Бесплатный фрагмент - Тише шёпота

Глава 1

Пронзительный детский крик разорвал тишину длинного коридора и разнёсся по нему гулким эхом. На стенах терракотового цвета, облицованных по низу панелями из тёмного дерева, будто бы звякнули чёрно-белые фотографии городов, оформленные под стеклом в паспарту.

Дашка только поднялась по лестнице на второй этаж и тут же увидела, как визжащее, словно сирена, маленькое бесноватое босоногое существо, громко вопя, несётся прямо на неё.

— Стой! — она резко выставила руку навстречу ребёнку и присела перед ним на корточки. — Хочешь, я открою тебе большой секрет? — спросила тихо и загадочно.

Застигнутый врасплох мальчишка трёх-четырёх лет в нарядной матроске замер как вкопанный и прекратил орать. Лицо его было совершенно сухим, без единой слезинки. Он быстро-быстро закивал белобрысой головкой.

— В этой гостинице я главная чародейка! — девушка состроила грозный вид. — И любого юнгу могу превратить в лягушку, если захочу!

Глаза пацанёнка широко распахнулись от удивления и смотрели с интересом и сомнением, как бы оценивая и проверяя её слова на правду.

— А ещё я знаю, почему ты капризничаешь! Не хочешь идти на завтрак.

---

— Не люблю кашу! — маленький упрямец надул губки и почти по-взрослому сложил руки на груди. — Не заставите!

— Какой важный! Но я таким, как ты, иногда помогаю! Сим-салябим, ахалай-махалай, сырники с клубничным вареньем создавай! — «фея» взмахнула руками, словно проделывала колдовские пассы. — Ну вот, готово! Ты сейчас обуешься и спокойно пойдёшь в столовую.

Мальчишка, к удивлению его матери, которая подошла к ним, тут же послушно забрал у неё свои тапочки, нацепил их и старательно закрепил застёжки-липучки.

Девушка улыбнулась и протянула ему большую конфету в яркой обёртке, которая словно по мановению волшебной палочки возникла на её ладони:

— Держи, но съешь после еды. А завтра я тебе блинчики с творогом и сгущёнкой наколдую.

Счастливый ребёнок взял угощение и, помахав на прощание «чародейке», пошёл исполнять её наказы. Дашка, вполне довольная собой и своим умением с лёгкостью находить общий язык с детьми разного возраста, тоже отправилась по делам. Подошла к двести первому номеру и постучала.

— Костя! Ты готов? Нам пора ехать, — громко сказала она и, заложив пальцы в задние карманы джинсовых шорт, замерла в ожидании.

Из люкса не донеслось ни звука, и ей никто не открыл.

«Уже девять часов. К завтраку не спустился… всё ещё спит, что ли?!» — девушка ещё раз отбила ритм костяшками пальцев по поверхности, отделанной дубовым шпоном.

— Костя-я…

Тишина.

«Странно! Неужели куда-то ушёл, а меня не предупредил?!» — с нехорошим предчувствием она взялась за витую, окрашенную под состаренную медь ручку и с некоторой долей тревоги плавно нажала на неё. Дверь отворилась. Девушка робко вошла и уже хотела что-то сказать, но слова замерли на её устах. Она остановилась.

Константин с палитрой и кистями в руках стоял у мольберта. Он не обратил ни малейшего внимания на появление помощницы.

Дашка, стараясь не шуметь, осторожно закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и в трепетном восхищении залюбовалась художником.

На фоне большого окна, уже достаточно освещённого ярким солнцем, его высокая статная фигура смотрелась впечатляюще.

«Какой же красивый! Ах, если бы только он проявил ко мне интерес! И пусть на меня как на женщину он пока не смотрит, но я всё равно всегда буду рядом с ним, и когда-нибудь… он непременно поймёт, как я ему нужна!» — мечтала девушка, глядя на мужчину влюблёнными глазами.

— Костечка-а, я не хочу тебя отвлекать, но нам пора ехать. Ребята уже собрались внизу. Десять минут назад звонила экскурсовод. Сказала, что подъезжает.

В ответ снова не последовало никакой реакции. Поглощённый работой, Константин будто и не слышал её.

Даша подошла ближе. Только теперь она заметила его взволнованное и одновременно сосредоточенное состояние и горящий взгляд и встала рядом, чтобы лучше видеть картину. Посмотрела на холст и, рассматривая уже хорошо различимые черты молодой брюнетки, удивлённо захлопала длинными ресницами:

— А кто это?

— Незнакомка, — не отвлекаясь от портрета, наконец-то отозвался художник. — Дай мне ещё хотя бы пять минут.

— А где ты её встретил? — забеспокоилась девушка.

— Во сне.

Услышав это, Дашка пришла в изумление, но в то же время у неё отлегло от сердца. Теперь её начало снедать любопытство. Она хотела задать очередной вопрос, но её мобильник завибрировал, и ей пришлось ответить на вызов.

— Вы приехали?! Да, да, мы уже выходим, — быстро проговорила она в трубку, после чего посмотрела на мужчину и сказала: — Автобус на месте.

— Я понял. Жди внизу.

Даша молча кивнула и послушно покинула комнату.

Константин сделал ещё несколько мазков, с большим сожалением прекратил работу над портретом и принялся чистить палитру и кисти от красок.

Отмыв инструменты, он переоделся в более подходящую для предстоящей поездки одежду: хлопковые брюки цвета хаки с накладными карманами по бокам, светло-бежевую рубашку с короткими рукавами и слипоны — и уже собрался было выйти из номера, но у самой двери вдруг остановился и задумался. «Опять забыл!» Он вернулся за шляпой и, небрежно надев её на макушку, взял этюдник и без особого энтузиазма пошёл к выходу, у которого его уже ожидал комфортабельный «Мерседес».

Серебристый микроавтобус призывно сверкал в лучах солнца, которые пробивались сквозь густую крону высоких деревьев.

«Идеальный. Даже муха не садилась, — мужчина вошёл в салон и ощутил особый, уже едва уловимый, но характерный запах. — Так и есть. Всегда любил, как пахнут новые машины». Он поприветствовал экскурсовода и водителя, а затем спросил у ребят:

— Вся банда в сборе? Этюдники и панамки взяли?

Те утвердительно закивали в ответ.

— Костя, я всё лично проверила. Воды тоже набрала, — успокоила его Дашка. — Мы можем ехать.

— Молодец! Умеешь ты всё организовать! — похвалил он и сел рядом.

Даже от такого пустякового комплимента и близости объекта её воздыханий девушка испытала несказанное удовольствие: щёки покрылись румянцем, а сердце затрепетало от радости.

Водитель повернул ключ в замке зажигания и начал медленно выруливать с территории гостиницы. Они ехали по узким, ничем не примечательным улицам, практически лишённым растительности, в сторону Шоссе Туристов. Микроавтобус то и дело потряхивало на неровной, выложенной из бетонных плит дороге.

— Дорогие дети, меня зовут Лена. Вместе со мной вы сейчас отправляетесь в увлекательное путешествие к Генуэзской крепости — главной достопримечательности Судака и одной из визитных карточек Крыма! — широко улыбаясь, начала экскурсовод. — Эта могучая древняя цитадель, возведённая на территории Крымского полуострова в эпоху Средневековья, хорошо сохранила свою оригинальную архитектуру. Скоро вы увидите зубчатые стены, башни, настоящий замок и несколько других фортификационных сооружений…

Константин удобнее устроился в кресле и прикрыл глаза. Голос Елены сразу стал глухим и монотонным и звучал теперь как будто бы издалека. Художник снова вспомнил темноволосую девушку, которую он уже не в первый раз видел в сумбурных беспокойных снах.

В его ночных грёзах она всегда приходила к нему из густого тумана. Смеялась над ним, дразнила, манила куда-то за собой изящной рукой, а затем исчезала в белёсой пелене. В своих смутных сновидениях он, как зачарованный, спешил за ней, старался догнать. Казалось, она уже рядом, сделай только ещё один шаг! Но незнакомка вдруг начинала игриво грозить пальчиком, будто предупреждая: «Нет-нет! Не тронь!» Его ноги тут же словно наливаясь свинцом, тяжелели и не могли переступить через этот запрет. Он упускал её. И так всякий раз! Один и тот же сон! Это наваждение лишало его покоя, а после пробуждения в висках билась лишь одна мысль: «Портрет! Мне нужен её портрет!» И он уже не мог уснуть. Его обуревала жажда творчества. В такие моменты он пытался писать. Но черты незнакомки, окутанные флёром таинственности, таяли и растворялись в его сознании, как мираж, будто продолжая и наяву насмехаться над ним. Горькое послевкусие разочарования и досады долго преследовало Константина после таких неудачных попыток, а голова всегда была тяжела — всё равно что после дурмана.

Прошедшей ночью Она вновь приснилась ему. Но это был совсем иной сон: яркий, точный, реалистичный, наполненный радостью и трепетом от лицезрения её милой улыбки, игривого взгляда чёрных глаз и мимолётного, но такого волнительного касания к тонким пальцам. Образ девушки, который он увидел сегодня, прочно отпечатался в его сердце. Художник еле дождался рассвета и сразу взялся за кисти.

«Как некстати эта поездка! Пришлось прерваться, а работы над портретом предстоит ещё много. Да и дома, в мастерской, есть недописанные картины, — сетовал теперь он. — Может, зря я принял предложение Ларисы Витальевны и поехал в Крым? Хотя… я слишком многим обязан ей и не имею морального права в чём-либо отказать».

Лариса Витальевна Забелина, премилая женщина с деловой хваткой, культуролог и искусствовед каких поискать, ещё во времена, когда Константин учился в художественном училище, работала ведущим сотрудником в одном из музеев Санкт-Петербурга. Уже тогда она заметила выдающийся талант юноши и помогла организовать его первую персональную выставку, а в дальнейшем пристально следила не только за его творчеством, но и жизнью: всячески помогала ему и, более того, стала близким другом и наставником. Именно поэтому Костик согласился сопроводить в обучающей поездке по Крыму десятерых подающих надежды учеников художественной школы её подруги и устроить там для них мастер-классы.

Он вспомнил, как недели три-четыре назад Лариса Витальевна сказала ему:

— Дорогой мой, уважь! Поезжай с ребятами в Крым! Уже всё организовано, заказано и оплачено. От тебя требуется только на экскурсии с ними ездить и проводить пленэры. И Дашу возьми с собой! Она тебе полезна будет.

В путешествие по Крыму они с учениками отправились в середине апреля, когда «большой» сезон ещё не начался и туристов там было мало. Первым посетили героический Севастополь и, переезжая из одного города в другой, останавливаясь на несколько дней, постепенно продвигались к не менее доблестной Керчи — конечной точке их увлекательного и познавательного маршрута. Так за две недели объехали много необычайно красивых мест и достопримечательностей полуострова, и везде ребята делали эскизы и этюды. В их папках уже теснились десятки разнообразных пейзажей, зарисовок исторических памятников, военных кораблей на рейде, монастырей, малых архитектурных форм и различных элементов декора. Всё увиденное вызывало у них бурю приятных эмоций и незабываемые впечатления. Они были счастливы и довольны. Константин тоже любовался крымскими красотами и ловил вдохновение. А Дашка просто радовалась возможности находиться рядом с объектом своих мечтаний и всячески стараясь предугадать его желания, угождала ему.

Микроавтобус медленно въехал на парковку и остановился. Мужчина открыл глаза.

— Вот мы и прибыли на место, — вновь заговорила Лена. — Предлагаю начать знакомство с сооружениями древности.

— С собой берите только фотоаппараты. Этюдники оставьте здесь, они понадобятся вам позже. Не забывайте головные уборы и воду, — громко сказала юным художникам Даша. — Выходим и никуда не разбегаемся!

Дети без лишней суеты и шума покинули «Мерседес» и послушно собрались около девушки. Дождавшись преподавателя, который закончил беседовать с водителем и теперь присоединился к ним, они все вместе дружной группой под предводительством экскурсовода миновали Главные ворота с барбаканом и пошли вдоль восточных стен цитадели.

Грунтовая дорога, местами мощёная рыжим плитняком, вела их от Башни Паскуале Джудиче в сторону музея, к зданию бывшей мечети Падишах-Джами, известной также как Храм с аркадой. Улыбчивая Елена, активно жестикулируя, увлечённо рассказывала о крепости, её основателях и многовековых периодах завоеваний. Мальчишки и девчонки с открытыми ртами внимали её повествованию и с большим интересом разглядывали в музее сохранившиеся памятники древней истории: расставленные у стен каменные надгробия, витрины со старинной глиняной посудой и резные орнаменты, которые украшали раму входной двери, наличники и капители приземистых колонн.

— Обратите внимание на удивительное смешение символов, — сказал ученикам Константин. — Здесь вы можете видеть поразительное соседство мусульманского михраба, крестов, генуэзских гербов, сельджукских узоров и латинских надписей.

— Совершенно верно, — поддержала его девушка. — Подобное возможно, пожалуй, только в Крыму. Ведь здесь встречались и тесно взаимодействовали цивилизации, которые приходили сюда с разных концов континента.

После посещения музея они поднялись к Консульскому замку. Но, к большому разочарованию ребят, он оказался совершенно пустым: без интересных экспонатов, образцов какого-либо оружия, рыцарских доспехов, кольчуг и прочих атрибутов, которые, по их мнению, непременно должны были быть в крепости.

— Константин Николаевич, а давайте на самый верх этой горы залезем! Ну пожа-а-луйста-а! — попросили дети, когда они все вместе вышли на смотровую площадку.

Мужчине тоже очень хотелось подняться на вершину, на которой он однажды побывал. Однако его мучили сомнения в безопасности такого восхождения. Он довольно долго размышлял, взвешивал все «за» и «против», но всё же поддался на настойчивые уговоры и в итоге согласился. Они пошли мимо Георгиевской башни по узкой тропинке вдоль крутого обрыва к верхней Безымянной башни цитадели, но девочки вскоре испугались и изъявили желание вернуться обратно. Дашка тоже почувствовала лёгкое головокружение и страх перед этими склонами. Теперь, не опасаясь показаться трусихой, она с готовностью предложила:

— Костя, давай я с ними здесь останусь.

— Хорошо, — с заметным облегчением выдохнул он. — Спускайтесь вниз к Главным воротам и ждите нас там.

Избавившись от впечатлительного балласта, художник с мальчишками с огромным трудом начал взбираться по острым выступам скалы. Обувь их часто скользила на серых камнях, и они порядком устали и запыхались, но всё же смогли добраться до самой последней, Дозорной, или как её ещё называют Девичьей башни.

Прекрасный вид, который открылся им, захватил дух у всех без исключения. С одной стороны в окружении высокой, кое-где сильно облысевшей горной гряды широким пёстрым лоскутным одеялом, хаотично намётанным из белых домов и разноцветных крыш, раскинулся Судак, а с другой открывалась бескрайняя ширь сине-зелёного моря. На его поверхности в лучах яркого солнца игриво искрились серебристые блики и плавно качались небольшие теплоходы у пирсов. Два лихача на водных мотоциклах, недолго покрутив восьмёрки около берега, подпрыгивая на гребнях волн и подрезая друг друга, уже устроили гонки и теперь стремительно неслись вдаль от побережья, оставляя за собой длинный шлейф бурлящей крепкой пены. А в голубом небе, словно куски мягкой пушистой ваты, медленно проплывали кучевые облака. Они казались очень-очень близкими.

