Посвящается светлой памяти
митрополита Вятского и Слободского Хрисанфа (1937 — 2011)
Хочешь, поедем в Москву?
Хочешь, поедем в Москву?
Просто, на день, другой.
Сядем вдвоём к окну,
будем листать поля.
Поезд в свою трубу
выдудит нашу боль,
крикнет на всю страну,
как я люблю тебя!
Хочешь, долой метро!
Будем бродить пешком,
через один считать
клёны и тополя.
Мимо чужих домов,
вдоль по Тверской-Ямской,
где знает каждый двор,
как я люблю тебя!
Хочешь, возьмём в кафе
столик для нас двоих.
Мало ли их в Москве
от МКАД и до Кремля?
Нынче с утра во мне
этот стучится стих,
и пусть узнают все,
как я люблю тебя!
1 июня 2011 г.
Покрова на Нерли
Пообещайте утром ранним,
пока душа еще чиста,
увидеть, как в седом тумане
белеет церковь Покрова.
Пока попутчики не встали,
на заболтали новый день,
и проводник вам не поставил
какую-то там дребедень
из всех динамиков в вагоне,
как из всех пушек на войне,
сложите домиком ладони,
найдите брешь в своем окне.
И, верю, Бог вас не оставит,
согреет сердце красотой —
лишь только редкий лес растает,
как встанет церковь над рекой.
И отвести не в силах взгляда,
пронзая им броню веков,
глядеть вы будете, как плавно
струится Матери Покров
над побелевшим русским полем
и над живой еще рекой,
которой, как и нам с тобою,
остался, может, день, другой…
Всего какая-то минута,
и храм растаял вдалеке.
Одна минута, но как будто
всё стало чуть другим в тебе.
5 октября 2010 г.
Март
Масленой недели
шум и толкотня.
Первый звон капели,
птичья болтовня.
Чёрные сугробы
городских дорог.
Кот всегда готовый
шастать за порог.
Прибывший за зиму,
повзрослевший день.
Лица, что могли бы
быть и веселей.
Пожилые пары,
юноши в цветах.
Молодые мамы
с малышнёй в руках.
Тополей метёлки
между снежных крыш.
Воздух свежий, звонкий —
отдыхай, Париж!
Розовое небо
на закате дня…
Март!
Где бы я не был,
я люблю тебя!
1 марта 2011 г.
Апрель в Вятке
Апрель набух и почернел,
как будто кто-то на сугробы
сложил промасленные робы
да так и позабыл зачем,
и вот они который день
чернеют вдоль сырой дороги
напоминанием убогим
об умирающей зиме.
Исчёркан ручкой календарь,
и от поста осталась малость,
а сердце так и не призналось
в том, что давно пора начать
итожить прожитые дни,
на брюках стрелочки утюжить,
и, не спеша, готовить душу
отчалить в путь всея земли.
К далёким берегам иным,
где мы не раз, должно быть, вспомним,
как чёрен снег в апрельский полдень
на Вятке посреди весны.
3 апреля 2011 г.
Благовещение
Птица не вьёт гнезда
в этот великий день —
бабушка неспроста
так говорила мне.
Ты оглянись вокруг,
видишь, как город весь
вдруг превратился в слух
и ждёт благую весть?
Замерли тополя,
улицы и дворы,
и за рекой в полях
в снежных тисках зимы,
Руки свои сложив,
как на молитву встав,
острые тени ив
тянутся к небесам.
Там в голубой тиши,
где занялся рассвет,
ангел летит, спешит
в маленький Назарет.
Чтобы проснулся мир
после морозных дней,
и ты, быть может, с ним
тоже зазеленел.
6 апреля 2011 г.
Храм Предтечи
Нарнийским кораблём
из мира, что далече,
плывёт апрельским днем
по Вятке храм Предтечи.
Поют колокола,
сзывая всех матросов.
«За Нарнию! Ура!» —
по морю ветер носит.
А брызги волн летят,
исходят чайки криком,
но твёрд на мачте стяг
с величественным ликом.
Бушующим волнам
матросы только рады —
там Аслана страна,
и смелым нет преграды.
Возьми меня с собой
не моряком, так юнгой
в благословенный бой
за мир святой и юный.
Где вся моя страна
и сам я — поле боя.
Предтеченский корабль,
возьми меня с собою!
11 декабря 2010 г.
Вербное воскресенье
Есть власть любви, и более нет власти
от Бога, ибо Бог и есть Любовь.
Душа, не дай порвать себя на части
тому, кто словно тать в дом рвется твой.
Гремя словами, как пустой посудой,
мечтая о мигалках и деньгах,
о том, как в день триумфа гнать он будет
рабов по покорённым городам.
Стыдись, душа, любоначальной мути,
сжимай сильнее вербочки в руке,
гляди, как под прицелом всех орудий,
сегодня Царь царей грядёт к тебе.
И ждёт его не Дума, а Голгофа,
где Он прольёт Свою святую кровь.
Есть власть любви, и лишь она от Бога,
поскольку Бог и есть Сама Любовь.
17 апреля 2011 г.
Коломенское. Церковь Вознесенья
Взлетая в небо быстрой белой чайкой
с холма над ускользающей рекой,
ты даже прохожан своих случайных
стремительно возносишь над Москвой.
Когда-то так и я, тебя увидев
впервые не на снимке, а живьём,
застыл столбом, забыв про chat и twitter,
ошеломлён тобой и удивлён.
Я верю, что вот так, худы и босы,
стояли со слезами на глазах
апостолы на круче Елеонской
и снизу вверх глядели на Христа.
