Бесплатный фрагмент - Веер сказов: тайный диалог с душой

Предисловие

Приглашаю Вас, дорогие мои читатели, к сакральному диалогу с душой. Через главную героиню сказов, которую зовут Леона, вы погрузитесь в мир, где живет наша душа. В этом мире много тайн и скрытых в лабиринтах подсознания проблем, которые страшно вспомнить, увидеть, принять и проработать.

С помощью сказов, которые собраны здесь — это безопасно. Просто потому, что через сказочных героев, через их путешествия и приключения наша душа находит выход или верные решения.

«Веер сказов: тайный диалог с душой» поможет разобраться с разными аспектами в наших реалиях.

Кому-то трудно поверить в то, что сказками можно изменить свою жизнь и решить наболевшую проблему. В прямом смысле — это невозможно. Возможность такая возникает тогда, когда меняем свои смыслы, свои фильтры восприятия и проявляем свои истинные желания, а не те, что нам навязали, а мы приняли их за свои.

Когда обретаешь себя, когда начинаешь слышать свою душу и беседовать с ней, тогда проблемы уходят и жизнь меняется так, как нам этого хочется.

Главная героиня поможет, я в это уверенна, сделать первые шаги навстречу к своей душе.

Сказкомоделирование, которое является психологическим методом работы с самим собой, экологично выстроит множество сфер в жизни. В чем я не однократно убедилась на собственном опыте и на опыте моих коллег.

Не откладывайте на потом свои диалог с душой, а начинайте прямо сейчас!

Приятного прочтения!

Сказ‒знакомство о том, как обрести себя

Сказ, благодаря которому можно перестать страдать и мучиться от собственной не проявленности и начать новую жизнь в контакте с Истинной собой, вступая в каждый новый день с радостным предвкушением.

Жила-была на свете девушка. И не то чтобы жила, скорее всего, была. Была она внешне симпатична, внутренне радушна и гостеприимна. Всё для гостей и домочадцев делать старалась: угодить, поддержать, помочь, накормить, успокоить.

В ее программе бытия это считалось нормой жизни, но порой становилось ей тяжело. Чувствовала она какой-то себя «не до…». Чего-то не хватало ей, хотя все было хорошо.

За это «не до» она часто себя винила: «что вот тебе не хватает? Ведь все нормально! Ну, подумаешь, выложилась на полную катушку, хорошо ведь людям сделала, они довольны… Ну, подумаешь, спасибо не сказали… а ты ждала? Ждала. А нечего ждать…

Сын не позвонил, не спросил, как ты, да что ты. Думаешь, забыл? Что обидно? Может что-то сделала не так? Рой мыслепчел жужжал в ее голове.

И порой она от них уставала, гнала прочь, корила себя за их назойливое жужжание. Ответов не было, чтобы хоть пару-тройку мыслепчел прихлопнуть. Спустя какое-то время мыслепчелы затихали, и она погружалась в рутинную пучину своих дней.

Была у нашей героини одна интересная особенность. С кем не начинает заводить знакомства или роднится, никто ее по имени не называет. Вот и сейчас, читая эти строки, вы не узнали ее имени. А ведь как сказки начинаются? Правильно! Чаще всего с представления главного героя. Пора это исправлять!

Итак, жила-была девица-красавица по имени Леона. И все было бы как было, да вот только не отражалась она в зеркалах и потому никогда саму себя не видела, и не знала, какая она на самом деле. Только в своих представлениях сложился у нее собственный образ маленького храброго зайца, старающегося всё преодолеть в одиночку и чтобы еще всем удобным быть.

А еще жила она и верила каждому, кто про нее что-то скажет. А ведь говорили разное. Бывало, что и доброе, но в основном не слишком приятное.

Кто говорил, что она как сыр в масле катается, да только не ценит. Кто‒то добавлял, что ничего она и не делает, могла бы больше делать. А иногда уверяли, будто много ошибок она совершает, что потом ей это аукнется. И терзалось сердечко Леоны, горькими слезами умывалось от обид таких, да еще и мыслепчелы жалили ее душу, что аж дышать бывало сложно.

Терпела наша героиня, терпела, да и сбежала в лес, от людей подальше.

— Чего я буду всем мешать, раз я такая — никудышная, неблагодарная, незаботливая, неучтивая и вообще зря на свете живу.

Долго ли, коротко, а забрела девица в самую чащу лесную. Не осталось уж у нее сил дальше брести. Присела она на старое корявое поваленное дерево, да и решила:

— Не пойду больше никуда. Пускай меня лучше дикие звери съедят, чем такой жить среди добрых людей!

Опустила голову на колени, да задремала.

Сколько времени она так просидела — неведомо, да только слышит она сквозь дрему треск веток и шуршание листвы. Подняла Леона голову, глядь, а под огромной сосной кто‒то шевелится. Зажмурилась девица: «Вот, — думает, — и смерть моя пришла. Уж скорей бы…»

Да чует, кто‒то ее за коленку трогает и говорит:

— И-и-и-и, красна девица! Ты чего это удумала?

Леона открыла один глаз, потом другой от удивления сам собой открылся, да и видит: стоит перед ней Старичок‒Лесовичок, ростом маленький, до колена не дотягивает, бородой по земле метет. В одной руке лукошко полное грибов, в другой — зеленый посох, а на голове забавный зеленый с потертостями колпачок набекрень.

— Да чего ж я такого удумала? — молвит девица. — Сказывают люди, что я никудышная, а я старалась, что я неблагодарная, а я вот… — слезы покатись из глаз Леоны и слова, как пробка застряли в горле.

Проглотив то, что мешало говорить, она продолжила:

— Вот я и решила, что не буду добрым людям жизнь портить, под ногами путаться, на глаза им показываться. Им же лучше будет.

— А ты что ж сама‒то себя не видела никогда, что ль? — спрашивает ее Лесовичок.

— Нет, дедушка, не видела. Да и как увидеть‒то, коль в зеркалах я не отражаюсь?

— Ладно, — почесав свой затылок под колпаком, — помогу я твоей беде, — решил Лесной Хозяин. — Вижу я, что сердце у тебя доброе.

И с этими словами прикоснулся Лесовичок зеленым посохом ко лбу девицы и подхватил ее радужный вихрь. То ли на крыльях, то ли на парусах, а полетела Леона в разноцветный колодец. Она летела, ощущая всем телом теплоту световых волн, а иногда и прохладу голубых и синих лент света. Ее обволакивало и подхватывало, погружало с головой и выталкивало наверх. Волны этого удивительного и вместе с тем непонятного вихря.

Она летела‒летела, да на полянку зеленую и упала. Сидит, головой повертела, глазами похлопала, ничего не поняла, да и спрашивает:

— И где это я оказалась? И что делать ‒то дальше? И как я назад вернусь?

— Отыщи себя…, Истинную, тогда и путь назад найдешь! — услыхала она голос Старичка‒Лесовичка.

Поднялась девица на ноги да и пошла. Идет и видит болото перед ней, так и чавкает, норовит в глубину утащить. А на той стороне — терем красоты невиданной.

Да только как до него добраться, коли ведет через трясину тропка узкая, камнем выложенная. Да и камни те едва ли на треть на местах лежат.

Посмотрела Леона кругом, видит — лежит у самого края топи кучка камней, будто нарочно для тропки собранная. Да вот беда, все они разной формы.

— Гляди, девица, внимательно! Коль не на то место камень положишь, тут и утопнешь! — прозвучал голос Старичка.

Повздыхала Леона, набрала камней полный подол, да и вступила на тропинку ненадежную. Взяла один камень, чтобы первый провал закрыть — большеват оказался, взяла другой — маловат.

Леона была девушкой аккуратной, старательной, спустя рукава работу делать не приученная. И решила, что тропинка словно пазл, который необходимо собрать, каждую детальку точь-в-точь подогнать. И так играючи, стала выстраивать тропинку. Камень за камнем продвигалась она вперед, и чем дальше продвигалась, тем легче и лучше у нее это получалось. Камней становилось все меньше. Ей даже понравилось. Понравилось лицезреть результат своей работы, ведь она была творческой натурой и во всем могла видеть прекрасное. Даже тропинка в топком и грязном болоте выглядела чудесно.

Оказавшись на другой стороне болота, оглянулась девица назад, да так и замерла… Ее тропинка оказалась ровной и гладкой, а болото и вовсе исчезло, превратившись в цветущий ромашковый луг. Леона от радости аж в ладоши захлопала, уж так красиво всё получилось.

Несколько мгновений полюбовавшись чудесами, подняла она глаза, а терем прекрасный совсем рядом. Толкнула она створки дверей, вошла, да и видит: стены расписные, диваны резные, свечи, с танцующими веселыми огоньками, лестница с перилами узорными, работы искусного мастера, широкие ступени покрыты богатым бордового цвета ковром, чинно приглашающего подняться вверх.

— Ну и красота! — выдохнула Леона. — Я такого великолепия отродясь не видывала. Кто же здесь живет?

— Это ты позже узнаешь! Чтобы в этих хоромах жить, надобно и вид иметь соответствующий. Иди, переоденься, да смотри, с выбором не промахнись! — вновь проговорил Хозяин Лесной. — Только знай, что надо тебе наряд на глаз подобрать. Коли большой выберешь, али маленький, слишком дорогой, али слишком дешевый, так и будешь тут всю жизнь бродить, на свет не выйдешь!

Девица ступила на широкие ступени лестницы. По мягкому ковру она неслышно поднялась на второй этаж и вошла в гардеробную — а там…

От увиденного многообразия и великолепия нарядов у Леоны закружилась голова.

Выбор!!!

Выбор — это всегда для нее было испытанием. Как выбрать, когда один наряд лучше другого. Когда выбрать нужно что‒то одно, а не несколько. Когда нужно, чтобы в пору был и не дешев, и не дорог.

— Конечно, голова от такого кругом у любого пойдет, — размышляла про себя Леона.

Стала она промеж рядов бродить, наряд себе выбирать. Вот взяла она яркое сверкающее платье для королевского бала, приложила к себе, покружилась. Красиво, но не очень удобно. Костюм со шляпкой в придачу. Элегантно, шикарно, дорого.

— Шляпки — это не про меня, — подумала Леона и отложила. — Да уж, так я буду долго выбирать, и есть большой риск, что сил‒то и не хватит, — подумала Леона и снова двинулась между рядов чарующих нарядов.

Она протянула ладони к нарядам, и ее пальцы касались каждого из них, словно на кончиках пальцев были глаза, которым она доверилась и которые помогут ей сделать верный выбор.

Так и случилось. Прикоснувшись к очередному наряду, ее пальцы ощутили нежное и родное тепло, уют и безмятежность. Платье оказалось действительно прелестным, нежным и красивым. Примерила Леона это платье, и оно село на нее, будто влитое. Цвет наряда был самым идеальным и подходил к ее глазам и цвету кожи. Силуэт платья выгодно подчеркивал все прелести ее фигуры, а недочеты элегантно скрывал. Но самое главное, что в этом наряде Леона стала ощущать себя целостной, яркой и самостной девушкой. Это такое платье, которое снимать не хочется. Вот так она себя чувствовала в этот момент. Выбор, тот нелегкий выбор она сделала, и помог ей в этом внутренний взор, что таился, как оказалось, на кончиках ее пальцев.

Вышла девица из гардеробной, а перед ней сокровищница. Лежат в ней каменья драгоценные, со всех концов света собранные, злато‒серебро, жемчуга да малахиты разные — все сверкают и переливаются.

