Бесплатный фрагмент - Женские грёзы

Предисловие

Какой прок от женских фестивалей? Собирается толпа голодных женщин. В глазах у них огонь, а из уст выскакивают разные неприятные слова по отношению друг к другу. Например, грубость и лицемерие, зависть и ревность, гордыня и гнев. «Страшная» завидует своей «красивой» подруге за то, что та красивая и стройная. А какой толк от этой зависти? Ведь они обе подруги. Если даже «страшная» не особо такая милая, очаровательная и привлекательная, зато она не так глупа и не пуста внутри. Но она старается не завидовать своей подруге и желает ей счастья. Все в это верят и относятся спокойно. На самом деле это не так. Никакая девушка не смирится с тем, что за её подругой бегает толпа парней, а ей достаются лишь те, кого отвергла, но всё равно продолжает с ней дружить. Понимает, что женскую дружбу никакой красотой не разрушишь, может быть… Не берите в голову, милые дамы! Это не ко всем относится. Как говорится, дружба всегда останется дружбой. Не все женщины могут дружить подолгу, оставаясь верны друг другу. А когда начинается ссора между двумя женщинами, то ничто их не остановит: прольётся град, гром так загремит, что от испуга в машинах завоют сирены, пронесётся ураган, земля содрогнётся, начнётся извержение вулкана и всё вокруг покроется огненной лавой (зверство женской натуры). А ещё мужчин ничего так не страшит, как злая, недовольная, агрессивная, голодная и высокомерная баба. Мужчины привыкли к уюту и ласке, получаемые от женщин. Но они ничего не хотят отдавать взамен. Мужчины привыкли после работы оттянуться с друзьями в спорт-баре, попивать кружечку холодного пива и обсуждать российский футбол и своих подруг (кстати, мужчины тоже частенько сплетничают и обсуждают, перемывая косточки всему женскому составу). Не всё так просто. Они на самом деле просто не хотят семейных обязательств. И вместо этого, мужчины идут гулять по вечернему городу, а жёнам врут, что попивали пивка с друзьями (такое бывает редко, но, увы, всё же встречается). Хоть даже если от них не пахнет спиртным, всё равно будут твёрдо стоять на своём. («Да пил я, дорогая, успокойся», а у самого глазки разбегаются. Как бы не вычислила любимая их вранья.). Женщины, бедные, верят им (как же не верить, если любят как-то по-особому, по-свойски). По мнению большинство женщин (процентов 67 точно есть), мужчины не должны уставать на работе. «Роботы» (то есть мужчины-работяги), как считают они, просто физически не могут. Точно роботы, у которых вместо плоти и куски мяса — железа…

Так, что же такой «женский фестиваль»? Это новая ежегодная акция женщин, когда они собираются в пригороде Москвы на пикник (свободу попугаям!). Там, по ежегодной статистике, собираются не менее ста тысяч женщин. Приглашают известных и малоизвестных певиц. Мнение Татьяны Палиной, организатора и участницы ежегодной акции «Женские грёзы» таково: «Этот праздник лучший повод отвлечься от вечной домашней суеты, и пообщаться со своими сверстницами. Тут и конкурсы проводят, и танцы (несмотря на то, что не было мужского общества), и даже выбирают лучшую женскую пару. Конечно, со стороны выглядит, как акция сторонниц ЛГБТ, но фестиваль к лесбиянкам не имеет никакого отношения (если только в конкурсе отдельно про них не было прописано). И только он даёт женщинам взглянуть на эту жизнь другими, уже более серьёзными глазами». Татьяна Палина ранее говорила: «Женщина — это несущий росток самого красивого и восхитительного цветка. Чем больше времени она будет уделять этому ростку, тем станет крепче, сильнее духом и сможет противостоять козням мужчин, и возможно легко пережить одиночество. Поэтому, дорогие и милые женщины, добро пожаловать на ежегодный летний фестиваль для всех красивых, обаятельных, чертовски сексуальных! Для тех, кто устала постоянно убираться и готовить. Дом — работа, работа — дом. И нам, женщинам, хочется отдохнуть и развеяться. Поэтому, уважаемые женщины, в этом году фестиваль состоится в конце августа. И только в этом году он будет продолжаться целых три дня. Так что возьмите с собой всё, что будут защищать от солнца (и тогда обещают жаркую, знойную погоду): шляпы, веера, кремы от загара, зонтики, купальники, лежаки и палатки».

***

Эта история подруг, которые, проходя череду испытаний, всё-таки смогут оказаться на женском фестивале. И эти самые месяцы перед фестивалем дадут каждой то, о чём они мечтали и перевернёт всю их дальнейшую жизнь.

Глава I

— Опять эти хлопоты! Опять такая же картина, как и вчера. Сколько раз я тебе говорила, чтобы не прыгал на кровати, — кричала разъярённая и уже почти запыхавшаяся Наталья на своего четырёхлетнего сына Виктора. — Я же тебе объясняла, что ты разводишь бардак. Ты должен вообще сам учиться заправлять постель. Тебе уже четыре года, но до сих пор ждёшь, пока мама всё уберёт. Нужно учиться быть самостоятельным.

Виктор, весь съёжившись, стоял в уголочке. Ему не хотелось, чтобы мама снова орала на него, как орала вчера, позавчера и даже пять дней тому назад. Как она говорила, «её ангельскому терпению пришёл конец», не только отругала, но и слегка похлопала по его маленькой заднице. Поэтому Виктор боялся маму, как огня. Конечно, испугаешься. Ведь она — деловой человек. К ней приезжают какие-то люди с бумагами и дипломатом. Она постоянно сидела за ноутбуком, что изредка готовила ему овсяную кашу, а иногда даже был чай на весь день. Отец Виктора был моряком, поэтому ему приходилось всегда плавать, не видя свою семью. А мальчику так не хватало его тепла и любви, что он выдумал себе отца. Даже в детском саду всем говорил, что его отец — самый настоящий пират, который сейчас далеко-далеко, где-то за тридевять земель (они очень редко встречались). Если честно, Виктор даже не помнил своего отца, но представлял его по-своему: он был огромного роста с широкими плечами, имел густую бороду и длинные чёрные волосы. На ушах серьги (как на картинках изображают пиратов), один глаз закрыт повязкой, хромал на правую ногу, потому что во время битвы его ранили. Всё это выдумал Виктор и постоянно сидел с его образом, играл в «морской бой», «пираты», «морские сражения». Его мама не знала об этом. Она была вся в делах. Ей не нужны были мужчины. Думала, что все проблемы и слабости из-за них. Даже если и не было проблем, Наталья просто боялась вновь открыться новому человеку, доверить ему не только свою жизнь, но и судьбу малыша. По вечерам она смотрела сентиментальные фильмы, читала романы о любви и постоянно плакала. Даже тогда, когда видела в парке целующуюся пару, женщина не могла уйти без слёз. Уж очень любила Динара — отца Виктора. Хоть он и ушёл (была на то причина), Наталья всё равно взяла его фамилию — Гречов. И стал её сын Виктор Динарович Гречов. Она и сама выросла без отца. Когда ей исполнилось тринадцать, её отец умер в результате заражения крови. Мама много раз таскалась по судам, но всё было безрезультатно. Суд был на стороне врачей, которые вовремя не заметили и не излечили его (вот, что значит, коррупция и взяточничество). Они с мамой жили очень бедно. Денег едва хватало на еду и лекарства (после смерти отца мама сильно заболела). Все дела остались на Наталью. И готовила обед, и убиралась, и за мамой ухаживала, и успевала учиться. Вот учёба ей давалась с трудом. Над ней смеялись одноклассницы. Даже школа посмеивалась из-за того, что она ходит в одном и том же почти круглый год. Денег у неё на одежду не было, а все старые и любимые платья подарил ей папенька. Позже на фоне депрессии и физической утомляемости она оказалась в психиатрической больнице, когда ей только-только исполнилось четырнадцать лет. За месяц пребывания в стационаре, познакомилась с очень хрупкой и болезненной девочкой Ингой. Она была младше её на три года, да и очень худощава. Ростом она была выше Натальи. Но что её выделяло, так это крашеные волосы красного цвета. Всем говорила, что во время ссоры мама вылила на её волосы зелёнку. Вот и пришлось покрасить волосы в любимый красный цвет. Ноги у неё тонкие, как спицы, что от удара, казалось, вот-вот отломятся. Осанка сутулая, но спокойная. Шаги её были мягкими, медлительными и свободными. Постоянно кашляла (иногда даже харкала кровью), каждый раз у неё болел живот. Но несмотря на такую нелицеприятную картину они подружились и стали частенько вместе гулять по больничному коридору, играли в разнообразные интеллектуальные игры (собирали пазлы, мозаики) или просто смотрели телевизор. Только вот больным запрещалось смотреть новостные каналы, фильмы. Разрешались советские мультфильмы, познавательные передачи. Дружба с Ингой была крепкой даже после того, как они обе вышли из больницы. Она была нелюдимой в семье. Имела ещё двух братьев и маленькую сестрёнку. Особенно любили сестрёнку и души в ней не чаяли. А Инга в большей части жила с бабушкой. Хоть бабушка не очень любила свою внучку, но после выхода из больницы старалась помогать бедной девочке, что перенесла огромный стресс из-за её нерадивой матери. Перенеся стресс, у девочки окончательно пошатнулась психика. У неё частенько стали появляться галлюцинации, то случались припадки в виде агрессии. Вот тогда она полностью замкнулась в себе. Это заметили только учителя, а мама просто не хотела знать об этом. Она больше времени уделяла маленькому ребёнку, нежели ей. Поэтому по педагогическому совету было решено отправить Ингу Вяземскую в детскую психиатрическую больницу в город Дмитров, Московская область. После выписки она уехала к бабушке и пропала. Наталья с ней уже давно не виделась, поэтому даже не помнила её. В последний раз общались тогда, когда ей исполнилось тринадцать, а далее уже связь прервалась.

Наталья с улыбкой стала заправлять постель своего сына. На её лице улыбка стала ещё шире, когда пришёл SMS. Посмотрела на телефон и сказала сыну:

— Убери постель. Когда приду, чтобы твоя кроватка была заправлена.

Виктор посмотрел на неё, шмыгая носом, начал убирать постель, но убрался ещё и в комнате: по полкам разложил свои игрушки, в ящик шкафа положил акварельные краски, альбом для рисования, гуашь, клей, ножницы, пластилины и несколько цветных карандашей.

Убравшись в комнате, Виктор сел на диван, взял игрушечного супермена и начал играть.

Наталья готовила завтрак. Жарила яичницу, но она у неё вся подгорела. Решила приготовить овсяную кашу, но и она была твёрдой и недоваренной. Молоко прокисло, чайник сгорел, а радио, что стояло у окна, резко замолчало. Тогда-то и случилось страшное: вдруг появились искры, радио задымило и взорвалось. Хорошо, что Наталья на минутку вышла из кухни, а то случилась бы беда. Осколки от радио валялись именно там, где стояла Наталья. Будь она там, то, наверное, сейчас попала бы в больницу. На кухне появился дым, что запах гари мгновенно распространился по всей квартире. Чтобы не напугать своего сына, она поскорее открыла окно. Не успела ничего убрать, как Виктор оказался уже за её спиной.

— Мама, я убрал постель. И в комнате тоже убрался.

Наталья оцепенела от страха. Она боялась признаться себе самой, что слаба без мужской руки. Конечно, встречалась со своим сотрудником, но это так, просто деловые отношения. А ей хотелось уюта, тепла, ласки и секса от мужчины, который действительно достоин её любви и внимания. Вот достойных кавалеров не было. Одним нужны были её деньги и бизнес, кому-то — сын не устраивал. Вот потому-то она и скучала по своему бывшему. Хорошо, хоть рядом был её сын — настоящий джентльмен и мужчина.

— Умница, сынок, — ответила Наталья и погладила сына по голове. — Ты пока поиграй, а я приготовлю нам завтрак.

— Хорошо, мама, — ответил Виктор, развернулся и пошёл в свою комнату.

Наталья так радовалась, что у неё была хоть одна опора и смысл жизни. Если бы не сын, то она давно бы покончила с собой. Один раз попыталась, когда ушёл отец Виктора, но этот отчаянный шаг остановил её сын. Она должна жить и любыми путями помочь ему вырасти, окончить школу, поступить в хорошее и престижное учебное заведение, в которое мечтала поступить сама — в «МГИМО». Тогда у неё практически не было шансов и возможностей, но теперь имела все средства для поступления. Наталья осуществит свою давнюю мечту поступить в «Международные отношения» через Виктора.

***

Олеся надевала своё любимое платье. У неё сегодня было хорошее настроение. Они со своим мужем Александром решили посетить выставку Ван Гога, пойти в самый роскошный ресторан Москвы, а потом устроить ночь страсти. Она бесполезно крутилась возле зеркала. Сперва надевала своё красное платье с бантом на спине, а потом меняла на прозрачное с блёстками. Никак не могла определиться с выбором, ведь она оба платья очень любила. В красном платье Олеся впервые познакомилась со своим мужем, когда с подругами посещали музей военной техники. Увидев его, тут же растаяла: молодой, статный, высокий мужчина с короткими тёмными волосами и зелёными глазами. Он был весь из себя такой успешный, красивый, богатый, умный, галантный и привлёк не только её внимание, но ещё и взгляды других женщин. Этот молодой мужчина на них не смотрел, а украдкой ловил взгляд Олеси. Её подруги подтрунивали насчёт влюблённого взгляда мужчины и постоянно твердили, чтобы она находилась рядом с кавалером, проходила мимо него, а вдруг он соизволит подойти и познакомиться. Олеся сама первая не хотела знакомиться. Она думала, что мужчины сами должны делать первые шаги. Её так воспитали.

Вот он, мечта всех женщин, молодой мужчина подошёл к ней и заговорил:

— Простите, я всё гляжу на вас и не могу понять, а не повстречались ли мы где-нибудь раньше?

— Может быть, может быть…

— Позвольте тогда представиться: меня зовут Александр. А вас как величать, милая барышня?

— Олеся, — со скромной улыбкой ответила девушка и покраснела. Ей ещё никогда не приходилось общаться с такими прекрасными мужчинами, что сами делали шаги в её сторону.

Александр поцеловал её правую руку и улыбнулся. Олеся вся расплывалась в улыбке, а внутри перевернулся весь её мир. Она была счастлива, что познакомилась с красивым мужчиной. Ничего не могла ответить, а только стояла и дрожала от счастья. Вот она любовь всей её жизни! Александр, напротив, был совершенно спокоен и с улыбкой смотрел на неё, мило общался и был обходителен с подругами девушки. Предложил им свою помощь рассмотреть и показать все экспозиции музея. С тех пор прошёл год, как они, познакомившись, устроили свадьбу. Александр имел своё дело. Зарабатывал очень даже неплохо. А вот Олеся была простым бухгалтером. Поэтому её взгляды сильно отличались от его взгляда. Она говорила, что будет невинной до свадьбы. Он не был таким терпеливым и ему не хотелось ждать до самой свадьбы. Через десять месяцев после ежедневых встреч Александр всё же сделал Олесе предложение. Её счастью не было предела. Она мечтала об этом! И наконец-то сбылась её мечта! Стала женой Александра Савченко. Сперва была Вайртуган, а теперь — Савченко.

Как только сменила свой паспорт с новой фамилией, Олеся похвасталась перед лучшими подругами. Решили посидеть в кафе, отдохнуть, выпить. Тогда она чуток приукрасила свою жизнь:

— Знаете, подруги, я так счастлива с ним. Вы даже не представляете, какой он у меня хороший и романтичный.

— Ещё неплохо зарабатывает, — вмешалась Наталья.

— Ещё как! Я хоть и сама неплохо зарабатывала, но и ни в чём не нуждаюсь.

— Ещё и свой дом имеете, квартиру, машину. Успели слетать на Мальдивы и Карибские острова. Это даже замечательно, — с грустной улыбкой сказала Виктория.

— Ещё как, девочки мои любимые, — ответила Олеся и поцеловала обеих подруг. Те попытались оттолкнуть её, но всё равно пошли на уступки. Особенно она дружила с молодой девушкой по имени Виктория. Они обе выходили прогуливаться, делали покупки, маникюр и педикюр, ходили в спа-салоны, в общем, развлекались как могли. А вот Александр не очень любил, когда Олеся много тратилась. Особенно на одежду. У неё одежды было целых два шкафа, но и на этом она не собиралась останавливаться. Что ж, женщины есть женщины…

Олеся всё же надела красное платье, надушилась самыми дорогими духами из Парижа и решила дожидаться звонка от Александра. На сей раз он почему-то опаздывал. Сам никогда не любил, когда опаздывают другие, а тут, на тебе, его не было больше пятнадцати минут. Олеся забеспокоилась, что сама решила набрать его номер. Присела на край дивана, и слушала бесконечные гудки. Под конец послышался безразличный голос автоответчика: «Абонент временно недоступен. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала…». Не успела оставить голосовое сообщение, Олеся нажала на клавишу «отклонить» и облокотившись рукой об подлокотник дивана, «улетела» в свои мысли. Зарывшись глубоко в своей голове, начала подозревать Александра в измене. Ещё раз обдумала всё, и у неё из глаз полились слёзы. Ей было очень тяжело. И всё же встала с дивана, прислонилась к стене и тупо смотрела в одну точку.

Прошло три часа. Тишину в доме нарушил звук, открывающийся двери. Олеся, придя в себя, сперва погладила своё лицо и руками вытерла слёзы. За дверью показалась пьяная рожа, и полностью появилось тело этого человека. Точнее не человека, а пьяного «животного». За дверью показался пьяный Александр, что еле волочил свои ноги. В руках он держал пакет и шампанское. Не снимая свои туфли, поплёл в сторону Олеси. Раздосадованная девушка подошла к нему и стала руками тормошить лицо и волосы мужа. От него ноль внимания. Тот просто положил пакет с шоколадом и шампанским, далее оттолкнул её.

— Ты что делаешь? — падая на пол, прокричала Олеся.

— А ты чего дёргаешь меня? Не рада видеть?

— Ты пьян! Ещё и грубишь. Мы же хотели на выставку, а потом в ресторан.

— Вот так. Я все деньги на это потратил, — разводя руками, ответил Александр. — От души пили с друзьями, отмечали одно важное дело.

— Какое ещё дело?

— Надо было подписать важный документ с не менее важной персоной из Штатов. Я очень нервничал, переживал и целый день ходил, ногти грыз, — с этими словами Александр положил правую руку на стену, чтобы показать свои отгрызенные ногти.

Олеся посмотрела на его руку, а потом снова взглянула ему в лицо. Оно было искривлено и его глаза разбегались в разные стороны, будто боялись столкнуться с её взглядом. Ещё раз успокоив себя, Олеся закрыла глаза и сделала глубокий вдох-выдох. Открыла глаза и поняла, что ей это не снится, и рядом на самом деле был пьяный муж. Александр смотрел на неё своими пьяными и немного зачарованными глазами, пока веки не стали слипаться. Ничего не говоря, подсел к ней и положил свою голову на её колени и заснул. Она ничего не сказала, а лишь гладила его волосы. Ей было обидно за испорченный вечер. Не знала, что теперь делать: либо остаться со своим мужем, либо развестись. И дело было тут совсем нечисто, потому что раньше так не отмечал. Что-то у него стряслось. Просто Александр был не только пьян, но от него веяло ещё и грустью. Будто чего-то хотел, но не получил. Вот бы узнать, что именно… А может, даже кого?!

***

На столе сидела молодая девушка в чёрной кожаной куртке, короткой бордовой юбке, коричневые колготки в сетку и чёрные лабутены. Сидела и курила тонкие сигареты «Kiss». В носу у неё было кольцо, а на лице тонны пудры. Глаза были по несколько раз обведены фиолетовым карандашом, а на губах ярко привлекающая помада пурпурного цвета.

Докурив сигарету, вытащила деньги и начала пересчитывать, одновременно комментируя вслух:

— Вот они, мои дорогие. Особенно вас люблю, мои хорошие, — сжимала в руках новые купюры иностранной валюты. — Даже очень хорошо, что все мои клиенты расплачиваются долларом, а не рублём. Ещё лучше. Так, а сколько сейчас стоит один доллар? — с этими словами она вытаскивает айфон шестого поколения и зайдя в интернет, ищет курсы валют. — О, неплохо, очень неплохо, — снова поговаривает вслух, явно увидев что-то интересное. — Даже очень неплохо. Один доллар США — пятьдесят пять российских рублей. Превосходно, — с этими словами встаёт из-за стола и медленно раздеваясь, спешит в душ.

После смыва макияжа, появляются тёмные круги под глазами, а на губах большая и свежая рана, которую аккуратно скрывала помада, на правой щеке блестит шрам, в углу рта была видна ссадина. Это все старые раны, что напоминали ей о прошлой жизни каждый раз, когда она смотрела на себя. И каждый раз ей хочется разбить зеркало, лишь бы не видеть в нём своё отражение. И каждый раз, открывая кран, прислонившись к стене, девушка плачет навзрыд.

Её зовут Виктория. Ей всего-навсего двадцать один год, а уже больше трёх лет занимается тем, что «продаёт любовь» за деньги. И каждый раз, когда она приходит домой от очередного клиента, ей не хочется жить. Пусть даже если она смогла купить эту двухкомнатную квартиру в центре Москвы, всё равно продолжала ненавидеть себя. У неё не было родителей. Она выросла в детдоме. А там происходили ужасные вещи. С ней вытворяли такое, что после всего этого она могла остаться душевнобольной. Что сами дети, что даже некоторые работники детдома (например, электрик дядя Коля, что постоянно заглядывался к ней) могли просто унизить её или даже насиловать. Ей было десять, когда в первый раз к ней полез завхоз. Только ни директор, ни воспитатели не поверили ей. Думали, что у неё разыгралась фантазия. Хотя откуда может быть такая фантазия у десятилетней девочки? Вот поэтому у неё не было высшего образования, а сама она еле закончила лицей. Проучившись на повара, пошла работать в столовую. Но и там она долго не продержалась — её уволили за хамское отношение к рабочим и постоянные опоздания на работу. Даже шеф-повар знала о её нелёгкой судьбе и старалась окончательно не испортить поломанную психику. Вот Виктория и пользовалась её добротой: опаздывала сперва на полчаса, а потом и вовсе перестала приходить. Даже если и приходила, то могла под вечер. Сама рассчитывала получать столько, сколько получают другие повара. Поэтому её коллеги постоянно возмущались. А один раз она пришла в неподобающем виде, как тут же распугала всех клиентов и опорочила это славное заведение, где питались студенты, преподаватели и просто обычные, хорошие люди. Не выдержали нервы у шефа, как она тут же выгнала её. Тогда Виктория впала в депрессию, что готова была даже быть путаной, как тут же её заметил известный сутенёр и пригласил на работу. Сперва девушка зарабатывала сто долларов в месяц, а потом и вовсе по две тысячи в неделю. Смогла наконец-то купить квартиру, машину и полностью встала на ноги. Но после очередного клиента у неё внутри грызла совесть. Она не могла глядеть на своё отражение и тело, где ей казалось всё не своим. Ей было тошно находиться в этой самой купленной квартире, поэтому подолгу гуляла по парку. Машину продала, потому что казалось, что она сидит не в машине, а на мужчине.

И на сей раз, Виктория открыла кран с водой и отошла назад, как сама не ожидала, что, поскользнётся, силой ударится об пол затылком и потеряет сознание. Пришла в себя ближе к вечеру, когда рядом с ней стоял какой-то незнакомец в чёрном. Ещё раз взглянуть на него уже не было сил. В глазах стояла темнота, они смыкались, открывать их было трудно. Перед тем как упасть она успела себе задать такой вопрос: «А что это за человек? И откуда он в моём доме, если я живу одна?»

Глава II

Виктория пришла в себя в три часа ночи. Окончательно включив мозг, огляделась по сторонам. Она лежала на полу в прихожей, а тот человек в чёрном просто испарился. Подумала, что это всё ей приснилось. Немного приведя себя в порядок, девушка решила всё-таки не тянуть и поскорее принять ванну. Наполнила ванну водой, Виктория быстро сняла с себя колготки. Посмотрела на своё отражение в зеркале и решила не тянуть, искупавшись, лечь спать. Только мысли не давали ей спокойно мыться. Она всё время думала о том человеке в чёрном. Отчётливо почувствовала чьё-то присутствие, как тут же тело забилось дрожью. Сама испугалась от своих мыслей, что, быстро зайдя в воду, опустила голову пониже и закрыла глаза. Поняла, что выпила лишнего. В голове крутились слова к богу, кому она обращалась из-за нужды. Слова молитвы вылетели из головы, и начала что-то бубнить про себя:

— Господи! Прошу, простите меня, грешную. Я виновата перед вашей силой и могуществом. Я обязательно завяжу с алкоголем и устроюсь на нормальную работу, где буду работать хоть руками и ногами, а не своим телом и ртом. Прошу, помогите и откиньте все мои тревожные мысли. Такое чувство, будто смерть пришла за моей грешной душой, — сложив руки в молитвенном жесте, всё чётко и тихо повторяла слова, что выходили сами из её уст. В тот момент ей было очень страшно. Особенно тогда, когда спина покрылась мурашками и лёгкий ветерок коснулся её лба. Виктория, что минуту назад боялась, неожиданно успокоилась, откинула руки назад и, закрыв глаза, начала думать о хорошем.

