Бесплатный фрагмент - Звезда Возмездия

Глава первая: Колдовская метель

Вблизи Меддокса, Флавия. 1175 год.

Магии не существует, а если и существует, разве вам кто-то об этом расскажет?
(с) Такилонская рукопись.

За заснеженным полем виднелся лес, сквозь который вилась мощеная брусчаткой дорога. Зимняя тишина нарушалась лишь мерным стуком копыт да редким ржанием уставшей лошади. Летящий в небе ворон узрел флавийских всадников, сопровождающих карету. Над ее крышей развевалось красное знамя с белыми полосами. Словно нити виноградной лозы они расползались в три разные стороны.

В карете, на скамье обитой темным бархатом сидел Джон — статный мужчина лет сорока. Он нервно перебирал коричневые локоны своей жены, шептал подбадривающие слова, хотя и сам не особо в них верил. Но Ланария не слушала — болезненные спазмы становились все чаще, а значит, близился тот час, когда она станет матерью. В моменты схваток женщина стискивала зубы, с силой сжимала ладони супруга, впиваясь ногтями, но боль все равно прорывалась наружу отчаянным криком.
По словам кучера до Меддокса оставалось пять километров. Этот город растянулся вдоль морского побережья, окаймляя полуостров к западу от столицы — Марбурга. «Пять километров… Может уже четыре? Наверняка четыре,» — с надеждой подумал Джон и в который раз взглянул на объемный живот Ланарии, на котором не сходились пуговицы подбитого лисьем мехом пальто.
Вопреки ожиданиям карета заметно сбавила ход, а потом и вовсе встала.

Мужчина нетерпеливо распахнул дверцу кареты и обеспокоенно крикнул кучеру: 
— Нахим! Почему остановились?!

— Что случилось?! Джон! — успела спросить Ланария и застонала, ощущая приближение очередной схватки.

Джон с ужасом осознал, что если карета сейчас же не тронется, то его любимая рискует родить прямо здесь.

Разменявший пятый десяток кучер возник рядом с дверью. Он виновато мял в руках вожжи, а из под съехавшей набекрень заснеженной шапки торчал клок седых волос.

— Снежная буря, хозяин. Дальше ходу нет. Дороги совсем не видно. Нужно переждать.

— Она не может ждать! — грозно воскликнул мужчина, указав на супругу. Нервное напряжение сгустилось, на лбу Джона выступил пот. Подтверждая слова кучера, в карету ворвался холодный порыв ветра и разметал снежинки по салону.

— Простите меня, я не успел вас довезти, — опустив глаза сказал Нахим, — я бы мог попытаться проехать, но снега навалило по колени, — продолжил говорить он, успокаивая лорда, хотя сам не верил в успех.

— Постарайся, — с лучом надежды в сердце, сказал Джон, пожав кучера по плечу, после чего взглянул на Ланарию, которая едва ли не посинела от холода заходящего к карету и от адской боли в низу живота.

Когда Нахим закрыл дверь и уже собирался залезть на облучок из кареты донёсся панический вополь: — Джон! Воды отошли! Джон!!! — Матерь Божья, — прошептал кучер и вновь отворил дверь, — нужно принимать роды.

— Я своей жене помогал произвести на свет моего сына, могу помочь и вашей, — испуганно проговорил Нахим, пытаясь хоть как-то помочь жене своего господина. — Ты хочешь сказать, что своими грязными крестьянскими руками будешь лазить там у моей жены, вообще страх потерял? — раскричался лорд. — Простите за грубость, но принимайте роды тогда сами, — ответил обиженно Нахим. Кучер уже собирался вылезть из кареты, но его остановил мужчина. — Постой, не обижайся… возьми вот спирт во фляге, протри руки и приступай. — Благодарю за оправданное доверие, — воодушевившись ответил Нахим.

Женщина стала рожать, а тем временем буря разбушевалась не на шутку, метель накрыла снегом карету и смыла с лица земли четырёх всадников, которые сопровождали лорда. Лошади падали вместе с наездниками, их покрывало снегом, словно белым одеялом. Женщина продолжала кричать. Внезапно был услышан детский плач.

Ланария взглянув на Джона, вздыхала от облегчения.

— Моя доченька, — проговорила она, лаская собственое дитя.

— Наша крошка, — подметил отец, не обращая внимания на то, что твориться за дверью.

Метель полностью накрыла повозку, толстым слоем снега. Отец взял дочь на руки и улыбнулся, мать лежала счастливая, как вдруг началось. Снег под натиском бури попадал в карету, проламывая отверстия, деревянные щепки летели во всех, кто был в внутри, вскоре снег заполнил её полностью. Девочка продолжала плакать, слезинки падали на снег и растапливали его, но метель и не думала прекращаться.

— Неужели она пришла за ней, Джон. За моей доченькой? — с ужасом в голосе прогорила Ланария.

На улице в этот самый миг раздался злобный смех.

— Мы ее не отдадим, — проговорил мужчина, вынимая меч из ножен.

— Кто она? — в страхе спросил кучер.

— Темная владычица, — с трепетом в голосе ответил Джон, крепко сжимая меч в ладоне.

Он приготовился к битве, но стихия решила весь исход сражения. Метель усилилась и вскоре все находящийся в карете были завалены снегом и лежали без сознания, и лишь ребёнок плакал.

Прошло ещё немного времени, буря стихла.
Кучер, едва очнувшись увидел, как вокруг ребёнка тает снег и течёт вода. Вскоре вокруг девочки снег растаял полностью и превратился в воду. Нахим осмотревшись увидел тела мужчины и женщины погибших от жуткого холода.

Он с грустью взглянул на них, и слеза покатилась по его щеке, он вытер её и понял, что ребёнок всё ещё жив. Тогда Нахим взял девочку на руки и закутал в лежавший на сиденье плед, который был мокрым, но ничего другого кучер не имел под рукой. После мужчина стал выбивать дверь повозки, которая была усыпана дарами зимы. Когда дверь была выбита, на кучера с неистовой силой хлынул снег, кучер с трудом выстоял и не упал. Разгребая одной рукой, его ладони впивались в холодный лед, а в другой рукой Нахим держал ребёнка. Вскоре кучер покинул карету и сумел выбраться на улицу. Там было неистово холодно, ветер настроил кучи из снега, которые по высоте были сравнимы с городскими стенами. На удивление ни какой темной владычицы рядом не было. «Может это вздор», — подумал кучер.

Нахим положил девочку на пол, а сам окинул взглядом вокруг. Мужчина узрел, торчащих из снега погибших всадников и их не менее мёртвые лошади. Вдали виднелись стены и башни Меддокса. Кучер в отчаяньи стал отвязывать от повозки свою побитую кобылу, которая на удивление осталась жива, хотя ее взгляд был испуган, она была присыпана снегом и более не могла пошевелиться. Лошадь куда-то все время смотрела. Когда же Нахим освободил её из снежного плена, то вернулся к ребёнку, склонившись над ней он увидел, что снег вокруг девочки полностью растаял, и высохла вода, а сквозь сырую землю стали пробиваться подснежники и трава. Нахим был в ступоре от удивления. Он снял шляпу и пробормотал. — Видел чудеса… но таких. Придя в себя, кучер поднял ребёнка, девочка неистово плакала. — Не плачь дитятко, я тебя в обиду никому не дам.

— Мне дашь, — донёсся злобный голос, будто из ниоткуда. Нахим осмотрелся, но никого не увидел. Показалось, подумал он. После кучер привязал к себе верёвкой девочку и поднялся на лошадь. Как вдруг увидел идущую в их сторону белую деву, которая сливалась со снегом, её свет слепил его. Эта девушка была прекрасного вида, вокруг неё сиял ореол, и казалось будто она сошла с небес. На мгновение Нахим остановился, она его загипнотизировала, но кучер почувствовал тепло издающейся от ребёнка, от которого в раз пришел в себя и увидел страшную как ночь ведьму.

Она уже тянулась своей левой рукой к ребенку, а в правой держала посох с зелёным рубином на навершее. Тогда Нахим хлестнул плёткой по лошади, которая тряслась от страха. Лошадь с визгом стала мчаться в сторону Меддокса. Позади лишь послышался кровожадный визг ведьмы, она растворилась, будто и не было ее.

Вскоре они прискакали в город, это был небольшой портовый городок, его окружали пятиметровые каменные стены. Нахим всю дорогу думал о той женщине, что встретилась им при дороге. Иногда казалось, будто ему вовсе это причудилось, но он понимал все это правда, лорд мёртв и его супруга тоже, ведьме нужен был ребёнок, но зачем? Именно этот вопрос мучил его больше всего.

Теперь всё стало понятно, это тёмная ведьма наслала ураган на окраины Меддокса, чтобы заполучить желаемое.

Вскоре кучер приехал домой, вместе с ребёнком, руки Нахима всё также тряслись от страха. Дом кучера был на окраине города, небольшая двухэтажная лачуга.

— Нирвиз, солнышко, я дома, — проговорил кучер, обращаясь к своей жене.

— Ты сегодня рано, — сказала белокурая женщина в красном наряде.

— Что это за ребенок? — удивилась она, взглянув на девочку.

Нахим не зная, что ответить, несколько секунд молчал, потом набравшись смелость, стал говорить:

Я вез господ в повозке, как обычно.

— Ланарию и Джона? — уточнила супруга, подойдя ближе, после чего с улыбкой на лице стала рассматривать ребенка.

— Потом на нас напали, как говорит Джон, какая-то ведьма наслала на город метель и хотела отобрать ребенка.

— Где ее родители? — с интересом спросила Нирвиз.

— Они мертвы, их убил мороз. Всех убил, мать, отца, и даже рыцарей, которые нас сопровождали.

— Не знаю почему я выжил.

— Тут не понятно почему ребенок также жив, — ответила супруга, и взяв на руки девочку, принялась ее нести комнаты, в которой принято мыться. Нахим последовал за ней.

— С ребенком все просто, Джон говорил, что темная владычица хочет забрать ребенка, для чего я не знаю, но это факт.

— Темная владычица? — уловив ухом, эти слова, Нирвиз будто молние прошибло.

— Ты ее видел?

— Да, черная как ночь, с зеленным посохом в руках.

— Господи, неужели она вернулась.

— Ты знаешь кто это?

— Да так, не важно, — ответила Нирвиз, и стала мыть ребенка.

— Что мы будем делать с ней? Думаю стоит привести ее в порядок и отправить к лорду.

— Ты что с дуба рухнул? Ты еще не понял? Это дар нам, мы всю жизнь хотели себе дочь, но родился лишь сын, один единственный, мы оставим ее себе.

— Но что я скажу графу? Его брат погиб, вместе с супругой, а дитя что волки унесли?

— Именно, ты говорил там была ведьма? Вот скажи, что это ее рук дело. Ты посмотри какая она милая, как я могу отдать ее кому-то?
Нирвиз стояла возле ребёнка, а Нахим подошёл сзади и обнял жену, а затем поцеловал в щеку, развевая своей седой бородой её чудесные волосы.

Он спросил — Как мы назовём нашу дочь? В таком случае. — Асподель, я так всегда хотела назвать нашу дочь, которой у нас никогда не было, но вот судьба подбросила подарок. — Асподель так Асподель, красивое имя, и главное что ты так решила. Супруги стали обниматься и целоваться, обмениваясь комплиментами и говоря слова любви.

Глава 1.1 Дочь Лорда

Не бойся магии, она не способна тебе навредить, если она в добрых руках.

(с) Такилонская рукопись.

Кучер с опаской вернулся на то место, где ему встретилась ведьма, но благо был день, и поэтому было не так страшно. Нахим слез с лошади, и подойдя к карете, привязал свою кобылу к ней.

Возле повозки стояла ещё одна лошадь, на удивление она была все еще жива, хоть глаза ее показывали неистовый испуг. Ни сильный мороз, ни проклятая ведьма, не убили ее, это довольно странно, но все же это факт.

Он запряг лошадей и открыл дверь повозки, там по-прежнему лежали мертвые родители Асподель, их лица были испуганы, а тела окоченевшие словно лед.

Они были похоронены в стенах Меддокса. Кучер привез тела ее родных к Кенделу Вуйстону, это младший брат Джона, отца девочки. — Значит, когда началась буря, все стало рушиться, а я пришел в себя уже потом, и обнаружил их тела, а живота у Лары уже не было, видимо родила, ведь дитя я так и не увидел, — вел рассказ Нахим. — А куда же он мог деться? — на тон выше Кендел поднял голос и подозрительно спросил. — Сударь, — испуганно вскричал Нахим, — я как выбрался из кареты, видал, что какой-то всадник ехал на лошади прочь в сторону Марбурга, а с ним ведьма, такая страшная черная, белая, синяя. Нахим намеренно наврал лорду, ведь они с Нирвиз привыкли к девочке и полюбили ее как свою за это столько короткий период, и он не хотел ее отдавать, ведь свою дочь им родить было не суждено, а появление Асподель они восприняли как подарок судьбы.

Лорд, разумеется, не поверил в бредни кучера и начал кричать.

— Какая к черту ведьма? Где ребенок?

— С посохом на вершине которого был зеленый рубин, — ответил спокойным голосом Нахим.

— Зеленый рубин, говоришь? Значит, ребенок в руках у ведьмы? — встревоженно спросил мужчина, от этой мысли его трясло. Лорд начал рыдать. Кучер уже хотел было рассказать правду, ведь ему стало жаль мужчину, но понимал, вранья ему не простят, и поэтому промолчал. Кендел достал из стола кошель с монетами и передал кучеру. — Вот вам награда за то, что не бросили их там и привезли тела, — рыдая пробормотал лорд — а теперь оставьте меня одного, не хочу чтобы кто-то видел мои слезы. Кучер вышел из резиденции лорда и достал из кошеля монеты, затем стал считать. Нахим насчитал 50 нуфридов. — Боже… это же мой заработок за два месяца. Он аккуратно уложил монеты обратно и отправился домой.

Когда мужчина уже почти подходил к дому, идя по безлюдному переулку, он нарвался на разбойников, его толкнул какой-то крепкий парень, с опухшим от пьянства лицом, в пропахшей грязной тунике белого цвета, хотя белой она была очень давно, сейчас она пожелтела от пота и остатков выпивки на ней. — Куда прешь, козел? — грубо спросил пьянчуга, обращаясь к падающему Нахиму. Нахим упал и уронил кошель. Монеты со звоном посыпались на землю, прелестно блестя и отражая солнца лучи. На кучера набросились два разбойника и принялись пинать его ногами, а третий, по-видимому главный, стал собирать монеты. Кучер харкал кровью и молил о пощаде. Как только все деньги были собраны, главарь бандитов воскликнул. — С него хватит, уходим. Головорезы прекратили бить кучера. И как только главарь обернулся назад и хотел уже уходить, появился красноволосый парень, крепок на вид, высокого роста и красив лицом, он взмахнув рукой вынимая меч из ножен, его черный плащ развевался на ветру. Красноволосый горделивою походкой шел в сторону разбойников, тем самым показывая свое бесстрашие, и не укоризненное превосходство. — Не так быстро приятели, — сказал спокойным голосом красноволосый. В его глазах дымилось и тлело, они воссияли красным взором.

Разбойники впали в ступор, и на мгновение восцарилась тишина, но вдруг кто-то из разбойников выдавил слово. — Че это за мутант красноволосый? Ступай прочь или сейчас получишь. — Уверен? 
— Держите меня семеро, — воскликнул главарь и вытащил тесак из-за спины. Бандит побежал на незнакомца, но тот открыл широко глаза, которые уже сияли красным светом, затем выпустил неведомую силу прямо из глазниц в головореза. Рубаха разбойника загорелась, он закричал, вспыхнув адским пламенем. Из его карманов посыпались монеты. Разбойник упал на землю и стал кататься по ней словно водяная мельница, дабы потушить огонь. Кучер в тоже время схватился за ногу одного из разбойников и, свалив его на землю, принялся избивать. Последний разбойник дал деру, и только пятки засверкали в городских кварталах. Красноволосый незнакомец подошел к обожженному телу головореза и обшарив его карманы, достал оттуда оставшиеся монеты, а после стал собирать деньги лежавшие на полу. Тем временем, кучер прекратил избивать бедолагу и подошел к незнакомцу. — Спасибо вам добрый сударь, — проговорил Нахим. — Вот держите ваши монеты, эти подонки получили по заслугам. Переулок наполнился запахом жареной человечины. — Как кличут вас, мой спаситель? 
— Фиаморт… так меня зовут — сказал красноволосый.

