Бесплатный фрагмент - Все мы родом из детства

Моей подруге и однокласснице Любочке Лучкиной посвящается с благодарностью за доверие и терпение при написании этого произведения.

От автора:

Многим из нас не хватило в детстве родительской любви. И совсем необязательно, что при этом наши родители были плохими папами и мамами. Просто так сложилось.

Потом, уже в своей взрослой жизни, мы ищем эту недоданную нам любовь в других людях: женщины в мужчинах, а мужчины в женщинах, в любви ребёнка или домашнего питомца, либо в признании и восхищении окружающих. Иногда эти поиски приносят ещё большие разочарования, принимают причудливые и уродливые формы, а в иных случаях всё складывается вполне благополучно, нервная система срабатывает правильно и просто выключает из памяти некоторые события из детства и связанные с ними эмоции.

Глава 1

Люба с двух лет росла с бабушкой Анастасией и прабабушкой Клавдией. Конечно же, её детская память не сохранила все подробности. Что именно так и было, она, скорее всего, знает из услышанных разговоров взрослых, потому что тему эту ни с кем в своём малолетнем возрасте обсудить не могла.

Например, Люба знает, что прабабушка Клавдия со своей дочкой Настей — бабушкой Анастасией, бежали из Симбирской губернии от начавшейся там эпидемии тифа. И что на жизненном пути молоденькой прабабушки Клавдии однажды встретился настоящий цыган, который стал отцом бабушки Насти. Правда цыган этот был не кочующим, а очень даже мастеровым и зарабатывал он тем, что мастерски выкладывал печи.

Можно предположить, что из-за этой своей востребованности он и встретил Клавдию. Однако, после эпидемии, от которой Клавдия сумела сбежать с дочкой, никого из родни у неё не осталось, и мастерового цыгана в том числе.

Клавдия больше не выйдет замуж. А в дочке Насте все цыгане, что встречались ей в жизни, всегда признавали свою. Они разглядывали девушку, цокали языками и приговаривали: «Ты наша! Ты наша!»

Как Настя познакомилась со своим мужем Сергеем Алексеевым, Люба не знает. Известно лишь то, что родители его были зажиточными купцами из Кинешмы Ивановской области. Советская власть их раскулачила и расстреляла. Старший брат Сергея, Виктор Алексеев был белогвардейцем. Понимая, что новая власть его не пощадит, сумел эмигрировать во Францию, где и потеряются его следы.

За годы совместной жизни у Сергея и Насти родятся дети. Но брак между ними оформлен так и не будет. Можно предположить, что мужчина боялся из-за своего купеческого происхождения навлечь беду на свою гражданскую жену и детей. Бабушка Настя рассказывала, что Сергей был участником Советско-финской войны 1939—1940 годов.

Из Википедии:

«Советско-финская война 1939—1940 года (Советско-финская война, в Финляндии известна как Зимняя война) — вооружённый конфликт между СССР и Финляндией в период с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года. Его причиной стало желание советского руководства отодвинуть финскую границу от Ленинграда (ныне Санкт-Петербург) с целью укрепления безопасности северо-западных границ СССР, и отказ финской стороны сделать это.»

С войны Сергей вернулся с обмороженными ногами. Долго болел, но они с Настей успели зачать ещё одного ребёнка, хотя в их квартире с тёщей и уже существующими двумя детьми уединиться было сложно! Малюсенькая туалетная комната не раз становилась свидетелем этих усилий, где Настина голова в эти минуты ритмично бодала довоенного образца унитаз.

Когда фашистская Германия в 1941 году нападёт на Советский Союз, и начнётся мобилизация, Сергею принесут

домой повестку. Только он уже будет без ног.

Сын Насти и Сергея родится через два месяца после смерти отца. Настя назовёт его Михаилом, как они с Сергеем и хотели.

У Сергея был ещё один брат, Михаил, который тоже воевал в финскую войну, был лётчиком. При выполнении военного задания, самолёт, пилотируемый Михаилом, будет подбит и утонет где-то в Карельских болотах. Возможно, что в честь этого брата и назван младший сын Сергея и Насти.

После смерти Сергея Настя останется с тремя детьми: самой старшей дочерью Галиной, мамой Любы, сыном Львом и младшеньким Мишей.

Дядя Лев большую часть жизни проживёт всё в той же двухкомнатной квартире со своей мамой и бабушкой. Дядя Михаил, как Люба помнит, будет жить в Иваново отдельно, и проживёт там всю свою жизнь.

Так случилось, что Галина, мама Любы, закончив обучение в медучилище города Иваново, получила направление на работу в небольшой посёлок в Приморском крае, который назывался очень красиво — Тимохов ключ, где и встретила своего будущего мужа Николая. Образование в стране было бесплатным, но плановым, кадры учебные заведения готовили, сверяясь с потребностями на местах, и каждый подготовленный специалист должен был «отработать» три года именно в том месте, где в нём нуждались.

Николай приехал в Приморье из Москвы на заработки, работал в посёлке трактористом. Возможно, что в один из дней он посетил маленький медпункт, где и познакомился с молоденькой медсестрой Галиной. Молодые люди вскоре после знакомства сочетались законным браком, и через год у них в любви родилась дочь, которую они назвали Любочкой.

Любочке было два года, когда родители привезли её в Иваново. В небольшой двухкомнатной квартирке стало ощутимо тесно. Кроме двух бабушек, там жил брат мамы, дядя Лёва.

В Москве у Николая были родители и брат Анатолий с сестрой Антониной, но там с жильём было ещё сложнее.

Отец Любы устроился на работу в автобусный парк, но зарплата, по его словам, была «копейки».

К этому моменту отец Николая, а для Любочки, дед Дмитрий, едет работать на Камчатку, прихватив с собой младшего брата Николая — Анатолия. Поедет, как тогда говорили, «за длинным рублём». Мужчины уехали зарабатывать деньги, а женщины остались в Москве. Анатолия с Камчатки призовут в армию, и он отслужит три года на судах Военно-Морского флота.

