Бесплатный фрагмент - Z, или Как выжить во время зомби-апокалипсиса

1. Знакомство.

Глухой стук кирзовых сапог откликался от потрескавшегося асфальта шоссе в такт сердца, подражая человеческому «мотору». Под шагами Олега мокрые листья ранней осени прибавляли контраста отражающимся в лужах серым свинцовым облакам. Мелкий муторный дождик мочил и без того изношенную куртку, с каждой каплей доводя её до состояния быть сильно изношенной. Дополняла дискомфорт ненастья банка консервированной фасоли в рюкзаке, которая больно упиралась в спину выше поясницы, норовя прорвать кустарный вещмешок, в котором она лежала. Помимо её в рюкзаке, если его можно было так назвать, расположились: пара тёплых носков, уже промокших; маленькая алюминиевая кастрюля, в которой позвякивала такая же алюминиевая ложка; пластиковая бутылка с чистой водой, ёмкостью полтора литра (если верить этикетке); пачка патронов двенадцатого калибра, бережно замотанная в полиэтиленовый пакет; большой отрез марли; тушка курицы; сапёрная лопатка, ручка которой торчала из горловины мешка; кое-какие вещи, также изрядно подмоченные. На правом плече человека висел «Remington 870», приятно постукивая по телу, внушая не большое чувство защищённости.

Шагать по дорогам, как простой путешественник было очень опасно и опрометчиво. Вот так, открыто двигаться по шоссе было откровенно глупо, но уж очень не хотелось протискиваться сквозь мокрый кустарник, а потом ещё идти по мокрому лесу, сплошь поросшему высокой травой и засыпанный осенними листьями. Путник надеялся встретить в пути заброшенную ферму или амбар, но подошёл бы даже и ветхий сарай, лишь бы в нём можно было укрыться от назойливого дождя. Такие строения всегда встречались у него на пути, но именно сегодня их по какой-то неведомой причине не было, вдобавок ко всему лес все никак не хотел заканчиваться. Во всем этом радовало лишь отсутствие встреч с людьми, мертвяками, заражёнными, автомашинами, которые всегда сулили неприятности и опасности, неважно от кого, но важно, что в девяноста девяти случаев из ста эти встречи были смертельны. Приятным моментом оставался также случай того, что не встречались на его пути, так называемые в здешних местах «краши» и места боевых столкновений, заброшенные блокпосты полицейских или военных. Вокруг таких мест постоянно велась деятельность всякой нечисти, будь то живые или не совсем живые. У одних была цель наживы, как у мародёров, у других цель пропитания, как у каннибалов или мертвяков, у третьих жажда убийства, как у заражённых, но от всех не просто пахло, а смердело ложью и смертью. Именно нарушение вот таких не писаных правил пешего путешествия и не радовали путника. При всем при этом мертвяки и заражённые не вызывали особых опасений, потому что тактика борьбы и противостояния им была уже выработана и неплохо налажена, однако перспектива нарваться на орду или попасть в засаду мародёров или хуже всего каннибалов не особо радовала.

Путника зовут, но последнее время его почему-то не зовут, имя его Олег. Так его зовут уже двадцать шесть лет. Раньше, как сейчас в настоящее время принято говорить, «до инцидента» Олег служил, именно служил, а не работал, старшим менеджером офиса. Офис принадлежал заводу «Кристалл», расположенный в городе Черногорск, что на юге Черноруссии, на самом побережье океана. Город населением чуть более двухсот пятидесяти тысяч, был самым большим в Черноруссии. Кроме него восточнее, сравнительно недалеко располагался город под названием Электрозаводск, эдакий промышленный центр, с множеством заводов, лабораторий, и всякой всячины в подобном роде. Практически все фабрики и заводы Черноруссии работали на оборонку. Для чего это было необходимо, Олег не знал, да и знать никогда не хотел, потому что работа — служба была «не пыльной», жалование не маленькое, а социальный пакет вызывал чёрную и белую зависть у местных жителей.

Попал на этот завод Олег по чистой случайности. Распределение в университете предоставляло возможность отправиться в это практически забытое место в нескольких тысячах километров от большой земли. Олег из всего потока первым согласился лететь к чёрту на куличики. Подписал контракт на пять лет. Пять лет не срок, в университете столько учился — думал он, когда летел на аэродром возле посёлка Балота, ближайший к г. Черногорск. Многие молодые люди с профильным и не профильным образованием поразмыслили также, как и Олег и отправились в далёкую Черноруссию. Предложенная работа действительно давала очень много перспектив, не только социальных и материальных, но и политических.

В настоящее время Олег плохо представлял себе, чем он занимался в рабочее и свободное время. Перекладывал бумаги с одной стороны стола на другую, или уносил их в архив, не придавая никакого значения этим документам. В свободное время и в выходные однообразный отдых — кино, клуб, «авто-пати» или другой «open air», каждую неделю новая девушка, огромный круг «друзей». Сегодня, когда он промокший шлёпал по лужам по безлюдному шоссе с единственной целью найти укрытие от этого дождя при этом не встретить неприятности на свою давно не стриженную и не мытую голову. Олег отчётливо понимал: до «инцидента» у него не было друзей.

Он все шёл и шёл по шоссе с упорством маленького ослика Иа, и с такой же нарастающей депрессией, как и у этого мультипликационного героя. Скорейшее появление сарайчика, амбара, или шалаша спасало Олега от простуды, потому что в это время банально заболеть, в отсутствии достаточного количества медикаментов, даже небольшой и лёгкой простудой сулило как минимум мутацию, и как максимум смерть, а потом мутацию. Олег шёл по пустому шоссе где-то в районе деревни Дубровка, точно он определить не мог, достаточных навыков ориентироваться на местности без карты и компаса у офисного клерка не было. Справа и слева поднимались лесистые горы, дорога играючи извивалась по живописной долине.

Он хотел попасть на гору «Зелёная». В разбитом армейском джипе он слышал по радио, что на «Зелёной» можно укрыться, а голос, вещавший об этом, был убедителен, мягким женским, и очень знакомым. Было одновременно заманчиво и опасно. На самом же деле Олег преследовал одну цель, которую он хотел осуществить даже ценой собственной жизни.

Шаги все так же гулко откликались от мокрого асфальта, вокруг не было слышно ни единого звука, кроме собственных шагов. Живых осталось совсем мало и те старались отобрать друг у друга вещи, которые до инцидента выбрасывали, старались отобрать друг у друга жизни, как будто это даёт преимущество, старались как можно больше накопить всего: еды, снаряжения, кастрюлек и чайничков, всяческого барахла, как будто это делало их выше остальных. Все высокие слова о морали, человечности и взаимопомощи в один миг рухнули при единственном инциденте. Люди не объединились, люди озверели. С такими мыслями Олег шёл по шоссе, когда сквозь размеренное шуршание дождя до его слуха донёсся отчётливый лай собаки.

Олег остановился, прислушался, не простояв и минуты, бросился в кусты у дороги, лёг в мокрую траву. Снова прислушался. Действительно впереди, метрах в ста «заливался» лаем пёс. Олег пролежал в мокрой траве добрых полчаса, когда уже совсем начал замерзать решил посмотреть, какой это пёс и на кого он так лает. Сквозь мокрый лес, постоянно прижимаясь к земле, Олег крался к месту, откуда слышался лай. Он уже полз на брюхе по мокрой траве, пачкая и рискуя изорвать свою и без того дряхлую одежду в клочья, но так и не мог разглядеть, что происходит и почему собака так заливается. Решившись на отчаянный поступок, Олег подполз ближе к шоссе, раздвинул ветки кустарника, попытался разглядеть сквозь листву происходящее.

