Бесплатный фрагмент - Времена Солнцелуния

День низвергнут, да воцарится ночь!

1 часть. Кадеты морской академии

Побывать на удивительном острове Тысяча голов мечтали многие мальчишки. Легендарные земли прославились ещё в былые времена благодаря отчаянным смельчакам, искателям удачи и приключений, или попросту пиратам, бороздящим просторы бескрайнего океана в поисках лёгкой наживы и устроившим здесь себе тайное надёжное убежище. Когда же золотой век пиратства подошёл к концу, рядом со старым фортом возвели одну из самых престижных морских академий здешнего света. Чести в ней обучаться удостаивались лишь представители высших слоёв общества, обладающие знатным происхождением, имеющие родственников на важных постах или полезные связи. Но случались и редкие исключения из правил.

Таким отступлением стал Чад. Мальчишка с детства грезил кораблями, но происходил из бедной семьи и не располагал ни высокородными корнями, ни титулованными покровителями. Благодаря работающей учительницей матери, он с братом обучился грамоте, но планировал пойти по стопам отца-моряка. Главе их семейства из-за полученной травмы пришлось оставить службу матроса, и теперь он промышлял рыбалкой, но не уставал вспоминать о своих приключениях в морских путешествиях. На этих байках, перемешанных на преувеличениях и откровенном вранье, и выросли его сыновья, мечтающие с ранних лет устроиться на корабль.

Только братья и не подозревали, насколько судьба будет к ним благосклонна. Однажды на рыбалке юношам довелось помочь пассажирам прогулочной ладьи, натолкнувшейся на рифы и терпящей крушение. Среди них оказались две близняшки-принцессы Солнечного королевства света. Правительница захотела вознаградить храбрецов за спасение дочерей, взяв их на службу в Янтарный дворец, ведь лучезарное семейство владело большим парком ладей, и на пристани постоянно требовались помощники.

— Мы счастливы быть вам полезными, — заявил тогда Чад королевским особам, неуклюже раскланявшись.

— Я дам вам знать, если понадобитесь, — ответил правитель, кивнув с отстранённой любезностью.

На самом деле король Маний вовсе не пришёл в восторг от предложения правительницы. Увидев в юношах угрозу для подрастающих впечатлительных дочерей, он вскоре убедил Аврору устроить их в элитные учебные заведения, желая под благовидным предлогом отправить подальше от королевства. И братья родом из простой семьи, не могли упустить хорошую возможность, ибо обучающиеся в подобных академиях кадеты очень быстро преодолевали карьерную лестницу и в будущем становились как минимум офицерами. Правда, с того момента пути везунчиков разошлись в разных направлениях, один решил связать свою судьбу с плавающим по морю кораблём, а второй — с летающим по звёздному пути.

Учебный год уже начался, поэтому братьев в академии отправили немедля. Всю дорогу до места обучения Чад прокручивал в голове последние слова короля на их единственной встрече, откровенно не понимая, почему от них так сквозило пренебрежением. Разве они не спасли его дочерей? «Мы им неровня, и всегда останемся для них людьми второго сорта», — с грустью юноша пришёл к неутешительным выводам.

По прибытии на остров Тысяча голов, Чада без лишних вопросов и экзаменов приняли в кадеты морской академии Глубинсториум. Несколько лет учёбы пролетели незаметно. Помимо физики, арифметики, геометрии, истории, иностранных языков и географии, юные воспитанники изучали астрономию и навигацию, пушечное дело и кораблестроительство. В привилегированном учреждении имелась уникальная возможность учиться у самых лучших, и там делились опытом управлять суднами лоцманы и капитаны в отставке, знающие толк в корабельных манёврах и военной тактике. Не обошлось без рисования и черчения, где кадеты учились наносить ориентиры на карту местности, а также фехтования и упражнения в верховой езде.

Но особенно Чаду не давались танцы, в отличие от своих сверстников из благородных семей, он не разучивал движения с самого детства, а потому чувствовал себя чрезмерно неуклюжим. Не сразу юноша вписался и в окружающую обстановку, ведь он так отличался от избалованных сынков богатых родителей, не знал тонкостей светских манер и будто разговаривал с ними на разных языках. К тому же Чад выделялся и внешне. Среди круглолицых лощёных курсантов с благородными чертами лица и по моде длинными волосами до плеч и ниже, раскосые карие глаза юноши и короткая причёска, едва прикрывающая уши и шею, смотрелись весьма экзотично. Ещё воспитанников смущала отпущенная волнистая чёлка кадета, скрывающая от окружающих не только его взгляд, но и мысли. Хотя юноша не походил наружностью и на собственных родственников, но отец объяснял, что его светлоголовый брат пошёл в родителей, а он — в прадеда.

Учителя отмечали у Чада превосходные успехи в учёбе, считая его сообразительным и целеустремлённым юношей, подающим большие надежды. А он понимал, другие кадеты за счёт высокого положения могли себе позволить не с первого раза сдать экзамены, для них всё равно уже припасли хорошую должность на корабле, но ему никакого снисхождения не полагается.

Даже наладив со временем хорошие отношения со сверстниками, Чад продолжал испытывать неловкость в общении. Тем для разговоров, не касающихся учёбы, находилось не так много, воспитанники из титулованных семей вспоминали дом и светские мероприятия, на которых юноша ни разу не был, хвастались романтическими историями и отпускали непонятные ему шутки. У него никак не получалось избавиться от чувства, словно он здесь чужой, а потому кадет часто предпочитал держаться обособленно.

Знатного рода курсанты же старались относиться к Чаду, как к равному, раз теперь у него имелся серьёзный покровитель, и лишь в случаях, когда юноша выставлял себя простолюдином, допускали лёгкие усмешки. А тот всё молча подмечал, понимая, что всегда будет отличаться от них. Но кадет и не хотел притворяться тем, кем не являлся, при этом не уставал благодарить судьбу за представившуюся возможность учиться в морской академии, воспринимая дальнейшую службу на корабле своим предназначением.

И вот настал последний год изучения основных дисциплин, после чего предстояла отработка практических навыков. Кадеты ждали очередного этапа с особым нетерпением. И сегодня на занятии по вязанию морских узлов, где их разделили на группы, они не смогли удержаться и не обсудить грядущие важные события.

— Вскоре нас всех распределят по боевым кораблям и отправят на год в плавание! — взбудоражено заявил курсант Бенджамин, цокнув языком.

— А там не пройдёт и несколько месяцев, как нам дадут назначение мичмана! — добавил шёпотом Джозеф, продолжая работать над якорным узлом.

«Скорее бы!» — подумал Чад, стараясь скрыть своё волнение от окружающих. Для юноши такое стремительное повышение по службе представлялось чем-то фантастическим. Ведь он совсем недавно вошёл в мир знатных людей и если бы не покровительство солнечных правителей, то на корабле ему бы пришлось начинать с самых низов, как детям из рабочих семей. Иерархия флота делила всех моряков на тех, у кого есть титулованное происхождение и тех, у кого его не было, причём их права и обязанности существенно отличались. И те и другие на судно вначале принимались юнгами. Только юноши, не имеющие дворянского происхождения, использовались в качестве слуг, они штопали мундиры и работали на кухне. Выходцы из аристократических кругов в тот же момент на верхней палубе обучались навигации и управлением кораблём, и уже в течение полугода становились мичманами, получая возможность помогать штурману определять курс и править судном. А в дальнейшем и вовсе в ускоренном порядке получали офицерский чин и могли претендовать на должность помощника капитана или его самого.

Продвижение по службе юнги, не имеющего знатной родословной, выдавалось не таким скоротечным. Через год они назначались моряками, тогда же получали более ответственную, но черновую работу: спускали и поднимали лодки, таскали грузы и занимались покраской корабля. Через три года службы на судне юноши переходили в разряд матросов, начинали заниматься ремонтом корабля с плотником и боцманом, а также нести вахту. Дойти же простолюдину до офицера и иных высоких должностей представлялось почти невозможным. Чад считал сложившееся положение дел великой несправедливостью. Юноша сам того не желая, одновременно испытывал презрение и восхищение к кадетам высокородных семейств.

— Слышали последнюю новость? — осведомился Кристофер. — Завтра к нам зачисляют новобранца. Очень важную персону!

— Конечно, теперь все разговоры ведутся лишь о его приезде, — согласился с ним Томас.

«К чему все эти сотрясения воздуха. Здесь и так куда ни глянь, одни титулованные персоны», — возмутился Чад.

— Они говорят о принце цунами! — пояснил Бенджамин, видя незаинтересованность кадета. — Слышал о нём?

«А шума-то, точно к нам пожалует король моллюсков», — язвительно подумал Чад. — «А тут всего-то, очередной именитый принц!»

— А должен был?

— Семейство цунами весьма могущественная династия, — поведал ему Кристофер. — Сейчас под их контролем находится много водных путей и территорий, и когда-нибудь они станут полноправными повелителями всех морей и океанов.

Чад не сдержался и закатил глаза, и, хорошо его длинная чёлка позволила подобную вольность.

— Зачем принцу цунами учиться в академии, раз он и так получит всё, чего ни пожелает? — почти прорычал Чад.

— Его в королевстве обучают самые лучшие учителя, — поделился секретом Джозеф. — А сюда он прибывает, желая присмотреться к нам, будущим офицерам и командирам кораблей.

— Совершенно точно! — кивнул Бенджамин. — Я тоже слышал, через год принцу цунами отец подарит его первый военный фрегат, а после окончания практических учений — целую эскадру кораблей! И тогда ему понадобится команда и среди них доверенные люди.

— Как раз последних он планирует найти в нашей академии среди курсантов! — закончил за него Томас. — Любому из нас может повезти!

Чад глянул на воодушевлённые лица приятелей. Низкорослые Бенджамин и Джозеф считались выходцами из семей потомственных морских капитанов и походили друг на друга внешне светлыми глазами и невыразительными чертами лица, хотя не являлись даже дальними родственниками. А вот рыжеволосые братья Кристофер и Томас вообще были племянниками короля одного из земных королевств. И сомневаться не приходилось, юноши знали толк в протежировании, ведь покровительство нужных лиц гарантировали им светлое будущее. Чад быстро осознал особую заинтересованность кадетов в прибытии загадочного новобранца: «Значит, они все захотят стать друзьями принца цунами, в надежде попасть к нему на корабль или в эскадру. А что же я?»

На следующий день для встречи важной персоны всех кадетов выстроили перед зданием морской академии. Чад так и не смог привыкнуть к непривычно вычурному строению основного корпуса с его классическим фасадом из колонн и огромным куполом, другие же воспитанники будто и не замечали ничего особенного вокруг. «Все они выросли среди подобной красоты и их уже не удивить», — предположил Чад, переведя взгляд на высокую часовню в правом крыле, находящуюся по соседству с обсерваторией для наблюдения за астрономическими явлениями.

На юношу же большее впечатление произвело вовсе не помпезное здание академии, а скрытый на задворках старый форт с каменными стенами и маленькими окошками. Правда, сейчас от строения остались лишь руины, зато раньше в нём жили настоящие пираты, и данное свидетельство придавало ему особую мистическую притягательность. Чаду за несколько лет обучения так и не удалось осмотреть сооружение, к развалинам никого не пускали дежурившие у его стен старшие курсанты, ссылавшиеся на опасность разрушения. Но на этом странности не заканчивались, и ученикам также запрещалось покидать территорию академии, и кадету до сих пор не доводилось погулять по острову Тысяча голов. А чтобы излишняя конспирация не показалась воспитанникам подозрительной, учителя ещё при поступлении предупреждали:

— Ограничения на посещение острова и разрушенного форта вводятся для вашего же блага. Ранее, когда их не существовало, многие молодые авантюристы без конца бродили по острову в поисках спрятанных пиратами кладов, забросив учёбу. Земли вокруг давно перерыли на несколько раз и никаких сундуков с драгоценностями и старинными артефактами не нашли. Но пытливые умы курсантов почему-то полагают, словно удача ждёт именно их. И год назад один из кадетов совершил подкоп под стены фонда, чуть не обвалив строение на свою голову! Прошу вас быть предусмотрительными и не нарушать установленные правила.

Но все запреты ещё сильнее распаляли любопытство молодых кадетов. И Чад не являлся исключением. Юноша мечтал побродить по райскому островку среди причудливых скал с многочисленными пещерами, пересчитать разбросанные по всей территории каменные головы, убедившись, что их действительно тысяча, забрести на песчаный пляж одной из бухт, искупаться в прозрачных водах океана, а потом совершить несколько подкопов и найти клад. Если его друзья воспринимали поиски сокровища скорее авантюрой и приключением, Чад видел в них возможность поправить финансовое положение.

— К тому же вам всё-таки представится случай осмотреть остров и поискать сокровища, — утешали учителя озадаченных курсантов. — В выпускной экзамен, который вас ожидает после года практики на корабле, включается занимательная игра по розыску клада. Уж можете мне поверить, она вам запомнится надолго.

Наконец, к кадетам вышел знаменитый новобранец в сопровождении руководства академии. Его представили принцем Ллиром. Несмотря на всю торжественность момента, юноша оказался одет подобно остальным ученикам в белую рубашку, брюки и камзол синего цвета с лацканами, отложным воротником и позолоченными пуговицами с якорем. «Ну вот, столько было разговоров, что я уже приготовился лицезреть повелителя глубин, появившегося на троне из морской раковины с трезубцем в руках», — Чад бы громко рассмеялся шутке, но посчитал время и место неудачными.

Правда, юноша вынужденно признал внешность принца примечательной, ведь кожу Ллира покрывала переливающаяся на солнце чешуя жемчужного оттенка. «Но в целом я более чем уверен, новобранец довольно посредственная личность», — в конце концов, решил Чад, ухмыльнувшись, ему претило, когда одному человеку доставалось слишком много внимания. А наследник цунами успел заметить усмешку на губах кадета. Никто раньше не выказывал такого неуважительного поведения в отношении него. Пострадавшее самолюбие Ллира всколыхнуло в нём гордыню и злопамятность, и он поклялся никогда не брать этого наглеца ни на свой корабль, ни в эскадру.

Но дерзкий юноша ещё удивил Ллира. В процессе совместной учёбы, Чад предстал пред принцем цунами как самый толковый ученик. Смуглый кадет выделялся умом и сообразительностью среди остальных воспитанников, и всё у него получалось лучше, чем у других: вязать канаты, рисовать карту местности, разработать тактику нападения или обороны, прокладывать на бумаге точный маршрут. А порой его подходы к решению сложных задач даже ставили Ллира в тупик неожиданной гениальностью. Притом способный кадет — единственный кто не старался угодить принцу цунами при любом удобном случае. Покуда остальные курсанты буквально выпрыгивали из сапог, желая услужить ему, Чад попросту игнорировал именитого наследника.

И вот не прошло и полугода, как Ллир захотел заполучить странного, но подающего большие надежды юношу не просто в эскадру, а на личный корабль. Столь непредсказуемого человека лучше было иметь среди союзников, чем соперников. Наследнику оставалось лишь дождаться подходящего момента, после чего посвятить Чада в собственные планы, переманив его на свою сторону.

Только Ллир слишком долго не решался на разговор. Когда же учителя предупредили о начале распределения кадетов на судна для прохождения практики, юноша понял, медлить дальше нельзя. В тот же день к пристани бухты морской академии причалило два корабля. Прослышав об их появлении, курсанты уже не могли думать ни о чём другом, и учитель сжалился над ними, закончив занятие пораньше.

— Кадет Ллир, — обратился он к принцу цунами — Мне доложили, пришёл подарок от вашего отца. Вы можете выбрать один из прибывших кораблей себе в качестве флагмана, который в дальнейшем возглавит ваш флот. На нём вы будете проходить и практическую часть обучения.

— Друзья, я приглашаю вас пройти со мной, — позвал кадетов из группы Ллир, смотря между тем на Чада.

Юноши быстрым шагом направились за принцем цунами, еле сдерживаясь, чтобы не броситься бегом. И на самом деле неподалёку от пристани на волнах покачивалось два судна.

— Невероятно! Это военные фрегаты? — Кристофер никогда не видел их ещё так близко.

— Справа трёхмачтовый корабль первого ранга. Феникс считается одним из самых крупных среди парусных линейных судов, — послышался голос учителя, оказывается, он последовал за кадетами и теперь с нескрываемым восторгом смотрел в сторону морского гиганта. — На нём сто тяжёлых пушек и восемьсот человек экипажа.

Курсанты знали, такие корабли называли линейными, ведь они в сражении обычно выстраивались в боевую линию. И судно на самом деле поражало огромными размерами.

— Феникс — самый крупный и красивый военный корабль из тех, что я когда-либо наблюдал! — пробормотал изумлённый Томас.

— А ты много их встречал? — язвительно уточнил Чад, вспоминая, как юноша рассказывал об отсутствии даже моря в их королевстве.

— Он первый, и я просто поражён! — ответил тот, разглядывая экстравагантные резные балконы в кормовой части судна.

Чада же больше заинтересовали приоткрытые квадратные боевые порты в корпусе корабля, как раз за ними располагались пушки. На выкрашенном в чёрный цвет судне они выделялись жёлтыми полосами. У Феникса порты размещались одновременно на трёх палубах-деках.

— А рядом Владычица морей — фрегат на шестьдесят пушек и триста членов экипажа, — учитель кивнул на судно меньшего размера, где орудия располагались лишь на двух палубах. — Изначально он использовался для сопровождения торговых кораблей, но потом его усовершенствовали под военные нужды, увеличив количество пушек.

Кадеты мельком глянули на старенький, но ещё находящийся в приличном состоянии фрегат, и сразу вернулись к обсуждению преимуществ гигантского корабля. А внимательный Чад тем временем заметил, как принц Ллир, наоборот, глаз не сводил с Владычицы морей. Поэтому услышав вечером от растерянных курсантов о странном выборе наследника цунами, он совсем не удивился.

— Принц Ллир предпочёл древний фрегат! — заявил шокированный Томас.

«Наверняка у него имелись на то причины…» — подумал заинтригованный Чад.

— Ничего не понимаю, почему он пожелал сделать главным кораблём своей армады старое корыто? — не унимался и изумлённый Джозеф.

Никто из кадетов так и не нашёл понятной причины странной избирательности принца цунами. А Чаду вечером представилась возможность прояснить для себя ситуацию. Когда он возвращался с прогулки по территории академии, то услышал чей-то оклик. Уже стемнело, и юноша торопился поскорее возвратиться в корпус, пока его не хватились, но повернувшись на голос, усмотрел в тени развалин заброшенного форта принца цунами, махающего ему рукой.

— Чад, иди сюда.

Ллир пересёк запретную черту, направившись во двор разрушенного строения, приглашая юношу последовать за собой.

— Сюда запрещено заходить кадетам, — предупредил его Чад, недоумевая, куда подевались нёсшие вахту курсанты.

Юноша осмотрелся по сторонам, не решаясь двинуться с места.

— Сегодня моё дежурство, — послышался ответ Ллира со двора строения. — Давай воспользуемся этим.

Не увидев подвоха, Чад направился за принцем на развалины форта, захватив с собой факел со стены и радуясь подвернувшемуся случаю побродить по его загадочным территориям. Он застал юношу посреди руин легендарного строения, от которых остался лишь один этаж. Длинные белёсые волосы наследника, собранные сзади лентой, светились в мерцании луны, придавая хозяину схожесть с приведением.

— Ты наверняка слышал о том, что раньше остров тысяча голов принадлежал пиратам, — уточнил Ллир у Чада обернувшись.

— Да, а форт построил их предводитель по прозвищу Трёхглазый демон.

— В золотые века пираты считали расположение острова просто идеальным, — продолжил принц цунами. — Здесь неподалёку проходил крупный торговый путь, по нему плавало множество кораблей, груженных разнообразным товаром. Они на них нападали, а всё награбленное свозили сюда.

Чад с интересом слушал Ллира, его всегда привлекала тема пиратства, к тому же он тайно восхищался отчаянными охотниками за сокровищами. А благодаря историям отца научился их отлично пародировать.

— Тут разбойники образовали целое поселение. И рельеф острова гарантировал им безопасное убежище, — с воодушевлением вещал наследник, — ведь попасть на него до сих пор можно только через южную гавань, где сейчас построен причал академии. А со всех остальных сторон его окружают неприступные скалы. Хотя ты, вероятно, думаешь, кто бы в здравом рассудке решил напасть на остров, пользующийся дурной славой и полный опасных головорезов?

Но принц цунами и не предполагал, насколько Чад благодаря отцу осведомлен по теме пиратства.

— Пираты не были такими бандитам, какими теперь их изображают, — не согласился юноша с наследником. — Я знаю, их ряды пополнялись моряками и офицерами, оставшимися не у дел в межвоенные периоды. Также не принято говорить вслух и о знатном происхождении их предводителя — Трёхглазого демона.

— Они всё равно являлись разбойниками, — настаивал Ллир, не привыкший к возражениям. — Алчными людьми, жаждущими исключительно обогащения.

— Некоторых на путь морского разбоя толкала бедность, — настаивал Чад, сам сталкивающийся с подобной напастью. — В пираты шли и искатели приключений, среди них даже встречались знаменитые исследователи и путешественники.

— Ну, хорошо, одни — добивались славы или просто остались без работы, вторым — надоела нищета, но большинство представляло собой отбросы общества — скрывающиеся от правосудия воры, убийцы и любители быстрой наживы, — сверкнул глазами цвета разбушевавшегося прибоя Ллир. Но следом снисходительно добавил: — Хотя я вынужден признать, век назад пиратство не воспринималось постыдным занятием, насколько бы низменные цели оно ни преследовало.

— И, насколько мне известно, один из их главарей пользовался покровительством королевства цунами, — как бы невзначай Чад напомнил принцу о взаимоотношениях его семьи с бандой разбойников.

— Правда, — Ллир пожал плечами. — Пиратов мечтали истребить многие королевства, ведь грабежами те наносили им существенный урон. И после очередной такой атаки на их остров, бандиты обратились за защитой к моему семейству. Предки заключили Каперский договор с Трёхглазым демоном, по нему он уже на законных основаниях мог нападать на корабли наших противников, но притом обязался не трогать суда королевства цунами.

— Очень предусмотрительно с вашей стороны.

Чад припомнил, как его отец упоминал о прозвище бывшего правителя цунами, именуемым в народе Королём пиратов. И про себя определил: «Разбойники промышляли грабежом, а королевство цунами не только поощряло их действия, но и наживалось на этом, забирая свою долю добычи по условиям договора. Так чем же предки Ллира отличались от пиратов?»

— Но Трёхглазый демон соблюдал соглашение до тех пор, пока считал его выгодным, — принц цунами перешёл к неизвестному Чаду отрывку истории. — Однажды ему поручили напасть на торговое судно, идущее с востока. На борту находились настоящие сокровища и все добытые богатства, кроме единственной вещи, разбойнику разрешили забрать себе. А он не выполнил свою часть сделки.

— И с каким удивительным артефактом бандит не в состоянии был расстаться? — Чад затаил дыхание, и даже пламя на факеле в его руке перестало дрожать.

— Мои предки хотели вернуть себе старую фамильную реликвию нашего семейства, украденную у нас в давние времена, — осторожно проговорил Ллир.

Чад вдруг задумался: «Отчего принц разоткровенничался со мной? Что за цель он преследует? Неужели чего-то хочет от меня? Но мне совершенно нечего предложить именитому наследнику…» А вот Ллир полагал по-другому.

— Предатель нарушил договорённость и присвоил себе дорогую для моего семейства вещь, — разошёлся принц цунами. — И мы до сих пор не оставили затею о её возвращении.

— Но с тех пор прошло так много лет… — засомневался Чад. — Разве Трёхглазый демон промышлял не сотню лет назад?

— Мой отец уверен, он спрятал компас где-то здесь, — повысил голос Ллир, затронув болезненную тему. — У него не было иных возможностей. После того как стало известно о его обмане, мой предок отправил сюда целый флот кораблей. Они окружили остров, потребовав пиратов сдаться по-хорошему.

Затем наследник прервался, видимо, обдумывая, что можно говорить дальше, а о чём лучше промолчать.

— Выходит, компас он не отдал? — решил Чад.

— С чего ты взял, будто я имел в виду компас? — насторожился принц цунами.

— Ты сам сказал.

— Разве? — с досадой переспросил Ллир, он и не заметил, как проболтался. — Правда, бандит не вернул компас, вместо этого затеяв с моим предком игру. Он спрятал его на острове с другими своими сокровищами, оставив подсказки, где искать. Только король цунами не пошёл у него на поводу, и приказал захватить пиратский форт. В столкновении Трёхглазый демон погиб, так и не успев открыть местонахождения артефакта.

— Ты думаешь, реликвия всё ещё зарыта на острове? — с сомнением уточнил Чад.

— Именно! — без промедления ответил Ллир. — Хотя основную часть земель вокруг перерыли вдоль и поперёк, осталось много неисследованных мест. Одних пещер здесь знаешь сколько?

— А в форте хорошо всё обыскали? — спохватился Чад, оглянувшись вокруг.

Пройдя несколько шагов вглубь, юноша обнаружил во дворе строения старый забитый досками колодец и загадочную каменную голову, доходящую ему до пояса. Черты лица скульптуры из светлого известняка в мерцании факела показались Чаду слишком зловещими.

