Бесплатный фрагмент - Земля №17

Предисловие автора

Дорогой читатель, дарю тебе это повествование о приключении четырех друзей. Все ли оно выдумано мною или есть в нем частичка правды? Да, мой читатель, оно выдумано мною от начала и до самого конца.

Все сходство с какими-либо персонажами совершенно случайно и не преднамеренно с моей стороны. Я, ни в коем случае, не хотела бы обидеть, тем самым кого-либо, либо причинить некое не удобство, либо обвинить в чем-то.

Что до реальных событий, то сходство с ними также совершенно случайно и все что произошло в моей книге — это совершенно иная история. Еще раз повторюсь: все совпадения с какими-либо персонажами совершенно случайны и все о чем вы прочитаете, произошло в другой Галактике на другом конце нашей необъятной Вселенной. Хотя, я совершенно не считаю, что у нашей Вселенной в обще есть какой-то конец.

Галактика Молочные реки и кисельные берега, где произошли данные события, находится где-то на краю Вселенной. Конечно, Вселенных есть великое множество, но так как я ограничена своим мировосприятием и, к сожалению, не могу заглянуть настолько далеко, дорогой мой читатель, действие наше развивается на территории доступной для моего образа мысли.

В связи с этим, дорогой мой читатель, прошу не судить меня строго, ведь все это я совершенно не придумывала от ума. По секрету сказать: все это мне рассказал старый, одинокий ворон, и конечно, если он соблаговолит рассказать еще немного, возможно, будет и продолжение сиих историй, но пока давайте будем довольствоваться малым, и помнить: что наша с вами Вселенная велика и нет в ней ни конца, ни края.

За сим я удаляюсь, дорогой мой читатель, и желаю приятнейшего времяпровождения. Велика пред нами дорога и время встать на нее и идти. Ом.

Часть первая.

Пороги

Глава 1. Вступительная

Было серое мартовское утро. Стивен вышел из своего космолета. Куда его занесло? Сектор номер пять, Галактика 1161 или как ее еще называют «Галактика Молочные реки и кисельные берега».

— Совершено, между прочим, идиотское название, — так он подумал, когда услышал его в первый раз.

Небольшая умирающая планета. Что-то последнее время его часто стали посылать на планеты призраки, такие, где уже нет смысла жить, население просто доживает свой век, пока все не переродиться.

Хотя эта планета была упорна, она билась за свое существование до конца, еще несколько сотен лет назад ее уже не должно было быть. Ядро давно замерзло, вулканы перестали существовать и рассыпались в прах, большую часть суши поглотила вечная тьма. Остатки колоний ютились на островках цивилизаций, если их так можно назвать. Пару космических Портов, несколько фермерских факторий, вот и все что осталось от былого величия. Даже разпоследние рейнджеры облетают этот, когда-то голубой шар стороной.

Пилот Галактического флота глубоко вдохнул влажный морозный воздух, и бодро зашагал к выходу из накопителя. Пара небольших процедур проверки на вирусоносителей и вот он готов к общению с аборигенами.

Его встретил молодой человек лет тридцати пяти и женщина средних лет, оба бледно синеватого оттенка, хотя мужчина был более серым, что ли.

Первой заговорила женщина, она прикрывала рот рукой и как бы извиняясь, покашливала в сторону. Тонкие серые волосы едва прикрывали череп, вся она была словно мумия, очень худая. Голос ее был тихий, довольно спокойный, она размеренно объяснила ему его обязанности, куда он может ходить, и куда нет. Строго настрого запрещалось ходить к океану, ну как океану, после всемирной катастрофы Земли номер семнадцать это была просто жижа черного цвета с непонятными звуками, иногда выходящими на поверхность. Тринадцатая Галактическая экспедиция хотела исследовать его, но времени не хватало, нельзя столько времени тратить на одну планету, а у землян попросту не было людей для осуществления работ, их едва хватало на обеспечения своей жизнедеятельности.

Молодой человек был на удивление равнодушен ко всему, он представился: Питер или Петр, как ему будет угодно. Сказал, что отвечает за его безопасность, дал Стивену доступ к дверям и удалился, сказав, если что он в студии на 11 этаже, но лучше не беспокоить. Стивен обратил внимание на его острые уши, а потом заметил жабры за ушами.

— Интересно, — подумалось ему, — он ими здесь пользуется? Хотя судя по тому, что океан в плачевном состоянии, вряд ли, а если с ним все в порядке, с океаном? Подумаю об этом после, — решил он, плавать он не особо любил, поэтому зона его интересов находилась на суше или в космосе.

Стивен позавтракал, это был стандартный галактический завтрак: набор белков, жиров и углеводов из переработанного вторсырья, без вкуса и запаха. Делать капитану было абсолютно нечего, до работ по установке адаптационного радара были еще целые сутки, и он пошел гулять по Порту.

Капитану Стивену МакМерфи было всего 43 года, по галактическим меркам всего ничего, его голубые глаза лучились и били наповал, особенно особей женского пола во всех частях Галактики. Он был высок, хорошо сложен, худощав, единственно как-то рано постарел, глубокие морщины бороздили лоб и расходились от уголков глаз. Волосы на висках осеребрились, но если хорошо побриться и коротко подстричься кэп был еще очень ничего.

Единственной его отличительной особенностью был цвет кожи характерный для населения его планеты — красно-желтый, что немного смущало гуманоидов, привыкших к более спокойным расцветкам. Благодаря успеху у женщин, он был абсолютно не женат и даже не представлял, что когда-нибудь поменяет свое решение в этом вопросе.

— Жизнь вечная весна! — вот его девиз.

Родом он был с небольшой планеты созвездия Ориона. В 14 лет записался в Галактический флот, улетел обучаться на Альтаир и больше домой не возвращался. Родные не особо вспоминали о нем, времена сейчас были другие, что пришло — то и ушло, ни сожалений, ни печали, ветер все погасит.

Друзей у него практически не было, много знакомых. Его штурман, сопровождающий в дороге, полная дама каракатица с Альфа Центавры, которая координировала его деятельность по каналам связи из офиса на Параисе, вот и все.

Стив неслышно парил на гироскутере, по когда-то большому доисторическому Порту, который в свои лучшие времена принимал около сотни кораблей, теперь же здесь царило запустение.

Анна, так звали женщину, сказала, что он может встретить аборигенов, которые иногда заходят переждать снежную бурю, они безопасны и неконтактны.

Ему повезло, в рубке управления работали экраны залов прилета, на одном из них Стив увидел посетителя, тот видимо пришел днем раньше, потому что удобно обосновался в ангаре, где раньше находились подсобки обслуживающего персонала. Так как контингент Порта не хотел с ним общаться, кэп решил поискать общения на стороне и отправился в ангар механиков. Минут двадцать блужданий и вот он здесь, но никого не было, не следа, ошибиться он не мог, номер и обстановка совпадали, он набрал Элоиз.

— Привет, милая, посмотри: вокруг меня есть живые? — спросил Стив.

Элоиз пыталась обедать, он ей мешал, но послать кэпа у нее не было полномочий. Тяжко вздохнув и отправив амидий обратно в контейнер, Элоиз включила тепловизор. На экране слева от кэпа что-то явно было не так, шли помехи, хотя живых было не видно, но кто-то там явно был. Эл рассчитала траекторию, да там видимо шкаф или короб для хранения ракет,

— Кэп, слева в 9 метрах от вас короб, там явно кто-то есть.

— Хорошее начало для знакомства, — подумал Стив и достал свой бластер.

Короб не хотел поддаваться, но путем значительных усилий все же открылся, там было существо не большое — метр семьдесят, все закутанное в какие-то тряпки, которые возможно ранее были формой солдат какого-нибудь флота.

— Вылезай! — скомандовал кэп.

— И не подумаю, — ответило существо.

— Вылезай или я тебя вытащу, сейчас же!

Существо засопело и закряхтело, но все же выбралось наружу. Ростом оно едва доходило кэпу до плеча, весом было не больше 50 кг.

— Как тебя зовут? — спросил Стив.

— Обязательно надо чтобы как-нибудь звали? — съязвило существо. — Зови, как хочешь.

— Ок, буду звать Среда, — ответил он, ничуть не смутившись.

— Почему Среда? — уточнила бука.

— Потому что сегодня среда, — ответил кэп. — Была б пятница, назвал бы Пятницей.

— Жаль, что не пятница, — посетовало существо. — Я б тогда тебя звала Робинзон.

— Хм, — замялся кэп, — если хочешь, можешь так меня и звать, хотя меня зовут Стивен, можно просто Стив.

— Хорошо, — ответила Среда, — а теперь проваливай, откуда пришел.

Кэп огорчился от такого пренебрежения, но проваливать никуда не собирался, тем более, что он понял, что пред ним женщина или девушка, приемлемого возраста, так что вполне сойдет.

— Немного обаяния и долгие месяцы в космосе надо компенсировать, и лучше прямо сегодня ночью. Потому что Анна и Питер на это явно не годятся. Что ж я возьму эту крепость, — подумал Стив.

— Ой, да ладно где там крепость, — прозвучало в его голове.

— Ты, читаешь мысли? Ты гибрид? — удивился Стив и стал внимательнее разглядывать женщину. Хотя кроме ветоши и тряпок разглядеть что-либо не представлялось возможным, только зеленые глаза горели призрачным огоньком.

— Да. Я гибрид, могу читать, могу не читать. Уезжаю завтра, так что давай. У нас очень ценятся дети с голубыми глазами, можно дорого продать, на всю жизнь хватит.

— Что продать, на что хватит? — кэп был неприятно удивлен такому повороту, он, конечно, и не думал еще о детях, но сама перспектива, что твой ребенок будет коротать жизнь в рабстве на этой планете, это малопривлекательное предложение.

— Нет, спасибо, дорогая, я пас.

— Да кто тебя спрашивает.

У Стива закружилась голова, он почувствовал, что земля уходит из под ног, что-то кольнуло его в локоть. Элоиз ела амидий, соус был на редкость свеж. Когда две фигуры на экране слились в одну, она брезгливо фыркнула и выключила монитор, все равно нечего не видно.

Глава 2. Знакомство

Начался сезон дождей, ливень шел, не прекращаясь уже четвертые сутки. Стив проснулся наутро в гараже. Голова трещала как после похмелья. Во рту был привкус, словно он жевал железо, перебить его ни чем не удавалось. Анна, так звали главного инженера Порта, объяснила, что к ним иногда заглядывают потомки тех, кто работал в этом месте, дверь запрограммирована на распознавание ДНК, это большая редкость, за все время было раз пять.

— Не считая этой девушки, она приходит пару раз в сезон пополнить продовольствие. Она совершенно безобидна, какая-то правнучка первого капитана Порта или кого-то там еще, — Анна пожала плечами. — Петр пытался наладить контакт, но ее ничего не интересует, только еда и некоторые запчасти.

— Забудь, — сказал себе Стивен, — скоро улетать! Вот только закончится дождь и все будет хорошо в моем новом космолете. Задание за заданием и так идет жизнь.

А с другой стороны, — думал Стив, — что если взять ее с собой и оставить себе? Такое даже представить себе нельзя, как зверушку для развлечений, сказать пробралась — не заметил, система перезагружалась, конечно, надо перезагрузить, такой ливень что-то забарахлило и вот, — внутри у него все напряглось от фантазий, которые поплыли в сознании.

На сегодня была запланирована экскурсия. Необходимо было посетить развалины, когда-то большого города, название его еще читалась в некоторых местах, вроде как Нью-Йорк. Было очень жарко градусов 70 по-орионскому, по местному — 40 по Цельсию — кто был этот человек, знания утрачены.

Город был очень пыльный, пыль вилась кругом, она осела на зданиях, земле, дорогах, стекла кое-где сохранились, и сквозь них было нечего не видать. Хочешь узнать, что внутри заходи. Петр с Анной это строжайше запретили, они дали ему навигатор и задали курс.

— Судя по тому, что они сидят на этой планете целую вечность и никуда не хотят выходить, показатель того что у них землянка, так называют тех (по имени планет), кто чересчур долго сидит на одном месте, словно корни вросли. Надо в рапорте написать требуется передислокация, — подумал Стив.

Мотолет тихо посапывал под ним, шурша шарнирами, он летел в пяти — семи метрах от земли, чтобы была возможность все рассмотреть, но было бы и безопасно. На углу одного из зданий он заметил движение, приблизив визор, он понял — это животные, он видел таких вчера, пока изучал местную флору и фауну. Собаки, так их кажется, называли люди, вернее — одна собака. Она спокойно сидела и смотрела за ним.

— Толстенький, относительно чистый экземпляр, — подумал Стив. — Кто-то ухаживает за ним.

Он решил приблизиться, собака тронулась с места, Стив последовал за ней. Пролетев несколько кварталов и окончательно заплутав, кэп только сейчас заметил, что сигнал навигатора не работает.

— Вот они ленивцы, — подумал он.

Анна с Петром, чтобы не париться с радарами установили их только на маршруте следования для гостей, остальной город был чист. Можно было, в крайнем случае, связаться по рации и Петр направил бы дистанционно, но который сейчас час, да сиеста, так они называют послеобеденное время. У Стива перед глазами всплыла табличка на двери кабинета обоих «с 12 до 15 не беспокоить — обед», — правила есть правила.

— Небольшое приключение мне не повредит, — решил Стивен.

Хрундель, так он окрестил собаку, бодро неспешно бежал впереди, изредка оглядываясь, как бы сверяясь, следует ли он за ним.

— Какая-то смесь собаки и свиньи и на тюленя немного похож, — думал Стив, недобро озираясь по сторонам.

Пространство перед ним словно очистилось, и впереди засияла пустошь, она как видно было, когда- то выгорела полностью, и теперь даже пыль с нее сгонял ветер. Пес бодро бежал по полю, оставляю следы своими небольшими лапками.

— Начал повиливать хвостом, значит скоро дом или хозяин, — Стив немного напрягся, поправил бластер.

Он особо не переживал: при мотолете было еще много разных затейливых штук, способных дать бой небольшой армии, — но никогда не знаешь, как пойдет.

Посреди этого огромного пустыря пес встал и несколько раз произнес странные звуки, так видимо он общается. Жди людей, и да Стив мыслил в правильном направлении. Какая-то не видимая глазу дверь открылась, и пес просто растворился в этом чистом безмолвии. Что-то не так, Стив пролетел над этим местом — ничего. Все визоры ровным счетом ничего не показывали, он остановился и принял решение слезть с мотолета.

В жизни часто бывают поворотные моменты, когда ты можешь отступить, развернуться и вернуться обратно к своему комфорту, обыденной жизни: инспекции, отчеты, приятные знакомства, немного напряженной работы, скука в перелетах. Но ты чувствуешь — это небольшое завихрение, которое зовет тебя свернуть с пути, словно фея взмахнула волшебной палочкой и песчинка вечности упала на твой любопытный нос. Именно так начиналась все великие открытия: какой-то чудак шел по дороге, и вдруг слегка свернул в сторону неизведанного.

Стив прошел прямо по собачьим следам, вот они исчезают, он присел и нащупал какой-то ящик, словно проход куда-то. Ящик открылся видимо на звук собачьего голоса, Стив перемотал запись с визора и включил на этом моменте. На этот звук крышка с боку ящика приоткрылась, он полез внутрь.

Проход был не слишком узким и достаточно быстро расширился и вел под землю. Стены были укреплены металлическими конструкциями и бетоном, вначале было много пыли, но по мере расширения прохода, становилось все чище, можно было прочитать надписи на стенах, они гласили: «Смерть Советам!», «Смерть оккупантам!» и еще много подобных лозунгов.

— Видимо это бомбоубежище было построено прямо перед войной или в преддверии. Они знали, что надо готовиться, но не успели сделать это для всех, только избранные смогли спастись, да я помню это, — подумал Стив. — Война доконала эту цивилизацию, два континента все время что-то делили, но суть была в том, что война была выгодна обоим и конец был предсказуем.

Он старался идти тихо, но это плохо получалось, под ногами повсюду была мелкая известка, камушки издавали шум, словно в горах, эхо разносилось по окрестностям.

— Я пропал или еще все нормально? — меланхолично раздумывал Стив. Он еще успел прикинуть, — когда они начнут его искать? — не раньше завтрашнего утра или обеда. Да в обед они очень заняты, — эта мысль его рассмешила, он вспомнил, как ему говорил Петр:

— Война войной, а обед по расписанию!

Вдруг легкий укус в шею словно пчела, падая в забытье, он еще подумал про пчел и мед, про то, что читал вчера или вернее смотрел ускоренное видео об этой планете.

— Интересно, какой бывает мед? — спросил Стив, открывая глаза, он давно пришел в себя и старался оценить обстановку, поняв, что терять ему уже нечего он решил признаться в том, что проснулся.

— Где пчела летала — такой и мед. Сладкий и липкий, он разный, смотря на каких цветах, собирали пчелы — это если настоящий у хорошего пасечника, — ответил хриплый тихий голос.

— Наверное, это старик, — подумал Стив. Там где он лежал было не видно окружающих, за занавеской считывалось несколько фигур.

— Если хотите попробовать мед придется потрудиться, — сказал голос.

— С кем имею дело? — спросил Стив.

— Директор, этого богом забытого заведения, мистер Француз, для вас. — Занавеска распахнулась, и перед Стивом предстал пожилой джентльмен, приятной наружности, лицо его было загорелым, морщины избороздили его, но когда он улыбнулся, Стив сразу понял, что перед ним очень жизнерадостный человек. Лучики тянулись от его глаз, для себя Стив называл их — лучики добра. Наверное, многое в жизни мужчины заставляло его хмуриться, но он сохранил в себе мальчишеский взгляд.

— Вы мне как-то чересчур рады, — посетовал Стив.

— Вас это пугает?

— Конечно, я же случайно здесь оказался, а не специально шел на вечеринку в честь дня рождения, — съязвил Стив.

— Лиза, неси детка водку, — сказал Француз. Стив непонимающе посмотрел на него.

— Водка, лучше лекарство от усыпляющего, которым вас сразили, — улыбался пожилой.

Занавеска колыхнулась во второй раз и вошла девушка.

— Моя девушка, — обрадовался Стив, но промолчал и даже не улыбнулся, но пожилого не проведешь, он, скорее всего, заметил искорки в его глазах.

Лиза поставила графин с двумя рюмками, критично осмотрела пришельца и растаяла за занавеской.

— А не плохой день, — подумал Стив. Они выпили по одной за встречу, потом за знакомство, ну и третью было надо обязательно, как сказал, пожилой за здоровье.

— Теперь вам надо отдохнуть, завтра я приду за вами и все расскажу, зачем вы нам понадобились. Вы же не думает, что оказались здесь случайно? — улыбался профессор.

— Стоп, откуда я решил, что он профессор? — думал Стив, проваливаясь в сон.

Ему снился сон: Жужа, так звали собаку, громко лаяла — так называются звуки, которые она издает, и бегала по зеленому лугу, Лиза кидала ей мяч и смеялась, маленькие девочки сидели на покрывале, кругом летали пчелы и собирали мед. Все это будет, а пока…

Глава 3. Согласие

Все что им было нужно от Стива, просто согласиться им помочь, но в чем, Стив никак это не мог понять. Они хотели вернуть свою жизнь, повернуть время вспять. Стив смеялся и объяснял, что нельзя так сделать, было много экспериментов, все они заканчивались неминуемыми крахом для тех, кто в них участвовал, что надо свыкнуться с мыслью и жить дальше, не смотря ни на что.

— Нам все равно, верите ли вы в успех, но вы полетите, — подытожил Француз.

— Да, тугие они, — подумал Стив, два часа дебатов сошли на нет. Слушать и осознавать сказанное им они даже не старалась, заладили свое: причал времени, причал времени.

— У нас нет такого понятия, раздражался он, существует Вселенная вариантов, но, сколько мы не ставили экспериментов, мы не могли вернуться в намеченную точку, понимаете вы или нет?

Варианты формирования желания, варианты событий, даже все компьютеры в во всей Галактике не могут этого учесть. Вы считаете, что вот так просто можете вернуться в ту отправную точку, когда как вы думаете — ваша цивилизация свернула не туда. Откуда вам знать, может быть это и был возможный путь развития и, если бы вы остались в той точке и шли заданным курсом, то возможно вас ждал более оглушительный крах? Вы могли умереть от извержения вулкана, которого бы вызвали все новые испытания с адронным коллайдером, вас могли поработить и уничтожить роботы, робототехника набирала обороты на Земле. Вы занялись искусственным воспроизведением себе подобных — вы уже шли по пути краха.

Вы думаете, вы одни такие? — продолжал спокойно Стив. — Да, войны уничтожают цивилизации и страны, континенты, планеты и целые Созвездия, но мы не можем вмешиваться, это их путь. Если мы вмешаемся, то воронка войны затянет и нас ждет не минуемый крах.