Через тридцать минут она встала из воды, обмоталась полотенцем. Выйдя из ванны, пошла на кухню. Открыв дверь, сперва потихоньку осмотрелась по сторонам, потом уже вышла. На кухне горел свет. Только не могла вспомнить, оставила ли свет включённым. Ничего не думая, из холодильника вытащила стеклянную ёмкость с соком и, налив в стакан, решила отвлечься от терзающих мыслей. Вытирая свои волосы и тело, Виктория пошла в комнату, чтобы взять ноутбук. Зашла в комнату, как резко стало холодно и вновь настигла своего непрошенного гостя в чёрном. Тот посмотрел на неё сквозь темень, как при включении света вдруг исчез. Виктория вскрикнула и побежала на кухню, чтобы взять кухонный нож. Не дойдя до кухни, она снова упала на пол, ударилась затылком и потеряла сознание.

В квартире воцарилась тишина. В открытое окно залетела лёгкая прохлада. Шторы колыхались на ветру и перегорела лампочка. Такая атмосфера больше походила на мистические фильмы. В прихожей возле ванны лежала девушка. В комнате зазвонил телефон. Никто не собирался подходить. Зазвонив раза три-четыре, звонки прекратились. В квартире запахло свежестью, и в комнату ворвался запах костра. Всё ещё стояла гробовая тишина.

Виктория всё ещё лежала и не приходила в себя. В её сне крутилась одна и та же картина, где за ней гонялся человек в чёрном. Она не боялась его, а просто не хотела подпускать так близко. Но человек всё равно подошёл к ней вплотную и заговорил:

— Ты Виктория Эзерштейрн?

Пусть девушка и носила фамилию своих родителей, что отдали её в приют, всё равно не любила их. Всё же они отдали её в приют. Такое не прощается. Но в данном сне никак не могла думать о чём-то постороннем, потому что она испугалась его не на шутку. В голосе этого человека было что-то зловещее и недружелюбное. Этот человек был очень стар для неё, годков шестьдесят, а то и более. На нём был ещё чёрный плащ и брюки какого-то непонятного цвета. Сам он был высок и малость худощав. Глаза были неодинакового цвета и оба ярко горели. Человек в чёрном не унимался, а подзывал её своими костлявыми пальцами. Девушка пошла за ним, будто завороженная. Сама понимала, что не хочет, а вот тело не слушалось. Дойдя до какого-то обрыва, они остановились. Виктория взглянула вниз и поняла, что они находились на вершине какого-то вулкана. Человек лишь улыбнулся и подтолкнул прямо в его жерло, а та упиралась, кричала и рыдала. Гость из сна был непоколебим, силой толкал её, а Виктория старалась упираться изо всех сил. Всё же человек был сильнее и смог оттолкнуть её, как она с криком полетела вниз. Перед падением успела разглядеть страшное лицо своего губителя снизу-вверх. Это был не совсем человек, а какое-то страшное существо с длинными, острыми рогами, как у быков и огромными клыками, как у кабанов.

Виктория резко очнулась и поняла, что это был лишь сон. Она проснулась уже не на полу, а в своей постели. Не помнила, как добралась до комнаты. Ещё этот самый сон не давал ей покоя. Девушка не смогла вспомнить лицо этого изверга и убийцы с фигурой человека. Она понимала, что все эти сны неспроста. В сонники не верила. Даже если и верила, старалась не загружать этим голову.

На улице ярко светило солнце, а у девушки настроение было на нуле. Ей сейчас нужно было встать, одеться, умыться, позавтракать и снова валить на свою злосчастную работу, где не ждала её какая-то перспектива, и лестничную карьеру сделать было невозможно. Только выйдя из комнаты, она ахнула: на полу были следы… Следы не походили на человечьи, а больше похожи на звериные лапы с тремя пальцами. Протёрла глаза и забежала в комнату. Присела на край кровати, взяла телефон и позвонила своей лучшей подруге. Та почему-то не отвечала. Виктории поскорее хотелось выйти из дома и уйти в более безопасное место. Ещё несколько раз перезванивала, пока в последние доли секунды не услышала голос своей подруги.

— Алло! Да? Привет, Вик! Как дела?

— Привет, Лесь. Слушай, мы можем встретиться прямо сейчас?

— А что случилось?

У Виктории появились слёзы, когда она видела эти страшны следы, что кончались возле её двери.

— Это очень важно. Пожалуйста, давай встретимся в парке.

— Хорошо. Через два часа в парке.

— Нет, давай через полчаса.

— Я так не могу…

— Пожалуйста, я очень тебя прошу.

— Хорошо, хорошо. Тогда через полчаса.

— Спасибо, — ответила радостная Виктория. — Пока, — перед тем как положить трубку, она заметила следы не только на полу, но и на стене. Они начинались от входной двери и заканчивались возле её комнаты. А также они были на потолке, будто оно, как паук, могло запросто ползти по стене. Испугавшись ещё пуще, Виктория поскорее стала одеваться, чтобы ни на секунду не задерживаться в этой самой квартире.

Через полчаса Виктория сидела на скамейке в парке и дожидалась свою подругу. Но она почему-то опаздывала. Девушка нервно смотрела на часы и, дрожа, оглядывалась по сторонам, в надежде на то, что откуда-нибудь возникнет силуэт Олеси. Её не было. Посидела ещё минуты пятнадцать, встала, пошла прогуливаться по весеннему парку и захотела взглянуть на зеленеющую листву. Прошла ещё метров триста, обернулась, когда позади неё появилась фигура того человека. Испугалась, что он и тут её достанет, побежала вперёд, в густые заросли, но на каблуках было очень неудобно. Человек стоял и глядел на неё. С его лица не отпадала та самая неприятная и отталкивающая улыбка, как вдруг её сознание помутилось. Не приходя в себя, она металась по зелёному газону, в поисках выхода из своих же страхов, но ничего не выходило. Рядом прогуливающие женщины уводили детей подальше от этой бегающей девушки. У Виктории тогда началась настоящая паническая атака со своими страхами детства, что полностью погрузились в её мозг. Она успокоилась лишь в тот момент, когда издали заметила знакомое лицо Олеси. И при встрече девушка всё время оглядывалась и вырывалась из рук своей подруги, пока вторая не стала бить по её щекам.

Страхи отступили, голова стала проясняться, как погода после дождя. Виктория посмотрела на свою подругу, обняла и прорыдала:

— Пожалуйста, помоги мне. За мной кто-то ходит по пятам, постоянно преследует меня, страшит и пугает. Даже во сне не отпускает. Я очень боюсь.

Олеся обняла Викторию и нежно проговорила:

— Успокойся, солнышко. Прошу тебя, не плачь. Ты просто устала от всего, вот поэтому такие видения. Тебе надо отдохнуть. Когда в последний раз побывала на море?

Виктория чуть успокоилась, вытерла свои слёзы и спросила:

— Ты правда мне веришь и не считаешь за сумасшедшую?

Олеся тепло улыбнулась. Она вовсе не хотела считать свою подругу за сумасшедшую, но сегодняшняя картина поразила её. У неё самой были проблемы не меньше, чем у Виктории. Она же не стала кричать и устраивать панику. И ей хотелось, чтобы кто-то был рядом и полюбил её по-настоящему, а не так, как любил Александр. Она своим нутром чуяла, что муж ей изменял. А у Виктории какие были проблемы? Она не была замужем, да и не собиралась, похоже. Вот только никто не знал, что она оказывала интим-услуги. Виктория держала это в строжайшем секрете. Её подруги думали, что она до сих пор работает поваром в столовой.

— Ну что, угостишь меня чем-нибудь вкусненьким? А то я так проголодалась, что с утра пораньше не успела позавтракать. Кофе только попила, — погладив лицо подруги, с тёплой улыбкой ответила Олеся, глядя прямо ей в глаза.

Виктория боялась возвращаться в квартиру. Тем более если подруга увидит её вульгарные и неприятные платья, что носила на работу, то могла легко догадаться о её работе. Тогда стыдно будет не только подруге, но и ей самой. Поэтому предложила сходить в ближайшее кафе. Виктория знала, что Олеся совершенно не умела держать язык за зубами. Придётся её сперва успокоить, выслушать (а история не очень-то и короткая с, естественно, печальным концом). А если она не пригласит её, то что-то может заподозрить. Если попросить хранить в тайне, то она всё равно проболтается Наталье. А та, хоть и была старше всех, всё равно Виктория видела в ней сестру, а не просто подругу. Чего она сильно боялась, так это поссориться с Натальей, которая постоянно давала ей советы в личном плане (хоть у самой всё было плохо). В отличие от Натальи, у Виктории не было карьерного будущего (какая может быть карьера у проституток?).

— Понимаешь… э-э-э-э, дома у меня как бы ремонт идёт, — разнервничалась Виктория.

Олеся странно на неё посмотрела и потрогала лоб.

— Ты случайно не заболела? Какой ремонт, дорогая? Ты же снимаешь уже отремонтированную квартиру.

Виктория напрочь позабыла о том, что она соврала им про квартиру. Сказала, что просто снимает. Побоялась признаться о покупке квартиры (она в то время стоила около десяти миллионов). Испугалась их осуждения. Понимала, что простой повар не сможет купить такую квартиру, тем более уже с готовым ремонтом.

— Какой ремонт, солнце, если у тебя там был уже евроремонт?

Виктория испугалась, задрожала и съёжилась.

— Скажи, Вик, что с тобой происходит? В последнее время ты какая-то зашуганная. Чего ты так боишься?

Виктория, что минуту назад боялась и дрожала, успокоилась и рассказала всю правду.

— Понимаешь, за мной следит некий человек в чёрном пиджаке.

Олеся огляделась и странно покосилась на свою подругу.

— Не смотри на меня так. Я пока в своём уме. Он постоянно в квартире, а ещё и во сне ко мне приходит.

— Кто он?

— Если бы я знала… Недавно я его снова встретила. Он смотрел оттуда, — со страхом сказала Виктория и указала в ту сторону, где видела того человека.

Олеся посмотрела туда, куда указывала Виктория.

— По-моему, ты больна. Тебе нужно дома отлежаться дня два-три, — ещё раз потрогав лоб своей подруги, ответила Олеся.

— Я вполне здорова! — прокричала Виктория и топнула правой ногой.

— Всё-всё, успокойся. Я поняла, что ты здорова.

Виктория недовольна хмыкнула и отвернулась от своей подруги. Олеся не хотела ссориться, поэтому сказала, чтобы она села на скамейку и, переведя дух, рассказала всё.

Обе сели на ближайшую скамейку и под дуновение ветра, разговорились.

— Понимаешь, — начала разговор Виктория, — всё это началось неделю назад. До этого было всё нормально. Такое ощущение, что за мной следят адские гончие.

— Кто, прости?

— Ну, псы. Я чувствую их зловонное дыхание. Они постоянно стоят за мной, что холод пробирает мою спину. Ещё странные следы в квартире…

— Стоп! Какие следы?

— Ты не поверишь, но эти странные следы имеют огромную стопу и три пары пальцев с огромными когтями. Я даже не знаю, что мне делать. Я боюсь находиться дома. Боюсь даже спать со светом.

Олеся не стала задавать лишних вопросов, а поняла, что у неё проблемы с головой. Подумала отвезти её к знакомому психотерапевту. Как раз он не был женат, да и хорош собой. Была уверена, что они понравятся друг другу. Тем более он очень любит вкусно поесть, а Вика умела хорошо готовить. Только она не знала главного секрета своей подруги. Думала, что она верна и всегда честна со своими подругами…

— А почему ты не хочешь, чтобы я пошла к тебе в гости? — ещё раз спросила Олеся и посмотрела прямо в глаза подруги.

Виктория, опустив голову, на мгновение замерла. Она не знала, что же ей ответить. Ведь если ещё раз соврёт, то может навсегда потерять свою лучшую подругу.

— Всё понятно с тобой, — встала со скамейки обидчивая Олеся. — Надеюсь, как-нибудь всё равно смогу у тебя погостить.

Обычно подруги на прощание целуются, обнимаются или ещё что-то в этом роде, но на сей раз Олеся не стала обнимать Викторию, чему вторая очень удивилась. Хотя особо удивляться нечему. Виновата — придётся самой всё расхлёбывать. Могла всё объяснить, по-дружески попросить помощи, ведь наверняка подруги ей не отказали бы. Впрочем, это уже не важно. Виктория успела только разглядеть спину подруги и не хотела догонять, сознаться в своей неправоте. Она была очень напугана.

В ту же ночь Виктории снова приснился тот человек. На этот раз он был свирепее и злее, чем в предыдущий сон. Насильно заставил подойти к обрыву, где текла огненная вода. Девушка не успела бы моргнуть, как могла оказаться внизу, в самом пекле. Она хорошо знала, что это всего лишь сон, поэтому ей нужно проснуться. Как назло, не могла пробудиться. Что-то заставляло её спать и дальше смотреть эти странные и совсем нехорошие сны. Ей не хотелось это видеть, но ничего поделать не могла. Пришлось взять всю волю в кулак и попытаться самой одолеть этого страшного демона. Монстр из сна не спешил к ней подходить. Он чего-то побаивался. Только вот чего? Виктории придётся это выяснить, а пока она стояла возле обрыва, как позади неё появился огромный сгусток серого дыма и обволок, полностью покрыв бедную девушку. Она не удержала равновесие и отступила, как с криком снова полетела вниз, пока полностью не оказалась под лавой. Огонь пожирал и поглощал её в себя, медленно сводя девушку с ума и растворял кожу, как после контакта с кислотой. Не успела досмотреть до конца, как в ту же секунду Виктория выпрыгнула в холодном поту.

— Что это за сны? Что со мной творится? — произнесла вслух, протирая своё красное и вспотевшее лицо.

Глава III

Наталья сидела и работала за ноутбуком. Время было уже за три часа ночи, и ей сильно хотелось спать, но нужно было заполнять документы, так как утром предстояла очень важная встреча. Если она провалит, то шведский бизнесмен не подпишет договор с её предприятием. Она владела своей фирмой по изготовлению косметики «Ната’Эль», куда поставлялась не только российская, но и косметика шведской компании «Орифлэйм», американской «Мэри Кэй», «Амвей» и ещё несколько иностранных брендов. Так что её дела шли в гору.

Чтобы не уснуть окончательно, Наталья сделала кофе и, нажимая на клавиши, пила горячий напиток. Ближе к четырём часам утра зазвонил телефон. Удивившись столь позднему звонку, она всё же ответила.

— Привет, Наталья. Не разбудил?

Наталья так была удивлена звонку Динара, что весь сон как рукой сняло. Сглотнув слюну, она была шокирована звонку давно пропащего человека.

— Нет, как видишь, не спала.

— Опять работала? Я же тебе говорил, чтобы перестала работать по ночам. По утрам что, опять встанешь полусонной? Ты же не высыпаешься совсем. Опять будешь зевать?

Наталья была так рада такому неожиданному ночному звонку. А ещё приятно удивилась, когда Динар сообщил, что он находился возле её дома и ждал разрешения войти. Ни о чём не думая, женщина побежала открывать дверь. Всё же впустила в дом своего бывшего, что они сперва минуту глядели друг на друга, как тут же обнялись. Наталья, конечно, не ожидала и не была готова к такому визиту. А душа её пела и цвела.

Что нужно было здесь Динару, она понятие не имела. Ночной гость лишь улыбнулся и попросил разрешения переночевать у неё. Женщина дала своё согласие. Она обрадовалась тому, что проведёт ночь с любимым человеком (хоть и с предателем). Даже если она и была очень властной, требовательной и суровой женщиной, но при виде бывшего становилась котёнком и ручным, милым и очень даже пушистым зверьком. Наталья не понимала, что Динар мог просто пользоваться её беспомощностью, манипулировал ею. Её интуиция говорила, что он может врать, пользоваться и играть чувствами, но не хотела она в это верить. Думала, что он остепенился, и, наконец, подумает не только о себе, и о своём ребёнке тоже.

Динар сделал недовольное лицо, но всё равно обнял и поцеловал Наталью. Именно в этот момент женщине хотелось к нему на ручки. Остановила себя тем, что она должна быть леди и настоящим деловым человеком, чьи дела принесли пользу многим женщинам страны. Её косметика стоила в два раза дешевле, да и по качеству не уступала дорогим брендам. Поэтому она должна быть настороженной и не доверять всем подряд. Вдруг это какая-нибудь уловка мужчины, что ему негде переночевать. Ночью здесь, а утром опять где-то там. Ведь такое было раз пять, и Наталья всегда давала себе слово, что следующего раза не будет. Всё кончено! Она сыта по горло его безразличием к будущему и постоянной ложью по поводу построения семьи! Он умел врать и сладко говорить. Из его уст капала ложь, будто сладкий мёд. И каждый раз она таяла при виде него, но постоянно наступала на одни и те же грабли. И в очередной раз Динар объявился. И в очередной раз Наталья наступила на одну и ту же лужу. Такое повторяется из года в год.

— Наталья, послушай, пожалуйста. Я был виноват все эти годы. Пожалуйста, давай забудем все прошлые обиды, и начнём всё заново, — сказал Динар, как подарил ей одну розовую розу.

Конечно, Наталье была очень приятна его забота и такие слова осели в глубине её сердца, что она сперва колебалась. Только колебалась недолго, так как чувства вырвались вперёд разума, а сердце её ёкнуло, что она поняла о своей прежней любви к нему. Хоть он и был к словам очень сладок, красноречив, эпитеты так и вырывались из его уст, всё равно Наталью настораживало одно: почему он пришёл именно под утро?

Динар как бы прочитал её мысли и ответил:

— Я шёл в прохладную весеннюю ночь по улице, зная, что ты меня примешь и днём, и ночью. Независимо от времени года, дня и ночи. Я был уверен в тебе. Я знал, что ты не откажешься от меня. Так оно и вышло. Оказывается, я тебе всё ещё небезразличен, — с этими словами он обнял её и начал снимать свои чёрные изношенные туфли.

Наталья понимала, что если откажется от него и прогонит прочь, то останется одна с ребёнком. Пусть и могла она прожить без мужчины ещё несколько лет, но очень хотела отца для своего ребёнка. Тем более Динар был настоящим отцом Виктора.

Динар медленно разувался, по очереди снимая свою обувь. Сперва снял правую туфлю, положил под стул, руками почистил свои серые носки, а потом то же самое проделал с левой ногой. Наталья ничего не говорила, а молча наблюдала. Она уже начала представлять жизнь с Динаром, что её мужчина всё будет делать по дому: кран починит, ножку дивана приделает, розетку поменяет, купит новую магнитолу… Как говорится, тогда жизнь у неё забурлит. Но не знала, что с этими изменениями у неё начнутся другие проблемы. Она не подозревала об этом… Не думала… Не готова была к таким кардинальным изменениям…

— У тебя что-нибудь есть из еды? — быстрее забегая на кухню, спросил Динар.

— У меня? Хм… Есть… только эта каша тебе не понравится.

Динар уже ничего не слышал, а начал рыться в шкафчиках. Гремя кастрюлей и тарелками, искал пропитание. Увидев кашу, почесал затылок и пробубнил про себя:

— Да-а-а-а, очень даже не густо.

— Что? — спросила уже почти разочарованная Наталья.

— Так дело не пойдёт. Ты чем каждый день ребёнка кормишь? Сейчас я сам что-нибудь приготовлю.

— Что именно приготовишь?

— Надо сперва супа наварить, а потом уже пюре с рыбой. Я люблю очень хорошо поесть.

— Я это знаю, — сказала Наталья, нежно обнимая его накаченную спину. — Понимаешь, у меня работа тяжёлая. Надо постоянно писать, изучать документы, встречаться с другими бизнесменами… Я же хочу расширить свой бизнес за границей.

— Ты оставь эту тупую затею по поводу проверки и писанины твоих документов! Ребёнка надо полноценно кормить. Решено, я буду каждый день для вас варить еду.

— Хорошая идея, — ответила радостная Наталья и нежно поцеловала его. Она была уверена, что он не покинет их семью и больше никогда не оставит ребёнка. Виктор должен расти с ним, а не без него.

Динар оттолкнул её. Сказал, что сейчас приготовит поесть, а она пусть не мешается. Лучше закончит свои дела.

— Где ты был столько времени, когда ребёнку так нужен был отец? — неожиданно, как спичка, вспыхнула Наталья.

— Ему четыре года. Думаешь, я хотел его бросить? — спокойно ответил мужчина. — Вот, я снова здесь. Но насчёт еды ты не права. Ты не только кашей должна Виктора кормить, хотя бы изредка варить суп.

— А вот здесь ты уже не прав! — чуть не плача кричала Наталья. — Я всегда варила суп, и сын наш был очень сыт и доволен! А почему ты не занимался его воспитанием?

Тут на крик встал полусонный Виктор. Он глазам своим не поверил, когда рядом с мамой увидел своего папу. Радостно подбежал и обнял его. И Динар обнял в ответ, сильно сжав его к груди. Посмотрел на сына и не мог оторвать от него глаз. Тот так вырос и был похож на него. Его лицо было весь белым, как молоко. Прикоснулся своими губами к его лбу, горе-отец попросил у Натальи градусник, потому что мальчик весь горел. Когда она принесла электронный термометр, Динар начал измерять его температуру.

— Знаешь, Наталья! Я бы занимался его воспитанием так же, как и ты, но я был на работе. Мужчина в семье добытчик.

— Неужели? — саркастично спросила Наталья. — Тогда я, по-твоему, кто? Тоже добытчица?

— Нет, ты должна быть хранительницей очага.

Наталья ничего не ответила, а лишь вышла из кухни. Она не хотела слушать весь этот нафантазированный бред.

И Динар ничего не ответил. Он успел раскаяться, что зря приехал сюда. Наталья сперва была рада его видеть, а теперь изменилась. Чтобы хоть как-то забыть этот самый неприятный разговор, мужчина начала расспрашивать про жизнь у своего сына.

— Ну как, сына, всё хорошо? Какие новости?

— Ничего нового. Я научился рисовать. Нарисовал дом, маму и тебя, — ответил мальчик, гладя свою пижаму. А про фантазию с насочинённым пиратом промолчал.

— Покажешь мне свой рисунок?

Виктор хотел было встать, но Динар остановил его. Сказал, что посмотрит утром. А пока пусть с ним посидит. Надо было узнать температуру и приготовить молоко с мёдом.

— Папа, а ты мне что-нибудь с плавания привёз?

Динар остановился и несколько секунд смотрел на своего сына. По его светящимся глазам было видно, что он очень по нему соскучился.

— Прости, — ответил Динар, взяв за руку вошедшую Наталью с бумагами и отвёл в сторону для разговора.

— Что такое? — спросила она. — Удивлён? А что мне оставалось ему говорить? Отец бросил тебя?

— Что ты такое говоришь, Наталья? Разве я его бросал?

— А ты хоть раз его с днём рождения поздравил? Подарки или хотя бы деньги на одежду высылал?

— Я, как вижу, вы тут и без меня не бедствовали. Да и не забывай, что я к тебе в последнее время раз в год приезжал. Сама тогда ребёнка у подруги оставляла. Я, что ли, виноват, что ты так постоянно поступала?

— Чтобы ты появился и опять пропадал? Лучше уж пусть сын думает, что ты где-то в дальнем плавании! — чуть не вскрикнула Наталья.

— Чу! Не ори так! — сказал Динар и выглянул из-за угла, чтобы посмотреть на сына.

— Иди уже кормить ребёнка.

Динар ничего не ответил, а лишь вошёл к сыну. С улыбкой на лице посмотрел на сына и ответил:

— Извини, Витюшенька. Подарки не смог тебе привезти. Там шторм случился, и я не сумел ничего купить. Завтра сходим с тобой в парк. Я тебе тогда куплю.

— Папа, а ты меня в следующий раз возьмёшь с собой?

Динар ничего не смог ответить. Он не ожидал, что и сын захочет с ним. Знал, что боялся воды, а тут готов покорять моря.

— Конечно, возьмёт. А почему бы не взять, — ответила заглянувшая Наталья.

— Ура-а-а-а! Я скоро стану покорителем вод!

Динар ничего не ответил, а лишь с грустью посмотрел на Наталью.

— Кстати, зачем тебе молоко с мёдом? Веришь во все эти вещи?

— А ты что, не веришь? Меня в детстве бабушка всегда горячим молоком поила. Помнишь, ты заболела, а она сделала чай из листьев смородины?

— Помню, но тогда у меня просто болело горло. Не думаю, что помог весь этот чай. Я тогда спреем брызгала.

— Какой ещё спрей? Тогда у нас не было спрея.

— Не надо… У твоей бабушки была аптечка с лекарствами. Если бы не лекарства, я, наверное, ещё долго выздоравливала.

Динар не выдержал. Встал из-за стола, злобно посмотрел на Наталью, но не смог высказаться при сыне. Вместо ссоры занялся делом и налил в кастрюлю молоко, поставил кипятиться. Достал из подмышки сына электронный градусник, попросил у Натальи старый ртутный термометр. Женщина сказала, что не держит «старьё», так как сейчас век современных технологий.

— Как у вас нет ртутного термометра?

— А вот так. Нет и всё. Я всё давно выбросила.

— А чем же вы измеряете температуру, позвольте спросить? Вы что, совсем не болеете?

