Бесплатный фрагмент - В дни гигантов

Эбби Ф. Браун
В ДНИ ГИГАНТОВ

In The Days of Giants

A Book of Norse Tales

By

Abbie Farwell Brown

Illustrator: E. Boyd Smith

Перевод с английского под редакцией Л.И.Моргун

© Л.И.Моргун. Перевод. 2021

Эта книга состоит из историй, рассказанных людьми, живущими на севере, в стране полуночного солнца, где лето зеленое и приятное, а зима — ужасное время холода и мрака, где скалистые горы возвышаются, как огромные великаны, над головами которых грохочет и раскатывается гром, а под ногами простираются рудники драгоценных металлов. Поэтому здесь вы найдете предания о гигантах и карликах, духах холодных гор и темных пещер.

1. НАЧАЛО ВСЕГО

В истории каждой народа есть легенды о Начале Вещей. Но все народы, которые рассказывали их, были настолько разными, рассказы настолько старыми и так сильно изменились от поколения к поколению, что существует почти столько же преданий о том, как начался мир, сколько существует народов на земле. И поэтому нет ничего удивительного в том, что народы Севера имеют легенды о зарождении мира, совершенно отличные от легенд народов Юга, Востока и Запада.

Эта книга состоит из историй, рассказанных северянами — людьми, живущими в стране полуночного солнца, где лето зеленое и приятное, а зима — ужасное время холода и мрака, где скалистые горы возвышаются, как огромные великаны, над головами которых грохочет и раскатывается гром, а под ногами простираются рудники драгоценных металлов. Поэтому здесь вы найдете предания о гигантах и карликах, духах холодных гор и темных пещер.

Вы узнаете про героя Тора с его молниеносным молотом, который обитает в счастливых небесах Асгарда, где Всеотец Один является королем, и где прекрасный Бальдр призывает весну своей улыбкой. В северных странах зима, холод и мороз — самые настоящие и страшные враги, а весна, солнце и тепло — близкие и дорогие друзья. Итак, история о Начале Вещей — это история о холоде и зное, о злых великанах, которые любили холод, и о добрых асах, излучающих приятное тепло.

Согласно истории, в начале существовали два мира, один из которых был наполнен пылающим зноем, а другой — ледяным холодом. Холодный мир был на севере, и из него вытекала Эливагар — река из ядовитой воды, которая застывала в лед и образовала огромные горы, заполняя пространство, у которого не было дна. Другой мир на юге горел ярким пламенем, это было место самой ужасной жары. И в те дни во всем пространстве не было ничего, кроме этих двух миров тепла и холода.

Но тут начался ожесточенный бой. Жара и холод встретились и попытались уничтожить друг друга. Пылающие искры из жаркого мира падали на ледяную реку, которая текла из мест холода. И хотя яркие искры угасли, умирая, они причинили зло, как и сегодня, ибо растопили лед, который капал и капал, как слезы страдающего мира холода. И тогда, что удивительно, эти холодные капли ожили, превратившись в огромную, дышащую массу, в Ледяного Великана со злым ледяным сердцем. И он стал родоначальником всех гигантов, которые пришли потом — грубой и жестокой расы.

В то время не было ни земли, ни моря, ни неба, ничего, кроме ледяной бездны без дна, откуда появился великан Имир. И там он жил, питаясь коровьим молоком, которое образовалось от жары. Теперь у коровы не было ничего, кроме снега и льда Эливагара, и это была действительно холодная пища! Однажды она облизывала ледяные камни, которые показались ей солеными, когда Имир заметил, что масса принимает странную форму. Чем больше корова лизала ее, тем яснее становились очертания фигуры. А когда наступил вечер, Имир увидел пробивающуюся сквозь ледяную скалу шевелюру. На следующий день корова продолжала есть, а ночью над скалой показалась голова человека. На третий день корова слизывала лед, пока из глыбы не вышел человек, высокий, сильный и красивый. Это был не злой великан, ибо он был добрым, и, как ни странно, хотя он и вышел из льда, сердце его было теплым. Он был родоначальником рода асов, ибо Всеотец Один и его братья Вили и Ве, первые из богов, были его внуками, и как только они родились, они стали врагами расы великанов.

Затем, спустя множество лет, — веков, как мы считаем, — произошла великая битва, так как Один и его братья захотели уничтожить все зло в мире и оставить только добро. Они напали на злого великана Имира, в первую очередь на его народ, и после упорной борьбы убили его. Имир был так огромен, что, когда он умер, из ран, нанесенных ему Одином, потекла могучая река крови. Поток был так велик, что затопил все пространство, и ледяные великаны, его дети и внуки, утонули, кроме одного, который сбежал со своей женой. И если бы не спасение этих двоих, это был бы конец расы гигантов.

Теперь Всеотцу и его братьев предстояла большая работа. Мучительно тащили они громаду Имира в бездонное ледяное пространство и создали из него землю, море и небеса. Ни один атом его тела не пропал даром. Его кровь создала великий океан, реки, озера и родники. Его могучие кости превратились в горы. Его зубы и сломанные кости превратились в песок и гальку. Из его черепа они вылепили свод неба, который установили над землей и морем. Его мозг превратился в тяжелые облака. Его волосы проросли в деревья, траву, растения и цветы. И наконец, асы приподняли свои щетинистые брови высокой оградой вокруг земли, чтобы держать гигантов подальше от расы людей, которых они планировали создать для этого прекрасного земного шара.

Так была сотворена земля. А затем боги принесли свет с небес. Они ловили искры и пепел, порожденные жарким миром, и устанавливали их повсюду, вверху и внизу, как солнце, луну и звезды. Каждому они дали свое имя и рассказали, в чем заключаются его обязанности и как он должен их выполнять, день за днем, год за годом, век за веком, до конца всего сущего, чтобы дети человеческие могли безошибочно отсчитывать время.

Соль и Мани, водившие по небу яркие колесницы солнца и луны, были сестрой и братом, которых отец называл Солнцем и Луной, потому что они были так прекрасны. Один дал каждому из них пару быстрых, ярких лошадей, чтобы они могли управлять ими, и навсегда отправил их в небо. Однажды, — но это было много-много лет спустя, — Мани, человек на Луне, украл с земли двух детей. Хьюки и Биль шли к колодцу, чтобы набрать воды. Мальчик и девочка несли шест и ведро и выглядели так красиво, что Мани протянул длинную руку и забрал их на свою луну. И вот и по сей день их можно увидеть в любую лунную ночь, — две маленькие черные тени на светлом лице луны, мальчик и девочка, с ведром между ними.

Боги также сотворили День и Ночь. День был ясным, ярким и прекрасным, ибо он принадлежал к народу добрых асов. Но Ночь была темной и мрачной, потому что она принадлежала к холодному народу великанов. У Дня и Ночи были свои колесницы, запряженные быстрыми конями, и каждый по очереди объезжал весь мир за двадцать четыре часа пути. Ночь следовала первой позади своего темного коня Хримфакси, рассыпая росу на спящую землю. Следом за ней шел День со своим прекрасным конем Глэдом, чья сияющая грива пронизывала небо лучами света.

Все эти чудеса добрые боги сотворили, чтобы создать великолепный мир, который люди могли бы назвать своим домом. И теперь боги, или асы, как их называли, должны были выбрать место для своего собственного жилища, ибо их было много, целое славное семейство. Вне всего, за великим океаном, который окружал мир, был Йотунхейм, холодная страна, где жили гиганты. Зеленая земля была создана для людей. Поэтому боги решили построить свой город выше людей, на небесах, где они могли бы наблюдать за действиями своих любимцев и защищать их от злых великанов. Асгард должен был стать их городом, и от Асгарда до Мидгарда, дома людей, тянулся чудесный разноцветный мост. Ибо это была радуга, которую мы знаем и любим. Вверх и вниз по радужному мосту асы могли спускаться на землю и таким образом оставаться рядом с людьми.

Затем, из остатков тела Имира боги создали расу маленьких гномов, мудрый и умелый народ, но по своей природе больше похожий на великанов, чем на добрых асов, ибо они были злобными, а часто даже злыми, и они любили темноту и холод больше, чем свет и тепло. Они жили глубоко под землей в пещерах и каменных логовищах, и их делом было добывать полезные металлы и сверкающие драгоценные камни, которые были спрятаны в скалах, и делать удивительные вещи из сокровищ подземного мира. Пуф-пуф! — зазвучали их маленькие меха. Динь-динь! — стучали они своими маленькими молоточками по своим маленьким наковальням весь день и всю ночь. Иногда они были дружны с великанами, а иногда делали добрые дела для асов. Но всегда, когда люди пришли на землю, они ненавидели этот новый народ, который жадно искал золото и драгоценности, которые гномы прятали в земле. Гномы не упускали ни малейшего шанса причинить зло человеческой расе.

