Бесплатный фрагмент - Жадная фортуна

ЖАДНАЯ ФОРТУНА

Глава 1

— Так больше продолжаться не может!

Верховный правитель Ридон возносил руки к пепельно-серому небу оставленной всеми богами планеты Бури.

— Властью, данной мне, повелеваю собрать экипаж из самых везучих сынов нашей многострадальной земли и отправить на поиски более подходящей для жизни планеты. И да пребудет с нами великая мать Фортуна!

***

В последнее время Бури окончательно сошла с ума! То там, то здесь вскрывались нарывы на ее оплавленном лавой теле и заливали последние пригодные для возделывания поля. Некогда процветающая цивилизация стремительно приходила в упадок. Выжили только самые везучие граждане, но каждому везению когда-то приходит конец и шторки, пропускающие дневной свет, смыкаются раз и навсегда, погружая мир в кромешную тьму.

Что было в арсенале у стойких бурийцев — только их безграничное везение и едва законченный космолет, который ремонтировался так долго, что в некоторых местах уже успел состариться и поменять цвет серебристой обшивки на темно-бурую. А еще старенький космодром на ухабистом плато горы Уру, который со дня на день грозился сползти в залитую лавой долину. Вот, собственно, и все. Или сейчас, или никогда!

Пришло время любыми путями спасать свой народ, который тысячелетиями боролся со стихией и до сих пор еще не был поджарен, как стадо баранов, на огромной раскаленной сковороде только благодаря невероятному везению своих граждан. В процессе эволюционного отбора выжили самые фартовые, самые сильные и самые отважные особи.

Правительством страны было принято решение организовать экспедицию из ста человек, двадцать из которых — это наспех подготовленный летный экипаж, а восемьдесят — самые удачливые граждане планеты в возрасте от двадцати до сорока бурийских лет, победители и призеры ежегодных везунских игр. Вылет был назначен на двадцатый лунный рассвет. На подготовку миссии осталось всего два месяца, и надежда на то, что клокочущая извержениями Бури не поглотит в ближайшее время сама себя и остатки разумной цивилизации, обитающей на ней, казалась весьма призрачной.

***

— Да что ты скачешь, словно вулканический дрыпел! –Староста пытался докричаться до Рэда Везунчика, ради забавы прыгающего по плавающим кочкам в слегка остывшей лаве.

Огненная смесь подобралась почти к границам их родового поместья, но не решалась двинуться дальше, так как это была земля великих Везунов и даже неразумная тягучая масса знала об этом.

— Скачи сюда, дурилка, дело есть государственной важности!

— Привет, дядя Гум! — нисколько не обиделся молодой человек, — что за дело такое важное, что ты отрываешь меня от тренировок?

— А дело такое, Рэд, тебе выпала честь стать членом экспедиции, которая отправляется на поиски нового дома для бурийцев.

— Вот это да! — парень запустил шестерню в черные кудри и почесал круглую массивную голову.

— Вот тебе и да! Ты признан самым везучим жителем нашей планеты, так как являешься пятикратным победителем везунских игр, а этого до тебя не удавалось никому за всю историю существования цивилизации на Бури. Хотя какого черта наши предки приземлились на эту вечно бурчащую тетку! Могли бы отыскать что-нибудь и поспокойнее.

Староста Гум был сильно раздражен. Никогда нельзя было спрогнозировать поведение своенравной Бури. Или она успокоится наконец-то или разозлится окончательно и превратит всю свою поверхность в кипящий лавовый бульон.

— Говорят, что раньше наша Буришечка была вполне себе гостеприимной хозяйкой. — Рэд хотел немного успокоить старосту.

— Была, но ее приветливости и на двести лет не хватило. Потом словно дьявол в нее вселился. А мы были очень тактичными гостями, брали от нее все по минимуму…

Гум резко прервал свои рассуждения.

— Даже и не знаю, Везунчик, доживем ли мы до вашего возращения. А может, вы и вообще не вернетесь, найдете себе что-нибудь уютное — и плевать вы хотели на своих прокопченных сограждан.

