Бесплатный фрагмент - Живые и Железные

Светлой памяти Артёма посвящается…

Историческая справка

Информация, официально разрешенная для представителей низшей расы. Обязательна для использования в ареале их обитания. Все прочие версии истории континента Мириния признаются недопустимыми и еретическими. Распространение карается смертью.

«Две тысяч лет назад Мириния и Раттания были единым континентом со внутренним морем в центре. Из этого моря вытекала река, на берегах которой возвышались две скалы — Бараньи Рога. Именно под ними из недр земли восстал Извечный Враг Человечества — Древний змей. Гигантский огнедышащий дракон уничтожал пламенем один город за другим, пока герой по имени Эзза Бин Шедекоббах не поразил его огненным копьём. Но и сам он был убит ударом в спину от предателя — бывшего соратника Шеори. Эзза и сраженный им Змей рухнули на землю, и по материку пошёл разлом, разделивший его на два, ныне известных — Миринию и Раттанию.

Почти пять столетий после этого люди жили в мире и спокойствии. Но потом обитатели Миринии и Раттании по неизвестной причине развязали междоусобную войну. В разгар этого противостояния у людей появились новые враги — горюны, загадочным образом выжившие потомки Древнего Змея. Это были летающие огнедышащие ящеры с разным количеством голов, агрессивные и практически неуязвимые. Любая отрезанная часть тела горюна быстро отрастала заново. А если змею отрубали голову, на её месте спустя примерно полминуты появлялись две новые. Горюн умирал только тогда, когда сгорал целиком или же когда его раны прижигали металлическим предметом. Но сделать это в бою было практически невозможно: ящеры с лёгкостью уклонялись от зажигательных снарядов.

За несколько лет Раттания стараниями горюнов превратилась в безжизненную пустыню. Но жители Миринии, где была развита наука, нашли способ защититься. Крупные города укрыли куполами из огнеупорного стекла на металлическом каркасе. Остальному населению пришлось перебраться под землю.

Однако, под куполами плохо росли сельскохозяйственные культуры. Поэтому фермы вынесли наружу. Наделы регулярно подвергались атакам горюнов, уничтожавшим и крестьян, и скот, и урожай.

Ещё одной проблемой стало сообщение между поселениями. Изначально города планировали связать подземными железнодорожными тоннелями. Но их строительство пришлось свернуть сразу же после начала. Едва тоннель выходил за пределы поселения, начинались подземные толчки неясной природы. И подобное наблюдалось по всей Миринии.

Попытки использовать наземные железные дороги также провалились. Этот вид транспорта, возможно, из-за шума, буквально притягивал горюнов. Единственными средствами передвижения, которые по каким-то причинам оставляли ящеров равнодушными, оказались конные повозки и дирижабли. Для них опасность представляла лишь случайная встреча с горюнами.

Но существующее оружие не позволяло полноценно защитить поля и транспортные цеппелины. Решение нашел молодой военный инженер Герман Ковальски, живший в столице Миринии — городе Дампфбурге. Он изобрёл огнемечи — клинки, в рукоять которых был встроен кристалл-аккумулятор, собирающий энергию солнечного света. Она разогревала лезвие, что позволяло одновременно наносить удар и тут же прижигать рану. А для того чтобы настигать горюнов в небе, были созданы флюги — раскладные крылья с компактным реактивным двигателем на газе, которые крепились на теле воина с помощью ремней и корсета. Для управления служила специальная перчатка. От флюга к ней шли тонкие провода с датчиками. Двигая кистью и пальцами, можно было совершать разнообразные манёвры.

Сам Ковальски стал первым инструктором будущих солдат. Он же возглавил отряд, названный Гелайтом, который производил разведку маршрутов для дирижаблей и их сопровождение. Помимо Гелайта было сформировано ещё три подразделения: Штерайф — для охраны сельхозугодий, Гезетц — внутренняя полиция, и Канджиён ­– полумонашеский военный орден для особых поручений. Его члены благодаря секретным духовным практикам обретали полный контроль над эмоциями, многократно увеличивая физические возможности. Элитой Канджиёна стали так называемые «проводники воли небесной» или кондактеры. Их степень отречения от всего человеческого была наивысшей.

Во время службы в Гелайте Герман Ковальски лично обучил немало воинов, самым известным из которых стал Рэй ван Оггенберг. По слухам, командор нашёл этого безродного восемнадцатилетнего юношу в тюрьме, среди приговорённых к смерти преступников. Ван Оггенберг был необразованным и грубым. Но благодаря невероятной ловкости и быстроте реакции он прославился как сильнейший в истории истребитель горюнов. Ван Оггенберга называли главной надеждой человечества, но и он, и командор Ковальски, и большая часть тогдашних бойцов Гелайта нашли свою смерть в битве у Змеиного моста — одного из тех, что соединял Миринию и Раттанию. Они отправились в экспедицию на соседний континент, чтобы найти и уничтожить предположить гнездо горюнов, которое предположительно там находилось. Но отряд командора Ковальски наткнулся на многотысячную стаю змеев. Прибывшие им на подмогу бойцы Канджиёна никого не застали в живых.

Тогда же впервые зафиксировали встречу с существами, получившими название алевы или огнезвери. По версии ученых, они были родичами горюнов, но превосходили их по силе и интеллекту. Каждый алев обладал уникальными особенностями. У Змеиного моста появилось три огнезверя. Первый был покрыт красной чешуёй и отличался гигантским размером. Кожа второго имела жёлтый оттенок, а на голове находился массивный закрученный рог. Третий огнезверь более походил на птицу, так как его чешуя напоминала перья. Судя по всему, алевы обладали способностью управлять обычными горюнами и были своего рода змеиной «элитой».

После трагедии у Змеиного моста дальнейшие экспедиции признали нецелесообразными, а Гелайт отказался от разведки новых маршрутов и сосредоточился на охране дирижаблей. Цеппелины стали следовать исключительно по проверенным Воздушным коридорам. Встречи с горюнами удалось свести к минимуму — благодаря внедрённой ещё командором Ковальски системе раннего обнаружения противника. Относительное спокойствие продолжалось в течение восьми лет, вплоть до так называемого Шош-Шаарского инцидента».

(Учебник истории, из архива Королевской библиотеки, основанной Её Величеством Александрой ван Оггенберг)

Глава 1. Айзен

Шия, как и большинство обитателей подземных поселений, не имел фамилии. Ему было тринадцать лет, и он работал геологом-разведчиком. В этом деле Шия уже успел проявить недюжинный талант. Он обладал каким-то особенным чутьём и мог с почти стопроцентной точностью сказать, где будут обнаружены залежи железной руды, угля или месторождение газа.

Родители Шии погибли, когда ему едва исполнилось четыре. Они были из тех, кто, наплевав на запреты, осмеливался подниматься на поверхность за пределами купола — чтобы биться с горюнами. Или изучать их. Ходили слухи, что отец Шии сумел приручить одну особь и даже летал на ней верхом. Но сам разведчик в это не особо верил. Как можно приручить горюна, тупую тварь, у которой есть только один инстинкт — жечь всё вокруг? От родителей у Шии остался лишь странный сувенир: железная деталь в локоть длиной в виде двух переплетённых спиралей. Отец подарил её мальчику, уходя на поверхность, чтобы больше уже не вернуться.

Вырастил Шию брат, Славомир. На самом деле, Мирко не был ему родственником, просто их родители дружили. Вместе они и погибли на поверхности. Мирко тогда было десять, и он взял Шию на попечение. Спустя пять лет Славомир пошёл работать в отряд геологов, а вскоре пристроил туда же и Шию — в качестве ученика.

…На поверхности, под защитой куполов, жили в основном избранные: знать, священники, учёные, военные и те, кто их обслуживал. А обитатели подземных городов большую часть жизни (а иногда и всю жизнь) в подземелье и проводили. Тем, кто там родился или имел постоянную регистрацию, под страхом смерти запрещено было выходить на воздух без особого на то разрешения. Но раз в году у каждого из жителей подземелья появлялся шанс подняться на поверхность. В честь Дня Короля лучшие работники в качестве награды получали приглашение на праздник, что проходил на главной площади города под куполом. За две недели до торжества комендант посёлка вызвал Шию к себе и, стараясь придать голосу как можно больше торжественности, зачитал приказ:

— Ученика геолога Шию за успешное осуществление трудовой деятельности, высокую дисциплину и стабильное перевыполнение нормы премировать выходом на поверхность. В одно… однократном объёме…

— Это один раз, что ли? — переспросил разведчик.

— Ну, типа того. Повезло тебе, парень, — сказал комендант. — В тринадцать лет солнце-то увидеть. Я вот до двадцати пяти ждал…

Шия воспринял новость спокойно. Солнце, небо, поверхность были для него материями абстрактными. Сам он привык жить делами насущными, и на сегодня для Шии было важнее другое: провести разведку в одном из отдалённых коридоров.

Едва начав работу, он столкнулся с преградой. Одна из стен тоннеля обрушилась, едва не засыпав разведчика с головой. Шия, повздыхав, принялся расчищать завал. Спустя несколько минут он наткнулся на нечто, не отмеченное на карте — наспех заложенную крупными камнями и всяким мусором дверь в боковой коридор. Шие стало любопытно. Он без особого труда освободил проход настолько, что смог пролезть туда. Тоннелем, судя по всему, давно уже не пользовались. Там было грязно и сыро, конструкции прогнили, а стены местами обвалились. Шия, не обнаружив ничего интересного, хотел было уже возвращаться, но вдруг услышал чьи-то приближающиеся шаги. Разведчик на всякий случай выключил фонарик и спрятался в небольшой нише в стене. Из-за поворота вышли двое мужчин. Первый, высокий подтянутый блондин, был в чёрной военной форме. На его нагрудном шевроне поблёскивали четыре расположенные крестообразно стрелы — эмблема Канджиёна. Второй, худощавый и темноволосый, держал в руках небольшой фонарик в виде светящегося цилиндра. Толку от него в мрачном тоннеле было немного. Но незнакомцы вполне могли бы обойтись и без тусклого света этого фонарика — на них обоих были надеты массивные очки, в стёклах которых мерцали зеленоватые точечки. Шия слышал о подобном приборе, позволяющем видеть в темноте. Но пользоваться этой, наверное, весьма удобной штукой простым смертным почему-то не позволяли.

— Лейтенант, — сухо обратился канджиёновец к спутнику. — Мы уже не один час тут ходим, а всё без толку. Либо ваши карты неверны, либо айзена здесь попросту нет. А он вообще существует, вы уверены?

— Командор Равенвуд, ошибки быть не может, — слегка гнусавя, ответил лейтенант. — Зэйран использовал информацию, которую украл Профессор, и собрал айзена именно в этом поселении. Он спрятал его где-то тут, в заброшенных тоннелях.

Шия вздрогнул. Зэйраном звали его погибшего отца. Конечно, это могло быть простым совпадением, но…

— Профессор немало крови нам всем попортил, — покачал головой Равенвуд. — Я слышал, у вас с ним стычка в своё время произошла?

— Да, когда он отнял у Вильгельма Копию. Я пытался ему помешать, так он мне нос сломал…

— Думаю, в ближайшее время ваш нос и ваше уязвлённое самолюбие, лейтенант, будут отомщены. Вчера я получил донесение от кондактера Блэкторна. Он вышел на след Профессора — где-то между Райхаттой и Павелецком. А зная Блэкторна, могу сказать: он его обязательно поймает, рано или поздно.

Тут Шие в нос попала пыль, и он громко чихнул. Равенвуд отреагировал моментально: метнулся к стене и за шиворот вытащил разведчика на середину коридора.

— Шпионишь? — бесстрастно поинтересовался канджиёновец.

— Н-нет, — выдавил из себя Шия, пытаясь достать болтающимися в воздухе ногами до пола. — Я местный, геолог, разведку тут проводил…

— В заброшенном коридоре, которым лет десять уже никто не пользуется? — скептически хмыкнул Равенвуд. — Лейтенант, пристрелите его.

Спутник командора достал из кармана жилетки небольшой пистолет и направил его на Шию. Разведчику каким-то немыслимым образом удалось вывернуться из цепкой руки Равенвуда и броситься наутёк. Но убежал он недалеко. Прогнившая балка, державшая свод тоннеля, рухнула и похоронила Шию под собой.

— В лепёшку, — Равенвуд равнодушно пнул носком сапога кучу земли, упавшей с потолка. — Тем проще… Короче, лейтенант, если мы в течение ближайшего часа не найдём айзена, то… Завтра зачистите тут всё, чтобы наверняка уничтожить механизм, если он и правда существует. Эти ваши… способности… они позволят вам это сделать?

— Да… да, конечно, — отстранённо пробормотал лейтенант, глядя на балку, засыпанную землёй и камнями. — Давайте продолжим поиски.

С этими словами он развернулся и быстрым шагом направился прочь. Равенвуд последовал за ним.

*

Командор ошибся: балка не раздавила Шию. Судьба была благосклонна к юному разведчику. Прямо под ним оказался забитый всяким хламом люк, в который Шия и провалился. Он полетел вниз и очутился в пещере, скрытой под тоннелем. А посреди этой самой пещеры, на каменном полу лежал… огромный горюн.

Шия вскрикнул, но ящер даже не пошевелился. Разведчик увеличил яркость фонарика на шлеме и вздохнул с облегчением. Существо оказалось сделанным из железа. Горюнов Шия видел лишь на картинках. В учебниках их рисовали длинношеими уродами, покрытыми складчатой бурой кожей. Находка Шии же была изящной, с золотистыми шипами на манер короны на голове и багровой чешуёй по всему телу. На боку дракона виднелась гравировка: «Шарлак» — должно быть, имя железного существа.

Глаза Шарлака были закрыты, широкие крылья лежали на полу. Чтобы как следует осмотреться, Шия снял с пояса второй фонарик, включил его и осветил стены пещеры. Она явно была рукотворной. Кто-то очень давно (судя по толстому слою пыли, покрывавшему Шарлака) вырыл это убежище и спрятал здесь металлического горюна. Но только вот кто? И зачем? Размышляя так, Шия подошёл к Шарлаку поближе, встал на левое крыло — оно слегка спружинило под ногами — и поднялся на горюнову спину, где находилось некое подобие седла. Устроившись в нём, Шия осмотрел шею Шарлака. Там он увидел кое-что интересное — на загривке стального ящера темнела спиралевидная выемка. По очертанию и размеру она чертовски напоминала ту странную деталь, что досталась Шие на память от родителей и была спрятана у него дома.

«Интересно, — подумал Шия. — А если её сюда вставить, то что будет? Может, это ключ от механизма? И этот дракон что-то делать начнёт? Ну там, огнём пыхнет или крыльями помашет?» Шия продолжил осмотр находки. По обе стороны шеи Шарлака обнаружились небольшие округлые отверстия — по пять с каждой стороны. Шие не пришло в голову ничего лучшего, как засунуть в них пальцы.

