Бесплатный фрагмент - Женщина с Черешневой улицы

Глава 1. Фрагменты из прошлой жизни

Подружке детства.

У окна сидела женщина сорока восьми лет, с волнистыми русыми волосами, с завораживающими зелёными глазами и слегка вздёрнутой правой бровью. Звали её Фёкла. Это старинное имя досталось ей от прабабки, которую она никогда не видела и знала только, что на старости лет от неё ушёл муж Петро к молодой девице с ребёнком, и перед смертью гордая прабабка просила похоронить её подальше от старого кобеля, что и было сделано.

Фёкла жила в маленьком южном городке, где рынки просто ломились от избытка разных фруктов, овощей и бахчи. Но самой большой ценностью местные жители считали черешневые деревья, которые росли в садах города и на приусадебных участках частных домов. «Птичья вишня», именно так переводится её название.

Между собой жители называли её «кормилицей», ведь черешня являлась у них первым ранним фруктом, и всегда можно было заработать хорошую денежку при продаже всего одного ведра. Для региона это был настоящий бренд, как сигары для Кубы или кофе для Эфиопии.

Улица Черешневая, где жила Фёкла, находилась недалеко от центрального рынка. Окно, у которого она часто сидела и с огромнейшим любопытством наблюдала за тем, что творится на улице, как раз выходило на дорожку, и по ней бесконечно шли толпы людей с авоськами, пакетами и сумками, откуда иногда торчали птичьи или, хуже того, жуткие рыбьи головы. Ещё здесь можно было встретить сельчан с большими, потёртыми от старости мешками, наполненными орехами, картошкой или луком, а сегодня, в первую сентябрьскую субботу, народу было особенно много. Впереди ведь зима — время заготовок.

Насмотревшись на них, Фёкла подумала, что и ей не помешало бы скупиться на рынке. Выйдя во двор, увидела соседа Витьку, который сидел на пороге и нежно гладил свою собаку, дворняжку по кличке Роза. Приблудилась к нему псина около трех лет назад.

— Привет, Вить. — сдержанно поздоровалась женщина.

— И тебе здоров, — буркнул мужчина. На вид ему было около сорока лет, высокого роста, но уже с полностью седыми волосами, левое ухо наполовину отрезано. Никто из соседей не решался спросить у него, что именно привело к такой странной травме, оставалось лишь догадываться. Витька часто любил выпить, но никогда не знал своей меры. В этот день, после очередного веселья, он явно был в плохом настроении, так как ужасно болела голова.

— Что, снова перепил? — спросила Фёкла.

— Не твое дело, иди куда шла! — снова недовольно проворчал Витька в ответ.

Фёкла лишь улыбнулась ему и, задорно размахивая сумкой, вышла со двора.

Сентябрьское утро. Какое же оно ещё тёплое! Можно спокойно одеваться по-летнему, пока дожди не начались: после них, скорее всего, сразу настанут холода.

Жители городка очень любили рынок, и Фёкла не была исключением. Сегодня она с удовольствием зашла в свой любимый овощной ряд и прикупила всё то, что нужно для приготовления самого вкусного борща на свете. После заглянула в гости к своей знакомой в мясной павильон, где её уже давно заждалась заранее оставленная свиная лопатка. Когда все продукты были почти уложены в сумку, Фёкле позвонили.

— Да, слушаю, — ответила женщина.

— Привет, Фёкла, когда собираешься приехать к нам в гости? — это звонила её подружка детства, Светка.

— О! Доброе утро, Светик! В начале следующей недели приеду, как и обещала, раньше никак.

— Приезжай, только надолго, пока отпуск.

— Хорошо, хорошо, конечно, приеду. Я сейчас на рынке, неудобно разговаривать.

— Ну все, тогда до встречи! — Светлана положила трубку.

«Месяц отдыха, да в родных краях», — думала про себя женщина, направляясь домой. Свернув во двор, посмотрела на Виктора. Он сидел на том же месте, что и утром, только в этот раз беседовал со старой соседкой тётей Галей. О чем они говорили, слышно не было, догадаться можно было только по активной жестикуляции старой вдовы. Ругала его снова за что-то, наверное.

Витькины родители давно умерли, а жена сбежала, как только родила сына, заявив мужу, что мальчик от другого мужчины. После этого он и начал пить. Пить много. Никто и ничто не могло его утешить. Больше всего он боялся напиться зимой, заснуть на улице и замерзнуть. Даже всех своих дружков предупредил, чтоб не наливали ему, когда на дворе стоят сильные морозы. Но сейчас-то был сентябрь, до холодов еще далеко, и Витька позволял себе гулять почти каждый день.

Наконец Фёкла дошла домой. В планах у неё по-прежнему было приготовить вкусный борщ по-маминому рецепту, когда в заправку добавлялись молотая паприка и свежий болгарский перец, лучше всего красного цвета, нарезанный тоненькими ломтиками, ведь именно он в любом виде придаёт блюду самый неповторимый вкус.

Управившись наконец со всеми своими домашними делами, женщина подумала, что нужно отвезти некоторые вещи, совсем ещё новые, подружке Свете. На Фёклу они стали заметно малы, а вот худенькой Светке подошли бы в самый раз.

«Зачем я их покупала? Жаль, что дочки нет, донашивала бы…», — с грустью подумала про себя женщина, собирая сумку. Детей у неё не было, и мужа тоже. Он ушёл десять лет назад, заявив, что полюбил другую. Что за женщина это была, Фёкла не знала, да и не хотелось как-то. Любовь между ними давно прошла, поэтому особого сожаления и страдания никогда не было.