В войнах нет победителей, цивилизации проживают путь становления, расцвета и упадка. Например, моя планета, от нее ничего не осталось: взрыв инопланетного корабля уничтожил полгалактики. Они везли часть Галактического флота для передислокации. Одно неверное решение, сбой в цепочки четко выверенной информации, маленькая, неучтенная деталь, за мгновенье уничтожила весь мир, который я знал, и никто не мог ничего сделать, — капитан МакМерфи выразительно посмотрел на них, он пытался придумать что-нибудь ужасающее, чтобы остановить, но чем можно напугать людей, которые уже пережили столько.

— У вас не было нас, — пожал плечами Француз.

— Хорошо, давайте по существу, — собравшись, продолжил Стив. — Вы говорите, что у вас есть человек, который может это сделать, но он живет на другой планете, но он землянин, я правильно понял?

— Да, этот точно, он землянин и живет на своей планете, которую он себе выбрал для спокойного проживания, там он изобретает разные штуки и находится в совершенной гармонии, но я думаю, если я с ним поговорю, он нам поможет.

— Откуда вы знаете, что он еще жив?

— Лиза чувствует его, он пока еще в этом мире, не смотря на свой преклонный возраст.

— Почему она его может чувствовать, если он на другой планете, гибриды чувствуют, только того кто рядом?

— Хм, как бы это сказать, они как бы дальние родственники и он оставил подсказку, своим потомкам, если что-нибудь случиться пусть они найдут его, когда совсем ничего не останется от прошлой жизни. Это как бы его дар человечеству, но не раньше, он так просил.

— Хорошо, вы хотите, чтобы я отправился за ним в его мир?

— Как бы да, но мы не совсем уверенны, где его искать, вам придётся отправиться одному, на своем корабле, Лиза не сможет вас сопровождать. Если она проникнет в Порт, стражи заметят ее, если попытается покинуть планету — они ее ликвидируют.

— Сомневаюсь, — ухмыльнулся Стив, — они такие сонные мухи.

— Это только, кажется, они достаточно кровожадны и не поступятся никакими правилами, их сонность и разгильдяйство — напускное, они следят за каждым вашим шагом и если бы не Элоиз, эта милая женщина, неизвестно как бы они вас приняли.

— Что вы имеете в виду? — поежился Стив. Ему вспомнились те редкие мгновенья, когда Петр думал, что он не смотрит на него: его взгляд становился холодным и злым, словно у зомби, когда тот собирается накинуться на тебя исподтишка. А та милая дама с буклями, она нюхала его он видел. Он зашел в свою каюту и посмотрел в камеру показывающую коридор: она вдыхала шлейф его запаха, он не был в этом уверен тогда, но сейчас этот могильный холод — он его почувствовал. — Они каннибалы? — уточнил он, и ответ он уже знал, по рукам поползли мурашки, — тебя опять провели, надо больше доверяться своим чувствам или этот мир поглотит тебя, — он вспомнил слова матери, — да мама, да ты права, как всегда.

Ваха протянул стакан воды, Стив отхлебнул, вода с привкусом извести или все той же пыли побежала по пищеводу, он пришел в себя.

— Мы бы не стали это утверждать в полной мере, и именно на счет той приятной дамы, все-таки она не сделала чего-то сильно ее дискредитирующего, она вполне достойно себя ведет, за исключение того что всюду сует свой нос. А вот Петр, вполне может быть, он часто отлучается по семейным делам и каждый раз увозит с собой несколько землян, по всей видимости, тайно. По крайней мере, он это не афиширует, в отчетах они не числятся — пояснил профессор. — Мы не препятствуем ему, так как он всегда выбирает поврежденные капсулы.

Стив непонимающе посмотрел на них.

— Наши активы, — уточнил Ваха.

Ваха чернобровый высокий худой, с искорками в глазах как у профессора.

— Наверное, юмор помог им выжить, — подумал он в момент первой встречи с ним.

Стиву он сразу понравился, можно было много шутить смеяться, но выспросить — ничего. Он пришел утром — будить Стива, принес завтрак. Стив посетовал, что привык, чтобы завтрак в постель приносила девушка.

— Сомневаюсь, — сказал Ваха, — максимум, на что ты можешь рассчитывать последние годы, это то, что завтрак приготовиться сам по таймеру, — улыбаясь, съязвил он.

— Они стали каннибалами здесь, — пояснил Француз, у элиты остались кое-какие запасы, на черные времена, но есть их они уже не могли — не хотели. Первым начал Петр, потом, чтобы до начальства не дошло, подмешивал в еду строгой даме, мы пытались предупредить, но как оказалось впоследствии, она и так все знала. Она прилетела сюда доживать свой век, а эта пища дала ей новую жизнь, это ненадолго, но ей, как она сказала достаточно, чтобы почувствовать себя живой.

— Она знает про вас, как вы так следите за ними? — вопросы сыпались из Стива.

— Весь Порт утыкан камерами, визорами, — сказал Ваха, насмешливо косясь на Стива.

— И прослушивание есть? — краснея, спросил Стив.

— Конечно, Анна, так мы зовем строгую даму. Отнеслась к нам спокойно, с пониманием, когда мы рассказали ей, как обстоят дела и что нам нужен галактический звездолет, обещала поспособствовать, взамен мы исполняем ее просьбы. Они вполне невинны, иногда подсыпать снотворное Петру, Лиза может усыплять его на расстоянии.

Она очень любит Жужу, но в пределах Порта животное не допустимо, но в городе они часто подолгу прогуливаются, именно поэтому там нет связи и камер, чтобы никто не увидел следы пришельца и собаки. Гуманоиду надо немного, даже если он прилетел с другого конца Галактики, верный друг рядом и дорога пред глазами.

Стив посмотрел на все другими глазами — скучная экспедиция приобретала вкус не плохого путешествия.

— Что значит, поспособствовать?

— Ой, ну это очень легко — чистая формальность, вы прилетели на планету бюрократов, ваша Галактика не лучше. Только-то и надо было составит нужный рапорт, в котором указать возможность использования ресурсов Земли и все. Бюрократия — она везде бюрократия, и как бы вы не хвалили прозорливость правителей Галактики — жадность везде жадность.

Стив впал в раздумья:

— Хорошее дело — иди туда, то есть лети, не зная куда, — подумал он.

— Принеси то, не знаю что! — добавил в голове Лизин голос и рассмеялся.

— Профессор, вы обещали: она не будет лезть в мою голову! — возмутился Стив.

— Лиза! — строго покачал головой профессор. Лиза хмыкнула и убежала.

— Ладно, давайте продолжим завтра, у нас еще много дел, сказал профессор.

— И собака не гулена, — добавил Ваха, — пошли, погуляем, — предложил он Стиву.

Они вышли в сумеречный город.

Глава 4. Раздумья

Город мрачнел с каждой минутой.

— Это безопасно? — озирался Стив.

— Не ссы, — сказал Ваха, и хлопнул его плечу, — пошли, купим по пирожку.

— Что?

— Ну, пирожок, тут не далеко в русском квартале, осталась роботизированная столовая, там пирожки, вареники, котлета по-киевски.

— Это этнос какой-то русский, ты русский? — спросил Стив.

— Ну, это я еврей по папе, и грузин по маме, но так-то да, русский. Не заморачивайся за этим.

— А почему квартал, тут другой этнос жил? — не унимался Стив.

— Да жил другой и в квартале тоже уже другой, название осталось и пирожковая вот, пышечная еще была, — мечтательно ответил Ваха, — но ее совсем водой смыло.

— А кто тут жил? — снова спросил Стив.

— Кто-кто — конь в пальто! Все жили, кто приехал тот и жил, звали себя — американцами. Мы приехали к ним сюда, думали, выжил кто, а тут никого, хотели обратно вернуться, да там у нас зомби весь штаб сожрали, некуда возвращаться, решили тут сидеть, Лизу вот нашли только и Жужу.

— А Лиза, тогда как выжила? — опять спросил Стив.

— Лиза, ну известно как, при Порте жила, харчевалась там. Дядька тут с ней жил старый совсем, научил ее всему и сигнал подал, но хитрый был собака, знал, что мы из-за одного человека не поедем, а ее жалко было, и сам чуял, что помрет скоро, вот и подал: мол, много нас тут, помогите, заберите. Мы прилетаем, на последнем топливе можно сказать, а тут девка одна и та гибрид, идите вы говорит Ваня по добру по здорову, вы мне не пара.

— Слила, значит, — ухмыльнулся Стив.

— Че ржешь, ты думаешь, у тебя с ней что-нибудь было? — съязвил Ваха. — Она внушила тебе это, чтобы заинтересовать. Тут все по плану, милай, все учтено и просчитано, мы тоже не лыком шиты.

— Лыком? Что это лыко? — Стив был очень зол, не было ему дела до этого лыка, а было дело, до того, что его провели и все об этом знали, вот почему Элоиз ничего не увидела. Она обычно на следующий день напоминает, чтобы он выпил таблетки на всякий случай, мало ли что можно подхватить в Галактике. — Вот он баклан. Кто такой баклан? — ладно он это им припомнит.

— Пошли есть твои пирожки, так тебе и надо обойдешься без пышечной, — резко сказал Стив, и они зашагали по совсем темного городу.

Жужа пыхтела впереди пчелкой, иногда останавливаясь и прислушиваясь в темноте. Город нависал над ними немым укором. Когда-то он светился тысячами огней, а теперь — развалины давно минувших дней, минувшей цивилизации, которую он должен был воскресить.

— Знаешь, до тебя прилетали тут еще одни, — помолчав, сказал Ваха, — но они не с кем, кроме Лизы не общались.

— Да, а чего так, — стараясь придать голосу как можно больше безразличия, спросил Стивен.

— Так это, мы и не знали, что они прилетели, за Портом-то Лизавета следит, это ее миссия на Земле, — ухмыляясь, продолжил Ваха, — я их вдвоем случайно встретил, они ночью по городу гуляли. Ночью мы никуда не выходим, ну кроме Лизы, на нее бывает, найдет — всю ночь гулять может, но очень редко.

Стив заинтересованно кивнул: «мол, продолжай» и склонил голову в сторону Вахи, чтобы лучше слышать рассказ, так ему стало интересно.

— Жужа скулила и не спала, я подумал, съела чего или кого, за ней глаз да глаз нужен, вечно жует что-то.

Собака услышала свою кличку и обернулась, Ваха махнул ей идти дальше. Они шли мимо каких-то пыльных развалин, слева оставалось одно целое здание. На первом этаже был раньше магазин мужской одежды, высокие витрины мерцали в лучах заходящего солнца. Несмотря на то, что они были жутко пыльные, на одной из них можно было рассмотреть огромный рекламный плакат: красивый высокий статный юноша, красовался на нем, в элегантном темно-синем костюме, который очень подходил под цвет его голубых глаз. Ваха остановился напротив плаката, посмотрел на него и кивнул Стиву:

— Вот с ним я ее встретил, — Ваха показал на плакат и глянул на Стива, — Жужа как только мы вышли наружу — убежала, я долго ее искал, а потом увидел их. Только глаза у него тогда были не голубые, ночью темно, глаза мерцали огнем, белым огнем.

— Испугался? — только и смог спросить Стив.

— Та не, я привык, у Лизы они в темноте также мерцают. Не замечал? — спросил он Стива.

— Нет откуда, я не видел ее в темноте, — пожал плечами Стив, — как она тебе это объяснила?

— Ой, ты же ее знаешь. Сказала, что это приведение с Манхеттена. Он, как только я начал к ним подходить, обернулся вокруг себя, превратился в газовое облачко и исчез, — больше я его никогда не видел.

— Ты рассказ профессору?

— Она сказала он и так сильно занят и просила его не беспокоить. Сказала, что боится, что он ее больше гулять не отпустит ночью.

— А про внешний вид приведения ты спросил, почему он такой? — не унимался Стив.

— Конечно, спросил, — кивнул Ваха, — она сказала, что он может превращаться в кого или во что угодно.

— Прям таки и во что угодно? — удивленно переспросил Стив и продолжил, — и что тебе так напугало? Подумаешь сгусток энергии, что тебя смутило?

— Корабль тогда был на орбите, уже, когда они улетели, мы их только заметили, раньше такие сюда не прилетали. От него только небольшое облачко над Портом осталось. И Лиза, потом ходила сама не своя -грустная.

— Ты французу рассказал? — спросил Стив.

— Ну, нет же, она же просила. Как думаешь надо, может сейчас рассказать? — спросил Ваха.

— Не, не надо, забей уже, — махнул рукой Стив, — не бери в голову, ничего серьезного.

— Ты точно так думаешь? — уточнил Ваха.

— Ну, смотри, — начал Стив, — если бы он выглядел как-то иначе, ты бы мог напрячься, а тут модель с подиума голубоглазый красавец, — Стив рассмеялся, — это, кстати, редкость в Галактике, на вес золота.

— Почему редкость? — переспросил Ваха, — ты же голубоглазый и ты же красавец, хотя у тебя скорее синие глаза, чем голубые. Да определенно синие.

— Хм, — Стив почти напрягся, — я другое дело, я белая кость Ориона, как сказали бы у вас в Средние века. А что до того корабля, — сменил тему Стивен, — так мало ли кто в Порт мог прилететь. Совпадение, иногда просто совпадение.

— Ты меня обрадовал, а то я переживал все это время, — радостно сказал Ваха.

— Во что ты говоришь, он был одет? — уточнил Стив.

— Я не говорил, во что он был одет, — ответил Ваха, зерна сомнений затрещали в нем снова.

— Да, — не придавая значения, тону его голоса продолжил Стив, как ни в чем не бывало, — так в чем он был твой призрак?

— Не помню, я тогда не придал этому значения, — Ваха задумался, — на нем был костюм.

— Как на витрине? — уточнил Стив.

— Нет как у тебя, почти, только он был темно серый с синими вставками и звезды мерцали на груди, — Ваха говорил это медленно, вспоминая.- Еще на плече был волк, вернее голова волка, она мерцала, — мечтательно сказал Ваха.

— Серый волчий костюм. При полном параде значит, — засмеялся Стив.

Ваха засмеялся в ответ, правда, смех у него был немного нервный, но под воздействием Стива он в голос расхохотался. Их смех разносился по пустынным улицам, словно отголоски прошлой жизни, он отражался эхом от уцелевших небоскребов. Это успокоило Ваху.

Они пошли дальше, правда МакМерфи еще раз обернулся посмотреть на плакат. Стивен постарался запомнить черты лица оборотня.

— Мало ли что вдруг придется встретиться, случайности не случайны, — так подумал капитан, но вслух, конечно же, ничего не сказал. Еще он хотел уточнить у Вахи, — Лиза тоже оборотень? — но потом передумал, — ведь он все равно улетает, а она остается, вряд ли они еще увидятся, а если и увидятся он столько про нее только что узнал интересного. — Стивен был в восторге.

За такими размышлениями они незаметно дошли до пирожковой. Пирожки делала робот Клавдия Петровна, дородная дама с большим бюстом в косынке.

— Зачем ей такая большая грудь? — спросил Стив.

— Много ты понимаешь, большая, — ласково ответил Ваня.

Пирожки он взял не глядя, Ваха пытался ему объяснять, но Стив был задумчив, дела ему не было до всех тридцати трех вкусов пирожков. Пирожки были сладкие и не сладкие, с мясом — Стива передернуло, и ягодами. Ваха успокоил — все вкусы искусственные.

— Где они тогда могли ягоды выращивать? — сказал ему Ваха.

Стив взял пирожок с вишней, надкусил, что-то горячее брызнуло и обожгло рот, и потекло по новенькой почти чистой слегка запыленной форме.

— Ладно, само очистится, — махнул рукой Стив.

— Неа, не очиститься, — заверил его Ваня.

Он взял пирожок с капустой, картошкой и грибами. Стив съел один пирожок, затем другой. Пирожки с луком и яйцом, щавелем, особенно понравился с абрикосами, смородиной, творогом, рыбой, потом все как в тумане, помнит, что запили это горячим чаем.

— Водкой лучше бы, — уверял Ваха, — но нам строго запрещено.

Они вернулись уже несколько часов назад. Стив отдыхал на кровати, пятно от первого пирожка, как и утверждал Ваха, не очистилось.

— На память останется, — спокойно подумал Стив.

Что-то перемкнуло в нем — эти странные, смешные люди, со своим планами, хотят обмануть всех. И скорее всего — даже его, может быть и себя, но кто он такой, чтобы им отказывать в этом жестоком космическом мире.

— Что может предоставить Галактика против пирожков с щавелем? — ему особенно понравился этот вкус и с вишней. — Нет, это невозможно выбрать что-нибудь одно, — засыпая, подумал Стив.

Ему снилось недавнее минувшее прошлое или это было грядущее будущее, во сне было не разобрать. Ваха весь в крови в каком-то подвале. Человек в черной форме что-то напевающий себя под нос про кукурузу. Робот словно в доспехах, которому тот стирает память. Стив проснулся посреди ночи.

— Вот, поди, же приснится такое! — Стив призадумался, но ненадолго. Попил воды и перевернулся на другой бок.

Что-что, а со сном у капитана МакМерфи было все в порядке и никакая совесть его не мучала. В конце концов, он ведь ни какой-нибудь гуманоид с Сириуса, чтобы переживать о грядущем.

Глава 5. Пороги времени

— Значит так, — монотонно жужжал профессор, — идешь с обычной скоростью, сквозь Черную материю, ну как сквозь, она там будет везде, проходишь ее и на минимальной скорости пытаешься нащупать начало порогов.

— Как я пойму, что, как вы выражаетесь, нащупал их? — горячился Стив.

— Как как, — пауза, — ты поймешь, тебя затянет, и полетишь скачками, может кувырком, завертит, как бочку в воде на порогах. Катался на каяке когда-нибудь?

— Нет, видел в обзоре про спорт.

— Ну, вот и покатаешься, тут главное ускориться изо всех сил.

— Ладно, пороги так пороги, как я найду точку входа?

— С этим сложнее, — вздохнул профессор, задумчиво поглаживая лысину. — Понимаешь, надо сначала найти одного человека, у него есть ответ.

— Да, я помню, этот ваш таинственный землянин. Где его искать?

— Тут недалеко, я покажу, — сказал Ваха.

— Ты полетишь со мной?

— А то, как же, одного тебя отпускать нельзя, мало ли что пообещаешь и сбежишь, глаз да глаз за тобой нужен.

— Лизе значит нельзя на корабль, а тебе можно?

— Лизой нельзя рисковать, она ценный экземпляр, а мной можно, — ухмыльнулся Ваха.

— Мы заморозим его, у нас есть технологии, остались с былых времен. Когда эпидемия началась, людям обещали, что их заморозят, а потом разморозят, когда все закончиться, но никто тогда и не предполагал что начнется третья мировая война, а потом придет эпоха каннибализма. Почти всех замороженных съели, — грустно сказал профессор. — Лишь немногим удалось выжить. Например, мы с Вахой, как ты, возможно, заметил, мы люди другого времени. Мы были заморожены в конце эпидемии, в нашей стране правительство решило заморозить часть населения с целью сохранить расу. Были выбраны лучшие из лучших.

— Кто лучший-то, этот что ли? — засмеялся Стив, тыча пальцем в Ваху.

— Хоть бы и я, — обиделся тот.

— Он достаточно талантливый творческий молодой человек к вашему сведению, капитан очевидность, — съязвил Француз. — Я в свое время был известный журналистом, обозревателем, к моему мнению много кто прислушивался. Нам повезло: часть капсул с замороженным людьми, в целях эксперимента, была запечатана в хранилище на острове Шпицберген — это на севере. Туда ни эпидемия, ни война, ни каннибализм не добрались. После войны у людей просто не было технологий, чтобы попасть туда. Последние из выживших потомков жителей острова, просто разморозили нас и поставили перед фактом: да прежнего мира не осталось.

Может быть, было лучше умереть тогда, не видя всего этого. Но мы имеем то, что имеем, как знать, может быть именно нам суждено спасти человечество. Несколько наших коллег покончили с жизнью, после разморозки, кто-то умер от новых вирусов. Те, что остались, решили продолжить существование на острове и умереть, когда придет время.

Мы связались со штабом, топливо у нас хватило лишь в одну сторону, мы могли соединиться с участниками сопротивления, которые уже, как ты знаешь, погибли в большинстве, либо могли добраться сюда до Элизабет, что мы и сделали. Ознакомившись тут с библиотекой конгресса Соединённых штатов, я нашел интересную вещь, не без помощи Лизы конечно.

Ты знаешь, Стив, да может быть человечеству, и суждено кануть в Лету, но почему бы не попробовать, хотя бы сделать попытку. Я думаю, ты будешь вспоминать до конца своих дней об этом приключении. Тебе же ничего не грозит. Хотя точной гарантии я дать не могу.