И его тут же парализовало. Разведчик не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. А затем и все чувства пропали. Шия ничего не ощущал, не слышал, был полностью слеп. Но он не успел даже толком испугаться. Перед глазами заплясали какие-то серые тени. Когда они успокоились, то сложились в картинку: стену пещеры, освещённую лучом упавшего на пол фонарика. Шия попытался повернуть голову, но это ему не удалось. Руки-ноги тоже по-прежнему не слушались. Тут Шия понял, что в стене, которую он видел перед собой, было что-то не так. Будто бы он смотрел на неё, лежа на полу, а не сидя на спине дракона. Разведчик ещё раз попробовал пошевелить головой. Откуда-то издалека, гулко, словно из трубы, раздался скрежет металла. Изображение чуток сдвинулось. Шия максимально скосил глаза и посмотрел вбок. И увидел собственную ногу, которая упиралась в стальной бок Шарлака. Шия поднапрягся и заставил себя взглянуть вверх. Снова заскрежетал металл, и… перед его глазами оказался он сам, верхом на драконе. До Шии внезапно дошло. Он смотрел глазами Шарлака и двигал его шеей! «Подними голову! — подумал Шия. — Подними голову!» И потихоньку, словно нехотя, железный дракон начал подчиняться. Шия смог повернуть его башку сначала вправо, потом влево. Затем вверх-вниз. После этого попытался почувствовать лапы. На это ушло чуть больше времени. Шия заставил Шарлака встать.

Но тут связь с драконом прервалась. Яркая вспышка перед глазами — и Шия вернулся обратно в своё тело, сидящее на спине железного чудища. Разведчик вытащил пальцы из отверстий и мешком свалился на пол. Некоторое время Шия просто лежал на спине, глядя в каменный потолок и тяжело дыша, прежде чем смог встать и выбраться из ямы. Поднявшись обратно в коридор, он наскоро закрыл дыру в полу куском армирующей сетки, которая отвалилась от стены тоннеля. Чтобы отыскать место потом, Шия поставил рядом знаки-конусы, достав их из рюкзака. Они были совершенно незаметны в тёмном тоннеле, но при приближении к ним сигнальный брелок на поясе разведчика начинал мигать. Закончив с этим, Шия направился в сторону поселения. Он хотел найти Славомира и рассказать о своей странной находке.

Мирко был дома. Он сидел за столом, который сам же и сколотил из старых ящиков, и с аппетитом ел куриный окорочок. Ещё пара таких же плавала в тарелке с золотистым бульоном.

— О, братуха, здорово! — Славомир поприветствовал Шию с набитым ртом. — Есть хочешь?

— Да не особо, — Шия покосился на миску. — Откуда это вообще? Опять оборудование налево толкнул, что ли? Снова в тюрячку захотел? Да мне в этот раз тебя не на что выкупать будет…

— Ну а что делать-то, — Мирко разгрыз кость и принялся высасывать мозг. — Нам уже два месяца не платят… Да ты не боись, не продавал я ничего. Просто сегодня на погрузке подработал чутка, вот и прикупил.

— Это с каких же пор грузчикам так хорошо платят, что на мясо хватает? — покачал головой Шия и присел рядом с Мирко на скамью, сделанную, как и стол, из ящиков. Славомир продолжал наслаждаться едой. Шиин названный брат был высоким девятнадцатилетним парнем. Его длинные растрёпанные волосы имели ярко-красный цвет. Столь необычную расцветку Мирко приобрёл ещё в раннем детстве, в результате какой-то болезни, и очень этой особенностью гордился.

— Говорят, ты на поверхность приглашение получил? — Славомир сыто рыгнул и отодвинул тарелку.

— Ну типа того… — Шия потупился. — Ты не помнишь, где та спиральная деталька, что от родителей осталась?

— Да вроде где и была ­– в спальне в ящике валяется. А что такое?

Шия рассказал названому брату о том, что с ним случилось. Мирко выслушал его на удивление серьёзно и задумчиво произнёс:

— Значит, айзен действительно существует…

— Айзен? — с недоумением посмотрел на него Шия.

— Ага. Отец рассказывал, что он вместе с твоими родителями какой-то механизм построил и называл его «айзеном». И этим механизмом может худо-бедно управлять любой, но по-настоящему слушаться он будет только одного человека. Я не понял, что отец имел в виду, но он говорил, что в крови каждого из нас есть какой-то особый узор. И его можно считать. Так вот, механизм строится на основе этого узора, и он полностью подчиняется лишь тому, чью кровь использовали… Не знаю, что это значит… Отец просил никому об этом не рассказывать, даже тебе, но раз уж ты сам на айзена напоролся…

— Надо на деталь взглянуть! — Шия встал и направился в соседнюю комнату. Покопавшись в ящиках, он вернулся со спиралью в руках. Славомир принялся внимательно изучать витой ключ.

— Братуха, глянь-ка! Тут написано что-то! Только мелко очень.

Шия достал лупу. На внутренней стороне одной из спиралей действительно имелась гравировка: «Айзен Шарлак». Под ней была ещё одна, больше похожая на какую-то шифровку: «ГАЦ ЦАТ ТАГ АЦТ». А чуть ниже значилось: «Шия».

— Ух ты! Так значит, этот айзен как бы твой, — присвистнул Мирко.

— И что же мне с ним делать теперь? — Шия нахмурился. — Эти два типа как раз айзена искали. И что-то совсем не радужные у меня предчувствия по поводу их намерений…

— А вот посмотри-ка ещё, — Славомир, пропустив мимо ушей слова названного брата, протянул ему коробку из-под спирального ключа. Шия перевернул её и увидел на дне странный рисунок, которого раньше не замечал. Слева на нём была изображена чёрная человеческая фигурка с крыльями за спиной. В области сердца у этой фигурки находился небольшой светлый кружок. Справа красовался этот же силуэт, но уже белый и однокрылый. У его ног лежали два существа: рогатый грифон с изогнутым клювом и когтистыми лапами и железный ящер, очень похожий на Шарлака. Под этим рисунком виднелись стёршиеся буквы. С большим трудом Шие и Славомиру удалось разобрать надпись. Она гласила: «Тебя позвал Тот, кого мы ждём; Тот, кто воскреснет из мёртвых Чёрным Шипом и обернётся Лучом света; Тот, кто вернёт нам нашу свободу, объединив Своей волей Живых и Железных…»

Глава 2. Шош-Шаарский инцидент

Тиль Готтентойл, рыжеволосый парнишка, похожий на маленького серьёзного воробья, сидел на каменных ступеньках архива и неторопливо перелистывал страницы старой потрёпанной книги. Книга, честно говоря, выглядела не просто потрёпанной — половину обложки явно кто-то сгрыз, оставшаяся половина была покрыта бурыми пятнами, в одном из которых чётко угадывался след подошвы, к корешку прилип кусочек луковой шелухи. Тиль время от времени сдвигал очки в круглой оправе на кончик носа, силясь разобрать стёршиеся буквы. Рядом с Готтентойлом, парой ступенек ниже, устроилась Василина Ловеч — девочка с бледной, почти белой кожей, тонким носом, пронзительными чёрными глазами и двумя тёмными косами, которые делали её и без того худое лицо совсем узким. Обоим подросткам на вид было лет по тринадцать-четырнадцать.

— Тиль, — негромко спросила Василина. — Что это за книга у тебя? Ты её на помойке нашёл?

— Ну почти… В библиотеке, среди книг, которые утилизировать собирались… Она про Шеори-змееборца.

— Так ты веришь в то, что это он, а не Эзза Древнего Змея победил?

— Ну не то что бы, — Тиль оторвался от книги и посмотрел на собеседницу. — Но я все версии знать хочу.

— Как бы тебя за эти «версии» не арестовали. Книга-то из запрещённых, — покачала головой Василина. Тиль собрался ответить, но тут дверь архива открылась и на пороге появился старший брат Василины — Андржей, или как все его называли, Рейко.

Брат и сестра мало чем походили друг на друга — разве что, щедрой россыпью веснушек на щеках. Андржей был румяным, круглолицым курносым парнишкой с каштановыми вьющимися волосами и весёлыми глазами цвета бутылочного стекла. Если Василина казалась совершенно бесстрастной, почти неживой, то Андржей наоборот, фонтанировал эмоциями, словно сорванный пожарный гидрант. Оба они были детьми Эдмунда Ловеча — известного учёного, одного из тех, кто проектировал вентиляционные системы куполов. Год назад их отец исчез при странных обстоятельствах. По официальной версии Эдмунд Ловеч числился пропавшим без вести во время урагана, когда он вместе с инженерной бригадой помогал ремонтировать воздуховод на внешней стороне купола…

— Ну что там, Рейко? — Василина приподнялась навстречу брату.

— Ничего, — покачал головой Андржей. — Всё, как обычно. «Новой информации о вашем отце не поступало».

— Ясно, — Тиль закрыл книгу и тоже встал со ступенек. — Теперь куда? Домой?

— Думаю, да, — Рейко почесал в затылке и спустился с крыльца. Василина и Тиль последовали за ним.

Все трое жили в Шош-Шааре, небольшом подкупольном городке на юге. Брат и сестра Ловечи дружили с Тилем с детства. В семь лет Готтентойл поступил в ученики к их отцу, профессору Эдмунду. Тот разглядел в парне талант к точным наукам и пророчил ему блестящую карьеру инженера. Родители Тиля были благодарны профессору Эдмунду за то, что тот учил их сына совершенно бесплатно. Поэтому, когда учёный пропал, они без разговоров взяли на себя заботу о его детях. Жена Эдмунда Ловеча приходилась матерью только Андржею, и она умерла от болезни, когда ему было три года. Спустя некоторое время профессор привел в дом Василину — свою дочь от неизвестной женщины. Девочка казалась многим странноватой: первое время она разговаривала с акцентом и шарахалась буквально от всего — от лошадей до дирижаблей, словно никогда раньше их не видела. О Василине ходили разные слухи. Поговаривал даже, что матери у неё и не было никогда, а Эдмунд вырастил дочь в пробирке, в лаборатории. Но верить этим сплетням не стоило: вряд ли профессор Ловеч ­– специалист по вентиляции — имел достаточно навыков для выращивания гомункулов.

— Тиль, а Тиль, — Андржей дёрнул друга за рукав. — Ты уже думал, чем после школы заниматься будешь? Мы же через год выпускаемся…

— Я хочу в Дампфбургский университет поступать, — ответил Тиль. ­– Я уже писал им, они ответили, что будут рады видеть у себя ученика Эдмунда Ловеча.

— Инженером собираешься стать? — задумчиво произнесла Василина, глядя куда-то вдаль.

— Да, как твой отец. Только я хочу системы водоотведения проектировать для куполов. А ты, Вась, чем планируешь заниматься?

— Ну, я не думала ещё, — повела плечами Василина. — Может, в лавке буду работать или в больнице, медсестрой. Если честно, меня ни к чему особо-то и не тянет…

— Васька, а ты выходи замуж за Тиля! — засмеялся Рейко. — Он известным инженером станет, разбогатеет, будешь жить припеваючи!

— Да ладно тебе, — Готтентойл покраснел. — Рано ещё об этом думать.

— Тилечка, будущее надо заранее планировать. Я вот не такой умный, как ты, мне хорошая карьера точно не светит. Возьмешь к себе на должность «принеси-подай»?

— Рейко, а ты на военную службу поступить не хочешь? Там неплохо платят.

— На корм горюнам пойти? Ну уж нет, ни за какие коврижки!

— Так ты в Гезетц иди! Полицейские вообще пределы купола не покидают.

— Не, что-то всё равно не вдохновляет, — Андржей насупился.

— У нашего Рейко не получится пользоваться флюгом, — улыбнулась Василина, повернувшись к Тилю.

— Это почему же?

— Да он просто высоты боится до чёртиков.

— Ничего я не боюсь! — возмущённо воскликнул Андржей. Тиль лишь усмехнулся в ответ.

Друзья были увлечены беседой и не заметили, что за ними от самого архива следует крепкий светловолосый мужчина, одетый в военную форму. Пройдя несколько кварталов, он остановился возле арки, ведущей во двор высокого кирпичного здания.

— Ну что? — раздался негромкий голос из темноты.

— Думаю, это они, — ответил военный, не оглядываясь. — Девчонка очень похожа. Я её, правда, лет семь-восемь уже не видел, но готов спорить — это она. А парень тогда, получается — профессорский сынок.

— Да? Ну и отлично.

— А славные детишки. Даже жалко немного, что погибнут сегодня… Что, здесь останемся или наружу пойдём?

— Лучше, конечно, наружу, — из-под арки вышел высокий худощавый брюнет в круглых очках. — Но боюсь, что не успеем уже, — и он смахнул с щеки каплю сверкающей золотисто-розовой жидкости…

Андржей, Тиль и Василина уже почти дошли до дома, как вдруг какая-то тёмная тень пронеслась по небу, затмив на миг солнечный свет.

— Что это? — Василина, а вслед за ней Тиль и Рейко подняли головы вверх.

— Вот это да! — прошептал Андржей. — Да ладно…

Над куполом кружили горюны. Сначала их было не более десятка, но с каждой минутой подлетали всё новые и новые. Вскоре змеев стало столько, что они закрыли собой почти всё небо, и на улице заметно стемнело.

— Чего им надо? — Рейко повернулся к Тилю. — Первый раз такую кучу вижу…

— А меня больше интересует, чего вон тому парню надо, — Василина указала куда-то в сторону. — Зачем он на крышу залез?

Андржей и Тиль повернули головы. На гребне крыши здания суда действительно стоял долговязый мужчина в плаще с капюшоном. Он, заметно пошатываясь, на трясущихся ногах шёл к краю. Остановившись у парапета, незнакомец замер ненадолго.

А горюны тем временем всё прибывали. Солнце полностью исчезло за их перепончатыми крыльями, и Шош-Шаара погрузилась во тьму. Однако, странного человека на крыше всё ещё было видно. Вокруг его головы и плеч медленно росло светящееся золотистое облако. Когда оно окутало его фигуру почти полностью, незнакомец сделал шаг назад, а потом, резко раскинув руки, спрыгнул вниз. Тиль, Рейко и Василина даже ойкнуть не успели. Горюны перестали бесцельно нарезать круги над куполом. Они замерли и, одновременно повернув головы, истошно зашипели.

Рейко и Тиль заткнули уши, а Василина застыла, разинув рот и глядя вверх. Она судорожно дёрнула брата за рукав:

— Там… возле парка…

— Чего? — Андржей оглянулся и ахнул. Над деревьями парил огнезверь. Его тело защищали пластины золотистой брони, а на лбу красовался блестящий завитой рог.

— Алев?! — Тиль сдвинул очки на лоб. — Под куполом? Но как?!

— Их… их двое уже… — Василина, которую редко что могло вывести из равновесия, сейчас выглядела не на шутку напуганной. — Вон, на крыше…

На здании суда, откуда минуту назад спрыгнул странный незнакомец, восседал второй огнезверь — багровый, с невероятно широкими крыльями.

— Это же, — Готтентойл, пытаясь перекричать шипение горюнов, повернулся к друзьям. — Длиннокрыл и Винторог…

Именно так окрестили тех алевов, которые несколько лет назад уничтожили отряд Германа Ковальски. Тогда с ними был ещё третий, Пернатый, но сегодня он, видимо, решил не появляться.

Глаза обоих змеев не походили на пустые горюнские: они были практически человеческими, с радужкой и круглыми, а не вертикальным зрачками. И в глазах этих светилась мысль, ящеры как будто переговаривались взглядами. Винторог посмотрел на Длиннокрыла, словно что-то спрашивая. Гигант едва заметно кивнул. В ту же секунду горюны замолчали. А потом внезапно воцарившуюся тишину нарушил смачный хруст, словно кто-то с разбегу прыгнул на замёрзшую лужу. Один из ящеров, сложив крылья, камнем упал прямо на купол. Его шея и лапы переломились от удара, заляпав стекло серо-зелёной кровью. Но горюн быстро регенерировал, взлетел и повторил трюк. Его примеру последовали и остальные. Змеи бились о купол, снова и снова, пока по стеклу не начали расползаться трещины, а металлические конструкции угрожающе заскрипели.