— Выбери себе семь камней али металлов, да смотри, не прогадай. Коли правильный выбор сделаешь — станешь Царицей этого царства. А нет, так и будешь тут всю жизнь бродить! — прозвучал голос Старичка‒Лесовичка.

Да только героиня наша уже ученая была, смело закрыла глаза, да сердцу доверилась.

И выбрала она: голубой топаз, чтобы небо над ее жизнью было голубым‒голубым, чтобы черные тучи неудач, дрязг и плохих мыслей обходили ее стороной. Медовый янтарь, который будет привлекать и забирать в свои недра назойливых мыслепчел, чтобы не мешали, не сбивали ее с жизненного пути. Радужный лунный камень, чтобы быть всегда на одной волне со своей интуицией, чтобы доверять себе, верить в себя и во все благое, что обязательно будет происходить в ее мире. Изумруд. Как же без него! Его зеленый глубокий цвет для Леоны всегда был колыбелью спокойствия и уверенности. Для этого она его и выбрала. Яркий солнечный цитрин, чтобы сиять, звучать и согревать — это то, что ей очень понадобится в дальнейшем. Черную жемчужину она выбрала для того, чтобы заключать в ней темные низкие энергии, которые вдруг придут к ней. Это своего рода ловушка для них. Это очень важно. Золотая нить надежная и крепкая, чтобы нанизать эти каменья и связать их воедино. Такое ожерелье будет главным украшением ее нового облика.

Когда выбор был сделан, открыла она глаза и удивилась. Стоит она посреди палат белокаменных, кругом зеркала в простенках между широкими резными окнами. Свет, проникая в хоромы, словно софит подсвечивает девицу, а она наконец‒то увидела свое отражение в зеркалах.

Ах, какой она оказалась красавицей! Ее наряд, ее украшения из каменьев на золотой нити так преобразили Леону, что она, сама того не осознавая, полюбила себя.

Ее отражения приветствовали и улыбались теплой нежной улыбкой, а глаза светились счастьем. Внутренний свет ощутила Леона даже кончиками своих пальцев не только на руках, но и на ногах. И это было прекрасно!

— Вот и увидала ты себя Истинную, — молвит ей высокий статный красавец голосом Лесного Хозяина. — И теперь выбор за тобой, можешь тут остаться, Царицей быть, править лесным царством, быть хозяйкой в тереме, все наряды да сокровища будут твоими. А можешь обратно в мир вернуться.

Подумала Леона, подумала, да и говорит:

— Я теперь саму себя знаю. Нипочем молве людской про себя больше не поверю. Дома зеркала развешу, чтобы видеть себя. Себя слушать буду. Меня в моем мире ждут хорошие, добрые дела, радостная работа, детвора, родители. Так что я, пожалуй, обратно…

На том и порешили. Взмахнул добрый молодец рукой, да и оказалась Леона у того самого старого дерева. Только не повалено оно теперь было, а росло и зеленело, как будто всегда так и было. Леона и не сразу это поняла, если бы не старая сосна, из‒за которой Старичок‒Лесовичок появился, ни за чтобы не догадалась. Обняла Леона ожившее дерево, поцеловала его кору узорную да и пошла восвояси. А деревцо прошуршало листьями в ответ, будто старый друг до свидания сказал.

И с тех пор Леона жила в гармонии, прежде всего с собой. Стала она замечать, что когда она ценит себя, ее ценят и окружающие. Идеи, словно желтый солнечный цитрин, зажигались в ее голове и воплощались в жизни под защитой голубого небесного топаза.

Мыслепчелам не понравилась утопать в медовом янтаре, потому они решили убраться куда подальше и больше не возвращаться.

Лунный камень теперь для нее опора в верных решениях, которые улучшают ее благосостояние.

Глубокий зеленый изумруд приносит мудрость решений и уверенность в том, что всё будет замечательно в судьбе, которую теперь Леона действительно живет!

И в завершении хочу заметить одну важную особенность: теперь к ней обращаются только по имени.

Вот и сказу конец. Кто прочел, тот молодец!

Сказка о том, как Леона вреднюг во внутреннем королевстве перевоспитала

Сказ, благодаря которому можно перестать поддаваться на уловки внутренних вреднюг и начать новую жизнь, основанную на уверенности в собственной ценности, вступая в каждый новый день с ощущением «Я могу!» и «Я достойна!».

— Боже мой! Снова… Снова обвинения и оскорбления! — внутренний голос Леоны кричал и, казалось, уже охрип от этих криков.

Но это лишь казалось. Череда событий, которые происходили с ней последнее время, словно черная, вонючая, липкая жижа, затягивала ее все больше и больше. Леона пыталась отмыться от вязкой грязи унижений, от хлестких, словно бравая плеть, оскорблений. Ее душа отыскивала лучики добра и любви там, где‒то в глубине себя, но этого было мало. Теперь она не видела своего будущего. Жила, словно шла по холодному, темному и узкому тоннелю, который не имел конца и края.

Так и сегодня, шла Леона по узкому тротуару заснеженного города. Снег поскрипывал под ногами, тусклый свет фонарей лениво подсвечивал ей путь.

Она шла по каким‒то своим делам, которые нужно было сделать, но делались они на автомате, просто потому, что это дела. Ее сердце и душу покрывала тонкая корка льда, но она всем своим видом показывала, что все хорошо. Улыбалась людям, с которыми встречалась, была приветлива к продавцам в магазине, в который заходила по обыкновению.

В кармане пискнул телефон, оповещая об очередном сообщении. Добрых вестей Леона не ждала последнее время и потому не сразу его прочла.

Придя домой, она все же открыла сообщение, которое оповещало:

«Встречай. Завтра. В 00:00 ч на Московском. Буду проездом».

— Ох, как не вовремя, — посетовала Леона. — Как мне сейчас не хочется никаких гостей…

Хотя это сообщение ее порадовало, ведь это действительно хорошая новость за последнее время, потому что приезжала ее старинная подруга, с которой они не виделись несколько лет.

В назначенное время Леона была на перроне. Переминаясь с ноги на ногу, приплясывали встречающие, танцуя согревающий танец. Поезд неспешно причалил и выпустил свое усталое шипение. Вагоны открыли двери и народ, довольный и счастливый, высыпался на перрон. Кто‒то обнимался и радовался встрече, кто‒то, схватив свою поклажу, стремглав спешил прочь. Суета медленно растворялась.

Она даже не спросила какой вагон. «Вот дуреха!» — ругала саму себя Леона. И потому вглядывалась в каждого пассажира, боясь пропустить свою старинную подругу.

— Аля! Аля! — замахала рукой Леона.

После теплых объятий подруги пошли по пустеющему перрону. Чемодан бежал следом, подпрыгивая и переминаясь с колесика на колесико.

Ночной город не спал. Сновали туда‒сюда машины, шли компании людей. Закадычные подруги неспешно прогуливались по тротуару, ведь у них было всего несколько часов, чтобы поговорить. К утру Аля уезжала.

Теплый свет большой витрины очередной кафешки привлек их внимание.

— Надо же, работает! Давай зайдем? — предложила Аля.

— Давай, выбор у нас‒то в это час не велик, — улыбнулась Леона.

В уютном кафе посетителей не было, даже сонный официант приободрился, услышав колокольчик открывающейся двери. Он бодро подбежал к подругам и учтиво предложил самый лучший столик.

— Желаете что‒то сразу или подойти к вам чуть позже? — учтиво произнес дежурную фразу официант.

— А давайте сразу! — скомандовала Аля. — Два бокала шампанского и фрукты.

Официант удалился за заказом.

— Ну, как ты? — начала Аля.

— Я — нормально, — ответила по обыкновению Леона и опустила глаза. — Лучше ты про себя расскажи…

— Ну уж нет. Про меня мы потом. Я что, зря ехала, — улыбнулась Аля. — Я же вижу…

— Ой, Аля, — перебила ее подруга, — я так устала от этого, что и говорить не охота. Я, видимо, совсем с катушек съехала…

Повествование перебил официант, ставя на столик два бокала игристого и яркую тарелку с фруктами, от которой веяло чудесным летним ароматом.

Любопытные пузырьки поднимались по стенкам элегантного бокала на высокой тончайшей ножке и были готовы к тому, что сейчас начнет свой рассказ Леона.

Звон бокалов вызвал у подруг теплые улыбки. Короткий тост: «За встречу!» окончил ритуал. Сделав пару глотков игристого, Леона начала свой рассказ:

— Знаешь, Аля, вот жила я столько лет в розовых очках, но стоило лишь произнести пару слов правды, так всё пошло в тартарары. Мой дом, моя семья оказалась вовсе не крепостью, а банальным карточным домиком. Всё, что я многие годы делала, укрепляла, строила — всё оказалось не нужным и неоцененным. Может я и в правду слишком о себе возомнила, корону нацепила, не вижу чего‒то, что‒то не понимаю. Глупая, мелкая серая мышь… всем мешающая, лишняя… — слова и застревали, и лились одновременно.

Аля слушала свою подругу, искренним взором смотрела в ее душу, и видно было, что она ее понимает, принимает все истории, что рассказывала она. Время нещадно отсчитывало минуты. Игристое незаметно таяло в бокале. На душе Леоны становилось теплее. За окном медленно за вальсировал снег.

Попросив счет и оставив щедрые чаевые, подруги покинули уютное кафе и отправились обратно. Вот и заветный перрон, тот самый вагон, номер которого был написан на билете. Последние минуты встречи старинных подруг и снова, на долгое время их пути пойдут в разные стороны.

— Леона, дорогая, знай, я с тобой, — начала говорить Аля, — а это тебе на память, — протянув подруге маленькую неприметную коробочку, сказала она.

— Что это?

— Просто подарок! Дома посмотришь! Я знаю, что тебе такие штучки нравятся! — улыбнулась Аля. — Ну что, пока, подруга!

— Пока, моя дорогая, спасибо за всё!

Девчонки обнялись. Аля запрыгнула в свой вагон. Поезд медленно отъезжал от перрона. Леона осталась одна, с грустью и теплотой обнимая подарок мягкими рукавичками.

— Какая неожиданная и вместе с тем чудесная встреча! — подумала Леона, и в ней зародились странные ощущения, но что конкретно, она не могла понять.

Она села в такси и отправилась домой. Скоро утро. Спать совсем не хотелось. В легкой задумчивости Леона смотрела в окно. Мило мелькали городские пейзажи, рекламные щиты и желтоглазые светофоры.

Внимание Леоны привлек огромный билборд, на белом фоне которого черными большими буквами красовалась надпись:

«Мир открывает двери перед тем, кто знает, куда идет!»

— Ха! да куда теперь идти‒то, — пронеслось у Леоны злобным хихиканьем в голове.

— Дверями можно только в лоб заехать или уткнуться в них лбом, а еще о дверь можно свой деревянный лоб расшибить, — ёрничала другая мысль.

— Мир, Вселенная, … что там еще… бла‒бла‒бла… ничего он не открывает. Напридумывают тут всякого умники, — мерзко скрипела еще одна.

Вдруг Леона осознала, что она находится вовсе не в такси, а в карете. Четверка запряженных лошадей скачет по лесной дороге.

— Что происходит? Как я тут оказалась? — только и успела подумать Леона, как карета вдруг остановилась, дверь распахнулась, и лакей, протянув ей руку, предложил сойти.

Оглянувшись вокруг, Леона увидела роскошный дворец, на пороге которого стояли царственные особы, а перед ними на широком поводке сидела трехголовая собака. Увидев Леону, собака ощетинилась, и каждая голова издала угрожающее рычание.

