Аннотация
Криминальный бизнес знаменитых девяностых годов в России держался и в начале двухтысячных. К подпольным старателям в тайге, в неволю попал загнанный жизнью мигрант из Средней Азии Токтобек. При похищении он полностью потерял память, казалось бы идеальный раб, но его прошлое проявилось в нём неосознанно. Начальник охраны потерянного поселения бывший военный, офицер в отставке Павел сразу заметил у него неувядаемые навыки воина и дух горца. По зову неписанного братства военных, он пытался облегчить жизнь возрастному бродяге.
В забытом уголке тайги разношёрстные обитатели, зависть, интриги, унижения, полувоенный режим, непосильный труд, попытки бегства, неминуемые побои! Кругом первобытный лес и дикие хищники! Постепенная деградация главного героя книги!
И-и…, случайное пробуждение…, затем дерзкое вызволение своего коллеги из неволи, попавшего к этому времени в беду.
Короткая схватка с хозяином нелегального прииска по древнему обычаю кочевников!
За всеми мужскими разборками есть вечная драма семьи, трагедия исчезающих народов. Беспредельная нехватка родительской любви!
Даже если мужчина стал безропотным рабом или геройски погиб, его будут вечно ждать и любить только кристально чистые души!
Всё это в приключениях кыргызского мигранта по прозвищу «старый Чоно».
Глава 1 часть №01
(приключения, драма)
Зимы начала двухтысячных годов отличались обилием осадков и перепадом температуры. То морозное утро Чуйскую долину превратило в сказочный мир. И величественные горы, и весь Бишкек укутались пушистым пледом. Дети играли у здания школы. Миллионы снежинок на причудливых ветках деревьев притягивали взгляд семилетней Алтынай. В неё попал брошенный снежок. Она обернулась в сторону одноклассниц и сквозь девчонок увидела у школьных ворот папу. Ей казалось, он направлялся к главному входу школы. Конечно же, его кашемировое пальто, шляпа и аккуратно стриженные усы всегда чёрного цвета! Контрастно выделялись белые воротнички рубашки и золотистый галстук. Она захлопала огромными глазками, вытянулась и удивлённо произнесла: «Ой, папа приехал?» — и рванула с места. Её радостный крик: «Ата-а!» остановил игру всех детей. У неё упала розовая шапочка, от бега затряслись обе косички. Развивались красный шарфик и подол длинной не застёгнутой куртки. Показалось её худенькое тело в школьной форме тёмных цветов. Девочка с разбега врезалась в незнакомого мужчину, одетого в длинное кожаное пальто. Тот резко остановился от неожиданности и со словами: «Ты обозналась, девочка?» — сделал шаг в сторону. Алтынай замерла, прикрыла ладонью ротик, из-за мороза между пальцами пробивался пар от её учащённого дыхания. Она смотрела вслед незнакомцу, так похожего на отца, и вытирала выступившие слёзы. В самых глубинах её души, усиленным эхом раздавался собственный голос: «Па-ап-а!». Расстроенной школьнице показалось, от её крика просыпался снег с веток деревьев. А на самом деле один из мальчиков толкнул дерево и убежал. Рыхлый снег падал большими комьями за спиной расстроенной девочки. А она просто ждала отца.
Крупные комья снега сыпались в лицо усатого мужчины. Жёсткие удары тяжёлых ботинок зарывали его в сугроб. Он, тот самый из воспоминаний Алтынай, пытался прикрыть голову локтями и уже перестал защищаться от ударов. Несколько охранников дружно били его ногами и резиновыми дубинками. Вокруг дремучий сосновый лес, невдалеке поселение из строительных бытовок и временных построек.
За неделю до этого
Глава 1 часть №1
Москва
Огни большого и пустынного города, высотные здания, снежная метель. В старом цветастом халате, женщина средних лет Миргуль подбоченившись стояла в узком проходе, она пересдавала квартиру. У её ног, плотным рядом лежали несколько мужчин, её земляков. Под каждым из них были постелены цветные одеяла и матрасы. Вдоль стены у их изголовья старенький гарнитур, забитый в беспорядке вещами. За спиной хозяйки вешалка с верхней одеждой, на стенах местами облезлые обои. Миргуль раздражённо заводилась:
— Строители, сейчас же проплачиваете на месяц вперёд, или собираетесь и уходите в течении пяти минут! — с этими словами она пнула чьи-то ноги, со следующего стянула одеяло.
Тот, кто лежал посередине, молодой и грузный, недовольно взглянул на свои ручные часы, они показывали «00.33», он зевнул и произнёс:
— Двадцать пятое число ведь наступило вот, только полчаса прошло, с утра мне перечислят зарплату…, — он не договорил, его оборвала Миргуль:
— Тебя, и семейных это не касается, — она указала на пару.
Укрытые одним одеялом мужчина и женщина оглянулись на крики.
Миргуль продолжала истерику:
— Вы, строители, вас всех кинули на стройке, квартплату по пять тысяч прямо сейчас отдадите?! — она выпучила глаза, протягивала ладонь к просыпающимся мужчинам, как бы просила денег. У неё распустились завязанные сзади волосы. Потерявшая над собой контроль женщина с разлохмаченными волосами выглядела неприглядно. Она продолжала:
— Вы и так в долгах друг другу?! Уходите сейчас же, освободите место! — она указала на проём двери.
Бакыт, самый молодой из лежавших укутался снова в одеяло, вмешался в разговор:
— Ну, куда я пойду в час ночи? Да и мороз сильный, вы не имеете права выгонять нас, нам зарплату отдадут через пару дней… — он не успел договорить, его также перебила Миргуль.
— Я должна выплатить хозяйке квартплату за месяц сегодня вечером, я не хочу сама остаться на улице, кто меня примет с детьми?! Уходите! Уходите-е-е! — она повторно содрала одеяло.
Оставшийся снова без покрывала молодой парень, сквозь зубы произнёс:
— Ваших односельчан из Ноокатского района я знаю хорошо, сегодня же они узнают, как вы выгоняете своих в морозную ночь на улицу!
— Что, будешь мне ещё угрожать? А ну, встал быстро, и вышел, я сейчас позову участкового! Свалите все по добру! — окончательно вышла из себя Миргуль, у неё тряслись губы, участилось дыхание.
— Хорошо, парни, уходим отсюда, я знаю место, где переночевать, недорого, — стал собирать вещи Токтобек, папа Алтынай.
— Да, да, валите, и скорее! — Миргуль снова подбоченилась.
— Ещё и кыргызка, землячка типа, — вмешался в спор Асан, с большим животом, он уставился на неё и продолжил.
— Я снимал койко-место у других, хозяева были кавказцы, так у них я жил в долг целых два месяца, потом расплатился.
— Вот и иди к ним жить в долг … — Миргуль не договорила, её перебил Айбек, грузный парень.
— Я ухожу вместе с ними, эже вы несправедливая! — он также стал собираться.
Миргуль отпустила руки с бёдер и вопросительно уставилась на Айбека. Он укладывал вещи в сумку, тихо продолжил:
— Дело не в деньгах, а в человечности.
— Мужики, вы правильно поймите, я семейный, — негромко произнёс тот, кто лежал с женой, ему молча кивнул Асан. Все замолкли, шуршали пакеты. Четверо мужчин собирали личные вещи в тесной комнате. Миргуль скрестила руки на груди:
— Человечность? Меня, наши земляки много раз обманывали, я не верю своим! — до этого истеричная Миргуль стала ныть придавленным голосом, и сквозь слёзы продолжила, — оставайтесь хоть до утра, когда посветлеет, уйдёте!
На её нудный рёв с соседней комнаты послышался детский плач.
— Уходим сейчас, мы не бомжи ещё, переночевать в хостеле денег хватит — спокойно произнёс Токтобек. Он поднял большую спортивную сумку. Мужчины дружно двинулись к выходу. Когда открылась дверь из комнаты, оказалось, что в прихожей стояла сонная девочка лет семи-восьми, и держала в руках плачущего малыша трёх лет. Она посторонилась, пропустила мужчин, и тихо произнесла:
— Мам, ну хватит.
А Миргуль безудержно причитала о том, что она повидала на этом свете и какие дикие все её земляки.
Глава 1 часть№2
Тускло светилась надпись «Хостел». У скромной гостиницы стояли четверо мужчин с дорожными сумками, двое из них закуривали. Снежная метель утихла, шёл мелкий снег, они стояли под придворным освещением гостиницы.
— Если кто-нибудь из вас решится написать заявление, то адвокаты попробуют выбить нашу зарплату, — тихо произнёс Токтобек и погладил стриженые усы.
— Ну да, пока все вместе, — согласился Асан и затянулся сигаретой.
— До открытия метро я успею заехать к приятелю и оставлю у него вещи — продолжал Токтобек, — увидимся на работе.
— Ладно, аксакал осторожнее в тёмных переулках, а ваши деньги сегодня верну, — негромко стал прощаться пухленький и высокий Айбек.
— Брат Токтобек, сам напугает любого, — произнёс самый молодой среди них Бакыт, хитро улыбнулся и добавил: — бывший он и в Африке бывший!
— Да, это точно! — поддержал шутку Айбек, все засмеялись.
— Прощаться не будем парни, — Токтобек сделал серьёзный вид, развернулся, с намерением уйти и у него зазвонил телефон.
Он спешно отошёл от стоящих мужчин, закинул сумку на плечи и махнул им рукой, а сам стал доставать звонящий телефон. Трое коллег смотрели ему вслед.
Глава 1 часть№3
Токтобек взволнованно:
— Алло, алло, Айжан, как у вас как дочка? Что? Неслышно!
На связи молодая и привлекательная женщина, укутанная в платок:
— Ты сможешь нам выслать денег? — она нахмурена, в Бишкеке уже рабочее время. За её спиной в окне городской квартиры вершины заснежённых Тянь-Шаньских гор.
— И в этот раз наши кыргызы, что-то тянут с оплатой, — Токтобек опустил голову, мелкий снег прилипал к его открытой шее.
— Ты уже полгода там, обещал через два месяца забрать к себе, а высылаешь — всегда мелочь!
— Нас ведь кинули пару раз, оказывается, на стройке много «кидалова», — он не договорил.
— А здесь я сама вынуждена работать и покупать еду для дочери! Ты там в Москве никто! Ты просто лох! Я устала ждать! По телефону дай мне мусульманский развод, скажи мне три раза «Талак»!
