Бесплатный фрагмент - Я весь во внимании, Мария

Глава первая: Обещания

Прошел месяц с тех пор, как по рекомендации психиатра я начал пить таблетки на основе трифтазина. Они мне помогают; по крайней мере, так все говорят. Да и голоса я давно не слышал, и маниакальные стремления перестали тревожить. Ха, тревожить. Самое главное: они ко мне не возвращаются. Я избавился от голосов в голове и, в принципе, получил то, к чему давно так стремился. Их я больше не слышу. Будильник сработает через 7 минут. Пожалуй, начну собираться в лабораторию…

По пути встретил свою избранницу:

— Доброе утро, дорогой.

— Доброе утро, дорогая.

— Ого, а кто-то и вправду пошел на поправку. Помнится, пару месяцев назад я тебя назвала «дорогой», и кое-кто с потрохами меня сожрал своими едкими фразами, потешая свое самодовольное и напыщенное эго. Умывайся и садись за стол, мы с Марией тебя ждем.

— Да, дорогая.

— О господи, кому скажи, никто не поверит: я от своего мужа услышала: «Да, дорогая». Напомни мне: когда мы будем в следующий раз собираться к Дарье Валерьевне, нужно будет что-нибудь купить для нее в знак благодарности за столь превосходно проделанную работу. Ты же ей благодарен?

— Да, дорогая.

— Все, иди. Мы тебя ждем. И поменяй мелодию будильника «День Сурка», а еще знай — эту твою злую шутку про одинаковость дней я тебе еще долго не прощу.

— Хорошо, дорогая.

Я, торопясь, вернулся в комнату за телефоном, в надежде успеть до включения будильника. Я пошел в ванную комнату, перебирая на телефоне релаксирующие мелодии для пробуждения, ища именно то, что понравится моей избраннице. Я остановился на мелодии под названием «Красивая Музыка для Утреннего Пробуждения». Сделав, что мне было необходимо, я направился на кухню, где меня ждала жена с Марией.

— Доброе утро, пап. Мама говорит, что ты, ты. Мам, в каком настроении папа?

— В замечательном, моя любимая.

— В замечательном!

— Да, Мария, мама все верно говорит.

— Ешьте быстрее, одному на работу скоро, а нашей любимице — в детский сад.

— Я не любимица, я Мария. Пап, ко мне опять пристают ебята.

— Ах-ха-ха-ха-ха. Мария, золотце мое, скажи «ребята».

— Ебята.

— Ребята.

— Я так и говорю, мам, «ебята». Пап, я так и не поняла, что мне теперь делать. Ты мне раньше говорил, что нужно им делать бобо больше, чем они мне делают бобо, и радоваться этому. Мне перестали делать бобо. Но потом вы с мамой сказали быть приличной, не делать им бобо. И теперь. Они мне снова делают бобо, а я сижу, такая вся приличная леди, и жду, когда можно будет по изучать что-нибудь, а они не отстают и мне мешают. Можно мне снова делать им бобо?

— Нет, дорогая. Ты приличная леди, для леди непристойно драться с мальчишками. Смотри на них с гордостью, и они сами отстанут.

— Пап?

— Да, Мария, слушай маму, она плохого не посоветует.

— Пап, можно я тебе кое-что покажу.

— Мария, выпей витаминки для зрения и духа. И что у вас там за секретики от меня? Может, и мне покажете?

— Это наша тайна с папой, да, пап?

— Да, Мария.

— Все, мы пошли.

Мария кладет в рот последний брокколи и забрасывает туда же витаминки от какого-то блогера — полу врача, полу какого-то эзотерика. Затем вскакивает со стула с кружкой свежевыжатого морковного сока и хватает меня за руку, попивая и проливая немного сока. Как только я начинаю вставать, жена резко останавливает нас:

— Так, всем стоять. Дорогой, тоже выпей таблетки, что на основе травтафазана и поешь на работе.

— Трифтазина.

— Да, держи и следи теперь за графиком их принятия сам. Доча, одевайся! Вам с папой пора в садик, а пока вы одеваетесь, я здесь все уберу. И не бегай по дому с кружкой! Всем все ясно?

— Я не доча, я Мария. Я хочу папе кое-что показать.

— Доча, одевайся, я сказала. Иди, одень ее, а то она сама не в состоянии, и поешь чего-нибудь. Я сейчас буду читать новую утреннюю мантру для благополучия, которую мне прислали из храма. Поэтому отвези ее в садик, у меня много дел.

— Я не доча, и я сама могу одеваться. Папа, иди покажу, как я сама могу. И я тебя, мам, вообще не понимаю!

— Пойдем, Мария.

Мы идем в детскую комнату, слышим, как что-то на кухне упало и слышим голос Лидии:

— Да ёк василек! Ебушки воробушки! Да почему на мизинчик-то опять, блин…

Мария в коридоре остановилась и сказала:

— Пап…

— Я весь во внимании, Мария.

— Вопрос: если мама перестанет читать текста благополучия, ты перестанешь ей давать благополучные денежки.

— Если она с нами, то я буду продолжать давать ей деньги, даже если она перестанет читать мантры благополучия.

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Зачем тогда мама их читает?

— Она склонна думать, что всё, что у нее есть, — это благодаря фантазиям, в которые она верит. Она называет это энергией, кармой и еще по-разному, полностью отказываясь признать тот факт, что всё, что ей дается, зарабатывается мной, а не её ритуалами.

— Факт: я снова не понимаю маму.

Мария, тяжело вздохнув, взяла меня за руку и повела в свою детскую комнату. Затем стала показывать, как она умеет одеваться. Она перепутала пуговицы, надевая на себя кофту:

— Мария, ответь на вопрос: «А так застегивать пуговицы нынче модно у вас в садике?»

— Только, если я приду так.

— …

— Так уж и быть, буду как все. Эх, а то Даша и Настя обзавидуются ещё. Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Ты такой стал из-за правила, что нельзя делать другим бобо?

— Я стал таким потому, что понял, что нужно быть хорошим человеком.

— Ты и так был хороший. Раньше ты с мамой был другим папой, и мама была другая с тобой, а сейчас она другая даже без тебя. Раньше вы мне нравились больше.

— Мне тоже, Мария, мне тоже. Вижу, ты оделась, чтобы другие от зависти не лопнули. Подожди, я таблетки выпью, и мы пойдем в машину. Я тебя в садик отвезу, а по дороге мы поболтаем. Согласна?

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Мне кажется, ты стал такой тихий потому, что ты стал кушать таблетки, которые тебе мама дает. И я слышала, что ей дает эти таблетки другая тетя. Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Не кушай таблетки.

— Мария, пойми…

— Ты обещал, что для меня ты сделаешь все, что мне нужно, а мне, а мне. Ты умный, только когда мы вдвоем, а когда мама, ты молчишь, а раньше ты вечно что-то делал и постоянно учил нас с мамой чему-то. Мне кажется, если бы не ты, я была бы как Петька наш. Он вечно сидит и в носу куклами колупается, а мама наша так бы и сидела, раскладывая больно ноги издавая такие вот звуки «оооммм». И вообще не играла бы со мной в прием у психолога. И глупая была бы, видя мои изобретения… фух, я устяля.