Его взору открылся разбитый армейский джип, рядом с ним с поводка рвалась немецкая овчарка, безудержно лая на мертвяка, который был зажат в салоне автомобиля. Сквозь кусты Олег видел, что поводок, к которому прикреплён ошейник собаки, был намотан на руку покойного хозяина, и к счастью для собаки поводок был вытянут на всю длину. Пёс постоянно лаял и прыгал возле машины, призывая своего уже бывшего хозяина к благоразумию. Ах, животные, вы так милы и преданы нам, людям, безответно и безгранично. Мертвяк тем временем размахивал руками, пытаясь схватить пса, но на зависть всем другим породам немецкие овчарки очень умны, он и близко не собирался подходить. Пёс лаял, прихлёбывал из близлежащей лужи и опять лаял.

Олег сидел в кустах и думал, как ему поступить. Инстинкт самосохранения подсказывал, что нужно уходить, а не весть, откуда появившаяся любовь к животным, особенно к собакам, и особенно к немецким овчаркам, кричала: возьми его с собой. Долго оставаться на одном месте было очень опасно. Мало ли кого своим лаем привлёк этот несчастный пёс. Ждать больше было нельзя. Олег высунулся из кустов и свистнул, на манер как подзывают собачек. Пёс перестал лаять, хлебнул из лужи и уставился на него. Сел, принялся разглядывать, наклоняя голову вправо и влево. Потом заново соскочил и опять залился лаем, но уже не умоляющим как недавно, а с высокими нотками призыва о помощи. Олег шикнул на него, чтобы пёс перестал лаять. Он послушался. Подождав минут пять, Олег вышел из своего укрытия. Подошёл, овчарка начала прыгать к нему на грудь, скулить, в глазах зубастого, здоровенного «немца» читалась просьба и преданность. Олег освободил его, пёс закружил вокруг машины, пытаясь найти вход, зачем? Мертвяк в машине тем временем активно жестикулировал и рычал, пытаясь выбраться из оков, сжимавших его ноги. «Хорошо, что свеженький» — подумал Олег — «был бы в „возрасте“ уже оторвал бы к чертям свои ноженьки да выполз». Олег обошёл машину, заглянул в салон. В салоне кроме этого несчастного сидел ещё один, без головы. Содержимое и весь интерьер машины были разворочены выстрелом из подствольного гранатомёта в заднюю часть машины, заряд взорвался, видимо залетев через заднее окно. Поживиться в машине было нечем. Пёс тем временем перестал лаять и постоянно вился возле ног. Это было приятно. Животное, не умеющее выражать свои мысли, не знающее искусства, политики, человеческих эмоций вело себя как настоящий друг. Олег посмотрел выше крыши разбитой машины и увидел темнеющий уголок перекрытия какого-то строения. В густых зарослях было тяжело разглядеть что это. Однако это определённо была крыша. «Как же ты выжил?» — задал Олег риторический вопрос псу. Овчарка села подле, внимательно разглядывая его, с немым вопросом в глазах — «Что дальше друг?». «Пошли, посмотрим, что там» — сказал Олег и двинулся в заросли, в сторону замеченной крыши, стараясь подойти к строению с более безопасной стороны. Мертвяка он не стал убивать. Зачем? Пусть живёт…

Спустя время Олег и его новый друг сидели на прямоугольном тюке прошлогодней, уже почерневшей соломы под металлической крышей ветхого сарайчика. Стены были сплошь в щелях, крыша изрядно протекала, но угол этого сарайчика тот, в котором были сложены такие же тюки соломы, был сух. Олег подставил валяющуюся доску, вскарабкался на тюки. Пёс последовал его примеру, ничуть не выдавая страха при проделывании таких трюков. Устало скинув рюкзак, Олег уселся на тюк, уложенный таким образом, что образовал импровизированный диван. Пёс, недолго раздумывая, запрыгнул рядом и лёг, изредка поглядывая на него. Олег только сейчас догадался, что у пса на ошейнике, скорее всего, может быть бирка. Внимательно осмотрев ошейник, он действительно нашёл бирку, на которой было выгравировано: Купер. К-9. 423 батальон Национальной гвардии. «Купер!» — воскликнул Олег, пёс энергично вскочил, закружил рядом, а потом с удивительной уверенностью положил свою голову на колени Олегу с тем же вопросом в глазах: «Что дальше?». «А вот что!» — Олег встал, тихонько оттолкнув Купера, вынул из рюкзака банку фасоли и кастрюльку с ложкой. Открыв банку, разделил её пополам, одну половину вывалил в кастрюльку и поставил её перед Купером, а сам принялся вычерпывать холодную фасоль ложкой из жестяной банки. Купер в три приёма съел свою половину, начисто вылизал кастрюльку, и уставился на Олега, мол, что всё, маловато будет?! Олег усмехнулся и разделил свою половину ещё наполовину.

Дождь все так же монотонно стучал по металлической крыше. На тюках соломы в обнимку с собакой лежал человек. От Купера разило мокрой псиной и холодной фасолью, но это было чертовски хорошо за эти долгие недели скитаний и одиночества.

2. Судный день

Конец апреля в этом году выдался очень тёплый, даже аномально жаркий, как любят выражаться синоптики по телевидению. Черноруссия благоухала множеством цветов и красок в ярких лучах весеннего солнца. Жители выглядели по — сказочному красиво, каждый старался одеться по-летнему, ярко солнечно и по-весеннему свежо. Молодёжь, особенно девушки, старались подчеркнуть свою молодость в одежде, стиле, фасоне и манерах, мужчины и женщины среднего возраста старались не отставать от молодых, а старики весело смотрели и восхищались этим буйством красок, улыбок, обилием любви, флюидов, веселья, счастливого настроения и любви к жизни.

Была пятница, Олег в предвкушении отлично проведённых выходных находился на низком старте. Цифры на электронных часах, висевших на выходе/входе в офис показывали 16:10, когда к нему, в отгороженный крашеными гипсокартонными листами кабинетик влетел Макс, тоже менеджер, тоже бездельник.

— Слышал я, собираетесь вы сударь в отрыв сегодня? — помпезно раскланявшись, поинтересовался Макс.

— Хочешь в компаньоны? — лениво ответил Олег, как бы пытаясь отвертеться, зная какой слабый на алкоголь и падкий на женщин Макс.

— С удовольствием! Тем более что сегодня я угощаю! — по мнению Макса, этот факт был самым мотивирующим.

— Ну да, как в прошлые выходные, накидался и спать, а я отдувайся, — без лишней скромности парировал Олег.

— Ну чего ты так? Я тогда очень устал, вот меня и сморило, — обиженно уговаривал на совместную попойку Макс.

— Ладно, не психуй, после семи созвонимся, — сочувственно ответил Олег.

— Олег, я ваша навеки! — притворно похлопав рыжими ресницами, и раскланявшись, Макс собрался было идти, но вдруг вспомнил что-то важное и вернулся.

— Да, кстати, слышал на химической или парфюмерной фабрике в Электрозаводске утром что случилось?

— Нет, это на какой? — поинтересовался Олег, так как знал все крупные предприятия региона, руководство этих предприятий, и что эти предприятия производили.

— На «Капельке», военных понаехало, оцепили все вокруг, жуть какая то! — выпалил Макс.

— Ты откуда знаешь?

— Есть у меня там одна очень хорошая знакомая, да ты чего в соцсетях новости не видел? — Макс укоризненно покосился на смартфон Олега.

— Некогда сегодня было, квартал же кончился. Хм, «Капелька» и военные, странно… М-да, солдафоны везде свой нос засунут. А почему я не знаком с твоей «новой» знакомой, я её раньше видел? — как бы невзначай поинтересовался Олег.

— Нет, и кто она, военная тайна, — заговорчески прошептал Макс и удалился.

Вечером этого же дня они созвонились, договорились встретиться в клубе, который располагался в самом центре города, и который был самый респектабельный. В клубе познакомились с двумя прелестными девушками Олей и Юлей. Выходные проходили по уже прожитому сценарию.

