Бесплатный фрагмент - Золотой застой

Е. Белобородов, автор

Золотой застой

Года червонцами уходят,

Сменяя наши племена,

И от политики погода

Эпох черкает имена.

Но как всегда юнцы встревают

В любую замкнутую твердь,

Ведь каждый жаждет быть во славе,

Когда другим откроет дверь.

Так лучший мир в стране бугристой

Построить разом без царя

Мечтали в сёдлах декабристы

И коммунары — в лагерях.

И нам досталось жить в застое,

И мы мечтали всё сменить,

Но это время золотое

Теперь приходится ценить.

Пусть бедно жили — не тужили,

Решали беды все гурьбой,

Зато как искренне дружили

И дружно шли на смертный бой.

И больше думали о вечном,

О наших детях и душе,

И оказались мы беспечны,

Когда прогнулись в мир вещей.

Но лишь теперь понятно стало

Что там был мир, покой и свет,

Была эпоха золотая…

Продайте в прошлое билет!

Где знаний больше было в школах

Где хлеб делили пополам,

И песни хором пели вдоволь,

Когда гуляли по ночам,

Где все без химии продукты,

Дешёвый где проезд и стол,

Где добродушны наши люди,

Где золотой в душе застой.

РЭТТ

Прощальная песня

свой вариант «Дом восходящего солнца»

На перроне одиноко стоит чемодан,

А во круг него никого.

Прощай, любимый мой Казахстан,

Страна Солнца Песков.

Я вырос под Солнцем и Каспий — мой дом.

Волна заменила мне мать.

Теперь покидаю я город родной,

Как горестно мне уезжать.

Я помню всю юность за партой свою,

Но не было радости в ней:

Всегда одинокий, как призрак, стою

На камнях в холодной воде.

Сюда убегал я от жизни людской

И здесь у моря грустил.

Как солнце зайдёт, я плёлся домой,

Что ж делать — мне нельзя не идти.

Не видел я ласки и людской доброты,

Меня ласкала волна

И Солнце Песков светило в пути,

Когда грустить я бежал.

На перроне одиноко стоит чемодан,

А во круг него никого.

Прощай, любимый мой Казахстан,

Страна Солнца Песков.

Я рано узнал несчастье и смерть,

И муки людей испытал,

Когда проснёшься, а рядом уж нет

Друзей, что любил или знал.

Одних могила к себе забрала

И их не вернуть никогда.

Другие тут рядом, но так далеки —

На жизнь закрывают глаза.

Я многих друзей искал и терял,

И любовь у меня была.

Но нету любви и ушли друзья.

Остались лишь смерть и я.

В этом мире бездушном под тенью свобод,

Поверьте, противно мне жить,

Чем с грустной земли смотреть в небосвод,

Я лучше буду убит.

На перроне одиноко стоит чемодан,

А во круг него никого.

Прощай, любимый мой Казахстан,

Страна Солнца Песков.

Апатия

После месяца цивилизации

(Но проходят счастливые дни —

Дни блаженства пред узами грации)

Вновь вернулся поток беготни.

Он опять преподнёс мне апатию —

Даже сил нет письмо написать…

Хоть одеть бы мне чёрную мантию

И петлю для спасенья связать.

Пусть болтается мантия чёрная,

Словно маятник старых часов,

А в ней труп сном иным очарованный.

Не найдёт он от счастья тех слов,

Чтоб раскрыть волшебства ощущения,

Рассказать, как летает душа…

Но влечёт за собою течение —

Все в погоне за счастьем гроша.

Долго ль мучиться мне в той агонии,

Не встречая любви и надежд?

…А на мир смотрят стёкла оконные,

На замученных силой невежд.

В память о практике

Одиннадцатый цех,

Участок мастера Горбенко.

В лицо здесь знаю всех

И прихожу сюда частенько.

Тут встретил друга и подругу

И дружный коллектив нашёл.

Работал я на градуировке

И дело знаю хорошо.

Частенько спирта напивался

И в зелени любви я утопал,

И часто-часто улыбался,

Когда здесь песню кто-то запевал.

Работал я прилежно,

Правда, за работой засыпал,

И к приборам относился я небрежно

И с другими песню подпевал.