Вдруг в дверь тихо постучали. Открыв, Фёкла увидела соседку Аллу. Это была двадцатилетняя девушка, среднего роста, худощавая, с короткой стрижкой и длинной чёлкой, прикрывающей пол-лица. Жила она в квартире напротив, которая досталась от бабушки. Училась в местном педагогическом вузе, на психолога.

— Здравствуйте, Фёкла Леонидовна.

— Здравствуй, Алла.

— Я вам не помешала? Вы, наверное, заняты.

— Да вот, собираюсь в гости к подружке. Вещи разбираю, повезу ненужные в село, там всё пригодится. А что ты хотела?

— Посоветоваться с вами, это насчёт моего свидания, — немного покраснев от смущения, ответила девушка.

— Ну проходи, что стоять у двери. Садись, рассказывай всё по порядку! — с улыбкой предложила Фёкла.

Девушка с соседями редко общалась, но к Фёкле очень любила заходить в гости, поболтать.

— В общем… я в интернете познакомилась с одним парнем. Вот фотография его. Красивый, правда? — Она достала телефон и показала снимок юноши.

— Да. Симпатичный. А ты уверена, что фото именно его? Мало ли. Во времена моей молодости мы знакомились вживую, и то не получалось определить, кто перед тобой: болван, бабник или маменькин сынок.

— Уверена. Но встречаемся в первый раз, поэтому немного волнуюсь.

— Так ты назначь свидание, но не выходи сразу, посмотри на него со стороны, может, и знакомиться в живую не стоит. Давай я тебе свою историю расскажу. Училась я, как ты, в педвузе, только на географа. Первый курс, жила в общежитии. В то время иногда знакомились через объявления в газете. Однажды подружки решили пошутить и написали одному парню, который искал жену, от моего имени. Помню только, что работал он официантом в ресторане. Прошёл месяц, я давно забыла о письме и жила себе спокойно. Но в один день, как раз шла лекция по философии, как сейчас помню, заходит в аудиторию наш декан Неля Яковлевна и говорит: «Фёкла, на выход с вещами». Я испугалась, подумала, может, с родителями что случилось, выхожу, а она мне кивает в сторону. Поворачиваюсь. И… о боже! Стоит передо мной высокий, худой как спичка, дядька лет тридцати, а мне тогда восемнадцать исполнилось, в синей куртке с длинными рукавами и цветными пуговицами. Одним словом — «шут гороховый». Нет-нет, я бедность не осуждаю, ни в коем случае, у каждого свои возможности, но как можно ходить в таком виде молодому мужчине, который целеустремлённо хочет найти себе жену, не понимаю. Подошла я к нему и спросила, что нужно. Как выяснилось, приехал этот товарищ по объявлению, захотел познакомиться вживую. Я растерялась. Ну и свинью мне девчата подсунули, ничего не скажешь! На ходу придумала, что выхожу замуж, извинилась перед ним. Вот так, Алла, знакомиться вслепую. Знаешь, что меня больше всего поразило? Его самоуверенность! Мало того, что одет как клоун, разговаривал плохо, так еще и такой взрослый, по сравнению со мной. На что он надеялся? Хотя понятно, таким как он, терять нечего, вот и прут как танк.

— Ой, да, согласна с вами! Но сейчас время другое, прежде чем встретиться, сначала найдешь всю информацию о человеке в интернете. Я почти всё узнала о Денисе, хотя некоторые сомнения есть, конечно. Спросить хотела у вас, что вы посоветуете надеть на свидание? Может, сейчас зайдете ко мне на минуточку, вместе посмотрим и выберем?

— А может это подождать до завтра? — уже уставшим голосом спросила Фёкла у соседки.

— Сегодня, сейчас. Ну пожалуйста! — скрестив ладошки на груди, девушка всё же надеялась на положительный ответ.

— Ох, молодежь нетерпеливая какая! Ну ладно, пошли, что с тобой делать? — ответила Фёкла.

Алла жила в однокомнатной квартире, где вместо штор и тюли на окнах висели коричневые жалюзи, а из мебели были только бабушкин шкаф, диван и журнальный столик, на котором всегда лежал ноутбук. Ещё цветы! Их было так много, что квартира в буквальном смысле напоминала огромную оранжерею. На подоконниках, выстроившись в ряд, как солдатики, стояли цветущие бегонии и цикламены; шкаф гордо украшали несколько цветов драцены, причем все одного вида. На полу то тут, то там были расставлены зелёные селагинеллы, лиановые, папоротники и десятки кактусов, эхинокактусов, некоторые из них даже цвели. Посреди всей этой красоты, как настоящая хозяйка, стояла огромная пальма в большом глиняном горшке с орнаментом в виде виноградной лозы.

Девушка подошла к шкафу и начала прямо с вешалками вынимать свои наряды, торопливо бросая их на кровать. После последовала примерка разных юбок, платьев, кофточек… Сошлись на том, что удобнее идти в джинсах и футболке.

С горем пополам разобравшись с нарядом на свидание для соседки, Фёкла вернулась к себе домой и горько заплакала.

