Бесплатный фрагмент - Хранители Хрона

Глава 1

Он стоял на краю крыши здания в длиннополом плаще, эффектно развевающемся на ветру. Третье светило, озаряющее ставшую за последние десять лет ему родной планету, клонилось к закату. На следующие шесть часов мир накроет ночь, освещаемая кольцом астероидов, опоясывающих Калепту — вторую по величине обитаемую планету этой солнечной системы. Именно здесь, на высоте двадцати метров над землей он назначил встречу с очередным агентом Хрона, из которого он прибыл собирать информацию об этом мире.

— Привет! — жизнерадостный голос вырвал его из глубоких раздумий, а испуг едва не стоил ему падения вниз.

— Какого… — вскрикнул он, резко оборачиваясь и подавился продолжением реплики, увидев прямо перед собой обезоруживающую улыбку смотрящей снизу вверх беловолосой девушки с неестественно синими глазами. От неожиданности, он сделал неловкий шаг назад и уже начал терять равновесие в сторону бездны, когда уверенная хватка дернула полы его плаща и придала ему вертикальное положение.

Посмотрев на грудь он увидел аккуратненькие пальчики девушки, которые бережно расправили складки на его высоком воротнике и стянули едва видимый волосок.

— Чудесная погодка стоит на высоте двухсот ярлей. — услышал он начало пароля.

— Откуда вам знать, пребывая на дне. — осоловело отозвался он и взял себя в руки, приняв сосредоточенный и слегка загадочный вид.

— О! Как раз спросить хотела, а двести ярлей это сколько в метрах? — разрушила деловую обстановку девушка.

— Ты неисправима. — покачал головой мужчина — Я вообще удивляюсь как ваша парочка еще не попала на карандаш местных спецслужб.

— Да кто обращает внимание на обслуживающий персонал. — продолжил тот же голос, что назвал начало пароля.

Только сейчас мужчина понял, что так и не обратил внимания на его владельца и заозирался по сторонам. Буквально в метре от них стоял парень с ежиком пепельно-серых волос и смотрел на него внимательным взглядом серо-голубых глаз. На его шее на манер воротника, полулежал кипельно белый горностай и с не меньшим интересом разглядывал мужчину. Одеты пришедшие парень и девушка были в одинаковые комбинезоны технического обслуживания.

А как вы… — начал было он.

Официально. С оформлением трудовой, пенсии и страховки. Соц пакет, все дела. Оклад не очень, но хорошие колесные. И на месте не сидим, каждый день новый объект. Как правило, государственные структуры, но иногда и личные дома начальников. Мы на хорошем счету. — подмигнул ему парень.

— И это вы называете скрытный сбор информации? Да вы же каждый день на виду у особистов! — выпалил громче, чем сам того хотел мужчина.

— Более того, с некоторыми из них мы играем в бликер по четвергам, а недавно выезжали на природу с инспектором Сигуром и его семьей! Вот такую рыбину выудили! — похвасталась девушка, размахом рук показывая размер трофея.

Хорек, при упоминании рыбалки, радостно зафыркал и поерзал на своем месте.

Мужчина потерял дар речи.

— Да брось ты, нам было велено собирать информацию. Мы ее исправно предоставляем. — продолжил парень, поглаживая зверька за ухом — На данный момент ни у кого из местного правительства нет и мыслей об экспансии в Хрон Барса. Более того, они и не в курсе про него. Отдел по надзору пространственных аномалий возглавляет бездельник Аизек, сынишка губернатора. Вот уж ему то точно до лампочки на все другие миры. Только транши пилит да по конференциям мотается с одним и тем же докладом, составленным три года назад. А по факту всеми исследованиями и прочим заправляет профессор Фишер, а он человек науки и редкостный гуманист. Кстати, его преемником назначен известный нам обоим лаборант. Очень пробивной и перспективный — подмигнул мужчине парень.

Лаборант был мужчине знаком. При его упоминании он не без оснований приосанился и горделиво заулыбался. Это был никто иной, как его сын, пошедший по стопам отца и прибывший в этот Хрон вслед за ним два года назад. Успешно внедрившись в качестве младшего научного сотрудника, через год он уже стал правой рукой профессора и в самом деле негласно уже считался неоспоримым приемником и достойным продолжателем дела Фишера, чьи изыскания были направлены на методы, позволяющие закрыть потенциально опасную пространственную аномалию.

Управителям сего Хрона — Хрона Трех Светил — и в самом деле не было никакого интереса до экспансии соседних миров. В их солнечной системе было четыре планеты, пригодные для обитания, а космонавтика была таким обыденным делом, что добыча ресурсов на астероидах была экономически более выгодная, чем разработка шахт на родной планете. Все дело в наличии на их планете минерала, обладающего антигравитационными свойствами при проведении через него тока. При этом выступает он не как потребитель электричества, а как проводник. Чем выше проводящее через него напряжение, тем сильнее антигравитационное действие и соответственно подъемная сила. При этом мощности, необходимой для питания стоваттной лампочки накаливания хватает на подъемную силу веса порядка пятисот восьмидесяти килограмм.

Этот минерал присутствовал на грузовых платформах, курсирующих от земли к орбите и обратно. Космическим кораблям, которые строили уже в невесомости и которые просто не рассчитаны на посадку на планеты этот минерал помогал создавать искусственную гравитацию на борту. Углеродистые ископаемые в качестве топлива давно уже не применялись, весь транспорт передвигался за счет атомных генераторов, надежность и безопасность которых была доведена до такого уровня, что они стали обыденностью повседневного быта. Термоядерные реакторы правда в транспорт интегрировать пока опасались. Да и невыгодно это было экономически. Из нефти делали только пластик, который использовался мало и почти весь перерабатывался вторично. На орбитах планет и на спутниках располагались исполинские колонии с искусственной гравитацией, получаемой центробежной силой и генераторами гравитационного поля на основе того же минерала. В общем было где развернуться и было с кем повоевать, чтобы еще и в соседние Хроны соваться. Обычные же люди про существование Врат, ведущих в бесконечные коридоры сети пространственной аномалии и вовсе не знали.

— В общем для вас есть задание. Поступила информация об организации оппозиционеров на Галее 3, колонии Калисты, самой крупной планеты этой солнечной системы. Поговаривают, что они испытывают нездоровый интерес к работе профессора Фишера. Вам будет необходимо внедриться в их ряды и разузнать куда ветер дует. — сообщил мужчина агентам.

— О, командировка. Это конечно хорошо, но у нас на месяц вперед заказ-наряды расписаны, да и ветеринарную карточку делать такая морока. — посмотрев на горностая, запротестовала девушка.

— Вот это как раз меня интересует меньше всего. Нужная информация и вводная на этом накопителе. У вас неделя на сборы. Отчет будете передавать агенту на Галее 3. Он сам вас найдет. Что-нибудь принесли? — передавая продолговатый предмет размером с пальчиковую батарейку девушке, поинтересовался куратор.

— Да. — ответил парень и протянул ему такой же накопитель — Здесь кое-какой компромат на местных чинуш. Может пригодится.

— Добро. На сегодня все. Интервал семь минут. — с этими словами мужчина направился к люку, ведущему на последний этаж здания.

Интервал семь минут означал время, через которое агенты должны были сами уйти с места встречи.

— Жаль. Мне здесь понравилось. Быть Милисой Бланк было не так уж и плохо. — глядя на великолепный вид, открывающийся с высоты, произнесла девушка.

— Да. Я тоже привык к роли Генри Бланка. Ну ничего. Там тоже приживемся. Опять же, никогда не бывал в космосе. Наверное. — встав рядом с ней и присоединяясь к любованию видом, ответил парень.

— Вообще ничего нового не вспомнил? — с участием посмотрела она на него.

Тот отрицательно покачал головой.

— Ну ничего. Больше места для новых воспоминаний будет. — прижавшись к нему с боку и положив голову на его плечо, приободрила его девушка.

При этом она побеспокоила зверька, расположившегося там до нее и, в знак протеста, тот начал слегка покусывать ее макушку и недовольно фыркать.

Парень улыбнулся и приобнял ее за талию, продолжая любоваться ночным пейзажем.

Память он потерял два года назад. Тогда, очнувшись в лаборатории расы метаморфов в Хроне Мимиса, он не помнил ни своего имени, ни того, откуда он родом. В зале лаборатории он обнаружил капсулы, в которых были похожие как две капли воды молодые люди. Как позже выяснилось, похожие на него. Там же он встретил странного типа, который назвал его Волчонком и предоставил одежду и снаряжение, что впоследствии помогло ему покинуть лабораторию под шум ведущегося боя. Ни лица, ни каких-либо примет, кроме роста и светящихся в темноте глаз Волчонок не запомнил, в зале было темно.

Покинув лабораторию, он стал свидетелем крушения воздушного судна, на борту которого обнаружил свою верную спутницу Снежку — антропоморфного андроида-помощника, и горностая — пенетратора, зверя способного пробивать брешь между Хронами и перемещаться между ними. Имя зверьку он так и не удосужился придумать, привлекая при необходимости его внимание цоканьем языка.

В этот Хрон они прибыли по поручению службы безопасности Центрального Материка из Хрона Барса. Порядка двухсот лет назад тот Хрон пыталась захватить раса, которая довела свой родной мир до непригодного к обитанию состояния. Отбить родную землю у обитателей Хрона Барса удалось большой ценой — гибелью большей части населения Центрального Материка. С тех пор обитатели их планеты считают его необитаемым — границы материка покрыты плотным туманом, пробиться за который по земле весьма непросто из-за болот, а по воздуху невозможно из-за отказа двигателей и навигации воздушных судов. Сами же жители Центрального Материка всеми силами стараются не допустить повторного вторжения и активно развивают сети лазутчиков в ближайших и не только потенциально опасных мирах.

В обмен на разведданные Снежка и Волчонок, в этом мире известные как Милиса и Генри Бланк, могут рассчитывать на свободный проход в Хрон Барса и на некоторую поддержку с их стороны. Также представитель Службы Безопасности взял под крыло семью, приютившую их когда они впервые попали в тот Хрон. Он обеспечил им скрытую протекцию и позволил новоиспеченным агентам не беспокоится за судьбу ставших им родными людей, полностью сосредоточившись на возложенные на них обязательства. Само собой этот же момент был и некой страховкой от необдуманных с их стороны действий в сторону угрозы безопасности их Хрону.

Глава 2

Паря в невольнической робе, он лениво перекатывал в руке пакет с питательной субстанцией, которую нужно было употреблять строго в одно и то же время. Его перелет на Галею 3 начался не по плану. Настолько не по плану, что сейчас он летел в другой край галактики на грузовом шаттле в контейнере для перевозки заключенных. Для этих целей делать отдельный транспорт было не выгодно. Гораздо проще было подсоединить контейнер с камерами и надзирателями к грузовому шаттлу бюджетной транспортной компании и отбуксировать его в нужное исправительное учреждение — как правило, колонии на отдаленном спутнике обитаемой планеты, либо на достаточно крупный астероид со стабильной орбитой.