— Мария, вспомни, чему я тебя учил.

— Невкусная еда не кушается через ушко?

— Скажи, еще чему я тебя учил?

Ну, это много перечислять. Ну-у-у… Не надевать тлусики на головку, когда ушки мелзнут? Сейчас скажу. Стремиться всеми силами к, к, мечте, а ну да, к науке. Эммм… Фарамулировать правильно то, чего я хочу от себя и от других. Там еще э-э-э…

— Мария, я сейчас выпью таблетки, отвезу тебя в садик, а по дороге ты сформулируешь то, что ты хочешь от меня. Я же обещаю, что сделаю для тебя то, что ты хочешь от меня, а взамен, ты сделаешь то, что я хочу от тебя.

— Как раньше?

— Да, Мария, как раньше.

— Но я не хочу в садик, я хочу быть с тобой тут. Мне, когда ты рядом, хорошо. Особенно, когда мы в маленькой лаборатории, а там, а там… в садике надо быть вся такая леди и ждать, когда мальчишки машинки перестанут на ножки мои ставить. А я даже не знаю, что такое быть леди, просто сижу и жду, когда мальчики уйдут.

— Пойдем, Мария, продолжим наш разговор в машине.

— Эххх… Хорошо, пап, я в машине сформилилую слова и скажу, что я хочу от тебя.

Мария взяла меня за руку. Я понимал, что сильно изменился, и решил в этот раз не пить трифтазиновые таблетки, дабы потом хорошо все обдумать. Взял портфель, после чего мы отправились в машину. В машине Мария сидела молча. Я знал: если она молчит, значит, она серьезно о чем-то думает. Спустя 10 минут пути она сказала:

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Я хочу от тебя, чтобы ты, ты создал для меня другую жизнь, где я всегда с тобой и где мир не был бы пассивным. Знаешь, как в игре: все всегда чем-то заняты и что-то делают, а называться это будет, будет… О, придумала! Игра «Другая жизнь». Я сфолмулиловала. Твоя очередь, пап, говорить, что ты хочешь от меня. А потом мы пообещаем друг другу, как раньше, что мы сделаем это друг для друга, да пап!? Да!? Да! Да! Да!

— Я хочу от тебя доведения до совершенства одного любого твоего научного проекта. Предел совершенства ты определяешь сама, и также ты должна заработать любую сумму денежных средств, благодаря своему проекту.

— Я обещаю получить денежку от проекта и довести проект, который выберу, до совершенства. А что такое совершенство, пап?

— Это высший образец. Совершенство — значит, что данные объект либо субъект лучше не сделать.

— Значит, я буду умнее ученых, и даже тебя, пап?

— Помни, Мария, предел совершенства ты определяешь сама.

— Значит, мне нужно сделать, например, прибор таким, что даже ты его не сможешь сделать лучше. Купи мне магнитики, я потом нарисую, какие мне надо.

— Я обещаю для тебя, Мария, создать мир. В созданном мною мире для тебя я буду всегда с тобой.

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Я хочу от тебя, чтобы ты сходил со мною в садик. И поговорил с воспитателем, как раньше.

— Я сделаю это для тебя, Мария. Напомни мне, ты пьешь витамины Пси, что я тебе недавно начал давать?

— Да, пап, я принимаю их согласно договоренности. Кстати, через три минуты их пора пить.

— Можешь выпить их сейчас, немного ранее. И теперь пей их не 1 раз в 2 дня, а 3 раза в день: утром по будильнику, в обед после приема пищи и перед сном. Помни: ни слова о них маме, если что…

— Это витаминки из садика. Помню, пап.

Мария съедает витамины Пси, которые я создал специально для нее, запивая их соком.

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

Ответь мне на вопрос, пап: «А так и должно быть, что после них словно в мыслях что-то меняется? Я там слышу какие-то слова, и они даже умные прямо, наверное».

— Да, это витамины для ума, они помогают тебе лучше думать. Мы приехали. Пойдем, Мария.

Мы вышли из машины, Мария взяла меня за руку, и мы направились в садик. Она снова молчала. Пройдя немного, она сказала:

— Получается, чтобы мне говорить, что мой папа лучший, совершенство, это значит нужно взять всех пап в мире и собрать статистику и, если мой папа победит в набирании баллов, то я смогу называть своего папу совершенством. Совершенный папа. Ты же мне не разрешишь называть тебя совершенством без собранных доказательств, да, папа?

— Да, Мария, ты сделала правильный вывод.

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Скажи, почему мама меня по-разному называет: то я Леди, то я Золотце, то я Искорка, то вообще Гайка. Мама вообще не знает, кто я такая? Да, пап?

— Я считаю: на эту тему нужно поговорить тебе с мамой, используя доводы и аргументы, и объяснить, кто ты на самом деле. И почему ты не Искорка, Золотце, Леди и не Гайка для мамы.

— Пап, смотри — вон воспитательница, пойдем к ней.

Как только воспитатель детского сада увидела, что мы идем к ней, она выпучила глаза и начала нелепо пытаться скрыться от нас, словно она что-то резко вспомнила и ей срочно что-то и где-то нужно сделать. Мария засмеялась, и мы пошли к воспитателю. Войдя в столовую, мы снова увидели воспитателя и ее выпученные глаза и то, как она нервно перебирает тарелки со словами:

— А, э-э. Здравствуйте. Мария, я же просила, чтобы пришла мама. Почему ты снова пришла с папой?

— Если бы я пришла с мамой, то она дома мне снова стала бы говорить всякие глупости, после которых я предрасположена думать, что глупая именно я.

— Татьяна Евгеньевна, скажите мне всё то, что вы хотели сказать моей супруге. И, если вы не против, то я помогу во время вашего рассказа переложить тарелки на 13 сантиметров левее за вас.

— Я вам уже сказала, что видеть вас больше не хочу и вообще, я буду разговаривать только с Лидией Анатольевной. Я занята, уходите.

— Пап, мама опять глупости громко говорить будет, у меня после этого мысли путаются.

— Татьяна Евгеньевна, в этот раз я вас внимательно выслушаю и больше не буду дрессировать вас через взрыв пакет с несмываемой краской и блестками. Также, больше не буду отправлять вам конверт с табличкой «Под высоким напряжением» с важным текстом для вас, который вы полдня вытягивали из меня. Постараюсь взаимодействовать с вами исключительно с помощью прямого диалога. Я вас слушаю, Татьяна Евгеньевна.

— …

— Начните уже говорить, Татьяна Евгеньевна.

— Э-э-э… ну, хорошо. Так уж и быть. Мария, иди переодевайся, а я поговорю с твоим папой. Хорошо?

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Я составлю список и чертежи. Вечером, когда ты придешь, я тебе их передам, хотя лучше в планировщик скину, а если удастся выделить время, то сама все закажу.

— Если что, ты знаешь, у кого еще можно заказать все, что тебе нужно, если этого нет в интернете. Я добуду для твоего изобретения все, что тебе будет угодно. Но если дело будет касаться чего-то официально запрещенного, мы будем с тобой размышлять, чем его можно будет заменить и, возможно, заменим дозволенным в рамках закона. Напомни, Мария, почему мы будем искать официально разрешенные аналоги.