Плакала вовсе не потому, что молодость прошла, нет, она и сейчас выглядела еще очень даже свежо и молодо. Да в её годы так мечтали бы выглядеть многие сверстницы! Грустно стало от того, что не стала мамой. А ведь могла бы сейчас иметь такую дочь, как Алла. Всегда хотела девочку. Но жизнь изменила все планы. Замуж вышла, еще будучи студенткой института, на третьем курсе, за местного парня, который был старше её на четыре года.

Какое-то время им пришлось пожить с его родителями. Они вроде бы и были людьми простыми, но их скупость всё же брала верх над приличиями.

В одной из комнат всегда стояла на столе красивая ваза с конфетами, но брать разрешалось строго только одну в день, и не важно какую ты хочешь: шоколадную или карамельку. Все заработанные за месяц деньги нужно было отдавать родителям мужа, включая стипендию.

Павел, так звали мужа, работал водителем на рейсовом автобусе и зарабатывал достаточно, исправно отдавая деньги, но при всём этом никогда не упускал возможности какую-то часть зарплаты оставлять себе. Вскоре им такая жизнь пришлась не по душе, и они переехали в уютную квартирку на Черешневой улице, с небольшим, но красивым и ухоженным двориком. Посреди него рос каштан, создавая вокруг себя большую и приятную тень, так необходимую в жаркую пору. За белыми бордюрчиками виднелись яркие, красивые цветочные клумбы.

Первое время Фёкла с мужем снимали эту квартиру, но через какое-то время смогли её выкупить и жили уже как полноценные хозяева. Квартира находилась недалеко от центрального рынка, в доме из белого кирпича, построенном в прошлом веке приезжими купцами для хранения овощей, поэтому комнаты в квартире были с высокими потолками и толстыми стенами, чтобы товар мог долго храниться и не портиться. Рядом находился местный краеведческий музей, в прошлом роскошный особняк богатого купца Ивана Черникова, с широкими балконами, украшенными на фасаде лепкой и барельефами. Поговаривали, что даже приближённые к семье Романовых останавливалась там по дороге на морское побережье.

После окончания института Фёкла решила по специальности не работать. Устроилась в фотоателье в двух шагах от их дома. Толк в этом она знала, потому что с детства была очень наблюдательной девочкой и фотографировала фотоаппаратом «Зенит-19», подаренным родителями, всё, что её окружает: в ясные дни — бледно-голубое небо с медленно плывущими белыми облаками, похожими на больших плавающих птиц; или грозовое, свинцового цвета — перед ливнем, нависшее так низко над землёй, что, казалось, вот-вот обрушится на всё живое. Иногда делала снимки насекомых, которые копошились в бутонах распускающихся соцветий фруктовых деревьев; бабочек, порхающих над оранжевыми цветками бархатцев и календулы. Но людей Фёкла фотографировала не часто, да и то, только когда попросят. Первое время были трудности на работе.

— Ты что, людей не снимала? — возмущался её напарник, заведующий этого ателье, мужчина лет шестидесяти, Иван Савельевич.

— Очень редко. Иногда одноклассников или знакомых, — смущённо отвечала ему девушка.

— Почему?

— Потому что я считаю, что без позволения самих же людей фотографировать не имею права, это всё равно что нагло влезать в чужую личную жизнь. И это моя позиция!

— Странная ты Фёкла. Ну тогда бери и учись это делать, время пока есть.

Она училась, и вскоре не на шутку увлеклась этим творческим процессом.

На самом же деле фотографировать человека не так-то и просто. Каждый имеет свои особенности пропорции тела, у одного — ухо ниже и больше другого; глаз тоже один больше, другой меньше; и брови тоже у всех разные, и нос, и рот.

Ну, а что самым сложным оказалось в этом непростом деле — это поймать нужную эмоцию человека, прочувствовать её в данную секунду и затем с точностью воспроизвести на фотокарточке. В общем, нюансов тут хватает, это правда. Мы, смотрясь в зеркало каждый день, привыкаем к своему отражению, а на фотографии видим себя так, как видят нас другие.

Фёкле её работа очень нравилась. Через три года Иван Савельевич ушёл на пенсию, а на его место пришла женщина лет пятидесяти, худощавая, с горбом на спине и париком на голове, Маргарита Александровна.

«Лысая она, что ли? К чему этот парик напялила?» — думала Фёкла.

Заведующая была очень строгой женщиной, даже в каком-то смысле деспотичной. Каждый раз она проверяла, в котором часу Фекла приходит и уходит с работы, запрещала звонить по телефону, обедать на рабочем месте, разговаривать с посетителями и ещё многое другое. Фёкла при этом никакого внимания на неё старалась не обращать, да и зачем портить себе настроение из-за какой-то противной женщины, у которой не было семьи, только работа, а вместо близких — только старый облезлый попугай в клетке?

Вскоре Фёкла узнала, что беременна. Работать становилось труднее. По утрам очень тошнило, постоянно хотелось спать, она начала часто опаздывать на работу. Срывалась то на мужа, то на заведующую, которая постоянно делала ей замечания. На шестом месяце её положили на сохранение.

«Полежишь у нас месяц, а потом и в декрет сразу пойдёшь», — сказала врач-гинеколог, у которой наблюдалась девушка.

Фёкла легла в больницу. Каждый день к ней приходил муж с домашней едой, которую готовил сам: то картошки с укропом принесет, то котлеты. Фёкла всегда радовалась его приходу, любила своего Пашку.

В тот страшный день она с утра почувствовала себя плохо. Очень болел низ живота. Потом резко началось кровотечение. Капельница, уколы с глюконатом кальция, от которых её тошнило и рвало — ничего не помогало. В итоге врач строго сказал: «Что ж, значит, будем вызывать роды. Искусственные. Другого выхода я не вижу».