— Тут осмотрели всё в первую очередь, — огрызнулся Ллир. — И, между прочим, даже нашли карту местности с подсказками Трёхглазого демона.

— Ничего себе! — Чад ощутил сильное волнение, ведь раз была карта, значит, имелся и клад.

— Кстати, в академии по её копии проводят игры в конце корабельной практики, — признался принц цунами. — Но карта составлена чересчур мудрёно, поэтому никому до сих пор не удалось приблизиться к разгадке местоположения пиратского сокровища.

— Поверить не могу! — не нашёл иных слов Чад, а Ллир воспринял их слишком буквально.

— Хочешь её увидеть? — обратился он с вызовом к Чаду и, не дождавшись ответа, достал из-за пазухи бумажный свиток, развернув его на каменной голове.

Чад подсветил факелом нарисованную от руки карту, и Ллир как-то странно посмотрел на огонь. Она оказалась совсем небольшого размера, но, тем не менее на ней уместилось изображение целого острова, покрытого зашифрованными обозначениями. Но вскоре принц цунами свернул свиток, убрав с глаз долой, и пламя в факеле его собеседника затрепетало, заставив зашевелиться тени на стенах древнего форта. Впечатлительному черноволосому юноше сразу померещилось, будто за ними наблюдают причудливые фигуры — призраки ранее обитающих здесь пиратов.

— Через год мы с тобой вернёмся на остров с морской практики на корабле, и ты тоже сможешь испытать удачу. Поможешь мне отыскать компас, Чад, и я в долгу не останусь. Причём все сокровища достанутся тебе, — разоткровенничался Ллир. — А пока что на следующей неделе я отправляюсь в плавание на Владычице морей и тебе предлагаю составить мне компанию.

Ну вот, принц цунами, наконец, сообщил Чаду о своих намерениях, хотя и не раскрыл всех планов.

— Я буду счастлив быть тебе чем-то полезным, — с охотой отозвался Чад, он и не заметил, как быстро Ллир успел завоевать его расположение.

А ведь юноша почти год держался принца стороной, считая его высокомерным гордецом. «Значит, я ошибался, и наследник именитой династии не такой уж и выскочка!» Но перед уходом Чада, Ллир снова обратился к нему:

— Отлично, тогда я дам знать, как ты мне понадобишься.

Последние слова окатили кадета ледяной водой. «Какой я глупец», — корил себя Чад по дороге до академии. — «Вообразил, словно Ллир предложил мне не работать не него, а дружбу». Кадета захлестнуло знакомое чувство разочарования, подобное тому, что он испытал при встрече с королём Солнечного королевства несколько лет назад. «Я ему неровня и никогда ей не стану, даже если получу звание офицера или капитана его корабля».

Вернувшись в комнату, Чад поспешно схватил перо и принялся сосредоточенно выводить на бумаге запомнившееся ему обозначения. Вскоре на ней появились очертания острова — юноша по памяти воспроизвёл карту Трёхглазого демона. Отложив, наконец, перо, кадет разозлено сверкнул глазами из-под длинной чёлки:

— Но я не собираюсь ждать, пока вам понадоблюсь, принц Ллир. Да, я ниже вас по положению, но, представьте себе, имею чувство собственного достоинства!

На следующей неделе первым с бухты академии в море отчалил военный корабль Феникс. Когда же принцу цунами доложили, что на его борту отправился в плавание и Чад, он отказался верить услышанному:

— Невозможно! Кто отдал распоряжение?

— Курсант сам попросился проходить практику на Фениксе, и мы не смогли отказать нашему лучшему воспитаннику! После вас, естественно… — заверил принца учитель. И добавил уже более доверительным тоном: — Просились и другие кадеты, но за Чада поручились правители Солнечного королевства света!

Ллир нахмурился, и не заметил, как начал скрипеть зубами от постигшего его разочарования. Принц привык всегда получать желаемое, и у него не вышло вообразить ни одной причины, почему Чад оставил без внимания его предложение. У юноши даже возникла мысль, нагнать Феникс на Владычице морей и потребовать от кадета признание. Но, несмотря на уязвлённую гордость, принцу придётся дожидаться объяснений целый год, раз именно столько будет длиться их с Чадом практика на разных суднах.

Никогда ещё Ллир не встречал настолько умного, находчивого, храброго и хитрого соперника, а ведь спустя год корабельной практики всем курсантам предстояло принять участие в игре по поиску клада старого пирата Трёхглазого демона. Наследник считал себя обязанным победить, но призрак разбойника затаил обиду на его семейство, поклявшись никогда не подпускать их к таинственной реликвии в сокровищнице, поэтому принцу никак было не обойтись без содействия одарённого кадета. Но захочет ли Чад ему помогать, узнав о загадочном компасе чуть больше?

Жизнь на корабле оказалась совсем не такой, как представлял себе Чад, но тот ни разу не пожалел о решении посвятить жизнь морскому делу. Первые полгода он служил юнгой и набирался опыта, находясь на верхней палубе рядом с мичманом. И тот остался очень доволен способным учеником, схватывающим всё на лету. Некоторое время Чад штудировал морское дело, параллельно работая с навигационными приборами, а через шесть месяцев и сам стал мичманом, после чего ему уже пришлось совмещать обучение с выполнением корабельных работ. Юноша не только нёс вахту, ставил паруса, но и руководил личным составом судна, и даже успел побывать в сражении, где ему поручили командовать батарейными расчётами. Конечно, практика на настоящем военном корабле не шла ни в какое сравнение с учёбой в стенах академии.

На Фениксе Чаду очень повезло сдружиться со старшим помощником капитана, обучающего его управлять судном. Кайл считался редчайшим исключением из правил, так как добился высокого положения на корабле собственным умом и трудом, не имея ни благородного происхождения, ни знатного покровителя. Тридцать лет он шёл к своей должности и получил её, благодаря опыту, сообразительности, хитрости и наглости, но мечтал продвинуться до капитана.

Кайл сразу взял под покровительство мичмана Чада, увидев в нём себя в молодости. Ему нравилось болтать с юношей на различные темы, и однажды в доверительном разговоре, помощник не заметил, как взболтнул лишнего:

— Ну вот, ты мне скажи, Чад, откуда такая несправедливость. Я бо́льшую часть жизни работаю на кораблях и заслужил повышение до капитана хотя бы за боевые заслуги. Но последние годы на эту должность в нашем флоте проходят лишь юноши со знатным происхождением или связями. Слышал, тебе тоже покровительствует важное лицо, и нисколько не удивлюсь, когда и ты меня опередишь.

В голосе Кайла звучал сарказм, и тонкие губы на осунувшимся лице он скривил в подобие улыбки, но в его глазах навыкате, окружённых паутиной морщин, притаились недовольство и обида. И Чад прекрасно понимал чувства помощника капитана.

— Если всё так обернётся, — ответил ему юный мичман, — то я не соглашусь ни на какого другого помощника капитана, кроме вас.

— Смотри, у меня хорошая память, и я напомню тебе о данном обещании, — хитро улыбнулся Кайл, держа длинный нос по ветру. — Очень скоро тебя ждёт экзамен на звание офицера и игра по поиску сокровищ. Сдаётся мне, именно ты сможешь отыскать клад Трёхглазого демона. А по правилам тот, кто его найдёт, получит приличное состояние и должность капитана на одном из кораблей, принадлежащих королевству цунами.

— О-о-о, я понятие не имел о столь высокой награде, — удивился юноша.

— А возможно, и сам наследник возьмёт тебя на свой флагман Владычица морей? — разошёлся Кайл, пока ветер играл с его треуголкой, пытаясь сорвать с головы и выбросить за борт.

— На старенький фрегат? — усмехнулся Чад, привыкший нести службу на крупном линейном корабле.

— Его судно не так просто, как кажется… — загадочно проговорил помощник капитана, убирая выбившиеся на ветру чёрные кудрявые волосы под треуголку.

— Правда?

— Как-нибудь я поведаю тебе нечто интересное, — пообещал Кайл, перейдя на шёпот.

Но к разговору о Владычице морей они вернулись нескоро. Время службы на корабле продвигалось в стремительном темпе. За год Феникс успел побывать на разных континентах и на территории других королевств. Чад никогда раньше не видел так много удивительных мест, не встречал настолько непохожих по внешности жителей и даже вообразить не мог до такой степени экзотичной природы. Юноша почувствовал себя смелым путешественником и к спокойной жизни на берегу уже возвращаться не хотел. Жажда приключений захватила его душу, а глубокие воды пленили сердце.

Мичман представлял себя отважным героем — покорителем морей и океанов, бороздящим бескрайние просторы, храбро сражающимся с сильными штормами, со стойкостью преодолевающим опасные мели и острые рифы, похожие на зубы глубоководных чудовищ. Каждый день, стоя на раскачивающийся палубе корабля, Чад чувствовал на лице дыхание океана, состоящее из порывов свежего ветра и брызг солёных волн, и ощущал себя по-настоящему свободным.

Феникс стал для юноши родным домом, и за период службы он изучил его вдоль и поперёк. А с тех пор как Чаду начали поручать работу помощника штурмана, площадка рулевого превратилась в самое любимое место на судне. Там он помогал штурману управлять кораблём, следуя намеченным курсом. К тому же в его обязанности входило присматривать за тремя мачтами и парусами на них, сообщая о возникших проблемах, и следить за правильным выполнением матросами команд.

Расхаживая по палубе в мундире, Чад чувствовал себя важным человеком на борту. И большая часть команды относилась к юноше с доброжелательностью и почтением, понимая, что перед ней будущий офицер. Но не обходилось и без оценивающих взглядов, ожидающих промахов и ошибок новичка, и, конечно, всегда были желающие посплетничать и пообсуждать истинное происхождение молодого мичмана в тёмных закутках кубриков.

Сам юноша жил в каюте, но ему дозволялось прибывать и питаться в офицерских кают-компаниях. При этом он не позволял себе зазнаваться и не брезговал спускаться и на нижние ярусы судна, где обитали остальные члены команды. Там на батарейных палубах матросы располагались на ночь, подвешивая койки из парусины между орудиями.

К неприхотливой пище на корабле Чад тоже недолго привыкал, раз дома его не баловали изысканной едой. На службе кормили солёной говядиной и свининой, вяленой рыбой, овощами с лимонным соком, овсяными хлопьями, горохом и маслом. Однако питание разных чинов немного отличалось. Когда обитатели нижней палубы боялись сломать зубы о каменные галеты и зажимали носы при поедании солонины, которая через несколько месяцев в море приобретала зеленоватый цвет и ужасно зловонный запах, командование судна могло себе позволить свежее мясо и печенье.

Высшие чины ещё до отплытия закупали на борт за собственные средства домашних животных и птиц. Гусей, кур и кроликов держали во время плавания в загоне, а овцы, козы и телята гуляли прямо по палубе, ожидая своей участи стать чьим-то обедом или ужином. А Чаду благодаря дружбе с помощником капитана удавалось изредка угоститься настоящим чаем из серебряной посуды, а не просто водой с ромом из медной, как всем матросам.

Хотя они находились посреди огромного океана, питьевая вода на борту считалась на вес золота. Её хранили в железных оцинкованных бочках, где она не портилась до полугода, затем становилась непригодной для использования, и требовалось возвращаться на сушу, пополнять запасы. Правда, изредка, при попадании в зону ливней, получалось раздобыть воду и в плавании. Но за год судно Чада лишь дважды встречался с сильными штормами. В эти моменты неистовая гроза, шквальный ветер и проливной дождь объединяли свои силы, превращая океан в разъярённое морское чудовище, пытающееся гигантскими волнами-щупальцами опрокинуть военный корабль, будто маленькую деревянную щепку.

К тому же после первого знакомства с бушующей стихией в море, Чаду начали приходить во сне странные видения. В них он подобно наследнику цунами умел управлять силой волн. Или ему удавалось попасть в грёзы Ллира, ведь часто в них доносились проклятья разгневанного наследника в его адрес.

Между тем однажды, пытаясь обойти стороной эпицентр мощного шторма, Феникс повстречался с фрегатом, плывущем под флагом королевства ветра.

— Пиратский корабль! — посмотрев в подзорную трубу, объявил помощник капитана.

— Вы уверены? Я думал, их почти не осталось в нашу пору, — юноша намекал на флаги дружественного королевства. — Может простое торговое судно?

В ту же минуту мимо них шёл корабельный доктор. Услышав о разбойниках, он остановился и с опаской поглядел на незнакомое судно.

— Несмотря на то что золотой век пиратства давно закончился, отдельные их представители, не особо могущественные, всё ещё продолжают бесчинствовать на разных территориях. И пусть тебя не вводит в заблуждение флаг королевства ветра, — уверенно заявил Кайл. — Пираты умнее, чем принято считать. Обычно они пытаются сблизиться с другим кораблём, выдавая себя за судно союзника. Им выгодно, когда жертва до последнего не догадывается об их истинных намерениях.

— Но как вы тогда определили в них пиратов?

— Увидел в трубу их предводителя. Свирепый пёс раньше служил со мной на корабле, но только его уличили в воровстве, сбежал. Перед побегом пройдоха клялся в невиновности, говорил, оклеветали.

Чад вспомнил о наказаниях, применяемых на борту, свидетелем которых он стал во время плавания. За невыполнение своих обязанностей, оскорбление или пьянство матросов пороли плетью, а за уличение в воровстве подвергали исправлению голодом, заковывая провинившихся в кандалы и кормя хлебом и водой.

— А потом до меня дошли слухи, — признался Кайл. — Бросив службу, он занялся разбоем. Вот так встреча!

— Бандиты нападут на нас? — всполошился доктор, ожидая распоряжения готовиться к бою.

Пиратский корабль держался на значительном расстоянии от Феникса и не предпринимал никаких попыток сблизиться, но и в этом случае Чад ощутил вполне объяснимую тревогу. Одно радовало — опасность попасть в шторм миновала, разбушевавшаяся стихия прошла стороной, дождь почти закончился, волны уменьшились, и ветер пошёл на убыль.

— Не бойтесь, друг мой, — обратился к доктору Кайл. — Сейчас они не нападают на военные корабли, предпочитая в качестве жертв мелкие и средние торговые судна. Пираты — не глупцы и понимают, здесь они не найдут дорогих товаров, а встретят их пушки и матросы, хорошо обученные бою и готовые дать весомый отпор.

— Но у них тоже есть пушки! И разве морские разбойники не прославились отчаянным бесстрашием и жестокостью. Кто знает, чего от них можно ожидать? — глаза доктора забегали от испуга.

— Согласен, раньше в золотой век пиратства встречались опасные разбойники, но в нашу пору, бандиты уже совсем не те, — рассмеялся помощник капитана. — Хотя они продолжают распускать байки про свою неустрашимость и лютое зверство, желая остаться в умах людей опасными головорезами с дурной репутацией. Но я лично знаком со Свирепым псом, он весьма предусмотрителен и совсем не из разряда храбрецов. А что касается стрельбы из пушек, морские грабители нынче предпочитают использовать иную стратегию боя.

— Какую же? — заинтересовался Чад.

— В былые времена перед слабым противником они вывешивали пиратский флаг на корабле, и часто те предпочитали сдаться сами без боя, — помощник капитана с упоением рассказывал про морских бандитов, и Чаду даже показалось, будто в его голосе проскользнуло восхищение. — А к более сильному неприятелю они старались подойти поближе, выдавая себя за союзников. После чего открывали огонь из пушек, стремясь повредить рангоут и такелаж, а когда судно теряло управляемость и снижало ход, пираты шли на сближение и приступали к абордажу.

— Кошмар!

Лицо корабельного доктора сначала побледнело, следом позеленело, а затем он кинулся к борту судна, где свесился вниз, угрожая свалиться в воду. Наслушавшись устрашающих историй старшего по званию, бедолага испугался нападения пиратов, нервы его не выдержали, и обед запросился наружу. Чад же припас канат, готовясь кинуть конец несчастному доктору, если он всё-таки по неосторожности упадёт за борт.

— Нынче морские разбойники в редких случаях решаются палить, — усмехнулся Кайл. — Так они могут повредить ценный груз и судно, которыми желают завладеть, чтобы продать в ближайшем порту. Им проще обманным путём приблизиться к заведомо слабому противнику, пойти на абордаж и рукопашную схватку.

Едва пиратский корабль отдалился от Феникса, Чад испытал разочарование от несостоявшейся встречи с разбойниками. А помощник капитана вдруг поменял тему:

— Помнишь, я обещал поведать тебе про старый фрегат принца цунами?

Чад насторожился, лишь сегодня он вспоминал спесивого юношу.

— Судно раньше принадлежало пиратам, — загадочно заявил Кайл. — А точнее, Трёхглазому демону!

— Немыслимо! — вырвалось у Чада. — Ведь тогда фрегату должно быть сто лет. Но срок службы кораблей на флоте во много раз меньше… Как его удалось сохранить в таком хорошем состоянии?

— Здесь и начинаются загадки, — помощник капитана огляделся по сторонам, желая убедиться в отсутствии подслушивающих матросов, а, усмотрев стонущего у борта доктора, перешёл на шёпот. — История фрегата обросла толстым слоем легенд, словно днище корабля моллюсками, поэтому сейчас сложно разобраться, где правда, а где вымысел.

Насторожившийся Чад замер, стараясь не пропустить ни единой важной детали, его тёмные глаза из-под длинной чёлки не сводили взора с говорящего Кайла.

— Поговаривают, Трёхглазый демон настолько обезумел, что перестал довольствоваться званием самого могущественного пирата золотого века, решив стать хозяином всех морей и океанов на свете.

— Но разве это возможно?

— Ты же знаешь сказ про тришула Глубинного владыки? — помощник капитана напомнил про старое, как мир, предание. — Там говорится, кто найдёт его трезубец, тот и получит власть над всеми водами и его обитателями. И в придачу присвоит утонувшие в глубоких пучинах сокровища.

— И вы верите в подобные сказки?

— А ты сам посуди. В предании сказано, трезубец можно отыскать с помощью четырёх предметов: прошедшего посвящение в великом водовороте корабля, компаса диавола Дрёма, локона Водяной нимфы и глаза Морского дьявола. Если Морским дьяволом называют злые силы в океанских глубинах нашего света, то диаволом Дрёма — на водных просторах царства сновидений. А теперь вернёмся к Трёхглазому демону. Когда пирата сразили в бою представители цунами, напавшие на его форт на острове Тысяча голов, на принадлежащем ему корабле Владычица морей обнаружили судовой журнал с занимательным содержанием. Описывая в нём одно путешествие, разбойник утверждал, будто нашёл великий круговорот и прошёл в нём посвящение своего фрегата.

— Думаете, там отражены реальные события?

Безусловно, Чад слышал о существовании страшных круговоротов в морях и океанах, по неосторожности суда попадали в них во время шторма, но уже не выбирались обратно.

— Вдруг ему и впрямь удалось пройти посвящение в водовороте? — предположил Кайл. — Это послужило бы отличным объяснением, откуда у его фрегата мистические свойства…

— Считаете, потому Владычица морей так хорошо сохранилась даже через сто лет службы? — принялся гадать Чад.

Но внезапно их беседу прервал стон, и, обернувшись, они обнаружили ползущего на четвереньках в каюту доктора. Сегодня помощь требовалась самому несчастному, и они поспешили позвать матроса.

— Именно! Но не только! — спустя несколько минут продолжил Кайл. — Поговаривают, вражеские ядра отскакивают от корпуса фрегата, не причинив вреда, вспыхнувший на борту огонь сразу гаснет, а штормы обходят стороной.

— Морской дьявол! — выругался Чад, не сдержавшись, его осенило, наконец, почему Ллир выбрал старенький фрегат в качестве флагмана, а не большой новый линейный корабль. — Принцу цунами подарил Владычицу морей король-отец, и он предлагал мне там проходить практику, но я предпочёл Феникс.

— Ты отказал наследнику самой влиятельной морской державы? Отчаянный парень! — засмеялся Кайл. — После гибели Трёхглазого демона фрегат забрали себе представители цунами. О нём было ничего не слышно сотню лет, и вот он объявился. Неспроста всё это.

— Ллир намерен отыскать на острове Тысяча голов клад, — Чад вспомнил слова наследника. — И вернуть семейную реликвию — компас.

— Тогда всё сходится, — обрадовался помощник капитана. — Принц заполучил у отца фрегат пирата, надеется найти устройство для определения сторон света, затем ему останется раздобыть лишь два артефакта и можно отправляться на поиски трезубца Глубинного владыки.

— Ллир слукавил, называя компас семейной реликвией, он никогда им не принадлежал, — Чад совсем не удивился. — Получается, наследник хочет найти артефакт из древнего предания?

— Давно ходят слухи, будто королевство цунами разыскивает предметы из легенды. Раньше их представители обещали щедрую награду тем смельчакам, кто пройдёт посвящение корабля в большом водовороте, но только Трёхглазому демону удалось это осуществить, остальные бесстрашные храбрецы канули в безызвестность. А сейчас подкупают высокой должностью кадетов академии для поисков клада с компасом.

— Почему они сами не ищут?

— Без понятия, — Кайл отвёл глаза, словно недоговаривал. — Но если тебе всё-таки доведётся попасть на фрегат Владычица морей, имей в виду, вся его команда состоит из весьма подозрительных личностей.

— О чём вы?

— Сборище авантюристов и любителей наживы, — заверил Кайл, также умолчав, что он тоже пытался устроиться на роковое судно, но свободных высоких чинов не осталось. — Все они наслышаны об уникальности фрегата и хотят отправиться с принцем за сокровищами, мечтая чудовищно разбогатеть и сыскать великую славу.

Ещё неделю после разговора с Кайлом Чад ходил в раздумьях. А узнав о скорой остановке судна вблизи острова Спящего дракона королевства ветра, попросился на берег.

— Мы возьмём тебя с собой в Ветреный замок, познакомишься с правителями, — пообещал Кайл. — Между прочим, вскоре к нашей команде на борту присоединится принц ветра. Капитан получил распоряжение доставить его в королевства цунами.

Через пару дней показалась долгожданная земля. Едва корабль бросил якорь неподалёку от берега, несколько членов экипажа пересели в присланную правителями ветра ладью, поплыв на ней по реке вглубь континента. Вскоре они прибыли на остров с холмистым рельефом местности, заросшим пышной бархатной растительностью. Кайл обратил внимание Чада на скалистые наросты на самом высоком хребте, похожем на спину спящего дракона. Именно там располагался Ветреный замок из серого камня с изящными башенками.

Построенное на вершине холма сооружение находилось у самого края пропасти, и содержало множество смотровых террас и балконов, открывающих завораживающий вид на местные просторы, в чём Чад смог убедиться уже изнутри. А окна замка почти никогда не закрывались, отчего в его просторных залах наблюдался постоянный сквозняк. Причём в части коридоров движение воздуха пребывало таким сильным, что сдувало с ног. И юный мичман даже удивился, как слугам удаётся там перемещаться: «Наверняка часто им приходится идти не в запланированное место, а куда понесёт ветер».

В тот же вечер на званом ужине гостей представили правителям. Чад раньше ещё не имел удовольствия пробовать настолько изысканных блюд, а помощник капитана не нашёл на столе ни одного кушанья из птицы. Зато всё внутреннее убранство трапезной, да и остального замка: росписи, гравюры и изысканная резьба были выполнены в едином растительном стиле с детальным изображением на них всевозможных пернатых, без сомнения, почитаемых в королевстве ветра.

Молодому мичману довелось сидеть за столом с принцем Ойвиндом и его сестрой Вэрой. Юноша выглядел младше Чада на пару лет, а девушке, вероятно, едва минуло пятнадцать. Королевские дети обладали утончённой внешностью и демонстрировали светские манеры, но оказались просты и приятны в общении.

— Уже завтра мне велено отправиться с вами в плавание, — протараторил принц Ойвинд Чаду, импульсивно размахивая руками, отчего воланы на его манжетах разлетались в разные стороны. — Но вынужден признаться, я не сильно люблю морские путешествия. Вместо раскачивающейся палубы плывущего по волнам корабля я бы лучше предпочёл резвую спину несущегося по холмам коня.

— А я, наоборот, мечтаю о морских приключениях, — вздохнула принцесса Вэра, хлопая длинными ресницами. — Но отец не отпускает меня с тобой в плавание.

— И вовсе не потому, что девицам на борту не место. Вэра не относится к обычным принцессам, она повелительница ветров, — Ойвинд решил пояснить Чаду, чем вызван отказ короля. А дальше обратился к барышне: — Ты сможешь выйти в море, дорогая сестра, достигнув совершеннолетия. А сейчас тебе остаётся лишь довольствоваться короткими поездками на ладьях в сопровождении.

Девушка снова испустила вздох, ведь совершеннолетия она одновременно ждала и боялась. С одной стороны — ей станут доступны морские путешествия, но с другой — ждёт предложение о замужестве от Ллира. Представители принца цунами давно уведомили правителей ветра о намерениях юноши, и те посчитали его отличной партией для единственной дочери. Только Вэре совсем не нравился именитый наследник, чешуйчатой кожей напоминающий рыбу. Благо родители пообещали не настаивать на своём выборе, и дать ей самостоятельно принять решение. Но это не мешало им принимать Ллира по несколько раз в год в Ветреном замке и при любом удобном случае в разговоре с ней упоминать многочисленные достоинства принца благородных кровей.

