Бесплатный фрагмент - Волк отнимает. Собака охраняет

:

Книга вторая. «Волк отбирает, собака сохраняет»

Глава первая

P.S.

Все, о чем здесь написано является плодом воображения автора. Все имена и названия вымышлены. Совпадения случайны.

Садимся мы в поезд

Поезд наш зелёный поезд

И едем в бескрайние дали

Бескрайние дали, дали, дали.

Увидим та мы то

Что никогда не видали

И горы, и реки

Бескрайние дали, дали, дали.

Увидим там людей

И мрачных, и веселых

Больных и здоровых которых

Никогда не видали, дали, дали.

И жизнь наша станет

Как космос бескрайней

В котором лишь дали

Бескрайние дали, дали, дали.

(сказано кем-то давно)

Новый губернатор Ставаррской области, назначенный на днях президентом для выполнения своих обязанностей, сидел в своем кабинете администрации области. Перед ним сидели его друзья, соратники, сподвижники, которым он полностью доверял в трудные моменты жизни. В первую очередь — это был гений, программист-финансист, менеджер Александр Григорьевич Власов, по совместительству являющийся министром экономического развития области. Рядом с ним сидел министр внутренних дел Крантской Павел Игнатьевич. Справа от него сидели: главный прокурор области Речь Иван Борисович и главный судья области, Снежин Анатолий Дмитриевич.

— Рад, что все вы со мной, сказал губернатор. Работа предстоит тяжелая, но интересная. Все вы знаете, что… президент рассчитывает на то, что экономический и социальный подъем области будет не по отдельным его районам, а будут подняты все районы области. Наша первостепенная и окончательная задача — это так поднять уровень жизни населения на такой уровень, чтобы он резко контрастировать с тем, что сейчас есть в отдельных районах. (за исключением тех трех районов, в которых мы попытались людям помочь) Там все мы приложили к этому руку. Теперь от нас ждут более масштабных преобразований, поэтому мы с вами должны взяться более серьезно за всю Ставаррскую область. Это не умоляет наших заслуг в том, что мы провели реорганизацию уже заранее и Орешкинского района, и Слизского района, и Столинского района. Но предстоит еще огромный объем работы… Так как у нас в области 12 районов, еще 9 районов, в том числе и столичный, предстоит модернизировать и сделать, ну если не лучше, то вровень со всей республикой Аланат. Она для меня не являются каким-то прям уж приоритетом. Нет. Но, поймите правильно. Уровень жизни, который там есть, должен быть как минимум у нас. И чем быстрее это наступит, тем лучше. Мы должны приложить все возможные усилия к тому, чтобы наша область из донора, из потребителя, который присосался к кровеносной системе нашей страны, превратился в донора. Этот донор с удовольствием будет давать стране пример благополучия и помогать тем районам, тем областям и краям, которые еще не смогли подняться на уровень современного благосостояния, не просто в зарплате, а во всех уровнях жизни населения. То есть культура, отдых, быт, образование, социальное обеспечение, жильё. Здравоохранение, криминогенная ситуация. Все эти вопросы и многие другие. Все они связаны между собой очень сильно. Если какой-то из них совсем ниже плинтуса, например, жилье. Как бы мы не разруливали криминогенную ситуацию, все равно люди на это никак не отреагируют, потому что их уровень жизни, те места, в которых они живут, не дает им возможности поверить в будущее, потому что они живут в прошлом. Значит, нужно организовать и новое строительство, и высокие заработные платы, и новые рабочие места, и сразу же душить гадину в лице криминогенной ситуации. Нужно все это сделать в ближайшее время. Я не хочу сказать, что задача простая — нет. Начинать решать ее надо с центральной части области.

— Надо навести справки по Ставаррскому району, продолжил губернатор. Какая там криминогенная ситуация? Какой уровень образования? Есть ли школы, есть ли техникумы для подготовки специалистов в нужном количестве? Есть ли больницы? Как там работает МЧС, портовые сооружения? Нужна полная справка по полиции, по криминогенной ситуации, по медицине. Полная справка, то есть, какие, сколько врачей в больницах, есть ли поликлиники, какие вакантные места, есть ли безработица. Это наша первостепенная цель. Не нужно задавать вопрос «почему». Но для вас я скажу… Имея информацию по этому району из еще Советского Союза, я думаю, что перспектива развития района будет, если не взрывая, то близко к этому. Поэтому мы с вами должны сделать обширную справку перед тем, как уже начинать действовать в этом районе. Далее. Господа, нужна информация по социальной сфере. Ну, например… Какое-то время я прожил в доме интернате. Нет, родители у меня живы, здоровы и дай бог им здоровья. Но так получилось, что какое-то время пришлось пожить в доме интернате. Зная какие там законы, как все это там варится, какая нищета, какой позор от бездействия безразличных чиновников, я считаю для страны, которая имеет огромные финансовые возможности, крайне необходимо вкладываться в детские дома. Мы должны узнать состояние детских домов, подлежат ли они с носу, узнать заработные платы сотрудников и, самое главное, сразу оказать им необходимую помощь. Для этого нам необходим будет глава города с информацией. Лучше уточнить всю информацию в архиве. Далее. Все это потребует больших финансовых вложений. Соответственно. Мы должны будем выделить их, взяв кредит на строительство необходимых объектов или на улучшение инфраструктуры детских домов. Это для начала. Далее перспектива запросов будет расти сама собой, а мы будем выполнять ее, наполнять ее фактами. Смотрите, медицинское обеспечение, решение вопроса ветхого жилья. Ведь если вы посмотрите на Ставарру, то вы поймете, что город разнородный. Есть и многоэтажные дома, есть и одноэтажная застройка, есть чуть ли не приусадебные участки в черте города, чем я очень недоволен. Никаких огородов в столичном городе быть не должно. Решить эту проблему надо раз и навсегда. Людям можно дать приусадебный участок и пусть они копошатся за территорией города. Да, дом сохраним, но не более того, никаких приусадебных участков здесь быть не должно. Далее, система водоснабжения. Господа, это что-то с чем-то. Это ржавая вода, с вкусом неизвестно чего. Эту проблему тоже нужно решать. Система отопления. Господа, это вообще ни в какие ворота не лезет. Но каждый год здесь рвутся трубы. Они настолько ржавые, что естественно любое повышение перепада температуры рванет тонюсенькую, уже текущую трубу. Трубы надо вменять на «московские» пластиковые, на те трубы, которые сейчас прокладывает «Москва». Надо найти продавца и начать эту работу по замене труб. Насколько я знаю, это можно будет уточнить в соседней республике Аланат. У них наверняка та же самая проблема, и она решается. Если не решается, будем заказывать из Москвы или в ближайших химических комбинатах. Потому что нам надо избавиться от зимних пробоев горячего водоснабжения, системы отопления.

— Далее, господа. Что касается веры, то основополагающей нашей позицией будет поддержка всех конфессий, которые есть у нас. Насколько я знаю, у нас нет только католической конфессии. У нас даже и буддисты есть, храм, школа. Надо съездить туда… Послать туда определенных людей, а может быть я сам там побываю и поговорю с служителями культа о том, что они ждут от области. Это будет касаться какого-то камуфляжного ремонта, либо здание рушится, либо полы развалились. Это всё можно будет исправить за счёт области. Стёкла заменить, двери, если нужно. Поправить, обновить вывески. Всё, что касается именно зданий, а не предметов культа.

— Далее, что касается образования, у нас есть детские сады, новые современные. Я сказал сады? Нет. Сад новый и современный, но один. Вот таких садов у нас как минимум должно быть четыре. Потому что Ставарра задыхается от очередей в детские сады. Потом у нас есть программа по строительству детских садов. Мы не берем деньги. Почему? Мы боимся, что ли? Надо брать эти деньги у предпринимателей под фиксированный процент и докладывать свои. И начинать строительство детских садов. Наш строительный комплекс строил наш первый детский садик. Так надо его напрягать на полную катушку, платить людям деньги, чтобы детские сады у нас работали в достаточном количестве. Школы. У нас есть две новые школы в верхнем районе и районе «автозавода». Но у нас не два района в городе. У нас еще два района: нижний район и район компрессорного завода. Там тоже нужны новые современные школы. Давайте тоже займемся этим вопросом. Я понимаю, что здесь сидят люди далекие от этих вопросов, потому что тут нет строителей, тут нет администраторов. Но без вашей поддержки, без борьбы с казнокрадством, воровством, без четкой постановки на место зарвавшихся чиновничьих личностей, без предотвращения деятельность сепаратистских ячеек, ничего у нас не получится. То, что я сейчас говорю, я говорю для всех и в то же время для себя. Это тоже моя программа.

— Далее, что касается энергоснабжения. Вы посмотрите, какие перепады у нас с энергоснабжением. Вчера, когда мы приехали, мы целый час ждали, когда включат электричество. Мы администрация области ждали целый час, чтобы включили электричество. А все вы знаете, что трансформаторы дышат «на ладан». Они давным-давно уже списаны. Почему мы все это терпим? Надо срочно менять энергетическую составляющую столицы и транспорт. Чтобы мы нормально ездили на транспорте, надо сделать не просто латать дыры на дороге, а положить новый асфальт. Да, через столицу идет федеральная трасса. Но федеральная трасса не должна проходить через столицу. Она должна идти в обход города, как в соседнюю республику Аланат, так и в Ребренскую область. У нас должны быть две хорды, которые огибают столицу и их надо построить, чем быстрее тем лучше. Автомобильная нагрузка на городские дороги уменьшится. Уменьшатся: разрушение дорог, аварийные ситуации. Я не сторонник строительства эстакад, как в столице страны. Но нужно сделать так, чтобы без эстакад с помощью круговых развязок можно было, как в Нижегородской области, можно было спокойно ездить без напряжения и без пробок на дорогах.

— Да, аварийные ситуации были, останутся. Людей за рулем с алкогольным опьянением мы будем штрафовать, если нужно сажать. У злостных нарушителей будем изымать права. Теперь, что касается видеонаблюдения. Надо постепенно выходить, уважаемый министр внутренних дел, на связи с республикой Аланат по поводу государственной инспекции. Видео наблюдение для государственной инспекции дорожного движения у них организовано хорошо. Потом нужно будет организовать специальную службу. Значит, назовём её «Ставарра телеком». Это будет областная служба для организации у нас и интернета, и цифрового телевидение, и цифрового документооборота. Причем во всех районах области. Связь, как говорится, решает все.