Под воздействием препаратов ребенок начал сильно беспокоиться, поэтому Фёкла чувствовала каждое его движение.

«Как страшно, Господи, как страшно. Скоро появится на свет моё дитятко и сразу же умрёт, что делать, что?» — эти мысли не покидали её сознание ни на минуту. В те далекие девяностые годы врачи ещё не умели толком спасать недоношенных детей.

Женщина ходила в потерянном состоянии по коридору и плакала. Всё для неё происходило как во сне. Самом жутком сне. Слезы ручьем катились по лицу, шее. Фёкла гладила своего ребеночка через живот в последний раз. А он так сильно начал ворочаться, что становилось невыносимо больно. Чувствовал маму.

Родилась шестимесячная девочка, которая умерла через пару минут после рождения. Фёкла так и не увидела её, только услышала один слабый писк.

— Ну ты хоть посмотри на неё. С черненькими волосиками, вот только пальчики еще недоразвиты. На подоконнике лежит, в коробочке, — сказала медсестра, которая помогала принимать роды.

— Не хочу! Оставьте меня в покое. Пожалуйста! — ответила та и отвернула голову в другую сторону.

Позже пришёл Паша.

— Я тебе рыбки принёс! — сказал он, даже не замечая, что у жены уже нет живота.

Фёкла крепко обняла мужа и разрыдалась: «Паша, родненький, прости меня! Не уберегла нашего ребёночка!»

Когда муж всё понял, тут же направился сторону кабинета врача. Крики слышны были на всё отделение.

Позже создали комиссию для расследования по этому случаю, даже напечатали статью в газете. Но врачи так и не поняли, какова была причина выкидыша на таком позднем сроке: препараты, которые ей как-то неправильно назначили, или эмоциональное состояние женщины. Вот только с тех пор забеременеть Фёкла не могла. Через пару лет Павел от неё ушёл, а она, погоревав недолго, продолжала жить дальше. В середине девяностых ей удалось выкупить за копейки фотоателье, которое со временем превратилось в современную фотостудию, где можно было сделать как семейные фото, так и свадебные, и личные фотосессии. Доход был хороший, поэтому Фёкла в деньгах никогда не нуждалась, но всё равно экономила, рассуждая по старой привычке: «Зачем платить больше?» Но иногда, как любая женщины, увидев красивую одежду, не думая, покупала и, придя домой, тут же себя ругала: «Зачем она мне?» В итоге в её гардеробе накапливалось множество ненужного, поэтому часто новые брендовые вещи раздаривала знакомым, а иногда даже совсем чужим людям, рассуждая: «Пусть люди радуются, не у всех ведь есть возможность купить».

Наступил день отъезда. Все, что оставалось в холодильнике, Фёкла утром отнесла соседу Виктору.

— Вить, тут вот колбаса, сыр, хлеб. Возьми.

— Ты что мне, объедки принесла? — от соседа несло перегаром так, что дольше пяти секунд рядом находиться было невозможно.

— Это не тебе, собаке.

— А, ну тогда давай, — буркнул тот в ответ, рассматривая, что в пакете.

«Еще и возмущается. Вот противный человек. Сам, главное, не забывает жрать, а собака голодать должна из-за его запоев», — подумала про себя Фёкла.

Отдав продукты, женщина сразу же направилась домой за сумкой. Скорее на автовокзал! Уж очень она боялась опоздать на автобус.

До отправления оставалось еще целых полчаса, и женщина решила заскочить на рынок.

«С пустыми руками ведь не поедешь в гости», — подумала Фёкла. Проходя мимо одного из прилавков, она заметила ароматные восточные сладости и купила несколько коробочек для Светки, зная, как та их обожает. Фёкла спрятала подальше сладости в сумку, чтоб ненароком самой не съесть в дороге, и тут же решила, что нужно ещё прикупить еды к столу, но уже посущественнее: вкусную ветчину, сыр, разные рулеты и многое-многое другое. Теперь можно и в путь.

Автобус прибыл вовремя. Женщина вышла из него и медленно пошла в сторону школы, где когда-то училась. В лицо подул свежий морской ветер. Как же она соскучилась по родному посёлку, по морю! С тех пор, как умерли родители, редко приезжала в родные места, и то только на кладбище, помянуть. А сегодня, впервые за много лет, решила не спеша пройтись по знакомым местам. Правда, идти было не легко, сумки-то тяжёлые. Оглядываясь по сторонам, она заметила, что в центре посёлка произошли изменения. Теперь здесь стоял новый рынок, два магазина: продуктовый и строительный, чуть дальше возвышалась новая гостиница. Проходя мимо огромного старого здания, выкрашенного в бежевый цвет, Фёкла заметила мужчину с папкой документов в руке, который пристально на неё смотрел. Лицо его показалось очень знакомым, но она не хотела вдумываться кто это, а пошла быстрее. Её ждала Светка.

Глава 2. Долгожданная встреча

Фёкла гостила у подруги уже третий день. Вспоминали детство, школьные годы, свою родную Пятую улицу, как играли в куклы и наряды им шили, а лоскутки красивые искали в мусорном ведре соседки тети Дуси, которая работала в ателье пошива одежды. У неё всегда можно было найти кусочек парчи или ткани с люрексом. Вспоминали, как делали мороженое из сметаны, а оно не застыло и пришлось просто ложками есть. Даже вспомнили маленькую Светкину собачку Дину, которую раздавила лошадь, а они её потом хоронили на бугорке от дороги, которая вела к ферме. Как однажды Светка вынесла конфеты из дому без спроса, чтобы помянуть собачку, а потом была наказана и её не выпускали играть целых два дня.

