Это Шанкар, привычный к пёстрой галдящей толчее у себя на родине, может чувствовать себя в нынешнем транскоде как дома, но Стейнару катастрофически не хватало воздуха. Устав от блужданий по переполненным зданиям сайтов, норвежец ломанулся в первую попавшуюся дверь и, от души хлопнув ею, завершил онлайн-сеанс.

Два часа ночи — самое время проветриться, ибо вчера Стейнар забрал из автосервиса свой мотоцикл, слегка помятый в очередной ночной гонке. Отчёт о проделанной за день работе, который каждому добропорядочному гражданину полагалось выложить на свою страницу в соцсети, как-нибудь подождёт до утра, и чёрт с ними, с бонусными баллами.

Стейнар застегнул кожаную куртку и задумчиво запустил пальцы в русую гриву, пытаясь вспомнить тот день, когда…

Когда Крис ворвался в офис с улыбкой маньяка и объявил о старте нового проекта, благословляя очередной виток в технологическом развитии, подаривший миру беспроводной интернет 24/7 на земле, в небе и под водой?

Когда Линда, радостно сверкая глазами, как узник, отмотавший трёхлетний срок под названием «декретный отпуск», решила вернуться на работу в разгар исследований нового препарата — мощного стимулятора-адаптогена, которому суждено было необратимо изменить само понятие «транскодер»?..

Как бы там ни было, виртуальность диктовала реальности свои правила. Учебники по экономике давно пора было переиздавать, ибо короткая аббревиатура «ВВП» всё чаще подразумевала «валовый виртуальный продукт» — общий объём информации, произведённой и переработанной населением в течение года. То, что начиналось как забавное онлайн-состязание между пользователями, которые спешили поделиться фотками и видеотрансляциями с работы, путешествий, значимых и незначимых событий жизни, вскоре переросло свои границы и вылупилось, словно бабочка из кокона, в проект закона, согласно которому лицам от десяти лет и старше рекомендовалось использовать Сеть при любой удобной возможности. Общение? Книги? Игры? Спорт? Учёба? Работа? Всё это стоило делать под слоганом: «Be fine — stay online», или, в просторечии, «Без интернета жить смысла нету».

И всё бы ничего, но чудо-таблетка, позволяющая людям восстанавливаться за один час сна как за все восемь, дабы не тратить драгоценное время жизни зря, имела непредвиденный побочный эффект, ловко представленный фармакологической компанией-разработчиком как «уникальное инновационное воздействие». На десятый день непрерывного приёма препарата все без исключения пользователи обретали способность нырять в транскод.

Все ли?..

***

Выше всего то, что мы не видим.

Кристиан замер в воздухе. Ночной Город-под-рекой дышал прямо под ним. Кровь из пакетов данных, разогнанная до сумасшедших скоростей, фиолетовыми струями огибала небоскрёбы и выливалась на автострады, а над головой то и дело вспыхивали новые звезды активных подключений.

Пять минут назад Крису пришло короткое сообщение: «Машка чудит. Самая высокая точка города. Срочно. Охотник». И вот он уже здесь, в беззвучной высоте, ищет в лёгкой дымке нужный небоскрёб… Чего греха таить: не было б имени дочери в этом призыве, не сорвался бы он в транскод, бросив все дела.

Крис угадал, выбрав громаду Департамента безопасности Восточно-Европейского сектора. Ещё на подлёте он разглядел на крыше клиновидный спортивный флаер и две маленькие человеческие фигурки.

Сделать небольшой круг почёта, включить «невидимку» в серебристом плаще, мягко опуститься за флаером… Крис глубоко вдохнул свежий воздух цифрового мира. Вот она, свобода. Возможность оказаться зрителем, хоть пару минут не принимать архисложные решения, ставя подписи на никому не нужных документах.

Машка чудила. Не так безумно, как на прошлой неделе, но всё же беспечно бродила по узкому парапету крыши. В транскоде она выглядела моложе своих восемнадцати лет, но угловатость черт, унаследованную от отца, скрывал золотистый плащ. Тихий волшебный голос Марии таял в ночи транскода, поднимая из глубин души всё давнее, пыльное и спрятанное в дальний угол.

— I took a heavenly ride through our silence,

I knew the moment had arrived,

For killing the past and coming back to life.

Пытаясь справиться с волной воспоминаний, Кристиан приблизился к Алексу. Тот с обманчивым безразличием опирался на крыло флаера, пристально следя за своей подопечной.

Мария сделала очередной опасный пируэт на выступе шириной с ладонь. Охотник дёрнулся.

— I took a heavenly ride through our silence,

I knew the waiting had begun…

— Красиво поёт, правда? — шепнул Крис, компенсируясь прямо из воздуха.

Серебристая ткань мягкими складками легла на плечи.

— Папа!

— Овер!

Алекс шарахнулся в сторону. Крису на миг привиделась катана за его спиной, но тут же всё поле зрения заняла Мария. Она висела на шее у отца, что-то тараторя про излишнюю строгость «дяди Саши» и запрет на полёты.

— Подожди, Маша, — Кристиан мягко отстранился от дочери. — Объясни толком, что ты хотела.

— Нечего тут объяснять, — отрезал Охотник. — Сигануть с этой крыши хотела. Летунья.

— Па-а-ап? — вскинула брови Мария.

Крис взглянул на Алекса. Тот был очень зол. Таким за много лет совместной работы Овердрайв видел своего друга впервые. Да, Машка… Талант у тебя — доводить людей до белого каленья.

— Ну, если мы спрыгнем вместе, то дядя Саша нам не сможет запретить, правда? — мягко сказал Кристиан, не отрывая пристального взгляда от Охотника.

Он прекрасно знал силу этого своего оружия.

Выдержав всего несколько секунд, Алекс тихо выругался.

— Одинаковые, — буркнул он, забираясь на флаер. — Чокнутые на всю голову.

Хакер с дочерью подошли к краю площадки. Здание Департамента безопасности действительно было самым высоким в пределах Восточно-Европейского домена. Город-под-рекой отсюда был даже не виден из-за дымки.

— Маша?

— Да?

— Ты же помнишь, что я тебе говорил про осторожность? — тихо спросил отец. — Во первых, ты нашла, конечно, куда забраться. Радуйся, что датчики слежения на башне не сработали. И во-вторых. Транскод не…

— …игрушка, здесь тоже можно умереть, — закончила дочь, выразительно закатив глаза. — Я знаю всё, пап! К тому же, ты сам рассказывал, где у этих датчиков мёртвая зона… Ну?

За их спинами Алекс поднял машину в воздух. Тылы прикрыты, если что. Нет, об этом нельзя думать. Сколько раз уже Овер и Охотник выполняли этот трюк? Десятки? Сотни? Но только зная, что в метре позади тебя в этом отвесном полете — друг на флаере, можно спокойно прыгать в любую пропасть.

