Бесплатный фрагмент - Записки бывашаго афериста или витязь в еврейской шкуре.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Книга содержит упоминание организаций, запрещенных на территории РФ: ЛГБТ

АВТОР НЕ ОДОБРЯЕТ ЛГБТ (Запрещено роскомнадзором) и ИГИЛ (запрещено в РФ) и категорически не приемлет употребление веществ, порицаемых УК РФ.

Просто, по забывчивости, автор может пропустить фетвы о запретах после упоминания вышенаписанных нехороших аббревиатур.

Все ниженаписанное безобразие является плодом больного воображения автора и не имеет к действительности АБСОЛЮТНО никакого отношения.

ВСЕ СОВПАДЕНИЯ СЛУЧАЙНЫ.

ВСЕ ПЕРСОНАЖИ ВЫМЫШЛЕНЫ.

Утро кровавого воздаяния.

«На стыке клаустрофобии и клептомании возникает новое заболевание: боязнь воровать в замкнутом пространстве»
Из незащищенной диссертации по психологии.
Проезжаю мимо развалин старого севастопольского хладкомбината.
Всполохом высветило воспоминание…
Ночь. Шорохи. Опасность. Запах крови и алчности. Мы с папой воруем свинью. Ее, сопя, тащут нам в машину шопотом матерящиеся работники торговли. Свинья огромна. Ее, кажется, выставляли на ВДНХ. Папа, свистя от натуги и жадности, шапчет, мол, вы ебу дались мне этого мамонта куда? В машину ж не лезет! Ему так же шопотом убедительно что то возражают, причем исключительно матом. Папа смиряется с неизбежным, 21я «Волга» жалобно скрипит рессорами и мы вываливаем с места преступления. Полсвиньи, завернутые в окровавленную холстину, торчит наружу, эти уроды даже башку ей не отпилили. Хорошо, хоть выпотрошили. Ожидамо нас тормозит ГАИ. Для партейного папы кража социалистической свиньи грозит многим. В том числе тем, что его выпрут из авангарда прогрессивного человечества. Ну это если от статьи отмажется. Душный торг, поиск и нахождение общих знакомых и -мы едем к менту домой. В частный сектор.
Ибо денег они не хотят а желают свиную башку.
Лирическая пастораль. Ночь. Улица. Фонарь. Еврей и два мента обезглавливают свинью. Топором. Картина разом напомнила мне иллюстрацию казни Миледи из «Трех мушкетеров»
Натюрморт «Дружба народов»
Холст, сало, коррупция.
Свинья за час обезглавлена (мент явно это делает первый раз), мы едем домой. Папа занял у мента топор.
Забрезжило утро… папа с другом Жорой, волокут свинью на 5й этаж. Надо успеть, пока соседи по двору не проснулись и не стукнули «куда надо»
Звонок в дверь. Папа, Жора, я и свинья. Все сальные и в кровище. Дышим со свистом. (Все кроме свиньи)
Состояние: «загнанных свинокрадов пристреливают, не правда ли?»
Мама пучит заспанные глаза. «Я же просила только кусочек вырезки!»
У папы топор за поясом, на минуточку. Папа долго, через нос, выдыхает воздух…
Омммммм…
Справляется с собой.
Потом протягивает маме топор. От греха. Что б поменьше соблазну.
-Ну вот и вырезай, дорогая!
Вырезка в сознании народов СССР была сродни амброзии. Пища богов. Обьект вожделения. Предмет споров. И поводом для жарких дискуссий: что это, собственно, такое. Многие врали, что пробовали эт-самое, но в описании были неконкретны, облизывая губы, шелкая пальцами и издавая мычащие звуки.
Ныне, глядя через стекло витрины на этот осклизлый продоговатый предмет вожделения мне с трудом верится, что вот это вот будоражило сознание и служило мечтой ширнармасс в ссср. А так же стимулом стремительной карьеры для многих. «Вот стану инструктором райкома и буду одну вырезку жрать!»
Так как вырезка стремительно покидала тело и улетала наверх, на Олимп, к небожителям, достать ее на уровне знакомого завмага не представлялось возможным: до магазина она не доходила. 
Но. Маманя захотела отведать вырезки. Папаня включил кузнеца Вакулу и попер за царицыными черевич… свиной вырезкой то есть.
Меня взял что б снять подозрения.
Прежний раз от своего добытчества он уже имел зубную боль в душе и деланные нервы.
