Бесплатный фрагмент - Тайны сетевой литературы

Тайны сетевой литературы

От автора.

Так получилось, что живем мы в новую эпоху, и последние два десятка лет Ее величество сеть владеет миром

Появилось новое понятие — сетевая литература, к осознанию которой мы только пытаемся приблизиться, понять, разобраться.

Здесь вскрываются многие проблемы, которых не было и не могло быть в той реальности, из которой все мы вышли, здесь появляются свои герои и свои злодеи.

Блоковское: друг другу мы тайно враждебны тоже обретает новые очертания, потому что не только тайно, но часто и явно тоже враждебны, да много чего еще возникает в процессе творчества.

Я писала об этом с 2006 года, когда врубилась в сеть и по настоящее время, хорошо или плохо, судить не мне, но в любом случае, скучно точно не будет, и мне не было скучно.

Кто-то хвалил и радовался, кто-то обижался, узнавая себя там, где его и в помине не было, но это все издержки общения в реальном времени.

Даже самой интересно, как отдельные тексты будут смотреться и читаться в книге…

Стихи о Бродском будут возникать не случайно, как лирические отступления.

Все эти годы моего пребывания в сети он был моим Вергилием во временах и пространствах витавшем. И вряд ли знакомый с этим миром в своей земной жизни, на небесах он точно следит за всем, что тут творится как живет- бытует его любимая поэзия в новом измерении.

Прогулки с Бродским по иным мирам

Прощай, прощай — шепчу я на ходу,

среди знакомых улиц вновь иду,

подрагивают стекла надо мной,

растет вдали привычный гул дневной,

И. Бродский

Прогулки с Бродским по иным мирам,

По городам,, которых нет в помине

На карте мира, только по стихам

Они проступят, и несутся мимо

Волхвы и звери, там ведь Рождество,

Там женщины, не будет их прекрасней,

И я в тот миг, не зная ничего,

Попала на какой-то дивный праздник.

И ослепил меня тот самый Див,

Не хочет он, чтобы неслась к поэту,

Но расстоянья, время победив,

Во тьму бреду, да, там так мало света.

И все-таки свидание не с ним,

С иной стихией, и иной эпохой,

Прогулки с Бродским, сигареты дым,

Грузинское вино, и так охота

Проникнуть в мир иллюзии и снов,

Где он плетет незримые узоры,

Своих сомнений и своих стихов,

Неспешный разговор, и мир, который

Не отпускает в бытность, в бытие,

От чаянья чего-то неземного,

И где-то там сомнение мое

Останется, и он вернется снова,

В тот тихий дом, где королева  ждет,

Листая песнопений те туманы,

Не черный, а  какой-то рыжий кот

Оставит нам сомненья и обманы…

Ведь на пути у вечности овраг

И ров, куда пробраться мне едва ли,

И за чертой всех горестей и драм

Тот замок, тень, и мы на карнавале,

И нет Венеций, есть лишь темный лес,

Который мы, дойдя до середины,

Остановились, проводник исчез.

О, где же ты, таинственный Вергилий?

Вергилий спит, и даже видит сны,

О том, как мы в глухом лесу блуждали.

И были беззаботно влюблены,

В его стихи, тревоги и печали…

Писатели обходят Прозу стороной? Вы уверены?

Такое откровение нам выдал один из вечно чем-то недовольных и обиженных игроков от рейтинга, авторов сайта.

И выдал это за аксиому. Утверждение не требует доказательство, вероятно. Позабавил дядя Лаврентий, потому что все это мягко скажем, не совсем так. Вопрос надо поставить по-другому — почему они не борются за рейтинг, и не сходятся на этом пяточке с нашими игроками. Почему не общаются с некоторыми, так нечего на писателей пенять, если… Но не будем о личном.

Что же касается обходят или не обходят, то наш пророк самоварный не учел нескольких обстоятельств, которые давно известны всем, те самые, которых издают, здесь остаются под никами и вымышленными именам, думаю, не надо объяснять причин почему?

Если надо, объясню, конечно, но это другой вопрос. Более того, с самого начала я прежде всего на сайте познакомилась с писателями, которые прекрасно издавались… Книг Валерия Рощина (он под своей фамилией здесь) у меня целая книжная полка, да таких, что все Поляковы и Устиновы отдыхают. Тиражи его огромны даже по современным меркам, не верите, можете в «Эксмо» заглянуть и проверить.

Вот его страница на нашем сайте: http://proza.ru/avtor/vgeorg

Она, конечно, скромна, и нет здесь обложек всех его книг, но это же ничего не значит, главное, что знают те, кому надо знать.

Мой самый любимый писатель Сергей Алексеев, единственный, чьи книги в бумажном варианте покупаю все, сколько бы они не стоили- тоже здесь, и, по-моему, прекрасно себя чувствует. Он настоящий, а не кто-то другой ведет его страницу по собственной инициативе.

http://proza.ru/avtor/stragasevera

В самом начале пребывания на сайте познакомилась и с автором самого забавного и интересного романа конца 20 века «Дочка людоеда» Михаилом Гуськовым, даже пообщаться, поругаться, помириться (правда на почве поэтического творчества) успела… Но роман-то один из лучших, изданных во второй половине 20 века

http://proza.ru/avtor/durbin

Я не поклонница творчества Андрея Геласимова, но он сегодня чуть ли не единственный, кого издают очень много и даже среди современных классиков есть его книги, а там из наших только Аксенов, Войнович, Дрибина. Он на сайте, к сведению Лаврентия

http://proza.ru/avtor/foolhunter

Не этих ли людей автор опуса странного называет неудачниками?

Я могу перечислять авторов еще долго, и это только мои пристрастия и мои открытия. Утверждать, что я знаю всех, и все тайны открыла было бы, по меньшей мере, глупо.

Есть еще одна особенность –Сергей Иванов-75 (для примера) может оказаться Ником Перумовым и еще кем-то, выясняется это не сразу, конечно, но выясняется при желании, если не изрекать истины, которые не нуждаются в доказательствах и стоять на своем, то этого никогда не узнаешь, но это уже не проблема знаменитых писателей.

Конечно, далеко не все писатели в сети, на литературных сайтах, потому что кто-то из них и в жизни шифруется и прячется, кто-то просто не смог освоить сеть в силу преклонного возраста, кто-то не понимает ее значения для творчества и работает по старинке. Они разные, и хорошо, что разные. У многих надежда на свой собственный сайт, что туда все повалят валом, и очередь как в мавзолей выстроится. Но, судя по всему, пока это не очень работает, чаще всего потому, что самооценка писателя и оценка его читателями — величины не равные, а порой и прямо противоположны одна другой, потому и одиноко маячат в сети такие сайты забытые и заброшенные. Хотя вполне может быть, что завтра все переменится.

И самое главное — они, издающиеся и зарабатывающие деньги там, понимают, что здесь все надо начинать с нуля с чистого листа, бумажный и электронный — это два разных мира, и читатели там и здесь часто разные.

Когда их издают, редакторы часто заставляют убрать произведения из сети, не понимая, что это рекламная площадка, которая скорее работает на писателя, чем против него, потому что если книга хороша, то мы пойдем в магазин и обязательно ее купим, но желательно сначала познакомиться с ней хотя бы в общих чертах. Если же она плоха, то ей уже ничего не поможет, увы.

Не надо забывать о том, что для изданий на бумаге уходит последний поезд. (Поймала себя на мысли, что начала раздавать книги, которые есть у меня в библиотеке друзьям и знакомым, потому что их слишком много), а заполнять свободное место новыми нет никакого желания, это должно быть творение равное «Мастеру и Маргарите», не меньше…

А на сайтах появляются только первые поезда, и здесь все впереди, практически все, потому те, кто обходят нас стороной поймут, что они наверняка были не правы…

И самое главное надо учитывать, что кто-то отправляется в путешествие очень быстро, и всегда готов принять и понять что-то новое, кому-то на сборы требуется много времени, и он никак не может решиться туда отправиться.

Оказаться сегодня зрелому писателю в сети, это то же самое, что сесть за студенческую скамью. Меня всегда радуют солидные дядьки, которые приходят на лекцию любимого профессора и усаживаются среди студентов (сама так делаю часто), но все ли на такое способны, дурацкие комплексы их удерживают от такого вот чудачества, да мало ли причин для того, чтобы не быть здесь…

Но опять же не воспользоваться такими возможностями творческим людям, конечно, можно, только это глупо, на мой взгляд.

Помню, с какими трепетом отправляли все свои рукописи в литературный архив те, кто покинули мир еще до появления сети — они надеялись, что кому-то и когда-то это будет интересно, вдруг кто-то откроет желтые папки и заглянет в их рукописи, посмотрит, как они жили и творили. Так до архивов-то еще надо было добраться, и туда вовсе не всех пускали, а часто не пускали именно тех, кому этого действительно хотелось.

И в этом отношении сегодня все изменилось, сеть легко сделать и литературным архивом тоже. И в этом виде она наверняка будет многим и полезна, и интересна.

Потому, когда что-то утверждается, хочется ответить — все не так, или не совсем так, ребята, как вам может показаться с вашей колокольни. Жизнь и творчество тем и хороши, что они дарят нам много неожиданных открытий.

Кстати, Игорь Срибный и не он один может поведать вам, как он шагнул с нашего сайта в издательство «Эксмо», самое большое на сегодняшний день.

http://proza.ru/avtor/270856

Могла бы назвать еще несколько громких фамилий, но давала слово не разглашать военную тайну, уж простите. Может быть, они сами признаются, кто скрывается за фамилией Николаев, Петров, Сидоров, а нам остается только уважать их право скрывать свое имя… Но не стоит утверждать того, что вам неведомо…

Кстати, о Поэтах — самый яркий из поэтов нашего времени, светлая ему память, Игорь Царев с 2002 года оставался на сайте Стихи ру, и в бытность свою зам. главного редактора «Российской газеты» тоже, принимал самое активное участие в программе «Вечерние стихи», все время общался с нами до последнего дня, до внезапной смерти на рабочем месте -остановилось сердце… Это к вопросу бывают они тут или не бывают.

http://stihi.ru/avtor/mogila

Немного другой оказалась ситуация у Михаила Анищенко, он буквально в последний год своей жизни пришел на сайт и опубликовал (и на Прозе тоже), все, что у него было в рукописях или почти все, и вернулся к нам во второй раз после долго молчания. Если бы этого не случилось, то мы просто не смогли бы открыть для себя уникального поэта, хотя и в толстых журналах его тоже начали печатать, но где те самые журналы и кто их видел, хотя бы в электронном варианте.

Михаил понял вдруг, что он должен сделать перед уходом, и пообщаться с нами успел, к счастью.

http://www.proza.ru/avtor/sevapastushok

http://stihi.ru/avtor/sevapastushok

А то, что они с кем-то не общаются, так это не их проблема, а наша, не так ли?

Кстати, о поэтах, у них ситуация оказалась значительно сложнее нашей, потому что поэзия не издается вообще, потому на сайте Стихи ру, и на других литературных сайтах они все сегодня представлены — это единственная соломинка, которая поможет спастись нашей многострадальной поэзии, выжить, остаться вместе с нами… Есть даже передача «Вечерние стихи», где мы их видим и слышим, потому не надо умолять значение сайтов…

Взгляд на Прозу ру изнутри. Не все так плохо

На днях в «Литературной газете» прочитал отзыв журналистки

Карины Булыгиной о нашем портале proza.ru Привожу ее текст полностью.

«Мы живем в эпоху тотального любительства. Портал proza.ru

являет собой апофеоз этого явления. Это скорее хорошо, чем плохо: люди захвачены отнюдь не худшим на свете видом деятельности. Не хулиганят на улицах, не слоняются, мозоля глаза домашним, из угла в угол. Они пишут всякие сочинения и выкладывают их на обозрение другим любителям. Клубы по интересам при ЖЭКах давно лопнули, спортивных секций не хватает. А человек чем-то должен заниматься помимо работы.

К тому же в литературе — как в боксе: каждый профессионал когда-то начинал любителем. Только не на proza.ru! В этом заповеднике профессионалов не выращивают. Такое впечатление, что принципиально.

Здесь любительщина сама себя аттестует как хочет. Одни становятся знаменитыми любителями, другие любители им смертельно завидуют»

Чтобы пояснить, о чем идет речь, чем вызваны мои заметки, цитирую тот отрывок, который появился в «Лит газете « по поводу нашего сайта из статьи Н.Н.Кирсанова.

http://proza.ru/2011/11/05/1466

http://www.lgz.ru/article/16727/

Здесь целиком статья из ЛГ, для тех, кто хочет убедиться, что нам это не приснилось, и полюбоваться на даму, которая, анализируя изданную книжку отдельно взятого автора, прошлась мимоходом по всем…

Еще одна цитата:

Судя по всему, мозговым центром проекта является Олег Дёмин, достаточно популярный персонаж портала proza.ru. Помимо «Наму» его перу, как красиво выражались в иную эпоху, принадлежит несколько рассказов и эссе «Как стать писателем». Там-то и находятся ответы, не обнаруженные в опусе, ничтоже сомнёшься аттестованном как роман.

Вопрос к ней единственный, как Карина Булыгина определила уровень популярности этого автора именно на сайте, у нее есть какой-то свой измеритель или просто так, захотелось, и сказала?

Надеюсь, что он процитирован точно, потому что в статью не заглядывала.

Но что же хочется сказать по этому поводу вероятно профессиональному автору, да еще когда-то мой уважаемой «Литературной газеты». Однажды с легкой руки ее зам. главного редактора Ю. Д. Поройкова видела даже как верстался праздничный номер как раз 23 февраля, и нам, студентам, это было не просто интересно (диплом мы, помнится, в столице писали, на преддипломной практике как раз были), но это событие было действительно очень важным. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, как выпускались миллионные тиражи и разлетались тогда по всей стране.

По поводу тотального любительства не согласиться трудно, но сколько его в газетах печатных, боюсь, что им тоже особенно похвастаться нечем, а чем лучше любительство на бумаге нашего, сетевого, сказать трудно.

Уровень журналистики таков, что наши руководители факультета иногда, знакомясь с их материалами, за голову хватаются. И с трудом находят кого-то действительно достойного диплома.

А уж когда на практику приходят в газеты, там более опытные коллеги за голову хватаются. Потому трудно назвать места, где их растят, да и можно ли вырастить журналиста, писателя, если дара нет?

Вот и на этот раз, вряд ли девушка что-то вообще ведает о том, что пишет, но куда от профессионализма деваться….

Не думаю, что серьезный, уважающий себя журналист так бы прошелся по ресурсу, о котором он ничего не ведает, да и выдал бы материал… Но сегодня можно все…

По поводу того, что растят или не растят профессионалов.

Даже в старые и добрые для журналистов времена, когда это их растили в наших издательствах или редакциях газет? И кто ими там собирался заниматься? Пристроиться на практику можно было в провинции только в спортивные издания, да еще в бесчисленные газеты о медицине, а там практика такая, что мама не горюй, вот и вырастали…

Они в лучшем случае пользовались тем, что уже было, что к ним пришло самотеком или по рекомендациям (это вообще очень сомнительный уровень), и кто там с ними работал и их растил.

Сто раз говорилось про работу литературных рабов почти во всех крупных издательствах, но боюсь, что это как раз обратный росту и воспитанию таланта процесс.

Заслуга сайта в том, что он если не помогает, то, по крайней мере, и не мешает работать, это не так уж мало, если бы нам выдали задание, и стояли над душой, требуя его исполнения, вот тогда бы был кошмар, а в свободном полете не так страшно и напряженно.

Если говорить о развитии издательского дела конкретно, то оно как раз перемещается в сеть, потому в сворачивающихся не по дням, а по часам проектах вряд ли кого — то вырастят те, кто вроде бы этим занимается.

Говорить об их профессионализме по меньшей мере наивно, о чем свидетельствует уровень выпущенных книг, и каков он может быть, если уже несколько лет корректоров и редакторов почти нет, а если они что-то и читают, то уровень изданий ниже не придумаешь, о чем свидетельствую наши антипремии, потому и в этом сеть почти с ними сравнялась.

Ну возможно для «Литературной газеты» и нашлось несколько профессионалов, но это скорее исключение, чем правило.

Самые прозорливые писатели, а не любители, есть и на этом, и на других сайтах. И могу сказать о том, что не самые худшие редакторы бывают здесь, и видят, и слышат, и что-то забирают себе, и работают с лучшими текстами, я говорю именно о профессиональных редакторах, хотя, как и выпускаемых книг, вообще, а не только приличных, их становится все меньше, увы. И редакторская политика не всегда разрешает выбирать, то, что хочется, что соответствует их уровню и вкусу…

Чем хорош наш сайт, и что заставило обратить на него внимание Карину Булыгину.

Здесь есть те прекрасные материалы, которые в лучшем случае, если доходят до «ЛГ», то все равно попадают в корзину, потому что читать их некому и некогда, да и своих авторов много, чтобы на чужих внимание обращать. И там жесткая конкуренция, кто о ней не ведает.

Они со спокойной душой бы их удалили с глаз долой из сердца вон, а в нашем случае они остаются, с ними знакомится немалое число людей, подозреваю, что большее, чем читают те же номера «ЛГ», просто потому что они доступнее, часто талантливы, и значительно проще их явить миру.

С большим количеством опечаток и ошибок? Согласна, но зато и реакция может быть мгновенная, в реальном времени. Есть шанс их доработать, главное, что они живут к неудовольствию тех, кто привык от них избавляться, не глядя…

Это ли не самое главное, и уж если материал заслуживает внимания, то рано или поздно он пробьет себе дорогу, дойдет до своего читателя. Ведь и на эту статью мы откликнулись быстрее (смею предположить), чем читатели самой «ЛГ» просто потому, что мало кто из них приучен откликаться, а здесь все построено изначально несколько иначе.

Как доказало время, самое массовое из искусств — кино оказалось часто очень интересным, и мало в чем театру уступает, а уж по охвату зрительской аудитории ни в какое сравнение не идет.

.Думаю, и сетевая литература будет несколько иной, но со временем уровень ее значительно поднимется, ей есть куда развиваться.

.Сеть, как и СМИ, никого из писателей не выращивают, да и никогда не выращивала, о чем речь, но возможность остаться «в эфире» у нас есть, у некоторых даже доказать, что они чего-то стоят…

Но ведь увеличивать конкуренцию совсем не хочется нашим профессионалам, узнать, что ни они только гениальны и талантливы. То, что кипит творческая (не побоюсь этого понятия) жизнь на бескрайних просторах интернета, это не слишком приятно сознавать захватившим власть в бумажных изданиях. Вот и летят камни в наш огород…

Но думаю, что самые настырные и не самые бездарные будут и дальше заниматься своим делом, а что еще нам остается, и вот тогда мы посмотрим, что останется от когда-то выходивших миллионными тиражами газет — в каком убогом (в смысле тиража) виде они живут сегодня.

А сеть организуется со временем, писателям, и профессионалам в том числе, просто некуда будет деваться, они придут сюда чуть позднее.

Они, конечно, могут организовать нечто подобное закрытому клубу с отборами, платой за вход и очень узким кругом посетителей.

Проза ру относительно открытое общество, где есть все, и профессионалы в том числе…

Они всегда есть, по разным причинам они остаются на сайте и в сети, а с течением времени их будет больше….

Чем меньше СМИ, тем больше сайтов и авторов… А вот про смертельную зависть — это перебор, она конечно существует, но уж не в такой крайней форме… Про смертельную зависть слышу в первый раз и почему-то от профессионала, это, скорее всего, там, среди профессионалов, она такой бывает, а не здесь…

Но время рассудит, расставит все по своим местам, уверена только в одном, все не так просто и однозначно, как кажется тому, кто смотрит на нас со стороны.

Послесловие

По пунктам: как воспитывает сайт

1. Не мешает работать тому, кто хочет, представляя пространство.

2. Заставляет читать других и писать самому (увы, если нет его, то трудно собраться и взяться за дело, а тут помогает)

3. Знакомит с очень интересными людьми и заставляет помогать друг другу.

4 Создает атмосферу здорового соперничества (все косяки неизбежны, и любое хорошее дело легко испортить)

5 Бесплатная реклама для автора (то, что она не всегда бывает удачной и позитивной, на то и реклама)

6. Позволяет противостоять профессионалам и заявлять о себе, вероятно последнее и порождает подобные публикации..

Разве этого мало?

Послесловие

Очень важное добавление Нелли к тому, о чем говорилось, и самое главное, она нам обещает обзор по историческим романам. опубликованным на сайте.

Остается немного подождать, и мы сможем получить картину того, что делается здесь в этом уникальном, любимом многими жанре отношении пользы нашего уважаемого сайта… Лучше по пунктам…

П.1. Могу добавить — предоставляет авторское свидетельство. Это, по-моему, важно.

П.2. Очень и очень важно! До встречи с сайтом у меня было гораздо худшее мнение о современной российской литературе. На самом деле, здесь много хороших авторов, в том числе и романистов. Но только многие, к сожалению, не попадают в поле зрения большинства читателей. В этом месяце надеюсь сделать обзор по историческим романам, а в этой серии действительно много достойных работ.

П.3. Тоже полностью согласна. В отношении помощи — на самом деле ХОРОШИЕ, качественные критические рецензии очень и очень помогают!!! Я, к примеру, очень благодарна нескольким авторам, оставившим подробные отзывы на мой роман с указанием не только достоинств, но и «слабых» мест.

В отношении написания рецензий… Сайт безусловно стимулирует к их написанию, и это тоже здорово — ведь даже «непрофессионалы», пытаясь высказать своё мнение, начинают думать, осмысливать прочитанное… Это очень важно для литературного творчества.

П.4. Здоровое соперничество — всегда полезно, главное — чтобы оно не превращалось в перепалку, как это встречается порою.

П.5. Добавить нечего. Согласна

П.6. Не думаю, что стоит говорить о противостоянии. Просто «любители». к которым, скажем, принадлежу и я сама, оказываются «на равных» с профессионалами, и те имеют возможность оценить их работы. Это отлично стимулирует. Хорошие рецензии от «профи» поднимают самооценку, а критические — заставляют работать над своими произведениями.

Так что, по-моему, наш сайт не только воспитывает, но и помогает расти начинающим литераторам.

С уважением,

Нелли Искандерова 07.11.2011 12:42

Как страшно быть Поэтом… Рукописи горят

Вдруг унылая пороша

За окошком закружится.

И придет старик, не прошен.

В кресло сядет. Засидится.

Руку молча поцелует.

Пожелает не сдаваться.

И уйдет. И долго будет

Пламя свечки бесноваться.

Сколько страхов витает над нами. Словно летучие мыши, вырвавшись из мрака, они подстерегают нас на каждом шагу, они врываются в сны и реальность, и вот уже парализована воля, и мы останавливаемся, поворачиваем назад, находим сотню оправданий для того, чтобы не принять решение.

Вас пугает одиночество, а не страшно ли вам полюбить и даже быть любимой? Сколько тогда возникнет проблем, о покое можно будет только мечтать. Об одиночестве мы плачем только пока этой страшной болезни не случилось, она, наша безответная, и даже ответная любовь значительно страшнее, безжалостнее и трагичнее.

Но это все переживает каждый, а я немного о другом, о творческом начале. И вдруг понимаю, вернее, до конца осознаю, как страшно быть поэтом. Не потому ли с таким восторгом и упоением многие литераторы, назовем их так для удобства, с упорством, достойным лучшего применения, называют себя графоманами.

Позиция очень удобная, вроде бы делаешь почти то же самое, но сразу просишь у всех не судить тебя строго, пусть поэты, и те, кто рискнул ими назваться, за все отвечают. А я займусь стихоплетством, потому что так «складнее и краше» звучит, и я словно бы немного приподнимаюсь над скучной прозой, но по меркам поэтов не смейте меня судить.

Я не Поэт.

Кто-то будет утверждать, что называться так громко и нескромно, словно бы скромность — это главное достоинство поэта. А не она ли его задушит и погубит безжалостно?

А я теперь точно знаю, что это очень страшно рискнуть быть ПОЭТОМ.

Не потому ли дипломат Тютчев никогда не афишировал своего второго мира — поэтического, и с каким трудом собрали и опубликовали все его неповторимые и великолепные стихотворения уже потом, и, в частности, после смерти.

Но что же такого в этом особенном жанре литературного творчества?

Как классно, приятно, хотя и очень опасно быть журналистом, как престижно — прозаиком. Мы все устремляемся на безбрежные страницы повестей и романов не только потому, что на них есть спрос, и их охотнее печатают наши издатели.

Но там мы можем быть и историками, и философами, и психологами, конечно, кроме всего прочего, кому же не хочется всего этого, да еще в одном труде заключенного. И увесистый том, к которому ты имеешь отношение, включает в себя целую жизнь, эпоху, а возможно и не одну, и ты почти бог, когда вершишь судьбы, свергаешь правительства, и споришь с сильными мира всего.

Кому такое может не понравиться, если вместе с известным героем можно сказать:

— Я там был, на балконе у П и стоял перед распятием.

Проза — это в какой-то мере тот самый эликсир бессмертия, который так упорно в разные времена искали, кто-то старался найти его в потомстве, кто-то в своих творениях.

Но поэзия — это совсем другое. В прозе есть иллюзия укрыться, есть надежда на то, что если не нравится читателю начало творения, то он может сжиться с ним к середине и полюбить его в финале. Потому что не один день писалось, и возможно, там, дальше, такое начнется, что нам и не снилось, потому и продираемся сквозь текст, и читаем.

А что же в стихах?

В коротеньком в две десятка строк тексте на белой странице, где есть только сам поэт с его мыслями, чувствами переживаниями. Там на первый взгляд его трудно отличить от тысяч графоманов, которые тоже рифмуют что-то и с чем-то, и уверены, что они пишут хорошие стихи, словно в этом все и дело.

И вот он уже затерялся в этой толпе, этой литературной тусовке, и может не явиться больше нам никогда, просто потому что чаще всего он затворник, он живет в параллельном мире и отвергает эстраду.

Складно написанные стихи, поэзия ли это?

Это просто стихи.