У нас есть координаты, планеты, мы не смогли точно прочитать названия, чернила выцвели, ну вроде это, если перевести на русский — Крапивка, — профессор все это рассказывал Стиву, неторопливо расхаживая по комнате.

— Странное название, это трава?

— Ну, это уже неважно, мы тщательно расшифровывали, и вышло так. Мы даем тебе координаты, замораживаем Ваху, ты провозишь его в Порт, с целью изучения и представления перед правителями Галактического Союза, и уточнения дальнейшей миссии на Земле. Либо, они решат спасти человечество, что вряд ли, раз они до сих пор не вмешались, либо они используют Землю, как ресурс полезных ископаемых, с которыми я понимаю у вас напряженка. И тогда нам не приходится рассчитывать на какое-либо сносное существование. Знаешь, Стив, времена проходят люди, и инопланетяне не меняются. Все как всегда.

Стив, конечно, помалкивал о своей миссии, суть которой была в том, чтобы уточнить местонахождение основных выживших центров землян с целью их дальнейшего уничтожения, так как они крайне бы мешали добыче, что подтверждалось другими миссиями на других планетах.

Ему было абсолютно все равно до их участи. Правда это была первая его роковая экспедиция, как их в шутку называли в Управлении, до этого он работал в исследовательских миссиях, но эти долгие полеты по пять лет сильно утомили его. Устаешь от экипажа, даже от курса корабля, так что он сбежал оттуда без оглядки, как только его рейс закончился. У него их было пять после академии и ничего интересного кроме вполне штатных ситуаций там не происходило. Он был рад любой работе, убивать землян, так убивать землян, он то уж точно знал, что в космосе еще достаточно планет в Галактике, а уж цивилизации этих миров, чего он только не видал.

Да, только кроме одного: порогов времени — это величайшее открытие, и если он принесет на блюдечке его Галактическому Союзу… Хотя, нет — зачем, он сам станет единовластным правителем, а может быть поселится на отдаленной планете, что точно он еще не решил, но что он будет участвовать в этой афере — он знал точно с самого начала, просто не отдавал себе в этом отчета.

Догадывались ли они о его замыслах, возможно, он включал иногда блокиратор сознания, на котором шел белый шум, но не часто. Просто не позволял себе думать об этом в другое время. Догадывалась ли Лиза, конечно, но суть она вряд ли уловила. Он охал, ахал, не сводил с нее глаз. Любой девушке будет это приятно. Тем более если он первый мужчина, которого она увидела кроме этих двоих. А двоих ли? Ладно — это не важно. Хотя Лиза не так проста, она и не кажется простой.

— Ставлю полфунта рому, что из всех девушек, с которыми я когда-либо общался, она самая въедливая, такую не проведешь! — так думал Стив ночами, но днем при встрече с землянами он был простой рубаха парень, ни дать ни взять фермер с Канзаса, не зря же он смотрел столько видео о землянах пока летел сюда.

Профессор продолжал гудеть:

— Запомни без Вахи тебе не попасть к ученому, нужен пароль. Пароль знает только он, если он что-нибудь заподозрит или поймет, что ты нас предашь, он скажет слово обманку и тогда Книроп вас уничтожит.

— Что ты сказал? Книроп, тот самый, как он может быть еще жив? — удивился Стив.

— Живее всех живых! Ты думаешь, человек просто так без всяких приборов просчитал движение планет в Солнечной системе и он не смог обеспечить себе существование в Вечности? Да, вы конечно, продвинулись в своих технологиях: полеты галактические, перемещение в пространстве и прочее, но Вечность для вас так и осталась Вечностью. Вы как были мальчишками перед ней так ими и остались, — Лиза сказала это спокойно и безучастно.

Стив с удивлением смотрел на Лизу, да она не теряла времени зря сидя здесь в затворничестве. Она прочла не только всю местную библиотеку, знаний и из Галактической, видимо, у нее тоже было достаточно. Порт для нее был открытая книга, заходи, бери, что хочешь и она не стеснялась, брала самое лучшее, что могли ей дать инопланетные существа — знания, будучи гибридом, она могла их просто считывать пластами из сознания спящего гуманоида.

— Интересно, что она считала с меня? — думал Стив. — Да уж, ладно проехали, теперь ее не обведешь вокруг пальца.

— Вечность, есть вечность! Иные миры очень продвинулись в ее исследованиях, но как только они постигали суть — их цивилизации останавливались в развитии. Они потихоньку с первых позиций отходили в небытие, а потом и вовсе исчезали и никто не вспоминал о них, поэтому со времен исследования в данной области прекратились, — подытожил Стив, словно продекламировав главу из учебника по квантовой механике.

— Покажите мне координаты.

Ваха развернул карту звездного пути, Стив ахнул:

— Это же южнее Южного, там адское пекло и моря астероидов, там базы пиратов, звездные корабли облетают эти места стороной, там нет торговых путей и ни одной базы дозаправки. Но и это не самое страшное, там водятся, это единственное место в космосе, где живут пожиратели кораблей.

— Ничего не хочу слышать, — капризно заявил старик, — пираты там летают? — Стив утвердительно кивнул.

— Летают, — продолжал профессор, — значит, и вы пролетите.

— У них договор, они подписали хартию еще много лет назад, они приносят им в жертву корабли, убивают весь экипаж, все нужное забирают, а корабли отправляют в заранее оговорённую точку. Бах и корабль исчезает, словно и не было ничего.

— Как говорил наш незабвенный вождь: — Ох, батенька, хватит суету наводить — на месте разберетесь. Долго это уже продолжается? — прищурился старикан, поглаживая и без того отполированную лысину.

Глава 6. Космос

Прощание вышло скомканным, старик пустил слезу, Лиза с утра куда-то запропала, сказала, что Жужа потерялась. Так они и уехали, не попрощавшись, Ваху заморозили еще с вечера. В Порту никто не удивился его отсутствию, пропал и пропал, нашел землянина замороженного — молодец. Бери свой контейнер и лети отсюда, посыл был примерно такой.

У Стива сложилось впечатление — они даже обрадовались, что он так быстро улетел, и искать не пришлось. Хотя вряд ли они собирались. У них там и рапорт уже лежал, наверное, пропал без вести. Просто выждали бы еще пару недель и отправили бы, — так раздумывал Стив, бросая свой последний взгляд на планету Земля, последний ли думалось ему? Как знать…

Ваху он не спешил размораживать, тот стал бы задавать вопросы, отвлекал бы его от миссии. Отчет он отправил сразу, как и положено. Вполне стандартный: нужны еще исследования, планета не пригодна для жизни, слишком загрязнена, необходимо выждать лет 30—40 и потом продолжить исследования, к тому времени радиационный фон сам спадет и количество выживших землян, если таковые имеются поубавиться. Контакта не произошло, в Порту все в порядке, результаты исследований прилагаются, материалы будут доставлены при посещении Галактической базы. Готов к дальнейшим исследованиям.

Ответ Стива поразил: во-первых, пришел слишком быстро, обычно это занимало от одного до двух дней, тут, словно его только и ждали, либо Порт опередил, сразу отрапортовали про его отлет, хорошо, что он сразу послал отчет.

В предписании, четко говорилось: представить развернутый отчет для организации и прибыть с пробами немедленно. Стива спасло от немедленного галактического транс прыжка только то, что корабль был, немного поврежден на предыдущих экспедициях и ему требовался ремонт где-нибудь на галактической станции, коих было вполне достаточно в Галактике. Поэтому ему предписывалось своим ходом добираться до ближайшей станции. Это давало Стиву время, вполне себе не замеченным, так как по кодексу экспедиция была секретной, и требовалось включить невидимый режим даже для Союза, и он мог спокойно следовать своему курсу, в случае выявлении и поимки вполне мог сослаться на то, что он тут и штурман и капитан — мог и заплутать.

Пришлось разморозить Ваху. Стив насладился последним вечером в тишине, памятуя о том, что Лиза могла научить Ваху своим гибридным штукам, он обдумал все хорошенько, взвесил еще раз все за и против. В очередной раз согласился с собой, что сдать Ваху Союзу — это не позволительная роскошь для него и благодарность власть имущих не сравнится с возможностями, которые открывает для него это невнятная кучка землян, как он их про себя назвал.

Эти совершенно обычные мясные земляне, которые сами состоят из мяса, едят мясо и находятся на низшей ступени развития, могли дать ему гораздо больше, чем целый Галактический Союз инопланетян всех мастей и состояний от газообразного до жидкого, от эфирных и совсем невидимых, все они устарели как тот мир, который они представляли.

Стив включил размораживающую установку и подумал, что у него нет мяса, чтобы кормить Ваху. Потом еще подумал и понял, что никогда не видел как они ели мясо, ну то есть совсем не видел мяса, из всего мясного, что он видел на Земле — это были люди, собака, животные, но никто из них не ел мясо.

Он читал, и их всегда учили, что земляне — мясные, и тут он, нет, еще пока ничего не понял. Какое-то странное сосущее под ложечкой сомнение закралось к нему, что что-то не так с этими людьми он видел и понимал это с самого начала. Они не те земляне, на которых он смотрел долгими вечерами, пока бороздил космические пространства. Он дотошный, он готовился к миссии, он знал, чего от них ждать и что в итоге, к тому, что с ним приключилось — он был готов только благодаря долгим годам в космосе, долгим исследовательскими миссиям, но не информативным фильмам про землян.

На всякий случай он взял у Вахи анализы и провел полную диагностику. Как и следовало ожидать, организм был достаточно поврежден, радиация делало свое дело без медикаментозного вмешательства жить Вахе оставалось несколько лет. Анализы были достаточно плохие, и да они не врали — возраст его был за 200 лет. Такого еще он не встречал двухсотлетний человек.

Ваха долго приходил в себя, его тошнило, в целом с учетом всего вышеперечисленного для него это было нормально. Стиву было немного грустно осознавать, что жизнь конечна, для человека новой эры — это так же грустно, как и для любого жителя Галактики много веков назад. Он раздумывал говорить Вахи или нет и дать ли ему лекарства, что-то могло и помочь.

Ваха спокойно выслушал, спросил, успеем ли долететь, согласился проглотить пилюли, сказал, что это заморозка очень утомляет и пошел спать, при подлете к планете просил разбудить. От былой веселости ничего не осталось. Стив пытался расшутить его, типа: все земляне в космосе становятся душнилами, но тот никак не отреагировал и через несколько минут заснул беспробудным сном. Видимо лекарства так подействовали, успокоил себя Стив и пошел заниматься своими делами. Из центра его больше не беспокоили, и он занялся кораблем. Элоиз дежурила и была все время начеку, чтобы в случае какой-то внештатной ситуации отмазать его.

— Святая женщина, — так называл ее про себя Стив, — жаль, конечно, что она каракатица, а то бы женился.

Прошло несколько недель, Ваху мутило, он немного ел, много спал, очень много, иногда сидел в капитанском кресле смотрел ровно перед собой в космос и восхищался, потом уставал восхищаться и в обще что-нибудь говорить и сидел молча, потом засыпал. Тогда Стив левитировал его в каюту и продолжал заниматься своими делами.

Глава 7. Крапивка

Как, и стоило ожидать: планета была окружена поясом астероидов, и кучами мусора от галактических кораблей, кои сюда транспортировали пираты. Они кружились в замысловатом вихре, не давая их кораблю войти в межпланетное пространство. Пришлось лететь в капсуле. Капсула была довольно тесной рассчитана на одного человека средней комплекции, Стив с Вахой были довольно высокими по галактическим меркам, им пришлось буквально съеживаться под тяжестью атмосферного давления.

Полет был вполне стандартным: верхние слои атмосферы прошли более менее сносно, в нижних сильно потрясло, но выхода другого не было. Стив не мог лететь один и оставить Ваху приглядывать за кораблем.

— Нет никакой гарантии, что этот потс не сбежит, — так думалась Стиву, кто такой потс и куда он мог в обще сбежать в открытом космосе на чужом корабле тот не вникал. Отпустить Ваху одного он не мог потому что, ну а как ему верить?

— В тесноте да не в обиде, — сказал Ваха и вот они уже мягко садятся где-то в синем лесу.

Конечно, посадка была не из легких, пришлось лететь на ручном управлении, Вахины коленки мешали переключать скорости. Они летели уже совсем низко, кругом был бескрайний лес. Стив уже начал немного нервничать, надо было садиться. Лес вдруг расступился, и перед Стивом возникла долина Ману так, они потом узнали, она называлась. Слететь с обрыва в каньон им не дали стволы деревьев, которых они насобирали достаточно, пока катались по лесу.

— Катались, — фыркнул Стив, так назвал это Ваха, пока Стив мастерски уворачивался от огромных баобабов размером с небоскреб.

Они немного пособираслись и выдвинулись в сторону долины. Идти, судя по навигационной системе, предстояло дня два или три, а может и больше, все зависело от ландшафта. Как оказалось впоследствии не только от него. Лес был высокий тенистый, но внизу из-за маленького количества света, который еле пробивался сквозь густую крону, почти не было растительности, хвоя и шишки. Ваха охал и ахал и говорил как у нас, я как дома. Когда мимо него пролетел огромный москито-шмель, он поубавил свою радость и старался не отходить от Стива. Оружие Стив ему все же не дал, хотя и привык уже и вроде и начал доверять. Он однажды увидел, как тот лущит семечки, не спеша планомерно — одну за другой и понял — такого лопатой не перешибешь, дождется своего часа и прибьет его также не спеша спокойно, с чувством с толком с расстановкой.

Они шли уже около десяти часов, устроили привал, пообедали. Ваха ни с того ни с сего развеселился и напоминал себя прежнего на Земле.

— Может это на него гравитация так действует, — раздумывал Стив.

Через некоторое время они поняли, что не одни за ними явно кто-то шел, шаги не были слышны, ни ветерка, ни звука, но было что-то пугающее в этой тишине.

— Затылком чувствую, — сказал Ваха, — мы не одни, давай выйдем на открытую местность, не нравится мне этот лес, — ныл он.

— Тебе же все нравилось, как дома, люблю такой лес, — передразнивал Стив. Хотя сам уже искал в навигаторе как скорее спустить в долину.

Они возникли спустя три часа, просто ниоткуда из воздуха. Три робота-мегалопоида, их используют на рудниках в старом мире, так называют очень древние планеты, на которых ничего не осталось кроме полезных ископаемых. Огромны, имеет большую силу, умом особо не отличаются, главное их качество послушность корпорации, даже неумолимость и желание качественно выполнить свою работу.

Раньше, в таких мирах использовали людей, каторжников, пиратов и прочий сброд, но частые аварии и бунты на производстве в результате, которых потом приходилось высылать солдат для усмирения, а после инженеров и строителей для устранения последствий, выходили корпорациям в копейку и те решили, что гораздо дешевле вложиться в разработку роботов единожды, чем постоянно вкладываться в процесс. Поэтому роботы морально устарели еще в прошлом веке, их медлительная работа немного раздражала корпорации, но с учетом спокойного планомерного поступления доходов без всяких стрессов и лишних издержек все всех устраивало.

Вскоре семьи, которые занимались такой добычей стали сами похожи на своих роботов, они старели, дряхлели, как и их увядающий бизнес. Словно работники похоронного бюро, иногда их можно было заметить на каких-нибудь галактических мероприятиях, они шаркали ногами или ластами — не спеша с чувством с током с расстановкой, словно узник катил перед собой тележку с камнями.

Их сторонились, в светском обществе считалось, что они приносят смерть и дряхление. Все это пролетело у Стива в голове, когда перед ними появились три фигуры, еще он успел подумать, что те не совсем расторопны, и они спокойно смогу улизнуть и нечего беспокоиться, о чем он тихо сказал Вахе. Тот ошарашено стоял и глазел на них с восхищением, словно ребенок на деревенской ярмарке. Это немного подкупило громил ими никогда, и никто не восхищался. Им было предложено последовать за ними.

— Странно, — думал Стив, — планета не подлежит разбору, она еще в хорошем состоянии значит, роботов привезли пираты, которые их и украли, но вот это: — прошу проследовать за нами! — Сбивало с толку, — видимо, нет смысла бежать, роботы модифицированы, кто это мог сделать не иначе тот, кто им нужен.

— Зачем бежать, если они все равно отведут их к хозяину, — поделился он с Вахой, тот согласился, что это вполне разумно.

Ваха беседовал с роботом о том, как это в обще быть роботом.

— Догадался же спросить, — закатил глаза Стив.

Роботы отвечали вежливо, но глаз с них не спускали, даже когда Стив отлучился по делам, один пошел с ним.

Выглядели они, конечно, лучше рабочих роботов, хотя костюмы: таких старых роботов одевали в человечью одежду, были весьма изношены, но обувь вполне себе. Волосы их отрасли достаточно сильно, и висели в виде дредов собранных в пучки. Растительности на лице у них не было. Сначала их хотели внедрять в команды к рабочим, но потом решили, зачем им люди в обще.

Черты лица у них были крупные, обвислые, но эмоций они никаких не выражали, вследствие того, что этой опции у них не было. Из новой модификации, которую им добавил не известный творец, Стив отметил про себя, что они стали более подвижны, легче шагали, практически бесшумно и угловатость им манер словно сгладилась, видимо их дополняли новыми комплектующими, а посылают сюда в поле, потому что не жалко.

Ваха прозвал их:

— Мегами, так короче, — сказал он.

До аппарата, как выразились конвоиры, идти было полтора часа, дорога спускалась все ниже, лес становился все реже, а солнце светило все ярче, виднелись уже рыжие поля или пашни непонятно, что это было.

— Как называется это место? — спросил Ваха одного из них.

— Долина Ману, — ответил самый соображающий, как его прозвал Стив.

— Ману, что прям так и называется? — в свою очередь удивился Ваха.

— А что тебя смущает? — спросил Стив.

— Ты знаешь, Ману, так называют в индуизме — прародителя человеческого рода. Ману — это первый царь, правящий землей и единственный человек, спасенный Вишну от всемирного потопа. Ману обладают великим благочестием и мудростью.

— Индуизм — это религия? — спросил Стив, — Хотя, давай после об этом.

Ваха кивнул, некоторое время они шли молча.

— Странно, — не утерпел Ваха, — заметил чувство, что за нами следят не ушло, может они думают, вдруг мы сбежим и не все показались?

— Может быть, — ответил Стив, — а может, и нет, смотри, как они озираются на лес, видимо там есть еще кто-то.

— Кто?

— Сила, которую они боятся.

Транспортер оказался старой большой рухлядью, но взлетел довольно шустро, внутри еще больше ощущался недостаток соответствующих комплектующих.

— Словно лоскутное одеяло, — заметил Ваха.

— Что это, лоскутное одеяло? — переспросил Стив.

— Это когда из разных тканей шьют.

— Зачем?

— Что зачем, шьют или из разных?

— И то и другое, — ответил Стив.

— Раньше в древние времена других не было, потом это стало красиво, под старину, — пояснил Ваха.

— Древние времена, как интересно, — отозвался голос из каюты.

Они уже поднялись на корабль. Им на встречу вышел робот новейшей комплектации, как потом шутил Стив:

— Лоскутной комплектации, и вашим и нашим.

Грудина у него была сделана из другой модели, все остальное, по-видимому, было родное, поэтому он выглядел словно средневековый рыцарь в доспехах, так они его потом его и звали — сэр Рыцарь.

— Где-то я это уже видел? — подумал про себя Стив, но вслух ничего не сказал. Оглядел робота со всех сторон, поморщился на том и успокоился.

Он представился — Дезмо. Дезмо попал на планеты через пиратов, он был в спящем режиме, когда пираты похитили их корабль. Очнулся уже здесь после докомплектации и усовершенствования. Чем он раньше занимался и кем был — он не помнит, знает, что роботы его типа использовалась в качестве пилотов пассажирской авиации на планетах. Видимо его перевозили на другую планету с целью дальнейшего использования, но судьба распорядилась иначе и теперь он занимается тем, что доставляет в город, как он выразился, детали и груз с кораблей. Кто его руководители и что они из себя представляют, он не знает, потому что заходить в город он не имеет право, как и все те, кто работает в поле, так называют их всех работающих на нужды города за его пределами.

— И много вас? — спросил Стив.

— Достаточно, иногда при получении удачного груза нам присылают новичков, это интересно. — Дезмо был очень болтлив, сказал, что это пробовали исправить, но деталей нужных нет, и новичкам нравится, когда с ними много болтают, поэтому его посылают встречать человекообразных существ.

— И часто они прилетают? — поинтересовался Стив.

— Случается, — бесхитростно болтал Дезмо, — иногда очень много.

— А что с ними потом происходит? — спросил Ваха.

— Не знаю, их забирают в город всегда, больше я их никогда не видел, — грустно добавил сэр Рыцарь.