— Айжан с этим не шутят, ты в своём уме?! — Токтобек повысил голос.
— Я серьёзно: больше не беспокой нас, ты не мужик, я устала от тебя!
— Послушай Айжан…
— Дочке тоже не звони, ты не обеспечиваешь нас!
— Что ты несёшь?
— Дай мне устный развод, и всё, расходимся!
Связь исчезла, слышались обрывистые гудки. Айжан небрежно бросила телефон на стол и удалилась в соседнюю комнату. Токтобек остановился в недоумении, украдкой оглянулся, те трое были на расстоянии, виднелся лишь их силуэт.
Глава 1 часть№4
Айжан отошла от столика, Алтынай рисовала папу и маму, а между ними девочку. Рядом на столике лежала маленькая светлая плюшевая игрушка, медвежонок. Айжан из другой комнаты обратилась к дочке:
— Алтыша, я скоро приду.
— Хорошо-о, мама!
Айжан оделась и вышла наружу, послышался скрежет ключа в замке, а девочка соскочила и понеслась в другую комнату. Алтынай увидела мамин телефон на столе, схватила кнопочный Nokia. По клавиатуре заскользили детские пальчики: команда набор.
Глава1 часть№5
Токтобек шёл по тёмной улице, раздался звонок его телефона. От неожиданности старенький аппарат чуть не выпал из рук, он удивился:
— Алло?!
— Папа здравствуйте! Я так сильно скучаю по вам, я слышала ваш разговор, мама не хочет с вами жить! Она говорила, что теперь у меня будет другой папа, а я не хочу другого! Я вас си-ильно люблю, па-ап, а па-ап, вы когда приедете? — она, торопясь, продолжила, — мама забыла свой телефон, и, может, сейчас вернётся!
— Доченька моя?! И я тебя си-ильно люблю, ты не переживай, всё будет хорошо, я приеду..! — Токтобек не успел договорить, пошли короткие гудки.
В дверях снова послышался звук открытия замка. Алтынай бросила мамин телефон обратно на место и убежала к себе, схватила плюшевого мишку и продолжила своё рисование. Одной рукой сильно прижала к груди мягкую игрушку, а другой стала обводить буквы. Слово «папа» становилось толще. Донесся шум, захлопнулась дверь, а затем и тяжёлые шаги в прихожей. Алтынай встала и выглянула: в прихожей стояла улыбающаяся мама, а за ней разувался высокий, бородатый незнакомый мужчина.
Токтобек рассерженный, пробовал набрать номер, но звучало лишь: «У вас недостаточно средств».
Он хочет выкинуть телефон, но остановился, обернулся: то место, где стояли его спутники уже, опустело. Он сжал в руках свой потрёпанный жизнью, как и он сам, телефончик, засунул его в карман и ускорил шаг.
Глава 1 часть№6
Большой предрассветный город, морозная зима, холодные цвета, кое-где разбавляла оранжевая снегоуборочная техника. Появились ранние уборщики улиц, авто и редкие спешащие люди.
Токтобек шёл один, почти по пустынной улице, снег, не переставая, нагонял грусть, в ушах ещё отзывались голоса: «Ты в Москве никто! Ты просто лох! Я устала ждать! По телефону дай мусульманский развод, скажи мне три раза «талак», — ему казалось, что это звучит везде, во всём городе. Ему думалось, что где-то в снежной и морозной предрассветной мгле смотрят на него глаза её маленькой дочери: «Папа, я скучаю по тебе». Он шёл по надземному крытому пешеходному переходу через автомагистраль. Неожиданно до его слуха донёсся женский визг:
— А-а-ай, помогите-е, гра-абя-ят!, — Токтобек вернулся в реальность, отчётливо услышал, — а-а-ай сво-олочь…., — дальше голос оборвался.
Из-за угла лестничной площадки показались мельтешащие тени. Тишину снова пронзил истошный женский крик: «Помогите-е-е… хоть документы оставьте, гады!». Из-за угла выбежал парень в куртке с капюшоном. Токтобек даже не успел среагировать. Незнакомец врезался в него вскользь, споткнулся о его ногу и полетел кубарем по бетонному полу. При падении у него выпала белая женская сумочка. У Токтобека с плеча сорвалась сумка, он, кое-как удержал равновесие, обернулся на упавшего. В следующую секунду из-за угла выбежал второй грабитель, низко натянувший на голову чёрную спортивную шапочку. Второй спотыкнулся об упавшие пожитки и летит лицом на бетон. Пока двое приходили в себя и поднимались, Токтобек подобрал женскую сумочку.
— Быстро ушли отсюда, — прокричал Токтобек, оттаскивая свои вещи. Но первый грабитель достал нож и пошёл на него:
— Ты старый козёл, борзый да-а?!
Перед лицом Токтобека влево-вправо мелькнул нож. Он кое-как увернулся, благо было куда отступать. Бывший майор принял защитную стойку, попятился назад. Грабитель шагнул вперёд, замахнулся ножом в живот. Токтобек поймал двумя руками атакующего за кисть, и сразу же ударил ногой ему в пах. Ловко выкрутил пойманную руку в рывке, отчего тот ткнулся лицом в землю. Нож грабителя оказался у Токтобека. Но в это мгновение второй налётчик отпихнул ногой его в спину. Бывший майор от сильного толчка очутился на земле. Напавший сзади пытался добить его. Но Токтобек отмахивался их ножом. А второй, вырвал скрученную руку, усердно отбрыкивался от Токтобека, попал ему пару раз в туловище и голову. В это мгновение из-за угла выбежала женщина средних лет, с растрёпанными светлыми волосами :
— Вы уроды, я полицию вызвала! — она держала в руках телефон.
Лицо напавшего с ножом затекало кровью от падения на бетон, он держался за пах, прихрамывал и догонял дружка. А он уже давно скрылся за углом.
Женщина подбежала к сидящему Токтобеку:
— О Боже мой, вы целы? Ой, выбросьте этот нож, — она подсела к нему, достала носовой платок, стала вытирать ему кровь с лица, а сама тяжело дышала.
— Это не мой нож, — он взял у неё платочек из рук. Быстро вытер лезвие и рукоять, выбросил его. Подобрал упавшую сумку, продолжил, — вот ваша?
— Да, спасибо огромное, как я вам благодарна! — она взяла свою сумку, — вы кто, откуда?
— Я Токтобек, из Кыргызстана, — он поднялся на ноги.
— А я Катерина, а-а, я хотела узнать, простой человек не рискнул бы против двоих амбалов пойти, а вы такой худенький и смелый? — она попыталась отряхнуть его спину.
— А-а, я это, бывший мент, оперативник, навыки остались ещё, видимо, — он наспех отряхнул брюки, стал поднимать свою большую сумку.
Катерина, приятной внешности, миловидная женщина, скромно одетая, немного растерянно:
— Если бы не вы, Токто-о, Токтобоо…
— Токтобек!
— Да, да, извините, Токтобек, как мне отблагодарить вас? Я вам обязана спасением моих документов и кошелька, я вам заплачу, — и она полезла к себе в сумочку.
— Я денег у вас не возьму. Это у меня случайно, — он был серьёзен. Они встретились взглядами. Катерина предложила ему:
— Я с ночной смены иду домой, здесь недалеко живу. У тебя одежда вся грязная, я тебя в таком виде не отпущу.
Токтобек стряхнул с плеча грязь, посмотрел на часы:
— Да, не привычно мне грязным ходить. Время ещё есть, я успею на работу.
— Ну идём, Токто-о-бек, — Катерина широко улыбалась, — а у тебя чистый русский язык!
— Я в детстве рос в этой среде, а ты сама …?
— А-а, мои родители в восьмидесятых приехали с Украины, здесь обосновались.
— Так ты украинка?
К этому времени они уже спускались по ступенькам сооружения надземного перехода.
— У меня отец русский, а мать, украинка.
— А-а, тогда в душе кто?
— А в душе я осталась в СССР!
— И я считаю себя родом оттуда, из поколения, у кого кумиром был Павел Корчагин, а Пушкина и Лермонтова до сих пор помню.
— Ну прям?
Токтобек на ходу, ни сколько не смущаясь, начал с эмоциями, торжественно:
— Пока свободою, горим, пока сердца для чести живы, — Катерина шла и смотрела на него с восхищением, а он продолжал, — мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы! — он остановился и обычным тоном продолжил:
— Той отчизны теперь нет, но всё равно эти строки актуальны всегда.
— Ты интересный человек, а нашему поколению, если не приспособиться к сегодняшнему времени, то вовсе не выжить, — они шли по тротуару. Катя иногда посматривала на него, о чём-то рассказывала, активно жестикулируя.
От крепкого утреннего мороза их дыхание превращалось в обильный пар. Посветлело, огромный город просыпался, прохожих и людей в жилетах с лопатами становилось больше. Маленький трактор, уборщик тротуаров посигналил им сзади, попросил уступить дорогу и поехал дальше.
Глава 1 часть №7
В кухне обычной московской квартиры время остановилось в девяностых годах. Доносился звук трения, периодически что-то шаркало. Неброская скатерть на столике со сладостями, из чашки кофе шёл пар. Вместе с ароматным запахом, веяло теплом и домашним уютом.
Мужская рука взяла горячий и бодрящий напиток. Токтобек за столом, наслаждался кофе, в глубине квартиры Катерина чистила на вешалке его куртку, слышно, как трёт влажной тряпкой его куртку, и рассказывает:
— Я хорошо знаю в каждом из вас, приезжих из Азии или Кавказа, большинство местных хотят видеть «Равшана» или «Жамшуда». Мигрантов олицетворяют с разбойниками или грабителями, но среди вас есть образованные и грамотные.
— Да, разный народ попадается, среди трудовых мигрантов основная часть это безграмотные, малообразованные, они и совершают преступления, поэтому нас и ненавидят. — Токтобек умолк. Помолчав немного, продолжил:
— Извини за нескромный вопрос, ты одна живёшь, без мужа?
— Мой бросил нас с дочкой. Он ушёл к молодой, как только начал богатеть…
Слушая её, Токтобек перестал пить, нахмурился, слегка опустил голову.
Воспользовавшись паузой, он спросил у неё:
— Ты хоть с ним связь поддерживаешь?