А если нет того особенного мироощущения, которое наверняка будет отвергнуто многими, если ты не видишь и не чувствуешь по- другому, можно сколько угодно писать стихов, они таковыми и останутся.

И когда сегодня мы с гордостью пишем в резюме, о том, что хорошо научились работать в команде, над какими-то проектами громкими и яркими, то поэт — это тот, кто напишет как раз обратное.

В прозе могут быть соавторы, и сколько угодно проектов, хотя это тоже вопрос спорный, у поэтов этого просто быть не может.

Если он не эгоист, не индивидуалист, не сумасшедший в той или иной степени, то он и не поэт вовсе. Не потому ли так страшно им быть?

Все три перечисленные выше качества, они неудобны для реальности и страшны для самого человека, который понимает, что жить ему придется все-таки в этом обществе. И лучше их скрыть, от них излечиться и стать обычным, обозвать себя графоманом.

Так многие и делают. И только тот, кто устал бояться, расправил крылья, послал подальше всех критиков и доброжелателей, только тот, кто может себе признаться в том, что он страшный эгоист, индивидуалист, сумасшедший, король и шут в одном лице, и плевать ему на морали и законы — он поэт.

У Роберта Рождественского были строки, которые могу переврать, но звучали они так:

Плевать нам на ваши морали,

Продажные ваши законы,

Плевать нам на то, что встречаете бранно,

На то, что проходите мимо,

И если вы — мир, мы приправа,

Для этого пресного мира.

Мы как в драгоценностях, в росах,

Мы молимся птицам и травам…

Что-то в этом роде, сначала должен понять и почувствовать про себя поэт, а потом уже выходить к остальному миру. И конечно, сразу убедиться в том, что никто его не рвется публиковать, что смотрят удивленно, стараются понять и не понимают. Что каждый знаток русского языка и основ стихосложения, который сам ничего кроме нескладушек написать не может, в дикой ярости, днями и ночами будет выискивать всевозможные ошибки, упорно о них истошно вопить, словари цитировать и всех ученых призывать в свидетели своей правоты. И поэт, этот тот, кто не пошлет критикана подальше, просто потому что он не так устроен. Он даже стихов своих не станет объяснять, потому что далек он от вас, и никогда к вам не приблизится.

И дай бог ему, такой же снисходительно-презрительной усмешкой отвечать на все ваши беснования, ярость и спесь, когда вы будете его учить писать стихи, и требовать, чтобы он все исправил и привел в норму.

Поэтов не становится больше, со временем, а критики, зато плодятся, как поганки после дождя, и для них уже не хватает поэтов.

Вы не заметили, что они практически никогда не хватаются за графоманов, там, где и искать ничего не надо и все разваливается на глазах, чего бы ни критиковать?

А потому, прежде всего, что графоман тебе так ответит, так далеко пошлет, а то, и физическую расправу учинит такую, что надолго желание критиковать отпадет, если не вместе с теми членами, которые участвуют в вашем бесполезном и вовсе не благородном деле.

Да и какой резон с ними возиться?

Поэт — совсем другое дело, ведь он уже обрек себя на беззащитность, уязвимость на непонимание со стороны правильных, твердолобых завистников.

Если, читая нескладушку, критик скажет себе:

— И я так могу, и еще лучше могу, — то и успокоится на этом.

А если почувствует, что он так не может, что он на такое не способен, вот тогда все бурные, да что там, буйные чувства и вырвутся наружу.

И тогда надо уничтожить, нет, не безобразное, а именно прекрасное творение, как бы ни странно это было. А еще лучше — самого поэта.

Легенда о Моцарте и Сальери, за которую столько камней было брошено в нашего гения теми же критиканами, которые не могли найти доказательств, что подобное имело место быть в реальности. Она актуальна всегда именно потому, что и музыкант, и художник, и поэт, должен помнить не только о поклонниках и фанатах, которые могут быть такими же агрессивными, и тому есть масса примеров, но и о менее талантливых своих собратьях.

Графоман и ремесленник может какой-то срок мириться с собственными комплексами, но они накапливаются, и сжимается пружина в душе его. Но ведь она рано или поздно разожмется снова, и что тогда?

А если это случится в тот момент, когда он столкнется именно с Моцартом?

И тогда финал закономерен — творец обречен, потому что он не сможет ответить, и «дружбу подозреньем осквернить». Чувствовал и понимал это А.С.Пушкин очень четко. И ему ли не знать подобного.

Поэтому, с какой стороны не посмотреть, поэтом быть очень страшно. Для этого требуется особое мужество, которого чаще всего у человека не бывает, и он вырывается в журналистику. Там тоже убивают, но несколько за другое, он рвется в прозу, где можно прожить долгую жизнь, и не одну вместе со своими героями, и столько увлекательных историй сочинить, и самому оказаться к ним причастному — это же просто замечательно. И это позволяет запереться от всего мира и иногда только на монитор компьютера заглядывать.

Неизвестный писатель — это таинственно и интересно, хотя бы В. Пелевина вспомните, а вот неизвестный поэт — это нечто ущербное.

В данном случае я о личности, а не о творчестве говорю, и потому он должен быть если не в богеме, то где-то, где его могут услышать, при том, что издавать сегодня не торопятся.

Да и напечатанные стихи, это нечто совсем иное, чем голос, интонация, они много теряют или не дают нам того эффекта, который есть, когда мы видим и слышим поэта.

Потому спрятаться не получится. Поэт должен быть человеком публичным, а для него это тоже неуютно и страшно, как и для любого нормального человека.

А потому, с какой стороны не посмотреть, поэтом быть очень страшно, и многим ли для этого хватит сил и мужества? И мы уходим от них, мы их теряем все время, и лишаем себя, прежде всего удивительного и неповторимого мира, радости, окрыленности. И только те безумцы, которые ничего этого не боятся, и все-таки остаются поэтами и в наше попсовое дикое время, они похожи на оазисы в этой пустыне. И как хорошо, что они у нас все-таки есть!!!

ПОЭТ

Бокал разбит. В нем больше нет вина.

От страсти роза так теперь черна,

Что страшно к ней внезапно прикоснуться.

Ушел поэт. Но обещал вернуться.

А если он придет — подарит бред.

Тоску и боль, и пусть. Ведь он поэт.

Что смертные? Куда уж им тягаться?

Бокал разбит. Поклонники теснятся.

Запомнят все. Опишут все сполна.

Поделится неведомым жена.

Но я молчанья не нарушу, нет.

Ушел в изгнанье, в никуда поэт.

И только музы, все, забыв, рыдала

О теле, что одно в гробу лежало.

Бокал разбит. В нем больше нет вина.

От страсти роза так теперь черна,

Поэтами не рождаются? Рукописи не горят

Просматриваю рецензии на сайте, и снова наталкиваюсь на высказывание милой дамы о том, что мол, стихи не слишком совершенны, но ведь поэтами не рождаются.

Поэтами не рождаются, никогда не замечала за собой таких способностей, но вот села я да написала стишок, а завтра напишу еще. И он будет лучше прежнего, а потом еще лучше. И в туфлях на высоких каблуках я уже карабкаюсь на Парнас, чтобы заметили, разглядели, приняли и денег заплатили за мой тяжкий труд.

Поэтами не рождаются, ими становятся в пылу легкого и веселого процесса рифмования каких-то строк… Что это — теорема, на нет, аксиома, судя по всему.

К сожалению, сегодня бытует именно такое мнение, а количество зарегистрированных на сайте Стихи ру авторов тому живое подтверждение.

Правда, тут же встречаю реплику о том, что поэтов — то пруд пруди, а читать нечего. Весь день искал, чтобы почитать, вдохновиться, так сказать, да так и не нашел. И обида в ответном слове звучит страстная, я мол писала, потом обливалась, вон что сочинила, а меня тут и читать не хотят. Не доросли они до меня, не понимают, признавать не хотят…

А кого хотели признавать? Пушкина, Лермонтова, Блока? Но вот пришли они и пришлось замолчать остальным. Есть воспоминания Бальмонта, который в пятый раз на Башне у Г. Иванова слушал «Незнакомку», и сказал Брюсову о никому не известном юноше:

— Вот он пришел, и мы все уходим в тень

Знаменитый профессор нашел в себе мужество не только признать это, но и произнести вслух такое признанию.

А у нас что, мол, поэтами не рождаются. И ведь даже не догадываются те самые милые дамы и мужи благородные, что поэтом надо родиться. Это потом можно научиться читать и писать, рифмовать тоже можно научиться, и пополнять свой словарный запас тоже можно потом. Но если ты не видишь мира по-особому, если мысли твои банальны, если чувства твои обычны, а ведь не всем дано и любить, и ненавидеть, то какой же ты поэт — ну стихоплет в лучшем случае…

Поэт с самого первого дня и первого дыхания — особенный, его ни с кем не сравнить и не перепутать. Если вы хоть раз видели и слышали Бродского, то поймете, о чем я говорю. У него свой порядок слов даже просто в общении, он говорит, как будто пишет новое стихотворение. Стилистике и интонациям его могут подражать десятки и сотни тех, кто считают, что если я уловил и передал своими словами вот эту интонацию и порядок слов, то я уже приобщился к поэзии.

А если заявил о любви к Бродскому, это делают все чаще и чаще самые разные люди, то я уже поэт. Некоторые себя и Наполеонами и богами считают при этом, блажен, кто верует. И вот уже восклицает юное создание «А вы любите Бродского, так как люблю его я!» Словно эта любовь и дает нам пропуск на Парнас, и нас с вами легко пропустят в общество мертвых поэтов.

Но все это иллюзии и заблуждения. А на самом деле суть ведь в том, чтобы не стать вторым Бродским, сделав чужое своим, имитируя стиль, интонации, а в том, чтобы найти свой неповторимый стиль и интонации. Иначе действительно пишущих будет становиться все больше, но читать все равно некого.

Но с поэтами — то все более менее ясно, сколько не рифмуй, вряд ли что-то получится, если не дано, если не видно эмпирей, не слышно музыки сфер..

А можно ли стать писателем, если ты никогда не был рассказчиком, способным увлечь своим повествованием тех, кто тебя слушает?

У нас у всех были уроки развития речи, а все ли развили ту самую речь, некоторые так молчунами и остались, утверждая, что молчание золото. И вдруг появляется потребность что-то рассказать, а тут тот самый сайт, где еще и опубликовать свое повествование можно. Но меня почему-то не читают, не слышат, не откликаются, а ведь писателем может стать любой, если сделает над собой усилие, мы все живем в одном времени, с нами что-то важное и значимое происходит — делов — то взять да рассказать о том, в нашем случае записать свое повествование. Записал, опубликовал, и снова тишина гробовая…

И тогда умный догадывается, что рассказчиком надо родиться. Ведь их всегда было очень мало, они были особенными, их даже от обычных работ освобождали, чтобы послушать вечером на пиру, или за работой увлекательный рассказ о том, что было и чего не было. И многие наши авторы, вероятно, померли бы от голода, если бы решили бросить работу и стать теми самыми рассказчиками.

Вообще у нас уникальное время, когда мало кому хочется работать, и всем — заниматься творчеством, в котором половина ничего не смыслят, понятия не имеют, как это делается, сути не понимают и не пытаются изучить. Самое страшное, что учиться они не хотят, гордо заявляя, что чужих книг я не читаю, чтобы так сказать не мешали творить самому.

Зачем мне какая-то теория, если я сел да написал, а в компьютерную эру так все еще проще и легче, и кормите меня граждане дорогие, а я уж вам расскажу историю, я поэтом пока буду становиться, потому что ими не рождаются, буду искать себя, рассказы сочинять.

Глухая стена непонимания, никто читать не хочет, так я для себя пишу, для себя, нравится ли это мне самому, а черт его знает, не могу точно на этот вопрос ответить, но я буду совершенствоваться, может и получится. Есть же у нас альтернативное кино, так почему бы и литературе альтернативной не быть, всегда ж пара читателей найдется, и родственников у меня немало, кто-то да заглянет, прочитает, может даже откликнется…

И все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Это барышни, писавшие стихотворения в альбом, и знакомые с теорией литературы с детства понимали и могли оценить собственное творчество, и ему было отведено определенное место. Инженер на пенсии вряд ли на такое способен, у него не было с детства тяги к чтению, ему не объяснили мудрые бабушки, что такое хорошо и что такое плохо в сочинительстве, а возможностей — то сколько открывается.

И видя все это, наши дельцы от литературы тут же союзы организовали с бесчисленными платными конкурсами, где сам автор и должен заплатить очень приличную сумму за то, чтобы быть опубликованными. Дипломов за ваши деньги они выписывают всем. Орденов дадут тоже всем желающим, Почетных грамот и званий — да сколько потребуют, столько и дадут. Кому-то даже денежная премия достанется, если организаторы не слишком жадные. И вот уже моя подруга, всю жизнь врачом проработавшая, лепит на своей странице все звания и награды, книжкой трясет, второй и третьей. Она молодец, не шубу себе покупает, а книгу издает, потому что у нее столько званий и наград, чтобы уже требуется подтверждение тому, а так как сегодня и в одном экземпляре книгу издать можно, то книжная полка готова под шедевры…

Судя по всему, ту самую золотую рыбку поймала. Ну как иначе бы все самые бредовые желания исполнились. Сколько раз я предупреждала ее о разбитом корыте. Судя по качеству текстов, ничего иного быть не может. Но смеется только, рассуждает о том, что Пушкина слишком много, а современных поэтов мало, конечно, себя прежде всего имеет в виду, других-то не читала и не знает. Может так в неведении с блаженной улыбкой на лице и помрет — и это самый лучший вариант, а если в самом конце найдется кто-то, кто всю правду выложит? Хотя не поверит все равно, решит, что завидуют ее званиям и наградам, и ладно, блажен, кто верует. Ну не повезло родиться поэтом, а если очень хочется. Если нельзя, но очень хочется, то можно…

А дальше что?

А дальше та самая пустота, разочарование, потому что заблудились мы как в том самом лесу заповедном и ходим по кругу. И не у всех такой наив в душе господствует, и блондинки не все… Так что пусть все будет хорошо и даже в страшном сне не приснится нам разбитое корыто, ведь все равно придется старику ловить неводом рыбу, а старухе прясть свою пряжу.

И надо же было на свет появиться Гений

24 мая день рождения Иосифа Бродского

И надо же было на свет появиться

В том мае, чтоб маяться долго потом,

Стирались любимые вечные лица,

И жил на чужбине своим, но зато

В России не знали, и знать не хотели,

И вечные муки оставив другим.

Он в сонной Венеции дивные трели

И странные строки свои выводил.

Смеялась в соседней квартире чужая,

И речь итальянская стала милей,

И надо же было родиться в том мае,

И вечно стоять у закрытых дверей.

Коты и поэмы его провожали

Туда, где все было добыто потом,

И только поэт в проходящей печали

Во сне мог увидеть и кров свой, и дом.

Нет, нет, он назад никогда не вернется,

Он станет изгнанником в мире страстей.

И странно нависло палящее солнце,

И выл в полумраке растерзанный зверь.

Но он человек, ему выть не пристало,

И все-таки вдруг обрывалась строка,

Когда она пела и снова взлетала

Над сонной Венецией, так далека.

О странная боль, и любовь неземная,

Все это забудется скоро, потом

Припомним, что он появился в том мае,

Что маялся где-то в пространстве ином.

Иллюзии, сны, и иные печали,

Остались в наследство немилой стране,

Когда так пронзительно чайки кричали,

И падали души в тумане на снег

Читатель, где ты? Отзовись

Не знаю, задумывались ли вы о таком вот странном противостоянии как литература бумажная и литература сетевая?

Часто мы с вами рассуждали о сайтах, о своем месте в этом мире.

Вот и снова звучит реплика о том, что в сети исключительно графоманы, а на полках магазинов писатели, почти классики, особенно если книжек с твоим именем не одна, не две, а два и три десятка. Ну, забавно, ей богу.

Не потому ли наши сетевые писатели готовы по миру пойти, но напечатать книги хотя бы за свой счет, чтобы приобщиться к тем самым писателям, настоящим, крутым. Обманываться — то мы всегда рады, а к тиражу настоящему можно и нулей прибавить, тогда вообще весомым будет все казаться.

При нашем развитии полиграфии, когда малым тиражом можно собственное собрание сочинений издать, да классиком может стать любой, кто угодно. Не верите? Проверьте сами…

Подойдите к стендам современной русской литературы, а еще лучше всех тех серийных романов (почти как серийные убийцы звучит) и на каждом из трех десятков корешков имя какой-нибудь Ирины Петровой — надеюсь, в реальности нет такой писательницы, никого не хочу обидеть.

Неважно, как и почему ее издали, любовник ли для нее издательство открыл или редакторы просто поставили на нее, не подозревая, что, скорее всего ни одной из 30 книжек почти никто не прочитает, ну издали и издали. Магазины книжные тоже чем-то заполнять надо.

А если той самой писательнице хочется услышать глас народа, своих читателей. Ведь самое горькое у бумажных публикаций — обратная связь. Раньше не представляла, да и сейчас не представляю, чтобы благодарный читатель (такие все-таки есть) взял ручку, бумагу и сел писать письмо в Москву писательнице Петровой. Ну или стал искать ее персональный сайт, и там оставлял свой отклик — такое бывает не так уж часто. Для этого читатель должен быть особого склада, и настолько все потрясти, чтобы захотелось поблагодарить.

Сделать это, конечно, можно, не все же из знаменитостей прячутся от читателей так, как Виктор Пелевин. Можно, но сложно, при нашей лености.

И вот тогда та сама Ирина приходит на наш или на какой — то другой литературный сайт со свободной публикацией, где нет таблички редактора «Осторожно, здесь злой модератор». Писательница перечисляет на странице все свои бумажные издания, список придавит любого, как каток.

Публикует главы, чтобы не украли всего творения, кокетливо объявляет, что там у нее запретили печатать издатели (с намеком на то, что надо купить книжку) и сидит, ждет восторженных отзывов.

Уж если у какого-то сетевого читателей несколько тысяч (такое тут бывает), то, сколько же должно быть у нее, если тридцать книжек уже издано и что-то даже продано, вроде бы…

Почему идет так плохо народ, ничего не пишут, посмотрел и исчез, немые они что ли?

Ну, для самоуспокоенности можно сказать, что завидуют. У них –то ничего не издано, а тут такой цветник. Если помните классика «Друг другу мы тайно враждебны».

Но если все-таки не отмахнуться, а задуматься, что это за чертовщина такая, почему не завалили откликами и благодарностями?

Почему бы это, что с этими сетевыми графоманами, которые не хотят читать уже увековеченное на бумаге.

Когда наши бумажные писатели заявляют, что они изданы, и им уже ни сайт, ни читатель совсем не нужен, может это и так, но подозреваю, что наполовину это лукавство. Любому нормальному писателю нужна обратная связь, голос того самого неизвестного читателя, для которого все это и делается, если он не полный циник, которого только сумма гонорара волнует.

Но писатели все-таки не такие, не тряпками, а книгами торгуют, рукописи продают. Это доказало паломничество писателей на такой ресурс, как ИМХОНЕТ: и знаменитый Алексей Иванов и Татьяна Полякова и не только они просиживали там сутками и общались со своими читателями в прямом эфире очень и очень плодотворно.

Думаю, что не только нам, но и им это было очень полезно, сколько новых идей тем появилось в процессе общения. И есть подтверждение, что на самом деле читали, задумывались, оценили.

А вот стать одним из авторов хотя бы нашего сайта — дело не шуточное. А что если будешь висеть долго и упорно с той же тысячей читателей, если у тебя общий тираж книг в сто раз больше. Это для тех, кто не напечатан терпимо, а для бумажных товарищей вряд ли не ударит по ним, вдруг и редакторы задумаются, что не то что-то с ними? А тут какой-нибудь доморощенный критик еще посмеет высказать свое мнение.

Я не о неуравновешенных критиканах, которые и к столбу прокопаются, а действительно вдумчивый критик, который укажет на косяки и просчеты, точно определит слабые места? Пока они не обозначены — жить значительно легче и проще, а тут неуютно и тревожно становится.

А если окажется, что добрая половина наших бумажных творений — настоящая халтура, где не к чему прицепиться, нельзя критиковать, потому что разваливается.

Помню очень дельную статью по поводу последнего романа писательницы, которую очень уважаю Полины Дашковой, где и на самом деле видно, что автор работал не в полную силу, что издатели, наверное, и не смотрят, что они печатают, потому что не собрать даже сюжетные линии в единое целое. А ведь она серьезна и талантлива на самом деле, в отличие от какой-нибудь писательницы Х.

И тогда выясняется то, что было очевидно, но на что мы не обращали внимания. В сети есть уникальные писатели, и на книжных полках добрая половина макулатуры, которую никто никогда не прочтет, даже не откроет.

Так стоит ли так гордиться бумажными изданиями и стремиться на это кладбище изданных творений?

Проверка сетью полезна для любого из изданных и неизданных писателей, пусть и не всегда объективно, она показывает, чего каждый из нас стоит. И в каком направлении ему развиваться.

Лично я желаю всем быть изданными, но пусть не случится такого, чтобы изданные книги скупал потом ваш любимый меценат, который на них деньги давал, и не прятал их на старой даче, чтобы сделать вид, что вас покупают и читают. А книги не стояли немым укором годами на той самой книжной полке.

Желаю, чтобы вас не только издавали, но с такой же радостью читали и обсуждали в Сети, и на страницу признанного автора рванули бы его любимые читатели, чтобы число их было больше, чем у неизданных. Вот тогда это действительно чего-то стоит.

Можно себя утешать тем, что здесь мне завидуют, потому не открывают и ругают, а там они с радостью понесут свои 200—300 рублей, чтобы меня почитать и оставить на книжной полке, и перечитывать снова, и внукам в наследство оставить.

Можно себя и такими байками утешать, только вряд ли это поможет.

Мне интересно, кто кроме Дмитрия Глуховского и Сергея Мавроди готов пройти испытание сетью. Не такое уж простое испытание, как кажется. Продержаться здесь и убедиться в том, что все правильно, его и на самом деле читают, покупают. А не надо кричать:

— Читатель, где ты, ведь я издан на бумаге, мои книги есть во всех книжных магазинах, и только ты один, сетевой неизвестный читатель, оббегаешь меня стороной. Пусть никогда с вами не случится такого. Пусть печатают миллионными тиражами, но и читают и откликаются и здесь тоже… Одно другому не мешает и не должно мешать. Тогда и возникнет та самая гармония, о которой мы все только и мечтаем. Пора сменить акценты, не Сеть или Бумага, а и сеть и бумага, вот и все, кажется так просто…

Р.С.

В дополнение к размышлениям миниатюра.

На личном опыте не проверяла, так как ничего за свой счет не издавала, но вполне может случиться и с Вами, и со мной, если пойдем к цели любыми путями…

Я писатель, спасайтесь, кто может

Посвящается одной белорусской девице, которая рассказывала нам как она покоряла столицу, которая слезам не верит, фамилия у нее какая-то трудно произносимая, не запомнила

И вот тогда я поняла, что русская литература без меня и дня не проживет. И ведь надо такому случиться, что в бескрайней столице нашелся такой проницательный редактор, который думал так же, как я, принял рукопись в производство. Сообщил мне об этом, даже позвонил прямо сразу.

Я — гений, меня издадут, да где, в столице, надо туда срочно перебираться из моей окраины. Там ведь таких еще не бывало. Счастье неописуемое, я вторглась в столицу и не с заднего, а с переднего хода. А еще говорят, что все бабы дуры, пусть сами так попробуют.

Теперь в самом громадном магазине будет презентация, от автографов рука отвалится, и все они, столичные писаки пойдут ко мне как в мавзолей. Совета спрашивать начнут, как и что надо делать. Пока это был сон, но сон с четверга на пятницу, я точно запомнила. Правда, там какой-то белый кот орал:

— Любовь явилась, спасайтесь, кто может, — но кот — это так, накладка, а в остальном сон был хороший, пророческий.

Книжка называется так скромно «Я гений». А как еще она могла называться при таком везении-то. Говорят, репортаж с презентации будет вести сам Андрей Малахов. Он пока на Евровидении занят, но как только освободится, так мной и займется. Репутация у него не очень, но другой мега звезды все одно нет.

Придется согласиться. Ничего, это только начало, дайте срок.

Однако, как все удачно складывается.

№№№№№№№№№

В магазине, куда выложили мои новоиспеченные шедевры, было шумно. Я с радостью уселась за тот самый столик, плечи расправила и вперед. Почему-то покупатели проходили мимо. Но ничего, это только начало, книга — то гениальная, заметят. А потом началось.

Подходили какие-то странные типы с кошачьими физиономиями и крали книгу прямо на глазах у автора и всех остальных. Один из них склонился и шепнул на ухо:

— Это последний писатель, чьи книги еще воруют в библиотеках и книжных магазинах.

Где-то я уже эту рекламу слышала. Только вспоминать было некогда где. Но хотела броситься за похитителем, только он уже скрылся в толпе. Что было делать беззащитной гениальной женщине.

Милиционеров звать не стала, они у них какие-то нервные в последнее время, стрелять начинают, по тем, кто их на помощь зовет. Сама последние новости слыхала, ушам своим не поверила. Второй с кошачьей мордой склонился к моему уху и сообщил, что слава мертвого писателя круче, чем живого.

— Смотри, живых пруд пруди, все сторожа и учителя писателями заделались, а если пристрелили на презентации — это уже мировая слава. Какой бы бред не написала — не забудут.

Шутки у моих будущих читателей какие-то странные. При этом он стащил еще парочку книг. Не заметила даже, как это случилось, проклятый котяра. Вот так бедных женщин и обворовывают. И сотовый телефон пропал тут же, я осталась и без связи, проклятье. И ведь никто этого даже не заметил, коты гады, если так дальше пойдет… Но лучше не думать о том, как пойдет дальше.

Милиционер все-таки подошел сам, показал мне какую-то даму на ориентировке и потребовал предъявить документы. Я возмутилась, что-то про москалей проклятых ляпнула, чем окончательно выдала себя. Язык мой, враг мой, что тут нового скажешь.

— Еще одна писательница, забирай — гаркнул он по рации, — пусть повышает уровень твоих зеков, здесь таких море, а там меньше.