— Что за… оно же выдержать должно… — Тиль задрожал. — Нет, оно выдержит, его же с большим запасом прочности проектировали…

И это было правдой. Горюны пока проигрывали в борьбе со строительными технологиями. Но алевов это явно не устраивало. Винторог снова вопросительно посмотрел на Длиннокрыла, но тот покачал головой. Тогда гигант раскинул широкие крылья и издал протяжный рык. Все горюны тут же набрали высоту и одновременно обрушились на купол чешуйчатой кучей. И конструкция пала-таки под их напором. Толстенные осколки стекла и куски металла полетели вниз — на дома, улицы, людей… А в брешь устремились сотни змеев.

— Побежали домой! — закричал Андржей. — Заберем своих и спрячемся где-нибудь!

— Давайте туда! — Тиль рванул в переулок. За его спиной обвалилась огромная железяка, начисто срезав стену одного из домов. Василина вскрикнула и бросилась к брату. Между ними в землю вонзился гигантский осколок купола. Девочка не устояла на ногах и упала на мостовую. Прямо к ней спикировал двухголовый горюн. Он повел себя странно: не стал жечь Василину, а схватил её когтистыми лапами и потащил прочь.

— Васька! — истошно завопил Андржей. — Нет!

И тут его сбило с ног что-то тяжёлое. Это оказался обгоревший труп полицейского, упавший на Андржея с неба. Глаза мёртвого стража порядка были широко открыты и полны ужаса, в обугленной руке он сжимал обломок огнемеча. Рейко рухнул на колени и закричал ещё громче…

*

… — Андржей! Рейко! — раздался в темноте шёпот.

— А? Что? — Андржей резко сел на кровати.

— Ты опять во сне кричал, — приподнялся на соседней постели Тиль.

— Чёрт! — Рейко запустил пальцы в волосы. Они были мокрыми от пота. — Мне опять приснился… тот день.

— Ловеч! — это с другой стороны проснулся Янек Гризецки. — Ты, блин, дашь поспать когда-нибудь или нет? Достал уже каждую ночь орать, придурка кусок!

— Янек, — в голосе Тиля прозвучала укоризна. — Ты не знаешь, каково это…

— Хоть ты помолчи, Готтентойл, а? — Янек перевернулся на живот и демонстративно засунул голову под подушку. — Ещё целый час до подъёма! Хотите побазарить, так валите отсюда, воздухом подышите! Этому психу полезно будет!

— И правда, лучше пойдём. Спать что-то совсем расхотелось, — процедил сквозь зубы Рейко, натянул сапоги и на цыпочках направился к выходу. Тиль, чуть помедлив, последовал за ним. Выйдя на улицу, они присели на покосившуюся скамейку у дверей казармы. Вдалеке, за лесом, едва занимался рассвет. Тиль задумчиво, словно обращаясь сам к себе, произнес:

— А ведь три года назад мы и не представляли, что пойдём в военное училище…

— Да уж… Ваське всё было пофиг, ты хотел стать инженером, а я боялся высоты…

— Однако не так уж и боялся, как оказалось, — Тиль посмотрел на небо. Из-за стекла купола оно выглядело желтоватым.

— Странно, — после недолго молчания продолжил Готтентойл. — Когда горюны сломали купол, через пробоину виднелся настоящий цвет неба. А я не помню, каким он был в тот день… Ты помнишь, Рейко?

— Не-а. Меня так тогда полицейские запугали, что я уже не уверен, помню ли я что-то вообще…

— Я так до сих пор и не понял, зачем всё это было, — Тиль откинулся на спинку скамейки и сдвинул очки на лоб. — Враньё это бесконечное…

После эвакуации из разрушенной Шош-Шаары всех выживших допросили. Когда Готтентойл рассказал полицейским о странном человеке, сиганувшем с крыши, и об алевах, которые появились внутри купола, стражи порядка пригрозили ему психушкой. Официальная версия была такова: Длиннокрыл и Винторог прилетели снаружи, они же и разрушили купол, а остальные горюны появились позже. Тилю ясно дали понять: если он будет утверждать обратное, то быстро загремит на принудительное лечение. То же самое сказали и Андржею с Василиной…

— Я не знаю, — пожал плечами Рейко. — Какая им была разница, кто купол сломал и как? Город-то так и так уничтожили… Так что ты там про небо говорил?

— Да мне просто интересно, почему снаружи оно каждый раз разное, а под куполами — всегда одного и того же цвета?

— Тебе не всё равно? Думаешь, мы часто будем смотреть на настоящее небо?

— Ну, если в Гелайт или Штерайф пойдём служить, то да… Но я хочу после учебки в Канджиён заявление подать…

— Ты?! В Канджиён?! Да там же из людей машины делают!

— Это преувеличение. Они просто много времени уделяют духовным практикам и полностью берут под контроль эмоции. Это и позволяет канджёновцам быть значительно сильнее обычных людей…

— Вот оно что, — Рейко искоса посмотрел на друга. — Всё слишком слабым себя считаешь?

— Так а кто я сейчас? Дохляк, очкарик, ботаник. А если я стану кондактером, то меня будут хотя бы уважать…

— Ещё и кондактером? На Блэкторна хочешь быть похожим? — Рейко не зря вспомнил имя этого канджиёновского капитана. Тот считался лучшим истребителем горюнов. О невероятной силе, быстроте реакции и ловкости кондактера Кристиана Блэкторна ходили легенды. Так же, как и о его невероятной жёсткости и бессердечности…

— На него сложно быть похожим, это же человек-легенда, второй после ван Оггенберга…

— Знаешь, — Андржей скрестил руки на груди и насупился. — Я ведь их обоих в своё время видел, вот почти как тебя сейчас. Нас с Васькой отец каждый год на День Короля в Дампфбург возил, там многие известные люди на параде бывали… Капитана ван Оггенберга я видел незадолго до его гибели, ты, кажется, тоже тогда с нами был, а капитана-кондактера Блэкторна — через пару лет после. Они настолько разные, Тиль… Разве что оба — невысокого роста и темноволосые. Но ван Оггенберг — такой весёлый был, жизнерадостный, будто весь светился изнутри. А Блэкторн — страшный человек, холодный, как машина. И во взгляде чернота такая… Канджиёновцы-то и так все бесчувственные, а этот словно и вовсе неживой… И умом я понимаю, что кондактер Блэкторн — наш сильнейший защитник, но как-то он мне совсем не по душе… А тут ещё и ты таким же стать хочешь…

— Да не таким же. Просто сильным.

— Хм… а я вот что подумал… Откуда он вообще взялся, Блэкторн этот? О нём же ничего слышно не было до того, как капитан ван Оггенберг погиб… Кто он такой? Может, и не человек вовсе? Как он, например, умудряется флюгом без перчатки управлять? Силой мысли?

— Не думаю, — Тиль посмотрел на чернеющий вдалеке лес. — У Канджиёна есть много технологий, которые они хранят в тайне от простых смертных… Наверное, это одна из них.

Рейко ничего не ответил и поднял взгляд в небо. На миг ему показалось, что высоко, в лучах восходящего солнца промелькнула тёмная тень, похожая на огромного горюна. Но она тут же исчезла, и небо снова стало чистым…

Глава 3. Побег

Те, кто всю жизнь провёл под землей, не слишком-то привычны к солнечному свету. На выходе из лифта Шие выдали специальные очки и сказали, чтобы зажмурился. А когда ему позволили открыть глаза, то несмотря на то, что в помещении царил полумрак, Шия тут же захлопнул их снова: настолько ярким показался свет. Но спустя полчаса он более-менее привык и смог выйти на улицу. А ещё через полчаса уже вполне спокойно смотрел в золотистые небеса (по слухам, они на самом деле были голубыми, а жёлтый оттенок придавало им стекло купола). Распорядитель указал Шие его место на трибуне. Далековато от главной дороги, по которой пройдет праздничная процессия, но это не так уж и важно. Всё, что было вокруг, казалось Шие невероятным, удивительным, и он просто не мог насмотреться на небо, солнце, облака, блики света в оконных стеклах, людей, кожа которых была не мертвенно-бледной, как у всех, кого он знал, а розовой…

— Привет, — отвлёк Шию от наблюдений чей-то голос. Рядом с ним на трибуну присела девушка, на вид чуть старше его. На ней был балахон до колен и высокие кожаные ботинки, из-под которых торчали полосатые гольфы. За спиной у незнакомки висел лук и колчан со стрелами. Шию поразил необычный цвет её собранных в хвост волос — ярко-голубой. Такими же оказались глаза, губы и ногти.

— Удивлён? — синеволосая убрала чёлку с глаз. — Я из Райхатты, деревни на севере. У нас источник воды проходит через залежи голубого минерала, поэтому мы все такие. Я Орика, можно просто Рика, охотница. А тебя как зовут?

— Шия, геолог-разведчик. Я из местных.

— Как ты думаешь, скоро начнется? — Рика поправила колчан с луком: он упирался в скамью и мешал ей сидеть.

— Не знаю… Ты впервые на поверхности?

— Ну… как тебе сказать, — охотница замялась. — Нет… я… ну в общем… я на поверхности живу. Постоянно…

— Как так?! Это же незаконно…

— Ну да, нам это запрещено. Но мы выбрались на поверхность и построили небольшой купол. Атаки горюнов отбиваем. У нас есть инженеры, которые сделали несколько пушек. Ими гадов, правда, можно только отпугнуть, но пока держимся…

— И давно вы так?

— Три года. С тех пор как змеи Шош-Шаару разрушили.

­– Да уж, — Шия поёжился. Историю о шош-шаарской трагедии знали и под землёй. Три года назад небольшой город на юге подвергся нападению горюнов. Сперва прилетели два алева — Длиннокрыл и Винторог — и уничтожили купол. Множество людей погибло под его осколками и обломками разрушенных зданий, остальных пожгли горюны, которые ринулись следом в пролом. Из десятитысячного населения не спаслось и тысячи. Людей эвакуировали под соседний купол, а разрушенную Шош-Шаару восстанавливать не стали.

— На нас в тот год тоже напали, — продолжила Рика. — От деревни не осталось ничего. Поэтому мы и решили уйти на поверхность.

— Напали? На подземное поселение?

— В том-то и дело. Похоже, это был тот же самый Винторог или какой-то его родственник. Он разворотил своим рогом землю, у нас много людей погибло. Мы просили о помощи власти, но нам отказали. Пришлось выживать самим. И вообще, историю о нападении просто замолчали! Тех, кто пытался жаловаться, арестовали. А сейчас нам угрожает уже Канджиён — за незаконное строительство купола. К нам не так давно приезжал кондактер, жуткий такой, одноглазый. Он преступника какого-то искал, ну и нам пригрозил заодно. Мол, если обратно под землю не уберёмся, то будут проблемы. Тогда я по поддельному приглашению приехала сюда. Буду добиваться аудиенции у губернатора. Надеюсь, меня за это в тюрьму не отправят. Мы же ничего плохого не делаем, так и оставьте нас в покое, — Рика нахмурилась и замолчала. Тем временем вокруг как-то неожиданно стемнело. Шия поднял глаза. Над куполом в небе раздувался гигантский ком чёрной ваты — именно таким показалось неизвестное природное явление подземному жителю.

— Рика, — Шия дёрнул соседку за рукав. — Это тучи, да? Я их только на картинках видел…

— Тучи, — Рика утвердительно кивнула. — Но что-то в них… не так.

— Не так? — Шия, прищурившись, вгляделся в небесную черноту. — Там должно что-то внутри шевелиться?

Рика собралась ответить, но не успела. От тучи отделились два силуэта. Шия узнал их, хотя до этого никогда не видел. Огнезвери. И не просто огнезвери. Длиннокрыл и Винторог, точно такие же (а может и те же самые), что уничтожили три года назад Шош–Шаару. И они летели прямо на купол. Люди вокруг тоже заметили их, показывали на горюнов пальцами, перешёптывались, но, скорее, с любопытством. Винторог завис над куполом, медленно взмахивая широкими крыльями.

— Шия! — Рика толкнула нового знакомого в бок. — Ты видел?!

— Что видел? — солнечный свет резал разведчику глаза.

— У этого гада на спине человек сидит!

— В смысле?! Да тебе показалось!

— Нет! — огрызнулась Рика. — И знаешь, что? Давай-ка валить отсюда. Что-то предчувствие у меня нехорошее.

Тут Шия был с ней совершенно согласен. Пока горюны даже не пытались нападать — просто летали кругами над куполом. Но кто знает, чего от них ожидать? Безопаснее было бы вернуться под землю.

— Пойдём, — Шия схватил Рику за руку. — Спустимся ко мне.

Они ушли с трибун, их примеру последовало ещё несколько человек, но большая часть зрителей осталась наблюдать за алевами. Они, похоже, свято верили в прочность купола и не допускали возможности повторения Шош–Шаары. До Шииных ушей долетел обрывок разговора: «Да там же мелкий городок был, не то что наш! Просто стекла для купола пожалели, оно тоньше было, а тут-то что случится?» Это могло оказаться правдой, но рисковать Шия не хотел. Вскоре они с Рикой добрались до арки, за которой находился лифт в подземную деревню. Но тут на их пути встали двое полицейских из Гезетца.

— Куда? — они направили на молодых людей ружья.

— Я из подземной деревни, Шия меня зовут, — порядком напуганный разведчик засунул дрожащую руку за пазуху, достал оттуда пропуск и помахал им перед полицейскими. — Девушка со мной. Мы просто хотим подождать, пока ящеры не улетят.

— Опасности нет, возвращайтесь.

— Мы лучше спустимся, пожалуй.

— Приказ губернатора, — полицейский грубо оттолкнул Шию. — Никого не пускать до особого распоряжения.

— Да какое распоряжение? — возмущенно воскликнула Рика.

— Ладно, пойдём, — Шия взял упирающуюся охотницу за локоть и оттащил в сторону.

— Что за…

— Тихо, тихо, — прошептал геолог. — Тут неподалёку воздуховод должен быть, по нему и спустимся.

Шия с Рикой свернули за угол. Между домами темнело узкое жерло воздуховода. Шия уселся на входе в трубу и махнул рукой Рике:

— Я сейчас спущусь, а ты за мной.

Рика кивнула. Шия упёрся руками и ногами в стены воздуховода и начал медленно и осторожно продвигаться вниз. Но не успел он проделать и половины пути, как послышался сильный грохот и трубу ощутимо тряхнуло. Шия едва удержался внутри.

— Эй, Рика, что там? — выкрикнул он.

— Да ужас просто! — ответила Рика, по пояс свесившись в воздуховод. — Этот рогатый как по куполу долбанул, так сразу целую секцию выбил! Тут осколками кучу людей передавило, хорошо, что мы уйти успе… Ой, мамочки!

— Что такое?

— Горюны! Налетели фиг знает откуда! Их тут штук сто, не меньше!

— Рика! Прыгай сюда скорей! Я тебя поймаю!

Орика, не дожидаясь второго приглашения, нырнула в воздуховод. Но Шия не сумел её поймать, и оба рухнули вниз. Падение смягчила куча сухих листьев и прочего мусора, который нанесло снаружи. А вслед Шие и Рике по трубе скользнула огненная струя, слегка опалив им волосы и одежду.

Оглушённые падением, беглецы некоторое время неподвижно лежали на груде хлама. Шия пришёл в себя первым. Он увидел, что мешковатая накидка Рики задралась, а под ней обнаружилась весьма короткая юбка с бахромой, едва доходившая до середины бедра, и короткий же топ на шнуровке. Шия уставился на пресс новой знакомой — чётко очерченные идеальные кубики. Но тут Рика пришла в себя.

