Бесплатный фрагмент - Телефон

I

…Белесая пелена тумана плотно застилала все вокруг.

Александр Рогов сидел за т-образным полированным столом, на­пряженно всматривался в эту пелену и пытался определить, где он на­ходится. — «Лес? Откуда тогда стол?.. Квартира? Почему нет ни стен, ни потолка?..»

Вдалеке что-то чернело. — «Дыра, что ли?..» — Рогову почему-то стало страшно. — «Это же дверь! Дверь!..» — обрадовался он.

Дверь была обита черным дерматином.

Резко подпрыгивая и медленно опускаясь, «проскакал» светло-ко­ричневый куб с никелированной ручкой.

Совсем близко проплыл желтого цвета лоскут. Бахрома, окай­млявшая его, трепетала, будто плавники у морского ската.

Откуда-то сверху на стол посыпались небольшие (в такие упако­вывают в аптеках порошки) бумажные пакетики. Рогов стал подгре­бать их к себе и разворачивать. Каждый пакетик оказывался сверну­той десятирублевкой. — «Вот повезло!.. Повезло!..»

«Гу-у», — загудел за дверью низкий угрожающий звук. Постепен­но повышаясь, он поднялся до невыносимо пронзительной ноты. У Ро­гова закололо в ушах. Он прикрыл уши ладонями, но это не помогало. Рогов хотел встать из-за стола, чтобы найти и заглушить источник этого колющего звука, но тут дверь распахнулась, туман стремительно начал рассеиваться, звук с высоты пронзительной ноты сполз до ба­сов и пропал совсем…

Рогов отчетливо увидел, что сидит он в каком-то кабинете. Желтый лоскут с бахромой оказался вымпелом с надписью «За лучший това­рищеский суд», скачущий светло-коричневый куб с никелированной ручкой — небольшим сейфом, а вместо десятирублевок на столе ле­жали пухлые, потрепанные папки с бумагами…

Где-то несколько раз щелкнуло и в кабинет вошла старушка в черной старомодной шляпке. Поправляя то и дело очки с сильно уве­личивающими линзами, старушка молча смотрела на Рогова. Он не выдержал:

— Чего вам?

Старушка заволновалась.

— Чего вам? — повторил Рогов. Старушка отрывисто заговорила:

— Простите!.. Может, моя просьба будет несколько странной… Я живу в крупногабаритной квартире… Шестьдесят четыре квадрат­ных метра… Комнаты очень светлые, кухня просторная, большой ко­ридор… Туалет и ванная раздельные… Есть горячая вода… Телефон… Как видите, все удобства… Да, второй этаж!..

«За кого она меня принимает? Я кто — начальник ЖЭКа?..Ну-ну, интересно!» — Рогов стал ждать, что еще скажет старушка, но она внезапно замолчала. — «Склероз, что ли, у бабки?»

— Большая квартира, второй этаж, что дальше? — подсказал Рогов.

— Ах!.. Ну да!.. — встрепенулась старушка. — Простите!.. Так вот, я живу в этой огромной квартире одна… Столько лишней жилпло­щади!.. Нельзя ли меня переселить в однокомнатную, а мою квартиру отдать тем, кто очень нуждается?

«Чокнулась бабка!»

— Хорошо, не беспокойтесь, дадим команду, подыщем одноком­натную.

— Спасибо!.. Я понимаю, в нашем городе с жильем трудно, многие семьи ютятся по три-четыре человека в комнатке, а я в такой квартире одна!.. Когда был жив мой сын, Федя, — голос старушки дрогнул, — думала, женится, будет семья, дети… — она сдвинула очки на лоб, за­слонила ладонью лицо и тихонько всхлипнула.

«Ну вот! Сейчас начнется!..» — Рогов откинулся на спинку кресла.