Теперь боги были готовы к созданию людей. Они мечтали создать расу существ, которых они могли бы любить, защищать и благословлять всевозможными удовольствиями. Итак, Один со своими братьями Хёниром и Локи пересек радужный мост и спустился на землю. Они шли вдоль берега моря, когда увидели два дерева, ясень и вяз. Они годились для этой цели. Один взял два дерева и вдохнул в них тепло, и вот, они были живы, мужчина и женщина. Затем Хёнир нежно коснулся их лбов, и они стали мудрыми. Наконец Локи нежно погладил их лица, их кожа порозовела от румянца, и они получили дар речи, слуха и зрения. Аск и Эмбла были их имена. Так ясень и вяз стали отцом и матерью всего человеческого рода, чьим домом был Мидгард, под покровительством асов, которые их создали.

Это история о начале всего.

2. КАК ОДИН ПОТЕРЯЛ СВОЙ ГЛАЗ

В начале вещей, еще до того, как появился мир или появились солнце, луна и звезды, существовали гиганты, ибо это были самые древние существа, которые когда-либо дышали. Они жили в Йотунхейме, стране мороза и тьмы, и сердца их были злыми. Затем пришли боги, добрые асы, которые сотворили землю, небо и море и жили в Асгарде, над небесами. Они создали странных маленьких гномов, которые жили под землей в горных пещерах, работая в своих рудниках по добыче металла и драгоценных камней. Наконец, боги поселили людей в Мидгарде, славном мире, который мы знаем, и между которым и прекрасным домом асов раскинулся Биврёст — радужный мост.

В те дни, говорят люди, жил могучий ясень по имени Иггдрасиль, такой огромный, что его ветви затеняли всю землю и простирались до небес, где обитали асы, а корни уходили далеко вниз. В ветвях большого ясеня жило странное семейство существ. Во-первых, там был большой орел, который был мудрее всех птиц, когда-либо живших, за исключением двух воронов, Мысль и Память, которые сидели на плечах Отца Одина и рассказывали ему секреты, которые они узнавали во время полета над огромным миром. Рядом с большим орлом сидел ястреб, а четыре оленя бродили среди почек Иггдрасиля. У подножия дерева извивался огромный змей, который всегда жадно грыз его корни, а компанию ему составляла целая колония маленьких змей, которых было так много, что их невозможно было сосчитать. Орел на верхушке дерева и змей у его подножия были врагами, они всегда говорили друг о друге неприятные вещи, а между ними скакала взад и вперед маленькая белочка, рассказчица и сплетница, которая передавала каждое недоброе замечание и, подобно злому соседу, каким она и была, всегда поддерживала их ссору.

В одном месте, у корней Иггдрасиля, находился прекрасный источник, называемый Урд-колодец, где жили три девушки-норны, знающие прошлое, настоящее и будущее, жили они со своими любимцами, двумя белыми лебедями. Волшебной водой из источника норны каждый день окропляли гигантское дерево, чтобы сохранить его зеленым. Вода источника была настолько священной, что все, что попадало в нее, становилось белым словно пленка, лежащая под скорлупой яйца. Рядом с этим священным колодцем у асов был зал совета, куда они каждое утро спускались по радужному мосту.

Но Отец Один, царь всех асов, знал о другом источнике, еще более чудесном. Два ворона, которых он послал разведать эту новость, рассказали ему о нем. Это место находилось также под корнями Иггдрасиля, там, где сходились небо и океан. Здесь на протяжении многих веков сидел великан Мимир, охраняя свой тайный колодец, на дне которого лежало такое сокровище мудрости, какого не найти больше нигде в мире. Каждое утро Мимир окунал свой сверкающий рог Гьёлль в источник и набирал глоток чудесной воды, которую пил, чтобы обрести мудрость. С каждым днем он становился все мудрее и мудрее, а так как это происходило с самого начала времен, то трудно себе даже представить, насколько мудр был Мимир.

Тогда отцу Одину показалось неправильным, чтобы великан обладал всей этой мудростью, ибо великаны были врагами асов, и мудрость, которую они копили веками, прежде чем были созданы боги, обычно использовалась для злых целей. Более того, Один страстно желал стать самым мудрым существом в мире. Поэтому он решил выпить глоток из колодца Мимира, чего бы ему это не стоило.

Однажды ночью, когда солнце скрылось за горами Мидгарда, Один надел широкополую шляпу и плащ и, взяв в руку свой знаменитый посох, побрел по длинному мосту к тайному гроту Мимира.

— Добрый день, Мимир, — сказал Один, входя. — Я пришел напиться из твоего колодца.

Великан сидел, подтянув колени к подбородку, его длинная седая борода ниспадала на скрещенные руки, и он кивал головой, потому что Мимир был очень стар и часто засыпал, сторожа свой драгоценный источник. Он проснулся, нахмурившись от слов Одина.

— Хочешь пить из моего колодца? — прорычал он, — Эй! Я никому не позволю пить из моего колодца.

— Тем не менее, ты должен дать мне глоток из твоего сверкающего рога, — настаивал Один, — а я заплачу тебе за это.

— Ого, а ты ведь, действительно, заплатишь мне за это? — эхом отозвался Мимир, пристально глядя на гостя.

Теперь, когда он окончательно проснулся, мудрость подсказала ему, что это не обычный незнакомец.

— Сколько ты заплатишь за питье из моего колодца и почему так этого хочешь?

— Я могу видеть своими глазами все, что происходит на небе и на земле, — сказал Один, — но я не могу заглянуть в глубины океана. Мне недостает скрытой мудрости глубин, того остроумия, что лежит на дне твоего источника. Мои вороны рассказывают мне много тайн, но я хочу знать все. А что касается платы, проси, что хочешь, и я обещаю все, что угодно, в обмен на глоток мудрости.

Тогда проницательный взгляд Мимира стал еще острее.

— Ты Один, из рода богов! — воскликнул он. — Мы, гиганты, на века старше вас, и наша мудрость, которой мы дорожили в течение этих веков, когда мы были единственными созданиями во всей вселенной, очень ценна. Если я дам тебе глоток из моего источника, ты станешь, как один из нас, мудрым и опасным врагом. Цена, Один, которую я потребую за столь великое благо будет очень большой.

Теперь Один уже с нетерпением ждал искрящейся воды.

— Называй свою цену, — нахмурился он. — Я обещал, что заплачу.

— Что же ты скажешь на то, что оставишь один из своих дальновидных глаз на дне моего колодца? — спросил Мимир, надеясь, что он откажется от сделки. — Это единственная плата, которую я приму.

Один колебался. Это была действительно высокая цена, которую он не мог себе позволить, ибо гордился своей благородной красотой. Но он взглянул на волшебный фонтан, таинственно журчащий в тени, и понял, что ему очень нужен глоток из него.

— Дай мне сверкающий рог, — сказал он. — Клянусь заплатить тебе эту цену за глоток до краев.

Очень неохотно Мимир наполнил рог из источника мудрости и передал его Одину.

— Тогда пей, — сказал он, — пей и становись мудрее. Этот час — начало неприятностей между твоим и моим народом.

И мудрый Мимир оказался прав.

Но Один думал только о мудрости, которую он должен был получить. Он жадно схватил рог и без промедления опустошил его. С этого момента он стал мудрее всех на свете, кроме только самого Мимира.

Теперь ему предстояло расплатиться, что было не очень приятно. Уходя из грота, он оставил на дне темного источника один из своих огненных глаз, который мерцал и подмигивал сквозь волшебные глубины, как отражение звезды. Вот почему Один потерял свой глаз и почему с того дня он старался надвинуть свою серую шляпу на лицо как можно ниже, когда хотел остаться незамеченным. Ибо по этой примете люди легко узнавали мудрого владыку Асгарда.

Ясным утром, когда солнце поднялось над горами Мидгарда, старый Мимир выпил из своего пузырящегося колодца глоток мудрой воды, которая текла над клятвой Одина. После этого из своего подземного грота он видел все, что происходило на небе и на земле. Так что он тоже стал мудрее, заключив сделку. Мимир, по-видимому, получил от нее даже больше, ибо он не потерял ничего, что не мог бы сохранить, тогда как Один потерял то, с чем не может расстаться ни один человек, — одно из добрых окон, через которое его сердце смотрит на мир. Но были и последствия этих событий, которые заставили чашу весов покачнуться в пользу Одина.

