Бесплатный фрагмент - Все умрут

От автора. Стоит ли это читать?

Сильные стороны работы: Сюжет, повороты которого невозможно предсказать, живые персонажи и диалоги.

Слабые стороны работы: Малое количество описаний и юмора.

Эта история о пяти абсолютно разных персонажах с разным мировоззрением, характером и историей. Среди них есть как хорошие люди, добрые и чуткие, так и плохие, жестокие и аморальные. Автор хотел бы обратить ваше внимание на то, что каждый из персонажей смотрит на мир под определённым углом и может ошибаться, выдавая своё мнение за объективную истину.

Автор может не соглашаться с выраженным мнением своих персонажей и не вставать на их позицию.

Пролог (1)

217 год от образования Ордена магов. 3 месяц тепла. 28 ден

Персонаж: Эдрик Светлый. 27 лет. Король Зубриона

Юве: Чаша изменения реальности

Местность: Зубрион. Давейт

В столице Северного королевства — величественном городом Давейте — среди люда царила нервная атмосфера. В связи с проведением ежегодного совета правителей, жители этого города начали вести себя совершенно по-разному. Молодое поколение с упоением и счастливым воодушевлением ждало прибытия гостей из трёх королевств. После военного конфликта двадцатилетней давности, который произошёл в другом городе Зубриона — Онске, ежегодный совет не проводился на Севере, и поэтому для многих это событие станет первым знакомством с «другими» людьми.

Дети и младенцы всегда радовались чему-то новому, для них прибытие иноземцев означало новые знакомства, игры и развлечения. Для подростков и молодых парней такая встреча представляла собой новые перспективы, а также обсуждение и сравнения культур разных держав. «Где налоги выше, на севере или на юге?», «У вас, как и у нас, постоянно холодно? Или у вас не все ходят в тёплой одежде?», «А ваш король Кристоф Сидрый тоже постоянно забирает себе наши богатства для непонятных целей?» — на эти и на многие другие подобные вопросы планировал получить ответ молодой люд Зубриона.

Купцы, а также торговцы на разный лад ещё за месяц до начала совета начали закупать товары и прочую снедь, цена которой даже не достигала одного швекса. Подобное барахло можно было «втюхать» гостям из тёплых краёв вдесятеро дороже. Ещё издавна жители королевства, где решено было проводить ежегодный совет, осознали, что на прибывших иноземцах можно хорошо нажиться.

Люд же постарше, чей заработок не находился в зависимости от торговли или же других сфер, доход коих не зависел от числа людей из иных королевств, отнеслись к ежегодному совету с опаской и подозрением. Многие прекрасно помнили, чем завершился совет в 197 году от образования Ордена Магов. Тогда Крэг Светлый сразу же после совета взял большую часть армии, нескольких Владельцев и повёл их войной на Глаорус, Западное королевство. Восток и Юг вступились за Запад и совместными усилиями сокрушили Крэга, а его наследник — Гарольд — сразу же после вступления во власть признал поражение Зубриона. В результате непродолжительной войны Северное королевство потеряло десяток деревень, город Устье и множество невинных человеческих жизней.

Текущий же правитель Севера — Эдрик Светлый, пришедший к власти после трагического несчастного случая с Гарольдом, который, по мнению многих, не был случайностью, не славился своими добрыми деяниям. Даже наоборот, был знаменит тем, что регулярно убивал неугодных для него людей. Разумеется, никто во всеуслышание об этом не болтал, поскольку чрезмерно разговорчивых больше никто не видел, но все жители обо всём знали и без сплетен.

Таким образом, жители Давейта по-разному отнеслись к ежегодному совету. Кто-то старался украсить свою лавку яркими красками для того, чтобы привлечь иноземных посетителей, а кто-то, наоборот, старался сделать своё жилище и место работы более невзрачными и незаметными. Некие же особо осторожные личности и вовсе уходили из города, чисто на всякий случай.

Повод для таких радикальных действий действительно был. Если бы жители не только догадывались, но ещё и точно знали, что конкретно планировал провернуть правитель Зубриона на этом совете, то в день собрания глав королевств Давейт был бы практически пуст.

Однако ничего кроме догадок у людей не было. Некоторые решили рискнуть и обогатится за счёт иноземцев, другие же решили покинуть «Сердце Севера», а Эдрик Светлый собирался сотворить нечто глобальное — то, что должно будет привести либо к развязке новой кровопролитной войны, либо к его мировому господству.

Король Севера стоял в переулке возле дворца и ждал. Он был одет в тёмное рваное пальто, купленное за одну лирь и семь швексов в соседней лавке, и коричневые штаны, купленные там же. Продавец был уже достаточно пьян, поэтому не признал правителя, а значит, и болтать о странных покупках монарха не будет, что полностью устраивало Эдрика Светлого.

Король довольно трепетно относился к своему внешнему виду, однако он прекрасно осознавал, что сейчас ему необходима скрытность, а не величественность. Приметной внешностью правитель Зубриона не обладал. Для местности, в которой он правил, его обличие было вполне себе типичным — высокорослый мужчина двадцати семи лет, худощавого телосложения и с редкими волнистыми волосами тёмно-коричневого цвета. Честные, приветливые глаза с доверительным взглядом украшали его овальное лицо. При первой встрече с таким человеком можно предположить, что он является добрым и бескорыстным, и лишь только потом, при более плотном знакомстве, раскрывается вся сущность чёрной душонки Эдрика Светлого. Ничто во внешнем виде правителя Севера не выдавало человека, который приступил к исполнению своего плана по захвату мира.

Третий месяц тепла. Двадцать восьмой день. День, когда в Давейте собрались три короля и одна королева для обсуждения важных вопросов. Король Зубриона Эдрик Светлый был сейчас не с остальными правителями, а в одном из тёмных переулков, который прекрасно подходил для приготовлений к злодейскому плану.

Ждать монарх не любил от слова совсем. Он считал себя самым могущественным человеком на этой земле, поэтому трата времени на других людей воспринималась им крайне негативно. В дурном настроении он попросту убивал тех, кто заставлял его ожидать более пяти минут. Человек, которого уже долгое время высматривал Эдрик, стоя у заднего края лавки, был его близким другом, главой рода Блэквудов, а звали его Инн Блэквуд, и именно от его действий зависел успех плана правителя Севера. А так как подчиняться Эдрик Светлый не любил больше, чем ждать, то он продолжал стоять и выискивать глазами Инна.

Наконец в дальнем конце уходящей за поворот дороги из брусчатки появился человек. Эдрик сразу же встрепенулся. Именно его-то он и ждал. Человек издалека помахал своим оружием — Глефой с лезвиями на обоих концах, а затем пропал. Через мгновение он оказался в пяти метрах от Эдрика, затем снова пропал, и вот он уже стоял перед правителем.

— У тебя есть достойная причина для опоздания? — высокомерно обратился Эдрик к своему приближённому.

— Да, именно так, — Инн Блэквуд убрал Глефу в специальные ножны на спине, которые позволяли ему без особых проблем вытаскивать длинное оружие через бок даже своими короткими руками.

Мужчина встал напротив правителя Севера.

— Наш отравитель что-то заподозрил. Пришлось устранить и замести следы, — спокойно объяснился он.

— Понятно. Ты всё сделал правильно. В таких делах нельзя перестараться, — Эдрик кивнул. Его устроила причина, по которой Инн задержался. — Проблем в связи с этим не будет? План тот же?

— Верно. Он выполнил свою часть работы, а я выполнил свою. Всё должно пройти хорошо. Держи, — Инн протянул королю небольшую синюю колбочку с бесцветной жидкостью.

Эдрик принял её, открыл и понюхал её содержимое.

— Без запаха… отлично… Это халва мертвецов? — поинтересовался он.

— Лучше. Хытычапок. Если что-то пойдёт не так, то никто ничего не докажет.

— Хорошо. Но если что-то пойдёт не так, то вряд ли кто-то станет чего-то доказывать. Пойдёшь со мной?

— Нет. У меня Юве, забыл? Ты же знаешь, с ними туда не пройти.

— Глефа телепортации? — поинтересовался Эдрик, кивнув на оружие в ножнах Инна.

— Она самая. Я её ещё никому, кроме тебя, не показывал. Будет моей фишкой в этом побоище. Это Юве маги сделали пятнадцать лет назад и вручили моему отцу, а тот завещал передавать её по мужской линии. Я уже с ней попрактиковался. Всё, что она может, это телепортировать владельца. Плюс есть набор ограничивающих правил. Она может казаться довольно слабой для боевого Юве, но на самом деле это не так, она на уровне с остальными, уж поверь мне. Я даже решил, что меня вполне устроит и она, так что я отказался от поисков Хамелеона и Игни на Западе. По крайней мере, без неё я драться точно не буду, так что тебе придётся идти одному… Да и наличие второго человека от Зубриона сделает правителей более подозрительными, а это нам вообще ни к чему. Предлагаю держаться плана.

— И всё же, ты мне нужен там, — Эдрик нахмурился. — Если план провалится, нам придётся убить всех иноземцев в округе. У меня наготове около шести отрядов, но там всего два Владельца Юве, остальных вмешивать было опасно. И я не знаю, сколько воинов взяли Арианна с Кристофом. Если столько же, сколько и Миура, то в честном бою мои бойцы проиграют. Плюс Владельцы. С тобой их будет три, а я сильно сомневаюсь, что враги взяли меньше трёх.

— Владельцы так высоко ценятся как раз благодаря своему владению Юве, но ещё никто не проносил его на ежегодный совет, и у меня тоже не выйдет. Я буду неподалёку. Эта Глефа телепортации переносит меня практически без задержки. Если начнётся рубилово, на Камень правды всем будет всё равно, так что я сразу же направлюсь к тебе. Придерживаемся плана. Ты их травишь, мы их рубим. В первое время тревога подняться не должна.

— Хорошо, — не без колебаний Эдрик принял решение.

На совете он надеялся на подстраховку Блэквуда, так что сейчас чувствовал себя не так уверенно, но доводы у мужчины были хорошими.

— Что по информации о правителях? — спросил Эдрик.

— Ровно в три часа ночи наш человек с Востока с помощью Юве свяжется с Кристофом. Там будет лже-провокация, и я уверен на все сто процентов, что Кристоф должен будет обсудить это с правительницей Ворна — Арианной. Они будут долго собачиться наедине, им же только толчок нужен, ты знаешь. Хорошо, если до драки не дойдёт. С Миурой сложнее, в три ноль пять мой стражник зайдёт через восточное крыло и организует внеплановую проверку на наличие Юве. Поводом будет инцидент с Кристофом. Я попросил его делать всё как можно медленнее, но Миура всегда был довольно проницательным, так что на всё про всё у тебя будет минут…

Инн на секунду задумался.

— … семь. Может, больше, конечно, но рисковать нельзя. Семи минут должно с избытком хватить. Примерно в три одиннадцать ты должен уже подбросить яд во все бутылки. По плану мы начинаем уничтожать врагов в четыре часа ночи. Так что если у тебя что-то не выйдет, у тебя есть сорок минут до развязывания войны, чтобы дать нам знак. Подойди к самому большому окну главного зала и секунд десять смотри вниз. Так мы поймём, что всё прошло по плану. Если до трёх пятидесяти пяти знака не будет, я буду считать, что тебя раскрыли, и всё отменяю. Это всё. Как я и говорил, моя часть работы выполнена.

— Хорошо, я понял. Отлично сработано. После нашего успеха я сделаю Блэквудов наследниками трона. Да прибудет с нами Дёр, — Эдрик убрал бутылочку с ядом в карман, и, не оборачиваясь, направился в сторону своего дома.

В своих покоях он переоделся в подобающий вид: надел синий меховой плащ с белыми утеплёнными штанами. На улице было тепло, но традиция требовала, чтобы правитель Северного королевства на совет приходил именно в этой одежде. Эдрик хоть и плевать хотел на глупые традиции, оделся как подобает, ему совершенно ни к чему привлекать к себе внимание своим поведением. Если всё получится как надо, уже через двадцать четыре часа ему больше никогда не понадобится делать то, чего ему делать не хочется. А вот всем остальным как раз придётся подстраиваться под его желания.

По прибытии во дворец его, как и требовали правила, встретила стража.

— Приветствуем вас, король Зубриона Эдрик Светлый, — с абсолютно непроницаемым лицом поздоровался чернокожий стражник. — Не могли бы вы коснуться данного камня?

Второй стражник указал рукой на стол, на котором лежал Камень правды.

Камень правды — единственное приспособление, способное отследить принадлежавшее человеку Юве. Принцип его работы для всех людей, не связанных с Орденом магов, был неизвестен. Первоначальный план Эдрика состоял в том, что ему удастся каким-нибудь образом обмануть данным Камень и пронести на совет свою Чашу изменения реальности. Ну а там уже дело техники. С помощью Юве поменять содержимое бокалов остальных правителей на яд или пробить под ними пол и поставить колья на нижних этажах. Способов было множество. Юве открывали перед его владельцем невероятные возможности.

Вот только для того чтобы пронести Чашу на совет, нужно было обмануть Камень правды или двух стражников с Юга и Запада. Эдрик с помощью третьего лица даже пытался подкупить стражников, но безуспешно — все, кто участвовал в передачи денег, были убиты. Люди, хоть как-то были связанные с магами, всегда были неподкупны.

После провала с дачей взятки Эдрик принялся искать информацию о Камне правды, который при касании выдаёт местоположение Юве и любого оружия. Светлый искал информацию о том, как его обхитрить или хотя бы избавиться и уничтожить. Но полученные сведения от торговцев информации не дали и малейшей надежды на реализацию плана по обману Камня. Его нельзя было уничтожить даже взрывом от бомб Жагера, который уничтожал практически всё. И также на него нельзя повлиять другим Юве, Камень обладал своеобразной неуязвимостью к любым эффектам, кроме человеческого касания, а вероятные способы обхода системы ушли в могилу вместе с создателем этого камня — Весельчаком.

Таким образом, от плана пришлось отказаться. И тогда Эдрик придумал новую схему — подлить всем участникам обычный яд, ведь отравляющую жидкость Камень правды за оружие не считал. Для этого тоже требовались особые приготовления: необходимо было учитывать множество всяких непредсказуемых вариантов развития событий, получить информацию о привычках и вкусе правителей, пронести сам яд да и найти время, чтобы его подбросить.

Проблемы в этом плане были. Но их можно было решить. В мире, в котором существуют такие могущественные оружия, как Юве, все позабыли об обычных способах скрытного убийства. И слава Дёру.

Эдрик Светлый положил руку на Камень и принялся ждать результатов. Как стражники узнавали сведения от Камня, он так и не понял.

— Чаша изменений реальности. Город — Давейт. Сейф в особняке Блэквудов. Всё верно? — поинтересовался чернокожий стражник.

— Да. Всё так.

— Перемещаться в ближайшие пять часов не будет? Напоминаю, в случае если Юве покинет своё местоположение, совет будет немедленно прекращён.

— Не будет. Все пять часов она будет лежать там, где лежит.

— Хорошо. Проходите.

Пролог (2)

Эдрик Светлый прошёл через пост стражников и поднялся по лестнице на второй этаж. Яд, спрятанный в ботинке, немного мешал при ходьбе, но вынимать его пока было рано. До трёх часов было ещё сто двадцать минут. Времени было достаточно.

На втором этаже Эдрик Светлый столкнулся с Миурой, правителем Южного королевства.

— А вы не торопились, Эдрик, — чернокожий высокий человек в странной шапке с искусственными (или настоящими) фруктами повернулся к правителю Севера. — Что-то не так?

— Задержался. Решал конфликты между гостями с Востока и Запада. — Эдрик постарался улыбнуться, хотя в душе мечтал засунуть яд в глотку этому мужчине.

На прошлом ежегодном совете Миура посмел угрожать ему войной. Ему! Войной! Так что Эдрик планировал сохранить труп чёрного южанина, как следует осквернить и отправить в Шоклент в назидание всем осмелившимся пойти против него.

— Знакомо, — Миура, по-видимому, решил забыть прошлый конфликт и тоже улыбнулся. — Позапрошлый совет… Эти ребята чуть полкоролевства не взорвали. Кристоф с Арианной вон ничуть не лучше, пока вас ждали, успели раза три пособачиться. Сейчас вон вновь делят территорию… Пойдёмте наверх. Надеюсь, ваше появление сможет отвлечь их от вечной грызни.

На пятом этаже дворца правителя Севера происходило очередное сражение за деревню Лабиринт и прилегающую к ней территорию. Нет, сражение было не военное, в 100 году от создания Ордена магов, после шестого сражения между Востоком и Западом за эту деревню, тогдашние правители Шоклента и Зубриона заключили между собой договор о военном объединении против инициатора очередной войны за данные территории. После этого Ворн и Глаорус наконец немного успокоились и не доводили дело до военной конфронтации. Но споры о принадлежности Лабиринта шли до сих пор.

Поднявшись на пятый этаж, первое, что услышал Эдрик, это реплика Арианны, которая была очередной нитью словесного сражения между людьми Востока и Запада.

— Не забывай, Лабиринт построен на реке Имь, чьё исток и устье находится на нашей территории.

— Так я и не отрицаю! — громко возразил Кристоф. — Деревня и лес принадлежали вам, пока вы не откупились от нас после военного конфликта 57 года от Золотого Переворота, вы…

— Но маги признали итоги этой войны незаконными, а все захваты…

— Но магия появились только после войны, а значит, они не могли решать, кому и что должно вернуться, правильно?

Аргументы у жителей Востока и Запада никогда не менялись: река, ресурсы, история, маги, запреты, захваты, вода, мнения проживающих людей. Казалось, за сотню лет тема для спора должна была сама себя изжить, но нет. Люди продолжали упорно спорить, кому на самом деле принадлежит деревня Лабиринт. И дело ведь не в самой территории или жителях. До того, как маги создали свой орден и кто-то нашёл в окрестностях источник золота, с помощью которого те могли создавать Юве, всем было плевать, чья эта деревня и что там вообще происходит. Но потом магам понадобилось золото. А в окрестностях Лабиринта золото было.

— Так! Прошу внимания! — громко сказанная реплика Миуры отвлекла правителей от спора, который те вели прямо у лестницы. — Наше собрание изволил посетить король Зубриона — Эдрик Светлый. Теперь мы наконец можем начать совет.

— Наконец-то, — Кристоф Сидрый отвернулся от Арианны. — Чего так долго?

— Дела, — Эдрик сказал тому то же самое, что и Миуре. — Ваши опять с людьми с Ворна поцапались?

— Да Дёр их возьми! Я же просил их не отвечать на провокации! — разозлённый Кристоф обернулся к королеве Восточного королевства. — Арианна! Что вы сказали своим людям?! Мы же договорились, в этом году без конфликтов!

— Что я сказала? — сделав упор голосом на «я», возмутилась Арианна. — Это что вы сказали?! Мои люди получили приказ не вступать с вами вообще ни в какие контакты!

— Ну всё, хватит, — остановил перебранку Миура Флойн. — Кончайте вашу бесконечную ругань, давайте сядем за стол и нормально всё обсудим. У нас много тем для обсуждения.

— Да, я знаю. Золото, валюта, Юве, ещё эти дикари в лесу. Ладно, вы правы, споры могут подождать, — напоследок метнув злобный взгляд на Арианну, сказал Кристоф и первым отправился в главный зал пятого этажа.

Главный зал был оформлен под стать гостям. Огромные окна были украшены различными красочными узорами из снега, который специально хранился в местах с минусовой температурой. На стенах крепились подсвечники с горящими свечами, но свет в зале происходил не от них. Огромные жёлтые шары, висящие в воздухе, освещали каждый уголок помещения.

В центре зала стоял большой стол с яствами на различный вкус. Чего на нём только не было… На столе лежали как сладкие блюда: шоколад, мёд, конфеты, мармелад, леденцы, так и острые — баранина, вся покрытая порезанным красным перцем, а также макароны с перцем чили. Были и менее яркие блюда: гречка, белый хлеб, финики, немного рыбы, а также многое другое. С напитками было скудно: огромный кувшин с водой и три бутылки вина. Так было сделано специально. Будь выбор напитков так же огромен, как и выбор блюд, Эдрику бы попросту не хватило яда или времени на то, чтобы всё отравить.

За Кристофом к столу последовали и остальные правители. Наконец уселись все участники совета.

— Я, Эдрик Светлый, король Зубриона, объявляю ежегодный совет открытым… — как глава королевства, чья территория является место проведения совета, начал Эдрик. — Итак, с чего начнём?

— Предлагаю обсудить вопрос валюты, — предложила Арианна.

На еду она не обращала никакого внимания. Идея, которой она собиралась поделиться, не давала ей отвлекаться на приём пищи.

— А что с ней не так? — спросил Миура, накладывая себе в тарелку кусок барашка. — У нас всего хватает.

— А у нас нет. В этом году мне не хватило сотен тысяч лирей для уплаты всех обязательств. Маги нам дали слишком мало.

— Валюта выдаётся магами в размере от вклада королевства. То, что вам дали слишком мало валюты, означает, что вы слишком мало добыли для них золота, — заметил Кристоф.

— Конечно, ведь вы у нас отобрали Лабиринт, и мы не можем там добывать золото! — огрызнулась Арианна.

— Так, давайте не превращать совет в споры между друг другом. Хотя бы с самого начала давайте забудем о разногласиях, — вмешался Миура, который сегодня был настроен довольно миролюбиво. — Итак, Арианна Натц, как вы предлагаете решить эту проблему?

— Я предлагаю полностью поменять денежную систему. Эмиссия денег должна принадлежать нам. Маги вообще слишком много на себя берут. Именно они решают, кто и сколько всего заслужил. Они производят Юве, дают нам деньги, контролируют безопасность ежегодных советов. Вам не кажется, что для тех, кого мы даже отследить не можем, они решают слишком многое? Почему бы нам самим не начать решать проблемы? Нет, я не собираюсь предлагать уничтожение всех Юве, достаточно хотя бы заменить лири и швексы на другую валюту, свою собственную. Из того же золота, например.

На обсуждения этого вопроса Совет из четырёх правителей потратил час. За это время была выпита вся вода и одна бутылка вина (о ней позаботилась Арианна практически в одиночку), Миура же съел всего барашка. Предложение Арианны было слишком революционным, и Кристоф с Миурой не согласились на такие радикальные перемены, а вот Эдрик встал на сторону правительницы Востока. Ему не хотелось, чтобы маги мешали ему править миром, когда он уничтожит всю власть других королевств. И он уже давно искал способ, как подорвать влияние магов. А тут правительница Ворна высказала достаточно интересную мысль. Если бы не сегодняшний план, Эдрик бы, наверное, попробовал переманить Арианну на свою сторону. Но сейчас уже в любом случае было слишком поздно.

— Так как голоса разделились, никакие новшества внесены не будут, — объявил Эдрик. — У кого есть тема для нового обсуждения?

— Как насчёт Юве? — предложил Кристоф.

— А что с ними? — как и в прошлый раз спросил Миура.

— Нам бы не помешал Жагер. В мирных целях, разумеется. В шахтах мы наткнулись на неизвестный металл, он слишком твёрдый. Как мы его не били, он не ломался. Вот мы подумали, что неплохо было бы нам получить Жагер, чтобы ускорить работы.

— Мы Жагер не отдадим, можете забыть о своём плане, — бескомпромиссно заявила Арианна.

— Так я не предлагаю безвозмездную отдачу. Я предлагаю временный обмен на… скажем, месяц. Три к одному. Вуду, Бумеранг и Контроль Земли. Что думаете?

— Три безделушки на оружие, которое может уничтожать армии? Нет уж, ищите дураков.

Кристоф выглядел оскорблённым этой репликой, и, вероятно, раздумывал над грубым ответом, так что Миура поспешил вмешаться.

— У нас есть Пробитие. Не знаю, сможет ли красный луч справиться с вашей проблемой, но я могу дать вам его проверить. Предложил бы Перчатку Телекинеза, но её владелец куда-то пропал.

— Нет, этот металл ничего не берёт, мы сами много чего пытались. Если его что-то и пробьёт, то только Жагер.

— Жагер не дам, — напомнила Арианна.

— Да всё равно, если очень надо будет, я сам заберу, — не выдержал Кристоф.

— Итак, переходим к следующей теме, — Миура прилагал все усилия, чтобы правители Востока и Запада не переругались. — Дикари. Раньше они сидели в своём лесу и никого не трогали, сейчас же повадились совершать набеги на места скопления людей. Они грабят магазины, поля, мастерские, в общем всё, что находится рядом с лесом. Надо что-то с этим делать.

— У нас тоже с ними проблема, — подал голос Кристоф. — У нас они уводят женщин. Но было всего два инцидента.

— У нас тоже, — с явным недовольством произнесла Арианна. — Только искали они еду и оружие. Эдрик?

— У нас чисто, — Эдрик пожал плечами.

Не говорить же остальным, что после первого нападения он устроил геноцид и уничтожил всех дикарей вместе с жителями окраин.

— Вероятно, холод они не особо любят. Предлагаю вот что…

Эдрик улучил момент и бросил взгляд на часы. Они показывали два пятьдесят пять. Следующие пять минут король Севера только делал вид, что слушал, о чём говорят остальные, а на самом деле репетировал у себя в голове свои дальнейшие действия.

Ровно в три часа ночи, как и обговаривалось с Инном, между Кристофом и Миурой появилась призрачная фиолетовая труба, из которой раздался мужской голос.

— Кристоф Сидрый, извините, пожалуйста, за беспокойство. Дело срочной важности и не требует отлагательств.

— Что это? — Арианна уставилась на фиолетовую трубу.

— Это Юве. Телефон, — объяснил Кристоф. — И нет, опережая ваши вопросы, он не мой. С магическими предметами сюда не пройти. Со мной связывается один из моих подданных. Я отойду на пару минут. Кажется, дело срочной важности.

Король Глаоруса отошёл в королевскую спальню — вести переговоры с обратившемся к нему человеком. Через буквально пятнадцать секунд он оттуда выбежал со злобной гримасой на лице.

— Арианна Натц, я могу расценивать ваши действия как объявление войны?!

— Чего? — успевшая немного захмелеть Арианна буквально протрезвела на глазах.

— Ваши люди вторгаются на наши земли! Что это значит?

— Я не приказывала им это! Это неправда! Или… Дайте мне пообщаться с вашим человеком!

Арианна ушла в соседнюю комнату вместе с Кристофом. Миура же с удивлением глядел ей вслед, пока дверь не закрылась, а потом обратился к Эдрику:

— Ужас, — Миура снял свой причудливый головной убор, положил его на стол и с выраженной на лице глубокой усталостью уставился на правителя Северного королевства. — На прошлом совете мне казалось, что именно вы являетесь серьёзной угрозой для мирных времён. Их же постоянные ругания я никогда всерьёз не воспринимал. А вот оно как получилось… Эдрик, что вы думаете о небольшом союзе? Если мы…

Дверь большого зала открылась. На пороге стояло три стражника в форме Зубриона.

— Здесь только что было зафиксировано использование Юве, — вперёд вышел один из них. Эдрик узнал его. Он служил Блэквудам. Вероятно, именно его Инн подкупил, чтобы тот провёл проверку. — Что произошло?

— Ничего такого, — ответил Миура. — С Кристофом Сидрым связались с помощью Юве. У нас же ничего при себе нет. Как вы вообще узнали? Вы что, умеете фиксировать следы Юве?

Стражник проигнорировал вопрос Миуры и подошёл к его стулу.

— Юве было использовано где-то здесь, — он осмотрелся. — Миура Флойн, не могли бы вы проследовать с нами для проведения проверки на наличие у вас магического предмета.

— Серьёзно? — правитель Южного королевства закатил глаза. — Это обязательно?

— Боюсь, что да. В случае отказа…

— Ладно, ладно, ведите уже, — Миура встал и проследовал за стражниками из зала. Перед выходом он обернулся на Эдрика. — Когда я вернусь, мы продолжим наш разговор.

Как только шарканье стражников, ведущих правителя Южного королевства, пропало из пределов слышимости, Эдрик сразу же встал и тихонько подошёл к двери, за которой находились Арианна и Кристоф. Прислушиваться было необязательно, до него долетали обрывки гневных реплик правителя Глаоруса.

Убедившись, что никто не видит его действий, Эдрик достал из ботинка небольшую бутылочку с Хытычапоком и начал подливать яд в чаши, принадлежавшие королям и королеве. По две капли в каждую. Миура пил сразу из двух сосудов: огромной чаши и изысканного бокала, так что Эдрику пришлось отравить оба. Изначальный план подразумевал отравление всех напитков на столе, но король решил, что возможно ему придётся самому пить что-нибудь, так что Светлый немного подстраховался.

Управившись, Эдрик рывком занял своё место, спрятал склянку с Хытычапоком обратно в ботинок, а затем вальяжно раскинулся в удобном кресле, как будто бы никуда и не ходил.

Эдрик посмотрел на часы. Он управился чуть больше, чем за полторы минуты. Вот так и вышло, куча приготовлений и усилий ушли всего на две минуты свободного времени.

В течение пяти минут никто в зал не входил. Эдрик терпеливо ждал. Наконец из спальни вышел разгневанный Кристоф. Следом за ним показалась Арианна.

— Где Миура? У нас новая тема для обсуждений.

— Миура отошёл, — ответил Эдрик. — Скоро вернётся. Что за тема?

— Ворн совершил набег на мои земли.

— Я больше склоняюсь к версии, что это Кристоф Сидрый организовал инсценировку для получения повода объявления войны, — высказалась Арианна.

— Вы собираетесь вступить в войну? — Эдрик постарался придать своему голосу нотку удивления.

Инн был полностью прав. Достаточно было лишь маленького толчка, чтобы правители Восточного и Западного королевств начали обвинять друг друга во всех бедах.

— Пока ещё нет, — Кристоф махнул рукой и уселся на своё место. — После совета вернусь на родину, там найду доказательства причастности высших чинов. Уверен, с этим проблем не будет. А затем будет война.

Арианна оставила реплику без комментариев, она налила себе вина в чашу с ядом и сделала пару глотков. Она о чём-то крепко задумалась.

— Пожалуй, я тоже горло промочу, — Кристоф налил себе воды и выпил содержимое залпом. — И возьму чего-нибудь острого. К слову, в грядущей войне я не хотел бы, чтобы вы вмешивались. Я знаю, Миура больше всех ратует за мир во всём мире, но нам нужно уже решить наши конфликты силовыми методами. Без чьего-либо вмешательства.

— Тут соглашусь, — заметила Арианна.

