Бесплатный фрагмент - Ясное видение

ПРОЛОГ

Говорят, бойтесь своих желаний. Нет, не желаний бойтесь — мыслей своих бойтесь! Бог, или во что вы верите, слышит ваши мысли, ваши эмоции и воспринимает их, как просьбу. Никогда не говорите: «нет счастья», «нет удачи», «я глупая», «нет любви», всё это просьба. Он принимает эту просьбу, и вот, у вас нет счастья, нет удачи, нет любви, и вы делаете глупости. Даже не смейте, ничего такого чувствовать. Когда нахлынет раздражение или разочарование, попытайтесь убедить себя, что это был тяжёлый урок, но в вашей жизни, были и хорошие, добрые моменты, настройтесь на лучшее. А как отпустит, вот тут и начинайте думать, о том, что неудача или беда, закончилась, и вот сейчас, на доброй волне, вы счастливы, благодарите вашу жизнь, за урок, и с этого момента благодарности, вы начинаете новую жизнь, и исходя из всех уроков, теперь вы знаете, что вы достойны счастья. Главное, чтобы ваша благодарность была искренней. Если вы говорите, что благодарны жизни за урок, а в душе клянёте её за жестокость, то вот тут-то и подвох. Бог не слышит ваши слова, он чувствует ваши чувства, и думает ваши мысли. Значит, то, что вы говорили, была ложь. Поэтому, не лгите себе, учитесь избавляться от негативных эмоций. Научитесь — будете счастливы. Нужно запомнить и усвоить, только одну истину: «всё, что вы думаете и чувствуете, это просьба к тому, в кого вы верите, и он, это исполнит, всегда исполняет, именно так, как вы думали и чувствовали».

Жаль, что я сразу это не поняла, может быть мой путь, был бы не таким тяжёлым. Но я благодарна за мой тяжёлый путь. Если бы, я его не прошла, не знаю, что из меня могло бы получиться.

ДЕТСТВО

Моим любимым занятием, в детстве, было стоять у огромного зеркала, прислонившись к нему лбом и разглядывать блики света. Кто знает, о чём это я, тот поймёт, а кто не знает, попробуйте, очень интересное занятие. Моё воображение, рисовало мне всякие истории, блики двигались, плавали, растворялись и снова появлялись. Там, в зеркале, была какая-то особенная жизнь, и она меня очень привлекала. Мама ругала меня за это:

— Рута, ты пачкаешь зеркало, и потом, зеркало — плохая игрушка для маленькой девочки.

— Почему?

— Потому, что с той стороны живёт злой колдун, и он тебя заберёт, а я буду плакать.

Все знают, какие глупости придумывают родители, когда малыш задаёт вопрос «почему». А я, была невозможной почемучкой, и всё задавала вопросы:

— Мам, а почему мы с Неттой двойняшки, а совсем не похожи? Почему я толстая и волосы у меня белые, а у Нетты волосы чёрные, и она, тощая?

— Не знаю, дорогая, так природа распорядилась.

— А почему Илана рыжая, и красивая, а мы с Неттой некрасивые?

— Илана старше вас на пять лет, может потому, что в то время, я была более счастливая. Вот ей и досталась красота, и спокойный характер, а вы с Неттой родились не в лучшие времена, поэтому ты упрямица, а Нетта слабенькая и нервная.

— А почему у нас такие, дурацкие имена?

— У вас не дурацкие имена, вы еврейки, поэтому у вас еврейские имена.

И мама объяснила:

— Илана означает дерево. Красивое, стройное, приносящие плоды. Нетта означает росток, посаженный, который вырастет в красивое дерево.

— А моё имя? Что означает Рута?

— Твоё имя из Торы. Это имя праматери, женщины, которая пришла из дальних стран, и принесла счастье.

Мы с сёстрами, были разными. Внешне, нас объединяла одна черта — наши глаза — абсолютно одинаковые, раскосые с тёмными пятнами, на зелёной радужке. Из далека казалось, что у нас вертикальные зрачки, как у кошек, но вблизи, было понятно, что это рисунок на радужной оболочке. Наша мама, жгучая брюнетка, с совершенно чёрными глазами, была самой красивой и доброй женщиной, из всех, кого я знаю.

Родители, родом из Одессы, там они познакомились и поженились. После института, отца распределили в город Петрозаводск, в Карелии, и он получил хорошую, большую квартиру. Его должность, позволяла маме не работать, денег хватало, и всё было-бы у нас хорошо, если бы не папин характер. Он был властным, жёстким, и несдержанным. Позволял себе оскорблять и обзывать маму и нас, и не понимал, почему все обижаются, он же правду говорит. Мы с сёстрами его боялись, Илана всегда уходила в детскую, а Нетта плакала, как только отец возвращался домой. Мама пыталась оградить нас от его грубости, и они всё время ссорились. Я всегда хотела защитить маму и сестёр, после чего мне доставалось от обоих родителей. Моя двойняшка Нетта, часто плакала, всего, и всех боялась, а я била тех, кого она боялась, чтобы показать ей, что бояться некого. Мы с Неттой были одно целое, хоть и были непохожи. Я её защищала, а она меня боготворила.

Наша семья хранила тайну, о которой никто, кроме меня, не говорил. Все женщины в нашей семье, знали, что должно произойти, и все мы, знали, что люди думают, но почему-то никто, ничего не предпринимал. Я была возмущена этим, всегда предупреждала маму, а она, делала заговорщический вид и говорила:

— Это тайна, доченька, никому не говори.

— Почему?

— Потому, что ты, дорогая, всё равно ничего не изменишь. Есть вещи, которые должны случиться, и они случаются.

Мне было обидно, но я и правда ничего не могла изменить.

Отец часто уезжал в командировки на несколько дней. Это были тихие, спокойные дни, мама занималась нами, готовила всякие вкусности, и нам было весело.

В одну из таких ночей, когда папы не было дома, мы проснулись вместе, Илана села на край кровати с отрешённым видом, Нетта плакала. Не знаю, что они увидели, но я поняла, что наша счастливая жизнь закончилась, завтра, папа приедет из командировки, и всё будет кончено. Нас ждёт несчастье, и расставание. Я пошла к маме, она сидела на кровати, уставившись в одну точку.

— Мама, — сказала я ей, — папа сердится. Очень. Будет плохо.

— Рута, мы же с тобой договорились, — ответила она, — то, что изменить нельзя, то изменить нельзя.

— Значит, нам будет плохо?

— С нами всё будет хорошо, все к лучшему, не переживай, моё солнышко.

И я поверила маминому обещанию.

На следующий день отец вернулся из командировки. Он кричал, проклинал маму и нас. Скандал закончился тем, что отец порубил топором всю мебель, и уехал к бабушке, оставив нас одних.

Оставшись в Одессе, папа брал нас на всё лето, но нами не занимался, мы жили у бабушки, а он приходил навещать нас по выходным. В тот же год отец женился, на женщине, по имени Ривка. Правду я узнала, когда повзрослела. Папина любовница, распустила сплетни, что мама ему изменяет. Глупо, конечно, жениться на самой красивой и доброй женщине, изменять ей, и безумно ревновать, но не мне судить отца. Мама, была самой красивой, в его жизни, женщиной, и он любил её всю свою жизнь. А Ривка, плела интриги против нас до конца своих дней. Отец и ей изменял, но она терпела, и всех ненавидела.

В то лето, когда мы с Неттой должны были пойти в первый класс, мама приехала за нами, но за день до этого, Нетту увезли. Утром, бабушка зашла в нашу спальню, и сказала, что Нетта больна, и её нужно изолировать от нас. Я смотрела сестре в глаза, и понимала, что больше её не увижу. Она протянула ко мне руки, а я ей сказала:

— Ничего не бойся, я с тобой.

— Хорошо, — ответила Нетта.

И они ушли. Маме сказали, что Нетта больна, и как только она поправится, отец её привезёт. Мы уехали без неё. Я пошла в первый класс одна.

Мама всё время плакала, и я её спросила:

— Мама, ты же знала, что Нетта не вернётся?

— Да, доченька, знала.

— Почему, ты ничего не делаешь?

— Сядь, дорогая, давай поговорим.

Она села рядом, взяв меня за руку, и начала рассказ:

— У вашего папы была сестра, её звали Нетта.

— Как мою Нетту?

— Да, моё солнышко, не перебивай, — мама продолжила, — мы были подругами, я её очень любила. Это она нас с папой познакомила. К сожалению, Нетта вышла замуж за плохого человека, и он бросил её, ещё до того, как у неё родилась дочка, а когда девочка родилась, Нетта умерла.

— Как жалко, мамочка! Ты, наверное, скучаешь?

— Рута, эта девочка и есть твоя сестра, мы дали ей имя её мамы. Вы с Неттой не родные, она твоя двоюродная сестра. Родной отец от неё отказался, и никто не пришёл её забирать из роддома. Я очень хотела ей помочь. Несмотря на то, что папа мне запретил, грозил, что разведётся со мной, я, всё же её, забрала. Молока у меня было достаточно, и я кормила её, и любила, так же как тебя. А теперь, бабушке Нетта роднее всех на свете, поэтому, нам придётся уступить. Доченька, ты понимаешь?

— Да, мамочка, я понимаю, но Нетта — часть меня, как же я? Ты же сама говорила, что мы — одно целое.

— Девочка моя, ты привыкнешь. Твоя сестра Илана, и больше никто. Крепись, ты же сильная.

