Бесплатный фрагмент - Записки о базарной войне

«Нужда породила труд,

труд породил высокое знание,

знание породило богатство».

Оноре де Бальзак

«Настойчивость любви»

«Некоторые постулаты»

(очень краткий обзор)

Глава первая

«К вопросу о собственности».

Глава вторая

«К вопросу о производстве, обмене и потреблении»

Глава третья

«К вопросу о продукции, товаре, продукте».

Глава четвёртая

«К вопросу о стоимости и цене».

Глава пятая

«К вопросу о прибыли и заработной плате».

Глава шестая

«К вопросу о себестоимости, рентабельности и фондоотдаче».

Глава седьмая

«К вопросу о деньгах и инфляции».

Глава девятая

«К вопросу об акциях, акционировании и

акционерных отношениях

Глава десятая

«К вопросу о рынке».

Глава одиннадцатая

«К вопросу о банках и банковской деятельности».

Глава двенадцатая.

«К вопросу о налогах».

Предисловие автора

Уважаемый читатель! Сегодня Вы берете в свои руки книгу, которая является лишь некоторой частью большой работы; названной мною «Записки о базарной войне».

Вот уже 16 лет, в нашей древней России осуществляется чудовищный эксперимент громко называемый «рыночные реформы». Ни одна страна в мире, никогда не переживала столь затяжного экономического кризиса, которому, кажется, не будет конца. И дело здесь не в бюрократии, не в чиновничестве, не в «ворах в законе» ибо они есть лишь следствие, но не причина сложившихся, на данном историческом этапе, экономических отношений производства и распределения. Причина же в том, что на самом деле, никакими экономическими реформами и не пахнет в нашей стране. Более того, как уже всем, наверное, стало понятно, вразумительной концепции экономических реформ у «наших» «реформаторов» просто не существует, да и не может существовать. Уже хотя бы потому, что, согласно утверждениям древних; — «Колесо истории невозможно повернуть вспять». «Реформаторы» же изо всех своих сил, как раз и стараются вернуть нас в «славное» капиталистическое прошлое, превращая нашу тягу к реформам в псевдореформы. И на этом поприще они неизбежно потерпят сокрушительное поражение. ТО, что сегодня они называют «реформами», приведет к краху не только их «дело», но и их убеждения. На этом пути у нас нет будущего, уже хотя бы потому, что современные экономические отношения своими корнями уходят в неэквивалентные рыночные обмены (купля — продажа), что ведет к обнищанию одних и к неслыханному обогащению других. И все из-за того, что произвольно извращено не только понятие собственности, но и сами отношения собственности. Откуда у автора такая уверенность. Читатель поймет из этой книги.

В моей книге нет героических имен, она безыменна. Но именно поэтому каждый россиянин узнает здесь и самого себя и о себе. Эта книга не художественное произведение, не любовный роман, не триллер, не «ужастик», не детектив, не «боевик». Но она и «триллер», и «ужастик», и «детектив», и «боевик», и еще многое, многое другое, чем наполнена наша обыденная жизнь.

Вот уже на протяжении почти четверти века, я вплотную занимаюсь экономической тематикой. И все эти годы, я анализировал экономические «успехи» и «свершения» нашей страны, сравнивал, сопоставлял их и приходил к определенным выводам, в том числе и математическим, которые читатель встретит в книге в упрощенной форме. Однако, «упрощенная форма» вовсе не означает «примитивная» форма, но это значит легкодоступная форма усвоения. А в том, что читатель проявит ангельское терпение, настойчивость и любознательность при чтении у меня, лично, нет никакого сомнения. Ибо, какой человек, страстно мечтающий излечиться, не желает знать о причинах своей собственной болезни.

Да, уважаемый читатель, сегодня экономика нашей родной страны чрезвычайно больна. Однако больна она не безнадежно, и, когда все мы основательно познаем причины этой хронической болезни, можно будет с уверенностью сказать — болезнь отступает и скоро канет в небытие. Говорю это так потому, что в моих «постулатах» вскрыты основные причины российского экономического недуга. Более того, намечены некоторые главные пути выхода из нынешнего экономического тупика. И, когда читатель внимательно, добросовестно и с достаточной усидчивостью, последовательно, главу за главой — может быть даже с карандашом в руке — проштудирует мои «постулаты», он поймет, что за моими словами нет и тени лукавства. Слишком серьезно наше сегодняшнее экономическое положение, чтобы можно было позволить себе беспредметный диалог.

Читателя, быть может, удивит язык и стиль подачи темы раскрываемой мной в «постулатах», но таковы законы «жанра». Садиться за руль автомашины, не зная основ ее вождения и правил уличного движения, чревато серьезными последствиями. Вот и я, поначалу излагаю принципы «вождения» и «правила» передвижения по закоулкам экономической мысли. Поэтому, с самого начала, я ввожу читателя в некоторые экономические понятия и определения, только потом, несколько позже, отправляю его в самостоятельный «полет»» мысли. Так надо. Иначе ничего не получится.

Экономика, конечно, сложная наука, но, думается, ничуть не сложнее законов уличного движения. Надо только заранее усвоить все сопутствующие знаки и тогда любой из нас окажется способен свободно передвигаться в экономическом лабиринте. А нитью Ариадны нам станут, все те простенькие математические формулы, что определены и приведены МНОЙ в моих «постулатах». Формулы эти настолько просты, что будут понятны и нынешним восьмиклассникам, ибо в них заложен принцип предварительного описания и пояснения,

Но, приведенные формулы это только надежная опора читателю. Главное о чем я мечтаю, это о том, чтобы читатель думал и размышлял вместе со мной. Тогда все станет понятно любому и каждому. А это уже большое дело.

С глубочайшим уважением Автор.

«…собственность в отличие от владения

заключается, прежде всего,

в возможности распоряжаться ее объектом

по своему усмотрению,

в частности отчуждать ее, т. е. продавать,

дарить, завещать».

стр. 69. «История древнего мира»

Т.1 «Ранняя древность»

Глава первая. «К вопросу о собственности»

Социальное достоинство любого человека определяется тем, насколько глубоко и в полной мере он владеет средствами обеспеченной жизни, на правах неотъемлемого личного распоряжения своей собственностью называемой нами богатством. И, прежде всего, богатством, данным человеку самой природой и тем богатством, которое произвел он своим созидательным трудом.

Доподлинно известно, что неотъемлемой личной собственностью человека, его личным богатством, прежде всего, является его жизнь, его психофизическое здоровье, его справедливое стремление к обеспеченной жизни, учебе, обретению профессиональных знаний, созидательному труду и профессиональной деятельности, направленной на производство материальных и эстетико-интеллектуальных благ. Все это в совокупности, представляет собой естественные или, точнее говоря, природные богатства, которыми владеет человек по праву своего рождения.

И действительно, стоит человека лишить пищи или воды, или воздуха, как он вскоре погибнет либо от истощения, либо от обезвоживания, либо от удушья. Отсюда понятие, что качественная, имеющаяся в достаточном количестве и разнообразии пища, чистые вода и воздух, есть непременные условия нормальной жизнедеятельности человеческого организма. Поэтому, беспрепятственное пользование, как своей неотъемлемой собственностью, этими природными средствами, обеспечивающими нормальную жизнедеятельность человеческого организма — есть естественное право человека и, потому оно неотъемлемо ни под каким предлогом, даже под самым благовидным.

Но человеку недостаточно иметь лишь пищу, воду и воздух, этот естественный природный минимум, подаренный ему земной эволюцией. Человек максималист и всегда был таковым. А это, в свою очередь, есть тоже дар природы. Поэтому он не удовлетворяется только тем, что уже у него есть. Ему хочется иметь гораздо больше. Однако его стремление иметь больше, ограничено не только его собственными возможностями, но и возможностями самой природы. В природе, к примеру, нет такого феномена, как хорошо сшитая по человеческой фигуре одежда и обувь, правда, есть верхний покров животных, в виде шкуры с густым и теплым мехом. Но это ведь у животных, которых еще необходимо насильственно лишить их личной собственности — шкуры, с тем, чтобы приобрести в свою собственность природный материал пригодный для изготовления качественной человеческой одежды. Отсюда видно, что отношения собственности могут трактоваться произвольно. Все зависит от того, кто и какими средствами снабдит свои аргументы. У животных для защиты личной собственности есть зубы, рога, копыта — у человека зубы, кулаки, ноги и большая массивная дубина. Чей аргумент окажется более весомым в эволюционном суде, тому и перейдет в личное пользование собственность чужая.

а. Естественная (природная) собственность

Но, что такое «собственность»? И, что есть «собственное»? Сама этимология слова «собственность» своими корнями уходит в древнеславянское «вено», что означает выкуп, как правило, за невесту. То есть за невесту отдавали то богатство, которое находилось в личном распоряжении жениха, или семьи жениха и что могло быть беспрепятственно отчуждено в обмен на другую ценность — невесту. Таким образом, собственность это нечто ценное, находящееся в личном и безраздельном распоряжении. Отсюда понятно, что естественная природная собственность человека это те природные богатства, которыми он распоряжается по праву своего естества.

Самая ценная естественная собственность человека это его жизнь, побуждающая к активной жизнедеятельности. В свою очередь, активная жизнедеятельность это такая деятельность, которая направлена на полное и своевременное удовлетворение, прежде всего своих собственных физиологических потребностей. И чем выше социально — исторический статус человека, тем выше его потребности. Если человек ушел недалеко от своего изначального первобытно стадного состояния, то и потребности его невелики. Но если, он достиг уже определенного социально-цивилизованного уровня, то его потребности таковы, что человеку первобытному они могут показаться невообразимыми прихотями. Что же позволяет человеку превращать его прихоти в элементарные социальные потребности?

Когда на заре человечества, в связи с ростом численности, людей, природных ресурсов в виде готовых к употреблению продуктов стало явно не хватать, то нужда в них заставила человека задуматься о том, как и за счет чего, он сможет удовлетворить свои насущные потребности. Собирательство, нерегулярная охота, случайные находки пригодных в пищу продуктов не гарантировали уже полноценного существования. И волей неволей человек пришел к осознанию необходимости регулярно трудиться во имя собственного выживания, во имя собственной активной жизнедеятельности, во имя собственного биофизического благополучия. Иного выбора природа не предоставила, попросту, не предложила. Иное означало деградацию, вымирание, исчезновение из анналов биологической эволюции. А вот способность к более — менее регулярному труду гарантировало дальнейшее обеспеченное существование, развитие, эволюционный прогресс. Благо трудовой опыт уже имелся. Это, конечно же, в первую очередь, умение добывать себе пищу с помощью рук, ног, кулаков, ногтей больше похожих на когти, зубов. Успешный поиск пищи обеспечивался глазами, ушами, ноздрями. Понятно, что в этом случае, мы говорим о тех самых естественных, природных средствах труда человека, которые являются его индивидуальной естественной и потому неотъемлемой собственностью.

Однако пальцы, ногти, зубы, руки, ноги как интенсивно эксплуатируемые средства труда, быстро изнашиваются, ломаются и, в конце концов, выходят из строя. Поэтому активно ищущая человеческая мысль закономерно пришла к убеждению, что во имя сбережения и сохранения этой драгоценной собственности ее необходимо чем — то в трудовых процессах заменить. И замена нашлась. Такими замещающими средствами труда стали палки, камни, рога, кости и жилы животных, то есть опять же естественный природный материал, не являющийся правда в данном случае природной собственностью человека, а значит являющийся чужой собственностью. Но если на деревья и каменья, как на свою собственность никто из животных не претендовал, то сама жизнь и само здоровье животных были все-таки их собственностью, которые человек отнимал тем успешнее, чем тяжелее была его дубина и увесистей камень. Единственным кто еще мог претендовать на собственность животных, был другой человек. И как видим, уже в этой ситуации заложен конфликт между одним и другим человеком.

Если изначально конфликт между людьми возникал из-за права распоряжаться собственностью животных и из-за территорий, на которых произрастала плодоносящая съедобная растительность, то впоследствии он перекинулся и на средства первобытного труда — дубину, камень, нож, лук, копье и прочее. А, поскольку понятие «мое» означающее «личное», «собственное» было весьма и весьма расплывчатым, то наиглавнейшим аргументом в споре, конечно же, являлась ее величество физическая сила. Это уже, как мы понимаем, стадное право собственности. Это право ни в коей мере не учитывало того, кто конкретно является автором и создателем, то есть творцом вышеперечисленных средств труда, потому что трудовая деятельность сама по себе не воспринималась нашими пращурами как нечто феноменальное, из ряда вон выходящее.

Никто не мог взять в толк, что только исключительно благодаря активной, целеустремленной, осознанной, сознательной, упорной созидающей деятельности и появляются на свет такие не встречающиеся в природе предметы как нож, топор, мотыга, серп, лук, копье, седло, телега, колеса и многое — многое другое. Никто из тех наших далеких предков не мог и представить себе, что для того, чтобы разжечь огонь, необходимо очень долго и очень терпеливо, затрачивая огромную массу своей собственной биофизической энергии, вращать палочку в ступе. Им казалось, что все на свете появляется как бы само собой. Однако на деле оказалось, что лишь отдавая свою биофизическую энергию, свое личное время, свое здоровье, некоторый кусочек своей жизни, человек может получать взамен как награду им же произведенные жизненные средства. Именно поэтому любое произведённое человеком изделие, как вещь является его и только его личной, неотъемлемой собственностью. Именно поэтому, только ему и решать, как поступить с произведенным им изделием.

Однако человек не способен, как сказочный волшебник, творить свои изделия из воздуха. Для этого ему обязательно необходимо в качестве предмета труда использовать изначально природный материал, который он затем в процессе труда путем механической обработки, то есть физического воздействия на обрабатываемый предмет, преобразует из природной формы в форму пригодную для человеческого употребления. При этом он, труженик, эксплуатирует, прежде всего, свою физическую силу, свои профессиональные знания, свое профессиональное умение во имя достижения конкретной цели — готового изделия, как одного из множества необходимых ему жизненных средств. Таким образом, становится окончательно ясно, что все, что создает человек своим собственным трудом, есть только его частная, личная и потому неотъемлемая собственность.

И, тем не менее, в своих созидательных преобразованиях, как мы уже упоминали, человек использует все — таки именно природные материалы. И вот тут то и возникает один из самых жгучих вопросов. А являются ли, и могут ли являться природные материалы, а в совокупности природные ресурсы, частной, то есть личной и потому неотъемлемой собственностью отдельно взятого человека? Мы отвечаем: нет! И вот почему. Только что, мы утверждали, что естественной, частной и потому неотъемлемой собственностью человека является его жизнь, его психофизическое здоровье, его стремление и способность к профессиональному труду, учебе и так далее, а так же все то, что он произвел своим трудом. Но разве природные ресурсы, например: — плодоносящий слой почвы; вода; воздух; руды; минералы; углеводородное топливо и прочее, прочее; — сотворены трудом человека? Созданы волею и усилиями его? Нет и еще раз нет. Поэтому природные ресурсы никогда, и ни при каких обстоятельствах не могут и по закону не должны быть частной собственностью одного единственного человека.

Но, несмотря на это человек привлекает таки эти естественные природные ресурсы, на правах естественной собственности, в свои производительные процессы, через которые и благодаря которым, он попросту превращает их свою собственность, в элементарные, естественные средства производства, то есть средства труда и предмет труда. Таим образом, человек благодаря своему умению производительно трудиться безнаказанно посягает на, не принадлежащую ему, естественную собственность и общество с этим охотно мирится только потому, что он, труженик, своим терпеливым трудом производит продукцию, необходимую обществу как жизненные средства существования, как общественное благо и богатство.

Отсюда понятно, что естественные ресурсы, как природная собственность общества есть единственная для человека и общества в целом возможность обрести в достаточном количестве необходимые жизненные средства, а стало быть, естественные ресурсы есть попросту сама возможность производительно трудиться. Именно поэтому, естественные, или, иначе говоря, природные ресурсы стали естественной собственностью общества, социума, его достоянием, его неотъемлемым богатством.

Итак, имеющиеся природные ресурсы есть естественные средства производства и потому естественная собственность только социума функционирующего в рамках единой территории и, следовательно, являющиеся, по сути, социальной собственностью. И именно в этом своем качестве они становятся доступны всем вместе и каждому в отдельности. Возможность пользоваться природными ресурсами индивидуально и коллективно, и породило индивидуальные и коллективные формы трудовой деятельности, вследствие чего и производимые жизненные средства становятся либо индивидуальной, либо коллективной собственностью.

Но для того, чтобы произведенные, жизненные средства, стали неотъемлемой собственностью индивидуума или коллектива они должны быть изначально легко и беспрепятственно доступны и индивидууму, и коллективу. А такое возможно лишь в том случае если они изначально являются природными, естественными, то есть ничьими. Но это вовсе не означает, что они «ничьи» вообще. Они лишь ничьи в рамках данного социума занимающего исторически сложившиеся географические границы. Именно поэтому социум всеми силами защищает свои естественные ресурсы как свою неотъемлемую собственность от алчных внешних посягательств на нее. Внутри же самого социума беспрепятственное пользование природными ресурсами дозволяется только в том случае, если социум уверен, что естественные ресурсы привлекаются в производительные процессы во имя благополучия всего общества в целом и каждого члена этого общества в отдельности. Только тогда внутри данного общества исключаются, какие бы то ни было социальные конфликты как между отдельными индивидуумами, между индивидуумом и коллективом, так и между коллективами. «Ничье», оно и есть ничье. Бери, кто пожелает. А, как правило, природные ресурсы желает брать только тот, кто знает, что с ними делать дальше, ведь естественные природные ресурсы еще не есть жизненные средства способные обеспечить нормальные условия существования.

К примеру, обыкновенная глина, сама по себе, не может быть жизненно необходимым средством, не будучи определенным образом приготовлена трудовыми действиями человека. Она может быть превращена, скажем в кирпич или посуду, а эти изделия, несомненно, уже есть жизненно необходимые средства. Поскольку из кирпичей можно сложить дом, а в нем печь. Или можно сложить крепостную стену, надежно защищающую от воинственно агрессивного соседа. В глиняной же посуде можно и варить и хранить приготовленную пищу. Таким образом, природные средства, то есть природный материал из естественной своей формы посредством человеческого труда будучи преобразован в форму пригодную для человеческого потребления, из собственности социума превращается в коллективную, семейную, или индивидуальную собственность.

б. Социальная собственность

Историческое развитие человечества со временем привело к образованию крупных человеческих коллективов, к более — менее крупным человеческим обществам объединенным, прежде всего на экономической основе. Переход от стадного к общественным формам совместного существования, мог произойти только благодаря эволюции экономических отношений. Все более углубляющееся общественное разделение труда носило двойственный характер. С одной стороны, общество раскалывалось на мелкие фракции, внутренним единением которых являлась профессиональная узконаправленная деятельность. С другой стороны, фрагменты данного общества сплачивал общий для всех экономический интерес. А именно складывающийся рынок, через который обособлявшиеся в своей профессиональной деятельности группы производителей могли и реализовать произведенную ими продукцию, и получить в обмен на нее те жизненно необходимые средства, которые производились всем обществом в целом. Но безпрепятственная профессиональная деятельность, могла быть, безусловно, обеспечена лишь при одном неукоснительном условии — наличием природных ресурсов, доступных всем членам данного общества для реализации своих профессиональных устремлений. А это было возможно только тогда, когда все естественные природные ресурсы находились в неотъемлемой собственности данного общественного коллектива, или социума. То есть все природные ресурсы являлись неотъемлемой собственностью данного социума, проще говоря, были социальной собственностью.

Воздух, вода, леса, рыбные запасы, животный мир, плодородная почва, земные недра с органическими и минеральными напластованиями, рудные залежи, естественные источники энергии и многое, многое другое. Будучи изначально естественными средствами производительной деятельности, стали затем доступны каждому желающему трудиться, именно потому, что они были природными, не сотворенными руками человека. Отчего человек, как отдельно взятая особь не имел права называть эти потенциально производительные ресурсы только своей частной, неотъемлемой собственностью. И вот в этом то и было изначально скрыто то самое противоречие, которое впоследствии приводило социум к многочисленным внутренним и внешним конфликтам. Чье, «ничье»? — причина, влекущая за собой многообразные и порой трагические последствия. С одной стороны, социальная собственность, представая как никому не принадлежащая, провоцировала попытки иногда удачные, а иногда совсем неудачные, присвоить ее себе в личное и безраздельное пользование. А с другой — сама возможность беспрепятственного индивидуального доступа к этим общественным богатствам, с целью вовлечения их в производительные процессы, уже заведомо исключала всяческие поползновения, с целью присвоить в единоличную и неотъемлемую собственность общественные социальные природные богатства. Однако добиться этого все — таки можно было, но лишь одним способом — путем производительных преобразований форм природных материалов, через посредство собственных трудовых усилий, прежде всего, в приемлемую для человека форму. Иначе говоря, природный предмет необходимо было трудом изменить до неузнаваемости. Тогда изделие, или масса изделий, которую мы называем продукцией, появившихся на свет в неизвестном ранее виде — посредством приложения профессиональных, интеллектуальных и физических усилий, становилась законной частной и неотъемлемой собственностью того, кто ее сотворил.

В этом процессе производства и присвоения произведённого происходил невидимый остальному миру процесс обмена между стихийно — творческими силами природы и разумно творческими производительными действия человека, в результате чего естественная, природная собственность, будучи сознательно преобразована, представала перед всеми как творение только человека. Природная первобытность предмета исчезала, уступая место иллюзии человеческого образа. И именно на этом иллюзорном основании человек уверовал в свои творческие силы, стало быть, и в себя, как в творца всего сущего на земле. Исходя именно из этих убеждений, человек и всю природу стал считать своей бессловесной наложницей, обязанной ублажать все его прихоти.

Но, человек, лишь пусть и органическая, однако ж, часть этой самой природы. А часть не может подменить собой целого. И когда человек наперекор здравому смыслу стремится подчинить себе естественную природу на правах личной собственности, он, в конце концов, сам становится чьей — то личной собственностью. Например, рабовладельца, или крепостника. Поэтому человек берущий многое у природы, просто обязан всегда отдавать ей то, что он у нее отнял, несмотря на то, что природа в любом случае отдает человеку гораздо больше, нежели получает взамен. Природа не умеет считаться, оттого в отношениях человека с природой мы не можем говорить о равновеликом, эквивалентном обмене. И, тем не менее, научившись безоглядно брать, человек должен научиться и отдавать. В противном случае противостояние в конечном итоге закончится поражением и гибелью человека. Таковы незыблемые законы отношений человека и природы. Это неотвратимо. Все время невозможно только черпать, быстро иссякнет источник. Поэтому человек, берущий все время, обязан думать о том, как и каким образом, он сумеет вернуть долг. Это нетрудно, тем более что многие природные ресурсы поддаются регенерации, то есть, восстановлению.

Загрязненную воду, почву и атмосферу можно очистить и обогатить, срубленный лес заново насадить и даже в большем масштабе, органические энергоносители заменить водородным и ядерным топливом, солнечной и термальной энергией и так далее. Конечно же, при этом, со столь грандиозной задачей одному человеку справиться не под силу. И вот тут то и выясняется, что восстановление природных ресурсов вполне по плечу лишь обществу как социальному собственнику. Ибо человек — индивидуум, эксплуатируя природу, как частное лицо, вовсе не заинтересован в том, чтобы природа «эксплуатировала» его в том, что ему «не интересно». Регенерация же, восстановление, природных ресурсов, это столь трудоемкий и длительный процесс, что конечная цель его не всегда понятна и привлекательна для отдельного человека. А поскольку, на первый взгляд она, регенерация природы, человеку зачастую кажется просто бессмысленной, то понятно, почему редко кто из людей до конца понимает насколько это необходимо. Оттого человек, изначально привыкший у природы только брать, зачастую вовсе и не думает о том, чтобы и ей что-то отдать. И только уступая общественному, иначе социальному давлению, он вынуждено выполняет эту работу, считая себя «несправедливо» обиженным и принужденным к ней.

Впрочем, восстановление социальной собственности в форме природных ресурсов, есть лишь малая часть в отношениях социальной собственности. Но только социуму дано понимание всей важности задачи восстановления социальной собственности, в конечном счете, во благо самого же этого социума. Общественное, социальное сознание всегда выше корыстных интересов частного лица.

На первый взгляд, это может показаться странным, но совокупность специфических производительных сил, в лице массы трудоспособных производителей, тоже есть социальная собственность. Это как раз то наиболее ценное достояние, которым по своему усмотрению располагает любое общество, опирающееся на созидательную, активную и целенаправленную деятельность членов данного общества в сфере труда. Отсюда понятно, что ни один человек не вправе произвольно присваивать себе возможность самовластного единоличного распоряжения как созидательно производительными, так и интеллектуально-культурными устремлениями социума.

Производительный потенциал социума есть общественное достояние, он в равной мере принадлежит всем членам общества и, согласно законам созидания, ни в коей мере, не может быть личной собственностью одного единственного, пусть даже и сверхчеловека, сиречь самозваного супермена.

Реализуя себя в производительных, творчески — созидательных процессах, производительный потенциал социума в совокупности создает огромные массы общественного богатства, которое по частям переходит в личную собственность каждого не иначе как через равновеликий, эквивалентный обмен на рынке произведенными жизненными средствами. Таким образом, социальная собственность в форме природных ресурсов, сливаясь в трудовых процессах с социальной же собственностью, но в форме общественных производительных сил, порождают новую форму социальной собственности, называемую нами общественным богатством. И распределяется это богатство среди членов данного социума путем рыночного обмена и потому становится единоличной частной собственностью каждого в виде индивидуального богатства, в виде индивидуального материально-культурного достояния. Как и каким образом и на основе чего один, пусть и очень пронырливый, человек смеет посягать на совокупное общественное богатство, как на свою неотъемлемую, неотчуждаемую, единоличную собственность? Да никак. Разве что путем мошенничества, запугивания, шантажа, устрашения, мистификации и только. Никаких естественных, «авторских» оснований у него для этого нет. Стало быть, у него нет и быть не может никаких и юридических оснований требовать общественное достояние в свое личное, неподотчетное никому, бесконтрольное распоряжение и владение. Только эквивалентный, только равновеликий рыночный обмен произведенными жизненными благами, есть единственный судия способный справедливо рассудить, где и чья собственность, и в каком количестве.

Но последнее касается лишь индивидуальной собственности. Социальной же собственностью по — прежнему остаются природные ресурсы, естественные производительные силы и произведенное совместным трудом общественное богатство, как результат активного, сознательного, целенаправленного воздействия производительных сил на природные производительные ресурсы с целью увеличения общественного богатства.

Как творец, человек является очень ценной составляющей общественного богатства и потому, мы относим его к социальной собственности не на правах одного из средств труда, а на правах созидателя национальных богатств. Ведь крупица к крупице уже бриллиантовая россыпь. И в этом своем качестве человек-творец, человек — труженик есть особа священная и неприкосновенная. Сообщество людей, состоящее из множества созидательных индивидуумов — тружеников, есть социальная и потому неотъемлемая собственность самого этого сообщества, самого социума.

Массы земледельцев, шахтеров, металлургов, инженеров, юристов, врачей, педагогов, музыкантов, поэтов, писателей, художников и т. д. Есть бесценное общественное достояние, признаваемое нами за социальную собственность, владеть которой на правах частной, единолично — распорядительной собственности не позволительно никому. В противном случае возникшая безраздельная диктатура одного, оборачивается чудовищной трагедией для всех. А это ни в коем случае недопустимо.

Так уж сложилось в ходе биологической, а затем и исторической эволюции человечества, что наиболее перспективной формой выживания и самосохранения, стала коллективная форма существования. Стая, стадо, племя, род, община, семья — коллективные формы борьбы с трудностями исторического развития. Впоследствии род, умножаясь на род — породил народ. А народ, это уже социум со своими культурно-историческими ценностями, культурно-исторической памятью, культурно-исторической целью и, следовательно, культурно-исторической активной жизнедеятельностью. И как результат, в конце концов, социум пришел к ясному осознанию и того факта, что не менее ценным достоянием социума являются и его, не в полной мере или полностью, недееспособные члены — дети, старики и те, кого мы называем частично или полностью нетрудоспособными. Выяснилось, что эта часть социума тоже обладает огромнейшей для него ценностью и потому является его социальной собственностью. Конечно же, не как материальная ценность, но единственно как культурное достояние. Ибо старики это не только те, кто еще совсем недавно своим напряженным трудом создавал общественное материально — интеллектуальное богатство, но и те, кто является носителем исторического опыта, исторической памяти, исторической мудрости. Дети, это те, кто уже в скором времени будет создавать социальное богатство, а ограничено или вовсе нетрудоспособные это гуманистическая совесть общества, которая, тоже есть социальная собственность. Те, отношение к которым, со стороны остальных членов общества определяет уровень культуры данного социума, по сути, говоря, гражданского общества. Если социум гордится своим гуманным отношением к животным и природе в целом, но вместе с тем остается равнодушным к своим недееспособным членам, то такое общество не может считать себя цивилизованным. Просто не имеет на то никакого юридического, да и морального права.

Грандиозной общественной ценностью, непреходящим общественным достоянием по праву является и язык данного социума. Будучи не только второй сигнальной системой, не только средством межличностного, коллективного общения, он является еще и средством профессионального общения, по сути, представляя собой одно из необходимых средств труда. Язык закономерно предстает перед нами как чрезвычайно ценная экономическая категория весьма серьезным образом влияющая на экономические отношения внутри данного социума. Выступая как результат длительной исторической эволюции человека и общества, язык занимает одно из ведущих мест в ряду общественных ценностей сотворенных обществом. И именно в этом своем историческом качестве он, язык, как мы уже понимаем, не может быть исключительной собственностью лишь одного человека. Поэтому, как общественная ценность, он есть собственность всего социума, является социальной собственностью. А это, в свою очередь, значит, что на правах социальной собственности, он является собственностью всех вместе и каждого в отдельности. Невозможность отчуждения языка на правах частной собственности лишь в свое частное владение и характеризует его как социальную, то есть, общественную собственность.

Язык социума, эволюционируя вместе с развитием экономических отношений, объективно разветвляется на ряд профессионально-ремесленных языков, связанных с возникновением, развитием и функционированием новых видов ремесел и профессиональных занятий. И чем больше ремесел возникает в обществе, тем больше языковых ветвей в нем выявляется, или нарождается. Но сколько бы ни возникало профессиональных языков, все они, в совокупности, восходят к единому генеалогическому языковому древу, корнями которого выступает общепринятый или публичный язык данного социума. А таковым, прежде всего, является бытовой, народный язык. Именно этот язык берет на себя задачу аккумуляции, сохранения и развития языка данного социума вообще. Впитывая лишь все самое ценное, все самое емкое из абсолютно всех профессионально-ремесленных языков, бытовой язык, становится носителем и хранителем знаний во всех сферах человеческой созидательной деятельности, по сути, превращаясь в язык всеобщих социально-экономических связей внутри конкретного социума. Именно на основе этого языка и возникает такое явление как художественная литература поэзия, проза — данного социума. Это тот самый тигель, в котором бег огня и кузнечного ремесла Гефест плавит свои медь, серебро и золото, дабы в конечном итоге отковать из полученного сплава неуязвимые доспехи Ахиллу. Язык, вобравший в себя множественные понятия, термины и определения свойственные только многочисленным и обособившимся ремеслам, переосмысливший их, и явивший их миру в своем новом, общественно — узнаваемом качестве, защищает себя ничуть не хуже ахиллесовых доспехов. Такой язык сплачивает социум, сплавляет его нерасторжимыми узами столь же прочными, какими огонь Гефеста скрепил в едином слитке и медь, и серебро, и золото Трои. Язык любого народа, это слившиеся на художественной почве в единое кровное целое профессиональные языки массы ремесленников связанных между собою едиными экономическими отношениями производства и потребления. И потому, любые попытки произвольно манипулировать языком социума, заведомо обречены на неудачу.

Развиваясь естественным образом, язык обогащается новыми словами, терминами, понятиями, становится красочным, многозвучным, легкодоступным и потому предельно коммуникабельным. Беречь родной язык как свое непреходящее богатство, как свою социальную собственность, историческая задача и обязанность любого развитого цивилизованного общества еще и потому, что такой язык очень точно отражает и являет те производительные силы, которыми на сегодня располагает данный социум. Именно, исходя из того, на какой ступени своего развития находится язык конкретного социума, и судят со стороны о производительных потенциях избранного общества. Социум и язык — понятия нераздельные. Нет языка — нет социума и наоборот, нет социума — нет языка. Отсюда становится вполне понятно, что язык социума есть его неотъемлемая социальная собственность, которую никто не вправе присваивать себе как частную, безраздельную, индивидуальную ценность. Варварское отношение к своему языку обедняет социум, унижает и обезличивает, превращая его, в конечном итоге, в доисторическое стадо.

Будучи одной из важнейших экономических составляющих, язык самым активным образом участвует в экономических отношениях социума как отношениях внутренних, так и внешних. Активное участие языка в экономических отношениях конкретного социума проявляется, прежде всего, в том, насколько полно и часто он привлекается в отношения производства, обмена и истребления жизненных средств существования, то есть, материальных и интеллектуальных благ данного социума. Язык, отвечающий всем требованиям таких отношений, становится общепризнанным инструментом всестороннего общения внутри любого общества, называемого нами социумом. Поэтому такой язык закономерно становится социальной собственностью № I.

Цивилизованное и окончательное становление социума завершается становлением и успешным функционированием институтов социальной собственности, таких как наука, просвещение, здравоохранение, защита материнства и детства, а также ряда других не менее важных институтов, в целом представляющих собой совокупную социальную собственность.

Эволюционное историческое движение социума, неизбежно сталкивается с необходимостью миропознания и миропонимания во всей совокупности. Социум, игнорирующий это правило обречен на исчезновение из истории человечества вообще. Миропознание же невозможно без научных догадок, наблюдений, теорий, практики, научного анализа и научного синтеза. Именно поэтому, внутри социума возникает масса научных институтов, исследующих многообразные направления, как человеческой деятельности, так и природных процессов. Добытые наукой данные, или, проще говоря, сведения, становятся достоянием общества, социума, тем быстрее, чем больше ощущается обществом нужда в рациональных знаниях. А необходимость таковых появляется лишь при интенсивном развитии экономических отношений, проще говоря, при стремительном взлете всей экономики социума. И наоборот, чем более в экономических отношениях конкретного общества проявляется апатия и следующая за ней деградация, тем меньше становится нужда в научных, то есть, реальных знаниях и, соответственно, тем больше возникает интерес к знаниям иррациональном, ирреальном, по сути оккультным.

Но, так как, лишь научные знания придают экономическим отношениям рациональный а, следовательно, успешно развивающийся, динамичный характер, то мы, без всякой тени сомнения, относим науку к социальной собственности. Даже, несмотря на то, что некоторые и, порою, довольно многочисленные группы людей не только отрицают роль науки как двигателя прогресса человеческого общества, но и проявляют к ней резко враждебное отношение. Однако, как бы ни были они воинственно настроены по отношению к ней, науке собственно глубоко плевать на их невежественную агрессивность. Она неумолимо движется своим путем, и всякий раз с презрением сметает с дороги подобные помехи. И социум, хорошо понимающий роль науки в прогрессивном движении общества вперед, будет всегда неотступно беречь и холить науку, как свою самую драгоценную ношу, не вступая ни в какую полемику с ее недоброжелателями, хуже того, ненавистниками. Такой социум заведомо обречен на длительное и очень успешное развитие. Ровным счетом, до тех пор, пока вновь не впадет в иррационализм называемый нами оккультизмом.

Не меньшей ценностью социума является и здоровье всех его членов. И тот социум, то общество, где охрана здоровья оформилась в четко отлаженный институт здравоохранения, уже заведомо предполагает полноценное психическое и физическое здоровье своих членов, своей социальной собственностью, своим общественным неотчуждаемым достоянием.

Надо ли долго говорить о том, что здоровые, дееспособные члены общества — это успешно развивающаяся экономика, это здоровые экономические отношения. Это все возрастающие в своей массе материальные и интеллектуальные блага, превращающиеся в блага индивидуальные, частные, собственные. Поэтому отдельные члены социума сообща и всегда будут повсеместно заботиться о приращении данной социальной собственности, а, значит, не принудительно, добровольно отчуждать часть своей материальной и интеллектуальной собственности на то, чтобы такая социальная собственность, как институт здравоохранения, функционировал все успешнее и успешнее.

Особую заботу всякий нормально мыслящий социум проявляет в отношении такой своей собственности как институт охраны материнства и детства. Понимая всю важность данной задачи общество, как правило, не считается ни с какими материальными и интеллектуальными затратами. Здоровая мать — это здоровая семья, это здоровые народившиеся и нарождающиеся дети. Однако понятие «материнство и детство» это не только временный период плодоношения и рождения, но это и период нормальной здоровой жизни ребенка до его совершеннолетия. И, здесь, социум принимает на себя обязательства бережного отношения к детству, как к своей бесценной социальной собственности вне зависимости от того имеются ли у ребенка родители, или их уже нет. Ребенок должен ощущать себя драгоценной собственностью социума во все годы и дни своего детства и юности. Он должен все время чувствовать, что он бесконечно нужен социуму как его самое дорогостоящее приобретение, и при этом неважно «полноценен» он, или нет. Неполноценных детей нет, и не может быть никогда. Неполноценны взрослые члены социума, делящие детей на «полн.» и «неполн.».