Высокий Ромка задрал голову и проговорил задумчиво:

— Когда мне было лет восемь, я мечтал попрыгать на них.

— Ох уж эти фантазии… Меня облака манили и в более взрослом возрасте. Я представлял их своим домом. Теперь и горы добавились. Здесь чувствую спокойствие и свободу. Никогда не понимал чудаков, которые, взобравшись на вершину, считают себя её покорителями. У меня всегда возникало ощущение единения с ней и благодарность за то, что приняла, — сказал мужчина.

Он опустился на поросшую серо-бурым лишайником глыбу, и его подопечные расположились рядом. Обдуваемые нежным морским бризом, они долго любовались красотами этих мест, впитывая в себя их великолепие.

…Солнце уже миновало зенит. С холма, на котором Константин с учениками разместились после экскурсии для проведения мастер-класса, замковый комплекс на Крепостной горе представал перед ними во всей красе. Дети сидели на складных стульчиках со своими этюдниками и увлечённо писали акварели. Каждый из них подготовил уже не одну зарисовку. Художник переходил от одного к другому, смотрел работы, объяснял некоторые ошибки и советовал, как лучше их исправить. Втайне от ребят он тоже сделал несколько эскизов к их портретам. Дашка с неудержимым энтузиазмом и желанием помочь меняла всем в баночках воду.

— Что у них по плану на вечер? — спросил Костя у помощницы, когда они вернулись к микроавтобусу, чтобы отправиться в обратный путь.

— Представление в дельфинарии, а затем ужин в кафе на набережной. Сопровождающий приедет к пяти, — ответила она и с надеждой спросила: — Ты поедешь?

Он отрицательно мотнул головой, и девушка немного расстроилась, что, впрочем, осталось им незамеченным.

По возвращении в гостиницу мужчина ушёл в свой номер. Быстро принял душ, переоделся и сразу же бросился к мольберту. Некоторое время стоял перед портретом и смотрел, а потом прикрыл глаза и, воскрешая в памяти воспоминания, снова ощутил то восхитительное состояние, которое охватило его сегодняшней ночью. Трясущимися от волнения руками он выдавил на палитру краски и продолжил начатое на рассвете.

Несколько часов кряду, не обращая внимания на урчание в животе, художник лишь изредка прерывался, чтобы выпить стакан воды и вновь возвращался к работе.

Смеркалось. Уставший, но совершенно довольный Константин только-только закончил чистить палитру, как в дверь постучали. Он разрешил войти и увидел Дашку.

— Я тебе ужин принесла. Так и знала, что ты за работой даже поесть забудешь! — она поставила сервировочный поднос на низкий журнальный столик. — Всё как ты любишь: салат из свежих овощей и бифштекс средней прожарки. Пить много кофе вредно, особенно на ночь. Поэтому я заказала травяной чай.

Мужчина только теперь ощутил, как сильно проголодался.

— А откуда ты знаешь, что я не ел? — он уселся в кресло около столика и в предвкушении придвинул тарелки. — Выглядит восхитительно и пахнет тоже!

— Догадалась, что ты спешишь к картине, и попросила персонал за тобой шпионить, — с некоторым вызовом ответила помощница. — Их не вдохновила перспектива найти наутро в номере труп талантливого художника, который умер голодной смертью. Засомневались, что это добавит им постояльцев, поэтому согласились.

Костя улыбнулся и начал есть с большим аппетитом.

— Как у вас всё прошло на шоу?

«Слава богу, что он расположен к беседам! Хоть ещё немного побуду с ним рядом!» — девушка присела и, наблюдая, как он орудует столовыми приборами, принялась подробно рассказывать о впечатлениях детей от выступлений дельфинов-афалин, морских котиков и львов.

Удовлетворённый ужином, художник откинулся в кресле и сказал:

— Даш, даже не знаю, что бы я без тебя делал! Было очень вкусно. Спасибо. Ты будто мысли мои читаешь! Как только узнаешь, что мне надо и когда? Всегда помнишь обо всём!

От такой неожиданной похвалы у неё всё возликовало внутри и щёки вновь запылали румянцем.

— Так в этом секрета особого нет. У меня на тебя книжечка заведена. Все твои странности туда записываю и «компромат» собираю! — со смехом пошутила она.

— Так может мне тебя опасаться следует? — наигранно удивился он.

— Нет, Костечка. Меня бояться не надо! Я никогда не причиню тебе вреда!

Мужчина посмотрел ей в глаза.

«Взгляд дружеский, ласковый, преданный. Она точно ничего плохого не сделает». Он вспомнил, как однажды Лариса Витальевна, искренне любящая его и переживающая за него по-матерински, привела в его новую московскую квартиру юную особу и сказала:

— Это Даша — дочь моих хороших питерских знакомых. Очень надёжный, ответственный и порядочный человек! Пока она учится в Москве, будет тебе во всём помогать.

Константин, который после смерти бабушки остался совсем один и к тому же никогда не отличался особым умением хотя бы мало-мальски обустроить свой быт, искренне обрадовался такой новости и даже не подумал усомниться в правильности этого выбора. Он с улыбкой поприветствовал гостью и по привычке принялся внимательно разглядывать её. «Круглое личико, остренький аккуратный носик, светло-русые волосы до плеч. В принципе, обычный типаж. Только взгляд серых глаз не по возрасту рассудительный. И ещё эти ямочки на щеках во время улыбки, которые добавляют пикантность внешности», — профессиональным взглядом отметил он её черты. От его пристального взора девушка тогда пришла в сильное смущение и растерянность, но уже через полчаса вполне успокоилась. Быстро освоившись в квартире, она с задором принялась налаживать его бытие, а вскоре и вовсе порадовала вкусным сытным обедом. Так Даша скрасила его существование.

— А как долго ты у меня работаешь?

— Девять месяцев три недели и четыре дня, — не задумываясь, тут же ответила она.

— И тебе не надоело мотаться со мной по выставкам и пленэрам, готовить, убирать и всячески помогать мне?! — искреннее удивление Константина не знало границ.

Девушка с трепетом внутри замотала отрицательно головой.

— Даш, не сочти за бестактность, а сколько тебе лет? У тебя должна быть личная жизнь, наконец.

— Двадцать два, но женихи меня не интересуют, — смущённо пробормотала она и тут же подумала: «Да мне никто не нужен, кроме тебя! А ты этого не замечаешь!»

— Слушай, а почему я ещё не написал твой портрет? Надо это исправить! Что думаешь?

Дашкина душа сначала ушла в пятки от волнения, а потом взмыла ввысь от счастья и уже витала где-то на седьмом небе. Радость охватила её, как если бы Костя сделал ей предложение выйти замуж.

— Ну… не знаю… я не позировала никогда. Что ты будешь своё время на меня тратить…

Мобильник Константина зазвонил, и она замолчала. Мужчина взглянул на экран и принял вызов.

— Добрый вечер, Лариса Витальевна.

— Дорогой, я к тебе с отличной новостью! Вчера на выставке в Центре современного искусства приобрели сразу три твои работы! А сегодня на аукционе за «Ностальгию» дали двести пятьдесят две тысячи против начальной цены в восемьдесят! Алло! Ты слышишь?

— Да, да. Я слышу. Приятно удивлён! Даже не знаю, что сказать…

— Ага-а! А ты её выставлять не хотел! Усомнился в моём опыте?!

— Лариса Витальевна, душа моя, в вас?! Да ни в жизнь!

Пожилая женщина рассмеялась, довольная такой лестью, хотя и не сомневалась в искренности слов своего протеже.

— А кто же её купил за двести пятьдесят да ещё и две тысячи?

— Этот момент заслуживает особого внимания! На аукционе присутствовал агент, который общался с покупателем по телефону. Битва за картину шла серьёзная, но частная галерея, которая хотела её заполучить, не выдержала конкуренции и отступила. Покупатель остался неизвестен. Но, дорогой мой, я была бы не я, если бы это не выяснила! По особым каналам мне сообщили, что агент представлял интересы господина Царевского, основателя «БизнесКонсалтГрупп».

— А кто он и что за фирма? Почему такая тайна вокруг?

— Одна из самых крупных консалтинговых фирм в Москве, которая работает в том числе и с западными компаниями. Почему тайна? Не знаю. Скорее всего, «светиться» не хотят и по-тихому собирают частную коллекцию. Есть предположение, что у них уже не одна твоя картина имеется.

— Ну и отлично, пусть ещё обращаются. Лариса Витальевна, дорогая, с меня причитается!

— Да будет тебе! Вернёшься из Крыма, сводишь меня в ресторан и поделишься впечатлениями от поездки. Кстати, у меня идея возникла… Я хочу выставку для ребят организовать, а чтобы больше внимания к ней привлечь, твои работы тоже выставим. Уверена, ты не станешь возражать, если я твоё имя использую.

— Я согласен. Ребята молодцы! У них очень достойные работы.

— Ну и отлично, дорогой, отлично! Рада, что ты старушке не отказал! — проговорила женщина и завершила вызов.

Костя хорошо знал манеру Ларисы Витальевны оканчивать разговор без лишних прощаний. Он сунул телефон в карман, взглянул на помощницу и сказал:

— Даш, я тут подумал… надо добавить тебе зарплату. И в отпуск отдыхать я тебя одну отправлю! А когда у тебя день рождения?

— Двадцатого августа.

В это мгновение девушку переполняли самые разные чувства: радость от того, что он начал интересоваться ею (чего не делал раньше) и досада от перспективы поехать в отпуск без него. Новость о повышении зарплаты не привлекла к себе её внимания.

Мужчина задумался и прикинул что-то в голове. «Вот же я осёл невнимательный! Почему раньше не спросил, когда родилась?! В том году не поздравил, а она уже работала у меня, — досадовал он на самого себя. — Ни о чём не мыслю, кроме картин!»

В дверь раздался робкий стук, который прервал его нерадостные размышления.

— Константин Николаевич, это Толик. Можно войти? — послышался детский голос.

Мужчина отворил ученику.

— Проходи! Чего мнёшься на пороге? Альбом принёс… хочешь что-то показать?

Толик, мальчик лет четырнадцати, с короткими рыжими волосами, веснушками по всему лицу и ушами, смешно торчащими перпендикулярно голове, перестал стесняться и прошёл в гостиничный номер.

— Боялся помешать. Хочу вам показать, а точнее… мне совет нужен, — сказал он.

— Даша, ты иди к себе. Отдыхай. Мы работы обсудим, и я тоже спать лягу. Завтра рано вставать.

Девушка молча кивнула и забрала поднос с тарелками, но уже на пороге обернулась и сказала:

— Анатолий, я надеюсь на твою сознательность! Не забалтывай Константина Николаевича надолго, а то утром вас двоих не добудимся.

— Слушаю и повинуюсь! — бойко пообещал тот и склонился в шутливом поклоне.

Константин и его помощница улыбнулись. Когда за ней закрылась дверь, ученик протянул преподавателю альбом:

— Я тут портрет хотел нарисовать, но что-то не очень выходит.

Художник сел обратно в кресло и принялся просматривать эскизы.

— Очень даже недурно! А-а-а, видимо, этот ты имеешь в виду?! — он показал набросок портрета девочки Оли, которая тоже путешествовала с ними в этой поездке. — Пропорции лица немного неправильно взял. Иди сюда. Смотри. Голову по высоте визуально делим на три одинаковые части… здесь линия бровей, а тут основание носа. Забыл, что расстояние между глазами равно длине глаза и соответственно ширине крыльев носа? Вот так, — мужчина уверенными движениями начал вносить исправления простым карандашом. — Если провести линию от хвостика брови через наружный уголок глаза к центру носа, то получим края губ. Проверить можно ещё так — от окончания брови к центру подбородка… Наклон ты хорошо показал, но нужно как можно больше практиковаться.

Толик слушал внимательно и впитывал в себя советы мастера. Они обсудили ещё несколько его работ. Какие-то Константин Николаевич хвалил, по некоторым делал замечания. Прошло больше получаса, но мальчик не спешил уходить. Сгорая от любопытства, он всё-таки решился и спросил:

— А можно взглянуть, что вы сейчас пишете?

Получив от художника молчаливое согласие, подросток подошёл к мольберту, и его восхищённый взор сразу многое сказал о впечатлении, которое произвёл на него портрет.

— Она такая противоречивая…

— Что ты имеешь в виду?

— Трудно объяснить… Сначала я увидел глаза этой красавицы… в них есть огонь, но они смеются. Она… она, словно коварная богиня, зазывает тебя! Но потом нежная улыбка и кожа, которая светится… А в этом тумане, что похож на платье… она уже будто невеста!

— Хм! Ты очень близко описал то, что почувствовал я, — признался художник.

Ученик взглянул на него и спросил:

— Константин Николаевич, а женщина, с которой вы писали портрет… какая она на самом деле? Неужели они бывают такими… разными?!

— Женщины — это загадка! Каждая уникальна! А какая она… та, с которой писал портрет, я никогда не узнаю… видел её во сне, — мужчина на какое-то время задумался. — Но идею ты мне хорошую подкинул! Так и назову эту работу — «Невеста».

— Да… название подходящее, — с важным видом согласился мальчик.

После ухода Толика Константин ещё долго стоял перед мольбертом. Он с трудом заставил себя отойти от него и лечь спать.

Глава 2

Елизавета петляла на маленькой голубой KIA по узким улочкам вокруг нового бизнес-центра в поисках места для парковки уже около получаса. «Главное — здание построить и помещения в аренду сдать, а где потом „офисный планктон“ машины ставить будет, никому нет дела! Не могли стоянку нормальную сделать!» — она начинала изрядно нервничать.

Наконец-то ей повезло: в десятке метров перед огромным чёрным внедорожником заметила небольшой пятачок и лихо припарковала там авто. «Одна проблема решена! Так… куда мне теперь идти? — достала из сумочки телефон и загрузила карту в мобильном приложении. — Через двести метров налево».

Девушка грациозно вышла из машины, деловито нажала кнопку сигнализации на брелоке и, перекинув лёгким движением головы тёмно-каштановые локоны за плечи, направилась в сторону кафе «Мармеладка».

«Как хорошо, что спал этот изнуряющий зной! А то от такой жуткой жары мозги просто плавились!» Она с удовольствием подставила лицо лёгкому летнему ветерку, который мягко трепал её волосы и ласкал кожу, и почувствовала, как от этого наслаждения стала понемногу успокаиваться. Но состояние блаженства длилось недолго. Вдруг где-то неподалёку что-то гулко загрохотало, задребезжало и, уже не смолкая ни на минуту, к тому же начало оглушающе скрежетать и даже протяжно повизгивать. Лиза непроизвольно сморщилась, как от сильной зубной боли. Вся эта какофония тут же вызвала у неё нервное раздражение. Меняя децибелы, этот шум усиливался по мере приближения девушки к перекрёстку, поднимая в ней ещё большую волну негодования.

«Опять что-то ломают, не успев построить, — в подтверждение своих мыслей, повернув налево, она увидела за углом магазинчика с подарками дорожную фрезу и бригаду рабочих, которые поднимали клубы пыли своей адской машиной, издающей эти оглушающие звуки. — В неистовой схватке сошлись металл и камень».

Стараясь как можно быстрее миновать эту часть пути, она засеменила на высоченных шпильках по местами искорёженному отбойными молотками асфальтовому покрытию тротуара, совершенно не замечая при этом заинтересованных взглядов молодого работяги, который толкнул напарника локтем в бок и указал на неё.