Мама меня поцеловала, и я пошла в свою комнату, пытаясь убедить себя, что я сильная. Но, мне очень не хватало сестры. Я не думала об учёбе, я думала только о Нетте. Переживала, как она там без меня, я всегда была ей нужна. Но время, шло, я никогда не забывала сестру, училась, из рук вон — плохо, меня ничего не интересовало. Ждала только каникулы, надеясь, что скоро с ней встречусь. И вот пришло лето и нас отвезли к бабушке, мы были рады встрече, но Нетта ничего не помнила. Она была зла на нас, сказала, что мама её бросила, а я её предала. В то — же лето меня обвинили в том, что я назвала папу — «жидом вонючим». Я даже не знала тогда, что значит это слово, и я очень любила папу, но отец от меня отказался. Больше, нас на каникулы никогда не брали. Мы не видели его по много лет, и не понимали, как он мог верить глупым интригам, но ничего не могли с этим поделать.

В школе меня не любили, к необычной внешности невероятно толстой и непривлекательной девочки, прилагался нетерпимый к несправедливости характер. Я всё время отстаивала свои права и права своих друзей. Молчать и терпеть, было не для меня, но зато, у меня было открытое и дружелюбное сердце, хотя приближаться ко мне осмеливались только изгои, вроде меня. С трудом закончив восемь классов, я поступила в ПТУ, где я тоже не училась. Хотя, и там у меня было много друзей.

Со временем моя внешность преобразилась из толстой, некрасивой девочки, в полноватую девушку с приятным лицом, и необычными, выделяющимися глазами. Время шло, я взрослела, но у меня всегда было чувство, что это не моя жизнь, а моя жизнь, вот — вот начнётся, нужно только немного потерпеть, и я терпела.

ИЛАНА

Я была полной противоположностью своей сестры, которая училась на отлично. Илане нравилось учиться, она с огромным удовольствием сидела над книгами, пока я носилась во дворе с друзьями. Будучи очень любознательной, она всё время задавала вопросы, люди с удовольствием ей отвечали. Это способствовало её желанию поступить на факультет журналистики, ей нравилось писать, она любила книги, и всё время читала. Однажды, со своими подругами, Илана пошла к цыганке, погадать, ради интереса. Цыганка разложила карты, осмотрела руки, ещё раз разложила карты, как будто что-то проверяла, а потом сказала:

— Ты выйдешь замуж, за хорошего еврейского парня, но ты и так, это знаешь. Я должна тебе сказать другое, ты за этим сюда пришла. Если не сделаешь, как скажу, то жизнь твоя, не пойдёт, как предназначено. Тебе нужно научиться использовать то, что у тебя внутри, то, что природа дала всему твоему роду, а иначе будешь несчастной, как твоя мать.

— Мои родители из-за этого развелись? Я не хочу разводиться, моя мечта, выйти замуж на всю жизнь.

— Твой дед, был коммунистом, — продолжила цыганка, как будто не слыша, — и твоя бабушка, скрывала от него свою силу, и мать твою, ничему не научила. А та, в свою очередь, не научила вас. Теперь, каждая из вас, должна самостоятельно искать знания. Такая сила даётся не просто так, и, если её не использовать по назначению, она задавит тебя.

— Что же мне делать?

— Я дам тебе адрес своей бабушки, пойди к ней, если она тебя примет, то твоя удача, если нет, то ищи сама.

Старуха оказалась маленькой, скрюченной, с совершенно седыми волосами, выглядывающими из-под цыганского платка. Один глаз, у неё, был белый, как видно слепой, а второй, был чёрный. Весь её вид, наводил мистический страх.

— Здравствуйте, — сказала Илана, — я пришла…

— Знаю, зачем пришла, как зовут?

— Илана.

— Можешь звать меня, баба Марфа. Ты не боишься?

— Не знаю, я боюсь того, что внутри меня. Мне неприятно знать, что люди думают, страшно видеть их будущее. Когда спрашиваешь человека о чём-то, он говорит одно, а думает другое. Это ужасно, знать, что все врут. Я не знаю, как мне с этим жить. Вы можете снять с меня это?

— Ну уж нет, дорогая, — Марфа разозлилась, — если ты пришла ко мне, чтобы научиться, то я научу тебя, как с этим управляться, а если ты, хочешь от этого избавиться, то не надейся. Эту силу, тебе господь подарил, ему и забирать.

— Да, бабушка Марфа, тогда, я хочу научиться, я заплачу, сколько скажете.

— Не нужны мне твои деньги. Будешь приходить, каждый день, помогать мне по дому, а я тебе передам, всё, что знаю. Согласна?

— Конечно! Огромное вам спасибо, — обрадовалась Илана.

— Ну, вот и ладно. Завтра после учёбы приходи. А теперь иди.

На следующий день, пока Илана вытирала пыль, баба Марфа её спросила:

— Скажи-ка мне девочка, что-то я не чувствую креста на тебе, ты не крещёная?

— Нет, бабушка, моя семья, другой веры.

— Ага, значит вера-то, всё-таки есть?

— Нет, не воспитали в нас это, — Илана засмущалась.

— Да ладно, что ты оправдываешься, в нашем деле, не так уж плохо это, может и к лучшему даже. Я вот, что тебе скажу, главное, чтобы ты верила в себя, в свою силу, и в то, что господь дал тебе эту силу, чтобы ты, помогала людям, и могла управлять своей жизнью. То, что я тебе дам, знания древние, намного древней, чем всё, что ты знаешь, поэтому, думаю, к лучшему, что ты неверующая, не нужно тебя переучивать.

На следующий день, Марфа сказала:

— Я продиктую тебе, сейчас, один заговор, это базовый заговор, с помощью него, ты сможешь сделать всё, что угодно, не выходя из дома. Возьми тетрадь, и записывай.

Илана принесла тетрадь и ручку.

— Раньше, это было на старорусском, но со временем заговоры изменились, не важно, как говорено, важно, как сделано, понимаешь?

— Понимаю, важно, чтобы я понимала, что делаю.

— Умница, так вот, пиши:

«Встала, не помолясь,

Вышла не перекрестясь,

Из дома, не в двери,

Из двора, не в ворота,

Пришла в чисто поле, не дорогой,

Призвала…»

Тут поставь многоточие, дальше будем учиться, кого призывать, и за чем.

— Поняла, но мне страшно — не помолясь, не перекрестясь, похоже, на чёрную магию.

— У нас, девочка, нет ни чёрной, ни белой магии, так же как в мире нет чистого добра, и чистого зла, всё это сказки. Как нет, вечной борьбы добра со злом. Человек состоит из добра и зла. Тот, кто состоит из чистого добра, он ангел, а кто из зла, он демон, но, это тоже образно.

— Наверное, я понимаю, бабушка, — ответила Илана.

— Так вот, завтра, я начну тебя учить, к кому обращаться. Существуют древние, славянские боги, но на самом деле, люди, просто, называли их богами, из-за того, что они исполняли желания, и помогали людям. Если рассмотреть точнее, это духи, которые, приходят, и помогают.

На следующий день, Марфа начала свой рассказ:

— Начнём со Сварога. Сварог — творец, он научил людей земледелию, животноводству, и многому другому. К нему ты можешь обращаться с любой просьбой, но есть боги, к которым принято обращаться по отдельным случаям. Лада, была мать богов, супруга Сварога, помощница в вопросах семьи, любви, и дома.

Белобог и Чернобог — близнецы, их имена, говорят сами за себя.

Чур — дух — охранник, он охраняет, как самого человека, так и всё, что ему принадлежит.

Жива — дочь богини Лады, супруга Даждьбога, от неё зависит, дарование жизни, любовь, жизненные силы. При обращении к Живе, лечатся тяжёлые болезни, затягиваются раны. Жива, это богиня, несущая жизнь.

Даждьбог — бог, который даёт, бог плодородия и благосостояния, бог солнечного света.

Славянская мифология, продолжалась несколько месяцев, после которых, Илана поняла, когда и к кому обращаться.

Через пару лет учёбы баба Марфа заболела, и сказала Илане:

— Илана, девочка, я дала тебе, всё, что знала, теперь, я могу уйти, а ты распоряжайся твоей силой и знанием, как знаешь. Не скрывай от своих дочерей, пусть им будет легче, чем тебе с сёстрами. И Марфа умерла, у Иланы на руках.

На последнем курсе Илана познакомилась со своим будущим мужем. Давид, красиво ухаживал, он хорошо играл на гитаре, писал стихи, и пел ей свои песни. Внешне ничем, особенно не примечательный, худенький, не очень высокий, он обладал харизмой, его хотелось слушать и слушать.

Они встречались несколько месяцев, после чего, Давид сделал предложение руки и сердца. Илана, была рада этому предложению, Давид, был честным и надёжным, было сразу понятно, что этот человек, никогда не оставит её в трудной ситуации, всегда будет поддержкой и опорой.

ДЕТСТВО ЗАКОНЧИЛОСЬ

Перед свадьбой все нервничали, мы с Иланой поссорились, и я, сгоряча, сказала ей:

— А что ты нос задрала? Что твой жених из себя представляет? Тощий, маленький, что ты думаешь, он тебе всю жизнь петь будет?

— Да ладно, — сказала Илана, — у тебя, такого не будет.

— Конечно, не такой у меня будет, я выйду замуж за высокого и красивого парня.

Как же я была глупа, мне нужен был, ни надёжный, ни верный, ни сильный, мне нужен был высокий и красивый.

