Бесплатный фрагмент - Тайна сокровищ Инки

Тайна сокровищ Инки

Пролог

Маленькая экспедиция из пяти человек упорно карабкалась по еле заметной тропе среди неприступных скал в Андах. Солнце нежадно жгло их спины, едкий пот заливал глаза. Впереди мерно шагал индеец, высокий, жилистый и очень выносливый. Это был проводник, нанятый в деревушке, в которую они прилетели из Лимы на вертолете. Он нес на себе большую часть груза, и при этом, казалось, совсем не уставал. Глубоко посаженные черные глаза мрачно смотрели на скалы, отыскивая дорогу среди каменных глыб. Звали его Хуан.

Следом за ним шел мужчина, невысокий, но очень крепкого телосложения. Несмотря на возраст, который выдавала копна седых волос, он шел, ни на шаг не отставая от проводника. Это был руководитель экспедиции, Семенов Игорь Сергеевич, профессор МГУ, археолог с мировым именем, и удачливый черный кладоискатель, каким его знали в кругах узких, но превосходно осведомленных. На загорелом лице выделялись ярко-голубые глаза, притягивающие внимание женщин. Время от времени он оглядывался на идущую вслед за ним девушку. Стройная голубоглазая шатенка, чем-то неуловимо похожая на профессора, старалась не показывать вида, что устала, и внимательно смотрела себе под ноги, боясь оступиться. Это была Ирина Зотова — племянница и ассистентка профессора.

После смерти родителей Игорь Сергеевич взял племянницу к себе в секретари и ни минуты не раскаялся в этом. Ирина оказалась очень толковой и исполнительной девушкой. За пять лет, что она у него проработала, профессор привык к ней и полностью ей доверял, а доверять было что. В его шикарном особняке на Рублевке хранились артефакты на десятки миллионов долларов, привезенные из многочисленных экспедиций во все уголки земли. Вот и эта экспедиция была организована и оплачена им для исследования неизученного района в Андах.

Профессор был не слишком строг к своей красивой, пользующейся успехом у молодых людей, племяннице. Он и сам не был пуританином: любил женщин, хорошую выпивку, крепкий табак. Жил на широкую ногу, с комфортом. В Москве его дожидалась из экспедиции очередная пассия, Лионелла, шикарная двадцатилетняя блондинка небольшого ума, но с другими достоинствами, которые Игорь Сергеевич ценил в женщинах.

За Ириной шагал Стивен Киви, молодой ученый тридцати четырех лет, профессор Бостонского университета. Типичный янки: высокий, темноволосый, атлетического сложения. Сильный, смелый, склонный к авантюризму, он импонировал Семенову этими чертами характера. Поэтому он уже не первый раз привлекал американца в свою экспедицию за артефактами как специалиста по древним языкам. Взгляд Стивена непроизвольно, а может и произвольно, скользил по стройным ногам Ирины, заставляя его забывать об усталости.

Замыкал шествие Педро Родригес, коренной перуанец, потомок инков. Ему приходилось тяжелее всех. По натуре веселый и жизнерадостный, здесь, на этой горной тропе он сник и упал духом. В свои сорок два года он успел заплыть жирком и отвык от физических нагрузок. В душе он уже не раз проклинал себя за то, что согласился сопровождать экспедицию. При мысли о том, что в Лиме, в его любимом кабачке сейчас скучает Паула, ему хотелось плюнуть на все и повернуть назад. Что может найти этот сумасшедший профессор в этих диких горах? Но министр культуры был так многозначителен, что он поверил ему. Засунуть бы министра сюда, вместо него, вот тогда бы послушать, что он запоет! Родригес тоже нес свою долю груза, казавшимся ему неподъемным, и только стыд оказаться слабее женщины удерживал его от желания сбросить поклажу.

К вечеру экспедиция добралась до пустынного места, находившегося в начале глубокого ущелья в самом сердце Анд, и втянулась в узкий проход, по дну которого мчался ручей, своими ледяными брызгами обдавая громоздившиеся вокруг камни. Было сумрачно и сыро — острые пики скалистых гор заслоняли солнце. Небольшая ровная площадка недалеко от ручья была хорошим местом для палаток и костра.

— Привал, — скомандовал Иван Сергеевич, и первый скинул свой рюкзак на землю. — Здесь и переночуем. Стивен и Педро, ставьте палатки, а ты, Ира, сообрази нам что-нибудь на ужин, только по быстрому. А мы с Хуаном осмотримся.

— Эй, Хуан! — позвал Игорь Сергеевич, — Пошли, прогуляемся.

— Сеньор, еще немного и солнце сядет. А здесь, в горах, темнота опасна. Духи гор не любят, когда их беспокоят ночью. Не стоит торопиться. Завтра с восходом мы сможем двинуться в путь. — Индеец явно чего-то опасался, хотя трусом не был.

— Нет, давай сейчас. Ты же хорошо знаешь эти места, тебя никакая темнота не собьет.

Индеец нахмурился, но, зная крутой нрав и тяжелую руку профессора, спорить не посмел. Игорь Сергеевич подошел к своему рюкзаку, вынул фонарик, фотокамеру, затем, немного поколебавшись, сунул за пояс тяжелый люггер 38 калибра и пару запасных обойм с разрывными пулями.

— Будьте осторожны, не заходите далеко, — рассеянно предостерег его Киви, заинтересованно поглядывая в сторону, где Зотова, картинно отставив круглую попку, копалась в рюкзаке с припасами.

— Не переживай, Стивен, мы вернемся быстро и будем поблизости. Кроме того, со мной надежный проводник, — ухмыльнулся Игорь Семенович. — Ты лучше позаботься о моей племяннице. Кажется, ей это нравится.

Киви немного смущенно рассмеялся. Несомненно, профессор знал об их походном романе с Зотовой, после того как пару раз застукал Киви, когда тот ночью пробирался в палатку Ирины — ее всегда ставили в отдалении от лагеря.

Экспедиция, официально имеющая своей целью поиск исчезнувших сокровищ цивилизации Инки, была задумана профессором Семеновым еще года три назад. Но только нынешним летом ему удалось, с помощь Киви, добиться разрешения от перуанского правительства, и теперь его маленькая экспедиция из пяти человек забралась в самое сердце перуанских Анд. Правда, в Лиме ему навязали Родригеса, в качестве официального представителя властей. Как подозревал Семенов, этот жизнерадостный бабник и любитель текилы шпионил за экспедицией, стуча полиции обо всех передвижениях группы.

Семенов сделал пару снимков в лагере, и в сопровождении недовольного Хуана двинулся вглубь лабиринта скал, заросших живописным кустарником. Игорь Сергеевич шел впереди, за ним, отстав на десяток метров, бесшумно и мягко перебирая ногами, обутыми в стоптанные армейские башмаки, шагал Хуан.

По прошествии часа лагерь остался внизу, а профессор поднимался все выше и выше. Он внимательно осматривал скалы, и с разочарованием убеждался, что ничего примечательного, кроме пейзажа здесь нет. Быстро темнело. Заходящее солнце опускалось все ниже и ниже, но вдруг сноп солнечных лучей проник в ущелье, прорвав блокаду гор, и на миг ослепил профессора и индейца. Семенов споткнулся о камень и упал, чудом успев зацепиться за кусты и не скатиться вниз. Чертыхнувшись, он поднял голову вверх и его взгляд случайно упал на склон горы, освещенный лучами уходящего солнца. К своему изумлению Семенов заметил там чернеющий вход в пещеру.

— Хуан, давай за мной, — скомандовал он индейцу, и, прикинув примерное расстояние и высоту, на которую придется карабкаться, решительно выдохнул и полез по склону. За ним, выждав, когда профессор поднимется на десяток метров, тронулся и Хуан.

Ожидания не обманули профессора, и вскоре он стоял перед узким лазом в пещеру, почти полностью скрытым густым кустом араукарии. Теперь, подобравшись поближе, профессор с изумлением увидел, что выемка в скале создана рукой человека — перед ним было огромное, высеченное в горной породе, лицо, с чудовищной разинутой пастью. Заглянув в нее, Семенов обнаружил узкий проход, уводящий в мрачную глубину подземного лабиринта.

В том, что это вход в пещеру Семенов не сомневался, многолетний опыт археолога не оставлял никаких сомнений. Он оглянулся на Хуана, присевшего на каменный валун, и уже безучастно жевавшего листья коки из своего неистощимого запаса.

— Ты знаешь, что это? — спросил он на всякий случай, заранее зная ответ.

Тот молча пожал плечами и отвел глаза в сторону, не переставая двигать челюстями. Зная мрачный характер индейца, Игорь Сергеевич оставил расспросы, вытащил из кармана джинсов плоскую фляжку с виски, отвинтил колпачок и сделал пару жадных глотков. Затем закурил сигарету, и некоторое время, прищурившись, смотрел на приглашающий зев открытой пасти древнего идола, прикидывая обстановку. Со времени его отлучки из лагеря прошло около двух часов, и уже почти стемнело. Не лучше ли отложить обследование пещеры на завтра? Но что, если эта пещера ведет в тайное хранилище сокровищ Инки?

Внезапно Семенова охватил такой острый азарт, знакомый людям его склада и профессии, что он решительно допил виски, сделал пару крепких затяжек сигаретой, отбросил окурок, включил фонарик и, махнув рукой Хуану, полез в пещеру. Хуан выплюнул жвачку, неохотно поднялся и полез и вслед за ним.

Примерно через десять шагов тесный вход в подземелье резко расширялся, и далее разветвлялся в лабиринт темных ходов. Освещая ярким лучом фонаря стены туннелей, Игорь Сергеевич опытным взглядом сразу отметил характерные зазубрины на каменном потолке и стенах — проход, в котором он мог уже стоять в полный рост, был, несомненно вырублен в толще скалы рукой человека. Сзади подошел Хуан, на лице которого читалось тупое удивление от увиденного, он, кажется, тоже догадался, что проход высечен в скале рукой человека.

Не задумываясь, Семенов наугад шагнул в центральный тоннель, и осторожно зашагал вперед, рассматривая в свете фонаря изображения каких-то диковинных животных и людей на стенах. Внезапно за очередным поворотом тоннеля мелькнул свет. Профессор ринулся вперед, не разбирая дороги, и шагов через двадцать постепенно расширяющийся проход вывел его в гигантский ярко освещенный зал, на пороге которого он застыл, потрясенный открывшимся зрелищем.

В центре зала, на нефритовом постаменте высотой метра в два, стояла инкрустированная золотом гигантская голова неведомого Бога, отлитая из неизвестного серебристо-фиолетового металла. В ее глазницы были вставлены огромные топазы, которые ярко сверкали, отражая свет тяжелой золотой лампы, свисавшей с куполообразного свода. На постамент были нанесены какие-то надписи на неизвестном языке, а в самом низу, в небольшом алькове, лежал продолговатый предмет, напоминающий жезл. По периметру зала Семенов заметил дюжину глубоких ниш, в которых стояли пятиметровые исполины, походившие не то на богов, не то на чудовищ с телами людей и бычьими головами. Тела их мерцали всё тем же холодным металлом, что и голова в центре пещеры, а в своих когтистых лапах истуканы держали огромные секиры.

А прямо напротив входа… У Семенова, несмотря на всю его закалку, от ужаса шевельнулись волосы на голове, потому что там, за головой идола, в гигантской, богато изукрашенной золотой резьбой нише, к которой с пола вела широкая мраморная лестница, стоял золотой трон, на котором восседал, закинув ногу на ногу, и подперев кулаком голову, вполне обычный человек средних лет, одетый в роскошные одежды, расшитые золотом и усыпанные драгоценными камнями. Он безучастно, хотя и внимательно наблюдал за незваными гостями, не подавая признаков интереса или удивления, и только поигрывал правой рукой чем-то вроде медальона, висевшего у него на груди. Увидев незнакомца, Хуан, повизгивая от страха, подался назад, но Семёнов, мгновенно взяв себя в руки, подошел поближе, и принялся бесцеремонно рассматривать таинственного Хозяина Храма.

Неожиданно человек на троне заговорил низким, приятным баритоном:

— Ну, здравствуй, Семенов. С чем пожаловал?

— Кто вы? — спросил профессор внезапно охрипшим голосом и, положив руку на прохладную рукоять верного Люггера, снял его с предохранителя.

— Да ты не волнуйся так, расслабься. И пушку-то свою оставь. Видишь ли, я тебя тут давненько поджидаю. Ну, честно говоря, не только тебя, но и тебя тоже. — Хозяин Храма неопределенно пошевелил пальцами. — Многие тут ходят…

— Откуда вы знаете мое имя? — Голос Семенова снова обрел твердость.

— От верблюда. Шутка. — Хозяин, видимо, был в прекрасном расположении духа. — В общем, есть к тебе дело, Семенов. Сделаешь — свободен, откажешься — пеняй на себя. А дело-то само по себе, ну проще некуда — в картишки перекинуться кое с кем, вот и все.

— И все? Да неужто? — со скепсисом в голосе спросил корифей, успевший полностью взять себя в руки.

— Точно, не сомневайся. Как там у вас — отвечаю напидора.

— Сначала скажи мне, кто ты такой, а то много вас развелось. — Почувствовав в руке оружие, Семенов осмелел.

Левая бровь Хозяина Храма задралась почти перпендикулярно вверх, и в его взгляде появилась искра одобрения.

— Зовут меня Хренодам, а величают Верховным Богом Удачи. Видишь ли, я — Повелитель Мира Третьего Неба. — Хренодам внезапно подался вперед, и попросил Семенова, — Слушай, брателло, дай закурить, а то такая тоска взяла, как вспомнил…

Семенов пожал плечами, протянул Верховному Богу пачку сигарет, и щелкнул зажигалкой. Хренодам жадно затянулся, выпустил дым, и продолжил.

— Тебе, конечно, сразу всего не схватить, но я в двух словах поясню. Там, в мире-то этом, третьем, сел я как-то играть в очко, по пьяни, конечно, да так и проиграл свою Удачу. А закон в том Мире один — нет Удачи, нет человека. Ну, и Бога вообще-то. Так вот и сижу здесь, уже тысячу лет.

— Не понял, как это — «проиграл удачу»? Это что — вещь какая-то, что ли?

— Ну, не вещь, а… как бы это сказать попроще…, ну, вроде ресурса, что ли. И я, как Верховный Бог, этот ресурс, Удачу то есть, людям раздаю. Точнее, раздавал. Кому побольше, а кому и поменьше — по настроению. А дальше каждый сам своей Удаче хозяин — может чужую выиграть, а может и наоборот. — Хренодам затянулся сигаретой, и потупился.

— А я что могу сделать? — Семенов, начав кое-что смекать, заинтересовался.

— А ты мою удачу отыграй. В картишки-то любишь, небось, перекинуться? — В голосе Хренодама проступила нескрываемая ирония, и корифей наук даже слегка покраснел, когда вспомнил, как сам он однажды, набравшись до бровей и продувшись вдрызг в казино «Алые Паруса», проиграл по частям свою предыдущую пассию — семнадцатилетнюю Зербинеллу, известную по милицейским протоколам как гражданка Мария Сычева.

— Не твое дело! — Резко оборвал Семенов воспоминания. — Мне с того какой откат будет?

— А живым останешься! — В голосе Хренодама прозвучала угроза. Вот это было лишним — испугать корифея наук было невозможно, и он, отточенным жестом выхватив люггер, парой выстрелов снес Хренодаму голову.

Голова незадачливого Бога Удачи разлетелась по всей пещере дождем кровавых ошметков, а тело со стуком упало на пол. Профессор оглянулся. Хуан, стоя возле входа в пещеру, с ужасом смотрел на разыгравшуюся сцену, мелко трясясь и бормоча какие-то заклинания.

— Занятное местечко! — заметил Семёнов, и, сунув люггер за пояс, двинулся в обход пещеры, внимательно рассматривая постамент и голову идола, которая все так же безучастно таращила свои рачьи глаза, сияющие призрачным светом. Дойдя до входа, профессор долго всматривался в непонятные письмена, затем выпрямился, и протянул Хуану камеру.

— Эй, Хуан! На-ка вот камеру, щелкни меня на фоне постамента. Да перестань ты трястись как баба! Да, и постарайся захватить надписи.

Он передал Хуану камеру и встал рядом с нефритовой платформой. Индеец трясущимися руками накинул ремешок камеры на шею, немного отошёл к выходу, навел объектив, и сделал снимок. Торжественное и жуткое пространство зала на миг осветила молния вспышки, и внезапно Семенов услышал из-за спины смешок. Резко обернувшись, он с изумлением увидел Хренодама, который, как ни в чем не бывало, снова сидел на троне и манил его пальцем.

— Говорил же, не трогай пушку. Не поможет. Хотя, признаться, мне понравился твой стиль.

Семенов закурил сигарету и, не спеша, вернулся к трону.

— Так что там насчет отката? — Спросил он, прикидывая, сколько содрать с Верховного Бога.

— Ну, скажем так, — Хренодам задумался, с сомнением глядя на профессора, но потом вдруг как будто решился, — Хорошо, место Жреца-Зазывалы в Храме Судеб я тебе сделаю.

— А что мне с того места? — Семенов, как всякий нормальный человек, верил только в наличные.

— А Удача тебе будет, всякий раз, как играть сядешь. В любую игру. Хоть в карты, хоть в рулетку. Сейчас-то ты не поймешь, но потом оценишь, когда в любое казино зайдешь, — и Хренодам игриво подмигнул Семенову.

Семенов торопливо прокрутил в голове ситуацию. — Бежать — не выйдет. Этот Хренодам не выпустит. Значит, попробуем сыграть. — Игру Семенов любил, и его хорошо знали во многих Московских казино.

— Ладно, говори, что делать, — решился Игорь Сергеевич.

— Вот это правильно. Значит, так, сейчас я тебя напрямик в Мир Третьего Неба закину. Выйдешь там аккурат в Храме Судеб, покажешь медальончик этот, — Хренодам снял с шеи медальон и протянул вещицу Семенову, — и скажешь там, что желаешь де отыграть Удачу Верховного Бога. Они поймут. Если выиграешь, положи медальон на мой алтарь. И всех делов.

— Всех, говоришь? — С сомнением спросил корифей, исподлобья взглянув на Хренодама. — А если проиграю?

— Ты, Семенов, вообще, слушаешь, когда с тобой говорят, или нет? Сказал же я — твоя будет Удача, играй ты хоть с кем и сколько влезет.

Семенов взял медальон и покрутил его в руках. Обычная побрякушка, правда, дорогая, как он сразу определил наметанным глазом.

— Давай, давай, одевай, ¬- заторопил Семенова Верховный Бог. — Не бойся, все на фарше, без обмана.

Семенов одел медальон. Хренодам, удовлетворенно кивнул головой. ¬

— Сейчас я тебя, как сказал, отправлю прямо на третье небо, а не то путь отсюда неблизкий. — И Верховный Бог произнес несколько слов на каком-то древнем языке, скрежещущие звуки которого эхом отозвались под куполом пещеры.

Тотчас же человеко-быки, до того безмолвными истуканами стоявшие в своих нишах, стали выходить из них, сотрясая тяжелой поступью стены пещеры. Выйдя, они дружно двинулись к подножью трона, постепенно сжимая кольцо вокруг корифея наук. Индеец, все еще стоявший с камерой в руках, взвизгнул от ужаса и попятился к выходу, он ничего не мог ни сказать, ни прокричать, только, как будто защищаясь от нечистой силы, протягивал вперёд свою руку.

Тем временем у подножия трона чудища, вытянув руки с секирами, замкнули кольцо вокруг Семенова, и бледно-синее, как дымка, свечение вдруг возникло между их лапами. Эта дымка становилась все ярче, и все плотнее окутывала фигуру корифея. Индеец с ужасом увидел, как силуэт профессора стал быстро таять, пока не исчез совсем. Голубое сияние тут же погасло.

Последующая сцена отбила у Хуана последний разум: повинуясь знаку Хренодама, один из стражей подошел к нему, взял за шиворот своей когтистой лапой, и, не обращая внимания на вопли полузадушенного краснокожего, вышвырнул пинком из зала. Последним, что услышал Хуан, вылезая на четвереньках из пасти идола на входе в пещеру, был издевательский хохот Верховного Бога, летящий ему в спину.

Дикая дрожь во всём теле не позволила Хуану спуститься вниз к основанию склона, и он кубарем скатился в заросли колючих кустарников. Уже почти совсем стемнело, джунгли затихли и укрылись синими пятнами теней. Хуан оглянулся и в свете полной луны увидел, как огромная, нависавшая над входом каменная глыба плавно опустилась, совершенно закрыв лицо и пасть древнего идола, охраняющего таинственную пещеру.



…Прибежавший полчаса назад в лагерь Хуан что-то мычал и дрожал всем телом, затравленно озираясь в сторону ущелья, откуда он вернулся. Пока Стивен держал его руки заломленными за спину, чтобы проводник не вздумал что-то учудить, Родригес сбегал к протекающему рядом ручью, и окатил индейца парой ведер ледяной воды.

— Где профессор, Хуан? — кричала Ирина, хлеща проводника по щекам. — Отвечай! Это же ты его куда-то завел, скотина! Где он?! Где?! — трясла его девушка.

— Пещера, пещера, — забормотал краснокожий, –… там… там… — он махал рукой в сторону, — там были демоны… я ему говорил, но он не верил… надпись… фотографировать, сказал он… — его глаза были совершенно безумны

— Какая пещера? Что случилось? — Родригес отвел руки Ирины от лица индейца. — Сеньора, прекратите его бить, вы же видите, что он свихнулся.

— Боги не любят, когда люди лезут в их тайны… а он вмешался, вмешался… Демон смотрел прямо на нас… стражники высосали из него душу… это проклятие… — взвизгнул индеец и затих.

— Да что он мелет? Я ничего не понимаю! — нервничала Ирина.

— Наверное, чем-то напуган. Рассказывает о какой-то пещере… — ответил Киви.

— Ну, так пойдемте туда! — заявила девушка.

— Как же, без Хуана мы не найдем дорогу в этой темени. Дождемся рассвета, тогда и двинемся на поиски. Я вызову полицейских и спасателей, — сказал Родригес.

— Не нужно полицейских, пойдемте сейчас. Ему, наверное, нужна помощь, а мы сидим тут и слушаем этого придурка! Я так и чувствовала, что произойдет что-то ужасное, — начала срываться Зотова. Ее красивое лицо исказил гнев. — Он бросил моего дядю, а сам сбежал, козел долбанный!

— Подождем до утра. Сейчас я вкачу Хуану успокоительного, так что утром он, может быть, очухается. А ты пока иди в палатку, — Киви, как всегда, был прав.

— Ночью придешь? — Киви пожал плечами и покачал головой. Ирина фыркнула, и, повернувшись к нему спиной, пошла к своей палатке, резко выделявшейся в бледном свете полной луны ярким оранжевым цветом.

— Что это с сеньорой? — спросил Родригес, открывая аптечку, в то время как Стивен связывал руки индейца нейлоновым фалом. — Раньше я не замечал в ней особой привязанности к сеньору Семенову.

— Как же, привязанности. Ха! Просто девочка в шоке, завтра остынет. — И Киви перетянул резиновым жгутом из аптечки руку креола. — Давай шприц.

Родригес подал Стивену шприц. Тот ловко сломал ампулу седонала, и, немного подумав, набрал шесть кубиков.

— О, это опасно, мистер. Он может не выдержать! — предостерег Родригес.

— Да наплевать. Хуан — парень крепкий, авось не сдохнет, — и Стивен, уверенно вонзив иглу в вену на левой руке проводника, опустошил шприц, не обращая внимания на вопли, исторгаемые беднягой. — Вот теперь в порядке. Пусть здесь и полежит, проветрится. Пошли, выпьем за упокой души профессора.

— Ты думаешь, все так серьёзно? — Вскинул брови перуанец.

— Да уж куда серьёзней, — и оба, бросив обмякшего Хуана на землю, направились к палатке, обмениваясь краткими репликами.

Утром Родригес и Стивен, распившие за ночь пару бутылок виски из личных запасов профессора, с трудом поднялись и направились к месту, где вечером оставили Хуана. Тот неподвижно лежал с закрытыми глазами. Киви потыкал его носком сапога. Никакой реакции.

— Сходим за водой, — предложил он Родригесу.

Пара ведер ледяной воды привела индейца в чувства — он открыл глаза и заморгал, тупо озираясь по сторонам.

— Ну, что, кабальеро, очухался? — Спросил Киви, закуривая толстую сигару. — Рассказывай, что там стряслось, а не то сеньор Родригес вызовет полицию, сам понимаешь, он — человек казенный.

— Да, да сеньор, я все расскажу, — залопотал Хуан, и его начала бить дрожь. — Вчера мы с сеньором Семеновым зашли в пещеру, и оттуда его унесли демоны…

— Слушай, амиго. — Стивен с отвращением вынул изо рта вонючую сигару и сплюнул. — Ты нам мозги не вкручивай, ты дело говори. Отвечай, где профессор, или… — Киви выразительно щелкнул пальцами.

— Да врет он все, — раздался рядом голос подошедшей Зотовой. — Вон, смотрите, у него на шее дядина камера висит, вчера еще заметила. Небось, убил и ограбил.

— Нет, нет, сеньора, там была голова бога и демоны, и они унесли сеньора профессора, я говорю правду… демоны… демоны… они придут за нами, они идут, идут… — заблажил краснокожий, и вдруг закатил глаза, сотрясаемый судорогами.

— Все, опять поплыл, — процедил Киви сквозь зубы. — Что делать будем? Есть предложения?

— Как хотите сеньоры, но я, как представитель правительства, обязан вызвать полицию и спасателей, — твердо заявил Родригес.