Эдрик не особо обращал внимание на то, что говорил Кристоф. Ведь и король Востока, и Арианна уже были всё равно что покойниками. Куда больше короля волновал тот факт, что Миура всё ещё проходил проверку, а Хытычапок действует достаточно быстро. Да, он не оставит следов, но если правитель Шоклента придёт во время агонии двух правителей, то тут и искать следы не нужно будет. Эдрик планировал отравить всех одновременно, использовав тост как предлог, но этот план уже нужно было доработать. Если Миура не появится в ближайшие десять секунд…

Бог зла, преступлений и предательства Дёр словно услышал мысленный призыв Эдрика, и в этот же миг Миура Флойн вернулся в главный зал.

— Эдрик, это же ваши стражники были? — бросил с порога он. — Судя по форме, они с Севера. Отправь их в темницу, пусть погниют там лет так пятнадцать. Они знали, что при мне нет Юве, но специально держали меня для каких-то глупых проверок.

— Нет Юве? — удивилась Арианна. — О чём вы?

— Внеплановая проверка на наличие Юве, — быстро ответил Эдрик. — Это из-за связи с Кристофом. Они заметили след и решили, что это Миура что-то использовал. Не о чём беспокоиться. Миура, не желаешь вина?

— Нет, спасибо, — отказался правитель Южного королевства.

Вот теперь пора уже волноваться.

— Бред. Телефон не оставляет следов, — вставил Кристоф, оторвавшись от накладывания макарон в свою тарелку. — Я лично читал отчёт Весельчака об этой штуке.

Эдрик не знал, как ему ответить, ведь тот был прав, он вообще не представлял, как можно отследить действие Юве. Однако ему на помощь пришёл сам Миура.

— Да какая разница? Может, они просто напились и решили на спор устроить тут проверку? Так или иначе, им место в тюрьме. Ладно, что с тем сообщением, Кристоф?

Правитель Запада открыл рот, чтобы ответить, но громко закашлял. Эдрик знал, что жертва Хытычапока за минуту до смерти начинает кашлять и решил действовать быстро.

— Насчёт союза. Я согласен, — громко и чётко сказал Эдрик, обращаясь к Миуре.

— Согласен? На союз между Севером и Югом? — Миура своей репликой перебил начавшийся кашель Арианны.

— Да. Заключим его сейчас. Выпьем за это?

Миура с удивлением уставился на Светлого.

— Конечно! Ты не представляешь, как я рад!

«Пей уже, твою мать!» — подумал король Зубриона.

Правитель Шоклента синхронно с Эдриком налил себе вина и немного испил из изысканного бокала.

Дёр явно благоволил сегодняшнему вечеру. События развивались чрезвычайно удачно. Если бы Миура не смотрел бы прямо в лицо короля Севера, прежде чем испить из своего бокала, то он мог бы заметить странный синхронный кашель Арианны и Кристофа, но когда тот наконец обратил внимание на хрипящие звуки со стороны, было уже поздно. — Что такое? Что с тобой? — Миура уставился на задыхающуюся Арианну.

— Яд… — выдохнула та и испустила свой последний вздох.

— Что? Яд? Вас отравили? Когда? — Миура уставился на Кристофа, чей труп только что упал со стула. — Что происходит?!

Правитель Шоклента вскочил, осмотрел содержимое свое чаши, а затем с осознанием происходящего и со злостью в глазах посмотрел на Эдрика.

— Ты! Это был ты! Зачем ты их убил?

— Для того, чтобы получить контроль над миром. И убил я не только их, — Эдрик тихо рассмеялся. — Теперь, когда ты сделал несколько глотков из своего бокала, ты тоже обречён.

В подтверждении этих слов, правитель Южного королевства закашлялся.

— Ну уж нет! — неожиданно для Эдрика, вместо того, чтобы бросится на него, Миура поднял со стола свой причудливый головной убор, вырвал из него виноград и из тайного отделения достал горсть белых таблеток.

«Противоядие» — догадался Эдрик и, схватив заточенный нож для резки хлеба, бросился на короля Шоклента.

Миура принял свои таблетки, но не успел защитится от удара ножом. Нож вошёл королю в шею без особого сопротивления. А кровь мощной струёй хлынула из пробитого горла, и уже было не важно, сработало ли противоядие Миуры или нет. Без экстренной медицинской помощи или Шогладина спасти правителя Южного королевства не удалось бы. Однако Эдрик решил не давать Миуре ни единого шанса выжить. Ещё шесть ударов ножом в лицо, и только тогда Король Зубриона успокоился.

Светлый снял с себя заляпанную кровью одежду и подошёл к окну. Посмотрев полминуты на свою землю, он отошёл от окна и уселся обратно за стол. Он редко совершал убийства собственными руками, но всегда замечал, что хорошее убийство приносит в его сердце успокоение, а также приятные ощущения собственной власти.

Через полчаса Инн вместе с множество воинов нанесёт удар в спину иноземцам, а затем Эдрик отправит в бой все войска королевства. Шоклент, Ворн и Глаорус без своих любимых правителей не смогут ничего противопоставить ему и будут вынуждены покориться. И тогда… тогда наступит его мировое господство.

Этот день люди запомнят как день образования нового королевства, которое будет править всем миром.

Больше никто и никогда не сможет противостоять ему.

Комментарий к Пролог (1)

Пояснение по терминам:

1) Юве — особенный магический предмет, изготавливаемый магами каждый год с момента образования Ордена Магов. У каждого Юве разные функции.

2) Зубрион — самостоятельное королевство со своим королём во главе. Известно также как Северное королевство. Всего четыре королевства.

3) Давейт — столица Зубриона. Один из самых больших и густозаселённых городов.

4) Глаорус — самостоятельное королевство со своим королём во главе. Известно также как Западное королевство.

5) Шоклент — самостоятельное королевство со своим королём во главе. Известно также как Южное королевство.

6) Ворн — самостоятельное королевство со своим королём во главе. Известно также как Восточное королевство.

7) Лири и швексы — общая валюта. Одна лирь равна ста швексам.

8) Онск — западный город Северного королевства (не путать с Омском, там всё не настолько плохо).

10) Владелец — так называют владельцев Юве. Чаще всего представляют огромную ценность в бою, некоторые же и вовсе способны в одиночку крушить целые армии, впрочем последнее до сих пор ставится под сомнение.

11) Дёр — бог обмана, убийств, предательств и прочих злодеяний. Его существование в мире под вопросом.

Все другие непонятные слова, написанные с заглавное буквы — названия Юве.

Глава 1. Знакомство с Флауэр

21 год от образования Эдринии. 2 месяц тепла

Персонаж: Флауэр Пурпл. 8 лет. Ученица деревенской школы

Юве: Отсутствует

Местность: Западная часть Эдринии. Деревня Минино

Флауэр, сколько она себя помнила, всегда любила своё имя. Родители рассказывали ей, что как-то раз, ещё совсем в малом возрасте, она подошла к ним и сказала:

— Спасибо за то, что вы меня так назвали, вы самые лучшие родители в мире, я буду всегда любить вас!

Флауэр не помнила этого случая, она вообще многое не помнила: как родилась, как училась говорить и многое другое. Ей казалось, что она всегда была такой, и ничего «до» никогда не было. Однако маме с папой она верила, и никаких причин сомневаться в их словах у неё не было. Тем более что ей до сих пор нравилось своё имя. По сравнению с именами других девочек, которые учились вместе с ней в классе, её имя существенно выделялось своей необычностью и красотой. По крайней мере так думала сама девочка. Но несмотря на всю любовь к своему имени, Флауэр жутко ненавидела, когда её имя произносили эти противные мальчишки.

— Флауэр! Флауэр!

Вот и сейчас… Она никого не трогала, никому ничем ни мешала, но к её дому, который стоял совсем недалеко от школы, подошли четверо мальчишек, которые, по мнению самой Флауэр, были куда противнее всех остальных. Солнце стояло высоко, школы нет, почти все дети сейчас должны играть на свежем воздухе или выполнять домашнюю работу, но вместо этого мальчики решили вновь поприставать к ней.

«Ну почему они просто не могут отстать от меня? Дать мне поиграться в одиночестве?! Обязательно нужно раздражать меня! Неужели у них нет других дел?!» — возмущалась про себя Флауэр.

Она отложила куклу, которую тоже звали Флауэр (Пурпл всех самых красивых кукол называла Флауэр, менее красивых — другими именами), открыла окно и громко крикнула:

— Чего вам нужно?

На самом деле ей не было сильно интересно, что нужно этим мальчишкам. Она была уверена, что ничего умного они всё равно не скажут, однако в ней ещё теплилась надежда, что вдруг в этот раз они пришли действительно с нормальной просьбой и вскоре, когда она её выполнит, отстанут от неё.

Четвёрка стоящих под окном мальчишек не особо долго думала над ответом. Слово взял Акир, самый глупый и задиристый из них:

— Ничего!

Он видимо счёл свою шутку чрезвычайно забавной, поэтому громко и, разумеется, противно рассмеялся. Его смех сразу же подхватили рядом стоящие подпевалы. Акир был у них кем-то вроде лидера, и каждая его реплика воспринималась остальными как нечто чрезвычайно гениальное и смешное, даже если эта самая реплика ничего в себе смешного не заключала… Особенно, если она ничего в себе не заключала.

— Глупые забияки, — тихо сказала Флауэр и закрыла окно.

Она обратно потянулась к кукле, надеясь, что мальчишки удовлетворились, но её снова окликнули:

— Флауэр, ну я же пошутил, покажись!

Акир кричал так, как будто она жила в каком-то высоком замке, а не одноэтажном доме. Очевидно, природа обделила абсолютно всех мальчишек хоть каким-то зачатком мозга, и те восполняют эту утрату своей харизмой, если громкий крик и можно назвать её проявлением. Какие же они всё-таки глупые! Жить рядом с ними ну вообще невозможно!

То, что все мальчики — идиоты и забияки, Флауэр поняла ещё во время первого посещения школы. В первый день четвёртого месяца тепла родители заплели её длинные волосы в две косички, помогли собрать в портфель недавно купленные учебники и отправили в школу. Пурпл взяла с собой свою любимую куклу и приготовилась к незабываемому приключению. До этого она только и делала, что читала книжки или игралась с куклами, а поход в школу — это то самое разнообразие, о котором она давно мечтала, тем более родители постоянно рассказывали о том, как там хорошо и сколько друзей она там найдёт.

Предвкушая свой самый первый в жизни урок, Флауэр села за самую первую парту в надежде на то, что если произойдёт что-то интересное, то она будет первой, кто об этом узнает.

На второй парте, позади неё, заняли место сразу три мальчика. Им было всё равно, что за столом должно находиться максимум два человека, наверное, их уровень развития ещё не достиг того, чтобы уметь отличать число «2» от числа «3». Подтверждая её мысль, они весь урок громко хихикали и мешали ей слушать учителя, который рассказывал очень важные и интересные вещи. Когда же Флауэр не выдержала, развернулась и попросила их быть потише, они засмеялись ещё громче и принялись со всей силы дёргать её за косички.

Больше она никогда не ходила с косичками.

Мальчишек это не остановило. Они, видимо, запомнили её и поэтому с того дня принялись дразнить её по любой причине: из-за того, что она лучше всех училась в школе, из-за того, что она не играет в их идиотские игры, из-за того, что она не смеётся над их глупыми шутками, из-за того, что она читает книги, а не прыгает и бегает, как все остальные. Причин было много. А после того, как они узнали, где она живёт (это было довольно просто, поскольку все дети жили в одной деревне), то начали подходить к её дому и кричать разные гадости.

А ведь за всё то время, которое они потратили на издевательства, они вполне могли бы подготовиться к школе и, наконец, поумнеть, если к мальчишкам вообще применимо это слово! Но нет, они решили не умнеть, а целыми днями издеваться над ней! Жизнь несправедлива! Почему она должна страдать из-за них?!

Флауэр вышла из комнаты и пошла к выходу. По дороге она от злости со всей силы пнула стопку уже прочитанных учебников. Её папа тоже пинает разные вещи, когда злится, а Флауэр хотела быть похожей на родителей во всех проявлениях. Пурпл открыла дверь и направилась прямо к хихикающим мальчикам.

— Что. Вам. Нужно? — с небольшими паузами между словами произнесла она грозным тоном, от которого мальчики сразу прекратили хихикать.

Несмотря на все насмешки, её грозного тона почему-то побаивались. Флауэр это давно заприметила и умело этим пользовалась. Достаточно часто, чтобы не так сильно страдать от гнёта мальчишек, и в то же время достаточно редко, чтобы те ничего не заподозрили.

Увы, реальность была такова, что ничего, кроме грозного тона, она не могла им противопоставить. Впрочем, пока этого хватало, мальчишки, в какой бы компании они не приходили её доставать, продолжили шарахаться от её злого голоса.

— Флауэр, ты же лучше всех закончила первый год учёбы, правильно? — сказал Акир. — Можешь прорешать нам домашнее задание по математике, заданное на первые три месяца тепла?

Пурпл призадумалась. Задания были очень простые, и решить их — раз плюнуть. Она уже давно сделала все домашние задания и сейчас развлекалась чтением интересных книг или игрой в куклы, которые ей, кстати, уже порядочно надоели. Так что если она будет решать задания мальчиков, то те, скорее всего, не будут так сильно её доставать…

Но ведь это не честно! Почему она должна решать задания тем, кто постоянно обижает её? И тем более, когда она будет делать задания, они сами будут бездельничать! Это несправедливо! Она должна тоже что-то с этого приобрести. Пусть будет как работа у взрослых.

Её родители работали фермерами, они вскапывали землю и садили пшеницу тут неподалёку, а взамен своих трудов получали хлеб, который король обменивал на лири и швексы. Вот это честно. Так должно быть и с мальчиками. Даже если они такие глупые, это ведь не значит, что их нельзя использовать, правильно?

— Хорошо, давайте так, — предложила Флауэр. — Я выполню за вас домашние задания, но с каждого из вас по два леденца, договорились?

Восемь вкусных сосалок за три часа работы — справедливая сделка, по мнению Флауэр. Её родители не были богатыми, поэтому сладости она видела редко, но для неё они — цель и смысл жизни, настолько вкусными они были. Пурпл была не из привередливых, она ела всё, что ей давали родители, однако леденцы и шоколад были её слабостью. На прошлый день рождения родители ей дали леденец, вкуснее которого была только разве что шоколадная конфета.

— Леденцы? — удивился Акир. — Где я тебе сейчас достану леденцы? Все сладости только в городах продаются. Нужен взрослый… и много времени, чтобы их получить. Да и моя мама на них денег точно не потратит, хоть она и часто путешествует. Вот папа — другое дело, он у меня важный человек! Мой папа работает в самом Давейте! Столице мира! Он продаёт там шоколад!

Акир явно хвастался. Флауэр понимала это, но всё равно сильно завидовала. Эх, если бы её папа продавал шоколад…

— … И так получилось, что у меня есть шоколадные конфеты! И даже несколько плиток шоколада. Как ты относишься к такому обмену? Шоколад лучше леденцов!

Флауэр относилась к любым сладостям очень хорошо. Шоколад она пробовала только один раз в своей жизни, и ей он очень понравился. Причём как раз от Акира, тот на свой день рождения раздал всем одноклассникам шоколадные конфеты, которые производил его отец. Та шоколадная конфета до сих пор была самым вкусным, что она когда-либо ела. Девочка была готова выполнить хоть все домашние задания всего класса за одну конфету. Но показывать этого мальчикам было нельзя.

— Хорошо, тогда с вас две шоколадные конфеты, — сказала Флауэр, внимательно наблюдая за реакцией Акира.

— Договорились, — не моргнув глазом ответил тот.

«Блин, мало попросила!» — ужаснулась про себя девочка и тут же исправилась.

— С каждого! — она дополнила своё предложение таким будничным тоном, будто с самого начала так и задумывала.

Акир улыбнулся и обернулся назад. Он посмотрел на реакцию своих спутников и только тогда произнёс:

— Попросите ваших родителей купить вам леденцов. Потом дадите их мне.

— Конечно, — пробормотал друг Акира — Рейнальд.

— Договорились, — Акир не стал ждать ответа остальных. — Антон, Жура, Рейнальд, давайте тетрадки.

Мальчики закопошились, начали доставать свои помятые тетрадки из карманов (кто вообще хранит тетрадки в карманах?!) и протягивать их Акиру. Тот добавил к ним свою и протянул все четыре Флауэр. Девочка приняла тетрадки и сказала:

— Приходите через неделю вместе с конфетами, задание будет уже выполнено. Но кто не принесёт, тот тетрадку не получит. И больше не доставайте меня!

С этими словами Флауэр гордо задрала голову и направилась обратно в дом.

Она была действительно горда собой и верила, что только что очень умело обманула мальчишек. За то, что Пурпл могла сделать и забесплатно, она получит самую вкусную еду в мире! Девочка была в восторге от своей хитрости и ума!

У неё была совершенно обычная внешность. Средний для своего возраста рост, длинные рыженькие волосы, которые после инцидента в первом классе она предпочитала держать распущенными, и маленькие хитрые зелёные глаза на овальном лице. У неё было вполне обычное детство, увлечения такие же, как и у других девочек, хотя большую часть времени она и предпочитала сидеть дома, навыки и способности, которые свойственны всем детям её возраста.

Всё остальное тоже было таким же: дом рядом со школой, игрушки, книги, обычные, ничем не примечательные родители-фермеры, которые настойчиво просили её хорошо учиться, чтобы у неё была возможность выбиться в люди и выйти замуж за хорошего человека из важной семьи. Всё было точно так же, как и у всех остальных.

Флауэр училась. Ей нравилось учиться. Все задания, которые давались ей в первом классе её деревенской школы, она с легкостью выполняла. Мама объясняла это тем, что она очень умная и сильно превосходит своих сверстников. Она говорила, что если девочка и дальше так будет стараться, то её непременно возьмут в Главное управление Западом. Флауэр не знала, что это такое, но папа говорил, что работа в управлении — это престижно, а своему отцу девочка верила. Правда, отец добавлял, что раньше, когда Запад был отдельным королевством, эта работа была куда престижнее, чем сейчас. Впрочем, на сегодняшний день — эта работа была максимумом того, чего может добиться ребёнок из деревни.

Так что Флауэр очень сильно хотела попасть в это самое управление, даже несмотря на то, что не особо понимала, что там ей нужно будет делать. Единственное, на что она надеялась, это то, что денег, которые она будет получать, будет хватать ей на покупку сладостей. Но для осуществления своей мечты Пурпл нужно было учиться ещё прилежнее.

Девочка зашла в свою комнату и сразу же принялась решать задания мальчишек. Она сказала мальчикам приходить через неделю лишь для того, чтобы, как выражался папа, «набить себе цену». На самом деле она постарается сделать всё уже сегодня. Это домашняя работа по математике была для неё очень простой. Сложение в пределах десяти… Как это вообще можно не понимать?!

Выполняя работы, девочка продолжала петь себе дифирамбы. Она никогда так собой не гордилась, как сейчас. Попросить восемь конфет, а не две — гениальный поступок. Таких никто и никогда на всём свете не совершал! Она всего лишь решит простые задания, это даже полезно, ведь она повторит урок, а мальчики к ней не будут приставать, по крайней мере эту неделю, да и вдобавок к этому она получит целых восемь конфет.

А может, мальчишки и не такие уж и бесполезные?

Глава 2. Основы бизнеса

23 год от образования Эдринии. 3 месяц холодов

Персонаж: Флауэр Пурпл. 10 лет. Ученица деревенской школы

Юве: Отсутствует

Местность: Западная часть Эдринии. Деревня Минино

Вечер. За окном падал снег и выла вьюга. Флауэр знала, что именно в это время на улице начинались самые серьёзные холода, однако в дом мороз, к счастью, не проникал. Родители девочки растопили печку, и тепло от горящих дров распространялось по каждой комнате.

Несмотря на отвратительную погоду на улице, Флауэр чувствовала себя предельно комфортно — она лежала на кровати и, посасывая леденец, читала приключенческую книжку. В книге рассказывалась история про девочку из города лжецов, которая пыталась говорить только правду. Эта история была пока одной из самых интересных из когда-либо прочитанных Пурпл. Эта книга определённо стоила написания чужого сочинения на тему «Как я провёл лето». А ведь если бы она тогда не справилась с искушением написать какую-нибудь гадость, то не видать бы ей было этой книги.

Урок на будущее, эмоции — плохая штука, и если им поддаваться, то это будет многого стоить ей. В данном случае Флауэр могла лишиться клиента, а значит, ей доставалось бы меньше сладостей… Хорошо, что она не стала рисковать.

Чисто гипотетически, если бы она написала гадость, то, конечно, Акир вряд ли бы что-то заметил. Обычно мальчик даже не читает то, что она ему пишет, так что, скорее всего, он бы очень крепко получил от учителя. Флауэр бы посмеялась, справедливость бы восторжествовала, но тогда бы поломалась вся система. Ей перестали бы доверять выполнение домашних заданий, и она очень многого бы лишилась. Слишком многого! Сиюминутное счастье совершенно точно того не стоило.

— Флауэр! К тебе опять пришли! — закричала мать с кухни.

— Иду, мам!

Пурпл согнула уголок страницы, на котором она остановилась, закрыла книгу и направилась ко входной двери. Этот способ запоминания страницы без использования закладки ей рассказал папа, которому в детстве рассказал его друг. Удобный способ. Не нужно тратить деньги на закладку, а деньги всем нужны. Раньше Флауэр этого не понимала, но теперь всё стало очевидно… Ещё бы, ведь на них можно купить сладости!

В прихожей стоял черноволосый мальчик, которого Флауэр сразу же узнала. Рейнальд. Один из самых частых её клиентов.

— Математика? — предположила Флауэр. Рейнальд не дружил с числами.

— Да, домашнее задание, всё как обычно. Я просто не могу понять, как работают эти глупые цифры, — отряхнув снег со своей куртки, произнёс он.

— Очень жаль, что ты их не понимаешь, — сказала Флауэр, думая про себя, что если бы он что-нибудь понимал, то ей пришлось бы серьёзно уменьшить количество шоколадных конфет и леденцов, которое она может съесть за день. — Когда нужно сделать?

— К завтрашнему дню.

— На завтра? За срочность ещё два леденца. Или полконфеты, — по «курсу Флауэр» одна шоколадная конфета равнялась четырём леденцам.

— Хорошо, но, может, ты возьмешь это? Вот, держи, — Рейнальд протянул ей толстенькую книжку. — Я знаю, тебе такие нравятся.

Флауэр взяла её и прочитала название — «Приключения кровавого графа». Приключения. Как раз то, что она любит.

— Откуда знаешь? — спросил она у Рейнальда. Наверняка от Акира, но вдруг?

— Акир сказал. Так ты возьмёшь?

— Да, это пойдёт. Жди работу перед первым уроком.

Рейнальд уходил от неё в приподнятом настроении. Он, видимо, не рассчитывал, что она возьмёт книгу. А если и возьмёт, то потребует доплатить разницу леденцами.

Кажется, так стоило сделать…

Богиня Истина! Она опять просчиталась! Ладно, ничего страшного, удовлетворение клиентов важнее сиюминутной прибыли, все леденцы мальчика всё равно рано или поздно перейдут к ней, так что нечего и переживать.

Флауэр вернулась в свою комнату и положила книгу на стол. Конечно, она хотела бы сразу же начать её читать, но она запретила себе так делать. Сначала надо сделать задание Рейнальда. Ведь если она не успеет выполнить к сроку хоть одно поручение, то её репутация здорово пошатнётся. А до завтрашнего дня осталось не так много времени…

Жизнь Флауэр перевернулась с ног на голову, когда она впервые сделала домашние задания за других и попробовала заработанные шоколадные конфеты. Даже спустя полгода Флауэр до сих пор помнит те ощущения, которые накатили на неё при поедании двух конфет разом.

В тот день Флауэр съела сразу все восемь конфет, которые она заработала своими силами. Без малейших сомнений, это был самый счастливый день в её жизни.

Конечно же, на следующий день она захотела достать ещё шоколада, но родители никогда не давали ей карманных денег, так как у них самих были серьёзные финансовые проблемы, они считали каждый швекс. И поэтому Флауэр решила использовать единственный способ добычи конфет, который она знала — выполнять за глупых мальчишек их домашние задания.

Сначала всё шло плохо, Акир с друзьями молчали, а больше ни один мальчик не просил её что-либо сделать. Никто не верил, что она способна вовремя справится с любым заданием, и никто не хотел рисковать.

Но однажды девочка, у которой были проблемы с природоведением, попросила её помочь нарисовать ей карту их деревни. Флауэр тогда очень сильно постаралась, и её труды окупились. Пурпл справилась с заданием великолепно, она не только нарисовала карту, но ещё и добавила множество всяких подробностей, которые добавили работе красочности. Девочка-клиентка пришла в восторг от результата. Она получила высший балл, а к её родителям пришла учительница и перед ними расхваливала их дочь.

С этого момента всё и понеслось. К ней в дом регулярно ходило множество детей из её класса и просило помочь как с домашними заданиями, так и с прочими поручениями. Некоторые просили объяснить какую-ту тему, некоторые — провести эксперимент. Ходили не только мальчишки, хоть их и было большинство, были и девчонки. Для Флауэр это стало неожиданностью. Она не думала, что у представителей женского пола могут быть тоже проблемы с учёбой, причём с такими лёгкими заданиями…

Может, это не мальчишки глупые, это все вокруг такие глупые?! Или просто она слишком умная? Впрочем, Флауэр не сильно заботили эти вопросы. Пока у неё были сладости, её всё устраивало, и она не особо-то и хотела искать причины поведения других. Даже если все вокруг действительно глупые, она не должна им об этом говорить. Уж кого-кого, а тех, кто обеспечивает её конфетами, точно нельзя обзывать!

В её отношениях с другими детьми всё было просто. Она выполняла любые задания, а в обмен получала сладости. Леденцы, конфеты, шоколадки, пряники, мёд. Цена выполнения работы в сладостях зависела от сложности, объёма и срочности. Леденец был самым распространённым видом сладостей среди школьников. Какие только виды она не пробовала: петушки, леденцы без палочки, круглый леденец с двумя вкусами, леденец в виде сердечка, карамельные леденцы и её любимый вид — леденец со странным названием «Купа Купс».

Жизнь Флауэр здорово преобразилась. Девочка ела по пять конфет в день, некоторые же откладывала про запас. Она расстраивалась, если ей не удавалось заработать хотя бы по десять конфет (в любой валюте) в день, а всё время она только и делала, что решала задания или читала интересные книги.

К сожалению, у девочки не было друзей, все её диалоги со сверстниками ограничивались одной-двумя фразами. Но Пурпл это вполне устраивало, подруги ей были не нужны, ведь тогда сладостями пришлось бы делиться, а она этого не хотела. Так вышло, что вкусностями она дорожила больше, чем приятельскими отношениями.

В определённый момент у неё в тайнике скопилось настолько много сладостей, что те уже начали вываливаться оттуда. Флауэр попыталась сосчитать их, ведь она уже давно научилась считать до скольки угодно, но её отвлекли, и она сбилась на сто тридцать первой конфете. А ведь там было ещё примерно столько же, может, даже больше. По её мнению, на чёрный день было более чем достаточно.

С того момента Флауэр решила немного уменьшить свой упор на сладости, и начала выполнять задания ещё и за книги, куклы, прикольные заколки и прочие штучки, которые ей только нравились.

Количество клиентов, желающих сделать своё задание чужими руками, увеличилось вдвое. Подтянулись дети из первого класса и те, у которых просто не было возможности позволить себе леденцы, но было много всяких интересных вещей. Дети тащили у себя из дома всё ненужное, а Флауэр оценивала вещь и говорила, согласна ли она за неё выполнить задание или нет. Если она была не согласна, то назначала цену вещи в самой практичной валюте… в конфетах, разумеется. А дети «доплачивали» разницу.

Флауэр быстро стала чуть ли не самым уважаемым человеком в школе, даже считая старшеклассников. Как-то раз Акир вновь начал ходить за ней и дразнить плохими словами, и, чтобы отомстить ему, девочка перестала принимать от него какие-либо заказы.

Дети вывод сделали. Больше к ней никто и никогда не приставал. А один мальчик из третьего класса предложил стать её телохранителем в обмен на то, что она поможет разобраться в математике. Она согласилась, ведь у того всё равно больше не было ничего интересного.

У большинства мальчишек, которые выполняли определённые задания только с помощью неё, появилась своеобразная зависимость. Если Флауэр вдруг кого-то невзлюбит и перестанет выполнять чьи-либо задания, то это означало, что у того, на кого она обиделась, будут огромные проблемы не только с учёбой, но и с учителями и родителями.

У Флауэр появилась власть, если это можно так назвать.

Был и ещё один приятный эффект от её работы. То, что Пурпл выполняла в день множество разных домашних заданий, очень благоприятно отразилось и на её собственной учёбе. Она знала все предметы за первый, второй и третий класс просто идеально. Какой бы вопрос ей не задавали, она с лёгкостью давала ответ. Учителя были в восторге от улучшения качества выполнения домашних знаний, родители были в восторге от успеваемости своих детей, глупые мальчики были в восторге, ведь они могли ничего не делать, но стабильно приходить с выполненной работой, Флауэр была в восторге, и даже хозяин ближайшего ларька с леденцами в Страугасе был в восторге. Все были счастливы!

Флауэр дорешала очередную простую математическую задачку и выкинула в свою коробку для мусора палочку от леденца. Она решила, что с завтрашнего дня начнёт изучать предметы за четвёртый класс. Ей нужно увеличивать базу клиентов. Даже несмотря на огромный запас сладостей, девочка страшно боялась того, что её конфеты могут закончиться. Хуже события девочка не могла себе представить.

Перед сном она принялась читать «Приключения кровавого графа». Время было позднее, так что больше двадцати страниц она не осилила. Книжка оказалась интересной. Конечно, не такой увлекательной, какой была прошлая, но всё равно она определённо стоила того, чтобы ради неё немного поделать математику.

Флауэр отложила книгу и легла спать. Завтра утром ей нужно было рано встать для того, чтобы пойти в школу. Теперь у Пурпл не было никаких проблем с учебным заведением, её класс состоял из тех же детей, для которых она выполняла поручения и которые теперь уже не посмеют мешать ей учиться. Да, это была полная победа над глупыми мальчишками!

Последняя мысль девочки перед тем, как заснуть, была грустной: «Жаль, что на уроках не разрешают есть шоколадные конфеты».