Свадьба была красивой, достойной моей сестры, умницы и красавицы. Давид не отрывал от неё влюблённых глаз. Весь день, у меня было чувство, что я в гостях у самого счастья, и теперь знаю, как должно быть.

Они зажили спокойной и размеренной жизнью.

Илана была счастлива и готовилась стать матерью. А я закончила ПТУ и решила уехать из дома. Нашла работу в деревенской столовой, в полутора часах езды от города. Мне дали комнату в общежитии, и я неплохо устроилась.

Людмила Васильевна, директор столовой, оказалась странной женщиной, я не могла разобрать, о чём она думает, и она была единственным человеком, кроме моей мамы и сестёр, которого я не понимала. Она улыбнулась мне на собеседовании, и сказала:

— Я очень рада, Рута, что нашла тебя. Думаю, мы сработаемся. Завтра ты приступаешь к работе, надеюсь комната тебе понравилась.

— Да, спасибо, — ответила я, — комната отличная, мне всё нравится.

Сначала, я месила тесто на кухне, но через пару дней уволили буфетчицу, и меня перевели в буфет.

— Ты умная девочка, — сказала Людмила Васильевна, — я решила, что тебе лучше будет в буфете, работа с людьми, на виду. Я хочу, чтобы ты осталась у нас. Девочки, которые приезжают из города, месят тесто на кухне пару месяцев, и уезжают. Может, если я тебя продвину, ты выйдешь замуж, и останешься. Надоело искать работников.

— Спасибо, мне всё нравиться, я не хочу уезжать. Надеюсь, я оправдаю ваши ожидания, — ответила я.

В буфете, кроме всяких плюшек, было ещё и пиво по вечерам. Почти каждый вечер приходил парень, который мне сразу понравился, он был высоким, широкоплечим с зелёными глазами, и русыми кудрями. Каждый раз, когда он ко мне подходил, думал, что у меня странные, завораживающие, кошачие глаза. Обычно, люди ничего хорошего обо мне не думали, я была для них странной девицей с жуткими глазами. Чаще, они меня боялись. Люди всегда боятся того, чего они не понимают. Этот парень не хотел уходить, садился в углу столовой, пил пиво, и смотрел на меня из далека. Я пыталась разобрать, о чём он думает там, но я была на работе, меня всё время отвлекали. И вот в один вечер, он ко мне подошёл, и сказал:

— Меня зовут Макс. У тебя странные, но очень красивые глаза, я прихожу сюда, только ради тебя. Как тебя зовут?

— Рута, — я смутилась.

— Странное имя.

— Ничего странного, оно еврейское.

— Понял. Рута, давай сходим в кино, у нас, больше не куда пригласить девушку.

— Давай, я ничего не имею против кино.

Это был какой-то ужастик в духе конца восьмидесятых, начала девяностых. Я запомнила только, что он держал меня за руку, и больше ничего.

— Прости, я надеялся, что будет больше романтики, — сказал Макс, когда мы вышли.

— Ерунда, — ответила я, — у нас нет выбора, что дали, то и смотрим. Только, это будет не всегда. Время быстро всё изменит, не успеешь оглянуться, а жизнь изменилась.

— Ты говоришь, как моя мама.

— Твоя мама, наверное, мудрая женщина, — сказала я, просто для поддержания разговора.

— Да, ты её знаешь, она директор столовой.

— О боже, Макс, это нехорошо, что она подумает!

— Да не переживай ты так, я ей сказал, ещё до того, как к тебе подошёл. Думаешь, я не понимаю? Она меня поддержала.

— Ладно, но мне, всё равно, теперь будет неловко.

— Рута, серьёзно, всё в порядке.

На следующий день, ко мне подошла Людмила Васильевна.

— Дорогая, — сказала она, — я хочу пригласить тебя к нам на ужин, в субботу.

— Спасибо, я приду, — я покраснела.

— Макс сказал, что ты очень смущена. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неудобно, поэтому, скажу тебе, у нас в деревне, нет ни одной девушки, которая подходит моему сыну, как только я тебя увидела, сразу подумала, вот бы, он тебе понравился. Я хорошо знаю своего мальчика, прости, но, только с этой надеждой, я перевела тебя в буфет, зная, что Макс туда захаживает, как в бар, в городе. Но я не хочу, чтобы ты думала, что я пытаюсь играть судьбами, это всё, что я могла предпринять, остальное, в руках господа. Стараюсь быть с тобой максимально честной, и надеюсь, что ты всё правильно поняла.

— Да, Людмила Васильевна, спасибо за откровенность, я оценила, и я с удовольствием приду в субботу.

— Отлично, ты умная девочка.

Ужин в субботу, прошёл в семейной обстановке. Мне показывали фотографии в альбоме. На многих фотографиях, рядом с маленьким Максом, была девочка, и я спросила:

— А кто это?

— Это сестра Макса, её зовут Лариса, они в ссоре сейчас, но, надеюсь, ты с ней познакомишься.

— А почему поссорились?

— Мама, давай опустим эту тему, — сказал Макс.

— Ну почему же, пусть Рута всё знает, зачем скрывать глупости? Понимаешь, дорогая, Лариса живёт одна с двумя детьми, ей тяжело. Она несколько лет копила на бензопилу, и когда наконец-то купила, Макс, заказал много дров, и попросил её попользоваться, Лариса дала, но пила, совершенно случайно взорвалась, одному богу известно, как это получилось.

— У меня есть сестра, — сказала я, — мы часто портили друг другу вещи, иногда дорогие, но мы никогда из-за вещей не ссорились. В нашей жизни бывали потери побольней.

— Это хорошо, моя девочка, это значит, что ты понимаешь цену жизни, ты мудра не по годам, я это ценю.

Оставшись довольной проведённым вечером, я позвонила маме, и всё рассказала ей, на что она ответила:

— Доченька, как-то это странно, всё происходит слишком быстро, он скоро сделает тебе предложение, раз за это взялась его мать.

— Мамочка, я только этого и хочу.

— Но ты, моё солнышко, совсем не знаешь Макса, боюсь, есть тут, какой-то подвох.

— Мам, ну почему ты везде ищешь подвох?

— О чём он думает?

— Он меня обожает, и торопит время, мамочка, он хочет на мне жениться, но боится меня спугнуть, поэтому ждёт.

— А Людмила Васильевна, о чём думает?

— Вот этого, я не могу сказать, я не чувствую её, как тебя.

— Понятно. Я хочу с ней познакомиться, срочно.

— Хорошо, думаю, она будет рада.

Людмила Васильевна, разумеется, очень обрадовалась, и пригласила маму в гости на выходные. Вечер следующей субботы прошёл примерно также как в первый раз. Наши с Максом мамы мало разговаривали, но всё время переглядывались, казалось, они друг друга и так понимают. И моя мама смягчилась. Уезжая, она мне сказала:

— Доченька, будь внимательной, присматривайся ко всему, но я точно знаю, что этот опыт, тебе нужен, что бы не произошло, а по сему, я тебя благословляю.

— Спасибо, мамочка.

Мы были влюблены, ничего не замечали вокруг, хотелось побыстрей сыграть свадьбу, и тогда он мой, а я его.

Примерно через два месяца, мы с Максом поженились. Я была на седьмом небе от счастья. Нам дали маленькую квартирку в неблагоустроенном доме, мы сделали ремонт, и после свадьбы, сразу там поселились. Строили планы, но всё пошло наперекосяк. Макс стал пропадать по вечерам, приходил пьяным, бывало, что и не приходил вовсе. Мой муж, оказался алкоголиком, и я не знала, как мне поступить. В нашей семье не было алкоголиков, а всё, что я знала об алкоголизме, не имело отношения к моей реальности. В надежде, что Макс перестанет пить, я пыталась с ним поговорить, но не знала, как подступиться, он думал, что не может терпеть упрёки и разговоры, раздражался, и я откладывала разговор на удобный момент.

Тогда, выяснилось, что я беременна, и больше ничего уже не имело значения. Макс был счастлив, пытался бросить пить, постоянно срывался, но потом снова пытался. Я ценила эти попытки и надеялась, что всё наладится.

Однажды, когда он был в очередном запое, я была одна дома, в дверь постучали. Это была его сестра, Лариса:

— Привет. — Она вошла, не дожидаясь приглашения — Я знаю, что ты ведьма, я тоже.

— Я не ведьма, — сказала я, пытаясь разобрать, о чём она думает.

— Ну да, добрая волшебница, — она ухмыльнулась, — Не лезь ко мне в голову, у тебя не получиться.

Я таращилась на неё, раскрыв рот.

— Не делай вид, что, не понимаешь, — она выглядела раздражённой, — мне тебя жаль. Я знаю, как сделать, чтобы Макс не пил. Хочешь, научу?

— Если знаешь, то почему не сделаешь?

— Я не могу, а у тебя с ним связь, сильная.

Она сунула мне в руки листок бумаги, повернулась и ушла, больше ничего не сказав. Мне не хотелось его открывать, даже жутковато было, и я положила его на полку, так и не прочитав.

Макс явился под утро, и проспавшись, ушел. Его не было четыре дня. Первую ночь я думала об этом листке, вторую ночь я ходила вокруг него, убеждая себя, что в моих интересах его открыть, но так и не смогла. На третий день я настроила себя, что я должна хотя бы прочитать. Я же не обязана ничего делать, но вдруг, мне это поможет. Придя с работы, я сразу подошла к этому листку, взяла его и прочитала, там было написано:

 «Принеси с кладбища землю, брось её так, чтобы Макс, точно на неё наступил, и скажи:

— Старая жизнь заканчивается, новая начинается. Аминь».

