Бесплатный фрагмент - Все это было с нами как во сне

Том 3

Глава 1. Свободна как птица

Сторожевые посты проехали без всяких происшествий. Заплатили пошлину и уже через минуту оказались на пограничном посту Сурманианского государства. Здесь у нас также проверили документы, и нам пришлось уплатить налог за въезд.

Небольшой городок Старгул представлял собой не только военную крепость, но и был своего рода торговым путем. От него за день можно было добраться до Кувайского государства. Именно в ту сторону я и собиралась.

Наши дорожные экипажи остановились на втором постоялом дворе от границы. Мне нужно было срочно найти Марха.

Выйдя из кареты, схватившись за живот, скривив лицо, подошла к Лакрес:

— Мам…

Сама удивилась, насколько мой голос был слабым. — Я пойду поищу лавку с травами. Сил уже никаких нет.

— Ты только смотри, не потеряйся. Монеты возьми.

— Да у меня есть немного.

Махнув рукой, сгорбившись, пошла по мостовой, выложенной колото-каменным камнем. Первую торговую лавку заходить не стала. Спросила у прохожих, где можно купить для сестры красивое платье.

Наклонилась, будто стряхиваю пыль с туфель, а когда выпрямилась, на мне уже была личина Вильгара. Пройдя буквально десять минут, я уже стояла и разглядывала товар.

Лавочница округлившимися глазами наблюдала за мной. Не обращая на нее внимания, выбрала необходимые мне вещи и, зайдя в кабинку для примерки одежды, переоделась.

Скинув личину Вильгара, с улыбкой на лице смотрела на себя любимую и внутренне отдыхала от того, что уже не надо дергаться от каждого взгляда. Радоваться пришлось недолго.

В Сурманианском государстве к метаморфам относились лояльно, никаких гонений не было. Но страх у меня все еще жил под кожей. Поэтому накинула образ Сианли Куварской. Личность красивая, примечательная, запомнится надолго.

Размотав шарф, вытащила монеты и вышла из каморки.

Надо было видеть лицо лавочницы. Она так и не сказала ни слова, пока я с ней расплачивалась за платья и нижнее белье.

Торговая лавка с женской обувью была в паре шагов. Оплатив туфельки, сразу и переобулась.

Идя обратным путем, купила себе два ридикюля. Один дорожный, а второй для мелких женских штучек.

Марха нашла быстро. По словам трактирщика, парень прибыл сегодня утром, снял комнату и ни разу за целый день не покинул ее.

Перед нужной мне комнатой сняла личину Сианли и постучала. Буквально сразу дверь резко открылась. Марх замер, с изумлением смотря на меня.

— Леди Киара, — охрипшим голосом проговорил он.

— Она самая. Позволишь войти?

— Да, конечно, проходите. А вы тоже уехали?

— Как видишь. Марх. Времени у меня в обрез. Твое семейство расположилось на соседнем постоялом дворе. Слушай меня внимательно. С твоей семьей вместо тебя ехал один молодой человек. Он метаморф. Ему срочно нужно было покинуть Марвайское государство. Никто ничего не заподозрил. Теперь коротко о событиях, произошедших с ним во время пути…

Закончив рассказ, я устало посмотрела на парня.

— Все наши с тобой договоренности в силе. Я найду вас в столице. Туда же едет наша музыкальная группа. Если разыщите друг друга, будет просто волшебно. А сейчас мне пора. И одна небольшая просьба к тебе. Никому не говори о нашей с тобой сделке.

Выйдя из комнаты, я возвратила себе личину графини Куварской. Но уже на выходе из таверны набросила образ Мари. Девушка с простыми чертами лица куда больше неприметна, чем красавица Сианли.

Наняла дорожную карету до очередного сторожевого поста, находящего на границе с Кувайским государством.

Город Мирнаг, по словам извозчика, был раз в пять больше Старгула. Еще одни сутки пути я и не заметила, как прошли. Ехала и наслаждалась свободой. Душа ликовала от этого необыкновенного чувства. Хотелось петь, кружиться и кричать на весь мир: — Я свободна! Я как птица свободна!

По прибытию в город, расплатившись с извозчиком, сняла комнату в одном из постоялых дворов. И как только оказалась одна в тесной комнатушке, прокричала: — Симора! Хамира! Кавис!

Призраки проявились практически мгновенно. Завыв, как белуга, бросилась к ним. Пыталась обнять, опять выла из-за того, что они бестелесны, и я не могу ощутить их. Растерев ладонями слезы, шмыгнув носом, смотрела на них и опять не могла поверить, что у меня получилось убежать от канцлера.

— Хватит, наша красавица, плакать. Пожалей сыночка. Ему, небось, досталось в дороге.

Шмыгнув носом, махнула в согласии головой.

— А мама где?

— Ярима в двух кварталах от сюда. Сняла на пять дней небольшой домик. Ждет не дождется тебя.

Указав адрес, призраки исчезли, а я бегом понеслась из таверны. Наняв двуколку, уже через десять минут, рыдая, обнимала мать.

Ярима то гладила меня по голове, то, отстранив, любовалась, вытирала мне слезы, а затем опять прижимала к груди и, плача, повторяла: — Моя девочка. Моя маленькая девочка вырвалась из сетей паука. Моя красавица, моя умница. Моя воительница. А как там наш малыш поживает? — ласково проговорив, графиня Барванская дотронулась до живота Киары.

Тяжко вздохнув, я лишь улыбалась и переводила счастливую улыбку с матери на тетушек и бабушку.

— Если бы знали мои родные, как я за вами соскучилась. А как мне вас не хватало — отдельная история.

— Мы тоже по тебе скучали. А сейчас марш ванную и за стол! А потом мы ждем от тебя полного отчета о твоих проделках под носом канцлера, — смеясь, проговорила Кавис.

До полуночи мне пришлось рассказывать о моих похождениях.

Мама прилегла рядом, обняв меня, вздыхая, слушала, перебирая руками мои влажные после мытья волосы.

Тетушки присели по бокам кровати. А бабушка, сидя в кресле, покуривала трубку, и самым удивительным было то, что дым из трубки не шел.

— И не смотри так. Маленького оберегать надо. Раз мы теперь все в сборе, завтра выезжаем. До столицы дней восемь пути.

Я чуть не завыла.

— Мне кажется, я на всю жизнь возненавижу дорожные экипажи.

— Ну чего ты, девочка, нервничаешь. Мы не будем торопиться. У нас своя карета и личный извозчик. Потихоньку, с остановками в пути, глядишь, дней за двадцать и доедем. А куда нам торопиться. Полюбуемся красотами в пути.

Глава 2. Все это было с нами как во сне

Уже во второй день тряски в карете я устала. Выглянув в окно, наблюдала за тянувшимся бурлящим потоком воды, бегущим под нами. Прохлада воды манила намочить ножки и размяться.

Едва мы съехали с моста, я уговорила Яриму остановиться на пикник. Погода была отличной, кругом простирались зеленые луга, над которыми летали птицы, ловя мошкару, бабочек и всяких насекомых.

Природа так и манила разуться и пройтись босиком по мягкому зеленому ковру.

Идонт, съехав с дорожного тракта, проехал небольшое расстояние и остановил лошадей.

Выйдя из кареты, осмотрелась вокруг и решила пройтись.

— Мам, я прогуляюсь. А ты пока можешь скатерть самобранку расстилать или тоже отдохни, полюбуйся красотой вокруг.

Поцеловав мать, я не спеша побрела по невысокой луговой траве. Пока шла, срывала цветы, собирая букет для венка. Порой останавливалась, смотрела по сторонам и ликовала от красоты вокруг: невдалеке протекала река, и ее шумный поток был едва уловим. Небо было настолько голубым и чистым, что им можно было любоваться весь день. Вдали, на пригорке, виднелся старинный замок, он как будто слегка плыл, а иногда просто исчезал от стоящего в воздухе жаркого марева. В низине, покрытой темно-зеленой сочной травой, паслось стадо овец. Мужчина, одетый в плащ серого цвета, что-то делал возле столбиков загона, тянувшихся длинной нитью вдаль.

Любуясь красотой и спокойствием вокруг, в какой-то момент мне даже показалось, что я на Земле. Но, бросив взгляд на Сол, сразу скисла.

Услышав крик, оглянулась по сторонам и с изумлением заметила того самого человека, который возился у ограждения загона. Незнакомец мне махал и что-то кричал, а вот что — разобрать было невозможно.

Помахав ему рукой, я побрела дальше и так увлеклась сбором цветков, что подпрыгнула от неожиданности, когда услышала: — Если дорога жизнь, стой на месте!

Впервые послушалась и сделала то, что попросили. Скорей всего, это у меня получилось самопроизвольно из-за неожиданности.

Мужчина шел быстро, лицо его было сосредоточенно и хмуро. Преодолев расстояние, он, не спрашивая разрешения, подхватив меня на руки, закричал: — Ты что творишь?! Жить не хочешь?! Как ты вообще додумалась в это место зайти! Кругом столбики с предупредительными табличками. А она идет преспокойно, цветочки рвет.

Мне до жути стало обидно. Какой-то пастух орет так, как будто он имеет на это право. Шмыгнув носом, осмотрелась по сторонам.

— Я не видела никаких столбиков. Место красивое, решила прогуляться. Наша карета вон там стоит, — повернув голову, посмотрела в сторону стоявшей далеко повозки. Оказывается, далеко меня ножки увели.

— Не из этих мест выходит.

Я замотала головой в отрицании.

— Ясно, — вздохнув, проговорил незнакомец. — Низовье реки занимают уфы, и сейчас у них любовные игры, выбор самки.

При упоминании змеи я мгновенно обхватила руками шею пастуха и от страха приподнялась и чуть верхом на него не села. Прильнув грудью к его лицу, ощутила кожей колкую, примерно трехдневную щетину. Мне было не до этого, вертела головой, всматриваясь в траву, лишь сейчас заметила, как ее верхушки слегка покачиваются, хотя вокруг был штиль.

— Вот это мне подвезло, с одного свадебного сезона на другой угодила. А ты не боишься, что тебя покусают?

— Я в сапогах, но лучше змей не злить. Уж очень они агрессивны в этот период. И слезь, пожалуйста, с меня. Мне дышать и говорить тяжело, — с нотками смеха в голосе проговорил незнакомец, а затем, уже улыбаясь, спросил: — Получается, ты на двойных свадьбах побывала. Весело хоть время провела?

Мне стало неловко от своего поведения. Ослабив хватку на шее, чуть опустилась, и мое лицо оказалось напротив мужского лица. Я с изумлением рассматривала его глаза, похожие на океан в летний день. Синеву глаз по краям и в центре радужки окружали темные тучи, но в них то и дело вспыхивают солнечные лучи веселья. Ну, еще бы пастуху не смеяться!

— Очень весело. Бегу, куда глаза глядят, да не одна, а с маленьким чудом внутри меня. Крохотный еще совсем, две недельки.

И чего разоткровенничалась, сама не поняла. А тут еще Уфа выдумала дурить. Просунула хвост под плащ пастуха и обвила его торс. Наверно, подействовали витавшие вокруг змеиные флюиды, и она выбрала себе самца.

Незнакомец замер, смотря на меня изумленно, а я на него, мысленно крича на змею: «Уфа! Черт тебя дери! Ты что творишь?! Хочешь, чтобы он меня об землю шмякнул?».

Змеиные глаза с хитринкой всплыли передо мной и тут же исчезли. К счастью, полуоборот исчез. Пошевелив ногами, решила песней отвлечь внимание мужчины от того, что он сейчас ощутил:

«У меня судьба косолапая

У меня душа кровью капает

Не вини меня, не вини меня

Если что не так, ты обмани меня…»

Незнакомец задорно рассмеялся, а потом резко замолк и уже с сочувствием посмотрел на меня.

— И как же ты теперь одна? Люди осудят. Ребенку, да и тебе, прохода не дадут. Будут унижать, оскорблять, гадости выкрикивать.

И в эти мгновения я ощутила себя настолько беспомощной и одинокой. Вот так и подмывало спросить: «Мужчина, а вам случайно теща не нужна?». Но спросила я совершенно другое: — А ты не женат?

— Нет.

— Ты не представляешь, как мне страшно. Не за себя, за сына. Вот ты сказал, люди осуждать будут, а вот возьми и женись на мне. Ты не думай, я все умею делать: и убираться в доме, и кушать готовить, и стирать. А если у тебя дома нет, так у меня небольшие сбережения есть. Купим домик. Или выстроим там, где ты своих овец пасешь. Ты не смотри, что я без мужа и дитя под сердцем ношу. Я буду самой верной и хорошей женой. Полюбила, а меня обманули.

К горлу уже давно подступил тугой комок, не было сил сдерживать рвущихся слез. Уткнувшись в плащ незнакомца, я горько разрыдалась.

Очнулась от того, что меня бережно качают, как маленького ребенка. Присев на траву, незнакомец, прижав меня к себе, смотрел вдаль взглядом, в котором тянулась тягучая тоска.

Посмотрев на него, поняла, насколько была глупа в своем порыве найти сыну отца.

— Прости… накатило… вот и сорвалась.

Растерев ладонями на щеках слезы, захотела встать, но меня не выпустили из захвата.

— Ты у кого прислуживаешь?

Совсем не понимала, зачем он задавал мне такой вопрос, но решила ответить. Говорить, что я графиня, не стала.

— Служанкой у графини.

— А ты давно овец пасешь?

Пастух нахмурился.

— Бывает. В основном обхожу загоны, проверяю целостность его защиты. А зовут тебя как, плакса? — спросил он.

— Киара Корхарт. А тебя?

— Андж Магарианский, — представился мужчина и расплылся в довольной улыбке. — Ну что, Киара. Уговорила ты меня. Пойдем знакомиться с твоей госпожой. И просить у нее твоей руки. Родители твои, наверно, далеко.

Никогда не ощущала свою нижнюю челюсть настолько тяжелой.

— Шутишь? — изрекла через некоторое время.

— Не привык я в таких вопросах шутить. До захода солнца нужно в храме брачный обряд пройти. Так что ты там говорила на счет приготовления еды? Много чего умеешь? Я ведь покушать сильно люблю.

Где мне было удержаться. Я хихикнула, а потом залилась звонким смехом. Отсмеявшись, посмотрела на Анджа.

— О, ты даже не представляешь. Я и азербайджанскую кухню знаю и русскую, и пиццу умею делать, и пелеьмешки лепи… — так и замолкла на полуслове. Не ожидала от себя такого прокола. — Много чего, — промолвила и, включив эффект глупой девочки, захлопала ресницами. — Голодным точно не будешь.

Андж разомкнул руки, поставил меня на землю, а затем поднялся сам. Схватив меня за руку, быстрым шагом направился в сторону нашей кареты.

Пока шла, думала лишь об одном, как в очередной раз не проколоться. Если Андж узнает, что я графиня, тут же развернется и уйдет. А мне позарез муж нужен. А то, как он обрисовал мою дальнейшую жизнь без сильной мужской половины, встряхнуло в очередной раз и напомнило, что я не на Земле. Хотя уже давно приняла этот факт, но временами накатывало, и у меня возникал внутренний протест к мироустройству на Карварсе.

То, что мужчина — пастух, меня ничуть не смущало. Он как-то сразу расположил к себе. Лицо было приятным, можно сказать, симпатичным. Не знаю, что там под плащом, но когда к груди прижималась, очень даже впечатлило.

Была у него одна странность. На вид Анджу было лет тридцать пять, а черные волосы сплошь украшала седина. Возможно, из-за этого он выглядел немного старше своих лет. Об этом я решила узнать потом. Сейчас начну расспрашивать, взбрыкнет еще и уйдет, и буду я опять одна, без мужа и отца, для сына.

И мне было все равно от того, что я выхожу замуж за, можно сказать, первого встречного. Здесь сплошь и рядом такие браки заключают. Не отталкивает внешностью и ладно. Любить не обещаю. Но, как и обещала Анджу, буду ему верной женой и слово сдержу. Ведь то, что он сжалился над непутевой девушкой, уже говорит о его добром сердце. Да и глаза — зеркало души. А они у него добротой светятся. И третий аргумент — Уфа. Вот учудила, проказница. Чуть не сдала с потрохами.

Высвободив руку из мужской ладони, побежала, крича: — Госпожа Ярима!.. Госпожа Ярима! Представляете, меня замуж берут!

Ярима переводила изумленный взгляд с незнакомца на дочь и ничего не понимала. А нужно было соображать быстро. Киара что-то задумала. Во-первых, она назвала ее не мама, а госпожа. А во-вторых, она что, собралась замуж за человека без родословной?

— А молодой человек знает, что ты носишь под сердцем ребенка?

— Андж Магарианский, — представился незнакомец Яриме. — Киара поведала мне свою историю, и я готов взять ее в жены. Скажите, как мне к вам обращаться?

— Графиня Ярима Барванская.

— Рад знакомству. Ваше Сиятельство, сейчас я предлагаю проехать в храм. А потом мы обо всем поговорим.

Я от нетерпения чуть не подпрыгивала. Быстро сложила в корзины продукты, разложенные на скатерти. И через пять минут мы уже мчались по дорожному тракту.

Магарианский не стал садиться с нами в карету, запрыгнул на козлы к Идонту. И когда мы остались одни, Ярима сразу спросила: — Киара… скажи, что вы меня не разыгрываете. Ты даешь себе отчет, что это, возможно, на всю жизнь?

— Мамочка. Мне не до шуток. Пойми, я устала бороться за счастье под солнцем. Будет оно или нет, не хочу гадать. У вас браки сплошь и рядом заключаются без любви и порой даже без симпатии. Так чего ждать. Когда меня найдет принц на белом коне и соизволит просить руку. Так, возможно, посмотрев на мой живот, развернет коня и ускачет восвояси. А я останусь одна. А Андж, он как-то сразу согласился взять меня в жены. Не знаю, накатило на меня, разревелась, рассказала ему все и попросила на мне жениться.

— Киара!.. Разве так можно!

— Еще как можно. Не за себя беспокоюсь, а за сына. Часики тикают, нужно успеть выйти замуж так, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что ребенок не от Анджи.