— Чего пялишься? — она одёрнула накидку, сверкнув глазами.

— Н-ничего, — Шия покраснел и отвёл взгляд.

Разговор был прерван новым толчком. Шия вскочил на ноги. Из трубы посыпались комья земли и камни. Сверху доносились крики.

— Вставай! — Шия протянул руку. — Уйдём на глубину, там безопасно!

— Думаешь? — спросила Рика уже на бегу. — Наша деревня тоже ведь подземной была, а до неё Винторог-таки добрался!

Шия ничего не ответил. Его уверенность в том, что толща земли сможет их защитить, несколько пошатнулась. Потолок тоннеля сотрясался от мощных ударов, с него прямо под ноги беглецам сыпались камни. Шия уже давно в мыслях отчаянно молился, но внешне старался сохранять хотя бы видимость спокойствия. Он не хотел, чтобы Рика сочла его трусом.

Коридор тряхнуло особенно сильно, и свод обвалился аккурат в паре шагов перед беглецами. Шия едва успел отскочить, прикрыв собой Рику. Из дыры в потолке пробивался свет. Разведчик сделал было шаг, чтобы выглянуть наружу, но прямо перед ним в пол тоннеля вонзился огромный витой рог. А затем в пробоине появился и алев собственной персоной. Его серо-голубой глаз, похожий больше на человеческий, чем на змеиный, внимательно смотрел на Шию. Тот остолбенел, а вот Рика не растерялась. Она быстро выхватила из-за спины лук и, почти не целясь, выстрелила огнезверю прямо в глаз. Стрела царапнула Винторога по веку, не причинив ему никакого вреда. Алев убрал морду из пролома, лупанул напоследок лапой по потолку тоннеля, обрушив его ещё сильнее, и улетел прочь. Тут и без того ошарашенный Шия понял, что Рика не ошиблась: на спине Винторога действительно сидел человек. Юный равзедчик успел разглядеть лишь то, что это был плечистый светловолосый мужчина в одежде, похожей на военную форму.

— Ну ты видел?! Ты это видел?! — Рика махнула рукой в сторону скрывшегося Винторога. — Им действительно человек управляет!

— И что же получается? Горюнов на нас другие люди натравливают?! И как же тогда… — закончить свою мысль Шие не удалось. Разрушенный пол тоннеля провалился, увлекая за собой двоих беглецов.

Им повезло: Шия и Рика в результате падения оказались в другом коридоре, уровнем ниже, и он вёл прямиком в поселение. Жители деревни были обеспокоены. О том, что происходило снаружи, они пока ещё не знали, но толчки ощущались и здесь.

— Уходите! — истошно кричал Шия, несясь вместе с Орикой по узким улочкам подземной деревни. — Уходите на максимальную глубину! Здесь сейчас всё рухнет!

— Что это? Землетрясение? — донеслось ему вслед.

— Алевы! Огнезвери! Они купол разрушили, а сейчас и здесь всё разворотят! — ответил Шия, не оборачиваясь, и скрылся за углом. Его односельчанин покрутил пальцем у виска:

— Совсем долбанулся! Какие здесь могут быть огнезвери?

Едва он успел это сказать, как массивная балка, поддерживающая свод, переломилась пополам и раздавила скептика. Шия тем временем, волоча за собой запыхавшуюся Рику, уже добрался до дома. Не на шутку взволнованный Славомир ждал его на пороге:

— Братуха, что творится?

— Потом расскажу! Валить надо, и как можно скорей!

— О, а это у нас кто? — Славомир заметил Орику и расплылся в галантной улыбке.

— Рика, — представилась охотница.

— Славомир, –Мирко снял перед ней воображаемую шляпу и поклонился.

— Нашли время! Потом расшаркиваться будете! — в отчаянии выкрикнул Шия. — Бежим в укрытие!

Но этим планам не суждено было сбыться. После очередного толчка, гораздо более мощного, чем все предыдущие, каменный свод обвалился, похоронив под собой большую часть деревни. Шию, Мирко и Рику спасло лишь то, что они стояли возле дома на отшибе.

— И что нам теперь делать? — обречённо прошептала Орика.

— Я сейчас. Есть идея, — Мирко исчез за дверью. Шия стоял, потрясённо уставившись на то место, где ещё минуту назад был потолок. Сейчас он видел там небо ­– пронзительно-голубое. Купол больше не искажал его цвет, так как был полностью разрушен. И в это чудесное, неописуемо лазоревое небо, чёрными хвостами поднимались клубы дыма. Над городом кружили сотни горюнов, поливая его огнём. Ещё чуть-чуть, и они заметят развороченное подземелье. И тогда…

— Шия! — к реальности его вернул окрик Мирко. Он стукнул названного брата по плечу спиральной деталью, извлечённой из недр шкафа. — Твой айзен же в Северном коридоре?

— Ну да…

— Туда путь ещё не завален, погнали!

— Зачем?

— Братуха, да не тупи ты! Мы на этом айзене и улетим!

— Да я не уверен, что Шарлак вообще летать может…

— Будем считать, что может, — Мирко схватил Шию за рукав и потащил ко входу в тоннель. Ничего не понимающая Орика последовала за ними.

— Но я же так и не научился толком им управлять…

— По ходу пьесы, значит, научишься, братуха, ты же в нашей семье самый умный. Я в тебя верю! Давай, быстро, быстро, в темпе вальса, пока целы!

— Что за айзен? — на бегу спросила Рика.

— Сейчас сама увидишь, — пробормотал Шия.

Спустя несколько минут они добрались до пещеры, где был укрыт Шарлак. Первым в яму спустился Мирко, потом помог Шие и Орике. Айзен стоял на месте, целый и невредимый.

— И что теперь? — Шия, с трудом сдерживая панику, посмотрел на Славомира.

— Действуй, братуха, — Мирко протянул ему спираль.

— Знать бы ещё, что с этим делать, — охнул Шия. Он неуверенно подошёл к Шарлаку, забрался на его шею и вставил деталь в углубление. Она встала тютелька в тютельку, будто всегда здесь была. Спираль загорелась неярким голубоватым светом и слабо завибрировала. Но больше ничего не произошло.

— И? — Рика с недоумением уставилась на обоих. — Как нам это поможет?

— Я же говорил, что ничего не выйдет! — Шия в отчаянии стукнул Шарлака по шее. Айзен вздрогнул и медленно, со скрипом, поднялся на лапы.

— Вот, а ты боялся! — удовлетворённо кивнул Мирко. В тот же миг одна из стен пещеры дрогнула и обвалилась, едва не засыпав Шарлака и сидевшего на нём верхом Шию. Славомир прикрыл от камнепада Рику, прижав её к полу. А Шия засунул пальцы в отверстия на шее айзена и попытался сосредоточиться. И Шарлак послушался его. Железный дракон расправил крылья и неуклюже взмахнул ими, задевая стены.

А сверху продолжали падать камни вперемешку с землёй. Мирко, схватив Рику за шиворот, закинул её на спину Шарлака и сам запрыгнул следом.

— Полетели! — Славомир стукнул Шию по плечу.

— Куда полетели?! Над нами же потолок!

— У айзена башка железная и вон шипы какие! Сам же видишь, порода здесь мягкая, он её пробьёт! Да и там сверху, кажись, снесли всё! Давай, летим уже!

— Шарлак, — тихо обратился Шия к айзену. — Если ты умеешь летать, то, пожалуйста, лети!

Железный дракон ещё раз взмахнул крыльями, приподнялся на задние лапы, пошатнулся и упал с громким лязгом. Шия сжал зубы и буквально впился пальцами в стальную шею айзена. Разведчика ослепила яркая вспышка, а когда он опять смог видеть, то понял, что снова смотрит глазами железного дракона. Шарлак встал, сложил крылья вдоль тела и пулей рванул вверх. Славомир оказался прав: айзен без труда прошил металлической головой толщу земли и вырвался на поверхность. Шия от неожиданности на миг отключился, а когда пришёл в себя, то обнаружил, что Шарлак, раскинув багровые крылья, парит высоко в небе. Солнечные блики весело плясали по его стальной чешуе. Зрение Шии снова стало его собственным, но управления айзеном он при этом не потерял.

— Красотища-то какая! — выкрикнула Орика, оглядываясь по сторонам.

— А вот там ни фига не красиво, — Славомир, успевший надеть непонятно откуда взявшиеся тёмные очки, ткнул пальцем вниз. Город, точнее, то, что от него осталось, представлял собой жалкое зрелище. На месте купола торчали лишь огрызки металлических конструкций, здания были охвачены огнём. Над ними кружило несколько десятков горюнов. Винтророга и Длиннокрыла видно не было.

Тут Шарлак начал заваливаться на бок. Одно его крыло безвольно повисло, а вторым айзен хаотично замолотил по воздуху.

— Э-э-э, братуха, давай-ка, выравнивай его! — закричал Мирко, чуть не упав со спины Шарлака. Но Шия потерял управление. Айзен накренился ещё сильнее, и Рика свалилась с него, в последний момент успев уцепиться за штанину Славомира. Второе крыло железного дракона заклинило, и Шарлак сорвался в штопор.

— Шия, блин, да сделай же что-нибудь! — Мирко попытался подхватить Рику и втащить её обратно, но та сползала всё сильнее. Её руки обхватывали уже его ботинок.

— Да не знаю я, что делать! — в отчаянии заорал Шия. — Он меня не слушается!

Шарлак на полном ходу врезался в шпиль чудом уцелевшей ратуши и повис на нём вниз головой, зацепившись креплением крыла. Шия едва удержался на шее айзена. Он схватился за спиральную деталь и случайно выдернул её из паза. Шарлак тут же обмяк, став безжизненной грудой металла. Шпиль под его весом накренился. Мирко вместе с вцепившейся в него Рикой соскользнули со спины айзена. Шия успел схватить брата за рукав и не дал ему упасть.

— Ой, мамочки! — воскликнула Орика.

— Что такое? — Славомир попытался упереться ногой в шпиль.

— Да прямо перед тобой!

— Твою же…

Аккурат напротив Мирко в воздухе завис двухголовый горюн. В жизни эта тварь выглядела ещё уродливей, чем в учебниках. Плоские бугристые головы с бороздками посредине, шеи в мерзко подрагивающих кожистых складках, мутно-жёлтые глаза… Под нижними челюстями у змея находились огненные железы. Сейчас они были ярко-красными, а это значило, что горюн готов изрыгнуть пламя. Шия с размаху воткнул спираль на место, вцепился пальцами в шею айзена и истошно закричал от отчаяния. Шарлак моментально ожил, расправил крылья и… выпустил прямо в морду горюну мощную струю огня. Подожжённый змей, кувыркаясь, полетел вниз. Айзен же, отцепившись от шпиля, взмыл в небо. Шия снова мог его контролировать. Он помог Славомиру и Рике взобраться на спину Шарлака.

— Давай-ка двигать отсюда, — Мирко поправил очки, которые каким-то чудом умудрился не потерять.

— Согласен, — кивнул Шия. Сделав круг над пылающим городом, он направил айзена прочь от останков купола…

Глава 4. Сын Эдмунда Ловеча

— Здравствуйте, господа курсанты! — капитан Штерайфа Гейт Франниз поднял согнутую в локте правую руку, сжав кулак в приветственном салюте.

— Здравия желаем, господин капитан! — вразнобой ответили курсанты, отдавая честь. Франниз покачал головой и продолжил:

— С сегодняшнего дня вы приступаете к практическим занятиям по освоению управления флюгом. Поэтому, прошу любить и жаловать — ваши новые наставники, которых вы должны слушаться, как папу, маму и священника вместе взятых. Старший лейтенант Борислав Коришный и лейтенант инженерной службы Дерек Кашшоку.

Инструкторы вышли вперёд и отдали подопечным честь. Борислав был невысоким коренастым мужчиной с грубоватыми чертами лица, весёлыми голубыми глазами, волосами пшеничного цвета, собранными на затылке в короткий хвост, и неаккуратной бородой, которая, похоже, появилась только из-за того, что её обладателю было лень побриться. Дерек же казался полной противоположностью напарника — долговязый, худощавый и темноволосый. Довершали образ скуластое лицо, серые глаза, печально смотрящие из-за круглых очков, и нос с горбинкой, похожей на след от старого перелома. Оба наставника выглядели лет на тридцать с небольшим.

— Приветствую вас, — Дерек вышел вперёд. Голос его был негромким, говорил инструктор слегка в нос. — Итак, для начала я кратко расскажу вам об устройстве флюга. Старший лейтенант Коришный, помогите нам, пожалуйста.

Борислав снял со стойки реактивный рюкзак с крыльями, легко перекинул ремни через плечи и закрепил на широком поясе-корсете. Затем он засунул левую руку в перчатку, достал из-за спины несколько проводов, идущих от флюга, и вставил в пазы на краге.

— Все поняли, как снаряжение надевать? — Дерек взял в руки указку. — Вот здесь и здесь застёжки, потом потренируемся. Вы уже успели, наверное, заметить эти медные провода, которые идут от управляющей перчатки через плечо на спину и вот сюда, — Кашшоку показал на место, где крылья крепились к рюкзаку. — Вокруг плеча у вас браслет, который прижимает провода к руке, чтобы не болтались.

— Сразу скажу, — взял слово Коришный, защёлкивая браслет. — Перчатки у нас только под левую руку, в правой будете держать оружие. Так что, если кто-то из вас левша, мои поздравления, придётся переучиваться. Ну, или попробуйте, как наш сильнейший боец, капитан Блэкторн, флюгом без рук управлять, силой мысли, или как он там это делает. Среди вас, думаю, таких особо одарённых нет, — Борислав басовито хохотнул. — Значит так, показываю основные движения, — старлей поднял левую руку. — Чтобы начать пользоваться флюгом, надо его активировать: привести крылья в рабочее положение и включить газ. Делается это так, — он быстро дважды сжал кулак. Крылья флюга раскрылись, из сопел рюкзака с шипением вырвались струйки газа. Коришный плавно оторвался от земли и завис на небольшой высоте в воздухе.

— Ну и обратно так же, — он снова дважды сжал кулак и опустился на плац. — Далее. Направление выбираем с помощью большого пальца. Вверх, вниз, влево, вправо. Напор газа регулируем указательным. Так — увеличиваем, так — сбрасываем. Степень раскрытия крыльев — средний и указательный пальцы. Тут все просто: сдвигаем-раздвигаем. Для сложных манёвров и всякого там высшего пилотажа есть свои комбинации, их со временем начнёте осваивать. Сейчас приступите непосредственно к тренировкам. Но особо не обольщайтесь. Вам суметь хотя бы от земли оторваться для начала. Тренироваться будете в группах по шесть человек, лейтенант Кашшоку сейчас вас распределит.

Андржей, Тиль и Василина, естественно, захотели быть вместе. Дерек не возражал, объединив их в группу с Янеком Гризецки, а также братом и сестрой Ником и Александрой Весниками. Янек был высоким лохматым светловолосым парнем шестнадцати лет, с острыми чертами лица и глубоко посаженными глазами стального цвета. Он с первых дней невзлюбил Тиля и Рейко — без какой-то внятной на то причины. Андржея он называл «придурка кусок», а его друга — «девчонкой». Особой радости от того, что теперь им придётся тренироваться в команде, Гризецки, ясное дело, не испытывал.

