Бесплатный фрагмент - Связь с Замирьем

Пролог

Миры бывают разные. Иногда Вселенная ограничивается лишь одной скорлупой.

Вначале забрезжил зелёный свет. Сквозь маленькую дырочку — очень яркий и непривычный для крошечных глазок. Мир вокруг хрустел и раскачивался, а свет становился всё интенсивнее

Наконец, появилась трещина прямо впереди. Ещё один удар, и зелёный свет залил всё пространство вокруг.

Вот она — свобода! Дышать полной грудью, своими лёгкими. Видеть своими глазами. Да какие виды видеть! Куда ни глянь — всё зелено, кругом деревья — сплошное природное умиротворение.

Захотелось растянуть губы. Первая улыбка.

Так Лирри Паппет появилась на свет.

***

Как известно, скорость зарождения жизни и эволюции, а также роста и развития в разных Вселенных — разная.

Так, в новорождённой Вселенной эта скорость была в тысячи раз больше, чем на Земле. Эволюция этого мира началась и полностью завершилась за несколько дней.

Одхран Бизер обронил черенок лианы и несколько семян семенного папоротника, которые были нужны ему для определённого ритуала. А растения создали целую колонию и породили новый мир из ничего. Вначале папоротники стали интенсивно эволюционировать, появились первые семенные растения, а затем и цветковые. Они развивались, и следующим крупным ароморфозом стало появление первых человекоподобных растений.

Теперь здесь обитали разумные деревья — энты. Энты считаются существами мудрыми, но откуда же им взять свою мудрость, если они не исследуют окружающий мир?

Ипокатастина и Хабиту были молодой и амбициозной парой путешественников-мирологов. Они передвигались по их комнатной Вселенной и изучали то, что находится вокруг них. Однажды они наткнулись на странный для них предмет.

— Хабиту, иди сюда, я нашла что-то интересное.

— Что это?

— Не знаю. Это не похоже на растение. Запиши где-нибудь: «Предмет обладает овальной формой. Поверхность гладкая. Содержит в себе ряд неорганических и органических веществ. Целостность объекта не нарушена». Или нарушена? Погоди, тут какая-то трещина.

Ипокатастина и Хабиту медленно со скрипом нагнулись, чтобы рассмотреть получше. Округлый предмет вдруг начал раскачиваться и трещать.

— Оно живое? — спросил Хабиту.

— Похоже на то.

И тут целостность объекта окончательно нарушилась. Оболочка развалилась на две части: верхняя отлетела куда-то в кусты, а в нижней сидело какое-то существо зелёного цвета.

— Да это же детёныш!

— Но это не растение.

— Тогда кто же это?

— Не знаю, но думаю, что мы должны пока присмотреть за ним, пока не объявится его мама.

— Да, верно. А то мало ли, проголодается. Или наша хищная Ротангдиофония её съест.

Парочка взяла малышку на руки и понесла в свою обитель. Так Лирри Паппет обрела свой новый дом.

Глава I

Майк сидел на берегу и смотрел вдаль, на заходящее солнце. Ему было очень тоскливо, хоть он и сам себе отказывался в этом признаться. Молодой вервольф думал о том, какой он всё-таки неудачник. С этой секунды он решил быть волком-одиночкой и никем другим. А что? Многие чёрные оборотни становились потом отшельниками и охотились в одиночку. Тёмные волки никогда не сбивались в стаи и не образовывали кланов. Решено: он будет волком-отшельником. Майк уже с воодушевлением представлял, как в страхе разбегаются мирные жители, услышав его завывания.

Вервольфу стало так весело, что он схватил камень и зашвырнул его как можно дальше в воду. Поднялась морская пена, и большая волна окатила мальчика с ног до головы.

— Чёртовы сирены, — процедил он сквозь зубы. Инцидент окончательно испортил ему настроение.

— Вообще-то не сирены, а русалки. Сирены не обитают в солёных водах, — сказал кто-то совсем рядом.

Майк не обернулся. Он знал кто это. Лулианна — выскочка королевских кровей. Зубрила и… девчонка! Вот кто ему меньше всего был сейчас нужен.

— Без тебя разберусь, Лулу, шла бы ты.

— А я к тебе. Наши заметили, что ты пропал, и отправили на поиски.

— На по-оиски, — протянул оборотень. — Больно нужно вам меня искать. Что, анекдоты закончились, а посмеяться хочется?

Повисло недолгое молчание. Лулу раздумывала, что ответить, чтобы не разозлить Майка ещё больше, а заодно давала время тому остыть.

Солнце уже почти полностью опустилось за горизонт, и теперь от него по кругу разбегались красные полосы, обагряя пляж. Вода, песок и даже чайки, купающиеся в этом свете — всё, казалось, приобрело алый оттенок.

Лулу уселась рядом с Майком на песок и, устремив свой взор вдаль, с замиранием сердца прошептала:

— Красота-а-а.

Майк тяжело вздохнул. В этом вздохе чувствовались и наслаждение поистине прекрасным видом, и нетерпение оттого, что Лулу никак не собирается уходить, и грусть от того, что произошло около часа назад.

— Что случилось, Майк? Ты выглядишь очень подавленным.

— Будто так сложно догадаться! Всё эти дурацкие танцы.

— Софи, — Лулу понимающе кивнула головой. — И что ты из-за неё так убиваешься? Пригласил бы кого-нибудь другого.

— Ты не понимаешь! — его голос сорвался на крик. — Она отказалась со мной танцевать, видите ли потому, что я бескультурный и ростом не вышел.

Они уже оба встали и стояли лицом к лицу. И действительно: если бы Майк пригладил свои вечно торчащие иссиня-чёрные волосы, он был бы даже ниже, чем Лулу.

— Ну, насчёт культуры, тут я бы не стала с Софи спорить. Не знаю, все ли оборотни такие, но ты явно не слишком владеешь основами этикета. А насчёт всего остального… Тебе всего двенадцать. Ещё успеешь вырасти. Вспомнишь мои слова тогда.

— Не так долго ждать осталось до тринадцати. Я уже взрослый волк.

— Ну да, ну да. Взрослый, сильный и независимый второкурсник из ИШДОМС, которому отказала девчонка, а он не знает, что с этим делать.

— Бесишь.

Солнце уже село, и над Андеадлингом стал сгущаться мрак. Морские русалки, очевидно решили устроить подводную вечеринку, потому что в море переливались всеми цветами радуги разные рыбки, медузы и морские коньки. Вода была прозрачной, так что видно это было отлично.

Ребята пошли тем временем по направлению к корпусу летней школы, потому что старуха Зельда, их классная руководительница, могла сделать им выговор за то, что они покинули территорию в тёмное время суток. После того, как Лулу пережила своё похищение весной, она особенно опасалась выходить куда-либо после заката. Каждый раз, вспоминая жуткий город Небыль и обезумевшего Рыжего Ника, девочке хотелось свернуться калачиком. Если бы не тот странный спаситель, которого почему-то так трудно выкинуть из головы, она бы, возможно, лишилась не только волшебной силы и зубов, но и жизни.

В летнюю школу мог приехать любой желающий ученик, который устал от своей родни и который хотел повеселиться с друзьями. Учиться было совсем не обязательно, это были сплошные элективы по выбору для особо нуждающихся. Зато каждую неделю устраивались различные конкурсы, дискотеки и шоу. Вот и Лулу, погостив какое-то время у бабушки, решила отдохнуть здесь, тем более что до начала нового учебного года осталось не так долго.

Во дворе играла музыка, слышался смех, чувствовалось всеобщее веселье. Из здания летней школы тем временем выскочила Корнелия и, виляя бёдрами, направилась прямиком к ребятам.

— О, а что это вы тут? — удивилась фея.

— Тебя поджидаем, — ответил Майк.

— Да? — Корнелия посмотрела куда-то сквозь него. — Но ведь это я вас искала, а не наоборот…

Повисло молчание. «Корнелия опять сломалась. Не стоило так Майку шутить», — подумала Лулу.

— Зачем? — спросила ундина.

— Что «зачем»? А-а-а, — протянула фея, — ну да, точно. В общем, я хотела сообщить, что в конце месяца мой парень со своей группой будут выступать в Андеадлинге на поляне Безмолвного Леса. На этом, как его… оупен-эйре. Вы тоже приглашены, чтобы насладиться настоящим искусством. Вход свободный.

— Так мы приглашены или вход свободный? — спросил Майк.

— Вы приглашены. Вход свободный. Ну что тут непонятного?

«Твоя логика», — подумала Лулу, но вслух, конечно же, этого не сказала, ведь это неприлично.

— Ладно, мы придём. Спасибо, Корнелия, — поблагодарила её ундина.

— А чего вы не на танцульках? Миловаться, что ли, уходили?

— Было бы с кем миловаться ещё, — тяжело вздохнул Майк.

— А, кстати, Читерн. Там пока тебя не было, этот Феникс… в общем, он там к твоей Софи подходил, что-то спрашивал. Но я не слышала.

— Так раз не слышала, тогда зачем рассказываешь? Впрочем, пожалуй, я вернусь на эти ваши танцы и присмотрю за ними.

— Хах, значит ли это, что моя миссия по возвращению Майка в строй выполнена? — улыбнулась Лулу.

— И не надейся. Я просто приду, и, если что, начищу Фениксу лицо.

— Но он же твой лучший друг.

— Лучшие друзья в таких ситуациях поддерживают, а не наоборот.

Они втроём вошли во двор. Корнелия выискивала кого-то глазами и внезапно замерла.

— Кого ты там… — начала было Лулу.

— Тихо. Это… это же Брайан Хэндсом. Неужели он в нашей школе. Мне срочно надо выпить. Ох, как я выгляжу?

— Прекрасно, как и всегда, — ответила ей внезапно подошедшая Бофара. — А из-за кого такой сыр-бор?

— Это же САМ БРАЙАН ХЭНДСОМ, — завизжала фея, но никто не оценил её радости. — Ну, актёр, — снова непонимание в глазах присутствовавших. — Ну, ребята, ну вы чего? Он снимался в этом… в сериале «Отпетые бродяги».

— Впервые слышу, — призналась Лулу.

— Ой, ну, ты не местная, — отмахнулась та. — А-а-а, вы видели? Он посмотрел на меня! Какой же красавчик.

Майк демонстративно высунул язык и изобразил жестом тошноту. Лулу с недоумением смотрела на Корнелию, которая готова была прямо сейчас выпрыгнуть из своих чересчур обтягивающих леггинсов. Бофара ухмыльнулась и спросила:

— А как же твой Энтони или как его там? Который скоро с группой приедет.

— К чёрту его и его группу. Тут перспектива более интересная намечается.

Лулу подумала, что, может, Корнелия не такая уж и дура, если пытается искать выгоду, а не просто беспорядочные связи. Откуда-то сбоку к ним вышли Феникс и Софи. Майк заметно напрягся, даже сжал руки в кулаки.

— Э, Майк, слющай, магу ли я забрать тваю даму на адын таниц?

— Я не его дама, — возразила Софи.

— А я и нэ а тибе, мой пэрсик. Я вот аб этай сладкай канфэтке, — Феникс кивнул на Бофару.

Все присутствующие громко рассмеялись. Бофара, скрестив руки на груди, закатила глаза и покачала головой.

— Пойду-ка я лучше поем. Гораздо более приятное занятие.

Глава II

Необходимо было действовать осторожно, но в то же время оперативно и быстро. Ольга сидела возле сына на коленях, в одной руке держа ритуальную книгу, а в другой –небольшой пузырёк. Сам Гармен лежал на полу гостиной в очерченном под ним замысловатом символе и спал. Ольга перенесла его туда с помощью заклинания левитации. Возле макушки Гармена горела одна-единственная белая свеча, а вокруг было темно. Но вот, полная Луна выглянула из-за тучи. Свет её пробился сквозь тонкие занавески в гостиной, осветив место для ритуала.

«Ну, что же, начнём».

Ольга откупорила зубами пробку, и из пузырька, с виду казавшегося пустым, выплыл голубоватый дымок. Читать заклинание надо было быстро, одновременно направляя дымок энергетическими потоками на Гармена.

— Volo memoriae, reversus est ad bar Garmin, — начала она. Голос её звучал глубже и ниже, чем обычно, — et ille lucratus eorum memorias. Ratio iacet in contrarium ritu ignaro. Spero, quod a superiori potentia, erit auxilium emendare memoria status et ipse nunquam amittere. Garmin perdidit septemdecim annos vitæ illius. Perdidit omnia puncta, et omnes amici tui. Reditum memoria est, omnes peto a superiori potentia. Spero quod conferunt ad rectam reditum memoria.

Голубой дымок втянулся в одну из ноздрей Гармена. Вампир закашлялся.

— Путь через нос наиболее близок к мозгу, — пояснила Ольга своей внучке, которая во все глаза наблюдала за бабушкой. — Множество маленьких сосудов носовой полости, куда эта субстанция всасывается, тут же доставят вместе с кровью к мозгу все воспоминания.

Как только свеча потухла, Гармен очнулся. Сел и всё пытался откашляться, хватая ртом воздух. Вампиру вообще несвойственно дышать, поэтому Гармен с непривычки наверняка ощущал себя скверно.

— Как самочувствие? — поинтересовалась Лулу.

— От… кхе… вратительно, кхе-кхе. Вы что, пытались меня убить во сне?

И вдруг его глаза расширились, а зрачки сузились, что было хорошо видно даже при неярком свете, и вдруг этот взрослый мужчина расплакался. Без слез, естественно, но со всхлипываниями и рыданиями.

— Что я натворил… что я натворил, — только и повторял он.

— Что? — спросила Лулу.

Но Гармен проигнорировал её, а только ещё больше расстроился.

— Андрюшка, — Ольга бросилась обниматься, — что ты плачешь, где болит?

— Душа у меня болит, мать, душа. Я предатель. Я урод. Погубил более сотни сифов. За что я остался жив, а не был съеден драконами?

— Детка, — обратилась Ольга уже к внучке, — думаю, тебе стоит оставить нас наедине. И вообще, ты собиралась вроде в свою эту летнюю школу, не так ли? Вот можешь завтра туда прям сразу и поехать.

***

Спустя неделю Лулианна сидела на качелях во дворе ИШДОМС и вспоминала их последний диалог с бабушкой. Прошла уже почти неделя с того момента, как к дяде Гармену вернулась память, но вестей из дома не было.

«Состояние у него, конечно, депрессивное. Вся работа психологов пошла насмарку. Возможно, курс заново придётся проходить. Или бабушка его своими настойками откачает».

Лето подходило к концу. Это чувствовалось уже и в природе: редкие жёлтые листочки начали опадать, а лёгкий бриз с моря не был таким тёплым. Лулу поёжилась и посмотрела на часы.

«Хм, ещё даже восьми нет. Прогуляться что ли?»

Она снова вспомнила свою прогулку по Небылю в мае и поёжилась, вспоминая реакцию бабушки, когда Лулу пришлось всё рассказать. Ольга не ругала внучку, но была очень печальна, а также стала отслеживать каждый шаг девочки и проверять ежедневно телефон, что не могло не раздражать. В конце августа Ольга всё-таки решилась отпустить Лулу в ИШДОМС, понимая, что рано или поздно внучке придётся продолжить учёбу, а в школе она хотя бы будет находиться под присмотром учителей.

«Ну, в конце концов, я же ненадолго», — успокоила Лулу саму себя.

Она встала, дошла до ограды, распахнула калитку и очутилась за пределами школы. Далее двинулась вдоль обочины пустого шоссе до примечательной каменной лестницы, ведущей на городской пляж.

