Бесплатный фрагмент - Яксил Тун

Синопсис

«ЯКСИЛ ТУН» — приключенческий роман-фэнтези, который раскрепощает воображение и зовёт в неведомые дали. Вера в удивительный полёт фантазии, захватывающие приключения, — вот что такое «Яксил Тун».

Художница и писательница Алеся Бальдассари испытала в своей реальной жизни удивительные превращения и неожиданные повороты судьбы. То, что происходило с ней, может быть только в романах и кинофильмах.

Наша планета умирает. Человеческая жадность, эгоизм, агрессивность и высокомерие разрушают наш планетарный дом. Однако Мать-земля — наш единственный источник жизни и вдохновения. Её красота не сравнима с блеском золота. Глубины человеческой души так поразительны, что затмевают ложный блеск виртуальной реальности. Радость, счастье, отзывчивость, удовольствие, восхищение так близки, что стоит лишь протянуть руку — и вот они тут, с нами. Назад, к естественным вещам; назад — к духовному миру; подальше от зависимости, навязанной умными устройствами! Вот в чём откровение книги Алеси Бальдассари. Это о том, как открыть самих себя и наслаждаться подлинной жизнью.

Главная героиня романа — молодая девушка по имени Элиза, романтичная мечтательница, которая верит в чудеса и видит удивительные сны. Волей судьбы её занесло в живописное место в загадочной Мексике, где она встретила необычных людей, увлечённых, как и она сама, научным творчеством под названием морская биология. Здесь происходит путешествие, в котором всё невозможное на самом деле окажется возможным.

---

Данный проект — не просто книга, а посыл для всего человечества. Это также открытие выставки художественных работ, посвящённых данному роману.

В «Яксил Тун» фантазии переплетаются с реальностью, историческое прошлое с настоящим, а культура древних майя рассматривается под очень оригинальным углом. Посвящается всем тем, кому небезразлична наша окружающая среда, экологические проблемы и природные катаклизмы. А также тем, кто всей душой влюблён в красоту сказочного моря!

Последние события показали человечеству его уязвимость перед неизвестным… И только от нас зависит наше счастливое будущее.

Лев Г., Руслан А., Алеся Б.

От автора

Дорогой читатель!

Прежде всего, хочу поблагодарить тебя за покупку данной книги.

Это мой дебют как писателя, и я очень надеюсь, что ты будешь наслаждаться чтением романа, написанного мной долгими вечерами и ночами с большим энтузиазмом и удовольствием.

По утрам я менеджер по продажам, днём — художница, а вечером и ночью перевоплощаюсь в романтичную писательницу. Кроме того, я лягушка-путешественница, мастер маникюра и мечтательница, которая пишет рассказы с десяти лет.

От всей души благодарю всех тех, кто помог мне написать эту книгу, публикация которой стала возможной благодаря огромной поддержке моей семьи, друзей и многих других замечательных людей.

В первую очередь отмечу бесценную помощь, поддержку, понимание и заботу моей любимой семьи. В частности, моего дорогого мужа Дино Бальдассари.

Хочу выразить огромную признательность Саймону Эйджеру — полиглоту из Ланкашира — за любезно предоставленную информацию об иероглифах майя.

Также хочу передать тёплый привет и благодарность за консультации коренному юкатеку Луису Cепеда.

Покорнейше благодарю Льва Гунина и Руслана Аббасова за их неоценимое терпение и редакторскую помощь в создании романа.

Я признательна моим дорогим друзьям: Дмитрию Красько, Антону Липеню, Татьяне Селивончик, Олегу Рыбалке, Елене Калининой, Татьяне и Андрею Романовым за постоянный интерес к моему творчеству, читательскую поддержку и веру в меня.

Также хочу выразить особую благодарность моей милой подруге Алессандре Бернареджи — великолепному инструктору по дайвингу — за любезно предоставленные фотографии подводного мира и морских обитателей.

Спасибо, дорогая Алессандра, за знакомство с таинственным прекрасным океаном, за эту сказочную красоту и необыкновенные эмоции от подводного плавания, ежедневно вдохновлявшие меня на создание романа «Яксил Тун» и иллюстрации-картины к нему.

Искренне ваша,

Алеся

---

Посвящается моему любимому

папочке, запечатлённому в моей памяти вечным романтиком, инопланетянином с добрым сердцем и ранимой душой.

Я верю, что теперь ты нашёл свой желанный Космос. Покойся с миром…

Часть 1. Тулум

Меня зовут синие-пресиние дали!

Они дают надежду, успокаивают,

волнуют, восхищают…

И я погружаюсь в них…

Алеся Бальдассари

---

Глава 1. Элиза

Верите ли вы в то, что все наши мысли материальны?

В то, что мечты наши сбываются, если уповать на них всей душой? А у каждого человека в Универсуме находится своя уникальная звезда?

Когда-нибудь, если посчастливится, нас унесёт совсем в другую реальность. Главное, довериться Вселенной, и она приведёт тебя в нужное место, познакомит с чем-то особенным и невероятным, которое перевернёт всю твою жизнь. Элиза всегда знала об этом…

Она любовалась чудесным видом необитаемого острова. Ослепительное солнце ласкало её нагое тело. Горячий белоснежный песок в почтении рассыпался под ней, обнимая её. Был слышен только шелест пальм над головой и ритмичный, нежный звук набегающих волн. Удивительная тишина наполняла остров… едва уловимый бриз играл с её золотистыми волосами, охлаждая кожу… и только многочисленные крабы-отшельники суетились на берегу.

Не дыша, девушка смотрела на волны. Казалось, что она ощущала их, понимала их суть…

«Если море меня заберёт, — думала она, — я солью с ним и душу, и тело… Моё любимое море, мой океан… Он не отдаст меня никому и никогда…»

Оранжево-красный диск солнца медленно клонился к закату…

Безмятежно наслаждаясь пространством воды и воздуха, молодая мечтательница старалась найти ответ всему тому, что было в её суматошном бытии…

В следующий момент произошло нечто необычное.

Что-то невероятное формировалось на глубине… Нечто яркое и лучезарное, играющее всеми цветами радуги, оно поднималось на поверхность моря. Что это было? Сон или явь? Она ещё не знала…

Тем временем диво дивное стремительно приближалось к берегу…

Взору молодой девы предстало нечто удивительное. На гребне волны грациозно раскачивалась спиральной формы раковина нежно-опалового цвета, причудливо переливаясь на солнце оранжевыми бликами. Это было изысканное сочетание бриллиантовой пены моря и перламутровой фактуры жемчуга…

Полость морской раковины занимала гигантская жемчужина, отдалённо напоминающая кресло, необычайно гладкое и блестящее.

Какая-то невиданная сила тянула девушку туда… В этот перламутр.

«Сейчас или никогда», — пронеслось в голове мечтательницы.

И вот она уже в воде… Взволнованно коснулась поверхности морского чуда… в последний раз окинула взглядом пейзаж своего одинокого острова… его высокие густые пальмы, этот великолепный в своём буйстве красок закат. Она чувствовала радость и предвкушение… Не было страха и сожалений, сомнений и размышлений… Она прощалась со своим прошлым, с трепетом открывая новый, неизведанный и такой загадочный мир…

Белокурая дева, словно Афродита, сошедшая с картины Боттичелли, с волнением расположилась в жемчужном кресле.

Магическая раковина-жемчужина развернулась и понесла её в неведомую даль.

Мечтательница наблюдала за пролетающими перед её глазами морскими пейзажами, размышляя о том, что все самые необычные явления в жизни человека случаются не просто так.

Девушка всегда чувствовала в своей душе склонность к определённым занятиям, необъяснимую любовь к морю и некоторым странам. Её не покидало ощущение того, что она что-то знает из своих прошлых жизней. Даже страхи, жившие в её подсознании, уходили корнями в переживания прошлых воспоминаний.

Реинкарнация… Повторное воплощение в другом физическом теле.

Она верила в переселение душ.

Возможно тогда, думала она, эта возрождённая в новом теле душа познает новые явления, открывая неожиданные доселе повороты и горизонты…

                                        * * *

Элиза проснулась, недовольно огляделась, натянула на голову одеяло и проворчала про себя: «Ну почему всё самое удивительное заканчивается на самом интересном месте? Ужасно противный закон подлости. Нужно его отменить».

Сладко зевнув, она не заметила, как снова очутилась на берегу, и в который раз представила свою любимую ласковую воду, вдоль которой она неспешно прогуливалась солнечными днями. Прекрасный бирюзовый Индийский океан, фиолетовое солёное египетское Красное море, могучий Атлантический и таинственный Тихий, нежные карибские воды и её родное спокойное гладкое Средиземноморье.

Чарующий город Генуя — родина Христофора Колумба, — между прочим, впервые подарил ей эту незабываемую связь. Всё в её родном месте — узкие средневековые улочки, прибрежные районы со старыми фортами и, конечно же, знаменитый генуэзский аквариум — создавало особый романтично-поэтический настрой.

Будучи маленькой девочкой, она часто посещала необычайной формы здание, расположенное в районе старого порта Генуи.

Крупнейший аквариум в Италии и второй по величине в Европе был построен в форме корабля и манил своими загадочными морскими обитателями. Всё было необычайно интересно и увлекательно в этом сказочном для неё месте. Залы океанариума с их эффектной подсветкой и цифровыми инсталляциями последовательно представляли посетителям морские глубины всех климатических зон Земли. Путешествуя по залам, можно было любоваться видами акул и медуз (различных видов и размеров), кайманами, пираньями, дельфинами и даже ламантинами, а также её любимыми мудрыми и добрыми черепашками. И вот, наблюдая в одном из аквариумов бьющегося в стеклянное пространство серебристого дельфина, она вспоминала, как ныряла с его свободными сородичами в открытом бескрайнем море, и как радостно и свободно парили там эти прекрасные животные.

Она смотрела и грустила, что все они — многочисленные редкие коралловые рыбки и другие, довольно крупные хищники, такие как рифовые акулы и скаты, находились в неволе. Ведь по-настоящему красота всех морских существ раскрывается именно в их природной среде обитания, понимала Элиза.

Это и предопределило выбор её будущей профессии. Спустя годы девушка обучилась на морского биолога. Она всегда хотела быть подводным исследователем, изучать морские глубины. Как чудесно было парить под водой, ведь именно там Элиза будто обретала крылья, чувствуя себя невесомой, как пёрышко. Она изучала редкие виды морских обитателей, каждый раз открывая для себя что-то новое.

«Дзинь-дзинь!» Монитор компьютера проснулся голубым светом. Глаза Элизы тут же заискрились счастьем.

«Это, конечно же, он! Не может быть иначе. Её мечтательная любовь. Так, нужно быстро привести себя в порядок. Привычная чашка капучино может и подождать», — подумала девушка.

Элиза мельком бросила взгляд в зеркало. В отражении молодая мечтательница увидела смешную рожицу в веснушках в обрамлении непослушных светлых волос. «Не красавица, возможно, но вполне симпатичная», — промолвила она про себя и улыбнулась своему двойнику.

Один клик мышкой — и вот она уже в мире своих грёз и фантазий.

— Привет, моё сокровище! — раздался такой родной и любимый мужской голос. Его хитрые и тёмные, как угольки, глаза светились восторгом встречи.

— Как же я по тебе соскучился, малышка! Как там поживают твои любимые наутилусы?

Да, он её точно знает!

Элиза являлась теутологом — учёным, специализирующимся в науке теутологии, которая изучает осьминогов и других головоногих моллюсков.