Тогда папенька опрометчиво попросил маменьку составить список того, что купить в магазине. Маманя шутейно и составила. Там были ананасы, каперсы, бананы, сырокопченая колбаса…
Что то из литературы начала века. Похлебкин потчует Гиляровского. Лукулл обедает у Лукулла. От списка терпко пахло Дюмой и контрабандой. Слюни текли уже от первых строк……
И положила описание этого изобилия мужу в карман.
Папа был падок «на слабо». Детство в грузинской эвакуации внесло свои коррективы в еврейский характер и добавило туда элементы горного понтореза. Отец исчез на три дня. Как в воду канул. Маманя облазила все морги, больницы: нету! Никто не видел. Ничего не слышали. На четвертое утро папаня вперся в дверь, увешанный сумками и виновато просипел: «Извини, ананасы были только консервированные»
И получил таки на орехи…
Крику было… — Где ты был?!! -Каперсы искал! -Я же пошутила! -Я-Лева Задов! Со мной шутить не надо!
Меня взяли как алиби. Как говорится: «было бы алиби, а труп найдется»
Он и нашелся. Труп свиньи…
Итак. Вожделенная вырезка вместе со свиньей в доме. Что дальше?
В квартире стоит холодильник «Снайге»
Символ достатка и высокого положения в обществе. Но он по пояс. Пора двухкамерных еще не наступила. Морозилка там курицу вместит. Если ее (курицу) особо при жизни не баловали. А куда деть этот труп, через который перелезть: и то проблема?
На что похож подьезд, после того, как два интеллигента, два коммуниста, плюнув на конспирацию и условности, на лестничной клетке порубили ворованную свинью? На камеру пыток, наверное. Или место преступления против человечности. Или человечины.
В эту псевдопитерскую парадную можно было на минуту завести любого упорного отрицалу, в глухом отказе находящегося, и вывести наружу уже прилежного стукача, что, высунувши язык, выводил бы заглавное: «Чисто. Сердечное признание»
Мясная стружка висела даже на люстре. Смертельно раненый электрощит истекал кровью. Двери соседей сально блестели сукровицей. Под ногами хрустели обломки костей…
Следы волочения… следы борьбы, следы падения (проклятая свинья склизко вырвалась из неумелых рук и поскакала вниз по лестнице), следы отдыха палачей в виде отпечатков кровавых дланей на штукатурке…
Адъ и Израиль. Гораздо позже я таки увидел подобный антураж в игре «Doom». Сосед Михаил Абрамович Дрикер (вымышленное лицо, разумеется-прим. автора), педант, флегматик и редкая сука вышел, окабурел и вызверился на две инфернальные фигуры. Цвета кровавого воздаяния.
С топора стекает на пол…
Нож подрагивает в карающей руце…
-Эээто что такое? -проблеял пылкий общественник и враг всего неположенного.
Maman звала его аббревиатурой ВЕ (верноподданный еврей) -есть такая разновидность семита.
-Погром, епта! -находчиво пошутил лучший папин дружок антисемит Жора. Старший подъезда зашелся заполошным визгом и захлопнулся дверью. Залязгали затворами запираемые замки. От повторного общения с органами спасло нас только то, что телефонизация в Севастополе была, прямо скажем, не на высоте.
Дрикеру аппарат Белла был не положен. Чином не вышел.
Итог. Папа бодается с Жорой над кучей caput mortuum свиньи. Оба пытаются уменьшить свою долю добычи. -Куда я ее дену? -А я куда? -Родне отдай! -Мои свинину не едят! -А я вообще сирота!
В итоге меня отправляют по квартирам: раздавать алчущим народам пищу. Сцена та еще: мальчик кровавый звонит в двери (звонок после этого выглядит весьма зловеще) и по-детски наивно протягивает руки с убоиной.
Пару сердечных приступов я таки вызвал. Дрикеру свиную жопу привязали к ручке двери за хвостик.
У собак был праздник. Уличные коты резко прибавили в весе.
Все бы хорошо. Хэппи энд. Но. ВЫРЕЗКИ ОНИ ТАК И НЕ НАШЛИ.
Ну не спецы же… а по памяти о плакатах по разделки туши ищется нужная деталь как то не очень…

Вопросы наследственности.