— По тому, как он представился и не озвучил свой статус, то получается, он относится к…

— К бедному сословию населения, — продолжила я за Яриму. — Кольца! — подпрыгнув, крикнула я.

— Мам, помоги мне ящик под лежанкой освободить от вещей.

Через пять минут я уже подняла перегородку, закрывающую драгоценности. Себе колечко подобрала быстро, а вот с выбором для Анджа растерялась.

— Ба. Глянь, пожалуйста, на безымянный пальчик моего жениха.

Кавис вернулась практически мгновенно. Наклонившись над обручальными кольцами, ткнула пальцем в одно из них, сказав со смешинками в глазах: — Вот это должно подойти.

Вернув на место поклажи и сев на сиденье, я сжала кольца в руке и выдохнула скопившееся напряжение.

— Мам… как я выгляжу?

— Ты у меня красавица в любой одежде. Андж этот твой, наверно, и не раздумывал от твоего предложения. Киара… время еще есть одуматься.

Тяжко вздохнув, я прильнула к материнской груди.

— Раздумывал пару минут. Грустный он какой-то в тот момент был. Словно на весах вся его жизнь лежала, и в какую сторону одна из чаш перевесит, так и будет жить дальше. А времени нет. Я хочу, чтобы у меня была семья, а у сына — отец.

Округлив глаза, я вцепилась в руку матери, когда карета остановилась.

— И чего ты испугалась? — выпустив изо рта колечко дыма, хмыкнув, промолвила Кавис.

— Страшно что-то, — только и успела сказать. Дверь кареты тут же открылась, а в проеме стоял Андж.

— Не передумала, красавица?

Я на минуту замешкалась от его смешинок в глазах, красиво очерченных губ в улыбке и протянутой ко мне руки.

Осторожно вложив свою ладонь, смотрела, насколько она выглядит маленькой и хрупкой в крепкой мужской руке.

Андж осторожно сжал мою руку, и я поняла — это навсегда.

Выйдя из кареты, мы вдвоем бросили взор на уходящий за горизонт Сол.

— Нужно торопиться.

— Вот, возьми, — я протянула пастуху кольца. — Ее Светлость нашла в своих драгоценностях.

Молча взяв обручальные кольца, Андж с нежностью посмотрел на меня и, не говоря больше ни слова, повел в храм.

Служитель встретил нас недоуменным взглядом, а в его голосе так скользили нотки удивления.

— Андж Магарианский?!

Я не удивилась, откуда служитель Богу знает пастуха. Проехали совсем небольшое расстояние, а в округе и так понятно, что все друг друга знают.

— Решил сегодня связать себя узами брака вот с этой очаровательной девушкой.

— Поздно уже. Завтра приходите. Сол уже практически на покой ушел. Браки заключают при его лучах.

«ЧТО?!». Так и хотелось заорать во всеуслышание. Я впервые в жизни замуж выхожу, а мне тут советуют ночку подождать. Тяжело сглотнув, с прищуром посмотрела на старичка, пытавшегося лишить меня мужа.

— Что значит завтра? Вы для чего в этом храме находитесь? Забыли? Так я напомню. Для того, чтобы служить Единому. Нарушите клятву, будете летать бестелесным духом, как бывший служитель храма.

Резко замолкнув, поняла, что сболтнула лишнего.

— Дитя. Ты видишь дух Дамаира Нивальского?

— Все вопросы после венчания! Время! — рявкнула я на служителя, и мой голос разнесся эхом среди колонн и высокого свода храма: — Время, время, время…

Старичок подпрыгнул, осмотрелся по сторонам, и мне даже показалось, что он пытался разглядеть то ли упомянутого мною духа, то ли самого Бога.

— Подойдите к алтарю, дети мои, и возьмитесь за руки.

Сделав пару шагов, мы оказались у алтаря.

— Да будет Единый свидетелем брачного обряда между Анджем Магарианским и…

— Киара Корхарт, — помогла я.

— И Киарой Корхарт. С того самого мгновения, когда их…

— А можно покороче, — перебила я служителя. По тому, как Андж сжал мою руку, поняла, что точно не успею сегодня пожениться. И что-то внутри меня просто горело от нетерпения и понимания важности сегодняшнего момента. — Мы и так все знаем. Любить друг друга, оберегать, хранить верность и варить щи.

Служитель завис на секунду, затем очнулся, почесав редкую бородку, качнул в удивлении головой, вымолвил: — Раз невеста все знает, прошу молодых обменяться кольцами.

Раскрыв ладонь, на которой лежали кольца, Андж взял маленький ободок, надел мне его на палец правой руки. Затем я взяла мужское обручальное кольцо и надела Анджу на безымянный палец.

— Перед ликом Единого бога заключен брачный союз между Анджем Магарианским и Киарой Корхарт. Дети мои. Закрепите поцелуем ваш союз, и пусть он будет крепким и счастливым на века.

Руки Анджа едва ощутимо обхватили мою спину. Он наклонился надо мной, с осторожностью коснулся губами моих губ, словно пробовал их на вкус.

Мое сердечко затрепетало от его нежного, едва уловимого прикосновения. Руки машинально скользнули под его плащ, я прижалась к его твердой груди, поддалась навстречу жарким губам.

Мы замерли в объятиях друг друга, углубляя поцелуй, тонули в обоюдном желании насладиться волнующими прикосновениями.

Кажется, Андж забыл, где находится. И я, кстати, тоже. Через чуть вздрагивающие от трепета ресницы видела сияющий радужный свет, окутавший нас. Чувствовала, как мое тело наполняется необыкновенной легкостью, счастьем и желанием дарить любовь.

Наш поцелуй уже был не девственно прекрасным. А стал более настойчивым и требовательным, переходящим к тому моменту, когда двое хотят чего-то большего.

— Кх-м… кх-м…

Выдернуло нас из сладкого наслаждения старческое покашливание.

С неохотой Андж разомкнул наш поцелуй, посмотрел на меня многообещающим взглядом и лишь затем посмотрел на служителя, поздравляющего нас.

— Дети мои, Единый благословил ваш союз. Теперь вы на века единое целое и в любви, и в радости, и в горе, и в счастье. Живите счастливо. Сейчас я напишу свидетельство о заключение вашего брака. Документ у девушки при себе имеется?

Ярима вышла вперед, держа в руке документ, оформленный на меня, и последовала за служителем.

А мы так и остались стоять около алтаря. Жаркая рука Анджи придерживала меня за талию, и я была ему за это благодарна. Ноги отчего-то слегка ослабли, а в голове был какой-то кавардак и непонимание: «Неужели я и правда впервые в жизни вышла замуж?».

Минут через пять служитель появился вместе с Яримой и отчего-то поддерживал ее под руку.

Лицо матери было слегка побледневшим, а голубых глазах я явственно увидела оторопь.

Мне отчего-то сделалось страшно. И за те мгновения, пока она шла, я успела передумать бог знает что и изныть от нетерпения.

Мама раскрыла перед нами наше свидетельство о заключении брака. Мы с Анджем одновременно бросили взгляд на красиво оформленный толстый лист, прочитали, что на нем написано, и одновременно промолвили: — Герцог?!

— Графиня?!

Возможно, если бы Киара знала предсказание статс-дамы Теодоры Салькафт, то не удивлялась бы так сильно.

Стоя у алтаря, я смотрела во все глаза на пастуха и никак не могла взять в толк. С какого перепуга он вдруг стал герцогом?

— Ма-а-м! — протянула я, попятившись, всхлипнула в испуге. В мои планы никак не входило выходить замуж за сиятельного лорда. Сыта по горло их холодным сиянием. Да и не может быть герцогом стоящий передо мной мужчина. Не может, и все. — Это какая-то ошибка, — качая головой, прошептала я. Оторвав взор от Анджи, с надеждой в глазах посмотрела на Яриму, затем на священнослужителя. И по их выражению лица поняла, что никакой ошибки нет. — Не хочу за герцога, — едва слышно промолвила я, вновь сделав шаг назад.

Продолжая смотреть на седовласого мужчину, чувствовала, как в груди поднимается волна паники. Подбородок затрясся, рот исказился в гримасе, а глаза мгновенно заволокла пелена слез. С ресниц упали первые слезинки, прошлись горячими дорожками по щекам.

— Хочу замуж за пастуха, — вновь прошептав, попятилась, хватая ртом воздух от спазма внутри.

Волна шока схлынула с герцога Магарианского. С душевным трепетом он наблюдал за девушкой, стоящей рядом, вспомнил их разговор на лугу и сразу понял ее страх.

«Выходит, свадебный сезон для графини прошел, скорей всего, не так, как обычно планируют леди. А ведь сразу заметил в облике незнакомки явное несоответствие.

Красавица и вдруг одетая в простое платье без корсета. И не то чтобы он не видел симпатичных служанок, нет.

Незнакомка была невероятно красива. Волосы напоминали утренний туман, стелющийся по лугам, поднимающийся серебряной дымкой, в которой играют первые лучи Сол.

Выразительные большие глаза, в радужке которых то застывает, то плавится серебро.

Опять же, отсутствие драгоценных украшений лишь подчеркнуло жизненный уровень девушки. И еще одна важная деталь: она говорила и вела себя, как простолюдинка. Не стесняясь и не жеманничая, бросилась к нему и, словно раненная птица, забилась в его руках, прося помощи.

Прижимал к себе рыдающую девушку и в какой-то момент понял. Он сможет вылечить все ее кровоточащие сердечные и душевные раны. И не важно, что у этой, по сути, девочки нет статуса, у него у самого к заходу Сол не останется ничего. В чем ушел из замка, с тем и пойдет по жизненным тропам».

Чего угодно ожидал Андж, но не того, что незнакомка окажется графиней и перевернет его жизнь. И ясно, почему девушка напугана. Видно, жизненный урок подорвал веру в мужскую честь.

В двух шагах он преодолел расстояние между ними, прижав к себе Киару, зашептал: — Для тебя кем скажешь, тем и буду. Хочешь, чтобы был пастухом? Стану. Выстрою для нас шалаш возле замка и будем жить. С приходом холодов подыщем себе другое жилье. Беременным нельзя жить в холоде. Я ведь уже и не ожидал от судьбы ничего хорошего. А ты… — Андж отстранил от себя девушку, смотря на нее с нежностью, стер дорожки слез. — Не плачь. Я никогда вас не обижу.

Вновь обхватив Киару, герцог сжал ее в своих объятиях. Из его груди вырвался тяжкий вздох. Прикоснувшись губами к дымчатой макушке, он уловил тонкий, ненавязчивый, но очень приятный цветочный аромат с подтоном цветка лотоса.

Подхватив супругу на руки, Андж понес ее к алтарю. Опустившись на колено, бережно придержал Киару одной рукой, другую положил на алтарь. Закрыв глаза, герцог Магарианский заговорил: — Единый… Я молил тебя, когда моих родителей обвинили в измене государству. Но ты был глух к моей мольбе. Глядя в небеса, я кричал, умолял пощадить мать и отца. Смотрел, как их ведут на плаху, и до последнего верил в чудо. Только ты с безразличием наблюдал на бесчинство и не покарал настоящих предателей. Мы с дедом стали изгоями. Все, кому не лень, втаптывали нас в грязь. Ни одну ночь, стоя на коленях, я шептал, просил наказать обидчиков. Только дни текли своей чередой, сменяя другу друга, они все глубже погружали нас в одиночество и уныние. Единственный близкий мне человек, не выдержав потери сына и унижения, потеряв интерес к жизни, слег. Ползая на коленях в родовой часовне, умываясь слезами, заклинал дать силы старческому телу Амирану Магарианскому. И опять ты не услышал крика моей души. Прости, Единый. Стоя в склепе у гроба деда, во мне словно что-то выгорело. Я не потерял веру в тебя. Я потерял веру в себя. И когда пришел приказ от Даариана Тиарского о том, что я должен в течение месяца связать себя узами брака с девицей не ниже графского рода, понял: это конец. На мне прервется род Магарианских. В этот раз я не стал молить у тебя о милости. Понимал: невозможно изменить то, что предрешено. И ни одна графиня Сурманианского государства не захочет стать супругой герцога изменника. Сегодня был последний день. Одевшись по-походному, я обошел стены родового замка, зайдя в склеп, попрощался с предками и, накинув капюшон, отправился бродить по миру. Спасибо, Единый. Ты повел меня единственно-правильной дорогой. Ты соединил две израненные души. Подарил нам веру и надежду. Веру в силу Единого Бога. Надежду на счастливую долгую семейную жизнь.

Андж замолчал, а я, обхватив его шею рукой, смотрела на осунувшееся лицо, скупую мужскую одинокую слезу. И единственное, чего мне хотелось в те мгновения: положить голову мужа к себе на колени, зарыться рукой в густую гриву волос и, тихонько перебирая пряди с проседью, напевать колыбельную. Пообещав себе обязательно это сделать в ближайшее время, осторожно положила руку поверх его руки, шепнув: — Андж… прости. Я была не готова к тому, что ты герцог. Теперь у меня есть ты, а у тебя я. А вместе мы — сила.

После моих слов воздух вокруг сгустился, да так, что каждый вдох давался с большим трудом. В плотной прозрачной массе стали вспыхивать крохотные частицы света, и уже вскоре мы находились в золотом свечении. Яркий солнечный перелив хлынул на наши сплетенные пальцы, двинулся по рукам, прошел через тела, а затем возвратился к рукам и заиграл новыми радужными красками. Я почувствовала на левом запястье легкое покалывание, перешедшее в жар, а затем и в боль. Хотелось одернуть руку, но она словно налилась свинцом и слилась с рукой Анджа. И по его ошеломленному лицу поняла, что мы одновременно испытываем на себе непонятное явление. Радужное свечение в очередной раз уплотнилось, а затем влилось в наши руки.

Мы с герцогом так и застыли в немом изумлении, смотря на наши запястья, обвитые змейками, удивительно похожими на Уфу. Единственное различие — цвет. Наши аспиды были покрыты радужной чешуей, и лишь голова и лапки с крохотными коготками были насыщенно золотистого цвета.

— Та-а-к… а лапки у змеи откуда, — немного отойдя от шока, сдавленным от страха голосом, первое, что спросила я, и посмотрела на мужа.

В насыщенной синеве его глаз читался такой же вопрос, но Андж попытался меня успокоить.

— Не бойся. Возможно, это за то, что я сегодня лишился магического дара.

— Дара?!

— Да… я был менталистом с десятым магическим уровнем. При встрече с тобой понял, что помимо того, что лишился титула и родовых земель, не слышу твоих мыслей. В какое-то мгновение жить не захотелось. Но ты так рыдала, прижавшись к моей груди… я решил помочь одной очень красивой, но такой несчастной служанке, — уголки губ мужа дернулись от кривой ухмылки.

Ответ Анджа не внес ясность в появление на наших запястьях радужных ящериц. Единому Богу виднее, за какие заслуги, а может, и страдания, он наградил нас своей милостью. Время покажет. Я смотрела на хмурое лицо Анджа и думала: «Вот это карма долбанула. От одного менталиста сбежала и угодила другому в руки». Нужно было быстро объяснить ситуацию Магарианскому.

— Андж. Не думаю, что ты лишился магического дара. Я не поддаюсь ментальному воздействию. Я стихийница, — о еще одном моем даре решила умолчать. Поживем — увидим, что можно доверять мужу, а что нет. — Я тебе, наверно, уже всю ногу отдавила. Если честно, чувствую себя уставшей и голодной.

Замерев, Андж некоторое время рассматривал меня в удивлении. Но мне почему-то показалось, что он не поверил мне. Вздохнув, обхватил мою талию руками и, приподняв, встал сам. Мы синхронно повернулись и посмотрели на священнослужителя, глядевшего на нас во все глаза.

— Двойное благословение от Единого. Двойное благословение от Единого, — шептал он побледневшими губами.

— Гавирам. Ты ведь получал приказ от Даариана Тиарского насчет меня, — обратился Андж к старцу. — Если да, то тебе нужно бежать. Король не простит своеволия.

Я посмотрела на мужа.

— Вашему священнослужителю по-любому нужно уходить. Дух Дамаира Нивальского просил передать: «Не взяв с собой ни единой монеты, Гавирам должен сегодня покинуть храм и отправиться в путешествие по миру Карварс. Отыскать на каждом из семи материков заброшенные храмы и служить во славу Единого Бога до тех пор, пока алтарь не осветит золотое сияние. Только так он сможет искупить свой грех».

Старческие плечи поникли. Гавирам осмотрелся по сторонам, словно пытался рассмотреть витавший дух бывшего священнослужителя.

— Прости, Дамаир. Я не желал твоей смерти. Все вышло случайно. Толкнул, а ты упал и ударился головой об угол.

Гавирам развернулся и, сгорбившись, поплелся на выход.

— Спасибо вам! И пусть ваш путь будет легким, и Единый простит ваш грех! — крикнула я старцу.

Он остановился на выходе, повернулся, посмотрел на меня добрым взглядом и, качнув на прощанье головой, скрылся за порогом. Пошел выполнять предначертанный ему жизненный путь.

Андж проводил грустным взглядом священнослужителя, посмотрев на меня, прищурился с хитринкой в глазах.

— Герцогиня Киара Магарианская, нам пора домой.

Я вздрогнула. Было непривычно слышать свой новый статус. Посмотрев на протянутую руку, перевела взгляд на мужа. Синева его глаз манила, ласкала добротой, шептала, что не обидит, и умоляла поверить. Вложив чуть дрожащие пальчики в мужскую ладонь, ощутила исходящий от нее жар тела, а затем и бережный захват руки.

Вздохнув, посмотрела на Кавис и тетушек. В прищуренном взгляде бабушкиных глаз плясали искры веселья. Хамира и Симора с чисто женским любопытством рассматривали герцога. Скорей всего, не могли поверить в статус моего мужа.

По материнскому растерянному взгляду поняла: Ярима до сих не верит, во что вылилось мое необдуманное, поспешное решение.

Если честно, сама прибывала в шоке и все поглядывала на Анджа. Подхватив мою руку под локоть, он склонил голову.

— Леди Ярима, приглашаю вас и ваших очаровательных покровителей в свой замок, — вымолвив, муж улыбнулся одними уголками губ и подмигнул изумленным призракам.