Вот практика закончилась моя,

И мы готовимся к дипломному проекту,

Но долго-долго, знаю я,

Мы будем помнить эту ленту.

***

Я с рассветом встаю

И не ем по утрам

На работе я сплю

И не сплю по ночам.

Что-то стало со мной,

И не хнаю я сам:

Может это любовь?

Может это обман?

Для меня далека,

Хоть ты рядом со мной,

Как и те облака,

Что плывут над землёй.

Ты со мною молчишь,

Без меня — весела,

Почему ты грустишь

И отводишь глаза?

Ты ведь знаешь, что я

Без тебя не могу,

Но ты гонишь меня,

Словно злую пургу.

Не пурга, а огонь

В моём сердце горит —

Может это любовь…

Впрочем, всё может быть…

Безумцы

Был поздний вечер

И солнце уж село.

Шёл по дороге

Парень весёлый.

В темноте на него

Десять глаз смотрело —

Пять человек,

Невидящих света.

Пять человек,

Пять молодых людей…

И девушка есть

Среди тех друзей.

           Это не люди,

           Это безумцы,

           Они существа,

           Они наркоманы!

Пятнадцать лет

Девушке этой,

Но жить ей во мгле

Приятней, чем в пепле.

А с ней и те парни

Покинули жизнь:

Good Bay! Восьмиклассники.

Good Morning! каприз.

Из детства ушедшие,

За юность под грёзами

В том мире мании —

Всё дети отдали.

Снится им лес,

Снится им поле,

Снится веселье

В полной свободе.

Так там красиво,

Так там уютно,

Приятно и мило,

И тихо и шумно…

Из детства ушедшие,

За юность под грёзами

В том мире мании

Всё дети отдали.

За каждую каплю,

За вколотый кубик

Приходит минута

И нужно платить.

И ежедневно

Вопрос этот мучает,

И надо же как-то

Его им решить.

Был поздний вечер

И солнце уж село,

В пыли на обочине —

Мёртвое тело

          Это не люди,

          Это безумцы,

          Они существа,

          Они наркоманы!

Первый снег

Первый снег кружит во круг нас,

Первый снег, не видно твоих глаз,

Первый снег ложится пеленой

И первый снег топчешь ты ногой.

Первый снег, на нем я вижу след.

Первый снег ложится, как во сне,

Первый снег. Снежок летит к тебе.

Первый снег. Целуешь ты в ответ.

Первый снег свидетель будет наш

И в этот день ты ответ свой дашь.

Первый снег. Счастливый будет день.

Первый снег. Куда исчезла лень?

И в это день душа запела вдруг.

Первый снег! Ты улыбнись, мой друг.

***

Я не Пушкин и не Есенин

И не будет второй Онегин,

И не выйдет из меня «хулиган»…

Если разлюбит любимая,

То я выберу, только пойми меня,

Родную кличку Хиппи-наркоман.

Да, я глотаю калики,

Хоть мой цветочек был аленьким

И была у меня любовь,

Но мир отверг мои стремленья,

Чем жить в его ниспроверженьях,

Я обращу всё тело своё в кровь!

Любовь и нежность вместе

Столько лет одинок в этом мире земном,

И несчастья, и смерть и неправды видел в нем,

Я искал здесь любовь и нежность искал,

Но подруги такой я ни где не встречал.

— Не надо, не ищи, — мне сказали друзья —

Это разные вещи, найти их вместе нельзя–

Но любовь и нежность в подруге одной

Найти я хотел в этой жизни земной.

— Любовь продается, — мне сказали друзья,

— Только поверь нам, поверь, ты обманешь себя.

За деньги ты сможешь найти здесь любовь,

За бесценок продашь и купишь ее вновь.

Взбодрись ото сна, любовь лишь в раю…

— Не надо за деньги! — я в песне пою —

И любовь и нежность в подруге одной

Я буду искать в этой жизни земной! —

— И нежность не встретишь, — друзья мне твердят,

— Ты нежность найдешь, когда ляжешь в кровать… —

И кажется мне совсем неземной

Девушка, нежность и рядом любовь.