Правда, тут за меня заступился старый мой друг Геннадий. Мужчина мощный такой, солидный, хорошо, что он охранником в том самом магазине подрабатывал.

Он оттеснил милиционера в сторону, рискуя, между прочим, попасть под статью «сопротивления органам власти» и объяснил, что я и правда писательница, а аферистка — это моя сестра родная, об этом мой первый роман и написан.

Еще одна книжка, опять же бесплатно, оказалась в кармане у милиционера.

— Все бабы дуры, — говорил мне Геннадий, — ты как-нибудь гибче давай, а то оба вылетим из магазина. А работу такую интеллектуальную не так просто найти.

Пока мы с ним беседовали, какие-то юные дарования налетели к столу со всех сторон и все смели до последнего экземпляра. Глазом моргнуть не успела.

А потом пустота, подошел только продавец, похвалил за то, что я все так быстро продала и вежливо попросил отнести в кассу выручку.

— А мы ни одной книжки так никому и задаром не отдали, — говорил этот наглец, — придется вам самой своими гениальными творениями торговать.

Деньги в кассу я отдала свои кровные, все до копейки, у Геннадия пришлось занять на билет до дома родного. Дал он мне почему-то с радостью, наверное, очередной кот ему что-то такое шепнул.

Но в тот момент, когда мы уже прощались, и я заверяла его, что верну долг, перед нами остановился какой-то странный гражданин в совершенно темных очках.

Кто он такой, а черт его знает. Он посмотрел на Геннадия и снял очки. Мой друг рухнул, и толпа отхлынула от бездыханного тела

А я, я бросилась бежать из покоренной столицы без оглядки, едва крестилась на ходу, понимая, что иностранный профессор спешит по следам. Только убежишь ли далеко в такой толпе твоих поклонников?

Остановили. Ко мне вышел Андрей Малахов со всеми своими помощниками, бодро так поднялся убитый недавно Геннадий. Они мне сказали, что это был только розыгрыш. Передача у них так называется.

— А книги? — вырвалось у меня.

Он протянул мне книгу, только на глазах все поменялось на обложке, там было уже написано «Все телки — дуры» и стояли фамилия и имя какого-то мужика. Говорят, самый знаменитый у них писатель. Как мы оказались в проклятой этой студии, не помню.

Мне долго хлопали в зрительном зале, говорят у меня актерские способности, сыграла я лучше всех.

Хотела разрыдаться, да вспомнила, что Москва слезам не верит.

Ну ничего, это первый блин комом, немного передохну, окрепну, я их всех разыграю так, что мало не пока.

Сколько читателей нужно автору? Магия цифр

Многие из нас заложники громких слов и больших цифр.

Как мы любим прилагательное — великий, особенно по отношению к себе, с своей стране.

Ни разу не слышала, чтобы француз, англичанин сказал о том, что у них великая страна, что они великий народ. Наверное, им и в голову такое не приходит, а из наших голов трудно выбить подобное, даже если не находим зримого и весомого подтверждения сказанному, все равно мы великие, и пусть кто-то попробует в том усомниться.

Вот и то, что касается авторов сайта, да и просто писателей, подтверждением моему (или вашему) величию является количество читателей, указанных на странице, тиражи изданных книг…

Правда, нам уже страшно не повезло, ведь миллионных тиражей уже нет, как нет, а в эпоху развитого социализма, тот, кто пробился в издательство, сразу становился миллионером, особенно если в «Роман газете» по подписке публиковался. Сразу великий писатель….

Чем-то подобным может оказаться сегодня наш сайт. Бедный и несчастный тот, у кого читателей (очень условных) меньше 1000, и богат и гениален тот, у кого значительно больше, не так ли? Но не самое ли страшное и опасное это из заблуждений для человека пишущего?

Лично я с трудом, но начинаю понимать, зачем человеку, у которого уже есть пара миллиардов, нужен еще один. Сначала совсем этого не понимала, но теперь доходит, что это придает какого-то веса среди себе подобных. Остальные товарищи, которые им совсем не товарищи, этого никак не ощущают и боюсь, что оценить не могут. Потому в наших глазах он упирается напрасно, если трех миллиардов много для жизни, то четвертый просто блажь.

Но не такая ли блажь — это эфемерное количество читателей, которое должно подтверждать дарование или отсутствие оного у автора.

Снова слышится заезженная фраза любителей рейтингов, что он нужен для того, чтобы читателей стало больше. А зачем их больше не слишком понятно, просто больше и все…

А ведь на самом деле, если отбросить желание соревноваться, да не на беговой дорожке, а в творчестве, то сколько нам тогда нужно читателей для полного счастья? И что это даст самому автору пятьдесят их или сто тысяч, кроме больших цифр, что это еще значит для конкретного автора?

Вопрос конечно интересный, от цифр отвлечься очень тяжело, вот и Гумилев утверждал, что для обычной бренной жизни нам нужны цифры, как скот, который, кстати, в древности был заменой денег и служил часто для обмена товаров одних на другие. Тогда все верно, наверное, помня про седую древность, мы так и любим эти цифры, не потому ли они ложны быть большими, внушительными.

Ведь и у самого прилагательного великий несколько значений — это может быть и синоним слова «значимый», и просто «большой», когда ничего он не значит, кроме размера.

Но если не для статистики (наверное, она тоже для чего-то нужна, хотя не очень понятно для чего, но раз есть, пусть живет), так вот если не для статистики, а для души все-таки сколько нам нужно читателей?

Лично мне вполне хватает 7 читателей, даже больше, чем нужно, и с ними тревожно и хлопотно, но очень приятно оставаться, а что про тысячи говорить.

Читатель — это уникальный, штучный товар, а не массовое производство, каким мы чаще всего хотим его представлять.

Не самая ли большая ценность в мире вообще и в мире творчества –найти родственную душу, ту, которая откликнется, поймет, примет и останется рядом, тех, кто будет связан с тобой невидимыми узами на продолжительное время, и уж совсем прекрасно, если на всю оставшуюся жизнь.

В толпе живых и мертвых душ их вообще очень мало. Узнать, опознать такого человека крайне сложно с первого взгляда, а вот посредством текста, где вы совпали или не совпали — значительно проще и легче. И тут уже ничего не значат такие наши стоп-сигналы как возраст, пол, национальность, социальное положение, цвет глаз и длинна ног — все отходит на второй план, остается только общение близких душ в каком-то ином (виртуальном) пространстве.

И мне лично важнее сидеть перед определенным человеком, говорить с ним, а не с трибуны, сцены, стадиона что-то там вещать, как было популярно в пору нашей юности. Вообще странное ощущение находиться в зале того же Политехнического, в толпе, когда поэт или писатель пытается с тобой говорить.

Но стоит оказаться перед экраном телевизора, и уже легче и проще, создается иллюзия, что он говорит только с тобой. А со сцены, наверное, хорошо только тупенькие песенки распевать, по сто раз повторяя одну и ту же строчку, в надежде, что услышат и все-таки запомнят, а говорить о чем-то важном –бред. Нет, пусть Политехнический или стадион снится только в кошмарах.

Так вот те самые семь моих бесценных и любимых читателей –собеседников, часто соавторов.

И первая из них — подруга детства, с которой мы встретились вообще чудесным образом, подозреваю, что не в одной жизни пересекались — это тот главный читатель, который заменит многих.

Мой первый шеф — человек уникальный и по образованию, и по душевным качествам, но волею случая, оказавшийся в иноземье, на другой стороне земного шара, увы. Когда он признался, что читает рассказы, разыскав в поисковике, я была потрясена, потому что когда заводила страницу вместе со своими верными помощниками, где-то в глубине души смутно надеялась на то, что вдруг он вернется и откликнется, что-то прочтет, и мы снова сможем пообщаться.

Так и вышло, наверное, желания сбываются…

Признаться, сначала не хотела и боялась того, что вдруг прочтет кто-то из учителей, потому что их оценки не сравнятся ни с какими другими, особенно суровая, с невероятным чувством юмора, с резкими оценками моя ненаглядная Галина Сергеевна директор директоров, одно время была даже зав РОНО, да еще каким заведующим — жуть. Но так вышло, что она заглянула и до сих пор заглядывает на страницу, по репликам чувствую, что читала, оценила, разгромила или похвалила…

И уже как Шехерезада перед ханом страшно лишиться головы, потому и невольно оглядываешься, в вдруг не снести головы?

Конечно, это любимый мужчина (как и у каждой из нас). Сначала не могла понять, кто это там медленно читает все подряд (неизвестный читатель под номером 49 в списке, благо, сайт выдает такую информацию). Сначала подумалось, что кто-то особенно пристрастный, стала маньяка опасаться. Пока не выяснилось, что причина в другом. Уж не знаю, радоваться или печалиться, что без персонального маньяка осталась, это совсем не он, но что тут делать. Похвально, если человек старается что-то понять, узнать дополнительно. Тревожно, убежит или останется, а все-таки читает. Но опять же, возможно, мы просто лучше поймем друг друга.

И наконец, другой парень, который тоже нашел здесь, на сайте, с которым пришлось плодотворно поработать потом в реальности, но без этого читателя моя жизнь была бы несколько другой, это без дураков. Он очень помог в трудную минуту определиться с течениями и направлениями, просто отбросить лень и плотно поработать на заданную тему.

Мой любимый ученик, конечно, тот самый, кто, собственно, и об интернете, и о сайте заговорил и нашел его. Олегу просто надоело листать третьи экземпляры рукописей, вглядываясь в текст, разыскивать то, что было спрятано. Тогда он страницу и создал, потому что уже часто и надолго уезжал в командировки, а там было время для того, чтобы что-то почитать, оставаться в курсе того, что происходит, да и просто узнать себя в каком-то герое. Получилось со временем. Ну а мне осталось только выходить на связь…

И вот буквально сегодня с удивлением узнала, что в Германии туманной разыскала, связалась талантливая девушка, которая страстно хочет побеседовать о прочитанном и написанном…

Ну разве не чудо, разве не ради этих семерых вовсе не виртуальных читателей и стоит все делать, всегда оглядываясь на этих людей в первую очередь, и медленно, но верно знакомиться с теми уникальными читателями, которые не просто откроют — закроют, с иронией или злорадством отправят на кухню кашу варить и забыть о творчестве (кстати, таких тоже не так уж много) и забудут.

Магия и мания больших цифр, статистика, тоже должна что-то делать, как-то оправдывать свое существование, бледнеет перед магической цифрой семь. Это она имеет самое главное значение…

Ведь на самом деле можно любить все человечество, так и не полюбив одного конкретного человека, погоня за тысячами читателей — это всегда риск упустить кого-то очень важного, дорогого, любимого, единственного.

Королеву и поп-звезду по законам жанра должна играть свита, если речь о творчестве, то все как раз наоборот…

Не потому ли в живописи картина ценится именно своей единственностью, а все остальное — только копии, изданная книга наоборот величиной тиража, и если мы не уйдем от этих цифр к тем уникальным читателям, то ничего хорошего нас не ждет, это уж точно

А потому невероятная нежность и благодарность возникает по отношению к единственным, уникальным, любимым…

Неизвестный читатель. Мой неведомый друг///

Мой неведомый друг, неизвестный читатель во мгле

Пробивается снова ко мне он в немой паутине,

Остается незрим, только тень промелькнула в окне.

И прекрасен и юн, и меня он уже не покинет.

Хорошо видит сердце, мне дивный поэт говорит,

Вдруг взмахнет на прощанье и снова исчезнет в тумане.

Неизвестный читатель над этой страницей парит.

Ничего он не скажет, и слово его не обманет.

Ни лаская поэта кокетливо и не кляня,

Он безгласен внезапно, и все-таки я его слышу.

Неизвестный читатель, он смотрит опять на меня,

То с насмешкой немой, то вдруг с нежностью, выше и выше

Поднимаясь над миром, паря над поникшей листвой,

Он не хочет, чтоб гасли костры на незримой поляне,

Потому и в лесу заповедном он снова со мной.

Молчалив и задумчив, он больше меня не обманет.

В этом мире немых все иначе, я знаю давно,

Тот, кто будет грубить и хвалить, он в тиши отступает,

Только белая птица в контакте со мной все равно.

Он читает порой или вовсе уже не читает.

Но отметка его не откроет во мраке лица.

Я не буду грустить и грубить ему тоже не стану,

Мой неведомый друг или враг, лишь в преддверье конца

Он откроет лицо, и прильну ли к нему иль отпряну?

Это будет потом, а пока ну о чем  мне гадать.

Пусть останется он неизвестным героем до срока,

То, что живы еще, то, что могут они открывать

В полумраке страницы, как это светло и высоко.

Пусть огрехи найдут, опечатки и просто штрихи,

Где звучат и для них откровеньем какие-то строки.

Мир жесток и уныл, если вдруг прорываясь в стихи.

Неизвестный читатель со мною, мой красивый высокий

Может другом забытым и мужем ушедшим предстать,

Или только знакомству я буду отчаянно рада.

И в пылу листопада, я сяду во мраке писать,

Чтобы он не покинул — надежда моя и награда.

Я историк, я люблю рассказывать истории

В нашей стране десятки миллионов исторически безграмотных людей и нет ничего удивительного, что можно набрать «в поддержку Колчака миллионы голосов»…

Михаил, Вы говорите «бездоказательно»… Я в качестве доказательств привожу свидетельства Алексея Павловича Будберга и ГеоргияКонстантиновича Гинса. Они для Вас не «свидетели»?

(Беседы с историком)

Пожалуй, только оказавшись в сети, на нашем сайте начала понимать, почему я не люблю историков.

Нет, я не любила их и раньше, со студенческих лет, когда у историков творилось такое, что черт ногу сломит и в реальности, и в трудах, которые они публиковали и просто народовали, являя миру.

Пожалуй, главную роль в этом сыграл знаменитый роман В. Чивилихина «Память», где уникальный сибирский писатель пытался показать нам, что такое история, и что такое истории, о которых он сам рассказывал. И среди нескольких сюжетов, там была и версия истории князя Игоря, которая в литературном (а не историческом) контексте показалась очень убедительной. По крайней мере, я узнала обо всех князьях из «Слова о полку Игореве», ни один историк не смог так ясно и доходчиво об этом рассказать, как замечательный писатель. Я запомнила историю жизни Ярослава Галицкого, Всеволода Большое Гнездо, Романа Волынского, Рюрика — этого великого князя без княжества, но он был так необходим хитрому Всеволоду, который, по сути, великим князем был, а не считался, и наконец Святослава Старого, сидевшего в Киеве, который уже тогда для Руси не играл никакой роли.

Подчёркиваю, не историки, а именно писатель смог мне все это так рассказать и показать, что ожила та самая история, осталась в памяти, захотелось узнать больше. А не было бы романа, вряд ли и разобралась бы в этих хитросплетениях судеб.

И там же В. Чивилихин рассказал о том, сколько раз и как были переписаны летописи в угоду каждого из удельных князей, так, чтобы сам он оказался в выигрышном свете, а остальные, наоборот, особенно яростные противники.

Не случайно так вышло, что во Владимирской летописи того времени нет даже упоминания о смерти князя Игоря, и не указано место, где он был похоронен, мы до сих пор должны о том гадать. Младенец-князь, тут же умерший — записан и все указанно в летописи, а один из самых ярких и неоднозначных князей тут же забыт, словно его и не было вовсе.

И терзает меня смутное сомнение, что историки наши на подобные исторические факты часто и опираются, а потом возникают сенсации о том, сколько было у нас Иванов Грозных, была ли Куликовская битва, а если она была, то где именно. И споры ведутся, академики сходятся на поле этой битвы.

И ладно был только это, но вот историки идут на литературный сайт со своими часто до жути скучными, но очень правильными трудами, в чужой монастырь со своим уставом. И ладно бы они нас просто с ними знакомили, есть желающие пусть сверяют цитаты и разные взгляды на такое явление, как правление Всеволода Большое Гнездо или гибель Владимира Святославича. Оказывается, он уже погиб, этот самый, крестивший огнем и мечом бедную нашу Русь. А потом те же историки нагло приписали ему прозвище Красное Солнышко, прозвище явно совсем другого Древнего князя, потому что этого, убившего всех, кого можно и нельзя, прежде чем Святым стал, никто бы так не назвал, ну кроме самих историков, язык бы не повернулся у людей, давших прозвища метко и точно. Назвали же они князя Владимира Серпуховского Храбрым, а Дмитрия только Донским, хотя этот был великим князем, могли бы и польстить.

Я просто хотела показать, насколько сложной и многогранной оказалась наша бедная история, и как трудно поверить хоть кому-то из этих ученых, на какие бы источники они не опирались, и как легко потонуть в водовороте этих фактов и событий, если посмотреть на них с разных сторон…

Но я даже не об этом, а о том, что, придя на литературный сайт, они к произведениям мастеров (что говорить об остальных), подходят с теми же самими мерками, как и к своим историческим трудам.

Самая страшная ошибка историков, которые пытаются анализировать исторические романы, и роман века в частности — они же совершенно не допускают в ткань повествования вымысла писателя, который опираясь на исторические факты, создает свой особенный мир. Историческая точность для них, это примерно то же самое, что для грамотеев наших орфографическая ошибка или знак препинания, не в том месте поставленный, потому что стоит только такое обнаружить, и уже все остальное не имеет значения, одни впадают в ярость, другие в восторг по поводу того, что он нашел, усек, заметил, десятый раз напомнил, а автор еще не исправил свой косяк..

Но если в этом случае вопросы все-таки скорее формальные, технические, и при редактуре легко устранимые, то вот с историками значительно труднее, они не оставляют автору право на творчество, на вымысел, на художественную правду, которая отличается от правды фактической.

Аргумент: — Я тебе факты, а ты мне тут лирику развела, — убедительный и убийственный, конечно…

Но какое может быть литературное проведение без той самой лирики и романтики, и почему, творя роман, я все время должна оглядываться именно на историка, а вдруг он найдет там какую-то неточность…

Той Бородинской битвы, какой ее описал Л. Толстой, конечно, не было, но уберите по этой причине знаменитый роман, и что нам останется — горы цитат и фактов, где черт ногу сломит.

И сразу вспоминается знаменитая цитата из романа века, которая в окончательном варианте звучит иначе, но в черновиках у Булгакова:

— Я историк, я люблю рассказывать истории

Вот самое главное из того, чего нам надо не забывать, если мы с вами не учебники истории, а рассказы и романы пишем. Пусть приходят, пусть ищут и находят, но когда кто-нибудь из них напишет о князе Игоре и его эпохе так, как написал писатель (а не историк) В. Чивилихин в романе «Память». Тогда можно будет и прислушаться к их убийственным аргументам, а пока этого не случилось, мы будем заниматься своим делом, они своим. Ведь это только кажется, что мы с ними страшно близки, а так ли это на самом деле?

А на самом деле, не создав чего-то существенного, интересного, захватывающего хотя бы для бедных наших школьников, не верите, посмотрите любые учебники истории, они пытаются учить М. Булгакова и Л. Толстого, которые в силу своих возможностей и таланта занимаются тем, чем должны заниматься эти ребята, если они так любят свою историю.

И опять же, сделай лучше, напиши историю Бородина, так чтобы мы забыли про художественный вымысел, и за ваши книжки взялись, и воровали их в библиотеках и книжных магазинах, так, как это было с романом века в пору нашей молодости. Нет ничего такого, да простит меня Лев Гумилев и Фоменко, которых они смешали с грязью так же, как и литераторов, но противопоставить ничего не смогли.

Казалось бы, дальше всех от нас физики по образованию, взгляду на мир и события, хотя бы потому, что они знают законы развития, но вовсе нет, литераторы из них получаются классные. Они и законы творчества улавливают на лету, переплюнут любого гуманитария, и чувствую себя на нашей территории, как рыба в воде.

Но вот пришли историки, которые не только ребят замучают датами рождения и смерти и ворохом скверных цитат, но и любого из нас, хоть кому докажут несостоятельность, задушив своим занудством. А что в итоге, у нас прибавится писателей? Как бы ни так, могут пропасть и те, какие были, если слишком впечатлительными окажутся. Но убеждена, что пока историки не научатся рассказывать истории «дней, минувших анекдоты», как это называл А.С.Пушкин, которые его герой хранил в памяти своей, так вот до той самой поры их, а не только юридический факультет останется факультетом ненужных вещей.

И мне нравится еще одна деталь, особенно когда речь идет о Рюриковичах, 10—11 веке, не найдя веских аргументов и фактов у своих предшественников, они как к истине в последней инстанции обращаются к историкам забугорным. Вот тот-то и тот-то, вроде был на Руси, и он написал так-то и так, ему можно верить.

А почему ему именно можно верить, он, что пример объективности, и все человеческое ему чуждо. Человек, который язык знает плохо, не понимает действительности -истина в последней инстанции. Тогда и получается, что славяне истязали себя нещадно (это о наших банях, те гении понятия не имели, что вообще мыться надо, особенно французы, перечитайте все связанное с правлением Анны Ярославны). У них и получается, что кумиров своих топили славяне в угоду Владимиру, а то, что этот ритуал был, когда Владимира в помине не было, (сжигание Масленицы, к примеру) им это не ведомо, но это стало тем самым неоспоримым фактом, из-за которого они об стенку бьются, веря в писанину иностранцев…

И когда не стал оглядываться на всех историков, а скорее плевал на них Г. Зотов, совмещая события 1812 года с нашим временем, то у него получились именно такие истории, каких мы и ждали.

Прогнуть писателей — беллетристов под себя до сих пор историкам, которые не умею рассказывать истории, не удавалось. Надеюсь, не смогут они этого сделать и дальше, потому что мы с ними с разных планет. И пронзительные истории о Паоло и Франческе, Тристане и Изольде, Данте и Беатриче, адмирале Колчаке и Анне они спесиво называют прелюбодеянием, и напоминают нам «факты» из Библии, а у самих при этом уже нимб над головой светится.

Но уберите из наших душ эти уникальные истории, и что останется? Только учебники, из-за которых седеют и падают в обморок на ЕГЭ наши дети. А президент, когда читал, по –моему потерял дар речи… И понимая свою несостоятельность, историки нас учат писать романы, попутно обвиняя во всех смертных грехах…

Мир сошел с ума, не иначе, но прорвемся и останемся собой, мы же и не такое переживали. А то, что нас не убивает, то делает сильнее, не так ли…

Автор неизвестен? Плагиат или народный поэт?

Я действительно никогда не занималась поисками своих творений в сети. Но после статей о плагиате просто захотелось взглянуть на одно только стихотворение, как ему там живется и можется без меня. Есть ли у него автор или стало оно уже народным, пошло в народ, как говорится.

Сразу поясню, почему именно оно мне так дорого, и почему вообще оно было избранно для проверки народности и безымянности при живом авторе.

Два года назад возник в хоккейном мире страшный скандал между любимым тренером Раймо Сумманеном, которого обожал с первого взгляда весь город и главным менеджером клуба, фигурой очень яркой и колоритной Анатолием Бардиным.

Скандал был невероятный по масштабам, произошло все в разгар игр на выбывание, перед 7 матчем, решающим и главным, господин Бардин не послал машину за тренером, а когда Раймо добрался до стадиона, его туда не пустили. Нечего напоминать о том, что команда проиграла без него в решающей схватке, и тренер был отправлен в отставку.

Болельщики устроили что-то наподобие майдана, но не прыгали на площади с проклятиями в адрес Бардина, а делали альбомы с фотографиями Раймо, записывали самые яркие клипы, мы стали едины, потому что знали, как Раймо любит хоккей, догадывались, почему случился конфликт. И тогда, помнится, взяли песню для клипа «Мой приятель –беспечный ездок».

Хороший получился клип, он прекрасно лег на изобразительный ряд. Но мне все-таки стало обидно, что песня чужая, что не для Раймо она была написана. Тогда в порыве любви на одном дыхании я написала стихотворение для него, именно для него одного. (Кстати, когда «Динамо» украло у нас Кубок Гагарина было написано стихотворение и для Олега Знарока «За „Авангард“ „Динамо“ проклянут». Но там я просто шла по мотивам стихотворения А. Ахматовой «Вас за меня потомки проклянут», чтобы намекнуть, что за украденный кубок и стихотворение было так же украдено у гения.

Здесь писала именно для Раймо, только для него родимого. Кстати, говорят, что вся наша бурная и порой буйная деятельность и заставила его вернуться в Омск во второй, а потом и в третий раз, и то, что он творит сегодня, это просто фантастика.

Сумманен и «Авангард» — это ведь не типичная история о взаимоотношениях тренера и команды. Как бы не плевались материалисты и не отмахивались циники, всё дело в карме. Сумманен привязан к Омску энергетическим тросом, который не смог обрубить ни один босс «Авангарда». Доподлинно неизвестно, где и как именно установилась эта связь. Быть может, на одной из многочисленных встреч с болельщиками, на которых Раймо был откровенен, а омичи отчего-то верили этому финну. Сумманен стал своим, а его деятельность в сибирском городе вышла за рамки прагматичного исполнения контракта.

(Одна из статьей о третьем возвращении Раймо А. Кузнецова)

Вот это самое судьбоносное стихотворение, которым горжусь, не потому что оно какое-то распрекрасное, а потому что оно о Раймо и для Раймо…

Я волк одиночка, не стать мне послушным щенком,

У ног твоих снова замру и растаю вдали.

Но кто-то еще приручить все пытался волков,

И кто-то хотел подарить эту прелесть любви.

Я волк одиночка в просторе безбрежном степей,

Холодная влага мне лапы омоет и снова,

Я буду метаться и выть на луну — я ничей,

Меня не пугает каприз и не ранит вдруг слово.

Едва повстречав тебя, я попрощаюсь опять.

И буду в тревоге, и буду в пути я и знаю.

Не быть на цепи, нет, мне Велеса снова встречать,

И в схватку идти, эти вольные дни вспоминая.

А где-то в тумане растаяли верные псы,

Князья и девицы их снова зовут за собою.

Погладят, прогонят, свободу швырнув на весы,

Я волк, а не пес, в этой схватке не сдамся без боя.