Между тем пока наследник гостил у них в королевстве, девушка не замечала, от него проявления особого интереса к собственной персоне, точно его к замужеству склоняли правители цунами. Да, он подолгу мог любоваться её развивающимися на ветру волосами, и даже просил подарить прядку на память, чтобы поместить в медальон, а она отказала, но в остальном отношении Ллир держался с барышней подчёркнуто холодно.

— Брат, попроси отца завтра разрешить мне проводить тебя в плавание. Я так хочу побывать на военном корабле! — умоляющим голоском проговорила сестра, при этом кидая любопытный взгляд на гостя.

Бесспорно, девушку впечатлила необычная внешность высокого молчаливого юноши в форме. Весь вечер барышня пыталась разговорить мичмана, и рассмотреть, какого цвета у него глаза, но его длинная чёлка и плохое освещение в зале препятствовали её намерению. Когда же принцессе надоело гадать, она тряхнула головой, и очередной поток ветра не только отбросил за спину каштановые локоны барышни, но и умышленно сдул волосы со лба загадочного гостя. «У него карие глаза!» — улыбнулась занимательным мыслям Вэра. — «Почти чёрные, словно крыло ворона».

— Позвольте тогда мне вам обоим показать корабль, — попросил Чад, демонстрируя доброжелательность.

Юноша провёл рукой по шевелюре, но очередной порыв ветра опять смахнул ему волосы со лба.

— Очень любезно с вашей стороны, — обрадовалась девушка, добившись, наконец, внимания таинственного гостя к собственной персоне и возможности смотреть ему в глаза.

Чад кивнул в ответ, отметив про себя занимательную особенность Ветреного замка. В трапезной, где они собрались за столом для ужина, преобладал ужасный сквозняк, словно настоящим хозяином здания являлся ветер, а не правители. Порывистые потоки воздуха блуждали по помещению, всячески досаждая гостям, трепля края их одежды и взлохмачивая волосы, но не задували свечи в канделябрах, и в основном держались возле юного принца и его сестры, подобно преданным собакам. Наблюдая, как находящиеся в постоянном движении шелковистые локоны Ойвинда и Вэры рисуют за их спинами красивые узоры, а оборки на манжетах юноши и девичьем лифе развиваются волнами, Чад посчитал: «Наверное, на борту с представителями ветра корабль никогда не попадает в штиль».

— Дорогой брат, не забудь в поездку взять мои рисунки, — Вэра напомнила Ойвинду о просьбе наследника цунами. — Но не говори Ллиру, кто их нарисовал.

Девушка не желала, чтобы принц решил, будто она подготовила их, стремясь ему угодить. Просто Вэра не могла никому другому доверить копирование старинных карт.

— Вы увлекаетесь рисованием? — уточнил Чад скорее из вежливости, а не любопытства, юношу намного больше интересовал кусок мяса на блюде перед ним, чем какие-то девичьи картинки.

— Да, немного. Ллир предположил, обозначения карт ему помогут в поиске клада на экзамене в морской академии, — сообщила Вэра, но у неё совсем вылетело из головы, что принц цунами просил о том не распространяться.

— Чад, дружище, а ты будешь участвовать в поиске сокровищ старого пирата? — спросил Ойвинд у юного мичмана, принц тоже совершенно не умел хранить чужие секреты, а потому не заметил, как сестра взболтнула лишнего.

— Решительно да! — признался юноша, а сам вспомнил о срисованной у Ллира карте, которую старался изучать в любое свободное время.

— А вот я никогда бы не хотел участвовать в подобном рискованном приключении. Но всё же я присоединюсь, — Ойвинд не только в очередной раз поменял мнение на ровно противоположное, но и снова принял решение поспешно, находясь под впечатлением от момента.

Наследника ветра всегда привлекали авантюры, и бросался он в них с отчаянной опрометчивостью, не думая о последствиях.

— Но разве это не опасно? — заволновалась Вэра.

— Ещё как! — признался принц ветра, совершенно забыв о мистических слухах.

— Опасно? — отложив еду, Чад взглянул на девушку.

— Принц Ллир рассказывал нам о призраке пирата, защищающего свой клад.

— Ах, вы про приведение… Я несколько лет учился в морской академии и жил на острове Тысяча голов, — с сомнением заявил Чад. — И ни разу не встречал никаких призраков.

— Вероятно, злой дух разбойника интересуется лишь охотниками за сокровищами, — наивно предположила девушка.

— А может, кадетам голову напекло на солнце, пока искали клад, оттого им и померещился призрак, или же они, таким образом, оправдывали неудачи? Ведь никому так и не удалось до сих пор отыскать клад, — мичман слышал страшилки про призраков на острове, но сомневался в их достоверности.

— Но как ты объяснишь несчастные случаи, происходящие на играх каждый год? — вмешался Ойвинд. — Кто-нибудь обязательно падает со скалы, проваливается в яму, страдает от укуса змей. И совершенно чудовищными кажутся случаи, когда неведомые силы хватают участников в море и тянут на дно под воду. Хорошо ещё, пока обходилось без настоящих трагедий.

— Тогда будем осторожнее, — повёл плечами Чад, и Вэра восхитились храбростью молодого мичмана.

— Мне определённо нравится твой подход, дружище! — громко захохотал Ойвинд, забыв о приличиях. — Разреши, на поисках клада держаться к тебе поближе?

— Почту за честь, — кивнул юноша.

Молодой мичман почти весь ужин не обращал внимания на принцессу ветра, но вечером она нашла возможность столкнуться с ним в одной из галерей Ветреного замка.

— Какая неожиданная встреча, — воскликнула девушка, не очень достоверно изобразив удивление, и держащиеся в сторонке служанки барышни чуть не захихикали. — А я как раз несу брату свои рисунки. Не хотите ли взглянуть на них? Принц Ллир уверен, будто они помогут справиться с испытанием по поиску сокровищ, где и вы планируете участвовать.

— Если позволите, — Чад не рискнул отказать принцессе и с готовностью принял из её рук образцы девичьего творчества.

В момент встречи с Вэрой юноша возвращался в комнату с прогулки перед сном. Побродив по амфитеатру, служащему смотровой площадкой, и небольшому, но живописному саду, разбитому прямо на вершине холма, он свернул в незнакомую колонную галерею, услышав там дивное пение.

— Вы так красиво пели сейчас? — поинтересовался юноша.

— Это звучала песня ветра, — призналась Вэра.

Чаду сложно было поверить в то, что обычный ветер способен издавать такие прекрасные звуки. Но открытые в замке настежь окна предоставляли движению воздуха внутри полную свободу, и бродящие по замку ветровые потоки издавали лёгкий свист, напоминающий мелодичную песню. Мичман хотел спросить у Вэры про рисунки, но вдруг раздался громкий хлопающий звук, а следом предупреждение девушки:

— Прижмитесь к колонне!

И только юноша успел припасть к стене рядом с принцессой, мимо них по длинной галерее пронеслась стая чёрных, как тень птиц. Хлопанье крыльев оглушило мичмана, и ему даже показалось, словно одно создание в полёте слегка затронуло лицо. Стремительный поток воздуха чуть не задул все факелы в коридоре и не вытащил Чада из надёжного укрытия, и тогда бы точно полчище пернатых особей подхватило его и унесло через распахнутое окно в пропасть.

— Вы в порядке? — поинтересовалась девушка, едва опасность миновала.

— Да, благодарю, а вы? — встревоженно переспросил юноша. — И как правители борются с эдакой напастью?

— Никак, — улыбнулась Вэра. — Крылатым посланникам здесь всегда рады! Обычно я встаю посередине галереи, и птицы огибают меня, не причинив вреда. Главное при встрече с ними замереть и не шевелиться!

Чад не нашёлся с ответом, юная принцесса ветра оказалась полна сюрпризов. А потом он посмотрел на рисунки в руке, которые чуть не выронил во время птичьей атаки.

— Почему Ллир считает, будто ваши рисунки помогут найти место клада?

— Брат объяснял мне, но я не очень поняла, — призналась девушка. — Они являются копиями карт ТениСвета. Однако, здесь не вся колода.

Заявление принцессы заинтриговало мичмана, и он принялся внимательно всматриваться в каждое изображение, стараясь запомнить как можно больше деталей. А по возвращении в комнату и вовсе не спал полночи, описывая по памяти содержание карт. Наутро же Чад с остальными членами команды вернулись на корабль, прихватив с собой Ойвинда и Вэру.

На Фениксе капитан разрешил мичману провести гостям экскурсию. Но юноша и не догадывался тогда, чем способен закончиться простой осмотр корабля, если на борту появились представители ветра. Когда они подходили к бизань-мачте, направляясь к корме судна, мимо них пробежали три матроса, торопящиеся по поручению боцмана. Услышав топот за спиной, Вэра вздрогнула и инстинктивно дёрнула головой, волосы рассыпались по её плечам, и в тот же момент резкий поток воздуха сдул несчастных прямо в море, не успели они даже вскрикнуть.

— Человек за бортом! — послышался возглас со стороны, и Вэра смущённо опустила глаза.

Вскоре девушка отправилась назад в Ветреный замок, а корабль вышел в море и на его борту среди членов команды ещё долго не смолкали разговоры о странном происшествии.

— Женщина на борту к неудаче, — утверждали одни.

— А принцесса ветра — точно к катастрофе! — соглашались вторые, а Чад завидовал девушке, тоже мечтая научиться, сдувать за борт всех, кто ему не нравится.

Принц Ойвинд хотя и не любил морские плавания, быстро освоился на борту Феникса, и с тех пор их судно всегда следовало с попутным ветром в парусах. Наследник признался Чаду, что с детства изучал основы корабельного дела, как и полагалось всем представителям его королевства, и несколько раз набирался опыта, служа на фрегатах. Принц был приятным и лёгким в общении, и мичману удалось наладить с ним хорошие отношения. Правда, иногда юношу смущало, с какой стремительностью Ойвинд вдруг менял своё мнение прямо на противоположное.

Также Чад планировал порасспрашивать наследника ветра про карты ТениСвета, но рядом с ними постоянно крутились члены команды, и удобный случай представился, лишь когда Феникс подплыл к огромному острову, принадлежащему королевству цунами. Но и тогда мичман сначала с изумлением уставился на скопление кораблей, стоящих на якорях в отдалении, а потом на открывшийся перед ним вид неизведанной земли.

Раньше мичману не доводилось встречать такой необычной местности, а он в путешествии уже много чего повидал. Конечно, до Чада доходили слухи о необычайных свойствах воды в королевстве цунами, но юноша и представить себе не мог, что она покрывает почти всю землю острова, затапливая скудную растительность и немногочисленные строения.

В первую очередь юноше бросилась в глаза гигантская возвышенность посредине острова, вместо каменной породы, полностью состоящая из воды. Её называли Изумрудной горой из-за светло-зелёного оттенка недр, и оставалось только догадываться, как огромная масса жидкости держала форму, не растекаясь под влиянием сил тяжести. Причём Чад сперва принял громаду за водопад, но затем понял, вода не стекает с грохотом стремительными потоками вниз по склону, а остаётся на своём месте, будто накрытая невидимым куполом. Но при этом ветер с неё сдувал бесчисленное количество брызг, они искрились на солнце подобно бриллиантовой пыли, наполняя воздух водяной взвесью и насыщая округу свежестью.

— Мне кажется, я сплю и вижу тени китов, плавающих прямо внутри горы, — поразился юный мичман, всматриваясь в полупрозрачные воды хребта.

— Да, удивительное зрелище, — согласился принц ветра. — Я в королевстве цунами второй раз, но никак не могу привыкнуть к местным особенностям.

— А возможно ли на возвышенность забраться?

— Однажды я стал свидетелем, как принц цунами плавал по ней на доске, — признался Ойвинд.

— Перед нами действительно суша?

Чад видел вокруг Изумрудной горы зелёные насаждения, но не наблюдал в округе ни клочка земли.

— На самом деле, сложно поверить, ведь все территории здесь затоплены. И именно поэтому их именуют Невидимым остром или Незримой землёй. Но ты можешь заметить, под слоем воды растут даже деревья. А за Изумрудной горой располагаются владения королевства цунами, но отсюда их не разглядеть. Кстати, ни один корабль никогда не подходит к острову с обратной стороны, волны и подводные течения не дают этого сделать, направляя суда другим маршрутом.

— Да и отсюда капитан распорядился близко к владениям цунами не приближаться, — извиняющимся тоном добавил проходящий мимо помощник капитана Кайл. — И вас, принц Ойвинд, придётся отправить в королевство на лодке.

— Из-за подводных рифов? — уточнил Чад.

— Скорее причина в медузах и нагромождении затонувших кораблей в морских недрах, — быстро ответил Кайл, прежде чем скрыться.

Выглянув за правый борт, мичман усмотрел на поверхности прозрачных тихих вод у острова множество странных образований, походящих на звёзды или цветы фиолетово-розовой окраски.

— Неужели, цветущие водоросли и вправду медузы? — Чад раньше не встречал такого гигантского скопления слизистых морских существ в одном месте.

— Да. Но пусть тебя не обманет их безобидный внешний вид, они чрезвычайно опасны, — в голосе принца ветра послышалось предостережение.

— Создания ядовитые?

— Да, но не только. Если они присосутся своими щупальцами к деревянной обшивке корабля, то прожгут в ней дырку. Сглазильщиков считают главным оружием Невидимого острова. И глазастые существа потопили уже много судов.

Мичман посмотрел в просветы между скоплениями медуз и ужаснулся, обнаружив там второй корабельный флот, но покоящийся на дне. Картина показалась юноше просто ужасающей, и он поспешил отвести взгляд.

— А не рискованно ли нашему судну сейчас так близко к ним держаться? И почему ты назвал их глазастыми? — обратился Чад к Ойвинду.

— Не переживай, дружище, сглазильщики начинают жалить, лишь почувствовав опасность, тогда же на верхушке купола у них открывается око. Неприятное я скажу тебе зрелище, складывается впечатление, будто на тебя из океана уставилось с десяток, а то и сотня глаз.

— И медузы способны потопить большой корабль?

— Да сразу целый флот, — Ойвинд кивнул в сторону груды повреждённых судов на дне. — Поверь мне, рой медуз надёжно защищает обитателей острова от нежелательных гостей.

Также принц ветра упомянул о древней легенде, рассказывающей про королеву глазастых медуз, превосходящую размером самый крупный корабль. По сказанию она жила на глубине океана и считалась бессмертной, раз могла трансформироваться в молодую особь, достигнув зрелости. И на её куполе находилось око Морского дьявола, одолженное ей мистическим существом, олицетворяющим зло на водных просторах. С её помощью он контролировал бездну.

— Но Ллир однажды проговорился, — Ойвинд совсем не умел держать секреты, — будто пирату Трехглазому демону таки удалось повергнуть её и добыть око. Именно после победы, он и стал именовать себя трёхглазым.

— Наверное, бандит спрятал его в своей сокровищнице на острове Тысяча голов? — осенило Чада…

— А вот и нет. В другом месте! Представители цунами нашли в судовом журнале разбойника две карты, одна указывала на наличие клада на острове Тысяча голов, вторая — описывала иные земли.

Какое-то время Чад стоял задумавшись. Юноша осознал, что напал на важный след, ведущий от старого пирата к принцу цунами. А потом он отвлёкся, заметив странное сооружение на границе зелёной растительности, где по видимости заканчивалась территория острова:

— Ойвинд, глянь, там маяк?

Мичман не сразу обнаружил башню, сооружённую вовсе не из песчаника или кирпичей, а тоже из воды, только внутри неё просвечивала спиралевидная каменная лестница, ведущая наверх.

— Нерушимый маяк является окрестной достопримечательностью, — Ойвинд указал на вершину сооружения с радугой на почётном месте.

— Разумно, нет стен, нечего и разрушать, — Чад всё ещё не понимал, как можно воздвигать здания из простой воды. — А пламя в нём зажигают?

— О-о-о, к огню, здесь на острове весьма своеобразное отношение, — признался принц ветра.

— А дворец и все строения в королевстве цунами также состоят из воды? — Чад пожелал побольше узнать о владениях спесивого принца Ллира.

— Нет, отчего же, есть сооружения и из камня…

Но разговор юношей прервал подошедший к Ойвинду матрос, сообщивший о готовности лодки для отправки его на сушу.

— Настал момент нам с тобой, дружище Чад, попрощаться. Хотя расстанемся мы ненадолго, и через два месяца встретимся уже на острове Тысяча голов, где примем участие в игре по поиску сокровищ!

— Ойвинд, я давно хотел тебя спросить… Принцесса Вэра при мне упоминала о картах ТениСвета. Тебе известно, каким образом их содержание или толкование связаны с местонахождением клада Трёхглазого демона?

— Немного, — ответил юноша, поправляя волнистые волосы, странным образом развивающиеся и на палубе, и в каюте. — В один из визитов в наше королевство Ллир показал нам с сестрой обгоревший клочок бумаги, найденный им в судовом журнале Трёхглазого демона. В обрывке Вэра усмотрела знакомый символ и предположила, что это фрагмент карты из колоды ТениСвета. По мнению принца цунами, их копия действительно могла находиться среди товаров торговых кораблей, ограбленных разбойниками. Знаешь, у купцов всегда припасены всякие диковины на продажу. Но пират использовал для своих целей помимо значения карт и скалистые изваяния. Среди доверенных лиц разбойника имелся бывший каменщик — любитель скульптуры, скорее всего, он и вырубил из песчаника все головы на острове.

— Ллир думает, Трёхглазый демон с помощью изваяний и изображений на картах ТениСвета составил зашифрованный маршрут до секретного места, где и спрятал сокровища? — Чад быстро выхватил самую суть. — Но зачем пирату нужно было так всё усложнять?

— Он слыл тем ещё игроком, — объяснил принц ветра. — Такую память о себе оставил, и представителям цунами насолил. Сто лет отчаянные смельчаки пытаются разгадать его секрет, пройти игру и найти спрятанный клад, но до сих пор никому не это не удавалось сделать.

— А Ллиру повезло, что твоя сестра узнала символ.

— Их создал в своё время художник из нашего королевства, и часть его проектов до сих пор хранятся в библиотеке Ветреного замка. Оттуда их и перерисовала моя талантливая сестра, — Ойвинд похлопал мичмана по плечу и вскоре уплыл в королевство цунами на лодке.

Проводив принца ветра, юноша долго не находил себе места, стремясь разобраться в добытых подсказках. На перерисованной у Ллира карте острова пиратом оказалось отмечено чуть больше десяти каменных голов, тогда как по слухам, их там располагалось около тысячи. Возле каждой из них стоял знак определённого стихийного королевства, Чад их выучил наизусть в академии, ведь они применялись на флагах судов разных земель. Мичман решил ограничить поиски выделенными разбойником на карте головами, и начать с обведённой. И хотя он так и не понял, зачем понадобились изображения из колоды ТениСвета, на всякий случай запомнил все их обозначения.

Последние два месяца службы на корабле Чад продолжал осваивать корабельное дело, нести вахту, ставить паруса, руководить матросами, помогать штурману управлять военным судном. Отныне мичман уже не представлял жизни без моря и качки на борту, поэтому когда практика подошла к концу, и Феникс вернулся на остров Тысяча голов, Чад с тяжестью на сердце ступил на землю. Среди качающихся на волнах кораблей в бухте, юноша заметил и знакомый фрегат — Владычицу морей, а значит, принцы цунами и ветра прибыли на место раньше него.

2 часть. Поиски пиратского клада на острове Тысяча голов

В академии курсанты дружественно приветствовали Чада, все они за последний год успели возмужать и теперь демонстрировали необычайную уверенность в собственных силах. И через пару дней кадетам предоставили возможность в полной мере продемонстрировать полученные за несколько лет обучения знания, опираясь при этом на приобретённый опыт на корабле. Вопросы на экзамене задавали входящие в совет три капитана, один из них был знаком с Чадом по службе, он же и вручил ему положительный аттестат о прохождении практики на Фениксе. Едва юноша подтвердил знания в навигации, показав отличное умение определять курс и местоположение судна, и убедил в своей способности управлять кораблём, ему объявили об успешном завершении испытания.

— Вы достаточно квалифицированы для занятия должности офицера. Поздравляем вас со сдачей экзамена.

— Также мы предлагаем вам посоревноваться завтра с другими кадетами в прохождении игры по поиску клада. Тот, кто его найдёт, без экзамена получит повышение до звания капитана и возглавит боевой флагман принца цунами Владычицу морей, — объявили экзаменаторы.

— У судна же уже есть капитан, — смутился Чад.

— Но он торопится стать адмиралом!

До испытания юноше не удалось встретить принца ветра, но зато вечером к нему подошёл наследник цунами, и, поздравив с успешной сдачей экзамена, предложил вместе прогуляться. Чад не нашёл причины для отказа и под завистливые взгляды приятелей направился на улицу за Ллиром.

— Хочу сказать, я не в обиде на тебя Чад за произошедшее между нами недоразумение.

— Я выбрал Феникс потому, так как не желал быть тебе обязанным, хочу всего добиться сам, — Чаду пришлось объяснить, почему он год назад пренебрёг приглашением принца служить на Владычице морей.

— Какое благородное стремление, — кивнул Ллир, всё ещё не понимая мотивов юноши, ведь он прекрасно знал о его происхождении и покровительстве солнечного правителя.

Среди представителей знатных семей считалось обычной практикой использовать своё положение и связи для продвижения по службе, и принц цунами не видел здесь ничего предосудительного.

— Кстати, мне сообщили о письме, пришедшем вчера в академию от правителя Солнечного королевства света, — как бы, между прочим, добавил Ллир, когда они дошли до пристани, тускло освещаемой единственным факелом.

На улице давно стемнело, и все стоящие поблизости на якорях корабли поглотила мгла, хотя с них и продолжали доноситься голоса матросов. Не видно было и каменистых выступов, окружающих бухту.

— В нём он высказал надежду, что его протеже успешно сдаст экзамен и получит должность офицера.

На секунду Чад задумался, неужели он не благодаря собственным заслугам удостоился заветной должности, но быстро отогнал сомнение. Юноша добросовестно учился и прилагал немало усилий на корабельной службе, поэтому заработал повышение.

— Король Маний выразил твёрдую уверенность в твоём светлом будущем, предположив, будто тебе больше не понадобится протекция солнечного семейства, — так принц Ллир уведомил юношу о лишении его поддержки покровителя.

Как бы Чад ни старался всего добиться сам, и не был уверен в собственных силах, юноша прекрасно понял, отныне он остался сам по себе. Да, курсант приобрёл чин офицера, но устроиться на корабль без связей будет сложно, а продвинуться в дальнейшем по службе и вовсе не реально. Юноша сразу вспомнил историю помощника капитана Кайла, жалующегося ему на социальное неравенство. А принц Ллир торопился сгладить впечатление от плохих новостей, строго придерживаясь плана — заручиться поддержкой приятеля:

— Чад, завтра на испытании я возлагаю на тебя особые надежды. Поможешь мне найти клад, и тебе впоследствии не потребуется беспокоиться о будущем. Я возьму тебя капитаном на флагман Владычица морей и назначу хорошее жалование.

Ллир не смог определить подлинного отношения собеседника к своему предложению, тот молчал, смотря в направлении бухты, лицо его не отражало никаких эмоций, а глаза скрывала длинная чёлка. Чад же прекрасно уловил стремление принца любой ценой заполучить желаемый артефакт. Наследник цунами переминался с ноги на ногу от нетерпения, словно не находил себе места и постоянно оглядывался то на горящий факел, то в сторону тёмных океанских вод. А чешуя на коже юноши в свете огня приобретала непривычный блеск, делая его похожим на сына морского дракона.

— Я специально пригласил на остров принца ветра Ойвинда, попросив его помочь тебе в прохождении испытания, — признался Ллир. — А ещё хочу тебя снабдить картой Трёхглазого демона и некоторыми подсказками.

«Становится всё интереснее!» — Чад даже не догадывался, чем он заслужил такое доверие. А наследник цунами уже протягивал ему свёрток, в нём юноша узнал перерисованную им ранее карту.

— Здесь отмечены не все каменные головы с острова, а лишь имеющие значение в игре. Судя по знакам, они изображают королевства цунами, ночи, дня, бури, дождя, огня, ветра и другие. А одна из них, глянь, выделена! Видимо, следует начать поиски именно с неё, — Ллир не открыл юноше ничего нового.

— И голова со знаком цунами должна располагаться где-то прямо тут у причала, — заметил Чад. — Мы затем сюда пришли?

— На берегу её нет. Я думаю, она спрятана в воде, но сейчас слишком темно, чтобы разыскивать её там, — заверил принц, достав из-за пазухи обещанные подсказки. — Знаю, тебе известно о картах ТениСвета, и уверен, ты успел поразмышлять о том, как их обозначения связаны с местоположением клада.