— Простите… — Пересилив себя, чтобы не разрыдаться, старуш­ка вытерла набежавшие слезы, опустила очки и, с трудом выговари­вая слова, продолжила: — Квартиру… можно в любом районе… толь­ко одна просьба… если дом без лифта, не выше второго этажа… мне тяжело будет… ноги…

— Найдем! Со всеми удобствами! Не выше второго этажа… — говорил Рогов, а сам прикидывал в уме, кому можно будет «толкнуть» квартиру старушки. Перебрав всех знакомых, остановился — «Стран­но, откуда я его знаю?!» — на Финееве. — «Живет на окраине города, в однокомнатной, рядом с домом — продовольственный, — бабке бу­дет как раз!.. Только вот квартира у него на четвертом этаже и дом этот без лифта…» — Рогов взглянул на отекшие ноги старушки — «Ничего, как-нибудь влезет!» — и стал думать над тем, как провер­нуть эту операцию с обменом и сколько содрать с Финеева за услугу.

— …но чтобы это были люди, которые нуждаются в такой кварти­ре! Очень нуждаются! — продолжала старушка. — Знаете, как они будут счастливы!.. У детей своя комната, у дедушки и бабушки тоже свой угол… На кухне устанавливается большой стол, и они всей семь­ей могут ужинать, обедать!.. — глаза старушки засияли.

«Можно содрать с Финеева не меньше тысячи… Только бы не упустить эту полоумную бабку!»

Рогов, не вслушиваясь в то, что еще говорила старушка, улыбался, тряс головой, а когда старушка собралась уходить, проводил ее до двери и любезно распрощался. Закрыв дверь, бросился к столу, чтобы позвонить Финееву, но пришлось отложить, — в кабинет вошел па­рень лет двадцати и что-то начал бормотать.

— Ты громче, громче! Ничего не слышно! — крикнул Рогов.

Парень откашлялся, словно пытался вытолкнуть из горла что-то, мешавшее говорить громко, и снова еле слышно забормотал. До Рого­ва доносились обрывки фраз.

— …в другой город работать… временно… вернулся… неожиданно умерла мать… не успел прописаться… умерла… утратил право на жилплощадь… я здесь жил… не прописывают… у меня никого нет…

Рогову хотелось поскорее выпроводить парня.

— Ничем помочь не могу! — сказал он твердо.

Парень потоптался на месте, полез было в карман пиджака, но, смутившись чего-то, повернулся и вышел.

«На лапу, что ли, хотел дать? Ну-ну!» — Рогов хмыкнул. — «Постеснялся». — Он протянул руку к телефону, чтобы набрать но­мер Финеева, но телефон как-то резко зазвонил и… Рогов проснулся.

Звонил телефон. Рогов снял трубку:

— Алло.

Из трубки, словно откуда-то издалека, донесся легкий плеск набе­жавшей на берег волны.

— Алло… — зевая повторил Рогов, но, больше ничего не услы­шав, положил трубку. Посмотрел на будильник. Было семь часов.

«Странный сон… Бабка с квартирой… парень… я — начальник ЖЭКа… Финеев какой-то…»

Рогов повернулся на левый бок и вздрогнул от неожиданности: рядом с ним, лицом к стене, спала женщина.

«А-а-а! — тут же вспомнил Рогов. — Со вчерашней свадьбы…» — и лег на спину.

Не спалось. «Идиотский звонок!»

Рогов повернулся на правый бок и стал рассматривать лежавшую в беспорядке на стуле женскую одежду. «Один ширпотреб!»

Капроновые колготки в нескольких местах были грубо зашиты. Ручка на женской сумочке вся потрескалась и походила на ссохшуюся змеиную чешую. Рогов приподнялся, взял сумочку, раскрыл ее. Ниче­го, кроме губной помады, зеркальца, туши для ресниц и двух талонов на автобус, в сумочке не было. Он бросил ее на пол.

«Подцепил я вчера подругу!»

Вспомнил, как, уже уходя со свадьбы, подсел к столу, за которым сидела эта женщина, и подмигнул ей.

— Ну что? Как будем жить дальше? Женщина пожала плечами.