Наутилусы помпилиусы действительно составляли огромную часть её научной работы. Удастся ли ей когда-нибудь увидеть их живьём? Это не так уж просто. Довольно крупные моллюски распространены в основном на побережье Индонезии, Филиппин и других далёких мест и встречаются порой на огромных глубинах. Иногда очень глубоко! В самую бездну с обычным дайверским снаряжением погрузиться не получится. Может быть, у фридайвера (ныряльщика на одном дыхании, без акваланга) будет шанс увидеть этих удивительных существ. Они могут погружаться на сто метров и более. Но вряд ли в этот момент им будет до этого… Слишком большая сосредоточенность…

«Вот и моё дыхание становится совсем не фридайверским, а сильно учащённым, когда я слышу твой любимый голос», — подумала Элиза.

— Я тоже очень скучаю! Как твоя работа?

Её пальцы нервно теребили прядь золотистых волос. Она знала, что опять встанет острая тема по поводу её переезда на юг Мексики — к нему…

— Алекс, ты же знаешь! Я ищу работу в Юкатане. Всё не так просто. И на твои деньги по техобслуживанию кораблей мы долго не протянем. А работа в обычном дайверском клубе мне быстро наскучит. Должно быть что-то интересное и занимательное! Я просто пытаюсь реально смотреть на вещи, с практической точки зрения…

— Опять одна и та же песня, Лиз, — рассмеялся Алекс. — Ты совсем не хочешь быть со мной… — и он отвёл глаза в сторону.

«И снова эти грустные нотки в его голосе», — подумала девушка.

— Нет же, глупенький. Я очень хочу быть с тобой. Ты занимаешь все мои помыслы и желания, правда! — улыбаясь, ответила она.

— Моя милая любимая русалка! — он послал ей воздушный поцелуй. — Ну, хорошо, я подожду! Мне не привыкать.

Они снова привычно обняли друг друга, глядя в синеватый экран. Так далеко и так близко. Ах, эти приятные горячие бабочки в животе…

— Я люблю тебя… Люблю тебя… Люблю тебя, — шептали они друг другу, забывая обо всём в такие моменты.

На следующий день, спеша на работу, Элиза неожиданно получила сообщение от подружки Лауры, черноволосой красотки и бывшей коллеги, уже год как работающей гидом и дайвером в небольшом городке Тулум, славившемся своим туристическим направлением. И самым заманчивым для Элизы было то, что городок был расположен на утёсах восточного берега полуострова Юкатан. В сообщении было сказано:

«Лиз! Набери меня! Это важно».

«Сегодня останусь без обеда», — усмехнулась Элиза.

Лаура была настоящей итальянской болтушкой, выдававшей за минуту тонны информации, не всегда правдивой, признаться честно.

Они подружились на курсах по дайвингу. Элиза частенько не справлялась со своим снаряжением, и Лаура, с присущим ей техническим мышлением и живостью, всегда помогала Лиззи.

«Так, — подумала девушка, — о моих любимых вегетарианских спагетти под соусом песто — trofie al pesto Genovese — на сегодня придётся позабыть».

Пожелав коллегам приятного аппетита, Элиза набрала свою «подводную» напарницу в Whatsapp.

— Привет, Лаура!

На экране телефона показалась стройная фигурка аппетитной девушки в коротких шортах на фоне величественных руин Тулума. Лаура выглядела просто бесподобно, покоряя, как всегда, своей южной красотой, наполненной страстью. Её загорелая кожа сияла. Чёрные, цвета воронова крыла, роскошные кудри блестели, и всё её лицо, дерзко-сексуальное, как будто манило к себе.

— Красота! Правда? — пропела, улыбаясь, подружка.

Элиза могла не отвечать, она давно бредила красотами Юкатана, который по праву считался Меккой для любителей подводных приключений со всего мира. А Тулум привлекал именно тем, что являлся наиболее хорошо сохранившимся прибрежным городом народа майя, пристанищем хиппи и вообще всякого рода творческих, неординарных людей.

— Я сегодня буду краткой и по делу! — защебетала подруга, то и дело поправляя свои густые волосы.

— Через час у меня с туристами дайвинг. Короче, появилась новая интересная вакансия в СВМ, в нашем Центре морской биологии. Я вышлю тебе координаты: адрес и телефон. Фишка в том, что хозяин тоже итальянец и ищет напарника — морского биолога.

— Ну, как ты понимаешь, это твоя тема, — улыбнулась она.

— Ты же у нас вся в диссертациях и научных трудах. Вообще, обычных ныряльщиков у нас и так хватает. А ты особенная.

— Желаю тебе удачи! И очень надеюсь, что вы с Алексом, наконец-то, будете вместе. Как у вас, кстати? Всё хорошо?

Интерес Лауры к её личным отношениям не был праздным. Три года назад она сама познакомила их на одной из дайверских PADI вечеринок.

Молодые люди веселились и отмечали окончание курса Master Scuba Diver.

Один из однокурсников, весельчак Роберто, забрался в ванну с подводной маской, а его друг Антонио поил того через трубку игристым шампанским. Таким оригинальным посвящением встречали всех новичков, отучившихся на мастеров.

Только одинокий черноволосый парень с модной щетиной на лице не принимал участия в общем веселье. Алессандро показался Элизе интересным, романтичным и немного грустным. Его образ был несколько драматичным. Казалось, нечто тяготило его. Возможно, конфликт с земной несправедливостью, со всеми фальшивыми социальными установками и идейным обманом? Либо его непрактичность и отсутствие амбиций? Элизабетта хотела это понять, раскрыть его глубокий внутренний мир. В то время как большинство дайверов-мужчин были довольно грубоватыми и односторонними, Алекс увлекался поэзией и изобразительным искусством, не любил плавать и не умел нырять. Они были очень разными… Элиза и Алекс. Но в то же время было в нём нечто странное, чуткое, едва уловимое, что привлекало девушку.

Да, действительно, Алессандро задевал струны души Элизабетты.

«В наш век прагматизма, — рассуждала Элиза, — у молодых людей практически не осталось подобного романтического настроя. Парни заточены на материальное, крутые тачки и прочую новомодную мишуру. А Алекс какой-то настоящий и в то же время нереальный со своей, возможно, чересчур сахарной любовью. Но именно эта сладость завораживает и пленит меня, влечёт в океан эмоций и страстей».

Между ними тотчас же пробежала искра. Влюблённые и от того сумасшедшие, они разговаривали долгими вечерами, бесконечно целовались и сливались в безумном танце любви. Это было чем-то похоже на наркотическую зависимость, необычайно приятную и возбуждающую, и необходимую им обоим, словно воздух.

— Спасибо, Ло! Держи за меня кулачки! — отсалютовала Элиза своей подруге.

Тем же вечером она отослала по указанному адресу тщательно составленное резюме с новенькой фотографией. Приятные эмоции переполняли её.

«Очень скоро мы с Алексом будем вместе. Наконец-то! Если, конечно, повезёт, и её выберут, возможно, из сотни других претендентов. Господи! Очень прошу! Дай мне этот шанс!»

Разлука и общение онлайн в течение года уже порядком поднадоели. И несмотря на то, что они ощущали друг друга на расстоянии в тысячи километров, очень хотелось трогать, осязать, любить друг друга по-настоящему, а не через холодный экран монитора, оставляя воздушные поцелуи. К тому же в последнее время нервы у Алекса по этому поводу тоже стали сдавать. Он часто упрекал её в том, что год назад она не уехала с ним в Юкатан. Лаура и Алекс на тот момент получили работу по контракту. Они всегда мечтали о Карибском море, а вот Элиза больше бредила Индийским океаном и хотела трудиться на каком-нибудь из Мальдивских островов. Она никогда не забывала эти необыкновенные крохотные острова-жемчужины, рассыпанные по неописуемо красивой глади бирюзовой воды. Но потом началась её научная работа для аквариума в Генуе, и мысли о переезде остались в прошлом. Она чувствовала, что если в скором времени они с Алексом не воссоединятся, то начнут безнадёжно отдаляться друг от друга. А чувство, не подпитываемое присутствием любимого человека, постепенно потеряет свои яркие краски и погаснет.

«Эта работа — реальный шанс быть с тобой, любимый», — думала девушка.

Сегодня они опять будут много говорить, часами любуясь друг другом, целуя монитор, мечтая о том, что в один прекрасный день их виртуальный мир превратится в реальность, и они смогут по-настоящему наслаждаться друг другом.

Сейчас она не скажет ему об этой новости. Да и Ло обещала промолчать, насколько это будет для неё возможным. Пускай это будет сюрприз.

Элиза посмотрела на привычную картинку за окном. Мягкие огни вечерних фонарей освещали маленькие романтичные генуэзские улочки и прогуливающихся туристов. Самобытные обшарпанные дома придавали этой старой части Генуи особый колорит. В воздухе царил запах свежеиспечённой пиццы и морепродуктов. Всё такое родное и дорогое сердцу…

Она нежно обняла пальцами свою любимую кружку с изображением причудливых ракушек (подарок Алекса). Мягкий запах свежезаваренного кофе смешался с запахом генуэзского бриза, который, словно вечерний гость, заглядывал в окна к молодой мечтательнице. В тот вечер она была счастлива и безмятежна.

---

Глава 2. Франко

Море — это вечное движение и любовь,

вечная жизнь.

Жюль Верн

Прохладная и свежая, наполненная душистыми запахами цветов ночь уступила место утренней жаре мексиканского лета. На улицах небольшого, популярного и одного из самых дорогих городов Юкатана — Тулума — было очень шумно и весело от вновь прибывших туристов. Солнце нещадно припекало, и повсюду разносился запах оранжевых, похожих на звёзды цветов — стрелеций. Расположенный на берегу бирюзового Карибского моря древний город Тулум давно занял достойное место среди достопримечательностей полуострова Юкатан. Его яркой изюминкой являлись скалы-руины, находящиеся прямо на морском побережье и создающие поистине захватывающие пейзажи. Множество людей, среди которых было немало знаменитостей, модников, диджеев и учителей йоги, прогуливались по древним улицам некогда процветавшего торгового и культурного центра майя, а после с удовольствием плавали в морских водах и отдыхали на белоснежном пляже возле Тулума.

Франко Серро, импозантный коренастый мужчина средних лет, давно привык к этой местной суете.

В его работе всё было расписано по секундам. В восемь утра он выпивал свой любимый итальянский кофе, обмакивая в него обожаемые печеньки Tarallucci. Ох, как же вкусно они таяли во рту, даря необычайное наслаждение! Традиция, как таковая, сохранилась из его далёкого детства. Заботливая мама всегда готовила на завтрак свежую выпечку. И эти итальянские печенюшки хотя бы немного напоминали ему ту самую беззаботную пору, то тёплое и уютное время.

Около девяти утра он парковал свой серебристый джип рядом со скалистым сероватым утёсом, который плавно струился вниз к изумрудной глади Карибского моря. Редкая растительность, состоящая из прибрежных кустарников, перемежалась здесь с белоснежным мелким песком на фоне тонких и невероятно высоких кокосовых пальм. Это место практически не посещали туристы, и предназначалось оно в основном для дайверских погружений. Уже одетые в гидрокостюмы Франко и его лучший друг и коллега, коренной юкатанец майя по имени Педро, проверяли исправность снаряжения, собирали акваланги и спускались вниз по камням к воде. Так как заход был довольно скалистый и неудобный, приходилось немало потрудиться, чтобы дойти до моря. А, к слову сказать, на мелководье было не особенно удобно и комфортно. Тяжесть двух аквалангов всякий раз испытывала их на прочность, пока ноги рисовали зигзаги по острым, как ножи, камням.