Нику Веснику по документам не было ещё и шестнадцати, но выглядел он немного постарше. Простоватый, крепко сбитый, с круглым лицом и ёжиком рыжеватых волос, он походил на эдакого добродушного колобка. Сестра Ника, Саша, несколько выделялась среди остальных курсантов, которым было по пятнадцать-шестнадцать лет. Александре шёл девятнадцатый год. В первый же день службы она получила от капитана Франниза сперва замечание, а потом извинение. Девушкам-курсантам запрещено было пользоваться косметикой, и начальник отправил Сашу умываться. Та чуть не разрыдалась. Когда по её щекам потекли слёзы, пришла пора капитану Франнизу смущаться. На девушке не было ни грамма косметики. Её губы были ярко-вишнёвыми, а ресницы — длиннющими от природы. Инструктор протянул Александре платок, сбивчиво извинился и отпустил с миром, наказав лишь во время тренировок собирать её пышные, цвета гречишного мёда волосы хотя бы в хвост

— И форму не перекраивать! — крикнул вслед Саше капитан. Многие барышни грешили этим — ушивали гимнастёрки по фигуре, что было совершенно не по уставу. Александра за подобным замечена не была, но её тонкую талию и большую грудь не могла скрыть даже мешковатая униформа…

— И чего такая пташка в армии потеряла? — пробормотал Янек, обращаясь, скорее, к самому себе. — Вышла бы замуж за богатенького, как сыр в масле бы каталась. Да она и старше нас всех, давно пора муженька-то подыскать…

Но Александра его услышала. Она быстрым шагом подошла к Янеку и с силой, неожиданной для такой миниатюрной девушки, сжала его плечо, сверкая янтарно-жёлтыми глазами:

— Что ты сказал, повтори?

— Да ничего, ничего, — Гризецки сразу стушевался. — Просто ты такая… ну… красивая, и… и… как-то странно тебя на военной службе видеть… да отпусти, больно же!

Александра, нахмурившись, оттолкнула его и отошла в сторону. Янек удивлённо посмотрел ей вслед, потирая плечо.

— Это из-за меня, — негромко произнёс Ник Весник и насупился.

— Что? ­– Андржей повернулся к нему.

— Из-за меня Сашка в армию пошла, — лицо Ника выглядело непривычно серьёзным. — Наши родители умерли рано. Мне было семь, а сестре — десять. Она меня, по сути, и вырастила. Мы очень бедно жили… Я учиться пойти хотел, но денег не было. А тут вышел указ, что, если двое членов семьи отслужат три года в армии, один из них сможет потом получить бесплатное образование. Я сам-то пойти на службу был совсем не против, а Сашку пытался отговорить. Мол, нафиг мне упал он, университет этот, перекашляюсь и без него как-нибудь, стану просто солдатом. А она рогом упёрлась и ни в какую: буду тоже служить — и точка.

— Однако, это заслуживает только уважения, — понимающе кивнул Тиль.

— Сашка, — Янек виновато наморщил нос и потёр затылок. — Ты это… прости меня. Ляпнул, не подумав. Но ты и правда очень красивая, ну, для армии.

— Ладно, — Александра невесело улыбнулась. — Прощаю тебя, конечно. И давайте тему сменим, что ли…

— Андржей, — неуверенно произнёс Ник. — А можно тебя спросить?

— Валяй.

— Тут слухи ходят, что ты вроде как уже умеешь флюгом пользоваться?

— Ну не то что бы умею, — Рейко нахмурился, вспоминая. — Но доводилось на нём полетать… Один раз… Давно…

*

…Горюн унёс потерявшую сознание Василину на крышу, оставил там и улетел прочь. Андржея сейчас меньше всего волновала причина столь странного поведения змея. Сестра лежала без сознания у самого карниза. С соседнего здания на крышу перекинулся огонь, и он медленно приближался к Василине.

— Васька!!! — сквозь слёзы заорал Андржей. — Поднимайся!!!

Но даже если Василина и была в сознании, вряд ли она услышала бы брата — слишком далеко он стоял, и его крик тонул в грохоте разрушающихся зданий. Рейко в отчаянии огляделся вокруг. Его взгляд снова упал на мёртвого полицейского. Андржей, плача от страха и безысходности, дрожащими руками начал стаскивать с трупа флюг. Пальцы соскальзывали с застежек, слёзы и дым застилали глаза. Сняв кое-как летательный аппарат, Андржей попытался надеть его на себя. Ремни и пояс были безнадежно велики, браслет соскальзывал с плеча, оставляя провода болтаться. Но каким-то чудом Рейко сумел закрепить на себе флюг, пусть и криво. Он крепко зажмурил глаза и дважды сжал кулак (Андржей видел, как активируют устройство полицейские). «Только бы сработал!» — подумал Рейко. ­– «Только бы!»

Сопла флюга натужно захрипели, но газ не выходил. Видно, что-то повредилось при падении. А Василина тем временем начала приходить в себя. Она неловко повернулась на бок, невысокий парапет на краю крыши сломался под её весом и рухнул вниз. Вслед за ним полетела и Василина, в последний момент успев ухватиться рукой за карниз.

— Васька, держись!!! — истошно закричал Андржей и ещё раз, до боли в пальцах, сжал кулак. И флюг заработал, буквально швырнув мальчика в воздух. Рейко понятия не имел, как управлять крыльями, но ему повезло — Андржея несло прямо к сестре. Он неуклюже приземлился на крышу, отключил флюг и успел втащить наверх Василину. Та, как ни странно, выглядела практически спокойной. Рейко же забился в истерике, внезапно осознав, что сидит на крыше пятиэтажного дома. А высоты он боялся смертельно.

— Рейко! — сестра дёрнула Андржея за рукав. Он оглянулся и увидел, что пламя подобралось к ним уже совсем близко и крыша вот-вот рухнет. Но тут время будто замерло. Огонь застыл в воздухе острыми языками, в чёрном от дыма небе зависли горюны. Все звуки окружающего мира слились в равномерный гул, из которого выделялись лишь глухие ритмичные удары. Андржей понял, что это бьётся его сердце. Страх полностью исчез. Рейко подхватил правой рукой Василину, снова включил флюг и рванул в небо. Вдруг прямо перед ним появился горюн и выпустил пламя…

*

… — И что дальше? — заворожённо произнесла Саша.

— Нас спасло то, что во флюге кончился газ, — продолжил Андржей. — Мы начали падать, и огонь прошёл над нашими головами, только волосы подпалил.

— А как вы умудрились не разбиться? — спросил Ник.

— Нас какой-то боец из Штерайфа спас, перед самой землёй подхватил. Он же и горюна того и прикончил. Я этого не помню, я прямо в полёте сознание потерял. Мне Василина потом рассказала. А сам я только на следующий день окончательно очухался, в повозке, когда нас эвакуировали. С Тилем мы уже здесь, в Дроздовичах, встретились. Его солдаты из Гелайта доставили, вместе с другими беженцами.

— Мои родители погибли, — тяжело вздохнул Тиль. — В Дроздовичах нас приютил один из бывших коллег профессора Эдмунда. Мы три года проработали на обслуживании вентиляционных систем, а потом вот… решили все вместе в армию пойти. Стать солдатами, чтобы за свой город отомстить.

— Ну-ну, — пробурчал Янек. — Солдатами они решили стать, как же! Подзаработать, поди, захотели и всё тут! Какие из вас, на фиг, солдаты!

— Ты-то сам здесь зачем? — тихо спросила Василина, пристально глядя Гризецки прямо в глаза.

— А затем! — огрызнулся тот. — Я с детства об этом мечтал! Убивать этих чёртовых гадов и стать сильнейшим бойцом!

— Как Блэкторн? — поинтересовался Ник.

— Да идёт твой Блэкторн к чертям собачьим! Он канджиёновец, вся его сила неправильная, нечестная, он, поди, и не человек, а живая машина! Я хочу быть как капитан Рэй ван Оггенберг, вот он — настоящий герой, не то что этот ваш кондактер!

— А ведь ты похож на него чем-то, — негромко произнесла Саша, внимательно оглядев Янека с ног до головы. — Только капитан ван Оггенберг подобрее тебя был…

— Можно подумать, ты с ним знакома! — Гризецки кинул недоверчивый взгляд на Александру.

— А вот и знакома… была, — Саша ответила так тихо, что её услышала только стоявшая рядом Василина.

Разговор был прерван командой инструкторов. Курсанты снова построились — на сей раз уже группами — и стали ждать указаний. Борислав дал первое задание: включить флюг, оторваться от земли, провисеть хотя бы десять секунд в воздухе и приземлиться обратно. Группа, первая выполнившая задание, получит баллы, которые будут в дальнейшем учитываться при распределении на службу.

— Вот повезло с вами оказаться, — Янек нахмурился и дважды сжал кулак. Сопла издали чихающий звук, газ пошёл, но крылья почему-то не расправились. Гризецки, подскочив в воздух, тут же завалился на бок и упал на землю.

— Что ты там бормочешь, Янек? — раздался сверху бесстрастный голос Василины. Она спокойно парила на небольшой высоте. Вслед за ней, так же легко и непринуждённо, в воздух взмыла Александра. Гризецки ухмыльнулся, ещё раз попробовал включить флюг, и на сей раз его попытка увенчалась успехом.

— Девчонки, — весело воскликнул он, взлетая. — Вот отслужу и обязательно на ком-нибудь из вас женюсь!

— На Сашку не рассчитывай! — Ник рукой расправил заклинившее крыло флюга и присоединился к покачивающимся в воздухе сослуживцам. — Она у нас девушка с запросами, ей пры-ы-ынца подавай как минимум!

Александра густо покраснела и махнула в сторону брата рукой. Из-за этого она потеряла равновесие и чуть не упала, но её подхватил Тиль, к тому времени тоже сумевший взлететь. На земле оставался лишь Андржей. Он шумно выдохнул, дважды сжал кулак и выкинул вперёд указательный палец, открывая напор газа на максимальную мощность. Рейко стрелой взмыл в небо, развернул крылья флюга на полную ширину и, описав над казармами дугу, спланировал обратно.

— Эй, парень! — раздался насмешливый голос лейтенанта Коришного. — Попридержи коней слегонца! Задание было просто взлететь, а не кольца тут выписывать!

— Что же, — Дерек что-то пометил в бумагах. — Эта группа пока лучшая.

— А из мальчишки-то будет толк, — Борислав потёр подбородок.

— Это сын профессора Ловеча, — не отрываясь от записей, мрачно произнёс Кашшоку. — А та тёмненькая девчонка с косами — его так называемая сестра. Странно, что ты их не узнал.

— Вот оно что… Не зря, значит, Вильгельм именно сюда нас отправил. За Ловечами определённо нужно присмотреть. Кто знает, куда их отец девал украденный образец…

— Да, только ты не забывай, что у нас и более важные дела здесь имеются, — тут Дерек поднял голову и громко объявил:

— Первой шестёрке всем по четыре балла, второй — по три, третьей — по два! Остальные, сумевшие оторваться от земли, получают по одному баллу. Сейчас продолжаем тренировки уже без баллов, мы подойдём к каждому и посмотрим, что у кого получается.

Он положил планшет с бумагами под мышку и направился к курсантам. Борислав же чуть задержался. Глядя на Рейко, он негромко произнёс:

— Значит, Ловеч-младший? Лучше бы ты, парень, не был похож на отца. Иначе, жить тебе осталось недолго…

Глава 5. Однокрылый Избавитель

Шия проснулся от холода. Он пошарил рукой в поисках одеяла, но нащупал лишь песок. Разведчик поднял глаза и понял, что лежит под каким-то навесом. Шия выглянул наружу и обомлел: над ним раскинулось тёмно-синее небо, усыпанное звёздами. Он вспомнил, как однажды, стоя на полу огромной пещеры, смотрел на самоцветы, блестевшие с её потолка…

— А может, небо — это тоже свод какой-то гигантской космической пещеры? — заворожённо произнёс Шия.

— Что ты там бормочешь? — Славомир сел, сладко потянувшись. — Не спится?

Шия неопределённо мотнул головой. Он вылез из-под навеса (который оказался расправленным крылом Шарлака) и огляделся по сторонам. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалась пустыня с редкими островками травы.

— Ну и куда теперь? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил разведчик.

— Можно к нам, в Райхатту, — проснувшаяся Орика тоже выползла из-под крыла и встала рядом с Шией, кутаясь в свою накидку и зевая.

— А далеко до вас?

— На дирижабле два дня. На Шарлаке, наверное, чуть побыстрее будет. Вот, у меня карта есть, — Рика достала из внутреннего кармана мятый кусок бумаги и разложила на шарлаковом крыле. Шия снял с пояса фонарик и направил свет на карту.

— Смотрите, — Рикин палец уткнулся в красную точку. — Это — город, откуда мы сбежали. Вот Дампфбург на севере, рядом Дроздовичи и Павелецк. Мы сейчас где-то здесь. Наше поселение не отмечено, но оно примерно тут, чуток южнее.

— А это что? — Мирко показал на тёмно-синий крестик.

— Это? — Рика скривилась. — Да так, монастырь змеелюбский.

— Змеелюбский? — Шия вопросительно посмотрел на неё.

— Ну, это у нас так говорят. Как по-настоящему эта секта называется, я не помню. Они, короче, считают, что горюны — это такая кара божья за наши прегрешения. И, чтобы искупить эти грехи, — Орика сделала пальцами кавычки, — они раз в полгода одного из монахов приносят горюнам в жертву. Оставляют в чистом поле, чтобы змеи его заживо сожгли. Вот такие они интересные ребята.

— А пожрать у них можно раздобыть? — Славомир почесал шею. — А то я голодный, как чёрт.

— К простым смертным они вроде как нормально относятся. Наверное, покормят, если попросим, — пожала плечами Рика. — Горюнам на растерзание нас точно не оставят. По их учению выходит, что небесам только добровольная жертва угодна.

— Отлично. Я смотрю, уже светает. Шия, сможем сейчас полететь? Шия! Братуха, что ты там застрял?

Шия тем временем залез Шарлаку под брюхо и принялся внимательно осматривать его с фонариком. Он постучал костяшкой пальца по железному нутру айзена и пополз дальше, качая головой.

— Что такое? ­– Славомир наклонился к нему.

— Да я понять пытаюсь, — Шия снова ударил Шарлака по брюху. — Где у него мотор? И резервуар для топлива? На чём-то же он должен летать?

— А ведь и правда, — Мирко задумался. Вдвоём с Шией они осмотрели Шарлака сверху донизу, но не нашли ничего и близко похожего ни на двигатель, ни на топливный бак. По всем законам физики и логики айзен не должен был летать. Но — тем не менее — он летал.

— Может, в этой загогульке дело? — предположила Рика, показав на спиральную деталь, торчавшую у Шии из кармана. Тот достал её и повертел в разные стороны:

— Это же просто ключ…

— Ладно, допустим, в этой фигне заключён какой-то шифр из твоей крови, — начал рассуждать Мирко. — Тогда, быть может, этот ключ как-то преобразует твою собственную энергию, и…

Ход мыслей Славомира нарушил выстрел. Пуля мазанула по багровому боку Шарлака, оставив заметную царапину. Шия, Рика и Мирко быстро нырнули обратно под крыло айзена. И очень вовремя: ещё несколько пуль ударили в это самое крыло, и одна из них, прошив его, разрыла песок у самого колена Орики. А к Шарлаку подошли двое мужчин в маскировочных плащах. Один из незнакомцев оказался крепким и невысоким, из-под его накидки виднелась армейская форма и сапоги. Второй — длинный и худощавый — был в гражданской одежде. Лица пришельцев скрывались под капюшонами.

— Вылезайте! — истерично выкрикнул долговязый. — Мы всё равно вас достанем, хотите вы этого или нет!

— А вы кто такие? — поинтересовался из-под крыла Славомир.