Комментарий к Глава 2. Основы бизнеса

Истина — местная противоположность Дёру. Добро, любовь и счастье. По понятным причинам пользуется куда большей популярностью, чем Дёр.

Глава 3. Счастье или нравственность?

28 год от образования Эдринии. 3 месяц холодов

Персонаж: Флауэр Пурпл. 15 лет. Ученица деревенской школы

Юве: Отсутствует

Местность: Бывшее Западное королевство. Деревня Минино

Прозанимавшись полтора часа на сдвоенном уроке инженерного искусства, Флауэр быстро собралась и вышла из школы.

Путь от учебного заведения до дома занял две минуты спокойной ходьбы девочки. Раньше, когда её доставали мальчишки, она считала такое расположение дома ужасно неудобным и неудачным, ведь все кому только не лень могли дойти до её жилища и покричать ей какие-нибудь гадости. Теперь же мнение девочки кардинально изменилось. Когда многим детям нужно было топать до дома аж на другой конец деревни, ей нужно было сделать всего несколько десятков шагов.

Флауэр зашла в небольшой дом. Из-за пыли, плесени и отсутствия в нём хоть какой-нибудь мебели он мог показаться постороннему человеку заброшенным, однако девочка была рада и тому, что у неё хотя бы была крыша над головой. Пурпл сняла рюкзак с плеч и вместе с ним отправилась туда, где сохранялась ещё хоть какая-то чистота и уют — в свою комнату.

Место обитания девочки претерпело существенные изменения за несколько лет. Раньше в комнате было разбросано множество книг, повсюду спрятано куча тайников со сладостями, две кровати: одна для неё, другая для её тёзки — куклы, стол, на котором Флауэр делала уроки за себя и за остальных, огромный шкаф с одеждой и книжная полка. Теперь же здесь была только кровать. Всё остальное: мебель, книги, а также накопленные сладости девочка продала. Увы, кушать Флауэр хотелось больше, чем читать, красиво одеваться и лакомиться шоколадом, который при всём своём невероятном вкусе, голод утолял не так хорошо, как приготовленная каша.

Почти все деньги, вырученные девочкой с продажи всех ценных вещей из дома, в тёплое время года уходили на еду и питьё. В первые же месяцы холодов, она покупала дрова для розжига, труты для огнива, а также всё, что хоть как-то помогало согреться. По рассказам родителей, холодное время на Западе никогда не было таким уж холодным, однако за последние три года климат почему-то решил существенно измениться, и теперь мороз в бывшем Глаорусе был даже свирепее, чем на Севере.

И если бы проблема была только в холоде… Западу досталась проблема пострашнее. Имя этой проблемы — война. То самое управление Западом, куда родители Флауэр хотели, чтобы поступила их дочь, восстало против власти Эдрика Светлого, первого правителя великой Эдринии. На земли вновь провозглашённого Глаоруса сразу обрушилась вся мощь армии Севера. Некоторые владельцы Юве уничтожали целые поселения, которые поддерживали революционеров. Страдали невиновные, люди гибли тысячами. Долго это продолжаться не могло.

Восстание было подавлено за две недели. Но эти две недели сильно повлияли на жизнь всех жителей запада Эдринии. Флауэр не знала, как выживали люди за пределами её деревни, может, лучше, может, хуже. Тот самый Акир Эст, чьи родители занимали довольно высокое положение в обществе, говорил, что на всём Западе всё было очень плохо, но никаких конкретных примеров не приводил. Так что можно было только догадываться, что тот понимал под определением «очень плохо». Впрочем, сомневаться в его словах у девочки не было резона, даже в Минино, которое всю короткую войну поддерживало Эдринию, произошли ужасные перемены.

Цены увеличились в три раза. Еды не хватало. Люди пропадали. Многие из знакомых девочки лишились родственников: у Рейнальда умер дядя, у Фауны, её небольшой подружки, погибла мама, Далья Дакотавна, учительница математики, похоронила трёх своих сыновей. Ну а сама Флауэр лишилась всех сразу. Её маму, папу и бабушку казнили за помощь революционеру-одиночке.

Вышло всё очень глупо: в середине третьего месяца тепла какой-то мужчина предложил двадцать лирей за возможность переночевать. Разумеется, родители согласились, деньги были очень хорошие, а они как раз думали о том, чтобы начать продавать мебель, для того чтобы справится с трудными временами. Революционер переночевал, заплатил как положено и покинул дом. А на следующей день его поймал отряд Дитриха Провокатора, владельца Непробиваемого щита. Революционер раскололся и сдал всех, кто ему помогал, в том числе и семью Пурпл.

За несколько часов Дитрих схватил и казнил всех, на кого указал революционер. Флауэр просто повезло. Провокатор счёл её слишком молодой для того, чтобы по своей воле помогать повстанцу. Он задал ей несколько вопросов, хотел узнать о её отношении к происшествию:

— Девочка, как тебя зовут? — Дитрих обратился к ней сразу после казни её родителей и бабушки.

— Меня зовут Флауэр, — ответила она, пытаясь не расплакаться. Тогда она изо всех сил старалась не показать свою слабость перед убийцей всех её близких людей.

— Красивое имя. Меня зовут Дитрих. Расскажешь мне, как ты относишься к поступку своих родителей?

Флауэр могла бы многое высказать в лицо убийце своих родителей. Но на этом бы её история закончилась. Дитрих бы просто убил её, и всё. Флауэр дурой не была, для своего возраста она, наоборот, была очень хитрой и умела великолепно притворяться. Она всё прекрасно понимала, тогда был именно тот момент, когда обманывать было необходимо. Главное только не переусердствовать.

— Они помогли плохому человеку. Случайно. Из-за этого вы их убили. Я не злюсь на вас. За плохие поступки, даже которые сделаны случайно, всегда следует наказание. Я понимаю.

— Ты очень умная девочка, Флауэр. Скажи мне, ты же не повторишь ошибок своих родителей?

— Нет. Я буду хорошо себя вести. Если плохой человек попросится переночевать, то я сообщу об этом моей родине, Эдринии. Я не поступлю так, как поступили мои родители.

Дитриха удовлетворила эта ложь. Он покинул деревню, а Флауэр переселили к многодетной семье, но там она надолго не задержалась. Мать семейства быстро поставила её перед фактом. Денег, чтобы кормить её, у них нет, места для неё тоже. Так что либо она возвращается к себе домой, либо с ней произойдёт «несчастный случай».

Выбор для Пурпл был очевиден. С того момента Флауэр стала жить одна.

Девочка не бросила школу и продолжила учиться. Она пыталась заработать, как делала это раньше, выполняя поручения за остальных. Сначала у неё получалось, вместо шоколадных конфет она брала хлеб, масло, а также дрова в месяцы холодов. Однако у родителей других детей тоже были серьёзные финансовые проблемы. Так что вскоре практически у всех детей, за которых она выполняла задания, больше не было для неё ничего стоящего. Тогда Флауэр и начала продавать всё, без чего она могла обойтись. Сначала старые игрушки, потом лишнюю мебель, потом прочитанные книжки, затем её любимые вещи и не такую уж и лишнюю мебель, сладости… и вот всё закончилось.

Денег нет. Еды нет. Остались только дрова, но продавать их нельзя, даже топя печку, она мёрзнет. Если она избавится от отопления, то сразу же окоченеет. Флауэр не ела уже два дня, и она видела только один способ, как ей не умереть от голода — пойти на свидание со своим старым знакомым, Акиром Эстом.

Акир, наверное, единственный в её деревне, кто до сих пор живёт припеваючи. Его отец торгует сладостями в столице Эдринии — Давейте. Давейт был центром мира, все работающие там люди просто не знали такого слова, как «бедность». Мать устроилась чуть ли не лучше: она работала лично на короля, занималась поисками утерянных Юве на Западе. Обе этих работы являются невероятно высокооплачиваемыми и престижными.

Акир единственный, кто по-прежнему берёт у неё заказы на выполнение домашних заданий. Когда все помирают с голоду, семья Эстов устраивает пир для нуждающихся. Когда все замерзают, Акир раздаёт дрова и приглашает погреться у себя дома. У мальчика всё было прекрасно. Вероятно, его единственная проблема заключалась в том, что Флауэр уже, наверное, раз десять, если не больше, отказывалась пойти с ним на свидание.

Акир был сильным, мужественным, красивым, добрым, возможно даже чутким в глубине души мальчиком. Его надоедливость осталась в прошлом. Он стал галантным, красиво одетым, практически принцем из сказок, а его семья была самой богатой на множество километров до ближайшего города. По нему сохла каждая девочка из класса, но все знаки внимания он оказывал одной только Флауэр.

Однако та упорно не обращала на него внимание и отказывалась идти на свидание. Почему? Да всё просто. У мальчика был один недостаток, который перечёркивал все его достоинства на корню. Акир был глупым.

За все эти года Флауэр хорошо изучила своих одноклассников. У каждого были свои плюсы и минусы, но тупость Акира переходила все границы. Все задания он делал с её помощью, на уроках валял дурака, постоянно выпендривался, причём старался это делать так, чтобы его обязательно видела Флауэр. Поговорить с ним было не о чем, даже читать ещё год назад он не умел. Пурпл терпеть не могла Акира, а его внимание лишь досаждало ей.

Но сейчас у неё просто не было выбора. Денег на еду у неё нет, а мальчик приглашал её к себе домой — перекусить. Там будет еда, тепло и уют. Хоть временно, но это было её спасением. И цена этого — всего лишь провести некоторое время в компании мальчика её возраста. Для выживания иногда необходимо переступать через гордость, так что именно это Флауэр и собиралась делать.

Решившись, девочка немного посидела в своей комнате и, определившись со стратегией поведения, пошла искать Акира.

Мальчик развлекался возле школы со своей преданной компанией: Журой и Рейнальдом. Антона с ними не было, он погиб от воспаления лёгких в прошлом году. Узнав о согласии Флауэр, Акир страшно обрадовался, можно сказать, расцвёл на глазах. Затем тот быстро забыл о своих друзьях и побежал к себе домой готовиться. Пурпл же вернулась к себе, якобы для того, чтобы выбрать, что ей на себя надеть. Выбор состоял из помногу раз зашитого старого красного платья, которое никто в деревне не хотел покупать, и плаща, который уже был на ней надет. Сложный выбор, нечего сказать.

Переодевшись для разнообразия в платье, немного подумав над причёской и просто выждав некоторое время, чтобы парень думал, будто бы она тщательно готовится, Флауэр направилась в дом Эстов. У входа её сразу же встретил Акир.

— Выглядишь великолепно, — заявил он.

Даже без зеркала девочка неплохо представляла, как она выглядит со стороны, поэтому хмыкнула у себя в голове. Либо Акир влюблён в неё настолько, что не видит, насколько ужасно это платье, либо он решил сказать это просто из вежливости.

Сам он выглядел куда лучше, чем она. На нём были чёрные штаны с дорогой белой рубашкой, на которой нарисован герб Эдринии — чёрная корона на красном фоне. У Флауэр возникло ощущение, будто бы у них было не свидание, а свадьба. Как бы, кстати, до этого дело не дошло!

Мальчик отвёл её в обеденный зал, где уже стояли две порции капустного супа с мясом. Отметив хороший внешний вид Акира, хорошую подготовку к свиданию, которое состояло из вкусной еды и слуги (ничего себе живёт! Личный слуга!), убравшего объедки, девочка всё же решила дать парню шанс.

Шанс свой Акир упустил в первом же разговоре. Он явно ошибся с выбором темы для свидания. Интересно, какой девушке понравится послушать о том, как парень неделю назад угодил кулаком в глаз однокласснику. Изображая интерес, Флауэр сосредоточилась на поедании пищи. Она старалась есть медленно, не показывая своего жуткого голода и желания наброситься на еду. Темы тем временем менялись с одной на другую, они становились всё страннее и страннее: «Как правильно бить других мальчишек?», «Как мухлевать в карты?», и внезапно, когда свидание начало подходить к концу, вся еда была съедена, а голод утолён — «Чем червяки отличаются от змей?». Изображать интерес и дальше было слишком сложно даже для хорошо притворяющейся Флауэр.

— Слушай, а тебе не приходило в голову, что девушке может быть не интересны эти темы? — девочка решила намекнуть Акиру о его немного неправильном поведении.

— А? — Акир, кажется, здорово расстроился. — Ну да, наверное. О чём бы ты хотела поговорить?

— Ну, давай поговорим о книгах. Какие тебе нравятся? — Флауэр облокотилась на спинку стула. Она знала, что Акир только совсем недавно научился читать, но он же на чём-то точно учился. Не мог же он не прочитать ни одной книги за свою жизнь?

— Мне? Ну я ещё не читал ни одной книги. Хмм…

А, нет, видимо, мог.

— Хорошо. Давай поговорим о чём-нибудь простом. Например, об одноклассниках. Ты же должен сформировать своё мнение о них, правильно? Кто, по-твоему мнению, среди них самый умный?

Флауэр была уверена, что самая умная именно она. И Акир должен это понимать. Плюс тот факт, что он в неё влюблён, а значит, что в отношении её не очень объективен. Конечно, парень должен сказать, что самая умная — она. Однако вдруг Эст назовёт кого-то другого?

— Я бы не хотел показаться самовлюблённым, но мне кажется, что самый умный — я.

Флауэр уставилась на Акира. Ей потребовалось всё своё самообладание, чтобы ни показать, как сильно ошарашил её подобный ответ. Самый глупый человек во всей деревне считает себя самым умным?! Вероятно, что-то в её лице всё же промелькнуло, потому что мальчик решил немного усовершенствовать свой ответ:

— Ну и ты, конечно. Мы оба с тобой самые умные. Постоянно замечаю, как хорошо ты отвечаешь на уроках. Не то что остальные! Вот знаешь поговорку про мысль, которая в одно ухо влетает, а в другое вылетает.

— Знаю. Только она по-другому звучит…

— Не важно. У всех других мысли… ну… именно так и работают.

— А у нас с тобой? Вернее, у тебя? Как именно работают твои мысли, что они делают тебя таким умным? — Флауэр уже потеряла всякую надежду на здравомыслие Акира, поэтому просто развлекалась. Ей было любопытно, почему самый глупый человек класса решил, что он очень умный.

— Ну… — Акир скрытого подтекста не понял и сейчас напрягал все свои полторы извилины, пытаясь сформировать словесное высказывание о движении мыслей. — Значит, мысль залетает ко мне в голову…

Затем умирает в конвульсиях, но в страшных мучениях успевает перед смертью сообщить остальным мыслям, чтобы больше сюда никто не залетал. Да, именно так.

— Там, значит, она… ну… типа… помогает мне и… остаётся там. Вот! — по-видимому, истратив весь свой словесный запас, выдавил из себя мальчик.

— Хорошо. Забудем об этом, — надо было срочно сменить тему. Если она рассмеётся, то всё испортит, а ей возможно придётся пойти на ещё одно свидание. — Давай поговорим о твоей семье. Расскажи, чем занимается твой папа? Или мама? Я в общих чертах знаю, но с радостью бы узнала поподробней.

— У папы свой магазин в Давейте. А мама ищет эти Юве… Слушай! Моя мама недавно нашла Юве, представляешь?

— Нашла? — насколько Флауэр знает, утерянные Юве уже давно никто не находил. Она слышала, за них можно купить целый дом… возможно даже в Давейте! Если бы она нашла что-то подобное, то точно решила бы все вопросы с едой.

— Да, пойдём, я тебе покажу! В кладовке! Называется Хамелеон! — Акир быстро встал, развернулся, затем немного постоял, вновь развернулся и сел. — Слушай, извини, я вспомнил, что мне мама запретила кому-нибудь его показывать. Прости.

— Да ничего страшного, забудь. Я всё равно не интересуюсь этими Юве, — Флауэр встала с места. — Нормально посидели. Я думаю, мне пора.

— Подожди, — Акир тоже встал и внезапно засмущался. — Ты… Ты… Ну…

«Ты не хочешь начать со мной встречаться?» — Флауэр в голове попробовала угадать реплику Акира. Поведения глупых мальчишек легко предугадывать.

— …Ты бы это… не хотела бы, чтобы нас считали парнем и девушкой?

Ну почти.

— Боюсь, что пока не время, — сказала Флауэр. — Может, как-нибудь потом вернёмся к этому вопросу, но пока что мой ответ — нет.

— О, ясно, — Акир явно расстроился. Надеялся на согласие? — Давай, может, я тогда подарю тебе чего-нибудь? Что вы, девочки, вообще любите?

— Не нужно подарков. Давай, может, дашь мне хлебушка? — главное не показать Акиру, насколько у неё плохо с едой. Нужна причина. — Я птичек покормлю. А когда буду кормить, буду думать о тебе.

Флауэр искренне и очень сильно обрадовалась, когда Акир дал ей с собой батон хлеба. О еде в ближайшие два дня можно будет не беспокоиться.

Она вернулась домой, спрятала хлеб и погрузилась в мрачные мысли о своём будущем.

У неё есть еда и дрова. Два дня она ещё и проживёт, но что дальше? У Флауэр была одна не очень хорошая мысль, как ей выжить. Очень не хорошая. Но, кажется, это была её единственная возможность. Хотя…

Что вообще отличает плохого человека от хорошего? Является ли Акир плохим, только потому что он глупый? Разумеется, нет. Акир, может, и глупый, но добрый. Да, он дерётся, прогуливает уроки, но в то же время много кому помогает. Акир и его семья, без сомнений, хорошие люди. Так же, как и её родители. Они тоже были хорошими людьми. Но их убили плохие люди. Плохие люди совершили зло. Станет ли она плохим человеком, если украдёт у семьи Акира? Да, станет. Только плохие люди делают зло хорошим.

Ну а что ещё ей остаётся делать? Хлеб закончится, и что дальше? Где доставать пропитание? Пойти на ещё одно свидание? Ладно, возможно Акир ничего не заподозрит и согласится. Что потом? Умереть от голода? Начать встречать с Акиром за еду? Выйти за него замуж? Продавать тело? Какие ещё есть варианты?

Вариантов не было. Из-за того, что она была девочкой и не могла таскать тяжести, её не брали на работу. Да и работы толком почти не было, с полем всё плохо, даже многие взрослые не могут найти себе занятие. Родители говорили ей продолжать учиться, и тогда она достигнет успеха, но школа была практически закончена Флауэр, а где применить полученные знания Пурпл так и не нашла.

Деньги брать просто неоткуда. Что же ей делать?

Флауэр поправила волосы и со смирением уставилась на кровать. Она знала ответы на все эти вопросы, просто боялась их дать. Она не хотела отвечать на эти вопросы. Ответ был только один, и он единственно верный. Его нужно дать… Или умереть… А умирать Флауэр не желала.

Ответ прост — лучше быть плохим человеком, но живым, чем хорошим, но мёртвым.

Девочка достала из-под кровати спрятанный листок и ещё раз прочитала его содержимое. У неё всегда был красивый почерк, и буквы угадывались без труда.

Список дел:

1) Закончить школу.

2) Убить Дитриха Провокатора.

Затем она взяла единственный не проданный карандаш и дописала:

3) Украсть Юве у семьи Акира Эста.

Глава 4. Знакомство с Орчели

26 год от образования Эдринии. 3 месяц тепла

Персонаж: Орчели Фан. 15 лет. Армеец четвёртого ранга

Юве: Отсутствует

Местность: Южная часть Эдринии. Улла-Мубеж. Военный лагерь

Боец звёздного ранга Стефан Гац, который являлся главнокомандующим детского военного подразделения, сегодня был явно не в духе. Пятнадцатилетний широкоплечий шатен по имени Орчели Фан с кудрявыми волосами, выглядящий куда крепче и старше своего возраста, это понял сразу же, когда только увидел недовольное лицо сорокапятилетнего мужчины. Остриё меча, приставленное к его лбу, также намекало на то, что Гац был весьма и весьма недоволен. Намёки тот умел давать довольно ясные.

— Боец четвёртого ранга, Орчели Фан! — гаркнул главнокомандующий в ухо Орчели.

— Так точно! — закричал в ответ на обращение к себе парень. Он уже давно понял, что Стефан обожает, когда его подчинённые кричат по повода и без повода.

— Объясни этим недоразвитым пятёркам о моём состоянии!

Орчели обернулся к остальным парням, стоящим в шеренге. У каждого на лице было своё индивидуальное выражение. Некоторые боязливо смотрели на Стефана Гаца, некоторые смотрели в пустоту, некоторые не выспались и старались затеряться среди остальных, чтобы на них ни в коем случае не было обращено внимание их разозлённого командира. Особо бесстрашные, в число которых входили лучшие друзья юноши Золин и Гай, улыбались, ожидая шутку, которую, как они надеялись, сейчас выдаст Орчели.

Однако парень ничего подобного делать не собирался. Он прекрасно понимал, что сейчас Стефан Гац действительно находится в отвратительном расположении духа. А перед лицом разозлённого главнокомандующего шутить мог только самоубийца. Орчели самоубийцей не был, поэтому в этот раз решил обойтись без рискованных высказываний.

— Наш командир недоволен, армейцы! — закричал Фан и так уже всем очевидную информацию.

— Невероятная догадка, Фан! Расскажи-ка нам, как ты это понял! — продолжил орать Стефан.

— Не знаю, командир! — Орчели покосился на остриё меча, упирающееся в его лоб. — Великая богиня Истина подсказала!

— Истина? Да, она любит совать нос не в свои дела. А может это был Дёр, Фан? Не отвечай! Лучше скажи мне, четвёрка, спасёт ли тебя твоя богиня, если этот меч сейчас пробьёт твой, без сомнений, чрезвычайно развитый мозг!

— Никак нет, командир! — Орчели старался кричать так же, как и Стефан. Но как бы он не старался, громче Гаца кричать ему не удавалось. Никому не удавалось.

Фан был уверен, что ничего подобного главнокомандующий делать не собирался, поэтому был абсолютно спокоен. За все годы, проведённые в отряде одарённых, он уже давно успел изучить поведение бойца звёздного ранга. Гац любил кричать, громить что-нибудь, а больше всего тот обожал оскорблять не нравившихся ему личностей, однако этим всё и ограничивалось. Стефан никогда никого не бил, даже самых провинившихся.

— Невероятно! Ты снова прав, Фан! — Стефан убрал меч от его лба и бросил в стену.

Раздался грохот.

Типичные события, которые происходят, когда Стефан злился, уже произошли. Угроза — есть. Погром — есть. Оскорбления? Наверное, ещё будут.

— Ты же у нас гений, я прав? Расскажи мне, гений, почему я недоволен?!

Вот на этот вопрос Орчели ответа не знал. Парень лучше всех из отряда одарённых разбирался в характере главнокомандующего, но он не был магом и не умел читать мысли. Гац был недоволен всегда, а причиной было всё, что дышало, двигалось или говорило. Однако сейчас он, кажется, был зол всерьёз. А значит, что-то произошло. Что-то нехорошее. Вот только что именно, Фан не знал. Можно было попробовать угадать, но шансов на успех откровенно мало.

«Ладно, начать стоит с самого простого», — решил Орчели.

— Предположу, что вы не выспались, командир! — парень громко высказал своё предположение.

— Слишком просто, Фан! После того, что позавчера вытворил твой голубой дружок, я не смогу высыпаться по ночам ещё много лет. Но недоволен я не из-за этого. Произошло что-то ещё серьёзнее. Пробуй ещё раз!

— Серьёзнее вашего сна? Таких вещей нет! Неужели война пришла?! — всё же решил рискнуть и отшутиться Орчели, однако неожиданно он попал в точку.

— Невероятно! Орчели Фан! Если бы не минимальный возраст для третьего ранга, я бы тебя повысил прямо сию секунду! Я уже давно понял, что ты, как единственная четвёрка здесь, умнее в пятнадцать раз всех этих дегенератов… Итак! — Стефан отошёл от Фана и, пнув по дороге рукоятку многострадального меча, вернулся в центр просторного зала. — Теперь, будем играть в игру! Игра называется «Кто не хочет чистить туалеты?». Попробуем понять, кто из вас, тупых дегенератов, дегенерат с более высоким уровнем развития?! Внимание, первый вопрос. Ответивший на него, в отличие от остальных, не отправится чистить говно. Приз того стоит, я вас уверяю. Кто опять взбунтовался против власти Эдринии? Вариант «А» — Юг. Вариант «Б» — Восток. Вариант «В» — Запад. Вариант «Г» — Жирная мамаша Золина Крока. Время пошло!

Словно по команде Гай и Золин одновременно посмотрели на Орчели. Через пару секунд к ним присоединились Барин и Эдрик. Они все ждали, что Фан громко заявит, что выбирает последний вариант. Только у него хватало смелости, чтобы шутить перед лицом Стефана Гаца, грозы Юга и владельца Непробиваемой брони. Несмотря на грозный характер, Стефан имел чувство юмора, и хорошая шутка могла бы отвлечь его от выдачи наказаний, так что умелое слово Фана могло спасти остальных. Однако Орчели молчал.

Восстание — не шуточное событие. После подобных происшествий король Эдринии Эдрик Светлый жестоко расправлялся со всеми, кто в нём хоть как-либо участвовал. А после наказания провинившегося региона правитель мира также усиливал контроль и над остальными территориями, которые в прошлом были отдельными королевствами и не находились под контролем Светлого до образования Эдринии. Кто бы не восстал, Югу тоже достанется по самое не балуй, причём основной удар примет на себя как раз подобные академии по подготовке Владельцев. Так что негодование Стефана было вполне себе обоснованным, а в плохом настроении главнокомандующий не сильно любил неудачные шутки. В плохом настроении тот вообще ничего не любил.

— Командир, разрешите предположить, что это был Юг! — громко воскликнул Гай Симмонс, молодой худой парень с прыщами на лице.

Орчели мысленно схватился за голову. Все девять одарённых считали, что он, постоянно шутя со Стефаном, играет с огнём. Что рано или поздно Гац взбесится и лишит Фана его недавно полученного первого звания. Но сам Орчели не был с этим согласен, он считал, что он шутит умно и осторожно, а остальные, выдавая такие идиотские предположения, рискуют куда больше, чем он.

В определённых моментах некоторым лучше вообще ничего не говорить, даже если имеется уверенность в своей правоте. И уж тем более молчать следует Гаю! Тому самому Гаю, который позавчера умудрился попасться на том, что читал свои странные книжки с картинками во время работы на кухне. Ему следовало бы молчать около месяца и надеяться на то, чтобы Стефан тихо и мирно забудет о его существовании, а он творит что-то невероятное.

Орчели был уверен, что ответ Симмонса был неверным. Скорее всего восстал Запад, это уже давно назревало. Нить в таком случае, вероятно, шла с Востока, но там революционеры действовали слишком осторожно, чтобы открыто перестать подчиняться. Если бы восстал Юг, то они все прямо сейчас уже бы сидели в повозках и ехали на боевое крещение, да ещё и неизвестно на чьей стороне.

Орчели слышал, что двадцать с чем-то лет назад ещё молодой Стефан Гац собирал людей для того, чтобы дать отпор Эдрику Светлому и не дать ему захватить весь мир. Но что-то тогда, видимо, не срослось, поэтому никакого противостояния не получилось, и Стефан до сих пор пребывал в добром здравии и являлся как владельцем Юве, так и генералом армии Юга Эдринии.

— Скажи мне, Гей, — Гац с привычным для него злым выражением лица подошёл к Симмонсу. — Ты, мать твою, бессмертный или просто тупой?

— Тупой, командир! — Гай быстро понял, что ошибся и пошёл на попятную.

— Будь ты тупым, ты бы ответил, что ты бессмертный! — Стефан не спешил отставать от Симмонса. — Слушай, Гей, может тебе не хватило моего наказания? Хочешь, я эти твои книжки тебе в жопу затолкаю?

— Вариант «В». Я считаю, что восстал Запад, командир! — решил спасти своего друга Орчели. Он не был уверен в ответе, восстать мог и Восток, но даже если он ошибётся, то Гац не будет сильно буйствовать… наверное… в конце концов, он всё же был его любимчиком.

Гац быстро потерял интерес к Гаю, отошёл от него и вернулся к Фану.

— Абсолютно правильно! Фан, твою мать, в кого ты такой умный?! Ты, случаем, не мой внебрачный сын?

— Сомневаюсь, командир!

— Я тоже, Фан! Пятнадцать лет назад я трахал только второсортных шлюх с мозгом, вес которого был обратно пропорционален весу мамаши Золина! А твоя мать должна быть минимум учёным или, может, даже магом! Ладно, Фан, этот вопрос я планировал задать всему отряду, но среди них нет ни одного человека, чей мозг весил бы больше мозга глупой улитки, так что я задам этот вопрос тебе! Что это за люди там, на Западе, которые решили взбунтоваться?

Орчели не имел представления о подробностях восстания, но знал какой ответ точно примет Стефан.

— Мудаки, командир!

— Прямо в точку, Фан! Как и всегда! Я прямо сейчас пойду к специальным людям и заставлю их отменить возрастное ограничение для третьего ранга! И мне вообще насрать, что они мне будут заливать, ты сегодня же станешь тройкой, я тебе обещаю! А ты пока возьми этих горилл и иди на пробежку. Отжимания, подтягивания, и дальше по списку! Вольно, мать его! — Гац отвернулся от Орчели и в быстром темпе покинул зал.

Несмотря на приказ «вольно», отряд остался стоять на месте, прислушиваясь к звукам удаляющихся шагов Стефана. Наконец шаги пропали, и сразу трое из отряда — Барин, Арк и Эдрик — громко рассмеялись и вышли из шеренги. Через пару секунд к ним присоединился Золин и сам Орчели.

— Поздравляю с третьим рангом, Фан! Я до последнего считал, что ты выберешь вариант «Г», а ты стерпел и получил звание! — сквозь смех выдавил Золин, очень толстый мальчик с такими же толстыми родителями, о чём постоянно всем напоминал Стефан.

— Кто бы мог подумать, что наш Орчели получит третий ранг раньше, чем хоть кто-то из нас дослужится до четвёртого! — заметил Влас Ногальс. Ухоженный блондин, родившийся в тот же день, что и Орчели.

— Ну что, командуй, боец третьего ранга, — самый лучший друг Орчели — Гай — шутливо отдал честь. Симмонс постоянно попадал в неприятности, но всегда сохранял хорошее расположение духа.

— Сейчас будет вам первый приказ, не волнуйтесь, — отсмеявшись ответил Орчели. — Но сначала скажи мне, какой нафиг Юг, Гай? Ты серьёзно решил, что восстал Юг?

— Ну а почему нет? Он явно разозлён происшествием… Ну а зачем, по-твоему, ему париться из-за событий, произошедших где-то там, далеко?