«Обидно даже. За лето ни разу в море Ворвонн не искупалась. Не успела».

Девочка сняла сандалии и пошла по мокрому песку на восток, в сторону Безмолвного леса. Вода моментально смывала следы, оставленные её ступнями.

Внезапно вдалеке она заметила длинную фигуру и узнала в ней Корнелию. Лулу отметила то, как буквально за несколько дней радикально изменился стиль этой феи: из готической красотки она превратилась в гламурную диву.

Фея была не одна, но с кем-то, кого Лулианна почему-то не видела. Корнелия мило улыбалась и хихикала кому-то, чьё лицо оставалось в тени, скрываемое листьями ветвистой магнолии. Девочка понаблюдала за парой ещё со стороны. Эти двое также пошли в сторону Безмолвного леса, причём в самую чащу.

«Интересно. Не моего ума дело, конечно. Может, расспросить об этом Бофару?»

***

В дверь легко и быстро постучались. Руки Бофарочки в этот момент были заняты целым подносом с домашними пончиками, которые она только что вытащила из духовки. Поэтому фея просто крикнула:

— Открыто!

Лулу осторожно отворила дверь и поздоровалась с подругой.

— Привет. Вкусно пахнет у тебя.

— Что, на запах прибежала, душенька? Ох, плохо же на тебя общение с Читерном влияет. Да ладно, не смущайся, я же шучу. Угощайся! Только осторожно — горячие!

Лулианна поблагодарила подругу и села за небольшой столик в углу комнаты. Жилище в школьном общежитии у Бофары было, прямо сказать, VIP-уровня: фея жила одна, и поэтому могла позволить себе разместить тут небольшую кухоньку, на которой готовила каждый день без устали.

Бофара поставила поднос на столик и уселась рядом, подвинув стул. Не дожидаясь, пока гостья оценит её кулинарный шедевр, фея схватила двумя пальцами выпечку и макнула в пиалу с джемом.

— Слушай, у меня к тебе вопрос.

— Давай, душенька. Тебе — всё, что угодно.

— Может, ты, конечно, не знаешь, но мне стало интересно: куда уходит Корнелия по вечерам и с кем?

Бофара внезапно отложила недоеденный пончик и внимательно посмотрела на Лулу. Чуть придвинулась к девочке и прошептала, опасаясь, что кто-то услышит:

— Ты тоже заметила, да? Не имею ни малейшего представления, куда убегает наша, м-м-м, ночная бабочка. Но её перемены в имидже не могли не привлечь внимания. Видела — волосы перекрасила в блонд? Так вот это не краска, а шиньон из моих волос. Я ей одолжила, душенька, а то ей видите ли стыдно в обществе лысой ходить. А как дреды заплетать и висок выбривать — не стыдно было?

Бофара доела пончик и принялась за второй.

— С одной стороны, я рада, что её готическому помешательству пришёл конец. А с другой…

Бофара задумчиво посмотрела в сторону полки, на которой красовалась их с сестрой фотография трехлетней давности в рамке. На ней загорелые девочки отдыхали на Дельте и были запечатлены на фоне тёмно-синих вод океана.

— Предполагаю, что у неё новый кавалер. Где ты её видела?

— На пляже. Там, где кусты растут. Она с кем-то там была, но его нельзя было разглядеть. Потом они ушли в сторону Безмолвного леса.

— Куда?! — Бофара выронила пончик. Тот скатился по столу на пол и скрылся под огромной кроватью.

— Ой, у тебя упало…

— Неважно, — махнула рукой фея. — Важно то, что Корнелия опять связалась с кем-то, с кем не стоило, и может навлечь опасность на себя и, возможно, других. Спасибо, что пришла и рассказала, душенька. Такими вещами следует делиться.

Глава III

В выходные состоялся тот самый знаменитый концерт группы Ангелы Сатаны на поляне в благоустроенной части Безмолвного леса. Была установлена произвольная самодельная сцена, и собралось приличное количество народу. Ещё бы! Ведь Корнелия бегала по всему городу и раздавала напечатанные ей самой флайеры с рекламой концерта. И как она только догадалась включить принтер?

Ребят из ИШДОМС тоже было немало. Среди них была и Лулианна.

Выступила группа хорошо. Музыка была у них мелодичная, но в то же время зажигательная. Достаточно тяжёлая, но не прямо уж «мясо». Текст не был бессмысленным, но раскачивал толпу, а не заставлял предаваться философским размышлениям.

Лулу оценила группу и подумала, что надо будет при случае ещё сходить на них, даже за деньги. До этого дня девочка побывала только на концертах, посвящённых классической музыке, в которых, зачастую, она и сама принимала участие, так как проходили они в музыкальной школе. Это же было что-то свежее и новое как для неё, так и для многих других присутствующих.

Среди участников она разглядела Джексона в качестве басиста, чему была приятно удивлена. «Так вот он для кого свою музыку пишет».

По Корнелии было заметно, что она слушает музыку через силу, но больше наблюдает за фронтменом — её «пока-ещё-бойфрендом». Бофара песни также не оценила, зато всё время крутилась возле столика с закусками.

Наконец выступление завершилось, и фанаты подлетели к сцене, надеясь получить медиатор. Ребята не стали жадничать и бросили несколько штук в толпу.

Затем фронтмена подхватили на руки и понесли по рядам. Юноша носил маску, но как только его подхватили, то тут же сорвал её и также бросил в толпу.

Лулу увидела его лицо, и сердце у неё зашлось.

При одном только взгляде на него любой мог бы потеряться. Его змеиный взор переливающихся всеми цветами радуги глаз пронизывал насквозь, выуживая всё самое сокровенное из недр души. Все чувства, эмоции, желания разом выплывали наружу. И ко всему прочему он был невероятно красив: этот острый профиль лица, чёрные волосы, обрамлявшие высокий лоб, астенический тип телосложения — всё было прекрасным, если не сказать идеальным.

— Чё с тобой? — спросил подошедший Майк, выводя из оцепенения, девочку. — Ты чё-т бледная. Привидение, что ли, увидела?

— Хуже.

Ундина отвернулась, стараясь не смотреть на юношу и не встречаться с ним глазами. Потому что если их взгляды столкнутся, то… кто знает, что вообще может произойти? Вдруг она окончательно сойдёт с ума?

— Ну вот, знакомьтесь, — радостно проверещала Корнелия, — мой возлюбленный Тони.

Лулианна не поверила своим ушам сперва и поэтому даже обернулась. Перед ней стоял он, ну точно он — сомнений быть не могло. Но «Тони»?

— Привет всем, — отсалютовал бойфренд Корнелии, слегка поклонившись, — как вам наше выступление?

Немигающий взор зелёных глаз пронизывал насквозь. «Будто знает, о чём я думаю».

— Весьма недурно, мы польщены приглашением, — ответила ему Бофара. — Но по какой причине вы совсем не взяли денег даже за вход?

— Для нас гораздо важнее музыка и отдача толпы, — сказал подошедший Джексон. — Нам важно зажечь тот самый огонь в сердце каждого, — юноша едва заметно подмигнул. — Видеть радостные лица, горящие глаза тех, кто пришёл нас послушать — лучшее богатство.

— Говоришь только за себя, — парировал ему фронтмен. — Не каждому нравится работать за бесплатно.

Он слегка кивнул в сторону, где стоял унылый барабанщик, пинающий банку из-под колы уже несколько минут.

— Тобиас у нас немного молчалив и скромен. Ты так смотришь на меня, — юноша слегка приподнял одну бровь, обратившись к Лулу, — и молчишь. Что-то не так?

— Всё отлично. Вы здорово играли. Хотелось бы ещё раз к вам попасть.

Получилось совсем не искренне, и «Тони» это заметил. «От него ничего не скроешь». Зато такое заявление порадовало Джексона, и тот всучил ей небольшой флайер, сказав:

— А мы в Небыле скоро тоже играть будем.

При упоминании названия города, Лулу побледнела. Уголки рта «Тони» слегка приподнялись.

— Что это с ней? — спросил Джексон.

— Слушай ты, мистер Тактичность, — обратилась к басисту Бофара. — Знаешь ли ты, что такое триггеры? Ты не думал, что после того, что она пережила, ей страшно даже слышать об этом городе не то, что соваться туда?

Пока Джексон и Бофара спорили, фронтмен жестом показал Лулу, что им надо поговорить. Ундина неуверенно подошла к нему.

— Ты явно что-то хочешь спросить. Говори, не стесняйся. Очередная фанатка мне не помешает.

«Он совсем другой. Совершенно не такой, как в тот вечер, когда мы впервые встретились. Слишком открытый и неестественный?»

— Почему ты представляешься другим именем?

Вместо ответа парень засунул руку в задний карман брюк и достал паспорт. Открыв документ на второй странице, показал ей строку, в которой значилось:

«Имя: Энтони Грин

Дата рожд.: 08.04.1997

гор. Андеадлинг».

— Всё официально.

— Почему ты представился другим именем тогда?

— Это слишком долгая история, о которой не следует упоминать.

— Если проблемы со временем и толпой, то как насчёт сходить куда-то в более уединённое место в другой день?

— Это свидание? — парень вскинул бровь.

— Да… то есть нет! Нет, конечно, нет.

— Тогда с чего я должен рассказывать подробности своей жизни какой-то незнакомке?

— Хм, можно подумать, что Корнелия знает тайну твоего имени.

— О, нет, она ещё большая незнакомка, чем ты. Иногда физическая близость вовсе не означает близость душевную. — Он помолчал немного, а затем продолжил: — Ладно, госпожа Лулианна Хэтчер, я принимаю ваше приглашение на свидание-несвидание. Но позвольте уж выбрать время и место самому.

— Ты знаешь, как меня зовут? — удивилась Лулу.

— Я знаю больше, чем ты можешь представить.

Остальные подошли к ним ближе. Джексон, понуро свесив голову, произнёс:

— Прости, пожалуйста, я не хотел тебя задеть.

— Поклонись, голубчик! — приказала ему Бофара.

— Ну нет, так мы не договаривались.

— Ах, какая досада, я думала ты не заметишь и сделаешь всё, как я скажу, — Бофара презрительно оглядела всю группу и спросила: — Какие планы потом?

— Думаю, мы как-нибудь отметим наше выступление скромной компанией.

— А, ну валите тогда. Оставьте мою сестру только.

— Эй, я вообще-то старше тебя и хочу повеселиться, — возмутилась та.

— Корнелия, я думаю, будет лучше, если ты останешься со своими школьными друзьями.

Фея обижено поджала губу и, тряхнув своей гривой, гордо ретировалась, цокая каблучками.

Толпа потихоньку расходилась. Автографы были розданы, фотографии — сделаны. Ребята собрали инструменты, сели на свои байки и укатили по шоссе по делам.

Чуть позже к Лулу подошёл Майк:

— Что это за тип? Вы знакомы?

— М-м-м, частично.

— Уж больно рожа у него знакомая. Не могу понять только, где я его уже видел? А вообще, он подозрительный. Не советую связываться.

— Ты так про каждое незнакомое тебе существо будешь говорить?

— Да нет, только про подозрительных. И про тех, кто к тебе пристаёт. Скажи, разве я был неправ насчёт Рыжего Ника?

Лулу передёрнуло.

— Вы все издеваетесь, что ли? Можно мне спокойно забыть всё это?

— Как видишь, про принца Сагира я тоже был прав. Неизвестно, с кем он ещё связан. А Джексон вон, с уголовными лицами общается.

— С чего ты взял, что Кол… ой, то есть Тони — уголовник?

Майк округлил глаза, схватил Лулу за руку и утащил в место потише.

— Что за привычка — хватать в охапку?

— Не ори ты так, — цыкнул оборотень. — Что ты знаешь о нём, чего не знают другие? — шепотом спросил Майк.

Лулу вздохнула. «Он ведь не отстанет».

— Тони — не настоящее имя фронтмена. Его имя…

— Вот они где! — возмутилась Бофара. — Спрятались, и мне не сказали, что играют. А ну, вылезайте, пошли пить чай.

— Подожди, Бофар, не видишь, мы делом заняты.

— Секретиками своими можно заниматься и после чаепития. Пошли. Даже тебя берём, Читерн.

Глава IV

На следующей неделе Лулу получила из рук школьного разносчика почты Джинджер записку без подписи. Аккуратным почерком было выведено:

«Сегодня в пять вечера в кофейне за углом».

Девочка быстро переоделась и вышла за пределы школы, но сразу же наткнулась на Майка и Феникса. Мальчики преградили ундине путь.

— Куда это ты так спешишь? — поинтересовался вервольф.

— На важную встречу.

— Снова в Небыль?

— Нет, это в Андеадлинге.

— Ничего больше не расскажешь?

— Нет.

Майк помолчал немного, всё ещё преграждая Лулу путь. Внезапно он подскочил к ней и почти крикнул:

— А я ведь выясню всю правду.

— Э, паслющай таварисч, ти чиво? — Феникс тронул его за плечо.

Внезапно лицо Майка расслабилось, он удивленно и тихо сказал:

— Я его знаю. Того типа из группы. Он общался с Карлом, когда я был маленьким, кажется. Но… он не изменился. Ни капли.

Лулу покачала головой и повернула на шоссе, ведущее к кофейне. Она не оглядывалась на мальчиков, но была уверена, что Майк осел на асфальт в замешательстве и даже не пытался реагировать на Феникса, стоящего рядом.

Кофейня был недалеко. Здесь выпекались самые вкусные булочки с корицей, вкуснее которых можно было найти только у Бофары. Их волшебный аромат пленил, стоило только переступить порог.

Место само по себе было светлым, уютным и немноголюдным. За прилавком стояла молодая эльфийка, которая, вопреки стереотипам, была рада каждому посетителю и широко улыбалась.

— Добро пожаловать в «Удачную встречу», — приветствовала она вошедшую ундину. — Что будете заказывать?

Лулу обнаружила, что «Тони» ещё не пришёл, поэтому поблагодарила эльфийку и заказала горячий шоколад, сев за свободный столик.

Внезапно он вошёл. Неспешно и мрачно. Слишком мрачно для этого светлого заведения. Эльфийка за прилавком его будто не заметила, даже не поприветствовала. Лулу это насторожило.

С таким же мрачным видом парень подошёл к её столику и сел на стул напротив. Тёмные пряди волос скрывали лицо, которое, как всегда, было мертвенно-бледным и безучастным ко всему происходящему. Неторопливо он вытащил из внутреннего кармана своей кожанки пачку сигарет и портмоне, из которого в свою очередь извлёк старый и потрёпанный паспорт. Открыл его и положил на стол перед Лулу.

— Только не вслух, — тихо сказал он.

И Лулу прочла:

«имя: Колин Крейвен

дата рожд.: 08.04.1989

усадьба Крейвенов, стар. Андеадлинг».

Колин достал одну из сигарет, поджёг её и сделал затяжку.

— Моей прежней жизни паспорт.

— Прежней жизни?

— Тс-с-с, — он положил ей палец на губы. — Не вслух.

После Колин вновь продолжил своё повествование, но, как заметила Лулу, не двигая губами. Разговор шёл у неё в голове. Телепатия!

— Я действительно законорожденный сын Балтора Крейвена и ношу титул лорда. Вернее, носил. Теперь у меня другая жизнь. Колин Крейвен умер семь лет назад. А Энтони Грину подарили жизнь.

— Это как? Я не совсем понимаю. — Лулу прикрыла нос рукавом, так как не переносила сигаретный дым.