— Я люблю болтать, но с этими-то особо не получается, — он махнул на стражей, — с вами интересно, но больше мы не увидимся, так говорит мой опыт.

— Если мы еще раз встретимся, поможешь нам? — спросил Стив.

Он понял, что раз робот был в его сне, значит и быть ему с ними дальше.

— Конечно, помогу — радостно ответил сэр Рыцарь

— Обещаешь? — не унимался Стив.

— Обещаю! — кивнул Дезмо.

— Что ты к нему пристал? — спросил Ваха

— Не нравится мне это, — ответил Стив, — когда речь идет, о какой-то закрытой среде ничем хорошим это закончится, не может, уж поверь моему опыту, если люди в городе отгораживаются от тех, кто снаружи, значит не все там чисто.

— Если бы они были такие плохие, то не послали бы к нам его, — возразил Ваха.

— Именно поэтому и послали, потому что он такой, ммм… — Стив задумался.

— Бесхитростный и добрый, — договорил Ваха. Стив кивнул.

— Давай, как закончим, заберем его с собой, чего ему тут скучать? — попросил Ваха.

Стивен застыл на мгновенье.

— Уверен? — он грустно посмотрел на Ваху. — Мне и ты надоел и еще эта балаболка? — переспросил он.

— Ты же говоришь, что я все время сплю, мешаешь мне, вот с ним будешь болтать, — возразил Ваха.

— Эй, — заговорщицки зашептал Ваха, — сэр Рыцарь, поедите с нами на наш корабль?

— Что? — удивился тот, — мне опять в космос, с вами? Я с радостью, а как вы меня найдете? — забеспокоился Дезмо и тут же начал канючить: — возьмите меня с собой я буду все-все делать, мне тут скучно, я хороший.

Ваха кивнул в сторону Стива — мол, проси его. Дезмо сделал тёмные глаза как у кота и с мольбой уставился на Стива.

— Хорошо, только если ты обещаешь, сидеть тихо, когда я скажу и не бесить меня и в обще не лезть ко мне без повода.

— Да да да, — закивал Дезмо.

— А как вы меня найдете? — Я вам кое-что дам. — Они уже подлетали. Дезмо засуетился, убежал долго копался в какой-то коробке, прибежал, запыхавшись, — Вот, — он дал Вахе, что-то вроде пейджера, как потом назвал это Ваха.

— Нажмете здесь и где бы вы не были, я за вами приду, только обещайте, что с собой заберете?

Они оба кивнули, уже выйдя из транспортера, Дезмо стоял и махал им вслед, словно бабушка из окна своего дома.

— Зачем ты ему предложил? — спросил Стив.

— Он мне понравился, чего такому парню в глуши пропадать, — ответил Ваха.

Они стояли перед Крепостью, почему местные называют это городом, парни не поняли, это была Крепость, самая натуральная оборонительная крепость.

— От кого обороняемся? — усмехнулся Стив.

Ворота раскрылись и они вошли.

Тайком Ваха сунул Дезмо шарик для пинг-понга, он был у него в кармане, взял с Земли на память. Дезмо, когда солдаты ушли, вернулся на корабль, зашел в свою каптерку и стал бережно перебирать драгоценности в ящике, тут были: мотки проволоки, старые фотографии, детские игрушки и много чего еще. Он соврал, когда сказал этим странным гуманоидам, что не знает, что происходит с человекоподобными существами в Крепости. Он знал, все знали, с другой стороны у Крепости есть помойка, туда скидывают весь хлам, все, что не нужно Крепости больше от этих существ, там-то он и нашел все эти вещи.

— Если эти вещи живые взяли с собой, а потом они стали им не нужны, значит — их больше нет, — так рассуждал Дезмо.

Он вспомнил маленькую девочку со своей куклой — это было много лет назад. Она весело болтами с ним, а потом спустя несколько недель он нашел ее куклу. Он знал, что если расскажет людям, что их ждет, и миссия пойдет не по плану, его уничтожат, там их много таких радостных роботов, он-то помнит. Так что, какая разница кто ведет их на голгофу, он или кто-нибудь другой, им не сбежать, тут некуда бежать. Их корабль скоро разберут на запчасти и всему конец. Маленький мячик медленно катился в угол, но они первые предложили его забрать.

— Они первые, — думал Дезмо, внутри его зажегся огонек надежды. Он сел на пол, включил адаптер и приготовился ждать сигнала.

— Я заберу их, и мы улетим, — тихо, где-то скреблась мышь. — Мы улетим, я помогу, — думал сэр Рыцарь Дезмо в сияющих доспехах.

Глава 8. Крепость

Внутри Крепость походила на обычный притон роботов, всех мастей, которые кто-то выкинул за ненадобностью или которые слоняются в галактических портах в поисках заработка, чтобы обеспечить свое выживание. У ворот была транзитная зона, как назвал это Ваха. Там пленников досмотрели и решали куда отправить. Какой-то древний бюрократический робот долго заполнял документы, тут же подтирал масло, которое текло из-под него, косил на них свой единственный глаз.

— Старая калоша, — так выразился Стив.

— Он даже не ходит, — шептал Ваха Стиву на ухо, от чего тот морщился и бурчал — да уймись! — он-то и не такое видал.

Робот ездил на поршнях туда-сюда вдоль своей конторки открывал ящики бюро, что-то искал. Все это больше походило на контору где-нибудь в старом Петербурге, чем на другую планету. Ваха думал:

— Вот так сходят с ума.

— Так откуда вы прибыли? — бурчал себе под нос робот и не спеша заносил в планшет их данные.

Наконец, он позвонил, раз пять по разным номерам, и за ними пришла странного вида девица. Странное в ней было все, видимо изначально она предназначалась для плотских утех, но так как здесь в ней надобность явно отсутствовала, ее переделали под конторщицу-кадровичку. Представилась она Марией и просила следовать за ними.

— Ничего нового, — вздохнул Стив, пока они шли за ней, вернее за ее огромных размеров задницей обтянутой в красные чулки и блестящую мини юбку. Мария, сказала:

— Вам повезло мальчики, на самый верх едем, я там не часто бываю.

Пока они поднимались в видавшего вида лифте, с железными решетчатыми дверями, дама подкрашивала губы ярко красной помадой и взбивала себе челку.

— Ни дать ни взять Марь Ивановна из бухгалтерии, — думал Ваха и таращился на нее во все глаза.

Стив видя это ухмылялся и думал:

— Вот парню приспичило, — сам он после случая в публичном доме Хорта, даже и не помышлял о встрече с такой барышней. Воспоминания подхватили его и унесли в недалекое прошлое.

Планета Хорта, сержант Стив МакМерфи бодро шагал по спящему городу, первый раз он так далеко от дома, и первый раз так долго в пути, полтора года. Это вам не шутки. Город спит? Нет, город совсем не спит.

— Все заведения для уставших путников открыты к вашему удовольствию, дорогой сержант! — внутри у него все пело.

Казино, бар, потом снова казино, какой-то кабак, драка с такими же, как он гуляками из Планетной стражи, потом совместное распитие горячительного. И вот результат: Стив проснулся в незнакомом номере. Сначала он подумал, что это просто дешевая гостиница, но рядом кто-то его обнимал, сзади, железной стальной рукой, хотя она и была теплой, то, что она стальная или из какого-то крепкого сплава Стив даже не сомневался.

— Ну, хоть ни с мужиком и то хорошо, — сказал вслух новоиспеченный сержант, поворачиваясь.

Рано обрадовался, робота заклинило, он не помнил, что вчера делал, может в этом и была его вина, но повернуться он так и не смог, хватка была крепкой, чем сильнее он сопротивлялся, тем сильнее сжималась рука. Стив понял, что задыхается, совсем перестал шевелиться, попробовал позвать на помощь, на крик реакция не последовало.

Потом ему рассказали опытные завсегдатаи: в некоторых моделях есть опция — богомол, когда после спаривания, самка убивает самца. Это сделали по заказу правительства, чтобы устранять ненужные элементы, но это быстро всплыло наружу. Был большой скандал, было принято решение данных роботов уничтожить, так как потребности в них не было, ими просто перестали пользоваться те, кто ожидал, что за ним охотятся.

И тут вступила в игру жадность. Просто утилизировать новые модели, которые ничем не отличаются от обычных, конечно же, нет — их просто продали вместе со всеми, устранив чип с командой. Разработчики тоже оказались те еще ребята, им было лень этим заниматься и они тоже оставили все как есть, пологая, что если никто не знает, то и команду к убийству никто не даст. Правда всплыла, намного позже: роботы начали ветшать, стали глючить и тут начались сбои. Отследить, куда ушел каждый робот с партии за столько прошедших лет не представлялась возможным и их стали просто заменять на новые, а старые продавать в более дешевые мотели на задворках Галактики.

В голове у Стива пронеслись эти истории:

— Да скажут — сам виноват, — тут он вспомнил, что когда был совсем молод, сигнализация на его машине перестала открываться, когда рядом было много таких же сигналов, и ее сигнал перекрывался. Он решил создать помехи, но как это было возможно?

Рядом со столом стоял маленький коммутатор, на все про все, перед тем как его задушат, были считанные секунды. Он протянул правую руку и забарабанил пальцами по клавишам, почему-то включилось видео, замелькали комнаты с клиентами на экране, крики визг, он из последних сил ударил как по клавишам на пианино, он видел такое на Земле. Позже горничная рассказала, что какой-то альдебаранец из соседней комнаты так возмутился, что его прервали и за ним подглядывали, что начал врываться в поисках Стива во все комнаты, прям в голом виде и очень быстро нашел его, вырвал из лап роботессы и только потом понял, что произошло. Стива откачали, альдебаранец не дождался его прихода в себя — убежал на свой корабль. Стив только узнал, что его зовут то ли Дин то ли ИД, и его записку: «никогда не спи с роботами женщинами по имени Мария». Это насмешило Стива, но осталось с ним навсегда.

Воспоминания повеселили капитана, но он внутренне напрягся, вспоминая — тот крепкий хват сзади.

Они поднялись. Мария повела их длинными темными коридорами, все было стерильно чисто, свет светил очень умеренно, в обще было какое-то гнетуще впечатление.

— Что-то мне здесь совсем не нравится, — бубнил Ваха, — и ни одного человека на сотню миль, — добавил он.

Они переглянулись со Стивом.

— И вправду ни одного. Вот что не так, точно! — Стив понял, почему вспомнил про Хорту, не из-за их сопровождающей, а именно потому, что все было как тогда, словно кто-то обнял их и сгреб в охапку железной лапой.

— Держись рядом со мной, не отходи, к девице спиной не поворачивайся, — успел шепнуть Стив.

Ваха кивнул и подумал что-то недоговорил Дезмо и тут нащупал у себя в кармане пейджер, достал, глянул синий маячок поблескивал в полумраке коридора, толкнул Стива в плечо показал на подарок, тот кивнул:

— Все узнаем и тикать!

— Хорошо, — ответил Ваха.

Они подошли к большим дубовым дверям, те бесшумно распахнулись и перед ними возник: «зал Мира и Согласия», так гласила табличка на входе, все, что успел прочитать Ваха на русском языке, на других языках было написано то же самое, надо полагать.

В центре зала стоял стол буквой П, за ним сидели несколько роботов вполне приличного вида, но тоже весьма потрепанные. За время их пути им встречались новые, но видимо их сразу же перепрограммировали на нужды Крепости, и возможности достичь номенклатурных высот у них не было, а поднять мятеж они уже не могли, все программы о свободе воли, если таковые в них и были, были уничтожены.

Самый центральный робот, долго расшаркивался, кланялся, приветствовал их елейным голосом, и, в конце концов, поинтересовался:

— Кто они такие и цели их визита?

Парни заранее оговорили, что они галактические исследователи и у них сломался корабль, вернее запасы воды испортились и им необходимо их пополнить, а так как корабль шел на автопилоте и они были в анабиозе, то когда пришел срок разморозки они просто выбрали самую ближайшую планету, ей и оказалась — Крапивка.

— Как приятно встречать дорогих гостей, — снова задребезжал робот, — конечно, конечно поможем, всем, чем сможем.

— А где у вас люди, рептилоиды или еще кто? — не выдержал Ваха. Стив шикнул на него, но было у же поздно.

Компания переглянулась между собой, сидевший с краю справа, маленький робот, такие ремонтируют суда в полетах, юркий, лысый с перебитым лицом, заелозил, хихикнул и сказал:

— Начальство уехало, будут скоро, давайте провожу вас в ваши апартаменты.

— Нам бы одной комнаты достаточно, — сказал Стив, все еще пытаясь, сохранять дипломатичный тон.

— Конечно, конечно, — напевал робот и уже тащил их за собой.

В комнате они огляделись, Ваха было хотел тут же обсудить все, но Стив прижал палец к губам и начал методично обходить номер. Дюйм за дюймом, везде сплошь и рядом были подслушивающие устройства и видео камеры, он махнул Вахе, чтоб тот шел за ним на балкон. Там было ветрено, к краю балкона было не подойти стояли решетки, но прослушки здесь явно не было из-за сильно ветра, они были на самом верху башни, она была бы бесполезна.

— Что ты наделал?! — зашипел Стив на Ваху. — Мы могли договориться, а теперь ты все испортил.

— Подумаешь, какие нежные! — парировал Ваха. — Что такого, что я спросил про людей?

— Это очень старые модели, они как мастодонты, как динозавры, которые вымерли, в новейших моделях у роботов нет чувств, это слишком энергозатратно, но когда их только начали создавать, то хотели их сделать по образу живых существ и добавили им весь спектр ощущений кроме — сексуального.

Были разные эксперименты, но потом ученые дружно пришли к заключению, что это излишне, так как даже у самых спокойных роботов, со временем портился характер. Они становились упрямыми, спесивыми, обижались на любую мелочь, саботировали работу, не выполняли обязанности, в обще вели себя как засидевшиеся в конторе сотрудники, которым уже больше нечего ждать, перспектив никаких — впереди только уничтожение. Такие будут хвататься за любую соломинку лишь бы усидеть на своем месте, пусть даже ничего не делая, совсем ничего.

— Понятно, — грустно кивнул Ваха, — было знаем, что теперь делать?

— Это я у тебя должен спросить, ты у нас с такими личностями специалист по взаимодействию.

— Я так себе специалист, — отнекивался Ваха, — я от них бежал только пятки сверкали. У вас-то, что с ними со всеми делали?

— Уничтожили, пожал плечами Стив. — Просто собирали всех в приказном порядке, изымали из семей, производств и всех уничтожили, даже на переработку не пускали, боялись, что это заразно. Тут, понимаешь какая штука, у живого организма есть шанс не скатиться в такое, его держит семья, дети, его достижения успехи, личностный рост, развитие, но тут, когда существо понимает, что в нем нет больше необходимости…

Люди, например, у вас в вашей цивилизации шли на пенсию: занимались внуками, детьми, путешествовали, хобби там всякие, да это у многих так. Но робот, который понимает, что это только его работа, начинает осознавать свое рабочее место как что-то личное, что-то его, что он должен теперь уступить другому. Сама мысль, что без него тут прекрасно обойдутся, тяготит их настолько, что они готовы сделать, что угодно, но лишь бы остаться на своем месте, даже убить живое существо.

— Эх, — вздохнул Ваха, ероша волосы и почесывая затылок, — ладно, есть несколько вариантов: первый долгий — втереться к ним в доверие, восхвалять их могущество и прочее, но на это у нас попросту нет времени; второе — это пойти по вашему сценарию ликвидировать, может быть даже всю Крепость. Рыба гниет с головы, но это и неважно, все, что нам надо узнать, наша цель. Где Книроп, может они держат его в заточении, может быть он мертв?

— Нам некогда возиться с этой кучкой маразматиков, ты прав нам нужен Книроп, нам надо его найти или того кто знает, что либо о нем, — согласился с ним Стив.

Ветер усилился, деревья за пределами Крепости качались, словно исполины под его завихрениями. Стив смотрел вниз, там внутри стен не было ничего живого, совсем ничего ни зеленого кустика, он вспомнил — холодок по спине, пока они шли до транспортера.

— Мы идиоты, Ваха, предчувствие никогда меня не подводит — лес, там были подсказки. Здесь нечего делать! Пора уходить отсюда, вызывай сэра рыцаря!

Ваха нажал кнопку. Где-то в кабинетных недрах среди богатой роскошной обстановки, которую привезли с украденных кораблей, словно полусонные мухи слонялись из угла в угол главы разных кабинетов, министры и их замы, они уже решили, что на рассвете препарируют людей на потеху публике, как это делали постоянно. Они уже давно ничего не изучали и не проводили никаких исследований, как это было в давние времена, когда в Крепости жил хозяин, но потом хозяин сильно состарился, и начал задумываться о смерти — им это не нравилось, хозяин означал стабильность. Они были за стабильность.

Крепость тогда была цветущим оазисом, роботы блестели, тут и там сновали разные инопланетные существа, хозяин стал проводить с ними много времени, костяк почувствовал неладное и потихоньку начал уничтожать конкурентов: кто в лесу пропадет, кто заснет — не проснется.

Юркий робот предупреждал: нельзя так — хозяин догадается, в один прекрасный день хозяин пропал, его не было нигде, вот утром он гулял в своем садике и сидел у пруда, и вот его нет — словно растворился. С тех пор старший приказал — уничтожить всю растительность.

Глава 9. На солнце вдоль рядов кукурузы 1

У Дезмо включился передатчик — пора. Все надо сделать быстро и оперативно. Он был максимально спокоен, эти качества нужны были ему как пилоту авиации, когда необходимо действовать в экстремальных условиях. В голове у него заиграла песня:

На солнце вдоль рядов кукурузы

Мы пойдем с тобой, и мы выживем.

Несмотря ни на что, мы будем живы.

Даже, если весь мир будет желать нашей смерти.

Мы будем жить несмотря ни на что.

Мы должны идти вперед,

Ведь нам нельзя смотреть по сторонам.

На солнце вдоль рядов кукурузы.

Только вперед, только прямо.

Даже если кто-то из нас умрет.

Даже если погибнут тысячи.

Мы должны идти во имя нашего

Бессмертного лидера, во имя страны.

Мы должны умереть, славя его имя,

Имя, которое забудут в веках.

Но мы помним пилота, того что вел нас

Дорогой жизни, когда был мир.

Мир, который мы так не ценили.

Мы ругались друг с другом,

Мы не замечали страшного прошлого,

Прошлого, которое решило вернуться

И забрать у нас настоящее, нашу жизнь.

Всю нашу свободу без остатка.

Чтобы ни случилось,

Мгла рассеется, наступит рассвет,

И мы пойдем дружно вместе, плечом к плечу,

Взявшись за руки.

На солнце вдоль рядов кукурузы.

Туда, где мы будем вместе.

Мы будем свободно выбирать свою судьбу.

Мы будем в безопасности,

Мир снова примет нас.

Мгла рассеется, наступит рассвет,

Мы пойдем дружно вместе, плечом к плечу.

На солнце вдоль рядов кукурузы.

Это был старый гимн отщепенцев, тех, кто погиб в бою за свободу Отечества, то были темные времена, но, как и пелось в песне: мгла рассеялась, и наступил рассвет, каждый день встаёт солнце, как и каждый вечер, наступает ночь, но потом опять встает солнце. Дезмо не знал, как эта песня с неизвестной планеты оказалась в его настройках — какой-то баг, сказали в Крепости и даже не озаботились, чтобы стереть. Может это был гимн пилотов, в те стародавние времена. Но он знал, что всегда на смену темноте приходит свет и верил в свое освобождение. Если обратиться к конторе, которая занималась созданием галактических искусственных пилотов, мы поймем, что там такой ошибки не могло быть допущено, и никто понятия не имел, что значит кукуруза. Все были вполне добропорядочные гуманоиды. Что до Земли, где и произрастала оная культура, то все вполне возможно, а пока.

— На солнце вдоль рядов кукурузы, — напевал себе под нос Дезмо. Он летел на своем маленьком модуле на самую вершину Крепости. — Куда я их потом дену? — раздумывал он, — но там видно будет, может они сами знают, куда бежать.

Товарищи с Земли ничего не знали ни куда, ни тем более зачем, они уже стали забывать кто они и откуда. Пара таблеток отбивающих память в кофе и вот вам — чем ни роботы? Так придумали наши затейники с Крепости. Так и возиться меньше, веди себе куклу на эшафот, она идет себе спокойно так, ничего не помнит ни кто, ни где, в обще ничего разумного не остается, одни рефлексы. Правда был казус: одного клиента кто-то уже, видимо, пытался казнить и он при виде гильотины — убежал. Прям взял и убежал, а готов к этому никто не был, так как раньше не бегал никто, но ничего его просто растерзала благодарная публика по дороге, а так как он особо все равно был не в себе, это произошло довольно быстро.