— Потому что в прошлый раз мы много времени потратили на создание алиби для полиции.

— Верно, и неоправданные риски…

— Удел слабодумающих. Я пошла, увидимся вечером, пап.

— У вас видимо хороший логопед, прошла неделя как… Ладно, неважно. Я сделаю вид, что этого всего не слышала. Итак, начнем с малого, ваша дочь чуть не лишила глаза одного мальчика. Как вы это прокомментируете?

— Чтобы дать хоть какие-то комментарии, мне нужно больше деталей и фактов о том событии. Вы продолжайте — я слушаю.

— Хорошо. Она дала резинку мальчику и сказала, чтобы тот растянул резинку с помощью двух пальцев разных рук и подвел один палец с резинкой к глазу, а второй палец с резинкой растянул как можно дальше. После этого приказала ему резко отпустить палец с натянутой резинкой, что дальше от глаза. Резинка ударила ему в глаз и, слава богу, что в закрытый. Достаточно деталей и фактов для вашего комментария, Юрий Михайлович?

— Следствие мне ясно, для моего комментария также нужно знать причину. Я вас слушаю, Татьяна Евгеньевна.

— Эммм… Андрейка обозвал вашу дочь глупой.

— Вот мой комментарий, Татьяна Евгеньевна. Психологические травмы для человека также вредны и опасны, как и физические. Из-за психологической атаки Андрейки у Марии был выбор: признать факт, что она глупая, и жить с этой правдой о себе всю жизнь. Либо доказать, что факты Андрейки ложь. Я считаю, что она сделала правильный выбор.

— С вами бесполезно разговаривать, я хочу поговорить с вашей супругой, пусть завтра приходит она.

— Татьяна Евгеньевна, успокойтесь. Ситуацию с резинкой и Андрейкой я обсужу с Марией дома. Будьте так любезны, скажите, есть ли еще истории про Марию, о которых вы хотите рассказать?

— Несомненно, есть. Она издевалась над кошкой на глазах у других детей.

— Татьяна Евгеньевна, дайте всю информацию на тему этого события.

— Ну, хорошо. У нас в садик повадилась ходить кошка, мы называем ее Маруся. Дети ее подкармливают, поэтому и ходит к нам. Она забеременела и стала малоподвижной, дети брали ее на руки, а она, уставшая, не двигалась. Понимаете, как кукла была, да еще и растолстела. Кхм… кхм… так вот. Ваша дочь, насмотревшись взрослых фильмов, видя, что кошка не активна, проверила у нее пульс. Подумала, что у кошки останавливается сердце и решила, что нужно ее спасать. Она раздобыла в мусорном баке старую зажигалку и разобрала ее. Получив, с её слов, шокер, она воскрешала им кошку. Но это еще не всё. Кошка, видимо, благодаря своему жиру не чувствовала ток, и ваша дочь решила, что нужно больше тока, чтобы якобы спасти кошку от остановки сердца. Она организовала ребят, чтобы одни отвлекали охранника, а другие стырили у него электрошокер. И, знаете, им это удалось. Благо, я услышала звуки электрошокера в тот момент, когда они его проверяли не на Марусе, а просто включали. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога сами знаете куда…

— …

— Не молчите, я слушаю вас. Что вы скажите по этому поводу?

— Татьяна Евгеньевна, я скажу мудрость монаха храма Шедруб Линг «Пустословие бессмысленно». Лучше скажите мне: есть ли еще события про Марию, которые вы хотите огласить.

— Пожалуй, я рассказала вам все события, выходящие за рамки обыденности за вчерашний день. И, Юрий Михайлович, я рада, что вы меняетесь в лучшую сторону.

Я кивнул головой, пошел в машину. По дороге я увидел, как паренек катает машинку на голове Марии. Она скрестила руки и притопывала правой ногой, подавая сигнал, что она нервно ждет окончания этой игры. Я сказал Марии:

— Мария, маме не говори, но правило «не делай бобо в ответ на бобо» отменяется!

— Я поняла, пап!

Я продолжил свой путь к машине, слушая, что говорит Мария:

— Теперь моя очередь. Скажи, тебе это нравится, а?! Скажи: нравится?!

— А-а-а! Отстань, я маме пожалуюсь.

— Я продолжу до тех пор, пока не ответишь мне, нравится ли тебе это, а?! А мне вот сейчас нравится. Серотонин! Аха-ха-ха-ха!!

— Мамааа! Мамааа! Маааааауууаа!

Глава вторая: Они вернулись

Я приезжаю в лабораторию, захожу внутрь, показываю пропускной охраннику. Он мне говорит:

— Юрий Михайлович, здравствуйте, вам велено передать, что вас срочно ждет Илья Андреевич.

Я подхожу к лифту. Ко мне подбегают два наших младших специалиста. Один, нервно крутя обручальное кольцо, заговорил со мной:

— Юрий Михайлович, здравствуйте, вам на какой этаж?

— Седьмой.

— И нам туда же. Юрий Михайлович, у нас есть пара вопросов по поводу наших старых особых проектов. Информацию по ним надо бы обсудить где-нибудь в особом месте. Вы же меня понимаете?

— Всю информацию принесите мне в кабинет на стол в бумажном варианте, последний лист с записью, что вы конкретно хотите от меня.

— Юрий Михайлович, нам хотелось бы, чтобы таких проектов было как можно больше. Вы же гений, придумываете их, как Юстиниан свои законы.

— …

— А вот и наш этаж. Может быть, мы забудем про старые проекты и просто создадим новые. Судя по графикам, такая стратегия приносит куда больше адамовых яблок, если вы понимаете, о чем я. Мы с Евгением будем с нетерпением вас ждать у себя.

— Я непременно передам вам новый проект, ждите. И сделайте мне перевод.

— Перевод, какой перевод? Ах да, перевод. Да, да, да, все сделаем. Сейчас же этим и займемся.

Я дошел до кабинета Ильи, заглянул внутрь. Он очень активно разговаривал с кем-то по телефону, но, увидев меня, произнес:

— Да этот спекулянт со своими фьючерсами даже нефти-то вживую ни разу не видел. О, Юр. Так, всё, я вам потом перезвоню. Я же вам сказал «потом перезвоню». Все, до свидания. Юр! Как поживаешь, мой старый друг? Рад тебя видеть. Мария с тобой еще не свихнулась?

Он идет ко мне с целью обнять.

— С Марией все прекрасно, признаков шизофрении не наблюдается. Живу я в полнейшем потоке спокойствия, но стараюсь жить, выполняя свои обязанности.

— Вот я как раз-таки и хотел поговорить о твоих обязанностях. Понимаешь, Юр.

— Я весь во внимании.

— Как только ты стал пить неврологические таблетки, о выговорил, и не спрашивай, откуда я про них знаю, я за всеми ведущими специалистами слежу…

— Та-а-ак.

— С твоим потоком спокойствия у нас закономерно все проекты пошли с бюджетом в унитаз, а разработки стоят на месте либо ухудшаются. Весь поток идет в финансовый минус. А все знаешь почему, Юра?