.

— Благородное имя… а я… мое имя простое, Нахим… Вы спасли мне жизнь и мой кошелек, как я могу вас отблагодарить? — Лорд поручил разыскать его пропавшую племяшку, может слышал, что-то? — Я ведь лорда и его беременную жонку вез… я извозчик. — Вот ты-то мне и нужен, расскажи, что там стряслось. — Вначале было все нормально, потом началась буря, снежная лавина сбила меня с ног и я потерял сознание, — проговорил Нахим. — Так и, что было дальше? — Когда я пришел в себя, и выбрался из кареты, то увидел, как какой-то всадник увез дитя в сторону Марбурга. — Это я слышал от лорда, там еще была какая-то ведьма. — Жуть страшная девка, глазище черные, сама будто из преисподни, Господи спаси наши души — пробормотал Нахим.

— С ведьмой ясно, а всадник как выглядел? Может особые приметы какие-то? Шрамы? Отметины?
Кучер подумал и сказал. — А еще всадник был в капюшоне… точно… как же я мог забыть? Он был здоровенный как бык. — И что это нам дает? Под это описание подходит каждый второй путник… прикажешь мне всех подряд ловить? — Нет, я ведь не договорил… у него из под капюшона, — Нахим закашлялся и, сплюнув через плечо продолжил говорить, — простите сударь, у него виднелся красный локон прям как у вас. — Уже легче, красно лунных не так много как черноволосых или белокурых. — В смысле красно лунных? — удивленно спросил Нахим. — Те парни и девушки, которые рождаются во время кровавой луны, получают невероятную силу и чарами владеют, они примечательны тем, что имеют красный волос. — Теперь то все понятно, а то я слышал не в обиду тебе, пьяницы поговаривают, что матери красноволосых спали с бесами. — Что за бред? — нахмурившись спросил Фиаморт. — Вот и я же говорю, глупые пропойцы… чтоб их, — рявкнул Нахим. — Если что-то узнаешь о девочке, знай… я готов заплатить за любую зацепку достойные деньги. — Хорошо, кстати на счет благодарности, ты ведь меня спас, и я не могу тебя отпустить просто так, пошли ко мне в дом накормлю тебя да напою как следует. — А знаешь? Я с утра ни крошки ни ел… пошли. Нахим привел гостя в дом, Нирвиз была шокирована внешним видом мужа, она держала в руках сервиз и едва его не выронила, бросилась расспрашивать старика. — Любимый, что с тобой приключилось? Кто посмел тебя обидеть? А я чувствовала, чувствовала, что с тобой не ладное, не зря мое сердечко колотилось, — причитала Нирвиз. Кучер вытерев пот с чела, стал говорить. — Лихие люди, хотели меня ограбить и ограбили бы, но слава Господу нашему, он послал мне этого доброго человека. Фиаморт помог, оказался вовремя и не прошел мимо. — А ну живо умываться, — сказала женщина мужу, — А вам спасибо… сохранили жизнь нашему добытчику… он так настрадался, утром попали в метель, а сейчас разбойники… что за напасть?

— Все обошлось, — сказал Фиаморт.

— Меня кстати зовут Нирвиз. Проходите к столу, я сейчас накрою, ужин почти готов, — говорила женщина. Фиаморт также ей представил и уселся за столом, женщина стала подавать утку. Нахим отмывался от крови. Нирвиз села напротив Фиаморта. Внезапно зарыдала Асподель. — С вашего позволения ребенка успокою, никак не могу свыкнуться, Нахим ее сегодня нашел при дороге. — В капусте нашел — проговорил Нахим, — Она шутит… это наше дитя, Нирвиз его родила неделю назад. Фиаморт задумался, его разум посетила какая-то мысль, он стал подозревать, что девочка может оказаться дочерью погибшего лорда, но поток его мыслей прервал Нахим. — Фиаморт, а ты собственно из каких краев? — Я? Из Дортмунда, что на юге от Марбурга. — Я знаю где это — воскликнула женщина, — там мои матушка и папенька живут. — Век бы ее не видел, ведьму старую — прошептал Нахим. — Что, ты сказал? — уловив часть слов Нахима, спросила Нирвиз. — Да ничего… утка вкусно пахнет. — Собственно о детях… я ищу дочь лорда… девочка пропала сегодня, — стал говорить Фиаморт. Нирвиз поняла, что ищут ее Асподель, и намеренно соврала, ведь не хотела отдавать ее кому-либо, даже родному дядюшке лорду. — Я слышала, весь город об этом только и судачит, будто своих дел нету, обсуждают проблемы знатных господ. — Отчего Нирвиз сказала, что нашли вы ребеночка сегодня? — спросил с подозрением Фиаморт. Женщина заглянув ему глубоко в глаза, сказала: Ты забыл, все, что я говорила, до этого.

Чаро подействовали и Фиаморт удивленно спросил: — А где я? — Ты у нас дома, — ответил Нахим. — А как я здесь оказался? — Ты забыл? Парень, спаситель, благодаря тебе я жив. — Кажется вспомнил. Похоже я не выспался, голова болит, не помню как здесь оказался. — Видимо это погода, сегодня метель была, может останешься, отдохнешь? Мы рады гостям. — Нет, я себя уже лучше чувствую, все хорошо, мне надо идти — сказал Фиаморт. Только Фиаморт ушел за порог, Нирвиз стала серьезно говорить с мужем. — Этот парень говорит, что она дочь лорда, мы не сможем ей обеспечить достойное будущее, пока мы к ней окончательно не привыкли, мы ее должны отдать лорду. Это ради Асподель, — слезно сказала женщина, а сердце ее обливалось кровью. — Я ее не отдам… это наша дочь, о которой мы всегда мечтали с тобой. Ведь мы больше не можем иметь детей, не лишай нас этого счастья, возможно, таким образом, Господь исполнил нашу мечту, — говорил Нахим. Женщина стала плакать еще сильней. — Догони того парня и расскажи ему все. Нахим молчал. Женщина продолжила говорить, вытирая слезы. — Хотя нет, ты и так настрадался сегодня, я сама его догоню и все ему расскажу, все как есть — сказала женщина и прямо в домашней одежде выбежала на улицу. Она стала осматриваться, но лишь увидела, как силуэт Фиаморта растворялся вдали. Так Асподель осталась со своей новой семьей, а Фиаморт отправился на поиски девочки, которую уже нашел, правда магия как обычно смешала все карты.

Глава вторая: Леди из Пепла

«Весна всегда приходит, не смотря ни на что»
(с) Такилонская рукопись.

«Весна всегда приходит, не смотря ни на что»
(с) Такилонская рукопись

Путь Фиаморта лежал в Марбург. Он ехал по заснеженному тракту, и в какой-то момент увидел посреди дороги подснежники, а чуть дальше в сугробах лежали тела рыцарей. Фиаморт остановил лошадь, и спрыгнул с нее, подошел к телам. Красноволосый стал мародерничать, собирая мечи и другие орудия воинов. 
— Извините парни, но вам это уже без надобности, — пробормотал себе под нос Фиаморт, наверное пытаясь оправдаться перед своей совестью. Все это добро он привязал к лошади и к своему обмундированию. Прошло не много времени как он ехал уже по Сайдовскому лесу, лошадь устала от всадника и его пожитков, солнце окончательно зашло и над зловещим лесом восцарил мрак. Вокруг уже не пели птицы, не было ни души, лишь тихое дыхание ветра и ничего. Фиаморт остановил свою лошадь и привязал ее к дереву, затем стал разбивать лагерь. Он расчистил снег под ногами, насобирал веток и, достав из кармана клочок бумаги, огнивом разжег костер. Сидя у костра он чувствовал тепло, языки пламени согревали его руки, под ним хрумтел снег. Внезапно увидел, как рядом с костром пролетает силуэт мотылька, порхая нежными крыльями, он приблизился к пламени слишком близко и оно обожгло его крыло. Фиаморт отодвинул руки от костра и поднял мотылька, а затем что-то прошептал и крыло вновь было как новое.
Улыбающееся лицо красноволосого, освещал костер. — Вот чудеса, зимой увидеть мотылька, вот это я называю удача, — сказал радостно красноволосый, отпустив его.

— Фиаморт, — послышался нежный женский голос. На первый раз мужчина не придал этому значения, но повторный зов, заставил его обратить внимание.

— Кто здесь? — Вскричал красноволосый, в страхе оглядываясь по сторонам.

— Спасибо тебе, — продолжил голос. Красноволосый поднялся и вынул из вьюка свой меч.

— Я повторюсь, кто здесь? — с трепетом в голосе проговорил он.

— Опусти меч, — проговорила девушка, вдруг появившеяся перед ним.

— Ты кто? И откуда ты меня знаешь?

— Я Аира, владычица трав и полей, насекомые тоже под моей защитой, ты оказал мне услугу, спас жизнь мотыльку, проси что хочешь.

— Я даже сходу не знаю, что и просить.

— Проси что хочешь.

— Прям все? Но я ведь всего лишь спас мотылька.

— У тебя доброе сердце, поэтому я дам тебе, то что ты желаешь.

— Я десятки лет скитаюсь по континенту, единственное чего мне не хватает это любви, не встретилась мне ещё та единственная, скажите мне леди Аира, кто она, моя единственная, как ее зовут? — Если я скажу тебе ее имя, ты испугаешся. — Все так плохо? — Нет, прийдёт время ты узнаешь кто она, в россыпи пепла ты увидишь ее лицо когда погаснет огонь, — сказала Аира растворившись прямо перед ним. Фиаморт сидел раздумиях, пытаясь все переосмыслить, до конца не понимая, было это в правду или привидилось. Чтобы отвлечься, он стал напевать какую-то флавийскую песню. Когда погасло пламя, то он взял в руки пепел и взглянув на него. В россыпи пепла увидел красивую девушку в красном платье, она была прекрасная роза, ее прелестное светлое лицо словно освещяло солнце, а ветер терзал ее волосы, затем он разнес пепел, обдувая своим холодным дыханием улыбающиеся лицо Фиаморта.

После того, как он поел, то лег, укрывшись плащом, оперся о дерево и стал дремать. Было очень холодно, особенно ближе к утру, но Фиаморт пережил и это, ведь он имел довольно большой запас выносливости, что не присуще для обычного человека, да и не человеком он был вовсе. Из леса стал доноситься вой волков, Фиаморт так и проспал до утра. С утренним лучом солнца он выбрался из дремучих лесов. Путешествуя на лошади, Фиаморт увидел идущего по дороге мальчишку и, обратился к нему. — Ребенок один посреди дороги, хм… и где же твои родители? — Дяденька я заблудился, всю ночь ходил по лесу, вот вышел при дороге стою, жду, может кто подкинет… отвезите меня к маме, пожалуйста, — слезно стало просить дитя. — Ну садись, подвезу, — сказал с улыбкой Фиаморт, и посадил мальчугана на лошадь, затем поскакал с ним до близлежащей деревни, там он встретил родителей мальчика, которые узнав свое чадо, окликнули его. — Я тебя обыскалась… мы всю ночь с отцом не спали, сынок… но так же нельзя. — стала ругать мать своего ребенка. Отец отвесил мальчугану под затылок, а затем по-отцовски обнял. Красноволосого позвали в дом и накормили как следует. После чего он отправился дальше. Снег на дороге становился все реже и реже, и вскоре вообще закончился, настала весна, тепло коснулось своими руками землю, и обхватило ее. Фиаморт тем временем, подъезжал к стенам Марбурга.

Глава третья: Крещенный огнем

«Истинная дружба может быть крещена только огнем»

(с) Такилонская рукопись.

Марбург, — крупнонаселённый город королевства, число его жителей составляет приблизительно 12 тысяч человек, именно сюда со всей округи стекается честной народ в поисках лучшей жизни.

На склоне горы виднеется королевский замок окруженный городскими кварталами. Прибыв в город Фиаморт первым делом отправился в оружейную лавку, дабы продать пожитки.

После долгих споров с хитрым торговцем, Фиаморт продал ему оружие.

Два полуторных меча ушли за 150 нуфридов, копье же было продано, за 50 нуфридов, моргенштейн за 125.

Теперь Фиаморт имел в кармане 325 нуфридов, пять из них он заплатил за жильё в трактире, ещё два за обед.

Красноволосый пол дня отсыпался в снятой трактирной комнате, а затем отправился на рынок, ему нужно было прикупить еды на вечер.

Там Фиаморт остановился возле лавки с продуктами, и стал смотреть цены, например килограмм картошки, стоил 50 лефидов, или же пол нуфрида.

Он продолжал смотреть цены, доколе в толпе не увидел мужчину с красными волосами. Красноволосый незнакомец накинул на голову капюшон, будто прячась от Фиаморта и ухмыльнувшиcь растворился в толпе.

Фиаморт вспомнил, что ему говорил Нахим, и он будто пораженный громом, стал идти в сторону красноволосого.

Фиаморт направлялся за ним, но толпа была настолько огромной, что пройдя ее, Фиаморт потерял мужчину из виду.

Тогда он стал осматривается и, увидел бегущего к лошади, красноволосого. Убегающий незнакомец все время осматривался, и споткнулся, его ноги заплелись и он едва не упал в грязь, но схватился за деревянный столб обеими руками.

Он понимал, что если Фиаморт догонит его, ему не жить.

Беглец отрезал ножом веревку, которая держала лошадь возле столба и, запрыгнув на нее, умчался. Фиаморт последовал его примеру и освободил лошадь, но был схвачен за плечо владельцем лошади. Фиаморт не растерялся и, ударив локтем в нос хозяину кобылы, вскочил на лошадь и поскакал. Он слышал в догон лишь проклятия.

Фиаморт мчался за красноволосым похитителем, и пыль под ним взмывалась к тучам. Продолжительная погоня, привела их на окраину города и, вскоре они проскочили через городские ворота, разбудив спящую на посту стражу.

Фиаморт довольно быстро скакал на лошаде, от чего из его карманов стали выпадать монеты, но он не мог остановиться. В лесной глуши возле озера, лошадь на скаку сбросила Фиаморта и побежала дальше.

Фиаморт катился по кочкам и камням словно брошенный с горы кот. Его тело вмиг покрылось ссадинами и ушибами.

— Черт, черт, черт, — кричал он.

Когда Фиаморт встал на ноги, то увидел, что его окружали три красноволосых всадника.

Фиаморт вынул меч из ножен и встал в боевую позу, выставив перед собой фламберг.

Один из разбойников обратился к Фиаморту, остальные два молча сидели на лошадях.

— Что тебе нужно, красноволосый? Ты такой же как и мы, поэтому мы не хотим тебе зла, опусти оружие, поговорим.

— Я ищу ребенка, которого похитили… ты похож под описание похитителя.

— У нас нет никакого ребенка.

— А чего ж ты тогда увидав меня, стал бежать? — спросил Фиаморт.

— Я думал, что королёк местный нанял тебя, чтобы ты нас в поймал, да наказал, — сказал разбойник.

— Стало быть, вы разбойники, — сказал Фиаморт, в глазах его потемнело, он более не мог стоять на ногах, и упал безссознательно.

Очнулся он на следующее утро, в каком-то шатре, в глазах его двоилось, а вокруг пели птицы. Его голова была перебинтована, но он жив и это главное. Вскоре Фиаморт пришел в себя. В шатер вошел какой-то парень.

Фиаморт едва его разглядел, спросил, хрипящим голосом.

— Где я? Я в раю?

— Ты брат, видимо сильно долбанулся, когда падал с коня, на рай это место не похоже, но все же ты прав, здесь чертовски красиво.

— Голова раскалывается, а тебя как зовут? — проговорил невнятно Фиаморт и начал вставать.

— Не вставай, не вставай, меня Яхмандом кличут, я главный здесь.

В глазах Фиаморта прекратилось двоиться, и он увидел красноволосого молодого парня, с красной козлиной бородой.

— Ладно, ты это, отдыхай, потом поговорим, — сказал Яхманд и вышел из шатра. Фиаморт попытался уснуть, но головная боль давала о себе знать, будто кто-то все время стучал молотом по ней. Фиаморт лежал в шатре, все его тело ужасно болело, но это была приятная боль, будто он сильно устал, и прилег отдохнуть, наконец закрыв глаза он увидел сон, пред его лицом стояла, прекрасная как роза, девушка в красном платье, с коричневыми волосами, заплетенными в пучок, она улыбалась, и что-то говорила, но Фиаморт ее не слышал.

Целые сутки красноволосые лечили Фиаморта, поя различными снадобьями и отварами, Яхманд знал в этом толк.

