Бесплатный фрагмент - Украинский синдром
Предисловие
«Политика — дело темное и небезопасное!» — утверждали мудрецы с давних пор. «Если хочешь нажить себе врага — займись политикой!» — таков их главный тезис. И здесь они совершенно правы. Ведь, занимая определенную гражданскую позицию, ты невольно становишься политиком со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но иногда обстоятельства складываются таким образом, что невольно приходится реагировать на политическую обстановку в стране, если, конечно, эта страна тебе не безразлична. По этой причине я не мог остаться в стороне от тех событий, которые происходят сейчас в Украине. Если бы не эти события, я вряд ли бы взялся за перо…
Украина — уникальная страна, которая, благодаря своим природным, экономическим и интеллектуальным ресурсам, казалось бы, могла занять достойное место среди передовых государств мира. Но, увы, этого не произошло и вряд ли произойдёт в ближайшем будущем. Более того, страна не может дальше продвигаться в своём развитии, так как за последние годы превратилась в настоящий клубок неразрешимых противоречий. Вот только некоторые факты. Страна расколота на два непримиримых лагеря: Восток и Запад, Львов и Донецк, пророссийский Крым и русофобская Галиция, коммунисты и националисты, герои-краснодонцы и «герои» -бандеровцы — сплошные антиподы! Что же мы видим в «сухом остатке»? Отсутствие единства, недоверие к власти, парализованную Верховную Раду, постоянные акции неповиновения. И в этом политическом водовороте крутятся простые украинские обыватели, обалдевшие от мутных потоков информации и дезинформации, которая со всех сторон льётся на их головы. В этой мутной воде успешно ловят рыбку новые «спасители» -авантюристы, которые рвутся к власти. Как можно управлять таким государством? Какой президент способен руководить такой страной? — Тупиковая ситуация. Это всё равно, что управлять кораблём, команда которого готова в любой момент наброситься друг на друга, чтобы выбросить противников за борт и поменять курс. Ни один капитан не в состоянии управлять кораблём, который лёг в дрейф и плывёт в никуда. А причаливать куда-то надо! Ни в одной стране на постсоветском пространстве нет таких острых противоречий. И неудивительно, что соседние страны с опаской посматривают — что же будет дальше? Такая Украина не нужна никому — ни Европе, ни России, ни Америке. Хотя все делают вид, что готовы к сотрудничеству. Да, это и понятно: кому нужна чужая головная боль, когда своих проблем хоть отбавляй?
Наибольшую опасность представляют собой украинские националисты-радикалы, которые на волне недовольства населения могут прийти к власти. В этой связи я вспоминаю судьбу Алжира, где проработал немало лет. Первый раз я приехал туда по контракту сразу после кончины президента страны Хуари Бумедьена. В этот период Алжир прогрессировал по всем направлениям. В пустыне Сахара строились нефтепроводы и газопроводы. Вступил в строй крупный металлургический комбинат в г. Аннаба, построенный при содействии Советского Союза. В г. Бумердесе, где я работал, было открыто сразу три университета с привлечением иностранных специалистов. Кругом звучала иностранная речь. Из всех стран, входящих в Лигу арабских государств, Алжир в то время пользовался наибольшим авторитетом. Он неоднократно выступал в роли посредника при урегулировании сложных международных конфликтов, в частности, между США и Ираном. Второй раз я приехал туда в сентябре 1990-го года. Это была уже совсем другая страна. Новый президент Шадли Бенжедид с трудом удерживал власть, которая трещала по всем швам от недовольства населения, подстрекаемого националистами. На волне этого недовольства парламентские выборы выиграла радикально-исламистская партия FIS. Власть не признала результатов выборов и ввела в столице чрезвычайное положение. Но остановить националистическое движение уже было невозможно. По всей стране прокатились марши исламистов. Затем они объявили в стране законы шариата и выдвинули ультиматум: «Все иностранцы должны покинуть Алжир в течение двух месяцев». Вначале никто не принял это всерьёз. Но вскоре начались массовые террористические акции. Погибли сотни иностранных специалистов, в том числе и наши киевские друзья. Что же сейчас представляет собой Алжир? Поистине жалкое зрелище: промышленность практически не работает, университеты закрыты, европейских специалистов больше нет, в горных районах Кабилии вооруженные отряды экстремистов установили свою власть, террористические акции продолжаются до сих пор. Международные связи страны — чисто символические. Алжир как государство исчез с политической арены. Так самобытная и перспективная страна погрузилась во тьму исламского фундаментализма и затерялась среди отсталых и забытых африканских государств. Вот почему, рискуя нажить себе врагов, я обратился к этой острой теме в надежде на то, что здоровые силы Украины, не пораженные метастазами радикального национализма, объединятся и выведут страну из пучины кризиса на путь прогресса.