Камчатский край в это время активно развивается, благодаря притоку нового населения, и одним из ведущих направлений этого развития были нефте и газоразведочные экспедиции, где и нашли своё рабочее место дед Дмитрий с сыновьями, поскольку следом за отцом на Камчатку уехал и отец Любы, Николай.

Через пару месяцев, оставив дочь на попечение бабушек, за мужем на далёкую Камчатку уехала и мама.

Любочка в то время много болела, её мучили бесконечные бронхиты и простуды. Везти ребёнка с собой в более суровый климат и неустроенный быт родители сочли невозможным.

Никакого особого дискомфорта от отъезда родителей в то время она не испытывала. С двумя бабушками ей жилось замечательно. Родители присылали хорошие деньги и посылки с японскими вещами. Поэтому сегодня на мой вопрос о самых первых своих воспоминаниях из детства она сказала: «Помню, меня очень хорошо и красиво одевали! А ещё возили к тётке Антонине в Москву, где водили на всякие ёлки!»

Тётка Антонина работала на заводе, своих детей у неё ещё не было. Но на предприятии от профсоюза работникам давали пригласительные билеты на различные детские новогодние утренники.

Уже позже, когда у Антонины появится свой сын Алексей, и ему исполнится два года, их станут водить на утренники вдвоём.

Люба росла своенравной и самостоятельной девочкой.

Возможно, что это и был тот неосознанный ею детский протест на отсутствие родителей. Часто бывает, когда дети ведут себя неидеально, безобразничают или портят вещи, никто не задумывается, что дети делают так оттого, что желают обратить на себя внимание, получить частичку родительской любви, тактильных ощущений, пускай даже это выражается в виде шлепка по попе.

Белокурая девочка с пушистыми и кучерявыми, как у ангелочка, волосиками около двух своих лет уже замечательно умела материться, а мальчишки из их двора с удовольствием брали её в свою компанию.

Город Иваново всегда называли городом невест, но Люба говорит, что в их дворе мальчиков было много.

В своём нежном возрасте Люба умудрялась то и дело в кого-нибудь из них влюбляться и страдать от невнимания!

Вместе с мальчишками Люба лихо играла в «казаки-разбойники» и терпела, когда те привязывали её к дереву крапивой, как самое «слабое звено», и требовали назвать «пароль»!

Прабабушку Клавдию Люба запомнила худощавой и по виду строгой женщиной. Клавдия курила папиросы Беломорканал и оттого часто стояла у кухонного окна, на втором этаже их небольшого двухэтажного дома на четыре квартиры, выпуская дым в открытую форточку. Увидев привязанную крапивой правнучку, она начинала громко кричать мальчишкам, что если они сейчас же Любочку не развяжут, то она выйдет и оторвёт всем обидчикам уши!

Любочку развязывали, но ей совершенно не хотелось быть выключенной из игры, поэтому она снова носилась с мальчишками, не обращая внимания на обожженные крапивой руки. И до самой темноты среди мальчишеских голов мелькала то тут, то там её светло-русая, кучерявая головка.

Любе не очень нравились её густые и кудрявые волосы, они во время игр всё время падали ей на глаза, поэтому однажды она самостоятельно выстригла ножницами себе короткую и кривую чёлку.

Глава 2

Родители приехали в длительный отпуск только через три года, потому что на Камчатке оплачиваемую дорогу в отпуске можно было получить два раза в пять лет.

В связи с этим приездом девочке запомнился один случай. Бабушка Клавдия мыла полы, а Люба сидела на стуле.

— Подними ножки, Любочка! — попросила бабушка.

Любочка взбрыкнула ножками прямо в лицо бабушки. Образовался синяк. Николай, отец Любы, был в гневе и долго кричал.

По окончанию отпуска родителями было решено до школы взять дочь с собой на Камчатку, вероятно для того, чтобы она почувствовала родительскую строгость.

Родители Любы к этому времени обосновались в посёлке Богачёвка, Соболевского района Камчатской области.

«Посёлок представлял собой десятка два небольших деревянных домиков. В нём были электростанция, магазин и даже „гостиница“ для приезжих, в которой была печь и стояли четыре железные кровати. В Богачевке жили буровики и геологи с семьями. Буровые вышки находились в радиусе нескольких десятков километров от поселка, поэтому работали на них вахтовым методом.»

Из интернета «Путешествия по Камчатке в 1962–1965 годах»

В посёлке была и школа, но только в ней был всего один класс, в котором учились сразу все дети разного возраста.

Но Любе там понравилось, ведь она наконец-то жила вместе со своими родителями! На новом месте у Любы появились свои маленькие обязанности. Например, деду Дмитрию на работу Люба носила обеды, приготовленные мамой. Дед был очень брезглив, он не признавал вчерашней еды. Внучка должна была приносить ему только свежеприготовленную еду.

А ещё дед строго воспитывал Любу. Однажды, вернувшись со смены в буровой и отоспавшись, он захотел научить её стирать. Под руководством деда Люба наполнила таз тёплой водой и установила его на табуретку. Приготовила хозяйственное мыло. Начали стирать с его огромных носовых платков.

— Три лучше! — покрикивал дед на Любу. Она хохотала, а пена от мыльной воды выливалась из тазика на её одежду. Поняв, что от смеха она подписала трусики, девочка сняла их и бросила в таз с платками деда.

— Куда?! — орал дед,

— Куда ты сунула с моими платками свои ссаные трусы?!

Но Любочка продолжала хохотать.

Мама Любы работала в небольшой больничке. Собственно, их там было двое: врач и сама Галина, медсестра широкого профиля. И роды они с врачом в этой больничке принимали, и зубы рвали.

У мамы дома на полке стояли большие медицинские книги. Некоторые из них были по теме «Акушерство и гинекология». Когда дома никого не было, Любочка забиралась с ногами на стол и стаскивала с полки эти книги, разглядывала картинки. Однажды своим поселковым друзьям она заявила, что знает, как рождаются дети, и что может всем это показать в книгах мамы. Стоит ли говорить о том, что вся компания в тот же день получила представление о процессе родов в полной мере!