— Болеем, но не так, как болеете вы, Гречов…

Динар так удивился к такому обращению, что сперва долго смотрел в лицо Натальи, позже принялся за молоко, при этом старался не общаться с ней. А Наталья почувствовала себя как-то не очень хорошо при виде своего бывшего мужа. Она думала, что до сих пор его любила, пока не убедилась об обратном. Чтобы не замешкаться рядом с мужем, поскорее вышла из кухни и пошла в свой рабочий кабинет. Закрыв дверь ключом, Наталья села на кровать, двумя руками схватила огромного плюшевого медведя, которого подарил ей когда-то Динар и решила поплакать. Она плакала в самые трудные моменты. Просто слёзы очищали её душу и как-то после этого становилось легко и радостно, аж хотелось жить. А проблемы и обида так давили грудь, что постоянно хотелось откашлять их. Но как откашлять то, что нематериально? Вот и Наталья не знала, но хотела избавиться от этой «душащей жабы». Она не была жадной, особенно к сыну, но слова Динара задели её настолько, что решила для начала вытереть слёзы, а потом идти до конца и защитить своё честное имя. А то так и останется в мыслях у Динара, что она «жадная женщина». Тот просто употребил сарказм в её адрес, чтобы задеть чувства женщины. Глубоко внутри неё были капли сострадания и агрессии, что слились воедино. Если они выберутся наружу, то чувства агрессии могут одержать верх над милосердием.

Наталья вытерла своё лицо и вновь решила пойти и обо всём высказаться.

— Дорогой мой! Я знаю, ты считаешь, что я непутёвая мать, что неспособна даже воспитать своего сына. Знай, что на моё плечо ложится не только сын, но ещё и уборка по дому, готовка и своё дело.

Динар, что готовил суп, остановился, посмотрел на неё. Закрыл кастрюлю, вытер свои руки и подойдя к ней, тоже заговорил:

— Ты хочешь сказать, что я не работал, а был лентяем?

— Нет, почему сразу лентяем? Ты же не так сильно работаешь, как я, правда?

Динар предпочёл промолчать. Он понял, на что она намекала. Она думала, что раз у неё есть собственное дело (женщины привыкли видеть своих мужчин бизнесменами), значит, он бездельник и ничего в жизни, кроме геморроя, не заработал. Динар работал на заводе, получал не очень много, но на жизнь ему и его матери хватало. Попробовал работать на севере, но сильно отморозил почки и заработал геморрой. С тех пор он дал себе слово, что никогда не будет поднимать тяжёлые предметы (хотя временами ходил в тренажёрный зал и мог поднимать штанги). Наталья всегда предостерегала его, чтобы не случился разрыв геморроя, но так и не смогла уберечь: после похода с дружками в бар, а далее и в тренажёрный зал, Динара увезла оттуда скорая помощь. А дальше уже капельница, уколы, массаж и всякая неприятная процедура, связанная с геморроем. Вот так он заработал себе ещё одно страшное воспоминание о своих походах с друзьями в бар (плюс ещё у него обнаружили хронический гастрит) и тренажёрный зал. Только рядом с ним была его мама, а не Наталья. Якобы с его слов она четыре года назад решила бросить сама. Не мужчина был виноват, а женщина. Странность в мужчинах была в том, что они иногда путались в своей лжи. Проходили через ложь, снова и снова натыкаясь на одно и то же. Обидно и жалко их.

Наталья не умела жалеть… По крайней мере, жалела, что связалась с Динаром. Как ей казалось, он был трусом и ничтожеством, раз постоянно видел её плохие стороны и указывал на ошибки, а на положительные качества просто закрывал глаза. Сперва думала, что он действительно любит её, а теперь начала сомневаться. А ведь она ещё потакала его и старалась поддержать, но четыре года назад в этом расставании была виновата не Наталья, а Динар.

— Ты же работаешь не головой, а руками, не так ли? Вести бизнес намного сложнее, чем работать на всё готовом, — не останавливалась Наталья.

Динар опустил голову, молча положил тряпку и пошёл в другую комнату. Один их сын не хотел, чтобы родители ссорились. Он хотел, чтобы мама и папа были дружны и не обижались друг на друга. Очень хотел любви между мамой и папой. Только мальчик многого не понимал. Да и был слишком мал, чтобы что-то понимать. Может быть, когда повзрослеет, поймёт.

Наталья подошла к Динару, что сидел в зале и держался за голову.

— Что ты уходишь от разговора? Зачем тогда пришёл, Динар, скажи мне, пожалуйста?

Мужчина ничего не ответил, а просто отвернулся от неё.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — сказала Наталья и повернула его голову к себе. Мужчина несильно махнул в сторону женщины, что случайно рукой задел её лица.

Наталья схватилась за своё лицо и злобно посмотрела на Динара. Она не ожидала этого. Всё бы, но не рукоприкладства. Ладно, если бы не при сыне, но ведь Виктор всё это видел. Что он может подумать? Что скажет своему отцу, когда подрастёт? Как отреагирует? Мужчина не думал об этом. Он просто сидел и глядел в одну точку.

— Что ты сидишь? И что ты сделал? Зачем ударил меня? — стала трясти его Наталья, стараясь силой бить по плечу, но не могла, так как Динар удерживал её руку и резко оттолкнул к двери. Женщина ударилась спиной об угол двери и упала на пол. Виктор подбежал к ней и начал плакать, обнимая маму.

— Папа, не бей маму, пожалуйста…

Динар ничего не ответил, а лишь со вздохом вышел на балкон.

Наталья погладила сына и прижимала его к себе, стала тихонько плакать. Виктор увидел слёзы матери, как сам заплакал ещё сильнее. Сквозь слёзы проговорил:

— Не плачь, мамочка. Хочешь, я тебе завтра свои игрушки подарю? Давай я завтра сам уберусь? Уберу свои игрушки и кровать заправлю…

Наталья ничего не ответила, а лишь сильнее обнимала своего сына. Она понимала, что роднее сына у неё никого не было и не будет. Даже и после возвращения бывшего мужа, он всё равно отойдёт на второй план после сына. Вернулся к ней призрак прошлого, совсем «необъятное счастье» её мнимой любви. Она не готова была к этой встрече. Эта самая старая жизнь обвилась вокруг её пространства и времени. Не готова была к таким отношениям… К таким пустым и холодным.

Глава IV

Олеся дошла до двери своей квартиры и остановилась. Она поняла, что не хочет и не желает находиться в этой самой квартире. Только ничего не могла поделать, ведь была замужем и обязана теперь в ней жить. Хоть и любила своего мужа, но в душе знала, что это всего лишь иллюзия. Любила и боялась, что он уйдёт от неё. В последнее время Александр вёл себя очень странно: когда разговаривал по телефону, закрывался в другой комнате, во время завтрака сидел очень задумчиво, постоянно в воздухе крутил вилкой, или постоянно расстроенно смотрел на потолок, что даже не поддерживал с ней разговор. В общем, всё это было очень даже странно.

Она всё-таки решилась войти. Как всегда, дома никого не оказалось. Александр был на работе. Это значит, что Олеся и этот день проведёт одна. И этот самый день ей покажется целой вечностью. И этот пустой день зародит мысли о своей жизни. И этот самый день покажет смысл её существования. И этот самый день даст ей свежий взгляд на новую жизнь. Олесе даётся возможность в тишине подумать над своей жизнью и как-то определиться не только в карьере (понятное дело, что она может стать главным бухгалтером), но и в личной жизни. Либо в самом деле уйти от своего мужа, либо, оставаясь, терпеть такие отношения. Она знала, что он изменился. Раньше не был таким. Поэтому ей даётся возможность поразмыслить и прибраться у себя в голове.

***

Виктория сидела в кухне и пила чай. Ей не хотелось на работу. Она ещё думала, что неправильно поступила со своей подругой. Она могла бы позвонить ей и извиниться, но решила всё-таки отложить этот разговор. Боялась, что Олеся может от неё отвернуться. А больше всех боялась раскрытия её секрета. Боялась чужого мнения. Боялась, что станет нелюдимой и никому ненужной. Хотя она и есть нелюдимая, потому что никому не нужна была. Как говорится, парня не было, ребёнка тоже нет, даже нет той любимой работы, на которую она шла бы с удовольствием. Ничего такого у неё не было. Каждый день одно и то же: утром постоянно надо быть у начальника-сутенёра, днём делать интим-массаж, а ближе к ночи уже «продавать себя». И даже с клиентами нельзя было общаться. Почти всегда они её насиловали… Насиловали против воли (она была рабыней), пусть даже если и платили хорошие деньги. Поэтому Виктория не хотела на работу и подольше задерживалась, думала о смысле своей жизни. О том, что она зря родилась на свет, раз ожидала её такая участь.

Без какого-либо желания пошла на работу. Хоть и не хотела, ей пришлось идти. Жизнь была невыносимой. Такой и будет до конца её дней. Видать, такова судьба и смысл её.

***

Наталья всё-таки до утра успела доделать все документы. Теперь она смотрела на спящего сына и его отца и умилялась от счастья. Только боль от удара Динара заставляла убирать свою улыбку. Знала, что ничего не изменить и, наверное, так будет лучше. Всё же Динар вернулся, а это значит, что её сын будет расти с отцом. Его отец научит сына всему, что знает сам. Они вместе будут ходить на рыбалку, играть в футбол, просто отдыхать. Наталья знала, что смысл её жизни давно уплыл.

Вздохнула про себя, ещё раз посмотрела на сына и вышла из дома. На улице светило солнце, но на душе не было никакого света. Она была расстроена, что Динар так изменился. Думала, что всё ещё любит его, влюблена, как девчонка, но это блажь, её фантазия и причуда. Не было любви и не будет никогда…

Прошёл ещё один день. Этот самый день никому ничего не дал. Наоборот, он много чего поменял и разрушил. Например, Олеся была обижена на свою подругу за то, что та не стала приглашать её на кофе. А Наталья и вовсе не ожидала визита Динара, что в свою очередь ударил её. Дела у Виктории поднимались не в самую лучшую гору. Она постоянно во сне видела того самого человека. Теперь она потеряла реальность, потому что её страх из сна вырвался в реальный мир. В лице каждого видела того самого злосчастного демона, что желал ей зла. Каждый застрял в своём же болоте. Эта самая топь находилась где-то в их подсознании. И чтобы выбраться оттуда, трём подругам придётся принимать не мало усилия. Да, невозможно, конечно, всё это выполнить за несколько часов, измениться за два часа, но месяцы контроля над собой даст им полную свободу. Ведь двадцать третьего августа состоится женский фестиваль, что откроет им глаза на дальнейшую жизнь. Но только послушают ли они своё сердце и разум, чтобы окончательно всё сделать и довести до максимума? Смогут ли они, поборов себя, выйти на новый уровень? Жизнь так невыносима и трудна, что каждой придётся пройти ряд испытаний на пути к своему счастью. И каждая обретёт истинный смысл своей жизни. И каждая получит то, что заслуживает.

Глава V

Солнечная погода. На улице не было ни единого ветра. Даже маленький ветер не колыхал листья деревьев. Так было тепло и уютно, что многие купались в фонтанах, а некоторые и вовсе уже успели искупаться в лесных озёрах Подмосковья. Птицы пели и осмеливались подлетать к фонтану, чтобы попить, заодно и искупаться.

Это был самый любимый парк Виктории, куда она постоянно приходила и сидела на скамейке, кормила птиц. Это парк Кузьминки. Только здесь она видела покой и отдых, и здесь могла подумать о своей жизни. А что с её жизнью? Она была такой скучной и неприятной. Тем более в те моменты, когда ею пользовались всякие развратные мужчины. Она уже сама не понимала и поскорее хотела забыться. А забывалась кружкой пива и вином. Ещё могла курить сигарету и траву. Траву начала курить тогда, когда её избил один клиент и забрал все деньги. А в тот день она заработала не менее трёх тысяч долларов. Жизнь по отношению к ней была очень даже несправедливой. Ей ещё приходилось подрабатывать дополнительно. Однажды Виктория пыталась покончить с этим делом. Но долго не выдерживала (особенно в те моменты, когда кончались деньги). Всегда перед походом на работу, подолгу гуляла в этом самом парке. Когда никто не видел, она курила траву. Уже полностью отдавшись воле синтетическим веществам, девушка упоротая шла на работу. И сейчас в очередной раз она сидела на скамейке и курила траву. И в очередной раз она была упоротой.

— Кхм, простите, — услышала она чей-то грубоватый женский голос, как тут же отошла от своих мыслей, посмотрела вперёд. Перед ней стояла молодая, странная девушка. Одета была она очень даже безумно: чёрная кожанка, митенки с шипами, огромные сапоги до колен и разукрашенные волосы в виде петушиного гребешка. — Можно я присяду? — вновь заговорила своим неприятным, отталкивающим и скрежещем голосом, будто чем-то проводят по металлу, и улыбнулась.

— Конечно, пожалуйста, — еле скрывая траву, чуть слышно ответила Виктория и отвернулась от девушки. Вторая улыбнулась и положила свою руку на её плечо.

— Не надо скрывать. Всё хорошо. Я сама курю, — и с этими словами из сумки вытащила целый мешок травы. Там каких только трав не было! Начиная от самых лёгких и простых зелёных, заканчивая самыми тяжёлыми и опасными для здоровья.

Виктория удивилась такому безумству. Ведь рядом с ней сидела молодая, может быть, даже школьница. Совсем ещё девочка. Ей годков семнадцать, или восемнадцать, но точно моложе неё. Даже понятие не имела, как эта молодая могла так низко пасть, раз ходит по городу в таком прикиде, вызывая смех и отвращение у других. К удивлению, никто не смотрел на неё, все проходили мимо и ни одного любопытного взгляда. Все плелись вперёд. Кто-то спешил на работу, как Виктория, а кто-то просто гулял со своими детьми. Те, естественно, могли напоследок обернуться, но детям не разрешали смотреть. Даже если и смотрели, то мамаши быстрыми темпами уводили их оттуда.

— Как тебя зовут? — безумная девушка первая прервала эту тишину.

— Виктория…

— А меня Лика.

— А тебе сколько?

— Семнадцатый пошёл.

— А у тебя есть дом, семья?

— Угу.

— И что ты здесь шастаешься? Небось с уроков сбежала?

Лика не слушала её, а шарилась в карманах в поисках пачки сигареты.

— Что ты делаешь? А не рановато? — Виктория встала, резко выхватила сигарету. — Ты сдурела? Зачем тебе всё это? Ты могла бы закончить школу…

— …Да, да, и сдать ЕГЭ… — прервала её Лика. — А если провалю?

— Да чёрт с этим экзаменом. Жизнь-то продолжается.

— Я знаю, подруга, но не моя. Она у меня совсем никчёмная и не интересная и идёт к чёрту.

Виктория поняла, что столкнулась со своим двойником. Ведь и она так считала. Говорила, что её жизнь ненужная и совсем бесполезная. Она с ней была полностью согласна.

— Я с тобой согласна. Но теперь что, гробить своё здоровье? — спросила недовольная Виктория.

— С чего решила, что я одна гроблю?

— А где тут ещё травокуров видишь? — спросила Виктория, оглядываясь по сторонам.

— Не надо оглядываться. Вот этот самый травокур, — с улыбкой ответила Лика, указывая на Викторию, которая безуспешно пыталась скрыть косяк за своей спиной.

Виктория посмотрела на неё и покраснела. Она хотела что-то сказать, но не могла, потому что испугалась.

— Я понимаю, что ты удивлена чуток. Давай лучше будем подругами. Ты согласна? — предложила Лика и взяла в рот свою сигарету.

— Интересное предложение, Анжелика. Ведь у тебя полное имя такое?

Та с улыбкой кивнула и продолжила курить сигарету, вдыхая дым и выпуская из носа.

— А ты кто? Что-то я никогда не видела людей с таким прикидом, — поинтересовалась Виктория, потрогав её рыжевато-синие волосы, одновременно проводила пальцем по ирокезу.

— Что, никогда не видела панков?

Виктория отрицательно качала головой.

— Реально никогда не видела?

— Нет, не видела. А кто они и чем занимаются?

Лика удивлённо посмотрела на неё, но ничего не ответила. Сняла со своей шеи медальон в виде ноты и показала его Виктории.

— А, ты музыкант?

— В яблочко, — ответила Лика, тыкая указательным пальцем в лицо Виктории.

— И какой направленности твоя музыка? — протирая лицо, в очередной раз спросила Виктория.

— Панк-рок.

— Ох, рок… Я пару раз слушала рок, но не настолько фанатела.

— А какие группы слушала?

— Rammstein, Scorpions, Ария.

— И всё?

— Всё.

— А какие панк-рок группы знаешь?

— Никогда не слышала.

— Слышала группу «Пурген»?

— Слышала, наверное.

— А про группу «Миф_Гёрл»?

— Не слышала.

— Это моя группа. Очень люблю своих ребят, которые работают со мной и стараются не раздражать меня.

— А что?

— Я, когда раздражённая и пьяная, начинаю драться. Это ужас. Тебе лучше не знать.

Виктория просто промолчала. Она не знала, что и сказать. У неё просто не было слов.

— Что, подруга, испугалась? — так некрасиво засмеялась Лика, что Виктория пошатнулась от её ужасной ноты в голосе.

— Нет, не испугалась. Просто как-то непривычно с такими общаться.

— С кем? Со мной? — Лика прервала мысли Виктории. — А впрочем, знаешь, что? Давай лучше я познакомлю тебя со своей компанией, с рок-группой.

— Я даже не знаю, — промямлила Виктория.

— А ты точно узнай, подруга. Если понравится, то я сделаю тебя панком.

Виктория представила себя в этом самом образе: с длинными разноцветными и грязными волосами, пирсингами на разных частях тела, металлическими цепями и шипами на кожаной одежде.

— Знаешь, ведь у меня было кольцо в носу, — монотонно произнесла Виктория, показывая на свой нос.

— И где же оно?

— Сняла. Потому что мешает.

Лика просто кивнула и отвернулась в сторону парка. Виктория сама посмотрела на парк и задумалась: а ведь бывает такое, что она вдруг по каким-то обстоятельствам становится музыкантом. Или всё это просто фантазия?

— Эй, подруга? Ты меня слушаешь? — ожила Лика и несколько раз щёлкнула пальцами, — Эй! Ау! Ку-ку! Я здеся!

— А? Что? — вновь возвратилась на землю, на мгновение отвлечённая Виктория.

— Ничего. Сейчас я позвоню «какашке»…

— Что? — удивилась Виктория.

— А что тут удивительного? — спросила Лика, доставая телефон и неприятно чавкая жевательной резинкой.

— Что за какашка? Это что, по-татарски?..

— Да-да, ты правильно поняла. Я называю его так потому, что он редко моется. Вот от него исходит ужасающая вонь, — чуть наклонившись вперёд, тихо ответила Лика и как-то странно улыбнулась.

Виктория не знала, что же ей ответить. С одной стороны, она хотела познакомиться с такими необычными ребятами и испробовать себя в роли музыканта, а с другой — не любила немытых. Среди её клиентов и так были такие вонючие и грязные мужчины, от которых пахло элементарным потом. А что, дезодоранты не придумали? Или для этих мужчин просто не существует слово «чистота»? Не понятно.

Лика просто улыбнулась своей собеседнице, как начала набирать номер. Виктория решила подождать эту странную компанию с разноцветной, как у попугая, причёской. Подумала, что у неё получится стать музыкантом и начать новую жизнь.

***

Наталья шла по своему офису и нервно глядела на часы. Она не могла представить себе, чем дома занимается Динар с сыном. Не была в нём уверена. Хоть он и умел делать всё по дому: готовить ужин, убираться, забить гвоздь, чинить кран, почистить засорившуюся раковину, пропылесосить, выбивать пыль из ковров. Только не знала одного: чем они займутся с сыном? Виктор не умел играть в шахматы, а карты Наталья сама запретила (помнила, как Динар проиграл более сорока пяти тысяч в покер. Ладно, хоть не её). Он любил коньки, но не умел кататься. Как логично. Лишь бы сына не повёл кататься на роликовых коньках. Динар был очень непредсказуемым и всегда менялся, как типичные весы: может говорить одно, а делать совсем другое. Его слова и действия очень противоречили. Как говорила его мама: «Мой сын лучший во всех делах. В том числе и в бизнесе. Надо просто помочь ему, подтолкнуть его. А для того чтобы подтолкнуть, надо дать ему денег на открытие бизнеса. Ну, надо же на что-то открывать». По мнению её матери, Наталья должна обеспечивать Динара, кормить его, да ещё помочь с бизнесом, одновременно управлять компанией, а все доходы делить поровну. Она не для этого через всё болото проходила! Не для этого унижалась перед банком, чтобы получить разрешения на получения кредита! У неё всё вскипело тогда, когда Динар наглым образом потребовал своей доли в бизнесе. Там не было ничего «нашего» и «моей». Там была доля женщины и её маленького сына. Понимала, что Динар может попросить, ну или через суд насильно забрать свою долю. Наталья так боялась суда и всех этих присяжных, что старалась не посещать (но иногда ей приходилось судиться с более крупными компаниями, что требовали закрытиь её дело). Суд ходатайствовал Наталью и всегда бывал на её стороне. Её адвокат — Сергей Дмитриевич Порожка был самым выдающимся и успешным юристом в северной столице России — Санкт-Петербурге, заодно успевал работать и в Москве. Временами он провожал её, приглашал в рестораны, клубы и просто прогуляться по ночной Москве. Наталье он совсем не нравился. Даже если Сергей был успешным, у неё с ним ничего, кроме секса, не было. Он не умел за ней ухаживать, хоть и старался. Не привлекал её, как настоящий мужчина. Она хотела цвести, задышать, быть душевно краше. Вот Сергей в постели, несомненно, был хорош. В остальном полная, скучная, нудная и совсем не интересная личность. И в его крови не текла романтика, страсти не было, чувства, одухотворёнными крыльями свободы и взаимной любови отсутствовали. В нём текла инфантильность, юношеский максимализм, доверие, иногда и агрессия. Все эти качества вплелись в одно целое, и из них зародился этот самый талантливый и трудолюбивый (иногда и любитель взяток) человек-юрист.

В очередной раз сзади женщины появился Сергей Порожка с цветами и подошёл к ней поближе, как руками прикрыл её глаза. Та улыбнулась. Она сразу догадалась, кто же рядом с ней. Ничего не говоря, Наталья обернулась и с её лица пала улыбка. Она так и знала, что это был тот самый юрист. Он, как банный лист, прилип к ней. Женщина не очень хотела видеть его, знаться и работать с ним. Но тот был очень даже ценный кадр. Особенно хорошим и высококвалифицированным юристом.

— Ну что, моя прелесть, сходим сегодня куда-нибудь? — спросил Сергей Порожка и вручил ей огромный букет.

— Я бы с радость, но дома дела, — беря в руки роскошный букет, ответила Наталья. Она ещё с детства любила цветы. Но не покупные, а именно полевые, что были собраны с любовью. Тут этим и не пахло. Как-никак Москва. Даже если и возможно достать за городом цветы, Сергей вряд ли поехал бы туда. Он не любил пачкаться. Да и не было у него романтической натуры.

— Как так, милая Наталья? Я ведь вашего ответа на очередное свидание уже больше десяти дней жду, а вы всё не хотите и не хотите. Нужно уломать вас. Может, я для вас слишком некрасив и стар? — обиженно спросил Сергей Порожка.

Наталья понимала, что не хочет терять такого человека, как Сергей. Он мог её успокоить, понять и просто полюбить такую, какая она есть. Со всеми минусами и плюсами. А как быть, если она к нему ничего не чувствовала? Человек старается, ухаживает, применяет какие-то приёмы, покупает подарки, а она, как малолетняя девчонка, постоянно ломается. Ведь ей уже тридцать четвёртый год пошёл. Пора бы и о семье подумать. О новом ребёнке. Наталья очень хотела бы девочку. Чтобы брат с сестрой, держась за руки, гуляли. Чтобы брат всегда защищал свою сестрёнку и никогда не давал в обиду. У неё самой были двоюродные и троюродные сёстры и братья, но в семье она была одна. А быть единственным ребёнком всё-таки плохо. За спиной, кроме родителей, никого больше не было. Её двоюродные и троюродные сёстры имели по брату, а то и по пять человек в семье, но только не у неё. Наталья знала, что тут никто не виноват. Тем более её отец был болен. Вряд ли бы они смогли завести второго. Ещё с юных лет она помнила, как мама её мечтала о втором ребёнке. Каждый день молилась Пресвятой Богородице и ходила в церковь на все воскресные службы и постилась. А ведь свершилось чудо — мама забеременела. Но всё пошло не так, как надо было — отец сильно захворал. Все деньги ушли на его лечение. А мама была не из металлической плоти, имела чувства, тяжело переживала, что потеряла ребёнка. Тогда ещё юная Наталья нарисовала своего будущего брата. Она знала, что должен был родиться братик, а не сестрёнка. Очень мечтала о брате, но мечты исполнились через десятки лет в виде сына. Вот поэтому она в сыне души не чаяла, хоть иногда и ругала, зато очень любила и никогда не позволяла, чтобы кто-то другой обижал его. Тут-то Сергей и появился, что пытался ухаживать за ней. Даже побывал у них в гостях и попытался контактировать с её сыном. Вот только ему не нужны были дети. Виктор, казался, был помехой для осуществления его плана. Вот тогда-то Наталья по-настоящему разозлилась на него, что вылила всю внутреннюю грязь, что копила все эти годы. Но и тут Сергей не останавливался, старался ухаживать за ней. Он сам был из богатой семьи. Родители заставили его учиться в частной школе с уклоном на несколько иностранных языков (английский и французский). Сергей имеет свои частные юридические компании и несколько детективных агентств. В общем, богатый человек. К тому же он был на пятнадцать лет старше. Да и лицом походил слишком на взрослого мужчину. Уже за шестьдесят. Возраст, конечно, Наталью не пугал, но она не хотела жить с тем человеком, кто не сможет полюбить её сына, как своего родного. Да и он думал, что все богатые могут добиться всего, благодаря, конечно, деньгам и рождению в нужной семье. Сергей Порожка три раза женился, но так и не смог обзавестись детьми. Даже в прессе просочилась новость, что он якобы бесплоден, а его любовницы пользовались, не зная истинной причины. Заявлялись беременными якобы с его ребёнком и требовали, чтобы он обеспечивал их. Их уловки не срабатывали. Точнее срабатывали, да с точностью до наоборот. Так и не сложилась его личная жизнь, что решил посвятить себя карьере, без семейных обязательств. Тем более его устраивала такая жизнь: в неделю два раза он встречался с Натальей и проводил с ней ночь.