Апрель, 2011 г.
Раздел 1
Предтеча
1.1 За державу обидно
Обидно за мою страну,
Где толпы националистов,
С татуировками нацистов,
Напоминают Сатану.
Презрев каноны нашей веры,
Они, под знаменем Бандеры,
Готовят новую войну.
Обидно, что в родном краю.
Элита местных либералов,
Ждет европейских эмиссаров,
Чтоб землю распродать свою.
Умело разжигая страсти,
Остервенело рвётся к власти,
С нацистами в одном строю.
Обидно за страну вдвойне,
Где проходимцы-депутаты,
На заседаниях палаты,
Ведут бесплодные дебаты,
С площадной бранью наравне.
Скажите, люди, Бога ради,
Кто видел потасовки в Раде,
Зачем нам жулики в окладе
При разворованной казне?
А кто поможет старикам,
Пенсионеру, ветерану?
Лекарства им не по карману,
Как жить былым фронтовикам?
Они прошли войну и голод,
Трудились и в жару, и в холод,
Теперь — ютятся по «углам».
В пустых тусовках молодежь
Под наркотическим дурманом.
В сплошном дыму, в угаре пьяном
За правду — принимают ложь.
Работать в поле разучились,
Профессиям не обучились,
А деньги — вынь им да положь!
И всё же верю, что страна,
Переболев, на ноги встанет,
Державой настоящей станет,
Забыв лихие времена.
1.2 Голодомор
Голодомор — чувствительная, больная тема для Украины, трагическая страница в истории украинского народа. Эта трагедия унесла миллионы жизней. Такие жертвы сопоставимы с потерями в Великой Отечественной войне. Что же это было? Стихийное бедствие или геноцид, последствия раскулачивания и коллективизации на селе или преступная безответственность политиков? А может быть, и то, и другое?
Долгое время эта тема замалчивалась и почти не освещалась в прессе. В советское время было не принято обсуждать события такого рода даже при смене власти. Ведь такое обсуждение могло привести к поиску причин и виновников трагедии. Кроме того, в период становления Советского государства подобные события, хотя и меньшего масштаба, были не редкостью. Достаточно хотя бы вспомнить голод в Поволжье, повторяющийся из года в год. Поэтому на общем фоне трагических событий того времени голод 30-х годов не вызвал большого общественного резонанса. Тем более, что истинные масштабы трагедии, вышедшей далеко за пределы Украины, тщательно скрывались. Правда, слухи ходили в народе, но за их распространение виновные жестоко преследовались. Зато за границей, особенно в Канаде, где находилась многочисленная украинская диаспора, эта тема активно обсуждалась. Там же впервые появился термин «голодомор». Склоняя головы перед памятью погибших в той страшной трагедии, не следует, однако, забывать, что есть немало политиков, которые спекулируют на этой теме, преследуя свои личные цели. Это дало толчок появлению большого числа псевдо-учёных и псевдо-историков разного толка, извращающих факты. Разжигая в прессе страсти, искажая события и вводя людей в заблуждение, они обвиняют Россию в геноциде, стараясь вбить клин между нашими народами. Горько осознавать, что их усилия не пропали даром. Даже в школьных учебниках истории уже появилось понятие «геноцид украинского народа». Что же это такое геноцид? Согласно «Википедии», геноцид — это намеренное уничтожение нации, этнической или религиозной группы людей. Напомним: Гитлер истреблял евреев ради чистоты арийской расы. Неужели голод в Украине был намеренно спровоцирован с целью уничтожения украинской нации как этноса? Зачем? А как же тогда насчет массовой гибели в это же время, наряду с украинцами, населения Казахстана (более 2-х миллионов человек) и России, где только на Дону и Кубани погибли от голодной смерти миллионы россиян? Неужели Сталин и его окружение решили извести всё сельское население южных областей СССР, уничтожить всю «житницу» страны? Сомнительно. Неспроста международное сообщество не признало эту трагедию геноцидом. Одно очевидно — тема голода 1933-го года в Украине крайне политизирована с целью создания соответствующей обстановки в стране. Кроме того, некоторые украинские политики, обвиняя наших северных соседей, надеются на волне антироссийской истерии поднять свои рейтинги на Западе и получить определённые преференции.
