Бесплатный фрагмент - Баня без пара — что щи без навара

— Давай-ка, Петя, поддай! — Сергей Михайлович лежал на верхнем полке парилки, млея от удовольствия.

— У тебя праздник что ль, Михалыч? — Петр Афанасьевич чутка поддал.

— Тебе, Петя, не понять. Для тебя, деревенского человека, баня — это как душ для меня, городского. Для тебя — это житейская проза. А для меня — поэзия!

— Хе-хе. Загнул! Поэ-эзия!

— Эх, Петя! Я ж мечтал об этом дне последние лет десять, а, может, и больше! С тех пор, как купил этот дом, — расчувствовался Михалыч. — Чтоб зимой в сугроб прямо с парилки, чтоб морозец вот такой, как сегодня! Впервые тут зимую, ты ж знаешь!

— Да-а. Тут ты прав. До сих пор не могу поверить, что Настасья согласилась на зимовку!

— И я о том. У меня теперь каждый день праздник! Вот тебе: снег чистить — рутина. А мне — праздник! Дрова колоть: тебе — проблема. А мне — удовольствие!

— Хе-хе. Романтичный ты человек.

Погревшись, мужики вышли в предбанник и сели на лавку остыть. Накрытый столик в ажурной скатерке притягивал аппетитными разносолами. Гвоздь программы — «коньяк» трехступенчатой очистки охлаждался в сугробе. Для него время не наступило.

Михалыч повозил вениками в тазу, и перенес его в парилку.

— Давай-ка я тебя, Петя, попарю. Залазь на полок.

Начал он с того, что хорошенько встряхнул вениками, подняв их к самому потолку, где больше жара. Захватив ими горячий воздух, он стал опахивать Афанасича, не касаясь его вениками, от ступней к груди, и наоборот, разогревая остывшую кожу. Постепенно Михалыч похлопал самую малость, слегка касаясь листьями, затем провел веником снизу-вверх, и опять снизу-вверх, наращивая темп.

Афанасич не вытерпел прелюдии:

— Ласкаешь, как женщину! Давай, врежь, как следует! А то засну!

— Расслабься! Кто тебя еще так попарит?

— Да уж, так точно никто! Давай, наподдай жару!