Многоликость социальной собственности проявляется и в таком социальном институте как просвещение. Если институт здравоохранения это социальная обеспеченность общества о психофизическом здоровье социума, то институт просвещения это столь же социальная обеспокоенность и забота социума о своем интеллектуальном здоровье. Социум, в котором нет места учебе как процессу передачи знаний от поколения к поколению, даже не стадо и не стая, не призрак готовый исчезнуть едва взойдет солнце.

Знания, собираемые поколениями по крупицам, никогда не стали бы определенной системой, если бы они не передавались по наследству. Только институт наследования обретенных знаний способен подвергнуть эти знания анализу, синтезу, систематизации. И таким институтом стало всеобщее обучение, всеобщее образование. Но образование, обучение могло стать доступным всем и каждому только тогда, когда оно само превратилось в социальную собственность. И коль скоро, образование есть социальная собственность, то социум просто обязан неукоснительно следить и содержать за свой счет эту свою неотъемлемую собственность. Более того, социум просто обязан беречь и приумножать знания, обретенные обществом щедро передавая их во всей полноте и многообразии последующим поколениям.

Таким образом, завершая краткий обзор на тему: «Социальная собственность», мы закономерно приходим к выводу о том, что социальной собственностью является все, что представляет собой общественную ценность и, хотя бы частичное изъятие чего нанесло бы непоправимый урон всему данному обществу в целом.

Мы уже говорили, что социум есть сообщество людей, объединенных, прежде всего общими экономическими интересами. И если в поле зрения социума попадает нечто представляющее для него несомненный экономический интерес, то он, социум, в любом случае объявит это своей социальной собственностью. Иначе и быть не может. Именно поэтому социум жизнью своей защищает свои «кровные» интересы в экономических отношениях. И это вызвано, прежде всего, социально-экономической эволюцией данного социума. Не будь такого понятия как «защита собственных экономических интересов» общество никогда не смогло бы не только существовать, но попросту даже зародиться и сложиться как вполне определенный жизнедеятельный организм.

Именно те выгоды, которые таит в себе полноценный жизнедеятельный — социум привлекают к нему ум и сердце отдельно взятого члена данного социума. Ведь защита интересов социума в целом, закономерно гарантирует автоматически и защиту интересов отдельно взятого члена данного социума. И вовсе не важно, защищены ли при этом только экономические или только социальные интересы члена данного социума, или его интересы защищены как комплекс социально-экономических интересов, разумеется, последнее много предпочтительнее. Поэтому социум, защищающий социальные интересы отдельного своего члена, ни в коей мере не вправе пренебрегать и его экономическими интересами. Только тогда каждый член социума будет считать его, социум, своей неотъемлемой социальной собственностью, оберегать и защищать его от любых сторонних нападок. И, в связи с этим можно сказать, что бережное отношение к социуму, как к своей социальной собственности есть святое дело всех членов данного социума вместе, и каждого члена в отдельности. Именно в этом реализуется глубокая обратная связь от социума к отдельному его члену и от него ко всему социуму в целом. И когда она есть, когда она нерасторжима даже Насильственно, социум энергичен, жизнедеятелен, активен и это означает только одно — социум жил, социум жив, социум будет жить.

Та социальная собственность, каковой становится нерасторжимая, «тройная» связь между отдельным членом и социумом, равно между социумом и отдельным его членом, возникает не по указу, не по приказу, ни тем более насильственно, но исключительно по велению ума и сердца. Поэтому она воспринимается и понимается членами социума исключительно как собственное бесценное достояние, собственное богатство. Отсюда становится понятно, что, в данном случае, мы выходим уже на уровень социального сознания воспринимающего это свое социальное богатство, социальное достояние не иначе как в образе неотъемлемой социальной собственности.

Социальное сознание, как законная социальная собственность, объективно предполагает и осмысленное, не принудительное, никем не навязанное отношение к ней каждого члена социума. Будучи свободным и независимым во всех своих делах и помыслах отдельный член социума, тем не менее, исключительно по велению своего личного, субъективного сознания считает себя обязанным учитывать требования социума, к которому он себя относит. Только в этом случае, мы вправе говорить о древней обратной связи между социумом и отдельным его членом. Всякое другое, тем белее насильственно-принудительное включение в социальный организм, чревато глубокими социальными конфликтами, как между отдельными членами данного социума, так и между отдельным членом и всем социумом в целом, как этого можно добиться? Видимо только той системой законов, которые будут приняты подавляющим большинством членов конкретного социума. Законы осознанно принятые и утвержденные большинством голосов, не только отражают уровень общественного, или социального сознания, но и сами в конечном итоге становятся образным воплощением социального сознания, а, стало быть, становятся частью многоликой социальной собственности. Социум, чьи интересы защищает всенародно принятый и утвержденный закон, защищает от произвола любого члена данного социума, кто бы он ни был бог ли, царь ли, герой ли. Но одновременно с этим закон защищает и каждого отдельного члена социума от произвола этого самого социума, членом которого он себя считает. Такая обоесторонняя защищенность дает наибольшие гарантии свободному, не принудительному развитию всех членов конкретного социума, и каждому отдельному его члену.

Свободное развитие всех и каждого — вот смысл того закона, который единственно и имеет право на существование. Законы рабства, феодализма, капитализма защищают ложь «владельцев», «хозяев», «господ». Законы свободной, не принудительной, рационалистической экономики защищают, прежде всего, труженика. И если социум состоит из большинства дармоедов, то есть тех самых «господ», «владельцев», «хозяев», то и законы его насильственные, принудительные. Но если социум в большинстве своем состоит из тружеников, то законы этого социума ненасильственные, не принудительные, не оскорбительные, но, прежде всего защитительные. Поэтому, именно такие законы и становятся неотъемлемой, неотчуждаемой социальной собственностью данного, конкретного социума тружеников.

в. коллективная собственность

Следующим этапом в эволюции собственности становится этап возникновения, становления и функционирования собственности коллективной. И связано это, прежде всего, не только с возникновением и развитием общественного разделения труда, но и, как следствие, с кооперацией труда в различных сферах добывающей и производящей экономики. Кроме того, со временем возникновения кровнородственной семьи, возникла и такая форма собственности как семейная. Причем в собственности кровнородственной семьи оказываются не только бытовые материальные и интеллектуальные богатства, но также такой вид богатства как средства труда, а по большому счету и средства производства — заводы, фабрики, мануфактуры, станки, машины, оборудование, сырье, полуфабрикаты, готовые изделия и так далее. Если кровнородственная семья занята добывающей или производящей деятельностью, то результаты этого труда — продукция ею произведенная — становятся ее и только ее собственностью, несмотря на то, что средства производства могут ей и не принадлежать по праву собственности. Почему? Да только потому, что на производство продукции члены этой семьи, прежде всего, затрачивают свою и только свою биофизическую энергию, свои и только свои профессиональные знания, практический опыт, свое профессиональное мастерство ремесленника обретенные ими в течение длительного обучения и работы. Кроме того, и это тоже главное, каждый член такой семьи на производство продукции расходует свое время, отпущенное ему самой жизнью, когда он мог бы спокойно лежать под пальмой, ожидая, что падающие бананы будут сыпаться ему прямо в рот сами собой. Поэтому, мы утверждаем, что все, чем обладают, и что в процессе труда применяют трудящиеся члены кровнородственного семейного коллектива через участие в производительных процессах, воплощается в ту массу готовых изделий, которую мы называем продукцией и, по большому счету, произведенными жизненными средствами существования.

Аналогично и любой другой добывающий или производящий коллектив тружеников связанный единой технологической программой производства, есть «семья», хотя такой коллектив может быть вовсе и не связанным никакими родственными узами. Но, все равно такой коллектив есть семья, правда весьма специфическая. Коллектив тружеников, объединенных единым технологическим процессом добычи или производства жизненных средств существования, но не связанных между собой никакими родственными узами — есть промышленно-социальная семья, объединенная общностью единых экономических интересов добычи или производства жизненных средств существования. И потому результаты труда такой социальной семьи, то есть, производственного коллектива, есть неотъемлемая, безраздельная собственность только этого коллектива, никто не вправе неэквивалентно отчуждать результаты труда от коллектива, своей активной производительной деятельностью добившегося этих результатов.

Не принудительно обменивая на рынке результаты своего труда, коллектив тружеников получает взамен не только жизненные средства, потребляемые в быту, но приобретает и средства производства (станки, машины, оборудование, транспорт, энергоносители и так далее), то есть средства труда. А также — сырье, полуфабрикаты, готовые изделия, то есть, предмет труда. Отсюда понятно, что все средства, применяемые в добывающей или производящей сферах экономики, есть материализованные результаты коллективного труда, частично превращенные на рынке в средства производства. И потому фактически — и это не подлежит не только сомнению, но и обсуждению — все средства производства, привлекаемые коллективом тружеников в свою активную производительную деятельность, есть неотъемлемая собственность только членов данного трудового коллектива, и никого белее. Отсюда также понятно и, что никто не вправе неэквивалентно отчуждать средства производства от коллектива тружеников пользующихся ими в своей профессиональной деятельности.

Однако в большинстве случаев — и мистифицированные экономические отношения это дозволяют — средства производства принадлежат не тому, кто ими трудится, а лицам, не имеющим к производительной деятельности никакого прямого или даже косвенного отношения. Только в условиях мистифицированной экономики, когда средства производства являются собственностью не труженика, а «владельца», «вождя», оказывается возможным неэквивалентно отчуждать от труженика не только средства производства, но и результаты его труда, продукцию им произведенную.

К примеру, я являюсь собственником набора колонковых кистей, масляных красок, холста и подрамника, которые господин И. Репин использовал при создании своего шедевра «Бурлаки на Волге». Значит ли это, что я и только я, являюсь собственником картины написанной господином И. Репиным? Если исходить из норм современного экономического права то, да, я владелец набора колонковых кистей, масляных красок, холста и подрамника являюсь безраздельным собственником и картины «Бурлаки на Волге», как и являюсь собственником самого господина И. Репина. А ведь «Бурлаки на Волге» как раз и есть результат труда художника, но этим результатом владею я на правах неотъемлемой собственности. Абсурд? Абсолютно. Но, уголь, добытый коллективом шахтеров, является «собственностью» директора шахты. И это сплошь и рядом. Однако подобное не считается абсурдом. Более того, считается нормой. Почему? Да только потому, что в современных экономических отношениях имеет место абсурдное правовое поле и абсурдное экономическое право как система. Такое возможно только в рамках мистифицированной и потому насквозь абсурдной экономики. На самом же деле, в рамках рационалистической экономики неэквивалентное, неравновеликое, а потому незаконное присвоение чужой собственности, и, прежде всего результатов труда, попросту невозможно. Ибо законы рационалистической экономики не признают неэквивалентного обмена результатами труда, поскольку они, эти самые результаты труда, на самом деле есть произведенные тружеником жизненные средства собственного достойного существования.

Только эквивалентный, только равновеликий обмен на рынке результатами собственного производительного труда, дает возможность труженику, а равно и коллективу тружеников, полностью удовлетворять свои производственные и бытовые потребности, удовлетворять свои потребности в жизненных средствах достойного существования, то есть, проще говоря, быть богатым ПО большому счету. Никто и никогда не вправе посягать на результаты чужого труда как на свою собственность без эквивалентного, равновеликого возмещения. Это основополагающий закон рационалистической экономики, время которой уже пришло.

Из вышеизложенного становится понятно, как и каким образом, природные ресурсы, богатства планеты, в результате экономической эволюции человеческих обществ, будучи заключены в рамки исторически сложившихся географических границ социумов, стали естественной собственностью конкретного социума.

Из этого мы также способны понять и другое. Собственность социума — природные богатства — в процессе общественного разделения труда, связанного с появлением внутри социума множества профессиональных занятий, и дальнейшей кооперации — становится через трудовые преобразовательные процессы, коллективной собственностью. Результатами труда, достигнутыми этим коллективом тружеников.

Однако здесь необходимо задаться вопросом. А вправе ли коллектив производителей превращать социальную собственность (естественные природные ресурсы), в собственность коллективную? Ведь мы уже говорили о том, что коллективной, а равно и индивидуальной собственностью, может стать лишь преобразованный в трудовых процессах материал природы, то есть естественная природная собственность социума, которая принадлежит и всем вместе, и каждому в отдельности члену социума на правах его собственного природного естества. Ведь человек часть природы. Стало быть, сама возможность привлечения природных материалов в преобразовательные процессы труда вызывает возникновение данного вопроса и потому должна иметь некоторые заведомо правовые основания. И такое право появляется у коллектива производителей, но только в том случае, если производительная деятельность этого коллектива, ни в коей мере не идет вразрез с жизненными интересами социума, ячейкой которого является и социальная «семья» состоящая из тружеников данного коллектива. Социум дозволит коллективу тружеников производительно трудиться только в том случае, если будет абсолютно уверен, что профессиональная деятельность этого коллектива станет осуществляться во благо социума, во имя его, обогащения. Только тогда профессиональная деятельность коллектива тружеников обретет законные основания. В противном случае обязательно возникнет конфликт между социумом и коллективом и тогда можно быть уверенным в том, что проигравшими окажутся обе конфликтующие стороны.

Дозволяя коллективу тружеников вовлекать в производительную деятельность социальную собственность в виде природных ресурсов, социум заведомо соглашается на превращение своей социальной собственности в собственность коллективную. С тем, чтобы в дальнейшем она, будучи преобразована трудом коллектива в массу готовой продукции, а шире, в массу жизненных средств, вернется каждому члену этого социума в виде определенных жизненных благ, через эквивалентный рыночный обмен, и, в конечном итоге, окажется массой социальных благ, массой социального богатства. Понятно, что только в этом случае социум дозволит любую профессиональную деятельность, любых производительных коллективов.

Профессиональная деятельность производительных коллективов протекает независимо от того «чьими» средствами производства, на правах собственности являются средства труда и предмет труда, привлеченные коллективом в процессы производительной деятельности. Ведь в конечном итоге, всегда неотъемлемой, неотчуждаемой собственностью коллективов и каждого члена данного коллектива остаются профессиональное мастерство, профессиональные знания, постоянная готовность к регулярной профессиональной деятельности. Которые исключительно одни и становятся решающим фактором осознанной, сознательной, активной, целенаправленной производительной деятельности способной через процессы труда преобразовывать естественные природные формы материалов в изделия уже готовые к потреблению в качестве жизненных благ. Потому и результаты коллективного труда становятся неотъемлемой собственностью данного коллектива, и только его. Оттого-то, и никто не вправе претендовать на коллективную собственность как на свою индивидуальную и неотъемлемую собственность иначе как через равновеликий, эквивалентный рыночный обмен — даже социум в целом. Но как разрешить это кажущееся противоречие?

Да, социум не вправе неэквивалентно отчуждать результаты коллективного труда в свою безраздельную собственность. Но, вместе с тем социум вправе дозволить профессиональную коллективную деятельность. Если есть абсолютная уверенность в том, что результаты труда профессионального коллектива, через механизм, не принудительных рыночных обменов согласно законам эквивалентных обменов, обернуться благом для всего социума в целом и для каждого члена данного социума в отдельности. Только в этом и заключено слитное понятие «социум» и «член социума». Только таким образом и разрешается парадокс социальной собственности, превращаемой в коллективную через дозволенную социумом профессиональную деятельность.

Но для того, чтобы этот парадокс благополучно разрешился в пользу коллектива, социуму жизненно необходимо принять и утвердить закон, то есть всеобъемлющее правило, признающее за коллективом право собственности на результаты его труда. Тогда право собственности на полные результаты коллективного труда, дают возможность коллективу эквивалентно и не принудительно обмениваться на рынке, результатами собственного труда на результаты чужого труда, то есть на те самые жизненные средства существования. Таким образом, каким данный коллектив этого пожелает. А поскольку коллективу тружеников, как социальной ячейке общества, необходимо осуществлять свои профессиональные потенции и впредь. То, само собой понятно, что коллектив, результаты своего труда обменяет на рынке не только на бытовые, культурные, семейные и индивидуальные блага, но и, прежде всего, на средства дальнейшей производительной деятельности — орудия труда, предмет труда.

Возможность принимать самостоятельные решения в отношениях производства жизненных благ, их обмена на рынке и не принудительного их потребления, есть одна из первейших основ коллективной собственности. Но такую возможность коллективу может дать только социум, и не иначе как через принятый и утвержденный социальный закон, обязательный для всеобщего исполнения, о профессиональной коллективной производительной и потребительной деятельности. Однако закономерно, в этом случае, социум обязан будет не только способствовать успешной профессиональной деятельности коллективов, но и самым решительным образом пресекать всяческие незаконные попытки со стороны отдельных «личностей» присвоить в свою индивидуальную собственность, собственность коллективную. Только тогда средства труда останутся в законной собственности профессиональных производящих коллективов и только тогда, соответственно, в коллективной, никем и ничем, неотчуждаемой собственности окажутся и результаты коллективного труда, с которыми коллектив тружеников будет поступать так, как заблагорассудится ему, коллективу и только ему. В противном случае, социум, пренебрегший интересами профессиональных производительных коллективов, обречен на историческое исчезновение и, следовательно, уступит место иному, более разумному социуму.

г. акционерная собственность

Одной из разновидностей коллективной собственности является собственность акционерная.

«Акция» — по-гречески «актос» — означает действие», или действительная, действующая. Поскольку «акция» является юридическим документом, удостоверяющим право ее владельца на некоторую собственность, то «акция» — попросту действительный документ на право владения некоторой конкретной собственностью. Потому она, как и всякий юридический документ предполагает наличие конкретного ее владельца, конкретное юридическое лицо. Таким образом, непосредственный владелец акции, как владелец конкретной собственности, защищен юридическими законами социума и потому, в случае любого конфликта затрагивающего его интересы как собственника, имеет право на защиту от посягательств. Такую защиту он находит в суде. Это значит, что любые попытки насильственного или мошеннического неэквивалентного изъятия собственности акционера будут жестко пресекаться законами социума, через суд. Таким образом, социум, утвердивший законы собственности, через судебные институты зачищает интересы индивидуума как коллективного собственника.

Мы уже говорили, что акционер это индивидуальный собственник, но коллектив акционеров — это собственник коллективный. И как профессиональный коллектив тружеников, не будучи кровнородственным, является социальной, (профессиональной), семьей, так и коллектив акционеров в свою очередь тоже оказывается социальной, (акционерной), семьей. И потому социум обязан иметь неукоснительные законы, защищающие интересы и этой социальной семьи собственников.

Но вот что любопытно. При ближайшем рассмотрении оказалось, что мы имеем, в этом случае, дело с четырьмя специфическими формами данной социальной семьи, которые могут иметь место.

Во — первых, коллектив акционеров является собственником средств производства и одновременно с этим абсолютно не является коллективом профессиональных производителей применяющих эти средства в процессах своего труда. Во-вторых, коллектив профессиональных тружеников не является коллективом акционеров — владельцев средств производства, которые он применяет в процессах своего труда. В-третьих, профессиональный коллектив производителей является абсолютным коллективом акционеров — единственным владельцем средств производства применяемых в процессе собственного труда. И, наконец, четвертая — смешанная форма собственности, при которой часть членов профессионального производительного коллектива является акционерным собственником средств производства, которыми она пользуется в процессе труда, другая часть производительного коллектива акционерным собственником не является, зато этой частью акций владеет тот, кто членом данного производительного коллектива не является.

Таким образом, перед нами предстают только три законные формы единой социальной, (акционерной) семьи, — акционерная — не производящая акционерная — производящая и смежная. Не имеющих акций мы не вправе считать членами акционерной семьи, каковой, например, является производительный коллектив не владеющий, акциями на средства производства, которыми он трудится.

И вот при такой, довольно обширной схеме экономических отношений оказывается, что все четыре независимые и потому равные формы собственности, по праву владельца претендуют на одно единственное — результаты труда профессионального производящего коллектива. Как тут быть, и кто из них действительно по праву считается собственником произведенных жизненных благ? Ведь вроде все правы. Впрочем, давайте не будем лукавить. Единственным собственником результатов своего собственного труда может быть и является таковым коллектив тружеников, произведший эти жизненные блага. Но как же быть тогда с акционерными собственниками, являющимися владельцами тех средств производства, которыми и трудится данный коллектив производителей?

Если мы удосужимся вспомнить о том, что любые средства производства есть всего — навсего «продукт» производственного потребления, то без особого труда мы вспомним и то, что «продукт» это прежде произведенная продукция, прошедшая стадию рыночного метаморфоза (превращения). То есть она была признана жизненным средством и потому востребована к потреблению в качестве «продукта», в том числе и производственного потребления. Отсюда понятно, что акционеры — владельцы средств производства являются собственниками лишь «продукта» производственного потребления, но ни как не производимой продукции, которая является уже результатом труда. Ссылки на то, что де «стоимость средств производства переносит себя на вновь производимую продукцию по частям или целиком научно не состоятельны, «стоимость» не «святой дух», она не передается «из уст в уста». И в скором времени у нас будет возможность в этом убедиться. А сейчас пока, вернемся к нашей теме.

Поскольку всякий «продукт» имеет цену «потребления» (не путать с «потребляемой» ценой, пресловутой «потребительской корзиной»), то и потребление средств производства имеет свою «цену». Вот согласно этой цене, коллектив производителей и будет эквивалентно по акциям рассчитываться результатами своего производительного труда с их владельцами. Условия расчетов приведены на самих акциях. Вот и все.

Остается добавить, что всякий продукт, в том числе и продукт производственного истребления, потребляется в определенные сроки. Скажем яблоко, со своей биологической ценностью, (вкус, аромат, калорийность, качество, сочность и так далее), потребляется в считанные минуты. «Продукты» же производственного потребления, потребляются в соответствии со своими техническими качествами. Скажем полуфабрикаты как продукты производственного потребления, потребляются исходя из производительности технических средств их перерабатывающих. Сами технические средства, как продукт производственного потребления, потребляются исходя из технического моторесурса и технической стойкости. Следовательно, и цена этих продуктов потребления выраженная в денежной форме, будет убывать в соответствии со сроками их потребления.

К примеру, если автомобиль, при нормальных условиях эксплуатации вырабатывает свой технический ресурс за 20000 часов, то цена этого автомобиля будет убывать в соответствии с тем, сколько часов отработал этот автомобиль. При этом неважно выполнял ли какую либо полезную работу данный автомобиль. Его технический моторесурс исчерпывается временем его полезной, а равно и «холостой» эксплуатации. Скажем, если цена автомобиля равнялась 20000 рублей, то за каждый час его нормальной эксплуатации его цена будет убывать на 1 рубль. Вот и все, что пока надо знать акционерным собственникам.

д. индивидуальная собственность

И, наконец, последняя, особо важная форма собственности — собственность индивидуальная. Выражается она в разнообразных и многочисленных видах. Это и одежда, и обувь, и жилье, и средства связи и транспорта, и, конечно же, денежные средства. Но основополагающей формой индивидуальной собственности является, прежде всего, жизнь человека, его психофизическое здоровье, его способность и желание заниматься профессиональной созидательной деятельностью. Его упорное стремление к ней его научные и профессиональные знания, умения, мастерство, опыт в труде и еще многое из того, что является его неотъемлемой индивидуальной, проще говоря, единоличной собственностью.

Будучи от рождения независимым субъектом, человек, тем не менее, всю свою сознательную жизнь проводит в коллективе, как профессиональном, так и семейном и, потому, оказывается, быть может, и помимо своей воли, все — таки личностью коллективной. Жить в обществе и быть абсолютно свободным от него, просто невозможно. Человек погибнет как личность, даже как биологическая особь. Поэтому человек обречен жить в коллективе, имея, тем не менее, возможность оставаться в рамках общества независимым субъектом. И в этом способствует ему, прежде всего, его индивидуальная собственность.

Но, как она появляется, эта самая «индивидуальная» собственность? Откуда она возникает и откуда берется? Жизненные блага не сыплются человеку с неба, словно манна небесная. Эти самые блага, человек может получить лишь несколькими способами. Первое — имея в избытке физическую силу, отнимать эти блага у других людей. Второе — жизненные блага можно добывать, прибегая лишь к угрозе насилием. Третье — жизненные блага можно присвоить либо прямым, либо косвенным обманом. Четвертое — жизненных благ можно достичь лишь через производительный или высокопроизводительный труд. Подавляющее большинство людей встает именно на этот путь и уже тем самым реализует часть своей индивидуальной собственности — желание и стремление к производительному труду. Именно поэтому они и считаются по праву людьми в самом высоком смысле этого слова. Обман, насилие или угроза насилием во имя обретения в личную собственность известной доли жизненных благ, присущи только животным. А мы не биологи, чтобы пристально рассматривать эти характерные особенности тех или иных зоологических особей, говоря научным языком, «зоопитеков», те есть «людей-животных».

Итак, человек выбирает для себя трудовую деятельность во имя достижения того уровня благополучия, который он считает для себя наиболее приемлемым в жизни. Более того, он выбирает для себя и другое — трудиться ли ему в коллективе таких же, как и он тружеников или, все — таки, заняться индивидуальной производительной деятельностью. Как бы там ни было, в любом случае, окончательное решение остается за самим человеком, за индивидуумом.

Естественные природные ресурсы, по естественному же природному праву принадлежат каждому человеку на правах естественной природной собственности, поскольку человек есть частичка естества природы. Но, поскольку человек, помимо всего прочего, является еще и членом некоего сообщества, некоего социума, то деятельность его будет исходить исключительно из дозволенного социумом. Ничего, приносящего вред ему, социуму, социум не потерпит, и любой человек это знает. Поэтому все свои созидательные усилия человек будет направлять на то, чтобы принести пользу социуму или, на худой конец, хотя бы не навредить ему. Именно такой подход, позволяет человеку быть не только самим собой, но и через свои производительные усилия добиваться столь необходимых ему жизненных благ, в той мере, каковая ему приглянется.

Таким образом, приступая к производительной деятельности, человек, человек — труженик, уже заранее знает, что ему необходимо в жизни, и с помощью чего, он этого добьется. А поскольку всякие производительные усилия, прежде всего, связаны с необходимостью принуждать самого себя к тем или иным трудовым действиям, то человек, и выбирает тот род профессиональной деятельности, профессиональных занятий, которые ему наиболее по душе и, потому, уже не кажется обременительным. И только после этого он определяет насколько это благотворно для общества, для социума.

Но, кроме всего этого, занятия профессиональной производительной деятельностью в немалой, даже можно сказать в основополагающей степени, связаны с привлечением, скорее, с вовлечением в трудовые процессы природных ресурсов и их переработкой. Именно природные ресурсы, в своем естественном первозданном виде оказываются непригодными для человеческого употребления. И в самом деле. Ну, разве можно сложить хороший дом из почти круглых валунов, этих природных материалов? А вот отесать эти самые валуны до формы квадратных блоков, из которых затем можно строить дом, человеку вполне под силу. Вот и получается, что на одной чаше весов неотесанные валуны, на другой вытесанные из них гранитные блоки, а между ними человек, человек-творец, человек — созидатель, человек — труженик.

Но, чтобы научиться превращать непригодную форму природных материалов в формы пригодные для человеческого употребления, в формы которых природа не знает, необходимо пройти тяжкий путь познания своей профессии — от созерцания предмета, к наблюдению за приемами и способами его преобразований. От наблюдений к первичным навыкам трудовых движений. От навыков к умению самостоятельно обрабатывать избранный природный материал. От умения к мастерству обработки материала с высочайшей точностью. От мастерства к искусству способному вдохнуть жизнь в обработанный предмет, изделие. Вот и все. Остальное, как говорится, приложится. В совокупности это и есть индивидуальная и, потому, никем не могущая быть отнятой собственность.

Это все, что касается индивидуального труженика. Но, ведь, мы знаем, что сплошь и рядом имеют место коллективные формы труда, то есть, так называемая кооперация труда и отсюда значит, что результаты коллективного труда являются неотъемлемой и потому исключительной собственностью только этого коллектива, и никого белее. Каким же образом, в данном случае, часть произведенной коллективной собственности, становится собственностью отдельного члена данного коллектива, то есть индивидуальной собственностью?

Поскольку любой коллектив есть сумма составляющих его членов, то и результаты труда этого коллектива (вся масса произведенной этим коллективом продукции), есть лишь сумма трудовых усилий коллектива тружеников. И, стало быть, результаты труда легко «дробятся» на части. Ровно на столько частей, сколько членов данного коллектива произвели эту массу продукции.

Но, тут сразу же может возникнуть сомнение. Что, опять всем поровну? Ведь один выполнял более тяжелую работу, а другой хоть и менее тяжелую, но более квалифицированную, а делить всем на равных? Как бы не так! И, конечно же, нет. Каждый из членов производительного коллектива, получит свою долю продукции только в соответствии с количеством и качеством того труда, который необходим для производства именно этой массы продукции и именно этого вида и сорта, и, который он вложил в него. Непревзойденным критерием количества и качества вложенного труда всегда была и останется вновь созданная стоимость и сформированная на базе вновь созданной стоимости цена данной массы продукции. При этом надо всегда помнить, что стоимость и цена это не одно и то же, Что стоимость всего лишь часть цены, ее базис. Сама же цена это уже надстройка над стоимостью, целиком поглощающая и свой собственный базис — стоимость.

Проще говоря, стоимость — это, «фундамент», цена — всё «здание» включающее и «фундамент» — стоимость. Стоимость — это лишь фундаментальная составляющая цены. Поэтому цена никогда не возникает на рынке стихийно. Она всегда является на него, имея свою математически четко определённую количественную величину.

Однако именно эту реальную количественную величину сознательно скрывают на рынке, надеясь погреть на этом руки. Ее скрывают еще и потому, что цена, как и стоимость, есть особого рода индивидуальная неотъемлемая собственность человека, реально отражающая его профессиональную пригодность, а, следовательно, ценность. Именно это обстоятельство всегда и во все времена скрывалось самым тщательным образом, подменялось такими мистическими определениями как «себестоимость», «рентабельность», «фондоотдача» и прочая ахинея. Осуществлялось это с единственной целью, не мытьем так катанием отнять у труженика большую часть произведенных им богатств с тем, чтобы и дармоед выглядел особо озабоченным «трудом» в «поте лица своего».

Неэквивалентное, неравновеликое возмещение насильственно или обманом отчужденных от труженика результатов его труда, всегда обставлялось таким частоколом мистифицированных условий и условностей, что за дровами не стало видно леса. А труженику оставили одну возможность — работать до седьмого пота и влачить свое жалкое существование. Но, именно эта мистическая бредятина, всегда и во все времена позволяла всякого рода «благодетелям — радетелям», «хозяевам», «владельцам», «вождям», «генсекам» всю свою жизнь жить в роскоши и блеске. При всем при том, что сами они никогда и ни в какие времена не умели ни трудиться, ни созидать, ни творить. Но зато всегда хорошо умели отнимать либо силой, либо угрозой насилия, либо обманом, что, как мы уже знаем, характерно лишь для зоопитеков (людей — животных), но не для «хомосапиенс» — людей разумных.

Итак, мы закономерно пришли к выводу о том, что индивидуальной собственностью человека является не только его жизнь, не только его психофизическое здоровье, не только его научные и профессиональные знания, профессиональное умение, профессиональное мастерство, материальные и интеллектуальные результаты его индивидуального и коллективного труда, но и стоимость созданная им в процессе труда. А также цена, сформированная на базе стоимости им созданной. Ибо стоимость и цена, всегда и при всех обстоятельствах есть исключительно индивидуальная количественная величина появляющаяся только в процессах производительной деятельности. Только через создаваемую стоимость и формируемую на ее базе цену человек — труженик через посредство трудовых своих действий естественную природную собственность, через социальную и коллективную, превращает в свою индивидуальную, неотъемлемую собственность.

Естественные природные материальные ресурсы, оберегаемые социумом как социальная собственность, с дозволения этого самого социума становятся предметом всеобщего труда и через преобразующие их производительные процессы превращаются в необходимые жизненные средства существования человека. Распределяясь среди всех членов общества путем равновеликих эквивалентных рыночных обменов, они закономерно превращаются в средства личного потребления.

Только через труд они, эти естественные природные богатства, становятся богатством каждого члена социума, то есть его индивидуальной собственностью. И именно поэтому, никогда и ни при каких обстоятельствах естественные природные материальные богатства как естественные природные средства труда не могут быть чьей — либо неотъемлемой частной собственностью, ибо не являются результатом труда человека или даже очень больших групп людей. Они есть результаты производительных усилий природы. И этим все сказано.

Глава вторая. «К вопросу о производстве, обмене и потреблении»

Производство

Одним из способов обретения в свою личную собственность благ дарованных нам природой — кроме, собственно, примитивного присвоения ее плодов, является трудовая деятельность человека.

Трудовая деятельность — это осознанная, целенаправленная сознательная производительная деятельность, устремленная на обретение жизненных благ путем их искусственного сотворения.

Недостаток естественных жизненных благ — пищи, жилья, одежды — в готовом виде, при растущей демографии поставила человека перед необходимостью получения этих благ не путем присвоения отчуждаемых у природы плодов произведенных ею, а путем их целенаправленного расчетливого сотворения. Через осознанный, сознательный и плодотворный добровольный труд.

Однако, первоначальные несистематизированные, спонтанные — от случая к случаю — трудовые действия, не давали и не могли дать необходимого количества жизненных благ. На такое была способна лишь упорядоченная система — непрерывного производства жизненных средств существования. Такой системой и явилась планомерная целенаправленная расчетливая производительная деятельность по производству необходимых жизненных средств в промышленном масштабе. А первоначальным источником производственных средств стали естественные, природные ресурсы нашей планеты, превращенные человеком в предмет его производительных устремлений. Природный материал, будучи вовлеченным, в производственные процессы, стал предметом труда. Форма природного материала, видоизменяемая путем физического воздействия на нее трудовыми усилиями человека с целью превращения ее в форму пригодную для человеческого употребления — есть начальная и конечная цель любой производительной деятельности.

Бесконечное разнообразие жизненных средств, необходимых человеку, вначале породило общественное разделение труда, а впоследствии и его профессионально-ремесленную кооперацию. Само слово «производство» состоит из двух слов — «впрок» и «изводить». Привлекая в производительные процессы природные материалы, человек изводит их с пользой для себя и окружающих, превращая их в средства достойной жизни не только для себя, но и для многих других людей. Стало быть, производить впрок это значит не только изводить природные материалы с пользой, но и с избытком. Ибо слово «впрок» имеет двойное значение — как «польза» и как «запас», «избыток». Таким образом, «производство» — это, всего лишь, сотворение собственным трудом необходимых жизненных средств и с пользой для себя, и с избытком.

Однако, усилия одного человека это далеко не то же самое, что совокупные усилия многих людей. И когда жизненные блага производит не один человек, а многочисленный коллектив производителей, то и сумма произведенных благ, в конечном итоге, оказывается очень и очень значительной. Вовлечение в производительные процессы все большего и большего числа заинтересованных людей, позволило им бесконечно разделяться на разного рода многочисленные профессиональные занятия. А с другой стороны, предоставило возможность заниматься конкретным профессиональным делом целому коллективу производителей, то есть, кооперироваться. Общественное разделение труда и сопровождающая его профессиональная кооперация, обеспечили успешное производство максимального количества достаточных жизненных средств существования.

Общественное разделение труда и профессиональная кооперация разделили труд «вообще», на труд производящий материальные блага и на труд в сфере услуг не характеризующийся созданием материального богатства, но, тем не менее, столь же общественно необходимый, сколь и труд в сфере материального производства. Поэтому, и, в случае с материально производящим трудом, и в случае с трудом не производящим материальные средства жизни, мы, все равно имеем дело с производительным трудом. Поскольку, и мы с вами в этом успеем убедиться, и в том, и в другом случае на труд расходуется биофизическая энергия человека и время, в течение которого трудовые действия совершались. Кроме того, и в тех, и в других трудовых процессах применяются технические средства труда, материалы, энергия природных источников и так далее.

Конечно, ниоткуда ничто не берется. Если естественные природные плоды производит природа, то — и ныне это всем понятно — всё остальное необходимое ему производит сам человек, своим собственным упорным трудом. Тем успешнее этот труд, чем он более индустриализирован. При индустриальных методах производства жизненных средств, роль человека — труженика на первый взгляд значительно умаляется. Кажется, что понятие «человек» исчезает вообще, но на самом деле его роль как раз неизмеримо возрастает, ибо сама индустрия без человека не более чем ноль и даже без палочки. Ведь индустрия — это, прежде всего, совокупная масса сложных технических средств труда управляемых человеком. Без участия человека в управлении ими, эти технические средства превращаются в элементарную груду металлолома и пластика. Технические средства неспособны самостоятельно действовать и мыслить. Действовать осознанно, сознательно и целенаправленно дано лишь человеку в его созидательных устремлениях. И потому, какого бы уровня компьютеризации и автоматизации не достигли бы технические средства труда, необходимость участия человека в управлении этими средствами оставалось, остается и, будет оставаться во все времена.

Исходя из этих предпосылок, мы и будем рассматривать «производство» как непосредственный процесс преобразований форм природных материалов, в формы пригодные для человеческого употребления; и как общественно-созидательное явление. То есть, мы будем рассматривать то, что необходимо для разумного «изводства» естественных, природных богатств «впрок» на пользу человеку.

Производительный потенциал

а) природный

Если основательно погрузиться в глубины данного вопроса, то легко можно понять, что идея творения, идея преобразования одного в другое, бесформенного в форму, бесчеловечного в человеческое, принадлежит только человеку и никому более. Но и самому человеку эта идея не свалилась, словно снег на голову.

Длительные наблюдения, как за самой природой, так и за ее изменениями, привели человека к убежденности в том, что все течет, все изменяется и, что в одну и ту же реку невозможно ступить дважды. Эти же наблюдения подсказали человеку и мысль о том, что при очень большом желании и умении, принимая при этом самое активное участие, можно добиться поставленной пред самим собой конкретной цели.