В ПАМЯТЬ О ПОГИБШИХ
Создав абсурдную проблему,
Политики заводят спор,
На острую, больную тему,
Что мир назвал: голодомор.
Кто виноват?.. Кто был у власти?
Куда смотрели на местах?
Соцсети нагнетают страсти,
Внося сумятицу и страх.
«Историки» и дилетанты,
Как стая гончих рвутся в бой,
Стремясь раскрыть свои таланты,
Дают прогноз наперебой.
Одни винят во всём Россию,
Другие-Сталина в Кремле,
Здесь каждый мнит себя мессией,
Специалистом по земле.
Мол, Сталин выдумал колхозы,
Сравняв с землею кулака,
А суховеи и морозы-
Пустые вымыслы ЦК.
Иные прямо утверждают,
Что вождь устроил геноцид:
«Чем больше люди вымирают,
«Тем меньше хлеба дефицит…
Остановите слов потоки!
Здесь неуместен ваш пиар!
Есть боль — и есть её истоки,
Не время разжигать пожар.
Давайте лучше разберёмся
И всё расставим по местам,
Назад, в эпоху ту вернёмся,
Причины, несомненно, там…
Страна жила в глухой блокаде,
Трудились все — и стар, и млад,
Враги и спереди и сзади,
В рядах броженье и разлад.
В крови рождалась диктатура,
Предтеча той большой беды,
Затем, пошла «номенклатура»,
Чтоб укрепить свои ряды.
В то время мы границ не знали,
Что украинец, что грузин,
В Европе нас не признавали,
Россия — враг номер один.
Вождь создал культ врага народа,
Он неугодных не щадил,
Иных — без племени и рода,
На пьедесталы возводил.
По всей стране разгул репрессий,
Не вышел в смену — значит враг!
Сочтут участником диверсий,
Затем расстрел или ГУЛаг.
Он превратил Союз в машину,
Перевернувшую страну,
Он не помог родному сыну,
Когда томился тот в плену!
Под страхом смерти оказались
Его вассалы на местах,
И с лютым рвением старались
Забрать остатки в закромах.
Ну, а село едва справлялось
Вспахать, засеять и собрать,
Себе почти не оставалось —
«Опричников» являлась рать.
По всем хозяйствам «продразвёрстка»,
Не сдашь — придут и заберут!
На трудодень — пшеницы горстка,
Оплата за колхозный труд.
В тот год ещё сама природа
Внесла свой вклад в копилку бед,
Неурожай и непогода
Свели крестьянский труд на нет.
Всё, что собрали — отобрали,
Все понимали — ждёт нужда!
Детишек по родным бросали,
И подавались в города.
Одни замёрзли по дороге,
Или от тифа полегли,
Другие пухли на пороге
Пустых домов своей земли…
Никто не мерил те просторы,
Где смерть свою взимала дань,
Прошел по трупам дух Пандоры,
Через Полесье — на Кубань…
Вот так погибли миллионы…
Никто народу не помог.
Зерном грузились эшелоны,
Вдали от жутких тех дорог…
А, что касается виновных,
То здесь Россия не при чём,
Не лейте грязь на братьев кровных-
Мы шли всегда к плечу плечо.
Они ведь тоже пострадали,
Несли такой же тяжкий крест,
И вместе с нами голодали,
По всем станицам южных мест.
Пускай история рассудит,
Где зерна, а где плевел сор,
Чем беспристрастней вывод будет,
Тем справедливей приговор.
А мы, отбросив пафос лживый,
В минуту скорби помолчим,
Помянем тех, кто не дожили,
И память в сердце сохраним.
1.3 Старый Житомир
По улочкам окраинным,
Брожу как неприкаянный,
Картинки детства моего,
К ним памятью припаяны.
Возле колонки уличной,
Спускаюсь к бывшей Булочной,
Иду вдоль речки Тетерев,
Походкою прогулочной.
Там, где пустырь заброшенный,
Порошей припорошенный,
Стоял когда-то отчий дом,
Войною огорошенный.
Здесь, на веранде тёсовой,
С откосами белёсыми,
Трофейный старый патефон,
Пел голосом Утёсова.
Вон, там, за теми клёнами,
Под кронами зелёными,
Мы наблюдали исподволь,
За парами влюблёнными.