Познавательный процесс затянулся, и вся компания была застукана на месте преступления. Любу сильно ругали дома. Она обиделась и решила наказать родителей. На следующий день, перед приходом домой взрослых, Люба бросила на пол кухонный нож и улеглась на него, притворившись мёртвой, вроде как «зарезалась».

Но вместо того, чтобы лить слёзы по дочке, мама стала ругаться, а папа хвататься за ремень. Тогда Люба ловко укатилась под кровать и там прижалась спиной к стене, понимая, что если её достанут, то порки ей не миновать!

Родители как не старались, никак не могли из-под кровати дочь «отковырять». И только поздней ночью Люба выбралась из своего убежища и отправилась спать, надеясь, что утром пороть дочь ремнём у отца уже не будет времени.

…Как-то незаметно закончилось такое короткое камчатское лето. Мама собирала дочку в дорогу, ей надо было идти в первый класс.

В этот раз разлуку с родителями Люба восприняла трагично, осознав, что сможет увидеть папу и маму не раньше, чем через два, а то и через три года.

Иногда, когда уже все в доме спали, Люба плакала и проговаривала про себя многое из того, что могла бы родителям сказать. Не все выражения в этот момент, если бы их кто-то услышал, были приятными, ну так что ж…, она никогда не была рафинированной сладкой девочкой!

Люба идёт в Иваново в первый класс, а дядя Лев вскоре женится на девушке Валерии, и тётя Лера словно заменяет Любе маму, иногда она так её и называет — мама Лера. Лера работает в школе учительницей математики, дополнительно преподаёт и физику. А самое главное — она любит детей!

Семья дяди Лёвы стала для Любы родной не только потому, что они были её родственниками по крови, но и по ощущениям. Лера не оставляла без внимания взросление девочки, прививая ей полезные привычки по уходу за собой.

Родные люди сглаживали тоску Любы по родителям. Можно было, конечно же, писать письма, но Люба вначале только училась писать, поэтому письма маме писала лишь бабушка Настя, передавая маме от дочки приветы. Да и шли эти письма на Камчатку по месяцу, если не больше.

В один из дней пришло очередное долгожданное письмо от мамы.

Бабушка Настя и Люба всегда читали эти письма вдвоём. Вернее, бабушка читала, а Люба слушала, заглядывая из-под её руки на разлинованные тетрадные листы бумаги, заполненные маминым, как и у многих медиков, непонятным почерком. В какой-то момент бабушка Настя запнулась, несколько секунд помолчала, про себя перечитывая уже прочитанную ею новость, а потом ровным тоном сообщила внучке, что скоро у неё появится маленький братик или сестричка.

А вскоре и мама приехала в Иваново рожать. Люба от её приезда испытала настоящее счастье! Однако радость Любы от приезда мамы длится недолго. Когда Андрею исполнилось три месяца, мама с ним улетает к отцу, на Камчатку.

Люба ревнует маленького брата к родителям, и ей так не хочется расставаться с мамой.

Она чувствует себя брошенной, хотя тщательно скрывает свои чувства. Но словно какая-то заноза с этого момента появляется в её сердечке, которая саднит и мешает радоваться жизни.

Тётя Лера тоже ждёт своего первенца. У неё уже хорошо заметен округлый животик, и Люба помогает иногда маме Лере застёгивать боты, когда они по утрам собираются в школу.

Второго декабря тысяча девятьсот шестьдесят пятого года у Льва и Валерии родится девочка, которую назовут Ириной.

Когда Люба уже заканчивает второй класс, заболевает прабабушка Клавдия. У неё диагностируют рак горла. Скорее всего, эта страшная болезнь появилась из-за того, что Клавдия очень много курила свои папиросы. Перед смертью она слегла, и даже добраться до туалета без помощи не могла. Люба торопится каждый день из школы, чтобы ей в этом помочь, и Клавдия терпеливо ждёт прихода правнучки.

В тот последний день, когда Клавдии не стало, Люба пришла из школы и привычно направилась в комнату, где лежала бабушка, чтобы отвести её в туалет. Но на входе девочку грубо остановил Михаил, дядя Любы, который зашёл проведать Клавдию. Он сказал племяннице, что нечего ей в этой комнате делать, и закрыл дверь. Люба успела заметить, что лицо прабабушки прикрыто газеткой. Было Клавдии на момент смерти семьдесят шесть лет.

Глава 3

Долго страдать Люба никогда не умела. Она всегда была очень общительной. Школа, друзья, спортивная секция, дома маленькая двоюродная сестрёнка, любимые бабушка Настя, мама Лера и дядя Лёва. Их навещают дядя Михаил со своей женой Валентиной.

К Новому году, в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году, Лера сообщает семье, что снова ждёт ребёнка. Мальчик Дима родится двадцать первого мая. Сразу ли после рождения сына Лера заболевает, или во время течения беременности что-то пошло не так, сегодня сказать невозможно.

Ещё не в полной мере осознавая серьёзность её положения, семья занята уходом за детьми и другими бытовыми заботами.

Лера едет на консультацию к врачам в Москву, но прогнозы неутешительны. Никто не мог и представить, что родив здорового мальчика, организм молодой женщины проиграет в борьбе за жизнь со страшным диагнозом. Люба помнит, что Лера вся пожелтела, у неё в какой-то момент отказала печень.

Тёти Леры не станет семнадцатого октября тысяча девятьсот семидесятого года.

Во время похорон именно Люба будет сидеть дома с пятимесячным Димкой. В какой-то момент малыш начнёт сильно кричать и Люба никак не может его успокоить. Потом ребёнок всхлипнет и затихнет. Уже позже, после похорон, сопоставляя с бабушкой Настей события этого дня, они решат, что Дима кричал в момент погребения матери.