— Ладно, давай. А мы с Ириной пока посмотрим вокруг, вдруг да найдем эту пещеру, — и Киви повернулся к девушке. — Идешь со мной?

— Хорошо, только заберу дядину камеру у этого сына гор. — И Ирина, наклонившись, сняла с шеи все еще бредившего Хуана великолепный и очень дорогой Никон. — Пошли, Стиви. И молодые люди направились в лагерь за снаряжением, а Родригес принялся звонить по мобильнику, оповещая местные власти о происшествии.



Спустя час, когда Зотова и Киви уже почти скрылись в ущелье, из которого вчера прибежал Хуан, они увидели, как на горизонте появилась черная точка, быстро превратившаяся в обшарпанный вертолет местной спасательной службы с полузакрашенной надписью «US NAVY» на грязном боку. Еще они видели, как натужно грохоча изношенным вдрызг мотором, вертолет завис над более-менее ровной площадкой вблизи лагеря, и тяжело плюхнулся на землю. Тут же открылся люк, и из брюха машины горошком выкатились трое молодых спасателей, а вслед за ними неторопливо вылез пожилой полицейский комиссар.

Родригес заспешил навстречу прибывшей компании, волоча за собой связанного Хуана, и о чем-то коротко переговорил с пожилым, после чего комиссар что-то сказал спасателям и махнул рукой в сторону ущелья. Те тут же заспешили в горы, а Родригес повел полицейского и Хуана, которого все еще держал за веревку, в большую «штабную» палатку, в которой обычно жил Семенов. Дальнейшего Стивен и Ирина уже не видели, углубившись в ущелье.

Когда через пару часов, впустую исходив все окрестности, молодые люди вернулись в лагерь, они застали полицейского комиссара, который уводил закованного в наручники Хуана в вертолет, и Родригеса, уныло ковырявшего землю носком сапога. Ирина обратила внимание на то, что правый глаз Хуана заплыл огромным синяком.

— Ну что, нашли что-то? — первым делом спросил Родригес.

— Нигде нет никаких следов, — ответил Стивен. — Правда, в одном месте мы нашли окурок сигареты той марки, что курил профессор, но там голая скала, никаких следов пещеры.

— Может, краснокожий обманул, может, и не было никакой пещеры? — снова начала заводиться Зотова.

— Сеньора, мы занимаемся этим, — послышался сзади голос подошедшего комиссара, — а сейчас я хотел бы задать пару вопросов. Не возражаете?

— Да, конечно, — Зотова зябко передернула плечами. — Пойдемте в палатку.

— Комиссар! — окликнули сзади.

Комиссар обернулся. Перед ним стояли только что вернувшиеся спасатели

— Мы ничего не нашли. Если там вчера и была пещера, то сегодня ее нет, — молодой спасатель развел руками. — Чудеса какие-то.

— Вот что, сеньоры, — озабоченно сказал комиссар. — Мы продолжим поиски. И сделаем все возможное. А вы как, остаетесь? Будете продолжать раскопки? — обратился он к незадачливым археологам. — Если нет, то собирайте вещи, подкину вас в город.

— А куда индейца? — Зотова, Киви и Родригес переглянулись.

— Об этом я позабочусь, — успокоил комиссар. — Мне этот парень знаком — промышляет перевозкой коки, да и мелким разбоем не гнушается. Так что вам еще повезло, что так дешево отделались.

— А вещи дяди? Что с ними делать? — спросила Ирина.

— Заберите с собой. Если что-то понадобится, вас вызовут. Да, мне нужны будут ваши координаты, — комиссар посмотрел на Родригеса.

С помощью спасателей Родригес и Киви быстро собрали вещи, свернули палатки, погрузили все в вертолет, который и доставил их в ближайший городок. Там они арендовали грузовик и отправили снаряжение в Лиму, а сами отправились следом в автобусе. До Лимы компания доехала в унылом молчании, переживая неудачу. Оттуда Киви и Зотова вылетели ближайшим рейсом в Нью-Йорк, а дальше пути их разошлись — Ирина вернулась в Москву, а Киви отправился в Бостон. Все, что Зотова привезла с собой домой — это фотокамеру, которую никто так и не удосужился проверить, и беспокойство, не покидавшее ее ни на минуту.

Спустя пару дней не слишком усердных поисков спасатели, ничего не обнаружив, покинули ущелье, в котором фортуна впервые изменила профессору Семенову, и теперь только вой ветра нарушал безмолвие этих мест…

Глава 1

На носу был Новый Год, и Ирина, наконец, заставила себя взяться за уборку своей маленькой квартирки на окраине Москвы. В это жилище, доставшееся ей от давно умерших родителей, Зотовой пришлось переселиться из роскошного особняка Семенова на Рублевке, поскольку оставшаяся там сожительница пропавшего профессора через суд добивалась признания за собой как самого особняка, так и находящейся в нем огромной коллекции артефактов стоимостью в миллионы долларов.

Детей и семьи у Семенова отродясь не было — при его образе жизни такое просто непозволительно — и до исчезновения профессора Ирина безбедно жила у дядюшки, выполняя непыльные секретарские обязанности. Но теперь, когда эта наглая тварь двадцати лет от роду, сумевшая пару лет назад своим силиконовым бюстом произвести впечатление на 47-летнего корифея наук, выжила Ирину из дома, ей пришлось вести самостоятельную жизнь, и регулярно ходить на работу в офис, порядком уже осточертевший. Теперь Зотова из принципа решила навести в квартире порядок, после чего уехать на Мальдивы на все время долгих новогодних каникул.

Уборка подходила к концу и Ирина, в последнюю очередь решив навести порядок в своем письменном столе, со вздохом выдвинула верхний ящик. Первое что бросилось ей в глаза, был маленький фотоаппарат, который когда-то принадлежал Семенову. Тогда, в суматохе событий, она машинально сунула камеру на самое дно рюкзака, и напрочь забыла о нем, даже совершенно не помнила как он оказался в конце концов в выдвижном ящичке ее стола. Вероятно, также машинально сунула его сюда, когда разбирала после переезда свои немногочисленные пожитки. Зотова поморщилась от неприятных воспоминаний, и хотела было засунуть фотоаппарат подальше вглубь ящика, но что-то ее удержало. Поколебавшись мгновение, Ирина взяла камеру в руки, а затем, решительно открыв откидной экран, включила просмотр снимков.

Как она и ожидала, снимки, сделанные рукой профессора, касались злополучной экспедиции. Перед Ириной прошла череда уже начинающих забываться знакомых по экспедиции лиц. На снимке Стивена Киви она мимолетно остановила свое внимание. Этот атлетически сложенный молодой человек, в прошлом нападающий университетской футбольной команды, а ныне профессор Бостонского университета, сумел когда-то ненадолго привлечь внимание Зотовой. Особенно ее впечатлила неподражаемая «ковбойская» манера Стивена сплевывать сквозь зубы, пить виски из горлышка, и метко стрелять из полицейского магнума, с которым Киви в экспедиции не расставался, даже занимаясь сексом. В ту памятную поездку у них с Ириной завязались мимолетные отношения, и они даже несколько раз между делом перепихнулись. Сама Зотова этому обстоятельству особого значения не придавала, и уже стала забывать свой походный роман.

Последняя фотография быстро промелькнула, и экран погас. Ирина вернула фото и замерла — на ней был улыбающийся профессор на фоне высокого каменного постамента, испещренного непонятными значками. На постаменте стояла кошмарная голова, а по обеим сторонам величественного, ярко освещенного зала, застыли огромные фигуры каких-то чудищ. Судя по дате, снимок был сделан в какой-то пещере возле лагеря во время последней прогулки профессора, но ведь им тогда так и не удалось найти ничего похожего на пещеру! Ирина рассмотрела фотографию внимательнее. Внизу постамента ясно виднелось темное углубление, скорее даже ниша, и в ней лежал какой-то продолговатый предмет. Что это?

— Может, попробовать прочитать надписи? Вдруг поймем, куда пропал дядя, — подумала Зотова, пребывая в нерешительности. — Или послать все подальше? Но тогда и дядин дом, и все прочее загребет эта стерва с силиконовыми сиськами. Ну, нет!

Ирина выгрузила снимок в компьютер, запустила фотошоп, и как смогла, обработала картинку. Изображение стало вполне разборчивым, и на постаменте Зотова ясно разглядела надпись, а под ней — рисунок восьми концентрических колец с какими-то значками и пометками на неведомом языке. В этот момент Ирина горько пожалела о том, что безбожно прогуливала лекции в университете — тогда она считала, что мертвые языки древних вряд ли пригодятся ей в жизни. На всякий случай она покопалась в словарях и даже в Интернете, но все оказалось тщетным — видимо, этот язык был неизвестен науке. Промучившись над загадочными письменами пару часов, Зотова махнула рукой и решила посоветоваться с Киви — в конце концов, это ведь он был партнером Семенова в той злополучной экспедиции.

Ирина быстро набросала Киви письмо с просьбой оказать скорейшую консультацию, поскольку она вот-вот должна уехать, прикрепила таинственный снимок, и нажала кнопку «отправить».

— Надеюсь, он не забрался опять в какую-нибудь дыру, — сказала она про себя.

Ответ Стивена пришел примерно через полчаса, когда Зотова, закончив уборку, уже собиралась выходить из дома.

— Привет, — писал Киви. — Не могу тебя порадовать. Поднял все что мог, но прочитать так и не удалось. Это что-то еще более древнее, чем шумерская клинопись! Да, Ирина, ты откопала занятную штуку! Если не возражаешь, я поработаю с ней. Думаю, недели через две сообщу что-то более определенное. Пока!

Зотова ответила, что уезжает в отпуск на две недели и к концу этого срока ждет сообщений. Затем выключила компьютер, и, оглядев напоследок квартиру, отправилась в аэропорт.



Через две недели загоревшая, отдохнувшая и уставшая от множества курортных романов, Ирина ступила на асфальт Домодедово. Москва встретила ее обычным шумом и сутолокой миллионов вечно куда-то спешащих людей. Никто ее не встречал, да и не должен был. Из аэропорта Ирина сразу направилась в свою квартиру, там упала в кресло, включила телевизор, да так и заснула, убаюканная очередным сериалом. В бурном круговороте курортных романов и развлечений Зотова намертво забыла о своей недавней находке, и вспомнила о ней только вечером, когда, неохотно усевшись за стол, начала проверять почтовый ящик. Почтовый клиент, звякнув колокольчиком, открыл ей огромный список полученных писем. Как всегда, это был обыкновенный спам, кроме нескольких посланий от адвоката, который вел ее процесс, да пары писем от Светки Корневой, предлагавшей, как обычно, пойти в очередной клуб с особо пикантными развлечениями. От Киви поступило только одно письмо, но его содержание как рукой сняло с Ирины сонливость и заставило учащенно забиться сердце.

— Часть послания на камне мне удалось расшифровать, когда я сравнил их с письменами Инки, — писал Стивен, — Язык, на котором написано послание, очень сложный, к тому же надпись видна лишь частично. Поэтому я сумел перевести лишь некоторые фрагменты текста. Речь идет о каких-то ценностях, перенесенных в некий «Мир Восьмого Неба», куда можно войти через «Врата Богов». Вероятно, ценности — это золото и драгоценности, которые инки спрятали от конкистадоров. Кольца, которые видны под надписью, напоминают какую-то карту, но какую — непонятно. Возможно, что это и есть описание пути к Миру Восьмого Неба, где спрятаны сокровища. Мне кажется, Ирина, что ты нашла что-то любопытное. Откуда это фото попало к тебе?»

Ирина задумалась. То, что она узнала от своего американского приятеля, поставило ее в затруднительное положение. Обстоятельства складывались так, что она стала единственной обладательницей великой тайны. И не просто тайны, а тайны, раскрытие которой сулило миллионы, если не миллиарды. Но как до них добраться?

Как женщина бывалая и весьма неглупая, Зотова прекрасно понимала всю опасность подобного мероприятия. В том же, что оно состоится, она была уже уверена. Слишком значимый и весомый приз в конце вполне возможно опасных приключений перевешивал все сомнения. Но ей одной тут не справиться! Нужно подобрать надежных компаньонов, способных постоять за себя в любых обстоятельствах. И Стивен, прекрасно подходит на эту роль — он умеет не только читать древние тексты, но и отлично стреляет, а его тяжелые кулаки могут осадить любого, кто сунет нос в дела экспедиции.

Приняв решение, Ирина коротко отписала Киви, где и как обнаружила фотографию. Киви ответил моментально.

— Надо встретиться. Найти пещеру и все выяснить! Когда сможешь?

Зотова быстро прикинула. Если завтра утрясти все вопросы на работе, собраться, взять билет — через две недели можно уже быть в Лиме. Так она и ответила нетерпеливому американцу, и начала разбирать багаж.

Однако не успела Ирина распаковать вещи и подобрать место для акульих челюстей — дурацкого сувенира, который, тем не менее, тащат домой с Мальдив большинство туристов, как раздался телефонный звонок.

— Ира? — спросил знакомый голос.

Ну конечно же, это Стивен. Надо же, как ему не терпится.

— Да. Привет, Стиви. Ты по делу?

— Да. Я предлагаю вот что. Мы летим в Лиму, находим там Родригеса, через него отыскиваем Хуана и заставляем его отвести нас в то самое ущелье. Там находим пещеру, судя по твоему фото, она реально существует. А дальше — по обстоятельствам. Как тебе план?

— Хорошо. Где встречаемся?

— Лучше в Лиме, чтобы не тянуть время. Сообщишь мне свой рейс, и я тебя встречу прямо в аэропорту. А ты ускориться можешь?

— Нет, Стиви, никак. Мне ведь еще нужно какие-то прививки сделать для путешествия в джунгли — мы ведь с тобой не по столичным барам будем гулять, правда?

— Да уж, — хмыкнул на другой стороне планеты Стив.

— Плюс работа… плюс купить билет…

— Хорошо, через две недели — о`кей? — перебил ее Стив.

— Олл райт, — улыбнулась Ирина.

— Только у меня к тебе просьба.

— Давай.

— Организацию нашей маленькой экспедиции я беру на себя, наше снаряжение сохранилось. Но тебе нужно найти парочку компаньонов — не вдвоем же нам по горам бродить!

— А в Штатах что, уже перевелись?

— У меня все знакомые — университетские крысы. Не годятся даже на хорошую попойку.

— А ты не боишься доверять чужим людям? Дело-то ведь такое, ну… сам понимаешь…

— Да уж, но что поделать? Придется рискнуть, — ответил Стив и отключился.

Зотова положила трубку и задумалась. Несмотря на многочисленные знакомства и увлечения, надежных друзей у нее было немного. Перебрав в памяти всех, на кого она могла бы положиться в этой таинственной поездке, и так и не найдя никого подходящего, она решила утром посоветоваться со своей приятельницей, Светкой Корневой, обладавшей, среди прочих достоинств, обширным кругом знакомств во всех кругах общества.

Утром Ирина еще раз внимательно перечитала письмо Киви и набрала номер телефона Светланы.

— Света, привет. Ты мне нужна. Приезжай срочно.

— Что-нибудь случилось? — встревожено спросила та.

— Случилось. Есть дело на миллион.

— Ну, тогда через полчаса я буду у тебя.

Ровно через полчаса подруга влетела в квартиру Ирины как буря. Светлана, черноглазая шатенка 25 лет от роду, среднего роста и авантюрного характера, не имела каких-то определенных занятий, если не считать спорта, ночных дискотек и многочисленных увлечений, и, имея весьма состоятельных родителей, привыкла ни в чем себе не отказывать.

— Ириш, ты классно выглядишь, — с завистью сказала она, — жаль, что мне не пришлось слетать на Мальдивы. Рассказывай, что у тебя за дело на миллион. Тебе сделал предложение арабский шейх? Сразу тебе скажу: с мусульманами лучше дела не иметь. Будешь сидеть в золотой клетке и на мир смотреть через щелочку в парандже. С миллиардерами тоже не к чему связываться: они до того все расчетливые, что противно.

Ирину стал разбирать смех:

— Светка, у меня такое ощущение, будто ты только и делаешь, что встречаешься с шейхами и миллиардерами. Откуда ты все это знаешь?

— Оттуда, все оттуда. Из первых рук. Мужа лучше подбирать из сословия выше среднего, но ниже высшего. Вот мои родичи: как раз то, что надо. Не зануды, не скупердяи, очень много могут позволить себе и своей любимой дочурке. Так что, что случилось все-таки? Рассказывай, я умираю от любопытства.

Ирина без всяких предисловий сказала:

— Ты поедешь со мной за сокровищами инков?

У Светланы округлились глаза:

— Что-о-о? За сокровищами?

Она непонимающе захлопала глазами, думая, что это шутка. Но Ирина серьезно смотрела на подругу, ничего больше не говоря. Светлана сделала два шага по комнате и резко повернулась.

— Конечно, поеду, чего тут думать. Куда надо будет ехать?

— В Анды.

— А где это?

— В Перу.

Светка восхитилась от такой перспективы:

— Ирк, ведь это настоящее приключение! Я помню что-то со школы про древних инков. Их испанцы истребили. Так значит, ты знаешь, где они спрятали свои сокровища? Здорово!

Светка стала в возбуждении ходить по комнате.

— Ириш, а кто еще поедет с нами?

— Стивен из Бостона. Он был вместе с нами в той последней экспедиции с дядей.

— Он как, молодой? Симпатичный?

— Какая тебе разница? Главное, что он знает, как искать сокровища.

— Тогда я согласна, чтобы он ехал, даже если похож на гориллу. Но с одним мужиком ехать нельзя, — категорично заявила Светка. — Я так понимаю, что нам придется идти в горы, а это не шутка. Давай возьмем с собой Стаса? Он знает всякие приемы, владеет всеми видами оружия и вообще специалист по выживанию. Ну, ничего не боится! Он классный парень, вот увидишь.

— А кто он такой, этот Стас?

— Я же говорю, классный парень, мы с ним недавно познакомились! Деньги для него пыль, для него главное — это азарт.

Ирина с сомнением покачала головой:

— Ты за него ручаешься?

— Чего ты боишься? Стас — это скала, — твердо заявила Корнева, тряхнув головой.

— Ну, хорошо, давай сюда своего Стаса.

Светка вызвонила своего ухажера и сказала:

— Стас, ты на мотоцикле? Жми по адресу, который я тебе сейчас продиктую, есть важное дело. Да, очень важное! На миллион долларов. Я не шучу. Ты же меня знаешь, когда я говорю серьезно. Жду.

Непостижимо, но уже через пятнадцать минут Стас стоял на пороге квартиры. Он оказался здоровенным парнем под два метра ростом, а когда он скинул куртку и остался в одной рубашке и кожаной жилетке, Ирина невольно залюбовалась его красивой накачанной фигурой.

Он не стал особо церемониться и сразу перешел у делу:

— Привет. Меня зовут Стас. Фамилия — Сергеев. А ты, я так понимаю, Ирина. Что у вас здесь за дело на миллион долларов? Надеюсь, Света мне не наврала по телефону и это все не розыгрыш?

Светлана обиженно фыркнула:

— Нет, я не наврала. Подробности узнаешь от нее, — она кивнула на Ирину.

— Нам нужен компаньон для экспедиции в Перу.

— Ого, это мне уже нравится. А что мы там будем делать?

— Искать сокровища инков.

Стас присвистнул:

— Вот это дело. Девчонки, вы серьезно? Если серьезно, то дальше можете не говорить, я согласен. Когда вылетаем?

— Через две недели, раньше у меня не получится. Летим в Лиму, там к нам присоединится Стивен, затем найдем проводника и отправимся в горы. — Из осторожности Ирина не стала вдаваться в подробности, но Стаса и это вполне устроило.



Билеты в Лиму взяли без проблем, и через две недели вся троица сходила с трапа самолета в аэропорту Лимы, где их уже ожидал Киви. Они со Стасом сразу понравились друг другу. Оба рослые, сильные, смелые, склонные к риску и авантюрам, они как нельзя лучше подходили для предстоящей рискованной экспедиции. К Светлане Стивен присматривался с интересом. Он сразу почувствовал ее взрывной темперамент, поэтому поначалу был с ней немного сдержан. Зато Светлана мгновенно оценила Стивена и незаметно подмигнула Ирине, мол, мужик, что надо.

Стивен сразу предложил Зотовой отправиться вместе с ним в министерство культуры, чтобы найти Родригеса.

— Если я приду один и скажу, что приехал на поиски профессора, это вызовет подозрения. А с тобой вместе он нам поверит.

Ирина согласилась. Стас со Светланой отправились с вещами в гостиницу, а Стивен с Ириной поехали к Родригесу. Найти его оказалось несложно. Он занимал уже пост куратора в отделе охраны памятников, и, будучи по натуре человеком веселым и общительным, завязал многочисленные знакомства в министерстве, где его знали все, включая охрану.

Стивен подошел к одному из охранников и переговорил с ним. Тот заулыбался и куда-то позвонил. Вскоре молодые люди увидели спускающегося по лестнице Родригеса. Увидев Стивена и Ирину, он подошел к ним, и расплылся в дружеской улыбке.

— Ба, кого я вижу! Какими судьбами? Мне передали, что меня разыскивает иностранцы, но я и подумать не мог, что это вы. Что-нибудь случилось? Вы нуждаетесь в моей помощи?

Стивен обернулся на холл министерства, по которому без конца сновали посетители, и сказал:

— Здесь не совсем удобно говорить, Педро. Давай, найдем нейтральную площадку. У нас очень важное дело.

Родригес с любопытством посмотрел на молодых людей, немного подумал и предложил:

— Здесь за углом есть маленький кабачок, там прекрасная текила. Дело делом, но я хочу угостить вас настоящей текилой. В тот раз мне это не удалось из-за трагической случайности в ущелье, но сегодня я сделаю это обязательно.

Стивен с Ириной согласно кивнули головой, и вся компания, выйдя из здания министерства, вскоре вошла в небольшое заведение под неброской вывеской. Видимо, Педро там хорошо знали, поэтому сразу усадили за лучший столик и, не спрашивая, принесли пузатую бутылку текилы, увенчанную сомбреро вместо пробки.

— Прошу вас, угощайтесь. -¬ Педро разлил напиток по стаканчикам. — Это настоящая текила. Другой такой вы не найдете больше нигде в Лиме. Поверьте, уж я-то это знаю. Вы прекрасно выглядите, сеньора, — не мог удержаться от комплимента Ирине Родригес.

Стивен с Ириной не стали огорчать Педро отказом и выпили по стаканчику. Напиток и в самом деле оказался неплох. Затем немного поговорили о прошедшей экспедиции, вспоминая разные забавные случаи, и выпили еще по паре стаканчиков. Наконец, Киви решил взять быка за рога. Конечно, он не стал говорить о том, что они приехали в Перу искать сокровища, о сокровищах говорить было нельзя, поэтому Стивен назвал только одну причину, по которой они очутились здесь, в этом кабачке.

— Понимаешь, Педро, Ирина хочет найти останки своего дяди. Он был верующим человеком, и она хочет захоронить его по обычаям своей страны. Мы должны помочь ей в этом благородном деле, это наш долг. Она прилетела со своими друзьями. Всего нас будет четверо. Если хочешь, можешь присоединиться к нам.

Родригес сочувственно посмотрел на Ирину:

— Да, да, я вас хорошо понимаю. Вы правы, сеньора, тело должно быть предано земле. Я, к сожалению, не смогу в этот раз сопровождать вас, у меня много дел. Чем же я могу помочь вам?

— Помоги нам найти Хуана. Где он сейчас?

— Хуана два месяца продержали в местной психушке. Я интересовался его состоянием у врачей: у него был сильнейший психологический шок. Дело об исчезновении профессора пришлось закрыть, так как врачи не давали никакой гарантии, что он не спятит окончательно от допросов. Месяц назад его отправили домой, в его деревушку. Я это знаю, потому что ко мне обращались из клиники, чтобы я подтвердил правильность адреса, который назвал Хуан. Бедный парень! Интересно, что все-таки его так напугало? Так вы хотите найти его? В этом я вам смогу помочь. Завтра приезжайте на частный аэродром, вот его адрес, — Педро протянул визитку, — там вас будет ждать вертолет. Он доставит вас в деревушку, где живет Хуан. Ну а там вы его и сами найдете.

— Спасибо, Педро. Вы нам очень помогли, — улыбнулась Ирина.

Родригес засмеялся:

— Пустяки. Счастливого пути. Удачи. Сообщите мне, если найдете останки профессора.

— Обязательно. Прощайте.

Стивен и Ирина вышли из кабачка, и, очень довольные, отправились в гостиницу.



На другой день видавший виды вертолет приземлился на околице крохотной перуанской деревушки, прилепившейся к отрогам Анд. Все население этого нищего поселка, от мала до велика, сбежалось поглазеть и на сам вертолет, и на его пассажиров. Стас со Светланой с любопытством рассматривали смуглых, черноглазых людей, видневшиеся хижины и высокие вершины Анд, покрытые снеговыми шапками.

— Хорошее местечко. Как тебе, Свет?

— Мне нравится. Слушай, они на нас так смотрят, будто мы инопланетяне.

— Это так и есть, — вступил в разговор Стивен, — они живут так, как жили здесь триста-четыреста лет назад. Ничего у них не изменилось.

— Кто бы мог подумать, что еще есть такие уголки, где цивилизацией и не пахнет? — Светлана удивленно повела плечами.

Стивен вдруг увидел знакомое лицо и шепнул компаньонам:

— Нам нужен вон тот индеец, что стоит позади всех.