— Не могу видеть его. С дочкой они редко встречаются. У неё своя семья, — Катерина остановилась и подошла к нему
— А он не жалеет об этом? — оживился Токтобек.
— О-о-очень, ведь эта молодая бросила сразу его, когда обанкротился. После он ко мне просился уже, а я не смогла простить его.
У Токтобека голова всё больше втягивалась в плечи, он тихо спросил:
— А второй раз …?
— Я не захотела, много было предложений.
— Ты знаешь, Кать, я тоже идиот, бросил свою жену с двумя сыновьями, и с каждым разом всё больше жалею об этом — он оживился и выпрямился.
— А-а, вы все мужики, одинаковые, наверно. — Катерина подошла к нему и молча села, напротив Токтобека, он, подумав, продолжил:
— А со второй тоже не складывается, у меня дочка от гражданского брака, ей в этом году будет восемь.
Собеседники умолкли, каждый думал о своём. Наступившую тишину нарушила Катя:
— А от первого брака мальчики …?
— Двое, уже взрослые, я им всегда помогал, но…, они духовно отдалились от меня, редко созваниваемся. — Токтобек глянул на часы, допил остаток кофе и продолжил:
— Катя, мне на работу, могу опоздать, благодарю за кофе.
— Это тебе спасибо, если бы не ты… — Катя заулыбалась, опустила взгляд, взяла в руки чайник:
— Я налью ещё?
— Не-е, спасибо, в этом районе живёт приятель, я шёл к нему, а можно, сегодня оставлю эту сумку у тебя, — Токтобек указал на свою поклажу, — это мои личные вещи.
— Конечно же оставь. Сегодня я дома, — засуетилась Катерина. Она написала на бумажке, — вот номер моего домашнего телефона.
— Возвращаться буду, позвоню, — засобирался Токтобек, бережно положил записку Катерины в свой бумажник, — а мужа ты, может, попробуешь всё-таки простить?
— Я живу по принципу: если один раз предали, значит, предадут ещё, — она подала ему куртку. Он надел:
— Каждый человек ошибается, а ты не боишься одинокой старости? — сказал Токтобек и вышел, но уже на лестничной площадке он обернулся и добавил, — ну, пока, я позвоню.
Катя кивнула, закрыла дверь, призадумалась и медленно пошла на кухню.
Глава 1 часть №8
Рассвело, мегаполис полностью оживал, бесконечный бешеный поток машин. Снегоуборочная техника и дворники с лопатами усердно занимались свои делом. Прохожие как обычно торопились на работу. Токтобек шёл ускоренным шагом в сторону ближайшего метро. Он переходил дорогу, когда неожиданно увидел остановившийся на светофоре джип с большим, крытым прицепом. В его боковом окне вырисовывалась морда чёрного коня, с белым пятном на лбу и густой гривой. Среди едкого угарного газа он учуял так хорошо знакомый ему с раннего детства запах конского пота! Очарованный Токтобек замер на месте и смотрел на благородное животное. Он успел полюбоваться лишь несколько секунд, загорелся зелёный, джип тронулся, прицеп качнулся, последовал за машиной. Токтобек пришёл в себя, глубоко вздохнул, посмотрел вслед прицепу. За всё время пребывание в Москве, ему в первый раз вблизи на глаза попался живой конь, это его сильно взбудоражило. Он продолжил свой путь, а сам погрузился в воспоминания детства.
Смачное хрумканье пасущегося коня, жужжание насекомых возле него, постукивание сбруи. Щебет горных птиц. Шум горной речушки. Гнедой конь с белым ромбовидным пятном на лбу пасётся на пологом склоне посреди альпийского луга. К детскому седлу приторочен мешочек с детскими стрелами, а наконечники из скрученной в кулёк консервной жести. Рядом с конём в густой траве сидел маленький, глазастый малыш, лет пяти. Он в светлой рубашке и тёмной безрукавке с мелкими узорами, на голове большой, белый кыргызский Ак калпак деда. Рядом с ним самодельный лук. Малыш вызволил из густой паутины красного жучка. Спасённая божья коровка поползла вверх по его указательному пальчику. Она медленно забралась на кончик детского пальца и кружилась на месте, долго пыталась раскрыть крылья. Жучок, наконец, взлетел, и ребёнок обрадовался. От широкой улыбки его глаза собрались в узкие прорези. Насекомое потерялось из вида, он развёл руки по сторонам, изображая крылья, и упал на спину. Его пальцы задели приземистую траву с мелкими фиолетовым цветками. Он медленно обернулся, оторвал стебелёк, поднёс к лицу и прикрыл глаза. Горько-мятный запах высокогорного чабреца неповторим! Теперь до его обоняния доносились пот коня, со стороны юрты мясной бульон и дымок от бабушкиного самовара.
Где-то там, у вечнозелёных елей, в небольшой ложбине располагалось их стойбище. А выше полосы хвойных лесов и горных лугов, зелёная растительность постепенно сходила на нет. Между величественными скалами и ледниками часто собирались тучи. Суровый климат высокогорья не давал здесь выжить кустарникам и деревьям среди камней. Издалека всё смотрелось серым, голым и пустынным. Хотя в этих местах обитало много красно книжных хищников и их жертв. Далее таинственные горные вершины, своей белизной растворялись в бездонном небе. А там внизу, где заканчивались предгорья, на почтительном расстоянии сияло величественное озеро, её блики играли на солнце в полупрозрачной сизой дымке. Далее, сквозь туман прорезается силуэт Кюнгей Ала-Тоо северного берега озера Иссык-Куль. С высоты полёта современного лайнера внимание художника привлекали причудливые узоры горных хребтов с гигантским озером посередине.
Загрустивший маленький Токтобек в густой траве свернулся в позу эмбриона и горько заплакал. Ему казалось, что он никому не нужен, что он наравне с маленькими насекомыми в этой огромной горной долине с голубым грандиозным озером. Вокруг него в траве стрекотали кузнечики, дикие пчёлы садились на жёлтые цветочки. Его наблюдения прервал топот: перед ним предстали подкованные копыта, затем он увидел и ноги лошади. Старенький всадник с двустволкой за спиной смотрел на малыша сверху. Дед в белом кыргызском головном уборе, усатый и с маленькой седой бородой, улыбнулся. Он оставался в седле, но наклонился к мальчику лежащему в траве. Токтобек поднял голову и спросил:
— Тай-Ата, я так скучаю по отцу и так хочу к маме. Когда спустимся в деревню?
Вместо, ответа старый наездник свесился с седла, подхватил его за руку прямо с земли и посадил позади себя:
— Токо, внучек мой, сейчас мы поедем на охоту, сегодня ночью на соседнюю отару напали волки!
Малыш ручонками обхватил деда и радостно спросил:
— Тай-ата, а можно я возьму мой лук и стрелы и поеду на своём гнедом коне?
— Да, тебе можно, ты стал совсем большим, отлично держишься в седле!
По узкой тропе вдоль крутого склона, ведущей в сторону ледников, отъезжали несколько всадников с дробовиками за спинами. У юрты, один за другим быстро взбирались на коней дедушка и Токтобек. Сзади к сёдлам привязаны шубы из овчины, а спереди и по бокам закреплены брезентовые сумки с провизией. У Деда за спиной большая двустволка, у Токтобека его самодельный лук. Из юрты вышла бабушка, худенькая старушка в белом платке с мелкими красными цветами, за спину уходят две косички с обильной проседью. Большую деревянную, расписанную чашку, налитую до краёв кумысом, она протянула Токтобеку. Веет ароматом кобыльего молока с кислинкой и резким запахом вяленой кожи. Она приговаривает:
— Настоящий охотник всегда сильный и ловкий, выпей, мой маленький барс. Пока малыш пил, бабушка произносила: — О милостивый создатель, тебе одному мы поклоняемся, тебя одного молим о помощи, ты великий и всесильный, храни моего маленького жеребёночка от бед, где бы он ни был!
Малыш быстро осушил посуду, размером чуть меньше его головы, вытер образовавшуюся белую пенку с верхней губы со словами:
— Тай-Эне спасибо, теперь я буду как настоящий барс!
Дед уже поскакал за всадниками, он обернулся и громко позвал:
— Догоняй Токо!
Пятилетний Токтобек развернул своего коня в сторону отъехавшего деда, отпустил поводья. Его гнедой, учуял свободу, стал разгоняться. Мальчик обернулся назад прям как дедушка и крикнул:
— До завтра Тай- Эне!
Бабушка долго смотрела вслед уезжавшему внуку, за её спиной и старенькая юрта излучала уют и тепло.
Токтобек у входа в метро вернулся в реальность, оглянулся: здесь всё по-другому. Его умиротворённое лицо стало обеспокоенным, он нахмурился. Толпа спешащих людей и спуск по эскалатору вернули его сознание в настоящую жизнь. Внутренняя подавленность от событий последней ночи, порождали много вопросов без ответов: «И что товарищ майор в отставке, бывший афганец, чего ты добился в 45 лет? Кроме офицерского звания и чести, что у тебя осталось! Семьи нет, трое детей в разных местах! Первая жена где-то болеет, вторая кинула, здесь в Москве с работой обманывали десятки раз! Денег вообще нет. Своего дома нет, машины нет, эта работа временная! О боже, ты меня наказываешь, испытываешь, показываешь новый путь? С нуля всё начинать? В чужом городе, чужой стране, один? С этой стройкой на ноги никогда не встать! Надо искать другие пути, я сильный, в меня стреляли много раз и не убили, значит, моя миссия ещё впереди, уже падал, поднимался и в этот раз поднимусь!»
Под его внутреннее общение с самим собой, рабочий день проходил как ускоренное кино. Быстрый видеоряд живых картинок: он спускался в метро, совершал переход в станцию пригородных поездов, здоровался с другими рабочими из Средней Азии, вместе ехали в электричке. Он на стройке, перекидывал и клал кирпичи в высотном здании. Строители, рабочие разных национальностей обедают «дошираком», среди них знакомые парни из ночной квартиры рядом с Токтобеком. Он на кладке кирпичей, ему кто-то подкладывал раствор. Стройка огромного микрорайона, десятки высотных домов, в каждом из них мельтешили строители, краны что-то поднимали, грузовики во дворах привозили и увозили строй материалы.
Глава 1 часть №9
Конец рабочего дня, бригада строителей засобиралась, выстроились в очередь, среди них и Токтобек. Они подходили к молодому кыргызу. Он весь из себя с надменным видом, очень «широких» размеров, заплывающий жиром, отсчитывал им деньги и приговаривал: «Вы довольны оплатой? Завтра не опаздывайте, приходите вовремя!». Никто ничего не говорил, молча брали скромную плату за свой труд и уходили.
Огромный город погружался в ночь. Разноцветные огни пробивали темноту. На фоне красной буквы «М» метро, собрались несколько мигрантов. Самый молодой из них, Бакыт, морщился, нервно курил и говорил:
— Я не хочу сегодня идти в этот хостел, опять вонючий запах, да и дороговато для меня.
— Это самый дешёвый, других вариантов нет, — возразил ему Айбек.
— А может, на вокзал пойдём, там и перекусим, — не успокаивался Бакыт и ловил мелкий снег ладонями.
— На вокзале полиция сразу заберёт! Да и снег начинается, передавали метель и похолодание снова будет! — вспылил Айбек.
Молча стоявшие Токтобек и Асан переглянулись. Не вынимая сигарету изо рта, толстяк Асан предложил:
— Я нашёл для нас жильё. Недалеко от сюда, пешком пройдём. По дороге купим, что-нибудь, там и поужинаем.
— А что же ты молчал Асан аке*? — возмутился Айбек
— Ну-у, — пока Асан думал разведя ладони, Токтобек добавил:
— Ну, вы идите без меня, а я съезжу за своими вещами, — он развернулся и стал отходить. Айбек крикнул ему вслед:
— Токо байке, я же хотел вам мой должок вернуть!
— Я же приду попозже, тогда и отдашь, — ответил Токтобек.
Глава 1 часть №10
Большой вечерний город, вокзал электричек. Поезда приходили уходили куда-то в неизвестность. Их огни мелькали в темноте, как огни метеоров на звёздном небе. Вокзал наполнен спешащими людьми, у каждого своя история, свои цели, мечты и страхи. Кто-то торопится домой после долгого рабочего дня, кто-то уезжает навсегда, оставляя позади всё, что было дорого.
У входа привокзальные таксисты заманивали клиентов, бомжи устроили свои разборки, мимо пробегала бездомная худющая собака.
Токтобек у терминала для сотовых операторов, оторвал квитанцию. После сообщения «на ваш счёт зачислены двести рублей» набрал на своём телефоне «Айжан», но услышал оповещение «Абонент недоступен или отключён». Он пошёл к кассам вокзала, отошёл с билетом. Неожиданно для него появились двое молодых полицейских. Один из них вежливо представился:
— Сержант Виктор Соловьёв, ваши документы, пожалуйста, — а второй продолжил:
— Откуда приехал, работаешь где?
— Я из Кыргызстана, конечно же, всё в порядке, я взрослый человек, — он протянул бумаги.
— Ну, взрослый, посмотрим, что у тебя тут, — сержант Соловьёв стал рассматривать его регистрационные документы и паспорт. Пару раз взглянул, улыбнулся, читая в его паспорте, сквозь зубы произнёс:
— Уважаемый Токто-обек, у тебя фальшивая регистрация, пройдём в отделение, — и требовательно уставился на него.
— Товарищ сержант, мои документы нормальные, их многократно проверяли, я ваш коллега, майор в отставке.
Сержант удивился, посмотрел по сторонам, стал медленно и по-деловому рассуждать:
— И что теперь, ты был никчёмным офицером, дослужился только до майора? — в этот момент, мгновенно за спиной сержанта появился настоящий майор, полицейский внушительных размеров и очень высокого роста. Он услышал слово «майор» и поодаль затаился за спинами двух молодых патрульных. А сержант с коллегой увлеклись, и он продолжал: — Ты, фальшивый майор, гастарбайтер? Не подмазывайся, был бы крутым, дослужился бы до подполковника? В отделении выясним твою личность?
Токтобек хотел открыть рот, но полицейский в звании майора наехал на сержанта:
— Что ты гонишь Соловьёв?
Тот, от неожиданности дёрнулся и принял стойку смирно, за ним и второй рядовой вытянулся в струнку. Соловьёв выпалил:
— У него регистрация фальшивая, и говорит, что он отставной майор.
Полицейский офицер выслушал сержанта, обратился к Токтобеку:
— Так, уважаемый, значит, ты коллега, а что с документами, — он вырвал из рук сержанта документы, пару раз внимательно взглянул и ткнул их в лицо сержанта.
— Служишь уже третий год, мог бы уже отличать настоящие документы от фальшивых! — С этими словами он вернул документы Токтобеку. Осмотрел его с ног до головы и строго спросил:
— Есть удостоверение пенсионера майора? Не обманываешь?
— Товарищ майор, — Токтобек сухо, официально ответил, — к сожалению, удостоверение утеряно, на данный момент не имею возможности восстановить.
Майор заулыбался недоверчиво:
— Ты, мужик, не треплешься?
Токтобек, не отпуская взгляда:
— Я бывший оперативник, с Пистолета Макарова, тремя выстрелами выбью двадцать семь — тридцать баллов, или разберу за семь секунд, руки помнят ещё.
Офицер с высоты своего роста, молча смотрел на него несколько секунд, потом протянул ему руку, многозначительно произнёс:
— Майор, свободен!
Токтобек ответил крепкой хваткой на предложенное рукопожатие:
— Спасибо, товарищ майор! Дай бог вам удачи и везения!
Он развернулся и пошёл на выход из вокзала. Когда Токтобек отошёл, высокий майор подтолкнул животом сержанта и негромко выпалил:
— Ты на всех майоров бочку катишь?
Тот, отскочил как мяч об стенку, оправдывался:
— Товарищ майор, я только на него…
Вокруг бурлила привокзальная жизнь, люди с багажом торопились по своим делам, шёл мелкий снег.
Глава 1 часть №11
У вечернего вокзала своя, особая жизнь, известная дорожным романтикам. Токтобек с телефоном у уха подошёл к ларьку «Горячий чай, кофе, выпечка», здесь очередь. Донёсся звук: «Абонент выключен или в зоне не доступа». Он взглянул, на экране надпись «Айжан». Его взгляд ушёл куда-то вдаль и постепенно становится озабоченным и беспокойным. Его одолевало беспокойство за маленькую дочь, что с ней, как она без него? Он тысячу раз, нет, миллион раз сожалел, что оставил её! Эти мизерные деньги, заработал бы и у себя дома, зато был бы рядом с ней! А как там старые родители, он так давно не видел их?!
Стоящие перед ним покупатели продвинулись. Он закрыл глаза и закинул голову в небо, лицо освежили снежинки. Пару раз вздохнул глубо, убрал телефон в карман. Подошла его очередь. Он купил чашку чая и выпечку, занял круглую стойку для приёма пищи. В этом месте также ужинали несколько запоздалых путников. Он отпил горячий чай, поставил бумажный стаканчик на столик, попробовал выпечку. Рядом с ним, съёжилась и остановилась худенькая, бездомная собачка и уставилась на его еду. Токтобек оторвал кусочек от своей выпечки, бросил ей, а сам подумал: «Бедняжка, я тоже потерянный и бездомный, как и ты». Его мысли прервали:
— Дяденька, угостите сигареткой? — мужчина лет тридцати, на вид, явно его земляк, аккуратно и дорого одетый. Он широко улыбался и не отводил глаза. Токтобек ответил:
— Я не курю.
Молодой азиат, теперь уже с блуждающим взглядом, продолжил:
— М-м, вы подскажете, как пройти к ближайшему метро?
Токтобек начал объяснять:
— Вот, прямо иди до первой улицы, — пока Токтобек отвернулся от своего столика, чьи-то руки подменили его стаканчик с чаем, на другой такой же. Не замечая этого, он объяснял, — затем направо, через метров двести будет метро.
— А-а, ну спасибо вам, — молодой человек пошёл в указанную сторону.
Токтобек повернулся обратно. Он отхлебнул чай и удивился. Потом сделал ещё пару глотков, оценив, продолжил ужин. Наспех перекусил и направился в сторону вокзала. После нескольких шагов при переходе улицы, он неожиданно остановился, схватился за голову и зашатался. Не понимая, что происходит, он оглянулся по сторонам: прохожие шли каждый по своим делам. То ли сильное головокружение с тошнотой, то ли ноги не хотят идти, или же сильнейшее желание уснуть? Но всё же, он пытался идти дальше, а конечности не слушались, и он, как пьяный стал шататься. На вокзале женский голос объявлял посадку на поезда, прохожие спешили, мокрый снег усиливался. Токтобек доковылял до тротуара, расстегнул молнию куртки у горла и присел на корточки. Неожиданно, его сзади подхватил парень азиатской внешности, крепкого телосложения, он громко и наигранно предложил ему помощь:
— Ой, аке я вам помогу! Идёмте ко мне в машину!
Токтобек смотрел на него теперь уже с непонимающими глазами и пытался сказать, но что-то бормотал невнятно. Подозрительный молодой человек внимательно слушал, кивал ему в ответ и повёл его ещё на несколько шагов вперёд. Из стоявшего рядом тёмного авто вышел другой азиат спортивного телосложения с накинутым капюшоном на голову. Взгляд Токтобека стал блуждающим, он что-то пытался говорить, те ему улыбались и кивали. Вдвоём они посадили его на заднее сидение, он и не сопротивлялся. Тёмное авто тронулось с места.
***
Женская рука ножницами отрезала «Папу» от «Мамы» и «Дочки» на рисунке Алтынай, с выделенными жирными буквами «Папа». Затем эта же рука жёстко помяла отрезанный кусочек и бросила в урну. Айжан прикрыла дочку, поцеловала в лоб и ушла. Спящая Алтынай тревожно забредила во сне: её папу, Токтобека уносила взбесившаяся дикая лошадь с лохматой гривой в какой-то холодный лес с высокими деревьями. А папа пытался остановить лошадь, но у него не получалось. Она собралась бежать за ними и не может, что-то не отпускало её, она запуталась ногами в липкой и вонючей болотистой жиже.
***
Старая женщина с цветным платком на голове, сидит у самовара за скромно накрытым низким столиком. Она протягивает пиалу чая совсем седому, пожилому деду и неожиданно роняет её из рук. Пиала со звоном бьётся об стол, не ломается, просто отскакивает и падает на пол. Брызги чая летят в сторону. Старик, в Белом калпаке из войлока на затылке, чертами лица напоминавший Токтобека, вздрогнул, отдёрнул руку и спросил:
— Что с тобой?
