Бесплатный фрагмент - Тринадцатилетний капитан

Тринадцатилетний капитан

Посвящается волжанину Александру Николаевичу Ерёмину, спасшему жизни сотен людей

«Ой ты, Волга, родимая Волга,

Кто не любит твоих берегов?»

Василий Лебедев-Кумач «Песня о Сталинграде»

Когда говорят о Сталинграде, вспоминают о детях, оказавшихся в самом пекле ада. Немногие из них смогли выжить. Об одном из маленьких сталинградцев, смело и отчаянно вставших на защиту своего города, мой рассказ. Не будем здесь рассуждать о том, по чьей вине волжане так и не сумели эвакуироваться и почему никто не смог вовремя спасти людей. Виной тому самоуверенность городского управления, которое полагало, что «враг не пройдёт». А когда враг всё же оказался в опасной близости от Волги, начали поспешно эвакуировать заводы, позабыв о маленьких детях…

Речь пойдёт не о том. Мой рассказ будет о тринадцатилетнем мальчике Саше. О нём я узнал от случайного попутчика, с которым познакомился в поезде дальнего следования. Ехать долго и скучно. И за чашкой чая мы разговорились. Оказалось, что он едет до Москвы, а потом в Волгоград. Я вежливо поинтересовался у пятидесятилетнего мужчины, есть ли у него там родственники.

— Еду к своему деду Александру Николаевичу, — последовал ответ. — Он давно меня просит, мол, поезжай, сам уже не могу, здоровье не то. Пойди на берег Волги, водицы в пригоршню зачерпни. Мой дед по-особенному к этой реке относится. К нему война на Волгу пришла, и он на реке за свой город сражался.

После этих слов я не мог не попросить рассказать историю Александра Николаевича. И вот что поведал его внук…

Родной город Саши был очень красивым: множество старинных зданий, построенных ещё в позапрошлом веке, великолепные парки и бульвары. И никто не мог даже предположить, что всё это превратится в горящие руины и пепел…

Уже в июле 1942 года начались налёты на город. Тот прохладный, но солнечный воскресный день 23 августа жители Сталинграда запомнили навсегда. Сашина мама постирала бельё и развешивала его на улице, когда в небе сначала послышался ужасающий гул, а потом показалась вереница чёрных, как сама смерть, немецких самолётов. Сестрёнка Олечка играла во дворе вместе с подружкой, но, испугавшись надвигающегося шума, бросилась к маме. Они вместе забежали в дом, спрятались под тяжёлым дубовым столом. Оленька помнит, как мама закрывала её своим телом от летящих щепок и штукатурки. Всё вокруг тряслось и сыпалось, гремело и стонало…

В тот день на город было сброшено около двух тысяч бомб. Многие люди, успевшие спрятаться в подвалах домов, так и были заживо завалены разрушившимися зданиями. И когда наступила зловещая неестественная тишина и Оленька с мамой смогли выбраться во двор, увидели, что соседскую семью полностью завалило землёй, когда люди пытались укрыться в овраге. Оленька стояла и смотрела на светлые длинные волосы своей подружки Кати, которые каким-то неестественным образом выглядывали из-под рыхлой чёрной земли…

Фашистам удалось захватить очень большую часть города. Но не весь город. Районы вблизи Волги они захватить не смогли. Там были наши войска.

Волга — широкая, глубокая, родная кормилица. Саша с раннего детства любил Волгу, вместе с отцом ходил в рейсы на баркасе. Это были настоящие приключения, о которых мечтают все мальчишки. Отец был капитаном, учил сына швартоваться, отчаливать, очень редко (но всё же!) разрешал постоять за штурвалом. Саша мечтал выучиться на капитана, но в тот роковой год ему не удалось даже пойти в школу. Он стал работать на пароме со взрослыми. На судах ходили на Астраханский завод, забирали снаряды и везли в Сталинград. Однажды Волгу заминировали, пришлось вести судно в обход по мелкой речушке, еле-еле по осадке прошли.

День, когда его любимый родной город превратился в руины, Саша не смог забыть даже спустя годы. Прохладная вода Волги, в которой так любили купаться мальчишки в летний зной, превратилась в пламя. Ад начался ближе к вечеру. В небе вереницей начали появляться немецкие самолёты. Авианалёт длился около трёх часов. Помимо обычных бомб фашисты сбрасывали зажигательные с фосфором. Плавился асфальт, на людях горела одежда. Бомбы попали в нефтехранилище. Нефть оказалась в воде, пылая ярким огнём. Пламя поднималось до высоты в двести метров, так что в соседних городах были видны его отблески. Казалось, сама Волга горит. Видимости никакой. Гарь, копоть, чёрный ядовитый дым. Деревянный бок баркаса загорелся, но его удалось потушить. И в порт тоже удалось пройти. А в порту стоит паром с ранеными солдатами. Выяснилось, что переправа не работает. Судно есть, но нет капитана. Тогда тринадцатилетнего Сашу спросили, сможет ли он вести судно. И по закону военного времени Саше пришлось принять судно и встать за штурвал. За штурвал встал, а самому страшно: вся Волга горит. Но всё же удалось вывести паром на чистую воду.