Вскоре после этого асы поссорились с ванами, их злостными врагами, и произошла страшная битва. Но в конце концов обе стороны заключили мир и, чтобы доказать свое намерение никогда больше не ссориться, обменялись заложниками. Ваны подарили асам старого Ньерда — богатого, владыку моря и океанского ветра, с двумя его детьми, Фрейрем и Фрейей. Это был поистине благородный подарок, ибо Фрейя была самой красивой девушкой в мире, а ее брат-близнец был почти таким же прекрасным. В ответ ванам Отец Один отдал своего брата Хёнира. И с Хёниром он послал Мимира мудрого, которого забрали из его одинокого колодца.

Теперь ваны сделали Хёнира своим вождем, полагая, что он должен быть очень мудрым, потому что он был братом великого Одина, который недавно прославился своей мудростью. Они не знали секрета колодца Мимира, и насколько седой старый великан был гораздо мудрее любого, кто бы не пил волшебной воды. Правда, на собраниях ванов Хёнир давал отличные советы. Но это было лишь потому, что Мимир шептал на ухо Хёниру всю мудрость, которую тот изрекал. Без его помощи безмозглый Хёнир был совершенно беспомощен и не знал, что делать и что говорить. Всякий раз, когда Мимир отсутствовал, он выглядел нервным и испуганным, и если люди спрашивали его, он всегда отвечал:

— Да, ах да! А теперь иди и посоветуйся с кем-нибудь еще.

Конечно, ванов очень раздражали такие глупые ответы своего вождя, и вскоре они начали подозревать правду.

— Один обманул нас, — сказали они, — Он послал к нам своего глупого брата с колдуном, чтобы тот подсказал ему, что говорить. Хa! Мы покажем ему, что раскусили его трюк.

Тогда они отрезали бедному старому Мимиру голову и отправили ее в подарок Одину.

В легендах не говорится, что Один подумал о этом подарке. Возможно, он был рад, что теперь во всем мире нет никого, кого можно было бы назвать таким мудрым, как он сам. Может быть, он сожалел об опасности, на которую он толкнул бедного старого великана, который никогда не делал ему ничего плохого, кроме того, что был великаном и принадлежал к народу, который асы ненавидели. Возможно, ему было немного стыдно за ту шутку, которую он сыграл с ванами. Новая мудрость Одина показала ему, как с помощью трав и заклинаний оживить голову Мимира. С тех пор Один держал его при себе и узнал от него много полезных тайн, которые тот не забыл.

Так что в конце концов Одину повезло больше, чем несчастному Мимиру, худшая вина которого заключалась в том, что он знал больше, чем большинство людей. Это опасный недостаток, как обнаружили другие, хотя это не та проблема, за которую многие из нас должны бояться наказания.

3. КРОВЬ КВАСИРА

Жил-был человек по имени Квасир, который был так мудр, что никто не мог задать ему вопрос, на который он не знал бы ответа, и был так красноречив, что слова слетали с его губ, как ноты музыки с лютни. Ибо Квасир был первым из когда-либо живших поэтов, первым из тех мудрых сочинителей песен, которых норвежцы называли скальдами. Этот Квасир чудесно применял свои драгоценные дары, ибо он был создан богами и ванами, этими двумя могущественными расами, чтобы праздновать вечный мир, который должен был быть между ними.

Квасир путешествовал по миру, передавая свою мудрость людям, своим братьям, и куда бы он ни шел, он приносил улыбки, радость и утешение, ибо своей мудростью он находил причину всех человеческих бед и своими песнями исцелял их. С тех пор это то, чем занимались поэты во все времена. Люди говорят, что в каждом скальде есть капля крови Квасира. Эта легенда рассказана, чтобы показать, как случилось, что благословенное мастерство Квасира никогда не было потеряно для мира.

Жили когда-то два злых гнома по имени Фьялар и Галар, которые завидовали Квасиру из-за его власти над сердцами людей и замышляли уничтожить его. И вот однажды они пригласили его на обед, и пока он был там, попросили его отойти с ними в сторону, потому что у них был очень секретный вопрос, на который только он мог ответить. Квасир никогда не отказывался прибегнуть к помощи своей мудрости и, ничего не подозревая, пошел с ними выслушать их беду.

Тогда эта хитрая парочка злобных карликов завела его в глухой угол. Они предательски убили Квасира, а так как их хитрость научила их, что его кровь должна быть драгоценной, они сохранили ее в трех огромных котлах и, смешав с медом, сделали из нее волшебный напиток. Поистине, это был волшебный напиток, ибо всякий, кто вкусил крови Квасира, тотчас же наполнялся его духом, так что сердце его учило мудрости, а уста произносили самые сладкие стихи. Так злые гномы завладели чудесным сокровищем.

Когда боги не услышали серебряный голос Квасира, эхом доносившийся из подземного мира, они встревожились, ибо Квасир был им очень дорог. Они спросили, что с ним сталось, и в конце концов хитрые гномы ответили, что добрый поэт утонул в своей собственной мудрости. Но отец Один, отведавший другого мудрого напитка из колодца Мимира, знал, что это неправда, и зорко следил за темными деяниями Фьялара и Галара.

Вскоре после этого гномы совершили еще одно злодеяние. Они пригласили великана Гиллинга плыть вместе с ними в море, и когда они были уже далеко от берега, злые гномы перевернули лодку и утопили великана, который не умел плавать. Они гребли обратно к берегу и рассказали жене великана, как произошло «несчастье». Затем раздались громкие вопли и вой, способные оглушить весь мир, потому что сердце бедной великанши было разбито, и горе ее было огромным. Ее рыдания раздражали жестокосердых гномов. Поэтому Фьялар, притворяясь, что сочувствует ей, предложил отвести ее туда, где она могла бы взглянуть на то место, где в последний раз видели ее дорогого мужа. Когда она проходила через ворота, другой гном, которому его брат сделал знак, опустил ей на голову огромный жернов. Таков был конец ее, бедняжки, и ее горя, которое так тревожило маленьких людей, отвратительных как сердцем, так и телом.

Но их ждало наказание. Суттунг, огромный сын Гиллинга, узнал о смерти своих родителей и вскоре, в страшной ярости, с ревом ворвался в дом гномов. Он схватил каждого из них в свои большие кулаки и, забравшись далеко в море, посадил несчастных на скалу, которая во время прилива покрывалась водой.

— Оставайтесь здесь, — закричал он, — и утоните, как утонул мой отец!

Гномы кричали о пощаде так громко, что ему пришлось к ним прислушаться, прежде чем он ушел.

— Только отпусти нас, Суттунг, — взмолились они, — и ты получишь драгоценный мед, приготовленный из крови Квасира.

Тогда Суттунгу очень захотелось получить этот самый мед, и в конце концов он согласился на сделку. Он отнес их обратно на сушу, а они отдали ему котелки, в которых смешали волшебную жидкость. Суттунг отнес их в свою пещеру в горах и отдал на попечение своей прекрасной дочери Гуннлед. Весь день и всю ночь она наблюдала за драгоценными сосудами, чтобы никто не смог украсть или отведать меда, ибо Суттунг считал его своим величайшим сокровищем, что было неудивительно.

Отец Один видел все это со своего места на небесах, и его глаза с тоской следили за приключениями чудесного меда, потому что и Один жаждал его отведать. Один обладал мудростью, он испил этот напиток со дна мистического источника Мимира, но ему не хватало умения говорить, которое можно получить, если выпить кровь Квасира. Он хотел меда для себя и для своих детей в Асгарде, и казалось позором, что это драгоценное сокровище будет потрачено впустую на злых великанов, которые были их врагами. Поэтому он решил попробовать, не удастся ли заполучить его каким-нибудь хитрым способом.

Однажды он надел свою любимую маску странствующего старика и отправился в Страну Великанов, где обитал Суттунг. Мало-помалу он вышел на поле, где девять рабочих косили сено. Это были слуги Бауги, брата Суттунга, и Один это знал. Он подошел к мужчинам и некоторое время наблюдал за их работой.

— Хо! — воскликнул он наконец. — Ваши косы тупые. Может быть, мне наточить их для вас?