Наблюдая за тем, как взбушевавшийся ветер рвет с корнями деревья; поднявшаяся от весеннего паводка, или обильного ливня, река разрушает берега; разряд молнии убивает и сжигает все и вся, человек невольно думал: — мне бы столько сил. Откуда было ему знать, что и буйный ветер, и ливень, и молния, и вышедшая из берегов река есть лишь следствие, а не причина тех масштабных преобразований, что происходили у него на виду. Это сейчас мы знаем, что земные природные явления, всего лишь слабое эхо тех гравитационных и энергетических электромагнитных процессов, которые протекают за пределами нашей планеты — в солнечной системе, в нашей галактике и вообще во Вселенной, то есть в необозримом космическом пространстве. Потенциал космоса столь велик, что описать его мы способны лишь одним понятием — бесконечность, или, беспредельность. Как бы и сколько бы не реализовывал себя космический потенциал, он неисчерпаем, потому что корни его в бесконечности пространства и бесконечности времени. И от того потенциал космоса бесконечен, беспределен и безграничен.

Реализуясь, космический потенциал творит звезды и звездные системы; планеты и планетные системы; жизнь на нашей планете и жизнедеятельность организмов обитающих на ней. Отсюда видимо понятно, что любой потенциал есть попросту предрасположенность к каким-то преобразованиям. Однако предрасположенности к преобразованиям у природы и человека различны. Природные силы действуют вслепую, стихийно, хаотично без какой-либо цели вообще и поэтому роль их сводится лишь к разрушению сложившегося порядка. Человек — наоборот беспорядок превращает в разумный порядок, разрушение в созидание, хаос в систему, бардак — в четко отлаженный и бесперебойно работающий механизм.

Природные силы способны разрушить горы, иссушить моря, выжечь растительность, залить водой пустыни, расколоть небо, разрушить планету — таков потенциал слепых природных разрушительных сил. И с этим надо считаться. Но, вероятность вселенской катастрофы столь мизерна, что исчисляется бесконечным рядом нулей после запятой. Поэтому человек спокойно и занимается своим созидательным делом, вовсе не задумываясь о том, упадет ли ему на голову Луна или, скажем, само Солнце. Он считает, что это исключено, и правильно считает.

Тем не менее, и Солнце и Луна обладают огромнейшим потенциалом, проявления которого сказываются не только на состоянии окружающей нас среды, но и на само состояние живых организмов и растений. Так, к примеру, термоядерные реакции различной интенсивности, протекающие на Солнце, вызывают всплески электромагнитных бурь возникающих в магнитном поле Земли. А меняющиеся фазы Луны вызывают приливы и отливы не только на побережье океанов, морей, озер, но и в организме животных и растений. Проявления космического потенциала сказываются и на интенсивности излучения Солнца, которое, в свою очередь, вызывает природно-климатические изменения на нашей планете. Увеличение активности Солнца сопровождается земными бурями, наводнениями, землетрясениями и прочими катаклизмами, пагубно сказывающимися на жизнедеятельности организмов нашей планеты. Космический потенциал в своих проявлениях неуправляем, нецеленаправлен, стихиен и потому в основе своей разрушителен.

Но, как бы непредсказуемы ни были силы природы, человек, как часть естественных сил, как частица этого самого неуправляемого потенциала, все-таки стремится познать силы природы с тем, чтобы если не укротить их, то уж хотя бы смягчить последствия их проявлений. И в этом ему помогают знания, добытые им в результате длительных наблюдений; анализ природных явлений и синтез закономерностей проявляющихся в этих явлениях.

Природный потенциал — это громаднейший запас производительных возможностей, которым человек может воспользоваться, превращая природный потенциал в потенциал производственный во имя созидания, во имя собственного блага, во имя своего достойного настоящего и будущего.

Научный подход к явлениям природы, их беспристрастное изучение, их анализ и синтез даст человеку неизмеримые силы к тому, чтобы, не вторгаясь бездумно в проявления природы, брать от нее максимально возможное. Не истощая ее, но действуя совместно с ней в едином направлении, в направлении созидания и творения. Только так человек окажется способен обеспечить себе достойную жизнь, достойный уровень личного благоденствия, достойный уровень своего человеческого существования.

б) потенциал человека

Если природный производительный потенциал, в конечном счете, бездумная безрассудная, непредсказуемая и потому неуправляемая предрасположенность к стихийному разрушению, которая через чудовищно длительный промежуток времени, может быть интерпретирована как акт некоего творения. То некоторая составная часть этого природного производительного потенциала оказывается способной к реализации своего потенциала не в сфере разрушения и уничтожения прежде сложившейся и потому упорядочений системы, а как раз в противоположном направлении — в направлении творения, созидания, которое мы и называем производством. Такой неотъемлемой и, все же в чем-то, суверенной частью природного производительного потенциала и является человек. Человек, как субъект заведомо предрасположенный к планомерной и плодотворной деятельности. Той его предрасположенностью и является его собственный производительный потенциал, которым он обладает от рождения. Во-первых — это его всеобъемлющая память. Во-вторых, его способность быстро обучаться какому-либо разумному делу. В-третьих, его способность к овладению членораздельной речью как средством общения, средством коммуникации. В-четвертых, его наблюдательность вкупе со способностью рационально и планомерно мыслить и еще многое из того, что собственно и выделяет его из мира высших животных.

Способность к разумным, планомерным и плодотворным действиям, побуждает человека к обретению и усвоению той суммы знаний и умений, что в перспективе дает ему большой шанс в борьбе за выживание и достойное существование. Осознавая тот факт, что он является пусть небольшой, но все-таки органической частью плодотворных сил природы человек предпочитает действовать, прежде всего, разумом, а значит рационально, с заранее известным положительным результатом. Поэтому, потенциально человек-труженик уже несет в себе изначально организующее начало, ибо никакой план нельзя воплотить в жизнь успешно, не организовав систему методов и способов планомерного достижения цели. Широкий спектр производительных возможностей и способностей, позволяет человеку выбрать для себя то профессиональное занятие, которое ему наиболее по душе. Потенциальная способность к овладению практически любой профессией, есть неотъемлемое качество любого, даже, казалось бы, самого «неспособного» человека. Упорство, стремление к достижению поставленной перед собой цели, терпение, желание овладеть недоступный, тоже есть производительный потенциал человека. Все, на что он способен — в самом лучшем смысле этого слова — есть его личный производительный потенциал.

Конечно, предрасположенность к производительной деятельности, к профессиональному труду, не свалилось человеку с неба, как снег на голову. Этот потенциал он накапливал в течение длительного исторического времени собственного эволюционного развития и, потому уже, само наличие этого потенциала говорит нам о том, что способность человека к плодотворной деятельности, явление далеко не случайное. Это закономерность. Более того — необходимость, побуждающая человека к созидательной деятельности.

в) технический потенциал

Однако, весь производительный потенциал человека, вряд ли мог бы быть реализован в его плодотворной деятельности, не будь у него возможности привлекать в орбиту своих производительных действий то, над чем бы он мог трудиться, и то, с помощью чего ему удалось бы это делать успешно. Конечно же, речь идет о потенциале техническом. О тех природных материалах, которые, собственно, и становятся предметом его пристального профессионального внимания.

Окружающий человека мир природных материалов, эта сумма возможных будущих благ. Которая побуждает его, с одной стороны, к присвоению этих благ в свою личную собственность в форме привлекательных предметов годных к человеческому употреблению. А, с другой — подсказывает, как и каким образом а, главное, с помощью чего это может быть осуществлено, и довольно-таки успешно. Так, часть природных, естественных материалов, будучи преобразованы целенаправленными производительными действиями, становятся предметами чисто бытового назначения, то есть пищей, одеждой, жилыми зданиями, различными бытовыми принадлежностями. Другая часть природных материалов, опять же посредством преобразующего их человеческого труда, превращается в орудия человеческого труда, служащими производственным целям и задачам человека-труженика. Но и те, и другие, берут свое начало из естества природных материалов потенциально привлекательных для человека, в каком-либо их будущем назначении. И, прежде всего, как будущие технические средства труда способные взять на себя наиболее трудоемкие производственные операции: например, резание, транспортировку тяжестей и так далее. Вот эта совокупность будущей массы технических средств привлекаемых человеком в производственные процессы и есть технический производительный потенциал. Уже само наличие в естественной природе материалов потенциально годных к тому, чтобы быть искусственно превращенными в технические средства труда — есть технический потенциал. Древесина, камень, глина, кристаллы, металлы, органические углеводороды, как энергоносители — вот неполный перечень тех средств, которые мы относим к нашему техническому потенциалу. И потенциал этот столь огромен, что человеку нет нужды задумываться над тем иссякнет ли он когда-нибудь, или нет. Тем более что многое из того, что мы относим к техническому потенциалу, может быть заново; восстановлено, например древесина Невосстановимый технический потенциал, к примеру, углеводороды, могут быть вполне заменимы кислородно-водородным горючим. Ведь кислород и водород, сгорая в единой химической реакции, превращаются в чистейшую воду, которая, в свою очередь, вновь может быть превращена в чистые кислород и водород, и так до бесконечности. Кончится природный запас металлов, человек к тому времени уже будет способен производить искусственные материалы по своим техническим характеристикам во много раз превосходящие эти самые металлы, даже такие как титан. Но для этого человек должен заведомо знать, как и каким образом, ему упредить дефицит одного искусственным созданием вместо него, другого. Постоянное и достаточное количество и наличие технического потенциала — предмет особого внимания человека трудящегося, человека разумного, человека созидателя, человека творца.

Производительные силы

а) естественные

И, все-таки, как бы ни были разрушительны силы природы, они, в конечном итоге, на какое — то довольно длительное время иссякают, уступая место совершенно иным природным силам, которые плодотворят. Так, вулкан, извергающий огнедышащую лаву, наконец, утихает, а вулканический пепел, обильно усыпавший окрестности вулкана, становится прекрасным средством, улучшающим плодородие почвы, на которой затем произрастают плодоносящие растения, прижившиеся в зоне вулкана.

Однако естественные производительные силы природы проявляют себя, быть может, не столько вообще, сколько в конкретных и непосредственных актах плодотворения или, проще говоря, производительных актах. Естественные природные производительные силы, изначально действуют независимо от воли и сознания человека, не по его указу. Они столь могущественны, что человек просто не в состоянии привлечь их в полном объеме. Но, это вовсе не значит, что они не могут быть привлечены, или вовлечены в производительные процессы, осуществляемые уже не самой природой, а разумно мыслящей ее частью, то есть, исключительно человеком. Правда, в этом взаимодействии человек строго отбирает уже только те природные силы и ровно столько их, сколько он окажется способным контролировать. А разновидностей таких естественных производительных сил, ой как много. Это и ветер, и солнце, излучающее свою энергию. Это и энергия движущейся воды, это и энергия термальных источников, это и энергия расщепляющихся ядерных материалов и это, наконец, «живая», то есть, биофизическая энергия животных, и, конечно же, и, прежде всего, биофизическая, то есть физическая и нервная, энергия самого человека. Кроме того, интеллект человека, как квинтэссенция его высшей нервной деятельности, тоже, и, вне всякого сомнения, есть одна из ведущих природных, или, естественных производительных сил. Более того, естественные производительные силы человека так и не были бы реализованы осмысленно, если бы он не организовал их в систему последовательных, целенаправленных и взаимодействующих «участников» единого производительного процесса. Будучи естественной производительной силой, человек сумел привлечь и стихийные силы природы в свои созидательные устремления, организовав их и сознательно направив на решение своих производственных задач. Организовавшись сам, человек организовал и все вокруг себя. Организовал пространство, организовал время, организовал природную энергию, как естественную производительную силу с тем, чтобы, в конечном результате, получить для себя от природы максимум жизненных средств существования, максимально возможное количество жизненных благ.

б) искусственные

Кроме тех естественных производительных сил, что дала ему природа, человек своим собственным разумением и своим собственным трудом, сотворил такие производительные силы, которые в природе не встречаются вообще и, потому, являются исключительно творением рук человеческих. Речь идет о технических средствах труда, как об искусственно созданных производительных силах. Те первобытные палки, камень, кость, обсидиан со временем были сильно потеснены с пьедестала, а в чем-то и вовсе уступили свое «законное» место, техническим средствам, изготовленным из металла, стекла, пластика. Более того, технические средства труда, оснащенные автономными энергетическими, установками и движителями сами поначалу заменили человеку тягловых животных, а затем в какой-то степени стали подменять самого человека в наиболее трудоемких производственных операциях, оставив ему лишь функции контроля и наблюдения за работой этих самых технических средств. Хотя, конечно же, полностью заменить его они попросту не способны, ибо технические средства, никогда и ни при каких обстоятельствах не «поймут» что такое производственный процесс вообще и зачем это все надо. Такое позволено только человеку.

Тем не менее, роль технических средств, как мощных производительных сил, столь велика, что говорить об их ненужности или нужности не имеет никакого смысла. Технические средства — это естественное, искусственно созданное продолжение производительных сил человека, его производительных устремлений, его второе «Я», его «пластмассостеклостальной» образ, без которого он вновь выглядел бы недочеловеком, пещерным обитателем, древесным существом с четырьмя конечностями. Искусственные производительные силы, изобретенные и изготовленные, то есть сотворенные человеком, снимают с него значительную часть физически тяжелой работы. Повышают его производительность и, в конечном счете, приносят гораздо большую массу произведенной продукции, которая, будучи свободно обменена на рынке на плоды чужого производительного труда, превращается в жизненные блага каждого человека.

Производительные ресурсы

Конечно, никакой производительный потенциал, никакие производительные силы, не могли быть реализованы, не будь заведомых условий для их успешной реализации. А таковыми условиями являются наличие, прежде всего, трудовых ресурсов, сырьевых и ресурсов природных источников энергии и энергоносителей. Весь комплекс этих исходных данных и позволяет человеку успешно достичь намеченной цели.

а) трудовые ресурсы

В зависимости от того, какую конечную цель преследует человек, организуя искусственное производство необходимых жизненных благ, он и будет вовлекать в производительные процессы ровно тот объем трудовых, сырьевых и энергетических ресурсов, который способно освоить организованное им промышленное предприятие. Сама же конкретная цель данного предприятия определяется тем, сколь велика необходимость в той массе жизненных благ, которое способно произвести это предприятие. И, уже исходя отсюда, от производства необходимой массы жизненных средств, и определяется необходимая масса вовлекаемых в производство производительных ресурсов, в том числе и трудовых. Как определено в справочнике «Труд и заработная плата в СССР», (словарь-справочник, М., «Экономика», 1989г., стр. 36),… «Трудовые ресурсы — часть населения страны, способного участвовать в народном хозяйстве при данном уровне производительных сил и в рамках данных производственных отношений. От всех остальных производственных ресурсов Т. р. отличаются тем, что они представлены людьми, обладающими сознанием и волей, имеющими разнообразные экономические и социальные потребности. …Численность Т. Р. характеризует потенциальную массу живого труда, которым располагает общество для осуществления материального и духовного производства»…

Таким образом, трудовые ресурсы, это потенциальный коллектив настоящих производителей жизненных благ, называемых в экономике материальными и духовными ценностями.

б) природные сырьевые ресурсы

Природные сырьевые ресурсы, есть материальное богатство форм и внутреннего содержания совокупной массы естественных материалов привлекаемых человеком в производственные процессы в качестве предмета труда, с целью последовательного изменения их природной формы в форму пригодную для человеческого потребления.

К большому сожалению и при всем своем желании, в большинстве случаев человек не в состоянии потреблять природные материалы в их первозданном виде. И потому вынужден, так или иначе, путем физически разрушительного воздействия на природный предмет менять его форму, а в некоторых случаях и внутреннюю структуру, то есть, внутреннюю природную форму, с тем, чтобы сделать природный предмет пригодным для удовлетворения своих повседневных нужд. Обилие природных материалов, есть масса сырьевых ресурсов и человеку остается лишь выбрать необходимые материалы, предоставленные ему природой, чтобы через производительные процессы присвоить их себе в личную собственность. Ибо, как мы уже знаем, сырьевые природные ресурсы есть собственность социума. То есть социальная собственность, с дозволения которого человек трудящийся, через личное участие и через производительные процессы, путем физического, технического перевоплощения, присваивает социальную собственность — в виде природных ресурсов, сырья, природных предметов в свою личную собственность в виде искусственного изделия приспособленного для удовлетворения каких-либо нужд человека. Только тогда социум согласиться признать за отдельным индивидом право частной собственности на изделие, или массу изделий называемых «продукцией».

Природные ресурсы в их первозданном виде, это еще и потенциальные возможности, побуждающие человека к активной полноценной, профессиональной деятельности, обеспечивающей его в полном объеме средствами достойной уважения жизни.

г) энергетические ресурсы

Энергетические ресурсы это совокупная масса природных носителей энергии вовлекаемых человеком в процессы производства и быта. Такими носителями энергии являются: движущаяся вода, ветер, солнечный свет и тепло, древесина, уголь, нефть, газ, природные термальные источники, отходы биологической жизнедеятельности человека и животных и так далее, и тому подобное. Вообще, все, что способно отдавать свою внутреннюю энергию является энергоисточником и, следовательно, относится к категории «энергетические ресурсы». В том числе и человек. Ибо человек, как и любой другой животный организм одновременно является и энергоносителем, и энергоисточником, и энергопотребителем. Правда, всю вырабатываемую его организмом энергию человек сам же и потребляет в виде движений собственного тела, тепла и света, которые он излучает. Однако со стороны, человек потребляет гораздо больше энергии, чем отдает сам. И связано это, прежде всего с его продуктивной производительной деятельностью. Та энергия, что вырабатывается организмом человека абсолютно недостаточно для успешного выполнения задач стоящих перед ним в сфере материального производства, да и в сфере производства жизненных благ вообще. Поэтому, человек вынужден обратиться к сторонним источникам энергии, имеющимся в природе. Вот все эти источники есть энергетические ресурсы.

Достаточность или ограниченность энергетических ресурсов, побуждает человека либо расширять границы своей производительной деятельности, что вызывает последовательное увеличение производства жизненных благ и, следовательно, увеличение их потребления, либо наоборот сокращать их производство и закономерно сокращать их последующее потребление. Наличие достаточного количества или достаточной массы энергетических ресурсов, равно как и наличие достаточной массы сырьевых ресурсов, есть необходимое условие всякой успешной деятельности в сфере производства, а, значит, и гарантия обеспеченного всеми жизненными средствами достойного существования самого человека.

Производительная деятельность

Всякая созидательная деятельность, приносящая положительные плоды, есть деятельность производительная. Однако нам необходимо все-таки различать производительную деятельность вообще и конкретную производительную деятельность в частности. Например, мы различаем производительную деятельность на производственную, непроизводственную, коллективную и индивидуальную.

Конечно же, особой надобности в таком делении нет, но для дальнейшего нашего, с вами, анализа это будет просто необходимо хотя бы для того, чтобы обращение к таким понятиям как «коллективная» или «индивидуальная», «производственная» или «внепроизводственная», не вызывало недоумения и вопросов.

Итак, производственная производительная деятельность — это комплекс целей, задач, мер, методов и способов обретения жизненных средств путем их производства через изменение форм природных материалов методом физического воздействия на обрабатываемый природный предмет. Такая производственно-производительная деятельность характеризуется эксплуатацией многочисленных средств, с помощью которых и происходит физически разрушительное воздействие на природный материал, что и превращает его поначалу в предмет труда и далее в готовое изделие. Таким образом, в результате производственной производительной деятельности на свет появляются изделия, которые мы называем плодами человеческого труда и которые, потому, в естественной природе не встречаются, природа попросту не способна их производить, она этого делать не умеет.

Производственная производительная деятельность, как правило, сопровождается вовлечением в нее больших масс трудоспособных людей и, как следствие, появлением больших масс произведенной продукции. Производственная производительная деятельность отличается целенаправленностью и результативностью.

Наряду с производственной производительной деятельностью имеет место внепроизводственная но, все же, производительная деятельность, например, собирательство, или творческая деятельность, или деятельность в сфере частных бытовых услуг. Такая деятельность может быть не связана с физическими преобразованиями форм и содержания природного материала, а как бы дополнять производительную деятельность вообще. Но производительной деятельностью она является хотя бы потому, что в процессе этой деятельности на ее реализацию затрачиваются трудодни усилия человека занятого созидательной деятельностью вне промышленного предприятия. Отчего в результате ее тоже появляются плоды человеческого труда, хотя и быть может, несколько своеобразные, например: стихи, прозаические произведения, художественно-изобразительные полотна, скульптура и так далее. Внепроизводственная производительная деятельность в целом, тоже сопровождается появлением значительной массы плодов человеческого труда.

Производственная и внепроизводственная производительная деятельность, требует производительных усилий, отличающихся определенной целенаправленностью и планомерностью.

В связи с тем, что человеческому обществу необходимы большие массы жизненных средств исторически и возникли разнообразные формы коллективной трудовой деятельности. Сами условия производства больших масс продукции требуют детального расчленения единого производственного процесса на взаимосвязанный ряд самостоятельных производственных и производительных операций, каждую из которых выполняет либо один человек, либо группа объединенных единой производительной операцией людей. Отсюда и кооперативная, или коллективная форма производительной деятельности вообще.

Коллективная форма производительной деятельности требует от каждого члена производительного коллектива узконаправленной специализации и квалификации, которые в целом дают возможность коллективу производить достаточно сложные изделия, требующие выполнения весьма большого количества обрабатывающих операций, выполнить которые только и способен большой коллектив тружеников. Если бы в производстве какого-либо сложного изделия все необходимые производственные операции осуществлялись бы всего лишь одним человеком то ему, этому человеку, необходимо было бы хорошо освоить несколько десятков, а то и сотен профессий на высоком квалификационном уровне, что, согласитесь, практически невозможно. На это не хватило бы и нескольких его жизней. Освоить же две-три, а то и четыре профессии на высоком профессиональном уровне, при очень большом старании человеку все-таки удается. Однако, всякий научно-технический уровень производства жизненных средств, настоятельно требует появления и функционирования именно больших и многопрофильных профессиональных коллективов внутренним стимулом для единения которых, является именно конечный результат.

И, тем не менее, при любом научно-техническом уровне производительной деятельности, требующей наличия крупных производительных коллективов, все же несмотря ни на что, человеку-труженику остается и свое место для индивидуальной производительной деятельности. Это, конечно же, прежде всего деятельность в творческой сфере, в сфере оказания бытовых услуг, в сфере науки и так далее.

Индивидуальная производительная деятельность имеет не меньшее право на существование, что и деятельность коллективная. Ибо даже в условиях коллективной производительной деятельности, каждый член коллектива выполняет таки чисто индивидуальную производственную задачу, проще говоря, выполняет конкретную производственную операцию индивидуально.

Но, чисто индивидуальная внеколлективная производительная деятельность, включает в себя ряд производительных операций, которые последовательно выполняет лишь один человек, отчего и масса произведенной им продукции незначительна. И, тем не менее, такая работа считается штучной, оригинальной и потому очень ценной, если качество ее соответствует определенному рыночному стандарту. Индивидуальная производительная деятельность, есть равноправное слагаемое производительной деятельности общества в целом и потому столь же ценна и необходима, как и всякая производительная деятельность.

Производственная деятельность

Производственная деятельность это упорядоченная, планомерная, целенаправленная деятельность, сложившаяся в результате длительной научно-технической эволюции производительной деятельности человека, на протяжении всей истории его существования. Основой производственной деятельности является механизм последовательного, одновременного выполнения одной, или нескольких производительных операций направленных к достижению конечного результата.

Производственная деятельность это совокупность множества производственных операций по обработки материала таким образом, что он, этот природный материал обретает качества необходимые для удовлетворения жизненных потребностей человека. Таким образом, производственная деятельность превращает природные материалы, в предметы труда. А производительная деятельность превращает предмет труда в производимую и, как следствие, произведенную продукцию. Которая, по сути, и есть начальная и конечная цель всякой производительной и производственной деятельности.

Производство продукции, обставленное необходимостью решения многочисленных задач впрямую не связанных с самой производимой продукцией, порождает вообще производственную деятельность. Сама же производственная деятельность, как целое, вследствие множества методов и способов решения производственных задач, дробиться на производственные операции — основные и вспомогательные. Отсюда процесс производства продукции охватывающий все, какие бы то ни было стороны деятельности связанной с этим процессом — есть производственная деятельность.

а) основные производственные операции

Давайте зададимся вопросом. А в результате чего на свет появляется изделие, как предмет, не встречающийся в естественной природе? При всем многообразии природных предметов с их естественной формой, откуда берутся предметы «неестественной», точнее говоря искусственной формы? Думается, ответ прост. Природные материалы с искусственной, а зачастую и искусно измененной формой, появляются на свет только в результате человеческого труда. Их порождает труд производительный.

Но сам производительный труд, не есть нечто монолитное целое. Он состоит из множества трудовых действий и движений, связанных с длительными или кратковременными физическими усилиями, прилагаемыми к обрабатываемому предмету и воздействующими на него в сторону его видоизменения. Физические усилия, предстающие как трудовые действия и движения, сознательно направлены на видоизменение природной формы обрабатываемого материала путем физически разрушительного, силового, воздействия на него. Но, и сами силовые воздействия на обрабатываемый предмет, не равнозначны между собой. Одни действуют на него, изменяя его формы, другие направлены лишь на то, чтобы поднять предмет, перенести, переориентировать его в пространстве, закрепить его в каком-либо приспособлении и так далее. Так вот, те физические усилия, что направлены на непосредственно силовое воздействие, меняющее форму обрабатываемого предмета, есть основные физические усилия, то есть основные трудовые усилия, движения и действия. Те физические усилия, которые не связаны с силовыми воздействиями на предмет труда с целью изменения его формы, но связаны с манипуляциями предметом труда в процессах его обработки — есть вспомогательные физические, то есть трудовые усилия-движения и действия. Здесь трудовое действие надо понимать как последовательный взаимоувязанный ряд трудовых движений, а трудовые действия как сумму рядов трудовых движений. Таким образом, основные трудовые усилия прилагаются в основных производственных операциях, операциях обработки природного материала превращенного в предмет труда, а вспомогательные трудовые усилия прилагаются во вспомогательных производственных операциях. Для чего нам надо знать подобную классификацию мы, с вами, поймем тогда, когда будем рассматривать вопросы «стоимости» и «цены». Сейчас же давайте продолжим рассмотрение вопроса «производственная деятельность», для которого знание того, что есть «основным», а что есть «вспомогательные» производственные операции, тоже весьма необходимо.

Итак, теперь нам стало понятно, что вся производственная детальность состоит из основной производственной деятельности и вспомогательной и, что основная производственная деятельность непосредственно связана с основными трудовыми усилиями, затрачиваемыми именно на техническую обработку предмета труда.

Основные производственные операции всегда поглощают значительные трудовые усилия, так как связаны с физическим преодолением сопротивления природной структуры материала при его обработке. Ведь, что значит обрабатывать природный материал с целью изменения его природной формы? Это всегда значит: пилить, строгать, резать, шлифовать, тесать, рубить, дробить, ковать, мять его и так далее. Понятно, что в этом случае необходимы значительные физические трудовые усилия. Таким образом, естественный материал природной формы, будучи вовлечен в производственно-производительные процессы в качестве предмета труда, становится готовым или законченным по своей форме и прямому назначению изделием, только лишь пройдя через последовательную цепь основных производственных операций. К примеру, ствол сосны предназначенной к вовлечению его в лесопильно-деревообрабатывающее производство становится предметом труда, едва топор и пила лесоруба коснутся его коры с разрушительной силой. Далее поваленный ствол очищается от ветвей путем их обрубки и обрезки. Затем очищенный хлыст раскряжевывается на отдельные балансы (бревна), сами бревна пропускаются через лесопильную раму, где и распиливаются на доски различной толщины, бруски, брусья, Затем доски, бруски и брусья распиливаются на необходимые заготовки, которые в свою очередь, строгаются, шлифуются, сверлятся и так далее. Все эти физические воздействия на древесину сосны с целью изменения ее природной геометрической формы и есть основные производственные операции, поглощающие значительные трудовые усилия тех, кто занят производственной деятельностью — превращением природного материала в предмет труда и далее в готовое изделие.

б) вспомогательные производственные операции

Наряду с основными производственными операциями непосредственной обработки инструментами природного материала вовлеченного в производственную деятельность в качестве предмета труда, имеют место и производственные операции не связанные с непосредственной обработкой изделия, но, тем не менее, столь же важные, как и основные, потому что без них невозможно осуществление основных производственных операций. Для сравнения скажем, профессиональное воздействие на струны музыкального инструмента, то есть, собственно, музыкальное исполнение произведения, есть основная производственная операция по извлечению звука, а предварительная настройка музыкального инструмента, есть вспомогательная операция. В деревообработке при резании, воздействие резцом на древесину есть основная производственная операция, а манипуляции резцом, то есть, приложение его к древесному материалу, отъятие от него, переориентация его в пространстве рабочей зоны, есть вспомогательные производственные операции. То есть, наши производственные действия, выражающиеся в трудовых движениях, как бы разбиваются на две составные части, на силовые движения при обработке и на движения, подготавливающие наше тело, ноги, руки к обработке изделия. Отсюда, одни наши трудовые движения — основные, а другие вспомогательные. Так же обстоит дело и с основными и вспомогательными операциями

Кроме вышеперечисленного, к вспомогательным операциям относятся и операции измерения размеров и контроля формы с помощью шаблонов, обрабатываемого изделия, детали. Перемещение изделий в границах рабочей зоны станка, закрепление в станке и прочее, а также транспортировка и перемещение изделия или группы изделий внутри цеха, между цехами, внутри предприятия в целом и так далее. Вспомогательных производственных операций, как и основных, может быть и несколько десятков, и несколько сотен и все они важны не менее чем и основные производственные операции. Количество же вспомогательных операций, конечно же, зависит и от способов производственной деятельности и от принятой технологии производства данного вида продукции.

Способы производства

Хорошо известно, что природные материалы в своем естественном первозданном виде отличаются и по своему строению и по своему внутреннему содержанию, по своей внутренней физической структуре или строению. То есть, они отличаются друг от друга согласно своей физической природе. Даже ребенок способен хорошо отличать палку от камня, лед от земли, воду от стекла. Физическую природу каждого естественного материала, он хорошо чувствует. Что уж тут говорить о взрослом человеке, тем более о таком, который ежедневно в своей производительной деятельности сталкивается с различного рода природными материалами. И такими материалами, из которых он производит какое-либо изделие, и с такими из которых изготовлен его рабочий инструментарий. Металл, древесина, камень, пластмасса, стекло, ткань и так далее, далее вот, в общем, тот ограниченный перечень тех природных материалов, с которыми в большинстве случаев сталкивается человек в своей производственной деятельности и как с предметом труда — обрабатываемом материалом — и как с орудиями труда, изготовленными из этих природных материалов.

Именно потому, что природные материалы по своей физической структуре различны и возникает необходимость изыскания наиболее оптимальных способов их обработки. В результате выяснилось, что разные по своим физическим свойствам природные материалы невозможно обрабатывать одним и тем же способом. Так, если металл и стекло можно плавить, чтобы затем отлить из них заготовки, то в дальнейшем обрабатывать их одним и тем же способом нельзя. Металл можно ковать, стекло ковать нельзя. Более того, даже металлы требуют к себе разного технологического подхода при их обработке. К примеру, железо. В одних случаях из него мы получаем сталь, которая прекрасно куется, в других случаях из этого железа мы получаем черный чугун, который ковать совершенно невозможно, так как он попросту колется на куски, словно какое-нибудь захудалое стекло. Правда, при современных технологиях научились таки получать ковкий чугун, но так то и чугун особого рода. Так называемый «ковкий» чугун. Вот, в связи с этими и рядом других причин люди и изобрели множество способов производства, скажем: литье, катание, прокат, штампование, шлифовка, сверление, рубка и так далее.

Конечно, все эти способы осуществляются и на одном каком-либо многопрофильном предприятии, но, есть и такие крупные предприятия, которые культивируют лишь один из множества способов производства изделий, но в массовом масштабе, например, литье. Вспомним Путиловский чугунолитейный завод, где, в массовом масштабе процветало художественное литье. Или давайте вспомним о каслинском чугунном литье. Однако ведущим способом производства в крупном масштабе может быть вовсе и необязательным только литье. Это может быть и прокат, или лесоповал. Таким образом, способы производства, внедряемые на предприятии в крупном масштабе, в конечном итоге и определяют всю производственную программу. А, следовательно, и подчиняют себе всю производственную деятельность какого-либо конкретного предприятия, или даже целой отрасли включающей в себя значительную группу родственных предприятий. Способ производства это основа деятельности любого предприятия.

Средства производства

В зависимости от избранного способа производства выбираются и средства производства.

Вообще то, если быть более точным, то способ производства выбирается исходя из того, какой природный материал вовлекается в производственную деятельность. Исходя из этого, выбираются и средства труда, которыми и будет обрабатываться избранный природный материал, превращенный в предмет труда. Ну, а предмет труда вкупе со средствами труда это и есть средства производства. Со временем методы и способы применения избранных средств производства складываются в определенную систему производства, которую мы и называем технологией производства той или иной продукции. А технология производства, разумеется, предусматривает и способ производства. Таким образом, причина становится следствием, а следствие причиной, круг замыкается.

Средства производства, продиктованные избранным способом производства — это такие производственные средства, благодаря которым производственная деятельность трудового коллектива, или индивидуального труженика, наиболее оптимальна, рациональна и, потому, наиболее плодотворна. И уж, коль скоро, речь идет о производительной деятельности связанной с технической обработкой природных материалов, то и средства коими осуществляется техническая деятельность, тоже должны быть техническими. То есть такими орудиями труда, которые по своим физическим свойствам не только не уступали бы обрабатываемому ими природному материалу, но и во многом превосходили бы их. Поэтому средства труда, по своим техническим характеристикам, всегда превосходят обрабатываемый ими предмет труда, тот самый природный материал, о котором мы, с вами, все время ведем речь.

а) средства труда

Необходимость появления технических средств труда, возникла уже тогда, когда человек впервые взялся что-либо добыть себе своим трудом. Именно в этом акте сошлись в единое целое две противостоящие друг другу силы, сила технических средств и противостоящая ей сила того, на что наделены эти технические средства. Такое единство противоположностей и есть в сфере производства. Это комплекс, или совокупность средств труда и предметов труда.

«Средства труда — вещь или совокупность вещей, которые человек помещает между собой и предметом труда, и которые служат для него в качестве проводника воздействия на этот предмет в целях получения необходимых материальных благ. Средства труда включают: 1 (орудия труда, с помощью которых люди воздействуют на предмет труда (машины, станки, инструменты и т.п.); 2 (всеобщие материальные условия процесса труда (производственные здания и сооружения, дороги, каналы и т.д.). Уровень развития средств труда — важнейший показатель технического прогресса, степени развития производительных сил и самого работника. По мере развития С. Т. растет техническая вооруженность труда и его производительность, меняется роль человека в производстве, повышается уровень его механизации и автоматизации. В современных условиях научно-техническая революция порождает принципиально новые С. Т. (электронно-вычислительные машины новых поколений, персональные компьютеры, станки с числовым программным управлением, робототехнические комплексы, роторные и роторно-конвейерные линии, обрабатывающие центры и т.п.), обладающие высокой производительностью. Они служат основой интенсификации производства и создания наиболее благоприятных условий труда». Так со страницы 307 трактует нам «Краткий экономический словарь», изданный под редакцией Ю. А. Белика, Е. Ф. Борисова, Г. Я. Кипермана в 1989 году, в Москве, издательством политической литературы.

Все вышеперечисленное это искусственные средства труда, то есть средства труда изобретенные и произведенные человеком. Но наряду с искусственными средствами труда в природе имеют место и естественные средства труда: движущаяся или падающая вода, ветер, Солнце, расщепляющийся атом, сгораемый газ, уголь, нефтепродукты, камень, стекло, металл, рога и кости животных, древесина и так далее, которые в совокупности с искусственными средствами труда многократно увеличивают производительную мощь человека. Увеличение производительности труда влечет за собой значительное увеличение массы производимой продукции, которая в конечном итоге потребляется людьми как масса произведенных жизненных благ.

б) предмет труда

Мы, с вами, уже неоднократно говорили о том, что предмет труда это естественные природные материалы, вовлеченные в производственную деятельность человека с целью их преобразований через производительные процессы в жизненные средства существования человека, в его материальные и эстетические богатства.

А вот как трактует понятие «предметы труда» на стр.233 все тот же « Краткий экономический словарь».

«Предметы труда — вещество природы, вещь или комплекс вещей, на которые человек воздействует в процессе труда с целью приспособления их для удовлетворения личных и производственных потребностей. Подразделяются на доставляемые природой в готовом виде и подвергающиеся предварительной обработке (сырье и сырой материал). П.т. образующие материальную основу продукта, называются основными материалами, а способствующие самому процессу труда или придающие основному материалу новые свойства — вспомогательными материалами. Дефицит естественных П.т. в условиях научно-технической революции ускорил создание новых, отсутствующих в природе материалов с заранее заданными свойствами, превосходящих по многим параметрам заменяемые. П.т. играют революционную роль в развитии многих отраслей народного хозяйства…». С чем мы и согласимся. Но при этом добавим, что прежде чем произведенная продукция станет потребляемым продуктом, она обязательно должна пройти стадию товара, в котором на рынке будут признаны все необходимые достоинства будущего продукта потребления. Но, об этом чуть далее.

