Валентина Иванова (Спирина)
Спирина Валентина Петровна, урождённая Иванова, отсюда и фамилия, под которой пишу. Родилась 17 мая 1972 года в маленьком провинциальном, но очень красивом старинном городе Касимов. Четвертая дочка в обычной рабочей советской семье. В 1978 году умерла мама.
Мне было 6 а ей всего лишь 40…
А за окном вовсю смеялось лето…
Но всё за нас давно решили где-то…
Не было ни страшно, ни больно. Было непонятно: «Почему вдруг тебя не стало?» Страх и боль пришли позже и не отпускают по сей день, и по прошествии многих лет, я с мамой, как с живой разговариваю…
Мама, мамочка, помнишь — платье из ситца?
Ты его на мое день рождения сшила…
А я помню. Оно до сих пор мне снится…
Рядом с домом находилась Станция Юных Натуралистов, где и пролетели семь лет моей жизни. Уход за животными и растениями, позже селекционные работы с ягодами и как итог — медаль участника ВДНХ СССР.
Потом была лёгкая атлетика. Но я не полюбила её, а она меня и я перешла в секцию гребли на байдарках. Чемпионка и призёр России и ЦС «Динамо»
А потом грянули 90-ые… Пришлось поставить весло в угол и пойти работать. В то время в нашем городе выбор работы был ещё большой, но я пошла на хлебозавод. Он был недалеко от дома и мне всегда нравилось, когда со стороны завода тянулся аромат свежего хлеба.
Вы знаете, какое это чувство,
Когда над полусонною землёй,
Плывёт и разливается так вкусно,
Дыханье хлеба, созданный тобой…
Там и пронеслись ещё 24 года моей жизни. Там же я вышла замуж, родила троих детей — двух дочек и сына.
В 2007 году попала в больницу и, казалось бы, простая операция, обернулась четырьмя годами больниц и чередой последующих операций. Там, в больнице, я и начала писать стихи, дабы хоть как-то оттолкнуться от невесёлой реальности.
Мне бы пару минут одиночества,
Чтобы громко, по-бабьи, завыть.
Я живая! И мне ещё хочется
Полноценною жизнью пожить…
Но всё проходит. Больницы, слава Богу, закончились. Я вернулась к теперь уже «почти» нормальной жизни. Дети выросли. Работу пришлось сменить на более лёгкую. А стихи остались.
Писать, так только от души,
Когда внутри дрожит и рвется.
Когда себя опустошив,
Ты ищешь взглядом сруб колодца —
Воды напиться ледяной,
Чтоб с новой мыслью, с новой силой,
Тебя неистовой волной
Поэзия опять накрыла!
Волчья Любовь
— А что ты знаешь про любовь?
Спросил волчонок у волчицы.
— Любооовь? Она волнует кровь.
И заставляет сердце биться.
— И у тебя всё это было?
Глаза волчонка заблестели.
— А ты любила, мама?
— Дааа… Любила.
Слова, как листья, шелестели:
— То был красивый, сильный волк,
В глазах огонь, а в лапах ярость.
Одним лишь взглядом только мог,
Испепелить врагов, казалось.
🐺
Нас гнали злые егеря.
Весь лес флажками был окружен,
Всего два волка — он и я.
Против собак и против ружей.
Мы мчались вместе, бок о бок,
Без слов друг друга понимали,
На что способен этот волк,
Не знали егеря… Не знали.
🐺
Кончался лес.
Овраг.
Обрыв.
На миг застыли волки, люди.
Над пропастью раздался рык:
— В неволе никогда мы жить не будем!
Зияла пропасть чернотой,
Свобода бездною манила.
— Ты как? Со мной?
— Да. Я с тобой!
И мне совсем не страшно было.
Рвались собаки.
Мы в прицеле.
Толчок.
Прыжок.
И полетели.
🐺
Сквозь темноту пробился солнца свет,
Болело тело, словно рвали жилы,
И тишина, охотников здесь нет.
— Мы живы, Боги!
— Да. Мы живы.
Лежали рядом — я и он,
Зализывая раны друг у друга,
Смогли, ушли, прошло, как страшный сон.
Нет больше страха, больше нет испуга.
С тех пор мы были неразлучны.
Везде мы вместе, как один.
А ночью зимней, ночью вьюжной.
На свет явился ты — наш сын.
🐺
Идиллию нарушил лай собак.
И голоса охотников уж слышно.
Ну почему судьба жестока так?
Мы в логове лежим, молчим, не дышим.
Металось сердце от отчаянья,
— Останься с сыном! — прошептал.
— Я не умру! Я обещаю. Я уведу их.
И пропал…
🐺
Дремал давно уж сын под боком,
Волчица кончила рассказ,
Никто не видел волка мертвым,
А значит, он живёт средь нас.
🐺
Глазами волка
Глазами волка на меня смотрела ночь,
И сердце на куски рвалось от боли,
Ты гордо уходил. Всё дальше. Прочь.
Известно всем, что не живут волки в неволе.
🐺
Глазами волка на меня глядит луна,
Во взгляде холод и насмешка в одночасье.
Ты одиночка, ну а я — просто одна.
Ты уходил, забрав с собою моё счастье.
🐺
Глазами волка на меня глядит туман,
Туман забвения или наваждения,
Глазами волка выглядит обман,
Но быть обманутой хочу без сожаления.
🐺
И разрывая воем тишину,
Как будто тело всё проколото иголками,
— Не уходи! Не оставляй меня одну!
Ночь ухмыляется в ответ…
Глазами волка.
🐺
Скажи… у волка есть душа?
Скажи, у волка есть душа?
Скажи, ему знакома жалость?
— Есть… — отвечала не дыша,
Добыча, жить которой миг осталось.
🐺
Она смотрела в эти жёлтые глаза,
В них отражалось всё — от гнева и до боли.
Он мог бы ей о многом рассказать,
О том как тяжело пришлось в неволе.
Как страшно лязгнул тот стальной капкан,
Как содрогнулся лес ночной от рева,
Как кровь ручьём лила из рваных ран,
О том, как он бежал, порвав оковы.
Он мог бы рассказать, что просто так
Ни разу, никого он не обидел.
Он даже знает, что такое доброта,
Он как и все любил и ненавидел.
🐺
Был ярок мир, как-будто акварель,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.