Но если однажды мне стать суждено на пути,

Тогда берегись и молись, о, красавица злая.

Легко загрызу, пока когти и даже клыки

Мне служат исправно, я жалости больше не знаю.

Пусть пес заскулит, и заслышит мой вой вдалеке,

Пусть воин оружие снова в тумане хватает.

Я волен и зол, не вести меня на поводке.

Что гнев или ласка, я знаю, любовь убивает.

Но кто-то еще приручить все пытался волков,

И кто-то хотел подарить эту прелесть любви.

Я волк одиночка, не стать мне послушным щенком,

У ног твоих снова замру и растаю вдали.

http://www.stihi.ru/2012/07/08/7843

Вот и забила в поисковик это стихотворение, когда заговорили о плагиате, о том, как бытуют наши стихотворения в сети, куда к кому и зачем они уходят, где могут оказаться.

Результаты оказались, конечно, уникальными, успевала только открывать ссылки, только те, где цитируется первая строчка этого текста, потому что стихотворений о волках написано немало. Возможно, кто-то дописал или убрал первый стих, тогда искать труднее, кто-то потрудился над текстом, а не просто забрал все, не задумываясь, голову сильно не ломая.

Но и тут все очень интересно: дюжину раз текст без используется без всякого авторства — тут варианта два — либо автор неизвестен, либо автор тот, кто его и опубликовал. Вероятно, расчет именно на второе.

Пару раз обозначена моя страница «Сказки заповедного леса», хотя без всякой ссылки на страницу, получается, что это просто название цикла и тоже без имени автора, народное творчество, одним словом.

Еще интереснее, где девушка сообщает в блоге, что она написала грустное стихотворение, от которого хочется плакать, и слезами, пока писала она, залила всю клавиатуру. Думала, хотя бы что-то там изменила — ничего, слово в слово все осталось. Но тут уж понятно сразу, что писала это именно она, а не кто-то другой. Малолетка, судя по всему, или дама, так и оставшаяся ребенком.

Нашла на сайте знакомств поздравление виртуальному другу, где девушку потрудилась переделать первую строку — Ты волк одиночка, не станешь покорным щенком». Понятно дело, что парень в полном восторге от такого подарка. Конечно, подразумевается, что она его сочинила сама.

На другой странице того же сайта немного в усеченном виде, парень пишет так о себе, о том, какой он волк, какой одиночка. На поэтов дамы вообще клюют, а тут герой из героев.

Вспомнила замечание по поводу другого стихотворения в самом начале пути моего любимого критика" Для народного поэта ты уже годишься, вот бы еще профессионалом стала. Этот незнакомый жених тоже убедил, что до народного поэта я уже доросла, вероятно.

Есть упоминание о какой-то книге, вероятно, изданной, где есть текст этого стихотворения, подозреваю, что тоже от имени автора книги расположенного.

И так далее и в том же духе. Это я обнаружила за первые пять минут проверки… Я не боюсь того, что скажут, будто я украла это стихотворение у тех, у кого оно появилось, не боюсь ни грамма. Возмущает другое — оно посвящено конкретному человеку, и обнародовано именно по этой причине. Авторство указанно везде, в статьях, которые писались о возвращении Раймо тоже. И в хоккейных Гостевых тоже, там ребята все-таки не присваивают себе чужое. Но почему бы перепечатывая, не указать его тоже?

Растерянность, забывчивость, желание прокатиться за чужой счет, получить минуту славы, капельку любви вероятно сильнее обыкновенной порядочности.

И вот теперь возникает вопрос, а как бороться с такими орлами?

Да никак, ведь их нет, они только призраки, фантомы под никами.

Вы скажете, что в книжках, которые изданы совсем все по-другому?

Смею предположить, что там не просто псевдонимы каким-то конкретных авторов — там под фамилией Александр Варго, скрывается дюжина литературных негров, каждый из которых пишет свою книгу. Кто они такие? Да никто Саша Сидоров, Миша Петров, Гриша Иванов, которые, конечно, есть в реальности, но не признаются они и под пытками, что написали что-то из этого проекта, потому что условия договора таковы. Вот и судитесь с автором, которого в природе не существует, доказываете, что призрак отца Гамлета что-то у вас украл.

Есть издательство, которое все это издает, конечно, но вряд ли оно отвечает за этого господина, потому что в договоре прописано, что если возникают споры по поводу моей рукописи, то отвечаю я, а не издатель, опять тот же самый Саша Сидоров, которого нам не найти. Вот и все, концы в воду.

И последний вопрос, если мы так дорожим данным творением, публиковать его или не публиковать?

Могу сказать только одно, снова тема волков возникает –волков бояться в лес не ходить. Просто мы должны понимать, что не стоит тратить время и силы на то, чтобы их искать и судиться с ними. Пустое и праздное это занятие. Мы писали, и писать будем, и публиковать будем, а они пусть суетятся и на что-то надеются.

Вот ссылки о жизни моего стихотворения в сети, чтобы не быть голословной…

http://beon.ru/tests/1003-130.htm

Статистика теста «Просто волчица или что то большее?»

Автор: Тамамура Тами

Жанр: романтика, юмор, Фантазия

Фэндом: Шаман кинг

Размещение: С разрешения автора

От автора: Тапками не кидаться мой первый фанфик.

Персонажи: Ренесми/Лен, Анна/Й.

http://ok.ru/group/51863379116224/topics?st.gpage=2

http://animechko.beon.ru/comments/RE: Грустный стих, от которого хочется плакать… Гость 18:42:06

http://koroleva-ket.ru/?p=2567/Сказки Заповедного Леса/

http://joni-rich.mypage.ru/?page=7

http://wildwolves.6bb.ru/viewtopic.php?id=115&p=12

http://my.mail.ru/mail/ankong/

http://wikii.ru/forum/8-4-1

http://magiarunes.ru/t5141-topic.html

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Народный ли Вы поэт, модно легко проверить, затратив час-два своего драгоценного времени, с прозаиками труднее, но проверить таким вот образом тоже можно, как выясняется. И тут возникает две оценки:

Либо мы настолько близки тем, кто заимствует, что они принимают нас за своих, по принципу:

— Я тоже могу так, но мне лень, зачем маяться, если кто-то уже написал?

Либо, текст и на самом деле неплох, потому его выбирают.

Но так как нам никогда не удастся узнать, что двигало теми, кто нас выбрал, то лучше думать о втором, так приятнее все-таки.

И сразу можно вспомнить знаменитое:

Мы выбираем, нас выбирают

Как это часто не совпадает,

Часто простое кажется вздорным,

Черное белым, белое черное.

А ведь я не знаю, кто автор, знаю только одно — что это написала не я…

Капкан для Автора. Передача авторских прав

Нам всем сегодня нужны, просто необходимы электронные библиотеки, чтобы разместить хотя бы там те творения, которые пока еще не дошли до издательств, и может быть, и не дойдут вовсе…

Никто уже и не спорит, что за электронными библиотеками будущее, что это очень удобная во всех отношениях вещь. И конечно надо пользоваться их услугами, если у вас есть какие-то серьезные работы — не рассказы, стихотворения, хотя и для этих жанров электронная версия книги вполне приемлема, это ведь наши бумажные издатели шарахаются от них, как черт от ладана, а тут возможно все, и не так затратно, и не так трудно это сделать, как выясняется по ходу дело.

Если что-то и должно нас тормозить на этом пути, только одна маленькая деталь — выяснение вопроса об авторских правах на то самое издание, которое мы хотим разместить в такой библиотеке.

Особенно если она только начинает работать, и никто из знакомых там еще не был, а Пользовательское соглашение очень туманно и мало информативно.

И вдруг, неожиданно выясняется, что:

Вы имеете право на публикацию книг в печатной форме, но только если печатные издательства не потребуют эксклюзивные права и на электронную версию книги.

И снова речь о так нами любимом и боготворимом издании на бумаге, которого многие ждут, не дождутся, а кто-то все-таки рано или поздно добьется, дождется, получит приглашение, а почему нет?

Но чтобы нас там приняли, поняли, напечатали, если не с гонораром, то хотя бы бесплатно, надо себя прорекламировать, выставить где-то книгу, если не денег получить, то хотя бы известности, как нам обещают авторы сайтов, собирающих наши электронные версии книги. Особенно если говорят о том, что все это бесплатно для автора, а только они будут нести затраты.

И что же получается там?

Все мы делаем сами, уверенные, что все права у нас и остаются. И как только нас найдут и позовут печататься, мы уже и всегда готовы.

И вот тут возникает очень интересная оговорочка, которая приведена выше, оказывается, над электронной версией книги мы уже не властны, вероятно, на всю оставшуюся жизнь, просто бездумно бесплатно отдавшись такому сайту.

А интересно, какое издательство согласится нас печатать и получить права на бумажный вариант, не получив на электронный, если это печатается не за свой счет, а в той прежней системе.

Чаще всего они и начинают с электронного варианта книги, чтобы прорекламировать, показать всему миру, продать (если книга станет вдруг популярной), и потом с оглядкой на будущее, зная, что стремительно развивается именно этот вариант творчества, они вряд ли согласятся только на бумажный вариант…

И тут им в лучшем случае, если это книга уровня «Мастера и Маргариты», придется выкупить те самые права у электронного издательства, куда мы отдались совершенно бесплатно в целях рекламы и раскрутки, хотя вряд ли они станут это делать. Проще и значительно дешевле купить все сразу, а не заморачиваться вот таким образом.

Вот и еще одна ловушка для автора, да еще какая.

Вы мне скажете, что надо внимательно читать пользовательское соглашение с этим самым сайтом, но в нем-то как раз ничего такого и не написано, я это выяснила только когда услышала разговоры о пожизненной передаче авторских прав одному из издательств забугорных.

Тогда и поинтересовалась, как обстоят дела с авторскими правами на электронные книги, которые так ласково предлагают у них разместить на сайте, самому эту книгу и изготовив…

Вроде бы и забава и всем приятно, и никто ничего не говорит о самом главном. Мы ведь привыкли к тому, что на Прозе ру, что бы ты не делал все твое остается с тобой, сам сайт не претендует ни на что, кроме сотрудничества… Но мы и тут ищем какие-то выгоды владельцев.

А упрекнуть Прозу можно только за то, что она усыпляет нашу бдительность, впрочем, как и другие литературные сайты со свободной публикацией, где мы ничего, в сущности, не теряем, более того, придется убирать текст из свободного доступа в случае чего…

Подозреваю, что нас еще ждет много разных не слишком приятных сюрпризов в этой области деятельности…

Но пожелать хочется одного, бережного отношения к своим выстраданным рукописям, не отдавайте права, особенно тем, кто ласково и настойчиво просит, предлагая взамен туманные перспективы и не отвечая на Ваши вопросы именно о правах и обязанностях прямо и конкретно…

Ну точно, для нас с вами ничем хорошим это не кончится.

Обычно издательские договоры не публикуются, но звучит это на мой взгляд просто угрожающие, почитайте сами только первый пункт

1. Автор передает Издательству неограниченные по времени исключительные авторские права на воспроизведение и распространение (право на издание) произведения, включая все дополнительно представленные Автором библиографические тексты и/или изображения (например, аннотации на обложке, биографию) для всех печатных и электронных изданий (электронная книга). А также для всех изданий без ограничения количества для немецкого и английского языков, а также языка, на котором написано произведение. При повторном издании произведений, которые уже опубликованы другими издательствами, распространяется не эксклюзивное право использования. Автор остается владельцем авторского права на свое произведение.

2. Допускается неисключительная передача Автором прав некоммерческим серверам для воспроизведения и распространения в виде данных для скачивания или электронной книги.

И так далее и тому подобное, но уже первые пункты впечатляют.

Вопросов слишком много, ответов вряд ли будет много вразумительных

Что должно насторожить молодого и старого автора, рванувшегося издаваться?

— Приглашение со стандартным текстом, смахивающим на СПАМ, чувствуется, что писали для всех, но впечатали мое имя сверху — не напоминает письма о миллионах.

— Настойчивость издателей и пустота (информационная) сайта, куда они отправляют: ни телефонов, ни места, где находятся, кроме намека на то, что за границей…

— Кстати, неплохо бы знать законодательство той страны, где они находятся, там может оказаться много неожиданностей.

— Каталог изданного больше похожий на свалку, где нет даже разделения по жанрам, и очень трудно узнать, кто написал шедевр, имя автора еще найти надо.

— Предложение автора самому сделать верстку и обложку и загрузить на сайт. (Корректура нынче допускается авторская, но остальное под вопросом). Намек на штраф в 250 (150) евро, если что-то будет сделано неправильно, и придется вернуть вам сей труд — тут уже бесконечный вариант для честного изъятия денег.

— Предложение о том, что процент будет платиться после 100 или 300 экземпляров проданной книги (если скупили их не вы сами, то никак не узнаете, сколько их там было продано). Дозвониться (если и можно), то себе дороже.

— Цена в 1200 рублей — Вы подарочного Булгакова купите за такие деньги, даже с иллюстрациями Дениса Гордеева или вашего любимого художника, или ваш шедевр круче, так все равно никто этого не знает.

— Права заберут на неограниченный срок, но обещают вернуть через год — интересное противоречие? Жениться нам тоже обещают, но скорее разведутся, в это можно поверить, а вот в то, что вернут права, верится с трудом. Хотя подпись электронная, скорее всего, им дела не выиграть, но чем черт не шутит…

Пользовательское соглашение таково, что ничего не понять, а самые важные вещи мы узнаем случайно, или после настойчивого расспроса выясняем, что и как — не настораживает?

Вроде свободны, но уже в рабстве, по собственной воле или легкомыслию.

— Издают все без исключения, не читая, прочитали бы, не издали… Но расчет на то, что парочка ваших знакомых все равно купит, и это уже не так мало, а вдруг и сотню захотите приобрести своего шедевра?

— Ищут «золотую» рукопись типа «Волкодава», кстати, узнайте у М. Семеновой, получила ли они миллионы от этого издания, и все станет понятно, а уж с этими ребятами еще круче, чем с «Азбукой» может оказаться.

И еще о чем мы по наивности не задумываемся, просто регистрируясь на сайте какого-то доброго и щедрого «издательства»

Я же ничего не выдумываю. Просто цитирую.

«Принимая во внимание, что издательство «Апогей» оказывает любому физическому лицу (автору), как платные, так и бесплатные услуги посредством Сайта. А пользователь сети Интернет после регистрации на Сайте становится пользователем Сайта и услуг, предоставляемых издательством, Стороны согласились с безусловным и безоговорочным принятием условий настоящего Пользовательского соглашения (далее по тексту — Соглашение) и обязуются неукоснительно их соблюдать…

Настоящее Соглашение, заключаемое путем акцепта настоящей оферты, не требует двустороннего подписания и действительно в электронном виде.»

Смотрим. «Автор — Пользователь, прошедший процедуру регистрации на Сайте…» — т.е., обязательно к исполнению. Ввели личные данные — значит, «подписали» договор об оказании незнамо каких услуг.

И самое интересное из того же анализа:

При этом «издательство» (т.е. индивидуальный предприниматель Купцов Алексей Евгеньевич) подробно расписывает обязанности автора, не беря никаких существенных обязательств лично на себя. Т.е., даже теоретически, судиться с ним бесполезно…

http://forum.eksmo.ru/viewtopic.php?f=69&t=16207&start=200

Это все в открытом доступе имеется, но часто ли мы сами способны оценить подобные Соглашения, и вообще много ли во всем этом понимаем, пока не обожжемся или не сгорим дотла?

А.П.Чехов Все мои будущие произведения принадлежат Марксу!

Договор получил также большой общественный резонанс. В первые годы после его заключения договор был известен довольно небольшому кругу лиц, и поэтому сведения об отношении к нему современников Чехова можно черпать лишь из переписки разных лиц с писателем и между собой. Впервые общественному обсуждению договор подвергся в 1904 г., когда в связи с подготовкой к 25-летнему юбилею литературной деятельности Чехова группа деятелей искусств по инициативе М. Горького и Л. Андреева подготовила письмо к А. Ф. Марксу, в котором убеждала его расторгнуть договор с Чеховым, как несправедливый и невыгодный для писателя. В этом письме, в частности, говорилось: «Мы знаем, что за год, протекший с момента договора, вы в несколько раз успели покрыть сумму, уплаченную вами А. П. Чехову за его произведения: помимо отдельных изданий, рассказы Чехова, как приложение к журналу „Нива“, должны были разойтись в сотнях тысяч экземпляров и с избытком вознаградить вас за все понесенные вами издержки. Далее, принимая в расчет, что в течение многих десятков лет вам предстоит пользоваться доходами с сочинений Чехова, мы приходим к несомненному и печальному выводу, что А. П. Чехов получил крайне ничтожную часть действительно заработанного им. Бесспорно нарушая имущественные права вашего контрагента, указанный договор имеет и другую отрицательную сторону, не менее важную для характеристики печального положения Антона Павловича: обязанность отдавать все свои новые вещи вам, хотя бы другие издательства предлагали неизмеримо большую плату, должна тяжелым чувством зависимости ложиться на А. П. Чехова и несомненно отражаться на продуктивности его творчества. По одному из пунктов договора Чехов платит неустойку в 5000 рублей за каждый печатный лист, отданный им другому издательству. Таким образом, он лишен возможности давать свои произведения даже дешевым народным издательствам. И среди копеечных книжек, идущих в народ и на обложке своей несущих имена почти всех современных писателей, нет книжки с одним только дорогим именем — именем А. П. Чехова» (ЦГАЛИ, ф. 335, оп. 1, ед. хр. 42. Опубликование в кн.: Чехов в воспоминаниях современников. М., ГИХЛ, 1952, с. 440—441 (воспоминания Н. Д. Телешова)). http://apchekhov.ru/books/item/f00/s00/z0000005/st002.shtml

Хуже литературного негра. Сыр в мышеловке

Совсем недавно у нас была тут бурная дискуссия, по поводу все тех же пресловутых (иначе не назовешь) бумажных изданий, (часто зарубежных), где нам предлагают печататься бесплатно и даже книгу присылают бессмертного творения совершенно бесплатно.

Ребята подтверждают, что это так, сама не пробовала, не знаю, хотя недавно склонялась и к этому варианту, но недолго.

Ребята задают вопрос — в чем там подвох, если это так похоже на любимые наши пирамиды, ну не проходят сомнения, хоть ты тресни, не исчезают.

Признаться, у меня не было ответа на этот вопрос, более того, и я была уверена, что надо пробовать все, что предлагается, чтобы как –то и где-то пробиться.

На последнюю фразу мой юный друг реагирует быстро и спрашивает:

— Наркотики тоже надо пробовать или как?

При чем здесь наркотики? Только сначала не ясно, а потом картина становится яснее, потому что ее еще надо сложить из многих пазлов.

Наркотики пробовать не надо, слишком рискованно, вот так и здесь, но в чем интересно риск?

Вы не поняли, и я не поняла? А издаться так хочется, прямо жуть…

И тут же статья, где ребята обсуждают то же самое — бесплатный сыр в зарубежном издании, и мой земляк, омич, гордо заявляет, что его шедевры не приняли ни в одном издательстве, а вот там уже дюжина книг вышла совершенно бесплатно, и они даже стоят у него на книжной полке…

И он тоже просит объяснить в чем подвох, в чем его обманули, если издали книжки, прислали экземпляр и даже продавать обещали, ну если не продадут и денег не пришлют, так хоть издали… Мы уже привыкли гордиться тем, что нас бесплатно печатают, это так.

В прошлый раз я так все пустила на самотек и даже не заглянула на страницу издательства, которое по всему миру ищет авторов и издавать готово всех подряд и все, что хотите, при условии, что всю редакторскую работу сделаете вы сами, они только наштампуют и якобы выставят на продажу книжку, по каким-то там страшным ценам (для нашего глаза по крайней мере).

Даже сами авторы не верят в то, что продадут за 2100 рэ, но нам нужен тот самый единственный экземпляр, чтобы был он у меня на полке, и достаточно, а на большее мы и не рассчитываем.

И это по-человечески понятно, но как же мне объяснить дорогому Омичу с дюжиной изданных книг, в чем же там подвох?

И тогда выплывает интересная деталь в разговоре (не знаю так ли это или нет, непроверенные слухи), что авторские права забирают навсегда эти самые наши меценаты, которые нам еще и книжку дарят, и вообще очень добрые, и щедрые.

Но почему вспоминается история с ваучерами, там даже платили какую-то сумму, и парни с физиономиями бандитов их скупали за милую душу. Зачем им бумажки, зачем этим наши рукописи, которые никому другому не нужны?

Если это так — права забирают навсегда — (опять же я не проверяла и не могу судить), но в другом издательстве уже дискутировали по этому поводу (те платят гонорар в 100 баксов), а права тоже навсегда забирают, что же это значит для вас и для меня?

Это значит, что Вы, дорогой автор уже ничего не вольны сделать со своим детищем, более того, если случайно, что-то где-то выстрелит, то вам добрые ребята такой иск предъявят (права –то у них), что будет значительно хуже, чем любому литературному рабу, ему-то какие-то деньги платят, говорят, побольше, чем гонорары авторам. Он изначально знает, что ему ничего не принадлежит, и книгу придется отдать без всяких условий.

И еще одно, они могут и плагиатить, и переводить на иностранные языки, и использовать по частям, и доработать, довести до ума, а потом издать, написать киносценарий — да все, что угодно, только это будут они, а не мы, и все на их стороне, а мы не сможем ничего.

Конечно, если труд совсем безнадежный и остается только выбросить, стереть, забыть, тогда ладно. Но ведь вряд ли кто-то из нас так считает, если нам радостно держать книжку на полке?

И самое главное, в эпоху электронных библиотек, которые должны заполняться, желательно оригинальными книгами, и наши отвергнутые издательствами творения, вероятно, что-то стоят, и они пригодятся в тех самых библиотеках, хотя бы для количества названий, я так думаю, и вот тут –то ребята снова, совершенно бесплатно получили то, что хотели, наполняемость своих библиотек, при том, что именно за это программистам и авторам статей по наполнению сайтов и платят деньги, нормальные, если не большие, жить спокойно можно, в то время как за ту самую напечатанную не слишком качественно книгу, которую они нам присылают они заплатят буквально копейки (если она без редакторской работы, просто отпечатана чуть ли не на принтере.

Узнавала в более-менее приличной типографии сколько стоит такой экземпляр -200-300 рэ. То есть за эту сумму они получили себе не так уж и мало. А теперь еще одна очень интересная вещь. Заметка, промелькнувшая в печати.

Писали о моей любимой книге М. Биркегора «Тайна «Libri di Luca», о том, что автору понадобилось пять лет, чтобы уговорить издателей ее опубликовать, а сегодня права на нее проданы в 18 стран мира и готовится экранизация.

Вы думаете, наши меценаты не надеются найти парочку таких рукописей, чтобы получить на них права навсегда у отчаявшегося издаться другим путем автора?

Да даже одна такая рукопись сделает их миллионерами, а все остальное останется в электронном хранилище и покроет их расходы во много раз.

И самое смешное, что это может оказаться рукопись любого из нас, вот будет комедия. А как скупают современную живопись, зная, сколько она будет со временем стоить?

Но если даже такого не случится, не стоит отдаваться бесплатно. А если очень хочется, то посмотрите в договоре, не на всю ли жизнь они забирают права. Хотя бы для того, чтобы не быть им должными огромные суммы.

Не напоминает ли это вам кредиты в банке, получили сумму, а в три раза больше отдали этим щедрым ребятам?

Тут на сайте госпожа, собиравшая сказки для себя, помнится орала в мой адрес:

— А кто и на таких условиях (там, по-моему, 5 лет было для прав) согласится с тобой работать, ведь риск-то велик (кстати, они тоже издавали в 1 экземпляре, риск страшный получается). Тогда она заявила, что я не бездарная, но не очень добрая, добрая она, и благородная, как осчастливила тех, кто победил в конкурсе, тираж в 1 экз и туманная перспектива.

Но и за пять лет из рукописи можно при желании выжать не так мало, хотя есть гарантия, что она все-таки рано или поздно вернется.

Вот и я жду возвращения 2- рукописей из того самого пятилетнего заточения, хотя требовали сначала 10 лет, но хватило ума не согласиться тогда, к счастью.

А если бессрочно, то можно обо всем забыть. И более того, если это часть какой-то серии, то тем более не продавайте, иначе будут творения без начала и конца, и можно будет с ними уже о плагиате говорить, спорить в суде, кто и у кого что украл.

И самое главное, если вам, как моему товарищу, просто хочется держать на книжной полке изданные хотя бы в одном экземпляре свои книги, ну напечатайте их в типографии на тех же условиях — три экземпляра (а сейчас можно и с одного начинать) — себе, жене и теще не так уж и дорого вам обойдутся, зато сохраните авторские права, и сможете делать, что захочется, а не оглядываться с опаской по сторонам.

Не забыли, что скупой платит дважды?

Кстати, я в очередной раз остановилась буквально на краю пропасти, иначе бы снова натворила каких-то глупостей. Но мои глупости, к счастью, не носят масштабного характера, и то хорошо.

Я лично была уверена еще недавно, что хуже литературного рабства не может быть ничего. Оказывается может, еще как может.

Но, конечно, каждый выбирает сам, что ему милей и ближе. Только сначала очень сильно подумайте, не будет ли проигрыш велик, а выигрыш ничтожен, и тогда уж смело в бой святой и правый…

Главное вовремя остановиться, или бросаться в сражение, а потом разбираться, это как душе угодно.

Здесь рассуждения на подобную тему

http://forum.eksmo.ru/viewtopic.php?f=69&t=33016

Баба Яга и кампания на сайте Проза ру

Ну что тут скажешь, что попишешь, когда народ только о тебе и говорит. Пролетаю, значит, на метле своей мимо, а тут два товарища, с которыми и враги отдыхают, беседуют. Ухо прочистила, прислушалась, ступу тормознула — Батюшки святы, про меня глаголют, как есть про меня.