— Вопрос вывоза мусора. Надо построить мусороперерабатывающие заводы и набрать туда людей с тем расчетом, что в наших же сталелитейных предприятиях будет переправляться продукция из отходов. Материал для стороительства перерабатывающих линий можно закупить либо в Москве, либо в Аланате. Потом построить и запустить.

— Да, все это требует финансовых влажений. Я не говорю, что все это сию минуту должно реализовываться. Но мы с вами должны будем плечо к плечу, подсказывая друг другу решать эти вопросы моего плана. Причем пусть это советы будут неправильные, я все равно буду рад любому вашему совету. Это не первая наша с вами встреча и не последняя. На этом я совещание закончу. Завтра у нас будет отдельный выезд в Институт экономики, который находится на улице Ленина. И там мы поговорим со слушателями. В первых рядах будет Александр Григорьевич Власов, который наберет себе специалистов для дальнейшего прорыва наших районов, так как он сделал прорыв в трех районах. Давайте подождем даже завтра и продолжим наши изыскания.

:

глава вторая

Спустя пару дней наступили выходные. Социалистов засобирался к своему другу. Он любил пасеку и обожал мёд, который делает именно этот пасечник. Они были давно знакомы, как казалось некоторым. И никто не обращал внимания на такую причуду губернатора, как поездка в Орешкинский район на пасеку. Причем, сколько он туда не ездил, он никогда не заезжал в администрацию района. Хотя он всегда знал, как там дела. Отчеты шли ежедневно. Менеджер докладывал, как идут продажи на местах. Как дела с туризмом, с промышленными предприятиями, с немецкой общиной.

Пасека находилась на самом отшибе, прямо на границе Орешкинского района и республики Аланат. Оттуда был хороший вид на реку, где проплывали многочисленные суда и судёнышки. Там была и банька. Причем пасечник был, еще и великолепным банщиком. И после баньки попить чайку с мёдом было самым большим удовольствием для Петра Семеновича. Иногда он ездил часто, когда была экстренная необходимость. Иногда вообще забывал, что есть такой пасечник Орлик Игнат Мартынович и то, что у него есть родственник Лука Фомич Красков. Сейчас ему надо было срочно попасть к пасечнику.

И когда он сказал секретарю, что хотел бы отдохнуть на природе, все в администрации сразу подумали, поедет в баньку к пасечнику. Он ни от кого это не скрывал. Да и чего скрывать, если у тебя хобби. И оно не является ни плохим, ни хорошим. У каждого свое хобби. Обычно он туда уезжал на два дня. В пятницу вечером он сел в свой служебный автомобиль, и водитель спецавтобазы повез его пасечнику.

Не доезжая метров двести до пасеки Социалистов отпустил водителя с машиной, сказав приехать послезавтра желательно с утра часам к десяти, чтобы можно было настроиться на работу.

Пасечник жил один. Жена умерла много лет назад. Дочь живет в Москве. Внуки там же. Связь поддерживают. Дочь приезжает. Еще есть родственник, который периодически заезжает, то один, то с дочерью. Вот и все посетители. Иногда он вырывается в Аланат, чтобы продать товар. Увидев Петра Семеновича, Игнат Мартыноч сразу же развел руками и улыбнулся.

— Наконец-то приехал. Сколько можно ждать? Давненько тебя не было.

Отношения между ними были братскими. В них ничего нельзя было заподозрить. Просто люди были открыты друг к другу. Они даже и возраста были примерно одного и того же. Но это надо было вглядываться, потому что в остальном они сильно отличались. И конституция, и говор, ну и та же самая одежда.

— В банке попаримся? — спросил пасечник.

— А как же? Как пчелы?

— А что им будет? Заразы нет. Они плодятся. Сахарку даю, грех есть. Ну а что, время то уже, можно сказать, осень. Скоро белые «мерзавчики» полетят.

— Как с электричеством то?

— А что с электричеством? Пока ты не протянул кабель из Аланата, всё в телевизоре дёргалось, кривлялось, блин. А теперь забыл, что такое дёргание, кривляние. Никаких скачков, ничего нет. Спасибо.

— Да, а это моя работа. Ерунда. — сказал Социалистов, и обняв друга, пошел в сторону дома.

— Ну что, сразу в баньку? — спросил Мартыныч.

— Да, пойдем. Как обычно, советские мелодии в проигрывателе включим, послушаем.

— Да, у меня уже все готово. Я даже растопил. Как чувствовал, что приедешь.

— Отлично, пойдем.

Попарившись в бане, получив, как говорится, свою часть удовольствия под громкую музыку советских песен, Социалистов в непринужденной форме отдал конверт с картой памяти для Луки.

— Спасибо за помощь. Надеюсь, что все будет в срок.

Игнат взял конверт и спросил что-то не разборчиво.

— Как обычно. — сказал Социалистов. Да разве с этим есть какие-то проблемы?

— Нет никаких проблем. Использую то, что есть. И пока этого вполне хватает.

На этом разговор в бане закончился. После холодного душа и партии шахматы они пошли спать. Погода стояла дождливая. Дождь не прекращался ни на минуту. Но даже одев штормовку было приятно посмотреть на реку и на тот далекий берег и поразмышлять на тему несовершенства в мире и несправедливости в обществе.

Игнат старался бес толку не тревожить Социалистова, особенно, когда он смотрит сверху вниз на реку и о чем-то думает. Он знал, что в этот момент в нем что-то напрягается и он берет от природы «успокоение души». Этот момент всё время повторяется в каждый его приезд.

К воскресенью Социалистов вернулся обратно столицу области, и продолжилась работа по обновления социальных структур города. Было выявлено, что в городе есть псих диспансер. Собрав комиссию министров, губернатор поехал смотреть, что же он из себя представляет. Это было старое деревянное здание с железными прутами на окнах и приземистой входной дверью, «полуподвальной». Такое ощущение, что само здание слегка провалилось в землю. Оно было полностью сверху донизу, как будто посыпано какой-то опилкой или крошкой. Когда подошли поближе, увидели, что серая краска облупилась, из-под нее торчало такого темноватого цвета дерево. На покосившихся воротах на цепи висел большой амбарный замок. И зато рядом была «калитка». Петли были, самой калитки не было. «Проходи, кто хочет». Когда зашли в помещение, прямо у входа спал охранник. Но, к счастью, проснулся, встрепенулся.

— Вы кто?

— Я губернатор этой области. Мне нужно к главному врачу.

— Главный врач у себя. Он уже давно на работе.

— А как нам к нему пройти?

— Да я его сюда вызову. Зачем вам ходить туда, видеть всю эту гадость?

— А какую гадость мы должны видеть?

— Ну, какую? Этих «психованных», орущих? Или вам всё равно?

— Нам не все равно. Поэтому мы здесь. И хотели бы, чтобы вы нас проводили. Мы хотим посмотреть, как эти «психованные», орущие психуют и орут.

— О, это без проблем. Пойдемте.

Поднявшись несколько скрипучих ступенек вверх, они пошли по такому же скрипучему деревянному полу вдоль длинного коридора. Где-то были видны номера палат, где-то не видны. Причем краска отвалилась, а номер как бы оставался виден на том месте, где отвалилась краска. Было ужасно на это смотреть, как будто это какие-то казематы в тюрьме. Вдруг дверь открылась, вышли два медбрата и аккуратно несли женщину под руки. Было видно, что она, похоже, находилась без сознания или просто спала. У нее были сильные кровоподтёки на руках и на коленях. Гематом было много, но «смирительная» рубашка плотно прилегала и тащить за нее было не так уж и тяжело. Охранник встрепенулся и сказал.

— Петро! А! Здорово! Здорово!

— За чем пришли? — спросил тот.

— Да нам главный нужен!

— Мы только от него пришли. Вон, самой «бесовой» пришлось укол сделать. Смотри, как себя вся изранила.

— А! А! Это! Из недавних поступлений!

— Ну да! Никак не угомонится со своими тикающими часами.

Они прошли метров двадцать вдоль дверей палат. В некоторых палатах двери были с маленькими окошками, в некоторых без. Было видно, что люди там ходят. Броуновское движение. Кто-то сидит, кто-то ходит, кто-то чем-то машет. До конца не было понятно, чем они занимаются, потому что это было психиатрическое заведение, стационар. В коридоре было относительно темно. Горели всего две лампочки. Но так как в конце коридора было окно, то свет проникал практически на весь коридор. Тусклый. Окно было грязно матового света. И если бы не яркое солнце снаружи, было бы трудно что-то увидеть.

— Так вот же его кабинет. — сказал невзрачный охранник.

На двери кабинета было написано — «Главный врач психиатрического отделения Бутко М. В.»

— А по имени и отчеству как его?

— Михаил Владимирович.

— Вот, спасибо, милый человек.

— Если чего, зовите. Чай заплутайте.

— А второй этаж?

— А чего на втором этаже? То же самое. И процедуры, и больные.

— А кормят чем?

— Понятное дело — чем? Едой. Здесь пристройка есть, там и готовит наш повар на всех.

— Интересный нюанс…

— Здравствуйте, Михаил Владимирович.

— Ой, здравствуйте. А вы откуда?

— Как откуда? Я губернатор, а это министры правительства. Это ваш непосредственный начальник, министр здравоохранения. Узнаёте?

— Да-да, здравствуйте. А чем мы провинились? Что-то не так?

— Ну, подождите, вы сразу говорить «что-то не так». Мы хотим улучшить состояние этой «хибары» -стационара, если это возможно.

— А вообще, я думаю, ее даже невозможно улучшить. Да, к сожалению, ассигнования идут сюда очень слабо. Не хватает смирительных рубашек, не хватает специальных средств смирения. Уколы экономлю со страшной силой. Вот женщину пришлось буквально в последнюю минуту уколоть. Думали, что само пройдет, но по идее колоть надо было сразу, как у нее начался приступ. Мы все тянули. Нет медикаментов.

— Их очень мало так? Медикаменты — хорошо. Купим. Губернатор обратился непосредственно к своему министру — Записывайте, какие медикаменты и в каких количествах нужно завозить ежемесячно. Правильно доктор?

— Да-да, ежемесячно конечно.

— Теперь, какое питание у вас?

— Одноразовое, двухразовое, трехразовое — голос Михаила Владимировича дрожал. Ну раньше было трехразовое. Это было, когда я только-только сюда пришел. А потом всё рухнуло и стало двухразовое и то не всегда.