«Город нескончаемых ремонтов и строек! Лучше бы я в редакции сидела», — красавица сморщила недовольно носик, но, заметив яркую вывеску кафе, облегчённо выдохнула.

Лиза вошла и оказалась в небольшом, но довольно уютном помещении, в интерьере которого в самых немыслимых и разнообразных комбинациях были использованы все цвета радуги, и сразу заметила подругу. Молодая женщина с копной вьющихся волос медного оттенка сидела за столиком в углу зала и, активно тыкая пальчиком по экрану смартфона, что-то там печатала. «Заказ ещё не принесли, значит, недолго меня ждёт», — подумала она и, чмокнув подругу в щёку, расположилась напротив неё.

— Мариша, я понимаю, что ты работаешь рядом и тебе обедать здесь удобно, а вот я минут сорок затратила, чтобы свою «ласточку» на стоянку приткнуть! Да ещё и ноги чуть не переломала, пока сюда добралась. Надеюсь, здесь можно нормально поесть?! Или только кофе и пирожные? — она открыла меню, пробежала быстро глазами и, видимо, не выбрав ничего, а точнее, не вникнув в ассортимент предлагаемых блюд как следует, отложила его в сторону и откинулась на мягкую спинку красного диванчика. Только теперь она заметила испытующий взгляд Марины и спросила: — Что ты так смотришь на меня?

— Дорогая моя, выдохни. Ты слишком нервная сегодня, — спокойно ответила молодая женщина. — Здесь большой выбор и готовят превосходно! Могу порекомендовать сырный суп с сухариками, кнедлики с мясом или куриные медальончики с гарниром под соусом из вяленой вишни.

— Издеваешься?! Это ты можешь позволить себе такое есть! Твой муж тебе в рот «заглядывает» и слова не скажет, даже если ты и на десять килограммов поправишься!

— Кто тебе мешает такого же заиметь? А муж у меня есть, потому что я добрая, а добрая я, потому что я ем, — всё так же невозмутимо продолжала Марина.

Подошёл официант.

— Слава, сегодня пятница… давай как обычно.

Молодой человек кивнул и посмотрел на Лизу.

— Овощной смузи… Хотя нет! Несите сырный суп.

Вячеслав вмиг просиял в улыбке и ушёл исполнять заказ.

— Лизунечка, ты великолепна, спору нет! Но если будешь так нервничать, то это очень скоро отразится на твоём облике и самочувствии. Тебе надо больше думать об эмоциональном равновесии, а не о диетах!

В свои двадцать пять лет Лиза выглядела года на три моложе, и Марина всегда искренне восхищалась утончёнными чертами её миловидного личика. Во внешности подруги ей нравилось решительно всё: прямой аккуратный носик, идеальный изгиб бровей, сияющая здоровьем нежная кожа и красивые густые тёмно-каштановые волосы, но особенно — чёрные как уголь глаза. Всё это в сочетании со стройной фигуркой и, правда, совсем не высоким ростом (сама Лиза считала это несовершенством и для большей уверенности в себе компенсировала его высоченными каблуками) делало её ещё более привлекательной и манящей для мужчин. Немаловажным в её обаянии было и то, что она всегда оставалась простой и естественной в общении. Манерность не была свойственна её открытому характеру, хотя иногда при необходимости отвадить от себя какого-нибудь занудного и особо надоедливого ухажёра она могла прибегнуть и к ней. Единственным недостатком, который Марина замечала в подружке, была, по её мнению, чрезмерная импульсивность и даже горячность Лизы, отчего она легко приходила в крайнюю степень волнения и вспыхивала словно спичка. В такие моменты в её глазах вместо задорного огонька начинал полыхать настоящий пожар, который, казалось, хочет испепелить всё в ту же секунду.

Познакомились девушки восемь лет назад во время учёбы в университете. Лиза тогда только-только поступила на журфак, а Марина уже перешла на третий курс экономического факультета и планировала стать бухгалтером. Три года они прожили вместе в студенческом общежитии, и между ними сложились доверительные и очень близкие отношения. Дружба их не прекратилась даже когда Марина вышла замуж за своего сокурсника Вадика — тихого и на первый взгляд непримечательного парня, который долго не решался ухаживать за ней.

— Что там твой Царевский? — спросила вдруг молодая женщина, глядя подруге в глаза.

Этот вопрос прозвучал как-то неоднозначно и неопределённо, но Лиза догадалась, что именно интересует Марину. Поморщилась, но ответила искренне:

— Иногда я не понимаю наших отношений. Он вечно занят в своей мега крутой фирме.

— А ты хочешь, чтобы он сидел рядом с тобой? Или ещё лучше бегал следом по твоим интервью?

— Это излишне. Я понимаю, что этого никогда не будет, но хотя бы не забывал о наших встречах и не переносил их в последний момент.

— Ну так брось его, — небрежно сказала Марина.

— Брось?! Ты в своём уме?! — Лиза посмотрела на подругу с нескрываемым недоумением. — Такими мужиками, как Царевский не разбрасываются!

— Это какими «такими»? Для меня в нём нет ничего такого.

— Ну ты тоже скажешь! Он умный, красивый… опять-таки у него бизнес, статус.

— В том и беда. Бизнес… Статус… Денис Царевский — завидный жених двадцати семи лет от роду, наследник, которому позволили рулить компанией ещё при жизни отца. Поэтому он и считает себя «таким» и ведёт себя соответственно! Вокруг него много девушек, желающих заполучить его в мужья. Он… словно в магазине, в котором выбирает товар!

Лиза состроила недовольную гримасу, надула губки и скрестила руки на груди.

— Ты хочешь его изменить? А как ты собираешься это делать, позволь спросить, — тряхнув шевелюрой, продолжала Марина. — Нет, дорогая моя… рядом с такими мужчинами либо ты — товар, либо…

Она замолчала. Официант принёс заказ и стал выставлять тарелки на стол. Божественные ароматы, которые исходили от блюд, начали щекотать девушкам ноздри. Женщина тут же забыла об их беседе, полностью сконцентрировалась на пище и начала есть с большим аппетитом солянку, а вскоре перешла к драникам под сметанным соусом с добавлением мелко нарезанного маринованного огурчика. Лиза тоже поковырялась ложкой в керамическом горшочке, в котором ей подали сырный суп с поджаристыми сухариками. Какое-то время рассматривала его на вид, а потом решилась попробовать. Быстро вошла во вкус и принялась уплетать обед за обе щеки.

— Так что ты там говорила про товар? — жуя, спросила она.

— Так то и говорила, что ты сама прежде всего для себя должна решить, кто ты на самом деле! Если не товар, тогда пора становиться богиней! Этому нужно учиться! Только так ты сможешь стать для него Единственной. Вот вы с Царевским вместе сколько? Почти три года? А он тебя даже с отцом не познакомил, да и к твоим родителям вы так ни разу и не съездили. Видимо, для него Киров ну уж слишком далеко от Москвы.

Лиза сидела молча, задумавшись над тем, что сказала подруга. Насытившись, она стала спокойной и расслабленной, без резких движений, но отстранённый взгляд, с которым она теперь смотрела в сторону окна, означал, что мысли её уже не здесь. «Много парней заглядывалось на меня, но Денис отличался от всех. Он первым обратил на меня внимание во время вечеринки в баре, выделив среди множества красоток… что, конечно же, очень польстило мне. Студентка из провинции против московского бизнесмена — неравный бой. От него исходила особая уверенность в себе, вот я и не устояла. Но Марина как всегда права… и возразить нечего. Наши отношения полностью зависят от его желаний. Мне же остаётся только подчиняться. Стать богиней… я бы с радостью. Но как?»

Она вдруг вспомнила недавнее событие и сказала:

— Ой! Знаешь, мне одна чокнутая на днях такого наговорила! Я машину на ремонт в автосервис отогнала и вечером от станции метро шла домой пешком. Людей на улице было очень-очень мало, можно сказать, никого, и я включила диктофон, чтобы мысли для будущей статьи записать, как вдруг эта странная женщина… словно из-под земли сзади меня выросла и давай какую-то ахинею нести! — она включила телефон и положила его на стол. — Послушай!

Сначала на записи раздались шорохи, потом Лиза отчётливо, так звонко и даже смачно чихнула и после начала наговаривать текст, но вдруг умолкла, а через пару секунд спросила:

— Это вы мне?

— Конечно, тебе! Или здесь ещё кто-то есть? — тихо, а затем громче послышался незнакомый низкий, немного скрипучий женский голос. — Знай! Жить по правилу «Кручу-верчу, обмануть хочу» опасно! Она такого не прощает, уроки горькие даёт!

— Кто вы такая?! Что вам от меня нужно?! — в вопросах слышался испуг.

— Молчи! — резко приказал всё тот же голос и уже спокойно добавил: — Один иногда мало, а два часто уже перебор! Что предпочтёшь ты?

— Я… я вас не понимаю!

— Ты должна понять, что выбор из двух — всегда ловушка! Главное любовь! Если играешь, то сам себя обыграешь. Вот и ты тоже… получишь много, да не всё! Да и горевать будешь до-о-лго!

— О чём вы говорите?!

— Запомни главное: когда придёт время, прости! Не то погубишь безвозвратно.

Лиза выключила телефон и взволнованно сказала:

— А потом она ушла. Завернула за угол дома. Я словно в прострации зависла на пару минут, а когда очнулась, то за ней кинулась, но её и след простыл! А там улица ровная и просматривается хорошо… да и подъезды туда не выходят! Я даже рассмотреть эту тётку как следует не успела. Помню только, что пожилая… одета в какой-то серый балахон. Безликая, одним словом. Марина, у меня до сих пор мурашки по спине, как вспомню! — в подтверждение своих слов девушка непроизвольно поёжилась.

— Ты опять нервничать начинаешь?! Может, это всё случайность или розыгрыш какой-то!

— Ну не знаю… только я сама не своя после такого. Ума никак не приложу, кто эта «Она», которая не прощает, и о какой игре речь. И вообще мне страшно.

— Страх ну уж точно не советчик! Он только сковывает и мешает думать. В любом случае тебе надо успокоиться. Только так ты сможешь всё правильно осознать. Прислушивайся к себе, тогда получишь ответы.

Телефон Лизы издал мелодию какой-то попсовой песенки, которую Марина не смогла сразу отгадать. Её подруга взглянула на мобильник и, «натянув» на своё милое личико счастливую улыбку, с наигранной весёлостью ответила на вызов:

— Привет, дорогой!

— Лизуня, жду тебя через час у меня в офисе. Поедем пообедаем, а то я с этими затянувшимися переговорами голодным останусь, — уверенно заговорил Денис Царевский.

— А я вот… только что с Мариной в кафе поела… Да мне ещё в редакцию надо заехать… У Зибровского для меня какое-то задание есть. Сказал к пяти быть на месте…

— Ладно, поем без тебя. А другое?! Я соскучился!

По его интонации девушка поняла, что Денис имел в виду под словом «другое».

— И я соскучилась! А ты сможешь меня забрать с работы? — робко спросила она. — Я сегодня не планировала задерживаться. Мы могли бы вечер вместе провести…

— К шести пришлю машину, — коротко ответил парень и отключил телефон.

«Ну да, самому приехать — не царское это дело!»

— Вот тебе и богиня! — женщина покачала головой.

— Ну а что по твоему мнению мне следовало ему сказать?! — совсем расстроилась её подруга. Она бросила взгляд на соседний столик, за которым молодая пара ела мороженое и весело смеялась, и вдруг почувствовала досаду.

Марина спохватилась:

— Ой, у меня уже перерыв закончился! Болтать хорошо, но пора бежать. Мне ещё отчёт надо доделать. Я позвоню тебе завтра, — она взяла сумочку, расплатилась по счёту за их обед и заторопилась в бизнес-центр, расположенный неподалёку.

Лиза тяжело вздохнула и задумчиво посмотрела в окно. «Сладкого хочется!» Она старательно подавляла жгучее желание заесть волнения и переживания какой-нибудь сдобной плюшкой, но чем настойчивее делала это, тем меньше решимости у неё оставалось. Удерживаясь от соблазна из последних сил, всё же собрала остатки воли в кулак и вышла из кафе. К её облегчению и радости дорожники устроили перекур. Оглушительный грохот стих и больше не действовал ей на нервы. Зато теперь уже почти десяток пар глаз провожал эту красавицу, которая, всё так же осторожно ступая по отдельным пластам асфальта, возвращалась к своей машине.

Через час девушка приехала в редакцию газеты, в которой работала, и только-только села за рабочий стол, как в коридоре послышались характерные шаркающие шаги Зибровского и через минуту главный редактор предстал перед ней.

— Курская! Явилась наконец-то! Пошли в мой кабинет, барыня моя, — строго сказал он и вышел.

Она поспешила следом. На ходу начала оправдываться:

— Вениамин Владленович, так вы же говорили мне в пять зайти! Вот я и не торопилась к вам.

— А ты мозгами в своей прелестной голове иногда шевели! Может, и польза будет!

«Что-то он сегодня не в духе», — подумала Лиза.

Начальник тяжело опустился в кожаное кресло. Под его грузным телом оно жалобно скрипнуло. Девушка заметила мелкие капельки пота, которые выступили на залысине этого ещё не совсем пожилого мужчины, и, внимательно всматриваясь в круглое лицо, пыталась понять, отчего он пребывает в скверном настроении.

— В «АртГиде» вышел эксклюзив — большое интервью со скульптором Кондрашкиным. А чем мы хуже этого интернет-журнала? — задал он вопрос и тут же сам ответил на него. — Правильно! Тем, что у нас нет эксклюзива! — с досадой хлопнул ладонью по крышке стола.

— Вениамин Владленович, так давайте сделаем!

Редактор вмиг просиял и сказал:

— Верный ответ, Курская! Вот ты и сделай! Завтра состоится открытие художественной выставки детских работ в Большой галерее Художественного музея…

— Ого! Детские работы и в Большой галерее! Ничего себе!

— Да не перебивай ты старших, егоза! Это не просто детские рисунки, а работы учеников школы Оболонской. Выставка называется «Крымское вдохновение».

— А-а-а! Понятно!

— Нет, ну ты посмотри на эту пигалицу! Ну что тебе понятно, Курская?! Ничего! Ровным счётом ни-че-го!

За годы своей университетской практики и последующей работы в журнале «Новая художественная газета» Лиза хорошо изучила характер Зибровского и теперь поняла, что на самом деле он не злится на неё, хотя и отчитывает для порядка. Более неприятными ей казались те моменты, когда он вдруг умолкал или говорил коротко: «Уйди!» Именно так проявлялся его гнев или крайнее неудовольствие. Но, к счастью молодой журналистки, она очень редко сталкивалась с подобной реакцией руководителя.

— К этой выставке уже огромный интерес, потому что среди детских работ будут картины художника Константина Зюкина! Он сопровождал учеников в этой поездке и под его руководством они писались. А ты знаешь, Курская, кто такой Зюкин?! — редактор вперил серые глаза-пуговки в девушку и, казалось, хотел проникнуть в её черепную коробку.

Напрягая все извилины, она пыталась вспомнить, чем знаменит художник Зюкин, но, к своему стыду, никак не могла этого сделать.