* * *

Громкий вой сирены пожарной или полицейской машины ударил в уши, заставив Олега открыть глаза. Перед глазами плыли разноцветные круги, отчего он не мог сосредоточиться, перед глазами изображение расплывалось как у будто у фотообъектива не настроена резкость. Олег закрыл глаза, снова открыл, убедившись, что так уже лучше, сел на кровати. Обстановка комнаты была не знакомая, но отчасти напоминала гостиничный номер. Олег лежал на правом боку, левой рукой пощупал у себя за спиной, так и есть в постели не один. Олег поднялся, оглядел свою, не приведи случай своего, спутницу. Рыжие волосы, огромной кошмой разлетевшиеся по подушке, красивое, даже как — то слишком для субботнего утра красивое лицо, розовые губы (видимо татуаж), фигура, даже укрытая простыней подчёркивала свою женственную красоту, высокая девичья грудь мерно поднималась в такт дыханию. Где-то в другой комнате истошно разрываясь, пиликал «сотовый» Олега. Олег вылез из постели, направился на поиски аппарата, попутно нашёл своё белье, штаны, оделся, нашёл «сотовый», на котором часы показывали 09:52, а ещё 15 пропущенных звонков, последним трезвонил Макс. Олег снял трубку:

— Алло

— Олег, наконец-то! Давай срочно в офис, тут такое нафиг происходит, завод эвакуируют, везде вояки, сотовые отбирают… — Макс не договорил, связь оборвалась.

— И тебе доброе утро Макс. Бред какой — то, — сонно сказал в трубку Олег, пожал плечами, и направился обратно в спальню.

На кровати новая подруга уже проснулась, и видимо слышала разговор. Она лежала, нисколько не стесняясь, и не старалась прикрывать свою молодую красивую наготу, улыбнулась, потом потянулась и приятный голосок промолвил:

— Доброе утро Олежек!

— Доброе утро… Юля, — ответил Олег, искренне надеясь, что угадал с именем. Ведь в дискотечном полумраке клуба, не очень разглядел, как выглядит Оля и Юля, а алкоголь, известный факт, негативно влияет на память.

— Молодец запомнил, а если и угадал, тоже молодец, — кокетливо улыбнулась Юля и потянулась в сладкой дрёме.

— Прости, что разбудил, мне бежать нужно, там, на работе ерунда какая-то творится, без меня не могут, мне очень жаль… — начал было лепетать Олег, спешно приводя себя в порядок.

— Да я все понимаю, не парься, — прошелестела пассия, поправила подушку, стала разглядывать Олега, не скрывая, что любуется атлетическим телом.

— Правда, мне очень неловко, — начал было Олег.

— Я же сказала, не парься.

Юля стояла в коридоре, в накинутом на голое стройное тело халатике, почти прозрачном.

— Созвонимся позже, все иди, — она практически вытолкнула его за дверь.

Олег вышел из гостиницы и решил идти домой, однако на улицах Черногорска действительно творилось неописуемая вакханалия из воя сирен, тарахтенья двигателей, крика, гама. Всюду стояли БТР, колонны из военных джипов, патрули полицейских и военных. Олег решил, что действительно нужно сходить в офис, хорошо он был недалеко.

Добравшись до офиса, Олег был остановлен на входе военными, которые поинтересовались что ему здесь нужно. Олег пояснил, кем он является, тогда один офицер, кажется капитан, сказал, куда ему нужно идти, и приставил к нему солдата, здоровенного такого. Олег пришёл в свой кабинетик, показал солдату своё удостоверение — бейдж, на котором была фотография, наименование должности фамилия и имя, и всякой другой офисной дребедени, даже штрих код. Солдат кивнул и удалился. Тут же подскочил Макс:

— Ты где ходишь? Тут весь город эвакуируют, военные кругом, никуда не пускают, кто без документов задерживают, и в какой-то распределитель отправляют, выезды из города все вояками контролируются, пропускают после каких-то проверок! — Макс был очень взволнован.

— Что происходит, город эвакуируют? Это что, как Припять? — не веря своим ушам, говорил Олег.

— Так и я, о чем! Тут инфа просочилась, что мол на «Капельке» какой-то химикат в атмосферу выброшен был, что там людей уже погибло от заражения, что там просто ух что творится! — Макс был так возбуждён, что трясся от этого возбуждения.

— Бред какой-то, я пойду хоть вещи соберу, — собрался на выход Олег.

— Какие бл*** вещи?! Военные кого с заводов находят, всех по офисам рассовывают согласно инфы на бейджиках, а потом на Балота увозят автобусами, в эвакуационный центр. А оттуда уже бортом на большую землю! — Макс был очень возбуждён и постоянно метался по кабинету в поисках неведомого — пошли нужно в первый эшелон попасть и скорее свалить отсюда! — сказал Макс и потянул Олега вниз к выходу в служебный двор.

На выходе в служебный двор, в фойе с окрашенными в ядовитый синий цвет стенами и мраморной отполированной крошкой на полу, скопилось уже порядочно клерков, рабочих в синих спецовках, мужчин и женщин в строгих офисных нарядах, какие-то служащие в хлопчатобумажных халатах синего и чёрного цвета, напоминающие учителей труда. Макс быстро и ловко толкался локтями, пробивая путь ему и Олегу к импровизированному пункту пропуска, выстроенному из офисных столов и барьеров полицейского ограждения. За одним таким столом сидел офицер, по обе стороны от него стояли дюжие солдаты в камуфляжах, в полном боевом снаряжении (как показалось Олегу). Макс протиснулся к этому офицеру, грубо расталкивая столпившихся и на ходу рассказывая, что они важные персоны.

— Господин военный, — обратился Макс к офицеру, — моя фамилия Мозич, Максим Исаакович, это мой коллега Богер Олег Абрамович, мы ценные кадры «Кристалла», в какой нам автобус пройти?

Военный даже ухом не повёл, позади него один из солдат ехидно хмыкнул, оба явно были не толерантны к офисным менеджерам.

— Я бы вам сказал, в какое вам место, пройти, — сухо ответил офицер, — бейджики! — скомандовал он и протянул руку.

Макс резко сдёрнул с себя бейджик, таким же движением дёрнул бейджик Олега, протянул офицеру. Офицер просканировал штрих — коды на них, в ноутбуке, стоящем на столе, что — то пикнуло дважды.

— Тридцать шесть, правый выход, — все так же сухо ответил офицер, протягивая назад их бейджики, а один из солдат отодвинулся в сторону, давая пройти.

— Что тридцать шесть? — поинтересовался Макс.

— IQ у тебя! — заорал офицер — автобус тридцать шесть, у правого выхода! Следующий!

Олег схватил удостоверения и Макса за локоть, быстро протащил его мимо дюжего солдата, который в свою очередь не забыл пихнуть Макса плечом. Вышли во двор, нашли автобус №36. На входе в автобус бейджики опять просканировали и пропустили. Автобус был не новый, раритетный «Икарус», но в хорошем для своих лет состоянии. Когда автобус заполнился, за руль сел солдат, а в салоне распределились ещё трое военных, в начале, середине и конце автобуса. Олег бросил взгляд на стоящего впереди солдата, оружие у него не было на предохранителе. Часы в салоне автобуса показывали 11:40 местного времени. В Черноруссии одиннадцать часов и сорок минут длилась суббота 22 апреля 201* года.

11: 40 местного времени.

ВПП «Северо-Западный» в 192 километрах к северу от г. Черногорск.

Полковник Боров через три ступеньки влетел в помещение диспетчерской, практически пинком открыл остеклённую дверь, отчего стекло в ней натужно зазвенело. Не обращая внимания на всеобщий гул и реплик, обращённых к нему, практически с порога налетел на диспетчера и пилота гражданского самолёта чартерного аэробуса А120, который приземлился с очередной партией туристов.

— Вы долго тут собираетесь дурака валять?! Аэробус должен взлететь немедленно!!! Почему он ещё не в воздухе?! — с выпученными красными глазами полковник орал на пилота и начальника диспетчерской службы.

— Господин полковник, вы не мой командир, а я не ваш подчинённый, я не обязан докладывать. Это, во-первых, во-вторых на борту одному из пассажиров стало плохо, «скорая» повезла его в госпиталь, и позвольте… — пилот не успел договорить как Боров резко прервав его, заорал с новой силой.

