Бесплатный фрагмент - Вера и неверие

На обложке: фото из архива села Давыдово Ярославской области.

Важная тонкая тема

В общении с детьми существует немало деликатных тем. Но тема веры и неверия настолько отличается от прочих, что воспитатели в обычных светских учреждениях стараются просто не замечать её. Другое дело — родители. Верующие (о вероисповеданиях мы здесь говорить не будем) обычно стараются растить детей «в вере», тогда как атеистически настроенные не прочь избавить их побыстрее от «иллюзий».

Однако притворяться, что важнейшего на свете вопроса просто не существует, не очень честно по отношению к ребёнку. Откладывать проблему на неопределённое будущее (мол, вырастешь — узнаешь) бессмысленно: ребёнку надо отвечать сейчас, пока он спрашивает, пока это интересует его. Обязывать верить в то, во что верят родители, лишая возможности самому прийти к собственным переживаниям и открытиям, не очень дальновидно. Человек, вырастая, часто обнаруживает эту несвободу, и рвётся к чему-нибудь противоположному. Атеизм, навязанный в детстве, даёт похожий эффект (только с обратным знаком).

Свой подход здесь может предложить сказочная педагогика. Не опережать духовное развитие ребёнка, не принуждать его путем определённого идеологического давления принять в готовом виде те истины, к которым родители проделали свой большой и непростой путь (потому что на свой путь имеет право и ребёнок), а говорить на важные темы языком образов. Сказочные метафоры могут давать ответ, оставляя свободу для самостоятельного мышления, позволяя тайну признавать тайной, укрепляя душу, но не предлагая ей упакованных ответов.

Сказка — это не священный текст и не пособие по атеизму. Над ней можно задуматься, её можно обсудить, можно ей улыбнуться. В хорошей сказке всегда есть важные витамины для становления души.

Автор

Как работать со сказкой

Присмотримся к нескольким пунктам, которые намечают канву использования сказки в воспитании. Не обязательно тщательное выполнение всех пунктов, да ещё точно в том порядке, в котором они стоят. Это лишь материал для творчества. Само педагогическое творчество — в руках каждого из нас.

1. Прочитать сказку

Это не такой простой пункт, как кажется. Во-первых, если ребёнок умеет читать, возникает соблазн перевести его на самообслуживание. Вот тебе сказка, прочти её. Это неправильно. Когда ребёнок читает, он тратит энергию сразу на два дела: на сам процесс чтения и на восприятие прочитанного. Читая ему вслух, мы снимаем первую нагрузку (в младшем возрасте она может быть довольно обременительной) и даём возможность свободно погрузиться в мир, создаваемый сказкой.

Моя дочка (которая сама читала уже вполне хорошо) говорила мне: «Когда я читаю сама, у меня в голове всё гудит. А когда ты или мама мне читаете, я думаю о том, что там происходит».

Кстати, уже во время чтения у детей могут возникнуть побуждения к обсуждению. Это замечательно. Не побоимся сделать паузу, поговорить о происходящем, а потом продолжить.

2. Поговорить о сказке

Не обязательно, чтобы это было сразу после того, как закончено чтение. Плодотворнее будет обсуждение через некоторое время (в этот же день попозже или на следующий день), когда прочитанное «устоялось» или даже, может быть, немного забылось. Мы одновременно и напомним о сказке, и вернём внимание к ней. Лучше всего, если к такому разговору будет какой-то житейский повод (хотя полезнее избегать соблазна использовать сказку для выведения морали к конкретному случаю).

Для иллюстрации возможностей разговора по окончании каждой сказки предложен примерный набор вопросов к детям. Не надо стремиться использовать все вопросы подряд. Постараемся выбирать их в соответствии с возрастом, характером и особенностями мышления конкретного ребёнка. Если задаём вопрос группе детей, будем исходить из её особенностей. А ещё лучше — придумывать свои варианты, свои формулировки, наиболее подходящие для той ситуации, в которой идёт обсуждение. Это ведь не экзаменационные вопросы. Неправильно было бы ожидать каких-то определённых ответов. Наоборот, интереснее всего расслышать самостоятельную реакцию малыша на тему вопроса.

Естественно, к разговору о сказке можно вернуться не раз. Иногда это будет и не разговор-обсуждение, а просто обращение к изображённым в сказке событиям и персонажам («А помнишь, как…»). Лучше всего, когда сказка даёт нам ключевой образ-метафору, который может стать своеобразным «словом» в общении с ребёнком. Такими словами могут стать, например, «кругодыры» или «Неизвестно-что» в текстах, приведённых ниже.

3. Прочитать ещё раз

Детям нужны повторения прочитанного. Ребёнку трудно за один раз разобраться в сказке, обжить её, усвоить. Прочитать сказку ещё и ещё раз (иногда даже повторить её сразу же) совершенно естественно с точки зрения детского восприятия. И вместе с тем это снова и снова даёт нам дополнительные возможности для обсуждения важных вещей, для привлечения внимания к той или иной детали повествования.

4. Поиграть в сказку

Для детей важно не только и не столько умственное восприятие, сколько переживание с помощью игры. Поэтому можно воспользоваться сюжетом и персонажами прочитанной сказки в качестве исходного игрового импульса. Так, как это принято у детей: давай я буду тем-то, а я тем-то, а ты кем будешь?..

Если дети «заведутся» на игру в сказку, мы не будем тут же пытаться эксплуатировать её в педагогических целях. Сначала нужно привыкнуть к этому сказочному пространству, освоить его. А потом, при случае, обменяться мнениями о том, что в нём происходит.

5. Показать сказку

Речь идёт не о сценической постановке прочитанного, это дело непростое. Но почему бы не попробовать сыграть короткий импровизированный спектакль, посвящённый сказке или какому-то её эпизоду, если вы почувствуете, что дети готовы к этому?

Можно устроить игру в сказку с помощью кукол. Это может быть просто ролевая игра или даже «кукольный спектакль» (та же игра, но с помощью ширмы или повешенного на верёвку куска ткани).

Можно пойти на прогулку, считая, что мы отправляемся туда, где происходило действие прочитанной сказки. И много других «можно» ожидают нашей изобретательности.

6. Порисовать, полепить, повырезать…

Настроить детей на то, чтобы нарисовать героев сказки или какие-нибудь понравившиеся эпизоды. Нарисовать можно фломастерами, карандашами или красками. Или другим подходящим способом. Например, мелками на асфальте.

Если вы лепите с детьми (из пластилина, из глины, из других материалов), можно и в этой форме откликнуться на сказку. Пригодится и всякое другое рукоделие: вырезание из бумаги, аппликация…

Но самое главное, что во время творческого взаимодействия со сказкой, продолжается её внутреннее освоение. Происходит закрепление образов, принятие их в багаж внутренних ассоциаций. Даже самое краткое взаимное обсуждение работ способствует этому и углубляет восприятие. Можно устроить небольшую выставку работ (персональную или групповую), посвящённых сказке. Всё это — продолжение той работы, которая начата в ней самой.

7. Педагогическое посредничество

Не всегда само собой случается так, что сказка в точности подходит ребёнку или детям, которым мы её читаем. Но всегда во власти воспитателя помочь воспринять её именно тем детям, которые рядом с ним. Усилить внимание к важным для них вещам и оставить в тени менее значимое. Дать высказаться о том, что им хорошо понятно и знакомо, или сделать паузу для пояснения того, что может вызвать затруднение. Всё зависит от конкретной сказки и реальных детей.

В то же время ребёнок обычно мирится с неясностями в сказке ради того, что ему в ней интересно. Так что можно относиться к сказке и как к одежде на вырост. А значит — быть просто доброжелательным спутником, готовым ответить на любой вопрос, но не опережать внимание детей своими пояснениями.

Доверчивость и недоверие

Не будем лихо разбираться с детьми в таких сложных материях, как предполагаемое создание мира и эволюция, существование Абсолюта и загробной жизни, реинкарнация и Богочеловечество. Не будем углубляться в теологию или диамат, в изучение или опровержение священных текстов. Право, с этим можно повременить.

Обратим лучше внимание на такие простые вещи, как доверчивость и недоверие.

Испытывая негодование к тем, кто злоупотребляет детской доверчивостью, не будем же мы сами эксплуатировать её, выдавая свои убеждения за истину в конечной инстанции. Но что если это делают родители или другие люди, имеющие весомую возможность влиять на ребёнка? Здесь тоже надо быть осторожным и не превращать детскую душу в полемическую площадку. Иначе доверчивость уступит место настороженному недоверию ко всему, что говорят взрослые, потому что одни убеждают в одном, а другие в другом. Тогда уже останется наблюдать, как в ребёнке прорастают равнодушие и цинизм, потому что ничего у этих взрослых понять невозможно, да и сами они, видимо, главных вещей не понимают.

Сказка — это не враньё

Посмотрим, как используют доверчивость ребёнка сказки. Если бы они были просто завиральным развлечением, то не стали бы одним из важных элементом человеческой культуры. Хорошая сказка всегда является в какой-то степени притчей, на языке игры (столь понятном детям), на языке образов (столь проникновенном для восприятия) рассказывающей о глубинных свойствах явлений. Доверчиво принимая игру и откликаясь на образы, ребёнок прикасается к смыслу, ощущая его в меру своих возможностей.

Сказка не давит на ребёнка, не принуждает его к согласию с тем, до чего он пока не дорос, или к принятию утверждений, которых он не понимает. И ребёнок обычно ценит сказку, ощущая, что она признаёт за ним свободу, в которой нуждается любой человек, даже самый маленький.

Язык сказки позволяет избежать рационалистического или догматического подхода, к которому ребёнок ещё не готов. И вместе с тем — не отказываться от прикосновения к тем центральным представлениям о жизни, которые затрагивают каждого.

Дрожжи переживаний

Целью сказки не могут быть некие однозначные решения тех проблем, которые каждый взрослый человек решает по-своему. Сказка лишь показывает неожиданную сторону жизни, неожиданные варианты поведения в волшебно-неожиданных условиях. Для чего? Для того, чтобы растормошить наше восприятие жизни. Поэтому сказке легче подойти к тем вещам, которые даже сформулировать иногда трудно.

Мы не будем обсуждать, бывают ли в жизни чудеса, а посмотрим на чудеса сказочные. Не будем смеяться над существованием ангелов или всеми силами отстаивать его, а пообщаемся с ангелом сказочным. Не о загробной жизни будем вести разговор, а о том, как связаны Сугроб и Ручеёк, и о Большой Весне из их общей сказки. Когда малыш вырастет из сказки, он сам перейдёт к внутренним реалиям веры или неверия, применительно к более серьёзным вещам. Он поймёт в своё время, что Дед Мороз — выдумка, но позже задумается о том, действительно ли существовал Николай Мирликийский и почему его считают святым.

Сказки в действии

В этом разделе собраны десять сказок, рекомендуемых для использования в рамках темы выпуска. К каждой из сказок даны два комментария, один вступительный, другой в конце. Однако эти комментарии ориентированы не только на конкретную сказку, но и намечают общую методическую канву принципов и возможностей сказочной педагогики.

Особое значение имеют вопросы к сказке. Они предназначены для общения с детьми на затронутую тему. О том, как пользоваться этими вопросами, подробнее сказано в разделе «Как работать со сказкой».

Сказка 1.
В гостях у подземщика

Разные небеса

Нелепо было бы скрывать от ребёнка, что люди могут верить в такие вещи, которые выглядят совершенно по-разному: одни — в одно, другие — совсем в другое. Мир, в котором всё наоборот, вполне подходит для гротесковой иллюстрации того, как это происходит.

Оказывается, пол может быть небом, а звёзды вполне доступными для того, чтобы их потрогать (наверное, даже лучше блестеть будут, отполированные прикосновениями). И человек может так верить в правильность этакого неба, что не имеет никакого желания взглянуть на небо настоящее. Даже жалеет тех, кто с другим небом живёт, не таким надёжным и солидным, где и до звёзд не дотронешься.

Мы, взрослые, понимаем, что тут ещё важен вопрос идеологической обработки — слишком уж часто подземщик ссылается на газеты. И некоторые дети, особенно развитые, тоже не пропустят это мимо своего внимания. Но здесь начинается уже другая сторона проблемы. Главное — показать ребёнку возможность различий в восприятии даже самых очевидных, казалось бы, вещей. Показать, что когда ты в чём-то уверен сам, кто-то может видеть мир совсем иначе.

В гостях у подземщика

Гулял мальчик по имени Бобка в сквере недалеко от дома. Сквер был большой, но Бобка знал в нём каждый уголок: больше гулять-то негде было. На этот раз он отправился в одно место, известное не каждому: там, за деревьями, рабочие копали яму, чтобы проложить трубы. В воскресенье рабочих не было, а значит можно в эту яму слазить.

Подошёл Бобка к яме, смотрит: рядом с ней четыре колеса из земли торчат. Сначала Бобка подумал, что это, как обычно, старые покрышки вкопали, чтобы малыши по ним лазали. Да только кто же будет рядом с такой ямищей развлечение для малышей устраивать? А самое главное — колёса ведь крутятся!

Смотрит Бобка, не понимает, в чём дело. Вдруг из ямы голос доносится, на помощь зовёт. Спрыгнул Бобка в яму, а там земля со стенки осыпалась и стало видно человека, который сидит в автомобиле, как ни в чём не бывало. Только автомобиль тот в земле и вверх колёсами (они как раз из земли и торчат). И человек сидит вниз головой, хотя и не падает: ремнями привязан.

Заметил шофёр Бобку, приоткрыл окно и говорит:

— Помоги, паренёк, пожалуйста. Ехал, ехал, а тут яма. Затормозил слишком резко, вот колёса в воздух и провалились. Засыпь их землёй, а?..

Бобка был очень отзывчивым парнем. Выбрался из ямы, нашёл дощечку подходящую и навалил на колёса целую кучу свежевыкопанной земли, которой тут много было.

Спустился к подземщику, кивает:

— Можно ехать!

Обрадовался подземщик и начал предлагать Бобке:

— Хочешь, покатаю немного? Подземье наше покажу. Потом обратно привезу.

Знал Бобка, что нельзя к незнакомым в машину садиться, а то увезут невесть куда, высадят там, добирайся потом обратно, как хочешь. Но это же обычное правило, а тут всё вверх ногами. Да и когда ещё такой случай будет?!

Короче говоря, раз Бобка — и в машину. Ремни застегнул, чтобы вниз головой удерживаться, и поехали.

Правда, долго ему вниз головой ехать не пришлось. В Подземье ведь машины и вправо-влево, и вверх-вниз разворачиваются, как хотят. Так что скоро они уже нормально ехали. Автомобиль так устроен был, что перед ним земля разрыхлялась, а сзади снова уплотнялась. Но потом они из земляного окружения выбрались, поехали по пещерам всяким огромным, по коридорам каменным, по улицам подземным. Но дома вдоль улиц всё-таки вверх ногами стояли.

— У нас в Подземье хорошо, — рассказывает водитель. — Непогоды не бывает. Езди куда хочешь: автомобиль у тебя и самолётом одновременно служит. И всё такое твёрдое, надёжное…

— Так ведь у вас неба нет, — говорит Бобка.

— Как это нет? — удивляется подземщик. — У нас небо лучше вашего, я в газете про это читал. Там написано: в сто раз лучше. Сейчас сам увидишь.

Нажал подземщик педаль — и машина помчалась, как бешеная.

— У нас тут самые лучшие условия жизни, — рассказывал по дороге подземщик. — Никаких тебе ветров да туманов. А уж небо наше — обалдеешь!

Остановились они в просторном подземелье, к которому со всех сторон сходились широкие туннели. Пол сверкал и переливался в свете невидимых ламп. Тут и там радужными вспышками сверкали алмазы диковинной величины.

— Видишь? — подземщик присел и погладил небо рукой. — Красота! У нас в газетах пишут, что вы там до своих звёзд даже дотронуться не можете. — Он похлопал рукой по гигантскому алмазу. — Неужели так и живёте, не дотрагиваясь?

— Так и живём, — растерянно подтвердил Бобка. — Только я всё равно обратно хочу.

— Ну да, — кивнул подземщик. — Так у нас в газетах и пишут, что вы там настоящую красоту понять не можете. Ладно, поехали.

Быстро-быстро домчались они обратно. Подземщик аккуратно подрулил к стенке ямы, так что колёса на этот раз в воздух не провалились.

— Может, и вы у нас погостите? — предложил Бобка, выбираясь из машины. — У нас вон солнышко светит.

— Нет уж, спасибо! От солнца очень вредные излучения. Это давно доказано, сам в газете читал. Хорошо, что ты мне помог, колёса засыпал, а то пришлось бы мне самому вылезать, облучаться. Так что спасибо за помощь, а теперь мне пора.

И не успел Бобка сказать «до свидания», как подземщик умчался вглубь, а стенка ямы стала почти такой же ровной, как прежде.

«Сказать кому — не поверят», — подумал Бобка. И решил никому не рассказывать. Но если видел где торчащие из земли колёса, всегда приглядывался: не крутятся ли, не буксуют ли они в нашем мире?

Дорожить своим небом

Чтобы искусственное небо подземщиков не уравнивалось в правах с нашим замечательным небом, под которым мы живём, хорошо бы после этой сказки поиграть во что-нибудь космическое. Хоть в полёт на Луну. Пусть чувствуется разница подземного плоского неба с нашим объёмным, в котором — глубина и тайна.

Недаром философ Иммануил Кант сказал, что только две вещи достойны удивления и восхищения — это звёздное небо над головой и наш внутренний мир (это полезно знать воспитателю, но цитировать детям Канта совершенно необязательно).

Наше дело — помочь детям не просто продекламировать, что настоящее небо лучше фальшивого, а вдуматься, чем же оно лучше. Поговорить о созвездиях, о дальних мирах, о других планетах, которые видятся нам крошечными точками. Что-то порисовать на эту тему, и тогда уже — в параллель — нарисовать упрощённое небо подземного сказочного мира, порадовавшись за Бобку, что он не остался там навсегда.

Возможные вопросы

— А что бы тебе пришло в голову, если бы из-под земли торчали крутящиеся колёса?

— Что опаснее, по твоему, лазить в яму, выкопанную строителями, или садиться в машину по предложению незнакомца?

— Тебе нравится, когда всё вверх ногами?

— Чему больше верил подземщик: себе самому или газетам?

— Как, по-твоему, почему подземщики называли свой алмазный пол — небом, а алмазы — звёздами?

— Интересно, были у подземщиков луна и солнце? Из чего они были сделаны?

— Почему, как ты думаешь, подземщик отказался погостить в наземном мире? Только ли потому, что солнечного облучения боялся?

— Тебе хотелось бы побывать в подземье? Что тебе там было бы интереснее всего?

— Дотрагивался ли хоть один наземный человек до звезды? А до Луны?