Главарь разбойников, сидящий на стуле, увидел, что Фиаморт пришел в себя.

— Как тебе, лучше? — спросил Яхманд, подойдя к Фиаморту.

— Голова болит, но уже не так сильно.

— Мы уж думали тебе это, кирдык пришелся, — со смешком сказал Яхманд.

— Рано мне ещё, хотел спросить, вы ведь разбойники?

— Верно говоришь, но мне больше нравится, братья леса… мы лесные братья, — почесав репу, сказал Яхманд.

— А почему меня тогда не прикончили, а стали лечить? Вдруг я выдам ваше убежище?

— Сильно хочется на тот свет? — ухмыльнулся Яхманд, — Ты наш брат, красноволосых в этом мире не так уж и много осталось, если каждому глотку резать, то сколько нас останется? Мы должны держатся вместе.

— Не думали заняться чем-то, более легальным? — спросил Яхманда, Фиаморт.

— Например? — заинтересованно спросил Яхманд.

Фиаморт откашлялся и молвил.

— Я, к примеру, промышляю тем, что по найму работаю. Сейчас у меня есть заказ на поиски пропавшей дочери лорда, платят 1000 нуфридов.

— Сколько?

— Ты не ослышался, 1000 нуфридов, и все довольно легально, даже больше тебе скажу, помощь лорду, это выгодно не только финансово, ведь всегда хорошо иметь знакомого лорда.

— Уже интересно.

— Или например, работал я как-то на крестьян.

— Ты на полном серьезе, работал на этих простолюдинов? А я разве, что отбирал зерно у них при дороге, но работать на них, нет уж извините это не мое, я выше этого. А что хоть за дело?

— Да, их докучала медвежья стая, медведи воровали у пасечников мед, за расправу над медведями они платили 250 нуфридов.

— И что ты сделал?

— Я поймал одного из медведей, схватил его и стал кричать: Где ты дел, чертов мед?

Медведь растерянно ответил: Я не брал мед.

На что я, крича, сказал: Не ври, тебя видели пчелы на пасеке.

Яхманд рассмеялся.

— А ты с юмором парень.

— А то.

— Кстати, ты говоришь за медвежью стаю, платят 250 нуфридов?

— Все по-разному, кто-то больше, кто-то меньше, но в целом платят достойно.

— Мы тут за одно ограбление имеем до 30 нуфридов, иногда если кто-то жирный едет, то до сотни можно сорвать, за проход так сказать.

— Знаешь Яхманд, я всегда мечтал объединить всех красноволосых, во что-то вроде ордена, дабы мы помогали друг другу, и поддерживали, но нужен свой замок для безопасности, и больше людей, — делился мыслями Фиаморт.

— Не ты один об этом мечтаешь, каждый второй красноволосый мечтает об этом. Только есть вот одна проблемка, даже две, — печально проговорил Яхманд.

— Что за беда?

— Беда в том, что мы во Флавии вне закона, и еще, один наш собрат Хальберт, томится в Марбургской темнице, и ему грозит смертная казнь.

— Предлагаешь его вытащить, прежде чем делать ноги?

— Ты из лука стреляешь хорошо? — спросил Яхманд у Фиаморта.

Фиаморт задумался и ответил.

— Ну, белке в глаз не попаду, но в целом стреляю неплохо, вот только в глазах все еще кружится, не так сильно как вчера, но все же.

— Хорошо, насколько нам известно, казнить они его будут завтра на рассвете, самый жестоким способом, через костер.

— Но это нарушение законов, разбойников вешают, сжигают ведьм, и то редко.

— И чародеек тоже, — сказал Яхманд.

— А в чем разница?

— Ведьмы они пакостят людям, а чародейки защищают их. Только люди этого не ценят, и иногда перепутав их с ведьмой сжигают. Но самое смешное, то, что чародейки не горят в огне, и их приходится потом вешать или топить.

— Хм, забавно, а Хальберта за, что хотят сжечь?

— Понимаешь ли, мы весь округ в страхе держим, грабим караваны и даже знатных господ, вот власти и хотят с нами разобраться столь жестоким способом, чтобы другим неповадно было.

— Вот сволочи, есть идеи как дружка твоего вытащить?

— Ответ лежит на поверхности, через столицу проходит река, ради безопасности, они построили эшафот, прямо на воде, своеобразный каменный остров, шириной два на два метра, на котором они устроят пожарище.

— И что требуется от меня?

— Двое красноволосых взорвут лавку оружейника и тем самым привлекут стражу на себя, а ты стрелой перебьешь веревку которая связывает Хальберта, он прыгнет в воду и уплывёт, а я закину динамит в толпу с людьми и мы одним махом обеспечим себе прикрытие и уничтожим стражу.

— И людей тоже? Они же не в чем, ни повины.

— Для простых людей, казнь является потехой, почему я их должен жалеть? Они с радостью зазывают народ на казнь, и ждут новых смертей как праздника.

— Но там ведь дети.

— Если родители водят своих детей на казни, то это ужасные родители, с таким воспитанием эти дети, вырастут таким же ублюдками.

— Чтобы отвлечь стражу, достаточно будет взорвать лавку оружейника, он мне сам не нравится.

— Взачит взорвем лавку хомяка.

— Что за хомяк?

— Так торговца оружейного кличут, сволочь редкостная.

— Я с ним уже познакомился, вот и устроим фейерверк, таких как он не жаль, представляешь, оружие купил за пол цены, а хотел лис старый за бесцень скупить, но я ведь не глупец, цены знаю.

— Значит с целью взрыва разобрались, выдвигаемся на рассвете, поедешь со мной на моей кобыле, а пока набирайся сил и да, ужин уже стынет, пожри если хочешь.

На следующее утро Фиаморт вышел из шатра, там стояло еще три палатки.

Четверо красноволосых усадилось на три кобылы и отправились в Марбург.

Яхманд молчал всю дорогу, но стоило им прибыть в Марбург, он стал говорить.

— Парни, живо к лавке, а мы с Фиамортом на площадь.

Два красноволосых отправились к лавке Хомяка, а Фиаморт с Яхмандом поскакали на площадь.

Из-за всех частей города глашатаи зазывали честной народ, поглазеть на казнь.

— Сегодня сожгут красного черта, все на площадь, — кричал кто-то из толпы.

Хальберт был связан и уже стоял на эшафоте, рядом бродил палач, что-то говоря, обращаясь к толпе. На площади собралась огромная толпа зевак и простолюдинов, стражи было тоже было не мало.

Пропойцы, как представители нищей, бесполезной и, в свою очередь самой многочисленной кастой в городе, пришли на это мероприятие как полагается, уже под градусом, не смотря на то, что было ранее утро.

Ведь сегодня была не стандартная казнь, сегодня будут сжигать красноволосого разбойника с лихой тропы.

Палач достал нож и, срезал пучок красных волос с головы Хальберта, затем сказал.

— После казни, я продам клочок волос этого мерзавца, он достанется тому кто больше даст, кроме того его вещи будут разданы всем желающим, так, что не расходимся.

Фиаморт и Яхманд затаив дыхание сидели в кустах, в ожидании взрыва, но его не последовало.

— Ну где же их черти носят? — нервозно прошептал Яхманд на ухо Фиаморту.

Палач стал поджигать дрова.

Яхманд нервничал, но взрыва так не прозвучало.

Ноги Хальберта и шоссы стали гореть, причиняя красноволосому ужасающую боль, он пытался вырваться, но веревка была слишком плотно завязана.

Палач стоял рядом возле горящего Хальберта и насмехался над ним.

Возбуждённая толпа ликовала.

Внезапно из кустов вылетела стрела и пронзила палача, и тот скорчившись от боли, упал в воду.

Вода заимела красный окрас.

Стража заметушилась, народ испуганно стал бежать.

Секунды через три последовал второй выстрел. Стрела попала в цель, и повредила веревку, она порвалась под натиском Хальберта.

Тогда Хальберт прыгнул в воду и в этот самый миг, прогремел взрыв в оружейной лавке.

— Слава драконам, — вскричал Яхманд и тут же побежал к лошади, затем запрыгнул на нее.

Рядом стояла еще одна кобыла, которую проворно оседлал Фиаморт, и на украденных лошадях они отправились за городские ворота, к реке.

Там они встретили израненного Хальберта, его ноги были обожжены, и он едва стоял на ногах. Вместе с водой, по его ногам стекала горячая кровь.

Яхманд посадил его на лошадь, как вдруг за деревьями замелькали два флавийских всадника.

— Я вас прикрою, скачите в Гисен, встретимся там, — воскликнул Фиаморт, и отправился в бой.

Он выскочил на своей кобыле из кустов и пронзил фламбергом флавийского всадника.

Всадник с воплем свалился на землю, лицом вниз и умер. Затем Фиаморт сразил второго флавийца, который падая с лошади зацепил мечем шею Фиаморта.

Всадники были убиты, а Фиаморт был ранен, на шеи открылось кровотечение, кровь хлынула фонтаном и залила его плащь, но быстрая свертываемость крови присущая красноволосым, спасла ему жизнь.

После, он надел капюшон на голову и отправился в кусты. В тоже время к мертвым флавийцам стал приближался отряд из десяти кавалеристов. С ними вступать в бой Фиаморт не рискнул и, подождав когда они разъедутся, отправился в Гисен.

Гисен, — небольшая деревушка, на юге от Марбурга.

В Гисене просидели они наверное неделю, Фиаморт еще раз возвратился в Марбург, ведь после взрыва от красноволосых друзей Яхманда не было вестей.

Он ехал на кобыле не спеша, подъезжая к стенам города, доколе не увидел, что на стенах висят два тела красноволосых. Они были изуродованы, вероятно от взрыва.

Вскоре Фиаморт вернулся в Гисен, и доложил о смерти двоих красноволосых Яхманду.

Яхманд кричал на весь дом, и рвал волосы на голове, но вскоре он успокоился, и они за обедом, стали обсуждать свое будущее.

— Говорят, что в Дентросийской городе Денкер, хорошо платят за крокодилов, из Денкерских болот, до 100 валенов, это примерно 50 нуфридов, — сказал Фиаморт.

— Не плохо, — проговорил Хальберт.

— А за одну ходку, как говорил мне знакомый крокодилолов, они с ребятами убивали до 30 рептилий, то есть можно хорошо заработать, — продолжал Фиаморт.

— Мне кажется это все враньё, на счёт оплаты, но мы отправляемся туда, в Дентросийские земли, там нас никто искать не будет, — сказал Яхманд.

— Стало быть девчонку я искать не буду, неблагодарное это дело, и почти не возможное, мне за него не заплатят, ведь вряд ли я ее найду.

Глава четвертая: Солнце садиться на болотах

«Некогда эти болота были безопастны, но сейчас их населяют спирепые монстры»

(с) Такилонская рукопись.

Денкер, Весна 1176 года.

Фиаморт и его компания, пройдя через широкий проход между горами Рок Мадан, что разделяют континент на две части и преодолев заросший Денкерский лес, прибыли в Денкер, — город между лесом и болотом.

Первым делом они сняли жилье. В трактирной комнате парни стали обсуждать свое положение.

— Что у нас есть? — спросил Яхманд, обращаясь к своим товарищам.

— Три добротных меча, и все, — сказал Хальберт.

— Для охоты на крокодилов, нам нужны дротики, да копья, — молвил Фиаморт.

— Да, но денег у нас нет, от слова совсем, — сказал Яхманд, заглянув в мешочек в котором хранил свои сбережения.

— Можно продать кобылу, думаю валенов триста за нее мы получим, на три колчана сулиц и три копья нам хватит, — подсказал Фиаморт.

— Хорошо Хальберт отправляйся на рынок, постарайся продать лошадь, а ты Фиаморт, потолкуй с местными охотниками на крокодилов, может им нужны хорошие бойцы? — сказал Яхманд.

— А ты, что будешь делать? — недовольно спросил Фиаморт.

— Моя миссия, самая опасная и ответственная, — выхваляясь сказал Яхманд, — я обойду местное болото и присмотрюсь, что да как.

— Кстати господа, как мы будем называться? — спросил Фиаморт.

— Всмысле? — уточнил Яхманд.

— Мы ведь клан красноволосых, но должно ведь у нас быть название?

— Мое предложение, будем называться Фолиантосами, — сказал Хальберт.

— Хм, интересное название, а почему именно так?

— Да все просто, Фоли, — это Луна со старофлавийского, а Антос, — Красный, Фолиантос, — красная луна, — объяснил Хальберт.

— Ну, что братья фолианты, так и назовем наш клан.

Никто из присутствующих не возражал.

— Ладно, за дело — проговорил Фиаморт.

— За дело, — крикнул Яхманд и Хальберт в ответ.

Фиаморт выйдя из комнаты спустился в трактир, он присел у барной стойки и заказал бокал эля.

Вокруг сидели пьяные рожи, от которых доносился смрад.

Фиаморт сидел и рассматривал чучело аллигатора позади бармена.

— Что вам угодно? — спросил бармен, с опаской смотря на фолиантоса.

— Эля налей, да поведай мне дружок, что это за город, расскажи мне пожалуйста, никогда здесь не был.

— Денкер, так зовётся этот город, сказать по секрету скверное место, окружённое лесами и болотами, духи здесь свирепые бродят по ночным топят, и правитель наш, будто сказился, говорят диаволу душу продал, вампир он.

— Люди много чего говорят, вот только правды в этом меньше, чем где либо.

— И то верно, но место это поистине жуткое, живя здесь начинаешь верить в страшные сказки… ладно, вот твой эль, держи.

Он попивал эль, до тех пор пока его не окликнул голос позади, он обратился на дентросийском, но Фиаморт его понял, ведь когда-то давно изучал языки и наречия на которых говорят жители континента.

— Красноволосый, есть работа для тебя.

— Вы мне? — спросил неуверенно Фиаморт, обернувшись на голос.

— Тебе, тебе, — ухмыльнувшись проговорил незнакомец.

— Так и, что за работа? — спросил любопытно фолиантос.

— Дерьмо за свиньями выгребать будешь, — ответил толстый пропойца и рассмеялся.

Его дружки забились в хохот, держа от боли животы.

Кто-то из них выкрикнул.

— За два валена в неделю… ну ты соглашайся, — со смешком проговорил пропойца.

Фолиантос поднялся и подошел к толстяку, схватив его за белую рубаху забрызганную элем и собственной высохшей блевотиной.

— Тебя убить или только челюсть сломать? — злостно спросил разъярённый Фиаморт.

Это сильно напугало толстяка, чей пивной живой свисал до колен, кроме страха количество выпитого спиртного дало о себе знать, толстяк обдристался прямо в штаны.

По его шоссам стали течь реки эля, выпущенного из мочеспускательного канала.

Фолиантос, принюхавшись носом, сказал.

— Здесь дурно пахнет, не находите?

Все молчали, он продолжил.

— Кажется кто-то здесь удобрил себе штаны.

Фиаморт стал смеяться, после чего поспешно покинул трактир и направился на рынок. Позади послышались лишь проклятия толстяка и смех его дружков.

Придя на рынок он увидел стоящего Хальберта, который пытался продать кобылу.

— Как успехи? — подойдя к нему спросил Фиаморт.

— Люди интересуются кобылой, но когда я говорю цену, все сразу отказываются, мол дорого, а кому сейчас легко? — ответил почесывая голову, Хальберт, — да и я языка толком не знаю, кто флавийский знает, тот спрашивает.

— А ты попробуй поторговаться, цену если, что скинь, — дал совет Фиаморт.

— Хорошо попробую… только вот… скверное это место, люди здесь какие-то не веселые, будто тьма стёрла их улыбки, в их глазах я вижу отчаяние… страх берет здесь стоять.

— Мне в трактире мужичек один поведал историю, будто этими земляи правят вампиры… смешные люди.

— А может быть и не смешные, я вот слышал разговоры людей, будто каждой ночью лунной, люди пропадают, а из замка правителя слышны крики… не нравится мне все это.

Тем временем, на рынок вошли два мужика с крокодилами наперевес.

— Фиаморт, кажется это то, что нам нужно, вот парни с крокодилами, иди скорее к ним, — сказал Хальберт.

Фиаморт побежал за охотниками.

Те направились в какой-то дом, но Фиаморт успел их окликнуть, прежде чем те закрыли дверь.

— Постойте джентльмены.

— Да? — проговорил мужчина с лысой головой, лет тридцати пяти на вид.

Он был в кожаной крокодиловой коже, от ног до шеи.