— Спасибо за приглашение, молодой человек. С большим удовольствием поживем в ваших родовых владениях, — с усмешкой ответила бабушка, довольно прикурив трубку.

Вот такой необычной процессией мы и покинули Храм Единого Бога.

Глава 3. И ты теперь с другим и я уже с другою

В карету Андж не стал садиться. Подсев на козлы к Идонту, указывал, по какой дороге необходимо ехать.

Местность вокруг медленно погружалась в сумрак, рассмотреть что-либо за окном кареты не представлялось возможным.

Сидя на сиденье, не замечала, как машинально трогаю обручальное кольцо, смотря перед собой пустым взглядом. Глубоко вздохнула, ощутив прикосновение материнских рук.

— Киара… доченька… не переживай так. Мне кажется, герцог Магарианский добрый человек. Хотя до сих пор самой не верится, что он решился на такой шаг. Это немыслимо для мужчин высшего общества.

— Да уж. Откапала где-то самородок, — выпустив изо рта кольцо дыма, улыбаясь, Кавис покачала головой.

— А мне он нравится. Такой душка, — Симора опустила смущенный взгляд в пол.

— Еще тот красавчик. А сколько благородства. Правильно сделала, не растерялась и герцога на себе женила, — плечи Хамиры дернулись от смешка, и она зашлась в веселом хохоте.

Ее задорный смех подхватила Симора, затем Кавис, Ярима, и вскоре к ним присоединилась и я. Отсмеявшись, вытерла бежавшие по щекам слезы, прильнула к материнскому плечу: — Как хорошо, что вы у меня есть. Люблю вас. Только мне немного страшно. Кажется, что это все произошло не со мной.

— Не переживай. Так всегда бывает. Недельку вместе проживете, присмотритесь друг к другу, а дальше семейная жизнь затянет. Не радует только королевская немилость, но и это вскоре, думаю, разрешится. Наша красавица, и не надо так волноваться. Принимай с легким сердцем все предстоящие счастливые и трудные семейные будни. Мы будем рядом, помогать советом и ожидать появления на свет твоего первенца. Благодаря благородству герцога Магарианского, твой сын будет носить не только его фамилию, но и все причитающиеся титулу регалии и положение в обществе. Поверь… это много стоит.

Бабушка хотела еще что-то сказать, но замолчала, когда повозка дернулась и остановилась. А я в испуге сжала материнскую ладонь.

Дверь открыл Андж. Протянув руку, приглашая нас сойти со ступенек. Первой вышла из кареты Ярима. Последовав за ней, совсем не ожидала того, что герцог Магарианский подхватит меня на руки. Хлопая в недоумении ресницами, попыталась высвободиться из захвата рук. Прижав меня сильней, Андж, смотря в мои глаза, (хотя, мне показалось, что он мною любуется), промолвил: — В нашей семье традиция. Переступать порог родового замка, держа на руках жену. Дед говорил, это сулит долгому семейному счастью и любви между супругами, — остановившись перед дверьми, Андж повернулся, и только сейчас я заметила груженые вещами телеги, повозки и стоящих возле них людей. — Я выполнил условие Его Величества Даариана Тиарского. Буду рад, если вы не покинете замок, а останетесь служить нашей семье дальше.

Слуги с радостью и неверием во взглядах переглянулись, загомонили. Женщины сразу прослезились, подхватив края юбок, вытирали проступившие от радости слезы.

Первым к нам бросился пожилой седовласый мужчина.

— Ваша Светлость… радость какая! А мы уже и не надеялись, — кланяясь, слуга бросил на меня благолепный взгляд и поспешил к двери. Схватившись за ручки, распахнул настежь дубовые резные створки и, низко склонившись, застыл в ожидании.

Наклонившись над лицом жены, герцог Магарианский едва прикоснулся губами к ее губам, шепнул, обдавая Киару горячим дыханием: –Жизнь состоит из маленьких чудес, и одно из них случилось с нами. И я верю, что в нашей долгой жизни будет еще много таких удивительных минут, и одно из них — это твое признание в любви, — улыбнувшись, он переступил порог. Бережно опустив супругу на пол перед собой. Андж, тяжко вздохнув, прижал ее к себе, вымолвив: — Вот мы и дома… Он хотел еще что-то сказать, но замолк, убрав ладони с талии, мгновенно закрыл ими низ живота жены, неотрывно устремив взор наверх.

Проследив за его взглядом, я стала наблюдать, как со второго этажа по правой закругленной лестнице медленно спускалась со ступенек худощавого телосложения леди, одетая в вишневое цвета платье, сшитое из бархата, отделанное по лифу и рукавам белым жемчугом. Ее темно-русые волосы были убраны в высокую прическу. Тонкие губы, поджатые в недовольстве. А надменный взгляд голубых глаз ясно давал понять отношение ко мне, хотя, пожалуй, к нам обоим.

— Андж?! — в голосе незнакомки проскользнули нотки удивления. — Что ты тут делаешь? Неужели решил встретить нового владельца вашего родового замка.

— Агрис. Я тоже рад тебя видеть. А встречать мне никого не придется. Сегодня я связал себя узами брака. Тем самым выполнил волю короля. Знакомься, новая хозяйка наших родовых земель — герцогиня Киара Магарианская. Киара, хочу представить тебе графиню Агрис Карнавскую. Агрис — моя двоюродная тетя по материнской линии, а также целительница с седьмым магическим уровнем. Моя мама пригласила сестру пожить у нас, и вот уже более тридцати лет Агрис живет в нашем замке. Она помогала деду в самые тяжелые дни его жизни и уже около шестнадцати лет занимает должность экономки.

Говорить, что мне приятно знакомство, не стала. Зачем врать. С первого взгляда стало понятно, что мы с этой старой девой будем врагами. Жалко, что Андж заранее не предупредил о сюрпризе. Успела бы закрыть сына от холодных глаз мымры. Хотя не стоит переживать. Если что, напоим ее каплями забвения, так что и свое имя забудет. Решив, что вполне достаточно уделила внимания графине, повернув голову, посмотрела на мужа, затем вновь на экономку.

— Агрис. Сегодня я не успею познакомиться со слугами. Распорядитесь приготовить покои для моей матери, графини Яримы Барванской, и выделить комнату для нашего конюха. Мы долгое время были в дороге. Хотелось бы отужинать и отдохнуть, — уставшим голосом промолвила я.

— Хм… — выдала графиня, проигнорировав мою просьбу. Вздернув греческой формы нос, с ухмылкой проговорила: — Лишних слуг в замке нет. Вам нужно было заранее побеспокоиться о прислуге.

— Тебя забыла спросить, что мне нужно было сделать, а что нет. Или выполняешь приказ, или собирай чемодан и дуй на все четыре стороны. Я не намерена тратить свои силы и здоровье на нерадивых слуг.

Мгновенно почувствовала усилие захвата и услышала над ухом ласковый шепот мужа: — Киара… тише, девочка… тише. Не стоит ругаться с Агрис. У нас действительно в наличии двое слуг. После казни родителей многие покинули опальный замок. Сейчас поднимемся в покои, помогу принять тебе ванну, поужинаешь и ляжешь спать.

Почувствовала себя премерзко. Сорвалась, уподобилась горгоне. Пришлось срочно оправдываться перед мужем: — Служанку и кухарку мы оставили в Мирнаге. Решили обустроиться, а потом уж и их забрать. Завтра Идонта отправлю за ними. Если в замке не хватает слуг, то в ближайшее время я намерена пересмотреть этот вопрос.

— Вижу, скучать мне не придется, — с нотками смеха сказал Андж. — Агрис! Могла бы и поприветливей встретить мою супругу. А сейчас ступай. Я сам распоряжусь насчет гостей, — отдал приказ герцог с нотками стали в голосе.

Я поежилась и передернула плечами. Не думала, что он так может. А казался таким пай-мужчиной.

Хотя на графиню его слова не произвели никакого впечатления. Она задержала взгляд на руках племянника, до сих пор покоящихся внизу моего живота. Прищурилась, хмыкнув, развернулась и не спеша стала подниматься по ступенькам.

Андж дождался, когда она скроется в темноте третьего этажа, и только после этого выпустил меня из своего захвата. Я посмотрела на его колкий взгляд, ощутила, как на руках встали дыбом волосинки, и вздрогнула от голоса Яримы.

— Киара! Доченька! Извини! Я стала свидетельницей вашего разговора с графиней. Мне не нравится эта женщина.

— Мне тоже. Может, устроим ей темную?

Голос любопытной тетушки узнала сразу. Улыбнулась.

— Нет, Симора. Темную отложим до лучших времен. Андж. В нашей карете одежда мамы и мое приданное. Ты сначала покажи нам наши покои, а потом с Идонтом перетаскайте все. Нужно, чтобы повозка к утру была налегке. Тетушки тебе помогут и покажут, как открыть тайники под сиденьями.

Брови Анджа вспорхнули вверх, затем сошлись к переносице. Киара все больше его удивляла. То, что Агрис — та еще гадюка, знал, но вспомнил о ней, лишь когда увидел. Думал ли он, когда решился спасти девушку от позора, что вечером будет стоять вновь в родовом замке? И в мыслях не было. А посочувствуй он ей только и отправься бы дальше в путь, да так и скитался бы всю оставшуюся жизнь. Эту девушку Единый оберегает, и вязь в виде неизвестного зверя на их руках — только этому подтверждение.

Все это герцог Магарианский обдумывал, ведя на второй этаж жену и ее мать: «И опять нестыковка. Фамилии у них разные. Но чувства друг к другу трепетные и нежные. Спрашивать не буду. Захочет — Киара сама все расскажет».

Члены семьи Магарианских занимали второй этаж замка. Он делился на женскую и мужскую половину, а соединяла их большая супружеская комната, имеющая выход на обе половины. Пришла пора и для Анджа занять семейные покои. Проводить ночи, прижимая к себе разгоряченное после его ласк женское тело. Трогать Киару он не будет до тех пор, пока она сама не пожелает близости. В серебре ее глаз нет, да и вспыхнет крик боли. Много придется потрудиться, чтобы заполнить израненную душу светом любви. Такую девушку невозможно не полюбить. Большую услугу сослужил ему тот, кто оттолкнул от себя это хрупкое и в то же время невероятно удивительно-бойкое создание.

Красота замка поражала. И хотя настенные бра едва освещали интерьер коридора, но и того, что видела, было достаточно, чтобы оценить богатый декор широкого коридора, по которому мы шли.

В отделке было использовано множество зеркал. Орнаменты-холсты вдоль стен и потолка, на которых были запечатлены военные победы. Женские и мужские скульптуры, выполненные из позолоченной бронзы. Великолепные многоярусные люстры с множеством хрустальных подвесок. И невероятной красоты гладкий сверкающий пол, выложенный из пестрого мрамора. Крупные жилы, золотистые в черном и черные в золотисто-желтом, ветвясь, пересекались пестрой чередой, сливались вместе, создавая узорчатый ковер.

Андж подвел нас к высоким дверям, украшенным искусной резьбой, в тон коридорного интерьера. Схватившись за ручки, герцог потянул створки на себя, отступив в сторону, приглашая войти, вымолвил: — Второй этаж нашего замка считается семейным. Он делится на мужскую и женскую половину. Я привел вас на женскую половину, состоящую из тридцати покоев. Леди Ярима, можете выбрать любые вам понравившиеся. Мы с Киарой займем общие семейные покои, они находятся вот за этими дверьми.

Магарианский указал рукой на двери, возле которых мы стояли.

— Я займу покои напротив. А сейчас, если вы не возражаете, помогу дочери подготовиться к предстоящей ночи. Желательно, чтобы вы с Идонтом в первую очередь принесли ридикюли с вещами, а уж потом все остальное.

— Все будет сделано в лучшем виде, — шутя, вымолвил герцог, склонившись в поклоне, открыл перед нами двери семейных покоев, а сам удалился.

Переступив порог, мы с Яримой оказались в комнате прямоугольной формы. Все тот же стиль Барокко плавно перетек из коридора в комнату встреч или ожиданий, узнаю потом у мужа.

Вдоль стен стояли роскошные стулья и диваны, покрытые атласной тканевой обивкой. Мебель стояла на изогнутых изящных ножках сложной резьбы, выполненных из экзотических материалов. Низкие столики с мраморной столешницей.

Роскошь вокруг словно кричала о величии и превосходстве.

Открыв створки очередных дверей, мы с Яримой поочередно переступили порог и застыли, рассматривая убранство огромной комнаты.

— Да чтобы я так жила! — вырвался из меня вопль от вида кровати, расположенной по центру покоев, занимающей одну четвертую площади помещения, выполненного в бордовых тонах.

Эффект произвели пышные драпировки, золотые вставки, вычурная позолоченная лепнина, украшающая стены и плинтус потолка. Сам потолок был расписан фресками с изображением полуобнаженных дев и мужчин. (Так сказать, для подъема духа супружеской четы). По-центру потолка располагалась трехъярусная массивная люстра со световыми кристаллами, имитирующими свечи. Стены также украшали светильники. Два торшера с резными ножками вносили гармонию в общий интерьер.

Четыре окна закрывали шторы из золотой парчи, расшитой алой нитью из атласа. Роскошные ламбрекены были также украшены вышивкой с дополнением подвесок и кисточек. Пол покрывал дорогой паркет. По обе стороны от кровати лежали небольшие ковры, сделанные вручную из высококачественной шерсти с элементами алого цвета, шелковых вкраплений.

Такую красоту я, пожалуй, видела лишь на картинках в учебниках по истории у себя на Земле.

В замке Арвайских мы находились в гостевых покоях. Сравнить два интерьера не представлялось возможным. Но уже по тому, что я успела рассмотреть в темноте, родовой замок Магарианских раза в два превосходил размерами замок Арвайских. Да и внутренним убранством два герцогских замка сильно отличались. А после моей встряски Арвайские, скорей всего, в очередной раз обновили интерьер. И тут я поняла, что меня так зацепило в обстановке комнат. Это старина. По всей видимости, убранство помещений родового замка Магарианских не менялось уже много лет, а возможно, и не одно столетие.

— Не ожидала увидеть такую красоту. А жить среди нее и в мыслях не было.

— Привыкай, моя красавица. Теперь это принадлежит и тебе тоже. А сейчас давай найдем ванну, помоешься и ляжешь спать.

Ванную комнату я уже воспринимала как что-то обыденное и не обращала внимания на очередную вычурность и роскошь. Меня интересовала только теплая вода.

Ярима заботливо вымыла мне волосы и слегка прошлась по телу мочалкой. Ополоснула прохладной водой и, закутав меня в широкую махровую простынь, помогла дойти до кровати.

Я наотрез отказалась от шелковой сорочки. Пижаму из байки уже не помнила, как надевала. Машинально просовывала руки в рукава, ноги в штанины и подставила ступни под теплые носочки.

Покои хоть и были без единой пылинки, но выглядели необжитыми и казались холодными. С тоской бросила взор на камин, и едва моя голова прикоснулась к подушке, мгновенно провалилась в сон.

Проснулась от жары. Отбросив пуховое одеяло, вытерла вспотевший лоб и несколько минут тупо смотрела на потолок и соображала: где я нахожусь? Наконец, сквозь непонятно откуда взявшиеся пляшущие блики пламени на потолке рассмотрела полуобнаженную улыбающуюся девушку с привлекательными пышными формами тела.

Подскочила, как солдат при окрике старшины: «рота подъем!». Вокруг стояла вяжущая тишина, иногда нарушаемая тихим треском.

Посмотрев в сторону звуков, улыбнулась. На душе стало тепло и приятно от заботы Анджа.

В камине потрескивали догорающие дрова. Их причудливое пламя отражалось в зеркалах, приставленных к стенам.

Повернув голову, увидела практически рядом со мной спящего мужа. А ведь мне никогда не приходилось любоваться спящим мужчиной. Умиротворенное расслабленное лицо Анджа в эти мгновения было дьявольски красивым. Возможно, добавляли волнения в груди окружающая тишина, а может, отсвет пламени из камина на обнаженном голом мужском торсе. Так и захотелось пересчитать кубики пресса, пройтись пальчиками по гладкой, без единого волоска коже. Хотя греховная дорожка все-таки вилась от пупка и исчезала под завязкой нательных штанов. Одна рука Анджа была закинута за голову и прикрывала часть его черных с проседью волос. Вторая лежала вдоль тела. Едва дыша, рассматривала щетину на волевом подбородке с едва заметной ямкой на середине, красивой формы густые прямые усы, отходящие из-под носа за уголки рта и растущие вниз до самого подбородка.

Притягивала взгляд контрастная белая кайма, подчеркивающая и без того красиво-очерченные губы. От воспоминаний, насколько они были жадными и требовательными в Храме Единого, меня бросило в жар и мгновенно окатило ледяной водой.

— Андж! — шепотом, а затем с нотками истерики закричала я. — Андж! Да проснись ты!

Схватившись руками за его широкие плечи, стала трясти, приговаривая: — Андж! Хватит дрыхнуть!

Приоткрыв один глаз, затем второй, муж полусонным взглядом смотрел на меня. И, скорей всего, пытался понять. Чего мне от него понадобилось посреди ночи?

— Андж… надо что-то придумать… иглой хоть палец уколоть, чтобы кровью простынь вымазать.

— Уже, — сквозь сон промолвил он. Подхватил, словно пушинку, и, уложив рядом с собой, обхватив меня руками, закрыл глаза и мгновенно тихонько засопел.

Я лежала и не могла поверить.

«Спит. А у меня ни в одном глазу. Да и что означало вот это его „уже“?».

— Андж! Черт тебя дери! Можешь нормально объяснить. Чего «уже»?

Чуть приоткрыв один глаз, герцог смотрел на меня и, скорей всего, не мог понять, откуда на его голову свалилось «счастье» в виде меня.

— Киара… дай поспать, — пробурчал он, закрыв глаз, продолжил: — Я пол ночи твое приданное таскал. Потом курице голову отрубил, чтобы флакончик крови собрать. Затем ждал, когда кухарка общиплет и сварит наваристый бульон. Кстати, на столе в супнице тебя дожидается вареная курица. Хлеб на тарелке накрыт салфеткой. Вилка и нож рядом. А также нарезал тебе сыра и буженины. Если проголодалась, можешь перекусить. Ярима сказала, что ты так ничего не поела, вымылась и сразу уснула…

Последние слова уже домыслила. Андж произнес их так тихо, что едва можно было разобрать. Я лежала в обхвате мужских рук, слушала едва уловимое дыхание и ощутила, как по виску скатилась слеза.