— Напилась, что ли? — улыбаясь спросил он.

— Ага… — как-то беззащитно ответила она и тоже улыбнулась.

— Ну, ладно. Пошли. Делать здесь больше нечего.

Женщина поднялась из-за стола. Ее качнуло в сторону.

— Ой! — она рассмеялась. Рогов протянул руку.

— Держись.

Женщина доверчиво приняла его помощь.

— А куда мы пойдем?

Он бесцеремонно, как это всегда делал, посмотрел на женщину.

— Рыбу ловить умеешь?

— Не-е-ет, — виновато улыбаясь, ответила та.

— Ну, идем, я тебя научу…

Вспомнив все это, Рогов поднялся, хотел разбудить женщину, но передумал. — «Сама встанет».

Приняв душ, одевшись, позавтракав, он заглянул в комнату. Жен­щина все еще спала. Рогов уложил в «дипломат» бутылку коньяка и бутылку водки и, закрыв его на ключ, отнес в прихожую. Вернув­шись в комнату, стал будить:

— Вставай, вставай!..

Женщина повернулась на спину, виновато захлопала глазами, стыдливо потянула одеяло к подбородку.

— Крепко спишь!.. Давай, мне пора на работу.

— Можно… я… мне надо одеться… — краснея от смущения, про­говорила женщина.

— Помочь?

— Нет, нет! Я сама! Не надо!

— Ну-ну. Давай.

Рогов вышел из комнаты. Выждав секунд десять, вошел.

— Оделась?

— Нет! Я еще нет! — вскрикнула она, закрывая груди руками.

— А-а… Ну, извини… — Рогов вышел из комнаты. В отражении на открытой застекленной двери стал наблюдать, как женщина то­ропливо застегнула бюстгальтер, надела колготки, юбку, кофту.

— У вас не будет расчески?

Рогов взял с вешалки старую массажную щетку.

— Лови!

Женщина с трудом поймала щетку, кое-как расчесала ею свои густые волосы, перетянула их сзади резинкой.

— Все? — Рогов в упор посмотрел на женщину.

— Все, — тихо ответила она, потупив глаза.

— Могла бы и постель убрать.

— Ой!.. Извини… извините! — женщина торопливо начала за­правлять постель.

— Ладно, не надо, я сам потом уберу… Жрать хочешь? — спросил Рогов, нарочито нажимая на слово «жрать».

— Нет… Спасибо…

— Ну, как хочешь!.. А в туалет?

— Не хочу.

— А чего ты краснеешь? Девочка, что ли?

— Можно, я пойду?

— Подожди! — Рогов выудил из заднего кармана брюк сверну­тую в квадратик десятирублевку и протянул ее женщине. — Возьми. На колготки.

— Спасибо. Не надо.

— Бери! Не будешь же ты всю жизнь штопаные носить!

— Мне надо идти, — твердо сказала женщина.

— Ну, как хочешь…

Они вышли из дома, молча дошли до автобусной остановки.

— Тебе на каком?

— На пятнадцатом, — еле слышно ответила женщина.

— А мне на этом, — Рогов кивнул в сторону подъезжавшего авто­буса. — До встречи! — улыбнулся он и тряхнул курчавой головой.

— До свидания… — с трудом проговорила женщина и опустила глаза.

«Забыл спросить, как зовут», — подумал Рогов и хмыкнул.

Рабочий день в Доме культуры Рогов начал, как и всегда, с того, что устроил на своем рабочем столе деловой беспорядок: достал из ящиков стола папки, журналы, бумаги и разбросал их по столу. После этого раздернул шторы на окне и открыл форточку. Посмотрев на стол, за которым должна бы уже сидеть к этому времени Валериана Павловна, усмехнулся и вышел из комнаты.

Поднялся в кафе, поздоровался с буфетчицей и поварами.

Заглянул в каморку к художнице, проверил, как делается реклам­ный щит для эстрадного концерта.

От художницы — в бухгалтерию. В ответ на «здравствуйте» Рого­ва главбух наклонился и стукнул костяшкой на счетах, будто зачел роговское «здравствуйте» в счет зарплаты.

Из бухгалтерии Рогов вернулся к себе в комнату. Валерианы Павловны еще не было. — «Опаздывает Валерьянка! Придется про­читать лекцию об экономии рабочего времени!» — (На прошлой неде­ле, в пятницу, Рогов опоздал на работу, и Валериана Павловна заме­тила: «Опоздание — дурной тон для человека, работающего в уч­реждении культуры! Надо дорожить, дорогой мой Саша, рабочим временем! Каждой минутой дорожить!»)

— Теперь ты у меня будешь дорожить каждой минутой! — произ­нес вслух Рогов. Представив, как Валериана Павловна проглотит его замечание, весело улыбнулся, взял «дипломат» и хотел было идти к директору, но тут зазвонил телефон. Рогов снял трубку:

- Алло.

И снова, как утром, из трубки, словно бы откуда-то издалека, до­несся плеск набежавшей на берег волны.

— Алло! — крикнул Рогов. — Я слушаю! Плеск волны чуть усилился.

Рогов положил трубку, выглянул из комнаты и, убедившись, что в коридоре никого нет, прошел к директору.

— Как свадьба? Заработали? — директор сидел за столом и акку­ратно вычерчивал красным карандашом квадраты.

— Все в порядке — Рогов подошел к тумбочке, стал открывать «дипломат».

— Драки не было?

— Нет, — открыв «дипломат», достал водку, коньяк и поставил их в тумбочку.

— А чего? Мало народу было или выпивки?

— Да нет, всего было навалом, — Рогов закрыл «дипломат».

— А в наше время свадьба без драки — это не свадьба. — Дирек­тор отложил карандаш, взял ручку и, придерживая мизинцем левой руки лист, аккуратно начал вписывать в квадраты названия меро­приятий Дома культуры на следующий месяц. — Реклама на концерт готова?

— Почти.

— Зайдешь перед обедом, отвезешь план в типографию.

— Ага… — Рогов кивнул головой и вышел из кабинета.

Валерианы Павловны все еще не было.

«Мало ей выходных, еще и понедельник прихватила!.. Хорошо устроилась!.. Будет завтра: «Давление! Сердце! Голова!» — Рогов посмотрел на телефон. — «Не она ли звонила?.. Проверяет: вовремя ли я пришел на работу… А вот мы сейчас узнаем, как ты болеешь!» — Он снял трубку и набрал номер телефона Валерианы Павловны.

— Алло!.. Валериана Павловна?.. Здравствуйте!.. Что, приболе­ли?.. Давление?.. А, сердце… Скорую вызвать?.. А в магазин за про­дуктами?.. Ну, выздоравливайте, а то тут без вас работа останавлива­ется! — Рогов хмыкнул, тряхнул головой. — До свидания!

«Больная! Сидит в кресле, книжки читает… „Лермонтов — страсть всей моей жизни!“ И чего ее директор держит?.. Ну, была любовница когда-то! Теперь что, всю жизнь у нее на поводке бе­жать?.. Баран! Нашел красавицу на пятнадцать лет старше себя!»

Рогов взглянул на часы,

«Пора по магазинам!»

Когда надевал куртку, зазвонил телефон.

И опять Рогов услышал в трубке плеск набежавшей на берег вол­ны. Спросив, кто звонит, бросил трубку на рычаги. — «Не срабатыва­ет, что ли?»

Каждый понедельник Рогов делал обход магазинов. Начинал с книжного. Из того, что ему оставляла заведующая, брал только те книги, которые можно было перепродать в несколько раз дороже.

Прежде чем идти к заведующей, он поздоровался с продавщицами. Обратил внимание на новенькую в букинистическом отделе. — «Ни­чего. Можно как-нибудь на рыбалку пригласить…»

Из последнего поступления заведующая предложила один лишь «Атлас пород собак».