Смерть Леры сильно повлияла на бабушку Настю, у неё даже отнялись ноги. По сегодняшним меркам, по возрасту ей было не очень много лет, всего пятьдесят семь. Бабушка работала в поликлинике санитаркой в рентген кабинете. По-видимому, эта работа не настолько была безопасной, потому что Люба помнит, что на пенсию бабушка Анастасия ушла раньше, чем её ровесницы.

С наступлением весны Анастасия совсем не может ходить, её положат в больницу. Люба с детьми и дядей Лёвой останутся одни.

Участковый врач, войдя в положение девочки, даёт ей справку о болезни, чтобы была причина не ходить в это время в школу. Люба смотрит за детьми и даже пытается готовить еду. Готовить она вообще не умеет, и однажды дядя Лёва, придя с работы и попробовав суп, в сердцах пообещал племяннице, что если она ещё так сварит, то он оденет кастрюлю ей на голову.

Люба помнит, как в весеннюю грозу, когда у дяди Лёвы был выходной от работы день, и он сам находился с детьми, она бегала в больницу к бабушке и носила ей какую-то еду.

Так они проживут одни неделю или немного больше, пока не будет решено, что к ним переедут дядя Миша с женой Валентиной.

Найти общий язык с тринадцатилетней девочкой у Валентины не получилось. Она постоянно придиралась к Любе и считала её избалованной родителями. Её бесил даже такой факт, что она из экономии шьёт себе трусы сама, а Люба носит из магазина.

В какой-то момент Люба не выдержала и послала родственников… домой к себе, заявив, что они сами без них справятся!

Да и бабушку Настю должны были уже вот-вот выписать из больницы.

Поэтому, когда родители Любы захотят забрать её на Камчатку, бабушка попросит оставить её помощницей.

Да и сама Люба, уже привыкнув к своему, почти свободному образу жизни, не возражает. У неё здесь много друзей и спортивная школа.

А ещё у Любы появляется друг, мальчик из соседнего двора. Правда, из-за детей, свободно погулять получалось у неё не всегда. Они обсуждают эту проблему, и мальчик спрашивает подружку:

— А почему эти дети не ходят в детский сад?

И в этот же день подростки решают пойти к заведующей ближайшего к их дому детского сада и, объяснив ситуацию, попросить, чтобы Ирину с Димкой приняли в садик.

Сказано — сделано! Им удаётся поговорить с заведующей детским садом. Женщина охотно расспрашивает подростков, охает и ахает, но говорит, что устраивать детей в детский сад могут только взрослые, родители или опекуны.

В тот год Люба сильно отстала в школе и еле-еле вытянула на тройках шестой класс.

Дядя Лёва работает инженером на мебельной фабрике, на которой начинал простым рабочим. Во время брака с Валерией он заочно отучился в Воронежском Лесотехническом Университете им. Г. Ф. Морозова, после чего получил инженерную должность.

А ещё дядя Лёва был очень красив. Примерно через год после смерти жены он знакомится с женщиной, которую зовут Юля. Она врач, и у неё есть дочь от первого брака, Галя, возраста дочери Льва. Детям нужна мама, поэтому дядя Лёва и Юля быстро начинают жить вместе и решают узаконить отношения.

Но что-то в этом браке не складывается. У мачехи в приоритете своя дочь. Люба помнит, что когда её мама присылает с Камчатки красивую одежду для Любы и детей дяди Лёвы, то одета в обновки не Ирина, а дочка той женщины. Вряд ли только это обстоятельство повлияло на распад этой семьи, но расходились они громко и со скандалом. Юля хотела раздела имущества, подавала в суд, претендовала на купленный в браке холодильник. Но закон встал на сторону отца двух малолетних детей.

Оставшись опять один, дядя Лёва стал иногда выпивать, что очень беспокоило бабушку и Любу, которая даже сама написала об этом маме.

Происходят изменения и у родителей на Камчатке. Георазведку в посёлке Ича расформировывают, и Галина с мужем решают вернуться в Иваново.

Ещё несколько лет назад родители смогли вложить заработанные деньги в кооперативное строительство трёхкомнатной квартиры в новом районе родного города Иваново. Когда у дяди Лёвы появится новая жена Юля, и станет понятно, что отношения с ней у девочки не складываются, Люба уйдёт в эту квартиру жить, и проживёт там одна всю первую четверть седьмого класса до возвращения папы и мамы. Бабушка Настя, хорошо зная характер внучки, препятствий чинить не стала.

Квартира была обставленной, возможно, что мама специально прилетала для этого, память не сохранила этих деталей. Легко не было. Но что-то заставило её, четырнадцатилетнюю, сделать так. А если Люба что-то решила, остановить её было невозможно.

И всё поменялось. Новая школа, в которую она переводилась сама, новые дети с новостроек по соседству, приехавшие в этот новый район из разных мест, с которыми тоже не всегда просто складывались взаимоотношения. Было по-всякому, и дрались в том числе.

Уже позже, мальчишки со старого двора, где жила бабушка, «наваляли» обидчикам «по полной», но это уже было потом.

Каждую пятницу Люба уезжала к бабушке Насте. А в воскресенье вечером бабушка, Ирина с Димкой в коляске, провожали Любу на трамвай. И долго махали ей вслед. И Дима махал и кричал «мама». И она махала им через стекло, крепко сжимая зубы, чтобы не заплакать.

Иногда, за спиной девочки, кто-нибудь из пассажиров недовольно бурчал: нарожает, мол, молодняк детей и бросит бабке!

Люба не выдерживала и говорила:

— Это мой маленький братик, он ещё не умеет говорить, только «мама» получается! А мамы у него нет, она умерла!

И тогда осуждающий девочку пассажир неловко прятал глаза, а женщины, слышавшие этот диалог, громко вздыхали…

А потом приехали родители, и трёхкомнатная квартира ожила и стала уютной. Мама идёт работать в поликлинику, а отец устраивается на работу в автобусный парк. По сравнению с зарплатами на Камчатке, его оклад теперь в разы меньше. Николай очень недоволен.