Папенька мой был большим оригиналом. Сейчас то я понимаю, насколько он отличался от окружающей среды, но тогда я воспринимал его, как некую норму. Зря. Брился папаня опасным трофейным Золингеном. Опасными тогда звались лезвия, что точили на ремне. То, что сейчас зовется «опасными» (т-обоазники), в те времена звались «безопасными»
Это многое говорит о разнице времен. Я получил первых значимых пиздянок в жизни, когда спер этот артефакт и пошел с ним в детсад изображать ровного пацанчика на раене. Но это так, детали. Просто население тогда предпочитало электробритвы.
Отличало батю от типичного строителя коммунизма иное.
Папаша жил на нетрудовые. Вечно мутил какой то шахермахер. Помню, иногда брал меня в сквер около библиотеки, где терлись неприметные мужички, системы «хмырь», однотипно одетые в кепочки и драповые польты.
Папаша о чем то вполголоса тер с этими подозрительными личностями, иногда уходил оттуда повеселевший, иногда скрипя зубами.
Как то после переговоров с одним зачуханным типом, я просил, что это за фуцин. Папаня иронично пожелал мне за всю жизнь поднять столько лавэ, сколько этот фуцин за месяц имеет.
Как коммунист, папаня не мог светить достатком и потому ездил на 21волге, но отделанной хромом по самое «немогу»
В доме у нас, как я теперь понимаю, все было ворованным или контрабандным, даже воздух был спертым. Помню, как папаня взял меня с собой строить гараж. Пахали с нами нанятые рабочие. Опалубку, кровь из носу, надо было закончить к вечеру. Потому что ночью привезут бетон. Сейчас то я понимаю: почему бетон возили ночью.
Как то к нам приехал его сын от первого брака. Лет 13ти. Вован был такая же падла, как и я, и мы быстро сдружились. Папаня вздумал поучить его водить машину. Результатом обучения стал закатанный в асфальт калдырь, что выпал под колеса из кустов. Нормально за пивом сходил, называется. В доме запахло зоновскими портянками. Папаня, разумеется, про педагогические свои таланты властям не рассказал. Из скромности. Калдыря лечили за папанины средства и денег ему отсыпали столько, что тот клялся при первой же возможности лечь под волгу еще раз. Если понадобится.
В дом зачастил судья Ильченко (вымышленный судья-прим автора), с коим батя бухал до положения риз.
В итоге получил условку и даже не вылетел из партии. Хоть это было против правил.
Но алкоголизм с судейскими периодически повторялся. При его роде деятельности и модуса операнди надо было уметь дружить со всеми ветвями власти.
Как то зимой в Севастополе врезали крепкие заморозки. Что бывало тогда крайне редко: я так вообще эдакую аномалию видел единожды. Батя был в отъезде
Антифриз, залитый в систему, был, разумеется, ворованный
потому блок двигателя хрустнул. Найти при позднем СССР блок двигла на Волгу было из разряда ненаучной фантастики. Сверхчеловека, осилившего эту задачу можно было смело слать на поиски Святого Грааля. Он бы и его нарыл легко. Папаня двигло таки намутил. От 24й. Его (двигло, а не родителя) привезли в гараж, конечно же, ночью, какие-то неустановленные следствием личности. Маманя, помню, орала на батю под утро: «НУ НЕУЖЕЛИ НЕЛЬЗЯ ЖИТЬ ЧЕСТНО?!» -Можешь попробовать -пожал плечами родитель. Но тебе не понравится.
Беда пришла откуда не ждали. Пытливый гаишник влез под капот, переписал номер двигла и выяснилось, что агрегат сей сперли с поливки полей трудоробые крестьяне. Воду он там качал куда-то. Переливал из пустого в порожнее. В доме опять пахнуло Колымой и пьяным Ильченко.
В это сложно поверить, но самый гуманный советский суд как-то умудрился, руководствуясь принципами социалистической законности, не только признать кражу колхозного двигла законной, но и вынудил ГАИ внести его номер в техпаспорт папиной Волги. Если вам скажут, что в СССР власть плевала на интересы народа-не верьте. Наговаривают. К чему я это? Да вот перешел я на «опасные бритвы»
Трофейный Золинген, разумеется. Против наследственности не попрешь. Глядя на собственные жизненные потуги все более убеждаюсь, что это не я, это Дарвин, сука, виноватый.