— Не твоё дело, недочеловек! Выходите с поднятыми руками и отдайте нам айзена! Тогда мы вас, может, и не тронем!

— Откуда они знают про айзена? — ошеломлённо прошептал Шия. Голос незнакомца показался ему странно знакомым.

— Да неважно! — Мирко склонился к названному брату. — Есть у меня одна идея…

— Долго вас ждать ещё? — беззлобно, почти по-дружески поинтересовался невысокий.

— Вот же он я! — широко улыбаясь и раскинув руки в стороны, из-под крыла поднялся Славомир.

— А остальные где?

— Нету тут никого, вам показалось, господа хорошие.

— Сейчас проверим. А ты медленно иди к нам.

— Слушаюсь, ваша милость, — Мирко неторопливо вышел навстречу незнакомцам. Вдруг из его рукава в ладонь выскользнул нож, и Славомир прыгнул прямо на долговязого мужчину. Он повалил его на песок и воткнул своё оружие ему в ладонь. Длинный закричал от боли и выронил пистолет, а Мирко рванулся ко второму пришельцу, сбив с ног и его.

— Братуха! — истошно заорал Славомир. — Запускай железяку!

Шия схватил за локоть Орику, запрыгнул вместе с ней на шею Шарлака, вогнал ключ в паз и вставил пальцы в отверстия. На сей раз айзен оказался послушнее, чем раньше: он быстро встал на лапы, взмахнул крыльями и оторвался от земли. Славомир подпрыгнул, уцепился за палец Шарлака, ловко подтянулся и взобрался на его железную спину. Айзен быстро набирал высоту. Шия, к своей радости, осознал, что управляет им совершенно уверенно, более того, у него стало получаться «переключать зрение», то есть смотреть то своими глазами, то айзеновыми. Разведчик рассмеялся и прибавил скорость, оставив нападавших далеко внизу. У тех, видимо, кончились патроны, и они смогли послать вслед Шарлаку лишь пару ругательств.

Когда айзен скрылся за горизонтом, мужчина в военной форме склонился над товарищем:

— Сильно он тебя задел?

— Да нет вроде, — ответил долговязый, перемотав рану оторванным от плаща куском ткани. — Мы сможем их догнать? Ты силы после вчерашнего восстановил?

— Нет. Тяжёлая выдалась работка. Боюсь, не получится.

— У меня, похоже, тоже. Чёрт, упустили этих малолетних поганцев!

— Кто знает… Ты же слышал их разговор? Они в монастырь собрались. Быстро нагнать детишек мы не сможем, но вот подарочек отправить… На это силёнок, пожалуй, хватит.

*

…Шарлак быстро набирал высоту. Рика задумчиво барабанила пальцами по металлической чешуе, а потом, нахмурившись, произнесла:

— Этот, который пониже, он похож на того чувака, который Винторогом управлял.

— Алевами кто-то управляет? — удивился Мирко.

— Да, мы сами видели, — пробормотал Шия. — Странно всё это…

— Ну почему же? Мы-то ведь айзеном управляем.

— Так Шарлак — железный, а эти твари — вполне себе живые.

— Солнце восходит, — пробормотала Рика. — Красиво…

Огромный алый шар медленно поднимался над горизонтом, окрашивая землю в золотистый цвет. Мирко и Шия, разинув рты, наблюдали за дивным явлением природы, которое им раньше видеть не доводилось. От созерцания восходящего светила их отвлекла Рика:

— Народ, нам на запад надо, курс меняйте.

— Да, да, конечно, — кивнул Шия и мысленно приказал Шарлаку лететь на запад. Айзен повиновался, плавно развернулся и лёг на нужный курс, подставив металлическую спину лучам утреннего солнца. Прошло примерно три часа, и на горизонте появилась небольшая крепость с высокой башней посредине. Постройки не были защищены куполом. Похоже, беглецы добрались до монастыря змеепоклонников.

Шарлак приземлился на песок перед воротами обители. Монахи к тому времени уже успели заметить айзена. Навстречу Шие, Славомиру и Орике вышел смуглый худощавый молодой человек лет восемнадцати. У него было узкое лицо с острыми чертами, тонкие губы с жёсткими складками в уголках, глубокая морщинка на переносице и раскосые тёмные глаза. Длинные чёрные волосы спереди спускались несколькими прядями чуть ниже плеч, а сзади были собраны в хвост. Одеждой юноше служила мешковатая серо-голубая ряса, подхваченная кожаным поясом.

— Здравствуйте, небесные посланцы, — он почтительно склонился, сложив руки на груди. — Я Кассиний, временно исполняющий обязанности Старшего Блюстителя. Кто вы и что привело вас в нашу скромную обитель?

— Привет, брат Кассиний, — театрально раскланялся Мирко. — Меня зовут Славомир, это мой братуха Шия и его подружка Орика. Направляемся в Райхатту, к вам заглянули перекусить чем ваш бог пошлёт.

— Если вы голодны, то мы вас накормим, конечно. Правда, живём мы небогато, так что не обессудьте. А этот… это существо… — Кассиний недоверчиво покосился на Шарлака. — Оно с вами?

— Это Шарлак, наш айзен. Он железный.

— Айзен? Это машина? Прошу простить, но в монастыре мы не приемлем подобных механизмов. Вы можете зайти, но его придётся оставить здесь.

— Ну хоть тряпок нам дадите, накрыть его? — подал голос Шия.

— Это можно, — кивнул Кассиний. — Прошу следовать за мной.

Шия, Рика и Мирко направились вслед за молодым монахом к воротам обители. Войдя внутрь, они убедились, что Кассиний не обманул. Обстановка в монастыре оказалась более чем скромной. Кругом стояли вросшие в землю деревянные клетушки, грязные и покосившиеся. Единственным каменным зданием был храм с высокой башней. Над входом в церковь поблёскивало мозаичное изображение трёхголового горюна.

— Мы должны помолиться, — не оборачиваясь, сказал Кассиний. ­– Таковы правила.

— Ничего против не имеем, — кивнул Мирко. — Надо так надо.

Внутри храма было темно и сыро. Кассиний подошёл к бронзовому паникадилу, стоявшему в центре, и зажёг четыре свечи. Огни высветили фреску на дальней стене храма. Она состояла из трёх частей. На первой был изображён воин, поражающий копьем Древнего змея. Обычно так рисовали Эззу Бин Шедекоббаха, но у этого Змееборца лицо скрывалось за небольшим облачком, из которого исходили лучи света. На средней части фрески красовалось несколько горюнов, исторгающих пламя. Под ними разбегались в страхе люди, маленькие и жалкие. Завершал фреску ещё один портрет Змееборца, но какого-то уж совсем необычного. Лицо его, как и у первого, было спрятано за облаком. Правую руку воину заменяло птичье крыло с алыми перьями, а в левой он держал ярко-красный меч с нанизанными на него змеиными головами. Одежда Змееборца весьма походила на военную форму, только знак на нашивке было не разобрать. Шие почему-то показалось, что это — эмблема Гелайта.

— Ой, а что это значит? — шёпотом поинтересовалась Орика, кивнув на стену.

— Суть нашей веры, — Кассиний подошёл к фреске, почтительно склонился перед ней и прикоснулся сложенными руками ко лбу, губам и груди. Потом монах дважды хлопнул в ладоши и наконец повернулся к гостям.

— Слева — Великий Змееборец, — начал он объяснения. — Он уничтожил Древнего Змея, который был божьим предупреждением. Но люди не вняли ему и продолжали вести греховную жизнь. В наказание за это и были посланы горюны. Они не исчезнут, пока все людские грехи не будут искуплены. Мы дважды в год приносим одного из наших братьев — добровольца — горюнам в жертву. Это приближает момент Очищения, когда Небеса даруют нам Однокрылого Избавителя, второго Змееборца, который и спасёт нас от гнёта змеев.

— Это вон тот, с крылом? — спросил Шия.

— Да, — Кассиний кивнул. — Писания гласят, что в самый тяжёлый час, когда уже почти исчезнет надежда, из тьмы небытия и холода бесчувствия восстанет герой, который будет сильнее любого из живущих, и он изгонит горюнов из этого мира. Красный меч в его руке — это потомки Великого Змееборца, которые будут биться с ним рядом. А Крыло — символ той жертвы, которую он принесёт за нас. И мы надеемся, что сумеем дожить до дня Избавления… А сейчас я помолюсь. Вы же можете в это время вспомнить о своих грехах, и покаяться в них.

Кассиний снова повернулся лицом к фреске, сложил ладони на груди и, закрыв глаза, принялся что-то шептать. Помолившись, монах жестом пригласил гостей следовать за ним. Они вышли из храма и направились к кривобокой приземистой постройке с крошечными окошками под самой крышей. Внутри неё в ряд стояли грубо сколоченные скамейки и столы. За ним сидело несколько монахов, одетых так же, как и Кассиний. Увидев вошедших, они встали и почтительно поприветствовали их поклоном. Кассиний указал Славомиру, Шие и Орике на свободные места.

— Сейчас я попрошу, чтобы вас накормили, — сказал он. — Но кроме овощей и хлеба у нас нет ничего.

— Сгодится, — Мирко потянулся. — Я сейчас такой голодный, что хоть ведро картофельных очистков слопать могу.

Монах кивнул и ненадолго ушёл. Вернувшись, он поставил на стол поднос с тремя мисками жидкой овощной похлёбки и булкой серого хлеба.

— Вот, чем богаты.

— Спасибо вам большое, — Шия подвинул миску к себе. — Мы из подземного города, в еде не прихотливы.

— Из подземного города? — Кассиний с интересом посмотрел на гостей.

— Ага, — ответил Мирко с набитым ртом. — На нас вчера горюны напали, разворотили всё. И на земле, и под землёй.

— А купол? — монах нахмурился. — Он вас разве не защитил?

— Они его тоже сломали, — Рика взяла булку и откусила большой кусок прямо от неё. — Это был Винторог, тот же, что и в Шош-Шааре.

— Вот оно что… Похоже, времена страшного суда не за горами. И очень скоро мы либо увидим Однокрылого Избавителя, либо все сгинем в огне за наши грехи.

— Больше оптимизма, брат Кассиний! — Славомир фамильярно похлопал монаха по плечу. — Намолите ещё своего Избавителя.

Окончив трапезу, Шия вместе с новым знакомым отправился к монастырским стенам, чтобы укрыть Шарлака. Кассиний раздобыл где-то большой кусок мешковины, размера которого было вполне достаточно для айзена. Шия принялся за работу, а Кассиний наблюдал за ним, сидя на камне.

— Скажи, почему вы против машин? — спросил разведчик, закрепляя ткань на земле колышками.

— Мы против тех машин, что копируют живых существ, — Кассиний поджал под себя ногу и обхватил щиколотку тонкими пальцами. — Это противоречит божественному замыслу.

— А-а-а, — Шия не особо понял ответ монаха, но переспрашивать не стал. Он уже почти закончил свою работу, как вдруг Кассиний вскочил с камня.

— Что такое?

— Смотри! — Кассиний указал пальцем куда-то Шие за спину. Тот оглянулся и увидел на горизонте тёмную тучу. А через секунду понял, что это стая горюнов, которая стремительно приближалась…

Глава 6. Доктор Смерть и Рэй ван Оггенберг

— Кажется, это последний, — Саша аккуратно сняла с ветки красный флажок.

— Ну-ка, — Василина заглянула в сумку и пересчитала лежащие там вымпелы. — И правда, последний.

— Быстро мы управились, — Александра сложила крылья, села на ветку и бросила взгляд на часы. — Давай отдохнём, у нас ещё час как минимум.

— Давай, — Василина, включив флюг, взлетела на дерево и устроилась рядом с Сашей.

Девушки выполняли в лесу учебное задание по ориентированию. Курсантам, разбившись на пары, необходимо было собрать флажки и до истечения времени вернуться на базу. Василине задание показалось до неприличия простым ­– всего-то нужно карту внимательно читать. И даже горюнов здесь опасаться не приходилось. Хотя тренировка и проходила за пределами купола, рядом были фермы, надёжно охраняемые солдатами Штерайфа. Тут уж даже самый мелкий змеёныш не проскочит.

Саша и Василина сидели на ветке, болтая ногами. Александра некоторое время молчала, а потом неуверенно спросила:

— Вась, а вы с Андржеем действительно дети того самого профессора Ловеча?

— Ну да, — ответила Василина, глядя в сторону.

— Говорят, ваш отец без вести пропал?

— Да, уже несколько лет о нём ничего не слышно, — Василина задумалась, покусывая губу. — Наверное, он всё-таки умер… Иначе, дал бы о себе знать, хоть как-нибудь…

— А мать?

— У нас с Андржеем разные матери. Его — умерла, когда Рейко был совсем маленьким. А свою я никогда не видела. Да и отца до пяти лет не видела тоже… У меня было такое… странное детство.

— А что с тобой случилось? Ой, прости, тебе неприятно, наверное… Не рассказывай, если не хочешь…

— Ну почему же… Могу и рассказать… Надо же хоть с кем-то поделиться… Об этом даже Рейко толком не знает, так, в общих чертах, — и Василина замолчала, вспоминая…

*

…Лет до пяти она жила не в самом приятном месте — похожем на тюрьму сыром подземелье — вместе с другими детьми. На улицу их не выпускали, раз в день кормили какой-то жидкой похлёбкой. Спали пленники прямо на полу, на грязных тряпках и гнилой соломе. Время от времени кого-то из них уводили надзиратели, как они сами говорили, «к доктору». Возвращались оттуда не все, а те же, кто возвращались… Кто-то был покрыт кровоточащими язвами, у кого-то не было глаз. А у кого-то глаза, наоборот, раздувались до размера кулака взрослого мужчины. У одной из девочек после визита к загадочному «доктору» все суставы на руках и ногах оказались вывернуты в обратную сторону. У другой ноги были сшиты вместе на манер хвоста русалки. У третьей на голове вместо волос появилась чешуя… И практически все через несколько дней мучительно умирали.

Но их место быстро занимали другие. Раз в несколько дней к мрачному обиталищу Василины прибывала паровая машина, которая тянула пару-тройку вагонов. И в эти вагоны плотно, словно дрова в поленнице, были набиты десятки детей разного возраста: от грудничков до подростков. Они ехали стоя, и некоторых вытаскивали наружу уже мёртвыми…

Таинственный доктор всегда встречал этот поезд сам. Василина нередко наблюдала за ним из подвального окошка, выходящего прямо на перрон. Доктор был плотным темноволосым мужчиной лет сорока, с аккуратными тонкими усиками и безупречной причёской. Всегда элегантно одетый, вежливый, улыбающийся, он вставал на платформе и ждал с видимым нетерпением. Как только паровая машина появлялась на горизонте, лицо доктора озарялось довольной ухмылкой. Прибывших детей сразу распределяли на две группы. По указанию доктора подручные оттаскивали несчастных направо или налево. Одна из групп потом поселялась в катакомбах, а судьба второй оставалась неизвестной. Скорее всего, их просто убивали.

Остальных дотошно обмеряли, взвешивали, брали на анализы кровь и все результаты тщательно записывали. С Василиной подобные процедуры проделывали ежедневно — прямо в подвале. Каждый раз, обследуя девочку, надсмотрщики говорили что-то типа: «Доктор будет доволен».