— Ах, Лиза, Лиза! Ты где работаешь? — тяжело вздохнул мужчина. — Константин Зюкин — талантливый художник, за работы которого разыгрываются нешуточные страсти! Продать три картины за один день… и ещё одну на следующий… за двести пятьдесят две тысячи! Каково?!

— Неслабо! А на какую тему вы хотите интервью?

— На какую, на какую… Да на любую! Не любит он общение с прессой. И оно не согласовано с ним. Я связывался с его помощницей, но она позднее сообщила, что он отказал.

Девушка растерялась.

— А как же я должна его взять у этого нелюдимого зазнайки?..

— А вот, Лизонька, не знаю! Как хочешь, так и бери, но мне нужен этот материал! Только на тебя и надежда. Ты у нас настырная. Надеюсь, что тебе повезёт! Только учти, что Зюкин, как мне рассказывали, собеседник непростой. Тебе надо хорошо подготовиться. До завтра ты должна знать о нём всё! Вопросы есть?

Таковых больше не имелось, поэтому журналистка, размышляя над поручением, вышла из кабинета главного редактора. «Вот так влипла!» Она позвонила Денису и долго ждала, пока тот ответит.

— Говори! — услышала наконец-то его голос.

— Дорогой, у нас не получится сегодня встретиться. Мне такое задание на завтра дали!

— Лиза, какое ещё к чёрту задание, если я решил с тобой вечер провести?!

— Денис, да я бы с радостью, но… мне подготовиться надо…

— Водитель заберёт тебя в шесть. Останешься ночевать у меня! Заедешь домой, возьмёшь что надо и сразу ко мне. Я соскучился! — сказал как отрезал — разговор завершён.

«Слышать второй раз за день о том, что он скучает, очень приятно… Но с поручением редактора мне что делать?! Ладно, у меня есть ещё три часа. Не надо терять время!» Девушка включила ноутбук и, быстро клацая по серой клавиатуре длинными ногтями, вбила в строке поиска: художник Зюкин Константин. Финальный клик по клавише «Ввод», и система тут же выдала все имеющиеся файлы с информацией. «Картины, картины… — она быстро прокручивала колёсико на мышке, бегло просматривая фотографии по своему запросу. — Вот! Наконец-то, редкие снимки художника. Ужасное фото! Кто же его выложил?! А тут какой он смешной! Уши торчат и „ёжик“ нелепый… сам молодой совсем, „зелёный“. Так… это на выставке. Ага, а это фото явно более позднее — волосы немного длиннее и завиваются. Уже лучше! — она ещё пролистала на мониторе пару снимков. — Опа! Вот это кадр!» — Лиза откинулась в кресле и принялась внимательно рассматривать профессионально отснятую крупным планом фотографию молодого мужчины, запечатлённого с лёгким поворотом головы на фоне картины.

Вьющиеся от природы волосы, завязанные на затылке в небольшой хвостик-пучок, прямой скошенный лоб, нос с лёгкой горбинкой, что, впрочем, совсем не портило его. Усы и аккуратная короткая «голливудская» бородка, лёгкая улыбка и… такой внимательный взгляд умных проницательных глаз — всё это подметила журналистка во внешности художника.

— На кого же ты так смотрел?! — не отрываясь от фото, задумчиво проговорила она.

Вдоволь налюбовавшись изображением, девушка продолжила изучать все сайты подряд, на которых имелись хоть какие-нибудь сведения о господине Зюкине. Официальные данные его биографии впечатлили её с первых строк.

— Тридцать лет. Выпускник художественного училища имени Н. К. Рериха, выпускник Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина. Член союза художников, — она сделала пометки в блокноте.

В остальных немногочисленных статьях, в которых писали о художнике, говорилось в основном о его картинах и выставках, в которых он принимал участие. Удалось обнаружить также пару каких-то невнятных коротких интервью столетней давности да его довольно обширный хвалебный отзыв на какой-то вернисаж в провинциальной Вологде. Но не было абсолютно никаких страничек в социальных сетях, скандалов из светских или криминальных хроник, ну или на крайний случай отметок на фото с курортов или в обязательных отчётах у возможных друзей от творческой тусовки. «Что же ты талантливый и такой нелюдимый?! Информации „кот наплакал“! О личной жизни вообще ничего. О чём мне с тобой беседовать завтра?! — она взглянула на часы. — Ровно шесть». Её мобильник как по команде заиграл рингтон «Ты! Только ты!», установленный на номер Дениса. Она поспешно приняла вызов.

— Выходи. Машина ждёт, — сказал он.

«Коротко и ясно. Как всегда». Девушка выключила компьютер, взяла из ящика стола свой планшет и, попрощавшись с коллегами, вышла из редакции.

Николай, водитель Царевского-младшего, молчаливый исполнительный верзила, следуя полученному указанию от шефа, завёз молодую особу к ней домой, а потом доставил на подземную парковку элитного дома, в котором располагались фешенебельные апартаменты его босса. Лиза поднялась на лифте на нужный этаж и подошла к квартире парня, но ещё не успела нажать кнопку звонка, как тот самолично распахнул перед ней дверь и сразу заключил в объятия. Он без лишних слов принялся целовать её жадными требовательными поцелуями, а потом быстро потянул за руку в гостиную, к дивану, и тут же начал торопливо расстёгивать на ней рубашку. Гостья толком не успела ничего сообразить, только лишь бросила сумку на кресло, которое стояло рядом.

— Дорогой, подожди! Мы же на виду, — немного отстранившись, тихо сказала она и подала глазами знак в сторону прислуги, женщины лет пятидесяти, которая накрывала им к ужину стол в кухне-столовой и старательно делала вид, будто ничего не замечает.

Мужчина издал низкий гортанный смех, стремительно поднялся и повёл красотку в другую комнату. Как только они оказались в спальне, он поспешно стянул с себя джинсы и футболку, а затем без предварительных ласк и прелюдий, не удосужившись подождать, пока Лиза снимет юбку, тут же толкнул девушку на огромную кровать и, плюхнувшись рядом, впился жадным ртом в мягкие девичьи губы.

Всё прошло быстро. Через пять минут хозяин квартиры, довольный, откинулся на постель около полуобнажённой любовницы и с громким выдохом произнёс:

— Уф! Хорошо!

«Кому?!» — подумала она, но в ответ лишь изрекла неопределённое «ага» и отправилась в ванную.

— Ты сильно рискуешь! Я готов тебя съесть! — заявил Денис с диким блеском в глазах, когда его гостья, обмотавшись банным полотенцем, вернулась обратно. — Но стейк, который приготовила кухарка, я хочу больше! Одевайся, пойдём ужинать.

Лиза накинула тонкий шёлковый халатик цвета индиго — дорогой подарок Дениса и единственную вещь, кроме зубной щётки, которая в его квартире принадлежала ей, и вышла вслед за ним из спальни.

В кухне-столовой на идеально сервированном круглом стеклянном столе стояли два больших белых фарфоровых блюда под такими же «баранчиками», соусник и тарелка с аппетитными хрустящими булочками с кунжутом. Мужчина приподнял крышки, и восхитительный аромат жареной говядины наполнил комнату. У Лизы потекли слюнки от вида стейка и спаржевой фасоли, припущенной под сливочным соусом.

Молодые люди ели с огромным аппетитом и не говорили ни слова. Лишь однажды Денис не упустил возможность поддёрнуть гостью, когда та отказалась попробовать наивкуснейшие пышки.

— Ты просто так готова ограничить себя в удовольствии или сильно переживаешь за фигуру, потому что боишься мне разонравиться? — спросил он и с прищуром внимательно посмотрел на неё.

Она не ответила и к выпечке не прикоснулась.

После ужина молодой человек стал разговорчивее. Он начал хвалиться своими успехами по руководству фирмой и рассказывать о том, как удачно заключил несколько крупных сделок на этой неделе. Лиза молча рассматривала его красивое, гладко выбритое лицо, серые глаза и губы, которые он иногда кривил надменно в разговоре, и внимательно слушала. «Стильная причёска, волосок к волоску хоть после секса, хоть после посещения спортивного зала. Он всегда собран, аккуратен, можно сказать, почти идеален», — отметила она про себя.

— А что у тебя за задание такое важное, что ты даже ехать ко мне не хотела?

— Встретиться с тобой я хотела! Но надо ещё подготовиться к завтрашнему интервью.

— Всего-то!

— Ну да… но я пока не представляю, как подступиться к этому художнику…

— Нашла проблему! Давай я ему заплачу. За деньги он на все твои вопросы ответит! Кто такой?

— Спасибо за предложение, конечно, но… я пока сама попробую. Говорят, что этот Зюкин Константин тот ещё «фрукт».

— Зюкин… Зюкин… А-а-а! Так мой отец месяца три назад его картину на торгах купил больше чем за двести пятьдесят штук! Но об этом никому не известно.

Лиза открыла от удивления рот.

— А зачем она ему понадобилась да ещё за такие деньги?!

— Не знаю. Отец сказал, что этот художник, по мнению знающих людей, быстро набирает обороты и скоро его мазня будет стоить дороже. Видимо, на этом можно будет хорошо заработать.

— А ты видел картину?

— Не-а, я в этом ни черта не понимаю.

Девушка убрала тарелки со стола в посудомойку и включила её.

— А вот теперь я хочу тебя, моя Цирцея, — Денис подошёл к ней сзади, обнял и начал ласкать её грудь и целовать в шею.

Лизу иногда поражала его способность вставлять умные слова и термины не в тему.

— Тоже мне сравнил! А ты знаешь, что Цирцея — это богиня-колдунья, которая убила своего мужа, отравила соперниц, хотела околдовать Одиссея, а потом и сама умерла не своей смертью?! Если верить мифам, то погибла она от рук Телемаха, сына всё того же Одиссея!

— Да и хрен с ними. Хотя я не возражаю проверить твоё колдовство в постели! Пойдём, покажешь мне там свои чары! — нисколько не смутившись, выкрутился парень.

Любовники вернулись в спальню. На этот раз Денис старался не торопиться. Они долго ласкали друг друга, но его страсть всё же взяла верх и сломила попытки сдержаться… Лиза ощутила, как движения мужчины стали быстрыми и требовательными, а потом он придавил её своим телом так, что ей стало нечем дышать. Получив удовольствие повторно, он тут же мирно уснул, а она лежала рядом с ним с чувством лёгкой досады: «Опять не успела…» Девушка накинула халатик и вышла в гостиную. Достала из сумки планшет и, устроившись удобнее в кресле, принялась снова изучать информацию о художнике Зюкине.

Обдумывая предстоящее интервью, она просидела до часу ночи, а затем отправилась спать.

Глава 3

Лучи яркого солнца уже вовсю пробивались в спальню сквозь неплотно задёрнутые шторы. Лиза, испытывая состояние неги и не открывая глаза, грациозно потянулась и повернулась на бок. Её длинные волосы рассыпались по подушке, и от них ещё сильнее повеяло приятным лёгким ароматом масла арганы. Денис уловил её движение и, приняв его за призыв к действию, с готовностью просунул колено ей между ног и начал нежно поглаживать по округлому бедру. Его пальцы едва касались бархатистой кожи и медленно скользили всё выше. Получая удовольствие от его ласк, девушка заулыбалась и довольно замурлыкала, но уже через пару секунд её мозг начал активно мыслить и грубо лишил этого блаженства.

— Который час?! — воскликнула она тревожно и попыталась сесть.

— Ты никуда не пойдёшь! — молодой человек одним рывком прижал её к себе и, возбуждаясь ещё сильнее, потёрся о голые ягодицы.

Лиза не без труда дотянулась до телефона, который лежал на прикроватной тумбочке, и посмотрела время.

— Господи! Уже двенадцать часов, а я не собрана! Меня же Зибровский четвертует, если я провалю интервью! — с этими возгласами она довольно ловко выкрутилась из цепких объятий мужчины, который вновь попытался её удержать, и побежала в ванную.

Девушка быстро приняла душ и начала прихорашиваться: нанесла макияж, слегка завила локоны, после чего собрала на висках тонкие прядки и заколола их на затылке в хвостик «Мальвинку».

— Ты не возражаешь, если твой водитель отвезёт меня в музей? — поспешно одеваясь, обратилась она к Денису, который всё ещё лежал на кровати и внимательно наблюдал за ней.

Он слегка прищурился и скривил губы в улыбке:

— Тебе придётся вечером за это мне хорошо заплатить!

— Дорогой, если у меня всё пройдёт успешно, а я очень на это надеюсь, то я должна буду ещё статью написать. Давай увидимся в воскресенье, — Лиза на цыпочках подскочила к нему и коротко чмокнула в губы.

— Ладно, — согласился он, но выражение его лица красноречиво говорило о том, что он всё равно недоволен. — Я сейчас дам команду Николаю, чтобы отвёз тебя.

Денис, как и обещал, тут же набрал водителя, но провожать девушку не пошёл. Она уже открыла дверь и хотела выйти из квартиры, как в это самое время ей позвонил редактор.

— Курская, как там у тебя дела обстоят? Ты на месте? — услышала она в трубке его взволнованный голос.

— Добрый день, Вениамин Владленович! Подхожу! — нагло солгала она и быстро направилась к лифту.

— Мой знакомый мне только что сообщил, что на выставке новая картина Зюкина наделала много шума. Называется «Невеста». Расспроси о ней обязательно!

— Хорошо! Я поняла!

На протяжении всего пути до музея Лиза сильно нервничала. Она боялась опоздать и не застать там художника. Каждая заминка на светофорах казалась ей целой вечностью. Наконец-то водитель доставил её на место. Она выбралась из салона огромного чёрного внедорожника и поспешила вверх по мраморным ступеням к входу в музей…

…В Большой галерее было много людей: солидные мужчины и нарядные дамы, среди которых немало настоящих знатоков живописи, а также молодёжь, желающая приобщиться к прекрасному искусству, и даже две группы подростков, которых привели то ли из художественной, то ли из общеобразовательной школы. Юные художники, чьи работы выставлялись сегодня в залах, также присутствовали здесь и уже купались в первых лучах славы. Их представили нескольким корифеям искусства, а те в свою очередь некоторых из них даже удостоили особой похвалы.

Константин пребывал в приподнятом настроении. Его вдохновляло большое внимание к выставке в целом и к его работам в отдельности. Нескрываемое наслаждение и удовлетворение он испытывал в этот день от осознания того огромного впечатления, которое произвела его «Невеста». Это был фурор! Он с благоговейным трепетом в душе наблюдал, как гости подходили к картине, подолгу смотрели на неё с заметным восхищением и интересом, а затем большинство из них, уходя, оборачивались и вновь кидали прощальный взгляд на полотно.

Лариса Витальевна тоже сияла от восторга. Она ухватила своего любимого протеже под руку маленькой сухонькой ладонью и в очередной раз благодарила его:

— Ах, дорогой мой, как хорошо всё вышло! Какой успех! Спасибо тебе, родной, что уважил! Ты не пожалел, что выставил сейчас этот портрет?

— Ни секунды не пожалел!

— Нет, Костя! Надо было подождать до более серьёзной выставки! — тут же начал перечить женщине другой его знакомый мэтр. — Тогда интерес к картине был бы ещё больше и цена выше! Поторопился ты, прогадал, — журил он художника.

— Но что-то мне подсказывает, что ты не захочешь расставаться с ней! — Лариса Витальевна посмотрела на молодого мужчину пронзительным взглядом. — Я права?!