Ни один мужчина не заботился так обо мне. Они были рядом, и их словно не было. Ни оставили в моей душе следа. Лишь горечь сожаления и боль. Хотелось кричать, выть от жалости к себе и сожалеть лишь о том, что жизнь не перепишешь. В эти мгновения считала себя грязной и недостойной этого чистой души человека.

— Ан-н-дж, — шепнув нараспев, всхлипнув, потянулась к притягательным губам, уже столько времени не дававшим мне покоя. — Спасибо. Мне так жаль, что я не чиста телом. Ты достоин большего, — говорила очень тихо и не думала, что мой шепот разбудит его. Навалились воспоминания сцен насилия, и от этого чувствовала себя еще омерзительней.

Распахнув глаза, Андж встревожено смотрел на меня. Заметив капельки слез на ресницах, приподнялся.

— Киара… что случилось? Тебе плохо? Может, болит где?

Обеспокоенно засыпал он меня вопросами.

— Ты достоин лучшей женщины. Прости… Мне так жаль… — всхлипнув, закрыла лицо руками и разрыдалась.

Не поняла, когда оказалась у Анджа на ногах.

— Глупенькая… мне никто не нужен, кроме тебя. Я знаю, что случайностей в жизни не бывает. И если наши дороги с тобой пересеклись, значит, мы нуждались друг в друге, — шептал он, покрывая мое лицо поцелуями.

Коснувшись моих губ, он на мгновенье задержался, вызвав в моем теле волну ожидания, и с нежностью поцеловал. Скользнул языком по нижней губе, заставляя рвануть навстречу нарастающих движений его языка во рту.

Андж лишь на мгновение разорвал наш поцелуй, освобождая меня от пижамной рубашки, а затем штанов. И с удвоенной страстью набросился на меня.

Я сильней прижималась к его оголенной груди, ощущая дрожь нарастающего возбуждения тел, прерывистого дыхания и учащенного сердцебиения.

Вновь разорвав поцелуй, Андж отстранился, положил меня на подушки. Снимая с себя нательные брюки, жадным взглядом ласкал мою грудь, изнывающую в желании прикосновений.

Когда его язык коснулся моего возбужденного соска, из моего горла вырвался стон. Я вцепилась пальцами в широкие мужские плечи, извивалась, словно змея, от его языка, ласкающего затвердевшие соски.

От прикосновений жарких губ, медленно исследующих мое тело, из горла вырывались стоны наслаждения. Изнывая в ожидании близости, я лишь шептала: — Ан… Андж… Андж…

Задыхалась от раскаленного томления внизу живота и желала лишь одного: почувствовать его в себе.

— Андж! — вновь взмолилась я. Кусая свои пальчики от избытка сладостного возбуждения. Раздвинув ноги, прижалась в очередной раз к его возбужденному естеству. Замерла, когда муж завис надо мной и осторожным движением вошел в меня. Закину на него ноги, поддалась навстречу его нарастающим движениям во мне. Изнывала от внутреннего жара и единственного желания насладиться дикой необузданной негой.

Сначала меня накрыла волна наслаждения, следом Анджа. Наше тяжелое дыхание постепенно выравнивалось. Мои губы разошлись в счастливой улыбке. Коснувшись губами мужского плеча, шепнула: — Надеюсь, наши стоны и крики не разбудили твою тетю?

— Плевать.

Выйдя из жены, Андж откинулся на подушку. Спохватившись, захватил в обхват расслабленное женское тело. Касаясь губами шеи, покатых плеч, шептал: — Девочка моя, до чего же ты сладкая. Хочу, чтобы ты кричала мое имя каждую ночь. Повторяла раз за разом, как ты меня желаешь…

Еще много чего говорил Андж в ту ночь Киаре. Шептал ласковые слова, водил рукой по оголенной спине жены и, слушая ее мирное сладкое сопение у себя на плече, счастливо улыбался.

Глава 4. Разборки с главой тайной канцелярии

Пробуждение было сладким и сытным, и по-другому невозможно было описать блаженство и гармонию моего тела. Каждая клеточка от полученного ночью удовольствия нежилась и словно «мурлыкала». Я потянулась, как мартовская кошка, разгоняя по телу негу и сонливость.

И сразу почувствовала, как пришла в движение мужская ладонь, лежащая на моей пятой точке. Пальцы с лаской очертили мои выпуклые полушария, прогулялась по бедру, скользнули на спину. Движение было едва уловимым и нежным. Прикосновение подушечек пальцев к коже нагоняли умиротворение и блаженство. Рука Анджа дернулась от резкого стука в дверь.

Послышался старческий мужской окрик: — Ваша Светлость! Прибыл лорд канцлер и срочно требует вас!

Я мгновенно распахнула глаза. Вцепившись руками в грудь мужа, не замечала, как мои ногти, проткнув кожу, вонзились в его тело.

Не обращая внимания на стук, Андж наблюдал, как с лица Киары сходят все краски. Смотрел в ее распахнутые глаза, с изумлением следил, как их серебристый цвет покрывается ледяной корочкой.

— Тихо… тихо, моя красавица. Ничего не бойся, — зашептал он. Обхватив руками, прижав к себе жену, сразу ощутил, какие с ней произошли метаморфозы. Секунду назад ее тело было горячим и расслабленным, а сейчас он мог поклясться, что обнимает ледяную женщину. Почувствовав, как от жара его рук по спине Киары потекли ручейки воды, Андж в страхе за свою девочку сам чуть не окаменел.

Дальнейшее событие произошло настолько молниеносно и непредсказуемо, что герцог Магарианский не успел ни осмыслить его, ни что-либо предпринять…

— Хватит! Болван! Поди прочь! — со злобой пронеслось за дверьми.

Дверные створки с треском распахнулись, в покои ворвался глава тайной канцелярии. Обуреваемый злобой, он тяжелым шагом направился к кровати.

— Лорд Ларский! Имейте совесть! — прикрыв одеялом жену, гневно крикнул Андж.

Киара вздрогнула. Вынырнув из оков оцепенения, резко повернув голову, встретилась с разъяренным взглядом черных глаз незнакомца.

— Вы кто такой?! Как пос-с-мел-ли, — протянула она нараспев.

Но Андж в тот момент ясно расслышал в ее голосе шипение. Бледные, покрытые синевой губы жены напряглись и выражали всю гамму неистовства. Она медленно вытащила ноготки из его груди, и тут же ее тонкие пальчики сжались в кулачки и сразу распрямились, словно выбрасывали из себя скопившее напряжение.

Оконные стекла двух рам со звоном разлетелись в дребезги и посыпались на пол. Из-под золотистого цвета парчовых портьер полез плющ, росший и украшающий стены замка со времен его строения.

Длинные лианы, словно щупальца осьминога, обвили с ног до головы канцлера и, приподняв над полом, потащили в том направлении, откуда он пришел.

Герцог Магарианский несколько минут лежал в оцепенении, смотря шокированным взглядом на пустой проем двери, прислушиваясь к крикам и мычанию, разносившимся из коридора, а затем резко стихших.

Очнулся Андж от всхлипа жены. Встрепенулся, посмотрел на нее и почувствовал, как все в груди сжимается от нежности к этой удивительному созданию, доставшемуся ему в жены. Он с нежностью прикоснулся губами к холодным губам Киары и, отстранившись от нее, ловко вскочил с кровати.

Подхватив с пола нательные штаны, торопливо надел их. Завязав тесемки на поясе, ринулся на выход, как сайгак, перескакивая на ходу, через лежащие на полу толстые лианы плюща. В комнате для встреч он чуть не снес Яриму.

Графиня, стоя под дверью, сцепив пальцы, встретила его взволнованным взглядом.

— Леди Ярима. Прошу меня простить за столь фривольный вид. Не могли бы вы пройти в покои к дочери? Ей нужна помощь с утренними процедурами и одеванием. Мне необходимо срочно переговорить с Его Светлостью Тавиром Ларским. Если он еще к тому времени будет жив, — срываясь с места, проговорил Андж и понесся на свою половину…

Графиня Барванская проводила изумленным взглядом герцога, подпрыгнула от грохота удара двери о стену и не хуже зятя рванула в покои к дочери, размышляя на ходу: «Не так я представляла себе сегодняшнее утро. Хотя какое утро? На дворе уже давно обед. А то, что молодые понежились в кровати, не велика беда. Торопиться им было некуда. Кто же знал, что этот напыщенный индюк так некстати прибудет и потребует встречи с хозяином замка».

— Киара… доченька! — подбежав к кровати, Ярима присела на край, обхватив дочь, прижала к себе, шепча: — Испугалась, моя красавица? Прости… он меня и слушать не захотел. Не поверил, что герцог женился. Подумал, что обманываем.

— Я так испугалась. Подумала, что Аргаир. А потом такая злость накатила, — замолчав, Киара отпрянула от матери. — Это я его так?

— Кроме тебя магов земли в замке нет. Видно, ты сильно переволновалась. Хотелось быстро убрать подальше из покоев незнакомого мужчину, вот и призвала плющ. Занятно вышло. Я бы сама была не прочь связать этого хама по рукам и ногам. Твой муж попросил помочь тебе с купанием. Давай, поднимайся, моя хорошая. Ты теперь герцогиня. Должна встретить с достоинством незваного гостя. Только сначала отзови плющ.

Материнский щебет принес свои плоды. Страх испарился, уступив место любопытству. В памяти отложился момент, как одним взмахом рук оживила плющ и заставила его исполнить мое желание. Сейчас предстояло выполнить все в точности, но наоборот. Что я и сделала. Но только взмах рук не принес никакого эффекта. Пришлось пойти другим путем.

При мне не раз упоминали о магических потоках и центре их сосредоточения. Да и сама часто мысленно закрывала радужный шар в центре солнечного сплетения. Пришлось действовать наобум.

Сконцентрировала свое внимание в нужном месте. Увидев яркий, играющий светом живой сгусток энергии, представила, что вытягиваю из него ленты и направляю в руку. Полюбовалась, как золотистого цвета потоки заструились по телу и реками скапливались вокруг ладоней. Сердце затрепетало от увиденного зрелища. В груди все взыграло от счастья и того великолепия, которое вижу. Вложив свое желание в только что сотворенные, сияющие на ладонях магические шары, сбросила их на стволы лиан. Пришлось опять удивляться и наблюдать, как под воздействием моей магии плющ дернулся и, извиваясь, как змея, стал уползать за окно.

Когда последняя лоза скрылась за портьерой, я с досадой смотрела на зеленую листву, оставшуюся на полу. От вида мусора, лежащего на ковре, тяжко вздохнула. Осмотрелась по сторонам в поиске своей пижамы и, не обнаружив ее, вцепилась покрепче в одеяло, в которое меня завернул Андж.

Ползти никуда не пришлось. Спали мы практически на краю кровати. Опустив ноги на пол, я встала, потянув за собой пуховое одеяло, в котором с легкостью могли завернуться человек пять, а может, и больше.

Ярима бросила нечаянный взор на простынь, да так и замерла в изумлении.

— Ма-а-ам, — протянула я, вытаскивая ее из замешательства.

Графиня быстро пришла в себя и поспешила на помощь. Подхватила лежащие на полу края одеяла, в которое была укутана дочь, и, придерживая их, повела Киару в ванную комнату.

Лежа в ванне, рассказала матери о ночном приключении. Ярима хоть и молчала, но я чувствовала, как она радуется за меня, да и ее голубые глаза переполнялись счастьем.

— Не предполагала, что в нашем мире есть настолько благородные мужчины, — не вытерпев, высказала она свое мнение о герцоге Магарианском. — Нужно поторопиться. Неизвестно, как канцлер отреагирует на такой прием…

Мой гардероб состоял из пяти платьев, которые успела купить в Мирнаге. Для знакомства с канцлером выбрала из атласа, перламутрово-розового цвета. Не особо подходящее для такого случая, но выбора не было.

Чтобы подчеркнуть свою молодость, на одно ухо надела серьгу кафф в виде дракона, усыпанного бриллиантами. В другое ухо воткнула сережку-гвоздик из бриллианта, полностью закрывающего мочку. Левую кисть руки украсила слейв-браслетом состоящим из цепочки, кольца и браслета.

Маленькие бабочки были закреплены на золотой цепочке, соединяющей кольцо на среднем пальце в виде изящной бабочки. Золотые крылышки были выполнены настолько тонко и изящно, что при резких движениях крылышки слегка шевелились. Брюшко красавицы украшали три розовых алмаза. Такие же камни располагались в цветках широкого браслета на кисти руки. Вся композиция была дополнена крохотными бриллиантами.

Перекинув цепочку через голову, поправила кулон из капельки с сапфиром розового цвета.

Прическу прихорошила золотыми шпильками, на сгибе которых были закреплены цветы, декорированные драгоценными камнями.

Придирчиво осмотрев себя в зеркале, осталась довольна своим внешним видом.

— Мам, как думаешь. Мне стоит включать маленькую глупую дурочку?

— Действуй по обстоятельствам. Присмотрись. Да что я тебе советую, ты лучше меня разбираешься в людях.

Прильнув к матери, коснулась губами ее щеки.

— Люблю тебя. А где бабушка с тетушками?

— Сначала исследовали родовую территорию Магарианских. А в настоящий момент, по всей видимости, оберегают твоего мужа. Подожди. Сейчас узнаем все новости. Хамира! — позвала ведьма одну из своих покровителей.

Два бестелесных духа мгновенно проявились в комнате. Губы Симоры при виде меня разошлись в улыбке.

— До чего же ты у нас красавица. Отхватил герцог лакомый кусочек. Хотя сам не промах. Наблюдали за ним, когда он был в неглиже. Весь такой… такой…

— Аппетитный, — вставила слово Хамира.

— Да, — с придыханием ответила ей сестра.

— Опять вы за свое. Приличные духи не должны следить за голыми мужчинами, да к тому же имеющими жен.

Не ожидала, что простой разговор с тетушками вызовет в груди волну ревности. Губы и тело еще помнили ласковые мужские прикосновения, и делить их я ни с кем не собиралась. С этой ночи Андж принадлежал только мне. Вот и первые собственнические инстинкты замужней женщины.

Видно, мое внутреннее состояние отразилось на лице. Призраки обняли меня с двух сторон.

— А вот наша красавица уже и ревнует. Не волнуйся, мы пошутили. Нам очень хотелось узнать, как прошла твоя брачная ночь. Хотя можешь не рассказывать. По твоей довольной мордашке и так стало все понятно. Твой муж с лордом канцлером находятся в кабинете. Поспеши. Кавис, сидя в кресле, покуривает трубку и наблюдает за главой тайной канцелярии, но пока не вмешивается, дожидается твоего появления. Она как никто понимает, что такая чаровница смягчит любой гнев.

Одна я не решилась идти на встречу с канцлером. Подхватив Яриму под локоть, попросила тетушек показать нам путь до кабинета мужа. Остановившись у двери, выдохнула и робко стукнула костяшками пальцев.

Створка двери открылась, я встретилась с нахмуренным взглядом мужа.

— Привет. Можно нам войти? — спросила, улыбнувшись.

Андж замешкался лишь на мгновение, а потом отошел в сторону, пропуская нас.

— Граф Тавир Ларский. Хочу представить вам мою супругу, герцогиню Киару Магарианскую, и ее мать, графиню Яриму Барванскую.

Я, словно лебедушка, вплыла в кабинет, устремив взор на канцлера. Четко выделив титул главы тайной канцелярии, муж дал мне подсказку, как я должна себя вести. Уголки моих губ чуть приподнялись, опустив ресницы, я протянула правую руку для знакомства.

На лице Ларского мелькнули надменность и превосходство. Сделав два шага, он подхватил мою руку и, склонившись над тыльной стороной ладони, запечатлел поцелуй, не касаясь губами руки.

Канцлер, нарушив все мыслимые нормы этикета, не выпускал мои пальцы из своего захвата. Подняв лицо, впился в меня ошеломленным взглядом.

— Ах! — воскликнула я, с кокетством выдернув ладонь из цепких рук менталиста. Наслаждаясь в душе своим превосходством и любуясь застывшим в позе зю главой тайной канцелярии. Посмотрев на мужа и увидев его довольное лицо, не выдержав, хихикнула и тут же осеклась, увидев, как изменилось выражение лица Тавира: — Андж! Я ведь забежала к вам только для того, чтобы попросить у нашего гостя прощение за свой срыв. Граф Ларский!

Канцлер мгновенно выпрямился. Окинул графиню Барванскую взглядом, замер в ожидании, когда она протянет руку для знакомства, но, так и не дождавшись, перевел взгляд на молоденькую герцогиню. Супруга герцога Магарианского показалась ему юной и легкомысленной, но а то, что он не смог прочитать ни одной ее мысли, ввергло его в шок. Страх потерять магический дар прошелся липкими холодными щупальцами по телу, засел в груди сгустком трепещущего ужаса. Мысли Тавира сводились лишь к одному: «Мог ли сегодняшний инцидент повлиять на его магический дар?».

Вся трагедия — потеря магического дара — так и отражалась на лице главы тайной канцелярии. Пришлось возвращать его на грешную землю.

— Ваша Светлость! Прошу простить меня за сегодняшний срыв. Понимаете, я совершенно не научилась контролировать свой дар. Да и вы ворвались к нам так неожиданно и грубо. Мне было так стыдно.

— Дар… да, да… — витая где-то в облаках, отвечал невпопад граф. — Я уже понял, что вы — маг земли… Спонтанный выброс. Так бывает в неожиданных ситуациях у новичков. Подучитесь и сможете легко управлять им. У вас седьмой уровень?

— Говорили, что десятый, — хлопнув ресницами, мило улыбаясь, кокетливо передернула плечами.

Ларский так и застыл с чуть приоткрытым ртом, смотря на меня ошеломленным взглядом. В синеве его глаз так и читалось: «Да чего ты, девочка, мне тут сказки рассказываешь?». И кстати, подметила еще одну особенность менталистов — глаза синего цвета.