— Не позволю!!! Где этот пассажир? — брызгая слюной, орал Боров и бросился к огромному окну диспетчерской через которое увидел, как машина «скорой помощи» отъехала от аэробуса и катилась вдоль ангаров к юго-восточному выезду с аэродрома. В это же время на взлётную полосу выруливал воено — транспортный самолёт С-130. Когда он уже практически завершил манёвр и приготовился набирать скорость, «скорая помощь» резко вильнула, засвистели покрышки о бетонное покрытие, машина взревела мотором и понеслась через разделительный газон навстречу С-130, подскакивая на неровностях. С-130 уже выехал и разгонялся, когда на полной скорости в переднее шасси врезалась «скорая». От удара шасси разлетелось, а медицинскую машину подбросило вверх и в сторону из-за чего он столкнулась с крылом самолёта. Самолёт от удара «клюнул» носом, потом завалился на бок, его крыло вспыхнуло вместе с машиной скорой помощи. Авиатопливо, в купе с топливом машины, вызвало сначала взрыв, а потом огромный пожар. Самолёт не взлетел, так же как не уехала машина скорой помощи. Пожар. Горела «скорая помощь», горел военно-транспортный самолёт, горели асфальт и трава на разделительном газоне, горели люди. Боров видел, как из скорой выбегают горящие люди, которые со звериным рыком набрасывались на спешащих к ним на помощь, навстречу подъезжающим пожарным машинам, настигали убегающих в панике. А потом видел, как погибшие вставали и набрасывались на других, видел, как из самолёта выскочили пилоты и солдаты, бежавшие за своими бывшими товарищами, нападали на них, валили на землю и грызли будто звери, и вновь все умершие, или укушенные вставали, вскакивали, и бежали, рвали и убивали тех, кто ещё не был как они. «Принцип домино» — мелькнула мысль у Борова. Застрекотало автоматическое оружие, громом им вторили крупнокалиберные пулемёты бронетранспортёров, не в силах заглушить звериное рычание заражённых, на взлётной полосе началась паника. Пассажиры из А-120 повыскакивали на трап, кто-то даже все происходящее снимал на телефон, кто-то вопил в истерике. Вновь обратившиеся люди, бросились на них. Боров выругался в голос.

12:00 местного времени.

г. Черногорск.

Дизельный двигатель «Икаруса» урчал как старый толстый кот, протискивая красный пошарпанный кузов сквозь пробку по зарезервированной военными полосе улицы. Везде было столпотворение. Многие пытались выехать из города, по улицам сновали люди, из супермаркетов тележками вывозили все, что можно было вывезти. Полицейские уже не справлялись с наведением порядка. Иногда слышалась стрельба. Все превращалось в хаос, Судный день.

Неожиданно для Олега, отчего он даже вздрогнул, в тангете военного, стоявшего рядом с водителем командный, искажённый свойствами радио, голос скомандовал:

— Всем группам, это Браво 6-1-6, код «Гром», уровень красный. Маршрут 8-4-11!

Водитель и солдат переглянулись, на следующем перекрёстке водитель свернул вправо, автобус начал набирать скорость. А на следующем перекрёстке впереди автобуса выскочили три военных джипа, которые разгоняясь, стали задавать темп движения. Олег посмотрел назад и увидел, что вся колонна движется за ними. Военные вывозили их из города. Какой-то плешивый человечек в круглых очках из роговой оправы обратился к солдату, тому, что стоял посередине автобуса:

— Молодой человек, что происходит, куда вы нас вывозите, я являюсь… — он не договорил. Солдат вскинул автомат направил на плешивого, и приказал:

— Немедленно сел на своё место! Любая попытка заговорить, встать с места, и все что покажется подозрительным, будет расценено как провокация к теракту! Оружие будет применено на поражение! — солдафон грубо толкнул «плешивого» в грудь. Тот повалился на сидение с выпученными сквозь очки в роговой оправе глазами.

«Вседозволенность и деньги дают очень плохие перспективы» — подумал Олег. Макс попытался что-то спросить у головного солдата, но Олег его одёрнул и шепнул на ухо: «Приедем на место, все расскажут, не дёргайся».

Спустя двадцать минут колонна из десяти автобусов и шести джипов мчалась по шоссе на запад. По радио у солдата звучали какие-то команды, слышалась стрельба в эфире, крики и отборная ругань не обременённых культурой общения военных. По соображениям Олега, если они ехали в западном направлении, а там кроме аэродрома Балота, и поселков Каменка и Комарово ничего дальше не было. Значит, ехали все-таки на аэродром.

Посёлок Балота, был всего в каких-то 56 километрах от г. Черногорск, аэродром в 45 километрах. Но на сам аэродром они не приехали. Колонна въехала на закрытую территорию военного лагеря, который был разбит практически на побережье. Большой лагерь, огороженный забором из сетки «рабицы», мешками с песком, танковыми ежами, по периметру в огромном количестве стояли вышки, на которых отчётливо были видны пулемётчики. Из-за забора были видны ангары и строения аэродрома, был слышен шум авиа турбин, было видно, как изредка взлетали или садились вертолёты, а некоторые постоянно кружили в воздухе.

Автобусы остановились рядом друг с другом на специально отведённой площадке, ограждённой той же сеткой. Военные всех высадили из них, построили и повели к четырём коридорам-шлюзам, в которых происходил осмотр, или идентификация, из толпы разобрать, что там происходит, было трудно.

Когда подошла очередь Олега и Макса, их подтолкнули к месту из сетки, которое закрывалось с обеих сторон, один военный командовал, что нужно было делать. А нужно было просунуть голову в специальное окно в сетке, уложить голову подбородком на специальное место, хорошо оно было мягким, потом другой военный сканировал сетчатку, потом шлюз открывался и человек попадал в другой шлюз, в котором один военный в медицинском халате осматривал, а другой задавал вопросы.

— Ночью, где был? — грубо без фамильярностей и светской попсы спросил доктор, — болеешь, открытые раны есть?

— Ночью был с девушкой, предохранялись, не болею, открытых ран нет, — мгновенно сориентировавшись в ситуации, чётко и лаконично отвечал Олег.

— Жар или озноб, или какой-нибудь дискомфорт чувствуешь? — не унимался врач.

— Нет, все в порядке, спасибо, — отрапортовал Олег.

— Свободен. Следующего давай, — распорядился военный врач.

Олега вытолкнули из шлюза. Он видел, как в соседнем шлюзе прошёл проверку и Макс. Он также видел, что происходило с теми, кто не прошёл проверку, их со второго шлюза через другую дверь выводили под конвоем и уводили за высокий металлический забор из листов гофрированного металла.

Всех прошедших осмотр распределяли в армейские палатки, где другие врачи брали на анализ кровь, делали другие процедуры, ставили уколы, что за препарат никто не знал. Всех, кто сопротивлялся инъекциям, сначала уговаривали, не долго, а потом уводили за тот же высокий забор из гофрированного металла. После первых пяти таких мероприятий все как один безропотно следовали указаниям военных врачей.

После медицинских процедур всех без разбора уводили в душевые, и мужчин и женщин вместе. За водными процедурами выдали одежду, для всех одинаковую, спортивные костюмы, мужчинам синие, женщинам красные, кроссовки и синие кепки бейсболки.

И вот одинаковое «стадо», иначе этот не разношёрстный по внешнему виду народ и не назвать, распределили по жилым палаткам, по двадцать человек в палатку. Там же произошёл и обед, состоящий из гречневой каши с тушёнкой и чая. Есть можно было сколько угодно. Всех, кто пытался сопротивляться этому обычаю на новом месте либо уводили куда-то, либо в грубой животной форме объясняли, что они не правы. Военные не церемонились, лишь однажды какой-то офицер обмолвился что, «все это лишь для вашей безопасности», мол, порядок должен быть во всем. На возгласы не довольных, мол я так этого не оставлю, военные грубо толкали так, что возмущавшиеся валились с ног, а если кто-то пытался заступиться, тогда сразу же вскидывались автоматы, и инцидент моментально прекращался.