— Больше ничего не смогла отложить, книголюбы следили, -оправдывалась она.

— Ну, ладно. Заверни… — Рогов достал пригласительный, протя­нул его заведующей. — Двадцатого будет хорошая эстрадная группа.

— Грохоту опять!.. — поморщилась заведующая.

— Нет, группа хорошая.

Заведующая сунула пригласительный в сумочку и начала упако­вывать в плотную бумагу «Атлас».

— Сколько? — Рогов полез в задний карман брюк за деньгами.

-Четыре рубля.

Расплатившись за «Атлас», попрощавшись с заведующей, Рогов вышел в зал магазина. Проходя мимо букинистического отдела, еще раз посмотрел на новенькую.

— Ну что, рыбу ловить умеешь?

— Не знаю… — ответила продавщица, не понимая, почему Рогов спрашивает ее об этом.

— Хочешь, научу? Продавщица пожала плечами.

— Ну, смотри… Подумай… — Рогов ухмыльнулся, тряхнул голо­вой. Выйдя из магазина, мысленно выругался. Но эта ругань была не в адрес новенькой продавщицы, а в адрес заведующей. По дороге в парфюмерный придумал, как отыграться на заведующей. — «Сказать билетерше, чтобы не пропускала никого по пригла­сительным без моего разрешения. Заведующая кинется ко мне: «Са­ша, там что-то не пускают». «Извини, сегодня по пригласительным нельзя, проверка из ОБХСС».

Рогов злорадно хмыкнул. — «У вас проверка и контроль и у нас тоже будет проверка и контроль. А то хорошо устроилась! Дурачка нашла!» — Он так увлекся своей «местью», что не заметил, как про­шел парфюмерный магазин. Это тоже была статья дохода. За те же пригласительные на концерты заведующая парфюмерным снабжала Рогова дефицитным товаром. Здесь «навар» был в три раза больше, чем на книгах.

Возвращаясь назад к магазину, Рогов встретил Ваню Черняка. Одно время они играли на халтурах, но из-за того, что Ваня частенько напивался, особенно на свадьбах, Рогов старался с ним не связы­ваться.

Поздоровались. Ваня, поглаживая свои черные, «макаронные», как их называл Рогов, усики, жмурился, словно кот на солнышке. До Рогова донесся запах перегара.

— Гуляешь? — спросил Рогов, брезгливо поморщившись (тер­петь не мог пьющих!).

— А чего?.. — Ваня добродушно улыбнулся. — Настроение есть, «чирики» есть, сестренкам посылку отправил. Гуляю!

— Ну-ну… — Рогов тоже улыбнулся. — Гуляй, гуляй.

К Ване подошли чем-то глубоко расстроенные дружки. Пошептав­шись с ним, направились в сторону рынка. Ваня, попрощавшись с Ро­говым, заторопился следом за ними.

«Эх, Ваня, Ваня! Какой уже год халтуришь и не можешь даже одеться как следует! Я кооператив построил, машину купил, гараж и еще деньги есть на две машины, а ты все сестренкам посылаешь!.. Эх ты, баран с макаронными усами! Сестренки вырастут, повыскаки­вают замуж, и никому ты не будешь нужен!.»

Рогов подошел к парфюмерному. — «Какое-то подозрительное спокойствие…» — Парфюмерный был закрыт на учет. — «Что за не­везение!» — Рогов готов был уже выругаться, но, вспомнив кислые лица Ваниных дружков, усмехнулся. — «Пришли за одеколоном, опохмелиться, а здесь учет!.»

Узнав, до которого часа магазин будет закрыт, Рогов поспешил на работу, — пора было везти в типографию план мероприятий Дома культуры.

Заскочив к себе в комнату и спрятав «Атлас» в стол, Рогов прошел к директору.

Директора в кабинете не было. Рогову показалось, что план еще не готов — «Э-э! Теперь до завтра!», — и он вернулся в комнату.

Усевшись поудобнее, выдвинул ящик стола, развернул «Атлас» и, не вынимая его из ящика, стал просматривать.

«Хорошо оформлен… Цветные фотографии, бумага… Кому пред­ложить?.. Директор недавно купил пуделя, а здесь и как стричь их, и как кормить… Намекну, что видел у одного „жука“ книгу о собаках. Если попросит достать… — Рогов задумался. — Принесу „Атлас“ я, Юрьич возьмет его, как подарок… Нет, пусть притащит Стас… За чи­рик, как говорит Ваня, этот „Атлас“ и сторгуем». — Рогов завернул «Атлас», задвинул его поглубже и закрыл ящик на ключ. — «Сегодня и заброшу удочку. А в четверг Стаса подошлю…»

В комнату заглянула кассирша. Сверкнув золотыми фиксами, спросила, где Валериана Павловна.

— Давление… Сердце… — многозначительно ответил Рогов. Кассирша кивнула головой — мол, как жаль! — и ушла. «Чего это фиксатая здесь делает в свой выходной?.. Так просто не придет… Уж не пришло ли подтверждение на концерт? То-то Юрьич про рекламный щит спрашивал… Если подтверждение пришло, с завтрашнего дня будут продаваться билеты. Фиксатая, как всегда, хапнет часть билетов якобы распространить, а сама продаст их через кассу… Хорошо устроилась! То-то ее палкой из кассы не вышибешь. Зарплата чуть больше, чем у уборщицы, а имеет машину, участок, кооператив. Не надо ни на какой Север ехать на заработки!»

Рогов взглянул на часы.

«В одиннадцать открывается ювелирный. Надо сбегать!»

Он уже выходил из комнаты, когда раздался телефонный звонок. Решив, что звонят по делу — «Может, халтура какая?» — Рогов вер­нулся.

«Алло!» — хотел было сказать он, взяв трубку, но, вспомнив зага­дочные утренние звонки, передумал и стал ждать, когда звонивший заговорит первым. Рогову показалось, что он слышит дыхание зво­нившего и даже, как стучит у того сердце.

— Ну что, будем молчать? — не выдержав, спросил Рогов. Ответа не было.

Рогов бросил трубку на рычаги. Она несколько раз словно уко­ризненно качнулась.

Вернувшись из ювелирного магазина ни с чем (привоза новых изделий не было), Рогов поднялся на второй этаж, в кафе. Обед начи­нался с двенадцати, но для своих чуть раньше. Успеешь к этому вре­мени — вкусно и без толкотни поешь.

В углу, за столиком, ковыряя вилкой салат, сидел директор.

«Принял уже…» — определил Рогов, глядя на раскрасневшееся лицо директора.

— Саша, — позвал директор. — Отвез план?

— А что? Он готов?

— Я же тебе сказал: отвези до обеда. Давай, мигом, успеешь!

Надо было ехать в типографию. — «Опять пообедаю не вовре­мя!» — Рогов следил за своим здоровьем и старался завтракать обедать и ужинать строго в определенное время. — «Идиот!» — Ругал он директора, спускаясь по лестнице. — «Носится со своим планом!.. Работает один кружок кройки и шитья, а понаписано на целую афи­шу!» — Одеваясь, разозлился на директора еще больше. — «Нет, ты у меня за червонец „Атлас“ не получишь! Слишком хорошо будет за червонец!.»

В типографию Рогов опоздал, — у них начался обед. Пришлось вернуться назад.

В кафе уже было не протолкнуться, все хорошие блюда разобра­ны. Рогов все же решил пообедать. Молочный суп напоминал жидень­кую подбеленую водичку, мясные биточки — нечто хлебно-рыбно-образное. Попробовав кислый «напиток фруктово-ягодный», он вылил остатки в тарелку.