Он согласно кивнул. Они ещё некоторое время беседовали втроём, а затем мэтр оставил их…

…Лиза поспешно вошла в Большую галерею музея и, осматриваясь среди множества людей, начала искать глазами художника Зюкина. Услужливые официанты с блестящими подносами в руках ненавязчиво предлагали гостям шампанское в высоких тонких фужерах и лёгкие закуски, а детям замысловатые сладости в ярких бумажных коробочках. Посетители переходили от картины к картине и, обсуждая выставку, тихо переговаривались между собой. Девушка прошла по залу дальше и вдруг увидела того, кого искала. Он стоял у противоположной стены и, с улыбкой глядя на пожилую женщину, беседовал с ней. «Уф, я успела! Теперь идём на таран!» — она глубоко вздохнула и уверенно направилась в их сторону…

…Лариса Витальевна в своей обычной манере только что окончила разговор с Константином и без лишних прощаний пошла к своей подруге Оболонской, чьи воспитанники выставляли сегодня работы.

«Теперь можно ехать домой», — мужчина повернулся к выходу и замер. Его накрыло, словно цунами, неимоверное удивление и волнение: в лёгкой шифоновой ткани белого платья сквозь людскую толпу к нему плыло видение многих его снов! Оно приблизилось и, протягивая руку, с обворожительной улыбкой произнесло:

— Константин Николаевич, так вот вы где! А я-то вас ищу! Я надеюсь, вы не забыли, что обещали дать мне интервью?! Курская Елизавета из «Новой художественной газеты».

Мужчина лишился дара речи. Он с идиотской улыбкой на устах взирал на это прелестное личико с огромными чёрными глазами, а потом, опомнившись, осторожно взял тонкие пальчики в свою ладонь. Видение не исчезло, напротив, оно продолжало говорить:

— Пойдёмте, дорогой мой Константин Николаевич, пойдёмте! Там на втором этаже нам никто не помешает!

Он, ведомый за руку, шёл туда, где под большой раскидистой пальмой в огромной деревянной кадке стояли два низких, плетёных из ротанга кресла.

Живое воплощение его грёз (в том, что оно живое, он теперь не сомневался) грациозно село и, улыбаясь, произнесло:

— Как же я боялась, что вы уйдёте и я не встречусь с вами!

Костя расположился рядом и продолжил недоумённо разглядывать девушку. «Невероятно! Ещё вчера я считал её образ плодом моего воспалённого воображения, а теперь она живая… реальная… предо мной! Как такое возможно?!»

— Простите… Лиза? Я правильно услышал? — прервал он своё затянувшееся молчание.

— Курская Елизавета, «Новая художественная газета».

— Я действительно уже собирался уезжать…

— О-о-о! Я вас задерживаю?! — изобразив на лице почти искреннее сожаление, она стремительно встала. — Тогда мы можем перенести нашу беседу. Например, на завтра!

— Нет, нет! Я не тороплюсь! — он поспешно остановил её и подумал: «Стоило Даше уехать ненадолго, как я опять что-нибудь да забуду. Вот теперь и про интервью».

— Лиза, о чём вы хотели спросить меня?

— Константин Николаевич, я благодарю вас, что согласились ответить на мои вопросы, — девушка ловко достала из сумочки диктофон и включила его. — Выставка «Крымское вдохновение» состоялась сегодня с таким триумфом благодаря вам! Почему вы, такой талантливый художник, тратите время и занимаетесь с детьми из обычной художественной школы? — начала она с простого вопроса.

— Я имею отношение к выставке гораздо меньшее, чем вы думаете. Моя роль во всём этом очень скромная. Культурно-просветительскую и образовательную деятельность с молодёжью я считаю очень нужной и важной. Когда-то я тоже только начинал писать первые работы, и благодарен людям, которые оказались тогда рядом, поддержали меня и продолжают всячески это делать до сих пор. Что касается этих ребят, то они очень способные, и работа с ними доставила мне удовольствие. Эта поездка действительно стала для нас всех сплошным вдохновением!

Лиза заранее приготовилась услышать хвалебную речь о его собственной значимости и теперь обращала внимание, что и с какой интонацией говорит мужчина. Его ответ несколько удивил скромностью, но она не подала вида.

«Кажется, я поторопилась записать его в зазнайки. Надо обязательно нащупать зацепки для дальнейшего разговора, найти ниточку и распутать этот загадочный клубок под названием „Художник Зюкин“».

— Вы сказали, что вас продолжают поддерживать. Что вы имели в виду? Это просто дружеская поддержка или у вас есть специальные люди, которые занимаются продвижением вашего творчества?

— В моём случае разделить подобным образом я не могу. Все, кто рядом со мной, — это мои друзья, соратники и «специальные люди», как вы говорите, в одном лице.

«Хм. Будем копать глубже. Посмотрим, что ты за фрукт», — журналистка кивнула и спросила:

— У вас много друзей? Можете ли вы назвать себя преданным, верным человеком? Может быть, общительным или, наоборот, разборчивым в отношениях?

— Предавать никого не доводилось. Надеюсь, что никто меня в этом никогда не обвинит. Общительным себя не назову, люблю побыть наедине с собой. Думаю, отсюда и разборчивость. Если честно, то рядом со мной задерживаются только люди с родственной душой. Иные не выдерживают мой скверный характер, — Костя уже оправился от первого волнения и теперь спокойно отвечал на вопросы этой красивой девушки.

— Сейчас для многих актуальна тема поиска предназначения. Чувствуете ли вы себя на своём месте? Можете ли сказать, что вы нашли и выполнили какую-то высшую миссию?

— Если честно, не задумывался об этом. Знаю только, что я занимаюсь по жизни тем, что мне доставляет удовольствие. Если мои картины нравятся людям, радуют их, тогда я могу надеяться, что эту маленькую часть моей миссии я выполнил.

«В реальности он даже симпатичнее», — Лиза с любопытством рассматривала этого импозантного мужчину, чьи фотографии видела вчера.

— Кто повлиял на ваше становление как художника? Может быть, ваши родители?

— Нет. Они к сфере искусства никакого отношения не имели.

— Должно быть, теперь очень гордятся вами?

— Они погибли в автокатастрофе, когда мне было четыре года. Мы тогда жили в Свердловске. После их смерти бабушка по матери забрала меня к себе в Ленинград. Он стал для меня родным городом, в котором прошли мои лучшие годы. Но интерес к рисованию возник у меня с раннего детства. Отлично помню, что в нашей квартире была маленькая кладовка, в которой хранились какие-то отцовские инструменты и разные вещицы. Я очень любил забираться туда и разглядывать всё это «богатство». Однажды нашёл там настоящую художественную масляную краску и, естественно, перепачкался ею с ног до головы. Родители ещё удивлялись, откуда взялись там эти тюбики. А во мне этот запах вызвал тогда какое-то… незабываемое восторженное состояние. Потом… лет в пять… бабушка впервые повела меня в музей, и я испытал второе потрясение, перевернувшее во мне всё. Там в экспозиции висела картина и эскиз к ней. На наброске художник изобразил женщину, которая провожала сына на войну, в белом платке, а на самой картине — в чёрном… Одна поза, одно выражение лица… Только платок… Казалось бы, такая мелочь, но сразу столько трагизма в этом! Уже тогда я понял, что одним только цветом можно передать эмоции и глубинную суть события. К тому же мне очень повезло: на протяжении всей моей учёбы, начиная с художественной школы, у меня были великолепные преподаватели. То, что они дали мне, невозможно переоценить! Да и вообще… в своём творчестве я стараюсь следовать наставлению великого Саврасова, которое он не раз давал Левитану: «Пишите, изучайте, но главное — чувствуйте!» Вот такие факторы и люди повлияли на меня.

У Лизы всё сжалось внутри. Она явственно представила то, о чём говорил художник, и это тронуло её. Но в то же самое время она радовалась, что он отвечает на вопросы, поэтому продолжила их задавать.

— Недавно вы успешно продали сразу три полотна, и господин Царевский приобрёл ещё одно за очень крупную сумму. Рассчитываете ли вы на подобный успех с другими вашими работами?

— Откуда у вас информация о покупателе?! — удивился собеседник.

— Я не выдаю свои источники! — решила поумничать она.

Костя ощутил лёгкое раздражение, но не показал его.

— Лиза, в любом случае такая информация не должна подвергаться огласке. Я не знаю, кто приобрёл мою работу. Надеюсь, вы поняли.

Она кивнула.

— Константин Николаевич, сегодня ваша картина… «Невеста»… имела огромный успех! В какой технике вы её писали?

Мужчина подался вперёд и с любопытством посмотрел на девушку.

— Лессировка — это когда полупрозрачную краску наносят на холст тонкими слоями, поверх основной краски, что даёт потрясающие результаты.

— Почему вы выбрали именно её?

— А какую, по-вашему мнению, я должен был использовать для женского портрета?

Она не ответила на его вопрос и совершенно серьёзно, ничуть не смущаясь, задала следующий:

— С кого вы его писали? Можете рассказать историю создания картины?

Костю вдруг начал забавлять этот разговор. «Однако, это занятно!» — подумал он, но вдруг, исходя из только ему одному ведомых соображений, сказал:

— Лиза, да вы нахалка!

Глаза девушки тут же вспыхнули от негодования, и даже ноздри аккуратного носика начали раздуваться в ритме с её глубоким дыханием. Она воскликнула:

— Константин Николаевич! Это неслыханно!

— Замолчи! — он начал так пристально рассматривать её, что она нехотя умолкла.

«Нет, ну подумать только! Какое он имеет право меня оскорблять?! В другой ситуации я бы не дала ему спуску, а сейчас сиди и беседуй, потому что Зибровскому нужна статья!»

Костя пришёл в восторг от бушующих эмоций в этих глазах, похожих на два чёрных агата. Он почувствовал, как сексуальное возбуждение начало наполнять его тело, но ещё большее желание отвоёвывало себе место — запечатлеть её на холсте с натуры.

— Лиза, а вам понравилась моя картина?

«Господи! Что же ему ответить? Что я заявилась на интервью и не успела самолично оценить его творение?!» — запаниковала девушка, но вместо этого произнесла:

— Очень интересная работа! Но вы так и не ответили на вопрос. Кто изображён на портрете?

Константин весело рассмеялся.

— Действительно… на ней показан захватывающий образ. Я писал невесту… мою невесту! А вы, Лиза, ещё и врушка! И картину вы не видели! — он встал и направился к лестнице, которая вела к главному выходу.

Девушка растерялась от такого невоспитанного и вызывающего, как ей показалось, поведения художника. Она метала стрелы своими чёрными глазами ему в спину. «Да что же это такое?! Взял и ушёл. И даже „до свидания“ не сказал. Носится с этой „Невестой“ как с писаной торбой! Напыщенный индюк — вот кто ты, художник Зюкин! И фамилия у тебя дурацкая! Ну и вали себе! Мне и этого для статьи хватит», — мысленно высказывала она колкости своему «обидчику».

Выждав некоторое время и немного успокоившись, журналистка тоже пошла вниз. Она покинула музей, так и не взглянув на картину. Приехала домой и сразу села писать статью.

Глава 4

Утро понедельника выдалось пасмурным. Настроение Лизы было мрачным, под стать погоде. Она приехала на работу в раздражённом состоянии и даже сама не до конца понимала, что угнетает её. «Вчера с Денисом классно на картинге погоняли, а потом душевно посидели в нашем любимом ресторанчике. Вечер получился отличный, даже несмотря на то, что он так и не остался ночевать у меня. А вот сегодня всё бесит! — девушка припарковалась недалеко от входа в здание, в котором располагалась редакция их газеты, вышла из авто и посмотрела на небо, сплошь затянутое серыми низкими тучами. — Ещё этот ветрюган. Только дождя не хватало!»

Придерживая полы пиджака, она заторопилась к крыльцу и начала поспешно подниматься по широким мраморным ступеням, но тонкий каблук её новых лодочек самым подлым образом застрял между каменных плит и она едва не упала.

— Чёрт! Что за невезуха!

Она не без труда освободила туфлю из западни, сунула в неё маленькую ножку и аккуратно заковыляла в редакцию. Шпилька, норовя сломаться окончательно, начала предательски шататься и поскрипывать. «Сегодня вроде не пятница тринадцатого, а день уже с утра не заладился. Туфли теперь на выброс». С этими совсем не радостными мыслями она переобулась в запасные балетки, которые на всякий случай стояли у неё в шкафу, и направилась к главному редактору. Коротко постучала в дверь его кабинета и, не дожидаясь разрешения войти, заглянула внутрь.

— Вениамин Владленович, можно?

— А, Курская! Ну как там у тебя всё прошло?

— Всё хорошо! Вот статья.

Мужчина взял листы бумаги, которые ему подала журналистка, и начал читать, но вскоре удивлённо взглянул на неё и спросил:

— Откуда информация о Царевском?! Насколько я знаю, покупатель остался инкогнито. Зюкин подтвердил? Если нет, то это не годится! Мне не нужны конфликты и проблемы! — он снова углубился в изучение текста.

Девушка стояла молча и в напряжении ожидала, пока редактор дочитает до конца.

— Лиза, что это?! — он опять поднял на неё свои глаза-пуговки. — Начала за здравие, а закончила как? То об одном, то о другом… А за картину вообще ничего! Он что… на твои вопросы перестал отвечать? — начальник откинулся в кресле и пристально посмотрел на подчинённую.

— Вениамин Владленович, вы же сами сказали, что он собеседник непростой! Если честно, он резко прервал разговор и ушёл.

— Лиза, я тебя не узнаю! Это не эксклюзив! — мужчина с некоторым раздражением отпихнул от себя листы с её статьёй. — Я не могу пустить такое в печать.

— Вениамин Владленович, миленький…

— Даю тебе ещё один день! И не пытайся меня разжалобить, Курская! На вот… мне тут чудом удалось его адрес и телефон раздобыть, — он вырвал из записной книжки листок и положил на стол. — Хоть под дверьми его стереги, а статью завтра принеси!

— Ве-ниа-мин Владле-но-вич…

— Уйди, — тихо сказал редактор.

Елизавета в досаде схватила записку и вышла из кабинета. «Чёрная полоса какая-то. Что теперь делать? Встречаться с художником снова не хочу! Может, выдумать чего-нибудь самой?! А если он статью прочтёт и с опровержением заявится? Стыда не оберёшься… да ещё и неприятности будут. Может, зря я отказалась от предложения Дениса? Дал бы ему денег. А если теперь предложить, то может выйти только хуже. Надо, наверное, ещё раз самой попробовать, — она прочла адрес. — Совсем недалеко от музея. Новый дом с просторными квартирами свободной планировки, на последних этажах дополнительные уровни наподобие бельведера», — Лиза вспомнила знакомые места.

— Неслабо некоторые художники живут! Придётся договариваться о встрече, — она глубоко вздохнула и набрала номер. Долго слушала гудки вызова, но так и не дождалась ответа.

«Значит, поеду к нему без предупреждения… на удачу. Может и в этот раз повезёт. Не зря же мне многие говорят, что я везучая».

Девушка проехала уже около половины пути, когда ей позвонила подруга.

— Лизок, какие у тебя новости? — каким-то странным голосом спросила она.

— Никаких. Венечка дал просто отпадное задание. Вот теперь еду к художнику Зюкину. Чтоб его!

— А почему ты не рассказывала, что знакома с ним?

— Да когда тут?! Я позавчера у него интервью брала, а он, представляешь, меня хамкой и врушкой обозвал! А потом встал и ушёл. Мы даже разговор не окончили!

