Время летит, как птица.
Оставляя только легкие круги в небе.
Предисловие
Захотелось мне накраситься — и я накрасилась. Захотелось надеть красивое платье — я его надела. Захотелось написать книгу — и… написала. Легкую и ненапряжную, состоящую из моих постов и стихов в фейсбуке. Потому что писались они с удовольствием и только о том, что мне интересно. Надеюсь, и вам тоже.
Глава 1.
Девочка в шляпе
Крым
Крым… Мои первые «большие» шахматные соревнования «Крымская весна — 80» — Всесоюзный фестиваль по шахматам среди девушек. Потом были Крымская весна — 81, 82 и далее. Наша сборная Казахстана благодаря той «Весне» объездила и увидела все Крымское побережье: Севастополь, Ялту, Алушту, Судак, Гурзуф.
Пару раз жили на базе Артека в Симферополе, где останавливались дети со всего Союза, перед тем как отдыхать во Всесоюзном лагере. Это была своего рода перевалочная база и для спортсменов. Большие комнаты, человек по двадцать. Украинцы, прибалты, молдаване, белорусы… Всегда все дружно и весело. Вместе пили чай, занимали кипятильники и заварку, вместе ходили в кино по вечерам. В кинотеатрах продавали кукурузные хлопья в маленьких пакетиках, но совсем не такие, как продаются у нас.
Привезла тогда сестренке книжку-раскраску со смешным названием — «Що намальовано?». Первый раз увидела кипарисы и магнолии. Там же, в Симферополе, пили волшебную, как тогда казалось, пепси-колу, у нас ее еще не было. Самые вкусные пирожные были в одном из набережных кафе в Ялте: мое любимое пирожное «картошка», но самой «картошки» не видно — она внутри бисквита, обсыпанного шоколадной крошкой. Вся жизнь впереди, и все друг другу братья и сестры.
Тогда деревья были большими.
Грузинский хлеб
В четвертом классе была в Тбилиси на соревнованиях. В такси водитель по дороге из аэропорта в гостиницу округлил плату за проезд и не дал сдачу, потому что она была меньше 50 копеек. Тренер возмутилась. А потом, когда рассчитывались в магазинах и кафе, поняли: грузины все округляют до полурубля, и если продавец должен 56 копеек, он отдаст рубль. Больше ни с кем из-за денег не ссорились.
Спрашивали в первый день дорогу от гостиницы до Дворца шахмат. Кроме прохожего, у которого спрашивали, все проходящие мимо грузины, в том числе на другой стороне улицы, остановились, как будто ждали вопроса, и, громко разговаривая, споря и перебивая друг друга, стали объяснять дорогу:
— Что ты говоришь?! Ну что ты такое говоришь? Думай своей головой! Зачем им такой круг делать? Послушайте меня, пожалуйста…
В один из выходных поехали на экскурсию, по дороге экскурсовод предложил купить лаваш — знаменитую грузинскую лепешку — в лучшей, с традициями тбилисской пекарне. О приближении к пекарне можно было догадаться по запаху и по очереди. Она была длинная, долго шла по одной улице, потом заворачивала на другую. Наш автобус остановился и приготовился ждать. Скинулись молодому тренеру из Ленинграда. Пошел занимать очередь, но вернулся уже через пару минут со сложенным высоким столбиком горячим лавашем — столько, сколько умещалось в обхвате рук. Кепка у него была сдвинута набок.
Рассказал: «Занял очередь. В ней одни грузины, а мне говорят: «Иди вперед, ты же русский». Подталкивали, подталкивали до самой головы очереди с криками: «Грузины! Дайте русскому хлеб!».
Дали штук 20 лаваша единственному русскому в очереди бесплатно, наотрез отказавшись взять деньги.
Это Грузия.
Ничья
В шестом классе. В отборочном турнире сыграла первый раз в жизни вничью по договоренности. Последний тур, эти пол-очка для меня ничего не решали, а противнику они позволили занять призовое место, и к тому же он был сильнее меня. Вышла из зала довольная.
Мой тренер ждал на улице:
— Сауле, как сыграла?
— Вничью!
— Так быстро?