Чад осознал, Ойвинд всё-таки не удержал язык за зубами и упомянул об их разговоре наследнику, но не стал делать вид, будто не понимает о чём речь. Вместо этого, он подошёл поближе к факелу, желая получше рассмотреть карты. И Ллир составил ему компанию, странно косясь на пламя. Те же изображения Чаду показывала в королевстве ветра принцесса Вэра, и их содержание юноша давно выучил наизусть. Цунами на карте представлял корабль на волне, грозу — разрушенная молнией башня, дождь — обвивающая юношу змея, день — ясная птица, ночь — чёрный дракон, ветер — рыцарь на коне, град — корона во льду, горячий ветер — песочные часы из двух пирамид, бурю — воронка из воронов, туман — замок в дымке, огонь — меч и роза, метель — схвативший человека снежный великан, мираж — двоякая женская фигура, песчаную и пыльную мглу — девушка с кубками, а вулкан — борющийся со львом воин.

— Но голов, изображающих королевства тумана и миража, нет на карте, а вот в колоде ТениСвета они есть, — обратил внимание юноши Ллир.

— Разберёмся, — Чад хотел отдать принцу карты, но тот жестом велел оставить их себе.

Утром все участники игры собрались на площади у академии. Чад насчитал вместе с собой и Ойвиндом тридцать охотников за удачей. Офицеры облачились в новые мундиры и взволнованно всматривались в розданные им карты. Юноше тоже дали экземпляр, и он с изумлением обнаружил на нём изображение острова, полностью утыканное чёрными точками. Присутствующим предоставили карту, где была отмечена вся тысяча каменных голов, без указания их приверженности стихийным королевствам, и среди них найти что-то и за год не представлялось возможным, а ведь на поиски отводился лишь день. Ещё юноша не усмотрел на бумаге метки во дворе старого форта, а он видел там каменную голову год назад.

Чад отошёл к дереву, не желая слышать, как запутавшиеся офицеры решают, с какой части острова им начать поиски. Тем временем всем игрокам передали по узелку с полезными предметами, а также кирку и лопату. Но к удивлению юноши, сам Ллир не планировал участвовать в авантюрном мероприятии, предпочитая наблюдать за состязанием со стороны, хотя являлся главным заинтересованным лицом. «Стремишься вернуть себе компас, но не собираешься подвергаться риску? Неужели, ты так испугался призрака трёхглазого пирата, Ллир? Или просто привык, что всё делают за тебя?» — Чад продолжил испытывать к наследнику цунами двоякие чувства.

Когда, наконец, объявили о начале соревнования, все офицеры бросились в разные стороны, движимые азартом. Один из них даже поразил учителей, решив в первую очередь обыскать здание академии. Чад же вздохнув, отправился в направлении пристани, за ним поспешил Ойвинд.

— Сегодня офицеры мне поведали о дополнительной каменной голове на острове, — доложил по дороге принц ветра. — Оказывается, их здесь тысяча и одна!

— Правда? — из вежливости переспросил Чад, лишняя скульптура его совершенно не интересовала, раз её не было на переданной Ллиром карте.

— Возможно, это шутка, потому как она и есть сам остров, — усмехнулся Ойвинд. — Твои друзья проговорились, мы находимся на вершине горы в форме человеческой фигуры, но вся её часть, кроме макушки, полностью погружена в океан. Только представь, вдруг мы идём сейчас по огромной морской статуе!

— Меня уже ничем не удивить… — отмахнулся Чад.

По дороге на пристань им попался Бенджамин, роющий землю возле большой каменной головы.

— Чад, мне кажется, я нашёл клад! — закричал он, а потом, спохватившись, прикрыл рот грязными руками.

— Я рад за тебя! — Чад не стал задерживаться около приятеля. А едва они отошли чуть дальше, спросил у Ойвинда: — Тебе известно, почему остальным участникам раздали другие карты?

— Ллир распорядился так поступить. Он сказал, после обнаружения связи с картами ТениСвета, появились реальные шансы отыскать клад. И не хотел, чтобы толпа офицеров затоптала местность вокруг нужных каменных скульптур. Поэтому на нас с тобой возложена важная миссия — не провалить испытание.

— А отчего Ллир сам не занимается поисками?

— Он утверждает, будто призрак трёхглазого пирата предвзято к нему настроен. Дружище, а ты веришь в духов?

— Не видел пока ни одного.

До причала они дошли достаточно быстро. А там принц ветра хотел воспользоваться деревянной лодкой, но Чад, недолго думая, сбросил с себя обувь и мундир, оставшись в белой рубашке и брюках. Окинув взглядом корабли, качающиеся на волнах неподалёку от берега подобно гигантским свернувшим крылья морским птицам, он решительно подошёл к самому краю пирса. Чад мог смотреть на океан бесконечно долго, наблюдая за отражением бегущих в его водах облаков, и тем, как оно прямо на глазах меняет свой насыщенный окрас, но требовалось приступить к поиску.

— Дай, я обвяжу тебя на всякий случай, — Ойвинд затянул на поясе юноши верёвку, найденную среди выданных учителями вещей. А следом преподнёс ему кортик со словами: — Ллир просил передать.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Чад нырнул в воду, а там, открыв глаза, поплыл ко дну. Если чуть в стороне находился песчаный пляж с пологим скатом, то здесь у причала сразу начиналась глубина, а через несколько метров земля и вовсе обрывалась пропастью. Местность вокруг покрывали зелёные водоросли, где полным ходом кипела подводная жизнь. Чешуйчатые обитатели неспешно плавали среди колышущихся густых зарослей, напоминающих морской лес. Но вода оказалась такой прозрачной, что Чад в момент разглядел среди атласных растительных лент участок, выстланный разноцветной галькой, а на нём и предмет своего поиска.

Скульптура из кремового известняка сродни остальным разбросанным по острову собратьям, доходила офицеру до пояса. Конечно, у Чада не имелось возможности вытащить её на поверхность, и он не полагал, будто сокровища зарыты под водой, а только рассчитывал найти здесь какой-нибудь знак, указывающий, где искать дальше. Вершина каменной головы обросла водорослями, словно волосами, расчёсываемых под водой течением, и едва юноша пригладил непослушные пряди, сбоку изваяние явило ему очертания фрегата с поднятыми парусами. Но везунчику пришлось прервать осмотр и всплыть на поверхность, чтобы набрать ещё воздуха.

— Я обнаружил на дне голову, — сообщил он принцу цунами. — Сейчас снова нырну и изучу её получше.

— Если возникнет проблема, подёргай за верёвку, и я тебя вытащу, — предупредил Ойвинд.

Чад ушёл под воду второй раз и, достигнув дна, тщательно рассмотрел изваяние и периметр вокруг в поисках знаков. Офицер совершенно не представлял, на какие детали следует обращать внимание, но в профиль каменное лицо, действительно, напоминало фрегат, а анфас имел некую схожесть с принцем цунами. А потом вдруг на скульптуру и юношу легла тень. Задрав голову, он узрел на поверхности воды прямо над собою днище корабля. «К пристани причалило судно? Но почему Ойвинд меня не предупредил?» — запаниковав, Чад устремился к поверхности, стараясь обогнуть корпус фрегата.

Но не успел искатель приключений сделать и пару взмахов, как его что-то схватило снизу за ногу. Оглянувшись, юноша увидел лишь помутневшую воду от поднятого со дна ила, но коварная фантазия мгновенно вообразила морское чудовище, торопящееся его проглотить. Поддавшись смятению, Чад попытался вырваться, ещё сильнее взбаламутив воду вокруг, но, не сумев сдвинуться с места, попробовал успокоиться и разглядеть нападающего. В мглистом облаке он приметил знакомую каменную голову с колыхающимися водорослями на макушке, принятую им за монстра с устрашающими щупальцами. «Но что же меня держит?» — Чад опять попробовал освободиться, но безуспешно, железная хватка на его ноге не ослабевала, а воздух в его лёгких заканчивался.

Вспомнил про канат, юноша взялся с силой за него дёргать, одновременно, заметив, как отбрасываемая днищем корабля тень вдруг ожила. Подняв взгляд, Чад понял, над ним нависло совсем не судно, ведь тёмный контур начал неестественным образом для корабля извиваться. Вскоре офицер различил силуэт головы, конечностей, длинного хвоста, а затем из сумрака появились горящие глаза, уставившиеся прямо на него. Но вот Ойвинд потянул его наружу, и тут же оковы спали с ног юноши, и он поплыл навстречу морскому дракону.

Чад попытался отклониться в сторону, но принц ветра кинулся его вытягивать наружу ещё усерднее. Тогда юноша достал кортик с узким клинком. Перерезать канат он уже не успевал, поэтому приготовился защищаться от нападения подводного монстра. Когда офицера окружила мистическая темнота, тот принялся размахивать холодным оружием, стараясь поразить своего обидчика. И даже после того, как голова охотника за сокровищами показалась на поверхности, он продолжил ожесточённо сражаться с невидимым врагом, жадно хватая ртом воздух.

— Что случилось? — крикнул принц ветра, ему удалось подтянуть Чада поближе к пристани, и теперь он помогал юноше забраться.

— Сначала меня кто-то схватил за ногу на дне, желая утопить, потом у поверхности напало морское чудовище. Ты его видел? Огромный чёрный дракон, размером с фрегат…

— Но я никого не заметил у причала… — признался Ойвинд.

Вскочив на ноги, Чад впился взором в воду. «Неужели мне привиделось?» Но затем он обнаружил разрыв на рукаве белой рубашки, а под ним неглубокий порез на коже.

— Может, ты зацепился ногой за канат, лежащий на дне? — предположил принц ветра. — А монстр тебе померещился от слишком длительного пребывания под водой? Да и рукав ты сам мог повредить клинком.

— Это все проделки Трёхглазого демона, — неожиданно послышался голос Ллира, оказалось, он стоит за Чадом, растерянно глядя на изорванную в клочья рубашку на его спине.

— Призраков не существует! — дерзко заявил Чад, обернувшись к наследнику цунами.

Тот, в свою очередь, посмотрел на промокшего юношу, с волос которого ручьями стекала вода, и пожал плечами:

— Как знаешь. Так ты нашёл что-нибудь стоящее на дне?

— Только каменную голову, — признался Чад. Но приметив разочарование на лице Ллира, добавил: — Но я знаю, куда следовать дальше.

Чад обулся, закинул на плечо мундир, и пошёл вдоль бухты, а потом свернул на тропинку, уводящую вглубь острова, не предоставив принцам никаких объяснений. Но вскоре его догнал Ойвинд.

— Куда мы направляемся?

Развернул на ходу карту, Чад тыкнул пальцем в одну из каменных скульптур.

— Нам нужна голова с символом королевства ночи, она находится здесь в пещере.

— Почему ты так решил?

— Мне явился чёрный дракон, помнишь? — хмыкнул Чад. — И как раз он нарисован на карте ночи из колоды ТениСвета. Связь между скульптурами с символами стихийных королевств и картами всё-таки есть!

Наконец, Чаду представилась возможность осмотреть земли в округе, о чём он мечтал несколько лет обучения в академии. Сейчас его интересовала пещера неподалёку, а ведь именно их скопление на маленьком островке, и привлекло сюда в своё время пиратов. Совершая нападения на торговые суда, морские разбойники скрывались вместе с награбленным имуществом за острыми скалами, где в бухте чинили повреждённые корабли и в многочисленных каменных туннелях припрятывали добытые сокровища.

Остров завораживал своей первобытной красотой, пляжем с золотым песком, омываемым прозрачными водами океана, холмистым рельефом местности и затейливыми очертаниями каменной гряды. Из-за влажного и жаркого климата на здешних территориях наблюдалась довольно скудная флора и фауна, поэтому по дороге юношам попадались в основном пальмы, лишайники и мангровые кустарники. Между тем Чаду удалось достаточно быстро отыскать необходимую группу скал, а Ойвинд помог найти вход в пещеру.

— Как же ты будешь бродить в темноте? — спросил Ойвинд, и Чад понял, он с ним идти не собирается, да и Ллир опять куда-то запропастился.

— Смотри, кто-то припас мне факел, — заглянул через трещину в скале, служившей входом в пещеру, офицер обнаружил там отблески огня на стене.

— Утром Ллир отправлял сюда матросов, наверное, они принесли, — догадался принц ветра. — Я подожду тебя снаружи. Если в течение часа ты не вернёшься, я отправлюсь за подмогой.

Чад протиснулся в пещеру и, подпалив от огня ещё один лежавший на камнях факел, направился по самому широкому туннелю внутрь скалы. Время под землёй словно остановилось, и тишину нарушал только свист ветра и плеск воды, видимо, горный туннель имел второй выход в сторону океана. Учителя в академии с восхищением рассказывали, как коридоры и залы внутри каменных утёсов тысячелетиями высекали волны, просачиваясь через слабые места в горной породе, но офицер не нашёл для себя ничего увлекательного в длинном полутёмном туннеле. Причём каждые несколько метров он разветвлялся на другие более узкие лазы, и юноше приходилось выцарапывать на шероховатых стенах пометки, чтобы найти потом обратную дорогу.

Очень скоро лабиринт извилистых путей начал угнетать офицера, представившись проходом в сумеречный подземный мир. И лишь когда расширившийся туннель вывел Чада в небольшой пещерный зал, искатель сокровищ испытал облегчение. А заметив посреди него заветную известняковую голову, заканчивающуюся выступом, похожим на драконий хвост, юноша и вовсе возликовал. Но осмотрев мифическую фигуру и пространства вокруг, он не изыскал ничего примечательного, а повторно пройтись по каменному залу не успел, в него внезапно ворвался поток ветра и, задув факел в руках Чада, оставив его в кромешной темноте.

— Надо было полагать, что в глубокой пещере с головой королевства ночи меня ждёт испытание темнотой, — недовольно прорычал Чад, пробираясь вперёд с вытянутыми руками.

По дороге офицер споткнулся о камень и чуть не упал навзничь, но затем, таки нашёл заветный выход, отправившись по нему в обратную сторону. Причём Чаду явно повезло, когда путеводный огонь потух, он как раз стоял напротив входа, иначе ему пришлось бы бродить по горному лабиринту бесконечно долго. Пробираясь на ощупь в кромешной тьме, юноша старался придерживаться самого широкого туннеля, но вскоре запутался, и все коридоры стали казаться ему совершенно одинаковыми.

Почувствовал же вдруг на лице дуновение ветерка, Чад решил довериться ему, поспешив навстречу еле уловимому потоку, надеясь, что принц Ойвинд послал того на помощь. А темнота продолжала давить на юношу, вызывая панику и страх, и за каждым поворотом мерещился Трёхглазый демон. Потом ко всему прочему, позади раздался странный звук, эхом отразившийся от стен и сводов туннеля. Он напоминал тяжёлую поступь, сопровождающуюся скрежетом, будто по скалистому коридору пробиралось огромное чудовище, с трудом протискиваясь в узком проходе туннеля. Офицер даже услышал дыхание загадочного существа, ощутив его жар у себя на спине. А обернувшись в очередной раз, и, увидев вдалеке два красных глаза, понял, его преследует чёрный дракон с пристани.

Судя по увеличившемуся шуму и содроганию земли, чудовище настигало Чада, и он тоже ускорился, желая быстрее выбраться из подземной западни. А едва впереди показался отблеск факела, юноша устремился в том направлении уже бегом, не боясь теперь стукнуться лбом о стену. Но внезапно из бокового прохода в скале выскочила большая тень, чуть не сбив его с ног. Вжавшись в стену, офицер уловил стук копыт, а его лица коснулась грива животного. Вылетев же стремглав из щели каменного лабиринта через какой-то миг, Чад врезался в Ойвинда.

— Никак за тобой гонится сам Трёхглазый демон? — выдохнул принц ветра, очутившись на земле рядом с юношей.

— И он почти переехал меня на своём коне.

Чад предпочёл отползти подальше от входа, опасаясь, как бы оттуда кто ни вылетел.

— Ты отыскал припасённый для тебя факел? — спросил прислонившийся к склону Ллир.

— Да, но его задули злые силы у найденной мною каменной головы, — Чад всё не мог перевести дух. — И мне пришлось искать выход в полной темноте, спасаясь от преследования чёрного дракона, вероятно, заползшего в пещерный лабиринт со стороны океана.

— Я как почувствовал, отправил ветерок тебе на подмогу, — признался Ойвинд.

— Благодаря ему мне и удалось выбраться, — поблагодарил принца юноша.

— Получилось понять, куда двигаться дальше? — поинтересовался Ллир.

— Полагаю, призрачный наездник на лошади указывает на королевство принца Ойвинда, ведь он изображён и на карте ветра.

— Каменная голова с нужным символом находится поблизости на рогатой возвышенности, — наследник цунами сверился с картой.

По дороге в намеченное место юношам повстречалось несколько офицеров, с энтузиазмом рыскающих в поисках клада возле каменных голов, не обозначенных символом стихийных королевств. Чад не заметил на лице Ллира ни признаков вины, ни лёгкого смущения, хотя это он отправил их по ложному следу. Наоборот, наследнику цунами хватило наглости подойти к ним с вопросом, как продвигаются поиски. Когда же Чад с Ойвиндом дошли до рогатого хребта, принц ветра предложил разделиться:

— Ты проверишь правую часть, а я — левую.

Как оказалось, не зря Ойвинд отправил Чада по протоптанной дорожке. Поросшая травой гора не отличалась большой высотой и скорее напоминала холм с плоской каменной вершинной. Там наверху офицер и наткнулся на очередную голову. Обойдя находку по кругу, юноша подошёл к краю скалы с обрывистым склоном, полюбоваться океаном. Хозяйничавший в округе лёгкий ветерок образовывал мелкую рябь на поверхности воды, принося на сушу приятную прохладу. Но камни полетели из-под ног юноши в морскую пучину, подняв облако пыли, и он поторопился отойти подальше, опасаясь свалиться.

— Чад, дружище, нашёл что-нибудь у скульптуры? — послышался оклик Ойвинда со второй возвышенности.

Офицер покачал головой: «Возле всех изваяний меня поджидала не только подсказка, но и очередная опасность. Здесь мне может грозить лишь падение, поэтому необходимо держаться подальше от обрыва». Чад присел возле каменной головы, желая присмотреться к крупным чертам её лица, заострённым ушам и диковинному шлему, но тут опять послышался голос принца, правда, теперь его заглушил появившийся гул. Юноша глянул на небо, ожидая увидеть дождевые тучи поблизости, раз звук походил на бушующую рядом грозу, да и ветер незаметно усилился. Но сверху не наблюдалось ни облачка, и, представлялось, солнце поймало остров в переливающуюся золотую сеть своих лучей. А Чад продолжал отчётливо слышать перекаты грома, перемешанные с криком Ойвинда:

— О… то… но!

Принц ветра указывал вниз, и, кинув туда взгляд, Чад обомлел. По склону горы нёсся табун лошадей, вытаптывая на пути траву, разбивая попадающиеся камни и держа направление на его вершину. А позади животных в белёсой пелене просматривалась грузная фигура погонщика в треугольной шляпе. Юноша решил, на него летят призрачные скакуны, потому как обычным не по силам было так резво взбираться на возвышенность. К тому же двигающиеся в сером пыльном облаке существа испускали разряды молнии и вызывали дрожь земли.

Чад заметался по вершине, не зная куда деваться. Остановившись у отвесного края, он снова посмотрел вниз, помышляя спрыгнуть в воду, но приметив среди волн остроконечные рифы, передумал. А подгоняемые пиратом скакуны уже забрались на самый верх, и, злобно фыркая, разбрызгивая во все стороны слюну и изгибая шеи, устремились к обрыву сплошной стеной. Натолкнувшись на пустые глазницы, лишённые живого блеска, и редкую седую поросль на месте лошадиной гривы, офицер понял — перед ним настоящие призраки.

«Решили сбросить меня с обрыва? Как бы не так!» — Чад резко припал к земле, рискуя оказаться растоптанным, и дьявольские порождения стали перепрыгивать юношу, бросаясь с обрыва прямо в морскую бездну. Прикрыв глаза, офицер ощутил сильную вибрацию земли, топот копыт призрачных существ сейчас особенно напоминал раскаты грома. Когда же весь табун спрыгнул вниз, Чад развернулся, ожидая обнаружить животных среди волн, но не заметил и следа от кошмарного видения. А поднявшись на ноги, юноша нашёл неподалёку от места, где он лежал появившуюся разветвлённую трещину в скале с обугленными тёмными краями. «Каким образом, удары лошадиных копыт могли расколоть мощный каменный пласт в одночасье? Скорее схоже с разрядом молнии… Но грозы не было!»

— Я боялся, призрачный табун лошадей сбросит тебя со скалы!

Ойвинд подбежал к юноше, едва тот спустился с горы.

— А Трёхглазого демона ты рассмотрел? — спросил Чад, переведя взор на Ллира.

— Снизу я разглядел его достаточно отчётливо, — кивнул принц цунами.

— Значит, все россказни про него правда. Он ревностно охраняет свои сокровища и готов прикончить любого, кто пытается ими завладеть! — вынужденно признал офицер.

— Узнав всё это, ты решишь оставить игру, Чад? — Ллир впился взглядом в юношу.

— Если так, никто не обвинит тебя в трусости, дружище, — добавил Ойвинд. — Во всех испытаниях ты очень рисковал.

— Напротив, пират меня сильно разозлил, и теперь я намерен, во что бы то ни стало лишить его сокровищ, — дерзко вздёрнув подбородок, Чад гневно сверкнул тёмными глазами из-под чёрной чёлки.

А потом юноша направился к следующей каменной голове, стряхивая пыль и грязь с мундира по дороге.

— Он не только умён, но и абсолютно бесстрашен! — Ллир понял, что не ошибся в выборе ключевого участника.

— Эй, Чад, постой! Куда сейчас? — догнав юношу, спросил Ойвинд.

— Мне явился знак молнии и грома, поэтому нам нужна каменная голова королевства грозы. Именно на их карте изображена поражённая молнией башня, — проговорил офицер, не сбавляя хода.

— Меня тоже не испугали призраки острова! И на следующем испытании я пойду с тобой. Кстати, где оно будет приходить?

Чад кивнул принцу ветра, показав на карте развалины башни.

— От сооружения почти ничего не осталось, кроме одного-двух рядов стен, — предупредил юношей идущий позади Ллир. — Остальные камни все давно растащили на строительство форта.

Но когда они пришли в нужное место, на открытой площадке между холмов и скальных образований натолкнулись на круглую башню, сложенную из песчаника величиной в четыре этажа.

— Ничего не осталось, говоришь? — хмыкнул Чад.

— Её не должно здесь быть, — захлопал глазами Ллир, не понимая, как такую громадину они не приметили издалека.

— Надеюсь, наша голова где-то возле строения, и нам не придётся туда заходить и тем более подниматься?

Уповая на везенье, Ойвинд обошёл башню вокруг, но скульптуры не отыскал.

— Я бы на твоём месте не рассчитывал на это, — подколол его Чад, а затем, кинув узелок, лопату и кирку на траву, юноша двинулся внутрь сооружения через ворота, закрывающиеся в былые времена отпускной решёткой.

— Раньше она являлась частью укрепления, состоящего из нескольких таких башен, — послышался голос Ллира. — Но после разрушительного урагана уцелела лишь одна. Там внутри есть ступени?

— Да, и с виду вполне надёжные, — ответил Чад.

— Они каменные, а не деревянные, поэтому хорошо сохранились, — заверил Ойвинд, зайдя в башню.

— Всё равно, её не должно быть тут! — настаивал Ллир, оставаясь на улице.

— Внизу ничего нет, придётся подняться, — предупредил его Чад.

— Поищите на чердаке у уровня зубцов, — посоветовал принц цунами.

Внутри башня предстала совершенно пустой и очень маленькой, от одной стенки до другой юноши насчитали шесть шагов. А Ллир снаружи отметил наличие окон, начинающихся со второго яруса, и отсутствие крыши. Чад и Ойвинд направились по кручёной каменной лестнице на следующий этаж, но и там ничего не нашли, а когда стали подниматься ещё выше, началось и вовсе какое-то сумасшествие. Послышались оглушительные раскаты грома, и стены башни затряслись.

— Чад, быстрее уходим отсюда, — Ойвинд занервничал, собираясь повернуть назад.

Но принц ветра не успел спуститься, ведущие на нижние этажи ступени принялись проваливаться и с грохотом падать. Путь к отступлению оказался отрезан, а потом взялся рушиться и каменный пол под юношами.

— Нужно идти наверх, — опомнившись, Чад бросился к витку спиралевидной лестницы, и приятель поспешил за ним.

Юноши кинулись торопливо взбираться, озираясь назад. Ступени за ними продолжали обваливаться и иногда рассыпались прямо под их ногами, так что Чад и Ойвинд едва успевали перескакивать на устойчивый участок. На третьем этаже юноши заметили стекающие из окон ручьи воды и услышали шум дождя. Они поняли, на улице разыгралась гроза, и теперь отблески молнии освещали полупустое помещение башни, а гром сотрясал стены. Но выглянуть наружу им было некогда, приходилось без остановки карабкаться выше, ведь пол под ними продолжал разваливаться.

— Последний этаж, Чад! — Ойвинд понимал, деваться им некуда.

Только на четвёртом ярусе они обнаружили новые ступени, да и на пятом и шестом нашлись очередные лестничные пролёты, и вскоре высота строения показалась им бесконечной.