Говорите, подслушивать не хорошо, может оно и так, люди добрые, господа хорошие, а за спиной говорить хорошо этим критик — агрессорам, так их наша Анечка давеча назвала. возмущалась, ругалась, нехорошее такое слово придумала от безысходности, бедняжка. Но если бы они — агрессоры эти, слышали ту Анечку, куда там, они только себя любимых и слышат, и слушают и другим хорошим Бабам Егам косточки перемывают, с утра до вечера, да с рассвета до заката, вот ироды, анчихристы.

Прислушалась, а как же не подслушать, да не подсмотреть, глуховата я стала, услыхала не все, но кое — что разобрала, а говорят они буквально вот что про меня и про чертей моих ненаглядных:

НУ что ж: дело понятное: у взрослых анекдоты про Штирлица, у детей — про Бабу Ягу и компанию! Мне, правда, ни один не показался смешным, но ведь они и не напугают ребенка и не воспитают из него морального урода — как некоторые сказочки одной местной Арины Родионовны, у которой все положительные герои — это черти, кикиморы и прочие представители темных сил: они подаются как идеалы благородства и милосердия. А вот злодеями выставляются — соловьи, которые смеют распевать свои звонкие и нежные песни без разрешения чертей! Их «добрая» тетенька приговорила к мучительной смерти! И это безобразие выдается автором за современную сказку! Слов нет!

Жанна Тигрицкая 23.11.2010 19:12

сказочки одной местной Арины Родионовны, у которой все положительные герои — Жанна, не затруднит дать ссылочку, зашел не по случаю)

Иван Невенчаный 24.11.2010 17:15

Так вот значит, просит Иван наш Царевич у богини Геры ссылочку, вижу, она ему не дает, жалко ей стало той самой ссылки на меня, наверное, конкуренции боится.

Как такое бесчинство пережить, сказала «А» говори и «Б», пусть все своих злодеев знают в лицо, нечего их от народа нашего писучего скрывать. Если нашел Сказочника- злодея, вруна искусного -съешь, если даже не вкусный, как в детском мультике я советовала, но богиня наша советов никаких не слушает, она их только сама другим раздавать любит, да честных Баб вместе с чертями порочить на весь сайт.

Чего делать, когда такое творится? Пришлось вот всех чертей своих да лягушек с котами бросить да за дело приняться, статью вам, дорогие мои читатели, написать, а то останется тот Иван Царевич без злых -презлых сказочек, в которых соловьев душат, убивают, мучительной смерти подвергают, видать совсем достали, а чертей исключительно героями делают эти Бабы Еги окаянные. Откуда они только народились.

Гера забыла, как сама наряжалась старушенцией, еще страшнее меня сделалась, да к любовнице Зевсовой с обманом ходила, потом еще то ли Гермес, то ли Дионис народился, когда сожгла она все ясным пламенем. Это забыла, а на меня теперь все спирает, недаром ведь говорят у нас, что гулящая свекровка и снохе не верит, вот так и у нас с Герой пошло-поехало.

Заглянул кот Баюн на монитор, лапой за ухом почесал, да и говорит:

— Ну, бабулька, ну, ягулька и саморекламщица же ты, пожалела бы богиню, от нее Зевс к какой-то то ли Леде, то ли Лето сбежал, Аполлон в ярости Муз и близко не подпускает, надо же ей хоть чем-то заняться, вот она тебя и рекламирует без устали и бесплатно, между прочим, а чем ты еще недовольна. Как только проснется, так о тебе и говорит, словно и других тут ведьм нет больше, уж не заколдовала ли ты богиню?

— Довольна, говорю, милок, еще как довольна я богинькой нашей, только Ивану Царевичу ссылку на себя любимую отправить хочу, а то исстрадался он уже без моих злых –презлых сказок, а своих страшных сказочников надо знать в лицо. Нам скрываться нечего, уже тыщу лет мы тут обитаем, сколько всего случилось за это время, и вдруг в подполье нас. Это с какого перепою? Да ни в жисть не бывать этому.

— Боятся, — промурлыкал кот.

— А чего нас бояться-то? Читать можешь и не читать, а бояться нечего, это людей бояться надо, потому что страшнее некоторых из них никаких духов и зверей нет на свете на белом, уж поверь мне, не один век тут с ними маюсь, вот только до рекламы и дожила.

— Посмотрю я на тебя, — ну и рекламщица же ты у меня.

— А то милок, чего нам с тобой скрывать –то, это у богинь одни проблемы да заботы, а мы с тобой живем не тужим, сказки ужасные сочиняем, жить им спокойно не даем. Вон та же детка Анечка пишет, что критика ей не по душе, а что бы мы значили без критики-то той, ведь с нас с тобой как с гуся вода, богине приятно, что она поскандалила с кем, а все остальные заглянут, поинтересуются, чего это Баба Яга опять расходилась, расшумелась. Мной вон Иван Царевич заинтересовался, может стрелу свою мне бросит, да в жены возьмет.

А я и соглашусь, если хорошо попросит.

— Да ты еще хуже той лягушки царевны, куда тебя в жены, — возмутился кот.

— Чего ты там мявкнул, рыжий? А ну-ка повтори, что-то не расслышала.

В глазах Яги сверкнула неподдельная ярость.

— Лучше лягушки, лучше, я не так выразился., — стал задом пятиться кот, озираясь по сторонам. Вот так мяукнешь что, а потом и пиши пропало.

— То-то, смотри у меня, а то Яга у него хуже лягушки, то что позволительно рекламщице своей- богине, то не позволено коту Баюну, -ворчала Яга, отыскивая нужную букву на клаве.

Потом она написала самое главное:

— Спасибо тебе, богинька на добром слове, надеюсь, это было не последнее твое высказывание обо мне и о моих сказках, ты уж не молчи, дорогая моя, жду ответа, как соловей (еще мной не преданный пока мучительной смерти) лета. Смотри, жизнь соловья от твоего ответа будет зависеть, я Баба Яга, и что с меня взять, хочу казню, хочу милую.

Кот подпрыгнул на месте.

— Ты чего, и правда, соловьев убивать будешь.

— Нет, их убивать будешь ты, если она молчать станет.

— Не буду и не надейся, — запротестовал кот, — из-за ваших разборок я тут злодеем, как бедный серый волк, прослыву — до сих пор оправдаться не может. Не хочу такой рекламы, у меня здоровье слабое, нервы шалят.

— Ну ладно, не вопи, как будто сам уже мучительной смертью помираешь, поживем, увидим, что нам защитница Соловьев скажет, а там и порешим, что дальше делать. И все-таки хорошо, что она у нас есть, а там бы сидела в дремучем лесу в безвестности, никто бы нас с тобой не знал, не видел. Реклама –великая вещь, скажу я тебе.

Баба Яга встала из-за компьютера, размялась немного, взяла вывеску, которую накануне ей черт Стас написал:

«Баба Яга и кампания. Добро пожаловать»

Прибила она ее к входу над домом своим знаменитым.

Полюбовалась с одной и с другой стороны, усмехнулась и пошла писать новую злую –презлую сказку. А как же — имиджу соответствовать надо.

Популярность в узких кругах — двигатель творчества.

Послесловие

(Из дневника Бабы Яги, лапой Баюна записано)

Дорогие мои рекламщики и рекламщицы!

Говорите, говорите больше да краше, мы с котом Баюном речи ваши отыщем и почитаем обязательно, не бойтесь.

Рассчитаюсь за труды ваши тяжкие на том (или на этом) свете угольками, для таких Иванов Царевичей и Василис Прекрасных ничего не жалко. В исключительных случаях кого могу и в Кащея Бессмертного оборотить, прежний устал с вами маяться, нового надо наколдовать.

Но конкурс на Кащея будет объявлен дополнительно, следите за анонсами.

Приходите в гости, скатертью вам дорога в лес мой дремучий, и чтобы ни пуха и ни пера…

Ваша Баба, которая Яга

Песенка Бабы

Богини, рыдайте, и слез не жалейте,

Яга начинает  чудить.

И пряного меда скорее налейте,

С медами спокойнее  жить.

А мы еще в нашем лесу полетаем,

С котами  мы сладим дела.

Мы мирные ведьмы, но вас не оставим,

Раз пьянка такая пошла.

Пусть снова богиня Олимп сотрясает,

А нам хорошо и в лесу,

Не Зевс волоокий, вас Леший оставил,

И это понятно коту,

Но только Ягу не вините, не надо,

А в зеркало лучше взглянув,

Поймите, какая вы Зевсу награда,

И молча идите ко дну.

Пусть боги еще на земле куролесят.

Пусть с девами пляшут во мгле,

Скандалить на небе и проще, и легче,

А мы проживем на земле.

У нас Соловьи все Разбойники, право,

Такие вот парни  пошли,

Но что же вы смотрите зло и лукаво?

Вам скучно без нашей земли?

Так  пряного меда скорее налейте,

С медами спокойней вам жить.

Богини, рыдайте, и слез не жалейте,

Яга начинает  чудить.

Соловей орет, задыхается. Спасибо, тетя Жаба —

Соловей орет, задыхается,

И ночей не спит он, и мается,

Золоты слова не забудутся,

Все к нему вернется, с ним и сбудется.

Как приятно просыпаться, зная, что кто-то всю ночь не ел, не пил, не спал, а строчил и публиковал рекламные статьи о тебе любимом. У Вас еще нет своей неугомонной тети Жабы? Сочувствую…

А я вот получила дар бесценный от той, которая никогда змеиного яда не жалела, позиционируя себя умной, очень-очень доброй, исключительно ученой, и самой милой старушкой Ягушкой в мире.

Это все так и есть. Могу в суде свидетельствовать.

Кто бы в том усомнился, после этого труда?

Ну надо же, сколько злобы, ярости у нашего сладкоголосого соловья.

Такой рекламы бедная Кикимора еще не встречала. За что тете Жабе очень благодарна, просто слов нет как благодарна…

И пусть не думает тетя Жаба, что Кикимора пройдет мимо и оставит ее без внимания, не дождется.

Мы будем читать это всем миром, всем городом Омском, всей страной, учить наизусть и цитировать — это Пушкин считал, что гений и злодейство несовместимы, в тете Жабе они помещаются прекрасно.

Это должен прочесть каждый, потому что такое гениальное творение не может томиться в ЖЖ и привлечь внимание только трех несчастных, вынужденных, уж не знаю почему, это читать и вяло комментировать, чтобы тетушка не обиделась, и про них такое же не написала.

Нет, если мы хотим разоблачать, создавать партии соловьев, так это надо прочесть каждому!!!!!

Сколько ненависти, ярости, злобы в бедной тетушке Жабе помещается, даже я не ожидала, хотя надо быть готовым ко всему.

Читайте, наслаждайтесь, и не говорите, что не читали.

Есть еще порох и задор у наших болотных соловьев, попсовых певунов на пенсии. Да и что им еще делать? Только гениальным творчеством и заниматься.

Ну а мы Кикиморы, переживем, реклама, она и в Африке реклама. А ведь анализ полный, еще вопила, помнится, что не открывает и не читает, врете, тетушка Жаба, лукавите, бесценная вы наша Воительница.

Спасибо, тетя Жаба, очень понравилось, да что там понравилось, просто очарована, предчувствуя весеннее оживление, все написано и опубликовано как раз вовремя.

Слышать такое от вас — это просто бальзам на душу, подарок выше любой Нобелевской премии — круче и дороже.

Лучше подарка в своей жизни не получала, и боюсь, уже не получу, все бриллианты Волочковой просто мелочи пузатые в сравнении с тем даром, который вы для меня сделали 18 февраля — этот день запомню навсегда — как второй день рождение Кикиморы

Здоровья вам крепкого, тетушка Жаба, прожить лет до 100, чтобы мы успели познакомиться со всеми пасквилями, которые вы нам еще выдадите,

без них уже и жить скучно стало. Творите, не останавливайтесь ни на минуту. А мы уж почитаем обязательно.

Ваша Кикимора, я в долгу не останусь, и не ждите.

http://junetiger.livejournal.com/51090.html

Часть 16. О сестрицах Аленушках, болотной Кикиморе и сучке.

Этот болотный «кентавр» — Кикисучка — вообще был большим любителем набегов в чужие палестины: то ли злобный характер этой ведьмы, то ли труха, заполнявшая ее голову, заставляли ее нестись во весь опор, изрыгая проклятья в адрес вполне мирных граждан, имевших несчастье забрести в эту топь.

Сей болотный гибрид возомнил себя великой сказочницей, некой современной Ариной Родионовной, только не ограниченной рамками одной семьи, в которой няня была призвана заниматься воспитанием лишь кудрявого мальчика Саши. Нет! Перед Кикисучкой лежал весь Интернет, а стало быть, бескрайние возможности обработки детского сознания при помощи ее новаторских историй. Вы можете заглянуть на любой литературный портал и тут же обнаружите присутствие антиАрины в списке авторов! Она без конца рассылает свои нетленки по редакциям и конкурсам — увы: мир слишком туп, чтобы оценить ее гениальность! А все почему? Героями ее произведений, являются отнюдь не благородные рыцари и нежные принцессы, не милые и добрые зверушки и даже не Иван-дурак с Еленой Прекрасной и Марьей-Искусницей! Отнюдь!

В рожденной её бредовым воображением фантастической стране светочами добра являются… черти, кикиморы, ведьмы, лешие и прочие упыри! Именно они врачуют самые страшные раны и помогают обрести счастье бедняжкам, которые верили в Бога, ангелов, добро, любовь и прочую чушь — с ее точки зрения! Кикисучка даже сподобилась написать эпический трактат,

http://junetiger.livejournal.com/51090.html

Говорят, что писать мы можем только о себе, выразить только себя, зачем же, тетушка Жаба, такой стриптиз, вероятно, это и есть ваше истинное лицо — и писательское, и человеческое, и женское, как вы к себе жестоки, дорогая…

Читайте, ребята, читайте, тетя Жаба никому яду своего не жалеет, на всех хватит. Еще раз здоровья вам, дорогая, любимая, единственная наша Правдорубка.

Послесловие

Хотела еще почитать тетушку свою любимую, а мне вот что выдал коварный интернет: Доступ закрыт. В соответствии с требованиями законодательства доступ к запрашиваемому Интернет-ресурсу закрыт.

Интернет-ресурс внесен в Федеральный список экстремистских материалов, опубликованный на официальном сайте Министерства юстиции РФ, и запрещен к распространению.

Печально, но факт… Бедная, бедная тетушка, и там облом выходит, горит все ясным пламенем, но может быть, из пепла возродится не такая Жабасучка? А может еще и хуже, из доброго пса вон какой Ш. получился у любимого профессора П.… А тут случай еще более сложный. Госпожа Сальери очень писучая, таких не задушишь, не убьешь…

Рада, что нашему сайту ничего больше не грозит, скатертью ей дорога, а в ее уникальный ЖЖ никакой нормальный человек не заглянет, только такие же пришибленные Жабосучки там и обитают, это они обожают собираться в стаю…

№№№№№№№№

Сказка для доброй бабушки Жабасучки, рядом с которой никакие звери не страшны

Я глупый волчонок, пришедший из дивного леса,

Меня Василиса однажды легко приручила,

А после украла тихонько одна Поэтесса,

И спрятала бабка, на цепь вдруг меня посадила.

— Ты будешь собакой, мое охраняй вдохновенье,

Пугай моих злыдней, они одолели внезапно

И вой на луну, напишу я поэму последнюю.

Сижу на цепи, она пишет и воет с азартом.

И вдруг в тишине пролетает куда-то ворона,

И там Соловей мне поет, разорался повеса,

И смотрит Старуха во мраке, легко, удивленно

И снится мне тайно огонь заповедного леса.

Явился вдруг черт, а чертей она очень боится,

И стал он пугать, и рычать, обомлела старуха.

Он цепи порвал, вместе с ним я тогда растворился,

И больше ни слуху о бабке суровой ни духа.

Мне черт говорит: — Несмышленый и глупый волчонок,

Влюбился в царевну, и что из любви получилось?

И только луна все взирала на нас удивленно

И раны от цепи чертенок и ведьма лечили.

А после мы шли по тропе заповедного леса,

Туда, где у озера снова была Василиса.

— Куда ты девался, — спросила устало принцесса, —

Тебя я искала, наверное, ты заблудился.

Не стал говорить я девчонке о злобной старухе,

Я знал никогда мне не стать ее верной собакой,

И только в лесу заповедном я радостно слушал

Веселые сказки, огонь там мерцает во мраке.

И что вам сказать, о беспечные люди, вы звери,

И ваши поэты бывают всех прочных страшнее,

Я глупый волчонок, но вам никогда не поверю.

В лесу покусаю, сюда приближаться не смейте…

Писатели без читателей. Литература 21 века

Кажется, никто и не заметил, как все изменилось в последнее время в мире литературы нашей горемычной, по-другому о ней и не скажешь…

Просто все мы писатели и читатели, родом из того мира, где книга была уникальным, любимым, священным атрибутом реальности, где читать было модно и престижно, и редкой была та птица, которая ничего не читала и была не в курсе того, что творится в литературном мире.

И сегодня мы тешим себя надеждой на то, что и нынче все так же, как в пору студенчества, и бабушка не даст соврать, вся моя студенческая стипендия оставалась в книжном магазине.

Да и потом, когда книг стало больше, чем достаточно, половина зарплаты тоже там же. Дом заполнился книгами. И мы были совершенно счастливы, разве не они — наше сокровище и богатство?

А из этого замкнутого мира плохо видно то, что происходит за его пределами, а там стали происходить страшные вещи, чем больше становились книжные магазины, чем больше там появлялось каких-то непонятных имен писателей, тем меньше хотелось что-то покупать и особенно читать.

И ладно, у нас был приличный запас приличных книг, на нашу жизнь хватит, а те, кто пришли в эту пору? Что видели, что знали они о книгах и современных авторах?

Покупать серию книг господина Панова — штук 50 и читать? Пустая трата времени и сил, правда, не так дорого, они по 50 рэ стоят в закрывающихся небольших магазинах, которых сожрал «Читай город» — трех его магазинов в Омске более чем достаточно, и не только потому, что они очень большие, но и потому что количество читателей значительно поубавилось.

И вот теперь, когда и тех, кого уже издали, девать некуда, наши коллеги пытаются что-то напечатать, и кое кому это удается даже не за свой счет.

Но самое главное, пока они в радости и эйфории от того, что книга издана, не замечают и не хотят знать, что нет никаких читателей, покупателей, тех, кто с радостью понесет рублей 400 за его шедевр… Хорошая переводная литература в мягкой обложке, да и не в мягкой наполовину дешевле.

Это случайность или издательская политика? Не знаю, но есть то, что есть. Да и самое главное, так как все они работают под грифом «Совершенно секретно», где гарантия, что это не очередная Мельникова или Полякова? А альтернатива все-таки любимый А. Сапковский или Д. Краули, или Д. Фаулз, когда знаешь, что бы он не написал (нет там провальных книг) я это точно прочитаю. Вот и выбор, а на самом деле отсутствие всякого выбора.

Наши героические издаванцы, те, кто получает гонорары, говорят о том, что это их мало волнует, читают не читают, издателей это волнует еще меньше, иначе не стояло бы 45 наименований книг какой-то Мельниковой и столько же О. Роя.

Мол, меня издают, гонорар платят, даже к президенту на встречу приглашают некоторых- не видела ничего абсурднее этой встречи, где они что-то там лепетали, страшно гордые оттого, что несут бездуховность (иначе не назвать) в массы.

Бабушка моя слушает по радио какой — то роман Поляковой, так уже замучила пытками, кто кого и сколько раз там убил, потому что она ничего не помнит из предыдущей серии, но снова садится слушать этот бред.

Для кого все это делается даже на радио, где хоть что-то о книжках и литературе говорят. Остальных писателей мы видим исключительно в передаче Андрея Малахова, где как самые крутые эксперты, они выступают знатоками нашей абсурдной жизни и раздают советы, кому и как жить дальше. Ни в какие другие серьезные передачи, да и не серьезные тоже их никто не приглашает.

Мы оказались в ситуации, когда твердо можно сказать, что писатели остались без читателей, а уж те, кто только делает первые шаги, подавно. Диалога, общения быть не может в принципе…

— Издайте меня, и все начнут читать, и книга исчезнет в тот же миг из всех магазинов, — твердят самые далекие от реальности, заснувшие в 1990 году, и пробудившиеся сегодня авторы.

Зачем писать в стол? Читатели ждут ваши книги, только заплатите тысяч 30 и больше сначала нам, а уж мы позаботимся. Писатель, который должен платить за издание — это вообще откуда взялось? Но ведь считается почти нормой…

Потом они, издавшись за свой или чужой счет, убедившись в обратном, говорят о том, что им и не нужны никакие читатели, издают и ладно. Да еще гонорар платят в размере месячной зарплаты московского педагога — это высшее достижение. Но ведь это то же самое, что хоккейных матч без болельщиков на трибунах, при пустом стадионе… И зарплату нашим хоккеистам платят очень приличную 50 миллионов в год в среднем. Но спросите любого из них, согласились ли они играть бы при пустых трибунах, и получите ответ. Так это у спортсменов, а тут тем более, — писатель без читателя — ноль без палочки. Но они и на это согласны.

Рубрика на странице в сети, где представлена наша литература называется «Чтиво» — как вам такой вариант, и там не книжки О. Роя, а произведения не самого худшего и награжденного А. Геласимова представлены, как раз смотрела, что там у них вышло, у тех, кого издатели ставят не рядом с Донцовой, а рядом с живыми английскими классиками

(издают в одной серии).

Вот наша с ним беседа, благо, что он есть на сайте:

Рецензия на «Всё, что я убрал с Прозы. ру» (Андрей Геласимов)

Добрый день, Андрей!!!

Вчера листала разные страницы в сети, теперь уж, конечно, не вспомню, где именно, но есть раздел наряду с живописью, музыкой, литература обозначена, как ЧТИВО, кстати, там именно представляют Вашу последнюю книгу, а не романы наших дам, что особенно было неприятно — в разделе ЧТИВО.

Может быть сегодня у этого слова какое-то иное значение, я отстала от жизни, но мне лично резануло слух. Литература, словесность — эти понятия уже не отражают сути, насколько можно судить…

Вот и в словаре значение слова примерно такое же, как его понимаю я

Чти; -во. 1. пренебр. то, что читают, обычно — несерьёзная, развлекательная литература.

ЧТИВО. ЧТИ; ВО, -а, ср. (разг. пренебр.). Низкопробное, низкокачественное чтение (во 2 знач.). — это Ожегов так определял

А Вы согласны с тем, чтобы Вас рекламировали, анонсировали в рубрике с таким названием? Или другого нам уже не дано в Год Литературы?

Любовь Сушко 17.08.2015 07:59

Здравствуйте, Любовь!

Дело в том, что моего согласия на подобные акции никто не спрашивает. Мы теперь живем в такую эпоху, когда согласие человека, вообще, мало что значит, а значат лишь продажи, цифры рейтингов, бокс-офисы и доли показов. Поэтому настроение мне Ваше понятно и разделить его я могу, однако, скорее всего, не стану, потому что раздражение «контрпродуктивно», как любят теперь выражаться политики.

Как Вы, кстати, относитесь к таким кульбитам в современном языке? Я бы предложил развить этот способ словообразования и внедрить, например, вот таких монстров: «контрвесело» (предположим, о скучной вечеринке) или «контризящно» (о неловком поступке или высказывании). Мне кажется, тут могут мелькнуть забавные варианты.

Андрей Геласимов 18.08.2015 21:36 Заявить о нарушении / Удалить

Это только подтверждение того, что нигде и ничего они не решают, и делается то, что делается. С именем на обложке или без имени, они те же самые литературные негры. В чем разница-то между тем и этими?

Но у меня лично предвзятое отношение к книге, которая представлена в рубрике «Чтиво», какой бы распрекрасной она не оказалась.

Могут ли что-то сделать писатели для того, чтобы положение хоть как-то изменилось? Не знаю, но делать все равно что-то надо. Знаю, как ведут себя наши ястребы и тренерский штаб, и люди, которые отвечают за то, чтобы стадионы были полные.

Это целая программа работы — автограф — сессии, благотворительные акции, пикники перед началом сезона, где обязаны быть все хоккеисты и самые звездные в первую очередь. Уж когда был Яромир Ягр у нас, наверное, самый титулованный хоккеист в мире, он не только не мог отмахнуться от этих мероприятий, но был везде первым. А разве должно быть по-другому, если мы хотим быть все вместе.

— Мы работаем для вас, болельщики -самое дорогое, что у нас есть, -повторял Раймо Сумманен и президент клуба В. Шалев. А уж их заслуги не сравнятся ни с одним писателем. И если бы кто-то из них сказал, что мне деньги платят, а там хоть трава не расти, они были бы там же, где сегодня находятся наши писатели, увы, все примерно одинаково везде…

А что наши издаванты, они и говорить с нами не собираются, стоит только куда-то (непонятно куда) выдвинуться, уже заявление, что на равных он общаться не станет, никакого спасибо в ответ на рецензию не дождетесь, не читаете меня — ну и ладно, это ваши проблемы, как ляпнул тупенький Аршавин, за что тут же был распят журналистами и болельщиками… Но это в спорте, а творцам все можно. Вот и получили то, что получили, и могло ли быть по-другому?

Мы, конечно, патриоты своей литературы, но мне значительно приятнее общаться с теми же англичанами, поляками, у которых подход к читателю совсем другой. А если бы не трудности перевода, тем более.

Но почему тот же британский классик рад мне больше даже чем я ему, а наш спрашивает,

— А тебя издали столько сколько меня? Вот тогда и приходи, когда издадут, я может быть с тобой и пообщаюсь.

При этом о собеседнике он никакого понятия не имеет, да и иметь не собирается. Никогда не думала, что доживу до тех времен, когда бывшая всем литература станет ничем, поводом для того, чтобы сроду не читавшие произведения, заполнили колонку «Чтиво», чем-то и кем-то награжденным. И при всем при том сами изданные авторы раздувались до огромных размеров от сознания собственной значимости и полной никчемности остальных.

То ли еще будет. Но неужели это только цветочки, а каким же будут ягодки, волчьи ягодки, конечно. До чего мы доживем и допишем интересно? Мне на самом деле это интересно.