Неведение и страх вводили в ступор и определяли поведение. Неадекватные и «борзые» начальники сразу получили то, что выпрашивали. Объясняли просто и доступно. Выполнять в точности, что говорит офицер, сопротивление или пререкания расцениваются, как попытка подорвать дисциплину. Наказание — карантин. Из палаток никого не выпускали, на входе стоял солдат на часах.

Расположившись в самом дальнем углу палатки, Олег занял верхнюю кровать, которые стояли рядами в два яруса. Макс занял нижнюю, мотивировав это тем, что боится упасть во сне, основной же причиной были девушки, расположившиеся на кроватях по соседству, звали их Катя и Даша. Они трудились в таком же заводе, как и «Кристалл», в финансовом секторе. Даша была среднего роста, пухленькая, но не толстая. Её внешность была привлекательна даже в своей пухлости, карие глаза блестели юношеским задором, волосы цвета воронова крыла кудрями вились вокруг круглого личика, а подвижность Даши была совсем несопоставима с её комплекцией. Катя же наоборот была высокая стройная шатенка с глазами глубокого синего цвета, что казалось, будто они нарисованы анимэ-художником. Фигура модели, по-хрестоматийному красивое лицо, приятный голос выдавали в ней объект желания абсолютно всех мужчин, которые ей встречались. Под эти чары попал, и любвеобильный помазанник солнца Макс.

— Ой, а знаете, там ведь на «Капельке» эликсир молодости делали. Ну как эликсир, в лабораториях нашли средство, очень сильно останавливающее старение организма, особенно кожи. Не какая там генная инженерия или вирусология или хуже мутации, чистая органическая химия. И вот у них там что-то взорвалось или загорелось, и этот дым в вентиляцию попал, а он очень ядовитый или опасный, может токсичный, я не понимаю в общем, вот все близлежащие города и эвакуировали, — продекламировала Катя, лёжа на спине и теребя язычок застёжки молнии на толстовке.

— Кать, но откуда такая осведомлённость? — Даша явно скептически относилась к слухам, — Валя она же для красивой истории, а особенно для желания показать себя все осведомлённой может и преувеличивать.

— А мне не Валя рассказала! — обиженно надула губки Катя.

— А, офицеришка этот, как его Вадик? — Даша подмигнула Олегу, который смотрел сверху вниз на Катю, свесившись с кровати.

— Завидуй молча, — усмехнулась Катя, — Вадик в службе охраны состоит, он точно знает.

— Да, и поэтому болтает об этом направо и налево, — все так же скептически протянула Даша.

— Перестань Даш! — Катя шутливо шлёпнула по руке Дашу.

— Да ради бога, — усмехнулась Даша.

У входа в палатку опять послышался какой-то шум, крики и ругань военного. Оказывается, в нашей палатке был самый, что ни на есть важный человек в г. Черногорск, кто-то из мэрии. Он собрал вокруг себя ещё четырёх единомышленников, и митингуя, вся эта оппозиция пыталась прорваться через часового к руководству лагеря. Не прошло и трёх минут как в палатку вошли, вернее, влетели дюжина солдат, растолкали по углам оппозицию, а зачинщика вывели под белые рученьки. Больше его никто никогда не видел. Потом вошёл офицер, грозный мужик с густыми кустистыми бровями, сдвинутыми у переносицы, обвёл всех взглядом тяжёлым, как удар кувалдой по наковальне, и предупредил:

— В регионе введено чрезвычайное положение. У военных есть приказ все, что подозрительно уничтожать на месте. Поверьте, многие держатся, чтобы не перестрелять всех. Прошу соблюдайте установленный порядок, — развернувшись на пятках, офицер вышел, солдат на входе закрыл дверь, послышался щелчок засова. Мы были взаперти.

Ночь наступила, словно по волшебству. В одночасье стало темно как по щелчку пальцев, лишь обрывки вспышек взрывов, далёких как предрассветная гроза нарушала глубокую черноту. Вдалеке слышались выстрелы длинных очередей автоматического оружия. Никто из палатки не знал, из какого оружия, но все слушали и одновременно вздрагивали при новом уханье взрывов. Олег лежал на спине и старался заполнить мозг мыслями более радостными, чем те, которые посещали его. «Что происходит? Почему постоянно стреляют? Теракт? Или все-таки третья мировая? Но почему здесь?» — вопросов было невероятно много. Ответов на них не было ни одного.

— Не спишь? — тихонько спросила Даша, она тоже не спала, как и остальные девятнадцать человек в палатке.

— Нет, не сплю, — ответил Олег как можно беззаботнее.

— Что же это происходит? Война, а может быть теракт, почему постоянно стреляют, а что взрывается? — Даша казалось, читала мысли Олега.

— Девушка, вам не кажется, что вы очень громко разговариваете! Тут люди пытаются уснуть! — посетовал слащавый голос, скорее всего принадлежавший мужчине, хотя может быть и нет, — вы здесь не одна.

— Даша, я не знаю, что происходит. Надеюсь, нас завтра отсюда вывезут. Я не понимаю, почему не вывезли сегодня, не эвакуировали. Видимо есть большой запас времени, — сам себя обманывая, рассуждал Олег.

— Олег, не бросай нас, пожалуйста, — в голосе Даши слышались нотки срыва, словно она вот-вот расплачется.

— Я вас не брошу. Обещаю, — неожиданно для себя ответил Олег.

— А меня? — пропищал с нижней кровати Макс.

— А тебя я сам ухлопаю! — уже громче прошипел Олег.

— Молодые люди!!!! — послышался тот же недовольный голос.

Олег лёг на спину, закинул руки за голову и попытался уснуть. Ему снилась Юля.

* * *

Утро было славным, славным в плане погоды. Много солнца, воздух прозрачный и свежий, и если бы не выворачивающий внутренности наизнанку запах гари или скорее палёного мяса вперемежку с противным запахом чего-то химического, можно было решить, что очередной выходной будет на оценку «отлично».

Всех вывели из палатки, опять усадили в те же автобусы, на этот раз автобус попался под номером 13. «Отличная примета» — подумал Олег.

Автобус ехал по шоссе, минут через 20 показался указатель, на котором черным на белом фоне было написано «Балота». Автобус ехал сквозь посёлок, тут и там стояли военные блок посты, тентованные грузовики, некоторые дома горели, стояло много разбитых гражданских машин.

«Икарус» приехал прямо к взлётной полосе. К зданию диспетчерской, рядом с которой стояли два ангара. Всюду были военные, грузовики, в них грузили какие-то свёртки, похожие на огромные белые ковры, свёрнутые в рулоны. Из рации солдата, который был в автобусе, послышался властный командный голос, этакий де Ниро, с хрипотцой:

— Всех высаживать только после посадки С-130, до этого времени никого не выпускать. В случае сопротивления открывать огонь на поражение.

У пассажиров, в том числе у Олега, Макса, Кати и Даши отвисли челюсти. На поражение?! Да вы что серьёзно?! Мысли летели со скоростью света. На поражение! Нас не спасают, нас хотят вывезти и уничтожить. Наверное, так подумал каждый, но остался сидеть на своём месте.

Ждать осталось недолго, послышался шум моторов, снижающегося самолёта. Вот уже и показался силуэт толстой военно-транспортной «птички», издалека похожей на чрезмерно откормленного альбатроса, как вдруг в другом конце взлётной полосы так рвануло, что стекла в диспетчерской со звоном вылетели, автобусам повезло, они стояли между диспетчерской и ангаром и не попали на путь взрывной волны. Полыхнул огромный огненный гриб, из леса взлетела армада каких-то птиц прямо навстречу заходящему на посадку самолёту. Было видно, как птицы влетали в двигатели самолёта, которые рубили их в мелкий фарш. Не прошло и нескольких секунд, как взорвался один двигатель, самолёт заревел, пикируя на взлётную полосу. Женщины в автобусе закричали, мужчины охнули. Самолёт не выпуская шасси, брякнулся на бетонное покрытие взлётной полосы, в неописуемом движении заскользил по бетону, выпуская снопы искр, и исчез из поля зрения за ангарами, потом вспыхнул и взорвался, огромный огненный шар метнулся к небу, изменяя ярко оранжевый с красным и жёлтым цвет пламени на густое чёрное горячее облако едкого дыма.