Мы умывались росами,
В футбол гоняли босыми,
И лазили в соседский сад,
Тайком за абрикосами.
Промчались ветры южные,
За ними — зимы вьюжные…
В ломбарде старый патефон,
С пластинками ненужными.
15.02.2018 г.
1.4 Василевичу Саше
Он Мастер — Золотые руки,
Он сплав умельца и творца,
Не превзойден в своей науке,
Доводит дело до конца.
Кто с детства знает толк в ремеслах,
Что в производстве, что в быту,
Тому не надо плыть на веслах,
Когда есть парус на борту.
Таких, как он, с огнем не сыщешь,
Господь не метит всех подряд.
Я руку жму тебе, дружище,
Чуть что — звони… Я буду рад.
28.06.2019 г., Житомир
1.5 Чужак
Упрек недобрый: «Русофил!»
Как выстрел в Пушкина и Блока,
За то, что Бог в меня вселил,
Любовь к поэтам и пророкам.
Я рос на виршах Кобзаря,
Его Отцом своим считаю,
Вся жизнь поэта-бунтаря,
Пример любви к родному краю.
А кто же дальше?..Никого,
Лишь запыленные фигуры,
Не вспыхнул факел от него,
Не слышен больше звук бандуры.
Духовный мир как хрупкий шар,
Наполнен звуками органа.
Его источник — божий дар,
Где нет ни фальши, ни обмана.
Вот только для иных людей,
Сей хрупкий мир совсем не нужен,
Жизнь коротка, и каждый в ней
Житейским бытом перегружен.
Я здесь ненужный феномен,
Динар эпохи Митридата,
Меня бы сдали на обмен,
Но нет цены у нумизмата.
Все гены сгрёб свои в кулак,
Делю на части хромосомы,
Высоцкий мне, отнюдь, не враг,
А с Бродским мы почти знакомы.
Иду по кочкам и шипам,
Мне вслед летят косые взгляды,
Я принципы свои не сдам,
Ни на кресте, ни за награды.
1.6 Дом над Днепром
Невежество и зло вселились в дом,
Не стало места музам и поэтам,
Добро, что было нажито трудом,
Продали и пропили в доме этом.
Любовь и радость раньше жили в нём,
Не знали люди зависти и смуты,
Что было в нём — не сыщешь днем с огнём,
Любовь и радость в кандалы обуты.
Я здесь чужак, я нежеланный гость,
Хотя имею право на наследство,
Но, если в доме затаилась злость,
Не жди добра от этого соседства.
Уйду в метель, за тридевять земель,
Искать края, откуда предки родом,
Где пустят на ночь, где дадут постель,
Согреют и напоят чаем с мёдом.
Стою, смотрю на дом со стороны,
Здесь вырос я, отсюда вышел в люди…
Бегут сыны из собственной страны,
А, значит, дома отчего не будет.
Июль, 2018
1.7 Иду вразнос
Меня калили и ковали
из разных сплавов кузнецы,
На наковальне прессовали,
Формуя грани и шлицы.
В других цехах снимали стружку —
Зачем–то плавили её,
Из стружки делали заглушки,
Чтобы использовать сырье.
Потом детали шлифовали,
Снимали кругом верхний слой,
Поверхность грубую из стали
Лудили бронзой и сурьмой.
Теперь — отбор контрольных серий,
Проверка связи и монтаж,
У сборщиков один критерий
Оценка — Высший пилотаж!
Но, видно, где-то дали маху —
Перестарались… Вот беда!
Заглушки спутали со страху,
И получилось — как всегда.
Я выхожу из-под контроля,
Иду по скользкому пути,
Забыв, как нас учили в школе,
По проторённому идти.
Иду вразнос напропалую,
Сшибая красные флажки,
Не вышло из меня холуя,
Предположеньям вопреки.
Прими меня таким, Россия,
Какой я есть… Не обессудь!
Прими заблудшего, но сына,
Пришедшего свой долг вернуть.
1.8 Совесть
В аптеке душной у окошка,
Старушка в замшевых сапожках,
Рецепт и кошелек в руке,
Монеты в тощем кошельке
на пять таблеток эндорфина,
(По квоте льготной от Минфина),
А надо бы еще на пять,
Вот только денег нет опять.
Одета, вроде, по погоде,
Хотя плащи уже не в моде,
Но шляпка — прямо реквизит,
Хоть делай к скупщику визит.
