Бесплатный фрагмент - Зиккурат любви

Зиккурат любви

Мне казалось, что всё — впереди.

И Творец пошутил невзначай.

Ты разлуку со мной победил,

Не сумев одолеть лишь печаль.

Время нас торопило с лишком,

Точно нужно спешить — в аккурат.

Возомнив себя мелким божком,

Водрузило любви Зиккурат.

Хрупкий замок стоял на песке:

Был подвластен земным ветрам.

Спели гимн одинокой тоске

И спокойно ушли по домам.

Разошлись мы, как в море — ветра:

Может, встретимся, может — нет…

Знать, пришла нам расстаться пора:

Утро гасит любви яркий свет.

Мне казалось, что всё — впереди…

И Творец пошутил просто так.

День прощально прижал нас к груди,

Словно нищий — в руке сжал пятак.

Артисту

Твой бархатный голос окутает вновь,

И я позабуду о спорах и шорах.

Я вспомню, что есть на свете любовь,

И в пороховницах — кипит ещё порох.

Поёшь для людей ты — не для себя,

Даруешь надежду и веруешь в Бога.

Всю жизнь избегал рук стальных палача,

Но всё же открылась земная дорога.

Пой дольше, нежнее, любимый Артист!

Твой дар — утешенье единым с тобою.

Пусть голос твой чувственный будет речист,

А взгляд жгучих глаз завладеет душою.

Пусть Бог сохранит от беды и разлук!

Отныне твой путь будет устлан цветами…

Тем, кто испытал боль падений, разрух,

Не хочется боле бросаться словами.

Твой бархатный голос звучит, словно мёд:

Он душу бальзамом от скорби залечит.

Дорогу — талантам: настал ваш черёд —

Любовью людей латать сердца увечья.

Свидание

Целовали нас звёзд миллионы,

Принимая в шальные объятья.

Твои губы коснулись запястья —

Так случилось во время оно.

Небо веяло терпким нектаром,

Ветви-вены касались кожи.

Я рукой провела по ним тоже…

Ветер обнял за шею, с жаром…

Ты пришёл ко мне на свидание.

Голос нежно ваял красоту,

Воспевал взгляд телес наготу —

Дрожь, как эхо, во мраке растаяла.

Те слова лишь озвучил вскользь:

Мне они проникали в мысли…

«Дорогой, впредь пиши мне письма,

Чтобы образ твой в память врос…»

Нас недолго Земля укрывала,

Берегла от назойливых глаз,

Утро вмиг всё решило за нас, —

Сдёрнув с плеч рандеву покрывало.

Небес янтарная гряда…

Небес янтарная гряда

Спускалась ниже

В тот незабвенный час, когда

Мы стали ближе.

Среди роскошной наготы

Грядущей ночи

Два силуэта — я и ты —

Укрылись в роще.

Нас поцелуями покрыл

Прохладный ветер.

День догорел. Закат остыл —

Пустынен, светел.

Шаман

«Восходит лишь та заря, к которой пробудились мы сами».

Генри Дэвид Торо.

Раскрывает объятья хрустальная ночь.

И ветер щекотно целует в губы.

Идёт тишина, прогоняя день прочь.

Запутаны звёзды в облачных клумбах.

Остывшее эхо будничных травм

Сменяет прохлада степного простора.

Земля разделяет явь пополам:

Обрывками фраз вдалеке — разговора.

Там пляшет костёр и зовёт бубен ввысь,

Вверяет «душу» голосу неба.

А тени Духов снуют вверх и вниз,

Смакуя кусочки алтарного хлеба.

Волхв мира стоит, распахнув небесам,

В забавной причуде жеста, — объятья.

В тяжёлых одеждах, — алтайский шаман, —

Владелец стихий, повелитель заклятий.

Загадочным словом от века силён,

Огонь в его сердце горит, не смолкая.

Он в снежные крылья холмов влюблён,

В могучие кедры седого Алтая.

Кто Силой владеет, тот тайной объят…

В глазах боль и горечь души  читаю.

Он бог ритуала, а всё же — распят,

И плотью своей эту Силу питает.

Горит ярым пламенем древняя ночь,

И звёзды, блуждая в ситцевой дымке,

Не могут провидцу хоть чем-то помочь

В безудержном танце — борьбе-поединке.

Пусть слово его жжёт сильнее огня,

Всё ж память свою отпускаю на волю…

Стрелою седлаю лихого «коня», —

Умчавшись навстречу завещанной доле.

Эхо

Раненое эхо рвёт нутро.

Глухо, будто в склепе, в нём ему.

Мечется безумным Фигаро.

Но никто не спросит — почему.

Раненое эхо, точно шут:

Исполняет трюки — не смешно.

«Королём» его венчают тут,

Облачивши в плута кимоно.

Эхо, ты со мною не шути.