— Вы ведь охотники на крокодилов? — спросил Фиаморт.

— А что не видно?

— Вас я как раз и ищу.

— Проходи в дом, а то не выстоять мне с этой тушей долго, старый я.

Из крокодила капала кровь на пол и на одежде охотника заплеклись кровавые пятна.

Фолиантос и охотник зашли в дом.

Охотник бросил на пол крокодила и сел за стол.

— Что там за дело, красноволосый? — спросил он, с опаской смотря на Фиаморта.

Фиаморт присев напротив ответил.

— Я и два моих друга ищут работу, мы хотим охотиться на крокодилов.

— Опыт охоты есть?

— На крокодилов нет, на медведей и волков в основном.

— Научитесь, главное опыт охотника вам присущ, возьму вас на испытательный срок, если сегодня ночью проявите себя как следует, то вы приняты, денег не дам, вы как бы учитесь пока, но за следующую охоту будем делить прибыль поровну мне и моему другу Джону половину и вам троим половина.

— По рукам, я Фиаморт.

— Генрих, приятно познакомится, — сказал охотник и вытер об штаны свою окровавленную в крокодилью кровь руку, затем протянул ее для рукопожатия.

Фиаморт и Генрих встали из-за стола.

Генрих окликнул Джона, молодого чернявого и кудрявого парня.

— Освежуешь сам, мне нужно человечка ввести в курс дела.

Генрих достал арбалет и колчан с болтами, затем натянул его себе на плечи.

— Я года два назад стрелял с подобного, — проговорил Фиаморт.

— Это хорошо, значит с оружием знаком, ладно пошли.

Охотники вышли на болото, уже был обед и, солнце стремилось к зениту.

Фиаморт и Генрих шли по сырому Денкерскому лесу, который соприкосался с болотными топями. Деревьев с каждым шагом становилось все меньше, вокруг них растекались болотистые озера и они шли по небольшому островку, который окружала вода. Таких путей здесь много, они постоянно чередуются болота и суша, болота и суша.

— Вон сломанные ветки, это крокодила работа, больше здесь никто не ходит, — проговорил Генрих.

— Вы ведь зарабатываете на продаже кожи и мяса?

— Не только, мы контролируем их популяцию, государство выдает квоты ежегодно на убийство крокодилов, если бы не они, то крокодилы бы давно заполонили город, их здесь больше тысячи, за каждого убитого, королевство платит по 50 валенов, просто достаточно позвать представителя по делам крокодилов и показать ему тушу.

— Даже так?

— Да, у нас здесь все цивилизованно, не то, что у этих дикарей из Эльсильдорского королевства, — с ухмыльнулкой сказал Генрих.

— Занятно, а что обычно делают из крокодилов?

— Одежду, ремни, седло, доспехи, ботинки всякие. Да что угодно. Больше всего ценится кожа из живота и спины. Если хочешь добротные ботинки или доспех, нужна кожа со спины, ведь она там довольно прочна, а на металлические латы хватает далеко не каждому, а защита из крокодиловой кожи, довольно крепка и по сравнению с доспехами из металла, стоит сущие копейки.

— А из мягкой кожи, что делают?

— Из живота делаются плащи, сумки, и прочая одежда. Некоторые умельцы даже платья шьют, ты представь, — захлебываясь смехом, проговорил Генрих.

Вдруг в воде что-то забулькало.

Генрих не подал виду и, Фиаморт промолчал, они шли дальше, лес уже заканчивался и начинались непроходимые болота.

— Здесь всюду кишат аллигаторы, будь осторожен, ты их не видешь. Они когда слышат человека, то уходят на дно, у них очень хороший слух, во время охоты, нужно говорить шепотом, — проговорил Генрих.

В лесу было так тихо, что не было слышно даже птиц, а лишь изредка из воды доносилось побулькивание.

Вдали на берегах виднелись десятки крокодилов.

— Один, второй, там еще два, — указывая пальцами на крокодилов вдали, сказал шепотом Генрих.

Охотники пробирались очень медленно, порой перещевчиваясь, часто даже на суше была размытая почва и зеленая вода попала в ботинки и мочила их.

Внезапно Фиаморт воскликнул.

— Вон плывет аллигатора.

— Ты че кричишь? Я вижу.

— Ушел на дно, — прошептал Фиаморт.

Они зашли уже достаточно далеко, и увидели как на бережку, метров в десяти от них, затаился крокодил.

Но увидев охотников, аллигатор поджав хвост, скрылся в глинистом пруду.

— А чем они здесь питаются? Мы сколько с тобой идем и не встретили ни одно животное, — спросил шепотом Фиаморт.

— Рыбой, оленями, им достаточно будет съесть парочку крупных рыбёшек в неделю, чтобы не умереть с голоду.

— Даже так? Интересно.

— Да, у них замедленные, как их, черт, метаболизмы, вот, они хладнокровные, и почти неподвижные.

— Откуда это известно простому охотнику?

— Я не простой охотник, а крокодилий, знаю про них все, к тому же в Денкере заседает палата ученых мужей, а по сути колдунов всяких, вот они разбираются и образовавают народ.

— А я вот заметил, все здесь у вас какие-то грустные ходят, неужели так все плохо

.- Да люди пропадают лунными днями, всякой здесь дряни хватает.

— Вон олень, — радостно воскликнул Фиаморт.

Генрих с улыбкой проговорил.

— Какой красавец.

Олень смотрел на них и улыбался, как вдруг из воды на него выскочил трехметровый аллигатор, он сбил его с ног и, прокусив ему туловище, стал тащить бедолагу олененка на дно.

Генрих натянул арбалет, а Фиаморт выхватил фламберг и бесстрашно ринулся на монстра.

Генрих выстрелил из арбалета и летящий болт, пронзил голову рептилии. Но аллигатор не умер и продолжал рвать зубами оленя.

Фиаморт поднял меч и воткнул его в крокодила.

Крокодил оказался будто бессмертным, он пережил и этот удар, меч торчал из его тела.

Он выпустил из пащи оленя и кинулся на Фиаморта.

Фолиантос вспотел от волнения.

Попытки вырвать меч, были тщетны и перед угрозой оказатся в пасти рептилии, он бросил меч и опрыгнул.

Фиаморт упал в грязь болотную, рептилия поползла за ним.

Но к счастью Фиаморта, болт выпущенный вновь пронзил монстра, и это его остановило.

Фиаморт встал, встряхнулся и вытащил меч из рептилии, затем вытерев кровь, засунул меч в ножны.

Крокодил лежал на траве, окровавлен, но все еще шевелил конечностями и поклацывал челюстью.

Генрих снял с пояса топор и подняв его, разрубил голову крокодила, кровь брызнула в разные стороны.

— Проворная рептилия, — доставая нож, сказал Генрих.

— И не говори, — трясущимся голосом, молвил Фиаморт.

Генрих присел возле мертвого крокодила и стал освеживать его.

— Ты как? — спросил он у Фиаморта, видя как фолиантос трясется от страха.

— В порядке… когда этот монстр полз ко мне, и я увидел, как эта страхолюдина раскрывает пасть пред моим лицом, честно скажу чуть не обкакался. Спасибо, спас ты меня от мучительной смерти, — проговорил Фиаморт.

— Брось, я, когда первый раз просто увидел этих монстров, чуть сознание не потерял, а сейчас привык к ним уже, они даже милые, скажу я тебе.

Генрих снял кожу с крокодила и, радостно потирая руки, сказал.

— Хорошая кожа, много заплатят, это ведь не обычный крокодил, королевский, — гордо проговорил охотник, — от того такой сильный — сказал Генрих, достав шнур из сумки, сделанный из крокодиловой кожи, и сложив кожу в несколько слоев, обвязал шнуром.

— Та хватит трястись, на выпей, — проговорил охотник и вытащив из сумки флакон с наливкой.

Фиаморт открыл флакон и стал пить, лишь слыша возгласы Генриха.

— Ей, хорош, мне оставь.

— Хорошо, — проговорил Фиаморт.

— Ладно, сейчас я срежу добротный крокодилий ломоть мяса, и будем ноги уносить.

— Было бы не плохо.

— Вот твари, смотрит крокодилье, думают, что мы их обед, — сказал Генрих, увидев в воде крокодилов.

Добравшись до города они завалились в дом к Генриху, там сидел Джон, он крепко спал и казалось ничто не способно его разбудить, рядом с ним лежало два освежёванных крокодилов и сложенная кожа.

Генрих тихо подкрался, взял в руки пасть крокодила и стал ней водить по лицу Джона.

Джон открыл глаза и увидев чудище, спокойным голосом сказал.

— Так и помереть можно.

— Та ладно тебе, смотри что мы притащили, — проговорил Генрих хвастая кожей крокодила.

— Хороша кожа, скажу я вам, — проговорил Джон, взирая на кожу.

— Фиаморт, иди зови своих дружков сюда, а я пока мясо добытого кроводила приготовлю.

Фиаморт отправился в трактир, где его уже ждал толстяк со своей бандой головорезов. В руках они держали тесаки, что насторожило Фиаморта.

Ни сказав ни слова, толстый рубанул Фиаморта по лицу, от чего кожа лопнула и стала лится кровь.

Кровь залила лицо Фиаморта и он ничего не видел. Последовал второй удар, но уже кулаком, фолиантос рухнул на пол, и пропойцы принялись пинать его ногами. Где в этот момент был трактирщик, загадка.

С отборной флавийской руганью и матом, стоявший возле барной стойки Яхманд ударил кружкой по голове Толстяка, а затем выхватил кинжал из рукава, вонзил его в спину нападавшего, остальные же скрылись прочь.

Фиаморт поднял взор и, залившимися кровью глазами, посмотрел на друга.

Яхманд поднял Фиаморта, тут же в трактик вошел веселый Хальберт, он хотел сообщить, что продал лошадь, но увидев произошедшее, вмиг погрустнел и кинулся помогать Яхманду тащить Фиаморта на второй этаж, в комнату.

Час спустя, Фиаморт чувствовал себя уже лучше, на его правой щеке и аж до виска, красовался шрам.

— Вот твари, — бормотал себе под нос Яхманд.

— Та ладно тебе дружище, не причитай, мне уже лучше, — сказал Фиаморт.

— Как там, кстати с работой, уболтал крокодильников? — спросил Хальберт.

— Да мы с Генрихом, так зовут из главного. Мы с ним даже забили одну рептилию, — прошептал слабым голосом Фиаморт, — нас приглашают на ужин. Посмакуем крокодилье мясо и на охоту, — закончил говорить Фиаморт.

— Что ж, мы принимаем приглашение, — проговорил довольным голосом Яхманд.

— Совсем забыл, — сказал Хальберт, я же лошадку продал, за 125 валенов, до этого никто не покупал, так как я языка толком не знаю, но к счастью флавийцев встретил, путники из Гисена, они то и купили лошадку.

— Маловато конечно, — опечалено сказал Яхманд.

— Так дороже никто брать не хотел.

— Ну и это хорошо, хоть за жильё будет, чем заплатить да пожрать, что будет, — сказал Яхманд.

— Парни, у охотников есть арбалеты и прочие принадлежности, нам не нужно покупать копья и сулицы, будем довольствоватся тем что, есть, — пробормотал Фиаморт.

— Ну, что пойдемте? — спросил Яхманд.

— Да, — проговорил Фиаморт, вставая с кровати, на его лице красовалась синяя повязка, скрывающая шрам.

— Ну, веди нас, — сказал Хальберт.

Глава 4.1 Крокодильи слезы

Охота на крокодилов прибыльное время, но в это же время, очень опастно, ведь приходиться сражаться с настоящими монстрами. (с) Такилонская рукопись.

Обговорив все на верху, парни стали спускаться вниз.

На полу по прежнему виднелась лужа крови.

Тело толстяка куда-то исчезло, а из-за барной стойки доносся пронзительный голос трактирщика.

— Спасибо вам парни, успокоили дебошира, этот старый пень всех задолбал, со своей бандой мне клиентов распугивал, да приставал к завсегдатаям. как твое самочувствие? Фиаморт, так кажеться тебя зовут?

— Да ладно тебе отец, все нормально, уже не болит, — ответил красноволосый.

— Я вижу вы спешите, что ж не буду вас отвекать, но если захотите выпить, с меня по бокалу хорошего Эльсильдорского вина, каждому.

После разговора с трактирщиком красноволосые, отправились к охотникам.

Заходил вечер, мрачный замок королявозвышался на крутом склоне, на его башнях виднелись повешенные тела и доносились жуткие голоса.

Прийдя к охотникам, они стали знакомится с друг другом.

— Значит так парни, все к столу, набьем брюхо, обсудим все и в путь.

Помимо мяса крокодила, на столе в большей тарелке было пюре, и салат из лука и капусты.

— За ночь мы должны прикончить, по меньшей мере пять крокодилов, а там как получится, — молвил Генрих.

— А чего так мало? — спросил Яхманд. Он плохо понимал по дентросийски и ещё хуже говорил.

— Ты одного сначало убей, а потом говори, мало мало, — Генрих стал перекривлять Яхманда.

Яхманд промолчал.

— Ну что ребятки как вам крокодил на вкус? — спросил Генрих.

— Что он говорит? — спросил Хальберт у Фиаморта, на флавийском.- Спрашивает как нам мясо, — ответил на понятном ему языке, Фиаморт.

— Похоже по вкусу на добрую говядину, — сказал Хальберт.

После ужина они отправились на болота, по дороге Генрих их стал инструктировать как надо себя вести, со словами.

— Слушайте, дядька расскажет, что нужно делать, чтобы крокодил не съел.

Факелы пылали, в руке фолианты держали свои мечи, а охотники шли с натянутыми арбалетами.

Со стороны леса доносился волчий вой, а на болотах стрекотали сверчки, и квакали жабы.

В холодной и мрачной воде что-то плавало, и светились чьи-то глаза.

Жуть брала даже бывалых охотников.

— Мне одному кажется, что из-за каждого куста, из любого пруда, на нас смотрят десятки крокодильих глаз? — спросил Яхманд трепещущим голосом.

— Тебе не кажется, они нас во мраке караулят, думая, что мы их ужин, хотя дело обстоит совсем иначе, — ухмыльнулся Генрих.

Шаг за шагом охотники пробирались дальше.

Крокодилы пристально смотрели на охотников, их силуэты едва виднелись во тьме.

— Ох уж не нравится мне это, — прошептал Яхманд.

Генрих спросил Яхманда.

— Ты знаешь дорогу до города?

— Да.

— Вот и иди, не ной здесь.

— Нет уж, я отойду от вас, а эти черти меня клац и все, в воду уволокли. Я ведь не дурак, они этого только и ждут, — сказал Яхманд.

— Ну, тогда не ной.

В кустах сидел крокодил, как вдруг он прыгнул прямо перед лицом Яхманда и плюхнулся в воду, от чего тот закричал словно девчонка.

— Ты что, творишь? — трясся Яхманда, спросил Генрих.

— Я не специально, просто он так неожиданно выскочил, — испуганно ответил Яхманд.

Ужасный крик напугал крокодилов, и они разбрелись кто куда, кто в воду, а кто скрылся в лесной чаще.

— Вот ты видишь? Видишь, что ты сделал, все рептилии разбрелись по болоту, где мы их ловить теперь будем? — возмущено спросил Генрих.

— Может это к лучшему, меньше крокодилов, меньше проблем. — ухмыльнувшись, сказал Яхманд.

— Ой дурак, — проговорил Генрих и пошел вперёд, не желая больше слушать Яхманда.

Группа охотников шла по болотистой местности, и по песку, до тех пор, пока возле воды не взлетели вверх болотные птицы, а затем в сторону охотников последовал огромный пятиметровый крокодил.

Два выпущенных болта тут же поразили его.

Крокодил вцепился в ногу Яхманда и стал ее кромсать.

Яхманд кричал так, что распугал всех чудовищ в округе, воины толпой накинулись на крокодила и стали его рубить мечами, крокодил отпустил жертву и стал уползать в сторону воды, но достигнуть цели, ему не судилось, он был забит и зарезан охотниками в усмерть.

Яхманд продолжал орать.

Генрих открыл флакон со спиртом и вылил на рану Яхманда, снова раздался крик.

Яхманд сидел на полу, кровь на его ноге запеклась от спирта. Он вдруг зачерпнул из лужи зеленой воды.

— Что ты творишь? — спросил его Генрих.

— Я пить хочу, — ответил Яхманд, а после встал и стал кричать, — держите меня семеро.