— Сергей Дмитриевич, я же вам сказала, что не стоит нам больше видеться. У меня сын, понимаете? Вы же не захотели с ним найти общий язык, так ведь?

— Я хотел. Честное-пречестное. Ну, незабвенная моя, голубушка. Может, вам расслабляющий массаж сделать? — спросил Сергей, как тут же постарался двумя руками сильно помять её до того напряжённые плечи, но от этого Наталья ещё пуще рассвирепела:

— Не надо трогать мои плечи! Вы ни черта не понимаете слова «НЕТ»? Я всё сказала! И теперь прошу, оставьте меня в покое. Я хочу подумать о своей новой жизни. О своих новых начинаниях.

Сергей ничего не ответил, а лишь хлопал ресницами. Он понимал, что сильно задевает её. Только не хотел отступать.

— Знаете, что? Вы и дня не проживёте без меня и моих ласк. Посмотрим тогда, когда снова прибежите ко мне в постель.

— Не сомневайтесь, не прибегу! Ко мне Динар вернулся.

— Этот неуч, бездельник и неудачник? И вы думаете, что он лучше меня?

— Ну по крайней мере, он не отказывается от своего сына.

— Да? А где тогда он был все эти четыре года? И почему вам пришлось врать сыну, что он в дальнем плавании?

— Слушайте, Сергей Дмитриевич! Я знаю, что вы обиделись из-за моего отказа. Давайте постараемся быть друзьями. Всё же он мой сын. Я не хочу, чтобы он рос без отца. И давайте прекратим все эти отношения, хорошо? Ни к чему хорошему они не приведут. И думаю, что нам стоит временно не видеться, чтобы отвыкнуть друг от друга.

Сергей Порожка ничего не ответил, а лишь фыркнул, как ёж, когда пытаешься погладить его и ушёл из поле зрения Натальи. Женщина осталась глядеть вслед уходящему юристу, грубо сжимала его цветы и думала о том, что сильно хочет измениться не только внешне, но и внутренне. А также постарается жить по распорядку дня, питаться домашней пищей и ходить на аэробику. Поняла, что наверняка больше не увидит этого самого юриста. Теперь он был ей противен. Да и сама себе была противна, что встречалась с кем-то ради плотского удовольствия. Всё же на первом месте был её сын и никто другой. Даже никакой красавец не мог встать на пути между её сыном.

Наталья бросила взгляд на не до конца ушедшего юриста, ещё раз помечтала о счастливой и безупречной жизни, выбросила букет в урну и вышла из офиса.

Глава VI

Виктория собирала вещи, чтобы поскорее уйти с работы. Но начальник, как назло, не отпускал её. Постоянно придирался к ней, лапал и пытался целовать. Девушка старалась не поддаться, но тот был силён и упёрт… Всё же он помогал ей деньгами. А для чего нужны Виктории столько денег? Наверное, для хорошей жизни. Всё-таки она любила роскошь и красоту. Даже если иногда бывало трудно, она всю свою проблему могла намотать на кулак и вырваться из этой паутины. Вот распутать бывает куда сложнее, чем запутать.

Виктория раньше не жаловалась на личную жизнь, но теперь у неё действительно начались проблемы. И всегда сидя на скамейке возле дома, она смотрела на звёзды и придумывала себе новую жизнь. К сожалению, этой жизни не суждено было сбыться. Для того чтобы сбылась, нужно максимум усилия. Вот не прилагала она и не старалась мечте стать явью.

В один прекрасный солнечный день Виктория познакомилась с не менее привлекательной девушкой-панком Ликой. И в тот же день поняла, что она хочет дружить с ней. Они встретились в новом открывшемся пабе, куда успели сходить два раза и попить пива.

Лика как всегда пришла в своём прикиде: большие и огромные разноцветные волосы, хвост, как у павлина, в носу серьга, на запястьях рук браслеты с шипами, сапоги с огромной подошвой и кепка с эмблемой группы «Sex Pistols». Виктория приоделась по-обычному: обычная джинсовая ветровка, джинсовые шорты и кроссовки. Лика, увидев её прикид, усмехнулась:

— Ты что, к бабушке в деревню собралась? Давай оденься по нормальному, по-нашему.

— А как это по нормальному?

— По-нашенски.

Она встретилась со своей подругой именно в тот день, когда Виктория занялась уборкой. Прозвенел звонок. За дверью стояла Лика. В руках она держала бутылку красного вина, конфеты и букет из пяти розовых роз.

— Ого, а это в честь чего? — спросила Виктория у Лики. — И почему в руках цветы?

— А, это?.. — покраснев, Лика за спиной спрятала букет. — Это так, для красоты. Ты что, не любишь цветы?

— Люблю. Только это как-то странно, чтобы девушка дарила подруге цветы, — соврала Виктория. Она была не против.

Лика молча покраснела. Она поняла, что сделала что-то не то. Появилась длинная пауза.

— Знаешь, — оборвала эту паузу Виктория и взяла её худую белую ручку с татуировкой, — я всегда хотела тебе сказать, что хочу дружить, и у меня нет подруг. А ещё я тебе не рассказывала про свою работу, — замявшись, проговорила она и попыталась сделать вдох. Её лёгкие начали гореть, сердце бешено заколотилось, как глаза начали светиться от странных ощущений.

— Я очень по тебе соскучилась, подруга, — ответила Лика.

Виктория знала, что так и получится, и маленькая, совсем ничего незнающая девочка захочет дружить с более опытной.

— Давай сегодняшний день проведём вместе без всяких плохих мыслей и посмотрим фильм.

— Я этому буду рада, — ответила вся сияющая Лика и крепко обняла свою подругу. Виктория немного удивилась такой нежности от девочки, но ничего не ответила. — Так и хочется тебя обнять, как плюшевую мишку.

Виктория улыбалась ей. Она даже не помнила, когда ей кто-то дарил мягких игрушек. В последний раз, когда получила игрушку, Виктория так была счастлива, что постоянно спала с ней. Но она спала не с самой игрушкой, а представляла того, кто её подарил.

— Вик, а что мы будем есть на ужин? — двумя руками обняв подругу, спросила Лика.

— А что ты желаешь? У меня есть вчерашние недоеденные роллы и сок.

Лика кивнула в ответ и пошла в зал к телевизору. Виктория поняла, что ей самой всё придётся приготовить, пока девочка будет валяться на кресле с пультом в руке. Но её это почему-то не смутило, поэтому она радостная пошла в кухню, чтобы всё приготовить.

Сделав всё, они вдвоём легли на диван. Лика легла спиной к стенке, а Виктория с краю. По середине оставили место для подноса с роллами, соком, несколько фруктами на тарелке. Но Лика, не выдержав, руками захотела приобнять свою подругу, но не смогла дотянуться. Виктория улыбнулась ей и пультом переключала каналы, пока не наткнулась на романтический фильм. Остановились на этом фильме и, беря вилкой по роллов, ели. Лика поднесла вилку ко рту Виктории. Та схватилась и не отпускала вилку.

— Ну-у-у-у-у, моя цветущая, — захныкала девочка капризным голосом.

Виктория улыбнулась и отпустила вилку. Ей было одновременно смешно и приятно. Она не могла представить себе, что будут вместе вот так лежать и наслаждаться моментом. Такое не всегда может быть.

— А теперь моя очередь, — с улыбкой сказала Виктория, как вилкой схватилась за самое крупные роллы и поднесла к Лике, как вторая раскрыла рот. — Что ты так слабо открыла? Широко раскрой.

Лика подчинилась и попыталась открыть ещё шире, как вместо еды к ней в рот попали пальцы девушки.

— А-а-а-а-а, — сумела только сказать Лика, как Виктория вновь вытащила их и поняла, что переборщила. Девочка уже глядела на неё обиженно.

— Ну прости меня, если не поняла шутку.

Подруга сидела молча и смотрела в сторону. Старалась не глядеть на Викторию. Хотела показать свою обиду, но девушку просто так не обманешь.

— Ты же не обиделась, а делаешь вид, — вновь с улыбкой ответила Виктория и оттолкнула Лику на спинку дивана и ударила её подушкой.

Лика старалась не отставать, поэтому защищалась одной рукой, а другой тоже потянулась за второй подушкой и отвечала взаимностью. Они так дурачились, били друг друга, что пух летел. Прошло некоторое время. Они так устали, что провалились в сон.

Прошло три часа. Виктория надела своё вечернее синее платье, где она выглядела очень даже завораживающе. Она приготовила ужин, налила коктейль в стакан, закинула туда три куска сахара, положила трубочку, куда прикрепила кусочек лайма. Выпивая готовый коктейль через трубочку, девушка сидела возле подруги, гладила её длинные волосы и мило улыбалась. Она знала, что подруга не будет точить на неё зуб за такой быстрый, скучный и совсем неинтересный день. Но это не главное. Главное — они это провели вместе. Не понимала, почему её родители даже не побеспокоились о ней, ибо Лика находилась в квартире не больше и не меньше пяти часов. За это время любая мама трезвонила бы, строчила SMS-ки. А тут тишина, будто матери и не было.

Ещё раз взглянула на себя в зеркале, чтобы понять, не постарела ли для Лики — совсем юной девушки, и годится ли она для дружбы с такой-то профессией. Лика открыла левый глаз. Посмотрела на потолок, а потом перевела свой взгляд на лицо Виктории, что та пошатнулась от страха. Она думала, что её подруга умерла и стала живым мертвецом, потому что выглядела, как оживший мертвец. Девушка ничего не говорила, а молча встала с постели. У неё был приоткрыт один лишь глаз. Потихоньку подходила к Виктории, как та сделала шаг назад. Тут Виктория по-настоящему запаниковала. Её подруга вела себя очень странно. Даже не просто странно, а ужасно. Шла назад и уворачивалась от рук обезумевшей Лики. Но удача отвернулась в одночасье — Виктория споткнулась и упала на пол. Для Лики это и нужно, чтобы ещё раз схватить Викторию за горло и сильно сжать свой холодный кулак. Виктория не могла вскрикнуть — её голос был еле слышен. Лика подняла её вверх, что ноги девушки оторвались от пола. Виктория пыталась ударить своими сильными руками, била и стучала кулаком по руке Лики, вторая не отзывалась, а только сильнее сжимала шею девушки. Виктория всё же ударила по её руке и смогла освободиться, затем побежала к телефону. Лика, что всё это время стояла и смотрела на девушку, медленно поплелась за ней. Дойдя до телефона, Виктория попыталась набрать 911, но в трубке было слышно молчание. Ещё раз дойдя до кухни, она увидела там того самого человека в чёрном. Тот улыбнулся и пальцем поманил к себе. Виктория остановилась, закрыла глаза, сделала глубокий вдох и попыталась помолиться богу. Она вспомнила своё детство. Вспомнила свой хоть и нелюбимый детдом, в данный момент резко по нему затосковала. Знала, что бесполезно тосковать по тому, чего уже не вернуть. Тем более смерть стояла прямо перед её носом. Виктория знала, что сейчас ей придётся попрощаться с жизнью и попасть в ад, так как она была грешницей, что её благие дела не покроют весь этот страшный блуд. И всё же она открыла глаза, сделала выдох и медленно пошла в сторону человека в чёрном. Дойдя до него, в открытом ящике заметила нож, как тут же в голове зародилась идея взять и попытаться пырнуть в этого человека. Подбежала к ножу, схватила и с криком накинулась на человека. Тот улыбнулся и испарился, а вместо него показалась Лика. Она закричала и попыталась убежать от сумасшедшей Виктории.

— Что с тобой, Виктория? Ты из ума выжила?

Виктория, ничего не отвечая, гонялась за ней по всей квартире. Тут Виктория настигла её и зловещим голосом спросила:

— Ты хотела меня убить?

— Когда? — ещё сильнее удивилась Лика. — Когда я хотела? Я только пришла в себя.

Виктория остановилась и чуть-чуть успокоилась.

— Вот так, умница. А теперь положи нож.

Виктория посмотрела на нож, нагнулась, тут же положила его и упала. Лика крепко обняла её и попыталась успокоить. Она не хотела видеть слёзы своей подруги. Сегодняшнее поведение девушки её напугало. Не сказав ей, решила посетить психиатра. Знала, что Виктории эта идея не понравится и вряд ли она посетит его лично.

Лика обняла Викторию и качалась в разные стороны, пела песни. Она доверилась только Виктории, а парням особо не доверяла, потому что они были бабниками. Встречалась с одним из параллельного класса, но тот держал её за шлюху и просто издевался. Девушка была девственницей, но любила его и готова была с ним лишиться. Очень сильно любила!.. И после того как тот бросил её, Лика перестала верить парням. Она круто поменяла свою жизнь: стала увлекаться мистикой, готической субкультурой, слушать рок. А потом познакомилась с будущими музыкантами своей неформальной музыкальной группы, с которыми стала играть и выступать по клубам, полностью изменив свой имидж. Именно тогда смогла измениться не только внешне, но и внутренне.

На сей раз, смотря на свою подругу, Лика понимала, что она внутренне не изменилась, а осталась такой же маленькой и наивной девочкой. Ей было тяжело сдерживать свои эмоции, как тут же заплакала. Руками проводила по своему лицу, смешивая свои слёзы с тушью. Глаза её из-за туши стали чёрными. И было ощущение, что Викторию держал не человек, а какой-то монстр с чёрными глазами. Только монстры вряд ли бы наносили тушь. Лика считала себя монстром, раз так повела себя. Она молила бога, чтобы Виктория была жива-здорова. Если всё будет так, как хочет Лика, то она сделает всё ради подруги. Это всё ещё впереди, а пока нужно возвращаться на землю и поухаживать за Викторией… за больной Викторией.

Лика кое-как отнесла её на диван и уложив, сама на мгновение прилегла, как уснула. Лучше бы не засыпала вовсе! Во сне ей приснилась Виктория. Её подруга стояла с ножом и как-то неприятно улыбалась, пытаясь размахнуться, чтобы ударить по лицу… Лика проснулась и со страхом вскочила с кровати и подбежала к окну. Её сердце колотилось и было ощущение, что вот-вот скоро взорвётся. Позже чуть отдышалась и посмотрела на лежащую Викторию. Её там уже не было…

Глава VII

Наталья бегом вышла с работы, чтобы успеть до дома, пока Динар не увёз сына куда-нибудь. Она думала и знала, что отец Виктора может сотворить глупость. Чуяло её материнское сердце что-то не очень хорошее, не очень доброе. Всё-таки все знают, что мамы на расстоянии могут чувствовать своих детей. Вот поэтому она и спешила домой. Как назло, не могла достать ключи из своего кармана. Не давались они ей. Положив сумку на капот своей машины, она судорожно обыскивала карманы и пыталась достать застрявшие там ключи. В этот момент какой-то молодой человек, что катался на велосипеде, не успел притормозить и сбил её. Наталья упала, как тут же ключи вывалились из кармана и лежали прямо перед её носом. Упала и сумка со всеми бумагами, телефоном, бумажником.

— Ой, простите меня, пожалуйста! Давайте я вам помогу, — отозвался тот молодой человек и встал, чтобы помочь Наталье встать и привести себя в порядок. — Простите, просто что-то тормоза барахлят. Я не думал вас сбивать. Ни в коем случае.

Наталья встала, отдёрнула свою руку и отказалась от его помощи. Злобно и недовольно посмотрела на парня, отвернулась, чтобы вытащить из кармана маленькое зеркальце и привести своё лицо в порядок.

Парень ничего не сказал, а лишь собрал все документы женщины и положил в сумку. Наталья силой выхватила из его рук сумку, подняла ключи, разблокировала двери и села в машину. Молодой человек и на сей раз промолчал и поднял велосипед. Напоследок решил ещё раз взглянуть на женщину. Она даже не посмотрела в его сторону, а аккуратно мазала свои пухлые губы помадой ярко красного цвета.

— Простите меня ещё раз, — тихим голосом извинился парень и покатил велосипед вперёд.

Наталья надела солнечные очки и сквозь тёмные стёкла посмотрела вслед ушедшему парню. Он был слишком молод. Может, лет двадцати-двадцати двух. Был невысокого роста и худощав. Волосы его были светлые и кудрявые, а глаза цвета зелени. То есть зелёные. Наталья редко встречала людей с зелёным цветом глаз. Ещё на нём была кепка со странной эмблемой в виде треугольника, внутри которого высвечивался глаз. Сам был одет в чёрную водолазку и серые спортивные штаны с кедами на ногах. Этот юноша не был привлекательным, но чем-то заинтересовал молодую женщину.

Наталья завела машину и поехала догонять того молодого парня. Она знала, что делает ужасную глупость. Глупо было следить за каким-то парнем, но не могла остановить себя, а тихонько ехала в пяти-шести метрах от него. Проехав несколько метров, Наталья остановилась. Парень на велосипеде остановился возле улицы «Охотный ряд», 15, где он что-то вытащил из своего рюкзака и позвонил в домофон. Молодая женщина сидела далеко от этого места, поэтому не разглядела и ничего не расслышала. Как только парень вошёл в подъезд, Наталья вышла из машины и быстро побежала за этим парнем. Пока дверь не захлопнулась, успела войти в подъезд и неспеша подняться. Парень поднялся на третий этаж и, зайдя в другой коридор подъезда, позвонил в правую крайнюю дверь. Наталья стояла за дверью этого самого коридора и слушала разговор старой женщины (по голосу) и того молодого парня.

— Вот ваши лекарства, бабушка.

— Спасибо, внучок. Как тебя зовут?

— Вениамин.

«Вениамин. Какое же необычное имя», — с улыбкой подумала Наталья.

— Спасибо, Вениамин. Сколько я тебе должна?

— Что вы, мне ничего не надо. Я от всего чистого сердца.

Старая женщина была непоколебима. Она насильно сунула парню 1000 рублей. Ему было как-то стыдно, но поблагодарил её и пожелал скорейшего выздоровления, как по-быстрому удалился оттуда.

Услышав шаги в сторону двери, Наталья резко отскочила и побежала по лестнице, иногда перепрыгивая несколько ступенек. Быстрым темпом выйдя из подъезда, она пулей метнулась в свою машину. Зайдя в неё, молодая женщина поскорее пристегнулась и включила замок зажигания, но отъехать не успела, потому что показался Вениамин на своём велосипеде. Наталье ничего не оставалось, как прилечь, дабы не показаться ему на глаза. Парень ничего не подозревая проехал мимо её машины и даже не взглянул в сторону окна. Молодая женщина подняла голову в тот момент, когда якобы «опасность» миновала. Она испугалась. Ведь этот молодой человек мог подумать, что она следит за ним. Мог подумать, что влюбилась в него, поэтому и решила проследить. Чтобы случайно с ним не столкнуться, Наталья решила поскорее убраться восвояси.

А вот дома её ожидал сюрприз. И причём очень даже приятный.

Наталья вошла в подъезд. В этот момент возле окна стоял Виктор. За окном увидев фигуру мамы, что промелькнула меж двух огромных и красивых берёз, он побежал к папе, чтобы предупредить его. Динар похлопал по плечу своего сына и спросил:

— Ну что, Витюш, обрадуем маму?

— Обрадуем, — с радостью ответил Виктор.

Динар в зале приготовил стол. Сделал салат, приготовил «ракушки» с тунцом и испёк пирог по-кавказски. В магазине купил белое вино пятилетней выдержки, а для сына выжал апельсиновый сок. Сделал всё, как надо: накрыл стол, разукрасил комнату, вручную в парке собрал цветы — всё это поставил в воду, купил воздушные шары красного, оранжевого, белого и зелёных цветов, а также заранее запасся ароматическими свечами. Он очень хотел как-то загладить вину перед Натальей. Сперва колебался, боялся, что она его не простит, бросит. Динар очень хотел крепкую семью с любящей женой и маленьким чадо. Сбылась его мечта, но не совсем так, как он хотел. У него появилось маленькое чадо, вот теперь от любящей жены чувствовал холод, и она стала отдаляться, уходить от него, не хотела видеть. Иногда и переставала общаться. Но всё равно захотел вновь попробовать с ней контактировать, попытаться вернуть её былые чувства и расположения к себе.

Как только услышал звук, открывающийся двери, Динар одним прыжком оказался в комнате с цветами в руках, чтобы поразить и порадовать Наталью. Виктор оказался возле двери. Увидев спрятавшегося отца в другой комнате, что указывал, чтобы он молчал, просто улыбнулся.

Наталья посмотрела на здорового, бодрого и весёлого сына, успокоилась и присела на стул, что стоял возле двери. Она поняла, что её переживания были напрасны. Но Динара не было, а это значит, что он опять оставил своего сына одного. Поэтому Наталья и беспокоилась. Выходит, всё-таки не зря. Чуяло её сердце, что с сыном может что-нибудь случиться. А кто знает, вдруг, если бы она вовремя не пришла, Виктор мог свалиться из окна. После таких мыслей Наталье чуть плохо не стало. Она крепко обняла своего сына, что тот был в недоумении, но всё равно продолжал обнимать свою маму.

— Мам, ну что с тобой? — не выдержал Виктор.

— Просто сильно соскучилась по тебе, — соврала Наталья, что не хотела говорить правду. Да и боялась, что они с сыном могут повздорить из-за его папы.

— Мама, можно тебя? — спросил маленький Виктор и взяв её за руку, повел в ту комнату, где был уготован сюрприз. — Только закрой глазки.

Наталья была немного удивлена, но повиновалась своему сыну. Закрыв глаза, пошла за ним вперёд.

— Пока не открывай.

— Хорошо, не буду, — с интересным любопытством Наталья ждала своего сына, пока тот разрешит открыть ей глаза. Она услышала шуршание газеты, каких-то бумаг и чирканье зажигалки. Ещё подумала, что, может быть, Виктор решил устроить своей мамочке сюрприз. Но никак не ожидала, что он зажжёт зажигалку… Огонь ему для чего? Ничего не говоря Наталья всё же открыла глаза. Перед собой она увидела преобразовавшегося Динара в смокинге, свечи, шары, накрытый стол…

— Сюрприз, мамочка моя любимая! — от радости запрыгал Виктор.

Наталья потеряла дар речи. Она не знала, что ответить Динару. Вот обида грызла её душу. Не могла отойти от прошлого.

Динар времени зря не терял, а вытащил из кармана маленькую красную коробочку. У Натальи на мгновение остановилось дыхание. Она поняла, что он хочет сделать ей предложение. Через столько времени… во второй раз…

— Пожалуйста, прости меня, Наталья! Да, ты права. Я был подлецом и дураком, что так с тобой поступил…

Наталья всё это слушала и ушам своим не верила. Динар успел измениться в лучшую сторону и осознать свои ошибки.

— Ты не передо мной извиняйся, а перед сыном. Он тебя почти не видел.

Динар вздохнул и повернулся к сыну.

— Сына! Прости меня, что за все эти четыре года ни разу не навещал тебя, не дарил подарки.

Виктор просто улыбнулся. Погладил лицо папы и ответил:

— Ничего, папа. Ты же не виноват, что плавал по морям и океанам. Теперь дай слово, что в следующий раз и меня с собой возьмёшь.

Динар ничего не ответил и только посмотрел на Наталью, которая тоже посмотрела на него. Ей было стыдно, что приходилось врать своему сыну о далёком, далёком плавании. О том, что его папа бороздил «дикие воды».

— Конечно, возьмёт с собой. Так ведь, Гречов? — ответила Наталья вместо него и посмотрела на Динара с каким-то презрением.

Тот ничего не ответил, а снова посмотрел на Наталью, затем и на сына. Простояв так минуту, он всё же вернулся на землю и, преклонив правое колено, вытащил из красной маленькой коробочки серебряное кольцо с сапфиром.

— Я хочу, чтобы ты снова вышла за меня. Хочу настоящую и дружную семью. Ты выйдешь за меня?

Наталья быстренько глазом провела по кольцу и успела оценить его стоимость. Оно стоило не более шести тысяч. А так как Динар зарабатывал в три раза меньше чем она, всё же оценила его старания. Улыбнулась и кивнула. Динар обнял, поцеловал её в губы и поднял вверх. Виктор, что постоянно стоял рядом, от радости закричал и подошёл вплотную, чтобы войти к ним в объятия. Отец с сыном по-настоящему были счастливы, а Наталья делала вид, что довольна. В её мыслях промелькнул тот самый юноша Вениамин, за кем она так упорно следила и чуть не засыпалась. Не знала, что с ней произошло, но она не хотела замуж. А вот признаться об обратном, увы, побоялась. И слёзы с болью переполняли её внутренний мир. И снова она старалась не показаться слабой.