Часто они любили ходить к соседским близняшкам Вере и Наде, сидеть часами на большом ореховом дереве, а потом все вместе шли есть черную крупноплодную шелковицу у тётки Марии. Только к вечеру возвращались домой, голодные, как волчата, и с жадностью набрасывались на еду. В те годы во время летних каникул, когда родители были постоянно на работе, дети сами о себе заботились и всегда придумывали развлечения.

Однажды на их улицу, в гости к своей бабушке, приехал противный мальчик Гена из города, который тут же дал детям клички и начал по очереди всех обзывать. Фёкле это сразу же не понравилось, и она в один прекрасный момент решила измазать его гуталином с головы до ног. Пацанёнок разревелся и наябедничал своему дяде, а тот тут же пожаловался родителям девочки. По итогу была строго наказана, даже получила ремня, но ни капельки не жалела о том, что проучила противного мальчишку. Как давно это было!

Вещи, что привезла Фёкла, Светке очень даже понравились: и по размеру подошли, и фасон хороший. Поэтому большую часть подружка решила оставить себе, а остальное — то, что всё же оказалось маловатым для неё, — отдать знакомым.

Очень хорошо и спокойно проходил отпуск, к тому же на свежем воздухе, в родных краях. Вместе со Светой пололи траву на огороде, варили уху, по вечерам пили чай с конфетами, а потом до поздней ночи приходилось чистить рыбу, что наловил муж Светланы, Сашка.

Так как до моря было рукой подать, местные жители часто ходили на рыбалку. Рыбы было много, особенно бычков, калканов, иногда и осетрина попадалась, тут уж как повезёт. Её и сушили, и вялили, а из мелочи делали консервы или жарили. Наступит зима, бывало, полезешь на чердак, а там вязанки сушеных бычков. Оторвёшь десятка два и сидишь в теплой комнате, грызешь их, но потом такая жажда после соленого, завариваешь чай из трав или открываешь бутыль с компотом и пьешь. Столько удовольствия…

В этот день Света повела подружку в свой любимый сад. Большие спелые гроздья чёрного винограда свисали прямо до самой земли, а над ними летали осы. В саду созревали поздние сорта яблок и груш. Между деревьями цвели огромные кусты роз. Как же они пахли! В лепестках ползали разные букашки, мушки, особенно много там было золотистой бронзовки в ярко-зелёном перламутровом наряде. Фёкла взяла одного из этих жучков в руку. Вспомнила, как изучали их на практике в институте. Давно это было.

Подруги гуляли по садовой аллее, наслаждаясь природой, вдыхая ароматный воздух, как вдруг со стороны соседского дома послышались крики.

— Опять ругаются! Да что ж это такое?! — возмутилась Светка.

— Что у них там? С виду вроде приличные люди. Это же здесь живут Зеленковы, Таня и Юра? Ух, помню, какая у них в школе любовь была! — отозвалась Фёкла, глядя на ухоженный двор, по краям которого были расставлены большие глиняные горшки с цветущей петунией.

— Да, они. Сын приехал, просит денег, вроде как ему на бизнес не хватает. А они или не хотят давать ему, или кто их знает. Чужая семья — потемки.

— Сколько ему лет, что до сих пор своих денег не имеет? — удивилась Фёкла.

— Он на четыре года старше Катерины моей, под тридцать уже, — ответила Светлана и направилась к калитке: — Пойду на огород капусту срежу, а ты пока на лавочке посиди, отдохни.

Фёкла присела и повернула голову в сторону соседей. Через несколько минут появился Юрка, мужчина пятидесяти лет, полный, с лысиной на голове. В руках он держал топор.

— Привет, Юр, — крикнула ему Фёкла и подошла поближе. — Сто лет тебя не видела уже! Татьяну хоть иногда встречала.

— Здравствуй, Фёкла. К подружке, что ли, приехала погостить?

— Да. Почти на месяц.

— Видно, город надоел. Да и правильно, что ж хорошего в нём?

— Да не то, чтобы надоел, просто уже очень соскучилась по родным местам. А ты чего это с топором ходишь?

— Хочу наточить, скоро сушняк в посадке рубить. Зима на носу.

— Ну, тогда Бог в помощь. Тане привет передавай. Как она?

Юрий промолчал и медленно пошёл в сарай.

«Странный какой-то он стал. Изменился до неузнаваемости. Что жизнь с людьми делает? А в школе такой весёлый был, спортсмен, лучше всех в баскетбол играл», — подумала Фёкла и решила, что и ей пора идти, может, нужно помочь чем Светлане.

Муж подруги днём бывал дома редко, то на рыбалке, то в поле на тракторе работал до позднего вечера, а иногда у родителей мог засидеться. Управлялась со всем Света одна. Единственная их дочь Катя жила в Польше, деньги высылала регулярно, чтобы мама не работала медсестрой в поликлинике за копейки, но сама приезжала крайне редко. Из хозяйства у них были куры-несушки, гуси, которые днём сами паслись на траве за двором, но на ночь их нужно было загонять в сарай обратно, что удавалось с трудом.