— Предполагаю. У вас перестали появляться качественные готовые решения по развитию проектов и новые перспективно просчитанные проекты также отсутствуют. И разработка безопасного ИИ тоже, наверняка, встала. А сотрудники у нас, как оказалось, только и умеют работать по прописанным им задачам и готовыми решениями проблем.

— Вот именно, Юр, вот именно.

— И что же ты предлагаешь?

— Перестань жрать это дерьмо, которым тебя пичкают.

— Илья, что ты со мной, как с ребенком, а? Ты прекрасно знаешь причину, по которой я их принимаю. И уже наверняка знаешь мой ответ.

— Ну, хочешь я тебе…

В кабинет заходит секретарша, Илья срывается на ней:

— Олеся, раскудрит твою мать, а ну сгинь на хрен отсюда!

У Секретарши от резкости Ильи упал поднос с завтраком и документами.

— Иди отсюда, я сам уберу.

— Илья Андреевич, простите, там же документы от Нефтерос….

— Сгинь отсюда, я сказал! Вон! Дура никчемная. Так, о чем это я? … Ах да, денег тебе дам на продолжение твоих домашних разработок. Да оставь ты эти документы!

Илья швырнул в сторону секретарши подставку для ручек и крикнул:

Вон я сказал!

— Простите.

— Ты гений, у тебя получится от них избавиться.

— Мой ответ «нет».

— Хорошо, хорошо. Юр, давай так. Я тебя безмерно уважаю, особенно после того, через что мы прошли, и ты мой друг. Мне больно видеть, как ты превращаешься в овощ. Ты поработай сегодня. Сделай акцент на ИИ.

Я начал уходить и услышал, как Илья продолжил уже полушепотом говорить:

— Я же вижу, что ты их сегодня не употреблял, и я надеюсь, что ты поймёшь, что с твоими таблетками от невролога ты ничем не отличаешься от наших рядовых специалистов, я боюсь, что и ты станешь как овощ. Ступай, Юр, ступай мой друг.

Я пошел в свой кабинет. Войдя внутрь, я увидел кучу бумаг с пометкой «срочно». Включил компьютеры, обновил пароли. Войдя в почту и зайдя в чаты, увидел множество писем с пометкой «срочно» и множество писем и сообщений с темой: от вас, Юрий Михайлович, требуется помощь.

Проигнорировав все сообщения, я начал просматривать алгоритм ИИ, дабы понять, на какой он стадии разработки, и ничего не смог понять. Я четко помню, что весь алгоритм задавал я и как он должен выглядеть, тоже помню. Но ничего не могу понять, я вижу лишь набор символов. Нужно спланировать день, может, хоть тогда мозги заработают.

Задачи на 12.06

— Доработать алгоритм ИИ.

— Продумать основу мира для Марии.

— Придумать… и прийти к…

Поработав час другой, я ничего не смог сделать и многое даже понять, раньше ответы и понимание всего приходили сами на ум, а сейчас была просто пустота. В голову лезут лишь мысли: продолжить ли мне пить таблетки или нет, что будет лучшем решением для Марии? Прозвенел будильник «пить таблетки». Я не стал их пить, думая, что это хоть как-то поможет мне в разработке мира для Марии. Пришел отчет на телефон о покупках. Была куплена Библия на «Ridero» и магниты в форме шара на эксперимент.ру. Покупки совершены через аккаунт Марии. Через аккаунт супруги было куплено «Шардоне», ароматизированные свечи в форме женского кхм-кхм дырки, руфон последней модели «Макс про версия», аренда авто F класса, дальнейший список покупок я не стал смотреть. После нескольких часов работы мне удалось разобраться только в том, что алгоритм ИИ ищет обходные пути законов и правил. А каким образом он их находит — не совсем понятно. Полагаю — нужно просчитать все возможные варианты и там, где нужно, надо поставить запрет, а точнее: другие алгоритмы действий. Приступая к работе, я начал понимать, что это — титанический труд, который может занять годы и годы. Но продолжал работать. Секретарша принесла мне обед. Перекусив, я продолжил трудиться, пропуская приемы таблеток. Наступил вечер. Словно из ниоткуда я услышал голос Марии:

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария, что!?

Я поворачиваюсь, никого нет. Я понял: началось. Я снова начинаю слышать голоса людей.

— В чем смысл движения?

— У нее опять началось.

— Мне нужны силы.

— Она снова с этим борется.

— Мне нужен покой.

— Он вроде тоже зашевелился.

— Я не с тобой говорю.

— Их нужно потом покормить.

— Если она не справится, она останется такой навсегда.

— Он тоже не справляется.

— А он и вправду думает, что мы там есть.

Я говорю им:

— Что вам нужно от меня?

— Ему не преодолеть это.

— Вас не существует.

— Он почти очнулся.

— Отстаньте от меня.

— Лень даже что-то сказать.

— Тут никого нет.

— Для чего эта жизнь?

— Сгинь!

— Она тоже до сих пор в бреду.

Я заметил, как в мой кабинет зашли те двое из лифта. Я вижу их открывающиеся рты, словно они что-то говорят, и слышу разом кучу голосов, и не могу разобрать, какие голоса их. Я пытаюсь собраться и хоть что-то сказать:

— Зайду, уходите.

Я проследил, чтобы они ушли и закрыли дверь. И продолжил внимательно слушать и изредка отвечать им:

— Вспоминай.

— Напомни.

— Покой и тот мне не нужен.

— Это бред.

— Ничего, я приду к ничему.

— Хватит засорять мою голову.

— Им не выбраться оттуда, коли препарат.

— Подожди, дай им время.

— Покой невозможен, приходит борьба.

— Юр, вспоминай.

— Отстаньте….

— Таня, вспоминай.

— А я не хочу борьбы, я хочу ничего.

— Я не Таня….

— Вспоминайте.

— Отстаньте от на-а-ас!!!!

— Вспоминайте, зачем все это?

— Вспомнил.

Голос остался один, за секунды я продумал основу мира для Марии, иной алгоритм ИИ и способ заработать денег. Вспомнил, как мне нужно думать. Огромные потоки мыслей проносятся за секунды в моем головном мозге. Кажется, мне больше нечего вычислять.

Голоса снова появились. Я, обессиленный, тянусь к трифтазиновым таблеткам и стараюсь молчать.

— Я хочу умереть, а-а-а. Дайте мне умереть.

— Зная ее, ей даже на это сил не хватит.

— Умереть.

— Странный он какой-то, наверное, устал.

— Не провоцируй.

— А он и вправду слышит нас?

— Ставлю 1000, что она просто не будет дышать, а дальше станет лень бороться.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

— Ты хладнокровнее своего отца, принимаю ставку.

— Дядя, дядя, а правду говорят, что все гении — сумасшедшие.

— Скоро, Мария, мы узнаем: либо он псих, либо он гений.

— А как же она?

— Либо она проленится в бреду и будет также лежать и гадить всю жизнь под себя, либо горы свернет для достижения того, что ей на самом деле нужно.

— Жестоко.

— Они знали, на что они идут.

— Убийца, мне нужен убийца. Помогите.