Хуан узнал Стивена и Ирину и, почуяв неладное, решил было пока не поздно скрыться с глаз. Но Стас догадался о его намерении, в два прыжка преодолел расстояние между ними, перепугав остальных индейцев, схватил проводника за шиворот, принес и поставил перед Стивеном.

— Хуан, чего ты испугался? Мы не сделаем тебе ничего плохого.

Индеец испуганно смотрел на них, ничего не говоря в ответ. Его глубоко посаженные черные глаза затравленно смотрели исподлобья.

— Хуан, нам нужна твоя помощь. Мы хорошо заплатим тебе, если ты снова приведешь нас в то самое ущелье, где пропал профессор. Очень хорошо заплатим. Ты сможешь купить себе новый дом в Лиме, и станешь уважаемым человеком. Согласен? — Стивен вопросительно посмотрел на Хуана.

Индеец нерешительно переступил с ноги на ногу:

— Заманчивые вещи вы говорите, сеньор. А вы не обманете меня? Гринго часто обманывают индейцев.

— Это обещаю тебе не только я, но и мои спутники. Они из России, русские. Ты им веришь?

Индеец посмотрел на Ирину, Стаса и Светлану и кивнул головой:

— Хорошо. Завтра утром, на рассвете будьте готовы.

Ранним утром, когда солнце еще только позолотило острые пики окружавших деревню гор, маленький отряд вышел из деревни. Ночь искатели сокровищ провели в хижине старосты деревни, в полной мере насладившись прелестями этого забытого уголка. Стивен и Ирина, привычные к походной жизни, быстро заснули на жестких циновках. Стас тоже быстро адаптировался к непривычной обстановке. Труднее всех пришлось Светлане: она долго крутилась на неудобном ложе, но усталость взяла свое, и она тоже уснула.

Стивен проснулся первым еще до рассвета и разбудил своих компаньонов, так что когда к хижине подошел Хуан, все они уже были готовы к походу. Индеец был как всегда немногословен: он кивнул головой и, не оглядываясь, зашагал в горы. За ним потянулись остальные: Стас, Светлана, Ирина и Стивен.

Горная тропа петляла среди валунов, то уводя их все выше и выше к самым вершинам, то спускаясь опять к подножию. Молодые люди шли в хорошем темпе, не отставая от проводника. Хуан шел на этот раз налегке, он нес только запас провизии на себя. Весь груз продовольствия, палатки и снаряжение участники экспедиции несли сами.

Стас шагал сразу за Хуаном, зорко следя за каждым его шагом, чтобы индеец не вздумал, чего доброго, сбежать по дороге.

Светлана бодро шла следом за Стасом. Тренированное тело легко справлялось с нагрузкой. Она даже успевала любоваться открывающимися перед глазами пейзажами.

Ирина не замечала красоты этих мест, все ее мысли были заняты только предстоящими поисками пещеры, в которой исчез профессор.

Стивен, замыкавший процессию, думал о том же, что и Ирина.

Негласно лидерство в экспедиции перешло к Стивену. Он решал, когда делать привал, отдавал распоряжения кому чем заниматься.

Так прошло два дня.

К вечеру третьего дня они снова вошли в то злополучное ущелье. Около ручья до сих пор были видны следы от костра и валялись колышки, которые вбивали в каменистый грунт, чтобы поставить палатки.

— Пришли, — сказал Стивен.

Сбросив рюкзаки, молодые люди осмотрелись. Угрюмая красота нависших над ущельем гор произвела большое впечатление на Светлану.

— Здесь как будто что-то притаилось в скалах и следит за нами, — поделилась она с Ириной.

— Хуан, когда вернулся один, что-то бормотал о духах гор. Тогда мы не придали значения его словам, а теперь я не знаю, что и думать. И куда же пропал дядя?

Стивен позвал Стаса, и они принялись устанавливать две палатки. Девушки хлопотали у костра. Им всем не терпелось быстрее начать поиски пещеры, но молодые люди понимали, что для начала надо наладить жизнь в походном лагере.

Хуан, как и в первый раз, оставался безучастным к происходящему. Он свою миссию выполнил, и теперь равнодушно наблюдал за действиями остальных членов экспедиции. Правда, иногда в его черных как уголь глазах зажигались какие-то недобрые огоньки, но никто из молодых людей не замечал этого.

Утром следующего дня маленькая экспедиция начала обследовать ущелье, оставив индейца в лагере. Методично, метр за метром они облазили скалы ущелья с той стороны, откуда прибежал Хуан.

Поросшие кустами араукарии скалы были труднодоступны, но это не остановило искателей. Первыми шли Стивен и Стас, помогая девушкам подниматься за ними следом. Они нашли даже место, где был найден окурок Игоря Сергеевича, и самым внимательным образом осмотрели скалу. Отвесная гладкая стена хранила тайну того, что произошло здесь три месяца назад. Куст араукарии распластал свои ветви, прилепившись к ней.

— Может быть так, что профессор ушел тогда на другую сторону ущелья? — спросил Стас у Стивена с Ириной.

— У него было мало времени, чтобы успеть сделать это, — ответил Стивен. — Был вечер, солнце почти закатилось. Нет, он не мог оказаться на той стороне ущелья.

— Да-а-а, загадка. Я предлагаю вернуться в лагерь, а завтра подняться до самых вершин с этой стороны ущелья. Возможно, пещера находится там.

В этот день искатели вернулись в лагерь, подавленные неудачей.

Вечером, сидя у костра, они молча смотрели на огонь. Киви задумчиво рассматривал фотографию, с которой начались все приключения. Костер быстро прогорал, обдавая людей приятным теплом, заставляя иногда отмахиваться от дыма, кашлять и вытирать слезы на глазах. Так просидели довольно долго. Ирина, у которой начали слипаться глаза, уже собиралась идти спать, как вдруг она как-то совершенно отчетливо увидела всех сидящих, замерших в различных позах. Резкость теней и малейшие детали лиц ее просто ошеломили. Это длилось всего мгновение, но сразу заставило учащенно биться сердце, а по спине пробежал холодок. Все сразу вскочили с мест, напряженно вглядываясь в темноту.

— Это было похоже на фотовспышку, — неуверенно сказал Стас.

— Да, — согласилась Ирина. — Вот только с какой стороны?

Стас уверенно протянул руку.

— Оттуда.

И, словно в подтверждение его слов, в точке, куда указывала рука, возник яркий голубой свет. Инстинктивно все зажмурились, а когда открыли глаза, свет немного уменьшил свою яркость и уже не резал глаза так сильно. Тут все увидели, что Хуан стоит на четвереньках, опустив лицо к земле, и бормочет что-то на своем языке. Стив попытался поднять его, но индеец заверещал еще громче.

— Пещера! Пещера! — сорванным голосом вопил проводник.

Стас рывком поднял индейца на ноги, но тот снова рухнул на землю. Что-то продолжало светиться в темноте, но с каждой секундой все слабее и слабее. Еще немного и снова наступит полная темень.

— За мной! — неожиданно для себя скомандовала Ирина.

И, схватив фонарь, она стала карабкаться по крутому склону, цепляясь за выступы и камни и обдирая себе руки в кровь. Остальные ринулись за ней. Через несколько минут, тяжело дыша, компания оказалась возле давешней скалы, где был найден окурок сигареты. И вдруг Зотова увидела нечто такое странное, от чего у нее захватило дух. На плоском непонятно как светящемся валуне виднелись уже знакомые ей письмена и четкий отпечаток человеческой ладони в камне. Сзади неожиданно заорал Хуан. Оказывается, Стас все время тащил его за собой, и теперь крепко держал за ворот. Хуан закрывал лицо руками, всхлипывал и бормотал вперемежку про проклятья богов, страшную кару, профессора Семенова и рогатых стражей. Свету вдруг проняло. Она опустилась на корточки и сказала жалобным голосом:

— Ой, ребята, давайте двигать отсюда быстрее! Мне что-то не по себе. Камни не будут светиться просто так, вы уж поверьте!

Между тем Стивен, забрав у Ирины фонарик, наклонился к камню и с азартом охотничьей собаки принялся водить носом перед письменами. По мере того как он разбирал написанное, он стал переводить:

— Приложи… тело к богу и ты… нет, не так. Приложи руку к священному… что там? А, священному знаку бога и ты… ты войдешь… куда войдешь? Тут же стена сплошная. Но вот так надо читать, это точно: «Приложи руку к священному знаку бога, и ты войдешь».

Ирина и Светлана переглянулись. Все это было похоже на странный сон. Если бы надпись была сделана на обычном камне, то можно было бы отнести смысл написанного к разряду суеверий или, по крайней мере, научной фантастики. Но этот камень светился пульсирующим зеленоватым светом. Свечение постепенно затухало, и что-то говорило столпившимся вокруг него молодым людям, что действовать надо немедленно. Иначе будет поздно.

— Ну, что же ты, Стив! — сказала Зотова. — Надо попробовать. Мы же, в конце концов, для этого сюда и прилетели!

Но Киви замотал головой.

— Нет. Я не буду рисковать понапрасну. И вам не позволю. Может это свечение вызвано радиацией или еще чем-то гадким. И вообще нам надо бы всем отойти от этого места подальше. Никогда не знаешь, что было на уме у древних.

Но тут подал голос до сих пор молчавший Стас.

— Да провались оно всё! — воскликнул он в сердцах. — Да что я, камней не видал? Да плевал я на все эти закорючки! Вот!

И Стас, сердито глянув на друзей, быстрым движением приложил ладонь к изображению. Сияние стало быстро затухать. Шорох со стороны каменной стены заставил всех вздрогнуть — скала плавно поднималась, открывая чудовищное лицо с разинутой пастью.

— Вот оно! — восторженно воскликнул Стас и первым рванулся в темноту по узкому каменному коридору, волоча за собой индейца. За ним побежали остальные, спотыкаясь на неровном каменном полу — свет полной луны, просачиваясь в пещеру, давал только слабую путеводную нить. Через некоторое время коридор вывел их в небольшой низкий зал, в котором виднелось несколько ходов.

— Хуан, куда идти? — возбужденно обратился Стивен к проводнику, осветив ходы фонарем. Индеец дрожащей рукой показал центральный тоннель. Охваченные охотничьим азартом молодые люди дружно бросились вперед, и скоро гурьбой вбежали в огромный зал, в котором три месяца назад профессор Семенов продал свою душу Верховному Богу Удачи Хренодаму. Так же, как некогда корифей наук, все застыли в изумлении.

На первый взгляд, все осталось таким же, как было — в центре зала на нефритовом постаменте покоилась огромная голова, освещаемая золотой лампой, свисавшей с потолка, в нишах стояли полубыки-полулюди, и только золотой трон в нише на противоположной стороне был пуст. И от этого пещера казалась покинутой, словно хорошо ухоженный, но необитаемый дом.

— Это было на фотографии! — воскликнула Ирина, не в силах справиться с волнением. — Смотрите! Это голова была в снимке!

— Да, пожалуй! — откликнулся Стивен, тоже явно волнуясь. Гигантская голова из неизвестного серебристо-фиолетового металла с пугающей настойчивостью таращилась на молодых людей своими призрачными глазами.

— Ну и уроды! — оглянувшись, ахнула Светлана, указывая на двенадцать колоссальных статуй не то богов, не то чудовищ по периметру зала.

— И никаких следов профессора! — осмотрев на удивление чистый каменный пол, заметил Стас.

Ирина медленно приблизилась к нефритовому основанию, осторожно провела пальцами по вырубленным в камне надписям, скользнула рукой в нишу под ними и с удивлением вытащила длинный тяжелый предмет. Киви бросился к ней с горящими от любопытства глазами.

— Это же золотой жезл!

Действительно, это был жезл из чистого золота с ярко-красным рубином наверху и рукояткой снизу.

— Ух ты! Дай посмотреть! — Светка схватила жезл за рукоятку и подняла его над головой. Неожиданно камень начал светится изнутри алым огнем, постепенно набирая силу. Лицо Хуана исказила гримаса ужаса, он попятился, споткнулся, не глядя поднялся, и, наконец, прижался спиной к стене у входа, не в силах тронуться с места.

Гигантская голова идола на постаменте задрожала, и ее глаза начали наливаться тем же кровавым светом, что и рубин на жезле. Молодые люди замерли. Внезапно рот головы начал медленно открываться, обнаруживая проход в рост человека, в котором клубился светящийся зловещим пурпурным светом туман.

— Портал… — прошептал Киви.

— Опа-на … — протянул удивленно Стас. — Пошли?

— Не стоит так рисковать… — Киви, как всегда, был осторожен и логичен. — Скорее всего, профессор споткнулся на чем-то вроде этого…

— Ну, надо же хоть посмотреть, что там да как, не зря же сюда тащились… — Стаса, в отличие от Киви, раздирало любопытство, он просто не мог остановиться на пороге внезапно открывшейся тайны. И, не в силах побороть себя, он ухватился мощными руками за край постамента и легко забросил свое почти двухсоткилограммовое тело — ни капли жира, сплошные литые мышцы! — на пьедестал языческого идола.

Киви немного постоял, задрав голову, потом протянул руку Стасу. Тот ловко, одним мощным рывком вытащил его наверх. Женщины, ожидая своей очереди, подошли к постаменту, и уже приготовились было подать руки, как вдруг высокий звенящий крик резанул воздух пещеры. К нему тут же присоединились и другие голоса, и вскоре пещера наполнилась беспорядочными криками.

Неожиданно со стороны входа выскочила толпа оборванных индейцев, и, оскалив гнилые зубы, набросилась на Свету и Иру. Во главе банды несся Хуан, размахивая огромным кривым кинжалом. Корнева в ужасе закричала. Ирина оцепенела и продолжала стоять, глядя на приближающихся индейцев обезумевшими глазами. Казалось, что прошло несколько долгих минут, но на самом деле уже через долю секунды Стас спрыгнул с постамента, и ринулся на приближавшихся врагов.

Индейцы, видимо, не ожидавшие встретить отпор, на мгновение застыли на месте, но потом с удвоенной яростью бросились на отважных молодых людей. Однако Стас не собирался так просто даваться им в руки. Приняв боевую стойку, он блокировал удар ножом первого нападавшего, и мощнейшим ударом ноги свалил его на землю. Раздался неистовый вой бессильной злобы и ярости.

Бандиты на мгновение остановились, но тут Хуан, выступив вперед, выкрикнул что-то на своем языке, и вновь с еще большим напором индейцы бросились в атаку. Стас, защищаясь и нанося удары, принялся отступать к пьедесталу. Между тем Стивен, крикнув девушкам внизу, чтобы те крепче держались, одну за другой втащил их на постамент. Когда он снова глянул на поле боя, то увидел, что на полу лежат, корчась от боли, уже семеро нападавших, а Стас, с ловкостью акробата уклоняясь от ударов, крошит оставшихся могучими ударами железных кулаков. Все же индейцев было слишком много, и силы были явно не равны. Сергеев повернулся и крикнул:

— Их слишком много, Стив! Придумай что-нибудь! Спасай девчонок!

Но тут неожиданно произошло то, что определило весь ход дальнейших событий. Светка, случайно оступившись, попыталась найти какую-нибудь опору. Не глядя, она протянула руку в сторону распахнутого зева идола и вдруг, потеряв равновесие, упала. Тут же ее тело скрылось за мутной пеленой светящегося тумана. Ирина, обернувшись на ее отчаянный крик, увидела только исчезающую руку подруги. Она опрометью бросилась на помощь, и, не думая об опасности, влетела в разверстую пасть древнего божка. Ее тут же окутало голубое светящееся облако, и Зотова исчезла. Пещеру озарила яркая вспышка света. Сражение внизу тут же прекратилось — индейцы, оцепенев от ужаса, таращились перепуганными глазами на голову идола. На лице Киви, мельком глянувшего на стену светящихся вихрей в глотке чудовища, появилось отчаяние, но вдруг, как будто что-то сообразив, он крикнул Сергееву:

— Стас! Поднимайся сюда! Быстро!

Стасу дважды повторять не пришлось. Парой огромных прыжков он подскочил к постаменту и, ухватив протянутую руку Стива, мгновенно вознесся наверх.

— Давай, Стас! За девчонками!

— Давай! — тяжело дыша, ответил Сергеев, и, не раздумывая, оба прыгнули в открытый портал. Еще одна голубая вспышка озарила своды пещеры. Оставшиеся внизу индейцы разом что-то залопотали на своем непонятном языке, размахивая руками, но тут вперед вышел Хуан, до сих пор державшийся за спинами нападающих. Махнув рукой в сторону нефритового постамента, он резко отдал команду:

— Вперед, камрады!

Индейцы зароптали, не в силах справиться с суеверным ужасом. Внезапно один из них, одноглазый верзила со шрамом на щербатой морде, растолкал толпу и вышел вперед.

— Мы так не договаривались, команданте! — заявил он грубым прокуренным голосом.

Толпа загудела, соглашаясь с одноглазым. Однако Хуан, выступив на шаг вперед, заехал кулаком по корявой роже бунтовщика, выбив ему пару гнилых зубов. Краснокожий с воплем повалился на колени и страдальчески заскулил.

— Вперед! — еще раз рявкнул Хуан, — а не то всех в труху порву, уроды!

Смирившись с волей команданте, несколько рослых индейцев кинулись к пьедесталу. Они быстро сгруппировались, двое встали на плечи троим, и по этой живой пирамиде остальные бандиты быстро вскарабкались на постамент. Последним поднялся команданте. Хуан приблизился к разинутой пасти идола, и осторожно заглянул в светящуюся глотку. Однако там не было видно ничего, кроме таинственно мерцающего тумана, переливающегося всеми цветами радуги.

— Пошел! — приказал он, и, схватив за шиворот ближайшего сородича, швырнул его в зев божка. С диким воплем краснокожий исчез в тумане, и своды пещеры снова озарила вспышка.

— Следующий! — рявкнул команданте.

Индейцы стали покорно, словно стадо овец, один за другим входить в портал, и исчезать в нем. Хуан, уходивший последним, на мгновение задержался, оглянулся, как будто желая убедиться, что его никто не видит, но через секунду исчез и он.

В опустевшей пещере снова воцарилась тысячелетняя тишина. Вскоре голубая дымка в разинутой пасти идола растаяла, челюсти сомкнулись, а снаружи пещеры скала плавно опустилась на место, закрыв чудовищное лицо своего стража, и ничто более не напоминало о тех событиях, что произошли здесь несколько минут назад…

Глава 2

— Ой! — взвизгнула Светка, упав пятой точкой на что-то твердое. Яркая вспышка, ослепившая ее при падении в пасть таинственного идола, внезапно сменилась каким-то сумеречным помещением со стенами, сложенными из кое-как отесанных каменных глыб. Откуда-то снаружи доносился гул голосов вперемежку со стуком и топотом ног. Светлана быстро вскочила на ноги, но тут же на нее налетела неизвестно откуда взявшаяся Ирина, и обе девушки повалились на жесткий каменный пол.

— Ты что, Ирка? — испуганно спросила Корнева подругу.

— Я за тобой побежала! — ответила Зотова, и только сейчас заметила, куда попала. — Ой, а где это мы? Где ребята?

— Там остались, — буркнула Светлана, — вставай, давай.

Девушки поднялись на ноги, и принялись недоуменно озираться. Они находились в какой-то полутемной комнате, скорее даже, глубокой нише, с грубыми каменными стенами. Из ниши в помещение вел широкий проход, заканчивавшийся стрельчатой аркой, за которой виднелась узкая каменная площадка без перил. На площадке, слева от выхода, висел широкий медный блин, похожий на гонг, а возле гонга, спиной к подругам, стоял здоровенный мужик с огромной дубиной в руках. Не замечая пришельцев, мужик сосредоточенно таращился куда-то вниз, словно смотрящий на носу корабля, плывущего в тумане. Страннее всего была одежда незнакомца — желтая туника, подпоясанная широким кожаным ремнем с медными заклепками, а на обритую голову детины был нахлобучен начищенный до зеркального блеска медный тазик.

За площадкой, по-видимому, находилось обширное помещение, тускло освещенное красноватым светом, из которого доносились гулкие неразборчивые звуки.

— Ой, Света, — испуганно пробормотала Ирина. — Да как мы здесь очутились-то?

Светлана собиралась что-то ответить, но в этот миг за спиной раздался мелодичный звон, и девушки тревожно обернулись на звук. Тут же они увидели, как в неровной каменной кладке стены внезапно появилось мерцающее пятно, похожее на зеркало, и из него дружно выскочили Стас и Киви, тяжело переводя дух. Сергеев мигом огляделся, сразу же засек мужика с дубиной и, глянув на друзей страшными глазами, приложил палец к губам.

— Т-с-с-с! — шепнул он, — Сначала осмотримся! Стиви, — повернулся он к американцу, — ты пока что тут покарауль, вдруг наш Хуня вылезет, а я гляну, че тут как.

Стивен кивнул и остался на месте, а Сергеев, стараясь не шуметь, на цыпочках подкрался к высокой стрельчатой арке выхода и осторожно высунулся. Любопытные девушки последовали за ним, и молодые люди с изумлением принялись рассматривать странное место, в котором они оказались непонятно каким образом.

— И угораздило же нас! — дрожащим голосом прошептала Ирина, отступая назад, — отсюда до пола метров десять, не меньше…

Узкая и длинная площадка с гонгом возвышалась над каким-то огромным залом с куполообразным потолком. Из самого центра купола в зал свисала толстая ржавая труба, нижний конец которой заканчивался широченным раструбом. Поверхность воронки раструба была усеяна дырками, как будто от прогара, а ее внутреннюю сторону покрывал толстый слой копоти.

Прямо под площадкой с любознательной троицей клокотал и бурлил огромный медный чан метров, наверное, десяти диаметром. Чан был доверху наполнен кипящим варевом, в котором то и дело всплывали и тонули круглые плоды размером с баскетбольный мяч. В зал с площадки вела узкая и крутая лестница с высокими ступенями, создатели которой не позаботились о перилах.

Возле чана суетилось с полсотни оборванных и изможденных людишек. Одни подтаскивали и бросали в чан свежие порции каких-то плодов, похожих на огромные грецкие орехи в ярко-оранжевой скорлупе, другие непрерывно подливали воду, таская ее глиняными кувшинами из источника в дальнем углу, а четверка закопченных кочегаров поддерживала огонь под чаном, подбрасывая дрова из внушительной поленницы. Странная картина невольно напоминала огромную кухню, где варилась пища для великанов, и каждый хорошо знал, куда идти и что нести.

Вдоль стен зала с важными лицами неподвижно сидели толстомордые дядьки, одетые в диковинные желтые хламиды, расшитые золотом. На головы дядек были напялены начищенные до зеркального блеска медные тазики, такие же, как у молодца с дубиной, а в руках они держали огромные, чугунные с виду, ложки.

Справа, на возвышении, на золотом троне с балдахином восседал лысый старикашка с окладистой бородой лопатой до пояса и огромным брюхом, которое величественно колыхалось при малейшем движении. Одет он был в просторную хламиду темно-фиолетового цвета, а на голову дедули, видимо, в знак особого отличия, был водружен лавровый венок размером с хороший банный веник. Судя по надменно-брюзгливому выражению лица, этот старикашка был здесь главным.

В самом центре зала, возле хлипкой приставной лесенки, круто поднимавшейся к чану, стояли, переминаясь с ноги на ногу, несколько унылых тощих человечков, вооруженных длиннющими баграми с острыми пиками на концах. Человечки выглядели понурыми, на их испитых лицах читалась покорная обреченность, а у некоторых виднелись следы тяжелых ожогов, как будто их облили кислотой.

— Ну и запашок-с! — покрутил носом Стас, — они тут что, носки стирают?

— А может быть, варенье варят? — предположила Ирина, затыкая нос.

Действительно, пар от кипящего чана, поднимавшийся почти до потолка, наполнял помещение мерзопакостной вонью, которая, наверное, была бы и вовсе невыносимой, если бы не настежь распахнутые златокованые врата в противоположной от молодых людей стене помещения, да несколько узких вертикальных щелей на забрызганных какой-то дрянью стенах зала, заменявших окна. Впрочем, они явно не справлялись со своей задачей — в зале царил красноватый сумрак, который, вкупе с вонищей из чана, создавал в помещении тошнотворную атмосферу. Снаружи, судя по скудному освещению, стоял серенький и скучный денек.

— Ой, — вдруг сдавленно ахнула Светлана, берясь руками за щеки, — ребята, вы налево гляньте!

Стас и Ирина глянули, и обомлели. В левом конце зала, на высоком пьедестале, богато разукрашенном драгоценными камнями, стоял огромный, размером с КамАЗ, навозный жук. Он флегматично поводил усищами, и медленно ворочал башкой из стороны в сторону, как будто наблюдая за происходящим зале, а иногда поднимал одну из лап и почесывал под хвостом. Блестящая поверхность спины жука была ржавого, красноватого оттенка и тускло поблескивала в полумраке помещения.

— Вот это да-а-а-а… — протянул Сергеев, — может, это зоопа…

Но договорить Стасу не довелось, потому что в этот момент все окружающие предметы — жук, стены помещения, кипящий чан, люди — внезапно стали размываться, как будто выходя из фокуса. Тотчас же по стенам и полу зала пробежала конвульсия, и они начали сотрясаться так, что друзья едва не свалились с площадки. С потолка на головы посыпался мусор и обломки штукатурки, а вонючее варево начало выплескиваться из чана, ошпаривая кочегаров, суетящихся под ним. Впрочем, те, словно не замечая льющейся на них зловонной жижи, как ни в чем не бывало продолжали свою работу. А вот жук-навозник на пьедестале пришёл в волнение — он принялся возбуждённо перебирать лапками и ритмично раскачиваться.