— То есть они почти всегда на голодном пайке.

— Ну что я могу сделать?

— Это не дело. Меняем график питания. Восстанавливаем, чтобы все у них было.

— Снабжение. Снабжение — отдельная беда, и ржавая вода, и перебои с электричеством. Проводка, вон посмотрите, вон она поверху идет. Вон видите искра пролетела.

— И как вы живете в этом доме? Почему не ремонтируете?

— А нечем ремонтировать. Есть электрик. Он приходит, завяжет эти провода разорванные. А изоляции нет. Даже изолировать нечем.

— Так… Губернатор посмотрел на своего менеджера, тот только кивнул головой и сказал.

— Всё будет. Смотрите… Мы решили вам предоставить отдельную статью, как говорится… финансирования. Вы будете финансироваться по отдельной программе нашего Министерства экономики. Первоначально вам будет повышена заработная плата. Но не сама заработная плата, а вам будет выписываться доплата к заработной плате. Сколько вы же сейчас получаете?

— Какая зарплата у меня? Я получаю, точнее и не получаю. Бывает, что и задерживается на месяц. А так, у меня, как у главврача, 25 тысяч рублей. Остальное, врачебный персонал, от 12 до 15 тысяч. Вот, нянечки получают от 6 до 8 тысяч. Также получает электрик, сантехник и повар и помощник повара.

— Значит, мы сделаем так, что вы будете получать 50 тысяч рублей, а ваш персонал будет получать по 40 тысяч рублей, а все врачи будут получать по 45 тысяч рублей.

Петр Семенович продолжил.

— Все, что происходит здесь это полная вакханалия. Мы планируем построить здесь новый корпус для психиатрической больницы и переселить вас всех туда. Как давно вы гуляли с больными? Только летом, да? Понятно. Потому что не хватает персонала? Понятно. Медбратьев категорически не хватает, да? Понятно. Потому что есть вакантные должности, но на них никто не идет. Это как раз камень преткновения. Мы будем решать эту проблему. Можете повесть объявление, что нужны медбратья или позвонить тем, которые уволились. Предложить им новую зарплатную плату в количестве 40 тысяч рублей. Возможно, они согласятся, потому что у них есть опыт общения с больными, специфическими больными. Рады были вас увидеть. Основное, что всем сотрудникам нужно обязательно иметь банковский счет в нашем областном банке. Мы взяли с собой представителя банка. Он выпишет вам зарплатные карты, ведь у вас же зарплата идет через не областной коммерческий банк. Вы должны были будете написать заявление о том, чтобы зарплата вам перечислял через областной банк. Коммерческие банки и государственное учреждение вещи мало совместимые. Согласны со мной. Хотя наш областной банк тоже коммерческий, но он областной и только областной банк сможет вам без задержек платить постоянно заработную плату. Старый коммерческий банк крутил ваши деньги, даже те малые, которые вы должны были получить.

— Сейчас временно мы сделаем вам камуфляжный ремонт здания. Попытайтесь перейти на трехразовое питание для больных. Попытайтесь выводить больных на улицу. Если это возможно. Вы напишите, что нужно. Мы будем решать вопросы по благоустройству. Забор конечно в ужасном состоянии.

— Вы про калитку? Недавно совсем отгнила и рухнула. Она есть, но нет сварочного аппарата, денег на сварку тоже нет. Можно приварить и будет еще долгие годы открываться.

— Значит приварим. Выделим деньги и все будет нормально. И давайте начнем нормально относиться к больным, потому что они находятся в самом тяжелой ситуации, как психической, так и физической, насколько я понимаю. Как у них с кроватями?

— Ой, там все очень ужасно. Кровати не приспособлены, бинтов не хватает для буйных. Специальной одежды тоже не хватает. Всё очень и очень напряжено.

— Закупим специальную одежду. Вам привезут 10 экземпляров. Кстати сколько сейчас у вас здесь больных?

— У нас, в настоящий момент, лечатся 72 пациента. Много? Да много. Но некоторых мы отпускаем домой, вне обострения. Как только случается обострение, мы их сразу забираем к себе. Родственники, как бы без них не могут, скучают. И мы их отсылаем к родным. Потом они их возвращают, когда у них начинается обострение. Да мы сами выезжаем. Раньше была машина «УАЗик» (буханка), а теперь она сломалась. Вон она, видите, стоит. Водитель был, а как сломалась буханка, ремонтировать не на что, он и уволился.

— Кстати, водителя вы тоже можете нанять в штат. Если он согласится обратно, то до 40 тысяч ему будет компенсировано областным правительством.

— Хорошо, я с ним свяжусь, а бензин?

— И бензин получите. Вам будут выделены специальные талоны на бензин.

— Что-то невероятное. — сказал врач.

— Толи еще будет. Надо будет вам организовать поездку в республику Аланат. Посмотрите, как там ведутся дела в психиатрической лечебнице. Поговорите с профессионалами. Это тоже важно. Коллеги друг другу расскажут то, что в принципе не сможет вам рассказать министр здравого хранения. Возможно вы подниметесь в науке-психиатрии на два-три порядка вверх, а может быть поставите их на место в их знаниях. Скажете им то, что они не знают. После командировки расскажите о своем мнении по поводу их психиатрического заведения. Как там, что там, какие отличия от нашего.

— Да я и так понимаю, что там все цивильно.

— Вот записывайте, что «цивильно», и потом это — «цивильно» будем реализовывать здесь у нас. Итак, все, здесь закончили, поехали в кожный диспансер. Посмотрим, что там.

Комиссия прошла уже мимо стоящего «на часах» охранника. Вид у него был поношенный, форма одежды мятая и грязная.

— Что ж вы, голубчик, спали-то на рабочем месте? — спросил губернатор.

— Виноват. На трех работах работаю, денег не хватает и глаза сомкнулись, но сейчас всё. Я больше теперь не засну. Так случайно получилось.

— А что с одеждой?

— Да одежду один раз выдали, больше не выдают.

— Что это за охранное бюро? Это частная контора?

— Да.

— Договоритесь, чтобы из бюджета области для охранников уделили соответствующую новую форму, — сказал Социалистов финансисту. Но только тех для охранников, которые работают в системе здравоохранения. Ну что это такое? Это не форма, это непонятно что. Надо будет купить, оплатить ее, чтобы все получили новую форму. Потом охраннику нужны: горячий чайник, холодильник, СВЧ, чтобы он мог питание принести, разогреть и покушать. Нет ничего этого. Где кресло, стол, система связи? Он просто сидит и не может связаться с директором заведения. А ведь связь должна быть с охранником постоянно. Это к вам относится, товарищ министр внутренних дел. Займитесь, потому что особый объект должен иметь особую систему охраны. Выясните, что за ЧОП, как составлен договор на ведение охранной деятельности. Есть ли у него финансовые ресурсы? Может быть нам нужно что-то оплатить. Охранник должен обязательно работать в паре. Ну как он один? Даже в армии такого не может быть. А здесь… Эту проблему надо будет решить, если надо, пусть откроют вторую вакансию и пусть здесь будет два человека. Обход территории надо делать и не оставлять без внимания главный вход. Поехали дальше в кожно-венерический диспансер.

— Господи, тут еще хуже. — сказал губернатор. Зараза ходит и заразой погоняет. Принимаю решение. Заработную плату сотрудникам поднять по новым правилам. В здании сделать косметический ремонт, пока будет строится новый корпус кожно- венерического диспансера. Здания все как один, старые и полностью аварийные. Теперь поехали в детские дома.

Приехала комиссия в первый детский дом. Ужаснулись все, потому что там было на удивление тихо. Но понятно почему «тихо». Потом только выяснилось, что когда сильно холодно в помещении, особо-то не до броуновского движения. Дети болели. Практически все были с сопливыми. Они ютились в правой половине детского дома, левая промёрзла и была без отопления. Все трубы порвало и чудесным образом осталась цела одна горячая труба, которая шла правую половину дома. Она была запасная. И то обогревались не все помещения, но за счет того, что двери были открыты, тепло проникало из одного помещения в другое. Как сказала директор, котельная дышала «на ладан». Да и с углем были периодические проблемы, приходилось где-то искать уголь. Приехав, комиссия увидела весь этот бардак. Одеты дети во всякое рваньё. У кого-то одежда больше по размеру, у кого-то меньше. Одежда передавалась из рук в руки. И когда проверяющие вошли посмотреть, как идет урок. Мальчики сразу встали и закрыли своих девочек своими телами. Дети подумали, что их сейчас будут переводить по другим детским домам или увозить неизвестно в каком направлении. Когда комиссия поздоровалась с детьми, дети что-то невнятное промычали и остались стоять и смотреть с грозными лицами. У некоторых мальчиков были даже сжаты маленькие кулачки. Они собирались дать отпор. Правда, комиссия не поняла, кому, но все равно все были готовы. Поздоровавшись с преподавателем, уточнили, что за урок идет. Был урок русского языка. Причем на уроке русского языка были как дети старших, так и младших классов. Все вместе проходили русский язык. Это походило на полную «отсебятину». Но если учесть то, что половина классов невозможно было эксплуатировать из-за холода, сразу все вставало на свои места. Гнев в груди губернатора был безграничным, но он не сказал ни слова. Он вспомнил, как он был в таком же состоянии, и что просто криками все равно ни чего неизменить. Это он знал по своему опыту. Получив соответствующие разъяснения, комиссия проследовала дальше в учительскую, поздоровалась с преподавателями, классными руководителями и попросила собраться всех преподавателей, за исключением дежурных преподавателей, для маленького объявления.