— У меня еще две магические способности: менталисты не могут прочитать мои мысли, и я разговариваю с призраками. Андж и мама могут подтвердить.

Бросив недоверчивый взгляд на герцога Магарианского, канцлер повернулся, посмотрел на Яриму. Графиня, наконец, соизволила, протянула ему руку для знакомства. И опять Тавира пробрал холод, только теперь могильный и от мыслей графини: «Причинишь боль моей девочке — иссушу».

Отпрянув, как ошпаренный, от ярко-красивой леди, граф хмыкнул. Его мясистые губы разошлись в кривой ухмылке и тут же померкли. Вся спесь мгновенно слетела с Ларского, когда за спиной графини проявились три призрака. Он вздрогнул от звонкого голоса герцогини.

— А вот и мои очаровательные тетушки и бабушка. Граф Ларский! Правда, они замечательные?

— Очень, — вымолвил граф, тяжело сглотнув, попятился.

— Раз мы все выяснили, осмелюсь покинуть вас.

— Киара! Подожди. Я изложил Его Светлости нашу с тобой встречу и обряд бракосочетания в храме, но его интересует такой момент: почему у вас с матерью разные фамилии?

— Тут ничего особенного нет. Мои родные родители — граф Рихард Корхард и Флави Корхарт. Они проживают в Марвайском государстве. А графиня Ярима Барванская мне крестная мама. Она и ее замечательные покровители спасали меня от яда уфы. Мы много пережили, сроднились. После выздоровления я решила попутешествовать. Мама меня поддержала. На берегу реки ты спас меня от повторного укуса змеи. Ну, как я могла отказать тебе в просьбе выйти замуж! — подмигнув мужу, загадочно улыбнулась. И, как назло, вспомнила его пылкие нежные поцелуи и сразу ощутила жар на щеках. Засмущавшись, поспешила на выход. В дверях чуть задержалась, сказав: — Дорогой! Ты не подскажешь. В каком зале мы будем обедать?

— В малой столовой. Агрис подскажет.

Закрыв дверь, посмотрела уставшим взглядом на Яриму, тихонько сказав ей: — Мне кажется, я все больше и больше обрастаю ложью. Мое вранье уже наполнило до краев чашу. Стоит бросить в нее каплю лжи, и она потечет через край черными реками фальши. Боюсь захлебнуться и утянуть за собой на дно тебя и Анджа. Устала выкручиваться и сочинять того, чего не было. Только казалось, что вырвалась, очистилась от прошлого, а оно вновь догнало и смеется надо мной. И, кажется, этому нет ни конца, ни края.

— Потерпи, моя красавица. Все со временем образуется. Мне кажется, Андж тот человек, кому ты можешь довериться полностью, — обхватив плечи дочери, шептала Ярима.

Смахнув слезу, сжала в благодарности хрупкую материнскую ладонь.

— Возможно. Но пока ты единственный близкий мне человек, кому могу доверить свои тайны. А сейчас пошли искать тетушку Агрис. Есть хочу до черноты в глазах…

Обед прошел в молчании. Тавир посматривал на графиню Карнавскую, наверно, в надежде выудить из нее больше интересующей его информации.

После трапезы я решила прогуляться по парку и попросила Анджа показать мне местные достопримечательности.

Мы шли по аллее, мощенной колотым камнем. Раскрыв зонт от ярких лучей Сол, я смотрела по сторонам, любовалась вековыми деревьями и буйством красок цветов на клумбах.

— Когда канцлер собирается покинуть замок? — решила уточнить интересующий меня вопрос.

— Сегодня Тавир написал письмо Даариану Тиарскому. Будет дожидаться его ответа. Отправил гонца со срочным поручением. Дня через четыре узнаем королевскую волю.

Андж вздохнул, между его бровей пролегли две глубокие вертикальные складки. В синеве глаз была задумчивость и тревожность.

— Как думаешь, какой будет королевский вердикт?

— Узнав о ведьме и ее трех покровителях, Даариан на время затихнет. Через некоторое время опять вернется к мысли: как отобрать у меня замок?

— Дался ему твой замок. Ему что, своего дворца мало?

— Хочет отделить одну из своих дочерей. Родовое имение Магарианских как нельзя лучше подходит для этой цели. Родителей с дороги убрал. Для деда ничего придумать не смог. А когда полгода назад старший из нашего рода умер, король взялся за меня.

Магарианский остановился, обхватив тонкий стан жены, прижал к себе. Осторожно коснулся губами ее виска, щеки. Остановившись напротив губ, замер на долю секунды, с нежностью накрыл губами податливые губы его необыкновенной женщины.

Услышав стон, отстранился, обдав горячим дыханием, герцог шепнул: — Скорей бы ночь. Безумно тебя хочу. Хочу слышать твои стоны и крики наслаждения. Хочу тонуть в счастье, когда ты кричишь мое имя и прижимаешься ко мне. Моя сладкая нежная девочка.

Эх! Знал бы герцог Магарианский, что мои мысли только и были заняты нашей предстоящей ночью.

Глава 5. Не надо больше слез и разочарований

Обхватив руками торс мужа, прильнув к широкой груди, улыбалась от внутреннего счастья. Купалась в журчащем лаской голосе Анджа и думала о том: «Как резко изменилась моя жизнь за последние несколько недель. И мне столько пришлось пережить: взлетала на крыльях любви, а когда их сломали, упала, смотрела в небо бесчувственным взглядом и понимала, что «умерла». Все краски мира исчезли, уступив место серости и унынию. Боль душила, раздирала нутро острыми когтями, и никто не слышал крик подбитой птицы. Из груди рвался вой одинокой волчицы, потерявшей свое дитя. Обливалась кровью душа, погружая все глубже в пустоту. Покой звал, манил, и я осторожно пошла на его зов. Сначала неуверенно, а потом, найдя пристанище в его мире, не захотела выходить на свет. Маленький лучик, зарожденный во мне, вернул к жизни. Заиграл новыми красками мир, и запела душа от счастья. Еще вчера металась от мысли: «Где искать себе мужа?». А сегодня он меня трепетно обнимает, касаясь губами мочки уха, шепчет о непристойностях, заводя с пол оборота. И теперь у меня одна мысль: «Скорей бы ночь».

— Андж. Прекрати терзать губами мое ухо. Если продолжишь в том же духе, утащу в кусты, и пусть весь замок смотрит, чем занимается чета Магарианских.

Герцог задорно рассмеялся. В его синеве глаз заплясали искры добродушного веселья.

— Ты неповторима в своей простоте, — отсмеявшись, вымолвил он. — Пойдем в замок. Дам тебе несколько дней на привыкание, а потом введу в курс дела наших сбережений и родовых владений. Хотя, если тебе не интересно, настаивать не буду.

— Мне все интересно. Я больше года жила не в родительском доме, а с Яримой. Пришлось вести расчеты по нашему бюджету. Андж. Сейчас меня больше всего интересует. Есть ли в замке книги по обучению магии? Боюсь, в следующий раз, во время очередного страха или злости не обойдусь оконными рамами. Вдруг магия огня вырвется наружу или потоп устрою. Пойми, у меня уже были срывы. Хорошо, что никто из людей не пострадал.

Подхватив жену под локоть, герцог повел ее в замок, объясняя на ходу основы взаимодействия с магическими дарами: «В первую очередь, могу тебя обрадовать: человеку с десятым магическим уровнем не обязательно обучаться в академии. Магия — составляющая его жизни. Тебе достаточно будет научиться самоконтролю, удержанию магических потоков и работе с ними. Могу рассказать на своем примере. Я — менталист с десятым уровнем. Мне не нужно изучать формулы для усиления моего дара. Я чувствую и вижу, как не навредить человеку, проникая в его разум. А вот менталисту с третьим и даже с восьмым уровнем магического дара уже придется отучиться и узнать предел своих возможностей и так же научиться контролю. У стихийников магический дар непосредственно связан с разумом. Примером послужило сегодняшнее утро. Ты с легкостью призвала плющ и изящно управляла им с помощью мыслей. Это было потрясающе. Никогда такого не видел. До рокового дня и казни родителей у меня были друзья, и многие из них имели высокий магический потенциал. Приходилось встречаться и со стихийниками. Но у них каждый магический дар светился определенным светом. У тебя в центре сосредоточения зеленый шар, а остальные магические дары надежно скрыты. И если бы ты мне не сказала, что ты стихийница, то, по всей видимости, я бы с полной уверенностью утвердился в том, что ты маг земли. Для меня удивительным стало то, что ты каким-то образом умеешь скрывать свои магические дары. Возможно, поэтому менталисты не могут проникнуть в твой разум. Это невероятно.

Ступая по дорожке аллеи, вспоминала, как песня из моего мира помогала охладить разум. Я так боялась, что кто-то распознает мой дар метаморфа, и, сама того не осознавая, возводила вокруг себя неприступную, непробиваемую стену. Таким же образом неосознанно закрывала свои магические дары. Получается, Андж прав. При желании наши мысли каким-то образом материализуются. Магия во всей красе проявления.

Тавир Лавирский, стоя у окна, пристально наблюдал за молодой четой, гуляющей в парке, и размышлял:

«Если бы он не знал, что Киара и Андж вчера связали себя узами брака, то мог с уверенностью сказать, что выглядели они так, будто уже давно знакомы. И между ними не просто симпатия, а глубокие трепещущие чувства. Уже то, как герцог, подхватив на руки супругу, смеясь, кружит ее, не отрывая от нее жадного, восхищенного взгляда, с уверенностью можно сказать: он любит и любим. Женщину, которая любит, выдают глаза. Они словно светятся изнутри. Лелеют, восхищаются, окружают ореолом любви объект своего воздыхания. Жаль, нельзя прочитать мысли Магарианских.

У герцога на два уровня магический потенциал выше. Он для меня не читаемый. А вот почему нельзя прочитать мысли герцогини? Ответа нет. Возможно, на него может ответить сама Киара. Но что-то подсказывает, что делать она этого не будет. Слишком своевольный характер.

Зная, что ни одна графиня из Сурманианского государства не согласится стать супругой герцога Магарианского. Мог Андж каким-то образом найти себе жену в другом государстве? Завести переписку, договориться обо всем. А в последний день указа Даариана Тиарского встретить графиню в заранее оговоренном ими месте и отвезти в храм Единого. Все возможно. Хотя герцог не из тех, кто идет против королевской воли.

Да и разговор с графией Карнавской подтвердил это: Андж не отлучался из замка и переписки ни с кем не вел. Ума не приложу, что докладывать при встрече Даариану? Хотя можно себя обезопасить предположением, что герцог взял в супруги беременную девушку. Читая мысли Агрис, я увидел интересный момент. Она на доли секунды увидела зарожденную жизнь в чреве Киары. Но буквально через мгновение сияние исчезло. Обстоятельство, когда племянник закрыл руками низ живота жены, некоторое время не давало покоя целительнице. Смутил графиню вид крови на простыни после брачной ночи молодой четы. И инцидент с беременностью вылетел у леди из головы.

Так и доложу Тиарскому: Герцог Андж Магарианский не нарушал вашего указа. Но, возможно, пошел на крайнюю меру и связал себя узами брака с беременной девушкой. Посчитать недействительным такой брак будет невозможным. Как назло, Единый одобрил его. Остается только одно: ждать рождение первенца герцога Магарианского. Дождаться пробуждения у него магического дара и, если вдруг по какой-то случайности в нем пробудится дар менталиста, провести обряд — подтверждение кровных уз ребенка и отца. И если окажется, что ребенок не Анджа, выдвинуть герцогу какой-либо ультиматум. Например, если Магарианский добровольно не передает короне родовые владения — выставить на посмешище порочную герцогиню и ее ребенка».

На этой завершающей цепочке рассуждений граф Тавир Ларский решил расслабиться и отдохнуть немного от работы. А для этого ему нужно было выловить хозяина замка.

Как-то на очередном королевском балу старый граф Ривнирх, сидя в кресле и попивая из бокала вино, с чувством сожаления бросил: «Не то нынче вино. Вот когда я был лет на тридцать моложе, мне приходилось насладиться ароматом вин из винных погребов герцога Амирана Магарианского. Опала короля сильно подорвала родовые угодья Магарианских. Как еще умудряется молодой наследник выкручиваться, ума не приложу. Хотя Амиран, по всей видимости, успел передать все свои знания и умения последнему из рода Магарианских».

Едва вошли в замок, канцлер перехватил Анджа, предложив ему посидеть на открытой террасе, поговорить о политике и новостях в мире.

Я направилась к Яриме. Войдя в ее покои, встретилась взглядом с четырьмя парами глаз, в которых застыло любопытство. Я прыснула от смеха и звонко рассмеялась.

— Девочки мои, видели бы вы себя со стороны. Давайте рассказывайте, что в замке творится? — обратилась к призракам и, подойдя к матери, поцеловала ее в щеку и обняв за талию, вымолвила: — Мам… мне не верится, что это все происходит со мной. Словно во сне. И сновидение такое сладкое и красочное. А мой муж самый заботливый и нежный. В голове не укладывается, что это все происходит со мной. Тьфу, тьфу, — чтобы не сглазить, на всякий случай, плюнула через левое плечо.

Подхватив Яриму под локоть, подвела ее к дивану. Пока она садилась, я сбросила туфли, забралась на диван и с чувством разливающегося счастья в груди положила голову к ней на колени.

Графиня Барванская неторопливо вынула шпильки из прически дочери. Распустив ее волосы, стала перебирать пальцами пряди, решив заодно переговорить с ней.

— Киара. Скажу честно. Вся эта твоя затея с замужеством ввергла меня в шок. Пастух и графиня. Неслыханное различие в сословии. Но я видела твое отчаянье и лишь по этой причине решила не вмешиваться. Девочка моя. Хочу тебе сказать, что таких мужей, как Андж, больше нет в этом мире.

— Хм. Отчего же сразу нет. Твой Растиан ничуть не хуже. Он не менее благороден, — повернув голову, недоуменно посмотрела на мать.

— Почему ты решила, что Растиан мой?

— Ой, мам. Только не надо ресничками хлопать. Вы когда на площади встретились, такие фейерверки над вашими головами взлетали. Позавидовать можно было, только не дали. Риамский тебя от толпы бросился спасать, а мне пришлось лидировать в забеге. Эх!.. такой шикарный мужчина, и глаз сразу на тебя положил. Ба… скажи, что я правду говорю.

— Правду о том, что шикарен, или о том, что он на нашу красавицу глаз положил? — спросила Кавис, прищурившись, с хитринками в глазах.

— Ох, ба… да! Все ты знаешь! — обиделась я на ее подковырку.

— Знаю. Долго на свете жила. И скажу вам, милые мои, что на моем веку таких мужчин, как у вас, не встречала. И ты бы, Ярима, не дурила, брала бы пример с Киары. Пока будешь думать, уведут мужика.

— Что же вы такое говорите! Как же я сама первая?! — с возмущением выкрикнула ведьма.

— Мам. Если ты переживаешь о том, что у Растиана нет титула, так я придумаю, как его раздобыть. Мне так хочется, чтобы вы были счастливыми, может, еще ляльку придумаете.

— Киара!

Подхватив материнскую руку, поднесла пальчики к губам, молчаливо прося прощение за то, что вмешиваюсь в ее жизнь, но все же добавила: — Мам… прости. Ты не представляешь, как я хочу видеть тебя счастливой и любимой. Жизнь так коротка. Замуж тебя отдали, наверно, и согласия не спросили. Уверена, что с Лавиром ты не раскрылась, как женщина. Я ведь вижу, что ты Растиана любишь, скучаешь. И он тебя любит. Уж сколько я видела в таверне девушек и женщин, откровенно вешающихся на него. Как посмотрит на них темнотой своих глаз, так сразу желание у них отбивает даже прикасаться к нему. Кстати, по моим подсчетам, моя музыкальная группа через неделю должна прибыть в столицу. Мы поедем в Рианул сразу, как канцлер уедет. Пока буду разведывать обстановку и платья шить, как раз подъедут. Так вы мне так и не сказали, что слуги судачат обо мне?

— Да какие слуги?! — воскликнула Симора. — Одна старая кухарка. И служанка лет сорока. А вот с этой курицей, как мне кажется, у нас будут проблемы. Уж очень преданными глазами смотрит на графиню Карнавскую. Простынь после брачной ночи чуть на зуб не попробовали. Сначала я хихикала, а потом так захотелось их напугать. Не знаю, как удержалась?

— Боже! Какая стыдоба! Каменный век какой-то. Еще бы на древко прицепили и на шпиль самой высокой башни цепями привязали. Ничего, у меня уже имеется задумка, как сплавить из замка Агрис. Без прислуги ей будет тяжело в новом доме. Вот и будет с кем языками почесать. Стук в дверь прервал наш разговор.

— Войдите! — крикнула я, уже догадываясь, кого увижу.

Створки дверей распахнулись, на пороге стоял Андж.

— Леди, рад вас видеть, — поприветствовал он призраков и Яриму. Задержав восхищенный взгляд на жене, улыбнулся одними уголками губ. — Киара. Я пришел за тобой.

Я вскочила с дивана. Мои волосы рассыпались волнистыми прядями по плечам, спине, укрыв меня до середины бедра «вечерним туманом». Наблюдая за выражением лица мужа, его ласкающей синевой глаз, ощущала, как у меня за спиной вырастают новые невидимые крылья. И в те мгновения я была уверена, что этот человек никогда мне их не переломает.

Медленно подойдя к мужу, я остановилась. Повернув голову, бросила виноватый взгляд на Яриму и призраков. Увидев их глаза, сияющие смешинками, тут же улыбнулась. Подмигнув, повернулась и задержала взор на жарких мужских губах, зовущих вновь познать их пыл и страсть. В предвкушении прикосновения тяжело сглотнула. С трудом оторвав взгляд от жадных губ, встретилась с синевой глаз Анджа.