Люба с Андреем не ладит. Младший брат тоже не питает любви к сестре. Они дерутся. Андрей постоянно заявляет, что это его мама, а не Любы. Казалось бы, уже взрослая, четырнадцатилетняя девочка не должна реагировать на подобные выпады, но Любу захлёстывает ревность, и она лезет в драку. Однажды Андрей ударяет сестру по лицу, и у той из носа течёт кровь.

Но иногда у них случается холодное перемирие, и тогда Люба «таскает» брата за собой во время прогулок на улицу.

Около года родители проживут в Иваново, но всё же примут решение вернуться на Камчатку всей семьёй, включая Любу. Первым уезжает отец, а следом, к первому сентября, отправляется в путь Галина с обоими детьми. Люба на Камчатке пойдёт в восьмой класс, а Андрей в первый.

Глава 4

Галина с детьми прилетают в Петропавловск-Камчатский.

Отец ждёт их в посёлке Тигиль, куда получил направление на работу в уже знакомую ему георазведку.

Далее, из Петропавловска-Камчатского с причала Морского порта, Галина, Люба и Андрей отплывают на теплоходе с одноимённым названием.

Теплоход этот относится к самой большой серии пассажирских судов СССР. Это очень популярное средство передвижения между поселениями полуострова вдоль его западного побережья. С билетами были сложности, поэтому места семье достались в каюте «матери и ребёнка», так как Андрею только исполнилось семь лет.

Историческая справка:

«Т/х „Петропавловск“ построен в 1961 году в ГДР, г. Висмарк, верфь Матиса Тезиса. Длина 122 м., классных мест 340, экипаж 110 чел. Водоизмещение 5600 т., скорость 18 узлов/час. На борту имеются: 2 ресторана, бар, 2 музыкальных салона с кинотеатром. Высота борта до главной палубы 7,5 м.»

Курсировал по маршруту: Усть-Камчатск, Петропавловск-Камчатский, Ича, Усть-Хайрюзово, Палана.»

Галина с детьми направляются в Усть-Хайрюзово, чтобы уже оттуда улететь небольшим самолётиком в посёлок Тигиль.

Этим же теплоходом с концертами по посёлкам направлялась, уже популярная в то время на Камчатке, группа музыкантов ВИА «Звезда рыбака». Вечером, в музыкальном салоне теплохода, ими был дан концерт.

На концерт Люба идёт нарядившись в костюмчик из модной тогда кремпленовой ткани, который достался ей от тёти Леры, и оттого выглядела взрослее своих лет.

После концерта намечались танцы. Она хотела было уйти, но кто-то из пассажиров задержал её:

— Куда же вы, девушка? Разве вы не будете с нами танцевать?

И она осталась. Мама с Андреем уже спали в каюте, и девочка была предоставлена сама себе.

Любу стали приглашать на танец молодые люди, и всё время так получалось, что танцевали она около сцены, а молодые музыканты ей подмигивали!

После танцев один из молодых людей вызвался проводить девушку до каюты. Прочитав на табличке, закреплённой на двери каюты, что это комната «Матери и ребёнка», улыбаясь, спросил:

— Так ты у нас кто, мать или ребёнок?!

— Я — ребёнок! — ответила Люба и поскорее скрылась в каюте.

На следующий день на горизонте показалось Усть-Хайрюзово. Причала для такого теплохода у этого поселения не было, поэтому в море их уже ждал плашкоут, грузовое судно с малой осадкой, похожее на барку с высокими бортами, куда надо было всем перегружаться.

Плашкоут максимально близко мог причалить к берегу, с него спускался достаточно лёгкий трап, (либо опускалась часть борта в виде трапа, в зависимости от типа плашкоута) а если его не хватало до берега, то ещё привязывалась какая-нибудь доска (личные наблюдения автора).

Трап сильно раскачивало от ударов в него морских волн, поэтому всех пассажиров при спуске страховали матросы, они же переносили на берег грузы и багаж. Часто бывало, что кто-то из пассажиров не удерживался на доске во время удара волны и спрыгивал в воду, результатом чего оказывались промокшие в морской воде ноги.

Почти всегда в этих местах штормило, поэтому выгрузка пассажиров на плашкоут происходила в сетках по несколько человек.

Было страшно, теплоход прилично раскачивало на волнах, а сам плашкоут раскачивало ещё сильнее. С каждым креном судна Любе казалось, что матросы, управляющие выгрузкой, промажут, и сетка опустится не на палубу плашкоута, а в море.

Девочку сильно укачало и, как обычно, совсем некстати, у неё из носа пошла кровь. Чтобы женщине с детьми было спокойнее, решили, что к ним в сетку надо «подсадить» мужчину. Вызвался контролировать ситуацию в сетке солист группы «Звезды рыбака» Николай Кудинов — мечта и грёзы всех девушек Камчатки. Только Люба ещё этого не знает. Ей вообще не до того, хотелось лишь быстрее оказаться на твёрдой земле.

Выбравшись из сетки, мама с Андреем спустились в трюм плашкоута, где можно было присесть. А Любе, видя, как ей плохо, Николай предложил остаться наверху, потому что на воздухе качка переносится гораздо легче.

Он всё время пытался отвлечь внимание Любы на какие-то сопки, островки, сообщал их названия, рассказывал историю, делал всё, чтобы она смотрела не на волны, а вдаль.

По прибытию на берег всех транзитных пассажиров разместили в местной гостинице. Там же поселились и музыканты, у которых этим же вечером в местном клубе состоялся концерт, на который солист группы Николай Кудинов пригласил семью Любы бесплатно.

По расписанию рейс самолёта в Тигиль ожидался лишь на следующий день, заняться в посёлке было совершенно нечем, поэтому Галина с детьми приняли приглашение.

Николай уже знал, что они летят в Тигиль, где у музыкантов тоже будет выступление, но позже, так как до Тигиля у группы в плане были ещё остановки в других посёлках. На выступление в Тигиле Любу тоже пригласили. И она согласилась, потому что эти ребята уже казались ей давними знакомыми.