Я так поняла, что старая жизнь моего мужа закончится, а новая начнётся, хорошо, но к какой новой жизни приведёт могильная земля? Наверное, Лариса думала, что я совсем глупая. На следующий день, после работы, я сразу пошла к свекрови. Рассказала ей всё, она взяла листок прочитала и очень разозлилась:

— Ах, ты ж стерва такая! Родного брата в могилу!

Я оторопела. Тут что, все сумасшедшие?

— А это ничего, что мы тут все ведьмы? — спрашиваю.

— Это неправильно, что мать вас не учила.

— Мама ничего такого мне не говорила.

— У вас в роду все ведьмы. Она, наверное, думает, что может оградить вас от этого, но это бесполезно.

— Мама и сестра тоже ведьмы?

— Не сестра, а сёстры, если бы твоя мать ту девочку не взяла, у неё, ещё одна дочка родилась бы. У вас по женской линии, у всех по три девочки. Та малышка, тоже силу получила, с молоком ведьмы. У твоей матери тоже было две сестры, только не уберегли их.

— Значит, у меня девочка будет?

— Нет, у тебя будет мальчик, он нашей породы, а девочек своих, ты не убережёшь. Это твоя удача, что ты за Макса вышла, иначе, не видать бы тебе детей.

— Как это, не уберегу?

— Хватит вопросов. Сила ведьме дана не для того, чтобы прятаться от неё, тебе дали её для того, чтобы людям помогать. Иначе, она тебя убьёт. Мы её не выбираем, она нас выбирает. Нелёгкая это судьба, и даётся только тем, кто помощь людям, вперёд себя поставить может. Запомни это. Иди домой, и ничего такого не делай, ребёночку навредишь. Когда родишь, я тебя всему научу.

Придя домой, я решила, что не буду брать в голову весь этот дурдом, мне нужно думать о малыше. Беременность была очень тяжёлой. Я сильно располнела, болели спина и ноги, еле ходила. Работать не могла, и с пятого месяца сидела на больничном.

МОЯ ЖИЗНЬ, ИЛИ НЕ МОЯ?

Сыночек мой родился точно в срок, здоровеньким, крупным мальчиком. Мы назвали его Даниил, Даня. Несмотря на незавидное положение, я была счастлива.

Макс держался, не пил уже несколько месяцев, казалось, чёрная полоса моей жизни закончилась. Но, как и следовало ожидать, настроение моего мужа падало с каждым днём. Если бы, он претерпел тогда, может, так мы и жили бы, но он сорвался.

А я снова была беременна, срок был маленький, и я пыталась, как можно деликатно, его убедить. Но он только раздражался, стал невыносимым, разговаривать было невозможно, он становился агрессивным. Молчать было нельзя, муж начинал меня задевать:

— Что ты молчишь? Язык проглотила? Или тебя всё устраивает?

Но я молчала, понимая о чём он думает.

Лариса пыталась проявить участие, но я, помня историю с кладбищенской землёй, не доверяла ей.

Эта беременность была ещё тяжелей, бывали дни, когда я очень уставала, меня тошнило, и я отпрашивалась с работы. Меня отпускали, никто не ждал от беременной, кормящей женщины, что она станет хорошим работником. В один из таких дней, вернувшись домой, увидела Ларису, она стояла у меня на кухне, и водила рукой над ведром с водой из колодца.

— Что ты делаешь? И как ты вошла? — возмутилась я.

— Привет, извини, не думала, что ты сейчас придёшь, — она выглядела испуганной, — Макс сказал, что ты плохо себя чувствуешь, ему тяжело на это смотреть, вот я и решила тебе помочь.

— Мне не нужна ничья помощь, через несколько месяцев, мои страдания разрешаться счастливыми родами. Уходи, и не смей заходить в мой дом, без моего ведома.

В тот же вечер я сказала мужу:

— Я тебя очень прошу, не жалуйся на меня Ларисе, я не хочу, чтобы она лезла в нашу жизнь.

— Ты что, спятила? Я уже давно с ней не общаюсь. Мы с Ларисой, уже давно в ссоре. Прости, но я не хочу на эту тему разговаривать. И я не стала больше ничего говорить. Только, с того дня, всё стало ещё хуже. Макс всё время пил, домой заходил редко, кричал на меня, говорил, что видеть меня не может, а я только молчала и терпела.

Первый раз, он меня ударил за моё терпение, второй — за молчание. А когда моё терпение закончилось, и я высказала, свою обиду, он меня избил. Я была уже на шестом месяце.

Очнулась в больнице, рядом моя мама. Первое, что я спросила:

— Где Даня?

— Даня у меня дома. Сейчас с ним Илана, он в порядке, не переживай. К сожалению, доченька, ты потеряла ребёнка, но с тобой и с Данечкой всё будет хорошо.

— Мама, это была девочка?

— Да, моё солнышко, это была девочка. Ты поплачь, доченька. Поплачь и отпусти.

Но я не могла плакать. В моём сердце образовалась огромная дыра, и я думала, как же мне дальше жить.

На следующий день, пришла свекровь. Опустилась передо мной на колени:

— Прости его, Рута, — я молчала, — хотя бы в тюрьму его не сажай.

— Уходи — сказала я.

Она положила мне на кровать, какую-то толстенную тетрадь:

— Это то, что я тебе обещала.

— Уходи — снова сказала я.

И она ушла. Ещё через день пришёл следователь, он достал какие-то бумаги:

— Здравствуйте Рута, — он представился, как полагается — мы подготовили для вас документы, вот заключение врача о побоях, а это заявление, уже написано, вам осталось только подписать.

— Какие побои? Я упала с лестницы. — Рута, подумайте хорошенько. Если вы не подпишете, вы будете в опасности.

— Я упала с лестницы, если хотите, я это напишу.

Он ушёл. Меня выписали. Медсестра в больнице принесла мне букет цветов, который передала мне, какая-то пожилая женщина. Я оставила эти цветы медсестре.

Хочу сказать, что тетрадь свекрови и сейчас со мной, но открыла я её, только через много лет.

Давид с Иланой забрали мои вещи из деревни, и мы с Даней остались у мамы.

— Почему ты не хочешь посадить Макса в тюрьму? — однажды спросила мама, — я думаю, что он должен быть наказан.

— Он и так наказан. Не думай, что я его пожалела, мне жалко его мать. А его жизнь уже ничего не стоит, он обречён на ничтожное существование, в тюрьме, ему было бы лучше. Мамочка, давай навсегда забудем об этом человеке.

— Ладно, дорогая, как хочешь.

НАДЕЖДЫ

Нежданно-негаданно, приехал отец. Мы с Иланой обрадовались, как маленькие девочки, но он приехал по делу. Ему нужно было, чтобы мы подписали отказ от материальных претензий, для того чтобы он мог уехать в Израиль на постоянное место жительства. Мы подписали у нотариуса, и он уехал. Было обидно. Папа не видел нас много лет, а потом заскочил за бумажкой и уехал. Я подумала тогда, что значит отец в нашей жизни? Какова его роль? Если он может вот так, просто отказаться от своего ребёнка, не участвовать в его жизни, то зачем он? Почему многие, в наше время, живут без отца? И как это влияет на нас? Но тогда у меня не было ответов.

В то время я работала в магазине. Моим начальником был интересный мужчина, звали его Борис Викторович, и он за мной ухаживал. Мы выходили в кино, в ресторан, он был внимательным и обходительным. Борис был на двадцать два года старше меня. Я его не любила, но у меня не было личной жизни, и я зависла. Думала, может, смогу сдвинуться с мёртвой точки. Как говорится, стерпится — слюбится. Когда в магазине узнали про наш роман, меня уволили, после чего он сказал:

— Рута, может это слишком быстро, но я уже не молодой мальчик. Может, мы поженимся? И мне бы не хотелось, чтобы ты работала.

— Как ты себе это представляешь?

— Очень просто. Я буду работать, а ты, будешь борщ варить.

Мне, на тот момент, это предложение понравилось, и я дала согласие. Конечно, я понимала, что он проявил банальное благородство, и оценила. Мы скромно поженились, купили квартиру, и я с Даней туда переехала. Борис хорошо относился к Дане, и ко мне с уважением, но, к, сожалению, он тоже выпивал. Уходил в загулы на несколько дней, я знала, что он мне изменяет, но ничего с этим не делала. Просто каждый день думала, что это должно скоро закончиться, если нет, то я обязательно что-то придумаю. Борис часто приводил друзей домой, и мы с Данечкой, уходили к маме. Одного опыта общения с пьяным мужем, мне хватило. Однажды, когда я с сыном была у мамы, его загул затянулся. Прошла неделя, а Борис не появлялся. Я начала беспокоиться.

— Съезди домой, посмотри, что там происходит, — сказала мама, — может, пора разогнать гулянку, это же и твой дом. Прости, но у меня предчувствие нехорошее

— Да мама, ты права. Я, и правда, думала поехать, но мне очень не хочется, как будто что-то держит.