Таким образом, естественный природный материал, будучи вовлеченным в производственную деятельность, становится предметом труда. И, проходя все стадии переработки, превращается в готовое изделие или массу изделий, называемую нами продукцией, которая затем предъявляется на рынок в качестве товара, где и освидетельствуется и принимается в качестве будущего продукта потребления, то есть, жизненно необходимого средства существования человека.

Натуральное производство

Производство, которое непреднамеренно или сознательно ограничивается определенной самодостаточной массой производимых жизненных средств существования не предназначенных для обмена — есть натуральное производство.

Натуральное ведение хозяйства есть наиболее древняя форма производительной деятельности, для которой характерно производство жизненных средств в количестве достаточном для обеспечения всем жизненно необходимым того, кто их производит. По этому, натуральное хозяйство ограничивается массой производимых материальных, интеллектуальных и эстетических благ. Всего понемногу. Такое хозяйство исключает рынок как понятие вообще и как экономическую составляющую, частности. Следовательно, натуральное хозяйство исключает и обмен произведенными жизненными средствами с какой-либо конкретной целью, а значит и исключает общественное разделение труда и, как следствие его исследующую кооперацию. Что, несомненно, самым пагубным образом влияет на развитие производительных сил а, значит, и на экономический прогресс общества в целом.

В условиях натурального ведения хозяйства, производитель ограничивается лишь собственными потребностями в пище, одежде, жилье, транспортных средствах и прочем. Его отношение, к какому бы то ни было обмену, отличается незаинтересованностью и бескорыстным равнодушием. Но, именно такое ведение хозяйства требует от производителя быть, что называется: «Фока — на все руки дока», — и тебе жнец, и кузнец, и в дуду игрец. В этих условиях времени на «потеху» не остается во все, а уж на как-либо учебу, просвещение, культурный отдых и того меньше. Необходимость овладения многими профессиями, при таком ведении хозяйства, так же очевидна, как очевидно и то, что достичь в каждой из профессии высокого профессионального уровня просто невозможно. Отсюда, качество производимой продукции невысоко и, стало быть, срок службы таких изделий тоже не велик. Что, конечно же, вынуждает браться за их производство вновь и вновь, теряя при этом уйму личного времени на воспроизводство необходимых жизненных средств. Понятно, что, в этом случае, мы имеем дело с первичным воспроизводством, то есть с воспроизводством первичного продукта, который поначалу имелся, но был полностью потреблен, хотя нужда в нем осталась прежняя. Воспроизводство первичного это историческая первопричина воспроизводства вообще.

Натуральное производство знает лишь сумму производимых жизненных благ по тому минимуму, без которого человеку просто не обойтись в борьбе за свое жизненное существование. Поэтому натуральное ведение хозяйства исторически длительное время не знает прогресса в совершенствовании средств и методов труда. Технология ведения натурального хозяйства консервативна и почти неизменна на протяжении многих и многих веков. Натуральное производство отличается большими трудозатратами на единицу производимой продукции, и потому роль натурального производства в современном мире абсолютно и естественным образом девальвирована. То есть, натуральнее производство, в современных экономических отношениях экономической наукой всерьез не рассматривается. Его историческая роль и историческое значение на сегодняшний день незначительны. Хотя в нашей России натуральное производство окончательно не изжито. Но, связано это со многими объективными причинами, о которых мы поговорим значительно позже.

Товарное производство

Изобретение и внедрение в производительные процессы новых более совершенных орудий труда вызвало и появление новых методов, способов и приемов труда в производстве материальных благ сопровождавшееся в результате и производством гораздо больших масс продукции. В том числе и продукции произведенной в избыточном количестве. Человек стал производить много больше, чем мог потребить сам. И в этих условиях, когда часть продукции постоянно производилась избыточно, для человека оказалось возможным, без какого-либо ущерба для себя, обменять избыточно произведенную часть жизненных средств на те, которых ему все-таки недоставало. Ведь в условиях натурального производства, даже при всем притом, что человек самостоятельно мог производить достаточное многообразие различных предметов труда и быта, все же чего-то да не доставало. И в этих условиях, естественно, возникала значительная потребность в чем-то таком, чего человек не мог произвести сам. Зато это мог предложить некто другой. Человек — производящий. Но не за просто так, а за жизненные средства произведенные им. Так возникла идея, а вслед за ней и механизм обмена произведенными жизненными средствами, вызвавший стремление производить продукцию, предназначенную уже и для обмена. Развитие механизма обмена, окончательно определило направленность производительной, деятельности в сторону товарного производства, логически вызвавшего стремление к производству все больших масс избыточно производимой продукции, к привлечению в производственную деятельность все более совершенных средств труда, и более совершенных технологий обработки предметов труда.

Как бы ни был труженик всесторонне профессионально развит, но все же одновременно производить и обувь, и одежду, и украшения, и продовольствие, бытовые услуги и многое, многое другое, в чем была особая нужда, он оказался просто не в состоянии. На это у него элементарно не хватало ни времени, ни сил, ни достаточных профессиональных знаний, ни необходимого профессионального мастерства. И, потому, волей неволей человек вынужден был большую часть производительных устремлений уступить другим людям с тем, чтобы сосредоточить свои силы, время, профессиональные знания и опыт практической работы на каком-либо одном профессиональном занятии. А это и означало уже переход к общественному разделению труда, в конечном итоге оформившееся со временем в собственно товарное производство, поскольку занятие каким-либо одним ремеслом сопровождается производством лишь одного вида продукции, то есть, производством одного вида жизненных средств, но в большом, в массовом масштабе.

Однако этому же человеку уже была необходима привычная для него масса жизненных средств, жизненных удобств, которые ему можно было обрести лишь за произведенную им общественно необходимую массу продукции. Таким образом, в условиях товарного производства, вся производительная деятельность человека сосредоточилась не на натуральном производстве, а на товарном. Ориентированном именно на меновой рынок. Поскольку там, на рынке, человек уже мог получить в обмен на свою продукцию всю ту массу жизненных благ, которая являлась для него достижимой в условиях современного ему научно-технического уровня производительных сил.

Товарное производство, по большому счету, предполагает: во-первых, достаточную обеспеченность всех членов социума необходимой массой жизненных средств самого высокого качества, во-вторых, вовлечением в производительную деятельность буквально всех членов данного социума независимо от того заняты ли они в сфере материального производства или в сфере производства культурно-эстетических благ. В-третьих, товарное производство необходимо требует высокого уровня научно-технического общего образования всех дееспособных членов данного социума и, как следствие, высокого профессионального мастерства каждого участника производительных процессов. И, в-четвертых, товарное производство только и может функционировать в условиях высокого уровня потребления произведенных материальных и культурно-эстетических благ. Товарное производство несовместимо с производством натуральным или, в крайнем случае, попросту мириться с ним на условиях равнодушия к нему, как к исчезающему рудименту ведения хозяйства вообще, как к архаизму.

Принципами товарного производства, есть и остаются: высокая производительность труда, узкая профессиональная специализация, конкретная направленность производительной деятельности, высочайший профессионализм специальных знаний и ремесленного мастерства.

Результаты труда

а) результаты производительного труда

Всякий производительный труд — будь то труд в сфере материального производства, или труд в сфере производства интеллектуальных и культурно-эстетических благ — завершается производством конкретного вида и качества продукции, то есть, появлением осязаемых, ощутимых плодов человеческого труда. В сфере материального производства, частичными результатами труда являются: продовольствие, одежда, жилье, средства передвижения, средства бытового назначения, социального, и т. д. А также средства производства — орудия труда, сырье, полуфабрикаты вспомогательные материалы, топливо, энергоносители и прочее.

Физически — материальные плоды труда зримы, то есть, имеют определенный объем, занимающий некоторое пространство; ощутимы на вес, вкус и цвет; имеют определенную плотность и так далее. Поэтому, материальные результаты производительного труда сравнивать легче всего, достаточно обратиться к тем особенностям, которые мы сейчас только перечислили. Но, зачастую при учете и сравнении в расчет принимаются сразу и вес, и объем, и качество произведенной продукции.

Сложнее обстоит дело с так называемыми интеллектуальными и культурно-эстетическими результатами труда. Причем, если написанную художником-живописцем картину, мы способны воспринять и оценить как зримо, так и на ощупь, то как, скажите, увидеть или пощупать исполненную песню? А сколько весит рожденная мысль? Ведь, прозвучавшая или звучащая песня воспринимается нами лишь как мелодичное сотрясение окружающего нас воздуха. Но, едва песня исполнена, как она тут же перестает восприниматься, оставаясь в нашей памяти лишь в виде приятного или наоборот, неприятного ощущения. И, тем не менее, исполняемая песня тоже есть продукция пусть и эфемерная. Ведь на её исполнение были затрачены профессиональные усилия, профессиональные знания, профессиональный опыт, профессиональное мастерство исполнения. Стало быть, даже такая «воздушная» продукция, все равно плоды труда человеческого и с этим надо считаться. То есть, мы видим, что там, где имеют место созидательные биофизические усилия человека, помноженные на его мастерство, знания и труд, везде появляются плоды человеческого труда. Поэтому мы не согласны с утверждением о том, что в одних случаях мы имеем дело с трудом конкретным, а в других — с трудом абстрактным. Труд всегда только конкретен. Потому и результаты труда, то есть, плоды труда только конкретны и, причем всегда. Количество и качество материальных и культурно-эстетических плодов труда это наиважнейшая цель сознательной, обдуманной и планомерной производительной деятельности человека. Это те его жизненные средства и ценности, к которым человек стремился, стремится и, будет стремиться всю свою сознательную жизнь, поскольку они есть его жизненные блага. И от того, каков уровень запросов человека, таковы и его желания иметь ту или иную массу жизненных удобств, комфорта, обеспеченности всем необходимым в достаточном количестве.

Но, вместе с тем, исходя из личных желаний и трезво оценивая свои возможности, человек уже заведомо способен прогнозировать и свои результаты труда говорящие ему о том, способен ли он своим трудом обеспечить себе ту массу жизненных благ, которую он желает иметь. Ведь диапазон наших желаний простирается от реально возможных потребностей до несбыточных прихотей. Одно дело мечтать о новом корыте, а другое стремится стать владычицей морскою. Но и то, и другое в нашем прихотливом сознании воспринимается нами как вполне достижимая цель. Достаточно дать ценное указание золотой рыбке. Но, то в сказках. На деле же каждый человек способен в достаточной мере обеспечить себя необходимой массой жизненных средств, посредством только своего труда. Однако это возможно только в том случае, если результатами своего труда, будет распоряжаться только тот, кто их сотворил. И никто более. Ни генеральный секретарь, ни «вождь и отец всех народов и народностей», ни бумтрамшлептрест, ни управляющий концерном, ни «владелец» предприятия, ни его директор, ни завхоз, ни вообще какой-нибудь дядя Вася. Результатами своего труда должен распоряжаться только сам труженик. Тогда экономические отношения в обществе примут не уродливые, а нормальные, то есть, естественные формы. Труженик в таких условиях живет и трудится только для себя и своей семьи. Социум же, не претендующий на неэквивалентное отчуждение результатов труда своих членов, становится монолитным и эволюционно устойчивым.

Результаты человеческого созидательного труда, есть плоды человеческого творения, а сам планомерный, целенаправленный плодотворный труд есть вселенский акт человеческого творения, который по своей значимости стоит гораздо выше творения слепых, стихийных природных сил, ибо человек вообще есть высшая форма созидательного потенциала природы. Потому неэквивалентное, тем более принудительное отчуждение от труженика результатов его труда, то есть, плодов его труда, есть акт бесчеловечный, антигуманный и попросту преступный, за которым должно следовать уголовное наказание того, кто этот акт вершит. Социум не вправе терпеть неэквивалентное, принудительное отчуждение результатов труда от труженика, ибо, в противном случае, он не есть социум, но есть самое заурядное, самое примитивное, самое обыденное зоологическое стадо. Плоды разумного созидательного труда, предстающие перед нами как результаты труда человека, есть его личная индивидуальная собственность, которую не вправе отчуждать, кто бы он ни был, не иначе, как только через равновеликий эквивалентный обмен.

б) результаты производственного труда

Наряду с материальными результатами труда, являющимися перед нами в лице материальных, интеллектуальных и культурно-эстетических плодов нашего труда: продовольствия, одежды, зданий, транспортных средств, коммуникаций, художественных картин, скульптур, литературных произведений, песен, стихов, инженерных изобретений, предметов быта и производственной деятельности. Мы незримо сталкиваемся и с такими профессиональными результатами, которые мы называем производственными и которые отражают наши возможности успешно трудиться. Здесь идет речь о наших физических, интеллектуальных профессиональных способностях, которые мы всякий раз реализуем в процессе нашей производственной деятельности.

И, в самом деле, чтобы положить камень во главу угла строящегося дома нам необходимо прежде поднять его, а это значит, приложить к нему физическое усилие. Всякие физические усилия связаны с затратами биофизической энергии человека направленными на свершение какой-либо работы, Физические усилия затрачиваемые на совершение определенной работы, мы называем производительными усилиями, или производительно затраченной биофизической энергией человека. Но, мало поднять камень. Необходимо еще и «уложить его в стену таким образом, чтобы он укреплял ее, а не создавал угрозу будущего саморазрушения всего здания. Поэтому труженику необходимо не только знать, что делать со строительным камнем, но и знать, как его укладывать. Для этого уже нужны профессиональные знания. Однако для успешной производственной деятельности вовсе не достаточно просто знать, как положить камень, но и доподлинно уметь правильно его укладывать. А это уже профессиональное умение и даже профессиональное мастерство, вытекающее из длительного опыта в строительном деле. То есть, мы видим, что с одной стороны мы имеем камень, надежно уложенный во главу угла, как материальный результат трудовой деятельности, а с другой, мы сталкиваемся с трудовыми физическими усилиями, профессиональными знаниями, умениями, мастерством и практическим опытом реализованными в процессе постройки здания. Вот эти реализованные трудовые, профессиональные физические и интеллектуальные усилия связанные с затратами биофизической энергии человека, мы и называем производственными результатами активного созидательного человеческого труда. Таким образом, любая трудовая деятельность завершается творением, как производительных результатов труда, так и творением результатов производственного труда, которые в свою очередь, тоже имеют свое и количественное и качественное выражение. Однако если результаты производительного труда количественно и качественно выглядят как внешний вид изделия, его вес, масса, объем, сортность произведенной продукции то результаты производственного труда в своем количестве предстают перед нами как стоимость, а в своем количественно-качественном выражении — как цена. Отсюда видно, что «стоимость» учитывает лишь количество труда, а «цена» вбирает в себя и количество, и качество производительного труда. Поэтому, когда нам «платят» заработную плату исходя из «необходимой себестоимости», то нам оплачивают лишь часть, затраченного нами на производство продукции, нашего труда или по научному говоря, часть вновь нами созданий стоимости присваивая себе другую, более значительную, часть. А также без зазрения совести присваивают себе и полную разницу между стоимостью и ценой. Это станет понятно, едва мы уясним себе, что стоимость и цена не одно и то же, что стоимость лишь часть цены и, что цена всегда много больше стоимости, как туловище человека много больше его головы, отдельно руки, ноги и так далее. Стоимость это «сердце» организма, цена весь «организм», включающий и сердце. Да простит нам читатель столь примитивное сравнение.

Конечно, пока мы не сталкиваемся с необходимостью обмена, производственные результаты труда нами просто не принимаются в расчет, так как мы о них вовсе не задумываемся, хотя и ощущаем непосредственно во время трудовых действий некоторое дискомфортное напряжение в мышцах рук, ног, всего тела. Но едва работа заканчивается, напряжение, как неприятное ощущение в мышцах и теле спадает, и, мы почти забываем о нем. Еще интересней происходит и с нашими профессиональными знаниями, умением и мастерством. Много лет, обучаясь какому-либо делу, мы ежедневно подвергаем свой мозг напряжению, о котором забываем тут же, едва заканчиваем уроки. Спад интеллектуального напряжения мы воспринимаем как умственное облегчение.

Полученные нами знания теории, в дальнейшем мы закрепляем в процессе конкретной трудовой практики, чем и совмещаем теорию и практику в единое целое, в нашу собственную квалификацию, то есть в тот уровень профессионализма, которого мы достигаем в процессе теоретической и практической учебы, то есть, в процессе полномасштабного обучения ремеслу. И вот по истечении времени обретения квалификации, нам начинает казаться, что дело, которым мы профессионально занимаемся, мы умели делать всегда, при этом совершенно не принимаем в расчет то физическое и умственное напряжение, которое мы испытывали в периоды обучения. Нам кажется, что все нам далось легко и просто, хотя, конечно же, это совершенно не так. Чем больше своих биофизических сил, терпения, упорства мы отдали стремлению хорошо научиться избранному нами делу, тем впоследствии выше результаты нашей профессиональной деятельности, в том числе и производственные результаты труда. Попросту говоря, чем выше наша профессиональная квалификация, тем выше цена нам, людям, избравшим конкретное ремесло как определенный вид активной созидательной, разумной и плодотворной деятельности. Поэтому, производя продукцию, которая одна и является конечной целью всей нашей профессиональной деятельности, и воочию наблюдая за ее творческими результатами, мы непроизвольно упускаем из виду то, что при этом совершается и еще один основополагающий акт творения. Акт создания нами стоимости и формирования на базе этой вновь создаваемой стоимости новой цены той продукции, которую, мы, с вами, в данный момент производим. И вспоминаем мы об этом незримом акте творения лишь, тогда, когда на рынке обмениваем свою продукцию на продукцию произведенную 32 другими тружениками. А поскольку, непосредственно в производительных процессах производства продукции, мы абсолютно не учитываем и нигде не фиксируем количественно-качественные результаты нашей производственной деятельности, то, в конечном итоге, мы никогда точно не знаем, какую стоимость этой продукции мы создали и какую при этом ее цену мы сформировали. Вследствие чего, мы никогда точно не знаем и не можем сказать какова цена и нам как профессиональным ремесленникам и как членам социума вообще. Оттого то в актах обмена, мы никогда не чувствуем уверенности в том, насколько точно мы запрашиваем цену за свой товар, то есть произведенную нами продукцию вынесенную на рынок для обмена. Вот почему в процессе труда очень важно точно учитывать и документально фиксировать производительные и производственные результаты нашего же труда, то есть стоимость и цену производимой нами продукции за определенный производительный период времени и в определенном количестве продукции нами произведенной. Ибо, в противном случае, мы всякий раз при обмене будем подвергаться обману со стороны нашего оппонента а, значит, и недополучим ту массу жизненных средств, которая и отделяет нас от благополучной обеспеченной жизни, оставляя нам лишь одно — жить постоянно в бедности, а то и вовсе в нищете. И это несмотря на то, что трудимся мы плодотворно, упорно и много.

Обмен натуральный

а) внерыночный

Целью и смыслом обмена, всегда и во все времена, было одно — обретение недостающего и отчуждения от себя излишков, взамен обретаемого. В основе непринудительного обмена, также всегда и во все времена лежал принцип добровольности. Принудительный обмен, развившийся много позднее, уже не отражал объективных экономический отношений, был попросту противоестественен, навязан силою власти. Поэтому, мы, хотя и будем касаться принципов принудительного обмена, тем не менее, заострим свое внимание по большей части, именно на принципах добровольности реализующихся в актах обмена произведенными жизненными средствами. Ибо, обмен это как раз то, что во всей полноте раскрывает природу общественного разделения труда и его профессионально-ремесленной кооперации.

В системе и прежних, и современных экономических отношений, мы сталкиваемся с двумя типами или двумя разновидностями непринудительного обоюдного обмена. Первый — это внерыночный обмен и, второе — обмен рыночный. Хотя, конечно же, мы можем согласиться и с тем, что в любом случае обмен это рыночная деятельность. Но, все же. В жизни имеют место такие акты обмена, которые менее всего можно назвать рыночными. Например, акты взаимного дарения, или акты наследования. По своей природе, акт дарения проявляется как знак бескорыстного поступка в благодарность за любовь, дружбу и верность между людьми. А акт наследования это тоже, в некоторой степени, добровольный акт дарения прямым и дальним потомкам некоторой собственности, продиктованный чувством любви к своим кровнородственным членам семьи и рода. Вроде того, внерыночные акты обмена могут происходить между людьми заведомо знающими, что обмен произошедший между ними далеко неэквивалентен, неравновелик, однако это не вызывает конфликта, поскольку корыстный мотив из этого акта был заранее исключен. Внерыночный характер могут носить и акты обмена какими-либо идеями, мыслями, предположениями, фантазиями, пересказами, пересудами, советами и так далее. Внерыночный обмен составляет значительную часть общечеловеческих отношений вообще и отношений между конкретными людьми, в частности. Будучи не отмечен какими-либо значительными приобретениями, способными вызвать большую зависть со стороны, внерыночной обмен не привлекает к себе столь многогранного внимания как обмен рыночный. Но, тем не менее, он достоин того, чтобы о нем следовало напомнить.

Внерыночный обмен возник еще в ту эпоху, которую мы называем первобытным коммунизмом. Это эпоха пещеры, эпоха первобытного человеческого общества, для которого характерно совместное коллективное существование в условиях присваивающий экономики — собирательства, рыбной ловли и охоты. В этих условиях все «плоды» присвоения приносились на общий стол, с которого уже всякий член племени брал то, что ему более всего по вкусу, но понемножку. Это и был внерыночный обмен «плодами» труда своего.

Конечно же, внерыночный обмен касался всех сторон жизни первобытного человека, а не только обмена пищевыми продуктами. Члены племени, или первобытной общины могли обмениваться между собой и всякими забавными безделушками, привлекающими внимание любознательных особей. Различные ракушки, раковины, камешки, цветы, растительные плоды, кораллы, жемчужины, рога, копыта, шкуры — все могло стать предметом дарения, то есть предметом внерыночного обмена на принципах бескорыстия. То ведущей силой человеческих отношений. Но именно это массовое бескорыстие и породило такое уродливое явление как паразитизм, в основе которого лежит скрытая корысть, выгода от всеобщего бескорыстия. И только тогда, когда человеческие отношения стали уступать дорогу отношениям выгоды, возникшим из-за все большего дрейфа в сторону экономики производящей, внерыночный обмен постепенно стал уступать обмену рыночному. Ибо, именно условия нормального и ритмичного функционирования производящей экономики, настоятельно требовали появления механизма рыночного обмена связанного со многими деталями его составляющими. И главной отличительной особенностью рыночного обмена, является наличие на рынке заинтересованного посредника, субъекта непосредственно не связанного с процессами производства продукции, но полностью сосредоточившего все свои усилия в направлении посреднических услуг по обмену произведенными жизненными средствами между производителями. Внерыночный же обмен исключает посредника сближая непосредственных производителей друг с другом. Внерыночный обмен, в своей изначальной форме намного экономичней рыночного, но гораздо менее эффективней его, поскольку порой значительная удаленность непосредственных участников обмена друг от друга не дает им возможности встретиться лично для того, чтобы обменяться необходимыми жизненными средствами. Однако достаточно лишь наладить их обоюдный контакт, как надобность в посреднике отпадет, а значит и отпадет необходимость делиться с посредником частью произведенных жизненных благ, что, в свою очередь, означает, что производители воспользуются произведенными ими жизненными средствами без ущерба для себя, то есть по полной мере.

Понятно, что принципы внерыночного обмена были вытеснены новыми, специально для того, чтобы на посредническом обмене мог с лихвой наживаться третий, то есть, как раз тот, кто является посредником, осуществляющим связь между двумя заинтересованными сторонами. Именно этим, третьим, и было сделано все для того, чтобы как можно надежней отгородить производители друг от друга с тем, чтобы они никогда не узнали истинного смысла посредничества. Ибо, в противном случае он, посредник, становится просто не нужен в актах двухстороннего обмена, а, значит, лишается возможности жить за чужой счет посредством обмана, так как обмен и обман — близнецы братья. Опосредованный же обмен — обман вдвойне. Обман может быть исключен только в том случае если оба производителя, по честному декларируют, то есть заявят или признаются друг другу о реально сформированной цене произведенной ими продукции. Но, такое возможно и не только при внерыночном, но и рыночном обмене.

Недостатком внерыночного обмена является то, что он не гарантирует стопроцентной реализации произведенной массы жизненных средств, и потому наличие рынка и, как следствие, рыночных обменов жизненно необходимо для успешной экономической деятельности и для успешных экономических отношений вообще. Тем не менее, внерыночный обмен имеет точно такое же право на существование, как и обмен рыночный.

б) рыночный обмен

Как внерыночный, так и рыночный натуральный обмен есть то, что сегодня мы называем, собственно, бартером. То есть обменом произведенной продукцией в ее натуральной форме. Хлебобулочные изделия меняем на обувь, мебель на уголь, станки на трикотажные изделия, колбасы на различного рода услуги и так далее. Как видим, во всех этих актах обмена отсутствует еще один очень важный участник обмена — деньги. Хотя если забегать вперед, то мы могли бы с уверенностью сказать, что и хлебобулочные изделия, и обувь, и мебель, и уголь, и станки, и трикотажные изделия, и колбасы, и услуги и все что производится трудолюбивыми человеческими руками, все это те же деньги, но деньги чисто специфические. Скажем, хлебобулочные изделия это «хлебные» деньги пекаря. Обувь это «кожаные» деньги сапожника. Мебель это «деревянные» деньги столяра-мебельщика. Уголь это «угольные» деньги шахтера и так далее. Поэтому нет ничего удивительного в том, что «деревянные» деньги обмениваются на «трикотажные», а «мясоколбасные» на деньги «услужливые». Всех их роднит одно — они суть деньги, и самые что ни на есть настоящие. Но, те деньги, о которых мы упомянули, а точнее, знаем, что именно они и есть деньги, это деньги особого рода. Особого, потому что они изготовлены: во-первых, монопольно, а, во-вторых, только государством. И, именно поэтому им придан особый статус государственных в силу их всеобщей универсальности. Статус внутренней национальной валюты, в силу их универсального общественного характера. В отличие от продукции, произведенной индивидуальным тружеником или коллективом тружеников.

Так вот. Именно потому, что любая произведенная человеком продукция есть собственно «деньги», она и может меняться на другую, совершенно непохожую на нее, продукцию, как плод человеческого труда. Ведь, в природе каждого вида произведенной продукции есть то единое, что и позволяет при правильном обмене ничего не терять в ущерб себе.

Итак, натуральный рыночный обмен, прежде всего, предполагает наличие места обмена — собственно рынка, базара, бирж, ярмарки, «толкучки», торжища и прочих организованных сборищ, где и встречаются участники актов обмена, чтобы чужой товар посмотреть и свой показать. Таким образом, рынок натуральных обменов представляет собой демонстрацию произведенной продукции во всем ее многообразии, и ее реализацию на месте через прямой взаимный обмен.

При таком подходе вряд ли возможен вариант обмена «втемную», ибо здесь мы видим товар «лицом»! Здесь кота в мешке сбагрить не удастся, хотя, конечно же, и в этой ситуации, думается, найдутся чудаки готовые «махнуть не глядя» шило на мыло или часы на трусы. Ну, так, то разве что с пьяных глаз. А в общем же и целом, при строгом подходе прямой натуральный а, главное, рыночный обмен, хоть и носил в себе некоторые неудобства, тем не менее, гарантировал главное — наименьший ущерб для себя. Поскольку двое производителей, в длительной заинтересованной беседе всегда могли выяснить чего «стоит» и тому и другому производство изделий, которыми они сейчас, в данный момент, собираются обменяться. И здесь можно не сомневаться в том, что согласно законам вероятности, истина, в конце концов, будет найдена. И товар обменяется почти по его реально сформированной цене. Другое дело, когда меж двумя «менялами» появится третий с корыстной целью обязательно пощипать в свою пользу и того и другого. Вот тут то оба как раз и окажутся в ущербе, то есть в убытке.

А появление посредника, помимо всего прочего, связано, прежде всего, с отсутствием того универсального товара на рынке, который мы называем собственно всеобщими деньгами. И когда участники акта обмена, обмениваются произведенными ими жизненными средствами в их натуральной форме, то порою возникают тупиковые ситуации, из которых без денег особого статуса просто нет выхода. То есть, допустим, коллектив тружеников построил самолет, а коллектив лесопильщиков напилил несколько тысяч кубометров пиломатериалов, которые он и предложил на рынке для обмена на самолет. Но, самолетостроителям пиломатериалы не нужны, им нужен «крылатый» металл — алюминий. Алюминьщикам же, в свою очередь, самолет не нужен, но крайне нужны дрова, чтобы выплавлять алюминий из руды. Вот и получается, что для того, чтобы «купить» самолет необходимо напилить лесоматериалы, а затем уже напиленный лесоматериал «превратить» в алюминий. А алюминий «превратить» в самолет. А ведь таких последовательных превращений может быть и несколько десятков, и несколько сотен. И вот это неудобство натурального рынка и натурального обмена на этом рынке и побуждало к поискам такого универсального механизма обмена, благодаря которому обмен произведенными жизненными и производственно необходимыми средствами происходил бы сразу, без особых потерь времени на него. То есть, предлагаемые на рынке произведенные жизненные и производственно необходимые средства без всяких промежуточных превращений обретали бы свой искомый облик.

Другой причиной побудившей отказаться от натурального рыночного обмена, является объем и вес произведенного изделия, скажем парохода или паровоза, да и того же самолета. Если производителю парохода нужен паровоз, а производителю паровоза, как воздух, нужен пароход, то не донесут же они свои изделия на толкучку, дабы показать друг другу плоды трудов своих праведных с тем, чтобы в конечном итоге обменяться ими. Скорее они нанесут визит в гости друг к другу, чтобы воочию убедиться в достоверности утверждений своего визави. И уж там при: личной встрече будет решено «стоит» ли им обмениваться своей произведенной продукцией, и если обмениваться, то по какой цене.

Однако подобный обмен, уже выходит за рамки непосредственного натурального рыночного обмена и опять уходит в принципы обмена нерыночного, чреватого появлением новоявленного и, как правило, самозваного корыстного посредника, который, пустившись во все тяжкие, будет напропалую дурить и пароходостроителя и паровозостроителя. У нас в этом нет, ну ни какого сомнения. Слишком велик опыт и личный, и общественный. Там где в дело встрянет третий, жди убытка. Двое обязательно потеряют, потому что найдет только он, третий.

Прямой натуральный рыночный обмен имеет и свои преимущества, а свои недостатки. Поэтому, задача прямого натурального рыночного обмена настоятельно: и постоянно требует такого ее решения, при котором недостатки прямого натурального рыночного обмена надежно устраняются, в то время как его достоинства берутся на вооружение и надежно совершенствуются. Главным достоинством прямого натурального рыночного обмена является возможность предъявить товар «лицом» без посредника, при непосредственной встрече двух производителей. Тогда они смогут реализовать произведенные ими жизненные средства, взяв, при этом друг у друга необходимые жизненные блага по полной и равновеликой цене. Натуральный прямой рыночный обмен исключает приобретение некачественного товара, исключает неэквивалентный обмен. А также исключает саму возможность наживаться кому-то стороннему, не имеющему никакого отношения к непосредственному производству данных обменивающихся жизненных и производственно необходимых средств. То есть, не дает возможности наживаться на обмене тому, кого мы называем третьим участником двухстороннего обмена, посредником, а, по сути, «темной лошадке».

Прямой натуральный рыночный обмен, со всеми своими преимуществами, имеет такое же право на существование, как и нерыночный натуральный обмен лишенный свойственных ему недостатков. Полноценный и полнокровный рынок станет привлекательным только тогда, когда на нем займут свое достойное место все формы рыночного обмена, в том числе и разнообразные формы натурального обмена. Когда рыночный механизм защищен от неэквивалентного, неравновеликого обмена, тогда социум, полощущийся этим механизмом, только выигрывает. Стало быть, социум просто обязан иметь законы защищающий рыночный механизм от вторжения в него прощелыг и проходимцев, целью которых всегда и вовсе времена была нажива на неэквивалентном самозваном посредничестве.

Непосредственный обмен

Непосредственный обмен чем — либо, есть обмен, исключающий влияние посредника, как заинтересованной в корысти стороны. Непосредственный обмен имеет как естественный, так и искусственный характер.

Обмен как явление, своими корнями уходит в естественную природу, в природный естественный обмен веществ. В основе природных обменных процессов, лежит механизм энергетических обменов-поглощений энергии и ее выделение. К примеру, кванты солнечной энергии, поглощаясь листвою растений (фотолиз), образуют органические энергетические связи между молекулами минеральных веществ, попадающими с водой в организм растений через корни, ствол и ветви. В результате чего и прирастает масса новых листьев, веточек, ветвей, ствола и корней данного растения. Оно растет, набирает собственную массу, увеличиваясь в размерах и весе. Листья, плоды и ветви растений, будучи поглощенными, в качестве пищи растительноядными животными, разлагаясь в их желудке, согревают организм животного и снабжают его всеми необходимыми ему органическими элементами для роста и нормальной жизнедеятельности. Будучи не переваренными, до конца в желудке и кишечнике животного, остатки, не усвоенных органических элементов и веществ выводятся из животного организма наружу в виде биологических отходов. Они, эти отходы, в свою очередь химически разлагаясь, становятся удобрениями для всех растений и пищей птицам и насекомым. Таким образом, растительная органика, пройдя естественно биологический кругооборот в качестве пищи животных, птиц и насекомых, становится минеральным органическим удобрением для самих же растений. Обмен состоялся.

Так и человек, будучи органической частью естественного природного мира, помимо своей собственной воли оказался участником всех обменных процессов происходящих в естественной природе. Однако со времен ем, человек от бессознательно то участия в естественных обменных процессах, в конечном итоге по собственному разумению и обдуманно перешел к сознательному участию в обменных процессах природы. И связано это было с переходом от чисто присваивавшей деятельности к деятельности производящей. И если, в условиях присваивающей жизнедеятельности вся активная энергия человека расходовалась на поиски, собирание плодов и корней, рыбную ловлю и охоту — непроизводительное и иждивенческое потребление продукции произведенной природой в качестве продукта потребления — то, переход к активной производящей деятельности знаменовал собой появление не человека-иждивенца, а человека творца. В этом случае, уже сам человек свою производительную энергию стал целенаправленно обменивать на производительную энергию природа, что и уравняло их обоих в правах. Производительная энергия природы, затраченная на сотворение минералов, руд, древесины, угля, нефти, атмосферы, вода, да и всей планеты в целом, обменивалось на производительно затраченную целенаправленно энергию человека, в виде большего числа обретенных жизненных благ, чем могла предоставить естественная природа. То есть, обмен — производительно затраченной энергией между природой и человеком, сознательный со стороны человека обмен энергией между целым и ее составной, но сознательно обособившейся частью, ознаменовался появлением на свет такой продукции, которую природа не знала, не способна была произвести, да и попросту не «умела» ее производить. Таким образом, односторонне разумный обмен энергетическими потенциалами природы и человека, привел к совершенно новому природному состоянию, впоследствии превратившемуся в открытое противостояние. Чем более совершенными средствами и орудиями труда вооружался человек, тем более усиливалось его сознательное противостояние природе в целом. Понятно, что долго это продолжаться не может. И первым должен отступить человек, как сознательное, разумное и дальновидное существо. В противном случае, бескомпромиссный обмен энергией между природой и человеком, приведет к природной катастрофе, в которой погибнет и сам человек. Бездумное, недальновидное, разорительное противостояние природе превращает человек — асозидателя в человека — разрушителя, человека — губит еда.

а) внутрипроизводственный обмен

Производительная деятельность человека связана прежде всего с производительными затратами, биофизической энергии человека в конкретных производственных процессах. Здесь человек свою собственную биофизическую энергию расходует на преобразование, на видоизменение форм природных материалов, которые появились в результате природных затрат энергии во время вселенского творения как природных материалов, так и их природных, естественных форм. И в этом случае, мы с уверенностью можем сказать, что сами природные материалы есть по сути застывшая в малых и больших размерах созидательная энергия природы.

Человеку образованному нет нужды лишний раз доказывать, что любой природный предмет состоит из сложных и простых молекул. А молекулы, в свою очередь, состоят из атомов, атомы из электронов, нейтронов, протонов накрепко связанных между собою межмолекулярными, межатомными, внутриатомными и внутриядерными энергетическими связями столь мощными, что порою необходимо привлечь громадное количество сторонней энергии, чтобы разрушить естественные энергетические связи конфетного вещества природного материала. По этому все производительные процессы организованные человеком ради преобразования форм природных материалов, в формы пригодные для человеческого употребления, связаны с большими затратами биофизической энергии человека направленными на целевое преобразование естественных форм природных материалов. Как видим, чтобы достичь определенной цели, человеку необходимо отдать часть своей энергии затем, чтобы получить то, что во многих случаях еще более увеличивает его энергетическую мощь. Отдать, чтобы обрести еще больше — вот смысл всей разумной плодотворной человеческой деятельности. А поскольку, все производительные процессы, требующие затрат человеческой энергии, выполняются последовательно, вплоть до полного завершения производственной намеченной программы, то и человеческая энергия расходуется последовательно и в течение длительного времени. Таким образом, производительный человеческий труд связанный с длительными и последовательными затратами его биофизической энергии завершается производством определенной массы заранее запланированной продукции, что по существу означает лишь одно — непосредственный обмен трудовых усилий человека на производимую им продукцию. Попросту говоря, человеческий труд обменивается на производимую человеком продукцию непосредственно в самом процессе труда. Именно поэтому, естественная природная собственность человека — его физические силы, его здоровье, его биологическое время жизни, его профессиональные и научные знания, умения, мастерство в процессе труда обмениваются им на естественную социальную собственность — природные естественные ресурсы — природные материалы — вовлекаемые в производственно-преобразовательные процессы. В результате чего произведенная тружеником продукция из разряда социальной собственности естественным образом, и потому законным, переходит в разряд его индивидуальной, личной или, если хотите, частной собственности. Потому-то никто не вправе отчуждать произведенную тружеником продукцию иначе как через равновеликий, эквивалентный обмен. Заметим, не принудительный обмен.