Фолиантос стал метатся из стороны в сторону, и казалось, будто в него вселился бес, вскоре он прыгнул в воду и погрузился на дно.

— Твою же мать, — вскричал Фиаморт, — его же съедят.

— Не съедят, — сказал Генрих,

Яхманда не было видно наверное минуту, но все же вода бурлила, и вскоре из нее вылез фолиант, притом не один, он тащил за собой испуганного крокодила.

Охотники выстрелили в бедолагу и рептилия умерла.

После чего, Яхманд вытащил на берег труп и упал, присев на колени, уперся о песок.

Генрих для верности рубанул мертвому крокодилу по шеи.

Из глаз Яхманда стала выходить зеленоватая субстанция.

— Что это с ним? — спросил Фиаморт.

— Болотный перегной, воды этого болота пить нельзя, из нее варят зелья колдуны, чтобы быть сильнее, — сказал Генрих.

«Болотный перегной, — снадобье, которое варится из болотной воды, и болотного цветка, придает на очень короткое время невероятную силу, а по сути, собирает все силы человека воедино, по этой причине, выпивший может крушить, ломать и убивать. Из побочных эффектов, головокружение, упадок сил и зеленая субстанция льется из глаз. Также отвратный запах из-за рта, станет вашим другом на ближайшие дни.»

— Ладно, двух крокодилов нам хватит, Яхманду нужно отдохнуть, да и впойманы довольно крупные особи, денег хорошо нам заплатят.

— И в правду, спать хочется жуть, — вздыхая сказал Фиаморт.

Охотники шли обратно, как вдруг взошла красная луна.

— Смотрите парни, кровавая луна, — проговорил Хальберт, на ломаном дентросийском.

— Давайте ноги уносить отсюда поскорей, не добрый это знак, ой не добрый, — сказал Джон.

— Эта чертова колдунья Гайвора, опять свои обряды проводит, — сказал Генрих.

— Кто такая, эта ваша Гайвора? — спросил задумчиво Фиаморт, казалось ему знакомо это имя.

— Гайвора, это темная магичка, жена правителя, бесу служит.

Вскоре охотники прибыли в город, над которым взошел мрак. На улице было пусто, ни одной живой души, а лишь тьма, страх и густой туман.

Из королевского замка доносился пронзительный смех, но Генрих с Джоном уже не обращали на это внимание, ведь привыкли, а фолианты с трепетом смотрели в сторону него.

Охотники войдя в дом, стали обсуждать минувшую охоту.

— Хорошо поохотились, послезавтра снова пойдем. Завтра вечером приходите за оплатой, а пока отдыхайте, чтобы Яхманд к следующей охоте был как новый.

— Какой оплатой? Мы ведь на испытательном сроке, — уточнил Фиаморт.

— Вы хоть и знатно накосили, но денег я вам все же заплачу… жрать то вам, что-то надо, да за комнату платить, и этого, как его… Яхманда полечить надо, а это все денег стоит.

— Благодарю вас, — сказал Фиаморт.

Охотники и фолианты попрощались.

Фиаморт и его команда, придя в трактирную комнату, замотали ногу Яхманда, и улеглись дрыхнуть, но перед этим выпили вкуснейшего Эльсильдорского вина, за счёт заведения.

С тех пор на протяжении многих лет, Фиаморт и его компания, промышляли охотой на крокодилов, до тех пор пока однажды ночью, Фиаморт не проснулся в холодном поту.

Глава пятая: Праздник огня

«Она просто не умела контролировать хаос, но очень хотела жить»

(с) Такилонская рукопись.

Он спал и ему снилась маленькая девочка, с коричневыми волосами. Она со своей мамой отправилась на рынок. Пока мать покупала овощи, девочка отпустила мамину ручку и растворилась в толпе. Вскоре девчонка осознала, что потерялась и теперь одна среди шумной толпы. Она осмотрелась вокруг пытаясь в толпе разглядеть маму, но его попытки были тщетны, где-то вдали доносились голоса женщины. Девочка ничего не понимала, и страх окутал ее сердце.

— Доченька, моя доченька, — кричала мать.

На лице девочки появилась сырость, слезы выкатились из ее век.

Внезапно какая-то старуха схватила ее за руку, и открыв мешок, хотела туда закинуть, но вмешался молодой рыцарь.

— Ах ты, старая ведьма, руки прочь от ребенка, — проговорил парень, вынимая из ножен меч. Но коварная ведьма будто молнией поразила его, и он был откинут в телегу с арбузами.

Старуха впилась мертвой хваткой, своими примерзкими когтями в руку ребенка, и не отпускала, причиняя боль.

Люди равнодушно смотрели на ведьму, видимо опасаясь повторить судьбу рыцаря.

Девчонка стала рыдать от немыслимой боли и ненависти, а когда ее слеза достигла земли, все вокруг воспламенилось.

Дряхлая ведьма сгорела в мгновение ока, и ветер унес ее прах. Люди, торговые лавки, овощи, лошади, все воспламенилось и выгорело. Народ в ужасе кричал, сгорая в огне.

Этот ужас длился не долго.

Вскоре все прекратилось и, маленькая девчонка стояла посреди выжженной площади, одна. Вокруг лежали обожжённые человеческие тела, и доносился запах жареной конины.

Ужасные стоны заполнили горы выжженных тел.

Лицо и одежда девочки была вся в пепле, которым ее укрыл ветер.

На другой стороне площади стояли шокированные люди, часть из которых побежала к выжженным и израненным родственникам, а часть горожан ринулись прочь.

Родственники погибших оплакивали их, а пострадавшим пытались оказать помощь.

У всех были ужасающие ожоги, и только эта маленькая девочка на удивление и радость прибежавшей матери, ни капли не пострадала.

Мать встряхнула с девочки пепел и кинулась крепко обнимать.

Таким образом девочка сожгла целый рынок, до конца этого не осознавая. Ее мать поняла, что дочь имеет какие-то супер способности, но не умеет их контролировать.

Фиаморт очнулся в холодном поту. На дворе был 1205 год.

Какое-то странное чувство преследовало его, будто кто-то из прошлого зовет его, каждуй ночь он слышал голос той девочки, она звала его: Фиаморт, Фиаморт.

Кажется кому-то пора возвращаться в Флавию.

Глава шестая: Последний из живущих

«Этот мир населяют вовсе иные расы, хотя люди все же держат главенство.»

(с) Такилонская рукопись.

Весна 1205 года, Эльсильдорские земли.

Все эти годы, Фиаморт с друзьями зарабатывали на жизнь, охотясь на крокодилов, а когда подкопили достаточно средств, стали выбирать место под замок.

Кроме того, тот странный сон, про таинственную девчонку, не давал покоя Фиаморта, кто же она такая?

Получив разрешение у лорда Дортмундского на строительство замка, Фиаморт направился по городам и странам, созывать народ на работу.

В Эльсильдорской деревне под названием Мультифора, что вблизи Фйордена, жил великан по имени Бодер, он имел длинные коричневые волосы и кожу белого цвета.

Бодер был единственным великан во всем Эльсильдорском королевстве и даже возможно на всем континенте, на Дейворте

Великан тяжело трудился от рассвета, до заката, был довольно востребованным строителем, и не случайно, ведь Бодер мог руками забивать в землю деревянные столбы, словно гвозди молотом.

Зарабатывал он хорошо, правда ел много. Как говорил о нем его работодатель Гештальт, в разговоре с Фиамортом.

— Бодер отличный работник, правда жрет много, больше чем я, ты и вся наша бригада вместе взятая, он употребляет за один прием пищи и срет так, как коровы за месяц не наваливают, а потом в деревне стоит смрад.

— Ну, зато у вас с навозом нет проблем, для удобрения можно использовать, — с ухмылкой проговорил Фиаморт.

— Так мы и используем, почву дерьмом Бодера только и удобряем, и даже продаем под видом коровьего, в соседние деревни, — проговорил рассмеявшись Гештальт.

— Сколько Бодер метров в высоту? — спросил Фиаморт.

— Я не счетал, но ростом он как двухэтажный дом, вон та халабуда на окраине деревне, дом Бодера.

Фиаморт взглянул на дом, это была лачуга метров пятнадцать в высоту, на входе в дом виднелась надпись, вырубленная на дереве: «Дом Бодера, кто войдет, уже не выйдет».

— Большой дом, ладно, поговорим о деле,

— Тебе я слышал нужно построить замок? Ну, моих ребят будет мало, вот если еще кого-то ты позовешь, то можно, мы конечно замки никогда не строили, в основном имения для старост, и знатных мужей, иногда крестьянские лачуги.

— Люди есть, вот Бодер нам пригодился бы, камни таскать и прочие непосильные для человека тяжести.

— Я не знаю, согласится ли он, Бодер очень любит странстововать, а еще больше он любит вбивать в землю как гвозди, тех кто его докучает, можешь поговорить с ним, только не зли его, с ним нужно как с малым дитям.

Фиаморт направился к Бодеру и, подойдя к нему сказал.

— Привет Бодер.

Великан обернулся и, пронзая взглядом Фиаморта, с улыбкой на лице сказал.

— Здравствуй, странник.

— Бодер, я знаю, ты любишь странствовать и много работать.

— Странстовать люблю, по горным лугам… а работать не люблю.

— Так вот, — продолжал Фиаморт, — Гештальт, и его бригада, в коей работаешь ты, будут странствовать на запад.

Бодер перебил Фиаморта.

— Я люблю странствовать, странник.

— Так вот о чем я? Мы отправимся на запад и построим там замок.

— дьявол тоже плачет, — проговорил печально Бодер.

— Какой нафиг дьявол? — воскликнул возмущенно Фиаморт.

— Странствующий дьявол.

Фиаморт был в недоумении, но все же спросил.

— А ты откуда знаешь что, он плачет?

— Я его убил.

Лицо Фиаморт побледнело, и он понял, что разговор зашел в тупик.

Бодер более не проронив ни слова, стал втыкать деревянные колышки в землю.

Сзади подошел Гештальт и проговорил.

— Бодер опять не в себе.

— А что с ним? — спросил Фиаморт.

— Понимаешь ли? Он великан, последний великан, великанш больше нету, а он хочет любви и ласки.

— Значит он не пойдет с нами?

— Пойдет, куда он денется? Не переживай, я смогу его убедить.

После разговора с Гештальтом, Фиаморт нанял его бригаду для строительства замка, и они направились в Дортмунд, попутно созывая народ.

Глава седьмая: Источник магии

Она всегда знала, что владеет магией, только незнала как ней правильно пользоваться.

(с) Такилонская рукопись

Асподель сидела на лавочке неподалеку от своего дома, она любила здесь проводить время по утрам. Рядом росли алые розы, которые некогда посадила Нирвиз.

Красное платье девушки свисало с лавки и развевалось на ветру. Легкий ветерок обдувал ее волос. Внезапно в тишине раздались чьи-то крики. Асподель, вновь услышала крик и побежала туда. Там девушка увидела как, разбойники избивают какого-то бедолагу.

Девушка подошла ближе воскликнула.

— Руки прочь от него.

Парни продолжали избивать бедолагу, не обращая на нее внимание.

Асподель продолжила кричать.

Один из разбойников подошел к Асподель и ударил ее по лицу.

Девушка упала, при этом не проронив ни слова, от удара с ее губ стала литься алая кровь.

— Сейчас я тебе покажу, что такое настоящий мужчина, крошка, — сказал разбойник и, схватив девушку за горло.

Асподель пыталась сопротивляется, но бандит нанес ей еще один удар по голове.

Девушка на мгновение потеряла ориентацию, но затем придя в себя, она ударила коленом в пах нападавшего и, откинув его на бок, подняла правую руку вверх.

Взмахом руки она явила свет в своей руке, от которого ослепли все разбойники.

Бандиты кричали, расползаясь словно черви в разные стороны, копошашась в грязи.

Парень лежавший на полу не ослеп, ведь разбойники запихали его лицо в грязь и помои.

Асподель подошла к нему и присела рядом с ним.

Парень повернулся, его лицо было в грязи, он вытер ее, и Асподель увидела страшные ожоги усеявшие его обличие, это были довольно старые ожоги.

— Ну твою же, — проговорила девушка, смотря на лицо парня, затем подала ему руку.

Парень поднял свою обожженную руку и взялся за руку Асподель, а после чего проведя пальцами по губах Асподель, вытер кровь.

— Меня Рихард зовут, — проговорил парень.

— Асподель, я Асподель.

— Спасибо за помощь, Асподель.

— Что с твоим лицом? — спросила любопытно девушка.

— Неприятная история, — печально сказал Рихард.

— А все же?

— Пошли ко мне на чай, расскажу.

— Это вообще удобно?

— Более чем.

— Хорошо, хоть умоюсь, не явлюсь же я домой в таком виде.

— Да, платье ты изрядно испачкала, — смеясь сказал Рихард.

Асподель улыбнулась, а затем наконец обратила внимание на свое платье и ужаснулась.

— Черт подери, оно все черное.

— Не переживай, я постираю.

Асподель вновь улыбнулась.

Вскоре девушка и Рихард пришли в дом, и Рихард захлопнул входную дверь.

Асподель войдя в дом, стала разглядывать стоящие на полках фигурки.

Парень подошёл сзаду девушки и сказал.

— Снимай платье.

— Что? — испуганно спросила Асподель.

— Снимай платье, отстираю, снимай не бойся, я отвернусь.

— Хорошо, — с облегчением проговорила девушка.

Девушка стала снимать платье, а Рихард куда-то отправился.

Когда девушка сняла платье, то в комнату вновь вошел парень и увидел, что пред ним стоит Асподель в одном бюстгальтере и трусах.

— Я же просила, — истерично воскликнула Асподель.

— Прости, не хотел тебя смутить. Я вот тебе вещи принес, возьми, закутайся в халат, а я пока отмою твое платье, — сказал парень, а затем молча после взяв грязное платье девушки.

— Спасибо тебе, — проговорила Асподель, осадив свой пыл.

Парень ухмыльнулся и сказал.

— Всегда рад помощь.

После чего Рихард отправился стирать платье.

Прошло немного времени, и когда Рихард вернулся, то позвал девушку пить чай.

За чашечкой чая он ее спросил.

— А как ты это сделала?

— Что сделала? — в неудомении спросила девушка.

— Ну, ослепила этих нелюдей, разве магия существует?

— Я не знаю, я сама не знаю, это у меня с рождения случайно происходит.

— Это довольно интересно, ты не такая как все.

Асподель смутилась от комплемента, и быстро сменила тему.

— А за что они тебя избили?

— А эти? Я занял однажды место в трактире, ко мне подошёл один из них, и сказал, что это его место.

— Продолжай.

— Я спросил у него, где написано, что это его место? А он стал меня унижать, за мою внешность.

— И, что было дальше? — Асподель продолжала внимательно слушать при этом пытаясь уловить каждое слово выходящее из уст Рихарда.

— А дальше я спросил, где написано, что это его стул?

— Ты уже говорил это, — сказала Асподель.

— Прости, что-то голова разболелась… ладно слушай, что было дальше. Пьяница замахнулся, но я быстренько уложил его на стол, и заломал ему руку, а затем запихал ее лицом в бочку в пивом. Вот с тех пор прошла неделя, эта пьянь меня нашла, а дальше ты все знаешь… Асподель, ты сильно меня выручила, не появись ты, не знаю, чем бы все закончилось.

— Я всегда стремилась помогать другим, вот и пришла на помощь, ты кстати говоря, обещал рассказать, что случилось с твоим лицом?

— Это было тринадцать лет назад, может слышала как сгорел рынок?

— Да, — сказала Асподель, и тот день воскрес в ее воспоминаниях, она закрыы глаза она увидела как ее пытается похитить ведьма, и как молодой рыцарь спас ее, это был Рихард, она это поняла и слеза покатилась по ее щекам.

— В общем, я один из тех кто там обгорел, — продолжал парень.

— А ты красивый, — сказала Асподель.

— Это правда, таким я был, но откуда тебе это известно?

— Я тогда была еще маленькой, но я запомнила тебя.

— Да ты и сейчас маленькая, — сказал, ухмыльнувшись Рихард.

Асподель улыбнулась, а затем сказала.

— Мне нужно тебе в кое-чем признатся, мне очень стыдно, очень.

— Говори, я тебя слушаю, — сказал настороженно Рихард.

Асподель уже пожалела, что решилась ему все рассказать, но назад дороги не было. Она собралась с мыслями и сказала.