Каждый раз, встречаясь взглядами с Магарианским, любуюсь, как сияет и плещется в его глазах доброта и теплота. Именно эта черта не дала усомниться в душевной человечности мужчины. Она своей ласковой волной ударила по раковине, в которой я сидела. Найдя крохотную трещинку, осторожно пробралась вовнутрь, прошлась по моему телу нежным легким бризом, мелодично зажурчала, обещав показать утренний штиль бирюзового оттенка, на котором тянутся сверкающие золотым сиянием лучи восходящего Сол. Манила темной синевой ночного океана, предлагающего познать ласкающий шепот прохладных волн, неистовство шторма и самую глубокую океанскую впадину, на дне которой затаилась тайна. Сама не зная почему, не задумываясь, поверила. Приоткрыла створки и была тут же заключена в бескрайнюю нежность океанской синевы.

От прикосновения к талии сильных мужских рук по телу прошлась волна волнительного трепета. Подалась навстречу бережным прикосновениям и мгновенно ощутила, как оказалась в захвате невидимых крыльев, окутавших меня в невесомое облако, состоящее из нежности и заботы.

Любуясь глазами жены невероятного серебристого цвета, Андж забывал дышать, когда видел в их черной радужке крохотные золотые всполохи веры и надежды. И он как никто понимал. Почему эта маленькая сильная девушка, ища помощи, бросилась к нему. Сам не будет спрашивать. Придет время, и она расскажет ему: кто заставил ее сердце застыть холодным камнем, кто дал познать сладость любви и горечь предательства. Но только знал герцог Магарианский одно: он благодарит глупца, отпустившего Киару.

Андж никогда в жизни не испытывал любви к женщине, но эта красавица вызывала в его душе невероятные, новые, похожее на безумство чувство: восторг, нежность, трепет, влечение и вожделение.

Забыв о том, где находится, подхватив жену на руки, герцог припал к ее губам требовательным жарким поцелуем, вкладывая в него все свое желание и обещание сладостной ночи.

Нервное покашливание спустило его с небес на землю. Медленно отстранившись от сладких бесстыдно-жадных губ, Андж поднял голову. Когда он встретился с ошеломленным взглядом голубых глаз графини Барванской, его уголки губ чуть приподнялись.

— Простите, леди. Со мной такое впервые. Рядом с Киарой я теряю голову, исчезает весь мир. Есть только она. Меня накрывает необузданным желанием подхватить мою принцессу на руки и спрятать от любого взора в самой потаенной комнате замка.

— Это ты о подземелье? — мгновенно спросила я.

— Нет. Это о наших покоях, — наклоняясь к уху, улыбаясь, шепнул Андж и поспешил на выход.

— Эх, шельмец какой! — не удержалась Кавис. — Повезло нашей девочке. Только такой мужчина сможет залечить ее шрамы на душе. А наша красавица сама не заметит, как обретет новые крылья и полетит навстречу любви.

— А какая она, любовь? — спросила Симора, смотря тоскливым взглядом на закрытую дверь, за которой скрылась молодая чета.

— Любовь невозможно объяснить. Это чувство нужно постичь, испытать все ее грани. А какие они в дальнейшем окажутся — светлые или черные — зависит от двоих, — выпустив изо рта дым, задумчиво произнесла самая старшая из призраков…

В покои Андж принес жену не сразу. Сначала он решил посетить ванну.

Встав у Киары за спиной, он подхватил рукой прядь шелковистых волос, любуясь, как медленно скользит через пальцы вечерний туман, плавно окутывая и закрывая от него его девочку, разжигая в груди еще большее желание обладания.

Подхватив тяжелые пряди, герцог пустил их через узкие плечи жены и, едва дыша, заворожено смотрел на завитушки волос пепельного цвета, спускающиеся по изящной шее.

Наклонившись, Андж медленно коснулся губами нежной кожи. Едва сдерживая нахлынувшую страсть, стал целовать покатые плечи, чуть прикусывая бархатистую светлую кожу и тут же лаская языком, словно извиняясь за свою несдержанность.

Сегодня он решил подавлять свое необузданное желание и полностью посвятить ночь изучению чувствительности тела его женщины.

Отстранившись, ловкими движениями рук Андж распустил шнуровку платья и торопливо освободил Киару от одежды. Застыл, блуждая жадным взглядом по плавным изгибам тела с невероятным тоном кожи бежевого оттенка.

Упав на колени перед Киарой, Магарианский очертил руками гибкую тонкую талию, плавно переходящую в округлые бедра. Две привлекательные аккуратные ямочки на пояснице дразнили, манили задержать взгляд на выпуклых упругих задних полушариях. Пройдясь по ним губами, Андж скользнул пальцем в междуножье, прошелся между чуть припухлыми, влажными от возбуждения и с хрипотцой в голосе властно произнес: — Повернись.

Повинуясь, она медленно повернулась, мгновенно ощутив горячее дыхание мужа на животе, и тут же поддалась навстречу его жадным губам и языку ласкающего ямку пупка. Обхватив руками широкие плечи, Киара сжимала и разжимала пальцы от волнующих волн, проходящих по телу, разжигающих жар желания, и умоляюще шептала: — Андж… Андж…

Сладостный стон лишил последних остатков воли. Отстранившись от жены, Андж встал. В нетерпении снимая с себя одежду, с жадностью пожирал глазами изящные женские ножки. На мгновение застыл, изучая босые ступни с маленькими пальчиками, вызывающие восхищение и трепетное желание обласкать их. Киара, словно узнав его мысли, переступила с ноги на ногу, вернув его в реальность.

Андж тяжело задышал, ощутив учащенный стук сердца, увидев, с каким жаром в глазах жена наблюдает за его вставшей, затвердевшей плотью.

Что-то звериное пробудилось внутри герцога, заставило добиться желаемого мгновенно. Взять сию же минуту эту девочку, подмять под себя, доказать всему миру, что она только его.

Подхватив за бедра жену, сжал их, прижимая плотнее к себе, наслаждаясь ее телом и ногами, обвившими его торс. Придерживая одной рукой свою женщину под ягодицы, другой рукой Андж направил член в готовое к соитию лоно. Закрыв глаза, насладился моментом, когда полностью заполнил влажное узкое царство наслаждения и, качнув бедрами, с жадностью впился в губы его девочки.

Обвив шею мужа руками, Киара с жаром отвечала на поцелуи. Стонала от его нарастающих движений в ней. Прижималась к мокрой от пота мужской груди и, теряя связь с реальностью, на пике удовольствия прокричала его имя: — Андж!

Застыв на мгновение, тут же обмякла, прижавшись к мужу, тяжело дыша, слушала обоюдные учащенные удары сердец. Ощущая спазмы мышц в междуножье, растворялась в завершающих толчках мужского естества в ней.

— Моя сладкая девочка, — едва упокоив тяжелое дыхание, прошептал Магарианский. Вдыхая витавший в воздухе запах их соития, наслаждался запахом женщины — его женщины. Жаркой и необузданной в желании близости. Стремящейся к единственному желанию: раствориться в нем каждой частичкой своего тела, познать в очередной раз единение тел и отдаться во власть неги блаженства.

Донеся Киару до ванны, герцог опустил ее в воду, забрался сам и начал неторопливыми бережными движениями мыть разгоряченное тело жены. Его руки заскользили по острым ключицам, с лаской обхватили и сжали высокую упругую грудь с розовыми ореолами и чувствительными твердыми вершинками изнывающих в ожидании прикосновений…

И Андж не отказал себе в удовольствии. Скользил руками по возбужденному телу, доставляя удовольствие своей девочке.

Подхватив жену на руки, понес в покои и всю ночь то дразнил, покусывая и лаская губами и языком разгоряченное женское тело, то в порыве ревности набрасывался, словно зверь, на свою самку, подминая под себя, доказывая, что она только его. Наслаждаясь ее стонами, учащенно дыша, сгорая в пламени страсти, терял разум на пике обоюдного удовольствия…

Разбудил меня солнечный свет, пытавшейся настойчиво пробраться под ресницы. Вымотанная сладостными пытками наслаждения, закинув ногу на ноги мужа, обвив рукой широкую грудь, я так и уснула у него на плече.

С первой, да и с третьей попытки открыть глаза не удалось. Сразу вспомнился отрывок из фильма «Вий» в котором монстр подземным голосом произносит фразу: «Поднимите мне веки: не вижу!».

Хотела высвободиться из крепкого захвата, но мужская рука властно сжала мою ягодицу, заявляя на нее свои права. После такой ночи Андж может смело считать, что я его на веки, но говорить об этом пока не буду.

Даже маленькое шевеление вызвало в теле ломоту и боль. Простонав, высказала мнение о прошедшей ночи: — По мне будто танк проехал. Сообразив, что сказала, дернулась и мгновенно распахнула ресницы, смотря с испугом на мужа.

Приоткрыв один глаз и вздернув бровь, Андж наблюдал за моим выражением лица, заявив с усмешкой в голосе: — Танком меня еще ни разу не называли. Объяснишь хоть, что это за зверь такой?

— Э-э-э, — протянула я, быстро соображая, как выкрутиться из щекотливой ситуации. — Карета из железа на шести колесах.

Сонливость быстро слетела с герцога. Он с нескрываемым любопытством смотрел на Киару.

— Для каких целей делают такие кареты?

— На случай войны. В карете могут спрятаться боевые маги, и она может беспрепятственно въехать в стан врага и нанести колоссальный урон противнику.

— Не понимаю смысла. Лошади наверняка с места не сдвинут тяжелую конструкцию. А если и сдвинут, то не дойдут до стана врага, будут уничтожены магами. Да и маги могут закидать карету огненными боевыми шарами. В итоге сидевшие внутри люди просто сгорят.

— Хм. Так в том и смысл, что для подобной техники кони не нужны. Она будет двигаться за счет встроенного артефакта. Другой артефакт будет закрывать танк защитным непробиваемым куполом.

Андж приподнялся, смотря на Киару с нескрываемым изумлением.

— Девочка моя. Скажи, пожалуйста. Откуда в твоей головке такие сведенья? Артефакторство последнее несколько лет набирает популярность. Ведутся разработки в разных сферах деятельности, но о военных не слышал.

— М-м-м, — издала нечленораздельно я и тут же выкрутилась. — На прошлой неделе во сне увидела.

— Воительница ты моя, — изрек Андж.

Счастливо улыбаясь, герцог обхватил тонкую талию его сладкой девочки и, прижав к себе, вновь откинулся на подушку.

Я водила пальчиком по оголенной гладкой груди и чуть не мурлыкала от удовольствия. Таких чувствительных и темпераментных мужчин у меня еще не было.

— Андж…

— М-м-м…

— А где ты научился искусству любви? — не вытерпев, задала я интересующий меня вопрос.

В комнате повисла ненадолго тишина.

Тяжко вздохнув, Магарианский устремил тоскливый взор на макушку дымчатого цвета. По-хозяйски поместив пятерню на упругой женской ягодице, вторгся в воспоминания своей молодости.

— После смерти родителей на меня напала хандра. Я не понимал, как дальше жить. Не мог взять в толк. Как человек, наделенный властью, может в угоду своим личным прихотям взять и казнить ни в чем не повинных людей? Дед тогда доходчиво мне все объяснил и с горечью сказал, что нас двоих спасло от смерти недовольство высшей знати. Каждый из них понимал. Если короля не остановил титул четы Магарианских, то что говорить о них. Сегодня одной из дочерей Тиарского приглянулись родовые герцогские земли и замок, а завтра одному из его сыновей понравятся графские угодья. Даариан лишь по этой причине затаился и выжидал. Побоялся тронуть Амирана Магарианского. Уж больно у деда были сильны связи в высшем обществе. А вот я, отлученный от королевского двора, уже не представлял для короля никакой опасности. И со смертью главы нашего рода Даариан взялся за меня. И если бы не одна бойкая графиня, то стал бы я в действительности пастухом.

Коснувшись губами макушки цвета утреннего тумана, Андж продолжил: — Дед не меньше меня был убит смертью сына. Примерно через полгода, сидя за столом, он поднял на меня взор и, нахмурившись, спросил: «Я не понимаю. По какому праву вы заняли место моего внука?». В те мгновения я ощутил, как вдоль моего позвоночника скатилась холодная капля пота. Первой мыслью было, что Амиран лишился рассудка. Я едва тогда смог произнести: «Дед… ты меня не узнаешь?». Амиран хмурился, блуждая по мне строгим взглядом, и в какой-то момент его брови вспорхнули вверх.

— Андж… мальчик мой. Что с твоими волосами? И почему ты так похудел?

Мне нечего было ответить на его вопросы. Да в принципе, дед и сам понимал, что стало причиной ухудшения моего физического состояния.

На следующий день старший герцог Магарианский отбыл в столицу и вернулся через десять дней. Явился он не один, а с очаровательной светловолосой девушкой, старше меня лет на десять.

Улыбка незнакомки и ее цепкий взгляд, с женским интересом окинувший меня с ног до головы, мне не понравился. Догадаться было не сложно, каким ремеслом занимается девица. В тот момент во мне клокотала злость на деда. У меня в голове не укладывалось. Как он может позорить себя связью с девицей аморального поведения?

Каково же было мое удивление, когда эта особа явилась в мои покои ночью. Пока я отходил от такой наглости, девушка, скинув халатик, юркнула ко мне под одеяло и принялась блуждать рукой по моему телу. Бесстыдно оголив головку члена, поводила по ней пальчиком. Естественно, мой молодой организм отреагировал мгновенно. Но и тут охальница не растерялась. Откинув одеяло, ловко оседлала мой стоящий колом член и принялась скакать на мне, как наездница. Через несколько таких ее подскоков я буквально сразу разрядился. Сообразив, что произошло, хотел прогнать девицу прочь. Но она успокоила меня, сказав, что герцог Амиран Магарианский купил ее услуги на полгода для своего внука. И она в полном моем распоряжении.

Первое соитие произвело на меня дурманное состояние. Мне хотелось вновь испытать новое, сложно описываемое чувство. Первую ночь я практически не спал. Едва закрыв глаза, просыпался, набрасывался на Риветту в желании достичь удовольствия.

Так длилось месяца три. Но в одну из ночей Риветта, смотря на меня, сказала: — А теперь, мальчик мой, я буду учить тебя, как доставлять наслаждение женщине.

Если честно, в тот момент был ошеломлен ее заявлением и прямо спросил: — Зачем я должен этому учиться? Какое мне дело, получает женщина удовольствие или нет?

— В принципе, никакого дела, — ответила она, улыбнувшись с хитринкой в глазах, продолжила: — Если ты, конечно, не хочешь, чтобы твоя жена на других мужчин смотрела. А искала взглядом только тебя, мечтала лишь о твоих жадных губах, ласковых и нежных прикосновениях.

Довод был убедительным. Да и мне самому вдруг стало интересно: а что испытывают женщины, когда их ласкают мужчины? Я оказался очень смышленым учеником, и через неделю мы с Риветтой уже наслаждались соитием в разных позах, даря друг другу взрывное наслаждение. У меня была мысль жениться на прелестнице, но я тут же отверг эту идею. Когда истек срок заключенного контракта, Риветта покинула замок, шепнув мне на прощание, что у нее никогда не было такого ласкового и ненасытного мужчины.

— Как я ее понимаю! — вырвалось у меня, и я тут же прикусила язык, молча ругая себя последними словами за болтливость.

Андж сделал вид, что не придал значения моим словам, лишь заключил меня в захват рук и с сожалением в голосе вымолвил: — Пора вставать. Я сегодня отлучусь ненадолго из замка. Нужно съездить на дальний выгул и дать задание начать ремонт зимних загонов для овец.

— Твое герцогство занимается овцеводством?

— Да. Хоть это и унизительно для человека моего сословия. Раньше основным доходом с наших земель считались сбор винограда и заготовка вин. Так же в Сурманианском государстве славились разводимые нами лошади Арсхарской породы. Только со временем к этой породе скакунов интерес у знати пропал. Желающих их купить не было, а вывозить в другие государства стало не резонно, слишком был высок налог на границе. На виноградники напал незнакомый вид тли. Пока разобрались, как с ней бороться, были уничтожены практически все поля. Две шахты по добыче серебра и синих сапфиров пришлось закрыть из-за частых обвалов и затоплений. От всего этого богатства не осталось ничего. Живем со сборов налога с деревень и за счет разведения овец. С продажи мяса и шерсти хватает, чтобы содержать замок и тех немногочисленных слуг, что мы имеем. Желая нас разорить, король постарался на славу, и ему это удалось. От былого величия ни осталось ничего. Так что тебе достался самый бедный герцог.

— Мне достался самый лучший герцог. А наше благосостояние можно поправить. Было бы желание, и чтобы некоторые короли не мешали.

— Воительница ты моя, — проговорил Андж, усилив захват рук, в котором находилась жена. — На данный момент у нас нет таких средств. Да и смысла пока не вижу. Я не знаю, чего ждать от Даариана.

— Ясно. Андж… я хотела с тобой поговорить на счет Агрис. Прости, что вспылила при первой нашей встречей с ней. Не терплю, когда об меня ноги вытирают. Если твоя тетя рассчитывала, что может руководить юной неопытной девочкой, предупреди ее сразу о том, что она заблуждается. Меня, если честно, ее поведение шокировало. Такое ощущение, что графиня была недовольна тем, что ты вернулся с женой. И до нашего появления радовалось тому, что ты лишился всего. У меня нет никакого желания жить с ней под одной крышей. Как ты смотришь на то, чтобы выдать ее замуж?

— Замуж… Агрис? — Магарианский приподнялся, не скрывая удивления в голосе. — К сожалению, не получится. Тетя уже не молода, да и приданого у нее нет.

— Я сейчас не говорю о деньгах. Меня интересует: можно ее выдать замуж? Она все-таки магичка с седьмым уровнем целительского дара. В семье такой человек всегда пригодится. Если ты подберешь для нее подходящую партию, Агрис ведь не сможет возразить, — рассуждала я, еще не понимая всех тонкостей заключения брака у высшего сословия.

— Понимаешь, Агрис — строптивая и неприятная в общении. Она понимает лишь силу власти и может спасовать перед ультиматумом. Выставить тетю из замка мне не позволит совесть, а замуж ее не отдать по той причине, что не располагаю необходимой суммой для приданого. Да, если честно, не представляю. К кому можно обратиться с вопросом выбора для нее жениха?