Люба до сих пор считает, что ребята-музыканты обратили на неё внимание из-за особенностей её «ивановского» говора. Она говорила, как в то время говорили все жители города Иваново и области:

«пЯтак, пОговорим, пОшли».

Парни беззлобно посмеивались, слушая Любу, иногда передразнивали. Возможно, что из-за этих акцентов на её произношение, Люба обратила внимание, как красиво говорят камчадалы! Одинаково красиво. Казалось бы, что в этом северном краю собрались люди, приехавшие кто на заработки, кто за романтикой, из разных уголков Советского Союза, но почему-то здесь ничья речь не выбивалась, не рознилась по национальному признаку. И только коренные жители, потомки охотников и оленеводов, чукчи, коряки, эвенки, говорили на русском языке с акцентом. Но дети их уже впитали эту «русскость» и их речь почти не отличалась от речи приезжих детей.

Лично я, как подруга и автор этих строк, считаю, что Люба парням просто нравилась. Достаточно посмотреть на её фотографии тех лет, чтобы понять это.

Посёлок Тигиль — районный центр Тигильского района Камчатской области. Когда-то, в тех самых семидесятых годах ещё двадцатого века, перепись населения жителей Тигиля показывала почти три тысячи человек, из которых мужчин было больше человек на сто. Согласно сведениям из Википедии, сегодня жителей посёлка в два раза меньше.

В Тигиле была полноценная десятилетняя школа, интернат для детей из посёлков, где совсем не было школы, либо присутствовала только начальная, отличные для того времени Дом культуры и Районный узел связи.

Дом, в котором обосновалась семья Любы, был на две квартиры с разными входами, находился он на окраине посёлка. Неподалёку от него располагались балки, небольшие домики, где жили рабочие георазведки, которые ещё не обзавелись семьями.

Как правило, по окончанию работ, балки тракторами перетаскивались на новое место.

На концерт группы «Звезда рыбака» в Тигиле Люба пошла уже одна. Домой после концерта, по узеньким, из деревянных досок тротуарчикам, её провожал Николай. Любе было лестно, но не более того. Уж слишком Николай, в свои неполные двадцать два года, казался ей старым.

Тем не мнение, она разрешила парню писать ей письма, и даже пообещала не затягивать с ответом!

На прощание Коля сказал:

— Ну что ж, возможно, что приеду я снова с гастролями в Тигиль… лет через шесть, а ты уже здесь дояркой работаешь!

— Не буду я дояркой! — обиделась Люба.

— Будешь! — уверенно сказал он.

— Здесь просто больше некем работать!

На том и расстались.

Глава 5

Николай со своей группой на следующий день уехали давать концерт в какой-то другой населённый пункт. Через несколько дней Люба поймала себя на мысли, что даже не думает о нём. Все её амбиции в плане того, что взрослый солист известного всей Камчатке ансамбля обратил на неё внимание, словно растаяли в воздухе. Не зря же есть такая пословица — «с глаз долой, из сердца вон».

Люба больше вспоминала своего друга Сергея из Иваново, сердилась на родителей, что выдернули её, лишив привычной обстановки, друзей-приятелей, спортивной школы. Сердилась, словно забыв, что все эти годы сама так сильно хотела жить с родителями.

Жизнь в Иваново научила её самостоятельности, быть сильной в любой ситуации, умению постоять за себя, поскольку драки и различные разборки были обычным делом в городской подростковой среде.

Например, в то время, когда Любе пришлось жить одной в новом районе и ходить в новую школу, ей не раз приходилось давать отпор более агрессивным сверстникам, по большей части, мальчишкам. Спасало ситуации то, что эти агрессивные парни ещё не успели сбиться в группы, поскольку тоже были из разных районов, и в их рядах ещё не было такой сплочённости, которая приходит лишь со временем и превращает эти группы в подростковые банды.

Однажды, гуляя по своему новому району с одноклассницей, девочки подверглись нападению нескольких парней. Подружка Аня убежала, а Люба, не привыкшая убегать от опасности, не смогла этого сделать. Парни затащили её в подвал одного из домов, но то ли из-за отсутствия того самого единства и определённого опыта, то ли от того, что их жертва не плакала и не умоляла, предложили ей самой раздеться и лечь на картонку.

— Щаз! — заявила им Люба,

— Анька, вон, убежала, всех вас видела, родителям расскажет. А мой отец дак вообще вас перестреляет всех, если со мной что! Он с Севера с пистолетом приехал!

Родители Любы действительно уже несколько месяцев как вернулись из Камчатской области в Иваново. Слова Любы породили неуверенность даже в тех активных и более наглых парнях, которые пытались задрать ей юбку.

Спасли девушку толстые колготки, с которыми никто не справился. В ту пору они на нас, девочках, натягивались, если не до подбородка, то точно до самой груди, потом по талии подвязывались какой-нибудь верёвкой или поясом, а излишки, закреплённые верёвкой, опускались вниз и натягивались на бёдра. После таких манипуляций колготы не спадали и не морщились на коленках. Вот с этим самым узлом на талии разобраться не смогли, а обещание быть пристреленными папашей этой ненормальной девчонки охладило пыл не слишком опытных насильников.

Кто-то из парней сказал:

— Вали отсюда, но только пикни кому!

И она пошла, стараясь не сорваться на бег, всем своим видом показывая уверенность.

И лишь выбравшись из подвала и зайдя за угол дома, побежала что есть мочи домой.

Дома Люба прошмыгнула в свою комнату, переоделась, спрятав потерявшие лоск, все в песке туфли и грязную одежду под свою кровать, чтобы перестирать всё и отмыть завтра, когда родители будут на работе.

В выходные, придя во двор к бабушкиному дому, она рассказала своим старым друзьям о произошедшем.