— Это я сожгла тот рынок, я была маленькой, и меня пыталась похитить ведьма, ты вмешался, старуха отбросила тебя в телегу с арбузами, а затем она схватила меня за руку, и сделала мне больно, я от злобы и боли стала плакать, и слеза достигнув земли, подожгла все вокруг, — сказала Асподель, заливаясь слезами.

— Ты со слезами по аккуратнее, — сказал испуганно Рихард, — дом мне не сожги.

— Прости меня пожалуйста Рихард, я причинила тебе столько страданий, но я ведь не специально, я не хочу, не хочу чтобы ты страдал… я сама не знаю, как это все происходит, порой я боюсь саму себя.

— Вытри слезы, ты не в чем не виновата.

— Все равно, нет мне прощения, — сказала Асподель, чувствуя себя виноватой перед Рихардом.

— Вот мне интересно, ты сейчас плачешь, и не горит ничего, как это работает?

— Если бы я знала ответ на этот вопрос.

— Ты вот магией своей владеешь, я ведь во все это не верил, до того дня на рынке. А можно ли мне вернуть прежний образ, так чтобы кожа моя вернулась и ожоги исчезли? — спросил с Рихард, а в его душе поселился лучик надежды и маленькая радость.

— Я что-то придумаю… обещаю, — сказала Асподель, сама не веря в свои слова.

— Спасибо тебе.

— Пока не за что, — сказала девушка.

— Все равно спасибо.

— Значит так, подождем когда высохнет платье, я пойду домой и буду думать, что мы можем сделать с твоей бедой, я виновата, мне и расхлёбывать.

— Не вини себя, я в тот день должен был быть в другом месте, у своей невесты, на дню рождении, но за день до этого я ее бросил, как последний подлец и поплатился за это, все могло быть иначе… видимо ты мое возмездие.

— Не вини себя, — ответила Асподель его же словами, — что сделано, то сделано, не нужно о жалеть о прошлом.

— Как ты умна, в свои…

— В свои двадцать, — подметила девушка.

— Двадцать? Ты выглядишь лет на шестнадцать.

— Вот уж спасибо.

— Я не со зла, это комплемент, что ты молодо выглядишь.

Прошло еще полчаса, прежде, чем Асподель вернулась домой.

Ее платье было по прежнему влажным, девушка шла по дому, а вода стекала на пол.

В доме никого не было, поэтому девушка зашла в комнату к матери, там был книжный шкаф, девушка хотела найти лекарскую книгу, ведь Асподель прекрасно помнила, как в далеком детстве ее брат получил ожог, сильный ожог, и Нирвиз сделала ему отвар и от страшного ожога на руке, не осталось и следа. Асподель хотела помочь Рихарду, она понимала, что виновна в его страданиях. Ведь именно Асподель сожгла к чертям рынок много лет назад. Рыская по книжным полкам, она увидела книгу с названием «Навизия ис Предит» что со старофлавийского «Жизнь и смерть» Открыв книгу, Асподель прочла первые строки: Во власти ваших рук и языка, жизнь и смерть. Асподель быстро пролистала уже вторую страницу и следующие строки повергли в шок девушку.

— «Когда затрешит земля под ногами, из ушей и носа пойдет кровь от невыносимого гула, этот мир погрязнит во тьме лжи и страха. Весь континент, под названием Дейворт, заполонят самые свирепые и голодные твари, коих не видовал свет до сих пор. Знайте, этому предназначено случится. Верховная колдунья нашлет проклятие на вселенную, но это не будет конец, это будет лишь началом конца.»

А вот еще строчка с которой она успела ознакомится.

«Старуха в темном савоне погубит этот мир в роковую ночь, она прийдет с мечом из Крайдонской стали, меч возгорит пламенем и она и закроет глаза каждому, кого встретит на своем пути»

Асподель увлеченно листала страницу за страницей, усевшись в старом кресле. Внезапно позади затрещала дверь и в дверном проёме стояла темная фигура. Асподель не заметила ее и продолжала читать.

— В чем дело? Асподель, — прозвучал грозный голос матери.

Испуганная Асподель повернулась в сторону звука, резко закрыв книгу.

— Я, я, — мямлила Асподель.

Мачеха подошла ближе и спросила.

— Зачем тебе магия? — Нирвиз подозревающим взглядом пронзила девушку.

— Я хотела, я я я, — продолжала мямлить Асподель.

— Не мямли, — сказала грозно Нирвиз, — говори.

Асподель будто язык проглотила, но через несколько секунд все же ответила.

— Мама, я хочу помочь своему другу, он сильно пострадал тогда, когда я сожгла рынок.

— Хорошо… я помогу твоему другу и научу тебя магии. Я давно заметила твои способности, но ты не умеешь их контролировать, — с улыбкой проговорила женщина.

Напряжение с Асподель спало, она перестала боятся.

— Правда научишь?

— Конечно, — сказала Нирвиз и обняла Асподель.

Женщины вышли в сосновый бор, где на протяжении дня, Нирвиз, учила Асподель заклинаниям.

— Я научу тебя владеть магией, и при этом контролировать хаос.

— Что такое хаос?

— Когда ты сожгла рынок, ты сотворила хаос, пострадали невинные, я же научу тебя творить волшебство, при этом не разнося все вокруг, без надобности.

— Я вся во внимании.

— Контролировать хаос лучше всего тебе поможет силовой браслет, надень его на руку, — сказала Нирвиз, ипередавая девушке браслет.

— А я всегда думала, что это за такой браслет у тебя на руке, — сказала Асподель, надевая браслет и разглядывая его.

— С помощью первого заклинания, ты можешь откинуть противника, словно ребенка.

— Что нужно говорить?

Нирвиз навела руку на Асподель и сказала.

— Бешмекс.

Асподель стала лететь, но вдруг зацепилась платьем за ветви.

Девушка посмотрела вниз и ужаснулась, ее и землю разделял десяток метров.

— Мама, сними меня отсюда, — вскричала Асподель, а по щекам стали течь слезы.

— Доченька, сломай ветку и скажи Кишам Шек.

Асподель схватилась за ветку и ударила по ней левой рукой.

Ветка с хрустом сломалась и, Асподель потелела вниз, крича заклинание.

— Кишам Шек.

Скорость падения с легка замедлилась, но все же девушка разодрала ногу до крови.

— Громче нужно кричать, — сказала подоспевшая мать, — но ничего страшного, все придет с практикой.

Асподель и Нирвиз присела на камнях. Женщина продолжала объяснять ей премудрости магии.

Как вдруг позади появилась шайка разбойников.

Они подошли тихо, подкрались и схватили Асподель за талию, приставив нож к горлу.

Асподель испугалась и сердце ее стало колотиться, будто сейчас выпрыгнет из груди.

— Руки прочь от нее, — проговорила спокойным голосом Нирвиз, она не боялась их, ведь чувствовала свою силу.

— Деньги гони, ибо прирежим твою дочурку, — вскричал один из разбойников, держащий нож у горла девушки.

По телу Асподель торопясь пробежали мурашки, и выскочил холодный пот.

— Асподель, урок номер четыре, никогда, слышишь, никогда не плати разбойникам.

— Ты че тетка, жить тебе надоело?

Разбойник бросил Асподель на пол и с ножом в руках побежал на Нирвиз, но она закричала во всю глотку.

— Бешмекс.

Разбойник отлетел, и тело его повисло на ветвях, которые пронзили его насквозь. Он умер.

— Ты че с ним сделала? Я тебе разрублю на части, — вскричал разбойник с бердышом в руках.

Третий же разбойник вынул тесак и пошел в сторону Асподель, но девушка стала бежать. Разбойник ринулся за ней. Девушка убегая зацепилась платьем за ветку, и споткнувшись о корни упала на пол.

Подняв голову, она увидела идущего в ее сторону разбойника, который был совсем рядом. Он брызжел слюной, нервно смеясь.

Асподель лежала спине, как вдруг стала нащупывать позади камень, и бросив его в разбойник, попала ему по лицу.

Разгневанный бандит вскричал.

— Сейчас получишь, сука.

Разбойник схватил Асподель за руки, прижав к земле, а затем хватил за горло правой рукой, а левой стал стаскивать с чародейки платье.

Асподель лежала на полу безпомощно хрипя, с ужасом смотря разбойнику в глаза.

Бандит радостно трогал свою добычу, предвкушая то, что он сделает с чародейкой, но вот раздался голос Нирвиз, где-то вдали.

— Урок номер пять, вызов бури.

Нирвиз упала на колени, ее красное платье разбрелось по земле, и она вскричала.

— Узрите бурю.

Глаза ее закатились и стали полностью белыми, из под чародейки стал вырываться сильный ветер, который разнес по ветвям оставшихся разбойников, коих было семеро.

Асподель буря не обошла стороной, и она вместе с разбойником, который ухватился за нее, улетела прочь, при этом долбанувшись о камень.

Вскоре буря закончилась, Асподель лежала на полу и тряслась от пережитого ужаса, сверху на ней лежал мертвый разбойник. Голова чародейки была разбита о камень. Девушка приложила руку к голове, и увидела кровь. Когда Асподель с трудом встала, то и узрила вокруг наколотые на ветки тела разбойников и стоящую на коленях мать.

Нирвиз вскоре пришла в себя и встав с колен сказала: На этом наш урок окончен, добро пожаловать в ряды чародеек.

— Вовремя ты бурю вызвала, ещё бы мгновение, и этот кабан меня бы изнасиловал, — сказала Асподель, пиная тело разбойника.

— Я всегда вовремя, — сказала Нирвиз обняв Асподель, — я никогда не дам тебя в обиду.

— Я люблю тебя мама, — сказала Асподель, крепко сжимая чародейку.

— Я тебя тоже, моя доченька, я так горжусь тобой, ты у меня выросла такая красивая.

Еще немного побродив по здешним местам, женщины отправились домой.

Глава 7.1 На пороге ада

Чтобы бы вы почувствовали, если бы узнали, что скоро отправитесь в ад? Думаю ничего хорошего.

(с) Такилонская рукопсь.

Ранним утром, Асподель и ее мать завтракали за столом, в каком-то момент Нирвиз решила поведать ей одну легенду.

— По легенде, из этой книги, — сказала Нирвиз, указав на книгу «Жизнь и смерть», — существует ведьма, которая вскоре уничтожит все живое и захватит этот мир. В подземной городе Вандерласт, что под нашим городом, хранится древний компас. С помощью которого можно отыскать вход в Гайдемор, уничтожив который, мы спасем мир.

— А, что такое Гайдемор?

— Когда-то давно был славный город Гайдемор, где он находился неизвестно, но ним правила Владычица Гидрейн, ведьмы поработили ее разум, а потом была война за континент, люди победили, Гайдемор был сожжён. Сотни лет континент жил без ведьм, но в последние время они вернулись и стали похищать детей, тебя тоже хотели похитить. Мы нашли древнее пророчество, которое нас предупредило, что миру придёт конец, и что над ним взошла звезда возмездия.

— Звезда возмездия? Забавно звучит, что это такое?

— Может видела, изредка ночью восходит синяя звезда, это и есть звезда возмездия, она восходит тогда, когда ведьмы делают свои темные дела.

— Хм, а я всегда думала, что это планета Фемеклин.

— Это звезда возмездия… Фемеклин не видно из Меддокса, но его можно увидеть из Такилона или Мередита.

— А что там по компасу? — уточнила чародейка, продолжая черпать из тарелки остатки супа.

— Ах да, мы должны достать компас любой ценой, это будет опасное путешествие, возможно последнее для нас, но другого выхода у нас нету.

— Я помогу тебе, — молвила Асподель, — но зачем нам этот компас?

— Этот компас, подпитывает портал в Фароус, — мир из которого они черпают злую енергию, забрав его, их сила ослабнет, портал угаснет. К тому же он поможет нам собрать всех чародеев воединно и ударить по Гайдемору. Нужно только забрать его в Вандерласте. Я давно планировала отправится туда, но идти одной это самоубийство, а с тобой, у нас больше шансов, ведь подземный мир населяют тубаны, атрии, чадрии, триганы, и краконош.

— Что это за твари?

— Тубаны, это полулюди полуежи, они ростом примерно метра полтора, кругловатые как толстый малец, и на голове у них иглы вместо волос и лицо эжа.

— Уродство какое, а Чадрии и Атрии, кто они такие?

— Это ведьмы, Чадрии пытаются шепотом залезть в твой мозг и подчинить, а Атрии напротив орут, да так что уши закладывает.

— Жуть, а что такое Триган? — попивая чай, спросила Асподель.

— Это Пауки, огромные пауки.

Асподель чуть не поперхнулась чаем и выпустила из рук чашку, разбив ее.

— Фу, пауки.

Нирвиз взглянув на разбитую чашку сказала.

— На счастье, я соберу.

Нирвиз стала собирать чашку.

— А что такое краконош? — с любопытством спросила Асподель.

— А я и сама не знаю, в книжке о этом почти ничего не указано, только, что щупальца два он на лице имеет, и кровь своих жертв он помощью них пьет, а так вроде как человек, ещё и в старика может превращаться, так, что остерегайся стариков, особенно в темное время.

Асподель задумалась и спросила.

— Вот мы отправимся, а как же Рихард? Я должна быть с ним, если мы отправимся в Вандерлес, то я его больше не увижу

— Вандерласт, так правильно говорить. Рихард? А это тот парень?

— Да.

— Рихарда мы исцелим от ран с помощью зелья.

Асподель улыбнулась.

Нирвиз улыбнулась в ответ и продолжила говорить.

— Мы возьмем его с собой.

— Хорошо, он достойный рыцарь и сможет нас защитить в бою.

— Будем готовиться, ты пока отдохни доченька, а я сварю отвар для Рихарда, твоего.

Нирвиз отправилась в подвал, где стала колотить какое-то снадобье, а Асподель уселась за книгой, и прочла ещё парочку премудростей, например, на странице номер тридцать шесть были описаны чародейские заклинания.

Бешмекс, — гравитационное заклинание. Высвобождает энергию, которая отбрасывает в сторону живое существо или объект, также с помощью этого заклинания можно выбить дверь к примеру.

Эливор Эрмие, — заклинания огня, с магического языка переводиться как: Огонь гори,

Высвобождает силу огня, поджигая как живое существо, так и объекты вокруг.

Ирдис, — заклинание вызывающее молнию и высвобождает разряд из рук чародея, также с помощью этого заклинания, можно вернуть человека к жизни, если сердце его остановилось, достаточно просто приложить руку к груди, и сказать заклинание, если не получилось, стоит попробовать вновь, примечание, если сердце остановилось больше пяти минут назад, помочь человеку уже нельзя.

Кишам Шек, — заклинание смягчает падение, замедляя гравитацию вокруг чародейки.

Вландус, — целительное заклинание.

Ну, тут все и так понятно, прикладываешь руку к ране и говоришь.

Квидус, — активирует чародейский щит, синий, полупрозрачный щит, который чародейка держит на правой руке, возле силового браслета, в отличии от предыдущих заклинаний, заклинание Квидуса, ограниченно лишь силами чародейки, и может быть активным пока у нее есть силы, или же пока она вновь не проговорит заклинание.

Примечание: сила заклинания зависит от того, с какой силой это было сказано. К примеру, чтобы поджечь факел или нагреть воду достаточно приложить руку к предметы и прошептать заклинание, а чтобы сжечь целый отряд, нужно крикнуть во все горло. Чем сильнее кричишь, тем больше жизненных сил тратится соответственно.

Она сидела и изучала заклинания до самого рассвета, чтобы не сжеч дом, пытаясь произвести одно из них, она отправилась в подвал, где тщетно пыталась что-то освоить. Часы безпрерывного чтения и практики все-таки дали плоды и на утро она смогла зажечь свечу одним лишь взглядом.

Вечером Асподель и Нирвиз отправились к молодому человеку, идя по заснеженному городу они хрустели ногами и беседовали.

— А этот отвар точно поможет? — спросила Асподель.

— Ну, все кто ко мне с ожогами приходил, всем помогало, — сказала Нирвиз.

— Это после того дня на рынке?

— После него, — тихонько проговорила Нирвиз.

— Теперь понятно, почему ты не брала платы за лечения с людей.

— Это все чувство вины, и стремление помочь этим несчастным.

Асподель подойдя к двери, постучала в нее.

Из-за двери раздался голос Рихарда.

— Кто там?

— Это Асподель, открой.

Парень отворил дверь и сказал.

— Рад тебя видеть, проходи.

— Я тоже, — сказала Асподель, обняв Рихарда.

Парню было очень приятны прикосновения девушки.