Крис и Мария шагнули за край.

Охотник выжал газ и заложил вираж. Машина послушно перешла в крутое пике.

Вниз. На дно. От ветра заложило уши. Охотник старался не упустить из виду летящие прямо по курсу серебристую и золотую точки. «А ведь их теперь двое, — мелькнуло в голове. — Если мне придётся выбирать…» Нет, выбирать я не буду.

Холодная речная вода обожгла лицо. Алекс резко развернулся под водой. Крис и Мария стояли на обрыве, в синем небе их силуэты были черны, лиц не разобрать. Это даже к лучшему — можно отдышаться. Странно и смешно — отдышаться под водой виртуальной реки, но транскод на то и транскод, что в нём возможно всё, во что хватит сил поверить.

Маленький жёлтый кубик сообщения проплыл над рябью Реки.

— Я к друзьям, па!

— Мария, подожди…

Охотник вынырнул. Резкая боль прошила грудь, хлестнув через плечо, и замерла между лопаток. Нет, только не сейчас.

Кристиан спускался по склону. Охотник судорожно сжал зубы, прислушиваясь к шагам Овердрайва. Совсем близко, а приступ опять так некстати. Говорили ж врачи: нервничать меньше надо, дольше проживёшь. А какое тут к чёрту душевное равновесие, когда Машка такая бесшабашная?..

— Я смотрю, ты совсем в дочку мою влюбился? — спросил Крис, устраиваясь рядом с Охотником на древней коряге.

— Конечно, влюбился, — отшутился Охотник, пересиливая боль. — Если б не был ей нянькой. А если ещё раз назовёшь меня «дядей Сашей», то я тебя убью. Медленно и с удовольствием.

Тишина. Только плеск воды у ног.

— Прости, Алекс, — негромко ответил Крис и поднялся. — Она сейчас без тормозов, так же, как и я в свои восемнадцать… Спасибо, что приглядываешь за ней. И до связи. Мне пора.

— Подожди, Овер. Смотри, что я могу.

Крис молча наблюдал, как Охотник склоняется к воде, касаясь её ладонью. По поверхности пошли круги с бледными искрами.

— Иди.

— Куда? — не понял Крис.

— Иди по воде, Овер. Просто поверь мне и иди.

Алекс продолжал держать руку у поверхности Реки, а искры уже плыли вниз по течению, складываясь в причудливый узор.

— Смелее, Овер!

Кристиан осторожно шагнул вперед. Река слегка пружинила под ногой. Каждое новое движение рождало под каблуком сотни мелких искр, но вода не издавала ни звука, словно между нею и ботинком был толстый пушистый ковёр, гасящий шорох и плеск.

— Как?! — потрясённо выдал Крис. — Как это возможно?

Охотник устало улыбнулся. Он хотел сказать, что нужно просто верить за двоих, но не успел.

Где-то в Городе со вздохом великана сложился взорванный небоскрёб. Это могло значить лишь одно: очередная атака на чей-то сервер увенчалась успехом.

В транскоде становилось опасно.

***

Какая злая ирония — участвовать в разработке законопроекта, следовать которому ты будешь не в состоянии.

Евгений Николаевич Смирнов, советник главы Департамента внутренней политики Восточно-Европейского сектора, сидел перед широким монитором рабочего компьютера и, словно дурную мантру, в сотый раз перечитывал короткий абзац официального текста:

«В течение шести месяцев перейти на новый протокол передачи данных с использованием метапространства…»

Это значило примерно то же самое, что и закрытие рыночных точек в период строительства огромных торговых комплексов. Индивидуальным предпринимателям — свободным одиночкам, не желающим или не умеющим вписаться в картину дивного нового мира, просто-напросто перекрывали кислород.

Так будет и сейчас. Понятие «Интернет» уйдёт в прошлое, сменившись термином «Метапространство». И Евгений Смирнов, который все эти годы был горячим сторонником всяческого прогресса, вновь станет жертвой безудержного развития высоких технологий. Вновь — это потому, что двенадцать лет назад из-за случайной передозировки препарата «Snowshine» он навсегда потерял способность входить в транскод. В этом, конечно, было мало приятного, но до сегодняшнего дня Евгений не чувствовал себя волком, которого гонят на флажки, не оставляя никакого выбора.

Так ли уж и никакого?..

Глава 2. MoronStream.close ()

Утренняя поездка на работу содержала в себе всё, чего Алекс терпеть не мог: сильный боковой ветер, грязный снег и многокилометровые заторы на автострадах. И если последняя проблема была решена ещё год назад с покупкой спортивного флаера, то первые две оставались непременным атрибутом городской весны.

Штаб-квартира «Div-in-E» встретила Алекса ароматом арабики. Воистину, островок стабильности в этом сумасшедшем мире, хоть здесь и принято говорить, что «утро начинается не с кофе». Как всегда, машет рукой Шанкар. Как всегда, Стейнар препарирует какую-то очередную вирусную гадость. Как всегда, Рафаэль готовится к тестированию, даже волосы на голове выстриг вокруг имплантов. Да и вообще, причёски у всех стали эффектными с тех пор, как Линда открыла свой салон красоты в соседнем квартале.

У всех, кроме Алекса. Он был «старомоден», как говорил Рафаэль. Светлые волосы на прямой пробор, кожаная куртка и белая рубашка, затёртые джинсы. Кто только не намекал ему, что пора седину закрашивать — мол, твои сорок пять и узнаёшь только по снежным прядям на висках… К черту. Я такой, какой есть.

Это уже ритуал: упасть в кресло у компа, потянуться, закрыть глаза и досчитать до десяти, чтобы настроиться на работу. Что у нас сегодня? Модуль связи, алгоритм проверки ошибок. На календаре — 23 апреля. Среда. Четвёртая в месяце.

Алекс ещё раз сверился с календарем. Ну, точно. У Лина Вебера приёмный день! Программист потёр виски. Так, модуль связи откладывается. Билеты в Оскол, конечно, никто взять не удосужился. «Похоже, про пацана помню я один, — подумал Алекс, заходя в Сеть. — Нянька. Хоть Марию сегодня не караулить, и то радость».

______________________________________

23_APR_2070

10:06 Dreamhunter:

Утро, Овер. Ты на календарь смотрел сегодня?

10:12 Dreamhunter:

Если нет, то подскажу. Сегодня среда.

10:27 Dreamhunter:

Чёрт побери, Овер, соизволь увидеть мои сообщения и догадаться, что я имею в виду. Это тебя вообще-то больше всего касается.

10:50 _overdrive_:

У меня 5 инвесторов в кабинете. И все хотят меня съесть с потрохами.

______________________________________

Алекс покрутил в пальцах чётки, подаренные женой для успокоения нервов. Милая Олеся, лучше б они помогали от чего-то более существенного. Хотя… Может, я зря волнуюсь? Линда же должна помнить про приёмные дни в интернате у сына. Скорее всего, она уже там. Надо узнать.