Рэд промолчал, он впервые будет участвовать в межпланетной экспедиции. Действительно, он чемпион по везению, но властвует ли Фортуна за пределами их мира, этого он не знал.

— Завтра в шесть утра чтобы явился в центр управления полетами, а мне еще пятерых из нашего поселения нужно оповестить. Они, конечно, не такие великие везуны, как ты, но все же.

— Хорошо, дядя Гум, в шесть буду на месте.

— Эх! — махнул староста рукой и пошел восвояси.

***

Корабль под названием «Удача» громко задребезжал и нехотя оторвался от площадки космодрома.

Сорокалетний капитан Гут осмотрел команду избранных и остался ею вполне доволен. Молодые люди с крепкими телами и горячими сердцами всецело ему доверились и были полны решимости отыскать для своих сограждан более уютное место.

— Ну что, славные бурийцы, занимайте спальные капсулы, через двадцать минут наш корабль берет курс на обитаемую планету Феофанию, входит в режим телепортации, и да поможет нам мать Фортуна!

— Слава Фортуне! — подхватили молодые голоса.

Вот на такой высокой ноте молодые люди разбрелись по отсекам, и каждый занял причитающееся ему место.

— Могли бы хоть подушку положить, — последнее, что подумал Рэд Везунчик, укладываясь в металлическое холодное ложе. Крышка капсулы автоматически захлопнулась, словно ножом отрезая остатки сознания.

Глава 2

Рэд Везунчик открыл глаза и сразу же быстро зажмурился.

— Просыпайтесь, лежебоки! — бодрый голос капитана Гута громовыми раскатами доносился из корабельных динамиков.

— Через тридцать минут сбор на главной палубе звездолета.

Рэд Везунчик буквально вывалился из капсулы и через прищуренные веки увидел яркий голубоватый свет. Сколько они спали или находились в состоянии анабиоза, это было одному Гуту известно и его помощнику роботу Топотуну. Видимо, эта железяка всем заправляла, пока экипаж «Удачи» находился в состоянии межгалактической спячки. Он так предусмотрительно разбудил Гута, что никто даже не заметил, спал ли капитан вообще.

Слегка похудевший и осунувшийся отряд бурийцев все еще радовал Гута. Да с такими молодцами он завоюет любую планету, не то что эту Феофанию. И вообще, что эти голубые шарики могут знать о выживании бурых планет! Их жители уже забыли, что такое жить под вечным страхом немедленного исчезновения.

***

«Как?! Как эти варвары смогли к нам прилететь на такой развалине!» — думали сотрудники космодрома, выпучив от удивления красные глаза. Трудно было поверить, что отряд коренастых дикарей стоит на их земле и, хвастаясь своей неимоверной везучестью, грозится оттяпать полпланеты.

И что с ними теперь делать, куда везти, что показывать и предлагать? На самом деле хочется просто стереть их с лица Феофании выстрелом лазерной пушки, но у них пятьдесят тысяч лет как нет боевого оружия.

Начальник космодрома сглотнул вязкую слюну и начал приветственную речь.

— Дорогие инопланетяне, приветствуем вас на нашей прекрасной и гостеприимной планете Феофания! Чьи вы будете, смелые путешественники сквозь пространство и время? С какой целью прибыли в наши края?

Гут сделал два шага вперед, давая понять, что он главный в отряде, и на чистом феофанийском ответил:

— Приветствуем и мы вас, гостеприимные феофанийцы! Мы сыны далекой планеты Бури из Галактики Бурого Медведя, прибыли к вам с просьбой приютить наших граждан, так как наша планета из-за вулканической активности доживает последние отведенные ей годы и скоро станет необитаемой.

Аборигены еще больше выпучили красные глаза. Ничего себе наглецы! Мы строили-строили свой мир, а эти ободрыши хотят вот так прилететь на своей развалине и поселиться на всем готовом, как у себя дома?!

— Нам очень жаль, что ваш дом разрушается, но у нас нет возможности приютить ваш народ. Извините, но все теплые места, предназначенные для хорошей жизни, укомплектованы.

