Бесплатный фрагмент - Варяг

У остановки близ небольшой деревни на берегу Волги остановился, чихая дорожной пылью, рейсовый автобус. Из него неспешно вышел высокий, статный мужчина средних лет. В одной руке у него помещался небольшой газетный сверток, в другой была довольно увесистая спортивная сумка. Звали его Иваном.

Автобус, качаясь, скрылся за поворотом, оставив пассажира одного в тени потертой остановки. Иван еще немного постоял на обочине, огляделся, вдохнул широкой грудью душистый и парной деревенский воздух и неспешно двинулся в путь, вздымая носами блестящих ботинок клубы горячей летней пыли. Был самый разгар июля, ярко светило солнце, редкие облака плыли по небу, распустив белые паруса. Стояла сухая и жаркая погода, дождей не было с пару недель. Вдалеке, из-за зеленых холмов, выглядывали разноцветные деревенские домишки, а вокруг деревни серебряной каймой вилась река — могучая и широкая Волга.

Не был он в этих местах достаточно давно и очень хотел поскорее добраться до своего дома. Чем дальше он отходил от главной дороги, тем спокойнее становилось у него на душе, тем ближе была матушка природа и родные, любимые с детства места. Шел Иван по натоптанной тропинке вдоль присыпанной песком сельской дороги. По правую руку росли высокие и пышные многолетние сосны, а по левую, внизу под небольшим склоном, лениво текла река. Шагал он легкой походкой, как будто ни о чем не думая, лишь изредка прислушиваясь к голосу природы: мягкому шелесту травы на ветру, стрекотанию кузнечиков в траве, тихим речным перекатам.

Подойдя ближе к деревне, Иван обратил внимание на то, как резвилась ребятня у берега реки. Были это в-основном мальчишки, простые пацаны лет десяти.

---

Они наслаждались свободой, какую дарят летние каникулы и детство, еще не заполненное сложными заботами взрослых. Кто-то из ребят купался и плескался в воде, ныряя с речного мостика, кто-то строил незамысловатые песчаные фигуры у берега, а несколько парнишек что-то увлеченно мастерили у старой деревянной лодки. Лодка была хоть и ветхая, но, судя по корпусу, до сих пор способная держаться на плаву. Однако сейчас лодка не плыла — покосившись на бок, она носовой частью лежала на берегу. Иван, вспомнив свое детство, проведенное в этих местах, невольно заулыбался, незаметно подошел поближе к ребятам, и прислушался.

— Давай Мишка, — кричал один из ребят, рыжеволосый вихрастый паренек, размахивая небольшой палкой словно саблей. — Завязывай туже, туже говорю!

Сидящий рядом Мишка привязывал веревку к палкам от старых лопат и досок забора, пытаясь связать их вместе.

— Да завязываю я, — возмущался Мишка удерживая свою фуражку, чтобы ту не сдуло сильным порывом ветра. — Давай-ка Андрюха сам повяжи попробуй!

Андрюхе даже думать не пришлось — бросил палку подальше в реку и стал завязывать сам.

— Неправильно! — отчитывал его сидящий рядом паренек в тельняшке. — Это плохой узел, не будет держать!

— Тогда сам привяжи! — обиделся Андрюха и протянул ему веревку. — Давай, давай. У тебя и подавно не получится.

Ивану стало интересно из-за чего же спорят ребята и он решил подойти к ним в открытую и познакомиться. Оказалось, что мастерят они мачту для самого настоящего корабля. На самом ее конце, наверху, свисал импровизированный флаг бело-синего окраса, сделанный из некой материи.

---

Ненадежная конструкция шаталась, а дети пытались закрепить ее, но неудачно. Буквально через мгновение после того, как они попытались поднять ее, та рухнула прямо в воду.

Иван покачал головой. Мальчишки тем временем чуть не подрались между собой. Растянули тельняшку и уронили фуражку в воду.

— Что же вы, парни, так с флагом своим обращаетесь? — спросил он, закинув тяжелую сумку на плечо и указывая рукой на упавшую в реку мачту. — Вам же под ним ходить!

— Это все Вовка виноват! — толкнул Вовку Андрюха. — Говорил же, не получится.

— У тебя не лучше вышло бы! — оттолкнул Андрюху Вовка и поправил тельняшку.

— А ну стоп машина! — скомандовал Иван и мальчишки тут же уставились на него. Это у вас крепление неправильное было, да и высота мачты великовата, устойчивости у судна не будет с такой длиной. Так что, и с малой нагрузкой вы бы на нем далеко не уплыли. Но дело поправимое.

— А вы в этом что-то понимаете? — спросил Мишка выжимая мокрую фуражку. — Не поможете?

— Помочь — помогу, — улыбнулся Иван. — Но драки отставить!

Мальчишки обрадовались, дружно кивнули. Было решено вместе идти в деревню за инструментом.

Разложив вещи, переодевшись и взявши инструмент, Иван в сопровождении ребят, отправился обратно к лодке и помог им закрепить мачту: сначала прибил доску с вырезом на дно, по краям штакетник от забора закрепил, прорезав в нем дырку в середке и прямо в нее мачту продел, предварительно отпилив лишнее. Мачта получилась вполне себе недурственная, на скорую-то руку.

---

На самом верху висел промокший флаг, который при рассмотрении оказался обычным старым полотенцем.

— Ну вот, другое дело, теперь все держаться будет! Теперь флаг ваш вместе с вами и кораблем готовы к отплытию!