______________________________________

23_APR_2070

10:56 Dreamhunter:

Здравствуй, Линда. Ты, наверно, уже в Осколе или в пути?

11:02 -ishtar-:

Ой. Сегодня же среда

11:03 -ishtar-:

Слушай, Алекс, мне никак не вырваться. Тут клиентка из Департамента безопасности сейчас придёт, нужно будет лично обслужить… А потом к хозяину помещения на поклон.

11:05 -ishtar-:

Может, Крис съездит? Я сейчас с ним свяжусь. Большое спасибо, что напомнил.

11:06 Dreamhunter:

Не нужно. Он с инвесторами-людоедами встречается. Я сам. До связи.

______________________________________

Ну, вот и всё. Алекс прикрыл глаза. Сердце внутри ухало, как сирена службы спасения в длинном туннеле. Программирование отменяется. Билеты сейчас уже раскуплены, остаются флаер и три часа полёта. И по дороге заскочить в магазин электроники, найти какую-нибудь не слишком дорогую жертву маленькому богу по имени Лин.

Под крылом флаера плыли чёрные квадраты голых полей, рассечённые бледно-зелёными полосами лесопосадки. Апрель на семьсот километров южнее столичного округа. Пронзительно-синее небо, редкие пятна белого снега и зелёно-голубой ковёр из пролесков, который просматривается даже с высоты птичьего полета.

На горизонте появилось серое пятно дыма и частокол подпирающих небо труб. Оскол, город металлургов. Алекс в который раз дал себе обещание: выбить разрешение на облёт карьера. Он много раз видел снимки этого огромного, двенадцать километров в поперечнике, рукотворного кратера, но ни разу вблизи. А вот Лин был там с экскурсией, рассказывал про самоходные машины и буровые установки, которые грызут породу на глубине ниже уровня моря, а ещё про то, как свежие компасы, привезённые издалека, через месяц упорно указывают на карьер.

Мысли Охотника, невольно развернувшего машину на восток, к высоткам возле узкой речки, снова съехали на Лина. Вот уж кому он не прочь быть нянькой…

Алекс хорошо помнил тот день, когда родился Лин. Месяц шёл за месяцем, Крис и Линда были счастливы, а Машка крутилась юлой вокруг младшего брата. А потом Алекс уехал на другой континент, чтобы наладить связи с местными умельцами-программистами и открыть новый филиал «Div-in-E». Он пропадал там два года. Два самых лёгких и беззаботных года в жизни. Он сумел даже забыть Кристиана… Так Алексу казалось, пока он не вернулся в штаб-квартиру.

Криса было не узнать. Он ходил по кабинету, полностью погружённый в себя. Невпопад что-то говорил, путал имена, лица и даты. Однажды пригласил Алекса к себе домой. Там, прямо в прихожей, стояло детское инвалидное кресло. Они долго молча смотрели на сверкающие ободы колёс и тонкие легкосплавные спицы…

— Почему? — тихо спросил Крис, когда они через пару часов напивались в стельку. — Почему именно с моим ребёнком?

— Не знаю, — ответил Алекс, вспомнив себя. — Но это не повод ставить крест.

Сейчас, через одиннадцать лет, Охотник уже мог сказать совершенно определённо — крест ставить действительно не стоило. Лин своим примером ещё раз доказал известную истину: сумма физического и умственного в человеке постоянна. Он не имел абсолютно никакой возможности выходить в транскод, он почти не покидал коляски из-за парализованных ступней, он по три раза в год лежал в больнице, где над ним колдовали коллеги Линды… Тщетно. Крис опустил руки. Линда, помаявшись ещё немного, постаралась делать вид, что мальчик почти здоров. А тут Мария, сероглазая богиня, росла всем на радость красавицей и умницей…

Тогда с Лином начал возиться Алекс. Пресвятой коннект, посмотреть сейчас на это со стороны, так и не поймёшь, кто кого учил. Компьютеры, первые программы, сенсорные панели — все приводило мальчишку в восторг. Вместе с «дядей Сашей» он порылся во внутренностях маминого кухонного комбайна. Линда лишилась дара речи при виде апгрейда: комбайн подсчитывал продукты в холодильнике, по импровизированной ленте из простыни, двух железных труб и моторчика забирал нужные ингредиенты, колотил, молол, сыпал и брал химические пробы, а в конце выбрасывал на стол тарелку с дымящейся едой и комментарием «получите-распишитесь».

На свой двенадцатый день рождения Лин, осознававший собственную никчёмность в семье здоровых транскодеров, потребовал отдать его в интернат с IT-уклоном, и чем дальше он будет от семьи, тем лучше. Крис с тяжёлым сердцем согласился на радиус в тысячу километров, и выбор пал на Оскол. По прошествии года Охотник уже мог летать туда с закрытыми глазами. В отличие от Криса и Линды.

Городок был уже совсем близко. Алекс начал снижение, высматривая на окраине знакомый холм. Несколько малоэтажных корпусов за высокой оградой, спортивная площадка, испытательный полигон для роботов — рай для программиста. Правда, с соседями не слишком повезло: в двухстах метрах на месте бывшей туберкулёзной больницы сейчас располагался психоневрологический диспансер.

Оставив флаер у красно-белого шлагбаума, Алекс пересёк липовую аллею и вошел в КПП. Автоматизация добралась и сюда, однако по старой памяти пропуск проверялся лично сотрудником охраны.

— Александр Рыков, Александр Рыков… Так-так-так… Подопечный — Лин Вебер. А, это такой мальчишка в коляске, да? Смышлёный. Нам как-то турникет починил. Проходите, проходите… У него как раз приёмный день сегодня.

Алекс кивнул охраннику и толкнул стеклянные ворота. Теперь направо, к жёлтому корпусу общежития.

Серый безликий коридор с одинаковыми дверями. Считая их прямоугольники, Алекс бесшумно скользил по кафельному полу. Коробка с рулём гоночного автомобиля для дополненной реальности всё норовила вывалиться из рук.

Алекс проскользнул в комнату, быстро подошёл к инвалидной коляске и закрыл ладонью глаза сидящему в ней мальчику.

— Дядя Саша, — определил Лин через две секунды.

Охотник вздрогнул. Да, его руки были шире и грубее отцовских, но, может, есть какой-то другой критерий?..

— Как догадался? — спросил он, вручая мальчонке подарок.

— Ладонь горячая, — улыбнулся Лин. — У отца всегда холодная.

Ладно, тему отца надо замять… Охотник оценивающе прошёлся взглядом по комнате. Возле Лина царил обычный кавардак. В другом углу тоже стояли кровать и рабочий стол, но там всё было чисто прибрано и даже «вылизано»: ни лишнего проводка, ни пылинки какой, ни разбросанных деталей. Что-то щёлкнуло внутри. Что-то было не так.