Вскоре снаружи донесся оглушительный дребезг, а в дверном проеме и окнах стемнело, как будто там наступили сумерки. Как только дребезг стих, движения человечков, бегающих возле чана, внезапно стали порывистыми и неровными, словно в кино с неисправным проектором.

— По-моему, кто-то крышку от кастрюли уронил, — попытался пошутить Стас.

На лице толстопузого старикашки в лавровом венке, восседавшего под балдахином, не дрогнул ни один мускул. Он деловито пристроил толстые короткопалые ручки на студнеобразном брюхе и сделал правым указательным пальцем неприметный жест. Жест, очевидно, адресовался детине с дубиной, потому что он тут же отреагировал единственным доступным ему способом — со всей дури врезал своим дрыном по тёмно-красной тарелке гонга. Раскатистый гул, в несколько раз усиленный акустикой купола, разнесся по всему залу, послужив сигналом к действию.

— Ой, ребята! — в восторге простонала Светка, давясь от смеха. — Вы только посмотрите, че эти там делают!

Не успели еще стихнуть раскатистые звуки гонга, как один из понурых человечков, взяв свой багор наперевес, сломя голову подбежал к чану с варевом, сноровисто вскарабкался наверх по шаткой лесенке, и ловко подцепил своей пикой один из плодов. Быстро соскочив на пол, он опрометью потащил плод, сочащийся зловонным сиропом, к уже разинувшему пасть жуку. Добежав до страшилища, человечек, держась бочком, осторожно поднес пику с наколотым плодом к едалу насекомого, размером с ковш экскаватора.

Видимо, весь ритуал был хорошо отрепетирован, потому что в этот же момент мордастые дядьки, сидящие вдоль стен храма, троекратно ударили чугунными ложками по своим шапкам-тазикам, и хором затянули священную мантру:

— Аммм… Аммм… Аммм…

Эхо, отражавшееся от купола храма, многократно усиливало громкость пения, создавая ощущение монотонного непрерывного гула, который, отдаваясь в голове, приводил мозг в состояние полного отупения.

— Жрать подано, — шепнул впечатленный Сергеев.

Жук жадно схватил поданную ему жрачку, проглотил, и тут же раскатисто отрыгнул желудочным соком на своего кормильца. Человечек попытался увернуться, но едкая жёлтая струя, описав стремительную дугу, метко угодила ему прямо в лицо. С диким криком боли страдалец схватился за обожженные кислотой глаза, упал на холодный пол, и принялся кататься по нему, вопя и корчась в нечеловеческих муках.

Наступила небольшая пауза — вероятно, жук переваривал пищу, — но не прошло и двух секунд, как из заднего прохода навозника выкатился круглый шар размером с проглоченный плод, но заключенный в золотую, сияющую как солнце, оболочку. Упав в отделанную бриллиантами золотую чашу, заботливо поставленную на полу под его задницей, шар бешено закрутился, и тут же взорвался, обдав помещение зловонными брызгами.

— А жучара-то совсем не умеет вести себя в обществе, — с отвращением поморщилась Ирина.

Столб пламени, вырвавшийся при взрыве пищеварительных отходов насекомого, влетел в широченный раструб, свисающий из самого центра купола, и унесся вверх по ржавой выхлопной трубе. Снаружи сверкнуло, раздался тяжкий грохот, как от залпа батареи гаубиц, все вокруг зазвенело, задрожало, затряслось и… успокоилось: шум, наполнявший пространство, быстро стих, содрогания стен и пола прекратились, окружающие предметы обрели былую четкость, а движениям вернулась плавность. Вскоре в дверном проеме посветлело, и в «муравейнике» воцарился прежний, согласованный и размеренный порядок. Вся эта кутерьма заняла не более двух минут.

— Равновесие Мира Восстановлено! — возвестил громовым голосом старикашка на троне, — Слава Великому Богу Тазомеду!

— Слава!… Слава!… Слава!… — хором повторили мордастые дядьки, звонко ударяя чугунными ложками по тазикам на головах.

Навозник, стоящий на своем троне, довольно покачал головой, перебирая лапами.

— Тазомед! — прыснула Светка, — Это жука так зовут, что ли?

— Наверно… — неуверенно ответила Ира, — может быть, у них культ насекомых…

— Убрать мясо! — прогремел в зале повелительный голос старикашки.

Тут же к страдальцу, которому досталась отрыжка от жука, и который все еще с воем корчился на полу, подскочили двое кочегаров и поволокли за ноги к выходу. Там они поудобнее перехватили тело за ноги и за руки, раскачали, и на счет раз-два-три вышвырнули на улицу. Друзья видели, как тело мученика веры, сочно стукаясь головой о высокие ступеньки, покатилось с паперти храма, тяжело брякнулось на булыжную мостовую, приложившись к ней зубами, конвульсивно дернулось пару раз и замерло.

— О господи… — только и выговорила Зотова при виде ужасной сцены.

— Вот она, тайна мирозданья, — с усмешкой выговорил Стас, — пожрал — посрал, главное — сам процесс…

— По-моему, самое время смываться отсюда, — предложила Светка.

— Точно, самое время, — согласился Сергеев.

Он хотел добавить еще что-то, но не успел — их заметили. Ирина, увлеченно наблюдавшая за необычным зрелищем, совсем забыла об осторожности, и сделала полшага вперед. При этом нога девушки нечаянно зацепила какую-то бутылку, стоявшую возле выхода на площадку. Стекляшка, расплескивая содержимое, со звоном поскакала по каменным ступенькам лестницы, ведущей в зал, и, упав на каменный пол, с оглушительным треском разлетелась на мелкие осколки.

Цепкие поросячьи глазки старикашки с лавровым венком тотчас метнулись в сторону путников и застыли от изумления. Старикашке понадобился всего краткий миг, чтобы оценить ситуацию, и его огромное брюхо заколыхалось от негодования.

— Шт-а-а-а-а?! Незва-а-аные го-о-сти?! — взревел он, брызжа слюной. — Эй, пловозвессьник! Сисяз зэ унисто-о-зыть!

Детина, стоящий у гонга, довольно заурчал и, подняв свою устрашающую дубину, неспешно двинулся на друзей. На его щербатой роже гуляла садистской ухмылка — видимо, ему очень понравилось новое развлечение. На секунду детина замешкался, соображая, кого вырубить первым — двухметрового верзилу или его спутниц. Решив, видимо, сначала устранить главные силы, он повернулся к Сергееву, размахнулся, и нанес дубиной резкий удар, способный размозжить голову быку.

Однако Стас ловко увернулся, и молодецкий удар пришелся по воздуху. Детина по инерции полетел вперед, но тут же его морда натолкнулась на грамотно подставленный могучий кулак специалиста по выживанию. В зале раздался отчетливый хруст ломаемой челюсти. Громила, на лице которого появилось обиженное выражение, выронил дубину и полетел спиной вперед, мелко суча ногами. Добежав до края площадки, он без чувств рухнул прямиком в чан с варевом, подняв целый фонтан вонючих обжигающих брызг, которые разлетелись по всему залу.

Снизу раздался оглушительный вой. Забыв про свои обязанности, ошпаренные человечки побросали свои инструменты, и, истошно вопя, забегали по залу. Дедок на троне, пытаясь восстановить порядок, что-то надрывно заорал, размахивая кулаками, но его просто-напросто никто не слышал, и скоро в помещении наступили хаос и анархия.

Сергеев решил, что наступил благоприятный момент для бегства.

— Стиви, сматываемся! — крикнул он, обернувшись к Киви, все еще стоявшему на страже. Но в этот же момент на задней стенке ниши появилось мерцающее пятно открывшегося портала, и из него с воинственным воплем выскочил краснокожий, размахивая кривым кинжалом устрашающих размеров. Сергеев вихрем ринулся на выручку приятеля, но янки, не растерявшись, встретил бандита могучим хуком челюсть, от которого тот кулем повалился на пол. Подскочивший Стас схватил краснокожего за ноги, выволок из ниши на площадку, и швырнул вниз, угодив прямо в котел с кипящей жижей. Тело негодяя, подняв фонтан брызг, погрузилось в вонючее варево. Но живучий бандит, привыкший к побоям за время многочисленных отсидок, быстро пришел в себя. Он проворно выбрался на поверхность, и начал, повизгивая, скакать по варившимся плодам, которыми был плотно забит чан.

Однако этого Стас уже не видел. Подхватив на ходу дубинку, он вернулся к стенке, из которой непонятно каким образом выскакивали люди, и, встав с левой стороны в позе бейсболиста, готового к отбою, стал поджидать новых гостей. Почти тотчас же на стене опять появилось радужное пятно, и из него выскочил второй бандит. Сергеев со всего маху залепил индейцу дубиной по корявой роже, а сообразительный янки, не спрашивая, оттащил тело из ниши и вышвырнул в чан. Далее парни слаженно действовали по тому же сценарию, поочередно отправив вариться остальных членов шайки Хуана. Последним в котел отправился сам бедняга Хуан, которому Сергеев залепил дубиной от всей души, так, что из разинутой пасти наркоторговца дождем посыпались зубы.

Поле битвы осталось за друзьями. Сергеев, быстро оглядевшись, отрывисто приказал:

— Ходу, ребята! Все за мной!

Тут же он первым выскочил на площадку, коротко размахнулся, и, словно бумеранг, ловко запулил трофейную дубинку в старикашку на троне. Дубинка, крутясь в воздухе, описала стремительно-прекрасную дугу, и своим комлем с треском влепилась старикашке прямо в лоб. Тот взвизгнул, дернулся, и вместе со своим троном без чувств повалился на спину.

— Ну, Стасик, нет слов! — восхищенно прокомментировала Светка, — где ты так научился?

— В Австралии был, целый месяц кантовался у аборигенов, — похвастался Сергеев, — дороговато обошлось, но дело стоящее! Пошли!

И специалист по выживанию бодро побежал вниз по крутой лестнице, а за ним вприпрыжку припустили девушки. В арьергарде следовал Стивен. Выбежав из ниши, он остановился, и несколько секунд с изумлением таращился на безобразие, творившееся в зале. Но долго смотреть было некогда, и Киви, покрутив головой, кинулся догонять компанию.

В храме стоял оглушительный гвалт, люди метались по всему помещению, а некоторые индейцы, пришедшие в себя, с проклятиями прыгали в тазу по огромным плодам, как по кочкам, чтобы не свариться заживо в кипящем сиропе. Пузатый старикашка в глубоком обмороке валялся за своим опрокинутым троном.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, молодые люди вихрем беспрепятственно пролетели через огромный зал, миновали гостеприимно распахнутые настежь златокованые врата, и выскочили наружу. Оказавшись на свободе, они остановились на высоком крыльце, и принялись с любопытством обозревать окрестности.

Перед ними простиралась обширная площадь, опоясанная одноэтажными домиками причудливой формы, напоминающей перевернутые тазики, которые, как поджаренные пончики, отливали красновато-коричневым цветом. По улицам, которые веером разбегались от площади, брели редкие прохожие — изнуренные и плохо одетые людишки с бледными испитыми лицами.

В самом центре площади красовался огромный фонтан с бронзовой скульптурой толстомордого расхристанного детины с какой-то книгой в одной руке, и бутылкой в другой. Детина был бос, его добродушное бородатое лицо спившегося философа безмятежно улыбалось, а из горлышка бутылки в круглую чашу фонтана изливалась струйка воды. На бортике фонтана виднелась какая-то неразборчивая надпись, сделанная непонятными письменами.

А прямо под ступеньками крыльца валялся страдалец, которого столь жестоко вышвырнули из храма. Он уже начал приходить в себя, и, тихо подвывая, пытался подняться, слепо шаря руками.

— Ой, ребята, давайте поможем ему, — предложила сердобольная Светка, спускаясь со ступенек и подбегая к мученику веры. — Ему надо глаза промыть.

Остальные последовали за ней. Стас и Киви, ни слова не говоря, подхватили человечка по мышки и поволокли к фонтану. Там, не сговариваясь, они опустили бессильное тело в воду, и Света и Ира принялись умывать ему лицо, черпая воду пригоршнями. Постепенно мученик веры пришел в себя, немного поморгал, и, вновь обретя зрение, хрипло попросил:

— Будя… вынайте.

Стас легко поднял мужика, и посадил на землю. Тот оперся спиной о бортик фонтана, и, тяжело дыша, произнес:

— Благодарствуем…

— Ты отдыхай пока, — предложил Сергеев, — а мы осмотримся, че тут как.

— Стиви, а что тут написано? — полюбопытствовала Светлана, тыча носком башмака в надпись на фонтане.

— Здесь-то? — переспросил Киви, с прищуром глядя на закорючки непонятного языка, — это протосинайское письмо, верно, Ира?

— Похоже, — кивнула Зотова, — прочитать сможешь?

— Легко. Тут написано… э-э-э-э… — и Киви начал читать, обходя чашу фонтана:

— Первичный эээ… как там… Продвинутый Пророк Тала Мудд, подаривший Миру великую Книгу… тут что-то непонятное…, звучит как «Синх». Да, подаривший книгу Синх.

— Фигня какая то, — махнул рукой Стас, — вы лучше гляньте, откуда мы вышли!

Друзья обернулись назад, и с нарастающим изумлением принялись разглядывать здание храма, из которого только что выбежали. Перед ними высился огромный купол, подозрительно смахивающий на все тот же перевернутый тазик, что и окружающие домики, только многократно увеличенный. На вершине купола уныло топтался в точности такой же навозный жук, что и в храме, разве что размерами он был не с грузовик, а с железнодорожный вагон. Голова насекомого была повёрнута к центру купола, из которого торчал закопченный конец мощной выхлопной трубы.

— Он что, тоже живой? — опасливо спросила Светлана, указывая на жука Золотым Жезлом, который так и не выпустила из рук.

Киви молча пожал плечами.

— Вроде, да… Это самка жука-скарабея.

— А ты откуда знаешь?

— А видишь бурые волоски на задних лапах?

— Ага, — кивнула Корнева.

— Значит, дамочка. А в зале стоит самец.

— Сладкая парочка, — заржал Стас, — Он пердит, она нюхает.

Компания дружно расхохоталась.

— Не, ну ваще… — отсмеявшись, заявил Стас. — Видать, у местных пунктик насчет жуков…

— Это еще что! — странным голосом произнесла Ирина, изучая небо необычного тускло-красного цвета. — Вы наверх гляньте!

— Да, я заметил, — сказал Киви. — Странный цвет, правда?

— При чем здесь цвет? — возмутилась Ирина. — Приглядись получше! Это вообще не небо!

— Не небо? Что ты такое… — начав говорить, внезапно осекся Киви, и уставился вверх.

Над всем городом, сколько доставал взгляд, парил гигантский медный таз, только по его краям еще виднелась неширокая полоска голубого неба, да и та на глазах становилась все уже и уже. Щербатое, темно-красное дно таза местами было заляпано темно-зелеными пятнами окисла.

— Вот это тазик! — поразился Сергеев, — видать, еще один пунктик…

И в этот момент края таза коснулись далеких вершин гор на горизонте.

Со страшным дребезгом таз начал подпрыгивать, высекая из скал огромные искры, издалека похожие на молнии, а почва под ногами задрожала, как при землетрясении. Как и давеча в храме, контуры всего окружающего мира стали расплывчатыми, а движения людей — дергаными и прерывистыми. Сразу же наступила темнота, но на высоких столбах, окружающих площадь, сами собой зажглись светильники, изливавшие скудный свет.

— Ой, ребята! — в восторге ахнула Светка, — Мир накрывается медным тазом! Меня, реально, прет!

— Цикл Синха, — внезапно прохрипел мужик, о котором друзья уже позабыли.

— Что? — переспросила Ира, беспокойно обернувшись к мученику веры.

Однако ответить мужик не успел. Внезапно из златокованых врат храма донесся грохот. Тут же гигантская скарабеиха на куполе покорно разинула пасть величиной с ковш бульдозера, и задрала заднюю часть, целя ее прямо в середку летающего таза.

— Ну и н-у-у-у-у…. — протянул янки, — прямо как зенитка…

В этот момент из выхлопной трубы на крыше вырвалось пламя, которое точнехонько попало в пасть жучихи, и спустя секунду из ее задницы вырвался огненный столб. С огромной скоростью он устремился ввысь, и когда верхушка факела достигла центра парящего над головами Медного Таза, тот плавно взмыл вверх. Дребезг тут же прекратился. Сразу стало светлее, и фонари сами собой погасли. По окрестностям пронеслась волна, похожая на легкое землетрясение, и все вернулось на свои места — окружающим предметам вернулась четкость, а движения вновь стали плавными.

— Все, отыграло, — прокомментировал мужик.

— Ну, хоть что-то проясняется, — удовлетворенно заметил Стивен. — Какая-никакая закономерность.

Словно опровергая его слова, в храме вновь громыхнуло, и тотчас взрывы стали следовать один за другим. Жучиха на крыше исправно поглощала выхлопы, и орудийные залпы из ее задницы превратились в сплошную струю ослепительно-белого пламени. Медный Таз взлетел так высоко, что стал размером со шляпу. Вокруг заметно посветлело, и даже выглянуло солнце, однако Стас с тревогой отметил, что редкие прохожие стали разбегаться по своим домикам-тазикам.

— Что-то пошло не так, мне кажется, — озабоченно сказал Сергеев. — Ребята, нам лучше сваливать, пока не поздно…

Но тут, заглушая его слова, в храме раздался ужасающий грохот, по сравнению с которым все предыдущие взрывы показались бы просто новогодними хлопушками. Почти сразу из златокованых врат храма повалили густые клубы дыма и послышались истошные вопли, а спустя пару секунд из выхлопной трубы на крыше вырвался столь огромный сноп пламени, что жучиха с трудом поглотила его, едва не свалившись вниз. Тут же из задницы насекомой с безумной скоростью вырвался гигантский огненный шар, похожий на атомный взрыв, который с оглушительным воем устремился вверх. Получив мощный импульс, Медный Таз подпрыгнул и почти скрылся из виду.

— Н-н-н-н-н-у-у-у… — выдохнул Стас, — Нет слов!

— Это было круто! — согласилась Светка.

— Пожалуй, пора исчезнуть, — вымолвил Киви, — у меня такое ощущение, что все это как-то связано с нами…

— Эй, пацаны, — внезапно раздался голос мужика, уже стоявшего на ногах, правда, нетвердо — пошли ко мне, отсидитесь.

— Пошли, — охотно согласился Стас, и взвалил на плечо тщедушное тело мученика веры. — Показывай дорогу, брателло.

И приятели, ведомые подсказками спасенного страдальца, торопливо зашагали прочь от странного храма.



А тем временем, пока наши друзья любовались окрестностями, внутри Храма воцарились хаос и анархия. Толстопузый старикашка, наблюдавший за порядком, валялся на полу без памяти, мордастые дядьки с ложками сгрудились вокруг бездыханного тела, удрученно покачивая тазиками на головах, а рядовые служители побросали работу, и с воплями метались по залу. Одни только безразличные ко всему истопники, вооружившись длинными кочергами, отгоняли от краев чана индейцев, сумевших таки выбраться целыми из кипятка. Краснокожим ничего не оставалось, как прыгать по варившимся плодам, изрыгая нечеловеческие проклятия.

И в этот момент всеобщей неразберихи снаружи опять донесся дребезг — медный таз в который уже раз опустился слишком низко, и начал биться о вершины гор. Огромный жук-скарабей, пытаясь привлечь внимание нерадивых служителей, нетерпеливо затоптался на своем пьедестале, возмущенно разевая свою устрашающую пасть. Великий Тазомед требовал свою жрачку. Но отдать приказ было некому — толстопузый старикашка едва начал приходить в себя, и, покряхтывая, стоял на карачках, нашаривая свой лавровый венец, детина, ранее подававший сигналы ударами в гонг, варился в чане, а потому все дальнейшие события стали развиваться по наихудшему сценарию.

Через пару минут, когда терпение жучары, по-видимому, окончательно исчерпало себя, он расправил крылья и с оглушительным жужжаньем груженого бомбардировщика плюхнулся в чан, где томилась его пища, передавив половину индейцев. Услышав грохот, служители в ужасе попадали на пол и завопили, прикрыв головы руками. Уцелевшие же индейцы сбились у краев чана, и, завывая от ужаса, стали следить за божественной трапезой.

Тазомед же тем временем пировал, шумно ворочаясь в чане и жадно пожирая один за другим плоды вперемежку с попадавшимися то и дело краснокожими. Вскоре из его задницы непрерывной чередой стали выскакивать огненные шары, канонадой сотрясая стены храма, и за его пределами Медный Таз, к восторгу молодых людей снаружи, поднялся на недосягаемую высоту.

Но тут Великому Богу попался злополучный детина с дубиной, первым удостоившийся чести нырнуть в чан. Этот кусок, видимо, оказался не по зубам Тазомеду. Прошло несколько секунд, но огненный сгусток так и не выкатился из заднего прохода Великого. Вместо этого навозник начал быстро раздуваться и… взорвался с оглушительным грохотом. Все помещение наполнилось удушливым дымом. Столб пламени гигантской силы, вырвавшись наружу, чуть не сбил с крыши храма напарницу Тазомеда, а направленный ею огненный шар запулил медный небосвод в неведомые дали. На присутствующих посыпались клочья склизкой, зловонной божественной плоти. Но тут же произошло мощнейшее землетрясение и… все стихло. Великий Бог Тазомед как ни в чем не бывало снова оказался на своем алтаре.

Некоторое время Бог-навозник стоял неподвижно, недоуменно шевеля усами, и жрецы уже начали было приходить в себя после случившихся потрясений, но тут с Великим начали происходить чудовищные трансформации. Внезапно жук издал странный крякающий звук, пожелтел, и в одно мгновение на лапах у него отросли копыта с длинными орлиными когтями, затем копыта исчезли, зато у жука появилась вторая свиная голова со слоновьим хоботом, затем вместо головы жука образовался конских хвост.

Тяжело вздохнув, страшное существо стало с видимой натугой уменьшаться в размерах, затем полыхнуло синим пламенем, и когда оно угасло, жрецы изумленно воззрились на соскочившего с алтаря мужчину средних лет с нервным пропитым лицом закоренелого алкоголика, тонкими усиками-жиголо и залихватскими гусарскими бакенбардами. Усики раздраженно пошевеливались, словно у таракана.

— Гхы! — громогласно откашлялся Тазомед.

Первым перед Повелителем подсуетился толстопузый старикашка, кое-как взобравшийся обратно на свой трон:

— На колени пред ликом Великого Тазомеда! — проблеял он на весь зал расслабленным голосом, поправляя на голове сбившийся венец.

И все Жрецы пали ниц пред истинным ликом снизошедшего Великого Бога Тазомеда. Индейцы, до сих пор испуганно сидевшие в развороченном чане, тоже с опаской воззрились на нового персонажа.

Великий Бог был одет в изящный фрак с завядшей гвоздикой в петлице, а из-под фрака выглядывало тщедушное голое тело, поросшее редким рыжим волосом. На голову Тазомеда была нахлобучена соломенная шляпка-канотье с розовым бантиком, а обут он был в огромные, начищенные до блеска, кирзовые сапоги-говнодавы чемоданного размера с высоченными каблуками и звонким шпорами. Особый шарм франтоватому облику Великого Бога придавал кавалерийский стек, зажатый в правой ручке.

— Ну что уставились, козлы? — рявкнул Тазомед на Жрецов, которые благоговейно смотрели на него, и топнул ногой. Бубенчики на шпорах громко звякнули. — Приведите ко мне этих краснорожих пацанов, что барахтаются в нашем Священном Тазу! Да пошевеливайте мослами! Щас я проведу допрос с пристрастием.

Жрецы разом повернули свои головы в сторону старикашки. Тот как раз в это время пристраивал на лысине помятый лавровый венок, пытаясь скрыть огромный фингал под глазом. Он досадливо кивнул головой в знак согласия, и венок опять съехал ему на нос, вызвав приглушенные проклятия.

— Сей же секунд! — истерически взвизгнул бог-навозник и опять топнул своим сапожищем.

Жрецы со всех ног кинулись к чану, приставили свалившуюся лесенку, и принялись баграми вытаскивать из него индейцев. Потом древками багров они сбили в кучу трясущихся от страха бандитов, и пинками подогнали их к алтарю, где, нетерпеливо позвякивая шпорами, их ожидал Тазомед.

Несколько минут Великий Бог, прохаживаясь туда и назад, разглядывал толпу краснокожих — вонючих, ошпаренных, опухших, не скрывая своего отвращения к этому сброду. Он долго морщился, брезгливо прикрывая ручкой нос, а вся его потасканная морда выдавала сильнейшие потуги умственной деятельности: Повелитель был в раздумье. Наконец, видимо, приняв решение, Великий Бог Тазомед заявил необычно вежливым тоном, обращаясь к пленникам:

— Э-э-э! Милейшие… Видите ли, сначала пару слов обо всём этом, — Повелитель мотнул подбородком на зал храма, — Я Создатель Мира Первого Неба — Великий Бог Тазомед! Великий и Ужасный, между прочим, — доверительным тоном добавил бывший жук, важно покачивая головой, и задрав палец, — и я вынужден, заметьте, вы-нуж-ден принимать все это дерь…, пардон, дары, — он указал стеком на чан, — для выполнения процедуры согласования Мира Первого Неба — Священного Цикла Синха … — неожиданно Великий и Ужасный остановился и яростно почесал задницу. — А впрочем, не понять вам всё это, придурки! — махнул он рукой, и перешел к делу:

— Короче, баклажаны, у меня для вас есть халтурка. Сечете фишку? — он ткнул стеком испуганного Хуана. — Вы, как я понимаю, с Того Свету. — Тазомед показал стеком на нишу, из которой появились незваные гости. — Приперлись сюда, хотя вас никто как бы и не звал! По всем законам… да и по понятиям тоже…, надлежит мне исполнить кару божественную — насадить ваши жопы на багры и приготовить из вас люля-кебаб.