— Тогда вам придется потесниться! — капитан Гут был непреклонен.

— А если мы скажем «нет»?

— Тогда мы объявим вам войну и завоюем Феофанию силой.

Аборигены замерли в недоумении. Даже телепатический канал дал сбой; так и хотелось нажать на усилитель громкости трансляции и переспросить: «Чего-чего?! А рыло у вас не треснет?!»

Но феофанийцы слыли культурным народом, поэтому они подключили канал общения и невозмутимо ответили.

— Мы вас услышали и просим дать нам пять дней для созыва Верховного Совета Старейшин Феофании. Через пять дней мы огласим свое решение, а пока отдыхайте и ближе знакомьтесь с нашей планетой и ее жителями. Вашим гидом и куратором будет Ада, лучший специалист по инопланетным связям, по всем вопросам просьба обращаться к ней. Она опытный сотрудник, и мы надеемся, что ваше пребывание в гостях будет комфортным и вы ни в чем не будете нуждаться.

Из толпы феофинян вышла высокая стройная девушка в серебристом костюме, плотно облегающем ее совершенную фигуру, с ярко-изумрудными волосами, собранными в аккуратный пучок на затылке, и пылающими страстным огнем красными глазами.

Рэд Везунчик дотронулся до челюсти проверить, на месте ли та, не отвалилась ли. Такую небурийскую красоту он видел впервые!

***

Сотрудники космодрома отправились решать невесть откуда свалившуюся на их голову проблему в лице обшарпанного отряда нахальных бурийцев. Ада же подняла палку, на которой реяла белая тряпица, своей формой сильно напоминавшая бурийские женские трусы, махнула рукой и звонким голосом скомандовала:

— За мной, гордые птицы! Я вам покажу, что такое настоящая цивилизация!

Пришельцам ничего не оставалось, как нестройными рядами семенить за девушкой, в надежде, что им дадут пристанище, да и подкрепиться уж больно хотелось. Сколько тысяч световых лет они не ели, только одному Топотуну было известно.

Долго идти не пришлось, через двести метров их ожидал электропоезд. Ада пояснила:

— Дорогие гости, располагайтесь поудобнее, наш поезд отправляется в столицу Феофании Чарушу. Там вас ждет комфортабельный отель для инопланетных гостей с бассейном и круглосуточным сытным питанием.

Изрядно утомленные перелетом бурийцы заняли места, Ада отдала команду бортовому компьютеру, и поезд птицей понесся в заданном направлении.

Она присела на свободное место рядом с Рэдом Везунчиком, от нее пахло космосом. Парень обомлел от такой близости, но виду не подал. Мол, и не таких видали! Хотя между крепкими, широкобедрыми бурийками и утонченными феофинянками не было ничего общего. Эта смелая, независимая девушка нравилась Везунчику все больше и больше.

В огромных панорамных окнах мелькали многоступенчатые города и раздольные деревни. Каждый клочок земли был возделан, и дикой природы совсем не осталось. Капитан Гут стал понимать, что здесь и впрямь нет места для его народа. Разве что создать колонию в открытом оранжевом океане, но трудно было понять, насколько это возможно.

Поезд покинул материк и по воздушной трассе направился в самую глубь океана.

«Не утопить ли они нас решили?» — мелькнула в голове Гута тревожная мысль.

Но через двадцать минут показался огромный остров, на котором и располагался город Чаруша.

Это был фантастический мегаполис, такой, который описывают фантасты в своих книгах и рисуют особо одаренные художники на огромных полотнах. Светло-голубые небоскребы со сверкающими глазницами зеркальных окон устремлялись ввысь и головами упирались в малиновые облака.

Поезд остановился прямо у входа в отель «Гуманоид».

— Дорогие гости, следуйте за мной! — на горизонте снова замаячили белые трусы.

При входе в дверь каждый посетитель был оцифрован и зарегистрирован автоматически.