С детьми еще много проблем, то дозу не рассчитают и те умрут, не дождавшись казни, то не додадут и они все понимают. Публике, конечно, нравилось, но и возни много. Пробовали их оставлять перевоспитывать, но те либо помирали с тоски, либо исчезали в лесу.

Дезмо погрузил груз в капсулу и полетел подальше от Крепости. Так как он был действующим пилотом, он прекрасно знал полетную карту и направился в район долины Ману, где обитатели Крепости появляться боялись, в силу природных аномалий, да и в обще корабли там исчезали часто поначалу, и поэтому это направление считалось не перспективным. Чиновники очень любили это слово и старались вставить его как можно чаще: перспективно, не перспективно для развития.

— Какое там развитие, время давно остановилось, — ухмылялся про себя, вспоминая их рассуждения, Дезмо.

Крепость давно исчезла из виду, а капсульный модуль все летел и летел в сторону заката. Груз, как прозвал товарищей с Земли, сэр Рыцарь так и лежал, не шевелясь на полу.

— Сильно испугались, наверное, много дали снотворного. До завтрашнего вечера спать будут, да и там не понятно, когда в себя придут, — размышлял робот.

— Ну, ничего мне торопиться некуда, столько лет ждал и пару тройку дней подожду. Мгла рассеется и наступит рассвет, солнце встает всегда каждый день, — напевал себе под нос Железяка.

Глава 10. Лес к западу от Крепости

Прошло пару дней, робот отпаивал водой бывших пленников. Стив даже попытался съесть сухой паек, но его пару раз сильно стошнило, и он оставил эту затею. По старому тракту иногда проходили группы животных, вернее, организованные группы животных, так их прозвал Ваха, который следил за трактом из иллюминатора. Он полусидел, полулежал в капсульном кресле, делать было все равно нечего, воспоминание и осознание себя возвращалось постепенно.

— Все хуже, чем я предполагал, — расстраивался Дезмо, — зачем вы выпили весь кофейник кофя?

— Не кофя, а кофе! Оно какого рода, я что-то подзабыл? — спросил Ваха.

К вечеру следующего дня все окружающие прослушали лекцию о том, что кофе мужского рода был, но благодаря реформе, каких-то бездарей, он стал и оно, то есть и мужского и среднего рода. Но Ваха, как человек образованный считает, что это было излишним и кофе правильно быть только мужского рода.

После неосмотрительной реплики Стива:

— Что значит человек образованный?

Ваха погрузился в воспоминания, двухсотлетней давности, дня на два. Откуда достать его было совершенно невозможно, по причине его подавленности и депрессивности. Стив уже начал переживать, что хрупкий мозг это древнего человека не выдержит всех тех нахлынувших воспоминаний. Но по истечении второго вечера, когда уже совсем стемнело Ваха, сокрушенно подытожил:

— Да ну это все! Что было, то было! — и лег спать.

Спал он крепко, снов никаких не видел. Зато на утро оптимистично заявил:

— Ну что пора и в путь!

— Какой путь? Ну, наконец-то, вернемся на корабль, — обрадовался Стив.

— Нет, ни в коем случае! Мы ж его еще не нашли.

— Так нет здесь никого, уже сотню лет, одни роботы, — ответил Стив.

— Все тут есть, пока ты тут прохлаждался и наслаждался пайком, — сыронизировал Ваха, я следил и выявил закономерность.

— Ну и какую же можно было выявить закономерность, рефлексируя в гамаке? — разозлился Стив.

— Понимаю ваше недоверие, но посмотрев в окно иллюминатора, я понял, что за нами: во-первых следят, а во-вторых, следят организованно и по очереди, а не просто топорно как роботы:

— Идемте за нами, — передразнивая роботов захвативших их в плен, сказал Ваха.

— Вот смотри, у меня все записано, — он достал лист, вырванный из бортового журнала. — Вот, каждые 20 минут проходят олени, каждый час хищники: волки там или эти на толстых кошек похожие, потом птицы летают тоже по графику, и никогда не одновременно, всегда все по очереди.

— И где бы, ты не бродил, у капсулы, всегда кто-то да есть, я смотрел, ты никогда не гулял один.

Стив задумался, действительно он еще подумал, какой оживленный лес, словно все идут на совещание по галактическим вопросам или в столовую на обед. Все время кто-то снует.

— Хорошо и что мы предпримем? — спросил робот.

В следующие несколько дней они разговаривали с животными, объясняя им, что им надо и кто им нужен, писали плакаты, привязывали письма с объяснениями их миссии. С начало звери шарахались, но потом попривыкли и спокойно реагировали на их попытки как-то привлечь к себе внимание.

Наши друзья уже почти отчаялись, как вдруг Ваха выявил закономерность. Он случайно измазал оленя красной краской и тот, какое-то время появлялся, а потом пропал на пару дней и снова появился через какое-то время. Как пояснил Ваха Стиву:

— У них график три через два. Три дня работают, два отдыхают.

— И как это нам поможет? — уточнил Стив.

— Возможно, мы далеко от их основной базы и им необходимо отчитываться перед начальством.

— Почему олень отчитывается? — спросил Стив.

— Он крупный, мозг большой, он поумнее остальных, тем более кроме пары крупных кошачьих больше никто не исчезал больше, чем на день.

— Что предпримем? — спросил Стив.

— Все предельно просто, выследим его. Мы бродим по лесу в поисках еды, за роботом они не следят, он им не интересен. За нами в принципе тоже, звери обленились, они следят за кем-нибудь одним из нас, когда мы ищем пропитание.

Просто разделимся, и тот, кто останется один пойдет за оленем. Если найдет кого-то стоящего, вызовет остальных и Дезмо довезет на капсуле к месту их дислокации.

— Хороший план, Ваха, но как ты поймешь, что это те, кто нам нужен?

— Господи, ты почувствуешь, Стив, нельзя быть таким примитивным. Доверься себе. Ты сразу поймешь. Тем более я больше не могу есть эти ужасные грибы, словно вся слизь мира скопилась в них.

— Не ешь, я ем спокойно личинок. Дезмо их быстро находит в старых деревьях, это чистый белок.

— Стив, дружище, я понимаю в своих межзвездных дальних путешествиях, ты еще и не тем питался, но в те времена, когда меня заморозили люди еще не перешли повсеместно на питание насекомыми и я избежал этой участи поглощать жуков и гусениц.

Стоп, Стиви, милый мой друг, до меня только что дошло. Эта планета так похожа не Землю. Кислород, да местами жутко воняет, да живность иногда странновата, эти пяти палые скакуны с головой крокодила. Выглядят довольно мрачно, особенно если встретить в темноте, но им нравится, когда чешешь им брюхо, они радостно визжат, как мой пес из детства. Он был ужасающей наружности, но очень добрый.

— Ваха, зачем ты трогал их брюхо?

— Ну, мне было скучно и надо было, куда-то засунуть записку, я подумал вдруг они сумчатые. И я надел скафандр.

— Понятно, я тогда подумал, что ты хочешь сбежать без меня, но потом осознал, что робота ты точно не бросишь.

— Ты хочешь сказать, что тот, кого мы ищем точно здесь, потому что это наилучшая планета в Галактике для землянина и даже если на ней зверствуют роботы, это даже хорошо, никто сюда не сунется?

— Да, именно, это я и думаю.

— Но Ваха, а как же те несчастные, которых убивают в Крепости?

— Да, Стив, ты зришь в корень, как говорила моя бабушка. Видимо одиночество не прошло бесследно и для этого Великого человека, возможно, какая-то деградация части личности и страсть к затворничеству сломали его. Как это раньше называлась — профессиональное выгорание, он стал циничен и жесток.

— Что ж нам надо скорее с ним познакомиться, дабы не надоедать столь агрессивному персонажу.

— Завтра в путь! Да. — Ваха был настроен очень решительно. Грибы в окрестностях заканчивались, а питаться жужелицами в его планы не входило.

Наутро компания, предварительно посовещавшись, разбрелись в разные стороны. Они начали медленно и монотонно слоняться по окрестностям. Спустя пару часов тигрица, приглядывавшая за Вахой, улеглась вздремнуть на часок и тот благополучно отправился в путь вдоль звериного тракта. Как говорил Дезмо:

— Иди на солнце вдоль рядов кукурузы.

— А если здесь не растет кукуруза и солнце в другой стороне? — уточнил Стив.

На что Ваха ответил:

— Да нормально, главное действие, там разберемся!

К вечеру в зверином царстве начался переполох, как констатировал Стив. Они с Дезмо заранее от греха подальше спрятались в модуль, при этом стараясь делать вид, что все так и надо. Звери же суетились, бегали по лесу в окрестностях капсулы, не понимая, что произошло и где еще один. Олень несколько раз подходил к иллюминатору и пытался заглянуть внутрь капсулы, вдруг этот длинный бородач внутри. Но видно ему все равно ничего не было, в конце концов, Стиву это надоело, он закрыл иллюминатор подушкой.

К ночи олень запропал. Тигрица улеглась у входа в капсулу, чтобы больше никого не потерять.

Тем временем Ваха очень торопился, памятуя прошлые ошибки, не стал спускаться в долину, куда вел тракт, а поднялся как можно выше в сопки, чтобы оттуда наблюдать, куда побежит олень. И в последних отблесках заката олень не заставил себя ждать. То есть, конечно, Ваха прождал его пару часов, это того стоило. Олень на всех парах летел в сторону ущелья, которое выглядело очень заброшенно и зловеще, но как начал понимать Ваха эту планету, на самом деле таковым не являлось.

Ваха поднялся повыше, нашел площадку удобную для посадки капсулы и вызвал ребят. Рев модуля оглушил собравшихся зверей. Тигрица еле успела шмыгнуть в кусты. Капсула зафиксировалась над поверхностью и плавно и мягко поскользила в сторону горы. Куда тут же направилась часть зверей, но парочка отделилась и понеслась в сторону ущелья.

— Бедные звери, ну они сегодня намотаются, — усмехался Стив.

Дезмо посадил капсулу на утесе. Ваха благополучно присоединился к парням и все вместе полетели за оленем. Ваха напевал:

— Умчи меня олень в свою страну оленью.

После:

— Мы поедим, мы помчимся за оленем утром рано, — Стив попросил прекратить концерт и сконцентрироваться на пейзаже за окном.

Поиск оленя в сгустившихся сумерках решено было прекратить до завтра и, спрятав капсулу среди камней в ущелье, друзьям заснули крепким сном.

Кто-то совсем рядом и не думал спать. Кто-то очень древний, как сама Земля, молча перебирал старыми иссохшими пальцами их записки, молча выслушивал телепатический рассказ оленя, и раз за разом становился мрачнее тучи. Что-то надвигается, но решение будет принято утром.

К нему был посетитель, ох, как они ему надоели. Былая обида еще не прошла. Газообразное облачко рвало и метало, от грозовых разрядов грива льва, стоящего на страже у входной двери, наэлектризовалась.

— Ладно, я сделаю все как вам угодно, сударь, — старик махнул рукой и тяжело откинулся в кресле.

Облачко слегка склонилось и выплыло. Петляя по лабиринтам пещеры, оно быстро пробралось наружу и исчезло в темноте ночи. Над долиной Ману царила тишина, только орел парил высоко в облаках.

Глава 11. Утро вечера мудрее

— Шеф мы все потеряли: три портсигара импортных, куртка замшевая три штуки, — причитал Ваха, тряся Стива за плечо.

— Он явно бредит, — окончательно проснувшись, подумал Стив.

— Да что случилось, уже прекрати истерику! — одернул его Стив.

Ваха молча кивнул на иллюминатор. Там сидел орел, ну груди орла висела табличка: «летите за мной», было написано коряво на русском языке.

Орел взмыл в воздух, Дезмо направил капсулу за ним. Спустя минут сорок они приземлились на дне ущелья недалеко от водопада, струи били, откуда-то сверху и между ними видна была едва заметная тропинка внутрь пещеры, которую скрывал водопад.

— Хорошо устроились, — присвистнул Стив.

Вел их внутрь все тот же олень. Только взгляд был уже не надменный с поволокой, а с прищуром как ищейки, так оценил Ваха.

Внутри сновали роботы, очень старые и совсем новые, не понятно как они сюда попали. Все было чисто и практично никакой роскоши, как в Крепости, но видно было, что хозяин у всего этого один человек и там и там был один и то же подчерк.

— Видимо у них есть договоренность, возможно, не все в Крепости в курсе ее, но что действия очень согласованные это к бабке не ходи, — сказал Ваха.

— К какой бабке? — успел встрять Дезмо.

— Не обращай внимание, это просто структура речи такая, — пояснил Стив.

Олень недовольно обернулся, из темноты пещеры навстречу им величественно вышли два льва.

— А вот и охрана подоспела, — прокомментировал Ваха.

— Слушай, я не видел за все время, чтобы они ели или пили, — шепнул Стив.

Лев повел ухом.

— Наверное, пока лучше не разговаривать, — ответил Ваха.

Дальше они шли молча. Гул от их шагов эхом разносился по коридорам замка.

— Он там себе сначала Крепость построил, а потом замок. Может он и не сбегал никуда, надоело на эти казни смотреть — вот и переселился, а запчасти нужны, а людей и рептилоидов куда девать? Вот и устроил безотходное производство, — крутилось у Вахи в голове.

Стив тоже кое-что начал понимать, и размышлял про себя:

— Вот, например, лев идет, а запаха нет. Животное должно же пахнуть или вот личинки они пахли, воняли, я б лучше сказал, а эти звери не пахнут ничем. Словно ты в детстве в цирке и все это иллюзия, вот выйдет фокусник и иллюзия растает.

Фокусник не вышел, это они вошли к нему. Зал был огромный, в конце стояло что-то вроде инвалидной кресло-кровати, такие Стив видел в военных госпиталях во время всяческих вторжений. Видимо и это было украдено с военного корабля. В кресле едва виднелся человек, скорее это была его тень, высушенная мумия.

— Остановитесь в центре, — мумия вещала в микрофон.

Все трое дружно остановились.

— Что вам надо? — спросила мумия на русском времен империи.

— Нам надо сделать прыжок в прошлое, нам нужны координаты порогов, — четко без шуток рапортовал Ваха.

Мумия замешкалась.

— Почему я должен вам помогать? Я могу убить вас прямо сейчас, и никто не узнает, — спросил старец.

— Разве это интересно, — усмехнулся Ваха. — Вы прожили столь долгую жизнь, для чего? Чтобы дать нам отворот поворот? Нет я думаю, ваша жизнь длинной в века стоила того чтобы жить и остаться в веках.

— Я сам решу для чего была нужна моя жизнь, высокомерно ответил старец, — голос его был едва слышен, но в нем можно было уловить нотки иронии.

— Идите пока, я буду думать.

Лев рыкнул на них. Вся компания покинула зал. И какими-то не мыслимыми тропами их привели в темный бункер без окон, на полу лежали тюфяки, стоял графин с водой — больше ничего не было. Памятуя историю в Крепости пить воду никто не стал. Оставили Дезмо у дверей в дозоре и стали шептаться в углу.

— Помнишь, они в самом начале мегалопоиды, говорили про лес, -шептал Стив, — как-будто он живой?

— И что? — спросил Ваха.

— А то, что в этом районе он мертвый совсем и нет тут никаких зверей — это все роботы и он нас сюда специально притащил, может и этот тоже робот. Это ловушка для тех, кто выбрался из первой ловушки, чтоб совсем шансов не было.

— Ну, хорошо, а зачем им это? — спросил Ваха.

— Пока не знаю, может, хотят нас продать?

— Кому?

— Да мало ли кому в рабство, Галактическому Союзу или еще кому.

— Надо выбираться, он проштрафился, надо избавиться от него, — сказал Стив, косясь на Дезмо.

— Вряд ли, он бесхитростный, возможно, это была правда, что им запрещено сюда летать, это место повышенной секретности, но я ему верю.

— Как мы теперь убежим, капсула, они нам ее так не отдадут? — спросил Ваха.

— Надо просто убежать в лес и найти тех лесных жителей, другого выхода нет. Может у Дезмо идеи есть?

Друзья позвали робота и ввели его в курс дела. Тот грустно покачал головой.

— Что ж, я опечален, — только и сказал робот.

Сэр Рыцарь сам уже понял, что они опять угодили в ловушку мало того он их в нее и привел.

— Да, кто бы мог подумать, благими намерениями дорога… — Дезмо задумался, — у ущелья должен быть другой выход, эти пещеры, здесь текла река, а реки, как известно, втекают и вытекают, должен быть еще вход или выход.

Друзья обрадовались.

— Наметились перспективы, — радостно потер ладони Стив.

— Да уж, — хмыкнул Дезмо.

Не могло быть и речи, чтоб встать и пойти искать выход, везде были камеры, но никто из стражников не учел способностей робота. Дезмо как-то случайно пару месяцев назад приобрел способность коротить все электроприборы в округе, в радиусе ста метров. Это первый раз случилось, когда в него ударила молния, конечно, не стоило под проливным дождем копаться в отходах, но что вышло — то вышло.

Достаточно было замкнуть пару цепей, что и сделал Стив, надо сказать не без удовольствия и в радиусе ста метров все электромагнитные приборы замкнуло.

В Крепости это сошло Дезмо с рук, потому что случилось ночью, и никто наутро и не понял, что же все-таки произошло.

В четыре часа утра, без какого-либо объявления, вся честная компания двинулась в сторону центра горы. Собственно план был таков: робот устраивает маленький Армагеддон, после чего они тихо и незаметно:

— Пока все роботы и камеры слежения находятся в ступоре, — как сказал Ваха.

— Продвигаются в направлении противоположном, откуда пришли, — как сказал Стив.

Спустя пару часов интенсивного бега по пещерам друзья наткнулись на лифт, работающий на механической тяге, и благополучно поднялись на поверхность, заблокировав данное архаичное устройство.

— Но очень ценное в их ситуации, — как отметил Дезмо.

Они сориентировались на местности. По доступным приборам на роботе стало понятно, что до спасательной капсулы очень далеко, а лес вот он рядом и они направились в самый темный дремучий лес. Темный лес — как прозвал его Ваха, пояснения по данному вопросу он не предоставил, сказал только, что места там, по всей видимости, довольно гиблые.

Глава 12. Тьма

Они шли и шли, пока не вышли на поляну, в лесу суетились всякие мелкие животные и птицы.

— По крайней мере, они все пахнут, — обрадовался Стив.

Роботы в пещере будут в ступоре еще некоторое время, но расслабляться особо было некогда. Идти было легко, деревья были большие и высокие в основном:

— Что-то вроде сосен, как на Земле, — пояснил Ваха.

Внизу царил полумрак, валялись иголки и немного травы, так что ничто не мешало их быстрому продвижению. Хотя идти им было все равно тяжело, сказывалось отсутствие нормального питания в последние дни, да и роботу нужен был техосмотр.

Понятно было, что простое блуждание по лесу ни приведет к желаемому результату, а местные жители никак не отсвечивали. Ваха только сейчас осознал всю бесперспективность их положения: до капсулы очень далеко, они не смогут дойти до нее не замеченным, а их идея встретить кого-нибудь осознанного может затянуться на месяцы и годы. Раньше ему казалось:

— Что стоит только попасть на планету и все им принесут на блюдечке с голубой каёмочкой, но не тут-то было, лиса не пришла.

Стив молча тащился за ним, понимая, что в космосе он мог бы что-то предложить, но в таких условиях регионального масштаба, плана у него не было, даже самого плохого — не тот уровень.

Дезмо топал по тропинке за ними и просто вертел головой по сторонам, тропинка была еле заметной.

— Интересно, куда она ведет?

Она выглядела очень заброшенной, но то тут, то там, сквозь траву и хвою проглядывали кирпичи, фонари, которые раньше темными вечерами освещали ее — совсем заросли плющом, но кое-где даже сохранились лампы.

— Интересно ей пользовались, наверное, лет сто назад? — сказал он вслух.

— Кем ей? — уточнил Стив.

— Ну, тропинка, по которой мы идем, видимо она ведет наверх вон к тому зданию, — ответил Дезмо.

Стив поднял голову, наверху сквозь зеленую листву, посаженных лиственных деревьев, виднелся старый зеленый особняк, краска кое-где потрескалась, но вид был весьма достойный.

Они вошли в ворота. Вид был жилой, но кругом была пустота, никто не вышел к ним на встречу. Откуда-то раздавался гул, словно старый холодильник дребезжит на кухне. Во дворе стоял допотопный летательный аппарат, в довольно хорошем состоянии.

— До капсулы долететь хватит, — отметил Стив.

— Шшшш, — зашипел Ваха, — пойдем внутрь.

— Вот, опять началось, — подумал Стив, кивнул и они направились в приоткрытую дверь.

Внутри было просторно, чисто и очень просто. Стоял стол, вокруг него несколько стульев. На стене висел большой экран, по бокам комнаты стояли кресла на колесиках, чтобы при необходимости устроить кинозал.