С сегодняшнего дня — сказал Пётр Семёнович собравшимся, повышаются заработные платы всем сотрудникам детского дома, включая нянечек и обслуживающий персонал, «растопщика», он же сантехник, электрика, поваров и их помощников. Вам будет рассказано, как повышается заработная плата, за счет чего и каким образом производится доплата. Мы будем строить новый корпус детского дома, а этот, скорее всего, подлежит сносу. Но не в этом году, скорее всего, после Нового года. Пока все не замерзли окончательно вам поменяют прорвавшиеся трубы на новые. Поставят металлопластиковые трубы, чтобы поменьше ржавели. Мы переложим вам крышу. Делать её надо срочно, потому что первые заморозки обещали уже на следующей неделе. Но переложить за такой короткий срок невозможно, поэтому принимаю решение, просто поставить заплатки, чтобы не текло. Сразу же заменить стекла, электропроводку, сантехнику, снять все размеры с девочек и мальчиков на пошив фирменной одежды, заказать всё в Республике Аланат. Дети должны носили ее с удовольствием. Причем одна одежда должна была быть просто гражданская, а вторая одежда должна быть фирменная для учебы. Дети в своем шкафу должны иметь несколько видов одежды. Одежда должна стираться в химчистке, и за этим должно следить руководство. Деньги на это будут выделяться, как и положено. Что касается детей… Будет изготовлена новая детская площадка, чтобы дети могли нормально играть. Также должны быть куплены игрушки. Директор должен поехать в такое же заведение в Республике Аланат и посмотреть, как дети одеты, чем играют, какой инвентарь, какие занятия проводят, какой у них курс обучения. В общем, всё. От начала до конца. Какое питание. Есть ли у них экскурсии по историческим местам республики. Все это оплачивается за счет Министерства Образования, деньги на которые будут выделены из областного бюджета.

Далее все прошли в другой дом и увидели ужасную картину. Системы отопления практически не было, везде хлестала вода. Сантехник только успевал топить котлы. Где-то сырым углем, где-то не сырым. Людям надо было тепло. В воду откачивать было некому. Слава богу, что был косогор и вода уходила по косогору вниз к маленькому пруду. Да, это был, конечно, гигантский перерасход воды и надо было что-то срочно делать. Решение было принято и заинтересованные службы должны были заняться этим вопросом сразу после соответствующего финансирования. За этим должен был следить министр ЖКХ и отчитываться ежедневно о проведенных работах. Такая же история была во втором детском доме, который находился на другом конце города. Вопрос был задан директору только один.

— А что же с выпускниками?

— Ну а что с выпускниками? Выпускников у нас в этом году 7 человек. Они сразу получили подъемные деньги от государства. Причем не от области, а именно от государства. И были отпущены на все четыре стороны.

— И что вы не знаете, где они?

— Почему не знаем, знаем. Их расселяют в старые выселенные дома, потому что сейчас система реновации работает. В аварийных домах они и живут.

— Но им же должны дать новое жилье.

— И мы обещаем им новое жилье. Этого нового жилья пока нет. Уже более 10 лет. Никого не отселяют. Там они живут, держатся друг за друга. Адрес есть.

Приехав на адрес, комиссия увидела, что кроме бывших детдомовцев там жили еще какие-то иностранные студенты. Но детдомовцы к себе их не пускали. У них была как бы своя база, охраняемая площадь в этом здании. И они там организовали свои личные пространства. Там были и юноши, и девушки. Кто-то готовил есть, кто-то убегал, потом прибегал с чем-то. В общем, был непонятно какой процесс. Когда увидели непонятных людей и милиционеров в форме, все сразу затихли. Социалистов спокойно вошел и начал говорить.

— Ребята! Область хочет перед вами извиниться за ту подлость, которую с вами совершили. В ближайшее время вам всем предложат квартиры в области, вернее не в области, а в домах. Жилых домах, которые продаются, область их купит. Дома не более 5-летней постройки, то есть почти новые. Да, мы не можем выделить новое жилье, но там будет и газ, и свет, и холодная и горячая вода, и все это вы будете оплачивать по соответствующим вам льготам.

— Да уж, сказочник. А работу, может быть, ты нам дашь? Как мы это будем все оплачивать, если мы сейчас вор на воре и нам не хватает даже на еду? Хочешь поесть?

— Хочу.

— Ну, садись. А эти?

— А эти постоят, — сказал он комиссии. Его пригласили за стол, налили ему чай, дали бутерброд с колбасой.

— Ну, садись, милый человек. А ты из наших, что ли?

— Да довелось.

— А ты знаешь, что нужно делать?

— Так вот же стоит.

— Где? Что?

— Вон в углу. Я только принес его и поставил сразу в угол.

— А-а. Ну, теперь надо посмотреть, что ты там принес. О-о. Знаешь закон. Колбаса, сахар, хлеб. А ты кто такой будешь?

— Да я вроде как губернатор. Ребята, значит такое дело. Девчонок-то я оформлю сразу на работу. У нас там хватает должностей в администрации. Будут и секретарями, и если надо полы помоют. Кто-то из вас мечтал куда-то пойти учиться, вы говорите, я запишу, и мы сразу же оформим вас уже поступившими на первый курс. И еще одно, ребята. Если кто-то из вас не учится, извините, то вы должны отслужить в армии два года.

— А, сейчас не два. По-моему, год и восемь месяцев. Но, что мы там забыли?

— Ну, по крайней мере, ворон ты точно не будешь в армии считать. Родине еще никто не забывал долг отдать.

— А за что мы ей должны? Ты посмотри в каком мы состоянии.

— Это не Родина вас сделала в такими. Родина, кстати, вас вырастила. Худо, бедно, плохо ли, хорошо. Но ты дорос, вот до таких лет. И еще тут говоришь, какая у тебя Родина. Наплевали на тебя. Да, было несправедливо. Кто-то там с жиру бесился, а ты еле-еле покушать обеспечивал. Сейчас вообще не знаешь, куда себя деть. Это не от тебя зависит, и не от Родины, и не от нас, а от тех, кто с тобой это сделал. Мы с этим будем бороться и победим раз и навсегда. Значит, документы сейчас быстро предъявили нашему банкиру. Написали заявления все. Вот прям за этим столом. Бумагу мы принесли. Каждому из вас будет вызван именной банковский счет. И на него потом будут перечислены денежные средства. Вернее, они уже там есть в количестве 40 тысяч рублей. Каждому. Они безналичные, но обналичить можно в любом терминале Ставарского областного банка. Если кто-то себя плохо чувствует, заболел. А я гляжу бинт у девушки. Что случилось?

— Да, Анфиса обожглась и похоже сильно. Ожог не заживает.

— Волдыри покажите. Министр здравоохранения взгляните.

— Нужна госпитализация. У неё сильный ожог, — сказал тот после осмотра. Если затянуть, то может быть заражение.

— Так, пусть она напишет заявление и сразу увозите ее с собой.

— Куда вы ее увозите? — спросил детдомовский.

— В Первую Градскую, конечно. Куда еще? Если будете посещать, она будет в Первой Градской. Сейчас она заявление напишет и все. Потом ее сюда обратно привезут, когда подлечат. Так, с остальными всё нормально?

— С остальными всё нормально. Тьфу-тьфу-тьфу.

— Хорошо, — продолжил Социалистов. Кто-нибудь из вас куда-нибудь учиться поступил?

— Ну, вон, ученый.

— Кто?

— Егорка. Правда, видит плохо, ему бы очки купить, а то, что он носит, прямо ужас какой-то. Разглядывает все, что написано, прям близко-близко.

— Егор, ты куда поступил?

— Да на экономический. Боюсь, будет очень тяжело. Я учебники-то с трудом вижу.

— Егор экономисты нам нужны очень. Поэтому к тебе будет особое поручение доучиться до конца, стать человеком и работать у нас в правительстве ведущим экономистом.

— Да я бы с удовольствием. А как я ребят-то брошу?

— Ребят мы твоих не бросим. Ни одного.

— Это вы этих не бросите. А тех, которых мы знаем, которые и в бандах, и в милиции там сидят, кого-то сейчас вот собираются посадить тоже не бросите?

— За что? Вы знаете, за что его собираются подсадить?

— Нет.

— Как его зовут-то, ребят?

— А кого? Рыжего. Сенька Рыжий. Фамилию не помню. Но он на два года пораньше нас вышел. В обезьяннике сидит.

— А что сделал? Да когда у него документы попросили? Он случайно рукой полицейского задел, ни слова ему не сказал, не оскорблял, а тот подумал, что он его хочет ударить. Рыжий просто хотел расстегнуть куртку и достать документы. Его сразу «захомутали», а теперь «шьют» ему нападение на полицейского.

— Разберемся. В каком отделениисидит?

— Да как в каком? В местном на проспекте Космонавтов.

— Понятно. А остальные где?

— Ну, одного за убийство посадили. Да он, честно говоря, и сам виноват. Не надо было человека убивать. А он взял и убил. Теперь в тюрьме будет сидеть, гнить.

— Так, есть еще?

— Есть Петя Гнатый и Василич. Тоже выпускники. Петька краденое скупает, потом перепродает, а Василич вон дворником работает на трех работах. Им тоже негде жить. Дали квартиру в доме, в обычном деревянном срубе. Крыша провалилась. Электричества не было. Печка развалилась. Ну и как там жить? Вот он и бомжует. Ему платят за чистку и все.

— Так, этих ребят тоже взять на контроль. Взять с них документы, пусть напишут заявление, получат деньги, переоденутся. Значит, временно предложить им не в общежитии, а в гостинице. Финансист! Приобретите им дешёвые номера с местом для проживания. Пусть старую одежду выбросят. Скажи, я сказал. Никакой вонючей одежды, все должно быть чисто и современно. Так, министр труда, вам нужно предложить им работу.

— Они где-нибудь учились?

— Нет, нигде не учились. Только в школе.

— Ну вот, соответственно, пусть и научат их. Нам нужны специалисты.

— Если они не против, предложите им. Работу в администрации.

— Вы доверяете этим людям как себе?

— Да. — сказал губернатор. Это самый ответственный костяк. Этих людей бросила «страна» в лице каких-то идиотов. Ребята! Давно ездили к себе в интернат?

— Да давно уже. Детям же надо постоянно что-то дать. А что мы им можем дать?

— Ничего, скоро будут строиться новые здания. Нужны будут строители. Поможете?

— Если скажут, что строить, будем строить.

— А вам еще за это хорошо платить будут.

— Тем более будем строить. Своим же, себе же, считай.

— Вот. Ну вот и хорошо. Министр социального развития, на вас эти все дети.

— Какие они «нахрен» дети? Они уже взрослые.

— Так, сюда давайте Военного комиссара области. Почему у них ни у кого нет приписного свидетельства? Они что, не граждане? Они имеют такой же паспорт, как и мы. Да, ещё, ребята, если кто-то хочет пойти в военное училище, область посодействует.

— Так это… Юрка вон хочет. Летчиком стать.

— Кто же ему даст летчиком стать?

— Юрий, ты серьезно хочешь стать летчиком или это все слова?

— Да хотеть то хочу, — ответил кучерявый юноша с грустными голубыми глазами. А кто же мне даст?