— Жить будете по два, на сороковом этаже, питаться там же в ресторане. Когда Совет Старейшин подготовит предложение, я сообщу вашему руководителю. А сейчас я выдам капитану список комнат, которые он распределит между вами. Меня всегда сможете найти в тринадцатом номере. Приятного всем отдыха!

***

Скоростной лифт мгновенно доставил капитана Гута и Рэда Везунчика на сороковой этаж. В этот раз им выпало разделить жилье. В отеле все сверкало чистотой, воздух был наполнен озоном, и в коридорах звучала приятная музыка.

— Как жаль, что мы не просто туристы, — на лице Гута проступила неподдельная досада, — какая светлая и гостеприимная планета!

— И какие здесь красивые девушки, — ни к селу ни к городу брякнул Рэд.

— У вас, у молодых, одно на уме! Лишь бы размножаться, а с кем спариваться, неважно! — Гут бросил строгий взгляд на парня.

Самого его дома ждала жена и трое ребятишек, и он обещал им лучшую жизнь, но получится ли сдержать обещание?

Рэд Везунчик промолчал. Он понимал, что на них возложена особая миссия, а капитан еще и за всех в ответе.

Комната была светлая и просторная. Пока бурийцы мылись в санитарной комнате, их одежда была выстирана и выглажена в прачечном автомате.

Устроились, привели себя в порядок, можно и поесть.

В конце гостиничного коридора находился ресторан. Каждый посетитель садился в удобное движущееся кресло, которое было снабжено контейнером для пищи и двигалось строго по заданной траектории. Оно поочередно подъезжало к вертушкам, на которых стояли маленькие контейнеры с едой. Картинка на коробочке говорила о том, что внутри.

Но для бурийцев картинки не несли особой информации, в основном они брали наугад: красненькая, зелененькая, желтенькая. Но до чего же они были удивлены, когда при вскрытии коробочек обнаружили в них одинаковые шарики, отличающиеся друг от друга только легкими оттенками в тон картинке, — одни были розоватые, другие зеленоватые, а третьи желтоватые.

Вдоль стен и окон стояли столы, и кресла подкатывались к свободным местам. Есть шарики полагалось маленькими деревянными вилочками. Как ни странно, но еда была вкусной и насыщение наступало быстро. Рэд так и не смог осилить желтую коробочку.

Когда рядом с ним освободилось место, подъехало кресло с Адой. Отдохнувшая, она была еще красивее, чем днем.

— Что-то часто мы с тобой оказываемся рядом, буриец! Как тебя зовут? — она тонкой изящной рукой томно провела по распущенным блестящим волосам.

— Рэдом Везунчиком родители нарекли. Я думаю, что ты специально преследуешь меня, так как я тебе понравился, — Рэд невозмутимо положил в рот желтый шарик.

И хоть был полностью сыт, но продолжил жевать инопланетную снедь.

— Я?! Да что ты возомнил о себе, пришелец?!

— А почему бы и нет! Я пользовался популярностью у бурийских девушек.

— Ах! Ха! Ха! Ну ты и нахал! Моего внимания добиваются достойнейшие мужчины Феофании.

— Тем более удивительно, что тебе понравился я.

Ада так и замерла с открытым ртом, из которого чуть не вывалился зеленый шарик.

— Приятного аппетита, дорогая, у меня еще есть дела.

Рэд поставил использованную посуду на движущуюся по центру стола ленту и нажал кнопку, означавшую, что прием пищи окончен. Кресло мягко двинулось с места и доставило парня к выходу.

— А ведь умные эти феофанийцы, — капитан Гут довольно погладил сытый живот, — если знаешь, что еда доступна круглосуточно и по вкусу всегда одинаковая, то начинаешь принимать пищу по потребности, когда организм сигнализирует, что голоден. Нет никакого смысла наедаться впрок и стремиться к еде как к удовольствию.

— И все же от жаренного на костре мясца с румяной корочкой я бы не отказался, — криво усмехнулся Рэд Везунчик.

— Эх! Что с тебя взять, дитя огня и пепла! Для тебя, если копченым не пахнет, то это и не еда вовсе.