— Добро пожаловать, милочка! — проскрипела дама высокого роста, и этот голос Леона сразу узнала, именно так звучали последние мысли в ее голове.

Дама, одетая в царственное платье, смотрела на Леону свысока.

— Позволь представиться! — произнесла вторая, чуть пониже ростом, с ехидной улыбкой. — Я мадмуазель Винзу, — указав рукой на соседку в царственном платье, она произнесла: — Ее Величество Царевна Обесценяна, а это наш верный пес Страх. Каждая его голова верно стережет тебя, и ты никуда теперь отсюда не денешься.

— Я что же ваша пленница? — удивилась Леона.

— Ишь, какая догадливая, — произнесла Царевна.

— Но этого не может быть! Что за бред! — запротестовала Леона, а про себя подумала: Я точно с катушек съехала.

— Да ты заходи, — сказала Винзу.

— Благодарю вас за приглашение, но я… как‒нибудь в другой раз. Я, пожалуй, домой пойду, если вы не против, — вежливо постаралась отвертеться Леона.

Но песьи головы злобно оскалились и уже были готовы напасть на Леону.

— Думаю, тебе не стоит отказываться от нашего приглашения, пока мы не заставили тебя…

— Плохо дело, — подумала Леона и нехотя, но все же последовала за дамами.

Она оказалась в просторном холле, из которого вели три двери. Дверь, что стояла правее всех, дубовая с резьбой. Дверь, что левее — медная, с кованным орнаментом, а по центру — серебряная, инкрустированная самоцветами.

— Ну, найдешь выход — будешь свободна, не найдешь — останешься здесь навсегда! — злобно провозгласили Винзу и Царевна Обесценяна, а трехголовый пес рыкнул в унисон всеми тремя головами.

— Хорошо, — подумала Леона, — не время унывать. Как там было?.. — Она вспомнила надпись на билборде: «Мир открывает двери перед тем, кто знает, куда идет!» — и с этими словами открыла дубовую дверь.

Шагнув за порог, Леона захлопала глазами от удивления. Огромная библиотека — вот где хранятся все ответы на вопросы. Храм знаний и мудрости.

— Здесь я точно найду ответы на свои вопросы. Мудрость подскажет, где выход! — подумала Леона и бросилась читать. Она погружалась в одну книгу с интересом и на одном дыхании прочла другую, третью, еще и еще… А потом поняла: ей никогда не освоить всего этого и знать все на свете не под силу, как бы она этого не хотела. С грустью она покинула комнату.

А троица насмехается и уж особенно лает, словно смеется центральная голова собаки, которую звали Страх Некомпетентности.

— Ха! Собралась стать умной! — язвила Обесценяна.

— Ага! — поддерживала ее мадмуазель Винзу. — Вот умора! Всезнайкой себя возомнила! — хохоча и поглаживая главную голову псины, продолжала она.

Леона готова была провалиться сквозь землю, чтобы не слышать и не признавать то, что говорили дамы, потому что ей казалось, что они были правы.

За железной дверь Леона оказалась на высоком помосте. Вокруг огромная‒преогромная толпа. Кто‒то выкрикивает в ее сторону и показывает пальцами. «Самозванка! Она ничего не знает! Предательница! Обманщица! Позорище! Аферистка! Тупая! Ей нельзя доверять! Выгнать ее! Казнить!» Лица орущих людей были красными от злости и ярости.

Все обвинения, летящие в сторону несчастной Леоны, словно камни больно били в самое сердце и душу. Боль ощущало и ее тело. Ей хотелось сбежать, скрыться где‒то на краю землю, а лучше совсем на другой планете или в другой вселенной. Но эта реальность не отпускала, сковав своими цепкими лапами, демонстрируя: «Слушай и смотри! Народ всегда прав!»

Еле‒еле Леона пробралась сквозь толпу позора и вырвалась из этого места.

Оказавшись за третьей серебряной дверью, ее встретил веселый танцующий человек. Убранство помещения было похоже на бальную залу. Веселый танцор одет в странный черно‒белый костюм. Белая половина костюма казалось женской, черная — мужской.

Он схватил Леону за руку и увлек в круговорот своего танца. И странное дело, одна половина костюма, та, что черная, нашептывает на ухо: самый страшный страх — это успех! Девушкам не пристойно его иметь. Это тяжелое испытание, за успех придется и отвечать, и платить дорогую цену. А когда ведущую роль в танце брала белая половина, то та начинала петь про неудачу. Самое страшное на всем белом свете — это неудача, фиаско, что тогда жизнь прожита зря и все дальнейшие действия не имеют никакого смысла.

Леона ощутила, что она, словно воздушный шарик наполняется воздухом противоречий, негодований и отчаяния. Еще немного и она просто лопнет и разлетится на мелкие рваные кусочки. Продолжать этот танец она не могла. Приложив усилия, она вырвалась из рук ужасного танцора и выбежала на пьедестал, который стоял в глубине зала. В это момент вспыхнули софиты. Вокруг восторженная толпа рукоплещет, бросает цветы, выкрикивает радостное: «Браво! Бис! Здорово! Класс!»

Но тут подскочила трехголовая псина и вцепилась в подол Леониной юбки зубами. Прямо все три челюсти, как по команде, стали стягивать ее вниз.

Мадмуазель Винзу, мерзко визжа от ярости, стала обвинять и стыдить Леону, что она не имеет право быть на пьедестале, что всё это не для нее и не про нее, что она глупая, слабая и ни на что не годная.

От этих колкостей и хлестких слов у Леоны закружилась голова. То ли вихрь, то ли обморок, то ли незаметная смена декораций, как в кино… Но Леона вмиг оказалась в зале суда, на скамье подсудимых.

На возвышении за огромным столом восседали судьи. Слева стоял Прокурор, на черной бархатной мантии которого красовалась вышивка «Внутренний критик».

Прокурор встал, нарочито откашлялся и развернул какой‒то свиток. Леона вынуждена была привстать со своей скамьи, чтобы увидеть, какой длины был этот документ. И оказалось, что он ниспадал до самого пола.

Прокурор стал зачитывать свой бесконечный документ:

— Подсудимая госпожа Леона обвиняется в том, что она была плохой женой: не внимательной, не заботливой, не обходительной, не послушной, не благодарной, не ублажающей, не уважающей, не любящей, не прекословящей, не помогающей, не защищающей.

В том, что она была плохой матерью: не заботливой, непонимающей, не угождающей, невкусно готовящей, не всё покупающей, не делающей уроки и прочие не…

В том, что она прожигала свою жизнь сидя на диване, смотря сериалы, увлекалась бесполезными рукоделиями.

В том, что она не следила за своим здоровьем, не развивалась, не училась, не работала.

От звучащих обвинений Леона чувствовала себя полнейшим ничтожеством. Но тут обвинительную речь прервал господин в черном деловом костюме и в красном галстуке.

— Протестую, Ваша Честь! — с серьезным видом встал Адвокат. — Все эти обвинения без основательны!

Моя подзащитная работала, а когда пришло время заботы о детях, ушла с работы, выбрав свою семью вместо карьеры. Она самоотверженно посвящала свое время воспитанию детей, помогала в работе мужу, приобретала нужные знания, чтобы помогать ему. Она совмещала в себе много разных профессий: учителя, няни, прачки, повара, психолога, дворника, бухгалтера, юриста. Она отлично справлялась с множеством ролей: жена, мама, дочь, подруга…

Сквозь фон звучащих слов Леона окинула взглядом зал суда. Она видела каких‒то людей, мерзко ухмыляющуюся неразлучную троицу. Стены, стулья, столы — словно крутились в карусели.

«Подруга!»

Машинально Леона отправила руку в карман и достала подарок, который ей вручила в последние минуты встречи Аля. Коробочка дребезжала, казалось, что‒то или кто‒то хочет оттуда выбраться. Леона открыла крышку и увидела маленькую хорошенькую девочку в красивом платьице и с бантов в волосах.

— Фух. — с облегчением вздохнула девочка. — Ну, наконец‒то! Леона, они не настоящие! Они просто колода карт!

Леона сразу узнала эту маленькую девочку, ведь это была ее любимая героиня, Алиса из Страны Чудес! Ах, подруга! Ах да, Аля!

Леона вскочила со скамьи, громко и восторженно произнесла те самые слова:

— Вы — не настоящие! Вы — просто колода карт!

Зал суда исчез. Вместе с ним исчезли судьи, прокурор, адвокат и неразлучная троица.

Леона в одночасье оказалась под раскидистым дубом. Она сидела на мягкой зеленой траве, слышала заливистые трели птиц. Белые облака безмятежно плыли куда-то. Было так спокойно, тепло и уютно.

Тишина!

То, что хотела Леона последнее время больше всего. Тишина, которая была внутри: в душе, в голове, в сердце. Тишина и спокойствие, словно пауза, чтобы оглядеться, посмотреть на себя и дальше двинуться в путь по своей широкой и яркой дороге, открывая новые двери.

— Ой, а где это я? — заволновалась Леона.

— Ты в Долине Достижений. — отозвался голос.

Все это время рядом с ней сидела Алиса. Она немного подросла, и на вид ей можно было дать лет десять. Милая улыбающаяся девочка казалась уверенной и знающей это место, словно она тут часто бывала.

— И что же тут нужно достигать? — окинув взглядом зеленые просторы, спросила Леона.

— Вот ты, Леона неугомонная, — хихикнула Алиса. — В этой долине нужно любоваться своими достижениями, видеть их и радоваться, гордиться ими. Понимаешь?

— Понимаю, — оглядевшись вокруг, Леона кроме красоты природы так ничего и не увидела.

— На, смотри! — Алиса протянула Леоне футляр, в бархате которого нежились Очки Реальной Значимости.

Тонкая золотая оправа нежно обрамляла прозрачные стекла. Леона аккуратно надела очки, и весь природный ландшафт стал меняться на картинки из прошлого, где Леона была успешна, полезна, значима, уважаема и ценна. Всё, что считала Леона само собой разумеющимся, на самом деле изменило кому-то жизнь в лучшую сторону. А ее вклад в семью, ее ценности, традиции и наследие — всё это укрепило и будет укреплять семью и в целом Род на многие поколения вперед. Сколько выросло замечательных людей из тех малышей, которых она учила. Созидание — тот труд, который незаметен, но настолько важен и нужен миру. Он меняет пространство и настроение. Материнство — искусство, которое постижимо только женщиной. Вклад в судьбу самых родных и близких человечков — своих детей, а потом и в их детей. И так дальше из поколения в поколение.

Множество достижений предстало перед глазами Леоны… И это всё она…

— Да, и это всё ты! — словно прочитала мысли, подтвердила Алиса. — Ты много сделала и много достигла. Твоя стойкость и вера, преданность и творчество, теплота и любовь помогли многим людям, которые так или иначе приходили к тебе, кто надолго, а кто и кратковременно.

Леона посмотрела наверх. Ее внимание привлекло необычное облако. Оно становилось всё больше, спускаясь вниз. Коснувшись земли, белый облачный туман расступился, и изумленному взору Леоны предстала удивительной красоты девушка в струящемся белом платье.

— Здравствуй, Леона! — поприветствовала она. — А я к тебе с подарком и с добрым советом! Я — твой проводник, твой помощник, но без тебя я не в силах тебе помочь. Если ты только попросишь, я сразу тебе дам подсказку. А это тебе подарок — Весы Справедливости, чтобы могла ощущать важность и истинную ценность всего, что делаешь.

— Благодарю тебя от всего сердца! — внутренняя радость, даже ликование щекотало душу Леоны. Таких чувств она давно не испытывала.

Помощница обняла Леону и отправилась обратно. Облако удалялось от земли в свою стихию и вскорости присоединилась в своим собратьям, словно никуда и не покидало это место.

— Леона, а Леона! А с этими что будешь делать? — спросила Алиса, увидевшая, что за стволом дуба прячутся царевна Обесценяна, мадмуазель Винзу и трехголовый пес.

— С этими? — призадумалась Леона.

— Ой-ой-ой! С нами не надо ничего делать! — взмолилась троица. — Мы больше так не будем! — вопили они.

— Ну что за детский сад, — улыбнулась Леона. — Вроде бы взрослые?

— А может, их и вправду отправить в детский сад? Там их дети перевоспитают, — засмеялась Алиса.

— Может быть, — улыбнулась Леона. — Я бы отправила их в школу, чтобы прошли уроки жизни и изменили себя.

— Только собак там не учат! Что с ним делать?

— О! А этого дружка я себе оставлю и кличку ему другую дам. Точнее, три клички! Первого назову Страж от дурных мыслей, второго — Сторож от чужих черных помыслов, ну а третьего — Охранник моей спокойствия.

И как только Леона произнесла эти три клички, словно по волшебству трехголовый пес превратился в трех очаровательных собак породы королевский пудель. Они грациозно и радостно бегали по поляне и наслаждались свободой.

Удивившись такому преображению и не желая учиться в школе, Обесценяна и Винзу упали на колени и давай умолять поменять им имена, видя, как преобразился их вечно ворчливый пес.

— Ну что ж, дайте-ка я подумаю, — согласилась Леона и подмигнула Алисе. — Ну, во-первых, откидываем звание царевна, и тогда ты станешь носить имя … — немного подумав, — Благоценяна. Как тебе?

— Мне нравится! — радостно ответила Обесценяна.

В тот же миг королевское платье царевны превратилось в простое элегантное платье, которое, надо заметить, ей больше было к лицу. И это немудрено, ведь и выражение лица вмиг преобразилось. Теперь это была симпатичная, с открытыми добрыми глазами девушка.

У Винзу от увиденного преображения аж слюнки потекли.

Леона посмотрела на нее и сказала:

— Как тебе такое имя — Одобряна?

— Одобряна, — смаковала новое имя мадмуазель Винзу, — Одобряна… Красиво!

— Да будет так! — провозгласила Леона.

То удивительное приключение Леона будет помнить всегда. То ли это был сон, то ли на самом деле — не важно!

Важно, что с тех пор жизнь ее кардинально изменилась. Она живет в своей квартире, которую очень любит. По выходным к ней приходят дети со своими семьями, и они радостно болтают, делясь своими новостями, пьют чай, играют в разные игры.

В семье царит доброта, любовь и радость. На работе у Леоны все было прекрасно. Сотрудники ее ценили, она была внимательна к ним. Место, которым она руководила, процветало и крепло день ото дня. Все невзгоды, люди с плохими мыслями и желаниями обходили Леону стороной, ведь ее бдительно охраняют три королевских пуделя. Одобряла и Благоценяна стали ее верными спутницами, помогающими наладить все сферы жизни. Ее помощница с облака стала мудрой советчицей и когда нужна была подсказка Леона всегда обращалась к ней.

Жизнь Леоны теперь полноценная, а слова на том самом белом билборде стали ее девизом жизни. Потому что Мир открывает двери перед ней. Ведь она знает, куда идет!

Сказ о том, как Леона силу свою приняла да хозяйкой жизни своей стала

Сказ, который, разворачиваясь в жизни, поможет найти источник истинного благополучия и счастья, что наполнит новым смыслом каждый новый день, и позволит осознать свой масштаб, свою важность и ценность для самой себя, близких и мира!

Историю, которую я сейчас вам поведаю, случилась с нашей героиней совершенно недавно. Это теперь она радостна, полная сил и богата. А были времена, когда она совершенно не понимала, в чем ее дар в жизни и какая в ней от Творца заключена сила.

Но обо всем по порядку…

Жила‒была девица‒красавица Леона. Да‒да, наша старая знакомая, вы не ошиблись.

Так вот, утром, как, впрочем, каждое утро и происходило, прогуливалась Леона по берегу пруда, что располагался огромной фасолиной возле ее высокого дома.

Кувшинки зелеными островками покрывали водную гладь, создавая тень для подводных обитателей. Желтые бутоны красуются средь этих островков, точно яркие звезды. Нырки заныривают в поисках вкусностей. Только и видать: то белый клювик, то черный хвостик мелькают над водой. Чинно покрякивают городские утки. Чайки, что прилетали к ним в гости, периодически возмущенно на них покрикивают. Впрочем, на пруду с утра пораньше жизнь, как говорится, кипела.

Вот за этой кипучей гармоничной жизнью и любила наблюдать Леона. Мысли текли в голове Леоны, словно спокойная размеренная река, то о делах насущных, то о планах грядущих, то воспоминания нахлынут…

Вспомнилось Леоне, как однажды, бабушка сказала:

— У тебя есть дар!

А какой дар, в чем он заключается, Леона так и не смогла вспомнить, хотя бабушка точно говорила, но эта сцена из прошлого была словно покрыта вуалью. Картина того события была нечеткой, и тот диалог был как бы смазан.

И тут Леона подумала:

— Вот интересно, какой стала бы моя жизнь, если бы у меня был ответ на этот вопрос? Наверное, я бы могла многое дать миру, помочь близким и окружающим. Может быть, я была бы знаменитым преподавателем, а может, и знаменитым художником.

Мечты унесли Леону куда‒то за облака. Но, встрепенувшись от мира грез, Леона решила вернуться домой, чтобы отправиться по своим делам, впрочем, как обычно.

Шли дни своим чередом. И вот однажды, заглянув в почтовый ящик, Леона увидела письмо. Оно лежало там уже давно и совсем отчаялось попасть в руки к адресату. Сами понимаете, в век цифровых технологий обычные почтовые ящики покрываются пылью. Все больше люди получают письма по электронке. Так и Леона редко навещала свой почтовый ящик, но все же навещала.

Письмо извещало о том, что Леона стала наследницей дома в деревне Калачёвка, принадлежавший Гиреевой Агриппине Эсидоровне.

— Кто это? — подумала Леона.

А письмо продолжило повествовать: «…вы являетесь единственной наследницей троюродной сестры вашей бабушки, Ничковой Ликеньи Семеновны. Просим вас явиться для вступления в наследство». Подпись нотариуса заканчивало письмо.

— Вот это неожиданность! — удивилась Леона. — И где же находится эта деревня?

Она впервые слышала и о троюродной сестре бабушки, и о такой деревне тоже.

На следующий день Леона села в машину, настроила навигатор и отправилась в путь. Радиоволна поднимала настроение музыкальными хитами, Леона подпевала им, что сокращало расстояние, а бдительный навигатор следил, чтобы Леона не сбилась с пути. Уже к вечеру ее встречал дорожный знак, указывающий, что до д. Калачевка осталось 4 километра вправо от центральной трассы.

Проселочная дорога привела Леону в старую заброшенную деревеньку. Многие дома стояли покосившимися, заросли некогда цветущих садов и огородов скрывали их печальный вид. Медленно скользя с кочки в канавку и снова на кочку, машина пробиралась к указанному в письме адресу. Старинный дом с высоким крыльцом и покатой крышей выглядел немного лучше остальных, но темные тусклые проемы окон говорили о том, что в доме уже давно никто не живет.

Леона остановила машину около покосившейся калитки и прошла во двор. Так же, как и другие дворы, он был заросшим. Только у завалинки виднелись остатки уюта былых времен.

Поднявшись на крыльцо, Леона дернула дверную ручку, но дверь оказалась запертой. Рука потянулась к резному наличнику и обнаружила там ключ, точно знала, что он там хранится. Два поворота ключа отворили дверь. Скрип открывшейся двери перешел на скрип половиц. Медленно ступая по ним, Леона осматривалась. На столе, что стоял посередине горницы, она обнаружила лампу, да не простую, а керосиновую. Рядышком лежали спички. Зажжённая лампа осветила помещение, и Леона, словно исследователь загадочного и неземного, отправилась путешествовать по неизвестному для нее пространству.

Старинная, добротная, простая мебель, русская печка, давно стояла нетопленная, высокая кровать с кружевными, покрытыми пылью накидками. Ковер на стене — символ богатства и красоты давно минувшей эпохи. На стенах фотографии в рамках с изображениями молодых, красивых, парадно одетых людей.

— Видимо, родственники, — подумалось Леоне.

Лестница на чердак. Леона подергала ее, как бы проверяя на прочность, и, убедившись, стала забираться по ней. Взобравшись туда, она обнаружила еще множество диковинных вещей: патефон, этажерку, торшер, швейную машинку Зингер и много чего еще. Но особое внимание привлек огромный старинный сундук.

— Интересно, что там? — поставив на какой‒то кругленький старенький столик свою лампу, сказала Леона.

Крышка сундука с натугой поддалась и облокотилась на стену. Сундук хранил в себе какие‒то книги, блокноты, календари и тетради с рукописями. Старинной таинственностью, опытом прошлого, историей веяло от этих фолиантов. Она перебирала одну книгу за другой, смотрела на изображения календарей тех лет, тетради с рецептами, дневники с записями событий в жизни какого‒то незнакомого человека.

Взгляд Леоны привлекла необычная тетрадь: кожа обложки была темно‒коричневого цвета, выдавленный узор местами был потерт. Краешки листов тетради потрепаны временем. Ровный почерк старательно выведенных слов о чем‒то решил поведать, но первое «о чем» это было небольшое стихотворение:

Непростым путем пойдешь.

Дар и радость обретешь.

Ну а коль откажешься —

С пустотою свяжешься.

— Хм, какой странный стих… Что таит он в своем послании? Здесь явно есть какой‒то скрытый смысл? — рассуждала про себя Леона.

Мысли ее перебило странное шуршание на дне огромного сундука. Леона наклонилась, чтобы разглядеть, что это, но темнота скрывала виновника этого звука. Она еще больше наклонилась и бац! — упала в сундук.

Не успела Леона подумать о ее неловкости, как бац! — сверху упала крышка сундука, и кромешная темнота вместе со звенящей тишиной поглотили ее.

— Вот это меня угораздило, — в недоумении подумала Леона. — Блин, надо выбираться.

Леона встала на ноги, к ее удивлению, сундук оказался глубиной в человеческий рост. Она постаралась приподнять крышку, но безуспешно. Крышка даже не пошевелилась. Леона сделала еще несколько попыток и так, и этак, но вредная крыша сундука не намеревалась играть в поддавки, а монолитом лежала на своем месте.

— Телефон? — пощупав карманы, произнесла она. — В машине, — ответила сама себе. — Дом на отшибе, деревня заброшена. Куда я поехала, никому не сказала, — продолжала мыслить Леона. — Что теперь делать?

Страх вперемешку с отчаянием и безысходностью стали пробуждаться в ней. Злость и жалость к самой себе образовывали неперевариваемый коктейль чувств. Тяжелое дыхание становилось предвестником паники.

— Что делать-то? Как выбраться? Где выход? — вопросы, которые Леона шептала себе в этой жуткой темноте.

Ощупывая стены и углы сундука, она обнаружила комок спутанной пряжи, а в другом углу…

— А-а-а!!! — запищала в ужасе Леона, наткнувшись на что‒то пушистое, теплое и шевелящееся.

— Ну что ты орешь, как ужаленная! — сказал пушистый теплый комок и недовольно пискнул. — Свалилась тут на мою голову, трогает меня и кричит, что уши закладывает, — продолжал бормотать некто.

— Кто здесь? Кто ты? — в ужасе спросила Леона.

— Кто-кто! Я здесь! — проговорил комочек и снова пискнул.

К этому времени глаза Леоны стали привыкать к темноте, а сквозь замочную скважину сундука пробивался маленький тусклый луч света. И в этом свете Леона увидела сидевшую на задних лапках мышку.

— Мышка? Говорящая? — удивилась Леона.

— Да! А ты, вижу, девчонка… Трусливая! — как бы передразнивая, ответила мышка.

— А скажи, мышка, как мне поднять эту треклятую крышку? — спросила Леона.

— Никак! — пискнула мышь. — Она открывается только снаружи, а изнутри никак.

— И что же теперь мне делать? — отчаялась Леона.

— А ты, девочка, клубок смотай, а там и видно будет, — посоветовала мышь.

— Клубок? — Леона вспомнила, что натыкалась на какой‒то комок шерсти, она не поняла, что этот клубок ей даст, а потому и задала свой вопрос: — Зачем?

— А ты не спрашивай, девочка, а делай, если хочешь выбраться отсюда, — скомандовала маленькая мышь и для пущей важности пискнула в очередной раз.

— Странная ты, — притянув к себе комок нитей, начала разговор Леона. — По-человечески разговариваешь. Строгая такая, смелая, а сама-то маленькая. Может ты и права. Может получиться клубок. Как там… — Леона пыталась вспомнить, в какой сказке она про него читала или ей бабушка рассказывала, — путеводный, да‒да, путеводный клубок, который путь указывает.

Леона потянула за одну нитку и нашла ее кончик, потихоньку стала ее вытягивать, да в клубочек сматывать, и с мышкой разговаривать.

— А ты тут давно живешь? А как ты сама тут оказалась? Что видела? — расспрашивала ее Леона, а сама ниточки вытягивает, да в клубок сматывает.

Мышка ей свои истории рассказывает.

Некоторые нитки уж больно колючие были, да гнилые рвутся, словно не нитки вовсе, а бумага какая-то. Их Леона выбрасывала, а в клубок только крепкие да приятные сматывала.

Так незаметно все нитки Леона распутала, не нужные выбросила, и получился большой добротный клубок нитей.

— Ну, кажется, готово! — довольно произнесла Леона. — Что дальше?

— Умница девочка, — похвалила ее мышка. — А дальше давай‒ка вспомни, как ты из трудных жизненных ситуаций выходила.

— Хм, как я выходила? — Леона стала вспоминать. — Однажды мне помог выбраться из затруднительной ситуации юмор. Да‒да, несколько добрых шутливых фраз разрядили обстановку, и нашелся выход. Потом мне помог компромисс. В ситуации, из которой, казалось, не было выхода, помогло умение договариваться. А еще… еще пауза. Да, сесть, ничего не делать, не предпринимать, а просто подумать. Тогда приходят варианты выхода из тупика.

— Вот и используй один из способов, тем более их так много у тебя, — посоветовала мышка.

— Но как? Ха! Шутками да прибаутками, двери отворяйте, Леону выпускайте! — посмеялась она и… словно по заказу, боковая стена отворилась, будто этого и ждала. Яркий свет ворвался в темному сундука, на мгновение ослепив Леону, и перед ней и мышью предстал роскошно убранный зал с золоченными подсвечниками, вензелями на стенах и огромными окнами с шикарными занавесками.

Леона прихватила клубок и заветную тетрадку. Мышка взобралась на плечо, и честная компания вошла в зал.

В центре стояла большая новогодняя елка. Как и зал, она сверкала своим нарядом: гирлянды, шары, мишура — всё гармонично и великолепно было на елке. Леона, словно завороженная, разглядывала елку, ведь каждое ее украшение было произведением талантливого и искусного мастера. Ей очень хотелось взять себе несколько украшений, но воспитание не позволяло брать без разрешения.

— Можно я возьму себе несколько красивых шариков? Как думаешь, мышка? — вдруг произнесла Леона.

— Можешь взять, но только немного.

— Правда? — и Леона, получившая разрешение, стала складывать шары себе в подол.

— Леона, хватит, много не бери, а то пожалеешь, — предупреждала ее мышка.

— Я не много. Вот этот еще, ну и вот этот… — говорила Леона, а сама брала еще и еще. — Все, больше брать не буду.

Она собралась было уходить, как вдруг налетел порыв ветра, резко захлопнул все двери, задул в один миг все свечи и изрядно потрепал роскошные шторы. Грозный голос ветра раскатисто заговорил:

— Выйти отсюда сможешь лишь тогда, когда объяснишь, зачем и почему именно эти шары ты взяла! А не объяснишь — останешься здесь на веки вечные!

Леона испугалась внезапно разбушевавшейся бури и от страха присела на корточки. Несколько шаров упало на пол и немного откатилось от нее. Все стихло также внезапно, как и началось.

Сидя на корточках, Леона стала разглядывать шары. Оказалось, что это не просто красивые украшения. В них разворачивались различные жизненные сцены. Каждый шар прокручивал живую картину.

Вот шарик с лесным пейзажем. Вековые деревья, мох под ногами, ягоды, грибы, белочка спешит в свое дупло. Мирная суета и гармония природы. Всем всего достаточно — вот для чего мне этот шарик.

А этот шарик — сам по себе праздник. Огненный фейерверк, искры, гирлянды, музыка и торжества. Да, об этом важно помнить. Праздники очень нужный ингредиент в жизни. Только нужно его совсем немного, в меру, чтобы разбавить рутину и убрать напряжение, если вдруг такое случится.

— Что же в этом шарике? Почему он мне так понравился? — стала уже вслух рассуждать Леона. — Красавец‒кавалер с чувством превосходства склонился над изящной беззащитной девушкой. Казалось, что он сейчас ее проглотит, а она его боится. Ой, нет, такого и врагу не пожелаешь.

Леона отодвинула этот шар в сторону, и он рассыпался на мелкие осколки, а потом превратился в пыль.

— Какая прекрасная картинка! Детвора, уют семейного очага, чай в красивых кружках, все сидят за большим столом, счастливо болтают о чем-то, смеются. От этого шарика веяло теплом, любовью, счастьем. Да, такой я и представляла свою семейную жизнь. Все близкие в одном кругу, все друг друга любят. Я хочу, чтобы и у меня именно так и было. Шарик засиял теплом еще больше, словно улыбнулся таким словам в ответ.

Шикарная машина, загородный дом, прислуга, но в этой картине с опухшими от слез глазами находится несчастная девушка. Она, словно в золотой клетке голубка, сидит в заточении.

— Ой, бедняжка! Как же она несчастна среди всего этого великолепия! А ведь сколько таких несчастных, богатых… Богатство и счастье заключены вовсе не в этом, — философствовала Леона. — Как бы я хотела помочь этой красивой девушке, но я даже не знаю… нет, мне этот шарик точно ни к чему. — произнесла Леона, и шар превратился в прах в ту же секунду.

Следующий шар показывал красоту южных морей, словно в рекламе, остров Баунти: пальмы, белый песок, голубая лагуна — рай, да и только.

— Отдых, безмятежность. Об этом я и мечтать не смела.

— А ты помечтай, помечтай, глядишь, и явью станет твоя мечта, — отозвалась мышка, которая до этого времени тихонько сидела у Леоны на плече и наблюдала.

— Да, и вправду, отдых — это ведь хорошо. А как огромен мир, сколько в нем красоты, а я и маленькую толику не видела. Прекрасный шар! Отдых, о котором я даже и мечтать не смела, мне точно нужен. И шарик уж больно красив, — решила Леона и оставила его.

Следующий шарик был золотистый. Леона пригляделась, а внутри был дождь, да не простой, а денежный.

— Ух ты, как интересно! Деньги — это действительно нужная штука. Как же тогда исполнять свои желания? Вот только страшно мне о больших деньгах думать. Ведь чтобы большие деньги водились, пахать надо до упаду, а как упадешь, уже никаких денег и не надо, — рассуждала Леона.

— Ишь ты, чего придумала! — запищала мышка. — Это кто тебе такую чушь наплел?

— Как кто? Все так говорят!

— Эй, нет, — возразила мышь. — Не все. Это ты так говоришь, так считаешь, а по-другому попробуй.

— По-другому? Чтобы не пахать? Чтобы не падать?

— Именно.

— Деньги… — Леона потрясла шарик, и вправду денежный дождик легко закрутился, зазолотился, затарабанил о стенки, что очень развеселило Леону. Ей, как и денежному дождику, стало легко. Значит, можно легко, и чтобы на все мечты хватило! Так: то, что у меня легко получается делать, то легко и деньги приносит. Всё просто! Вот оказывается как!!! — радостная от этого открытия, Леона положила шарик к себе поближе. — Денежный дождик мне точно нужен.

Черный шар. Когда Леона снимала его с елки, он казался ей каким‒то загадочным, космическим и даже магическим. А сейчас, рассмотрев его более внимательно, она поняла, что это вовсе не то, что ее привлекло, а это черная выгода и темные мысли человека, который под предлогом и маской хороших отношений, даже, можно сказать, любви, питался и использовал ее в своих целях.

— Как же так… Зачем я взяла этот мерзкий шар. Он отравил бы мне мою жизнь, впрочем, как это уже бывало. Нет уж, такого мне не нужно. Пусть уходит туда, откуда пришел, и не возвращается в мою жизнь больше никогда! — провозгласила Леона и отшвырнула этот черный шар, который в миг превратился в прах.

Мышка подбежала к кучке праха и разметала ее своим хвостиком, а потом снова водрузилась на плечо Леоны.

Шарики, олицетворяющие защиту, поддержку, здоровье, смелость, преданность прежде всего себе самой, развития, мудрости, связи поколений и многого другого ценного Леона бережно оставляла рядом с собой.

Шары, в которых она видела, как в том черном, плохое, ненужное, старое, отжившее и способное тянуть ее вниз Леона отбрасывала от себя подальше.

Шарики сменяли один другой, и Леона могла с легкостью объяснить, зачем ей нужен и почему не нужен тот или иной шарик. Не нужные превращались в прах, а нужные — оставались при ней и сияли особенным светом.

Когда все шары были отсортированы, мышка от радости захлопала своими маленькими лапками, и даже клубок, который стоял чуть в стороне, вдруг ожил и восторженно стал подпрыгивать. Тетрадь, что лежала неподалеку, вдруг стала перелистывать свои страницы веером и остановилась на чистом развороте, где, как оказалось, покоилось перо.

Перо встрепенулось, словно ото сна, и начало выводить красивыми буквами слова:

«ВАЖНЫЙ СПИСОК»:

Написав и поставив двоеточие, перо остановилось, словно чего‒то ждало.

— Ну, бери! — подсказала мышка. — Бери перо и продолжай!

Леона взяла перо и стала писать. Она написала всё то, что увидела в шарах, что важно для нее сегодня и что важно будет в будущем. Шары, словно мудрые подсказчики, разъяснили Леоне суть ее жизни. Все, что мешает, все, что тяготит, все лишнее и отжившее надо смело выбрасывать из своей жизни.

Все важное и ценное оставлять, привносить, множить, улучшать. И радоваться в каждом моменте своей драгоценной жизни. Любить, не предавать, слышать прежде всего себя. Брать и отдавать на равных. Мир отзывчив и все, что ненужное, обращает в прах, а все, что важно, освещает особенным светом.

Как только Леона закончила свои записи, в зале вновь зажегся свет. Двери распахнулись, и радостный и довольный клубок покатился к дверям. Шары вдруг уменьшились и превратились в бусины, которые уместились у Леоны на ладошке. Она аккуратно опустила их в карман и пошла вслед за прыгучим клубком.

За открытой дверью их встречала чудесная лесная полянка. Изумрудно‒зеленый ковер густой травы был украшен полевыми цветами. То тут, то там летали бабочки, перелетая с цветка на цветок. Аромат разноцветья закружил голову Леоне.

— Ух, какая красота! Аж голова закружилась! Кислородное голодание городского жителя! — пошутила Леона и вышла на полянку.

Оглядевшись по сторонам, Леона увидела нечто похожее на узор. Цветы словно строем шли друг за другом, плавно поворачивая и соединяясь в круг. Да, точно это было похоже на круг, точнее круги. Один, в центре, небольшой, его обрамлял второй, чуть по шире, вокруг них еще шире. Таких кругом было семь.

— Как интересно растут тут цветы! Может, их кто-то так специально посадил? Может, талантливый садовник решил так украсить полянку? — рассуждала, идя к центру Леона.

Только Леона встала в центр, как в тот же миг цветочный взор обратился к ней, и их круглые хороводы засияли.

Она вдруг услышала шум голосов, как бывает в зале перед началом спектакля или концерта, аплодисменты, одобрительные выкрики…

— Что происходит? — не понимающе спросила Леона всезнающую мудрую мышку.

— Это не просто круги, — начала объяснять мышь, — и это не просто цветы. Это твое племя, твой круг, и размер его покажет, насколько ты можешь влиять на мир. Посмотри внимательно, сколько кругов сияет и смотрит на тебя? Если сияет один круг — это небольшое племя, семья и близкие люди. Самый огромный, седьмой — уровень влияния на весь мир и будущее человечества.

Леона обернулась и увидела, что самый ближний круг сияет ярко‒ярко и излучает желтый свет. Второй круг тоже сияет ярко‒оранжево. Третий круг излучает зеленый. Четвертый — светится сапфировым цветом. Пятый круг, словно пламя яркого костра. Шестой искрится белым лунным светом, ну а седьмой излучает фиолетовый.

От такого свечения и буйства света Леоны стало не по себе. Теплота желтого, оранжевого и зеленого притягивали ее. Сапфировый свет — настораживал. Свечение пятого круга ее пугало и вместе с тем манило. Лунный свет казался неизведанным и потому немного ее страшил. А фиолетовый для нее был не постижим. Так ей казалось и так она ощущала.

— Если самый большой круг — это влияние на мир и все человечество, то как я могу, одна, такая простая девушка влиять на него? Мне это не дано и-и-и… да куда уж мне, — подумала Леона.

Смешение чувств, ощущений и прилив энергий — все это почувствовала Леона. Страх стал сдаваться, а на его место стала приходить уверенность и опора. Внутренняя опора становилась все ощутимее, все крепче.

— Круг — это то, что защитит, это то, что поддержит, это то, что поможет, а я поддержу, помогу и дам защиту кругу! — с этими словами Леона вышла из кругов. Когда она покидала круг за кругом, на ее руке появлялись браслет за браслетом. Тонкие элегантные обручи, словно колокольчики, издавали звон своим появлением на запястье. Семь браслетов, как напоминание о том, что мир — это огромный круг и что малый круг связан с большим, а большой — с малым. Цветы, что одарили Леону своим вниманием, своим светом, имеют общее основание, общую подпитку и, если хотите, общий корень, неважно, в каком кругу они находятся.

С осознанием силы и мощи кругов Леона последовала за клубом, который подпрыгивал, отдаляясь от этого места и прокладывая новый путь. Мышка сидела на плече и, как дозорный смотрела куда‒то вдаль. Клубок покатился по лесной извилистой тропинке немного вправо, немного влево и вот перед путниками открылась большая дорога.

— Куда мы идем? — спросила Леона.

— Скоро сама все увидишь. Доверься клубку и дороге! — воодушевленно сказала мышка и добавила: — Вперед!

Клубок бежал впереди, Леона шла за ним. В ее голове до сих пор не могли уложиться все те события, которые произошли с ней сейчас, и она с предвкушением и опаской смотрела вперед. Было очень интересно, что же ждет ее впереди и куда она идет, доверяя мотку ниток.

Долго ли, коротко шли они по дороге, но Леона стала уставать.

— Может, присядем! Может, отдохнем? — спрашивала она.

Но клубок будто бы не слышал ее и убегал все дальше и дальше. Леона старалась за ним поспевать. Пройдя еще немного пути, Леона снова предложила отдохнуть, но ее спутники не собирались этого делать. Мышка, прекрасно устроившаяся на плече, щурила свои глазки, точно улыбалась солнечным лучикам. Ушки парусами, нос по ветру. Ей было хорошо. Клубок не уставал и вовсе.

— Всё! — взмолилась Леона. — Я больше не могу.

— Леона, потерпи немного. Мы уже совсем близко. Еще чуть‒чуть, и мы будем на месте, — подбадривала ее мышка.

— На каком месте? Я иду, не зная куда? — сердилась Леона.

— Нам надо добраться до источника энергии. Он уже совсем‒совсем близко. Останавливаться нельзя, если остановимся хоть на чуть-чуть, не дойдем. А когда придем, все наладится.

Она собрала свои последние силы и продолжила путь. И действительно, пройдя еще немного, путники оказались в долине реки. Повеяло прохладой плавно текущей реки. Прозрачные воды нежно омывали песчаные берега.

— Фух! Ну наконец-то! — выдохнула Леона, решившая, что они пришли в нужное место.

Но клубок продолжил свой путь дальше, по золотистому песчаному берегу.

— Эй, ты куда? — возмущенно и недоуменно воскликнула Леона, но, поняв, что ее возгласы бесполезны, побрела за неустанным клубком дальше.

Вскорости оказались они у подножья маленькой горы, больше похожей на холм. Видно было, что эта гора старая. Верх порос кустарником и невысокими деревьями, склоны покрывала трава.

Клубок остановился, показывая всем своим поведение, что путь их завершился. Леона, еле‒еле передвигая ноги, добралась до клубка и рухнула от усталости рядом с ним. Ног она уже не чувствовала, спина отваливалась, пересохшие губы только и смогли произнести:

— Ну наконец‒то…

Леона, сквозь закрывающиеся веки, увидела приминающуюся траву, будто кто-то невидимый шел в ее сторону и под его ногами приминалась трава. Уже ничто и никто не мог ее удивить, да и удивляться сил не было.

По мере приближения, словно в дымке, стал проявляться тот невидимый, чьи шаги приминали траву. И приблизившись к Леоне, фигура стала совсем четкой.

Она увидела зеленый подол платья, украшенного золотистыми узорами. Ее взор стал подниматься выше и выше, и чем выше он поднимался, тем четче и понятнее ей становилось, что перед ней была за фигура.

— Кто ты? — промолвила Леона.

— Я Хранительница Источника, — сказала мелодичным голосом прекрасная девушка в зеленом с золотистыми узорами платье.

— Отлично, — не вполне отдавая себе отчет, сказала Леона, поднимаясь на ноги. — И где же он?

— Здесь, рядом с тобой. Нужно только его увидеть!

— Увидеть? — Леона посмотрела по сторонам, но ничего не увидела. — Увидеть? Как?

— Внутренними очами, — незамедлительно ответила Хранительница.

Леона закрыла глаза, про себя повторила «внутренними очами» и уже было хотела произнести «что за абракадабра», как услышала журчание воды. Открыв глаза, она увидела родник, который весело струился откуда‒то с высоты холма и бежал прямо к ногам Леоны. Его веселые струйки омывали ноги Леоны, и она почувствовала, как прохлада смывает усталость, словно тяжелые гири или кандалы растворяет этот поток и уносит прочь от нее. Леона поднесла ладони к роднику, набрала немного живительной влаги и сделала несколько глотков. Потом омыла лицо и почувствовала огромный прилив сил и легкость во всем теле, словно и не было того изнуряющего пути, который она завершила только что.

— Чудо! — энергично произнесла Леона. — Я словно помолодела!

— Молодец, Леона! — похвалила ее Хранительница. — Ты проделала большой путь к своему Источнику Энергии, смогла его увидеть и воспользоваться. Теперь он будет всегда с тобой, где бы ты не находилась. Вот тебе кристалл, который показывает, сколько энергии у тебя есть на данный момент.

Хранительница протянула ладошку, на которой лежал кристалл вытянутой формы с многочисленными гранями. Он переливался мыслимыми и немыслимыми оттенками всех цветов, играя в солнечных лучах своими гранями. Он излучал не просто свет, он излучал энергию.

— Этот кристалл будет энергетической подпиткой для тебя. Носи его всегда, а как только станет он тускнеть или вовсе перестанет сиять — остановить, закрой глаза и внутренним взором отыщи свой Источник Энергии. Наполни кристалл этой энергией и дальше иди.

Леона взяла кристалл, поблагодарила Хранительницу и отправилась дальше.

Клубок бежит впереди. Мышка сидит на плече, и Леона, полная сил, мурлыкая незатейливую мелодию, шагает вслед за неугомонным клубком.

Вскорости оказались путешественники у задней двери какого-то дома. Клубок, прыгая около нее, явно старался допрыгнуть до ручки.

— Какой ты не терпеливый! — подшутила Леона и открыла дверь. Оказались они на просторной старинной кухне, которая больше напоминала алхимическую лабораторию какой-то ведуньи.

— Что это за место такое? — спросила Леона.

— О! — провозгласила мышка. — Это кухня! Да не простая, а самая что ни на есть волшебная. Только здесь ты сможешь сварить эликсир, способный вернуть тебя домой. У тебя теперь для этого все есть.

В это время тетрадь, которую Леона прихватила с собой из сундука, затрепыхала листочками, словно крылышками, и переместилась на стол возле небольшого старинного котелка. Раскрыла свои страницы, где красивыми буквами был написан заголовок «Рецепт» а ниже ровные четыре строчки ингредиентов, которые необходимо подготовить: способность к выживанию, ценности, племя, энергия. Как только Леона прочла рецепт, кто-то невидимый зажег огонь под котелком, и действо началось…

Леона добавила в котелок немного родниковой воды из кристалла Энергии. Отыскав в кармане горсть бусин, опустила их в закипающую воду. Семь браслетов, как знаки принадлежности, она тоже опустила в котел. И как только все ингредиенты были соединены, материализовался в воздухе красивый старинный флакон с притертой стеклянной крышечной в виде капельки. Леона взяла его и заполнила эликсиром.

Только она закрыла крышечкой старинный флакон, вмиг исчезла кухня, дом и развернулась перед Леоной широкая знакомая дорога.

— Путь домой! — торжественно провозгласила мышка. — Вперед, Леона!

И путники отправились домой. По пути они заглянули в ту самую деревню. Дом, который достался по наследству, преобразился, словно ожил. Окна светились мягким светом, сад вокруг него облагородился, забор стоял ровным и надежным рядом. Машина, ожидавшая все это время возле дома, тихо урчала, точно нежный котик, открыла свою дверь. Клубок, как предводитель, запрыгнул в машину, отскочив от сидения, юркнул в навигатор. Мышка спустилась с плеча Леона и забралась на опору забора.