— Ой, что-то плохо стало мне!
— Может, скорую вызвать?
— Не надо вызвать, давай налью тебе чаю погорячее в другую пиалу — ответила старуха, и потянулась к стопке пиал с боку от неё.
***
Токтобек со стеклянным взглядом сидел между молодыми мужчинами азиатской внешности. Один из них периодически улыбался ему, а второй с украдкой смотрел по сторонам. Токтобеку казалось, будто он, полураздетый, измазанный вонючей грязью, без седла на чёрном коне понёсся в зловещую пустоту. Его голова свесилась на плечо, глаза постепенно закрылись. Он окончательно обмяк, тёмная машина затерялась среди других тысяч автомобилей.
Глава 1 часть №12
В сознании Токтобека всё чередовалось мельком, обрывками, беспорядочно. Вокруг нереальные места, освещённые зловещим тёмным светом, с причудливыми фигурами и рельефом, с отвратительными, пугающими растениями. На фоне всего этого он ещё ребёнок, метился из лука в самодельную мишень. Табун шарахался от волка. Горные козлы на скалах убегали от хищника. Быстролетящие облака, закат солнца. Малыш несся по отвесному склону горы со своим луком, готовым к стрельбе. Школьный кабинет времён СССР с пионерами. Его родители ещё совсем не старые, произносили ему благословение с поднятыми вверх ладонями. Слышались обрывки фраз отца, они прощались с ним у военкомата с красной звездой на стене. Провожающая толпа друзей горланила под аккордеон. Его фото с воинской присяги, звучат некоторые слова клятвы и верности Родине. Он в солдатской форме советского солдата, бежал в марш-броске из последних сил. У него автомат за спиной, он жадно пил из армейской фляжки. Он отстреливался из АК-74, во время боя в горах, горит техника, ранены солдаты, наступают моджахеды. Теперь он в дембельской форме и в руках чёрный кейс, модный в те времена. Его обнимали родители и младший брат, так похожий на него. Аккуратно стриженный, одетый в форму курсанта, он сидел в аудитории с другими студентами МВД. Молодому Токтобеку, полковник милиции вручает диплом. Вот его мать одевает белый платок на голову его невесте, а отец целует её в лоб, он нарядный жених, стоит рядом. Узнаваемые места Бишкека. Красивые горные пейзажи. Пляж с отдыхающими на озере Иссык-Куль. Его семья на катамаране, он с женой и с мальчиками трёх и пяти лет. Брызги воды. Ему теперь около 35 лет, он с мальчиками, им уже шесть и восемь лет, на восходе солнца они занимались на спортивной площадке. Где-то в горах бодались дикие козлы. Горный беркут парил под облаками. Почтенного возраста его мать и отец стояли рядом, она говорила ему: «Ой, сынок, первая жена от Бога, не бросай её». А отец строго говорил: «Сынок, нога, не знающая, куда ступить, однажды угодит на фекалии!». Он стоял у своего большого дома с вещами, обернулся и увидел: у ворот его жена красивая Айгерим, к ней прижимались два мальчика, его жена отвела взгляд, он ушёл, не оглянулся. Он брёл по полю, за спиной на небе промелькнуло лезвие недавнего ножа, прозвучал голос Катерины: «позвони мне!». Его дочь, прижимала к груди плюшевого мишку: «Я вас сильно люблю, папа» и где-то вдалеке заглушенный голос второй жены: «Скажи, талак!». Теперь Токтобек медленно ковылял в потрёпанной и старой одежде, с грязной бородой, весь обросший. Лучи солнца сквозь густые ветки светили, прямо в глаза, заставляя их щуриться. И этот же луч отошёл в сторону вместе с прожектором с места съёмочной площадки. Токтобек видел себя на сцене, в тёмно-синем, рваном и заштопанном смокинге, старый чёрный бантик на белой рубашке, спереди. А сзади оказалась прожжённая фуфайка. В руках микрофон, на него направили две камеры, и в ожидании замерла съёмочная группа. Гримёр довёл последние штрихи на его лице. В рацию кто-то гортанным голосом громко выругался о неправильном освещении. Приятный мужской бас, перебивает: «Репетиция закончилась. Минутная готовность. Будет команда «мотор»! В этот момент на него направили прожектор с сильным освещением и ослепили его. Он закрыл глаза и отвернулся, затем попытался осмотреться вокруг себя.
Глава 1 часть №13
Токтобек в той же одежде, но без куртки, лежит на старой кушетке. Стены с ободранными обоями, помещении с грязным полом, очень узкое. Потихоньку начинает шевелить головой. Оказалось, ему в глаза кто-то светит ручным фонарём, а вместо гримёрной кисточки, чьи-то руки оттягивают ему веки. Чей-то гортанный голос произнёс:
— О-о! Шестьдесят седьмой приходит в себя!
— У него передозировка, не знают меры, идиоты, — более высоким голосом возмутился мужчина азиатской внешности в белом халате. Он только что осматривал его глаза.
Токтобек, мало что понимал, его голова налитая чем-то тяжёлым плохо соображала. Он попытался встать, но оказалось, что он связан полностью и к тому же под капельницей.
— Тихо, тихо, всё хорошо! — приказным тоном говорил гортанный голос.
— Он выжил оттого, что здоровый, смотри одни мышцы и сухожилия, — произнёс второй мужчина в белом халате снял с себя маску и вышел. За ним последовал и второй. Токтобек пытался пошевелиться, у него это получилось кое-как. Он захотел спросить:
— Где я? Что со мной? — но он сам не понял, что он выговорил или промычал? Получилось что-то невнятное. Оказалось, у него язык деревянный, вообще не поворачивается ещё и высохший. Те двое мужчин, что были рядом, ушли, даже не обернулись. Токтобек ещё долго дёргался, пытался позвать кого-нибудь, или сорвать тугие повязки, лёжа осматривался по сторонам. Его мучила жажда. Он находился явно не в больнице. Фанерные и грязные стены, местами обвисший и низкий потолок, немытый пол и ободранные обои напоминали строительные бытовки или вагончики.
Ничего не выражающий взгляд Токтобека блуждал в тесном пространстве. Он произносил невнятные звуки. Периодически дёргался и кричал. Неизвестно, сколько времени он провёл здесь до этого и после пробуждения. На нём беспорядочно застёгнутая и местами порванная его прежняя одежда уже провоняла потом.
Глава 2 часть №1
Неожиданно дверь распахнулась внутрь и ударилась об стенку, от этого дрогнуло всё помещение. Зашли четверо мужчин, из них самый старший по возрасту и самый крупный по размерам, присутствовал при его пробуждении. Другой, видимо, молодой охранник, подошёл к Токтобеку, стал развязывать его. Он украдкой посмотрел на старшего и неуверенно произнёс:
— Вставай.
Остальные трое молча наблюдали. Молодой, когда полностью развязал узлы, протянул ему руку и не естественно улыбнулся. Токтобек со стеклянным взглядом медленно приподнял голову затем в ответ протянул свою руку, тот схватил его, помог присесть. Токтобек спустил ноги на землю и попытался встать, но пошатнулся. Чтобы не упасть упёрся о кушетку с непонимающим взглядом.
Мужчина, который осматривал его перед этим в белом халате поверх утеплённой куртки, закурил и тихо спросил:
— Жилистый или просто худющий?
— Главное выжил, а он ведь почти десять дней ничего не ел, лежал под капельницей, — ответил ему охранник, тот, что был постарше. У него высокий рост и широченные плечи. Токтобек узнал его, это его гортанный голос звучал при его пробуждении.
Мужчина в белом халате, спросил Токтобека:
— Как тебя зовут? Ты откуда?
Предложил ему сигарету. Токтобек отклонился от него. Его взгляд выражал возмущение. Хотел что-то сказать, но как неисправимый пьянчуга произнёс невнятное. Токтобек сам не понял что сказал, заморгал удивлёнными глазами. Человек накрытый белым халатом, скорее всего представитель северных народов Азии, довольный, заулыбался, выпустил дым:
— Ты хоть писать умеешь? — он достал из кармана блокнотик с шариковой ручкой, дал ему в дрожавшие руки. — Чиркни, как тебя зовут?
Токтобек удивлённый, разглядывал данные ему в руки вещи. Наблюдавшие за ним мужчины переглянулись. Четвёртый, молчаливый молодой человек, интеллигентного вида, с дутыми щеками и выпуклым животом, с длинной и ухоженной причёской светлых волос, в пиджачке с галстуком ехидно произнёс:
— Они обычно все с двумя классами образования. Хорошо, если он вообще умеет писать!
Мужчина в белом халате с радостью произнёс:
— Готовенький! Нам это и надо! Дайте ему поесть, — похлопал Токтобека по плечу спросил, — голодный, хочешь кушать?
Токтобек неожиданно среагировал на слово «кушать». Он уставился на того, кто похлопал его. У него загорелись глаза, и он закивал головой. А старший охранник по рации передавал:
— Эй, там на кухне, принесите быстренько в десятую покушать новенькому азиату!
Молодой пухлый парень в галстуке, лукаво прищурился. Охранник в годах, громоздкий славянин с голубыми глазами, пристегнул рацию, обратился к Токтобеку:
— Уважаемый, вот меня зовут Павел, а ты скажи нам все таки, как твоё имя?
Этот вопрос снова загнал в ступор Токтобека. Вспомнить, что-либо ему не удавалось. Он попытался что-то произнести, но язык тяжело слушался его. Допрашиваемый промычал протянутое подобие: «Не знаю» и заморгал в растерянности.
Интеллигент широко улыбнулся:
— Сколько тебе лет?
Токтобек опустил взгляд, молча подумал несколько секунд, потом медленно поднял голову и уставился на собравшихся людей.
Мужчина в халате снова спросил:
— Дорогой, я Александр Вениаминович. Я здесь врач. Ты откуда родом, можешь сказать?
Они все снова уставились на новенького.
У без того отрешённого Токтобека, лицо приобрело невразумительную гримасу, он лишь повёл плечами.
Затем, оглядываясь по сторонам, он хотел пойти куда-то, шатаясь, сделал шаг в сторону. Молодой охранник подхватил его за руку:
— Аккуратней, пойдём я отведу тебя, — и вывел его из комнаты.