Прогулки по Венеции в дождь. Две тени

Когда и мне придется переступить черту, а жизнь она такая, от нее умирают все без исключения, там надеюсь отыскать две прекрасные тени, чтобы продолжить разговор, и чем черт не шутит, услышать новые стихотворения одного и размышления другого самого любимого мужчины…

И пусть каке Вергилий Данте он ведет меня по своей Венеции

В городке, окутанном туманом,

В мороси внезапного дождя,

Я бреду за тенью, за обманом,

Понимая, что спасти нельзя.

Кто-то там за призрачной чертою,

Вдруг окликнет, позовет во мрак,

И когда душа кричит: — Не стоит,

Мало в этой жизни будет драм?

Я ее не слушаю как прежде,

И иду отчаянно на зов,

В городе, на мысе грез, надежде

Мы значенья много придаем,

Там поэт свой зонт в кусты забросил,

И танцует, радуясь дождю,

Не пугает призрачная осень,

Я его потом вдруг полюблю.

А пока я слушаю как снова

На исходе рокового дня,

Просит он забыть, и из былого

Вытащит, упрямую меня.

Это над Венецией тревожно,

Никого, и ничего вокруг,

Он шагает зло и осторожно,

В окруженье призрачных подруг.

Что-то из Ремарка, только что же,

Мне понять, я знаю, не дано,

И мороз проносится по коже,

И старуха, распахнув окно,

Что-то говорит ему и верит,

Что он на свидание придет.

Странный город помнит все потери

И к себе поэта заберет.

Вырваться б из пелены тумана,

И остаться снова за чертой,

Но поэмы странной и желанной

Не услышу в стороне иной.

Потому я под зонтом спасаюсь,

И хочу догнать его опять,

Среди звезд, туманов и красавиц,

Как мне этот странный мир понять.

И когда не в силах дотянуться,

Не желая отпустить к другим,

Я хочу, чтоб он не оглянулся,

Вывел к свету, сквозь тоску и дым…

Я бреду за тенью, за обманом,

Понимая, что спасти нельзя.

В городке, окутанном туманом,

В мороси внезапного дождя.

Всем писателям… Каждый пишет, как он слышит?

Весна, грандиозные изменения в природе и жизни человека.

Авторы сайта задумываются о теории литературы, о нашем творчестве, что это такое, с чем его едят.

Что-то мне крышу сносит, да?

Ребята, вы, правда прежде, чем писать, составляете план?

Ну, берёте чистый лист и пишете:

1. Вступление. Про Дубровского времени, какие все были гады.

http://proza.ru/2015/02/22/82

Ответила я любопытной девушке примерно так, а вопросы, поставленные в тексте, вероятно, нуждаются все-таки в расширенном комментарии:

Ну как сказать, наверное, тот, кто начинает петь песню или исполнять арию не вспоминает семь нот, как они там звучат в какой последовательности, но он просто обязан попадать в те самые ноты и желательно петь не под фанеру, примерно так и здесь, представление о произведении должно быть, желательно не забыть кого-то из героев, как Булгаков забыл вампиршу, например, желательно знать, что ты хочешь написать, я о жанре, и где-то в записной книжке остаются герои, которые по ходу возникают, чтобы к концу романа помнить кто есть кто и прописать эту линию… Да много всяких разных приемов..

Можно ведь просто куском полотна обернуться и разгуливать, но почему-то нам всем хочется костюмчик, и главное, чтобы костюмчик сидел, а вот для этого приходиться кроить, шить, подгонять, желательно чтобы швы были ровными и пуговицы застегивались… Но можно и просто обернуться, главное, чтобы внутри бездушная мумия не оказалась…

Как ни странно бы это прозвучало, а романы и повести бывают разными. Такими разными, что каких- то общих правил и законов и не выведешь так сразу. И все-таки, о планах и о плане, который просто необходим, если не на бумаге по пунктам, то хотя бы в голове, когда мы обдумываем новую книгу, пытаемся к ней подобраться, представить ее целиком: что было, что будет, чем кончится, чем сердце успокоится.

И уж определиться с тем, что мы пишем просто необходимо, будет ли это повествование с одним главным героем, скажем, роман о князе Святославе, где все будет вернется около него, будет ли это роман в романе, где, по крайней мере, два сюжетных пласта, и придется нам писать и роман о Гении, и роман о Прокураторе, а потом как-то их соединять в сюжете, будет ли это любовный роман, где обязательно должны быть два главных героя, а не героиня одна любимая, иначе это получится исповедь, а никакой не любовный роман — совсем другой жанр, как ни странно. И сразу возникает вопрос: что мы хотим писать, что в итоге может получиться?

Ахматова в отчаянии могла писать «Поэму без героя», а любовный роман — это повествование с героем, который бы убедил читателя в том, что героиня его действительно любит и есть за что любить.

Если мы определяем все повествование, как детектив, то тут уж придется подумать о том, кто убийца, и населить его героями, на которых будет падать подозрение, понимая, что совершает его тот, на кого и не подумать никогда. И с этим тоже придется считаться. Возможно, сразу раскрыта тайна, кто убил, но тогда какого уровня должно быть повествование, чтобы, зная главную идею, главную интригу, читатель дочитал текст до конца. Не продумав все, просто невозможно написать подобный шедевр… Нет, написать конечно, можно что угодно, только зачем?

А авторы сегодня не просто детективы пишут, он становится то мистическим, то историческим, то и вовсе ужастиком, и нам надо учитывать особенности этих жанров, чтобы не возникали читатели о том, что никакой историчности или мистики никакой там сроду не бывало. Чтобы не оправдываться, что хотел как лучше, написалось, как написалось, уж извиняйте, как умел, так и играл, плана не писал, думать ни о чем не собирался…

То же самое с триллером, придется напугать читателей и чем сильнее, тем лучше. А для того, чтобы все это было в наличии, если не план, то материалы нам просто необходимы. Мы можем фантазировать, конечно, но фантазия должна на чем-то основываться, она не бывает на пустом месте. Недаром живописцы говорят о том, что, переходя к абстракции, мы должны владеть классикой жанра, иначе остается только мазня, а в нашем случае возня вокруг чего-то не существующего, того, чего не может быть.

Балерина, которая не была ни минуты у станка, наверное, тоже один раз может станцевать, если гнилыми помидорами не закидают, но это будет первый и последний раз. Если хотите минуты славы, не думайте, чего напрягаться, и составляйте никаких планов, оно вам надо, голову ломать?

Казалось бы, сел, написал, как бог на душу положит, может быть, даже найдутся читатели и на такое творение, но они ведь бывают дотошными и требуют не совершать хотя бы элементарных ошибок.

А самые главные косяки в бесплановом творении:

Героя в начале романа зовут Вася, а в финале Петя, понять один ли это человек или нет затруднительно. Если с главным героем такого все-таки не случается, то с второстепенными сплошь и рядом. Это непросительные косяки, просто ужасно, если так все небрежно и непродуманно.

— Мы путаем, кто с кем был, кто чей муж или жена. Можно, конечно, сослаться на беспорядочные связи, на то, что Санта-Барбара попутала все мои планы, там и не такое встречается, но скорее всего это косяк автора и не желание думать о сюжете и композиции. Пока дошел до финала, забыл то, что было в начале. Когда автор признается, что он не помнит своего произведения совсем, это забавно, но очень показательно… Хотя перечитывать можно с интересом, но вот автору единица за такой труд.

— Мы теряем линию повествования, герой оказывается совсем не там, куда мы его в начале отправили, потому что писали по принципу: поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

У нас смазан и стерт финал, потому что позабылось то, что было в начале и совершенно непонятно, как свести концы с концами, что там вообще должно быть, а чего быть не должно. Ну и ладно, я пишу, как придется, как мне хочется, долой все планы. Это если кирпичи как попало положить, стена рухнет, а у меня и так прочитают, не баре, а не хотят читать и не надо.

Один дотошный читатель в новом романе своей любимой писательницы нашел 18 сюжетных косяков, все это записал и озвучил, и спросил по праву читателя, почему профессиональный автор так небрежен, ведь роман опубликован, подписан громким именем.

Нам кажется, что это на большом экране видно, что герой, заходя в зал суда, снимает пальто, а в следующей сцене допроса он в том самом пальто, которое снял минуту назад. Там это сразу заметно, у нас может быть, и не разглядят, но если даже так, то это не дает право такие небрежности пропускать.

Если же мы не продумываем концепцию характеров героев, отношений, если нет логики в их поступках, то все просто напрасный труд. Потому что человек — создание разумное, а читающий человек разумнее обычного, он увидит то, что мы пытались скрыть, а если и не пытались, а просто от небрежности и лени все сотворили так, что мама не горюй.

Особый жанр — сказки, сказочные повести, где есть своя многовековая история и традиция, и невозможно написать сказку, не опираясь на то, что было создано до нас…

Там есть определенное количество сюжетов, знаковые герои, и опять же, чтобы написать что-то свое, даже абстрактное, нужно знать и учитывать классику, хотя бы в пределах теории В. Проппа. Кстати, для сказочников там будет масса откровений, в этих работах, и оказывается, что во многих сюжетах все совсем не так, как кажется неискушенному читателю, и писателю, которому море по колено и никто не указ. И сразу возникает вопрос: а стоит ли изобретать велосипед или все-таки изучить то, что уже есть, и отталкиваться от этого материала.

И снова вернусь к сравнению. Условно у нас есть полотно, весь вопрос в том, что с ним мы хотим сделать, просто завернуться в эту ткань и ходить, не прилагая никаких усилий для того, чтобы сотворить что-то индивидуальное, красивое — вечернее платье или деловой костюм.

Если нас устраивает первый вариант, пусть будет так, но большинство авторов все-таки хотят чего-то большего, и главное, они хотят, чтобы их читали, воспринимали серьезно, чтобы платье это (или костюм) было единственным и неповторимым. И лучше если бы творца назвали не китайским халтурщиком, творящим дешевые вещи, а дизайнером высшего класса. А расстояние между ними огромное, порой и вовсе неодолимое. Но хотя бы пытаться пройти этот путь необходимо каждому из нас, иначе игра не стоит свеч, а писательство гроша ломанного не стоит…

Но естественно, что каждый выбирает по себе, кто же спорит. Просто филологов учили всему этому на протяжении 5 лет, они анализировали, разбирали, смотрели, как устроен текст, что в нем со знаком плюс и со знаком минус, как и что надо делать, чтобы получилось то, что хочется. Остальным авторам приходится только догадываться или изучать самостоятельно всю эту кухню литературного творчества…

Часто различие между филологами и не филологами малозаметно, но представьте себе, какой путь проделали эти авторы, чтобы самостоятельно без семинаров, экзаменов и зачетов достичь такой высоты…

Каждый пишет, как он дышит, — не спорю с классиком, но без глубоких познаний, плана, размышлений, анализа не обойтись, если это литературное произведение, а не исповедь и не воспоминания (ведь недаром последние творения считаются особым жанром, и с точки зрения литературоведения они никогда не анализируются). Ну, может быть, используются как черновики для других произведений не более того.

А мы составляем план, как и режиссер, который видит весь фильм, хотя бы пытается увидеть и понять, что же получится в итоге…

Есть литературное будущее. Размышлизмы

Есть ли литературное будущее у Прозайца? о чём умолчал Кравчук»

(Фурта Станислав)

Вот так вот не меньше не больше — размышляет уважаемый автор.

Статья очень интересная, хотя, сколько на эту тему написано, сказано и пересказано, сама вот 105 раз писала, и все-таки на пару часов отложила роман о Дьяволе, чтобы поразмышлять на подобную тему.

Автор уверяет нас всех, что литература высокого качества имеет право быть только в бумажном варианте. Хотя тут же приводит пример с неким товарищем, который немало опубликовал на бумаге, но глаза бы не смотрели на опубликованное.

Это уж точно, да при наличии какого-то количества денег опубликовать можно вообще все, что угодно, а сколько опубликованного со склада идет на свалку (в макулатуру) благо бумага еще пользуется спросом и ее можно переработать.

Но не это главное, сегодня и премии какие только не раздают, чего стоит последний проект с Борисом Сивко, которого с ходу в той же самой писательской организации наградили орденом Сергея Есенина, хотя журналисты там таких стихов насоставляли при помощи программы, что упасть и не встать любому, причастному к литературным кругам.

И все-таки бумага, книга печатная, какой бы ужасной она не была, мерило нашего таланта?

Не могу говорить за всех, скажу только за себя любимую. Как и кого принимают в СП и печатают слышала из первых уст от своего дедушки (правда, не родного, а второго мужа моей бабушки), но это не меняет сути (это был вполне застойный 1980 год).

С кем надо спать, дружить, когда вступать в партию, чтобы напечатали, включили в план, я лично знала, еще когда первые школьные сочинения писала.

И меня не столько даже смутил факт вступления в партию, чтобы напечатали, сколько то, что спать надо будет с ровесником моего дедушки, а секретари и начальники тогда были такого же возраста. И без этого никак не обойтись, господа-товарищи, пока они у руля, придется подчиниться.

Помнится, мы это подробно обсудили с моей лучшей подругой в классе 10-ом на московской кухне, и я пришла в тихий ужас оттого, что в итоге могу согласиться на такой шаг, ради того, чтобы пробиться, чтобы вышла книжка. А тут еще наткнулись на очень известного поэта, который нам за рюмкой чая объяснил, как много он может для нас сделать при определенных условиях. И на самом деле мог, в чем сомнений не было… И многим более сговорчивым помогал, если бы дедушка не уволок меня оттуда, то и мне бы помог, вероятно, оценив мой уникальный талант (к стали, в рукопись он даже не заглянул, что меня и взбесило).

Вот с той поры на все ЛИТО и писательские организации появилось табу, никогда, ни за какие деньги, ни в какие союзы литераторов вступать ради связей, и знакомств не собиралась.

И после этого нас будут уверять в том, что там была литература, отбор, критика, там не надо было партбилет или папика (дедушку), который порекомендует и протолкнет. Да даже войти в ЦДЛ можно было только с членом СП, в знаменитый ресторан -точно, в чем приходилось убеждаться не раз.

Ну ладно тогда, а ведь совсем недавно один из престарелых уродов едва –едва научившийся слагать жутко эротические стишки, еще недавно это было писком моды, так вот, он тут же открыл свою мастерскую, исключительно для молодых поэтов обоих полов, чтобы обучать их стихосложению, о котором понятия не имел, и кое –чему еще.

Дурочка, моя ученица, туда все-таки отправилась (офис оказался довольно далеко от центра, среди частных домов), это я просто представляю, как она неслась от прокуренного и пропитого гения, научившись видно всему, и получив кучу обещаний быть опубликованной во всех изданиях. То, что там нет стихов этого самого алкаша, она даже не задумалась, решила, что он сначала ее шедевры опубликует, потом свои.

Это к вопросу как делалась тогда бумажная литература, на которую молятся автору старшего поколения.

Не потому ли у нас шедевр на шедевре и шедевром погоняет там.

Что же касается литературных сайтов, на которых по мнению многих остаются те, кто не угоден издателям и редакторам, и не вступил в те самые СП.

Смею предположить, что среди нас очень много людей у которых есть забытое давно в шоу-бизнесе и литературе чувство собственного достоинства и уважения к себе, а не к престарелому Латунскому, у которого остались какие-то иллюзорные связи в том мире.

Сайты дают для этого вполне приличные возможности и ту свободу, которой не может быть, стоит только вступить в любое СП, и найти себе покровителя в лице того самого большого начальника.

При том, что сегодняшние меценаты, в отличие от тех, хороши хотя бы тем, что они, если дают деньги, хотя бы не лезут со своими советами и поучениями, как надо писать стихотворения. Не редактируют так, что уже ничего не узнаешь, и становится не лучше, а хуже, но он ведь и здесь должен свою божественную длань приложить.

Кстати, знакомое со школьной скамьи стихотворение Марины Улыбышевой на эту тему, очень хорошо иллюстрирует то, о чем я говорю, так было и в Омске в меньшей мере, конечно, поэты были помельче, и уж конечно, в дорогой столице, только защитники бумажной книги странно молчат о том, что творилось тогда, все кажется милым и прекрасным

http://stihi.ru/2009/12/17/7101

В Чертаново

Марина Улыбышева

Стучали под землёю электрички.

Сердясь, что возмутительно плохи,

в Чертаново у чёрта на куличках

один поэт ругал мои стихи.

Он тыкал в строчки с натиском боксёра,

меж тем, как я сидела чуть дыша,

и от его здорового напора

ломался грифель у карандаша.

Он карандаш бросал, молчал сердито.

Я — от стыда и бог весть от чего,

то злые слёзы смахивала скрыто,

то с вызовом смотрела на него.

Природа за окном беззвучно мокла.

Он в назиданье с полки дёргал том

и так читал, что вздрагивали стёкла

в оконном переплёте голубом.

Подумаешь! Всё это учат в школе!

Но вдруг под кожей пробегал мороз.

Я плакала всерьёз о чьей-то боли,

уже не замечая этих слёз.

Он провожал меня к двери сурово

в осенний дождь, в полночную пору

и говорил мне: «Приходите снова!»

Я думала — уж лучше я умру!

Но умереть мне было невозможно,

переступить законы естества.

Я шла к себе. С деревьев осторожно

всю ночь слетала жёлтая листва.

Но что же у нас сегодня и здесь, на сайтах, почему у нас вопреки прогнозам мэтров есть будущее?

— Возможность опубликоваться, не заискивая перед теми самими мастерами, и не решая для себя дилемму, «отдавать душу или не отдавать» за сомнительную публикацию.

— Возможность систематически работать не в стол, а в реальном времени.

— Возможность общаться с равными.

— Сохранить душевное равновесие и относительный покой, необходимый для творчества.

— Получить действительно полезные знакомства без насилия над собственной душой и телом.

— Дух соревновательности и дружеские советы людей, действительно талантливых и независимых.

— Возможность послать подальше все объединения писателей, которые как торговцы в застойные времена значили для каждого из нас значительно больше, чем теперь.

— Свободу выбора для читателя, который выберет или не выберет тебя.

— Новейшие, часто фантастические технологии, которые очень помогают в формальной стороне творчества, а уж не говорю о бесчисленном количестве копий.

— Возможность подарить собрание сочинений на диске всем, кому это нужно, а не бросать их в неведомое море, не надеясь на обратную связь.

По поводу рекламы на сайте.

Желание, чтобы прочитало как можно больше людей, боюсь из того же старого времени, когда в «Роман газете» очередной шедевр расходился миллионными тиражами, доходил до каждого, какая жуткая иллюзия, если бы узнали авторы сколько людей их просто открыли из получавших, они бы инфаркт получили. Но они даже и не пытались узнать, с радостью обманывались и всех обманывали.

Надо ли так суетиться нам здесь? Зачем? Настоящих Читателей, как и друзей, не может быть много. Потому найти надо своих, пусть их будет десяток, два, но настоящих, а большие цифры — это миражи, бесполезные и бессмысленные. Разве такая реклама нам всем нужна, не пора ли на уникальных, а не на массовку переходить?

Господам из бумажных изданий я уже предлагала, попробовать напечатать свои нетленки в издательствах, «по требованию» и наконец взглянуть правде в глаза — много ли потребуют книг ваши читатели, много ли будет заказано и выкуплено, и тогда уж судить о чем-то. Зато с 5 тысячами не надо будет носиться и куда-то их пристраивать. дарить каждому встречному и поперечному…

Оставаясь с 2006 года на литературных сайтах, я лично по-другому стала относиться к бумажным публикациям, они потеряли свою магическую силу, перестали волновать. Ясно, как мало они значат даже для автора.

А когда мой любимый племянник, у которого есть книга сказок, чуть ли не для него изданная, пришел с флешкой, и попросил сбросить на нее тексты, потому что так удобнее, и книгу не надо в школу нести, и всем показать и подарить можно электронные тексты, я протрезвела окончательно, даже страничку сделала «Сказки заповедного леса», что привело его в полный восторг, а книга, что книга, она тяжелая, как говорит мой Алексей.

А когда у них появятся читалки, что будет?

— А как вдохновляет читатель, вдруг прорвавшийся именно к тебе, и готовый читать и обсуждать, крылья вырастают. А там часто такое случается?

То же самое со страничкой памяти моей Елены. Там помещены зарисовки, планы и конспекты уроков литературы, которые я для нее готовила пару лет назад. Если это издавать книжкой, — к кому она попадет, из тех, кому нужна, сколько людей ее не получат?

Когда есть страница, все, кто хочет, может туда зайти, незнакомые люди находят и пользуются материалами — на сколько это удобнее и работоспособнее — говорить нечего.

Думаю, в этом убедился каждый, а потому именно у сети, у литературного сайта есть будущее, только работай и работай…

Второй вопрос, что работы еще очень много, и над электронными книгами — а только такие для своих парней и делаю, другие их не интересуют. А сколько надо организовать и отладить в сети?

Мы пошли другим путем, избежали, унижения, зависимости от добрых дядек и теток, физического и морального насилия, необходимости делать выбор, и вряд ли кто-то о том пожалеет.

Потому есть ответ на вопрос о нашем будущем. И оно значительно меньше зависит от Д. Кравчука, чем зависело бы от любого Председателя СП, который решает, кого и почему надо публиковать, в какой очередности ставить, куда отправлять. Кстати, у строгих и тиранов родителей вовсе не всегда вырастали хорошие дети, скорее наоборот, а там, где была свобода и добрые отношения, не всегда все было так уж плохо, как кажется.

А вот будущее бумажной книги очень туманно. Чтобы спасти ее, надо приложить невероятные усилия профессиональных людей, а где их взять? Что вообще нужно предпринять, чтобы так книга жила?

И к сожалению, будущее настоящей литературы тоже, потому что там ее тоже давно нет, и она погибла еще раньше, по перечисленным мной выше причинам.

Если литература высокого уровня, а не попса, возродится, то произойдет это в сети, а не на бумаге, в этом я совершенно уверена.

Конечно, если все худшее оттуда не перекочует сюда и не станет таким же важным делом и тут. Но остается надеяться на лучшее, где наша не пропадала?

№№№№№№№№№№№

Вот отзыв, который подтверждает, насколько важен интернет для тех, кто разбросан сегодня по разным странам, но не желает забывать языка, и любит читать.

Вряд ли бумажная литература способна заменить сеть для этих людей, и это тоже очень важно и необходимо для нас всех.

№№№№№№№№№№№№№

Я читатель и не могу и дня прожить без хорошей книги. Читаю в основном литературу на польском языке… В последние 2 года у меня появилось больше свободного времени. А это означает, что появился тот «коридор свободного времени», который я решила заполнить чтением литературы на русском языке. В домашней библиотеке у нас нет русскоязычных книг. Друзья мне посоветовали зарегистрироваться на Прозе. Я с радостью подхватила эту идею и 10 месяцев назад зарегистрировалась. Во-первых, у меня появилась реальная возможность читать и создавать свою электронную библиотеку. Во-вторых, изучать русский язык. В-третьих, заниматься творчеством, посредством которого я нашла здесь друзей (10—12 пользователей), с которыми активно общаюсь, как на сайте, так и в скайпе.

Да, я не Автор, я читатель… Но все же, когда пишу, я отдаю свои мысли/чувства/эмоции/страхи/желания… вкладывая их в звук клавиатуры… И снова продолжаю писать пытаясь избавиться от того, что взрывает мозг… А иногда в ночной тишине пишу шариковой ручкой по девственно чистому листку вкладывая душу в слова…, и когда я не получаю полного удовлетворения от фраз подаренных бумаге я перепечатываю написанное на страничку Прозы… Это мой маленький вклад для тех пользователей электронного общества, кто хочет меня услышать.

Любовь, я прочитала о тех проблемах, которые сейчас есть у русских прозаиков… Это хорошо, что вы о них пишите.

====================================================

Мы заходим в интернет прежде всего для того, чтобы сказать и быть услышанными.

Любовь, пишите и радуйте нас.

Да прибудет ВАМ вдохновение!

*************************************

С уважением,

Анна-Мария Кёр 11.08.2012 17:25 •

Влияние всяких Проза. ру, Стихи. ру на литературу

.

Было убийство или не было?

Литературные сайты — Конец света или начало новой эры?

«…Я уже много говорил о влиянии Интернета на литературу — считаю, что он ее убивает. То есть не Интернет как способ переписки или справочное устройство, а всякие Проза.ру, Стихи.ру и прочее. Приток графоманов, ничем и никем не регулируемый, окончательно разрушает вкус публики, и без того ужасный. Вообще Интернет, на мой взгляд, — высшее проявление демократии в нематериальной сфере, в нем все равны. А там, где нет иерархии, там нет и культуры — и литературы как ее части. Читатель выберет — вот девиз интернет-авторов. Но я уверен — и опыт подтверждает мои слова, — что за редчайшими исключениями массовый читатель выбирает если не худшее, то простейшее. Вряд ли читатель выберет нового Джойса или Платонова, да хотя бы и Трифонова с Фолкнером. Скучно ведь! Вот и все. Творческая свобода нужна творцам. А просто свобода — всем желающим опубликоваться. Среди них процент творцов тот же, что и всегда был, а возможность опубликоваться — у всех: набил текст, нажал две кнопки — вот ты и вышел неограниченным тиражом. Так что искренне рад, что логическое завершение этого процесса — уже без меня…»

(А. Кабаков, писатель, лауреат литературных премий)

Только успела отвлечься от хоккея, от тех безобразий, которые учинило столичное «Динамо» в финале вместе со своими генералами и попечительским советом, а тут и к нашей любимой виртуальной литературе потянулись руки «генералов» литературных.

Ну я бы А. Кабакова генералом не назвала (ничего личного), но до полковника он там точно дослужился.

И что же читаю прямо с ходу (цитата из дневника Лоры Марковой, иначе бы ее вовсе не увидела).

Оказывается, это наши сайты, и мы с вами убили всю литературу… Во как замахнулся дорогой писатель

Его известность пришлась на пору моего студенчества, и как сейчас помню, сколько спорили о том, литература ли это или филологам и читать не стоит, особенно, когда выбирали темы для курсовых по современной литературе. Руководствовались в первую очередь теми соображениями, что писатель молод, жив, с ним встретиться и поговорить можно, вот на этой волне кто-то и что-то исследовал, насколько могу вспомнить. Да и роман «Невозвращенец» был оппозиционным, пророческим, еще какие-то эпитеты подбирал тот, кто курсовую защищал.