«Идиоты! Мне-то могли бы и получше дать!» — Рогов с нена­вистью смотрел на буфетчицу — «Свинья в чепчике!» — и автомати­чески прикидывал, сколько буфетчица зарабатывает за день. — «Са­мые большие башли от продажи водки. Обслуживает только про­веренных клиентов… Да, только на этом и имеет, больше здесь зарабатывать не на чем… Кооператив строит, сыну машину взяла…»

Рогов вышел из кафе, раздраженный плохим обедом. Обычно по­сле обеда он спускался в подвал (там у него была маленькая ком­натка) и с полчаса-час занимался на валторне, но сегодня все сдви­нулось, — надо было снова везти план в типографию.

И вновь, перед тем, как Рогову уходить, зазвонил телефон. -«Кто это издевается с самого утра?!» — Он все же подошел к телефо­ну, приподнял трубку, подержал ее над рычагами — «Послушать, нет?» — и бросил.

По дороге в типографию Рогов перебирал всех, кто бы мог зво­нить. — «Тамара? Четыре года не виделись… Может, Стас? Я над ним издеваюсь на репетициях, а он надо мной решил телефонными звонка­ми?.. Если бы Юрка, звонки были бы междугородные… Ленка? Ума не хватит. Да и зачем ей!..» — Вернувшись из типографии, он решил позвонить Стасу.

— Да, алло, — послышался в трубке голос Стаса. — Я слушаю! -Стас дунул несколько раз в трубку. — Алло! Я не слышу! Перезвони­те! — и положил трубку.

Рогов набрал номер его телефона еще раз.

— Алло! — снова послышался в трубке голос Стаса. — Я слу­шаю!.. Что за шутки?.. Дубина! — в трубке послышались короткие гудки.

«Не нравится?! Мне тоже!» — Он хотел позвонить Стасу еще раз, сорвать на нем свою злость, но передумал. — «Чем я занимаюсь?! Ну и пусть звонят! Мне какое дело? Что я себе нервы треплю?!»

Он спустился в подвал поиграть на валторне. Но то ли мундштук стал не подходить, то ли губы сегодня были не слишком упругими, то ли дыхание неровным, — звук на валторне извлекался или киксующим, фальшивым, или дребезжащим. Промучавшись с полчаса, Рогов за­чехлил валторну и запер ее в шкаф.

«Что случилось? Не заболел ли я?» — Он посмотрел на себя в зер­кало, высунув язык. — «Нет, все вроде бы в порядке».

Поднявшись из подвала, Рогов заглянул в кабинет директора, что­бы забросить удочку насчет «Атласа пород собак». Директор соби­рался уходить.

— Отвез план? — увидев Рогова, спросил он.

— Все в порядке.

— Взяли?

— А куда они денутся!

— Кто будет спрашивать, я уехал… — директор на мгновение задумался, — уехал в облсовпроф.

Рогов притворился, что поверил. — «Знаем мы этот облсовпроф! Сейчас домой и завалишься спать до вечера… Надо спросить об «Атласе».

— Да, забыл, вы, кажется, пуделя купили?

— Купил.

— Сегодня у одного «жука» видел книжку о собаках. Как ухажи­вать за ними, как стричь… Не нужна?

— Уже есть, — директор достал из стола «Атлас». — Кассирша подарила.

Рогов взял «Атлас», полистал его.

— Хорошая книга.

— Цены нет! — с восторгом произнес директор, взял у Рогова «Атлас» и аккуратно положил в портфель.

«Ну, фиксатая!.. — ругал кассиршу Рогов. — Знаю, знаю, зачем ты подарила эту книжку! Чтобы Юрьич дал тебе заработать на биле­тах. Ну, я тебе устрою! Ты у меня заработаешь, фиксатая!»

Попрощавшись с директором, Рогов кинулся звонить Валериане Павловне. План расправы с кассиршей был прост: Валериана Пав­ловна пойдет завтра к директору и билеты эти перехватит. — «Ва­лерьянка тоже не дура заработать! И останется кассирша с большим фа-диезом под своим горбатым носом!»

Телефон Валерианы Павловны не отвечал.

— Больная! Давление у нее! Сердце! — Рогов с силой вдавил рычаги. Злость распирала горло. Чтобы как-то успокоиться, он на­брал номер телефона Стаса.