***

Прошло несколько дней, как Олеся и Александр перестали общаться друг с другом. Они жили в одной квартире, но вели себя, как соседи. Обычно девушка первая ужинала, а потом мужчина. Иногда она могла всё доедать и ничего не оставить. Он не ругался, а молча сам варил яичницу (даже если толком не умел готовить). Иногда наоборот, он готовил первым и ничего не оставлял, тогда-то она могла вспылить, орать, бить посуду. Вот так и вышло, что они, красивая пара, почти стали злейшими врагами. Олеся не хотела ничего возвращать, а Александр сохранять то, что до этого было создано своими же руками. Как вернуть и удержать то, что уже разрушено? Они винили друг друга, но никак не себя. Ведь в тот раз Александр пришёл пьяным, а Олеся хотела погулять. Именно в тот день у них был праздник — 3 года совместной жизни. За три года они всякое пережили. И даже тогда, когда их коснулся кризис, и у Александра продажи пошли на спад — они всё равно были вместе. И всё же вдвоём, благодаря силе любви и терпению, выкарабкались, вышли на лучшую сторону. Что же случилось на сей раз? Они вдруг перестали интересоваться и ненавидели друг друга. Ответ скрывался в них самих.

В один день Олеся вернулась позже обычного. В этот же день Александр был совсем в неподобающем виде. Тот, увидев её, как вернулась позже, сделал три глотка водки прямо из горла, начал некрасиво выражаться. Олеся не могла слушать весь этот бред, зайдя в комнату, заперла дверь и стала плакать. Ей было тяжело держать себя в руках. Она чувствовала себя никому ненужной. Ни родителей, ни сестёр… Даже единственная лучшая подруга Виктория, и та уже как-то равнодушно к ней дышала.

Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, Олеся ещё раз набрала номер Виктории. Гудки шли, но никто на звонок не отвечал. Тогда Олеся поняла, что она просто не нужна ей. Она теперь не хотела ни с кем общаться. Даже со своими лучшими подругами. Ещё ведь и Наталья не отвечала на звонок. На этот нужный и очень важный звонок. Олеся ещё раз подумала, что она просто изгой в этом мире. Никому ненужная и не интересная особа, что даже муж встречал её в пьяном виде. Почему судьба так несправедлива к ней? Почему ей не везёт в личной жизни? Когда она познакомилась с Александром, всё шло по её плану. Не только по её, но и по плану подруг. Как она думала, её подруга хотела, чтобы Олеся вышла замуж по расчёту. Да, она полюбила роскошь, деньги, но никак не изменила своё отношение к людям. Внутри такая же радостная, наивная и малая девочка, какой была раньше. Внешне, можно было подумать, типичная стерва, кого не волнуют чувства, радость, сладость любви и жизни, а только деньги, деньги и ещё раз деньги. Это не так. Она не была такой. Хотела хорошую семью и по-настоящему любящего мужа. И не хотела жить по сценарий из триллеров, где изменяют жёнам и избивают их.

Олеся присела на кровать и решила сего дня кардинально изменить свою жизнь. Поменять свой образ жизни, сесть на диету и жить для себя. Сперва-наперво начать курить… для успокоения внутреннего состояния.

Ещё раз посмотрела на дверь и тихими шажками вышла из комнаты. Александр спал на полу. Из его рта капала слюна, и он резко застонал. Олесе было неприятно дотрагиваться до мужа, но она всё же осилила себя, чтобы перешагнуть через него (пьяный мужчина загородил проход). Взяла его пиджак и стала рыться в карманах. Нашла пачку сигарет, зажигалку, несколько долларовых купюр и открытую упаковку с презервативами. Александр всё-таки изменял ей! Не зря чувствовала и боялась этого. Если бы заболела, к примеру, раком, туберкулёзом или другой страшной болезнью, наверное, Олеся всё это терпела… терпела ради любящего Александра. А чего сильнее всего боялась, так это его измены и обмана. Терпеть измену она не намерена. Раз его ложь раскрылась — ей было на него уже параллельно.

Она забрала последнюю пачку сигарет, деньги и оставшиеся презервативы. Ещё раз посмотрела на него и медленно, тихо двинулась в сторону балкона. Открыла окно, вытащила одну сигарету, зажгла её и начала курить. Курила и постоянно оборачивалась и смотрела на лежачего Александра. Ей было противно видеть его грязную и, насквозь пропитанную алкоголем, тушу. Старалась сдерживать свои слёзы. Они всё равно выходили сами по себе. Ей было трудно и одиноко на душе.

Докурив сигарету, Олеся решилась на глупый шаг — высунула голову с балкона, чтобы посмотреть вниз с шестого этажа. Но не могла этого сделать… Ей было больно и мерзко на душе. Услышав пьяный голос Александра, ей стало ещё хуже, что печаль сама навалилась и не отпускала её. Олеся пыталась «побороться» с печалью и грустью, но они были сильнее. Не прошла минута, как сдалась и заплакала. Её слёзы не просто очищали душу, ещё и дали какую-то надежду на хорошее завтра. Завтра будет действительно хорошо, а пока нельзя терять веру в сегодняшний день. Если, конечно, он вообще закончится.

Слёзы радости наполняли душу девушки, и слёзы печали не отпускали её

Глава VIII

Прошло ещё несколько майских жарких дней. Чувствовалось приближение лета. Погода стояла по-летнему жаркой, но ближе к ночи всё ещё чувствовалась весенняя прохлада. Такая прохлада обычно бывала в начале апреля. Лето, как говорится, не особо торопилось занять своё место. А вот конец мая был очень волшебным и благоухающим. Везде всё цвело, птицы пели свои песни, а по некоторым садам и паркам распространялся запах сирени и майских цветов. Всё было опрятно, красиво и душевно. Особенно на душе у Виктории…

Виктория лежала и думала о своём. Ей было стыдно перед подругой за то поведение. Она чуть не убила её! Не понимала сама, что же с ней творится. Ей было тяжело и очень неловко видеть любящий взгляд Лики, что ни разу не обиделась на неё. Лика старалась делать всё. И готовила еду, и приносила завтрак в постель, и сидела рядом с ней, и даже читала сказку, чтобы Виктория поскорее заснула. И даже могла просидеть до самого утра. Может, она боялась, что приступы вновь вернутся, и Виктория набросится на неё? Старалась не думать об этом. Тем более в данный момент. Очень хотела угодить своей заботливой подруге. Только ничего не выходило — наоборот, её всё раздражало.

— Лика! Принеси, пожалуйста, попить, — заныла раздражённая Виктория и захныкала. Её глаза светились от ярости, а из рта временами капала слюна.

Лика боялась таких моментов, поэтому беспрекословно подчинялась. Налила в стакан воды и принесла Виктории. Та схватила стакан из её рук и жадно проглотила всю воду.

Лика не могла сдерживать слёз. Она думала, что попала в ловушку. Ей было очень больно видеть свою подружку в таком виде. Знала, что она ничем не поможет. Тут нужно уже обратиться к специалисту.

— Что, моя милая? Всё хорошо? — прояснялась голова Виктории, чему не могла не нарадоваться Лика.

Наступила какая-то зловещая и мертвецкая тишина между подругами. Виктория не знала, что же сказать и ответить подруге, а Лика не могла подобрать нужных слов, чтобы задать самые волнующие вопросы. Так и стояли обе на своём: одна лежала, смотрела на свою подругу, а вторая — стояла с раскрытым ртом и старалась держать себя в руках.

— Можно задам тебе один вопрос? — прервала тишину Лика.

— Пожалуйста, — как-то равнодушно ответила Виктория и своим видом хотела показать, что ей интересно. Хотя на самом деле это было не так.

— У тебя это давно?

— Что? — не поняла вопроса Виктория.

— Ну, это?

— Что? Что именно это? — вновь удивлённо переспросила Виктория.

Лика ничего не ответила. Раскрыла рот и хотела что-то сказать, но промолчала. Закрыла глаза и сложила ладони вместе. Не знала, как ей точно преподнести этот самый вопрос. Знала, что Виктории это не понравится. Она всё равно не посчитает себя за ненормальную и будет отрицать, как и все психически нездоровые люди. И Виктория может оказаться в их числе. Тогда почему она с ножом гонялась за ней? Или, можно сказать, у неё появился дар предвидеть внутренний мир человека или иного существа? Неужели Лика такая плохая, что она привиделась ей в виде страшного монстра?

— Эта болезнь… Она у тебя давно? — переспросила Лика и с облегчением выдохнула, что всё же сделала это.

Виктория, выпучив глаза, смотрела на свою подругу. Она ушам не верила, что та обозвала её больной. Даже и не постыдилась всё прямо спросить. Вот бессовестная, молодая девчушка!

«Попробуй побыть в моей шкуре, тогда поймёшь, какого это быть такой нервной и больной», — подумала Виктория.

«Лишь бы не обидеть её. Я же знаю, что она обидится. Вот пожалуйста, опустила глаза и со злобой поглядывает на меня, как будто исподтишка. Сверлит меня глазами. Всё-таки обиделась», — просочились мысли у Лики.

«Как ей объяснить, что я не больная, а особенная? Мне это даётся очень тяжело. Тем более тогда, когда я пережила всё это», — ещё раз подумала Виктория и огляделась. Она посмотрела на белый и сверкающий потолок, затем перевела взгляд на висящую люстру в виде пальмы. Вспомнила тот момент, когда она приобретала её. Сколько ходила и искала по всем магазинам, но нашла-таки на рынке. И цена символичная. И как-то открывает вид на её спальню. Посмотрела в окно и подумала о том, что она когда-то хотела спрыгнуть оттуда. И всё же долго не решалась на это. Может, просто боялась этого, или была кишка тонка…

Лика ничего не ответила. Она поняла, что ответа не дождётся, только испортит её и до того разрушенную психику. Чтобы ещё раз как-то успокоить нервы подруги, Лика решила налить ей соку и испечь сладкую ватрушку.

— Хочешь, я сейчас пойду в магазин, куплю апельсинового сока и какие-нибудь сладости?

Виктория ничего не ответила. Она тупо смотрела в одну точку. Вот это и пугало её подругу. Чтобы хоть как-то ей помочь, Лика взяла деньги с её кошелька и побежала в магазин. (Ну, конечно, она хотела приготовить всё собственноручно, но время не заставляло ждать!).

Услышав, как дверь захлопнулась, Виктория тридцать секунд просидела и прислушивалась в тишину. Когда поняла, что она одна, встала и скорее побежала открывать барную стойку. Пока искала ключ и засовывала в замочную скважину, она несколько раз роняла его, и руки её дрожали. Всё же вставила ключ, несколько раз прокрутила в левую сторону и открыла дверцу бара. Руки ещё пуще задрожали, когда старалась открыть крышку от коньяка. Сумев всё сделать, Виктория выпила прямо из горла. Её лёгкие разгорелись и обжигали пламенем, а сердце забилось ещё сильнее, что она не могла стоять на месте. Голова закружилась в бешеном ритме, как вся мебель и стены стали оживать. Виктория не понимала, что же с ней происходит. И почему вдруг стены начали шевелиться? Что это за ужасы творятся у неё в голове? А ответ на её вопрос скрывался у психиатра.

Виктория знала, что она может быть больна, но до последнего не хотела в это верить. До последнего верила в своё здоровое состояние. Все эти галлюцинации были правдоподобными. Особенно страшные танцы ликующих теней на стенах. Страшновато очень! Особенно, когда ты дома одна. Если всё, что здесь происходит, на самом деле игра её мозга, то это значит, что она и вправду больна.

Виктория начала рвать на себе волосы и биться головой об стену. Так сильно долбила стену, что чуть не продырявила её. У неё началась паническая атака с истерикой. Судорога захватила её с головы до ног и не хотела отпускать из своего объятия. Она «поцеловалась» с настоящей внутренней бездной.

***

Наталья провела сумасшедший вечер. Ей понравился ужин, приготовленный руками Динара и сына, но ещё их нежность, забота и любовь. Вот тогда она впервые ощутила себя по-настоящему нужной и любимой. Любящей женой и мамой. О свадьбе, конечно, не думала, но в голове засел образ того юноши, что не хотел раствориться. Ей было трудно на чём-то сконцентрироваться. Она постоянно видела его образ, лёгкую улыбку, что еле проскальзывала через тонкие губы. Что она больше всего запомнила, так это цвет его губ. Они были вишнёвого цвета. Цвет спелой вишни. Что ещё запомнила Наталья, так это его невысокий рост, бледное и плоское лицо, широкий лоб и маленький нос. Ещё его интересная чёрная водолазка с каким-то белым знаком на груди и серые спортивные штаны. Наталья отчётливо запомнила его внешность и одежду. А имя-то какое у него необычное. Вениамин! Не всегда встретишь кого-то с таким необычным именем. Тем более из молодых ребят. На вид он был не старше двадцати. А это значит, что он студент и подрабатывал как мог. Чем Наталья восхищалась ещё больше, так это его трудолюбием, спокойствием, терпением и милосердием к старым людям. Он доходчиво объяснял той старой женщине, что ничего взамен не берёт. Или он только ей дал бесплатно? А как тогда он зарабатывает, если кому-то его труд достаётся совсем даром? Он сам и его работа не давали Наталье покоя, что она сидела за столом, ела банан и смотрела на потолок. Смотрела и тонула в своих мыслях… В мыслях о том молодом парне, что сильно запал в её душу.

«Эх, что же это творится со мной? Наташенька, ты же стара для него, о чём ты думаешь вообще?», — сами по себе появились мысли у Натальи. Она не знала, куда же деть их, как быть. Сейчас рядом с ней тот самый нелюбимый человек, что предложил повторно выйти за него замуж. А она уверена, что он не изменится. Уж поверьте на слово опытной и одинокой матери. Мужчины, если и до этого не думали о своей семье, то в дальнейшем они подавно не будут. Вот и в Динаре она очень сомневалась. Сомневалась, что он станет не просто хорошим отцом (хорошие отцы на четыре года не оставляют своих детей), но и мужем. Но с другой стороны Наталья не хотела верить во все эти стереотипы. Она до сих пор хотела поверить, что Динар когда-нибудь изменится. Всё-таки любовь может изменить человека изнутри. Сила любви исцеляет самые тяжелые раны, что даже смертельные заболевания может вылечить. Наталья слышала, как одна девушка на третьей стадии рака встретила мужчину своей мечты, влюбилась и исцелилась. Заболевание у неё было серьёзным, но она сделала это и поправилась. Поправилась во имя любви! Всё же вера в кого-то даёт выдержку, терпение, силу и огромную любовь.

— Что с тобой? О чём задумалась? — спросил Динар и поцеловал её в щёки.

Наталья ничего не ответила, а лишь посмотрела в окно. Ей не особо хотелось видеть Динара, но всё же мечтала о полноценной семье. Вот мысли о том парне не отпускали её. Она не хотела обращать внимание, чем-нибудь занять себя, поговорить с сыном, всё равно в мыслях появлялся этот молодой и совсем юный мальчишка. Даже просачивались совсем бесстыжие мысли. Не хотела обращать внимание, никак не могла.

— Наташенька, — снова обратился к ней Динар и начал целовать её в шею.

Она отмахнулась, встала и пошла в свою комнату. Даже не стала слушать его и не хотела ласк. Особенно ласк от Динара. Наталья поняла, что раньше любила его, а сейчас разлюбила. Она, будто одинокая свеча, что угасала из-за застывшего воска и ничего не могла с этим поделать. Не могла в одиночестве справляться со своими проблемами. Особенно тяжело было одной воспитывать сына. Почти целый день на работе, а теперь Динар, как няня, мог заниматься ребёнком. Но вечером уже Наталья сама могла с ним сидеть. Только знала, что, если она откажется от Динара, то Виктор никогда не отречётся от своего отца. Он пока был мал, поэтому ничего во взрослых вещах не понимал.

Поэтому Наталья, зайдя в комнату, первым делом заперла дверь и стала смотреть в окно. Из её глаз снова полились слёзы. Ей было трудно и неприятно находиться рядом с нелюбимым человеком. Она дала себе слово, что попытается это сделать. Станет сильной, уверенной, независимой и любимой мамой для своего сына.

***

Лика пришла через час. Она купила сок, яблоки, бананы, семечки и печенье с вишнёвым джемом. Квартира встречала её в тишине, что вдруг встревожила душу девушки. Лика успела подумать, что Виктория повесилась и заглянула в зал, но её там не оказалось. И спальня девушки тоже пустовала.

— Виктория! Виктория! — кричала она со страхом в голосе и не могла найти её.

Вдруг услышала странные шорохи возле кухни. Остановилась, как вкопанная и прислушалась. Звуки тут же прекратились. Надеясь, что она там, Лика медленными шагами пошла в сторону кухни. Возле кухни снова услышала шорохи, но это было уже за дверью туалета.

— Виктория? — ещё раз спросила и заглянула в туалет. Там, обняв двумя руками унитаз, Викторию рвало. После того как всё вышло, она стонала и кричала, била руками сиденье унитаза, но это ничем ей не помогло. Через каждые три минуты рвало.

— Виктория, что с тобой? — спросила Лика и подбежала к ней, чтобы как-то успокоить её. — Что ты ела? Почему так?

— Отойди от меня, проклятая, — прокричала она каким-то странным голосом, что Лике стало ясно — та была пьяна.

— У-у-у-у-у, что же ты наделала, Виктория? — спросила Лика и схватив её за руку, потащила в ванную комнату, чтобы вылить на неё холодную воду.

— Что ты делаешь, тварь?

Лика насильно потащила её в ванну, нагнув голову под кран, открыла холодную воду. Струя холодной воды пробила голову Виктории, что она тут же начала проясняться, как погода после ливня.

— Пожалуйста, не делай этого. Прошу тебя, — умоляла Лику, Виктория, но та делала всё беспрекословно. Должна была — значит сделает.

После холодного душа Лика поставила чайник и, завернув полотенцем голову Виктории, усадила девушку за стол.

Виктория молчала. Молчала и Лика. Они обе думали о своём. Лика о том, что ей нужно вернуться домой, но никто о ней не вспоминает и не ищет её, а Виктория о том, что если бы не подруга, то, наверное, она бы сгинула. Решила, что с этого дня бросит пить и прекратит курить. Как завязать и уйти с работы, Виктория не знала.

Лика, как бы прочитала мысли своей подруги, нежно погладила её лицо, что Виктория тут же закрыла глаза и стала наслаждаться каждым прикосновением.

— Ты же завяжешь с алкоголем, не так ли? — спросила почти разочарованная Лика.

— Обязательно завяжу.

— С работой как?

Виктория просто молча опустила голову. Не знала, что ей ответить. Лика и не дала ответить, потому что постаралась успокоить подругу и дала понять, что она может надеяться на неё, и не разочаруется в ней, потому что мечтала просто дружить и быть самой лучшей подругой.

Глава IX

29 мая 2016 года. Прошло три дня, как пропала Лика. Её фотографии были расклеены во всех столбах города. Там была такая запись:

«Пропала Анжелика Викторовна Смолова, 1998 года рождения. Вышла 25-го мая после последнего звонка прогуляться, и пропала… С тех пор от неё не было никаких известий. Одета была в чёрную кожанку с шипами, чёрные сапоги с огромными подошвами, синие джинсы в обтяжку, митенки и кепка. Сама высокого роста, худощава. Глаза зелёные, волосы тёмные с фиолетовой чёлкой. Кто владеет хоть какой-то информацией, просьба позвонить по номеру 891634***».

Утром пошёл дождь. Капли дождя судорожно били по оконному стеклу. Целый день дождь не прекращался, что ближе к вечеру на землю опустился густой туман. Он что-то скрывал. Что-то нехорошее и неприятное. Даже люди, что постоянно стояли возле остановки, пили пиво и нецензурно выражались, вдруг остановились и, всматриваясь в туман, что-то бурно обсуждали. Вдруг один парень остановился и взглянул в темноту. Его друзья издевались над ним и некрасиво смеялись. Тот стоял и ничего не говорил. Тогда и они, чего-то испугавшись, посмотрели вслед за тем парнем. Но ничего путного не увидели. А там что-то было. Что-то плохое и совсем неприятное. Там было всё: ненависть, досада, боль, отторжение, презрение… Вот что скрывал туман. А такое скрыть, увы, невозможно. Потому что эти парни сами хотели это увидеть, вот и увидели. И все те, кто думает и мечтает столкнуться с чем-нибудь таким сверхъестественным, они сталкиваются. Но уже отвернуться от этого зловещего тумана у них не будет возможности. И именно этот туман повлечёт за собой беды, страдания. Но есть и обратная сторона медали. Эта загадочная атмосфера воздаст и подтолкнёт к чему-то новому и интересному.

За окном Виктории было тихо и спокойно. Сперва весь день возле её окна пили пиво и горланили песни, а как только мрак опустил свои крылья на землю, все испарились. Вскоре испарился и туман. Но в кое-каких местах оставались его следы в виде слабой и водянистой дымки. Если открыть окно, то в квартиру могла залететь странная и зловещая прохлада, от которой волосы становились дыбом, по коже разбегались мурашки. Но и эта прохлада вдохновляло на что-то таинственное, страстное и необычное…

Виктория решила устроить романтический ужин для своей любимой подружки. Включила на кухне телевизор, и под гогот юмористов начала хозяйничать. Под шум и смех пародиста, Виктория начала резать лук для салата и одновременно варила яйца. Лику отправила в магазин за продуктами, так как у неё не было молока, рисовой крупы, овсяных хлопьев, майонеза и листьев салата. Сама резала и думала о последних событиях. И о том, что она действительно могла быть больной. Всё ещё не могла признать это. Знала, что это всего лишь видения, глюки. Они могут быть из-за травы, которую любила покуривать, и от спиртного напитка, что постоянно употребляла. Особенно от водки голова могла опьянеть, хоть тело и старалось держаться. Но даже маленькая капля вина могла окончательно сбить с толку, придав людям сладкую иллюзию. А иллюзия была слаще любого реального мира. Никому не хотелось осознавать, что в мире творятся страшные вещи, как эпидемия свиного гриппа, голод в африканских странах, террористические угрозы в Сирии. Все придумывали себе сказку, будто всё хорошо, и жили себе и не тужили. Вот и Виктория так жила. Не тужила и не хотела уходить из своей отвратительной работы. Но время идёт, молодёжь, если и не становится мудрее, то должна набраться хоть капельку ума. Без ума и жизнь не та. Только откуда может быть ум, если люди ради выпивки готовы продать своё тело? Почему стало больше проституток? Все эти вопросы волновали Викторию, что призадумалась, как тут же ножом порезала указательный палец левой руки.

— Ай! Чёрт! — взяв палец в рот, проговорила про себя. — Чтоб тебя… — ещё раз со злобой сказала Виктория.

Её досаду прервал звонок в дверь. Подумала, что вернулась Лика, девушка с радостью пошла открывать дверь.

Вновь прозвенел звонок.

— Да иду я, иду, — крикнула в сторону двери. — Жди меня, Лика.

Ещё раз посмотрела на палец, Виктория с очарованной улыбкой открыла дверь. Перед ней стоял молодой парень в полицейской форме. Тот отдал ей честь, вытащил из папки какую-то бумагу и показал девушке. Она взяла эту бумагу и не отводя глаз от полицейского, мельком взглянула на текст и ужаснулась. Оказывается, три дня назад сбежала из дома некая Анжелика Смолова. По всем приметам смахивала на её подружку Лику.

— Простите, как вас зовут?

— Виктория.

— А по отчеству как?

Виктория замолкла. Она не думала, что у неё это спросят (пусть даже в паспорте стоял прочерк — как бы нет отца). Не знала, что же ему ответить. Было трудно сосредоточиться на чём-то. Хотя, с другой стороны, могла просто показать паспорт и всё. Но быть кому-то нужной и любимой было сильнее реальных фактов.

— Виктория Анатольевна.

Полицейский ничего не ответил. Он секунд сорок просканировал её, будто пытался узнать мысли Виктории. Но, как только пришёл в себя, серьёзным голосом спросил:

— Виктория Анатольевна, вы не знаете эту девушку? — задал вопрос молодой полицейский и вытащил из папки фото пропавшей.

Виктория, посмотрев на фото, поняла, что это была её Лика. Посмотрела на полицейского и молча отрицательно качала головой. Пусть и знала её, просто не хотела терять её. Она впервые почувствовала настоящие чувства от Лики. Они шли и шли, шли и шли. Это были чувства удовлетворённости и дрожи при виде объекта любви. Кому же захочется потерять такую любовь? Если она взаимна, то впереди у них ничего, кроме боли, не будет (для настоящей любви всегда приходится чем-то жертвовать). Так думала Виктория, но не хотела так глубоко зарываться. Хотела жить настоящим, а не заглядывать за завесу будущего.

— Вы точно не знаете её? — вновь повторил полицейский, но уже на более повышенных тонах.

— Не знаю я вашу, — заглянула на бумагу, — Анжелику Смолову. Откуда я могу её знать? Тем более она 98-го года рождения.

Полицейский как-то недоверчиво на неё взглянул. Попросив прощения, повернулся, но тут вырвались совсем ненужные слова из уст Виктории:

— Зачем мне такая малолетка? Уж тем более 17-летняя.

Полицейский тут же остановился. Виктория сразу закрыла рот. Она поняла, что ляпнула что-то совсем ненужное.

— Откуда вы знаете, что ей 17? Там же не написано дата её рождения.

— Ну, по-любому 11-класснице 17 лет, — вновь ляпнула лишнего.

Полицейский нахмурил брови и задержал её до выяснения обстоятельств.

— Собирайтесь, поедете со мной, — схватился за её плечо правой рукой.

— Куда ещё? Никуда я с вами не поеду! — отмахнулась Виктория.

— Поедете, я сказал! А то сядете на пятнадцать суток.

— За что? Что я такого сделала?

— А за неподчинение властям. Жду вас внизу, — сказал полицейский и пошёл в сторону лифта.

Виктории ничего не оставалось, как поехать с полицейским. Ух! Сколько же Лика создала проблем! А этот туман за окном… Вот он-то и принёс всё это из ниоткуда.