Люди были рады принять его предложение, поэтому Один достал из кармана точильный камень и отлично наточил все косы. Тогда люди захотели купить его точильный камень. Каждый хотел иметь его для себя, и они начали ссориться из-за этого. Чтобы сделать схватку еще более захватывающей, Один бросил точильный камень между ними, сказав:

— Пусть его получит тот, кто его первый схватит!

Тогда действительно случилась беда! Мужчины сражались друг с другом за камень, рубя направо и налево острыми косами, пока все не были убиты. Один поспешил прочь и подошел к дому, где жил брат Суттунга. Вскоре домой вернулся Бауги, громко и горько жалуясь, что его задиристые слуги убили друг друга, так что не осталось никого, кто мог бы выполнять их работу.

— Что же мне теперь делать? — воскликнул он. — Вот пора косить, а у меня нет ни одного человека, который помог бы мне в поле!

Тогда заговорил Один.

— Я помогу тебе, — сказал он. — Я крепкий мужчина и могу выполнить работу за девять человек, если мне заплатят ту цену, которую я попрошу.

— Какова цена, которую ты просишь? — спросил Бауги нетерпеливо, потому что видел, что этот незнакомец был действительно могучим человеком, и подумал, что, возможно, он мог бы сделать то, чем хвастался.

— Я прошу тебя принести мне меда Суттунга, — ответил Один.

Тогда Бауги пристально посмотрел на него.

— Ты один из богов, — сказал он, — иначе ты не знал бы о драгоценном меде. Поэтому я знаю, что ты сможешь выполнить мою работу, работу девяти человек. Я не могу дать тебе меда. Он принадлежит моему брату, и он очень ревностно относится к этой своей драгоценности. Но если ты будешь работать на меня все лето, то, когда наступит зима, я пойду с тобой в дом Суттунга и постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы получить его для тебя.

Так они заключили сделку, и все лето отец Один работал на полях Бауги, выполняя работу девяти человек. Когда наступила зима, он потребовал свою плату. И тогда они отправились к дому Суттунга, который представлял собой пещеру глубоко в горах, где, кажется, нетрудно спрятать любые сокровища. Сначала Бауги пошел к брату и рассказал ему о соглашении между ним и незнакомцем, он просил подарить ему волшебный мед, чтобы расплатиться с крепким работником, выполнявшим работу девяти человек. Но Суттунг отказался.

— Этот твой работник — один из богов, наших врагов, — сказал он. — Воистину, я не дам ему драгоценного меда. Как ты мог такое подумать, брат!

Затем он говорил с Бауги до тех пор, пока великан не был готов забыть о своем обещании Одину и желать только смерти пришедшего ему на помощь незнакомца.

Бауги вернулся к Одину с известием, что меда не будет с согласия Суттунга.

— Тогда мы должны получить его без его согласия, — заявил Один, — Мы должны использовать наш ум, чтобы украсть его у него из-под носа. Ты должен помочь мне, Бауги, потому что ты обещал.

Бауги согласился на это, но в глубине души он намеревался заманить Одина в ловушку. Один вынул из кармана бур, который используют для сверления отверстий.

— Послушай, — сказал он наконец. — Ты пробуришь дыру в крыше пещеры Суттунга, и когда дыра станет достаточно большой, я пролезу в нее и достану мед.

— Хорошо, — кивнул Бауги и принялся изо всех сил врезаться в гору. Наконец он воскликнул: — Вот и всё, гора пробита насквозь!

Но когда Один дунул в дыру, чтобы посмотреть, действительно ли она проходит в пещеру, пыль от шнека полетела ему в лицо. Таким образом, он знал, что Бауги обманывает его, и с тех пор был настороже, что было очень кстати.

— Попробуй еще раз, — строго сказал Один, — Сделай еще немного глубже, друг Бауги.

Бауги снова принялся за работу, и на этот раз, когда он сказал, что дыра закончена, Один обнаружил, что это было правдой, потому что пыль, пролетев через дыру, исчезла в пещере. Теперь Один был готов опробовать план, который он придумал.

Мудрость Одина научила его многим трюкам, и среди них он знал секрет превращения своей формы в форму любого существа, которое он выбрал. Он превратился в червя, — длинного, тонкого, извивающегося червя, достаточно маленького, чтобы пройти в дыру, которую пробил Бауги. Через мгновение он просунул голову в отверстие и, извиваясь, исчез из виду, прежде чем Бауги успел догадаться, что он собирается делать. Бауги прыгнул вперед и попытался ударить его заостренным буром, но было уже поздно. Полосатый хвост червя затрепетал и скрылся из виду, а злая попытка Бауги не удалась.

Когда Один пролез через дыру, он оказался в темной, сырой пещере, где сначала ничего не было видно. Он снова принял свой благородный облик и принялся искать котлы с волшебным медом. Вскоре он добрался до маленькой комнаты, тщательно спрятанной в укромном уголке этого тайного грота, — комнаты, запертой изнутри на засов, чтобы никто не мог войти через дверь. Суттунгу и в голову не приходило, что чужеземец может войти через дыру в крыше!

В глубине этой крохотной комнаты стояли на полу три сосуда, а рядом, положив голову на локоть, сидела прекрасная девушка и крепко спала. Это была Гуннлед, дочь Суттунга, хранительница меда. Один очень тихо подошел к ней и, наклонившись, нежно поцеловал в лоб. Гуннлед, вздрогнув, проснулась, и сначала она была в ужасе, обнаружив незнакомца в пещере, куда, казалось, невозможно было войти. Но когда она увидела красоту лица Одина и добрый взгляд его глаз, она уже не пугалась, а наоборот обрадовалась, что он пришел. Бедная Гуннлед часто чувствовала себя одинокой в этом мрачном подвале, где Суттунг держал ее пленницей днем и ночью, чтобы она присматривала за тремя котлами.

— Милая девушка, — сказал Один, — я пришел издалека, чтобы увидеть тебя. Не позволишь ли ты мне остаться ненадолго?

Гуннлед ласково посмотрела на него.

— Кто ты и откуда пришел так далеко, чтобы повидаться со мной? — спросила она.

— Я Один, из Асгарда. Путь был долог, и я хочу пить. Могу я испить напитка, который у тебя там?

Гуннлед колебалась.

— Отец велел мне никогда не давать ни одной душе отведать этого меда, — сказала она, — однако мне жаль тебя, бедняга. Ты можешь сделать один маленький глоток.

Тогда Один поцеловал ее и поблагодарил, и задержался там с такими приятными словами для девушки, что прежде чем он был готов уйти, она дала ему то, что он просил, — три глотка, только три глотка меда.

Теперь Один взял первый сосуд, чтобы напиться, и одним глотком осушил весь. То же самое он проделывал и со следующими, пока Гуннлед не обнаружила, что охраняет три пустых котелка. Один получил то, за чем пришел, и ему пора было уходить, пока Суттунг не пришел искать его в пещере. Он еще раз поцеловал прекрасную Гуннлед, со вздохом подумав, что должен так несправедливо с ней обращаться. Затем он превратился в орла и улетел, чтобы унести драгоценный мед домой в Асгард.

Тем временем Бауги рассказал великану Суттунгу, как червь Один проник в его пещеру с сокровищами, и когда Суттунг, наблюдавший за ним, увидел, что оттуда вылетел огромный орел, он догадался, кто этот орел. Суттунг тоже надел орлиное оперение, и началась чудесная погоня. Две огромные птицы устремились к Асгарду, приближаясь друг к другу. Они летели над горами, и мир потемнел, словно от прохода тяжелых грозовых туч, а деревья, гонимые ветром с крыльев, покачивались и гнулись почти до самой земли.

Это была ожесточенная схватка, но Один из них был быстрее, и, наконец, он доставил мед в целости и сохранности в Асгард, где боги ждали с огромными блюдами, чтобы получить его из его уст. Однако Суттунг был так близко от него, что толкнул Одина, когда тот наполнял последнее блюдо, и часть меда разлилась во все стороны по всему миру. Люди сбегались отовсюду, чтобы отведать этих потраченных впустую капель крови Квасира, и у многих их было ровно столько, чтобы закружилась голова, но не настолько, чтобы сделать их мудрыми. Эти люди — бедные поэты, сочинители плохих стихов, которых и по сей день можно найти довольными их скудной, украденной порцией, разбросанных капель священного напитка.