Гаражные миражи.
Где мы проводили досуг в детстве? В свободное от тренировок и учебы время? Ответ у скуфьего поколения один: на стройках и гаражах. До сих пор не могу понять, чего нас всех в этот обоссанный промпейзаж тянуло?
Даже иной раз пытался встать на пути устоявшихся паттернов поведения. Ну когда народ на вече решал, куда в войнуху играть идем: в гаражи или на стройку?
Тут я блеял: «а, может, в парк?»
На меня смотрели, как на малохольного. В парк! Скажет же! Кто ж в парке-то воюет?! Может, еще на детскую площадку пойти предложишь?!
Я тушевался, куксился и шел пятнами, понимая всю глубину тупизны своей. Действительно. Еще б детям на детскую площадку предложил! Кретин!
На детской площадке сломать шею можно было только на глобусе. Приблуду эту соорудили во дворе сторонники чайлд фри. Глобус имени царя Ирода был сварен из стальных труб по меридианам и широтам, стоял на подшипниках и свободно вертелся вокруг своей оси. Метра три в диаметре. Убиться об него можно (и нужно) было так: сильные садились внизу и отталкиваясь копытами, раскручивали землю до второй космической. Смелые же прыгали на глобус, цепляясь за экватор руками. Цель была полетать параллельно земле, вопя от ужаса. Ну и выжить. Но это необязательно. Сильные же крутили со всей дури: у них была задача запустить смелых на орбиту. Приземление было жестким. Летел то ты ногами вперед, мордой вниз и еще с отрицательным тангажом, то есть приземлялся рылом. Об каменистую твердь земную. Как выживали: хз. Некоторые родители ратовали за то, что б спилить этого Молоха нахер, но остальные были против. Отменить детские жертвоприношения? Чего это?
Зато хоть дома в тишине посидим. Ну разобьет рожу, руки обдерет, зеленкой замажем. Убьется-другого родим. Этот все равно не жилец был, вестимо. Да и то… полеты на земном шаре все же побезопасней прыжков в окно на стройке в стог стекловаты. С третьего этажа минимум. Это для трусов результат. Смелые и с 6го летали. Были и недостатки у этого развлечения, признаю. После стекловаты чешешься, как псина шелудивая.. Ну и одежду отстирать от стекла тот еще квест.
Но гаражи! Гаражи! Это был топчик! Вернуться оттуда целым и не наступив в говно было редкой удачей. В сознании народа понятия «гаражи» и «общественный туалет» не отличались приблизительно ничем. Выражение «пойду посрать в гаражи» воспринималось как само собой разумеющееся. Ну как «пойду пожрать в столовую» или «пойду купаться на пляж»
Поэтому игры в гаражных минных полях требовали от геймера к осторожности, бдительности и острого обоняния.
Ну и ловкости, конечно. А так же прыгучести и скорости.
Любимое развлечение: бег и прыг по металлическим крышам, почему-то не находил одобрения у гаражных владельцев. Всегда нужно было быть готовым к тому, что сиганув на очередную крышу, ты растревожишь улей гаражных алкоголиков. Которые только лучка порезали, только сальца нарубили, только сели, только налили, только тост сказали, только выдохнули и тут сверху «ДАДАХ!!!»
И у половины штаны от пролитой водки мокрые, а у второй половины не от водки. Но мокрые. А Михалыйч так вообще подливу пустил. Сразу и навсегда поменяв нейминг с «Михалыча» на «Того-Михалыча-что обосрался
-в-гаражах»
А ты просто вольный ветер… прыг скок, прыг скок, свист в ушах, и тут ворота с лязгом открываются, наружу вылетают клубы мата и толпа, жаждущая суда Линча. И твой бег приобретает осмысленность. Теперь это не беспонтовый джоггинг, а борьба за выживание дикого зверя на загонной охоте. И ты скачешь аки зебра полосатая от обосранных хищников, и тут хуяк: а гаража в ряду нету!
Недострой. Внизу только дыра зияет. А узнаешь ты об этом за метр до. Прыжок! Полет! Приземление! Очко может лом перекусить! Но ты живой, пакостный и быстрый и бежишь, а не подбитым мессершмидтом пикируешь в смотровую яму, куда перед этим годами срали твои сограждане!