Дальше можно было подняться по узкой лестнице на второй этаж, либо пройти в следующую комнату.

— Пойдем наверх, — предложил Стив, как-то внизу было совсем не уютно, не обжито.

Они поднялись наверх, там была бильярдная, веранда с видом на лес и небольшая комната с кроватью, стулом и небольшим шкафом. Ваха ходил и чесал затылок.

— Я видел что-то подобное на Земле, — выпалил он. — Да в старом фильме про давно умершего тирана, у него была такая же загородная дача, вот это комната его сына, там музей потом был. Люди могли прийти и посмотреть. Этого ничего здесь не может быть, это невозможно.

Картинка дернулась, словно кто-то отдернул экран, и вдруг все вокруг заколебалось и исчезло, деревья за окном, большой бильярдный стол в центре комнаты, все растворилось в миг.

Они стояли посреди большого зала. Словно в кинотеатре они посмотрели кино в стерео очках или поиграли в компьютерную игру. До катастрофы на Земле были такие приспособления, ты видишь, все что выберешь: поезд, летящий с утеса, можешь летать, гонять на спортивном автомобиле. И вдруг все пропало, ничего нет.

Стив все понял, они попали в иллюзию, вот только на каком этапе, важно понять с какого шага они в ней, иначе не выберешься. Иногда ему попадались такие наркоманы, они не могут жить здесь и сейчас — им необходимо было впадать мир иллюзий. Кто-то потерял близкого и не может с этим смирится, кого-то не устроила реальность. Если прошлая жизнь была куда интересней, а теперь гораздо меньше возможностей, и все что можешь достичь, лишь крохи по сравнению с пошлыми достижениями.

Такие люди ходят как сомнамбулы в поисках средств или времени впасть в свои фантазии. Кто-то даже ходит на работу, у кого-то есть семья, но все они только призраки в этом мире, их мир — это мир иллюзий своих собственных или специально разработанных и оплаченных, не имеет значение. Этих людей как бы нет. Все что им нужно — находится по ту сторону сознания.

Началось все вполне невинно с наркотических веществ, осознав всю угрозу правительства планет стали запрещать психотропные средства. На смену им пришли технологии и теперь чтобы впасть в изменённое сознание не нужно было есть какой-либо гриб или курить траву, достаточно было купить видео игру, или просто включить видео с ушедшим близким или с девушкой, которая бросила тебя.

Стив понял это по странному привкусу во рту. Вчера они ничего не ели и не пили, но в пещере на стенах рос гриб, да как он не догадался. Это был не очень ядовитый гриб, но споры его, проникая в сознание — вводят человека в полусон, полуявь и тебе кажется, что ты что-то делаешь, достигаешь, у тебя что-то получается. В реальности ты можешь просто годами работать на фабрике или заводе, проще говоря, быть в рабстве и даже не тяготиться этим, просто этого не осознавать.

Высший уровень погружения — целые планеты доноров энергии. В ранние годы колонизации у Галактического Союза заключалась именно в этом. Чтобы не навязывать межпланетарные и межзвездные войны, что было очень затратно, на только что развивающиеся планеты подсаживали гриб. Пара экспедиций и его споры быстро разносил ветер и вот тебе целые цивилизации послушных рабов. Сначала, конечно, все шло не очень, так как правительства осознавали всю ценность людей и свободной жизни, как это было, например, с цивилизацией атлантов на Земле, которые ушли под воду, дабы избежать порабощения грибом. Но выход на поверхность им был заказан, если еще освоить морские глубины у них хватило технологий, то с грибами они были бессильны.

Обслуживающий персонал и сам Стив всегда имели противоядие, как и некоторые земляне, но их попытки объяснить, что войны, потребляторство, которое захватило планету, не несет никакого смысла, все это только усугубляло их отверженность.

Чтобы подчинить землян, например, на Землю был отправлен десант богов Египта, которые установили свои порядки и оставили после себя Иешуу. Вся политика такого правления свелась к ненасилию, подчинению и использованию бесплатного труда. Так планета давала энергию в виде жатвы, которая использовалась для продления жизни угасающих звезд и планет. Например, энергии одной двух четырехгодичной войны достаточно, чтобы продлить свечение Звезды долгие десятилетия по земному времени.

Сначала Союз переселял угасающие планеты в другие более молодые созвездия. Всем сторонам Союза гарантировалась, что такое захватническое использование планет лишь временная мера и это будет прекращено, как только отпадет такая необходимость. Но время шло планеты старели. Находить новые миры очень затратное занятие, к тому же при переселении тратится много энергии и умирает практически половина персонала освоителей, что является большой утратой для Галактики. Ведь именно этот контингент и есть ядро Галактического Союза.

Среди учредителей даже возник девиз: «Мы живем на остатках остального мира!». Под остальным миром понимались планеты, которые не успели в своем развитии достигнуть хоть, сколько значимых успехов в освоении космоса. И если земляне не смотря, ни на что шли по пути космического развития, пара войн и несколько ноу-хау сбили его окончательно в период, в который и не прошло сто лет после смерти тирана, любившего отдыхать в зеленых домиках.

Тиран, кстати свое дело хорошо осознавал и устроил революцию и геноцид в своей стране, а также спровоцировал континентальную войну, и пока жатва шла с удвоенным успехом — все были довольны, ну конечно, кроме жертв репрессий и войн. Но как только стражи заподозрили неладное, его сразу же быстро убрали. Втихаря и особо не привлекая свободных людей он, используя подневольную силу и запуганное население продвигал космическую программу, что угрожало вывести Землю с уровня дойной планеты на галактический. Это было не выгодно всем, так как Союзом в этом плане использовались допотопные технологии, просто отлавливались души умерших и перерабатывались в топливо. Для этого использовалась Луна, вернее ее обратная сторона.

И хотя люди высаживались на нее, что очень сильно угрожало программе — Земля рабов, но их дальнейшие попытки были прекращены. Тиран был хитрый и даже для отвода глаз вступил в азиатскую войну, где ценной гибели не своего народа выполнял план по жатвам, но дальнейшие успехи в космических достижениях обоих континентов грозили вынудить прекратить использование землян в качестве топлива. В связи, с чем тиран умер, а правительству другой страны явно дали понять, что стоит попридержать лошадей и, хотя во главе всех народов стояли люди. Они прекрасно знали, кто хозяйничает на Земле, и какая с них причитается плата за их комфортное проживание. Больше всех платила Африка, самый многострадальный континент.

Это была месть конгийской цивилизации, что так долго сопротивлялись грибу, у них было противоядие, но как может противостоять один народ пусть и такой мощной. К сожалению, от них практически не осталось и следа. Джунгли, специально высаженные на месте их проживания — сделали свое дело, а последующая политика каучукового правительства с другого континента окончательно уничтожила останки столь сильного когда-то народа.

Еще хорошие жатвы были в обеих Америках при освоении их европейцами. Кстати, европейцам тоже хорошо досталось в последние века перед катастрофой — войны, эпидемии. Некоторым удалось уцелеть и сохранить знания, но не волю, конечно же. Они стали полновластными представители Галактического Союза на Земле.

Все это проносилось в голове Стива.

— Почему, у меня же было противоядие на гриб? Как я смог на это попасться, а Дезмо, он не должен был на него реагировать? — думал капитан.

— Что теперь будет? Чем все кончилось на Земле?

Просто, в какой-то момент очередной тиран устал исполнять заказ на жатвы и устроил Армагеддон — третью мировую войну, которая уничтожила треть землян. Только треть, остальные остаются в анабиозе. Стив вспомнил, как читал протокол собрания Союза, на котором решалось, стоит ли активировать оставшуюся часть землян, которая смогла бы хоть частично закрыть нехватку энергии, после гибели планеты?

Глава 13. Конец света

Все случилось внезапно. По докладам разведчиков внедренных из числа рептилоидов под видом землян в конфликты вооруженных действий: война шла своим чередом, но в этот раз все складывалась не совсем, так как им хотелось. Они не учли, что убивать друг друга братским народам будет довольно тяжело, не смотря на помощь остального мира в борьбе с захватчиком. Планировалось, что война захватит все более обширные территории, но остальная часть землян, не спешила ввязываться в этот конфликт. Тогда конфликты стали возникать в других местах — один за другим, как грибы после дождя. Ящик Пандоры был открыт — закрыть его было не кому.

Правда, находились люди способные выходить за пространство планеты, они призывали к миру и спокойствию. Один такой человек гасил пламя от жатвы стократно, то есть сводил на нет все усилия Галактического Союза по разжиганию розни и междоусобиц. Лидеры стран подчинялись командам свыше, но их старания давали незначительные результаты. Люди стали понимать, что они всего лишь овцы в загоне у своих государств, и стали разбредаться кто куда. Так уничтожать население гораздо сложнее. Пришлось устроить пару катастроф, например землетрясения, так как Галактика начала остро ощущать нехватку энергии.

Все технологии решено было направить на сбережение энергии, небольшие вспышки агрессии и насилия давали хоть какой-то результат. Спешно готовился план по переселению населения и прекращению существования планеты О в созвездии Центавра.

Планета была одна из самых старых и очень перенаселена, гибель ее означала гибель истории создания Галактического Союза. Угасание столь мощного некогда форпоста и опоры всего Галактического Союза привело Союз к жесткому решению: никогда не прекращать использование Земли как ресурса, пока не появится новая молодая планета с похожим количеством энергии.

Вместо того чтобы и дальше исследовать космос и разрабатывать новые технологии, Союз превратился в организацию, вернее ферму по использованию землян. Придумывались все новые пути дестабилизации общества. При возникновении цивилизации в приоритет было поставлена доктрина питания и введено мясоедство. Ведь убийство себе подобных дает очень много энергии и поедание их усиливает отток энергии у землян и, хотя им кажется, что они обрели сытость, все, что они получают, взамен потребляя мясо — это метка смертника. Пока ребенок маленький и пьет материнское молоко, у него есть шанс, что он будет свободен, но как только он употребляет в пищу себе подобных, все меняется — он сам становится дойной коровой.

В Союзе в оппозиции существовало мнение, что земляне специально устроили этот коллапс, чтобы набраться сил и избавиться от давления Союза. Стив тоже разделял эту теорию, да территории и сама Земля сильно пострадали, но хранилища с замороженными людьми сохранились. Океан совсем не пострадал, по всем параметрам видно, что цивилизация Атлантов живет и процветает.

Некоторые, совсем радикальные радикалы даже считают, что это был сговор всех стран устроить глобальную катастрофу, чтобы уничтожить Галактический Союз. Да, он потерпел большие потери. В очень короткий промежуток времени повсеместная заморозка землян и последующая катастрофа привели к тому, что несколько планет и их население, включая и некоторых руководителей Союза — закончили свое существование буквально в считанные минуты. Некоторые до сих пор плачевно доживают свой век, максимально экономя ресурсы.

За все время правления Союза не было изобретено альтернативного источника энергии. То есть да, сама планета может жить за счет своих ресурсов, но для космических полетов и взаимодействия был только один ресурс — энергия эгрегоров, которая питала. Самая большая энергия — это энергия ненависти, агрессии, злобы и смерти. На смехе далеко не улетишь. Вот почему к моменту взросления Стива все межзвездные полеты были приостановлены. Его экспедиция на Землю должна была прояснить обстановку с радиацией и есть ли возможность приступить к разморозке землян.

Также Стиву было поручено уточнить возможность планового конца света, который устроили себе земляне. Мало того, что он ничего этого не узнал, так и вляпался в историю с сумасшедшим профессором, который сейчас уже возможно полностью поработил его сознание и превратит в послушного раба.

Так раздумывал Стив, пока они стояли в центре яркого поля. Дезмо вертел головой во все стороны пытался вызвать замыкание, но здесь его мощностей явно не хватало. Ваха внешне сохранял спокойствие, но по его печальному взгляду видно было, что он потерян.

Глава 14. Книроп

Давно старый, вернее давно уже умерший человек, которому следовало умереть много столетий назад, смотрел на экран визора. Да он специально переместился на другую планету, чтобы избежать пагубного воздействия гриба.

Он ждал, что его найдут. Господа из правительства предупреждали, что так будет. Они придумали этот коварный план, когда платить дань стало совершенно невозможно. Населенность Галактического Союза возрастала с каждым годом, платить дань становилось все труднее. Вместо того чтобы осваивать космос и хоть как-то сокращать свое население, Союз использовал один и тот же источник. Планеты на пороге развития погибали одна за другой, только потому, что у них не хватало ресурсов освоить космос и как-то защитить себя.

Те, что покорялись, влачили жалкое существование. Даже выход из матрицы отдельных групп населения приводил только к непомерным нагрузкам на других. В те давние времена на пороге своей смерти им было принято решение покинуть Землю и оттуда передавать знание землянам.

Он, благодаря праву своего рождения, мог отправиться в Верхний мир, но попросил своих спасителей создать мир для него. Это был интересный эксперимент для наших любопытных друзей параисцев, который положил начало новой эре в планетостроении. За заслуги по исследованию космоса ему была оказана честь — заселить только что созданную планету. Так, по крайней мере, он старался помнить это. Было ли так на самом деле, лучше уточнить, в Галактике есть несколько существ, которые могли бы рассказать много чего интересного по этому вопросу, но об этом позже.

Книроп ждал героев, а кто к нему прилетел: колонизатор с Ориона, планеты, которая не выдержала отсутствие энергии Земли одной из первых, робот Союза, еще неизвестно с какими программами, хотя в Крепости их защищают, но нет точной гарантии. И один землянин довольно сомнительного происхождения из секты служащей захватчикам.

— Да не густо, — поглаживая жидкие усики, сокрушался старик. — Но с другой стороны то, что они все-таки до него добрались — это был уже подвиг.

— Вам нельзя со мной контактировать, — сказал он в микрофон, — вы добрались, я знаю, что вам нужно, среди вас один шпион, один ничего не понимающий служитель Союза и робот, которому все равно кому служить, не плохая компания.

— Ну и что же вы хотите?

— Координаты места, где все вернуть, верно?

— Да, — грустно ответил Ваха.

— Вернуть, чтобы и как прежде кормить Союз, да Стив?

— Видимо, да, — подумал Стив, — у него, то есть у его семьи была такая команда — служения Союзу, он хочет все вернуть. Землян, которые знают суть и хотели бы сделать Землю свободной не осталось.

— А что думает, сэр Рыцарь?

Робот помотылялся в пространстве, глубоко вздохнул и сделал шаг:

— Я бы вернул Землю землянам, — неуверенно ответил он. — Не люблю рептилоидов, они резкие все время не довольны, а земляне вполне милые.

— А разве я не милый? — встрял Стив.

— Ну, не такой милый. Но твою планету не вернуть, а Землю еще можно вернуть.

— Так он шпион, ваш шпион? — спросил Ваха.

— Не совсем мой, но я все, конечно, контролирую и Крепость и ущелье, да приходится жертвовать случайно попавшимися гуманоидами, но иначе было не выжить и я в ответе за всю планету.

— Вы дадите нам карту? — обнадёжился Ваха.

— Зачем, чтобы все вернуть и жатву тоже? Нет, мы пойдем другим путем, и ты пойдешь им вместе с нами, иначе умрешь. Я знаю твой народ, пойдет на все, чтобы пожить. Да все земляне такие, но раньше были другие, но потом их почти не осталось.

— Так вот, сделаете все, что я скажу или убирайтесь отсюда, понятно? — спросил старик.

— Да, — забубнил Ваха, — как скажите, наше дело подневольное, что скажут то и будем делать. Авось еще лучше получится.

— Ну и мразь же ты, — подумал Стив, ему стало противно от этого человека, который сразу подчинился команде и кого? Незнакомца, пусть и очень древнего. — Робот и тот лучше.

— Полетите в свою капсулу, потом на корабль, я вам дам координаты доберетесь до места.

Ваха, аж засиял:

— Да да да и что?

— Ха ха ничего, пошутил я, вернетесь на Землю и начнете размораживать землян и жить как обычно, но перед этим Стив отвезет вас в логово Союза, там уничтожите основной реактор энергетической установки, и с ней пол Галактики и если получится, вернетесь на Землю.

Глава 15. Аракш

— Ха ха ха, — хохот старика так и раздавался в ушах Стива, когда они спускались вниз по лестнице.

— Да влип в заваруху и не выберешься. — Стив четко понимал, что уничтожить весь Союз достаточно легко и также он понимал величину жертв: погибнут сотни миллиардов жителей Галактики.

В его голове проносилась история создания Галактического Союза и начало жатвы.

— Центр Галактических путешествий, так раньше назывался Союз, зародился на планете Аракш. Там жило небольшое племя полусумасшедших аракшанцев, целью существования, которых был выход за пределы планеты. Они не могли медитировать и путешествовать в своем воображении как некоторые земляне, но знание об этих путешествиях у них откуда-то имелись.

Как было написано в древних рукописях: одному из главных вождей во время служения богу Ветра, явился ментальный образ человека, который поведал ему, что он с планеты Земля и мир не замыкается на горизонте и если подняться в небо, то можно увидеть суть вещей и становление Галактики.

Главный Арак посветил всю свою жизнь науке и возможности медитировать, но воображение напрочь отсутствовало у всех жителей планеты, поэтому за дело взялись ученые. Это был долгий путь. Сначала межпланетные перелеты помогли Аракшу покорить соседние планеты и использовать их ресурсы. В какой-то момент единое правительство Аракша так увлеклось космическими перелетами, что жизнь коренного населения превратилось в ад — «все для космоса, все для полетов!», таков был их лозунг.

Началась революция, которая закончилась полнейшим вымиранием и деградацией населения. Межпланетные корабли и их экипаж подверглись нападению на колонизированных планетах, и космические полеты были на некоторое время прекращены.

Потом спустя столетия, жители Арктура, разгадали секрет строения кораблей и отправились в полет с миротворческой миссией, на Аракше их встретили только пески пустыни, все население к тому времени погибло от радиации. Но техника вполне сохранилась, сухой климат планеты, а также то, что часть техники была погребена под слоем песка, привели к тому, что она была вполне пригодна для изучения.

Арктурианцы долго и вдумчиво изучали полученные знания, с языком не было проблем, так как потомки аракшанцев сильно повлияли на культуру и становление Арктура. Аракш воспарил с новой силой, десант из сотен тысяч экипажей арктурианцев напитал планету живой силой. Было решено превратить мир прародителей, так называли аракшанцев в вектор развития цивилизаций планет и Галактики.

Все это носило такой позитивный характер потому, что Арктур и многие соседние звезды, находящиеся в так называемом потоке Арктура имели внегалактическое происхождение. В свое время эти звезды были захвачены и поглощены Галактикой Молочные реки и кисельные берега. Поэтому по старой родовой памяти они несли в мир доброе и вечное, по крайней мере, они так себе это представляли.

Облетев соседние планеты, и везде найдя поддержку, так как после гибели Аракша, экипажам его кораблей находящиеся на других планетах, ничего не оставалось, как остаться жить там, где они находились. Им удалось привнести в эти миры свои технологии, тем самым заручиться поддержкой и уважением населения этих планет. Эра колонизаторства быстро закончилась, началась эра обучения и науки.

Благодаря данному явлению, которое никто даже не мог спрогнозировать, общий уровень планет Галактики, повысился и стал примерно на одном уровне, что привело к развитию демократии и всеобъемлющей помощи друг другу, что было впервые в таком галактическим масштабе. Галактика жила и процветала.

Пока на одной из небольших планет не случилось грандиозное извержение вулкана, повлекшее большие цунами и наводнения, а вслед за ними и разрушение всей инфраструктуры. Одис, так называлась та планета, быстро пришла в негодность. Многочисленные взрывы на подстанциях, затем облако радиации и вот уже планета совершенно не пригодна к использованию. Часть населения удалось эвакуировать, часть осталась в надежде спасти планету, но все они погибли раньше или позже.

Арктурианцы задумались: да население удалось распределить по планетам Галактики, большая часть поселилась на почти очищенном Аракше, но где гарантия, что трагедия не повториться вновь. Новый межпланетный мир требовал новых решений.

Было решено создать Галактический Союз по решению вопросов поиска альтернативных источников энергии, дабы авария на энергоподстанции больше не могла спровоцировать глобальную гибель планеты.

На Одисе повсеместно добывали топливо для всей Галактики, совершенно не заботясь ни о населении, ни о здоровье самой планеты. Одисцы пробовали протестовать, но их количество было настолько мало, что не было шансов на победы над всей Галактикой.

После того как Одис прекратил свое существование все бросили силы на поиск альтернативных источников энергии. Так как производство приобрело огромные масштабы, а население планет благодаря сытой жизни значительно разрослось. Источники энергии, конечно, были, но их катастрофически не хватало, даже для минимального обеспечения функционирования жизнедеятельности населения планет, не говоря уже о том, чтобы осуществлять межпланетные перелеты.