Мед, украденный Одином, он подарил богам в дар, а они, в свою очередь, берегли его как самое дорогое сокровище. Он был отдан на особое попечение старого Браги, потому что вкус волшебного меда сделал его мудрее и красноречивее всех остальных. Он был самым милым певцом из всех асов, а его речь была поэзией. Иногда Браги давал глоток квасирской крови какому-нибудь из избранных смертных, и тогда он тоже становился великим поэтом. Он делал это не часто — всего один или два раза на памяти старика, потому что драгоценного меда должно было хватить надолго, пока мир не развалится на куски, потому что этот мир без поэтов был бы слишком ужасным местом, чтобы его можно было себе представить.

4. ВЕЛИКИЙ СТРОИТЕЛЬ

Много веков назад, когда мир только был создан, боги решили построить прекрасный город высоко над небесами, самый славный и удивительный город, который когда-либо был известен. Его назвали Асгардом, и он должен был стоять на равнине Ида под сенью Иггдрасиля, огромного дерева, корни которого уходили глубоко под землю.

Прежде всего они построили дом с серебряной крышей, где были места для всех двенадцати богов. Посередине, высоко над остальными, стоял чудесный трон Одина Всеотца, откуда он мог видеть все, что происходило в небе, на земле или в море. Затем они построили прекрасный дом для королевы Фригг и ее прелестных дочерей. Затем они построили кузницу с ее огромными молотами, щипцами, наковальнями и мехами, где боги могли работать над своим любимым ремеслом — изготовлением превосходных вещей из золота, и они делали это так хорошо, что народ назвал то время Золотым веком. Впоследствии, поскольку у них стало больше свободного времени, они построили отдельные дома для всех асов, каждый из которых был красивее предыдущего, ибо, конечно, они постоянно становились более искусными в этом ремесле. Они откладывали строительство дворца отца Одина до последнего, потому что хотели, чтобы он был самым большим и самым великолепным из всех.

Дом Одина назывался Гладсхейм — дом радости — и он был построен полностью из золота, посреди леса, на деревьях которого листья были красновато-золотистыми, будто позолоченные осенью. Для безопасности Всеотца он был окружен ревущей рекой и высоким забором, а внутри был большой двор.

Славой Гладсхейма был его чудесный зал, сияющий золотом — самое прекрасное помещение, которое когда-либо видело время. Валгалла, Зал Героев, так он назывался. Его крыша была покрыта щитами могучих воинов, а потолок был сделан из переплетенных копий. В западном конце зала был портал, перед которым висел большой серый волк, а над ним парил свирепый орел. Зал был настолько огромен, что в нем было 540 ворот, через каждые из которых могли пройти 800 человек в ряд. Действительно, здесь должно было быть много места, потому что это был зал, где каждое утро Один принимал всех храбрых воинов, погибших в битвах на земле внизу. А в те дни было много героев.

Это была награда, которую боги даровали за мужество. Когда герой славно погибал, Валькирии, девять дочерей-воинов Одина, приносили его тело в Валгаллу на своих белых конях, несущихся галопом по облакам. Там они жили вечно в счастье, наслаждаясь тем, что любили больше всего на свете — каждое утро они вооружались и выходили сражаться друг с другом на большой двор. Это была чудесная игра и как бы часто ни погибал герой, он успевал вновь ожить и вернуться в Валгаллу, где вкушал восхитительный завтрак вместе с Асами, а прекрасные Валькирии, которые первыми привели его сюда, ждали за столом и наливали благословенный мед, который вкушают только бессмертные. Это была счастливая жизнь для героев, и счастливая жизнь для всех, кто жил в Асгарде, ибо это было до того, как беда пришла к богам из-за злоключений Локи.

Вот как начались неприятности. С начала времен великаны были недружелюбны к асам, потому что великаны были старше, огромнее и злее. Кроме того, они завидовали, потому что добрые асы быстро набрались больше мудрости и силы, чем когда-либо знали великаны. Это были асы, которые поместили прекрасных брата и сестру, Солнце и Луну, на небе, чтобы дать свет людям, и это они также сделали звезды из драгоценных искр огненного мира. Великаны ненавидели асов и всеми силами старались причинить вред им и людям на земле внизу, которых асы любили и о которых заботились. Боги уже построили стену вокруг Мидгарда, мира людей, чтобы не пускать туда великанов, построили ее из кустистых бровей Имира, самого старого и огромного из великанов. Между Асгардом и великанами протекала Ифинг, великая река, на которой никогда не образовывался лед и которую боги пересекали по радужному мосту. Но этого было недостаточно для защиты. Их прекрасному новому городу нужна была крепость.

Поэтому в Асгарде разнеслась весть: «Мы должны построить крепость против великанов, самую огромную, самую сильную, самую прекрасную крепость, которая когда-либо была построена.

И вот однажды, вскоре после того, как они объявили об этом решении, по радужному мосту, ведущему в город Асгард, поднялся могучий человек.

— Кто идет? — крикнул Хеймдалль, сторож, чьи глаза были так остры, что он мог видеть на сотни миль вокруг, и чей слух был так хорош, что он мог слышать траву, растущую на лугу, и шерсть на спинах овец.

— Кто идет? Никто не сможет войти в Асгард, если я скажу «нет».

— Я строитель, — сказал незнакомец, огромный детина с закатанными рукавами, демонстрировавшими железные мускулы его рук, — Я строитель крепких башен, и я слышал, что народ Асгарда нуждается в одной из них. Поэтому я прибыл, чтобы помочь ему построить прекрасную крепость в его городе.

Хеймдалль пристально посмотрел на незнакомца, потому что в нем было что-то такое, что не нравилось его острым глазам. Но он ничего не ответил, только протрубил в свой золотой рог, который звучал так громко, что его слышал весь мир. По этому сигналу все асы поспешили к радужному мосту, где бы они ни были, чтобы узнать, кто идет в Асгард. Ибо долг Хеймдалля — всегда предупреждать их о приближении неизвестного.

— Этот парень говорит, что он строитель, — сказал Хеймдалль. — И он охотно построил бы нам крепость в городе.

— Да, конечно, — кивнул незнакомец. — Посмотрите на мою железные мускулы, посмотрите на мою широкую спину, посмотрите на мои плечи. Разве я не тот рабочий, который вам нужен?

— Воистину, у тебя могучая фигура, — поклялся Один, одобрительно глядя на него. — Сколько времени потребуется тебе одному, чтобы построить нашу крепость? Мы можем допустить в наш город только одного чужака за раз, ради безопасности.

— За три с половиной года, — отвечал незнакомец, — я возьмусь построить для тебя такую крепость, что даже великаны, если бы они посмели напасть на Мидгард, не смогли бы войти туда без твоего разрешения.

— Ага! — воскликнул отец Один, очень довольный этим предложением. — И какую же награду ты просишь, друг, за столь своевременную помощь?

Незнакомец что-то напевал, бормотал и дергал себя за длинную бороду, размышляя. Затем он внезапно заговорил, как будто эта мысль только что пришла ему в голову.

— Я назову свою цену, друзья, — сказал он, — небольшую цену за столь великое дело. Я прошу тебя отдать мне в жены Фрейю и эти два сверкающих камня — Солнце и Луну.

Услышав это требование, боги посерьезнели, ибо Фрейя была их самым дорогим сокровищем. Она была самой прекрасной девушкой на свете, светом и жизнью небес, и если бы она покинула Асгард, радость ушла бы вместе с ней. А Солнце и Луна были светом и жизнью детей асов, людей, которые жили в маленьком мире внизу. Но Локи хитро прошептал, что они будут в достаточной безопасности, если поставят еще одно условие со своей стороны, такое жесткое, что строитель не сможет его выполнить. Подумав немного, он заговорил за всех:

— Могучий человек, — сказал он, — мы готовы согласиться на твою цену при одном условии. Ты просишь слишком долгий срок — мы не можем ждать три с половиной года. Постарайся закончить крепость без посторонней помощи за одну зиму, одну короткую зиму, и ты получишь прекрасную Фрейю с Солнцем и Луной. Но если в первый день лета не будет хватать хоть одного камня в стене, или если кто-нибудь поможет тебе в строительстве, то твоя награда будет потеряна, и ты уйдешь без платы.

Так говорил Локи от имени всех богов, но план был его собственным.

Сначала незнакомец покачал головой и нахмурился, сказав, что за такое короткое время никто без посторонней помощи не сможет завершить это дело. Наконец он сделал еще одно предложение.

— Пусть мне поможет только мой добрый конь, и я постараюсь, — настаивал он. — Позвольте мне взять с собой полезного Свадильфари, и я закончу работу за одну короткую зиму или потеряю свою награду. Конечно, вы не откажете мне в этой небольшой помощи от одного четвероногого друга.