— Да, мы разыграли испанскую партию и на двадцать втором ходу согласились на ничью.
— Без борьбы?
— Он предложил мне ничью еще до партии. Я посчитала, что это здорово, что он меня боится и что мне не придется эту ничью отвоевывать у такого сильного противника.
Пауза.
— Знаешь, что ты только что сделала?
— ?
— Убила в себе боевой дух. Пошла по пути наименьшего сопротивления. Ему бы еще предстояло доказать, что он сильнее. Лучше бы я сейчас услышал от тебя, что ты проиграла, но проиграла в борьбе. Мы бы разобрали твои ошибки, и ты бы их больше уже не делала — вот это было бы ценно. А чему тебя научила эта ничья?
Яков Абрамович вытер лоб носовым платком.
Допрыгалась.
За так
В пионерских лагерях зарабатывала на «хлеб с маслом» игрой в шахматы. Вожатые в очередь выстраивались. Один предложил сыграть на интерес, и с тех пор пошло-поехало. Мой любимый торт «Сказка», или пять бутылок лимонада, или три пирожных «картошка». Весь отряд пожинал за ужином плоды моего труда. Однажды у одного вожатого закончились деньги, и он предложил сыграть просто так. Я ответила, что «за так» не играю.
— Вот ты какая, значит! — сказал он в сердцах.
Мне стало стыдно, и я сыграла. На интерес играть после этого расхотелось.
Девочка в шляпе
В седьмом классе мечтала о черном кожаном плаще, белых кожаных сапогах и что я в шляпе. О своей мечте никому не сказала, потому что — мечта. В восьмом классе папа подарил на день рождения коричневый болгарский плащ из кожзама, а белые сапоги на маленьком каблуке и синюю фетровую шляпу я купила себе сама — на деньги от тренировочных сборов. Хотелось быть взрослой.
Софико
— Ой, какая хорошенькая! — восхитилась подруга Саша, глядя на куколку, стоящую на тумбочке 12-летней грузинки Софико, на которую та любовалась каждый день перед сном.
— Дарю! — тут же протянула Софико фигурку.
— Ты что, я же пошутила.
— Возьми!
— Да я вообще просто так это сказала! — пыталась отбиться Саша.
— Возьми, это мой подарок от всего сердца, дарю!
— Я не возьму! Это твоя любимая кукла! — подруга встала и решительно пошла вон из комнаты.
У Софико была одна комната на двоих с армянкой Наринэ, а мы жили в смежной. В ту же секунду смежная комната вместе со всеми, кто там находился, и со мной в том числе, затряслась от топота пары пухлых ног по полу:
— Я умру!!! Я сейчас умру!!! За что ты меня так ненавидишь?! За что ты оскорбляешь меня?! — слезы Софико стукались об пол.
Саша испуганно схватила куклу:
— Ладно, Софико, что ты так кричишь, возьму. Но дам тебе за нее деньги!
Мы снова зажмурились и заткнули уши. И были правы. Попытаться всучить деньги девочке, отстоявшей в очереди в «Детском мире», чтобы купить 18 (!) детских комбинезонов разных размеров всем своим племянникам, братьям, сестрам и детям соседок во дворе, было непростительной самонадеянностью.
Через несколько дней Софико хвасталась купленными в ГУМе чешскими брошками с разноцветными красивыми камешками — девочки смотрели сквозь брошки и молчали.
— Что? Не понравилось? — спросила недоверчиво Софико.
Зачем
В детстве возмущалась: зачем женщинам эти два уродливых отростка — грудь, она же всем только мешает! Спросила папу с мамой. Мама сказала, что с грудью лучше и красивее. Папа взял чашку со стола и не отрываясь пил из нее чай, пока я не ушла из кухни.
Баран
Баран, купленный для какого-то большого события, стоял у нас на балконе третьего этажа. Ел траву и пил воду из эмалированной чашки. Как раз внизу, под балконом, проходил мальчик — сосед с первого этажа, мы иногда его дразнили. И баран копытом опрокинул большую чашку с водой на мальчика. Тот обиделся и долго не разговаривал.
Я-то при чем.