Но все эти мучения с лихвой окупались, когда мужчины погружались в тёмную воду, в окружении причудливых скал, на которых буйствовали разнообразной формы кораллы, плавали стаи пёстрых, как бабочки, коралловых рыбок разных форм и расцветок.

В одном из тёмных гротов проживал очень редкий и довольно крупный осьминог. Именно к этому чуду морской фауны было направлено всё любопытство Франко. Он испытывал удивительную любовь и уважение к этим разумным, фантастическим для него созданиям. И вся его научная работа в Centro biológico maritímo в большей степени была связана с ними. На самом деле этого головоногого было не редкость встретить гуляющим вне своей норки и утром, и днём, причём умный осьминог настолько хорошо маскировался, играя разными оттенками на своей мантии, что многие ныряльщики проплывали мимо, не замечая его.

Многие, но только не Франко. Он выманивал его из норы, любовно фотографировал, разрешал присасываться к себе липкими присосками, гладил и выкапывал для него со дна морского разноцветные ракушки. Вместе с Педро они делали свои привычные пометки на непромокаемых блокнотах под водой, брали образцы погибающих кораллов, измеряли состав воды и медленно поднимались на поверхность.

Часом позже Франко уже сидел в своём маленьком офисе здания СВМ с чашечкой горячего кофе. Его рабочее место, напоминающее палубу пиратского корабля, было довольно колоритным.

Мужчина с некоторым нетерпением просматривал свою ежедневную электронную почту. Вот уже как месяц Центр нуждался в новом компетентном сотруднике. Но это было непростой задачей. Профессия морского биолога довольно редкая, и этот новый дока должен был идеально вписаться в особую специфическую атмосферу Центра и в уже сложившийся коллектив, где каждый стал друг другу почти родным. Уже десять лет Франко являлся руководителем биологического морского центра. Эта работа стала его детищем, заменившим семью. Поэтому к выбору коллег он подходил чрезвычайно серьёзно. Новый сотрудник должен быть первоклассным водолазом, амбициозным учёным и одновременно порядочным человеком… По крайней мере, так хотелось Франко.

— Так, что там у нас? — он запустил руку в свои густые тёмные с проседью волосы, и его серые глаза округлились, когда он увидел фотографию девушки на профиле очередного резюме. Его загорелое волевое лицо застыло, словно мраморное. И он как будто вспомнил что-то далёкое, едва уловимое. Что-то, что наполняло его волной лёгкой грусти и тоски.

Текст резюме его уже совершенно не интересовал. Он сделал свой выбор, как будто знал его, словно ждал этого момента всю свою жизнь. Судьба Элизабетты Росси была предрешена.

Двумя неделями позже Серро направился в одну из своих экспериментальных лабораторий центра. В большом, отдельном от других аквариуме, присосавшись своими круглыми присосками к стеклу, завис его любимчик — осьминог Альфредо.

История знакомства этого удивительного моллюска и Франко началась годом ранее.

Во время одного из своих подводных погружений биолог нашёл головоногого бедолагу запутавшимся в смертельных рыболовных сетях. После своего счастливого освобождения осьминог крепко прицепился щупальцами-присосками к руке Франко, не отпуская его, и в тот самый момент они каким-то волшебным образом решили больше не расставаться. Так началось второе рождение Альфредо и его искренняя привязанность к своему спасителю. При виде Франко прищуренные, почти человеческие глаза осьминога мгновенно округлялись и демонстрировали своему лучшему двуногому другу самое доброжелательное расположение.

---

— Смотри внимательно, Элиза! — восторженно обратился Франко к стоящей рядом девушке, хрупкой и несколько смущённой.

Мужчина ловко побросал в открытую дверцу аквариума различные предметы геометрической формы. Среди них были разной величины кубики, ромбы, треугольники.

— Вуаля! — с ребяческим восторгом прошептал биолог.

В одну секунду бугристая мантия Альфредо стала менять свою окраску, словно некое инопланетное существо: из тёмно-бордовой она превратилась в жёлто-фиолетовую, затем в зелёную с удивительными фантастическими узорами. В следующий момент длинные и гибкие щупальца моллюска собрали брошенные ему фигурки, как дети подарки на Рождество, обхватывая их и перекручивая между своих присосок. А затем случилось настоящее волшебство! Осьминог принялся раскладывать перед собой фигурки, группируя одинаковые по форме и виду. Это было удивительное, захватывающее и необычайно забавное зрелище.

Молодая биолог увлечённо записывала реакции Альфреда в свой блокнот. Её саму очень интересовала тема разведения морских моллюсков и рыб и, соответственно, всё то необходимое, что обеспечит подходящие условия жизни и питания для всех стадий их развития.

«Взрослых моллюсков, — рассуждала она про себя, — достаточно просто содержать в лаборатории или в большом аквариуме под открытым небом. Но понять, как чувствуют себя их личинки в искусственном водоёме, гораздо труднее».

Франко, поглощённый происходящим, пристально посмотрел на неё.

Вот уже неделю он каждый день видит её у себя в Центре.

«Толковая девчонка, хотя и не особо дружит с техникой. Но на то она и женщина», — немного скептически усмехнулся он про себя.

«Они ведь всё равно в своей душе очень романтичные и нежные создания, эти женщины…»

А когда он в последний раз обращал внимание на представительниц прекрасной половины человечества? Они уже достаточно давно не интересовали Франко.

Биолог с присущим ему творческим рвением без остатка отдавался своей работе, и на личную жизнь у него совсем не оставалось времени.

«Да, нелегко ей придётся в нашем коллективе», — продолжал размышлять Франко.

Молодую и не очень опытную девушку коллеги приняли несколько отчуждённо и прохладно. Большинству из них она казалась выскочкой. Высокомерной всезнайкой. Никто не понимал, почему директор выбрал именно её из числа других гораздо более опытных претендентов. И многие тихонько посмеивались над её диссертацией о моллюсках наутилусах.

— Ну да, всё понятно, оба итальянцы и оба увлечены головоногими моллюсками. Вот и весь секрет! — подшучивали коллеги.

Франко очень обрадовался, когда его незаменимый бравый Педро проникся искренней симпатией к Элизе.

Теперь уже втроём они ныряли по утрам и собирали образцы планктона для лаборатории. Планктонные сети имели форму сачков, в раструб которых был вставлен прибор, напоминающий спидометр. По его показаниям они определяли, какое количество воды проходило через сеть, а затем рассчитывали численность микроорганизмов в объёме воды.

Элиза также подружилась с местным осьминогом — подводным любимцем Франко. Серро с удовольствием наблюдал, как плавно и нежно скользит Элиза в толще воды, зависая на глубине, сливаясь со всей окружающей подводной красотой.

В воде она была совершенно другой — в ней не было той прохладцы, которую можно было заметить в офисе или лаборатории… В море Элиза становилась лёгкой и загадочной в своём девичьем очаровании, а ещё по-детски увлечённой, словно ребёнок, играющий в песочнице. И Франко каждый раз любовался ею. Вот группка голубых пудровых рыбок — синих хирургов, с ярко-жёлтыми полосочками на гребнях, устремилась ей навстречу. Они окружили девушку в своём пёстром танце-хороводе, очень близко подпуская к себе, будто заигрывая, и позволяли себя гладить.

А вечером после работы бравая троица очень часто собиралась в оригинальном домике Педро. Домик этот был словно из сказки: окружённый колючими симпатягами кактусами, каменный, но выкрашенный в ярко-жёлтый цвет, с крышей из тонких стволов деревьев и переплетённых веток. Стены внутри были плетёными. Окон в домике не было, свет давал очаг, сложенный из трёх камней.

За длинной скамьёй-столом размещалось всё семейство Педро: двое сыновей-сорванцов и его маленькая юркая жена Макои. Она подавала на стол очень вкусные кукурузные лепёшки и запечённую на камнях сочную рыбу. Иногда к этой компании присоединялась черноволосая подруга Элизы — Лаура, которая страсть как интересовалась древней культурой майя и при каждом удобном случае водила гостей по руинам древнего города и пещерным системам, таким как Майя-Блю и Храм судьбы.

Педро, подобно большинству майя, был невысокого роста, с крупной головой и широким смуглым лицом. Его чёрные мудрые глаза, казалось, пронизывали людей насквозь. Он не спеша и с кайфом закуривал свою трубку, расписанную ацтекскими символами (подарок его доброго друга — старика Тэкода, проживающего в Мехико), и рассказывал невероятные истории своего народа. Клубы сладковатого дыма, словно гипнотизируя, окутывали присутствующих, полностью погружая в атмосферу прошлого.

— И даже не спрашивайте, почему у меня такой стиль. Я ни за что не стану современным и всегда буду любить своих рыбок, и никогда не расстанусь со своей любимой трубкой! — гордо повторял юкатанец, заливаясь подростковым смехом, присущим в этой честной компании лишь ему.

— Да, Педро! Мы это уже знаем! — засмеялась Лаура и весело подмигнула ему.

— Твоя знаменитая трубка мира! Ты — по рыбкам, а Лиз и Франко — по моллюскам. Класс! Но расскажи, пожалуйста, ещё раз об этом таинственном метеорите! — воскликнула она, сверкнув голубыми глазами.

— Да! Да! — поддержала её Элиза.

Её глаза хитро улыбались, и она то и дело с детским озорством переглядывалась с Франко и Лаурой.

Мужчины радостно смеялись. И воодушевлённый неиссякаемым любопытством Педро в который раз начинал своё повествование:

— Вы верите в то, что мы частички звёзд? А вот я в этом абсолютно уверен, — важно начинал он. — И доказательство тому наш огромный кратер Чиксулуб. Чиксулуб… Священное место… И этот летящий на дикой скорости огромный метеорит… Удача или наказание? Но наши предки тогда питались силой из этого места! Таинственной большой силой! Там было что-то такое, что давало процветание нашему народу, защищало от болезней, помогало в борьбе с противниками.

Моя прабабка как-то сильно заболела, и ни один врач не мог определить её болезнь и помочь ей. Пока она не совершила путешествие к нашему целебному кратеру… Этот кратер очень многим помогал. Вы, наверное, спросите: «Откуда была эта энергия? Эта сила?» Оттуда!

Его палец красноречиво указывал наверх. Глаза его заблестели, и в этот момент все присутствующие представляли себе ярко мерцающую звёздочку на фоне ночного неба.

— Снова сказки нашего старины Педро! — усмехнулся изрядно развеселившийся Франко.

Но юкатанец оставался по-прежнему серьёзным и продолжил.

— Вся эта современная погоня за материальным… Многие забыли, что мы всего лишь гости на этой планете… И это сильное Природное когда-нибудь нахлобучит нас за нашу самонадеянность и вседозволенность…

— А дальше? — не унималась Лаура, и Элизе даже пришлось ущипнуть подругу за столом.

— А дальше… — глаза Педро светились в темноте, как две мистические искры. — А дальше эту силу у народа забрали злые духи. Пришли болезни, боль и страх. Да вы и сами всё знаете, — резюмировал он.

— Что же это было такое, Педро? Что за сила? Что-то аморфное или физическое? Осколок метеорита, например? — Элизу увлёк этот рассказ, в её голове кружилась вереница вопросов.

— А дальше будем пить какао! — прервала Элизу жена Педро, ставя на стол расписные чашки.

Франко внимательно посмотрел на Лиззи. Та нервно поглядывала на часы. Опять спешит домой, к тому, кто её ждёт… В который раз его пронзила непонятная тоска и грусть. Он представил себе ночное небо с тысячами, мириадами звёзд, бескрайность Вселенной и погрузился в себя.