Затем асы снова посовещались, и более мудрые из них засомневались, что не лучше ли не принимать столь странное предложение незнакомца. Но Локи снова убедил их согласиться.

— Конечно, ничего страшного, — сказал он. — Даже с помощью своего старого коня он не сможет построить крепость в обещанный срок. Мы получим крепость без всяких хлопот и без всякой платы.

Локи был настолько нетерпелив, что, хотя другим асам не нравился этот хитрый способ заключения сделок, они в конце концов согласились. Затем в присутствии героев, с Валькириями и головой Мимира в качестве свидетелей, незнакомец и асы дали торжественное обещание, что сделка будет выполнена.

В первый день зимы странный строитель приступил к работе, и удивительным было то, как он приступил к ней. Его сила казалась силой сотни человек. Что касается его коня Свадильфари, то он проделывал вдвое больше работы, чем даже могучий строитель. Ночью он тащил огромные камни, которые должны были использоваться для строительства замка, камни размером с земные горы, а днем незнакомец складывал их на место своими железными руками. Асы смотрели на него с изумлением, никогда еще не было в Асгарде такой силы. Ни Тир крепкий, ни Тор сильный не могли сравниться с силой незнакомца. Боги начали тревожно переглядываться. Кто был этот силач, пришедший к ним, и что, если в конце концов он получит свою награду? Фрейя дрожала в своем дворце, а Солнце и Луна тускнели от страха.

Тем не менее работа продолжалась, и крепость громоздилась все выше и выше, днем и ночью. До конца зимы оставалось всего три дня, а здание уже было таким высоким и прочным, что могло противостоять нападению любого великана. Асы были в восторге от своей прекрасной новой крепости, но их гордость была затуманена страхом, что за нее придется заплатить слишком дорогой ценой. Ибо оставалось завершить только врата, и если чужеземец закончит их в ближайшие три дня, они должны отдать ему Фрейю с Солнцем и Луной.

Асы провели собрание на равнине Ида, собрание, полное страха и гнева. Наконец они поняли, что сделали: они заключили сделку с одним из великанов, их врагом, и если он получит свой приз, это будет означать скорбь и тьму на небе и на земле.

— Как мы могли согласиться на такую безумную сделку? — спрашивали они друг друга. — Кто предложил этот нечестивый план, который должен стоить нам всего того, что нам дороже всего?

Потом они вспомнили, что это Локи придумал план, это он настоял, чтобы он был принят, и они обвинили его во всех своих неприятностях.

— Это твои советы, Локи, навлекли на нас эту опасность, — сказал Отец Один, нахмурившись. — Ты выбрал путь коварства, а это не наш путь. Теперь тебе остается помочь нам хитростью, если сможешь. Но если ты не сможешь спасти для нас Фрейю, Солнце и Луну, ты умрешь. Это мое слово.

Все остальные асы согласились, что это справедливо. Один только Тор охотился на злых демонов на другом конце света, поэтому он не знал, что происходит и какие опасности угрожают Асгарду.

Локи очень испугался слова Всеотца.

— Это моя вина, — воскликнул он, — но откуда мне было знать, что он великан? Он замаскировался так, что казался просто сильным человеком. А что касается его лошади, то она очень похожа на лошадь других людей. Если бы не лошадь, он не смог бы закончить работу. Хa! У меня есть мысль! Строитель не достроит ворота, великан не получит платы. Я обману этого парня.

Наступила последняя ночь зимы, и оставалось только положить несколько камней на вершину чудесных ворот. Великан был уверен в своей победе и, усмехнувшись про себя, отправился вместе с конем тащить оставшиеся камни, ибо не знал, что асы наконец догадались, кто он такой, и что Локи замышляет перехитрить его. Не успел он взяться за работу, как из леса выбежала хорошенькая кобылка и заржала на Свадильфари, словно приглашая усталую лошадь оставить работу и отправиться на отдых в зеленые поля.

Свадильфари, как вы, должно быть, помните, всю зиму упорно трудился, не видя ни одного четвероногого существа своего вида, ему было очень одиноко, и он устал таскать камни. Фыркнув в знак неповиновения, он побежал вслед за своим новым другом к травянистым лугам. Великан побежал за ним, воя от ярости, пытаясь догнать своего коня, так как видел, что не только его лошадь, но и шанс на успех ускользают из его рук. Это была безумная погоня, и весь Асгард гремел от шума скачущих копыт и могучей поступи великана. Кобыла, бежавшая впереди, была переодетым Локи, и он увел Свадильфари далеко за пределы досягаемости, на укромный луг, о котором знал только он. Так что великан выл и искал всю ночь напролет, но так и не обнаружил своего коня.

Теперь, когда наступило утро, ворота были еще не достроены, а ночь и зима закончились в один и тот же час. Время великана истекло, и он лишился своей награды. Асы стекались к воротам, и как они смеялись и торжествовали, когда обнаружили, что не хватало всего три камня, чтобы завершить ворота!

— Ты не успел к сроку, дружище, — сурово рассудил отец Один, — и мы не сможем заплатить никакой цены за незавершенную работу. Ты потерпел неудачу. Покинь Асгард немедленно. Мы получили все, что нам нужно от тебя и вашего народа.

Тогда великан понял, что его раскрыли, и обезумел от ярости.

— Это была уловка! — проревел он, приняв свой собственный истинный облик, который был огромен, как гора, и возвышался высоко над крепостью, которую он построил. — Это был коварный трюк. Вы заплатите за это тем или иным способом. Я не могу разрушить крепость, которую, неблагодарные, я построил для вас, более крепкой, чем сила любого великана. Но я уничтожу весь остальной ваш сияющий город!

В самом деле, он сделал бы это в своем могучем гневе, но в этот момент Тор, которого Хеймдалль призвал с края земли звуком золотого рога, бросился на помощь на своей колеснице. Тор спрыгнул на землю рядом с великаном, и прежде чем тот понял, что произошло, его голова покатилась по земле к ногам Отца Одина, ибо одним ударом Тор положил конец злодейству великана и спас Асгард.

— Это награда, которую ты заслуживаешь! — воскликнул Тор. — Не Фрейя, не Солнце и Луна, а смерть, которую я уготовил всем врагам асов.

Таким необычайным образом благородный город Асгард стал безопасным и законченным благодаря постройке крепости, которую никто, даже великан, построивший ее, не мог повредить, настолько она была удивительно крепка. Но наверху ворот так и не хватало трех больших камней, которые никто не мог поднять. Это было лишним напоминанием асам, что теперь раса гигантов стала их вечными врагами. И хотя хитрость Локи спасла им Фрейю, а миру — Солнце и Луну, это было началом неприятностей в Асгарде, которые продолжались до тех пор, пока Локи был жив и мог причинить вред своим коварством.

5. ВОЛШЕБНЫЕ ЯБЛОКИ

Быть царем не очень-то и забавно. Отец Один часто уставал сидеть целыми днями на своем золотом троне в Вальгалле над небесами. Он устал приветствовать новых героев, которых Валькирии приводили ему с войн на земле, и смотреть, как старые герои сражаются в своих ежедневных бессмертных битвах. Он устал от своих мудрых воронов и постоянных сплетен, которые они приносили ему с четырех концов света, и ему очень хотелось убежать от всех, кто знал его, в какое-нибудь место, где он мог бы сойти за простого чужеземца, а не за великого царя асов, самого могущественного существа во всей вселенной, которого все боялись.

Иногда он тосковал так сильно, что не мог этого вынести. А потом… он убежал. Он замаскировался под высокого старика с седыми волосами и длинной седой бородой. На плечи он набросил огромный синий плащ, закрывавший его с головы до ног, а на лицо натянул большую широкополую шляпу, чтобы скрыть глаза. Ибо глаза Одина не могли измениться — ни один бог не мог сделать этого. Один был пуст — он отдал глаз великану Мимиру в обмен на мудрость.

Обычно Один любил совершать эти странствия в одиночку, ибо приключение вдвойне интереснее, когда проводишь его наедине с собой. Это была прекрасная забава для Одина — увидеть, как близко он может подойти к опасности, не чувствуя ее хватки. Но иногда, когда ему требовалась компания, он брал с собой двум своих братьев Хёнира и рыжего Локи. Они втроем выскальзывали из дворца чрез задний ход и, приложив палец к губам стражника Хе́ймдалля, бесшумно прокрадывались по радужному мосту, ведущему из Асгарда в миры людей, карликов и великанов.