И этот контраст делает тебя по-настоящему счастливым! Только тут ты ощущаешь настоящее биение жизни! Постигаешь смысл великих слов о упоении в бою и обгаженной бездны на краю!
«Остановись, мгновенье, ты прекрасно» орал бы ты в этот миг, если бы не экономил дыхание. Да и некогда тебе.
Надо еще успеть метко швырнуть половиной кирпича в чан зазевавшемуся Михалычу (сегодня не его день), увидеть, как он с воем летит в уготовленную тебе судьбой яму и бодрой кенгурой перепрыгнуть забор. Откуда на крыше кирпичи? -вы спросите. Так мы их в прошлый раз накидали! Когда в снежки играли. Но кирпичами.
Как выяснилось впоследствии навыки выживания, полученные в таком детстве сильно помогли в жизни… 
…
Десять лет спустя я несся по гаражам от прыткого летехи-химика. Угораздило ж болезного так пылко отнестись к обязанностям старшего патруля. Только с училища выпустился, желторотик, вот и откуда и рвение. Наученные горьким опытом патрули нас обычно не трогали. Знали, что бегаем мы быстро (еще бы, каждый день 12 км зарядка и раз в две недели 25 в полной выкладке), и в плен не сдаемся. Оно надо. Сослуживцы заклюют же. Мол, как же ты, тормоз, мазуте попался? Авторитет упадет навсегда. Ну и начальство попреками достанет. Попрекать же тебя будут забегами в ОЗК, противогазе и полным РД песка. Словом, мотивации отбиваться до талого было хоть отбавляй. Несколько инцидентов с разными телесными убедили комендачей, что за нами гоняться: себе дороже..
А с Дону выдачи нет. Начальство нас сторонним на суд и расправу не отдавало. Само дрючило.
… В тот день самоход сразу пошел через пень-колоду. И бабу свою не застал, и нос к носу с патрулем столкнулся. -Рррядовой! Ко мне!
Ага, щазз… еще лапу ему дай… ноги!!!
Солдаты отстали быстро, а вот летеха прицепился, как репей к дворняге. Бегу, и оппа: гаражи! Ну тут мне и карты в руки. Ногу на замок, рука за железку, толчок, и я на крыше. Внизу щелкает зубами летеха. Утютю, мой маленький. Не в этот раз…
Да что ж ты упрямый то такой… гляди, не поленился за мной полез…
Дежавю…
Первый гараж, второй, третий, четвертый,,пя… а пятого нету…
Дыра.. Прыжок, приземление, ура, живой сзади мокрый чвак и что то со всхлипом летит вниз. Допрыгался лейтенантик. Долетался, родимый.
Смотрю на офицера с крыши, нда… рыло он себе, конечно, отрихтовал будьте нате. «И ей он больше не жених»
Глядя на корчившегося и стонущего беспомощного комедача, почти мальчишки, во мне борются человеколюбие с осторожностью. Суворовец, от мамкиной сиськи в казарму, ничего слаще печенья из чипка не пробовал небось, бедолага. Сердце кольнуло острой иглой жалости.
Я в раздумьях.
«Ссать на него или не ссать? Вот в чем вопрос!»
Обоссаный литеха точно не вломит: ему после этого не жить. Буллинг в четверть века и погоняло «обоссанный» ему обеспечено. Необоссанный может мне устроить проблемы. Но время поджимает, потому обходимся без уринотерапии.
Неделю спустя иду мимо КПП, там кучка гансов о чем то спорит, тут вопль: «ВОТ! ВОТ ОН!»»
В меня тычет пальцем замотанная в бинты мумия. Твоюждивизию…
Приплыли тапочки к обрыву…
Камера, допрос, расскажите, как вы избили офицера патруля при исполнении им служебных обязанностей…
Ахтыжсука…
Гаражом. Я его избил гаражом по роже. Поднял гараж и на ему по ебасосине. Чтоб прямее была…
Три дня меня мурыжили, потом наши как-то замяли дело. 10 суток губы вместо дизеля или зоны показалось раем. Ну и полгода я в обнимку с РД жил. Набитым песком разумеется. Зато авторитет в войсках вырос. Народ все спорил, чем я ганса так припечатал. Лопатой? Об асфальт им стучал?
Ну и патрули нас замечать перестали вовсе. И урок вынес. «Надо было литеху обоссать»