— Да? А что ты ему сделала такого?

— Ну, уж явно не оскорбила! Он за свою новую картину спросил, понравилась ли она мне или нет, а я её не видела. Не успела перед интервью по галерее прогуляться, но картину всё равно похвалила.

— А-а-а, понятно. Хотя нет… ничего не понятно! И всё очень странно…

— Да он вообще странный, этот Зюкин!

— Лиза, я сегодня репортаж в новостях о выставке видела. Меня заинтриговало. Съезди, посмотри картину! Рекомендую! Мы с мужем тоже вечером обязательно сходим.

— Да ну её! Мне статью бы написать…

— Лиза! Обязательно посмотри картину! — строго заявила Марина и отключила телефон.

«Да что же это такое?! Опять о ней! Только и слышу: „Картина, картина“. Марина всё равно от меня не отстанет, пока я не выполню её просьбу. Ладно, поеду я к этой „Невесте“, полюбуюсь на неё!» Она резко перестроилась в левый ряд и свернула на улицу, которая вела к музею.

…Девушка уже целый час стояла в Большой галерее перед своим портретом. Потрясённая до глубины души и даже самых отдалённых областей сознания, она никак не могла прийти в себя после увиденного. «Что всё это значит?! — задавала она себе снова и снова один и тот же вопрос и не находила на него ответа. — Только Он мне объяснит!» Теперь любопытство не давало ей покоя, и, чтобы удовлетворить его, она поехала к художнику, но уже с другим настроением…

…Константин вернулся домой после утренней пробежки по парку. Продолжительная тренировка на свежем воздухе, несмотря на ветреную погоду, наполнила его энергией и придала сил. Он принял душ, переоделся в тёмно-синие домашние брюки и светлую льняную рубашку и пошёл на кухню готовить эспрессо. Одно нажатие кнопки — и кофемашина зашумела. Вскоре бодрящий аромат элитной арабики распространился по всей квартире, настраивая его на рабочий лад. Мужчина сделал глоток восхитительного напитка из маленькой чашечки и, глядя в окно, принялся вспоминать, что запланировано у него на день, но вскоре его размышления прервал короткий сигнал смартфона. Костя прочёл сообщение в мессенджере. Его помощница писала, что деловых встреч на сегодня у него нет, и напоминала, что пить много кофе вредно.

— Без тебя как без рук! — отправил он в ответ голосовое сообщение.

«Быстро я привык к Дашиной заботе и к тому, что она всё время рядом. Ну, раз сегодня свободный день, значит, можно спокойно поработать в мастерской».

— О! Ещё пропущенный вызов с неизвестного номера, — Зюкин хотел было набрать его, но зазвонил видеодомофон и привлёк к себе внимание мужчины.

Костя подошёл к маленькому экрану, который висел рядом с входной дверью, и увидел на нём журналистку Курскую, терпеливо ожидающую около подъезда. «Вот так неожиданность!» — заулыбался он и нажал кнопку переговорного устройства.

— Поднимайтесь на лифте на последний этаж и сразу налево, — проинструктировал он гостью.

Через пять минут девушка подошла к нужной квартире и в растерянности остановилась у входной двери, которая была распахнута настежь.

«Светло, стильно и по-домашнему уютно, — она быстро отметила интерьер просторной гостиной, которая переходила в кухню и неплохо просматривалась прямо с порога. — А у Дениса всё отделано тёмным камнем, хромом и стеклом. Дизайнер поработал на славу, но мне там не хватает воздуха».

— Елизавета, проходите! Позавчера вы были смелее, — пригласил её знакомый голос.

Девушка вошла и смутилась.

Художник Зюкин сидел на диване, раскинув руки на высокие подушки, и внимательно смотрел на неё.

«Выглядит он великолепно, но мог бы и прикрыться, — она непроизвольно скользнула взглядом по мужскому торсу, который просматривался в глубоком вырезе расстёгнутой рубашки. — О-о-о, а сегодня без хвостика! Теперь видно, что волосы до плеч, — её волнение отчего-то усилилось. — Ах, как же мне шпилек не хватает! Я чувствую себя гномом».

«Она такая маленькая и хрупкая, словно статуэтка, на которую хочется смотреть и смотреть!» — подумал мужчина, впервые увидев гостью без высоких каблуков. Он вдруг почувствовал сильное желание взять её на руки, словно ребёнка, но сдержался.

— Присаживайтесь! Кофе хотите?

Лиза отрицательно покачала головой и села в кресло, которое стояло рядом с диваном.

— Константин Николаевич, я вам звонила, но вы не ответили. Благодарю, что приняли меня. Я сегодня видела вашу «Невесту»… в смысле картину, — она опустила глаза.

— Давай перейдём на «ты»?! И как она тебе? — он оживился и немного подвинулся ближе.

— Волнительно и одновременно странно видеть свой портрет, особенно если ты никому и никогда не позировала. Может, вы… ты… объяснишь мне, как его написал?

— Приёмом лессировки, — улыбнулся художник. — А если честно… во сне ты мне приснилась!

Девушка захлопала длинными ресницами от удивления и не знала, что и сказать. Его ответ прозвучал как-то таинственно и нереально. Он взбудоражил женское воображение и вызвал в ней любопытство, смешанное с сильным смущением.

— Наше интервью прервалось… из-за моей глупости. Ты не против продолжить его сегодня?! Мне очень это нужно!

— Только пообещай, что больше не будешь мне лгать!

Она согласно кивнула и включила диктофон.

— Как часто ты пишешь картины из сна?

— Эта пока первая.

— Если образ для неё тебе приснился… значит ли это для тебя, что существует некий высший замысел, судьба или что-то в этом роде?

Константин на некоторое время задумался, а потом ответил:

— Сложный вопрос. Судьба… какая-то фатальность в этом есть. Я считаю, что человек как свободная личность сам меняет нюансы своей жизни, но зачастую это сказывается не только на его бытии. Хотя… я не могу полностью отрицать существование некой высшей силы… Совсем недавно я видел сон и считал твой образ плодом моих фантазий, а теперь ты сидишь предо мной реальная. Но… я не знаю, провидение ли это…

Лиза внимательно посмотрела в его глаза. Ей вдруг очень захотелось докопаться до самой сути этого человека.

— Что значит для тебя творчество?

— Всё. Это процесс, который захватывает настолько сильно… что ты чувствуешь его, сливаешься с ним… и в результате становишься единым целым с объектом творения. От этого возникают переживания, которые порождают желание передать их, что-то создать. Это состояние бывает такое… мощное, всеобъемлющее, что ты уже не можешь держать это в себе… оно буквально даёт крылья!

Художник говорил самозабвенно, увлечённо, с чувством. Девушка видела его воодушевление. Ей было интересно слушать рассуждения мужчины, их беседа сразу захватила её.

Журналистка продолжала задавать и задавать вопросы. Вдруг её телефон издал мелодию «Ты! Только Ты!», но она совсем не обратила на это внимания и не ответила на звонок.

— Тебе знакомы периоды застоя, случалась потеря вдохновения? Если да, то как ты справляешься с этим?

— У меня в творчестве бывали кризисы. Вдохновение вообще вещь мимолётная. За ним надо охотиться. Из таких периодов я каждый раз выходил по-разному. Правда, иногда позволяю себе ничего не делать.

Мобильник девушки вновь заиграл знакомый мотив и ей стало неловко. До этого дня она ни разу не игнорировала звонки Дениса, но при Зюкине ей почему-то не хотелось разговаривать с ним. Опять звонок. «Как же ты не вовремя». Она уже хотела ответить и сказать, что занята, но художник, испытующе глядя на неё, вдруг спросил:

— Кто там такой настойчивый? На чей вызов у тебя стоит такой шлягер?

— Жених… точнее парень, с которым я встречаюсь, — она не стала выкручиваться и лгать.

«В конце концов, какая ему разница, кто мне звонит?! И почему меня должно заботить, что он подумает!»

— А-а-а… Я мог бы догадаться! Песенка та ещё, — Костя нахмурился и явственно ощутил, как странное, ему самому не до конца понятное чувство начало подниматься в нём, отчего вдруг расхотелось разговаривать. — Раз ты не могла отключить мобильник, я думаю, что на этом наше интервью окончено и ты можешь поспешить… к жениху! — довольно резко сказал он.

Девушка вспыхнула от его слов и тона. «Он мне ещё указывать будет, что делать, а что нет!»

— Спасибо за совет! Я именно так и сделаю! — она горделиво поднялась с дивана и, преисполненная чувством собственного достоинства, направилась к выходу.

«А в этот раз демонстративно уйду я!» — она дала волю эмоциям и, закрывая дверь, непреднамеренно, но все же громко хлопнула ею.

Константин почувствовал большую досаду. «Чёрт знает что такое! Что же всё так глупо и нелепо! — он пребывал в скверном настроении, смесь разнообразных чувств бурлила в нём. — Её образ столько раз приходил ко мне во снах, расточая чары… Эти сновидения заставляли моё сердце биться быстрее, но не давали надежды на счастье. Мне оставалось только мечтать. Я даже не смел надеяться на то, что они когда-нибудь воплотятся в реальности. И вот выясняется, что она существует, живёт, дышит… мало того, она совсем рядом! Я могу видеть её, говорить с ней, но что с того?! У неё своя жизнь. К тому же этот звонок… это слово… „жених“… брошенное словно вызов. Почему так? Зачем? Отчего опять обожгло, резануло внутри?!»

Спустя полчаса, пересиливая хандру, художник поднялся в мастерскую, которая располагалась на втором этаже его двухуровневой квартиры, но вскоре понял, что его подавленное состояние уже не располагало к работе. «Кажется, день безвозвратно испорчен! Интересно, как там Даша?»

Мужчина набрал номер помощницы и долго слушал её восторженные впечатления от поездки в Черногорию, которую подарил ей ко дню рождения. После этого разговора настроение его улучшилось и даже сделалось весёлым. Он обрадовался, что доставил девушке удовольствие.

— Я только боюсь, что тебе там так понравится и ты возвращаться не захочешь.

— Да… да я хоть завтра могу приехать!

— Отдыхай! У тебя ещё целая неделя! Я как-нибудь справлюсь, — успокоил её он.

Мысли Константина вновь вернулись к сегодняшней гостье. «Какой же я осёл! Зачем так резко беседу прервал? Со своим несдержанным характером постоянно всё порчу. Какая женщина вытерпит мои перепады настроения?! А ведь я не прочь встретиться с ней ещё раз и продолжить общение».

Весь оставшийся день воспоминания о журналистке Елизавете Курской неотступно преследовали его.

Глава 5

Девушки сидели за столиком в кафе и, ожидая заказ, грелись после долгого катания на сноубордах. Наконец-то официантка принесла им шашлык, густо посыпанный кинзой, а также горячий чай в гранёных стаканах.

— М-м-м… аромат какой! — Марина потянула носом запах зелени и жареного мяса. — Гляди, какие никелированные подстаканники! Орнамент филигранный! Прямо-таки на ручную работу похоже. Я таких давно не встречала, тем более в кафе. Последний раз вообще их видела лет в шестнадцать, когда с родителями на поезде к морю ездили. Тогда мне казалось, что проводницы нам подавали самый вкусный чай! — она обхватила горячий стакан руками и ненадолго предалась воспоминаниям из детства.

Лиза изучала новостную ленту в телефоне.

— Константин Зюкин завоевал главную премию на Фестивале современного искусства в Гёрлице! — она зачитала вслух подробности этого события, пару комментариев иностранных искусствоведов и посмотрела на подругу. — Вот как-то так. А это уже признание на международном уровне!

— Почему эта новость тебя так зацепила? Ты теперь следишь за его судьбой?

— Просто интересуюсь. Позволь тебе напомнить, что я пишу об искусстве и мне надо быть в курсе событий. Соответствовать теме, так сказать.

— Ну да, конечно, — улыбнулась Марина и отправила первый кусок баранины в рот. — Но за остальных художников ты так не радуешься. Правда, они и портреты твои не пишут.

— Причём здесь это?! Знаешь, что-то в Зюкине есть такое… м-м-м… Короче, собеседник он интересный!

— Тогда позвони ему и поздравь! У тебя же есть его номер?!

— Да, сохранился. Только мы общались последний раз месяца четыре назад, но расстались как-то… не очень хорошо. Что-то нашло на меня тогда… Несдержанность и глупое желание проявить характер, причём далеко не самые лучшие его черты. Я выставила себя в нелицеприятном свете и не уверена, что он вообще захочет со мной разговаривать после той беседы у него дома.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Насчёт его желания с тобой общаться… есть повод проверить это.

— Не знаю, не знаю… Любопытно, конечно, но страшно!

— Хватить сомневаться! Через телефон он тебя не укусит и думаю, что лесом не пошлёт. Ты сама говорила, что он культурный. Звони давай! Иначе так и будешь метаться, а я — страдать от любопытства. К тому же вся эта история с картиной мне не совсем ясна… и это иногда не даёт мне покоя! А ты сама знаешь, что эмоциональное равновесие для меня превыше всего. Значит, надо разобраться в этом. А может быть, когда-нибудь и познакомиться с ним самим…

Лиза медлила и в раздумьях крутила телефон в руках, но под воздействием уговоров подруги всё же решилась и набрала номер художника. На вызов долго не отвечали, а потом она услышала короткое «алло».

«Ой, мамочка! Ну, была не была!» Она набрала полную грудь воздуха и даже зажмурила глаза, а потом весёлым, бодрым голосом, всячески стараясь скрыть волнение, произнесла:

— Константин, добрый день! Это Елизавета Курская… Позволь поздравить тебя с победой на фестивале!

— Неожиданный звонок! Спасибо огромное. Рад тебя слышать! — искренне ответил он. — Но я надеюсь, ты звонишь не для того, чтобы ещё одно интервью взять?

В его вопросе девушка не заметила неудовольствия, а лишь нотки лёгкой усталости.

— Тебе надоело с журналистами общаться после такой славы?

— Есть немного…

— Не переживай. Я сейчас в отпуске. Интервью мне не нужно, а вот… дружеская беседа — это да!

Повисла пауза.

— Ты знаешь мой адрес. Приезжай, — наконец-то ответил Костя.

От тихого бархатного тембра его голоса, которым он произнёс последнее слово, она смутилась.

— Я сейчас с подругой в Домбае, ещё недельку здесь будем. А ты всё работаешь и от картин оторваться не можешь?! Тебе слабо приехать на горы полюбоваться?

Снова звенящая тишина.

— Где ты остановилась?

Журналистка слегка рассмеялась, назвала ему отель и отключила телефон.

— Опаньки! А для чего ты пригласила его в нашу девичью компанию?! — поинтересовалась Марина с хитрой улыбкой. — А как же твой Денис?!

— Сама не знаю, что на меня нашло! Просто брякнула и всё.

Теперь Лиза выглядела растерянной, и её подруге показалось, что она говорит правду.

— Ну-ну! Смотри, чтобы чего из этого не вышло…

— Да мне просто интересно пообщаться с ним! Ты же сама хотела познакомиться. Он, может, и не приедет вовсе. Зачем ему это надо?! — начала оправдываться девушка, но тут же осеклась, ещё больше стушевалась и принялась есть шашлык.

Марина с интересом наблюдала за этими переменами в её поведении и пыталась постичь их истинную причину.