                                       * * *

Месяц пролетел незаметно. Работа спорилась, и коллеги постепенно привыкли к Элизе. Благодаря Педро она быстро нашла со всеми общий язык и с удовольствием принимала участие в различных научных опытах.

Франко в который раз с нежностью посмотрел на неё. Он успел узнать эту сотрудницу получше, наверное, даже слишком хорошо! Они необычайно сблизились за этот небольшой, но очень важный отрезок времени. Биолог мысленно улыбнулся: странно, но ему нравился её непростой и подчас колючий характер, её своенравность и неуступчивость, её энергия и позитив. Элиза… Упрямая и очень свободная… В те моменты, когда он думал о ней, его сердце наполнялось необычайной теплотой. Ему хотелось её обнять…

И вот сейчас, сидя в кресле в своём кабинете, Франко с интересом наблюдал за странным выражением лица девушки, её больших красивых глаз, удивлённо всматривающихся в фотографию, которая стояла на его рабочем столе. Снимок был любительским, запечатлевшим молодую счастливую блондинку на фоне зелёной листвы.

«Кого же она мне напоминает?» — невольно подумала Элиза.

Однако мужчина быстро развернул фотографию к себе

Воодушевлённый хорошими новостями, он сразу приступил к делу.

— Buongiorno, Элиза! У меня отличные новости, — Франко был полон энтузиазма. Он поднялся со своего пиратского кресла и начал быстро расхаживать по комнате, активно жестикулируя.

— Нам предстоит одна необычайная поездка, командировка, Элиза! — радостно сообщил он.

Лицо девушки загорелось от восторга, но затем неожиданно погрустнело.

— И как надолго? Мне нужно переговорить с Алексом по этому поводу, — грустно промолвила Лиззи.

Франко нахмурил брови.

— Я думаю, вы как-нибудь решите свои личные вопросы, Элизабетта, — холодно и спокойно ответил он.

— Поездка займёт примерно четыре дня. Сегодня я получил интересное сообщение от своих кубинских коллег-биологов. В одном месте на Кубе, Исла-де-ла-Хувентуд, якобы обнаружен новый вид осьминогов, напоминающий мой любимый вид синекольчатых, который не обитает в этих местах. Точно это или нет, они не знают. Фотографий моллюска не было сделано. Но это невероятный шанс для меня и для Центра, Элиза! Возможно, прорыв в науке!

— Элиза! Это удача! — продолжил директор. — И нам в скором времени необходимо быть там. Сегодня же я составлю чёткий план действий. Нужно будет ещё договориться с кубинскими властями о возможности посещения этого заповедника. Но этот вопрос, я думаю, мы уладим, — радостно заключил он.

Серро проводил её в лабораторию ихтиологии, где происходила регистрация деятельности малоподвижных морских животных. Затем вернулся в свой кабинет, выпил чашку ароматного кофе, после чего его душа наполнилась блаженством.

Биолог помнил её светящиеся восторгом глаза и её неподдельный энтузиазм. И сразу Франко почувствовал, как легко и хорошо стало на душе. Его сердце по-настоящему улыбалось. Всегда холодный и отстранённый, он как будто заново открывал себя. Франко мечтал, как юный мальчик: он будет с ней всё это время. Смотреть ей в глаза и тонуть в них. Вдыхать аромат её волос… Совсем рядом… Чувствовать её дыхание, украдкой любоваться красотой её тела и лица.

И возможно, тогда эта старая боль уйдёт. Рваные раны на сердце затянутся, и он, Франко, наконец-то обретёт умиротворение и счастье, когда-то утраченные.

---

Глава 3. Алекс

Любовь похожа на море, сверкающее цветами небесными.

Михаил Пришвин

Ласковая, полная запахов цветов ночь окутала полуостров Юкатан, словно заботливая мать своё крохотное дитя. Небо было особенно чистым и ярким. Не просто угольно-чёрным, но и тёмно-фиолетовым, с оттенками цвета индиго. И на всём этом огромном красочном небесном полотне-пространстве ярко выделялась огромная, бело-жёлтая, похожая на круг вкусного голландского сыра красавица Луна. Созвездия и туманности, казалось, были разбросаны невидимым художником, а маленькие точки спутников, словно жучки, сновали в бесконечной тишине.

Алекс в который раз восхищался этой неописуемой красотой. Видоискатель его большого оранжевого, как апельсин, телескопа Сelestrone Nextar 8 автоматически направил оптическую трубу на полноликое светило, как будто бы заигрывая с ним. Молодой мужчина взглянул на стоящую рядом девушку и невольно сравнил её лицо с волшебными очертаниями её величества Луны. Такое же круглое, в веснушках-«кратерах», такое же светящееся и такое милое его душе. В этот момент он чувствовал себя планетой Земля, а его любимая была его вечным спутником. Он действительно постоянно нуждался в ней. В своём маленьком жёлтом пушистом цыплёнке; в этой смешной уточке; в этой занозе, которая крепко впилась в его сердце…

— Алекс, милый, подай мне, пожалуйста, вот этот окуляр, побольше! И эту линзу синего цвета. Она придаст Луне красивый холодный оттенок! — с детским восторгом прощебетала она.

На Алеccандро с озорством смотрели живые широко распахнутые карие глаза его любимой. Круглое детское лицо Элизы обрамляли светлые, пшеничного цвета, непослушные пряди волос. Маленький, слегка вздёрнутый носик и чувствительный, красиво очерченный рот дополняли картину этого живого и очень артистичного лица.

Элиза ловко прикрутила нужного диаметра окуляр, а также вставила линзу в объектив телескопа и, посмотрев в него, расплылась в улыбке.

— Это так чудесно, Алекс! Ты должен это видеть! Огромная синяя, как океан, луна! И кратеры видны… и так отчётливо!

По совету возлюбленной Алекс взглянул в объектив телескопа. Кратеры Луны настолько отчётливо и рельефно выступали на голубовато-белом фоне спутника, что создавалось впечатление, будто Алессандро сам находился сейчас на расстоянии вытянутой руки от Луны. Это странное ощущение себя маленькой песчинкой, когда он наблюдал за небесными телами, никогда не покидало его. Космическая материя была живой, пульсирующей и даже имела своё собственное электромагнитное звучание, свою мелодию вечной жизни Универсума.

Его любимая мудрая Лиззи… Она часто сравнивала Космос и Океан. И была по-своему права. Эти двое волшебным образом переплетались друг с другом и во многом были похожи, словно братья-близнецы.

Подобное чувство невесомости и полёта испытывает ныряльщик на глубине в воде и астронавт в космическом пространстве. Невероятное давление атмосферы, губительное отсутствие воздуха и присутствие иной для человека среды. Так почему же некоторых людей так тянет туда? В это неизведанное, чужое, загадочное, подчас необъяснимое и необъятное?! Заставляет их рисковать своей жизнью и находиться в постоянном поиске своих открытий, мечтаний и стремлений…

— А знаешь, — звонкий голос Лиззи вернул Алекса к реальности. — Педро рассказывал об одной неизвестной планете, полностью покрытой водой. Майя не дали ей названия, но этой планете покровительствовал бог майя Чак, он являлся божеством дождя и молний. В честь него даже возводились храмы и устраивались церемонии жертвоприношений.

— Так вот! — увлечённо продолжила Элиза. — Эта планета имеет все красивейшие оттенки голубого цвета, и живут там подводные люди с кожей голубого и зелёного цвета…

Алекс улыбнулся.

— Твой Педро занятный выдумщик! Хотя… — на какое-то мгновение лицо Алекса стало необычайно задумчивым.

— Мы знаем так мало, а вернее, почти ничего не знаем. Все эти планеты, трёхмерное пространство в нашей Солнечной системе и многомерные пространства в других Галактиках. Возможно, и сейчас нас окружают инопланетные существа, которых мы просто не можем видеть. А они наблюдают за нами совсем рядом. Способности мозга не открыты человеку в полной мере… к сожалению… а может, и к счастью, — усмехнулся он.

Алекс нежно обнял Элизу за плечи, вдохнув запах её медовых волос. Он обожал этот запах! Да, он всё так же, как и два года назад, сходил с ума от своей милой взбалмошной девчонки, которая была для него всем миром. И хотя у его Лиззи характер был не сахар (она частенько бывала вредной, упрямой гордячкой), он всё же боготворил её.

Алекс часто удивлялся, почему их любовь была похожа на реку — иногда спокойную и приятную, а в следующий момент такую бурную и неистовую. Иногда эта река теряла свой путь и разделялась на два течения, но в конце пути эти два течения всё равно возвращались друг к другу. И казалось, что на какое-то время они снова счастливы вместе — эти два течения — двое возлюбленных. В этой реке были свои подводные камни, но они — влюблённые, ловко обходили их вместе, крепко держа друг друга за руки.

Иногда река сменялась водопадом, огромным и бурлящим. Они устремляли свой взор к водопаду, шли навстречу ему, отдаваясь на волю Бога, освобождали себя от всего, что было прежде…

Ну, а позже, пройдя его и открыв глаза, влюблённые видели, что благополучно прошли через все преграды на их пути. И вот их взору представало сказочное место, где веера бабочек дивной красоты пили нектар из цветов — экстракт его и Элизы волшебной любви. А на плодородной земле паслись прекрасные животные, и радуга красочных оттенков освещала ярко-голубое небо.

Он знал, что всё начинается с мечты. И Элиза была его мечтой, его даром божьим, его ангелом. Потому что настоящая любовь, так чувствовал Алекс, даётся человеку только один раз.

В тот день, когда Алессандро встретил её, он подумал, что это знакомство станет ещё одним лёгким и приятным приключением. Однако Элиза ворвалась в его жизнь тёплым ветерком — обняв его сердце (словно цветок) ладошкой, но и унесла — как вихрь — вместе с собой его душу. Он чётко осознал, что встретил ту самую особенную женщину, которую ждал всю свою жизнь. Алекс понял, что всё его прошлое исчезло, будто без причины. И вот сейчас, после тридцати лет душевных мытарств, пришло его новое рождение, он по-настоящему ожил, словно воспрял ото сна. Лиззи вернула надежду его душе, и его сердце стало горячим, как угли в костре. Её прекрасные тёмные глаза очаровывали его. Алессандро хотелось мчаться с ней по всему мирозданию, окунаться в океан любви, радости, свершений, счастья и наслаждений. Он жаждал без помех любоваться бескрайней галактикой, растворённой в её чертах, когда, положив голову на подушку, всматривался в ночной тишине в её очаровательное лицо, навеки ставшее ему родным.

Но у его любви существовала и обратная сторона. Алекс был мужчиной ревнивым. И это порождало его непомерный эгоизм. Он желал, чтобы она принадлежала только ему одному!

Возлюбленного раздражали постоянные задержки Элизы на работе. Иногда ему казалось, что это был её единственный приоритет в жизни. В такие моменты итальянский темперамент Алессандро давал о себе знать… Порой оба они были похожи на огромный, постоянно вспыхивающий вулкан, извергающий лаву, но, к счастью, быстро остывающий.

К тому же со временем, их отношения трансформировались как-то незаметно для него самого в иную реальность.
Так случилось, что вначале эта маленькая девочка, его малышка Лиззи, каждую ночь засыпала в его сильных и нежных объятиях. Но потом, через определённый промежуток времени, она его стала раздражать, как приторно-сладкое мороженое, которое липнет к рукам.

«О, женщины! Зачем так происходит? Куда теряется ваш шарм? Почему мы, мужчины, через определённое количество прожитых вместе лет не хотим вас, как раньше? Понятно одно, что каждый проживает свою определённую жизнь, полную эмоций, либо отсутствие оных. И каждый человек в этих проявлениях счастлив и несчастлив по-своему.»