Рэд только пожал огромными плечами. Что тут ответишь, капитан, как всегда, прав.

***

Кто скажет, почему влюбленных людей судьба постоянно сталкивает? Рэд Везунчик прогуливался по пустынному холлу, рассматривая в огромных окнах архитектуру Чаруши. В вечерней подсветке город был фантастически прекрасен.

— Приветствую тебя, наглый буриец!

Парень даже вздрогнул от неожиданности, он повернулся и увидел Аду в ярко-красном хитоне, под цвет ее раскосых глаз.

— Привет, прекрасная феофинянка!

— Значит, ты самый везучий из всех своих соплеменников? — Ада кокетливо поправила прядь зеленых волос, выбившихся из прически.

— Да, а ты что, сомневаешься в этом, девочка?

— Ну, допустим, я тебе не девочка! — фыркнула кураторша. — А если я тебе сейчас врежу по башке этой железной стойкой? Что тогда скажешь?! А?

— Попробуй, малышка, — Рэд стоял и нагло улыбался.

— А вот и попробую!

Ада рывком подняла металлическую разделительную стойку, замахнулась и, не удержав равновесие, навзничь упала на блестящий пол. Стойка с шумом отскочила в сторону, а девушка, смешно раскинув руки и ноги, в недоумении застыла на холодном полу.

— Ха, ха, ха! — Рэд не смог сдержать смеха.

Он подошел к Аде и, словно пушинку, поднял ее с пола.

— Не ушиблась, феофинянская воительница?

Она виновато уткнулась в его широкую грудь, от которой шло нежное тепло. Нет, ей больше не хотелось воевать с этим неуклюжим на вид парнем, наоборот, ей хотелось до конца дней прижиматься к его крепкому торсу и вдыхать запах костра, исходивший от его смуглого тела.

***

Пять дней пролетели мгновенно. Гостям никто не докучал. Они спали, ели, ездили с Адой на экскурсии, гуляли по близлежащему парку и думали, что попали в рай.

Кругом чистота и порядок, довольные улыбающиеся лица, каждый феофенянин занят своим делом и точно знает, что делает, нет страха, нет суеты и нервозности. Еще пять дней — и суровые бурийцы растворились бы в массе доброжелательных аборигенов.

Дверь номера резко распахнулась, на пороге стояла зеленоволосая красавица.

— Капитан Гут, сегодня истекают пять дней, которые наше правительство попросило, чтобы изучить вопрос и сделать встречные предложения. В девять часов вечера наш Президент ждет вас в своей резиденции в треугольном кабинете, предназначенном для особо почетных инопланетных гостей. С собой можете взять еще двух представителей, в восемь часов я зайду за вами, пожалуйста, будьте готовы.

Невозмутимый Гут волновался. Сегодня он узнает решение Президента. Каким оно будет?

Ада была пунктуальна, впрочем, как всегда.

Делегация из командира Гута, самого умного философа Дыра и Рэда Везунчика переступила порог треугольного кабинета ровно в девять. В одном углу равнобедренного треугольника на простом с виду троне восседал Президент Феофании. По обе стороны от него вдоль стен лучами расположились советники.

Бурийцы, словно школьники, стояли в центре кабинета, готовые выслушать предложения.

— Жители планеты Бури, приветствую вас на самом высоком государственном уровне, — Президент встал с трона.

— И мы приветствуем вас, гостеприимные хозяева, и благодарим за радушный прием, — Гут держался с достоинством, но слегка поклонился.

— Скажите, дорогие гости, не изменились ли ваши намерения за время пребывания на нашей планете?

— Нет, уважаемый Президент! Мы тверды в своем намерении заселить часть вашей богатой планеты.

— Мы предвидели такой категоричный ответ и на этот случай подготовили вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.

— Мы с удовольствием его выслушаем.

— Мне доложили, что вы очень везучие, настолько, что каким-то непонятным образом добрались до нашей планеты. Но мы не ведем больше войн, и на этот раз я не хочу подвергать мое население опасности, поэтому я хочу предложить вашей Фортуне решить наш вопрос.