В один прекрасный день Василину отправили наконец и к самому загадочному доктору, с которым пленнице до этого общаться не доводилось. Её грубо выволокли из камеры, где она спала, двое охранников — тощий очкарик и бритый наголо крепыш. Они повели девочку на улицу, где она ни разу на своей памяти не была. Но на свежем воздухе Василина пробыла совсем недолго. Охранники тут же вошли вместе с ней в узкий остеклённый коридор. Сквозь его грязные, залапанные стены девочка увидела странную картину. Над двором кружило несколько горюнов, но они не обращали никакого внимания на находившихся там охранников. Василина никогда не сталкивалась со змеями, но от других детей знала, что эти твари очень агрессивны и, завидев человека, сразу же нападают на него. Но здесь они почему-то вели себя по-другому…

Охранники вместе с Василиной зашли в соседнее здание и втолкнули девочку в дверь лаборатории. Доктор уже был там. Он склонился над подростком лет двенадцати, который был привязан широкими кожаными ремнями к операционному столу. Услышав шум открывшейся двери, доктор повернул голову:

— О, вы уже привели её? Спасибо, можете быть свободны, — потом он обратился к Василине. — Подожди буквально пару минуточек, милая, я очень скоро закончу.

С этими словами он вернулся к своему подопытному. Доктор набрал в шприц какой-то ядовито-голубой жидкости и аккуратно ввёл её прямо в удерживаемый распорками глаз подростка. Василина заметила, что второй глаз несчастного представлял собой сплошную гноящуюся рану. Мальчик задёргался, но ремни крепко держали его. Из горла жертвы вырвалось истошное мычание.

— Тихо, тихо, — доктор, поджав тонкие губы, скептически наблюдал за тем, как белок подопытного медленно синеет. — Что ты шумный такой, я ж язык тебе удалил, что ещё…

Мальчик забился в конвульсиях, изо рта его пошла пена вперемешку с кровью. А потом он внезапно затих. Доктор брезгливо взял запястье жертвы, нащупывая пульс, и скривился:

— Издох, надо же… А неплохой был экземпляр, весьма неплохой… Ладно, с материалом у нас проблем нет, так что… — тут доктор наконец обратил внимание на бледную от ужаса Василину. — Ах, прости, совсем забыл про тебя. Тебе, наверное, хочется знать, что я тут делал? О, это весьма интересный опыт. Есть одна прелюбопытная статистика. Среди раттанийцев преобладает серый или голубой цвет глаз — как у меня. А среди миринийцев — все оттенки карего, от жёлтого до почти чёрного, как у тебя, — доктор, улыбнувшись, легонько щёлкнул девочку по носу. — Вот я и пытаюсь выяснить, реально ли изменить цвет глаз, и не повлечёт ли это за собой другие перемены в организме. Пока, увы, не получается, но я, как видишь, не теряю оптимизма… Не бойся, тебя я в глаз колоть не буду, ты пригодишься мне для другого, — доктор опустился перед Василиной на корточки и аккуратно закатал рукав её кофты. — Возьму немного крови на анализ, не возражаешь? Нет? Ну и славно. Можешь кулачок сжать-разжать, сжать-разжать? Вот, умничка, радуешь меня.

Доктор с большой осторожностью взял у девочки кровь из вены. После чего он поместил образец в пробирку, кинул туда пару прозрачных кристалликов и стал внимательно наблюдать за реакцией. Кровь окрасилась в золотистый цвет. Доктор лучезарно улыбнулся:

— Отлично, просто отлично. Ты развиваешься именно так, как и планировалось. У меня есть все основания быть довольным собой. Пожалуй, пора приступить к следующему этапу. Сделаем тебе пару инъекций, и на сей раз придётся потерпеть, будет больно.

Доктор направился к столу и взял в руки внушительных размеров шприц. Василина мелко задрожала, из горла её вырвался беззвучный хнык. Вдруг из-за двери раздался шум — удары, крики, и что-то тяжёлое упало на пол.

— Что такое? — доктор нахмурился и положил шприц на стол.

Дверь с грохотом открылась. Её пинком распахнул мужчина в коричневом сюртуке по колено, высокой шляпе и круглых очках. У него были длинные чёрные волосы, усы и борода. В чертах незнакомца угадывалось некоторое сходство с Василиной: то же узкое бледное лицо с веснушками на щеках, тот же тонкий нос, те же пронзительные тёмные глаза…

— Эдмунд? — доктор явно был недоволен. — Что ты тут делаешь?

— Я пришёл за дочерью.

— За какой дочерью, о чём ты?

— Я всё знаю. Я заберу девочку, или…

— Или что?

— Или то, — Эдмунд вытащил из-за пазухи предмет, напоминающий пистолет, только с прозрачным дулом. Он взвёл курок и направил необычное оружие на доктора. — Там ампула с вакциной. Один укол — и твоя кровь очистится. А заразиться снова этой своей дрянью ты никогда уже больше не сможешь, поверь мне. Угадай, что сделают тогда твои обожаемые горюны?

— Мразь! — выкрикнул доктор. — Чего ты этим хочешь добиться? Ты же теряешь всё! Всё! И чего ради?

— А вот это уже не твоё дело! — ответил Эдмунд, беря перепуганную Василину на руки. Доктор не стал чинить им препятствия, лишь сверлил злобным взглядом стальных глаз. Когда Эдмунд с девочкой выходили из комнаты, Василина увидела двоих охранников, лежавших на полу без сознания. У одного из них был подбит глаз, а нос второго — свёрнут набок…

*

— Вот это да! — Александра удивлённо посмотрела на подругу. — А отец рассказал тебе потом, что это было за место и как ты туда попала? И что это за Доктор Смерть такой? И кто твоя мама?

— Не-а, — покачала головой Василина. — Я спрашивала, и не раз, но он всегда уходил от ответа. Говорил, что время ещё не пришло. Ну, теперь оно, видимо, не придет уже никогда…

— Да уж, — Саша подпёрла голову руками. — А вот мы с Ником из совсем обычной семьи. Родители на ферме работали, за пределами купола. Там спокойно было, горюны очень редко нападали, да и то — пара штук появится, ну три, максимум. Штерайф справлялся. Но однажды этих гадов целая туча откуда-то налетела. Деревню полностью сожгли, солдат почти всех убили. Хорошо, что в это время отряд Гелайта с дирижаблем возвращался, они со змеями и расправились. А меня… меня он спас, — и на лице Александры появилась печальная улыбка…

*

…Перепуганная Саша пряталась в сарае, за грудой каких-то железяк. Ник, её младший брат, потерялся, когда они бежали прочь от горящего дома. Девочка надеялась, что он успел укрыться где-нибудь. Что с их родителями — она не знала.

Александра осторожно выглянула наружу сквозь щель между брёвнами. Вся деревня была объята огнём. Над пылающими домами кружили горюны. Один из них, преследуя бегущую женщину, пролетел совсем рядом с сараем. От его огненного дыхания занялись брёвна. Пламя быстро перекинулось на крышу. Солома на ней почти моментально прогорела, одно из стропил переломилось пополам и рухнуло на пол, обдав испуганную девочку снопом обжигающих искр. Саша в ужасе бросилась на улицу и не успела выскочить из сарая, как перед ней словно из-под земли вырос двухголовый горюн. Змей, зависнув в воздухе, в упор смотрел на девочку мутно-жёлтыми глазищами. Из пастей ящера вырывался пар — это значило, что он вот-вот дыхнёт огнём. Саша замерла на месте, не в силах пошевелиться.

За спиной у горюна что-то промелькнуло, и обе башки змея — одна за другой — полетели на землю. Обезглавленная туша дёрнулась и упала, подняв тучу пыли. А прямо на эту тушу с разлёта уселся солдат в форме Гелайта, сжимающий в руке окровавленный огнемеч.

— Испугалась, маленький мой? — он закинул ногу на ногу, сдвинул лётные очки на лоб и широко улыбнулся Саше.

Александра ошеломлённо уставилась на нежданного спасителя. На вид лет двадцать пять, невысокий, поджарый, копна растрёпанных тёмно-каштановых волос, крупный, чуть заострённый нос, весёлые золотисто-карие глаза… Солдат убрал меч в ножны, эффектно крутанув его в ладони, спрыгнул с на землю, наклонился к девочке и спросил:

— Тебя как зовут?

— Саша… Александра…

— А я Рэй. Ты одна тут?

Александра хотела сказать Рэю о том, что где-то здесь потерялся её младший брат, но тут в воздухе над ними промелькнула тёмная тень. Лицо Сашиного нового знакомого посуровело, он дважды сжал кулак и стрелой взмыл в воздух. Над горящим сараем кружил ещё один двухголовый горюн. Рэй атаковал его сверху и первым же ударом снёс змею одну башку. Она упала на землю буквально в паре шагов от испуганной Саши. Горюн выпустил огненную струю, но Рэй без труда уклонился, зашёл снизу и распорол змею брюхо. Гад задергался, беспорядочно молотя по воздуху кожистыми крыльями. Боец набрал высоту и, штопором упав вниз, обезглавил ящера. Горюнова туша рухнула, разворотив остатки сарая. Саша едва успела увернуться от горящих обломков.

Рэй приземлился рядом с ней, легко подхватил на руки и подмигнул:

— Всё в порядке, ты теперь под моей персональной защитой.

— Господин офицер, — прошептала Саша. — Тут где-то мой брат… Его найти… надо…

— Сейчас сделаем, — Рэй растрепал волосы Александры. — Пулька! Эй, Пулька, чеши сюда!

Неподалёку от них на землю опустилась худенькая девушка лет восемнадцати, также одетая в форму Гелайта. У неё были короткие медно-рыжие волосы, собранные в два маленьких хвостика, вздёрнутый нос и большие ярко-зелёные глаза.

— Рэй ван Оггенберг! — возмущённо выкрикнула она, топнув ногой. — Я тебе сколько раз говорила: не смей называть меня так!

— Ну, Пулечка, не дуйся! — Рэй наморщил нос. — Здесь парнишка потерялся, брат этой красотки. Поищешь его? А я пока даму в безопасное место сопровожу.

— Хорошо! Я, кажется, знаю, где он может быть! Видела мальчика неподалёку, он у колодца прятался!

С этими словами она стремительно улетела прочь.

— Не волнуйся, она крутая, брату твоему точно поможет, — ван Оггенберг аккуратно вытащил из Сашиных волос застрявшую в них обгорелую щепку. — Нам, пожалуй, тоже пора. Держись крепче, сейчас немножко полетаем.

Александра, шмыгнув носом, обняла Рэя за шею. Тот хитро улыбнулся и прошептал девочке на ухо:

— Хочешь, покажу тебе фокус? Только не говори никому.

И сказав так, он взмыл в воздух, при этом продолжая держать Сашу обеими руками.

— Как вы это сделали?! — Саша удивлённо уставилась на ван Оггенберга. — Без перчатки?

— Это волшебство такое, — заговорщицки подмигнул Рэй. Но тут его начало мотать в воздухе из стороны в сторону.

— Ох ты чёрт, — пробормотал ван Оггенберг. — Что-то магия пока ещё плохо работает. Надо главному магу доложить. Ну а мы пока лучше по старинке…

Придерживая Сашу правой рукой, он освободил левую и сделал несколько движений пальцами. Траектория тотчас же выровнялась. Рэй вместе с девочкой полетел в сторону купола…

Пару часов спустя Александра навзрыд плакала в городской больнице. Ника нашли, о нём сейчас заботились врачи, а вот родители — погибли во время атаки горюнов.

— Э-эй, маленький мой, ты чего? — Саша подняла красные от слёз глаза и увидела Рэя. — Я тут зашёл посмотреть, как ты, а тут вон что…

— Мама и папа… они… их змеи… — и девочка снова разрыдалась. Ван Оггенберг опустился перед ней на одно колено и взял за руку. Лицо его стало серьёзным.

— Маленький мой, — негромко сказал он, внимательно глядя на Сашу. — Тебе же лет десять, да? Я ведь примерно в твоём возрасте тоже сиротой остался. Мама без вести пропала, а отца я и не знал никогда… Брата твоего нашли? Он в порядке?

— Да, — Саша, вытирая слёзы рукавом, кивнула.

— Вот и славно, — Рэй поднялся на ноги. — Я через пару дней в один рейс отправляюсь с Гелайтом, а как вернусь, попробую вам с братом помочь. Попрошу командора Ковальски, он придумает что-нибудь. Герман меня в своё время человеком сделал, вас тоже выручит, я уверен. Вот, возьми, ­ — он положил в ладонь девочки несколько монет. — Извини, но это всё, что есть. Дождись меня, хорошо?

— А вы правда вернётесь? Обещаете?

— Да, маленький мой, обещаю…

*

…Александра тяжело вздохнула и отковырнула ногтем кусочек коры. Глядя, как он, вращаясь в воздухе, падает вниз, Саша продолжила:

— Этот «один рейс» был экспедицией к Змеиному мосту. Там они все и погибли: Рэй, та девушка, которую он называл Пулькой, командор Герман Ковальски… Я несколько дней ревела… Так хотела, чтобы он вернулся, но… Ему ведь всего двадцать четыре года было! Почему такие люди, как Рэй ван Оггенберг, должны умирать, и не пожив-то толком?

— Я не знаю, — покачала головой Василина. — Но, как говорит Тиль, со временем нам обязательно откроются все смыслы, ибо ничего не происходит просто так…

— Тиль, — Саша улыбнулась. — Он очень умный, это видно. И знаешь, мне кажется, он к тебе неравнодушен.

— Ну-у, — протянула Василина. — Тогда мог бы быть и понастойчивей… Сашка?

— Что?

— А у тебя на гражданке остался кто? Там, парень или жених?

— Нет. У меня и не было парня никогда. Я ни с кем не целовалась даже…

— А что так? Ты же у нас вон какая красотка…

— Я вот что тебе скажу, — Александра посмотрела на Василину. — Меня лет с шестнадцати замуж начали звать, и люди эти были все весьма небедные. И я каждый раз думала согласиться, ведь это здорово поправило бы наше с братом положение. Но потом постоянно что-то случалось, деньги сами по себе откуда-то приходили, словно небеса говорили: не время ещё. Ну а дальше, чтобы Ник смог выучиться, я решила в армию пойти. Здесь платят неплохо, да и льготы, сама понимаешь. Но, хотя в армии немало женщин служит, отношение к ним всё равно предвзятое. Они если замуж и выходят, то за таких же военных… Я для себя решила, что служить пойду в любом случае. Ника надо же поднять, а семья… ну и чёрт с ней. Но брат отправил меня к гадалке одной… Фамке, слепая старушка… Я в такие дела не особо верю, но она мне всю мою жизнь рассказала, с такими подробностями, о которых точно никто знать не мог. А потом Фамке мне и говорит: иди, мол, на службу, ни о чём не беспокойся. Всем только лучше будет. И о муже не волнуйся. Сыграешь свадьбу с человеком намного старше себя, и он такого знатного рода будет, что ты и представить не можешь.

— А, так вот почему Ник про принца говорил, — улыбнулась Василина.

— Ага, он меня постоянно подкалывает: мол, король-то наш, Дэмерий, не женат, за него, наверное, пойдёшь? А по мне, так лучше за капитана какого-нибудь, чем за Его Величество. Он мерзкий какой-то, мордатый, глаза, как у рыбы, фу-у-у…

— Да уж…

— Мне Фамке сказала, что я перед моим суженым буду в долгу и верну ему этот долг, когда огонь начнёт угасать.

— А что это значит?

— Она не объяснила. Сказала, что сама всё пойму, когда время придёт. А ещё сказала, что у этого человека, когда мы встретимся, будут потеряны его имя, кровь и душа. И он сделает меня своей женщиной только после того, как всё это себе возвратит…

— Да уж, мудрёно.

— И не говори.

Внезапно разговор Саши и Василины был прерван громким звуком, похожим на выстрел. Небо прочертил красный след от дымового сигнала.