Бюджетность грузового шаттла чувствовалась сразу. Генераторы гравитации здесь включались только при необходимости и как правило в жилых отсеках. В редких случаях они работали на протяжении всего полета — но только если того требовали особо капризные грузы. В остальное время гравитация была около нулевой. Помимо прожорливых генераторов, гравитацию можно было получать центробежной силой. Контейнеры не грузились в грузовой отсек, а присоединялись к тягачу снаружи, окружая его корпус со всех сторон. Манипуляторы, которыми крепились контейнеры, могли удлиняться и отдаляться от корпуса тягача, увеличивая тем самым диаметр окружности вращения. Включив маневровые двигатели, шаттл начинал вращаться и в контейнерах проявлялась центробежная сила. Но такая гравитация гравитацией называлась условно и не всякий вестибулярный аппарат воспринимал ее адекватно. Опять же маневровые двигатели также потребляли энергию, а большой размер буксира усложняет пилотирование. Несмотря на большое космическое пространство и отсутствие воздушного сопротивления, звездные ветра хоть и незначительно, но влияют на траекторию полета

В отличие от охранников и экипажа шаттла, Волчонку не полагался компрессионный костюм, назначение которого компенсировать отрицательные для организма факторы низкой гравитации — атрофии мышц, потери внутриклеточной жидкости, космический остеопороз и прочие «радости». Из профилактических мер на нем были только специальные ботинки, давление на стопу в которых обманывало мозг, имитируя точку опоры, за счет чего губительные процессы протекали медленнее. Так же его пища — тот самый пластилинообразный субстрат в пакете — по совместительству содержала в себе вещества, препятствующие быстрому выведению кальция из костей и задерживающие жидкость в клетках и тканях организма. Большую же часть времени он проводил в постоянных тренировках. Его клетушка представляла собой прямоугольник в 2 метра в высоту и в 1,5 метра в ширину и длину. Кровати и какой бы то мебели тут не было. Стены были обиты гидроизоляционным материалом и были мягкими, так что по сути спал он стоя, что в условиях невесомости не повод для раздражения. Даже решетки рекуператора воздуха были покрыты мягким материалом. В дальнем углу изолятора в стене были утоплены ремни, которыми он должен был пристегнуться в случае гиперпрыжка и прочих факторах перегрузки. Справлять физиологические надобности полагалось так же строго в определенное время. В изолятор доставляли переносной туалет, более всего напоминающий пылесос, только без шланга. Он и работал по принципу пылесоса. Только втягивал в себя ни разу не пыль. Вместе с туалетом, надзиратель приносил воду и пакет питательного субстрата. Воду заставляли выпивать сразу же, чтобы не возникало соблазна выдавить ее в рекуператор, вызвав тем самым короткое замыкание и неразбериху, воспользовавшись которой попытаться слинять. Бежать в космосе было некуда, но мало ли что у этих заключенных в голове.

Занимался он упражнениями на растяжку, максимально напрягал и расслаблял поочередно все группы мышц и, упершись в стены ногами с одной стороны и руками с другой, имитировал попытку раздвинуть стены, перебрасывая нагрузку с одной руки на другую и, меняя положения, с ног на руки и наоборот. Раз в неделю его выводили из изолятора и под конвоем отправляли в гигиенический блок, где он мог побриться, помыться и почистить зубы. На все про все давалось 10 минут, поэтому к третьему месяцу полета лицо его обросло серой, как и волосы на голове, бородой. Быстро бриться у него не получалось из-за проблем со зрением. В тесном, скудно освещенном изоляторе глаза начинали его подводить, так как максимально удаленная точка зрения была в двух метрах от него и буквально через месяц он потерял чувство дистанции, без которого бритье плазменной бритвой превращалось в русскую рулетку — подровняешь ли ты себе только виски, или отхватишь заодно и ухо. Чувство времени его покинуло на четвертый месяц заточения. Теперь недели, пробегающие между его купаниями пролетали как дни.

Все его мысли были о Снежке. Ее местонахождение ему было неизвестно. Их задержали перед самым вылетом на Калисту. Снежка подделала для них заявку, якобы одной организаций на самой крупной планете этой системы понадобились добровольцы для одной очень неблагодарной, но высокооплачиваемой работенки. Суть работы не раскрывалась и проходила под грифом секретно. Обычная практика для государственных заказов.

Местным таможенникам, как правило, было достаточно билета и заявки на специалиста. Обычно они даже не пробивали по базе подлинность заявок — есть бумага, есть электронная подпись. Все. Счастливого пути. Это по прибытию нужно было бы распинаться и доказывать, что ты не ежик, но пребывать на саму Калисту они не собирались. Их транспортник был не прямой, а со стыковками в нескольких колониях, что опять же великолепно вписывалось в их план — непрямой рейс стоит дешевле. Типичный работяга выбрал бы именно его. А одной из колоний была Галея 2, с которой добраться до Галеи 3 было делом плевым, можно было вообще договориться с частником и прибыть на колонию инкогнито.

Но в момент посадки на преорбитальную платформу, которая должна была доставить их на пассажирский шаттл, их задержали. Каким образом, Волчонок уже не помнил. Вот он со Снежкой поднимается на платформу, а вот он приходит в себя в изоляторе, с гематомой на затылке и парящим у лица пакетиком питательной субстанции. Когда он в первый и последний раз докричался до надзирателей и потребовал объяснений, те примагнитили его ботинки к ближайшей к ним поверхности, открыли изолятор и хорошенько прошлись по телу импульсными дубинками, удары которых усиливались электрическим разрядом. Били в основном по ребрам и следующую неделю Волчонок даже радовался отсутствию гравитации. Врят ли он сумел бы придать себе удобное положение в столь тесном пространстве, при котором грудная клетка не давала бы о себе знать. А тут боль пронизывала только при справлении нужды на «жужжащий унитаз».

При попытках выяснить, что происходит и куда его везут, когда надзиратель в черном комбинезоне, усиленном бронепластинами приносил брикет питания, пакет воды и портативный нужник, конвоир, стоящий у выхода меланхолично поглаживал висящую на поясе дубинку и отрицательно качал головой. Выражение его лица при этом скрывала матовая маска без намека на мимику и интегрированная в шлем. Надзиратель отличался от конвоира только цветом комбинезона и шлема, а также отсутствием оружия. У конвоира он был темно-синий, также усиленный пластинами защиты.

Спустя неопределенное время — может пол года, а может вечность, Волчонок, пребывающие в состоянии невесомости, почувствовал как на него наваливается тяжесть. Сначала он подумал, что что-то случилось с его ослабевшим организмом, но потом понял, что это вернулась та, о которой он раньше даже и не задумывался. Гравитация.

Стена изолятора, являющаяся по совместительству дверью, с тихим шипением ушла в сторону и глаза неприятно резанул свет. Сознание, заторможенное долгим бездействием, начало анализировать меняющуюся обстановку.

Яркий свет. Раньше он не так сильно резал глаза, когда к нему приходил конвоир и приносил пищу.

Гравитация. Она настолько сильно давила на тело, что приходилось опираться о стену изолятора, чтобы не рухнуть на пол.

Ботинки. В этот раз их не примагнитили, прежде чем войти в изолятор.

Запах. Совершенной другой запах. Не фильтрованный, многократно использованный и искусственно обогащенный кислородом воздух, а живой, наполненный множеством компонентов, которые наслаивались один на другой и не давали различить себя по отдельности.

Звуки. За пределами изолятора кипела работа. Раздавались приказы, тяжелые шаги, непонятное шуршание и стоны.

Когда спустя томительные мгновения глаза хоть как-то смогли привыкнуть к свету и дали мозгу куцую картинку происходящего за пределами открытого прохода изолятора, он, сквозь часто мигающие веки, увидел силуэты людей, которые под руки несли по узкому коридору таких же как и он, изможденных, заросших, потерянных и облаченных в тюремную робу заключенных. Практически все они едва передвигали ноги, по этому их буквально волокли под руки по узкому проходу. Стоя в пол оборота к нему, дожидались своей очереди и его конвоиры.

— А вот это вы зря. — процедил сквозь зубы Волчонок и набросился на того, что справа, в синей робе и с закрепленной на поясе дубинкой.

Ну это ему показалось, что набросился. На деле же он просто упал на вздрогнувшего от неожиданности надзирателя. Тот даже не схватился за оружие, а брезгливо откинул парня обратно в изолятор. Когда проход освободился, они так же подхватили его под руки и поволокли по коридору. Он был прямой и тянулся метров тридцать. По обеим его сторонам зияли открытые изоляторы, один в один похожие на его. Один раз вместо изолятора оказался проход, в котором также угадывались открытые проемы. Заканчивался коридор широким зевом шлюза контейнера, в котором его перемещали неопределенный срок времени.

Когда его выволокли за пределы контейнера, тело пробила дрожь от зябкого холода, а глаза застлала пелена слез, потому оценить окружающую обстановку ему не представлялось возможным.

— Ну наконец-то! — услышал он жизнерадостный голос, от которого сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости.

Сразу за голосом раздались глухие хлопки, после которых он рухнул на пол, больше не поддерживаемый своими конвоирами. Более того, один из них упал на него сверху, придавив Волчонка настолько, что он не мог вздохнуть. Но это продлилось считанные мгновенья. Тяжесть резко спала и еще до того, как он полноценно набрал воздуха в грудь, его уже дернули вверх и грубо перекинули через что-то узкое и больно упиравшееся в живот. Мир вокруг заплясал, глухие хлопки раздавались уже у совсем близко и каждый из них обдавал его изможденное тело звуковой волной.

Тряска продолжалась несколько минут, за тем со всех сторон раздался тревожный вой сирены и яркий свет вокруг сменился мерцающим фиолетовым. Затем свет померк и раздалось шипение, напоминающее шипение гидравлического поршня, его аккуратно уложили во что-то мягкое и облегающее спину со всех сторон, пристегнули и оставили в покое. Теперь мир завибрировал, слуха коснулся звук гудящих конденсаторов стартовых двигателей, писки бортовой аппаратуры, появилось нарастающее чувство перегрузки, провоцирующее тошноту.

— Это скоро пройдёт. — буднично продолжил тот же голос — Мы сейчас набираем около световую, если хвоста не будет — нырнем в пояс астероидов и там уже решим что делать дальше. А если они смогут оперативно запустить выведенные мной из строя перехватчики, придется прыгать. Но вряд ли. Я соскучилась! — накрыли его руку, лежащую на подлокотнике штурманского кресла аккуратненькие ладошки.

Собрав всю волю в кулак, он заставил себя открыть полуприкрытые веки и сквозь слезы радости увидел ту, что не выходила у него из головы все то бесконечное время, что он провел в изоляторе. Снежка стояла на коленях у кресла, в которое она его уложила, таким образом ее глаза были напротив его. Она смотрела на него, облаченная в белый плотно прилегающий комбинезон, в котором была в первый день их встречи и который на самом деле не был одеждой, а являлся ее собственным эпителием, плотность, эластичность и цвет которого она могла менять в зависимости от обстановки. Комбинезон без намека на швы, молнии и застежки, которых попросту не было, покрывал все тело девушки-андроида, за исключением кистей рук и головы с середины шеи.

— Я тоже соскучился. Безумно соскучился. — с трудом разлепил он пересохшие губы и погладил кончиками пальцев свободной руки ее личико, озаренное неизменной открытой улыбкой.

Глава 3

— Когда тот тип ударил тебя по затылку, я не успела быстро оценить обстановку и оперативно среагировать. — натягивая тоненькими пальчиками кожу на щеке Волчонка и с точностью нейрохирурга сбривая серую растительность острым как бритва ножом, буднично рассказывала Снежка — В следующую секунду мне на голову накинули мешок, поэтому я отвлеклась на тех, кто пытался скрутить меня. Когда я их нейтрализовала и хотела помочь тебе, к твоей голове приставили ствол винтовки и велели мне не оказывать сопротивления. Со спины в затылок мне пустили разряд, который должен был вырубить человека, но мы то с тобой помним, что я не такая. — хихикнула она — Правда спалили мне пару предохранителей, но это ничего. У меня их много. Так вот, я рассудила, что раз они так наивно решили, что это сможет меня вырубить, так почему бы им не подыграть? Так и тебе безопасней, а то тот, что держал тебя на мушке уж больно нервный был, того и гляди палец на курке дрогнет. В общем я рухнула без чувств на помост преорбитальной платформы, но с открытыми глазами. Видимо тот, кто инструктировал их перед нашим захватом, не очень знал о нас, так как тот, что ударил меня током не смог нащупать у меня пульс и доложил по рации, что я погибла от электрического удара. Сейчас то я думаю надо было глаза закрыть и имитатор жизнедеятельности все таки включить, тогда бы нас вместе скорее всего оставили. Извини, не подумала.

Волчонок, сидящий в штурманском кресле с повязкой на глазах, хотел было отрицательно мотнуть головой, но такие еще секунду назад нежные и заботливые пальчики вдруг грубо зафиксировали его лицо в одном положении и он запоздало вспомнил, что это проявление невербального общения могло украсить его неприятным, хоть и мужественным, шрамом от ножа, которым его брили.