Однако внутрипроизводственный непосредственный обмен этим не ограничивается. Внутри самого процесса производства новой массы продукции, всегда и при всех обстоятельствах имеет место и непосредственный внутрипроизводственный обмен прежними результатами труда, в лице таких плодов труда как средства производства, и вновь производимой массой продукции, как результатами новых трудовых усилий. То есть, прежде произведенная продукция, будучи вовлеченной, в производственные процессы в качестве продукта производственного потребления, в процессе ее эксплуатации обменивается на вновь производимую продукцию. Здесь — то и происходит классический внерыночный, прямой натуральный обмен плодами человеческого труда. Средства производства, производительно потребляясь, частью (сырье, материалы, полуфабрикаты) преобразуются в новую продукцию, а другой своей частью — технические средства труда — потребляясь в производственных действиях, изнашиваются и выходят из строя, приходя в полную непригодность для дальнейшей эксплуатации. Таким образом, в завершенном виде формула внутрипроизводственного натурального обмена, выглядит следующим образом: продукт произведет венного потребления вновь производимая продукция. И в таком обмене посредником является только прямой созидательный труд.

б) непосредственный рыночный обмен

Суть непосредственного рыночного обмена заключается в том, что два заинтересованных лица встречаются в заранее условленное время, в заранее условленном месте с тем, чтобы: во-первых, предъявить свои творения друг другу для опознания их в качестве жизненно важных средств существования, то есть средств производственного или бытового назначения; а, во-вторых, с тем, чтобы после акта признания в качестве таковых, взаимно обменяться ими с целью их дальнейшего употребления по назначению прямому, в качестве продукта производственного или бытового потребления.

Наряду со всеми своими преимуществами как-то непосредственный контакт заинтересованных сторон, то есть встреча лицом к лицу; возможность лично удостоверится в качестве будущего продукта потребления; возможность вот тут, на месте сразу же договориться о сроках полной оплаты, в случае несовпадения цен обменивающихся жизненных средств; возможность обменяться произведенной продукцией, не прибегая к денежной форме расчетов и так далее — непосредственный рыночный обмен произведенными благами имеет и ряд существенных недостатков, сводящих почти на нет весь смысл непосредственного рыночного обмена. Это, прежде всего, несовпадение спроса и предложения — спрашивают одно, предлагают совсем другое. Следующим негативным фактором во многом упраздняющим непосредственный рыночный обмен, является появление все более сложных изделий на рынке представляющих собою сложные технические агрегаты как цельные изделия, которые в силу их специфичности невозможно разобрать по винтикам с тем, чтобы произвести эквивалентный взаиморасчет с противостоящим продавцом. И, наконец, самое главное — отсутствие возможности личного контакта, личной встречи в связи с удаленностью конкретных заинтересованных сторон друг от друга из-за требований личного присутствия на своем непосредственно рабочем месте в условиях бесперебойного, ритмичного производства. Конечно, есть и еще ряд причин — к примеру, незнание законов рынка — не позволяющих производителю уделять достаточное количество личного времени на непосредственные рыночные контакты, но эти три причины обозначенные нами, наиболее существенны.

И тем не менее. В непосредственном рыночном обмене, есть множество достоинств, которые делают его чрезвычайно привлекательным. И, прежде всего, привлекает отсутствие того третьего, который в силу собственной корысти прибирает к своим рукам все рыночные связи между непосредственным производителем и прямым потребителем. В такие третьи, как правило, набивается без спроса, то есть самозвано, купец, торговец, банкир, владелец производящего предприятия. Все это авантюристы заботящиеся, прежде всего о собственной личной выгоде, о собственном кармане, о собственном благополучии. И потому, они всегда и при любых обстоятельствах перво-наперво заглядывают в карман производителя с тем, чтобы извлечь оттуда для себя как можно больше. Находясь между двумя производителями, посредник дважды обирает их: и как производителей, и как покупателей. По этому прямые контакты, производителей — потребителей, это наиболее оптимальная, экономически выгодная форма непосредственных рыночных обменов, при которых потери даже части прибыли производителей, менее всего имеют место.

Конечно, при непосредственных рыночных обменах не избежать некоторой неэквивалентности обменивающихся товаров, но в этих случаях недостаток уже гораздо легче компенсировать денежной формой расчетов сразу, или частью продукции произведенной в будущем. Форму взаиморасчетов можно всегда оговорить заранее и затем принять ее к будущему неукоснительному исполнению, тем более что договаривающиеся стороны имеют полную возможность в любое время встретиться лицом к лицу, с глазу на глаз, то есть, визави. При этом стороны договорятся тем успешнее, чем меньше будут стараться обмануть друг друга, ведь обмен заведомо предполагает обман. «Не обманешь — не продашь» — вот циничная формула, которой следуют все торгаши мира, кто бы они ни были, формула торгашей всех времен и всех народов. И когда встречаются два производителя, чтобы взаимно обменяться произведенными ими жизненными средствами, то лучшим вариантом для обоих станет встреча с открытым забралом. В этом случае уже не удастся сплутовать, поскольку плутовство всегда и уже заранее выжжено на челе плута. Поэтому личная встреча при непосредственном рыночном обмене является наиважнейшим условием любых экономических отношений существующих в данном обществе.

При непосредственном рыночном обмене потери прибыли труженика — производителя минимальны, так как ему нет никакой нужды содержать еще и того, кто постоянно водит его за нос, как в производстве, так и в обмене и потреблении. И чтобы избежать необходимости содержать «лишние рты», производитель-труженик обязан сам хорошо научиться маркетингу, то есть, торговому делу, с тем, чтобы постоянно присутствовать на рынке лично, с одновременным же присутствием и на своем рабочем месте у станка, агрегата, поточной линии, производительной машины и так далее. Такие экономические отношения характеризуются лишь одним простым движением «станок-стол», то есть «производство-потребление», исключая схему движения жизненных средств по схеме «станок — рыночные манипуляции — стол». Если учесть, что при любых сложившихся рыночных отношениях, жизненные средства, произведенные тружеником, есть его и только его личная неотъемлемая собственность, то непосредственные рыночные обмены между производителями, есть тот единственный механизм, позволяющий производителю, без каких бы то ни было потерь, потреблять все те жизненные блага, которые он произвел своим и только своим трудом. Отсюда понятно, что труженик должен заботиться не только о том, чтобы у него не было отнято силой все то, что он произвел. Но и не было отнято обманом через манипуляции рыночными «правилами», «установками», «принципами», рыночными «понятиями», «определениями» и, в конце концов, утвердившимися «законами» рыночных отношений. А для этого труженик должен разработать и утвердить такие юридические нормы, такие всеобщие законы, которые бы во всей своей полноте и силе на рынке защищали, прежде всего, его интересы, интересы труженика, а не интересы «доброхота» посредника.

Посреднический обмен

Объективные трудности, связанные с непосредственным выходом производителя на прямого потребителя и породили особую форму рыночных услуг, с вязанных с обменом произведенными жизненными средствами. Географическая удаленность производителей друг от друга, языковые, религиозные, идеологические, политические, этнические и культурные барьеры — вот неполный перечень преград, препятствующих личным контактам производителей друг с другом. Результат ом подобной отчужденности стало появление на сцене третьего героя, самовольно взявшего на себя роль коммутатора, то есть связника между производителем и потребителем. Со временем этот связник умудрился не только надежно разъединить две заинтересованные друг в друге стороны, не только прибрать к своим рукам механизм перераспределения произведенных общественных богатств, но и противопоставить друг другу производителя и потребителя. А, если вспомнить, что при любых экономических отношениях всякий производитель, он же есть и потребитель, то противопоставление производителя ему же самому как потребителю, приняло парадоксальные формы, а именно — производитель стал потреблять много-много меньше, чем произвел и производит. Оттого и все экономические отношений стали выглядеть парадоксальными, неестественными, нереальными, мистическими. Как же это могло случиться?

Чтобы это понять, необходимо первоначально обратиться к человеческой психологии. Психологи хорошо знают, благодаря каким несложным приемам можно завладеть и подчинить своему влиянию человеческое сознание. Для этого, прежде всего, поначалу необходимо надежно привлечь к себе человеческое внимание. Затем требуется вызвать пристальный интерес либо к себе, либо к тому, чем занимаешься. Затем, обязательно, с помощью несложных приемов, необходимо вызвать иллюзию правдоподобия происходящего. Далее, все свои предварительные действия и манипуляции, несложным образом мистифицировать с тем, чтобы все свои дальнейшие деяния превратить в мистику. Реальное представить как ирреальное, неправдоподобное подобием правды, а иллюзорное с вящей убедительностью преподнести как единственно реальное. То есть, белое успешно выдать за черное, а черное за белое. Но, при этом зритель должен быть абсолютно уверен именно в реальности и объективности развернувшегося перед ним действа. Вспомним, как захватывает наше внимание самый заурядный цирковой иллюзионист. Завораживающая музыка, таинственные пассы руками, магнетический взгляд — и вот уже в руках «волшебника» невесть откуда взявшиеся игральные карты. Зрителю кажется, что они возникли прямо из воздуха, хотя искушенный в этих таинствах зритель, не говоря уже о самом «волшебнике», знает, что все эти карты до поры до времени лежат себе либо в потайных карманах его «волшебного» пиджака, халата либо прячутся им в его же рукавах. Вот и все

волшебство. Точно, также и в экономических отношениях между двумя производителями, они же и потребители, с третьим. Таинство рыночных манипуляций позволяет рыночным «волшебникам» водить за нос тружеников обменивающихся на рынке произведенными жизненными средствами. По этому нет ничего удивительного в том, что для успешного присвоения богатств произведенных другими, рыночному фокуснику необходимо было лишь мистифицировать абсолютно все отношения производства-обмена-потребления, прежде сотворив иллюзию реально протекающих экономических взаимоотношений в производстве жизненных благ, их обмене и потреблении. Так и получилось, что в реальности тот, кто производит больше всего, потребляет меньше всех и вся. И потери производителя его жизненных благ начинаются уже на его рабочем месте, в процессе производства им этих самых жизненных благ, то есть в процессе производства продукции. Ведь в этом процессе реально происходит непосредственный обмен потребляемых средств производства на вновь производимую продукцию. Однако в современных экономических отношениях этот непосредственный обмен извращен до неузнаваемости, до мистики, в результате чего и появился тот самый посредник, который ныне называет себя «владельцем» промышленного предприятия. Мистика происходящего в том и заключается, что реальный волшебник-труженик, своим собственным трудом преобразующий безликий природный материал в образ и форму, пригодные для нормального человеческого потребления в качестве жизненных благ, принудительно отстранен от процессов производственных и рыночных обменов. В результате этого, он невольно теряет большую часть произведенных им богатств. В то время как тот, кто не имеет никакого прямого отношения к преобразующей деятельности, безнаказанно присваивает в свою пользу, чего он никогда не производил» не производит, да и не произведет вследствие своей абсолютной дисквалификации, то есть, абсолютной неумелости в деле практических созидательных преобразований природных материалов из одних форм в другие. Таким образом, посреднический обмен, непосредственно во внутрипроизводственных процессах, оборачивается для труженика в процесс значительной потери производимой им продукции, потому что «владелец» средств производства самовольно и безнаказанно присвоил себе функции посредника в непосредственных процессах производства новой продукции, связанных впрямую с потреблением определенной массы средств производства, в этих производительных процессах. Вследствие этого труженик оказывается искусственно отстраненным от плодов труда своего и как следствие, от полноценного потребления всех произведенных им жизненных благ. И только принятие закона запрещающего насильственный, принудительный, мошеннический обмен, переломит эту ситуацию и вернет труженику все плоды труда его, а вместе с ними и его человеческое достоинство.

Что касается механизма посреднического обмена на рынке, то корни его кроются в принудительном и посредническом внутрипроизводственном обмене и принципы, которыми, руководствуются посредники-торговцы и посредники-купцы, ничем не отличаются от тех, что довлеют внутри самих процессов производства жизненных богатств. Оттяпать толику и для себя, норовит и рыночный торговец. И логика его вполне понятна и, объяснима. Не он первый это придумал и ввел в отношения между людьми производящими. Ведь там где ничего не производится, там и торговцу нечего делать, поскольку там и брать то собственно нечего. Не правда ли? Ни купцу, ни банкиру, ни «промышленнику» в таких местах ловить собственно нечего. Да они и не забрасывают туда свои сети. Сколь ни старайся, а золотой рыбки не выловить. Так что, по здравому разумению и торговец, и банкир, и промышленник устремляются туда, где кипит работа. Где трудолюбивые руки куют несметные богатства и где, потому, очень привлекательно пахнет большими деньгами, а, значит, большими барышами, даже, несмотря на то, что их, вездесущих посредников, барыши далеко не праведны. Но, они знают, что как бы там ни было, а «владелец-промышленник отнимет у труженика, торговец отнимет у покупателя — того же труженика, а банкир отнимет и у промышленника, и у торговца, и у того же рыночного покупателя посредством и «промышленника», и торговца. И только труженик ни, у кого из них не сможет ничего отнять, так как ему при любых обстоятельствах оставляется одна лишь возможность — отнимать у самого себя, как творца «очеловеченного» природного богатства.

Посреднический обмен через третье лицо, при всех его достоинствах, все-таки есть анахронизм пещерных рыночных отношений, отношений тех времен, когда во главе первобытного человеческого «стада стоял вожак, зорко следящий за тем, чтобы никто не съел более чем он сам. Посреднический обмен, будучи, первопричиной всякого заинтересованного обмана, конечно же, обречен на вымирание как трилобит, но, он видимо еще долго будет оказывать свое влияние на все экономические отношения внутри социума, да и между суверенными социумами. По этому посреднический обмен обязательно должен быть введен в рамки законодательного регулирования и, прежде всего, через контрактные отношения с непосредственными производителями жизненных средств существования, то есть с производителями товаров и услуг. Контракт как юридический документ зафиксирует и отрегулирует эквивалентные экономические отношения между непосредственным производителем, который одновременно является и покупателем, недостающих ему жизненных средств существования, и тем, кто берет на себя обязательства по оказанию услуг в сфере реализации произведенной продукции конкретного труженика. Только тогда будет исключена сама возможность неэквивалентного присвоения посредником благ, произведенных, а точнее, сотворенных непосредственным тружеником.

Опосредованный обмен

Обмениваясь своей личной собственностью, а именно, произведенной своим трудом продукцией, труженики абсолютно не заинтересованы в том, чтобы в этот процесс названо вмешивался еще и некто третий. Тот, кто, в конце концов, урвет толику и для себя. Но так уж повелось, что с самого начала «заинтересованная» сторона делала все, чтобы не упустить из-под своего контроля, весь этот процесс обмена произведенными жизненными благами. И до тех самых пор, пока на исторической сцене не появилось некое новое действующее лицо, обман произведенными жизненными средствами всегда происходил либо в присутствии, либо при прямом участии корыстного посредника. Этим новым действующим лицом, с появлением которого надобность в хитро-мудром, а по сути корыстном, посреднике отпала, и явились, собственно, деньги, целью и задачей которых стадо вытеснение из двухсторонних меновых отношений того третьего, что ни сеет, ни пашет, а только шляпой машет.

С появлением денег, как средств способствующих успешному непосредственному обмену, стало возможным осуществлять более точный, равновеликий, двусторонний обмен, — акт превращения натуральной формы произведенных жизненных благ в денежную форму и наоборот. Кроме этого, появление денег ознаменовало собой новую стадию развития экономических отношений. Во-первых, появление денег позволило без ущерба превращать натуральную форму произведенных жизненных средств в форму денежную, с целью их длительного безущербного хранения; во-вторых, избегать участия в обменных процессах «живого» посредника. В-третьих, сокращать время затрачиваемое, собственно, на саму процедуру обмена, что ускоряло реализацию то вара; в-четвертых, получать взамен полный эквивалент за отданную в другие руки личную собственность в виде произведенных жизненных благ и многое, многое другое.

Сами по себе, деньга абсолютно беспристрастны к кому и к чему бы то ни было. Будучи преобразованы человеческим трудом из природной, естественной формы в форму пригодную для человеческого употребления, они не таят в себе ни зависти, ни корысти, ни любви, ни ненависти — словом ни одного из тех чувств, которые владеют человеком, поэтому они равнодушны к слезам и горю, радости и счастью, к корысти и бескорыстию. Они, по назначению своему, есть, прежде всего, рыночный меновой, то есть контрольно-измерительный, инструмент с помощью которого, происходит на рынке эквивалентный обмен всем тем, что произведено человеческим трудом. В этом их главное назначение и главная роль. Ну, а материалом природы, из которого изготовлен этот контрольно-измерительный меновой инструмент, может быть разнообразным по-своему качеств. Это может быть и драгоценный металл, и полудрагоценный, и дорогой и малоценный. В пользу этого говорит тот, факт, что этот контрольно-измерительный инструмент, обладающий точными мерительными делениями. Умудрились изготовлять даже из бумаги, пусть и очень ценной. Важно чтоб были шкалы делений. Ведь задача денег, измерять рыночные эквиваленты. Отсюда понятно, что деньги как посредник наиболее предпочтительны при обмене жизненными ценностями перед «живым» передником, вместилищем разума которого является его собственное брюхо.

Необходимость в таком, абсолютно «незаинтересованном» посреднике возникла сразу же, едва на свет явились первые акты рыночного обмена. Но, внедрение истинных денег в обменные процессы затянулось на тысячелетия только потому, что человечеству необходимо было выбрать единственный универсальный материал природы, который был бы способен отвечать нескольким неукоснительным рыночным условиям. Первое — иметь привлекательный, скажем, завораживающий внешний вид. Второе — при мизерных габаритах и весе аккумулировать в себе значительную цену. Третье — иметь достаточную физико-химическую стойкость к воздействиям агрессивной окружающей физико-химической среды. Четвертое — очень длительное время сохранять «свежий» манящий вид. Пятое — легко дробиться на мелкие фрагменты без ущерба для своего качества. Шестое — всегда иметь высокий спрос, то есть быть чуточку дефицитным. Седьмое — при необходимости легко менять свою внешнюю форму без ущерба для своего содержания. Такими природными материалами и стали: медь, серебро, золото, платина из которых и изготавливали, в отличие от суррогатных бумажных, реальные деньги. Таким образом, и возник механизм опосредованного деньгами обмена, при котором натуральная форма товара превращается в денежную и затем, вновь, денежная форма превращается на рынке в натуральную форму конкретных необходимых жизненных благ. Ведь не во всех же случаях продавцу А нужен товар, который предлагает приобрести у него продавец Б, чтобы обойтись натуральным непосредственным обменом, минуя обмен с помощью денег. Однако с развитием товарно-денежных отношений, деньги стали играть несвойственную им всепоглощающую роль, почти вытеснив из рыночных процессов натуральный обмен. И все дело оказалось в том, что опосредованный обмен с помощью денег сделал движение товаров на рынке столь оперативным и беспроблемным, что возврат к иным, по сути прежним, менее совершенным формам обмена стал попросту отпугивать и продавцов, и покупателей. К тому же торговцы денежным товаром, намеренно отметали не денежные формы обмена, поскольку не могли извлечь из рыночных обменов выгоду для себя, когда обмен, осуществляется в обход денег. Рынок окончательно и бесповоротно обратился лицом к деньгам. В этих условиях, производитель, предъявивший на рынок свою продукцию в качестве товара, в случае его реализации получал деньги — монету или бумажную купюру — и уже затем, в качестве покупателя за вырученные деньги мог приобрести ту массу жизненных средств, которые в последующем потреблении становились для него жизненными благами.

Опосредованный деньгами обмен произведенными жизненными средствами на данном историческом этапе есть высшая стадия экономических отношений в обществе и потому, какие-либо задержки во взаимных расчетах влекут за собой тяжкие последствия для той стороны, которая не выполняет своих обязательств вовремя. Достаточно сказать, что в условиях ритмичности производства жизненных средств и их потребления, малейшая задержка в денежных расчетах на рынке, влечет за собой задержку и в потреблении и как следствие, спад производства новых масс продукции, что, естественно, вызывает взрыв инфляции и углубляющийся экономический кризис.

Опосредованный обмен, это столь тонкий и точный механизм экономических отношений в обществе, что нарушать его работу, даже в мизере, право не дано ни кому: ни императорам, ни президентам, ни министрам, ни торговцам, ни «реформаторам» от рынка. Потому что всякий раз едва» часовщик» пытается подправить отлаженную работу часового рыночного механизма, этот механизм тут же выходит из строя. Еще бы. Бесперебойную работу рыночного механизма отлаживают в течение столетий сотни миллионов продавцов и покупателей, а приходит некто, словно слон в посудную лавку и тут же с порога заявляет, дескать, все не так и потому будем строить рынок по-новому. Что случается потом, нам уже чересчур хорошо известно из собственного исторического опыта. Экономическая стагнация, спад производства и, в конечном итоге крах всего и вся.

Деньги, будучи всеобщим и универсальным средством управления рыночными отношениями, вращаясь, сами, словно вращающееся магнитное поле притягивают к себе все товары, принуждая их к ритмичному, цикличному и неустанному вращению, на рынке и вне рынка. В результате этого, по сути, в «никуда» произведенные изделия, (металлические монеты и бумажные купюры), как раз и оказывались в руках того, кому они более всего были нужны, то есть попадали в руки заинтересованного в них адресата-потребителя произведенных богатств.

неэквивалентный обмен

Эквивалент — слово нерусского происхождения и перевести его можно как «равенство», или точнее — «равновеликость», «уравновешенность», то есть равенство величин. Отсюда понятно, что «неэквивалентный» означает «неравный, неравновеликий», «неуравновешенный».

Человеческий опыт экономических отношений убеждает нас в том, что в отношениях производства, обмена и потребления общественных богатств, мы имеем дело с неэквивалентными обменами. «Проси больше — дадут меньше», «Дешевле купить, подороже продать», «Не обманешь — не продашь». «Обменять шило на мыло» — вот основные постулаты, которыми руководствуются люди в своих экономических отношениях. И только в редких случаях, согласно законам вероятности, обмен произведенными жизненными средствами происходит на основе равновеликих, эквивалентных принципов. Почему так происходит? И только ли потому, что по природе своей человек лжив и корыстен? Вряд ли. А потому давайте обратимся к заурядному примеру и критически рассмотрим его. Для этого обратимся к хорошо известным нам фруктам — винограду и апельсину.

Что ценного находим мы в этих фруктах. Прежде всего, их вкусовое качество, то есть качества пищевые. Однако оказывается, что помимо своих вкусовых качеств эти продукты питания имеют и ценности чисто внутренние. То есть биологические — выражающиеся в содержащихся в них белках и углеводах. И энергетические — выражающиеся количеством природной биоэнергии аккумулированной в этих фруктах, как продукции произведенной самой природой.

Природную энергию, содержащуюся в пищевых продуктах, медики исчисляют количественно килокалориях на один грамм продукта, Чисто грамм, килограмм и так далее. Так вот. Один килограмм винограда содержит в себе 690 килокалорий, а один килограмм апельсинов всего 380 килокалорий. И, здесь, любой мало-мальски сведущий в арифметике человек вычислит, что для того чтобы возместить отсутствие 690 «виноградных» килокалорий, необходимо употребить в пищу (690вин. ккал: 380ап. ккал), I килограмм 815 грамм апельсинов.

Итак, давайте зададимся еще одним вопросом. Что, мы имеем в данном случае, в данном примере? Ответ: имеем мы несуразицу. То есть, если мы пытаемся уравновесить фрукты согласно равновеликого веса, то не получаем эквивалента («уравновешенности»), по калорийности, не говоря уж о равновеликости содержащихся в них белков и углеводов. Когда же мы пытаемся уравнять между собой эти фрукты согласно калорийного равенства, у нас становится неравным, а точнее говоря, неэквивалентным, неравновеликим вес измеряемых фруктов. Дак, как же прикажете в этом случае обменяться «плодами» трудов своих виноградарю и цитрусоводу? И виноват ли человек в том, что длительное время, он не мог найти непререкаемых принципов эквивалентного обмена?

Пока райских плодов было в избытке, и человек без особого труда мог найти их и взять себе в пищу в неограниченном количестве, о всеобъемлющих принципах эквивалентных обменов, он и не задумывался вовсе. Все возмещала людям их обоюдная щедрость, широта души так сказать. Но, вот когда природных пищевых ресурсов стало явно не хватать, вследствие чего человек оказался вынужденным производить их своим трудом, вот тут-то при обмене и выяснилось главное правило новых экономических отношений: «Дружба дружбой, а табачок врозь «Желание виноградаря откушать апельсинов, а желание цитрусовода насладиться вкусом винограда, подталкивало обоих присвоить себе то, чего очень хотелось, но чего не было. «Хоть видит око, да зуб неймет». В винограднике, словно неумолимый страж стоял с дубиной виноградарь, а в апельсиновой роще — цитрусовод. И все же несмотря ни на что, первый обмен там состоялся. Но, на какой эквивалентной основе? Разумеется на самой первоначальной и потому самой примитивной. Поскольку ни виноградарь, ни цитрусовод ничего такого, о какой то там белково-углеродной и калорийной ценности выращенных ими плодов, не знали, то обратиться они могли лишь к их равновеликому весу, Ну а в качестве гири они могли применить либо дубину виноградаря, либо палицу цитрусовода, одно из двух. Поэтому, в истории человеческих экономических отношений был, прежде всего, найден и положен в основу принцип весового эквивалента. Но, был ли такой обмен реально, действительно, эквивалентным? Конечно же, нет. Если наши труженики, обмениваясь плодами трудов своих, согласно принципам равновеликого взвешивания, получили то, чего им очень хотелось, в равной весовой степени, то исходя из принципов равновеликого биоэнергетического содержания, мы можем сказать, что цитрусовод таки, пардон, надул своего дружка. И мы уже знаем, как и почему.

Однако, кроме весового и биоэнергетического эквивалента, при обмене между виноградарем и цитрусоводом стояло нечто такое, о чем они смутно подозревали всем своим нутром, но чего никак ни обнаружить, ни тем более воочию выразить так и не смогли. Поскольку, то что, стояло незримо между ними при обмене, было-то, что в наше время, мы называем трудом. Кто в ту пору мог с непогрешимой точностью сказать, какое количество труда необходимо для производства одного килограмма винограда, или одного килограмма апельсинов? Никто. Это было делом будущего. Поэтому наши «менялы», сами того не подозревая, при обмене нарушили два из трех правил равновеликости, или эквивалентности. Если в акте обмена они руководствовались правилом равновеликости в весе, то сами того не подозревая, исключительно из своей неосведомленности, они дважды обманули друг друга, нарушив и правило биоэнергетической и правило трудозатратной эквивалентности. Однако незнание закона не избавляет от наказания. И, в данном случае, законы эквивалентного обмена наказали обоих. Таким образом, неэквивалентный обмен, непрошено и непроизвольно вторгся в отношения между людьми производящими и потребляющими. И с тех самых пор, столь прочно занимает свои позиции, что вышибить его можно только одним способом — точным учетом всех компонентов труда необходимого для производства жизненных средств подлежащих рыночному обмену.

Ладно бы люди не догадывались о той несправедливости, что таится в неэквивалентном обмене, так ведь, нет же, знают и более того заведомо пользуются выгодами неэквивалентного обмена, обманывая напропалую друг друга, как только вздумается. Конечно же, прежде всего при этом ставка делается на неосведомленность покупателя о реальной, истинной ценности товара. Ho, ведь согласно все того же закона вероятности, вчерашний покупатель, сегодня сам оказывается в роли продавца, а вчерашний продавец сегодня становится покупателем у него. И что же происходит? А происходит убогое. Люди обманываются, будучи покупателями и обманывают, становясь за прилавок в качестве продавца. А все почему? Да только потому, что мы чудовищно безграмотны экономически. И этим великолепно пользуются пройдошливые «бизнесмены». Знай мы в точности законы эквивалентных обменов вытекающих из закона квалифицированных трудозатрат на единицу произведенной продукции, то не только никому не удалось бы нас обмануть, но и сами, мы уже бы никогда не рискнули пойти на заведомый обман, будучи уверенными в том, что нас наверняка разоблачат.

Неэквивалентный обмен, столь же вреден и опасен для человеческого общества, сколь и самое страшное оружие — ядерное. Для того чтобы исключить из экономических отношений неэквивалентный обмен, в обществе необходимо нужны государственные институты, занимающиеся этой проблемой с позиций науки, и ряд законов запрещающих неэквивалентный обмен и предусматривающих систему наказаний за умышленный обман в актах рыночных обменов.

Эквивалентный обмен

В принципе, неэквивалентный обмен начинается уже тогда, кода мы обмениваем одно на другое и непохожее, то есть, различные произведенные нами жизненные средства существования. В нашем предыдущем примере это обмен винограда на апельсины. Если бы мы, виноград меняли на виноград, а апельсины на апельсины, тогда это был бы видовой эквивалентный обмен. Но, тогда и сам обмен потерял бы всякий смысл. И действительно. К чему хорошую тяпку менять на столь же хорошую. Ведь смысл обмена как раз и заключается в том, чтобы одно жизненное средство, имеющееся в данное время в избытке, обменять на другое, непохожее, но столь же необходимое. Секрет обмена в том и состоит, чтобы получать массу разнообразных жизненных благ в обмен на тот один вид производимых нами жизненных средств, которые мы только, собственно, и умеем производить в избыточных количествах. Потому что наш ремесленный профессионализм, наша производственная загруженность не оставляет нам времени и сил на то, чтобы в нужном количестве производить все остальные необходимые нам жизненные блага собственным трудом. Поэтому необходимость обменов, самый острый и болезненный вопрос всех современных экономических отношений.

Однако вся беда нашей жизни еще и в том, что современная процедура обмена, по большей части предполагает скрытую возможность заведомо корыстных, неэквивалентных операций, единственной целью которых является неправедная нажива — возможность богатеть одним, за счет других. И беспристрастный поверхностный анализ экономических отношений опирающихся на обмен приводит, на первый взгляд, к мысли о том, что эквивалентный обмен попросту невозможен в силу его большой сложности учета абсолютно всех меновых характеристик. Однако это далеко не так. Более того, это совсем не так. Потому что есть такая главная, такая основополагающая меновая характеристика, привлечение которой в меновые процессы, и опора на которую в меновых процедурах, примиряет всех и вся.

И характеристика эта есть — квалифицированные трудозатраты на единицу продукции.

Дело в том, что все жизненные средства созданные трудом человека, появляются исключительно и только благодаря целенаправленному, планомерному, созидательному труду. Регулярный же созидательный труд, требует от труженика его производительно затрачиваемого времени и производительно затрачиваемых им, его собственных биофизических сил. В совокупности, производительно затраченное время и производительно затраченные биофизические силы человека и есть те трудозатраты, исходя из которых, произведенные жизненные средства получают возможность обмениваться эквивалентно. Ведь когда речь заходит о том, что жизненные средства производятся, а не валятся с неба, словно манна какая, всякий понимает, что в самих процессах производства жизненных средств расходуются и человеческое время активной жизни, и активные жизненные человеческие силы. То есть, на производство определенной массы производимой продукции затрачивается частичка человеческой жизни, частичка ее активной продолжительности. Следовательно, плоды человеческого труда есть материализованные трудом множественные частички утраченной человеческой жизни. Отсюда понятно, что, обмениваясь на рынке плодами трудов своих, на деле мы обмениваемся частями своей уже утраченной активно-производительной жизни. Но, утраченной производительно. Далее понятно и то, что когда, в результате мошеннических неэквивалентных махинаций, у нас отнимают довольно значительную часть плодов нашего труда, то, по сути, у нас отнимают мошеннически не только часть нашей жизни отданной производству продукции, но и часть нашей впереди оставшейся жизни. Поэтому те, кто сознательно занимается неэквивалентными обменами во имя собственной наживы, по сути, поедают нашу жизнь, и мы должны воспринимать их попросту как людоедов, в самом прямом смысле этого слова. Поскольку они неэквивалентно потребляя жизненные блага, произведенные нами и мошеннически отнятые у нас с помощью рыночных махинаций, пожирают нашу активную прошлую жизнь, а также и нашу активно-производительную предстоящую жизнь.

Эквивалентный обмен, это такой обмен, при котором ни одна из обменивающихся сторон не теряет ни йоты из того, что произведено ею, но при этом обе стороны получают в свое пользование все то, что более всего необходимо по полной мере. И при этом, в руках человека оказывается масса разнообразнейших жизненных благ, которыми он самостоятельно и пользуется. Жить хорошо, это значит хорошо трудиться и при этом правильно и расчетливо обмениваться произведенными жизненными богатствами, которые, будучи правильно обмененными, становятся массой разнообразнейших жизненных благ. А правильно обмениваться, означает лишь одно — обмениваться произведенными жизненными средствами на основе законов эквивалентного, равновеликого обмена.

Главный закон равновеликого, эквивалентного обмена гласит — произведенные жизненные богатства, могут обмениваться друг на друга только лишь исходя из их равновеликих, эквивалентных цен. Цена — единственный меновой критерий, способствующий справедливому, некорыстному, эквивалентному обмену произведенными жизненными благами.

Но цена цене — рознь, и, в дальнейшем, мы с вами, более детально проанализируем «цену» как рыночную меновую категорию. Сейчас же ограничимся лишь тем, что цены бывают надуманные, нафантазированные, то есть, нереальные — прежде всего завышенные, а уж потом заниженные — и реально сформированные в производительных процессах, то есть, действительные. Завышение и занижение цены есть процесс произвольный, с целью извлечения наибольших выгод для себя путем искажения реальных цен во имя неэквивалентных, неравновеликих обменов, то есть во имя обмана. Обмен же произведенными жизненными средствами по их реально сформированной цене — процесс, исключающий какую-либо корысть, какой-либо неэквивалентный обмен, поскольку реально сформированная цена это, по своей сути, количественно-качественные, абсолютно точно зафиксированные квалифицированные трудозатраты. Что это значит? Это значит только одно. Если «стоимость» учитывает лишь количественные затраты труда на единицу, или массу произведенной продукции без учета профессиональной квалификации труженика, то «цена» единицы, или массы произведенной продукции уже учитывает и профессиональную квалификацию производителя жизненных средств, то есть, этой самой продукции. Каким образом это происходит, мы поймем при нашем последующем анализе таких меновых рыночных категорий, как «стоимость» и «цена». Но, уже, думается, сейчас нам ясно, что «стоимость» и «цена» это далеко не одно и то же, что «стоимость» всегда меньше «цены», поскольку она, «стоимость», является неотъемлемой частью самой «цены», как целого. Теперь понятно также и то, что именно пользуясь количественной разницей между стоимостью и ценой, нечистоплотные на руку дельцы, наживают громадные состояния, покупая у труженика произведенную им продукцию по стоимости и продавая ему на рынке его же продукцию по «цене». В этом и кроется суть неэквивалентного, корыстного рыночного обмена существовавшего во все времена и во всех народах. Потому, мы всегда обмен называем обманом и никак иначе.

Чтобы исключить обман в процедурах рыночных обменов, покупатель всегда должен точно знать реально сформированную цену того товара, который он приобретает с целью его потребления в виде жизненного блага. Но, чтобы покупатель имел возможность точно знать цену приобретаемого им товара, социум в лице государственных институтов должен принять и соблюдать неукоснительно закон, обязывающий производителя декларировать цену продукции, реально сформированную при ее производстве и реализации. Тогда и рыночный обмен произведенными, жизненными средствами, станет только эквивалентным, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Потребление

Все в мире, что создано усилиями природы и человека, подвержено таким изменениям, которые мы называем необратимыми. Это явление, хорошо описывает известная философская формула, которая гласит: «Ничто не вечно под луной».

И действительно. Гранитная скала под воздействием солнца, дождя, мороза, ветра разрушается, превращаясь в песок, а затем и в пыль. Крепчайшая сталь, атакуемая влагой, коррозирует, то есть ржавеет; огнеупорный кирпич, противостоящий напору пламени, со временем трескается и рассыпается; древесина крепчайших пород, в конце концов, теряет свою стойкость и превращается в труху; созревший плод падает на землю где и, либо сгнивает, либо поедается растительноядными; сами плодоносные растения, да и вообще все растения рождаются, созревают, плодоносят, стареют и умирают, после чего, вследствие различных природных воздействий, уничтожаются гнилью или огнём. Вот, все эти процессы, мы и называем потреблением. А то, что со временем, под воздействием различных объективных и субъективных факторов, разрушается и окончательно уничтожается — называем продуктами потребления, в отличие от продукции, под которой мы понимаем все, что созидается силами природы и человека.

Потребление, как процесс, протекает в различных формах. Под различными формами потребленными понимаем потребление пассивное — по большей части потребление самой природой и активное. Пассивное потребление протекает в естественном, природном виде. И если мы желаем обратиться, к примеру, то нам просто необходимо представить себе естественные разрушительные силы — солнце, воду, воздух, окружающую физико-химическую среду — которые непреднамеренно и постепенно разрушительным образом влияют на все то, что прежде было произведено силами той же природы и человека: горы, камни, растительный и животный мир. Активное же потребление, протекает в форме активного бытового потребления продуктов жизнедеятельности растений, животных и человека и в форме потребления продуктов производственного потребления.