— Почему люди верят, что звёзды настоящие, если они до них даже дотронуться не могут?

Сказка 2. Сказка про Неизвестно-что

Мусорные подсказки

Так устроена жизнь, что мы получаем со стороны и мудрые советы, и всякие сомнительные подсказки, порою просто какие-то мусорные. Тот, кто научился уверенно отличать одно от другого, может считаться мудрым человеком. Но ребёнку до этого ещё далеко. Советов и подсказок ему дают множество, постепенно он научится в них разбираться, но сейчас, в начале жизни важно, по крайней мере, знать, что советы и подсказки бывают разными, не всегда ко всем из них надо прислушиваться.

Таким образом, ребёнок начнёт ощущать, что есть граница между доверием и недоверием, которую приходится нащупывать самому, чтобы не попасть под власть сомнительных нашёптываний.

Это относится даже к собственным мыслям, которые возникают вроде бы неизвестно откуда, но зачастую под воздействием разнообразных влияний, среди которых тоже бывают довольно вредные.

Ни в коем случае не будем запугивать малыша возможными тёмными ужасами. Пусть он знает, что назойливое и сомнительное Неизвестно-что всегда можно оторвать от себя и отнести в мусорный бак. Хотя для этого, разумеется, надо быть внимательным и беречь в себе хорошее.

Сказка про Неизвестно-что

В городе М., на улице Б., в доме 5, в квартире 7 жил да был Допель-Попель. Работал он то ли дворником, то ли садовником. Он очень любил вставать рано-рано утром, когда все ещё спали, и наводить чистоту на том участке, за который отвечал. Зимой снег расчистить, весной землю взрыхлить, летом цветы полить, осенью листву сгрести — и многое другое, что полагается делать то ли дворнику, то ли садовнику. Когда остальные люди просыпались и начинали выходить из дома, Допель-Попель с каждым поздоровается, с каждым о жизни поговорит. А потом он ходил в лес, который начинался недалеко от улицы Б., и записывал на магнитофон голоса птиц. Такое у него было увлечение.

Подметал однажды Допель-Попель улицу и вдруг увидел на земле Неизвестно-что. Подобрал он его. Не валяться же Неизвестно-чему там, где Допель-Попель чистоту поддерживает. Подобрал и стал рассматривать. Да только Неизвестно-что — так и есть Неизвестно-что, сколько его ни рассматривай. Собрался уже Допель-Попель бросить его в мусорный бак, а Неизвестно-что и говорит:

— Прилепи меня за правым ухом — я тебе помогать буду.

— Ну что ж. Работы у меня много. От помощи не откажусь, — решил Допель-Попель.

Взял и прилепил Неизвестно-что за правым ухом.

И тут же у него сил прибавилось.

Вжик! Вжик! Всюду подмёл втрое быстрее, чем обычно. Может, не так чисто получилось, как всегда, ну ничего, потом наладится.

Стал Допель-Попель работать куда быстрее. Правда, и уставал гораздо больше. Рано утром подниматься у него уже сил не было, так он больше в сумерках стал работать. Не так хорошо видно, правда, ну да это не так уж и важно. Получше, похуже подметёт — какая разница? Зато быстро. Вжик! Вжик!

В остальное время Допель-Попель сидел дома, чтобы силы зря не тратить, и думал, как это здорово, что он быстрее работать стал. Что теперь он может ещё на одном участке работать и вдвое больше денег получать. Или даже ещё и на третьем, тогда денег втрое больше будет! И придумывал, на что он эти деньги потратит.

Теперь, когда к нему подходили знакомые поговорить, он разговаривал неохотно, чтобы зря не отвлекаться. Тем более что всякий любопытный спрашивал:

— Что это за пиявочка у тебя за ухом?

Надоело это Допелю-Попелю, и завёл он себе плеер с наушниками. Общаться ни с кем не надо, и Неизвестно-что за наушниками незаметно.