— Тебе не за что извинятся. Я бы не пожелал и врагу того, что пережил за этот бесконечный полет. Кстати, куда меня везли? И кто это были?

— Это галактическая служба безопасности. Они имеют полномочия на всех четырех планетах и спутниках. Серьезные ребята. Правда пороха не нюхавшие, настолько их все боятся, что они уже и работать разучились. Достаточно корочку показать и все выполнят всё, что от них потребуют. Только по этому я и смогла тебя отбить в одиночку. Кстати, угадай кто нас сдал?

— Сигур — холодным, без тени сомнения тоном ответил парень.

— А вот и нет. Между прочим инспектор Сигур мне очень помог, когда я выясняла куда тебя забрали. Он, кстати, почти сразу догадался, что мы не из их мира.

— Как так? — удивленно попытался дернуться Волчонок, но обманчиво хрупкие пальчики вновь не дали ему этого сделать.

— По произношению. Ты же помнишь, что наш новый друг лингвист. Он говорит на пяти языках и десяти наречиях. — без тени раздражения, ответила Снежка, продолжая методично истреблять растительность на лице парня.

— Но мы же вроде без акцента говорим? Кстати, я так и не понял почему так. Откуда мне знать столько языков и не путаться в них, да еще и разговаривать на уровне носителя?

— О, это я знаю. Нам в лаборатории все это вшивали. Ну в той, из которой мы с тобой сбежали.

— Ну сбежал то оттуда я, а тебя то я получается что украл. — уточнил Волчонок — Блин! А горностай где? — опять невольно дернулся он и в этот раз Снежка не стала его держать, так как закончила бритье.

— Да кто же его знает куда он смылся в этот раз. — пожала она плечиками, но парень все равно этого не видел.

На его глазах была повязка, призванная ускорить процесс восстановления сетчатки после светового ожога, который он получил при выходе из изолятора.

— Когда я притворилась мертвой, его переноска, которую ты нес и уронил, когда тебя ударили по затылку, была пустая. На то он и пенетратор. Так вот, сомневаюсь что в той лаборатории нас готовили на должности переводчика. А вот шпион, чисто говорящий на языке предполагаемого противника — это уже совсем другая история.

— Значит ушел. — откинулся он обратно на спинку кресла — Ну так оно и лучше. Ему так безопасней будет. А вот по поводу языка. Откуда мне знать на каком языке со мной будут говорить?

— Ну так шпионов же обычно инструктируют перед заданием. С Мартой вот например ты поздоровался на сильпарском, а когда она поздоровалась в ответ, начал говорить уже на вудштане, ее родном языке.

Волчонок напряг память и та с неохотой выдала ему воспоминание полуторагодичной давности, тот самый момент, когда они со Снежкой вышли из леса, в который их перенес спасающийся от гибели пенетратор-горностай. Там, на границе леса они почувствовали запах дыма и пойдя на него обнаружили ферму, на которой жила семейная пара — Агат и Марта. В последующем они их приютили и всю оставшуюся зиму и начало весны попаданцы жили у них. Вспомнить дословно их первый диалог он конечно же не смог, но не верить подруге повода не было.

— Так вот, инспектор Сигур говорил, что мы с тобой хоть и говорим без акцента, но тонкости в общении не улавливаем. Не в том значении используем похожие слова, не с той интонацией употребляем обороты, проглатываем звуки и наоборот растягиваем гласные. А некоторые слова с большим количеством согласных подряд тебе вообще с первого раза не даются и ты на подсознательном уровне употребляешь их синонимы либо просто опускаешь в разговоре. Опять же мимика иная. Простому обывателю до этого дела нет, но не профессиональному лингвисту. — продолжила Снежка.

— Почему же он тогда не сдал нас?

— И чтобы он мог предъявить? Вы знаете, эта парочка жутко картавит при произношении сорта моего любимого сыра! Я подозреваю их в шпионаже в пользу шепелявых узурпаторов! — подражая голосу инспектора, ответила она, примеряясь к серой копне волос на голове парня и поглаживая ее пятерней.

Волчонок невольно засмеялся над экспромтом девушки. Здесь, сидя в этом удобном кресле и ощущая прикосновения Снежки, он чувствовал себя очень счастливым. То, что он пережил за последнее время с каждой секундой все больше напоминало ему страшный сон, нежели что-то реально произошедшее с ним.

— В конце концов он решил повнимательнее присмотреться к нам. Ну и что он мог такого увидеть? Мы исправно трудились, тщательно заметали следы и вели себя как примерные члены общества. Ничего такого. Да и во время нашего неофициального общения мы действительно неплохо проводили время. Так что он решил оставить все как есть, а уж когда мы положили на стол заявления на увольнение и сообщили ему о намерении перебраться на другую планету — так и вовсе вздохнул с облегчением. Приятная компания — это конечно хорошо, но отбывающая на не подведомственную ему планету подозрительная парочка с вредным зверьком, каждый раз норовящим забраться в комод с нижним бельем его супруги, когда те приходили на пятничный бликер — еще лучше.

И вновь уголков рта Волчонка коснулась улыбка от воспоминания, в котором наглый хорь метался по дому инспектора Сигура с панталонами миссис Сигур в зубах и пока Снежка с Волчонком пытались изловить проказника, остальные гости прикладывали неимоверные усилия, чтобы не разразиться хохотом и не смутить сконфуженных хозяев с пунцовыми лицами и максимально добродушными улыбками еще больше. В последствии даже чета Сигуров вспоминала этот случай со смехом, но больше горностая в гости к ним не брали, несмотря на слезные просьбы детей инспектора.

— Ну что, есть у тебя еще предположения? — с азартной ноткой в голосе поинтересовалась Снежка.

— Даже не знаю. — честно признался Волчонок.

— Паскаль Грендлер.

Он не выдержал, развернулся в кресле и, стянув повязку с глаз, посмотрел на подругу.

— Он же Арек Освальдсон? Сын Гилберта Освальдсона? Нашего куратора на Калисте?

— Да. Приемник доктора Освальда Фишера. Его отца, кстати, тоже пытались поймать, но он успел скрыться. Вернулся ли он в Хрон Барса или где залег на дно, я так и не выяснила. Да и не до него мне было.

— Блеск. И как нам теперь выбираться из этого Хрона? — откидываясь обратно на спинку кресла, спросил Волчонок.

— Ну спешить тебе пока все равно некуда. Я подчистила наши следы в базах разыскиваемых преступников, удалила наши биометрические данные и фотографии. Ну по крайней мере на серверах с защитой до пятого уровня. Ну а на больших уровнях нас вряд ли упомянут в сводках, мы ж ничего такого не натворили.

— А то, что ты устроила час назад, это ничего такого?

— Ну я же не летальное оружие использовала! Никто не погиб и скорее всего даже не ранен серьезно! Ну кроме одного, пожалуй, он когда без сознания падал не хило так приложился головой. Да и вообще! Нечего не по форме ходить! Был бы он в положенном по регламенту шлеме и ничего бы с ним не случилось.

— А угон штурмовика? — обведя руками рубку корабля, в которой они сейчас находились, спросил Волчонок.

— Это не штурмовик. Это корабль контрабандистов. Раньше был спасательной шлюпкой на одной исследовательской станции, потом был украден с нее и переделан. Они интегрировали в нее скачковый двигатель и перевозили всякие незаконные малогабаритные грузы. Я его позаимствовала из казенного ангара правоохранителей с Озона 9. Он проходил по делу, как вещдок и стоял на приколе лет двадцать, про него уже давно забыли.

— Озон 9? Тебя как туда занесло? Это же спутник Киташи, он в 15 световых минутах от Калепты!

— Сигур заказал перевозку особо хрупкого груза на элитном транспортнике. Оплатил он ее конечно из наших с тобой сбережений, но если бы не он, я бы сама не смогла попасть на борт. Можно было бы заказать контейнер попроще, но он же не в курсе на счет моих запасов прочности и при оформлении посылки исходил из условий, пригодных для людей. С собой у меня даже была еда, вода, а в самом контейнере была гравитация и регенерация воздуха. Правда я все ровно провела полет в спящем режиме и не оценила этих благ, за то наша тайна так и осталась тайной. Ну на тот момент. — смущенной улыбкой закончила Снежка последнюю фразу.

— На тот момент? — переспросил Волчонок.

— Да. На Озоне 9 произошла одна заварушка, когда я пробилась к серверу галактических безопасников. Помимо заковыристого фаервола, из-за которого мне пришлось лететь на эту колонию, чтобы найти данные о твоем задержании, сервер охранялся банальной сигнализацией. Примитивной такой, но очень громкой. Каменный век, ей-богу!

— И что произошло? — побледнел и без того не румяный парень.

— Пышногрудая, высокая блондинка с зелеными глазами разметала гарнизон архива безопасников и с боем прорвалась к шлюзам ангара вещдоков! Летальных случаев не зарегистрировано, правда я ничего не гарантирую, не до того мне было. Но здорово я придумала с конспирацией, а? — лукаво подмигнула ему подруга.

— Здорово. А в чем ты была одета?

— Как в чем? В этом. — указала она на свой белый комбинезон — Я же тайком прокрадывалась в архив, мимикрируя под окружающее пространство при помощи моего эпителия, изменяющего свой цвет и фактуру, на мне не могло быть иной экипировки, это было бы глупо. Да и не выдержала бы ни одна экипировка такого перекрестного огня, под который я попала.

— Система. Единственный пользователь и администратор запрашивает отчет о состоянии и повреждениях. — дрожащим голосом запросил Волчонок.

Глаза Снежки потускнели и она механическим голосом, с лицом, не выражающим эмоций, начала отчет:

— Уровень заряда батареи 43% от остаточной мощности, загрузка ЦП 75%, повреждения гидравлики, не поддающиеся саморемонту, утечка охлаждающей жидкости в трех контурах, люфт сервоприводов нижних конечностей на три сотых выше предельно допустимой нормы, отказ системы…

— Что значит от остаточной мощности? — перебил ее Волчонок.

— В связи с повреждениями емкостных накопителей энергии, полный заряд батарей не возможен во избежание детонации. Уровень максимального заряда ограничен пятьюдесятью тремя процентами.

— Прогноз. — из последних сил сдерживая крик отчаяния, выдавил он и себя.

— Разрушение процессора от перегрева в течении двадцати трех дней, семи часов и сорока минут. Рекомендую находиться в это время как можно дальше от механизма, либо изолировать его во взрывобезопасном помещении. Восстановление механизма нецелесообразно, обратитесь к поставщику за новой оболочкой.

— Если отключить механизм сейчас?

— Процессор выйдет из строя за тот же срок, так как активно работает над удержанием распада ячеек накопителя энергии.

— Резервные копии характера? — взяв себя в руки, твердым голосом спросил он.

— Обновлялись последний раз два месяца назад. Недостаточно оперативной памяти в связи с высокой загрузкой центрального процессора.

— Должны же быть варианты! Другой источник питания, другие энергоносители что угодно!

— При любой попытке изъять емкостные аккумуляторы произойдет их немедленная детонация. — холодным голосом ответила система.

Волчонок откинулся на спинку кресла и нервно забарабанил пальцами левой руки по виску.

— Давно ты так не нервничал. — отвлек его приятный голос Снежки.

— Не понервничаешь тут. Так. Нам нужно срочно к Вратам. Разнесу к чертям этого ублюдка и начищу рыло безопасникам Центрального Материка в Хроне Барса. Охренеть подготовили агента!

— Не пори горячку, друг Волчонок. — она снова встала на колени около его кресла и ее глаза вновь оказались на уровне его, а ее ладошки взяли его левую руку, нервно теребящую левый висок и положили ее на подлокотник, накрыв собой — Даже если мы выжмем из скачкового двигателя все соки и ты сумеешь при этом пережить нагрузки… Хотя ты сумеешь, я знаю. Все ровно на полном ходу до Калепты два месяца пути. У нас нет столько времени. Но мне нужно многое тебе рассказать. Давно нужно было, как только я расшифровала данные с того планшета, что ты вынес из рухнувшего транспорта метаморфов, но все как то не до того было… Нет. — прервала она его, едва он открыл рот — вшить в нынешнем состоянии я тебе эту информацию не смогу. Поэтому просто слушай.