— Что это? — Александра встала и, балансируя на ветке, попыталась рассмотреть хоть что-нибудь за густыми кронами деревьев. — Команда к сбору?

— Нет, — Василина нахмурилась. — Тогда цвет был бы зелёный. А красный — это «обнаружен противник».

— Горюн? — в голосе Саши послышался испуг.

— Летим, — Василина щёлкнула предохранителем на огнемече, приводя оружие в боевой режим.

— Ты уверена? Там же штерайфовцы, они справятся и без нас! Мы ведь с оружием ещё даже не практиковались! И заряд у нас на минимуме…

— Ты как хочешь, а я полетела, — Василина включила флюг и, стремительно набирая скорость, направился к столбу красного дыма на горизонте. Саша после недолгого раздумья последовала за ней. Она быстро поравнялась с Василиной, но та вдруг резко сменила траекторию.

— Что такое? — Александра едва успела затормозить и чуть не сшибла подругу.

— Огнезверь… И какой-то он… странный…

Глава 7. Живые или смиренные?

Шия резко дёрнул за край мешковины и сорвал её вместе с колышками, открывая Шарлака. Кассиний невозмутимо восседал на камне, словно и не было на горизонте стремительно приближающихся змеев. Монах достал из кармана чётки и принялся неторопливо перебирать их, отрешённо глядя в сторону.

— Беги в монастырь обратно! — Шия прыжком оседлал айзена. — Скажи своим, пусть в убежище уходят!

— У нас нет убежищ, — равнодушно ответил монах. –– Они нам не нужны. Мы не прячемся от божьего гнева.

— Ты что, хочешь тут остаться?!

— Думаю, я должен принести себя в жертву. Горюны раньше никогда не появлялись здесь чаще, чем раз в полгода. Но теперь, видимо, человеческие грехи стали уж больно тяжкими. Я готов добровольно искупить хотя бы малую их часть, — монах убрал чётки и смиренно улыбнулся.

— Ну уж нет! — Шия попытался схватить Кассиния за рукав, но тот резко вывернулся. Выхватив из-за пояса небольшой самодельный нож, он направил его на разведчика и с неожиданной жёсткостью произнёс:

— Ты волен спасать себя и своих товарищей, коли пожелаешь. Но если попытаешься мне помешать, берегись!

— Идиот! — процедил Шия сквозь зубы, поднял Шарлака в воздух и сделал круг над монастырём. Мирко и Орика, без дела бродившие по двору, тут же его увидели.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Рика, задрав голову.

— Горюны! Сюда летят! — Шия, не обращая внимания на недовольные возгласы монахов, посадил айзена прямо возле храма. — А этот… Кассиний… решил шашлыком стать!

Молодой монах тем временем опустился на колени, молитвенно сложил руки на груди и, закрыв глаза, прошептал:

— Господи, я готов принести себя в жертву во искупление грехов наших…

Но горюны не оценили благой порыв. Стая пролетела мимо монаха, никто из змеев даже не попытался выпустить в него огонь. Лишь один горюн заинтересовался Кассинием: с размаху долбанул его хвостом и понёсся дальше. Монах отлетел далеко в сторону и упал, пропахав песок грудью.

— Что же это такое? — Кассиний приподнялся и вытер кулаком красные от пыли глаза. — Небесам не угодна моя жертва? Или уже пришёл конец?

Горюны атаковали монастырь. Из-за крепостных стен в небо взметнулись языки пламени. Деревянные постройки загорелись одновременно, а высокий металлический шпиль храма не выдержал жара, оплавился и медленно переломился пополам под собственным весом. Его наконечник, увенчанный изображением ящера, вонзился в землю, едва не задев Мирко. Тот с завидным спокойствием сделал шаг в сторону и посмотрел на Шию:

— Что делать будем?

— Валить надо отсюда, — Шия протянул руку Рике и помог ей взобраться на спину Шарлака. — Давай, поторапливайся!

— Нет, — Славомир даже не пошевелился. — Мы этим ребятам должны помочь.

— Как ты им поможешь, если они тут сами поджариться жаждут?! Кассиний вообще меня ножом чуть не пырнул!

— Вот его первого и спасём, — Мирко запрыгнул на айзена. — Давай, братуха, погнали!

Шия поднял Шарлака в воздух, и это было весьма своевременно: башня храма под напором горюнов развалилась и камни полетели на площадь. Некоторые из монахов не успели увернуться, и обломки церкви погребли их под собою. Горюны полностью игнорировали беззащитных людей. Их целью словно были монастырские постройки, которые они вполне успешно разрушали.

Айзен стрелой перелетел через стену обители. Шия не особо надеялся на то, что Кассиний жив, но он ошибся. Юный монах, вымазанный в грязи, стоял на коленях и рыдал, закрыв лицо руками и трясясь всем телом. Шарлак снизился и завис прямо над ним, на небольшом расстоянии над землёй. У Шии впервые получилось провернуть подобное, но сейчас ему даже не хотелось радоваться этому.

— Эй, брат Кассиний! — Славомир, крепко обхватив айзена ногами, свесился вниз головой и пару раз ткнул монаха пальцем в плечо. — Чего раскис?

— Господь отвернулся от нас, — глядя мимо него стеклянными глазами, выдохнул Кассиний. — Он даже жертву нашу не хочет принять… Избавления не будет…

— Ну и чего тебе терять? — Мирко схватил монаха за шиворот и рывком поставил на ноги. — Может, пора начать сражаться?

— Небесам нужно моё смирение, — одними губами прошептал монах.

— Тогда решай: будешь дальше жить или прямо сейчас весь такой смиренный и помрёшь!

Кассиний зажмурился и мелко задрожал. Над зависшим в воздухе Шарлаком промелькнула тёмная тень. За разговором никто не заметил подлетевших к айзену горюнов. Первой опомнилась Рика — она выхватила из-за спины лук и выпустила в ближайшего ящера несколько стрел. Одна из них пронзила горюну глаз, и на некоторое время он выбыл из строя. Остальные же двое — оба трёхголовые — приготовились к ответной атаке. Их огненные железы быстро наливались красным.

Монах открыл глаза, засунул руку под рясу, достал оттуда сигнальный пистолет и, почти не целясь, выстрелил в змеев. Чёрный дымовой заряд прошил воздух и снёс одному из горюнов полголовы.

— Если небесам не нужна моя жизнь, — с каменным лицом произнёс Кассиний, — я сам буду ею распоряжаться.

— Вот это по-нашему, — Мирко быстро втащил монаха наверх. — Шия, братуха, жги!

Дважды повторять было не нужно. Шия начал набирать высоту. Шарлак несколько потерял в скорости за счёт того, что нёс теперь четверых. Тем не менее он смог успешно атаковать двух раненых горюнов. Пара огненных выстрелов — и змеи безжизненными тушами полетели вниз. Третий горюн оказался попроворнее. Глаз, пробитый стрелой Орики, полностью восстановился, и теперь разъярённый ящер крутился вокруг айзена, ловко увёртываясь от его атак. Кассиний нахмурился, встал на ноги и, с трудом балансируя на стальной спине Шарлака, спросил:

— Шия, ты можешь свою машину повыше поднять?

— Да, а что ты…

— Делай скорей!

Айзен рванул вверх, и противник оказался под ним. Кассиний, порывшись в нагрудном кармане, достал оттуда ещё один сигнальный патрон, зарядил пистолет и спрыгнул с Шарлака — прямо на горюна. Он умудрился приземлиться к нему на спину, как раз в том месте, откуда расходились три змеиные шеи. Монах, вцепившись пальцами в кожистую складку на боку ящера, наклонился и выстрелил. Сигнальный заряд навылет прошил две шеи горюна и взорвался в третьей, оставив башку змея болтаться на лоскутке шкуры. Ящер начал стремительно снижаться. Кассиний потерял равновесие, соскользнул с его спины и повис, держась за шею горюна. Шия успел направить к монаху Шарлака и в последний момент подхватил Кассиния, уже готового упасть.

— Ну ты, брат-святоша, даёшь! — присвистнул Славомир. — Быстро же ты в кучку собрался!

— Господь оставил нас, — стиснув зубы и едва не плача, произнёс монах. — Наши жертвы ему не нужны. К чёрту смирение! К чёрту!

— Так может, этот ваш бог хочет, чтобы вы, наконец, начали сопротивляться? — не оборачиваясь, ответил Шия. Он добил раненного монахом горюна и теперь вёл айзена обратно к обители, надеясь ещё застать там хоть кого-то в живых.

— Может быть… Отец настоятель! — Кассиний указал вниз. Возле того, что осталось от храма, стоял высокий рыжеволосый мужчина в тёмно-синей рясе. В руках он держал факел, которым пытался отогнать атакующих его двоих горюнов. Шарлак подоспел вовремя: ящеры вот-вот спалили бы настоятеля дотла. Но айзен опередил их, и два обугленных змеиных тела упали на развалины храма.

— Настоятель! Отец Лукаш! — Кассиний, не дожидаясь, пока Шарлак приземлится, спрыгнул на землю и бросился к пожилому монаху. Тот без сил опустился на храмовые ступени и, подхватив ладонью горсть земли, высыпал его на тлеющий подол рясы.

— Я жив, сын мой, — выдохнул настоятель, положив руку на плечо склонившегося над ним Кассиния. — Меня слегка задело камнями, но ничего серьёзного. А вот братьям нужна помощь.

Он указал в сторону одной из монастырских построек, разрушенной обломками храма. Оттуда доносились стоны — кто-то из братии остался под завалом.

— Я их вытащу! — Мирко соскочил с айзена и побежал на помощь монахам. Орика последовала за ним. А Шия снова взмыл на Шарлаке в воздух и принялся отгонять горюнов. Удача сегодня была на стороне разведчика: за несколько минут у него получилось расправиться с десятком змеев. Остальные, испугавшись, отлетели за монастырские стены. Шия бросился за ними в погоню. Кассиний же остался с настоятелем.

— Отче, — уже не сдерживая слёз, прошептал юный монах. — За что господь отвернулся от нас? За что он нас оставил?

— Господь вовсе не оставил нас, — отец Лукаш слабо улыбнулся. — Всё хорошо, Кассиний, всё хорошо.

— Но как это? — Кассиний шмыгнул носом и размазал рукавом рясы копоть вместе со слезами по щекам. — Монастырь разрушен, наши жертвы не приняты… Что в этом хорошего?!

— Смотри-ка, какой смелый юноша, — настоятель, прикрыв глаза ладонью, поднял взгляд в небо, где Шия в одиночку обратил в бегство оставшихся горюнов. — И с машиной своей, какой бы она ни была богомерзкой, управляется ловко. Может, этот механизм и угоден господу, кто знает… Что хорошего, Кассиний? Пару месяцев назад я, как и ты сейчас, находился в пучине отчаянья. Господь перестал отвечать на мои молитвы, не посылал мне ни знаков, ни видений… Но, когда я уже готов был совсем пасть духом, бог даровал мне сон. В нём я увидел его — нашу надежду, наше спасение, наш луч света… луч света во тьме…

— Однокрылого Избавителя? — Кассиний посмотрел на обломки алтарной стены храма. Фреска на ней была почти полностью уничтожена, остался лишь тот фрагмент, на котором был изображён загадочный воин с красным крылом.

— Да, его, — отец Лукаш сел, опершись на локоть Кассиния. Юный монах устроился на земле рядом с ним. — Я видел Избавителя, и лицо его было открыто. Как бы описать тебе его… Молодой — лет тридцати, темноволосый, невысокий, с очень добрым, но в то же время печальным взглядом… Взглядом человека, пережившего немало боли… Он стоял посреди кромешного огненного ада, а потом Избавителя поглотила тьма. И он вышел из нее другим существом, страшным, чёрным… Горе обожгло его, превратило сердце в камень. Но внутри всё же осталась крохотная искра, она разгорелась и вернула Избавителя. Вместо правой руки у него появилось красное крыло, а своим мечом воин уничтожил древнее зло… Был в том сне и наш монастырь, объятый пламенем, и багровая летающая машина, и ты, Кассиний, тоже был. Тебе предначертано отправиться в путь вместе с небесными пришельцами. На этом пути ты встретишь потомков Истинного Змееборца.

— Истинного? — Кассиний нахмурился.

— Да, именно так. Звучит как кощунство, но Эзза, которого почитают, как победителя Древнего змея, на самом деле — обманщик. Эту тайну хранят немногие избранные, но тебе её должен открыть сам прямой потомок Змееборца. Ты скоро встретишься с ним. И ещё, Кассиний… Именно тебе, первому из монахов, предстоит увидеть Однокрылого Избавителя. Он передаст тебе что-то… какой-то небольшой предмет, который окажется очень важен… А случится это тогда, когда его волей объединятся Живые и Железные…

— Живые и Железные? А что это значит?

— Не знаю, сын мой. Господь не открывает всех своих планов…

— Помогите! — раздалось со стороны развалин. Настоятель и Кассиний одновременно посмотрели туда. Орика и один из монахов тащили на себе бесчувственного Славомира. Он помог выбраться из завалов четверым пострадавшим, а когда полез за пятым, сам оказался погребён под горящими обломками. Теперь из его груди торчала какая-то железяка. Рика осторожно опустила Мирко на землю и склонилась над ним.

— Он не дышит! — плача, выкрикнула она. — Не дышит!

Глава 8. Зэт. К.

— Давай, поторапливайся, придурка кусок! — Янек Гризецки, скривившись, наблюдал за тем, как Андржей на карачках ползает в кустах в поисках флажка. — Нашёл уже? Нам ещё четыре вымпела собрать нужно, а ты тормозишь!

— Что-то нет тут его, — Рейко, отодвинув ветку, не смог удержать её в руке, и она больно хлестнула по лицу. — Ой, чёрт!

— Долго ты там копаться ещё будешь? Из-за тебя последними придём! И угораздило же с тобой в пару попасть…

Гризецки ещё долго бы ругался, но тут высокие кусты неподалёку зашевелилась и оттуда вышла Ильшана Риз — сослуживица Янека и Андржея. Это была долговязая смуглая девушка с грубоватыми чертами лица и раскосыми сиреневыми глазами. Выглядела она порядком обеспокоенной.

— Эй, парни, вы Теонку не видели? — поинтересовалась Ильшана. — Она на дерево полезла за флажком и пропала, будто корова языком слизнула…

Теона Корделионис была невысокой молчаливой блондинкой. Она могла бы считаться миловидной, если бы не постоянно хмурое выражение лица и нелюдимость. Теона всегда держалась особняком и ни с кем особо не общалась.

— Не, не видели, — Рейко, пятясь, вылез на четвереньках из зарослей. В руке он сжимал заляпанный грязью флажок.

— Да где же она? — Ильшана нахмурилась. — А что это за шум там?

Янек дважды сжал кулак и стремительно взлетел над деревьями.

— Горюны! — воскликнул он. — Приближаются!

Рейко и Ильшана последовали за Янеком. На горизонте показались четыре горюна — один двухголовый и три одноголовых. Солдаты Штерайфа уже заметили змеев и атаковали их. Преимущество было на стороне бойцов: буквально через пару минут два горюна обезглавленными полетели вниз.

— Эй, молодёжь, всё в порядке у вас? — из-за деревьев появился лейтенант Коришный и завис в воздухе рядом с курсантами.

— Да, в полном! — бодро отсалютовал Янек. Потом, теребя рукоять огнемеча, неуверенно спросил:

— Господин лейтенант, можно я этих мразей добить помогу? Пожалуйста!

Борислав посмотрел в сторону штерайфовцев, которые к тому времени уже уничтожили третьего горюна, и махнул рукой: