Бесплатный фрагмент - Во что же я вляпалась, Джошуа?

Ольга Квирквелия

ВО ЧТО ЖЕ Я ВЛЯПАЛАСЬ, ДЖОШУА?

День 1

Неторопливо смакуя утренний кофе, я вслушиваясь в веселый гомон птиц, и вздрогнула, когда мои псинки дружно кинулись бежать по коридору и устроили тарарам.

Собачонки лаяли как оглашенные, кидаясь на дверь: Данка «выстреливала» мелкими высокими тявками, Сюшка — серьезными ритмичными гавками.

Я заглянула в глазок. На лестничной клетке никого не было. Что могло так возбудить шпицуль? Открыла дверь (от чего песинки просто забились в истерике и стали разминаться, подпрыгивая и готовясь к драке). Передо мной сидел пес, великолепная австралийская овчарка. Он очень серьезно смотрел мне в глаза. Какое-то темно-красное пятно на полу заставило меня отвести взгляд. Около задней ноги пса растекалась лужа крови… Он был ранен!

Я засуетилась: надо срочно тащить пса в ветеринарную клинику! К счастью, она рядом… Но я овчара не донесу… Сумка на колесах! А как его туда засунуть?..

Пес оказался просто гением: сразу все понял, аккуратно заполз в положенную на пол сумку и тихонечко постанывая попытался устроиться поудобней.

«Паспорт! — спохватилась я. — И деньги!»

Только в лифте, краем глаза заметив коричневатые пятнышки на полу, я сообразила, что выскочила из дома не переодевшись. Но возвращаться не стала, добегу…

Конечно, вид встрепанной старухи в халате и тапочках, тащащей за собой сумку на колесах с собакой, вызывал некоторый шок. Насчет «добегу» это, признаться, преувеличение, овчар был тяжеленный.

— Помогите! Помогите! — Я стала кидаться к прохожим. — Пес ранен, клиника рядом, помогите дотащить! У него кровь из лапы хлещет!

Молодой очкастый и очень серьезный парень поднял сумку и почти побежал.

— Я очень тороплюсь, донесу сумку до остановки и поставлю, дальше еще кто-нибудь поможет.

Пес высунулся из сумки и лизнул руку парня. Тот растрогался:

— Ладно, добегу до клиники. Но ждать Вас не смогу.

Я спешила изо всех сил. Налегке это мне удавалось.

В ветеринарной клинике пса сразу повезли на операцию, я оформила на него заявку и вышла отдышаться. Потом зашла обратно, где санитарка передала мне собачий ошейник и сунула в руку пулю. Я посмотрела на женщину в отчаянье…

— Да ничего с ним страшного, все зашили, жить будет, только похромает немножко, — успокоила она меня. — Стрелял в него какой-то подлец… Ты говоришь, нашла пса? — Я кивнула. — Там на ошейнике телефон написан, позвони, авось хозяин приедет, а то как ты его обратно потянешь? Он после наркоза сегодня вообще ходить не сможет.

— Я телефон с перепугу забыла…

— Звони отсюда, только быстро.

На ошейнике было написано «Джошуа» и номер телефона, почему-то с добавочным. Позвонила. Серьезный мужской голос произнес:

— Коммутатор ФСБ, назовите добавочный номер.

Я икнула от неожиданности, но назвала. Послышались гудки и голос, тоже мужской, но постарше, рявкнул:

— Слушаю!

— У меня тут ваша собака, она ранена, ходить не сможет, ее надо забрать… — Я затараторила.

— Какая еще собака?! — Голос рявкнул еще настойчивей.

— Джошуа… В него стреляли, я притащила его в ветеринарную клинику, он сейчас от наркоза отходит…

— Как зовут?

— Ольга Руслановна…

— Да не Вас, пса!

— Джошуа… На ошейнике так написано.

— Как он ранен?

— В него стреляли. Вот мне пулю ветеринар отдал, вытащил из лапы, толстая такая…

— Лапа? — В голосе прозвучало подозрение.

— Да какая лапа?! Пуля! Откуда толстые лапы у австралийской овчарки?!

— Так. Вы сейчас где?

— В клинике. Это…

— Знаю, звонок уже пробили. Ждите там, сейчас приедем.

— Только поскорее, я в халате и тапочках выскочила, боялась за Джошуа. И носилки захватите, ему ходить пока нельзя.

— Подъезжает машина. Выходите на улицу.

Машина подошла не одна: крутая легковая и два микроавтобуса с затененными стеклами. Из легковой вышел молодой (по сравнению со мной) мужчина с планшетом и подошел ко мне:

— Ваша фамилия?

— Шереметьевская.

— Набережная Шевченко, дом 5, квартира 109?

Я кивнула. Из машины вышел мужчина постарше. Он оценивающе окинул меня взглядом и подошел ближе.

— Расскажите толком, что случилось.

— Мои собаки разлаялись, я открыла дверь, чтоб посмотреть, почему. Перед дверью стоял пес, из лапы текла кровь. Я отвезла его в ветеринарную клинику, собаку прооперировали и отдали мне ее ошейник. На нем был написан номер телефона и кличка «Джошуа». Я позвонила. Вот и все.

— Вы знаете Джошуа и его хозяина?

— Джошуа, кажется, видела как-то раз, когда гуляла со своими собаками, но не уверена, не рассматривала. А с кем он гулял, вообще не помню.

Мужчина хотел еще о чем-то спросить, но тут вышла из клиники санитарка и поманила меня:

— Забирайте своего бедолагу, пришел в себя. Но еще очень слаб, сегодня ему надо лежать, много пить и есть мясо с клетчаткой. Завтра начнет вставать. Перевязку сделайте вечером и завтра утром. Мазь купите в аптеке — ранозаживляющую.

Солидный мужчина сделал жест рукой в сторону микроавтобуса, оттуда выскочили два спецназовца (может, это были и не они, я не разбираюсь в органах правопорядка) с носилками и пошли за санитаркой. Вернулись через пару минут, неся Джошуа. Пес заметил мужчину и тихо гавкнул.

— Привет, привет! — ответил ему тот.

Я подошла к носилкам. Джошуа приподнял голову и попытался дотянуться и лизнуть мою руку. Я потрепала его по голове.

— Сажайте ко мне на первое сиденье! — приказал Начальник (он так мне и не представился) и обернулся ко мне: — Мы с Вами на заднее.

Я покорно поплелась за ним и села в машину.

— Василий, следи за Джошуа, он покажет дорогу.

И пес действительно показал: он поворачивал голову в нужном направлении и рыкал. Потом перед каким-то странным строением типа депо два раза тихонько гавкнул.

— Выходим и окружаем здание, — сказал Начальник в телефон. — И выпустите собаку.

Я выскочила из машины и перегородила переднюю дверцу:

— Не дам! Псу нельзя сегодня ходить, у него швы разойдутся! Не пущу! — Шепотом прокричала я.

Начальник внимательно взглянул на меня и приказал подошедшим мужчинам:

— Несите на руках! Сворачивайте по направлению его взгляда. Группа, за ними! А Вы, — повернулся он ко мне, — ждите здесь.

— Вот еще! Вы там собаку угробите! Я пойду присмотрю за Джошуа.

Вся группа скрытно приблизилась к приоткрытой железной двери, двое резко распахнули ее и с автоматами наперевес (или как там называются их стреляющие штуки) ворвались в здание. Подали знак, что можно входить. Начальник скрылся в помещении, потом вернулся, как мне показалось, побледневший:

— Занесите пса! — Повернулся ко мне: — Вам лучше подождать здесь.

Но я вошла. И чуть не грохнулась в обморок. Хотя не имею такой привычки.

В помещении стояла «скорая помощь» с распахнутыми задними дверями. Около нее на каталке, укрытый по горло простыней в огромных кровавых пятнах, лежал человек. Лица у него практически не было. На полу тоже была кровь, что-то горело… Носилки с собакой ребята поднесли к каталке.

Человек на каталке посмотрел единственным уцелевшим глазом на собаку и просипел:

— Джошуа, она спасла тебя, да? — Пес тихо гавкнул. — Нотариус!

Из-за «скорой помощи» вышла женщина с папкой, держащая в руках ручку.

— Готовьте завещание: все движимое и недвижимое ей, этой женщине, данные у Вас есть. — Человек на каталке перевел глаз на Начальника: — Свидетелем будешь? — Тот кивнул. — Сделай так, чтобы она сегодня же переехала в мой дом, сейчас же. И поставь охрану. Это важно. Для вас.

Мое внимание привлекло странное поведение собаки. Но я не успела разобраться, в чем, собственно, странность… Тут подошел врач и сказал:

— Нам надо срочно в больницу, иначе мы его не довезем!

— Вы и так меня не довезете… мы оба это знаем… Миша, никаких шести месяцев, пусть вступает в наследство немедленно…

Начальник Миша опять кивнул.

«Скорая помощь» с раненым уехала. Начальник подозвал помощника — того, с планшетом:

— Ты все слышал. Займись. Срочно. Вызывай следователей, пусть все здесь прочешут.

Потом повернулся ко мне:

— Сейчас мы отвезем вас с Джошуа в Ваш новый дом. Садитесь в машину.

— Слушайте, перестаньте мной командовать! Я в халате и тапочках поеду только к себе, где меня ждут две голодные и испуганные собаки!

— Но Вы же слышали — это срочно!

— Максимум, на что я согласна — вы отвезете меня домой, я переоденусь, возьму все необходимое для меня и собак, самих собак, и после этого мы все поедем, куда скажете.

— Хорошо. Мы подождем в машине, пока Вы соберетесь, потом поедем к Алексею.

— Кто такой Алексей?

— Тот, кто оставил Вам более, чем значительное наследство.

***

Мы собрались быстро. Думать было некогда, но что-то меня тревожило в воспоминаниях…

— Да еще это наследство, «более, чем значительное»… Глупость какая-то, мы же вообще незнакомы… — Как обычно, я поделилась мыслями с псинками. И они, как обычно, не ответили. Их всегда очень волновали сборы — а вдруг я уезжаю без них? Успокоились только когда я засунула их в переноску.

Дом под определение «более, чем значительный», вполне подходил: двухэтажный особняк в Замоскворечье, обнесенный металлической оградой, с небольшим палисадником перед входом.

Ворота машине открыл коренастый мужчина лет 60.

— Знакомьтесь, это Николай Петрович, садовник и помощник в доме. Его жена, Клавдия Васильевна, смотрит за домом и готовит. Николай Петрович, это Ольга Руслановна, новая хозяйка дома…

Садовник побледнел и вопросительно посмотрел на Начальника Мишу.

— Да, увы. Пока жив, но надежды практически нет. Помогите Ольге Руслановне с вещами. И Джошуа ранен, надо отнести его в дом. Ольга Руслановна, я сейчас вызову к Вам управляющего собственностью Алексея, он введет Вас в курс дела и поможет решить проблемы. А вечером мы приедем к Вам и все обсудим.

— Вызовите еще и ветеринара, надо наладить уход за Джошуа. Прошу прощения, но Вы не хотите представиться? А то как-то неловко, я Вас про себя зову начальником Мишей…

Он улыбнулся, но, похоже, через силу.

— Михаил Александрович, к Вашим услугам, Ольга Руслановна. Я с Вашего разрешения поеду, надо заняться расследованием. Охрану я оставил. В доме есть небольшой флигель с отдельным входом, там жил секретарь Алексея, но он уволился где-то полгода назад. Если Вы не против, охранники оборудуют там свой пост.

Я кивнула.

— Конечно.

В доме нас (меня с собачками) встретила Клавдия Васильевна.

— Коля мне сказал, что есть печальные новости… Но первым делом займемся обустройством Джошуа и Ваших собачек — Джошуа живет в отдельной комнатке около входной двери, поселим туда и девочек.

Потом я спросила, можно ли приготовить мне чашечку кофе.

— Сейчас сварю. Вам в мокке?

— Да! — я обрадовалась, для меня это лучший способ варить кофе. — Неужели есть и не чистая арабика?

— Есть. Алексей Павлович любит только смесь с робустой. Любил…

— Пока еще любит. И будем надеяться…

За чашечкой действительно отличного кофе я вкратце рассказала женщине о событиях этого ужасного дня:

— Джошуа каким-то образом оказался перед моей дверью, раненый, ну, я и потащила его в ветеринарку. Там, пока его оперировали, мне отдали его ошейник, на нем — кличка и номер телефона — оказалось Михаила Александровича. Я позвонила, он приехал с ребятами. Когда Джош отошел от наркоза, мы поехали в какое-то строение, там была «скорая» и мужчина весь в крови. Он и подписал прямо там завещание в мою пользу. А врач сказал, что надо срочно ехать в больницу, иначе точно не довезут. Так что для меня все эти происшествия — сплошная загадка. Я даже не знаю, кто такой Алексей, почему он решил оставить все мне… Но будем надеяться, что он выживет…

— А что будет с нами — со мной и моим мужем?

— Я очень прошу вас обоих остаться здесь. Во-первых, Алексей пока жив, а во-вторых, мне надо придти в себя, хотя бы понять, во что я вляпалась…

Тут в дверь позвонили. Калитку открыл один из оставленных Начальником Мишей охранников. В гостиную вошел высокий седой и по-зрелому красивый мужчина. Неожиданно Джошуа дружелюбно гавкнул из-за двери. Гость заглянул в собачью комнату и похлопал пса по передней лапе, потом погладил моих девочек.

— Я Константин Викторович, управляющий собственностью Алексея Владимировича. — представился он, располагаясь на диване. — Михаил Александрович сообщил мне о трагических событиях и попросил ввести Вас в курс дел и помочь сориентироваться.

— Буду очень благодарна, пока у меня в голове каша. Присядьте. Хотите кофе?

— Немного позже, если можно. Итак, московская недвижимость состоит из этого дома и загородной дачи. Есть еще фабрика по изготовлению бумаги. Список движимой и недвижимой собственности я Вам распечатал. Обсудим, когда Вы ознакомитесь. Денежная собственность делится на две части — тем, что касается фабрики и оплаты расходов, связанных с содержанием недвижимости, и получением прибыли занимаюсь я, отчет, правда, сделанный наспех по просьбе Кузьмина, я привез. Второй счет, собственность за пределами Москвы и России и акции находятся в полном распоряжении Тынина, я даже не в курсе его величины и в каком банке он открыт. Тут Вам надо посмотреть его документы.

— Как я понимаю, такой дом требует значительных текущих расходов. Боюсь, моей пенсии на них не хватит…

— Ну, денег у Вас теперь вполне достаточно, недвижимость приносит увесистый доход. Он поступает на специальный счет, который я могу использовать для оплаты регулярных расходов, и к которому привязана карта Алексея Владимировича. Тынин ее практически не использовал, так что на ней скопилась приличная сумма. Кстати, срок ее действия истек, и я должен был завтра заказать новую. Я согласую вопрос с Михаилом Александровичем и закажу ее уже на Ваше имя. Изготовят за два дня — продержитесь? Если срочно потребуются деньги, позвоните мне.

— Спасибо. Я бы попросила Вас продолжать вести дела. Тынин еще жив, не будем торопиться… если потребуется срочно принять какие-то решения — обсудим это конкретно.

Константин Викторович склонил голову. Потом спросил:

— Что сказать руководству фабрики?

— Правду. Что пока все остается по-прежнему, да и в дальнейшем, если Тынин не выживет, я вряд ли стану что-то менять.

— Что-нибудь я могу для Вас сделать?

— Мне неудобно дергать Вас по мелочам, посоветуйте мне кого-нибудь, к кому можно обращаться за советом или информацией, у меня ведь нет никакого опыта в управлении такой собственностью, меня даже собаки не слушаются.

— Хорошо. У меня в фирме есть надежный сотрудник, Юрий. Он вел для меня дела Алексея. Я Вам его «одолжу» на пару недель, а там Вы решите. Вот его номер телефона. Юрий заедет к Вам сегодня, представится и может получить первое задание. Кстати, Крюковы живут здесь же, во флигеле. Вы вполне можете обращаться к ним, Алексей им полностью доверял.

— Крюковы?

— Клавдия Васильевна и Николай Петрович.

— Как хорошо! А то мне неуютно было бы одной в чужом доме.

— Он уже не чужой.

— Не будем торопить события. А теперь кофе?

— Мне чай, если можно.

***

— Клавдия Васильевна, Вы не покажете мне дом? Я жутко устала и перенервничала, хочется привести себя в порядок и передохнуть.

— На первом этаже у нас хозяйственные помещения — прачечная, гладильня, чулан для бытовой техники и прочих мелочей, — Клавдия Васильевна открывала одну дверь за другой.

Зашли мы и в просторную кухню с большим столом, за которым могло поместиться человек пять.

— Здесь обычно мы все вместе завтракаем, — продолжала экскурсию Клавдия Васильевна — Центральное помещение с лестницей на второй этаж у нас типа приемной.

В ней стояла пара диванов, между ними журнальный столик. Но в деталях я рассматривать не стала, все еще не воспринимала дом как свою собственность.

Заглянув в комнату к собакам, я увидела трогательную картину: Джошуа дремал на боку, Сюшка устроилась у его передних лап, а Данюня посапывала у него за спиной.

На втором этаже лестница заканчивалась гостиной с множеством книжных шкафов, телевизором, музыкальным центром с полками для пластинок, кассет и дисков, диваном и двумя креслами. Слева от гостиной — туалет и комната, похожая на гостиничный номер.

— Теперь это комната для гостей, она стоит закрытая.

В торце коридора я заметила выход на боковую лестницу.

— Рядом с гостиной направо — кабинет.

Я открыла ящики бюро, полные каких-то бумаг, но моя голова, переполненная впечатлениями, отказывалась в них вникать.

— И последней комната на этаже — спальня с ванной и гардеробной.

Большая высокая кровать очень меня привлекала.

— Ох, с каким удовольствием я бы сейчас подремала, но скоро должны придти Юрий и ветеринар, а потом и какие-то «мы» во главе с Начальником Мишей. Поэтому я только попрошу Вас поменять постельное белье, а сама устроюсь в кабинете в большом уютном кресле.

Сквозь полудрему прорывались странные вопросы, воспоминания, недоумения, но тут же вновь погружались в подсознание, пока не послышался звонок в дверь. Пришел секретарь. Я спустилась на первый этаж.

Это оказался энергичный 30-летний очкарик в джинсах и с чемоданчиком. Джошуа слегка рыкнул, и мои девочки тут же залились лаем. Понятно, незнакомый, но не опасный.

— Юрий, — представился он.

— Очень рада. Присаживайтесь.

Он сел на диван и достал блокнот и ручку.

— Юрий, прежде всего мне нужно, чтобы Вы рассказали мне, какие у меня обязанности по управлению всем этим богатством — лучше если Вы подготовите письменную инструкцию, — затем помогли мне организовать перевозку моих вещей. Потом отвезти на дачу и на фабрику. Но это позже. Ну и, боюсь, у меня часто будут возникать текущие вопросы.

Юрий кивнул:

— Инструкцию мне проще писать в офисе, там я смогу ознакомиться с бумагами. Вы не против?

— Конечно, нет, Константин Викторович за Вас поручился.

— Тогда пойду займусь. — Юрий поднялся и вышел.

Из кухни выглянула домоправительница Клавдия Васильевна:

— Ольга Руслановна, обед готов!

Обед оказался замечательным. За морсом я расслабилась.

— Расскажите мне немного об Алексее, я же ничего о нем не знаю. Он работает в ФСБ?

— Что Вы, нет, конечно! С Михаилом они просто близкие друзья. У них тут что-то вроде клуба — Алексей, Миша и еще трое собираются и что-то там обсуждают, вроде как решают всякие загадки про преступления, — то у нас, то у еще кого-то по очереди. Алексей предприниматель и еще у него куча каких-то должностей — в банке, в благотворительном фонде, еще в каких-то обществах, но ФСБ среди них нет.

— Клавдия Васильевна, введите меня в курс домашних дел: где тут покупают продукты, как решается вопрос с меню, что с уборкой — в общем, все, что мне нужно знать.

— С продуктами все просто: Вы говорите мне, чего бы Вам хотелось в ближайшие три дня, я заказываю в магазине и нам все доставляют. В этом магазине хозяин заказывает продукты уже несколько лет. С уборкой тоже нет проблем: раз в неделю приходят две женщины и наводят чистоту. В случае необходимости их можно вызвать и в другое время. Я делаю ежедневную приборку. Грязные вещи нужно или снести вниз в прачечную, или оставить на кресле в спальне, я заберу. А что скажете про Ваших собачек? Что они едят? Как гуляют?

— Еду на первое время я привезла, едят по баночке на двоих утром и вечером. Потом надо будет заказать. Особого режима прогулок нет, они диванные собачки, приучены к пеленке, но первые дни могут ошибаться, уж извините.

— Ничего, Джошуа их приучит, — домоправительница улыбнулась. — Это чудо, а не собака. Вы знаете, что его хозяин не Алексей Владимирович, а Петр Петрович, близкий друг и бывший секретарь Алексея? Он сейчас не может держать собаку, и Джошуа живет здесь. Но Петя каждый день с ним гуляет, вот и сегодня утром его забрал… Как только он оказался у Алексея?.. — Она даже слегка всхлипнула.

Какое-то воспоминание опять попыталось прорваться сквозь мою усталость. Я пожала плечами:

— Понятия не имею. У меня пес оказался один. Вечером должны придти друзья Алексея…

— Да-да, Михаил Александрович меня предупредил.

Раздался дверной звонок.

— Вероятно, ветеринар. Клавдия Васильевна, я попрошу Вас послушать вместе со мной его рекомендации, чтобы обеспечить уход за Джошуа…

Ххх

Ветеринар перебинтовал лапу пса, осмотрел заодно моих девочек и заказал нужные лекарства, пообещав придти завтра. А я вдруг вспомнила о своих «джунглях»: мои многочисленные растения (их у меня около 150, чем я очень горжусь) тоже требуют ухода, — и пошла к Николаю Петровичу:

— Николай Петрович, как Вы считаете, можно здесь как-то разместить растения в горшках? Их у меня много, будет жалко, если погибнут без меня.

— У нас есть небольшая оранжерея за домом, я там проращиваю сеянцы. Пока можно разместить там, а к зиме что-нибудь придумаем.

— Отлично! Сейчас попрошу Юрия организовать их перевозку.

— Да зачем дергать Юрия? Я сам съезжу. Алексей Владимирович выделил мне небольшой фургончик для хозяйственных нужд.

Я очень обрадовалась:

— Спасибо, только не обращайте внимания на кавардак, сегодня мне было совсем не до уборки.

Садовник кивнул:

— Я знаю, Клава рассказала о Ваших приключениях. — И он пошел к гаражу, открыл его, заглянул и торопливо вернулся ко мне: — Ольга Руслановна, в гараже нет машины Алексея! Надо сообщить Михаилу Александровичу!

— Сейчас позвоню.

Начальник Миша пообещал организовать поиски машины и предупредил, что через часик приедет.

— У нас есть крайне важное дело, и мы рассчитываем на Вашу помощь.

— Чем смогу…

— Исходя из того, что Алексей просил срочно поселить Вас в доме и поставить охрану, я предполагаю, что где-то он оставил нам информацию, которая поможет найти преступников.

— Но я-то чем могу помочь? Я еще свои новые владения толком не осмотрела…

— Судя по всему, Вы и есть та знаменитая Ола, у которой свой особый метод решения сложных задач.