У них были замечательные приключения, у этих троих, с Локи, который способствовал им в этом. Локи был хитрым, озорным парнем, полным шалостей и капризов, правда не всегда добрых. Но он был не только хитер, но и коварен, и когда он втягивал людей в неприятности, он часто сам помогал им из них выпутаться. Он мог быть самым веселым из спутников, когда этого хотел, а Одину нравилось его веселье и остроумие.

Однажды Локи сделал нечто такое, что было не просто шуткой, и это невозможно было простить, ибо оно навлекло опасность на весь Асгард. И после этого отец Один и его дети дважды задумывались, прежде чем пригласить Локи присоединиться к ним в каком-либо путешествии или предприятии. То, что я собираюсь рассказать, было первым по-настоящему злым поступком, в котором Локи был признан виновным, хотя я уверен, что эта рыжая борода и раньше совершал тайные преступления.

Однажды ночью три высших бога, Один, Хёнир и Локи, ускользнули из Асгарда в поисках приключений. Они бродили по горам и пустыням, по большим рекам и каменистым местам, пока не проголодались. Но еды не было — ни ягод, ни орехов, ничего.

О, как они устали и измучились! И о, как слабы они были! Хуже всего то, что, как вы, должно быть, часто замечали, чем тяжелее становятся ноги, тем легче и более пуст становится живот, что кажется странным, если подумать. Если бы только ноги становились такими же легкими, как все остальное, люди могли бы летать с голоду. Увы! Это не так.

Трое асов ослабли и поникли, и, казалось, вот-вот умрут с голоду, когда подошли к краю долины. Здесь, посмотрев вниз, они увидели стадо быков, пасущихся на траве.

— Ура! — крикнул Локи. — Вот наш ужин! Спустившись в долину, они поймали и закололи одного из быков и, разведя большой костер, принялись жарить мясо. Потом все трое уселись вокруг костра и причмокивали, ожидая, пока мясо приготовится. Ждали они долго.

— Конечно, теперь все готово, — сказал, наконец, Локи и снял мясо с огня. Однако, как ни странно, мясо было сырым, как и до того, как был зажжен огонь. Что бы это могло значить? Никогда еще мясо не требовало столько времени для жарки. Они разожгли огонь посильнее и снова повесили говядину для тщательной прожарки, готовя ее даже дольше, чем в первый раз. Когда они снова принялись разделывать мясо, то обнаружили, что оно все еще несъедобно. Тогда они действительно удивленно посмотрели друг на друга.

— Что это значит? — воскликнул Локи, округлив глаза.

— Тут какая-то хитрость! — прошептал Хёнир, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть фею или ведьму.

— Мы должны выяснить, что означает эта тайна, — задумчиво произнес Один.

В этот момент в дубе, под которым они развели костер, раздался странный звук.

— Что это? — крикнул Локи, вскакивая на ноги.

Они посмотрели на дерево и увидели высоко в ветвях, почти на самой вершине, огромного орла, который смотрел на них сверху вниз и издавал странные звуки, как будто смеялся.

— Хо-хо! — прохрипел орел. — Я знаю, почему ваше мясо не готовится. Это все мои заслуги, господа.

Трое асов удивленно уставились на него. Тогда Один строго спросил:

— Кто ты, Орел? И что ты подразумеваешь под этими грубыми словами?

— Отдайте мне мою долю быка, и вы увидите, — проскрежетал орел своим резким голосом. — Дайте мне мою долю, и вы увидите, что твое мясо будет готовиться так быстро, как вам будет угодно.

Все трое на земле были очень голодны. Поэтому, хотя и казалось очень странным спорить с орлом, они воскликнули как бы в один голос:

— Сойди же и возьми свою долю.

Они думали, что, будучи простой птицей, он заберет только небольшой кусочек.

Орел, хлопая крыльями, спустился с вершины дерева. Боже мой! Какая же это была могучая птица! Восемь футов в поперечнике крыльев были самой наименьшей мерой, а его когти были длинными и сильными, как ледяные крюки. Он обмахивал воздух, как вихрь, и полетел вниз к костру. Потом клювом и когтями он схватил быка за ногу и оба плеча и стал улетать.

— Стой, вор! — сердито прорычал Локи, увидев, как много забирает орел. — Это не твоя доля! Ты не лев, но ты берешь львиную долю нашего пира. Убирайся, и оставь мясо в том виде, в каком оно было!

При этом, схватив шест, он изо всех сил ударил орла.

И тут произошло нечто странное. Когда огромная птица взмахнула крыльями вместе со своей добычей, издавая злобный смех, шест, который Локи все еще держал, крепко вонзился в спину орла, а Локи не смог отпустить другой конец.

— Помогите, помогите! — крикнул он Одину и Хёниру, почувствовав, как его поднимают в воздух.

Но они ничем не могли ему помочь.

— Помогите, помогите! — закричал он, когда орел полетел с ним, то высоко, то низко, через кустарники, болото и шиповник, над верхушками деревьев и вершинами гор.

Они летели, пока Локи не показалось, что его руку сейчас выдернут, как сорняк, вырванный с корнем. Орел не слушал его криков и не останавливался, пока Локи почти не умер от боли и усталости.

— Послушай, Локи, — закричал орел, немного замедляясь, — никто, кроме меня, не может тебе помочь. Ты околдован, и ты не можешь ни освободиться от этого шеста, ни оторвать его от меня, пока я не решу. Но если ты пообещаешь то, о чем я попрошу, ты будешь свободен.

Тогда Локи простонал:

— О орел, только отпусти меня и скажи мне, кто ты на самом деле, и я обещаю все, что ты пожелаешь.

Орел ответил:

— Я — великан Тьяцци, враг асов. Но ты должен любить меня, Локи, потому что сам женился на великанше.

Локи простонал:

— О да! Я горячо люблю всю семью моей жены, великий Тьяцци. Скажи, чего ты хочешь от меня?

— Я хочу этого, — хрипло сказал Тьяцци. — Я старею и хочу, чтобы яблоки, которые Идунн хранит в своей золотой шкатулке, снова сделали меня молодым. Ты должен достать их для меня.

Эти яблоки были плодами волшебного дерева, и они были прекраснее на вид и вкуснее любого фрукта, который когда-либо рос. Самое лучшее в них было то, что тот, кто попробует один из них, будь он даже очень старым, снова становился молодым и сильным. Яблоки принадлежали прекрасной женщине по имени Идунн, которая хранила их в золотой шкатулке. Каждое утро асы приходили к ней, чтобы освежиться и подкрепиться кусочком ее драгоценных плодов. Вот почему в Асгарде никто никогда не становился старым или уродливым. Даже отец Один, Хёнир и Локи, три путешественника, которые видели самое начало всего, когда мир был сотворен, были еще крепкими и молодыми. И пока Идунн хранила свои яблоки, лица членов семьи, сидевших за столом Валгаллы, были светлыми и прекрасными, как лица детей.

— О друг великан! — воскликнул Локи. — Ты не знаешь, о чем просишь! Яблоки — самое драгоценное сокровище Асгарда, и Идунн следит за ними так, словно они ей дороже самой жизни. Я никогда не смогу украсть их у нее, Тьяцци, потому что по ее зову весь Асгард бросится ей на помощь, и беда прогудит у меня в ушах, как пчелиный улей.

— Тогда ты должен украсть саму Идунн, яблоки и все остальное. Ты обещал, Локи, выполнить мою просьбу.

Локи фыркнул, подумал, затем снова фыркнул. Его озорное сердце уже обдумывало, как бы похитить Идунн. Он с трудом удерживался от смеха, думая о том, как рассердятся асы, когда обнаружат, что их лекарство красоты исчезло навсегда. Но он надеялся, что, когда он проделает этот трюк для Тьяцци, великан время от времени будет давать ему кусочек волшебного яблока, так что сам Локи останется молодым еще долго после того, как другие асы состарятся и ослабеют. Эта мысль хорошо подходила злобной натуре Локи.

— Я думаю, что смогу сделать это для тебя, Тьяцци, — хитро сказал он. — Через неделю я обещаю привести к тебе Идунн с ее яблоками. Но ты не должен забывать о большом риске, которому я подвергаюсь, и о том, что я твой родственник по браку. В ответ я могу попросить тебя об одолжении, Тьяцци.