— Абсурд был интереснее.

— Я лишь набор букв, все вокруг лишь набор букв, с ума сойти, если представить, если их убрать из памяти.

— О, а вот и абсурд.

— Пап.

Я проглатываю больше таблеток, чем нужно. И жду, когда же все прекратится. В кабинет зашел охранник. Я махнул ему рукой, что все в порядке и пускай уходит. Он ушел. Я потерял чувство времени. Голосов становилось все меньше. Я обессилен и спокоен. Выйдя в коридор, заметил, что на улице ночь. Я снова задержался в лаборатории допоздна. Спускаюсь вниз, на проходной сидит охранник Петрович. Он мне говорит:

— Юрий Михайлович, вы опять заработались.

— Да, да, я в курсе.

— Я вот вас, Юрий Михайлович, вообще не понимаю.

— И что вы хотите понять обо мне?

— У вас жена красавица, лапочка дочка.

— Продолжайте.

— Если бы у меня был выбор: работать сверхурочно или быть с семьей, я бы сделал выбор в пользу семьи.

— Петрович, ты многого не знаешь, но выбор я всегда делал в пользу семьи.

— Да, вы правы, я многого не знаю. Но по своему опыту я знаю, что семье мы нужны не где-то там, а рядом.

— Тогда почему ты здесь?

— Дак, это, кормить их надо, дочке вот руфон новый нужен для учебы, а я отец, надо зарабатывать. Кто, если не я?

— Вот именно, Петрович, вот именно. Кто, если не мы!

Глава третья: Желание быть сильной и независимой

Я сел в машину. Просидев в ней примерно с час, залипая на руль, собрался с мыслями и поехал к семье. Войдя домой, я понял, что все спят. Сделав свои дела, я прилег к жене, она проснулась, обняла меня и начала издавать продолжительный звук:

— Оооммм…

И сказала:

— Зарядила.

— …

— Знаешь, дорогой, я тут подумала: нам пора развестись.

— И в чем же причина?

— А так непонятно, да?

— Ну уж, постарайся объяснить.

— Мне муж нужен, понимаешь — муж, мужик дома. А не ты там: то на работе, то в лаборатории. Да и по делам вечно ездишь каким-то. Понимаешь? А я ведь ревную.

— Благодаря этим делам у тебя есть автомобиль Маруся, руфон последней модели, ты регулярно ездишь за границу, пьешь «Шардоне», свечи свои в форме женской дырки покупаешь за бешеные деньги.

— Это поддержка феминизма, одной из наших! Она мужа бросила, чтобы стать сильной и независимой женщиной.

— А, вот, где истина зарыта. Ты хочешь быть сильной и независимой?

— Именно так.

— Давай тогда так — я, как только закончу свои дела, сразу увольняюсь, а ты нас с Марией будешь обеспечивать. Я буду целыми днями дома находиться. А ты станешь сильной и независимой женщиной. Договорились?

— Я вообще-то девушка!

— Я мужчина, и?

— Вот и ходи, и зарабатывай, а я энергией космоса займусь, прилив богатства тебе дам через потоки успеха. Ты же этого не можешь.

— О чем ты?

— Без меня ты никто, ты бедняк, энергетически злой человек. И ты должен признать тот факт, что без меня не было бы всего этого.

— Ты права. В этом доме много лишнего барахла, и это все благодаря тебе. Подавай на развод, денег на первое время я тебе дам. Мария останется со мной. Надеюсь, ты познаешь, что такое быть сильной и независимой женщиной, не благодари.

— Мне твоя наркоманка не нужна, и деньги мне твои не нужны. Я отсужу у тебя половину, и дом будет мой. Энергию богатства я сделаю на себя. И я буду сильной, и я тебя не боюсь, вот так.

— Все мое имущество зарегистрировано на бывшего бездомного за небольшое вознаграждение, а деньги я могу внести в крипто валюту, которую не отследить. И еще — хоть раз что-то бредовое скажешь про Марию, я зарегистрирую на тебя парочку программ с весьма незаконным оборотом денежных средств. И знаешь, что будет после?

— …

— Я буду спокоен — ведь ты точно будешь проживать под крышей над головой и миской еды, а не где-то на улице.

— Что?! Я просто хотела, чтобы ты был чаще дома со мной, а ты, а ты. Подумай о нашей Гаечке.

— Марии, запомни, ее зовут Мария. Ей будет лучше без тебя.

— Все, я поехала к подруге! И не вздумай возвращать меня! Я-то думала: ты стал лучше. А ты, скотина. Я потратила на тебя лучшие годы, я сутками медитировала, изучала руны и мантры, чтобы у тебя все получилось, впитывала богатую энергетику в ресторанах, богатых авто, чтобы тебе её передать. А ты, ты свинья неблагодарная. Понял, кто ты? Да?

Лидия, что-то бурча себе под нос, собирала вещи, периодически подбирая едкие слова в мой адрес. При этом громко через слезы и сопли их выкрикивала. Мария аккуратно зашла в комнату со словами:

— Мам, не делай папе плохо.

— Это твой папа сделал маме плохо, всю энергетику мне испортил. Скотина.

— Мама, перестань быть глупой. Скот — это звери для добычи ресурсов, а папа не такой.

— Такой, такой. Попадание прямо 100 процентов.

— Папа — человек! А ты глупая.

— Глупая — значит. Да? Это ты ее настроил против меня, не я. Я старалась, как лучше. Я не твоя мама, и он не твой папа. Понятно, да?! А ты, ты будущая наркоманка, понимаешь, да? Всё, с меня хватит, от вас идет один негатив. Я чиститься.

Лидия уходит, высоко подняв голову вверх, и ударяется ногой о тумбочку. Она делает вид, что ей не больно. Хлопает дверями и спустя пару секунд кричит шепотом о том, как ей больно:

— Ёбушки воробушки. Твою мать, адово проклятье, эта их энергетика всё, даже об тумбочку ударилась, снова. Это мне Вселенная знаки подает. Всё, я ухожу! Как же больно-то, сука-а-а…

Мы с Марией засмеялись. Она запрыгнула на кровать и легла со мной рядом:

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Мама опять глупой стала, да?

— Давай не будем делать поспешных выводов.

— Я уже почти привыкла, что она глупости говорит, и многое забываю, но.

— Мы не твои биологические папа с мамой.

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Можно я сделаю поспешный вывод.

— Говори.

— Ты меня украл потому, что я такая же, как и ты?

— Я тебя взял потому, что я должен о тебе позаботиться.

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Расскажи, как это было?

— Хорошо, Мария, я расскажу, укладывайся удобнее и накройся пледом.

— Я вся во внимании, папа.

Глава четвертая: Шесть лет назад

Я сажусь в машину, за рулем Илья.

— Илья, мне нужно тебя проверить перед тем, как мы туда попадем.

— Проверяй, только быстрее, тут недалеко.

— Ты взял не меченую наличку.

— Да, взял.

— Аренда авто на кого оформлена?

— Как ты и сказал, на Андрея Семеновича Кандинского.

— Документ о неразглашении в бумажном формате именно тот, который я прислал тебе?

— Да, тоже взял.