Глава 4

— Пора, друг Волчонок. — с добродушной улыбкой, она стояла в шлюзовой камере.

— Я клянусь. Я доберусь до Хрона Платы и добуду тебе новую оболочку. И мы отправимся путешествовать. Туда, куда сами захотим. Будем делать то, что нам заблагорассудится, заберемся в самые дальние уголки, в которых еще и слыхом не слыхивали ни о Хранителях, ни о Вратах. И когда я помещу твой психотип в новое тело, я хочу изменить наши настройки межличностных отношений.

— О. Тебе надоело со мной дружить? — надула губки Снежка. В этот раз мимика ее подвела и эмоция вышла сильно натянутой — ее процессор сдерживал распад батарей из последних сил и на прочие процессы ресурсов уже просто не хватало. Даже на проявление эмоции.

— Я уже давно не считаю тебя своим другом. Ты для меня гораздо большее. Ты для меня — всё. И я буду за тебя бороться. — он обнял ее, заливаясь слезами.

Ее тело буквально пылало, настолько, что падающие с его глаз слезы тут же испарялись с ее эпителия, а руки нестерпимо жгло, но он даже не думал отпускать ее. Он почувствовал, как она положила ему что-то в карман его комбинезона и в следующий миг оттолкнула его двумя руками, отбрасывая из шлюза в трюм корабля, ранее являвшегося спасательной шлюпкой, угнанной контрабандистами с одной из исследовательских станции, а последние двадцать три дня, семь часов и тридцать девять минут их маленьким миром, в котором были только они.

Как только Волчонок оказался в трюме, внутренние створки шлюза с шипением захлопнулись, а наружные распахнулись. С потоком воздуха, вакуум втянул в себя тело антропоморфного универсального помощника модели Миллениум 3-П012, номер прошивки 15.05.15 и, едва оно отлетело на десяток метров, оранжевая вспышка мелькнула и тут же погасла, оставив после себя мельчайшие обломки, в которых уже нельзя было угадать жизнерадостной Снежки.

Он засунул руку в карман и вынул из него небольшую сплющенную сферу, формой и габаритами напоминающую карманные часы. Это был черный ящик, содержащий в себе воспоминания и психопортрет Снежки. Если он доберется до Хрона Платы, то сможет вернуть ее. Если…

— Не если, а когда. — взял он себя в руки и направился в рубку.

Пощелкав тумблерами и пробежав пальцами по кнопочной панели управления, он вывел на экран звездную карту, нашел самую большую обитаемую планету этой системы, увеличил масштаб карты и нашел на ней колонию, располагающуюся на одном из спутников этой планеты. Галея-3. Сейчас его путь лежит именно туда. Нужно найти ту ячейку, питающую нездоровый интерес к Вратам и с их помощью прорваться к ним. Затем вернуться в Хрон Барса и вытрясти из этих безопасников схему изученных ими миров. Если Хрона Платы на ней не окажется, придется пробиваться в Хрон Мимиса и искать уже там. Та еще перспектива, но выбор не велик.

Буднично задав необходимые параметры навигационной программе шлюпа, который они со Снежкой окрестили «галошей» в честь их первого транспорта, он пристегнулся к креслу и приготовился к скачку нагрузки.

Управлять шлюпом его научила Снежка. За те двадцать три дня она только и делала, что рассказывала, показывала и объясняла. Многое из услышанного повергло бы Волчонка в шок, но не в этот раз. Он впитывал информацию, как губка. Любая мелочь могла помочь ему осуществить задуманное — найти новое тело для нее.

А узнал он следующее.

Из основного. Сам он являлся не человеком. Он был клоном некоего Вячеслава Викторовича Смыслова — парнишки из Хрона Ворона, обладающего редкими способностями интуита. Он вовсе не предсказывал будущее, не угадывал результаты лотереи, сколько пальцев за спиной у того парня и какую карту он загадал. Но его сознание на подсознательном уровне сканировало окружающую информацию и из мелочей — будь то гул приближающегося поезда, утробный рык подкрадывающегося хищника, едва уловимый запах утечки газа и прочего — могло составить примерный план действий и среагировать адекватно ситуации в кратчайшие сроки, порой даже раньше, чем сам он понимал, что происходит. А так же он мог реагировать на изменения в плотности пространства и чувствовать прорывы — открывающиеся произвольно, либо по воле кого-либо бреши в пространстве и времени. Те же аномалии, выходы из которых стерегут Хранители Хронов, только не стационарные и гораздо меньшие по масштабу и времени существования.

Они могли существовать от нескольких секунд до нескольких десятилетий, в зависимости от природы возникновения. Размеры их также варьировались от игольного ушка до десятка метров в диаметре. Бреши естественного происхождения, к которым относились искажения пространства и времени вследствие физических аномалий естественной природы, а также способность зверей-пенетраторов проникать из одного мира в другой, отличались от брешей искусственного в первую очередь тем, что последние всегда нуждались в границах. Границей может быть дверной проем, вход в пещеру, арка, опирающееся одно на другое дерево, каменный круг на земле, да даже очерченная палкой на песке окружность.

Помимо интуитов, бреши могли не просто чувствовать, но и видеть так называемые ясновидящие и экстрасенсы, которые составляли львиную долю Хранителей Хронов. Их дар был обусловлен особенностями организма к восприятию окружающих материй. Они могли не только видеть вибрации пространства, продуцируемые брешами, но и приблизительно оценивать из какого мира происходит прорыв. Для них открывающиеся порталы имели не только четко очерченные границы, но и цвет, присущий для того или иного Хрона.

Также отдельной кастой людей с необычными способностями были энпаты — люди, которые чувствовали энергию. От созвучных им эмпатов они отличались не только тем, что чувствовали не эмоциональное состояние других, а энергию окружающего пространства, но и способностью этой энергией управлять. Наиболее сильные из них как раз и создавали бреши между мирами и беспрепятственно проникали из одного в другой.

Лаборатория, в которой Волчонок очнулся полтора года назад принадлежала Метаморфам. Долгое время назад они были людьми, но их цивилизация пошла путем селекции, а когда достигла достаточного технологического уровня — генной инженерии. Они постоянно работали над улучшением своего вида, собирая и изучая геномы всех живых существ, которых могли заполучить и выбирая лучшее, что могло обеспечить выживаемость популяции в самых разнообразных условиях. Таким образом их тела значительно отличались от прочих людей. Например, кожа имела фиолетовый оттенок, но могла менять цвет, подобно коже хамелеона. Руки и ноги имели на два сустава больше, а эластичные связки позволяли удлинять и наоборот укорачивать конечности до определенных размеров. Особое строение позвоночника, грудной клетки и даже черепной коробки также способствовали их непревзойдённой мимикрии. Таким образом они могли выглядеть как обычный человек, чем и пользовались во время поиска особей с выдающимися способностями в других Хронах. Метаморфы сильно различались между собой. Универсальной особи быть просто не может, по этому особенности внешности и набора генов у них отличались от выполняемой ими функции и условий обитания. Так, например, ученые имели большую черепную коробку и тонкие длинные пальцы, боевые касты имели массивное телосложение, прочный скелет и грубую кожу, шпионы и диверсанты подстраивались под предполагаемого противника. И много прочих различий, учитывающих те или иные нюансы выполняемой ими функции. Их интересовали не только гены людей, но и животных и даже растений. В своих многочисленных лабораториях, разбросанных во множестве миров, они активно ставили опыты над людьми и животными, наблюдая за результатами скрещивания генов и выделяя особо ценные для личного использования. Как только тот или иной вид был достаточно изучен и переставал быть им интересен или хоть сколь-нибудь полезен — он подлежал истреблению. Для этих целей они могли использовать самые разнообразные методы. От прямого военного нападения на более слабые цивилизации, до скрытой диверсионной деятельности, приводящей к гибели популяции в случае с более развитыми.

Не один Хрон объявил войну Метаморфам, но тысячелетия накопленного опыта, бесчисленные колонии и высокая адаптация к реалиям того или иного мира позволяли им процветать и продолжать свое существование в привычном им русле. И для тех миров, цивилизации которых осознавали их цели и средства их достижения, Метаморфы готовили в своих лабораториях диверсантов и агентов для внедрения.

Одним из них и должен был стать Волчонок. Он являлся нулевым клоном. Это означало, что все самые рискованные генные эксперименты проводились на тех, кого он обнаружил в капсулах в первом зале лаборатории, в которой он очнулся. На молодых людях, как две капли воды похожих на него. Их подвергали самым невообразимым скрещиваниям, ставили опыты на пределы выживания, имитировали экстремальные условия и наблюдали за тем, как их организмы с ними справлялись. Самые надежные гены, которые лучше всего приживались и не влияли на остальные мутации организма, они уже приживляли нулевому клону. Но, со слов Снежки, Волчонок не получил ни четверти подготовленных для него улучшений, после которых его собирались направить на диверсификационную деятельность в Хрон Ворона. Причиной тому стало нападение на лабораторию и его случайное освобождение.

От донора, того самого Вячеслава Смыслова, он отличался великолепным зрением, большой выносливостью, устойчивостью к перегрузкам, высоким иммунитетом и регенерацией. Также, используя вшивание путем излучения на сетчатку светового потока с закодированной в нем информацией, его обучили всем известным Метаморфам языкам и наречиям, а так же основам боевых искусств, знаниям болевых точек, эффективных приемов борьбы и основам обращения с наиболее популярным оружием. Побочным результатом этой процедуры стала невозможность Волчонка различить на каком языке он говорит и пишет, а отсутствие практики рукопашного боя и владения оружием могло привести к серьезным травмам — банально не рассчитает силу и сломает кисть во время удара, недостаточно быстро выполнит захват, неправильно распределит вес во время уклонения, не учтет силу отдачи оружия и так далее. Это нужно учесть во многих ситуациях. Информацию о Хронах, особенностях культуры и прочего ему вшить не успели. От простого человека он ничем не отличался, хотя в планах были и эксперименты по изменению плотности эпителия, усилению скелета, устойчивости к радиации и прочих улучшениях, не плохо пригодившихся для успешных диверсий с использованием оружия массового уничтожения.

Единственным, что могло бы выдать его происхождение — невидимый человеку невооруженным взглядом его порядковый номер под левым глазом. Штрих код с четырьмя нулями можно было обнаружить только при излучении на кожу определенного спектра световых волн. Метаморфы же видели его и без специальных средств, благодаря особенности строения сетчатки глаз вследствие генных экспериментов. Таким образом они всегда могли идентифицировать своих диверсантов в каком бы Хроне и под какой бы личиной они не скрывались.

Глава 5

Волчонок парил у маленького иллюминатора и сквозь защитный экран шлема его скафандра рассматривал приближающийся траулер. Три дня он дрейфовал в шлюпе, прикрепленном к небольшому по меркам космоса астероиду, с отключенной электроникой, оставив только минимальное жизнеобеспечение и двигаясь по инерции в сторону скопления кучи мусорных астероидов. Мусорными их называли потому, что полезных ресурсов на них либо не было, либо было очень мало. Но само их наличие в нескольких световых секундах от обитаемых колонии вызывало опасность столкновения с ними или с регулярно курсирующим транспортом, поэтому обычно их сгонял в кучу специальный буксир, а затем, собрав в невообразимых размеров сеть, буксировал их либо на орбиту ближайшей планеты-свалки, либо банально разгонял их, придавая тоже инерционное ускорение, которым сейчас пользовался Волчонок, и отправлял за пределы регулярных маршрутов.