Прошло с тех пор не меньше двадцати лет и бунтари стали классиками, ярыми защитниками своих завоеваний.

А сегодня именно от него тут такое обидное определение всем нам досталось, хотя скорее А. Кабаков на нас обижается, и именно на наши сайты, насколько можно судить по цитате.

Возмутило меня утверждение о том, что нас с вами всех сразу обвиняют в убийстве литературы… Ну прямо виртуальные Раскольниковы, которые нашли себе старушек, и решаем при помощи топора «имеем ли мы право» тоже как-то выразиться, да еще если интернет дает для этого прекрасные возможности…

С одной стороны вольно или невольно дорогой писатель роль нашу очертил весомо, зримо, а с другой всех нас просто в убийцы записал.

Только это не совсем так, на мой взгляд, литературу убивали весь 20 век, после 17 года точно вовсе не мы, а те кто решил, что писатель должен быть от станка и от сохи, те, кто не жалея бумаги штамповали и продавали за копейки произведения, которые вообще никакой критики не выдерживали, само понятие «Роман газета». Не свидетельство ли того самого убийства? А уж массовость была такая, какой нам и не снилось.

Воспитывали ли вкус те творения, возрождали ли они литературу, как и адаптированные еще А.М.Горьким творения мировой литературы, и так упрощенные, что могли стать понятны любой домохозяйке.

А там где был строгий отбор, вообще о литературе или публицистике шла речь, не политика ли была главным делом? Даже если творения стояли в оппозиции к власти и остальной литературе — не убивали ли они творчество как таковое?

Каким-то чудом там появились, скорее вопреки системе Ч. Айтматов, В. Распутин, В. Астафьев, что характерно, жившие не в столице, а далеко в глубинке, а то и во Франции (как Ч. Айтматов в последние годы). Если где-то и сохранялась русская словесность, то в самиздате или за границей, а вовсе не в тех самых отборных издательствах, где пускали одних и не пускали других. Даже партбилет был весомым аргументом, уж не говоря о рабоче-крестьянском происхождении автора.

И перекладывать сейчас обвинение в убийстве на интернет очень странно для уважаемого творца.

Но после того, когда литература пережила чудовищные времена, когда нас отучили читать, мы разучились понимать хоть что-то в литературном процессе- критерии были чудовищными и менялись они чаще, чем наши законы вместе со всеми поправками, и после того, как литературные премии уже ничего не значили совсем, мы только на миг заглядывали в книжки, которым дали премии и откладывали их с возмущением (я говорю о филологах, тех, кто читал что-то еще кроме тех самых книг), последний спор был как раз по «Сиреневому кресту», который яростно защищал тот же А. Кабаков, но дочитать это порнотворение и по приговору суда не просто, после этого в убийстве литературы обвиняют именно интернет и наши сайты…

Не странная ли позиция, и не должна ли была появиться какая-то альтернатива тому, что творилось в официальном литературном процессе?

Конечно, отрадно утверждение, что читать будут нас и выберут нас, а не книги напечатанные, и не только из-за того, что стоят они страшно дорого. Когда закрывался один из магазинов в Омске, я набрала этих книг по символической цене в 50 рублей и меньше целую сотню, правда, больше для бабушки и кое-что для себя, ну чтобы быть в курсе, что они там писали и издавали.

Каюсь, до них руки так и не дошли, две три странички и снова к Д. Митчеллу и Д. Краули и тем, кто с ними, возвращаюсь.

Я понимаю, что лучшая защита — это нападение, и очень обидно А. Кабакову, что читать будут скорее тех, кто здесь (я не говорю о молодом поколении, которое просто другого варианта литературы и не ведает, и тоже не по нашей вине), просто здесь можно найти все, что душе угодно, а в книжных магазинах, увы, заблудиться легче и все труднее найти что-то конкретное, не заплатив за книгу половину стипендии (я о студентах).

При всех недостатках наших сайтов, которые перечислены выше, здесь есть одна главная вещь –именно свобода публикации. Возможность расти и развиваться, или наоборот не расти и не развиваться, только винить некого за то, что произошло с творческой личностью, опять же оглядываться на финансовое положение не надо, прикидывая, сколько денег унести в книжный магазин…

Значит и тут дышать чуть- чуть полегче становится, и не так уж все скверно, как кажется со стороны.

Я понимаю, что интернетный процесс саморазвития пугает тех, кто пробился в издательства и издался, считает, что он остался в обойме, но убивает литературу именно то, что изданные писатели не входят в сферу интересов филологов, тех, кто должен открывать и изучать и объяснять течения и направления, они как бы вообще остались где-то за чертой (и это ощущают постоянно), а тут еще массовая литература со страниц интернета хлынула — спасайся, кто может.

И ведь, казалось бы, чего им — лауреатам всех премий, бояться? Как издавали и читали их, так и издают и даже награждают сегодня (да простят меня за резкость дорогие писатели), но оказывается в лице сайтов появилась конкуренция страшная, вдруг нас будут больше читать., а там тоже не все бездарности и не одни графоманы обитают?

Создается такое впечатление, что идет борьба за наши читательские души межу ангелом (профессионалом) и бесом (любителем), и проигрывая эту битву по всем фронтам, профессионалы, которые привыкли считать себя таковыми, высказывают свои обиды — защищаются, нападая, нападают, защищаясь.

А ведь то, что большинство людей хотя бы на наши страницы заглядывают и к чему-то приобщаются так ли это плохо, если они не читали бы вообще ничего.

Воспитывать вкус — для литературы 20 века задача невыполнимая, другое дело, что она могла какие-то иные функции выполнять — сначала проводить политику партии и правительства в массы, потом стоять в оппозиции к ней, но какое это имеет отношение к «чистой литературе». Ослабло ее политическое влияние –согласна, но ведь это совсем другое.

Что творят интернет-ресурсы, и наши сайты, по которым и прошелся уважаемый А. Кабаков?

После конца света (в мире литературы), а по-другому вторую половину 20 века назвать трудно, и в издательствах, и в сети интернета снова началась жизнь — первый день творения мы уже все пережили, и что же мы выяснили, одни по ту, другие по эту сторону (виртуальную).

— Все надо начинать сначала, с чистого листа

— Издательства занялись коммерческими проектами страшно далекими от литературы, той, которая была в другой жизни, они убили почти все, что можно было убить, иногда подбрасывая нам что-то действительно стоящее из классики или зарубежных авторов.

— Интернет дал возможность всем кто хочет и может что-то сказать, сделать это довольно просто и доступно проявляя себя и, в частности, на литературных сайтах

Искусство не стало таким уж массовым, как может показаться перепуганным писателям. Утверждение, что пишут все несколько преувеличено, но подозреваю, что если где-то и сохранится настоящее и ценное, то именно в интернете, ведь сюда можно выложить все, что писалось в стол и не имело возможности никогда увидеть свет, а не только бездарные графоманские опусы…

А те, кто вдоволь наиздавались, уже вряд ли могут что-то явить миру новое, припрятанное — вышли в тираж.

Это уже опасно для публикующихся писателей, а вдруг неизданное окажется на несколько порядков выше.

Мы ведь всегда были уверены, что вдруг появится новый роман века, и не только «М и М» так долго шли к нам, есть еще какие-то тайные гениальные книги.

Не боится ли наш дорогой критик, что и они дойдут, увидят свет здесь, а не там, в мире профессионалов.

Да и потом, есть возможность у писателей, понятия не имевших о союзах и издательствах, именно быстро показать себя.

Плохо это или хорошо?

Для конкуренции плохо, для развития литературы — все –таки хорошо, потому что у автора есть еще определенная свобода и независимость (в рамках УК, конечно).

Что же касается убийства литературы, еще раз повторюсь, она была убита значительно раньше, во второй половине 20 века точно, когда об интернете и о сайтах мы еще не имели никакого понятия, и приложили к этому руку в первую очередь профессиональные писатели…

В те самые времена, когда еще можно было обратить на себя внимание профессионалам, видели ли вы в школе хотя бы одного писателя, беседующего с детьми?

Они порой просили почитать лекции студентам -филологам, но мой любимый декан их никогда не пускал в аудитории, а именно в школу отправлял, потому что оттуда надо было начинать свои завоевания…

А дети часто было уверены, что писатели, те, кто давно умерли, потому что живых не видели никогда… Не тогда ли все беды с нашей литературой и начинались или продолжались?

Не знаю, как вы, дорогие соавторы, обитатели виртуального литературного мира, но я лично прекрасно понимаю все плюсы и минуты наших сайтов, понимаю обиды и возмущения А. Кабакова и тех, кто разделяет его позицию. Но страшно благодарна всем создателям сайтов, и наших в первую очередь, за то, что после конца света для литературы они дают возможность ей возродиться, пройти естественный отбор, начать как-то жить, формировать другие вкусы и критерии, не знаю хуже они или лучше, но просто ДРУГИЕ, все начинать с чистого листа.

Вероятно, и здесь происходит натуральный отбор. Читают вовсе не все и не всех, легко опубликовавшись, автор должен как-то проявить себя, привлечь внимание, заставить открыть страницы или идти и пробовать другие пути, тут уж вольному воля. Тираж может оказаться миллионным или два читателя — тоже как получится, но все это жизнь. И не такая уж страшная и унылая, как кажется со стороны, она просто другая, но разве менее интересная?

Радуюсь тому, что нас все больше и больше замечают и оценивают те, кто не жалуют интернет, но, наверное, понимают, что мы без них обходимся, а им все труднее без нас обходиться, не замечать невозможно…

Чего греха таить печатные книги изживают свой век.

Вероятно, еще в нашу бытность они станут этаким антиквариатом, забавой, игрушкой, изданными, но не прочитанными. А ведь это страшнее, чем наши неоткрытые страницы — сколько сил и средств на издание затрачено.

Очень понравилась и вдохновила фраза:

.Среди них процент творцов тот же, что и всегда был, а возможность опубликоваться — у всех

Прежде всего первая ее часть — значит и у нас на сайтах есть все-таки определенные процент творцов, графоманы вовсе не все, уже легче и приятнее жить, а то, что опубликоваться могут все, так это значит, что тот, кто никогда не прочитает Платонова и Джойса при любом раскладе, есть интернет или нет, по крайней мере прочтет то, что ему близко и интересно.

Или все-таки дорогие профессионалы хотят, чтобы мы читали исключительно то, что публикуют издательства, потому что только они право имеют диктовать, что именно читать.

Размышлений много, они разные, но главное — нас не оставляют без внимания, мы кому-то нужны, а кому-то страшно неудобны, вон даже в убийстве литературы обвинили…

Не все так плохо, как кажется… Время рассудит. Может пробьются не те, кого отобрали, премией наградили, всякое бывает. Но как же хорошо, что есть виртуальная реальность, и она вполне пригодна для творчества.

И прав А. Кабаков — она переживет всех нас и все расставит по местам.

Атаки блогеров

Мы живем в историческое для антилитературы время…

Кто бы мог подумать, что такое будет происходить на наших глазах, и это во времена, когда мы торжествовали по поводу возвращённой литературы серебряного века, с восторгом говорили о том, что теперь справедливость торжествует и те, кто был изгнан и загнан наконец вернулись и заняли достойной место в литературном процессе…

Но не тогда ли что-то перевернулось в сознании и сеть шагнула в нашу реальность? Сначала это оказалось просто связью со всем остальным миром, потом опасной связью, потому что большинство туда шагнувших не хотели быть немыми участниками процесса освоения этого пространства. А тут еще такая шикарная возможность — каждый желающий мог завести свой блог, да и не один, при желании и дюжину на самых разных сайтах и заявить о себе, как можешь, как хочешь, написать пару корявых строчек.

Не в тот ли момент они все себя писателями и почувствовали. И державшие нос по ветру издатели подоспели. Помню самую первую книжку блогера, изданную вполне приличным тиражом. Она ведь внешне на книгу была похожа.

Ну и что подумали все мы, кто литературу изучал всю свою жизнь и имеет представление о том, как пишутся романы, хотя бы теоретическое, и почему наша классическая литература так интересна во всем мире. Хорошо, что Достоевский с Тургеневым не были блогерами, иначе бы мы потеряли и ее тоже.

Так вот, мы увидели нечто, смахивающее на абстрактную живопись, но прекрасно понимали, что никаким мастерством блог-писатели не владеют, чтобы дойти до такого уровня абстракции, что нет там ничего, кроме крохотного текста чаще всего ни о чем, о своей страшно интересной жизни, первое слово в словосочетании –страшно интересной — главное, конечно.

О чем подумалось тогда — пусть они будут, пусть будет литература хорошей и разной, да и кто их может запретить, то, что она, как кровавое пятно в бесконечных сагах про вампиров, расползется по всему пространство остальной литературы и закроет его собой, никто же тогда подумать не мог.

Ну модно, ну кому-то интересно пусть они в своем мирке живут. Мода приходит и уходит — литература остается. Это должно было бы стать аксиомой, а в один миг благодаря напору, мощи, атаке блогеров — сделалось теоремой, которую еще надо было доказать, а вдруг выяснилось, что доказывать –то некому, как любая чума — это расползлась мгновенно по всему пространству.

И восставшие массы новых так называемых блог –писателей теперь уже диктуют свои права.

Если это не революция в творчестве, то что, скажите мне на милость? Правда, мы все оказались не готовы ни к какому отпору, даже самому малому сопротивлению. Служение муз -–о не терпит суеты, вот мы и не суетились.

Крепко спали, а проснулись в совсем другом мире, где правит литературный призрак, та самая Тень, которая не только не хочет знать своего места, но победила практически окончательно.

Что нужно массе, которая идет за ней — текст из дюжины предложений, но каждый день, чтобы не забыли о твоем существовании и поставили лайки и подписались на блог, простой текст, чтобы он был понятен каждой домохозяйке, которая уже успела освоить текст, скандальный текст.

Грешна, сама в какой-то момент увлеклась этим действом, как компьютерной игрой, правда, на хоккейном сайте. Почувствовала, как это работает. Старалась писать все-таки хорошо, но коротко, каждый день, и что же получается — 12 тысяч открыли за несколько часов 400 комментариев за тот же срок, рейтинг и вся прочая мура. Может ли наш сайт похвастаться чем-то подобным? Ну разве же на Стихах ру можно что-то такое организовать.

Эффект моего выхода из этого запоя «писательского» был неожиданным- атака обиженного лидера блогов, который получил жалкую тысячу открытий в тот же срок, и 10 комментариев. Но было и еще одно, мне очень захотелось писать по-настоящему, прямо жажда оказалась неодолимой, чтобы почувствовать разницу между тем и этим. А если человек только так может, только этим и живет, и понимает, что выше ему все равно не прыгнуть? Значит, он будет землю грызть в том самом блоге, прорываться к самому высокому уровню игры, тащить за собой своих горе-читателей. Хотя на самом деле правильно сказал один из них, вероятно немного протрезвев: «Не ходите за нами, мы вас никуда не ведем».

Но говоря о моде на блог-творчество, я все-таки была не права, никакая это не мода, потому что мода приходит и уходит. Блог не уйдет, он даже не будет совершенствоваться, он как сорная трава, заполонит собой литературный мир и переживет все, что будет происходить дальше, потому что велика тяга к самовыражению в мировой паутине, потому что они хотят писать, но не собираются ничему учиться и совершенствоваться, чем хуже, тем лучше и больше лайков. Потому что массы диктуют, и такое у нас творчество, такая литература.

А что остается тем, кто знает больше, умеет лучше все делать? Объединиться в тайные общества любителей и ценителей словесности и жить в другом мире, разве не так все эти годы выживала классическая опера, музыка, разве им было легче в мире ди-джеев, правивших балом?

Просто мы столкнулись с этим явлением значительно позднее, и только, мы все еще тешим себя надеждами на то, что самая читающая страна и классика остается классикой. Но иллюзии рано или поздно проходят. И тут два пути — либо уйти в блоги и там начать все сначала — это игра в поддавки, как в шашках, либо заниматься своим делом.

Ну и понятно, что каждый выбирает по себе. Только надо помнить о том, что оттепели, возвращенной литературы больше не будет, ее неуда и некому возвращать, ну только если этому тайному обществу, круг которого очень узок, и туда еще надо добраться таланту и найти своих среди чужих. Но почему-то мне кажется, что игра стоит свеч, не в массовости счастье.

А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо.

Лирическое отступление

И в мире Бродского осенняя прохлада

И в мире Бродского осенняя прохлада,

Там тишина срывается на плач,

И листопад в глуши немого сада,

Какой-то задник, непонятный план,

Где женщина с зелеными глазами,

Босая, над безбрежностью парит,

Седая осень в странной этой драме

О чем-то непонятном говорит.

Кто слышит их, и кто ему внимает,

В печали, забытьи, за час до сна,

И сон во сне он снова воплощает

В безбрежности судьбы и полотна.

Идет по листьям, и спешит на встречу,

И видит ли всю негу и печаль?

Стихов не слышно, их уносит ветер,

И в старом парке им не повстречаться,

Она не королева, боже, правый,

Там есть художник, и к нему спешит.

И только непонятный и лукавый,

Поэт проходит мимо и молчит.

Что это было? Темные аллеи,

И страсть ее к художнику, вдали

Там листья отлетевшие алели,

Они расстались — пленники любви.

С художником ей проще в миг заката,

Поэт к своей Венеции спешит,

И все твердит: — Она не виновата.

Поэму пишет, о любви молчит…

И в замке грез ее портрет пылится,

Как задник той картины роковой,

Кто ведьму знал, и кто в нее влюбился,

Тот потерял и дар свой, и покой.

Ему же словеса всего дороже,

И он боится потерять сей дар,

И гонит нежно так и осторожно

Любимую, и молча смотрит вдаль.

Не ревность правит миром, только лира,

Вершит его печальную судьбу.

И на гондоле, в самом сердце мира

Офелию он встретит лишь в гробу

.

И ужаснется, Гамлета судьбину

Как данность примет чей-то жест, поклон…

Совсем один плывет куда-то мимо,

И рядом усмехается Харон,

Там, в небесах, сияет Беатриче,

Но он не Дант, ему Вергилий мил.

Идет по аду с вечным безразличьем.

И слушает поэта в звоне лир.

Писатели бывают разными Волхв и князь

Сегодня, в субботнее утро, все как — то совпало, известие о гибели людей в Одессе, и призывы литераторов на сайте занять гражданскую позицию, и вопли о том, а кто они наши авторы-писатели- литераторы, и почему они, собственно, в такое время пишут о кошках и собаках, и не требуют, говорят, направляют правителей на путь истинный.

Но разве для начала не надо уяснить, а кто такие собственно писатели?

Сразу возникает вопрос: должны ли быть хирургами все, кто учится в медицинском.

Вопрос глупый, конечно, а почему с писателями по-другому должно быть? Почему все должны обличать, бичевать, призывать, вести куда-то, понятия не имея куда именно идти… Ведь чаще всего так и бывает… Но даже у Маяковского не очень получилось, хотя старался…

Я понимаю, откуда у этого явления ноги растут, с тех самых пор, когда рабочих и колхозников отправили на рабфак, чтобы они учились писательству, помогали строить социализм. И статью Ленина о партийной литературе, перевернули на свой лад, заявив, что вся литература должна быть партийной, а если хочешь быть писателем, то изволь служить партийной литературе. И именно это требовалось и внедрялось в писательские умы и сердца. Кто мог -служил, обличал, воспевал.

Но ведь не в 1917 году мы все появились, и началось все значительно раньше, у нас был «Боянов гимн», былины, летописи, сказки, сказания и легенды.

Может быть, от той печки стоит плясать. И большОе (роль писателя) тоже видится на расстоянии вовсе не последней сотни лет.

Писатели были разными уже тогда (если условно принять устное народное творчество за писательство), то их еще больше оказывается, и что же получается тогда?

У нас есть бесстрастные летописцы, те самые, о которых нам напомнил А. С. Пушкин в своей драме: монахи при монастырях, записывающие то, что случилось в данном году. И если бы не эти летописи, то тяжко бы всем нам пришлось. Хотя о бесстрастности их можно поспорить. Но летописи сохранились, у нас есть сочинители, хранители былин, которые были важными гостями на княжеском пиру, и они вдохновляли на бой и на подвиг княжескую дружину — прообраз писателей 20 века, сотворённых рабфаком, которые были важны для поднятия боевого духа тех, кто завтра должен был идти в сражение.

И наконец, у нас были в каждом селе, деревне –сказители — те, кто рассказывали свои истории, сказки, легенды и никакого отношения они ни к князю, ни к власти не имели вовсе.

Выражение В: «Я историк, я люблю рассказывать истории» — относится в первую очередь к ним.

Вероятно, даже Бояны, исполняющие былины, не соответствовали требованию наших радетелей за то, чтобы литератор стал публицистом, вел, определял политику, высказывал свое собственное мнение по поводу происходящего.

Но откуда тогда эта тяга к писателю- трибуну, идеологу, вождю?

И на этот вопрос есть ответ в нашей седой старине. Трудно поверить сегодня, но в те стародавние времена, когда князь был не властелином всего мира, а только предводителем дружины и о Христе еще славяне понятия не имели, а если и имели, то религия эта была, как и везде, гонима, так в те времена были те, перед кем трепетали князья (и опять же последним отголоском этих событий стало «Песнь о Вещем Олеге» А.С.Пушкина).

Да такими властелинами в мире были именно Волхвы, те, для кого слово было грозным оружием, могло убивать и воскрешать из мертвых. И даже грозный Олег Вещий, покоривший полмира, стал только игрушкой в руках волхва. Как только он услышал, что «примет смерть от коня своего», куда делась его отвага и бесстрашие. В то время как хитрый волхв просто отправлял его в храм Световида, чтобы там он узнал о том, сколько осталось ему жить. (А гадали о важных событиях при помощи белых коней, оставшихся при храмах).

Волхвы — уникальная каста, и условно их можно назвать теми самыми писателями, о которых мечтают некоторые из нас и знаменитое высказывание о том, что волхв дружен с волей небесною, а на земле ему никто не страшен переносится почему-то на всех писателей сегодня. Но почему это уникальное явление должно стать массовым на нашем сайте хотя бы? Этот опять тот же вариант, когда медицинский институт должен выпускать исключительно хирургов или окулистов и все…

Может быть, каждый взявшийся за перо хотел бы ощущать себя Волхвом-повелителем мира, а не летописцем, не Бояном, не сказочником, но такого не бывает, и быть не может в природе. Тем более, что христианство уничтожило давно эту породу Волхвов, и родиться им, собственно, неоткуда. А если они еще живут в этом мире, то стали каким-то тайным обществом, они живут по принципу: «Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои».

Те, кто по-настоящему владеет Словом — это большая редкость в нашем мире, это уникальные люди, и вряд ли они есть на этом и любом другом сайте.

Литература сегодня тоже, конечно, очень сильно изменилась, но именно многообразие жанров и форм в ней привлекательно. То, что за прошлые сто лет мы страшно отстали от мира в развитии жанра фантастики, мистики, магического реализма, который с такой легкостью освоили писатели Латинской Америки — это наша беда и последствия той самой политики партии по отношению к литераторам и русской литературе, в частности.

И сразу возникает вопрос, а что осталось от той литературы 20 века, где писатель был почти всем? Много бы вы переиздали, если бы стали сегодня издателем

«Гражданином быть обязан» — восклицал Н.А.Некрасов, служивший верой и правдой своему времени как поэт, но он сам напоминал о том, что стихи его переживут ненадолго самого автора, потому что страшно далеки мы от того, что тогда было.

Эпопея «Война и мир» осталась, именно, потому что эпопея о вечном, а вот творчество Некрасова, увы, очень далеко от нас, и даже в школьной программе оно очень смутно представляется нам.

Смогут ли писатели быть трибунами, политиками, ораторами по велению и хотению любого из нас? Не знаю, я лично доверяю в этих вопросах больше Сергею Лаврову и Виталию Чуркину, потому что они профи, они значительно ближе к тому, что творится. А мы страшно далеки, как бы не утверждалось обратное.

А нам нужно заниматься своим делом- СОЧИНИТЕЛЬСТВОМ — если назвались авторами, литераторами — это и должна быть литература во всех ее жанрах и проявлениях.

Неплохо бы подумать о детской литературе, о литературе для подростов, которая давно уже в коме и переиздаются там только классики, о фантастике, о магическом реализме, а не о моем собственном мнении (из центра Сибири) о том, что творится на Украине…

Ну не могу я диктовать Сергею Лаврову, что и как ему делать.

Кстати, один из фанатов рассуждает о подписании хоккеиста Петрова:

— Вот даже не знаю, в какую пятерку его поставить.

На что ему отвечает мудрый и ироничный Сергей:

— Вот и не заморачивайся, для этого у нас есть тренер Раймо Сумманен.

Примерно так бы хотелось ответить всем авторам, которые чувствуют себя советниками президента по Украине.

Где-то в рейтинге есть произведение: «Мой совет Тимошенко» или кому-то из этих орлов. Ну что смешить народ. Она только этим и занята, что все советы в сети собирает и анализирует.

У нас нет волхвов, чародеев слова, зато князья стали не предводителями дружины, а властелинами, все перевернулось, и разве не из этого надо исходить литераторам. Хотя Волхвом быть приятно, только не забудьте, что именно для них был издан Указ Ивана 3 о смертной казни. Разбойников не казнили, а Волхвов казнили… Таково было их влияние на мир. А если этого влияния нет, то, о чем тогда речь?

Вспомнился один мой знакомый, позиционирующий себя публицистом.

Однажды он принес мне рукопись: «Мои беседы с президентом» Там было 400 страниц, серьезно. Он просил перепечатать, чтобы отправить президенту, а через пару дней его сестра сказала о том, что он уже лечится в Психиатрической больнице… Так до сих пор оттуда и не вышел, а рукопись, я конечно, вернула родственникам.

Может быть, нам все-таки не расставлять хоккеистов за тренера, не давать советы Сергею Лаврову, а заняться литературой?

