд ли ответят.

— Хочешь фокус? — предложил он.

— А что ты умеешь? — задиристо, но при этом заинтригованно сказал мальчик. Маркус не казался ему таким уж взрослым, кто мог бы показать что-то удивительное. Однако дорогая одежда и серьёзный вид темноволосого паренька вызвали у него должное уважение.

Маркус без слов подошёл к старому дереву, растущему возле дома, и подобрал тонкий прутик. Воткнул прутик в землю около самой кроны, затем отошёл на десять шагов. — Если я кину нож и смогу срезать этот прут — ты мне укажешь дорогу?

— Не-е… не сможешь! — проговорил мальчишка, с явным недоверием глядя на Маркуса. Остальные ребята подошли ближе, перед ними явно разворачивалось интересное представление.

— Сейчас увидишь!

Нож в руке Маркуса блеснул так быстро, что никто не понял, откуда он появился. Слегка отведя руку с ножом назад, подмигнув девчонкам и мальчишкам, артист бросил своё оружие в импровизированную мишень. Острый нож с деревянной ручкой рассек прутик точно по центру.

— Ух, ты… мне бы так! — восхищённо сказал мальчишка. Его друзья даже захлопали в ладоши.

Маркус красиво поклонился своим зрителям и повторил вопрос:

— Ну, так объясните мне дорогу в таверну или как?

— А чего объяснять? Вот она, сразу за тем серым домом с дырявой крышей, — ребятам явно не хотелось его никуда отпускать. — Можешь нас тоже научить, а?

Авторитет среди местной детворы был практически завоёван, но ведь дело не ждёт — надо было торопиться.

— Научу, но сейчас мне совсем некогда. В следующий раз, хорошо? — аудитория разочарованно вздохнула, но всё-таки выразила своё согласие.

— Скажите, а чего-то странного не происходило в последнее время?

— Да, как сказать… вчера вечером была большая драка в таверне, а потом стражники кого-то увели в темницу.

Маркус внимательно поглядел на них и спокойно произнёс:

— А там был пожилой человек с маленькой арфой? С такой аккуратной каштановой бородкой, потёртый коричневый камзол…

— Ага, видели! Хозяин ещё возмущался, что всякие драчуны обижают уважаемых путешественников, но его никто не послушал. Больше ничего не знаем.

— Спасибо! — вежливо поблагодарил Маркус и быстрым шагом отправился в таверну. Ситуация прояснялась. Бард в темнице. Но за что? Причина? Это нужно было срочно выяснить.

Нужное здание представляло собой большой двухэтажный дом с несколькими маленькими окнами. Над входом висела вывеска с изображением кружки с чем-то пенящимся. «Кружка эля», — прочитал паренёк. Зайдя в увеселительное заведение, Маркус сразу увидел мрачного хозяина за длинной деревянной стойкой, а ещё пару сомнительного вида посетителей, сидевших в дальнем углу и увлечённо беседовавших друг с другом. Подойдя к стойке, Маркус тихонько поздоровался:

— День добрый и хорошего прибытка вашему заведению!

— Благодарствую, парень! Вот только отныне мне о прибыли только мечтать приходиться: многие будут опасаться приходить сюда. — Круглолицый владелец от досады хлопнул ладонью по стойке.

— Что же случилось, дорогой хозяин? — Маркус улыбнулся, протягивая ему серебряную монету.

Тот недоверчиво посмотрел на юношу, но явно был благодарен за вопрос, а ещё больше за деньги. В свою очередь он налил кружку эля и протянул её Маркусу.

— Вчера днём было полно народу. Разные люди, но все — порядочные горожане, торговцы, ремесленники. Пришёл и один пожилой музыкант, с красивой такой арфой, одет прилично, весёлый. Рассказывал забавные истории — все гости радовались. «Ну, как удачно!» — подумал я. Тут редко такие захаживают. А потом, значит, приходят трое таких здоровенных мужланов, одетых в длинные серые одежды, с капюшонами по самые глаза, и ну требовать, чтобы он пел для них. Да только им песня не нужна была — это сразу ясно! Музыкант им ответил: «Для вас я петь не стану!» Они ему вначале посулили денег, потом угрозы посыпались, а он упёрся и ни в какую. Тут «серые» на него и набросились. Все вокруг испугались и, как тараканы, кто куда, врассыпную. Кто-то, ясень пень, за стражей отправился. Короче, музыканта связали, поволокли в темницу, а тех «серых» даже не тронули. Они сами по-тихому, как-то незаметно, убрались отсюда. И что это, скажите на милость, будет, а? Если честных гостей хватают почём зря, да за решётку? Вот сегодня посетителей, почитай, и не было.

Хозяин обиженно выдохнул. В углу зала «подозрительные» сидели тихо, как будто пытаясь расслышать, о чём говорят за стойкой.

— А где находится эта темница? — спросил Маркус.