Индейцы взвыли от ужаса. Тазомед помолчал, наслаждаясь произведенным эффектом, и, удовлетворенный результатом, продолжил:

— Но я — добрый, и, — Тазомед откашлялся и высморкался через палец на пол, — воспитанный человек, как видите. — Тазомед харкнул, и попал кому-то из индейцев на штанину, затем опять энергично почесал задницу. — К тому же щас я сытый, — он смачно отрыгнул, подтверждая верность своих слов, затем поковырял мизинцем в носу, вытащил из ноздри комок зеленоватой слизи, и обтер палец о фрак. — Поэтому придется вам реально отпахать на меня.

Тазомед выдержал паузу, постукивая стеком о ладонь.

— В общем так, уроды! Была тут до вас еще одна компашка богохульников, но им удалось вовремя утащить свои задницы. Так што если хотите жить, пошарьте-ка по городу, и найдите мне их. Но чтоб пальцем не трогать! — в тоне Тазомеда появились металлические нотки. — Найти и доложить! Всем понятно?! Вперед! — Великий Бог Тазомед сделал небрежный жест ручкой.

Бандиты, почувствовав облегчение от миновавшей опасности, оживились, и, как водится в таких случаях, начали наглеть прямо на глазах. Тут же один из них — здоровенный мачо с сальными патлами до плеч и наглой прыщавой мордой, развязно обратился к Великому:

— А как насчет бабла, начальник?

Его подельники оживленно загалдели, кивая головами в знак согласия с мнением кореша.

— Наглость — это второе несчастье, после того как родился индейцем, — поморщился Тазомед, — хорошо, тебе я заплачу сразу, — и Великий Бог направил на обнаглевшего бандита свой стек.

В тот же миг с кончика стека сорвалась яркая искорка молнии, и краснокожий мгновенно испепелился, превратившись в кучку золы. Его кореша вмиг заткнулись, с ужасом уставившись на то, что осталось от подельника, и на их корявых ошпаренных рожах появился страх — до них только сейчас начало доходить, во что они вляпались.

— Еще есть вопросы? — вкрадчивым голосом спросил Тазомед с улыбкой маньяка. — Молчание — знак согласия! — И внезапно Великий взревел: — Испааалняяять!!!

С этими словами Тазомед широко размахнулся стеком, и принялся умело лупцевать краснокожих по их корявым мордам. Банду Хуана как ветром сдуло — индейцы, повизгивая от ужаса, побежали из Храма, спотыкаясь о павших ниц жрецов, и в мгновение ока шайка скрылась в Златокованых Вратах с глаз разъяренного Великого Бога.

— Ох, как же сложно с этой лохотней, — притворно вздохнул Тазомед, манерно чистя кавалерийским стеком ногти на пальцах. Потом мельком глянул на жрецов, застывших в выжидательных позах:

— Не вижу риска, дефективные! Чего ждем?! Задача поставлена, цель ясна. За работу, камрады! — и еще раз устало вздохнув, Повелитель запрокинул голову и мелко затрясся, словно в шаманском танце. Через мгновение его тело покрыла всё та же глянцевая броня жука-скарабея.

Вернув себе прежний облик, Тазомед расправил крылья и взлетел на привычное место.

— Порядок в Храме Великого Бога Тазомеда должен быть восстановлен немедленно! — грозно проблеял окончательно прочухавшийся старикашка, потрясая огромным брюхом под хламидой. — Зиввввааааа!!!

Служители засуетились, забегали из одного конца зала в другой, и уже через несколько минут все стояли на своих местах, готовые к очередному Священному Циклу Синха…



Тем временем наши путешественники, следуя указаниям нового знакомого, долго плутали по узким, заваленным мусором улочкам. Наконец, отдалившись от храма на пару километров, они свернули в какой-то темный переулок, и приблизились к небольшому домику, построенному, как и все остальные дома в округе, в форме перевернутого тазика.

— А ну-ка пусти, паря, — потребовал мученик веры, которого Стас всю дорогу тащил на себе.

Сергеев небрежно стряхнул аборигена с плеча, и слегка придержал, чтобы тот не зарылся носом в землю. Страдалец бессильно привалился в пузатой стенке и принялся копаться по многочисленным карманам своей хламиды.

— Тебя зовут-то как? — полюбопытствовал специалист по выживанию, зевая в кулак.

— Да люди Кула Куппом кличут, — ответил тот, вынимая из кармана увесистый ключ, и вставляя его в скважину.

— А город ваш как зовется? — спросила Светка под душераздирающий скрежет замка.

— А город наш зовется Медоза, — ответил Кула Купп, распахивая дверь. — Заходите, гостями будете.

Обстановка и убранство дома не отличались разнообразием. В середине круглой комнаты стоял простой деревянный стол с парой лавок, справа от входа друзья заметили умывальник, а слева громоздился здоровенный шкаф с наглухо закрытыми дверцами. К нему-то и направился Кула Купп, едва войдя в дом. Сергеев обратил внимание на то, что с его лица мигом сошло страдальческое выражение, а глаза лихорадочно заблестели.

— Надо бы спрыснуться после такого стресса, — пояснил он друзьям, — а вы пока что за стол садитесь.

Путники уселись на лавки, с удовольствием вытянув натруженные ноги, а хозяин тем временем собирал угощение. Первым делом он вытащил из шкафа и поставил на стол огромную квадратную бутыль с прозрачной жидкостью и несколько щербатых кружек, затем сноровисто нырнул на самую нижнюю полку, и извлек из ее глубин огромный кусок жареного мяса и каравай хлеба размером с велосипедное колесо.

Поставив закуску перед гостями, Кула Купп высыпал на стол кучу разнокалиберных ножей и вилок, затем сел во главе стола на шаткий табурет, радостно потер руки, и умело расплескал содержимое бутыли по кружкам.

— Ну, за знакомство! — предложил он первый тост, по очереди чокаясь с молодыми людьми. Затем ловким жестом, выдавшим многолетнюю практику, он забросил в желудок свою дозу, шумно выдохнул, и, отхватив от каравая кусок, принялся с громким чавканьем жевать.

Друзья украдкой переглянулись. Стас осторожно понюхал жидкость в своей кружке. От нее явственно разило обыкновенным деревенским самогоном, правда, как сразу определил бывалый специалист по выживанию, изготовлен он был настоящим мастером своего дела. Пожав плечами, Сергеев залпом выпил свою порцию, и все охотно последовали его примеру.

Крепкое пойло приятно загорелось в желудке, в голове слегка зашумело, и все неприятности сегодняшнего дня — предательство Хуана, драка с его бандитами, бегство из странного храма — как по мановению волшебной палочки превратились в пустяки, не стоящие упоминания. Тотчас же друзья почувствовали зверский голод — они не ели уже почти сутки, а потому все охотно последовали примеру гостеприимного хозяина, и налегли на закуску. Некоторое время в комнате раздавались только звуки усиленно работающих челюстей, и через полчаса от огромной вырезки и каравая осталось только блаженное ощущение сытого желудка.

— Ну что, по второй? — полувопросительно предложил Кула Купп.

— Давай, — согласился Стас от имени всей компании, и хозяин снова набуравил пойло в щербатые кружки.

— За что пьем? — спросил Сергеев, подняв свою емкость.

— За Великого Бога Тазомеда, — почти серьезно предложил Киви. От этого имени Кула Куппа передернуло, словно затвор автомата, но он промолчал, и, чокнувшись с компанией, столь же ловко, как и в первый раз, опрокинул свою порцию в рот.

Вторая доза зелья окончательно примирила незадачливых кладоискателей с жизнью, и они, расслабленно откинувшись на стенки комнаты, оклеенные облезлыми обоями, наконец-то задумались о том, что с ними произошло.

— Итак, господа, — открыл военный совет Стас, сканируя лица друзей орлиным взором, — не пора ли нам обсудить, в какую жопу нас, собственно говоря, занесло, и что нам делать дальше?

— Да уж, — пробормотала Светка. — У тебя есть идеи?

Сергеев пожал плечами, и повернулся к Стивену:

— Ты у нас человек ученый, что скажешь?

Стивен задумчиво погладил небритый подбородок, и полез в карман.

— Могу только предположить, — вымолвил бравый янки, доставая из кармана злополучное фото с профессором Семеновым, — что через пасть этого идола мы каким-то образом попали в один из восьми миров, упоминаемых здесь. — Стивен показал снимок.

Стас задумчиво кивнул головой в знак согласия, и вдруг повернулся к хозяину, который, любовно обняв порожнюю четверть, клевал носом над пустой кружкой.

— Эй, Куля!

Кула Купп встрепенулся, и вопросительно уставился на Сергеева.

— А расскажи-ка нам, Куля, что у вас тут за местечко такое удивительное?

— Ну…. вы тут… на Тверди… в мире Тазомеда, Великого Бога… — с недоумением ответил тот, — а где же еще?

— А вот в Храме, — вступила в разговор Ирина, — что там вообще происходило?

— Ну… — опять протянул Кула Купп, и в затруднении почесал затылок, — Ну, там это… наш Великий Бог Тазомед поддерживает равновесие Мира, чтобы Твердь не накрылась Медным Тазом.

— Это тем тазом, что сверху висит, что ли? — уточнила Светка.

— Ну, да, — кивнул хозяин, — а у вас разве не так?

Путешественники дружно рассмеялись, вообразив медный таз, плавающий над Землей, но Стас поспешил успокоить хозяина, смотревшего на них, как на сумасшедших:

— Да так, так, все так.

— А вот он там чего-то ест, и потом шарики какие-то из его задницы вылетают, — продолжила допытываться настырная Ирина, — это зачем? А потом они еще и бабахают…

— Это главный ритуал Священного Цикла Синха… — благоговейно поведал Кула Купп, — иначе равновесие Медного Таза нарушится, и он накроет Твердь. — На лице аборигена нарисовался животный ужас, и он понизил голос до уровня полной конспирации, — и тогда с верхушки Таза в Мир снизойдет Великий Бог Зла Карра Тчунн…

Кула Купп затрясся от страха, и попытался налить себе еще для успокоения нервов. Но емкость была пуста, и мученик веры тупо уставился на пустую бутыль.

— А сейчас он где, Карачун-то этот? — спросил Киви, закуривая последнюю оставшуюся у него сигару.

— Великий Бог Зла Карра Тчунн сидит на золотом троне в своем Храме Зла, а храм сей стоит на макушке Медного Таза.

— А на макушке вашего Храма кто стоит? — на этот раз вопрос задала любопытная Светка, — ну, жучиха здоровенная такая, страшная, аж жуть.

— Это богиня Хреонелла, — ответил Кула Купп, и дернул плечом, — верная спутница Великого Бога Тазомеда… Сейчас…

Кула Купп поднялся на ноги, и подошел к своему шкафу. Стас уж было решил, что он отправился за добавкой, но тот, порывшись на верхней полке, выудил огромную запыленную книгу в монументальном переплете с бронзовыми застежками. С трудом дотащив книгу до стола, Кула Купп благоговейно положил ее среди остатков пиршества, расстегнул застежки, и начал листать страницы.

— Это Великая Священная Книга Синх, написанная Первичным Продвинутым Пророком Тала Муддом, — сообщил он заинтригованным приятелям. — В ней описано все прошлое и будущее нашего мира, но только избранным дано понять мысли богов.

Найдя, наконец, нужное место, Кула Купп принялся читать:

— И был могучий поток Синха, и духи Великих богов-корешей Тазомеда и Карра Тчунна парили в нем, аки вольные альбатросы… ну, тут дальше про их деяния… — Кула Купп, густо покраснев, пролистал несколько страниц, и прочитал дальше:

— И была их дружба нерушима, как скала, но однажды встретилась им в Потоке Синха конкретная телка, Богиня-Блудница Хреонелла, прекрасная, как майский цветок розы. И забили стрелку вольные альбатросы Тазомед и Карра Тчунн, чтобы перетереть между собой, кто из них будет реально трахать Хреонеллу… э-э-э-э… тут опустим… но съехали Великие Боги на крутом базаре, и с той поры воцарилась меж ними вражда…

В этом месте Кула Купп прервался, и сообщил:

— Ну, дальше тут описывается как Великий Бог Тазомед, — Кула Куппа опять передернуло, — добился благосклонности Богини Хреонеллы, добыв путями, ведомыми лишь Богам, палочку волшебного зелья Помм Адд, от которого губы великой Богини Хреонеллы становились красными, аки кровь младого тельца. И предпочла богиня-блудница Великого Бога Тазомеда его бывшему корешу Карра Тчунну.

— Поня-я-я-я-тно-о-о-о… — протянул Стас. Кула Купп пропустил еще несколько страниц, и продолжил:

— И тогда отделил Великий Бог Тазомед Сущность Мира от Синха, и создал Твердь, и стал жить на Тверди с Богиней-Блудницей Хреонеллой. …э-э-э-э… а в отместку ему оскорбленный Великий Бог Карра Тчунн создал Медный Таз, и построил на макушке Таза Храм Зла, и воссел он в том Храме на Золотом Троне, ожидая, когда иссякнет могучий поток Синха, и Медный Таз накроет Твердь, и тогда снизойдет Великий Бог Карра Тчунн на Твердь, и приидет царствие Его над Твердью, и свершится Воля Его, и будет это царствие Зла вечным…

— Ладно, хватит, — махнул рукой Стас, — выходит, ваш Тазомед жрет это варево, чтобы отбить тазик?

Кула Купп согласно кивнул.

— Материя Синх приходит в наш Мир в виде Священных Плодов древа Урр Ух, которые должны быть приготовлены на огне и съедены Великим Богом Тазомедом. В утробе Великого Бога из плодов древа Урр Ух выделяется материя Синх. Затем материя Синх извергается утробой Великого Бога и взрывается, а верная спутница Хреонелла превращает их в огнь палящий, который и не дает Медному Тазу опуститься на Твердь.

— А почему вообще тазик опускается? — заинтересованно спросила Светка, с любопытством слушая рассказ.

На это Кула Купп развел руками.

— Мне неведомо это великое таинство Веры. Ходят слухи, что во всем повинна какая-то Воронка, и будто бы появилась она всего пятьсот лет назад, но это только слухи… Никто не видел эту воронку, никто не знает, где она находится… никто… никто… — Кула Купп горестно закрыл обожженную физиономию руками, и зарыдал.

Несколько минут все молчали, обдумывая печальную историю любви Великих Богов, поведанную Кула Куппом, затем Стас заложил руки за голову, потянулся, внимательно оглядел друзей, и подвел итог:

— Итак, господа, позвольте вас поздравить — мы с вами в искренней жопе!

Девушки захихикали, и Светка пнула приятеля ногой под столом. Внезапно Стивен, который последние несколько минут сидел с отрешенным видом, сосредоточенно изучая фотографию корифея наук Семенова, вскочил, и быстро заговорил взволнованным голосом:

— Ребята! Я все понял!

— Что понял? — встревожилась Ирина, — Стиви! Что с тобой?

Стас и Светлана навострили уши, и обратили вопрошающие взоры к янки.

— Что ты понял? — поинтересовался Сергеев.

— Я понял, куда лежит дальнейший путь! Вот, посмотрите. — Киви показал всем фото, — Судя по надписям, концентрические кольца на постаменте изображают восемь Миров. Так?

— И что? — не поняла Ирина.

— А то, что сейчас мы находимся в Мире Первого Неба. Так?

— Не факт, но похоже на то, — подтвердил Стас, зевая в кулак. Девушки молча кивнули.

— А согласно этим же надписям сокровища были унесены Жрецами Инки в Мир Восьмого Неба, — Киви явно был в ударе, и его лицо возбужденно пылало, — значит, если мы пройдем оставшиеся семь небес, то найдем сокровища Инков!

— И дядю Игоря… — добавила Ирина.

— Да, конечно, мистера Семенова, — согласился американец.

— Но как мы узнаем путь? — с сомнением в голосе спросил Стас.

— Легко. Вот, смотрите, — сказал Стивен, кладя фотографию на стол. Тотчас четыре макушки склонились над ней, и Киви начал объяснять. — Вот, — Стивен ткнул пальцем в несколько непонятных закорючек древнего языка, — здесь написано, что врата в следующее, Второе Небо, находятся в Мавзолее Первичного Продвинутого Пророка Тала Мудда.

— Но где же он, этот… Мавзолей? — растерянно спросила Ирина.

— Хороший вопрос, — кивнул головой янки, — пока что мы не знаем, где этот Мавзолей находится, и что из себя представляют эти самые Врата. Но мы узнаем. Узнаем!!

— А что там ещё написано? — спросила Светка.

— Значит, вот тут есть любопытная приписка: «Войди в Левое Ухо Первичного Продвинутого Пророка Тала Мудда, и ты будешь услышан». Кроме того, в тексте упоминается какая-то «крутящаяся вода», но далее непонятно, так как продолжение надписи закрыто фигурой профессора, — Киви показал место на фотке, где атлетическая фигура корифея наук заслоняла столь важную информацию.

— И угораздило же дядю Игоря так неудачно встать, — досадливо нахмурилась Ирина. — Самая нужная часть надписи закрыта.

— А может, «крутящаяся вода» это и есть та самая воронка, о которой Кула говорил? — предположила Светка.

— Очень даже может быть, — согласился Сергеев.

— Не хотите ли добавить? — в проёме двери неожиданно возникла сутулая фигура хозяина, про которого все забыли. В руках Кула Купп держал новую четверть самогона. — Вот, у соседа занял, он как раз гонит.

— Молодец, Куля, — похвалил Стас мученика веры, — сейчас в самый раз.

Кула Купп быстро наполнил пахучей жидкостью опустевшие кружки.

— Ну, за гостеприимного хозяина и его дом! — бодро гаркнул Сергеев, высоко поднимая свою тару.

— Благодарствуем, — отозвался хозяин.

Все дружно опрокинули кружки. Третья порция пошла птицей, и моментально ударила в головы кладоискателей.

— А скажи-ка, Куля, — спросил Сергеев, ставя на стол пустую кружку, — ты случайно не знаешь, где находится Мавзолей этого… как там…

— Первичного Продвинутого Пророка Тала Мудда, — подсказал Стивен, мигом понявший, куда клонит Стас.

— Во-во, Кала Мудда, — кивнул Сергеев. — Знаешь, нет? Хотелось бы, так сказать, припасть к стопам Великого Человека, ну, ты понимаешь…

— Понимаю, — ответил уже изрядно поддатый Кула Купп, — Ну, я ваще-то там не был, но дорогу знаю.

— А далеко отсюда? — спросила Светка, удерживая руку Стаса, который нацелился было плеснуть в кружку мученика веры свежую дозу.

— Да не, — пьяно помотал головой Кула Купп, — часа два ходу. Город-то наш, он, вишь, в долине, а вокруг — горы. Идешь, значит, на юг, …ииик… доходишь до скалы… ииик…, она прям отвесная, д-а-а-а-а…. А на ней, на скале тоисса, фэйс нашего дрррогого …ииик… пррррока выдолблен, дааа… Здоровый такой… ииик… фэйс… ииик…

— А где сам мавзолей? — спросил Стивен.

— Ну, как иде? …иииик… Вот за фэйсом аккурат и буит …ииик… в горе…

— Провести нас сможешь? — в упор спросил Стас пьяного жреца Тазомеда.

Кула Купп тут же прочухался, и посмотрел на Стаса совершенно трезвыми глазами:

— А это… ну… это…. ну-у-у-у-у… как бы…

— А я тебе свои часы подарю, — моментально смекнул Стас, уже несколько раз ловивший жадные взоры аборигена на копеечное изделие китайского хайтека, красовавшееся на его руке — вот смотри, — Сергеев стащил часы с запястья, и потряс блестящим устройством перед носом обомлевшего Кула Куппа. Тот взвыл от мучительного восторга и потянулся к прибору, но Стас быстро убрал часы подальше.

— Ну что, согласен? — спросил он. — По глазам вижу, что согласен!

— Ладно, — простонал Кула Куппа, мучительно расставаясь с надеждой немедленно овладеть диковинной вещицей, — только пойду, пожрать куплю на дорожку…

Поднявшись с места, он в очередной раз подошел к своему шкафу, немного поковырялся в его бездонных недрах, и вытащил пыльный солдатский вещмешок. Сунув мешок под мышку, он направился к двери.

— Слушай, Кула, а чужеземец случайно у вас не появлялся? — внезапно спросила его Ирина.

Кула Купп приостановился у порога и пожал плечами.

— Если и появлялся, то очень давно. По преданию, более тысячи лет назад какие-то люди выходили из Храма, но кто и зачем — давно забыто.

— Ясно… — разочарованно промолвила Зотова, — ну, ладно, иди уж.

Кула Купп кивнул и вышел из дома.

— Ты че, и правда часы ему подаришь? — спросила Светка, когда дверь за хозяином дома захлопнулась, а его силуэт исчез, мелькнув за окном, — а сам как?

— Один черт батарейка села, — отмахнулся Сергеев, — да и цена им — копейка. Зато Куля получит сувенир на всю оставшуюся жизнь.

— Почему б не порадовать человека! — ухмыльнулся Стивен, листая книгу Пророка Тала Мудда. — Занятная книжица. Вот бы ее в наш университетский музей!

— Запаришься таскать, — предостерег Стас ученого энтузиаста.

— Да, — с сожалением согласился Киви, просматривая последнюю страницу. — А вы знаете, здесь интересно. Описан конец этого Мира. Вот послушайте:

«И пришел судный день, и снизошел на Твердь Великий Бог Зла Кара Тчунн на коне крылатом Пегасе, и в глазах его был огнь разящий. И держал он в левой деснице своей флакон малый с адским зельем Шанн Элль, и держал он меч огненный Адурилла в правой деснице своей. И взошел Великий Бог Зла Кара Тчунн на Храм Тазомеда, и оросил адским тем зельем Шанн Элль Великую Богиню-Блудницу Хреонеллу. И стала Богиня-Блудница благоухать, аки кущ розовый, и узрела она, что хорошо это. И тогда отдалась Великая Богиня Хреонелла Богу Зла Кара Тчунну беззаветно. И затем взошел Великий Бог Зла Кара Тчунн в храм кореша своего бывшего, Тазомеда, и порубил он Тазомеда мечом огненным Адурилла на кусы малые, и сварил он кусы те в Священном Тазу, и развеяла Хреонелла прах Тазомеда в потоке Синха. И истребился Тазомед, и исчезла Твердь.

— Короче, абзац настал, — заржал Сергеев, — так сказать, аллес фюр капут….



Тем временем Кула Купп торопливо шагал по улице, спеша побыстрее отправиться в путь, и получить в конце его немыслимо прекрасную вещь.

— А пойду-ка я через соседский двор мимо колодца, — неожиданно подумал он. — И время сэкономлю и от лишних разговоров избавлюсь.

И Кула Купп, свернув с широкой дороги на еле приметную тропинку, двинулся мимо домов-тазиков своих соседей. Внезапно в нескольких метрах от соседской зелёной изгороди послышалась возня. Кула насторожился.

— Никак воры забрались! — мелькнула в голове тревожная мысль, — Ну-ка, посмотрим, что там происходит.

Он бесшумно скользнул вдоль кустов и остановился у невысокого забора. От увиденного сердце Кулы ёкнуло и громко застучало — во дворе соседа хозяйничали незнакомцы.

— Десятую хазу ошмонали. Пусто! — зло сплюнул устрашающего вида красномордый одноглазый детина со страшным шрамом на щеке. — Команданте, может, тактику сменим? Из наших уже трое пострадали. А Мигеля так отходили, что он до сих пор в отрубях лежит.

— Ладно, Сантос, объяви всем отбой, выставим засады на дорогах. Никуда не уйдут! — прозвучал зловещий голос. Кула Купп насторожился. Голос второго ему не понравился.

— Что им надо? Явно задумали нехорошее, — Кула чуть высунулся, и попытался рассмотреть второго чужака. Это был высокий краснолицый человек, его иссиня-чёрные волосы были стянуты в хвост, а из-за пояса выглядывала истертая рукоятка огромного кинжала. Внезапно незнакомец выплюнул жвачку, вытащил из кармана лист какого-то растения и засунул его за щеку. Лицо незнакомца показалось Кула Куппу знакомым.

Встревоженный Кула Купп торопливо прошмыгнул мимо подозрительной компании и направился в ближайшую лавку, на ходу соображая, кто бы это мог быть. Внезапно ему вспомнилось лицо человека с конским хвостом — он видел его прыгающим в тазу во время церемонии в храме, и эта мысль засела у него в голове.



Когда через полчаса Кула Купп вернулся в свой дом, компания молодых людей все еще сидела за столом, допивая остатки самогона, и слушая Стаса, который как раз закончил рассказывать очередной анекдот, и все весело смеялись.

— Красные люди рыщут по городу, и кого-то ищут, — сообщил он, и подозрительно посмотрел на гостей, — уж не вас ли?

— Не ссы, Куля, не твоя печаль! — весело заржал Стас. — Жратву принес?

— Принес, — Кула показал туго набитый мешок, в который лавочник, вошедший в долю, упаковал ему целую связку колбас, пару караваев хлеба и четвертную бутыль самогона особой выделки, — только учтите, они вас собираются на дорогах поджидать.

— Ой, Стасик, — испуганно округлила глаза Светка, — так это, наверное, Хуан со своими бандюганами!

— А! — отмахнулся Сергеев, находившийся в превосходном настроении, — ночью пойдем, авось проскочим. Садись Куля, додавим пузырек.