— Поддерживаю! — вставил Барин, шатен с ничем непримечательной внешностью. Барин Семшов был довольно неплохим парнем на самом деле, однако из-за проблем с нервами в серьёзных ситуациях вёл себя неадекватно. — Я тоже подумал, что всё дело в Юге, однако я не самоубийца и не любимчик, чтобы говорить в лицо Гацу то, в чём я не уверен.

— Так-то ты и за «любимчика» можешь чистить туалеты отправиться, — вставил Золин. — Не забывай, что наш Орчели теперь почти что третий ранг, а тройки могут приказывать пятёркам. Я бы на твоём месте был бы поосторожней. И да, к слову, я тоже понял, что восстали не мы. Если бы что-то на Юге произошло, нас бы Гац пинками засунул в доспехи и отправил бы воевать.

— Слышь, свинина! Ты если наезжаешь… — Артём, старший брат Барина, вновь попытался полезть в конфликт.

Артём Семшов постоянно защищал своего младшего брата и терпеть не мог Золина, поэтому одного неправильного слова, сказанного полным парнем, хватало, чтобы развязать конфликт.

— Всё, ладно. Хорош ругаться! — Орчели не дал Семшову закончить реплику. — Артём, ну, твою мать, нам атмосферу в отряде нужно нормальную поддерживать, а ты всё портишь! Я серьёзно буду вас на штрафную работу отправлять, если вы будете собачиться друг с другом постоянно. Тем более теперь, когда я могу это делать. Практически с младенчества вместе, а взаимопонимание так и не наладили!

— Да ладно тебе, старикана здесь нет, можно и поругаться немного, — Гай сделал пару шагов вперёд. Он решил вступиться то ли за Золина, то ли за Артёма. А скорее всего, просто ратовал за какую-нибудь шумиху. Надо бы его отучать.

— Как ты обращаешься к старшему по званию?! — Орчели сделал тревожное лицо и выразительно посмотрел за спину Гаю.

Тот, будто бы ошпарившись, мгновенно прыгнул вперёд и с ужасом в глазах обернулся, пытаясь обнаружить Стефана. Но у него за спиной никого не было.

Все присутствующие, кроме Гая, Юхана, Семшова-старшего и Золина, рассмеялись.

— Благословенная Истина, не пугай так! — Гай воскликнул это так, словно только что пробежал кросс. — Я всерьёз подумал, что Гац стоит за моей спиной! Он же уже подкрадывался так… Не надо больше такого!

— Ну так будь осторожнее. Веди себя так, словно Гац постоянно за тобой шпионит, он может, кстати… Ладно, я вообще вот о чём собирался поговорить. Прежде, чем отправиться на физическую подготовку…

— Только не говори, что ты теперь будешь заставлять нас работать! — возмутился Барин. — Звание на друзей не меняют, ты в курсе?

— Не волнуйся. Всё как обычно. Проимитируйте деятельность, но, если попадётесь, то я непричём. Мы одна команда, и даже если к моей звезде вы так и останетесь пятёрками, я вас не брошу! — Орчели поднял кулак над головой.

— Какая речь! Я аж прослезился! — Золин притворно смахнул слезу.

— Именно! — Орчели ничуть не смутился. — Так вот, прежде чем идти на физические упражнения, я бы хотел кое-что прояснить. Помните загадку Гаца?

— Которую? — уточнил Барин.

— Про то, что общего между моим отцом и дятлом? — предположил Золин.

Арк громко засмеялся, по-видимому, припомнив ответ.

— Нет, разумеется, не эту. Про Юве и Пятёрок.

— Я помню, — подал голос, молчавший уже неделю Юхан. — Ты думаешь, он это всерьёз? Мне казалось, что по окончании службы нам всем выдадут боевые Юве. Мы же всё-таки не просто случайные люди с улицы.

— Так было раньше, до нашего рождения ещё, — объяснил Фан. — Тогда маги распределяли Юве между королевствами, и все знали, у кого какое Юве. После образования Эдринии всё стало иначе. Половина Юве у Эдрика Светлого в закромах, а тот их раздаёт только Северянам, а вторую половину просто расхватали все, кто мог. Управление Югом, мне кажется, обладает едва ли десятком Юве, причём часть из них может быть и не боевыми. Так что даже несмотря на специализацию нашего отряда, вряд ли все эти Юве достанутся именно нам.

— Мы же отряд десяти одарённых! Они что, вообще берега попутали?! — негодовал Семшов-старший. — Мои родители сдали нас сюда только для того, чтобы мы стали Владельцами, и всё! Если бы это был просто отряд военной подготовки, то хрен бы я здесь остался.

— Дёр, так нечестно! — впервые Золин с Артёмом пришли к общему мнению. — На кой хер я вообще здесь нахожусь? Почему в таком случае я терплю постоянные издевательства Гаца?

— Спокойно, спокойно, это только догадки, — сказал Орчели. — Может, дело обстоит не так уж плохо. Вполне вероятно, что сколько-то из нас получат Юве, а сколько-то нет. Думаю, это будет зависеть от ранга. Так что лучше бы вы уже начали чесаться и стали зарабатывать репутацию. В любом случае, я остаюсь точно. Я не знаю своих родителей, а соответственно мне уходить некуда. Вам лучше тоже остаться, даже без Юве мы всё равно останемся командой!

Никто не ушёл из отряда одарённых. Орчели был не только самым высокоранговым бойцом среди отряда десяти одарённых, но и прирождённым лидером. Его голос прекратил резаться и стал немного похожим на голос командующего, словам Фана внимали все остальные, его признавали лидером все парни с абсолютно разными характерами. То, что говорил Орчели, помогало отряду избегать гнева Стефана Гаца.

У Фана, в отличие от большинства, не было живых родителей, так что он с самого детства воспитывался как армеец. И он собирался достичь огромного успеха на военной службе. Кто знает, может, уже лет через пять отряд десяти одарённых Юга будет основной боевой силой этого мира? А может, он будет стоять во главе войска? Кто знает, кто знает…

Стефан Гац всё же смог добиться своего, и на следующий день Орчели Фан получил третий ранг.

Глава 5. Сила против навыков

Комментарий к Глава 5. Сила против навыков

Северное Сияние — город.

Жагер и Пиро — два Юве. Считаются одними из сильнейших магических предметов.

27 год от образования Эдринии. 5 месяц холодов

Персонаж: Орчели Фан. 15 лет. Армеец третьего ранга

Юве: Отсутствует

Местность: Бывшее Южное королевство. Улла-Мубеж. Главный бойцовский зал имени Зода

— Итак! Финальный бой между победителями внутренних турниров отрядов десяти одарённых! На левой стороне ринга находится непобеди-и-и-и-и-мый Видроу! Чудовище из сказок пришло, чтобы разделаться со своими врагами! Орчели Фан, армеец третьего ранга, представляющий юг Эдринии. Поприветствуйте его! — громко объявил Стефан Гац.

К аплодисментам Гаца присоединилась примерно половина собравшихся. Не многим пришлись по душе подобные объявления.

Изначально турнир одарённых подразумевался как официальное событие, которое сталкивало самых талантливых подростков четырёх королевств и выявляло среди них лучшего. Однако Гац своими комментариями превратил серьёзный турнир в какую-то дорожную потасовку со ставками и преувеличениями. Стефан потребовал от участников выбрать свои прозвища, какие-то фирменные жесты, в общем, много из того, что в мировых турнирах никогда не использовалось.

В принципе, Орчели был отнюдь не против подобного. Ему, наверное, это даже нравилось. То, как все им восхищались после победы в полуфинале, тешило его самолюбие и дарило радостные ощущения, а эти преувеличения Стефана ещё больше раззадоривали зрителей.

Вот и сейчас, после объявления его имени, раздались громкие аплодисменты и подбадривающие выкрики от девяти (восьми на самом деле, Юхан молчал) членов отряда одарённых Юга. А также жидкие аплодисменты от судей с небольшим звёздным составом и некоторых особых зрителей. А вот одарённые Востока и Севера к аплодисментам не присоединились. Причины тех и тех Орчели прекрасно понимал, представитель бывшего Ворна сейчас стоял напротив него, а представителя бывшего Зубриона Фан повалил в полуфинале. Северяне не привыкли проигрывать. Наверное, именно из-за провала их кандидата на финал не пришёл Эдрик Светлый. Короля Эдринии Орчели видел лишь мельком сразу после своей победы, и тот тогда явно был в ярости.

После окончания аплодисментов Фан показал свой фирменный жест, придуманный единственным бойцом четвёртого ранга в их отряде — Барином. Орчели резко поднял свою руку, как будто сжимает горло противника, а затем сделал два последовательных удара рукой и ногой. Также постарался показать мышцы, которые у него были явно более развитыми, чем у всех остальных пятнадцатилетних. Изначально ему не очень понравилась идея красоваться перед людьми, это очень смахивало на хвастовство, но все остальные члены отряда, даже молчун Юхан и вечно больной Карл, высказались за то, чтобы он как можно ярче заявил о себе. Орчели решился и не пожалел.

— На правой стороне ринга находится тот, кто решил назвать себя «Просто Кем». Кем Топоров, армеец четвёртого ранга, он представляет Восток в этой битве! Поприветствуйте и его тоже!

Девять кандидатов с Востока использовали аплодисменты, чтобы выразить поддержку, однако остальные зрители больше молчали. Золин вообще выкрикнул что-то оскорбительное, за что получил долгий и пронзительный взгляд Гаца, который ясно говорил о том, что четвёркой тот станет не скоро. Кем, который стоял с каменным лицом напротив Фана, никак не отреагировал на слабую поддержку зрителей.

Орчели видел его бой с представителем Запада — Горцем. Там всё было достаточно равно, победить мог любой, но удача благоволила Просто Кему, вот он здесь и оказался. Сам же Фан раскатал фаворита, бойца Севера. Победил вообще без каких-либо проблем, за что получил обещание Гаца, что тот присвоит ему второй ранг, как только он достигнет шестнадцати лет, даже если он каким-то образом и проиграет в финале.

А он не проиграет! В своей победе Орчели был уверен на все сто процентов, он вообще ещё ни разу не проигрывал в любых силовых соревнованиях. Все тренировочные бои всегда заканчивались его победой, да и турнирные тоже. Гая, Власа и Артёма он победил практически за десять секунд, в финале Барин продержался немногим больше. Северянин в полуфинале был хорош, но Фан был ещё лучше. Куда тут до него вообще хоть кому-нибудь?

— И-и… начали! — скомандовал Гац.

Орчели Фан сразу устремился на оппонента, намереваясь сокрушить его первым же ударом. Он никого ещё не побеждал за один удар, даже Золина, может, в финале наконец выйдет? Орчели надеялся, что за такое ему могут дать внеочередное звание! Противник, как Фан подозревал, был не особо сложным, так что он вполне мог попробовать победить и через пять секунд после начала боя.

Фан метил в челюсть и почти уже достал своего оппонента, но не тут-то было. Какого же было его удивление, когда Просто Кем неожиданно пропал прямо перед его кулаком, а затем парень почувствовал дикую боль в паху и упал на импровизированный ринг. Орчели быстро опомнился, встал и развернулся, чтобы снова напасть, но сразу же лицом поймал пятку своего оппонента, вторично упав на ринг.

Что за твою мать?! Кем-то не так прост! Он такого не показывал в битве с Горцем! Неужели тот притворялся в полуфинале специально, чтобы победить в финале?

В этот раз встать Орчели не дали. Топоров нанес пару ударов ногой, а затем уселся на подростка и принялся наносить удары по его лицу.

Он недооценил своего соперника, сильно недооценил.

Сознание Орчели на секунду поблекло, но он зарычал и скинул с себя оппонента за счёт чистой силы.

Тут же Фан и придумал свой план на победу. Он был куда сильнее своего оппонента. Ещё бы, целыми днями выполнял физические упражнения, может, Кем был быстрее, может, умнее, может, искуснее, но сила точно была за ним. Ему нужно было нанести всего один удар!

Фан попытался нанести удар сверху вниз, в челюсть противника, как и в прошлый раз, но более профессионально, не как деревенщина, а как его учили. Однако его рука наткнулась на блок Кема, да и удар получился не очень сильным, поэтому его оппонент выдержал, и он с тем же нейтральным лицом нанёс ещё два удара по животу Орчели. Было больно, однако Фан был крепок и ответным ударом отправил Топорова в полёт. Его противник явно не ожидал, что он не только устоит, но и ответит.

Кем быстро поднялся и с удивлением посмотрела на Фана. И он тоже недооценил его. Кажется, они оба ожидали быструю победу.

Орчели побежал на оппонента. Он не собирался поддаться боли и сдаваться, он собирался выиграть. Любой ценой!

Фан попробовал ударить ногой в прыжке, но Кем просто отступил на пару шагов, а затем отошёл ещё дальше и на его лице наконец появилась эмоция. Насмешка. Он выставил руку вперед и поманил его к себе пальцами.

«Да кто он такой? Я даже в боях взрослых не видел таких навыков!» — подумал Орчели. — «Я здесь самый сильный! Да, ты много умеешь, но ты хлипкий, а я нет! Один мой удар, и ты отлетишь! Это лишь вопрос времени! Ну что, мразота, посмотрим, как ты это отобьешь!»

Орчели внезапно прыгнул, одним рывком покрыв всю дистанцию между ним и противником, и вложил всю свою силу в один удар, целясь в солнечное сплетение. Кем такого быстрого нападения не ожидал и в последний момент резко выставил левую руку на удар, а вторую руку уже сложил в ладонь, приготовившись наносить удар в район шеи. Фан где-то видел этот приём и знал, что тот спланировал. Если он сейчас не пробьёт блок, то проиграет.

Возможно, ему даже сломают шею, кажется, подобный приём довольно опасен, но это не так важно, ведь на битве присутствует Паззл, владелец единственного медицинского Юве на весь мир. Он не умрёт. Но вот поражение его пугает куда больше, чем любая возможная полученная им травма. Фан в любой деятельности всегда был лучшим. Всегда! Поражение не было для него возможным вариантом. Только победа.

Если Кем смог бы отбить его удар, то победил бы. Но представитель Востока не смог. Может, он и знал миллион приёмов, кучу разных техник, но он ничего не смог сделать перед чистой силой. Сильнейший удар Орчели Фана с характерным хрустом сломал пальцы Кема, с лёгкостью пробил блок парня и с ужасной мощью попал точно в район сердца оппонента.

Костяшки кулака ударились во что-то твёрдое, по руке Фана прошла жуткая боль, и он услышал хруст сломанных ребёр. Кем схватился за сердце, успел бросить на Фана удивлённый взгляд, а затем его глаза закатились, он упал на ринг и больше не шевелился.

Мгновенная смерть.

— Расступитесь! — закричал Паззл, выбегая на ринг.

Молодой и успевший прославится по всему миру владелец медицинского Юве с небольшой бородкой внимательно следил за происходящим, поэтому среагировал одним из первых и побежал спасать Кема. Но было уже слишком поздно.

Кажется, Орчели только что убил человека.

Солнце медленно уходило в закат. Света и людей с каждой секундой становилось всё меньше. Каждый собирался в путь, обратно в свои земли.

Однако Орчели не волновало то, что происходило вокруг него. Схватившись за голову, Фан сидел на скамейке рядом с бойцовским залом. Он жутко корил себя за то, что стал убийцей. Он ненавидел себя за то, что из-за своей жажды победить и неосторожности расправился с неповинным парнем. Ему хотелось удариться головой об стену, причинить себе боль, которую он без сомнений заслуживал.

В голове он прокручивал жуткие картины страданий и монстра, в которого он только что превратился. Совесть взбунтовалась и отказывалась давать послабления Фану.

Орчели не реагировал ни на утешения своих друзей, ни на слова Гаца, ни на поздравления, ни на что. Первым, кто смог добиться его внимания стал Паззл.

— Я спас парня, если тебе интересно.

Молодой мужчина в возрасте 25—27 лет уселся рядом с ним на скамейку, достал небольшую чёрную сумочку, покопался в куче каких-то непонятных стекляшках и достал оттуда небольшую бутылку с тёмной жидкостью.

— Чего? — Орчели недоумённо уставился на Паззла.

— Парня спас, говорю, оппонента твоего. Кем по какой-то там фамилии, которую я забыл сразу же, как только услышал. Ты же из-за него тут сидишь, верно? Я бы тебе выпить предложил, но тебя ещё, наверное, рано, а я не хочу, чтобы ваш главный с меня шкуру спустил… Хотя знаешь?.. Плевать! Будешь?

Орчели с непониманием уставился на бутылку. Слова мужчины очень медленно доходили до его разума.

«То есть получается, что Кем выжил? Я не убийца? Но как?»

— Ну как хочешь, — Паззл руками вытащил пробку из бутылки и немного приложился к её горлу. — Ты, наверное, не пьёшь, да? А мне вот нравится алкоголь. Не могу сказать, что он вкусный, но пьют-то его не за этим?

— Подожди… ты говоришь, что Кем жив? Но он же умер прямо на моих глазах! Как он мог выжить?

— Ну так магия же! — Паззл засмеялся. — Юве, фигьюве, все дела! Ещё полтысячелетия назад её не было, а двести пятьдесят лет назад и о магических предметах никто и подумать не мог. Сейчас же каждая собака норовит запустить в тебя молнию. В детских сказках Юве и магия, в театральных постановках повсюду волшебство, родители делают из детей воинов, чтобы те получили какую-нибудь крутую и взрывающуюся шнягу. Всем резко стало плевать, что круче цвайхендер, полуторной меч или катана, гораздо более интересно для всех узнать, кто победит в бою, владелец Жагера или Пиро. На Востоке с помощью Юве сделали самоочиститель воды, скоро и магия за нас еду добывать будет, я тебе точно говорю. Хорошее время на самом деле. Надеюсь, когда-нибудь маги сделают Юве, позволяющее получать вино прямо из ниоткуда.

Паззл снова сделал хороший глоток из бутылки и уставился на горизонт.

Орчели немного проникся его речью, но его основной вопрос так и остался без ответа.

— Ты не ответил. В бою мне показалось, что Кем погиб прямо на месте. В мире не существует Юве, которое могло вернуть к жизни мёртвого человека… Есть, конечно, Череп, — Фан тоже многое знал о существующих магических предметах. — Но некромантия не возвращает к жизни человека, это не то же самое. Насколько я знаю, медицинское Юве может только лечить человека, а не возвращать мертвеца с того света.

— Кем действительно погиб. Но я за свою жизнь спас множество людей и знаю, что мозг человека умирает не сразу, а моё Юве может восстановить практически любую человеческую ткань. Всё дело было во времени, а на такой случай у меня как раз есть шприц с готовой жидкостью. Так что парень, побыв мертвецом всего несколько секунд, вернулся в качестве живого человека. Если бы ты здесь не сидел, то смог бы с ним поговорить. Он уже со своими уехал на Восток. Их главный меня очень сильно благодарил, делал комплименты там, и всё такое. Эх, видела бы меня моя бывшая.

— Что у тебя за Юве? Нет, я знаю, что медицинское, но конкретно.

— Шогладин. Не спрашивай.

— Не спрашивать?

— Название. Я не знаю, что оно означает, все спрашивают. Ладно, — Паззл махнул рукой. — Пойду я. Мне в Северное Сияние ехать, месяц ещё… идиотские горы, как вы здесь живёте? А, впрочем, неважно. Всё, бывай, чудовище из сказок, рано тебе ещё становится убийцей.

Паззл поднялся, спрятал за пазуху небольшую бутылку и направился в сторону бойцовского зала. Орчели смотрел ему вслед, пока тот не пропал за углом.

Рано ему становится убийцей. Это точно.

Глава 6. Знакомство с Аресом

22 год от образования Эдринии. 6 месяц тепла

Персонаж: Арес Блэквуд. 9 лет. Сын Инна Блэквуда

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Давейт. Особняк Блэквудов

По всему особняку Блэквудов висело два вида знамени: знамя Эдринии, чёрная корона на тёмно-красном фоне, и, собственно, самих Блэквудов, белая отрубленная голова на чёрном фоне.

Аресу Блэквуду, единственному сыну Инна Блэквуда, никогда не нравились подобные рисунки. Он не интересовался происхождением знамён и своей фамилии, однако всегда отожествлял свою семью со справедливостью и какой-нибудь величественностью, а не с мрачной угрозой. Поэтому такие гербы вызывали в нём не самые приятные чувства. Да и вообще он любил красочные, яркие цвета. По его мнению, они были куда красивее, чем скучные тёмные тона.

Арес даже как-то самостоятельно нарисовал более пригодное, по его мнению, знамя Блэквудов. Он изобразил на листках много разных вариантов, но ему больше всего нравилось жёлтое солнышко на белом фоне. От вида на такой рисунок ему было спокойно. Однако свой прототип он так никому и не показал. Парень боялся, что его рисунки засмеют, а его самого строго накажут. Да и в глубине души парень понимал, что его творчество не будет одобрено семьёй.

Арес решил, что когда вырастет и станет самым главным Блэквудом (после сестры, правда), то сменит знамя на одну из своих картин. Однако солнышко ему показалось слишком простым рисунком, так что он решил рисовать дальше в надежде, что нарисует что-нибудь более подходящее. В следующий раз ему понравилась розовая усть на синем фоне и переливающийся всеми цветами радуги леденец. Но и этот вариант не показался ему достаточно хорошим, леденец был, конечно, красивым, но не подходил по смыслу. К глубокому сожалению мальчика, усть и леденец редко можно увидеть вместе. Блэквуд решил, что его третья попытка нарисовать знамя будет самой успешной, но приступит он к своей работе, только когда повзрослеет. Наблюдая же за зловещими знаменами, Арес представлял, что там красуется два его рисунка и был более-менее удовлетворён.

Мальчик родился в самый первый день первого месяца тепла и чрезвычайно этим гордился. Он считал, что именно из-за этой особенности и приобрёл свои светлые золотистые волосы. На то, что у его отца Инна и сестры Афины были такие же волосы, он предпочёл внимание не обращать.

С раннего детства родители Ареса пытались приучить мальчика к военному искусству, заставляли его заниматься с лучшими учителями, которых спокойно колотила Афина, но Блэквуд ничего кроме отвращения к сражениям не питал. Блондин любил читать книжки про благородных рыцарей, спасающих прекрасных дам, он был бы не против стать одним из таких рыцарей, ведь они являлись образцом чести и достоинства и никого никогда не убивали, кроме страшных видроу, разумеется. Но, как оказалось, для того, чтобы стать таким рыцарем, необходимо было много трудится и заниматься, а Блэквуд всегда предпочитал тренировкам другие занятия, такие как чтение и рисование. Поэтому, выбирая между рыцарем и художником, Арес выбрал именно художника.

Арес Блэквуд рос добрым и счастливым парнем, стремящимся сделать мир вокруг себя хоть чуточку лучше, однако все остальные почему-то пытались переделать его на свой лад.

Мальчика почти никто не любил, не считая, наверное, слуг. Родителям не нравился его мягкий нрав, а сестра бесилась каждый раз, когда слышала что-то доброе и глупое, по её мнению, из его уст. У Ареса сложились очень странные отношения с сестрой, порой ему казалось, что она его очень сильно ненавидит, а порой, что любит. Он не понимал её, но всё же искренне считал своей союзницей. Друзей у Блэквуда не было. Услышав его имя и фамилию, другие мальчики прекращали с ним общаться, а некоторые и вовсе бежали, куда глаза глядят.

Арес полагал, что это из-за его имени, оно ему страшно не нравилось. Его и его сестру Афину назвали по примеру могущественных и древних воинов Севера, которые как-то раз завоевали мир и запомнились своей жестокостью. Мальчик не понимал, как можно назвать своих детей в честь злобных дикарей, в то время как существует много других прекрасных имён, например, Рейнальд, главный герой сказок про рыцарей, или Джек, лучший друг это самого Рейнальда… Да и вообще, любое мужское имя будет лучшим, чем имя Арес. А про женские вообще говорить не стоит. Блэквуду нравилось имя Анна — короткое и лаконичное, в честь дочери правителя Эдринии Эдрика Светлого, и Диана — просто хорошо звучит. И это только те, о которых он слышал, а ведь их ещё огромное множество!

Но родители назвали свою старшую дочь Афиной. Кому это вообще понравится? Впрочем, самой Афине как раз-таки, кажется, нравилось.

Спустя пару месяцев после того, как Блэквуду исполнилось восемь, всем откуда-то стало известно, что его мать больше не сможет иметь детей. Арес и Афина сразу же были взяты под пристальный контроль и объявлены наследниками фамилии Блэквуд. Все вокруг почему-то решили, что ему, как мужчине, суждено стать великим воином, который окончательно подавит всю власть трёх бывших королевств, которые всё никак не могут прекратить пытаться отстаивать независимость.

Несмотря на сопротивление мальчика, его пытались научить множеству военных искусств, а особенное внимание уделяли тренировкам с древковым оружием, а конкретно алебардой и глефой, которые были очень похожи на Юве его отца. Впрочем, в этом были и положительные стороны: старик Земфрик по приказу его отца начал рассказывать ему разные истории. И несмотря на одинаковую концовку (Юг, Запад и Восток пытались коварством сокрушить Север, но Север всё время побеждал), Блэквуду очень нравились эти истории, и он с нетерпением ждал вечера и прихода старого слуги.

Однако отрицательных моментов всё равно было больше. Все настолько сильно наседали на Ареса с попытками научить его чему-нибудь военному, что мальчик окончательно потерял всякое желание когда-либо в жизни прикасаться к оружию.

Он не хотел становиться воином! Он хотел стать художником! Или писателем! Или скульптором! Или учителем! Он мог играть в театре! Играть на музыкальных инструментах! Он хотел стать кем угодно, но точно не воином! Мальчик хотел как-то донести до своей семьи то, что он чувствует, и поэтому, он обратился с просьбой о помощи к самому близкому человеку — своей сестре Афине Блэквуд, которая была старше его чуть больше, чем на пять лет.

Многие считали, что Афина была невероятно жестокой девушкой для своих пятнадцати лет. Арес слышал, как слуги шептались о том, что она ловит и пытает детей из деревенских семей, а также что старшие Блэквуды, их родители Инн и Ванесса, были в курсе поступков своей дочери, но ничего не предпринимали, так как готовили из неё могучую воительницу. Арес не верил всем этим слухам, он считал, что высокая светловолосая, как и он, сестра, любящая одеваться во всё красное, является такой же доброй, как и он сам.

Поэтому ранним утром он подошёл к ней и всё рассказал. Красочно объяснил свою проблему, сообщил, что не хочет учиться сражаться, становиться воином и следовать воле родителей, что он желает стать художником или просто попытаться самостоятельно найти свой путь.

Тогда Арес ещё не знал, что его обращение к сестре станет судьбоносным решением, в корне изменившим всю его жизнь.

— Прекрати! Прекрати, пожалуйста! — Арес громко плакал. Всё его тело, а в особенности нога, страшно болело, и он не мог и не хотел больше терпеть. — Я сделаю, я всё сделаю!

Слуги любили младшего Блэквуда, но сейчас все почему-то делали вид, что не замечали, как он страдает и плачет. Лишь только конюх, чьего имени Арес не знал, поскольку тот пришёл к ним совсем недавно, попытался что-то предпринять. Он подошёл к Афине и начал шептать ей на ухо какие-то вещи. Однако что бы он там не шептал, действия никакого это не возымело. Девушка повалила конюха одним ударом, ногой размазала грязь по лицу мужчины и вернулась к брату.

— Отлично! — Афина Блэквуд самодовольно ухмыльнулась и отступила с ноги мальчика. — Взял нож и пошёл! Я буду за тобой следить!

Она пинком подняла утопающего в слезах брата и всучила ему в руки кухонный нож. Тот расплакался ещё сильнее и, едва не уронив оружие, медленно побрёл к конюшне, стараясь отсрочить неизбежное. Он всё ещё надеялся, что в последний момент что-то произойдёт. В книгах, которые он читал, всегда что-то происходило, в последнюю секунду рыцарь переворачивал бой в свою пользу и побеждал.

Может, и сейчас произойдёт нечто подобное?

— Быстрее, свинья! — Афина наградила своего брата ещё одним ударом ноги, он не был таким сильным, как предыдущий, но мальчик всё равно не удержался на ногах. — Если ты не поторопишься, то ты освежуешь ещё кого-нибудь заодно!

Арес захныкал и поднялся, поспешив вперёд. У самой двери конюшни он замешкался и вновь получил пинок от Афины. Парень врезался в дверь, но в этот раз на ногах удержался и не упал. Не пытаясь отряхнуть грязь с лица, Блэквуд-младший медленно отошёл от сестры и подошёл к маленькому пони, которого ему предстояло зарезать, если никто внезапно не вмешается.

— Убей! — скомандовала Блэквуд.

Арес ещё сильнее заплакал. Он не хотел никого убивать, тем более добрую маленькую лошадку, однако мальчик не мог сопротивляться старшей сестре, поэтому закрыл глаза и вытянул руку с кинжалом в сторону пони. Что дальше делать, он слабо представлял…

Представитель подвида домашней лошади опасности не понимал просто в силу своего интеллекта. Он принялся лизать руку, так часто подкармливающего его мальчика. Животное, вероятно, думало, что он и сейчас принёс что-то вкусненькое, поэтому решило попробовать нож на вкус.

— Открой глаза, ты, кусок мяса, — сестра сильно ударила Ареса по голове. — Ты должен смотреть в глаза того, кого убиваешь! Так ты прочувствуешь всю боль и отчаяние жертвы! Насладишься её последним мигом, затуханием искры жизни, бессилием и опустением! Сделай это!

— За что? Это неправильно, нечестно… — в перерывах между рыданиями выдавил из себя Арес. — Не заставляй меня…

Весь мир был для него разрушен. Все видели, как над ним издевалась сестра, самый близкий для него человек, но никто не вступился, даже не попытался, даже и не подумал. Был конюх, но он отполз и больше не появлялся. Все вокруг были его врагами, никто даже и не подумал помочь.

Афина грубо схватила брата за подбородок.

— Нечестно? Нечестно будет, если я подолью сегодня за ужином в твой сок пару капель яда, а затем займу твоё место и останусь единственной представительницей Блэквудов. Так я получу всё то, чего ты не заслуживаешь! На твоё счастье, что мне даже ради Дёра не надо тебя убивать. Твоё наследственное Юве мне не нужно, а мои амбиции лежат куда дальше семейства Блэквудов. Тебе повезло, что ты ещё жив. Считая это своим главным успехом. Но позорить родителей я тебе не позволю! Ты станешь достойным обладателем фамилии, либо умрёшь в попытках. Понятно?!