— Мы и дадим. Хочешь, мы организуем тебе поступление в летное училище на следующий год. Пойдешь? Я договорюсь.

— Ну, если слов на ветер не бросаешь, то пойду с удовольствием. Хочу попробовать себя. Всегда мечтал быть летчиком.

— Это не проблема. Сейчас попробую созвониться и поговорить. Не знаю, получится или нет. Ты учился-то нормально?

— Да учился-то нормально. Только они не знают, так ли я учился, как нужно для этого училища.

— А с этим разберемся. — сказал Социалистов. Он попрощался со всеми присутствующими и вышел с тяжелым сердцем. Нарезав всем срочных задач подчиненным. Он точно знал, что этим «детям», «бывшим детям» интернатов сейчас при нём ничего точно не угрожает. По любому поводу они будут или ему жаловаться или своим прикрепленным кураторам и закон их будет защищать.

:

глава третья

Выдержка из файла.

«Гражданин Лещёв, лидер ОПГ Железнорудские, отсидел на зоне два раза, является уроженец Ставарской области, имеет родного брата (Лещева Максима Кирилловича). Сам Лещёв Кирилл Кириллович по кличке „Лещ“ является членом совета директоров Железнорудского карьера. Принцип работы карьера — это отгрузка железной руды в соседние области для переработки на обогатительных комбинатах с последующей переплавкой в металл. Имеет жену Ларкину Аллу Витальевну, заместителя прокурора района. Место дислокации: побережье реки Голва, лесной массив на вершине холма, дачное жилое здание типа „Замок“ и 5—6 пристроек для хозяйственных нужд. Также на территории имеется выход к пирсу, к которому пришвартованы две дорогие скоростные лодки- катера типа „Zihai“ Подъезд туда был заасфальтирован. Дом находился в 5—6 километрах от города. Его брат — заместитель руководителя администрации района. Никакое инакомыслие в их среде не допускается. Все, что зарабатывает карьер переходит в собственность „общака“, которым владеет непосредственно Лещев-старший Кирилл Кириллович. Младший брат с помощью запугивания и значит держит администрацию в своих руках, а Жена сажает неугодных в тюрьму или не даёт житья тем, кто не платит проценты или вообще МСДУ в „общак“. Все знают, что руководство района никакого отношения к реальному руководству не имеет, просто сидят номинально на своей попе ровно, а всем рулит именно Лещев. У Лищева также имеется группировка силового воздействия. Это достаточно физически развитые люди, отсидевшие и имевшие опыт физического воздействия на несогласных. Два раза „Леща“ вызывали в Ставарск на сходку, когда умирал тот или иной, смотрящий за областью. Ему было все равно, кто смотрит. Он сам не хотел иметь к этому никакого отношения. Он поддерживал любую кандидатуру, которую поддерживало большинство. И так как его никто не трогал, он был рад наибольшим удалением от всех этих бандитских дел. У него своего бандитизма хватило, поэтому ему было абсолютно все равно кто будет смотрящим. Лишь бы его никто не трогал и его бизнесу никто не мешал.»

День выдался солнечный, у местных обитателей было приподнятое настроение. Поэтому все пошли рано отдыхать. Через современный оптический прицел человек, одетый в специальную маскирующую одежду, сидя на дереве, тщательно изучал обстановку. Ему было хорошо видно тех кто заезжает и кто выезжает с объекта. Он также изучил повадки хозяина, изучил способы общения его с подчиненными, изучил полностью всю методику запугивания им людей, а также изучил все финансовые составляющие этого процесса. Главное, он установил, куда свозятся деньги из города в «общак». Полная безнаказанность бандитов заставила их полностью раскрепоститься и не смотреть ни на какую секретность.

В одном из технических зданий, которое стояло рядом с «дворцом», был подвал. Подвал имел хорошую вентиляцию. И именно туда приезжали машины с деньгами, чтобы загружать в подвал наличные. Существует специальная система прослушивания для определения речи охранников, находящихся на расстоянии. Говорили они, что им эти деньги «нахрен не уперлись». Живут они хорошо и зачем они их «Лещу» вообще нужны, если у них все есть. Никто не понимал сути происходящего.

Потом выяснилось, что «Лещь» каждый месяц набивал наличными грузовик и отправлял его в столицу области. И это уже говорило о том, что Лещёв за свою независимость платил деньги в «общак» области.

Боевая группа главаря находилась на другом конце района. Место дислокации было определено быстро. Это бывшая база спорта. Ещё в советские времена построенная, потом как-то заброшенная, но недавно восстановленная по современным меркам хорошо. Там были и спортивные залы и инфраструктура, то есть и отопление, и водоснабжение, электричество, которые поддерживались в исправном состоянии. Всех постояльцев это устраивало.

Время было уже 4 часа утра. Ветра практически не было, тишина стояла, как при штиле на берегу океана. Спустя пятнадцать минут птички уже делали свое дело. «Гарланила» то одна птица, то другая. Обозревателю было это пение не интересно. В руках у него была длинная трубка. Он прилаживал к ней какой-то механизм. Механизм представлял из себя какую-то коробку: то ли бумажную, то ли железную непонятно. Внутри коробки было сделано отверстие и в это отверстие вставлялся палец. А вот на трубе была установлена планка Пикатинни. На неё был установлен ночной оптический прицел. Далее он взял обычный баллон со сжатым газом и приладил его к этой коробке. Прицелившись к наиболее, с его точки зрения, мишени был, он произведен пуск. Как только пуск был произведен, человек начал быстро разбирать коробку и отсоединил газовый баллон. Все это он упаковал в холщовый мешок и начал быстро с сознанием дела спускаться с дерева. Он быстро начал перемещаться странными зигзагами в направлении бухты на заранее приготовленное место. Он снов забрался на дерево. Смонтировал обратно трубу в коробку, вставил газовый баллон и нажал не один, а два раза. После чего послышался какой-то странный звук. Как будто теннисист ударил сильно по мячу. И звук как будто шёл из трубы. Что-то вылетало. Этот человек также быстро все собрал, уложил в холщовый мешок и быстрыми шагами начал удаляться в лесной массив. За его спиной что-то начало сильно краснеть. Появилось алое зарево. Пройдя два километра, человек сел на велосипед и со знанием дела начал крутить педали куда-то на другую сторону района, объезжая город одному ему известными тропами.

Он подъехал к спортивной базе. Время уже было 5 утра. Также залез на подготовленное заранее место достал трубу и вставил ее в коробку. Потом он приладил к коробке газовый баллон и несколько раз нажал на что-то в коробке. Через несколько мгновений человек быстро слез с дерева. Он отработанными движениями, убрал все в холщовый мешок и поехал в свою землянку, которая находилась в центре лесного массива.

Запах гари Кирилл Кириллович почувствовал очень быстро еще во сне. Ему казалось сквозь сон, что его что-то тревожит. Он чувствовал, он спит, но вроде бы уже и нет. Через несколько минут он все-таки понял, что это не во сне. Задымление и потрескивание деревянных перекрытий быстро испарило остатки сна. Дом уже сильно полыхал, особенно его боковая сторона. Второй этаж здания еще был цел, а вот третий, крыша и чердак уже сильно были объяты огнем. То же самое произошло, когда его с семьёй начали эвакуировать. Всем сказали бежать на пирс, потому что там максимальное количество воды, и спастись будет очень легко. Все, кто в чем был, побежали на пирс и увидели, что деревянный пирс горит и горят две мощные моторные лодки-катера. Поняв, что там вариантов спастись нет, все побежали обратно. Увидели, как полыхает дом. Рядом с воротами уже стояли две машины. Семья начала загружаться в машины.

Лещёв кому-то звонил, на кого-то орал. Он не понимал, что происходит, что за ерунда, откуда появился пожар, почему он сразу в трех местах. Ему сообщили, что база тоже горит. База была построена при Советском Союзе. Она в принципе гореть не могла, там много бетонных перекрытий, но вот пластик никто не отменял. Помещения были объяты огнём. Была вызвана пожарная машина и пожарный дознаватель.

Через 15 минут приехали пожарные и приступили к тушению пожара. Началось тушение пожара. К тому моменту уже скоростные катера затонули, пирс полностью сгорел. Семья «Леща» поехала в город, где жил его брат. Обычно брат приезжал к Кириллу, но тут Кирилл уже в безвыходной ситуации поехал к Максиму.

Максим, узнав об этой истории, очень сильно удивился. Но после того как узнал, что возможно это поджог, дал команду дознавателям из пожарной охраны, чтобы они точно определили, как произошел поджог. Если возможно, нужно было найти какие-то улики.

Через какое-то временя все успокоились и начали спокойно ждать, к какому выводу придет комиссия. Но буквально через несколько минут все узнали еще одну новость. В прокуратуре ни с того ни с чего загорелся кабинет Аллы. Практически весь кабинет выгорел и загорелся соседний и даже обгорела дверь прокурора района. Что было вообще из ряда вон выходящим случаем. Никто не мог понять, что вообще происходит. По непонятной причине на следующее утро загорелся дом в центре города, в котором жил Лещёв Максим Кириллович. У него в доме были апартаменты для размещения несколько семей. Жил он очень богато, «на широкую ногу». Это был двухэтажный особняк. Он был восстановлен из старинного дома какого-то купца. Жил он ещё до революционных времен. От старого дома остались только очертания дома. Все внутренние перекрытия и часть наружных стен было заменены. Расширены оконные проемы, установлены современные стеклопакеты, полностью заменена крыша. То есть вроде бы старый дом, внутри был полностью новый. Строили его на совесть. Якобы деревянный дом внутри был обложен кирпичом. И имел также усиленный фундамент. Также там имелась спутниковая антенна и связь. Но никто не мог поверить, что в центре города каким-то образом загорится крыша этого дома.

Череда пожаров была не случайной и пошел шепот среди людей, что кто-то кому-то (местный руководитель ОПГ) наступил на мозоль. Но никаких скандалов, никаких эксцессов ни с кем в последнее время не было. Инакомыслящие были отправлены либо в тюрьму, либо в «психушку». Что в принципе укладывалось в желание Лещева подмять под себя район, заменив неугодных руководителей своими людьми.

«Лещь» дал указание на следующий день приступить к восстановлению дома. Привезли материалы к его дворцу. Дворец, кстати, обгорел только наполовину, но жить в нем как бы не представлялось пока возможным, потому что запах горелого пластика, вообще всего горелого не выветрился никак. Поэтому Лещев поселился в местной гостинице вместе с братом.

