Бесплатный фрагмент - В объятиях ангелов

Глава первая

Я думаю, что у каждого из вас в жизни есть свои истории.

Для одних эти истории любимы, для других же менее любимы, но в любом случае — истории всегда живут рядом с нами и неразрывно с нами связаны какими — то невидимыми узами. Места и люди их населяющие, которые не имеют своих историй — как будто и не существуют, их словно бы и нет. В таких местах, скорее всего, жизнь должна протекать весьма уныло и пусто, лишенная таинственности и загадок, а люди, которые проживают в таких местах — ничем незаурядны, и скорее всего наглухо закрыты от соприкосновения с внешним миром.

Что же касается лично Меня, — то я люблю истории, при чем истории самые разные: истории о героях — и самых простых людях, истории о любви — и о крепкой дружбе. Мир, в котором нет историй — лишен самого дыхания жизни, это спящий мир, это мир пустоты.

Был обычный апрельский день. Сколько таких дней еще будет в годовом круговороте бытия. Хозяйка весна опустилась на землю, внимательно осмотрелась по сторонам и с величайшей теплотой и нежностью улыбнулась всему вокруг. И эта улыбка расплескалась по земле, скрыв себя в пении птиц, цветении трав, деревьев и цветов. И каждое живое существо, каждая живая душа не могла не заметить — как земля совершает медленный и глубокий выдох, наполняя все вокруг светом и небесной благодатью. Отец Арсений в этот день, с самого раннего утра пришел в небольшую и весьма скромную церквушку. Это был его первый день на совершенно новом для него месте, и в совершенно новом для него городке, с весьма необычным названием «Буйный». Молодой, новоиспеченный священник получил направление в этот городок, и в совершенно новое место для ведения церковной службы. Высокий, — но весьма худой, я бы даже сказал сухой с выразительными голубыми глазами — отец Арсений распаковывал коробки, и развешивал на стены храма, привезенные с собою иконы, которые он так любил, и с которыми никогда не расставался. В широко открытые двери Храма проникали солнечные лучи, под ногами поскрипывали половые доски, и даже время от времени залетали местные воробьи, совершая виражи над потолком купола. На углах окон, отчетлива просматривалась паутина и высохшие мухи, которые, скорее всего, еще помнят прошлые церковные службы. На лице Арсения нельзя было не заметить искреннюю улыбку, и всем его видом, можно было понять, что ему на новом месте весьма и весьма нравится.

— Ничего… потихонечку приживемся, наведем порядок и оживим дом молитвы: — проговорил вслух святой отец.

С улицы доносились крики и звонкий смех здешней детворы. С десяток зевак, в большей степени старушки, собравшиеся с внешней стороны церковной ограды — пристально наблюдали за происходящим в храме, стараясь разглядеть отца Арсения за его работой. Действительно… насколько чудный и прекрасный день! В самом воздухе витала музыка приподнятого настроения, в храме шли завершающие подготовительные работы, одним словом — все вокруг было пронизано светом и какой — то невидимой добротой.

Отец Арсений подошел к столу, на котором стояло ведро с прохладной родниковой водой, опустил в него кружку, и в это самое время услышал за спиною медленные шаги, подхваченные скрипом половых досок. Священник обернулся и устремил свой взгляд к входным дверям. Перед ним стояла молодая женщина лет тридцати пяти, с кудрявыми русыми волосами, и удивительной нежности красоты. Она была стройна, плавные изгибы ее тела, напоминали тело грациозной кошки. На ней был голубенький весенний сарафан с кружевами, а в руках небольшая дамская сумочка.

— Какая же она хрупкая и красивая… словно, ангел: — подумал про себя отец Арсений.

Его взгляд, направленный в ее сторону — застыл и замер на мгновение. Но уже через секунду — другую, отца Арсения вывел из гипнотического состояния ее нежный и весьма мягкий голос:

— Здравствуйте, святой отец!

Отец Арсений посмотрел в сторону, и в эту секунду ему показалось, будто лики святых, смотрели на него с икон добрыми и улыбчивыми взглядами, словно в их глазах просматривалось некое одобрение по отношению к пришедшему в храм гостю.

— Мир и вам, добрый человек: — стеснительно проговорил отец Арсений. Что привело вас в дом молитвы, милое дитя?