Поводом для появления траулера стал один из астероидов этой кучи, который ударом оседланного Волчонком космического камня был отправлен в сторону обитаемой колонии Галея 7, погасив при этом инерцию его астероида, что позволило без использования двигателя шлюпа остановить движение и зависнуть в куче других глыб. Хорошо, что он не внес коррективы в расчеты бортовой системы при построении траектории полета его шлюпки к этому скоплению. По его расчетам нужно было изменить угол на 0,5 градусов, но тогда он просто пролетел бы сквозь скопление без столкновения и направился бы в сторону колонии. По первоначальному плану, он собирался под прикрытием астероида максимально близко подобраться к колонии и, отстыковавшись в последний момент, совершить посадку на спутнике Калисты — Орхее, где как раз и находилась колония Галея 7. Но потом он рассудил, что приближающийся астероид вызовет явный интерес колонистов и либо будет перехвачен, либо уничтожен на подлете. А вот факт того, что из этой кучи к ним прилетел камень, должен спровоцировать заняться генеральной уборкой. И в самом деле долго ждать не пришлось, менее чем через сутки после столкновения Волчонок разглядел приближающийся к его скоплению буксир, волочащий на привязи знакомый ему кусок космической породы.

С момента обнаружения буксира до момента его приближения и началу работ по набрасыванию сетей прошло порядка восьми часов. Все это время Волчонок изучал фюзеляж корабля, его маневры, траекторию полета и пытался подметить любые нюансы, способные помочь ему в дальнейших действиях. Буксир представлял собой тупоносый бочкообразный корабль внушительных размеров — радиусом в несколько десятков метров и парой сотен в длину. Судя по всему раньше это был грузовой корабль, но видя многочисленные латки на его бортах, явно снятые с других кораблей и приваренные на этот, наблюдатель понимал, что дальние полеты он уже отлетал. При этом работа его плазменных двигателей была ровной, а маневры плавные и четко выверенные, что говорило о внимательном отношении к технике и ответственном подходе к выполняемой работе.

Через час сеть накинули и на его астероид. Нужно было торопиться и выходить в открытый космос прямо сейчас, пока траулер застыл на месте и приготовился затягивать сеть. Как только «мусор» утрамбуют в «авоське», тягач начнет брать разгон и тогда он окончательно потеряет шанс пробраться на его борт.

Дабы излишне не рисковать, он перебирался с астероида на буксир резво перебирая руками трос ловчей сети толщиной с его запястье. Двигаться получалось быстро и уверенно, этому способствовали усилители мышечных сокращений, встроенные в его скафандр. Не будь их, ему пришлось бы немало попотеть — из-за разницы давления вакуума космоса и внутреннего давления скафандра, без которого человек погибнет от декомпрессии в считанные секунды, все движения людей, работающих в открытом космосе стоят значительных сил. К примеру при попытке сжать руку в кулак придется напрячь мускулатуру, будто ты сжимаешь эспандер. В идеале усилитель должен работать от мысленных посылов носителя скафандра, но для этого у последнего в височной области должен быть имплантирован передатчик тех самых мысленных посылов. У Волчонка его, разумеется, не было и он использовал так называемый тактильный режим усилителя. В нем скафандр более плотно облегает тело и реагирует на напряжение той или иной группы мышц. Движения получаются более заторможенные, чем в режиме синхронизации путем мысленных волн и дольше нескольких часов им пользоваться опасно — нарушается кровообращение носителя, но без него ему не хватило бы и нескольких часов, чтобы преодолеть путь от своего корабля до буксира.

На двадцатой минуте перебирания руками он почувствовал легкий толчок и понял, что трос начал медленно втягиваться внутрь буксира. Крепко вцепившись в него, Волчонок решил не тратить понапрасну сил и заряда батарей скафандра, ему было по пути. Еще через пятнадцать минут он приблизился к натяжителям троса у борта буксира, предназначением которых являлось его равномерное сматывание и трос пришлось отпустить, дабы его самого не намотало на валик механизма. В технический шлюз, из которого выпускалась сеть, он влетел используя пневмокорректоры — расположенные на голенях и предплечьях сопла, через которые подавался инерционный газ под давлением и направляя в нужную сторону конечности можно было задавать себе нужную в вакууме траекторию движения.

Как только он оказался в шлюзе, в глаза ударил ослепительно яркий свет и если бы не моментально сработавшее затемнение забрала шлема, его бы ждал очередной ожог сетчатки. Волчонок не стал делать резких движений, а просто вытянул руки вверх и покорно дождался, когда его подхватят с обеих сторон два массивных силуэта. Громко бухая магнитными подошвами, они занесли его в шлюз.

Как только они пересекли внутренние створки шлюзовой камеры, на тело навалилась тяжесть и если бы не усилители скафандра и поддерживающие с двух сторон сопровождающие, Волчонок распластался бы на полу. Из носа хлынула кровь и заложило уши, в глазах заплясали алые круги. Разевая рот, как рыба, выброшенная на берег, он сделал несколько глотательных движений и ватность в ушах значительно снизилась. Носовое кровотечение тоже довольно быстро остановилось, но вытереть лицо у него пока возможности не было. Придерживающие его громилы резкой подсечкой поставили его на колени, а размытое пятно, загородившее свет, грубо стянуло с его головы шлем скафандра. В нос ударили запахи. Они не были резкими и неприятными, это были запахи технических жидкостей, машинного масла, пластика и легкая нотка здорового трудового пота, каким пахнут люди, занимающиеся тяжелыми нагрузками, но при этом следящими за своей гигиеной.

— Так так так. И откуда ты, шпала гребаная, в моем трале образовался? — раздался низкий басовитый голос.

Часто моргая, Волчонок сфокусировался на говорящем. Им оказался мужчина считай что квадратной комплекции. Несмотря на рост около метра тридцати-сорока, дерзить ему очень не хотелось. Мощный лоб, покрытый хмурыми морщинами, короткий ежик черных волос, богато разбавленный сединой, черные подозрительно сощуренные глаза, сплюснутый крупный нос и мощная шея, переходящая в широкие плечи. Он стоял, скрестив могучие руки на груди, одетый в комбинезон песчаного цвета, натянутый на нем как вторая кожа.

Парень посмотрел по сторонам на тех, кто держал его под руки. Сначала он принял их за роботов — бочкообразный торс, мощные ноги с блестящими цилиндрами пневматических штоков с тыльной стороны, не менее мощные руки, заканчивающиеся трехпалыми манипуляторами и отсутствие головы. Но присмотревшись он обнаружил на торсах роботов смотровые окна, через которые за ним внимательно следили карие глаза.

— Да так, мимо пролетал. — как можно более буднично ответил Волчонок, выдавливая из себя наиболее располагающую улыбку, на которую был способен, учитывая самочувствие.

— Я бы на твоем месте шибко не скалился. О крушениях в этом районе вестей не поступало, как и сигналов с просьбой о помощи. Стало быть ты не жертва. — не меняясь в лице, продолжил диалог мужчина.

— Так я и не говорил, что я жертва. Я всего лишь навсего турист. Путешественник.

— Ага. Шатлостопщик. Что ты несешь? Кроме отвратительного запаха. — брезгливо поморщился допросчик.

— Скачковый двигатель и так, по мелочи. — честно ответил Волчонок.

— Контрабандист стало быть. Гляди ка, не перевелись еще. Это хорошо, на вознаграждение за твою поимку мы сможем месяц не парится о топливе для нашей посудины. Глядишь еще и на белковые пайки останется. — хищно улыбнулся мужчина.

— А за продажу скачкового двигателя вы сможете выручить сумму, которой хватит на новый буксир. С нормальными генераторами гравитации и системой рекуперации воздуха.

— Еще слово про нашего крепыша и я выпущу тебя туда, откуда ты пришёл. Без шлема. — последние слова он проговорил, приблизившись к лицу парня в плотную.

— А если хорошее? — сфокусировавшись на переносице говорившего, уточнил Волчонок без тени волнения и страха.

— Ты бессмертный что ли, никак не пойму? Или это гипоксия так на тебе сказалась?

— Да не, просто дурак. И этот дурак запрограммировал его скачковый двигатель на самоуничтожение в течение суток. Шестнадцать часов назад. Так что придется брать. — попытался пожать он плечами.

— Мы через восемь часов будем далеко отсюда. Хватит и получаса, чтобы уйти из зоны поражения. — скучающе отмахнулся мужчина, теряя интерес к разговору.

— И оставить после себя нестабильную червоточину. — подражая голосу мужчины, дополнил Волчонок его предложение.

Мужчина пристально посмотрел в глаза парню. Волчонок принял вызов и не сводил глаз с него. Правда не моргать не получалось, перед глазами все еще плавали цветные круги.

— Так что ж ты сразу не сказал, что он первого поколения?! — рявкнул мужчина через томительные сорок три секунды зрительной дуэли.

— Дак ты не спрашивал!

— А как я, мать твою, должен был к этому вопросу прийти?!

— Ты видишь где-нибудь здесь военный эсминец? А может элитный транспортник? Даже в этой куче метеоритов было бы проблематично спрятать корабль, способный вместить в себя инфраструктуру для современных скачковых двигателей. — выпалил Волчонок, чувствуя как ослабевает захват его конвоиров.

— В каком он состоянии? — перешел к делу мужчина.

— Конденсаторы поменять и вперед. Можно и с этими, но они на малую массу рассчитаны.

— На малую? Ты в истребителе что ли сюда долетел? Не удивительно, что от тебя воняет!

— Нет, в спасательной шлюпке. Переделанной конечно.

— И первым делом ты выкинул из нее санитарный узел? — с ухмылкой спросил мужчина.

— Да я там не делал ничего. Такая досталась. И санитарный узел там есть. Рабочий, все как надо. Там вообще все узлы рабочие. И рекуператоры, кстати, можете к себе перетащить! Синтетический фотосинтез! Горный воздух!

— Так, погоди. Эта шлюпка… — задумался мужчина.

— С Искателя 215. Сорок лет назад ее угнали, додумали и кашмарили пограничников почти двадцать лет, пока их в конце концов не изловили и не поставили посудину на прикол на следующие двадцать лет. — не дал закончить вопрос мужчине Волчонок, чувствуя как дурнота снова начала усиливаться.

— Комплачикос… — завороженно проговорил мужчина.

— Чего? — не понял его парень.

— Это шлюпка. Так ее называли бывшие хозяева.

— Они выкупали детей и уродовали их? — встрепенулся до этого спокойный Волчонок.

— Зачем? — окаменел мужчина — Они воровали чертежи и технологии у добывающих корпораций, а затем продавали их конкурентам. Иногда возили малогабаритную контрабанду, перевезти кого из точки А в точку Б по-тихому. Но ничего такого, никаких детей.

— Но компрачикосы… — хотел было возразить парень.

— Да кто ж их знает, кто это такие. Один мужик предложил, мы и согласились. Звучит то загадочно. Угрожающе я бы даже сказал звучит. Как же его звали то… — погрузился в воспоминания мужчина — Мы называли его Клюк. У него протез был в виде крюка и он постоянно его терял. А еще букву «р» не выговаривал, и бегал по шлюпке с криком «где этот плаклятый клюк!» Мы каждый раз недоумевали как он в таком ограниченном пространстве умудрялся что-то потерять.

— Мы? — по-новому посмотрел на своего собеседника Волчонок.

— Ну было дело. То были времена революций и дележки власти и территорий. Мне было 14 лет, когда я стал членом команды. На самом деле случайно все вышло. Скачковый двигатель первого поколения сильно перегружал экипаж и они то и дело вырубались. В эти моменты взять их тепленькими — плевое дело. Вот и понадобился им кто-то, кто к перегрузкам привык. А кто на эту роль подходит больше, чем выходец с Титана? У нас в колонии на этом гиганте гравитация почти в два раза выше, чем даже на Калисте. Вот и урождаемся мы невысокими, но очень крепкими. Так что экипажи на корабли с первыми скачковыми двигателями обязательно моими земляками комплектовались. Даже лётное училище у нас открыли. Это потом выяснилось, что в случае взрыва этих движков возможно образование червоточины и сняли их с эксплуатации как только следующие поколения делать научились. Более безопасные, но и несоизмеримо большие по размерам. Так вот, как только сняли движки первого поколения с эксплуатации, наша колония захирела. В пилоты то теперь не обязательно было крепышей брать, перегрузки не такие уже стали. А красивой жизни то хотелось, не все ж в шахтах Титана прозябать. Решил я на заработки на планету отправится. Ну само собой не прямым рейсом. Пока ждал пересадки на Галее 5, подошел ко мне, как потом выяснилось, мой будущий капитан и предложил хорошие деньги за интересную работу. Как то так. — черты лица мужчины, погрузившегося в воспоминания кардинально изменились.