Мышкин холмик
Помню, как мы похоронили мышку во дворе. Поплакали над маленьким трупиком, попредставляли вслух, какой она была, наверное, при жизни живой и быстрой, и закопали тут же — напротив подъезда. Сверху украсили холмик разноцветными стеклышками.
Зэк
Наш сосед был зэком со стажем. Пока сидел очередной раз в тюрьме, его мама умерла, а в квартире жили временно другие люди. Перед его освобождением они съехали. А сосед вернулся. Когда он подходил первый раз после заключения к нашему дому с небольшой сумкой, медленно, неуверенно, бабушки на обеих скамейках, мы, дети, игравшие во дворе, дядя Ваня с первого этажа, куривший под козырьком подъезда, отвернулись. Единственным человеком, кто с волнением в голосе поздравил с выходом, пожал руку, обнял и постоял с минуту, крепко обнявшись с соседом, был мой папа.
— Зачем ты его обнял, он же плохой? — спросила я тогда, не понимая.
— Любому человеку важно, чтобы дома его кто-то ждал, — ответил не сразу, подумав.
Стала тоже здороваться. Знаю почему.
Защитнику посвящается
За мной, старшеклассницей, в вечернем автобусе увязался наглый тип. Вышел на одной со мной остановке и пошел следом, дыша перегаром, выкрикивая вдогонку чтото вроде «все равно не убежишь!», пытаясь ухватить меня за руку.
Я уже ускорила шаг, готовая сорваться на бег, как откуда-то рядом со мной материализовался другой парень — видимо, из того же автобуса.
«Ну вот, еще один!» — подумала я, не зная, чего ждать от нового попутчика, крепкого на вид, спортивного телосложения — гораздо более спортивного, чем мой преследователь в приталенной рубашке. Он молча пошел рядом, почти плечом к плечу, ни слова не говоря. Просто шел рядом.
Изредка он оглядывался, окидывая спокойным, невозмутимым взглядом продолжавшего плестись сзади преследователя.
Так и шли втроем по безлюдной вечерней алма-атинской улице: сзади, выкрикивая чтото, подвыпивший хулиган, а рядом — молчаливый, но… такой надежный незнакомец.
Когда этот тип сзади, видимо оценив свои неутешительные шансы в возможной драке или решив, что этот парень со мной, наконец отстал и растворился где-то по дороге в ночи, мой попутчик так же молча и уверенно свернул на другую улицу.
Соловей
У меня их была большая стопка — «школьных» писем, записок и телеграмм. Выбросила. Я там отличница в очках: «Ни шагу назад, ни шагу на месте, а только вперед с товарищем вместе!» Подруги писали в основном о проведенном лете и планах на жизнь, а мальчики — обычно стихи. Мастер спорта по боксу, с которым всего один раз сходила в кино, писал почти каждый день длинные письма со старательно выписанными из сборников Блока, Есенина, Пушкина, Фета стихами: «Я вас любил, любовь еще, быть может, в душе моей угасла не совсем…», а потом без отступлений и пробелов: «Ну как? Понравился стих?» И с обязательной припиской в конце: «Жду ответа, как соловей лета!»
Я написала ему как-то: «Все. Хватит, не пиши больше, надоел ты со своими стихами». Через пару лет подруга позвала зайти на матч по боксу во Дворец спорта, и я увидела его на ринге. Кровью был залит и пол, и обе майки — его и противника, а он бился, не чувствуя боли, как зверь.
А в жизни — стеснительный. Соловей.
Ласточкино гнездо
В большом пятиэтажном доме ласточкам больше всех понравился балкон нашей детской.
Я училась в школе, шел дождь, и за один день они свили гнездо — две ласточки. Я видела весь процесс строительства, наблюдая из-за стекла и изредка выходя на балкон, когда птиц рядом не было, чтобы не спугнуть, смотрела, на какой стадии ласточкин дом.
Они лепили гнездо из грязи и глины, которой было много в большой луже на еще незаасфальтированной дороге возле дома. Подлетали к луже очень низко, хватали клювом маленький комок и летели обратно на балкон. В ход шли еще соломинки и листья, наверное нечаянно захваченные вместе с грязью.
Слепили крепкое гнездо за один день.
