Бандитка!

Я шла по улице и утирала слезы, очередной мой роман закончился ничем, всем, блин, жриц любви подавай, а нам, скромным девушкам, теперь что — совсем ничего не светит? Ну не могу я из себя «секси-шмекси» строить, юбки короткие носить — в них ведь ни нагнуться, ни присесть по–человечески. «А, — махнула я рукой, — ну и ладно, буду жить одна. Не очень-то и хотелось! Подумаешь, мужика у меня нет, зато и с венерологами я не знакома».

— Ясно? — сказала я девушкам, проходя мимо них, и показала им язык. Они покрутили у виска, а я пошла дальше, волоча по дороге сумку.

Уже было довольно темно и сыро, начинал накрапывать дождь. Апрель переставал меня радовать, и я не могла дождаться отпуска, чтобы уехать на свою любимую дачу и никого не видеть и не слышать. Отвлек меня от мыслей мужчина, притормозивший возле меня и высунувшийся из окна. Он так мило улыбнулся, а я, не раздумывая, заехала ему авоськой по башке.

— Вон они работают.

Показала я рукой в сторону девушек.

— А я честная. Дура, да, ебанутая, есть немного, но честная.

— Ну, то, что «е», это видно. — ответил он. — Садись, подвезу, а то дождь усиливается.

Я села, так как бояться мне нечего, кто на меня позарится.

— Как зовут-то тебя, драчунья? — улыбнулся парень.

— Катерина, — ответила я.

— А меня Вячеслав, будем знакомы, — протянул он мне руку.

— Будем. — Ударила я по ладошке.

— Ну диктуй адрес, куда везти.

— Да я так покажу, адрес еще не запомнила, только вчера квартиру эту сняла.

— А живешь одна?

— Да. А чего ты интересуешься?

— Пригласишь на чай. Дело у меня к тебе есть.

— Приглашу. — кивнула я головой. — Если ты вот к этому чаю что-нибудь купишь и чай желательно тоже.

— Договорились, — кивнул мой новый знакомый.

Я ставила чайник, а Слава осматривал мое жилье.

— Готово, — Крикнула я ему, и он незамедлительно явился.

— У меня к тебе предложение. Понимаешь, Катерина, мне по статусу нужна жена, а вот семейным человеком я себя вообще не представляю. Так вот, ты выходишь за меня, я покупаю тебе квартиру, снабжаю тебя деньгами, а ты не лезешь в мою жизнь, желательно даже не здороваешься. Ведешь себя так, будто ты невидимка и, самое главное, глухонемая.

Я почесала голову и задумалась.

— А деньги каждый месяц давать будешь? А то я стабильность люблю.

— Деньги будешь получать каждую неделю.

— Идет, — ответила я и протянула ему руку.

Мы поженились через две недели. Народу было хоть отбавляй, только моих родственников я приглашать не стала, стыдно мне было им в глаза врать про любовь неземную, только подруг позвала самых близких и надежных. им я могла доверить любую тайну, зная, что их хоть пытай — будут молчать как партизаны. Славка, как и обещал, купил мне квартиру. Я занималась благоустройством, не жалея сил и средств, благо теперь они у меня были. Жили мы с ним интересно: каждый сам по себе. После свадьбы и пары слов он мне не сказал, делал все молча: придет, деньги на стол положит и уходит. Еду он мою не ел, так что готовила я зря. Вскоре я и готовить перестала и занялась собой. Как-то вечером Слава неожиданно со мной заговорил.

— Привет, чем занята? Давай чай попьем.

— Давай, — удивилась я и прошла на кухню.

— Сколько тебе лет? — спросил он.

— Тридцать. — ответила я сухо.

— Расскажи мне о себе, только в двух словах.

Я хмыкнула и протараторила:

— Катерина, тридцать лет, рост — метр шестьдесят пять, вес — пятьдесят пять килограммов, блондинка, глаза голубые, учитель начальных классов, работаю в школе развития для детей-вундеркиндов, зарплата — двадцать пять тысяч, причем прошу заметить — она для учителей считается весьма приличной! — замужем, не пью, не курю, судимости нет, из дурных привычек — ем на ночь и матерюсь как сапожник, но это у нас семейное, так что бороться с этим бесполезно. Еще вопросы будут?

— Нет.

Вячеслав встал и ушел. Утром я взяла деньги и пошла покупать диван, который присмотрела. Стоил он приличных денег, а если точнее — 350 тысяч! Придя вечером домой, уставшая, но счастливая, услышала нехарактерные звуки: кто-то ходил взад и вперед и громко матерился. Я заглянула в зал, муж обернулся.