Приближаясь, вдруг почувствовала, что мне нехорошо. Хоть в нашем доме и было больше ста квартир, я ощущала только свою. Там было тихо, и невероятно плохо пахло. Открывая дверь, уже знала, что увижу. Он лежал рядом с кроватью, в руке потухшая сигарета, стол накрыт, алкоголь недопит. Воняло ужасно. Борис умер. Я позвонила в скорую помощь и в милицию. Дальше, всё как в тумане. Помню только, когда его увозили, врач сказал, что смерть наступила от сердечного приступа, вследствие алкогольного отравления.

На кладбище все думали, что я каменная, холодная и бессердечная. Плакать не могла, мне даже не было больно. Я злилась на него и мне было стыдно. Как можно было так глупо умереть? Многие меня осуждали, думали, если бы я не ушла к маме, он был бы жив.

Мы с Даней остались одни. И ещё, я была беременна, к врачу не пошла, уже знала, что не доношу и эту девочку. Выкидыш случился на третьем месяце, на девятый день после похорон. Через два месяца, пришли какие-то люди, сказали, что у Бориса были долги под залог квартиры, мебели и личных вещей. Потребовали вернуть деньги, и я ответила, что такая сумма мне даже не снилась. Ещё через два месяца пришёл судебный пристав, и сказал, что квартира, и всё, что в ней, мне не принадлежит. Пришлось переехать к маме.

Это были тяжёлые времена, денег катастрофически не хватало. Работать приходилось по четырнадцать часов день в овощном ларьке возле рынка. Выходных не было, вернее, я не могла себе позволить выходной. Ларёк был самый популярный в городе. С восьми утра, до десяти вечера стояла очередь. Очень уставала. Я благодарна маме, что она всегда была рядом с Даней, дом был на ней. Она, даже ванну наливала, к моему возвращению с работы. А я, придя домой, ужинала, принимала ванну и ложилась спать.

Так прошло два года. Без выходных. Пока я не упала без сил, в буквальном смысле. Встав утром, умылась, пошла на кухню, где мама готовила завтрак. Только сказала ей:

— Мама, — и свалилась на спину, без сознания.

Открыла глаза, надо мной врач скорой помощи, мама и соседка. Мама плачет.

— Что такое? — спрашиваю.

— У вас упадок сил, — сказала доктор — вам нужно полежать несколько дней.

— Ну да, а деньги? Я возьму их в кровати?

— Вашему сыну нужна живая мать. Мёртвая ему не поможет, подумайте, что с ним будет.

И я подумала. Хорошо подумала.

По «закону о возвращении», для репатриации в Израиль требовалось доказать свои еврейские корни по материнской линии, до третьего колена. У мамы не было таких документов. Её отец, мой дед, в тридцатых годах вступил в партию, но для этого, он и бабушка, каким-то чудесным образом, превратились из евреев в украинцев. Найти настоящие документы было невозможно, так как имена и фамилии, тоже были изменены. Всё, что мама знала, что эти двое молились на идише по субботам. Я нашла эти документы, но тогда, когда они были уже не важны. У мамы их не было, но у папы были, значит, я имела право на репатриацию, как еврейка во втором колене. И разумеется, консульства не принимают копии и дубликаты. Мне не хотелось, но я решила позвонить отцу. Трубку взяла его жена Ривка.

— Здравствуйте Ривка, как ваши дела?

— Хорошо. Мы тут тяжело работаем, поэтому у нас всё хорошо.

— Супер, — говорю — мы тоже тяжело работаем. А можно с папой поговорить?

— Зачем он тебе? Попрошайничать будешь?

— Я у вас никогда, ничего не просила, зачем вы так?

— Так что тебе надо? Его нет сейчас, скажи мне, я ему передам.

— Я хочу уехать в Израиль. Жизнь стала невыносимой, я овдовела два года назад, мне очень тяжело.

Наивно было думать, что она мне поможет. И Ривка ответила:

— Ну вот, я же говорила! Извини, я не хочу, чтобы вы приезжали, сядете нам на шею с сыном.

— Не сядем, я вам обещаю. Если не хотите, мы к вам даже не заедем, только пусть даст мне своё свидетельство о рождении.

— Нет, — она бросила трубку.

В тот же день, вечером, мне позвонили из какой-то адвокатской конторы, сказали, что умерла моя свекровь. Она оставила мне древнюю, запечатанную книгу. Конечно — же, я поняла, что это за книга. Утром, забрав свой пакет у адвоката поехала на кладбище. Она умерла три месяца назад. Возле могилы сильно ощущалось её присутствие.

— Прости меня, — сказала я ей, — мне очень жаль. Я глупая была. Благодарю тебя за всё. Мне не хотелось уходить. Села на лавочку. В тот момент мне очень сильно захотелось прочитать всё, что она мне дала. Открыв пакет, который она мне оставила, я увидела письмо, открыла:

 «Дорогая Рута, я знаю, что ты даже не открывала мою тетрадь, но теперь, точно, настало время. Все эти годы, Даниил был под моей защитой. Теперь твоя очередь. Я всё про вас знаю, знаю, как тебе тяжело. Но с этого момента, всё будет хорошо. Я обещаю. Та тетрадь, была твоя сила, а эта — моя. И я передаю её тебе. Неси с честью это бремя. Прости за всё».

Я проплакала где-то с час, и уехала домой. Больше мне не приходилось там побывать. Надеюсь, ещё будет возможность.

В этот вечер мне было трудно уснуть. Было горько из-за свекрови, но хуже всего было из-за жены моего отца.

Вышла на балкон. Свежий воздух меня успокоил. Я думала: «почему у меня забирают больше, чем дают? Что не так?» И ответ пришёл: «я же ничего, никогда не просила».

И я попросила: «Хочу уехать в Израиль, любой ценой».

Дорогой читатель, никогда не назначай цену, которую не можешь заплатить. Это значит, что цену назначат вместо тебя, и она может оказаться непомерной.

Утром я открыла первую «книгу ведьмы», перелистала. С детства, у меня была привычка читать конец книги. В конце книги было написано: «Все ритуалы и заговоры переведены с древних языков. В магии главное — логика и сила, нет смысла ломать язык, не понимая, что просишь. Всё, что написано здесь, изменялось с годами, и работает, так, если бы ты читала это на древнем языке». На первой странице было написано:

«Рута, ты сильная ведьма, у тебя доброе сердце, но ты ведьма, я желаю тебе удачи»

Перевернула страницу, начало было не очень приятным, и я поняла, что дальше будет не легче. Там был ритуал:

«Нужно пустить кровь из пальца, капнуть в огонь свечи, и сказать:

— Призываю силу сильную!

Пусть, уйдёт, беда непосильная.

Что пожелаю, пусть сбудется,

Силами не забудется.

Дорога моя, пусть откроется,

Беда от меня, пусть скроется.

Моя дорога, от сего порога.

Долг свой не забыла,

Кровью оплатила.

Аминь. Аминь. Аминь.

Свеча должна догореть, утром выбрось огарок на перекрёсток, скажи: «Дорогу себе открыла, кровью оплатила» — уходи, не оборачиваясь».

Это было не трудно. Я сделала. Ещё примерно неделю я работала в том же режиме. Но после недели попросила пару дней отдохнуть.

В первый мой выходной позвонил мой отец, я только что проснулась:

— Рута привет.

— Привет папа, как дела?

— Ривка, моя жена, умерла.

— Ой, папочка, я тебе соболезную. Ривка была хорошей женщиной, — конечно же, я так не думала.

— Рута, как твои дела?

— Не очень, мой муж умер, квартиру забрали за его долги, я живу у мамы. Работаю тяжело. Если бы ты дал мне свои документы, я бы в Израиль уехала.

— Конечно, приезжайте. Я всё сделаю. Даниилу здесь будет хорошо.

— Спасибо папа.

Утром я спросила маму:

— Мам, ты знаешь, что мы ведьмы?

— Да, доченька, только какой в том прок. Мне ничего не передали, и ничему не учили. Тебе свекровь отдала, вот и учись, а мне уж поздно.

— Это Людмила Васильевна тебе рассказала, что она силу мне передала?

— Нет, думаешь, она стала бы болтать об этом? Я, когда первый раз её увидела, всё сразу поняла. Ей не кому было передать, дочь злая, а сын алкоголик, это не Макс тебя выбрал, это она. Тогда я думала, может к лучшему, ты научишься силой управлять, но ты не хотела. Всё я знала, доченька, только что проку от того знания. Если б я могла что-то сделать, неужто не сделала бы.

В тот момент я решила — не буду бездействовать. Раз мне дали силу, значит нужно ею пользоваться, иначе, зачем она мне нужна.

— Знаешь, мамочка, кажется, это я Ривку убила.

— Что это за глупости ты говоришь!

И я рассказала маме про ритуал.

— Доченька, Ривка сама виновата, она тебе препятствием была, вот ты и выбрала этот ритуал, а силы, уж без тебя решили, что нужно, для твоей дороги. Она всю свою жизнь плела интриги против нас. Думаешь, отец сам столько глупостей придумал?

— Ладно, я поняла. Но всё же, в следующий раз буду думать, что делаю. Людмила Васильевна, в тетради написала, что в магии, главное — логика, я хорошо поняла, о чём это. Теперь у меня есть сила, есть две книги ведьмы, моя и её, я не откажусь от силы, если мне её дали, значит, не просто так.

— Попробуй, дорогая. Но я хочу тебе сказать, что, небезопасно это. Ты должна продумывать каждый свой шаг, всё, что ты будешь делать, будет иметь последствия. И помни, главное: ничего, не возникает из ниоткуда, и ничего не уходит в никуда. Призванное зло, никуда не уйдёт, так же, как и добро. Только вот, добро приживётся там, куда оно призвано, а зло, никому не нужно, поэтому оно будет искать, где прижиться, все, будут пытаться от него избавиться. Чаще всего, оно возвращается к тому, кто его призвал.