Виктория присела на пол и посмотрела в окно. Ей было тяжко на душе, что слёзы начали выступать из глаз. Только не плакать она никак не могла. Знала же, что ей будет худо в участке (ещё если узнают, что она работает в публичном доме, то вовсе её потеряет). Она не хотела уходить с работы. Передумала. Передумала именно в этот самый ненужный момент.

Виктория в кухне выключила телевизор и посмотрев на нож, у неё появилась идея забрать его с собой. В участке её полностью обыщут, поэтому было бесполезно. Но надо как-то себя защитить от тиранов-полицейских. Все знают, что не все полицейские были такими душками. Больше половины из них пили, били, воровали и насиловали женщин. Пусть и такая важная профессия, и трудная работа — защищать народ, но они и сами не брезговали подставлять друг друга, воровали, что могло плохо лежать…

Виктория всё же прихватила нож. Надела спортивную форму, и ещё раз посмотрела на свою квартиру. Ей было тяжело вот так взять и покинуть её (кто знает, чем закончится прогулка в участок). Ещё раз посмотрела, вздохнула, и перекрестилась. Раньше никогда так не делала, но тут вдруг появилось сильное желание.

На улице полицейский курил и ждал Викторию. Увидев девушку, выбросил окурок и насильно затолкал её внутрь своей машины. Сам сел и завёл мотор. Девушка в последний раз обернулась назад, чтобы посмотреть на свой дом из окна машины, как увидела того человека в чёрном. Тот в знак прощания снял шляпу, поднял её вверх и опустил голову. Виктория поняла, что это он специально проболтал её, чтобы увезли в участок. За что? Что она такого сделала? Неужели невозможно было всё изменить?

Пока ехали, парень молчал. Виктория смотрела в окно и грустным взглядом провожала дома, деревья, машины и молодых людей, что гуляли с превеликим удовольствием. Она с закрытыми глазами молилась богу и ещё раз обещала исправиться, завязать с прошлым, если благополучно доберётся до дома. Мечтала, что сразу же примет душ, приготовит ужин и будет ещё молиться. Молиться во благо своим родственникам, что бросили её двадцать один год назад. Особенно за душу мамы и папы. Она знала и понимала, что они виноваты во всём, но старалась простить их. Злоба не покидала её душу. Обида терзала внутренний покой. Поэтому и не могла толком спать и чудились всякие люди в чёрном. Может, она и вправду видит таких существ из ада? Сама понять не могла, но очень хотела.

Вдруг машина резко притормозила и свернула в сторону окраины города. Виктория поняла, что теперь будет одно — насилие.

— Куда вы свернули? Участок же не там? — стала стучать Виктория по окну и попыталась открыть дверь.

— Успокойся. Просто я узнал тебя. Ты та самая проститутка, которая работала на Аркадия Маргина.

Аркадий Маргин — сутенёр и начальник Виктории. Он был высокого роста и здоровенный, как шкаф. Широкоплеч, с огромным носом, где имел огромную шишку (поговаривают, что это бородавка), с большими руками, тёмные волосы и длинными, как у зайца, ушами. Был строг, нервным и иногда зол на весь белый свет. Любил носить старую одежду, странную причёску (полголовы был выбрит), на левом ухе высвечивалась серьга в форме полумесяца (хотя не был мусульманином), на руках и пальцах татуировки в виде странных китайских иероглифов. Женат не был. Имеет внебрачную дочь. Положил глаз на Викторию, что всегда приставал к ней и помогал деньгами.

Девушка смотрела на него невинными глазами, будто она тут была ни при чём. Из её глаз снова начали капать слёзы, но пыталась сдерживать себя.

— Не надо притворяться невинной овечкой. Я тебя узнал. В тот раз мы с ребятами в сауне заказали тебя. Ты хоть там была в макияже и костюме Мальвины, думала, что я тебя не узнаю?

Виктория много кого обслуживала в саунах, но этого полицейского она точно не помнила.

— Я отпущу тебя тогда, когда позабавлюсь тобой.

Виктория поняла, что попала к сексуальному маньяку.

Остановив машину, насильник выпрыгнул из машины и одним прыжком оказался возле двери и насильно стал вытаскивать Викторию. Та вырывалась, кричала и била его, но тот на это не обращал внимания. Схватил её за волосы, по голове ударил каким-то тупым предметом, что было под рукой и потащил тело куда-то в чащу.

***

Олеся решила круто изменить свою жизнь. Первым делом записаться в спортзал, а потом и на тренинги «счастливой жизни». Её не волновали проблемы, касающиеся жизни Александра. Её вообще Александр не волновал. Она хотела одного: поскорее забыть его и начать новую и совершенно счастливую жизнь. Но грустные мысли не отпускали её. Ей хотелось сперва позаботиться о себе, поговорить с подругами, ходить по магазинам и прикупить несколько красивых платьев. Виктория до сих пор не отвечала на её звонки, что Олеся начала переживать за неё. И Наталья не отвечала. Будто они обе решили устроить бойкот и не отвечать на звонки. Олеся запросто могла потерять их обеих. А как тогда она будет? Без подруг-то не сможет вылезти из «пасти» депрессии. Она схватила её своим «ртом» и заставляла бегать и потеть. Олеся не хотела просто так сдаваться и решила сходить к Наталье, попросить у неё совета. Она, конечно, не совсем хорошо помнила её адрес, но предварительно знала.

В этот вечер на улице пахло костром. Люди везде сжигали мусор. Особенно убирались в парках и в своих садовых участках (естественно, те, кто имели приусадебные участки). Олеся шла по улице одна и наслаждалась этим божественным запахом. Она знала, что это запах сжигающего мусора, но всё равно ей было приятно. Шла и думала о своих подругах и о себе. Ей себя не было жалко, но жалела больше подруг. Она предполагала, что с ними могло что-нибудь случиться, ведь обе не отвечали дней пять. Мысли так одолевали голову, что ей было трудно удержаться на месте. Голова была такой огромной, что Олеся сейчас могла нарушить равновесие и упасть. Она так распирала изнутри, что ей было больно. Ещё раз схватившись за голову, Олеся ускорила шаги и по-быстрому прошлась через дворы, как оказалась возле дома Натальи.

«Интересно, в каком именно доме живёт Наталья, подумала Олеся и решила включить „женскую логику“. — Так, это что-то не совсем тот дом, — показала на впереди стоящий оранжевый дом с девятью этажами. — Она вряд ли выбрала бы девять. Её любимое число 7, но никак не девять, потому что боится перевёрнутой шестёрки. Ещё любимые цвета — розовый, пурпурный и бирюзовый, — оглядываясь на другие дома, вновь решила применить дедукцию. — Так, значит, это тот самый розовый дом с восьмью этажами, так как здесь не было семиэтажных зданий. А раз здесь нет таких домов, только девятиэтажные и восьми, то она, естественно, выберет восемь».

Посмотрев на самый верхний этаж, Олеся вошла в подъезд и поднялась по лестнице, одновременно комментируя вслух:

— Любимое число Натальи — 7, любимые цвета — розовый, пурпурный и бирюзовый. Нужно провести несложное арифметическое действие: 34 — это год её возраста. Семь прибавляем восьми, будет пятнадцать. Из тридцати четырёх отнимаем пятнадцать, будет девятнадцать. Она со своим бывшим познакомилась в 2010 году. Двадцать вычитаем из десяти, будет десять. И пятнадцать отнимаем из десяти, будет пять. Пять вычитаем из семи, будет минус два. Выходит, она живёт на втором этаже и квартира под номером семь. А минус потому, что ей не особо нравится свой этаж.

Осилив свою скромность, Олеся позвонила в дверь. Там было тихо и никто не собирался открывать. Подождав ещё минуту, она решила уйти, как тут же дверь открылась. За ней стоял её бывший муж. Как Олеся догадалась? Очень просто. Пять лет назад втихаря от Натальи они встречались. Тогда он обещал бросить её и жениться на Олесе. Она дура, верила ему и всегда старалась помогать по мере своих возможностей: давала деньги, машину старую отцовскую подарила, даже на своё имя оформила кредит, пока не узнала, что он собрался жениться на её подруге. Злая и бешеная пришла к Наталье поговорить и обо всём признаться, а там по удаче был и Динар. Хотела при нём всё рассказать, но как узнала, что Наталья в положении, отказалась от своей затеи. Не хотела ранить подругу. Она могла просто потерять ребёнка. Не хотела быть виновницей в трагедии новой, рождающийся души. Свято верила, что когда-нибудь этот поступок обернётся к ней лицом и атакует новой силой. Так и ничего не рассказала, а пожелав молодой паре любви и счастья, ушла. Ей было больно и обидно за то, что она была такой наивной дурочкой. С этого дня решила измениться. Знала, что её считали за глупую и безмозглую блондинку (в то время имела жёлтый цвет волос). Решила хоть как-то забыть его, а, чтобы позабыть полностью, старалась с Натальей не пересекаться, ведь Наталья тоже что-то могла подозревать. Думала и постоянно винила себя в том, что подругам достаётся меньше внимания. Больше уделяла себе, жениху и будущему ребёнку.

— Олеся? — спросил Динар и как-то занервничал.

Олеся почуяла его страх.

— Расслабься, я к Наталье.

— Её нет дома, — чуть успокоившись, ответил Динар. — Ты проходи давай, раздевайся и садись за стол. Я сделаю тебе чай.

Олесе ничего не оставалось, как заглянуть к ним в гости. Динар постоянно бегал и крутился вокруг девушки, как белка в колесе. Он знал, что она может всё рассказать Наталье. Тогда придёт конец их свадьбе и совместной жизни.

— А ты знаешь, что я вновь предложил Наталье выйти за меня?

— Неужели? — с интересом спросила Олеся, приподнимая свои густые брови. — И как? Она согласилась?

— Думаю, да. Просто она пока как-то нерешительно кивнула мне. Я знаю, что она до сих пор во мне сомневается.

Олеся просто улыбнулась ему. Она не знала, что ему ответить. Проводив взглядом по комнате, на столе увидела рамку для фотографии в виде утёнка. Внутри неё была фотография. Взяла её в руки и посмотрела на фото. Там был её сын вместе с мамой на каком-то пляже. Они оба были весёлыми и жизнерадостными. И ей на мгновение показалось, что её подруга с сыном вдвоём были больше счастливы, чем с Динаром.

— Ну что ж, не буду мешать вашему счастью, — снова с улыбкой ответила Олеся.

На самом деле ей хотелось плакать от того, что у Натальи в личной жизни всё было хорошо. Ей повторно сделали предложение. Что может быть лучше, чем любовь сына и любимого человека? Конечно же, ничего не может. Зависть наполняла её душу, что она поскорее выбежала из квартиры.

— Ты куда? А как же чай? И что передать Наталье? — крикнул ей вслед непонимающий Динар.

Олеся не слышала его. Она бежала вниз по лестнице, пока не оказалась на улице. Оказавшись там, она стала глубоко дышать носом, пока слёзы не стали капать из её глаз. Плакала так сильно, что даже голуби подлетали к ней. Они смотрели на неё своими красными глазами и давали понять, что хотят ей помочь. Ворковали постоянно и шагали рядом своими генеральскими шагами, будто были не голуби, а главнокомандующие.

— Эх вы, голуби. У вас нет никаких проблем. Вы летаете, и подлетев на какое-нибудь дерево, делаете свои дела. У вас в жизни всё хорошо и отлично…

Голуби ворковали и водили вокруг неё хоровод.

Всё же Олеся успокоилась. В сумке нашла платок и вытерла свои слёзы. Ещё раз взглянула на окна, поправила своё голубое платье и удалилась оттуда прочь.

Глава X

Солнце светило ей в глаза, но она шла и шла, изредка оглядываясь по сторонам. Такое чувство, что за ней гнались, поэтому со страхом оглядывалась. Но лишь одно успокаивало — это её сын. Это Наталья гуляла со своим сыном Виктором по парку. Осматривали памятники, аттракционы и людей. Шли, шли, пока не оказались возле входа в парк-ужасов (это отдельный парк внутри первого). Виктор от радости прыгал и тянул маму в сторону парка и пищал во всё горло:

— Мама! Я хочу, хочу, хочу туда! Очень хочу, хочу, хочу!..

Наталья ничего не говорила, а лишь молча шла за сыном, что всё сильнее и сильнее тянул её в сторону другого парка. Зайдя туда, она обомлела: вот это парк! Тут всё взято из фильмов ужасов. Даже есть две клоунские головы с раскрытой пастью, где были миллионы острых зубов, как ей показалось, внутри тоже были аттракционы. Этот клоун похож на главного монстра из фильма «Оно» (фильм 1990 года). Даже есть фигурки разной нечисти, вроде как лешего, домового, чертей, бесов, гномов и многое, многое другое. Интересно очень и разнообразно. Если и взрослым тут по душе, то детям будет ещё лучше.

— Куда хочешь зайти, сынок? — спросила Наталья с улыбкой, а у самой глаза разбегались в разные стороны, когда видела красивых мужчин.

— Не знаю, мама. Пошли, посмотрим вон те горки, — ответил Виктор и насильно повёл её в сторону аттракциона «Горки ужасов».

Наталья с опаской смотрела на огромные горки, что были не меньше и не больше тридцати метров, или на уровне десяти этажей. Даже если она согласится туда сесть, то вряд ли ей от этого станет легче. Там такие крутые склоны, что, не дай бог, случайно отстегнёшь ремень безопасности, как тут же полетишь вниз и разобьёшься насмерть. Но ради сына она готова на всё. Даже готова пойти против смерти и природы. Но это всего лишь глупый аттракцион, поэтому ей бояться незачем.

Наталья настораживалась, но всё равно повиновалась своему сыну.

— Мама, пошли сюда, — указал Виктор на те самые горки и не ожидая её реакции, повёл в сторону кассы.

— Всё поняла, сынок. Ты так сильно не тащи меня, я же на каблуках.

— Всё, всё, мамочка. Я хочу именно на ту горку с огромными склонами. Почему-то хочется именно туда.

Наталья поняла, что Виктору передались экстремальные гены от отца. А именно эта крутизна и любовь к адреналину. Динар очень любил кататься на мотоциклах и на байдарках по водопаду. Особенно любил выполнять разные трюки, что Наталья всегда была против этого. Но любитель экстрима всё равно не слушался. Ей всегда приходилось вытаскивать его из таких состязаний и быть рядом, чтобы он снова не сел на свой байк. Один раз вообще попал в аварию, сильно повредив ногу. Слава богу, только ногу, а не голову. Вот тогда терпение Натальи окончательно лопнуло. Пока Динар лежал в больнице, она продала его «железного коня», а позже сообщила ему, что он полностью разбил свой мотоцикл. Теперь в жилах Виктора потекла кровь экстремального человека. Вот снова Наталья начала переживать за сына, как когда-то переживала за его отца.

— Мама! Ты там заснула, что ли? — вновь недовольным голосом запищал Виктор.

— А? Что, сынок?

— Я хочу туда, — повторно указал на те самые горки.

— Хорошо, сынок.

Наталья подошла к кассе, чтобы занять очередь. Дожидаясь своего черёда, она смотрела на всё и всех. Не заметила, как к ней подбежала маленькая девочка и лбом стукнулась с её сыном. Виктор не сдержал равновесия и упал на землю. Чтобы он не заплакал, Наталья моментально прижала его голову к себе и сердито посмотрела на маленькую девочку. Она лишь обречённо смотрела на молодую женщину. Она знала, что сейчас её будут ругать. Чтобы этого не случилось, девочка огляделась и начала кого-то звать:

— Дядя Вениамин… Дядя, ты где?

Наталья встрепенулась. Ей было интересно взглянуть на того самого человека, кого звала эта маленькая девочка. Она ждала объяснений от дяди этой девочки. К девочке подошёл молодой парень с двумя морожеными в руках. Отдал ей одно мороженое, посмотрел на Наталью. Перед ней стоял очаровательный парень лет двадцати. Был одет в тёмно-голубую толстовку, лёгкие джинсы кремового цвета и синие кроссовки.

— Извините мою племянницу. Она такая игривая и гиперактивная, что не может усидеть на месте, — стал извиняться молодой человек.

— Ничего, всякое бывает. Бывает, что и мы не можем за ними уследить. В их возрасте сами такими были, — с улыбкой ответила Наталья.

Парень мило улыбнулся. Наталья сразу поняла, что это был тот самый Вениамин. Вот так встреча неожиданная! Он же постоянно летал у неё в мыслях и кочевал в голове и в других частях тела, что Наталья чуть не удовлетворялась. На этот раз парень был таким красавцем, что даже не узнать его. В тот раз он был одет так себе, по-простому, а сейчас видно, что милый, обаятельный и весьма даже привлекательный парень. Чтобы не разочаровать свою надежду, Наталья подошла к нему поближе (потому что тот отошёл от неё на шесть шагов).

Наталья вновь подошла к нему и застыла, нежно обнимая своего сына. Вениамин не обращал на неё никакого внимания. Он изучал цены на аттракционы. Такое чувство, что просто не узнал её, ту женщину, что сбил на своём велосипеде. Наталья подошла ещё ближе и взглянула на девочку. Та посмотрела на неё, как сразу спряталась за спину Вениамина. Он обратил внимание. Его взгляд упал на лицо женщины. Она поняла, что он клюнет на неё, ведь женщина была одета очень даже шикарно. Да и выглядела она моложе своих лет. На ней было фиолетовое платье. Это то, что любила она носить на прогулки со своими подругами. А, чтобы он действительно на неё клюнул, Наталья чуть-чуть опустила бретельку на своём платье. Она знала, что парень не устоит перед ней. Не устоит перед её чарами. Только горько ошибалась. Вениамин смотрел на её опущенную бретельку. Даже сам помог ей её подправить. Вот чего-чего, а этого совсем не ожидала. Обычно такие трюки срабатывали, но, видать, не с этим парнем.

— Спасибо, — только сумела сказать.

— Не за что, — мягко ответил тот.

Наталья замолкла. Она не знала, как завлечь его в свои сети. Подумала, что парень, наверное, просто скромный. Бывает такое. Но она могла и из скромных сделать достаточно наглыми, чтобы сами подходили и знакомились. И тут не сработали её уловки. Вениамин был непробиваемым, как стена, таким и оставался, пока не дошла до него очередь на кассе.

— Добрый вечер. Пожалуйста, два билета на «Горки ужасов».

За кассой стояла недовольная женщина средних лет в очках, с морщинками и неприятной улыбкой. Отсчитав, она посмотрела на него сквозь толстые стёкла и некрасиво так пробурчала:

— У вас тут только триста пятьдесят рублей, молодой человек.

— А сколько надо? — улыбающийся Вениамин, вдруг стал мрачнее тучи.

— На одного человека — 350 рублей. Вы что, не умеет читать? Там же русским языком написано.

— Там же написано, что детям до 3-х лет бесплатно. Каришке же три дня назад исполнилось три года.

— Ей уже исполнилось, а там написано, что до 3-х лет. Три года не включается. Только до 3-х, а далее уже всё, оплата, как и взрослому человеку. Так что с вас семьсот рублей.

Парень посмотрел на свой кошелёк. Пересчитав все деньги, вышло буквально пятьсот рублей. Ему не хватило ещё двухсот рублей. Он был в смятении. Обещал племяннице покатать на аттракционе, а тут вот такое…

— Может, войдёте в моё положение и всё-таки продадите билет мне одному, а девочке сделаете исключение? Ведь три дня назад только…

— Категорически нет! Нет денег — нет билета. Теперь пошли прочь, не задерживайте очередь.

Вениамин тут же загрустил. Крепко держал руку своей племянницы, отошёл назад, давая другим возможность пробраться на кассу. Девочка, что постоянно смотрела на своё мороженое, отдала его дяде и ответила:

— Не расстраивайся, дядя Вениамин. Держи моё мороженое. Хоть тебе будет приятно. Покатаемся в следующий раз.

Вениамин улыбнулся. Ему было приятно. Она заботилась о нём больше, чем он о ней, и понимала его.

Наталья смотрела на всё это и чуть не расплакалась. Поступок девочки так её растрогал, что она решила помочь им обоим приобрести билет за свой счёт.

Когда очередь дошла до неё, она купила четыре билета и отругала кассиршу за такой поступок.

— Вы слишком высокомерно повели себя с тем парнем. Обидели не только его, но и эту самую миленькую, красивенькую кроху.

— А вам-то что?

— А мне ничего. Я просто могу обратиться к вашему начальству с претензиями. Тогда худо будет вам, а не ему.

Неприятная кассирша ничего не ответила.

— Уясните это на будущее, — ещё раз предупредила Наталья и взяв билеты, пошла в сторону того молодого парня.

Унылый Вениамин сидел со своей племянницей на скамейке и смотрел на орущих детишек возле горки. Маленькая девочка тоже поддерживала его и смотрела на веселящихся людей. Чтобы дяде не было грустно, она поцеловала его и тоненьким голоском выдала:

— Дядя Вениамин, пошли лучше погуляем. А то смотришь на них, смотришь, что аж становится противно. Всех хочется тут побить, чтобы перестали шуметь и не давили на наши слабые места.

Парень грустными глазами посмотрел на свою племянницу. На его лице можно было заметить лёгкую улыбку. Ему были приятны слова девочки, что он ещё раз улыбнулся и встал со скамейки. Начал шарить в своих карманах поисках мелочи, но девочка остановила его и сказала, что пойдут домой пешком.

Наталья сделала вдох, чтобы прийти в себя и подойти к парню. Ещё раз посмотрела на тот самый аттракцион, поправила волосы и подошла к нему.

Вениамин, увидев подходящую Наталью, сделал вид, что не заметил её. Но ему пришлось взглянуть ещё раз, когда она протянула ему руку с какими-то бумажками.

— Вот, держите, пожалуйста, — ответила Наталья и протянула два билета.

Вениамин как-то испугался, а девочка обрадовалась. По её лицу можно было прочитать радость.

— Что вы? У меня не хватит на второй билет.

— Мне не нужны деньги. Это я так, от чистого сердца.

— Всё равно не могу, — как-то встревожился Вениамин.

— Бери тебе говорят, пока дают, — девочка решила всё взять в свои руки и отобрала у Натальи билеты.

Наталья посмеялась, а Вениамин злобно посмотрел на свою племянницу. Она лишь обречённо пожала своими плечами.

Парень резко отобрал с рук девочки билеты и попытался вернуть Наталье, но она была непреклонна. Раз подарила им, значит, надо воспользоваться. Не всегда же выпадает такая халява. Тем более для бизнесвумен это был сущий пустяк.

— Нет, мне не надо. А давайте все вчетвером покатаемся? — предложила идею Наталья.

— Хорошая идея, — похлопала девочка в ладоши и начала кружиться вокруг Вениамина. Парень был в недоумении, но отказать своей племяннице он не мог. Поэтому пришлось дать согласие и идти кататься.

Парень всё время молчал и в руках сжимал билеты. Он глазам не мог поверить, что их выручила какая-то посторонняя женщина. Наталья почувствовала его стеснение, взяла Вениамина за руку, как он тут же вздрогнул.

Девочка остановилась и странно покосилась на своего дядю. Он только улыбнулся и осторожно взял Наталью за руку. Как только ладони соприкоснулись, в их душе случилось невообразимое: сердце начало биться чаще, дыхание участилось, в глазах поплыло, а в животе женщины что-то запорхало. Руки Вениамина задрожали. Наталья поняла, что он впервые взялся за руки. Аккуратненько так спросила:

— Тебя же Вениамин зовут, так?

Парень задёргался. Старался головой качать, но не получалось. Стеснялся очень. Постоянно оглядывался. Смотрел на лица других людей. Думал про себя, что другие смотрят на них и втихаря тычут пальцем. Наталья старалась не замечать такого поведения. Ей просто было неудобно, что парень отходил от неё и шагал в стороне.

Подойдя к аттракциону, они отдали билеты и уселись по своим местам. Пока машинка не тронулась, Наталья не отпускала его руку. Она так крепко её сжимала, что чуть не сломала. Когда даже машина поехала, они не отпускали свои руки, а смотрели друг на друга. Вот сын Натальи наоборот, заинтересованными глазами посмотрел на девочку и спросил:

— А как тебя зовут?

— Карина. А тебя как?

— Виктор.

— Очень приятно, — ответила Карина и пожала ему руку.

Виктор и Карина посмеялись. Хоть и оба были маленькими, но уже начали ощущать внутри себя взрослые чувства.

Прошёл час. Наталья и Вениамин были вместе.

Он даже толком с ней не разговаривал, но она, посмотрев ему в лицо, всё понимала и читала. Они общались мимикой и жестами. Но, что самое удивительное, так это их глаза. Они оба могли читать желания по глазам. Наталья даже заметила, что глаза у Вениамина неодинакового цвета. Один был зелёно-карие, а второй — чёрно-голубые. Вот парни с таким цветом глаз точно редкость. Она понимала его с полуслова. Прежде чем парень заканчивал предложение (когда изредка спрашивал), женщина заранее могла прочитать и продолжить его мысль.

Всё было хорошо. И прогулка была незабываемой, и общение Натальи с Вениамином и его племянницей Кариной. Она это никогда не забудет. Даже тот момент, как они пешком шли до самого дома Вениамина. И то, что парень согласился проводить её обратно, хотя не очень хорошо знал те самые улицы, где жила Наталья. И начал привыкать к ней, более открыто общаться и не стесняться, чему женщина была несказанно рада.