Пассивное потребление

Пассивное потребление — это такое потребление, при котором предмет потребления разрушается и уничтожается, то есть переходит в совершенно иное качественное состояние естественным образом. Попросту говоря, в результате старения и саморазрушения. Природные материалы, в виду своих природных качеств, могут быть и «короткоживущими» и «долгоживущими». Растительные плоды, павшие на землю и не съеденные животными и насекомыми, сгнивают и растворяются в земной почве достаточно быстро. А вот, базальтовые породы, образующие горы и скалы, разрушаются в течение миллионов и миллионов лет. Но, и в том, и в другом случае, мы имеем дело с пассивным естественным потреблением природных материалов, как продукта пассивного потребления. Хотя, конечно же, в другой ситуации и базальт и павший растительный плод могут потребляться достаточно активно. Но в данном случае, мы говорим о природном пассивном потреблении продукта, прежде произведенного природой как продукция.

Однако созидательной деятельностью отличается не только природа, но и ее обособившаяся разумная часть — человек. И, он тоже производит продукцию, которая потребляется и активно, и пассивно. К примеру, когда скульптор высекает из гранита или мрамора скульптуру, то этот самый кусок гранита или мрамора, как предмет производительного потребления, он потребляет активно. Зато потом, высеченная скульптура, будучи установлена на постаменте, начинает потребляться пассивно: природой, естественным образом, человеком — эстетически. Таким образом, мы видим, что пассивная форма потребления продукта, может носить одновременно и естественный природными искусственный, то есть, эстетический характер, как предмет любования. То же самое, к примеру, можно сказать и о напечатанной или написанной книге. Читая, мы истребляем ее, как содержательный продукт, активно. Когда же она находится на книжной полке, то она потребляется пассивно, естественным образом, поскольку на нее также как и на все другое, влияют природные разрушительные силы — влажность, температура окружающей среды, естественный и искусственный свет, химический состав воздуха и так далее. Отсюда следует, что пассивное и активное потребление всегда следуют рука об руку и различаются лишь тем, что активное потребление всегда резко сокращает срок «жизни» потребляемого продукта по сравнению с пассивным потреблением.

Впрочем, от пассивного и активного естественного потребления не застрахован и сам человек. Как бы ни пытался он обмануть природу — главного потребителя — но в конечном итоге, он обманывает только себя и никого больше. Пассивное потребление природой человека, как продукции прежде ею произведенной, протекает в естественной форме впрямую связанной со временем, а точнее говоря, с самим течением времени, этой динамичной составляющей природного бытия вообще. Время — вот кто главный естественный, то есть, природный потребитель. И если не учитывать этот фактор, то к концу жизни можно во многом разочароваться, и, прежде всего, в самом себе. Поэтому человек, видимо уже давно усвоивший для себя эту истину, в своей жизни стремится сделать как можно больше и именно своим трудом, чтобы оставить в память о себе, нечто белее долговечнее, чем он сам. И тогда человек, будучи потребляем природой пассивно, начинает активно потреблять себя сам, через собственную созидательную деятельность. Если, человек, на протяжении своей разумной жизни остается только созерцателем, только свидетелем происходящих событий никоим образом не участвуя в них, то и потребляется он природой так же пассивно, как и любой другой природный материал — тот же камень, глина, мертвая древесина. Понятно, что при пассивном потреблении, потребляемый предмет никак не воздействует на окружающий его мир, но сам является объектом воздействия агрессивной среды. Пассивное потребление не предполагает потребительской инициативы со стороны потребляемого предмета. Пассивное потребление есть результат внутреннего саморазрушения природного материала, или природной особи. Одним словом, серенький козлик жующий травку на лугу, собственный подножный корм потребляет активно, но при этом естеством природы сам потребляется пассивно и, ровным счетом до тех пор, пока невесть откуда приблудившийся матерый волчище, не оставит от него рожки да ножки. Плачь потом бабуся. Козлик потреблен был природой активно.

Пассивное потребление отличается от активного еще и тем, что при нем природный материал, то есть прежде произведенная природой продукция, не потребляется активно человеком в его созидательной деятельности во имя производства жизненных средств неизвестных в естественной природе. Пассивное потребление, есть потребление природой в качестве продукта, продукции ею же произведенной естественным, то есть природным образом и только посредством протекающего времени.

Активное потребление.

Активное потребление это такое потребление, при котором материал природы потребляется принудительно скоропостижно помимо его «воли» и «сознания», в качестве жизненно необходимого средства.

В отличие от пассивного потребления — когда природный материал потребляется, без какой бы то ни было необходимости, то есть, естественным образом стареет, изнашивается и погибает — активное потребление предполагает, проявление сторонней воли привлекающей и вовлекающей природный материал к потреблению, в качестве необходимого средства жизнедеятельности, в том числе и средства производства.

Особенно хорошо это видно при вовлечении природных материалов в качестве предметов труда, в производительные процессы сознательно организованные человеком. И здесь, мы должны обратить свое внимание на то, что человек обдуманно вовлекает в свою созидательную деятельность, в качестве продукта производственного потребления не только природную, прежде произведенную ею, но и продукцию, произведенную самим человеком. А это построенные им здания, сооружения, коммуникации, транспортные пути, машины, оборудование, рабочие инструменты и многое, многое из того, что создал своим трудом сам человек

С помощью созданных им орудий труда, человек обрабатывает природный материал, путем физического, силового воздействия на него, тем самым, придавая ему новые свойства и новые формы. Здания, построенные человеком, используются им и как производственные и как жилые. Транспортные пути эксплуатируются с целью облегчения собственного передвижения и так далее. Даже одежду, обувь и прочие индивидуальные предметы быта и труда, потребляются человеком предельно активно. Таким образом, активное потребление, как мы уже понимаем, предельно интенсифицирует сам процесс потребления, значительно сокращая время на потребление конкретного средства жизнедеятельности, то есть средств существования, что приводит к неестественному износу и разрушению продукта потребления.

И, вот здесь, важно учесть одно объективное обстоятельство. Дело в том, что продукт продукту рознь, а значит и сроки потребления разнообразных продуктов различны. К примеру, такой продукт как здание может активно потребляться десятки, а то и сотни лет, в то время когда такой продукт как яблоко, может быть съедено, то есть активно потреблено, всего за одну единственную минуту. Отсюда становится ясно, что различные сроки потребления разных по своему назначению продуктов приводят нас к необходимости сгруппировать разнообразные, непохожие друг на друга, продукты потребления согласно; единым рамкам времени потребления этих продуктов. Таким образом, исходя из времени потребления продукта, мы можем с уверенностью сказать, что есть продукты оперативного, есть продукты краткосрочного, а есть продукты долгосрочного потребления. То есть, к примеру, яблоко, мы можем отнести к продукту оперативного потребления; рабочий ручной инструмент, мы можем отнести к продукту краткосрочного потребления; а вот производственное или жилое здание, мы со спокойной совестью можем отнести к продукту долгосрочного потребления. Поэтому, мы условимся считать продуктами оперативного потребления такие продукты, сроки потребления которых, укладываются в период времени от 0 минут и до 1 года; продуктами краткосрочного потребления, такие жизненные средства, срок потребления которых укладывается в период от 0 минут и до 15 лет; и, наконец, продуктами долгосрочного потребления, считать такие сроки потребления, которые длятся от 0 минут и до 100 лет. Те продукты потребления, сроки потребления которых, превышают период времени равный 100 годам, мы отнесем к продуктам бессрочного потребления. Это могут быть плотины гидроэлектростанций, телепередающие башни, общественные и культовые здания, произведения искусства и так далее. Примеров такого потребления, мы можем найти бесчисленное множество, поэтому не будем убивать время на перечисление разнообразных продуктов потребления.

Конечно, деление периода потребления продукта на оперативное, краткосрочное, долгосрочное и бессрочное, носит довольно условный характер, но и вместе с тем необходимо для того, чтобы ясно понять суть потребления, а, главное, чтобы впоследствии точно учитывать, что и в какие сроки полностью потребляется. Иначе, какое же это «ведение хозяйства» то есть, «экономика».

А необходимо это делать для того, чтобы точно знать принципы формирования цены будущего изделия, для последующих эквивалентных взаиморасчетов при обмене. Одно дело, когда мы потребляем природный материал в качестве предмета труда, преобразуя его посредством производственных действий в будущее готовое изделие. А, другое, когда мы потребляем орудия труда в качестве продукта производственного потребления, с помощью и посредством которого, мы физически воздействуем на предмет труда, видоизменяя его в форму пригодную для его будущего использования, по его прямому назначению. И если цена предмета труда, то есть, сырья, материалов, полуфабрикатов в последующем входит составной частью в цену будущей продукции, то цена средств труда ни коим образом и ни при каких обстоятельствах не может и не входит в цену произведенной продукции. К чему ведет смешение этих двух составляющих, мы с вами поймем дальше, а сейчас, ограничимся лишь тем, что скажем — и предмет труда и средства труда, в производственных процессах потребляются активно и потому считаются продуктом активного производственного потребления.

Активное потребление имеет место не только в производительных и производственных процессах, но и в быту. К примеру, мы активно потребляем продукты питания, свою одежду, обувь, рабочие инструменты, станки, производственные и жилые здания, различные бытовые приборы и приспособления, домашний инвентарь и так далее. Даже дороги и тротуары, по которым мы передвигаемся, потребляются нами активно. Активное потребление приводит к более быстрому, чем при пассивном, износу, старению и разрушению всего того, что мы активно потребляем или, проще говоря, используем в своих личных целях. Но, именно это обстоятельство побуждает нас к тому, чтобы мы вновь и вновь создавали их, точнее, производили, те жизненные средства, которые мы привыкли использовать, как средства, обеспечивающие наше достойное существование. Не будь особой потребности в активном потреблении привычных для нас продуктов, мы и по сию пору не смогли бы еще выйти из пещер. Именно активное потребление производимых природой и человеком средств существования, спровоцировало человека на активную производительную деятельность. А стремление получать эти жизненные средства во все большем и большем количестве, подталкивает человека к научно-технической деятельности, то есть к научно-техническому прогрессу. Таким образом, активное потребление продукта, есть наиглавнейшее условие научно-технической эволюции общества, частью которого является и сам человек. Активное потребление — это активно и успешно функционирующая экономика, это стремительное развитие науки, техники, ремесел, искусства, образования, просвещения, уровня жизни, что, в сущности, ведет к активному же потреблению все больших и больших масс жизненных благ, в пересчете на одного человека.

Производственное и производительное потребление.

Потребляемый продукт это всё те же средства, которые мы используем в своих целях, как в своей производительно-производственной, так и в повседневной деятельности, абсолютно не связанной с какими бы то ни было производительными устремлениями. Поэтому, говоря о производительно-производственном потреблении и о продукте производительного и производственного потребления, мы обязаны четко различать, что есть производимая нами продукция, а что, собственно, продукт, потребляемый в производстве новой продукции.

Как нам уже известно, в своей производственно-производительной и непременно созидательной деятельности, человек принудительно вовлекает в свои активные действия массу средств облегчающих ему успешное решение той задачи, которую он перед собой поставил. Такой массой средств и являются, называемые нами, средства производства. Однако сами средства производства, есть совокупность средств труда и предмета труда. Хотя, конечно же, так называемый предмет труда, на самом деле есть ни что иное, как объект труда. Но, будем пользоваться общепринятой терминологией.

Средства труда это то, чем человек трудится, а предмет труда — то над чем человек трудится. Так вот, средства труда — это продукт активного производственного потребления, а объект труда это продукт производительного, созидательного потребления, то есть, производимая продукция — природный материал, который человек в производительных процессах, своими трудовыми, действиями и с помощью имеющихся у него средств труда, преобразует в готовое изделие или массу изделий. Отсюда следует, что объект труда привлеченный в производительные процессы, потребляется активно — производительно, отчего он как бы «рождается» в виде будущего готового изделия. Средства же труда, уже сами по себе, являясь прежде изготовленными изделиями, будучи вовлеченными, в производственно-производительные процессы, с целью улучшения условий труда и повышения его производительности, испытывают длительные производственные физические нагрузки, отчего изнашиваются, постепенно теряя заранее заданные им свойства и, в конце концов, окончательно разрушаются, «умирают». Именно поэтому средства труда и потребляются активно, как продукт производственно-производительного потребления.

Но, «средства труда» — это понятие, обобщающее такие, как «основные орудия труда» и «вспомогательные орудия труда». К примеру, обрабатывающий станок — это основное орудие труда, а тельфер — грузоподъемное устройство, предназначенное для подачи к станку обрабатываемой детали — это уже вспомогательное орудие труда.

Может возникнуть вопрос. Но, почему — «основное орудие труда» и «вспомогательное орудие труда»? Ответим: именно потому, что обрабатывающий станок это технически сложный обрабатывающий инструмент, физически впрямую оказывающий силовое воздействие на преобразуемый материал природы. Тельфер, как грузоподъемное и транспортирующее устройство, лишь дополнительное средство, помогающее станочнику перемещать деталь к станку и от него, если сама обрабатываемая деталь оказывается для станочника слишком уж «неподъемной» из-за своей тяжести. А вот производственное здание, к примеру, ни основным, ни вспомогательным орудием труда не является, но т ем не менее, вспомогательным средством труда, все-таки, является. Поскольку оно есть необходимое средство, защищающее труженика от непогоды; дождя, снега, мороза, жары, солнца, ветра и так далее. Поэтому, и обрабатывающий станок, и тельфер, и цеховое здание и многое, многое из того, что труженик привлекает для своей успешной производительно-производственной деятельности — есть продукт производственного потребления, потребляющийся активно. Правда лишь только то время, в течение которого происходит непосредственное производство продукции. В течение времени простоя оборудования, времени, в течение которого продукция не производится и само цеховое здание, и производительное оборудование, и вспомогательное оборудование как продукт производственного потребления потребляются пассивно. Как видим, и производственное потребление протекает в двух фазах или двух формах — активной и пассивной. При работающем производительно оборудовании, все, что связано впрямую или косвенно с этим оборудованием потребляется активно, при его простое все потребляется пассивно.

Производительное же потребление, продукта производительного потребления, связано только с преобразованиями самого объекта труда, с его принудительным перевоплощением из дикой природной формы, в очеловеченную, цивилизованную форму.

Поскольку, изначально объект труда является, самым, что ни на есть, обыкновенным предметным материалом природы, преднамеренно вовлеченным человеком в свою созидательную, преобразующую деятельность, то, в процессе производства подвергаясь физическому воздействию человека, посредством его различных рабочих инструментов, целенаправленно разрушающих прежнюю естественную форму и созидающих новую, он, природный предмет, становится продуктом активного производительного потребления. И только потому, что он частично разрушаясь как бесформенный природный материал, обретает в руках человека, «образ» заведомо намеченный человеком. Потому-то, «продукт» производительного потребления превращается в изделие, а продукт производственного потребления превращается в кучу никому не нужного хлама — металлолома, тряпья, маслянистой грязи и прочего, прочего, прочего. Именно по этой причине, готовое изделие или масса изделий, продукция, и становится личной собственностью труженика ее, продукцию, сотворившего. Хотя, с точки зрения собственности, «предмет» труда менее всего можно считать чьей-либо собственностью в отличие от уже произведенной продукции. Собственность труженика рождается только в активном преобразовательно-производительном потреблении материала природы в качестве предмета труда. А вот готовое изделие уже носит на себе знак неотъемлемой собственности труженика.

Активное производительное потребление природных материалов, с целью производства из них средств являющихся для человека жизненно необходимыми — есть цель, которую ставит перед собой человек в своей созидательной, производительной деятельности. Активное производительное потребление не завершается окончательным разрушением и гибелью природного материала, но завершается перевоплощением естественной природной формы в искусственную, не встречающуюся в природе, форму. Кроме того, производительное потребление отличается от производственного еще и тем, что в производственном потреблении, продукт производственного потребления потребляется как пассивно так и активно. Производительное же потребление знает лишь одну форму потребления — активную. Отчего продукт производительного потребления, от одной производственно-технологической операции к другой, последовательно меняет свою природную естественную форму на искусственную, цивилизованную, то есть неестественную.

Активное производительное потребление природных материалов, в качестве продукта производительного потребления, побуждает труженика к обширным познаниям о предмете его труда как можно больше, что, в свою очередь, ведет его к познанию естества природы, а вслед за этим и к естественнонаучному познанию, побуждает его к каждодневной профессиональной учебе, общему просвещению, и к регулярному самообразованию.

В свою очередь, и активное производственное потребление продукта производственного потребления, каким являются средства труда, побуждают труженика к совершенствованию этих средств труда, и, прежде всего орудий труда. А это, в свою очередь, означает, что стремление к совершенствованию средств труда, настоятельно требует от человека все более и более совершенных инженерно-технических и научных знаний, овладения этими знаниями и применения этого научно-технического потенциала в своей производственной деятельности. Так производственное и производительное потребление, идя рука об руку друг с другом, побуждают человека к самосовершенствованию, что самым естественным образом ведет прогрессу и процветанию производства и потребления, а, в целом, и всеобщему прогрессу экономических отношений в обществе.

Бытовое потребление.

Бытовое потребление продукта, это повседневный процесс абсолютно никак не связанный ни с производственной, ни с производительной деятельностью человека. Бытовое потребление продукта, так же как и производственное, и производительное потребление, протекает в различных формах — социальной, семейной, индивидуальной.

Процесс потребления продукта социального потребления возник и функционирует в связи с тем, что не вся масса потребляемого человеком продукта, является с одной стороны его полной личной собственностью. А, с другой, связан с тем, что многие виды продукции аккумулировали столь значительную цену, что отдельно взятый человек просто не в состоянии купить себе в личное потребление все изделие целиком. К примеру, какое-нибудь значительное архитектурное сооружение, скажем, здание Большого Театра, в Москве. Поэтому, отдельно взятый человек пользуется подобным продуктом лишь совместно со многими, такими же какой сам. От этого и потребляемый продукт становится продуктом общественного или,

точнее говоря, социального потребления. Поскольку же, подобное Большому Театру культурное заведение, скажем музей, не является

производственным предприятием, но активно потребляется как средство исторического и культурного познания, то и потребление его протекает в социальной, общественной, форме. То же самое можно сказать и о публичных памятниках истории и культуры, об общественном транспорте, медицинских, учебных, административных зданиях, городских парках и скверах, публичных библиотеках, пешеходных мостах, переходах, улицах и так далее, далее. Все это, в совокупности, есть продукт социального потребления и, все это потребляется именно в быту, никак не связанном с решением каких-либо промышленно-производственных задач. Социальное потребление характерно лишь тем, что продукт социального потребления не является только личной собственностью индивидуума, но есть продукт общественного, иначе говоря, социального потребления, потому и является собственностью общественной.

В отличие от продукта социального потребления, продукт потребления семейного, есть уже собственность семьи, всех его членов, потому и потребляется в равной мере всеми членами одной кровнородственной семьи. Таким продуктом, опять же, и прежде всего является семейное жилье, семейный сад, огород, бассейн, семейный транспорт и многое другое, что мы относим к семейной собственности. Даже тот самый пылесос и то является семейной собственностью, то есть, продуктом семейного потребления.

Если продукт социального потребления потребляют, все кто этого желает, то продукт семейного потребления, уже недоступен для всеобщего потребления, так как этого не дозволяют ни экономические, ни юридические, ни моральные, ни нравственные нормы принятые в конкретном обществе. Семейная собственность неприкосновенна и недоступна для общества в целом, если нет на то согласия членов семьи или пока живы члены данной семьи. Поэтому, доступ обществу к семейным ценностям в целом ограничен и закрыт, более того непозволителен. И нарушение этого принципа, уже есть преступление против семьи, как со стороны отдельных личностей не относящихся по родству к данной семье, так и для всего общества в целом.

Еще более сложный характер носит потребление продукта индивидуального потребления. Отчасти, это впрямую связано с назначением самих используемых предметов, например средств женского или мужского туалета и гигиены. Ведь не станет же супруга надевать на себя одежду и обувь мужа и изо дня в день щеголять в мужском наряде, принуждая мужа носить женскую одежду. Разве, что извращенка какая. Поэтому предметы индивидуального пользования, носят конкретный адресный характер. Есть ряд и других причин не дозволяющих одним членам семьи пользоваться личной собственностью другого. Именно потому, что личная собственность носит индивидуальный характер, она и может быть продуктом индивидуального потребления и потому по многим соображениям, не может использоваться в личных целях никем, кроме ее индивидуального владельца. Индивидуальная, личная собственность, есть продукт индивидуального потребления и, потому, никто не вправе отчуждать ее в своих корыстных целях.

* * *

Возвращаясь в целом к вопросу о производстве, обмене и потреблении, нам хотелось бы сказать — и производство, и обмен, и потребление теряют всякий смысл, если из всех этих процессов принудительно устранен человек как личность, как творец, как созидатель, которому оставлено место лишь одного из средств труда наряду с таким как лопата, лом, кирка, тележка, тачка, двигатель, резец и так далее. Оставляя человеку право лишь упорно трудиться, с одновременным изъятием у него права самостоятельного обмена произведенной им продукции на необходимые ему жизненные средства существования, общество лишает личность возможности жить вполне обеспеченной жизнью, лишает его права на достойное человеческое существование, лишает человека права уважать себя как созидателя общественных богатств, как творца всего того, что оказалась неспособна сотворить природа.

Производство, обмен и потребление это неразрывные звенья одной цепи экономических отношений. И когда звенья эти слабы, а, то, и вовсе умышленно разорваны, экономические отношения в обществе носят хронически неустойчивый характер, а значит и само общество постоянно находится у опасной черты, на грани деградации, на грани самораспада, саморазрушения, а, значит и самоуничтожения.

Эволюционно-исторический опыт человечества, убеждает нас в том, что всякие волевые попытки «улучшить», «обновить», «перестроить», «реформировать», «революционизировать» общественные экономические отношения путем надуманного изобретения законов насильственно вторгающихся в естественные процессы производства, обмена и потребления, уродуют прежде всего сами экономические отношения превращая их в недееспособные, неестественные, нечеловеческие и, в конечном итоге, химерические. И стоит ли тогда удивляться тому, что экономическая ситуация в обществе не «улучшается», не «обновляется», не «перестраивается», не «реформируется», не «революционизируется». А если учесть, что «революция» это процесс обратный эволюции, то из экономических отношений в обществе, необходимо раз и навсегда вымести поганой метлой какие бы то ни было, пусть и микроскопические, «революционные» потуги, никак и ничем не вторгаясь в отношения экономически эволюционные. Эволюция экономическая это процесс естественный, процесс взвешенный, саморегулирующийся и самоотлаживающийся. Произвольное вторжение в естественные экономические отношения равносильно визиту слона в фарфоровую лавку. И общество всегда должно об этом помнить, если, конечно, оно желает по прежнему оставаться обществом, более того, социумом.

Глава третья. К вопросу о продукции, товаре, продукте

Три стадии метаморфоза материала природы — сырья — в продукт человеческого потребления.

Окружающий нас мир природы ежеминутно, ежечасно, ежедневно являет собой наглядные примеры того, как ее созидательные, живительные силы повсеместно и всюду где только можно, вопреки собственным слепым и разрушительным порывам, творят волшебство преображений.

Бабочкой отложенные в потаенном месте яйца превращаются в личинку, личинка в гусеницу, гусеница в куколку и наконец из куколки вновь рождается взрослая бабочка. Павшее на землю созревшее яблоко, сгнивает оставляя в почве свое семя. Из семени проклевывается крохотный росток взламывая земную твердь. Росток тянется к свету, теплу, воздуху, влаге крепнет превращаясь в ствол с раскидистыми ветвями, на которых по весне набухают и распускаются почки, листья, цвет, а там глядишь и вновь на ветвях созрели, весомые плоды. Природный цикл преображений завершился. Вот это чудо последовательных взаимосвязанных преображений или превращений, мы и называем метаморфозом. Последовательное превращение одного в другое, то есть, одной формы в другую. Но, в конечном итоге, всякий раз в самое себя — семя в семя, стебель в стебель, древо в дерево, цветок в цветок, плод в плод.

Однако в природе не все способно строго следовать законам естественного цикличного метаморфоза. Например, неорганический мир кристаллов и металлов. Этот мертвый, застывший мир оказался неспособен впитывать в себя живительные соки плодотворной природы. И потому, процесс превращения его естественных форм из одних в другие требует столь колоссальных затрат природной энергии, что справиться с этой задачей оказалось по плечу лишь разрушительным стихийным и потому пагубным силам самой природы и… человеку. Но тот слепой, лишенный всякого смысла, разрушительный природный метаморфоз нас интересует постольку, поскольку даже из этого безрассудства, одною лишь волей своего разума, человек сумел извлечь свою выгоду, и пользу.

Неизбежный и потому предсказуемый метаморфоз живой природы, запечатлелся в сознании человека в виде четкой программы предугадывания последующих фаз животворного метаморфоза. Прогноз — есть механизм узнавания определенной фазы метаморфоза, протекающего в настоящее время и памятливости об уже протекших фазах метаморфоза предстающего перед нами единый цикл совокупных превращений. Если созрели плоды значит пора ими питаться. Если буйствует цвет значит вскорости созреют плоды. Если набухли почки значит скоро появится цвет. Если ветви без листьев значит скоро не жди ни цветов, ни ягод.

Будучи полностью зависим от природы, человек очень рано научился понимать, что любое нарушение цикличности природного метаморфоза, чревато самыми тяжкими последствиями. И тогда он спешно покидал те места, где этот цикл почему-либо нарушался. Однако кочевье далеки не лучший способ самообеспечения необходимыми средствами существования. И в конечном итоге, человеку оставалось надеяться лишь неизбежно на творящие силы продуцирующей приводы.

И действительно, не будь плодов производимых природой человек не сумел бы выжить. Все чем живет и жив человек продуцирует природа и потому плоды живительных сил природы, мы называем ее «живой» продукцией. А все то, что она произвела в качестве «живой» и «мертвой» продукции, мы называем продукцией произведенной природой, несмотря на то, что плоды эти порою не только не съедобны, но даже частенько и не по зубам человеку: например металлы, мрамор, базальт, кристаллы типа корунда, алмаза и так далее.

Лишенная разумного начала, способность природы производить продукцию, которую человек всегда рассматривал как необходимые жизненные средства собственного существования, тем не менее закономерно подводила человека к мысли о возможности встав на сторону природы самому попробовать повторить то, чем занималась природа. Она как истинно бескорыстная мать, предлагала ему на деле стать творцом. А когда ежедневно, ежечасно, ежеминутно перед глазами примеры творения, то поневоле возникает желание с достаточной долей успеха, на практике, повторить увиденное. И чудо свершилось. Человек обратил таки внимание на свои руки, на свою наблюдательность и отличную память, то есть на свою замечательную способность хорошо запоминать увиденное. Вторя продуцирующей природе, он попытался воспроизвести то, что до него производила природа. Не всегда и не во всем, но это ему удавалось. И это радовало, придавало новые силы и побуждала на следующие творческие попытки. В конце концов удалось многое. Но главное, что удалось человеку так это обрести удивительную способность и умение производить самостоятельно, своим трудом уповая на милости природы.

Конечно, продукция производимая самой природой в ее живом воплощении как мир всего живого, осталась исключительной прерогативой самой природы. Но для человека, природа оставила другую часть своей сущности, мир безжизненной, мир мертвой материи, которую сама она оказалась неспособной «оживить». Зато ею человеку дозволено было вдохнуть в этот мир неживой природы свою человеческую сущность. Именно этот мир и стал миром творческих исканий и производительных устремлений человека и никого более. Но, в своих актах творения, он брал примеры только у продуцирующей природы, ибо ему не у кого было больше учиться.

Если природная продукция совершает все стадии метаморфоза, из себя в себя течение всего единого и полного цикла естественных превращений, то метаморфоз нечеловеческой или бесчеловечной природы в очеловеченную протекает через цикл неестественных — и только благодаря человеку — искусственных преобразований.

Метаморфоз неживых, природных материалов — продукция природы — в «оживленную», в очеловеченную, тоже протекает через ряд искусственно преобразующих последовательных фаз. И таких, преобразующих природный материал, фаз, мы насчитываем три. Первая — когда естественный материал неживой природы (природная продукция (, вовлекается принудительно в неестественный (трудовой (процесс его преобразований из одной (естественной (формы в другую (неестественную (, из естественной природной в искусственную, очеловеченную. Вторая — когда вовлеченный в преобразования природный материал тем самым превращается в предмет труда, объектом неестественных производительных (физически принудительных (преобразований. Третья — когда преобразуемый производительными усилиями, природный материал, постепенно под нажимом менял свои естественные формы на искусно придаваемые ему человеком, превращается в изделие рук человеческих, в плод производительного человеческого труда окончательно готовый к человеческому потреблению.

Однако сама природа творит не единый, а великое множество различных плодов, способных принести жизненные блага не только человеку, но и всему живому на земле. Точно так и человек. Научившись производить множество разнообразнейших «плодов» называемых нами массой произведенной человеческим трудом продукции, человек, по ряду причин, оказывается не способен «поглотить» их все в одиночку, если он произвел их с избытком. Именно поэтому, он и стремится поделиться ими взамен плодов сотворенных другими людьми. И тогда, мы наблюдаем процесс превращения метаморфоза произведенной человеком продукции в товар, а товара в продукт потребления. Как и сотворившая плод природа, который есть ее продукция, предлагает его кому ни попадя, так и человек сотворивший свою продукцию предлагает ее всякому встречному поперечному в качестве жизненного блага, в качестве жизненного средства, а, по сути, в качестве продукта потребления. Таким образом, в условиях развитых рыночных отношений, метаморфоз материала природы из сырья в продукт человеческого потребления, тоже протекает в три стадии. Первая — материал природы, сырье, превращается в произведенную человеком продукцию (изделие). Вторая — произведенная продукция превращается в товар. Третья — тoваp превращается в продукт потребления, в средства существования, в жизненные блага. И отсюда, само собой становится понятно, что первые три промышленные фазы превращения материала природы в готовое изделие, протекающие в производительно-производственных процессах, сливаются в одну первую стадию метаморфоза в цикле превращения неживого природного материала в продукт человеческого потребления. Вот каким образом и почему материал неживой природы негодный к человеческому потреблению в своем естественном виде, вдруг становится жизненным благом для человека, мы и рассмотрим последовательно в меру наших сил и возможностей.

Продукция.

Видимо нет никакой необходимости объяснять насколько облегчают путь к достижению цели подручные и попутные средства. Даже самая заурядная ворона, чтобы разбить похищенное ею яйцо, подыскивает и использует для этого увесистый булыжник. Самостоятельный ребенок желающий сорвать высоко висящий плод, тянется к палке. Слон, дабы избавиться от назойливых мух, предварительно искупавшись, осыпает себя тучею мелкого песка и пыли, которая словно броней покрывает его кожу. Множество природных примеров убеждает нас в том, что использование «подручных» средств, не есть изобретение только человека. Но, человек следуя природе пошел еще дальше. Благо на это у него была своя голова.

Наличие в природе средств способствующих успешным устремлениям человека — большая редкость. Найти подручное средство полностью отвечающее запросам человека, согласно законов вероятности, удача; почти невозможная, а потребность в таких средствах исключительно велика. Тем более, если средство это становится привычным, а, по сути, традиционным. И тем не менее, если найти еще одно такое средство становится почти невозможно, то видимо вполне возможным оказывается скопировать его, как это делает сама природа снимая копию следующего своего плода с предыдущего. Было бы умение, а к умению терпение, а к терпению желание. Ну а там где присутствует сильное желание, в достижении цели, всегда проявляется упорство порождающее терпение. Упорство и терпение научат всему, даже умению копировать неизведанное. Желание — вот тот мощный природный движитель, который учит всему даже самому немыслимому.

И действительно, разве мог наш пращур даже помыслить о том, что никто другой, а именно он сам возьмет в руки нечто, чтобы уподобясь природе сотворить такое, чего сама природа не способна произвести ни в одном экземпляре, ни во множестве их. Но, человеку достаточно было сравнить, чтобы изготовить копию, затем другую, третью и пошло-поехало.

Конечно, все это происходило не так просто, как нам может показаться на первый взгляд. Для этого человеку пришлось проделать длительный инволюционно-исторический путь собственного развития, прежде чем вся его производительная деятельность превратилась в целенаправленное и ритмичное производство массы жизненных средств. Но, что осталось неизменным от изначала, так это идея преобразования «диких» форм природных материалов в формы цивилизованные, формы «одухотворенные», формы понятные и потому пригодные для человеческого пользования.

Дак, что же надо для того, чтобы дикие естественные формы природных материалов искусно перевоплотить в формы подсказанные причудливой человеческой фантазией? Всего ничего. Естественный природный материал, личную производительную инициативу, личную человеческую фантазию и личный активный творческий упорный, регулярный, осмысленный человеческий труд. Только упорный, только регулярный, только осмысленный и целенаправленный человеческий труд способен успешно преобразовать природный материал таким образом, что он становится пригодным для человеческого употребления — эстетического ли, физиологического ли, производительного ли или как-нибудь еще.

Природный материал — полезные ископаемые, минералы, камни, древесина и так далее, изначально не пригодный для удовлетворения конкретных запросов человека, но какими то отдельными своими качествами отвечающий этим запросам, вовлекается человеком в такие процессы, в которых он, человек, с помощью подручных средств:

рабочих инструментов, резцов, стамесок, сверл, фрез и так далее, физически начинает частично разрушать естество, материала природы, понемногу добиваясь тем самым возникновения той формы будущего изделия, которая была им задумана прежде, и которая, является конечной целью его производительных устремлений. Физически воздействуя рабочим инструментом, человек слой за слоем снимает толщу поверхностного материала оставляя ровно столько, сколько необходимо для возникновения совершенно новой, но уже прежде задуманной формы. Процессу удаления «лишней» массы материала предшествует ряд предварительных условий и действий связанных с особенностями обработки данного материала природы.

а) замысел

Главной трудностью в любом деле является отсутствие практического опыта.

Практический опыт это сумма реальных способностей, реальных практических знаний и практических умений. Понятно, что у нашего далекого предка ничего этого не было и в помине. Правда его умение использовать для своих охотничьих и собирательных нужд первые же попавшиеся ему под руку средства дарованные самой природой, непроизвольно заставили обратить особое внимание на одну четкую закономерность. Орудия охоты и собирательства имевшие округлую форму оглушали жертву, сминали и дробили ее члены. Орудия имевшие колюще-режущие геометрические формы тяжело ранили жертву или лишали жизни пронзая ее, рассекая кожу и мышцы. Этого наблюдения было достаточно, чтобы при последующем выборе необходимых орудий, четко разделять их по назначению. Известно, что камень и древесина при их частом и интенсивном употреблении человеком со всевозможной силой, материал недолговечный, быстро изнашивающийся. Нужда же в этих орудиях была постоянной, можно сказать неизбывной. Стало быть сам собой возникал вопрос, чем заменять ломающиеся орудия. При отсутствии реальных возможностей их заменяет ничем не обузданная фантазия, красочная, безудержная фантазия родит идею. Идея побуждает к творческому поиску и все это в своей совокупности завершается конкретным замыслом. Замысел оформляется в план конкретных действий рассчитанных на ближнюю, среднюю и дальнюю перспективу. Когда возникал вопрос о замене сломанного орудия новым, ближней перспективой становилась необходимость обретения аналогичного материала; дальней перспективой получить копию исходного орудия, средней перспективой становилось сделать нечто такое, что превратило бы исходный материал в аналог утерянного орудия. Она, средняя перспектива, включала в себя выбор способов, средств и методов превращения «негодного» в годное к практическому применению при охоте и собирательстве. По сути, средняя перспектива и становилась тем актом творения, отражающим рождения плодов человеческого труда. При некоторой сумме отрицательных результатов становилось ясно, что положительного эффекта можно добиться только при высочайшей ответственности за результаты собственного труда. Но и плоды труда, в этом случае, тоже становились неотъемлемой собственностью того, кто их породил. Итак, замысел есть преднамеренная цель предопределяющая и методы, и средства ее достижения. Отсюда, результатом успешного осуществления творческого замысла является рождение или сотворение плодов трудовой человеческой деятельности. При этом не важно плод этот материальный ли, интеллектуальный ли, эфемерный — сценический или какой другой. Там где имеет место созидательный труд, там являются его плоды. Все эти плоды, мы и называем произведенной продукцией.

б) осуществление замысла

Выбор исходного материала зависит от того, каково последующее назначение того, что будет произведено. Если это будет литературное произведение, то исходным материалом станет литературный замысел писателя, бумага, перо, чернила. Последующее назначение — читаемое литературное произведение написанное писателем и отданное на растерзание читателям. Если это какая-либо бытовая, административная, инженерно-техническая или иная, то исходным материалом исполнителя будет замысел, услуги, методы и средства оказания услуги, и произведенная услуга как последующее воплощение ее первоначального замысла. Если согласно замысла последующим назначением произведенных человеком плодов труда, станет потребление каких-либо материальных благ, то исходным материалом станет тот естественный природный материал, которой изначально отвечает условиям потребления данного материального блага. В зависимости от этого и выбираются способы, методы и средства осуществления конкретного замысла. Но самое главное все же заключается в том, кто станет прямым исполнителем этого замысла. Если идея реализуется непосредственно тем кто ее породил, то есть его прямым трудовым участием, то он является автором и исполнителем собственного замысла. Отсюда и авторские права на плоды его труда принадлежат только ему и никому более. Если идея реализуется не тем кто ее замыслил, то он является лишь автором идеи и, стало быть, ему принадлежат лишь авторские права на саму идею. Плоды же реализации этой идеи становятся собственностью того, кто взрастил их своим собственным упорным трудом, то есть того, кто своим прямым трудовым участием, плоды мысли материализовала плоды производительного труда. И в этом случае, автор идеи и автор ее материального воплощения вступают в такие отношения, которые мы называем экономически-правовыми. Понятно, что в этом случае, между автором идеи и ее материальным воссоздателем, обязательно должен иметь место юридически оформленный предварительный договор, или контракт, если хотите. Но, в любом случае, осуществление замысла должно быть обеспечено четким и конкретным определением его творца, с обязательным закреплением за ним его авторских прав. Только в этом случае конкретное осуществление замысла, его материальное воплощение будет законным. И вот почему.