— Не надо, не ищи, — говорят мне друзья,

— Это разные вещи, найти их вместе нельзя —

Но любовь и нежность в подруге одной

Найти я хочу в этой жизни земной.

Новый парень в Краснодаре

Новый парень в Краснодаре

Здесь свои стихи сложил,

А узнали мы об этом

И придумали мотив.

          Пойте с нами эту песню,

          Други наши и подруги,

          Потому, что эту песню

          Посвящаем всем в округе.

Этот парень, был он с нами,

Здесь девчонку полюбил;

Уезжая, на прощанье

Эту песню подарил.

Город рано зеленеет,

Но и осень среди лета…

Только парень всё не смеет

Бросить взгляд девчонке этой.

Подружились мы с девчонкой

 И с подружками ее,

И привыкли к Краснодару,

Но уедем всё равно.

Мы Ростов не променяем

На любой на Краснодар,

Но оставим вам на память

Эту песню в общий дар.

          Пойте с нами эту песню,

          Други наши и подруги,

          Потому, что эту песню

          Посвящаем всем в округе.

Моя жизнь, словно машина, мчится

Моя машина мчится в перед, в перед,

А жизнь за нею рвётся, не отстаёт,

И я совсем доволен такой судьбой:

Когда большая скорость — ты молодой!

Любые расстояния подвластны мне;

Кто хочет что-то сделать, тот сделает.

Ты только цель найди себе и сам,

И все свои желания ты выполняй!

За новым поворотом есть поворот,

Я не снижаю скорости, пусть дождь идёт:

Нельзя остановиться, иначе будет смерть —

Машина может сзади налететь!

***

Как плохо зваться наркоманом —

Какое счастье им же быть!

Его найдёте вы с пустым карманом,

Но и без денег продолжает жить.

Вы скажите: — Живет обманом —

Но без обмана сможет кто прожить?

Какое счастье быть наркоманом:

Ни какой нет гонки за Госпланом.

Честно мы живём, одним лишь планом,

Какое счастье быть наркоманом…

Ему косяк забитый планом,

Иль морфий дайте на укол,

И мозг его покроется туманом —

Теперь не страшен ни какой укор —

Такое счастье наркомана.

Не нужно нарушать его покой.

Он тихо-тихо улетает,

Его дорога мчится ввысь,

И видит он, как грустно увядает

Его земля в когтях фабричных крыс,

А вместе с этим засыхает

В тоске безропотной работы жизнь.

Какое счастье быть наркоманом:

Ни какой нет гонки за Госпланом.

Честно мы живём, одним лишь планом,

Какое счастье быть наркоманом…

До свиданья, РЭТТ!

Сюда пришли ребятами,

И в первый раз на свой урок

Спешили мы с тетрадками

Из класса в класс, из года в год.

Домашние задания

Старались мы учить всегда,

Не пропускать занятия…,

Теперь прошли те времена.

Мы техникум закончили!

До свиданья, РЭТТ!

Мы радостны, мы Молоды!

До свиданья РЭТТ!

Те времена прошли давно,

Мы подзабыли кое что —

И что такое есть «урок»,

И что с урока есть звонок.

Сюда пришёл ты школьником,

Ты испытал здесь малый риск,

Зато, окончив техникум,

Ты молодой специалист!

Мы техникум закончили!

До свиданья, РЭТТ!

Мы радостны, мы Молоды!

До свиданья РЭТТ!

Сибирский побег

***

Осколок в небе, как неоновый,

Один льёт луч в ночную тьму.

Я на ветру, им коронованный,

Держу походную суму.

А в ней — листы бумаги белые…

И грусти нежной листопад…

Шаги пусть первые — несмелые —

Ещё кружатся невпопад…

Хочу к тебе, моя родимая,

О« богатырская страна,

В твои леса необозримые,

В луга зелёного вина;

В деревню, тихую, сибирскую,

К простому русскому лицу,

Где пташки пели б что российские

О райском тереме, к венцу.

Усевшись рядом на завалинке,

Я буду греться под лучом,

Смотреть, как чинит старец валенки,

Болтая о своём. О чём?

Он помнит дни сверкавшей юности:

Свободу — кровью омывал!