— Морской дьявол! — выругался принц ветра. — Разве башня не четырёхэтажная?

— Не имею понятия…

— Или Трёхглазый демон с нами опять затеял игру?

Юношам ничего не оставалось, как продолжать взбираться на башню, и даже когда они вымотались, и стали спотыкаться и падать на ходу, то снова поднимались, помогая друг другу, и бежали дальше. А камни от разрушенных ступеней уже летели не на землю, а в чёрную бездну, разверзнувшуюся на месте нижних этажей.

— Я не знаю, сколько ещё выдержу в таком ритме, — взмолился Ойвинд, и, сделав рывок, высунулся из окна, проверить, можно ли спрыгнуть из него, но повернулся с бледным лицом. — Посмотри в окно, Чад! Там происходит какая-то чертовщина…

Но юноша смог это сделать лишь на следующем ярусе. Тогда Чад увидел свысока зелёные холмы, за чередой скал тёмные воды океана, и нависающие над островом пунцовые грозные тучи, разрываемые молниями. И хотя дождь извергался с небес мощным потоком, он разглядел на воде с десяток воюющих кораблей, а на суше сражающихся людей. И военное столкновение на фоне бушующей стихии произвело на офицера устрашающее воздействие.

— На остров напали? — тяжело дыша, Ойвинд опёрся о стену, убрав с лица волнистые волосы, намокшие от пота.

— Полагаю, перед нами события прошлого, — решил Чад.

— Я больше не в силах…

— Ты прав, старый пират играет с нами! И с меня хватит, — забравшись на очередной этаж, Чад прокричал, схватив принца ветра за рукав, — останавливаемся!

— Но если мы упадём?

— Ты не сможешь карабкаться бесконечно!

Вскоре Ойвинд убедился в правоте Чада. Едва они замерли на месте, пол под ними перестал разрушаться. Правда, после очередного раската грома провалился уже потолок, и юноши еле успели отскочить в сторону. Между охотниками за сокровищами упала каменная голова, а следом за ней громыхнулось несколько мешков, из них просыпался песок, накрыв приятелей облаком горячей пыли.

Принц ветра хотел подойти к скульптуре, но вдруг вся башня завибрировала, начав разрушаться. Но перед тем как пол под юношами разверзся, и они полетели вниз, Чад успел заметить странную тень в форме песочных часов, отбрасываемую мешками. Герои испытали чувство падения, а потом всё обозрение им на время закрыла пыльная мгла. Когда же она рассеялась и видимость восстановилась, любители приключений обнаружили себя лежащими на куче песка в окружении развалин башни, состоящих всего из двух каменных рядов.

— Вы в порядке? — уточнил присевший по соседству с Чадом принц цунами.

— Башня рухнула, и мы упали, — пожаловался Ойвинд. А встав на ноги, громко воскликнул: — Вы только посмотрите на это!

Поднявшийся за ним Чад не обнаружил кругом ни признаков разрушения сооружения, ни разгулявшейся стихии. В округе валялось всего с десяток блоков, а земля оставалась сухой.

— Действительно, где все камни?

— Да я не про то. Ты глянь на мой фрак, он уничтожен! — впал в ярость принц ветра.

А Ллир уверил Чада, что не слышал их криков:

— Разрушившаяся башня подняла столп пыли. А когда она осела, я обнаружил вас здесь рядом с каменной головой.

Герои поспешно осмотрели скульптуру, а затем Ойвинд объявил:

— Всё понятно, следующей нам полагается искать голову королевства пыльной мглы, ведь горячие песчаные бури по их части.

— Я так не думаю, — возразил Чад. — На вершине башни мешки отбрасывали тень в форме песочных часов, и подобное изображение, правда, из двух пирамид, имеется на карте королевства горячего ветра.

— Нам повезло, что ты такой внимательный. Иначе мы бы пошли по ложному следу, — отозвался Ллир, помогая Чаду и Ойвинду стряхнуть песок с одежды, после чего они отправились на дальнейшие поиски.

Нужную голову им удалось обнаружить на небольшом песчаном участке земли с редкой травой, находящемся в отдалении от скал и пальмовой рощи. Приблизившись к скульптуре, Ойвинд и Чад стали её осматривать со всех сторон, а Ллир присел на камень в отдалении.

— Ничего! — уверенно заявил принц ветра. — Мы выбрали неверный путь, и нужно всё-таки искать голову королевства песчаной и пыльной мглы.

— Подожди, дай я проверю, — у Чада появилась занимательная идея.

Юноше показалась странной треугольная форма головы, сужающаяся книзу, и, взяв лопату, он начал копать песок вокруг каменного изваяния. Вскоре под скульптурой обнаружилась ещё одна, и вместе они приняли вид песочных часов.

— Поразительно! — удивился Ойвинд. — Но пока не ясно, куда ведёт след.

— Помоги мне уложить их набок, — попросил Чад.

Под поваленной на землю фигурой зашипела извивающаяся змея, и юноши быстро выпрыгнули из ямы.

— Ненавижу змей, — с отвращением проговорил принц ветра. — А также падающие башни, призрачных коней, драконов и пиратов.

— Зато теперь мы знаем, необходимо искать голову королевства дождя, на их карте нарисована ползучая тварь, — заметил Чад. — И змея пришлась достаточно простым испытанием.

— О-о-о, да нам повезло! — засмеялся Ойвинд, показывая идеально белые зубы.

А потом юноши пошли прочь, но сделав всего несколько шагов, провалились по колено в песок и застряли.

— Ну что за напасть?

Наследник Ойвинд взялся делать резкие движения, пытаясь выбраться, подняв вокруг себя ветром воронку из песчаной пыли, но при этом всё глубже проваливался под землю.

— Не шевелись, — посоветовал ему Чад, скинувший с себя узел с вещами и замерший на месте. — Нас угораздило угодить в зыбучие пески.

— Просто замечательно, — Ойвинд же не сразу внял совету приятеля, надеясь выбраться за счёт своих сил. Но едва завяз по пояс, запаниковал: — Куда подевался Ллир, когда понадобилась его помощь?

— И на минуту вас нельзя оставить, как вы обязательно в чём-нибудь увязните, — послышался голос принца цунами, он появился из-за скалы, но не торопился приближаться к юношам. — Чад, в мешке есть канат, кинь мне его, попробую вас вытащить.

Юноша медленно достал из узла верёвку, один конец дал Ойвинцу, а другой — кинул в сторону Ллира, но тотчас же провалился по пояс в вязкую трясину.

— Не думал, что на острове имеются зыбучие пески, — усмехнулся Ллир, вытягивая принца ветра из цепких объятий песчаной топи. — Ойвинд, старайся двигаться медленно и плавно.

Только совет наследника цунами оказался совсем невыполним для порывистого принца ветра, и Ллиру с трудом удалось вытащить отчаянно извивающегося Ойвинда на твёрдую поверхность. Затем они вдвоём достали из западни Чада, от усердия оторвав от его рубашки один рукав.

По дороге до скульптуры королевства дождя юноши встретили двух офицеров, с унылыми лицами роющих землю возле очередной каменной головы. Те пооткрывали рты, едва завидев грязную порванную одежду Ойвинда и Чада, и покрытые песком с глиной волосы юношей, словно они успели пройти несколько кругов ада. А, идущий за ними следом Ллир в идеально чистой форме, лишь развёл руками.

Нужную каменную голову охотники за сокровищами обнаружили в небольшом углублении между холмов.

— Ох, не нравится мне это место, — осмотревшись по сторонам, подметил Ойвинд, а не найдя ничего подозрительного, двинулся к скульптуре вслед за Чадом.

Голова королевства дождя принадлежала женщине, судя по смягчённым чертам лица и причёске из извивающихся змей. Принц ветра сразу обнаружил на её вершине странное каменное кольцо, немного вытянутой формы. Но стоило юноше дотронулся до него, оно соскользнуло на землю, будто не являлось частью скульптуры.

— Где же полчище змей, Трёхглазый демон? — вдруг насмешливо загорланил Ойвинд, обращаясь к невидимому неприятелю. — Ты становишься слишком предсказуемым!

— Я бы на твоём месте не злил его ещё больше, — предупредил Ллир. — Ищите знак и уходим отсюда.

— Вот я нашёл каменное кольцо, — объявил Ойвинд, и, подняв предмет с земли, передал его Чаду. — На картах ТениСвета есть похожее изображение?

Чад помотал головой, но обработанный камень положил в свой узелок на всякий случай.

— Старый пират, где подсказка? — теперь уже в дерзкой манере крикнул Чад, и Ллир закатил глаза, осуждая вызывающее поведение юношей.

А Ойвинд с приятелем переглянулись, довольно ухмыльнувшись. Но радоваться им пришлось недолго, неожиданно вокруг послышалось шипение, а на земле в углублении вблизи каменной головы начали образовываться странные дугообразные следы. Принц ветра направился в сторону Ллира, но сделав два шага, отскочил обратно.

— Что за дьявольские проделки? — с перекошенным от отвращения лицом, проговорил Ойвинд, всматриваясь себе под ноги, но ничего не замечая. — Мне показалось, я наступил на клубок змей.

А к шипению добавился грохочущий и даже немного дребезжащий звук, да и количество полос на земле увеличилось. А затем юноши почувствовали, как несколько невидимых особей проползло им по сапогам. Чад отпрыгнул к каменной голове, а Ойвинд остался на месте, с уверенностью заявив:

— Змеи не нападают первыми. Раз я не буду проявлять агрессию, они меня не тронут.

Но после заявления принца несколько особей всё-таки бросилось на юношу, вцепившись ему в сапог, проявляя вместо осмотрительности полное неблагоразумие.

— Да о чём я говорю, обычные змеи не бывают невидимыми. Пират наслал на нас призрачных тварей!

Ойвинд принялся совершать быстрые взмахи руками, словно орудуя одновременно двумя мечами. И образованные повелителем ветра сильные потоки стали сдувать злобных существ, создавая безопасный круг. Притом юноша выглядел так эффектно, что им нельзя было не залюбоваться. Высокий, статный красавец с развивающимися каштановыми волосами и изящными, точно обточенными в камне чертами лица, превратился в храброго воина, ловко орудующего ветровыми порывами. Чад же предпочёл залезть на каменную голову, испытывая некую неловкость перед дамой:

— Заранее прошу меня простить, мадам, если испорчу вашу причёску, своими грязными сапогами. Но мне не оставили выбора…

Чад много слышал о том, как представители некоторых королевств способны управлять разными стихиями, но впервые видел подобные чудеса воочию. Хотя следом он вспомнил принцессу ветра Вэру, тоже однажды сдувшую матросов с палубы корабля. А шипение хладнокровных чудовищ зазвучало более зловеще, вероятно, их раззадорило сопротивление Ойвинда.

Неожиданно сапоги Чада заскользили на скульптуре, и он чуть не упал вниз головой прямо в полчище извивающихся врагов. Юноша присел, схватившись руками за каменную скульптуру, и с удивлением обнаружил на ней слой обжигающего холодом льда. Покрывшаяся мёрзлой коркой оборонительная крепость офицера далее не могла предоставить ему защиту.

— Ойвинд, мне нужна твоя помощь! — крикнул Чад, ещё мгновенье балансируя на месте, а, потом, не удержавшись, соскользнул на землю.

Принца ветра не требовалось просить дважды, он стремительно развернулся на месте и, продолжая совершать взмахи руками, подскочил к упавшему на колени Чаду.

— Давай выбираться из этого дьявольского круга, дружище, — сквозь зубы процедил повелитель ветра. — Держись за моей спиной.

Приятели медленно направились в сторону Ллира, стоящего на краю обрыва с кинжалом в руке, пытаясь покинуть пределы проклятой ямы, наполненной ползучими призрачными существами. По дороге Чад схватил узелок, стряхнув с него пиратских прихвостней. Злобные особи обладали плохим зрением, или же вовсе не имели глаз, но хорошо чувствовали колебания почвы, когда прижимали мощные челюсти к земле, а поэтому принялись преследовать своих жертв, норовя их укусить.

Только вооружившись силой ветреной стихии, Ойвинд смело ступал впереди, широкими сильными ударами отбрасывая змей с пути и отражая их атаки с других сторон. А враждебные твари неистовали, не имея возможности добраться до жертв. Но вскоре юноша, сражающийся стремительными потоками воздуха, словно мечами, вывел Чада на безопасный участок. И выбравшиеся из западни герои сразу же поспешили прочь от проклятого места, опасаясь, что ядовитые существа выползут наружу.

— Я не заметил никаких знаков и не знаю, куда нам двигаться дальше, — пожаловался Ойвинд.

— А я соскользнул с каменной головы, потому как она покрылась льдом, хотя на улице весьма жарко, — поделился своим наблюдением Чад.

— Превосходно! — Ллир остался доволен раздобытой юношей подсказкой. — Нам необходима скульптура королевства метели!

Искатели сокровищ выдвинулись в заданном направлении, но по дороге Чад вдруг остановился.

— Мы ошиблись. Нам нужна голова не королевства метели, а града.

— Почему же? — Ойвинд не обрадовался смене направления, ибо вторая скульптура находилась значительнее дальше.

— Предполагаю, мы отыскали корону, — решил Чад, достав из узла каменный обруч.

— Не очень то кольцо на неё похоже, — заупрямился принц ветра.

— Она лежала на голове изваяния не просто так! И корона в куске льда есть на карте королевства града.

— Доверимся Чаду, он нас ещё ни разу не подводил, — настоял Ллир, подмечая порванную в клочья рубашку юноши и его оголённое плечо, лишившееся по их вине рукава.

Охотники за сокровищами нашли скульптуру града на траве в тени скалы, и она оказалась немного меньшего размера, чем остальные её собратья на острове.

— Голова сделана не из камня, а изо льда! Приди мы сюда чуть позже и точно бы ничего не застали, — Чад обратил внимание юношей на мокрую землю под изваянием.

— Нам необходимо поторопиться, иначе она совсем растает, и мы ничего не узнаем, — проговорил Ллир, напряжённо проведя рукой по гладкой прозрачной поверхности застывшей фигуры. — Хотя гора и образует тень, воздух уже достаточно прогрелся.

— Я что-то вижу внутри, — заявил Ойвинд, указав на круглый предмет под слоем льда.

— Отойдите, я его достану, — предупредил принц цунами и взял кирку, планируя раздробить скульптуру.

— Подожди! Сдаётся мне, находку требуется извлечь через специальное отверстие, — остановил его Чад, показывая на открытый, будто в немом крике рот ледяной головы. — Туда можно просунуть руку.

— О, только не просите меня сделать это, — запротестовал Ойвинд. — Я уверен, голова откусит мне пальцы!

— Перед нами обычная замершая скульптура, а не зубастая пасть хищника, — возразил Чад.

— А я согласен с Ойвиндом, лучше не рисковать и разбить её, — упорствовал принц цунами, давно смекнув, раз поблизости нет других опасностей, значит, снежная голова сама по себе представляет угрозу.

— Я всё же попробую.

Чад сначала заглянул в рот замороженной фигуры, а потом достал из узелка каменную корону. Погрузил в глотку морозному существу странного вида кольцо, юноша засунул следом руку.

— Я дотянулся до нашего предмета внутри, но он примёрз, — вздохнул Чад, принявшись отковыривать находку от поверхности ногтями.

— Не нравиться мне всё это, — рассудил Ойвинд, заметил, как из глаз скульптуры побежали слёзы, а черты её лица исказились в жуткой гримасе ненависти.

— Чад, поторопись, — затем занервничал и Ллир, усмотрев происходящие с головой изменения.

— Ещё немного, — успокоил их Чад, но монета начала соскальзывать, и он попытался её поймать.

— Всё вытаскивай руку, немедленно! — закричал принц ветра.

Ойвинд вдруг понял, отчего выражение лица скульптуры искривилось. Она не просто таяла на глазах, а пыталась изо всех сил сомкнуть рот, но каменное кольцо мешало. И вот, наконец, Чад вытянул назад руку, и через несколько секунд ледяная фигура смогла всё-таки раздавить кольцо. Выпустив облако серого пара, она закрыла рот, заглотив осколки раздробленного украшения.

— Уходим отсюда.

Ллир бросился прочь так быстро, что юноши за ним еле поспевали. А Чад на ходу оглянулся, посмотреть на мёрзлую скульптуру, провожающую его полным ненависти взглядом.

— Покажи находку, — попросил Ойвинд, едва юноши отошли на приличное расстояние от морозного существа.

— Ржавая дырявая монета, — Чад уже успел её изучить. — На ней ничего не видно…

— На картах колоды ТениСвета есть моменты? — спросил принц ветра.

— Нет, — ответил ему Ллир.

— Нам нужно изваяние королевство тумана, — Чад поделился с юношами предположениями. — Выпущенный статуей пар меня навёл на такие мысли.

— Невозможно, — выразил несогласие Ллир. — Этой скульптуры нет на карте Трёхглазого демона. Выходит, нам требуется выбрать иную голову.

Развязался спор, Ойвинд и Ллир предлагали исследовать оставшиеся изваяния с карты, а Чад настаивал на своём решении.

— Но ты даже не знаешь, где её искать, — отчаялся наследник цунами, без юноши он не хотел продолжать розыски.

Чад задумался на некоторое время, рассматривая то монету, то ствол рядом стоящей пальмы, а потом спросил:

— А в розданных остальным офицерам картах все скульптуры внесены?

— Нет, там нет каменных голов из нашего экземпляра, — признался принц цунами.

— Очень странно… — Чаду показалось, он нащупал нечто важное. — Помнишь, мы с тобой как-то бродили по развалинам старого форта? И на его территории наткнулись на каменную голову?

— Конечно, — Ллир не понимал, к чему клонит юноша. — Но, повторяю, её нет на карте пирата.

— Но отчего её также не имеется на розданных другим офицерам экземплярах? Вот, посмотри, мне тоже его дали.

— Тогда на фигуре из форта я не заметил никакого знака, с чего ты взял, будто она принадлежит королевству тумана? — Ллир изучил общую карту, но она его не убедила.

— Голова ледяной скульптуры выпустила пар, похожий на туман, а на карте их представителей из колоды ТениСвета нарисован замок или форт в дымке!

Юноша уговорил принцев ветра и цунами направиться к разрушенному сооружению. И когда искатели сокровищ подошли к древним развалинам, то увидели, что его внутренняя территория скрыта непроглядной дымкой. Чад и Ойвинд проникли под густую завесу, крадясь точно призраки, а Ллир остался дожидаться их снаружи, всё ещё строя предположения, почему фигуры тумана не было ни на одной карте.

— Давай держаться вместе, Чад.

Принц ветра не понимал, как настолько плотный смог образовался на руинах разрушенного форта посреди солнечного дня. Но юноша ему не ответил ни в первый раз, ни в последующие случаи, ведь они всё-таки разошлись в разные стороны.

— Ллир обещал приключенческую авантюру! Но на проклятом острове абсолютно всё пытается нас прикончить. И это обстоятельство не может не раздражать…

Ойвинд постарался разогнать туманное помутнение с помощью ветра, но колдовская пелена быстро заполняла освободившееся пространство, и он, бросив свою затею, продолжил потихоньку пробираться вперёд, окликивая Чада.

А тому, наконец, удалось отыскать заветную голову, правда, она находилась на краю открытого колодца, и юноша чуть не провалился внутрь. Приглядевшись к его низким круглым стенам всего в один кирпичный ряд, Чад поразился зияющей черноте в его недрах: «Почему он не заколочен досками, как год назад. Наверное, снова, проделки Трёхглазого демона!» Осмотрев найденную скульптуру, офицер испытал разочарование, ибо она совершенно ничем не выделялась. А мистическое марево тем временем сгущалось вокруг ещё больше, его серый цвет приобрёл серебристый оттенок, и на расстоянии вытянутой руки уже ничего нельзя было различить.

— Нашёл голову миража? — неожиданно раздался голос принца цунами.

Обернувшись, Чад обнаружил Ллира, возникшего словно ниоткуда. Фрак наследника оплела сумеречная мгла, придав юноше таинственный вид, и даже его глаза приобрели окрас серебристой дымки.

— Миража? Я думал, она принадлежит представителям тумана…

— Это не важно, — губы Ллира почти не шевелились, и, глядя в глаза Чаду, юноша, как будто смотрел сквозь него. — Когда найдёшь компас, не отдавай его мне. Иначе случится непоправимое.

— Но ты так хотел им обладать… — возразил Чад, не понимая, с чего вдруг наследник цунами передумал.

— Так и знал, что на тебя не стоит рассчитывать, — ответил тот и резким движением толкнул юношу в грудь.

Сильный удар отбросил Чада назад, в полёте он перевернулся, и, перевалившись через низкий борт колодца, обязательно упал бы в него, если бы не успел зацепиться за кирпичи. Но о том, чтобы подтянуться на руках и выбраться самостоятельно после изнуряющих поисков и испытаний, не могло быть и речи, юноша слишком устал. Кинув вниз взгляд, Чад не заметил дна, а лишь мрачную темноту. Дёргая ногами в воздухе, он раздумывал, стоит ли окликнуть принца ветра, не опасаясь Ллира. Не найдя другого решения, ведь сил осталось мало, Чад всё же позвал на помощь Ойвинда.

— Угораздило же тебя упасть в колодец, — только на зов Чада отозвался наследник цунами. — Держись, я тебя вытащу.

— Ллир, не трогай меня, — грозно рыкнул юноша, беспомощно болтаясь над страшной пропастью.

— Ты имеешь намерение спуститься в колодец и там поискать клад? — раздражённо спросил Ллир, хватая его за руки и подтягивая вверх.

— Вот вы где, давайте я помогу, — внезапно к принцу цунами присоединился Ойвинд, вместе они вытащили Чада наружу. — Как ты умудрился провалиться в колодец?

— Да не без посторонней помощи, — огрызнулся юноша, с вызовом посмотрев в глаза Ллиру, вернувших себе оттенок морской волны, но тот невинно повёл плечами.

— Я набрёл на каменную голову, она у стены, — начал Ойвинд, но заметив рядом ещё одну скульптуру, смутился.

— Показывай, — приказным тоном распорядился наследник цунами.

Двигаясь цепочкой, юноши дошли до дальней стены форта, и в её углублении обнаружили вторую голову с сидящим на ней чёрным вороном. Птицу вспугнуло появление людей, она пронзительно каркнула, взмахнула крыльями и улетела прочь, растворившись в серой дымке. А охотники за сокровищами обыскали пространство вокруг скульптуры, но кроме мелкой гальки и разбросанных кирпичей ничего не нашли.

— Предлагаю выбираться отсюда, — предложил Чад, и всё остальные с ним согласились.

Когда юноши вышли из мистического туманной завесы, то сошлись во мнении, что теперь требуется отправиться к скульптуре семейства бури.

— Чёрный ворон — посланник их королевства, — заявил Ойвинд, лично знакомый с принцами и королём бури.

— Никогда раньше не встречал здесь на острове этих птиц, — добавил Ллир.

— К тому же вихрь с воронами нарисован на их карте, — кивнул Чад.

По дороге юноша продолжал с подозрением коситься на принца цунами, а тот как ни в чём не бывало предался рассуждениям:

— В результате на развалинах форта оказалось одновременно две скульптуры. Но если первая принадлежит представителям тумана, то кому — вторая?

— Миражу, — с уверенностью сообщил Чад.

— Почему ты так решил? — вполне правдоподобно удивился Ллир.

— На руинах мне явился мираж в облике человека. Он же скинул меня в пустоту.

— Ты видел Трёхглазого демона? Пират говорил с тобой? — взволнованно поинтересовался принц цунами.

Но Чад так и не сознался в общении с разбойником, упомянув лишь о нападении. Зато сейчас юноша полностью убедился, перед ним представал именно призрачный пират в облике Ллира. А в указанном на карте месте среди зелёных холмов возле огромного дерева каменной головы королевства бури не нашлось.

— Может, мы пришли не туда? — Ойвинд кисло улыбнулся, рассматривая толстый ствол необычного дерева. — Я думал, на острове растут только пальмы.

— Правильно, и один вечный великан, — поправил его Ллир. — Но он давно засох, превратившись в камень.

Юноши окинули взором мощный ствол цвета слоновой кости, и перешли к его разветвлённой вершине без единого намёка на листву.

— Ах, вот где спряталась наша скульптура, — воскликнул Ойвинд, усмотрев помещённую между толстых ветвей каменную голову, глядящую на них печальными глазами.

Скульптура имела совсем небольшие размеры, поэтому охотники за сокровищами её не сразу заметили. Чаду же вечный великан представился похожим на костлявую руку, появившуюся из-под земли и схватившую свою жертву железной хваткой.

— Я наверх ни за что не полезу! — предупредил всех принц ветра. — Предлагаю его срубить.

— Его не просто так называют вечным, повредить его каменный ствол очень сложно, — возразил Ллир, постучав по дереву. — Легче расколоть скалу…

— Я заберусь, — а Чад не стал терять время на споры, и попросил его подсадить.

Ствол старого дерева ощущался гладким на ощупь, но за раскидистые ветви удобно было цепляться. Поднявшись на необходимую высоту, юноша присмотрелся к каменной фигуре.