Все пассажиры, включая и военных из автобуса, высыпали наружу. Военные тоже хотели улететь отсюда побыстрее. Вид, открывшийся на взлётной полосе, претендовал на спецэффекты фильмов Спилберга и Земекиса. Объятый пламенем самолёт, вокруг объятые таким же пламенем кричащие люди. Пожарные пытаются спасти, однако их рвут на части те, кто поднялся после того как умер. Все горело и взрывалось, появлялись новые жертвы, которые вставали и нападали на тех, кто ещё не был жертвой. Солдаты стреляли в своих сослуживцев только после того как они (сослуживцы) пытались оторвать от других один-другой кусок мяса. На ВПП Балота началась неразбериха, паника, и сюжет кровавого хоррор фильма. Рядом кто-то прошептал: «Зомби!».

Олег схватил за руку Дашу, велел Максу тащить за собой Катю, все вчетвером они побежали в ближайший ангар, к их счастью в этом ангаре никого не было. Внутри ангара одиноко стоял военный грузовик с большим вагончиком вместо кузова — кунгом. Олег велел всем бежать в грузовик, а сам схватил подвернувшийся лом и с размаху саданул по голове бегущего на него солдата с оторванной рукой. Солдатик рухнул как подкошенный. Олег побежал следом за своими друзьями, он слышал сзади себя шаги, но природная трусость не позволяла ему оглянуться. На предельной скорости он влетел в вагончик, за ним сразу захлопнулась дверь. Гнавшиеся за ним люди налетели на грузовик, с силой носорога раскачивая его, все новые и новые удары приходились на дверь, стены, окна вагончика. Внезапно резко все стихло, толпа сумасшедших в ангаре закричала звериным фальцетом и бросилась вон из ангара.

— Нужно закрыться в этом ангаре, — предложил своим компаньонам по несчастью Олег.

— Как? Ты видел, что там творится? — незамедлительно возразил Макс.

— Если мы этого не сделаем, то же самое будет и с нами! Я пойду, ты со мной? — Олег пристально посмотрел на Макса, в ответ он отрицательно покачал головой, — какой же ты все-таки, Макс, вдвоём мы справимся! Ладно, ждите.

Олег открыл дверь вагончика и выскочил наружу. В ангаре никого не было. Он решил прокрасться вдоль стены ангара, стараясь держаться в тени. Олег стал пробираться к входным воротам. Закрывались они вертикально, ворота как ставни уезжали куда-то вверх. «Должен быть пульт или рычаги, черт кнопка управления воротами» — подумал Олег, и услышал сзади шаги. Резко развернувшись, он уже замахнулся ломиком, но оказалось, что это была Даша.

— Ты зачем здесь? — накинулся на неё Олег.

— Тебе помощь нужна, если не сделаем, все равно погибнем, — с широко раскрытыми карими глазами смотрела на него Даша, и тут же схватила его за руку.

— Хорошо, только руку отпусти, вдруг драться придётся, — попросил спокойно, как ему показалось, Олег.

Вдвоём они прокрались до самых ворот ангар, везде на ВПП творился ужас, который не смог бы придумать с самым больным воображением сценарист фильмов ужасов. Везде метались фигуры людей, стоял крик убегающих в ужасе людей, рёв «других» рвущих их на части, везде была стрельба. Олег стоял и не верил своим глазам.

Мимо ворот медленно ехал военный джип, пулемётчик в башенке джипа поливал толпу из пулемёта, стоял невообразимый грохот от этого оружия. И вместо того чтобы как-то успокоить этим грохотом «обезумевших», грохот привлёк еще более большую орду «обезумевших». Они как саранча налетели на джип, кровь брызнула на лобовое стекло, пулемётчика буквально вырвали из башенки и тут же разорвали на части. Было очевидно, что пулей не так-то просто остановить этих… зомби.

— Эт… эт… это без-з-зумие… — услышал рядом с собой шёпот Даши. Он взглянул на неё. Она стояла с раскрытым ртом и глазам, бледная как снег.

— Осмотрись, где-то есть щиток, — полепетал Олег, потом понял, что слова не доходят до Даши, и он прикрикнул, — Даша! Посмотри где щиток!

Крик привлёк внимание одного из «обезумевших», смешно хрюкнув и истерически зарычав, он бросился в ангар. Олег прижался спиной к стене, левой рукой зажал рот Даше, практически вдавив её в стену. «Обезумевший» забежал в ангар, и остановился напротив их. Он не видел! Олег поднял ломик, это была автомобильная монтировка, с загнутыми концами, словно крюки. Но этот рычащий, окровавленный человек стоял на своём месте и крутил головой, одновременно втягивая носом воздух. Олег приготовился к атаке, как вдруг что-то, на взгляд «обезумевшего» более важное привлекло его внимание, он снова истошно завопил и бросился вон из ангара. Олег почувствовал, как его за рукав тянет Даша. Он посмотрел на неё, Даша ему указывала на что-то за его спиной. Олег резко обернулся, в испуге поднял для удара железку, но Даша указывала на электрический щиток. Внутри щитка оказалось множество включателей и переключателей. «А вот и нужный» — с удовлетворением отметил Олег и дёрнул в положение «закрыть» переключатель с надписью «ворота». Ворота ангара с металлическим шумом дёрнулись и поехали вниз.

Олег и Даша вернулись в вагончик, дверь им открыла Катя, а Макс валялся в комичной позе на полу.

— Что случилось? — спросила Даша, удивлённо рассматривая Макса.

— Я не знаю, когда я увидела, что вы бежите назад, я ему сказала, обернулась, а он… вот — посетовала Катя.

Давний друг Олега, псевдо-ловелас и рубаха-парень попросту валялся на грязном полу грузовика в глубоком девичьем обмороке.

3. Юлия

Волосы никак не слушались и не хотели собираться в более — менее приличную причёску. Рыжая копна жила своей жизнью. Юля в отчаянии решила завтра же их остричь, и тут волосы словно поняли, что хватит шутить со своей хозяйкой стали послушными и податливыми под строгими движениями расчёски. И спустя полчаса Юля всё-таки смогла уложить их. Юля сидела перед зеркалом в халатике, игнорирую трезвонящий телефон, думала о проведённой работе и проведённом вечере. «Там всё в порядке. А остальное… Ну и пусть что в клубе, кто меня тут знает, всего месяц, и я улетаю на большую землю, а моя личная жизнь никого не интересует. А Олег симпатичный, и скромный хоть и воображает». Юля была довольно собой, в свои тридцать два она выглядела максиму на двадцать четыре. «Он даже не понял, что я старше его, го-о-ораздо старше!» — Юля была довольна собой. Доставал только телефон. Кроме телефона в дверь начали колотить, назойливо, по-хозяйски. «Да что это за бардак!» — негодовала Юля, и пошла открывать, чтобы сказать все что думает.

Она открыла дверь, к её удивлению на пороге стояла не горничная для уборки в номере или администратор, а стоял сержант в компании двух рядовых. Солдатики вытаращились на Юлю, потому что её халатик не особенно скрывал прелести упругого тела, а лишь сильнее подчёркивал их, будоража воображение. Юля, нисколько не стесняясь, сказывались месяцы тренировок в условиях приближенных к боевым условиям, совместно с отрядами спецназа (сплошь состоящих из мужиков), смотрела в упор на сержанта, пока он мысленно раздевал её, потом вскинула в немом вопросе брови.

— Извините, мне нужен капитан Кравченко, — разлепил пухлые губы сержант.

— Говорите сержант, это я, — тоном командира ответила Юля.

— Эм, я не уверен, — начал было сержант.

— Сержант! Перестаньте мямлить, докладывайте! — приказом, с нотками раздражения сурового вояки в голосе прикрикнула Юля.