— Да это даже и на флаг не похоже — возразил Андрюха. — Просто полотенце старое.

— Не Андреевский флаг конечно, — ответил Иван. — Но все же флаг, какой-никакой, вы его сами выбрали, да и по цвету подходит. Все же, к флагу нужно уважение проявлять. Флаг же он не просто красивый кусок материи, это символ и даже больше!

— А чего это сразу Андреевский флаг? — слегка покосился в сторону Андрея Вовка. — Почему?

Иван хитро улыбнулся, увидев, что мальчишки не понимают, о чем он говорит.

— Так что ж, вы правда об этом никогда не слышали? — деланно возмущаясь, спросил Иван.

Ребята дружно помотали головами, подтвердив его опасения.

— Как же так? — удивился он. — Я в вашем возрасте уже все знал. И про флаг, и про морские подвиги наши. Флаг ваш по цвету бело-синий, прямо как Андреевский. Флаг нашего морского флота — и он начертил на песке две перекрещивающиеся линии, как буква Х. А уж про подвиги российских моряков вы не могли не слышать, в особенности про один из самых выдающихся.

— Выдающихся? — переспросил Андрей.

— Именно. Вы наверняка должны были слышать о подвиге крейсера Варяг? О нем весь мир знает. В свое время все газеты, на всех языках пестрили рассказами о нем, песни и стихи сочиняли в честь наших моряков. Даже кино снимали! Неужели не знаете?

Андрюха с Мишкой виновато опустили головы, а Вовка заулыбался.

— А я слышал, — гордо заявил Вовка. — Варяг, это корабль такой.

— Действительно, — подтвердил Иван. — Ты прав, но это был не простой корабль. А военный крейсер, команда которого, все как один, герои.

Глаза мальчишек загорелись от любопытства и они дружно начали упрашивать Ивана рассказать побольше об этом самом крейсере. Он не мог отказать, да и только рад был освежить в памяти подробности этой замечательной истории…

— Случилось это в 1904 году, — начал он. — В корейском порту Чемульпо, стоял на якоре, в ожидании приказа, русский крейсер, «Варяг». Находится этот порт на дальнем востоке, далеко отсюда, практически на другом конце света. Но даже там проходили и сейчас проходят границы нашей необъятной родины и их следовало охранять также, как и все наши земли. Однако сам порт находился в Корее, дружественной нам стране, окруженной двумя морями — Жёлтым и Японским. Так вот, там-то и размещался «Варяг». Командовал им офицер Российского Императорского флота — капитан Руднев Всеволод Федорович. Надвигалась русско-японская война, а Крейсер стоял в порту и не мог покинуть его, на что были свои причины…

Дети, не мигая слушали рассказ Ивана, им уже начинало казаться, как будто они сами стоят у штурвала корабля, такого же мощного и быстрого, как крейсер «Варяг», рассекают непокорные волны, а соленый ветер треплет их волосы…

* * *

Руднев неторопливо переходил из угла в угол, гулко меряя шагами скрипучий паркет капитанской каюты. Прожитые годы, почти пятьдесят лет за плечами, большинство из которых было отдано службе императорскому флоту, лишь закалили и укрепили его сильное тело и твердый дух. Великолепно сидящий мундир подчеркивал военную выправку и жесткий характер, свойственные настоящему командиру.

За окном была глубокая ночь, но он не мог уснуть. Мысли о грядущем наполняли его сознание. Руднев был опытным офицером и командиром, не привыкшим к трудностям — ему доверяли, в него верили. На нем всегда лежал огромный груз ответственности за подчиненных ему людей, за команду и крейсер, за честь и сохранность рубежей Родины. Однако сейчас, на его лице, обычно суровом и решительном, лежала тень волнения. В сложившейся ситуации, любое решение давалось с большим трудом. Глядя на освещенную лунным светом морскую гладь, Руднев силился понять, что же пытались донести до него волны, будто море могло говорить с ним. Но этот шепот оставался не ясен.

Где-то там, в глубокой темноте ночи, затаилась японская эскадра. Точное количество вражеских кораблей он не знал, но было и так понятно их численное превосходство. Вероятно, не менее четырнадцати японских военных кораблей стояли у выхода из порта. Но волновала его не численность войск и не мощь их орудий — все это на данный момент было вторично. Его не покидали мысли о Корейце и его команде — корабле, ходившем под началом Григория Павловича Беляева. Телеграфная связь в корейском порту была оборвана японцами. Без возможности связаться с Порт-Артуром — главной морской базой Российском Империи на восточных рубежах, у капитана Руднева не оставалось иного выбора, кроме как послать туда верного «Корейца» — с докладом и за подмогой. Больше помощи ждать было неоткуда. Все ближайшие силы флота находились именно там, в Порт-Артуре. И было особенно важным не столько запросить помощи у товарищей, сколько предупредить их о надвигающейся угрозе.

Это был смелый и отчаянный шаг, очень рисковая операция. Кореец — канонерская лодка под командованием капитана Беляева, была не так велика и быстроходна, как «Варяг», орудия также не отличались большой огневой мощью. Был лишь один шанс из сотни, если не из тысячи, прорваться через японскую блокаду. Оставалось лишь уповать на опыт командира, в котором Руднев ни секунды не сомневался, но все же… четырнадцать вражеских кораблей затаились на подступах к порту Чемульпо. Каков шанс того, что даже такой небольшой корабль, как «Кореец», сможет пройти незамеченным через столь мощное окружение. Руднев задавал себе этот вопрос снова и снова, но ответа не было.