Лин смотрел куда-то сквозь Алекса. Он не был напуганным, скорее напряжённо думал о том, что не приносило радости. Между тонкими серыми бровями залегла складка.

— Что случилось, Лин? И где твой друг Паша? — выстрелил наугад Алекс.

— Его забрали, — растягивая слова, ответил Лин.

— Куда?

— В психушку.

Алекс медленно опустился перед ребёнком на колени. Лин, борясь с собой, крепко сжал кулаки и шёпотом рассказал всё, что произошло за последние две недели. С трудом успокоив мальчишку, Алекс попытался развеять его тревогу. Немного повозившись с движком аэроколяски Лина, он настроил турбо-режим и отправил счастливого пацана тренироваться в полётах на стадионе. Мысли Охотника были уже далеко, в поиске решения проблемы. Самый очевидный вариант — пойти к директору и набить ему морду — пришлось до поры до времени отложить.

На обратном пути из Оскола Охотник решил довериться функции автопилота. Он просто не смог бы сконцентрироваться на управлении флаером. Проблема Лина оборачивалась сценой из театра абсурда. Всеобщее соревнование в рейтинге виртуального пространства уже давно стало манией, но в интернате решили пойти дальше. Во избежание вопросов свыше директор издал приказ об отчислении всех учеников с низким рейтингом в ВВП, не принимая во внимание обычную школьную успеваемость. На отчисление можно было бы и наплевать, если бы оно не влекло за собой принудительное «лечение» в психоневрологическом диспансере. И в группе кандидатов на выбывание среди прочих оказались Лин Вебер и Павел Грибов.

Алекс прекрасно знал, что обычный для всех выход из этой ситуации не подойдёт. Организм Лина абсолютно равнодушно реагировал на чудо-таблетки стимулятора «Snowshine», которым пользовались участники гонки «Be fine — stay online». У Паши Грибова тоже была какая-то реакция отторжения на это вещество, и двое ребят скатились в самый конец рейтинга класса. В транскод они войти не могли, а одноклассники уже не вылезали из Реки-под-рекой, умудряясь делать там домашние задания и получать за это дополнительные очки.

Лин сказал, что начал писать код бота, который бы смог заменить его в Сети, но мальчику катастрофически не хватало опыта. Да и потом, быть онлайн — это одно, но программа должна пробить си-сферу и нырнуть в транскод… Надо постараться, чтобы создать такую штуку. И срок всего две недели. «Иначе в свой следующий визит я увижу только голый стол, — с тоской подумал Алекс. — Во всяком случае, надо вернуться в штаб-квартиру, отвлечь Криса от разработок и совещаний и напомнить ему, наконец, о сыне».

Охотник тяжело вздохнул. Лина заставили повзрослеть. Рано, очень рано повзрослеть.

Сегодня он рассказывал, как Пашку вытащили прямо из кровати и уволокли в известном направлении.

Сегодня он с бешеной злобой процедил: «Я их положу. Всех».

Сегодня он изящным матом накрыл транскод, который ему не суждено узнать.

А что будет завтра?

***

После отъезда Охотника на Лина накатила тоска. В комнате было слишком пусто, в ушах по-прежнему звучали крики Пашки… Глядя на пурпурно-алое марево заката, Лин строил планы на будущее.

Он верил дяде Саше. Он знал, что этот человек готов ради него на всё. Почему? Кто для него мальчик с клеймом инвалида? Что общего между ним, Лином, и этим взрослым мужчиной с глазами, в которых живёт Время?

Продержаться две недели. Бросить все предметы, судорожно набирать рейтинг, торча в Сети по двадцать пять часов в сутки. Но сначала сделать так, чтобы никто к нему не подобрался безнаказанно.

Лин нащупал под столешницей маленькую кнопку. Лёгкое касание, и медленно поднимается фальшивое основание кровати. Под ним — небольшой тайник. Я усвоил твои уроки, дядя Саша.

В хрупкой руке Лина появились две капсулы с бесцветной жидкостью. Надеюсь, мама не заметила пропажи. Остальное — вопрос техники. В подлокотниках кресла есть подходящие пазы, а механизм прицела можно сделать за пару ночей.

Глава 3. Crash Compilation

В последнее время у Марии появилась веская причина таиться в транскоде не только от «дяди Саши», но даже и от родителей. И имя этой причине было «Виктор Уваров», он же «Прайм».

Своё сетевое имя Виктор оправдывал и в реале. Красавец всего на пару сантиметров ниже Кристиана, с широкой волной каштановых волос и тёмно-зелёными глазами, в которых можно было утонуть, как в трясине, причём добровольно и с радостью.

А ещё Прайм оказался сильным транскодером, и Мария, которая училась с ним в одной группе, постоянно забывала, что способности парня, в отличие от её собственных, были инициированы благодаря препарату, в разработке которого принимала участие её мать. Это после того случая в лаборатории, который Линда упорно считала диверсией собственного начальника, инструкция к лекарству пополнилась пунктом: «Во время беременности применять с осторожностью». На Лина, который и стал ходячим (то есть как раз неходячим) доказательством обоснованности этого требования, экспериментальная тройная доза препарата, случайно полученная его будущей матерью, оказала абсолютно непредсказуемое воздействие. Мало того, что Мария быстро поняла, что играть в волейбол и кататься на велосипеде в обществе младшего брата ей не светит, так теперь ей ещё и приходилось впахивать в транскоде за двоих, чтобы удержать на должном уровне рейтинг семьи, в которой, увы, оказалось «не без урода».

Ладно, хотя бы личные отношения у неё складывались всем на зависть, хотя и тут не обошлось без разногласий. После знакомства с Виктором мать пустилась в ностальгические воспоминания о своей первой школьной любви, которая, в лучших традициях жанра, оказалась безответной. Отец устроил парню допрос с пристрастием, а после его ухода бросил дочери короткое и странное: «Я не вижу вас вместе».

Но Мария не находила причин сомневаться в своём избраннике. Даже после вчерашней прогулки по крышам серверов американских спецслужб, когда Виктор ошарашил её весьма пикантным предложением:

— Эй, Медичи, не хочешь увековечить наши отношения онлайн?

В молодёжной среде это означало отнюдь не только установление статуса на странице в соцсети. Центральным актом виртуальной помолвки считалась запись видеотрансляции интимных отношений со своей пассией. Жёсткая порнография, конечно, была запрещена, однако, выбор сюжета, декораций и уровня приватности оставался за инициаторами. Стоило ли говорить, что проведение трансляции обеспечивало моментальный переход на следующий уровень в рейтинге, вне зависимости от накопленных баллов и непогашенных штрафов? Поэтому внезапный отказ Марии повторять их смелые ночные эксперименты на камеру стал для Виктора не только поводом для личной обиды, но и серьёзной помехой его планам. До конца месяца он хотел подать заявку на членство в Гильдии юных перспектив, а для этого срочно требовался чёртов новый уровень. Ждать повышения ещё год Виктор был не намерен. Следовало в порыве раскаяния упасть перед Марией Вебер на колени, а затем найти выход из положения, и чем быстрее, тем лучше.