— Зато я знаю, и вопрос с ее приданым решу. Для меня важно, что ты не против моей затеи.

— Не против. Две упрямые женщины под одной крышей — это перебор. И ты мне дорога куда больше, — смеясь, вымолвил Андж и, разомкнув захват рук, в котором находилась жена, встал с кровати. — Полежи, понежься, пока я воду в ванную набираю, — продолжил он, окинув обнаженное тело своей женщины жадным взглядом.

— О! Только не это! — завыла я, натянув на себя одеяло. — Ступай, куда шел.

Рассмеявшись в голос, довольный собой, герцог Магарианский походкой матерого самца направился в том направлении, куда собирался.

А я проводила его красиво-сложенное голое тело восхищенным взглядом, подмечая для себя, насколько он красив: высокий, волосы с проседью спускались по широкой спине, прикрывая лопатки, узкие бедра подчеркивали и без того слаженную фигуру. За упругие ягодицы так и захотелось схватиться, а чтобы отвести душу — ударить пятерней. Так, на всякий случай, чтобы не расслаблялся. Ноги длинные, ровные, при ходьбе мышцы напрягаются, выпирают и кажется, что слегка пружинят.

Анджа можно сравнить с Античными Богами, изображенными на картинах моего мира. Но я уверена, что он красивее. В душе при одной только мысли о нем все расцветает и так становится легко и свободно, словно парю над землей.

Пока мечтала, пришел мой красавец, сграбастал меня и отнес в ванную. В воздухе витал запах лаванды, приятно щекоча ноздри. Вода была теплой, ласково обволакивала мое уставшее от ночных ласк и терзаний тело. Закрыв глаза, я блаженно улыбалась и мурлыкала, отдавшись во власть мужских рук, заботливо моющих меня.

Вытащив жену из ванны, Андж замотал ее в широкую, длинную мягкую простынь и, подхватив на руки свою полусонную драгоценность, отнес в женскую половину. Посадив на кровать, поцеловал в опухшие от его поцелуев губы и с неохотой отстранился. Удовлетворенный увиденным результатом, он улыбнулся, любуясь трепетом ресниц супруги.

— Киара, просыпайся. Насколько я помню, у тебя были какие-то большие планы на счет Агрис. Ты меня заинтриговала. Так и хочется посмотреть. Что выйдет из твоей затеи?

Глава 6. Договор с канцлером

Разочаровывать жену Андж не хотел. Не представлял, в каком денежном эквиваленте исчислялось ее приданое? Того, что выгребал в ящиках из-под сидений кареты, вполне хватит на приданое Агрис. Но на какие средства они будут жить дальше? У него один выходной камзол, а Киара является обладательницей пяти платьев. Срочно нужно заказывать ей наряды, а об остальных разных женских туалетах лучше не думать, голова сразу начинает идти кругом. Семейная жизнь принесла дополнительные траты. Месяцев через восемь появится малыш.

Мысль о ребенке наполнила сердце Анджа радостью и теплотой. Именно в эти мгновения он понял, что сыну Киары, как наследнику герцогского рода, достанутся все причитающиеся регалии. Это осознание прошлось по душе легким шлейфом разочарования и тут же развеялось.

«Не будь этого малыша, они бы никогда не встретились с Киарой. И не стоял бы он сейчас в своем замке, а бродяжничал по свету. Долг чести — не просто слова, которые можно бросить на ветер. Анджа воспитали так, что он должен выполнить до конца взятые на себя обязательства. Где-то на одном из чердаков хранится детская кроватка, в которую укладывали новорожденных наследников рода Магарианских. Завтра объявлю, что герцогиня Киара Магарианская затяжелела. И жена права. Агрес как можно быстрей нужно выпроводить из замка. Для целителя не составляет труда увидеть срок беременности. Ни к чему, чтобы Киара находилась в напряжении».

За думами герцог Магарианский не заметил, как оделся. Осмотрев себя в зеркале, вздохнул и направился к жене.

Ступая по коридору, Андж погрузился в воспоминания последних дней жизни родителей.

Он, Амиран и родители расположились в будуаре герцогини. Дед только что прочитал написанное одним из его верных друзей коротенькое послание и, схватившись за сердце, смотрел перед собой пустым взглядом.

Отец заметался по комнате, а притихшая в кресле мать с побледневшим лицом, казалось, не дышала. Взгляд ее светло-серых глаз мгновенно потух, стал безжизненным.

Все эти года из памяти всплывал материнский образ хрупкой потерянной женщины. И в эти мгновения Андж чувствовал вину из-за того, что не предпринял попытку спасти родителей. Ему грезилось, что мама упрекала его в этом, корила за бездействие. Вина грызла его первые несколько лет, но время летело, и вскоре пришло осознание: мать приняла свою скорую смерть и ни на что уже не надеялась.

Войдя в будуар, Андж окинул взором не изменившийся с тех пор интерьер, выполненный в синих тонах с позолотой. Уголки губ герцога вспорхнули вверх при виде жены, сидевшей перед зеркалом на маленьком мягком стульчике. Закрыв глаза, Киара дремала, пока Ярима укладывала ее волосы.

Магарианский некоторое время любовался юным созданием, доставшимся ему в супруги. Он был старше ее практически в два раза. Но в некоторые моменты во взгляде серебристых глаз исчезала детская непосредственность. Он становится холодным, жестким и, можно сказать, с накопившейся мудростью прожитых лет.

— Я думаю, жемчуг хорошо будут смотреться с твоим платьем нежно голубого цвета, — нарушила молчание Ярима.

— У нас с тобой мысли и вкусы сходятся. Волосы украсим ободком с мелким жемчугом, а уши и шею — гвоздиками и нитью из белых крупных жемчужин.

Киара привстала со стульчика, ловко вдела серьги в мочки и застыла, увидев в зеркале отражение мужа. В синеве его глаз читался восторг и любование ею.

Подойдя к ним, герцог склонил голову, отдавая приветствие Яриме. Подхватив ее пальчики, припал губами и мгновенно отдернул руку.

— Леди… рад вас видеть. Простите, что вторгся в ваши мысли. Совсем расслабился и забыл надеть перчатки.

В голубых глазах ведьмы заиграли искры веселья, алые четкие губы разошлись в улыбке.

— Андж. Я тоже вас рада видеть.

— Позвольте…

Магарианский забрал из тонких пальчиков Яримы ожерелье, повернулся, перекинул нить жемчуга вокруг шеи жены, застегнув застежку, впился взглядом в завитушки волос. Едва удержал от желания коснуться губами изящной девичьей шеи. Но все-таки не отказал себе в удовольствии, прошелся пальцами нежной коже, подцепил пепельного цвета маленькую кудряшку. Улыбнувшись мыслям. Положив руки на красивые покатые плечи жены, посмотрел в зеркало. Встретившись с взглядом с Киарой, подмигнул ей. Опустив взор на ее чувствительные губы, загорелся в желании смять их и раствориться в пылкости и страсти. Понимая, что его фантазия может привести организм в боевую готовность, убрав руки, Андж отступил и направился к арке в стене, украшенной золотой лепниной. Надавив на один из верхних орнаментов в виде цветка, отошел в сторону и стал наблюдать, как разъезжаются в стороны двери, открывая вид на пространство внутри, заставленное стеллажами, выполненными из красного дерева. Каждая полочка была покрыта бархатной тканью, на которой покоились женские ювелирные украшения.

— Киара, подойди ближе.

Герцог дождался, когда жена подойдет к нему, продолжил: — Женские украшения герцогинь Магарианских дожидались хозяйки. Теперь ты полноправная их владелица.

Я во все глаза смотрела на все это великолепие, и с моих губ сорвалось: — Андж. Я не понимаю. Ты ведь мог продать любой из этих ювелирных комплектов и поправить свое материальное положение, — повернув голову, посмотрела с ошеломлением в синеву глаз мужа.

Руки герцога обвили тонкую девичью талию, уголки его губ изогнулись в кривой улыбке.

— Это наследите предков. А заложил эту коллекцию герцог Эдвальд Магарианский. С тех пор и повелось. Магарианские дарили своим супругам ювелирные украшения, а герцогини блистали на балах драгоценностями, которым несколько тысяч лет. К сожалению, тебе не придется сиять своей красотой среди сиятельной знати нашего королевства.

— Представить не можешь, как ты меня обрадовал. Сыта по горло их снобизмом. А можно я в эту замечательную кладовочку свои драгоценности перенесу? — посмотрев на Анджа, увидела в его глазах все тот же блеск веселья.

— Теперь эта кладовочка в твоем полном расположении. Мне жаль, что у меня пока нет средств для покупки тебе ювелирного украшения, — голос герцога дрогнул, он тяжело сглотнул.

Я проследила за движением его кадыка.

— Ты сделал намного больше. Разве можно поставить на весы драгоценности и человечность? Для меня важнее второе. Золото может быть много в жизни, а вот в трудную ситуацию прижаться к сильному мужскому плечу может не получиться за всю жизнь. И я хочу верить, что, бросаясь к тебе от отчаянья, не ошиблась. Ты ведь не играешь со мной? — я замерла, смотря на Анджа. Проглотив тугой комок в горле, ощущала, как покрываются пеленой слез глаза.

Андж нахмурился, наблюдая, как с темных пушистых ресниц соскользнула слеза.

— Девочка моя, — герцог заключил жену в объятия, прижав к груди, прошелся рукой по вздрагивающей худенькой спине. — Чего надумала. Разве я похож на того, кто играет? Мне в руки попала самая неповторимая и удивительная женщина. Мы теперь связаны. И даже когда придет срок уйти в вечность, я дождусь тебя там и никуда не отпущу. Верь мне. И выкини из своей очаровательной головки всякие грустные мысли.

Отстранив жену, герцог приподнял рукой ее подбородок, наклонился, с нежностью прикоснулся к ее губам, вложив в поцелуй свои зарождающиеся чувства.

Я растворялась от мягких касаний его губ, не понимая, что на меня нашло? Видно, на свободу вырвался мой демон страха. Мужчины умеют говорить красиво, ласкать тебя, а потом спокойно загнать нож в сердце или в спину. Это уж как предпочтет их холодный разум. Сколько их было, сильных особ мужского пола, в моей прошлой жизни. В копилке Киары тоже имеются. И я хочу верить, что Андж не такой. Его штормующая синева глаз не обманет. Окутает ласковой пенной волной и, держа на плаву, будет бережно качать, даря моей душе покой и счастье. О любви пока не думаю. Но так хочется любить и быть любимой. И я разорвала поцелуй, подтверждая, что почувствовала в эти мгновения.

— Я верю, — сорвалось с моих губ. Обняв торс мужа, прижалась головой к его мощной груди, слушая, как учащенно стучит его сердце, млела от бережного кокона, в который он меня заключил.

Громкое урчание моего живота раздалось на всю комнату. Округлив глаза, я отстранилась от мужа. Увидев смешинки в его глазах, улыбнулась, хихикнув, ловко выкрутилась из его объятий.

— Я бы сейчас с удовольствием мамонта съела. Муж-охотник, скажи, что сегодня нам добыл на обед?

Весело рассмеявшись, Андж схватил меня за руку и, притянув к себе, коснулся губами кончика носа.

— Мамонта точно не добывал. Но жареный бекон обещаю.

Выпустив меня, сделав два шага, Магарианский подошел к створке одной из двери, нажал с внутренней стороны на орнамент из цветка. И, отойдя в сторону, дождался, когда механизм встанет на место и пред нами вновь будет арка в стене, ничем не отличающаяся от общего интерьера будуара.

— Теперь можем идти. Леди, прошу, — указав рукой, Андж поспешил на выход, открывая перед нами двери.

Обед прошел в молчании. Агрис продолжала посматривать на меня с холодной настороженность, наблюдая, с каким аппетитом я съела яичницу с беконом. Отложив вилку и нож, посмотрела на главу тайной канцелярии.

— Ваше Сиятельство! А у вас дети есть?

Мой вопрос удивил Тавира. Пригубив вино, он поставил бокал на стол и посмотрел на меня, как на любопытного ребенка.

— Единый наградил нас с Эмилией тремя дочерьми.

В голосе канцлера так и проскользнули нотки сожаления.

— Какой вы счастливый отец! — мой возглас, скорей всего, разнесся по всему замку. — Три принцессы! Представляю, как девочки вас обожают.

По застывшему недоуменному взгляду синих глаз мужчины поняла, что он не понимает, о каком счастье я говорю.

— Вы, по всей вероятности, любите их баловать. Привозите различные подарки своим красавицам, — не унималась я. — Не подскажите, сколь им лет?

— Старшей пятнадцать, средней девять и младшей пять лет.

— Какая прелесть! У меня тоже есть сестра и брат. Поэтому я хочу дружную большую семью. Андж… а как ты на это смотришь?

Наблюдая за наигранной восторженностью супруги, герцог решил подыграть ей.

— Дорогая… а как же мальчики?

— Тогда поровну. Три мальчика и три девочки. А дальше как получится. Может, и больше родим.

Сделав глоток сока, Агрис подавилась и, боясь закашлять и показаться не культурной, смотрела перед собой округлившимися глазами.

— С вашим темпераментом это будет незатруднительно и вполне исполнимо, — пробурчал себе под нос канцлер, наблюдая за покрасневшим лицом целительницы.

Мы с Анджем переглянулись и сделали вид, что не расслышали реплики графа Ларского, и продолжили трапезу.

После завершения обеда все разошлись по своим делам. Мы с Яримой отправились в покои, пора было вводить в действие намеченный план. Пересмотрев кучу драгоценностей, разложила в три бархатных мешочка подарки для дочерей канцлера. Для его жены подобрала широкий браслет и серьги из граната. Тоже новинка. Подобных украшений на женскую руку еще ни у кого не видела.

Разговор с канцлером у меня намечался тет-а-тет. Ярима решила остаться в комнате и переложить мои драгоценности в потайную комнатку герцогинь Магарианских.

Граф Ларский, сидя в кресле на террасе, любовался красотами герцогского парка. Хозяин замка был любезен, выделил из запасов бутылку красного вина девятнадцатилетней выдержки. Смакуя из бокала аромат орехов и сухофруктов, канцлер был полностью согласен с графом Ривнирхом: «Какой отменный вкус!» — так и вертелось у него в голове.

— Вот вы где!

Тавир вздрогнул, посмотрел на нарушительницу своего спокойствия, подумав с недовольством: «Интересно, зачем я понадобился этой взбалмошной девице? Что придумала эта туповатая и истеричная особа».

— Чем могу быть полезным? — произнес граф, встав с кресла, выражая уважение хозяйке замка, склонил голову в поклоне.

— О… по сущему пустяку. Я приготовила подарки для ваших девочек и супруги. Надеюсь, вы не откажите мне и передадите им украшения. В футляре для графини, а в коробочках из бархата — вашим дочерям. В красной упаковке для старшенькой, в розовой — для самой младшей, а в голубой, разумеется, для средней.

Положив презент на столик, присела в рядом стоящее кресло, обдумывая, с чего начать разговор, но граф помог мне в этом.

— Не знаю, уместно ли брать подарки? Мое прибытие в замок Магарианских имеет служебный характер.

— Ваше Сиятельство, присаживайтесь. У нас с вами будет непростой разговор, — дождавшись, когда Тавир опустится в кресло, продолжила: — Помилуйте, граф. Я ведь не пытаюсь выведать у вас тайны государства. Они мне совершенно безразличны. Но кое в чем вы правы. Мне нужна от вас небольшая услуга.

Тавир прочистил горло, недоумевая: куда делась сумасбродная девица? Посмотрел на герцогиню другим взглядом, подмечая: как с нее слетела маска, изменилось лицо, став строгим и, можно сказать, взрослым. В необычных глазах, напоминающих цвет серебра, застыла настойчивость.

— Даже так… — глава тайной канцелярии ухмыльнулся в душе. — И в чем же заключается мое содействие?

Канцлер недоумевал, но уже предвкушал, загорелся в ожидании и был огорошен словами Киары.

— Мне нужно найти мужа…

— Простите… — граф закашлялся, явно не понимая. Что творится в голове герцогини?

Если честно, я отчего-то уплыла в своих мыслях о муже для Агрис и не заметила, что выложила свои желания вслух, видя замешательство Тавира, поспешила его успокоить.

— Простите… я не так выразилась. Видите ли, у нас с Агрис сложились не очень дружеские отношения. Ее можно понять. Столько лет прожить в замке Магарианских, можно сказать, полноправной хозяйкой, а тут неожиданная женитьба племянника. Она явно выразила свое негативное отношение ко мне. Вот я и решила подобрать ей мужа. Все-таки предназначение женщины — согревать домашний очаг и рожать детей. Графиня Карнавская явно засиделась в девицах. Вопрос в том, что ни я, ни Андж не имеем сведений о холостяках Сурманианского государства. А вы, как глава тайной канцелярии, в курсе не только событий в государстве, но также имеете практически полное представление о каждом его жителе. Как видите, моя маленькая просьба не имеет политической подоплеки, а лишь желание помочь Агрис.

Порывы молоденькой герцогини избавиться от графини Тавир мог понять. Но, по всей видимости, юное создание, сидевшие перед ним, было не в курсе плачевного финансового состояния не только Анджа Магарианского, но и графини Агрис Карнавской. Канцлер вновь прочистил горло покашливанием, решив выложить герцогине правду.

— Леди Киара. Я понимаю вашу тревогу и недовольство характером Агрис, но давайте поговорим начистоту. Графиня Карнавская, за неимением приданого, была вынуждена принять приглашение сестры пожить у нее в замке. К сожалению, обстоятельства сложились так, что герцогство Магарианских постигло одно бедствие за другим. Ваш муж разорен. И вы должны понять. Единственное достоинство Агрис — это ее магический дар целительницы с седьмым уровнем. Могу сказать с полной уверенностью: ни один граф не захочет обсуждать ее кандидатуру в жены.