На территорию его усадьбы заехало большое количество грузовиков с материалами, но выехать они так и не успели. Все три грузовика каким-то фантастическим образом вспыхнули и вместе с материалами и сгорели в тот же день. А затем по непонятной причине в гостинице, в которую переселился Лещёв с женой, произошло короткое замыкание в трансформаторе, и подача электричества прекратилась. Также произошел сбой в системе водоснабжения, произошла утечка воды, что позволило резко упасть давлению в трубах. Частично пропала вода, она еле текла и не было электричества. Привыкшему к большому комфорту Лещёву пришлось задумался, куда ему теперь деваться.

На следующий день нужно было провести одно очень важное дело. Лещев выехал к себе на территорию замка и приказал грузить грузовик мешками с деньгами. После погрузки грузовик был отправлен в сторону областного центра. Где-то в лесу он благополучно сгорел, причем вместе с водителем и экспедитором. Про водителя и экспедитора никто не знал. Их тела нашли позже. Никто даже не понял, что произошло. Но когда узнал об этом Лещёв, он понял, что это «конец». В ближайшее время за ним придут и потребуют деньги.

Тогда он делает «ход конём». Он загружает еще один грузовик всем последним, что у него было. А это был неприкосновенный запас. И лично отправляется с ним Ставарск, столицу области. Он ехал в машине сопровождения, когда прямо на его глазах ни с того ни с сего автомобиль вспыхнул. Вспыхнула не какая-то отдельная его часть, а весь сразу. И если бы они вовремя не остановились на джипе, то волной от взорвавшегося топливного бака, огонь мог перекинуться и на них. Лещёв понял, что это война, и он в ней проигравший. И чтобы остаться хоть как-то на плаву и живым, ему нужно было уехать. Да, у него было теплое местечко в Турции. Он туда не раз ездил. Можно было и на Кипр. Загранпаспорта у него и у жены были, и на детей тоже. И собрав их всех вместе, долго не рассусоливая он сказал брату собираться и ехать к нему на Кипр. И с разницей в три дня оба брата Лещёвы оказались на Кипре.

глава четвёртая

Комиссия во главе с губернатором подъезжала к Железноруцкому району. Социалистов смотрел в окно и думал о перспективах развития области, взвешивался за и против, и понимал, что без кардинальных перемен и решений сдвинуть все с мертвой точки не получится.

По приезду в Железноруцк, первым делом он сместил главу администрации, а также всех его заместителей. Недоверие — ключевой момент, и Социалистов такие вещи не прощал. Далее он объявил о том, что с этого дня у района новая администрация. В подчинении у нового главы администрации теперь есть заместитель по экономической части, он же старший менеджер района. В его обязанности входит воплощать в жизнь идеи ведущего менеджера области. Задача состоит в переключении переключении района из отстающих в лидеры. Перемены намечались в экономическом, в социальном плане, а также в здравоохранении и образовании. Но самое главное, в плане улучшения финансовый стабильности и благополучия граждан этого района.

Благодаря подключению Омона вся процедура с отставками заняла несколько часов. Никто не протестовал и не возмущался. Все старые лидеры ушли пусть и не добровольно. Лидерами теперь стали начальники, назначенные областным руководством. И это меняло все.

За счет области сразу поднимались нищенские заработные платы людей, которые находились на бюджетных должностях. Это представители Министерства внутренних дел, представители Судебной власти, представители Прокуратуры, представители районного Архива и обслуживающий их персонал. Так как было смещено практически все руководство этих структур, по принципу ротации.

За полгода до этих событий Социалистов перечитывал «географию», учебник географии 80-х годов Советского Союза по данной области, и узнал, что в Железноруцком районе была обнаружена железная руда. Конечно не в гигантских количествах, но «легкого» залегания, карьерного типа. Это месторождение могло обеспечить железной рудой все соседние с областью горно-обогатительные комбинаты. Тогда же была проложена железная дорога в соседнюю область. Причем железная руда не вывозилась речным путем, хотя карьер находился буквально в километре от реки Голва. Да, пирс был построен, но он предназначался для того, чтобы туда завозилось различное оборудование для добычи руды взамен изношенного. Но это было давно.

Последнее обновление оборудования было в середине 90-х двадцатого века. Хотя и тогда обновление было сделано всего наполовину от требуемого. И с тех пор ничего не менялось. Отгрузка руды как шла по железной дороге, так и продолжалась по сей день.

Касаемо имущественных отношений, то сам карьер принадлежал области и якобы был убыточным. И потому никому не интересным.

Социалистов понимал, что всё это просто ширма, за который открывалась огромная перспектива для развития области и района. Область сильно нуждалась в металле. Это был общеизвестный факт.

Что касается географии, то в этом месте река имела затон. Как раз именно в затоне сами причалы были скрыты от проплывающих мимо кораблей. Поэтому, что происходило порту Железно-Рудска никто не знал. На самом деле это было даже никому не интересно. Причал обветшал, бетонные конструкции почти пришли в негодность, но на причале были рабочие краны, как выгружать, так и загружать. На этом всё. Постепенно и они ветшали.

Нынешний глава карьера был Зарницин Игнат Ермолаевич. На вид ему было лет 40—45. Он был активным по своей натуре и очень изворотливым. На свою должность его поставили и утвердили власти — «бандитская группировка товарища Лещёва». Не товарища, а бандита Лещёва. Так как, когда-то они вместе работали на этом предприятии. Лещёв был председателем профсоюза карьера. Зарницин был руководителем транспортного отдела. А потом, когда все рухнуло и Лещёв попал в тюрьму, предприятие еще больше разрушилось. Никому ничего было не нужно. Все, как говорится, умирало. Люди в округе начали быстро нищать. Жили на подножном корму, хотя город был достаточно крупно населённый. В Советские времена он считался очень даже обеспеченным и в культурном, и в социальном плане городом.

Позже, когда пришёл из тюрьмы Лещёв, он поставил Зарницкого руководить карьером. Естественно, сразу выдвинул ему условие о том, что 90% прибыли он будет забирать себе.

— А с тем, что останется, как хочешь, так и «рули».

Конечно, 90% прибыли ему никто не дал. Потому что народ взбунтовался, когда копеечные зарплаты еще больше уменьшили. Сошлись на том, что 50% будет уходить бандитам, а остальное будет забирать в себе карьер и все службы Железно-рудска. И вдруг произошло что-то не понятное с Лещёвым и его родственниками. Они вдруг исчезли. Все говорили, что они улетели в другую страну. Кто-то якобы видел билеты на самолет на их имена. Бандитская группировка тоже разбежалась. В общем никто не захотел брать на себя его обязанности и образовалось безвластие.

Сам Игнат Ермолаевич «опустил руки». Он понял, что сейчас на карьер будут приходить деньги и что с ними делать? Убьют его или застрелят? Можно ли их куда-то вкладывать? Можно ли повысить зарплату? Он не знал. Через три дня после этих событий ему сообщают, что в город приехала комиссия из области и с ним хочет поговорить губернатор.

Петр Семенович увидев директора карьера, сразу перешел от пустых слов к делу.

— Мне нужно, чтобы данное предприятие, так как оно принадлежит области, из убыточных перешло в разряд прибыльных для области. Мы взяли все данные в областном архиве. С сегодняшнего дня всё у вас будет меняться. Работники должны будут получать достойную зарплату. Обычные сотрудники будут получать 40 тысяч, руководители 50 тысяч, старшие руководители 60 тысяч рублей. Да, я понимаю, что при нынешних зарплатах 12, 16, 18 тысяч — это перебор. Поэтому часть денег из бюджета области будет переводиться непосредственно в заработанные платы работников. Но для того, чтобы это работало, счет карьера Железноруцска должен быть переведен со счета коммерческой банка на счет областного банка. Всех сотрудников должны перевести на банковские карты МИР и зарплата будут переводиться только на них. Структура предприятия будет акционерное общество. Вся прибыль будет делиться на следующей части. Из этих 100 акций 3 акции принадлежат вам, две акции принадлежит главному бухгалтеру, 20 акций принадлежит администрации района, и 30 акций принадлежит области. Остальные акции тоже принадлежат области, но они заморожены. То есть прибыль с этих замороженных акций будет идти на модернизацию производства. Либо — если нужно на расширение производства. А оно понадобится. Как вы относитесь к тому, чтобы здесь построить горно-обогатительный комбинат небольшого размера? — спросил «в лоб» губернатор области.

На что Зарницин сразу сказал.

— А он у нас есть.

— В каком смысле он у вас есть?

— У нас есть здания, которые уже были запланированы. Есть фундамент. Есть даже чертежи зданий, но нет оборудования. Если вы взглянете в окно, то из управления карьеры, вы увидите, прямо перед вами стоят пять зданий. Да, крыша там никакая, коммуникации не подведены, да там и оборудования нет. Вот если эти здания «воскресить», завести нужное оборудование и заставить его работать, то мы получим уже «сырой металл».

— А рабочие? Мы сможем нанять рабочих? — спросил Социалистов.

— Ну а как же? У нас бешеная безработица. Люди бегут отсюда. И если им предложат хоть какую маломальскую работу, они с удовольствием за нее схватятся. Но я вам еще раз говорю, нет у нас там никакого оборудования. Нужно вкладывать большую сумму денег.

Социалистову идея очень понравилась. Прямо здесь же он позвонил своему другу в республику Аланат.

— Привет. Узнал? Да. Слушай, тут такое дело. У меня в Железноруцке есть порт, но у меня нет оборудование для горно-обогатительного комбината. Да, чтобы из нормальной руды получить уже «сырой металл», железо. Есть у тебя, что-то подобное? Сколько это стоит и когда ты можешь поставить?

— Хоть завтра.

— Считай, что деньги у тебя на счету. После поставки сюда оборудования ты будешь в первых рядах, кому мы будем продавать продукцию комбината. Чем быстрее поставишь, тем быстрее будешь пригонять корабли, и мы будем загружать в них готовую продукцию. Договорились? Окей.