Прямое осуществление всякого замысла связано с конкретными затратами личного времени исполнителя данного ему природой для нормальной жизни и жизнедеятельности. То есть, на осуществление и воплощение замысла, он тратит часть времени собственной жизни. Кроме того, воплощение замысла связано со значительными или менее значительными затратами собственной биофизической энергии, которую необходимо восстанавливать всякий раз, получая ее с пищей, теплом, солнечной энергией. Добавим к этому практические способности, практические знания, практическое умение как определенный уровень практического мастерства воплощения замысла, и мы получим те затраты естественной человеческой сущности (материи (, исполнителя, которые прилагаются для успешного достижения намеченной цели. Таким образом, вся производимая продукция или уже произведенная, есть материально воплощенный в конкретном результате авторский замысел, потребовавший на его реализацию конкретного биологического активно-производительного периода жизни человека — труженика, его личных биофизических сил, его практических знаний, способностей, практического мастерства, что в совокупности является его личной, никем и ничем неотъемлемой, собственностью. Отсюда и произведенная им продукция, как плоды творения его конкретного труда, становятся его собственностью, ибо они есть результат внутрипроизводственного обмена естественной, природной собственности — направленной трудовой жизнедеятельности — на природную же, естественную собственность в виде предметно-измененных форм, то есть произведенной продукции. Как видим, в любых экономических отношениях, а о них как раз и идет речь — собственность меняется на собственность. Своя, личная на личную чужую.

в) необходимость производительной деятельности

Когда надобность в средствах жизни, не производимых природой стала очевидной, то вслед за этим и возник вопрос, где их взять. То есть, как и каким образом добиться того, чтобы эти искусственно произведенные жизненные средства стали не редкостью, не диковинкой, а неиссякаемой массой жизненных благ обеспечивающих нормальные условия существования. Постоянное наличие уже привычных средств человеческой жизнедеятельности, должно было стать нормой. Потребленные средства обеспеченной жизни должны были быть постоянно воспроизводимы в том же, а возможно и большем количестве. Стало быть, на повестке дня стоял лишь один вопрос, вопрос о регулярном воспроизводстве используемых и потому постоянно убывающих материальных и нематериальных средств полноценного существования. Но такое регулярное их воспроизводство могла гарантированно обеспечить лишь активная, целенаправленная производительная деятельность ориентированная на производство все новых и новых масс уже привычных, ставших в быту и труде традиционными, средств. Жизнь диктовала что в чрезвычайных свирепых условиях существования гарантией успешного выживания станет неубывающее количество уже опробированных и потому надежных и привычных жизненных благ, в том числе и тех средств, которые можно воспроизвести своим, собственным трудом.

Но, средства быта и труда произведенные личным трудом, это и есть масса произведенной продукции, которая в условиях ее регулярного, планомерного производства начинает потребляться все более и более интенсивно, что самым естественным образом вызывает и интенсификацию ее производства. Однако, всякое увеличение производительности труда возможно лишь при дифференциации (выделении (ремесла и стандартизации производимых изделий, то есть их однотипном тиражировании. В этих условиях, одно изделие становится похожим на другое как две капли воды, то есть буквально копией предыдущего. Это намного упрощает условия труда, дает огромные массы производимой продукции, позволяет вовлекать в производительную деятельность все большее и большее количество менее квалифицированных тружеников, которые уже могут изготовлять привычное изделие по общепринятому шаблону. Тиражируемая по единому шаблону продукция становится массовой, а, значит, продукцией вовлекаемой в самое широкое потребление из-за своей дешевизны. Таким образом, любое изделие рожденное оригинальным замыслом одного творчески мыслящего человека, обретя известную социальную ценность, а, значит и массовый спрос, очень быстро становится продукцией массового производства. Тогда оно, изделие, из диковинного, из необычного явления становится явлением рядовым и повсеместным, а по сути, массовым. Но, для того, чтобы необычное, непривычное превратилось в обычное и потому привычное, должна иметь место необходимость этого метаморфоза. Необходимость же была самая первостатейная — массовый спрос на жизненные средства существования. В условиях регулярного, и достаточного производства, начинает активно проявлять себя демографический фактор. Резкое увеличение численности потребителей, вызывало еще более массовый спрос на производимые блага, что конечно же в свою очередь увеличивало и их предложение. Только четко отлаженная, ритмично функционирующая, планомерная производительная деятельность способна была гарантированно обеспечить достаточной массой жизненных благ, всех тех кто этого желал. Стало быть, необходимость бесконечного воспроизводства жизненных благ, объективно вызывала и необходимость регулярной активной деятельности в производстве этих благ.

г) перерастание производительной деятельности — в деятельность производственную

Как мы знаем, производительной деятельности повсеместно сопутствует такая, которая создает все необходимые условия для успешного осуществления деятельности производительной. Если производимая продукция предназначенная для ее использования в быту, есть продукция бытового назначения, то для ее производства необходимы такие средства, которые непосредственно участвуют в самих производительных процессах. И эти средства тоже необходимо производить, ибо без них не могут быть успешно осуществлены производительные действия, операции и устремления. Такие средства, есть продукция производственного назначения. А деятельность попутно связанная с их производством, как и с производством продукции бытового назначения, есть производственная деятельность. Если производительная деятельность связана только с производством продукции с непосредственным и поэтапным изменением естественной формы природного материала в форму задуманного изделия, то производственная деятельность включает в себя научную, инженерно-техническую, технологическую, конструкторскую, административную и так далее, и В том числе и производительную деятельность. И тогда производимая продукция становится производственной продукцией или продукцией конкретного производства.

Совершенствование и появление новых видов продукции невозможно, если научная инженерно-техническая мысль топчется на одном месте. Ведь выпуск одной и той же продукции длительное время, приводит к консервативности и устарелости способов и методов в ее производстве, а это уже начинает тормозить производство новых и потому более совершенных средств жизни, что, конечно же, самым отрицательным образом сказывается на социально-экономическом прогрессе общества в, целом. Изобретение и последующее внедрение в производство и как следствие, в быт все новых и новых видов продукции во имя ее будущего потребления, многократно умножает силы в борьбе за человеческое существование. Внедрение новых технологий в производство новых более совершенных видов продукции, совершенствует и саму производственную деятельность, самым благоприятным образом влияя и на деятельность производительную. В этих условиях продукции производится больше, качество ее многократно увеличивается, она становится эстетически более привлекательной и потому более востребованной потребителями. Эстетически оформленная, качественно выполненная продукция впоследствии служит человеку гораздо дольше не утомляя ни зрения, ни слуха, ни обоняния, ни осязания. Перерастание просто производительной деятельности в производственную, влечет за собой все более расширяющееся общественное разделение труда, все более тесными экономическими узами охватывает социум превращая его во все более единый, сплоченный и производительный социальный организм. В этих условиях, в производительную деятельность вовлекаются все большие и большие массы трудоспособных членов общества, что конечно же самым благоприятным образом сказывается и на производстве жизненных благ, делая их более доступными для всех членов данного общества, которое мы называем социумом. А мы хорошо знаем, что уже сама доступность к произведенным жизненным благам во многом облегчает человеку его активное и обеспеченное существование.

д) натуральная продукция

«Натура» в переводе на русский язык означает «природа». «Натуральная продукция» это ничто иное, как «природная продукция» или «продукция произведенная природой».

Конкретный период созидательной активности природы, всякий раз завершается реальным плодоношением. Плоды созидательной активности природы и есть продукция произведенная естественной природой, в том числе и человек есть природная продукция произведенная естеством природы. Будучи сотворен природой, он без всяких оговорок, вынужден признать, что является зрелым плодом ее творения. Однако человек не просто плод ее, а фрукт да еще какой. Мало ему было пребывать в счастливом состоянии от одной мысли о том, что он есть дитя гениальной матери, так он еще взялся переиначивать на свой лад то, что дает ему природа в самом, что ни на есть, натуральном, то бдишь естественном виде.

Конечно человека толкнуло на это не его непомерное упрямство, самодовольство или желание навредить природе, но самая прозаическая реальность.

Окружающая внешняя среда своей агрессивностью вынудила человека искать способы выживания, искать методы средства самозащиты от недружелюбия самой природы, его породившей. И одним из наиболее действенных способов противостояния натиску природы явился труд; методом — технология производства средств защиты (жизненные средства существования); средствами — орудия труда, охоты, рыболовства, собирательства и в конечном итоге, орудия самозащиты и нападения.

Но, если способность к труду, дана человеку самой природой, то методы, способы и средства самозащиты ему приходилось изыскивать уже самостоятельно. Таким образом методы и способы собственного самосохранения стали той первой продукцией, которую произвела уже не природа, а сам человек. Однако учитывая, что человек является частью природе и в чем-то даже ее олицетворением мы с уверенностью готовы утверждать, что способы и методы выживания это тоже натуральная продукция — продукция человеческой натуры. Отсюда к рассмотрению остаются лишь средства, которыми пользуется человек во имя собственного выживания.

Средства столь необходимые человеку в его победном шествии по пути эволюции не появляются из ничего, в особенности средства материальные. Чтобы их заполучить, человеку необходимо иметь их первооснову. А таковой является вся продукция произведенная природой. И в этих условиях, человеку остается лишь взять у природы и некоторым образом приспособить для своего собственного употребления. Так он и делает своим трудом превращая их в наиболее пригодные для собственного комфортабельного употребления. Причем в дело идет все, как растительная, животная продукция, так и такая, которая на первый взгляд вообще не может быть использована ни в каком виде, например обыкновенный булыжник. Но, нет. Человек всему нашел свое применение.

Научившись использовать все, что попадет ему под руку, он тем самым явил миру свою способность к преобразованиям природы и прежде всего натуральной продукции ею производимое. Ведь не секрет, что в процессе созидательного производительного труда, человек занят лишь тем, что преобразует первоначальную естественную форму природного материала в формы пригодные для его человеческого употребления. Природный материал, по своему внутреннему содержанию остается прежним, естественным, но его изначально естественная форма как правило изменяется человеческим трудом до неузнаваемости. Из естественной она превращается в неестественную, то есть «очеловеченную». И тем не менее, она даже в таком ее виде остается изначально природной, то есть натуральной. Ведь глыба мрамора превращенная человеческим трудом в одну из колонн Афинского акрополя, не перестает от этого быть прежней глыбой мрамора пусть и с правильной геометрической формой цилиндра, а значит не перестает быть и натуральной продукцией, даже и не в своем изначально естественном образе. И несмотря на то, что человек сознательно изменил ее первоначальную геометрическую форму, превратив ее тем самым из натурально узнаваемой в общественно узнаваемую и потому социально признанную, ее натуральная сущность как естественной природной продукции — мрамора осталась изначально натуральной, т о есть природной, Ведь по существу дела, вся трудовая деятельность человека сводится лишь к преобразованию геометрических форм природных материалов, не более того. Даже когда человек перерабатывает съедобные растительные плоды, он всего лишь в процессе их приготовления заведомо, меняет их форму, но ни как не их биологическое внутреннее содержание. И здесь никогда нельзя говорить о том, что де человек являясь творцом плодов труда своего созидает нечто новое, доселе невиданное в природе. Изменить форму, это еще не значит изменить и содержание, хотя конечно же формы придаваемые человеком натуральному материалу, прежде были быть может не известны природе и потому они, эти формы, могут быть по праву названы плодом причудливой фантазии и художественной выдумки человека.

Выйдя из под трудолюбивых человеческих рук, натуральная продукция природы — дерево, камень, глина, металл, алмазы и так далее становятся продукцией с натуральным содержанием, с натуральной собственной плотью но уже произведенной человеком — мебель, строительный материал, станки, инструменты, домашняя утварь, одежда, обувь, средства передвижения и прочее, прочее, прочее, что однако никак ее не лишает натурального статуса. Но, превратившись в средства нормальной жизнедеятельности человека, в его жизненные и социальные блага, натуральная продукция природы по своей внутренней сути ею и остается. Поэтому продукция произведенная человеком, его трудом, есть натуральная продукция природы с измененными, согласно человеческой прихоти, формами. Он лишь слегка «подправил» тот облик, что дала своей продукции природа. Такой мы и должны ее воспринимать с той лишь разницей, что природная продукция это натуральная продукция природы в ее естественной природной форме, а натуральная продукция произведенная человекам это натуральная продукция природы к внешнему виду которой человек приложил свою руку, отчего она потеряла свой естественный образ, свой натуральный вид, свою натурально-естественную первоначальную природную форму.

Отсюда становится понятно, что натуральная продукция природы без человеческого труда не способна «самостоятельно» изменить свою форму таким образом, чтобы стать пригодной именно для человеческого употребления. Для этого нужен сознательный, целенаправленный человеческий труд — труд связанный с затратами биофизической энергии человека, его личным собственным временем отпущенным ему природой как период его жизни и жизнедеятельности, связанный с затратами его интеллектуальной энергии, с затратами его профессиональных знаний, способностей, практического опыта, мастерства и в конечном итоге связанный с уровнем его профессиональной квалификации. Все это в совокупности и дает возможность человеку целенаправленно и плодотворно трудиться, самостоятельно производя для себя все необходимые жизненные средства, в конечном итоге превращающиеся в его жизненные блага. И от того в какой мере он способен воспользоваться всеми произведенными его трудом жизненными благами и зависит уровень его социального благосостояния, его общественного благополучия, рождающее и его общественное достоинство, равно как и общественное уважение к нему.

е) товарная продукция

Совершенствование орудий труда, методов, способов и квалификации в процессах производства натуральной продукции, привело к тому, что производимых жизненных благ не только оказалось вполне достаточным для удовлетворения собственных нужд производителя, но и в таком количестве, которое представляло собой уже некоторый избыток. Это породило неожиданный эффект — недоумение по поводу того, куда девать избыточно произведенное. С одной стороны это расширяло масштабы личного потребления, а с другой не приносило достаток в тех жизненных средствах, которые данный труженик не производил. Излишки произведенной продукции, которые при всем искреннем старании не удавалось таки потребить, выбрасывать было жалко, отдавать за красивые глазки не всегда приемлемо, кроме того всегда находились такие, которые с удовольствием попользовались бы ею отдав взамен часть собственной избыточно произведенной продукции. Идея обмена сама собой родилась как ответ на те многочисленные «почему» и «как», которые возникли в условиях перепроизводства отдельных жизненных средств существования и которые не находили своего разрешения в рамках простого натурального хозяйства. Вследствие чего закономерно выявилась необходимость использовать часть избыточно произведенной продукции с толком для себя. В этой ситуации единственный выход виделся лишь в возможности менять свою продукцию на некоторые жизненные средства произведенные другими тружениками — мясо на фрукты, древесину на одежду, или фрукты, или мясо и так далее. Случайные, непреднамеренные акты обмена, стали все более и более частыми превращаясь в закономерные, в условиях регулярного перепроизводства сначала самых необходимых средств существования, а уж затем по мере растущей дифференциации (разделения, выделения) производительных занятий в самостоятельные направления и последующей затем ремесленной кооперации (объединения) по единым ремеслам — и вообще разнообразнейших жизненных средств. И уже в этих развитых условиях производительной деятельности общества, обмен как таковой становится просто необходимым условием функционирования регулярного планомерного производства жизненных средств существования, становящихся по сути товарной продукцией производимой и для обмена.

Дальнейшее и успешное развитие меновых отношений, закономерно привело к производству только меновой продукции, то есть продукции рыночной, товарной. Таким образом, натуральная продукция производимая в любых количествах, но с заведомой ориентацией на ее обмен, по прежнему оставаясь продукцией натуральной, обретает характер меновой продукции, продукции товарной. И здесь, уже, в сознании производителя происходит некий метаморфоз представлений о произведенной им продукции, как о средствах жизни в перспективе потребляемых совершенно другими людьми вообще.

Если натуральная продукция производимая тружеником для себя, для удовлетворения его собственных нужд, не обязательно должна иметь эстетически привлекательный (товарный (внешний вид, но обязательно должна была быть прежде всего очень высокого качества, то натуральная продукция заведома производимая на обмен, в первую голову обязана была иметь очень привлекательный, эстетически оформленный внешний вид. А вот качество ее не обязательно должно было быть высоким. Ведь в условиях производства продукции в очень больших количествах цена этой продукции всегда достаточно низка, что и окупало ее невысокое качество.

Стремление труженика производить жизненные средства в расчете на их обмен, ставило его перед выбором производить мало, но с высоким качеством, а значит дорого, или производить много, но не особенно качественно, а значит недорого. И, конечно же, выбор пал на последний вариант. И прежде всего, вот почему.

Нам уже хорошо известно, что любой «удачный» обмен это прежде всего удачный обман — говорить о стыде и совести как ведущих мотивациях обмена, просто неприлично — или, во всяком случае, бесконечные попытки обмануть оппонента, то есть «противника», который в свою же очередь изо всех сил старается сделать то же самое. Однако вероятность обмана чрезвычайно низка когда речь идет об одном (штука (товаром изделии или о малом их количестве. Когда же товарных изделии обмениваемых на рынке, великое множество и плюс к тому они имеют очень и очень завлекательный внешний вид, то вероятность обманов с пользой для себя, обретает весьма внушительную величину. Это первое и наиважнейшее условие «прибыли». Поэтому, товарная продукция, это есть натуральная продукция произведенная в больших количествах и с невысоким качеством. Такая товарная продукция, будучи фактически навязана массовому покупателю, становится средством широкого, массового потребления именно вследствие своей недороговизны. И потому с такими средствами жизни легко расстаются, после их недолгого потребления без всякого сожаления.

Однако для того, чтобы товарная продукция предъявляемая на рынке массовому покупателю могла быть реализована вся и целиком, она должна быть монопольно реализуемой товарной продукцией. В противном случае, участь ее печальна. Она может быть и нераспродана, а это, понятное дело, будет сокращать ее производство, принесет производителю убытки из-за ее неликвидности, что в свою очередь повлечет рост неоплаченных долго предприятия за сырье, средства труда, сокращение заработной платы, что само по себе уже является кризисом перепроизводства. Отсюда, производитель товарной продукции пойдет на любое античеловеческие преступление во имя торжества собственного монопольного владения общим для всех рынком. Пресечь эти преступления, равно как и преступные поползновения, можно лишь через закон обязывающий товаропроизводителя в обязательном порядке декларировать реальную цену произведенной им продукции и наказующий уголовными статьями за попытку спровоцировать монополизм на рынке с целью его последующей полной монополизации, будь то вооруженный захватчик или единоличная товарная интервенция и оккупация.

Товарная продукция становится инструментом рыночного неэквивалентного перераспределения произведенных трудолюбивым обществом богатств в пользу «хитро-мудрого», «прозорливого», «дальновидного», «впередсмотрящего» и так далее, а по сути, циничного, бесчеловечного, преступного, корыстолюбивого «предпринимателя»,» коммерсанта», «хозяина» в том случае, когда труженик произведенную им товарную продукцию на рынке реализует не самостоятельно, а через неконтролируемых им посредников, наживающих свои богатства обманывая там же на рынке как производителя товарной продукции, так и ее покупателя, а по сути одного и того же производителя-покупателя.

Товарная продукция есть произведенные средства жизни максимально доступные самым широким общественно-социальным слоям по наиболее приемлемей цене. Она есть гарантия ритмичного функционирования экономики общества в целом, гарантия обеспечения работой самых широких слоев общества, его гуманистического и научно-технического прогресса, его наиболее полной обеспеченности максимально доступной массой жизненных средств существования, которые мы называем жизненными благами, социальным богатством. Производство товарной продукции единственный способ наиболее полного обеспечения социума, общества всеми имеющимися произведенными жизненными средствами, способствующими успешному противостоянию всем тяготам и невзгодам, которыми изобилует жизнь человеческая.

Товар

Произведенная продукция это вся совокупная масса жизненных средств сотворенных природой и человеком. Произведенная продукция это результат активной созидательной деятельности. Результат, который так и остался бы таковым без всякого смысла не будь того, кто употреблял бы себе на пользу эти произведенные жизненные средства. Следовательно, продукция это все то, что производится или уже окончательно произведено, но еще не предъявлено для опознания и признания в качестве будущего потребляемого жизненного средства. И вот здесь, в промежутке между завершившимся актом производства изделия и актом его предъявления к опознанию и опознания его в общественно полезном качестве и лежит то, что мы называем второй стадией метаморфоза естественного материала природы в средство жизненного потребления.

Труженику производящему жизненные средства самообеспечения, никогда бы и в голову не пришла мысль о том, что эти жизненные средства можно производить и на сторону с известной пользой и для себя. То есть производить для кого-то другого, если бы не прозвучал однажды очень важный побудительный мотив. А именно, если бы вдруг не возник спрос на ту продукцию, которую он производит, Когда же просительный мотив превращается в неумолкающую мелодию и, более того, в нескончаемый хор голосов, то поневоле в сознании, прежде всего самого труженика происходит, необратимый метаморфоз. Свою продукцию производимую на сторону регулярно, он уже начинает воспринимать, а впоследствии и воспринимает без оглядки, не иначе как продукцию производимую на обмен, то есть как товарную продукцию.

Однако товарная продукция еще не есть, в полном смысле слова, товар. Прежде чем стать таковым, товарная продукция просто таки. обязана пройти все фазы второй стадии метаморфоза природного материала (естественная природная продукция (в потребляемое средство жизнеобеспечения. И таких фаз второй стадии метаморфоза, мы насчитываем тоже три: первая — превращение искусственно произведенной продукции в товарную, в сознании производителя; вторая — превращение товарной продукции в груз транспортируемый к месту обмена; третья — превращение товарного груза в собственно, товар — средство будущего жизнеобеспечения, предъявленного в месте или пункте обмена к его опознанию и признанию в качестве будущего средства производственного, социально-бытового, семейного или индивидуального потребления. Отсюда понятно, что товар в своем облике скрывает все, что произведено человеком, независимо от того какой вид, образ и назначение имеет предлагаемое жизненное средство. Он есть товар. Здесь в пункте обмена произведенными жизненными средствами — здания, сооружения, мосты, дороги, заводское оборудование, средства транспорта, одежда, обувь, продукты питания и прочее, прочее, прочее — все теряет свой сотворенный «человеческий» облик, обезличивается принимая единый образ, образ Товара. Таким образом товар становится просто средством обмена, меновым фондом, массой разнообразнейших вещей заведомо предназначенных к обмену и потому потерявших свой изначальный в производстве обретенный образ. Но эту свою товарную форму, как облик промежуточный, они носят лишь временно.

Товарная продукция, будучи доставлена в пункт обмена, обретает форму товара только для того, чтобы утраченный ею собственный облик, вновь был узнан, но уже тем, кто остро нуждается в тех гарантиях жизнеобеспечения, которые обещает данный товар. Спрос на них, рождает предложение угадать и узнать именно те из них, что действительно необходимы. И более всего этому способствует хорошая и точная реклама товара. Но, спрос это, прежде всего, неистребимое желание лично узнать все самому, и потому свидание с «любимой» с глазу на глаз, исключает приобретение «кота в мешке». Поэтому, за актом опознания, может последовать акт признания и тогда товар, в результате его приобретение, становится средством его последующего потребления как жизненно необходимого средства существования; а может быть опознан, но не признан и тогда товар по прежнему останется дожидаться встречи с «любимым» до тех пор, пока таковой вновь не появится.

Однако, уж коль скоро речь идет о свидании, то товар обязательно должен быть принаряжен. Прежде всего, само будущее средство жизнеобеспечения, должно иметь привлекательный, а то и сногсшибательный, внешний, то есть товарной вид. Кроме того, необходимость сбережения товарного вида самого изделия, диктует условия и законы «обряжения» его в, оберегающие от всякого рода разрушительных столкновений и воздействий, соответствующие предохраняющие одежды, то есть в прочную надежную тарную упаковку. Которая, мало того что сама должна иметь завлекательно-привлекательный вид, так и еще носить на себе фотографию того «кота», что скрывается в недрах самой этой упаковки, Что конечно же затрудняет личное свидание, хотя и не отменяет его.

Если только что произведенная продукция еще не знает в лицо того, кто востребует ее к потреблению в качестве собственного средства жизнеобеспечения, то облачившись в товарную форму она уже впрямую, очи в очи, сталкивается с тем, кто ее ищет и не может найти, до поры до времени. Искусство перевоплощения это и есть метаморфоз. Но тот метаморфоз, о котором речь ведем мы, есть искусство лишь одного волшебника. И этот волшебник-труженик, производитель, который своими трудолюбивыми руками, своими профессиональными знаниями, мастерством, профессиональным упорством творит это волшебство. Поэтому, производя на рынок заведомо «вообще» и потому не зная ничего о том, кто станет потреблять плоды им сотворенные, труженик и прибегает к столь сложным действиям как превращение собственной продукции в товарную товарной в товар. И в этих условиях, теперь уже не сам производитель ищет своего покупателя, то есть будущего потребителями сам товар находится в поиске. И чем он ярче, нарядней, праздничней тем быстрее его увидит и ощенит тот, кто ищет его и до поры не находит. Именно для этого продукция, как будущее средство жизнеобеспечения, обряжается в завлекательную товарную униформу.

Понятно, что вторая стадия метаморфоза — продукция — товар — существеннейшим образом отличается от первой стадии по своему внутреннему характеру. Если первая стадия метаморфоза, превращения квалифицированным трудом природного материала в конкретное изделие ремесла, со всей очевидностью и полнотой, повествует нам о личности кудесника превращающего «дикую» форму в естественный материал природы в форму цивилизованную, то во второй стадии метаморфоза, никаких физических преображений из одной формы в другую не происходит. Изделие, получившее в процессе производительного преобразующего труда свою законченную форму, сохраняет его вплоть до того самого момента, как попадает в руки его будущего прямого потребителя. Любое, даже казалось бы малозначительное физическое нарушение формы изделия, оказывается для него ущербом во второй стадии метаморфоза, а, значит, это изделие становится негодным к обмену и, как следствие, непригодным к последующему полноценному потреблению. Следовательно, окажется неспособным пройти третью стадию метаморфоза-превращения товара в средстве потребления, то есть в жизненное благо. В связи с чем нарушится весь цикл искусственно искусных превращений, а, по сути, нарушатся все три стадии метаморфоза естественного природного материала в жизненно необходимое средство потребления. Стало быть, главной задачей во второй стадии метаморфоза, становится обязательное бережливое отношение к самому изделию, бережливое отношение к его неизменной форме. Именно этой задаче подчинены все усилия и помыслы того, кто несет свое изделие на рынок, чтобы обменять его на все ему необходимое.

Однако, мало в целости и сохранности доставить свое творение до торгового прилавка. Необходимо приложить еще массу усилий к тому, чтобы успешно обменять его. Для этого оно должно на сто процентов отвечать всем требованиям предъявляемым к товару на рынке вообще. Оно, изделие, должно быть навязчиво, то есть притягательно настолько, что всяк кто ни появился бы на рынке, не смог бы не заметить его. И вот здесь уже, при встрече даже со случайным посетителем, товар обязан обрести вновь свое «плодовое» лицо, свой истинный облик. «Товар лицом, а не кот в мешке» — вот и вся недолга. Здесь уже выясняется его изначальное назначение как средства жизнеобеспечения, его надежность, долговечность, «увесистость», размерность и, конечно же, его цена.

Таким образом законченное изделие, выходя из ремесленного цеха, словно стыдливая невеста, надевает на себя чадру для того, чтобы объявившись на рынке предстать без нее во всей своей красе и притягательности, лишь пред тем кто нетерпеливо ждет встречи с ней и для кого она более всего желанна. Эти чудо превращения таят в себе элемент некоей игры, но за этой игрой скрыт глубокий рациональный смысл — смысл самого обмена, как социально-экономического явления. Без принципа «угадай-ка», невозможна сама встреча производителя с потребителем, их нужда друг в друге, а, значит, невозможна как явление и сама активная, сознательная, планомерная, целенаправленная производительная деятельность, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А последствия, это, конечно же, социально-экономическая деградация общества, социума. Отсюда, рынок это столь же важное и потому неотъемлемое слагаемое отношений производства и потребления, равно как и само производство и само потребление. Производство, обмен и потребление это те самые три кита, на которых держится планета наша.

Товар, до поры до времени скрывающий свое истинное лицо, на рынке вынужден сбросить несвойственную ему маску, так как ищущий встречи с ним, желает своими глазами убедиться, что обретает именно то, что так долго и упорно искал. Требуя снять с товара таинственные покровы, покупатель: во-первых на деле удостоверяется в реальности существования того, что ему обещают, а, во-вторых, получает возможность убедиться в его истинном предназначении, путем его предварительного опробования. Эта стадия рыночного эксперимента протекает тем успешнее, чем точнее отвечает товар требованиям его будущего употребления в качестве жизненного средства. Отсюда понятно, что в этом случае, мы имеем дело с рыночными актами опознания и признания в предлагаемом изделии, его будущего потребляемого бытия.

За всеми этими рыночными актами стоит глубочайший смысл всей жизнедеятельности человека и общества. Поскольку вторая фаза метаморфоза природного материала в продукт человеческого потребления, впрямую определяет сколь успешной и регулярной в дальнейшем будет и производительная деятельность человека и его полноценное потребление средств жизнеобеспечения. И вот почему.

Если вся масса произведенной товарной продукции полностью реализуется в срок точно совпадающий с сроком ее производства-то есть период первой стадии метаморфоза абсолютно сравняется с периодом второй стадии метаморфоза, тогда мы можем вести речь о ритмичной бесперебойной производительной деятельности. Если срок второй стадии метаморфоза, больше срока первой стадии метаморфоза, т о мы будем иметь дело с перепроизводством жизненных средств, а значит и с сокращением их производства, то есть с промышленным кризисом. Если же вторая стадия метаморфоза по срокам уступает первой стадии, то есть меньше, то в этом случае, мы имеем дело с недопроизводством жизненных средств, их дефицитом и потому с расширением их производства. Остуда, само собой понятно, что производитель должен чутко следить за меняющейся рыночной ситуацией как лично, так и посредством опросив массы потенциальных покупателей. С тем, чтобы мгновенно принимать необходимые решения призванные обеспечить его, производителя, благоденствие и интересы покупателей.

Таким образом, мы видим какая глубокая внутренняя связь объединяет первые две фазы метаморфоза материала природы в средства человеческого потребления. Мы видим, что товар это ничто иное как видоизмененный производительным трудом материал природы играющий, правда уже, несколько иную роль чем до этого он играл ее в непосредственных производительных процессах будучи предметом труда, то есть средством приложения производительных сил. Если в производительных процессах, он коренным образом до «неузнаваемости» меняет свой внешний облик на искусственно ему придаваемый, то в рыночных процессах, он наоборот очень и очень старательно оберегает обретенный образ, надевая на себя карнавальную маску товара и тем порождая интригу, лишь затем чтобы успешней ее разрешить. То есть завысить, набить себе цену — продать себя подороже. Понятно, что в условиях непозволяющих с математической точностью рассчитать цену произведенной продукции и цену ее реализации, производителю продающему на рынке свою продукцию как товар поневоле приходится запрашивать завышенную цену, чтобы не потерять «свое». Здесь он интуитивно исходит из законов вероятности, математических законов вероятности, которые несут в себе элемент игры «да — нет». В результате чего торг надолго затягивается приводя в конце концов к наиболее приемлемой для обоих цене.

Но, возникает вопрос. А чьей неотъемлемой частной собственностью является товар? Кто, исходя из всех и всяческих норм права частной собственности, является истинным собственником товара?

На первый взгляд может показаться, что исчерпывающий ответ вытекает уже из самой постановки вопроса. И действительно. Товар на рынке это еще не реализованная продукция производства, продукция еще не прошедшая фазу обмена и, следовательно, она является собственностью того, кто доставил ее на ранок, то есть производителя. Однако здесь есть свое «но».

Дело в том, что в современных экономических отношениях, сделки купли — продажи товарной продукции совершаются задолго до прибытия продукции как товара на официальный рынок. Мы имеем ввиду крупнооптовые закупки товарной продукции, так сказать «на корню», то есть на территории завода-изготовителя, с его складов, с последующей его доставкой на, собственно, рынок, где она и поступает в розничную продажу.

Казалось бы все правильно. Товарная продукция «не отходя от кассы» нашла своего покупателя оплатившего ее деньгами, или денежными средствами, которые являются личной собственностью того, кто внес их в оплату за приобретенную в свою личною собственность произведенную заводом продукцию. Эта товарная продукция по законному праву покупателя перешла в его безраздельную собственность и потому о ее дальнейшей судьбе получивший «свое» производитель, может совершенно не беспокоится. Bee это конечно так.

Но, вот что не дает покоя. Покупатель, приобретший товарную продукцию крупным оптом, вовсе не собирается потреблять ее как собственные индивидуальные или семейные жизненные средства, слишком большие массы этих жизненных средств, он приобрел. Тогда для чего, он стал собственником крупной массы произведенной продукции? Только для одного. Для перепродажи. А какой смысл в перепродаже? Большой, очень большой. Внедрившись во вторую фазу метаморфоза, перекупщик: с одной стороны оттеснил от рынка непосредственного производителя, а с другой — предстал перед покупателем в роли истинного производителя той массы товара, которую он предъявил на рынке. То есть, в этом случае, мы наблюдаем заведомую подмену реального производителя самозванцем, самовольно присвоившим себе права непосредственного производителя, заметим права частной собственности непосредственного производителя.

Что это дает? Ну, во-первых, покупатель, будучи одновременно и производителем, испрашивая цену данного товара думает, а порой и считает, что продавец сообщает ему истинную цену товара, хотя на самом то деле это абсолютно не так, поскольку в противном случае перепродажа утратила бы всякий» смысл». Сообщаемая перекупщиком рыночная цена товара всегда значительно завышена, благодаря всё той же теории вероятности. Второе — в случае несоответствия товара обещанному им качеству, продавец-перекупщик всегда отведет от себя удар кивнув на завод-изготовитель, сам же останется в стороне со своей торговой «прибылью». Третье — скупая на корню всю производимую другим тружеником продукцию, перекупщик заведомо, ставит производителя в зависимость от перекупщика, от его прихотей, в том числе и корыстных и даже прежде всего от них. Это дает возможность перекупщику значительно занижать цену закупаемой им продукции поскольку производитель находится в зависимости от его прихотей. Четвертое — заведомо занижая цену продукции и уже на рынке завышая цену товара, перекупщик «творит» ценовые ножницы позволяющие ему стричь на рынке увесистые купоны. И в этом весь смысл перекупки как явления.

Таким образом, в отличие от рядового покупателя, превращающего приобретенный им товар в продукт собственного потребления и потому закономерно становящимся или ставшим безраздельным собственником приобретенного им жизненного средства, перекупщик лишь формально, да и то ненадолго становится «собственником» приобретенного им товара, который он затем перепродает реальному потребителю, возвращая себе свою собственность, деньги и с «лихвой». То есть перекупщик по сути собирает незаконную дань с покупателей перепродавая им то, чего он не производил и, что ни под каким соусом не может являться и не является его собственностью. И он, перекупщик, это хорошо знает потому и спешит побыстрее сбагрить чужую собственность, чтобы вернуть свою, но в больших размерах. И того незначительного времени, в течение которого товар находится в его руках, отзывается вполне достаточно для того, чтобы безраздельно и беззастенчиво на этом нажиться, извлечь из этого свою корысть.

А ведь, по сути своей, перекупщик всего лишь труженик в сфере коммерческих услуг — услуг в сфере маркетинга, в сфере рыночных отношений купли-продажи. И приобретает он собственность труженика (продукцию им произведенную), только затем, чтобы перепродать право собственности реальному потребителю по завышенной цене.

По большому счету, перепродажа с целью неэквивалентной наживы это самый заурядный экономический паразитизм. Но, как известно даже многие паразиты приносят значительную пользу человеку, если их правильно использовать. К примеру, несколько головных вшей будучи взяты в нечетном количестве (почему-то? (и живьем, промочены больным страдающим любой формой гепатита (желтуха, болезнь Боткина (, уничтожают вирус этой болезни в три дня. А больной, в какой бы тяжелой стадии болезни не находился, полностью выздоравливает в течение последующей недели. Факт этот достоверен, потому что неоднократно проверен. Поэтому мы и утверждаем, что из всякого паразитизма можно извлечь общественно полноценную пользу. В том числе и из паразитизма экономического. Достаточно ввести этот самый «паразитизм», а, по сути трудовые коммерческие услуги, в рамки закона определяющего эквивалентные взаимовыгодные отношения между производителем товарной продукции и тем, кто станет реализовать ее на рынке. Юридический договор между ними — контракт — должен обязательно учитывать не только интересы производителя и продавца его продукции, но и покупателя, который остается вправе приобретать на рынке в свою собственность средства его жизнеобеспечения по той цене, что реально сформировалась в непосредственных процессах производства этих жизненных благ и в процессах их реализации. Вот и все. Тогда интересы всех сторон будут эквивалентно соблюдены и объективно восприняты.