— Ладно, чего голову ломать. Поживём — увидим, а пока в полной мере продолжим наслаждаться активным отдыхом. Мы и так засиделись здесь. Пора размяться.

Подруги вышли из кафе и, захватив доски для сноуборда, которые стояли около входа, пошли к началу спуска.

Несмотря на колючий, обжигающий ветер, который подхватывал своими резкими порывами крупинки снега и остервенело кидал его прямо им в лицо, красавицы на достаточно высокой скорости миновали уже более половины пути. Впереди ещё оставались экстремальные участки в лесистой нижней части склона, которые доставляли им неимоверный драйв, но Лиза подала знак Марине и сбавила скорость.

— Бодрячком же катились. Чего тормозишь?

— Ты права! Прилив энергии такой, что я горы могу сдвинуть, но теперь давай тихонько. В лесу пихтой пахнет. Я надышаться не могу.

Они заскользили не спеша. Часто останавливаясь и любуясь природой, девушки получали удовольствие от окружающей их красоты.

Следующий день стал точным повторением предыдущего и не внёс никаких изменений во времяпрепровождение подруг. Лишь через два дня Лизу разбудил телефонный звонок. Она еле продрала глаза, взглянула на мобильник и удивилась: «Зюкин звонит так рано!»

— Ал-ло. До-брое-е утро.

— Слышу, что ты только проснулась, а как же любование горами? — в голосе Константина слышался задор и лёгкая насмешка.

— Через час поедем, — потягиваясь, красавица зевнула.

— Тогда жду тебя у новой транспортной кассы.

Её сон как рукой сняло.

— Маринка, Зюкин приехал!

— А что это мы такие взволнованные и довольные?! Убавь прыть, не суетись!

Но Лиза, не отдавая себе отчёта в причине своей радости, уже вскочила с кровати и побежала в душ прихорашиваться.

Через час подружки подошли к новой кассе канатной дороги. Они ещё издалека заметили высокого мужчину, который стоял на ступеньках и внимательно всматривался в лица проходящих мимо девушек.

— Уж не нас ли ждёт известный художник? — спросила у него Лиза, которая каким-то образом подкралась к нему незамеченной.

Он обернулся и просиял в улыбке.

— Знакомьтесь. Марина… Константин, — она быстро представила их друг другу.

Мужчина обменялся с молодой женщиной приветствиями и всеми теми общими фразами, которые говорят люди при первом знакомстве. Тем временем Лиза оглядела его с ног до головы и спросила:

— А ты кататься не будешь?

— Да я на лыжах последний раз ещё в школе ходил, а на сноуборде и не пробовал никогда.

— Константин, тебе повезло! Лиза отлично катается. Она научит.

— Тебе надо только одежду сменить на более подходящую. В джинсах и такой лёгкой куртке будет неудобно и холодно. Ты, кстати, где остановился? Там прокат есть? — поинтересовалась девушка.

— Я понял. Значит, вы ждёте меня в кафе рядом, а я бегом переодеваться.

— Перчатки и очки не забудь! — со смехом кинула она ему вдогонку.

Подруги зашли в ближайшее кафе, уселись за столиком и заказали капучино. Они какое-то время сидели молча и разглядывали прохожих за окном, а потом Лиза сказала:

— Смешной же он! Не удивлюсь, если мольберт с собой притянул.

— Не чета Царевскому, ты хочешь сказать?! Тот бы точно при полном параде прибыл и обязательно во всём новом. А мне Зюкин понравился! Импозантный такой! И глаза у него необыкновенные! Сколько ему лет?

— Тридцать.

— А он женат? Кольца я не заметила, хотя многие мужчины его не носят.

— Кажется, нет. О нём информации мало, а на интервью я об этом не спросила. Как-то не дошла беседа до таких тем.

— А надо было! Будет очень жаль, если несвободен. Кстати, он от тебя взгляда ни на секунду не отводил!

— Марина! Ты что, сватаешь мне его?

— Пока констатирую очевидные факты. Уверена, что ты не настолько наивна, чтобы думать, будто мужик просто так сорвался, прилетел сюда и всё только для того, чтобы на горы посмотреть… По-моему, он…

Константин в тёмно-синем горнолыжном костюме и сноубордом в руках вошёл в кафе, и она умолкла.

— Не устали ждать? Я готов!

— Другое дело! Очки и перчатки тоже не забыл. Отлично. Значит, теперь можно ехать, — вынесла свой вердикт Лиза.

Прежде чем они втроём добрались до «лягушатника» — пологого спуска для начинающих, где девушка планировала учить мужчину кататься на доске, им пришлось отстоять огромные очереди в кассах, которые в это время года обычное явление для курорта.

— Я вас временно покидаю. Иначе буду только мешать, — попрощалась с ними Марина, когда они пришли на место, и заскользила к бугельно-буксировочному подъёмнику.

Мужчина со своей спутницей остались вдвоём, и она приступила к его обучению:

— Костя, у тебя ведущая нога правая? Смотри! Сначала закрепляешь застёжки сзади, потом на носу ботинка. Левая нога пока останется свободной. Старайся не падать вперёд и не тормозить руками. Таз назад сильно не отводи, ноги полусогнутые. Смотри вперёд. Если надавишь на край доски сильнее, начнёшь замедляться. Давай попробуем на заднем канте.

Она старательно и подробно показывала ученику, как правильно тормозить и поворачивать на сноуборде. Придерживала его за руки, учила спускаться. Он внимательно слушал и следовал инструкциям.

— Час занятий и есть результат. Да ты, Костя, подаёшь большие надежды! — похвалила его Лиза. — Теперь попробуй сам, а я здесь подожду.

Мужчина улыбнулся и послушно направился на вершину спуска.

«Такое упустить я никак не могу», — девушка достала мобильник и начала снимать на видео его робкие и неуклюжие попытки скользить со склона на доске. Он несколько раз падал, вставал и снова падал.

— Костя, давай! Ты сможешь! Это всего лишь две тысячи пятый заход! — прокричала она, когда он в очередной раз свалился недалеко от неё, и от души расхохоталась. — Вставай!

Мужчина кое-как докатился до неё и выдохнул:

— Если бы ты внизу не стояла, честное слово, бросил бы это дело! Сколько мы тут упражняемся? Часа два уже?

— А мне очень понравилось! Я тут такие кадры наснимала! — она опять включила видеозапись. — Константин, поделитесь своими впечатлениями для истории!

Он рассмеялся и ответил:

— У меня самый лучший и самый красивый тренер! Поэтому я готов заниматься ещё.

Завидев поблизости подругу, Лиза выключила телефон. Марина подошла к ним и предложила:

— Поехали на пятый уровень чай пить?! Я уже продрогла и проголодалась. Да и вы, как я понимаю, там ещё не были?

Дружной компанией они поднялись до следующей станции канатной дороги и расположились в уже полюбившемся девушкам кафе у самого обрыва.

— Ой! Сегодня здесь потрясающий вид! Восхитительно! — взглянув в окно, воодушевилась Лиза. — Посмотрите, как горы из-за снега искрятся на солнце! Прям сияют! А в расщелинах он отливает синевой.

— Мощь и величие! — согласилась с ней подруга. — Но в тепле любоваться этими красотами намного приятнее.

— Господин художник, а ты что молчишь? Разве ты не за этим приехал? — проворковала девушка. — А правда, что высокогорье может быть обманчивым и на высоте всё смотрится по-другому? Как там у вас… особая свето-воздушная перспектива?

— Есть такое. Чем прозрачнее и чище воздух, тем меньше изменяются очертания. В горах действительно бывает трудно зрительно определить расстояние.

— А вот я ничего не знаю о ваших перспективах, но точно могу сказать одно: нам пора выпить глинтвейна, а потом не дать остыть лагману! — Марина в предвкушении потёрла руки. — Константин, за знакомство!

Они беззвучно чокнулись пластиковыми стаканчиками с горячим напитком.

После обеда вся троица заметно раскраснелась и находилась в приподнятом настроении. Пока Лиза заказывала себе кофе, Марина улучила подходящий момент, придвинулась к мужчине ближе и спросила:

— Константин, а как это ты решился всех бросить и рвануть сюда?

— Да я никого не бросал. Просто не смог лишить себя удовольствия побывать в горах в компании красивых девушек. Уехать в тот же день, жаль, не получилось. С билетом возникла заминка. В вашем отеле мест тоже не оказалось. Пришлось заселиться в другой. А вы часто с подругой вдвоём отдыхаете?

— Лиза — девушка свободная. А мой муж мне доверяет, поэтому, когда не может составить нам компанию, спокойно отпускает самих.

— О чём шушукаетесь? — игриво поинтересовалась Лиза, когда вернулась к столику.

— О тебе!

— Мариш, ну ты нашла тему! Костя, а у тебя есть страничка в социальных сетях? Хотела тебя в Инсте на фото отметить, а профиль никак не найду. Умело шифруешься?

— Она мне не нужна, её вести некому. Моей помощнице Дарье и так забот хватает. Своё время тоже тратить не хочу.

— Да это несложно совсем. Зато позволит почитателям твоего таланта быть к тебе ближе. Давай создадим тебе аккаунт! Я стану первым подписчиком. Не зря же я сегодня столько кадров интересных отсняла! Я тебе помогу.

Девушки принялись уговаривать Константина, а он поглядывал на них с улыбкой и делал наброски на бумажных салфетках шариковой ручкой, которую ранее выпросил у администратора кафе.

— Что ты там делаешь? Покажи! — Лиза забрала у него салфетки и принялась с интересом рассматривать маленькие зарисовки, выполненные короткими штрихами.

«Хм. Казалось бы… Нарисовал. Что в этом такого? А отчего-то так приятно!» — она незаметно положила их себе в карман.

За то время пока молодые люди сидели в кафе, погода на улице начала меняться. Ветер резко усилился и нагнал низкие облака, которые почти полностью заслонили солнце. Мороз крепчал. Наплыв посетителей, желающих перекусить и отогреться в этом уютном месте, стал ещё больше, а свободные столики уже отсутствовали. Константин со своими спутницами вышел наружу.

Лиза посмотрела в сторону шестой, конечной станции и с сожалением сказала:

— На вершине сплошной туман. Нет смысла подниматься выше. А оттуда открываются потрясающие виды на долину реки Гоначхир и в ясную погоду даже виден Эльбрус.

— Я тогда поехала вниз, а вы канаткой. Здесь для новичков сложно будет спускаться, — Марина закрепила застёжки и заскользила на доске вниз по склону.

— Если хочешь, и ты скатись на сноуборде, а я сам спущусь. Можем внизу встретиться, — предложил Костя Лизе.

— Ну уж нет! Я тебя здесь одного не брошу. Поехали вдвоём, — она потянула его к месту посадки на канатную дорогу, но не успели они сделать и десяток шагов, как вдруг мужчину окликнули.

— Костян, здорово! Ничего себе, какая неожиданная встреча! — знакомый парень уже радостно жал художнику руку. — Почему не сказал, что сюда поехал?!

— Сань, да я незапланированно. За секунду всё решилось.

— Раз мы встретились, махнём вниз по склону, как раньше?!

— Да мы так хотели…

— А-а-а. Понимаю! Девушка кататься не умеет? Ну, тогда ладно. Может, ещё увидимся.

Лиза со сверкающими от ярости глазами уставилась на Зюкина. Её возмущение не знало предела.

— Так значит, ты мне наврал?! А я, как дура, два часа перед тобой распиналась! — высказала она Костику, когда его знакомый ушёл. — Ты зачем это сделал?!

— Мне хотелось, чтобы ты была рядом, — честно ответил он.

— Ну знаешь!

— Не злись. Предлагаю тебе пари. Кто первым спустится на доске до «лягушатника», тот выиграл одно желание! — быстро нашёлся мужчина.

Толпы снующих туда-сюда людей, хохот, болтовня и весь многоголосый гвалт, который окружал их, вдруг на мгновение отступил, как будто эта пара осталась здесь совершенно одна. Лиза посмотрела на собеседника испытующе. Небывалый ранее азарт начал просыпаться в ней.

— Смотри, Зюкин Константин! Я могу слишком дорогое и особенное желание заказать! — с вызовом бросила она и деловито направилась к началу спуска.

Мужчина в полном удовлетворении пошёл за ней. Они закрепили застёжки на сноубордах и стали в готовности к старту.

— Поехали! — скомандовала Лиза, перенесла центр тяжести и, набирая скорость, покатилась вниз по склону.

Костя последовал её примеру. Он мастерски управлял телом и опытными движениями скользил рядом с девушкой, то немного вырываясь вперёд, то пропуская её.

— Зачем ты поддаёшься? — прокричала она.

— Хочу узнать твоё желание!

«Ох! Ёлки зелёные!» — он неудачно поймал снежную кочку, почувствовал, что теряет равновесие, попытался стабилизироваться, но всё равно упал. Лиза, не заметив этого, тем временем покатилась вниз. Костя стремительно поднялся и, не выпуская из виду её фигуру в ярко-розовом комбинезоне, быстро заскользил следом. «Ещё не всё потеряно! Проигрывать пари на самом деле в мои планы не входит. Её желание я и так узнаю рано или поздно, а сейчас я хочу осуществить своё!»

Подстёгиваемый мыслями о победе, мужчина нёсся с огромной скоростью, рискуя на поворотах. Уже на финишной прямой он лихо обогнал девушку и теперь ожидал её. Она поняла, что проиграла, замедлилась и плавно подкатила к нему.

— Вынуждена признать твоё превосходство. Ты великолепно катаешься! — проговорила она, тяжело дыша.

— Ты тоже! Я тебя с трудом опередил.

— Осталось выяснить, чем мне это грозит…

В это время выше по склону на лыжах катился мальчишка лет одиннадцати. Одетый в чёрную куртку и такую же шапку-ушанку, поверх которой ему нацепили горнолыжную маску с цветными стёклами, он неуклюже согнул колени и неуверенно балансировал расставленными в стороны руками, стараясь не упасть.

— Ваня, поворачивай! Поворачивай! Там же люди! — кричала ему вдогонку мамаша, которая в десятке метров бежала следом за ним.

Мальчишка, видимо, не слышал её и катился прямо на мужчину и девушку. В последний момент он, заметив их, всё же попытался повернуть, но не удержал равновесия, упал и подбил лыжами сноубордиста.

Константин почувствовал неожиданный толчок в ноги и, непроизвольно скользнув доской вниз, завалился навзничь и увлёк за собой свою собеседницу. Лиза ахнула, так и не успев до конца понять, как оказалась в его объятиях. Они одновременно расхохотались. Девушка продолжала лежать на мужчине, но практически не видела его лица — только глаза, которые смотрели теперь на неё с восхищением.

— Выходи за меня замуж, — вдруг прошептал он.

У неё перехватило дыхание, затем сердце её громко гукнуло внутри и до самых кончиков пальцев побежали мурашки. «Боже мой, как же приятно слышать эти слова! Даже от него». Взгляд затуманился. Она молчала. Потом сказала:

— Нет.

— Почему?

«Почему?! Да потому, что я хочу стать Царевской, а не Зюкиной», — возник у неё мысленный ответ.

— Я надеюсь, что ты не это желание имел в виду! Иначе пари недействительно! — заявила она, не ответив на его вопрос.

Лиза скатилась с Костика на снег. Они лежали рядом, смотрели в небо, затянутое низкими серыми тучами, и ничего не говорили.