                                       * * *

В один из выходных дней они с Элизой отправились осматривать руины одного из самых популярных городов полуострова. Хохотушка Лаура составила им с Лиз интересную программу. Майяпан находился в северо-западной части Юкатана. Остатки построек поселения относились к классической эпохе майя.

Город окаймляла каменная стена коричневато-серого цвета. Его постройки, образующие усадьбы, были окружены булыжными насыпями, а центральная часть Майяпана состояла из пирамид и залов с колоннадами на платформах. И всю эту древнюю мощь руин заботливо обрамляла густая зелень непроходимых джунглей.

Стояла отличная погода, и лучи жаркого мексиканского солнца вальяжно ложились на каменные стены удивительных построек. Друзья увлечённо рассматривали храм Пернатого змея Кукулькана (одного из верховных божеств в мифологии майя). Кукулькан заправлял ветрами и дождями. И, по одному из верований майя, именно Кукулькан создал весь наш Мир, который мы сегодня знаем.

— И всё-таки их искусство, с одной стороны, выглядит просто, но, с другой стороны, очень самобытно! — с восторгом произнесла Лаура, указав на храм.

— Все эти их замысловатые иероглифы весьма умело зашифрованы. И в каждой надписи скрывается своя тайна.

Лицо Лауры засияло вдохновением, она увлечённо продолжила свою речь:

— И знаете что, друзья мои дорогие. Вся тайна пирамид майя скрывается именно внутри.

— Рассказывай уже дальше, волшебница ты моя! — улыбнулась Элиза.

— Если снять с пирамиды верхний слой камней, то внутри можно обнаружить ещё одну пирамиду — меньших размеров. А дальше, как у русской матрёшки, — ещё и третью, самую маленькую, с потайным помещением, — заключила Лаура, довольная своими познаниями археологической культуры.

— Потайным помещением? Ты серьёзно, Ло? — Элиза взглянула на подругу с некоторым недоверием. Она знала об её склонности к преувеличениям.

А вот Алекса услышанное заинтересовало.

— И что же может находиться там? В этой потайной комнате? Захоронение?

— Возможно, и так, — ответила Лаура.

— Во всяком случае, учёные туда ещё не добрались…

— Но это не главное! Дайте рассказать! — с нетерпением воскликнула подружка.

— На прошлой неделе я была со своей группой туристов в пещере Баланканче. Обычно это место не входит в традиционный экскурсионный маршрут. Но мне повезло, — улыбнулась она, — и я договорилась с нужными людьми.

— Так вот! Название этой пещеры переводится как «трон Священного ягуара». Там древние народы проводили свои религиозные ритуалы, и именно там был найден замурованный проход, за которым находилось святилище майя. В этом святилище находится множество древних артефактов. И я кое-что забрала оттуда… — шёпотом закончила Лаура.

— Что? Ло? Ты сошла с ума! — рассмеялись Элиза и Алекс.

Лаура смущённо опустила глаза.

— Вы же знаете меня, — начала оправдываться она. — Я коллекционирую всякие интересные штуковины. А эта маленькая деревянная табличка буквально лежала у меня под ногами. Да, очень странно. Я думаю, может, она и не относится к древностям, возможно, это просто сувенир, который случайно обронил какой-нибудь турист.

— Ты нас заинтриговала, Ло! — улыбнулась Элиза, подмигивая Алексу.

Вечером, после поездки, вся компания сидела, потягивая холодное пиво, на кухне у чудо-экскурсовода. Они увлечённо жевали кукурузные чипсы и восторженно обсуждали свои похождения у пирамид.

— А вот и моя находка! — Лаура торжественно выложила на стол небольшую замысловатую деревянную табличку.

— Какие интересные иероглифы, — тихо прокомментировала Элиза.

На мгновение ей показалось, что комната наполнилась волшебством, а письмена засветились странным светом.

— Ты знаешь, что это означает? — с волнением спросила она у подруги.

— Это, должно быть, на языке майя! — весело выпалила та. — Спросим завтра у Педро, если хочешь.

                                       * * *

Той ночью Алекс практически не сомкнул глаз. Элиза спала беспокойно, то и дело ворочалась. В конце концов ему пришлось разбудить её.

Он нежно прижал девушку к себе и поцеловал. Его любимой малышке в который раз снились эти странные сны.

Эта волшебная раковина, уносящая её вдаль, огромные розовые моллюски наутилусы помпилиусы в серебряной воде, протяжённые тоннели, построенные в океанах, где люди умеют ходить и дышать…

Неделей позже мягкий ласковый поцелуй Алекса пробудил Элизу ото сна.

Да, она была его Лиззи. Маленькой вздорной девчонкой. Иногда мягкой, а в другое время требовательной и капризной. Но всегда при этом жизнерадостной, очень активной и любящей жизнь.
«Элиза. Лиззи. Элизабетта. Лиз. Как бы я не называл тебя, какие бы цифры не стояли в твоём паспорте, ты навсегда останешься моей малышкой, маленькой зазнобой, уточкой, цыплёнком. Потому что твоё милое, родное лицо заставляет моё сердце биться, и я жив этим сказочным ощущением. Часто я просто хочу разорвать тебя на тысячи кусочков. Потому что ты являшься раздражающим элементом в моей жизни. Но без этого удивительного элемента моя жизнь была бы бесцветной и скучной».

Его глаза наполнила лёгкая грусть.

Прошлым утром он договорился на фирме по починке кораблей об аренде яхты, которая ему, как сотруднику, обошлась в очень скромную сумму. Сексапильная мулатка, телефонистка Рамона, в который раз одарила Алекса нежным взглядом. Но в его голове крутилась одна-единственная мысль:

«Элиза уезжает…»

Предстоящая ей командировка на Кубу очень не нравилась Алессандро. Они договорились с Лиззи, что он будет ждать её в городе Нуэва-Херона, расположенном на острове Молодёжи (Исла-де-ла-Хувентуд). И после того, как научная экспедиция на обратном пути сделает там остановку, он заберёт её на яхту, где они проведут в море прекрасную незабываемую ночь.

Нежные уста Элизы прикоснулись к губам Алекса.

В тот момент он почувствовал себя счастливым младенцем — лёгким и удивительно беззаботным.

Часть 2. Хувентуд

Стоит лишь набраться терпения и ждать, когда время подберёт тебе нужное лекарство. Для каждого оно разное. Для кого-то новая любовь, для кого-то ребёнок, а для кого-то… хотя бы МОРЕ. Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.

Эльчин Сафарли

Глава 4. «Сирена»

Ранним утром от берега величественно отплыло белоснежное судно «Сирена», торжественно скользя по кристально прозрачному Карибскому морю. Это был моторный среднего размера катамаран, повидавший многое на своём веку, помогая морским биологам в их многочисленных экспедициях.

Двухкорпусное судно соединялось между собой палубным мостом, что создавало огромное преимущество в виде большого пространства с очень удобной и широкой палубой. Это было весьма кстати, так как отсеки для аквалангов и прочей дайверской атрибутики занимали довольно много места.

У штурвала, искусно маневрируя, стоял рослый и мускулистый рулевой Хуан. Смуглый метис с добрым, живым лицом и весёлыми косичками-дредами напоминал ямайца и прекрасно вписался в компанию искателей подводных приключений.

Члены экспедиции были людьми разными, но при этом прекрасно дополняли друг друга. Колоритный Педро в своих неизменных цветных браслетах-фенечках то и дело веселил окружающих своими шутками, смысл которых был понятен лишь ему одному. И уже через час путешествия импозантный и серьёзный Франко в белой льняной рубашке расплывался в широкой улыбке. Элиза с развевающимися на ветру локонами тихо сидела среди всеобщего веселья и мечтательно вглядывалась в морской горизонт, будто выискивая ту самую жемчужину, которую так часто видела в своих снах.

Маршрут экспедиции был рассчитан до мелочей. До наступления ночи им предстояло двигаться примерно 600 километров в северо-восточном направлении к местечку Нуэва-Херона, находившемуся на острове Хувентуд. И уже следующим днём добраться к месту их предстоящего погружения — на один из заповедных островов Кайо.

— И всё же мне не даёт покоя одна мысль, — взволнованно начал Франко, то и дело щуря свои светлые глаза от яркого солнца.

— Вы же знаете этих милых маленьких жёлтеньких осьминожков с голубыми колечками! Несмотря на свой крошечный размер, они очень агрессивны и ядовиты. И обитают они в водах Тихого океана, — подчеркнул он. — Я в который раз спрашиваю себя, каким образом они оказались на Кубе?

— Ну, это ещё точно не известно, старина… — задумчиво произнёс Педро, с улыбкой всматриваясь в глубокую синюю даль.

— Всё в этом мире находится в постоянном движении. То, что было завтра, может не быть сегодня. Единого факта и теории не существует. Всё переменчиво, как в природе. То, что кажется невероятным, может стать обычной явью. А то, что было явью, в любой момент может перестать существовать…

— Эх, сказать, за что я тебя люблю, мой дорогой старина Педро? — хлопнув друга по плечу, лукаво улыбнулся Франко.

И затем громко объявил:

— А за то, что ты становишься классным после рюмки нашей любимой текилы, старина-а-а!

И вся компания дружно рассмеялась.

— Ой, и мне тоже, пожалуйста, рюмочку текилы, но только с лимоном! — промурлыкала Элиза.

— И соли побольше-е-е! Я люблю со-оль! — прокричала она вдогонку ветру.

Этот тёплый южный сорванец-ветерок, словно заигрывая, трепал струящиеся золотые волосы молодой красавицы. Солёные брызги ласкали счастливое лицо Элизы. А на горизонте открывался потрясающий вид: на волнах резвились стаи голубых дельфинов, которые то исчезали, то вновь появлялись на глади морской.

— Кому текилы, а мне лично дайте, пожалуйста, моего любимого рома! Ха-ха-ха, — раздался смех Хуана с рулевого поста.

Затем он неожиданно воскликнул, указывая пальцем за борт судна:

— Смотрите! Зелёные черепахи! И их так много!

Поставив «Сирену» на якорь, вся компания устремила взгляд в то место, куда указывал им рулевой. В тёмно-синих бездонных волнах то и дело появлялись жёлто-зелёные головки этих забавных и удивительно хорошеньких созданий. И было их непривычно много! Элиза быстро достала фотоаппарат, стараясь запечатлеть как можно больше великолепных моментов.

Затем, недолго думая, надев маски и ласты, они вчетвером погрузились в загадочную синеву.

Рельефные щитки на дисках черепашьих панцирей красиво переливались в прозрачной, как стекло, воде; покрытые мелкими чешуйками лапки-ласты неспешно парили в родной стихии. То и дело эти дивные создания поднимались из глубины, хватая своими милыми жёлтыми клювиками воздух. Их мудрые чёрные глазки спокойно осматривали сухопутных гостей. Затем черепахи не спеша возвращались на глубину. Ныряльщики же, набрав в лёгкие воздуха, медленно и осторожно следовали за этими прекрасными созданиями.

Вода, словно хозяйка, недовольная непрошеными гостями, поначалу отталкивала обитателей суши, но, сменив гнев на милость, всё же ласково приняла их.

Вволю нанырявшись, команда беззаботно нежилась под ласковыми лучами солнца, с аппетитом поедая маисовые лепёшки и рис с жареной курятиной, заботливо приготовленные супругой Педро. Юкатанец, медитируя, сидел в позе лотоса, его тело было наполнено теплом и безмятежной лёгкостью… Казалось, он пребывает в нирване.