В глазах блеснула живая искорка, морщины на лбу разгладились, а уголков рта коснулась едва заметная улыбка. Но через мгновение он вновь приобрел грозный вид и продолжил диалог со стоящим на коленях Волчонком.

— Где ты его оставил?

— В кратере астероида тороидальной формы.

— Доставить в трюм астероид в виде пончика. Живо. — скомандовал он в рацию, напоминающую в его огромной ручище детскую игрушку — Этого в декомпрессионную камеру. А то кровь кипеть начинает. — кивком указав на парня, велел он пилотам роботов.

Через пять часов после того, как его отвели в компрессионную камеру, представляющую собой вертикально стоящую капсулу, внутри которой он не смог бы выпрямиться в полный рост, но имелось очень даже комфортабельное кресло, за ним вновь пришли два сопровождающих. На этот раз они были не внутри механизмов. С уверенностью сказать что это были именно те самые двое, он бы не смог, но вот глаза одного были очень похожи на те, что наблюдали за ним из смотрового окна пилотируемого робота. В целом сопровождающие были очень похожи. Оба были одеты в комбинезоны песочного цвета, оба крепкие и широкоплечие, хотя до их командира им далеко как в плане роста — около метра двадцати, так и в ширине. Каштановые волосы обоих были коротко и аккуратно подстрижены, лица гладко выбриты. Глаза внимательно следили за каждым его движением, но без лишнего нервоза.

Волчонка отвели в душевую закрытого типа. В ней вода била с четырех сторон, а попадая в слив сверху и снизу кабинки тут же фильтровалась и подавалась повторно. Напор регулировался рычагом на уровне груди. Возле него же находилась помпа емкости с жидким мылом, которое по совместительству было и шампунем, и гелем для бритья и может быть даже зубной пастой, но последнее парень проверять не стал. На выходе их душа ему выдали его же серый комбинезон, и нижнее белье, которые вместе со скафандром с него сняли перед помещением в барокамеру. Они были абсолютно чистые и немного пахли озоном.

Как только он оделся, сзади раздался уже знакомый голос:

— Ну что, готов?

Волчонок развернулся и увидел командира, который до этого смотрел ему в область поясницы, а когда парень повернулся к нему, поднял голову и проговорил.

— А, так это было не лицо, а твоя задница? А так сразу и не различишь. Такое же волосатое и неказистое.

Сопровождающие сдавленно захихикали, но поймав суровый взгляд командира тут же подобрались и приняли сосредоточенно серьезный вид. Парень провел рукой по щеке, покрытой колючей щетиной и чуть было не потрогал себя за зад другой, но вовремя одумался.

— Пошли. — с ухмылкой скомандовал мужчина.

Он развернулся и направился к выходу из санитарного узла. Волчонок последовал за ним, а сопровождающие шли на шаг позади от него. Десять минут они петляли по коридорам космического буксира. Шириной он был около трех метров, высотой два с половиной. Стены, пол и потолок были из гофрированного матового металла. На стыках стен с потолком и полом находились осветительные приборы, напоминающие длинный, светящийся мягким желтоватым светом плинтус. По бокам через равные промежутки находились двери и проходы, а также ничем не закрывающиеся лестничные марши и шахты грузовых лифтов. Периодически по пути попадались другие члены экипажа. Все настолько занятые своими делами, что даже не обращали на них никакого внимания. В итоге, спустившись на три уровня, они вышли к массивным створкам грузового отделения, войдя в которое Волчонок увидел переделанную спасательную шлюпку.

— Ее неплохо подлатали с того момента, когда я ее последний раз видел. — с довольной улыбкой сказал командир, направляясь к входному люку шлюпки.

— Да, внутри тоже все в порядке. — отозвался Волчонок, чтобы хоть что-то сказать.

— Это я тоже знаю. Уже посмотрел. Чего ж ты тогда так смердил то?

— Три дня в скафандре, шлюпку на автономку, только минимальное жизнеобеспечение. В него душ не входит.

— В засаде стало быть сидел. Сила воли будь здоров. — с ноткой уважения в голосе произнес мужчина.

Они зашли на борт судна и, как Волчонок и ожидал, сразу направились в моторный отсек к скачковому двигателю.

— Двигатель сам доработал? — стоя у едва слышно гудящего конденсатора, обрамляющего по кругу скачковый двигатель, корпус которого имел сферическую форму и напоминал опоясанную кольцом планету, спросил командир буксира.

От корпуса в пол и потолок отходило множество труб и шлангов, высоковольтных кабелей и восемь телескопических креплений — подушек двигателя, предназначенных для гашения его вибраций при перегрузках. Также на корпусе имелся дисплей с меняющимися на нем цифрами, показывающими оставшееся время до перегрузки и взрыва.

— Нет, моя подруга. Но только я могу ввести необходимую комбинацию, которая сможет отключить обратный отсчет до самоуничтожения…

Пока он это говорил, мужчина молча подошел к двигателю, осмотрел торчащие из него кабели и уверенно дернул один из самых толстых. Тот с искрами вышел из корпуса и в следующую секунду дисплей с обратным отсчетом погас, а конденсатор начал гудеть все тише и тише. Мужчина отбросил кабель в сторону и посмотрел на поникшего парня взглядом, наполненным чувством превосходства.

— А ещё я могу драить палубу, готовить пищу и неплохо разбираюсь в технике. — вполголоса продолжил он во время проводимой мужчиной манипуляции.

— Наш экипаж полностью укомплектован.

— Ну тогда другого выхода нет. Высадите меня на ближайшей колонии, а там я уж…

— Зайцев не возим. — с ухмылкой ответил командир.

— Я уверен, мы сможем договориться. — без единого намека на уверенность в голосе промямлил Волчонок.

— Не сомневаюсь. — ответил мужчина — В изолятор его. И накормите.

— Командир. — собравшись с духом обратился к мужчине парень.

— Ну?

— Верните мне накопитель информации.

— Какой еще накопитель? — не понял его мужчина.

— Черный округлый предмет. Вот такой формы. — пальцами Волчонок показал приблизительную форму и размер.

— А больше тебе ничего не нужно? — скрестив руки на груди, уточнил мужчина.

— Нет, больше ничего. — уверенным тоном ответил парень.

— Посмотрим на твое поведение. Исполнять. — обратился он уже к сопровождающим.

Есть очень хотелось. И в то же время его сильно тошнило. Гравитация здесь похоже была настроена на условия на Титане. Мышцы уже начинали ныть, хотя никаких тяжестей он не поднимал и сильно не перенапрягался. Понемногу, маленькими порциями, тщательно пережевывая то, что и жевать то было не обязательно, он ел принесенную в изолятор одним из сопровождающих питательную субстанцию. Она представляла из себя кремообразную массу. Слегка пряную на вкус, с запахом, который можно было сравнить разве что с запахом вареной кукурузы. Подавалась она в металлической миске, из столовых приборов была ложка, на вид из алюминия, но по ощущениям тяжелее ее раза в два. Скорее всего алюминий это и был. А вес — проделки повышенного притяжения.

Изолятор представлял из себя помещение два на три метра с высотой потолка в два с половиной. Окон здесь не было, была только одна дверь, кровать, тумба без дверцы, стол со скамьями подле него, унитаз и самое удивительное — душевая кабинка!

Дверь чуть слышно отъехала в сторону и в изолятор вошел мужчина, которого Волчонок до это не видел. Он был его роста, примерно метр семьдесят пять, восемьдесят, белый как лунь. Лицо его не выглядело лицом старика. Как и все остальные на этом буксире гладко выбритый, с волевым подбородком и очень мудрыми серо-голубыми глазами с неестественным блеском. Комбинезон на нем был уже не песчаного цвета, а кипельно белого. Крепкая комплекция, прямая осанка и уверенная походка явно выдавали в нем руководителя. В правой руке он нес кружку, а в левой вожделенный Волчонком накопитель информации с резервной копией психотипа его подруги-андроида. Ее черный ящик.

— Геральд говорил ты хотел вернуть это. — положил перед Волчонком на стол накопитель мужчина, а сам сел напротив него.

— Да. Спасибо.

Парень положил ложку сбоку от миски и взял двумя руками черный ящик, опасаясь подвоха или обнаружить на нем повреждения. На одной из сторон он обнаружил несколько царапин и посмотрел на принесшего накопитель мужчину.

— Мы не нашли разъема для его подключения. По беспроводному соединению его тоже не удалось прочесть. Думали попытаться его вскрыть, но загубили три алмазных диска. Что это за накопитель такой?

— Это резервная копия памяти моей подруги. Она андроид. Ее оболочка получила критические повреждения и разрушилась. Теперь я ищу способ добраться до того места, где смогу добыть ей новую оболочку.

— И это место находится на Калисте? — спросил мужчина и отхлебнул из своей кружки.

— Нет. Оно вообще не в вашем мире.

— За пределами нашей галактики? — напрягся мужчина.

— Нет. Ну то есть да, но тут не в расстоянии дело. — нервно почесал висок Волчонок.

— А в чем?

— В пространстве и времени. Она из другого измерения, если хотите. Как и я.

Мужчина побарабанил пальцами по столу, глядя в пустоту. Потом достал из нагрудного кармана рацию и произнес:

— Геральд?

— Я. — раздалось через несколько секунд.

— Ты уверен, что рекуператоры на шлюпке исправны?

— Да я тоже думал, что он бредит от нехватки кислорода. Но нет, с ними полный порядок. И никакого контрафакта и чего-бы то ни было интересного. Все тайники пустые. В одном я даже свой дневник нашел. Приятно, блин. — хохотнул Геральд в конце предложения.

— Значит одно из двух. Либо ты говоришь правду, либо ты просто конченный псих и думаешь, что говоришь правду. Зачем на наш корабль сунулся? Летел бы сразу на своей посудине куда тебе там надо. — обратился к Волчонку мужчина.

— В мой мир можно попасть только в одном месте. На Калепте.

— А как тебя сюда то занесло? — повернув голову набок, спросил мужчина.

— Искал компанию. В одиночку я туда не прорвусь. — глядя ему прямо в глаза, ответил парень.

— Ищешь наемников?

— Мне нечем платить наемникам. Я ищу группировку, интересующуюся работой профессора Фишера.

— Кто он? — деловым тоном поинтересовался мужчина и сделал очередной глоток из кружки.

— Жертва шпиона из другого мира.

В каюте капитана находилось четыре человека. Волчонок, сам капитан — тот самый мужчина в белом комбинезоне, Геральд и представитель галактического контроля — грузный низкорослый мужчина с залысиной на макушке, страдающий одышкой даже после того, как встанет со стула и одетый в темно синий комбинезон, жалобно трещащий по швам при каждом движении тучного мужчины. По правилам полетов на каждом коммерческом корабле должен быть такой представитель. Он следит за соблюдением закона и порядка на корабле и отчитывается в каждом порту об отсутствии нарушений, либо подает рапорты в случае их наличия. Таким образом власти пытаются не допустить анархии в космосе. На подобные этому буксиру суда отправляли знатно проштрафившихся представителей закона, но не настолько, чтобы их сразу уволить без права на пенсию. И сейчас Индрек, а именно так звали этого мужчину, был крайне возбужден. Ему подвернулась возможность выслужиться в глазах начальства и претендовать на повышение если не до портового инспектора галактического контроля, то хотя бы до перевода на круизный шаттл, где условия несения службы будут совершенно другими. Не сопоставимо другими. Он уже шлепал губами в своих мечтах вкушая элегантнейшие деликатесы и целуя красавиц-проводниц, которые, по его мнению, так падки до мужчин в темно-синей униформе.

— В двух словах, пока все сходится. Действительно имело место быть задержание двух подозреваемых на преорбитальной платформе на Калепте, дебош на Озоне 9 и массовый выход из строя перехватчиков на базе галактического надзора в секторе Ангарского перешейка. — доложил старпом Геральд капитану.

— В самом деле? Превосходно! А то я не смог найти ни единого отчета в базе. Думал уже, что зря питаю надежды на повышение. Но теперь то можно паковать вещички! — потирал потные ладошки Индрек.