Сизифов труд.
Соломон говорил, что «Многие знания-многие печали». Подозреваю, что он имел ввиду, что знания часто приходят через печаль. Особенно в армии. Что суть вещей и процессов можно постичь не через слова и образы. А только через жопу. Причем поротую и свою. …Темной ночью мы вдевятером тащили на руках свежеукраденную железную дверь с Люберецкого завода холодильного оборудования. Дверь весом в полтонны была заказана конкурирующей качалкой у местных сварщиков. За ходом исполнения работягами левой халтуры следил наш агент. Как только дверь была готова, наш отряд полез через забор за вожделенным предметом. Дверь была необходима, что бы уберечь спортинвентарь от краж со стороны конкурирующих качалок. Предыдущую, деревянную, нам вынесли вместе с косяком и сперли все блины, гантели и грифы. Поэтому, что бы бороться с воровством, мы пошли воровать дверь. Лечить подобное-подобным. Руководил нами будущий законный вор, это была его дебютная проба пера, так что я присутствовал, если так можно выразиться, при первом, робком взмахе смычка Ростроповича. Дебют вышел, прямо скажем, так себе. Нас засекли. Вопли сторожей подбросили адреналина в кровь и группа слаженно перешла на рысь. Взяв разгон, мы дружно выдохнув -ыыыхбля, перекинули проклятую железяку через забор. Перелетели сами и продолжили бег. Вдалеке засверкали огни патрульного бобика. Группа крадунов дружно перешла с валкой рыси на курц-галоп. Спасало нас то, что скакали мы по пересеченной местности и ментам было жаль гробить машину. Но это же и добавляло нам экстриму. Бежать в темноте с полтонной в руках, да по ямам-канавам этот тот еще кроссфит, прямо скажем. Дыхание рвало в клочья, из пасти вырывался только жуткий хрип, и в этот момент я понял, что мы бежим по кругу. Все, аллес капут. Я попал в временную петлю. Теперь я обречен вечно скакать по буеракам в компании 7ми долбоебов и невылупившегося вора. С полтонной нагрузки…
…Вопли «РРРРОТАПОДЬЕМ, БОЕВАЯ ТРЕВОГА!» вырвали из этот кошмара и погрузили в новый. Что за …полпервого ночи? Опять «веселые старты»? Ссука, что ж вам неймется. Выскочили, оделись, с грохотом и матюгами вылетели на мороз. Странно. Оружие не выдают. Значит, война отменяется. Но шухер-то какой! К чему бы? Гансы визжали как резаные. Половина была тоже спросоня, у командора из сапога торчала незаправленная портянка. Орал он в крайней ажитации, временами переходя с мата на лай. Оказалось, что какой то енерал ночью поперся проверять посты. В детство лейтенантское ударился, стало быть, из старческого лампасного маразма. И на тебе- ночью на скользкой дороге упал и сломал себе попчик. Енерала со сломанной жопой нашли случайно, какие то пьяные самоходчики. Шли из самоволки, бухие, благостные, а тут дедушка валяется на дороге. Пожалели старичка, идиоты. Донесли до территорий действия дисциплинарного Устава и тут же уехали на губу. По максимуму- на 10 суток. Затем начался вселенский шухер. Нашу роту, отвечающую за участок скользкой дорожки, на которую вступил папахоносный маразматик, бросили на прорыв. Бегом! Еще бегомее! А то вдруг еще какой беспросветно-погонный кретин ночью попрется туда же и сраку поломает!
Поначалу воровали весь шанцевый инструмент, до которого могли дотянуться. С драками и угрозами экспроприировали у окрестных рот скребки, ломы, лопаты, носилки и проч. Задача стояла нетривиальная- очистить от снега 2 километра дороги и посыпать все это песком. И непременно с солью! Енерал прям грозился лично проверить соленость дороги. Языком, видимо. Прискакав на жопственной сопе, которую ему доктор Бляболит пришьет. Ни соли, ни песка, разумеется не выдали. С солью вопрос был решен мною — с немалым изяществом. Мы просто взломали продсклал и спиздили все запасы натрий-хлора, что там лежали. Песок? Чего проще? Копаем снег, потом пробиваемся сквозь промерзшую землю, (всего-то полтора метра) — и вот он! Всю ночь рота рыла, бегала с носилками, сеяла и солила. В ритме песни Муслима Магомаева «А эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала»
К 8 утра, грязные, как черти, шатаясь и глухо проклиная судьбу, мы ползли в располагу. Наивные дурачки мечтали, что им дадут поспать днем. Реалисты смотрели на будущее хмуро и матерно. За воротами что-то оранжево, с проблеском, светило. Ворота открылись и орава грязных, звероподобных рож узрела грейдер и машину с песком. На нас опасливо таращились две водительские морды.