— Как где? — удивился круглолицый. — Известно где: у дальней городской стены, там ещё башня высокая — для особо важных «гостей». Кумекаю, что музыканта там держат, ну или в подвале. Стражник, если захочет, так скажет. А ты что это? Никак туда собрался?

— Ага, этот человек мой близкий друг. Даже больше. Хочу узнать, что да как.

Хозяин бросил косой взгляд на двух людей за дальним столиком:

— Ты это, парень, будь осторожен. Много не говори и не спрашивай, а то и в беду попасть недолго. В нашем городе не всё так хорошо, как было, к примеру, год назад. Подозреваю, что и «серые» тоже не просто так сюда наведывались.

— Благодарю! — сказал Маркус, поворачиваясь к выходу.

— Парень, знаешь, что… у темницы расспрашивай только стражника по имени Кадан, это честный воин. С другими не связывайся, понял?

— Спасибо, — весело ответил юный артист. Быстро покинув таверну, он метнулся в конец улицы и встал за дерево, пристально наблюдая за дверью, из которой только что вышел. Почему он так сделал? Инстинкт самосохранения сработал или простое мальчишеское любопытство — Маркус не знал и сам. Так надо! И всё. Внутренний приказ. Не прошло и минуты, как на улицу из таверны выбежали те самые «подозрительные». Они возбуждённо осматривали улицу и перекрёсток, явно решая, куда же двинулся парнишка. Так и не придя к одному мнению, они разделились и понеслись по разным направлениям — один прямо, а другой налево, в противоположную сторону от своей цели.

«Значит, нужно быть очень осторожным!» — подумал Маркус, шагая к дальней городской стене. Домов здесь было немало, а улицы то и дело петляли, разобраться оказалось не так просто, как ему думалось вначале. К высокой башне юноша добирался целый час.

У крепких дверей он заметил скучающего стражника. Солнце висело высоко, и было видно, что стоять под палящими лучами этому сторожу совсем непросто. Очевидно, что и настроение у него было не очень-то подходящее для общения. Маркус призадумался: «Как же мне расположить его к расспросам?» Посмотрев на другую сторону улицы, паренёк заметил колодец. Подойдя к нему, Маркус набрал ведро воды, затем наполнил этой водой маленький глиняный кувшинчик, который иногда таскал в своей сумке. Через пару минут он подошёл к стражнику с самой озабоченной и сочувствующей физиономией.

— Господин стражник, как вам тяжело нести свою службу на этом солнцепёке… может, изволите испить холодной воды из того колодца?

Удивлённый стражник недоверчиво посмотрел на паренька. Но, молча протянув руку, взял сосуд, понюхал его и сделал большой глоток.

— А ты сегодня всех водой угощаешь, а? Чего-то я тебя раньше не видел в нашем городе. Как тебя звать?

— Маркус.

— И что ты здесь делаешь, возле городской темницы? Тут детям играть не разрешается.

— Дело у меня, — твёрдым голосом проговорил Маркус (он не хотел, чтобы его принимали за ребёнка). — Мне необходимо поговорить с Каданом.

— Да-а… Но ведь Кадан тебя знать не знает, не правда ли? — стражник хитро прищурился, но смотрел скорее весело, чем сурово.

— Ваша правда, господин, у меня к нему важное дело. Вы бы не сказали мне, где он?

— Я вижу, ты хороший парнишка, — медленно ответил стражник и добавил: — поэтому я готов выслушать твоё важное дело. Я — Кадан.

Маркус приветственно поклонился.

— Мне подсказали обратиться к вам, господин.

— Кто подсказал?

— Уважаемый хозяин таверны. Мне очень нужно кое-что узнать у вас.

— Ну что ж, этот человек мне известен — зря бы ко мне не послал. Спрашивай, что тебе нужно?

Маркус внимательно посмотрел на стражника и негромко сказал:

— Вчера был схвачен пожилой музыкант, зовут Бардом…

— Та-ак, ясно… — медленно протянул Кадан, — и ты, наверное, хочешь принести ему воды?

Маркус непонимающе взглянул на него, а тот и не думал ничего объяснять — продолжая спокойно стоять и наблюдать за пареньком. Затем подмигнул и едва заметно кивнул в сторону колодца. Маркус мгновенно сообразил. Сбегав до колодца и обратно, он, улыбаясь, предстал перед стражником, держа полный сосуд.

Кадан шагнул в сторону и приоткрыл дубовую дверь.

— Он внизу, в подвале. У тебя мало времени, парень, скоро меня сменит другой стражник, и ему сильно не понравится, если тут окажется посторонний.