Тогда ей и подарили широкий солдатский ремень с тяжёлой металлической пряжкой, на которой была выдавлена пятиконечная звезда. Любу научили, как надо наматывать ремень на локоть и в последующем движении запускать эту пряжку в лицо противника, нанося ему кровавые раны. Тренировали друзья её жёстко, убеждая в том, что однажды это умение может спасти ей жизнь.

Вторым подарком был небольшой ножичек с кнопкой, при нажатии на которую из рукоятки выскакивало лезвие.

Чуть позже, на ледовом катке нового района Любы, состоялась разборка её друзей с обидчиками. Наваляли им тогда по полной программе. После этого больше никто к девушке не приставал. Одного из парней, затащивших её в подвал в тот злополучный вечер, Люба однажды встретила на улице один на один. Вытащив из кармана ножичек и нажав на кнопочку, пригрозила ошеломлённому обидчику, что выпустит из него кишки, если он ещё посмеет к ней приблизиться.

Со временем многие старшеклассники из местных хулиганов и задир станут её новыми друзьями. Они будут приходить к ней во двор, чтобы попрощаться перед уходом в армию, либо после кратковременной «отсидки» за какое-нибудь преступное, с точки зрения закона, деяние.

Бабушка Настя, глядя на парней, с которыми общается внучка, часто ворчала:

— К тебе одни бандиты да хулиганы ходят! Ох, и допрыгаешься, детка, втянут они тебя в какую-нибудь историю.

Этот самый солдатский ремень с тяжёлой металлической пряжкой Люба привезёт с собой в Тигиль, и первое время он всегда будет на ней, прикрытый кофточкой на девичьей талии.

Место, где жила Люба в Тигиле, называлось посёлком геологов или просто Геология. Этакий посёлок в посёлке. Часто так бывало, что возвращаться домой приходилось затемно, поэтому ремень, как предмет самообороны, был совсем не лишним. После опыта всяческих разборок в Иваново, Люба ожидала, что и в Тигиле ей придётся пройти так называемую «прописку». Но подобного не произошло.

Однажды она направилась в посёлок к подружке. По дороге, на узком, дощатом тротуарчике, ей навстречу шла компания из шестерых молодых парней. По виду это были местные аборигены, коряки.

«Вот сейчас-то „люлей“ я получу!» — подумала Люба, положив руку на талию и приготовившись расстегнуть незаметный под одеждой ремень.

Но кроме оглядывания её ладной фигурки, присвистывания и нескольких слов со смешками, типа «о, какую птичку к нам занесло!», ничего не произошло. Её даже не столкнули с тротуара в грязь!

В связи с этим, в одном из писем друзьям в Иваново, она напишет:

«Представляете, здесь нет „прописки“!»

Нельзя сказать, что всегда всё было ровно. У подростков было такое время, что хотелось подружиться с девчонками, всплеск гормонов этому способствовал. Новенькая девочка привлекала внимание. Самыми противными ей казались местные, коряки. Они ещё были и злопамятны!

Как-то вечером, когда Люба шла к себе в Геологию, впереди неё бежали по обе стороны дороги два парня из местных. Ну, бегут себе и бегут! В какой, то момент они с двух сторон поравнялись с Любой, и верёвка в их руках, которую девушка не разглядела в сумерках, натянулась и подсекла её ноги.

Летела она тогда знатно, от боли казалось, что голова раскололась надвое…

А мальчишки, они как бежали, так и убежали вперёд с этой верёвкой вместе.

Это уже потом Люба подружится со многими местными коряками из класса, а пока, в описываемое время, они точно казались противными!

А ещё был один старшеклассник, который просто не давал ей проходу. Имя его память девичья не захотела сохранить, но фамилию Идрисов, при всём желании, забыть не смогла. Огромный негатив испытывала лишь от звучания этой фамилии.

Отец Любы работал вахтовым методом, и его подолгу не бывало дома, а у мамы график работы предполагал ночные смены в роддоме. Этот самый Идрисов умудрялся высчитать смену, когда мама девушки уходила работать в ночную смену, приходил к их дому и постукивал в окна, чтобы Люба вышла с ним погулять. Люба злилась и говорила противному парню, что сейчас закричит на всю Геологию, чтобы парни, живущие рядом в балках, услышали и вышли отлупить назойливого ухажёра.

Глава 6

Люба скучала по Иваново, по бабушке Насте, по Ирине с Димкой, дяде Лёве, по своим школьным и дворовым друзьям.

Но и здесь, в Тигиле, будучи по характеру очень общительной, легко вписалась в школьный коллектив.

И с одноклассниками-коряками тоже подружилась.

В один из осенних дней её одноклассник, Серёжка Жирнов, топал с двумя своими приятелями на рыбалку. Направляясь к речке, они встретили Любу и позвали с собой. Она и пошла, решив, что рыбалка точно интереснее, чем бесцельно бродить по улицам посёлка с Ленкой Володиной, с которой они сидели в классе за одной партой. Да ещё было неизвестно, отпустит ли мать Ленки её гулять или уже надавала ей всяческих заданий по хозяйству.

Быстро прокрутив всё это в своей голове, Люба согласилась пойти с мальчишками к речке.

На берегу речки Серёжка достал из кармана вкусно пахнущий свёрток из газеты, потом, развернув бумагу, пристроил его содержимое на валявшейся на берегу реки тёмной, разлапистой коряге. Ребята спустились поближе к воде, выбирая место, где закинуть лески и закрепить удочки.

Между тем Люба приблизилась к раскрытому свёртку. На газете лежали и безумно вкусно пахли нарезанные тонко кусочки копчёной красной рыбы.

У многих в посёлке возле домов стояла своя коптильня, потому, после каждой серьёзной рыбалки, по посёлку летал невероятно вкусный аромат копчёного лосося.

Люба взяла кусочек рыбы и положила в рот. Кусочек словно растаял у неё на языке! Подумав, что эти мальчишки каждый день наслаждаются таким деликатесом, поэтому переживут, если она ещё немного рыбки попробует из этой кучки. Но рука потянулась к рыбе и второй раз, и третий… и пятый…

— Эй, Серёга! Она нашу наживку съела! Зачем ты её позвал?! — завопил один из мальчиков, увидев, что на газетке осталось всего лишь три тоненьких кусочка.