— Не куришь? Понимаю, — Юноша потушил сигарету об скатерть за неимением пепельниц в заведении, а затем продолжил телепатически: — Я умер, Лулианна, погиб несколько лет назад. Но так вышло, что после смерти снова живу человеческой жизнью. Правда, с некоторыми особенностями и сверхспособностями.

Он ещё немного помолчал, а затем поднял голову и заглянул Лулу в глаза. Сердце пропустило два стука, а парень ухмыльнулся.

— Твоя сестра была хорошей ведьмой. Красивой. Жаль, что шлюха. Она заслужила своей смерти.

Колин резко встал из-за стола, почти опрокинув стул и широким шагом добрался до выхода. Лулу вскочила вслед за ним.

— А счёт? — крикнула ей эльфийка вдогонку.

Колин обернулся, скользнул по баристе сальным взглядом, и медленно произнёс:

— Я заплачу позже.

Та как-то вся сразу покорно отвернулась и занялась своими делами. Парочка покинула заведение. Холодный порыв ветра растрепал волосы обоих.

— И часто ты так «расплачиваешься»?

Колин остановился. Не оборачиваясь, тихо произнёс:

— Смотря, что под этим понимать. Эта девушка не раз была у меня дома. Она знает, о чём я веду речь.

Непонятная волна обиды и возмущения вдруг захлестнула Лулу. «Вот же бабник!»

Колин посмотрел налево в сторону парковки. Там одиноко притаился чёрный мотоцикл. «Наверное, его», — поняла Лулианна. Но вопреки её ожиданиям, Колин не подошёл к байку и не завёл его, а резко сменил направление и побрёл к пляжу. Он шёл неспешно, но девочка едва поспевала за ним.

Докурив сигарету, юноша швырнул бесцеремонно на землю окурок и примял его носком туфли.

Было ещё не так поздно, однако пасмурно, а оттого темно. Серые кучевые облака клубились и собирались в одну большую облачную гору. Намечался дождь. Колин сел на один из бесплатных лежаков. Лулианна примостилась напротив. Шло время. Наконец Колин поднял голову и сказал:

— Вы очень похожи с ней. Как хорошо ты знала сестру при жизни?

— Честно говоря, совсем не знала. Когда она умерла, я была совсем маленькой и жила с бабушкой в Москве. Нам даже не удалось пообщаться.

— Две Хэтчер, и обе на мой век. Удивительно, — он помолчал. — Я учился в параллельном классе с Рубиной в ИШДОМС. Только я был на домашнем обучении по определённым обстоятельствам. Но мы виделись: она заходила к нам домой, — Колин снова выдержал паузу. — Я не виню её за тот выбор не в мою пользу. Однако я был лучшего мнения о своей возлюбленной. Мне казалось, что сердце у Рубины добрее. Ты ведь понимаешь меня, Лулианна?

Ундина коротко кивнула, хотя на самом деле она поняла очень мало из услышанного.

— Тебе пора. Завтра новый учебный день. Я провожу.

— Не стоит.

Краем глаза Лулу заметила за спиной Колина движение на левом берегу у кустов. Присмотревшись, она вновь разглядела Корнелию, как и неделю назад, и нахмурилась. Колин заметил это и, почти не поворачивая головы, посмотрел за спину. Его глаза из серых стали желтовато-белыми на миг, но затем снова приобрели прежний оттенок.

— Мы уже давно с ней не пара. Корнелия сильно влюбилась. И тут дело не в выгоде, а, не побоюсь этого слова, в магии. Корнелия зачарована.

— С чего ты так решил?

— Всё узнается, Лулианна, — он вдруг игриво тронул кончик её носа указательным пальцем. — Всему своё время.

Глава V

Это сентябрьское утро выдалось дождливым и пасмурным — вставать совсем не хотелось. Лулу приоткрыла один глаз, а затем с головой нырнула под одеяло.

По счастливой случайности её заселили в ту же комнату, что и в прошлом году, но, самое главное, с теми же замечательными соседками.

— Лавуа расщедрился что-то, — сказала ей тогда Соника. — Обычно каждый год всё меняется.

Софи тоже ещё спала, а вот кровать Соники сверху на шкафу пустовала. Наверняка Соника пошла упражняться в своих трюках на скейте с утра пораньше.

Лулу потихоньку заново начала проваливаться в сон, как дверь, стукнувшись о стенку, распахнулась настежь, и в комнату ворвалась Бофара.

— Просыпайтесь, душеньки, случилась беда!

Лулу немедля выкарабкалась из-под одеяла и села на кровати. Софи тоже заворочалась в своей постели, однако не встала.

— И тебе доброе утро, — пробормотала спросонья ундина. — Что стряслось?

— Корнелия пропала!

Сон мгновенно как рукой сняло.

— Как это пропала?

— Я тебе больше скажу: она даже не приходила вчера вечером в свою комнату. Белье лежит нетронутым.

— Может она заночевала у кого-нибудь из подруг? — подала голос Софи.

— Да у каких подруг? Все её подруги в Бенефициксе живут и учатся. А в эту дыру и ногой не сунутся.

— Ну, может, она в Бенефицикс махнула тоже?

— Может, она тогда хотя бы прихватила свой мобильник? — фея демонстративно швырнула розовый гаджет на стол. — Моя сестра, конечно, рассеянная, но от этой штуки оторваться вообще не может.

Лулу нахмурилась, вспоминая, что вот ещё буквально вчера видела Корнелию на пляже в полном здравии с новым парнем. «Неужели это Колин Крейвен решил отомстить за измену? Значит, ему всё-таки не всё равно?»

— Когда ты последний раз видела её?

— Вчера, — Бофара вдруг всхлипнула, словно собиралась заплакать. — Вечером в столовой. Она взяла себе витаминный салат и заправила его обезжиренным йогуртом. Ещё отказалась со мной садиться за один столик, аргументируя тем, что я, видите ли, её имидж порчу своим видом, — Бофара фыркнула. — Тоже мне, фифа нашлась, — фея вытерла пущенную было слезу и продолжила: — Потом она пошла на своё свидание или куда-то. Я не слежу за её действиями никогда, кроме еды. Корнелия считает это вторжением в личную жизнь.

— А почему ты следишь за ней во время еды?

— Чтобы она не загонялась по поводу калорий и хоть что-то ела, — пояснила фея. — Наша мама страдала от пищевого расстройства, а затем умерла от него.

Лулу удивленно вскинула брови, а Софи даже встала с кровати, чтобы послушать.

— Да, и ничего удивительного. То, что мы живём на планете, на семьдесят процентов состоящей из вкусной пищи, не значит, что мы только и делаем, что едим, — Затем Бофара тихо добавила: — Последний год на маму было страшно смотреть. Она настолько обезумела, что даже пыталась не дышать, мол, частицы сахара летают и в воздухе. И в душ ходила по пять раз в день смывать «липкий жир, который покрывал её тело». Папа не спохватился вовремя и не отвёл её к психотерапевту. И пошло-поехало, — Она подняла голову и стараясь выглядеть более бодрой, громко сказала: — Так, ну, я вас уже загрузила нытьём, наверное, душеньки? Мы ведь о Корнелии говорили.

— Вовсе нет, ты правильно сделала, что рассказала. Какая трагичная история. Ты героически держишься, Бофара.

Фея улыбнулась слегка, а потом пояснила:

— У неё тоже склонность ко всему подобному: диеты все эти новомодные, на фитнесс каждый день ходит. И папа просто поручил мне следить за тем, что Корнелия кушает, поэтому в столовую мы ходим вместе. Но что было дальше — не знаю.

— Я видела твою сестру вчера на пляже снова. Она опять ушла с кем-то в сторону Безмолвного леса. На миг мне показалось, что её кто-то позвал.

Лулианна почему-то решила умолчать о Колине Крейвене. Что-то внутри подсказывало ей: не стоит говорить о своих подозрениях раньше времени.

— Я знала, что не доведёт до добра этот её Брайан Хэндсом. Смазливый нарциссичный придурок.

— Думаешь, это он её туда увёл? И что он мог с ней сделать?

— Душенька, скажи, пожалуйста, для чего уводят юных дев поглубже в лес всякие извращенцы?

В этот момент прозвенел первый сигнал, означающий необходимость быть готовыми к линейке через полчаса. Бофара удалилась к себе. Девочки быстро переоделись. Лулу бережно взяла свой новый блестящий рюкзак, который они выбирали в ближайшем бутике всей их дружной компанией, но вспомнила свой старый и слегка приуныла: всё-таки была память о прошлой жизни. И тут же мысленно улыбнулась: «Забавно, я говорю о прошлой жизни, как… Колин Крейвен».

***

Директор высился на постаменте и невнятно говорил в микрофон о начале нового учебного года. Лулу его не слушала, хотя до этого ни разу не была на линейке в ИШДОМС. Директор должен был всех поприветствовать, затем отметить отличников и вспомнить прошлые годы и достижения, а после провести перекличку. Речь изобиловала предложениями восклицательного характера, и слушать её было очень уж утомительно. Ундина принялась разглядывать учащихся со скучающим видом. В толпе она приметила Рыжего Ника, который ничуть не изменился за лето, если только не стал ещё более рыжим, и непонятная злость охватила её. «Этого психопата даже не исключили из школы после того, что он сделал. Да его нужно было изолировать!»

Среди всего этого буйства гуманоидов различных рас было очень много новых лиц. «Наверняка, и в нашем классе будут новенькие».

— Ко’гнелия П’гек’гасная! — вдруг, пожалуй, слишком громко выпалил директор.

Никто не отозвался, и директор снова с надрывом произнёс имя феи. Наконец встала Бофара и произнесла:

— Корнелия сегодня не появится на линейке.

— Бедная девушка п’гиболела?

— Именно так.

Перекличка пошла дальше и внезапно директор назвал имя, которое Лулу никак не рассчитывала услышать. Энтони Грин. Вечно молодой человекоподобный встал со своего места, чтобы директор его увидел. Ундина обернулась назад, и на миг они встретились глазами. Девочка поспешно отвела взгляд и постаралась сфокусироваться на чём-то ещё, и ближе всего к ней оказался Майк. Вервольф заметил это и насупился, будто в обиде. «Ну, как всегда».

Наконец утомительная официальная часть завершилась. Начинал накрапывать дождь, поэтому классы постепенно повели внутрь здания. Второй мистический курс зашёл в свой уже ставший родным класс зельеварения. Госпожа Соверейн облокотилась на деревянную кафедру и закурила. Сладкий аромат её сигары распространился по кабинету в одно мгновение. «Запах гораздо приятнее, чем сигареты Колина, однако». Учительница долго молчала и наконец сказала:

— У меня к вам несколько новостей, класс. Во-первых, вас теперь на одного больше. К нам поступила новая ученица, она фея. Её, правда, сейчас нет, — ведьма фыркнула, — она с планеты Дзэн, и её родители никуда не торопятся. Во-вторых, все вы знаете, что случилось с Одхраном Бизером в прошлом учебному году. Его заменит новая учительница, госпожа Власта Трукулента. Она вам также будет преподавать математику.

В класс просеменила приземистая худая старушка, старомодно одетая. Волосы у неё были соломенные, выжженные химической краской. Она недобро поглядывала из-под очков в толстой квадратной оправе на класс, и глазки у неё бегали. Власта встала рядом с Зельдой и вдруг начала дёргаться будто в конвульсиях.

— Добрый день, — проскрипела она и задёргалась ещё больше.

— Это вы всегда так волнуетесь? — крикнул Майк с последней парты.

Глаза новой учительницы расширились, она подняла свою дёргающуюся руку, быстро зашептала себе что-то под нос и пальцем провела траекторию до выхода из кабинета. В тот же миг Читерн поднялся в воздух и, словно подгоняемый пинком, вылетел за дверь.

— Надеюсь, мы с тобой больше не увидимся, молодой человек, — прокричала ему вдогонку Власта.

— Но я не человек. И я люблю математику, я к вам просто обязан прийти, — крикнули из-за двери.

В классе дружно засмеялись, и даже Зельда не сдержала улыбки. Власта вдруг повела носом и почти хищно схватила госпожу Соверейн за запястье. Зельда удивилась.

— Позвольте?

— Вы что, курите? Никто не имеет права курить в присутствии Власты Трукуленты, — почти вопила она.

— Но я ведь преподаватель.

— И что, вы думаете, я вас боюсь теперь? Я никого не боюсь. Даже директора. Знаете, что мне этот директор — вообще тьфу!

Власта жестом изобразила процесс подтирания задницы. Несколько девочек в классе слегка поморщились. Новая учительница заметила это и подлетела к сидящей поблизости Каролине.

— Тебе неприятно моё общество, милочка? Я что, плохая?

— Мы с вами почти не знакомы, попрошу заметить.

Власта хлопнула рукой по парте и вдруг схватила котелок, стоящий на соседнем столе, и надела его прямо на голову вампирше.

— Тебе так будет привычнее, в своей родной среде.

Каролина издала тихий стон и попыталась снять котелок, однако ей это никак не удавалось. И она от стыда покинула класс немедленно.

— И так будет с каждым, кто осмелится мне перечить, — тут она дёргано улыбнулась, в своей обычной манере и мягко сказала, обращаясь к Зельде: — На сегодня это всё. Передайте классу, что мы увидимся с ними завтра на математике.

Последнюю фразу она сказала так, будто сейчас не стояла напротив двадцати человек, которым эта информация и предназначалась. А затем снова вся встрепенулась и вышла из кабинета.

Зельда снова закурила. В абсолютной тишине было слышно, как загорелось крошечное пламя на конце её указательного пальца. Сладкий дым опять окутал учеников.

— Дисциплина, — сказала Зельда внезапно. — Кроме Власты вас никто ей не научит. Мне уже доводилось с ней работать несколько десятилетий назад. Мировая женщина. Через неё прошла не одна сотня хулиганов, которые становились шёлковыми.

Лулу подумала о Рыжем Нике. «Интересно, а Власте посильно даже психов исправить?» Вслух она, конечно же, этого не сказала.

Зельда положила свою трубку обратно на стол и быстрым движением руки дистанционно отворила дверь.

— Читерн и Крэк, заходите!

Майк выглядел угрюмо, даже слегка напугано и тихо проскользнул на своё место рядом с Фениксом. А вот Каролине так и не удалось снять с себя этот ужасный котелок.

Учительница вздохнула, поставила Каролину на середину класса и начала что-то бормотать, раскручивая девушку против часовой стрелки, придерживая за плечи. Спустя какое-то время ведьма отпустила её и лишь продолжила бормотать заклинание, смотря на вращающуюся вампиршу. И вдруг Каролина сама прекратила движение, а вот котелок по инерции взлетел в воздух, покинув голову пострадавшей.

— Какой кошмар, — не замедлила возмутиться Каролина. — Все кудри помялись. Власта — это просто ужас!

Зельда приложила палец к губам, изображая знак тишины.

— Не стоит произносить столь оскорбительные вещи о других персонах, если вы не наедине с собой. Особенно касаемо преподавателей. Садитесь!

После классного часа был проведён первый урок зельеварения в этом году. Госпожа Соверейн, как всегда, начала объяснять новый материал со слов о том, как важна наука химия для правильной варки зелий и эликсиров. Затем они разобрали свойства нескольких органических соединений, и в конце Зельда поведала им в качестве бонуса рецепт одного интересного эликсира.

— Итак, запишите: любовный эликсир. В школьную программу нынешнего времени не входит, но я считаю, что любой уважающий себя зельевар обязан знать этот рецепт. И не вздумайте использовать его на территории школы! Иначе вылетите с позором и, возможно, не просто на улицу, а в тюрьму.