— Дай мне документ, который я прислал тебе, для подписи.

— Подожди, сейчас достану… Вот, все сделал, как ты и сказал. Мог бы и не заморачиваться, я бы и так никому не сказал.

— Соберись уже, тут их подпись нужна.

— Понял, понял. Ты уверен, что тестовый препарат Пси сработает так, как нам надо, и подопытные ничего никому не скажут?

— Скоро увидим.

— Ты понимаешь, какой это риск для нашей кампании, если все всплывет?

— Я все предусмотрел. У нас есть нанятые работники — бомжи, и по документам это они всё проворачивали.

— Помню, помню. Ну, смотри, я тебе верю. А что ты сам о препарате своем думаешь?

— Я думаю: можно съесть всего одну нашу таблетку, и мозги будут работать примерно на сорок четыре процента лучше. А это значит, что люди смогут решать политические, психические, экономические и другие проблемы и задачи жизни гораздо лучше и быстрее.

— Главное, что мы разбогатеем.

— Это самое главное.

— Скажи мне, почему нельзя было просто им позвонить, там же свинарник.

— Нельзя оставлять цифровых следов.

— Хорошо, хорошо. Главное — успокойся.

— Не беси меня, и я буду спокоен!

— Всё — всё! Молчу — молчу!

Приехав по нужному адресу, Илья сказал:

— Мы приехали, может, ты один сходишь?

— …

— У тебя с маргиналами лучше получается общаться. Я их, как бы сказать, боюсь. Они дикие какие-то, да и триста баксов они кхм-кхм у меня, ну ты понял.

— Давай чемодан. Об отпечатках позаботился?

— Да, да, Юр. Всё, я тебя жду. На тебя вся надежда.

— А на хрена тебе баксы? На них же ничего у нас не купишь.

— Для инвесторов. Ну покрасоваться, чтобы думали, что мы при деньгах и сотрудничаем с зарубежьем.

— Ляяя, Илья, опять на переговоры без меня ходил?

— Ну, была там парочка встреч. Ты их распугиваешь допросами своими и запросами дикими. Так бизнес не делается. Ну, всё, всё. Иди, я тебя жду.

— Нам привлекать внимания нельзя, поэтому деньги не верну и о встречах мы потом отдельно поговорим. Ты меня понял?

— Да…

Я выхожу из машины с аптечным чемоданом, в медицинских перчатках, в халате и врачебной маске. У подъезда на лавочке сидит молодежь и пьет пиво.

— Эй, Дядя, хороший перстак, кстати это у нас тут поплохело.

— Да, здесь.

— А подружаню-то мою сможешь, Дядя, подлечить, а то смотри — лежит тут уже часа два без сознания.

— Не отвлекай, не до нее сейчас.

— Воу-воу, полегче Дяд.

— Да, Кастет, забей, на хрен он тебе сдался. Она пьяная, скоро сама очнется.

— Подожди, он еще вернется, поговорю я с ним.

Я поднимаюсь на третий этаж, стучу в дверь. Никто не открывает, изнутри я слышу крики. Стучу сильнее, дверь слегка приоткрывается от моего стука. Я вхожу внутрь, дверь скрипит, в коридоре кучи фунфыриков и разбросанных вещей, захожу в зал и от увиденного наполняюсь ужасом. Подопытный сидит на диване в позе лотоса и говорит:

— Я преисполнился в своем познании на столько, что уже и познавать нечего, я всеобъемлем, я высшее существо на планете. Да, что там, во Вселенной. Я Бог, я и есть Вселенная, это в себе я все создал. Я создал этого врача, чтобы он создал эти таблетки, чтобы себе о себе напомнить, ведь меня везде множество и даже бесконечность тоже я. Я забыл, за что держаться-то. Сегодня я всё, Вова, я понимаю, что тебя сейчас больше, а сейчас я стану грибом, просто чуть больше побуду грибом, сетью грибов, планетой, сетью планет, Вселенной, я оооммм…

Подопытный со спокойным выражением лица не замечал меня и продолжал вводить себя в транс. Его жена лежала на полу с трусами на голове, вокруг нее лежала уже сгнившая еда. Судя по пятнам на трусах и ушах, она ранее запихивала еду себе в ухо. Сейчас она говорит несвязанные между собой предложения. Её настроение меняется после каждой сказанной фразы, она абсолютно не замечает меня:

— Кошки — это жидкость. Самарканд — лицемер! Хммм… Хрящики не знают, как жить без витаминов. Почему средство, убивающее девяносто девять процентов микробов, не разъедает меня, как кровь чужого в фильмах? Они лжецы! Я есть время, вилкой. Ненавижу квашонку! Милота — это безопасность. Сама я такая! Кактус живет своей жизнью. Выпив незамерзайку на морозе, я согреюсь в больнице. О боже, Тамара говорила, что ей звонит Москва, как ей позвонил город? Сумашедшая! Ахренеть. А я иду такая вся….

Я начинаю осматривать комнату. Вова резко повернул голову в мою сторону, начав говорить очень низким голосом:

— Я вижу будущее. Это все твои расчёты.

Я машинально попятился назад и упал, а он, показывая на меня указательным пальцем, проговорил, глядя мне не то, что в глаза, а словно прямо в душу:

— Ты такой же, как и я, только ещё не понял этого.

По мне пробегают мурашки, и становится жутко.

— Всё нереально: и ты, и я, и даже она…

Он указал на комнату. Мне стало страшно, как никогда. Тело онемело от страха, мурашки словно стали живыми существами и начали щипать всего меня всё сильнее и сильнее.

— И помни…

Не став его слушать, я набрался силы воли и встал:

— Иди на хрен, психопат! Только жути нагоняешь, сиди дальше, свой грибной оооммм… делай или становись, становись… Мда, адекватным… Психопат.

Вова уже не обращал на меня внимания, он закрыл глаза и продолжил, видимо, думать о своем. Я понял, что где-то допустил ошибку. Эффект от тестовой формулы таблеток Пси должен был пройти более трех суток назад. Они сошли с ума по моей вине. С дрожащими руками я нашел их телефоны и на случай, если будет проверка и они по неосторожности написали что-то, что могло вывести на меня, очистил историю соц сетей, поглядывая боковым зрением на них. Удалил письма из почты и сбросил настройки сотовых до базовых.

Занимаясь поисками емкости от таблеток, я зашел на кухню. Она была вся изрисована непонятными мне иероглифами. Один из них напоминал мой перстень в виде дракона, и рядом было еще два других, понятных мне рисунка — сокол и демон. Кажется, они для него несли религиозный характер. На полу виднеется какая-то нелепая, громоздкая формула, написанная мелом. Где-то я ее уже видел. Рядом лежит вскрытая упаковка мела от тараканов. Всматриваясь в формулу, у меня начались рвотные позывы. Это же формула Рамануджана. Пожалуй, просто пойду дальше.

Подходя к последней комнате, на которую ранее указывал Вова, я услышал звук, словно маленький котенок лапкой пытается открыть дверь. Открыв ее, я увидел исхудавшего младенца с огромной шишкой на голове, который на четвереньках стремительно пополз к маме. Мама не смогла отвлечься от своих фантазий, продолжая говорить несуразицу. Ребенок начал добывать себе пищу сам. Я помог младенцу, правильно расположив ее мать, и дал младенцу возможность поесть.