А я? — забуду юность скудости,

Что в чуждых далях пропивал.

***

Сизый ворон собрался на родину,

Где так не был шестнадцать он лет.

Да еще остается что ворону,

Если радости, счастия нет?

Под горяченьким солнцем разнежился,

Силы ветер степной отобрал.

Он грешит на судьбину, но грешен сам

И бежит в загрустившую даль.

Сердце — там, у заснеженной гавани,

У печурки, поющей в ночи,

В старом доме с зелёными ставнями;

Всё прерывистей в детство стучит.

Взгляд стремится в родимую сторону,

Что найдёт вдалеке от степей?

Вдруг найдёт, может быть, крылья сокола,

Иль ни с чем возвратится скорей.

Осадки

Мне говорят, что выпали осадки,

А то смеётся надо мною дождь.

А на душе скребётся киска лапкой,

И сердце бледное ласкает дрожь.

Мне дождь напомнил ласковые ливни

Далёкой, но родимой стороны,

Тайга стоит где пароходом синим

И Томь играет зеленью волны;

Там, у подножья бело стенных строек,

Заречные — как стены старины —

В них пригорюнился поникший домик:

Там дед больной несёт груз седины;

Там внук его лелеял праздно детство…

Теперь где он? где внук твой, милый дед?

А он нашёл себе хмельное средство

И отвернулся от родимых лет:

Он сам себя состарил бестолково,

И в ложе жизни ждёт счастливый ад;

А он ушел в рифмованное слово,

А он поэзии пьёт нежный яд;

А он — у женщин что, что у собаки —

Ему едина вся любови дрожь…

Мне говорят, что выпали осадки,

А то смеётся надо мною дождь.

Письмо к деду

Здравствуй, дед, что когда-то воспитывал

Развесёлой конфетой цветной.

Сколько в жизни моей перевидано —

Лишь тебя вот не видел давно.

Говорят, заболел ты, мой дедушка —

Это я виноват — не писал.

Ты прости молодого да грешного:

Скоро сам прилечу в детский сад.

Ты прости простофилю и пьяницу,

Что я письма писать не люблю —

Мне б метельную слушать заздравицу,

Заунылую песнь у-лю-лю.

Ты прости, что за годы скитания,

(Посчитай-ка, шестнадцать ведь лет),

Это первое будет послание,

Это первый на родину след.

Ты получишь его в скором времени,

А уж следом приеду и я

За сибирскими снежными дебрями,

За родимым подарком огня.

Только в баньке с тобою попаримся —

Будет злиться мороз на дворе —

Грязь обмоем у пьяного странника,

Поболтаем за чаем в тепле.

И откроется книга печальная

О судьбе, что волочит твой внук,

И о детстве он вспомнит нечаянно,

Вдаль уплыл как от дедовских рук.

Что же, дед, я кончаю послание

Скоро в детство приеду, в свой дом,

С деревянными старыми ставнями,

С разрисованным зимним окном.

***

Я жду тебя, как счастье, как награду,

Как ждут юнцы коварную любовь,

Как ждёт земля здоровый запах сада,

Как ждут трибуны стройные парады,

Как наркоманы — грёзы ясных снов.

Что ждёт меня при этой нашей встрече?

Услышу ль музыку твоих богатых лир

И снежных одеял родные речи?

И детства сказочные свечи

Подаришь ли ты мне, моя Сибирь?

***

Как самолёт уходит в облака,

Уходят мысли к родине, к Сибири.

Каких дорог прошёл я в этом мире,

Каких преград встречала жизнь-река!

Я плыл меж двух далёких берегов,

Что слева — ввысь манил всей силой власти

В обход законов человечьей страсти

И лживостью во власть своих богов.

Что справа был — грозился погубить,

Но честно голой подавая взору

Лесов пороки и блаженства крону.

Вопрос не прост — к какому брегу плыть.

И вот я рвусь к тебе с моей душой

И с вянущим на перепутье сердцем.

О, помоги, с глазами, полных детства,

Решить мне ребус жизни непростой.

***

Прощай, Мангышлак, до грядущего года,

Я еду родную увидеть природу.