После происшествия с Бизером при упоминании слова «тюрьма» школьники понимали, что угроза вполне реальна и пренебрегать советами Зельды не стоит.

— Все уяснили? Хорошо. Пишем формулу: красное сухое вино семьсот пятьдесят миллилитров.

В этот момент по классу прошлось роптание и кое-где даже смех.

— Неужели для приготовления любовного эликсира необходимо ещё что-то, кроме винца? — не удержался Майк.

— Господин Читерн, одно лишь вино — это рецепт соблазняющего эликсира, а не любовного. Впрочем, в жизни, я полагаю, вам пригодятся оба.

И Зельда едва-едва заметно качнула головой в сторону Софи. Однако Майк понял этот жест и слегка смутился, даже покраснел.

— Продолжим. Вино надо разогреть и добавить в котелок сахар по вкусу. Температура не должна быть ниже шестидесяти градусов, иначе не получится настоя, и не выше семидесяти пяти градусов, иначе все выкипит. После необходимо добавить один бутон дикой красной розы, несколько листьев розмарина, пучок тимьяна, пару листьев шалфея, несколько кружочков предварительно измельчённого корня имбиря, в таком же количестве корня родиолы розовой и щепотку корицы. Внимание: если у вашего предмета симпатии есть индивидуальная непереносимость к любому из компонентов эликсира — ни в коем случае не добавляйте его в котёл — это может убить! На сегодня это всё, увидимся в конце недели. Вашим домашним заданием будет изучить первые пять параграфов учебника и сделать все упражнения, прилагающиеся к ним. Задание будет проверено, учтите!

***

На перемене ребята собрались в коридоре и обсудили произошедшее за последние несколько часов.

— Как вы думаете, зачем Зельда рассказала нам о любовном эликсире? — спросила Софи.

— Тебе что, не ясно? — ухмыльнулась Фелисити. — Она же объяснила, что любой маг должен знать этот рецепт.

— А никому не хотелось бы его попробовать?

— Мне нравится варить, — подала голос Бофара, — но не на ком испробовать действие. А на ком-то из них, — она кивнула в сторону мальчишек, сгрудившихся неподалёку, — если честно, стрёмно, душеньки. А вообще, это интересно — эликсир, которого нет ни в одном учебнике, но все должны о нём знать.

— Звучит как начало древней легенды, — среагировал Майк, моментально подслушав разговор. — Меня вот больше волнует другой вопрос: как такой ужасный преподаватель может вести такой замечательный предмет? Я, если что, о математике. Меня эта ваша магическая бормотология совсем не интересует.

— Власта — просто очень своеобразная старушка. К ней тоже можно привыкнуть, я уверена, — ответила ему Лулу.

— Да? Ты думаешь так? Ну, у вас завтра первым уроком заклинания, вот и расскажешь потом. Поделишься впечатлениями, так сказать.

— О, Майк, я думаю, что это отнюдь не разовый случай, когда я буду рассказывать тебе о том, что произошло на уроке. Так как скорее всего каждое занятие будет начинаться с того, что тебя будут пинком вышвыривать из кабинета за поведение. И, может быть, ко всеобщей радости тебя исключат.

Все весело рассмеялись. Майк поджал губы и отвернулся. Лулу случайно перевела взгляд за спину Майка и вновь столкнулась глазами с Колином Крейвеном. Будто мороз прошёл у неё по спине, и на миг всё вокруг потеряло смысл.

***

Майк, смотря в пол, побрёл подальше от смеющейся группки школьников. «Лучше от них уйти. Лишь бы опять поиздеваться». Он шёл и шёл, пока не уткнулся в чей-то ботинок. Пришлось поднять взгляд. Перед ним стоял тот фронтмен с концерта в выходные со знакомым лицом.

— Чего тебе?

— Здравствуй, Майк, — весело сказал он.

Голубые глаза парня смотрели на него из-под очков совсем не враждебно, однако Майк чувствовал подвох. Вервольф принюхался. «Странно, я не чувствую его запаха. Словно, его тут и нет».

— Как делишки? — продолжил беспечно парень.

— Чего тебе надо? — повторил вопрос Майк отнюдь не дружелюбно.

— Как поживает твой братец Карл?

Имя брата отозвалось болью, пробуждая детские воспоминания.

— Он умер больше шести лет назад.

Вдруг глаза Майка расширились от удивления и он, догадавшись, тихо сказал:

— Можешь не притворяться, Колин Крейвен, я тебя раскусил. Что ты здесь забыл?

— Видишь ли, Майк, дружище, — Колин положил вервольфу руку на плечо, — у нас с тобой две разные дорожки. Так давай не вставать друг у друга на пути. Твой брат этого сразу не понял и поплатился. Ты ведь умнее его, не так ли?

— Ты убил его, — какой-то ком застрял в горле, и голос стал совсем тихим. — Убил. Не знаю, как. Но ты. Не Рубина, как сказали копы.

Внезапно Майк сорвался и накинулся на Колина. Он кусал его и бил, и царапал кожу. Колин же лишь развёл руки в стороны и закрыл глаза, будто покорившись ему. В коридоре прекратилось какое-либо движение. Все смотрели лишь на то, как маленький мальчишка пытался уничтожить того, кому уничтожение это было по боку.

— А ну, прекратите этот цирк! — Зельда вышла из своего кабинета, услышав шум. — Что опять происходит, Читерн?

Учительница рывком оттащила оборотня от старшеклассника. Затем её взгляд скользнул по телу Колина, который так и стоял в позе распятого мученика. Ведьма нахмурилась, заподозрив неладное, затем встряхнула Майка и спросила ещё раз:

— В чём причина конфликта?

Майк молчал. Колин тоже. На его лице застыла невинная улыбочка, из-за которой Майку захотелось врезать бессмертному ещё раз. Зельда отпустила ворот рубашки оборотня, прикрыла веки и тяжело вздохнула.

— Как мне это всё надоело. Я с вами не буду разбираться. Оба к директору — живо!

***

Месье Лавуа раскручивал подставку для карандашей на столе. Она вращалась и накренялась, чтобы упасть, но в последний момент директор всегда её ловил и ставил в вертикальное положение. Мальчики сидели на скамейке в углу кабинета. На стене тикали часы, жужжал системный блок компьютера. Между двойным стеклом окна застряла большая навозная муха. И теперь она билась в этой пожизненной для неё тюрьме, не имея возможности попасть ни внутрь, ни наружу.

— Будем иг’гать в молчанку, господа? — спросил месье Лавуа, нарушив мнимую тишину.

Мальчики не ответили. Майк подвинулся чуть дальше от Колина: ему вообще не хотелось находиться с этим типом на одной планете, не то что в одной комнате.

Директор в очередной раз угомонил свою подставку для карандашей и встал из-за стола. Протарабанил замысловатый ритм по столешнице, а затем неспешно направился к ребятам. Остановился возле них, согнул своё непропорциональное туловище и заглянул в их лица.

— Я п'госто пытаюсь понять ваш мотив, — пояснил он. — Что же с вами делать?

— Месье Лавуа, очевидно, что этот старшекурсник меня спровоцировал, так как просто так я никогда не полезу драться первым.

— Вы так уве’гены в этом, Чите’гн? А что на этот счёт думает ваш оппонент?

— Я думаю, что этот инцидент не стоит вашего внимания, — ответил Колин уверенно и откинулся на спинку скамьи.

Директор, глядя на него, быстро-быстро заморгал, затем пробормотал что-то неясное на французском языке. И вдруг Колин ответил ему:

— Oui, vous avez raison. Les adolescents sont devenus trés intelligents aujourd’hui.

Директор удивлённо вскинул брови и, радостно размахивая руками у Колина перед носом, сказал:

— Вы были во Ф’ганции? У вас чýдное п’гоизношение!

— Никак нет, месье. Я родился в старом Андеадлинге и жил здесь… почти всю жизнь. Я всего лишь люблю изучать языки во всей их полноте и красе.

— И сколько же языков вы знаете, если не сек’гет?

— Вы не поверите, если я скажу, что около семи тысяч.

— Вы п’гавы. Я действительно вам не ве’гю. Это же невозможно.

И тут директор звучно расхохотался. Потрепал бессмертного по плечу, сказав:

— А вы мне н’гавитесь, господин Г’гин. На сегодня вы свободны.

Колин встал, оправил свою рубашку, изящно поклонился, тряхнув длинной шевелюрой, и ретировался из кабинета. Директор, закрывая за ним дверь, задумчиво произнёс:

— Подумать только, семь тысяч языков. Ну надо же! Вам следовало бы б’гать с него п’гиме’г, Чите’гн.

Майк что-то буркнул себе под нос и отвернулся. Директор сел на своё место, казалось бы, не обращая внимания на оставшегося ученика. И Майку пришла в голову интересная идея: «А почему бы всё не рассказать?»

— Месье Лавуа, вы смотрите телевизор? Точнее, смотрели ли вы его около шести лет назад?

— Ско’гее всего да. А почему вы пе’геводите тему с вашего наказания?

— Шесть лет назад погиб мой брат. Вы должны его помнить, он у вас учился.

— Да-да, Ка’гла я помню, — энергично закивал директор. — И что же?

— Его убил тот, с кем я сегодня подрался в коридоре.

— Господин Г’гин? Быть такого не может, это клевета. Вы посмот’гите на него: он же сущий ангел. И потом есть отпечатки пальцев на ноже, которым был убит ваш б’гат. «Гасследование давно заве’гшено.

— Есть одна маленькая деталь, которую не приметили полицейские в день убийства. Предсмертная записка, начерканная рукой Рубины Хэтчер с фамилией «Крейвен». Что, если я вам скажу, что Энтони Грин — это Колин Крейвен, так же известный как ваш особенный ученик?

— Вы пытаетесь меня запутать, Чите‘гн. Но у вас не получится. Колин К’гейвен давно мё’гтв. Он уме’г чуть меньше, чем за год до кончины вашего б’гата. Жизни после сме’гти нет. А насчёт записки есть тео’гия о том, что «Губина на самом деле была влюблена в К’гейвена и не желала этой свадьбы. Поэтому убила и себя, и жениха, а в п’гедсме’гтной записке указала фамилию возлюбленного.

— Но это всего лишь теория. А насчёт отсутствия жизни после смерти –вы правда так думаете? Тогда как объяснить то, что произошло в мае на территории ИШДОМС? Мертвецы, которые обрели жизнь.

— Да, они об’гели жизнь. Однако после заве’гшения действия эликси’га они вновь стали les cavadres froids! — выкрикнул директор концовку на французском, потому что Майк начинал его раздражать. — Что за пустые «газгово’гы? Вы что, ве’гите в п’гивидений? Или в духов? Может быть, в ангелов и демонов?

— А откуда мы можем знать, что их нет? Вы и о драконах утверждали то же самое.

— Д’гаконов нет! — взвыл месье Лавуа. — Это мифы, легенды, сказки — называйте, как хотите. Чите’гн, с вами невозможно подде’гживать д’гужеский «газгово’р. — Он чуть оперся на столешницу, привставая и почти шёпотом сказал: — Давайте сделаем вид, что я вас наказал, а вы п’госто уйдёте с пону’гым видом от меня. Вас уст’гаивает?

— Замётано.

Майк пулей вылетел из кабинета, подбрасывая портфель перед собой и ловя на каждом шагу. В какой-то момент портфель не упал, но его кто-то подхватил наверху. Вервольф поднял голову и вновь увидел Колина. Настроение резко испортилось.

— Опять ты? Что на этот раз?

— Не лезь не в свои дела, Майк Читерн. Иначе на собственной шкуре узнаешь, что такое жизнь после смерти.

Глава VI

Пока Майк был у директора и выяснял личную для него проблему, Лулу всё думала о Колине. Необычный юноша никак не хотел покидать её мысли. Девочку мучили несколько вопросов, на которые она хотела получить ответы как можно скорее. И тогда Лулу решила отправиться к Джексону. Всё-таки тот был наиболее близок к Колину из всех её знакомых.

Парень был очень рад видеть ундину, незамедлительно предложил войти, извинившись за беспорядок в комнате.

— Хочешь чай? У меня есть фруктовый и мятный. Я, кстати, новую песню пишу, могу тебе отрывок показать.

— Нет, спасибо, давай в другой раз. Я к тебе, вообще-то, по делу.

— А, ну да, зачем я кому-то нужен просто так? — слегка приуныл молодой человек. — Ладно, выкладывай, что там у тебя.

— Могу я тебе задать пару вопросов о новеньком из седьмого мистического? Об Энтони Грине. Вы же вместе играете в группе.

Джексон помрачнел и отвернулся. Потом, погладив свою гитару по корпусу, убрал её обратно в чехол на стене, хотя только пару минут назад достал её. После этого он сухо спросил:

— Зачем тебе?

— Интересно.

— Что, например?

— Ну, например, почему ты не называешь его настоящим именем, а подыгрываешь, называя «Тони»?

— Настоящим именем?

— Ну, Колином.

— Колин Крейвен — его сценический псевдоним, не более, — Джексон сел на стул в обратную сторону, опершись подбородком о спинку. Настоящее имя то, которое в паспорте.

— Но у него два паспорта.

— Это потому что ему нет восемнадцати. Не на всякую работу можно устроиться, если ты несовершеннолетний.

— А ты видел его документы?

Джексон кивнул.

— Я видел и паспорта, и его спину в шрамах. Я много, что видел.

— Спину в шрамах? А откуда они у него?

Тут Джексон понял, что слегка проболтался, и прикусил язык. Но внезапно подвернувшаяся удача сама сделала за себя ход.

— Может, ты у него сама спросишь? Он у тебя за спиной.

Лулу спешно обернулась и точно — перед ней, скрестив руки на груди, возвышался Колин. А девочка напрочь потеряла дар речи.

— Что она тут делает? — подняв бровь, невозмутимо спросил он.

— Зашла в гости.

— И давно это к тебе в гости заходят малолетки?

— Я не… — возмутилась было ундина, но Колин её перебил.

— Малолетка, Джексон, она малолетка, — Колин спокойно двинулся от Лулианны по направлению к кровати. Игривая улыбка притаилась в уголках губ. — Она на втором курсе, а ты на пятом. Не стыдно?

Внезапно в дверном проёме показалось улыбающееся лицо Каролины Крэк. Она держалась когтистой рукой за дверной косяк и заглядывала в комнату, выискивая глазами кого-то. Наконец она увидела тёмный силуэт Колина на фоне окна и просияла:

— То-оничка, вот ты где!

— Кто это? — спросил Джексон, повернувшись к другу.

— А, это Каролина, — Колин поспешно подошёл к ней и слегка приобнял. — Моя новая девушка.

Лулу опять вся закипела внутри, но ей тут же стало неловко, и она взяла себя в руки. «Что это со мной такое? Это его личная жизнь. Корнелию жалко, конечно, но с другой стороны — это их личное дело».

— И не стыдно тебе? — саркастически покачал головой Джексон. — Она же малолетка!

— Попрошу заметить, Джексон, ей сто пятьдесят два года.

— Да, но она же второкурсница.

— Да будет тебе известно, что это моё пятое среднее образование, — подала голос Каролина.

— А зачем тебе оно? — подала голос Лулу.

— Осваиваю современные технологии. Да, я здесь из-за компьютерного класса и обновлённой латыни, не более того. Без аттестата отсюда меня не хотят брать в лучший университет вампиров.

— А такие бывают?

— Конечно, бывают. Вы же, маги, не хотите учиться с нами на равных, запрещаете поступать по тому же конкурсу.