Представившийся Павлом, высокий мужчина обратился к интеллигенту:
— Аркадий, звони шефу.
Тот достал спутниковый телефон, набрал номер:
— Вячеслав Васильевич, у последнего азиата полная потеря памяти, он как овощ, ему дозу большую дали, а физически ничего, пару дней отлежится и можно его на работу. Хорошо!
Пока Аркадий говорил, в комнату вошёл парнишка одной из азиатских национальностей, также в форме охранника, принёс еду на старом подносе и поставил на столе. Вскоре в помещение вернулся Токтобек с сопровождением. Еда выглядела достаточно калорийной: первое в большой тарелке, из неё торчала рёберная кость с куском жирного мяса, во втором лежала жареная рыба с вермишелью и в большой пластмассовой бутыли компот. Токтобек сразу же прильнул к бутыли, затем быстро взял в руки огромную кость, начал с аппетитом откусывать мясо. Павел и Александр смотрели с удивлением. Токтобек ел, как хищное животное, жадно со страстью и наслаждением, периодически запивал компотом прямо из большой бутыли.
Глава 2 часть №2
Незатейливый детский рисунок, Алтынай старалась над своим творением. Условно обозначены линии воротника белой рубашки и яркого галстука. Карандаш, ведомый детской ручонкой, закрашивал длинное пальто в чёрный цвет, внизу рисунка надпись «Мой папа». За «Папой» нарисован самолёт, и у него в руках чемоданчик.
— Папа скоро прилетит, и я поеду его встречать, — произнесла Алтынай подружке за школьной партой. А подруга в таком же тоне отвечала:
— А мой папа заберёт нас к себе в Чехию этим летом. Он уже готовит все нужные бумаги.
— Папа приедет летом, поедем в горы. Он у нас любит охоту. Мы поедем к дедушке на Иссык-Куль. Будем кататься на лошадях, — не унималась Алтынай.
***
Старик в тулупе из овчины, на голове кыргызский зимний головной убор из тёмной куницы. Он седлал саврасого коня во дворе, за его спиной снежные горы. Рядом проходила старуха с ведром, наполненным кизяком. Дед обратился к ней
— А есть ли вести от нашей молодой снохи Айжан? Я что-то соскучился по внучке, Алтынай, она ведь папина доча?!
Вместо ответа старухи он услышал голос младшего сына:
— Ой, папа, вон сколько внуков бегают, их не видите? — улыбался мужчина гораздо младше Токтобека, с его чертами лица и указал на двух подростков с широченными лопатами в руках. Эти дети поодаль выгребали снег. Пока сын говорил, старуха поставила ведро на землю, поправила цветастый платок на голове:
— Тебя и твоих мальчиков папа ведь видит каждый день, свою ласку на вас он не жалеет! А вот Токтобека оказывается мы совсем не любили, ещё в детстве!
— Сынок, не шути, как не любить моих маленьких орлов, а Токо, твой брат уже почти месяц не звонит и дочку два года не привозил, она наверно выросла! — ворчал старик и стал выводить своего коня, а сам продолжил:
— Ты старуха брось, мы ко всем одинаково относились!
— Я прочитала в журнале по психологии, почему ребёнок говорит громко? Помнишь, мы Токтобека часто ругали, что он кричит во время разговора? — не переставала старуха, она держала левую руку на бедре, — так вот, оказывается, ребёнок громко разговаривает в семье, потому что просто хочет быть услышанным, он чувствовал себя обделённым!
Усевшийся к этом времени на коня старик сказал:
— Может, и правы твои, эти психи, психопатологи, или психологи. Только это всё нам, как поможет сейчас вернуть нашего Токо?!
Понимая намерения хозяина, благородное животное уже стало готовиться к развороту и бегу, но дед ловко одёрнул узду, остановил его на месте и продолжил:
— Позвоните Темиру, старшему сыну Токо, пусть съездит к Алтынай, и на выходных привезёт её к нам. Я соскучился по этой маленькой девочке, а мне сколько осталось ещё жить, никому не известно!
Старик развернул и пришпорил коня. Упитанный скакун рванул с места. Только что еле ходивший на своих ногах старик, в седле держался как лихой джигит! Почтенного возраста наездник шустро понёсся по узкой улице в сторону гор. Из-под копыт коня вылетал утоптанный снег, на ветру колыхался подол шубы, развивалась густая грива и хвост коня. В зимнем селе, расположенном в предгорьях Южного хребта гор Ала-тоо царила тишина. Из-за морозного утра из печных труб каждого дома вился сизый дымок. Все тополя, яблоневые сады, деревянные и сетчатые изгороди были покрыты толстым слоем инея. На крайней улице маленький ребёнок гнал несколько овечек. Кто-то вёл за узду ослика, гружённого по бокам алюминиевыми флягами. Соседи толкали не заводившуюся старенькую Жигули.
Глава 2 часть №3
Переодетого в рабочую одежду Токтобека вели двое охранников. Он выглядел немного лучше, двигался чуть быстрее, чем в первый день после пробуждения. Территория небольшого поселения из строительных вагончиков не очищалась от снега, были лишь узкие тропинки между постройками. Вокруг таёжный зимний лес на берегу реки. На краю поселения трудились рабочие разных национальностей, в такой же одежде, что и у Токтобека. Некоторые из них толкали тележки в крытое помещение, что-то загружали, разгружали, расчищали лопатами руду, под металлическим навесом работали какие-то агрегаты, проезжал грузовик-самосвал. По периметру, так же как и рабочие, многонациональная вооружённая охрана. Токтобек с отрешённым взглядом брёл между двумя охранниками. Их догоняют Павел и Александр. При виде новенького, некоторые рабочие стали что-то тихо говорить друг другу, а другие не обращали внимания. Они выглядели как бомжи, все неухоженные, грязные, азиатских и европейских национальностей, разного возраста. У большинства трудяг, головы втянуты в плечи, испуганные взгляды. Токтобека подвели к рабочим старшего возраста, они что-то расчищали. Один из охранников, поднял свободную лопату и дал ему в руки со словами:
— Держи, начинай работать!
Токтобек безразлично взял в руки инвентарь и взглянул, словно в первый раз видел это.
Павел жестом показал остановившимся рабочим продолжать, те стали усердно работать. Он взглядом указал и Токтобеку, что делать, а он хотя и держал лопату, сам был далеко отсюда. Всё это время просто наблюдавший за происходящим, Александр Вениаминович, нахмурился и закурил. Токтобек, медленно пришёл в себя, опёрся на лопату, обернулся к Павлу и с выражением пьяного человека спросил:
— Где я? Кто я? — и стал осматриваться по сторонам. Рабочие продолжали трудиться с опущенными головами.
У хмурого Александра, на лице теперь появилось удивление.
Павел, также озадаченный, ответил ему:
— Здесь твоё жильё и работа, вот они твои коллеги, — он показал на других рабочих и продолжил, — ты рабочий номер шестьдесят семь. Покажи себя. Что ты умеешь? А лопата — твой инструмент.
Токтобек смотрел на него отрешённо, пытался что-то соображать, он промямлил:
— Ло-па-та, мой ин-стру-ме-ент? — он взглянул на свои руки, затем на лопату, снова на свои руки. И неожиданно для всех, он непроизвольно взглянул на кобуру с пистолетом на поясе у Паши. Увидев это, Павел прикрыл своё оружие ладонью:
— Ты что уставился?
Токтобек перевёл взгляд на свои руки и медленно произнёс:
— Мои ру-ки не хотят дер-жа-ать ло-пату-у.
Павел рассмеялся:
— Ты что, дружище…
— Подожди, Пашка, — Александр перебил Павла, обратился к Токтобеку, — а что хотят твои руки?
Токтобек молча развёл руки по сторонам, натянул странную улыбку в одну сторону лица и медленно пошёл по грязной дорожке, от следа колёс грузовика. Сопровождавшие его люди не тронулись с места. Вокруг шумел таёжный лес, жизнь в странном поселении кипела вовсю. Токтобек отошёл от своих сопровождающих на метров двести. Он упёрся в шлагбаум, за ним наблюдали все, и даже рабочие приостановились.
Он потрогал полосатый шлагбаум, поднял его и прошёл под ним. Когда он сделал ещё несколько шагов, залаяли собаки, и два охранника ринулись за ним. Один из них, помоложе, первым подбежал к нему, молча схватил беглеца за рукав и потянул его обратно. Токтобек до этого медленно ковылявший, резко выдернул руку, отшагнул назад с возмущённым видом. Недалеко от них огромная собака рвалась с цепи в сторону Токтобека. Второй подоспевший, высокий и плотный охранник, с криком замахнулся на него резиновой палкой:
— Ты совсем оборзел, старый!
Наблюдавший за этим Павел схватил рацию, но Александр остановил его за руку.
Удар резиновой дубинкой летел в голову сверху вниз, под небольшим углом. Токтобек с тем же отрешённым взглядом, но уже механически наклонил голову в сторону. Шагнул на встречу нападавшему, пропустил мимо себя удар дубинки и сблизился с охранником. Сразу пробил ему живот кулаком, умело прокрутил руку нападавшего с дубинкой, а сам очутился за его спиной. Мгновенно закрученную за спину руку высокого охранника он удерживал не напрягаясь. К этому мгновению молодой охранник, замахнулся резиновой палкой. В последнее мгновение Токтобек под этот удар подставил скрученного охранника. Получив по спине от коллеги, охранник вскрикнул, сморщил лицо от боли и обмяк.
Удивлённые Александр и Павел переглянулись и двинулись в ту сторону. Павел выругался матом!
А Токтобек тем временем оттолкнул обмякшего охранника на молодого, тот споткнулся и неловко упал. Наблюдавшие за этим рабочие также удивились, а некоторые даже обрадовались. Пока молодой охранник поднимался, Токтобек в длинном прыжке коленом добил его в бок и свалил обратно на землю. К этому моменту на место сбежались ещё несколько охранников. Токтобек попятился назад, он не понимал, что происходит. В его мыслях прорезались картинки: обхваченная детской ладонью грива лошади, мчащейся среди скал, хлёсткие удары перчатками по лицу во время тренировки в спортзале.
Глава 2 часть №4
Павел на ходу по рации предупредил охрану:
— Ребята, отставить, это новенький, — а сам тихонько шепнул Саше, — ставлю пять тысяч на новенького против силача Хабу, идёт?