И если окончится всё хорошо,

У моря не раз посидим мы ещё.

Что может случиться, ты спросишь, наверно —

Отвечу: все может в сплетении века.

И встретиться может убийца какой,

Иль сам злодеянью я стану виной.

Быть может, в попойке раздольной зальюся,

И нервы замолкнут, как струны у гуслей.

Случайных немало было катастроф —

Последних допеть не успею вдруг строк.

Окутает ночь под сырым одеялом

Безоблачным сном без страстей и без славы.

Надеждой на лучшее всё же иду.

Какую мне детство покажет игру?

Жар-птица

Придумывают люди сказки

О том, что жизнь всегда прекрасна.

Придумал сказку эту я,

В жар-птицу превратив тебя.

Но птицы — дети высоты

И… улетела в небо ты.

Постой, жар-птица, погоди;

Не всё успел сказать, пойми:

Ведь сердце неспокойно —

В нём пламя сказочной любви.

Я рвался за тобой, жар-птицей;

Ты пряталась за тенью листьев,

Ты жгла, как тяжести оков —

И снова в тень за колдунов;

Ты ослепила мне глаза

И улетела навсегда.

Постой, жар-птица, погоди;

Не всё успел сказать, пойми:

Ведь сердце неспокойно —

В нём пламя сказочной любви.

В полёте

Шевченко — Кемерово (до Ташкента)

Весь затрясся, будто он — шизофреник,

С самолетом затрясся и я:

Это конь мой с воздушным приветом

Повстречаться желанье являл.

Вот рванулся он бешено в дали,

Оставляя бетон за спиной —

Сколько неба мы с ним увидали —

Эта высь — неспокойный покой.

Заломило мне уши от гула,

От летящей навстречу волны…

Стюардесса нарушила думы,

Подавая холодной воды.

— — —

Повезло, наконец повезло:

Улетел с самолетом я вовремя.

Подо мною картины низов,

И врываюсь я молнией в облако.

Наплывает седой небосвод,

Раздавить самолёт угрожающе;

Но тараню который уж год

Я редут облаков уплывающих.

Мне лететь до любви далеко,

До сибирского края бездонного.

Хорошо, что мне так повезло,

Что сегодня я вылетел вовремя.

— — —

И курлычет журавль несдержанно

Под небесьем, до края заснеженным,

И лечу с журавлём в край родимый,

Что зовётся Великой Сибирью.

Край, где детство было и прошло,

Только памятью греет легко.

Стюардесса заснула за спинами,

Над просторами, крытыми инеем.

Мне не спится, мне родина мнится,

Как я встречусь с моей озорницей.

Одеялом окуталась ты,

Чтобы свежею быть до весны.

— — —

Дюралевый конь мой Пегас

На родину мчится сейчас,

Торопится морем воздушным,

Предчувствуя: мне это нужно.

За иллюминатором — свет,

За иллюминатором — даль.

Несётся конь птицею лет,

В которых ребенком сиял.

— — —

Стал старым за быстрые годы,

Стал мрачным судьбой невезучей;

Истресканы светлые воды,

Иссушены молоди сучья.

Сколь горя таится в душе,

Сколь ненависти дали мне —

Быть может меня ты излечишь

И счастье подаришь при встрече.

— — —

Пустынь, Нукус — пустынь,

И пиво горькое, хоть дорогое,

А денежки ты вынь,

И вновь гляди на взлётное ты поле.

Вскруживши гаммой пыль,

Уходит, встрепенувшись, кукурузник.

Когда ж, оставя дым,

Уйдём погрузившись животным грузом.

— — —

Наконец отправляемся в небо,

Оставляя Нукус позади,

Оставляя песчаную небыль

И поселок от правой руки.

Солнце радостно смотрит в окошко —

Мы пробили туманную даль.

За снега Антарктиды тут можно

Кучерявые принять поля.

Там, где нет облаков — это дыры,

Это синие мерзнут моря…

Матерьял, чтоб не смолкла бы лира,

И её развевались ветра.

— — —

Как пацан, улыбаюсь и радуюсь:

В самолёте лечу напролом.