— Каким именно образом, уважаемый Президент?

— Вы делегируете самого удачливого гражданина, и в присутствии представителей наших планет пускай он выберет один из двух предложенных ему конвертов. В одном конверте будет слово «Мир», и это будет означать, что вы немедленно должны покинуть Феофанию, а в другом «Война» — и это будет означать, что мы выделим для вашего народа землю, предназначенную для посевных работ, и вы сможете организовать там свою колонию.

Гут посмотрел на своих земляков, возражений от них не последовало. Им ли сомневаться в благосклонности Фортуны! Они здесь, и этим уже все сказано! Да и воевать с таким гостеприимным народом совсем не хотелось.

— Мы принимаем ваше предложение и готовы вверить свою судьбу Фортуне.

— Договорились! Завтра ждем вашу делегацию в розовом амфитеатре ровно в полночь.

— Ада, на вас лежит ответственность, чтобы инопланетные гости явились вовремя.

— Да, уважаемый Президент! Все будет в лучшем виде! — ответила невозмутимая девушка.

— Да будет так! Встречу объявляю закрытой!

***

…Это не шкуру свою спасать. Вопрос не стоял о выживании, ему не нужно было увертываться от вулканических извержений, а необходимо выбирать между долгом и чувствами.

Перед таким сложным выбором Рэд Везунчик стоял впервые. Как определить, что важнее?! Твои многочисленные соплеменники или одна-единственная инопланетная женщина с зелеными волосами и пылающими огнем раскосыми глазами?!

***

Белая широкая полоса делила круглый амфитеатр ровно пополам. Правую половину занимала элита Феофании. Разодетые в синие блестящие хитоны аборигены были похожи на хорошо организованную птичью колонию. Только по значкам можно было определить, кто какую занимает должность в правительстве планеты. Хотя это было скорее для порядка, все друг друга знали в лицо.

Слева разместились наглые пришельцы с планеты Бури, которые прилетели на последнем раздолбанном корабле из Галактики Бурого Медведя и, бравируя своей неимоверной везучестью, грозились захватить их сытую родину.

Невероятно!

Но они здесь! И их развалина припарковалась ровно в центр вылизанного космодрома, потеснив новенькие космолеты.

Все это сложно было понять и объяснить, но это было!

***

Рэд Везунчик, самый молодой из бурийцев, потомок великих Везунов в десятом колене, мог выжить, даже когда раскаленная лава лилась ему прямо на голову и конец был неизбежен.

Сегодня он сделает правильный выбор. И эти сытые феофанийцы признают их победителями. В противном случае придется подписать мирное Соглашение и покинуть рай изобилия навсегда.

— Рэд, мы верим, ты откроешь правильный конверт! — капитан Гут похлопал товарища по крепкому плечу.

— Приглашаем представителей противоборствующих сторон подойти к столу. — Ведущий неопределенного пола и возраста начал церемонию Выбора.

В полной тишине от своих сограждан отделились два человека и направились в центр зала к столу, на котором стоял закрытый ящик.

Президент Феофании подошел первым и занял место с правой стороны.

Рэд Везунчик неспешно пересекал арену. Впервые крепкие ноги не слушались его. Раньше он никогда не задумывался над выбором. Просто жил. Интуиция все делала за него.

Но эти пылающие глаза! Эта ее как бы невзначай оброненная фраза, что, если ее родине придется капитулировать, она сразу лишит себя жизни.

«Ах, Ада! Ада! Что же ты делаешь со мной?!» — раскаленной нитью пронзило его голову.

— Представители в сборе. Можем начинать.

Ведущий потряс ящик, перевернул его и высыпал на стол два аккуратно заклеенных, абсолютно одинаковых конверта.

— Итак, Рэд Везунчик, ваш выбор!

Зал замер. Бурийцам, уставшим вечно сражаться за выживание на своей неспокойной планете, виделась сытая и спокойная жизнь на Феофании.

Аборигены ожидали скорейшего завершения кошмарного сна и момента, когда они, наконец, смогут помахать пришельцам ручкой.