— Всё. Так, это первое, — продолжил разговор с Зарнициным губернатор. Я узнал, что цена, по которой вы отгружаете вагоны, очень сильно занижена. А почему вы думаете, что у вас должна брать продукцию только соседняя область? Вот, например, в других областях эту продукцию могут взять в три раза дороже. У вас нет связи с ними Игнат Ермалович? Мы сюда будем проводить интернет. Постройкой вышек связи уже занялась специальная наша компания «Ставарра Телеком». Завтра, послезавтра вышка заработает и здесь появится очень хороший интернет. Этот человек будет ваш заместитель по экономическим вопросам. Как только вы подпишете новые документы о том, что предприятие поменяло статус. Теперь это будет акционерное общество с контрольным пакетом у нас, у области. Да, 75% акций будут принадлежать области. Ваша заработная плата, вы сами понимаете, будет не стандартная. Она будет зависеть от ежемесячной прибыли. Да. Для горно-обогатительного комбината у друзей есть оборудование. Оно предназначено для мелких горно-обогатительных комбинатов, а не крупных. Поэтому и оборудование будет не очень большое. Но даже этого оборудования вполне хватит для получения железного сырья. Это будут или прессованные куски металла, либо отливки. Скорее всего будут обычные отливки металла. Посмотрим, какое оборудование придет. И вот уже отливки будут стоить еще дороже. Сами понимаете. Отливки будет брать, как наш областной центр, так и республика Аланат. А что касается продажи самой руды, мы ее также будем наращивать. Старым партнерам вы предложите новую цену, если они откажутся, это их право. Предложить надо сразу и безоговорочно. Цена устанавливается средняя по всей стране. Вас сильно обманывали в стоимости отгружаемой руды. Примерно в три раза. Вот вы в три раза и поднимаете. Если они не соглашаются, то прощайтесь с ними. Понятно, да? Откуда я знаю? Потому что у меня есть интернет. Забили в поисковик и вам выдали информацию сразу. Кто, поскольку и когда готов купить вашу же продукцию. Так вы согласны остаться на данной должности?

— Да.

— Теперь, что касается людей. Ваша задача будет набрать на комбинат компетентных, грамотных сотрудников. Мы в свою очередь обязуемся построить здесь новое профессиональное образовательное учреждение. Построить новые больницу и поликлинику. Чтобы у вас стандарты медицинского обслуживания и обучения работников выросли на порядок. Так как прибыль у вас будет возрастет, вы должны будете вкладываться сами во все это. То, что сейчас у вас нет финансовых возможностей, не говорит о том, что они не появятся в ближайшем будущем. Вся система областного взаимодействия рассчитана на то, чтобы преобразовать весь ваш район в экономически прибыльный и процветающий. Здесь будет построен крупный торговый магазин. То есть все современные товары будут вести сюда, для того чтобы вы могли их спокойно купить и потратить свои деньги на то, что вам нужно. Слушайтесь, обязательно дискутируйте со своим менеджером, который к вам будет прикреплён. Платить ему не надо, платит ему область. Сразу могу сказать, зарплата у него высокая, подкупить его не удастся. Но и спорить с ним тоже никто не отменял. Если вам покажется, что он говорит что-то не так, вы можете предъявить ему свои аргументы. Но вообще это по экономической части люди эти очень грамотные. Для увеличения отгрузки руды, вам понадобится больше вагонов под загрузку. Сообщите сколько нужно дополнительных железнодорожных путей и специального оборудования. Я имею ввиду специальных подвижных желобов с рудой, так называемых конвейеров, чтобы можно было загружать не один состав, а, допустим, два одновременно. Это всё будет заказано и построено в ближайшее время. Если нужно провести ещё одну железнодорожную ветку или её реконструировать, вы говорите, мы это делаем.

— Уже есть.

— А, она уже есть? Ага, хорошо. Давайте её реконструируем так, чтобы можно было загнать второй состав под загрузку. Это надо будет сделать в ближайшее время. Закупить всё оборудование можно в Аланате. С ценами вас ознакомит ваш заместитель, менеджер по экономике. Ваша задача сделать так, чтобы предприятие приносило огромную прибыль. Уверен. Оно и будет это делать. Мы приедем сюда через месяц и хотели бы в последующем узнать, как развиваются дела. Я верю, что у вас все получится. У вас ко мне какие-то вопросы?

— Нет.

Игнат Ермолаевич понял, что это вообще что-то новое. И за это нужно хвататься. Это что-то перспективное. Это выход из того «гнилья», в котором он находился. Он постоянно юлил с этими бандитами. Здесь юлить не надо, здесь есть возможность, перспективы роста карьеры и роста производства, отгрузки обычной руды и обогащенной. Он полностью согласился с желанием губернатора побыстрее все здесь начать реконструировать. Согласился с тем, что вложения вначале будут идти из области. Его это устроило. Но через месяц все должно уже поменяться, когда пройдут первые денежные переводы. Они договорились о том, что через месяц губернатор опять приедет и узнает, в чем произошли «загвоздки», если вообще они должны были произойти, и как их решили руководители предприятия, администрации как района, так и области. Как они помогают в получении прибыли от карьера Железнорудска.

глава пятая

Прошел месяц с момента приезда комиссии в Железнорудск. По сообщениям главных экономистов района и области предприятие «Карьер» начало приносить прибыль. Из докладов было видно, что соседняя область, куда отсылались руда, приняла новые цены. Из Республики Аланат прибыли строители, которые на старых площадях уже начали монтировать оборудование для будущего обогатительного комбината. Монтаж должен был быть окончен ко второму приезду комиссии. Дело в том, что оборудование, которое было поставлено на комбинат, оказалось не новым. Его использовал ранее обогатительный комбинат был в Аланате. И это оборудование аккуратно разобрали и смонтировали новое. Хранившееся на складе оборудование считалось устаревшим, но рабочим. Его и решил закупить губернатор при условии, что его помогут запустить специалисты Аланата.

Контрольный пуск оборудования произошёл успешно. Все были заинтересованы в том, чтобы началась отгрузка готовой продукции в Аланат и другим заинтересованным покупателям, расположенным на реке Голва.

Приехав в район Социалистов, сразу заметил изменения. Ещё на подъезде к городу обратил внимание на новенький дорожный знак — здесь начинается территория района, также порадовала дорожная разметка на новом асфальтовом покрытии. Активно шло строительство школы и детского сада. Фундаменты уже везде стояли. Социалистова всё живо интересовало. Жизнь начала меняться к лучшему.

Приехав на совещание к руководителю района, губернатор заявил.

— Я очень рад, что деньги, которые идут в район из прибыли нашего карьера, идут на пользу людям, проживающим здесь. Но этого недостаточно. Следующая первостепенная задача, это выселить людей из трущоб. В городе мы проезжали несколько двухэтажных деревянных ветхих бараков. Они настолько древние, что людей надо немедленно переселять в нормальное жилье. Они должны иметь возможность жить в удобных домах, в которых нет гнилья, в которых есть индивидуальные санузлы, хорошая вентиляция и освещение, современное отопление и возможность провести интернет…

— Параллельно со строительством детского сада и школы, надо начинать строительство новых жилых домов, чтобы расселить людей из аварийного жилья. Немедленно после расселения приступить к сносу этих ветхих строений, чтобы туда ни один бомж не заселился…

— Медицина. Условия, в которых проводятся операции, а также пост реабилитации больных, никуда не годятся. На больницу обратить особое внимание. Временно, пока не будет построен новый корпус в больнице, проявить все возможные действия, которые приведут к улучшению жизни пациентов. Пусть вначале произведут замену стекол, на стеклопакеты. Их нужно будет привезти из Ставарска. Мы посодействуем… Замена сантехники. Её тоже привезём из областного центра. Делайте заявку, всё оплатим и привезём. Что касается электрики… Делайте заявку, тоже привезём. Надо сдвигать это всё с мёртвой точки. Теперь по зарплате. Всем сотрудникам, больницы, а также фельдшерских пунктов и станции скорой помощи её необходимо приравнять заработным платам других министерств и ведомств, то есть поднять всем от 40 до 60 тысяч. Это касается вас, министр здравоохранения. Проконтролируйте строительство новых зданий. Так как наша система строительства перегружена, связывайтесь с Аланатом и приступайте к строительству. Оплату можно провести не полной суммой, а по частям, что позволит вам решить проблему с финансированием остальных участков…

— Я думаю, что запуск обогатительного комбината позволит увеличить прибыль. Насколько велика будет прибыль вы сами мне потом расскажете. Совпадёт это с моими планами или не совпадет, я не знаю…

— Парк. В городе должен быть нормальный парк. Людям надо отдыхать, любоваться на реку, гуляя по красивой набережной. В городе должен быть досуговый центр с кинотеатром. В городе должен быть интернет. Да, мне сказали, что интернет уже работает, но пока слабо и это никуда не годится. Сюда нужно пригласить больше специалистов, которые могут провести интернет во все части города и в администрацию «Карьера» тоже…

— Отдых. Я знаю, что здесь раньше была база отдыха. Мне сообщили, что она недавно сгорела. Постарайтесь восстановить её, проведите там реконструкцию с таким расчетом, чтобы местные жители смогли туда ездить на выходные отдыхать. Насколько я знаю, лес здесь дремучий, что воздуха хватит всем. Особенно после того, как они на этом карьере надышатся. Да и вы тоже, когда дует ветер с карьера, тоже, наверное, себя здесь не очень хорошо чувствуете…

— Скоро зима. Обратите внимание, что здесь нужно провести новую систему отопления. Нужно проложить пластиковые трубы, взамен старых. Также требуется построить новую тепловую станцию, которая позволит обогреть весь город и все ближайшие территории без простоев, особенно в сильный мороз…

— Порт. Постройте здания на причале. Это должен быть красивый, но небольшой порт, в котором можно будет и перекусить, и комфортно подождать корабль. Если сюда будут приплывать туристические суда, то нужно приложить руку к самим портовым сооружениям. Ржавчину с металлоконструкций убрать, покрасить, чтобы все это было красиво и имело символику и гербы как области, так и района… Мы сегодня едем смотреть, как три дня назад запустили производство, как работает оборудование. Вы мне сказали, он обратился вам к главе района, что баржа для заготовок железа после обогащения готова к загрузке контейнеров. Давайте вы покажете мне её. За одно и поговорим с директором, теперь уже комбината Зарнициным Игнатом Ермолаевичем.

Через полчаса Зарницин доложил.