— Ээээ? А почему это вы тут? -поинтересовались труженики старшего Сизифа.

— Почему? -задумался офицер… ПОЧЕМУ?!!!! -заревел он белугой. ПАЧЕМУ?!!! -орал он на отшатнувшихся в ужасе водил, обильно брызгая слюной:

— ПОТОМУ ЧТО МАМА В ДЕТСТВЕ ГОВОРИЛА- «УЧИСЬ, ДУРАК!», А Я ЕЕ НЕ ПОСЛУШАЛ!!! визжал ганс, внезапно словивший откровение. Потом завыл матерно, рванул ворот шинели и пошел прям по снежной целине куда-то в неведомую даль. На роту снизошло истинное знание. Которое словами было не передать Рождается оно только в такие моменты, когда ты, свершив трудовой подвиг, обляпанный грязью, соленый, потный, стоишь, шатаясь, и смотришь на грейдер. Как ишак на квадроцикл. И в этот миг тебе все-все становится понятно. И про мир, и про страну, и про себя-мудака, и про то, что если нашел говно в самоволке, то не тащи его с собой, а присыпь снежком и иди себе дальше. Иначе потом месяц будешь последний хуй без соли доедать. Ибо со склада ее какие-то твари сперли.

Почему не стоит откапывать томагавк войны с соседями.

«Пусть планы не созрели, Коварство спит, пока оно не в деле»
Шекспир. «Отелло»
Я эту истину познал на наглядном примере. Осознание, что ссора с соседом сродни мочеиспусканию против ветра пришло не сразу. Но пришло. Тяжело, с жертвами, с потерями. «Если бы молодость знала, если бы старость могла»
Если бы у дедушки были колесики…
Есть такая категория персонажей: «с обостренным чувством собственности»
«И до леса мое, и за лесом мое!»
Особенно ярко это свойство характера проявляется у малообеспеченных гораждан. Пример: эпические битвы за «свои» парковочные места в хрущобах. Там иной раз кипят истинно шекспировские страсти.
Итак. 90е. Заезжаем с Бегемотом в очередную съемную хату. Профессия аферистов не располагала к постоянству расположения. Я менял дислокацию каждые три месяца, если дела шли более менее спокойно, и раз в месяц, если они как обычно шли. Подъезжаем и…
Тупо пыримся на асфальт. А там прям летопись. Хроники битв алой и белой роз. Сначала начертан один номер авто. Белой краской. Зачеркнут красной. Ей же намалеван сверху второй. Зачеркнут белой. Сбоку коряво: НЕ ПАРКОВАТЬСЯ! (Красной)
Застывший результат падения банки с белой краской, на пятне следы боданий. Кого то уронили и возюкали по асфальту. Похоже, мордой. С краю другим почерком начертано «ХУЙ»
Видимо, макали палку в незасохшее и чертили вечное. Мда… оживленно тут. Вдруг дверь подъезда распахивается и оттуда вылетает мужик с молотком подвысь. Мы отпрыгиваем в стороны. Мужик без всяких предисловий, вступлений и прочего лишнего сразу берет ля диез в пятой октаве. …Пидорасы… (Деятельность их на территории РФ запрещена здесь и далее) еще раз увижу… хуле вы на моем месте… убьюнахуй…
Чувак как из сечи вырвался… внушает. Еле успокоили. Мол, сами мы нездешние, от поезда умственно отставшие, ходим, Богу молимси, на парковку не претендуем и вообще, готовы хоть бумагу в том подписать, хоть вассальную клятву дать, только не маши молотом над Кадиллаком, о божественный Тор! А то его чинить дюже дорого. Оно надо с таким персонажем связываться: машину ж жалко. Мужик бурчит, мол, на первый раз живите, суки, но ежели еще раз…
И с грохотом захлопывает дверь подъезда. Только начали разгружаться: дежавю. Второй мужик с претензиями. И шабером в полметра. Там нам уже по фене распедаливают, как мы неправы. Блябуду клянемся, что мы за воровской ход всей душой, а на чужой хабар мы ебач не разевай, и в хер нам эта ЕГО стоянка не уперлась. Но тут уже перед ним один фраер мурчал, что… С
иделый Ринат рисует нам рамс, что поляна-его, а хуйломурло этот Сеня у него на пике еще потрепыхается.
Ясно-понятно. Переглядываемся. По хорошему, пора валить, но предоплату жалко…
Ладно, будем посмотреть.
Заселились, живем. Каждый день развлечение: битва за паркинг. То хозяйственный Семен колья вобьет, цепь повесит. То Ринат рубит цепи, как пролетарий на плакате, освобождая человечество. То Ринат заблокирует выезд Семену и они орут два часа друг на дружку дуэтом. Блатная феня Рината витиевато вьется вокруг сурового матерного соляка Семена. И так каждый день.

— Тебе не кажется, что эти два коверных клоуна играют вполсилы? -замечает Бегемот. По-балетному говоря, «танцуют в полноги»?

— Да, Дима. Нет настоящего чувства! Они номер отрабатывают, а не живут ролью! Нет истинной экспрессии! Не ве-рю! Нет правды переживаний!