***

Вечером в испытательной лаборатории штаб-квартиры «Div-in-E» царило оживление. Рафаэль, вызвавшийся быть главным подопытным кроликом проекта «SharedLife», вновь полулежал в кресле, подшучивая над колдующим в углу Стейнаром.

— Слушай, сын фьордов, ты сегодня уже пять раз настройки менял. Я, что, настолько непостоянный?

Волосы на голове Рафаэля от избытка геля стремились к небесам с упорством первых весенних цветов. Стейнар что-то неразборчиво буркнул. Крис и Шанкар, стоявшие к нему ближе, явно оценили шутку и изо всех сил старались не рассмеяться.

— Эй? — вопросил Рафаэль. — Чего он там сказал?

Шанкар, махнув рукой, повернулся к Кристиану.

— Это экспериментальный образец, — пояснил индиец. — Всё очень хлипкое. Как там у вас говорят: «быстро хорошо не бывает»? Модуль связи я дописывал на ходу вместо Алекса. Он должен был добить его сегодня, но куда-то сорвался утром, и с тех пор его никто не видел.

Шанкар заметил, как у Криса потемнели глаза. Но он был обязан предупредить начальника обо всём.

— И никакой проверки ошибок у нас всё ещё нет, Овер. Это тоже часть Алекса. Если даже Рафаэль сможет выйти в транскод сейчас, с шестой попытки, мы всё равно не узнаем, по какой причине его выкинет обратно…

Кристиан раздражённо прошёлся по комнате.

— Где его черти носят? Сейчас позвоню…

Но позвонить Крис не успел. Дверь распахнулась, и в лабораторию ввалился взъерошенный и запыхавшийся Алекс.

— Крис, надо поговорить, — вместо приветствия произнёс он.

— О да, поговорить действительно надо, — холодно прозвучало в ответ, — но после эксперимента и с глазу на глаз.

Алекс отшатнулся. Так осуждающе на него Крис не смотрел ни разу в жизни. Сердце задумалось, стоит ли делать следующий удар. Алекс выдохнул и отвернулся. Пульс в висках снова отсчитывал время, но уже как-то подозрительно ровно. Долгие годы каждую ночь просыпаться без четверти четыре от приступа боли под рёбрами, глушить её анальгетиками и воспоминанием о той единственной вольности, которую он себе позволил. Долгие годы каждый день искать предлог, чтоб переброситься парой фраз с сероглазым королём или случайно коснуться его руки.

К чёрту. Нельзя потерять то, чего нет.

Победный возглас Рафаэля заставил Алекса оглянуться. Кажется, ребята всё-таки смогли обойтись без него. В памяти всплыла далёкая летняя ночь, когда программист помножил на ноль все свои принципы и взломал чужой компьютер, чтобы добыть информацию, которая в итоге спасла компанию «Div-in-E», тогда ещё едва оперившийся стартап, от долгого судебного разбирательства. Ночь, когда Крис протянул ему руку, поймав в свободном падении, и предложил работать вместе. Но ведь Охотник пошёл на этот риск не ради проекта, а ради её руководителя — того человека, канал связи с которым в последние годы заполнился невесть откуда взявшимися помехами.

Нырнув в транскод, Рафаэль прижался к стене ближайшего сайта и огляделся. Чувствовать себя чужаком в родном городе было странно и тоскливо. И дело не только в том, что Река-под-рекой трещала по швам от наплыва пользователей: Рафаэль любил весёлые компании и шумные вечеринки. Но только при условии, что после них дом не напоминает останки древнеримской цивилизации после нашествия варваров.

Ладно, пока связь чудом держится, надо пройти хотя бы по части запланированного маршрута. Логинимся в соцсеть, одновременно выводя на правое визуальное поле плейлист медиапроигрывателя. Полупрозрачный интерфейс позволяет видеть яркие огни улиц, широкие ленты переполненных трасс, толпы незнакомых людей, каждого из которых кодер видит в первый и последний раз, а потому можно отказаться от старой привычки здороваться с каждым встречным…

Грохот раздался откуда-то слева, ударная волна сбила Рафаэля с ног и впечатала в прямоугольник информационной стойки. Онемев от ужаса, Санти во все глаза смотрел, как прямо перед ним медленно, словно тонущий «Титаник», в облаке цифровой пыли оседает красно-жёлтый куб сети быстрого питания. Пользователи в панике прыгали прямо из окон, но, кажется, вовремя выйти с сайта успели не все… Санти устремился вперёд, чтобы помочь пострадавшим выбраться из-под обломков, однако картинка перед его глазами смазалась, свернувшись в тонкую линию, а потом медленно просветлела знакомым потолком офиса. Судорожно дёрнувшись, Рафаэль упал на колени рядом с креслом. Крис бросился к нему, чтобы вынуть из разогревшихся имплантов аргентинца тонкую флэш-карту дополненной реальности, которая на шестой раз всё-таки отработала, хоть и недолго.

— Пресвятая дева, не думал я, что увижу такое… Ребята, кто-то уронил сайт «МакДэдди». И, кажется, там погибли люди…

— Я гляну, — моментально отреагировал Эйрик, активируя собственное подключение.

— А ну стоять!! — Кристиан крайне редко позволял себе кричать, потому что моментально срывал голос, но сейчас момент располагал. — Никто. Не выходит. В транскод. Я скоро вернусь, тогда всё обсудим…

По пути к своему кабинету, где ему ещё предстоял разговор с Алексом, Крис набрал номер Марии. После того, как дочка сбросила вызов, Кристиан вспомнил, что она собиралась сегодня на какой-то концерт… Ладно, тогда оставим текстовое сообщение. Хакер молил всех богов Сети, чтобы Маша вняла его мольбам и хотя бы сегодня воздержалась от блужданий в Реке-под-рекой… то есть в метапространстве, как теперь официально называли транскод.

Алекс болтался в коридоре. Кристиан едва не промчался мимо, но всё-таки слегка притормозил, и программист пошёл за его спиной, ступая мягко, след в след. Широкая лестница, сверкающая в вечерних огнях хромом и гладью мрамора, наводила его на мысли об Охоте. О, сероглазый король, ты стал бы отличной добычей…

В кабинете было гулко и сумрачно. Крис не зажёг свет, лишь указал Алексу на стул за переговорным столом. Сам остался стоять, заложив руки за спину.

«Я прямо как Лин в кабинете у директора интерната, — вдруг подумал Охотник. — Ну, ничего, подыграем немного».

— Ты малость опоздал на работу, Алекс, — голос Кристиана был обманчиво спокоен. — Модуль связи доделали за тебя. Правда, проверки ошибок нет и в помине. Рафаэль ужасно рисковал. Ты понимаешь это?