— Как она вообще попала на дерево? — услышал он вопрос принца ветра снизу. — Неужели взлетела?

Разглядев прислонённый к ветке клюв скульптуры, ранее ими не замеченный с земли, Чад победно улыбнулся:

— Ну, конечно! Загадки пирата уже не кажутся такими сложными. Но в чём же подвох?

С одной стороны, проходя испытания, Чад каждый раз ожидал опасных поворотов, с другой — всё равно оказывался к ним не готов. Поэтому когда на юношу вдруг налетела стая истошно каркающих чёрных как теней воронов, он чуть не свалился с дерева. Но очень быстро гортанные звуки враждебно настроенных хищников превратилось в своеобразную боевую трель, и они принялись пикировать на юношу ещё ожесточённее, пытаясь зацепить его когтями, впиться в него массивными острыми клювами, сбить крыльями, сбросив наземь. Ойвинд насчитал около десяти особей и даже хотел помочь юноше, отогнав их потоками ветра, но побоялся зацепить самого офицера.

Чад сначала попытался отбиться от нападающих, достав с пояса кортик, но острый клинок рассекал один воздух, будто мистические особи являлись бестелесным видением. Но вот не удержав равновесие, юноша повалился на скульптуру, отчего та сдвинулась с места и полетела на землю, а там стукнулась об камень и раскололась. Зацепившись руками за ветку, офицер пригнул голову, защищая её от атак неприятеля, но, к его удивлению, новых нападок не последовало. Тогда подняв взгляд на небо, он обнаружил лишь сумрачный дым — это всё, что осталось от преследователей.

— Вороны растворились в воздухе… — крикнул ему Ойвинд.

— …словно призраки, — продолжил Ллир.

А спустившийся с дерева юноша представлял собой печальное зрелище, точно он сражался не с призрачными, а с настоящими крылатыми демонами. Теперь уже и его фрак был порван в клочья, а не только рубашка, волосы растрепались, а на щеке виднелось несколько царапин.

— Считаю, следующей нам нужна скульптура королевства солнца, — уверенно заявил Чад.

— Ты ошибаешься, — Ллир кивнул в сторону головы, расколовшейся на фрагменты с острыми краями.

Если на дереве юноша приметил изваяние из известняка песочного оттенка, то сейчас перед ним предстал чёрный блестящий разломившийся камень.

— Я не знаю, откуда на острове обсидиан, ведь здесь нет огнедышащих гор, рассудил Ллир. — Но он явно указывает на королевство вулкана!

— Но на дереве я видел фигуру из совершенно другого камня более светлого оттенка… И у неё имелся клюв, — возразил Чад, но доказательств предъявить не мог, раз лицо скульптуры пострадало при падении.

— Послушай, нас ждёт финальное испытание и важно правильно определиться с последней головой! — разволновался Ллир.

— Там, на дереве был камень с клювом! Он не просто так располагался на высоте, походя на пернатое существо. И на карте дня колоды ТениСвета тоже изображена птица, — закипел Чад. — Я пойду к изваянию Солнечного королевства света!

— Но обсидиан направляет к голове семейства вулкана! Клад Трёхглазого демона почти у нас в руках, и мы не можем себе позволить ошибиться, — продолжал нервничать принц цунами. Но ему таки пришлось принять решение: — Придётся разделиться и проверить оба места! Ойвинд, ты составишь мне компанию к скульптуре вулкана?

— Нет, я останусь с Чадом.

— Хорошо, давайте лишь сразу договоримся, — взволнованно произнёс Ллир. — Все найденные сокровища поделите между собой, а мне достанется компас! Также, Чад, я намерен сдержать обещание, и взять тебя капитаном на свой флагман Владычица морей.

Чад не стал ничего обещать раскомандовавшемуся наследнику цунами: «Я не обязан выполнять твои распоряжения. Отыскав клад, сам разберусь, как поступить с его содержимым». Но пока юноша не удалился, он окликнул его:

— Ллир, позволь тебя помочь с маскировкой, чтобы ты не слишком выделялся среди остальных охотников за сокровищами.

Не успел принц цунами возразить, а Чад уже твёрдым шагом подошёл к нему и, орудуя кортиком, оторвал у него правые рукава от идеально чистого мундира и рубашки, оголив тому покрытое чешуёй крепкое плечо. Именитый наследник опешил от неожиданной наглости, и несколько секунд юноши просто стояли, сверля друг друга вызывающими взглядами. А затем послышался смешок Ойвинда, пытающегося разрядить накалившуюся обстановку. Но он зря привлёк к себе внимание, и в следующий миг, развернувшийся к нему Ллир, содрал ему рукава левой части одеяния. Теперь одежда троих юношей выглядела так, будто их трепала стая шакалов.

— А с вами, офицерами, скучать не приходится, — усмехнулся принц ветра.

Голову королевства дня Чад с Ойвиндом нашли на указанном картой участке. Там каменистый берег не только выступал к океану, заканчиваясь обрывом, но и был окружён с разных сторон скальными образованиями. А скульптура стояла на небольшом камне, походящем на постамент, из-за чего сама площадка скорее напоминала место поклонения.

— Мы на правильном пути! — возликовал Ойвинд, проведя пальцем по ржавой монете в глазу каменной фигуры. — Похожа на нашу находку, добытую в ледяном изваянии.

Обойдя скульптуру, Чад узрел на месте правого ока пустое сквозное отверстие, туда он и вставил вторую дырявую монету, достав её из узелка. И в тот же момент в каменной голове раздался щелчок.

— А наша фигура полна неожиданностей! — принц ветра указал на солнечный луч, появившийся позади скульптуры, он прорезал пространство и упёрся в скалу.

— Наверное, там внутри головы вставлена линза!

Чад подошёл к светящейся точке на каменном образовании и принялся его исследовать, надеясь найти отверстие или знак, подсказывающий, где искать сокровища.

— Здесь ничего нет, это обычная скала, — разочарованно выдохнул Ойвинд.

А Чад прошёл столько тяжёлых испытаний совсем не для того, чтобы сдаться в конце. Юноша начал осматривать место на скале по соседству и вскоре обнаружил небольшую зеркальную линзу. Посмотрев на месторасположение солнца на линии горизонта, он предложил Ойвинду сесть и немного подождать.

— Что ты задумал? — спросил принц ветра.

— Скоро сам всё увидишь.

Юноша с интересом наблюдал за перемещением светового пятна по скале, приближающегося к заветному участку с зеркальным отражателем. И через полчаса его терпение оказалось вознаграждено, линза отразила попавший на неё свет, прочертив луч до заветного места у другого каменного образования, где под завалом из камней и гальки искатели сокровищ обнаружили тайное углубление, а там настоящий сундук. В нём они нашли золотые и серебряные монеты, драгоценные камни и украшения. От лицезрения непомерных богатств голова Чада пошла кругом, но следом он натолкнулся на самую ценную реликвию из сокровищницы трёхглазого пирата.

— Это не Ллир идёт? — спросил Чад, совершив рукой отвлекающий манёвр, а в момент, когда Ойвинд отвернулся, юноша забрал из клада заветный компас диавола Дрёма, спрятав его в кармане фрака.

— Я никого не вижу…

— Наверное, показалось.

— Ах, нет, действительно он.

Чад с удивлением обнаружил спешащего к ним Ллира.

— Вам удалось отыскать клад! — поразился принц цунами, и, упав на колени возле сундука, принялся в нём лихорадочно рыться. Лицо юноши покрылось испариной, а в глазах промелькнул безумный блеск: — А компас вам попадался?

Ойвинд ответил отрицательно, и Чад тоже, недолго думая, покачал головой. Обыскав содержимое сундука, принц цунами проверил тайное углубление в скале, а затем повернулся к своим помощникам.

— Где компас, Чад? — Ллир пристально уставился на юношу.

— Откуда мне знать? Ты просил найти клад, я его нашёл. Остальное не моё дело.

Принц цунами ещё какое-то время сверлил юношу взглядом, пытаясь понять, правду ли он говорит, после чего решил повторно всё вокруг осмотреть. А Чад и Ойвинд направились обратно в академию, прихватив с собой тяжёлый сундук. Оставшийся Ллир же кинулся киркой долбить основание близлежащей скалы, рыча, словно дикий зверь, и сокрушаясь о разрушенных планах.

Вечером в морской академии устроили праздничный ужин прямо на улице, желая отметить повышение офицеров и успешное завершение игры по поиску сокровищ. Чад и именитые принцы цунами и ветра сели рядом, чтобы обсудить впечатления о пройденном испытании. Пока Ойвинд шутил, вспоминая несмешные моменты их приключений, где Чад тонул, плутал в тёмной пещере, падал в колодец, подвергся нападению воронов, а вместе они завязли в зыбучих песках, спасались от призрачных змей и из падающей башни, Ллир сидел в глубокой задумчивости. А офицеры за соседними столами с завистью косились на их славную компанию, сожалея об упущенной удаче.

— Отныне я навеки твой друг, Чад, — продолжал заливаться смехом Ойвинд, а ветер раздувал его волнистые волосы, с которых всё сыпался песок.

— Да, и мне, Чад, настолько смышлёного офицера больше не сыскать, — вдруг присоединился к нему Ллир, положив на стол компас. — И я прошу тебя стать капитаном Владычицы морей!

Увидев перед собой круглый корпус компаса, крытый стеклом, Чад сначала запаниковал, но потом, нащупав в кармане свою находку, взял себя в руки: «Это другой прибор, просто очень похожий. К тому же я уверен, на его обратной стороне нет надписи». Но от внимания принца цунами не ускользнуло замешательство Чада и он, довольно ухмыльнувшись, потёр чешую на руке.

— Ллир, тебе всё-таки удалось найти компас? — спросил удивлённый Ойвинд.

— Можно и так сказать, — отозвался принц цунами, забрав устройство для определения сторон света со стола.

— Прекрасная новость!

Офицеры остались гулять до утра, а вымотавшиеся искатели сокровищ ушли спать пораньше. Тем более принц цунами объявил, что уже завтра Владычица морей отправляется в плавание. Но прежде чем все разошлись по комнатам, Ллир кинулся ещё раз сердечно благодарить приятелей за найденный клад. Обняв принца цунами и похлопав его по плечу, он перешёл к Чаду. Возле него юноша задержался, заглянув в глаза и отчётливо проговорив:

— Завтра мы отплываем. С завтрашнего дня ты мой капитан Чад, поэтому не опаздывай. Я тебе приказываю!

Вернувшись в комнату, Чад в первую очередь проверил карман фрака, компас оказался на месте. По мнению юноши, Ллир слишком много на себя брал, распоряжаясь им, будто собственностью. Да, он был ниже его по происхождению и статусу, но имел достоинство и гордость.

Неожиданно Чад решил вернуться на праздник, желая поговорить с присутствующим на нём помощником капитана Феникса, прихватив с собой горсть золотых монет из сундука. Ойвинд отказался от своей части клада, ведь он и так являлся наследником достаточно благосостоятельного королевства, и все сокровища достались ему. И хотя юноша лишился знатного покровительства солнечного семейства, теперь он разбогател, и ему не терпелось повыгоднее вложить приобретённый капитал. Чад рассчитывал получить дельный совет от Кайла. А ещё он планировал обсудить с ним один важный вопрос и поведать тому о компасе диавола Дрёма.

Часто именно под покровом таинственной ночи принимаются самые судьбоносные решения, хотя в темноте и не видны все подводные рифы или мели, а днём и вовсе может выйти, что твой корабль сбился с курса. Тем не менее, юноша выбрал для себя путь дальнейшего следования, и принцу цунами наутро во время завтрака на террасе принесли от него записку с сообщением:

«Прошу меня извинить, Ллир. Но мне не нужны от тебя подачки. И капитаном твоего флагмана я не буду. Правда, мне понравилась Владычица морей, поэтому я надеюсь, ты посчитаешь её разумной платой за моё пособничество тебе в поиске клада. Ведь я единственный человек, кто за последние сто лет смог отыскать сокровища. Чад».

— Шутить вздумал? — закричал Ллир, опрокинув всё со своего стола, а потом бегом бросился на пристань.

На берегу принц цунами убедился в пропаже его флагмана Владычица морей.

— Ах, ты, разбойник! — зло зашипел Ллир. — Украл мой фрегат!

«Неужели, узнал про его уникальность? Но чего я удивляюсь, этот пройдоха и компас диавола Дрёма стремился себе присвоить». Мстительному наследнику даже пришла мысль накрыть корабль вместе с предателем волной, используя свои способности управления стихией воды, но он быстро передумал. «Я не могу потопить фрегат, иначе я никогда не отыщу тришула Глубинного владыки».

— Ты не оставил мне выбора Чад. Теперь я возьмусь преследовать тебя, пока не верну украденное.

В тот же момент Владычица морей с попутным ветром неслась по волнам, а Чад стоял на корме, смотря в сторону отдаляющегося острова. Вчера он рассказал Кайлу с Феникса обо всём: сундуке с сокровищами, добытом компасе и предлагаемой должности капитана. Также юноша возмутился, что ему приходилось брать на себя всю опасную работу, а лавры победы достались Ллиру, ведь именно его поздравляли все учителя академии. И при всех его заслугах именитый наследник продолжал относиться к нему, как к человеку второго сорта.

Поразмыслив, помощник капитана предложил Чаду самому отыскать последние артефакты и трезубец Глубинного владыки, позволяющего не только получить несметные богатства, но и стать могущественным повелителем всех морей и океанов на свете. Юноше понравилась предложенная идея, и он начал рассуждать об угоне флагмана Владычица морей, раз в легендах лишь на нём можно было найти ценную реликвию. А Кайл принялся утверждать, будто увести фрегат проще простого и если юноша возьмёт его на борт помощником капитана, он поможет с этим вопросом, ибо ему уже давно надоела социальное неравенство на судне.

Тогда Чад заключил с Кайлом сделку, а ночью они с помощью золотых монет и обещаний раздобыть ещё большие богатства убедили всю команду Владычицы морей к ним присоединиться, отправившись в увлекательное приключение. На старый фрегат Ллир набрал служить сплошных авантюристов, людей без знатного происхождения, любителей лёгкой наживы, готовых к рискованным действиям в поисках его драгоценного артефакта, и они с лёгкостью согласились поменять своего предводителя на того, кто им близок по духу и положению. Так Чад в одночасье обернулся пиратом.

«Ты не привык, когда тебя ослушиваются, да, Ллир? Кому теперь будешь приказывать?» Достав из кармана компас, Чад захотел рассмотреть его при свете и в непринуждённой обстановке. Проведя пальцем по защитному стеклу, юноша перевернул драгоценную реликвию, желая увидеть надпись.

— Куда она подевалась?

Обратная сторона корпуса артефакта оказалась пуста, и Чад затаил дыхание, усиленно раздумывая над произошедшей мистификацией. Вспомнив о событиях минувшего вечера, когда Ллир сначала продемонстрировал всем свой компас, а потом, прощаясь, полез обниматься, благодаря за найденный клад, Чад понял, наконец, что не так с его устройством.

«Ллир распознал мой обман и подменил мне компас! Настоящее коварство…» — Чаду оставалось только рассмеяться над ситуацией.

Согласно легенде, трезубец Глубинного владыки можно было найти с помощью четырёх предметов, и одним из них являлся прошедший посвящение в великом водовороте фрегат Владычица морей, а вторым — компас диавола Дрёма, существа, представляющего злые силы в морях и океанах царства сновидений. И какими бы хитрецами и стратегами себя ни считали Чад и Ллир, судно сейчас находилось в распоряжении пирата, а устройство для определения сторон света — у наследника цунами. А значит, их пути в скором времени ещё не раз пересекутся.

3 часть. Морское сражение

В конце ужина поступила новость о прибытии очередной шкатулки из замка Гаргулий, и Златоглазка с союзниками поспешили в тронный зал Крепости грифонов. Занимая места в креслах, они обратили внимание на поверхность игрового поля ТениСвета, принявшую изначальное положение. А советник Раймонд поставил перед наследницей послание:

— Его принёс сумеречный коршун, ваше золотовысочество.

Солнечная принцесса нетерпеливо открыла шкатулку и осторожно заглянула внутрь. А представители дружественных королевств вытянули шеи, стараясь разглядеть её содержимое.

— Очень странно, разве на улице дождь? В ней всё намокло!

Положив на игровое поле слипшиеся карты, Аурелия продемонстрировала шкатулку, наполненную до краёв водой. А через мгновение в недрах железного стола послышался рокот и постукивание. Ожившие пружины привели в движение механизм игрового поля и из распахнувшихся на его поверхности люков и отверстий с мелодичным скрипом начали появляться разные детали, собираясь в единую композицию. Когда на плоскости выступили волнообразные длинные стальные дуги и поднялись макеты боевых фрегатов, всем стало слишком очевидно предстоящее место боя.

— Всего два участника! — удивилась Аурелия, разложив мокрые карты противника, принадлежащие семействам ночи и цунами.

— О, тщеславный принц Ллир уверен, будто для победы и вовсе достаточно только карты его королевства, — с пренебрежением отметил пират.

— Давайте определимся с участниками со стороны дня и нашей стратегией… — предложила Златоглазка, а найдя взглядом механическую фигурку лунного принца с серебряными волосами, попыталась определить, имеется ли у крошечного фарфорового лица сходство с Эребусом.

— О, не беспокойтесь о таком пустяке, — перебил генерала Везучий чёрт. — Я придумал отличный план и готов поделиться им с вами.

К окончанию изложения пиратом своей стратегии у большинства присутствующих буквально глаза округлились от изумления.

— Браво, Чад! Я в тебе не сомневался! — принц ветра Ойвинд же оценил по достоинству оригинальный замысел Везучего чёрта.

— Но ваша задумка на грани помешательства! — возразил ему наследник грозы Тюррин.

— Ну и расчудесно, — отмахнулся пират. — Чтобы победить сумасшедшего Ллира на море, необходимо превзойти его в безумии. И никак иначе!

— Я тоже считаю план удачным, — решил высказаться и помощник Раймонд. — Правда, ввести в заблуждение принца цунами будет непросто.

Тогда Чад озвучил некоторое условие, увеличивающее шансы на удачное выполнение задачи. Но воспротивилась королева Аврора, и пирату ничего не оставалось, как поведать союзникам о реальном положении дел:

— Послушайте, я предоставил вам армаду из двадцати военных судов: девяти линейных кораблей, несущих до ста тридцати пушек, а также одиннадцать фрегатов, включая флагман Непотопляемая принцесса Рилл во главе, с вооружением до шестидесяти пушек на борту. А наследник Ллир имеет флот из сорока военных судов, и из них только линейных — двадцать. Ещё к нему на службу поступили не зависящие от ветра железные корабли с паровыми машинами и гребными колёсами! Получается, сторона ночи превосходит нас боевой мощью в два раза! Если вы не согласитесь следовать моему плану, мы точно проиграем морское сражение.

В тронном зале ненадолго образовалась полная тишина.

— Думаю, в таком случае риск оправдан, — наконец, озвучила решение Златоглазка, стараясь не встречаться взглядом с королевой.

— Я уж тем более не желаю прослыть трусом, поэтому рассчитывайте на меня в битве, принцесса Аурелия, — проговорил Ойвинд, кивнув прежде Чаду.

— Значит, решено! Мы определились со стратегией!

Помимо карты дня, Златоглазка выложила на стол карту ветра голубой масти, с нарисованным рыцарем верхом на мистическом коне окраса блёдамур или голубовато-серого с крыльями и рыбьим хвостом вместо задних конечностей. А советник поторопился дать толкование главного соперника:

— Интерпретация карты цунами бирюзовой масти бесхитростна: большую волну может покорить лишь великий корабль.

— Раз Ллир подобен огромной волне, то его способен переиграть исключительно равный ему по силе стихийный повелитель, — заявил принц тумана Нуада, смотря на изображение судна на гребне высокого морского вала.

— Или равный по духу, — добавил Раймонд.

В ночь перед сражением Чаду снова снился сон, где он умело управлял волной, хотя голос Ллира с соседнего корабля и утверждал обратное. А ранним утром Златоглазка, наследник ветра и Везучий чёрт на борту фрегата Непотопляемая принцесса Рилл отчалили от пристани Сияющей цитадели и в сопровождении попутного ветра направились по реке к ожидающей их у берега океана армаде. В пути они решили ещё раз обсудить некоторые детали предстоящего морского боя.

— Я вижу, воины света хорошо обучены корабельному делу и дисциплинированы, — заметил Везучий чёрт, придирчиво следя за новой командой. — Но с моими пиратами мне было бы намного спокойнее.

— Спокойнее? — Ойвинд позволил себе усмехнуться. — Да твои разбойники, Чад, прошлой ночью чуть не перевернули всё вверх дном в старом городе Солнечной твердыни, где их разместили.

— Пойми, у нас на кораблях железная дисциплина, — огрызнулся пират. — И только на суше они могут, как следует расслабиться.

— Ты вчера говорил про линейное построение армады света в сражении. Но разумно ли использовать его в нашем случае? — спросил Ойвинд, поправляя треуголку на волнистых каштановых волосах. — И какое положение на ветру мы примем?

— Мы лишь сделаем вид, будто занимаем оборонительную позицию, а потом начнём воплощать в действие план, — несмотря на нервозную обстановку, пират выглядел спокойным. — Но прошу уяснить, морское сражение пройдёт в довольно экстремальных условиях: моя команда заменена на воинов света, наветренное и подветренное положение, а также все общеизвестные построения в бою уже не будут действовать, как раньше, ведь среди участников столкновения есть повелители стихий. Да, ветер на нашей стороне, но силами принца цунами волны теперь станут изменчивыми и непредсказуемыми!

— Ну и, конечно, враг превосходит нас численностью в два раза! — напомнила Златоглазка.

— По-моему, факторов собралось достаточно, чтобы повергнуть в ужас любого! — заохал Ойвинд.

— Но я и не в таких переделках бывал и трудностями меня не испугать, — поведал Чад. — А справиться с Ллиром вполне возможно, действуя решительно! И чем больше его кораблей мы пустим на дно, тем реальнее наш шанс победить! К тому же я не хочу испортить себе репутацию. Меня называют Везучим чёртом и грозой морей, знаете ли…

Аурелии показалось, будто пират подмигнул ей, хотя его раскосые тёмные глаза и прикрывала длинная волнистая чёрная чёлка. А затем пират поправил широкое золотое кружево на отвороте рукава белого мундира принца ветра, потёр одну из его многочисленных позолоченных пуговиц со знаком солнечного светила, с издёвкой глянул на нарядный воротник и наплечные эполеты юноши, бриджи с чулками на ногах, и начищенные пряжки туфель, после чего заметил:

— Надеюсь, дело не дойдёт до абордажной схватки, иначе ты запутаешься в своих кружевах и предстанешь лёгкой добычей.

— Я тоже на это рассчитываю, дружище, — Ойвинд схватился за рукоятку меча, проверяя, на месте ли он. — А ежели не обойдётся, я смело пойду в бой!

А Златоглазка нервно затеребила треуголку в руках, так как одежда девушки, пошитая на мужской манер, отличалась от обмундирования Ойвинда лишь шириной золотого кружева. Да и вся команда, от штурманов, офицеров, до моряков и матросов, оказалась облачена в похожую форму, но синего цвета, без кружева и со своими отличительными признаками.

Пират же явно выделялся на фоне стихийных повелителей. Если на встрече в Сияющей цитадели Везучий чёрт вырядился вычурно и броско, то сейчас на фрегате он переоделся в привычную для себя одежду: полотняную рубашку, одноцветный жилет без вышивок, тёмный выцветший камзол и бриджи. Юноша даже треуголку заменил налобной повязкой, которую точно не сдует ветром.

— Обычно я по палубе хожу босиком, — заверил принцессу Чад, усмотрев интерес девушки к его простой одежде. — Но ради дамы, так и быть, надел башмаки.

После слов пирата Златоглазка поспешно отвела взор, и её щёки покрылись румянцем. А Ойвинд убедился, Чад немного изменился с того дня, когда они виделись на острове Тысяча голов, став более дерзким и развязным.

— Как ты хорошо вжился в роль пирата, — прошептал принц ветра юноше, пока не слышал генерал. — И какое представление устроил на первой встрече в Солнечной твердыне! Если бы я не знал тебя, то принял бы всё за чистую монету.

— Я остался прежним, Ойвинд, — отмахнулся Чад. — Но прослыть грозой морей и предводителем разбойников мне было проще в образе сумасбродного хитрого негодяя, чем рассудительного предосторожного малого.

— Почему ты переименовал Владычицу морей в Непотопляемую принцессу Рилл? — уже громче спросил у пирата Ойвинд, оглядывая палубу корабля.

Принцу ветра раньше доводилось плавать вместе с наследником цунами на знаменитом трёхмачтовом фрегате, в былые времена принадлежащего Трёхглазому демону, и юноша даже становился очевидцем мистификаций на его борту, поэтому с тех пор судно вызывало в нём суеверный трепет.

— Хотел позлить Ллира.

— Он и так пришёл в бешенство, после похищения тобой Владычицы морей.

— Между прочим, наследник благородных кровей первым меня обокрал, значит, мы квиты.

— Неужели Рилл — это имя Ллира, написанное наоборот? — предположила Златоглазка.