И теплая компания принялась коротать скучное время, выслушивая анекдоты из неистощимого запаса специалиста по выживанию. Так прошла пара часов.

В глухую полночь, когда на город уже опустилась кромешная тьма, изредка озаряемая вспышками с верхушки храма, веселая компания вышла из гостеприимного домика Кула Куппа, и под его предводительством направилась в путь. Кула Купп оказался отличным проводником. Хорошо зная окрестности, он свободно ориентировался в темноте переулков, и вскоре друзья благополучно добрались до окраины спящего города. На пути им встретились только несколько запоздалых гуляк, но индейцы Хуана словно канули в воду, и у всех уже затеплилась надежда проскочить опасное место без приключений.

Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Внезапно, в ярком сполохе одной из вспышек материи Синх, Ирина заметила в жиденьких кустиках возле последнего домика мерзкую харю индейца, сидевшего в засаде. Девушка приглушенно вскрикнула, указывая рукой на бандита, но тот, вместо того, чтобы напасть на путников, кинулся бежать со всех ног, и моментально скрылся в темноте. Стас бросился было вдогонку, намереваясь расправится с краснокожим, но Стивен решительно удержал его:

— Не надо, там может быть засада.

— Ну, ладно, черт с ним, — нехотя согласился Сергеев. — Пошли скорее.

И компания, по-прежнему ведомая Кула Куппом, спорым шагом двинулась по пустынной дороге…



Сантос устало зевнул и помотал головой, чтобы сбить сон. Из-за долгого сидения в засаде ноги затекли, спина одеревенела и страшно ныла в районе копчика. Сейчас ему хотелось лишь одного: уткнуть лицо в круглые коленки Хуаниты, а потом сделать несколько добрых глотков её мудрёной настойки из той склянки, в которой покоилось скрученное тело змеи. А потом кувыркаться всю ночь на грубых простынях, пахнущих пряной травой и разгорячённым телом пышной подружки. Сантос протёр единственный глаз и улыбнулся. Но тут же Хуанита выскочила из его головы — по дороге двигалась небольшая группа.

— Попались, голубчики! — обрадовался бандит, и, вскочив на ноги, зарысил по тропе, ведущей к полянке, на которой обосновался Хуан. Пробежав с пару километров, индеец выскочил на небольшую лужайку, в середине которой росло развесистое древо Урр Ух. С его могучих веток тяжелыми шарами свисали огромные священные плоды. Под древом возлежал спящий Хуан, и его разинутая пасть с выбитыми зубами щерилась на небо, оглашая окрестности могучим храпом.

— Команданте, команданте, — позвал Сантос, теребя атамана за плечо. Хуан открыл глаза, и в тот же миг поспевший плод древа Урр Ух сорвался с ветки и с треском угодил прямо в сонную харю наркоторговца. Хуан издал сдавленный вопль, и вскочил на ноги.

— Я нашел их, команданте, — затявкал Сантос, пятясь спиной, и дальновидно прикрывая морду руками, — их пятеро, с ними местный, идут к горам южной дорогой. Если поспешим, можно догнать.

Хуан не спеша вытер окровавленный рот, и первым делом заехал Сантосу в бубен.

— За что, команданте? — захныкал бандит.

— Для порядку, — лаконично пояснил Хуан, и, не обращая внимания на причитания Сантоса, жестким голосом распорядился: — Обойди всех, пусть собираются у храма, — и, засунув в рот пару листьев коки, направился стучать Тазомеду.



Через час банда Хуана вошла в златокованые врата храма Великого Бога. Велев подельникам подождать, Хуан двинулся к алтарю, а остальная компания краснокожих столпилась у врат, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Великий Бог Тазомед, который в этот момент усердно пожирал Священные Плоды древа Урр Ух, самоотверженно спасая Твердь от козней Карра Тчунна, на миг оторвался от своего увлекательного занятия. Он повернул к Хуану свою устрашающую морду и слегка рыгнул, чуть не обдав команданте струей зловонной отрыжки.

Хуан на подгибающихся от страха ватных ногах приблизился к постаменту Повелителя, и брякнулся на колени:

— Камрад Тазомед! — визгливо заблажил команданте, — Мы засекли беглецов! Они идут по дороге на юг!

Тазомед, не говоря ни слова, затрясся, задёргался и, как и давеча, после нескольких чудовищных трансформаций принял обличье пропитого хлыща в соломенной шляпке-канотье и огромных кирзовых сапогах-говнодавах. Соскочив с постамента, Повелитель круто повернулся на каблуках-копытах в сторону златокованых врат храма и уверенной хозяйской походкой направился к выходу, небрежно махнув индейцам ручкой, что, вероятно, означало приказ следовать за ним. Бандиты, раболепно согнувшись, послушно засеменили за хозяином.

Выйдя их храма, Тазомед остановился, и с глумливой ухмылкой посмотрел на фигуру своей верной подруги Хреонеллы, маячившей на верхушке купола. Затем, вздохнув полной грудью свежий ночной воздух, Великий Бог вложил всю пятерню грязных пальцев в рот, пронзительно свистнул и прокричал:

— Хрео, пупсик мой, иди-ка сюда, дорогая! У нас с тобой намечается романтическая прогулка…

Услышав свист, жучиха шустро закопошилась, расправляя крылья, словно она давно ожидала этого приглашения и вовсе не прочь была размяться. Огромные крылья затрепетали, набирая обороты, и уже через несколько секунд Великая Богиня-Блудница с оглушительным жужжанием приземлилась пред Тазомедом, подняв такую пыль, какую мог бы поднять лишь огромный вертолёт.

Великий Бог, кряхтя и гнусно сквернословя, взобрался на широкую спину жучихи. Усевшись поудобнее, он безжалостно пришпорил свою любезную супругу.

— Покажи-ка, детка, что ты умеешь, — ухмыльнулся Тазомед.

Детка послушно взлетела, и, заложив крутой вираж, сделала круг над площадью.

— Эй, начальник! А как же мы? — завопил снизу команданте.

— А, точно, — досадливо поморщился Тазомед и обратился к супруге: — Дорогая, прихвати-ка и эти красные задницы. Если парочку уронишь — ничего страшного, их и так слишком много, — заржал Великий Бог, довольный своим остроумием. Хреонелла, описав над площадью еще один круг, зависла над индейцами, затем своими страшными мохнатыми лапами сгребла их в охапку и прижала к пузу. Тазомед пару раз стегнул подругу стеком, и веселая гоп компания полетела к далеким скалам вдогонку за нашими друзьями.



Хуан попытался пошевелиться и немного ослабить крепкую хватку насекомой, но ему с трудом удалось лишь отвернуться от ее гладкого брюха. Только после этого он смог оглядеться. Внизу небольшая долина плавно переходила в горы. Причудливый горный ландшафт то и дело пересекали змеящиеся ленты рек и небольшие пятна скудной растительности.

— И угораздило же нас, — неожиданно прохрипел на ухо Сантос. Его лицо находилось совсем рядом от уха Хуана. — Смяла нас, дура, как пучок соломы. По-моему, этой жужелице всё равно, выживем мы или нет.

— Хватит причитать! — огрызнулся Хуан. — Лучше за дорогой следи. Может, выбираться отсюда будем своим ходом.

— Хорошо, команданте, — Сантос перестал пялиться по сторонам и стал внимательно присматриваться к местности, прикидывая в уме, как она будет выглядеть внизу, если придётся отправиться в обратное путешествие.

Через полчаса вдали показалась отвесная стена высотой не менее двух километров, за которой начинались неприступные горы. Сантос присмотрелся к скале и заёрзал от возбуждения. На ней, на высоте примерно в пятьсот метров от земли, виднелось гигантское лицо, высотой со стометровую башню. Высеченный из камня человек совсем не походил на божество или величественного героя. У него было круглое добродушное лицо спившегося философа-циника, окаймленное пиратской бородкой, а уши сильно оттопыривались, словно крылья бабочки. И все же, несмотря на кажущееся простодушие, было в облике незнакомца нечто одухотворенное, хотя и несколько утомленное.

— А вот и белые «братья» собственной персоной, — услышал Сантос голос Хуана. Рука команданте указывала на небольшую поляну, где расположилось пятеро путников. Самый здоровый из них, тот, который во время драки чуть не сломал Сантосу нос, стоял в центре и жестикулировал, указывая на голову, высеченную в скале, а остальные что-то ему отвечали, разводя руками. На траве валялся объемистый мешок.

Внезапно насекомое описало над поляной небольшой круг и медленно спикировало вниз, зависнув неподалеку от группы людей. Сидевший сверху Тазомед что-то гортанно крикнул, и тут же цепкие лапы Хреонеллы ослабили хватку, заставив ошалевших от путешествия индейцев рухнуть на землю с пятиметровой высоты. По счастливой случайности они упали на заросли колючего кустарника, и свободный полёт закончился благополучно, не считая синяков и царапин. Строптивое насекомое, освободившись от ноши, плавно опустилось на землю и неторопливой рысью направилось к путникам…



Всю ночь друзья упорно шагали по широкой и пыльной дороге, направляясь к мавзолею Первичного Пророка, не подозревая, что у них на хвосте повисла авиация противника. К утру, когда уже начало светать, компания усталых молодых людей добралась, наконец, до отрогов скал. Перед ними предстала отвесная стена высотой километра два, простиравшаяся в обе стороны до самого горизонта, и на ней, высоко вверху, был мастерски высечен барельеф мордастого бородатого мужичка. В уголках утомленной, но одухотворенной улыбки играла загадочная усмешка.

— Вот он, наш Первичный Продвинутый Пророк Тала Мудд, — с придыханием объявил Кула Купп, указывая вверх на лицо. — А где-то за ним должен быть мавзолей.

— Ничего, — одобрила Ирина, — лицо уставшее, но осмысленное.

— Да-а-а, ничего себе, ряшка нажратая, — присвистнул Стас. Девушки захихикали, а Киви озабоченно покачал головой.

— Может, есть другой какой-нибудь обходной путь? — с надеждой спросил он у Кула Куппа.

Но проводник отрицательно покачал головой.

— Эх, сюда б мое альпинистское снаряжение, — огорченно протянула Светлана, — хотя и с ним вряд ли получится.

— Да, высоковато, — согласился Стас, — метров пятьсот карабкаться, а скала без единой щели.

Внезапно Стивен предостерегающе поднял руку:

— Тише! Прислушайтесь.

Друзья примолкли, и в наступившей тишине отчетливо послышалось отдаленное басовитое гудение, усиливающееся эхом медного небосвода.

— Это что, вертолет? — изумленно округлил на Кула Куппа глаза Стас. — Здесь?

Однако тот ничего не ответил, и только испуганно озирался вокруг, явно ничего не понимая.

— Вон там! — Кула вдруг вытянул руку, указывая на еле заметную точку в посветлевшем небе.

Точка быстро приближалась, и вскоре превратилась в огромного жука-навозника размером с дом, на спине которого величественно восседал Великий Бог Тазомед, а в огромных лапах, прижатых к туловищу, визжала и брыкалась банда Хуана. Зависнув в воздухе неподалеку от друзей, жук развел лапы, и индейцы с воплями посыпались на землю, а жук плавно приземлился и неторопливой рысью направился к молодым людям.

— Вот черт! — стиснув зубы, прошипел Сергеев, — этого еще не хватало!

— Да, влипли, — тихо согласился Киви. — Впрочем, может, и обойдется, — добавил он, разглядывая необычного наездника.

— Может, по морде ему съездить для затравочки? — предложил Стас.

— Пока погоди, — отверг идею Киви. — Посмотрим, что он будет делать дальше.

Тем временем жук дотрусил до компании, и Великий Бог, приподняв свою шляпу-канотье, вежливо обратился к настороженной компании молодых людей.

— Приветствую вас, господа! Позвольте представиться — Тазомед, Великий Бог.

— Очень приятно, мистер Тазомед, — ответил за всех дипломатичный Киви и, немного подумав, добавил: — Чему обязаны? Если вы по поводу нашего появления в Храме, то приносим свои извинения за причиненное беспокойство. Право, батенька, ненароком, не корысти ради, но токмо лишь по недомыслию.

— Ах что вы, что вы, сударь! — замахал руками Тазомед. — Право же, сущие пустяки! Всего-то и делов: одного Жреца-Провозвестника сварили, — Великий Бог ухмыльнулся, плотоядно облизнувшись.

— Жаль, остальных не успели, — буркнул Стас.

— Так чем же мы обязаны счастию видеть вас, сэр? — вмешалась в разговор Ирина.

— Есть у меня к вам, господа, деловое предложение, скорее даже не предложение, а так, знаете ли, докука.

— Интересно-интересно, а поподробней? — спросил Стас, заранее потирая руки в предвкушении драки.

— Сейчас поясню, — кивнул головой Великий Бог, — вы, как я понимаю, мылитесь… пардон — намереваетесь пройти в Мир Второго Неба, — Тазомед вопросительно посмотрел на Киви, признав в нем главного переговорщика.

— Возможно, — осторожно ответил Киви. — Желаете составить компанию?

— Да вы че, ох… ли? — выпалил Тазомед, но тут же, взяв себя в руки, поправился. — Пардон, конечно же, нет, ни в коем случае! Сами понимаете, моя верная паства и дня не проживет без своего Великого Бога. Не могу же я позволить, чтоб наш мир рухнул из-за того, что Великому Богу вздумалось прогуляться к соседям в гости. Да и куда уж мне кидаться в авантюры! — добавил он, ловко съезжая на заднице с гладкой спины жука. — Я человек — семейный, знаете ли.

Освобожденный от седока навозный жук неуверенно потоптался на месте, а затем, судорожно содрогаясь, трансформировался в эффектную крашеную блондинку, одетую в вызывающе короткую мини-юбку, и куцую кофточку в обтяжку с откровенным декольте. Под кофточкой перекатывались два упругих шарика идеального бюста, а ножки были столь стройны, что Стас даже крякнул, когда красотка, грациозно покачивая бедрами, направилась к немного растерявшейся компании. Правда, внешность незнакомки немного портило выражение безмерной скуки на ее красивом личике с чувственными, ярко-красными губками, да презрительный взгляд, который она порой бросала на своего недавнего наездника.

— Позвольте представить, Хреонелла, подруга, так сказать, жизни, кхе, кхе, — смущенно откашлялся Великий Бог, целуя супруге ручку. Хреонелла оценивающим взором тщательно подведенных глаз окинула атлетически сложенных молодых людей, и обворожительно улыбнулась.

— Здравствуйте, красавчики, — произнесла богиня низким, чуть хриплым голосом, — косячок не найдется?

— Ах, Хрео, сейчас не до того, — раздраженно осадил супругу Тазомед. — И вообще, дорогая, отойди в сторонку, у нас деловой разговор.

Богиня обиженно надула губки и фыркнула, но беспрекословно подчинилась супругу. Отойдя немного в сторонку, она принялась поправлять чулок на изящной ножке, искоса бросая томные взгляды на парней.

— Вот стерва, — прошипела Светка, — одно слово, бля… ще.

Впрочем, вскоре друзья забыли о Великой Богине-Блуднице, потому что к ним снова обратился Тазомед. Прохаживаясь из стороны в сторону перед молодыми людьми, он, наконец, заметил оборванную и побитую шайку Хуана, сбившуюся кучкой чуть поодаль в ожидании своей участи, и приводящую в порядок побитые части тела.

— Кстати, вам не надоели эти джентльмены? — ткнул он пальцем на краснокожих. — Если пожелаете, могу вас от них избавить.

— Да нет, не стоит, — торопливо заверила Тазомеда вспыльчивая, но добрая и отходчивая Светка, — Пусть живут. Так даже хуже для них.

— Так что там с нашим делом? — напомнил Стивен, который, как истый янки, никогда не забывал о бизнесе.

— Да так, сущий пустяк, — Тазомед небрежно махнул ручкой. — Поясню вкратце. Видите ли, чтобы попасть в Мир Второго Неба, куда вы так стремитесь, вам придется прыгнуть в воронку огромного водоворота материи Синх. А это, уж поверьте, может плохо для вас кончиться. Но! — Тазомед поднял палец, призывая внимание присутствующих. — Я могу вам помочь. Разумеется, не за так.

— А за как? — полюбопытствовал Стас.

— За небольшую, совершенно незначительную услугу. Предлагаю вам сделку. Я подниму вас к левому уху этого джентльмена, — Тазомед кивком указал на барельеф Тала Мудда. — Когда вы пройдете в ухо и доберетесь до гробницы этого придур… хм, извините — великого человека, увидите там три двери. Вам нужна крайняя правая. Не перепутайте, а то подохни… то есть, не доберетесь в целости и сохранности к цели своего путешествия. Зайдете в дверь, проследуете по тоннелю. Там недалеко, за пару часов доберетесь. После этого попадете в долину. Вот в ней-то как раз и увидите Воронку. Не беспокойтесь — проглядеть ее вы не сможете — зрелище охуе… пардон — впечатляющее, — гнусно гыгыкнул Великий Бог.

Друзья переглянулись — Тазомед не внушал им ни малейшего доверия, но и деваться было некуда.

— Что это за Воронка? — осторожно спросила Ирина. — Откуда она появилась?

— Слишком много вопросов, сударыня, вы не находите? — прищурившись, заметил Тазомед. — Но я поясню. В Воронке крутится Священная Материя Синх. С виду — как вода. Но на самом-то деле — это не вода.

— А что же это? — торопливо спросила Светлана, в глазах которой уже разгорался огонек в предвкушении новой захватывающей авантюры.

— Ннууу… — задумчиво протянул Тазомед. — Скажем так, эээ… топливо. Ну, вроде дров. Но без этих «дров» существование моего Мира невозможно.

— А куда они уходят, эти дрова? — поинтересовалась любознательная Ирина.

— Да все туда же, — Тазомед ткнул пальцем вниз. — К соседушкам моим, дорогим, к которым вы так стремитесь, — тяжело вздохнув, он продолжил: — И так вот уже пятьсот лет! С ума сойти! И чтобы возместить ущерб, я вынужден стоять в Храме в облике мерзкого насекомого, и пожирать эту дрянь, что мне суют! Вот так то…

— Да разве ж это проблема?! — залихватски воскликнул Стас. — Заткнули бы эту чертову Воронку — и всего делов-то.

— Правильно, молодой человек, — Тазомед отвесил изящный поклон. — Вот вам-то я и предоставляю эту почетную миссию, — он бесцеремонно ткнул пальцем в компанию.

— Э! Погодите-ка! — возмутилась Ирина. — А почему, собственно говоря, нам? Отчего вы сами этого не сделаете, раз все так просто?

— Да и как вообще мы сможем это сделать-то? — спросила Светлана, которую заранее интересовали детали предстоящего приключения.

— Сейчас я все объясню, — поспешно отозвался Тазомед на вопрос Светланы, проигнорировав возмущение Ирины. — Все очень просто. Сейчас поймете. Итак, вы прыгаете в воронку, и когда вас засосет, летите вниз в потоке Синха. И в то мгновение, когда вы пройдете устье воронки, последний из вас должен бросить вот это. — Тазомед снял свою странную шляпу-канотье, и протянул ее Стасу. — Судя по всему, это сделаете вы, молодой человек. Просто выпустите из рук — и все.

— И все? — Стас недоверчиво повертел шляпу в руках. — Шляпа, как шляпа.

— А как это работает-то? — Светка с энтузиазмом выхватила у Стаса шляпу, но потом, разглядев замусоленные края, куски грязи, пятна сиропа, залипшие на полях, брезгливо поморщилась и поспешно вернула головной убор.

— Дело в том, — охотно пояснил Тазомед. — Что в тоннеле за этим устьем находятся Врата Мира Второго Неба, и как только эта эээ… ну, для простоты назовем это шляпой, попадет в устье, оно закупорится навсегда. И мне больше никогда не придется! Не придется! Не придется! Да! Мне не придется больше жрать тонны этого дерьма! — истерично взвизгнул Тазомед. Однако он тут же взял себя в руки, и, тряхнув головой, принял надменно-властный вид, подобающий Великому Богу.

Компания задумчиво разглядывала жалкий предмет, которому была уготована роль спасителя Мира.

— И я могла бы слезть с этой идиотской крыши, — подала голос Хреонелла, подслушивавшая разговоры супруга, — и оторваться, наконец, по полной… о-о-о-о…

— О да, моя радость… Уж тогда-то мы с тобой оттянемся, правда, пупсик? — мечтательно закатив глаза, вторил ей Тазомед, и вдруг, моментально приняв деловой вид, резко повернулся к друзьям:

— Ну так что — согласны?

— А без этого нельзя? — с сомнением в голосе спросил Киви. — Почему бы нам не пройти воронку без вашей эээ… шапки?

— И потом, вы так и не ответили, почему не можете сделать это сами, — мстительно добавила Ирина.

Тазомед подкрутил усики и милостиво пояснил:

— Ну, во-первых, тогда вам придется самим искать способ, чтобы добраться до уха этого приду… пардон — Пророка, что вряд ли вам по силам, — Тазомед пожевал губами и продолжил: — Во-вторых, без нее вы погибнете в потоке Синха, уважаемый, уверяю вас. Вам придется плыть в нем несколько часов, и вы просто-напросто задохнетесь. Ну, а вам, милая барышня, я просто для сведения сообщаю, что некогда у меня с Тала Муддом сложились несколько… как бы сказать… э-э-э… напряженные личные отношения, — Тазомед подбородком показал на супругу, и та манерно повела плечиком, — и он не подпустит меня к Воронке.

— Мы должны посоветоваться, — решительно заявила Зотова.

Тазомед развел руками и согласно наклонил голову. Вся компания отошла в сторонку и начала перешептываться.

— Ну что, Стиви, — обратилась к Киви Ирина. — Какое твое мнение?

— Возможно, он и правду говорит, насчет Воронки. И Кула Купп нам про нее говорил, да и на постаменте тоже было написано о крутящейся воде. Должно быть, воронка и есть единственный проход в Мир Второго Неба.

— Вообще-то я не очень верю этому алкашу, — высказал свое мнение Стас, презрительно скривившись. — Нооо….

— Мальчики, но у нас просто нет другого выхода, — оборвала приятеля Светлана. — Поверьте моему опыту, своими силами мы на эту скалу не заберемся.

— Света права, — поддержала подругу Ирина. — Надо использовать этого пройдоху, чтобы добраться хотя бы до уха, а там разберемся.

— Верно, придется рискнуть, — согласился Стас, как всегда исполненный решимости.

— Согласен, — твердо заявил Стивен, — надо решаться.

— Окей, договорились, — подвел итог Стас, и, повернувшись к терпеливо ожидавшему Тазомеду, заявил от имени всей компании. — Мы согласны. Заливайте бензобаки.

— Браво! — воскликнул Тазомед, и глаза Великого азартно сверкнули, а затем остановились на шляпе. — Я не сомневался, что вы примете верное решение! Тогда в путь! Давай, девочка, поработай еще немного! — Тазомед фамильярно шлёпнул подружку по аппетитным округлостям.

Хреонелла игриво взвизгнула, отошла в сторонку, и тут же ее стройное тело забилось в конвульсиях. Легкие полупрозрачные крылышки прикрыли спину, а затем скрылись под более грубыми и жёсткими надкрылками.

Стас брезгливо отвернулся, как только понял, что сейчас опять начнутся неприятные метаморфозы. Проводник, всё это время безмолвно топтавшийся поблизости, стеснительно подошел к нему и показал на запястье.

— Ах, да! Чуть не забыл! — Сергеев широко ухмыльнулся и протянул Кула Куппу часы. — Спасибо тебе, Куля. Принимай подарок. Заслужил.

Кула Купп, схватив дрожащими руками бесценный прибор, разрыдался от счастья, затем неожиданно бросился на колени и принялся взасос целовать шершавую ручищу благодетеля.

— Ладно, ладно, проехали. — Стас отнял руку, вытер ее о штаны, и снисходительно похлопал Кула Куппу по спине. — Владей, Куля. Правда, в них батарейка барахлит…

— Вау! И повезло же тебе, приятель, — насмешливо воскликнул Стивен, наблюдая за трогательной сценой.

Кула Купп тут же снова рухнул на колени и нацелился лобзать ручки специалиста по выживанию.

— Ну, всё, всё! Не надо мне руки целовать. Будь здоров, добрый человек. — Стас поднял ладони вверх и медленно попятился к Хреонелле, на которой уже сидели Светлана с Ириной. Взобравшись на спину насекомого, он принял от Киви мешок с провизией, и помог тому забраться на тёмную тушку насекомой.

Огромный жук прогнулся под нелегкой ношей, но, немного потоптавшись на месте, громко зажужжал и стремительно взмыл вверх, оставив внизу банду индейцев, проводника и Тазомеда. Вскоре перед взорами друзей расстилался причудливый пейзаж Мира Первого Неба. Внизу, словно бескрайнее море, колыхались рощи деревьев Урр Ух с ярко-оранжевыми плодами, над ними парил Медный Таз, неуклонно снижаясь и выдавливая дефицитную материю Синх в зловредную Воронку, а вдали просматривался город Медоза с высоким куполом Храма Тазомеда.

Полет длился недолго, и вскоре жучиха плавно опустилась на небольшой выступ в левом ухе Тала Мудда. За многие годы ветер нанес в ухо тонкий слой земли, и на гладкой поверхности камня редкими проплешинами пробивалась сухая бурая травка вперемешку с чахлыми стебельками белых цветов. За выступом темнел вход в длинный извилистый тоннель, слабо освещенный светом, пробивающимся из глубины прохода.

— Вот это да! — восхищённо воскликнула Ирина, глядя на землю с головокружительной высоты. — До чего же здесь красиво!