— Спасибо за информацию. Но вы ничего нового не изложили. Давайте мы с вами поговорим с другой стороны. Мы с мужем обговорили тему замужества его тети, и он готов выделить некую сумму в качестве ее приданого. Вот мы и подошли к волнующему для меня вопросу и просьбе к вам. Вы обдумываете кандидатуры в мужья, ведете с ними разговор и, если граф согласен, обговариваете сумму. Я прошу у вас помощи в таком щекотливом вопросе. И мне бы не хотелось, чтобы Агрис меня проклинала, идя в храм Единого со стариком, из которого сыпется песок. Подберите, пожалуйста, достойного мужчину. Я имею в виду не пьяницу и не заядлого игрока. Можно вдовца, но желательно без детей, или, на крайний случай, чтобы они уже были самостоятельными и не нуждались в материнской заботе. А теперь к самому главному. Понимаю, что вам вся эта канитель ни к чему. Поэтому предлагаю вам за подбор супруга для Агрис сто тысяч золотом. Месяца на обдумывание данного вопроса, я думаю, вам хватит. По истечении данного срока ждем от вас письмо, в котором будет указываться сумма, желаемая женихом.

Посчитав разговор оконченным, я встала. Вскинув голову, проплыла лебедушкой на выход, оставив канцлера обдумывать мою просьбу.

Глава тайной канцелярии так и сидел некоторое время в оцепенении, обдумывая разговор с молоденькой герцогиней. «Вот тебе и истеричная особа. Маска слетела и явила взору властную, умную и расчетливую женщину. Утерла, так сказать, тебе нос. Что же, в просьбе нет ничего предосудительного. Сто тысяч золотом пойдут на приданое средней дочери…».

Глава 7. Осмотр замковой территории

Разговор с канцлером поднял настроение и придал сил действовать. Воодушевленная предстоящим расставанием с Агрис, я направилась в свои покои.

Ярима держала в руке тиару и хмурым взглядом осматривала стеллажи сокровищницы. Заметив меня, улыбнулась.

— Киара, как хорошо, что ты зашла. Стою уже минут десять и не знаю, куда раскладывать твои украшения?

— Брось голову ломать. Пока оставим их здесь. Попрошу сегодня Анджа прислать мастеров для еще одной потаенной кладовочки.

А сама подумала исследовать получше покои. Вдруг наткнусь на еще одну сокровищницу. Хотя предполагала, что ее не будет.

— Пойдем лучше присмотрим тебе избушку для варки зелий. С ведьминой силой лучше не шутить, — подхватив Яриму под руку, повела ее на осмотр замковой территории. Заодно и самой было интересно осмотреть герцогские владения.

Спустившись со ступенек парадного крыльца, я осмотрелась по сторонам. Пред нами располагалась огромная территория, мощенная колотым камнем. По всей видимости, когда-то в замке проводились балы, а на площади стояли кареты с лошадьми, дожидавшиеся своих хозяев.

Первым делом я решила осмотреть западную часть герцогских владений. Уже подойдя ближе, поняла, что два каменных одноэтажных здания когда-то служили для содержания в них лошадей. Большая кузница, разделяющая постройки, служила тому подтверждением. На ее стенах были приколочены подковы, а один большой железный чан был полностью заполнен символами удачи и благополучия.

Не найдя ничего для нас интересного, отправились дальше. Обойдя добротное каменное здание, мы вскоре подошли к главным воротам. Домик привратника сейчас пустовал, да и стража на въезде отсутствовала.

Предстояла большая работа по найму прислуги, но для этого нужно было ехать в столицу. Но планам мешал нежданный гость.

Строения восточной части также находились в плачевном состоянии. Два оранжерейных павильона были заросши буйством зелени и бутонами с шапками цветов. Растения давно одичали, и было удивительно, как они выжили в такой среде.

За постройками, в которых росли цветы, были выстроены два одноэтажных домика. Первый служил кухней, а второй, по всей видимости, предназначался для хранения продуктов.

Обход территории нам ничего не дал. Приглянулся один домик, служивший раньше летней кухней для варки варенья. В помещении имелись печь, столы, комоды и несколько кладовок. Но, поразмыслив, отвергла идею переделать помещение для мамы.

— Я тут подумала о Марше и на сто процентов уверена, она будет стоять горой за эту коморку. А тебе мы лучше выстроим новую избу.

Из груди Яримы вырвался тяжкий вздох.

— С Маршей спорить не буду. О домике подумаем позже. Я из окна любовалась парком. Деревья и цветущие кустарники мне показались сказочно красивыми. В лабиринте видела много беседок, но заходить не будем. Он так зарос. Боюсь, мы и пяти метров не сможем пройти. А вот по аллее, ведущей до пруда, можно прогуляться.

— Я только за, — вновь подхватив мать под локоть, направилась в том направлении, где мы гуляли с Анджем. Сразу вспомнилось, с какой страстью он меня целовал. И я ведь тогда не шутила, говоря, что утащу его под елку. Улыбка непроизвольно озарила мое лицо, по всей видимости, ее заметила Ярима и сразу решила начать со мной разговор:

— Ты сильно изменилась. Буквально несколько дней прошло, а во взгляде твоих глаз счастье и спокойствие.

— Мне достался шикарный мужчина. В его руках забываю обо всем. И знаешь, я будто скинула с плеч тяжесть прошедших лет, моих жизней. Все встретившиеся мне мужчины как будто стерты из моих воспоминаний. Они словно прохожие. Встретились и прошли стороной, не оставив в моем сердце отклика. Даже при воспоминании Аргаира я ничего не испытываю. Одним словом, этот человек в одно мгновение стал для меня чужим. И своего сына я никак не связываю с ним. Да и какие чувства можно испытывать к мужчине, пожелавшему искалечить мое тело и душу.

Смотря вдаль, прислушалась к своему внутреннему состоянию и поняла, что чувствую, говоря о канцлере: холодную пустоту и зияющую бездну, разделяющую нас. — Мам… мне так легко. Такое ощущение, что, наконец, прервался сон, в котором блуждала все это время. Могу с полной уверенностью сказать. Я повстречала мужчину, которого ждала всю жизнь. Хотя это Уфа его первая сцапала.

— Уфа?! — нотки удивления так и проскользнули в голосе ведьмы.

— Она, моя красавица. Пока я рыдала у пастуха на груди, она взяла, совершила полуоборот и обвила хвостом торс Анджа. Видела бы ты его глаза. Я, если честно, тоже испугалась.

Губы Яримы разошлись в улыбке, а небесно-голубые глаза наполнились светом ликующего счастья.

— До сих пор не могу представить, что твоя затея выйти замуж за пастуха обернулась таким неожиданным поворотом. Я рада за вас. Вы оба заслужили счастья.

От переполняющего в груди счастья, прижалась к матери и чмокнула ее в щеку.

Постояв немного на берегу пруда, мы полюбовались водной синей гладью и мелкой рыбешкой, выпрыгивающей из воды. Думы о рыбе разыграли аппетит, да и прогулка по свежему воздуху этому способствовала.

— Сейчас бы хвостик соленой рыбки погрызть. А лучше карпа, запеченного в тесте. Мам… как думаешь, в этом пруду большие рыбы водятся? — протянула я, внимательно исследуя водную гладь пруда. Фантазируя плывущие по воде блюда с жареными карасями.

Покатые плечи Яримы задергались от смеха.

— Марша приедет, приготовит своей любимице не только запеченного карпа, а все, что пожелаешь.

— Скорей бы. У меня такое чувство, что завтра Идонт приедет. Нужно поговорить с Агрис насчет комнат нашим слугам. Пойдем, займемся этим вопросом и заодно на кухню заглянем, чувствую, до ужина не дотерплю.

Агрис сделала недовольное лицо и с важным видом провела нам экскурсию по первому этажу замка.

Комнаты для прислуги находились в западном крыле замка. Длинный коридор разделял женские и мужские апартаменты. И, к моему разочарованию, в одном небольшом помещении располагалось до шести человек. Возможно, это было актуально при большом количестве слуг. Но меня такой расклад не устраивал. Придется заняться переделкой тридцати гнездышек для сна и отдыха людей, занимающихся благоустройством и уборкой замка и его территории. И хотя их пока очень мало, но у меня грандиозные планы, которые я хочу воплотить до рождения сына.

Своих слуг я не собиралась размещать с имеющейся прислугой замка. Об этом и сказала Агрис. К моему удивлению, она молча, протянула мне связку ключей и, развернувшись, не спеша пошла восвояси.

Бросив мысленно вдогонку вредной бабе пару матерных слов, тряхнула связкой, весившей килограмма три, не меньше.

— Ничего, прорвемся, — пробурчала я, перебирая ключи. Оказалось, зря ругалась. Разобраться в данной системе было не сложно. К каждому ключу прикреплялась деревянная пластина, на которой был выжжен номер этажа и комнаты.

Открыв дверь под номером один дробь два, мы с матерью вошли в комнату. Три окна были прикрыты легкими шторами, хорошо пропускающих уличный свет. Особо рассматривать было нечего. Шесть кроватей, разделяющихся ширмами. Одну из стен закрывали три шкафа для одежды. И для личных вещей маленькие тумбочки возле каждой постели. Кругом строгость и минимализм. В комнате было чисто, единственное — воздух был затхлым. Ничего страшного, Уана быстро наведет порядок.

Комнату для Идонта осмотрели бегло. Закрыв дверь, отдала матери связку с ключами и наконец, отправились в помещение, волнующее мое сознание больше всего. Ярима не разделяла моего порыва перекусить и отправилась в свои покои.

Повариха оказалась женщиной приветливой. Сначала немного с испугом посматривала на меня, но, узнав, что мой интерес состоит исключительно в еде, засуетилась, и уже через пять минут я с наслаждением вонзила зубы в бутерброд с ветчиной. Мурлыча от удовольствия, прикрыв глаза, с наслаждением пережевывала пряное мясо.

Мысли герцога весь день занимала лишь одна женщина. Приехав в замок, он первым делом посетил женскую половину, но не найдя никого, отправился искать свою воительницу. Служанка Агрис подсказала, где находится его супруга. И не теряя времени, Андж направился в нужном направлении.

Войдя в кухонное помещение, сразу увидел свою красавицу, с наслаждением жующую мясо.

Осторожно ступая, герцог подкрался к столу и сел на табурет. Улыбаясь во весь рот, стал любоваться женой. Но, не вытерпев, шепнул: — Проголодалась, моя девочка?

И тут же стал с прищуром наблюдать за широко распахнутыми глазами Киары. Заметив в серебре радужки неподдельное счастье, почувствовал, как в груди расползается трепещущее чувство радости.

— Ты уже вернулся! — воскликнула я, не скрывая восторга. Всплеснула руками от переполнявшего меня внутренней пылкости и чуть не перевернула кружку с молоком.

Мои руки мгновенно обхватили керамическое изделие, не давая ему опрокинуться.

Руки Анджа нежно обхватили мои ладони, а синева его глаз жадно изучала каждую черточку моего лица.

— А мы тут плюшками балуемся, — промямлила я, ощущая, как краска стыда покрыла щеки. Сама себя не понимала. Чего смущаюсь?

— Ты с таким аппетитом ешь, что я, пожалуй, тоже не откажусь. Хэдва, будь добра, налей мне в кружку морс и буженины отрежь, — обратился Андж к кухарке, вновь посмотрел на жену и заодно поинтересовался: — Чем занималась?

— Владения осматривала. Связкой ключей разжилась. И пришла к выводу, что впереди у нас много работы по благоустройству территории и ремонту замка.

Герцог лишь весело рассмеялся и набросился на бутерброд, словно изголодавшийся хищник. Не забывая посматривать на жену и любоваться ее робостью. Еще одна неожиданно открывшаяся че6рта ее характера, которая никак не была свойственна Киаре.

После легкого перекуса Андж пригласил меня в свой кабинет и дал ознакомиться с общим положением дел и финансами, которыми он располагал. Отложив толстую тетрадь в сторону, я посмотрела на мужа. Ситуация была плачевная. Магарианский выживал лишь за счет сбора налога с двенадцати деревень и продажи мяса и шерсти овец.

— Как видишь, моя девочка, я бы и рад заняться строительством, но пока не располагаю достаточными денежными средствами. Приданое частично пойдет на обновление твоего гардероба, а часть прибережем на рождение нашего первенца.

Андж так легко признавал моего ребенка своим, что у меня язык зачесался признаться ему о другой части наследства, но промолчала. Предстояла поездка в столицу и встреча с моим музыкальным коллективом. Да, если честно, пока не придумала. Как под пристальным вниманием главы тайной канцелярии Марвайского государства вывезти пятьдесят мешков неогранённых драгоценных камней? Снял Аргаир надзор с нашего особняка или нет — неизвестно. Незамеченными в дом можно пробраться. Но мешки — это не коробки спичек. Их не вынесешь, не вызвав уйму вопросов. Да и Мари с Агдой могут увидеть незваных гостей. Подумают, что воры в дом пробрались. Поднимут шум. А я возвращаться в Сарварс ни под каким предлогом не собиралась. Поэтому пока ломала голову. Кого отправить за добром? И как его вывозить?

И это я еще не призналась Анджу о моей сделке с Тавиром Ларским. Рассказать так и не решилась, оставила сюрприз на потом. Да и легкий перезвон серебряных колокольчиков, висевший на стене в виде бра, сообщил об ужине. Все мысли в моей голове мгновенно упорхнули, сосредоточившись на предстоящем кушанье. Подумала, что с таким аппетитом я быстро растолстею. Но тут же вспомнила, как меня чистило в дороге, махнула на талию рукой.

На ужин подали паштет из гусиной печени, овощной салат и запеченную рыбу с грибами в сметанном соусе. Не думала, что моя мечта отведать жареных карасей так быстро воплотится в реальности. Хотя филе белой рыбы было намного вкуснее. А на десерт нам предложили шарлотку.

Мужчины решили заменить третье блюдо на бокалы с вином, а леди от сладенького не отказались. Не знаю, как остальным, но мне пирог показался божественно восхитительным.

Едва мы закончили ужин, как прибыл гонец. Вручив письмо главе тайной канцелярии, мужчина, встав у входа двери, стал дожидаться ответа.

Сломав печать на конверте, канцлер пробежался взглядом по строчкам и, подняв голову, вздохнул с облегчением.

— Его Величество Даариан Тиарский поздравляет герцога Анджа Магарианского и графиню Киару Корхарт с заключением брачного союза.

Я присоединюсь к поздравлению. И благодарю молодую чету Магарианских за радушный прием в своем замке.

Склонив голову в признании, Тавир тут же выпрямился и поспешил покинуть обеденную залу. За ним последовал и вестник.

Мы проводили их взглядом и некоторое время стояли и не верили, что король так легко принял факт женитьбы Анджа. Но мы и предположить тогда не могли, как буквально через полгода Даариан резко изменит нашу жизнь.

Глава 8. Зарождение чувств

Слишком тревожным для герцога Магарианского было ожидание ответа от короля. И не за свою жизнь боялся Андж. Все восемнадцать лет он не жил, существовал.

С маленьких лет видел трепетные отношения между родителями. Отец чуть не с малолетства учил его: «Запомни, сын, женщины святы. А если носят под сердцем ребенка — сродни Богиням. Только они дают жизнь».

И Андж, не задумываясь, взял под свою защиту девушку, носящую под сердцем дитя, и при любых обстоятельствах защищал бы их. Даже ценой своей жизни. Его руки все эти дни были похожи на сильные, мощные крылья. Сам того не осознавая, лишь бросив взгляд на свою девочку, мгновенно мысленно расправлял над ней крылья. Защищал от любого врага и недоброго взгляда. Оберегал, лелеял, а заключив в объятия, прижимал к сердцу. Окутав теплотой и нежностью, качал свою воительницу в коконе зарождающейся любви.

В груди герцога горело от трепетных нежных чувств. Подхватив на руки Киару, задержал взгляд на ее губах алчущих поцелуев. И, внутренне предвкушая предстоящую жаркую сладостную ночь, понес жену в покои.

Раздавшейся из будуара супруги грохот разбудил Анджа. Открыв глаза, он напрягся. Окинул жадным взором спавшую жену. Она практически забралась на него. Положив голову на плечо, мирно посапывала. По хозяйски разместив свою стройную соблазнительную ножку на его ногах и обхватив торс рукою.

Подхватив одеяло, Андж бережно прикрыл их обнаженные тела. И сразу его накрыли воспоминания. Когда он перед третьим соитием поменял позу, Киара, прогнув спину, вымолвила: «Оказывается и в этом мире про Камасутру знают».

Его губы тут же разошлись в улыбке. На плече еще ощущался укус ее зубок. Но след от них она оставила когда они занимались совокуплением сидя. В те мгновения он не придал значения словам, слишком желал вновь оказаться в ней и наблюдать возбужденное состояние. Наслаждался за выражением ее лица, меняющегося при достижении пика удовольствия. Рассудить о ее словах было не сложно, и, судя по всему, под Камасутрой Киара подразумевала разные позы при соитии. Но вот что она имела в виду, говоря: в этом мире?

Услышав грохот в ванной и едва доносившееся из нее бормотание, Андж напрягся и стал думать. Кто так бесцеремонно мог вторгнуться в покои жены? «Леди Ярима не могла. Скромна и тактична. Агрис… высокомерна, закрыта и неприступна в своем коконе гордости. Слуги?».

Домыслить герцог Магарианский не успел. Дверь открылась, и в комнату впорхнула девушка. В полумраке можно было рассмотреть лишь общие очертания незнакомки. Проходя мимо кровати, она пробурчала: «И что за запах стоит в ваших покоях? Задохнуться можно. Видно, только и дожидались, чтобы Уана пришла, занавеси открыла и окна отворила».

Распахнув тяжелые гардины, девица повернулась и, сделав два шага к кровати, застыла с округлившимися глазами. Магарианский поразился ее вольности в обращении с женой. А вопрос, обращенный к нему, на некоторое время привел в замешательство.

— А вы кто такой? И что делаете в кровати леди Киары?

Увидев, как бойко девушка поставила руки в боки, Андж был уверен, что девица сейчас бросится защищать свою госпожу. И вытащит его из кровати. Смутиться или нет тому, что он голый, не знал. Но проверять не хотел. Сжал пятерней спрятанную под одеялом упругую ягодицу жены.

Киара приподняла голову и, приоткрыв глаза, полусонно посмотрев на него, спросила: — И то правда… мужчина! А что вы делаете в моей кровати!?