Так прошли три календарных дня. А впереди ещё столько времени до начала женского фестиваля, а Наталья уже подумывала о том, что вообще не хочет туда. Больше хотела остаться с Вениамином. Эти три дня изменили её до неузнаваемости, что даже Динар обрадовался. Тот, естественно, подумал, что причина радости кроется в предстоящей свадьбе. Как бы не так…

Глава XI

Виктория домой вернулась под утро. Как только дошла до двери своей квартиры, остановилась и заплакала. Она не помнила событий прошлого вечера. Даже не помнила, как вдруг очутилась на улице. И не помнила, что дома могла дожидаться её подруга.

Прислонившись к стене и руками закрыв голову, Виктория пыталась прийти в себя. У неё болела голова и всё тело. Такое чувство, что по ней прошлась огромная машина, у которой были не колёса, а гусеничные ленты. Девушка ещё была раздражённой и сильно чесалась паховая область.

До крови их почесав, Виктория начала искать ключи от квартиры. Не найдя их, она разрыдалась. Плакала не от того, что не нашла, а от переизбытка негативных эмоций в своей голове. И ничего не могла с этим поделать. Эмоции рвали её на части, одновременно «сжигая» мозг. Голова была так переполнена мыслями, что она, всё же осилив себя, вновь начала искать ключи. Найдя, попыталась ключом попасть в замочную скважину, но в глазах всё время двоилось. Всё-таки смогла вставить и попыталась повернуть его. Ключ-то удалось вставить, а повернуть никак не удавалось.

Ещё раз попытавшись, Виктория сильнее стала поворачивать его, как тут же сломала. Осознав свою слабость, она заплакала ещё сильнее.

Дверь отворилась, как оттуда высунулась голова Лики. Увидев подругу в полубессознательном состоянии, с огромными чёрными кругами под глазами (будто не спала несколько ночей), она крепко обняла её.

Виктории была приятна поддержка Лики. Но проблема была в том, что она ничего не помнила.

— Где же ты всю ночь гуляла? Опять на работе была? — спросила недовольная Лика.

— Я?.. Я ничего не помню, — со слезами ответила Виктория, что её подруга, сжалившись, обняла ещё сильнее.

— Амнезия? Тебя ударили по голове? — вновь спросила Лика и начала перебирать волосы, в поисках следа от удара по голове. — Говорят, что такое развивается после удара по голове чем-нибудь тяжёлым. Особенно в затылочную часть.

Виктория сама начала трогать свою голову. Не найдя ничего, она присела и закатила глаза. Ей было больно и обидно за то, что судьба так сурова.

— Пошли лучше домой. Сейчас я тебе приготовлю чай с лимоном, а потом ты мне всё расскажешь, — подняв её с пола, Лика потащила подругу в квартиру.

Дома Виктории стало значительно лучше. Особенно тогда, когда Лика умыла её лицо (потому что оно было заплаканным и тушь полностью растеклась). Помогла заполнить ванну и, раздев, уложила её. И только тогда Виктория пришла в себя, а Лика успокоилась. Виктория винила себя во всём, а Лика обвиняла свою глупость. Ведь по глупости она убежала тогда, когда увидела полицейских с её фотографией. По глупости оставалась до поздней ночи вдали от дома подруги. И Виктория винила себя за то, что она куда-то вышла и… испарилась. Что последнее помнила, это пришедшего полицейского с объявлением о пропажи Лики. Выходит, Лика убежала из дома? И не предупредила, что её могут искать. Хотя, быть может, она и сама не знала об этом.

Лика молча намыливала спину своей подруги. Она не знала, как объяснить ей, что сбежала из дома не просто так, а на то были свои причины. Не знала и не могла подобрать нужных слов для начала разговора. Хорошо понимала, что виновата перед своей подругой. Виновата в том, что теперь она потеряла память. Но ничего не могла поделать. Продолжала тереть спину Виктории и молчать.

— Я не помню ничего, — молчание прервала Виктория. — Помню какого-то полицейского в форме. Он приходил с какой-то бумагой. Я точно не помню, что там было написано или нарисовано.

Лика прекратила тереть её спину и посмотрела на свою подругу. Её глаза не могли подняться прямо на лицо Виктории, а лишь смотрели на шею подруги. Они сразу же упали на пол и стали какими-то стеклянными и безразличными.

Виктория поняла, что у Лики что-то случилось. Хоть она ничего про вечер не помнила, но решила узнать у неё про покупку салатовых листьев, рисовой крупы, овсяных хлопьев, майонеза и молока. Вспомнив это, спросила у неё и удивила подругу:

— Кстати, Лик! Ты купила то, что я просила?

Лика не знала, что и ответить. Она ведь ничего не купила. Ну, а как купить-то, если в магазинах везде были расклеены фотографии? Боялась, что кто-то узнает девушку из тысячи других.

Чтобы хоть как-то успокоить подругу, Лика решила соврать:

— Да-да, моя хорошая, купила. Не беспокойся.

— Хорошо, — успокоилась довольная Виктория и дальше продолжала наслаждаться купанием в горячей ванне.

Лика намыливала её спину и думала про себя: «Ё-моё, как теперь выкрутиться-то? Ведь я ничего не купила. Эх, ладно. Сгоняю в магазин, пока она будет спать».

— Спасибо тебе за всё, — тихо проговорила Виктория.

— За что?

— За то, что ты появилась в моей жизни. Если бы не ты, наверное, я уже давно сошла с ума и оказалась где-нибудь на улице.

— Ничего, всё хорошо, — ответила Лика и поцеловала свою подругу в голову.

Вдруг позади Лики появился человек в чёрном. Он улыбнулся и показывал на свои часы. Виктория ничего не поняла. Она посмотрела на свою подругу, как вдруг увидела череп вместо её лица. Резко оттолкнув Лику, судорожно попыталась встать на пол, но поскользнулась и упала. Упала удачно: Лика сумела схватить её голову, что Виктория приземлилась на мягкое место — на ладони подруги.

— Что с тобой? Чего ты так испугалась, что аж задёргалась?

Виктория переводила дух. Не могла отвечать. Такое чувство, что она была после длительной пробежки.

Лика ждала от неё ответа. Та не говорила ничего, а глубоко дышала. Ещё раз прождав ответа, Лика помогла встать подруге. Кое-как осилив, они вышли из ванны. Виктория переднюю часть тела завязала полотенцем, а Лике пришлось снять с себя футболку и повесить на балкон.

Виктория ничего не говорила. Она лишь смотрела в одну точку. Ей казалось, что этот человек где-то рядом с ней и поджидает удачного момента, чтобы убить. Чего так сильно боялась, так это смерти. Тем более насильственной и страшной.

Лика сделала своей подруге чай с лимоном. Из своей сумочки вытащила успокоительное и две таблетки снотворного. Посмотрев в сторону коридора, она прислушивалась к звукам, идущим из комнаты Виктории. Но там было тихо. А это значит, что она успокоилась. Всё же бросив таблетки в чай с лимоном, Лика стала размешивать ложкой до тех пор, пока всё не растаяло. Чашку поставила на блюдце, на тарелку положила бутерброд с колбасой, сыром и огурцами. Туда же добавила чуть-чуть красной икры. И всё это понесла своей подруге.

Виктория двумя руками обняла себя и сидела, глядя на потолок. Внутри неё было пусто, как в тумане. Душа будто скрывалась за этим дымом. А за туманом скрывается что-то нечто страшное и опасное для Виктории, что может убить в один миг.

Войдя в комнату, Лика увидела Викторию в таком состоянии, будто она окончательно сошла с ума. Чтобы хоть как-то вылечиться, она должна поскорее обратиться к психиатру, пока не было поздно.

Положив чай на письменный столик, Лика присела рядом с подругой. Обняла её. Виктория вновь оттолкнула свою подругу и забилась в дальний угол своего дивана. Присев на пятую точку, приподнимая свои колени, она руками приобняла ноги. В такой позе сидела и смотрела на свою подругу, временами переводя взгляд куда-то в сторону двери.

Лика поняла, что у неё действительно проблемы с психикой. Постоянно оглядываясь, она подала ей чай.

— Возьми, пожалуйста. Тебе надо выпить и чуточку поспать. Пожалуйста, прошу тебя! Слушайся меня! Я боюсь потерять тебя. Ты мне очень нужна!

Виктория обнимала свои ноги и, качаясь, при этом что-то нечленораздельно бормотала про себя. Её волосы были взъерошены, запутаны, а лицо перекошено, глаза стали какими-то безумными и потерянными. В них можно было прочитать боль, злобу, жалость, но одновременно и просьбу о помощи. Лика могла бы помочь, но не знала, как и чем.

— Дорогая моя! Прошу тебя, выслушай меня. Я очень тебя люблю, — стоя перед ней на коленях, ответила Лика. — Прошу, пойми. Ты больна. Ты серьёзно больна. Тебе нужно показаться психиатру. Я буду рядом, обещаю. Я всегда буду рядом. И ты никогда не будешь одна, — трогая волосы Виктории, закончила Лика.

Виктория ничего не ответила. Опустив глаза, она словно очнулась из сна (пришла в себя после гипноза). Ещё раз взглянув на неё, со слезами сказала:

— Я не знаю, что со мной творится. Я чувствую что-то зловещее и могильное рядом. Но ещё вижу и слышу это. Такое чувство, что в квартире мёртвые. И они все перешёптываются и собираются убить меня. Я человека в чёрном боюсь больше, чем этих самых мертвецов.

— А что за человек в чёрном? — поинтересовалась Лика. — Он тоже хочет тебя убить?

Виктория просто кивнула. Она боялась произнести вслух. Знала, что этот человек может слышать их разговор, читать её мысли. Тогда будет худо не только ей, но и подруге.

Лика всё больше и больше убеждалась в присутствии болезни у своей подруги. Чтобы ей помочь, она всё же заставила взять чашку чая и выпить до дна.

Виктория, ничего не говоря, сделала глоток лимонного чая. Посмотрев на свою подругу, выпила до дна.

Лика обрадовалась, что скоро подруга заснёт. Посмотрев на часы, она засекла время: 11:56. То есть через полчаса-час она уснёт младенческим сном. А пока нужно было заговорить её, успокоить.

— Расскажи о себе, — вдруг с таким любопытным голосом сказала Виктория.

— Расскажу, но ты ложись.

Виктория встала. Лика постелила диван, положила оранжевый плед и подушку. Положив голову на мягкую подушку, устроившись удобно, Виктория была готова выслушать свою подругу.

— А что ты хочешь узнать? — садясь на стул, спросила Лика.

— Расскажи о себе. Мы несколько дней живём вместе, но я ничего о тебе не знаю.

Лика замялась, ничего не могла ответить. Она не знала, с чего начать. С того, что родилась в неблагополучной семье, откуда её выперли, отдав в детдом? Или с того, что у неё теперь другая семья, более строгая и нелюбимая, где над ней постоянно издеваются? Или даже начать с того, что она сбежала от своей приёмной семьи, и теперь её ищет полиция? Ничего в голову не лезло. Особенно по поводу своего прошлого. Лика очень смутно помнила своё детство, но всё же могла кое-что рассказать.

— Знаешь, я ведь совсем необычной родилась.

— Как это?

Лика посмотрела на Викторию. Вторая ждала от неё хоть какого-то объяснения по поводу своей необычайности.

Поближе подвинув стул, Лика продолжила свой рассказ:

— Родилась на седьмом месяце беременности. У меня же приёмные родители. А вот настоящие бросили ещё до того, как мне исполнилось три месяца. Видите ли, мама была молода, а я — ошибкой.

— С чего решила, что она так думала?

— Одна единственная бабушка взяла меня на попечение. Бабушка со стороны отца. Она умерла, когда мне исполнилось десять лет. Снова начался этот ад: приют, дети, взрослые, орущие на нас и крысы, что постоянно лезли воровать нашу еду.

Виктория с сочувствием посмотрела на неё. Во время её рассказа она представила себя. Такой же десятилетней, забитой, никому ненужной. От таких чувств ей чуть не стало плохо. И она расплакалась.

— Что с тобой? — спросила Лика и легла к ней рядом. — Что такое? — снова спросила она и обняла её.

— Понимаешь, я ведь тоже сирота… Выросла в детдоме, где меня все насиловали и не любили. Всем был нужен один лишь секс. Зачем? Зачем мужчинам насиловать женщин? У них что, нет чувств, и они видят нас не душой, а другим местом? Почему так?

— Не обращай внимания, моя любимая девочка, — Лика поцеловала Викторию. — Просто их мозг находятся на кончике этого самого места, с чем они постоянно хвастаются.

Виктория прижалась к подруге, и они решили некоторое время помолчать. В такой момент говорят: «Тихий ангел пролетел — родилась новая душа». И это продлилось недолго. Именно в этот момент Виктория снова увидела того самого человека за дверью. Он стоял и улыбался. Лика посмотрела в сторону двери, но ничего не увидела. Чтобы хоть как-то успокоить подругу, она руками закрыла её глаза и попросила расслабиться.

— Знаешь, о чём я мечтаю? — тихонько гладя лицо своей подруги, спросила Лика.

— О чём?

— О том, что скоро всё закончится. Мы с тобой будем свободны от всех обязательств, и у нас всё пойдёт так, как должно идти. Конечно, я не уверена, что всё это закончится. Но ведь оно когда-нибудь закончится, правда ведь?

Виктория ничего не поняла, но, чтобы не обидеть подругу, поддакивала ей.

— У меня ведь ещё была проблема психического характера. Сама в детстве страдала психическими заболеваниями. Когда мне было двенадцать, у меня обнаружили паранойю и диссоциативные расстройства личности. То есть по-простонародному — раздвоение личности. Во мне обнаружились сразу три личности. Первая личность была намного моложе меня, а вторая — на шесть лет старше. Про третью якобы личность молчу.

— Почему? — удивилась Виктория.

— Потому что там был старик, кому было не менее семидесяти восьми лет. Он жил и получал пенсию, — со смехом ответила Лика и рассмеялась ещё больше. — Ведь самый курьёзный случай произошёл в больнице, когда я вместо детской ординатуры, заглянула во взрослый и попросила измерить давление. Медсёстры были шокированы, но выполнили мою просьбу. Давление-то было 170/90. Ты представь, что даже организм подстроился под возраст старика. Я чувствовала себя убитой и дряхлой, как моя соседка-Баба-яга Антонина Валерьевна. Даже сумела заметить у себя длинный нос, как у самой настоящей лесной колдуньи. Аж самой страшно стало.

Виктория весело рассмеялась. Лика тоже улыбнулась. Ей было приятно увидеть на печальной физиономии улыбку своей любимой подруги. Даже если она скоро уснёт, Лика всё равно будет лежать и обнимать её. Но нельзя забывать про продукты. Всё-таки обманула подругу — надо теперь пойти в магазин.

Снотворное взяло своё, и начали проявляться первые признаки его действия. У Виктории глаза слипались, но она старалась не заснуть. Было тяжело идти против действия таблеток (тем более против двух), поэтому она всё же сдалась. Уснула!

Лика посмотрела на свою подругу, улыбнулась ей, что-то пробормотала и ушла, оставив Викторию в одиночестве.

Глава XII

31 мая 2016 года. День выдался не только жарким, но ещё и дождливым. С утра и до самого вечера не переставая шёл ливень. Даже невозможно выйти на улицу — легко можно промокнуть до ниточки.

Так и вышло, что Наталья захворала. У неё целый день болела голова, температура была высокой и знобило. Решила сегодня не ходить на работу, а остаться дома и подлечиться. Вспомнила, что Динар как-то варил молоко с мёдом. Конечно, не верила во всё это, но захотела испробовать. Чем чёрт не шутит?!

Поставив кастрюлю с молоком на огонь, Наталья посмотрела на часы и засекла время. Пока кастрюля кипела, она сидела в одном лишь халате голубого цвета, где внутри него ничего не было. Сидела и читала книгу о любви. Очень сильно любила читать «Анну Каренина» Льва Толстого, но больше обожала «Унесённые ветром» Маргарет Митчелл. Ей очень нравилась главная героиня Скарлетт О’Хара. Хоть она и не была такой красавицей, но многие мужчины не давали себе в этом отчёт, так как они были неподвластны её чарам. Тем более Скарлетт приходилась из аристократичной семьи — мама её была местной аристократкой французского происхождения. Она взяла черты лица своей мамы и отца-ирландца. Не была такой привлекательной, но все мужчины в округе были от неё без ума (хотя было известно, что она не имела красоту). Глаза её раскосые, светло-зелёные, белая кожа, а лоб был, как лепесток белой магнолии. Скарлетт невольно приковывала к себе взгляды мужчин.

Пока Наталья читала и мечтала, молоко полностью закипев, пролилось. Теперь на поверхности газа образовалась маленькая, молочная речка. Ведь всё это нужно убрать и почистить. Но Наталья болела и ничего не хотела. И всё же чуть оторвавшись от книги, она с ужасом вспомнила про кипящее молоко. Выключив газ, осознала, что снова ей придётся почистить поверхность газа, а так не любила это дело. У неё не было сил не то, что чистить, даже помыть посуду. Температура всё не спадала, наоборот, от 37.8, поднялась до 38.6. Даже жаропонижающее не справилось. А что остаётся делать, как не молоко с мёдом выпить?! Но прежде чем попить молока с мёдом, она решила заглянуть в интернет и убедиться в достоверности рецепта от простуды. Зайдя в поисковик, набрала «народное лечение простуды с молоком и мёдом», как тут же вышло не менее тысячи страниц. Открыла первый сайт — «Молоко при простуде — лечение простуды». Там рассказывалось, что, вскипятив молоко, нужно, пока оно горячее, добавить две ложки мёда (можно корицу, гвоздику кинуть как пряности). Она не любила все эти пряности, что даже, когда жарила цыплёнка или индейку, никаких приправ не добавляла. Хотя, конечно, любила разные приправы для шашлыка, барбекю (особенно если мясо хорошо замариновано). Там ещё было написано, что нужно мешать ложкой до тех пор, пока мёд полностью не растворится. Наталья не очень хотела связываться с народной медициной, а больше доверяла традиционной. Тогда ей нужно было принять антибиотики или всё же не рискнуть и обратиться к врачу.

Вдруг зазвонил телефон, что аж Наталья от страха вздрогнула. Тишина, как вдруг неожиданно её нарушает телефонный звонок.

— Да? Слушаю, — ответила Наталья.

Из другого конца послышался чей-то плаксивый голос:

— Алло, Наташ, привет! Это я, Леся. У меня просто новый номер. Очень хотела с тобой встретиться, посидеть и поговорить. Мне столько всего хочется тебе рассказать, объясниться.

Наталья слушала всё это и молчала. Она понимала, что всякий раз, когда у Олеси что-то происходит, звонит по этому поводу. Ни разу не было, чтобы подруга позвонила просто узнать её дела. Обычно, когда её подруга ссорилась с мужем (это бывало не раз), звонила и намекала на то, чтобы та потешила и помогла разобраться в себе. Как помнит Наталья, Олеся постоянно завидовала её бизнесу и ревновала к мужу (естественно, речь идёт о Динаре). Она в тот раз просто промолчала. И сейчас она молчит и дышит в трубку.

— Наташ? Алло! Я не слышу тебя.

Наталья лишь сочувственно вздохнула и посмотрев на свою книгу с молоком, отрицательно покачала головой и закрыла руками глаза. Потирая пот со лба, она начала представлять испорченный день вместе с Олесей. Как она рассказывает свои проблемы, жалуясь на несправедливость жизни. И то, что жизнь пролетает мимо неё и опускается вниз, как тополиный пух, а она даже не старается сделать всё возможное, чтобы изменить. Жаловаться легко, а брать ответственность в свои руки — вот что реально очень тяжело. Даже практически невозможно.

Наталья на мгновение отвлеклась от своих мыслей и ответила положительно, что она может приехать к ней, так как сын с отцом сегодня гуляют и поехали к бабушке.

Олеся обрадовалась и закончив разговор, поцеловала трубку. Наталье ничуть не было радостно, потому что у неё болело горло и раскалывалась голова. Она ни с кем не хотела разговаривать. Наконец-то смогла на несколько часов остаться одна, ведь мечтала об этом несколько лет. А тут, на тебе, подруга захотела к ней в гости. Ну, не о таких выходных мечтала она, не о таких!..

Снова зазвонил телефон. Подумала, что снова звонит Олеся, но это уже была её работница и управляющая магазином «Ната’Эль» Дарья Владимировна Сургуш, дочь хорошей знакомой. Это означает, что без неё там никто не справляется. Бизнес вести не так-то просто, как казалось на первый взгляд.

— Да, Дарья Владимировна? Что-то случилось?

— Здравствуйте, Наталья Дмитриевна. Просто тут приехал какой-то человек из-за границы. Говорит, что у вас с ним была назначена встреча. Я сказала, что вы приболели, поэтому не будете на работе, но он и слушать не хочет.

Наталья слушала всё это и думала: «С кем я могла договариваться о встрече? Странно».

— Скажите ему, чтобы позвонил мне. Я буду всегда свободна.

— Спасибо, Наталья Дмитриевна. Буду держать вас в курсе дела. Выздоравливайте, Наталья Дмитриевна.

— Спасибо, Дарья. Будут ещё вопросы, звони и пиши. Я всегда буду открыта для любых переговоров. Но только через телефон.

Положив трубку, Наталья подумала: «А ведь я никогда так не отдохну. Меня будут постоянно доканывать звонками. Везде и всегда найдут меня. Даже после смерти могут докопаться до самого гроба. Надо что-то с этим делать и просто забыться. Особенно вместе с хорошим и крепким… К сожалению, пока нельзя».

Пока Наталья готовила молоко с мёдом, в дверь позвонили. Положив стакан с молоком, она, протирая руки, пошла открывать. За дверью стояла расстроенная Олеся в синей толстовке, чёрных обтягивающих джинсах и в больших чёрных сапогах.

— Ты? Так быстро пришла, — удивилась Наталья.

— Я гуляла рядом, — ответила грустная Олеся. — Просто мне так плохо, Наташ. Ты даже не представляешь, насколько мне плохо, — зайдя в квартиру, обняла её.

Они долго смотрели друг на друга, как Олесе было неловко рядом с такой подругой, у которой было всё, а у неё абсолютно ничего. Она восхищалась своей подругой, одновременно завидовала и всегда знала: Наталья брала всё самое лучшее, ей доставалось только хорошее, а ей — ничего! Поэтому, чтобы не показывать свою неловкость, Олеся быстро надела правый сапог, стала застёгивать молнию.

Наталья не хотела её отпускать, поэтому перегородила дверь, чтобы Олеся не могла выйти. Та удивлённо посмотрела на неё.

— Ты никуда не пойдёшь. Пришла, странно на меня посмотрела и ушла? Сейчас сделаю кофе и обо всём поговорим. Пока разувайся и проходи на кухню.

Олеся неспешно обратно стала расстёгивать молнию на своих сапогах. Положив их возле обуви Натальи, медленно пошла в сторону кухни. Там хозяйка варила кофе и постоянно возилась у плиты. Олесе ничего не оставалось, как просто пойти в ванную комнату, чтобы сполоснуть руки.

— Ты там скоро? Кофе уже готов, — прокричала Наталья в сторону коридора. — Давай сюда, пока он не остыл. Тебе что приготовить на завтрак? Яичницу или кашу?

Олеся была очень голодна, всё-таки целый день шлялась по городу. Но ей было очень неудобно просить у подруги, чтобы она приготовила ей кашу. Как-то совсем неудобно было. Думала, будто была её дочерью. Даже если так, то она всё равно считала Наталью не просто подругой, а своей любимой и почти родной сестрой (даже если таковой и не являлась).

— Нет, спасибо. Я не голодна, — прокричала в ответ и закрыла глаза, сморщив лоб, дожидалась ответа от подруги. Но он не последовал. Возможно, она могла просто обидеться из-за её отказа.

Выйдя из ванны, вошла на кухню и присела за круглый стул. Перед ней стоял огромный, просторный, белый округлённый стол (как во времена короля Артура), а стулья были маленькими, без спинки. Как было видно, стол можно разобрать и заново собрать, что с лёгкостью превращался в квадрат. Интересная технология этого стола, ведь окружность невозможно сделать квадратом — там не было углов. Но всё же Олеся не стала слишком заморачиваться по этому поводу, а лишь посмотрела на обстановку. Перед ней стояла кухонная гарнитура коричневого цвета. Кругом ящики, стеклянные дверцы, где можно было разглядеть сахарницу, кофейные и чайные наборы, салатницы, салфетки розового цвета. А в другом месте хранились конфеты, печенья, хлебница с несколькими кусками белого хлеба, а в другой хлебнице — ломоть чёрного и кукурузного. На окне висел прозрачный тюль, откуда можно увидеть уличные фонари, две большие берёзы, что росли возле дома, детскую площадку и огромный грибок, внутри которого была песочница. На площадке стояли две женщины, а возле них гуляла третья с ребёнком, вперёд толкая коляску. В песочнице играли несколько маленьких девочек годиков три-четыре. Сегодняшний дождь никому не помешал погулять на улице. Как он прекратился, все вышли подышать свежим воздухом. Народу было немного, но все они были весёлыми, и бодрыми, и счастливыми.

— Что у тебя за дела? Что с тобой? — Наталья прервала мысли Олеси.

Олеся посмотрела на свою подругу. Ей было очень горько и обидно, когда видела счастливое лицо подруги (пусть и усталое, и измождённое, и больное). У неё был сын Виктор, кто был всегда рядом с мамой. Кто мог сильно и взаимно любить её. А ещё этот Динар, что повторно решил жениться на ней…

— Ты здесь? — щелчком пальцев привела Олесю в чувство. — Ты где? Ты рядом со мной?

— А? — проговорила Олеся.