— Домой? — спросила Леона.

— Ты поезжай, Леона. Я здесь останусь. Здесь мое место. А ты в гости ко мне приезжай, да почаще. А если трудно будет или тоскливо, зови, я к тебе мигом прибегу.

На том и порешали.

Леона села за руль своего авто и тихо отчалила от дома по проселочной дороге, плавно переезжая с кочки на кочку. Она была преисполнена сил и энергии. Дорога домой показалась значительно короче, чем в самом начале ее приключений.

И с тех пор жизнь Леоны изменилась. Дар, который она обрела, был прост и уникален одновременно. Дар любви! Дар самого большого и самого первозданного чувства, который она теперь транслировала окружающим. Именно из любви к себе, из любви к близким и не очень людям, из любви к миру она теперь шла по своей дороге жизни. И это чувство, этот дар возвращал ей щедрые дивиденды.

Из посаженного маленького желудя вырастет большой и могучий дуб, который принесет сотни, а может, и тысячи таких же желудей. Так и дар любви множится многократно.

Сказ о том, как девица-красавица разрешение от рода на свою жизнь получила

Сказ, который поможет наполнить новым смыслом каждый день, и позволить себе осознать свой масштаб, свою важность и ценность для самой себя, близких и мира!

В некотором царстве, в некотором государстве, не на небе, на земле, средь зеленых дубрав и высоких теремов жила-была девица, да такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Звали ее Леона. Впрочем, вы, наверное, уже читали о ее приключениях. Так вот где она жила, о том не повествовалось, а теперь пришла пора.

И была она не только красавицей, но и умной и покладистой, доброй души, веселым нравом и обладала она многими талантами. А еще была у нее крепкая, дружная семья: и родители в соседнем тереме жили, и дети, что постарше, свой теремок построили, а что помладше — вот-вот на крыло и в самостоятельную жизнь… Друг к другу в гости ходили, пиры устраивали, ну а если подмога какая нужна, то всем миром на выручку приходили. Поднатужатся все вместе, вместе и трудиться веселее, и легко победу одержать. Держались друг за друга, так и шли по жизни.

А однажды налетела на то царство‒государство буря‒ненастье, разметала, растрепала ветрами буйными родных, да градом колким всё побило‒поранило. Стали старшенькие дети обосабливаться, да такую ограду выстроили, что не обойти да не допрыгнуть, а еще и калитку в той ограде совсем неприметную оставили. Сами спрятались за высокими стенами, то ли боязнь их одолела, то ли грусть, ну, а может, и вовсе разобиделись. Родители ее тоже в тереме укрылись, да и стали ждать‒поджидать, кто к ним сам в гости наведается, стариков уважит. Пóдросли, что с Леоной под одной крышей жили, по делам разбегались, а как только вечер наступал, так по своим светлицам прятались.

А Леона так расстраивалась, что одинокими ночами думы думала, грустила, а иногда и слезинку обронит. Несмотря на такое разъединение, любила своих родных и близких всем сердцем, старалась угодить, что-то придумать, подбодрить. То праздник придумает, то помощь предложит, то письмецо напишет с теплыми словами. Так старалась, что и не замечала, что не живет она своей жизнью.

И чем больше она старалась, тем больше ей казалось, что сковывает ее что‒то по рукам и ногам. Стала она все чаще думать о собственной свободе, о личном счастье, о чем‒то неведомо прекрасном, что собственной жизнью зовется.

И вот как‒то раз присела Леона на балконе своего терема в мягкое кресло. За окном большая полная луна освещала округу приглушенным белым, слегка с розова, светом, да и задремала. И снится ей сон, будто выстроился прекрасный лунный мост от нее и куда-то в даль. Лунный голос шепчет и манит ее пойти по этому удивительному мосту.

Леона встала на мост и, доверившись шёпоту, шагнула. Идя по нему, видела она под ногами высокие терема, мирно спящие в это время. Справа, слева и наверху огромная темнота, словно полотно, густо усыпанное яркими звездами.

Мягкая лунная дорожка привела ее на неведомую поляну. Прямо в центре поляны костер горит. Такого большого костра Леона отродясь не видела. Ее даже немного напугало это зрелище:

— Пожар, что ли? — подумалось Леоне.

Присмотревшись, поняла, что этот костер аккуратно и безопасно сложен. Красивые язычки пламени переливались от алого до желтого. Искры костра стремились вверх, к звёздному небу, и казалось, что они достигали своих стремлений. Залюбовавшись костром, Леона не сразу заметила, что вокруг костра ровным кругом стоят кресла с высокими спинками, которые украшала изысканная резьба, спускавшаяся на подлокотники и ножки. Но больше всего ее удивило, что в этих креслах сидели люди.

— Как это я сразу их не заметила? — стыдливо подумала Леона.

Люди терпеливо ждали того момента, когда на них обратят внимание. Леона посмотрела по сторонам, вглядываясь в лица мужчин и женщин. Такие добрые и красивые. Смутно, но показались они ей знакомыми и даже родными. Женщины и мужчины были разных возрастов и, кажется, даже из разных эпох, судя по их одеждам. Некоторые были очень похожи друг на друга, словно две капли воды, другие — только некоторыми чертами, но всех их объединяло что-то одно, а вот что, Леона не могла понять.

Вдруг одна из женщин встала со своего места и пригласила присесть рядом с собой на пустующее кресло, которое Леона тоже, кстати, не заметила сразу.

— Проходи, присаживайся, дитя! — произнесла женщина в белом платье с вышивкой, подвязанным красным плетенным пояском.

— Добрый вечер! — поздоровалась Леона со всеми, чтобы как‒то рассеять свою неловкость за невнимательность.

— Добрый, добрый!.. — поздоровались все.

— Знаю, не понимаешь, что ты здесь делаешь, — опередила ее вопрос женщина в белом платье. — Нам открылась возможность встретиться с тобой. Сегодня особенный день. Розовый отлив луны порождает лунный мост, который приводит на наш Совет. Мы — твои Небесные Предки и хотим помочь тебе стать счастливой.

— Благодарю вас… — сбивчиво и до конца не понимая, а может не принимая, всё, что с ней сейчас происходит, сказала Леона.

Маленькие язычки пламени оторвались от большого костра и закружились в вышине прямо над ним. В образовавшемся хороводе огоньки расширяли пространство в нечто похожее на экран. Кто-то включил проектор, и на этом экране стали проигрываться картины. Кинопленка показывала не просто картины, а события из прошлого.

Вот маленькая Леона едет с родителями к бабушке, чтобы помочь ей в огороде. Не важно, что родители уставшие после трудового дня. Бабушке надо помогать, ведь она мама. В душе маленькая Леона говорит:

«Я буду так же, как вы, помогать! Из любви и лояльности отдавать последние силы».

А вот еще картина:

Папа кричит на маму. Маленькая Леона тихо сидит в уголке. Ей страшно, горько, обидно за маму. Мама много делает для папы, а он в хмельном состоянии стал ссориться. Маленькая девочка решает:

«Мамочка, я так тебя люблю! Из любви и лояльности к тебе я тоже буду несчастлива в отношениях!»

А эту историю Леона помнит до сих пор. Вот папа после работы каждый вечер уходит на другую работу. Возвращается поздно, зарабатывая дочке на наручные часы. Придя однажды домой, он дарит Леоне заветный подарок. На следующий день по стечению обстоятельств Леона часики теряет, а как сказать об этом папе, не знает. И девочка-подросток очень жалеет папу, ведь ко всему тому папа простудился. В душе Леона решает:

«Папочка, я так тебя люблю! Из любви и лояльности к тебе я тоже буду много и тяжело работать!»

А следующая картина напомнила Леоне о том, что лучше молчать. Мама приходит с работы и, несмотря на то, что устала, что много домашних дел, едет с папой в поле, а потом, ночью, по возвращении, принимается за домашние дела. Она не смела говорить о своих заботах, об усталости, потому что она знала, что это не оценят, а даже наоборот… Лучше промолчу, чтобы не нарушить мир в доме. Леона это чувствовала и в душе приняла:

«Я буду так же, как и ты. Чтобы сохранить спокойствие и мир, молчать и терпеть всё, что мне не нравится. И из любви и лояльности к тебе проживу свою жизнь, терпя приказы, лишения и пользование от всех, кто меня окружает».

Еще одна картина, казавшаяся на первый взгляд ничем не приметной, а просто рядовой, показала Леоне, как за помощь и поддержку, за участие в деле, в котором людям было бы очень трудно справиться, ее родители отказывались от благодарностей, тем самым обесценивая свой вклад. А девочка, глядя на них, решила, что так правильно. В душе проговорила:

«Я буду так же, как вы. Обесценивать себя, свой вклад из‒за лояльности и любви к вам».

Очередная картина напомнила о том, что родители свой отпуск проводили всегда за работой, отдыхать себе не позволяли. Девочка Леона решила тогда:

«Я буду так же, как вы. И из любви и лояльности к вам не буду отдыхать, ездит в отпуск, ведь это пустая трата денег».

Таких сцен экран показал еще несколько. Каждый раз, когда девочка решала быть как мама или папа, как бабушка или дедушка, ее окутывали, начиная с ног и заканчивая головой, цепи. Плотные звенья, казалось, врастали в тело, туго сжимая то запястья, то щиколотки, а то и вовсе шею. Эти цепи тянулись от мамы или папы, а к ним через их родителей, и видно было, что они сковывают не одно поколение, а множество, и уже протянулись их щупальца к детям Леоны.

— Боже, что это? Почему я окована цепями? Мои родители… Причем здесь они? — недоумевала Леона. — Они ведь ничего плохого не сделали, так почему они словно заключенные? Да и я словно преступница какая‒то?

— Понимаешь, Леона, — начал говорить мужчина с седой длинной бородой и в рубашке косоворотке. — Так жить, как ты живешь, решаешь ты. И люди, что с тобою связаны, тоже так решили и научили этому тебя. А их научили их родители. Ты тоже учишь своих детей жить в цепях и в оковах.

— Ой, я так не хочу! — запротестовала Леона. — И тем более, чтобы мои дети так жили.

— Так это твое решение.

— Моё? — недоумевала она.

— Да, ты сама приняла это решение. Никто, даже Бог, не пойдет против твоей воли.

— Так какая же это воля? Это больше похоже на неволю, — парировала Леона.

— Это твоя воля! Решения принимала ты. Сама все видела.

— И что теперь делать?

— Очень просто! Стоит только пожелать.

Леона призадумалась. Ей вдруг показалась, что цепи — это связь. Связь с детьми, с родителями, связь с Родом, связь поколений. Ей стало страшно потерять эту связь. Ведь они и так друг от друга отдалились.

— А что будет, если я пожелаю. Я ведь могу всё потерять. Я потеряю отношения с родными.

Молодой цветущий человек подошел к ней и, положив руку на плечо, сказал:

— Не бойся! Это не так! Тебе достаточно духовной связи и кровных уз, чтобы оставаться членом Рода и иметь нашу защиту и поддержку. Мы всегда-всегда рядом! Так было, так есть и так будет!

От этих слов и теплого прикосновения руки молодого человека Леона почувствовала, как какая-то неведомая сила побежала по всему телу, словно бурный ручей, до самых кончиков пальцев на руках и на ногах. В душе поселилась решимость, вера и надежда.