— Понимаю, — в тон ему ответил Алекс.

— Но предупредить, что тебе надо срочно отлучиться, гордость не позволила?

Крис нависал над Алексом, как скала. Охотник смотрел ему в лицо, запрокинув голову. Красив же, чёрт побери. Годы почти не оставили следа, пара морщинок не в счёт. Внутренний голос немедленно дал пощёчину: «Ты же хотел свободы. Вот он, твой Шанс освободиться!»

— Не знаю, — пожал плечами Охотник. — Что ж, я провинился и должен уйти из проекта.

Молчание затягивалось.

— Я напишу заявление, Овер, — продолжил Алекс, падая в бездну. — Но через несколько дней.

— Почему не сегодня?

«Уходи сейчас! — кричало всё внутри Охотника. — Видишь, он готов выгнать тебя на улицу, вышвырнуть, как нагадившего щенка… Мало тебе оскорблений?»

— Мы должны спасти Лина.

Алекс встал. Он больше не хотел смотреть на свой идеал снизу вверх. Но ради Лина можно и нужно стерпеть многое.

— Что случилось? — мигом раскаменел Кристиан. — Что с ним?

— Лина отчисляют из интерната из-за низкого онлайн-рейтинга и забирают в психбольницу на принудительное лечение.

Крис всегда был аскетично бледным, но сейчас он словно превратился в фарфоровую куклу с горящими серыми глазами.

— Я заберу его оттуда. Сейчас же.

— Плохой вариант, Овер. Мальчику всё равно надо будет где-то учиться, — качнул головой Охотник. — Есть лучше. Мы договорились, что он в ближайшие дни будет заниматься только набором баллов. А мы за это время сделаем либо бота, который будет потом рыскать по Сети и ставить сердечки всем подряд, либо эмулятор, который сумеет пробить си-сферу и выйти в транскод. Что сможем, то и отдадим ему. А потом я уйду.

И наблюдая, как оживает фарфоровая кукла, как начинает биться жизнь под белой кожей, Охотник в очередной раз проклял свои чувства к этому человеку. Не дожидаясь благодарности, он вышел из кабинета, умудрившись грохнуть дверью с потайным доводчиком.

***

После концерта Виктор, как истинный джентльмен, проводил Марию до самой двери её квартиры. Ну же, непокорная девочка, вот тебе и цветы, и билеты на выступление любимой группы, так давай, пригласи меня войти, пока твои родители ещё на работе…

— Хочешь чаю, Витя? — в устах Марии имя парня напоминало щебет беспечной пташки, заблудившейся в чужом лесу.

Ещё бы он не хотел.

Пока его сероглазая подруга накрывает на стол, надо помыть руки, поторчать в гостиной перед стеклянной полкой с раритетными бумажными книгами, загнать чёрного котёнка под стол в комнате Марии, и в каждой из локаций незаметно установить микрокамеру. Нужный момент может настать где угодно и когда угодно.

После чашки ройбуша, выпитой при свечах в плутовском молчании заговорщиков, которые знают всё о тайнах друг друга, Мария, возбуждённая прошедшим концертом, не выдержала первой. Тонкие пальцы девушки дёрнули под столом молнию на брюках Виктора, и парень почувствовал, как вдоль его позвоночника проходит мощный разряд, отдаваясь горячей волной где-то в его основании. Зеленоглазый демон обхватил руками тонкую талию Марии и, наклонившись почти до самого пола, заставил девушку откинуться в его объятиях. Её блузка предательски задралась, открывая горячим губам Виктора доступ к загорелому животу и выше. Застонав, Мария обвилась ногами вокруг парня, окончательно стащив его со стула, и впилась острыми ногтями ему в спину. Да, Машенька любит пожёстче, но ничего, придётся потерпеть… Давай, красотка, выложимся на полную, только позволь повернуть тебя немного в сторону, так композиция выйдет лучше…

Из дальнего конца квартиры, со стороны входной двери, раздался грохот; кто-то с едва уловимым акцентом чертыхнулся, и тихий голос отца Марии произнёс:

— Оставь, Шанкар, я потом поправлю. Не до этого сейчас. Проходите в гостиную, ребята.

Вот же гадство.

Когда Крис ворвался на кухню, на ходу снимая галстук, его взору открылась картина сладкой парочки, мирно пьющей чай за широким стеклянным столом. Мария мило улыбнулась отцу, Виктор секунду помедлил и протянул Кристиану руку, но от пристального взгляда хакера не укрылось ни сбивчивое дыхание парня, ни капли пота на открытой шее. Ладно, казанова, с тобой мы поговорим позже. Сейчас действительно не до того.

— Так, голубки. Пять минут вам на печеньки и прощайтесь до завтра. Мария, мне понадобится твоя помощь.

Глава 4. String keyword [3] = {«Volition», «Dedication», «Stranger»}

— Прежде всего, я хочу попросить о трёх вещах, — собравшись с мыслями, начал Крис.

Кажется, когда-то давно он уже говорил нечто подобное, причём аудитория была практически та же.

— Нет. На этот раз только об одной. Я кое-что расскажу вам. И хочу, чтобы после этого вы сами решили, остаться или уйти.

Кажется, это он тоже когда-то говорил. И тогда всё закончилось плохо. Очень плохо.

Присутствующие ощутимо напряглись. Когда доходило до таких фраз, каждый спинным мозгом понимал: дело серьёзное. Крис никогда не бросал красивых слов на ветер.

— Почему я собрал вас здесь? Потому что в офисе мы всего лишь сорокалетние айтишники, связанные правилами и обязанностями. А сейчас мне нужны те, кем вы были двадцать лет назад. И не только мне. Моему сыну тоже. Полагаю, все в курсе нового закона о ВВП? Так вот… Мало кто знает, и я рад, если никого это не коснулось, однако не всем доступна Река-под-рекой…

Какое наслаждение — называть вещи своими именами. «Метапространство» — не истинное имя транскода.

— …и Лин — один из этих несчастных.

«Хорошо, что Лин этого не слышит, — мелькнуло в голове Алекса, пока он смотрел куда-то сквозь стену. — Я пробился туда лишь в двадцать шесть, но стал ли я счастливей?..»

Вместо ответа Шанкар сел по-турецки прямо на пол. И, словно это стало командой на снятие ограничений, кодеры по очереди пристроились рядом, образовав полукруг, из которого Кристиану было уже не вырваться, пока он не расскажет, что стряслось.

— Жги, Овер. Мы с тобой, — ободряюще произнёс Стейнар.

Вот она, эта искра. Никуда не пропала, не потухла за вереницей будничной рутины. Неужели мы стали настолько скучными, что самой жизни пришлось дать нам болезненного пинка, чтобы напомнить о наличии крыльев?