— Как вы догадливы!

— Ллир тоже сменил название своего корабля с Феникса на Возмездие. Он поклялся во что бы то ни стало вернуть себе старый фрегат и отомстить тебе, — предупреждение из уст Ойвинда прозвучало слишком зловеще.

— Тогда сегодня ему представится отличная возможность поквитаться! — засмеялся Чад, и свежий ветер сдул на мгновенье длинную чёлку с его монолидных карих глаз.

Когда вышедший к океану фрегат присоединился к армаде света, солнце уже высоко поднялось из-за горизонта. И Златоглазке почудилось, будто вода и небо успели поменяться местами, ведь тончайшие облачные нити, приняв извилистую форму, теперь напоминали пенистые волны, а белые паруса бороздящих морскую гладь кораблей — тучи на лазурном своде. Но вскоре показался полуночный флот, превосходящий их по численности, и у Златоглазки перехватило дыхание. Настало время воплотить в действие их план.

Направляясь навстречу неприятелю, суда армады света выстроились в боевую линию, расположившись друг за другом — нос к корме, где трёхпалубные линейные корабли с более мощным артиллерийским вооружением на борту чередовались с двухдечными фрегатами, несущими на себе вдвое меньше пушек. В длинной цепочке у каждого судна имелась чётко установленная позиция, а флагман Непотопляемая принцесса Рилл со знаменем главнокомандующего занял место посередине.

В тот же момент противника заметил принц цунами с флагмана Возмездие, возглавляющего полуночный флот, и стоящий рядом с ним Эребус.

— Неприятель выстроил корабли в сомкнутую боевую линию, выбрав оборонительную стратегию, — сообщил Ллир, глядя в бинокль.

Эребус прекрасно знал о линейной тактике, когда держащиеся очень плотно друг к другу корабли поворачивались одним бортом к противнику, готовясь вести обстрел в случае их наступления. Таким образом, можно было отлично обороняться от нападения, паля по надвигающемуся неприятелю, а вот переходить к атаке, наоборот, сложно. Распознав манёвр стороны дня, Ллир отдал команду разделить свой флот на две эскадры. А при сближении с соперником кораблям полагалось перестроиться в колонны, прорвав вражеский строй в слабых местах.

— Я не первый раз сражаюсь с Везучим чёртом, — заявил между тем наследник цунами. — Он всегда придерживается трусливой стратегии, отдаёт приказ метить по мачтам и снастям моих кораблей, чтобы в случае проигрыша и отступления, мы не имели возможности их преследовать. А я предпочитаю целить в корпус, стремясь разметать команду и потопить судно.

— Но разве для прорезания линии противника не требуется находиться на наветренной стороне? — спросил озадаченный лунный принц, чувствуя, как потоки воздуха, наоборот, дуют ему в лицо.

Наследник цунами откровенно удивился осведомлённости лунного принца, но потом решил напомнить тому об очевидных вещах:

— У нас в противниках повелитель ветра Ойвинд, и полагаю, нам отныне не следует рассчитывать на воздушные потоки. Теперь ветер — наш враг! А ход кораблей я обеспечу силами волн.

— Ллир, смотри, один из фрегатов отделился от строя противника и движется сюда, — подметил Эребус, припав к подзорной трубе. — И так быстро, словно не плывёт, а летит на крыльях.

Наследник цунами не поверил увиденному:

— Это Владычица мо… То есть Непотопляемая принцесса Рилл — флагман армады света!

— Я вижу на борту солнечную наследницу Аурелию и Ойвинда! — Эребус напрягся.

— Значит, пират тоже там.

— Зачем флагман в одиночестве направился прямо в полчище наших кораблей? Разве это не самоубийство? — наследник ночи уже ничего не понимал. — Или пират сошёл с ума?

— Ты не знаешь Везучего чёрта, так хорошо, как я, — воскликнул принц цунами, сощурив глаза оттенка разбушевавшегося прибоя. — Разбойник наверняка что-то затеял. Вот я отлично изучил Чада, и то меня он постоянно удивляет.

Эребусу послышалось в голосе Ллира восхищение изобретательностью противника. Принц цунами же был осведомлён обо всех возможных тактиках ведения боя, но сейчас чувствовал себя беспомощным, ведь пират действовал нелогично и даже глупо.

— А может, они хотят сдаться без боя?

— Чад никогда не сдаётся! — поспешно отверг предложение Эребуса Ллир. А подумав, добавил: — Скорее всего, пират просто издевается надо мной. Над нами!

— Выходит, правдивы слухи, и ты действительно никогда не атакуешь его флагман? В чём такая избирательность?

В трубе у лунного принца снова показалась Аурелия, и он посчитал, что ей очень идёт морская форма.

— Непотопляемая принцесса Рилл раньше принадлежала мне, и я хочу вернуть судно назад, — признался Ллир.

Эребус не стал дальше выспрашивать, зачем наследнику цунами двухпалубный фрегат, когда Возмездие значительно превосходило его в боевой мощи, ибо слышал о мистических способностях старого судна, хотя и сомневался, будто они помогут ему выстоять против сумеречного флота из сорока кораблей. Вместо этого лунный принц поспешил воспользоваться возможностями игры ТениСвета и узнать о планах противника побольше. И в тот же миг на плече юноши возник коршун окраса тёмной ночи. Взмахнув крыльями, птица поднялась в небо, подобно тени устремившись навстречу флагману солнечной стороны.

Подлетев к фрегату неприятеля, хищник сначала обошёл его по кругу, и лишь потом уселся на бизань-мачту, принявшись внимательно следить за происходящим на борту. Эребус видел всё глазами коршуна, и юноше сразу не понравилось, как близко от Аурелии стоял принц ветра. Обсуждая с девушкой важную тему, Ойвинд слегка касался плечом её золотистых волос. «Какая непозволительная вольность!» — разгневался лунный принц. Наследнику ночи немедленно захотелось напустить пернатого шпиона на наглеца, но юноше пришлось сдержать свои порывы, ведь птицу не должны были обнаружить раньше, чем она раскроет планы неприятеля.

Ещё Эребусу не терпелось разглядеть веснушчатое лицо генерала, но треуголка препятствовала тому. Когда же коршун убедился в отсутствии на корабле команды, лунный принц поделился с Ллиром сомнениями:

— Фрегатом никто не управляет! Я не наблюдаю на нём ни команды, ни матросов или штурмана.

— Им правит Ойвинд с помощью силы ветра, — заверил наследник цунами, не сводя взора с приближающегося фрегата.

А Непотопляемая принцесса Рилл тем временем уже на полных парусах подплывала к эскадре, состоящей из двадцати судов полуночного флота. Корабли ещё не успели выстроиться в колонну и представляли собой неупорядоченный рой, с держащимся чуть в стороне главнокомандующим флагманом Возмездие с Ллиром и Эребусом на борту.

— Но что задумал Чад? — принц цунами весь напрягся, продолжая высматривать пирата.

— Ты же не будешь отдавать приказ стрелять по кораблю? — решил убедиться лунный принц.

— Нет. Хотя уничтожив его, мы бы лишили армаду света командования, ускорив свою победу.

Но Ллир не мог себе позволить потерять старый фрегат Трёхглазого демона, он гарантировал воплощение в жизнь его заветной мечты.

— Не увидев на фрегате команды, я сначала посчитал, они собрались использовать корабль в качестве камикадзе, — предположил Эребус. — Но тотчас же отмёл эту мысль. В результате атаки их командование бы вышло из игры, а, следовательно, и армада вскоре бы проиграла.

— А у меня появлялась мысль, будто они затеяли под прикрытием корабля приблизиться поближе к нашему флагману Возмездие, чтобы вывести нас с тобой из игры, — признался Ллир. — Но подобное трудноосуществимо по многим причинам, да и отправлять на рискованное задание самих главнокомандующих абсолютно бессмысленно.

— Тогда какие у них планы?

— Вероятно, собираются вести переговоры, — принц цунами оказался полностью сбит с толку.

Правда, даже если бы на фрегате Непотопляемая принцесса Рилл и хотели о чём-нибудь договориться, то представ перед вереницей военных судов с мощным вооружением, не решились бы. Только на словах и на игровом поле ТениСвета их тактика выглядела легко исполняемой, сейчас же Златоглазка и Ойвинд ощущали сильную панику. Они чувствовали себя совершенно беззащитными рядом с эскадрой неприятеля из двадцати кораблей с величественно развивающимися чёрными, словно морская бездна парусами. Большинство вражеских судов грозно направили на них пушки, размещённые сразу на трёх палубах, готовые по приказу разнести их фрегат в клочья за считаные мгновения. Нос каждого трёхмачтового судна украшала гальюнная фигура, и драконы, морские боги и сирены, ангелы и демоны, а также другие мифические существа с предостережением и угрозой теперь взирали в сторону приближающегося противника.

Но Непотопляемой принцессой Рилл управлял сам ветер, поэтому чёрный фрегат под белым парусом с водяной нимфой оседлавшей морского змея на носу не могли сбить с курса даже оказывающие сопротивление волны, да и движимые важными целями капитаны не собирались отступать. Златоглазка посмотрела в подзорную трубу и нашла на палубе Возмездия Ллира и Эребуса. В военных мундирах сумеречного оттенка с серебристой окантовкой и треуголках они выглядели истинными главнокомандующими. А на груди наследника цунами девушка успела приметить ожерелье превосходства. Но едва Аурелия обнаружила в руках лунного принца трубу, она быстро отвернулась, будто боясь, что юноша прочтёт её мысли.

— Мы подплыли достаточно близко, — а Ойвинд предложил приступить к выполнению намеченного плана.

Принц ветра и Аурелия напоследок молча переглянулись, наблюдая, как растерянность на лицах друг друга сменяется решимостью. А потом юноша принёс два горящих факела. Требовалось перейти к стремительным действиям, пока неприятель не раскрыл их намерения и не попытался помешать. Дерзко вздёрнув подбородком и тряхнув головой, Ойвинд увеличил силу ветра, и их фрегат на молниеносной скорости помчался прямо в полчище вражеских кораблей.

— Огонь? — смутился лунный принц, увидел глазами коршуна метание пламени на борту противника.

Также Ллир и Эребус обратили внимание на странный манёвр фрегата, но раскрыли его замысел слишком поздно.

— Крепко держитесь и ждите! — крикнул Златоглазке Ойвинд.

И вот Непотопляемая принцесса Рилл вплотную приблизилась к двум линейным кораблям и на полном ходу врезалась в один из них. За несколько секунд до этого Златоглазка успела заметить осуждение на лицах гальюнных фигур на носу вражеских судов, но всё-таки подпалила факелом порох, рассыпанный извилистой тропкой по палубе. Дорожка с шипением вспыхнула и подобно огненной змее поползла в открытый принцем ветра люк порохового погреба. Второй такой след поджёг Ойвинд. Но перед тем как фрегат вспыхнул ярким пламенем и взлетел на воздух, сами виновники исчезли с места взрыва, ведь они являлись всего лишь двойниками своих владельцев по проекции корона. Опасное место поторопился покинуть и коршун-шпион, взмахнув крыльями и растворившись прямо в воздухе.

А Ллир испытал настоящий шок, поняв, что его заветный фрегат использовали в качестве военного брандера или корабля-убийцы, предварительно нагрузив взрывчатыми и горючими веществами. Бесценному флагману поручили задачу прорваться к вражескому флоту и поджечь его. Пылающие обломки и искры пламени не без помощи ветра моментально перекинулись на близлежащие судна, и те сразу заполыхали. Следом послышались взрывы, и огонь начал беспощадно пожирать уже мачты и хлопающие, словно в судорогах паруса кораблей. Затем горячие языки пожара облепили гальюнные фигуры на носу, отчего стало казаться, точно существа раскрыли рты в немом крике. Когда же пламя дошло до пороховых погребов парусных гигантов, они принялись взрываться один за другим, осыпая своих собратьев огненными головешками. И вот вся эскадра скрылась в пылающем торнадо.

Поражённый Ллир никак не ожидал такого поворота дел в начале сражения. Наследник цунами поспешно дунул в конх, и едва огромная перламутровая раковина издала тягучий протяжный звук, подчиняющиеся юноше волны унесли подальше от огня его главнокомандующий флагман. Но остальным кораблям уже было не помочь. Юноша не успел силой морской стихии развести судна на безопасное расстояние, и не рискнул накрыть водным валом взорвавшиеся корабли, чтобы потушить пожарище, остерегаясь потопить соседние. Ллиру оставалось только беспомощно наблюдать, как половина сумеречного флота прямо на его глазах исчезает в огненном потоке. А перешедший на сторону неприятеля ветер продолжал способствовать распространению пожара, раздувая пламя на суднах и разнося шипящие обломки по всей округе.

Истинное потрясение испытал и лунный принц, видя, как созданных из вечной темноты воинов поглощает беспощадный огонь. Яркие полыхающие отблески пламени растворяли тени в облике матросов не хуже солнечного света, оставляя от них схожие с пеплом частицы.

— Ненавижу тебя, Чад!

Пока корабли продолжали гореть в беспощадной стихии, глаза наследника цунами заполыхали злобой. Причём Ллир больше всего расстроился вовсе не из-за того, что расчётливый пират обхитрил его, лишив половины флота и выставив недальновидным командующим и плохим стратегом, Везучий чёрт уничтожил бесценный фрегат, требующийся ему для поиска древней реликвии.

— Как он посмел принести в жертву Владычицу морей? — продолжал неистовствовать Ллир, взирая на клубящийся чёрный дым над останками его эскадры.

— Очень непредусмотрительно со стороны пирата было вывести из сражения и игры двойника принцессы Аурелии и Ойвинда, — с нескрываемым сожалением добавил наследник ночи. — Хотя благодаря этому манёвру ему удалось уровнять наши силы.

— Если Чад думает, будто проредил мои боевые ряды, то он заблуждается, — зашипел Ллир, снова взявшись за конх, руки юноши дрожали от нетерпения, а жажда отмщения затуманила рассудок. — С помощью способностей повелевать морской стихией я с лёгкостью восполню потери полуночного флота, заставив пирата тысячу раз пожалеть о проделке с поджогом.

Ллир отдал распоряжение поднять флаг с сигналом «вступить в бой». Во второй эскадре подчинились приказу, и корабли принялись выстраиваться в колонну, готовясь, после сближения с армадой света, прорвать их линейный строй. Но принц цунами опять дунул в раковину, теперь призывая на службу морскую стихию.

Когда Возмездие вдруг начало проваливаться в глубокую яму прямо посреди океана, Эребус еле устоял на ногах. А затем юноша увидел позади корабля поднимающуюся гигантскую волну, своим бирюзовым цветом идеально сочетающуюся с картой цунами из колоды ТениСвета. На её гребне на мгновение показались обгоревшие и всё ещё дымящиеся обломки поверженной эскадры, похожие на обглоданные рёбра морских существ, а потом пропали.

— Лли-и-ир, ты призвал Мстительного буруна? — закричал лунный принц. — Он же погубит нас!

Гигантская водяная стена разом закрыла горизонт, нависнув над флагманом полуночного флота.

— Ты забыл, что он служит мне? — отмахнулся принц цунами. — Ему велено заменить мне вторую эскадру и помочь уничтожить наших врагов.

Обычно наследника ночи никогда не укачивало на судне, но едва Возмездие с резким толчком выбралось из впадины, заняв место во главе гигантского водяного потока, у юноши подкосились ноги, и подвело желудок. Посмотрев по сторонам, Эребус увидел, как морская стена преобразовалась, и в её недрах появились очертания кораблей, но их заострённые носовые части, борта, снасти и мачты состояли из водной массы, а паруса — из бурлящей пены. И, действительно, огромную волну можно было сравнить с вереницей трёхпалубных судов. Правда, хотя возникшая по велению Ллира эскадра и представляла из себя лишь водяную стихию, от её мощной ударной силы не существовало спасения. И вот флагман Возмездие возглавил линейный ряд призрачных кораблей, с грохотом морской стихии устремившихся в направлении неприятельской армады.

«А Ллир и впрямь до чёртиков разозлился, раз решил использовать Мстительного буруна», — Эребусу стало не по себе от внушительной мощи морского приспешника принца. Юноша слышал про времена, когда королевство цунами недооценивали, считая, будто его силы влекут угрозу исключительно на прибрежных территориях, а посреди моря или океана их гнев уже не так страшен для кораблей. Едва их правители насылали гигантскую волну на одно из конфликтующих с ним земных королевств, она приходила внезапно, безжалостно сметая на своём пути целые города и весь флот. Гигантское цунами владело невероятно разрушительной силой, и рядом с землёй его мощь только возрастала. Но люди заметили, что далеко от берега и в открытом океане враждебные волны не несут большой опасности. Поэтому они нашли возможность бороться с яростью семейства цунами, спасать от них в глубине суши и уводя флот подальше от берега.

И на самом деле представители цунами на отдалённой части материка не имели никакой власти, но своё право называться могущественной династией в морях и океанах хотели отстоять. Тогда же на водных просторах начали возникать странные явления. О них рассказывали те немногие моряки, которым посчастливилось после встречи с ними уцелеть и вернуться из плавания. Они все утверждали, точно в море появились огромные одиночные волны-убийцы, топящие корабли. А так как пострадавшие судна чаще всего принадлежали конфликтующей с королевством цунами стороне, люди быстро поняли, кто посылает бродячих монстров.

Позже их прозвали Мстительными бурунами. Они возникали неожиданно и словно ниоткуда в открытом море далеко от берега и в совершенно любую погоду. Чудовищные волны-одиночки превышали по величине даже рождённых свирепым штормом собратьев. Встретившийся им на пути корабль сначала проваливался в громадную дыру, а потом с одной из сторон на него находила гигантская водная стена, и подобно лапе морского чудовища тащила его на дно.

И вот сейчас прихвостень принца цунами поднял с океанской бездны эскадру призрачных фрегатов, представляющих точные копии потопленных военных кораблей, и направил их на полном ходу на противника. Затем на боевую линию армады света обрушилась одновременно вся сила вражеского флота.

С правой стороны в появившуюся брешь вклинилась выстроившаяся в колонну полуночная эскадра реальных судов. При этом пушки лучезарного соперника почти в щепки разнесли идущие спереди в авангарде фрегаты с чёрными парусами. Но Ллир предусмотрел такой исход, поставив во главу те единицы, кем не жалко было пожертвовать. А за суднами-щитами прикрывались сильные линейные корабли ночи, они-то после сближения и прорезали боевую цепочку армады света и сразу же начали бой с близлежащими фрегатами. Порядок лучезарного противника оказался сломан, и всё больше и больше врагов стало прорываться через их оборонительную черту, пока посреди океана не разыгралось настоящее сражение.

Раздался грохот пушек, полетели ядра, с треском принялись ломаться и падать мачты, послышались взрывы и воинственные крики матросов, на нескольких палубах разгорелся пожар, и море в месте битвы забурлило. Изначально бойцы света целились из пушек в мачты и снасти неприятеля, но поняв, что до отступления дело не дойдёт, переняли тактику противника, артиллерия которых старалась в первую очередь пробить корпус судна. Причём самым удачным они считали продольный обстрел борта, когда попадающее в кормовую часть ядро пролетало до носа фрегата, причиняя ему максимальное разрушение.

В сражении команды обеих противоборствующих сторон показали отличную организованность, но даже рождённые светом и темнотой матросы не могли противостоять разрушительной мощи боевых ядер, и при их ударе первые рассыпались всплеском золотых солнечных осколков, вторые — растворялись, приходясь лишь тенями.

Едва же корабли соперников сцеплялись, и звучала команда «на абордаж», атакующие переходили к рукопашному бою на саблях с целью захватить вражеский корабль или уничтожить. И здесь уже решающим фактором для победы служила ловкость сражающихся матросов. Но более уязвимыми в лобовом столкновении себя проявили полуночные воители, их проще было обратить назад в тени, повергнув лучезарным оружием, раз в морском сражении они не имели защитной кольчуги и доспехов. А вот чтобы справиться с матросами света, сначала требовалось прикрыть противников от солнечных лучей, делающих их несокрушимыми.

В то же время, когда первой полуночной колонне, состоящей из двадцати судов, удалось прорвать с правого края растянувшийся линейный строй неприятеля и развязать бой, вторая призрачная эскадра в виде огромной водяной стены, обрушилась всей своей мощью на неприятеля с левого. И тотчас же с десяток кораблей армады света опустились в гигантскую впадину, движущуюся перед громадной волной. Глубокий провал обернулся для них смертельной ловушкой, ведь теперь на них надвигалась эскадра призрачных фрегатов, чьей страшной атаке не могли противостоять обычные корабли, ибо стрелять по воде считалось бессмысленно.

И возглавлял Мстительного буруна сам флагман стороны ночи. Только за несколько минут до столкновения, с высоты волны Ллир заметил в боевой линии соперника притаившийся за бортом одного из кораблей ранее невидимый фрегат.

— Эребус, глянь, не мираж ли там? — обратился наследник цунами к лунному принцу, хотя самому же не требовалось прибегать к помощи подзорной трубы. Ллир узнал бы Владычицу морей среди тысячи других кораблей: — Как такое возможно? Разве он совсем недавно не взлетел на воздух прямо на наших глазах?

— Но, я тоже вижу Непотопляемую принцессу Рилл! — подтвердил наследник ночи, смотря в трубу. — Невероятно! На её борту наследница Аурелия и Ойвинд. Ничего не понимаю… Почему их двойники не вышли из игры?

«Чад, ты не перестаёшь меня удивлять», — Ллир никак не мог поверить в мистическое возрождение сгоревшего фрегата. — «Как тебе удалось провернуть подобное?»

В тот же момент Ойвинд на борту Непотопляемой принцессы Рилл с испугом уставился на приближающуюся волну, имеющую очертания призрачных кораблей. Юноша прекрасно осознавал, даже с помощью ветра они не успеют уклониться от наступающей стихии.

— Везучий чёрт, ты утверждал, мы ничем не рискуем!

Пират отдал приказ свернуть паруса, и матросы вокруг засуетились.

— Перед нами Мстительный бурун принца цунами в образе эскадры кораблей? — янтарные глаза Златоглазки расширились от ужаса.

— А вы хотели побывать в морском сражении и ножки не намочить? Наследник цунами непредсказуем, как и сам океан! — огрызнулся пират.

Затем Чад вспомнил слова отца, касательно ужасающей стихии принца Ллира: «С цунами невозможно договориться, оно не будет интересоваться посторонним мнением и внимать разумным доводам, просто накроет волной, утащит на дно, чтобы не слышать противоречащий ему голос и не видеть упрёка в чужих глазах». А Златоглазка мысленно прокрутила в голове обстоятельства, при которых им удалось попасть в серьёзные неприятности. Вчера вечером на совете Везучий чёрт озвучил необходимое условие для выполнения его плана: личное присутствие на сражении принцессы Аурелии и Ойвинда!

— Слишком рискованно! — возмутилась королева Аврора. — Придётся обойтись их двойниками!

— Мы несколько лет втайне от Ллира строили точную копию фрегата Непотопляемая принцесса Рилл. Но представится лишь один шанс его эффективно использовать, — заверил Чад присутствующих. — А чтобы корабль беспрепятственно приблизился к полуночному флоту, требуется усыпить бдительность принца цунами. Разглядев на приближающемся судне только матросов и офицеров, он сразу заподозрит неладное. Я бы и сам справился с задачей, но мне не дозволено с помощью проекции корона создать дубликат, поэтому настаиваю на содействии наследников. Их двойники обеспечат выполнение нашего манёвра по подрыву неприятеля, ну а самоличное участие во второй фазе принесёт армаде света победу в сражении.

И вот теперь на них надвигалась чудовищная волна, способная перевернуть и затопить их фрегат, вместе с дражайшими королевскими особами.

— Чад, ты же говорил, что наследник цунами никогда не повредит фрегат Принцесса Рилл, — запричитал представитель ветра. — У него имелась масса возможностей, и он всегда подтверждал её неприкосновенность.

Солнечная девушка и Ойвинд переглянулись, пытаясь рассмотреть в лице друг друга пример стойкости, но заметили одну панику. А Мстительный бурун уже склонялся над фрегатом, и небо над головой закрыло водным куполом. Тогда же Златоглазка услышала зловещий скрип мачт и хлопанье парусов фантомных кораблей, созданных морской стихией.

— Держитесь крепко, сейчас будет сильно штормить, — закричал пират. — Ойвинд, самое время призвать в подмогу ветер!

Юноша так и сделал, предварительно сняв треуголку с головы, и в следующий миг перед фрегатом задул ураганный ветер, пытающийся пробить в надвигающейся на него волне брешь. Златоглазка увидела, как волосы Ойвинда при этом заметались в разные стороны, на скулах заходили желваки, а на шее вздулись вены, будто сила стихии просачивалась через него самого. Златовласая девушка сомкнула веки от страха, стараясь напоследок вспомнить голос наследника ночи и его серебристые глаза, напоминающие морскую пену под светом луны. А везучий чёрт перекрестился, обратившись к своему мистическому фрегату:

— Я полагаюсь на твои способности, Рилл. Не подведи меня!