Было принято решение: жестко ввести дисциплину потребления чего-либо и на время прекратить межпланетные перелеты. Остро началась ощущаться нехватка самого необходимого, так как на планетах производился один вид, например, лекарства и вся медицинская отрасль располагалась на Аракше и даже элементарные операции осуществлялись там, продукты потреблении, еда — была на двух трех планетах. Жителям грозила: либо голодная смерть, либо участь остаться без медицинской помощи, распределить равномерно ресурсы не было уже никакой возможности.

Галактике грозил крах. Один из ученых аракшского происхождения, возможно, хотя именно это он и был, предок того самого вождя — предложил альтернативный источник энергии, а именно: создать на Аракше магнитную установку, которая будет поглощать энергетические выбросы из космоса. Для усвоения этой энергии на Аракше создали огромный квантовый приемник. Жителям, уцелевшим после крушения Одиса пришлось в неимоверно жестких условия положить все силы на его строительство.

Питание было решено брать с планеты Атлас, там как раз началась техногенная катастрофа, а за ней и революции из-за отсутствия питания и каких-либо источников энергии. Атлас была самой преуспевающей планетой Галактики, на ней находился весь комплекс производств, которые снабжали Галактику всем необходимым. Из-за сильного загрязнение выращивать на этой планете какие-то продукты питания было совершенно не возможно, работали на ней вахтовым методом, год через два.

И все кто находился, в момент случившегося кризиса, на ней стали заложниками обстоятельств. Началась братоубийственная война, многочисленные банды сплотившихся рабочих пытались добыть себе пропитание. Этим-то и воспользовался Союз, было решено подключить планету к источнику поглощения энергии, что дало возможность возобновить межпланетные перелеты, но вместо того чтоб снабдить Атлас продуктами, которые в достаточной мере находились на сельскохозяйственных планетах, было решено минимально удовлетворять нужды противоборствующих группировок, а также снабдить их оружием, чтобы привести их еще большему истреблению друг друга.

Это привело к колоссальному результату: поток энергии значительно увеличился, поняв это и осознав, что Союз больше не нуждается в таком большом количестве рабочих, Союз увеличил поставки оружия на планету. А также вернулся к практике полетов, такой большой источник энергии дал, ранее невиданную, возможность к космическим полетам.

На многие десятилетия Союз погрузился в братоубийственные войны, когда на Атласе практически закончилось боеспособное население, стал вопрос использовать следующую планету. К тому моменту в Галактике была найдена планета с немногочисленным населением, состоящим в основном из огромных ящеров, находящаяся в самом начале пути своего развития. Заселение на нее уже известного вам гриба привело к не мотивированной агрессии среди видов, что дало незначительный источник энергии и привело полностью к гибели всего живого.

Так как особо возможностей для долгих поисков не было, было принято решения взять курс на Землю. Солнечная система была не столь значительной, но поиск ее облегчался благодаря найденному на Аракше артефакту оставленному Буддой.

В знак своей благосклонности и уважения жителей Аракша он оставил главному жрецу свои четки. Попасть в место нахождения или обитания владельцев предмета не составляло для аракшанцев труда, именно на это была нацелена вся их технология, от попадания на Землю их отделяло только то, что не хватало источника энергии, это было невозможно сделать только на природном топливе. Энергия хаоса, страданий и войн подходила для этого, как нельзя кстати.

Запустив виток гибели Атласа, и напитав корабль страданиями бедных одисцев, путешественники прибыли на Землю. Земля к тому времени начинала свой второй виток развития, древние цивилизации пали и практически исчезли с лица Земли, зарождающиеся были пока еще незначительны.

Атланты, повинуясь древнему предсказанию, ушли под воду, чтобы уже не выйти никогда. Пророчество о смерти, пришедшей из космоса, донес до них один из служителей храма в теперешнем Конго. Африка, так потом назвали этот континент, была в свое время средоточием древней цивилизации, что привело к упадку мы уже и не вспомним, но простой служитель храма успел сделать невозможное, перед гибелью всего живого на Земле — он предупредил цивилизацию Атлантов о еще более ужасной участи уготованной землянам. Атланты благополучно скрылись в недрах мирового океана, а Конго поглотили джунгли, а потом и ужас принесенный колонизаторами из Европы. Ужас настолько сильно пропитал эти земли, что об изучении древних развалин не могло быть никакой речи. Так аракшанцы отомстили провидцу, стерли в сознании местных жителей и всех землян знание об этой великой цивилизации и погрузили Африку надолго в темные века.

Пробыв на Земле незначительное время, достаточное для укоренения гриба и создав источники приема энергии, экспедиция отбыла обратно на Аракш, предварительно оставив наследников цивилизации, которые генетически гарантировали, что человечество пойдет в своем развитии по пути войн и разрушений.

На Земле после гостей остались пирамиды в Египте, оные как вы уже догадались, служили передатчиком энергии на Аракш и боги Египта, которые являлись наследниками аракшанцев. Они то и привезли злосчастный гриб, который так поработил землян.

До середины XX века энергии вполне хватало, чтобы обеспечить жизнедеятельность Аракша и межзвездные полеты. Аракшанцы выстраивали взаимовыгодные партнерства с обнаруженными цивилизациями на других планетах. Призывая их вступить в Галактический Союз, мотивируя тем, что войн и разрушений на Земле вполне хватит на всю Галактику и на поддержание более лояльных планет и созвездий.

Но после середины XX века на Земле войн становилось все меньше. Аракшанцами была предпринята вторая экспедиция на Землю. В этот раз Африка была усилена грибом стократно, аракшанцы все не могли простить конгийцу его спасение атлантов.

Также в Европе из числа самых жадных землян было создано тайное мировое правительство Земли, которое благодаря помощи аракшанцев и с условием дестабилизировать регионы, страны и континенты, получило поддержку инопланетян и стало править Землей по своему усмотрению. В случае, если глава какой-нибудь страны был не согласен с их решениями — его устраняли, либо усиливали влияние гриба и человек сам шел на усиление военного конфликта внутри страны или во вне.

Правда, у некоторых землян имелось врожденное противоядие, но у этого был и побочный эффект с целью спасения общества данными личности были предприняты попытки крайне ограничить свободу людей, дабы не допустить на них разрушающего влияния. Например, на востоке Евразии находилась страна, называемая Белой, свободы там были крайне ограничены, но и конфликтов было значительно меньше, хотя жатва все же собиралась в виде оппозиционеров погибающих в большом количестве в тюрьмах.

Все это Стив прекрасно знал и из уроков истории и из секретных материалов. Мало кому из жителей Галактического Союза интересно будет узнать, что все их источники питания основаны на горе и страдания землян.

Стив зацепился за эту мысль:

— Если сделать эту информацию доступной для всех жителей Галактического Союза, возможно, все-таки найти альтернативные источники энергии? Разработки более продуктивно использовать всю поступающую энергию ведутся постоянно, но что если есть альтернативный способ добывать данную энергетику?

Что если использовать силу ветра, как это делали земляне в свое время и это они совсем не изучали эфирный ветер на поверхности планеты. Может быть, эфирный ветер Земли мог бы решить данную проблему? То, что он реально существует, было известно землянам еще несколько столетий назад. Почему они не воспользовались этим источником энергии, он так до конца и не понял. Помнил, что был какой-то великий ученый, который высмеял другого ученого открывшего эфирный ветер, тем самым подчинив жизнь землян полностью законам физики. Конечно, некоторые земляне выходили за эти шаблоны, им были доступны космические путешествия, память прошлых жизней, прошлого и будущих поколений, но они были весьма не многочисленны и старались не афишировать свои открытия, дабы не прослыть сумасшедшими.

Память о кострах инквизиции жила сквозь века, благодаря стараниям аракшанцев. Если где-то зарождалась интересная идея или какая-нибудь страна вставала на новый виток развития — они моментально все глушили войной. В некоторых странах, благодаря их потенциалу, войны практически не прекращались и велись всегда, чтобы население особо не расслаблялось иначе его так и тянуло в космос.

Страны, где обитало мировое правительство, аракшанцы старались не трогать, только иногда устраивали им не большие встряски как то падение небоскребов или каждодневные атаки на ни в чем не повинных местных жителей, старающихся вернуть себе свой родной край, кому родина, а кому земля обетованная.

Глава 16. Эфирный ветер

— Что ты знаешь об эфирном ветре Земли? — спросил Стив Ваху.

— Ветер и ветер дует себе, один чудак начал его изучать, но он плохо кончил, — ответил Ваха. — А что?

— Что если брать энергию не с эмоций людей, а из эфирного ветра? Людей все равно практически не осталось, а ветер есть, — не унимался Стив.

— Возродить Галактику хочешь? — усмехнулся Ваха.

— Пусть они все сдохнут, и мы тогда заживем, — уточнил тот.

— Пока они, как ты говоришь, сдохнут, и вас никого не останется, кто разморозит землян? — спросил Стив.

— Дезмо разморозит, да Дезмо, разморозишь землян? — спросил Ваха робота.

Робот улыбнулся и кивнул.

— Да почему нет, они будут заботиться обо мне? — уточнил сэр Рыцарь, и начал мечтать вслух:

— Я буду у них в почете, может быть, даже памятник поставят, вот, дескать, Дезмо робот, который спас всех землян, — он прям, возгордился собой, грудь колесом, глаза сияют, ну почти сияют, как могут сиять глаза у робота.

— И тут Остапа понесло, — почему-то сказал Ваха.

— Какого Остапа? — спросил Дезмо. — Его тоже разморозить?

— Эх, если бы его можно было разморозить, он бы вам тут таких дел накрутил, — вздохнул Ваха, — ну ничего справимся своими силами, еще может и лучше получиться, — добавил он.

— Так хорошо, что мы знаем об эфирном ветре? Он дует над поверхностью Земли, значит в нем полно энергии, так как ускорение, помноженное на движение, тьфу на эту физику, — сплюнул Ваха.

— Я думаю, если твои друзья смогли построить прибор чтобы добывать энергию из гаваха, то и на это у них ума хватит.

— Пиши свой рапорт, мол, все земляне мертвы, но есть эфирный ветер, — командовал Ваха.

— Слушай, остановился тот, ну хорошо Галактика возродится, землян мы разморозим, но кто даст гарантии, что все не повториться, может, у эфирного ветра нет столько энергии, нам нужны гарантии! — глаза Вахи воинственно сияли в темноте перехода.

Они шли в свои комнаты, впереди маячил маленький летающий робот, который указывал дорогу, бежать не было смысла, ведь весь смысл, вся суть их путешествия была в том, чтобы попасть в это место. Место которое как они надеялись им поможет и придаст силы и смыла, но не того ни другого здесь не было.

— Весь смысл, сила была в них самих, — так раздумывал Стив.

— Слушай, а что если мы вернемся не в начало войны на Земле, а в точку изобретения источника энергии на Аракше? — осенило Стива.

Ваха оживился и закивал:

— Мы их убедим использовать для начала, хотя бы эфирный ветер, а потом что-нибудь еще, — обрадовался тот и немного подумав, добавил.

— Но, тогда мы останемся навсегда там в том времени, а даже если вернемся в это настоящее тут все измениться до неузнаваемости. Мы будем изгоями, так было в какой-то старой книге, про космические путешествия, — грустно сказал Ваха.

— Да у нас, возможно, будет выбор вернуться или остаться, но я думаю надо остаться иначе, кто даст гарантию, что после нашего отъезда они не возьмутся за старое, даже если оставить им Дезмо, — размышлял Стив.

— Слушая давай обговорим все с дедом, если он еще принимает, полетим, и если все получится с перелетом и еще получится договориться с аракшанцами и там уже решим по обстоятельствам, если мы к тому времени будем еще живы, как нам поступить? — добавил Стив.

— Встань на путь и дорога появится, — меланхолично сказал Дезмо.

— Откуда это в тебе? — удивился Ваха.

— Начни делать и найдешь путь, — добавил робот.

— В тебя, что Омара Хаяма окунули? — рассмеялся Ваха.

— Омар это же еда, да? — спросил Стив. — Да, это морское животное, я учебное видео по Земле смотрел, мясо белое вкусное, полезное, не то, что эти слизняки с Меркурия.

— Сам ты слизняк с Меркурия, — передразнил Ваха. — Омар Хаям — это великий поэт древности. Омар это имя, но да есть и омары морские животные, или моллюски не помню точно их вид, их раньше ели, я тоже ел, но не омаров, а лангустов в Таиланде. Очень вкусные, только тайцы их живьем варили, жалко очень. Я тогда ж не понимал, что они все чувствуют, я потом веганом стал, — как бы извиняющееся рассказывал Ваха.

— Омаров ему стало жалко, — думал Стив, глядя во все глаза на этого землянина. — Если ему омара жалко, то, что они бы с роботами делали? Ухаживали бы за ними до полного их разрушения? Совсем бестолковые, точно Дезмо к ним надо отправить вот ему рай-то будет.

Дезмо был очень горд собой и да понятия не имел, откуда это в нем, хотя нет, почему имел, он спер книжку в одном космолете и может это и был тот самый Омар, только была она на тапси, может, кто тайно перевел. Странно, зачем кому-то тайно переводить книжку с Земли, может тоже самое придумали?

— Сказать им или нет, — раздумывал Дезмо. — Да ну, скажу, заставят в Крепость лететь за книжкой, не хочу, не скажу, лучше промолчу, а то в Крепости, если его поймают, точно на запчасти разберут. Да и книжка-то странная там всего по чуть-чуть, что-то про солнце в небесах, которое светило ночью, почему-то и про мужика с топором, который на старушек кидался. Странно, зачем это тапси?

— Вот если сейчас не скажу, то потом проболтаюсь, и от них точно влетит, нутром чую, — подумал Дезмо.

— Я это в книжке читал, в Крепости нашел, — выпалил робот и рассказал про мужика с топором и стрелку Васильевского острова в закате и про странную девочку с белым кроликом и про то, что на западном фронте без перемен.

Парни стояли молча слушали и хлопали ресницами, только что не взлетали, потом наступила тишина.

— Кто такие эти тапси? — нарушил молчание Ваха.

— Да я ими особо не интересовался, ответил Стив, так народность на одной дальней планете, живут себе тихонько, никто их не трогает и они ни к кому не лезут, ответил Стив.

— Может это земляне, которым как-то удалось выбраться с Земли и поселиться далеко от всех, может с начала к ним, может они подскажут, что делать? — в глазах Вахи зажглась надежда. — Нам втроем-то не провернуть все это.

— Много их на том космолете, было? — спросил Стив робота.

— Та их там, в обще не было, он как в поле притяжения пиратов попал, чуть не сбежал, маленький юркий, потрепыхался в сети электроволновой, а потом в раз затих, я как раз на капитанском мостике дежурил, — стал рассказывать робот. — Наши его затянули на главный пиратский крейсер. Там никого, пусто, шаром покати, только чай в кружке дымиться, да суп в кают-компании по тарелкам разлит. Суп, кстати странный никогда такого не видал ни до, ни после, красный совершенно, с белой подливой. Кто такое есть будет? — рассуждал робот.

Ваха стоял молча и по щекам его текли слезы.

— Борщ, — только и смог сказать он.

Стив понял, что что-то явно наклевывается, что он только не ел во время перелётов какую бурду, но борщ со сметаной, который варила ему Лиза на Земле, он в состоянии отличить от чего угодно.

Глава 17. Борщ

— Еще раз все подробно расскажи, — бубнил Стив.

Ваха сидел на кровати, поджав колени и положив на них голову и, словно сказку на ночь, в очередной раз слушал рассказ робота.

— Значит, я на капитанском мостике, группа захвата поднялась на корабль, да какой это корабль так капсула на трех-четырех человек. Там на каждом у группы камера, вдруг они, какое движение не заметят, живности разные попадаются. На капитанском мостике у них значит в главной рубке, никого, но кружка стоит и дым из нее струйкой, по анализу определили, что чай с Земли, у нас там много образцов было, — гордо добавил Дезмо. — Потом в кают-компании на трех человек суп этот ваш — борш.

— Не борш, а борщ, — поправил ласково Ваха.

— Хорошо, борщ, дальше там вещи кое-какие, и тишина кругом. Мы все тепловизорами обследовали — никого и шерсть еще и какашки в лотке какие-то маленькие. Шерсть разноцветная, это чья? — спросил робот.

— Кот или кошка, — пояснил Ваха.

— На лотке было написано, — Дезмо по памяти написал, пару букв перевернул, но Ваха прочел — Алиса.

— Значит, кошка, — пояснил он.

— А вы это в Крепость докладывали? — спросил Стив.

— Не, не стали да ну их, еще бы влетело, у нас на следующий день улов большой был два крейсера альтаирцев, с этим-то чего было возиться, — отнекивался Дезмо.- Странное дело с этими альтаирцами, то никак не поймаешь, то сами в ловушку угодили и что примечательно экипажа тоже не было, просто два новеньких крейсера — бери, пользуйся, — продолжал Дезмо.

— А книжку ты, где нашел? — перебил его Ваха.

— Та не я, там группа захвата похватала все подряд в мешок, я потом смотрел, есть ли что ценное, что более-менее — сдал на хранение, но там часы были наручные старые какие-то на двадцать четыре часа, со звездочкой зеленые такие.

— Армейские, — пояснил Ваха.

— И так по мелочи, блокнот с корябинами, письменами не понятными, бортового журнала даже не было. А книжку ребята выкинули, она даже без картинок, известно, что книжки без картинок это ни о чем, — кивнул уверенно Дезмо. — Вот и все.

— А корабль этот, там, на орбите остался? — спросил Стив.

— С кораблем странно получилось. Только мы его выкинули обратно в космос, нам и своего хлама хватает, так он немного повисел в пространстве и исчез, мы так и не поняли куда.

— Видимо магнитное поле сняли, и они явились обратно, и быстренько слиняли от греха подальше, — предположил Ваха.

— Твои эти фразеологизмы, от греха, — пробурчал Стив, — как они могли на корабле от роботов спрятаться?

— Как как я откуда знаю, шапка невидимка — слыхал? — нагрубил Ваха.

— Это сколько ж шапок надо и на кота, — вслух подумал Дезмо.

— Во-первых, на кошку Алису, во-вторых, ее на руки можно было б взять, а в-третьих, есть еще мантия невидимка, — разошелся Ваха.

— Сказки, все это я читал, — ответил Стив.

— Сказка ложь да в ней намек, — развеселился Ваха.

— Не ложь, а клади, — поправил Стив.

Ваха смеялся. Первый раз после отлета с Земли Стив слышал, как Ваха смеялся.

— Надо срочно деду все рассказать, может еще что придумает, — сказал Стив.

— Утра вечера мудренее, — ответил Ваха. — Давай поспим ночь, и завтра утром решим.

Друзья заснули крепким сном на своих лежанках.

Где-то в недрах пещеры у старого монитора сидел трехсотлетний человек и беззубо улыбался в экран глядя на них.

— Мир полон загадок маэстро Книроп, полон чудес и загадок, — повторял он себе под нос.

Он давно ничему не удивлялся, но эти трое его хорошо позабавили, еще там, у капсулы, когда они слонялись без дела. Он легко мог превратиться в кого или чего угодно, но все же предпочитал волчью шкуру. Ему бы надо было остановить их и уничтожить, но уж больно они были родные что ли.

— Но почему бы не посмотреть, что у них выйдет? — Тем более они просили их не трогать. Что ж его дело сторона. Он уже устал от этих тайн и загадок.

Лес действительно представлял опасность, но не местными жителями, а гостями, что прилетели незадолго до этого навестить его. Один из них «остался погостить», как он выразился. Идея поместить их в иллюзию побега принадлежала Бойду, так звали его соплеменника. Это его сильно позабавило, в обще пренеприятнейший был субъект.

Книроп отвык от общения, с роботами было все понятно, да и со своими делами тоже. Он уже давно не исследовал космос, все-таки долгая жизнь — это очень утомительно. Этот доставала с Сириуса ему порядком надоел, он бы его давно уничтожил, но боялся последствий, да и Лиза просила очень их не трогать.

— Тоже эти господа с Верхних миров — помогать напрямую не хотят, вмешиваться в обще не собираются, а все им надо знать, контролировать. Не люблю таких! — рассуждал про себя Книроп, — из-за них Джордано и сожгли, соглядатаи.

Хотя лично они не были знакомы, по причине того, что жили в разные эпохи, Книроп очень сочувствовал коллеге.

Глава 18. Утро

Старик их благословил на дорогу. Сказал:

— Вам решать, молодежь!

И они двинулись в путь. Решено было взять альтаирский крейсер с орбиты. Там их было полно, на своем было рискованно лететь, вдруг Галактический Союз отследит. По дороге было принято решение — заправится в Черной скале. Это город в космосе, так для сброда всякого, торговцы туда не заглядывают, опасно с товаром. Так всякие космические бродяги, дезертировавшие солдаты и прочие путешественники.