Лулу промолчала. Она мало знала о конфликте вампиров и магов и не особенно хотела вдаваться в подробности. Рассуждать о том, правильно это или нет, можно было бесконечно долго.

— Эу кохто туа камме лрах. Стрея дру ина варнах, — вдруг сказал Колин.

Лулу была потрясена. «Что он такое сказал?» Каролина широко распахнула глаза от удивления и спросила:

— Это что, древний вампирский? Откуда ты его знаешь?

Колин лукаво улыбался.

— Секрет. О котором должны знать только мы.

— Ладно, я тебя поняла, — улыбнулась вампирша в ответ и подмигнула. — Увидимся.

Каролина скрылась в коридоре, прикрывая за собой дверь. Повисло неловкое молчание. Колин засунул руку в карман, вытащил оттуда пачку сигарет и зажигалку. Демонстративно потряс ей перед ребятами и сказал:

— Джексон, мне кажется, твоей гостье пора.

— Да, я бы хотела уйти, но мы, к сожалению, не закончили беседу.

— Закончите как-нибудь в другой раз. Если он, конечно, представится.

***

— Почему оно не фотосинтезирует?

— Может быть, оно питается как-то по-другому?

Малыш плакал уже несколько суток и на самом деле за это время успел даже подрасти. Но ему хотелось есть, причём ужасно. Но ничего не давали. Только выводили на солнце, отчего ребёнку становилось невероятно больно.

— Ты заметил, что, когда оно на улице днём, то его кора начинает гореть?

— Это не кора, вот и горит.

— А что же это?

— Вероятнее всего, кожица, как у травянистых.

— Но трава не горит, если она просто находится на солнце.

— Ну так и детёныш — не трава.

— И откуда же оно взялось?

Когда наступила короткая в этом мире ночь, Лирри тихонько выбралась из домика, следуя своему чутью. Она чувствовала запах чего-то сладкого и сочного. На месте рука сама тянулась сорвать эти маленькие фиолетовые бусины, висящие на кусте. И Лирри сорвала их, положила в рот и разжевала своими пока ещё беззубыми дёснами. Вкусный, слегка вяжущий сок разлился у неё во рту. Стало так хорошо и сытно. Девочка рассмеялась, но слишком громко, к своему несчастью. «Мамочка» уже бежала на звук.

— Ларфей, что ты…

Ипокатастина в ужасе замерла. Ножки-корни начали непроизвольно подкашиваться.

— Хабиту! — закричала она, призывая своего мужа. — Ларфей — детоубийца!

— Что у вас тут стряслось? — Хабиту также вышел из укрытия и увидел ребёнка, перемазанного соком черноплодки. Если бы энты могли бледнеть, он бы сейчас это сделал.

— Да, неприятный момент, — протянул он. — Но зато теперь мы знаем, что она ест.

— Но это же ужасно. Она поедает наших сородичей!

Лирри, которой её новые родители дали имя Ларфей, уже жевала длинную траву, растущую неподалёку.

— Фу, нельзя! — сказала ей Ипокатастина, оттаскивая от травы.

— Да ладно, пускай покушает. Что, жалко, что ли?

— Да, жалко. Трава не имеет разума, как мы с тобой, но она чувствует боль! А черноплодная рябина — скорбь по нерождённым детям. Зачем оно вообще прибыло в наш мир?

— Может быть, поддерживать баланс? Популяционные волны там. Регулирует конкуренцию между растениями.

— У нас никогда не было конкуренции. Мы живём в мире и братстве.

— Ну, а может, была бы, если бы не появилось Ларфей. Может, у нас тут началась бы резня за солнечный свет через пару дней. Откуда мы знаем? Что мы вообще знаем об этом мире?

Глава VII

Лулу лежала в кровати поздно вечером и размышляла. «Что-то Джексон недоговаривает. И что за шрамы у Колина? На это, конечно, было бы интересно взглянуть. Вот только он мне добровольно не покажет. Как же мне его убедить снять рубашку?»

От собственных мыслей на миг ей стало неловко: всё-таки не каждый день приходится видеть молодых парней с оголённым торсом. С другой стороны, надо же как-то разобраться с такой мистической личностью, как Колин, и поставить в этом вопросе точку. Почему-то Лулу была уверена, что именно загадочные шрамы и есть ключ к разгадке.

Ундина начала задрёмывать, только когда забрезжил рассвет, и стали видны очертания предметов в комнате. Но тут через приоткрытое окно ей послышался неясный шёпот с улицы. Девочка разомкнула веки и приподнялась на кровати, вслушиваясь, однако снаружи доносились только обычные звуки пробуждающейся природы.

«Неужели показалось?»

Она собиралась обратно лечь, как вдруг из-под нежно-голубых штор, обрамляющих оконную раму в их комнате, промелькнула вспышка. Затем ещё одна, и ещё. Лулу вскочила с кровати и бросилась к окну. Отдёрнув штору, она увидела, что вдалеке над лесом возвышалось нечто похожее на северное сияние.

«Странно, — подумала девочка, — откуда в нашей полосе может быть такое явление?» Впрочем, уже год вращаясь в этом «магическом котле», потихоньку перестаёшь удивляться даже таким поистине сверхъестественным явлениям.

«Как же красиво, — мечтательно подумала ундина. — Даже если сейчас я сплю или это просто иллюзия — оно всё равно выглядит прекрасно». Лулу ещё долго всматривалась в переливы красок на небе, а затем уловила приятную мелодию, будто кто-то пел вдалеке.

«Какой хороший голос. Или голоса?» Лулу не могла понять, много ли исполнителей или же он один. Вместе с голосовой партией также можно было различить плавные переборы на лире.

Неизвестно, сколько так ещё просидела ундина, но, кажется, она уснула, потому что очнулась девочка уже тогда, когда солнце было высоко над горизонтом, и никакого сияния не было.

***

— Ты что, лунатик? — Соника старательно трясла подругу за плечо, чтобы разбудить.

— А? Что? — спросонья ответила ей Лулу.

— Ты возле окна чего сидишь?

Лулу вкратце описала ей то, что видела и слышала ночью. Соника отмахнулась от неё.

— Приснилось тебе. Не бывает у нас тут северных сияний. А с лунатизмом надо что-то делать. Вот так убежишь от нас в лес, и ищи потом тебя.

Лулу призадумалась. Этот сон был слишком реальным, чтобы оказаться им. Да и чувствовала она себя так, будто действительно поспала только половину от положенного времени. В то же время, не верить Сонике у неё не было основания. В конце концов, из её друзей больше никто ничего ночью не видел и не слышал. Но и лунатизмом девочка никогда не страдала. Возможно, просто это была продолжительная галлюцинация?

***

Власта стояла возле кабинета заклинаний и обыскивала каждого подошедшего ученика на предмет шпаргалок.

— Руки! — грубо потребовала она от Бофары, стоящей впереди очереди.

Фея послушно подняла обе руки лицевой стороной вверх, а затем перевернула на тыльную.

— Карманы! — точно так же потребовала Власта снова.

— Но, госпожа Трукулента, у меня нет карманов. Я в платье.

— Врать мне вздумала?

Она обошла Бофару по кругу, изучая, казалось, каждый сантиметр её тела, проверяя на наличие каких-либо надписей, приклеенных листков и прочих штучек.

— Телефон мне в ящик стола. Следующий! — рявкнула она.

Лулу подошла к ней, заранее закатив рукава кофты наверх.

— Выше! — Лулу послушно подняла рукав кофты ещё выше. — Что под юбкой?

Мальчики, сидящие в соседнем классе обществознания для оборотней и слышавшие каждое слово Власты, дружно заржали.

— А что у меня может быть под юбкой? — парировала ундина.

— Снимай-ка ты свои эти колготки.

В соседнем классе опять раздался хохот, а затем кто-то из оборотней сказал:

— Господин Вильгельм третий, а можно посмотреть?

Лулу стояла, недоумевая, и ей становилось страшно. Никаких шпаргалок у неё не было, но обыскивали её так, будто она — один из преступников, с которыми её бабушка имела дело в молодости, когда работала прокурором.

— Можно мне отойти, чтобы переодеться? — робко спросила она.

— Нет, ты будешь делать это прямо здесь. Вдруг ты успеешь перепрятать шпаргалки в другое место, пока никто не видит?

Делать нечего, и пришлось Лулу, претерпевая унижение, на глазах у доброй части класса снимать колготки. Никогда ещё ей не было так морально неприятно. Она отдала колготки учительнице. Та осмотрела их, затем внимательно изучила ноги ундины, а потом, жестом приглашая в кабинет, сказала:

— Колготки должны быть прозрачными, милочка. Ты должна это знать. Телефон мне в ящик стола. Следующий!

Лулу покорно зашла в класс, сжимая в кулак свою вещь. Усевшись, как обычно на вторую парту, она исподтишка принялась надевать колготки. К счастью, Трукулента была слишком занята обыском других детей, иначе она могла бы подумать, что Лулу пытается достать новую шпаргалку. Сидящая позади неё Фелисити Макдуф заметила сие действие и молниеносно сообразила, что это её шанс выставить Лулу на посмешище:

— Смотрите, тут Хэтчер надевает колготки под партой, — громко произнесла она.

— Можно подумать, что ты их не надеваешь каждое утро, — Софи закатила глаза.

— Да, уверена, это выглядит так же омерзительно, как и твоё высказывание в адрес Лулу, — подтвердила Соника.

— И между прочим показывать пальцем некрасиво, — подметила Бофара.

— Что… что всё это значит? Почему вы её защищаете? Разве это не смешно?

— Это называется «дружба», Фел, — ответила ей Соника. — Но тебе этого никогда не понять.

«Блин, как же здорово всё-таки иметь друзей, — подумала Лулу. — Это непередаваемое ощущение, когда тебе есть на кого положиться».

Последний ученик в лице новенькой девочки в разноцветном платье, тихо присевшей с краю третьего ряда, вошёл в класс, и Трукулента захлопнула дверь. Повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь тиканьем висящих на стене старинных часов.

— Кто пикнет — тому «НБ», — тихо произнесла учительница. — Тема занятия — ритуалы. Весь этот год будет посвящён их изучению. Записывайте теорию.

«Ритуалы? С чего она вдруг так прыгает на программу другого курса?»

Все ученицы послушно открыли тетрадки и взяли письменные принадлежности в руки. «И умеет же она навеять страх».

— Ох, — тяжело вздохнула Трукулента и в очередной раз неестественно дёрнулась. — Совсем забыла сказать. Толщина тетради должна быть не более двадцати четырёх листов. Мне будет чересчур трудно таскать ворох толстых тетрадей с собой для проверки. Пожалейте пожилую женщину, проявите уважение. Ко всему прочему записывать вы должны пером с тёмно-синими чернилами. Иные вариации не принимаются.

«Пером? Но перьями уже давно не пишет». Лулу поймала полный молчаливого негодования взгляд Соники среди сидящих. «Ей, наверное, и так тяжело в нашем отсталом, по её меркам мире, а тут ещё Власта со своими выкрутасами».

— На сегодняшнее занятие я вам это прощаю. Но извольте переписать сегодняшнюю лекцию заново, если вы не были готовы и не принесли перо.

Фелисити робко подняла руку.

— Да, Макдуф. Что ты хочешь?

— Простите, госпожа Трукулента, но какое именно должно быть перо? И на математику нам тоже необходимы перья?

Власта задёргалась сильнее обычного и шумно втянула носом воздух несколько раз.

— Милочка, ты утверждаешь, что ты потомственная ведьма в тридцать пятом поколении?

— А откуда вы знаете? — искренне удивилась Фел.

— Мне более пяти сотен лет. Знаешь, сколько лет из них я проработала в педагогической отрасли? Ровно сотню. И я вижу каждого из вас насквозь. В буквальном смысле. Отвечай на вопрос!

— Ну, да, я утверждаю. Утверждала, — уже не очень уверенно ответила девочка.

— Тогда почему потомственная ведьма в тридцать пятом поколении не знает, какими перьями обычно пишут волшебники?

Фелисити потупила взгляд и уткнулась в тетрадь. Скорее всего ей действительно стало стыдно.

— Итак, я поняла, что все высказали свои дурацкие жалобы и пожелания. Продолжим. Запишите определение: ритуал от латинского слова «ritus- обряд». Это церемонии, действия, организованные особым образом, смысл которых вытекает из характера деятельности и носит символический характер. Мы с вами изучаем магические ритуалы. К ним относятся, например, ритуалы для привлечения денег, обряды на красоту и здоровье, возврат любимого, ритуалы на удачную дорогу и успех любого дела, на супружескую верность, на развитие интуиции.

Она немного помолчала. Остановилась, дёрнулась. Потом подошла к своему столу, на котором лежала огромная кожаная сумка, залезла в неё и извлекла двухлитровую бутылку, наполненную какую-то зеленоватой жидкостью. Быстро, несколькими глотками, опустошила ёмкость на половину и убрала её обратно в сумку. Затем оттуда же ведьма вытащила фотографию небезызвестного всем учёного с высунутым языком.

— Кто знает, что это за человек?

— Эйнштейн, — подала голос Лулу.

Трукулента яростно сверкнула глазами и дёрнулась. Только сейчас ундина поняла, что не подняла руку прежде, чем ответить.

— Совершенно верно, милочка, это Эйнштейн. Но тебе придётся остаться после уроков за несоблюдение дисциплины. Остальным всем двойка за сегодняшнее занятие. Может, это вас мотивирует хоть немного развить свой интеллект. Кстати, интеллект — это первая характеристика, которая необходима действительно умелому и сильному магу.

— Бу-у-у-у, — пронёсся ропот возмущения по классу.

— Хотите две двойки? — Трукулента, видимо, попыталась положить руки на пояс, но у неё лишь получилось вывернуть локти в обратную сторону на сто восемьдесят градусов. Это выглядело настолько устрашающе, что все разом замолчали. — То-то же. Вы, наверное, думаете, зачем я вам его показала? Дело в том, что этот учёный придумал настоящий магический ритуал — ритуал благодарности. Известно, что этот физик в день произносил слова благодарности не менее ста раз. Он также доказал, что всё в мире состоит из энергии, и, чтобы получить что-то, достаточно просто настроиться на нужную частоту восприятия. Этот материал вам должны были объяснить в прошлом году. Итак, что же это за ритуал?

Власта подошла к доске и поставила цифру «1».

— Возьмите лист бумаги и составьте список того, за что вы можете быть благодарны здесь и сейчас.

Учительница написала слова «лист бумаги» и «карандаш». Затем она отложила мел и испытующе посмотрела на своих учеников.

— Ну, разве это не магия?

— Э-э-э, — протянула Соника, — нет?

— Замолчи, — прикрикнула на неё Трукулента. — Это магия. Ибо магия заключена в числах и в наших мыслях. И тот истинный волшебник, чьи мысли чисты и праведны, и структурированы, как числовой ряд арифметической прогрессии.

«Ого, да у этой дамочки не все дома».

— Вашим домашним заданием будет испробовать этот ритуал на себе и показать мне результаты. Как я уже говорила, делать записи необходимо строго в тонкой тетради пером. Всё, вот и звонок. Урок окончен!

Глава VIII

Он шёл и шёл. Время тянулось бесконечно, а он всё брёл куда-то. Уставший, обессиленный, с потухшим взглядом. А мог бы лететь. Управляя потоками воздуха, подняться в небо и за считанные минуты оказаться совсем в другом месте. Но он волочил свои ноги по грязному тротуару, не имея такой возможности. Из этого поганого города с его смрадом и нечистотами в другой не менее поганый город с его шумными мерцающими улицами и крикливым народом.