Она когда-то на Подоле,
Была учительницей в школе,
Потом служила в Гороно,
С тех пор на пенсии давно.
Живет одна на Борщаговке,
В панельной маленькой хрущевке,
Который год живет одна,
Врачам и детям не нужна.
Один сынок — юрист в столице,
Другой — в таможне, на границе,
У них дела, им не понять,
Что ждет их старенькая мать…
Стоит народ на остановке,
Трамвай идет до Борщаговки,
Старушка дремлет у окна…
А где же Совесть?…Спит она!
Киев, 2019 г.
Раздел 2
Смута
2.1 Евро-обман
(Рэп-баллада)
Сигнал на Фейсбуке
приятелем дан:
«Вставай, пацаны!
Выходи на Майдан!
«Украли надежду —
С Европой — облом!
Поступим как прежде —
пойдем напролом!
Холодные ночи —
Конец ноября,
Погода-не очень,
Но вышли не зря.
С трибуны вещают,
Майдана вожди,
Безвиз обещают:
«Надейся и жди!
«Не нужен нам больше,
«С Россией союз,
«Хотим жить как в Польше,
«Без виз и обуз!
Раздолье для прессы —
Собкоров — не счесть!
Свои интересы,
у каждого есть.
Строчат репортажи,
Берут интервью,
Спецлинию даже
открыли свою…
Народ прибывает,
Менты не у дел,
Толпа напирает,
Кругом беспредел.
Не зря арматуру
припрятал в рюкзак,
Загоним «ментуру»
назад в автозак!
Не знают ни книг,
Ни стихов Кобзаря,
Иная стихия,
В душе бунтаря.
Разбита витрина,
Покошена дверь,
Внутри Горадмина,
Ночлежка теперь.
Заткнули подушкой
слепое окно,
Матрас с раскладушкой,
Как банк в казино!
Стихия в разгаре —
«Ломай и круши!
В разграбленном баре
сидят алкаши.
Забыли про Евро,
Потешились всласть…
Теперь оказалась
преступною власть:
«Долой президента!
«В отставку Кабмин!
«Найдем претендентов
из наших глубин!
«Кончай коммунистов!
Послышался клич,
И рухнул на землю
гранитный Ильич.
Повержен, оплёван,
разбит монумент,
Тариф установлен
на каждый фрагмент.
В толпе — как по Фрейду —
Сорвало «стоп-кран».
Вот угнанный грейдер,
Пошел на таран.
Ковшом развернулся,
Упёрся в фасад,
И «Беркут» прогнулся,
отпрянув назад.
Но тут же команда:
«Два взвода — вперёд!»
Рванулся спецназ,
Подминая народ.
Как будто картечью,
Булыжников град,
Ударил навстречу
со стен баррикад…
Тем временем в Минске,
Сверяют часы,
И Батька усмешку
скрывает в усы…
Киев — 28 ноября 2013 г.
2.2 Смута
Беда пришла как в мае вьюга,
Прорвавшись сквозь пожарищ смрад,
Пришла не с севера, не с юга,,
Пришла — со стороны Карпат.
Никто не ждал такой напасти…
Как-будто бы в кошмарном сне
Глашатаи майданной власти,
Теперь командуют в стране.
В дыму Крещатик… Древний Киев
На жертвенном кресте распят,
Тлетворным запахом стихии,
Пропитан с головы до пят.
Ногами попраны святыни,
В опале Лавра и Подол,
Чужие флаги в моде ныне —
Нацизм восходит на престол.
Народ растерян, загнан в угол,
С надеждой смотрит на восток,
Старушки шепчутся друг с другом,
Продукты запасают впрок…
Простите нас, отцы и деды,
Все, кто на фронте полегли,
За оскверненный День Победы,
За землю, что не сберегли.
За то, что расчлененный Ленин,
Добит кувалдою тупой,
За тех, кто стали на колени,
Перед ликующей толпой.
А тем бойцам, кто в дождь и стужу
Не дрогнув, защищал закон,
Погиб от пуль иль был контужен,
За мужество — земной поклон!
2.3 Маршрут «Одесса — Херсонес»
На блокпосту за Броварами,
Задержан старый Мерседес,
Под заказными номерами,
Маршрут «Одесса-Херсонес».
Пять активистов в балаклавах,
Ведут с пристрастием допрос,
Кто не кричал: «Героям слава!»,
Тех отправляют под откос.