— А это кто? Сзади тебя. — спросил Рихард.

— Это моя мама, — проговорила девушка.

— Нирвиз, мама этой девушки, — сказала женщина и протянула руку Рихарду.

Рихард пожал руку матери и сказал.

— Проходите.

Они вошли и, Асподель присела, а Нирвиз стала говорить.

— Сними повязку.

— Леди, я бы с радостью, но не могу.

— Сними, я здесь, чтобы помочь тебе.

— Хорошо, — сказал парень и сбросил повязку с лица.

Повязка упала и, пред Нирвиз открылось истинное лицо парня, оно было в ожогах, ужасающих гнойниках.

— Матерь Господня, тяжелый случай, — проговорила Нирвиз.

— То-то и но, — сказал с грустью парень.

— Но мы тебя вылечим.

— Правда? — с лучиком надежды в сердце, спросил Рихард.

Нирвиз достала из декольте зелье, и передала его Рихарду. Она всегда прятала там мелкие предметы.

— Выпей, залпом и до дна.

Парень откупорил крышку флакона и стал пить, раствор.

Он был горький, это было видно, Рихард скривился, но все же продолжал пить, ведь боль душевная была сильней физической.

После того как парень допил, он упал на пол и стал биться в конвульсиях.

Асподель встала со стула и стревоженым голосом спросила.

— А это нормально?

— Все под контролем.

— Но его же трясет.

— Я сказала, все нормально, — нервно ответила Нирвиз.

Из-зо рта парня стала течь пена с кровью.

— А вот теперь не нормально, — сказала Нирвиз и достала второй флакон из бюстгальтера, и откупорив крышку облила лицо Рихарда.

Вдруг Рихард стал кричать, из его рта вырвался крик, словно рев свирепого тигра.

Обожжённая кожа рыцаря стала высыхать и отваливаться словно шелуха. Он продолжал кричать и кататься по полу, вытирая собственную блевотину своей одеждой, которая также вскоре лопнула прямо на нем, разорвавшись на маленькие кусочки.

Когда все закончилось, перед женщинами лежал испуганный, словно маленький ребенок и совсем без одежды парень, его кожа была гладкая и нежная словно у младенца, и без единого изъяна.

Асподель присела перед ним и обняла, а затем стала говорить.

— Не бойся, все хорошо.

Парень трясся словно загнанный в угол зверь, он взглянув на свои руки и, увидев, что ожогов больше нет, расплакался.

Парень лежал на полу, в его глазах застыл страх.

Асподель повернулась к Нирвиз и спросила.

— Долго он будет такой?

— Сейчас все пройдет.

Асподель продолжала его успокаивать своими объятьями.

Вскоре парень успокоился.

Он встал и открыл шкаф, затем набросил на себя одежду. Рихард стал кидается чародейкам в ноги.

— Я так благодарен, что вы меня избавили от этих ужасных ожогов, — проговорил он сквозь слёзы. Асподель впервые увидела мужские слезы, они были искренные.

— Встань, — хором проговорила мать и дочь.

— Как я могу отблагодарить вас? — спросил парень, вытерая слезы.

Нирвиз вдумчиво посмотрела на Рихарда и спросила.\

— Может возьмем его с нами?

— А это не опасно?

— Опастно, но все же.

— А что за дело, — спросил с любопыством Рихард.

— Есть одно дело, поможешь нам?

— Что угодно, — сказал Рихард, целуя руку Нирвиз.

Женщины за чашечкой чая поведали Рихарду, о своих планах и, о подземной городе, куда они собрались идти, Рихард не думая согласился им помочь. С заходом солнца чародейки отправились домой, а Рихард впервые за тринадцать лет посмотрел в ненавистное для него зеркало с улыбкой и лег спать.

На следующий же день, Асподель по указанию Нирвиз отправилась к знахарке, чтобы купить травы для зелья.

Девушка вышла на заснеженную улицу, пробираясь по мрачным закоулкам она следовала к знахарке, но споткнувшись упала и обрызгала платье, и когда подняла свой взор, то увидела Рихарда.

Он подал чародейке руку и девушка глядя на пятно, сказала.

— Какая же я неуклюжая.

— Тебе нужно застирать пятно.

— Пожалуй да, — сказала чародейка.

— А ты кстати говоря, что здесь делаешь? — спросил Рихард.

— Я за травами шла, маме нужно для зельев.

— Ясно, а я сдал мастерскую свой старый проржавевший доспех и меч, ведь скоро нам в путь.

— Понятно, тогда увидимся позже.

— Твое платье испачкано, я не могу тебя отпустить в таком виде, пошли ко мне, — сказал Рихард.

— Хорошо, пошли, замоем мое платье, пока пятно не высохло.

Рихард и чародейка отправились в дом парня.

Девушка села на диван возле камина, к ней подошел Рихард и стал ласкать ее плечи. Асподель казалось, была не против и, Рихард стал опускать руку ниже.

Парень снимал платье с Асподель, оголив ее юные плечи.

Мгновением позже, Рихард поцеловал девушку в шею.

Она ложилась на мягкую белую кровать.

Асподель прошептала, целуя Рихарда.

— Я боюсь.

— Не бойся, — утешал парень девушку, развевая рукой ее нежные волосы.

Внезапно Асподель испуганно вскочила с дивана.

Рихард удивлённо спросил.

— Ты чего?

— Прости Рихард, но я не могу так.

— Я тебе не нравлюсь?

— Нравишься, просто мы едва знакомы, давай повременим с этим делом.

— Хорошо, тогда как вернемся с подземного путешествия, то ты станешь моей женой, — сказал Рихард.

Асподель улыбнулаясь спросила.

— Какой ты быстрый, а деньги у тебя есть? На свадьбу, — с ухмылкой подметила чародейка.

Рихард подошел к девушки ближе и сказал.

— Ну, кое-каких денег я скопил, а там устроюсь в городскую стражу и заработаю еще, мы будем вместе, я точно знаю.

Асподель с улыбкой подойдя к зеркалу проговорила.

— Я люблю тебя Рихард.

В отражении зеркала девушка увидела Рихарда, он погладил ее по голове и сказал.

— Я тебя тоже.

Вдруг раздался стук в дверь. Рихард спустился вниз.

Отворив дверь, пред ним предстала Нирвиз, она молча вошла в дом, не дожидаясь приглашения хозяина.

Асподель тем временем уже надела на себя платье.

Нирвиз войдя в комнату, увидев пятно на платье дочери, спросила.

— Где же тебя носило? Замазура.

— Я упала, испачкала платье, встретила Рихарда, он позвал меня к себе, чтобы я замыла платье, — сказала запинаясь Асподель.

— Так чего ж не замыли? — подозрительно и со смешком спросила Нирвиз.

Асподель засуетилась и покраснела, словно спелая ягода.

— Мы как раз собирались постирать платье, — проговорил Рихард.

Нирвиз взглянула на постель и увидела, что одеяло было беспорядочно разбросано, затем женщина посмотрела на волосы Асподель, которые были безпорядочно разпатланы.

— Ну, ну, — сказала чародейка.

Все сели на диван.

— Ладно, поговорим о делах, — продолжала Нирвиз.

— О подземелье? — спросил Рихард.

— Именно, — подтвердила Нирвиз.

— Мне нужно забрать доспех и меч, а так я готов.

— Я тоже готова, — улыбаясь, сказала девушка.

— Когда ты забираешь их? — спросила чародейка.

— Мастер чистит их от ржавчины, думаю через пол часа можно забирать.

— Хорошо, значит план таков, когда ты заберешь доспехи свои, ты возвращаейся домой, да ложись на кровать, во всем обмундировании и приоружии, да выпей вот это зелье, — сказала чародейка, передавая зелье Рихарду, — нашла в погребе, а то от Асподель не дождешься ингредиентов.

Асподель скривила свое лицо, и закатила глаза не желая слушать возмущение Нирвиз.

— А что? Что дальше? — Спросила Рихард.

— А дальше ты уснешь, и погрузишься в осознанный сон, без этой процедуры нам не войти в мир мертвых.

— Даже так, хм, интересно, хорошо, — сказал Рихард.

После разговора, Нирвиз отвела в сторону Рихард, и так, чтобы не слышала Асподель сказала.

— Если ты переспал с моей дочерью, женись на ней или я превращу тебя в прах.

Рихард улыбаясь ответил.

— У нас ничего не было, из того безобразия о котором вы подумали, а по поводу свадьбы, как только вернёмся, будем готовится к ней, — сказал Рихард. Вскоре чародейки направились домой, а Рихард пошел забирать доспех.

По прибытию домой, чародейки стали копошится в комнате Нирвиз.

Они складывали в сумки зелья. Кроме зельев, Нирвиз положила в сумку какую-то книгу.

— Мам.

— Что доченька?

— Мне страшно, знаешь, это нашего путишествие скорее всего закончиться гибелью кого-то из нас, мне тяжело это осознавать.

— Мы постараемся выжить, — улыбнувшись сказала Нирвиз.

Асподель улыбнувшись в ответ, сказала.

— Сумка набита зельями под завязку.

— Еще парочку положи в бюстгальтер.

— А может еще в трусы? — со смешком спросила Асподель.

Нирвиз смеясь ответила.

— Можно и в трусы.

Асподель и Нирвиз уже завершили все, как вдруг в дом вошли мужчины, это был старик Нахим и его взрослый сын.

— Вы куда? — спросил Нахим.

— Время пришло, мы должны идти, — сказала Нирвиз.

Нахим обнял Нирвиз и сказал.

— Береги себя, моя чародейка. Знал, что это время настанет, но не думал, что так скоро.

— Это все ради нас, ради тебя Ваурон. Мы должны идти. Я тебя люблю, — со слезами на глазах, ответила Нирвиз.

— Мама, возвращайся живой, сестренка ты тоже, — сказал Бедрик.

— Я вернусь, братик, — сказала Асподель, обняв Бедрика.

Глава 7.2 Дорога в Вандерласт

Порой путь на небеса лежит через преисподнюю.

(с) Такилонская рукопись.

Попрощавшись с семьёй, чародейки отправились по своим комнатам, уложились в кровати и выпили зелья.

В тоже время, Рихард забрал доспех и придя домой, сделал все как велела ему Нирвиз.

Когда парень выпил зелье, то погрузился в сон и в глазах его потемнело, мгновением позже он увидел перед собой свою комнату, он встал с кровати и до конца не понимал, что это сон. Выйдя на улицу, он увидел мужчину.

Подойдя к нему, Рихард окликнул его.

— Молодой человек, можно спросить.

Мужчина обернулся, но никого не увидев, удивился.

Тогда Рихард вновь его окликнул.

— Допился до чертиков, — проговорил испуганно мужчина, и побежал прочь.

Рихард, наконец осознал, что происходит, как вдруг услышал голос Нирвиз.

— Рихард, мы здесь.

— Слава тебе Господи, я чуть с ума не сошел, меня никто не видит, но слышит.

Нирвиз рассмеялась, и сказала.

— Это магия, сынок.

— Меч и доспех со мной, я готов, — вынимая меч из ножен, сказал Рихард.

— Тогда идем, — сказала Нирвиз.

Чародейки и Рихард стали пробираться сквозь темнеющую улицу. Силуэты людей сливались с тьмой. Возле одного из домой сидел мужчина с бандурой и, наигрывая тревожную мелодию, напевал: А кто победит? Они или мы? Добрые чародеи иль ведьмы сатаны.

Нирвиз привела их в развалины.

— Рихард, этот камень подними, только тихо, — прошептала Нирвиз.

Рыцарь опрокинул камень, гремя ним.

— Да тише ты, — сказала Нирвиз.

Они стали спускаться в подземный лаз.

Там была вода, и они шли по колена в ней.

— А что это за место такое? Ну и запах здесь.

— Это замковая канализация.

Вдруг Асподель споткнулась и упала в воду, умывшись о зловонную воду.

— Черт, — гневно проговорила Асподель.

Рихард поднял девушку и сказал.

— Что ж ты такая у меня неуклюжая.

После чародеи и рыцарь стали вылезать из канавы.

Впереди виднелось окно и, отворив его, Асподель стала первой подниматься.

Рихард подсаживал ее, держа за задницу.

Девушка залезла, после стала лезть Нирвиз.

Рихард уже хотел помочь, подсадить женщину, но она с ухмылкой проговорила.

— Не нужно, я сама.

Женщина залезла, а после стал лезть рыцарь.

Когда он залез, то осмотревшись, понял, что это был туалет.

Зловоние заставило их закрыть нос.

Вскоре Нирвиз вела их через весь холл.

Внезапно к Асподель прицепился какой-то подвыпивший мужчина, он сказал, держа ее за руки.

— Ларочка, это ты?

Нирвиз его толкнула, и он упал на красный ковер, а затем погрузился в сон.

— Как он ее увидел? — спросил Рихард.

— Такое бывает, если выпить слишком много. Может слышал, говорят, что пьяницам духи являются, и тд, так вот, это не галлюцинации, а алкоголь реально повышает восприятие к духам и чародеям, которые становятся невидемыми, но это нужно сильно постараться, — вела рассказ Нирвиз, пока они спускались в темницу.

Войдя в темницу, Рихард выхватив меч, рубанул сидящего на стуле стражника и тот заливая доспех кровью, упал со стула.

— Зачем, — вскричал Нирвиз.

— Я освобожу их, — сказал Рихард и подбежал к убитому стражнику, затем стал его обыскивать. Ключ был найден и он стал открывать клетки.

Какой-то парень стал натягивать доспех и взял бердыш, а второй парень взял клевец. Пять заключенных стали подниматься вверх.

Нирвиз и ее команда подняли плиту, которая была в клетке и стали пролазить в тоннель.

Они на четвереньках пробирались по сырому каменному тоннелю, и вскоре под руками почувствовали песок.

Когда они наконец встали, пред их взором открылся огромный тоннель.

Асподель достала палки из сумки и оттуда же взяла зелья, которым стала поливать их, тем самым делая добротный факел.

После чего приложила руку к палкам, проговорила заклинание и зажгла их.

Они стали пробираться по тоннелю, Рихард шел замыкающим.

Из беспроглядного мрака доносится призрачный шепот, Рихард, Асподель и Нирвиз продолжали идти по мрачному тоннелю.

Капли стекали с потолков, собираясь в ручеек и падали на головы путников, издавая громкий звук: Кап, кап.

Где-то вдали слышен чей-то вой, доносящийся из темноты.

Внезапно за спинами наших героев раздался шелест, и повернувшийся Рихард, на мгновение уловил чью-то тень, которая расплылась по земляной стене освещенной их факелами и исчезла.

Они шлю всю дорогу пробираясь через каменные завалы и мелкие ущелья. И все время создавалось чувство, будто кто-то не сводит с них глаз.

Лицо Рихарда побледнело, когда он увидел, как чье-то белое лицо скрывается за камнями, но он не подавал вида, видя бесстрашный облик чародеек.

Каждый шаг давался им с трудом, ведь камни под ногами разбивали их в раны.

— А я это, спросить хотел, — сказал дрожащим голосом Рихард, — туда куда мы идем, там кто-то вообще есть? А то я вижу здесь силуэты разные, и слышу чьи-то голоса.

— Это тебе мерещится, здесь только мы трое, ступай за мной и все будет хорошо, — сказала Нирвиз, успокаивая рыцаря.

— Ох, не нравится мне все это, — пробормотал Рихард.

— Любимый мой, мне тоже страшно, — проговорила Асподель, — но вместе мы все одолеем.

Вдруг будто из глубин ада раздался ужасающий крик.

На мгновение разговор прервался, вокруг настала полная тишина.

И лишь падение капель, было слышно.

Внезапно заскрипела дверь.

— Ты тоже слышала это? — спросил Рихард, у Асподель.

— Откуда здесь чертова дверь? — спросила Асподель

— Мы на верном пути, — пробормотала Нирвиз.

— А все же куда конкретно мы идем, что за компас?

— Компас не основная цель, основная цель в другом.

— Да и в чем же основная цель? — удивленно спросила Асподель. — Ты мне раньше ничего не говорила.

— Нахим, в прошлом был чародеем, но после сражения с Гафорией, он стал таким, она поглотила его разум и стал обычным, будто никогда и не колдовал.

— Обычным челоком?

— Да. он забыл все, и стал называть себя Нахимом.

— А как его зовут понастоящему?

— Ваурон.

— Легендарный Ваурон? Я читал о ней в детских книжках, но я полагал, что это сказки.