«Ничего, до Безмолвного леса рукой подать. А там и замок близко».

Но он был уже сильно измождён. Один раз споткнулся о выпирающий камушек из брусчатки и упал лицом вниз прямо в самую грязную лужу и остался так лежать.

«Как же я слаб! Кажется, магия поддерживала и физическую силу».

Ему удалось освободился. После того, как эти варвары-антимаги отняли у него всё имущество и магию, он стал для них бесполезен. И они выставили его вон из своей хаты в буквальном смысле в одних портках.

Он перевернулся на спину и посмотрел на серое, затянутое пухлыми облаками небо. По правде говоря, нормально смотреть ему мешали капли дождя, которые попадали и в глаза, и просто стекали по лицу и телу вниз.

«Я теперь не маг, но и не человек. Кто же я такой?»

— Где ты был? — крикнул он в никуда. — Где ты был, отец, когда ты мне был так нужен?

Мальчик попытался встать, и у него это получилось. Но сразу же закружилась голова, и он снова уселся на неровный асфальт. Принц Сагир посидел так ещё немного, приходя в чувство. Затем медленно, без резких движений поднялся и, расставив руки в стороны, удержал равновесие.

И снова пошёл. До окраины нового Андеадлинга действительно оставалось совсем немного. И вскоре он заметил яркие огни ИШДОМС впереди.

***

После урока с Властой все были озадачены. Фелисити, например, сидела в углу и что-то нашёптывала из своей книги. Прямо перед ней клубилось небольшое тёмно-синее облако. Лулу подошла к ней:

— Что делаешь?

— Колдую перо. Слепая что ли?

— Нет, извини, я просто не знала, что перо можно наколдовать.

— Мы вообще-то волшебницы. Это я так, напоминаю.

Фелисити продолжила свою работу. И вправду: в глубине, в самом центре этого облачка начало образовываться крошечное пёрышко какой-то птицы.

— Слушай, Фел, а что за заклинание ты такое читаешь?

— Во-первых, это не заклинание, а простецкий ритуал из учебника по трансфигурации. Или ты ещё не научилась их отличать? Во-вторых, так я тебе сейчас и сказала. Нужно перо — сама его сделай.

Лулу решила больше не беспокоить ведьму, поэтому направилась к другим девочкам. Соника раздражённо разговаривала с кем-то по своему сверхнавороченному сенсорному телефону.

— Да, доставьте мне его немедленно. Да, скорой доставкой. Желательно, самую мобильную модель. Нет, мне не нужны цветные нити для него. Спасибо. До свидания.

Фея кликнула кнопку отбоя и дружелюбно улыбнулась Лулу.

— Заказала 3D-принтер себе, чтобы сконструировать перо, какое захочу.

— Три-де-что?

— Ну, 3D-принтер.

— Соника, я напоминаю, она землянка, у неё нет таких технологий пока что, — мягко добавила Софи.

— Ах да, забыла, что вы одна из самых отсталых планет. Ну, блин, это как обычный принтер, только печатает объемные фигуры. И не краской, а нитями из специального волокна. Хотя, можно взять даже пищевые волокна и напечатать себе, например, бутерброд.

— Это правда, душенька? — встряла в разговор заинтересованная Бофара. — И никакой магии для этого не требуется?

— Абсолютно никакой.

— Вот это да. До чего дошла техника. Хотя мне по душе больше даже не магия, а мастерство собственных рук. Обожаю кулинарить.

— Это мы заметили, — хором ответили девочки.

Тут Лулу увидела, что Бофара держит в руках шляпу, совершенно не свойственную ей по стилю и, примеряясь к ней ножницами, явно собирается кромсать.

— Что же ты делаешь, Бофара?

— Ты про шляпу? Видишь пучок цветных страусиных перьев на полях? Вот для этого она мне и нужна. Взяла у Корнелии на временное использование. Всё равно ей теперь ни к чему, — упавшим голосом добавила фея.

— Ну-ну, что ты драматизируешь? Я уверена, что Корнелия просто загуляла.

— А ты знаешь её, что с такой уверенностью об этом говоришь? — Бофара повысила тон. — Ты ей кто, чтобы знать о том, что она может вот так вот взять и убежать, никого не предупредив?

Лулу не нашла, что ответить.

— Вот то-то же, душенька. Извини меня за грубость, если что. Просто я уже второй день сама не своя после её исчезновения.

— Она найдётся, Бофара. Не переживай.

— Давай не будем об этом, — фея снова посмотрела на шляпу у неё в руках. — Кстати, ты уже придумала, где достанешь перо?

— Даже не знаю вот. Может, посоветоваться с Зельдой?

Бофара кривенько усмехнулась.

— Если ты думаешь, что за прошлый год успела подружиться с ней, то, боюсь тебя разочаровать, это не так. Она всё ещё та вредная, зелёная старуха, которая фиг тебе что расскажет.

— А если её хорошо попросить? Мне казалось, что в прошлом году мы действительно были с ней на одной волне.

— Ну, это твоё право, — Бофара пожала плечами. — Только потом не плачь.

***

Лулу тихонько постучала в дверь.

— Госпожа Соверейн?

Ей никто не ответил, и Лулу дёрнула за ручку. Дверь поддалась. В кабинете было пусто, но из лаборантской показалось довольное лицо Майка Читерна, держащего тряпку в руке.

— Привет всем работникам общественного труда, — салютовал он ундине.

— Майк, ты умудрился схлопотать наказание во второй учебный день?

— Это всё Вильгельм третий и мои шуточки про колготки.

— Так это был ты, — разозлилась девочка. — Invisibilis pugno!

Что-то невидимое легонько ударило волколака в грудь и тот пошатнулся.

— Эй, полегче.

— Я ещё работаю над невидимыми атаками, — призналась Лулу. — Не всегда получается. Этот удар должен был быть сильнее.

— Что здесь происходит? — рявкнула Зельда, появляясь из-за двери, ведущей в лаборантскую. — Хэтчер, вы колдуете без спроса? А вы, Читерн, у вас что, перерыв? Почему вы ушли вот так, без разрешения?

— Никак нет, госпожа. Я просто увидел, что Лулу пришла в кабинет.

— Так могли бы просто доложить мне, не отвлекаясь от работы. А теперь марш в лаборантскую. На верхних полках этажерок протереть не забудьте.

Майк юркнул обратно в помещение. Зельда устроилась за первой партой и указательным пальцем правой руки поманила девочку к себе.

— По какому вопросу?

— Видите ли, мне очень неловко спрашивать у вас на самом деле, но я посчитала, что никто не является более компетентным в данном вопросе и не сможет мне дать дельный совет.

— Прекратить эту лесть! Говорите по существу.

— Дело в том, что госпожа Трукулента обязала нас записывать все конспекты её лекций и домашние задания только пером с тёмно-синими чернилами. И если с пастой проблем не возникает, то вот перо…

— Ну а я-то тут причём? — перебила её Зельда.

— Вы не знаете, где можно его достать?

Зельда расхохоталась звучным басом.

— Достать? Достать — это полбеды. Сходите на рынок Андеадлинга и купите там. Посетите ферму и ощипайте там птицу. Закажите по интернету, если уж вы не любитель куда-то перемещать своё бренное тело. Проблема заключается в том, как это перо обработать. Ему ведь необходим очин. А ещё перья могут быть не обязательно птичьими. Их можно изготовить из различных металлов. Ну-ка, проверим, как вы усвоили программу прошлого года. Какие это могут быть металлы, как вы думаете?

— Золото.

— Ну, милочка, золота не напасёшься на каждое перо. Однако, вы не ошиблись. Перья из четырнадцати-каратного золота считаются одними из самых мягких.

— Тогда, возможно, и что-то покрепче. Может, титан или даже сталь?

— Совершенно верно. Самые упругие и жёсткие — это титановые и стальные.

— А из дерева можно сделать?

— Да, хоть мы с вами вели разговор о металлах, но и из дерева изготавливаются перьевые письменные принадлежности.

— Госпожа Соверейн, как вы думаете, успею ли я сделать себе перо за один вечер из любого материала?

— Всё в ваших руках, Хэтчер. Дерзайте.

Ундина поблагодарила ведьму и попрощалась. Та закрыла за ней дверь.

***

«Хорошая девчонка. Толковая. Не изнеженная дворцовой жизнью, как её сестра».

— Госпожа Соверейн?

— Аргх, да, Читерн.

— Я всё убрал.

— Тогда проваливайте. Вы мне больше здесь не понадобитесь.

Но Майк не шелохнулся.

— Почему вы так хорошо относитесь к Хэтчер, но так плохо относитесь ко мне?

Зельда подавила подступивший смешок.

— А вы сами не догадываетесь, Читерн? Может быть, потому что она не устраивает беспорядки, не бьет окна, не дерётся, не дерзит учителям?

— Понятно, вам нравятся паиньки. А я думал, раз вы адепт тёмной магии, то вам нравятся плохиши.

— Откуда… Вы что, проникали в архив и видели моё досье?!

Но прежде, чем Зельда спохватилась, Майк стремглав выскочил за дверь.

Глава IX

Лулу бродила по лесу в поисках материала для пера. «Сделаю из дерева, а покрытие будет металлическим. Вот только найду сперва нужный металл». Но, как назло, ей не попадалось ничего стоящего. «Блин, ну почему я не оборотень и не имею чуйки на нахождение полезных вещей?»

Она уже отыскала подходящую небольшую палочку и, определив её как осину, невольно усмехнулась про себя. «При встрече с вампиром у меня будет оружие».

В Безмолвном лесу было как всегда тихо и темно. Даже в этой части, частенько посещаемой не только магическими существами, но даже пугливыми людьми. Ундина устремилась глубже в чащу. Под кустом папоротника что-то блеснуло, и девочка нагнулась, чтобы лучше разглядеть. К своему разочарованию, это был лишь простой фантик из-под шоколадного батончика.

«Наверное, надо было одолжить у Майка с Фениксом металлоискатель. Так было бы куда проще. Я всё-таки не оборотень, приспособленный к поиску предметов».

Тут краем уха она услышала знакомый странный мотив из одного-нескольких голосов позади себя. Лулу обернулась. Прямо над головой мерцало то самое необычное сияние, такое же, как она видела прошлой ночью. Только на этот раз гораздо ближе и выше, девочка ведь смотрела на лес не с третьего этажа школы.

Словно заворожённая приятной мелодией, девочка медленно двинулась на звук и свет. Она шла, а заросли ежевики, росшие вокруг, царапали её кожу. Но Лулу этого не замечала. Ей казалось, что голос зовёт её, и она шла к нему.

На дорогу прямо перед неё выскочил огромный волк. Он был крупнее обычного зверя, а его светло-бурая шерсть, пусть спутанная и грязная, отливала золотым блеском. Волк оскалился и зарычал. Оцепенение ундины как рукой сняло, и она оступилась, чуть не упав.

— Ой, мамочки, — произнесла она. — Это… это же оборотень!

Умные глаза волка внимательно разглядывали девочку. Вервольф был старый: это можно было понять по седым волоскам у него на морде и нескольким застарелым шрамам на теле. Оборотень двинулся на ундину, и той пришлось отступить на несколько шагов.

— Тебе здесь не место, — услышала она в своей голове знакомый голос. — Уходи отсюда, это не твоя территория.

— Вильгельм третий? — удивившись собственной догадке, спросила Лулу.

Волк прикрыл глаза в знак подтверждения. Однако Лулу по какой-то причине не собиралась уходить. Тогда оборотень ощерился, и утробный рык заставил девочку всё же пошевелиться и пойти в противоположную сторону.

***

У ворот школы происходила какая-то возня: на дороге столпилась куча народу, голоса слились в единый гул. Лулу только вышла из леса, но заметив скопление существ, подбежала, чтобы посмотреть. На асфальте лежало распростёртое тело. Словно кто-то шёл, а потом обессиленный упал.

Возле него на корточках сидел школьный врач, господин Герофил Кноссос. Он был сатиром, поэтому ему было слегка неудобно находиться долго в такой позе на своих копытцах. Доктор поспешно встал и сообщил окружившей их толпе:

— Мальчик жив! Только у него упадок сил, его надо отнести в больничное крыло, в лазарет. Подать носилки! А вы, — обратился он к собравшимся, — расступитесь, освободите дорогу.

Откуда-то из глубины школьного двора выбежали два санитара-сатира, как две капли воды похожие на самого Герофила, с носилками. Они положили их на асфальт возле мальчика.

— Он вроде лёгкий, так перенесём? — спросил один из них.

— Вы что, с ума сошли? — прикрикнул на них врач. — Пациента надо обязательно уложить на спину, а голову повернуть вбок на случай приступа рвоты. Переворачивайте его.

Они подвинули носилки на четверть под живот мальчика, затем один из них потянул ребёнка за левое плечо на себя, таким образом перемещая его на бок, а затем на спину. Другой в это же время придерживал страдальца за ноги.

Когда мальчика перевернули, у Лулу по спине пробежал лёгкий холодок.

«Чёрт, это же…»

— Принц Сагир! — истошный крик Лоренс из ниоткуда закончил за неё мысль. — Братик!

Девочка выбежала из главного корпуса школы с тревожным выражением лица. За ней следом вылетел месье Лавуа.

— Госпожа К’гейвен, подождите хотя бы une minute!

Однако Лоренс не намеревалась ждать и стоять в стороне. Она бросилась к своему брату со всей любовью, на которую способна. Девочка прильнула к его груди.

— Ах, он дышит. — И ко всеобщему удивлению, она пнула его в бок. — А ну, вставай, разлёгся тут! Где ты был, когда мы с отцом тут пытались захватить мир?

Месье Лавуа подпрыгнул к девочке и крепко схватил её за плечи, оттаскивая от пострадавшего.

— П’гостите меня, пожалуйста, — извинился он перед медиками. — Сами понимаете, девочка очень пе’геживает.

Герофил удивлённо поднял косматые брови и постучал по рогу, а затем дал знак своим санитарам уносить принца Сагира.

— П’гошу п’гощения, — обратился месье Лавуа к Герофилу, всё ещё цепко удерживая Лоренс, которая брыкалась и кусалась, — господин Кноссос, что же такое с мальчиком?

— Истощение. Он обессиленный маг.

— Но как же такое могло случиться?

— Вероятнее всего, антимаги незаконно промышляют, — Герофил сложил свои инструменты в чемоданчик и последовал за санитарами.

***

«Слишком всё это непонятно. Что делает в городе принц Сагир, доселе ведший жизнь затворника в лесном замке?» Однако в голову Лулу пришла мысль о том, что раз принц Сагир здесь, то тогда, весной, СМС ей отправил кто-то другой. «Но где в этот момент был он сам? А вдруг его тоже похитили? Только в его случае Рыжему Нику удалось-таки провести свои сомнительные эксперименты».

Тем не менее Лулу решила, что сейчас она пойдёт мастерить своё перо и делать домашнее задание, а завтра обязательно навестит принца и всё выяснит в деталях непосредственно от самого мальчика.

Было ещё кое-что, беспокоившее девочку — это то странное сияние в лесу. Откуда оно там появилось? Что означает? Почему Вильгельм III прогнал её оттуда? На все эти вопросы она пока не могла дать ответа.

После лёгкой болтовни с подругами перед сном, она легла в кровать, но даже с закрытыми глазами представляла это сияние, сопровождаемое заманчивой мелодией.