— Не до восторгов, подруга, — вернула её на землю Светлана. — По-моему, сейчас нам придётся кое с кем поговорить.

Действительно, жучиха слегка присела на лапы, содрогнулась, и вскоре вместо безобразного навозника перед друзьями снова предстала соблазнительная богиня-блудница Хреонелла. Как ни в чем не бывало, она поправила сбившийся чулочек, приглашающе махнула ручкой, и направилась вглубь тоннеля. Компания переглянулась и последовала за ней.

Зайдя за поворот, богиня внезапно остановилась, и обернулась. На ее прелестном личике блуждала многозначительная улыбка.

— Вы хотите нас проводить, мэм? — вежливо поинтересовался Стивен.

— Нет, красавчик, — нежно пропела Хреонелла. — Я хочу вам кое-что объяснить.

— И так все ясно, — прошипела Светка, жутко приревновавшая богиню к Стасу.

— Может быть, может быть… — легко согласилась богиня, томно глядя на Корневу, — но все же советую послушать, милочка…

— Мы слушаем вас, мэм, — торопливо согласился Стивен.

— Как вы уже поняли, — начала Хреонелла, — мой супруг подлец, подонок и хронический неудачник. Поверите — за пятьсот лет ни одного подарка! Ужас!

— Ну, знаете… — смущенно выговорил Стас, — оно как бы нас не касается…

— Кроме того, — продолжила богиня, не обратив внимания на реплику Стаса, — от этих орехов он стал полным импотентом. Вы меня поймете, милочка, — пожаловалась она смутившейся Светке, не сводя с нее томного взора, — представляете, у меня, пардон, снизу уже зарастать начало! Кошмар!

— Мы понимаем вас, мэм, — кивнул головой хладнокровный янки. — Но что же мы можем сделать для вас?

— Уходите отсюда, да поскорее.

— Этим и занимаемся, — буркнул Стас. Томный взор богини плавно переместился на могучую фигуру специалиста по выживанию.

— Да, но мне велено передать вам, — заявила Хреонелла, налегая на слово «велено», — чтобы вы не входили в двери в гробнице, иначе вас ждет гибель.

— Кем велено? — насторожился Сергеев.

— Неважно, красавчик, — нежно проворковала богиня, — ах, да, и не задерживайтесь у воронки, а не то…

В эту минуту в тоннель донесся резкий свист снизу.

— Мой придурок зовёт, — с досадой заявила Хреонелла, — пора возвращаться.

— Спасибо, мэм! Мы учтем ваши слова. — Стивен слегка поклонился, пропуская богиню-блудницу к выходу.

— Удачи! — Хреонелла сделала несколько шагов к краю площадки, а затем неожиданно прыгнула вниз. Через мгновение её стройное тело покрыла глянцевая броня насекомого, и жучиха скрылась из виду.

— А неплохая, в общем-то, баба… — начал было Стас, но получил от Светланы звонкий подзатыльник.

— Все, двинулись! — решительно предложил Киви, и друзья зашагали вперед по высокому извилистому проходу.



А в то время, пока Хреонелла открывала глаза молодым людям на омерзительный облик своего муженька, и предостерегала от его возможных козней, помятый алкаш внизу обратился к индейцам в свойственной ему изысканно-интеллигентной манере:

— Ну, мои красножопые друзья, радуйтесь. Я придумал, как поступлю с вами. Щас прилетит моя вобла глушенная, она закинет вас в другое ухо этого засранца. Оттуда есть прямой проход к этой гребаной Воронке. А дале — как хотите: можете там конкретно сидеть хоть до усрачки, а можете за этими пацанами прыгать, мне на ваше светлое будущее конкретно насрать. Если хотите, могу это доказать прямо сейчас, — Тазомед глумливо заржал, — одно могу сказать точно — назад вам хода реально нет. — Великий Бог озабоченно посмотрел в небо, где Медный Таз почти опустился на отроги гор. — Да… и еще одна мелочь: учтите, часа через два тут такое начнется… — пипец вам всем!

Тазомед еще раз глянул на небо, и нетерпеливо произнес про себя:

— Да куда ж она запропастилась?

В этот момент из левого уха Тала Мудда выпала тоненькая фигурка Хреонеллы, на лету превратилась в огромного жука, который вскоре плавно приземлился возле дрожащих от ужаса краснокожих.

— Так, дорогая, — нервно обратился к ней супруг, — у меня для тебя последнее задание. Быстренько закинь этих придурков, — Тазомед показал на бандитов, — в правое ухо хахаля своего, и дуй стрелой назад. Сама видишь, Медный Таз почти опустился.

— Начальник! — взвыл команданте, — благодетель! Отец родной! Не попусти! Не дай в трату!

— Ладно, ладно, — ласково произнес Тазомед, — так и быть, мои красножопые друзья, я обещаю, что буду грустить, если с вами что-то случиться, — и Великий Бог залился идиотским хохотом. Вдоволь насмеявшись, он повернулся к верной супруге:

— Давай, моя радость, уноси этих засранцев!

Огромное насекомое поднялось в воздух, сгребло своими лапами испуганных бандитов, и уже через пару минут вывалила их в правом ухе Первичного Пророка. Не задерживаясь, жучиха спикировала вниз и опустилась перед супругом. Тот, с озабоченным видом поглядывая в небо, прохаживался взад и вперёд по небольшой полянке, ударяя стеком по голенищу сапога и подкручивая усики.

— Ну, наконец-то, с этим покончено! Теперь, пупсик, эдак бодренько помчались назад, не то все здесь к чертовой матери накроется медным тазом! Шевелись быстрее!

Хреонелла покорно опустила нижнюю часть тулова, по которой тут же поднялся Тазомед. Острые шпоры безжалостно вонзились в бока насекомой, заставив её нервно рвануть вверх.

— Но, залетная! — рявкнул Тазомед, неистово нахлестывая супругу стеком, и та, набирая скорость, понеслась к храму, где уже начался переполох, так как Медный Таз снова стал погромыхивать, а главный производитель материи Синх шастал неведомо где.

В долине остался лишь всеми забытый Кула Купп. Но вскоре и он, вытерев благоговейные слезы благодарности за неслыханно щедрый подарок Сергеева, не спеша поплелся обратно в город, и уже через полчаса только вой ветра и громыхание Медного Таза нарушали вековой покой святого места…



А наши друзья тем временем гуськом пробирались по узкому и слабо освещенному коридору к гробнице таинственного пророка Тала Мудда. Первым шагал Стас с мешком на плече, за ним следовали девушки, а замыкал процессию Киви.

— Ох, что ж здесь так тесно! — возмутился Стас, с трудом протискивая свои широченные плечи, — для кого строили?

— Да уж точно не для тебя, Стасик, — ехидно откликнулась не отстававшая Светка.

— Когда же мы доберёмся до этой гробницы? — зевнула Ирина. — Здесь так тесно и душно. И спать хочется.

— Потерпи, Ира, скоро придем, — откликнулся Стивен.

И в самом деле, вскоре проход стал расширяться, и уже через десяток метров вывел молодых людей в обширное, ярко освещенное помещение. Остановившись у порога, путники с любопытством осмотрелись.

Посреди помещения на высоком постаменте, испещренном значками иероглифов, возвышался хрустальный саркофаг, в котором возлежало тело Пророка, а в противоположной стене, как и было обещано Тазомедом, виднелись три окованные железом двери. Свет проникал в гробницу через две огромные дыры, проделанные в левой от входа стене.

— Наверно, это глаза, — предположила Светлана, глядя на источник света.

— Может быть, может быть, — рассеянно промолвил Стивен, внимательно оглядывая обстановку.

На полу лежали старые, пыльные, изъеденные молью ковры. Повсюду валялись пустые бутылки, — и, судя по плотно проспиртованному воздуху, — отнюдь не из-под кефирчика. С высокого потолка свешивались длинные, густые клочья паутины, а по углам и вдоль стен стояли всевозможные металлические сундуки, покрытые толстым слоем пыли. Светлана осторожно приоткрыла тяжелую скрипящую крышку ближайшего к ней сундука и звонко чихнула. В сундуке в полном беспорядке валялись какие-то бумаги, засыпанные старым хламом и пустыми бутылками.

— Стиви! — позвал Стас приятеля, любовавшегося затейливой росписью стен, — давай-ка, на всякий случай, проверим эти двери.

— Давай. Только осторожно, — согласился тот, — помнишь, что эта девица говорила?

— Будь спок, — заверил Сергеев, направляясь к крайней правой двери, — ты подстрахуй. А вы, девушки, пока у входа постойте.

Стас осторожно приоткрыл надрывно заскрипевшую створку и просунул голову в щель. Непроглядно-черная темнота злым глазом уставилась на смельчака, не видно было ровно ничего, словно свет обрывался за порогом. Откуда-то издалека доносился рев, словно от мощного водопада. Пожав плечами, Сергеев так же осторожно прикрыл дверь.

— Ну, что там? — почему-то шепотом спросил Киви.

— А ничего, — досадливо ответил Стас. — Тьма тьмущая, аж соваться страшно. Давай другие посмотрим.

Однако осмотр остальных дверей принес столь же неутешительные результаты — за их створками открывалась все та же глухая тьма, и слышался рев отдаленного потока.

— Обманул нас этот божок! — в сердцах высказался Сергеев. — Придется поискать другой выход.

— Давай, стены простукаем, — предложил Стивен, — может быть, выход замурован.

Парни пустились в обход, выстукивая стенки в поисках скрытого прохода, а девушки тем временем заинтересованно оглядывали помещение. Ирина пригляделась к картинкам, намалеванным на стенках. На них были мастерски изображены различные сцены из действа, которое путники уже наблюдали в храме — вот служитель подносит плод к разинутой пасти жука, а вот толстомордые дядьки лупят ложками по тазикам на головах. Но вдруг на одной из картинок Зотова обнаружила совершенно иной сюжет: на вершине огромного темно-красного купола высился величественный храм, на пороге которого стоял, благостно склонив голову в рогатом шлеме, какой-то здоровенный мужик с пальмовой ветвью в руках. Ниже красовалась надпись.

— Стиви! — позвала Ира приятеля, — прочитай, пожалуйста.

Киви подошел поближе, присмотрелся и прочитал письмена:

— Великий Бог Зла Карра Тчунн.

— О, значит это и есть соперник нашего знакомого! — воскликнула Ира.

— Да, и от его руки падет Твердь, — подтвердил Стивен.

— Мне кажется, нам точно надо убираться отсюда подобру-поздорову, — заметила Зотова.

— Разберемся, — отозвался Стас, выстукивая стенку в дальнем углу.

В это время Светка, забравшись на постамент, удивленно разглядывала Первичного Пророка Тала Мудда, лежавшего в хрустальном саркофаге. Бородатый мужчина средних лет удивительно походил на свое изваяние, но к своему вящему изумлению Света заметила, что, несмотря на некоторую потасканность, его лицо философствующего алкоголика озаряет здоровый румянец, и он никак, ну просто никак, не походит на покойника. Тала Мудд возлежал в вольготной позе, закинув руки за голову, и мечтательно улыбался, как будто видел приятный сон. Светлана наклонилась еще ближе, чтобы разглядеть татуировки на мохнатой груди Пророка, как вдруг тело вздохнуло, и раздался раскатистый храп.

— Он храпит! — вякнула Светка, в ужасе отпрянув от саркофага. Сорвавшись с постамента, она споткнулась и упала на попу, да так и осталась сидеть, открыв рот от изумления, потому что тело Пророка пошевелилось, зачмокало губами, и вдруг уселось в своем гробу. Первым делом Тала Мудд широко зевнул, продемонстрировав белоснежную шеренгу зубов, затем почесал густую шерсть на груди, и уставился на перепуганную Свету, державшуюся за ушибленный локоть:

— Ты чё орёшь? — сладко потягиваясь, бесцеремонно обратился к ней Первичный Пророк. Не дожидаясь ответа, он оглядел свою гробницу осоловевшим взглядом красных воспаленных глаз, и, заметив остальную компанию, добродушно проворчал:

— Приперлись тут, шумят. А здесь, между прочим, гробница, а не дискотека.

Пришельцы застыли, с изумлением уставившись на мужика в гробу, а Тала Мудд помотал патлатой башкой, еще раз зевнул и уселся поудобнее, подогнув ноги по-турецки.

— Вы кто будете?

— Странники, — Стас решил взять ситуацию в свои руки.

— А-а! Так значит, — Пророк потянулся, почесал спину, и еще раз оглядел компанию.

— Ык… Ну, странники так странники. Бухнуть есть? — с мучительной надеждой в голосе осведомился Первичный Пророк, недвусмысленно щелкнув пальцем по горлу.

— Бухнуть? — растерялась Ирина.

— Не вопрос! — доброжелательно отозвался Стас, вытаскивая из мешка Кула Куппа четвертную бутыль самогона.

Мощная рука Пророка быстро схватила угощение и тут же поднесла ко рту.

— Она, родимая. Уважаю! — горло Тала Мудда жадно задёргалось, с громким бульканьем поглощая живительную влагу. Через минуту четверть наполовину опустела.

— Хор — р — р — рошо пошла-а-а! — раскатисто крякнул Пророк и, понюхав рукав просторной светлой рубахи, неожиданно выскочил из своего гроба и воззрился на компанию. Одежды на Великом Тала Мудде оказалось маловато: подштанники с вытянувшимися коленками, расхристанная рубаха, да шапка-ушанка, которая, по-видимому, служила ему подушкой. На его волосатой груди красовалась профессионально выполненная татуировка, на которой люди в облачении уже виденных в Храме жрецов накалывали на багры других людей и подносили их жучаре, сидевшему на алтаре. Ноги Пророка были босы.

Молодые люди, сбившись в кучу, не могли решить, что им делать: то ли давать деру, то ли попытаться завязать беседу с ожившим покойником.

— Отлично! А пожрать чё есть? — спросил Тала Мудд оторопевших пришельцев.

— Э-э-э-э… А вы кто? — пискнула Светка, все еще сидевшая на полу.

— Вот те раз! — изумился Пророк, — в гости пришли, а хозяев не знают. Тала Муддом меня зовут, слыхали?

— Ага, — ответила Ира за всех.

— Ага, — усмехнувшись, добродушно передразнил Зотову Первичный Пророк. — Так чё там насчет пожрать-то, а? — настойчиво поинтересовался он, снова прикладываясь к бутылке самогона.

Через пару минут вся компания в полном сборе пировала на постаменте, где ранее стоял хрустальный саркофаг, оказавшийся удивительно легким и заботливо перенесенный Стасом в другой конец гробницы.

— Так, значит, в Мир Второго Неба собрались? — переспросил Тала Мудд, внимательно выслушавший рассказ друзей, увлеченно пожирая огромную колбасину, и запивая ее огромным количеством самогона. — Хрео правильно базарила, эти тоннели — в натуре полное фуфло. Ловушка для лохов. Через несколько сотен метров они превращаются в желоба, по которым вы, пацаны, скатитесь прямо в подземный поток, где вам всем придет абзац.

Тала Мудд снова глотнул самогона и ностальгически продолжил:

— Да, Хрео — реальная баба, телка что надо, хоть и дура, надо признать. До сих пор удивляюсь, как она повелась на этого муда… кхм, Тазомеда. Этот хмырь всегда отличался сволочностью, еще когда я у него в пророках служил, — он мечтательно помолчал и добавил: — А как мы с ней отжигали в свое время!

— Так вы знаете, как нам попасть в Мир Второго Неба? — спросила Светлана, совершенно очарованная добродушным алкоголиком.

— Да, детка, думаю, я смогу вам помочь, — кивнул головой Пророк, — если конечно не отключусь, — добавил он, сделав очередной глоток самогона.

— Послушайте, — обратилась Ирина к Тала Мудду. — Что это все-таки за Воронка такая? Откуда она взялась?

— Зачем тебе влезать в игры богов, детка! — флегматично отозвался Первичный Пророк. — Взяла, и появилась. Видать, дырку кто-то проковырял к нам, из того Мира.

— Как? — опешила Ирина. — Но вы же написали Священную Книгу Синх… Вы должны знать подробности…

— Детка, — добродушно усмехнулся Пророк. — Уж ты-то не ведись на эту чушь. Какая там Священная Книга Синх? Какой из меня Пророк? Я всего лишь скромный дизайнер, — он обвел рукой стены гробницы, испещренные занятными картинками. — Когда-то давным-давно я расписывал Храм, изображая церемонию, которая там велась еще задолго до меня. Ну, правда, добавил кое-что от себя. Для антуража. Вот, например, ребят с тазиками видели?

— Видели, — подтвердила Зотова.

— Ну, так это я их придумал, типа для красоты, — похвалился Продвинутый Пророк. — А потом этот му… в общем, Тазомед, решил, что так смотрится лучше, да так оно и пошло. А меня Пророком назначил. А я возьми да и сочини эту самую книгу Синх. Правда, я ее обычно по пьяни писал…

Ребята изумленно глядели на Тала Мудда, вещавшего истинную историю Священной Книги Синх, дарующей Знание всему миру.

— Поначалу-то все хорошо шло, — продолжил свой рассказ Первичный Пророк, — сидел себе, да командовал. Работа непыльная. И на лохов, между прочим, прекрасно действовало! А кто все это оформил? Я! — Тала Мудд горделиво поднял палец.

— Ну а потом, — пригорюнился бывший Пророк, — спутался я с Хрео. Бабенка, скажу я вам, высший класс! Но Тазомед, видать, что-то заподозрил, и начал ко мне цепляться. Ты говорит, плохо работаешь, никудышный де ты пророк… Предложил написать по собственному желанию. А мы тебя, говорит, в мавзолей положим, будем слагать о тебе легенды, а Хреонелла будет тебя бухлом затаривать. Ну… я и согласился… Сдуру.

— А почему не отказались? — спросила Светка.

— Откажись, как же, — покачал головой Тала Мудд, — обещал в Воронку скинуть, типа на погибель. Но вообще-то первое время жил я тут припеваючи. И Хрео частенько прилетала, и бухло приносила, и шуры-муры наши мы продолжили. Только однажды застукал нас Тазик, в самый, можно сказать, интимный момент… Гм… Полез он, значит, драться, ну так я его прямо из уха и выкинул. Мда… Только после этого Хрео я не видел… И бухло тоже… Иии-эх… — с досадой крякнул Первичный Пророк, вслед за чем опрокинул в рот остатки самогона, и со всей силы хряснул пустую бутыль об каменный пол гробницы, так что осколки стекла со звоном разлетелись по всему помещению.

— Ничего, образуется, — авторитетно заверил Сергеев.

— Да ладно, ну их всех… в жо… в воронку! — махнул рукой опальный пророк, и круто сменил тему. — Так вам, значит, до Воронки надо добраться?

— Ага, — кивнул Стас, — пособишь?

Тала Мудд кивнул головой, и, кряхтя, поднялся:

— Это можно. Я вижу, вы пацаны конкретные, нужно помочь.

С этими словами он похлопал рукой по постаменту, который служил во время трапезы столом:

— Давайте-ка, ребятушки, сдвинем мою кроватку.

Стас и Киви со всех сил навалились на тяжеленный каменный блок, служивший подставкой для саркофага, и общими усилиями отодвинули его в сторону. Под постаментом оказалась крышка люка, на которой была искусно нарисована обнаженная красотка, сильно смахивающая на богиню-блудницу Хреонеллу.

— Открывай, — велел Тала Мудд.

Стас легко откинул крышку. За ней открылся темный лаз, в жутковатую глубину которого уводила узкая каменная лестница. Продвинутый Пророк первым взошел на ее ступени, и приглашающе махнул друзьям рукой:

— За мной.

Молодые люди один за другим спустились в лаз, и очутились в широком тоннеле, слабо освещенном какими-то светильниками в глубоких нишах.

— Ну, пошли! Так и быть, провожу вас до Воронки, — ухмыльнулся Пророк, и, не оборачиваясь, зашагал вперед, а наши друзья гуськом последовали за ним.



Переход оказался недолгим — примерно через час ходьбы тоннель закончился, и компания вышла на узкий берег огромного, с пару километров диаметром, котлована. С одной его стороны высились отроги гор, на которые уже почти опустился щербатый край Медного Таза, а с другой простиралась каменистая безжизненная пустыня. В котловане с безумной скоростью вращался и кипел чудовищный водоворот прозрачной голубоватой жидкости, а сверху над ним нависало молочно-белое облако. Нижняя часть облака завивалась в толстенный жгут, который бесшумно всасывался в центр воронки.

Пророк, с довольным видом любовавшийся водоворотом, ткнул в жгут пальцем и пояснил:

— Вот здесь материя Синх отделяется от воздуха.

Путешественники закивали в ответ, зачарованно всматриваясь в поверхность жидкости. Материя Синх была настолько прозрачна, что сквозь ее толщу далеко внизу, на глубине не менее пятисот метров, просматривалась огромная жутковатая дыра, через которую материя сливалась в Мир Второго Неба.

— Красотища! — восхищенно воскликнула Светлана, любуясь клубящимися потоками таинственной субстанции, будто светящейся изнутри потусторонним светом.

— Дааа…. Впечатляет, — согласился Стас.

Тала Мудд решительно тряхнул головой, и обратился к путешественникам:

— Так, все, ребята, давайте прощаться. Вам туда, — Пророк показал на воронку. — Дырку внизу видите? Это и есть проход в Мир Второго Неба.

Киви подошел к самому краю котлована, и с сомнением посмотрел на бешено несущийся поток.

— Мда… Что-то мне эта затея нравится все меньше и меньше, — засомневался он.

— Стиви, о чем ты? — воскликнула Светлана. — Какое «нравится»?! Это же верная гибель!

— А я и не предлагаю прыгать туда дуриком, — как ни в чём не бывало заявил Тала Мудд, — мигом утонете.

— Так что же нам делать? — запаниковала Ирина.

— Ну, это как два пальца об асфальт! Вижу, вы пацаны конкретные, так что я вам щас покажу. — Тала Мудд повернулся к Стасу.- Дай-ка шляпку-то эту.

Сергеев пожал плечами и протянул Пророку головной убор Тазомеда.

— Теперь отойдите в сторонку, чтоб не зацепило, — озабоченно предупредил Пророк и дождался, когда спутники отойдут подальше. — Теперь смотрите! — Тала Мудд с видом фокусника развязал бантик и быстро бросил шляпу на землю донышком вниз. К изумлению друзей, шляпа начала быстро расти, и через пару минут достигла размера небольшого спасательного плотика.

— Ну, ни фига себе! — восхитился Стас. — Да сюда человек десять свободно влезут.

Тала Мудд промолчал, поглощённый сматыванием ленты, которая превратилась в длинную прочную веревку.

— Ну вот! — наконец, заявил он, подавая бухту Сергееву, — полсотни метров будет. Этого вам хватит.

— А зачем нам верёвка? — на всякий случай решил уточнить Стас.

Тала Мудд понимающе кивнул головой.

— Значит так, объясняю конкретно. Щас вы садитесь в шляпу, и обвязываетесь этой веревкой.

— Как это — садитесь в шляпу? — испугалась Зотова, — а зачем?

— Детка, не перебивай! — предостерегающе поднял руку Тала Мудд. — Щас все поймете. Садитесь значит, в шляпу и обвязываетесь. А я спихну вас в поток. Только держитесь крепче, иначе абзац.

— А дальше? — Стас сосредоточенно наморщил лоб.

— А дальше вас воронка тут же засосет и утащит на дно. Только без паники! Когда опуститесь до дна, шляпа закупорит сток намертво. Не сомневайтесь, я сам ее мастерил, аккурат по размеру дыры выйдет.

— Что-то непонятно! — засомневалась Светлана. — Если шляпа закупорит сток, то мы-то как в него пролезем?

— Да нефиг делать! Проколупайте дырку в донышке, и вылезайте! — для пущей убедительности Пророк сделал специфический жест рукой. — Только по быстрому, вас там зальет моментально. И дырку делайте небольшую, только чтобы пролезть. Я понятно объясняю? — обратился он ко всем сразу.

— Понятно! — ответил за всех Стивен.

— Вот и чудненько! — ухмыльнулся Тала Мудд. — Вылезаете, значит, и падаете в канал с гладкими стенками. Если с дыркой не перестараетесь, по нему будет бежать небольшой поток. Он вроде смазки послужит. И главное, ребята, не робейте, тоннель под конец наклонным станет, не расшибетесь. Он выведет вас прямо в пещеру. Как, значит, увидите в конце пологую площадку — это и есть пещера, конечный пункт.

— И это все? — озабоченно спросил Сергеев, обвязываясь веревкой. — Тогда поехали!

— Нет еще! — осадил его Пророк. — Запомните, там, в пещере-то, еще колодец будет. Ни в коем случае не суйтесь туда. Там уже Мир Мертвых. Из той пещеры нормальный выход есть, сразу найдете. Вот вам и Мир Второго Неба, усекли?

— Усекли, — ответил Стас. — Вперед ребята!

— Спасибо, Тала Мудд, приятно было познакомиться, — Светлана подошла к добряку и чмокнула его в щёку.

— Как давно меня не целовали столь прелестные губки, — растаял тот. — Мне тоже было очень приятно, уж поверь мне, детка.

Светлана отошла от пророка, и с помощью Стаса залезла в шляпу. Остальные, пожав на прощание руку Тала Мудду, последовали за ней, и Стас самолично обвязал всех веревкой. Закончив, специалист по выживанию махнул рукой Пророку.

— Так, все готовы? — спросил Тала Мудд, — Ну, держитесь покрепче. Приготовились! На счёт три! Раз… два… три… Удачи вам, пацаны!