— Я?! Вот уж нет, с чего Вы взяли?

— Джошуа не случайно у Вас оказался. И Алексей не стал бы оставлять все свое имущество незнакомому человеку только потому, что он отвез собаку в клинику.

— Но я не знакома с Алексеем!

— Потом разберемся. Главное — найти то, что нам поможет в расследовании. — И он повесил трубку.

Я задумчиво отправилась бродить по дому, заглядывая во все углы. Надо же действительно понять, где я теперь живу… Постепенно идея найти искомое нечто уверенно поселилась в моей голове — я заметила, что обход дома стал целенаправленным. Когда я «зависла» в гостиной, разглядывая книги в огромном стеллаже, тумбу с пластинками, кассетами, дисками и всякой техникой для прослушивания музыки и небольшой встроенный в стенку с сувенирами бар, раздался звонок в дверь и я услышала голос Клавдии Васильевны, приветствующей гостей. Я поспешила вниз.

С Михаилом Александровичем пришли еще двое мужчин:

— Знакомьтесь — Игорь Николаевич (невысокий щуплый человек с цепким взглядом, он мне показался банкиром — и я не ошиблась, как выяснилось позже), и Александр Георгиевич (крупный и рыхлый, но при этом излучающий энергию «предприниматель» — и опять я не ошиблась).

Джошуа приветствовал их тихими гавками, Сюнька и Данка попробовали было устроить лай, но пес на них добродушно рыкнул.

Гости заглянули к собакам, потом повернулись ко мне.

— Проходите, пожалуйста, — сказала я, — где вы обычно собирались?

— В гостиной.

— Я там уже все накрыла, — выглянула из кухни домоправительница — Как обычно, легкая закуска и бокалы.

В гостиной гости разместились на диване, начальник Миша сел в одно из кресел, я — в другое. Мужчины были очень напряжены и сосредоточены.

— Я уверен, что Алексей спрятал в доме какие-то документы или улики, или свои записи, которые помогут разобраться в происшествии, — Михаил Александрович озабоченно обвел взглядом кабинет. — Но где их искать?.. Может, где-то в компьютере или среди его бумаг… Вы их уже смотрели?

— Не успела. А чем занимался Алексей, как он попал в эту заварушку?

— Он был уверен, что вышел на след какой-то криминальной организации, занимающаяся продажей женщин в другие страны и закупкой крупных партий наркотиков. Алексей и его друг и секретарь Петр, сотрудник ФСБ в отставке, пытались найти выходы на главу шайки по кличке БМВ — это по инициалам, Борис Матвеевич Внуков… И судя по сегодняшней трагедии, нашли…

— Ну, нужные вам материалы найти несложно…

Мужчины посмотрели на меня с недоумением.

— Алексей ведь хотел, чтобы вы их нашли? — Все кивнули. — И чтобы посторонние — не нашли?

Опять кивки.

— Значит, они точно не в компьютере, не в сейфе, не среди бумаг — нигде, где обычно ищут спрятанное. Они там, где только вы можете их найти. В каком-то месте, которое возникает в вашем воображении, когда вы думаете об Алексее. Где вы обычно проводили заседания своего клуба?

— Здесь.

— В других помещениях часто бывали?

— Только в туалете, в остальные комнаты даже не заглядывали, — ответил Игорь.

— Заглянули, когда Алекс купил дом, — уточнил Александр.

— Значит, искомое или здесь, или в туалете. Чем вы занимались, кроме разговоров?

— Пили вино, слушали музыку, книги всякие смотрели, где загадки были…

— Пили вино… Оно в баре?

— Да.

— Какое? Покажите.

— Мы — разное, а Алекс всегда одно и то же, его любимое.

Александр Георгиевич подошел к бару, открыл его и потянулся за бутылкой.

— Подождите! Заметьте внимательно, как стояла бутылка, потом достаньте.

Он наклонился, вгляделся, потом выпрямился, взял и передал мне бутылку.