Рэд Везунчик протянул руку.

— Ха! Ха! Ха! — Неуместный звонкий смех мелкими камешками посыпался на арену.

— Ада! — Рэд Везунчик взял конверт и протянул его ведущему.

— Мир! — ликующе прокричал ведущий.

***

— А вы молодец, Ада, с заданием справились блестяще! — слащавый министр глобального развития Феофании с благодарностью пожал девушке руку. — И ваша идея закадрово предложить его алчной Фортуне процветающий концерн успешно сработала.

— А вы сомневались? — Ада нежно улыбнулась соседу. — Любовь и деньги побеждают всегда!

Она прикрыла глаза, и ее воображение стало рисовать сверхприбыли, которые она получит от работы фирмы по производству питательных шариков на правах законной супруги Рэда Везунчика.

МУМИФИКАТОР

Глава 1

Мои девочки… Как они там без меня? Кто им заплетает косички, завязывает бантики, водит на прогулку?

Люди жестокие… Они думают, если девочка перестала дышать и не слышно стука ее маленького чистого сердечка, значит, она умерла, значит, ее нет. Бред! Мои малышки продолжают жить, на радость своему папочке.

О, Боже, начинается! Снова этот свет прожектором бьет в глаза и сводит меня с ума.

Люблю сумерки. Они успокаивают и умиротворяют. Ночь приносит тишину, в которой я обретаю покой и своих дочерей. Только ночью я могу быть самим собой и думать о моих дорогих дочурках: хрупкой белокурой Лике, рыжеволосой кудряшке Нине, смуглолицей брюнеточке Рае. Мои любимые малышки! Как вы там?!

— Макаланов, как спалось?

Этот долговязый извращенец каждое утро задает один и тот же вопрос.

Сейчас мой выход.

— Отлично, доктор, — я демонстративно бодро потягиваюсь в казенной постели.

Конечно, тридцатилетний Петр Иванович — самый настоящий извращенец. Разве можно, будучи нормальным человеком, работать в дурдоме? Всю свою сознательную жизнь проводить среди психов, мнить, что понимаешь их и делаешь все необходимое, чтобы придуркам стало лучше.

Глупость! Кто может знать, что лучше для идиота, кроме самого идиота?

Мне нужны были только мои милые девочки, я любил их, заботился о них. Кому это могло помешать или навредить? Нет же! Налетели, словно ястребы, набросились, скрутили, притащили в этот Богом забытый дом. Шесть лет издевались, дрессировали, а сейчас думают, что вылечили и готовят к выписке. Ну-ну!

— Степан, у тебя сегодня в 11—30 судебно-психиатрическая экспертиза. Будем готовить заключение, чтобы перевести на домашнее долечивание. Дома оно веселее, однозначно. Ты готов?

— Я доктор, как пионер, всегда готов!

— Мне будет тебя не хватать… честно, — Петр Иванович трогательно поправил очки на близоруком лице и смачно ткнул иголку шприца в мою тощую задницу.

Вот лицемер.

Сегодня снова будут задавать дурацкие вопросы, в надежде услышать на них правильные, по их мнению, ответы.

Этим горе-психиатрам никогда не понять многомерности окружающего мира, его бесконечной непостижимости. Только некоторые из них к концу своей трудовой деятельности набираются необходимых знаний. Но именно в тот момент, когда они начинают по-настоящему понимать своих пациентов, им нужно уходить. Ибо они становятся одними из нас.

Должны уходить… но они не уходят. Всеми фибрами цепляются за свои рабочие места, готовы переходить на менее престижные и менее оплачиваемые должности, лишь бы быть в своем кругу, среди своих. Там, за стенами этого дома, они одиноки и не поняты. Семьи нет, часто нет детей. Здесь их семья, здесь их дом, здесь их дети. И, как правило, из дурдома выносят седовласых господ только вперед ногами.

А эти неудачники амбалы-санитары, на которых можно землю пахать! Прошло целых четыре года, прежде чем я понял, что лучше повиноваться, притворяться, подстраиваться, чем попадать в их шершавые грязные лапы.