— Вас вызывает полковник Седых, на объекте №2 в Электрозаводске утечка, — отрапортовал сержант. У Юли от таких известий засосало под ложечкой.

— Пять минут, ждите у входа в фойе гостиницы, ни с кем не контактировать, максимально изолироваться от окружающих гражданских, — отдала приказ Юля, закрыла перед носом сержанта дверь, и пошла одеваться.

Спустя пять минут Юля в компании трёх молодых солдат ехала во внедорожнике Chevrolet Suburban по улицам Черногорска. Джип мчался по улицам, игнорирую все правила движения, иногда завывая сиреной и моргая стробоскопами.

Импровизированный штаб полковника Седых располагался в пожарной части города. Вокруг уже было сооружено наподобие заграждения из полицейских переносных щитов, мешков с песком и наспех сколоченных деревянных треног, на которые была нацеплена колючая проволока.

Юля изумлённо смотрела на все это. Она только вчера, в пятницу приехала из Электрозаводска после ревизии всех объектов, работающих на «военку», с ней же прибыла вся команда. Там было все в порядке, по крайней мере, пока проходила проверка. Электрозаводск находился от Прибрежного восточнее примерно в восьмидесяти шести километрах. Она приехала вчера ещё до полудня, проверка проводилась трое суток, и ей необходим был отдых. Её подразделение нередко проводило такие проверки на предмет как физической, так и информационной безопасности объектов военного производства. Такая служба устраивала. Никто не был привязан к конкретному месту и людям. Так было проще.

Полковник Седых стоял в отдыхающей комнате пожарных, склонившись над столом, и что-то энергично обсуждал с другими офицерами. Когда вошла Юля и доложила о прибытии, он бросил на неё грозный взгляд и прошипел в манере «я начальник, а ты ничтожество».

— Капитан! Вам телефон нужен чтобы только сэлфи делать, или все-таки для связи? — в такой манере полковник разговаривал практически всегда и практически со всеми, ехидно, оскорбительный тон он считал уделом только командования.

— Ближе к делу полковник, — Юля осталась при своём мнении, — такая манера разговора не приведёт к положительным результатам.

Седых побагровел от злости, так с ним могли только обращаться эти выскочки из ревизорского подразделения. Сдержав свой гнев, сквозь зубы Седых практически прошипел:

— Пока Вы развлекаетесь, произошла утечка материала в атмосферу, мне пришлось отдать приказ о распылении антидота, все лаборатории и заводы эвакуируем, введено чрезвычайное положение.

— Утечка материала в атмосферу? Как произошло? — бесцеремонно, против правил устава обращения к старшему по званию спросила Юля.

— Производился эксперимент на живой плоти, в 02:38 что-то там у яйцеголовых пошло не так, был взрыв и выброс материала, — сухо, по-обыденному ответил полковник.

— На живой плоти? Немедленно убирайте отсюда всех своих людей, если произошло заражение, а оно однозначно произошло, тогда процесс необратим, материал был не стабилен, я же написала в отчёте что нельзя производить эксперимента на живой плоти. Кто был объект? — Юля не скрывала раздражение.

— Доброволец, местный житель, — всё тем же тоном ответили Седых.

У Юли потемнело перед глазами.

— Человек? Это заражение, эпидемия, — прошептала она.

— Что Вы там бормочите, займитесь делом! — чувствуя своё превосходство в этом поединке, проблеял Седых.

— Отряд «Дельта», который нам обеспечивает безопасность все ещё под моим руководством? — Юля понимала, что происходит, и что нужно предпринять.

— К сожалению, да, они никому не хотят подчиняться, кроме вас, у них, видите ли, приказ от «ихнего» командования, — небрежно, делая акцент на слове «ихнего», бросил Седых.

— Господин полковник, объявите код «Гром», красный уровень, вы понимаете? Если материал в воздухе все погибнут, не важно, все! — Юля схватила за руку полковника и смотрела прямо в красные, от постоянного приёма алкоголя, глаза, пытаясь найти хоть каплю понимания в отмороженном мозгу бравого вояки. Офицеры, стоявшие рядом, при слове «гром», уставились на Юлю, в глазах читалась тревога и безысходность ситуации.

— Ты уверена? Если твой прогноз не оправдается, я тебя в порошок сотру, буквально, — прошипел полковник, и тут же проорал в никуда, — внимание всем, код «Гром», красный уровень, эвакуация по плану 8!

Юля вышла в холл, там находилось множество военных самых разных званий, самых разных специальностей и назначения, даже болтались гражданские, зачем-то вооружённые пистолетами-автоматами.

— Кто «Дельта» 1—4? — стараясь перекричать всех собравшихся, спросила Юля. К ней подошёл не высокого роста, среднего телосложения спецназовец, лысый, с козлиной темно-рыжей бородой.

— Каптри Сполохов, позывной «Сполох», кто спрашивает? — пробасил «лысый».

— Капитан Кравченко, Браво 2-1-0, вы наша охрана.

— Ясно, что делаем? — без предисловий перешёл к делу Сполох.

— Собирайте своих на заднем дворе, разыщите транспорт, разыщите моих людей, на все десять минут, вопросы?

— Ваш «позывной»? — все так же холодно спросил Сполох.

— Нет «позывного», а какой бы вы дали? — ах женщины, в любой ситуации вы остаётесь кокетками.

— «Огонёк» годится? Частота 122—03, канал зашифрован, — не дожидаясь согласия, или возражения Сполох развернулся и пошёл прочь, на ходу отдавая приказы команде по радио, — группа, это Сполох, сбор три минуты задний двор, транспорт две коробочки, частота 122—03, главный Огонёк, найти снаряжение главному, всё!

«Как же хорошо с „Дельта“, никакого пижонства, только работа. Частота 122—03!» — подумала Юля, мысленно передразнивая Сполоха, достала свой телефон и стала поочерёдно обзванивать своих подчинённых. А уже через пятнадцать минут она с винтовкой М4А1 в руках, в полном боевом облачении «Дельта» сидела на переднем пассажирском сидении одного из двух армейских джипов Hammer. Группа мчалась по улицам Черногорск в надежде застать в гостинице ещё живых из группы капитана Юлии Кравченко. Все, и Юля и «Дельта», отдавали себе отчёт в том, что к завтрашнему утру большинство из живых людей перестанут отвечать понятию «живые».

4. Стой! Кто идёт?!

На походной плите, работающей от сжиженного газа в баллончиках, шумел чайник, вернее жестяная банка из-под консервированных персиков. Даша хлопотала по кухне, на сей раз ей осталось только сделать кипяток для будущего обеда. Макс и Катя мерно посапывали в вагончике военного «Урала», стоящего посередине огромного авиационного ангара. Олег вот уже десять дней баррикадировал двери и ворота и строил всякие лабиринты, чтобы по ангару нельзя было пройти по прямой, как он утверждал, это остановит, или, по крайней мере, задержит «психов». Так между собой, укрывшиеся в ангаре, называли тех, кто нападал на себе подобных в приступах ярости.

Сам ангар представлял собой цельнометаллическое сооружение — разрезанный пополам огромный металлический тубус, лежащий на разрезе. Автоматические ворота, одна входная дверь, под крышей смонтирован мостик, на который можно было подниматься по лестнице. В крыше вентиляционные шахты, сквозь шахты были видны лопасти вентиляторов, и металлический колпак, который накрывал эти шахты. Электричество было в изобилии, большие лампы дневного света были развешаны по всему периметру, на мостике, над воротами. Каким образом они работали, никто не знал и даже не гадал. Так нужно, на этом и согласились.

Наружу никто из «жильцов» ангара не выходил. Даже не предпринимал попыток выйти. Останавливало всех огромное количество стрельбы, от которой в одной из стен ангара появились аккуратные отверстия. В течение первых трёх — четырёх дней стрельба, взрывы не прекращались. Потом все стало утихать и спустя через дней восемь совсем утихло. Даша периодично прикладывала металлическую кружку к стене ангара или воротам, и слушала, что происходит снаружи. По её рассказам там постоянно вокруг ходили обезумевшие люди, шаркая ногами и рыча как животные, или булькая, словно пускают пузыри трубочкой в стакане с колой. Иногда все слышали, как пытались вскрыть ворота, но вскоре поднимался настоящий рёв «обезумевших», после чего незнакомцы прекращали все попытки и спешно скрывались от орды человеческих монстров.