Было десять часов вечера. Подруги со всеми делами справились, Светлане только осталось помыть уже очищенную рыбу и уложить в морозильную камеру. Фёкле вдруг захотелось пойти немного пофотографировать. Хоть на улице и стемнело, это вовсе не мешало ей, тем более что телефон был с режимом ночной съёмки.

— Свет, пойду поснимаю ночную красоту.

— Иди, иди, где ж ты еще столько удовольствия получишь?

Стояла тёплая сентябрьская ночь. Над головой с бешеной скоростью носились летучие мыши, их было очень много. Где-то недалеко росла ночная фиалка, так и манила своим ароматом. Вокруг зажжённой лампочки, что висела у крыльца, порхали мотыльки, некоторые из них бились в окна, где горел свет, и тут же отскакивали. Вдали лаяли собаки и мычала корова.

Хорошо в селе. Просто. Фёкла сначала решила заглянуть в сад. На улице висел фонарь, освещая макушки деревьев и край забора. Около него цвела «ночная зорька», цветы её детства, яркие соцветия в виде маленьких разноцветных зонтиков, которые распускались только ночью.

Когда Фёкла делала снимки цветов на телефон, случайно боковым зрением увидела двух человек, что стояли у соседских ворот — полную женщину с длинными волосами и мужчину высокого роста. «С кем это Татьяна стоит?», — удивилась она. Муж с сыном часа три как уехал в соседнее село, к брату, сама слышала разговор. Фёкла ещё немного постояла около цветов, потом подошла к винограду, отщипнула себе пару ягод. Потом ещё и ещё, пока не наелась. Вкусно как! На улице послышался гул отъезжающей машины. Фёкла оглянулась. В освещённом фарами соседском дворе увидела Таню, идущую от ворот к дому.

«Ага, значит, гость уехал. Интересно, кто это был?» — подумала она и направилась к хозяйственному двору, расположенному со стороны огорода. У сарая, где находились гуси, была вывалена огромная куча тыквы. Она присела на самую большую и увидела рядом ёжика.

— Привет, дружище! Что ты тут делаешь?

Зверёк, учуяв присутствие человека, быстро свернулся в клубочек и замер, испугался.

Фёкла осторожно взяла ежика на руки. «Колючий ты какой! Хорошенький! Что, тебе тоже не спится?»

Поднеся близко к лицу, она рассмотрела его вытянутую мордочку и глазки, похожие на пуговки. Потом опустила ёжика на землю. Как только тот мелкими шажками двинулся в сторону зарослей травы, Фёкла тут же начала снимать его на видео.

Красота какая вокруг! Закрыв глаза, женщина глубоко вдохнула воздух родной земли — свежий, чистый, с ароматом соленого моря и степных трав. Через несколько минут вдруг послышался странный звук, похожий на стон, со стороны двора Зеленковых, который вскоре прекратился.

«Может, Тане плохо стало? Пойти посмотреть?» — подумала Фёкла. Долго не решалась, идти одной или позвать друзей, но потом, собравшись с духом, взяла лопату, стоящую у скирды соломы, включила фонарик на телефоне и медленно пошла к соседям. Подойдя ближе, увидела лежащую в кустах Татьяну, голова которой была раздроблена, рыжие спутанные волосы, мокрые от крови, закрывали лицо, а из шеи торчал топор. От увиденного Фёкла закричала.

Послышался шум хлопающей двери и быстрый говор Светки.

— Фёкла, ты где? — спросила она.

— Я здесь! У Зеленковых! — прохрипела Фёкла, сама испугавшись своего голоса. Светлана с мужем бежали к ней.

— Что здесь произошло? — увидев соседку в крови, они застыли от ужаса.

— Я не знаю, — дрожащим голосом ответила им женщина, вкратце описав всё, что слышала. Света, как медицинский работник, наклонилась к Татьяне, но сразу поняла, что ей уже ничем помочь нельзя. Женщина была мертва.

— Скончалась совсем недавно, тело еще тёплое.

— Нужно срочно вызывать полицию! — сказал Сашка и начал звонить. Светлана подошла к подружке: «Пойдем, Фёкла, чаю попьешь, успокоишься. Сейчас приедут полицейские, начнут допрашивать, а на тебе лица нет. Горе какое, Господи…». Обе пошли в дом.

Глава 3. При жутких обстоятельствах

На часах была половина двенадцатого ночи. Фёкла пила чай и молча смотрела в окно.

— О чём ты думаешь? Как пришли, ни слова не проронила. Чего молчишь?

— Что говорить, Света? Рядом убили человека, а я ничем не могла помочь.

— Чем помочь? Эта семья давно разрушена. И если честно, я не удивлена тому, что произошло. Татьяна изменяла мужу, связалась с каким-то приезжим строителем. Помогала квартиру ему искать, потом, видно, так её закрутило, что уже никого не стеснялась. Видела Юрку? На кого он стал похож? На деда старого! Еще и сын непутёвый.

— Ты мне утром об этом ничего не говорила. А сын знает? — спросила Фёкла у подруги.

— Наверное. Все знают. Вот и думай, кто убил её. Муж, сын или любовник.

— Да вряд ли! Их не было вчера, а любовник, если это он стоял с Татьяной, тоже не мог, уехал на машине, она его ещё провела до калитки, я сама слышала.

— Пусть этим разбирается полиция. А вот, кстати, и она.