— Короче говоря, Лин вообще не может войти в транскод. А в течение ближайшего полугода классический протокол подключения будет упразднён. Тех, кто не способен нырять в Реку, подвергнут принудительному лечению. Я такого не допущу…

В сумраке позднего вечера Кристиан поймал взгляд Охотника и резко осёкся. Ну-ну, Овер, папашку включил…

Отвернувшись лицом к широкому проёму окна, чтобы никто не видел его лица, Крис заставил себя закончить фразу:

— Я напишу эмулятор, который заменит Лина в транскоде. Но в одиночку мне не справиться.

И это, будь прокляты все соединения, хакер тоже когда-то говорил.

— Чувак, — доверительно начал Стейнар, — Если ты думал, что мы в панике убежим при одном только намёке на… кхм… не совсем легальную деятельность, то ты ошибаешься.

— Более того, — добавил Рафаэль. — Мы в это влезем.

— У тебя есть с чего писать Лина? — Шанкар со своим даром предвидения был, как всегда, на шаг впереди остальных.

В отражении стекла Кристиан на миг поймал двойную экспозицию: размытые лица друзей поверх городских огней с той стороны окна. Блуждающие огни. Каждый из нас — блуждающий огонёк, в одиночку едва способный согреть себя самого. Но если хотя бы два огонька пойдут рядом… три… пять… пятьдесят… Целое — больше, чем сумма частей, истинно так.

— У Линды есть документы с полной расшифровкой ДНК-профиля сына. Сейчас принесу.

«…Сейчас принесу».

Вот это поворот… А Машкиного папу он, оказывается, совсем не знает… Днём герр Вебер рулит своим бизнесом, а ночью балуется хакерством? Весь вечер Виктор переживал о том, что не успел убрать свои камеры, однако теперь был даже рад тому, что не снял наблюдение.

Стоит подождать ещё пару дней, прежде чем выложить в Сеть тот жалкий фрагмент, где они с Марией страстно целуются. Этого хватит для аттестации, а если у девчонки возникнут претензии, Виктор сможет заткнуть её простым вопросом: «Расскажи-ка, что за чудо-программу вы там пишете?» И, что более важно, у Прайма появляется шанс надавить на собственного отца — если, конечно, удастся каким-то образом выкрасть эту разработку…

Обзора из-под стола не было почти никакого: половину пространства закрывала чья-то спина, на остальной части монитора виднелся широкий диван. Однако звук передавался весьма сносно, чтобы услышать:

— Пап, я поищу нормальные фотки Лина. У меня где-то и файлы воспоминаний остались…

Чужая спина пропала из кадра, открыв вид на бледного светловолосого кодера в белой рубашке. Мужик сидел, уставившись в одну точку, так что казалось, будто он даже не в транскоде, а в самом натуральном астрале, поэтому Виктор аж вздрогнул, когда программист внезапно задал вопрос:

— А если добавить семантический образ парня? На генетике с фотками далеко не уедешь…

— …а на силе истинных слов он сам пробьёт си-сферу.

— О, чува-ак, — кажется, в русском языке Стейнара больше всего привлекали жаргонные словечки.

— Ты прав, Охотник, — откликнулся Крис. — Конечно, с этим лучше всего справилась бы Линда, но сегодня у неё в студии ночной модельный показ, и её воспоминания мы сможем дописать позже. А пока, видимо, за маму будешь ты.

Упасть на диван, установить соединение, упасть на диван снова, но уже в собственном виртуальном доме. Секунда, не больше. В последнее время вход давался Кристиану пугающе быстро; казалось, что скоро ни флэш-карты, ни даже импланты не будут ему нужны.

Несколько мгновений спустя под потолком воплотился Алекс. В транскоде его волосы золотистые, как пшеница на рассвете, и длиной почти до плеч.

Неважно.

Крис сполз с дивана на светящийся пол, очерчивая пальцами прямоугольник. На широких досках оперативной памяти послушно возник лист бумаги. Да, Охотник, это тебе. Я как-нибудь по привычке, за монитором.

— Теперь что?

— Дай мне минуту, — выдохнул Алекс, материализуя в пальцах огрызок карандаша.

Он интуитивно понимал, что нужно совсем немного. Несколько слов, очень метких слов и вера. Безграничная вера в то, что этот получившийся виртуальный Лин сумеет войти в транскод. Карандаш мягко коснулся бумаги, чуть дрогнула рука…

Первое слово. Главная черта. То что, поможет сжать кулак… Воля. Алекс улыбнулся. Ну, конечно, же. В Лине её столько, что захлебнуться можно. Если многие падают в Реку-под-рекой пассивно, замирая от страха, то Лин не таков. Он нырнёт, сложив руки в тонкую стрелу перед лицом, и порвёт ткань мироздания.

Нажимая на грифель, Алекс написал: «Воля». Крис пригнулся ближе. Да, Овер, я знаю твоего сына, потому что знаю тебя. И себя тоже.

Второе слово. Отношение к миру? Чтобы у воли появился вектор, даже программе нужно прописать собственные идеалы.

Алекса вдруг будто током ударило. Пустой стол, психбольница… Лин никогда не забудет Пашу Грибова, он готов мстить за него…

И пока мысль искала свое окончание, рука вывела на бумаге: «Верность».

— Не останавливайтесь, мужики, особенно Охотник. Я пишу на комп, Оракул сводит картинку, рендеринг потрясающий, — донёсся откуда-то из внешнего мира голос Рафаэля.

Третье. Самое сильное. Всё, что под интеллектом, моралью — в подкорке. Это слово люди выбирают в качестве логина или пароля, чтобы раз и навсегда выделить себя в толпе безликих теней.

Прости, Крис, я знаю, что сейчас тебе будет больно. Но правда — для реальности, а истина — для транскода.

«Чужак».

Крис закрыл глаза. Если визуализация первого и второго слов далась легко — стремительный красный росчерк воли, тёплая персиковая волна верности — то на последней составляющей его заклинило. Мечущийся спецагент Димитаров, гордый лисёнок Артём — призрачные образы давно ушедших людей встали перед глазами. Все они не находили себе места ни в одном из миров. Получается, что Лин вырос таким же. Это вина отца или личный выбор сына? И… почему Овердрайва не оставляет чувство, что Охотнику известен ответ на этот вопрос?

Обсидианово-чёрная сфера на снежном поле. Нарушитель гармонии. Пришелец.

Есть.

— Не хватает стабильности, — голос Шанкара сверху был непривычно напряжённым. — Образ разваливается через десять секунд эмуляции.

— Ошибка какая? — Алекс сжал кулаки.

— Семьдесят пятая. Это…

— Знаю.

Крис тоже знает, поэтому его лицо искажается болью.

Охотник, ты вырастил моего сына. Это я не могу больше десяти секунд держать образ Лина в голове, не начиная при этом бегать в колесе вины и бесполезных мыслей о том, что нужно было предвидеть, предупредить, избежать…

Алекс тихо рыкнул. Нянька. Нянька для детей любимого человека. Ну так чего стесняться?