Афина сдавила его шею.

— Да, понятно, — Арес безуспешно пытался вырваться из хватки. — Я всё сделаю!

Сестра отпустила его шею, и Арес упал на пол. К тому времени пони уже понял, что то, что ему совал мальчик лакомством не являлось, и сейчас он просто уставился на брата и сестру в ожидании того, что они всё же пришли не просто так, а принесли что-то вкусное, только скрывают и почему-то ругаются.

Трясущимися руками Арес вновь протянул нож вперёд, на этот раз он практически прислонил его к горлу пони, а затем резко нажал на него, надеясь, что этого хватит. Нож вошёл именно туда, куда и должен был.

Пони отскочил, попытался издать какой-нибудь звук, но почему-то не смог. Животное упало на землю, начало биться в агонии и вскоре издохло.

Девятилетнего мальчика вырвало. Он был близок к истерике.

— Молодец, рохля! — Афина была довольна, но не перестала бить младшего брата, который упал на пол и, закрыв голову руками, плакал. — Это только начало! Не думай, что ты так просто избавился от меня! В следующий раз когда замечу, что ты занимаешься чем-то, что мне не нравится, а мне многое не нравится, ты будешь снова убивать! Может, даже и не животных! Понятно? Пожалуешься родителем — ты покойник, причём они же тебя и убьют, знай это.

Ещё раз пнув своего брата, Афина вышла из конюшни, оставив Ареса сидеть в луже собственной блевотины и лошадиной крови рядом с уже затихшим пони.

Комментарий к Глава 6. Знакомство с Аресом

Усть — гибрид лисички и кота. Всеядное, маленького размера.

Видроу — несуществующее чудовище из сказок. Имеет шесть ног и две человеческих головы: одна извергает огонь, вторая — лёд.

Глава 7. Ненависть

26 год от образования Эдринии. 3 месяц тепла

Персонаж: Арес Блэквуд. 14 лет. Сын Инна Блэквуда

Юве: Глефа телепортации

Местность: Северная часть Эдринии. Давейт. Особняк Блэквудов

Вечерело. Арес уже около трёх часов сидел на самом большом дереве в окрестностях. Он прятался от своей сестры, которая при всей своей мощи и силе абсолютно не умела искать людей. Девушка даже не догадывалась о том, что её брат находился совсем рядом, всего-то в паре метров от большого дома. Блэквуд же эти две сотни минут не скучал, он наблюдал за людьми с высоты птичьего полёта. Ему казалось это интересным. Снизу деятельность людей казалось чем-то непостижимым, все снуют туда-сюда, копошатся. Однако сверху всё казалось совсем другим, куда более понятным.

Это дерево было любимым укрытием Ареса и каждый раз, когда он здесь прятался, то постоянно наблюдал за людьми внизу и уже мог с лёгкостью предсказать их любые дальнейшие действия.

Блэквуд посмотрел на небо и отыскал глазами солнце. Судя по его положению, сейчас около семи часов, то есть для слуг, готовящих постель его родителям и каким-то важным гостям, появляться ещё рано, а вот для конюхов самое время. Арес уставился на вход в дом, ожидая прихода Бэна и Гросса, двух конюхов, которые должны были заботиться о вечерней кормёжке лошадей. Вскоре эти двое появились, несколько позже, чем Блэквуд планировал, но всё же в пределах ожидаемого времени, вероятно, заболтались. Теперь время дворецкого…

Блэквуд чуть-чуть повернулся на ветке, и его взгляд упал в сторону тренировочного поля, дворецкий приходил именно с этой стороны примерно через пять минут после прибытия конюхов, однако, учитывая, что они немного задержались, тот вполне мог появится именно сейчас.

Впрочем, как только Арес окинул взглядом поле, то сразу же забыл о дворецком и припозднившихся конюхах. На поле он увидел свою сестру, гоняющую очередного учителя, какого-то там крутого фехтовальщика, впрочем, против сестры не продержавшегося и минуты.

«Надо же, она забыла обо мне», — немного удивился Арес. — «А ведь ей надо только голову поднять, и она меня увидит».

Блэквуд часто прятался от сестры, с определённого момента он наконец прекратил плясать под её дудку. Наказание за его поимку всегда было жестоким, психологически неприятным, и чаще всего изобретательным, с фантазией у Афины всё было в порядке. Но ловили парня редко. Арес нашёл два места, где Афина всё никак не могла его найти: это то дерево, на котором он сейчас сидел, и винный погреб.

Больше всех на свете Арес ненавидел сестру. Он ненавидел её сильнее, чем любил свою жизнь, ненавидел, желал уничтожить, хотел, чтобы она почувствовала всё то, что почувствовал он. Когда делать ему было нечего, парень фантазировал о том, как он кроваво и жестоко расправляется с Афиной. Когда он не наблюдал за людьми с дерева, то строил планы, планы обретения власти и убийства Афины Блэквуд.

Арес сам не понял, как стал тем, кем является на данный момент. Раньше при взгляде на кисточку он хотел её использовать, нарисовать какой-нибудь рисунок, теперь же он думал о том, как приятно будет этот кисточкой проткнуть глаз своей сестры. Долгое время он выполнял безумные требования Афины и всё больше и больше ужесточался. С десяти лет он её боялся, но через полтора года погиб отец, а он получил в свои руки невероятное оружие и страх сменился ненавистью, страшной ненавистью, осмысленной ненавистью. Наверное, именно тогда он переосмыслил свои приоритеты, впрочем, это могло произойти и постепенно.

Афина недавно достигла восемнадцати лет, совершеннолетия. В этом возрасте дети почти всегда отправляются в странствие, чтобы найти свой путь в жизни, это традиция. Но Блэквуд-старшая никуда не отправилась. Несмотря на то, что она уже могла покорять сердце Давейта и брать под командование любой отряд Эдрика Светлого, она по-прежнему оставалась в особняке Блэквуда. И Арес прекрасно понимал, почему.

После смерти Инна именно его дочь, а не жена, взяла власть в свои руки. Ванесса тогда скорбела, и ей было всё равно, поэтому против тогда ещё несовершеннолетней девушки выступили особо храбрые парни. Они не хотели прогибаться под девочкой, по крайней мере именно так они выразились. Всех недовольных Афина банально убила, и уже без каких-либо препятствий получила власть в свои руки. И свою власть девушка практически не использовала, она и до этого творила всё, что её душе было угодно, после смерти Инна ничего не изменилось. Афина же осталась для того, чтобы продолжать «опекать» своего брата, по какой-то причине та действительно беспокоилась о судьбе Ареса Блэквуда.

И дело было не в её добром характере, слова «добрый» и «Афина» вообще нельзя было ставить в одном предложении. Арес считал, что его сестра так старалась ради блага рода Блэквудов, которые существовали ещё до появления магии, то есть более пятисот лет. Возможно, не будь он наследником Блэквудов по мужской линии и будь его мать способа к деторождению, то он был бы мёртв.

Причин убить его было предостаточно, с определённого момента он даже не старался скрывать свою ненависть к сестре, а Афина, в свою очередь, не сдерживала и свою натуру. Убийств и пыток невинных было предостаточно, но Арес всегда оставался в добром здравии.

Два года назад, когда ещё был жив Инн, а Арес ещё не до конца был пожран ненавистью, приезжий торговец по секрету продал мальчику разноцветные рисовальные карандаши и прочие принадлежности для живописи. Когда об этом узнала Афина, она убила торговца и всю его семью, а Ареса заставила смотреть. За его следующую провинность, когда он всё же нажаловался родителем на сестру, его заставили убить старика, одного из пойманных сестрой крестьян. Потом молодую женщину, потом ребёнка. А потом Блэквуду стало просто всё равно. Человек, животное, обычная ткань… Лезвие всё режет одинаково. Он без особых трудностей убивал того, на кого ему показывала Афина, а затем с ненавистью и вызовом в глазах смотрел на сестру.

Афина была самым неадекватным и опасным человеком из всех когда-либо существовавших, но стала она такой не только из-за наследственности Блэквудов. В становлении её личности вмешались также специальное воспитание и безнаказанность, в становлении личности Ареса уже вмешалась сама Афина. Это было не его мнением, блондин услышал подобное, когда подслушал разговор служанок… Они, кстати, вскоре после этого пропали.

Блэквуд был полностью согласен с позицией слуг. Его родители тоже виноваты, так-то они те ещё сволочи. Ванесса, как и многие в это время, хотела детей, которые стали бы великими воинами, поэтому характеру Афины только радовалась, а Инн, тоже никогда ничего не предпринимавший, пока был жив, даже скорее гордился дочерью.

Возможно, если бы тот прожил ещё несколько лет, то мог гордиться и вторым своим ребёнком. Влияние Афины на Ареса не прошло даром. Подросток действительно перестал интересоваться любой деятельностью, кроме военной, он теперь действительно мог убить кого угодно, от пони до человека. И всё это абсолютно хладнокровно, поскольку за слёзы и проявление эмоций сестра его наказывала. Арес потихонечку становился именно тем злом, которым из него и старалась сделать сестра. Он прекрасно понимал, что становится подобием своей сестры, но ничуть из-за этого не переживал.

Какая вообще разница? Теперь у него появилась цель в жизни, ради которой он действительно должен будет стать воином. Он собирался убить свою сестру. Вряд ли кто-то в этом мире, кроме него, справится с этой задачей.

Все тренировки, практики, подготовки, раны, царапины, травмы не охлаждали пыл Ареса, он продолжал учиться, драться и практиковаться с обретённым Юве, благо слуг и разных тренеров у Блэквудов было полным полно (даже несмотря на то, что некоторые, а если быть точным, то большая их часть, были убиты Афиной). Арес собирался стать сильнее своей сестры.

То, что у Афины не было Юве, а у него было, придавало Аресу дополнительное рвение, он считал, что за счёт этого преимущества когда-нибудь сможет победить сестру, но та в очных тренировочных противостояниях по-прежнему побеждала меньше чем за пару секунд.

После смерти Инна Блэквуда Аресу досталось в наследство его Юве — Глефа телепортации. Парень не сомневался, что будь на то воля отца, то он бы выдал свой магический предмет именно Афине, та была гордостью семьи всё-таки. Но конкретно для этой Глефы существовала традиция, её нужно было передать по мужской линии. Так что Блэквуд стал обладателем своего невероятного оружия уже в двенадцать лет. Немного попрактиковавшись с Глефой, Арес здорово разочаровался, в детстве он обожал читать книги про рыцарей, который за счёт магии с лёгкостью сокрушали врагов. Его же Юве было слишком слабым.

Глефа телепортации имела два острых конца, из-за чего Арес постоянно резался, и обладала только одним магическим свойством — она позволяла перемещаться своему владельцу на короткую и среднюю дистанцию. Мгновенно, без каких-либо задержек и перезарядок. Однако было множество условий.

Первое условие — нельзя было телепортироваться при двух ранениях. Арес не понимал, чем именно обоснованно это правило, почему именно два ранения, а не одно или три… парень не понимал, но просто знал, как оно работает. Если порезать себе палец, то он сможет телепортироваться, однако если же порезать два пальца, то не сможет. При этом серьёзность повреждений вообще никак не влияет, отрубленная голова должна считаться за одну рану.

Второе условие — телепортироваться может только сам Владелец вместе с одеждой и инвентарём, но если в контакте с владельцем находится живое существо, то телепорт невозможен. По живому существу тоже никаких пояснений не было, бактерии существами не считались, а вот муравьи, которые один раз заползли в карман к парню, напротив. Так что пока Арес как следует не вытряхнул карманы, то телепортироваться не мог. По мнению подростка, его Глефа была абсолютно бесполезна для битвы, но при этом позволяла ему быстро преодолевать расстояние и перемещаться. Например, сейчас, он собирается спуститься с дерева всего за секунду, в то время как без Юве ему понадобилось бы полчаса.

Арес коснулся Глефы, закреплённой с помощью специального крепления, доставшегося ему также от отца, и переместился вниз. Сначала с подобными перемещениями у него были некоторые проблемы, однако потом он приноровился. Телепортироваться с помощью Юве стало для него настолько привычным делом, что иногда он даже без особой видимой причины сокращал расстояние, используя единственную способность Глефы. Подросток посмотрел в сторону поля, убедился в том, что Афина не заметила его, и направился на кухню, чтобы взять что-нибудь покушать.

После смерти отца он всё чаще и чаще начал действовать сам по себе. Ставшие традицией их семейные обеды почти всё время проходили без его участия, Арес не желал находится рядом с Афиной больше, чем того требовала необходимость.

Толстый бородатый повар по имени Шон, чью фамилию Арес так и не узнал, дал ему блюдо с бутербродам и освободил место на кухне, чтобы он мог сесть. Мужчина уже привык к тому, что Блэквуд желает есть отдельно от всех и уже в который раз выручал его.

— Вот ты где! — Афина зашла на кухню через ту же дверь, что и Арес. Вероятно, она всё же заметила его уход, поскольку ещё недавно она махала оружием.

Парень потянулся к своему Юве, чтобы сразу же телепортироваться подальше от неё, в сторону второй двери, Афина часто заставала его на кухне, так что он делал это уже не в первый раз. Однако сейчас девушка не побежала к Блэквуду, намереваясь схватить его за руку, а осталась стоять на месте.

— Даже не вздумай убегать! Поговорить надо! — злым голосом произнесла она.

Арес постарался изобразить на лице как можно более злобную гримасу и храбро посмотрел в лицо своей сестре. Блэквуд решил выслушать то, что собиралась сказать сестра. Это было безопасно, он был уверен, что успеет телепортироваться, если та внезапно прыгнет на него,

— Вот так и смотри! — на удивление Афине понравилось выражение лица своего брата. — Значит так, я уезжаю на Запад…

Сердце Ареса на мгновение остановилось. Воодушевление и счастье пробилось даже сквозь окутавшую его сердце ненависть и заполонило его нутро.

«Неужели всё?» — подумал он. — «Неужели теперь я избавлюсь от гнёта сестры и та наконец покинет родной дом?»

Впервые за последние несколько лет Арес был счастлив. Конечно, возвращаться к рисованию и отказываться от планов по убийству сестры он даже и не думал, но теперь он наконец-то может спокойно вздохнуть.

— Не радуйся так, — Афина прочувствовала настроение брата. — Я быстро, ты не успеешь нарадоваться. Несколько городов на Западе вместе с управлением восстали, король мобилизовал войска, а я вместе с его отрядом отправлюсь сражаться, буду убивать мятежников. Проявлю себя в бою и смогу выбрать Юве. Пока я не приду — мать станет главной, она же будет мне докладывать обо всём, так что если заметит тебя с карандашами, пощады не жди.

Со злобной гримасой на лице Арес продолжил пялиться на Афину.

— Вот так на всех и смотри, тебе идёт. Может, ещё вырастишь человеком, — Афина улыбнулась ему, кажется эта улыбка должна была означать примирение, и, отвернувшись, девушка направилась туда, откуда пришла.

Подросток некоторое время смотрел ей вслед.

Он в первый раз видел, как его сестра улыбается. Почему-то ему казалась, что та вообще не может улыбаться, однако это не так. Впрочем, это ничего не меняет. Он выполнит желание сестры — станет воином, которым его все хотят видеть. Но только для того, чтобы убить её.

Глава 8. Предложение

27 год от образования Эдринии. 1 месяц тепла

Персонаж: Арес Блэквуд. 15 лет. Сын Инна Блэквуда

Юве: Глефа телепортации

Местность: Северная часть Эдринии. Давейт. Особняк Блэквудов

Арес часто слышал рассказы о великом, могущественном и, самое главное, беспощадном правителе Эдринии — Эдрике Светлом. Несмотря на присутствие описаний внешности в этих рассказах, он представлял себе короля на манер Афины, этакой мужской версией своей сестры, только куда старше и злее. Увидев же легенду вживую, Арес здорово разочаровался, сходства с его сестрой не было вообще никакого.

Эдрик Светлый выглядел абсолютно заурядно, как какой-то деревенский житель, может, только чуть-чуть более опрятный. Единственная отличавшая его от простого люда черта заключалась в его глазах. Они были очень необычными, чрезмерно добрыми, такими, которым так и хочется поведать обо всех глубоких закоулках души, рассказать все тайны и секреты. Да и вообще, вся внешность короля Эдринии не казалась Аресу грозной, и даже наоборот, скорее притягивающей.

А вот телохранитель короля выглядел куда злее и уже более походил на Афину. Весь его внешний вид твердил об опасности: шрамы по всему лицу, огромные мускулы, ярко-рыжие волосы и огромный топор за спиной, скорее всего, Юве. Все эти особенности и нахождение рядом с самым главным человеком в мире говорило Блэквуду о том, что этот человек опасен и с ним лучше не шутить. Впрочем, Арес не особо волновался из-за этого, всю жизнь он привёл с куда более опасным человеком, он был уверен, что даже несмотря на разницу в возрасте, Афина спокойно расправится как с королём, так и с его телохранителем.

Блэквуд, когда только впервые увидел короля, заподозрил подмену. Он подумал о том, что Эдрик Светлый на самом деле не Эдрик, а его слуга, присланный сюда правителем по какой-нибудь причине. Однако долго такое подозрение не продержалось, король Эдринии быстро заявил о своей подлинности… весьма своеобразным способом. Он приказал своему телохранителю казнить несколько слуг в особняке Блэквудов. Именно склонностям к постоянному проведению казней Эдрик и прославился. Подробностей о том, в чём провинились слуги, Арес не знал, но в том, что самый главный человек в мире был подлинным, уже практически не сомневался. А вот о цели своего прибытия Эдрик Светлый не распространялся, впрочем, как раз сегодня король собирался рассказать что-то важное за совместным обедом в главном зале.

На обеде он первым же и завёл разговор.

— Вы видели прошедший турнир одарённых? — спросил он, едва приступив к поеданию супа.

В главном зале сидели пять человек: Ванесса, Афина, Арес, сам король и рядом с ним его телохранитель. Периодически в зал заходили слуги, они убирали объедки и приносили новую еду. Стоит отметить, что телохранитель одновременно служил и дегустатором. И не удивительно, насколько Блэквуд слышал, на короля часто совершались покушения.

— Нет, я была занята делами Блэквудов, — Ванесса склонила голову. — Возникли проблемы с доставкой воды, так что у меня не было времени на поездку в южную часть Эдринии.

— А я видела. Позорище, — Афина смотрела прямо в глаза королю.

Арес сперва промолчал, но потом осознал, что вопрос был задан всем троим, и решил тоже высказаться:

— Меня там не было. Я ещё не достиг восемнадцати лет, чтобы свободно путешествовать по миру.

Конечно, как Блэквуд, путешествовать по миру он мог в любой момент, были и средства и возможности. Однако сестра запретила ему покидать окрестности особняка, а согласно традициям полную свободу человек получал только достигнув восемнадцати лет.

— Это дело поправимое, — Эдрик улыбнулся подростку, и тот на мгновение потерял связь с реальностью.

Арес не представлял, что кто-то настолько жестокий человек, как король Эдринии, может так по-доброму улыбаться. Если та единственная улыбка Афина таила в себе угрозу и презрение, и это ещё было можно понять, то за улыбкой короля он не видел ничего плохого.

— Ты кем хочешь стать, когда вырастишь? — спросил у него король.

Ванесса и Афина одновременно посмотрели на Ареса. Взгляд матери был предупреждающий, а взгляд сестры — угрожающим.

Только зря они беспокоятся, парень уже давно определился со своим будущим. Вынужден был определиться, других вариантов у него просто не было.

— Я хочу стать воином, как и моя сестра. — да, это правда, но только для того, чтобы её убить. — Я собираюсь стать гордостью для своей семьи.

А вот это уже была ложь, Арес не хотел иметь с Блэквудами ничего общего. Когда он убьёт сестру, то сбежит куда-нибудь подальше и пусть знаменитые Блэквуды сами решают, кто будет продолжать их род.

— Вот и отлично. Я набираю подростков, которые в будущем будут представлять мой личный отряд. Не желаешь поучаствовать в отборе?

Арес с подозрением уставился на короля Эдринии. Он нутром чувствовал подвох, Эдрик здесь пробыл всего несколько дней, но ни разу с ним не общался, а теперь внезапно приглашает в личный отряд, едва они сказали друг другу пару реплик. Что это такое?

Последнее желание Инна Блэквуда, который, как знал парень, был королю близким другом? Или может, желает получить Владельца? Или это инициатива сестры? Вот последнее похоже на правду. Афина гордилась тем, что воевала бок о бок с королём во время прошлогоднего восстания Запада. Могла и предложить его кандидатуру правителю. Мало кто осмеливается заговорить с королём, но Афина точно смогла бы, они с Эдриком одного поля ягодой.

— А сестра будет в этом отряде? — задал самый важный для себя вопрос Арес.

Пока что у него было только одно желание — оказаться подальше от сестры, и если в личном отряде короля он сможет избежать гнёта сестры, то он без раздумий согласится.

— Нет, её там не будет. Она совершеннолетняя и будет выполнять другие мои поручения, — Эдрик скривился. Он явно не привык к тому, чтобы подростки задавали вопросы. Вот теперь он больше походил на тирана, которого парень ожидал увидеть.

— Хорошо. Я согласен, — кивнул Арес.

Чем дальше от сестры, тем лучше.

— Тогда через неделю отправишься со мной глубже на Север, в Зибирь, примешь участие в отборе. Там тебе нужно будет убить других подростков, чтобы победить. Никаких проблем с этим не будет, верно?

— Никаких проблем, — вновь кивнул он.

Да, проблем действительно не было никаких, Афина об этом позаботилась.

— Хорошо, тогда за эту неделю можешь попрощаться со своими приятелями и друзьями и отправляться в путь. Надеюсь, ты будешь мне полезен точно так же, как был полезен твой отец.

Арес помрачнел. Никаких приятелей и друзей у него, разумеется, не было. Все, с кем он пытался подружиться, либо убегали от него, либо вскоре убивались его рукой по наитию Афины.

— Ванесса, всё нормально? — Эдрик посмотрел на женщину.

— Разумеется. Это честь для моих детей — служить под вашим покровительством, — ответила вдова.

— Я так и думал. Я очень сильно обеспокоен будущим нашего мира. Если бы вы были на турнире, Ванесса, то видели бы как лучший из отряда одарённых Севера проиграл по всем статьям лучшему от Юга. А ведь это мы всегда были лучшими, и сейчас наше молодое поколение просто уничтожили. Если же наш молодняк будет так проигрывать, то что станет с Эдринией в будущем? Я расформировал отряд десяти одарённых Севера и велел казнить всех ответственных за провал. Теперь я возьму это дело в свои руки и создам свой отряд с лучшими бойцами…

— Устрою очень тщательный отбор, соберу детей и подростков со всего Севера и устрою между ними баталии. Так останутся в живых только лучшие. Я бы хотел взять в него и Афину, — король улыбнулся девушке своей доброй улыбкой. — Она была бы ценным экземпляром, но ей уже нечему там учиться, она будет командовать другим специальным отрядом. Я думал Буйвола назначить командиром, — он указал на своего телохранителя. — Но он мне нужен со мной. Так что Арес, — Эдрик вновь повернулся к подростку. — Тщательно тренируйся. Я надеюсь, что ты унаследовал отцовский талант и будешь готов показать свою силу в качестве командира.

…

Больше ничего особо интересного на обеде не произошло. После его окончания Арес вышел на улицу, лёг на гамак и задумался о том, во что конкретно он ввязался. Он ничуть не жалел об очень быстро данном согласии, и дело заключалось даже не в возможности свалить подальше от сестры. Ему льстил тот факт, что самый главный человек во всём мире пожаловал к ним в гости для того, чтобы позвать его в отряд. Блэквуд прекрасно понимал, что его личностные качества здесь непричём, наверняка так вышло из-за крепкой дружбы его покойного отца и Эдрика, или завоевавшая расположение мужчины Афины постаралась, но это всё было не важно.

Важно было то, что если он попадёт в личный отряд короля Эдринии, то уже очень хорошо устроится в жизни. У него будет власть, знакомства, деньги, свобода, он улучшит свои навыки и станет на шаг ближе к убийству сестры. Весь мир будет перед ним как на ладони. А ещё свой отряд, их же можно будет натравить на Афину!

— Ты всё правильно сказал королю. Молодец! — раздался голос над ним.

Арес поднял голову. Над ним возвышалась его сестра. Застала его врасплох. Непорядок, нельзя быть таким беспечным.

— Чего тебе нужно? — спросил он, стараясь незаметно потянуться к Глефе, которую он положил рядом с гамаком. С девушки станется резко напасть, мотивируя это каким-нибудь очередным уроком.

— Пришла выразить тебе благодарность за то что не опозорил нашу семью перед королём. И попрощаться. Я уезжаю сегодня на Запад. Мне нужно будет разобраться с семьёй Эстов, которые посмели своровать Юве у короля.

Ни о каких Эстах и воровстве Юве Арес не слышал. Да и ему, в принципе, было всё равно. Блэквуда интересовала его месть, а не бесполезные новости.

Он ничего не ответил, лишь молча наблюдал за сестрой и в голове проклинал себя за то, что убрал из рук Глефу, позволяющую ему сбежать откуда угодно. Больше он такой ошибки не допустит.

— Что-нибудь скажешь, братец? — поинтересовалась Афина.

Кнут и пряник. Именно такой была тактика Афины по его воспитанию. Вон он молодец, не опозорил семью, похож на человека, а через пять минут та вновь принимается за старое. На такое он больше не поведётся.

Он точно сделал правильный выбор, когда согласился на предложение короля. Даже если он не справится с испытанием, то всего лишь умрёт, по крайней мере Афину он больше видеть не будет.

Так и не дождавшись ответа, девушка уставилась на него с превосходством.

— Что думаешь о прощальном спарринге, мой никчёмный братец?

Под спаррингом та подразумевала избиение. Ещё никто из тренеров не мог выстоять против Афины хотя бы минуту, а он и большинству тренеров проигрывает.

— Я против, — быстро ответил Арес, незаметно нащупав древко Глефы.

За последний год пользования Глефой телепортации Арес здорово улучшил свои навыки владению ею. Теперь он мог сразу же после первого перемещения совершать второе, а после него ещё и третье. Он стал практически неуловим в бою, другое дело, что и сам он наносить удары никак не мог, а Афина обладала настолько быстрой реакцией, что спокойно успевала реагировать на неожиданные перемещения, поэтому все их спарринги заканчивались его избиением. Даже несмотря на то, что сестра не использовала в них своё Юве, полученное после восстания Запада. Поэтому подросток не стремился сражаться с сестрой, он верил, что в будущем станет сильнее и тогда уже сможет победить девушку, а для этого он практиковался на многочисленных тренерах, некоторых он даже выигрывал за счёт силы многократных перемещений. Блэквуд был сильнее любых рядовых противников, так что с испытанием короля должен справится, но если его оппонент умел нормально защищаться, то он чаще проигрывал.

— А если я тебя заставлю? — тон Афины и её выражение лица говорили о том, что она не блефовала.

Арес знал свою сестру и умел отличать пустые угрозы от вполне реальных. Это как раз была из последних, поэтому он тут же переместился на несколько метров от гамака. Афина быстро среагировала и прыгнула за ним, но куда ей было успеть за его перемещениями.

Спустя двадцать телепортов парень оторвался от сестры, она его успешно потеряла ещё на десятом, но он решил подстраховаться. Теперь он подождёт, пока Афина покинет особняк Блэквудов и только тогда вернётся обратно.

Вполне возможно, что в следующий раз они встретятся уже врагами… по крайней мере, Арес надеялся именно на это.

Глава 9. Знакомство с Дианой и Абигейл

23 год от образования Эдринии. 1 месяц холодов

Персонаж: Диана Лайф. 10 лет. Сирота

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Деревня Пограничье

Громкий женский крик отвлёк Диану Лайф от яростного махания деревянным оружием.

— Диана, ты где, несносная тварь?

Резко, будто обжёгшись, девочка бросила на землю деревянный меч, который много лет назад сделал ей отец, а затем, постаравшись отряхнуться от разной грязи за несколько секунд, побежала домой. По дороге она громко прокричала:

— Уже иду, мамочка!

Мамочка. Сказать по-честному, Мори Донован не являлась матерью ни Диане, ни её родной сестре Абигейл. Она была для них мачехой, но девочки вынуждены были называть её именно «мамочкой» и никак иначе.

— Если не будете оказывать мне должного уважения, то я вас вышвырну из дома, так и знайте! — часто говорила Мори, когда была в отвратительном расположении духа.

То есть всегда, на самом деле.

Впервые услышав это, Диана, тогда ещё не оправившись от смерти любимого отца, хотела просто высказать мачехе в лицо всё, что она думала о ней. Но тогда благоразумие взяло верх, и она промолчала.

В столь малом возрасте, она уже знала множество нехороших слов, но понимала, что иногда их лучше не говорить, если хочешь иметь тёплую постель и еду… хотя бы иногда. Из-за смерти своих родителей и повисшей на ней ответственности за жизнь младшей сестры Диана начала взрослеть намного раньше, чем положено ребёнку, поэтому уже в десять лет она вела себя исключительно по-взрослому.

Она зашла в хлипкую лачугу, которая являлась её домом, и направилась на кухню, чтобы предстать перед судом мачехи. За большим столом сидела грустная Абигейл, которая при виде сестры немного оживилась. Она со значением взглянула на свою старшую сестру, будто пытаясь без слов ей что-то сообщить. Диана сделала страшные глаза, показывая ей, что она и так всё поняла. Да и понимать тут на самом деле многого не надо, она и так знала, что ничего хорошего ей ждать не стоит.

— Диана, скажи мне, что ты сейчас делала? — пристально вглядываясь в её глаза, спросила Мори.

При таком тоне голоса, мачехе соврать было нельзя. Ну чисто теоретически, конечно, можно, но у Дианы просто не хватало духу пробовать схитрить, Лайф вообще почти всегда была честной. Ей казалось, что если Мори Донован обнаружит её враньё, то сразу же выбросит их с Абигейл на улицу, как никому не нужные вещи, а именно так она их и воспринимала.

— Я упражнялась с мечом, мамоч…

От неожиданного и мощного для девочки удара в челюсть Диана отлетела и больно ударилась о стену. Единственное, что Мори умела делать хорошо, так это бить. Наверное, поэтому она и запрещала им учиться фехтовать, чтобы сёстры в один прекрасный день не дали ей отпор.