С тех пор мы старались разговаривать тише, чтобы ласточки не выбрали другой балкон. А потом появились птенцы, и мы стали просыпаться каждое утро под «детский» гомон. Их родители теперь с утра до вечера были заняты добычей червяков для своей молодой семьи.
Все как у всех. К счастью.
Козел
В школе в первый раз неудачно прыгнула через козла — слетела вниз головой и больно стукнулась. А второй, третий и десятый — добегала до него и не могла заставить себя прыгнуть снова. Было страшно, что опять упаду. Впереди еще ждал экзамен на оценку — прыжок через козла.
Полночи перед экзаменом прокручивала мысленно, как на кинопленке: вот я разгоняюсь, подбегаю к своему врагу, а он такой большой и черный, опираюсь на него руками и… перепрыгиваю! С каждым разом козел рос и рос в моем воображении, становясь все больше и больше.
Утром захожу, как перед расстрелом, в спортзал и… что это? Вместо огромного грозного козла в левом дальнем углу нашего просторного спортзала стоит маленький, тщедушный козленок на тоненьких ножках.
Прыгнула на пять — легко и свободно. Делов-то.
Презумпция невиновности
Знакомая рассказала из ряда вон выходящий случай: услышав новость о новом высоком назначении ее мужа, его друг неожиданно густо покраснел.
— Завидует, а еще друг называется! — рассказывала она с негодованием.
Вспомнила себя в детстве.
— Кто разбил вазу? — спросила мама строго.
Я знала, кто разбил, но не могла сдать виновницу и потому промолчала, но сильно покраснела.
Весь оставшийся вечер, как святая, простояла в углу.
Прыжок
Первый раз встав на лыжи в пятом классе, не смогла съехать с горки. Они отказывались скользить, ехали с запинками, еле-еле. Рядом сестры и братья, чуть дальше незнакомые лыжники — все вокруг катались и кайфовали от скорости, а я нет, я только и делала, что падала и вставала. Решила в какой-то момент — наверное, недоделанная. Ноги не оттуда растут или пальцы ног, к примеру.
Пока какой-то проезжавший мимо лыжник не предложил: давай я тебе лыжи смажу, у тебя, наверное, снег снизу налип. Сел рядом, почистил и смазал мои лыжи одну за другой. Я встала, оттолкнулась и… поехала.
Со свистом. Мне так показалось тогда. Аж дух захватило. Вот оно что. Я крута, и все на месте, не только пятая точка для приземления. Спасибо незнакомцу, и никогда не сдавайтесь.
Пс. В тот день я настолько поверила в свою нереальную крутость, что решила проехать над «вон тем кустом», подпрыгнув в воздухе, как профессиональные лыжники на трамплине. Не получилось. Мои брюки треснули и порвались, разделившись по шву ровно посередине, от колена до колена. А внутри виднелись серые теплые гамаши. Дядя спросил на обратном пути в автобусе: «А что ты брюки не зашьешь?» Я ничего не ответила. Какая мелочь по сравнению с мировой революцией.
Страна глухих
Мама работала в школе-интернате для глухонемых преподавателем русского языка и литературы и логопедом-дефектологом. Исправляла речь глухих.
— Мама, как можно исправить речь глухим? Они же не слышат сами себя?
— Они себя не слышат, но если запомнят положение языка и гортани, будут произносить слова и звуки, которые обычные люди смогут понять. Иначе, очутившись одни среди людей, если не окажется ручки и бумаги, не смогут объясниться.
Русский язык и литературу мама преподавала на пальцах — языком глухих.
А на каникулах дома часто жили дети, за которыми не смогли приехать родители: школа была республиканская и не всех могли забрать. Почему не могли, дома никогда не обсуждалось, не смогли, и все. Глухонемые дети жили у нас иногда несколько дней, иногда месяц. Особенно часто приходила Эльмира — веселая большеглазая девочка с длинными густыми ресницами.
А на праздники и Новый год мама всегда просила, чтобы я провела сеанс одновременной игры. Дети к сеансу готовились серьезно, за много дней. У некоторых были самоучители по шахматам. Притом что тренеров у них, конечно, никогда не было, многие играли на уровне третьего-четвертого разряда. Проигрывая, как положено, жали руку. Один мальчик всегда переживал больше всех. Пару раз «зевнула» ему фигуру — от счастья чуть ли не выпрыгивал из-за стола.