Встав со своего кресла, Леона выпрямила спину, подняла высоко голову и громко и твердо объявила:

— Я, Леона, представитель Рода, отказываюсь от цепей! Так я решила! Да будет так!

С этими словами Леона топнула ногой для пущей уверенности, и в тот же миг каждое звено цепи распрямилось и упало на землю, а когда коснулось земли, превратилось в тонкую пугливую змейку, которая, завиляв хвостом, шустро убегала прочь от Леоны, Небесных Предков и Костра, куда‒то во тьму, что была за пределами поляны.

Леона, вздохнув полной грудью, почувствовала легкость, освобождение и свою собственную силу. Вера превратилась в уверенность. Решимость — в опору. Надежда — в любовь.

Круглый экран наклонился и превратился в большое блюдо, а огонечки сделались каемочкой. На блюде‒экране материализовался огромный сундук. Опустившись на землю и бережно поставив сундук, трудяги‒огоньки подскочили к нему и открыли крышку. На дне сундука лежал огромный огненный шар.

— Попроси все, чего ты хочешь! — предложил молодой цветущий человек.

— Всё? Всё, что я хочу! — переспросила Леона.

— Да! Главное, чтобы это были твои собственные желания!

Леоне стало даже немного неловко. Ведь она еще не привыкла к своему новому состоянию. Да и змейки, что прятались во тьме, поджидали своего шанса объединиться в цепи снова.

Сделав глубокий вдох и откинув в сторону все «неловкости» Леона стала называть свои желания:

— Желаю, чтобы я жила в достатке и процветании без того, чтобы тяжело и много трудиться.

Желаю жить в балансе труда и отдыха без того, чтобы жалеть деньги на отдых и путешествия.

Желаю видеть свою ценность, ценность других людей. Принимать ее такой, какая она есть, без ложной скромности, без обесценивания.

Желаю жить в своем любимом тереме и чтобы обходили его стороной злые умыслы недобрых людей.

Желаю быть счастливой без того, чтобы терпеть, молчать и приспосабливаться.

Желаю принимать верные решения в своей собственной жизни, даже когда это кому-то не нравится.

Желаю любить и принимать любовь.

— Да будет так! — хлопнув в ладоши, произнесли Небесные Предки. А мужчина с седой длинной бородой продолжил.

— Огненный шар, что лежит в сундуке — это материя, из которой станут формироваться благоприятные события в твоей жизни.

— Так выглядит наше Благословение, — продолжила женщина в белом с вышивкой платье. — Видишь, это просто Свет, чистая энергия. Из нее уже создаются покровы и события.

— Мы запечатаем слова Благословения в твоем разуме и твоем сердце, — присоединился к женщине цветущий молодой человек. — Душа их уже давно знает. Подойди ближе к костру и закрой глаза.

Леона сделала несколько шагов по направлению к костру и закрыла глаза. Тепло и свет костра не обжигали, а открывали, подсвечивали что‒то новое, что‒то невидимое. Леона начала видеть прошлое, настоящее, будущее другими глазами. Языки пламени, что были единым, стали отделяться и превращаться во множество высоких людей, облаченных в красивые свободные одежды. Они окружили Леону большим хороводом. Новое воздушное, нежное платье обнаружила на себе Леона, а на голове легкий веночек. Это платье ей очень понравилось, она никогда такого даже не примеряла. Чувство комфорта, тепла, уюта, безопасности — вот что ощутила Леона в новом наряде. Оказавшись в центре хоровода, Леона не испугалась, как это было бы в прошлом, когда она находилась в центре внимания.

Из хоровода стали доноситься слова благословения и разрешения:

— Благословляем тебя, возлюбленная дочь наша жить в процветании и достатке, всегда иметь более, чем достаточно средств для безоблачного и безбедного существования! — провозгласил мужчина с седой длинной бородой.

— Даем тебе на это наше разрешение! — подхватил в унисон хоровод.

— Благословляем тебя, возлюбленная дочь наша, на жизнь в союзе с любимым и любящим тебя мужчиной, в ладу, взаимном уважении, заботе, радости и взаимопонимании! — произнесла женщина в белом платье с вышивкой.

— Даем тебе на это разрешение! — словно мантру произнес хоровод.

— Благословляем тебя, возлюбленная дочь наша, жить своей собственной жизнью, перестав угождать и следовать чужими тропами! — торжественно сказал цветущий молодой человек.

— Даем тебе наше разрешение на собственную свободную жизнь! ‒произнес хор Небесных Предков.

— Благословляем тебя, возлюбленная дочь наша, на постижение и развитие себя, на лад в душе и здоровье в теле! — сказал высокий мужчина в свободной одежде атлетического телосложения.

— Даем тебе на это наше разрешение!

— Благословляем тебя, возлюбленная дочь наша, на отдых там, где ты только пожелаешь, и пусть тебе на это будет предостаточно средств и возможностей! — сказала девушка в красивом венце.

— Даем тебе на это разрешение!

— Благословляем тебя, дочь наша возлюбленная, на получение защиты и поддержки от Рода нашего небесного, чтобы все невзгоды и печали, злые помыслы проходили мимо тебя и твоего терема! — сказала мудрая старица.

— Даем тебе на это разрешение!

— Благословляем тебя на теплые, близкие семейные отношения без ограничения свободы воли и ущемления твоих границ! — завершил мужчина средних лет.

— Даем тебе на это разрешение! ‒снова повторил хоровод.

С каждым благословением и разрешением Леона чувствовала, как возрастает ее собственная сила, которую она обрела совсем недавно, освободившись от оков. Невидимые и в то же время осязаемые нити ткали над ней и над всем Родом неведомый покров из чувств, мыслей, слов, энергий и действий.

Этот благословенный покров огоньки‒трудяги опустили на плечи Леоны. Мягкими складками, теплым облаком он окутал Леону.

— Благодарю вас, мои любимые, родные, за щедрый дар! — поклонившись до земли, произнесла Леона.

— Отправляйся в свой путь, дочь наша! Теперь ты под защитой нашего благого слова!

Леона ступила на Лунный мост, белый слегка с розова свет манил ее, уводя прочь от Небесных предков, Костра и Поляны. Леоне не было грустно покидать это место, она шла по мосту в полной уверенности, что все будет чудесно.

Белый слегка с розова свет луны разбудил Леону. Было далеко за полночь, и она подумала:

— Ах, какой прекрасный был сон!

Встав с кресла, она сначала машинально поправила покрывало, что сползло с плеча. Каково же было ее удивление, когда она поняла, что вовсе это не ее покрывало, а то, что во сне для нее сплели Небесные предки.

— Так это был не сон! — радостно констатировала Леона.

Далекий голос из пространства повторил ее слова:

— Это не сон! — и добавил: — Это твоя новая собственная жизнь! Следуй за собой, а мы будем всегда рядом!

С тех пор прошло немало времени. Леона стала любимой и жила во взаимном понимании, уважении, верности. Она работала легко, и ей это нравилось, за что получала прекрасные деньги, которых ей хватало и на реализацию своих желаний, и отдых там, где она захочет, и помощь тем, кому она была необходима. Семья Леоны крепчала день ото дня. Двери теремов были открыты для близких, для радости и семейных праздников. Леона стала ценить себя, ценить других людей, что взрастило ее уверенность. А дальше было только лучше, потому что Леона стала счастливым человеком.

Сказ о том, как Леона в Тот мир пошла да Путь к Процветанию нашла

Этот сказ создан для того, чтобы помочь Вам обеспечить постоянный приток денег в том объеме, в котором Вы пожелаете!

А сегодня пришло время поведать вам удивительную историю о том, как Леона в Тот мир ходила. Да, да и такое бывало с нашей героиней, не удивляйтесь.

Мы живем в Этом мире. Мы и всё вокруг проявлено. Мы видим свое отражение в зеркалах, соприкасаемся и взаимодействуем с людьми и окружающими нас предметами. Встречаем рассвет, провожаем закат, совершаем множество дел, действий и поступков каждый день. В общем, живем свою жизнь. Но есть и другой мир, а точнее их множество. Вот в один из таких миров предстояло нашей героине путешествие. Но обо всем по порядку…

Жила Леона, как все, а может, даже и лучше многих. Ни на что не жаловалась, никому не завидовала. Ценила то, что имела. Берегла и приумножала, чтобы было что детям своим передать. Детей учила с разумом ко всему подходить, с бережливостью и ценностью.

Так и жила, да только стала замечать Леона, что ее терем паутиной порастает. Ложится спать, все хорошо, а как утром проснется, весь дом паутиной окутан.

— Что происходит? — недоумевала Леона.

Пауков Леона с детства не любила, паутину тоже. Даже несмотря на то, что порой ее кружева были очень даже прелестны. Леоне достаточно было на них просто посмотреть издалека, отметить для себя, что красиво, и тут же забыть.

В общем, не любила она это. А тут нежданно‒нагадано паутина, да еще какая! Вокруг ее терема серыми нитями повисла и вкось, и вкривь, и поперек, и по вдоль. Это очень озадачило Леону и даже немного злило. Вооружившись метлой и тряпкой, она каждый раз убирала паутину. Липкие нити приставали к ней, не желали убираться, но Леона справлялась, хотя под час было нелегко.

По началу она не замечала, что когда коварный паук потрудится и окутает терем паутиной, в тереме и воздуха мало становилось и что-то утекает из него, словно жизненная энергия или благополучие какое. И как бы Леона не старалась, ничего у нее не выходило. Всё повторялось вновь и вновь. Она уже стала подумывать о том, чтобы продать свой терем, а вместе с ним от паутины избавиться. Но она очень любила свое жилище, с такой любовью обустроенное. Детям там очень нравилось, что эту идею она прогнала той же самой метлой, что помогала ей бороться с паутинной сетью.

И вот однажды, после очередного «вновь», Леона зашла в свою спальню. Мягкий свет луны нежно разгонял полумрак. Улегшись в постель, Леона потянулась за своей книжкой, которую по обыкновению читала перед сном, но рука наткнулась на нечто другое. На ощупь это нечто было бархатным с закругленными краями. Включив ночник, она обнаружила, что на ее тумбочке рядом с книжкой лежит зеленого бархата шкатулка, которой у нее отродясь не было.

— Что за сюрприз на ночь глядя? — подумалось Леоне.

Она взяла шкатулку и приоткрыла. Из глубины на нее смотрели странного вида очки. Под ними лежал свиток, аккуратно перевязанный красной тесьмой, и записка.

Леона достала очки, покрутила их со всех сторон, внимательно рассматривая, примерила и отложила. Потом достала записку и прочла:

«Если ты получила эту шкатулку, значит, тебе нужна моя помощь. Очки, которые ты только что крутила в руках не простые, а волшебные. Они помогут тебе увидеть путь от Черного паука к процветанию. Карта, что лежит на дне шкатулки, укажет, как туда добраться.

Но для того, чтобы начать свой путь, тебе нужно создать свой амулет из красной нити и золотых монет, на которых изображен Рог Изобилия».

— Да уж, очень интересненько! — засомневалась Леона. — Где ж я на ночь глядя возьму эти монеты. А здесь что?

Леона развернула свиток.

— А это еще интересней! — ерничала она. — Карта? Только пустой лист и крестик. Разве это карта!

Вся эта история с бархатной шкатулкой Леоне не нравилась, но все же внушала надежду и вызывала таинственное доверие.

— Ладно! Пойду посмотрю, что можно придумать! — согласилась с посланием Леона и отправилась в гостиную.