— Прибыль существенно возросла. Почти вся уходит на модернизацию оборудования, на постройку и расширение новых железнодорожных путей. Появились заявки из других областей. Также большая часть руды загружается и идет в построенные цеха обогатительного комбината. Людей набрали, обучение они прошли, работают под руководством представителей республики Аланат. Результат уже виден, первая загрузка баржи, обогащенной рудой, уже завершается. Скоро баржа уйдет в Аланат. К сожалению, проблема заключается в том, что баржа одна и придётся куда-то приготовленное сырье складировать. Пока решение по этому вопросу не принято. Решаем, где можно это всё хранить.

Губернатор ответил.

— С столичными металлургическими заводами есть предварительная договоренность. Они примут определенное количество «сырца» металла к себе и оплатят по расценкам Аланата. Состав из грузовых вагонов может прийти уже завтра. И вы сможете начать загрузку состава.

Зарницин расплылся в улыбке. Он не ожидал, что ему кто-то чем-то поможет, а тут помощь со стороны решила вопрос мгновенно.

Социалистов на совещании с руководством комбината сказал.

— Сотрудники должны иметь медицинскую страховку. Они должны выполнять все нормы для безопасности. То есть, они должны быть одеты соответствующим образом. Иметь средства защиты. Также они должны, если производство вредное, получать молоко и иметь право на оздоровительные процедуры.

Он сказал, что часть вырученных средств должна направляться обустройство базы отдыха «Карьер», и что база отдыха должна быть закреплена за комбинатом, как его элемент. Нужно нанять персонал, который там раньше был, поставить им зарплату за счет комбината, определиться с питанием, с разнообразие способов отдыха людей, определиться с временем заезда. Хорошо бы ещё предоставлять услуги и гражданам из других областей. Если захотят кто-то другие туда заезжать, то определиться с ценой койко-места. Также нужно проводить лечебные процедуры и массаж. Требуется отремонтировать бассейн, привести в порядок спортивные залы, чтобы люди могли нормально поправить здоровье на базе отдыха. Если денег на это не хватит, можно смело звонить мне. У руководства области есть прямой телефон. Мы будем решать проблему по мере возникновения. Если какого-то оборудования не хватает, например, спортивных тренажеров, мы можем прислать их или показать где их закупить…

— Лесничество. Его нужно привести в порядок. Палые деревья убрать. Леснику поставить достойный оклад, установить базовое оборудование, как у всех лесников в районах, где уже началось переформатирование. Это и новое здание и новая технику для перемещения. Это уже все за счет области…

— Вам уважаемый Игнат Ермолаевич, хочется пожелать удачи и больших успехов. Вы достигли фантастических высот буквально через месяц. Прибыль комбината, по нашим подсчетам, должна резко возрасти в несколько раз. Так как прибыль возрастает, вы должны ее соответствующим образом тратить. Перспективы развития гигантские. Вам понадобятся новые современные средства защиты сотрудников, средства связи, новое освещение рабочих мест. Старое оборудование должно быть или отремонтировано, или заменено. Комбинат не можете быть потребителем. Он должны быть только донором…

— Уважаемая администрация района! Отходами после обогащения породы я предлагаю засыпать овраги и сначала начать с леса, туда отвозить. Надо с лесником договориться. Их нужно будет распределить на определенное количество участков так, чтобы не навредить самому лесу. Нужно помогать высаживать новые деревья. Работа должна кипеть. Лесник не должен быть один. Должна быть группа лесников или помощники лесника с соответствующими окладами от министерства лестного хозяйства. И с ними вы уже, уважаемый Игнат Ермолаевич, будете контактировать по поводу засыпки как оврагов, так и тех мест в вашем карьере, которые уже полностью выработаны. Это поможет. более-менее выровнять ландшафт и как-то решить проблему с утилизацией отработанного грунта…

— Далее, наверняка у вас есть рыбаки. Я предлагаю комбинату купить в Аланате хотя бы десяток моторных лодок, чтобы по выходным работники могли спокойно для получения эстетического и спортивного удовольствия половить рыбу. Я думаю это должно приветствоваться местным населением. Мы с вами должны всё сделать для того, чтобы страдания людей прекратились, а если они не прекратятся, то должны быть резко уменьшены.

Зарницин заверил губернатора.

— Все ваши начинания будут исполнены.

— У вас есть экономист, сказал Социалистов, которого мы вам назначили. Слушайтесь его советов. Но кроме всего прочего, если вам позволят финансы, вы можете реализовывать и другие идеи, лишь бы эти идеи улучшали жизнь вашего коллектива, а также коллектива города. Не забудьте, что у ваших работников есть семьи, отцы, матери, пенсионеры. Кстати, у вас тоже. Нуждающиеся жители района- их тоже надо как-то поддерживать за счет комбината. Организуйте фонд поддержки пенсионеров. Может быть, им нужны не сами деньги, а помощь и внимание. Они уже не молоды, но они всю жизнь положили этому «Карьеру». Может быть им надо новый унитаз установить, может быть им надо стекла застеклить, может быть им просто надо помочь убраться в квартире. Обратите внимание на это, пожалуйста. Людей не нужно бросать, наоборот их надо вспоминать и разъяснять детям в школах об их героическом трудовом прошлом. Правда, давно минувших дней. В своё время они прославили нашу страну своими трудовыми подвигами. И это сознание нужно поднимать, поднимать и ещё раз поднимать. Надеюсь, к моему возвращению через месяц, мы вернемся к этим вопросам и ещё раз обсудим с вами эту тему. Радует, что механизм запустился и запустился положительно. Мне хочется посмотреть, как это всё будет реализовано.

Социалистов попрощался и машины-картежа отправились обратно в столицу области.

глава шестая

Стояла жаркая душная погода. Середина июля. Солнце пекло так, что спасению от него, казалось, совсем нет. Получив отсчеты из Железнорудского района, Пётр Семенович Социалистов понял, что положительные тенденции уже не могут быть повёрнуты вспять на территории этого района, если его постоянно контролировать. Социалистов пришел к выводу, что нужно обратить свой взор на северного соседа. По старым данным, в Гальском районе было достаточно много сосновых лесов, а это значит, что там было большое количество песчаника. Кварцевый песок являлся основным источником сырья для стекольной промышленности. И поэтому еще в 80-х годах было принято решение построить недалеко от поселка Гальск, к тому моменту это был поселок, небольшой заводик стеклянной тары. Сказано — сделано. Комсомольская стройка. Комсомольцы по приказу партии, студенческие отряды и строительные организации принялись интенсивно возводить стекольный завод. Через год он был построен.

Что там сейчас? Это и хотел узнать Петр Семенович. Об этом районе ни слуху, ни духу, кроме того, что на совещании всех глав районов представитель, а точнее глава администрации присутствовал. Посмотрев на видео совещания, он понял, что глава администрации Гальского района был настолько незаметен среди остальных, что вообще никак не отложился в памяти, только на видео. И только спросив у других представителей, кто же руководит Гальском районом, они показали бы пальцем на этого тщедушного человека. Он был худощавым, немножечко горбатым, с короткой прической «бобрик». Все на нем висело. Смотреть на него особенно-то и не хотелось. Человек просто всем видом показывал, что общаться с ним нет никакого смысла. Никакого эстетического удовольствия. Поэтому он и никак не отложился в памяти губернатора.

Время настало. Социалистов опять собрал всех своих друзей. На всякий пожарный взял с собой автобус со спецназом. Это стало его уже, как говорится, традиций. Колонна двинулась. Между Гальском и Железнорудском стоит один единственный холм, который достаточно длинный и весь покрытый лесом. Районная граница была по вершине холма. Лесник одного района очень хорошо знал лесника другого района, но больше об этом никто не знал. Никакой миграции населения, никто вообще не хотел ехать в другой район по очень большому количеству причин. Во-первых, где родился, там пригодился. Была такая пословица. Во-вторых, местные заклюют. Другая пословица. Третья «пословица» была в том, что не складывались отношения руководства одного района с руководством другого района. И все это вело к тому, что связи были, как говорится, натянутыми за уши. Дорога имела достаточно своеобразная. Дело в том, что все эти два района граничили с Зельским районом. Вдоль восточного края Зельского района шла автострада. Она шла с севера на юг. Зельский район достаточно длинный район. И по краю этого района, как раз там, где происходило примыкание Железнорудского района и Гальского района шла трасса, причем трассы от городов шли буквально параллельно друг другу, чтобы войти в Зельский район и там повернуть в сторону Ставарска. Но вот незадача. Железная дорога была проложена иначе. Железная дорога шла по прямой от Ставарска и не проходила через Зельский район. Она шла сначала через Ставарский район, потом сразу входила в Гальский район, разветвлялась там и уходила дальше в сторону Железнорудска, там тоже происходило разветвление, и уже уходила южнее в сторону Лакинска и дальше в другую область. И это железнодорожное соединение двух районов, казалось бы, должно было их объединять. Но нет. Через Зельский район шла отдельная ветка в другую область. Ей и пользовался в свое время комбинат «Карьер», разрабатывавший железную руду. Кстати, сама железная руда по прогнозам специалистов должна была закончиться где-то лет через 30—40. То есть выработка шла, но какой бы ни была эта земля плодовитой, она все равно истощалась. В конце концов железная руда должна закончится. Но сейчас от нее область должна брать все по максимуму. Размышлял Социалистов, глядя в окно. А что же Гальск? Надо посмотреть и градообразующее предприятие. Но что это? Что это за посёлки, покосившиеся домами? Что это за грустные лица детей, которые смотрят, как проходит колонна из пяти джипов современных блестящих на солнце.

Вот и Гальск. Это был достаточно старомодный город. Его даже городом-то назвать было с трудом. Да, там были старые хрущевские дома. Люди в них жили. Планировка там была ужасная. Людям было негде жить, а эти пятиэтажки позволяли расселить достаточно много людей. Но потом они стали, как говорится, заложниками своих домов.

Первым делом Социалистов решил посетить Гальский филиал областного архива. Архивом было одноэтажное здание советской постройки. Это был длинный прямоугольник с минимальным количеством окон. Дверь была распахнута настежь. Она поддерживалась специальной деревяшкой-упором, чтобы совсем не отвалилась. Зайдя в архив Петр Семенович увидел миловидную девушку, которая бегала с какими-то журналами сначала направо, налево, потом вдруг остановилась.

— Ой, «здрасьте», сказала она ему, а вы к кому?

— Мы к заведующему архивом. Я губернатор, а это областные министры, а вы кто?

— Я помощник главного архивариуса — Наташа.

— Очень приятно, Наташа. Как нам найти главного архивариуса.