***

Математика первым уроком не сулила ничего хорошего. Единственным плюсом было то, что Трукулента не придиралась к обычным шариковым ручкам, ведь в классе находились не только существа волшебной расы, но и другие создания.

Она прохромала в класс, встала перед доской, изогнулась так, что вначале всем показалось, что сейчас у неё сломается позвоночник. Хруст от её костей стоял такой, будто сломалось не менее дюжины деревьев неподалёку.

— Чем будем заниматься? — обратилась ведьма к классу. — Алгеброй или геометрией?

— Я больше алгебру люблю, — заметил Майк Читерн.

— А тебя никто не спрашивает, — сверкнула глазами Власта. — У нас геометрия.

— Вот всё назло, как всегда, — шепнул Майк Фениксу.

— Я сейчас вас рассажу, — заметила учительница. — Или лучше выгоню сразу, а в журнал поставлю отметку об отсутствии. Вы оба что, тут самые умные? У меня абсолютный слух, между прочим. Я окончила пять классов музыкальной школы.

«Я тоже», — Лулу хихикнула в кулак. Власта круто повернулась к ней и вопросительно посмотрела. Ундина сделала вид, будто закашлялась.

— Когда ты болеешь, надо оставаться дома, а не заражать других. Я, между прочим, уже дама в возрасте, а у вас всех ко мне никакого сострадания. Итак, сегодня мы с вами будем изучать, — она пролистала толстенную тетрадь, лежащую на учительском столе, — треугольники и признаки их равенства. Кто может мне сказать, что такое треугольник?

Несколько учеников подняли руку. Майк выкрикнул с места:

— Это фигура из трёх отрезков, которые соединяют три точки, не лежащие на одной прямой.

Все опустили руки. Трукулента дёрнулась, а затем уголки её губ поползли вверх, отчего её лицо стало ещё более жутким.

— А вот и неверно! Это геометрическая фигура. Геометрическая. А не какая-либо ещё. Ты вот тоже фигура, только не геометрическая. Так и треугольник. Единица за урок.

— Как единица?! — Майк вскочил. — Из-за одного слова? Я же даже к доске не выходил!

— Нечего орать, это неприлично. Сядь на место сейчас же, ты срываешь мне урок.

Майк послушно сел, однако было видно, что внутри он весь кипит.

— Записывайте теорию.

Трукулента коряво нарисовала два треугольника на доске, отметив у них по две равных стороны и углу между ними. Ученики зарисовали изображение в тетради. Затем она продиктовала первый признак равенства, а после и все остальные.

— Все уяснили? Теперь надо закрепить материал. Выходите к доске и решайте задачи из учебника. А пойдет к доске у нас, — тут она сделала интригующую паузу, — Читерн, ты не хочешь исправить свою оценку?

— Конечно, хочу, — Майк вскочил со стула и направился к доске.

— Тогда в пятницу у тебя будет такой шанс.

Майк развел руки в стороны, а рот его принял форму буквы «О».

— А какого, спрашивается, лешего, не сегодня?

— Вот у лешего и спроси. Сядь на место, ты срываешь занятие. К доске пойдет… ну просто лес рук! Тогда по журналу, — Трукулента открыла толстую тетрадь на столе и начала водить по списку учеников своим корявым пальцем. — Хорнклауд! Это кто? Давай вылезай сюда.

Софи побледнела. Робко встала из-за парты, одёрнула юбочку и, взяв учебник, двинулась навстречу учительнице.

— Смелее, я не кусаюсь.

— Я бы не был так уверен, — шепнул Майк Фениксу.

— Тишина в классе! А ты, читай условие.

Она отвернулась от Софи и захромала к учительскому стулу. Прежде, чем сесть, она вся неистово задёргалась, из-за чего процесс слегка замедлился.

— Отрезки AE и DC пересекаются в точке B…, — начала было фея.

— Пу-у-к, — раздался громкий звук со стороны Власты.

Класс рассмеялся. Смущённая Софи прекратила читать задачу и прикрыла рот рукой, сдерживая смешки.

— Это что ещё за шутки? — ведьма на удивление быстро встала, подняла своего стула небольшой плоский предмет, и, тряся перед собой, оглядела класс. Оказалось, что это была сдувшаяся резиновая подушечка, которая была наполнена воздухом до того момента, как Власта уселась на стул. — Это ты сделала? — обратилась она к Софи.

Девочка отрицательно закачала головой.

— Обманщица! И за что вы все меня так не любите? Что я вам сделала?

Она нарисовала Софи жирную единицу в журнале.

— Ничего не знаешь! Только глазки всем строишь.

— Но я же даже не дочитала условие задачи…

— Впредь будешь знать, как вести себя с учителями. У нас осталось семь минут до конца занятия. Пишем тест. Достаем двойные листочки.

Тест был нетрудный, однако никому не хватило ни времени, ни практики, ведь ни одной задачи они так и не решили за урок.

— Сдаем работы. А все задания, которые не успели сделать, пойдут вам на дом. И только попробуйте прийти без тетради на урок. Я вам устрою!

Глава X

В первые выходные сентября погода ещё благоволила тому, чтобы пойти искупаться, и Лулу не пренебрегла такой возможностью. С утра, пока она стояла в очереди на завтрак в столовой, к ней обратилась Соника:

— Любишь сёрфинг?

— Я особенно им не занималась. А что?

— Самое время начать, — подмигнула фея. — Пошли сегодня на пляж.

— Давай. День обещает быть жарким. А кто ещё пойдёт?

— Софи, но она боится воды. Будет сидеть на берегу и переживать за нас. Бофара к нам не присоединится. Слишком обеспокоена пропажей сестры. Полетит к папе. Ну что ж, мы договорились с Софи встретиться у входа через пятнадцать минут. Так что присоединяйся к нам. Я пойду в комнату, намажусь «Антисаном-ультра 300». Моя кожа все еще никак не приспособится к здешнему солнцу. Доски возьмём на пляже в прокат, чтобы всё было честно. Многие не любят, когда я беру свою «счастливую доску».

Быстро перекусив парочкой бутербродов, Лулу пошла к выходу и остановилась у одной из колонн. Вдалеке она увидела, как открылась дверь мужской раздевалки возле спортивного зала. Из нее вышел худощавый парень, тщательно вытирая голову белым полотенцем. От нечего делать ундина решила понаблюдать за ним. Юноша шёл не спеша, будто никого не замечая вокруг себя. Наконец, он закончил вытираться и отнял полотенце от лица.

«Черт, снова этот Колин».

Колин словно почувствовал, что за ним наблюдают, повернул голову в сторону девочки и слегка улыбнулся. Лулу почувствовала, как краска приливает к ее щекам, и не нашла ничего лучше, чем притвориться, что она разглядывает колонну. Она уставилась на небольшую трещину в камне и сделала серьезное выражение лица.

— Увлекаешься архитектурой? — вопрос ошарашил Лулу, и та чуть не упала. — Я что, такой страшный? — в серых глазах Колина среди общего безразличия просматривалась живая усмешка.

— Нет, — Лулу нашла в себе силы не стоять, тупо улыбаясь. — И это ответ на оба вопроса.

— Ты не умеешь притворяться, — Колин повернулся, чтобы удалиться.

Лулу внезапно осознала, что таращится на спину парня, на которой красовались два огромных рубца.

— Что это?

Юноша нахмурился, развернул полотенце и повесил его на плечо как греческое одеяние так, чтобы оно покрывало всю спину.

— Я не буду смеяться.

А Колин засмеялся, вернее хихикнул.

— Какая ты забавная.

Однако он еще плотнее прикрылся полотенцем и ушел в сторону выхода во двор.

— Ну что, готова покорять волны вместе со мной? — Соника хлопнула её по плечу.

Лулу рассеянно кивнула головой.

— Вот и славно, ну, пошли.

***

Море в тот день не на шутку разыгралось. Ревущий поток клокотал так, что его было слышно еще чуть ли не у школы. Волны поднимались выше человеческого роста. Пляж сильно размыло: лежаки оттащили к началу трассы, некоторые были перевернуты для того, чтобы подсохли. Капли соленой воды долетали даже до того места, где Софи расстелила свой коврик.

— Волны сегодня жуткие. Девочки, мне за вас страшно.

— Не боись, не в первый раз тонуть приходится. Помнится, брат у меня катался на скейте по кратеру вулкана и упал прямо в жерло! Ух, ну и досталось же мне тогда. Заглядываю внутрь, а он там повис на куске засохшей лавы, которая вот-вот отвалится. Взяла dwr-pel…

— Что взяла?

— Это такой костюм из материала, который выдерживает жар лавы. В него помещают человека и спускают затем, как в моем случае, в жерло вулкана. А у меня девеэрка бракованная была. Ну, и как начало мне заливать глаза этой вязкой фигней, костюм-то плавиться начал. Но Соника я спасла.

— Твоего брата зовут Соник? — удивилась Лулу.

— Да, родители вообще не парились по поводу имён. Действительно, зачем париться, если ты робот на общественных работах?

— Робот?

— На Ф. А. В. продолжительность жизни около тридцати пяти лет. После этого организм настолько изношен, что органы заменяются на искусственные. Сначала печень, почки, а потом все остальное и конечности в том числе. Моим родителям около сорока пяти. Из не заменённого осталась только голова.

— Ничего себе. А в форме робота какова продолжительность жизни?

— Пока не умрет мозг. Биологическую смерть никто не отменял. Так, ты переодеваться будешь? — нетерпеливо сменила тему фея.

Девочки пошли к кабинкам и надели купальники. Костюм Соники сложно было назвать именно купальником: скорее это было закрытое трико серебристого цвета, блестящее на солнце.

— Ткань-непромокайка, — пояснила та. — Очень удобно, если не хочешь принимать неожиданный душ.

Софи в слитном купальнике цвета электро надела солнечные очки и растянулась на песке, нежась в солнечных лучах.

— Вернетесь, намажьте мне спинку, — крикнула фея вдогонку.

Лулу и Соника направились к палатке, где можно было арендовать сёрфборд.

— Нам две штуки на пару часиков. Один шортборд для меня и один фанборд для моей подруги. Среднего размера.

— Почему именно так? — спросила Лулу.

— Шортборд для выпендрежников, а фанборд для катания без напряга. Мы же не на соревнованиях.

Соника положила на стойку несколько десятков серебряных монет. Лулу не видела того, чья рука заграбастала деньги и скрылась в темноте прилавка, а затем спустя пару минут передала ожидавшей фее её шортборд нежно-голубого цвета.

— Порядок. Пойду испытывать. А ты забирай свой и иди ко мне.

Лулу развернулась к стойке и небольшое облачко сигаретного дыма ударило ей в нос. Девочка закашлялась. Когда приступ прошел, она протянула руки парню за прилавком за доской. Колин Крейвен ехидно щурился, смотря на неё поверх солнечных очков. Между зубов он зажал сигарету с приторно-сладким запахом.

— Ричмонд Тобакко, — глухо произнес он. — Аромат рома с кофейными нотками.

Парень протянул ундине красную, с оранжевым солнцем посередине, доску. Лулу взяла её в руки, но не смогла забрать — Колин слишком сильно держал её в руках.

— Ты ведь никому не расскажешь, что я курю дамские сигареты?

— Что ты здесь делаешь? Ты же только что был в школе.

Юноша изобразил непонимание, и его глаза приобрели сиреневатый оттенок.

— Я здесь работаю. На полставки. По выходным четыре часа утром. Вопрос исчерпан?

— Что ты там копаешься? — услышала она крик Соники с моря. — Тебя ещё долго ждать?

Лулу вырвала доску из рук парня и зашагала по песку. Зная, что тот не отрывает от нее свой взгляд.

— Все ок? — спросила Соника. Она стояла по пояс в воде, придерживая одной рукой серфборд. — Этот парень к тебе приставал?

Лулу отрицательно покачала головой.

— Он учится в нашей школе, недавно поступил. И является солистом в группе, которая к нам приезжала в августе.

— А, я его помню! А он ничего такой. Да и его друг-басист тоже, — Соника заговорщически подмигнула.

— Ну вот, и ты туда же, — рассмеялась Лулу, пытаясь заглушить нотку ревности, кольнувшую её где-то в недрах души. — Давай лучше показывай мне мастер-класс.

— Да что тут показывать? Я и с закрытыми глазами могу.

Фея вскочила на доску уверенно, хоть та и раскачивалась из стороны в сторону без поддержки, встала в правильную стойку: ноги чуть шире плеч, левая стопа перпендикулярна продольной оси, а правая — чуть повернута в сторону. Руки направила в сторону движения. Дождавшись волны, фея согнула ноги в коленях посильнее и словно подпрыгнула вверх вместе с доской. И всё это девочка действительно продемонстрировала с сомкнутыми веками. Лулу окатило водой по шею.

— Ах, холодная, — выдохнула она. — Ты круто катаешься, технично.

— Это еще цветочки. Как я уже говорила: шортборд — для выпендрежников, и сейчас я буду выпендриваться.

Соника дождалась следующей волны, отплыла на доске чуть дальше рушащейся секции, а потом сделала мощный поворот, направив доску в сторону пены. Это было похоже на восьмерку по поверхности волны. Брызги долетели до коврика Софи, и феечка крикнула:

— Эй, вы там поосторожнее, я пока не готова к вашим бесчинствам!

Девочки рассмеялись, Соника спрыгнула с доски.

— Это называется катбэк. Но мой любимый трюк — это хит зе лип или реó. Напоминает скейтинг без колес, только по воде. Могу научить.

Лулу согласилась. Попытки с пятой она залезла на доску, постаралась занять правильную устойчивую позицию и немного побалансировала на воде, после чего рухнула в воду.

— Отлично получается. Теперь смотри, в чем суть.

Фея развернулась вместе с доской перпендикулярно волне и быстро заехала на самую высокую её точку, затем резко развернула её и съехала с волны обратно вниз как с горки. Лулу попробовала повторить за ней. Заехать было просто, а вот со спуском возникали определённые трудности: брызги от носа доски летели в лицо, становилось ничего не видно, и ундина теряла равновесие.

— Мягче, мягче. Ну, куда ты так режешь?

Лулу попыталась снова, но вышло ещё хуже, чем в предыдущий раз. Она даже упала на доску, встав на четвереньки, а затем распластавшись на ней в форме звезды.

— Страшно.

— Ты что, трусишь? Все трусы сидят на берегу.

— Эй, — донесся возмущённый голос Софи, — я всё слышу.

Ундина улыбнулась и решила пойти на маленькую хитрость. Она снова встала на борд, легко и скользнула одним плавным движением наверх, а затем таким же движением вниз, помогая себе при этом руками. Магией, разумеется.

Она и не рассчитывала на то, что у неё получится, ведь никогда так не делала — не управляла водой из океана или моря себе в угоду. Оказавшись внизу, она рассчитывала несколько на иную реакцию, нежели ту, которой одарила её Соника. Фея толкнула ундину в плечо и та под напором рухнула в воду.

— Мы договорились не жульничать!

Соника сердито брызнула на неё водой. Лулу зажмурилась больше от возмущения, чем от желания защитить глаза от капель, а затем обрызгала Сонику в ответ.

— Ах так, ну, держись!

Фея отбросила доску на берег. Лулу последовала её примеру. Затем Соника бросилась на Лулу, повалив её в воду. Девочка почувствовала, как та скапливается в носу и резко выдохнула. Соника ослабила хватку, а Лулу только это и надо было. Она всплыла, вскочила на ноги и бросилась бежать вдоль берега. Вода и песок сильно ограничивали скорость, но ундина не сдавалась. Соника устремилась за ней.

— Что ж ты сейчас не призываешь свою магию? — прокричала фея ей вслед.