Необходимость бдительного контроля за деятельностью перекупщика (коммерсанта, купца, торговца и т.д.), важна еще и потому, что будучи оставлен без контроля со стороны общества, он сразу же предпринимает все меры к тому, чтобы подчинить собственному влиянию это самое общество. И прежде всего монополизирует рынок диктуя такие цены, которые считает наиболее для себя приемлемыми. В его руках товар это орудие захвата власти, поначалу экономической, а вслед затем и политической. Захват же политической власти превращает его в абсолютного политэкономического диктатора.

А это несомненно, поначалу вызовет самую настоящую войну на рынке, которая тут же перекинется на все общество превратившись в войну гражданскую и тогда государству, как упорядоченному стабильному социуму — конец. Такое не раз и не два уже происходило в истории человечества. И будет происходить впредь, если социум не найдет в себе достаточно сил, чтобы ввести экономические отношения в рамки математически выверенных эквивалентных обменов, произведенными жизненными средствами. Тогда собственником произведенной товарной продукции останется только тот, кто ее произвел, вплоть до того самого момента, пока товар не будет передан в личную собственность реального потребителя этого товара, в качестве средств собственного жизнеобеспечения.

Продукт потребления.

Мы уже не раз говорили о том, что изначально целевое предназначение производимой продукции — ее реальное истребление в качестве необходимых жизненных средств существования, в качестве жизненных благ. Будучи личной собственностью производителя она, продукция, пускаясь во все тяжкие, проходит три стадий собственного метаморфоза прежде чем становится личной собственностью потребителя. Следовательно, в реальности мы всегда имеем дело лишь с двумя сторонами одной и той же медали — одной и той же формой собственности, — собственностью производителя и собственностью потребителя, собственностью производителя на произведенные им жизненные блага и собственностью потребителя на потребляемые жизненные блага.

Учитывая то, что любой производитель одновременно является и потребителем, мы можем с уверенностью утверждать, что «от перемены мест слагаемых, сумма не меняется». Что это значит? Это означает только одно. Производитель всегда потребляет только то, что сам и произвел, но потребляет он это уже совсем в другой физической форме, в которую заложено совсем иное физическое содержание нежели имела продукция им произведенная. И. качества эти произведенные им жизненные блага приобретают в результате третьей стадии метаморфоза, которая есть рыночный обмен. И действительно. Вне зависимости от того, что произвел труженик, он потребляет только то, что он произвел сам, то есть шахтер добывший уголь потребляет «уголь» превращенный в хлеб, яблоки, мясо, колбасу, сыр, варенье, одежду, обувь, автомобиль, жилье, домашнее тепло, электрический свет и так далее. Все это лишь превращенные, через рыночный обмен преобразованные формы его шахтерского угля, его шахтерской продукции. И когда шахтер на рынке обменяв свой уголь на все. другие необходимые ему средства существования, использует их по прямому назначению — хлеб, яблоки, мясо, колбасу, сыр, и так далее, съедает, а одежду, обувь носит, на автомобиле ездит, в доме живет — то это означает только одно — он потребляет их реально, в отличие от перекупщика-продавца «потребляющего» плоды труда лишь фиктивно, то есть косвенно, в форме товара. Отсюда, собственность шахтера — уголь, заменилась на его же собственность — хлеб, яблоки, мясо, колбасу, сыр и многое многое другое, поскольку не добывай он уголь, он с таким же успехом мог бы растить яблоки и потреблять их лично, или шить одежду для себя, обувь и прочее, прочее, что и было бы его личной неотъемлемой собственностью, по праву творца этих жизненных благ. И вот вторая стадия метаморфоза произведенной продукции в средства потребления удивительна еще и тем, что именно благодаря ей, продукция произведенная тружеником становится его же средством потребления, имеющим уже совершенно иную натуральную форму и содержание, нежели продукция им произведенная. Одним мановением волшебной палочки, произошло столь удивительное превращение. И эта волшебная палочка есть рынок. А промежуточное состояние при переходе произведенной продукции в средства потребления, есть состояние товара. В этом состоянии все индивидуальные черты произведенных жизненных средств стираются, обезличиваются обретая черты просто товара затем, чтобы по истечении недолгого времени трансформироваться в облик необходимых жизненных средств потребления. Массу этих совокупных жизненных средств потребления (хлеб, мясо, колбаса, сыр, яблоки, виноград, одежда, обувь, жилье и прочее, прочее, прочее (, мы и называем потребляемым продуктом или продуктом потребления. Как видим, продукт потребления вообще, тоже обезличен, но при этом его легко идентифицировать, сличить и узнать придав ему конкретный образ. Отсюда понятно, что собственностью труженика по прежнему остается произведенная им продукция, хоть и потребляется она им, уже в другой натуральной форме и с другим природным содержанием. В изменении первоначально сотворенной формы и содержания и кроется весь смысл обмена произведенными жизненными средствами. Но, для того, чтобы это чудо совершилось. обязательно необходимо все разнообразнейшие формы произведенной продукции с ее разнообразнейшим содержанием «слить» в одну форму и в единое содержание — в форму товара, а место, где такое только и может произойти это рынок.

Таким образом, плоды собственного труда, на рынке превращаются в плоды собственного потребления, то есть в потребляемый продукт. И от того в чьих руках будет находится волшебная палочка превращающая плоды труда в плоди потребления и будет зависеть, насколько полно и полноценно плоды его труда превратились в плоды его потребления.

Если вторая стадия метаморфоза-превращение продукции в товар — происходит удивительно легко, лишь мысленным желанием производителя, то третья стадия, превращение товара в продукт потребления, протекает порою в довольно тяжелой форме. И связано это прежде всего с тем, что производитель и реальный потребитель плодов его труда отчуждены друг от друга, не известны друг другу: во-первых, из-за отсутствия личных контактов друг с другом; во-вторых из-за географической отдаленности друг от друга; в-третьих, заведомо отчуждены информационно и только тем, кто видит в этой непреднамеренной отчужденности свою очень большую выгоду. Время необходимое для поиска потребителя, географическое расстояние разделяющее производителя и потребителя, отсутствие объективной информации о существовании друг друга — вот те трудности, которые обоим сторонам приходится преодолевать порою с очень большим трудом. Но, от этого обретенный плод становится только слаще, если… если этот плод не приправил горечью некто другой, перехвативший его по дороге не с тем, чтобы им насытиться.

Но, как бы там ни было, а плоды труда преодолев все искусственные преграды и искусные лазейки, становятся плодами потребления или продуктом потребления. И третья стадия метаморфоза это стадия реализации товара его будущему реальному потребителю, то есть собственно обмен. Она, эта стадия, предполагает появление на рынке реального, а не фиктивного, покупателя; опознания им в товаре необходимого ему средства существования, признания им в товаре качеств удовлетворяющих потребительским требованиям. и передаче товара из рук продавца (производителя (, в руки покупателя (потребителя (. С момента перехода товара в руки потребителя, завершается третья стадия метаморфоза природного материала в продукт потребления, в жизненные средства достойного существования, в жизненное благо.

Далее продукт потребления начинает жить совершенно не той жизнью, какой он жил до сих пор. Если в период его производства, он как бы «рождался» под рукою труженика, в стадии товара «дозревал», то в стадии потребления, он умирает, когда быстро, когда не совсем, а когда долго и очень долго. Отчего продукт потребления, мы разделяем на продукты оперативного потребления, продукты краткосрочного потребления, продукты долгосрочного потребления, продукты сверхсрочного потребления и продукты бессрочного потребления.

а) продукт оперативного потребления

Прежде чем окончательно и точно определиться с периодами истребления продукта, нам, видимо, в качестве эталонного придется избрать такой природный продукт, с периодом потребления которого, мы могли бы сравнить или сопоставить и время потребления любого другого продукта. И, конечно же, таким эталонным природным продуктом, может быть только сам человек, поскольку: во-первых, он закономерно является продукцией произведенной природой, а во-вторых, также закономерно является природным продуктом, прямым и единственным потребителем которого, выступает сама природа в лице его величества-времени.

Если мы вспомним, что нормальный период средней, естественной продолжительности жизни человека равен 75 годам и примем срок его жизни за период его долгосрочного потребления природой, то станет ясно, что периоды потребления любого продукта, по своей длительности не достигающие срока жизни, человека, могут быть либо оперативными сроками потребления, либо краткосрочными. Сроки потребления продукта превышающие естественный период жизни человека, могут быть только сверхсрочными или бессрочными. Отсюда и потребляемые продукты, сроки потребления которых укладываются в рамки определенного периода потребления, становятся продуктами оперативного, краткосрочного, долгосрочного, сверхсрочного и бессрочного потребления. К примеру пищевые продукты, это продукты оперативного потребления, одежда — продукт краткосрочного потребления, здание — продукт долгосрочного потребления, монументальные архитектурные сооружения (плотина гидроэлектростанции (- продукт сверхсрочного потребления — относительно естественного срока жизни человека — памятники искусства и культуры — продукты бессрочного потребления. Таким образом, мы теперь можем условиться и о самом периоде потребления. То есть срок потребления, скажем, до 1 года, будем считать сроком оперативного потребления; срок потребления продукта до 25 лет, будем считать периодом краткосрочного потребления; срок потребления продукта до 75 лет, будем считать периодом долгосрочного потребления; срок потребления продукта до 100 лет, будем считать периодом сверхсрочного потребления, а срок потребления продукта свыше 100 лет, будем считать периодом бессрочного потребления. Отсюда, продукты потребляющиеся в срок до 1 года — продуктами оперативного потребления; продукты потребляемые в срок, протяженностью от 1 года и до 25 лет, продуктами краткосрочного потребления; продукты потребляемые в срок от 25 и до 75 лет, продуктами, долгосрочного потребления; продукты потребляемые в срок от 75 и до 100 лет, продуктами сверхсрочного потребления; продукты потребляемые в срок превышающий 100 лет, продуктами бессрочного потребления.

Понятно, что читатель может задаться вопросом. А, для чего вообще нужна подобная классификация? Отвечаем. Прежде всего, с этих страниц, мы ведем речь об экономике и экономических отношениях производства и потребления. Во-вторых, деньги счет любят. В-третьих, каждый человек желающий рационально, вести свое экономическое хозяйство, просто обязан знать, в какие сроки ему необходимо вновь и в полном объеме воспроизвести потребленные им же самим, его жизненные средства существования. Кроме того, в случае когда он приобретает какое-либо дорогостоящее жизненное средство — например жилой дом — он обязан знать, в какие сроки ему необходимо полностью рассчитаться со строителем дома, если он не смог оплатить покупку жилья сразу, целиком, по его полной цене дома как изделия. Ведь имеет же место и продажа товара в рассрочку, то есть в кредит. Таким образом, классификация продукта потребления по срокам его потребления, позволяет более точно взглянуть на феномен потребления вообще.

Что касается продуктов оперативного потребления, то здесь видимо уже понятно, что таковыми прежде всего являются пищевые продукты, легкая одежда и обувь, горюче-смазочные материалы, промышленное сырье, некоторые рабочие инструменты, рабочая спецодежда, легкая обувь, канцелярские и писчебумажные принадлежности, колеса, а точнее, шины автомобиля при их интенсивной эксплуатации, ну и так далее. Все, чей «технический» ресурс исчерпывается периодом потребления не превышающим одного года, является продуктом оперативного потребления. И потому, именно в сфере производства жизненных средств оперативного потребления, наблюдается наиболее оживленная производительная деятельность. Именно в этой сфере производительной деятельности наиболее стремителен научно-технический прогресс, и именно в этой сфере производительной деятельности заняла большая часть трудоспособных членов гражданского общества.

Продукт оперативного потребления, это те бытовое и производственные средства существования, которые нужны постоянно, именно сейчас, сию минуту, сию секунду. Без продуктов оперативного потребления, всякая жизнедеятельность теряет какой — бы то ни было смысл, ибо лишенный завтрака человек не станет работать, а лишенный энергии станок вообще не включится.

Продукт оперативного потребления, оперативно потребляясь, «сгорая» сам, дает возможность производить и жизненные средства оперативного потребления, и жизненные средства краткосрочного потребления, и жизненные средства долгосрочного потребления, и сверхсрочного, и бессрочного потребления. Потому что, продукт оперативного потребления может быть вновь воссоздании даже в большем количестве, в оперативные сроки, то есть в течение 1 года. А это основа основ существования человека. Возможность воспроизводить уже потребленные жизненные средства, в сроки равные срокам их потребления или, даже, меньшие сроки, гарантирует человеку обеспеченную и надежную защиту от посягательств природной стихии на его здоровье и даже саму его жизнь.

Массы продукта оперативного потребления производимых человеком как жизненные средства существования, тем больше, чем выше инженерно-техническое и технологическое оснащение труженика теми профессиональными знаниями и средствами труда, которыми он и производит эти массы продукции, превращающиеся затем через обмен, в жизненные средства оперативного потребления, то есть собственно в продукт оперативного потребления.

б) продукт краткосрочного потребления

К продуктам краткосрочного потребления, как стало понятно из вышеизложенного, мы можем отнести технические средства труда и быта, к примеру производственное оборудование: станки, транспортные устройства, рабочие агрегаты и машины, автоматические линии, грузоподъемные устройства, временные или легкие строения, автомобильный транспорт и так далее. Все жизненные и производственные средства, срок потребления которых, при всем искреннем желании потребителя, не превышает 25 лет эксплуатации, мы называем продуктом краткосрочного потребления.

Конечно, на первый взгляд, срок в 25 лет никак не назовешь кратким, но ведь и мы говорим, что предлагаемые нами определения лишь относительные. В нашем случае, к естественному сроку средней продолжительности жизни человека. Поэтому, 25-и летний, или период потребления до 25 лет, срок продукта краткосрочного потребления, есть чисто условный срок потребления, взятый нами за аксиому. С тем, чтобы нам иметь ясную четкую картину того, что мы вовлекаем в нашу жизнедеятельность в качестве подсобного средства, облегчающего нашу жизнь вообще. Если мы приобретаем легковой автомобиль как средство передвижения, то тем самым, мы раздвигаем пределы нашего присутствия в том или ином месте окрестности, обретаем возможность передвижения на дальние расстояния, то есть, по сути, произвольно раздвигаем свой собственный географический мир. Приобретая холодильник, мы получаем возможность хранить пищевые продукты про запас и длительное время. Приобретая рабочий станок, мы обеспечиваем себя работой на много лет вперед, что гарантирует нам безбедное существование и так далее. Таким образом, достаточное наличие продуктов краткосрочного потребления, делает нашу жизнь комфортной, в чем-то относительно беззаботной, безопасной и защищенной от всякого рода неожиданностей.

Продукт краткосрочного потребления, как жизненное средство, производится в течение периода намного меньшего чем тот, в течение которого он потребляется, а это значит, что за период потребления этого продукта, может быть произведено несколько единиц, а то и десятков единиц аналогичного жизненного средства существования. Скажем, легковой автомобиль эксплуатируется человеком интенсивно в течение 5 лет после чего он оказывается полностью выработавшим свой технический и конструкционный ресурс, а за это время вместо него уже могут быть изготовлены 5, 10, 15, 20 и более, точно таких же автомобилей. Как видим, потребление продукта краткосрочного потребления, создает такой резерв времени, который будучи использован производительно, позволяет осуществлять расширенное воспроизводство аналогичных жизненных средств, в качестве производимой продукции. А это уже явный прогресс человеческого общества.

Продукт краткосрочного потребления, потребляемый рационально, позволяет человеку направлять свои высвобождающиеся производительные усилия на производство других не менее важных для него жизненных средств существования. И если человек не страдает нелепыми прихотями, не является рабом своих непомерных желаний, то бережное отношение к потребляемым, в частности, краткосрочным жизненным средствам, дает ему возможность накапливать, порою и в избытке, и другие жизненные средства, что, опять же, является гарантией выживания. Ведь, собственно, всегда и во всем, мы можем говорить только о выживании в борьбе с природной стихией. Потребляемые в достаточном количестве жизненные средства, вкупе с накопленными на длительный срок вперед, и есть гарантия обеспеченного выживания. Поэтому продукт краткосрочного потребления, потребляемый бережливо, дает возможность накапливать жизненные средства в достаточном количестве.

Если продукт оперативного потребления, потребляется исходя из объективно обоснованных норм необходимого количества и качества его потребления — пищевые продукты согласно медицински обоснованных норм; энергоносители, исходя из технически и технологически обоснованных норм-то, продукты краткосрочного потребления в некоторой своей части будучи подвергнуты реставрации восстановлению как бы удлиняют сроки своего потребления, хотя по правде говоря, нет никакого смысла потреблять продукты краткосрочного потребления дольше того срока, который рассчитан конструкторами изначально. То есть, если моторесурс двигателя автомобиля рассчитан на 20000 часов его интенсивной эксплуатации, то сразу же после 20000 часов работы его необходимо выкинуть в утиль, независимо от того в каком техническом состоянии, он еще находится. В противном случае может оказаться, что его постоянная реставрация или бесконечный ремонт, обойдутся себе дороже. Здесь надо исходить лишь из одного правила — умерла так умерла и «ничто не вечно, под луной»

По большому счету говоря, искусственное завышение сроков потребления — экономия, бережливое отношение — дает эффект лишь поначалу, в стадии дефицита данного продукта потребления или отсутствия достаточного количества денежных средств. При наличии же необходимых денежных средств и когда такой продукт производится в достаточном количестве, а то и в избытке, бережливое отношение, «экономное» потребление продукта краткосрочного потребления, самым отрицательным образом может сказаться на производящей экономике, в целом. Новые жизненные средства уже произведены, а прежде произведенные еще не потреблены полностью. В результате, их перепроизводство, промышленный кризис, остановки, промышленных предприятий, утрата тружеником работы, возможности воспроизводить необходимые жизненные средства, инфляция и, как следствие, значительное понижение жизненного уровня. И чтобы такое не происходило, в условиях достаточного воспроизводства жизненных средств, необходимо потреблять их за тот самый период, в течение которого эти жизненные средства производятся. А в условиях их избыточного воспроизводства, потреблять их быстрей или в большей массе. Тогда баланс производства и потребления будет сохранен, что обеспечит и безостановочную работу всей промышленности, и, следовательно, стабильное функционирование всей экономики государства.

в) продукт долгосрочного потребления

Те жизненные средства, сроки потребления которых — сроки эксплуатации, технический ресурс — укладываются в период, равный периоду средней продолжительности жизни человека, то есть 75 годам, мы называем продуктом долгосрочного потребления. К примеру, жилой дом. Будучи построен в первый год жизни ребенка, родившегося в этом новом доме и прожившем в нем всю свою жизнь длиною в 75 лет, этот дом в течение 75 лет, приходит в состояние точно такой же старости, как и его владелец. И если этот дом, в течение 75 лет ни разу не ремонтировался, то можно себе представить в каком техническом состоянии он окажется. Но, как раз, именно подобная эксплуатация дома и есть истинное его потребление. Потому, что, в случае когда проводился ремонт, мы потребляем не только прежние элементы конструкции всего здания, но и те, что были созданы при ремонте. Таким образом, первоначальные элементы конструкции дома за 75 лет приходят в большую негодность. Поэтому, в целом через 75 лет эксплуатации, мы можем говорить о полном потреблении дома, как продукта долгосрочного потребления.

Однако, кроме жилого дома есть и другие жизненные средства, естественное потребление которых растягивается на срок до 75 лет, например морские суда. Конечно срок службы морского судна равный 75 годам, это почти исключение из правил, но 30,40 и даже 50 лет службы его, это вполне возможный вариант. Разумеется, что при этом без ремонта не обойтись. Но, все-таки основная конструкция корабля вполне способна «прожить? столь долгую жизнь.

Или, взять к примеру деревянный мост. Дерево достаточно долговечный материал и мост изготовленный из древесины определенных пород, вполне способен, при правильной его эксплуатации, выдержать срок в 75—80 лет. А линии и мачты электропередач То есть, как видим, мы постоянно сталкиваемся с такими жизненными средствами, эксплуатация которых сопоставима по сроку, с периодом средней продолжительности жизни человека. И, потому, сроки потребления этих средств, мы вправе разбить на сроки оперативного, краткосрочного, долгосрочного, сверхсрочного и бессрочного периодов потребления. Это важно еще и потому, что мы должны знать, какие жизненные средства, мы можем превращать в средства накопления, а какие, при все нашем желании, не можем. Отсюда, продукты долгосрочного потребления, могут стать средствами накопления, а продукты оперативного и краткосрочного потребления, не могут.

г) продукт сверхсрочного потребления

Продуктом сверхсрочного потребления, становятся такие жизненные средства, срок потребления которых, согласно нашей классификации, достигает 100 лет.

Конечно, такие периоды потребления чисто условны хотя бы потому что, к примеру, такой долгосрочный продукт потребления как жилой дом, при очень бережном отношении к нему, мы можем эксплуатировать не 75, а 100 лет и больше. То есть, своим щадящим отношением и своевременным уходом за ним, мы можем перевести дом из разряда, долгосрочного, в разряд продукта сверхсрочного потребления. Но, в этом случае проявляется наше субъективное желание по возможности дольше сохранить этот дом. Однако, есть такие технические конструкции, которые изначально, при их конструировании, рассчитываются на срок эксплуатации до 100 лет, например конструкции крупнопанельных многоэтажных жилых домов, или конструкции некоторых административных зданий.

Расчет на сверхсрочное потребление (эксплуатацию), осуществляется только для того, чтобы использовать время длительной эксплуатации одного жизненного средства, для производства новых аналогичных средств, в большем их количестве, так как эти производимые средства требуют на свое производство очень больших трудозатрат человеческой энергии — мускульной, интеллектуальной, психической -, рабочего времени на их производство и большой массы технических средств применяемых в их производстве. Если жизненное средство, требующее больших производственных затрат, как продукт потребления станет потребляться быстрей, чем производится, то производство такого жизненного средства потеряет всякий смысл. И, действительно, к примеру, морское судно будет строится трудом нескольких сотен, а то и тысяч рабочих, в течение 5 лет, а срок его эксплуатации, то есть полного потребления, окажется равным 1 году. Что из этого выйдет? Да, ничего хорошего. Просто перестанут строить такие суда. Весь смысл производства средств очень длительной эксплуатации в том и заключается, чтобы: во-первых, иметь это необходимое средство существования, в течение длительного времени высвобождая тем самым время для использования его в производстве Других средств потребления. Поэтому, производимые средства очень длительного последующего потребления, уже изначально становятся средством накопления. Подсознательно, они и производятся прежде всего, как средства накопления, как богатство несмотря на то, что при этом они активно эксплуатируются. Кто может сказать, сколько лет может исправно стоять и активно эксплуатироваться плотина гидроэлектростанции, если только бетон в ее теле, первые сто лет будет крепнуть. Ведь после того, как этот бетон окрепнет, он может с успехом еще долгие и долгие десятилетия оставаться несокрушимым и только лишь по истечении определенного времени, бетон обязательно станет разрушаться, вследствие собственной «усталости». Ничто не вечно…

Потребление продукта сверхсрочного потребления, при его наличии, дает возможность человеку концентрировать свои производительные усилия на тех экономических направлениях, которые обеспечивают его жизненными средствами оперативного, краткосрочного и долгосрочного потребления. Продукт долгосрочного потребления это такой тыл, опираясь на который, человек чувствует и ощущает свою полнейшую защищенность от любых невзгод какие бы ни обрушились на его голову, ибо продуктом сверхсрочного потребления становится не только какая-либо материальная вещь, материальный предмет, но и такое далеко не материальное средство, как социальная, или общественная организация человеческого общества вообще. А это уже нечто совсем непохожее ни на опору электропередач, ни на мельницу, ни на морское судно. Социальная организация общества это его институты призванные защищать интересы каждого члена общества и, потому социальная организация общества, есть средство такой защиты, а, следовательно, и продукт сверхсрочного потребления. До каких пор будет потребляться такое средство? Ровным счетом до тех пор, пока не придет к неразрешимому противоречию с самим собой. Пока не превратится из средства самозащиты, в средство нападения на самое самоё себя.

д) продукт бессрочного потребления

Продукт бессрочного потребления, это такие средства потребления, сроки эксплуатации которых определить затруднительно, а порою и просто невозможно. И действительно, вырубленные в скале жилые или культовые сооружения и помещения, будут служить ровно столько, сколько будет стоять скала, в которой пробиты эти помещения. Или, к примеру, искусственный пруд, лоно которого специально было выкопано для создания этого пруда. А, религиозные храмы строящиеся на века? А, монументальные сооружения типа египетских пирамид, месопотамских зиккуратов. Великой китайской стены или Стоунхендж? Все это продукты бессрочного потребления. Конечно, назначение всех этих сооружений различно, но в совокупности они представляют собой средства удовлетворения каких-то определенных человеческих потребностей. Некоторые из них служат средством отправления религиозных культов, некоторые, такие как Великая китайская стена, служили средством защиты от набегов воинственных северных соседей, некоторые, как Стоунхендж служили научным целям в качестве астрономических инструментов, и так далее. Как видим, монументальные сооружения, были средством эксплуатации не одного человека или небольшой кучки людей, и не одного поколения людей, а средством социального потребления, средством необходимым для нормального существования целого общества, целого социума, проще говоря, цивилизации.

Но, вместе с тем, наряду с продуктами бессрочного потребления эксплуатируемыми социумом и потому являющимися неотъемлемой социальной собственностью, есть и такие продукты бессрочного потребления, которые не отличаются монументальностью, но которые служат человеку из поколения в поколение и потому являются его личной, неотъемлемой индивидуальной собственностью. Речь идет о фамильных драгоценностях, миниатюрных произведениях искусства изготовленных из драгоценных металлов, камней, ценных пород дерева, кораллов, жемчуга и так далее. Передаваемые по наследству от родителей детям, от детей внукам и правнукам, эти средства выполняют лишь одну роль предназначенную им — услаждать взор их владельца своей нетленной красотой. Таким образом, продукт бессрочного потребления это жизненные средства, производство которых заведомо рассчитано на их бесконечное использование во времени. Именно поэтому, они попадают в разряд индивидуального или социального богатства, индивидуального или социального сокровища. И именно поэтому они становятся бесценными.

Однако есть такие средства существования, такой предмет бессрочного потребления, который не является плодом человеческого труда, но тем не менее активно потребляется им как наипервейшее и наиглавнейшее средство человеческого жизнеобеспечения. Речь, конечно же, идет о земле и ее недрах, о воде и ее богатствах, об атмосфере земли и ее чистоте.

Как продукт, земля и ее недра, вода, воздух, солнечный свет вне всякого сомнения потребляются человеком в качестве жизненно необходимых средств существования. Более того, не будь этих средств человек не смог бы прожить и минуты, да и вообще не подвился бы на свет. А поскольку эти естественные природные средства существования пребывают с нами вечно из века в век и независимо от нашей воли и сознания, то с полным на то правом мы можем заявить, что естественные средства человеческой жизнедеятельности, есть продукт бессрочного потребления.

Но, вот что интересно. Если мы можем сказать, что большую часть потребляемых им жизненных средств, человек произвел собственным трудом, то можем ли мы сказать то же самое о природных жизненных средствах, то есть о земле и ее недрах, воде и ее обитателях, атмосфере и ее химическом составе? Конечно же, нет. Все это есть продукция произведенная самой природой, без какого-либо корыстного расчета. Она просто произвела и все. Произвела в силу свойственной ей самой симметрии или природного равновесия — разрушения — созидание, хаос-порядок, холод-тепло, свет — тьма, верх-низ, тяжесть-невесомость, лево-право, продукция-продукт, и так далее. Поэтому, человек как на свою собственность может претендовать только на то, что он произвел своим собственным непосредственным трудом. А ведь мир природы он, человек, не произвел, не сотворил, стало быть и претендовать на естественные природные ресурсы, по праву частной собственности, он не вправе. Поэтому, потребляя естественные природные ресурсы, как продукт бессрочного истребления, он обязан воспринимать их лишь как бескорыстный дар природы, который она, природа, вправе отнять их у него в любой момент если он, человек, хоть на минуту утратит чувство меры. И, вместе с тем, естественные природные средства жизнеобеспечения человек, потребляющий их как продукт бессрочного потребления, обязан оберегать, приумножать и холить. Если с жизненными средствами произведенными им самим, человек может поступать как ему заблагорассудится, то с естественными средствами всеобщей жизнедеятельности, так поступать человек не имеет никакого права. Ибо они, естественные природные средства существования, как продукт бессрочного потребления, активно потреблялись бесчисленными нашими предками, задолго до нас и будут потребляться бесчисленными нашими потомками и после нас. Человек преходящ, а природа вечна. Человек сам, есть продукт потребляемый природой, прежде произведенный ею как естественная природная продукция, как творение ее созидательных сил, как плоды ее материнских усилий.

Что касается плодов человеческого, труда, потребляемых им же как продукт бессрочного потребления, они есть средство накопления человеческого ума, таланта, профессионального трудолюбия, профессиональных способностей и знаний, которые в целом представляют собой сокровищницу определенной культуры, сокровищницу конкретной цивилизации. Продукт бессрочного потребления, это квинтэссенция человеческого производительного потенциала, его мощи, его способностей.

е) продукт производственного потребления

Когда мы говор им: «произведенные человеческим трудом средства жизнеобеспечения», то есть необходимые жизненные средства существования, то, прежде всего, мы имеем ввиду плоды человеческого труда, называемые нами произведенной продукцией. И какой формы, содержания, разновидности не были бы эти сотворенные человеком плоды, все они отражаются в одном слове — продукция. Плоды человеческого труда, сотворенные специально для обмена на необходимые жизненные средства, определяются нами как товарная продукция. В свою очередь, товарная продукция предъявленная в пункте обмена для опознания, признания и обмена, определяется нами как товар. Товар, обменявшийся в результате опознания и признания на другой товар, есть продукт будущего потребления. Продукт будущего потребления вступивший в стадию специального употребления, уже есть потребляемый продукт, есть потребляемое жизненное средство существования, или средство жизнедеятельности.

Активная человеческая жизнедеятельность, имеет две стороны. Одна — это праздная активная жизнедеятельность, другая — активная производительная жизнедеятельность.

Праздная активная жизнедеятельность это такая человеческая активность, которая не направлена на создание каких-либо материальных, интеллектуальных благ и услуг. Протекает она, исключительно вне сферы созидательной деятельности. Для активной праздной жизнедеятельности характерно элементарное созерцание, игривое времяпрепровождение и невмешательство в активную производительную деятельность. Праздное времяпрепровождение это состояние «детства», «младенчества».

Для активной производительной деятельности, характерна личная трудовая инициатива настойчиво побуждающая к производительной деятельности, волевые усилия направленные на самопринуждение к личному труду, самодисциплина в труде, целенаправленность в трудовых процессах во имя производства жизненных средств существования. То есть, для активной производительной деятельности характерно состояние созидания, состояние творения, состояние «взросления» и зрелости.

Одними из основных средств активной производительной деятельности чело века, является: профессиональные инженерно-технические теоретические знания; профессиональное инженерно-техническое практическое мастерство; специальные технические средства труда и специфические предметы труда, что в совокупности есть средства производства. Труженик же, в этой совокупности, есть лишь непосредственный организатор и исполнитель всей своей собственной производительной деятельности.

Так вот, средства производства, в глазах современной экономической науки, есть сумма основных и оборотных производственных фондов, то есть средства труда — это основные производственные фонда, а предметы труда — оборотные производственные фонды.

Не желая вступать в полемику с современной экономической наукой по этому поводу, то есть на предмет точности подобных понятий и определений, мы понимаем основные производственные и оборотные производственные фонды предприятий промышленности, как продукт производственного потребления, сроки потребления которых, в производительной деятельности, разбивают (делят) их на продукт оперативного производственного потребления, краткосрочного потребления, долгосрочного производственного потребления, сверхсрочного и бессрочного производственного потребления.

ж) продукт оперативного производственного потребления

Согласно общепринятого в производственной практике правила, в настоящее время за полный производственный цикл принимается один астрономический год равный 365 астрономическим дням, каждый из которых равен 24 астрономическим часам. В свою очередь, один астрономический час равен PC астрономическим минутам, а астрономическая минута равна 60 астрономическим секундам, каждая из которых равна 100 астрономическим миллисекундам.

Как известно, любой продукт потребляется согласно «производительности» его потребителя. Если маленький ребенок есть яблоко, то при всем своем старании, он способен пережевать его лишь за 3 — 5 минут, не менее того. А вот слон, это же самое яблоко проглотит в одно мгновение, скажем, равное 15 миллисекундам. Отсюда понятно, что «производительность» потребления слона, гораздо выше чем «производительное» потребление ребенка. А почему? А потому, что слон во много раз мощнее ребенка, во много раз сильнее его, потому что он во много раз крупнее, отчего мускульная сила челюстей слона, становится просто несопоставимой с мускульной силой челюстей ребенка.

Точно такую же картину, мы наблюдаем и в производительных процессах. Одно дело, когда труженик распиливает бревно на доски только с помощью простой двуручной пилы для продольной распиловки». И совсем другое дело, когда он же распиливает это бревно на те же доски в лесопильной раме, имеющей мощный электропривод. Отсюда можно прийти к выводу, что бревно, как продукт производительного потребления, в сравнении с лесопильной рамой, как продуктом прочих нагрузок и так далее. Поэтому, через несколько лет их интенсивной технической эксплуатации, уже возникает вопрос либо о капитальном их ремонте, либо о полной их замене. И редко какое техническое средство труда «доживает» до 25 летнего возраста. Поэтому, большую часть активно работающих средств производства, называемых ныне основными производственными фондами, мы называем продуктом краткосрочного производственного потребления.

з) продукт долгосрочного производственного потребления

Читателю, видимо, уже вполне понятен принцип классификации средств, используемых тружеником в производственных процессах, на продукты производственного и производительного потребления, согласно сроков их эксплуатации. Поэтому мы не откроем ничего нового если скажем, что те средства производства, срок технической эксплуатации которых достигает до 75 лет, есть продукт долгосрочного производственного потребления. Скажем, пассажирский океанский лайнер. Его производительная деятельность протекает в сфере услуг по перевозке и бытовому обслуживанию пассажиров. Продукция — масса услуг производимых в процессе перевозни людей и грузов. Средства, это вся конструкция лайнера включающая в себя спальные помещения, помещения и залы для совместного отдыха, столовые, рестораны, бары, концертные залы, бассейны, вертолетные площадки, прогулочные палубы и прочее, прочее, прочее и представляет собой морское судно. Все, что мы перечислили в связи с этим и все, что мы не перечислили и не упомянули, но оно является частью пассажирского судна, все это в совокупности продукт долгосрочного потребления, ибо хорошо сконструированный и отлично отстроенный лайнер, способен без особых проблем «прожить» и 75 летнюю жизнь. Как могут прожить ее и здания производственных цехов любого промышленного предприятия, и капитальные строения типа причальных стенок, и капитальные трубы заводских котельных и так далее.

Продукт сверхсрочного производственного потребления

Здесь нет необходимости подробно перечислять те средства производства, чьи сроки производственной эксплуатации достигают, согласно нашей градации, 100 лет. Ограничимся лишь некоторыми примерами — капитальные административные здания, мачты линий электротехнических передач, очистные сооружения, металлические конструкции мостов, железнодорожных переходов и так далее.

Исходить из чисто теоретических рассуждений здесь, нет никакой необходимости. Чтобы точно определить срок эксплуатации конкретного средства производства, достаточно заглянуть в его технические характеристики, вытекающие из инженерно-конструкторских расчетов. Этого будет вполне достаточно, чтобы отнести данное средство производства, как потребляемый в производстве продукт, в графу «продукт сверхсрочного, производственного потребления». И достаточным основанием для этого станет точный расчет являющийся, инженерно-конструкторской гарантией эксплуатации этого средства, ровно, до 100 лет.

продукт бессрочного производственного потребления.

Наряду с вышеперечисленными средствами производства, есть такие, сроки потребления которых затруднительно, а порой и просто невозможно определить заведомо. Это такие, например, средства, как искусственно вырытые каналы для прохода речных и морских судов, фундаменты и ложа плотин гидроэлектростанций, вырубленные в скалах заводские помещения, производственные цеха, тоннели, расчищенные скальные основания под фундаменты опор линий электропередач и так далее. Совмещение искусственных сооружений с природными основаниями выполняющими функции несущих элементов, позволяет эксплуатировать такие производственные средства в течение не одного столетия. По этому, такие сложные естественно-искусственные конструкции, мы относим к продуктам бессрочного производственного потребления. Естественная природная основа таких сооружений отличается чрезвычайной прочностью, что позволяет эксплуатировать их такой срок, что вряд ли кто возьмется точно предсказать, какой срок они могут выдерживать те нагрузки, которые человек на них возлагает. Но, вместе с тем, никто в этом случае не способен с достаточной степенью уверенности утверждать, что подобные устройства и сооружения будут служить до скончания веков. Подобные гадания на кофейной гуще просто бессмысленны, поэтому сроки их эксплуатации неопределенны, вследствие чего, нам не остается ничего иного, как просто сказать — это продукт бессрочного производственного потребления. Отсюда понятно, что в сроки эксплуатации таких средств попросту заложен принцип неопределенности. Таким образом, в бессрочном потреблении продукта производственного потребления, прежде всего необходим постоянный диагностический контроль за техническим состоянием таких, жизненно необходимых в производительной деятельности, средств бессрочной эксплуатации. Только тогда, когда состояние таких технических средств, согласно дефектологическому анализу, станет вызывать опасения и можно будет говорить о дальнейших сроках их эксплуатации.