Двоим из тех, кто помоложе,
Намяли битами бока,
За то, что на ментов похожи,
И гимн не вспомнили пока.
Забрали телефон у друга,
Домой не дали позвонить,
«Стой на коленях, москалюга,
И думай, если хочешь жить!»
Девчонку, что за них вступилась,
Насильно потащили в лес,
«Вести себя не научилась,
Другой покажем херсонес.!»
Один, не выдержав позора,
Рванулся за девчонкой вслед…
Потом признают в нем шофера,
Парнишке было двадцать лет…
Стоит блокпост за Броварами,
Горит под лесом Мерседес,
В грязи табличка с номерами:
Маршрут «Одесса-Херсонес».
2.4 Крымский феномен
«Час пробил… Крымская весна
мир пробудила ото сна.
Народ решил, что нет возврата,
Туда, где брат идет на брата,
Где, вместо власти, всякий сброд
уничтожает свой народ,
Где Бабий Яр взывает к мести,
Тем, кто без совести и чести…»
1
(Рассказ ветерана)
Когда со стороны Майдана,
Дошел до нас пожарищ дым,
Как-будто от травы-дурмана,
Очнулся полуостров Крым.
Проснулся с привкусом тревоги,
С предчувствием большой беды,
Война стояла на пороге,
Сюда ведут её следы.
Давно пора было усвоить,
Кто враг, а кто готов помочь,
Кто ждет сигнала, чтоб устроить,
Варфоломеевскую ночь.
Уже готовятся отряды,
В палатках слышен звон мечей,
Под стенами Верховной Рады,
Они готовят палачей.
Автомайдан по долгу службы,
Готовит срочно «Поезд дружбы»,
Состав на запасном пути,
Осталось сотников найти.
Отпетые рецидивисты,
Теперь герои-активисты,
Всего за тысячу рублей,
Готовы резать «москалей».
«Татарам легче — их не тронут,
«А нас порежут как цыплят!
«Не зря ж в Одессе люди стонут,
«И шины в Харькове горят!
«Вставай, зови на помощь брата,
«Ищи своих, чтоб помогли
«Людей спасать от супостата,
«Ведь здесь — сплошные москали!
А брат молчит… Стоит в раздумье…
Как столкновенье упредить?
Не допустить разгул безумья,
Но и себе не навредить.
Ведь, если не пресечь напасти,
Своим собратьям не помочь,
Поднимут воинские части —
Российский флот отгонят прочь.
Там уже «янки» зубы точат
На крымский лакомый кусок,
Партнерство Киеву пророчат,
За договор на долгий срок.
Неужто отдадим святыни,
На поругание врагам?
Тем, кто от века и доныне,
Войною угрожает нам!
И Крым восстал… Собралось вече.
Один вопрос: «Куда идти?
К тем, кто с мечом спешит навстречу
Иль к тем, кто стал им на пути?
«Нам не нужны чужие бренды,
«Под страхом смерти жить нельзя,
«Пусть все решает референдум —
«Он нам подскажет, где друзья!»…
P.S. Сейчас, когда перед глазами,
Огнем охваченный Донбасс,
Без слов, мы понимаем сами,
Какая участь ждала нас.
2.5 Горькое похмелье
Скрывая от прохожих лики,
Подельники уходят в тень,
Стараясь замести улики
Расстрелов в тот февральский день.
Плачевны первые итоги,
Правленья нынешних властей,
Страна споткнулась на пороге
Полураспада и страстей.
В пылу борьбы совсем забыли,
Про юг страны и про восток,
Как-будто люди там не жили,
Не добывали уголёк.
Европа умывает руки —
За дело взялся Дядя Сэм.
Всё вышло просто «по науке»,
(Вот, только с Крымом — не совсем.)
Кишат событиями блоги:
«Потерян Юг! Бурлит Донбасс!
Взлетели цены и налоги,
Бунтует обнищавший класс.»
По всем каналам — истерия,
Кругом шпионы и враги!
Вот-вот введет войска Россия,
Ну, хоть в Америку беги!
Цензура режет репортажи,
Перевирает факты МИД,
Закрыли три канала даже,
А Запад смотрит и молчит.
Политики меняют вектор,
Сценарий виден между строк:
«Убрать с майдана «Правый сектор» —
«Пусть едут зачищать Восток!»