Затем орел осторожно выпустил Локи из когтей. Упав на мягкую подстилку из мха, Локи вскочил и побежал обратно к своим спутникам, которые были рады и удивлены, увидев его снова. Они боялись, что орел унес его, чтобы накормить молодых орлят в каком-нибудь далеком гнезде. Ах, вы можете быть уверены, что Локи не сказал им, кто такой орел на самом деле, и не признался в порочном обещании, которое он дал в отношении Идунн и ее яблок.

После этого все трое вернулись в Асгард, ибо на сегодня приключений им было уже достаточно.

Дни летели, и пришло время, когда Локи должен был выполнить свое обещание, данное Тьяцци. И вот однажды утром он вышел на луг, где Идунн любила бродить среди цветов. Там он нашел ее, сидящую у маленького родника и держащую на коленях свою драгоценную шкатулку с яблоками. Она расчесывала свои длинные золотистые волосы, ниспадавшие из-под венка из весенних цветов, и была очень красива. Ее зеленое платье было расшито разноцветными шелковыми бутонами и цветами, а талию обвивал золотой пояс. Она улыбнулась, когда Локи подошел, и бросила ему букет, сказав: Ты пришел полакомиться моими яблоками? Я вижу морщинки над каждым твоим глазом, которые они могу разгладить.

— Нет, прекрасная леди, — вежливо ответил Локи, — я только что откусил еще одно яблоко, которое нашел сегодня утром. Воистину, я думаю, что оно слаще и волшебнее твоего.

Идунн была обижена и удивлена.

— Этого не может быть, Локи! Нигде нет таких яблок, как у меня. Где ты нашел этот прекрасный фрукт? — и она презрительно сморщила свой носик.

— Ого! Я никому не расскажу об этом месте, — усмехнулся Локи, — кроме того, что оно недалеко, в небольшом лесу. Там есть старая скрюченная яблоня, и на ее ветвях растут самые красивые наливные яблоки, которые ты когда-либо видела. Но ты никогда не сможешь его найти.

— Я хотела бы увидеть эти яблоки, Локи, хотя бы для того, чтобы доказать, насколько они хуже моих. Не принесешь ли ты мне немного?

— Я не буду этого делать, — поддразнил ее Локи. — О нет! Теперь у меня есть свои волшебные яблоки, и люди будут приходить ко мне за помощью, а не к тебе.

Идунн начала уговаривать его, как он и предполагал:

— Пожалуйста, пожалуйста, Локи, покажи мне это место!

Сначала он делал вид что не хочет этого, потому что был хитрецом и знал, как ее провести. Наконец он сделал вид, что сдается.

— Ну, тогда, поскольку я люблю тебя, Идунн, больше всех остальных, я покажу тебе это место, если ты пойдешь со мной. Но это должно быть тайной — никто никогда не должен этого знать.

Все девушки любят секреты.

— Да-да! — нетерпеливо воскликнула Идунн. — Давай ускользнем сейчас, пока никто не видит.

Именно на это и надеялся Локи.

— Возьми свои яблоки, — сказал он, — чтобы мы могли сравнить их с моими. Но я знаю, что мои лучше.

— Я знаю, что мои самые лучшие в мире, — надулась Идунн. — Я возьму их, чтобы показать тебе разницу.

И они отправились в путь вместе. Локи ехидно усмехнулся, когда Идунн последовала за ним. Он отвел ее на некоторое расстояние, дальше, чем она когда-либо уходила, и, наконец, она испугалась.

— Куда ты ведешь меня, Локи? Ты сказал, что это недалеко. Я не вижу ни лесочка, ни старой яблони.

— Это совсем рядом, совсем немного осталось, — ответил он.

И они пошли дальше. Но это «совсем немного» вывело их за пределы Асгарда — всего-навсего, в пространство, где притаились гиганты и ждали беды.

Потом послышался шелест крыльев и жужжание! Спустился Тьяцци в своем орлином одеянии. Прежде чем Идунн поняла, что происходит, он вцепился когтями в ее пояс и улетел вместе с ней, волшебными яблоками и всем остальным в свой дворец в Йотунхейме, Стране Гигантов.

Локи прокрался обратно в Асгард, думая, что он в полной безопасности и что никто не узнает о его злодеяниях. Поначалу Идунн никто не хватился. Но через некоторое время боги начали чувствовать признаки старости и отправились за своими яблоками. Тогда они обнаружили, что девушка исчезла, и их охватил ужас. Куда она подевалась? А вдруг она не вернется?

Шли часы и дни, а она все не возвращалась. Их испуг перешел почти в панику. Их волосы начали седеть, а конечности стали одеревеневшими и подагрическими, так что они передвигались по улицам Асгарда ковыляя. Даже красавица Фрейя боялась смотреть в зеркало, а прекрасный Бальдр побледнел и осунулся. Счастливая земля Асгарда походила на сад, над которым пронесся обжигающий ветер — все цветы поблекли и увяли, а весна превратилась в желтую осень.

Если Идунн и ее яблоки не будут быстро найдены, боги, похоже, скоро сморщатся и улетучатся, как осенние листья. Они созвали совет, чтобы разобраться в этом вопросе, пытаясь узнать, кто видел Идунн в последний раз и куда она пропала. Оказалось, что однажды утром Хеймдалль наблюдал, как она вышла из Асгарда с Локи, и с тех пор ее никто не видел. Тогда боги поняли, Локи был последним человеком, который был с ней — это, должно быть, один из трюков Локи. Они были полны гнева. Они схватили и связали его и призвали к ответу. Они угрожали ему пытками и смертью, если он не скажет правду. И Локи так испугался, что в конце концов признался в содеянном.

Тогда действительно в Асгарде воцарился настоящий ужас. Идунн украл злой великан! Идунн и ее яблоки пропали, а Асгард стареет с каждой минутой! Что же делать? Большой Тор схватил Локи и подбрасывал его в воздух снова и снова, так что его пятки коснулись сначала луны, а затем моря. Вы все еще можете увидеть его следы на белом лике луны.

— Если ты не вернешь Идунн из страны твоей порочной жены, тебе придется еще хуже! Иди и приведи ее сейчас же.

— Как я могу это сделать? — спросил Локи, дрожа.

— Это тебе предстоит решать самому, — прорычал Тор. — Приведи ее, ты обязан это сделать. Иди!

Локи на мгновение задумался. Потом он сказал:

— Я верну ее, если Фрейя одолжит мне свое одеяние сокола. Великан предстает в облике орла, я тоже должен прикинуться птицей, иначе мы не сможем его перехитрить.

Фрейя задумалась. Она не хотела одалживать свое одеяние из перьев, потому что оно было ей очень дорого. Но все асы умоляли ее, и в конце концов она согласилась.

Это было великолепное платье из коричневых и серых перьев, и Фрейя любила скользить в нем, как сокол, среди облаков и звезд. Локи надел его, и когда он сделал это, то стал похож на большого коричневого ястреба. Только его блестящие черные глаза оставались прежними, поглядывая то туда, то сюда, так что они ничего не теряли из виду.

Взмахнув крыльями, Локи полетел на север, через горы, долины и великую реку Ифинг, которая протекала между Асгардом и Землей Гигантов. И наконец он пришел во дворец великана Тьяцци.

К счастью, Тьяцци ушел ловить рыбу на море, и Идунн осталась одна, плачущая и убитая горем. Вскоре она услышала негромкий стук в окно и, подняв голову, увидела большую коричневую птицу, сидевшую на карнизе. Она был такой большой, что Идунн испугалась и закричала. Но птица приветливо кивнула и прохрипела:

— Не бойся, Идунн. Я друг. Я Локи, пришел освободить тебя.

— Локи! Локи мне не друг. Он привел меня сюда, — всхлипнула она. — Я не верю, что ты пришел спасти меня.

— Именно поэтому я здесь, — ответил он, — и мы будем в опасности, если Тьяцци вернется до того, как мы отправимся домой.

— Как ты меня вытащишь? — с сомнением спросила Идунн. — Дверь заперта, а окно зарешечено.

— Я превращу тебя в орех, — сказал он, — и унесу в своих когтях.

— А как же шкатулка с яблоками? — спросила Идунн. — Ты можешь нести и ее?

Потом Локи долго и громко смеялся.

— Как ты думаешь, как меня встретят в Асгарде без яблок? — воскликнул он. — Да, мы действительно должны их взять.

Идунн подошла к окну, и Локи, который был искусным магом, превратил ее в орех и взял в одну лапу, а в другую схватил шкатулку с яблоками. Затем он с жужжанием покинул дворцовую территорию и направился в безопасные места Асгарда.