В то же время на флагмане Возмездие лунный принц схватил за рукав Ллира:

— На борту наследница Аурелия и Ойвинд, а не их двойники! Немедленно отзови Мстительного буруна, иначе они погибнут!

«Почему я раньше не догадаться!» — Эребус никак не рассчитывал обнаружить в опасном сражении саму златовласую принцессу, а не её копию.

— Его нельзя остановить, — но Ллира совсем не волновала участь солнечной девчонки, возомнившей себя генералом, да и Ойвинд опрометчиво поступил, выйдя против него.

Зато наследнику цунами не давала покоя судьба фрегата Владычица морей, да и Чад ему ещё мог пригодиться. Потому Ллир со всех сил дунул в конх, пытаясь усмирить Мстительного буруна. Правда, это было сопоставимо с тем, чтобы затормозить разогнавшееся разъярённое морское чудище, несущееся в полчище врагов.

Но Эребус не стал надеяться на благоразумие наследника цунами и тоже использовал свои способности в управлении водной стихией, ведь как будущий король ночи он умел повелевать приливами и отливами. Притом юноша совершенно забыл, что имеет дело с главным флагманом флота противника и его генералом на борту. Перед взором лунного принца стоял лишь образ прекрасной солнечной девушки, и мысль о том, будто с ней может случиться несчастье, казалась ему невыносимой.

Когда же Мстительный бурун всё-таки обрушился на корабли армады света, то под бурлящей водой скрылись даже их мачты. А за долю секунды до того, моряки успели заметить в глубине гигантской волны зияющие дырами корпуса фантомных фрегатов, их потрёпанные паруса и сумеречные фигуры моряков на борту, смотрящих на них пустыми глазницами. Под ударной силой стихии несколько судов стороны дня разломило пополам, у остальных снесло все мачты, и они перевернулись, а потом и первые, и вторые пошли на дно.

А вот с Непотопляемой принцессой Рилл произошла невероятная метаморфоза. Чудовищная волна обогнула фрегат, не причинив ему вреда, при этом взамен судна провидение явило на миг образ огромного фантастического существа. На месте корпуса и мачт корабля водяные потоки точно очертили туловище морского создания, а его снасти жемчужная пена превратила в плавники или крылья. Мифическое творение — воплощение неведомой стихии с яростной силой протаранило мощной мордой призрачные фрегаты противника, и, расчистив себе путь, устремилось через мутный бурлящий поток на поверхность.

Где-то совсем рядом с ним прошёл флагман Возмездие, но водоворот брызг, образовавшийся от столкновения бушующей морской стихии с ураганным потоком ветра, не дал его командам разглядеть друг друга. А Мстительный бурун в завершение беспощадной атаки исчез так же быстро, как и появился, оставив посреди бирюзового океана потемневшую полосу, покрытую обломками потопленных кораблей, и два флагмана враждующих сторон.

Став свидетелем проявления настоящего морского чуда, Ойвинд пришёл в полное замешательство. Юноша хорошо разглядел короткое превращение их фрегата в мистическое существо и теперь гадал, кто из стихийных повелителей приложил руку к его созданию: он сам, принц цунами или наследник ночи. Хотя себя юноша поспешно отмёл, ведь бурные пенные потоки рядом с ожившим кораблём на мгновенье ему напомнили скопление круглых белых жемчужин с переливающимся на свету перламутровым блеском, подобное каменное образование имел в своём амулете Ллир. Но с другой стороны — сказочное творение походило на морской дух, прозванный в легендах царства сновидений Проклятым усоном, и здесь могло не обойтись без участия Эребуса. Или иных сил, ибо то же чудище было размещено в качестве гальюнной фигуры под седлом водяной нимфы на носу Непотопляемой принцессы Рилл.

Также наследник ветра вспомнил о толковании карты цунами: «Большую волну может покорить или победить лишь великий корабль. Совершенно очевидно, древний фрегат пирата Трёхглазого демона сыграл свою роль!» Или Ойвинд ошибся, и Ллиру попался достойный соперник, равный ему не только по духу, но и по силе.

А в следующий момент Эребус с Возмездия увидел Златоглазку на борту принцессы Рилл и с облегчением воскликнул:

— Она уцелела!

Юноша потерял в стихийном бедствии свою треуголку, но даже не обратил внимание на пропажу.

— Фрегат точно непотопляемый! — подтвердил Ллир, не заметив, что наследник ночи вёл речь вовсе не о судне.

Морской принц не отрывал взгляда от заветного корабля, пытаясь высмотреть на нём пирата, и на его чешуйчатой коже всё ещё блестели капли солёной воды.

— Чад, сдавайся, ты всё равно проиграешь! — вдруг не сдержавшись, заорал принц цунами, пытаясь докричаться до фрегата, на котором матросы как раз начали поднимать паруса. — Численное превосходство на нашей стороне!

— Не дождёшься, Ллир, — послышался в ответ голос Везучего чёрта. — Ты забыл, нам покровительствует сам ветер!

Довольная ухмылка сошла с лица наследника цунами, и он навёл подзорную трубу на полуночную эскадру, вступившую в бой с правой стороной вражеской армады света.

— Ойвинд, раз ты уже пришёл в себя, нашим кораблям требуется поддержка, — пират на фрегате обратился к принцу ветра, единственному у кого не намокли волосы и одежда на борту после атаки морской волны. — Мстительный приспешник Ллира за сожжённую у него эскадру уничтожил половину моих судов, и теперь у него снова численное превосходство.

— Судна противника пытаются окружить фрегаты армады света, — вмешалась Златоглазка, откинув за спину мокрые золотые локоны. — И на каждый наш корабль выходит по два судна противника. Мы пропали!

— Чем может помочь ветер? — спросил Ойвинд, он смертельно устал, но приготовился сделать всё от него зависящее для победы армады света.

Хитро улыбнувшись, Чад поведал принцу об их новой тактике. И когда Ойвинд приступил к действиям, у юноши открылось второе дыхание, а полы его мундира и взлохмаченные волосы затрепетали на ветру. Следом мощные порывы воздуха со свистом и подвыванием набросились на участвующие в схватке судна неприятеля.

Напрасно враг позабыл известную истину: никогда не стоит злить ветер. Ведь в его силах не только погладить по макушке, пощекотать или успокоить ласковым прикосновением лёгкого бриза, но и закружить, сбить с ног, оторвать от земли и отшвырнуть прочь буйным шквалистым порывом.

— Что он творит? — разочарованно рявкнул наследник цунами, наблюдая, как его корабли ветром начало разворачивать в невыгодное для атаки и стрельбы по неприятелю положение.

— Прикажи им убрать паруса! — настоял Эребус.

Ллир распорядился вывесить соответствующий сигнальный флаг и попытался с помощью волн стабилизировать ситуацию, но у него ничего не вышло. Пока судна полуночного флота поспешно пытались свернуть раздувшиеся паруса, ветер продолжал их удерживать в неудачном для боя положении. Вооружённые пушками бока кораблей оказались отвёрнуты от неприятеля, тогда как фрегаты стороны дня, наоборот, воспользовались возможностью палить по их носам или кормам. Да и волны вовсе не помогали исправить позицию ночной эскадре, а лишь усиливали качку на их палубах, сбивая точность прицела. Железным кораблям первым удалось справиться с недоброжелательной стихией, раз помимо парусной системы они имели паровые машины и гребные колёса, а потому быстрее остальных вернулись к битве. Но их усилий было недостаточно, и полуночный флот начал нести существенные потери.

— Ойвинд, кто бы мог подумать, что ты станешь для меня такой помехой, — разозлился наследник цунами, он даже мысли не допускал о проигрыше в сражении, грозившему ему испорченной репутацией.

— Как мы будем действовать дальше? — а лунный принц ещё на первом этапе морского боя недооценил силы противника и теперь сожалел о своей недальновидности.

— Я призвал на подмогу сглазильщиков.

— Медуз? — опешил Эребус, конечно, слышавший ранее о страшном оружии представителей цунами.

— Мы должны выиграть, любой ценой! — заверил Ллир, с силой сжав кулаки, юноша рассчитывал на стремительную победу, но противник выдался чересчур сильным и хитрым, и наследнику пришлось задействовать весь боевой арсенал.

И ядовитые приспешники принца цунами не заставили себя долго ждать. Вскоре из глубины всплыли существа, похожие на восьмиконечные звёзды или красивые цветки, но, несмотря на безобидный внешний вид, их ярко-розовый оттенок сигнализировал об опасности. И сглазильщиков на поверхности океана предстало настолько много, что они напомнили скопление цветущих водорослей.

Но вот Ллир поднёс к губам конх и снова дунул в него. По сигналу на верхушке куполов медуз открылось по оку, и лунный принц невольно поморщился, так ему жуткое зрелище показалось неприятным. А после удивительного преобразования тела морских существ стали практически полупрозрачными, отчего почти слились с водой, придав ей розовый оттенок, и теперь представлялось, будто из глубины на поверхность смотрит сразу несколько тысяч глаз. Эребусу даже на мгновенье почудилось, словно сам океан вдруг ожил и сейчас выискивает лёгкую добычу.

А с Непотопляемой принцессы Рилл послышались громкие ругательства пирата, заставившие улыбнуться наследника цунами. Сам же фрегат оставался на месте, плавно раскачиваясь на волнах, видимо, Везучий чёрт решил не беспокоить маленьких, но вредоносных приспешников Ллира.

Лунный принц сначала не заметил никаких значимых изменений с появлением химер королевства цунами. Вдалеке всё так же продолжал идти бой, причём благодаря ветру выигрывала пребывающая в численном меньшинстве сторона дня. Но затем корабли аркады света принялись один за другим уходить на дно. Оказалось, полчище медуз намертво присасывались к их бортам, прожигая в них настоящие дыры. Из-за повреждений корпусов фрегаты начинали пропускать воду, а набрав её чрезмерное количество, опускаться в бездну океана. Погружение судов сопровождалось страшным бурлением и яркими вспышками, это лучезарные воины возвращали себе вид солнечных лучей, рассеиваясь над морской поверхностью.

А в следующий миг в воде обнаружились и химеры королевства ветра. Мистические кони с рыбьими хвостами, вместо задних конечностей, полностью состоящие из воздушных потоков и собравшейся пеной на месте грив и хвостов, пытались расправиться с напавшими на корабли медузами. Рождённые на бескрайних океанских просторах скакуны отчаянно молотили по скоплениям глазастых существ копытами передних ног, вцеплялись в них зубами и проглатывали, на крыльях поднимались над волнами, пикируя в полчище вражеских приспешников, но тех было чересчур много.

— Чад, сдай корабль, и я обещаю пощадить всех членов команды! — опять закричал принц цунами, сжав в руках висящее у него на груди ожерелье превосходства.

И теперь пират не слишком долго думал над ответом:

— Иди к Морскому дьяволу, Ллир!

— Надеюсь, ты не собираешься претворить в действие свою угрозу? — заволновался лунный принц, поглядывая в сторону фрегата.

— Только если Везучий чёрт не оставит мне выбора, — предупредил наследник цунами.

— Как генерал сумеречного флота, я приказываю тебе не посягать на безопасность флагмана противника, — лунный принц не мог допустить, чтобы пострадала Аурелия, а также наследник ветра. — Победа уже за нами, и ни к чему добавлять излишнего драматизма!

— К сожалению, сглазилищики не так послушны и предсказуемы, как хотелось бы, — равнодушно развёл руками Ллир, но лунный принц понял, он лукавит.

Эребус обратил внимание на обломок корпуса одного из кораблей, раскачивающийся на волнах неподалёку от флагмана Возмездие. Едва он попал на территорию с медузами, то мгновенно подвергся их атаке. Наследник ночи видел, глаза облепили доску, присосавшись к ней незримыми щупальцами, и принялись прожигать в деревянной поверхности дыры, пока на её месте ничего не осталось.

Тогда лунный принц осознал, он не может допустить крушения флагмана неприятеля, ибо в этом случае златовласая наследница погибнет. Поэтому в то время как Ллир подсчитывал убытки противника, следя в подзорную трубу за идущими ко дну суднами армады света, Эребус обратился к своим способностям в управлении водной стихией, ведь королевству ночи были подвластны приливы и отливы.

— Мстительный бурун противника вернулся? — воскликнула Златоглазка, когда их фрегат опять начал проваливаться в очередное углубление, появившееся на морской поверхности.

— Не думаю, — возразил Везучий чёрт, глянув на поднимающиеся водные стены с обеих сторон от фрегата, а не с одной, как приключалось ранее.

Но Непотопляемая принцесса Рилл продолжала проваливаться в длинную горизонтальную ложбину, развернувшуюся прямо посреди океана. Ллир и Эребус с борта Возмездия наблюдали за исчезающим с поля зрения кораблём неприятеля с неприкрытым волнением и любопытством. Сам же полуночный флагман ненадолго завис на краю водного утёса, и наследники ночи и цунами замерли на месте, боясь, как бы их движение ни спровоцировало его падение. Очнувшись же от потрясения, Ллир с помощью волн поспешно отвёл свой корабль на безопасное расстояние.

— Эребус, твоих рук дело? — принц цунами сразу смекнул, никто, кроме представителя ночи, неспособен был такое сотворить с толщей океанской воды.

— Победа уже за нами, поэтому я хотел убедиться, что генерал стороны дня благополучно выберется на землю и будет участвовать в последующих сражениях, — лунный принц не стал скрывать своей причастности.

— Ты прямо образец истинного благородства! — Ллир сквозь силу натянул постную улыбку, после чего распорядился направить Возмездие вдоль океанской впадины в направлении суши.

Но наследника ночи совершенно не волновало осуждение юноши, он не мог поступить иначе. Не придал лунный принц внимания и желанию Ллира преследовать фрегат противника, раз тот всё равно оказался вне его досягаемости. Притом Эребус позаботился о возможности лично следить за продвижением Непотопляемой принцессы Рилл, отправив в морскую впадину сумеречного коршуна.

Только птицу тотчас же заметил Везучий чёрт, указав на неё Аурелии и Ойвинду:

— Шпион наследника ночи!

«Неужто, Эребус причастен к изменениям в океане?» — догадалась Златоглазка, и веснушки на лице девушки ярко вспыхнули от смущения. — «Так хочется верить, будто он помогает нам!» А флагман разгромленной армады света между тем продолжал опускаться в длинный проход в океане. И вскоре сверившийся с навигационными приборами мичман подтвердил, один из его путей ведёт на сушу. Тогда Ойвинд призвал ветер, и корабль на всех парусах последовал по спасительному коридору в толще воды в направлении земли.

Златоглазка, Ойвинд и Чад испытывали огромную досаду и разочарование из-за проигрыша в битве. Перед тем как главнокомандующий флагман провалился в морскую пучину, они наблюдали полное поражение армады света, от которой осталось всего несколько кораблей, да и то они накренились набок, и потому их крушение считалось лишь вопросом времени.

Непотопляемой принцессе Рилл тоже грозила большая опасность, ведь полчище медуз окружило судно. Но едва фрегат начал погружаться в водный проход в недрах океана, все вредоносные существа изолировались в его боковых стенах и теперь хотя и пытались его преследовать, но достать никак не могли, а потому просто беспомощно взирали на судно со стороны, хлопая глазами.

Солнечная принцесса вглядывалась в завораживающие толщи водной массы, похожие на выровненные стены глубокого коридора, откровенно недоумевая, как он возник здесь, прямо посреди океана. Через его прозрачные своды девушка видела морских обитателей, обломки разрушенных в битве кораблей, унесённых течением, и отвратительных глазастых прихвостней Ллира. В результате Златоглазка пришла к очевидному выводу: океан разрезал пополам не кто иной, как наследник ночи. «Вероятно, Эребус понял, что мы с Ойвиндом выступаем в сражении не в качестве двойников, и решил из благородных намерений спасти наш корабль от подтопления ядовитыми прислужниками принца цунами». По крайней мере, Аурелии хотелось верить в великодушие своего главного врага, к которому она испытывала чувства.

Желая отблагодарить их спасителя, златовласая принцесса нашла взглядом шпионившего для Эребуса коршуна и склонилась перед ним в поклоне. Разумеется, наследник ночи заметил обращённый к нему жест и понял его смысл, отчего у него перехватило дыхание. Но вскоре все образы в голове юноши пропали, так как пират отдал приказ и, сидевшего на бизань-мачте коршуна, разметал на тени саблей один из подкравшихся матросов.

— Весьма опрометчиво с вашей стороны было прогнать его, — обрушилась Златоглазка на Везучего чёрта.

— Но птица шпионит на лунного принца! — растерянно возразил пират.

— Тем не менее, именно он нам помог выбраться из переделки с опасными медузами.

Но если Эребус лишился возможности наблюдать со стороны за происходящим в морской впадине, Ллир, наоборот, стал получать образы от сглазильщиков, продолжающих преследовать фрегат в водных барьерах. «Я не позволю тебе в очередной раз скрыться от меня, Чад», — принц цунами опять дунул в конх, задумав коварную подлость, и глазастые медузы, повинуясь его воле, принялись прямо на ходу группироваться.

В тот же момент штурман Непотопляемой принцессы Рилл сообщил командованию фрегата о появлении препятствия на их пути.

— Коралловые рифы? — нахмурился Везучий чёрт.

— Нет, полагаю, это гора! — отчитался штурман.

Продолжая опускаться в океанскую пучину, фантастическая водная впадина обнажила на пути следования фрегата массивное скальное образование, ранее скрытое на глубине. И чем ближе подплывал к нему корабль, тем оно выше поднималось, загораживая проход.

— Я вижу старый город на вершине горы, — поражённая Златоглазка рассмотрела стены разрушенных строений, украшенных морскими кораллами. — Видимо, селение затопило после подъёма уровня воды в океане.

— Ойвинд, дружище, сделай что-нибудь, — пират в растерянности обратился к принцу ветра. — Иначе нас размажет о скальный хребет!

— Фрегат набрал слишком большую скорость, и боюсь, просто остановиться уже не получится, — Ойвинд схватился руками за голову.

— А ты можешь поднять корабль в воздух? — не отставал Везучий чёрт.

— Хочешь, чтобы фрегат взлетел? — ехидно поинтересовался принц ветра. А когда пират кивнул, юноша рассерженно добавил: — Ты с ума сошёл?

Но как будто на флагман армады стороны дня свалилось мало бед, и вдобавок ко всему началась сумятица со светом и темнотой. Солнце принялось вдруг то потухать, и всё вокруг сразу погружалось во тьму, а на небе появлялась луна, то опять загораться, разгоняя тени. Быстрая смена времени суток вызвала дезориентацию у членов корабельной команды.

— Настал конец света? — Чад не знал, чего ещё ему следует ожидать.

— Игра ТениСвета подходит к концу, — заявила Златоглазка, краем глаза заметив некоторое свечение в толще водного барьера слева от корабля.

— Нет, это нам придёт конец, если мы врежемся в гору!

Везучий чёрт сам встал за руль фрегата, а солнечная принцесса и Ойвинд разместились неподалёку. Пират хотел отдать распоряжение спустить паруса, но неожиданно с неба раздался пронзительный крик коршуна. Подняв взгляд на небосклон, Златоглазка отыскала там чёрную птицу:

— Ты вернулся!

Теперь лунный принц снова мог видеть всё происходящее в океанской впадине глазами хищной птицы. Но обнаружив на пути фрегата выступившую из воды возвышенность, Эребус едва не запаниковал. Собравшись с силами, наследник ночи с помощью своих способностей стал поднимать уровень воды в морском коридоре, пытаясь вновь затопить помеху на дороге корабля. И юноше почти удалось справиться со сложной задачей. Поэтому вскоре на фоне непрекращающейся смены дня и ночи команда Непотопляемой принцессы Рилл узрела медленно погружающийся на глубину старый город, вместе с возвышенностью. Бурлящая пена прибывающей воды поспешно накрывала развалины каменных строений, захлёстывая и колокольню, возведённую на самой высокой части горы.

Когда легендарный фрегат доплыл до скального образования, пират взял чуть левее, надеясь обогнуть остроконечную крышу колокольни, минуту назад скрывшуюся в морской пучине. В тот же миг на небе вспыхнуло солнце, и замершая у борта Златоглазка заглянула в недра океана, рассмотрев на глубине очертания каменных строений. Древний затопленный город на горе скрылся в морской бездне, так и не поведав о своих секретах. А принцу ветра и вовсе послышался приглушённый звон колокола, словно судно задело дном башню. Но корабль не трясло, а значит, воображение сыграло с юношей злую шутку.

— Мы переплыли возвышенность! — раздались радостные крики матросов.

А затем моргание света внезапно прекратилось, и вокруг воцарилась ночь. Серебристый отблеск луны выхватил из темноты путь, давая шанс флагману не сбиться с курса, а отразившиеся в зеркальной поверхности океана звёзды, отобразили карту неба в качестве навигационного ориентира. И лишь яркое розовое свечение в левом своде морского прохода не вписывалось в общую картину.

— Что там мерцает в глубине? — спросила Златоглазка.

— Обычно подобные отблески в воде возникают благодаря сглазильщикам, — к непонятному объекту принялся присматриваться и Везучий чёрт. — И у меня плохое предчувствие, поэтому давайте убираться отсюда подальше. Ойвинд не мог бы ты…

Не успел пират договорить, как из морской пучины вылетел столп розоватых искр, накрыв флагман. Неведомые силы сначала подбросили корабль вверх, а следом резко остановили, и все, кто находился на его борту, кубарем покатились по палубе, а часть даже упали в воду. У Златоглазки от падения на мгновение потемнело в глазах, а после восстановления зрения, она увидела блестящую сеть, обвивающую переднюю часть судна, грот и фок-мачту.

— Принцесса Аурелия, вы в порядке? — поинтересовался присевший возле девушки Ойвинд.

— Да. Что произошло?

— Думаю, виной тому медузы, — донёсся голос Везучего чёрта. Потом пират принялся отдавать команды матросам: — Очистить борт корабля. И старайтесь не касаться руками светящихся нитей, они ядовитые!

Команда кинулась освобождать фрегат от странного захватчика, ловко орудуя саблями. Только на место отрубленных и сброшенных за борт плетей, из морской пучины возникали новые. Мерцающие розовым свечением щупальца походили на языки мистического пламени, и представлялось, будто судно охватил пожар. Когда же на небо вернулось солнце, осветив в левом своде огромное морское чудовище, Златоглазка не сдержала крик.

— Какая жуть, — сморщив нос, Ойвинд выхватил свой меч, хотя совсем не был готов сражаться с чудищем, превосходящим размером их фрегат.

— Собравшиеся вместе сглазилищики образовали такую громадину, — нашёл объяснение пират. — Не знал об этой их способности…

— Перед нами просто сборище медуз? — удивилась солнечная принцесса, ведь с полупрозрачного купола зловещего существа на неё смотрела одновременно тысяча глаз.

— Вернее, рой, — поправил девушку Везучий чёрт.

Множество сглазильщиков соединились воедино, явив в результате гигантскую медузу. На краях её зонтика виднелись оборки, а под самим куполом густая сеть длинных переплетённых между собой щупалец, растянувшихся до неимоверных размеров. Покрытый глазами хищник поймал в свои сети флагман лучезарной армады и теперь тянул его в сторону водной стены. Причём при свете дня ужасающее существо перестало сиять розовым огнём, но из-за множества глаз приобрело ещё более зловещий облик.

— Чудовище прожгло наши паруса, — доложили Везучему чёрту.

Пират глянул на свисающую клочьями ткань с фок-мачты.

— Зато оно не смогло причинить вред самому фрегату. Вы наблюдали, как ядовитые щупальца прожигали в корпусах кораблей большие дыры, и те шли на дно, кормить рыб? А Непотопляемая принцесса Рилл ему не по зубам!

— Но оно хочет затопить фрегат, затянув в водную стену, — указал принц ветра.

— Быстрее рубите сети! — опомнился пират, а затем передал управление фрегатом рулевому и, подняв саблю, сам бросился помогать освобождать судно.

Едва глазастая медуза подтащила корабль к границе, где заканчивалась морская впадина, и начинался водный барьер, солнце опять погасло, уступив место ночи — победителю сражения. Тотчас же светящееся чудовище разомкнуло тиски, выпустив добычу на волю, и фрегат с потрёпанными парусами подхватил уже ветер, направив его к суше.

Везучий чёрт обернулся, удостоверится в отсутствии преследования, а Златоглазка проговорила, посмотрев на небо:

— Игра ТениСвета окончена, и сторона ночи во второй раз победила.

— Зато мы остались в живых, — попробовал утешить наследницу принц ветра.

А пока матросы на корабле Возмездие голосили: «День низвергнут, да воцарится ночь», Ллир не сильно упивался успехом. Противнику удалось сбить спесь с самоуверенного наследника цунами, изрядно вымотав того в морском сражении. Пират практически полностью истребил его сумеречный флот, превышающий в два раза армаду света. Достал из кармана заветный компас, юноша принялся вертеть его в руках, с мыслями: «Очень скоро мы снова встретимся, Чад. И тогда я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Сдаётся мне, лишь тебе по силам найти второй клад Трёхглазого демона…»

Но потом принц цунами вспомнил дерзкое высказывание пирата: «Иди к Морскому дьяволу, Ллир», и улыбнулся.

4 часть. Состязание Быстрее молнии