— И я буду скучать по вам, Петр Иванович.

Пускай потешит себя мыслью, что нравится мне. Дурак очкастый.

— Здравствуйте! Проходите.

— Здравствуйте, доктор!

Вот старый боров, отожрался на казенных харчах. Еще немного и захрюкает. А эти светила мировой психиатрии… как же они мне надоели за шесть лет, век бы их не видать.

— Как вас зовут?

— Макаланов Степан.

— Какой сегодня день недели, число, месяц, год?

— Понедельник, 13 марта 2120 года.

Я же не идиот, чтобы не знать этого.

— Сколько вам полных лет, Степан?

— 46.

Черт побери, я старый пердун.

— У вас есть семья, дети?

— Нет ни семьи, ни детей. Мама умерла 8 лет назад.

Так я им сейчас и расскажу про своих дочурок. Не зря у меня были хорошие учителя, которые научили держать язык за зубами.

— Как вы себя сейчас чувствуете?

— Хорошо, доктор.

— Вы помните, как попали в наш стационар?

— Смутно. Это было шесть лет назад, и я был не здоров.

— Хорошо, что вы признаете этот факт, Степан. У вас было тяжелое шизофреническое расстройство. Мы склонны полагать, что виной тому послужила ваша профессия и неблагоприятная наследственность. Но вы взрослый человек и должны понимать, что жизнь продолжается. Сейчас медицина располагает достаточным количеством средств, чтобы помочь вам вернуться к нормальной жизни.

— Я благодарен, доктор, за то, что вы для меня сделали.

— Мы за вами вели пристальное наблюдение последние два года и пришли к заключению, что вас можно перевести на домашнее амбулаторное долечивание. Чем будете заниматься после выписки?

— Выполнять все рекомендации и продолжать лечение. Я надеюсь, что у меня получится вернуться в профессию.

— А вот профессию, Степан, лучше сменить. Мне бы не хотелось, чтобы что-то напоминало о вашем прошлом, — доктор достал платок и промокнул вспотевший лоб. — Сейчас вам больше подойдет спокойная работа, например рядового бухгалтера.

— Хорошо, Иван Иванович, я последую вашему совету.

А фиг тебе! Иди и сам протирай штаны в гребаной бухгалтерии.

— Больше не стану вас задерживать. Готовьтесь к выписке. Через три-четыре дня, когда будут готовы все документы, мы отправим вас домой.

Почему больничные коридоры всегда красят в серый цвет? Им, наверное, кажется, что серый успокаивает, а на самом деле он ужасно бесит. Розовый, только нежно-розовый, как платьица моих девочек, вот истинный цвет умиротворения…

Трудяга робот-уборщик тщательно чистит полы. Я уступаю ему дорогу, а потом долго смотрю вслед, потирая затылок.

Как наши предки сами делали эту пыльную работу? Люди до сложной робототехники додумались, а постичь сущность человеческой души так и не смогли.

Значит, скоро мою судьбу выставят на суд! И кто же будет судить, как мне жить дальше? Может, толстая тетка в черном балахоне и угловатой шапке на лысеющей голове? Да кто она такая?!

Будет решать, как мне жить, а у самой дома посуда лежит горой три дня не мытая, а из родственников только тараканы…

Любимая палата номер тринадцать. Последние полтора года пристанище для моих костей и кожи. Говорят, что в былые времена число тринадцать считалось несчастливым. Какая чушь! Здесь я провел самые счастливые годы жизни, предаваясь мыслям о своих дочерях.

Главное было приспособиться к соседу-психу. А так кормили хорошо, особо не насиловали. Хочешь — принимай участие в мероприятиях: зарядка, беседы и все такое, — а хочешь — не принимай.

Ну я, конечно, принимал, делая вид, что мне все очень интересно. Особо не высовывался, но и не производил впечатление излишне замкнутого дурака. Где-то расскажу байку о моем чудесном исцелении, где-то изображу из себя вежливого джентльмена.