Мамаша горе-лыжника, услышав смех молодых людей, не стала сильно ругать своё чадо, а лишь с тревогой в голосе поинтересовалась его самочувствием. Убедившись, что с сыном всё в порядке, она повела его для обучения к профессиональному инструктору.

— Чего вы здесь разлеглись?! Простудиться захотели? Вставайте! — скомандовала Марина, которая вскоре подкатила к друзьям. — Я вас даже не сразу заметила.

— Знаешь… этот наглый господин нам солгал! Он отлично катается! — девушка поднялась и протянула мужчине руку.

— Раз так, тогда давайте до самого низа?!

Они втроём заскользили дальше по склону. Костя с Лизой приехали почти одновременно и ожидали отставшую от них подружку.

— Неделя катаний даёт о себе знать, у меня ноги гудят! — сказала она, когда наконец-то спустилась. — Хочу лечь на кровать!

— Девочки, вы можете немного передохнуть, но вечером я приглашаю вас на ужин. В ресторане моего отеля отличная кухня. К которому часу вы будете готовы?

— Спасибо за приглашение, Константин. К восьми мы прибудем, — ответила с готовностью Марина.

— А у меня есть условие! Мы заводим тебе страничку в Инстаграм, иначе я не приду, — тут же воспользовалась ситуацией Лиза.

Мужчина недолго делал вид, будто размышляет.

— Согласен! — в итоге коротко бросил он и направился к гостинице, в которой остановился.

…Константин, Лиза и Марина сидели в ресторане уже часа три. В этом небольшом, но очень уютном помещении, декорированном под самобытный зал охотничьего домика, на стенах которого висели разнообразные трофеи, царил приятный полумрак. Множество тонких лампочек в форме свечей на массивных деревянных люстрах мягко мерцали приглушённым электрическим светом и отбрасывали на всё вокруг пляшущие блики, делая обстановку ещё более таинственной. Заводные кавказские мотивы, которые раздавались из акустической системы, горячили гостям кровь, отчего их ноги сами начинали непроизвольно пританцовывать. Некоторые посетители поддались воздействию этих ритмов и уже отплясывали на танцполе.

Заказанные блюда, как и обещал Костя, действительно оказались отменными и доставили им троим огромное удовольствие. К большому удивлению Марины, её подруга ела сегодня с аппетитом и не ограничилась, как обычно, каким-то салатом, а предпочла запечённую в фольге форель и даже попробовала закерис.

Общение мужчины и девушек на протяжении всего вечера протекало легко и непринуждённо, но благодаря своим профессиональным навыкам, Лиза мастерски меняла тему разговора всякий раз, когда Константин начинал расспрашивать о ней самой. Она незаметно возвращалась к вопросам о его творчестве, жизни и времени обучения, а потом вместе с Мариной с огромным интересом слушала его увлекательные, иногда смешные и забавные, но чаще познавательные рассказы. Постепенно их беседа коснулась сегодняшнего дня и того, как они провели время на склоне.

— Маришка, ты не поверишь! Он так искусно обвёл меня вокруг пальца! За всё время, пока я обучала этого хитреца кататься на сноуборде, у меня не возникло ни грамма подозрения, что он умеет это делать да ещё так суперски. Представляешь, что я испытала, когда услышала от его знакомого: «Махнём вниз, как раньше?!»

Лиза продолжала увлечённо рассказывать об их с Костей спуске, а он наблюдал за каждым её движением, эмоцией, и на его губах играла лёгкая улыбка. «А про пари и о том, что его проиграла, подруге не рассказала! За наше падение тоже умолчала, — отметил про себя мужчина. — Интересно, если вернуться к этой теме или хотя бы намекнуть, как она отреагирует?» Он на секунду прикрыл глаза и вспомнил, как лёжа на снегу держал эту красавицу несколько часов назад в объятиях. «М-м-м… так и тянет поцеловать её там», — сладострастно подумал он, наблюдая, как длинные объёмные серьги, плавно покачиваясь, касаются её нежной шеи, на которой слева виднелась тёмная родинка.

— Костя, ты забыл о моём условии? Ты меня слышишь? — спросила девушка.

Мужчина продолжал любоваться ею. Он настолько погрузился в размышления, что действительно перестал осознавать всё происходящее вокруг. И лишь заметив её удивлённый взгляд, устремлённый на него с явным ожиданием, очнулся от забытья и сказал:

— Извини, ты что-то спросила?

— Ты не исполняешь своих обещаний, Зюкин Константин!

— Чем я успел провиниться перед тобой?!

— Я жду твой телефон.

Мужчина демонстративно тяжело вздохнул и подал мобильник. Лиза, заполучив-таки его в руки, победно улыбнулась. Имея свободный доступ к информации, которая хранилась на устройстве, она не опустилась до низости копаться в нём, а тут же принялась создавать Константину профиль в социальной сети и уже увлечённо писала первый пост и выкладывала видео. Марина сделала из бокала глоток вина, придвинулась ближе к мужчине и спросила:

— Константин, не сочти за бестактность… ты женат?

— Нет. Иначе я не сидел бы сейчас здесь с вами, — ответил он и, посмотрев на Лизу долгим взглядом, добавил: — Правда, буквально сегодня сделал предложение одной очаровательной особе, но получил от ворот поворот.

Марина удивлённо уставилась на подругу, затем снова на него и вынесла вердикт:

— Знаешь, иногда мне кажется, что она неисправимая дура и слишком торопится в принятии решений!

Мужчина улыбнулся, но ничего больше не сказал.

Лиза почувствовала, что на неё смотрят, и отвлеклась от телефона.

— Что?! Мы уже уходим?! — уточнила она.

— Пойдём потанцуем! — пригласил её Костик.

Он заказал медленную музыку и привлёк девушку к себе. Тонкая ткань её блузки позволяла ощущать тепло и гибкость стройного тела. Изнемогая от желания приласкать Лизу, но в то же время, опасаясь в спешке совершить ошибку и нечаянно разрушить очарование этой близости, он прикасался к ней лишь только кончиками пальцев, которые буквально горели. Они танцевали молча, и лишь к концу песни он тихо спросил:

— Ты уверена, что тебе надо в гостиницу? Мы можем ещё побыть вдвоём.

Под его внимательным взглядом, она опустила глаза, отчего её длинные ресницы заколыхались пушистым веером, и еле слышно промолвила:

— Не сегодня.

«Общение с ним доставляет мне удовольствие. Не хочу отвечать решительным отказом». О том, что подаёт ему тем самым надежду, она даже и не думала в эти мгновения.

Втроём они пробыли в ресторане ещё какое-то время. Когда девушки засобирались уходить, Зюкин вызвал такси и настоял на том, чтобы их проводить. Приехав в гостиницу, в которой остановились подруги, они все вместе поднялись на нужный этаж.

— Константин, ещё раз благодарю за приятный вечер! — Марина отпёрла дверь и, не дожидаясь ответа, вошла в номер.

Костя задержал Лизу за руку.

«Ах!» — оказавшись в капкане, зажатая между ним и стеной, она ощутила волнение от близости мужского тела, которое теперь нависало над ней большой каменной глыбой.

Зюкин наклонился ближе к её лицу и прошептал:

— Останься сегодня со мной.

От его голоса все мысли улетучились разом и девушка замешкалась, не зная что сказать. Он нежно притянул её к себе и прикоснулся губами к пухлому рту, словно пробуя на вкус, но потом слегка отстранился и взглянул на неё. Глаза её были закрыты.

«Я пропадаю», — чуть дыша, подумала Лиза. Ноги её начали подкашиваться.

Он опять поцеловал её.

Голова ещё сильнее пошла кругом, но она собрала всю свою волю и вновь промолвила:

— Не сегодня.

Костя отпустил её и не стал больше удерживать. «Хорошо. Я подожду». Он уехал в свой отель.

Лиза на ватных ногах вошла в комнату, небрежно кинула пуховик на стул и сразу плюхнулась на кровать. Тяжело дыша, она ощутила лёгкую дрожь от волнения. «А-а-а! Что это было?! Нет, нет, нет! Ничего особенного не произошло! Всё это мимолётное! Его лёгкий поцелуй меня не взбудоражил… и влечения к нему я не испытываю… Но разве что немного… ну совсем чуть-чуть. Хорошо ещё, что Марина в ванной и не заметила моё состояние». Её телефон звякнул коротким сигналом и она прочла сообщение: «Мой выигрыш за пари — твой портрет. У меня в студии».

— Так вот что ты удумал! Тебе одного мало?! — заулыбалась она. — Чтобы такое написать в ответ?

Едва только пальчик коснулся экрана, как смартфон завибрировал и заиграл «Ты! Только ты!»

Девушка приняла звонок:

— Что так поздно, дорогой?!

— Лиза, а что это за новости такие?! Ты на Зюкина подписалась! А как вы вместе оказались? — послышался резкий голос Царевского.

— Денис, Домбай — это курорт. И здесь много людей отдыхает. Мы сегодня случайно встретились на склоне. Немного пообщались… я снимала его, когда он кататься учился. Почему ты кричишь?!

— Я хочу, чтобы ты завтра же вернулась домой!

— Но у меня отпуск ещё неделю! Мы с Мариной планировали остаться… Ты же сам не поехал со мной!

— Ты моя девушка! Я хочу, чтобы ты вернулась! В конце концов, за эту неделю я соскучился. Завтра ты возвращаешься! — сказал как отрезал.

Лиза сидела и задумчиво смотрела перед собой, а потом удалила сообщение от Зюкина, так и не написав ответ. Когда её подруга вышла из душа, она сказала:

— Я завтра уезжаю домой.

Глава 6

Марина, услышав сообщение подруги об отъезде, зависла в немом недоумении минут на пять, а потом взорвалась в возмущении:

— Да ты в своём уме?! Всё же отлично было! Что произошло? С кем ты разговаривала только что? С Царевским? Это он скомандовал?

Лиза не отвечала на расспросы.

— Ну надо же быть такой дурой! Взять и сорвать наш отпуск! — обиделась женщина. — Ты же знаешь, что одна я здесь не останусь!

За все годы их знакомства такую реакцию от Марины Лиза, пожалуй, наблюдала впервые. Обычно спокойная, сдержанная, рассудительная, она никогда не опускалась до крика на кого-либо, но сейчас её негодующий тон был близок к этому. Вся эта ситуация вызвала у Лизы досаду и обиду. Чувствуя вину перед подругой, расстраиваясь и переживая от этого разговора всё больше, она расплакалась.

Рано утром девушки упаковали вещи и съехали из гостиничного номера. Через несколько часов они благополучно добрались до ближайшего аэропорта в Минеральных Водах и теперь ожидали начала регистрации на свой рейс.

— Ты хоть Зюкину сообщение отправь, объясни как-нибудь! Извёлся весь, — сказала Марина после того, как у подруги в очередной раз зазвонил мобильник, а она не ответила.

---

— Я не знаю, что ему написать! Да и почему я вообще должна что-то кому-то объяснять?! — возмутилась Лиза, но тут же сама себя одёрнула и замолчала.

«Нет, я, безусловно, виновата перед ним и даже очень сильно. Подбила на эту поездку, отвлекла от работы, совсем не подумав. Кроме того, дала повод на что-то надеяться. Но что я должна теперь ему сказать?! Что мой парень приказал мне ехать домой?! Или начать врать, придумывать отговорки, если он знает, что мы планировали пробыть там ещё неделю. Конечно, неловко вышло. Нет, лучше вообще ничего не объяснять! А что, собственно, произошло?! Предложение сделал… и сам, наверное, уже пожалел о такой поспешности. Поцеловал…» Последние размышления вмиг воскресили воспоминания, и она вновь почувствовала то щемящее сладкое минутное удовольствие, которое вчера испытала рядом с ним, и испугалась. Да. Её страшила собственная реакция на его прикосновения и то радостное возбуждение, с которым она ожидала их. И во многом именно поэтому она уступила своему парню и с такой поспешностью бежала теперь от Константина.

По возвращении в Москву Лиза заехала домой, привела себя в порядок, переоделась и по настойчивой просьбе Дениса отправилась к нему на работу.

Фирма «БизнесКонсалтГрупп», принадлежащая Царевскому-старшему, которой руководил его сын, занимала три уровня в здании престижного бизнес-центра. Девушка поднялась на нужный этаж и вошла в просторную приёмную. Личный секретарь Дениса, стройная высокая красотка в деловом стильном костюме, которую Лиза видела впервые, заулыбалась широкой белозубой улыбкой, но взгляд её серых глаз остался холодным и колючим. Спросив у посетительницы имя, она уведомила босса о гостье по телефону и, покачивая бёдрами, провела её в кабинет.

— А у тебя новый секретарь? — спросила Лиза, когда за ней закрылась дверь.

Она повесила пальто на вешалку и села в кресло.

— Прежняя надоела! Тебе интересна эта тема?! — Денис встал из-за огромного стола и пружинистой походкой направился к ней. — Я рад, что ты приехала!

Девушка смотрела на его красивое самоуверенное лицо, широкие атлетические плечи, дорогой деловой костюм и взгляд, полный вожделения, но думала почему-то о красотке в приёмной. Ей резанула слух только что сказанная парнем фраза. В голову почему-то пришёл вопрос: «И зачем ему такой широкий стол, если на нём почти нет документов?»

Мужчина настойчиво потянул её за руку. Она встала.

— Я соскучился по тебе! — с придыханием проговорил он, тут же прижал её к себе и с обжигающей страстью начал целовать.

— Ай! Не кусай! Ты делаешь мне больно, — она отстранилась и поспешно отошла от него.

Лиза стояла и смотрела сквозь идеально начищенные стёкла огромного панорамного окна на залитые электрическим светом офисы такого же бизнес-центра, расположенного неподалёку, и ощущала, как волна невысказанной обиды поднимается в ней. Денис подошёл сзади, обнял и начал ласкать её грудь через ткань трикотажного платья. Боль на губе понемногу стихла, а волна негодования нет.

— Не дуйся на меня, — прошептал он ей на ухо. — Я не хотел…

Лиза обернулась и спросила:

— А почему ты на мне не женишься?

Мужчина удивлённо посмотрел на неё.

— Крошка, а отчего вдруг такие вопросы?!

— Ну, а всё-таки… мы с тобой давно вместе, но ты даже с отцом своим меня не познакомил. Денис, ты мог бы жениться на мне?

— Конечно, мог бы! И сделаю это обязательно. Ну, малыш, всё же хорошо. Зачем усложнять?! Совместная жизнь… каждый день вместе… это быстро может надоесть, а так я по тебе скучаю! — он быстрым движение слегка толкнул её к столу так, что она упёрлась в него руками. В тот же миг задрал на ней платье и начал торопливо стягивать тонкие капроновые колготки вместе с трусиками.

— Денис, прекрати! — Лиза попыталась повернуться, но он её удержал. Она слышала, как звякнула застёжка на его ремне. — Перестань, я сказала! Секретаршу ты тоже так ставишь?! — девушка выкрутилась и поправила белье. Она вся кипела от бешенства, глаза метали молнии, а лицо, как раскалённый самовар, пылало огнём.

— Вот это мне нравится! Ты вся как вулкан! — он снова попытался её обнять. — Сумасшедшая моя! Иди ко мне!

— Не трогай меня! — резко отодвинулась она.

— Ладно, ладно! Чего ты такая дёрганная?! — он демонстративно поднял вверх руки, показывая, что не прикасается больше.