— Ты сегодня без ужина, и прекрасно знаешь за что! И ты тоже, Абигейл! За грехи одной из вас вы отвечаете вместе, — с этими словами она скинула Абигейл со стула, а ведь та уже и так слезала. — А теперь обе валите прочь с моих глаз.

Им ничего не оставалось, кроме как послушаться.

Девочки быстро побежал во двор, Донован их там не достанет. Абигейл почти сразу же выдохлась и уселась у ближайшего дерева. Рядом с ней присела Диана.

— Прости меня, Аби, ты опять без еды, — сказала она, поглаживая сестру по голове.

Абигейл. Аби. Само произнесение этого имени вызывало в глубине сердца Дианы невероятную волну нежности.

Абигейл Лайф была единственным светлым пятном в такой мрачной жизни Дианы. Именно из-за неё она сносила все оскорбления и удары мачехи, прекрасно понимая, что если она вдруг и сможет выживать на улице в тяжёлых условиях перенаселения, то уж Абигейл просто не справится. Как только девочке становилось что-нибудь нужно, Диана расшибалась в лепёшку, но доставала требуемое.

Сёстры всегда были близки. Их мать погибла при рождении младшей дочери, но Диана никогда не винила в этом свою сестру. Отец сказал, что при родах произошла какая-то ошибка врачей, и только из-за неё мама погибла. Вскоре после смерти жены их отец женился на другой женщине. На Мори Донован, она, кстати, тогда была ещё более-менее нормальной. Однако чем больше она осваивалась в их доме, тем злее становилась.

В браке с Мори отец прожил недолго. Спустя год после свадьбы отец был казнен, когда его поймали с поличным на грабеже сокровищницы в глубинах первого особняка Эдрика Светлого. Подобная новость стала потрясением не только для сестёр и Мори, но и для всей деревни.

Подобный поступок был абсолютно не в духе отца. Несмотря на факты, Диана не считала, что её папа был вором, тот всегда был очень добрым, немного стеснительным для взрослого, работал фермером, как и большинство крестьян. В условиях перенаселениях у них было не так всё плохо, еды хватало, одежды хватало, и даже игрушек было достаточно много. Зачем ему нужно было грабить дом? Да не чей-то дом, а особняк самого короля! Самое опасное место в мире после, разве что, главного дворца!

Вскоре выяснилось, что перед своей смертью тот успел взять со своей жены обещание, что она не бросит детей на улицу. Наверное, именно благодаря этому обещанию, они с Абигейл всё ещё живут в стенах этого дома. Однако с каждым годом дела у них идут всё хуже и хуже. Основного кормильца больше нет, Мори работает много, но зарабатывает мало, и денег элементарно перестало хватать даже на еду. Всё это, разумеется, сказывалось на настроении мачехи…

— Ты не виновата, — совсем тоненьким голосом произнесла Абигейл.

Лайф-младшая росла забитой девочкой, которая попросту боялась раскрыть рот в присутствии людей, поэтому постоянно молчала. Однако с сестрой она преображалась и была собой.

— Нет, это не так, — Диана покачала головой. — Если бы я просто попробовала бы обмануть её или… я не знаю… В общем, тогда ничего этого не было бы.

— Нет, было бы гораздо хуже, уж поверь мне, я точно знаю, — уверенно и одновременно уныло сказала Абигейл.

— Конечно, сестрёнка.

Возле дерева они просидели около пяти минут, ничего не делая и не разбавляя словами тишину очередного холодного дня, просто смотря друг друга.

— Скажи, а за что она нас так ненавидит? — вскоре нарушила молчание Абигейл.

— Я не знаю… У нас почти нет денег, вот она и злится… а так она не такая уж и плохая, — сказала Диана и сразу же одёрнула себя.

Нет, Абигейл уже не такая маленькая и должна понимать, что мачеха ненавидит их всеми фибрами своей души. Ни к чему поддерживать её детское представление мира, заключавшееся в том, что все вокруг хорошие и честные люди. Её сестре надо повзрослеть раньше, чем Мори выбросит их на улицу. А это могло произойти в любой момент.

— Я раньше тоже задавалась этим вопросом, — продолжила Диана. — Спрашивала у соседей. Сид с соседнего двора сказал мне, что мачеха нас не любит, потому что мы не её дети. Но я не согласна с ним. Как по мне, так Мори ко всем так относится, не только к нам.

Абигейл промолчала, а затем тихонько заплакала.

— Тише. Не плачь, что случилось? — спросила Диана, заглядывая в лицо младшей сестры.

— Я есть хочу, — захныкала Абигейл. — Я ведь уже два дня не ела. Вчера на обед и ужин были только невкусные и старые помидоры, которые я не люблю. Вот я и не стала есть. Я же не знала, что и сегодня еды тоже не будет.

— Не переживай, всё образуется. У меня есть немного денег…

Эти деньги она получила от соседей напротив за то, что следила за их маленьким ребёнком, когда они вынуждены были уехать.

— …Мы можем сходить в мясную лавку, которая находится рядом с домом Шугаров. Там всегда можно купить кусочек мяса. Куски там, может, не такие сочные, как в лавке рядом с городом, но зато они дешёвые и питательные… Как тебе идея?

Диана мысленно готова была себя убить за то, что собирается расстаться с очень важными деньгами. Да, ради сестры, но всё же… Она очень долго собирала эти деньги, выполняя разного рода поручения, как серьёзные, так и не очень.

Деньги каждый раз она получала разные. Как-то раз один мальчишка из богатой семьи, живущей, кажется, в Северном Сиянии, дал ей много лирей всего лишь за то, что она научила его хорошо обращаться с мечом. В этот же день она на радостях купила сестре новую куклу. Однако были и грустные моменты, когда Диана добросовестно выполняла свою работу, а ей просто не платили. К сожалению, последнее случалось чаще.

Все полученные деньги откладывались девочкой на тот случай, если у мачехи всё-таки кончится терпение и девочкам придётся жить на улице. Но до возможности купить право ночевать с кем-то в доме не хватало ещё очень большой суммы денег. Что уж говорить об аренде комнаты в городе… А если деньги ещё и тратить постоянно, то у неё вообще никогда ничего накопить и не получится.

— Мне очень нравится эта идея, спасибо, сестрёнка! — Абигейл неуклюже улыбнулась. — Когда я вырасту, я всё обязательно тебе верну. Только давай посидим ещё немножко, хорошо?

Девочка просветлела прямо на глазах. Ради этой улыбки ей и стоило потратить деньги.

— Конечно! Мы пойдём только тогда, когда ты захочешь.

Ещё пару минут прошло в молчании.

— Диана, скажи, а когда мама была ещё жива, всё ведь было по-другому? Я знаю, что меня тогда ещё не было. Но… тебя ведь любили?

— Конечно, любили! Мама и сейчас нас любит. Она смотрит за каждым нашим шагом. Истина всех приглашает гостить на небе, уверена, что и маме там нашлось местечко, — уверенно сказала Диана.

— Ух ты! А как её зовут? Я что-то не могу вспомнить…

— Имя…

Диана с ужасом осознала, что не помнит имени собственной матери. Ну конечно, когда она два года назад случайно назвала Мори именем своей настоящей матери, то получила такую взбучку, что даже в мыслях боялась произносить то имя. И как-то она больше не вспоминала. Как она могла!

— Я не помню, — честно сообщила сестре Диана.

Абигейл только грустно вздохнула.

— Давай после того как покушаем, ты научишь меня фехтовать? Я постоянно видела, как ты это делаешь, но боялась сама попробовать. Я знаю, как к этому мамочка Мори относится, но всё равно хочу попробовать. Раз уж она всё равно не любит нас, то я думаю, что это не имеет значения… Я просто хочу попробовать.

Диана хотела возразить, сказать, что это опасно, что это не занятие для девочек и только ей это почему-то нравится. Да и вообще, что лучше не давать поводов для мачехи её бить. Но, увидев такое наивное и прекрасное личико своей младшей сестры, она не смогла дать другого ответа, кроме как:

— Конечно, я тебя всему научу.

Ещё немного посидев у дерева, они направились в мясную лавку.

Глава 10. Продажа

27 год от образования Эдринии. 1—2 месяц тепла

Персонаж: Диана Лайф. 15 лет. Сирота

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии

Прошло четыре года. Всё это время Диана со страхом ожидала момента, когда у мачехи закончится терпение и они с сестрой окажутся на улице. Но это время всё не наступало и не наступало, они с Абигейл по-прежнему ходили в бесплатную школу, по-прежнему возвращались домой и по-прежнему выслушивали в свой адрес оскорбления о том, какие они бесполезные. Всё было стабильно плохо, однако больше стабильно, чем плохо. Ничего так и не поменялось, обещание данное их отцу, вероятно, имело большое значение для Мори Донован, раз она, несмотря на все угрозы, давала им кров и пищу. Лайф даже подумала, что, вероятно, её мачеха могла на самом деле любить их отца, ведь его слово для неё значило больше, чем своё собственное желание.

Все попытки накопить приличную, да вообще хоть какую-нибудь сумму денег всегда оканчивались провалом. Абигейл, которая с каждым днём замыкалась в себе всё больше и больше, часто страдала от нехватки еды. Диана вынуждена была тратить свои деньги, чтобы её сестра страдала как можно меньше. Однажды, во время холодов, когда все деньги уходили на отопление, мачеха не давала им есть целую неделю, и Диана потратила все сбережения, чтобы прокормить сестру. А через год, примерно в тот же период, во время второго месяца холодов, Абигейл серьёзно заболела, а все лекарства в их доме были уже давным-давно распроданы, так что Лайф вновь потратила большую кучу денег на то, чтобы найти доктора. Денег на лечение сначала не хватало, но тогда ей повезло, супружеская пара, которая часто просила её посидеть с ребёнком, согласилась дать в долг.

Диана не жалела о прошлом, деньги были потрачены не в пустую, не будь у неё запасных средств, Абигейл точно бы умерла, а так она жива, большего ей и не надо.

Однако всё хорошее, даже относительно хорошее, рано или поздно заканчивается. Тринадцатого числа первого месяца тепла двадцать седьмого года от образования Эдринии в их маленький мирок вмешался Дёр, бог обмана и злодеяний. Предстал он в виде отряда короля, покупающего детей в возрасте от одиннадцати до пятнадцати лет.

— Я вас продала в отряд короля Эдрика, — прямо сказала Мори. — Раз уж махаете мечом, то махайте там, где это будет кому-то нужно.

Диана подозревала, что так всё и произойдёт. Когда она узнала, что люди короля предлагали деньги за детей, которые находятся как раз в том возрасте, что и они с Абигейл, то была практически полностью уверена, что верность покойному мужу не выдержит сравнения с нуждой в средствах для Мори. Так и вышло.

Однако даже несмотря на то, что Лайф ожидала, что мачеха их продаст, такое развитие событий всё равно стало для неё потрясением. После стольких лет ей с сестрой всё же придётся покинуть родной дом и приступить к самостоятельной жизни. И это если им повезёт.

Проблема была в том, что их продали не в отряд короля, их продали для отборочных испытаний в отряд короля. Она слышала, что подходящих по возрасту детей собирают отовсюду, но в отряд короля попадут лишь прошедшие очень сложный отбор. Лайф серьёзно переживала за свою сестру, она может не справится. Да и сама Диана, кстати, вероятно, тоже, мечом она управлялась, может, и неплохо, но дальше обычного махания деревяшкой её навыки и не продвинулись.

Шансы на выживание в этих испытаниях Диана оценивала как невероятно маленькие, вся её жизнь была сплошным испытанием, и тут ей ещё одно подкидывают. Однако Лайф-старшая не сдавалась, она собиралась приложить все силы для того, чтобы справиться со всеми испытаниями и утащить в новый мир себя и свою сестру!

Девочек забрали из дома, посадили в большую повозку и куда-то повезли. Никаких вещей, кроме одежды, которая была на них, им с собой взять не разрешили… Как будто у них что-то кроме этого ещё и было!

В повозке кроме неё и Абигейл находились и другие дети, почти все мальчики. Всего было человек десять, и они были примерно такими же забитыми, как и она, отнюдь не походили на будущий отряд короля. Кто-то плакал, кто-то что-то бормотал с выражением лица, на котором читался ужас, кто-то забился в угол и спал целыми днями. Лишь несколько детей сохраняли спокойствие: кроме них двоих, была лишь одна черноволосая девочка с хмурым лицом, она просто молчала и мрачно на всех смотрела.

С похожим выражением рядом с ней сидел ещё один парень, высокий блондин, примерно ровесник Дианы. К слову, он был единственным среди всех детей, кто имел при себе оружие. Лайф-старшая сперва решила, что тот был охранником, он смотрел на всех с каким-то презрением. Однако взрослые, которые периодически заходили, приносили еду и проверяли, как у них обстоят дела, ни разу с парнем не общались, так что он, видимо, всё же был одним из собранных со всего Севера детей.

Со временем некоторые дети стали между собой общаться, но Диана даже не пыталась заводить новые знакомства, она пыталась разговорить Абигейл, которая после оставления родного дома не произнесла ни одного слова. Путешествие в повозке продлилось чуть больше недели, они заехали ещё в Северное Сияние и Тысячазлатый, там к ним присоединилось ещё трое парней. И вот тогда начались первые проблемы.

Один из парней, присоединившийся к ним в Тысячазлатом, начал приставать к Диане. Его звали Виктор Дакошев, и он вместе с братом отправился на службу к королю по своей собственной воле, его никто не продавал, как остальных. Об этом он во всеуслышание заявил в первый же день присоединения. Виктор считал себя лучше других и всячески это демонстрировал. В повозке ему было скучно, так что он начал докапываться до каждого из присутствующих, кроме разве что вооружённого парня, который просто посмотрел на Виктора, и тот сразу отстал. Когда Дакошев начал приставить к Абигейл, за сестру вступилась Диана. Это только раззадорило Виктора, и вот тогда ситуация начала выходить из под контроля.

Сначала с его стороны были просто мелкие издёвки и попытки оскорбить, а когда он понял, что Лайф его слова попросту игнорирует, уже попытался применить силу: сильно ударил Диану по лицу, когда та отказалась с ним заговорить. Никто из мальчишек не пытался вступиться за сестёр, большинство боялось Виктора, а вооружённому парню было явно всё равно. Диане ничего не оставалось, кроме как стерпеть и это.

Но на следующий день Дакошев почувствовал свою безнаказанность и вновь к ней полез… Удары, толчки, всё было терпимо, лишь только когда он сказал, что сейчас изнасилует её прямо здесь, Лайф начала отбиваться и громко позвала на помощь. Она надеялась, что на её призыв откликнутся люди короля, но те даже не остановили повозку.

Виктор физически был куда сильнее её, он быстро заломал ей руки и ударил Абигейл, которая попыталась защитить сестру. И лишь только через пару секунд, когда Диана уже отчаялась и начала молиться Истине, один подросток наконец вмешался, тот самый вооружённый. Блондин не стал никого звать, не пытался договориться с Виктором, а просто достал свою длинную палку с остриями на обоих концах, которую всё это время держал в руках, и ударил ею мальчика в голову.

Кровь вырвалась из жуткой раны на голове, она хлынула на стены повозки и на пол. И прежде, чем кто-то отреагировал на это, на блондина сразу же бросился брат Виктора, однако парень увернулся и с помощью своего оружия хладнокровно разрубил и второго брата. Абигейл и ещё одна девочка громко и истерично закричали, двоих парней вырвало на пол. Блондин же сначала стёр кровь с лица, а потом с ожиданием посмотрел на Диану — вероятно, ждал благодарности или чего-то подобного. Девушка была слишком потрясена произошедшим, поэтому ничего не сказала. Так и не дождавшись реакции, парень нахмурился и невозмутимо сел на своё место, положив оружие на прежнее место.

После криков детей повозка почти сразу же остановилась, а дверь открылась, и несколько мужчин осмотрели последствия битвы. Повсюду была кровь, куски мозга Виктора и ещё какие-то непонятные куски тела.

Виновного долго искать не пришлось, раны на трупах братьев Дакошевых указывали на применение холодного оружия, а светловолосый мальчик даже не стал стирать кровь со своей палки (копья? алебарды?). Когда все взгляды взрослых обратились на него, он вновь взял в руки оружие и несколько раз им повертел. Диана на мгновение испугалась, ей показалось, что тот сейчас бросится в атаку, но время шло, а ничего не происходило. Парень и мужчины смотрели друг на друга.

— Ты же от короля, да? — это был первый вопрос, который задал одетый в красный кафтан мужчина. Обращался он к вооружённому мальчику.

— Да, это так, — в первый раз за всё время подал голос он.

— Поедешь с нами.

Тот кивнул, закрепил оружие за спину и вышел из повозки. Сразу после этого они остановились на привал, и люди короля приказали всем детям выйти из повозки. Мужчины убрали трупы и потребовали, чтобы подростки сами вычистили всю кровь и блевотину.

После уборки все вернулись обратно, и они поехали дальше.

Атмосфера в повозке окончательно испортилась. Все молчали, девочка тихо всхлипывала, и никто никаких комментариев по поводу происшествия не выдавал, а Диана задумалась о том, что только что случилось. Наверное, ей всё же стоило сказать спасибо вооружённому парню, всё же никто кроме него даже не попытался помочь. Все остальные старались абстрагироваться от происшествия, люди за пределами повозки не отреагировали на крики помощи, они остановились, лишь только когда поднялся громкий визг. Кто знает, что произошло бы, не вмешайся этот блондин.

И всё же Диана просто не могла воспринимать его как спасителя. То, как именно он ей помог, просто не укладывалось у неё в голове. Она жила в довольно бедной деревне и часто видела трупы людей, погибших от голода или холода, но ни разу не видела, как кто-то кого-то убивает, тем более так хладнокровно. Было множество способов, как решить эту проблему, не прибегая к убийству, попытаться договориться или просто угрожать.

Парень же не колебался, даже не изменил выражение своего лица, когда пробил голову Виктору. И вообще, он явно обладал большими привилегиями, он мог быть надсмотрщиком, этим бы объяснилось наличие у него оружия. Диана просто чувствовала, что этот блондин был «плохим». Если бы он был таким, как все, то ему бы не сошло с рук двойное убийство, убийство тех, кто по доброй воле отправился на службу к королю Эдринии. Однако ему даже слова не сказали, и дело явно не в страхе, уж взрослые точно смогут одолеть подростка. Дело было в том, кем этот мальчик является и что означала фраза «от короля». По крайней мере сыном он точно быть не мог, у Эдрика была только дочь.

Всю оставшуюся дорогу Диана думала о том, благодарна она этому парню или нет, однако она так и не смогла прийти к однозначному выводу, а спросить у своей сестры (которая так ничего и не сказала) немного боялась, после происшествия на неё ополчились некоторые из находящихся парней, и Лайф решила не напоминать сестре и остальным о случившемся.

До приезда блондина Диана больше не видела, и ничего особенного больше не происходило.

Они приехали последними или одними из последних. Детей на поляне было огромное множество, куда больше ста. Люди короля выпустили их из повозки, сказали им ждать и не разбредаться, а сами сразу же направились к другим взрослым, видимо, что-то обсуждать.

Зибирь — город, окружённый лесами. Именно тут и будет проходить приём в отряд короля.

Испытания скоро начнутся.

Глава 11. Знакомство с Джеком

23 год от образования Эдринии. 1 месяц холодов

Персонаж: Джек Шелдон. 11 лет. Подающий надежды сын политика

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Победоносец. Особняк Шелдонов

— Джек, иди кушать! — громкий крик Мариэль Шелдон проник в библиотеку, нарушив её тишину.

— Иду, мама! — также громко закричал в ответ Джек, впрочем, особо не спеша оторваться от чтения книги.

Книга была для него немного непонятной, но тем не менее очень интересной. Джек обожал такое, по его мнению, произведения должны быть именно такими, то есть быть непонятными, но в очень малой степени, ровно настолько, чтобы не мешать читателю погрузится в их мир и при этом позволить ему многое узнать. Даже если книга было про что-то очень скучное, а её название выглядело наподобие: «Завязывание узлов. Сто самых нудных способов».

Джек полагал, что любую, даже самую скучную тему, можно интересно описать. А уж истории о таких интересных темах, как магия, не могут быть не увлекательными. В список самых интересных тем Шелдона входили описания известных видов магических предметов, увлекательные легенды о, например, Видроу, истории о глубоких озёрах на Востоке и страшных рыбах. Такие произведения в принципе не могут быть плохими.

Иногда в предложениях на листах бумаги содержалось то, чего Джек не мог понять, хотя бы попросту в силу своего возраста. Тогда он старался запоминать содержание такой книги, а то вдруг потом как-нибудь ему пригодится. Например, книгу, которую он читал прямо сейчас, он собирался дочитать сегодня, даже несмотря на то, что так до конца и не понял, по какому именно критерию были назначены ответственные за управления тремя частями Эдринии.

— Джек! — раздался крик матери Шелдона. В этот раз более требовательный.

Или не сегодня…

Джек всё же отложил книгу с не совсем многообещающим названием «Политическое устройство Эдринии» и направился в столовую. Его мать и отец уже сидели за громадным столом и заканчивали с первым блюдом. Сам же мальчик только сел за своё место, взял ложку и принялся есть рыбный суп.

Рыба — своеобразный элемент роскоши, который доказывал, что семья Шелдонов была достаточно богатой. Вся рыба привозилась с востока Эдринии. Завозить её через полмира в самый дальний город Севера было очень сложно и затратно. Чисто теоретически осуществить можно было, но оно того не стоило, пришлось бы пройти через невероятные траты на перевозку, риски грабежей, зарплату специальным рабочим и тому подобное. К тому же рыба доезжала не самой свежей, даже если её заблаговременно заморозить.

Однако рядом с особняком Шелдонов был пруд, в котором эти водные животные и обитали, так что иногда они могли побаловать себя супом из нескольких упитанных ошей или вислоухов. Джек, несмотря на то, что прекрасно осознавал, насколько дорога рыба на Севере, не питал к такой пище радостных чувств, мясо и, наверное, даже хлеб нравились ему куда больше. Чего уж говорить про шоколадные сладости.

— Сынок, как у тебя дела? — Мариэль Шелдон решила разбавить обеденную тишину повседневным разговором.

— Всё отлично, мам, — привычно ответил мальчик.

Это было правдой. Всё действительно было отлично.

После того как он научился читать, то стал целыми днями проводить библиотеке, и только такие диалоги у него с матерью и происходили. С отцом же мальчика, Борисом Шелдоном, всё обстояло куда сложнее. Несмотря на то, что политик был хорошим отцом и ласково обращался как со своей женой, так и с сыном, он всё же периодически навязывал некоторые занятия всему семейству. Касательно сына это заключалось в обучении того военному делу.

— Джек, как продвигается твой прогресс в техники владения мечом?

— Отлично, пап, — слукавил мальчик. На самом деле прогресса не было, а дела продвигались просто отвратительно.

Борис коротко кивнул, и дальнейший обед прошёл в молчании.

Джек старался есть как можно быстрее, ему не терпелось вернуться к книге. Поэтому, несмотря на опоздание, он закончил есть одновременно с отцом. И когда вместе с ним проходил мимо тренировочного зала, внезапно почувствовал в себе смелость задать тот вопрос, который не решался задать очень долго.

— Слушай, пап, я вот не совсем понимаю… Зачем мне учиться владеть мечом? Это же глупо. Мне ведь это в жизни не пригодится. Я хочу стать политиком, как и ты.

Отец Джека — Борис Шелдон — до недавнего времени отвечал за коммуникацию с другими частями света. Именно он был ответственен за долгую качественную перевозку воды и рыбы с Востока по всему миру. Он поднялся на эту должность буквально из самых низов. В основном, конечно, благодаря тому, что в нужное время попался на глаза нужным людям, но не только за счёт этого, ещё и за счёт своего собственного трудолюбия и умения. Борис говорил, что ему даже специальное Юве должны были пожаловать, но в последний момент передумали.

Отец удивлённо посмотрел на сына. Удивление сменилось серьёзным выражением лица, а затем… Что это за эмоция? Гордость? Уважение?

— Я рад, что ты решил задать мне вопрос, а не искать ответ в книгах. Это значит, что ты начинаешь решать проблемы по-взрослому, начинаешь искать помощи у других, и поэтому я дам тебе ответ, — торжественно заявил он. — В самом раннем детстве я хотел стать воином и поэтому просил всех, кого видел, научить меня владеть мечом. Как-то на одном турнире по рукопашному бою меня заприметил генерал Швай, он пригласил меня на встречу, где собрались многие важные люди. После этого дела у меня пошли в гору. Это пример того, что Истина иногда ведёт нас странными путями к своему предназначению. Я хотел стать воином, а стал политиком, служащим на службе народа…

Джек старался не показывать своего разочарования. Он наконец набрался смелости и спросил отца о том, зачем ему нужно учиться владеть мечом, а тот рассказывает историю, очень слабо связанную с его вопросом.

— …Чтобы найти свою судьбу, тебе нужно уметь многое, в том числе и махать мечом. Скоро же наступят очень неспокойные времена, уже сейчас проклёвываются серьёзные проблемы, главная из них — ужасное перенаселение, люди в бедных деревнях мрут от голода. Я бы, разумеется, предложил королю решение этой проблемы, но у нас с Эдриком Светлым… Как бы это сказать… Недопонимание… Хотя я бы скорее назвал это довольно серьёзным конфликтом. И с каждым днём он всё разрастается и разрастается. Король, как ты знаешь, обладает очень сильным влиянием. Скажу прямо, фактически он может творить всё что угодно, и ему ничего за это не будет…

Это, конечно интересно, но всё ещё не ответ на его вопрос.

— …Сам он вряд ли станет как-то мне мстить, но у него в приближённых есть Блэквуды, которые готовы пойти на любые меры, чтобы устранить несогласных. Если Инн решит не вылезать из своего гнёздышка, то людей поведут его дети. А если и они решат отсидеться, то могут вмешаться Зойвуды или Хошеры. Перед королём много кто желает выслужиться. И чтобы они не сделали, никто даже не почешется, чтобы нам помочь. И поэтому… В случае чего… Я хочу, чтобы мой сын смог защититься от врагов в случае нападения.

— Но разве будет ли толк от одного только меня? Одним мечом больше, одним меньше, какая разница? У нас есть стража, специальные обученные люди, пусть они и воюют, — не согласился Джек. — Может, я лучше чем-нибудь действительно полезным займусь? Обучусь правильно уговаривать других, например, и тогда я смогу договориться с королём, чтобы он оставил нас в покое.

— Не будь идиотом! — Борис быстро рассердился. Он был очень темпераментным человеком, успокоить которого в критические моменты мог лишь табак. — К чему ты вообще такие вопросы задаёшь? Ты должен быть мужчиной, вот и всё! Когда все будут сражаться, ты что, будешь прятаться за маминой юбкой? Или как? Пойдём на улицу! Покажешь, чему ты научился за всё это время.

— И покажу! — разозлился Джек, мысленно проклиная и себя, и отца. Себя — за то, что начал это разговор, а отца — за то, что тот в силу своего узкого мышления вообще ничего не понимает.

Отец и сын пришли на специальную площадку. Несмотря на то, что сейчас была уже середина первого месяца холодов, на улице было достаточно тепло, так что в куртке нужды не было.

Борис дал Джеку меч, а себе взял щит. Всё стандартно, с атакой у парня всегда обстояло всё куда хуже, чем с защитой, поэтому его отец желал именно её и тренировать.

Мальчик взял меч, встал в стойку и начал ждать какой-нибудь команды по типу «Атакуй!» или «Покажи всё, что ты можешь!» или…

— Неправильная стойка, — отец разочарованно вздохнул и посмотрел на сына. — Так держат катану или саблю, что-то лёгкое, а не огромный меч. Кто тебя такому вообще научил? Явно же не наши учителя.

— Ну я заплатил немного одному мастеру в городе. Вот он показал мне, что именно так нужно стоять.

Джек опустил глаза. Когда они приехали в Северное Сияние, отец сказал ему самостоятельно найти себе кого-нибудь для обучения. А он решил схитрить, чтобы не выслушивать нудных проповедей учителей, а заплатил одной девочке примерно своего возраста из небольшой деревушки рядом с городом. Та неплохо управлялась с деревянным оружием и показала ему, как держать меч. Вернее, не меч, а саблю, впрочем, та, кажется, и сама не знала правильную стойку, и махала, как ей было удобно. Шелдону тоже было вполне удобно, вот он и запомнил эту стойку.

— Этот мастер был не прав. Если ты орудуешь катаной, то это идеальная стойка, так можно наносить огромное количество ударов и иметь возможность в любой момент увернуться, но меч — это куда более тяжёлое оружие, ты этого не чувствуешь, потому что он деревянный… Как же мне иногда не хватает боевого опыта… Вот тебе ещё одна причина научиться владеть оружием. Ты, когда вырастешь, сможешь сам своим детям объяснять, как правильно владеть оружием…

Борис обречённо вздохнул.

— В общем, нужна другая стойка. Зря я понадеялся на твою сознательность. С завтрашнего дня сам возьмусь за твоё обучение, а ты можешь идти в библиотеку. Хотя нет, лучше посмотри бои нашей стражи. Они там примерно в это время должны тренироваться.

— Хорошо, так и сделаю.

Бои стражи Джек смотрел ровно до того момента, как его отец скрылся за стеной в своей комнате. Сразу после этого он со всех ног побежал в библиотеку.

В самом раннем детстве Шелдон, как и большинство детей, играл в разные игрушки, но когда он познакомился с этим чудесным миром книг, то буквы быстро заменили ему фигурки рыцарей и знаменитых Владельцев. Сначала он читал только развлекательные повести, разные рассказы о фантастических приключениях и тому подобное. Но уже много времени Джек только и делал, что читал всякие полезные книги. И дело было не в том, что они были тоже интересные, а в том, что ему самому было приятно, что он занимается чем-то важным, чем-то, что ему в будущем пригодится. Ему было приятно от того, что он не играется, а занимается взрослыми делами.

Пока его сверстники сражались на мечах, он изучал книги про искусство войны и политику, пока деревенские дети обзывали друг друга, он читал книгу «Как раздавить своего оппонента без применения силы». Всё, что он узнавал в книгах, прочно оседало в его голове. Разумеется, появлялись вопросы, которые он, впрочем, пока держал при себе. Он многого не понимал, вся история мира была наполнена постоянным сражениями за мировое господство. Все постоянно друг друга атаковали и предавали. Джек же просто не мог понять, зачем вообще сражаться, если почти любой вопрос можно решить миром и равным распределением ресурсов? Шелдон так и не получил ответ на этот вопрос.