— Ну наконец! — взревел он. — Где тебя все носит? Ты взяла деньги, которые лежали на комоде? Чего молчишь?

— Я глухонемая, — Ответила я и пошла ванную.

Накупавшись вдоволь, я соизволила выйти. Славка маялся возле двери, я прошла мимо, а он за мной.

— Катя, зачем ты их взяла?

— Диван купила.

— А почему не взяла свои в шкатулке?

— Я подумала, что это мои. Какая разница, те забери.

— Большая! На тех деньгах номера телефонов указаны были.

— Так, — встала я, — не выноси мне мозг, договорились жить молча — вот и молчи, возмущайся про себя, — махнула я на него рукой.

— Ну ты-то молча не живешь! — взорвался муж. — То песни свои дебильные про березку орешь, то каждое утро в пять тридцать гимн завываешь, что аж соседи по батарее стучать начинают.

— Ну и что, я, может, патриот!

— А… — психанул он. — А я думал, глухонемая.

Утром я заглянула в комнату и удивилась: муженька моего уже и след простыл. «Странно, — почесала я голову, — куда это он так рано свинтил? Хм, что-то новенькое». Позавтракав, я побежала на работу, день пролетел незаметно, и ближе к вечеру, уставшая, с продуктовыми покупками я возвратилась домой. Славки не было, и я спокойно принялась готовить ужин, как в дверь позвонили. Открываю, стоит свекровь с тестем, и на них лица нет.

— Проходите, — пропустила я их в квартиру. Они прошли, посмотрели на меня, и отец начал…

— Катя, тут такое дело, Вячеслава убили.

Я рухнула. В моей голове пронеслось все и сразу: ремонт не доделан, море накрылось медным тазом, еще он мне шубу обещал, ну что за люди — сначала наобещают, а потом мрут так не вовремя. Я расстроилась, ведь только-только жить по-человечески начала, и на тебе какая незадача. Родители посмотрели на меня, и мать сказала:

— Собери его вещи, я заберу. И вот что еще, мы его уже кремировали, а панихида завтра в 11 утра. Хочешь, приходи, вот адрес.

И протянула мне визитку.

Как прошло прощание, я помню плохо. Суета, люди, и все лезут ко мне с сочувственными речами. Вернувшись домой, я хорошенечко выпила и уже собиралась ложиться спать, как ко мне в дверь позвонили. Открываю, стоят мужики, человек десять, бритые, накачанные и по виду жутко опасные.

— Вам кого?

— Тебя. — ответил мужик, нагло меня отстранив от двери. Они прошли на кухню, и мне ничего не оставалось, как проследовать за ними. Ребята переглянулись, и лысый начал.

— Катерина, как вас по батюшке?

— Ивановна. — дала я незамедлительный ответ.

— Катерина Ивановна, — продолжил он, — вы знали, чем занимался ваш муж и кем он был.

— Нет, — закачала я головой.

— Очень интересно.

Переглянулись мужчины.

— Ну что ж, мы вас сейчас просветим, ваш уже ныне покойный муж был нашим предводителем, банда у нас, мы пол-Новосибирска держим, Вячеслав всем рулил, был головой и шеей, а мы так, на подхвате, наследника он не оставил, значит его место займешь ты.

Я рухнула. Мужчина, стоящий по правую руку от меня, помог мне встать.

— Ну что же вы, Катерина, — продолжил лысый, — рано вам с инфарктом на больничный, некогда нам, завтра стрелка, с нами разговаривать не станут, им с главным перетереть надо, а за главного теперь вы.

Я пребывала в шоке.

— Да мужики, вы что, смеетесь? Да меня даже дети в школе не слушаются, а тут бандиты, чего я им говорить-то стану?

— Ну, у тебя вся ночь впереди, ты же училка, вот и составь конспект, — хмыкнул парень с шрамом на лице.

— Вообще-то воспитатель, — решила я уточнить, — Работаю с одаренными дошколятами.

— Плевать, — ответил он.

— Ну чего ты, — продолжил лысый.

— Ты ведь не одна пойдешь, мы с тобой, ежели чего — все поляжем.

Я от этих слов захотела не просто выпить, а много выпить. Они ушли, а я схватилась за телефон и позвонила своим подругам:

— Нинка, Валька, бегом ко мне.

Они прибыли рекордно быстро.