Мавр, в общем, сделал своё дело,
Здесь беспорядки не нужны,
А, коль стрелять не надоело,
Иди, воюй за честь страны…
P.S. Те, кто сейчас скрывают лица,
Меняют грим и города,
В чужих хоромах не укрыться,
От справедливого суда…
2.6 На смерть Олеся Бузины
Убит бунтарь… Ударом в спину
Повержен среди бела дня,
За то, что верил в Украину
Без войн, без крови, без вранья.
Они давно его травили,
За неподкупный, смелый дар,
И, не уняв, приговорили —
Смертельный нанесли удар.
Два киллера, четыре пули…
Теперь понятней будет тем,
Кому по почте намекнули —
«Нет человека — нет проблем!»
Опять одни и те же лица:
«Айдар» — «Азов» «ОУН» — «Донбасс»,
И преступлений вереница,
Чтоб, запугав, унизить нас.
Он был как белая ворона,
Чудак в стране кривых зеркал,
Презрев зловещий отблеск трона,
Святую истину искал.
Он думал, что народ воспрянет,
Устав от подлости и лжи,
В столице воздух чище станет,
Когда исчезнут миражи.
Увы, народ — в анабиозе,
Он молча внемлет палачам,
Его вожди почили в бозе,
Их тени бродят по ночам.
Иные, спрятавшись по норам,
Тайком поругивают власть,
Но так, чтоб ушлым прокурорам,
Под подозренье не попасть.
Прости нас, брат, что не прикрыли,
От лютой своры не спасли,
Не на переднем крае были,
От пули не уберегли.
2.7 Покрова
На Покрова святой Марии,
К собору подходил народ,
После воскресной литургии,
Все ожидали крестный ход.
Отец Мефодий — мудрый старец,
В родном селе снискал почет,
Хранил потреб секретный ларец,
Знал прихожан наперечет.
Когда с иконою Пречистой,
Он после службы выходил,
С хмельной оравой активистов,
Микроавтобус подкатил.
Из переполненной машины,
Ступили на церковный двор,
Те, кто под флагом Украины,
Чинили смуту и раздор.
Подмяв цветник перед забором,
Разгоряченная толпа,
Глумясь, скандировала хором:
«Долой московского попа!».
Им даже праздник не помеха,
Прилюдно оскорбляют тех,
Кто с ближних сёл сюда приехал,
Кому кощунство — тяжкий грех.
В ответ на крики Настоятель
Смутьянов осенил крестом:
«Прости их, Господи Создатель,
«Угомони своим перстом!».
И чудо на глазах свершилось —
Раздался звон колоколов,
На землю небо опустилось,
Создав покров поверх голов.
Толпу людей вперед качнуло,
К забору двинулся народ,
Смутьянов будто ветром сдуло,
На сотню метров от ворот…
Стоял с крестом седой владыка,
Смотрел, как прочь уходит мгла,
Он Матерь Божию покликал,
Чтоб та святыни сберегла.
P.S. Недавно, в Киевской газете,
Заметку поместил собкор:
«В селе Покровцы, на рассвете
Сгорел Михайловский собор…».
Волынь, 02.11.2018 г.
2.8 Бессмертный полк
Киев — 9 Мая 2017 г.
Иду в колонне майским днем,
Как ученик после пятерки,
В руке портрет, отец на нем
В простой солдатской гимнастерке.
Иду, гляжу по сторонам-
В одном строю отцы и деды,
Которых не хватает нам,
Раз вышли с нами в День Победы.
Они как-будто собрались
Отметить праздник честь по чести,
Конца войны не дождались —
Зато побудут с нами вместе.
Здесь как в бою — один за всех,
Хотя нет выправки армейской,
Портрет в руках — наш оберег
От всякой нечисти житейской.
А вот уже и первый бой
С отрядами головорезов —
Дорогу перекрыв собой,
Они с охраной в драку лезут.
Окрепли волки, подросли,
Расширили свои границы,
Огни зловещие зажгли,
На маршах факельных в столице.
Теперь срывают ордена
С груди седого ветерана…
Не может защитить страна,
Не реагирует охрана.
Я обхожу их стороной,
Вливаюсь на аллею Славы,
Колонна следует за мной,
Стараясь избежать расправы…
Стою у Вечного огня,
Вокруг лежат цветов букеты,
С укором смотрят на меня,
Бойцов поблекшие портреты.
Я отвожу от них глаза,
Ловлю мельком косые взгляды,
Послышалось, отец сказал:
«Врагам и трусам нет пощады!»
Держу перед отцом ответ,
Смотрю на пламя, не моргая…
«Как мне исполнить твой завет,
Когда у власти волчья стая?»