У Саши в глазах промелькнул хитрый огонёк, и он тихо ответил:
— Хорошо, по рукам?
Они подошли к месту схватки. Токтобек смотрел на Павла отрешённым взглядом и скривил в сторону рот, заикаясь, кое-как произнёс:
— Кто вы, я, кто? Здесь, как я, а-а?!
Но Павел как маленькому ребёнку начал объяснять ему:
— Ты номер шестьдесят семь, слушаешься нас и не выходишь за пределы территории. Ты понимаешь меня?
Токтобек тихо кивнул, взгляд был где-то вдали, а Павел продолжал:
— Твоя задача только работать, как все остальные. Если не будешь слушаться, тебя перестанут кормить, лечить. Ты просто умрёшь, понятно?
Токтобек пока слушал, молча смотрел ему в лицо. Когда Павел перестал говорить, он бросил растерянный взгляд по сторонам. Развернулся и медленно пошёл в тайгу, проваливался в глубокий снег, цеплялся за ветки кустов, хватался за стволы сосен. Ни разу не посмотрел назад. Охранники молча ждали команды. Павел обратился к одному из них:
— Позабавимся! Устроим зрелище, позовите сюда Хабу! А этот не уйдёт далеко, — он показал на ковылявшего Токтобека и подмигнул Саше. Стоявший поодаль охранник метнулся вглубь поселения.
Спустя пару минут появился охранник внушительных размеров, ещё шире Павла. Он подошёл к нему:
— Командир, вызывали? — прозвучал хриплый прокуренный голос. Это был средних лет, высокий и упитанный мужчина, явный представитель северных народов Азии.
— Хабу, слушай, фу-у, — Павел брезгливо наморщился, — от тебя несёт снова, браги нахлебался?
— Ну так, ведь командир, у меня выходной?
— А-а, ну тебе простительно. Вон того, видишь? — Павел говорил громко, показывая на Токтобека, отошедшего на метров пятьдесят, — двое твоих коллег с ним не справились, разберись с ним, а-а?
Хабу кивнул головой, он уже был готов выполнить приказ. Павел же тихо шепнул ему:
— Только смотри, до конца не убивай его. Он ещё не отработал заплаченных за него денег. Чтобы я не видел больше твоей браги, — далее во всеуслышание добавил: — приведи его!
— Да командир, я сейчас же!
Хабу побежал за Токтобеком:
— Эй, стой, кому говорю, ты что глухой!
Хабу догнал его, схватил сзади за одежду и потащил обратно. От неожиданности тот упал на спину, без сопротивления и пытался понять, что происходит. А Хабу протащил его несколько метров как детскую игрушку. Под своим весом Токтобек выскользнул из не застёгнутой куртки. Хабу, выкинув его куртку, вернулся к лежавшему. Он подошёл сбоку и пнул его пару раз в бёдра:
— Старый, быстро встал и пошёл обратно, ты пропадёшь в тайге! Протянул ему руку намереваясь поднять его на ноги. Но в этот самый миг Токтобек из положения лёжа пнул ногой в пах Хабу. Тот прикусил зубы от боли и навалился на лежачего, но наткнулся грудью на брыкающиеся ноги. Токтобек в лежачем состоянии, руками поймал напирающего Хабу за обе пятки, а ногами жёстко упёрся ему в грудь и стал выпрямляться. В следующий миг Хабу, потеряв равновесие, упал на спину, падая, по инерции сам приподнял Токтобека. Оказавшись сидячим, пару раз пнул противника и рывком вырвал свою ногу, перевернулся и быстро встал. Огромный охранник остался лежать и держался за пах. Токтобек стоял с отрешённым взглядом, не понимая, что происходит, он, тяжело дыша, смотрел то на Хабу, то на толпу. В голове у него мелькали какие-то воспоминания, грызлись, то ли волки, то ли собаки, брыкались и кусались лошади в скалах, бодались горные козлы.
Павел и Александр переглянулись. Стоявшие рядом с ними охранники пошли к Токтобеку, Павел с ухмылкой протянул ладонь к Саше со словами:
— Ну, гони мои пять тысяч.
— Рано радуешься, смотри!
Оказалось, что Хабу и Токтобек уже стоят друг против друга, как хищники, сверля взглядом друг друга. Их окружили несколько подошедших охранников. К намечающемуся зрелищу двинулись Александр с Павлом. Рабочие замерли в ожидании. Хабу пошёл в атаку первым, широко расставил руки в надежде поймать противника, он сделал обманный выпад и быстро сблизился с Токтобеком. Но меньший весом двигался быстрее, Токтобек отодвинул его руку в сторону и за мгновение, очутился сзади него. Со спины он вцепился ему за пояс мёртвой хваткой. И так как разница в весе была огромной, Токтобек не мог использовать обычный борцовский бросок через себя. Он, лишь уцепившись за Хабу, удерживал его. Тот в ярости таскал его влево, вправо. Токтобек же прилип к спине, как шарик репейника, цепляется к шерсти животного. В один момент, Хабу увлёкся попытками отцепить руки противника у себя на поясе. Токтобек сумел сделать боковую подсечку и сбить с ног большого силача. Теперь Хабу очутился полу сидячим, ему пришлось упереться руками о землю. А стоящий сзади Токтобек воспользовался моментом уязвимости соперника, тут же нанёс ему один за другим два сильных боковых удара кулаком в правое ухо. Хабу, защищаясь, наклонил голову и прикрыл рукой, эту часть головы. В открывшуюся левую сторону шеи Хабу, Токтобек рёбрами ладоней сдвоенных рук, с короткого размаха нанёс режущий удар. От сильного удара у Хабу слетела с головы шапка-ушанка, и он обмяк. Токтобек коленом ткнул его в спину и потянул назад за волосы, подмял под себя. Замахнулся рукой в открытое горло, но подошедший Павел оттолкнул его с криком:
— Стой! Отставить!
Павел собой отгородил лежащего Хабу от следующей попытки Токтобека ударить ногой. Схватил за плечи и потряс его:
— У тебя нет выбора! До тебя никому нет дела, ты умрёшь или выживешь, ты понимаешь?!
В это время рабочие тихо ликовали. Некоторые переглядывались: «Ты видел, да?»
На Павла Токтобек смотрел глазами младенца, не умеющего разговаривать, у него лишь улыбка перекашивалась вправо. У него в голове мелькали кадры из прошлой жизни: закат в горах, бег лошади, натяжение тетивы детского лука, стрельба из автомата в упор по моджахедам. А Павел с высоты своего роста продолжал:
— Ну, что улыбаешься? Хочешь выжить, делай то, что тебе я говорю, больше тебя не стану прикрывать! — он шагнул на Токтобека, развернул его в обратную сторону и подтолкнул в спину.
А Хабу пытался встать. Ему помогали двое охранников, когда он поднялся на ноги, рванулся было к Токтобеку, но Павел остановил его. Охранники ждали команды. Александр, скрестив руки на груди, нервно наблюдал за происходящим.
Кто-то из охранников кинул Токтобеку в руки его валявшуюся неподалёку куртку. Он автоматически схватил её. Ничего не выражающим взглядом, он пошёл пошатывающейся походкой в сторону шлагбаума, за доходягой двинулись остальные охранники. Лаявшие собаки стали утихать, перестали вырываться. Павел уже вслед приказал:
— Отведите его к молодым, пусть толкает тележки, не надо калечить его!
Когда охранники отошли, Александр спросил с негодованием у Павла:
— Как ты узнал, что он одолеет Хабу?
— Да успокойся, не буду требовать я пять тысяч, я подшутил! — веселился Павел.
— И всё-таки, как ты предвидел исход их драки? — не успокаивался Александр.
— Ну хорошо, скажу. Я обратил внимание на то, как он раскидал двух первых охранников, у него отработанные приёмы рукопашного боя. У шестьдесят седьмого шанса больше, а твой Хабу — просто деревенский силач, самоучка.
— Да-а, этот азиат, в прошлом профессионально тренировался где-то!
— И не просто где-то, а в армейских или силовых структурах СССР, старая школа, возможно, боевое самбо, — дополнил Павел.
— Думаю, он нам проблем доставит?
— Мы его особые умения используем, если не заставим работать на прииске, то он у нас будет надсмотрщиком в помощь охране, — уверенно сделал вывод Павел
— Ты уверен? — засомневался Александр
— Наши хозяева с видеокамер всё видят же, скоро они уже будут интересоваться шестьдесят седьмым, — ответил Павел.
К этому временем они подходили к постройкам во дворе, их внимание привлёк шум. Оказалось, под деревьями, недалеко от бытовок-вагончиков, охранники добивают лежащего Токтобека. На его лицо вместе с тяжёлыми ботинками летели комья снега. Он утопал в глубоком сугробе, прикрывал голову локтями и уже перестал защищаться от ударов. Особенно старались Хабу и те двое, которых только что раскидал Токтобек. Разгневанный Павел остановил расправу:
— Отставить! Не покалечьте его, разбудите в нём басмача!
— Он нам ещё нужен, оттащите его в медпункт! — громко дополнил Александр, а сам тихо обратился к Павлу, — Почему ты думаешь, что он из басмачей?
— В Афгане, в нашей роте был азиат, по прозвищу Басмач.
— Я тоже ведь азиат, но я разве жестокий?
— Ну-у, ваша земля известна охотниками, а сибиряков басмачами не называли. Он горец, дух свободного орла, барса или скажем, дух дикого волка живёт в них. Однажды мы попали в засаду моджахедов. Тот киргиз, Басмач спас жизнь оставшимся солдатам и мне. В ближнем бою он был таким быстрым, трёх душманов зарезал, за одно мгновенье. Дал мне пару секунд, чтобы перезарядить свой калаш. Благодаря ему остатки нашей роты выжили в том бою. Но его самого всё же подстрелил четвёртый душман, а он успел метнуть в него свой нож.
— По моим школьным знаниям «Басмачи» были жестокими, они ведь воевали с коммунистами?
— Это были обычные скотоводы и крестьяне, люди, отчаянно отстаивавшие свои земли, свою независимость, с которыми коммунисты не могли найти общий язык.
Окровавленного Токтобека волокли за руки в отдельно стоящий вагончик, его голова беспомощно болталась.