— Чего у тебя? Голос в трубке был такой, будто муженек с того света вернулся.

— Если бы, — заныла я и пересказала, что со мной произошло. Подружки переглянулись, вздохнули и в один голос ответили…

— С тобой пойдем, что уж, помирать — так вместе.

— Ну, блин, вы умеете поддержать, — погрозила я им кулаком и опять заревела. Настало утро, мы забегали по квартире, на стрелку ведь собираться надо. У меня и понос, и энурез, и нервный тик в придачу, все на нервах, руки ходуном, Нина стала меня успокаивать, а Валька как гаркнет:

— Так, некогда сопли разводить, пора собираться.

— Так мы оделись.

— Вижу, как вы оделись. Ведь на непростое дело идем, надо подготовиться. Так, — сказала она мне, — на, в штаны форму для выпечки засунь, а на живот чугунную сковородку тебе скотчем примотаем.

Я вытаращила глаза.

— Ну чего ты так смотришь, вот начнут тебя пинать и стрелять, потом еще и спасибо скажешь. А ты, Нинка, на титьки поварешки нацепи, а в трусы и на жопу сотейник надень.

Мы переглянулись, но спорить не стали. Машина просигналила, мы вышли во всей красе.

— А это кто? — удивился лысый, которого, кстати, звали Алексеем.

— Моральная поддержка, — ответила я.

— А нас тебе не хватает? — удивился он и показал рукой на вереницу машин.

Я обалдела.

— Это что, все с нами?

— Обижаешь, — ответил он. — Это только третья часть, остальные уже на месте: снайперы, да и так, кто в засаде, кто в разведке.

Я побледнела, а Валька тут же вытащила пол-литра.

— Пей. — сказала она мне, и я выпила почти все до конца. Видимо, стресс был такой, что я не почувствовала ни вкуса ни запаха. У мужиков округлились глаза, а я спросила:

— Еще что-нибудь у нас имеется?

— Совесть! — ответил Алексей.

— Чего? — переспросила я.

— Совесть, говорю, у тебя есть? Нам на дело, а ты бухать вздумала.

— Пусть пьет! — махнула рукой Нинка. — а то она у нас психическая, все дело завалит, оно вам надо?

— Ладно, — ответил Лысый, и мы сели в машину.

Жидкость так приятно разливалась по телу, нервы засыпали, и я решила поинтересоваться, в чем суть конфликта.

— Понимаешь… — начал парень, которого звали Евгений, — у нас все районы поделены, земли тоже, а «Богровцы» на нашей земле без спросу торговый центр строить начали, непорядок, надо бы им напомнить, кто в городе хозяин.

— А кто? — икнула я и почесала нос.

— Ты, — удивился Евгений.

Я как засмеюсь.

— Вот блин, говорят же в умных книжках: «правильно формулируйте свои желания, они имеют свойство сбываться». Вот нет бы мне правильно мечтать — квартира, машина, а я все просила у Вселенной: «хочу богатства, хочу, чтобы у меня все было», — а теперь у меня есть все, но единственное мое желание — спрятаться где–нибудь в погребе.

Ребята в машине все оглянулись, а Валька хмыкнула.

— Ну чего вы? Она ведь не закусывала.

Приехали мы на место, вышли на пустыре. Я огляделась и схватилась за голову — мама дорогая, столько мужиков в одном месте я ведала только раз, когда с братом на хоккей ходила на какой-то важный матч. К нам подошел парень, выдал оружие и сказал, как только заваруха начнется, падать и катиться под горочку, они прикроют.

— А что, мирно мы договориться не сможем?

— Это вряд ли, ребята серьезные, деньги вложили не малые, будем воевать.

Я полезла в сумку за второй бутылкой. Сняв крышку, я из горла, минуя предложенный Валей стакан, выдула ее до дна. Парни морщились, а я полезла за третьей.

— Куда… — влезла Нина. — оставь хоть нам по глотку.

Парни пребывали в шоке, а мы распивали бутылочку по кругу на троих, Алексей протянул нам конфетки, которые вытащил из кармана. Но мы не пальцем деланные!

— Мы такое не едим. — сказала Валя и вытащила из сумки шматок сала.

Закусив, мы стали спускаться к реке, нас там уже ждали.

— Вот, знакомьтесь, — сказал лысый. — Это наш новый предводитель.

— Баба? — удивились они.

— Девушка! — икнула я. — Ну чего, какие у вас там претензии к нам.

Парень хмыкнул.