— Аврора… Мое имя Аврора — произнесла женщина.

— Вы верите в ангелов? — добавила она.

И как бы не показалось странны, такой вопрос отец Арсений абсолютно не ожидал услышать в свой адрес. Он — во всех смыслах подготовленный в церковном служении человек, хранитель и носитель Слова Божьего, почему — то в эту секунду ощутил внутри себя какой — то ментальный провал. Он словно провалился внутрь себя, потеряв контроль и возможность для выражения логических и последовательных мыслей. И это странное, внутреннее состояние он ощутил внутри себя всем нутром, каждой клеточкой, каждым нервом. В эту минуту его лицо излучало полное недоумение и эмоциональную пустоту.

Найдя в себе центр силы и собравшись, отец Арсений, совершенно рассеянным и тихим голосом переспросил:

— Верю ли я в ангелов?

— Ну, разумеется, что верю, и даже рассматриваю их как живые и сознательные силы, поставленные на службу небесному престолу. Ведь Господь Велик в своем творческом акте, и нам простым смертным порою неведомы его пути.

Слова священника прозвучали как очередная воскресная служба, как некая беседа между попом и местными старушками — что вызвало на лице женщины лишь улыбку.

Заметив реакцию гостьи на его слова, отец Арсений лишь смутился вдвойне. По долгу своей службы ему доводилось общаться с прихожанами, женщинами и стариками — но никогда не приходилось вести беседы в теософическом ключе. Обычно людям не было нужды что — либо объяснять или вдаваться в детали устройства небесной канцелярии.

Но это был совершенно иной случай, и отец Арсений это тонко чувствовал. И хоть внешне он походил на весьма простого и совершенно не красноречивого человека в своих речах, но в своем сердце и уме — он был пропитан человеколюбием и добротой. Из него излучались — индивидуальная харизма, простота характера и неподдельная искренность к своему собеседнику.

Русская и раскрытая нараспашку душа — таковыми были первые ощущения, которые Арсений вызывал у людей, которым доводилось с ним, когда — либо общаться.

— Святой отец! Представьте… а если я вам скажу — что я и есть ангел? Может в моем лице, здесь, перед вами стоит ангел? — совершенно неожиданно произнесла женщина.

Произнесенные ею слова настолько ошарашили отца Арсения, что на его лбу выступили капельки пота. Лоб сморщился, лицо приобрело более мужественные черты, а мысли про себя — стали подвижными.

— Я даже и не знаю, что вам на это ответить: — произнес отец Арсений.

— В некоторой мере, все те, кто наделен от природы чудной для взора и глаз человеческих красотой — несут на себе отпечаток красоты Божьей, и красоты небесной. И, говоря без лукавства, правильным будет признать, что вы красивая женщина, да и к тому же, мне кажется, что весьма умны и по природе своего ума — неординарны.

Сказав эти слова, отец Арсений первый раз улыбнулся и посмотрел в глаза женщины, как смотрят обычно в глаза ребенку.

— И к тому же… у вас и имя весьма редкое и довольно красивое: — добавил к сказанному Арсений.

— Спасибо, мне очень приятно это слышать: — ответила Аврора.

— Ну что же… ангел — значит ангел — сказал отец Арсений.

— Значит дом молитвы и прославления имени Бога живого и все в этом мире животворящего — посетили светлые силы, видимо ниспосланные самими небесами.

Договорив эти слова, отец Арсений засмеялся. Его смех наполнил помещение церквушки, подобно колокольному звону, отражаясь от стен, и насыщая внутреннее пространство эмоциональной жизнью этого жизнерадостного и доброго человека.

— Видимо, что это и правда так — ответила женщина, улыбаясь ему в ответ.

В эту минуту, словно сами небеса сверху, радовались этим двоим, воздух наполнился легкостью и пением весенних птиц. На пороге дверей показалась маленькая светловолосая девочка, держа в руках тряпичную куклу.

Она, не спеша и очень застенчива, переступила порог, пристальным детским взглядом посмотрела на женщину и медленно подошла к ней, взяв ее за руку.

— Тётя! А я вас знаю. Вы, наверное, ангел: — произнес ребенок.