Бешеный поток стремительно, словно щепку, втянул в себя утлое судёнышко и закружил в могучем водовороте. Не сговариваясь, Стас и Стивен придерживали своих спутниц, страхуя от опасности. Вскоре шляпа начала крутиться вокруг своей оси, вызывая головокружение, и девушки зажмурились, вцепившись в края. Лицо Светланы выглядело бесстрастным и сосредоточенным, а Ирина что-то шептала, чуть шевеля губами, и поминутно встряхивала головой, спасаясь от колючих брызг материи Синх.

У самого дна воронки падение замедлилось, и шляпа плавно опустилась на отверстие, плотно закупорив слив водоворота. Тут же поток Синха алчно накинулся на путешественников.

— Держитесь! — заорал Стас, и принялся лихорадочно раздирать руками соломенную паутину, проделывая дыру в дне шляпы.

— Иди первый! Я страхую! — крикнул Киви.

Голубоватая жидкость стремительно поднималась вверх. Стас, с усилием раздвинув плечами края дыры в донышке шляпы, вывалился вниз, потянув за собой Светлану. За ними тут же последовали Ирина и Стивен.

Как и обещал Тала Мудд, за створом воронки начинался отвесный канал, стенки которого были гладко отполированы за века потоком материи Синх, и Киви, скользя по нему, невольно залюбовался необычным зрелищем. Небольшая струйка, сливающаяся по стене, мягко светилась, придавая месту необычный колорит.

— Отпусти меня, Стас! — крикнула Светлана. — Дальше я сама!

Сергеев разжал пальцы. Сумасшедший спуск, наконец-то, стал приносить удовольствие.

— Я как в аквапарке! — пискнула от удовольствия Ирина.

Они со Стивеном перемещались вниз, взявшись за руки и тесно прижавшись друг к другу. На очередном крутом повороте обе девушки весело взвизгнули.

— Мы сделали это! — крикнул довольный Стас и попытался притянуть к себе Светлану. — Светка, не улетай, держимся вместе.

— Я сама! — крикнула девушка, пытаясь проскочить мимо Сергеева, но тот удержал ее за руку.

Наконец, минут через двадцать безумного падения, канал стал отклоняться от вертикали, становясь все более пологим.

— Внимание, ребята! — крикнул Стас, — сейчас прибудем!

Внезапно поток материи Синх стал быстро ослабевать и притормаживать, а канал резко расширился и стал почти горизонтальным. Впереди показалось темное пятно выхода, и уже через минуту вся четверка отважных путников влетела в огромную подземную пещеру…



А незадолго до всех этих событий по правому уху Пророка тащилась многострадальная шайка Хуана. Поначалу темный сырой коридор, по которому на ощупь пробирались бандиты, был достаточно широким и пологим. Но уже через сотню метров вместо шершавого камня под их ногами оказался гладко отполированный желоб, круто уводящий в бездну. Первый краснокожий, ступив на него, сорвался и с воплем заскользил вниз, тщетно пытаясь зацепиться за совершенно гладкую поверхность. Остальные сбились в кучу и переминались с ноги на ногу, с ужасом глядя, как их камрад стремительно исчезает во мраке.

— Вперед! — заорал Хуан. — Назад дороги нет!

— Точно, — мрачно пробурчал Сантос, — Завел ты нас, команданте…

— Молчи, сволочь! — Хуан хряско заехал кулаком в рыло бунтовщика. — Давай ползком!

Сантос, грязно выругавшись, шмякнулся на живот и осторожно пополз по узкой шахте, изо всех сил стараясь удержаться от скольжения.

— Следующий! — рявкнул команданте.

Ворча и мрачно поглядывая на вожака, индейцы начали по очереди вползать в шахту, и вскоре хвост живой змеи из краснокожих бандитов скрылся в мрачной глубине прохода. Таким способом индейцам удалось продвинуться еще с сотню метров, но внезапно Хуан, который замыкал колонну, сорвался и заскользил вниз, увлекая за собой всех своих соплеменников. С воплями ужаса банда полетела по желобу, навстречу нараставшему реву потока. Внезапно тоннель оборвался, и банда вывалилась на узенький приступок, за которым с оглушительным грохотом неслась могучая струя материи Синх. Несколько человек не удержалось. Они с разгона влетели в поток, и моментально скрылись из виду, не успев даже вякнуть, но большинству бандитов удалось затормозить и удержаться на площадке. Сбившись в дрожащую тесную кучку, они приготовились к самому худшему.

— Команданте, что будем делать? — раздался через некоторое время грубый голос Сантоса.

— Заткнись и сиди! — рыкнул на кореша Хуан, которого трясло от страха не меньше, чем остальных.

Банда недовольно загудела. Назревал бунт, и неизвестно, чем бы он кончился, как вдруг Хуан заметил, что шум потока как будто бы стал стихать.

— Заткнитесь, ублюдки, — рявкнул он, и стал внимательно наблюдать за потоком. Через минуту он понял, что напор убывает, а спустя несколько минут поток и вовсе иссяк.

— За мной, камрады! Кажется, сегодня наш день, — приказал Хуан краснокожим, и вся банда, вздохнув с облегчением, спрыгнула в опустевшее русло.

— Двигаемся вперед, — команданте махнул рукой, — там должен быть выход.

И банда убийц и наркоторговцев в угрюмом молчании двинулись за вожаком, не подозревая, что они идут в ту же пещеру, куда уже вынесло наших друзей…



А тем временем Первичный Продвинутый Пророк Тала Мудд, оставшись один на берегу, с удовольствием потянулся, и направился было в обратный путь, чтобы отоспаться в своей гробнице, как вдруг до его ушей донесся страшный грохот. Пророк, приложив руку козырьком, глянул в ту сторону, и увидел величественное зрелище — Медный Таз круто накренился, и его край с разгону опустился на ближние скалы, обрушив камнепад.

Тала Мудд спокойно стоял на месте, слегка прищурившись, и терпеливо ждал. Наконец, спустя малое время, он узрел Великого Бога Зла Карра Тчунна, неторопливо спускающегося с покатой поверхности таза в долину с почти опустевшим котлованом. В правой ручке Карра Тчунн держал огненный меч, а в левой — небольшой пузырек причудливой формы с яркой этикеткой. На этикетке красовалась корявая надпись «Шанн Элль», сделанная фломастером от руки на тайном языке Богов. Спрыгнув на землю, Бог Зла приблизился к Первичному Пророку, выжидательно смотрящему на него, и коротко приказал:

— Ну, давай, брателло. И без обид, ты сам накаркал, в книжице-то своей…

Тала Мудд обреченно кивнул головой и встал на карачки. Тут же его тело окуталось клубящейся туманной дымкой, затем дымку прорезала ослепительная вспышка молнии, и туман начал быстро рассеиваться. Когда он совершенно исчез, на месте Первичного Пророка стоял оседланный крылатый конь Пегас, прядя ушами и стуча копытом о землю. Из ноздрей крылатого коня вырывались язычки пламени и клубы смрадного дыма.

Великий Бог Зла Карра Тчунн приблизился к Пегасу, и легко вскочил в седло.

— Ннноооо! — громко скомандовал Бог Зла, и пришпорил скакуна. Крылатый конь заржал, взмахнул крыльями, легко сорвался с места, и помчал Карра Тчунна на завоевание Тверди.



И сбылось предсказанье, начертанное по пьяни Первичным Продвинутым Пророком Тала Муддом в Священной Книге Синх, ибо пришел судный день в Мир Первого Неба. И вознесся Великий Бог Зла Кара Тчунн на купол Храма Тазомеда, и оросил адским зельем «Шанн Элль» Великую Богиню-Блудницу Хреонеллу. И стала Богиня-Блудница благоухать, аки кущ розовый, и узрела она, что хорошо это, и возлюбила она Зло. И тогда отдалась Великая Богиня-Блудница Хреонелла Великому Богу Зла Кара Тчунну беззаветно прямо на крыше. И затем взошел Великий Бог Зла Кара Тчунн в храм бывшего кореша своего, Тазомеда, и истребил он Тазомеда, изрубив его в капусту Огненным Мечом Адурилла на кусы малые, и сварил он кусы те в Священном Тазу, и развеяла Хреонелла прах Тазомеда в потоке Синха.

И истребился Тазомед, и не стало Тверди, и Миру Первого Неба пришел абзац…

Глава 3

— Все целы? — голос Киви отозвался гулким эхом от стен. В ответ раздались нестройные возгласы путешественников.

Светлана встала и осмотрелась. Неподалеку сидели Ирина и Стас, с любопытством разглядывая темные своды пещеры, в которую их вынес иссякающий поток Синха, которые слабо освещались какой-то фосфоресцирующей плесенью, покрывающей стены. Свет был достаточно ярким, чтобы разглядеть мощные вулканические отложения, из которых состояли стены подземелья. Тонкий ручеек, оставшийся от вынесшего их потока, стекал в колодец в дальнем углу зала, уносясь в таинственные глубины подземного Мира.

Мира Мертвых — тут же припомнила Света прощальное предостережение Тала Мудда.

Рядом поднялся Киви, и тихо выругался, споткнувшись о камень с неровными краями. Ему ответило эхо, отразившееся от высокого свода, скрытого в непроглядном мраке. Стивен, немного покопавшись в карманах, вынул чудом сохранившийся фонарь и начал осматриваться в его ярком свете. Стены пещеры были сплошь покрыты непонятными письменами и выразительными рисунками, изображавшими сцены из жизни каких-то рогатых тварей.

И вдруг яркий свет фонаря, обегая стены пещеры, выхватил из мрака очертания непонятного то ли существа, то ли предмета. Вроде что-то, отдаленно напоминающее птицу. Крылья большие, перепончатые. Нет, скорее летучая мышь. Фу, какая гадость! — передернула плечами Светка, она с детства боялась мышей, правда, обычных, не летучих, которых ей довелось видеть только на картинках. Но эта тварь была не на картинке, она была рядом, на расстоянии нескольких метров. Правда, она не шевелилась, не издавала никаких звуков, и это было уже неплохо. Да оно немаленькое! Луч выхватывал из темноты все новые и новые части тела таинственного существа.

— Ой, что это? — воскликнула Зотова, не отрывая глаз от огромного замершего животного, — Вроде мышь летучая. А тело… как будто человек.

И тут свет фонаря, медленно скользя по фигуре, застывшей в огромном сыром подземелье, наконец, охватил ее целиком. Безымянный скульптор, создавший это изваяние, был гениален. Каждая деталь была передана настолько точно, что статую трудно было отличить от настоящего живого существа; казалось, стоит только отвернуться, и каменный монстр оживет, и разорвет на куски каждого, кто неосмотрительно приблизится к нему. Ужаснее всего в этом адском создании была его отвратительная голова, увенчанная тяжелыми массивными рогами, с крючковатым носом и огромной пастью. Злобный оскал обнажал огромные клыки, нестройные ряды острых зубов и торчащий змееподобный язык. По обе стороны от пасти расходились глубокие морщины, а маленькие, глубоко посаженные глазки, впивались злобным взглядом в путников. Кривые рога чудища, словно отлитые из неизвестного металла, напоминали острые стальные кинжалы, сверкающие в свете фонаря. Дополняли неприглядную картину заостренные как у гоблинов уши, лопухами торчащие в стороны.

Чтобы как-то разрядить обстановку, Стас попытался пошутить:

— Да, не хотелось бы оказаться на рогах у этих красавчиков…

— Не каркай, — перебила его Света.

Путешественники переглянулись. Конечно, это всего лишь скульптура, но мрачная обстановка пещеры помимо воли вселяла суеверный страх. Да, существо не двигалось. А вдруг?… От такого убежать нелегко, а оно ведь еще и летает! Хотя здесь, в пещере, не очень-то полетишь! Размах крыльев такой, что наверняка чудище зацепится за стены пещеры еще на взлете. Однако подобное соседство радостных мыслей не вызывало. А вдруг эти твари живут снаружи?

Луч фонаря в руке Киви медленно скользил вдоль стен пещеры, и через несколько метров выхватил из мрака еще одно такое же застывшее чудовище, стоящее, правда, в другой позе. Сложив на груди огромные, обтянутые чешуей лапы, оно, как будто усмехаясь, смотрело на путешественников сверху вниз, склонив рогатую голову.

— Ну и мерзость! — с отвращением выдавила из себя Ирина, отводя взгляд в сторону.

— Да уж не красавец! И кто такого придумал? — задумчиво протянул Киви, продолжая находить лучом фонаря все новые и новые статуи той же самой твари, которые стояли, сидели и лежали вдоль стен подземелья в разных позах, но с неизменно злобными выражениями ужасных морд.

— Похоже на работу какого-то сатаниста, поехавшего крышей, — предположил Стас полушутливым тоном. Но в этом месте это отнюдь не прозвучало как шутка. В душе все согласились с ним.

— Ладно, давайте, поищем выход, — предложила Ирина. — Что-то мне не нравится в этом местечке.

Стивен осветил дальний конец пещеры, и все увидели в нем зияющий черный портал, увенчанный внушительным барельефом омерзительной жабьей морды, усыпанной бородавками.

— Наверное, это там, — предположила Светлана. — Идемте скорее.

— Подожди, надо выяснить, что нас ждет на выходе, — остановил ее Стивен, — вдруг там обитают живые копии этих ребят. Давайте, посмотрим карту. — Киви достал из кармана уже порядком замызганное фото, положившее начало всем приключениям, — Ирина, поможешь мне?

— Да, конечно. — Зотова подошла поближе, и оба, склонившись над снимком, принялись разглядывать его, обмениваясь непонятными для несведущих репликами. Стас и Светлана уселись у стены, и вскоре задремали, обнявшись, словно маленькие дети, убаюканные негромкими голосами археологов.

Их разбудила, дергая за плечо, Ирина.

— Слушайте, ребята, — обратился к ним Киви, засовывая в карман джинсов фотографию. — Мы тут с Ириной поняли, что нас, вроде бы, действительно занесло в Мир Второго Неба. Так что Тазомед не обманул.

— Благородный джентльмен, — хохотнул Стас, и широко зевнул. — Так сказать, шевалье, гидальго, рыцарь без страха и упрека, словом — абзац. И что это за местечко?

— Да, теперь об этом месте, — продолжил Стив. — Второе Небо — это мир Демонов Ночи. Скорее всего они выглядят как эти красавцы, — Киви ткнул пальцем на изваяния, — и они же охраняют Врата Мира Третьего Неба, через которые нам придется пройти. Мне кажется, добра от этих ребят не дождаться, и….

— Это и так ясно, да только нам одна дорога — до конца, — перебил Стас, — правда, непонятно куда.

— Слушай дальше, не перебивай. У этих демонов есть свой вождь, ну, вроде короля — Великий Черный Магистр, который и создал этих тварей, а у этого магистра есть свой замок, возведенный вокруг Врат Третьего Неба.

— И всё это вы прочли на фотке? — скептически прищурился Стас.

— Нет, конечно. Вот, смотрите сюда. — Стивен посветил сбоку на перепонки крыльев ближайшего изваяния, и на них явственно проступили глубоко высеченные закорючки непонятного языка.

— Что это за фигня? — спросил Сергеев.

— Это иероглифы хеттского письма, — пояснил Киви. — Между прочим, это одна из древнейших письменностей.

— Насколько мы поняли, тут говориться что-то о зеркале миров, которое стоит за каким-то креслом или троном, — вставила Ирина, — мы думаем, что это зеркало стоит в тронном зале Магистра, или где-то рядом.

— Короче, ясно — надо найти этого Черного Магистра и его любимый стульчак, я правильно понял? — заключил Сергеев в своей решительно-бесшабашной манере, — а там и разберемся в Зеркалах и Вратах. Верно я говорю?

— Ты хочешь сказать, нам придется идти прямо в этот замок? — с нескрываемым любопытством вступила в разговор молчавшая до сих пор Светлана. — А где он?

— Трудно сказать, — ответила Ирина, разведя руками. — Можно, конечно, почитать еще эти надписи на стенах, но не сидеть же тут неделю.

— Ну, тогда — вперед! — заявил Стас, — нечего тут сидеть!

— Да, да, пойдемте наружу, а там решим, — заторопился Киви, и, вскинув на плечо мешок с остатками провизии, доставшийся от Кула Куппа, решительно зашагал к чернеющему зеву выхода. Молодые люди, вскочив со своих мест, последовали за ним, стараясь не споткнуться на неровном полу пещеры. Однако не успели они ступить и пары шагов, как под куполом пещеры послышались неясные голоса и топот множества ног. Путешественники тревожно переглянулись.

Внезапно шум ворвался под темные своды пещеры, и по опустевшему руслу недавно бушевавшего потока Синха стали выскакивать индейцы, оглашая тысячелетний покой подземелья беспорядочными воплями. Впереди бежал команданте Хуан, потрясая огромным кинжалом, и изрыгая бессвязные угрозы.

— Бегите! — крикнул Стас, и, пропустив девушек и Стивена вперед, приготовился к отпору. Вдруг один из нападающих, тощий, заросший недельной щетиной бандит в драном пиджаке, отвратительно провонявший потом и мочой, выскочил вперед и схватил Светлану за руку. Девушка влепила ему хорошую зуботычину крепким кулачком, и попыталась вырваться, но бандит уже держал ее обеими руками, затем удар под коленки — и Светлана невольно упала. Золотой жезл со стуком вывалился у нее из-за пояса и покатился по каменному полу. В следующее мгновение бандит отпустил цепкие объятия и подхватил жезл с пола, но тут же отлетел к стене с зубами, прилипшими к глотке, и мордой, расплющенной в кровавую лепешку железным кулаком Стаса.

— Ходу, Светик, ходу! — и Стас, легко, как перышко, подхватив подругу на руки, огромными прыжками помчался вслед за Киви и Зотовой, уже скрывшимися в темном проходе.

— А жезл! Он его отнял! — крикнула Светка, тщетно пытаясь вырваться.

— После разберемся! — ответил Стас, быстро нагоняя друзей по узкому, но высокому проходу, — Никуда не денется!

Сзади раздавался топот и тяжелое дыхание преследователей, но уже через сотню метров в разгоряченные лица беглецов подул свежий ветер, пахнуло дождем и запахом прелой земли, и путешественники выскочили из подземелья на свободу.

Поставив Свету на ноги, Стас, не теряя ни секунды, обхватил огромный валун, валявшийся рядом, и покатил его к выходу. Киви мгновенно бросился на помощь, и в самый последний момент они преградили путь краснокожим, намертво закупорив их в пещере каменной глыбой весом в полтонны. Из-за завала слышались проклятия и бессильные угрозы, но Стас и Киви, не обращая на них внимания, укрепили свою баррикаду еще парой валунов, в изобилии валявшихся на земле. Закончив работу, Стас послал воздушный поцелуй замурованным индейцам, корявые морды которых торчали в щелях, и вместе с Киви подошел к девушкам, укрывшимся от дождя под нависающим карнизом.

Теперь, получив временную передышку, молодые люди смогли оглядеться.

Мир, в который они попали, особым гостеприимством не отличался. Правда, здесь было свежо, дул ветер, но вместе с ним и гулкий, крупный дождь барабанил по скалам, возвышающимся справа и слева. Вероятно, они попали сюда ночью, потому что вокруг царил полумрак, уже не ограниченный сводами пещеры. Низкое небо тяжело волокло чёрные тучи, местами цеплявшиеся за скалы. Их мрачный вид не нарушало ни единое растение: напрасно взгляд искал на окрестных скалах хоть что-нибудь живое. Странное подобие жизни пейзажу придавала лишь стайка черных птиц, кружащих высоко в небе. Словом, всё окружающее казалось предназначенным для того, чтобы вселить в души людей чувство глубокой тоски и отчаяния.

— А это ещё что? — Ирина повернула голову в сторону, откуда вдруг послышались непонятные резкие хлопки. То, что они увидели, вызвало у всех приступ изумления. Казалось, что каменные демоны, которых друзья разглядывали в пещере ещё совсем недавно, ожили, и дюжина этих чудищ парила у входа в пещеру, как будто что-то высматривая. Их огромные черные крылья хлопали при взмахах, а гортанное урчание, временами переходящее в отрывистый лай, порой заглушало шум падающей с неба воды и порывы безжалостного ветра. Рогатые головы вращались на все триста шестьдесят градусов, а лапы с длинными пальцами и острыми когтями судорожно хватали воздух с каплями дождя.

Внезапно вожак стаи что-то прорычал, и тотчас тройка демонов, опустившись на землю, принялась растаскивать завал. Остальные твари мгновенно опустились на склоны, и стали наблюдать за ними, чуть склонив рогатые головы.

— Демоны! Это те самые Демоны Ночи! — сквозь порыв мокрого ветра прокричал Стив. — Надо сматываться! Не то они нас заметят!

Помогая друг другу, путешественники стали карабкаться на склон, высматривая подходящее укрытие среди безжизненных скал и камней, поскольку рядом не было ни деревьев, ни кустов. Первым небольшую пещерку за немного нависающим карнизом обнаружил Сергеев. Все устремились к убежищу, и, спрятавшись от дождя и ветра в небольшом, но сухом гроте, принялись с интересом смотреть на действо, разворачивающееся у входа в пещеру.

— Ну и ну… — протянул Стас при виде любопытной сцены.

А посмотреть было на что, потому что внизу тройка демонов уже разобрала импровизированную баррикаду, сооруженную Стасом и Стивеном, и теперь стояла наготове у входа, а остальная стая вилась над ними, громко хлопая крыльями и рыча от предвкушения. Внезапно один из демонов зашел в пещеру, и немедленно из нее начали выбегать, вернее, вылетать, индейцы, завывающие от ужаса. Двое оставшихся стражей, действуя размеренно, как на конвейере, хватали их, и передавали своим летающим собратьям, а те, безжалостно схватив краснокожих когтистыми лапами, уносили свою добычу в одном и том же направлении.

Пролетая над гротом, куда забились путешественники, демоны пристально посматривали на них своими красными светящимися глазами, и каждый раз молодые люди невольно напрягались, готовясь к худшему. Однако крылатые монстры безмолвно пролетали мимо со своей ношей, не пытаясь напасть или вступить в переговоры, и когда последний из них скрылся за скалами, по группе пронесся вздох облегчения.

— Крутые ребята! — уважительно заметил Стас. — Интересно, почему они нас не тронули?

Этот вопрос волновал всех, но никто не знал на него ответа. Светлана высказала предположение:

— Может, просто не заметили?

— Это невозможно, они ведь на нас в упор смотрели, когда улетали! Да и карабкались мы сюда у них на виду. Может, они еще вернутся, когда слопают индейцев? — предложила свою версию Ирина.

Самым логичным снова оказалось предположение Киви:

— Наверно Черный Магистр приказал не трогать нас. Может, ему от нас что-то нужно.

Дождь лил как из ведра, сплошной стеной. Все четверо еще долго оставались в напряжении, переживая последние бурные события, но, наконец, усталость взяла свое и все уснули, прижавшись друг к другу, чтобы согреться.



Спустя несколько часов путешественники проснулись и осторожно выглянули наружу. Дождь к тому времени перестал, и в небе плыло только несколько легких облачков, подсвечиваемых розовыми лучами восходящего солнца. В воздухе витал приятный послегрозовой аромат, от которого всем стало спокойнее и легче. Всюду, куда ни кинь взгляд, высились величественные горные вершины, покрытые снеговыми шапками, а давешние демоны куда-то запропастились.

— Давайте заберемся повыше, и осмотримся, — предложил Киви.

Предложение было разумным, и все стали карабкаться на скалу. Подъем был не слишком крутым, и уже через час друзья стояли на вершине горы, озирая безжизненные скалы, громоздящиеся повсюду, куда доставал взгляд.

— Ой, ребята, посмотрите туда! — внезапно воскликнула Светлана, указывая рукой в сторону, противоположную от солнца. Все обернулись, и увидели чернеющий вдалеке величественный замок, ранее скрывавшийся в тени огромной скалы, а сейчас его неприступные стены и сторожевые башенки постепенно проступали в лучах восходящего светила.

— А что это над ним вьется, вроде комаров? — недоуменно спросила Ирина. Действительно, над замком непрерывно вились какие-то крохотные фигурки, издалека похожие на мелких насекомых, которые непрерывно то влетали в замок, то вылетали из него.

— Наверное, это те самые демоны, — осторожно предположил Стивен.

— А точно, Стиви! — воскликнула Светка, — я точно помню, индейцев как раз в ту сторону уволокли!

— Тогда, наверно, это и есть замок Черного Магистра, — предположил Киви.

— Да чего тут гадать? — махнул рукой Сергеев, — Пошли туда и разберемся на месте. Видите, от нас прямо к замку ущелье идет. — Стас указал рукой на глубокое извилистое ущелье, протянувшееся от самого подножия утеса, на котором они сейчас стояли, до самого логова Властелина Мира. — По нему и потопаем!

— Ты что, предлагаешь лезть в этот замок, к черту в зубы? — иронично поинтересовалась Светлана.

— А почему бы и нет? До сих пор эти пацаны нас не трогали, — решительно заявил Стас, поигрывая стальными бицепсами. — Тут вроде, недалеко будет, километров пять.

— Стас прав, — серьезно заметил Киви, — придется рискнуть, не можем же мы вечно торчать на этой скале.

— И в самом деле, — согласилась Ирина, — идем в замок, а там — будь что будет!

Этими словами Ирина поставила точку в дискуссии, и, запомнив направление, друзья начали спускаться со скалы.



Спуск оказался недолгим, но трудным, а местами и опасным. Мокрые камни, за которые приходилось хвататься, так и норовили сорваться, увлекая за собой маленький камнепад, а ноги скользили по влажной земле, не дававшей надежной опоры.

— Давайте спускаться по одному! — предложила Света. — А не то убиться тут можно этими камнями.