Маркус благодарно кивнул Кадану, тут же метнувшись в открытый проём, очутившись в небольшой прибранной комнате с несколькими лавками вдоль стен и с большим столом у зарешёченного окна. В комнате были ещё две двери. Открыв правую, Маркус увидел лестницу, ведущую в подвал. Быстро спустившись, он оказался в коридоре, скудно освещаемом тремя факелами. По левую сторону находились пять камер с крепкими решётками. В первой же из них был заключён его наставник и друг. Музыкант лежал на сваленной в центре комнаты соломе.

— Дядюшка! Это я — Маркус! — паренёк был так рад видеть своего учителя живым, что даже прослезился от нахлынувших чувств.

Бард поднял голову, посмотрел на зовущего его человека.

— Маркус? Как ты здесь… Ты чего это удумал, а? Мало мне неприятностей, сейчас ещё и тебя выручать придётся.

Маркус обиженно посмотрел на него, а Бард улыбнулся, но тут же скорчился от боли. — Шучу я, шучу… не обижайся, пожалуйста. Рад тебя видеть! Я тут в небольшой переделке побывал, так теперь отдыхаю, вот, лежу в этом гостеприимном доме.

— Я воды принёс, — Маркус протянул кувшин сквозь прутья решётки. — Попей…

Его наставник взял протянутый сосуд, поднёс ко рту. Пил долго, небольшими глотками. Паренёк успел заметить засохшую кровь на камзоле, порванный рукав, синяк на подбородке, ссадину на щеке. Он поклялся себе, что сделает всё, чтобы вытащить своего учителя отсюда.

— Маркус, дружок, возьми-ка вот это… — Бард сунул руку за пазуху и вынул маленький свиток. — Это разрешение на наше выступление…

— Как?! Ты всё же смог его получить! Здорово!

— Ну, так я же не зря с самого утра около замка ходил, ха-ха… — Бард рассмеялся. — Мне повезло, правитель выехал на прогулку и услышал, как я играю на арфе. Недолго думая, он выдал мне разрешение на выступление в его городе. Спасибо ему.

— Хозяин таверны мне рассказал о том, что случилось. Но кто были те «серые» люди?

— Об этом поговорим потом. — Бард нахмурился, но затем продолжил: — Самое главное, они будут уверены, что я нахожусь здесь — в этом прекрасном, уютном подвале. Боюсь, что сегодня вам лучше выступить без меня, иначе у всех нас может появиться много неприятностей. Однако и ночевать здесь мне не стоит. Принеси вечером кувшинчик вина для стражника, хорошо? — Он подмигнул пареньку и опять засмеялся. — Думаю, ему очень захочется выпить вечером.

Маркус кивнул, бросив прощальный взгляд на своего наставника, и быстро зашагал к выходу. Поблагодарив Кадана, юноша побежал по улицам. Скоро он достиг уже хорошо ему известной таверны «Кружка эля». Оглянувшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, паренёк зашел внутрь, сразу направившись к хозяину.

Тот, всё ещё находясь в подавленном состоянии после вчерашнего происшествия, угрюмо протирал очередную кружку. Увидев Маркуса, он недоуменно посмотрел на паренька.

— Э-ээ… не ждал, что ты снова придёшь! Я видел, как те двое негодяев бросились за тобой. Это может быть очень опасно находиться здесь! Что я могу для тебя сделать?

— Не переживайте, достопочтенный хозяин, я только на минутку и сразу испарюсь, как роса при дневном солнце. — Маркус снова надел маску беззаботности. — Не могли бы вы сегодня вечером доставить кувшинчик вина господину тюремщику? Такой нескромный кувшинчик с достаточно крепким вином? — Маркус подкинул серебряную монету на ладони, подхватил ловким движением и затем протянул её круглолицему.

Широкое лицо добродушного хозяина расплылось в улыбке.

— Всё будет сделано в лучшем виде! Приятно иметь с тобой дело, парень.

Через десять минут Маркус подошёл к городским воротам. Двое скучающих стражников признали его и засмеялись:

— Ну что? Как тебе вино в нашем городе да добрый эль? Голова не побаливает? До вечера силёнок не хватило? Ха, ха…

Юный артист отвесил вежливый поклон и, посмотрев на двух здоровенных воинов, со смирением произнёс:

— Вы были правы — это заведение действительно не для меня! Если вы не возражаете, то вечером я вернусь в ваш прекрасный город, приведу несколько друзей.

— Таких же разбойников, как и ты сам? — прервав смех, проговорил второй стражник.

— Ну что вы, мы не разбойники! Мы лишь веселим людей, — полным достоинства голосом сказал Маркус. — Мы артисты!

Стражники переглянулись, а после спросили:

— А разрешение у вас имеется?

— Конечно, — с гордым видом Маркус извлёк свиток с разрешением и показал его страже.

— А-а, ну тогда хорошо, можете приходить, — сказал первый воин. — Мы скоро закончим смену и обязательно придём на площадь, посмотрим, чего вы стоите.

Маркус отвесил ещё поклон (спина не переломится, а людям приятно) и побежал по дороге к своим друзьям.