К сожалению, его отец был другого мнения о правильном досуге для своего сына. Теперь Джеку предстоит заниматься на мечах почти каждый день. И всё из-за глупой ошибки, катана, меч, сабля… Да какая разница?! Почти одно и то же оружие.

Но ошибка была не в этом, ему вообще не нужно было заводить этот разговор. Иногда родителям просто не нужно знать всего, некоторые вещи вполне можно умолчать. Впрочем, несмотря на все разногласия и недомолвки, у Джека со своей семьёй сохранялись очень хорошие отношения. В особенности с отцом, когда тот не говорил про битвы и оружие, то был чудеснейшим чутким человеком.

Борис всегда помогал своему сыну с решением любых проблем. А мальчик постоянно удивлялся, откуда тот так много всего знал. Иногда ему казалось, что его отец — самый умный человек в мире. Возможно, так и было на самом деле.

В своём малом возрасте… да, Джек не считал себя взрослым, этот факт, по его мнению, особенно серьёзно отличал его от других сверстников, которые наверняка принимали себя за самых умных и взрослых людей. В своём малом возрасте Шелдон обладал множеством знаний обо всём на свете. Он тщательно изучил особенности всей Эдринии. Зубрион больше всех добывает золота, а ещё постоянно в прошлом являлся инициатором разных войн с другими королевствами. Его города оснащены множеством военных укреплений, а Победоносец — единственный город, который никогда не захватывался. Также на Севере климат холоднее, чем в остальных королевствах, но это было не всегда — были времена, когда там было тепло, а в Глаорусе целые деревни были погребены в снег.

На западе Эдринии процветала торговля. Из-за территориального расположения сразу пять городов считаются столицами и центрами торговой промышленности мира, наравне с Давейтом. Помогает торговле и геологическое устройство рельефа Глаоруса — большие и просторные равнины идеальны для передвижения караванов. Ещё Запад славится огромным числом гражданских войн. В то время как Зубрион пытается воевать с остальными, жители Глаоруса воюют между собой. В основном такая тенденция связана с существованием пяти столиц, ведь все пытаются перетянуть одеяло на себя.

Восток немного похож на Запад. Те тоже торгуют, но не товарами, а водными ресурсами. Ворн — королевство озёр и рек, в других же частях Эдринии водоёмы куда более редки. До образования единого государства многие люди страшно боялись того, что в один ужасный момент Ворн просто закроет границы и прекратит поставлять воду, в результате чего все в скором времени умрут. Однако такой расклад маловероятен, в каждом королевстве имелся в наличии огромный запас воды, которого хватит на долгое время и уж тем более на то, чтобы напоить собранную армию и завоевать Восток. Главное же отличие между Ворном и Глаорусом заключалось не в рельефе почвы, а в количестве городов — в Западном королевстве их было двенадцать, на Востоке же всего три.

Королевство на Юге, Шоклент, практически ничем примечательным от остальных не отличалось. За исключением огромного количество гор, тёплого климата, пустынь и чрезмерно патриотичного народа. Именно южане больше всех сопротивлялись объединению всех четырёх королевств в Эдринию.

Джек собирал всю информацию о том мире, в котором он живёт. Он собирался стать политиком, но его амбиции не заканчивались какой-нибудь не особо важной должностью. Шелдон стремился ещё выше, возможно даже собирался стать будущим королём.

Комментарий к Глава 11. Знакомство с Джеком

Оши, вислоухи — рыбы

Глава 12. От счастья до несчастья одна трагедия

27 год от образования Эдринии. 1 месяц тепла

Персонаж: Джек Шелдон. 15 лет. Подающий надежды сын политика

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Победоносец. Особняк Шелдонов

Джек Шелдон проснулся в середине ночи от страшного грохота. Не вставая с кровати, он попытался понять, что именно его разбудило. У парня возникло ощущение, что в дальних комнатах на пол грохнулся рояль. Только не рояль, а что-то в десять раз тяжелее, раз звук долетел до его комнаты. Шелдон и прислушался к звукам: где-то вдалеке кто-то с кем-то ругался, а затем раздался точно такой же грохот. Ещё раз. И ещё.

Джек здорово разволновался и встал с кровати. По-быстрому одевшись, он вышел из своей комнаты и выбежал в коридор, а там практически сразу нос к носу столкнулся с застёгивавшим пуговицы на ходу отцом, который, кажется, направлялся как раз к нему.

— Что происходит? — Шелдон первым открыл рот.

— Не знаю. Кажется, на нас напали разбойники. Сиди у себя в комнате и жди меня. У нас много стражников, мы отобьёмся, даже если у них Владелец, — Борис указал пальцем на дверь, из которой только что выбежал Джек, и побежал дальше по коридору.

Подросток кивнул и сделал так, как и было ему велено. За эти три с половиной года он, несмотря на все усилия отца, так и не приобрёл никакого желания участвовать в каких-либо битвах, поэтому без вопросов вернулся в свою комнату. Там он достал книгу про главные дома Эдринии и постарался отвлечься от посторонних звуков и окунуться головой в буквы на бумаге. Это было непросто, книга была скучной, к тому же её писали явно под диктовку короля Эдринии, в первой половине говорилось о величии рода короля, а также его ближайших сторонников (Блэквудов, Соннерсов, Кларков, Хошеров и Зойвудов) Вторая же половина была не лучше, там говорилось о низости всех остальных, единственное, что заинтересовало Джека — упоминание Шелдонов. В книге говорилось, что Шелдоны вполне могли иметь отношение к обострившейся повстанческой деятельности.

В итоге подросток просто закрыл книгу, он немного разозлился на автора и считал его претензии к его роду откровенно глупыми, ведь датирована она была восьмым годом от образования Эдринии в то время как первое полномасштабное восстание произошло лишь в девятом, так что если кто и был причастен к повстанческой деятельности, то только сам автор.

Звуки сражений становились всё громче и громче. Разбойники чувствовали себя невероятно комфортно на Севере, так что их нападения на повозки с товарами уже давно стали обыденностью, однако на особняки важных людей те никогда не нападали. Возможно, это были не такие уж и простые разбойники, как решил его отец. Наконец, Джек не мог больше делать вид, что всё хорошо, а его ничего не беспокоит, и перешёл в соседнюю комнату, где было окно. Туда он сразу же заглянул.

Увиденное не понравилось ему. От слова совсем. Разбойники, если это были именно они, не просто отважно сражались, но и одерживали верх, защитная стена была разрушена (чем вообще?), конюшня рядом с особняком горела, а на земле лежали уже десятка два трупов стражников.

Джек долго не колебался. Он быстро выбежал из комнаты и пошёл искать отца. Повсюду в коридорах сновали беспокойные люди: конюхи, повара, а также и другие слуги, каждого из которых Джек знал по имени, но за что те отвечали был не так сильно уверен.

— Ронан, что происходит? — Джек окликнул самого близкого человека из слуг, библиотекаря.

— На нас напали! — он даже не оглянулся в его сторону, а продолжил бежать туда, куда и бежал.

— Стой! Я это и так знаю! — парень попытался окликнуть Ронана, но того уже и след простыл.

Недолго думая, Джек направился в тренировочный зал — взять хоть какое-нибудь средство самозащиты, может, желания сражаться он не приобрёл, однако навыки некоторые появились, его умение работы с щитом было на высоком уровне. Впрочем, Шелдон направлялся не только за щитом, а ещё и оружием. Щита парень не нашёл, а вот тренировочных мечей было куча, один из которых он и взял. Конечно деревянный так себе поможет в бою, но стальное оружие можно было взять, только выйдя на улицу, а туда парень направляться не собирался, так что он был вынужден довольствоваться тем, что есть.

На выходе из тренировочного зала он вновь столкнулся с отцом. Рядом с ним была его мать — Мариэль Шелдон.

— Вот ты где! Быстро со мной! — прорычал Борис. Его одежда дымилась, а по лбу текла струйка крови. — Они уже прорвались! Немедленно к секретному проходу!

Пока они бежали, Джек думал о том, что его отец достаточно серьёзно ранен и что всё это время у них в особняке был секретный проход. Интересно, где?

Секретный проход находился в библиотеке. Чтобы его открыть, нужно было выдвинуть несколько книг. Не будь Джек сейчас так взволнован и испуган, он мог счесть подобную ситуацию забавной. Днями он сидел в библиотеке, перебирал книги, но не замечал, что в ней есть тайный проход. А ведь он много читал про обнаружение подобного, и даже исследовал свою комнату на наличие секретов.

Книжная полка отодвинулась, открыв за ней небольшой туннель, практически на половину засыпанный землёй и камнями.

— Дёр его забери, неужели обвалился?! — Борис отложил несколько камней и посмотрел вглубь прохода. — Ленивые сволочи, я же просил их следить за состоянием! Ладно, мы пролезем, надо только по одному…

— Борис! Иди сюда, сволочь! — в дверях библиотеке показался двухметровый бугай.

Одного взгляда на него Джеку хватило, чтобы понять, что это был один из разбойников. Таких слуг у них никогда не было.

— Идите скорей! — Борис подтолкнул его к проходу. Он не сильно спешил следовать словам разбойника.

— Но я же столько тренировался! — Джек поднял деревянный меч и показал кончиком в сторону бугая, который почему-то не спешил нападать.

Тот лишь смотрел на них, не особо волнуясь о том, что они прямо сейчас сбегают.

— Не будь идиотом, беги! — отец буквально силой засунул сына в проход. Следом за ним он засунул и мать. — Не доверяй королю, это его рук дело. Встретимся в… пусть будет Улла-Мубеж.

Джек кивнул сам себе и пополз по проходу. Раз отец назначает встречу, значит, у него есть план. Шелдон нырнул в проход, в начале он был довольно узким, но вскоре тот почувствовал расширение пути и даже смог встать и подать руку своей маме, чтобы помочь ей пройти трудный участок. Мариэль пока не произнесла ни единого слова.

— Стоять, именем короля Эдрика! — раздалось с той стороны.

Если Борис там и пытался выиграть время сыну с женой, то у него это не удалось. За ними сразу же в проход попытался пролезть этот же двухметровый бугай, который окликнул Шелдона-старшего, но он банально не смог протиснуться.

Мать выбросила тряпку, которой она зажимала ожог (Джек только сейчас заметил, что она тоже ранена), и побежала следом за сыном. Парень тоже ускорился. Сначала он бежал рядом с матерью, но заметил, что по проходу следом за ними уже направились другие люди, так что он оставил её и решил побежать изо всех сил. В конце концов, он ничего не сможет сделать, чтобы помочь матери. Если он будет пытаться её тащить, то только замедлит, так что и смысла останавливаться не было.

Несмотря на потрясения, Джек не испытывал проблем с принятием решений, он знал, что ему нужно действовать основываясь на доводы мозга, а не сердца.

Наконец в конце туннеля забрезжил свет. Джек ещё сильнее ускорился и через пару секунд был у двухстворчатых дверей. Пинком ноги он открыл их, немного поколебался, закрыть ли их за собой или нет, ведь сзади ещё была его мать. Не без колебаний он всё же решил оставить двери открытыми, повернулся и… Только тогда обнаружил, что прямо перед ним находился взрослый мужчина с саблей и чемоданом в руках.

Недолго думая, Джек выхватил деревянный меч, который в пылу бега умудрился удержать в руках и накинулся на человека. Это был единственный возможный вариант для него, если он хотел спастись. Отец его много тренировал, однако сам парень считал, что не достиг практически никаких успехов в военном деле, у него хорошо получалось только отражать удары, а не наносить их, впрочем лучше хоть какие-нибудь шансы, чем никаких.

Парень с чемодан управлялся с саблей тоже довольно неловко, кажется, он довольно редко вступал в бой. И всё же мужчина довольно быстро обезоружил Шелдона, а затем нанёс удар рукояткой сабли по голове парня, едва не заставив его потерять сознание.

— За что?! — лёжа на земле, опомнившийся от удара парень мог задать только этот вопрос.

— Прости меня, это просто приказ, — мужчина достал верёвку, повернул парня спиной вверх и начал связывать руки.

Пока он возился с верёвкой, из прохода выбежали двое мужчин, тот самый бугай и ещё один в чёрном разбойник в коричневом пальто.

— Паззл! Какого Дёра ты его связываешь? Хочешь оставить в живых? У нас приказ — доставить Бориса и убить всех остальных, или ты забыл?!

Мужчина повернул Джека на другой бок, из-за чего тот больше не мог видеть лица прибывших.

— Его убивать не обязательно. Король сказал, что подростков можно брать живыми и сдавать ему, — ответил мужчина. — Кстати, помнишь, что я говорил про то, чтобы посмотреть, куда ведёт этот проход?

— Ты что, не мог просто забить на это? — кто-то (кажется, это был бугай) проигнорировал вторую часть реплики парня с чемоданом по имени Паззл. — Нам ведь теперь везти его фиг знает куда. Одни только проблемы с ним, убей, я тебя говорю! Считай это приказом!

— Вурдалак, ты же понимаешь, где нахожусь я, а где ты? Я лучший в мире лекарь, на мне держится вся деятельность короля, ты же просто цепной пёс, который выполняет мелкие поручения. Как ты думаешь, кто кому из нас может приказывать?

Странный звук. Как будто оружием провели по чем-то каменному, а может, это скрипели зубы.

— А если я тебя убью прямо здесь? Заберу твоё Юве и отдам кому-нибудь из моих людей. Да вот хоть Кварку… Что тогда сделаешь?

— Рискни, — Паззл на мгновение отвлёкся от завязывания очередного узла на руках Джека.

Наступила тишина. Через несколько секунд мужчина вернулся к завязыванию рук Шелдона, однако он тут же всё развязал, встал и отбросил верёвку в сторону.

— Дёрово отродье! Только Истина знает, как завязывать руки этой фигнёй! Вурдалак, завяжи ему руки, я не умею. Я лекарь, а не цепной пёс, так что редко нападаю на людей, а если быть точным, то никогда. И не вздумай убить его, когда я уйду. Ты же знаешь, в следующий раз, когда твоим людям будет нужна медицинская помощь, я ведь могу и не помочь. В общем, отвезите его в Зибирь, а я доложу королю об успехе.

— Что вы сделали с мамой? — почувствовав свободу рук, Джек приподнялся обратился к мужчинам.

— Та шлюха была твоей мамой? — раздался голос мужчины, который не Паззл и не бугай.

— Я, кажется, её случайно полоснул по ногам. А ещё по голове. Абсолютно случайно, не подумай, — это был бугай. — Ну и что ты мне сделаешь?

— Если ты его спровоцируешь, он бросится на тебя, а потом ты его убьёшь, якобы в качестве самозащиты… — подал голос уже отошедший в сторону Паззл. — То я буду считать это за убийство. И вообще, если парень не доберётся до Зибири целым и невредимым, то пеняй на себя. Я много раз подумаю, когда тебя в следующий раз придётся спасать после смертельного ранения.

Вновь звук, похожий на скрежет оружие об камень.

— Знаешь, Паззл, ты чёртов счастливчик. Уметь обращаться с таким сложным Юве, быть из-за этого незаменимым и умело этим пользоваться, это надо уметь! Действительно. Я знаю, что тебя заставили, но ты что-то провернул и стал неприкосновенным. Молодец, неплохо устроился. Однако, знаешь вот что. Когда-нибудь тебя кто-то убьёт, да, скорее всего, это буду не я, но когда-нибудь ты кого-то всё же достанешь настолько, что отправишься на тот свет быстрее, чем успеешь рассказать убийце о своей полезности.

— Знаешь, Бесгар по прозвищу «Белый вурдалак»… Когда-нибудь тебя тоже кто-то убьёт, и, скорее всего, это буду я.

Джек лежал на земле и слушал. Его мысли заполнила тяжесть утраты, мать умерла, что с отцом — не понятно, дом разрушен. Он страдал, но внимательно слушал и запоминал. Бесгар по прозвищу «Белый вурдалак».

Шелдон узнал имя убийцы своей матери.

«Я тебя запомнил», — подумал он.

Глава 13. Новый друг

27 год от образования Эдринии. 2 месяц тепла

Персонаж: Диана Лайф. 15 лет. Сирота. Участница испытаний

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Окрестности Зибири

Вскоре их отвели к остальным детям, которые толпились на довольно большой поляне в центре леса. Это были именно дети восьми-двенадцати лет, подростков было примерно в два раза меньше, человек сорок, при этом большая из них часть казалась очень взрослой. Парни было мужественными, подкаченными, скорее всего, добровольцы, которые сами желали участвовать в испытании для принятия в отряд короля. Впрочем, были и такие, как они с Абигейл: девушки, от которых попросту избавились родители.

Знакомого блондина Диана увидела издалека. Она нашла его рядом со взрослыми, те что-то обсуждали, кажется, спорили. Парень невозмутимо слушал то, что бы там они не говорили, пока один из мужчин не попытался отобрать его алебарду (кажется). Блондин резко пропал из виду, затем появился из-за спины и проткнул руку мужчины.

Ничего себе. С ним, пожалуй, лучше не пересекаться.

— Знаешь его?

Диана вздрогнула от внезапного обращения со спины и повернулась к говорившему. Рядом с ней стоял молодой черноволосый парень примерно тринадцати-пятнадцати лет с не по годам серьёзными голубыми глазами. Если бы не его общая бледность и большие мешки под этими глазами, его можно было назвать красивым. Диана внимательно присмотрелась к нему. Она его где-то точно видела, вот только где?

— Ты кто? — спросил она, краем глаза следя за Абигейл, молчаливо державшуюся рядом с ней. После происшествия с Виктором, она наверняка будет всех незнакомцев бояться. Впрочем, та никаких признаков страха не показывала, она навострила уши и тоже уставилась на парня.

— Я Джек. Ты, наверное, меня не помнишь, но вот я тебя помню хорошо. Ты мне помогала года… три назад, может, больше. Ты учила обращаться с мечом.

Диана ещё раз внимательно оглядела парня. Что-то вспыхнуло у неё в голове.

Да, точно, это же тот самый! Приятный парень из богатой семьи, который дал ей большую сумму денег за несколько уроков обращения с мечом. На эти деньги она потом еду для сестры покупала. Как же давно это было?

— Я тебя помню. Тогда ты дал мне очень много. Больше, чем я заслуживала, — Диана расслабилась и повернулась к Абигейл. — Он хороший парень, не бойся.

— Я не боюсь, — тихо ответила сестра.

Лайф-старшая попыталась припомнить, когда она в последний раз слышала голос сестры, но не смогла. Это точно было ещё до того, как они покинули родной дом.

— Довольно мило, что мы встретились при таких благоприятных обстоятельствах, — Джек взлохматил свои волосы и попытался улыбнуться, однако улыбка вышла явно вымученной. Диана ясно видела, что парень страдает, но всеми силами пытается этого не показать. — Так, это, о чём это я… Ты знаешь его?

Диана вернулась к созерцанию светловолосого парня. Тот за это время, вероятно, не произнёс ни слова и продолжил смотреть на окруживших его мужчин с явным презрением, и даже ненавистью и превосходством. Те спорить уже перестали, оказывали первую помощь раненому.

— Немного. Жуткий тип, выглядит довольно угрожающе и неприятно. При это ведёт себя так, словно уверен в своей безнаказанности. Явно какая-то важная шишка, слышала, что его вроде как лично король пригласил. Впрочем, он мне помог в повозке, если это можно так назвать. Кто он?

— Помог? — Джек несколько удивился. — Точно он? Хмм, ладно… Ты права, он здесь кто-то вроде приглашённой шишки. Это Арес Блэквуд, если только эта кофта действительно его, потому что на ней изображено знамя Блэквудов… Не, точно он, вон его глефа. Отец часто говорил мне об этой семейке, они очень близко стоят к королю, чуть ли не ближе всех в Эдринии. Всех Блэквудов ещё с рождения всячески облизывают и позволяют делать всё то, что они хотят. Инн много лет выполнял грязные поручения за Эдрика, который ещё тогда не был королём, у него очень много крови на руках. Он же и помог королю Эдрику убить остальных королей и захватить мир. Ещё у него остался не только сын, но ещё и дочь, Афина. Она на своё совершеннолетие отправилась на Запад и убила там кучу невинных людей. Даже тех, кто не участвовал в восстании. А в особняке, по слухам, она вообще свой пыточный дом содержит. Про Ареса я почти ничего не слышал, за исключением факта его существования, но, судя по его поведению, он достойный представитель своей семейки.

— И его продали родители? Разве эти Блэквуды бедные?

— Конечно нет, — Джек махнул рукой. — Наверняка доброволец, причём, как бы он не справился с испытаниями, его всё равно возьмут в отряд короля. Знакомая песня.

— Откуда ты всё это знаешь? — Диана пытливо уставилась на парня.

Она не знала и половины о том, что тот ей сейчас рассказал. А парень же говорил уверенно, как будто сам принимал участие во всех этих событиях.

— Ну… Я просто запоминаю, что мне говорят. Хотя в основном я просто много читаю, — Джек смутился, однако всё же попытался улыбнуться. — Я вообще хочу как можно больше всего узнать. Родители мне очень многое рассказывали, и некоторые слуги делились слухами. Ещё я очень много люблю читать.

— Слуги? То есть ты не из простых? Доброволец? Или твоя семья тебя тоже продала?

— Нет, она… — Джек замолчал и неказистая улыбка окончательно уступила место печальной гримасе. Пару секунд он пытался подбирать слова. — Ладно, она мертва. Только жалеть меня не надо, я уже смирился и оправился за поездку немного, ещё и приехал самым первым, тут некоторое время пробыл. Вас надо жалеть, это ведь вас продали. Меня любили хотя бы.

Диана видела, что парень, несмотря на все свои заверения, страдает. Наверное, он испытывает сейчас примерно то же самое, что испытывала она сама, когда погиб отец. Лайф хотела как-то успокоить его, но не знала, что ему сказать, как утешить, при этом не нарушив просьбы: «Не надо меня жалеть». Однако внезапно подала голос Абигейл. Вновь.

— Нас тоже любили. Когда папа был ещё жив, у нас всё хорошо было, а потом стало всё плохо… Так случается, — выдала она довольно умную мысль. — Ты поможешь нам справиться с испытанием?

Абигейл задала вопрос, она сама завела разговор. Сама. Такого ещё никогда не было. Этот Джек ей явно понравился.

— Конечно! Помогу чем смогу! — улыбка вновь вернулась на лицо Джека. — Я тут самый первый пришёл, много слышал, не всё, но многое. Испытание будет заключаться в том, что нас посадят в лес с дикими животными, но проблема вовсе не в самих животных, а в других участниках. Я не совсем понял, но нас как-то будут мотивировать, чтобы мы остальных убивали. Деньгами, наверное, старая, но проверенная схема. Такие как этот Арес, разумеется, пойдут по головам, им и мотивация не нужна. Впрочем, спрятаться в кустах и там отсидеться никто никому не помешает. Кажется, шесть оставшихся в живых автоматически побеждают. Хоть шесть довольно странное число, не уверен, возможно, пять, не суть. Смотрите, что я предлагаю, вы с сестрой можете забраться на дерево, спрятаться там и подождать конца испытания. Только всех будут заводить с разных точек, поэтому вам придётся разделиться, но, я думаю, вы сможете договориться о встрече.

Диана с беспокойством посмотрела на сестру. Ей придётся с ней расстаться. В незнакомом месте, заполненном подростками, которые не прочь поубивать друг друга. Хуже ситуацию и придумать страшно.

Абигейл повернулась к Диане и уверенно заявила:

— Я справлюсь!

Это уже третья реплика. Возможно, она действительно справится.

Через час

Диана бросила беспокойный взгляд на сестру и ещё один — на Джека, стоявшего всего в паре метре от Абигейл. Парень взгляд поймал, кивнул и повернулся к королю вместе с его подданными. Тот продолжал вещать.

— …В лесу будут водиться Олхи, для тех из вас, кто не знаком с ними, это модифицированные магами существа, обитающие в окружающем нас лесу. Встреча с ними смертельна для большинства из вас, поэтому мы их поместили по границам участка испытания, и я очень вам советую далеко не убегать, — Эдрик улыбнулся, даже несмотря на кровожадный подтекст, его улыбка получилась доброй. — Чтобы ненароком не убить вас всех, над лесом будет парить владелец Восковых Крыльев — Фейл Гордюр. Пока Фейл Гордюр не объявит о том, что осталось лишь шестеро из вас, испытание будет продолжаться. По его же голосовой команде мы и начнём.

Мужчина с уже седыми волосами, уже практически старик, прикрепил бледно-жёлтые крылья к спине и спокойно взлетел на высоту птичьего полёта. Там он ненадолго завис, оглядел всех собравшихся и невероятно громко закричал:

— Старт!

Диана со всех ног побежала в лес. Выданная ей сабля немного замедляла её, но Лайф даже не думала её выбросить. Большая часть подростков оказалась более-менее адекватной и в бой пока не рвалась… Но что будет, когда они просидят день, два, неделю? Они начнут погибать с голода, ведь пищи в лесу не было, и отправятся в самоубийственные атаки. Так что ей оружие может понадобится для защиты. К слову, если они доберутся до места назначения, то получат хороший шанс на победу, ведь у неё было огромное преимущество над остальными участниками. Они с Абигейл, благодаря мачехе, постоянно оставались без еды и голодали неделями, они вытерпят голодовку тогда, когда другие сдадутся, их организмы лучше всего адаптированы к условиям голода.

Главное только встретится. Абигейл поставили очень далеко от неё, но совсем рядом с Джеком. Он обещал, что не подведёт и доставит ей сестру. Они втроём заберутся на дерево и там просидят, пока такие как Арес не убьются или перебьют всех остальных.

До назначенного места Лайф добежала без каких-либо проблем, всего за полчаса, никого по дороге не встретив. В лес им заходить перед испытаниями не разрешали, поэтому приходилось ориентироваться лишь на вид с поляны. Так, для места встречи они выбрали самое высокое дерево с почему-то обугленным концом.

У дерева сестры не оказалось, что было совершенно логично, растение находилось от места старта сестры куда дальше, чем от неё, тем более той пришлось бежать в противоположную сторону, чтобы не встретить кого-нибудь агрессивного. Добравшись до дерева, Диана уселась рядом с ним и принялась ждать. Лайф не просто отдыхала и бездействовала, она внимательно смотрела по сторонам на случай, если вдруг кто-то покажется. Наконец вдалеке, примерно с той стороны, где стартовали Джек с Абигейл, появился силуэт. Один.

Как бы Джек не нравился Диане, в этот момент она готова была отдать всё, что угодно, чтобы этот силуэт принадлежал Абигейл, а не парню. Так и вышло.

— Там Джек! — добежав до сестры, Абигейл зарыдала. — Столкнулся с Аресом… решил спасти меня… нужно ему помочь… Быстрее!

— Нет, он справится сам, — Диана схватила свою сестру, та попыталась вырваться, но хватка у Лайф-старшей была сильной. — Абигейл! Послушай меня! — она наклонила голову вплотную к голове сестры. — Мы не можем ему помочь, наши навыки махания мечом — ничто. Джек справится. Мы останемся здесь. Ты меня понимаешь?

Утопая в слезах, Абигейл кивнула и прекратила попытки вырваться.

— Вот и хорошо. Давай, полезли на дерево, как тогда, в старые добрые времена. Сначала я залезаю, затем даю тебе руку и следом идёшь ты. Понятно?

Лайф-старшая оглянулась по сторонам, своей истерикой Абигейл могла привлечь к ним излишнее внимания, но поблизости никого не было, включая Джека. Диана повернулась к дереву и полезла наверх.

Расстояние между ветками было довольно большое, но всё же достаточное, чтобы дотянуться. У Абигейл были более короткие руки, так что Диане пришлось поднапрячься, чтобы затянуть сестру наверх. И всё же с горем пополам они залезли на одну из самых высоких веток.

Там они и просидели всё испытание. Джек не появился.

Глава 14. Новый друг?

27 год от образования Эдринии. 2 месяц тепла

Персонаж: Джек Шелдон. 15 лет. Участник испытаний

Юве: Отсутствует

Местность: Северная часть Эдринии. Окрестности Зибири

Взгляд Дианы трактовался легко — та беспокоилась о своей сестре и ещё раз просила его внимательно проследить за ней. Джек кивнул девушке, показывая, что он всё прекрасно помнит, ничего не забыл и обязательно доведёт… А как зовут её сестру-то вообще? Шелдон только сейчас понял, что забыл поинтересоваться именем той, кого ему нужно оберегать. Его-то имя она знает, а вот он её… Как он её будет звать, ему же нужно как-то к ней обращаться? «Сестра Дианы, сюда»? Нет, это абсурд.

Тем временем король продолжил вещать, и Джек принял решение отложить вопрос точного обращения к сестре Дианы и сконцентрироваться на условиях испытаний.

— …В лесу будут водиться Олхи, для тех из вас, кто не знаком с ними, это модифицированные магами существа, обитающие в окружающем нас лесу. Встреча с ними смертельна для большинства из вас, поэтому мы их поместили по границам участка испытания, и я очень вам советую далеко не убегать, — Эдрик улыбнулся, даже несмотря на кровожадный подтекст, его улыбка получилась доброй. — Чтобы ненароком не убить вас всех, над лесом будет парить владелец Восковых Крыльев — Фейл Гордюр. Пока Фейл Гордюр не объявит о том, что осталось лишь шестеро из вас, испытание будет продолжаться. По его же голосовой команде мы и начнём.

«Всё же шестеро, да?»

Джек посмотрел на седого мужчину, который приделывал себе крылья. Фейл Гордюр, Джек читал о нём. Головорез, знаменитый благодаря своим разбойным деяниям в Южном королевстве, оправданный королём Эдриком двадцать пять лет назад, почти сразу же после образования Эдринии. Он лишился своей банды очень давно, а после этого ещё очень долго, даже после оправдания, промышлял одиночным разбоем и воровством. Писалось, что благодаря своему Юве тот воровал припасы у жителей и улетал, его же крах наступил, когда он покусился на добычу покрупней. Был сбит отрядом Стефана Гаца, когда тот рискнул своровать у Гаца броню. Теперь же, во время правления короля Эдрика, такие, как Гордюр, высоко ценятся. Разбойники ценят других разбойников.

Взрослый мужчина с седыми волосами прикрепил бледно-жёлтые крылья к спине и взлетел на высоту птичьего полёта. Там он ненадолго завис, оглядел всех собравшихся и невероятно громко закричал:

— Старт!

Джек на пару секунд опешил. Старт? Так быстро? Уже? Он же даже не придумал плана, как ему привести девочку к назначенному месту!