— Скажи, Педро, что здесь написано? Это же на языке майя? — звонкий голос Элизы вернул юкатанца из его астральных миров.

На ладошке у девушки лежала та самая загадочная деревянная табличка, которую нашла Лаура. Элиза очень хотела заполучить эту вещицу, и подруга на время любезно одолжила ей свою находку.

Глаза Педро восторженно заблестели.

— Откуда это у тебя, Лиззи? — с нескрываемым любопытством спросил он.

— Лаура нашла эту табличку в одной из пещер. И эти иероглифы… Они не дают мне покоя… — смущённо пролепетала она.

Юкатанец бережно взял деревянный предмет в руки и стал поглаживать его, приговаривая что-то на своём родном языке, непонятном девушке.

— Лиззи, вспомни эту историю, — серьёзно начал он, словно вернувшись из забытья. — Историю про разгневанных богов. Иксмукане… Помнишь? — прошептал он. — Одно из тринадцати божеств, что создали наш мир. Людям было подарено одно духовное богатство, божий подарок, который имел огромную силу.

— Так вот, — продолжил он, посмотрев в лицо девушки. — Люди не смогли достойно воспользоваться небесным подарком: их злоба и алчность, обида и ненависть, непомерная жадность и зависть и тому подобное, в конце концов, привели к тому, что они утратили этот дар.

— А это… — он бросил грустный взгляд на древний артефакт. — А это, я думаю, именно об этом, душа моя…

— Но Педро, это нечестно! Что именно написано здесь?! Скажи! — продолжала выпытывать молодая спутница.

Но тот, словно утратив интерес, сухо произнёс:

— Здесь ещё более древний язык. Мне нужно время, чтобы разобраться в письменах. Оставь это пока у меня, Лиз.

После этих слов юкатанец вновь погрузился в мистический транс.

Уже смеркалось. Причудливый закат во всём великолепии своих цветов и оттенков навевал тихую грусть.

Лучи заходящего солнца падали на лица Франко и Элизы. Они вели непринуждённую беседу: по-доброму подшучивали над сказочником Педро и простоватым Хуаном, и над всеми нелепыми и смешными ситуациями, которые произошли в этот день. Им было очень легко и уютно друг с другом как никогда. Франко светился от счастья и мысленно благодарил Бога за эту судьбоносную поездку, за эту милую и дорогую его сердцу девочку, за эту его мечту…

— А ты можешь быть другой, Элиза, — чуть насмешливо прошептал биолог.

— Вы тоже, уважаемый директор, сегодня менее серьёзны, чем обычно! — рассмеялась Лиззи.

— Каким другим я могу быть?

— Не таким колючкой, — добродушно заметила Элиза.

— Знаю, временами характер у меня преотвратительный.

Её щёки полыхнули румянцем, и выпитая за день добрая порция текилы напомнила о себе.

— А у тебя характер чудесный… — спокойно ответил мужчина.

Глаза Франко были наполнены необычайной теплотой, и он был очень близко, слишком близко…

Настал момент, когда каким-то странным образом всё стало испаряться: прежние заботы, дом, лаборатория, лицо Алекса… Лицо Алекса… Именно оно, дорогое и любимое, сейчас возникло перед глазами девушки. Элиза слушала плеск волн, и её тело стало наполняться животным страхом, становясь бессильным, словно ватным. Она, кажется, поняла… О боже! Нет, этого не может быть! Это не может быть правдой!

А Франко полушёпотом продолжал. Его красноречие, его спокойный и невозмутимый голос исчезли, а лицо покраснело.

— Элиза, мы недолго знаем друг друга. Но я, я… — он с трудом подбирал слова. — Ты прекрасная… чудесная… Ты мне очень нравишься… Мне кажется… Я…

С этими словами он наклонился очень близко и тут же отпрянул, заметив выражение страха на её лице.

Мужчина нахмурился и холодно произнёс:

— Прошу извинить меня, Элизабетта. Я не так понял… Этого больше не повторится. Наверное, сегодня было много текилы, — с сарказмом добавил он и медленно удалился. В тишине ночи слышались лишь голоса Педро и Хуана

«Сирена» пришвартовалась к берегу, который, казалось, так долго их ждал.

Неожиданно сердце Элизы наполнила пустота. Между ней и Франко возникла непреодолимая холодная стена…

Глава 5. Нуэва-Херона

Когда долго смотришь на море, начинаешь скучать по людям, а когда долго смотришь на людей — по морю.

Харуки Мураками

Нуэва-Херона — порт и столица острова Хувентуд, расположенная на севере, была очень оживлённым городком с узкими разноцветными улочками, пропитанными провинциальным духом Латинской Америки.

В городе, помимо коренных жителей, проживало большое количество африканских студентов, что немало способствовало появлению разного рода увеселительных заведений.

Многочисленные аутентичные кафе, рестораны и бары в вечернее и ночное время были заполнены посетителями. Перед сном наши путешественники решили немного расслабиться, позволив себе выпивку и блюда местной кухни.

Атмосфера уютной таверны «Ла Флоридита» была пронизана весёлыми и энергичными ритмами бачаты и сальсы. Название этого заведения было позаимствовано у другого легендарного кафе в Гаване, где часто любил бывать Эрнест Хемингуэй.

Страстные испанские гитарные композиции сливались с сексуальными завораживающими танцами красавиц-мулаток в ярких открытых одеждах. Запах кубинских сигар и крепкого рома смешивался с ароматами национальных блюд.

— Buenas noches. Я хочу вот эти Tostones rellenos, — обратилась Элиза к симпатичному молодому официанту, указывая в меню на картинку c изображением банановых кружочков, обжаренных в масле.

— Будет сделано, сеньорита! — пропел смуглый красавчик.

— Я вижу сияющее солнце в вашем лице, о, богиня, поэтому сегодня вам можно всё! — соблазнительно улыбнувшись, прошептал он.

«Ох уж эти мачо латино! Заигрывания с женщинами у них в крови, — мысленно улыбнулась Элиза. — Но на сегодня, пожалуй, достаточно флирта…»

Она украдкой взглянула на сидящего напротив неё Франко. Чувство стыда и желания объясниться охватило Лиззи. Ведь, по сути, он не сделал ей ничего плохого и после её отказа повёл себя по-джентльменски благородно.

«А ведь он очень интересный мужчина», — продолжила внутренний монолог Лиз, глядя на мужественное лицо Франко.

Его чёрные с сединой волосы смотрелись довольно стильно. На загорелом лице эффектно выделялись проницательные светло-серые глаза. Он смотрел на неё своим привычным спокойным взглядом, как прежде. И от этого на сердце у Элизы немного потеплело. Похоже, ситуация между ней и директором была нейтральной, словно ничего не произошло тогда, на судне… Во всяком случае, она очень надеялась на это.

— Пока наша уважаемая сеньорита Элизабетта будет клевать бананчики, нам, мужчинам, нужен хороший сытный ужин! Пожалуй, я выберу сегодня кубинский конгри, — с воодушевлением воскликнул учёный.

— И всем по доброй порции хорошего кубинского рома! Ох, как же я обожаю Кубу-у-у! — улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба, пробасил крепыш Хуан, покачиваясь в такт бачате.

— А мне бокал мохито! — раздался звонкий голос Элизы. — Мохито здесь должен быть особенно вкусным…

— Нет, нет! Сеньорите Элизабетте сок, пожалуйста! — ехидно возразил Франко и рассмеялся.

— Ей на сегодня достаточно алкоголя, — подытожил коллега.

— Хорошее местечко… Хорошее… — присоединился к разговору задумчивый Педро. А знаете, по поводу рома… — хитро улыбнулся он и, поправляя на руке свои браслеты, добавил:

— У меня в запасе ещё много легенд о роме и старой доброй Кубе!

— Да, да, старина Педро! — рассмеялся Франко и поинтересовался: — Чем ты удивишь нас на этот раз?

— Может, и удивлю, а может, и нет… — задумчиво произнёс Педро, продолжая смаковать ужин.

Таверна наполнилась романтическими звуками румбы. Великолепная музыка органично сочетала в себе испанские мелодии и африканские ритмы, которые окутывали сердца всей компании лёгким флёром кайфа и ностальгии.

— Приглашаю вас! — пропел нежный женский голос.

У столика неожиданно появилась очаровательная танцовщица-мулатка из анимационной группы. Ярко-жёлтый шёлковый костюмчик, открывающий аппетитную грудь и длинные стройные ноги, подчёркивал всю прелесть её фигуры. Тёмно-коричневые волосы, подобные большому одуванчику, смотрели в разные стороны, обрамляя красоту её очаровательного личика, наполненного беззаботной радостью жизни, что текла ежедневной фиестой.

Девушка одарила присутствующих обаятельной улыбкой своих полных губ и уверенно взяла за руку Франко. Мельком взглянув на Элизу взглядом триумфатора, Серро смело повёл темноволосую красавицу к танцполу.

Элиза наблюдала за ритмичными движениями этой гармоничной пары, и в её душе неожиданно зародилось чувство ревности и задетого женского самолюбия. Она постаралась подавить в себе эти неприятные ощущения, но они волнами упорно набегали вновь и вновь…

— Скажи, Педро! — взволнованно обратилась Лиззи к юкатанцу, который этой ночью был как-то особенно задумчив.

Она ещё раз украдкой взглянула на танцующих Франко и мулатку. Хуан сидел за барной стойкой, наслаждаясь сигарами Cohiba и великолепным ромом семилетней выдержки. И поэтому Элиза могла спокойно поговорить с Педро наедине.

— Я как-то увидела на рабочем столе Франко фотографию молодой блондинки… Кто эта женщина, ты знаешь? Ты же его лучший друг… — её глаза смотрели вопросительно.

Педро внимательно взглянул на неё.

— Ты знаешь, Лиз, у каждого из нас своя боль… свой крест… своё прошлое… У Франко, у тебя… У всех нас… — медленно начал он.

— И это прошлое часто мешает настоящему, милая моя! Вот так-то… И нужно что-то такое, что поможет душе выздороветь, засиять новыми красками… Знаешь, такими светлыми красивыми красками, как радуга…

— Что именно, Педро?

— Матушка-природа, Лиззи, только она даст нам точный ответ. Только она подберёт нужное время… Когда оно придёт…

Мужчина ещё пристальнее всматривался в глаза Элизы.

— Я думаю, когда наступит подходящий момент, Франко сам расскажет тебе… Имей терпение, Лиз…

— Я простой юкатанский малый, Лиззи, — продолжил он. — И мне многого не нужно. И живу я просто… Но я всё вижу, Лиз… У тебя и Франко сейчас чёрный комочек в сердце. Такой же чёрный, как сгоревшее на углях зёрнышко кукурузы. Раньше там у вас, в сердце, было белое счастливое пространство, а потом появилось это маленькое чёрное зёрнышко-комочек. И вот представь себе, что с каждым днём таких чёрных комочков будет всё больше и больше, а светлого пространства всё меньше и меньше… Помнишь про вечный гнев богов? Вот так-то, Лиз, человек постепенно заполняется чёрным цветом, но у него всегда есть шанс и выбор остаться светлым…

После этих слов Педро утих, и его глаза на секунду закрылись. Казалось, он опять ушёл в себя, в какой-то другой, только ему известный сакральный мир.

С последними ритмами румбы не спеша подтянулись весёлые Франко и Хуан.