Глава 2 часть №5
Протяжное завывание зимней вьюги, в темноте появился разодранный плюшевый мишка. Эта странная, до боли знакомая детская игрушка болталась от ветра, пурга засыпала его снегом. Где-то вдали эхом отдавался истошный голос: «Скажи мне три раза! Скажи! Скажи! Три раза! Три раза! Дай мне! Дай мне! Дай! Дай!»
Токтобек резко открыл глаза. Он медленно поднял голову и растерянным взглядом осмотрелся вокруг. Покрытая толстым слоем пыли, маленькая лампочка тускло освещала помещение. На стенах остатки от когда-то наклеенных листов со страниц журналов с фотографиями женщин. На полу что-то прошмыгнуло, то ли мышь, то ли крыса. На его лице засохшая кровь, под носом и вокруг рта, левый глаз, отёкший с огромным синяком. Он попробовал подняться, но от боли в теле застыл с ужасной гримасой на лице. Он медленно поднял руки и увидел, одно предплечье в синяках и опухшее, пальцы другой руки отёкшие, не шевелились. Токтобек от боли ещё раз зажмурил глаза и прикусил зубы. Он кое-как приподнялся и остался сидеть. Медленно подвигал ступнями ног, подтянул колени. Опустился на пол с деревянной лежанки, подошёл к запертой двери. Постучал и негромко, сиплым голосом пытался произнести:
— Э-эй, откройте!
Неизвестно, сколько времени прошло, он медленно двигался в узком помещении. Вдруг дверь распахнулась. На пороге встали молодой охранник и Павел, он безучастно проговорил:
— Дружище, пойдём.
Токтобек узнал его, в отрешённом взгляде промелькнул живой огонёк. Павел, заметил это, спросил:
— Ты вспомнил, как тебя зовут, откуда ты?
Токтобек стоял, слегка оттягивал улыбку, со взглядом глупой и злой собачки, уже порядком обросший щетиной, со сгустками крови под носом и на губах, промямлил:
— Кто-о? Вспомни-ил? … что-о, я-я?
— А-а, понятно, дружище, идём!
Павел похлопал его по плечу и приказал охраннику:
— Дай его тёплые вещи.
Тот накинул ему на плечи валявшуюся рядом куртку, и жестом показал на выход. Токтобек, отрешённый от сего мира, пошёл к двери. Он волочил одну ногу, а на другую становился и кряхтел.
Глава 2 часть №6
В затерянном маленьком таёжном поселении добыча золота была поставлена на широкую ногу. В нескольких объединённых в одно помещение контейнерах всегда посменно трудился гражданский персонал. Они делали конечную работу при добыче золота. Сегодня кто-то занимался сваркой железа под навесом. Под другим массивным укрытием от осадков работал какой-то агрегат. Постоянно шумела водяная помпа, с подведённой трубой из речки. Без остановки гудели дизельные генераторы. Несколько рабочих грузили руду в тележки из вываленной кучи. Другие катили их под низкий навес, там высыпали в небольшой бункер, из него грунт уходил в дробилку по ленте. Токтобека подвели к рабочим, они толкали тележки. Молодой охранник, по виду из местных национальностей, жестом показал отойти одному из рабочих. Тот, такой же азиат послушно оставил гружёную тележку и молча отошёл. Павел молча наблюдал, сопровождавший охранник приказал Токтобеку:
— Бери и вези вон туда, — он указал в сторону навеса и подтолкнул его в спину.
Токтобек понял, что от него хотят, он потихоньку взял гружёную тележку за ручки, сжал зубы от боли в мышцах. Медленно поднял и сделал шаг вперёд с грузом. Прихрамывая, он продвинулся ещё пару шагов, но неожиданно, развернулся и вместе с тележкой пошёл на молодого охранника. У служивого не оставалось выбора, ему пришлось попятиться назад, а затем и вовсе убегать от Токтобека. А он, не отставая, гонялся за ним. Павел, подошедший Александр и все, кто наблюдал за этим, взорвались от смеха. Радовались особенно рабочие. Охранник пробежал с десяток шагов и резко развернулся, сразу очутился с боку Токтобека и толкнул его со словами:
— Ты старый придурок!
Преследователь от неожиданного толчка потерял равновесие, выпустил из рук гружёную тележку, пока падал, по инерции сбил одного рабочего с лопатой. Токтобек пока приходил в себя, молодой охранник подскочил и начал пинать его, лежащего на земле. Упавший с ним рабочий мгновенно смылся с места. Прибежали ещё два охранника, также стали бить ногами Токтобека, он лишь защищался, прикрывая руками голову. У него были видения: он молодой, в камуфляжной форме лежал на земле, его пинали вооружённые бородатые моджахеды. Он уклонялся от их бешеного натиска, одного из них своей стопой, подцепил за пятку, а второй ногой пнул в колено, увлёкшийся охранник упал на спину. Это был Хабу. Токтобек поймал двумя руками летящую ему в лицо ногу другого «моджахеда», а сам сделал подножку второй опорной ноге нападавшего. И второй упал как подкошенный. От наседающего третьего он стал перекатываться, этот «моджахед» в одежде в одежде афганского крестьянина пытался достать его ногой в вдогонку. Токтобеку в руки попалась лопата, упавшего недавно здесь рабочего. Он схватил с ходу за «цевьё автомата Калашникова», перекатился и замахнулся «прикладом» на догоняющего молодого охранника. Но нападавший «моджахед» успел отскочить от удара совковой лопатой. Со свежей кровью на лбу и под носом Токтобек, перекатившись, сел на корточки, упёршись на свой «Калаш», хотя в реальности он упирался на лопату. К нему подскочили ещё несколько охранников с готовыми резиновыми дубинками и поднялись с земли, двое, которых только что повалил Токтобек. А он навёл на них черенок, как ствол огнестрельного оружия, и прижал к плечу, словно приклад, железное полотно подборочной лопаты. Павел увидел последние действия Токтобека и выругался:
— Обалдеть! Старый басмач в «войнушку» играет?! — он оглянулся на Александра. А врач многозначно кивал, они пошли к месту схватки.
Охранники были разных национальностей, а Токтобеку, казалось, его окружают «моджахеды», он хотел «выстрелить». Но что-то проблеснуло у него на лице. Токтобек заморгал, с удивлением взглянул на прижатую лопату, изготовленную для стрельбы из ствольного оружия. Он бросил взгляд на охранников, снова на свою прижатую подборочную лопату. Токтобек поднялся на ноги, опустил воображаемое оружие. Заметивший его замешательство Хабу с грозным рыком замахнулся резиновой дубинкой на Токтобека сбоку. Направленный в спину, удар прошёл вскользь, задел лишь одежду на плече, Токтобек смог уклониться. Пропустив мимо себя резиновую палку, он деревянным черенком лопаты без размаха, коротко шлёпнул Хабу в голову. От неожиданного удара у Хабу поскользнулись ноги, он снова грохнулся на землю. В следующее мгновение стоящий спереди молодой охранник, недавно убегавший от его тележки, взмахнул дубинкой сверху вниз. Так как черенок лопаты был наготове, Токтобек встречным движением убрал в сторону направление движения дубинки. Она прошла мимо, Токтобек тут же двинул черенком по руке нападающего. Резиновое оружие мгновенно выпало, Токтобек толкнул охранника ногой, отчего тот, потеряв равновесие, грохнулся рядом с Хабу. Его место заняли другие надсмотрщики, держа наготове резиновые дубинки.
Павел громко крикнул:
— Ну хватит, парни!
Поднявшиеся молодой охранник и Хабу остановились тяжело дыша. Токтобек продолжал стоять в защитной позе, быстро вытер лицо рукавом и размазал по лицу свежую кровь. Павел подошёл к нему и упёрся взглядом:
— Ты, старый, будешь работать или в супермена играть, хочешь умереть?!
Токтобек заговорил, оглядываясь по сторонам, но уже более внятно:
— Кто вы такие, как я у вас здесь?! А я кто?!
— О-о, нормально заговорил, ты сам не знаешь, кто ты, нам откуда знать?! А кто мы?! Мы те, кто тебе дадим работу, еду и жильё! Вот смотри, они работают, потому что хотят жить! — Павел показал на рабочих. До этого замершие в ожидании трудяги продолжили свою работу. Токтобек слушал с притупленным взглядом, криво улыбался одну сторону и тихо произнёс:
— Я вообще не понимаю, кто вы и кто я?
— Зато я знаю, кто ты сейчас, ты, рабочий номер шестьдесят семь, понимаешь меня?
У Токтобека отрешённый взгляд исчез, теперь он учащённо моргал и осознанно оглянулся вокруг. Его терзали догадки и сомнения. Павел смотрел на него сверху и спокойно продолжал:
— Поверь, дружище, я не хочу, чтобы тебя били, — он по приятельски положил ладонь на плечо Токтобека, — мы с тобой почти ровесники, чтобы выжить, ты просто будь послушным, начни потихоньку работать, и ты пойдёшь в горячий душ, тебя будут кормить три раз в день. Идёт?
Павел обратился к охранникам:
— Отведите его в душ, дайте ему сменное бельё и покормите, — похлопал Токтобека по-отцовски, — через полтора часа приведите его ко мне, — а сам медленно и требовательно взял из рук Токтобека лопату и передал одному из надзирателей.
— Сперва в санчасть, пусть раны ему обработают, — уверенно добавил Александр.
Токтобек послушно пошёл за охранниками.
Когда те отошли, Павел закурил и обратился к Александру:
— Как бывший военный, я скажу, что этот азиат тоже участник военных действий, ты видел он лопату, как автомат схватил.
— А я, как врач, скажу, что ему не нужны вот эти экстремальные ситуации, ты видел, как у него взгляд оживился? — Александр уставился на Павла.
— Да, я на это обратил внимание, он стал нормально говорить, не как пьяный.
— Если его ещё пару раз ударят по голове, у него может память восстановиться?
— Я с тобой согласен, не зря я отправил его купаться, — одобрительно кивнул Павел.
— Чем ты решил занять его? — не унимался Александр, — нам отчёт Васильевичу отправлять завтра.
— Скажу как есть, предложу им сделать из него надсмотрщика, — ответил Павел.
— Логично, но ты уверен, что этот старый будет работать?
— Он бывший военный, любит и умеет командовать, дадим ему мнимую свободу, над ним не будут стоять наши охранники, а рабочие уже побаиваются его и будут слушаться! — Павел уставился на Александра.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.