— Спасибо мамочка, хороший совет, я его запомню.

В тот же вечер я открыла свою тетрадь. Свекровь ясно дала понять, что мне нужно защитить сына, и я начала искать. Оказалось, что тетрадь была разбита на главы, по тематике, поэтому было не так сложно найти то, что нужно. Я выбрала самое сильное, на мой взгляд, заклинание «Ведьмин Щит». Мне показалось, вполне реально сделать. Описание гласило: лучше всего делать, когда у тебя выходные, сразу предупреждаю — отдашь много сил. Купи семь свечей в церкви, поставь в ряд перед собой, зажигая каждую свечу, читай:

«Огонь зажигаю, сына своего, Даниила от бед защищаю, оберегаю.

Силу свою призываю, на защиту своему сыну, щит воздвигаю.

Храни моя сила, моего сына Даниила.

Всё, что на сына моего пойдёт, на мой щит попадёт.

А что о мой щит не разобьётся, то к злодею обратно вернётся.

Слово моё никто не нарушит.

А кто посмеет, того моя сила одолеет.

Аминь».

Когда дочитаешь седьмой раз, протяни руки к свечам и жди, пока не почувствуешь, что огонь силу забирает, как почувствуешь, убери руки. Свечи должны догореть, когда сами потухнут, собери огарки, спрячь их дома. Запиши в календарь, когда сделано. Делай каждый год. Старые огарки закопай в землю, новые храни. Силы потеряешь много, отдохни, первый день с кровати не вставай.

Жаль, что мне завтра на работу, но мне не впервой терять силы, и я, с утра пошла в церковь, купила свечи, и в тот же вечер сделала. И правда чувствовалось, как огонь силы вытягивает. Легла спать с чувством исполненного долга, довольная собой. Утром повторилась история с упадком сил, один в один, даже врач приехала та же самая.

СЕМЬЯ

И вот, когда я снова свалилась без сил, Давид собрал семейный совет, на котором вынесли решение, что я буду работать нормальный рабочий день, с нормальными выходными, после того как я отдохну неделю. Это были девяностые, конечно меня уволили.

Илана и Давид, жили дружно, всю свою силу, моя сестра, направляла на свою семью. У них родились три дочери. Старшую назвали Ангелиной, все думали, что будем звать её Лина, но она настоящий ангел, и никто не захотел отнимать самую значительную часть её имени. Она очень похожа на Илану, красивая, спокойная девочка, с копной светлых волос. Среднюю назвали Александрой. Алекс, унаследовала мой характер, неугомонная почемучка и забияка, рыжий бесёнок. Когда Илана забеременела в третий раз, мы уже понимали, что следующей, будет нервная брюнетка. Илана даже хотела назвать её Неттой, но мама сказала, что это несчастное имя, и они назвали малышку Леа.

Как и у нас, у девочек были абсолютно одинаковые глаза, раскосые, зелёные, с карим ободком. Тогда я спросила у мамы, почему у нас с Иланой глаза одинаковые, и у её дочек, хоть и другие, но тоже одинаковые.

— Я думаю, — ответила мама, — это означает, что у вас сила равноценная. Когда Нетта родилась, у неё были карие глаза, а когда я начала её кормить, они изменились, и стала как ваши. Это вроде метки.

Моя сестра с мужем, работали в одном издательстве, Давид –генеральным директором, а Илана — главным редактором. Все удивлялись их скачкам по карьерной лестнице, но мы то, с вами, понимаем, что это всё, благодаря Илане.

Наша мама, души не чаяла во внуках, часто с ними оставалась, забирала их со школ и садиков. Даня тоже был всё время с девочками, и они росли, как родные.

Илана, старалась мне помочь, но как она могла мне помочь, только деньгами, а я не хотела сидеть на шее у сестры, и дала объявление в газету бесплатных объявлений, что предсказываю судьбу, и избавляю от сглаза.

ПЫТАЮСЬ НАЧАТЬ ЖИТЬ

Первый звонок был через три дня, после того как вышла газета. Я уже не надеялась. Пришла женщина. С порога я поняла, что она думает, что пришла к очередной шарлатанке. Я провела её в свою комнату.

— Думаете, я очередная шарлатанка? — спрашиваю.

— Нет, конечно, но если вы ответите мне на несколько вопросов, то я скажу вам, что мне нужно, — она лихорадочно думала, что спросить.

И тут я решила, что нужно ей помочь решиться:

— Вы хотите знать, не изменяет ли вам ваш муж.

Она оторопела, и уставилась на меня, не зная, как дальше себя вести.

— Я, просто, не хотела отбирать ваше время, пока вы думали, как меня проверить. Простите, но мне нужна вся ситуация, или ваш муж. Хотя бы его фото.

Тут она вытащила из сумочки фото мужа. И, о боже! Я так надеялась, что он ей не изменяет, но я увидела фото человека, который не пропускает ни одной юбки. Он не гнушался ничем. Ему было неважно старая или молодая, красивая или уродливая, хромая, кривая, косая, главное — у неё должно быть то, что ему нужно. Я думала, как бы ей это, объяснить помягче, но когда подняла глаза, то увидела, что она уже всё поняла:

— Рута, если ещё не поздно, можно его остановить?

— А что, по вашему мнению, не поздно?

— Ну, может его роман в самом начале, и он ещё не успел…

— Вы меня простите, но моя цель не угождать клиентам, а говорить им правду. Ваш муж вчера был с Ритой с работы, позавчера был с вашей подругой Ларисой, а сейчас он с соседкой Оксаной. Если вы успеете вернуться за сорок минут, то вы застанете его у неё.

— Какой ужас! Ей же уже за пятьдесят. Не может быть.

— Ему всё равно, но вы ещё успеете.

Она вскочила, бросив мне на стол сто долларов и убежала.

Сто Долларов! Я вышла к маме на кухню с бумажкой в сто долларов. Мама посмотрела, и сказала:

— Это хорошие деньги, доченька, но не думаю, что это хорошо. Ты опять транжиришь силу.

— Мамочка, то, что я сейчас сделала, происходит со мной каждый день, это не стоило и капли силы, нужно только сказать, что они думают, и понять, что происходит.

— Дай Бог. Я не стану указывать тебе, что делать, и прости заранее, но я вмешаюсь, если увижу, что вы с Даней в опасности. А до тех пор, делай, как знаешь.

— Спасибо! — я поцеловала мать и на радостях побежала менять деньги, и в магазин.

На следующий день, прямо с утра, позвонила женщина:

— Здравствуйте, скажите, вы порчу снимаете?

— Здравствуйте, а с чего вы взяли, что у вас порча? Вы приходите, разберёмся, что к чему.

— Вчера у вас была моя подруга, она до сих пор плачет, сказала, что вы ей очень помогли. Можно, я сегодня приду? У вас есть для меня окошко?

Наверное, она думала, что я очень занята.

— В семь вас устроит?

— Конечно, спасибо огромное.

Она пришла рано, где-то минут за двадцать, я почувствовала её, подошла к окну и смотрела, как она ходит кругами, наблюдая за входом. Без трёх минут семь из подъезда вышла какая-то женщина (мы жили в девятиэтажном доме), и моя клиентка ринулась к двери, видимо решив, что женщина вышла от меня. Пока она ходила, я всё про неё поняла, не было у неё никакой порчи. Но на ней приворот, сильный, сделан на кладбище, пожилой женщиной, недалеко от города. Я первый раз видела, чтобы женщин привораживали, обычно наоборот. Она позвонила в дверь, Её так трясло, что мне показалось, что моя дверь трясётся. Я открыла:

— Да не волнуйтесь вы так, — сказала я, пока она снимала пальто.

— Простите, я не волнуюсь, я боюсь.

— На — сколько я помню, я ещё никого не съела.

— Ой, простите, я не хотела вас обидеть.

— Мы знакомы с вами минуту, вы уже два раза попросили прощения. Проходите.

Она прошла, села в кресло, которое я ей предложила. Продолжая трястись, она сказала:

— Меня зовут Наталия. С тех пор, как я вышла замуж, у меня сплошные неудачи, я думаю, может у моего мужа была история до меня, и та девушка навела на меня порчу.

— Знаете, порчу не так просто навести.

— У вас на лице написано, что вы всё знаете. Ваша улыбка говорит, что я дура. Я изучала мимику.

— Боже упаси, я никогда не думаю о людях плохо. Дураков — не бывает, бывает недостаток знания.

— Так что же я не знаю?

— Вы любите мужа?

— Да очень, он моя жизнь, но всё время что-то не клеится, постоянно ругань, скандалы. Без причины. Потом думаю, из-за чего мы поругались, не нахожу причин. Наверное, на мне порча.

— У меня есть для вас ответ, но вы должны понимать, что мои ответы меняют жизнь. Вы же видели это на своей подруге. Хотите это изменить? Поймите, отношения с вашим мужем могут измениться.

— Я люблю его настолько, что ложь, недомолвки, скандалы, должны уйти, или всё кончено.

— А потерять вашу любовь, вы не боитесь? Если вы поймёте, что вовсе его не любите, что тогда? Можете мне обещать, что, правда, дороже любви?