В дальнем углу ангара стоял пластиковый биотуалет, синего цвета, такой же, как и в парках городов Черноруссии. Он был новый, в картоне и полиэтилене. Олег и Макс перетащили его подальше от грузовика, и закрыли листами гипсокартона, который был сложен рядом с этим туалетом. Вообще в ангаре кроме грузовика было очень много строительного мусора и вполне пригодных для строительства материалов. В самом же грузовике, то есть в его вагончике вместо кузова был настоящий Клондайк.

Коробки с тушёнкой и сгущённым молоком, несколько коробок с армейским сухим пайком, средства гигиены, видимо предназначенные для рядового состава военных, новые комплекты форменных стандартных камуфляжей, армейские ботинки и снаряжение, даже оружие. В деревянном ящике цвета хаки аккуратно, на специальных деревянных подставках лежали автоматы АК-74 калибра 5,45, с деревянными прикладами и рожками, вдобавок к этому ящику тут же был ящик патронов калибра 5,45. Макс был очень доволен, снарядил все рожки патронами, выбрал себе автомат и никогда не разлучался с ним, будто является самим Soldier of Fortune. Олег и девушки скептически относились к оружию, потому что мало кто умел хорошо с ним обращаться, Катя и вовсе боялась застрелиться, случайно.

Всем четверым пришлось десять дней обсуждать, что делать дальше. Наконец, они пришли к единому мнению, что лучше всего здесь ждать помощи, еды и воды достаточно, оружие есть, никто из посторонних не может проникнуть из вне во внутрь этого ангара.

Дожди, всегда обильные весной, неплохо снабжали водой, дистиллированной матушкой природой. Она протекала ровными тонкими струями в пулевые отверстия в стенах ангара. Олег соорудил и полипропиленовых трубок наподобие водопровода, так что вода доставлялась прямо к пластиковым бакам.

Пятнадцать дней прошли в тумане, беспокойствах и отчаянии. Никто не подавал вида, что кому-то страшно, а страшно было всем, абсолютно всем. Чтобы как-то отвлечься от кошмара событий каждый из жителей ангара нашёл себе занятие. Даша стала кашеварить, Олег строить, ремонтировать и обустраивать. Макс с Катей большее время спали. Как говорил Макс — вдруг бой, а мы уставшие.

***

В небольшой берёзовой рощице, проходящей аккуратно за надолбами федеральной трассы, сидел человек. Маскировочный костюм типа «Леший» полностью сливал его с окружающей растительностью. Человек сидел, опершись спиной к стволу дерева, справа и слева его закрывал мелкий кустарник. В оптический прицел, прикреплённый к его «Винторезу», который он расположил в рогатке ветки куста, стоявшего перед ним, человек рассматривал взлётную полосу, дымящиеся машины, здание диспетчерской и ангары. Спустя пять минут наблюдения снайпер прижал тангету на горловой гарнитуре и прошептал:

— Сполох, это Якут. Первый с запада закрыт, кажется, кто-то внутри, второй открыт, птичек не вижу, на востоке разбитый С-130, вокруг много НПС, много коробочек, есть небитые. Живых не вижу.

После непродолжительной паузы в наушнике его гарнитуры прозвучал голос:

— Якут, это Сполох, продолжай наблюдение, не высовывайся, если раскроешься, иди к точке А-18, точку прикроем. Посмотри можно ли взять коробочки.

— Это Якут, принял. С коробочками не получится, очень много НПС, заблокируют, не отобьёмся, — со знанием дела ответил человек.

— Якут, это Огонёк, двухсотых видишь? — в наушнике приятным девичьим тембром прошелестел голос.

— Это Якут, так точно. Много, обгоревшие, без конечностей, без голов, больше не разобрать — продолжая смотреть в оптический прицел, ответил человек.

— Якут, это Огонёк, будь осторожнее, пожалуйста.

— Это Якут, принял, — ответил снайпер, отпустил кнопку тангеты, и на его раскрашенной маскировочными маркерами физиономии расплылась белозубая улыбка.

***

День обещал закончиться, как и все предыдущие дни. Все больше обитателей ангара овладевала тоска и скука. Макс пытался найти развлечения для девушек, и для себя лично. Олег же полностью посвятил себя обеспечению безопасности. Ему скучать было некогда. Иногда помочь вызывалась Катя, но её энтузиазма хватало ровно на полчаса.

Ужин, как и всегда, состоял из разогретой фасоли с содержимым из армейских консервов, быстрорастворимого чая и галет. Олег сидел на перевёрнутом ведре и пристально смотрел в мерцавшую сигнальную лампу, висевшую над воротами ангара. Все молчали. Сквозь звенящую тишину было слышно, как бродят вокруг ангара «обезумевшие», было слышно, как они порыкивают и клекочут, пищат.

Прошло уже больше двух недель, как они заперлись в этом ангаре. Помощи все не было. Снаружи кроме этих ужасных и пугающих звуков не доносилось ничего. Лишь однажды слышались выстрелы. Не долго. Всего одна очередь и снова мир снаружи погрузился во власть жутких шорохов и рычания.

Из–за того что никто не приходил к ним на помощь, настроение у жильцов ангара ухудшалось с каждым часом. Никто не говорил об этом, но каждый понимал. Это было ужасней, чем само осознание того, что все вокруг рухнуло.

Олег все так же пристально смотрел на мерцающий красный огонёк, как вдруг до него донёсся шум, напоминающий скрежет металла. Скрежет доносился откуда-то сверху. Олег задрал голову в направлении звука. Ничего, кромешная тьма, в глаза светили подвесные фонари. «Наверное, старые вентиляторы из-за ветра поворачивает» — подумал Олег, и снова уставился на красный огонёк. Спустя минуту уже каждый из жителей ангара услышал чёткий звук как будто кто-то застёгивал огромный замок-молния.

— Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж, — донеслось из угла ангара. Потом опять и опять. Макс рванулся в вагончик «Урала», Катя и Даша вскочили со своих мест и уставились на Олега. Олег же стоял и пялился в угол и ничего не мог понять, что происходит. И тут он заметил, что на его груди светится красная точка лазера, потом появилась ещё одна. Ничего не понимая и откровенно оцепенев от страха, Олег, как индеец на зеркало, смотрел на красные точки. Макс выскочил из «Урала», и тут же громко охнув, рухнул на бетонный пол. К полу его прижимал призрак, одетый во все чёрное, в чёрной маске на лице и каким-то прибором на лбу, одной рукой он держал пистолет, направленный на девушек, другой рукой держал Макса за шею, а коленом давил ему на спину. Все произошло в какие-то считанные секунды. Тут до Олега донёсся голос:

— Спокойно малыши, не дёргайтесь, мы дяденьки добрые, — Олег повернул голову в направлении голоса, и увидел перед собой военного в камуфляже из разноцветных кубиков, в маске и таким же прибором на лбу. А потом Олег разглядел за его спиной, как сверху в немыслимом полете спускались ещё фигуры. Все спустившиеся окружили жителей ангара, направив на них своё диковинное оружие.

— Вы кто? — смог выдавить из себя Олег.

— Хороший вопрос, а кто вы? — услышал он в ответ женский голос — постой, а я тебя знаю! — голос приблизился к Олегу. Говорившая подошла к Олегу, стянула с себя маску.

— Юля? — глаза Олега вылезли из орбит. Перед ним стояла та самая, о которой он никак не мог забыть все эти пятнадцать дней.

— Юля? — передразнивая Олега, переспросил, стоявший от него слева призрак.

— Долгая история, — ответила Юля — осмотрите их, безопасность по периметру. Якут, Барсук наблюдение на крышу, — скомандовала она. И тут же половина отряда призраков принялась выполнять приказ.