Шелдон быстро огляделся, Диана уже убежала в лес. Сестра Дианы, имя которой он так и не узнал, как и он, застыла на своём месте, со страхом поглядывая на него. Арес уже умудрился кого-то зарубить и сейчас бился с низкорослой девочкой, вооружённой пикой. Ещё один высокий парень замахивался топором на убегающего черноволосого подростка. Подобное происходило только с его стороны, часть, где находилась Диана, просто убегала.

Откуда у них всех такая кровожадность? Джек полагал, что большинство детей будет просто стараться выжить, а не нападать друг на друга. Он думал, что даже добровольцы не отправятся в бой с первой секунды, однако нет.

— За мной! Быстрее! — обратился Джек к сестре Дианы и побежал в лес в надежде, что та не настолько опешила от страха, чтобы забыть, как передвигать ногами.

Шелдон не оглядывался, но ясно слышал за собой топот ног, кажется, сестра Дианы всё же побежала за ним… наверное… На всякий случай Джек всё же решил обернуться, а то вдруг там за ним не девочка, а Арес, например, гонится. Но нет, всё было именно так, как он и ожидал — черноволосая низенькая девочка бежала за ним, не сбавляя темпа. В тот же момент, как он решил, что всё идёт так, как и задумано, даже несмотря на его промедление, он обо что-то споткнулся и упал, прокатившись пару метров по земле и стирая кожу на руках. Небольшой меч, которым его вооружили перед испытанием, вылетел у него из рук.

— Дёрова жопа! — выругался он.

Парень поднялся и осмотрел кровоточащие и жутко зудящие руки: кожа во многих местах стёрлась, причём как следует, а не в 1—2 местах, а сразу из кучи мелких ран текла кровь.

— Ты споткнулся?! — к нему подбежала сестра Дианы.

«Нет, блин, резко прилёг».

На мгновение Джек почувствовал сильнейшее раздражение, связанное с его раной, и ему очень сильно хотелось сказать той какую-нибудь грубость, но он пересилил себя и постарался улыбнуться.

— Да, есть такое. Кажется, мне что-то такое говорили. Бежать в ту же сторону, что и смотреть, а не наоборот, — он даже постарался пошутить, ведь с каждым его словом девочка становилась всё печальнее. Ещё немного, и казалось, что она заплачет. Да, грубости говорить нельзя ни в коем случае.

— Это из-за меня, да? Ты смотрел, чтобы я за тобой бежала, да? Прости-прости! Мне правда очень жаль! — девочка явно старалась изо всех сил, чтобы не заплакать.

Ну хотя бы пыталась, а не ревела во весь голос. Уже хорошо.

— Слушай, сестра Дианы, как там тебя… — Джек решил, что объяснение с девочкой важнее, чем его руки. Подождут минуту, ничего не случится.

— Я Абигейл.

— Значит, Абигейл, в общем, то не твоя вина. Я просто споткнулся, потому что не смотрел на дорогу и вообще вёл себя как идиот. Давай ты не будешь тут плакать, хорошо? Нам не нужно издавать громких звуков, ты же видела, что там творилось? Я сейчас завяжу себе руки одеждой, и мы побежим дальше к дереву. Где твоё копьё-то хоть?

Абигейл внимательно осмотрела сначала свои руки, а потом и себя. Разочарованная мордашка пропала, а на её место встала удивлённая гримаса. У Джека на лице появилась примерно такая же.

Она всерьёз не заметила, как потеряла копьё, и надеялась обнаружить оружие у себя в руках?

— Потеряла, да? Ничего страшного, — поспешил успокоить девочку Джек. А то вдруг она снова расстроится. — Всё равно тебе драться не нужно будет. Увидишь кого-то, забудь про всё и просто убегай к твоему дереву. А вот мне оружие терять не желательно. Я же мальчик всё-таки.

Парень поднял меч и аккуратно отрезал им от своей сорочки небольшой кусок ткани. Этот кусок он разделил на две части и приложил по одной к каждой руке, как следует завязав, чтобы материя не слетала. Кровь продолжила течь, но уже куда слабее, да и болеть руки стали сразу же несколько меньше. Или это только ему кажется?

— Вот и все ранения. Так, теперь мы… — Джек пристально осматривал окрестности. — Так… А куда нам вообще надо? Дёрова борода!

Он умудрился потеряться! Как так вообще вышло? Всего за несколько минут после старта второго испытания он умудрился застопориться с началом, чуть не довести девочку до слёз, споткнуться, получить рану и потеряться! Где ещё он налажает?

— Джек, я помню! Дерево справа и впереди! Впереди в два раза больше, чем справа!

— Ох ты, молодец! Тогда ты поведёшь! — Джек страшно обрадовался.

Он уже начал представлять себе, как будет пытаться объясняться Диане. Говорить ей, что он умудрился потерять место их встречи и поэтому не смог привести ей сестру, о которой та, очевидно, сильно заботилась. Теперь же у него есть направление, и он знает, куда идти. Даже если он заблудится, то девочка всегда ему поможет. Да и сама Абигейл от осознания своей полезности вернула себе радостное расположение духа и уже не была близка к тому, чтобы расплакаться.

Оружие у него есть, навыки его владением тоже. Даже раны на руках практически не болели, ткань, приложенная к ним, словно сдерживала боль. Что вообще могло пойти не так?

Ответ на этот вопрос появился перед ними через две секунды. Светловолосый мальчик, с шеи до колен покрытый чьей-то кровью и кусками мозгов, держал Глефу в руках и молча, немного отрешённо смотрел на них.

«Арес Блэквуд! Дёровы рога, только не он!» — подумал Джек.

— Абигейл, быстро беги, я задержу его, — прошептал он.

Блондин их явно видел, но нападать почему-то не спешил, и этим промедлением он давал им время, за которое Джек собирался отправить Абигейл к её сестре.

— Нет! — девочка посмотрела на Ареса, а потом снова на Шелдона. — Он же убьёт тебя!

— Я сказал быстро!

Повышение голоса и приказной тон сработали идеально. Абигейл явно привыкла подчиняться приказам. Как и желал Джек, она побежала направо, вероятно, к тому месту, где её ждала сестра. Арес же по-прежнему не шевелился. С одинаково отстранённым выражением лица он наблюдал за тем, как девочка скрывалась в пучине леса, а затем вновь перевёл взгляд на Шелдона.

Он только наблюдал. Просто молча наблюдал. Никакой агрессии не выказывал. Может, он с мирными намерениями? Ха-ха, смешно.

— Это… может, мир? — Джек медленно отходил от парня.

И в ту же секунду тот пропал, появился слева неподалёку, а затем и рядом с ним, словно между ними и не было многометрового расстояния, после чего сразу нанёс удар глефой.

Если бы удар был чуть точнее и чуть быстрее, то быть Джеку трупом, он совсем забыл, что Арес участвует в испытании со своим Юве, которое позволяет тому телепортироваться. Шелдону повезло, он едва успел немножко отставить голову. Светловолосый парень при всей своей скорости нанёс удар крайне криво, так что лишь порезал Джеку щеку.

Шелдон очень громко вскрикнул от неожиданности и испуга. Настолько громко, что этот вскрик услышала не только Абигейл, но и, наверное, все подростки в окрестностях. Однако он быстро восстановил самообладание, поэтому второй острый конец Глефы уже принял на меч и смог немного отбежать.

Долгого отдыха ему не предоставили: Арес вновь телепортировался и сразу же ударил, но и Джека уже застать врасплох не получилось, так что тот уверенно отразил удар.

Блэквуд действовал быстро, очень быстро, невероятно быстро, но настолько предсказуемо, что Джек за следующие пять минут сражения не получил ни одной раны. Он умело сдерживал напор и блокировал все удары. В защите Шелдон был мастером, однако ни о какой атаке речи и быть не могло, его враг был слишком быстр.

Арес постоянно перемещался с помощью Глефы, и любое расстояние, на которое для преодоления нужно было потратить больше секунды, тот преодолевал с помощью телепорта и мгновенно сближался с парнем. Однако он так ни разу и не догадался переместиться к нему за спину, что наверняка бы стало победой блондина, поэтому бой по-прежнему продолжался. Битва шла до первой ошибки, одна оплошность Джека, и Арес закончит бой одним ударом. Если же ошибётся Блэквуд, то Шелдон получит шанс на контратаку, которая тоже могла стать успешной.

В то время как Джек уже начал выдыхаться, его враг не показывал вообще ни одного признака усталости. Всё складывалось в пользу блондина, однако в бой собиралась вмешаться третья сторона — позади Ареса из-за дерева показался высокий парень. Шелдон мигом его узнал, это тот самый, который пытался добить убегающего ребёнка ещё на самом старте. Вероятно, он услышал звуки боя и пришёл, чтобы вмешаться в сражение.

Сперва Джек не планировал сообщать своему врагу о новом действующем лице, тот собирался напасть Блэквуду в спину, а Шелдон смог бы добить победителя, однако он сам немного отвлёкся на созерцание черноволосого парня и неправильно выставил блок под очередной удар, из-за чего его меч вылетел из руки.

— Сзади! — выкрикнул он и бросился к выпавшему мечу.

Удивительно, но Арес ему сразу же поверил. Может, блондин не сталкивался с ложью противников на поле боя и был просто наивным, что вряд ли, ведь Блэквуды не бывали наивными, это исторически сложившийся факт. Скорее всего, он ещё до этого заметил взгляд Джека за спину, или он мог просто услышать приближающуюся угрозу… Так или иначе. Арес сразу же развернулся и успел выставить Глефу под топор, избежав смертельного ранения. Блэквуд сразу же оказался в позиции защищающегося и пытался отбивать глефой удары топора. Делал он это из рук вон плохо, намного хуже, чем Джек, атаки у него получались намного лучше. Пару ударов, затем ещё один особо сильный, и Юве Ареса — Глефа телепортации — вылетела у блондина из рук и воткнулась в ствол дерева.

Затем произошло то, чего Джек никак не ожидал от кого-то из рода Блэквудов. Светловолосый парень развернулся и побежал. Он просто сбежал с поля боя, даже не попытавшись как-то вывернуться и вернуть себе оружие! Черноволосый парень этого тоже не ожидал, он несколько секунд смотрел убегающему в след, а затем развернулся в сторону Шелдона, который в этот же миг задал себе вопрос: «А что ему вообще мешало последовать примеру Ареса и сбежать сразу же после того, как он схватил выпавший меч?»

Черноволосый парень прыгнул, вложив силу в один свой удар, Джек же даже и не подумал блокировать подобный невероятно мощный удар, а попытался увернуться. Успешно. Топор прошёл мимо цели, и теперь настало его время для контратаки.

Рубящий удар мечом Шелдона тоже прошёл мимо, его враг защищался лучше Ареса и уверенно уклонился, Джек попробовал ударить второй раз, однако чёрноволосый парень подставил топор и каким-то образом умудрился выбить меч у него из руки… Кажется, лезвием внутренней стороны топора.

Всё произошло буквально за секунду. Джек толком не успел осознать, как именно он второй раз лишился меча, а когда осознал, то сразу же понял, что в битве ему делать нечего и постарался повторить подвиг Ареса, а именно банально сбежать.

Однако второй раз его враг на одну и ту же удочку не клюнул, он не дал Шелдону набрать скорость, быстро нагнал его и повалил на землю.

— Что, думал, сбежишь? — черноволосый парень стоял над Джеком с топором наперевес. Парень был уверен в своей победе и не видел, как в метрах десяти позади него Арес выдёргивал свою Глефу из дерева. — Что-то не получилось, да? Может, ты…

Кажется, он хотел сказать что-то ещё, но у него изо лба внезапно вылетел острый конец Глефы, и тот резко потерял охоту разговаривать, а затем свалился вниз вместе со своим топором.

Шелдон бросил взгляд на голову, а вернее на то, что от неё осталось, бывшего врага, и его вырвало на землю. Арес же невозмутимо вытащил Глефу из черноволосого парня, стёр с лезвия куски мозгов, а затем уставился на Джека.

Ситуация для того не поменялась в лучшую сторону. Он был по-прежнему без меча, и над ним по-прежнему стоял убийца с оружием в руках. Всё кардинально поменялось, но одновременно не поменялось вовсе.

Джек лихорадочно соображал.

— Давай я меч вытащу, и мы сразимся в честной схватке. Как раньше! — Шелдон с надеждой уставился на Ареса.

Кажется, он где-то читал, что Блэквуды помешаны на честных поединках… Или это были не Блэквуды, а Зойвуды?

Арес никак не отреагировал на просьбу и продолжил молча пялиться на него. У Джека от этого взгляда по коже пошли мурашки. Именно так и должен смотреть маньяк, именно такого взгляда не достаёт королю Эдрику. На трупы блондин реагирует как на что-то обыденное, спокойно убивает, ещё этот взгляд как у маньяка. Он точно подходит по возрасту?

— Да ладно тебе, — Джек постарался отползти, но Блэквуд не отставал и в два шага добрался до него. Впрочем, смертельный удар он наносить не спешил, значит, шансы ещё были. — Я же тебе помог, помнишь? Сообщил о приближении парня со спины. Если бы я не сказал, ты погиб!

— Ты просто спасал свою шкуру, когда лишился оружия, — несмотря на то, что Арес сказал это с тем же мёртвым лицом, Джек счёл это за добрый знак. По крайней мере тот умел говорить и ещё до сих пор его не убил.

— Ну да, я спасал свою жизнь. Ну и что с того? Я должен был добровольно помочь тому, кто меня пытается убить? Но всё же я это сделал, верно?! Я сообщил тебе об этом парне! Я мог вообще не отвлекаться на него и продолжать отражать твои быстрые удары, но я задумался о том, стоит ли тебя предупреждать, и отвлёкся. Из-за этого ты и выбил у меня меч. Это свидетельствует о том, что я думал о том, чтобы сказать тебе об опасности. Если бы я не планировал этого делать, то мне и нужды раздумывать не было!

По мнению Джека, аргумент был довольно слабый, но Арес, кажется, именно это и хотел услышать. Возможно, тот изначально о чём-то подобным и думал, поэтому и не спешил его убивать.

Блэквуд убрал Глефу и сказал:

— Ладно, ты прав. Я не буду тебя убивать, ты мне действительно помог.

Джек ещё несколько мгновений внимательно наблюдал за Аресом, а потом очень медленно встал и подошёл за выпавшим мечом.

— Меня зовут Арес, — непонятно зачем, сообщил Блэквуд.

— Да, я в курсе, — Джек кивнул и опустил подобранный меч, чтобы не нервировать парня.

Он огляделся и понял, что снова потерялся и не имел представления, в какой стороне находится дерево, возле которого они с Дианой договорились встретиться.

— Откуда? — через призму невозмутимости на лице Ареса проступило удивление.

— Читал о вашей семейке. Не только о ней, я вообще много обо всём читал. Люблю читать.

И зачем он вообще об этом упомянул?

Арес никак не отреагировал на подобные подробности и с тем же лицом, снова, как бы между прочим, отметил:

— Хорошо владеешь мечом.

— Ага, ты тоже неплохо, — Джек не совсем понимал, чего конкретно пытается добиться Блэквуд.

Зачем он представляется? Зачем делает этот комплимент, или что это вообще такое? Не мог же он в самом деле пытаться с ним подружиться?!

Действия Ареса были очень похожи на действия детей в возрасте семи лет, когда те пытаются завести себе первых друзей в песочницах. Только в исполнении такого человека, как он, того, кто спокойно вытирает чужие мозги с острого конца своей Глефы, это выглядело невероятно странно.

— Мне казалось, я сражаюсь куда лучше, однако, как выяснилось, это не так, — промолвил Арес.

И вновь тишина. И вновь блондин буравит Джека своим мёртвым взглядом.

Шелдон понимал, что ему нужно уходить. Где-то там его ждут Диана с Абигейл, но он просто боялся повернуться спиной к Блэквуду. У того был слишком страшный взгляд. Даже тогда, когда он с явной ненавистью оглядывал всех подростков на поляне, это не выглядело так угрожающе, как сейчас.

— Что… может, объединимся? — вымолвил Арес, и его плёнка невозмутимости на мгновение порвалась. За ней Джек увидел целый каскад эмоций, от страха до надежды, но основной эмоцией была ненависть, причём ненависть, похоже, к самому себе.

Настоящий ответ для Шелдона был очевиден. Это «Нет». Он терпеть не мог Блэквудов, в особенности как к ним подлизываются стремящиеся выслужиться перед королём, коих была уйма. Да и вообще вся эта семейка прогнила насквозь ещё давным-давно. У них в генетике заложены грабежи и убийства. Шон Блэквуд был королём Зубриона, попытался захватить мир, его войска потерпели поражения, и тот был казнён. Арес Блэквуд, тёзка этого парня, тоже был королём Северного королевства и тоже попытался захватить мир, однако, в отличие от своего приспешника, добился успеха.

Правление Ареса Блэквуда было одним из самых тёмных пятен в истории мира, тот ввёл смертную казнь за множество прегрешений, запретил религию и снёс все храмы, запретил людям во всём мире разговаривать на любом языке, кроме того, на котором разговаривали на Севере, наказанием была смерть. В те времена численность населения здорово сократилась, однако и положительные моменты тоже были. С того момента все люди мира стали разговаривать на едином языке, что серьёзно продвинуло мировую торговлю и взаимопонимание между королевствами, все части света действовали единым целым долгие годы. После Ареса Блэквуда был Джон Блэквуд, тот продолжил дело отца. Сына Джона — Ника Блэквуда — предал и убил близкий друг, Як Светлый. Долго же Светлые во главе мира не продержались, произошло восстание, Артур, сын Яка был казнён, а королевства вновь вернули себе независимость. На протяжении долгих лет за Блэквудами тянется длинный кровавый след.

Арес же на его глазах уже убил двух, даже трёх, если считать того парня на старте. А судя по поведению парня, эти трое были далеко не первыми. Этот Блэквуд явно не собирался прерывать фамильную традицию — быть жестокой сволочью. Джек хотел бы сбежать отсюда, но просто боялся того, что блондин из-за отказа объединяться ударит его в спину, так что, скорее всего, ему стоит соврать и согласиться, а потом как-то сбежать…

Впрочем, он не объективен.

Нельзя судить человека по его семье, это то же самое, что Анну Светлую отправить на казнь просто из-за её отца, хотя, судя по слухам, которые почти всегда оказывались правдой, она растёт очень доброй девочкой. Арес же хоть и ведёт себя чрезмерно агрессивно, не убил его, это уже что-то значит. Да и он сам предложил объединение, зачем же его предлагать тому, кого может спокойно убить? К тому же Диана упоминала, что тот как-то помог ей.

Всё же стоит хотя бы попытаться дать ему шанс.

— Ладно, я не против, — решил Шелдон.

Тишина. Джек ожидал, что после его согласия последует незамедлительная реакция, какое-нибудь бурное проявление эмоций, либо что-то на подобие «Тебе повезло, что я оказал тебе честь, приказав вступить в команду». Однако Арес снова промолчал. Кажется, тот просто обдумывал данное ему согласие.

— Я рад, — он улыбнулся. — Я собираюсь убить остальных участников. Хочу стать командиром отряда, но ты, если не хочешь, можешь постоять в сторонке. Можешь вообще в битвах не участвовать, я справлюсь. То, что я тут чуть не погиб, это просто случайность, ты не подумай.

Джек кивнул и направился следом за Блэквудом. Он не знал, рад ли тот на самом деле, натурально тот улыбнулся или нет, однако был уверен в одном: у его нового спутника даже улыбка заключала в себе неприкрытую угрозу.

Глава 15. Вступительная

32 год от образования Эдринии. 1 месяц тепла

Персонаж: Дитрих Арто. 50 лет. Прозвище: Провокатор. Отошедший от дел генерал

Юве: Непробиваемый щит

Местность: Северная часть Эдринии. Зибирь. Дом Дитриха

Утро в доме Дитриха Провокатора всегда начиналось с зарядки. Занимались спортом и выполняли элементарные упражнения абсолютно все живущие: конюхи, повара, кухарки, дворецкий вместе с прочими слугами и, собственно, сам Дитрих. Люди, идущие к нему в услужение, были заранее уведомлены о подобной традиции, которую нельзя было ни в коем случае нарушать.

Провокатор любил всё, что связано со спортом, и не любил всё, что связано с ленью и пассивным отдыхом. В его доме не было диванов, удобных кресел и кушеток, на которые можно было прилечь. Имелись в наличие только стулья с высокой твёрдой спинкой, а также огромная кровать, на которой спал сам Дитрих. Слуги же обкладывались одеялами и спали прямо на полу. Так что ленивым и привыкшим к роскоши людям в доме бывшего, хотя на самом деле нынешнего, владельца Непробиваемого щита были не рады.

— В здоровом теле — здоровый дух! — заявлял Дитрих. — В семь часов утра каждый, кто живёт в моём доме, должен делать зарядку и никогда ни в коем случае не лениться!

Несмотря на множество придирок и правил со стороны хозяина, а также скандалов с последующим тюремным заключением, прислуга мечтала попасть в дом к Дитриху. Причина была очень простая — деньги. Провокатор платил прислуге просто невероятные суммы. За многие годы служения у Эдрика Светлого он накопил огромное состояние, которого ещё хватит на жизнь ему, супруге, многочисленным братьям и сёстрам, детям, внукам и правнукам, которых у него пока ещё не было.

Такие огромные выплаты для слуг Провокатора были обусловлены психологическим состоянием Дитриха. Иначе говоря, Провокатору было одиноко.

Его жена умерла от холеры пять лет назад, его любимый сын погиб в стычке с повстанцами два года назад. Второй же сын был в добром здравии и жил очень хорошо, обзавёлся женой и сыном, но у них были невероятно сложные взаимоотношения, так что сын с отцом не общались. С братьями и сестрами у Дитриха не было вообще никаких отношений. В годы его рождения рождаемость активно набирала обороты по всему миру, тогда много у кого было по множеству братьев и сестёр, и отношения между близкими родственниками часто были не самыми лучшими. Таким образом, к своему пятидесятилетнему юбилею Дитрих, можно сказать, остался один-одинёшенек.

Вот он и пытался разбавить своё одиночество множеством слуг с примерно похожими интересами, какие были у него. Кроме как рубить врагам головы, Дитрих любил спорт и музыку. Провокатор всерьёз увлекался игрой на скрипке, поэтому при поиске новых слуг, он искал не только любителей спорта, но и тех, у кого был хорошо развит музыкальный слух. Ну или хотя бы тех, кто просто любил музыку.

После стычки с революционерами два года назад, в которой Дитрих потерял ногу и сына, он отошёл от военного дела и тратил все силы на поиск родственной души. И вот, через несколько недель после празднования пятидесятилетнего юбилея, Провокатор решил, что нашёл нужного человека.

Этим человеком был сорокалетний конюх. Артур Милонов устроился конюхом всего несколько дней назад. Но за это время он успел завоевать полное расположение Дитриха. Артур обожал физические упражнения и постоянно вызывался проводить утренние зарядки, он превосходно умел играть на скрипке и сам с удовольствием слушал музыку Провокатора. При разговоре с конюхом Дитрих обнаружил, что у него с Милоновым есть множество общего: они оба родились в Давейте до образования Эдринии, оба потеряли жену из-за болезней, а сына — из-за деятельности повстанцев, у обоих было множество братьев и сестёр, вот только второго сына у конюха не было, и это, пожалуй, было единственное отличие в их судьбе.

Дитрих пришёл в восторг от того, что долгие поиски увенчались успехом и его родственная душа наконец найдена.

Сегодня днём он подошёл к Родрику — управляющему домом — и попросил его приказать всем остальным слугам не беспокоить его вечером. После этого Провокатор сходил в ближайший магазин с напитками всех видов и сортов, который по слухам, спонсировал лично Эдрик Светлый, иначе как объяснить такой огромный выбор ассортимента. Конечно, Дитрих мог бы послать слуг, но он считал, что в вине разбирается куда лучше любого из них, так что подобным делами занимался сам.

В магазине он потратил час на выбор чего-нибудь подходящего. Наконец он всё же остановился на бутылке белого вина, выращенного в тогдашнем Шокленте, то есть южной части Эдринии в небольшом городе Грегии.

После выбора и покупки напитка Дитрих вернулся домой и, дождавшись раннего вечера, направился в конюшню к Артуру. Тот в это время как раз играл на скрипке, поэтому Арто некоторое время не решался беспокоить конюха, а наблюдал за ним издалека. Наконец Милонов закончил играть и посмотрел прямо на Провокатора. Поняв, что его обнаружили, мужчина похлопал в ладоши и подошёл ближе:

— Здравствуй, как идёт работа?

— Хорошо идёт, Дитрих, — Артур поднялся со стула и немного поклонился. — Коней маловато будет, мне не так много приходится делать, так что возникает много свободного времени. Но я просто так его не просиживаю, как только выдаётся свободная минутка — выхожу и пробегаюсь на свежем воздухе, или скрипку практикую, я не так много ещё умею, как хотелось бы, но стараюсь.

— Ты правильно всё делаешь, Артур. Если бы все мои работники проявляли такое похвальное рвение, то дела у меня шли бы куда лучше. Я уже не в форме, как видишь, не гожусь для сражения, а то я бы этим повстанцем задал! Но Юве у меня отобрали, а без такого могучего оружия пользы в бою от меня никакой, а я только военным ремеслом деньги зарабатывал. Так что сейчас лишь живу на накопленное в молодости, поэтому и коней так мало, просто не на что новых покупать…

Дитрих лукавил. Юве он спрятал до лучших времён, обманув всех на свете. Денег же у него было ещё полным-полно, а коней так мало, потому что он их просто не любил, вот и вся история. По его мнению, лошади годятся только для длинных путешествий, которых он просто не совершал. Если же нужно добраться до соседней деревни, то можно спокойно дойти и пешком, а то все уже совсем обленились, они даже до толчка на лошадях едут.

— Я вот что думаю, — продолжил Провокатор. — Ты всё трудишься и трудишься, как насчёт того, чтобы немного отдохнуть? Я чисто случайно бутылочку вина нашёл, думаю распить её сегодня, да вот одному пить как-то не хочется… Присоединишься?

— Я? Конечно! — Артур был явно польщён приглашением. Он обаятельно улыбнулся и спрятал скрипку в небольшую дорожную сумку. — Я тоже как раз думал о том, что не прочь немного отдохнуть, но не как обычно — за занятием спорта, а посидеть, выпить чего-нибудь…

— Ну тогда пойдём в мой кабинет, — сказал Дитрих.

Его мнение о Милонове стало ещё лучше. Конюх словно чувствовал его настроение. Как и он сам, тот был не против иногда делать перерывы от работы и выпить чего-нибудь крепкое. Сама Истина создала Артура за праведную жизнь Провокатора.

В своём кабинете Дитрих бывал редко. В его речи, обращённой к Артуру, была также и правда, он действительно промышлял военным делом и только им. Долгие годы на военном поприще принесли ему огромное богатство. Началось это ещё во время убийства Эдриком Светлым трёх правителей других королевств. Тогда, уже в девятнадцать лет, он, едва окончив своё странствие, одним из первых пошёл под знамя Эдринии. После этого он получил под командование небольшой отряд новобранцев, один из многих, который был послан на войну с людьми, пытающимися отомстить за своих правителей.

Командовал он тогда из рук вон плохо, первый отряд положил чуть ли не полностью. Но людей было очень много, а командиров куда меньше, Эдрик заставлял всех идти воевать, и со второй-третьей попытки он уже добился победы. Тогда он с каждым днём разбирался в военной тактике всё лучше и лучше, и вот уже в точности знал, как поведёт себя в бою менее опытный противник. После победы над отрядом слабенького Владельца, король выдал ему Юве — Непробиваемый щит. Потом было ещё несколько побед, а у всех остальных отрядов дела шли также хорошо, и вот все королевства вынуждены были склониться и признать власть Эдринии.

За свои успехи Дитрих получил невероятное влияние и огромную сумму денег. Он мог бы уйти на покой, ведь полученных средств хватило бы на всю его жизнь, но решил продолжить сражаться во славу короля Эдрика. Потом были слабенькие, практически неподготовленные восстания: Восток, снова Восток, а семь лет назад восстал Запад. Во всех подавлениях Дитрих Провокатор принимал активное участие, но годы брали своё, и к общему глобальному восстанию Юга и Востока он оказался попросту не готов, проиграл сражения, потерял ногу, сына и понял, что в этой, самой серьёзной битве ему делать нечего.

Так и сложилась его судьба. Он не принадлежал к богатому роду, но с помощью собственных рук заработал себе большой дом со слугами, огромное богатство, Юве, власть и даже немного уважения. Всё, чего он только мог желать, и даже проблема с одиночеством решилась — Артур Милонов был похож на него как две капли воды.

— Дверь закрыть или так оставить? — конюх зашёл в кабинет вслед за Дитрихом.

— Закрой. Не хочу, чтобы нас кто-то беспокоил.

Хоть Родрик и обещал Провокатору, что его никто не побеспокоит, тот по-прежнему комфортнее себя чувствовал с закрытой дверью. Вероятно это было что-то психологическое.

— К вину что-нибудь будет? — Артур закрыл дверь и без приглашений уселся на стул, но Дитрих не счёл подобное действие наглостью.

— А нужно? — Провокатор совсем забыл про закуску.

Вино, конечно, можно пить и без неё, но Дитрих полагал, что лучше всё же чем-нибудь перекусить, а его средства позволяли не экономить. Однако закуски он не припас. Кажется, у него в шкафу были конфеты на случай прибытия кого-то важного, например, короля.

— Вообще хотелось бы.

Дитрих некоторое время поколебался, стоит ли ему давать дорогущие конфеты простому конюху, но потом решился и полез в шкаф. В конце концов, это не совсем простой конюх, а его родственная душа, которой просто чуть меньше в жизни повезло. Кто знает, может, получив серьёзную рану в юношестве, Арто бы сам оказался на месте Артура.

— А нам тут не помешают? — поинтересовался Милонов.

Дитрих в это время повернулся спиной к мужчине и искал спрятанную коробку в шкафу.

— Всё будет хорошо. Я попросил Родрика нас не беспокоить.

Когда Провокатор всё же нащупал коробку и собирался уже повернуться вместе с ней обратно, неожиданно над его ухом раздался голос Артура:

— Очень предусмотрительно.

Затем был удар, и реальность для Дитриха затемнилась…

…

Первое, что понял Дитрих после того, как очнулся, это то, что он связан, а во рту у него кляп. Второе — что он по-прежнему в своём кабинете. Третье — что он тут не один.