В дверях показались Сашка и мужчина среднего роста, симпатичный, одетый в гражданское, от которого пахло сигаретным дымом и кофе.

— Лысенко Николай Васильевич, — представился следователь.

Фёкла привстала.

— Коля? Я Фёкла. Ты меня помнишь?

Смущенный полицейский никак не отреагировал на её слова и, присев на стул, начал задавать вопросы.

— Фёкла… Как вас по отчеству? Фамилия?

— Фёкла Леонидовна Веселова, — отвечала, не торопясь, женщина.

— Фёкла Леонидовна, начните с самого начала, что видели, слышали?

Она начала рассказывать: в котором часу вышла в сад, когда видела Татьяну с мужчиной, как нашла её. Следователь иногда что-то записывал в своём маленьком блокноте. Потом задал вопросы супругам. Тут Светку понесло. Рассказывала всё, что знала: как Зеленковы часто ругались, про измены мужу, о сыне, который просил у них деньги на бизнес. Потом уточнила, что вечером Татьяна была дома одна, Юрка с сыном сели в машину и уехали с соседнее село, часов в семь вечера. Николай, посмотрев на Фёклу, сказал:

— Опишите, пожалуйста, подробнее мужчину, с которым стояла убитая.

— Высокий, худощавый. В общем-то это всё. Темно ведь было, хоть и горел фонарь на улице.

Закончив опрос, Николай дал свою визитку Фёкле и сказал, глядя на неё:

— Если ещё что-то вспомните, звоните или приходите в отделение. Вы же не забыли, где оно находится?

— Нет. Я всё помню.

Следователь вместе с Сашкой вышли из комнаты. Фёкла повернулась к Светке и возмущенно спросила:

— Ты почему мне не сказала, что Коля в нашем посёлке работает?

— Я и сама не знала! А что случилось? Между вами что-то было?

— Ничего не было. Только общались, музыку иногда слушали. Да мы даже ни разу не поцеловались! Знаешь, Свет, я ведь все эти тридцать лет думала, что его нет в живых! Даже не узнал меня, представляешь? Как же обидно.

— Почему ты решила, что он мёртвый? — удивилась Светка.

— Перед выпускными экзаменами приехал ко мне домой на своей «Яве», отец, помню, ругался, не пускал меня к нему, а мама разрешила. Я огородами вышла к Николаю, чтобы папка не видел. Разговорись. Спросил про мои планы на будущее, ну я ему и ответила, что в педагогический собираюсь поступать. А потом…

— Что потом?

— Предложил мне выйти за него замуж. Вот так, неожиданно.

— Ого! А ты? — не сводя глаз с подруги, продолжала расспросы Светка.

— Конечно, я не согласилась. Кто бы мне разрешил? В семнадцать лет замуж? Да и слишком взрослым он мне тогда казался, ему было двадцать три года. Хотя влюблена в него была очень.

— И как он отреагировал на твой отказ?

— Сказал, что тогда поедет воевать в Афганистан. И всё. Больше о нём ничего не слышала. Писала ему первое время, поздравляла с Днём милиции, в ответ — тишина. Решила, что убили его. Чувствовала вину свою, что из-за моего отказа уехал на войну, ты же помнишь, что там творилось в те годы, каждую неделю в цинковых гробах пацанов наших привозили! А он оказался жив и здоров! Значит, общаться со мной не хотел и вряд ли захочет, изменилась я внешне очень, поправилась. Зачем я ему?

— Глупости говоришь! Ты выглядишь отлично! И визитку тебе он дал, заметь, не мне, не Сашке.

— Свет, перестань. Отдал мне, потому что я свидетель. И ему любая полезная информация нужна. Дело это ведёт он, с него и спрос.

— Чует мое сердце, что не зря вас снова судьба свела, — сказала Светка, отправляясь в спальню.

Фёкла пожала плечами и ответила:

— Да конечно! Можно подумать, всё это время меня ждал! И я пойду прилягу, устала очень, сил нет.

Ночь Фёкла спала очень плохо, тревожно. Снились покойные родители, с которыми она пряталась от кого-то.

Под утро, часов в шесть, её разбудили голоса, доносящиеся с улицы. «Что там происходит?», — подумала женщина и быстро встала с постели. Подойдя к окну, увидела кучку людей, стоящих у ворот Зеленковых. В комнату вошла Светлана.

— Вот любопытный народ. Ну оно им надо?

— Что там? — не понимая спросила Фёкла у подруги.

— Юрку забрали в полицию, как главного подозреваемого.

— Он же у брата был?

— Не знаю я. Забрали и всё.

— Не мог он убить жену свою, любил очень. Да, страдал, было больно, что изменяла ему, но убить — никогда. Не такой он.

— Тебе откуда знать? Люди меняются.

— Я понимаю, но помочь хочется.

«Надо во всём разобраться. Времени свободного много, и тратить его, сидя на лавочке в саду, я не собираюсь. Что-то здесь не так», — подумала Фёкла и, набросив халат на плечи, пошла в душ.

Немного расслабившись после водных процедур, женщина вышла во двор и увидела в саду Сашку, который собирал виноград. Рядом стояли большие плетеные корзины, доверху полные ягодами. Из винограда делали только сок. Сначала мяли его руками и загружали в большую кастрюлю. Потом, через сутки, не позже, иначе вино получится, процеживали через марлю и варили. Александр никогда не подпускал жену к процессу.

— Доброе утро. Саш, что там у соседей, полиция уже уехала? — поинтересовалась Фёкла.