Убедившись, что ребенок ест, я направился в комнату, дабы найти емкость от таблеток. Открытую емкость я нашел в детской кроватке. Судя по всему, родители сошли с ума и дали таблетки ребенку. Ребенок долго не ел и поэтому принял таблетки. Это объясняет отсутствие плача, самостоятельная добыча пропитания и побег из кроватки. Судя по всему, ребенок скатал матрас, просунул ноги наружу, ногами отодвинул кроватку от другой кровати, а после вылез благодаря своему худощавому телосложению из-за долгого отсутствия питания. Высота падения была достаточная, это и объясняло большую шишку на голове. Запах кругом стоял не из лучших. Взяв емкость для таблеток и осмотрев комнату на наличие остатков препарата, я вернулся в зал. На столе были документы на пособие от Государства. Имя ребенка записано как Мария. Ребенок жадно сосал материнскую грудь, словно её могли лишить пропитания в любую секунду. Родители же девочки ничуть не изменили своего поведения. На столе я заметил несколько сигарет, и под гнетом всего происходящего присел и закурил. Мария, наевшись и хорошо рыгнув, устремилась на четвереньках ко мне. Я затушил уже вторую сигарету, посмотрел, как она с блестящими глазами, милой улыбкой и умилительными звуками тянется ко мне на руки. Из-за невыносимого запаха и рвотных позывов, я вставил фильтры от сигарет себе в нос и взял её на руки. Она потрогала фильтры в моем носу и засмеялась, словно все понимает. В этот момент я стал счастлив, как никогда. Я понял, что позабочусь о ней и дам ей все, что ей нужно.

С желанием позаботиться о ней, я отнес ее в ванную комнату, чтобы отмыть от экскрементов, но воды не было. Я освободил аптечный чемодан, убрав всё мне необходимое под футболку, прежде заправив ее. Положил деньги в карман ее отцу. Странно, но ни одна мышца на его лице не двинулась. Постелил матрасик в аптечный чемодан и набросал мягкой одежды, чтобы Мария не поранилась. Мария начала показывать пальцем на маленького зайчика, что лежал на полу. Когда я взял ее игрушку, она издала радостные детские звуки и словно похлопала в ладоши. Уложив её в аптечку с игрушкой, я с умилением посмотрел в эти радостные, словно всё понимающие глазки, и задал ей один вопрос:

— Позволишь ли ты, Мария, сопровождать тебя в этой жизни?

Она чихнула, мило улыбаясь, посмотрела на меня и потянула ко мне свои маленькие страшно исхудавшие детские ручки. Для меня это прозвучало как согласие. Тяжело вздохнув и посмотрев на свои руки, понял: я весь на нервах. Также начал понимать, что ничего без чёткого плана я предпринимать не буду. Подмигнув Марии, я аккуратно закрыл её в аптечном чемодане и вышел на улицу. Местная молодежь снова пристала ко мне:

— Ну что, дядя, поговорим?

Нельзя, чтобы они поняли, что у меня в аптечке на самом деле, и, стараясь вести себя спокойно, достал самодельный пистолет и сказал:

— Я тороплюсь и ограбить себя не дам.

— Дядя, не надо, Дядя, не надо.

— Всем тихо и говорить только шепотом, всем ясно?

— Да.

— На носочках тихонечко, здрыстнули на хрен отсюда, мелюзга.

— Белка, пацаны уходим…

— Я сказал «тихо и на носочках, здрыстнули отсюда».

— Все, Дядя, нам проблемы не нужны. Мы уходим отседова, но я тебя запомнил, Дядя! Я тебя запомнил, помяни мои слова, я те…

— «Згинь отсюда» я сказал, дебил малолетний.

Они начали поднимать на руки свою пьяную, тихо ругающуюся матом подругу и вторую девицу, которая лежала на земле. Я сажусь в машину к Илье:

— Я же говорил, что ты с ними быстро находишь общий язык.

— До дому довези, я тороплюсь.

— Рассказывай, давай, Юр, ну ты что блин, фу-у-у, Юр. Они не на столько страшные были.

Я открываю аптечный чемодан и жду реакции Ильи:

— Это, это что блин, Юра, ты так не шути. Верни ребенка обратно, это пранк, пранк да. Я тебя раскусил. Все, пошутили и хватит, что там с подопытными, неужели умерли? Юр, не молчи, прошу тебя, у меня разыгрывается фантазия и там не все так хорошо, как мы себе представляли.

— Успокоился?

— Да успокоишься тут с тобой! Миллионы вложили, делаем незаконные проверки на людях, отмываем деньги для корпоратов, в инфоцыган инвестируем, занимаем огромные деньги. Ты стволом людей шугаешь и с ребенком приходишь. Все хорошо — обычный вторник.

— Вези меня домой, по дороге всё расскажу. И поаккуратнее на кочках.

— Эх… как прикажите, мой заместитель… И вообще, кто из нас двоих Босс?

— …

— Понял, понял, везу, а ты рассказывай, а то уже руки трясутся и сердце стучит. Колотит похлеще движка этого корыта.

Я рассказываю Илье о том, что там произошло. К моему рассказу он отнесся с пониманием. Мы приехали ко мне домой, размышляя, как поступить с ребенком. Лидия проснулась и спустилась к нам. Увидев Марию, она сказала спокойным голосом:

— Другого я от тебя и не ожидала, пусть моё слово будет твердо и крепко. Я клянусь, что не приму его, никогда, ибо иначе я испытаю боль.

Илья встревоженно начал шептать Лидии вслед:

— Лид, это не то, что ты думаешь.

Она, не обращая внимания, стала подниматься на верх и, судя по звуку, ударилась ногой:

— Твою ж мать, как же больно-то, а-а-а… блин, больно, ненавижу его! А-а-а, мой мизинчик, больно же, сука-а-а…

Мы решили, что Лидия — сильная девушка, и она справится со своими эмоциями.

Искупав Марию, мы принялись думать:

— И что мы будем с ней делать?

— Я удочерю ее.

— Но как? Это похищение.

— Я думаю.

— Наши исследования на людях могут вскрыться.

— Я думаю.

— Что ты думаешь, как нам объяснить, что мы на неё вышли?

— Давай я поразмышляю вслух.

— Юрик, давай, я в тебя верю, у тебя все получится.

— Родителей заберут в психушку, точно. Илья, позвони в скорую с левака и скажи, что ты, мол, сосед, и в квартире странные звуки, будто кто-то умирает.

— Так, понял, а ты?

— Я буду думать.

Илья волнительно набирает больницу, время ночь:

— Алё, больница, здравствуйте, по адресу, а э-э-э…

— Осипово 13—7.

— Да, да, девушка, Осипово, 13- 7. Я сосед, а там звуки такие, что умирает кто-то. Придите и заберите, вот слышите…

Я прикрыл рот и стал изображать звуки стонущего человека:

— ааагрррххх кхе кхе…

— Вот, даже тут слышно.