— А ты? — Лулу прекрасно знала, что этот вопрос разозлит подругу ещё больше, но не смогла сдержаться.

Ярость придала Сонике ещё больше сил на погоню. Плюсом также послужило и атлетичное телосложение феи, которой было гораздо проще догнать на своих длинных ногах ундину. Когда фея была уже близко, девочка вдохнула поглубже и нырнула под воду, надеясь уплыть от подруги и отбиться от неё ногами. Однако, как она ни старалась, в какой-то момент почувствовала мертвую хватку на своей лодыжке. Дёрнув ногой пару раз, в попытках сбросить руку, девочка вдруг с ужасом поняла, что это не рука. А чьи-то зубы.

Лулу закричала, но затем вдруг вспомнила, что она под водой и только что выпустила практически весь воздух из лёгких. Тогда она попыталась всплыть. Безуспешно. Тот, кто её держал, был сильнее и тащил на дно. Она посмотрела назад, на свою лодыжку, остававшуюся внизу, в темноте. На неё посмотрели два гипнотических глаза прямо возле стопы. А неподалёку ещё одна пара глаз. И ещё одна. Их было не меньше пяти. Скрюченная рука с уродливыми ногтями, росшими прямо из рыбьей чешуи, потянулась выше и царапнула девочку по бедру. Она увидела несколько капелек крови, выступивших на коже. Глаза приближались.

Тут Лулу услышала ту самую странную мелодию, которая преследовала её вот уже несколько дней. И девочка была готова поклясться, что тем существам, которые её схватили, она не пришлась по вкусу. Послышалось шипение и бульканье, несколько пар глаз пропало, хватка ослабла. Лулу совершила рывок наверх, и у неё получилось отцепиться от чудовища. Его раздосадованный стон последовал за ней, однако не оно само. И спустя несколько секунд девочка сделала глоток свежего воздуха.

Чьи-то сильные руки подхватили её и потащили на берег. Ей показалось, что это не могла быть Соника или кто-то ещё из девчонок, но сознание постепенно затуманилось, и Лулу провалилась в темноту.

***

— Сколько пальцев видишь?

Над ней нависли три тени: две женских с краю и посередине — одна мужская с поднятой рукой.

— Три, — ответила она, не понимая вопроса.

— Порядок, она в норме, — парень отошёл от неё так, чтобы его собственная тень не загораживала лицо. Лулу с ужасом узнала в нём Колина и застонала. «Ну вот, опять».

— Мы так перепугались, — защебетала Софи. — Я себе просто места не находила на берегу.

— Так если не находила, чего не бросилась к ней в воду? — Соника явно злилась. — Какого чёрта ты так долго не всплывала? Что ещё за шутки? Если бы не этот чувак, тебя бы уже не было с нами.

«И это правда. Причём не в первый раз».

— Я в порядке, — Лулу села. — Меня кто-то схватил, отчего я не могла никак выбраться на поверхность. Кто обитает в море?

— Крабы, — отмахнулась Соника.

— Медузы, — прошептала Софи.

— Ворвонны, — мрачно произнёс Колин, осматривая ногу Лулу. — Злые русалки. Море названо в их честь. Сильно тяпнули.

Парень, держа зубами слегка надорванную упаковку бинта, откупорил пузырёк с йодом, вытащил небольшой ватный шарик из красной аптечки, капнул на него раствор и протёр область вокруг укуса. Лулу зашипела от боли. Колин улыбнулся краешком губ и едва заметно подул на ранку. Девочка не знала, куда деть себя от стыда и смущения. Затем, закрыв пузырёк, Колин извлёк бинт из упаковки и несколько раз перемотал им лодыжку, захватывая несколькими оборотами стопу.

— Вот и всё. Но сегодня лучше не купаться. Да и в принципе на будущее: если ворвонны объявились — лучше в воде не появляться ближайшее время.

— Откуда у тебя аптечка?

— Тебе бы в полиции работать. Вечно распросы, да распросы, — он подмигнул больше для других, чем для неё. Лулу ещё больше засмущалась. — Я работаю пляжным спасателем.

— Спасателем? Но ты же сидишь в будке для аренды бордов.

— Всё верно. С восьми до двенадцати я отдаю доски. А с двенадцати до четырёх я спасатель.

— И на скольких работах ты работаешь? И зачем тебе это?

— На очень и очень многих. Зачем? — он пожал плечами, поднимая аптечную сумку с песка. — Жизнь — недешёвая штука. Ладно, пойду вывешу чёрный флаг. Море обещает быть неспокойным.

Глава XI

Одним из вечеров девочки сидели у себя в комнате. Бофара к ним не пришла: она улетела на Фудланд до неизвестной даты. Корнелия не появлялась уже несколько недель, что начинало беспокоить многих, кто так или иначе общался с феей. Король Фудланда Мидор собрал поисковой отряд из добровольцев для того, чтобы отыскать свою дочь, но и о Бофаре не забывал. Собственно, поэтому фея и улетела домой — отец хотел быть уверенным, что уж она-то точно в безопасности.

Софи рисовала пони у себя в блокноте новым пером, купленным на блошином рынке. Лулу пыталась заниматься уроками, однако её мысли витали где-то возле обаятельного пляжного спасателя. И как ни старалась Лулу сосредоточиться на переписывании лекции Трукуленты под размеренные постукивания 3D-принтера, стоящего у Соники на тумбочке, но никак не могла прогнать образ Колина из головы. Сама же фея мрачно уставилась в планшет. Неизвестно, что она там делала, но девочка явно не хотела идти на контакт.

— Сонь, как ты узнала, что я сжульничала тогда в море?

— Я не люблю, когда меня так называют, — буркнула та.

— Прости. Ну а всё же, как?

— Как? Ты хочешь знать, как? Это очень просто. Ты не следишь за своими волосами!

— Соника хочет сказать, — подала голос Софи со своей кровати, — что они у тебя светятся при любом нефизическом соприкосновении. При магическом-то есть.

— Светятся? Но с чего вдруг? — Лулу была удивлена. — Раньше такое было только, когда я пыталась связаться со своим тотемным кроликом или пела для кого-то, а не просто так.

— Загугли, — ответила ей Соника.

Лулу потянулась к своему новому смартфону, который прислали родители с Дельты на день рождения в августе. Телефон, к слову, был настолько современным, что даже Соника открыла рот от удивления. Девочка открыла браузер и принялась искать что-то связанное со светом волос.

— Ничего, что могло бы быть полезным, — произнесла она, ни к кому не обращаясь. — Всё то, что я уже и так знаю. «Волосы приобретают другой оттенок у сирен при исполнении песен для своей жертвы, то есть объекта, на который она направлена, или при магических обрядах», — процитировала она.

— Может, стоит сходить в библиотеку? — предложила Софи. — Или спросить у своей мамы?

— И как ты это себе представляешь? «Привет, мам, отчего у меня волосы светятся?» Как будто у королевы своих забот не хватает.

Соника едва заметно хихикнула, давая знать, что она тоже слушает, хоть и не отвечает.

— Ну, все мы иногда задаём родителям глупые вопросы. Хотя этот вопрос совсем не глупый, — заверила её Софи.

— Ладно, я сперва схожу в библиотеку, — решила Лулу. — Если ничего больше не останется, пойду спрашивать.

Девочка покинула комнату и отправилась на пятый этаж. Уже на лестнице ей пришла вдруг в голову мысль навестить принца Сагира в больничном крыле. Тогда Лулу изменила свой путь и спустилась по лестнице с пятого этажа на первый. Попав в больничное крыло, она подошла к дежурной медсестре и попросила отвести её к койке, на которой лежал принц Сагир. Парень находился без сознания.

— Вот блин, если бы ты сейчас не был в отключке, то мог бы рассказать, что с тобой приключилось, — она села на стул возле кровати.

Кожа Сагира была бескровна, под цвет постельного белья. Он редко и тяжело дышал, а глаза были полуоткрыты, но закатились за веки.

— Зря я сюда пришла. Надо будет заглянуть к тебе попозже.

Уже собираясь уходить, она вдруг почувствовала, как кто-то сильно вцепился ей в запястье. Девочка вскрикнула, когда увидела, что за руку ее удерживает принц Сагир, резко севший в своей постели.

— Антинежить уже близко, — прохрипел он, смотря куда-то сквозь нее, — они придут и за тобой. Берегись К…, — силы вновь начали покидать принца, и он отклонился на подушки. — Уже поздно. Слишком… поздно. Надо опасаться…

Но принц не смог договорить фразу. Он ослабил хватку и упал на постель навзничь, обессилев.

«Кого же мне надо опасаться?»

— Так, дамочка, время посещения закончилось, — ответила ей медсестра-гном.

— Простите за беспокойство, но что с ним? И какие дальнейшие планы?

— Врачебная тайна, о которой у меня нет прав вам рассказать. Завтра его увезут в больницу Андеадлинга и пусть там разбираются. Не числится в школе — не наши проблемы. Мы ему первую помощь оказали. Вы ему кем-то приходитесь?

— Нет, это просто знакомый, — Лулу покачала головой и, попрощавшись, поспешно покинула лазарет. У двери девочка столкнулась с Колином. И легко вскрикнула то ли от удивления, то ли от раздражения.

— Опять ты? Ты что, шпионишь за мной?

— Я могу задать тебе тот же вопрос. Почему везде, куда бы я ни пошёл, я нахожу тебя?

«Лучшая защита — это нападение. Умно, Колин, умно».

— Я сюда пришла по своим личным делам.

— Откуда ты знаешь Сагира?

— Не твоё дело.

— Ты не понимаешь, во что ввязываешься, Лулианна, — ей показалось, что в голосе парня был лёгкий оттенок грусти.

Колин слегка отступил, освобождая ей путь, и девочка наконец двинулась в библиотеку.

***

«Зачем Колину понадобился принц Сагир? Какие у них связи?» Лулу сидела за одним из тех массивных дубовых столов, которые были древнее, чем весь город Андеадлинг, и пыталась найти что-нибудь стоящее о сиренах. Но ничего, кроме общей информации, доступной для школьников, ей не попадалось. А мысли её раз за разом возвращались к Колину и его намерениям.

Приближающиеся размеренные шаги нарушили звенящую в ушах тишину.

— Кхм-кхм, кажется, мы скоро закрываемся, уже без пятнадцати десять, — прошамкала у неё над ухом мумия-библиотекарша.

— Да-да, я скоро ухожу, извините.

— Я могла бы вам как-то помочь? — спросила та в ответ. — Вы выглядите несколько потеряно.

— Да, так и есть. Я ищу информацию о сиренах.

— О, у нас есть множество прекрасных книг, посвященных водным обитателям.

— Но это не совсем обычная информация, что мне требуется.

— В каком смысле?

— Мне нужно знать, в каких случаях у сирен может меняться цвет волос, — Лулу почти шептала, будто боялась, что кто-то может подслушать их разговор в опустевшей библиотеке. — Что-то в этом роде.

Библиотекарша явно задумалась. Песок струился с её тела на пол, но женщина даже не пыталась это предотвратить.

— Одну минуту, — сказала она и уплыла в глубину зала к неосвещённым шкафам, книги на которых явно не пользовались популярностью. — Есть статьи, — сказала она, вернувшись, — в которых описаны случаи подобного общения сирен между собой. — Библиотекарша положила перед Лулу несколько очень старых газет. — Знаете, что-то вроде сигнала. Волосы светятся в темноте на больших расстояниях, указывая другим сиренам, куда плыть. И не только для этого. Очень интересные заметки, почитайте. Если вы хотите посидеть здесь подольше, то закройте дверь, как закончите, а ключ повесьте на крючок в шкафчике у стенки. Мне необходимо уйти.

— Спасибо вам большое, — обрадовалась Лулу.

Она взяла первую газету в руки, уселась поудобнее на скрипящем стуле и принялась читать. Все заметки являлись творчеством людей, полностью не посвящённым в магию, где вступление начиналось фразой: «Что мы знаем об этих мифических существах, коих описывал ещё Гомер в своих творениях?» Лулу усмехнулась. «Ну да, ничего вы не можете знать. Вы-то их не видели».

Изучив материал, Лулу узнала, что некогда существовали сирены-прародительницы, каждая из которых умела играть на музыкальном инструменте или петь. Они имели полуживотное обличье и завораживающий взгляд. А волосы их светились, чтобы они могли различить друг друга в подводной мгле.

«Больше похоже на красивую легенду. Причём авторы сами не могут определиться, в каком облике всё-таки сирена: в зверином, птичьем или морского чудовища. И кто их проклял: Деметра или Персефона?»

Лулу отбросила газету и принялась за новую. Там лишь был небольшое описание от мореплавателей из Тихого океана, как они якобы наткнулись на возникший из ниоткуда риф, который просто кишел прекрасными дамами «нелюдского обличья со сладким голосом и сияющим волосом». И описание тел, включая самые интимные подробности, были настолько детальными, что Лулу почувствовала лёгкое омерзение. «Фу, извращенцы старые».

Не думая, что уже найдёт что-то интересное, ундина отбросила и эту статью и со скучающим видом взяла в руки последнюю газету. Газета была местная, но самая обычная, выпущенная несколькими годами ранее. Она пролистала колонки новостей и спорта, когда её взгляд вычленил из скопления букв фразу «Живые легенды. Героини Гомеровской Одиссеи в Безмолвном лесу», автор текста — О. Бизер.

Сонливость сняло как рукой. Лулу была шокирована. «Бизер видел сирен на Земле. Хотя, чему удивляться, он ведь уже успел повидать многое и даже больше». Текст был таким:

«Если двигаться строго на восток три километра до большого камня между трёх сосен, а затем свернуть чуть левее и двигаться на северо-восток, то можно наткнуться на озеро необычайной красоты. Наполняется оно водопадом, бегущим со скалы, в коей это озеро располагается, будто высеченное чьей-то умелой рукой. А само оно служит истоком для многих подземных речушек. Вода в озере кристально чистая, пригодная для питья. В ней обитает множество видов рыб, коих жители Андеадлинга, возможно, и не встречали, ибо о них не упоминается ни в одном литературном источнике. Уровень радиации ниже опасной».

«Какой хороший слог у Бизера. Если бы не заметка о радиации, никогда бы не подумала, что писал маг-физик».

«Но не это, конечно, интересно вам услышать, дорогие читатели. Вас интересует, видел ли я в этом озере сирен. И мой ответ утвердительный. Их три. Их волосы светятся в темноте свечением близким к огням святого Эльма. Да, вам не изменяют ваши глаза, вы верно прочитали. Это свечение от их тел и от волос есть не что иное, как разряд в форме светящихся пучков и кисточек при большой напряжённости электрического поля в атмосфере. Свечение появляется в моменты, когда эта напряжённость достигает величины порядка 500 В/м и выше, что чаще всего бывает во время грозы или при её приближении. По физической природе представляют собой особую форму коронного разряда».

«Вот это да. Просто сенсационный материал. Почему об этом так никто и не узнал?»

— Я отправлюсь на это озеро сирен, — прошептала девочка.

Чья-то тяжёлая рука зажала ей рот.

Глава XII

Холодные и грубые необработанные камни снизу, сверху и с боков. Темно и почти тихо, только капает где-то вода. Кап-кап. Верёвки стягивают руки у локтей за спиной. Кап-кап. Слышно собственное дыхание. Кап-кап. Скользкие подошвы кед не могут найти опору на камнях, отчего встать без рук не представляется возможным.

— Здесь кто-то есть? — услышала Лулу свой собственный испуганный голос.