Все печали в Шевченко оставил я,

Подо мною, друзья, вражий гром.

Пассажиры заснули над облаком,

Над несущейся рысью землёй.

Сон ко мне не идёт с этим рокотом,

И я рад, словно вместе с весной.

— — —

Куда идти — кругом пески

И кое-где солончаки.

Представить страшно: самолёт

На землю нашу упадёт.

На тыщи вёрст раскрылся пляж;

Везде вода — но то мираж.

Когда бы рядом был верблюд,

Нашел бы где ютится люд.

Но небо лезет на песок,

И путь к приюту так далёк.

…Упорно тянет самолёт,

Где день встречает мой народ.

— — —

Спасибо, принцесса, за этот полёт,

За то, что доехал нормально.

Мне нравятся выси, посадки и взлёт,

И эти воздушные ямы,

И это на фоне слепящем лицо

Во сне голубой стюардессы,

И это крыло под холодной росой,

И рокот спешащего рейса.

В полёте, как сокол, всегда молодой.

Отрекаюсь от старого места.

Спасибо, меня что взяла ты с собой,

Небесного замка принцесса.

(Дальше была задержка рейса

в Ташкенте на целые сутки,

а моего Пегаса и того больше.)

Может вырос я просто

Может вырос я просто,

Что с трудом узнаю

Этот домик по скосу,

Где встречал я весну.

Вроде был он чуть шире

И широкий был двор,

А сейчас глядит сиро

Через низкий забор.

Переехала печка

На другой уголок,

И трепещет сердечко:

Этот мир вдруг не тот.

Здесь висели качели,

Между двух тополей;

Одноного старея

Смотрит шапка ветвей;

И поморщилась тропка,

Что до школы вела;

И присела чуть горка,

Что на санях несла.

Но, как в детстве, под горку

Быстро к дому бегу

По тропинке короткой,

Затвердевшей в снегу.

Может вырос я просто:

Узнаю всё с трудом

Покосившийся ростом

Этот край мой родной.

***

В этом доме, где шло мое детство,

Есть любимый теперь уголок:

Я люблю у печурки погреться,

Посмотреть, как горит уголёк,

Запустить в теплоту клубы дыма,

«Беломорский канал» теребя;

И уходит дымок в злую зиму,

И уносит он в детство меня.

Уплывает незримо

Уплывает незримо

Из души холодок:

Повстречал в этом мире

Я тепла ветерок.

Ты открыла объятья

И впустила весну,

И печалью нарядно

Укрываешь красу,

Как укрытая зелень,

Что под снегом лежит.

Стал просторен и светел

Ледяной мир души.

В моё сердце ты радость

Льёшь по каплям живым.

Но лукавые взгляды

Что печалью полны?

***

Ты сурово встречаешь

Так родное дитя:

За метелью ты прячешь

Золотые поля.

Ты морозишь нещадно —

Это мне поделом,

Что уехал за счастьем,

Позабыв отчий дом,

Что вернулся обратно

Твой ни с чем блудный сын:

Он скитался напрасно

По просторам иным,

Подымался и падал —

Как суров этот мир!

Сколько в нём горько плакал!

Ты прости всё, Сибирь.

Бродяга

Я беспутный бродяга,

Убегающий прочь.

Дворовая собака

Материла всю ночь.

И ей вторя нахально,

Вот такие же псы

Всё будили хозяев

До рассветной росы,

Всё будили презренье

У прохожих иных,

И взглянув в меня гневно

Торопились они.

Но простите бродягу —

Не убийца же он:

Променял лишь на брагу

Свой родительский дом,

Променял свою юность

Лишь на женский приют,

Лишь на жалкую грубость

Да пустой свой уют.

Вот остался он в мире

Необъятном один,

И в карманах лишь дыры,

Не себе господин.

И с бездомными псами

Под заборами спит;

Только плачет глазами,

Не читавшими книг.

Потерял глаза

Потерял в этом чёртовом городе

Те глаза, что блеснули на миг.

Стали мне они дороги, дороги…

Ну, зачем же жесток этот мир?

Шёл за ними под каждыми окнами,

Шёл за каждым троллейбусам я.

И глядели прохожие сонные