Увиденное, настолько поразило отца Арсения, что он окончательно потерял дар речи. Удивленными глазами он смотрел на эту сцену, ощущая внутри себя разнообразную палитру чувств. Словно все цвета эмоциональных красок перемешались в нём, создавая новую игру света и тени.

— Ангел, нежная ты моя… ну конечно же ангел — ответила ребенку женщина, нежно поцеловав ее в лоб.

— И чтобы тебе это доказать — Я готова даже продемонстрировать для тебя чудо, милая девочка. Хочешь ли ты взглянуть на настоящее чудо: — спросила у ребенка Аврора.

— Очень! Хочу, хочу, еще как хочу — возбужденно отреагировала девочка.

Отец Арсений застыл в ожидании чего — то неизвестного. Ему сложно было понять, о чем именно идет речь, но какое — то внутреннее чувство ему подсказывало — что он находится в преддверии чего — то неизвестного и для него необъяснимого. Воздух внутри церкви стал горячим и плотным, кровь побежала быстрее по венам, пульс стал более ощутимым и выразительным.

— Что это? — подумал про себя отец Арсений.

Женщина отодвинула ребенка в сторону, улыбнулась ей и сказала:

— Милое и невинное дитя! Смотри же… я сотворяю для тебя чудо.

— ХАШШШ — МАЛЬ! — громким и властным голосом произнесла женщина, указав указательным пальцем руки на свечи.

И в этот самый миг, все свечи, которые находились в помещении — молниеносно вспыхнули и зажглись. Запах от горения свечей и талого воска наполнил воздух.

Отец Арсений наблюдал за происходящим и не находил про себя никаких слов. Все его мысли, впрочем, как и сам процесс мышления остановился и замер где — то между временем и пространством. Лишь ребёнок рассматривал все происходящее вокруг с широко раскрытым ртом. На лице девочки можно было прочитать столько радости, столько чистого и невинного детского счастья — которое очень редко можно увидеть в повседневной человеческой жизни.

— Я же говорила, говорила — что это ангел: — восторженно и с энтузиазмом выкрикивала девочка. И казалось, что у ее радости нет ни начала — ни конца.

И в этот самый миг, отец Арсений подбежал к маленькой девочке, взял ее к себе на руки, и отойдя несколько шагов в сторону алтаря громко закричал:

— Так кто же ты, о мой Бог?! … что есть ты?

— Кто я? … или что есть я? — ответила женщина:

— Я есть то, — что производит в человеке внутренний огонь.

Что заполняет светом пустоту его сердца, и освобождает его природу от непосильных оков умственного мрака.

Я есть то, — что пробуждает его душу от многовекового сна и дает ему крылья. Одни назовут меня любовью, другие же назовут добром. А ты? … как назовешь меня ты, священник?

— Не бойся, дитя! — тихим голосом произнес священник.

— Не бойся! — вновь повторил он.

Из них двоих, лишь отца Арсения охватил чудовищный страх. Ребенок же был совершенно спокоен, а на его лице просматривались удивление и интерес.

— Где Ваша вера, святой отец? Почему вы не слышите голоса Бога в своем сердце? — сказала женщина.

Я ощущаю, как земля уходит из под ваших ног. Как страх проникает в ваше сердце, и стынет в венах кровь.

Отпустите дитя… нет причин для переживаний.

Еще с минуту отец Арсений смотрел женщине пристально в глаза, сжимая ребенка в своих руках. Никогда в жизни он не испытывал таких смешанных чувств, которые невозможно описать никакими словами, никакой человеческой логикой.

Постепенно, страх и внутреннее напряжение начали покидать священника, но на их месте возникла какая — то неясная внутренняя пустота. Священник медленно и осторожно опустил ребенка на пол, но при этом не спешил выпускать детскую ручку из своих рук.

— Не нужно бояться, святой отец. Здесь нет места страхам — произнесла женщина. Отпустите дитя, не нужно портить ребенку воспоминания о увиденном чуде.

Сказав эти слова, Аврора улыбнулась и поманила девочку к себе. Ребенок с радостью побежал навстречу женщине и обнял ее за ноги.

— Вот видите, детей невозможно обмануть. Они, как никто другой способны распознать Свет от Мрака, и их вера — куда сильнее веры взрослых людей: — добавила она.