— Только что. Работали и ночью, и утром. Улики искали. А какие там улики? Топор один.

— Хочу сходить на то место. Посмотреть, может, что ещё вспомню. А кто у них дома?

— Сын Володька. Но он спит, наверное, целую ночь их допрашивали.

Фёкла зашла во двор к Зеленковым. На примятой траве, где ночью лежала убитая Таня, осталась высохшая кровь, над которой жужжали зелёные мухи. Фёкла начала внимательно осматривать место преступления. У дорожки, ведущей на соседнюю улицу, заметила странные по форме следы обуви с ёлочками на подошве. Женщина сразу поняла, что скорее всего кто-то шёл быстро, иногда срываясь на бег. Фёкла начала идти по следам и снимать всё, что видела, на камеру.

— Что ты там делаешь? — метрах в десяти параллельно шагала Светлана в косынке, цветастом лёгком платье, с полным ведром помидоров в одной руке и с пучком укропа в другой.

— Светочка, я сейчас немного занята, подожди меня, потом помогу тебе.

— Да ради бога, подружка, занимайся своими делами, — ответила Света и пошла дальше.

Дойдя до края дорожки, Фёкла остановилась и увидела лежащую на земле испачканную в крови салфетку. «Вдруг этой салфеткой вытирался убийца, и на ней именно кровь Тани? Хотя её же мог выбросить любой прохожий… Но взять всё-таки нужно, может следствию пригодится», — Фёкла, надев на руку небольшой целлофановый пакетик, чтобы не оставить и своих отпечатков, аккуратно взяла вещ док и решила возвращаться.

На следующий день, пока не началась жара, подруги занимались консервированием.

Сначала сок томатный варили, потом целыми помидоры в бутылях закрывали. Будет чем зимой полакомиться! Когда со своими делами управились, Светлана крикнула мужу, который сидел на маленькой скамеечке в холодке под деревом и занимался виноградом:

— Саш, помочь можно? Не прогонишь?

— Можно. Урожай в этом году хороший, самому точно не справиться. Только оденьтесь в старое, работа грязная.

Давить спелый виноград, когда ароматный сладкий сок течёт по ладоням, локтям и брызги во все стороны, оказалось большим удовольствием для человека, который большую часть своей жизни прожил в городе. Фёкле так понравилось это делать, что на время забылись и трагедия у соседей, и найденные улики, и даже равнодушие Николая. Все осталось где-то очень далеко…

В выходной женщина встала пораньше, надела своё зелёное длинное платье из шёлка, сделала укладку и, брызнув на себя духами «Зеленое яблоко», вышла из дому.

— Куда это ты уже нарядилась? — спросила Светлана подругу.

— Сначала хочу к родителям на кладбище зайти, а потом к этому строителю, с кем Таня встречалась. У кого он снимает квартиру, ты не знаешь?

— Конечно знаю. У Райки хромой! Помнишь, где Дехтярёвы живут? Через две улицы от нас, возле птицефабрики. А зачем тебе к нему?

— Поговорить, может, что новое узнаю.

— Вот надо оно тебе, полиция без тебя прям не разберётся.

— Пусть разбираются, а я сама по себе.

Фёкла вышла со двора и тут же решила поменять маршрут. «Нет, сначала зайду к квартиранту Райкиному, а потом на кладбище, а то оно далеко, пока дойду, ноги отвалятся по такой жаре!» — рассудила она и двинулась в сторону птицефабрики.

Проходя мимо пришкольного участка, вспомнила, как много лет назад всем классом высаживали здесь саженцы тополей. Деревья так выросли, что создавали тень на аллее, по которой она шла. Вскоре показался дом Дехтярёвых. Раисе было тридцать восемь лет, мужа не было, ещё и хромая на правую ногу с рождения. Ей повредили тазобедренный нерв при родах, лечили долго, но ходить нормально она так и не смогла. Да к тому же была очень полной женщиной, внешне ничем не привлекательной, с неухоженными волосами, постоянно собранными в пучок. Жила Райка с матерью в доме, а квартирантов пускали во времянку со всеми удобствами. Лишняя копейка никому ещё не мешала.

Хозяйства они держали много, чтобы вдоволь кормить мясом приезжих мужчин, в надежде, что кто-нибудь да женится на Раисе. Рассуждали по старинке: «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок».

Фёкла зашла через калитку и увидела Райку, стоящую у крыльца. Одета та была в черные лосины и клетчатую рубашку, а на шее висел в шнурок с серебряным крестиком. Слипшиеся от грязи волосы были гладко причесаны и заплетены в жиденькую косичку, похожую на крысиный хвост.

— Рая, здравствуй.

— Чего тебе? — недовольно буркнула хозяйка.

— Квартирант твой дома?

— Игоря нет. По делам уехал! Все ходят и ходят! Зачем он тебе вдруг понадобился?

— Поговорить хотела с ним о той ночи, когда Таню Зеленкову убили.

— Ты что, в полиции работаешь, чтобы допросы устраивать?

— Не работаю. Но мне очень надо, правда.

— Уходи! — громко крикнула Райка и, хромая на правую ногу, подошла, чтобы поскорее выпроводить её из двора.

Фёкла остановилась возле красивой клумбы с цветами, где пестрели красные георгины и разноцветные циннии или, как в народе их ещё называют, «майоры».

«Я их сфотографирую, можно?» — не дождавшись ответа, она быстро сделала несколько снимков и ушла.