Элиза долго глядела перед собой, в никуда, вспоминая счастливые моменты своего далёкого детства. Те мгновения, когда она, весёлая малышка, с радостью смотрела на своего мечтательного и живого отца… Она хваталась своей маленькой ручонкой за указательный палец папочки, не отпуская его…

                                        * * *

Ничто не нарушало глубокую тишину карибской ночи. Только едва слышный прибой омывал белоснежную корму «Сирены». Пришвартованное судно томно покачивалось в такт волнам, плеск которых дарил несказанное умиротворение, блаженство и убаюкивал тех, кто мирно засыпал в каюте судна.

Однако Элизе не спалось… Разгорячённая разговорами с Педро, она долго думала обо всём, и сон так и не шёл к ней.

С упоением слушая ласковый шёпот воды, девушка смотрела на прекрасное полотно ночного неба, такое же величественное и загадочное, как и его младший брат океан.

«Эту их дружбу, их кровную связь, взаимодействие Космоса и океана она чувствовала всегда! Родные братья, навечно соединённые, были так далеки, но в то же время всегда находились рядом. И всеми приливами и отливами младшего брата-океана уверенно и точно руководил его старший брат и любимый волшебник Космос. Её и Алекса любимый Космос…» — с нежностью подумала она.

Элиза посмотрела за борт судна, любуясь светящимися сиреневым цветом моллюсками-сепиями в воде, зачарованно плывущими к свету от ночных лампочек. И, вновь взглянув в ночное небо, улыбнулась всему мирозданию, такому прекрасному в своей полноте.

Все звёзды и планеты находились на своих местах, любовно отведённых им Создателем, порождая вселенский порядок и гармонию: звёздочки Большой Медведицы искусно собирались в форме ковша, красавец Млечный Путь убегал вдалеке, между звёзд, бело-фиолетовыми клубами дыма, а белая планета Юпитер сияла привычным глазу таинственным ярким светом…

«И вот ещё одна звезда! Что это?» — мысленно спросила Элиза, всматриваясь в глубину ночного неба.

Ничего подобного она никогда не видела. Странное небесное тело не мерцало, как обычное светило, а переливалось очень необычными ярко-голубыми оттенками и как будто двигалось к ней, приближаясь к судну…

Девушка в испуге отпрянула назад.

«Может, это просто такой необычный спутник», — мелькнуло у неё в голове.

Но ярко-голубая точка неумолимо приближалась, становясь всё крупнее и освещая неоновым светом всё вокруг себя. Элиза смотрела, как зачарованная, словно какая-то невидимая сила парализовала, не давая уйти с палубы. Лиззи крепко зажмурила глаза, а открыв их, увидела нечто невероятное — прозрачную полусферу, легко парившую на глади воды. Эта сфера-купол, поравнявшись с «Сиреной», переливалась удивительными зеленовато-голубыми оттенками и светилась изнутри. В ней, словно капельки росы, проступали пузырьки из прозрачной воды, вырисовывая очертания женщины неземной красоты, которая нежно, по-матерински протягивала руки к Элизе. При этом пришелица, казалось, не смотрела на Лиззи. Её длинные синие волосы развевались, как водоросли в воде, а обнажённое тело светилось голубым светом.

Непонятно почему, но страх у девушки прошёл, сменившись невероятным чувством умиротворения и любви. Она зачарованно смотрела на синеволосого ангела, как будто знала его и ждала всю свою жизнь. Элиза протянула к пришелице свои руки и впала в забытьё…

— Элиза… Элиза… Элиза… — далёкий знакомый мужской голос раздавался в голове у девушки тысячами звенящих переливов.

Она медленно приходила в себя и, открыв глаза, увидела склонившегося над ней добряка Педро. Клубы дыма из его курительной трубки окутывали палубу. Длинные чёрные волосы оттеняли широкое лицо юкатанца, а его глаза с отеческой заботой смотрели на девушку.

— С тобой всё в порядке, милая? — с волнением спросил он. — Я нашёл тебя спящей прямо на палубе.

— Спящей? — удивилась Элиза. — Наверное…

— Ты знаешь, Педро, мне приснился странный сон или видение, — осторожно продолжила Лиз, чувствуя предательское биение своего сердца. — Помнишь про голубую планету, наполненную водой? Ты рассказывал… Я думаю, это как-то связано с моим видением… И ещё, Педро! Я хочу знать, что написано на этой табличке, которую нашла Лаура. Помоги мне, очень прошу тебя! — Элиза с мольбой взглянула на юкатанца.

В ответ Педро улыбнулся и ласково потрепал её по волосам.

— Милая Лиззи! — начал он, и в его глазах снова засветились эти странные огоньки, уже так хорошо знакомые ей.

— Как часто ты заглядываешь в своё сердце Лиз? Только ответь честно! Честно… Очень важное слово! Быть честным с самим собой! Услышь это, Лиззи… Ты можешь обмануть кого угодно! Но ты не можешь обманывать себя вечно… и я сейчас не буду говорить о своих богах. Они здесь не помогут… Ведь, знаешь, всё начинается с тебя! И всё начинается в тебе, девочка моя…

Так вот я спрошу тебя снова, Лиззи! Как часто ты заглядываешь в своё сердце? В зеркале ты видишь себя каждый день… Твоё лицо… Но это оболочка! Не душа… Вот что важно понять, Лиззи! Чего именно хочет твоя душа? И когда ты, как в зеркало, посмотришь в свою душу и сердце и честно ответишь на этот вопрос, тогда, милая моя, и произойдёт твоё настоящее рождение, тогда ты по-настоящему откроешься богам и станешь счастливой… Не ищи тайны и не пытайся их раскрыть. То, что предназначено тебе судьбой, ты всё равно не отменишь и не исправишь… Природа-матушка… Она сильнее… Гораздо сильнее нас! — спокойно закончил Педро.

Юкатанец посмотрел в ночное небо, закрыл глаза и, приговаривая что-то на своём, только ему понятном языке, погрузился в мистический транс.

На тёмном загадочном полотне неба постепенно проступали тёплые оттенки утренней зари. Маленькие мерцающие звёздочки плавно таяли, постепенно раскрашивая небо в пастельные розовато-оранжевые и золотистые тона.

По щекам Элизы струились мелкие, как бисеринки алмазов, слёзы… Казалось, они, медленно сливались с солёным морем…

---

Глава 6. Кайо

Время, как море, развязывает любые узлы.

Айрис Мердок

Как предполагал Франко, путь к островам Лос-Кайос из Нуэво-Хероны должен был занять примерно полтора часа, так как маленькие, как жемчужинки, островки-резерваты были расположены всего в 25 километрах от портовой столицы Хувентуд.

Имея множество несомненных достопримечательностей, Куба, безусловно, гордилась этими прекрасными, девственно белыми пляжами в окружении кристально чистой воды бирюзового моря и пышной растительности мангровых лесов.

Прекрасная «Сирена» скользила по волнам Карибского моря, двигаясь в восточном направлении. Путешественники испытывали лёгкое волнение перед предстоящим погружением.

Часом раннее Франко переговорил с двумя местными биологами, рослыми кубинцами Хосе и Луисом, о предстоящем исследовании. Получив необходимые документы и координаты местности, команда с воодушевлением готовилась в путь.

Этим утром лицо Серро было необычайно сосредоточенным. Перед отплытием он несколько раз перепроверил и протестировал исправность аквалангов — давление и передачу сжатого воздуха в них, количество азота в смеси, так как избыток азота мог вызвать на глубине азотный наркоз, а также удостоверился в годности всего остального снаряжения для предстоящего погружения. С присущим ему вниманием Франко наблюдал и за деятельностью своих коллег.

Элиза созерцала морские пейзажи и была грустной и задумчивой, Педро с привычным кайфом раскуривал свою трубку, а рулевой Хуан насвистывал весёлую латинскую мелодию для поднятия настроения окружающим.

— Ты сегодня неважно выглядишь, Элиза, — в голосе Франко звучало беспокойство.

— Тебе нужно быть собранной и готовой к предстоящей работе. Глубина будет не маленькая. Около 30 метров…

Элиза промолчала.

— С тобой всё в порядке? — встревожился он.

— Всё нормально, Франко! — сонно протянула девушка. — Я просто не выспалась… всё будет хорошо…

Элиза, на миг закрыв глаза, увидела лицо Алекса, уплывающее от неё куда-то вдаль… и эти странные видения, приходящие в её сознание снова и снова…

— Элизабетта, если ты плохо себя чувствуешь, то можешь остаться на борту. Я буду погружаться с Педро, — предложил Франко, подмигнув юкатанцу и похлопав его по плечу.

Педро, собрав свои длинные волосы в хвост, стал ловко натягивать гидрокостюм.

Затем он подошёл к Элизе и внимательно посмотрел на неё.

— Милая Лиззи! Используй свой внутренний искренний голос и доверяй ему, девочка моя, — сказал юкатанец, прикрыв глаза. Казалось, он опять находится в каком-то ином измерении.

Глаза Элизы заблестели, а в голове вновь возникло множество вопросов. Она и сама не понимала, почему присутствие Педро приводило её в такое спокойное и умиротворённое состояние. Рядом с ним она чувствовала себя маленьким ребёнком, словно под защитой любимого и сильного отца…

— Милый Педро! Этот древний язык… На табличке… Ты что-то узнал? — в который раз спросила она.

Юкатанец с любопытством посмотрел на неё, и его чёрные сияющие глаза стали необычайно серьёзными.

— Да-да… Кое-что я понял, Лиззи… — чуть слышно произнёс он. — Твоя подруга нашла этот артефакт в пещере Священного ягуара? Не так ли?

— Да, да!

Лаура что-то говорила о троне Священного ягуара…

— Балам… Балам… — прошептал Педро на своём языке, прикрыв глаза.

— Что это, Педро? Что такое балам? — с удивлением спросила девушка.

Юкатанец снова закурил свою расписную трубку, окутав всё вокруг сладковатым дымом.

— Балам означает ягуар, милая! Грациозное и сильное животное… — глядя на пролетающие волны, задумчиво пояснил он.

— Видишь ли, Лиз, мы веками поклоняемся ягуару и даже верим, что люди могут превращаться в ягуаров, а ягуары — принимать человеческий облик…

— Есть одна легенда, Лиззи… Сказание о мощном и справедливом ягуаре и о прекрасном и добром олене, — не торопясь, начал Педро. — Эти великолепные животные были у людей подневольными и находились в разных загонах. Иногда их выводили на совместные прогулки, во время которых звери подружились. И вот в один из одних таких солнечных дней ягуар узнал о том, что оленя решили подселить к нему в загон. И тогда он сердечно пообещал оленю, что никогда не причинит ему зла… И вот этот день настал. Два абсолютно разных существа оказались в одном загоне. Ягуар отчаянно держался, изо всех сил подавляя свой хищный охотничий инстинкт. Но однажды утром он растерзал своего друга-оленя.

И сейчас, Лиз, ты с негодованием мне скажешь, я точно это знаю… Ты скажешь: «Ягуар поступил плохо, предал, не сдержал своё слово!»

Но я отвечу тебе, что ягуар не виноват. Ты не можешь совместить несовместимое… Не сможешь спрятать от себя своё внутреннее «Я». Оно, это внутреннее, в один прекрасный момент всё равно вырвется наружу, как цунами… Заполнит тебя, напомнит о себе… Слушай себя, Лиззи! Это очень важно, девочка моя! Самое страшное, что с нами может случиться в жизни, — это предательство самих себя! — с грустью произнёс юкатанец.

— Мудрая легенда, старина Педро! — неожиданно вмешался подошедший Франко.

Его серые глаза весело блестели на солнце, а волосы были взлохмачены ветром.

— Мне нравится ещё одна, о вечной печали. Помнишь? — озорно подмигнул он юкатанцу.