А после праздничной программы всегда была дискотека. Танцевали здорово. Лучше, чем в обычных школах.
— Как они так классно танцуют? Они же не слышат?
— Некоторые немного слышат, а потом есть же вибрация через пол. Вот по ней они определяют ритм и такт.
Страна глухих все детство была рядом, и это было так же нормально, как и то, что наша бабушка всю жизнь курила беломор. Уже повзрослев, поняла, как это необычно.
Глава 2.
Случай из жизни
Аргентинское танго
Пошла на аргентинское танго. Партнеров-мужчин, как всегда, один человек, и тот занят. Раздали вместо партнеров деревянные палки в половину мужского роста. Нужно было держать палку в руке, танцевать с ней ритмично, в такт музыке и представлять, что это и есть партнер. Все шло хорошо — все нужные па энергично выполняла, ногу на палку туда, где предположительно должно быть бедро партнера, как принято в аргентинском танго, сексуально (я надеюсь) закидывала.
До тех пор пока преподаватель танцев не предложил продемонстрировать с ним в паре всему залу то, что я уже умею. Встали в исходную позицию, и… сразу перестало получаться все, что с таким старанием наработала за урок. Ноги и руки деревянные, на все движения, которые лихо повторяла с палкой, «скоропостижно» возникла амнезия — срочно верните палку!!!
Мечтать не вредно
Как-то Инна, помощница по дому, с детства умеющая хорошо рисовать, поделилась со мной своей давней мечтой — стать визажисткой. Знакомая, известная в Казахстане визажист — одна из лучших в своем деле, — как раз открыла такие курсы для визажистов-профессионалов, ее ученики успели прославиться и стали прилично зарабатывать. И работа красивая и творческая.
Размечтались вдвоем с Инной: может, судьба ее теперь повернется на 180 градусов? Может же быть такое? Записала помощницу на курсы, выдала необходимую сумму в счет моих будущих визажей, взяла слово, что буду любимой клиенткой. Пообещала отпускать пораньше с работы, чтобы успевала на вечерние занятия.
Впереди маячили грандиозные планы по покорению визажистского олимпа. Почти Нью-Васюки. Это было в пятницу. А в понедельник Инна пришла на работу с поникшими плечами и потухшим взглядом. Протянула конверт с деньгами:
— Возьмите, мне не понадобятся…
— Что случилось? Мы же все решили?
— Ну какая из меня визажист? Вся семья — и сестры, и муж — подняли на смех: посмотри на себя в зеркало!
Слова и примеры из жизни не помогли. Все поменялось за выходные, убеждения и мировоззрение близких родственников перевесили планы на новую жизнь.
«Там чудеса, там леший бродит…» Леший оказался больше и важнее чудес.
Ася
В институте со мной на курсе училась Ася, Аська. Мы никогда не были подругами. Со вкусом одевалась. Матерщинница. В институтских коридорах ее было слышно издалека. Мне она всегда казалась слишком избалованной и грубой. Аська же относилась ко мне как-то особенно, бережно и с теплотой. Наверное, после нашей ссоры.
У однокурсницы в общежитии был день рождения, мы с подругами зашли поздравить, Аська тоже зашла. Сидели, пили чай с тортом, и кто-то спросил про соседку именинницы, не собралась ли она замуж.
— Да кто ее возьмет? Кому она нужна на фиг? — спросила Аська.
— Как ты можешь так говорить? Конечно, она кому-то нужна! Тебе же неприятно будет, если про тебя так кто-то скажет! — возмутилась я.
— Но я и про себя так думаю…
— Про себя ты можешь думать что угодно, а других не трогай!
Боевая Аська почему-то ничего не ответила…
Поехали на обязательные тогда для студентов сельхозработы. Я, пока работали в поле, сильно промочила ноги. Аська посмотрела на мои кеды и спросила:
— Саулеша, а у тебя есть запасные носки?
— Нет, я не взяла.
— А в корпусе?
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.