— И то, что ни единого отчета — тоже сходится. — кивнул капитан — Его подружка подчистила базы данных и если бы не бюрократические требования дублировать журналы надзора на бумажных носителях, ничего бы не узнали.

— И паковать вещички вы бы не спешили. Ни единой фотографии и даже словесного описания, под которое он бы подходил тоже нет. — кивнув в сторону Волчонка, осадил инспектора Геральд.

— Да кто же, если не он! Да он сам вам все рассказал! Совпадение? Исключено! Ответственно заявляю — он шпион и мой пропуск на повышение! — ткнув пальцем-сарделькой в сторону парня прокричал инспектор. — Глаз с него не спускайте! Выставьте охрану! Да я лично буду под дверью изолятора сидеть, чтобы он никуда не делся.

— Лучше подоприте ее своим весом. Тогда он точно никуда не выберется. — съязвил Геральд.

— Что?! Опять оскорбление при исполнении?! Будьте уверены, старпом, я непременно укажу это в рапорте! И на этот раз вами точно заинтересуются компетентные органы! — побагровел Индрек.

— Дак и не переставали. — пожал плечами Геральд — Я ж тут на пожизненной отработке. Что они могут мне еще сделать? Второе пожизненное дать?

— Так, прекратите ненужный треп. — прервал старпома капитан — Когда прибудут особисты?

— Я не запрашивал, это его работа. — равнодушно кивнул на Индрека Геральд.

— Не надо никаких особистов! Они себе все лавры присвоят! Я сам! Сам сдам шпиона по прибытию в порт! — распалился Индрек.

— Ага, а все эти два месяца мы должны будем его кормить, охранять и тратить на него кислород? — скептически поинтересовался старпом у инспектора.

— Что? Какие два месяца? Нет нет и нет! Мы немедленно возвращаемся на Орхей! — запротестовал Индрек.

— Прям немедленно? С авоськой метеоритов на хвосте? — наигранно покладистым тоном спросил Геральд.

— Зачем? Да оставьте вы их где они есть! Дело о галактической безопасности как-никак! — отдуваясь приподнялся над своим местом Индрек.

— Значит так. Старпом, донести приказ до рулевого о разгонном маневре, отправим мусор за пределы регулярных маршрутов и можем возвращаться к Орхею. — хлопнув по столу ладонью, прервал очередной монолог Геральда капитан — Но жду от вас, господин инспектор, рапорт в навигационную службу, дабы у нее не возникло соблазна взыскать с нас неустойку за смену курса и невыполнение контракта. Шпиона в изолятор, охрану посменно. У меня всё. — с этими словами капитан поднялся с места, поправил прямой воротник капитанского кителя и кивнул присутствующим.

Старпом и инспектор тут же поднялись со своих мест, Волчонок последовал их примеру. Кивнув капитану в ответ, они направились к выходу из каюты. На выходе с двух сторон Волчонка обступили двое сопровождающих и по короткому приказу Геральда проводили его в изолятор. Индрек, не смотря на заверения о готовности караулить его самостоятельно, вместо этого засеменил в противоположную от изолятора сторону, бубня под нос что-то про подготовку рапорта и упаковку вещей.

Через десять минут после того, как Волчонка поместили в изолятор, за дверью послышалась какая-то возня, за тем сдвоенный удар о нее. Дверь с легким шипением открылась и в помещение вошел Геральд. За спиной у него был рюкзак, второй такой же он бросил под ноги Волчонку.

— Ну чего уставился? Ты идешь или как? — спросил озирающийся на выход Геральд.

Глава 6

Быстро петляя по узким коридорам, они направлялись туда, где по прикидкам Волчонка должен был находиться грузовой трюм с его шлюпом. На этот раз они шли не тем путем, которым его проводили туда впервые, а по узкому техническому коридору, высота потолка которого была такой, что в полный рост парень распрямится не смог бы при всем желании. Неимоверно тяжелый рюкзак постоянно что-то задевал — то гофру с проводами, то какие-то трубы и идущий впереди Геральд постоянно оглядывался на него с недовольным видом, но никак не комментировал происходящее, прекрасно понимая условия их передвижения.

Вот он завернул на очередном разветвлении и почти сразу остановился у стены, доставая из кармана прибор, напоминающий рукоятку дубинки. Она была покрыта округлыми бугорками. Геральд нажал на один из них и из верхушки рукоятки выскочила узкая металлическая пластина, просунув которую в щель на стене и поворошив ей под определенным углом, мужчина снял со стены панель, прикрывающую трапециевидные головки болтов, удерживающих прямоугольный люк. Нажав еще на несколько бугорков, он убрал пластину и на верхушке теперь красовалась трапециевидная насадка, подходящая для болтов. Быстро вывернув их, он жестом показал, что ему нужна помощь. Волчонок тут же встал рядом с ним и вдвоем они как можно бережней и тише потянули на себя прямоугольный люк, за которым сразу начинался трюм.

Геральд аккуратно выглянул в образовавшееся отверстие и тут же вернулся. Посмотрел на Волчонка и закатил глаза, качая головой. Волчонок скинул со спины рюкзак и тоже посмотрел в лаз. Его взору предстало помещение трюма. Открытое ими отверстие находилось справа от основного внутреннего выхода, в семи метрах от него и в двух метрах над полом. Прямо напротив выхода стоял небольшой ящик, за которым на корточках сидел Индрек и опасливо поглядывал из-за него на створки внутреннего шлюза. Парень перекинулся взглядом с мужчиной и жестами показал, что разберется. Мужчина с любопытством глянул на него и согласно кивнул.

Повернувшись спиной к лазу, парень ухватился руками за его край и выбрался из него ногами вперед, повиснув на руках. Как только ноги коснулись пола, он отпустил край лаза, присел на корточки и бесшумно направился к инспектору. Подойдя к нему вплотную, одной рукой он закрыл нос и рот инспектора, а другой попытался нащупать сонную артерию, но пальцы рук скользили по толстой и потной шее, поэтому он просто обхватил её всем предплечьем и придушил мужчину. Тот дергался недолго, менее чем за минуту тело его обмякло и парень уложил его на пол.

Через плечо у инспектора был перекинут ремень оружия — пневматическая винтовка останавливающего типа. Ее патрон представлял собой баллончик со сжатым воздухом и резиновой пулей размером с грецкий орех. Впритык выстрелом из нее можно было ребра поломать. Отсоединив ремень от винтовки, Волчонок связал мужчину по рукам и ногам, завязав их в один узел так, что кисти рук и стопы ног касались друг друга. Со стороны лаза послышался удар — это Геральд скинул их рюкзаки и спускался сам.

— Шарахнул бы по макушке, зачем руки пачкал? — «похвалил» его работу мужчина.

— Боялся кисть поломать, полгода в невесомости провел.

Мужчина молча кивнул и направился в шлюпку.

— Что дальше? — спросил Волчонок уходящего старпома.

— Оттащи его поближе к шлюзу, потом принеси рюкзаки. Перед вылетом нужно будет закинуть его за переборку, а то вылетит вместе со шлюпом в открытый космос. Я этого подонка терпеть не могу, но у ребят с капитаном из-за гибели космического надзирателя потом будет куча проблем. А так проблемы будут только у него. Это же он изъявил желание самостоятельно шпиона сдать, а не вызывать на себя кавалерию. Так что и ответственность за твой побег целиком и полностью на нем. И мой побег, кстати тоже. Так что неизвестно чего бы он больше хотел: разборки с галактическими безопасниками или полет в открытый космос. — с хищной ухмылкой через плечо ответил Геральд.

Волчонок принялся выполнять указания мужчины, но не успел он и двух метров проволочь грузного инспектора, как услышал озадаченные голос Геральда.

— Интересные дела.

Волчонок напрягся и посмотрел на него.

— Пломбы. — лаконично пояснил свое негодование мужчина, стоя у входа в шлюпку — Мы опечатывали шлюпку после осмотра. А сейчас пломбы рваные. Кто-то тут побывал. Да еще и без моего ведома. Непорядок. — последнее слово старпом буквально процедил сквозь зубы и грохнул кулаком по люку судна.

На томительный десяток секунд в трюме воцарилась тишина, нарушаемая гневным сопением старпома. Волчонок молча наблюдал за ним, затравленно поглядывая на внутренний шлюз, ожидая появления членов экипажа, обнаруживших двух оглушенных Геральдом охранников в изоляторе. Вдруг выражение лица мужчины с гневного преобразилось в искренне удивленное. Буквально на долю секунды. Затем оно приняло привычное сосредоточенно-суровое выражение и старпом зычно рыкнул:

— А ну живо на выход!

Волчонок было дернулся в сторону шлюза, но увидев, что взгляд мужчины по-прежнему был прикован к люку шлюпа, остановился. Из шлюпки заполошно толкая друг друга в узком лазе выбрались два человека. Одеты они были в песчаного цвета комбинезоны, перемазанные техническими жидкостями, с поясами, обвешанными инструментом и мотками проводов. Вытянувшись в струну, они предстали перед старпомом, глядя перед собой и, казалось, не дыша.

— Какого хрена, метеорит меня раздави, вы двое забыли в опечатанной посудине без моего ведома? — хрустя кулаками и брызгая слюной спросил он у подчиненных.

— Так ыть мы это… — начал один.

— Ну да, мы того… — подхватил второй.

В этот момент с шипением открылась дверь внутреннего шлюза, и в трюм вошел капитан. В правой руке у него вновь была кружка, а в левой небольшой сверток. За его спиной маячили оглушенные Геральдом охранники.

— Они выполняли мое распоряжение привести в рабочее состояние скачковый двигатель. Провиант принесут с минуты на минуту. Ну и лоцман собирался проверить навигацию, маршруты обновить и карту мигрирующих астероидов. Неужели ты думал, что мы отпустим тебя искать новую жизнь на дырявой шлюпке под солнечным ветром?

— Но кэп… — начал было побледневший Геральд.

— Да брось. Все мы знаем насколько тебе обрыдла эта посудина за двадцать лет. — обводя взглядом трюм, прервал его капитан — Мы знаем, что уйди ты раньше и все равно тебе не было бы места ни на одной из планет и колоний нашего мира. Ну если только отшельничать где. Но разве это для тебя? Нет. Тебе нужно совсем другое. Поэтому когда парень заявил, что прибыл к нам из другого мира, того, где еще не знают о легендарном Геральде Звездоловце, мы не сговариваясь решили, что это твой шанс.

— Но вас же всех… — опять было начал Геральд.

— Да ничего команде не будет, они выполняют мой приказ. А мне терять нечего, ты же знаешь. — отмахнулся капитан.

— Айда с нами! — подался вперед Геральд, потом обратился к молчащему все это время Волчонку — В том мире, в который мы отправляемся, там как с медициной?

— Начнем с того, что мир там не один, их миллионы и уровень технологий везде разный. А закончим тем, что нам еще до Врат добраться нужно, а это не так-то просто. — ответил парень.

— Не гони волну, дружище. Капитан уходит с корабля последним. — капитан подошел к Геральду и протянул ему сверток — Это тебе от нас на память.

Поникший старпом молча принял подарок и пожал аккуратную ладонь капитана своей кувалдообразной кистью. Затем обратился к бывшим охранникам:

— Вы это, мужики… Не держите зла. Я вам в каюты по бутылке из личной заначки в тумбочки поставил. В качестве компенсации. Для компрессов там, чтоб шишки не болели.

Охранники расплылись в довольных улыбках, а один из них не выдержал и бросился на шею к старпому. Тот особо не ответил на объятья и довольно быстро отстранился, но судя по пунцово красным ушам был несказанно смущен.

— Хорош, а то развели мне тут. Нежности. Я как-никак побег совершаю. А тут вы все. Того. — пробасил он.

— Геральд. А почему тебе нет места ни на одной планете? — спросил скучающий в кресле второго пилота Волчонок у бывшего старпома, азартно перебирающего тумблеры на панели управления и изучающий показания приборов.