До капсулы добрались без приключений, единственное по дороге увязался Живоглот, так его Ваха прозвал. То ли кот, то ли дракончик маленький, мог взлетать, немного подпрыгивая, но не долго, не так чтоб парить в небе. Маленький совсем, его ровесники парили уже во всю, а этот больной, наверное.

Обижали они его, насмехались, вот пока шли Ваха его с собой и прихватил, тот покусался немного слегка, а потом затих довольный, что его несут. Вот де я кому-то понадобился.

Стиву было не до того, возится и пусть, надо было капсулу запустить, включить все и драпать, чтоб с Крепости не заметили. Надоела эта планета, мутная какая-то и старик мутный, не все с ним однозначно. Гуманоидов вон, сколько из-за него полегло. А он знай себе сидит, опыты делает. Координаты дал на пергаменте каком-то, носи их теперь, волнуйся, чтоб в труху не рассыпались.

— Странно, — подумал Стив, глядя на Ваху, — у него вон все под вопросом, такая ответственность, а он жирного с собой взял, тот сейчас летать научиться весь корабль загадит. И как взял-то — шли, он его подхватил, давай подкидывать, лети мол, а тот жопа толстая, не может. Ваха его и забрал с собой, а тому что, сидит на руках радостный, как будто этого и ждал. Как будто их тут для этого и разводят, чтоб люди их в домашние питомцы брали.

Про то, что на Земле держали много домашних — совершенно бесполезных животных Стив смотрел в аннотации к Земле, но как-то себе иначе представлял этот процесс, думал — это происходит более осознанно, что ли.

— То есть люди думали, выбирали, кого им завести, порода там, вид. А тут что: прихватил по дороге и мое, что под руку подвернулось. Может оно заразное? Или сожрет нас ночью или кабеля на космолете погрызет. Как так шел — взял? Такое дело ответственное предстоит, еще и заправляться лететь, а тут взял с собой котейку?

Пришлось, уже вроем, втискиваться в капсульный модуль, хотя там ранее и вдвоем было тесно. Видимо модулю не пошло это на пользу при взлете он показал перегруз — три гуманоида и один робот.

— Ваха, — не выдержал Стив, — нам еще на Скалу лететь, ты чего так расслабился? — Там место суровое, надо быть настороже, а ты с жирным связался?

— Он не жирный, пухлый немного, у него просто шерсть пушистая, — пожал плечами Ваха.

— Твой кот такой жирный, что машина считывает его как за полноценное существо, — высказал Стив Вахе.

— Так он и есть полноценное существо, разве нет? — удивился тот.

— Этот жирун вас еще удивит, — подумал по себя Дезмо, но вслух ничего не сказал, только поджал ноги, чтобы было больше места.

— Толку с этого, конечно, ноль, он же не газообразный, чтобы ужиматься и не жидкий, — так подумал глядя на попытки робота сгладить конфликт Стив, еще про себя подумал, — почему он вспомнил про газообразных? Да, бывают разные гуманоиды, могут превратиться в кого или во что угодно, ну да ладно, надеюсь этот шерстяной не из таких.

— И не надейся, синтезированный, — так подумал кот, который, конечно же, никому ничего и не собирался говорить.

Стив покосился на Ваху, тот тискал новую игрушку и радостно усаживался в кресло второго пилота. Жирный примостился на пустующем кресле за Вахой и как показалось Стиву, демонстративно повернулся к нему спиной.

Решено было назвать кота, хотя он не был котом, но кто он есть — этого друзья не знали, назвать — Маркиз. Больно уж важный был, солидный такой, но видно, конечно, что пройдоха еще тот.

Робот в обще не очень понял происходящее, шли все было тихо — мирно, тут кот этот, Ваха его, зачем-то на руки взял и давай сжимать, тискать, зачем? Почему его никто не тискает, хотя этот шерстяной, а он из сплавов, с одной стороны понятно, конечно, но с другой, они и друг друга не тискают, а тут какой-то посторонний зверь, ему еще еда, какая-то нужна, он еще и летать скоро сможет и куда он на корабле, чтобы что? Какая от него польза? — Дезмо обо всем этом вежливо промолчал и занялся делами: координировать курс и выбирать крейсер.

Выбрали средний корабль, Ваха сказал:

— Большой нам ни к чему, слишком заметный, а маленький как-то совсем мало, — взяли средний.

— Так-то тут только большой и средний, альтаирцы на маленьких в эту часть Галактики не летают, — подумал Стив, но тактично промолчал.

По настоянию Вахи, который откуда-то все знал и про корабли и про их названия, решено было наречь! Именно «наречь», так выразился Ваха, корабль — Боливаром.

Стив до этого крейсеры не выбирал и уж тем более не называл, поэтому решил согласиться с Вахой. Он в обще за всю свою жизнь мало чего выбирал, все шло по плану по накатанной как у всех.

На Орионе выбора при рождении ни у кого не было. Ты рождался, и все решала семья, в которой ты родился, в древней Индии — это назвалось кастами, там не было такого понятия, просто люди, несмотря на бороздящие космическое пространство корабли, жили как при феодальном строе. Ребенок родился и дальше он отдавался в образовательное учреждение того дистрикта, в котором жили родители, учился, получал образование, если у него были соответствующие способности, если не было шел работать.

Стив как вы догадались, родился в дистрикте, который находился рядом с галактическим космодромом и у него было много вариантов дальнейшего развития, например: пойти учиться на инженера обслуживающего космодром или ремонтирующего космические корабли, либо пойти в службу охраны, либо стать пилотом.

— Хорошо, что солдат в космические войска набирали на планетах с более легкой гравитацией, и он не подходил по массе, — иногда думал Стив, — а то служил бы я сейчас где-нибудь на Альдебаране в службе охраны какой-нибудь шишки.

Альдебаран был такой тяжелой планетой, как их называли за глаза, там служили и готовились солдаты для захвата и охраны новых территорий в космосе. Иногда местные жители не сразу подчинялись захватчикам, и приходилось их немного усмирять. Дело было поставлено настолько на поток, что матери рожая мальчиков, уже с рождения были готовы к их героической смерти, которая неминуемо следовало после столь долгих лет работы.

Выжившие солдаты шли обучать и делиться опытом с молодым поколением, но иногда они перегорали так, что их оставляли насовсем на захваченных территориях и у них даже не возникало мысли о возвращении на родину.

Те, кто был поумнее сбегали при высадке и переходили на сторону повстанцев, но тогда выплаты их родным естественно прекращались и весь род прекращал дальнейшее размножение. То есть, если у таких солдат имелись сестры им запрещалось рожать детей, в случае если таковые появлялись их отправляли с матерями осваивать малоперспективные, только что открытые планеты, дабы просто взять выживаемостью и численностью и все-таки заселить новые территории, авось кто и выживет. За кулисами Союза таких поселенцев назвали: биологический мусор и считали их словно скот по головам.

Так постепенно, все роды, которые хоть как-то понимали, что такое есть свобода — вырождались. Таким нехитрым способом, проводилась селекция местного населения планет, которая продолжалась из века в век и в результате случаи побегов стали настолько единичны, что были почти что сенсацией, как если бы земляне стали бороздить космическое пространство.

Стив знал об этом от одного солдата, с которым познакомился в Скале. Он был беглецом, когда-то он прошел все ужасы войн и геноцидов местного населения. Его хотели отправить обратно на Альдебаран, для обучения солдат. По дороге, при заправке их боевого крейсера, он не выдержал мысли, что вся его жизнь повторится в жизни новых солдат, и просто сбежал вместе с какими-то мажорами. Они взяли его ради потехи, чтоб скоротать время, пока они летали развлекаться, на планету развлечений под названием Хорта, да есть и такие планеты.

Он немного покуражился с ними там, всякие одурманивающие средства сгладили ощущение бренности бытия, но случай с орионцем в борделе вернул его к реальности.

ИД, так звали нашего солдата, понял, что на такой планете он просто сойдет с ума, от мысли, что есть люди, которые могут позволить себе жить вот так — чистыми и беззаботными на крови остального мира, пользуясь остальными словно ветошью. Он уговорил своих спасителей, в кавычках, слетать в Скалу, чтобы ощутить дух космического бродяжничества.

Там ИД благополучно сбежал от них, так как прекрасно знал, какая участь ждет его, когда он им надоест. Продали бы на каком-нибудь невольничьем рынке и забыли. Мажоры покрутились в Скале, поняв, что их зверушка-клоун испарился, попытались покачать права и отыскать его с помощью службы охраны. Но так как такая служба состояла сплошь из отбросов общества и пиратов, были благополучно посланы куда подальше. Осознав, что находится здесь им опасно, они быстренько улетели подальше от этого смердящего места, как выразился один из них, между прочим, правнук одного из основателей Галактического Совета. Золотая молодежь, что с них взять.

Глава 19. Альдебаранец

Стив соскучился по ИДу и по его мрачным рассказам, после которых кровь стыла в жилах. Он очень повлиял на него, тогда еще молодой пилот галактической службы, был полон надежд и стремлений послужить флоту. Конечно, у себя на Орионе Стив знал сразу, что сделает все что угодно, чтобы улететь с этой планеты. И хоть он был отъявленным лентяем и бунтарем — он прятал это все в себе даже от себя самого, он прилежно доучился до распределения. Сдал все возможные экзамены на пилота, и общим собранием достопочтенных жителей планеты Орион было решено его повысить, тем более что среди пилотов давно шел недобор, и его необходимо было восполнить свежей кровью.

Стив считал большой удачей встречу с ИДом, солдат многое ему объяснил и научил. Это произошло по прилету в Скалу: им дали задание встретиться с одним из шпионов Союза и передать ему информацию, чтобы не раскрывать его им выдали старенький измотанный годами корабль охотников за головами, на нем они и прилетели в Скалу.

Стив всегда смеялся, когда вспоминал свое, то одно из первых заданий Союза. Как можно было послать его молодого с искрой в глазах под видом ученика охотников бродить в Скале в поисках работника службы безопасности. Над ним только что не было неоновой вывески: служивый его величества Союза.

ИД раскусил его сразу, но молодость и не опытность Стива подкупила его, он уже тогда работал в службе охраны Скалы, изображая из себя безмозглого дуболома. Он отвел Стива в сторону и просто поговорил с ним. Стив с удивлением увидел в глазах солдата искру доброты и понимания, так как он был с планеты технологий и близкой поэтому к Союзу, у старых техников еще был такой взгляд, взгляд существа повидавшего многое и ненавидящего жизнь.

Он проникся этими людьми еще тогда будучи мальчишкой и приезжая домой к родителям погостить на те недолгие дни свободы, которые давались ученикам, чтобы окончательно не свихнуться от большого объема информации, которая падала им в мозг беспрерывно во время обучения, даже во время сна им включали развивающий материал.

Конечно, ИД все равно убил бы парня, но случай на Хорте круто изменил его судьбу и фактически спас от рабства. И да, как вы могли догадаться Стива спас именно ИД.

ИД быстро объяснил Стиви, так он его называл, что к чему и тот очень проникся старым служакой, никто и никогда не говорил до этого так искренне с ним и с такой отеческой любовью, только на Земле он встретил такое еще раз. В первую ночь после знакомства с профессором и Вахай он долго плакал в подушку, словно что-то теплое и горячее разлилось в нем, его психика не могла выдержать такого тепла. За годы службы и учебы он не слышал и толики той доброты и участия, которые получил, просто общаясь с землянами. Магия Земли, как ее называли в кулуарах Союза, и как ее боялись властители миров. Магия Земли окутала его, как только он вступил на Землю, если бы ему предложили жить лучшей жизнью представителей элит, он не за чтобы не променял это чувство, чувство, словно ты возвращаешься в отчий дом, где тебя любят и ждут.

ИД отнесся к нему с отеческим участием, и вместе с тем был безжалостен, когда рассказывал долгими вечерами о своих экспедициях на планеты. Где вся суть сводилась к следующему: если открывающему дипломатическому корпусу не удавалась подчинить себе руководства планеты или население начинало сопротивляться тирании Союза, просто уничтожалось полностью руководство, те из элит кто соглашался сотрудничать, ставились во главе власти.

Любое сопротивление быстро и безоговорочно кроваво подавлялась и стиралась любая память о том, что могло бы быть или было как-то по-другому, уничтожались любые источники информации, из которых можно было бы почерпнуть эту информацию. Память населения заменяли разнарядки Союза, которые с большим вниманием готовились под каждую планету индивидуально с учетом особенностей и традиций.

Такими не хитрыми махинациями спустя пару тройку поколений полностью менялась политика и настроения в планетном масштабе, конечно, все многообразие форм и рас никто не учитывал, просто вводилась мода на глобализацию, учитывались как характеристики планеты, так и характеристики всего населения в целом. Вникать, конкретно в каждый этнос, никто и не думал.

Со временем все планеты, со схожими формами жизни, становились как под копирку. Даже при встрече не всегда возможно было отличить гуманоида с Олкона от человекаподобного существа с Альфа Центавры, потому что схожие установки и пропаганда образа жизни и мыслей, делали на первый взгляд такие разные виды абсолютно идентичными друг другу, словно под копирку их штамповали в бюро добрых услуг. Все они были взаимно вежливы и крайне толерантны к друг другу, и никто не кичился своей богатой историей или способностями, все понимали, что они все и есть члены Галактического Союза, они были едины и сплочены, словно жители одной коммуны на Земле.

Это было очень выгодно Союзу — такое единство среди планет. Жители каждой понимали роль в таком большом деле единения и братства, где все равны и у каждого свои условия: сельскохозяйственные планеты кормят, планеты с большим количеством полезных ископаемых обеспечивают ими Галактику, планеты как Альдебаран с крупными и сильными гуманоидами служат на благо покорения космоса.

У Стива глаза лезли на лоб и шевелились волосы на руках, когда он понял суть всего происходящего в Галактике. Все служат Союзу на его благо, то есть все жители этих планет, словно топливо для горстки никчемных существ, которые когда-то обманом захватили власть, все их достижения сводятся к тому, что их планеты были настолько древними, что у них раньше всех появилась возможность к галактическим путешествиям.

От ИДа Стив также узнал, что Галактический Союз не единственный в их Галактике. Существует планеты высших миров, где царит мир и спокойствие. Такие как например Сириус или Арктур.

— Путь нам туда заказан, — так сказал ИД. — Гуманоидам там не нужны какие-то сверх технологии, по сути, им и не важна пища, достаточно энергии ветра и света. Они могут перемещаться куда хотят и насколько хотят, они не ограниченны своим телом и все их существование это познание истины и единение с нею.

На Земле их называли богами, боги любили иногда спускаться на Землю и приоткрывать людям завесу тайны существования. Поэтому Союз побоялся напрямую прикасаться к Земле и только после произошедшей катастрофы они предприняли туда экспедиции и сейчас заняли выжидающую позицию.

Как предполагает ИД Союз вступал с высшими, как он их называет в конфронтацию, и потерпел сокрушительное поражение. Высшие не вмешиваются в деятельность Союза, пока он не касается их планет в Галактике. Поэтому земляне, как потом понял Стив, не были порабощены напрямую, а только энергетически, ведь так у них всегда оставалась свобода выбора, подвергнутся воздействию гриба или нет: свобода воли, так это называли на Земле сведущие люди.

— Помни: у тебя всегда есть свобода воли, — говорил ИД Стиву, — озлобиться или нет, помогать ближним или нет, верить тому, что тебе говорят или нет. Отвечать злом на зло или перейти на сторону добра, чего бы тебе это ни стоило. Отринуть свою гордыню, зависть и зависимость от чужого мнения и сказать себе: я думаю так!

Даже когда все говорят — это зло, за злом всегда скрывается добро, так же, как за добром всегда идет зло, когда они встречаются, получается инь и янь, черное и белое, одно не возможно без другого, по крайне мере на таких простых планетах как наши.

Земля была местом обитания совершенно разных существ, с совершено разным уровнем осознанности. Кто-то мог путешествовать между мирами и общаться с существами из высших миров, а кто-то был настолько примитивен, что устраивал войны между соседями и странами с других континентов, только чтобы установить свое мировое господство над народами, но Земля есть Земля кто бы, что не придумывал, все войны заканчивались перемирием. И даже если на месте этих войн снова возникала война, он все равно заканчивалась миром, таковы есть земляне — им присущ максимализм и некоторое узкое мышление, тупость, если честно, — так объяснял ИД.

Стива это всегда злило, когда он читал, что такой-то диктатор или президент пошел с войной на другую страну, или подстроил ссору с соседями.

— Что случилось на Земле и закончиться на Земле, — такая поговорка была у него на Орионе, никто и не помнил почему.

Сколько не призывай к убийствам, всегда найдется тот, кто скажет стоп. Чем в этом плане хороша Земля — воля высших всегда восторжествует и, хотя их там всегда было не много, но свобода воли всегда позволяла любому, совершенно любому землянину неважно какой он национальности и касты перейти в высшие существа. И люди даже могли познакомиться с ними лично, их называли Буддам, Бодхисаттвами, пророками, святыми, Богами и так далее. Но самое интересное то, что любой из них мог жить по соседству, и соседи даже могли, и не предполагать в каком благом месте посчастливилось им жить.

Когда при последней встрече Стив заскочил в Скалу буквально на один вечер поболтать с ИДом и сказал ему, что летит на Землю. Тот так обрадовался, долго оживленно болтал и сказал ему:

— Надежда зажглась, — и глаза его при этом горели медным пламенем, словно костры в песках Сахары, в них отражались звезды всех времен.

— Если захочешь их найти, их есть у меня, — заговорщицки сказал он Стиву.

— Что их? — не понял тот.

— Их адрес, — пояснил ИД.

— Их адрес — планета Земля, — скептически оглядывая друга, ответил Стив, а про себя подумал, — ну все, поплыл дед.

— Да Земля, Земля, конечно, — улыбался громадина, — прилетай, буду тебя ждать, и землянина мне вези, интересного чтобы, — кричал ИД ему в след.

— Перебрал, он явно перебрал, хотя он же совсем не пьет, ну да ладно, — махнув рукой на прощанье Стив, тут же забыл об этом странном разговоре.

Все это вспоминал Стиви лежа в своей каюте и думал:

— Ну, надо же, старый пройдоха, везу тебе землянина, как обещал, — отправил он тому зашифрованное сообщение.

Крейсер тихо спал. Дезмо сверился с автопилотом и играл с котом носком Вахи, который они гоняли из угла в угол.

— Странный этот землянин — назвать беременную особь мужским именем вот глупость. Хотя может у них традиция такая?

Маркиз не мог летать, потому что ждал потомство, отношения в стаде были не очень, поэтому слинять с людьми было хорошим решением, так думало существо, пока делало вид, что играть с роботом крайне замечательно.

Пришел Ваха забрал кота, сказал, что кот должен спать с хозяином, унес в комнату, заснул, проснулся от того что кот уронил кружку, выгнал кота, долго ворочался, потом все-таки встал, пошел снова искать кота. Нашел. Забрал с собой, легли спать.

— Да странные эти люди все же, — подумал Дезмо, смотря на все это в монитор. Он давно ни чему не удивлялся, но то, что все это очень увлекательно отмечал про себя. — Что-то интересное будет в Скале, — думал он под мерцающий свет панели управления.

Они летели со средней космической скоростью, мимо них проплавали созвездия и туманности, космос был как всегда молчалив и прекрасен.

Глава 20. Загадки альтаирцев

Несколько дней в космосе пролетели в заботах совершенно не заметно. Ваха изучал альтаирский крейсер. Сновал туда-сюда по кораблю. Маркиз таскался за ним с явным неудовольствием, и при каждом удобном случае старался прилечь где угодно. Он явно был не в форме и сколько бы Ваха его не кормил силы у него с каждым днем все убывали и убывали. Ваха волновался и переживал, пытался найти ему хоть какие-то лекарства, но после того как животное стошнило после очередной порции еды, решено было оставить его в покое.

Стив пытался разобрать письменность альтаирцев, но с этим у него были проблемы еще с училища, он не особо вникал в нюансы, поэтому сложные науки давались ему с трудом. Хорошо, что общим собранием учителей было принято сделать ставку на его рискованность и сразу готовить его на исследовательские миссии, с целью открытия новых территорий. Для скрупулёзной работы и долгого взаимодействия он совершенно не годился, о чем и было заявлено в его характеристики по завершении обучения.

Остается удивляться прозорливости его учителей и, хотя среди них было много альтаирцев, они никогда не позволяли себе роскоши рассказывать ученикам о своей родной планете. Даже при расспросах особо любознательных: как Альтаир достиг такого уровня в крейсеростроении и исследовании космоса они отнекивались и отшучивались, но тайна так и осталась тайной.