Он поднимался, их благословляя,
сердца рвались за Ним под облака
и дальше ко святым воротам Рая,
где в реках словно мёд вода сладка.
Коломенское. Церковь Вознесенья.
Неудержимый, невозможный взлёт!
Сквозь все века, пространства и сомненья
к Тому, Кто за Собой тебя зовёт.
16 января 2011 г.
Доктор Живаго
Недолюбившая любовь,
недорассказанная повесть,
в снегу застрявший скорый поезд
где-то меж Вяткой и Москвой.
Свеча, горящая в окне
среди расколотого мира
и позабытая квартира
с огромной ёлкой в глубине.
Любовь рождённая войной,
война не ставшая любовью,
тетрадь стихов у изголовья
твоей постели фронтовой.
И через месиво разлук,
потерь, страданий и сомнений,
как дар и первый и последний —
прикосновенье женских рук.
17 февраля 2011 г.
Под стук колес
Под стук колёс,
под шум в окне
мой паровоз
летит к тебе.
Мелькают рощи
и поля.
«Люб-лю те-бя»,
«люб-лю те-бя»
Несётся вдаль
из-под колёс.
Ты поспешай,
мой паровоз!
Там за серебряной рекой —
мой мир,
мой край,
мой дом родной.
И в доме том — моя семья
ждёт день за днём
домой
меня
И я спешу,
и я не сплю,
и я люблю,
люблю,
люблю.
15 сентября 2010 г.
* * *
Я возвращусь на «Малахите»
из ливнем вымытой Москвы,
скажу — тебя три дня не видел,
но как давно расстались мы!
Скажу как дерзко я скучаю
по светлым локонам твоим
и по вечерней чашке чая,
как квинтэссенции любви.
А ты лишь пять минут, как встала,
и так прекрасна, так свежа,
что я, сменивший пять вокзалов,
тобой любуюсь, не дыша.
Всё к этому располагает —
в двор отворённое окно,
и лучик солнца, что играет
на складках платья твоего.
И наша старая квартира,
и дочки спящие, пока
их невзначай не разбудила
жизнь суетливого двора.
И тишина, в которой ныне
мы так близки и далеки,
как небо и цветы полыни,
как берега одной реки.
Однако вновь кудахчет чайник
и намекает, что пора
оставить инокам молчанье
и снова вспомнить о делах.
О детях, доме и работе,
о непоглаженном белье,
о наступающей субботе,
где мы с тобой опять не вме…
Пусть даже так.
Пусть на бегу.
Но я люблю
и тем живу.
20 февраля 2011 г.
Закат в Вятке
За Спенцынским станом
окрашено небо
то розово-алым,
то розово-белым,
и, как бригантина
влюбленного Грея,
мой город старинный
плывёт и алеет.
Алеют бульвары,
фасады и крыши,
оконные рамы
от третьей и выше,
и дым из трубы
заводской на Филейке
пусть чем-то чужим,
но он тоже алеет.
Распахнуты неба
бескрайние дали.
Скажите — ну, где вы
такое видали?
В какой стороне
так закат пламенеет,
что чудится мне,
будто сердце алеет?
5 апреля 2011 г.
Господи, как хорошо!
Господи, как хорошо!
Как хорошо с Тобой!
Дождик пошёл и прошёл,
вновь небосвод голубой.
и где-то высоко,
там, где нас нет пока,
медленно и легко
движутся облака.
Вновь набирает цвет
яблоня под окном,
и заливает свет
за ночь остывший дом,
а от Орловской вниз,
сколько ухватит взор,
всюду цветут сады.
Господи, как хорошо!
В Пятницкой слободе
колокол зазвонил —
это он о Тебе
миру благовестил.
Это напомнил он,
что вышло время сна,
и что давным-давно
в Вятку пришла весна.
И вдруг открылось мне,
как хорошо с Тобой,
и зазвучал во мне
этот мотив простой,
и сами по себе
в сердце пришли слова,
и удивилось мне —
значит, душа жива!
Господи, как хорошо!
7 мая 2010 г.
Будь со Христом
Будь со Христом, остальное — потом:
деньги, успех, положенье, карьера.
Что не задумал бы, что бы не делал —
будь со Христом, остальное — потом.
Будь со Христом — ошибайся в любви,
раз не дано нам прожить без ошибки.
Чаще себя проверяй — умер? жив ли?
И, если жив, то живи и люби.
Скажет начальник: «Пойди — согреши».
Скажут друзья: «Не беда! Что такого?»
Их не суди за поспешное слово,
но и исполнить его не спеши.
Бог не оставит, а диавол не съест,
если ты этого сам не захочешь.
И потому, как в большом, так и в прочем,
будь со Христом, и неси этот крест.
24 июня 2011 г.
Страстотерпцы
Глеба зарезал повар.
Повара звали Торчин.
Словно заклал овечку
острым кривым ножом.
Плачешь ли ты, сердечко,
над этой страшной строчкой
или тебе не важно,
что там произошло?
Были они друзьями —
повар и юный княжич.
Может ли быть иначе,
если доверил жизнь,
тем, кто с тобою рядом?
Это ведь что-то значит,
или уже не важно
дружбою дорожить?
Воды реки Смядыни
грех этот смыть не в силах.
Плачет поныне повар.
Плач и моя душа!
Сколько за эти годы
славных детей России
пали, изведав жало
Каинова ножа!
17 октября 2010 г.
* * *
Умножение железа,
оскудение любви —
год за годом с горки в бездну
мчится поезд по крови.
Мятежи сменяют войны,
князи грязи прут толпой.
«Кто тут жизнью недовольный?
Выходи на смертный бой!»
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.