С момента их вылета из трюма траулера с губ мужчины не сходила улыбка. Он будто вновь перенесся на двадцать лет назад, став тем самым молодым пилотом, от навыков и выносливости которого зависело прилетит ли их шлюпка, именуемая ее командой «Комплачикос», в нужное место или на всей скорости влетит в какую-либо преграду из-за потери сознания экипажа. Чувство ответственности и собственного превосходства пьянило и разгоняло кровь. Он даже не сразу понял, что его спросил парень, а когда тот переспросил, ответил ему:

— Видишь ли, наша шайка много кому насолила. Мы продавали любую информацию, которая хоть что-то стоила. Воровали технологии у одних корпораций и продавали их другим, копали компроматы на всех, на кого только можно было накопать. А это и правительство, и высшие руководящие чины корпораций, и авторитетные пираты. Единственная причина, по которой меня еще не грохнули — я умел молчать. Информация предоставлялась только заказчику. Все заказы, что мы брали, выполнялись строго по уговору. Всегда. Ни единого кидалова. Наш авторитет был единственным, что у нас было. Пока один из наших не нарушил наши же правила. Одна ошибка. Один раз мы не выполнили заказ. И все. Нас накрыли галактические безопасники, которым нас сдали наши же заказчики. Нашего капитана убили при задержании, как и еще троих из пяти членов экипажа. Остался я один. Меня пытались допрашивать и выудить из меня информацию, кололи транквилизаторы, держали на дистиллированной воде, почти год продержали в изоляторе, но я ничего им не сказал.

— Вот это сила воли. — покачал головой Волчонок — Я бы так не смог.

— Да нет, на самом деле все гораздо прозаичнее. Я ничего не знал. — равнодушно пожал плечами Геральд.

— Как так? — с недоверием спросил парень.

— А вот так. Я был пилотом. В переговорах не участвовал, заказов не принимал, информаторов в глаза не видел, с корабля сходил только за запчастями ну и так, на других посмотреть. Моя страсть была космос, чувство перегрузки во время скачка, маневры уклонения во время перехватов и облав. Жизнь на адреналине. Пять лет ни один перехватчик не смог нас нагнать. Ни один. Да по сути даже когда нас сдал обиженный заказчик, нас схватили только из-за того, что я перебирал конденсаторы в аппаратной. Был бы я за штурвалом, только звезды знают сколько бы еще нас не смогли поймать.

— Вот оно что… А как ты на трал попал?

— Ну как. Год меня мурыжили, поняли что ничего не знаю. Встал вопрос что со мной делать. Казнить? Так не убивал ни кого, даже косвенно, наша шайка считала кровопролитие дурным тоном и проявлением малого ума. Джентльмены удачи. Кто такие джентльмены опять же никто не знал, очередной закидон Клюка, но звучало тоже неплохо. Благородно звучало. Ну так вот, казнить не вариант. Сажать меня в тюрьму? То же не резон, до конца жизни кормить и поить нахлебника. Ссылать в шахты руду добывать? Так там особого ума не надо. Киркой махать и пневмомолоток держать и дурак сможет. А вот хороший пилот, молодой, да уже с таким налетом, как у меня… В общем попал я на Атлант — он же космический мусоросборник. Начинал вторым пилотом. Потом стал главным. За тем замом старпома, ну а там и старпомом. Это мой потолок. Капитаном бы стал, но нельзя отбывающим наказание таких званий давать. С корабля сходить нельзя. Только в случае необходимости серьезного лечения и на похороны самых близких родственников — родителей, жены, детей. Никого из перечисленных у меня не было. На Титане много сирот. Естественная убыль взрослого населения высокая. А дети приспособились. Ну а женой и детьми не обзавелся. Думал успею еще. Не успел. А на буксире, кроме портовых партнерок, женщины не задерживаются.

— Портовых партнерок? — уточнил Волчонок.

— Ну да. Когда корабль в порт приходит, там можно в порту не только провизию и необходимые грузы пополнить, но пригласить партнершу для… адюльтера.

— Так ты же вроде не женат.

— А причем здесь это? — посмотрел на парня озадаченный Геральд.

— Ну адюльтер — это же измена. — пояснил Волчонок.

— Кто сказал? Кому измена? — нахмурил брови мужчина — Никому я не изменял, ты за языком то следи! Да меня весь экипаж всегда уважал, за то, что ровный я как луч спектра и косяков за мной не было!

— Клюк это слово использовал? — понял наконец парень.

— Ну а кто ж еще! Где, паразит, только набрался.

— Стало быть не так уж и прост был ваш Клюк. — ухмыльнулся Волчонок

— Вот уж чего мог не говорить, так последнее. Погоди… — озадачился Геральд — А Сукан — это правда вид горных животных с мощным торсом, высоким интеллектом и выносливостью?

— Боюсь что нет… — почесывая левый висок, ответил парень.

Глава 7

— Ты уверен, что ваш схрон еще не нашли? — с сомнением в голосе спросил Волчонок Геральда, напряженно всматривающегося в блистер — выпуклый овальный иллюминатор, расположенный напротив кресла пилота.

Обычно блистер максимально затемнен и управление шлюпом происходит с проекции бортового компьютера на него изображений, полученных и отфильтрованных видеокамерами, но при необходимости проекцию можно было отключить. Современные корабли чаще всего даже не имели такого обзорного иллюминатора на носу корабля, так как навигация целиком и полностью осуществлялась бортовым компьютером. Пилот же представлял собой оператора или проще говоря системного администратора, который вносил необходимые координаты и следил за показаниями компьютера. Но Геральд был пилотом старой закалки и доверял своим глазам гораздо больше, чем видео ряду пусть и с ничтожно малыми и даже незаметным глазу, но запозданием.

По крайней мере в условиях, в которых они передвигались сейчас — узкий проход в толще породы одного из спутников Хараса — необитаемой планеты на периферии галактики, имеющей семь спутников. Харас в местной мифологии — воин-охранитель, стерегущий границы обитаемой части галактики при помощи своих семи псов. В самом начале космической экспансии этого мира на трех из семи местных спутников были оборудованы военные базы на случай вторжения инопланетных захватчиков. Они просуществовали порядка двадцати трех лет, но затем были заброшены. Инопланетные захватчики, да и просто инопланетяне так и не удосужились объявиться на границах их галактики, а обслуживать столь удаленные военные базы до появления скачковых двигателей было прямо скажем делом накладным. Гораздо проще было организовать сеть спутников-шпионов и рассредоточить ее на границах их системы. Как только средства связи достигли необходимого радиуса и скорости передачи данных, они так и поступили.

На одной из тех трех бывших военных колонии, на спутнике под названием Персул, и обосновал один из основных схронов экипаж Комплачикоса. Здесь хранились запасы топлива, запчасти для ремонта, законсервированный провиант без ограничения по срокам хранения и наиболее ликвидный для продажи товар — редкие металлы, химические реагенты и чертежи перспективных на то время механизмов. И если чертежи за давностью лет скорее всего утратили свою цену, то вот все остальное могло существенно помочь им в достижении своей цели, а именно — пробиться к Вратам.

— Уверен. — после затянувшейся паузы, когда Волчонок уже и не ожидал услышать ответ, произнес Геральд и удовлетворенно откинулся на спинку кресла пилота.

Перед взором путешественников находились ворота ангара, внешний датчик герметичности которых говорил о наличии атмосферы за ними.

— И как мы попадем внутрь? — разглядывая створки, спросил парень.

— Не здесь уж точно. Там в ангаре мы приготовили сюрприз для нежданных гостей. Стоит только шлюзу открыться, как прибывших размажет по своду этой пещеры. Мы пойдем другим путем.

— Но тут же тупик. — посмотрел на улыбающегося Геральда Волчонок.

— Во-о-от. Глаза имеешь, а не видишь. Зачем я, по-твоему, лоцию отключил и вручную по коридору крался столько времени?

— Выпендривался. — без тени сарказма ответил парень.

— Ну не без этого. — душевно засмеялся мужчина — Но в первую очередь вот для чего. — указал он пальцем на едва заметный рисунок справа на своде пещеры — Эту краску можно только глазом увидеть, матрицы камер ее не воспринимают. Ну раньше не воспринимали, сейчас то они и вошь на корабельной крысе разглядят, да вот только в таком узком пространстве обычно по датчикам инфракрасным либо ультразвуковым идут. И на такой случай у нас тоже в пещере сюрпризы были. Но не про них сейчас речь. Нам вот сюда. — с этими словами Геральд аккуратно потянул на себя штурвал и шлюп медленно сместился в сторону изображения.

Изображением оказался белый череп с перекрещенными ниже двумя берцовыми костями. Шлюп с легким толчком уперся в потолок пещеры, раздался едва слышный скрежет, за которым последовал рывок вверх и судно начало подниматься вместе с частью потолка в скрытую полость. Здесь взгляду Волчонка предстал искусственный круглый коридор, стены которого были отделаны матовыми каменными плитами. Он резко поворачивал направо и сразу за поворотом находились лепестковые створки шлюза, наподобие диафрагмы пленочных фотоаппаратов, которые на удивление быстро раскрылись внутрь, пропуская судно. Как только карма шлюпа оказалась внутри просторного грота, створки столь же стремительно сомкнулись и Волчонок почувствовал, как его начало вдавливать в кресло.

— О, работает. — воздел палец к потолку Геральд, прислушивающийся к своим ощущениям — Раз гравитация есть, значит и компрессоры функционируют. Через полчаса можно будет выходить.

Парень молча кивнул, делая сглатывающие движения, пытаясь пробить вату в ушах. Его компрессионный костюм, принадлежащий до этого капитану Атланта, и выглядящий как плотно сидящий гидрокостюм, активно работал над выравниванием давления. Благодаря ему можно было не боятся кессонной болезни, но полностью убрать дискомфорт от перепадов давления он был не способен.

Через полчаса они вышли из шлюпа в просторное помещение с неровным потолком и стенами, которые являлись естественным рисунком породы. Позади них был шлюз, через который они сюда проникли, а перед ними находились створки исполинских ворот, которые висели на массивных петлях и должны были открываться наружу, упираясь дверьми в стены. Размер их был в три раза больше того шлюза, через который они попали сюда.

— Геральд, а почему так размеры не совпадают? — указал на ворота парень.

— А тут третий выход в полу. — направляясь в едва заметную на фоне огромных створок герметичную дверь в одной из них, ответил мужчина.

Провернув рукоять на ней, он уверенно шагнул внутрь. Волчонок, отвлекшись на созерцание пола, поспешил за ним. Это помещение оказалось в десятки раз больше предыдущего. Оно освещалось световыми панелями, идущими цепочкой на высоте двадцати метров и светящимися ровным белым светом. Вдоль стен шла бесчисленная вереница лестничных маршей и переходов, на которых располагались овальные двери-переборки наподобие той, в которую они зашли сейчас. Куполообразный потолок едва угадывался над головой, в длину помещение было настолько большим, что даже своего эха слышно не было. В ширину гораздо меньше, но даже приблизительно парень не рискнул бы прикинуть расстояние.

Изучая обстановку, взгляд пораженного Волчонка остановился на корабле. Но не космическом, а на самом что ни наесть галеоне. Он величественно стоял на исполинских стапелях посередине помещения. После того, как они дошли до него, парень сумел разглядеть его во всех деталях. Галеон имел три мачты и столько же палуб. Длинной он был порядка 50 метров, шириной 14. В глаза бросался чересчур длинный бушприт — выступающая вперед с носа корабля мачта, предназначенная для улучшения маневренности корабля за счет выноса вперед центра парусности. Хотя с уверенностью сказать, что что-то не так парень бы не смог. Корпус корабля темно-медного цвета был украшен вычурными узорами, изображающими переплетения вьющихся растений, похожих на водоросли, а нос корабля украшала крылатая змея, обвивающая бушприт до середины. Также рисунок имел текстуру, будто бы корпус был сделан из деревянных досок, но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что это не так.

— Летучий голландец. — завороженно проговорил парень.

— Он самый. А ты точно раньше Клюка не знал? — изучающе глядя на него, спросил Геральд.

Волчонок отрицательно покачал головой, не в силах оторваться от созерцания искусно сделанного корабля.