— Это же наша наживка, ты что, не понимаешь?!

— А я-то думаю, почему вы хлеба к рыбе не взяли?! — глядя на мальчиков наивно-честными глазами, улыбалась Люба.

— А давайте мы остатки на малю-юсенькие кусочки порежем!

И Люба вытащила из кармана свой замечательный ножик и нажала на кнопочку, расположенную на рукоятке. Лезвие послушно выпрыгнуло, переключив внимание парней на оригинальную вещицу.

Потом мальчики хоть и ворчали немного, но как на врага народа на Любу уже не смотрели. А в понедельник в школе они все встретились уже как давние друзья.

А ещё, в восьмом классе на Любу обратил внимание десятиклассник Витька. Невысокого роста, коренастый, светловолосый, смелый, решительный и в меру наглый.

От его настойчивого внимания Люба растаяла. Через неделю Витька ходил провожать её после школы в Геологию, нёс портфель, а по пути они надолго зависали на мостике, через который лежал их путь, и целовались. Вначале школьное сообщество над ними посмеивалось, дразнило «тили-тили тесто» и прочее. Но вскоре привыкли, и с чьей-то лёгкой руки, а вернее, сказанного слова, их стали звать «наши Ромео и Джульетта».

Хорошее, как обычно, быстро заканчивается. Сравнительно неплохо сдав экзамены за десятый класс, хоть любовь и отвлекала, Витя уехал в город Иркутск учиться пожарному делу. Люба даже поплакала, провожая его на самолёт, обещала писать письма и помнить. Если говорить о письмах, то иногда ей писали друг Сергей из Иваново и тот самый солист из ансамбля «Звезда рыбака» — Коля Кудинов, с которым они познакомились на теплоходе «Петропавловск-Камчатский».

После отъезда Виктора посёлок для Любы опустел. Поэтому ей захотелось на каникулы уехать в Иваново. Но родители не могли её увезти, потому что в этом году ни маме, ни отцу оплачиваемый отпуск не полагался, а отпустить дочь одну в такой непростой путь они опасались.

Неожиданно выяснилось, что та же проблема возникла у родителей девочки Ларисы, которые жили неподалёку.

Лариса была младше на год, и лететь ей надо было в Москву к бабушке, на летние каникулы. Любе же самое главное было в Москве добраться до тётки Антонины, сестры отца, а уж та могла бы посадить племянницу на поезд до Иваново. Девочки поклялись родителям, что в пути будут очень осторожны и не потеряются.

Всё получилось неплохо, вот только рейс на Москву из Петропавловска-Камчатского задержали, и девочки вместо того, чтобы прилететь в дневное время, прилетели очень поздним вечером. Конечно же, их никто не встречал.

Тогда они стали думать, как им ночью безопасно добраться к дому, где живёт бабушка Ларисы.

Выйдя из здания аэропорта с чемоданами, девочки увидели стоящий неподалёку от них автобус «Икарус», у которого были включены фары. В кабине находился водитель, по виду уже немолодой дядька, что-то там перекладывал, и было видно, что он вот-вот уедет.

— Побежали к этому автобусу! — крикнула Ларисе Люба, и они понеслись, насколько это возможно, волоча за собой чемоданы.

Водитель очень удивился, когда перед его автобусом нарисовались две девочки-подростка и стали просить его отвезти их, если не по нужному адресу, то хотя бы куда-нибудь близко от него.

— Вы что здесь совсем одни? — недоверчиво спросил водитель, ожидая какого-то подвоха.

— Мы прилетели к бабушке! На летние каникулы! А рейс задержали! Мы должны были засветло! Отвезите нас, пожалуйста! — раз в пятый объясняла Люба.

— Задержали, отвезите… — вторила Лариса.

— Куда ж вас девать?! Запрыгивайте. Подвезу. А то не ровен час, попадёте в какую-нибудь историю!

Девчонки, довольные собой, затащили чемоданы в огромный салон пустого автобуса.

Добрый водитель подвёз их максимально близко к нужному дому, помог вытащить чемоданы и наказал «не чирикать», пока идут к дому, чтобы не привлекать внимания ненужных, по его выражению, людей. Девочки попытались заплатить за проезд, но водитель денег не взял. В благодарность Люба и Лариса подарили ему по значку с символикой Камчатки.

Когда девочки позвонили в звонок на двери нужной им квартиры, то бабушка Ларисы, которая и открыла дверь, чуть с ума не сошла, увидев девочек на пороге. Как оказалось, что она ждала их только завтра и собиралась встречать.

Глава 7

На следующий день, хорошенько отоспавшись после

длительного перелёта, Люба отправляется искать по адресу тётку Антонину, которая уже вечером того же дня проводит девочку на поезд до Иваново.

В старенькой квартире бабушки Насти в Иванова всё по-прежнему, только Ирина с Димкой подросли, да клеёнка новая на кухонном столе.

Люба бесконечно обнимает бабушку, рассказывает, как прожила этот год на Камчатке, помогает накрывать на стол и мыть посуду. Но бабушка считывает её нетерпение и говорит:

— Да беги ты уже к своим друзьям! Наговоримся ещё за лето!

— Правда?! — спрашивает Люба, ощущая вину, и обещает:

— Я не допоздна сегодня! Честно-честно!

Потом прихорашивается перед зеркалом, пощипывает себя за щёки, найдя своё отражение в зеркале слишком бледным после дороги….

И вот уже хлопнула дверь, и затих звук торопливых шагов на лестнице.

— Ускакала! — улыбается бабушка Настя.

Друзья находятся не все. Кто уже служит в армии, кто уехал поступать в другие города. Прежний её друг Сергей тоже ушёл в армию. Переписка с ним прекратилась ещё в середине восьмого класса, да и интересы у Любы появились совсем другие. Но девушка и оставшимся старым друзьям и приятелям очень рада.