— Мне всё равно. Или мы вместе, или нет. Надоели вечные проблемы, я больше так не могу.

— Хорошо, тогда слушайте. Вы были самой весёлой, и привлекательной девушкой, вас все любили, и он в том числе. Но вы не обращали на него внимания, но вот, в один прекрасный день, заметили. Он обладал обаянием и красноречием, и вы думали, как же раньше его не замечали. Он был мужчиной вашей мечты. Всячески пытались привлекать его внимание, и вам везло, он вас заметил, и, о чудо, сделал предложение. Конечно же, вы согласились. Подруги вам говорили, что он вас не достоин, но вы думали, что они завидуют.

— Да, с каждым словом согласна.

— Его мама, когда увидела его безнадёжную любовь к вам, поехала к одной бабушке, неподалёку отсюда, взяла ваши фото, и сделала кладбищенский приворот, о котором не вы, не он, не знаете.

— О боже! Что же теперь? Это можно убрать?

— Можно, но вы должны быть уверенны, на самом ли деле вам это нужно.

— Я хочу, да. Я поняла, что он меня любит, хочу понять, люблю ли я. Если нет, то я зря мучилась. Я не хочу любить насильно. Всё равно жизни нет, мы то любим, то ненавидим, хочу уйти, не могу, как же я без него.

— Я сниму приворот, но вы должны быть готовы, что не известно, как это может обернуться. Давайте так, подумайте три дня, потом позвоните, и я сделаю, или не сделаю, что хотите. У вас дети есть?

— Нет, Бог не даёт.

— Тогда я сделаю.

— Хорошо. Спасибо вам огромное, — она положила на стол сто долларов и ушла.

На следующий день звонки посыпались. В принципе, работы было не много, люди хотели знать будущее, хотя, слушали о прошлом с наибольшим интересом. Кто-то приходил с долларами, кто-то с рублями. Все приходили по рекомендации, очень мало по объявлению.

Через три дня, как и договаривались, позвонила привороженная клиентка:

— Здравствуйте Рута, я решилась. Хочу быть счастливой. Если не он моё счастье, значит, есть где-то — моё.

— Хорошо, завтра приходите на кладбище, после заката, скажем, в девять вечера вам подходит?

— Да, конечно.

Кладбищенский приворот, конечно, снимать нужно на кладбище. Я открыла книгу. Не знаю, как это происходит, но, похоже, мои «книги ведьмы» знают, что мне нужно, я всегда безошибочно открываю нужную страницу. Скажу сразу, что все ритуалы и заговоры в моих книгах составлены так, что нужно вставлять имена, поэтому, я сразу переписывала на лист бумаги уже готовый, с именами текст, и заучивала наизусть, так было легче работать, и я решила, что и впредь буду описывать уже переделанные под клиентов ритуалы. Для этого ритуала нужно было сварить кутью, кисель и испечь блины, но так, чтобы никто до них не дотрагивался, поэтому я начала ночью, чтобы мои домашние, не крутились на кухне. Дальше было так: «Когда придёшь на кладбище, найди могилу с именем Наталия, Положи угощение, топни левой ногой возле могилы и скажи:

 «Обращаюсь к тебе Наталия, прими угощение и помоги».

Когда придёт, то обратись с поклоном, и попроси:

«Забери с тёзки своей Наталии морок наведённый, зло сделанное, приворот проклятый.

Кто зло сотворил, тому пусть обратно вернётся.

Тебе Наталии в могиле лежать, а ей, Наталии по земле ходить, беды не знать».

Когда с кладбища уходить будешь, на кладбищенском перекрёстке, нужно оставить распечатанную бутылку водки, сказать: «Простите за беспокойство». Уходить, не оборачиваясь и ни с кем до утра не разговаривать».

Всё прошло гладко, покойница Наталия пришла сердитая, но после поклона смягчилась, выслушала, в конце кивнула и подняла руку в жесте, мол, всё понятно, аудиенция закончилась. Мне раньше приходилось видеть не упокоенные души, но общаться не приходилось. Думаю, я больше не буду топать ногой, мне показалось, что ей это не понравилось.

Утром заболела моя мама, ничего страшного, грипп, но я понимала, что случайных совпадений не бывает. Пришлось ей сказать:

— Мам, я защитила Даню, но прости, про тебя не подумала. Теперь мне нужно тебя почистить, а потом защитить.

— Хорошо, делай, что нужно.

И я посадила её на табуретку в кухне, когда Даня пошёл спать, взяла свечу, которую купила специально для неё в церкви. Начала ходить вокруг неё и говорить:

— Свечу в церкви купила

Для тебя добра просила

Огонь священный зажигаю

Зло от тебя отжигаю

Жгу, палю, сжигаю

Всё зло с тебя снимаю

Тебе здоровой быть

По земле ходить

Злу в огне гореть

Твою силу не хотеть

Как огонь горит, пылает

Так твоё тело очищает

Огонь заклинаю

Всё зло сжигаю

Заклято.

Читала, пока не увидела, что мама падает с табуретки. Я её подхватила и отвела в кровать. В эту же ночь я защитила маму, как и Даню, и решила, что дома я больше не работаю. Утром она проснулась как огурчик.

Все деньги, что я заработала, ушли на маленькую комнатушку в неблагоустроенном бараке. Моя слава, в нашем маленьком городе, росла с каждым днём. Иногда мне приходилось там ночевать. Мама понимала, почему я не вернулась и молчала, следуя нашему договору, пока ничего не грозит мне и Даниилу — она молчит. Только я становилась всё слабее, не знала, что происходит, и решила вызвать свекровь. Сказала маме, что ночевать буду в офисе. Как вызвать свекровь, сама придумала, ничего подходящего, у неё не нашла. Поэтесса из меня никакая, но мне хотелось подстроится под её заговоры. Ровно в полночь зажгла свечи, села за стол, протянула руки к огню, закрыла глаза, и прочитала:

«Второй матерью мне была,

Свою силу мне отдала.

Я твою силу любила,

С гордостью носила.

Сейчас ты мне очень нужна,

Давай поговорим.

Вопросы задать я должна,

Приди, покажись мне как дым.

И если ты не придёшь,

То, что мне делать не знаю.

В одну прекрасную ночь

Я силу твою потеряю».

После последнего предложения свеча задымила, в дыму свечи я её увидела, она кашляла:

— Зачем ты хотела, чтобы я в дыму пришла?

— Не знаю, мне так представлялось.

— Ладно, знаю, зачем звала. Думаешь, силу теряешь. Только вот, что я тебе скажу, ты много людей принимаешь, всем помогаешь, но себя не чистишь, и никак не защищаешь. Найди чистки, выбери, которая понравиться, сделай на себя, потом сделай в кабинете, и сделай дома. Думаешь, если здесь работаешь, то домой ничего не принесёшь? Скажи спасибо, что твой щит работает, но это не значит, что всё зло, что ты на себя принимаешь, ты не несёшь домой. Чисти дом, пока практикуешь, каждые девять дней. Себя чисти каждый вечер, перед тем как домой вернуться. И она растворилась. Свеча погасла. Я достала свои книги и открыла с мыслью о чистке. Чисток и защит было много, но одна мне понравилась очень. Я люблю огонь, чувствую его силу. Нужно было двенадцать освящённых в церкви свечей и бутылку водки.

Свечи расставить вкруг на полу, открыть водку, рядом с водкой поставить керамическую, или железную вазу, встать в этот круг, и читать двенадцать раз:

«Огонь зажигаю я в полночь.

Приди мне огонь на помощь

Зло на меня напало.

Силу мою забрало.

Помоги мне огонь священный,

Сожги всё зло, чтоб истлело.

Огненным напитком

Тебя угощу,

За то, что очистишь

Меня, как прошу.

За очищение благодарю,

Огонь священный, боготворю.

Аминь».

После первого раза, налить в миску половину водки и поджечь первой свечой, после последнего раза, вылить оставшуюся водку, и поджечь последней свечой. Оставаться в кругу, пока всё догорит. Когда огонь заберёт всё, что ему нужно, собрать остатки, огарки, отнести всё под дерево. Разумеется, делать это нужно в полночь.

На следующий день, я всё приготовила и сделала. Сразу после этого, почувствовала себя крепче, и решила почистить офис. Сначала нужно было прибрать всё пространство, вытереть пыль, вымыть полы. Вытирая пыль и моя полы, нужно беспрестанно повторять:

«Мою, отмываю, всё зло из дома вымываю, уйди зло из дома убирайся, обратно не возвращайся. Аминь».

После этого нужно было взять свечу, и от входной двери, против часовой стрелки идти по периметру до точки, где начала, читать:

«Жгу, отжигаю, всё зло из дома выжигаю. Уйди зло из дома, убирайся, обратно не возвращайся. Аминь».

Пройти весь дом, все углы, туалет, ванную, шкафы, за шкафами. Очень важно, все закутки квартиры. Огарок, как и воду от мытья квартиры — под дерево. Не нужно ехать с мусором куда-то, лучше всего выбросить там, где не ходишь.

Дальше нужно было защитить дом. Для этого нужны были любые зёрна (из теперешнего опыта скажу, что сильнее защищает пшеница или мак, но, пшеницу видно, а мак нет). Нужно насыпать вдоль порога, и три раза сказать:

«Сею защиты зерно,

Защитит мой дом оно.

Как зло к моему порогу придёт,

Так в обрат повернёт.

От куда придёт,

Туда и пойдёт.