Отец Арсений смотрел на прижавшуюся к женщине девочку. В этот миг он хотел найти хоть какие то слова, но ни одно слово так и не нашло в нем силы, чтобы покинуть его уста. Странное и весьма туманное состояние наполняло его голову. Страх и в тоже самое время удивление от всего увиденного глубоко сидели в нем.

— Иди… ступай дитя — произнесла женщина. А нам с этим человеком еще нужно о многом поговорить.

Аврора наклонилась к ребенку, и с великой материнской нежностью поцеловала девочку в лоб. Ребенок посмотрел еще раз на нее, потом обратил свой взгляд на отца Арсения и не спеша направился к выходу.

— Я же говорила, что это ангел!: — произнесла в последний раз девочка, перед тем, как окончательно исчезнуть за порогом входных дверей. Ребенок вышел и его силуэт скрылся в солнечных лучах и пении весенних птиц.

Глава вторая

Спустя некоторое время отец Арсений и таинственная женщина — незнакомка сидели друг около друга на старенькой, перекошенной за долгие годы скамье. Вокруг не спеша догорали свечи, а за окном вступил в свои законные права закат. Солнце медленно утекало за линию горизонта и на стенах церквушки играли весёлые и озорные тени. Абсолютно ничего не нарушало тишины, и даже казалось, что лики святых, глядевших с икон, стали какими — то утомленными, словно даже и их неумолимо стало клонить ко сну.

Священник молчал, уставившись глазами на распятие, а женщина с нескрываемым интересом наблюдала за ним.

— Как я неожиданно возникла в вашей судьбе, святой отец — так же неожиданно из нее и исчезну: — произнесла неожиданно женщина.

Но перед тем как это случится, я хочу вам рассказать весьма давнюю и очень поучительную историю.

— Какую историю? — неожиданно прервал свое молчание отец Арсений.

— О -о -о… эта история весьма давняя, и очень длинная, чтобы рассказать о ней в нескольких предложениях: — продолжила женщина. Истории нужно уметь слушать, к ним нужно относиться с большим уважением, а также запастись огромным терпением. Ведь в каждой истории продолжают жить своей жизнью те персонажи — благодаря которым эта история и получила свое рождение на свет.

Слушая слова Авроры, в лице отца Арсения начал пробуждаться всё больший и больший интерес. Даже можно было со стороны заметить, как его лицо оживает, а в глазах возникает некое разумное свечение.

— Ну что же… Я никуда не тороплюсь, в этих краях человек я новый и потому у меня достаточно времени, чтобы выслушать вашу историю до конца: — тихим голосом произнес священник.

— Хорошо, вот и славно! — произнесла в ответ женщина.

Женщина встала, медленными шагами подошла к одному из окон, посмотрела сквозь стекло на улицу — и добавила:

— Ночь обещает быть лунной — но долгой. И раз уж вам некуда спешить, тогда широко распахните своё сердце, святой отец, и внимайте тем словам, о которых я вам в эту ночь поведаю.

Завершив эти слова — незнакомка начала свой таинственный и необычный рассказ.

В жизни человека может так случиться, что у него в одно мгновение может все отняться. Всё, что было так близко и дорого его сердцу — способно в один миг раствориться в небытии. И когда такого рода события имеют место, то с ним остается лишь его собственная вера. Только вера сопровождает его в бурных и неспокойных водах океана жизни, и только она — есть та самая почва под ногами, благодаря которой человек способен одолеть любую напасть и беду.

Человек лишенный веры — это человек, который теряет право на собственное возрождение и на будущую жизнь.

Вот почему так важно, чтобы человек был способен внимать, был способен слышать Живое слово.

В тот дождливый, пасмурный вечер в двери отца Владимира, который был священником в местной церкви, еще задолго до вас, святой отец — постучал некий человек.

Он был одетым во всё черное. Длинная седая борода, шляпа и трость в руке — делали его похожим на странствующего путника.

Но, одновременно с этим было нечто в нем такое, что излучало спокойствие, смирение и мудрость. И несмотря на то, что дождь лил как из ведра, местами сверкали молнии и доносились раскаты грома — загадочный человек оставался непоколебимым.

Постучав в двери дважды, — он произнес:

— Барух Ашем!

Этим мрачным и таинственным вечерним гостем был еврейский раввин местной синагоги — Симон Цынман.