— Я думаю, мы можем вписаться в сценарий и добавить огня в их пиесу. «Здесь и сейчас» Что б публика не зевала. -Кабы, Дима, беды не вышло…

— Где наша не пропадала… -Ну да. И там пропадала, и тут пропадала…
Начали бодрить актеров с классики. Спустили тароватому Семену колеса. Выкрутив ниппеля у Волги. Градус представления повысился. Буй тур Семен бился рогами татарину в дверь, обещал всяко-разно, но, увы, того не было дома. Весь концерт достался ждуле-зэкуле, и она пересказала мужу программу. Татарин удивился, думал-гадал, а мы тем временем спустили колеса и ему. Скажу честно, вывести актеров на настоящую игру, от души, от сердца, было трудно. Заскорузлые они были, как провинциальные фигляры за три года до пенсии. Не желали выходить на уровень переживания, все цеплялись за ремесло. Кроме перебранок и вялых толканий в грудь-и вспомнить нечего. Но мы старались. Думали, творили, искали и находили способы и средства. Жили жизнью персонажей. Развивали сюжетные линии. Искали пути для внезапно возникших неприязненных отношений, Режиссерили почем зря, одним словом.
То я заботливо режу дермантин равилевой двери словом «сука».
А вот Бегемот, проиграв в «камень ножницы бумага» трепетно несет Семену теплую какашку и уютно устраивает ее на дворник авто. Шоб Сеня нутром понял, шо жизнь-говно. Ну когда дворники включил и весь мир вокруг стал фекальным.
Градус ненависти нарастал, тем более, что мы старались делать паузы. И творили хтонь, когда соперники синячили. Понять это было легко: орет Любэ, стало быть батяня Семен культурно отдыхает. Лирически блатует Круг, заливается Бока, значит, Ринат сегодня кайфует. Ну тут и нам раздолье. Партнеры ходили злые, взаимно битые, но держались на грани УК. Сломала границы возможного крупная надпись «ПИДОР», с большим вкусом выполненная на борту белой ринатовой девятины. Любимой пролетарской Сениной краской. Банку с ней, капая на пол, мы протащили от места инсталляции до Семеновой двери. Поединок мы не застали, но соседи утверждали, что зрелище было эпичней схватки Челубея с Пересветом. В итоге Челубей напырял богатырю шабером в брюхо, а Пересвет выкинул басурманина с 4го этажа.
Итогом явилось явление скорой и мусоров, несудимого Семена увезли лечиться в вольную больничку, а татарина отвезли поправлять здоровье в тюремную. Ибо он трижды судимый и еще патроны у него нашли. Или подкинули, не в курсе. Мусора решили, что он лишнего на воле загулял, больно от него шуму много. И отправили степняка в родные стены поскучать. На привычный ему пятерик.
Теперь можно было без опаски парковать лайбу прямо под окном.
Но зря старались. Через неделю запахло жареным, одни очень ранимые и амбициозные дяди решили выяснить, где их лавэ, и нам пришлось спешно менять локацию…
Но урок мы вынесли. С соседями надо дружить. Или, во всяком случае, избегать ссор с ними.

Как порадовать бывшую.

Достраиваю дом. Намедни встретил бывшую. Возле «леруа мерлена»
Экс супруга была в том самом виде, в котором все бывшие мечтают встретить своего отставного дролю. Сияя и искрясь. На новом внедорожнике. Одетой от кутюр, гламур тужур и амур. В одном флаконе. Я тоже соответствовал обстановке: перегрузив кирпич и цемент в фургон, шел к кассам оплатить забытое. Портки мои сияли заслуженными пятнами. Еще бы! Всю стройку их протаскал. И как новые! Две заплаты всего, не суть. Ну и снизу бахрому подшить: им сносу не будет. Кирпичная пыль вперемешку с цементом добавляла стилю и гармонировала с небритой харей. Пообщались, конечно. Давно не видел супругу такой счастливой. Добавил повода для радости: сказал, что работаю я тут. Грузчиком, да. Докручивая репризу, шмыгнул носом и застенчиво попросил 500₽ на опохмел. Силясь не заржать. Милая моя уходила, паря над бренной землею. Не касаясь асфальту. Никогда еще я не делал женщину счастливой за такие малые деньги. Да еще и в плюсе, а не в минусе.
Бабы все же такие доверчивые…

Анекдот как бизнес-план.

Пролог:
По территории воинской части мчится прапорщик с тележкой, полной дерьма. Его останавливает капитан: — Стой! Что спиздил? — Ничего. — Не верю, — капитан запускает руки в дерьмо и шарит там. Ничего не
найдя, отпускает прапорщика. Прапорщик несется дальше. Навстречу ему майор: — Стой! Что спиздил? — Ничего. — Не верю, — майор запускает руки в дерьмо и шарит там, но также ничего не находит. Прапорщик мчится дальше. Навстречу ему полковник: — Стой! Что спи*дил? — Ничего. — Я те дам ничего, — полковник запускает руки в дерьмо и шарит там, но тоже ничего не находит. Наконец прапорщик выбегает за ворота части, оглядывается, вываливает из тачки дерьмо и злобно ворчит: -Что спиздил — что спиздил… Тележку спиздил!