Крис горбится за монитором. Он виноват. Да, что не уследил. Что дал Линде выйти на работу в лабораторию. Что…

На плечи Овера вдруг ложатся горячие ладони.

— Запускай эмуляцию, Шанкар, — громко командует Охотник. А потом шёпотом, чтоб слышал только тот, кому это нужно. — Думай о нём, Овер. А если уж не сможешь, думай обо мне. Разницы почти никакой. Нам нужно хотя бы тридцать секунд.

И снова снежное поле, такое бесконечное, что горизонт кажется чем-то невозможным. А рядом, держа Кристиана за руки, идут Лин и Охотник.

— Получилось, — выдохнул Шанкар.

Где-то на заднем плане возликовал Рафаэль, а Эйрик на радостях вновь употребил обсценную лексику. Но уже нет горячих рук на плечах, и виртуальная комната пуста. Только на полу листок бумаги и огрызок карандаша.

Можно отключать соединение. Кристиан сполз с настоящего дивана, закрыв лицо рукой. И дело не в крови из носа, чёрт с ней, привык уже. Дело в том, что однажды этот светловолосый Охотник за мечтой пришёл в его жизнь и с тех пор постоянно маячит где-то на орбите, то приближаясь, то удаляясь вновь. Так же, как делает сейчас и родной сын…

Однажды ты уже видел мои слёзы, Алекс. И хватит с тебя одного раза.

— А, будь она проклята, трёхфакторная авторизация, — невнятно выругался Крис, поднимаясь на ноги. — На сегодня хватит, я думаю. За несколько дней мы пропишем привязку к трёхмерной модели. И надо ещё решить задачку с синхронизацией памяти. Но это уже завтра. Давайте по домам, а то будете потом компенсацию за сверхурочную работу требовать…

***

Технологии, значит. Будущее, значит. Так и быть, сделаем ставки на молодое поколение. Нажать нужные кнопки, привести в действие секретную машину государственного аппарата — и к вечеру на компьютере Евгения Смирнова появляется полная база медицинских данных о гражданах Восточно-Европейского сектора, попавших в группу риска по непереносимости препарата «Snowshine». Наверняка среди них найдётся пара десятков неспособных выйти в транскод, разочарованных, испуганных, озлобленных, но по-прежнему талантливых хакеров, которые будут совсем не против объединиться под его, Евгения, незримой эгидой. Ведь целое — это гораздо больше, чем сумма частей.

Для начала ограничимся пределами столицы и ближайших к ней городов. Нижняя граница возраста определена законодательством, ибо установка имплантов разрешается только с десяти лет. Зададим верхнюю границу — 16 лет. Брать выше было бы неоправданным риском: юные гении и так могут догадаться, что их атаки на сайты подвергнут опасности жизнь залогиненных транскодеров, но в детстве всё это воспринимается не иначе как сюжет лихой и забавной компьютерной игры.

А ему, седеющему чиновнику, за плечами которого работа в отделе технического обеспечения секретной правительственной связи, остаётся действовать старыми, привычными, единственно доступными методами.

SELECT Карточка.MAIL AS ADDRESS_SEND_MAIL

FROM Карточка INNER JOIN Журнал_Мед ON Карточка. Номер=Журнал_Мед. Номер

WHERE (Журнал_Мед. Статус_Метапространства=0 AND Карточка. Год_Рождения> 2054 AND Карточка. Код_Профессии=373)

Теперь нужно написать скрипт, чтобы на электронные адреса родителей тех мальчиков и девочек, которые учатся на пятёрки в школах с углубленным курсом информационных технологий, пришло официальное письмо с приглашением их гениальных отпрысков в летний детско-юношеский лагерь «Инноватика — 2070». А уж там детишки будут развлекаться на всю катушку до тех пор, пока не развалят проклятое метапространство до основания.

Глава 5. # reboot

За выходные Кристиан героическим усилием добил основной модуль эмулятора, призванного заменить Лина в транскоде. По утрам хакеру помогал ранняя пташка Рафаэль, к вечеру его сменяли Шанкар и Стейнар. Чувствуя себя не в силах видеть Алекса, на эти два дня Крис отправил его доделывать текущие задачи по работе, чтобы проект не стоял на месте, когда Охотник его покинет.

Немалый вклад в моделирование кинетики эмулятора внесла Линда, ибо если её супругу нелегко давался физический контакт с людьми, то кому, как не матери, оставалось помнить лёгкие прикосновения и крепкие объятия, щекотку и переодевания, поцелуи в горячий лоб и утреннее причёсывание непослушных волос сына?

— Вот будет у тебя жена Кира, она тебя так же будет расчёсывать, — любила приговаривать Линда, когда мальчик вертелся, стремясь растрепать волосы обратно.

Мария, проникнувшись жалостью к брату, создала невероятно детальную копию его лица и одежды, благо в институте как раз начался курс 5D-визуализации. После этого, полагая свой долг исполненным, девушка нырнула в транскод и вызвала Виктора на прогулку по маршруту, которого парень ещё никогда не проходил.

— Папа запрещает мне даже забираться сюда, тем более прыгать вниз, — рассмеялась Мария, делая «ласточку» на парапете высотки Департамента безопасности. — Конечно, сам-то он даже внутрь вломился по молодости… Но ведь запреты родителей на то и существуют, чтобы их нарушать, не так ли, Прайм?

Однозначно так, Медичи.

Взявшись за руки, Виктор и Мария уходят в сумасшедший, отвесный полёт с так полюбившегося им сервера государственных спецслужб.

Растрёпанные и счастливые, лежат они на берегу виртуальной реки и смеются над теми, кому не по зубам преодолеть страх перед свободным падением с невероятной высоты. Над теми, кто не научился верить в себя.

— А что это за фамильная история со взломом? Ты никогда не рассказывала, — отдышавшись, спросил Виктор.

— О, — с готовностью откликнулась Мария. — По словам моих предков, дело было так…

***

Красные огоньки камер слежения. Тёмные массы корпусов в бездне синего весеннего неба. Спящий охранник за конторкой.

Холм молчит. Лин знает, что несколько минут в ночи он поёт. Песню не услышать, её можно только почувствовать, как вибрацию пола от взрыва в карьере, как дрожь руки, как нервный тик века. Но ради песни холма стоит всю ночь провести перед распахнутым настежь окном.

Тягучими каплями стекает время из сжатых кулаков. Под веками проносятся кадры умершего дня: психбольница за лесом, тоскливая музыка из динамика над входом, длинная очередь из ожидающих свидания. Удушье медленно подбирается к горлу, и вновь Лину кажется, что он ушёл оттуда с лёгкими, полными едкого медицинского запаха. От него не сбежать, он преследует повсюду.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.