— Что с тобой? — подавая чашку с кофе, спросила Наталья.

— Мне Александр изменил. Знаешь, он ещё в один день пришёл пьяным. Был таким ужасным, мерзким, противным и вёл себя, как настоящая свинья. Лежал на полу и кашлял, блевал. Он сам был в своей же блевотине, — с таким чувством она рассказывала, что сама была готова в это поверить и представить эту самую ужасающую картину семейного быта.

Наталья с сочувствием посмотрела на подругу. Она не знала, что же ей ответить, ведь сама была в такой же ситуации, когда уличила своего ещё тогда мужа (естественно, это был Динар) в измене. В тот вечер Наталья вернулась сама не своя (работа её в могилу чуть не свела). Усталость, разбитость, ещё и постоянный токсикоз (беременна Виктором, шесть недель). А тут такая «радость» в виде измены мужа. До того расстроенная Наталья, стала свирепее любого злого и агрессивного животного. Выгнав эту стерву, что успела захомутать Динара, заодно выгнала и его. Простила лишь в тот момент, когда осознала, что не справится одна со всем этим. Но недолго продлилась их якобы идиллия любви ради сына — Динар снова изменил с очередной пассией из своего рабочего коллектива. Вот тогда-то лопнуло терпение женщины, тут и выгнала его со всеми вещами. Конечно, он много раз перед ней извинялся, устраивал сюрпризы, подкарауливал, когда возвращалась с работы. Даже его мама Анита Вячеславовна Гречова встревала и пыталась угрозами запугать Наталью, защищая своего якобы праведного сына. Свекровь не хотела верить, что сын изменял своей жене, пока та была на работе. А как известно, Динар работал на заводе, где был обычным токарем (пока его не повысили и не стал начальником токарного цеха).

— Как никто другая я тебя очень понимаю, — ответила Наталья и обняла свою подругу. — Только пойми, что ты должна быть сильной и терпеливой. Кто знает, может, со временем появится тот, кто полюбит тебя по-настоящему.

Олеся лишь опустила голову. Ей было очень плохо и стыдно. Ведь, как известно, она хотела отбить у Натальи мужа. Если бы в тот раз её подруга не была в положении, то, наверное, не пожалев, рассказала о похождениях Динара. Он якобы любил не только Наталью, будущую жену и отца её ребёнка, но и саму Олесю. Хотя, кто знает, может, он никого не любил, а лишь пользовался обеими женщинами Динар хоть и был сладострастным и мог с лёгкостью влюбить в себя, но всё же являлся человеком, что тоже хотел любви. Пусть Олеся и по сей день держала на него обиду, всё же не могла раскрыть всю правду. Ей было жалко свою подругу. К тому же в данный момент она была не в лучшем состоянии.

— Я знаю, — продолжала говорить Наталья на тему измены, наступая на больное место Олеси, — тебе очень больно. Я тоже это пережила. И думаю, не раз ещё переживу. Знаю, что Динар — отец моего Виктора не особо такой хороший, складный, как твой Александр. Да и не моногамный он. Не могу сказать, что такой бабник, но точно не кобель. Просто, возможно, я не его судьба, — заканчивая, пожала плечами.

Олеся поняла, что её подруга очень переживала. По её глазам это было заметно. Даже тембр голоса менялся, когда она затрагивала эту тему. Когда рассказывала о нём, у Олеси по телу пробежались мурашки. Ведь, как она помнила, очень сильно любила его. А он, тварь этакая, подлюка, даже не захотел жениться. Жениться после всего, что между ними было. А что между ними, спросите вы? А было всё: начиная от сексуальных удовлетворений, что доводили друг друга до оргазмов, заканчивая романтическими прогулками под дождём. Вспоминая это, слезинки могли наворачиваться на глаза. Как быть? Уже никак, увы. Придётся смириться.

Наталья отвернулась от подруги, чтобы руками вытереть слёзы. А то ей было как-то стыдно плакать перед ней, показывая свою слабость. И вообще, она не привыкла казаться слабой.

Олеся всё же сумела увидеть слезинки. Нежно трогая её за плечо, проговорила:

— Наташенька моя любимая, не плачь! Ты сильная! Ну и чёрт с этим Динаром. Плюнь на него.

Та улыбнулась и погладив её руку, ответила:

— Я уже не плачу. Спасибо, что ты есть. Вот думаю насчёт него. Он мне предложил повторно выйти за него.

Олеся остановилась. Сделав глоток уже остывшего кофе, дрожащим голосом спросила:

— А ты? Ты дала своё согласие?

Наталья улыбнулась и кивнула.

Олеся чуть не поперхнулась. Она не думала, что её подруга даст добро. Сама хотела завоевать любовь Динара. До сих пор любила и любит его. Похоже, Александра не любила, и вышла замуж только из-за денег.

Появилось какое-то дикое молчание. Такое чувство, что они обе застыли на месте, при этом проглотили свои языки. Наталья лишь смотрела на Олесю и моргала, а та сидела, опустив глаза на поверхность стола.

Их тишину нарушила песня Натали «Боже, какой мужчина». Это звонил мобильный Олеси. Она начала искать его в своей сумочке, но никак не находила. Там было столько мусора и хлама, что, попав туда маленькая вещица типа ключа, могла запросто исчезнуть. Просто утонуть в мусоре из всяких бумаг, помад, пудрениц. Там даже лежали две массажеры для спины и головы, деревянный гребень с одним сломанным зубом, жевательные конфеты, фантики, чеки, ключи… Вот телефона не было. Даже в запасных внутренних карманах не могла найти, а эта глупая песня где-то играла и играла, что чуть мозг Натальи не съела. Надо же быть такой, чтобы слушать эту глупую и совсем бессмысленную песню!

— Дай, я сама поищу. У нас почти одинаковые сумки, — ответила Наталья и отобрала её, как сильнее засунув руку во внутренний карман, вытащила телефон. — Вуаля. Вот и он, — отдала его подруге.

Обе посмотрели на экран. Там высветился «Любимый2». Интересно, а кто тогда «Любимый1»?

Олеся посмотрела в глаза Натальи, которой не понравилась цифра «2». Она подумала, что теперь подруга осуждала её, хотя и не показывала виду. Пыталась объяснить, что это второй номер Александра, вот и записала «Любимый2». Первый номер стоит просто как «Любимый». Ещё есть и «Любимый3». Наталья кивнула с какой-то таинственной улыбкой и попросила не только ответить на его звонок, но и включить на полную громкость (поскорее хотела избавить свои уши от этой самой песни). Уж очень не терпелось услышать голос её мужа, но и то, как он будет общаться со своей ещё неразведённой женой. По её рассказам, он представлялся каким-то монстром.

— Да?

— Алло, Олеся! Ты куда пропала? Даже не отвечаешь и дома не ночуешь. Где вчера была, ответь, пожалуйста.

Олеся не могла ответить. А ведь, знаете, она была у одного хорошего человека. Не было место для ночлежки, вот и решила остаться у него. А у него как раз своя однокомнатная квартира. Проблема была в одном: он собрался жениться.

«Ты мне нужна, слышишь? Вернись, пожалуйста. Я знаю, что обидел тебя. Обещаю, постараюсь измениться», — в трубке послышался голос разочарованного Александра.

Олеся чуть не заплакала. Ей было стыдно перед подругой. Она выставила его монстром. Просто могла не так понять, не то услышать.

Наталья была совсем другого мнения. Было понятно, что она не сразу поверила рассказам своей подруги.

Если бы они сразу закончили разговор, наверное, всё было бы безупречно. Но не тут-то было… Вдруг на заднем фоне послышался чей-то женский голос. Он пытался перекрикивать Александра. Также резко исчез, как и появился. Наталья с Олесей ждали, что же будет дальше. А дальше было вот что: уже бывший муж Олеси извинился за это безумство и бросил трубку.

Олеся не верила своим ушам. Она была права! Он изменял ей прямо перед её носом, а она даже не знала об этом. Обидно. До слёз обидно.

— Ничего, всё будет прекрасно, — попыталась подбодрить её Наталья.

Олеся сама крепко сжала её в ответ. Она не хотела думать о том, что жизнь её чем-то покарала. Ничего такого не сделала, чтобы её вот так обижали. Была оптимистичной, весёлой, никогда просто так не унывала. Даже если и жизнь стояла перед ней задом, она умудрялась оставаться на позитиве и сохранить спокойствие. Но измена мужа уже слишком! И за что теперь жизнь к ней так несправедлива, неизвестно. Известно, что обеим подругам придётся быть сильной и постараться выбраться из плена своих иллюзий. Ведь очень скоро им предстоит собраться и поехать на женский фестиваль. Очень даже скоро…

Глава XIII

Девушка в белом одеянии шла по скользкой дороге. Впереди был виден лишь туман и медленно опускалась тьма. Позади неё шли ещё трое в чёрном. Она не хотела оглядываться, потому что боялась. Страх сковал её тело так, что ей пришлось идти всё вперёд и вперёд, стараясь не отставать, чтобы не сблизиться с преследователями. Но и они не отставали от неё. Было чувство, будто провожали девушку куда-то, указывая ей путь. Она и сама не знала, как от них убежать. Тропа, что расстилалась перед ней, была очень узкой и проросла травой, которая издавала звуки. Она не просто издавала звуки, а пела. Пела в тот момент, когда девушка вступала на неё. А ведь ещё была влажной, жёсткой и даже теряла свою форму. От прикосновения, ноги у девушки становились мокрыми. Влага впитывалась через тряпичные кроссовки. Но не побоявшись, смотря себе под ноги, шла вперёд, слушая то смех, то плачь. А впереди ожидал ещё один сюрприз. Она подошла к заброшенному и давно загнившему, деревянному мосту. По виду можно было определить, что по нему не ходили уже несколько лет. Его остатки лежали прямо на берегу какого-то озера, что тянулось вдоль дороги. А дорога была совсем необычной и широкой. Недавно видела узкую тропу, а теперь она расширилась и стала похожа на поле.

Девушка потрогала остатки моста. Он до сих пор был мокрым, будто по нему прошёлся дождь. Не успела подумать, как её нагнали те самые странные люди в чёрном. Оказавшись уже вблизи, они издали странный свист, как рядом с ней оказались пять чёрных, страшных, громадных и зубастых пса. Они бежали с разинутой пастью и высунутыми языками, что были рады урвать от неё хоть кусок мяса. Ни о чём не думая девушка побежала вперёд, как недалеко заметила вход в ущелье. Забежав туда, первым делом подумала о защите этого места. Но рядом с ней не было ничего, даже факела, чтобы отогнать непрошенных гостей. Не успела поднять камень, как одна собачка прыгнула на неё, как тут же обе повалились на землю. Девушка пыталась удержать её пасть, пока вторая старалась прокусить шею. Другие псы остались возле входа в ущелье и смотрели эту ожесточённую битву.

— Фьють, отвалите от неё, чёртовы псы, — вдруг послышался голос из глубокой темноты, — сказал кто-то неприятным, железным и гнусавым голосом.

Псы разбежались. Осталась только собака, что хотела укусить её.

— Отвали, я сказал! Ты не поняла, что ли, тупая псина? — ещё раз прикрикнул кто-то.

Посмотрев в темноту своими красными и горящими глазами, собака выбежала из ущелья.

— Подойди ко мне, — вдруг появился кто-то внутри пещеры.

Девушка встала и будто под гипнозом подошла к нему. Она знала, что не стоило этого делать, но делала против своей воли.

Подойдя к нему, увидела человека в чёрном.

— Я хочу купить твою душу. Продай её мне. Только возьму в три раза меньше, потому что ты продавала себя. За этот ужаснейший грех от тебя отвернулся сам бог. Теперь ты моя, и этого не изменить.

Девушка простояла минуту, как тут же побежала вперёд, не оглядываясь по сторонам. Не успела выбежать из ущелья, как на неё свалилась груда камней. Сумела поднять руки, чтобы защитить голову и… проснулась в холодном поту.

— А-а-а-а-а, помогите! Меня задавило камнями!

В комнату забежала Лика. Увидев подругу в таком состоянии, решила не медлить и поговорить с психиатром.

Виктория снова увидела возле подруги того человека в чёрном, ещё сильнее испугалась и прокричала.

— Успокойся, солнышко. Успокойся, цветочек маленький. Я с тобой, — обняла её Лика и начала тихо подпевать, чтобы окончательно успокоить. — Солнце встало и пропело свою песню о любви. Звёзды меркли на небесах, кружась, луна провожала их в последний путь…

— Ответь мне, — чуть успокоившись, заговорила Виктория. — Ты веришь, что я ненормальная?

Лика обнимала, гладила её волосы и качалась в разные стороны, будто убаюкивала. Остановилась и посмотрела в глаза Виктории. В них была боль и нежелание жить. Не знала, что же ей ответить.

— Я знаю, ты считаешь меня больной. Но это не так. Я в порядке. Просто все эти дьяволы, боги, бесы, думаю, реальность. Тогда почему психически нездоровые видят их? Почему именно они? Наверное, потому, что они избранные. Вот и я, думаю, избранная. Иначе как можно объяснить то, что я видела? Никак невозможно объяснить! Я где-то ещё прочла одну статью про договор с дьяволом. Даже поговаривают, что Гитлер продал ему свою душу в обмен на все злодейства. Может, продать душу мне предначертано уже с рождения? — Виктория закончила свой монолог.

Лика не знала, что ей ответить. С одной стороны, жалела девушку, свою любимую и несравненную подругу, а с другой — не верила во всяких бесов, дьяволов. Да и в бога она разуверилась тогда, когда её бросила мама. Когда та даже не собиралась искать свою дочь. А ведь и она хотела любви и ласки от своей матери. Завидовала тем, у кого была полноценная семья, где у всех имелись родные кровинушки. А так, раз жила в приёмной семье, то ей и терять было нечего. Если была бы возможность продать свою душу, то, наверное, Лика загадала самое своё сокровенное желание: найти свою настоящую маму. Объясниться с ней, поговорить и просто посмотреть в глаза. Даже готова была простить её подбрасывание, как кукушка. Но возможно ли это, было непонятно. Да и никаких дьяволов не существует и помине.

— А вот и существует. Кто всё плохое совершает? Конечно же, владыка тьмы и бездны.

Лика удивилась такому высказыванию. Конечно, когда была готессой, интересовалась смертью, жизнью после смерти, адом и раем, но никогда в это не верила. Да и не поклонялась она сатане, называя его богом. И агностиком себя не считала, скорее — атеистом. Не верила во всё это.

— Ты просто не понимаешь ничего. Крутишься вокруг своей школы, — обиделась Виктория.

Лика ничего не ответила. Она только покрутила пальцем у виска. Понимала, что подруга и впрямь рехнулась, раз верит во всё это. А как тогда быть? Как ей объяснить, что всё это лишь плод фантазий людей? Никак!

— Я знаю, что ты обо мне подумала. Но скажу тебе одно: я готова продать свою душу во благо себе, — вдруг серьёзно заявила Виктория, что, впрочем, Лика ни чуть ни удивилась.

— Дорогая моя, я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Борись со своей внутренней болезнью. Борись с ней. Она не просто сжирает тебя, но и полностью лишает рассудка. Дьявола не существует. Есть человек со своими внутренними проблемами, которые ей кажутся злом.

Виктория не знала, что и ответить. Ей было трудно сосредотачиваться и сконцентрироваться. Особенно после того как она проспала целых десять часов. Всё же снотворное оставляет свой след в организме, который, в свою очередь, пытается вывести из себя, да не может. И второй, по крайней мере, борется больше, чем головной мозг. Мозг не борется, а сам создаёт иллюзию. Там, как видят здоровые, ничего такого нет, а больным так не кажется. Даже если они видят потусторонний мир, то начинают терять связь с нашим миром. Вот и Виктория, потеряв, стала втягиваться. Полностью ещё не успела попасть в мир иллюзий, но может угодить, а потом и вовсе не вернуться оттуда. Лика хотела помочь своей подруге, а вторая просто не верила в свою болезненность, вот поэтому и не собиралась лечиться.

— Ты должна обратиться к психиатру, а не душу продавать! — не выдержали нервы у Лики и она просто прокричала. — Хватит жить в своём мире! Нужно смотреть на этот современный, вполне реальный, хоть и в меру жестокий мир. Тут твой дом, родные, я, — подсев к ней, стала гладить её лицо.

Виктория закрыла глаза, когда Лика рукой проводила по её щекам. Каждыми нервными волокнами чувствовала теплоту её рук, ласку и любовь. Позабыв о намерениях продажи души, потянулась и встала с постели. Лика знала, что скоро Викторию придётся положить в психушку, а то она может натворить глупости. А Виктория думала, что теперь придётся подругу убить, так как она может отправить её в дурдом и закрыть в четырёх стенах.

— Знаешь, что? Я не хочу в психушку, — посмотрев на Лику грустными глазами, ответила Виктория. — Я знаю, что должна, но нет!

— Уговорила, уговорила. Только не психуй.

— Обещай, что не обратишься к психиатрам. Обещай, пожалуйста, — уговаривала Виктория, что чуть не падала на колени.

Лика не хотела врать своей лучшей подруге, что она дала клятву не обращаться к ним, но за спину успела убрать правую руку со скрещенными пальцами. Это, как считала сама девочка, за враньё не считается.

— Спасибо тебе, моя любимая девочка, — обняла её Виктория и поцеловала в носик.

Лика лишь покраснела и со вздохом опустила голову. Она же ей соврала и держала палец наготове. Наверное, это не будет считаться за предательство, так как со временем Виктория может пойти на поправку и никакой человек в чёрном ей не будет мешать. И душу дьяволу точно не продаст. Хотя идея очень даже заманчивая, но совсем неправильная.

— Ты пока отдохни. Тебе что-нибудь принести поесть?

— Да, конечно. Было бы замечательно.

Лика пошла в кухню, чтобы сварить ей кофе и принести печенья и булочки с повидлом. Не дойдя до кухни, остановилась и начала в телефонном справочнике искать какой-то номер. Найдя «Частный психиатр. г. Мытищи», решила незамедлительно позвонить ему.

— Алло, Анатолий Илларионович? Здравствуйте. Вас беспокоит Анжелика Смолова из города Москвы. Дело в том, что у моей подруги проблема с психикой. Она частенько видит какого-то человека в чёрном и замыслила продать душу антихристианскому персонажу, которого на самом деле нет. Как быть? Что с этим делать?

— Кхм. Добрый день. На такое надо лично взглянуть. Это может быть последствия депрессии, а может и посерьёзнее оказаться. К примеру, шизофрения. Без личного осмотра ничего не могу вам сказать.

— А вы сможете приехать сами?

— Могу, но это будет стоить очень дорого. У вас есть деньги?

— Одну минуту, — ответила Лика и руками прикрыла трубку. Посмотрела на стену и подумала о своём. Закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Открыв, снова приложила трубку к ухе: — Да, есть.

— Вот и замечательно. Тогда ждите меня завтра. Адрес ваш отправьте по смс, а то я пока не могу записать.

— Хорошо, спасибо. До свидания.

Лика с улыбкой сделала кофе и положив на поднос печенья с булочками, вышла из кухни.

***

Прошло несколько часов, как Олеся пришла в гости к Наталье. Дома было тихо. Наталья работала с документами, а её подруга сидела рядом, сжимая на груди плюшевого медведя. Она не знала, чем ей заняться. Ей было не просто скучно и одиноко, но и тоскливо без любви. Тем более не гонялась за карьерой, как Наталья. Ей очень хотелось любимого мужчину, сына и лапочку дочку. Не суждено было сбыться. По крайней мере, она так думала.

— Знаешь, — прервалась Наталья, — я поняла лишь одно: не хочу выходить за Динара.

Олеся перестала смотреть на игрушку, как тут же перевела взгляд на подругу. Пыталась сделать вид, что шокирована и негодовала от слов Натальи, но внутри радовалась. Надо было хоть как-то показать своё удивление.

— Почему? Что ты такое говоришь?

Наталья снова прекратила печатать на ноутбуке, как тут же посмотрела на стену. Не знала, как объяснить. Ей было тяжело признаться, что она влюбилась в молодого парня Вениамина. Пусть тот и был робким, не особо общительным и тихим, всё равно он ей был по душе. Очень даже нравился. Но как это объяснить Олесе? Она же этого не поймёт.

— У тебя кто-то есть? — спросила Олеся на одном дыхании и, промолчав, дожидалась ответа.

Наталья лишь почесала свой лоб и зевнула. Но откинулась на спинку стула и, положив руки на затылок, мечтательно заговорила:

— Ой знаешь, подруга. Я на днях познакомилась с таким милым парнем…

— Ну-ка-ну-ка, — с интересом проговорила Олеся. Внутри неё всё кипело от радости. Подруга наконец отстанет от Динара, и прошлая любовь Олеси станет теперь настоящим!

— Его зовут Вениамин. Сперва мы познакомились весьма в необычной ситуации. Он на велосипеде сбил меня. Многократно извинялся, помог встать, но я, как истинная леди, стала отмахиваться, капризничать. Если соглашусь и приму его извинения, то это будет выглядеть как-то очень странно.

«Ну и дура ты, а не истинная леди. Настоящая баба», — подумала Олеся, что обрадовалась внутри себя ещё больше, а внешне была заинтересована и пыталась узнать дальнейшую судьбу её бывшего мужа.

— А что с ним? Он никуда не пропадёт. Мужик он нормальный, только чуточку ленивый и неприхотливый.

— Думаешь, он найдёт кого-нибудь?

— Конечно, я прямо уверена в этом. Ты же видела его. Он здоровый, крепкий, широкоплечий, красивый, милый, работящий, хоть временами и ленивый. Да кто-нибудь влюбится в него. Может, уже влюбилась, — пожала плечами Наталья и продолжила писать.

— Может быть, может быть, — согласилась радостная Олеся и посмотрела на пол. Не знала, как спрятать свою радость. Ведь девушка мечтала именно о нём. А сегодняшний день принёс ей огромную пользу. Наконец-то она узнала про измену Александра и услышала голос некой девицы. И ещё была большая радость в том, что Наталья отпустила Динара.

— Что-то не так? — остановилась Наталья и посмотрела на свою подругу.

— Нет, всё хорошо. Даже очень, — еле сдерживая улыбку, ответила Олеся. Хотела показаться серьёзной и посочувствовать подруге. — Сегодняшний день нам обеим принёс только пользу.

Наталья ничего не ответила, а продолжала печатать дальше и изучала какие-то документы.

— Польза в том, что мы обе узнали о своих любимых. Александр мне изменял, а ты поняла, что не любишь и не хочешь замуж за своего бывшего.

Наталья молча печатала и листала какие-то бумаги.

— Я очень люблю одного человека. Сейчас думаю, что мы могли бы быть вместе. Было дело, когда он ушёл к другой. Ушёл из-за жалости к этой особе, потому что она была беременна.

Наталья прекратила писать, как тут же положила ручку и снова взглянула на стену.

— Что с тобой? — спросила Олеся и сразу замолкла. Она поняла, что подруга могла догадаться.

Посидев в тишине ещё около минуты, Наталья посмотрела на свою подругу и её черты лица изменились. Она была чем-то недовольна. Её сморщенное лицо вдруг резко постарело. Вот это и оттолкнуло Олесю, что та, сидя в обнимку с игрушкой, встала и резко отскочила в сторону двери.

— Что с тобой, подруга? Что с твоим лицом?

Наталья вздохнула и покачала головой. Она поняла, что речь шла о Динаре. То-то тот сбегал от серьёзных разговоров. Значит, он встречался не только с той стервой, но и с её подругой. Хотя это ещё не доказано. Без соответствующих доказательств Наталья не могла предъявлять ей обвинения. Но её сердце подсказывало, что она перед ней нечиста. Была глубоко уверена, что все эти измены — дело рук Олеси. Она могла подтолкнуть её мужа на измену. Мужчины, когда изменяют, не думают головой. В тот момент отключается их разум, в дело включается звериный инстинкт. Вот женщины, наоборот, осознанно изменяют. Они мстят тем, кто их когда-либо уже обижал.

— Со мной ничего, а вот с тобой что? Ты же рассказывала про какого-то молодого мужчину, в кого очень сильно была влюблена. Кто он? Что теперь с ним стало? — прищурившись, Наталья как-то недоверчиво взглянула на Олесю.

Олеся лишь опустила голову. Ей было стыдно признаваться своей подруге об изменах с её мужем. Стыдно и очень непростительно. Что делать, если это уже случилось и прошло? Попытаться забыть прошлое и идти своим чередом, как идёт наша жизнь? Очень сложно забыть то, чего никогда не забудется.

— А? Что такое? Почему ты молчишь? — Наталья встала со своего места и судорожно начала ходить по комнате, одновременно крутя ручкой между пальцами.

— Я знаю, у тебя сейчас любопытство заиграло. Ты успокойся и послушай меня…

— Я вся внимание.

— Понимаешь, в то время я была от него без ума. Только ничего плохого не думай.

Наталья ничего не ответила, а лишь приподняла левую бровь в ожидании ответа.

Олеся вздохнула и не могла поднять глаза. Ей было стыдно. Думала, что Наталья могла вычитать по глазам измену с Динаром. Конечно, сейчас подруга не беременна, и Олеся могла бы с лёгкостью обо всём сознаться, но тогда точно потеряет её. Возможно, и его могла потерять, если по своей глупости всё раскроет. Придёт время, тогда и расскажет про этот секрет, но пока…

Не успели подруги поговорить об этом, как послышался звук, раскрытой двери в прихожей. Так и было: это вернулись Динар со своим сыном. Они были радостны и веселы, что постоянно смеялись и что-то бурно обсуждали.