— Я десятки лет пытаюсь вернуть ему рассудок, нам понадобиться лекарство, которое, оно зоветься Дарлингория.

— Где нам его искать?

— Когда мы спустимся вниз, то увидем на склоне горы замок, который зоветься Фароус.

— Что с магического языка, переводиться: тьма, — подметила Асподель.

— Именно.

— Мы должны взять цветок, после чего найти компас, и перенестись в мир живых.

— Звучит вроде бы не сложно, — сказал Рихард.

Они вошли в дверной проем, то дверь за ними закрылась.

— Вот и все, теперь у нас нет пути назад, доставайте мечи, — сказала Нирвиз и достала из сумки зачарованный клевец.

Рихард вынул меч, а Асподель достала из сумки кинжал.

Они стояли в огромной пещере, вскоре из-за камней стали появляться силуэты атрий и тубанов.

Чьи-то тени спрятались за спиной, Рихард краем глаза увидал мрачную как ночь тень, и резко повернувшись, он узрел, как она расползлась по стенам пещеры.

Вдруг атрии стали громко кричать, да так, что из ушей и носа стала лится кровь.

Чародейки и Рихард упали на пол.

Тем временем тубаны и атрии ринулись в атаку.

Первого тубана проткнул Рихард мечом, разрезав ему горло, из которого хлынула густая кровь.

Второй был убит, когда попытался запрыгнуть на Нирвиз, она забила его клевцом, убив ударами по голове.

Третий упал на Рихарда и сбил его с ног, но Асподель вонзила кинжал монстру в спину, после чего Рихард проткнул его мечом насквозь. Асподель подала ему свою руку, которая была в крови тубана. Рихард вытер рукой кровь и пот на лице, после чего ударом меча, вонзился в лицо атрии, она ужасно кричала и сеяла свою кровь на почву.

Внезапно сверху на рыцаря накинулась еще одна атрия и когтями разодрала ему доспех на руке и добравшись до плоти, стала ее кромсать. Рихард выронил меч из руки и упал на пол, отбиваясь от ведьмы, ногами и кулаком. Нирвиз ударом ноги по подбородку, свалила с ног атрию, и Асподель воткнула кинжал в горло ведьмы.

Остальных же атрий чародейки уничтожили с помощью магии, размазывая тонким слоем по стенам.

Мгновением позже, все атрии и тубаны лежали мертвые.

Лицо Асподель, Нирвиз и Рихарда были в поте и крови, присыпаны пылью.

Рихард подошел к девушке и увидел ее разорванное платье на животе, а из под него торчал коготь атрии и иглы тубана.

Девушке было больно, но она стиснув зубы терпела боль.

Асподель присела на камень и вытащив из сумки зелье, стала его пить.

Вдали атрия напевала свою ужасную мелодию, она стояла на холме, но ей до чародеек не было дела.

Зелье, которое выпила Асподель, было обезболивающее.

После Рихард стал вытаскивать коготь и иглы из тела девушки.

Ужасное мясо виднелось под разорванной кожей.

Нирвиз подошла к Асподель и налила ей на рану зелье.

Асподель ужасно крича, разбудила Тригана, ужасного паука.

Он громко шагая по земле, приближался к чародейка.

— А это, что такое? — испуганно воскликнул Рихард.

— Триган, королевский триган, обычные достигают трех метров, а эти твари до семи растут. Рихард, прикрой нас, пока я Асподель излечу, — сказала Нирвиз.

Рихард бросился на паука, и стал кружиться в танце, размахивая мечом.

Нирвиз спешно приложила руку к животу Асподель и вскричала.

— Вландус.

Раны Асподель в мгновение ока зажили, и кожа заросла на ней.

В этот самый миг, Нирвиз узрела сияние Дарлингории.

«Вот же она, разве она не в Фароусе?», — подумала чародейка.

Чародейки и рыцарь выстроились в защитный круг и, девушки с помощью заклинания Бешмекс, стали атаковать паука. Он был такой огромный, что даже магия его не могла откинуть, а лишь замедляла шаг его мерзким лапам.

— Рихард, сорви цветок, мы тебя прикроем, — вскричала Нирвиз и тут же выпустила магический шар в паука.

Парень побежал, но дорогу ему перекрыло чудовище.

Рихард ринулся на паука желая сокрушить его, он срубил ему часть его мохнатой конечности, а затем вторую.

Но дальше случились то, что Асподель не могла осмыслить, это повергло ее в шок.

Паук одной из конечностей швырнул Рихарда в паутину висящую на стене, а на девушек выплюнул новую паутину, сковав им нитями руки и ноги.

Рихард висел в паутине, и не мог пошевелить конечностями, а лишь смотреть на скованную Асподель, она смотрела на него, как вдруг к нему стал тянуться маленький паук, детёныш тригана.

Паук размером метра полтора в высоту.

Руки и ноги Рихарда были слеплены в паутине, а страх заполнил сердце, он стал кричать, пытаясь освободится. Детеныш тригана кинулся раздирать Рихарда, кусая его плоть.

Крик Рихарда заполонил пещеру.

Скованная Асподель стала кричать, видя происходящее происходящего. Она смотрела на гибель Рихарда и ничего не могла сделать.

Она горько заплакала.

Когда слезы достигли пола, вся пещера воспланела, и все вокруг кроме чародеек было сожжено, пауки, паутина, атрия стоящая на холме и даже Рихард, тело которого терзал паук.

Самое печальное, что было в глазах Нирвиз — это была сгорающая Дарлингория. Она скорчив рожу, посмотрела на Асподель. В этот самый момент перед ее ногами, на землю упало обугленное тело Рихарда.

Асподель побежала к любимому, от которого пахло горелым мясом.

Чародейка упала на колени, в ярости крича.

Ее неистовый крик, разнесся на всю пещеру и спровоцировал землетрясение, которое завалило выход из пещеры, и сотрясло городскую ратушу Меддокса, которая вскоре рухнула.

Нирвиз стала оттаскивать девушку от останков Рихарда.

— Зачем он пошел с нами? Зачем? — кричала в слезах Асподель, и долго не могла прийти в себя.

Чародейка била руками о пол, пытаясь заглушить душевную боль.

Глава 7.3 Мечена злом

«Зло отметило ее клеймом, сияющим во мраке, в самом чертоге Фароуса»

(с) Такилонская рукопись.

Придя в себя Асподель скрепя зубами продолжила путь, они подошли к краю пещеры, и будучи на обрыве, они увидели снизу реки из лавы, а прямо перед ними был механический лифт.

Чародейки встали на железную платформу и, двинув рычаг вниз, стали спускается.

С ужасным ревом и звоном метала, он неторопливо направился вниз.

Нирвиз все время куда-то смотрела, вдаль, а Асподель боялась каждого шороха — это были вовсе не крики свирепых монстров, и не вопли людей ее пугали, это был скрип цепей, ей казалось будто сейчас эта платформа рухнит вниз, вместе с ними.

Снизу виднелись, костры, а из адских котлов, доносились ужасающие крики людей.

Царил мрак, сквозь который пробирался демонический огонь.

Вдали на склоне, за непроглядным дымом, виднелся до ужаса красивый и мрачный Фароус.

— Ты сожгла Дарлингорию, — возмущенно сказала Нирвиз.

— Я спасала Рихарда.

— Ну и как спасла?

— Нет.

— Дарлингории больше нет.

— Зачем тогда мы едем вниз?

— Во двум причинам, первая: Это был не единственный цветок, еще они растут в Фароусе, а вторая причина: Где-то внизу есть компас, который потерял здесь Ван Альстрем, без него нам не выйти.

— То есть нам конец?

— Приблизительно, — холодно ответила Нирвиз.

Вскоре лифт, с грохотом остановился внизу и чародейки вышли из него.

Запах серы и зловония заполнил их нос.

Взглянув вокруг, чародейки увидели сотни наколотых на колья тел, это были живы люди, их страдания были вечными.

Асподель спросила Нирвиз.

— Эти несчастные когда-нибуть умрут? Их страдания прекратятся?

— Нет, ведь они мертвы, а как известно умереть дважды не возможно, — ухмыляясь проговорила чародейка.

В ушах чародеек смешалось пенье атрий, крики людей, ужасный стук молотов.

Вдали, напротив них стоял трон.

Нирвиз взглянув на него и, увидела сидящего на нем рогатого мужчину с козлиным лицом.

Рядом с ним сидела какая-то женщина в черном как ночь платье, она была прекрасна до тех пор, пока не обратилась в черного змея. Змея проползла сквозь огненные реки и выйдя из лавы позади чародеек, вновь обратилась в человеческий лик. В руках она держала посох с таинственным зеленным камнем в нем.

Нирвиз и Асподель заметили это и повернулись назад.

Женщина в черном посмотрела прямо в глаза Асподель, а затем Нирвиз.

— Нирвиз, какая встреча… в прошлый раз у тебя получилось меня обмануть, но на сей раз ты моя.

Нирвиз проигнорировала ведьму.

Отовсюду доносился вопль людей и скрежет их зубов.

Асподель схватившись за Нирвиз, спросила.

— Мама, мы в аду?

— Доченька, это место зовется Вандерласт, а тот рогатый черт сидящий на троне, древний колдун, Вандерг, дьявол во плоти, — ответила Нирвиз.

Вдруг черная дева вмешалась в их диалог.

— Вы в обители тьмы и лжи, в Вандерласте — воскликнула женщина, превращаясь в ужасную демонессу, ее лицо было темное как ночь и его не было видно, а лишь глаза, вернее красные огни на их месте.

— Склоните свои колени, и я отпущу вас.

— Никогда чародейка, не склонит колени перед ведьмой, — вскричала Нирвиз.

Демонесса подозрительно взглянула на Нирвиз, и с ухмылкой бросилась на нее.

Асподель выхватив из сумки флакончик с зельем, бросила его под ноги демонессе.

Черная женщина попятилась и воплем упала на пол, уронив свой посох, но после быстренько встала и вновь кинулась на Нирвиз, только на сей раз уже голыми руками. Она впилась в нее мерзкими когтями. Нирвиз приложила руку с демонессе и сказала.

— Бешмекс.

Страшная как ночь дева, улетела прочь, оставив когти в теле женщины.

Демонесса упала в озеро из лавы, а тем временем рогатый мужчина сидящих на троне, стал хлопать в ладоши, что-то рыкая себе под нос.

Лава лилась из-за всюду реками, окружая чародеек.

Мужчина, сидящий на троне, беспристрастно смотрел на происходящее.

— Постой Нирвиз.

— Ван Альстрем?

— Да, ты должна мне помочь.

— Но как?

— Я не знаю, ты должна найти способ вытащить меня отсюда.

Перед ней стоял дух, отдаленно напоминавший некогда сильного эльфийского хранителя.

— Я попытаюсь.

— Там дальше есть небольшой тоннель, в нем компас.

— Спасибо тебе, друг.

— Асподель.

— Да? — испуганно спросила чародейка, видя как его глаза наполнялись злобой.

— Беги отсюда, и никогда не возвращайся… если увидишь меня там, на верху, — захлебываясь вскричал Ван Альстрем: Не верь мне и беги, я не желаю тебе зла, но тьма хочет твою душу.

Он завопил и попытался атаковать ее. В этот момент Нирвиз бросила зелье ему под ноги и они побежали.

Все адское воинство, атрии, чадрии, тубаны, триганы, демоны и даже адские ифриты стали окружать девушек.

— Бежим к компасу и убераемся от сюда.

— Почему бы нам не отправиться в Фароус.

— Взгляни на верх.

— Кто это? — с дрожью в голосе спросила Асподель.

— Темный Фаргос, повелитель червей, его люди умеют обращаться в червей и душить своих жертв, против него я слишком слаба, нужно бежать, я должна спасти хотя бы тебя.

Чародейки бежали по-маленькому узком клочку земле, вокруг пылающих озер.

Вдруг из одного огненного чана, стал доноситься голос старухи.

— Асподель, мерзость.

Асподель остановилась и спросила.

— Кто это?

— Нашла время, — вскричала чародейка.

Асподель осмотревшись поняла, что им ничего не угрожает, спросила:

— А все же?

— Помнишь, когда ты рынок сожгла? — спросила Нирвиз.

— Да, мне стыдно за это, я не специально, — сказала Асподель.

— Не стоит извеняться, это та ведьма, которая пыталась тебя выкрасть, — проговорила Нирвиз.

— Откуда ты знаешь, мама? — спросила Асподель у Нирвиз.

Их диалог прервала ведьма.

— Асподель, ты будешь гореть со мной, — сказала сквозь ненависть старуха, скаля свои гнилые зубы.

Нирвиз обняла Асподель и сказала.

— Пошли доченька.

— Ты куда уходишь, мразь, мы будем вместе, я утоплю тебя в огненном болоте, сука. Попомни мое слово, мы еще встретимся, — кричала вдогонку ей ведьма,

Чародейки бежали, а демоны и черти, преследовавшие их, будто не спешили их догонять, видимо просто пытаясь выгнать их из этого места.

Будоражащие сердце возгласы доносились из ям, в которых мучительно и бесконечно горели человеческие души, воздух был наполнен серой и запахом гнилой плоти.

Нирвиз вскоре стала идти гораздо медленнее, ей было ужасно плохо.

— Мам, тебе плохо? — спросила Асподель, увидев состояние матери.

— Когти, если не вытащить когти, то пойдет сильное заражение, но без специальных приспособлений сделать это невозможно, нужно возвращаться.

— Но Рихард же вытащил из меня когти.

— Это был Рихард, у мужчин всегда было больше сил, к тому же он вытащил когти атрии, а это когти верховной ведьмы, — это разные вещи, — сказала Нирвиз, пытаясь не упасть.

— Знать бы еще куда идти.

— Смотри-ка доченька, — проговорила, едва дыша, чародейка, — компас, возьми компас.

Асподель подойдя к сияющему устройству, взяла его в руки, как вдруг из-за всех сторон к ним стали бежать: атрии, тубаны и инфриты. Асподель и Нирвиз принялись отражать атаки магией, все получалось довольно успешно, пока в дело не вступил сам сидящий на троне мужчина. Он подошел и сказать.

— Положите компас на место, и я вас выпущу.

Вдруг Нирвиз вытащив из сумки какую-то книгу, быстро открыла ее и стала читать:

— Ваш отец, дьявол и его желания вы готовы исполнять. Он с самого начала был убийцей и пребывал вне истины, ибо истины в нём нет. Когда он лжет, то говорит из собственной сути, потому что он — лжец и отец лжи.

— Библия, о нет, — проговорил темный маг, — убери ее, перестань читать эту книгу, — кричал Вандерг, его будто раздирала злоба изнутри.

Нирвиз едва стоя на ногах, продолжала читать.

Рогатый мужчина и его воинство, стали хвататься за голову, но Нирвиз непрекращала чтение. Возле девушек стояла черная ведьма. Издали продолжали доноситься вопли людей, несчитанное воинство тьмы, ранее стоящее вокруг девушек, стало бежать прочь, лишь Вандерг и ведьма остались стоять, пытаясь подчинить Нирвиз.

— Нирвиз, дорогая моя, брось книгу, я дарую тебе все что, ты захочешь, — говорил Вандерг, пытаясь обмануть чародейку.

Женщина, не слушая его, продолжала читать.

Вдруг черная ведьма вновь обрела человеческий облик и стала петь песню.

— Девочка моя усни, в аду погаснут огни, люди здесь не поют, они кричат и плюют, кровью плюют, долго они здесь, но это не конец, ты поспать ложись, только не молись.

Вдруг Нирвиз выронила библию и свалившись на пол, примкнула к земле и уснула.

— Вот и славно, взять ее, — сказал Вандерг.

Со всех частей ада, стали бежать ужасающие демоны, но Асподель успешно взяла книгу в руки. Ей попытался помешать Вандерг, схватив ее за руку.

Девушка в диком испуге стала кричать, ее трясло от его жгучих прикосновений. Он смотрел в ее глаза, пытаясь испугать. Не смотра на страх, она продолжала держать книгу.

Кожу на ее руке жгло и она покраснела, Вандерг пытался вырвать библию из рук девушки и скалил свои зубы.

Она долго не могла разобрать текст, затем, толкнула колдуна и, отбежала на метр. Ее попыталась перехватить демонесса, но Асподель размахивая кинжалом, упала на пол. Ведьма была намерена ее убить, ведь Асподель нанесла ей серию ударов, изуродовав ее тело, а затем воткнула кинжал в грудь демонессы.

Темная дева едва держась на ногах, взрыдала от боли, из ее глаз полилась кровь.