Тень твоя мне душу больно гложет.

На часах — давно уж «без пяти»:

Миг  твой мною выстрадан и прожит.

Эхо прошлого, тебя я помяну:

Окроплю слезой немой гранит.

Памяти прощальный зов уйму —

Глас её во мне не зазвучит!

Первая любовь

Знобит подуставшее тело,

И мысли впадают в транс…

Тебя удержать не сумела

В апрельский прощальный час.

Но что вспоминать былое!..

Помянет кто — глаз тому вынь!

Могилу любви давно ли

Степной спеленал ковыль?!..

И времени кость не гложет:

Спокойно смирились с ним.

А знаешь, с тобой мы похожи —

В глазах реет грусти дым.

Твой образ давно пригвоздила

К душе, что для всех отжила…

Ведь только тебя я любила,

Ведь только тебя я ждала.

Котик для Саввы

Посвящается сыночку Савве

Веселится милый котик,

Сидя на прилавке.

На раскрытый мягкий ротик

Любовался Савка.

Котик быстро двигался,

Лихо танцевал.

Савве он подмигивал,

В ладушки играл.

Савва котика приметил:

С рёвом — уходить!..

Что осталось маме Свете?..

Котика — купить!

Луна и поэт

Спать ложилась луна, но прежде

По распаханной пашне плыла

Между гранью вселенной и между

Растворённого неба окна.

Некто прыснул коньяк ей в кофе,

Охмеливши царицу небес.

На её полугреческий профиль

Любовался мечтатель-юнец.

На земле его звали поэтом,

Повелителем муз и стихий.

Он ночами не спал — до рассвета,

Чтоб слагать для людей стихи.

Как на сцене, луна объявилась —

Словно занавес рухнул у ног…

По «тропе» она плавно спустилась,

И узреть чудодей её смог.

Всё внезапно вокруг потемнело:

Ни звезды, ни отсвета — ни зги.

Отраженье лишь нежного тела

Посылала кудесница в сны.

Счастья выпиты были мгновенья.

До утра, не сомкнув сонных глаз,

Наш пиит целовал вдохновенье,

Коль часами сей длился рассказ…

Вот настала пора прощанья:

Первый луч промелькнул в окне.

После встречи грядёт расставанье —

Солнце вновь улыбалось луне.

Протрезвев от злосчастного кофе,

Скрылась в утренней дымке она…

Но вплетался её милый профиль

В сон поэта, как кружев  волна.

Я тебя разлюбила

Я тебя разлюбила — так знай:

Вновь не стану шептать твоё имя.

Приходил ты ко мне на чай,

Потому что я страстно любила.

Но любви тусклый свет фонаря

Погасило ярое пламя.

Мы влюбились в конце ноября,

А расстались — в начале мая.

У любви, знать, короток век:

«Всё проходит. И это пройдёт», —

Ещё древний сказал человек.

Но Судьбы колесо всё «сожрёт».

И рассудит нас времени срок,

Одар́ит, иль накажет — как знать.

Сквозь просеянный жизнью песок

Научиться бы нам — прощать.

Молчание

Зашторим стену молчанья,

Найдём в тишине приют.

В минуты побега — отчаянья —

Нас вряд ли с тобой найдут.

И ночь палантином звёздным

Укроет от чуждых глаз.

Давай же, пока не поздно,

Вдвоём помолчим сейчас.

В молчании сливаются души:

Оно есть отсутствие звука.

Возьми мою тонкую руку…

Музыку сердца послушай.

Стихира

Как чаша, полная вина,

Влечёт стихия.

Она диктует письмена —

Моя Стихира.

Как море — вечна, глубока

И окрылённа.

Её бокал я пью до дна —

Опохмелённо.

Сквозь жизни бег и суету —

Не чужда лиры.

Я восхваляю красоту

Моей Стихиры.

Новая весна

Облака спешат на встречу к Богу.

Что им скажет мудрый исполин?

В рай перстом укажет ли дорогу,

Иль развеет по небу, как дым?

Чей завет хранят немы скитальцы?

Перед кем дано нести ответ?

Время же течёт песком сквозь пальцы —

Веры лишь не меркнет яркий свет.

Что пророчит облаков смятенье?

Тишину, блаженство иль войну?..

Странников ажурное паренье

Мир крестило в новую весну.

Малиновое лето

Нектар малины пригубив, я вспомню,

Как алым цветом грезила она,

Укрывшись втихаря в листве зелёной,

К себе манила сердце — допьяна.

Малиновая веточка грустила,

От рясных ягод приуныв слегка.

Свой взгляд смущённо долу опустила…

Мельчала жизни бурная река.

Малинового счастья близок шорох:

Деревьев кроны теплятся в саду.

Сгребу в охапку разноцветья ворох

И в двери лета  радостно войду.

Кошка