— Ну, та самая, про печального ацтека, который поочерёдно спрашивал у птиц и зверей о том, чего ему хочется, — уточнил Серро.

— У совы он попросил счастья, но сова сказала, что не понимает этого слова и он должен попросить что-то другое! И ацтек попросил у ястреба красоты, у ягуара — силы, у лисы — хитрости, у белки — ловкости, у рыси — зоркости, у оленя — выносливости, а у змеи — ума… Только счастья ацтек так и не получил! — с улыбкой напомнил Франко.

— Эх, дорогой мой друг… — насмешливо протянул Педро, похлопав биолога по плечу.

— Память-то у тебя отличная, Франко! Да не совсем! Конец легенды ты подзабыл… А там, в конце, и есть самое главное, старина! — и он торжественно напомнил: — Так ацтек получил всё, что пожелал, кроме желанного им счастья. Но сова сказала: «Скоро ты будешь много знать и много чего уметь!» А птица Чачалака добавила: «И тогда пройдёт твоя печаль!»

Все дружно рассмеялись, и Педро с озорством посмотрел на растерянного Франко.

— Знаю, почему не запомнил, дружище! Распивали мы тогда с тобой айаваску, общались с духами… Вот ты и не запомнил конец этой легенды…

— А что такое айаваска? — полюбопытствовала Элиза.

— Напиток такой, отвар, — ответил Франко.

— Если ты его попробуешь, Лиз, то больше никогда не будешь прежней… Но приём айаваски без шамана может иметь плачевные последствия, — серьёзно добавил он.

— Хотя наш старина Педро таскает свою флягу с этой лианой духов повсюду… — засмеялся Серро.

Нашёптывая слова на своём языке, юкатанец вновь привычно погрузился в свой, только ему одному ведомый мир…

— Да ну её, эту вашу айаваску! — подключился к разговору добродушный весельчак Хуан. — Лучше старого доброго рома всё равно ничего нет!

— И, кажется, мы на месте, ребята! — рулевой торжественно указал на горизонт.

Всё это время «Сирена» огибала множество островков с просторными белоснежными побережьями, стаями прекрасных розовых фламинго и кристально прозрачным морем. Этот долгожданный кусочек земли, видневшийся вдалеке, напоминал своих близлежащих собратьев.

Светило яркое кубинское солнце, и море было необычайно ласковым и нежным, как будто манящим к себе.

Судно встало на якорь в заливе. Франко и Хуан ещё раз сверили координаты на карте.

Убедившись, что они на месте, биолог довольно потёр лицо, выражавшее необычайное воодушевление.

— Пожелай нам удачи, Лиз! — весело попросил шеф.

— Обещаю тебе сфотографировать моего синекольчатого красавчика! Он ждёт меня! — добавил биолог, зажимая загубник октопуса во рту перед очередным знакомством с таинственной синевой.

Следом за Франко погрузился Педро, и уже через минуту Элиза и Хуан наблюдали за хороводом исчезающих на глади воды прозрачных пузырьков.

— Я, пожалуй, немного поплаваю с маской, Лиз… — сказал Хуан, чем вернул сидевшую у кормы судна девушку из забытья.

Элиза слегка кивнула в знак согласия, любуясь красотой метиса, словно художник своей моделью. Яркие блики солнца играли на его мускулистом загорелом теле. Он ловко прыгнул в море, оставив Лиззи в полном одиночестве на белоснежном корабле.

Жгучее любопытство раздирало девушку. «Айаваска… Айаваска…» — барабанной дробью проносилось у неё в голове.

Какая-то неизвестная сила заставила её встать и подойти к вещам Педро. Она осторожно прикоснулась к деревянной, расписанной иероглифами, фляжке юкатанца…

Из дивного наваждения к миру реальному Элизу вернули громкие мужские голоса. Поднявшиеся на борт судна Франко и Педро что-то оживлённо обсуждали. На их лицах читалось разочарование. Довольный собой Хуан тихонько насвистывал незамысловатую мелодию регги, наслаждаясь видом морских просторов.

— Нужно будет ещё раз попробовать, позже! — недовольно произнёс Франко, то и дело потирая свои мокрые волосы.

— Просто слишком рано для осьминогов… Или координаты не совсем точные, — размышлял он вслух.

— Ну да, ну да… — спокойно вторил другу юкатанец.

— Только водоросли и коралловые рыбки… — задумчиво приговаривал Педро.

Вдруг тишину неожиданно нарушил звонкий голос Элизы:

— Франко, я буду нырять с тобой!

Она быстро подошла к мужчинам, её лицо излучало энтузиазм.

— Я чувствую себя прекрасно! К тому же осьминоги — это хищники. И время охоты у них ближе к вечеру. Я верю в тебя, Франко! Мы обязательно найдём твоего синекольчатого!

Элиза взяла удивлённого биолога за руку, легко сжав его широкую ладонь своей.

В этот момент Серро как будто окатила волна счастья. Ну, наконец-то, его снежная королева начала таять… Вот именно такую Элизу — счастливую и открытую, хотел он видеть рядом с собой, наполненную оптимизмом и страстью к приключениям, такую весёлую, такую его…

Было около четырёх часов дня, когда всё было готово к их повторному погружению.

Элиза с волнением смотрела в синюю глубину бесконечно загадочного моря, по глади которого пробегали волны-барашки, как будто заигрывая с ней.

Девушка методично проверяла крепления своего компенсатора плавучести — воздушного жилета, помогающего дайверам регулировать глубину погружений. Тяжёлый акваланг давил своим грузом на её девичью спину, и ей казалось, что ещё секунда, и она потеряет равновесие и упадёт.

Элиза ещё раз проверила карманы предварительно наполненного воздухом жилета-компенсатора: подводный фонарик, непромокаемый блокнот с ручкой и фотокамера находились на своих привычных местах. Четыре груза крепились на талии. Обработанная специальным раствором от запотевания её любимая розовая маска Cressi висела на шее, и манометр показывал точное количество бар воздуха в тяжёленькой скубе.

Они с Франко прыгнули в море и медленно, с помощью кнопки-инфлятора вытравливая воздух из жилетов, постепенно погрузились в неведомую им голубую бездну.

Первые метры ныряльщики преодолели довольно легко, ощущая каким-то волшебным образом гибкость длинных ласт, постепенно ставших продолжением их стоп. Элиза регулярно и аккуратно продувала уши, стабилизируя давление воды на воздушные полости своего тела.

И вот уже на глубине около пяти метров Франко и Элиза смогли принять удобные горизонтальные позиции. Спокойно и размеренно, показывая друг другу подводные сигналы «ок», они медленно продолжали погружаться на глубину. Море здесь было практически беззвучным. Мягкое журчание воды прерывало лишь синхронное дыхание аквалангистов через загубник-октопус.

«Дыхание — это дар, который мы не умеем ценить…» — подумала в этот момент Лиззи.

Это отчётливо понимаешь, когда дышишь сжатыми смесями через рот. Загубник октопуса от давления на глубине так и норовит вырваться из губ, в горле предательски сушит, и кажется, что вот ещё чуть-чуть и больше не будет сил вдыхать такой необходимый для жизни, такой желанный кислород…

«Когда уже придумают жабры?» — промелькнуло в голове у Элизы.

Уже через минуту она забывала о дыхании, и её захватывали краски бесподобного в своей красоте подводного мира… Того другого пространства, которого так жаждала её вечно ищущая душа.

Вода была очень тёплой и кристально прозрачной. Со всех сторон их с Франко окружали живые коралловые стены самых невероятных цветов, форм и размеров. Одни были похожи на огромные грибы, другие на извивающихся змей, иные напоминали гигантские кочаны цветной капусты. И среди всего этого морского ботанического сада шныряли красивые коралловые рыбки, маня подводных исследователей своими пёстрыми расцветками.

Франко с увлечением осматривал гроты и ямки, в которых могли скрываться его любимые синекольчатые осьминоги, но кроме пары мурен, недовольно раскрывающих свои зубастые пасти, к своему большому разочарованию, так ничего и не нашёл.

«Как странно», — размышляла Элиза, глядя на увлечённого своей работой Франко.

К ней море всегда было очень благосклонным. Оно постоянно подбрасывало ей свои необычайные сюрпризы. И она часто замечала то, чего порой не видели другие. Необходимо просто расслабиться и принять всю красоту природы в своё сознание.

Спрятавшись под заросшими актиниями камнями, девушку внимательно осматривал своим прищуренным глазом розовато-коричневый осьминог, предварительно приняв цвет подводного окружения.

«Хитрец, однако…» — улыбнулась Элиза, следуя за Франко.

Они медленно опускались всё глубже и глубже. Подводный компьютер Элизы показывал двенадцать метров. Краски и цвета на этой глубине стали постепенно терять свою сочность, приобретая холодный фиолетовый оттенок. Далее Франко разглядывал ямки и гроты в поисках своих редких маленьких осьминогов при помощи подводного фонаря.

Они следовали по заданному курсу, контролируя количество воздуха на манометрах. Как вдруг неожиданно на глубине пятнадцати метров их подхватило, словно маленьких котят, холодное и очень сильное течение. Этот невероятный поток воды, подобно ледяной лавине, был настолько мощным, что любое сопротивление водолазов стало бы критическим и бесполезным. Из-за страха биологи потеряли бы гораздо больше ценного кислорода…

Обессиленная Элиза в панике смотрела на Франко, летящего в бездну впереди неё. Но тот, сохраняя хладнокровное спокойствие, сигналами показывал ей, что волноваться не о чем. В какой-то момент девушке показалось, что невидимая сила срывает маску с её лица, но это ощущение было ложным. Заполнившись водой, пространство маски запотело, и наступила холодная темнота, щемящая душу. Собрав остатки сил, Элиза запрокинула голову, выдувая через нос воду из маски, и наконец-то смогла открыть раздражённые от морской соли глаза.

Между тем холодное и мощное течение, будто сменив гнев на милость, уступило место тёплому и спокойному, отпуская подводных пленников из своих цепких объятий.

Элиза и Франко облегчённо вздохнули и посмотрели в синеющую глубину. Увиденное напоминало волшебный мираж!

Элизабетта зажмурилась и вновь открыла глаза, она ещё раз продула маску, чтобы лучше разглядеть подводный пейзаж. Её взору открылось нечто удивительное!

На песчаном дне в голубоватой дымке покоился затонувший испанский галеон, как в тех романах и фильмах, что обожают любители приключений.

«Как это средневековое судно попало сюда? И как осталось практически не тронутым временем? Морская стихия каким-то странным образом сберегла деревянный корпус корабля!»

Взявшись за руки и горя от нетерпения, Элиза и Франко, забыв обо всём на свете, направились к своей сказочной находке.

Часть 3. Яксил Тун

Море внешне безжизненно, но оно полно чудовищной жизни,

которую не дано постичь, пока не пойдёшь на дно.

Иосиф Бродский

---

Глава 7. «Эсмеральда»

И вот Франко и Элиза оказались на нужной глубине. Они включили свои дайверские фонарики, так как в море было достаточно темно, и солнце начало клониться к закату. Подводный компьютер показывал двадцать пять метров, а на манометре оставалось всего семьдесят бар кислорода. У них было около двадцати бар, а то и меньше, если учитывать необходимость в двух остановках около шести минут во избежание кессонной болезни. Но наши герои всё же решили рискнуть. Так бывает с профессионалами, которые нередко переоценивают свои возможности.

Давление от воды ощущалось всё сильнее, но через минуту-другую выровнялось, и водолазы с энтузиазмом принялись за исследование корабля.