— Алло! — послышался в трубке голос Стаса.

Рогов молчал.

— Я слушаю! — громче крикнул Стас.

Рогов продолжал молчать.

— Дубина! — нервно заговорил Стас. — Стукни себе по мозгам трубкой, может, родишь что-нибудь, тогда…

— Я тебе стукну! — зло оборвал его Рогов. — Чем занимаешься?

— А! Саня! Здорово!.. Сижу за барабанами.

— Ну-ка! Постучи.

Из трубки послышались монотонно повторяющиеся барабанные дроби и, каждый раз невпопад, удары по тарелкам.

— Ну как? — спросил Стае. — Пойдет?

— Баран! Никакого сдвига! Я же тебе объяснял: удар по большо­му барабану, по рабочему, хэт и тарелка. А ты ничего не понял!

Стас хотел что-то сказать в оправдание, но Рогов продолжал:

— По голове тебе надо постучать, тогда, наверное, поймешь! Ты должен держать ритм, как метроном, а ты вихляешь, как… — он вы­ругался. — Плохо занимаешься! Плохо!

— Стучу целыми днями! — огрызнулся Стае.

— И ночами надо!.. Чтобы до этой пятницы стучал как следует! Я за тебя на свадьбе играть не собираюсь! А не будешь стучать, я луч­ше Ваню возьму! А ты дрессируйся! Сосунок!

— Да чего ты, Сань… Буду стучать… — начал клянчить Стае.

— Ну, ладно, — Рогов заговорил добродушнее. — Завтра приду, проверю, чему ты научился… Редиска есть в теплице?

— Есть.

— Готовь салат! Сметаны не забудь!.. Давай, стучи! — Рогов по­ложил трубку. Не то от предвкушения, что он завтра будет есть салат из редиски, не то от удовольствия, которое Рогов получил, унижая Стаса, но злость прошла и вновь вернулось спокойствие.

Домой Рогов приехал в хорошем настроении. Поужинал. Посмот­рел немного телевизор. Потом, открыв платяной шкаф (шкаф был за­бит дефицитной литературой), долго выбирал, какую бы книжку по­листать, и вытащил свою любимую — «Ювелирные камни».

Всякий раз, когда Рогов брал в руки эту книгу, ему становилось радостно. О каждом из камней он знал почти все наизусть: ценность, где добывается, как обрабатывается. Он рассматривал царские укра­шения, любовался фотографиями редкостных алмазов, рубинов, изумрудов. Ему иногда чудилось, как тот или иной драгоценный ка­мень вдруг начинал пульсировать вспышками разноцветных лучей. Он часто воображал себя владельцем всего этого богатства. — «Тут же на несколько миллионов!.. Можно было бы пожить!..» — Его охва­тывало блаженство еще и оттого, что внутри дивана-кровати, на кото­рой он лежал, листая книгу о ювелирных камнях, были спрятаны пач­ки двадцатипятирублевок. Казалось, что они, как ковер-самолет, могут подхватить и, мягко покачивая, унести в загадочную бирюзо­вую даль.

Телефонный звонок прозвучал неожиданно, резко, громко. Рогов вздрогнул и, как застигнутый врасплох за своим тайным, тщательно скрываемым ото всех наслаждением, встрепенулся, вскочил с дивана-кровати и сунул книгу в шкаф. Потом только протянул руку к телефону.

«А вдруг опять этот идиотский звонок?»

Телефон звонил так, словно настойчиво требовал: «Сними трубку! Сними трубку! Сними трубку!»

Со злостью дернув за шнур, Рогов отключил телефон.

«Теперь звони хоть всю ночь! Звони! Крути диски!»

Настроение было испорчено. Рогов схватил телефонный аппарат и задвинул его под диван-кровать, но, почему-то подумав, что звонив­ший может каким-то образом догадаться о спрятанных там деньгах, отнес аппарат на кухню и поставил его на подоконник.

II