От моего дома отстанет,

От куда пришло,

Туда и пристанет.

Аминь».

Конечно, пока я не закончила, я не угомонилась. Чувствовала себя прекрасно. На следующий день, попросила маму взять Даниила и поехать к Илане. Мама спросила, не случилось ли что-то? Я сказала правду:

— Хочу почистить и защитить квартиру. Вас я защитила, а дом нет. Я буду делать это часто.

— Хорошо, — сказала мама, — теперь всё понятно.

В этот же вечер я всё сделала. Утром проснулась, бодрая и сильная, готовая на подвиги.

ПРИВОРОТ

Я никогда не бралась за привороты. В моей книге, в главе «Привороты», написано предисловие, оно гласит:

«Счастья не будет, приворот всегда ложится как порча. По-другому не бывает. На энергетическом уровне ты ломаешь человеку его путь, и прокладываешь другой. Это плохо для него, для тебя и хуже всего будет тому, кто заказывает. Никто не имеет право решать за других людей. Как не бывает, ни чёрной, ни белой магии, так, не бывает безопасных приворотов. Если придётся делать, всегда предупреждай о последствиях, и никогда не снимай, что сделано». Люди, каждый день обращались ко мне за приворотом. Я всем отказывала. Но, как-то, пришлось в это влипнуть. Позвонила женщина, плачет. Я говорю:

— Может вам нужно прийти, и всё рассказать?

— Да. Запишите меня, пожалуйста.

— Сейчас приезжайте, у меня найдётся время для плачущей женщины.

Она приехала через двадцать минут:

— Здравствуйте, как вас зовут?

— Светлана, простите меня, за слёзы, у меня совершенно безумная ситуация.

— Ничего, я специалист по безумным ситуациям. Рассказывайте.

Оказалось, что она замужем, очень любит мужа, но он объявил ей, что больше её не любит. Вот и решила она сделать приворот.

— А вы понимаете, что приворот делать опасно, — сказала я, — не известно, чем это может обернуться.

— Я знаю, я решила не делать на кладбище, проще всего, сделать приворот на крови.

— У вас дети есть?

— Нет, мы планировали в следующем году, но теперь, я уже ничего не знаю. Я читала, что привороты на крови, самые сильные.

— Все ритуалы на крови — сильные. Только, они-то как раз, самые опасные. Я не дам вам ни одной гарантии. Хорошо подумайте. Ритуалы на крови, грозят кровавой оплатой. Вы понимаете, что такое кровавая оплата?

— Да, у меня нет родных, я сирота. Он единственный человек, который мне дорог.

— Я дам вам время подумать, не спешите.

— Мне не нужно время, я подумала. Если я его потеряю, то больше мне терять нечего.

— Я бы так не сказала. Всё же подумайте, после приворота всё может измениться. И я вас предупреждаю, снять это никто не сможет, а я не буду. Запомните, это будет ваш крест. Завтра новолуние, приходите через два дня, ели передумаете, позвоните мне.

— Я не передумаю, спасибо вам, — она ушла.

Я села, почитала. На самом деле, это менее опасно, чем привораживать чужого мужчину, но я, всё равно, побаивалась. И как не прискорбно, но нужно было держать марку. Если уж я взялась за такую работу, то отказывать не очень хорошо. Своё дело, я сделала, я должна была попытаться отговорить, а потом предупредить, остальное — её ответственность.

Светлана не передумала, она пришла ровно в назначенный час. Я купила в аптеке одноразовые иголки, флакончик спирта для инъекций, и мизерную пробирку с крышкой. Мы сели напротив, я зажгла три чёрных свечи со своей стороны, для своей защиты, и этим, я отгородила свою энергию от её, и три красных свечи с её стороны, для привлечения энергии любви. Достала иголку:

— Пока кровь будет капать в пробирку, повторяйте за мной, говорите прямо в пробирку.

— Хорошо.

И мы прочитали девять раз:

«Моя кровь в тебя войдёт,

Твою душу заберёт,

Твоим сердцем завладеет,

Твои мысли обо мне.

Моя кровь в тебе.

Будешь верен только мне.

Я свою кровь заклинаю,

Тебя себе подчиняю.

Теперь мы с тобой одна кровь.

Заклято».

Я запечатала пробирку, дала ей:

— Эту кровь, вы должны подлить ему, куда угодно, от борща, до кофе. Здесь достаточно, чтобы проделать это на протяжении девяти дней. После девятого дня, купите бутылку водки, пойдите на перекрёсток в полночь, откройте бутылку, немного плесните на перекрёсток, скажите: «Любви просила, с благодарностью заплатила», поставьте бутылку на перекрёстке, уходите, не оборачиваясь, другой дорогой, ни с кем в ту ночь не разговаривайте.

Она всё записала, я предупредила, что, если ошибётся, будет плохо. На следующий день, она отчиталась, что всё сделала, и я пожелала ей удачи. Забегая вперёд, расскажу, чтобы не возвращаться. Она позвонила мне через три месяца:

— Здравствуйте Рута, меня зовут Светлана, мы с вами делали приворот на крови, не знаю, помните ли вы меня.

— Конечно, помню. Я привороты не люблю, они всегда плохо заканчиваются, но, я вас предупреждала.

— Да, предупреждали. Рута, умоляю! Снимите это!

— Я же вам сказала, что это невозможно.

— Он бьёт меня. Бьёт до крови, как кровь увидит, перестаёт, просит прощения, говорит, что любит, сожалеет, а потом опять бьёт. Я больше не могу.

— Я вас предупреждала, приворот на крови, нельзя снять. Ваша кровь в нём. Как вы думаете, я её вытащу?

— Рута, умоляю!

— Мы с вами договорились, вы взяли ответственность на себя, помните?

— Да. Простите.

Она повесила трубку. На самом деле, мне было больно за неё, как же мы, порой, бываем, глупы, желая того, о чём и понятия не имеем.

Наталия тоже мне звонила, немного позже, пригласила меня на свадьбу, она развелась и встретила мужчину. Через год я была приглашена на крестины их сына. Она была счастлива, как и её бывший муж, он тоже женился, но, к сожалению, его мама умерла от сердечного приступа. Так я получила два доказательства того, что привороты делать нельзя. Если тебя не любят — отпусти. В противном случае ты упускаешь шанс стать по настоящему любимым.

НОВАЯ ДОРОГА

Мы с Даней ждали вестей из Израильского консульства два года, и вот, наконец-то, нас пригласили. Разрешение на выезд было готово, и нам осталось собрать документы для министерства внутренних дел. Почти все документы были доступны, кроме двух. Нужно было разрешение отца на вывоз ребёнка, и его отказ, от материальных претензий к сыну. Это был шок! Где же я найду Макса?

Давид, по заведённому нами обычаю, собрал семейный совет. Когда мы сели за стол пить чай, я сказала:

— Всё, мы никуда не едем, я даже не представляю, как раздобыть эти бумаги. Даже ели, я найду его, а я найду, то не представляю, что может убедить его, отказаться от сына.

— Кончай истерику, — сказал Давид, — завтра купим ящик водки, отменим все дела на послезавтра, и прямо с утра, поедем его искать. Алкаш, за ящик водки душу продаст.

— Можно попытаться, но думаю, ничего из этого не выйдет, зря водку купишь, жалко денег, — сказала Илана.

— Да, дорогая, — ответила я, — но я это сделаю.

— Нет, водку не надо покупать, ехать нужно, но только для галочки, чтобы ты знала, что ты это сделала, Алексей тебе поможет, — сказала мама и вышла.

— Кто такой, Алексей? — Удивился Давид.

— Понятия не имею, — сказала я, — поживём — увидим.

На этом разговор закончился. Через день мы с Давидом поехали в деревню. Сначала, заехали сестре Макса. Лариса открыла дверь, и я увидела испуг в её глазах:

— Что тебе нужно? Зачем приехала?

— Мне нужна твоя помощь, я ищу Макса.

— Зачем он тебе? Ты же знаешь, что мы не общаемся.

— Откуда мне знать? Насколько я помню, ты говорила обратное. Это же ты на нас порчу навела.

— Я хотела, чтобы ты уехала, не думала, что всё вот так получиться.

— Чем я тебе мешала?

— Мамина сила, я её очень хотела, а она тебя учить собиралась, и силу хотела тебе передать. Теперь эта сила никому не досталась.

— Почему-же не досталась? Она мне её передала.

Лариса побледнела.

— Убирайся, — сказала она, — это моя деревня, мои владения.

— Если не поможешь найти Макса, то я останусь, тогда берегись, а поможешь — уеду навсегда и очень далеко.

— Ладно, он живёт с одной девкой, такой-же алкашкой, как и он.

Она написала мне адрес на листке бумаги.

Мы поехали по той улице, нашли указанный дом, и я отчётливо поняла, вот он, Макс, здесь, вот в этом доме, сейчас он там. Мы остановились, и я постучала в дверь. Вышла женщина моложе меня, но, совсем беззубая, какая-то разбитая, вернее избитая, ужас, как выглядит.

— Здравствуйте, — говорю, — Макс дома?

— Какой ещё Макс?

— Он мне нужен, сейчас. Если он не выйдет, у него никогда больше, не будет сына, — Я знала, что он меня слышит.

— Не понимаю, чего вы хотите.

И я крикнула:

— Макс, я уезжаю в Израиль. Мне нужна твоя подпись, — Макс показался в окне, — без этой подписи, я не смогу дать твоему сыну, нормальное будущее.