Пока музыканты симфонии сочиняют, а художники пишут картины, почему литераторы должны расставлять хоккеистов по пятерками и пытаться из Сибири понять, что на Украине творится?

Или уже тогда собраться и отправляться на баррикады, а потом твердо заявить на весь мир «Я там был», иначе все это праздное занятие, которое ничего никому не даст.

Мы можем придумывать какие угодно миры и быть там Властелинами, но реальность нам не принадлежит, вот об этом не стоит забывать… Тем более, если мы не прошли хотя бы пару из всех ступеней, которые в древности проходили Волхвы для того, чтобы что-то знать и значить?

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Кстати, о Волхвах, если уж кому-то очень хочется князьями повелевать:

Вдохновенный кудесник

Из темного леса навстречу ему

идет вдохновенный кудесник,

Покорный Перуну старик одному,

Заветов грядущего вестник,

В мольбах и гаданьях проведший весь век.

А.С.Пушкин

Землепашцы, воины, волхвы, духи, души ушедших, БОГИ — это те создания, которые жили в дремучих и непроходимых лесах, на бескрайних равнинах древнего нашего мира. Ждали они с нетерпением восхода солнца, боялись, что наступит такой момент, когда не рассеется тьма. Тяжким трудом добывали пропитание, защищали свой мир от тех, кто хотел завоевать и подчинить его себе, приносили жертвы своим богам, хотя чаще это были плоды и цветы, чем человеческая кровь. И обращали они свой взор к МУДРЕЦАМ, которые знали невероятно много, в отличие от остальных, и потому с уважением называли их ведунами, чародеями, волхвами.

Седые старцы уходили от суетного мира, чтобы получить знания тайные, и потом вернуться с ними к людям. Они ведали многое: лечебные и ядовитые травы собирали, как требовалось чаще на рассвете, могли предсказывать дождь и бурю, и трясение земли. Они видели судьбу каждого и могли предсказать час ухода.

Существовала старая легенда о том, что во время творения этого мира Отец небесный Сварог, который и сварганил все, что мы видим, в помощь себе создал мудрецов, которые еще на небесах изучали Священные книги и получили познания о мире. А потом они отправлены были с самого начала на землю, чтобы нести эти знания людям, и не оставлять их беззащитными, эти небесные братья и потому вынуждены были после своего ухода, передохнув немного в Ирии, обретя новые знания, без них накопленные, возвращаться назад. И становились они хранителями мудрости и духа, без которых мир остался бы пуст и незначителен, он погиб бы тысячу раз и не смог продолжать свое существование.

Может быть, потому и придумали поговорку о том, что от ума только горе случается и горе уму, всегда ощущающему себя чужаком в этом мире. Их всегда очень мало, они очень одиноки. Им трудно общаться с остальными, их не понимают, боятся, им завидуют те, кто мудростью обделен. Но в момент, когда случается беда, когда хочется спасти близкого, и надо спастись самому к ним снова приходят люди. Потом их стали называть Ангелами- хранителями, но сначала они назывались Волхвами.

Власть их не могла сравниться ни с какой другой, возможно потому так упрямо отстранялись от них земные властители, часто только силой оружия и могли они покорить безоружных, но не знали потом, как, не обладая мудростью, удержать завоеванное.

В те давние времена Волхвы не были соперниками князьям, не дерзнул бы человек в красном плаще с мечом в руках спорить с тем, кто ближе всех стоит к богам. И никогда не служили им волхвы,

Волхвы не боятся могучих владык,

И княжеский дар им не нужен.

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен.

Отвечает один из мудрецов иноземцу Одду, который столкнулся с ним на перекрестке, наивно считая, что он может подчинить себе немощного на вид старика. Но не знал могучий викинг славянских обычаев и славянских волхвов. За это неизбежно наступила расплата.

Недаром всегда считалось, что язык наш очень труден для понимания и многозначен. Если ты научился самому элементарному общению, то не стоит и думать о беседе с мудрецом. Волхв показал, что ему известны все подвиги князя

Воителю слава — отрада,

Победой прославлено имя твое,

Твой щит на вратах Цареграда.

И волны и суша покорны тебе…

Он покорил и усыпил бдительность тщеславного завоевателя, который не мог знать многих вещей: того например, что судьбу предсказывают кони, и особенно момент гибели, того, кто на коне (в сражении) погибает. И это неизбежность, если перед нами воин, да еще такого уровня, как князь Олег. Но Мудрец понимал, как можно сразить непокорного и спесивого князя, выбить его из седла. И у него все получилось, это тот случай, когда:

Солнце останавливали словом,

Словом покоряли города.

Змея, укусившая несокрушимого князя- символ мудрости, это тот самый волхв, который показал во всем превосходство над ним. Князь сам виноват, что досталась ему позорная для викинга смерть «на соломе».

Но, думаю, что это все-таки не типичный случай, хотя и показательный. Но самое главное, что и происходил подобный поединок силы и мудрости в роковые дни, когда в мире языческих богов все переменилось. Прошла эпоха ВЕЛЕСА — бога всего живого на земле, миротворца, прекращавшего усилием воли все схватки и ненавидевшего насилие, заставлявшего нести наказания за пролитую кровь. И наступила эпоха Перуна — княжьего бога, ведшего воинов в сражение, и проливавшего кровь и своих и чужих. Именно тогда появилось оправдание для войн справедливых и понятия о том, что для победы все средства хороши, а победителей не судят.

Истукан Перуна появился в Киеве в начале правления Рюриковичей, и уже через сотню лет он был сброшен в Днепр, только все кровавые деяния помножились после этого события: насилие и жертвы ничего кроме еще большего насилия и жертв породить и принести в этот мир не могли.

Но в лесах оставались духи и где-то бродил бог Велес стараясь уберечь и сохранить то, что еще можно было сберечь, и верными защитниками всего живого и мира прекрасного, но такого хрупкого и оставались волхвы. По-прежнему обращавшие свой взор к солнцу, предсказывавшие катастрофы и войны, и не боявшиеся выходить навстречу к самым могущественным из князей.

И так хочется преодолеть пространство и время и встретиться в дремучем Муромском лесу с таким старцем, и послушать самые удивительные истории, обрывки которых сохранились, дошли до нашего времени.

Так кто же они такие, СЛАВЯНСКИЕ ВОЛХВЫ?

И мы знаем, сегодня, что тогда их называли порой цари волхвы, маги, мудрецы-звездочеты. Они узнавали судьбы людей по звездам. Среди них были и чародеи, знахари, колдуны, ведуны. Они могли чаровать, кудесить, напускать хвори, ворожить.

Но все считались философами и мудрецами, обладающими многими знаниями и способностями

Им было ведомо: Прошлое и грядущее, Власть над стихиями (снимает луну), они могли насылать порчу, несчастья и болезни, но чаще старались оберегать, избавлять от порчи.

Волхвами становились избранные, те, кто прошли несколько ступеней обучения и развития. Они, одни из немногих понимали язык духов, видели их, понимали язык природы и могли влиять на все в ней происходящее.

Мы многое не знали, многое позабыли, но болезнь до сих пор воспринимается как злой дух, который после очищения огнем и водой способна удалиться и оставить человека.

А кто из нас не повторяет в трудные минуты заговоры и заклятия, даже не задумываясь о том, что это обломки языческих тайн волхвов. Только делаем мы это совершенно неумело, а потом удивляемся, что не действует, словно для такого обряда достаточно только слов, а не всех обрядов и знаний, которые уверенны, навсегда остались в тех временах. И ведают наукой врачевания и колдовства только специально обученные волхвы, после передачи силы.

Это они, а не любой желающий, могут изменить злобу врагов на кроткое слово любви, умиряют сердечную тоску, или разжигают самые неуемные страсти

Произносятся заклятия шепотом — шепот стал синонимом слова колдовать. Мы и не подозреваем о том, какой путь им пришлось пройти, чтобы достичь своего могущества На этом пути одолевали они несколько ступеней

Первая ступень — служение близким и обществу.

Человек мог всю жизнь пребывать на этой ступени, даже не задумываясь о большем. Но вдруг он получал какие-то знаки, открывал в себе новые силы и тогда двигался дальше:

Вторая ступень — человек вставал на ПУТЬ ЗНАНИЯ.

Он напрягает свой разум, чтобы постичь истину, накапливает знания, задает вопросы и получает ответы. Он познает законы бытия. Важно, чтобы он обладал чистым сердцем и был ведом УЧИТЕЛЯМИ. Необходимо избегать ложного мудрствования и пустой гордости. Он понимал на этой ступени, что есть Непознаваемое, Беспредельное, у Мира есть ПРИЧИНА, после этого он двигается дальше.

Люди, прошедшие этот путь уже, не могли остановиться, знания заразительны, нам хочется знать больше, и тогда человек двигается к третьей ступени совершенствования.

Третья ступень — обладание знаниями духовными. Он избирает духовного наставника и становится послушцем, т.е. учеником. Здесь он изучает Веды, овладевает звездной наукой и духовными дисциплинами, овладевает тем или иным волшебным искусством. После прохождения ступени может стать духовным учителем, волхвом, чародеем, волшебником или жрецом.

У каждого из этих путей есть свои системы восхождений, степени овладения мастерства.

Славянские волхвы знали и умели многое, и каждый выбирал то, что ему было по душе и соответствовало его устремлениям.

— жречествовали и приносили жертвы богам, — жрецы

— волшба, для тех, кто не служил в храме, считая, что весь мир — храм — волшебники

— чародеи — гадали по чаре с волшебным напитком — сурьей, они узнавали прошлое и грядущее, заглядывали в иной мир.

— кудесники — творили чудеса.

— кощунники ведали, какой жребий (кощь), выпадает человеку.

— кобники гадали по полету птиц,

— звездочеты — по звездам,

— облакогонители вызывали дождь в засуху или разгоняли облака,

— знахари — лечили людей,

— ведуны- хранители, — берегли священные знания «Веды»

ВОЛХВЫ изучали тайны бытия. Они видели Бога в СВЕТЕ, СОЛНЦЕ, РАДОСТИ и ЛЮБВИ Они были уверены, что мир многосложен, а Бог может являть себя в стихиях, в течении жизни. Он — хранитель Жизни и Смерти.

И пройдя этот путь, освоив многое, только избранные могли пониматься на самую вершину. Высшая степень — ЧЕТВЕРТАЯ.

Тот, кто ее достигал, становился УЧИТЕЛЕМ УЧИТЕЛЕЙ- ПРОБУЖДЕННЫМ. Его называли Благовестником Воли Божьей. Великим Побудителем Воли Человечества. Славяне называли его ПОБУДОМ, и был он духовным наставником, им может стать волхв или жрец, чародей, достигший высшей степени совершенства, ставший просветленным. Он обречен возвращаться в мир, т.к. становится высшим духовным учителем человечества.

Он несет СЛОВО и ВОЛЮ Всевышнего людям.

Те, кто становились Волхвами, были хранителями тайных знаний,

— тайны воды и растительности.

Первым Волхвом считался сын легендарного князя Славена ВОЛХВ, по летописям он умел преграждать путь на реке, тем, кто ему не поклонялся, поворачивал реки и топил ладьи,

— мог приводить в движение воздух,

— менял направления ветра и заклятие (лихо) по воздуху направлял против большого количества людей.

Волхвы оказывали огромное влияние на народ и в 11—12 веке, когда царило христианство, поднимались бунты, возглавляемые волхвами.

Есть упоминание в летописи не только о смерти князя Олега по предсказанию волхва, но и борьбе с ними Ярослава Мудрого, а князь Всеслав Полоцкий сам считался волхвом и умел оборачиваться в серого волка, когда шел войной на своих неприятелей.

Сохранились записи о них до 13 века, только после этого влияние их ослабло.

Волхвы признавали, прежде всего, книжный принцип колдовства «волхвовали по книгам волховым», потому и были среди колдунов самыми сильными и таинственными.

Такова историческая реальность, вот что можно было узнать, если вчитаться в текст знаменитого Пушкинского стихотворения. К сожалению, выучив наизусть его удивительные строки, многие ли из нас задумывались о «преданиях старины глубокой»

Вероятно, недаром вырывали страницы летописей и скрывали от нас такие страницы ее, потому что очень горько и страшно было знать о том, что же мы так безрассудно потеряли.

Но если верить, что ничего не исчезает бесследно, а души бессмертны, и волхвы где-то бродят среди нас неузнанными, и хранят до срока мудрость, которая, как песни Оссиана « минуя внуков к правнукам уйдет», то остается надежда, что где-то на перекрестке, где на камне написаны наши судьбы, и встретим мы своего волхва и попробуем, как князь Олег спросить у него:

Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною

И он обязательно ответит, только не забудьте, что перед вами мудрец, и слова его многозначны, они могут останавливать солнце и разрушать города, потому не торопитесь в панике творить безрассудства, а лучше попытаться разгадать их тайный смысл.

Бог Волох из тьмы к свету

Любовь швыряет во тьму,

а после ведет обратно

Того, кто страстей ночных

вкусил, и запил вином.

И если вдруг хватит сил

дойти тебе, вероятно

Ты станешь богом, но прежде

побыть придется волхвом

И вот в пустоте небесной

ты видишь — звезда сгорает,

И темная дева снова

пытает тебя во мгле

И только прошедший муки

еще до конца не знает,

Какие это печали,

скитания по земле.

И где-то в плену иллюзий,

отвергший впервые силу.

Он будет смотреть устало

на пламя в ночной тиши.

И где-то дерутся люди, а

рядом ведьма бесилась

Но ты отвергаешь полночь.

Но ты на помощь спешишь.

Любовь до небес бросает,

но хватит ли сил подняться,

Об этом никто не знает

Заранее, и в глуши.

Какие-то чародеи,

драконы и девы снятся.

Пройди по дороги Прави,

Яге о том расскажи.

И может быть, в час заката

тебе ответит старуха,

Красавица Мокошь снова

закружит, в плену души,

Болото твоих ошибок,

твоих сомнений разруха

Но только не стой на месте,

а к звездам опять спеши.

Побуды тебе внимают,

и ждут от тебя решенья.

Какая — то боль утихнет,

и ведьма шагнет в тот миг.

И снова в огне кромешном

ты станешь странной мишенью

Для дивных страстей и ярости,

для мудрых последних книг.

Путь воина и пророка,

тебе кидают на плечи

И шкуру убитого волка,

и странный такой венец,

Но вот ты уже уходишь

от ярости человечьей,

Туда в глубину познаний,

начало там и конец.

И вырвался из объятий

Морена однажды Волох

И только Кощей во мраке,

его назад повернул.

И дивная птица снова

спасает, но дикий холод

В бессмертие он очнулся,

и в бездну он заглянул

Другие спокойно пашут,

другие лихо воюют,

И где-то во мраке дивном

им снятся такие сны.

И только песнь чародея

над Русью, воскресшей будет.

И мы его снова встретим,

воскресшие в миг весны

Гневное письмо кота БАюна авторам Прозы ру

.

Нет, ребята, или я чего-то не понимаю, или творится на нашем сайте черт знает что, и не надо шипеть, дорогие авторы, это я и читатели ваши должны шипеть.

Я все понимаю, вернее, я ничего не понимаю.

Мы с вами где находимся?

Говорят, вот на литературном сайте. Мне тоже так кажется, только не предлагайте креститься, когда кажется, это не мое кошачье дело.

Кто бы спорил с тем, что Авторы спесивы и самовлюбленны и обидчивы страшно, но ведь не до такой же степени. Это переходит все мыслимые и немыслимые границы… Уж если я в ярость пришел, что остальные должны чувствовать?

О чем я? А вот о чем…

Открываю нынче с утра третью работу, литературное произведение, скажем так, и что там вижу?

Ваши рецензии, которые и рецензиями –то назвать язык не повернется, так нет, чтобы этот позор скрыть от глаз подальше, вы его еще оформляете отдельным произведением, собрав вместе полдюжины писулек и выдаете за новый литературный шедевр?

Наивное искусство — так это у художников называется?

Но и с этим не сравнишь, там хоть и наивное, но все-таки искусство, а у нас с вами что получается? ОБС — одна бабка сказала (или дед, какая разница), а мне это показалось обидным, я ответила, бабка стерла свой шедевр, но я его сохранила и вам всем покажу, читайте и не говорите, что не читали.

Ни разу с таким литературным творением не сталкивались?

Врете, господа прекрасные, я нынче уже три насобирал, а прежде и не считал, со счета сбился видать…

Это в какие ворота должно лезть, господа литераторы?

Я хочу почитать миниатюру, рассказ о забавной кошке, просто хороший рассказ о своей или чужой хозяйке, о Бале Сатаны, к примеру, ну хотя бы стихотворение какое –то складное, чтобы шерсть дыбом от стихоплетства не вставала, но все-таки, пусть стихотворение, согласен, и что я вижу кроме склочных ваших высказываний, да еще и громко названных литературным произведением.

Позвольте поинтересоваться, а какой такой жанр вы для него выбираете, когтем в небо, я так понимаю, но это вам тоже до фонаря, лишь бы только показать во всей красе и себя и того, кто с вами спорить взялся, отношения выяснять принародно.

Помнится, у нас женсоветы в постель к любому еще недавно залазили: там тоже обиженные орали на всю Ивановскую, мол, мой муж подлец, верните мне мужа, это безобразие еще из памяти не истерлось и и вы от тех странных теток отставать не собираетесь?

Позор и правым и виноватым, потому что вы обманываете доверившихся вам котов и писателей, и читателей, о обман доверившихся — это восьмой круг ада, если вы хотя бы туда, к Данте в книжку, заглядывали, а не только на страницу к своему врагу виртуальному.

Мы сюда пришли не суд над вами вершить — это к Малахову отправляйтесь, он и разберет, и научит, и посочувствует притворно, и артисты заслужЕнные, но такие же скандальные свое мнения выскажут, еще поддадут таким писателям, которые с литераторами близко не лежали, а мы хотим стихотворения и рассказы читать, где желательно от самих авторов, чтобы рожки и ножки остались.

И ведь все так хорошо начиналось, когда дорогой, уважаемый Михаило Леонидович (страстный любитель котов и классный писатель при этом) писал сначала рецензии в виде небольших рассказов-воспоминаний, а потом самые лучшие из них выставлял, объединяя, и у него и на самом деле творение получилось, так он –то двух зайцев убивал, и автору приятное и познавательное дарил, и свои читателям, которые в чужих рецензии нос не суют –тоже оставлял классные зарисовки, грех их не опубликовать, согласен, голосую двумя лапами за…

Но мы ведь из любого хорошего дела сотворим черт знает что.

А потом пошло-поехало, блондинка, которая назвала нагло его своим учителем, решила, что ее рецензии так же весомы, как и его рассказы, вот и начала их ляпать стряпать, в литературные шедевры превращая. Но на нее кота Баюна не нашлось, ей никто не сказал, что это не произведения, а черт знает что, вот и остановиться не может. Лопается от собственной значимости, ни одной строчки не забудем, все в дело. Такого там наворотила, что черт ногу сломит. Но туда уже никто и не ломится, у нас ведь интереснее кадры попадаются.

Но с блондинки, что взять, а тут уже на главной странице сайта красуется рецензия, которую стер тот, к кому она обращена, со всеми его ответами, не слишком приятными и приличными, наши авторы ведь русский язык не всегда знают, а матерный завсегда, его раньше учили, чем все остальные языки, говорить не могу — а материться — на сколько хочешь..

И мы значит, все включены в обсуждение, в скандал, все должны выбирать, на Сашиной я или на Машиной стороне, кто мне друг, а кто враг, а если сказать, что и Саша, и Маша мне нужны, как собаке пятая нога? Тут еще одно творение появится, с моими хамскими ответами, и это обязательно надо на народный суд выносить, на главной странице анонсировать, и за ценой мы точно не постоим, не есть, не пить, не спать, только бы анонс появился, да весь мир узрел это бесчинство.

Вот уже дядька серьезный собирает все, что про него и про его друзей от его имени написал товарищ, который нам совсем не товарищ, и тоже решил привлечь всеобщее внимание, если кто не успел получить удовольствие от их стычки, так прочтите еще раз, а лучше наизусть выучить на всякий пожарный.

Говорят, что повторение — это мать учение, но не надо везде применять эту мудрость, это не наш с вами случай.

Не надо повторять рецензии, некоторые из них и один раз читать не следует, не то, что множить.

Открываю рейтинг, по которому вчера прошелся сапогами, я тут косил под кота в сапогах, и угадайте с трех раз, что там на первой месте из шедевров великой литературы 21 века?

Сначала сам своим глазам не поверил, но все верно: «Письмо от гневного читателя клану прозы. ру» — ни встать, ни сесть -так и было, в суде под присягой могу повторить.

Вот видать это только от всех нас с вами и останется, и потомкам страшно интересно будет читать, что там так разозлило читателя, и какие там кланы на Прозе Ру существовали?

Больше его ничего не должно волновать, кроме этого. Но я вам скажу про другое, не судите по себе, может их совсем другое заинтересует, а с этим они пошлют вас подальше и правильно сделают.

Нет, шуты гороховые были во все времена. Только зачем вам это? Когда столько возможностей творчеством заниматься?

Подозреваю, что вы и сами не ведаете, что творите, а если бы ведали, то давно бы померли от стыда.

И ведь такие шедевры не просто стряпаются от всей души или ярости, они тут же оказываются во всех анонсах.

До последнего момента я все-таки, положа лапу на сердце, надеялся, что в анонс сам автор выставляет только самое лучшее, самое дорогое из всего, что есть, ведь и на стол гостям подается только самое лучше…

Но видать и этот закон некоторым нашим авторам не писан, а если писан и это самое лучшее, возникает вопрос — а что тогда худшее…

Не сомневаюсь, что все мои призывы канут в Лету, но как самый внимательный и заслуженный читатель, я требую, чтобы меня не обманывали, вот когда будет новый жанр — флуд — туда и отправляете все свои бесценные рецензии, там им и место, кто хочет, пусть наслаждается, перечитывает, учит наизусть, а пока его нету, не смейте нас обманывать…

Люди терпеливы, а коты терпеть не станут!!!

Мы пришли читать литературные произведения, второй вопрос, какого они уровня, но не ваши беседы с врагами, друзьями и тещами…

Литературный жанр- закон, его еще никто не отменял, а незнание закона не освобождает вас от ответственности.

Кот Баюн и от красноармейцев отстреливался. Открою вам страшную тайну — писатель пошутил, когда говорил, что никто не пострадал…

Но кто-то должен навести порядок на моем любимом и классном сайте, а если стереть случайные черты, как другой поэт говорил, то окажется, что сайт прекрасен.

Да, нынче я в гневе, но нечего на кота пенять, если хуже малых детей творите такое, что ни в какой мешок не уложишь.

Радуйте или огорчайте нас, но литературными произведениями, а то, что бабки на скамейке говорят, я и без вас знаю, не первый век слушаю. До самого гроба ваш, скандалисты мои неугомонные, кот Баюн лапу приложил.

Господа, вы звери!!! Творческая репутация

.

Вот и возник вольно или невольно вопрос и у нас на сайте, а важно ли мне или Иванову, Петрову, Сидорову — мнение, которое бытует обо мне или о нем на отдельно взятом сайте Проза ру, да и на других литературных сайтах, где он успел засветиться. Будет ли оно очень сильно отличаться, а если «да», то почему?

Не для кого не секрет, что если мы привыкли звездиться, то хотим того или не хотим прошел годик — другой и определенное мнение все равно складывается. Вне зависимости от того, насколько оно нам интересно. Не стоит лукавить, все равно интересно. Человек любопытен, а то, что касается его самого –волнует еще больше, чем все остальное.

С одной стороны по кирпичикам складываем его мы сами, с другой стороны все, кто с нами общаются. И вот вдруг нарисовалось этакое виртуальное здание нашей репутации: это может быть прекрасный замок, добротный дом, лачужка или разбитое корыто. И вдруг немеем от изумления, даже не понимая, как оно такое уродилось.

В одной из сказок Андерсена, его строят на том свете из наших добрых дел, и у царицы получается шалаш, а у служанки дворец — обе несказанно удивлены, но тот самый ангел-строитель и поясняет, почему так все получилось.

Вы не задумывались о том, что там строится для вас лично, каким окажется сооружение, вот удивиться кое-кому придется, чего за всю жизнь то настроили.

Кстати, на других сайтах есть даже такая графа, где плюсы и минусы волен выставлять любой из наших творческих товарищей. Там это называется Индекс доверия. Для меня это понятие синоним нашей репутации на отдельно взятом творческом ресурсе.

И вот что там в итоге может получиться:

ИД сверхположительный

ИД положительный

ИД отрицательный

ИД критически отрицательный

Думаю, это и есть грани нашей репутации в любом сообществе, он формируется, конечно, и при наших усилиях, при каких-то поступках или отсутствии поступков вовсе, тогда он будет равен нулю, человек присутствует, но как бы его и нет с нами. А как часто, вспомнив кого-то из старых знакомых, мы и слова не можем о нем сказать, ни плохого, ни хорошего. Вот это всегда меня лично ставит в тупик в первую очередь. Ну хоть что-нибудь, чтобы показать, что я человека помню…

Но это совсем другая позиция.

Помню реплику моего любимого замполита, когда его попробовали обвинить в какой-то аморалке, он усмехнулся и сказал:

— У меня такая безупречная репутация, что давно пора бросить на нее хоть какую-то тень, а то самому уже противно с такой жить.

Кстати, это тоже бывает не так просто сделать, если у человека репутация безупречна, грязь к нему не пристает.

Чаще всего в этом случае с легкой руки Б. Зайцева так говорят об А. Блоке, что бы он не делал, как бы не пытался, свою репутацию испортить, у него ничего не получалось. Хотя это скорее исключение, чем правило, как легко ее испортить одним только поступком, а то и словом опрометчивым, а если не одним?

Но пусть они стараются и напрягаются, нас ведь с вами волнует, отчего вдруг происходит хотя бы у нас на сайте такая странная ситуация, когда сам я о себе сверх положительного мнения, только нимба не хватает, а так предчувствую, что часть товарищей, которые нам совсем не товарищи — думают как раз наоборот.