— …

— Да, я сосед — Анатолий Никифорович Успенский; да, 38 лет мне, сосед.

— …

— Всё, спасайте, там что-то страшное происходит, спасайте.

— …

— Да, хватит, девушка, мне вопросы задавать. Они там умирают, а идти я боюсь. Они пьяницы, вот.

От актерской игры Мария засмеялась, легла на животик и принялась спать.

— А она милая. Я не смогу её в детдом отдать. А ты, Юра, ты же гений. Давай, ты же сказал, что всё просчитал!

— Я придумал. Мария будет считаться утерянной, либо в мертвых будет по документам. Вот. Э-э-э…

— Ну, ну, не томи.

— Пойдем, на кухне поговорим.

— Ну, пошли.

Пока мы шли на кухню, я додумал идею и, генерируя её, выдаю:

— Идея такая. Мы заплатим бомжу, чтобы тот оформил Марию на себя.

— Что?

— Ну, мол, бомжиха родила, доков у них нет.

— Ну, а если заподозрят?

— Точно, мы возьмем с собой пару бомжей. Они поедут с нами.

— С собой да, Юр, бомжей? И они будут рядом сидеть?

— Они поедут в такси. В другой регион и не соседний.

— Они зарегистрируют ребенка на себя.

— Так.

— А мы займемся усыновлением.

— А как мы про них узнали?

— Так, сделаем командировку в другой регион и, мол, на улице увидели эту парочку с младенцем.

— И решили помочь. Гениально. Напомни мне, а поче…

— Кажется, я в первый раз в жизни кого-то полюбил по-настоящему.

Глава пятая: Эксперимент окончен, будем спать

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Спасибо, что забрал меня.

— …

— Ты будешь говорить, что это враньё, но я все равно буду звать тебя папой.

— Ты нисколько не соврёшь, называя меня папой.

— А в документах от тех, плохо пахнущих бомжей, написано, что ты мой папа?

— Да, я твой папа, а ты моя дочь, это прописано в паспорте.

— Теперь у меня воспоминания сложились.

— Поясни.

— Это долго говорить. А ты недели две назад говорил мне, что нужно учиться говорить короткие и ёмкие по смыслу фразы.

— Тренируйся.

— Когда ты вставил фильтры…

— …

— Поняла…

— Не останавливайся.

— Я тогда буду говорить небольшими предложениями.

— А я буду говорить междометия, кивать головой и использовать другие слова.

— Хорошо.

— Так.

— Мне стало интересно…

— Так.

— Мой биологический папа вставлял их в рот, ну эти…

— Сигареты.

— Да, сигареты.

Я кивнул головой.

— А ты, ты в нос.

— Продолжай.

— Мне тогда словно захотелось понять — зачем?

— Так.

— Я тогда не поняла.

— А сейчас?

— Экскременты.

— Да, их там было много.

Она засмеялась.

— Так.

— Я тогда поняла, что с прежними папой и мамой мне будет плохо.

— Так.

— Я подумала, когда я захочу кушать.

— Что тогда?

— То ты меня отнесешь к маме и откроешь сисю.

— Ого.

— Ты понимал меня столько, сколько меня знал.

— Скажи мне, Мария, ты помнишь это потому, что я тебе напомнил.

— Так, продолжай.

— Или ты до моей истории всё помнила?

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— У меня получается?

— Получается, давай теперь по-другому.

— И как?

— Ты говоришь, а когда нужно мне что-то сказать, я скажу.

— Делаем большие предложения?

— Да. Стараемся делать ёмкие по смыслу предложения.

— Поняла. Я просто всё помню, пап.

— Мария, напомни, что я говорил про поспешные выводы.

— Они могут быть не верны, и тогда ресурсы могут быть слиты в никуда. Проверим?

— Твоя задача: доказать, что ты помнишь свое детство, поэтому расскажи, что было дальше.

— Пап?

— Я весь во внимании, Мария.

— Разреши проглотить одну витаминку Пси для ума, что ты мне дал.

— Разрешаю.

Мария сбегала к себе и быстро вернулась обратно ко мне.

— Отчитываюсь: проглотила 1 таблетку пси. Обозначь: завтра график приёма меняется или остаётся прежним?

— Остаётся прежним.

— Ого, столько шумов в голове, что хочется побыстрее ими воспользоваться. Скажи пап мне, получается, не ждать твоих каких-то междометий: ага и других комбинаций букв?

— Все верно просто рассказывай.

— Если я расскажу, то я не пойду в садик?

— Точно. Тогда ты расскажи один факт, как доказательство памяти из далёкого детства, а я тебя в лабораторию с собой возьму.

— И дядя Илья там будет?

— Скорее всего, будет.

— Я очень жду, чтобы как всегда с ним поспорить.

— И какая тема дискуссии будет?

— Это пока что секрет.

— Ясно.

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Это все из-за таблеток я такая, которая — вот такая, ни как другие дети?

— Аргументируй свой вывод.

— Все люди в садике, за которыми я наблюдаю, ой и вправду.

— И какой вывод?

— Получается: люди в садике хороши в том, что они часто делают.

— Например.

— Пап.

— Я весь во внимании, Мария.

— Я буду много говорить.

— Сделай вывод правильно, итак, например.

— Например: Петька колупается в носу только куклами компании «Куклодив», так как у этих кукол есть два ключевых преимущества перед детсадовскими конкурентами. А именно, сгибаемый материал позволяет стопе сгибаться и соприкасаться со стенками носа в большей степени, нежели несгибаемый материал. Плюс: твердый материал делал бы ему бобо гораздо быстрее, называется «а-а-а, больно кожа стерлась», а за ней чувствительность больше, и организм подает сигнал «бобо». И просто: большой размер ног равен большому охвату внутренности носа и большему зачерпыванию козявок. Он правша. Также он крутит стопу в носу против часовой стрелки. Подмечу, что данное направление прокручивания стопы в носу продуктивнее собирает козявки, в доказательство проведем эксперимент.

— И как мы будем его проводить?

— У нас нет кукол, так. Значит, если мама не забрала свою зубную щетку, то ты вставишь ее себе в нос и покрутишь правой рукой по часовой стрелке и против часовой. И после этого ты огласишь выводы.

— Давай упростим эксперимент тем, что мы представим, что у нас в руках та же кукла, что и у Петьки, и просто покрутим кистью. Что получается?

— Ой, я не учла индивидуальность человеческого тела и регулярные движения на повседневной основе.

— И что это значит?

— Это значит, что в теории есть люди правши, которым будет удобней крутить ногу куклы в носу по часовой. Но я хочу думать, что ему так удобнее, так как хочу доказать, что он профессионал в своем деле.

— Давай представим, что ты провела исследование и доказала, что именно ему крутить против часовой продуктивнее и расход энергии меньше.

— Да, пап. О чём это я? Ах, да. Это еще не все, я рассказала про колупание в носу Петьки, но даже из вышеизложенных фактов следует вывод, что он профессионал в своем деле. Объект номер два. Воспитательница под номером два.

— Мария, а почему именно воспитательница номер два?

— Она выходит в смену на два дня и не приходит в детский сад надолго — два дня.

— Выражайся конкретнее для слушающего.