«Не думай, батя, я не трус,
Я мог бы в бой пойти с тобою…
А к этим — я еще вернусь,
Вот, только подготовлюсь к бою!».
2.9 Зацепило
«Никогда мы не будем братьями…»
Анастасия Дмитрук
Сейчас появилась мода,
Вещать от лица народа,
Оракулы и кликуши,
Отраву вливают в уши.
Нет больше сестер и братьев,
С кем шли мы единой ратью,
Как наши отцы и деды,
Шли к славному дню Победы.
Теперь вместо старшего брата,
Сенатор из южного штата,
Вассалу дает советы,
Куда направлять ракеты.
Так, может быть, свалим на брата,
Что нищенской стала зарплата,
Что цены взлетели втрое,
Под крики: «Слава героям!»
Спроси у сестер Донбасса,
Подруг десятого класса,
Что значит для них утрата,
Отца и старшего брата.
Брат тот, кто под вой снарядов,
С тобой оказался рядом,
Навроде парня простого —
Водителя фур из Ростова.
Сестра — вроде доктора Лизы,
Той самой, что едет без визы
Спасать ребятишек малых,
Сирот навещать в подвалах.
Тебе не понять, подруга,
Что нам нельзя друг без друга,
Мы — дети одной колыбели,
Крестились в одной купели.
2.10 Предвыборные страсти
Кипят предвыборные страсти,
Опять на площадях народ,
Миллионеры рвутся к власти,
Фемиде затыкая рот.
Тех, кто готов им верить снова,
Скупают прямо на корню,
Иных, кто против молвил слово,
Клеймят и предают огню.
Вот так и в прошлый раз орали,
Творцы навязчивых идей,
Прорвавшись к власти, обокрали
Дома доверчивых людей.
На те же грабли наступаем,
И ходим с шишками на лбу,
Пророков мудрых прибиваем,
Гвоздями ржавыми к столбу.
Нам каждый день твердят экраны,
Что мир не может без оков,
Есть пастухи и есть бараны.
Так было испокон веков.
Киев, 2019 г.
2.11 Одиссея фарисея — 1
(Юмористический экспромт)
МИШКА-ОДЕССИТ
Один биндюжник из Одессы,
Дал интервью для местной прессы,
И этот частный разговор,
В Одессе произвел фурор.
Невероятная интрижка!
«Тот самый Олимпийский Мишка,
Который в небо улетел,
Вчера на Молдаванке сел».
Никто, конечно, не поверил,
Тогда сам мэр пошел проверил,
И, возвратившись, подтвердил,
Что в город прибыл Михаил.
Причем, добрался он не сразу,
Сперва носился по Кавказу,
Куда его, чертям назло,
Попутным ветром занесло.
Спустившись вниз с небесной выси,
Наделал шороху в Тбилиси,
Пытался захватить Цхинвал,
И, вроде, даже воевал.
В конце концов народ Кавказа,
Им доведенный до экстаза,
Дал Мишке крепкого пинка,
Отправив снова в облака.
Теперь, чтоб до конца не сдуться,
Решил Михо к друзьям приткнуться,
Сменить потрепанный фасад,
А, если что — рвануть назад.
Все на Привозе удивились,
Но, вскоре, слухи подтвердились,
Из Киева пришел приказ,
Представить гостя напоказ.
Михо предстал перед народом,
Как-будто он отсюда родом,
Не зря история гласит,
Что каждый пятый — одессит.
Он заявил, что будет краток —
В Одессе наведет порядок,
Всех олигархов и воров,
В бараний рог скрутить готов.
«Коль прибыл я по божьей воле,
Закрою Куликово поле,
А в доме, где сгорел народ,
Мы разместим пожарный взвод.»
В районе Старой Молдаванки,
Поставим Хаммеры и танки,
Повысим бдительность вдвойне,
Против агрессии извне…»
Пришедшие внимали тупо,
(Всё это выглядело глупо),
И, тут, какой-то сорванец,
Подбросил перцу, под конец.
Он выкрикнул, на Мишку глядя:
«Ты б застегнул ширинку, дядя,
Пока твой хаммер-вездеход,
Не распугал честной народ!»
Народ немного оживился,
(Оратор тут же удалился),
Конфуз уладили с трудом-,
Мальца отправили в детдом…
С тех пор, в тени густых акаций,
Одесса новых ждет сенсаций.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.